— Мы их ждали вчера, — закончил свой рассказ Альфред Бэнброк. — Но когда они не появились и сегодня утром, жена позвонила по телефону миссис Уэлден. А миссис Уэлден сказала, что их там не было... и что они вообще не собирались приезжать.— Итак, — заметил я, — ваши дочери уехали сами и по собственной воле остаются вне дома?Бэнброк кивнул. Его лицо выглядело усталым, щеки обвисли.— Да, так может показаться, — согласился он. — Поэтому я обратился за помощью в ваше агентство, а не в полицию.— Такие исчезновения и раньше случались?— Нет. Если вы следите за прессой, то вам, наверное, попадались заметки о... как бы это сказать... нерегулярном образе жизни молодого поколения. Мои дочери уезжают и приезжают, когда им того захочется. Но я, хотя и не могу сказать, что мне известны их намерения, вообще-то всегда знаю, где они.— Вы не догадываетесь, почему они так уехали?Он затряс опущенной головой.— Вы в последнее время часто ссорились? — рискнул предположить я.— Нет... — начал он, но внезапно переменил тон. — Да... хотя я и не считаю, что этот случай может иметь значение, да и вообще не вспомнил бы о нем, если бы вы меня не спросили. В четверг вечером...— И о чем шла речь?— О деньгах, разумеется. Кроме денег, у нас не было причин для разногласий. Я давал дочерям на карманные расходы довольно много... может быть, слишком много. Так что им не приходилось себя ограничивать. Как правило, дочери не выходили за пределы того, что я выделял... Но в четверг вечером они попросили у меня сумму, которая значительно превышала разумные потребности двух девушек. Я был возмущен... хотя в конце концов все же дал денег, правда, несколько меньше, чем у меня требовали. Это не назовешь ссорой в полном смысле слова... но некоторое охлаждение наших отношений все же произошло.— И именно после этой размолвки они сказали, что едут на уик-энд в Монтри, к миссис Уэлден?— Возможно. Я не уверен. Кажется, я узнал об этом только на следующий день. Но, может быть, они сказали моей жене?— Вам не приходит на ум другая причина бегства?— Нет. Да и этот наш спор о деньгах... который, вообще, не столь уж необычен... не мог быть тому причиной.— А как считает их мать?— Их мать умерла, — поправил меня Бэнброк. — Моя жена — их мачеха. Она всего лишь на два года старше Миры, моей старшей дочери; жена так же, как и я, совершенно обескуражена.— Ваши дочери и их мачеха живут в согласии?— Да! Да! В полном согласии! И всегда, когда в семье возникают разногласия, они образуют единый фронт против меня.— Ваши дочери выехали в пятницу после полудня?— В полдень или несколькими минутами позже. Автомобилем.— И автомобиля, разумеется, тоже нет?— Естественно.— Какой марки машина?— Кабриолет. Такой, со складным верхом. Черный.— Его регистрационный номер? Номер двигателя?— Сейчас.Он повернулся в кресле к большому письменному столу с выдвижной столешницей, что загораживал четверть стены конторы, порылся в бумагах и продиктовал мне номера. Я записал их на обратной стороне конверта.— Я включу вашу машину в полицейский список украденных автомобилей, — сказал я. — Здесь не обязательно упоминать о ваших дочерях. Если полиция найдет автомобиль, нам легче будет обнаружить девушек.— Отлично, — согласился он, — коль скоро это можно сделать без огласки... разве что окажется, что с девочками плохо.Я понимающе кивнул и встал.— Мне необходимо поговорить с вашей женой, — сказал я. — Она дома?— Кажется, да. Я позвоню и скажу, что вы придете....Я разговаривал с миссис Бэнброк в огромном, напоминающем крепость доме из белого известняка на вершине холма, возвышающегося над заливом. Это была высокая, темноволосая женщина лет двадцати двух, склонная к полноте.Она не сказала ничего такого, о чем не упомянул бы ее муж, но сообщила больше деталей.Я получил описание девушек.Мира — двадцать лет, рост 173 см, вес 68 кг, физически развита, имеет несколько мужские манеры. Короткие каштановые волосы, глаза карие, кожа темная, лицо квадратное, с широким подбородком и коротким носом, над левым ухом под волосами — шрам. Любит лошадей и всякие развлечения на свежем воздухе. Когда она уходила из дома, на ней было голубовато-зеленое шерстяное платье, маленькая голубая шляпка, короткая черная шубка и черные туфли.Рут — восемнадцать лет, рост 162 см, вес 48 кг, глаза карие, волосы короткие, каштановые, кожа смуглая, лицо овальное, с мелкими чертами. Тихая, робкая, склонна искать опору в старшей, более сильной сестре. Одета была в серое шелковое платье и табачно-коричневый плащ, отделанный мехом; в
Последние комментарии
2 часов 3 минут назад
18 часов 7 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
3 дней 9 часов назад
3 дней 13 часов назад