Девушка на обочине [Татьяна Сергеевна Козырева] (fb2) читать онлайн

Козырева Татьяна Сергеевна Девушка на обочине

Пафосное посвящение:

Посвящаю книгу

и всю свою жизнь

борьбе за НЕРАВНОДУШИЕ

Автор почти всех фотографий и всех рисунков в книге — Татьяна Козырева

Фото на 1-й стр. обложки и титульном листе — Юрий Козырев Прочие авторы фотографий не опознаны за давностию лет

Сэнди и Грейси — компьютерные специалисты

Биоочистка стола после тусовки Два «волкодава»: Хитчер и Тим

В моём доме вписчики и кошки ведут половую жизнь (на полу живут)

Дружественное общение

Равнодушие людей к происходящему, к самим себе и другим — самое страшное, что может быть с людьми. А самое страшное, что может быть в отношениях людей — равнодушие демонстративное. Оно несравнимо опаснее открытой злобы, потому что не привлекает к себе внимания, и творит свою разрушительную работу незаметно.

Одно существо — его даже невозможно считать человеком — три года назад привело меня в состояние, подобное смерти. Оно повредило психику еще нескольких знакомых тем, что называет «проповедованием религии» безразличия. Опасность для человечества — я не преувеличиваю — состоит в том, что у каждого в душе есть склонность от слабости защищать себя «бронёй» безразличия. Как результат — хоронить под ней себя и близких. Незаметно, без резкого осуждения, но и без поддержки окружающих. Что мы не замечаем, то не можем вылечить.

Давайте проповедовать и практиковать неравнодушие!

И не позволять идеологам пофигизма губить нас.

Любые совпадения имён и событий не являются случайными. Если кто-то из участников описанных событий обнаружит фактические ошибки изложения, я внесу исправления в последующие издания, либо опубликую официальное опровержение в той форме, какую выберет недовольный. Однако мое личное отношение к событиям и участникам является моим личным отношением, и исправлению по просьбам участников не подлежит.

Отзывы с удовольствием принимаю по адресу: ratty77@mail.ru

МЕМУАРЫ

— Как сейчас помню…

— Вы помните, как сейчас.

А я помню, как раньше!

Диалог двух ветеранов

КАК Я ПРИШЛА В АВТОСТОП

Началось всё с того, что я слетала в Париж по-цивилу. Как лох, выкинула кучу бабла, не владея тогда научными методами. Ну что ж, все когда-то были необразованными.

Было это во время зимних каникул 1996 года. Меня очень сильно достал один препод (училась я во Втором медицинском, который сейчас Университет; формально я его так и не окончила, о чем до сих пор не жалею — просто забила на защиту диплома), и я наконец решилась осуществить мечту каждого студента-медика, обостряющуюся в период сессии, об академическом отпуске. И чего я тормозила до пятого курса — раньше надо было начинать отдыхать… Короче, плюнула я на пересдачи и рванула за кордон. В марте предстала пред светлые очи зам. декана и честно отчислилась, а на следующий год восстановилась. В среде биохимиков этот процесс назывался «реакция отчисления-восстановления».

Это была моя первая поездка за пределы экс-Союза. Загранпаспорт я себе сделала заранее — на всякий случай — а до тех пор сидела и накапливала в себе зависть к более денежным или имеющим возможность командировок родственникам и знакомым. Ну все уже съездили за какой-нибудь рубеж, а я всё никак. А тут увидела в институте рекламу относительно недорогого ($600) тура для студентов и решила: блин! Хочу! Немножко денег у меня было: заработала на косметике фирмы AVON (это типа реклама), а половину заняла, причём под проценты — а что ж делать, если ехать хочется…

Слетала на недельку. Пожила в отеле. Подробности расскажу отдельно, если кому интересно. Чувство у меня было такое, будто я вернулась на родину после долгого изгнания. Может быть, это «память предков» — у меня в дальней родне были французы. А может, просто схожесть менталитета. Языка местного не разумела, общалась по-английски. Неправда, что французы английского не любят: они любят женщин, и с ними готовы говорить хоть на суахили. Но почему-то сразу возникло чувство, что этот город мне родной. Это та же Москва и тот же Питер, но без их «совковых» недостатков, по-европейски раскрепощённый и с чисто французским ненавязчивым столичным шиком. Влюбилась я в него по уши и дала себе слово вернуться.

— Хочу жить под мостом и питаться в quick'ax, — кричала я тогда каждому встречному, — только бы быть здесь!

Так оно потом и вышло.

В Москве я как-то забежала в Дом книги на Новом Арбате — просто так, поглазеть на новинки, по причине отсутствия присутствия средств, — и случайно увидела объяву:

«Школа автостопа. Презентация книги «Автостопом по США и Европе» и встреча с автором. Второй этаж, отдел философии».

А ведь мы с МГИМОшниками, вернувшись из Парижа, обсуждали разные возможности попадания туда ещё раз. Покупать второй тур в одно и то же место им не хотелось: мир большой, а они хоть и побогаче меня, но тоже не Рокфеллеры. «Опытные» путешественники прикидывали, что автобусом до границы дешевле, а «там, в Европе, можно попробовать автостопом: у них так ездят, в кино показывали… но это так рискованно, лучше денег заработать».

Посмотрела я на объяву, почесала репу. Презентация через два часа, можно погулять по Арбату. Погуляла, захожу в отдел философии — там за прилавком стоит Валера Шанин, болтает со всеми, кто подойдёт. И со мной поболтал, пригласил на тусовки — они тогда были в МГУ, Д-201. Я у него купила книжку «Хитч-хайкинг» за франки по курсу (монетки, которые в русских обменниках не принимают), ибо рублей не было совсем. Эти франки он хранил полтора года, пока не доехал до Франции. А книжку ту с автографом у меня какой-то нехороший человек свистнул. Дай ему Джа десять лет трассы без права вписки.

ЧТО БЫЛО ДО

Сейчас смешно вспомнить. Меня учили, как примерную девочку: к чужим машинам подходить опасно, если незнакомый дядя предложит тебе конфетку и позовёт с собой — лучше сразу убегай! Помню, когда я уже подростком гуляла в лесу одна по раздолбанной колее, стоило мне заслышать шум мотора, как я скорее пряталась поглубже в лес. Только ведь от всего в этой жизни по-любому не спрячешься. А в избегании дядь, предлагающих конфетки, есть рациональное зерно: действительно, самостопящиеся водители опаснее тех, кто остановился по нашей просьбе.

Наверное, каждый имеет в активе опыт вынужденного автостопа, но далеко не всегда приятный. У всех бывали ситуации, когда позарез надо куда-то попасть, а рейсовый транспорт не ходит, и денег с собой нет. Мой опыт выкручивания из подобных ситуаций был вполне позитивным.

Однажды мы отдыхали в Тракае (Литва — тогда ещё наша родная республика, а не страна с жестоким визовым режимом), и мне захотелось погулять одной вокруг озера. Гуляла-гуляла, забрела в какие-то заросли, а когда из них выбралась, озеро куда-то подевалось. А на местности я ориентировалась просто никак, поэтому и старалась придерживаться водоёмов и прочих однозначностей.

Бреду, не знаю куда, вышла на какую-то трассу. Пешеходов нет, дорогу спросить не у кого, ноги уже отваливаются. Тут ещё и темнеть стало, а на закате хозяева меня к ужину ждут — значит, волнуются. Иду, грущу, и вдруг самопроизвольно стопится какая-то иномарка, в ней четыре мужика. А на мне надето мало — лето, жара. Ну, думаю, попала.

Но я так вымоталась, что мне всё уже по барабану было. Они предложили подвезти, куда надо, а я даже адреса почтового не знала, совсем несчастная заблудившаяся девочка. Сказала: к Тра-кайскому замку, оттуда дорогу знала.

Далеко оказалось ехать, однако. Мужики, как выяснилось, никаких стрёмных намерений не имели, только хайры мои очистили от листьев и мило побеседовали, правда, с трудом: болгары оказались. Довезли в лучшем виде, посочувствовали.

Маме я про этот случай так и не рассказала.

А ещё было дело, возвращались мы с дачи (Привалово Павелецкого направления) с моим неформальным мужем — ошибкой молодости, и продинамили последнюю электричку. А до дачи обратно топать семь километров, да и дела дома ждут.

Опытный в житейских делах муж обнаружил на путях маневровый тепловозик под парами и поведал о нашей беде. Отзывчивый машинист не только подвёз нас полпути, но и связался по рации с коллегами, и нас передали из рук в руки в другой теплово-зик, который довёз до Москвы. Исключительно красиво наблюдать ночную железную дорогу из передней кабины.

А в Москве его мама, жившая рядом с вокзалом, нас не вписала. Мама эта была с большим прибабахом, да и сынок тоже — яблочко от вишенки недалеко падает… И пошли мы пешком ко мне домой. На полдороги около нас остановилась «Скорая» и спросила, как проехать уже не помню куда, но рядом с домом. Мы сказали: покажем, нас и довезли.

С дачи же, но уже под Питером, мы выезжали с тётей Кирой, старой подругой нашей семьи. Она геолог, и автостопом ей приходилось ездить не раз. Но по непонятной мне причине она пользуется этим только по крайней нужде, хотя перед глазами у неё наш пример. Странные люди всё-таки.

В тот раз мы опоздали на автобус до Кировска, и она сказала, что сейчас мы поймаем машину и доедем без денег. Я удивилась, а она говорит:

— Всякое возможно. Учись.

Застопила КамАЗ и всю дорогу грузила драйвера какими-то летающими тарелками и политикой. Это меня тоже удивило: я привыкла, что таксисты молчат, а пассажиры говорят друг с другом, если хотят. Я потом спросила, зачем ему ненужная информация от нас. Разъяснение было такое: водилу надо загрузить, чтобы он забыл, что с нас нужно денег попросить. Во как.

Может, было ещё что-то подобного характера, но я не припомню. Тогда всё это казалось чистым везением, и практических выводов я не сделала. Как и очень многие…

МОЙ ПЕРВЫЙ РАЗ

Шанинские тусовки мне понравились, и я их по субботам регулярно посещала. В апреле Шанин решил устроить очередной «чемпионат», на этот раз Москвы. За неделю до этого мы, как он выражается, «поковыряли в носу» и набросали список контрольных пунктов, которые надо было пройти по очереди. Старт от памятника Ломоносову перед МГУ (это стало традицией) — Крылатское — Сокол — Останкино — Сокольники — Текстильщики — Парк Культуры — финиш на Смотровой площадке за МГУ. Всего километров сто.

Тогда Шанин не имел понятия о «марках», хотя питерская Лига их давно использовала. «Марка» — это кусочек пластыря с информацией, который приклеивают на условленное место. На аптечном пластыре удобно писать ручкой, и он сохраняется достаточно долго. Потом, когда все обзавелись мобильниками, эта традиция отмерла. А шанинцы решили на КП ставить людей, чтобы они перемещались на метро с интервалом в один КП, потому что людей не хватало.

Хотели для сравнения пустить по маршруту велосипедистов, но не получилось: у кого-то велосипед сломался, кто-то заболел, у кого-то ещё что-то стряслось. Позже я узнала, что у Шанина всегда такая раздолбайская организация. Одна пенсионерка для сравнения прошла маршрут на общественном транспорте и потратила в два раза больше времени, чем автостопщики-победители.

Участвовали в этом мероприятии и питерцы-«сорокоманы» (фанаты неформальной газеты «Сорока», выполнявшей тогда функции ФИДО, которое в свою очередь вытеснил Интернет), в том числе Хаммер и AleXY. Был отдельный зачёт для двоек и одиночек.

Я участвовала в паре с Тимом-Волкодавом, который тогда был ещё просто Тимуром, но уже «чемпионом России по автостопу». Ныне он дважды чемпион России, но об этом давно забыл, живёт в Питере и иногда соревнуется с Гильдией.

Тим нарыл у себя в общаге красочные буклеты с машинками с какой-то выставки, их мы использовали в качестве призов. А первым призом была книжка Шанина с автографом. В этот раз настоящих автомобилей не обещали, а к предыдущему «чемпионату», который Волкодав и выиграл, Валера планировал спонсорскую поддержку. Обломавшуюся, разумеется. Злые языки до сих пор вспоминают обещанный автомобиль «Жигули», который выиграл Антон Кротов в паре с Таней Колесовой: в одиночном зачёте главный приз не полагался.

Впоследствии Тим часто ворчал, что я наезжаю на первого учителя, на святое, так сказать. Но что поделать, если у меня моментально выработался стиль, настолько отличный от учительского…

На старт привалила куча прессы: Шанин любит помпу. Конечно, реклама, какая бы она ни была, штука нужная — особенно в те времена, когда Интернет еще не был mass media. Это сейчас каждый может раскрутить себя сам, и мы можем себе позволить посылать врунов-журналистов подальше. А тогда и мне было ужасно лестно, что меня по телевизору покажут.

Объявили старт, и вся орава кинулась на Ломоносовский проспект, размахивая большими пальцами. Тим первым за-стопил машину, причём не какую-нибудь, а уборочную, со щётками и скребком. В кабину к водителю засунулись многочисленные камеры, и он с перепугу долго не мог понять, чего от него хотят. Потом понял, посадил нас. Камеры были от программы «2*2», но она этот момент вырезала. Такие эти телевизионщики: всегда самое лучшее вырежут, а ерунду оставят.

А я загордилась ещё и оттого, что могу считать себя достойной дочерью своей мамы: она в пору обучения в Универе соревновалась с коллегами, кто застопит наиболее экзотический транспорт и подъедет на нём к порогу alma mater. Что свидетельствует о том, что автостоп в среде студентов вечен. Но удивительное дело: из этих её рассказов совсем не следовало, что в Советском Союзе существует бесплатное перемещение на машинах. Я почему-то поняла так, что проезд они оплачивали.

Вначале мы лидировали, но на каждом КП возникали проблемы. Отмечающие люди не успевали подъезжать, мы их лихорадочно искали. Если не находили, искали хоть какие-то бумажки и чем бы их присобачить на видное место. В Останкино мы не сообразили, какая из троллейбусных остановок должна считаться напротив телецентра, и носились рысью между ними. А в районе Сокольников нам попался непонятливый деньгопрос. Он отъел у нас полчаса активного времени! Дверцы не блокировал, но Тим считал неэтичным удирать, не объяснившись как следует.

Тим голосовал и договаривался с водителями, как опытный ведущий. Потом он предложил мне попробовать — и спустя столько лет я прекрасно помню, как у меня не поднималась рука. Не поднималась и всё! От стеснения. Но через пару застопленных машин (договаривался с ними всё же Тим) это прошло.

В середине маршрута на КП у отмечающих был горячий чай для участников. Термос, как можно догадаться, оказался один и маленький. Мы на правах лидеров выхлебали почти весь.

К финишу мы прибыли вторыми. Как раз из-за деньгопроса. Но нас это не огорчило: оба мы — не упёртые спортсмены, а просто прикалывались. На Смотровой всех уже по-хорошему напоили чаем с плюшками, все сфотографировались. У меня сохранились чёрно-белые фотки, отпечатанные кем-то дома.

Для меня в этот день открылся целый новый мир. Я убедилась на собственном опыте, что по нашей жлобской Москве вполне возможно проехать бесплатно, никого не обманывая и не обижая. И с тех пор не имею никаких комплексов по поводу ситистопа, которыми страдают многие путешественники, ездившие только по трассе.

ЧЕМПИОНАТ РОССИИ

На майские праздники Шанин планировал более масштабное мероприятие — «второй Чемпионат России». Пригласил поучаствовать и Ворова с его Лигой автостопа. Тот сначала хотел игнорировать вздорного соперника, но потом передумал и решил его посрамить. Только не учёл, что для Шанина понятия срама не существует в принципе.

Алексей Воров по праву считается основателем организованного автостопа в России. Он и его соратники разработали методы эффективного автостопа, которые популяризатор Кротов описал в своём бестселлере «Практика вольных путешествий». Многим эти методы сегодня кажутся очевидными, но кто-то ведь когда-то изобрёл велосипед, и этот кто-то был Воров. За популяризацию Воров не любит Кротова. Честно говоря, он и себя-то любит только до обеда — такой уж тяжёлый характер. Кротов совсем не приписывает себе авторства, но проблема в том, что Воров почему-то желает считать своё учение сакральным: его спортивная организация «Петербургская Лига автостопа» является закрытой, в ней жёсткое членство и крайне жёсткие правила. Некоторые девушки распускают слух, что для получения «номера» Лиги необходимо переспать с отцом-основателем. В общем, если уж какую-то автостопную организацию хочется назвать сектой, то это Лига. Воров старается вербовать себе адептов в других организациях и открывать филиалы «секты» в разных городах — с переменным успехом. Когда Воров приходит «чисто на тусовки» или серьёзно пишет на раздол-байские форумы — хиппы премного удивляются. И в шанинских соревнованиях он решил поучаствовать по той же причине: продемонстрировать свою крутость и нашу отстойность. Такая вот политика. Нам смешно — но ведь спорт и политику можно сделать из чего угодно, даже из автостопа.

Прибыл, значит, Воров к Шанину на тусовку в МГУ и привёз десяток своих рюкзаков на продажу. Шьёт он их сам дома на профессиональной швейной машине. Рюкзаки у него уникальные, разработаны специально для автостопа. Выглядят очень маленькими, чтобы не отпугивать водителей малолитражек, а вмещается в них много. Потому что форма близка к сферической — вспомните из курса физики соотношение площади поверхности и объёма. На вид они напоминают кому сложенные парашюты, а кому ниндзя-черепашек. Сейчас, поддавшись уговорам, Воров стал производить вторую модификацию рюкзаков — «экспедиционный», чуть побольше, а тогда в природе была только одна модификация — «штурмовой», или «гоночный» рюкзак объёмом около 40 литров. Влезало в него, однако, всё необходимое для двух-трёхдневных гонок. Первый такой рюкзак Воров сшил лет 30 назад — а тогда не было компактного снаряжения — и заявил: «Всё, что не влезает в рюкзак, оставляем дома!» Но у некоторых что-то не влезает даже и сейчас, для этого к рюкзаку прилагаются два навесных пакета.

У меня ничего для путешествий не было. Я приобрела у Ворова рюкзак и пару навесных мешков, и в магазине купила налобный фонарик и коврик-пенку. Этот рюкзак — ровесник моего нулевого километра — жив по сей день, хотя из красно-чёрного стал равномерно серым и приобрёл пару заплат. У него заменены слайдеры на молнии: в европейской поездке сломались оба, но затянутый шнур по периметру входа не давал вещам выпадать. Спальный мешок я у кого-то нааскала — тяжеленный, ватный, с завязочками на груди. Да, ещё с целью ночного голосования и защиты от дождя я купила «костюм-сауну» для похудания: штаны и куртку из серебристого винила. Он не выпускает наружу пот, и если в нём заниматься физкультурой, якобы похудеешь. Раз он не промокает изнутри, значит, не промокает и снаружи, рассудила я. Как ни смешно кажется сейчас, но потела я в нём не сильно — снаружи бывало очевидно мокрее, чем внутри.

С непривычки вещей я набрала столько, что набила рюкзак и оба пакета. Нижний болтался и хлопал по попе. Но это ещё ладно — напарник мой Фил взял огромный брезентовый абалаковский «колобок», в который его заботливая мама положила несколько килограммов еды, термос с чаем и брезентовую же палатку «Памир-ка» плюс полиэтилен к ней. Пятилитровый котелок для этой еды в «колобок» уже не умещался. На старте я надела его на голову в качестве каски, что весьма позабавило питерских представителей Лиги.

Финиш был назначен в Питере, контрольный срок — девять дней. Питерцы давали москвичам телефоны, записали их и мы. Телефоны дали, насколько я помню, Воров, Пожидаев, Нетужилов и Гуменики. Позабавились — спортсмены-питерцы на свой лад, раз-долбаи-москвичи на свой — и ровно в полдень 1 мая двинулись от памятника Ломоносову — питерцы на рутинные гонки, а мы в неизвестность.

Мой напарник Филипп Лябибович Арнук — любопытный персонаж. Он гетерозисный гибрид первого поколения: мама из Рязани, папа из Дамаска, Сирия. Арнук означает «журавль». Папа учился в России. Несмотря на большую любовь, конфликта культур семья не пережила: сделав двух детей, папа вернулся на родину. Впоследствии Фил ездил автостопом к нему в гости. А я познакомилась с Филом в первом моём водном походе по Верхневолжским озёрам. Он был единственным из всего состава, у кого сложилась пара — с подружкой моей одногруппницы. Мне он тоже понравился, но я протормозила, а на чужое принципиально не зарюсь. Так мы составили бесконкурентный треугольник: тусовались втроём без всякой ревности, хоть никто со стороны в это не верил. Фил — музыкант, он и сейчас поигрывает на бас-гитаре в группе «108-102», широко известной в узких кругах, а тогда играл на контрабасе. На концерты две девушки проходили в тени контрабаса бесплатно. Играли зажигательное рокабилли, мы плясали до упаду, только дышать в накуренном зале было нечем, и нечем утолить жажду, кроме пива — тогда я его не любила, а Фил любил очень.

География — не дворянская наука, и я совершенно не представляла, где и куда мы едем. А Фил имел минский атлас автодорог, которым пользовался свободно, вызывая у меня восхищение.

Договариваться с драйверами у Фила получалось легко, а я уже имела стаж целых 100 км, и голосовали мы по очереди, лидера в нашей паре не было. По правилам гонок, которые Шанин собезьянничал у Лиги, мы вели хронику: записывали время и место посадки-высадки и марку машины. Фил разбирался и в машинах, а я научилась только определять их по тому, что написано у них на задницах. Он различал по внешнему виду всю жигулёвскую классику, а я и сейчас многие из них не различаю. В первый день почему-то все наши машины оказались «Жигулями».

Поначалу мы встречали наших «соперников» то на позициях, то в проезжающих мимо машинах, это было весело. Встречи тоже заносили в хронику. Едем мы по Ярославке, рассказываем драйверу про наши соревнования:

— А вот висит наш президент Шанин.

Едем дальше:

— О, а вот другой президент висит.

К пол-одиннадцатого вечера мы добрались до первой «марки» на въездном знаке «Кострома». До нас там уже отметились девять участников, все питерские номера Лиги. Мы их переписали, как положено, и долго гадали, кто есть ху. А потом записали себе «рест», т. е. официально объявили, что отдыхаем: по правилам Лиги после этой записи голосовать уже нельзя. Забрались в лес и расстелили спальники прямо под открытым небом, палатку ставить было лень. За что и поплатились: ночью заморосил дождик. Но Фил только снял с сучка фотоаппарат «Зенит» и завернулся в спальник с головой.

Утром мы неспешно собрались и застопили КамАЗ до поворота на Волгореченск. Там и застряли на ж/д переезде. Вроде, хорошая позиция, а не стопится ничего. Почему-то все машины сворачивали на просёлок. Фил не поленился сходить выяснить: оказалось, там была заправка. Проехал белый «Запорожец» с огромной рассадой на крыше: зелёного больше, чем белого. Мы уже заскучали — и тут смотрим: из проезжающего тепловоза нам машут рукой. Кто? Да это наш стопщик Саша Семёнов! Тепловоз остановился прямо на переезде, и мы в него запрыгнули. Так мы испытали на себе автостоп второго рода. В задней кабине было множество мудрёных приборов и странно чистый пол, а машиниста не было.

Прибыли на станцию Фурманов. В вокзальном буфете приобрели огромный сувенирный пряник с надписью «Фурманов». Вышли пешком на трассу, благо недалеко. Там на автобусной остановке отдыхал питерец Фил Леонтьев. Он поведал, что фурма-новчане приняли его в комбезе и с воровским рюкзаком за десантника с парашютом и испугались, что началась война. Затем «снял рест» и быстро уехал. А мы остались и конкретно зависли, почти на три часа. Приехала ещё парочка питерцев в комбезах, встала за нами, но уехала раньше, чем ввергла нас в задумчивость. Машин было мало, я улеглась поперёк дороги и была сфотографирована. Табличка — указатель поворота скрипела и хлопала на ветру. Когда мы всё же застопили автобус ЛАЗ, вместе с Сашей и новой питерской парой, нам стало не хватать привычного звука.

Проезжая Иваново, сфотографировали аэродром — типа шпионская фотка. В Иванове к выезду шли пешком, наши «соперники» отстали. В шесть вечера приехали к повороту на некое Леж-нево, где совершенно не помню, чем занимались, только до 10 вечера так и не уехали. А тогда улеглись спать на крыше автобусной остановки.

Крыша была крупно гофрированная, и в желобке как раз умещались два тела. А мокрые спальники положили рядом — сушить. От прохлады майской ночи мы закутались в полиэтилен с головами. Надышали столько конденсата, что проснулись ни свет ни заря мокрыми и задыхающимися. Спустились, развели костерок, согрелись. Нашли табличку дорожных продавцов: «Купите раков». Посмеялись, залезли обратно на крышу, сфотографировались с ней. Достали еду, стали завтракать.

Тут начали проезжать первые машины. Похоже, они нас не видели. Но вот поехал ушастый «Запорожец», замедлил ход и закашлялся, совсем как человек:

— Рррр-р-р… р… кх… кхе-кхе-кхе… ох… уф… кх… р-р-р… ррррр…

Да, не часто на утренней трассе увидишь такое: сидят парень с девушкой на крыше автобусной остановки, ногами болтают, жуют бутерброды, а сбоку висит табличка: «Купите раков».

В прекрасном настроении уехали быстро. Вторую марку на ГАИшном знаке «Владимир» клеили при ожидающей нас машине. Драйвер весьма прикалывался, глядя на нас и парочку питерцев, которые мчались бегом, но прилепились уже после нас. Идея гонок автостопом кого удивляла, у кого вызывала азарт с желанием жать на газ, но никто из подвозивших нас драйверов не высказывался на этот счёт негативно.

Помня про анизотропию пространства, мы вернулись по владимирской трассе в сторону Москвы до бетонного кольца, а по нему добрались до рязанской трассы. В четыре часа дня отметились на знаке «Рязань», где наблюдали всё тот же набор питерских марок, а наших отчего-то не видели. Дошли до поворота на Михайлов, где снова грустно зависли. Фил забрался на вертикальную стелу «Михайлов» и уселся на кубике с буквой М. Подумали мы — и отправились ночевать к троюродному брату Фила в Рязань. Вроде, Рязань от Москвы близко, можно было бы и отдельно в гости съездить, но чем долго ждать машин, лучше на вписке тусоваться. Спальники просушили, поболтали всласть.

На следующий день неспешно пересекли трассы М5, М6… зависаниям уже не удивлялись и не напрягались. Завезли нас в Тулу — ну и ладно, город посмотрели. На тульской объездной купили обязательный тульский пряник, а в самом городе не нашли. На трассе М2 на границе Мценского района наклеили марку, но кроме нас там никого не было. Видно, что-то мы не так поняли.

Под Орлом в деревне Плещеевке нас ждал автостопщик из шанинской тусовки Руслан Кокорин. Он решил не участвовать в соревнованиях, а принимать гостей. Но дождался только нас с Филом, да и то в три часа ночи. Ночное голосование нам удавалось плохо: куртки были серая и чёрная, никаких светоотражателей, только мой костюм-сауна да фонарик. Но мы были упорны, в полвторого ночи добрались в Орёл, вышли из него пешком и даже подстопили случайный «Москвич», который вёз нас целых семь минут. Руслан не обиделся, был рад, предоставил белые простыни, утром показал своё хозяйство и обильно кормил.

Поздним утром мы выехали в центр Орла, потому что Руслан рекомендовал посмотреть там красивости. Погуляли и выдвинулись в сторону Брянска. Застопили такую прикольную штуку как ЗИЛ-автопоезд. Прогулялись до выезда из города Карачева и повисели на этом выезде. На марке «Брянск» видели уже надоевшую картину: все питерцы, никаких москвичей. Идея соревнований как-то померкла, но процесс перемещения в пространстве нас увлёк. Нас обоих чрезвычайно радовало есть под Брянском пряник, купленный в Туле, запивать йогуртом, купленным в Орле, и заедать рязанскими конфетами. Когда нас долго не брали, мы голосовали ногами, Фил сажал меня к себе на плечи — в общем, прикалывались по-всякому.

Прокатившись на КрАЗе и паре КамАЗов, мы попали уже на территорию Белоруссии (никаких дурацких границ тогда не было), а там застопили комфортный Икарус с пассажирами, совершенно бесплатно, и он завёз нас в Гомель. В этом городе вписки у нас не было, но мы нашли тёплый чистый подвал, в котором произошло изменение статуса наших отношений, резко снизившее скорость передвижения. Больно тёмный оказался подвальчик… А Фил, как выяснилось, уже расстался со своей девушкой.

Этот замечательный рест продолжался с двух часов ночи до восьми часов следующего вечера. На наших пенках отпечатались ржавые пружины от старых диванов, которые мы использовали в качестве ложа. Но под вечер всё же решили: мы на гонках! И выдвинулись из подвала. Первая машина провезла нас всего сто метров: пока до драйвера дошло, что мы едем в Минск, а не на Минскую улицу. Зато это была наша первая иномарка — Опель. Выехать в сторону Минска из города нам в этот день удалось, но тут наступила ночь, мы поставили палатку в лесополосе… и выбрались из неё только в полпятого следующего дня.

Твёрдо решив, что мы на гонках, достигли мы и Минска, проехав во втором Опеле по МКАДу — Минской кольцевой автодороге — и даже Витебска к трём часам ночи. Там никакого реста не брали, шли пешком через город и слушали соловьёв. Даже чуть подъехали на УАЗике. Сфотографировали древнейший трамвай на ходу. Поймали третий Опель в сторону Пскова. Потихоньку, потихоньку добрались до поворота на Великие Луки, где подвисли на глючном ж/д переезде.

Глюк состоял в том, что непрерывно мигал семафор и звенел звонок. По обе стороны переезда скапливались машины и ждали поезда, а тот всё не шёл. Драйверам надоедало, они начинали ехать, очередь рассасывалась. Подъезжали новые машины, и история повторялась. Мы понаблюдали, солнышко нас разморило — и мы упали спать просто в траву на пенки. Восемь часов проспали, а потом Филу приснился кошмар, он застонал и разбудил меня.

— Что с тобой?

— А. где они?

— Кто?

— Ну, питерцы. Они же за нами ехали! Впоследствии мы рассказали этот эпизод господину Ворову, чем его премного распотешили.

Ещё часик мы повисели на глючном переезде, а потом уехали до города Пустошки. Там в сумерках мы получили фотографию духа трассы. «Зенитом» с длинной выдержкой с руки снимали симпатичное дерево, а под ним проехала легковушка с зажжёнными фарами — рука дрожала, и на трассе под деревом оказалась светящаяся фигурка, напоминающая человека с поднятой рукой! Стопящий дух — мечта уфолога.

После полутора часов безуспешного голосования мы проголодались и решили попроситься в какой-нибудь дом сварить нашу гречку, которой у Фила стараниями мамы было два кило. Честное слово, мы хотели только сварить гречку. Но вышло по схеме: «Хозяйка, дай воды напиться, а то так есть хочется, что и переночевать негде». Пока гречка варилась, гостеприимная бабушка выставила на стол всякую снедь, а потом уложила нас спать в кровать, причём не на белые, а на красные простыни.

Остальную крупу, почти всю, мы довезли до Питера и оставили на вписке. За время путешествия огромный «колобок» так и не похудел, и однажды при высадке из легковушки Фил снёс рюкзаком ручку, поднимающую стекло.

Шестую и седьмую марки мы продинамили, я уж и не помню, где они были. Где-то в Белоруссии. На восьмой отметились и не удивились, найдя там одних питерцев. В этот день, 9 мая, в полдень истекал контрольный срок. Г-н Воров честно пришёл к Медному всаднику, как было уговорено с Шаниным, не обнаружил там ни одного москвича, пожал плечами и ушёл. Впоследствии выяснилось, что все наши московские «соперники» посходили с трассы. Кто-то заболел, кто-то поссорился и разделился, а зачёт был парный. Одна пара, попав в Кострому, решила забить на гонки и поехать по Золотому кольцу. Ведомому Шанина вдруг резко приспичило из Гомеля домой. А мы с Филом прошли всю намеченную трассу, хоть и неспешно, и наклеили финишную марку «Петербург» 9 мая в 20.40. Прознав об этом, Шанин объявил нас «золотыми призёрами Второго Чемпионата России». Ни золотого, ни какого-либо ещё приза мы, понятно, от него не получили.

Последняя машина привезла нас на стрелку Васильевского острова. Дабы отметить окончание гонок, Фил купил местного пива — тёмной «Балтики-6» — и угостил меня. Всю дорогу мы принципиально не пили, даже у брата в Рязани: на трассе сухой закон. Тёмный «портер» мне понравился! Тогда «Балтика» ещё недавно вышла на рынок и не успела испортиться, да и романтизм момента сыграл свою роль. Так я полюбила пиво.

На Ростральных колоннах горели праздничные факелы. А мы стояли и думали: вот сейчас нам будут вставлять огромную клизму — нет, гигантскую кружку Эсмарха — за всю Москву.

Стали решать, к кому бы вписаться. К Ворову — стыдно. Остановили выбор на телефоне Тани и Миши: они мальчик и девочка, и мы мальчик и девочка. Позвонили — и тут вдруг оказалось, что мы герои. Не имея опыта автостопа, прошли всю трассу. А что тут такого, думали мы. Нам просто в кайф было ехать…

Таня и Миша — это были Колесова и Гуменик. У Колесовой был номер Лиги 61, а Гуменик тогда был стажёром Лиги. Тут мы узнали, что загадочная надпись на марке «61 + М» означала «Таня + Медведь». У них в доме на дверном косяке висела картинка из детской азбуки: «мышка-мишка». Потому что Таня в год Мыши родилась. Так их и звали — Мышь и Медведь. Тогда они ещё не были женаты, но уже жили вместе в квартире Гуменика на Проспекте Ветеранов.

Мы с Филом пили чай, а Лига перезванивалась и восхищалась нашим подвигом. Надо вербовать! На следующий день мы были приглашены к президенту Ворову на чай и игру в танки. Это любимая настольная игра Ворова. Он фанат танков — ну, всякие же увлечения бывают. В доме у него множество литературы по танкам. А игра представляет собой гибрид «Морского боя» с шашками. Играют обычно двое на двое. На клетчатом игровом поле расставляют модели танков, сделанные из ластиков. Игроки бросают кости на число ходов и число выстрелов. Разные танки имеют разное вооружение и разную степень защиты-брони, соответственно атакованный танк может быть «ранен» и «убит». В исторической встрече принимали участие: хозяин, мы с Филом, Мышь с Медведем и ведомая Ворова на последних гонках Лена «Варшава» из Новочебоксарска.

Нас с Филом торжественно пригласили на стажировку в Лигу, после чего мы собрались домой. И в полседьмого утра засто-пили проходной РАФик до самой Москвы! Воистину духи трассы решили побаловать «героев». Даже не только до Москвы он нас довёз, а по МКАДу до поворота на Ясенево, где жил Фил. Тогда я и познакомилась с его мамой, весьма прикольной тёткой. Прошли годы, мы с Филом расстались, он женился и сделал двух детей, а мама его по некоторым вопросам обращается не к его жене, а ко мне. Потому что родственные души.

Был это май 1996 года. Общение с водителями особого всплеска энтузиазма не вызвало: нам обоим показалось, что интересы у них в основном обывательские, но зато родилось, ширилось и крепло чувство, которое одна подружка сформулировала как «весь мир твой — во все стороны!»

КАК Я ПОБЫВАЛА СТАЖЕРОМ ЛИГИ И КОСВЕННО СПОСОБСТВОВАЛА ЕЁ РАЗВАЛУ

Пригласили, значит, нас с Филом на стажировку. Его обкатывала Мышь, меня Медведь. Гонки были в начале июня, по маршруту Питер-Медвежьегорск, с тремя «выносными марками» — это когда надо от основной трассы отъехать вбок: недалеко, но так, что пешком не дойдёшь. То есть, покинуть машину, поймать другую по боковой трассе, выйти, отметиться, поймать машину обратно и, возможно, следующую по основной трассе. Автостопные гонки — довольно интересная и увлекательная стратегическая игра. Надо быстро думать, когда и где выгоднее выйти, когда ловить любую машину, а когда выбирать, и что выбирать — в зависимости от вида трассы и позиции, времени суток и времени года, оставшегося времени «реста»-отдыха, и т. д. и т. п. А ещё Воров часто включает в гонки элементы спортивного ориентирования: народ не только ездит на чужих машинах, но и бегает своими ногами по лесам с компасами. Но в этот раз ориентирования не было.

Старт был из Питера, а мы живём в Москве. Ехали к старту, разумеется, стопом и ночью, потому что в пятницу Фил сдавал зачёт. И, разумеется, опоздали: потому что мы оба — тормоза, да и опыта у нас было немного. Помню, висели мы и радовались проносящимся мимо фурам: волна воздуха от них сносила пожирающих нас комаров.

В семь утра в субботу стартовали гонки. А по правилам тех соревнований (они для каждых конкретных гонок разные) ведущему разрешалось менять ведомых. У Гумеников как раз гостила упомянутая Лена Варшава. Медведь, не будь дурак, вышел с ней на старт, отметился и тут же взял рест. И поехал домой пить чай. А у Мыши никого на подмену не было, и её время тратилось впустую.

Мы с Филом прибыли в восемь с хвостиком. Нас похватали и ринулись к месту старта на улице Народного Ополчения. Там Медведь снял рест, а Мышь отметила полтора часа «безрезультатного голосования».

Медведь показывал мне, где и как стоять, как ему руку поднимать, а мне подстраиваться и «гипнотизировать» водителей, когда подшагивать и когда прекращать жевать перекус. Из множества мелочей складывается эффективное голосование, и за эту науку я благодарна Лиге. С тех пор одна я на магистральных трассах редко стою больше десяти минут. Разве что когда совсем не спешу и расслабляюсь, или напарник малину портит. Строить людей без нужды я не люблю и предпочитаю ездить одна.

В Лиге существует языческий обычай: кормление духов трассы. Когда грызёшь перекус, нужно как бы невзначай уронить немножко под ноги. Считается, если угощение придётся духам по вкусу, они пошлют хорошую машину. Говорят, обычай пытались запретить, оттого что некоторые скармливали духам почти всю свою еду и голодали…

Ещё я узнала, что в Лиге ценятся ведомые, которые редко писают. Потеря одной минуты у них считается важной. Жевать можно, пока на горизонте нет машины, а как она подъедет метров на сто, нельзя двигать челюстями. Менять позицию надо бегом. Даже обязательный рест 8 часов в сутки был введён принудительно, иначе гонщики измучивали себя недосыпом. Маньяки, короче.

Зато я научилась спать и высыпаться в машине. Одному из двойки спать разрешается, и Медведь отправлял на спальник в фурах меня, поскольку я предыдущую ночь не спала. Подумать только, были времена, когда я не могла уснуть в движущемся поезде! А тут на разбитой Мурманской трассе, в супер-МАЗах и КамАЗах (иномарок тогда было очень мало, а легковушки чаще оказывались локальными, что стратегически невыгодно) моя голова совершала колебания амплитудой в полметра, а я преспокойно дрыхла. Вредных постов, где считают пассажиров по головам, на севере уже не было.

Азарт подстёгивает, конечно, вид соперников — проезжающих мимо или «висящих» на позиции. То они нас обходят, то мы их. Меня удивило, что иногда стратегически выгодно бывает подвезти соперника — если драйвер согласен и место в машине есть. Первую выносную марку, село Колчаново на тихвинской трассе, мы наклеили вслед за Воровым, он уехал через две минуты, а мы привезли в Колчаново Сашу Нетужилова, который встал голосовать за нами, по правилам, но мы отдали ему невыгодную нам машину. Как оказалось, зря: подвисли. Веселуха! А две другие выносные марки Медведь решил «отработать» на обратном пути.

«Полуфинишную» марку в Медвежьегорске мы наклеили в 10 вечера. Там уже висели Мышь с Филом, прибывшие до нас. Они уехали, затем уехали мы и обогнали их, но через 25 км наша скоростная машина сломалась. Помогать чиниться на гонках не принято, но драйвер не обиделся. Таня с Филом подъехали на микроавтобусе и подобрали нас. У поворота на Гирвас, вот ведь невезуха, мик-рик сломался тоже.

В Карелии ночи уже были белые, но машин всё же очень мало. Из одной вышел Воров, едущий ещё только в сторону Мед. горы, к тому же его машина тоже сломалась! Поэтому он был зол и общаться не хотел. Но отсыпал нам сухариков.

Проехали две финские фуры Sisu. В каждую брали только одного пассажира: строгое начальство. Голосовал по ним Фил, с недосыпу он стормозил и отказался ехать. Тогда фуры остановились нам с Медведем, мы радостно расселись по двум машинам и уехали. После этой ошибки Мышь с Филом зависли на несколько часов, машин не было, а маньячка Мышь не разрешала ложиться спать. В результате свой рест они не израсходовали, но 8 часов им по правилам приплюсовали, и их двойка заняла последнее место. Домой они приехали злыми друг на друга, Фил был сильно недоволен самодурством своей ведущей и решил, что гонок с него хватит.

Мы же с Медведем доехали до Кондопоги и взяли рест на оставшиеся 6,5 часов — спокойно поспали в палатке, хоть и без горячей еды. Поутру на мелком локале добрались до конца кондопожской объездной, накрошили духам президентских сухариков — и тогда нам явился Сааб 9000-й.

Молодой служащий из Всеволожска катал на служебной машине свою девушку.

Так, пустячок, на выходные в Мурманск и обратно. Настроение у обоих было прекрасное, и на обратном пути парень захотел сделать доброе дело — подвезти нас. По раздолбанному асфальту Мурманки сие чудо шведской техники неслось со скоростью 160 км/ч! Заодно, походя, Сааб сделал нам две выносные марки: ведь бешеной собаке 20 км — не крюк. Ах, какие глаза были у наших соперников — Тани с Филом с неизрасходованным рестом, то есть на 8 часов позади нас — когда они уныло висят в Свирьстрое, а тут элегантно разворачивается наш белый Сааб, выпускает нас наклеить марку, а затем мощным рывком увозит за горизонт…

В результате наша двойка пришла первой с большим отрывом. Ну, повезло. А Воров пришёл предпоследним — не повезло. Но он же спортсмен, амбиции же, и со злости наговорил гадостей. Дело усугубилось ещё тем, что Воров имел зуб на Варшаву: недавно он по отношению к ней, так скажем, совершил весьма неблаговидный поступок сексуального характера, а она ужасно болтливая, и раззвонила об этой истории по всей большой тусовке. На разборе «полётов» Воров сказал Гуменику:

— Я тоже мог взять себе ведомой Маню из пивного ларька и победить формально, а реально тыдолжен был прийти последним, как и твоя Колесова.

При этом историческом разборе мы с Филом не присутствовали, домой уже уехали. Наверняка сказано было ещё кое-что нелицеприятное, но об этом история умалчивает. Факт тот, что Гу-меник осерчал и сказал:

— Ну и чёрт с тобой и твоей диктатурой, мы сами можем организовывать свои гонки с нормальными правилами, которые всех будут устраивать.

Что он и делает до сих пор. В тот день Миша с Таней откололись от Лиги и организовали Гильдию Мастеров автостопа. Ирония в том, что правила в Гильдии ну точно такие же, как в Лиге, как ни пытаются их модифицировать. Классический вариант «убить дракона». Единственное отличие — Гильдия более открыта. А так — только труба пониже и дым пожиже.

Революции в Питере — национальная забава, и от Лиги затем откололась команда «Ультра-автостоп» с упомянутыми Филом Леонтьевым и Сашей Нетужиловым, а потом автостопные «организации» стали расти как грибы после дождя. Многие из них имели только название и сайт в Интернете, или вообще одно из двух. Стопом ездить было некогда: все рядились в сетях. Потом надоело. На сегодняшний день, вроде бы, в Питере остались только Лига и Гильдия.

Миша с Таней жили вроде бы счастливо, сделали трёх детей, а потом вдруг стали жестоко ругаться, развелись и громко делили детей через суд. Пытаясь как-то спасти положение, Таня буквально подложила под мужа девушку Машу, на которой Миша впоследствии женился и сделал ещё двух — или трёх, не сосчитать уже — отпрысков. Своих детей на сегодняшний день Таня отсудила, доказав, что Маша их била. В общем, чёрт знает что, о психике детей тут никто и не задумывается.

Те, кто живёт в Питере, любит автостоп, живое общение и не хочет быть связанным жёсткими правилами, тусуется с Гильдией. Начальствует в ней Миша Гуменик, которого все осуждают, но за глаза, а на тусовки ходят. Маша набрала вес и стала выглядеть как Смешарик. Народ преследует свои цели и детского вопроса

старается не касаться. Я изредка прихожу туда продавать наши книги и читать лекции для новичков.

А Лига живёт и процветает, пестуя спортсменов. У неё есть активные филиалы в Москве, Чебоксарах и где-то ещё, но мне это неинтересно. К Ворову я также прихожу, за его уникальными рюкзаками — продаю их тоже. Кроме рюкзаков, он шьёт сверхлёгкие палатки, спаренные спальники, пуховки и прочее снаряжение. Он лучший в мире бизнес-партнёр, на мой взгляд. А непременное злословие Ворова в чей-нибудь адрес я пропускаю мимо ушей.

КАК Я ПОБЫВАЛА УЧЕНИКОМ ГИЛЬДИИ

Легко догадаться, что свободолюбивая я осталась с Гильди-ей, а не с Лигой. Стратегическая игра в гонки надоела мне не сразу, и я поучаствовала в одиночных женских гонках 8 марта (их сделали в пику Ворову, который запрещает своим гонщицам стопить в одиночку, что вызывает феминистский протест), в гонках «весеннее равноденствие», в майских гонках вокруг Ладожского озера и в «Варшавских» гонках, финиш которых был в доме у Варшавы, где марки клеили на дверной косяк.

Одна из участниц «бабских» гонок 8 марта рассказала, что по дороге к старту голосовала в стандартном таксистском месте, было множество конкурентов-мужчин с букетами и явно с деньгами. Но к даме выстроилась очередь машин. Первый без денег не повёз, зато второй согласился, обернулся к третьему — и показал ему нос! Вот какие в Питере джентльмены-таксисты.

Большое неудобство состояло в том, что гонки питерской команды начинались, ясное дело, из Питера. Кроме ладожских, которые считались от Москвы через Вологду — Череповец. Какие места мы там занимали, я уже не припомню. Не первые и не последние — уровень мой был и остался вполне средненьким. Ведомыми моими были Света Астрединова (с которой мы потом ездили по Европе, а сейчас она не вылезает из Индии и Непала) и хиппо-образный Шурик из Чебоксар (он умер от болезни).

Помню, даже на какой-то Судьбоносной Среде, это в Гильдии так называются заседания, когда меняют статус некоторых участников, меня хотели из учеников куда-то повысить, но чего-то не хватило. Вот подробностей не помню, потому что неинтересно. Зато теперь можно, дрожа костылём, рассказывать, каким я была многочленом: и Школы автостопа, и Лиги, и Гильдии, а теперь ещё и АВП.

Чем дальше, тем сильнее после азарта гонок меня охватывало чувство: что за ерундой я занималась всё это время? Так бывает, когда встаёшь из-за компьютера после игрушки или чтения прилипчивых новостей. Вот я и перестала это делать. В гонках давно не участвую, на компе не играю. Не хочется ощущать, что моё время было убито. Но время, потраченное тогда, в 97-м году, я убитым не считаю. Это было приобретение и оттачивание навыков. Ну, и общение тоже.

ПЕРВАЯ ЭЛЬБА

Больше всего автостопщиков — как и туристов, и прочих приверженцев хобби — в крупных городах Москве и Питере. Автостопщики активно общались в сетях, тогда это было ФИДО, и у них росло желание встретиться живьём всем вместе. Зимой 1997 года это желание доросло до реализации. Решили по справедливости устроить встречу на полпути между Москвой и Питером: на границе Тверской и Новгородской областей, чтобы каждому жителю мегаполиса досталось по две области проехать. А остальные уж как-нибудь подстроятся. Встречу назначили 25 января, в первый день студенческих каникул.

Тим Волкодав преподнёс мне на Татьянин день подарочек. Он припёрся в шесть утра, весь избитый, грязный и перепуганный, и твердил:

— Мне нельзя оставаться в Москве, меня убьют. Увези меня

отсюда!

Что ж, вот и напарник мне в сторону Питера. Одна я тогда ещё не ездила, боялась.

За пару дней до этого Тим забегал встревоженный, оставил мне на хранение какие-то ценности, уже не помню, какие, и рассовывал по ботинкам изрядные пачки денег: чтобы при обыске, говорил, не нашли. И ещё большой нож совал в ботинок, а тот не умещался и вызывающе торчал. Ну, я привыкла к странностям нашего выживальщика. Но тут у него под обоими глазами были реальные фингалы.

По словам Волкодава, которые надо делить на десять, дело обстояло так. В своей общаге МАМИ, а был Тим тогда аспирантом, он якобы соблазнил девушку местной мафии, и авторитеты поставили его на бабки. Любвеобильность Тима сомнению не подвергается, это факт, а вот какая в общаге мафия… Часть суммы Тим собрал, но не всё. Готовясь к стрелке, он положил под подушку топор. Пришли быки, стали бить. Отбивался сначала кулаками, потом обухом, а лезвием не стал. На шум соседи вызвали ментов, видно, разборка продолжалась долго. Досталось и ментам под горячую руку. Всех участников увезли в реанимацию. Оттуда Тим бежал через окно, связав из простыней верёвку. По дороге уронил фотоаппарат, с которым не расставался, и разбил вдребезги.

Я могла наблюдать побои и разбитый фотик. Стала оказывать первую помощь, куда ж деваться. Мазала всем, что нашла в аптечке от синяков. Почти всё тело представляло собой сплошной кровоподтёк, но переломов не было, вот ведь чудо. Был бы мозг — было бы сотрясение, а так ничего. Потом я долго гримировала бойцу лицо старым тональным кремом. На голову натянула шапку-ушанку из закромов Родины: Тим завязал уши под подбородком и симулировал флюс.

Из-за всей этой возни мы выдвинулись на трассу только в полседьмого вечера. Было у нас восемь машин, почти все легковые. Тим жался на заднем сиденье, а я была бессменной ведущей — что несомненно пошло мне на пользу.

К стеле «Новгородская область» мы прибыли в полтретьего ночи. Тим громко орал: «Хитч-хайкеры, эгей!» Но на эту кличку стопщики не отзывались. По следам мы нашли лагерь, в котором все уже спали. А у нас с собой не было палатки — потому что у меня её вообще не было, а Тим бежал из реанимации. Был один спальник, не очень-то толстый, и одна пенка. И тёплая одежда.

Но тут Тим применил свои знания выживальщика. Будить мы никого не стали. Раздули угли затухшего недавно костра и попили горячего чаю, а потом Тим раскидал угли с горячей земли — костёр горел долго, настелил лапника — благо, елей росло много, на него положил пенку, и мы вдвоём забрались в спальник, застегнув его до пояса. И не то что не замёрзли — было даже жарко.

Поутру люди удивлялись, обнаружив на костре двухголовую тушку. И рассказывали, что ночью от холода просыпались почти все, вылезали из палаток и бегали по трассе, чтоб согреться, пугая редких дальнобойщиков. Это была моя первая ночёвка в зимнем лесу, и с тех пор у меня нет страха перед холодом: нужно просто правильно согреваться. Спасибо Тиму за науку.

Основная тусовка, конечно, происходила вечером, а утром почти ничего не осталось. На эту встречу приехал Воров — это была единственная Эльба, которую он почтил своим присутствием, разочаровался и больше не приезжал. Был там и Кротов: мне запомнилось, что он по привычке из странствий по диким местам мочился не отходя от костра, только отвернувшись к ближайшему дереву. Ещё он продавал свою новую книгу «Вперёд, к Магадану!» формата А4, все экземпляры нумерованные. На моём он написал: «Желаю увидеть Колыму». Но я её до сих пор не увидела. Гуменики были, но с Воровым не разговаривали. Можно по старым хроникам посмотреть, кто из старых хроников присутствовал на сей исторической встрече.

Тогда понятие «Эльба» ещё не родилось. Мероприятие называли кто встречей, кто слётом, кто съездом, а кто даже случкой. Потом кто-то случайно сказал «встреча на Эльбе» — и всем понравилось, и прилипло, так и осталось. А для краткости такие слёты стали именовать просто Эльбами.

Стоянка на границе областей оказалась неудобной. Весной, если не ошибаюсь, Фил Леонтьев на гонках заночевал под посёлком Ижицы Валдайского района, потому что там есть источник. Ему понравилось, рассказал другим — и с тех пор Эльбы происходят в Ижицах три раза в год: весной, летом и осенью. Собирается порядка 200–300 человек, практически все старые знакомые. Кое-кто уже обзавёлся собственными машинами, они обязательно подвозят автостопщиков. Святой источник оборудовали купальней и часовней с иконами (не автостопщики оборудовали, кто-то другой), а раньше там был простой жёлоб с водой. Несколько красивых сосновых полян вмещают всех желающих. На одних кострах бухают не по-детски, на других не пьют совсем. Обязательно поют песни, в том числе из автостопного фольклора. Иногда кто-то (обычно из АВП) централизованно рассказывает о новых путешествиях и/или продает книги. Традиционное развлечение — игра в «слона»: две команды образуют 2-3-этажные живые постройки, которые стараются развалить одна другую.

Разъехаться после Эльбы бывает очень трудно: велика конкуренция на трассе и нет нормальных позиций, но эта трудность и считается привлекательной. С того первого места на границе областей разъехаться было легче: в паре километров был ж/д переезд.

Идею поддержали автостопщики в регионах, откуда на трассу М10 ехать далеко. Зимнюю Эльбу традиционно проводят в Псковской области около посёлка Пустошка — где мы с Филом варили гречку. Теперь есть и Поволжская, и Уральская, и Белорусская с Украинской, и ещё множество Эльб. Информацию можно найти в «Вольном календаре» Артёма Шадрина.

Тима же Волкодава забрал с первой Эльбы кто-то из питерцев. Дней десять он прятался в Питере от мести мафии. А мне начали названивать его родственники и декан факультета. Кому-то из общих знакомых я оставляла свой телефон, и вот теперь меня хором умоляли найти Тима и убедить его явиться в милицию: он сбежал, а его избитые противники остались, и теперь на него навешивали всю уголовщину. Я нашла Тима в Питере, но он категорически отказывался возвращаться: якобы мафия страшнее милиции. Дело раздувалось, и наконец бывшая девушка Тима смогла его убедить. Тут и мне в Питер по делам приспичило. Вот какая я была подрывная, а сейчас бы точно поленилась два раза подряд так далеко ездить. Это была та самая историческая поездка, когда попутчица Аля кинула меня под Тверью, и я добралась одна — и перестала бояться одна ездить. В общем, через десять дней я снова везла побитого Тима, но в обратную сторону. Уголовное дело закрыли, но из аспирантуры его всё же отчислили. Восстанавливаться он не захотел. Был подающий надежды автоконструктор, а стал раздолбай.

Хотя, что это я — на себя-то посмотреть…

ЧЕМПИОНАТ ВАСИНОЙ ДАЧИ

«Победив» во «втором Чемпионате России», мы с Филом решили принять участие в «первом Чемпионате Московской области» — гонках по бетонному кольцу вокруг Москвы. Фила московское раз-долбайство устраивало гораздо больше, чем питерская упёртость. В прошлый раз мы были единственными, кто прошел всю намеченную трассу. Здесь история почти повторилась: мы не добрались до финиша, но другие участники сошли еще раньше. По пути была дача Васи Игнатенко, а погода случилась плохая. Чемпионат Московской области плавно перешел в чемпионат Васиной дачи. А мы с Филом честно рубились, хотя и поняли по отсутствию соперников на трассе, чем дело пахнет.

Ночь застала нас под Рузой. Трасса «умерла», и мы взяли рест. Обследовали парочку окрестных домов: выхода на чердак нет, на входах в подвал замки. Планировка в квартале типовая, а других домов вокруг не видно. Мы поленились искать открытый подвал и обосновались в подъезде на последнем этаже, где неожиданно получили от хозяев горячий ужин.

Поутру мы вышли на трассу, проехали еще немного по кольцу, осознали бессмысленность нашего предприятия и свалили по радиусу в город. А наши горе-соперники продрали глаза гораздо позже — и тоже потянулись в Москву. Толпа человек в десять дефилировала по проселку между дачами, срывая позднюю рябину за чужими заборами. Их догнал «Жигулёнок», набитый пассажирами, и рефлекторно тормознул: вся толпа энергично потрясала большими пальцами.

— В сторону Москвы подбросите?

— Что, всех?!

— Нет, Вася останется.

Этот перл был запечатлен на видео. Но самое гротескное было впереди — бесстыжий Шанин потом смеялся над нами, за то, что мы мёрзли и мокли вместо оттяга на даче! И снова присвоил нам титул победителей.

КООРДИНАТОР ШКОЛЫ АВТОСТОПА

Вскоре после моего знакомства с Шаниным Школу автостопа выгнали из МГУ. Потому что прознали, что Шанин там давно не учится. А у нас с папой была трёхкомнатная квартира, причём по субботам папа работал: в его музее выходным был понедельник. Потому мероприятие, называемое «шанингом», некоторое время проходило не у Шанина. Два года подряд Школа автостопа собиралась у меня дома: раз в неделю в субботу. Мне присвоили красивое звание координатора. Да я по жизни координатор: начальником быть не люблю, а вот координировать процессы — хлебом не корми. Не голова, но шея.

Мне нравилось удобство: никуда ездить не надо, все сами приходят, а после них ништяки к чаю остаются. Правда, приходилось отвечать на телефонные звонки, обычно совершенно одинаковые. Будет — не будет, во сколько, и адрес. Со временем я поумнела и купила автоответчик. Большинство народу я быстро построила, чтобы по утрам не звонили: я сова. Но некоторые новички иногда звонили в восемь утра в выходной, а потом, приходя, робко спрашивали:

— А кто это у тебя такой хриплый матом отвечал в трубку?

— Это я отвечала.

— Не может быть!

Ещё после тусовок приходилось убирать в квартире — но это меня не напрягало, всё равно же убираться регулярно надо. И постоянно образовывались вписчики. Эти два года у меня была открытая вписка: я предоставляла ночлег абсолютно всем желающим, чем сильно напрягала папу. С тех пор у меня предвзято негативное отношение к хиппам. Они бездельники! И считают, что другие — такие же, и беззастенчиво пожирают чужое время. А ещё они считают: «всё вокруг колхозное, всё вокруг моё», часто берут вещи без спросу и забывают вернуть, или возвращают в свинском виде. А взамен предлагают свои вещи, совершенно мне не нужные, и удивляются, чем я недовольна.

Теперь я фильтрую вписчиков, и никто не уходит обиженный. Ну, почти. Кто на вписках себя вести не умеет, того забодаю, забодаю, забодаю! Основной принцип автостопа я не нарушаю: меня подвозят, кормят и вписывают те, кто хочет, и я вписываю тех, кого хочу. И кормлю, когда хочу, а чаще вписчики кормят меня. А вот Антон Кротов всегда кормит вписчиков — но только гречкой. Так ему нравится.

Те, кто вписывает меня или Кротова, всегда остаются довольны. Никогда не жаловались, зато хвалили и приглашали ещё. Жизнь в путешествиях прекрасно учит уживаться с людьми.

Прошло два года, я уехала в Америку. Школа автостопа стала собираться у моей соседки, прогрессивной бабушки Жанны Борисовны, с которой я познакомилась, спустившись со своего балкона по верёвке ей на голову. Потом я вернулась, но больше не хотела собирать у себя тусовки. Надоело.

В 2000 году я продала старую квартиру, мы с папой разъехались. А телефон остался. Примерно через год мне пришло чрезвычайно вежливое электронное письмо от нового хозяина квартиры, директора чего-то там, с просьбой удалить его домашний телефон из базы данных «клуба экстремальных путешественников». Я прилежно вспомнила язык делового общения и так же вежливо ответила, что из электронных баз этот телефон мы удалить постарались, и будем стараться ещё, но удалить его из многочисленных хипповских рингушников, увы, невозможно…

До сих пор время от времени мне на почту приходит сообщение от почтового робота каталога «Жёлтые страницы» о том, что мой мейл является контактным адресом Московской Школы Автостопа «имени Валерия Шанина». Кто-то из наших пошутил однажды. Особенно умиляет ИНН организации: 000000000000. А контактным телефоном числится (095) 503-39-76 — древнейший телефон рыжего Сергея Борисова, бывшего координатором ещё до меня. Я никаких опровержений роботу не отсылаю: прикол же.

Сайты — о да, мы создавали сайты. У Школы автостопа сайт назывался www.chat.ru/~autostop. Его начинал делать Лёха Мороз, а продолжал физтех Макс Антоненко. Как большинство вебмастеров, Мороз уделял массу внимания дизайну и забивал на контент (информационное содержание) — что, конечно, раздражало меня как координатора. Подход Макса был гораздо более вменяемым, и сайт наш некоторое время был вполне информативным, но потом Максу надоело. Впоследствии заботу о сайте взяли на себя шанинские дочки, получалось у них хорошо, и я перестала следить за процессом.

А сайтом Академии Вольных Путешествий, www.avp.travel.ru. испокон веков занимается Грил — Гриша Лапшин из Дубны. Очень хороший сайт, хоть и не без глюков. Заходите, люди добрые, просвещайтесь.

РАКА

В конце 90-х было такое поветрие: создавать собственный клуб автостопа. С собственной символикой, со своим сайтом, с комбезами особого покроя. Названий придумывалось больше, чем реально возникало клубов. Как, например, Женская Организация Путешествующих Автостопом.

Бюрократы, которые самозарождаются в любой мало-мальски организованной группе, решили, что нужно образовать и вышестоящую инстанцию. Долго обсуждали, как её назвать, наконец сошлись на аббревиатуре РАКА — Российская Ассоциация Клубов Автостопа. У кого-то такое название ассоциировалось с православием, но большинство думало о раке. Однако другие варианты названия были ещё более дурацкими.

Первое заседание этой странной организации было в Питере в конце 98-го. От нашей Школы автостопа туда ездили Костя Савва и Андрей Чудо. У первого это фамилия, у второго прозвище.

На втором заседании присутствовала я. Бюрократы ввели такое правило, чтобы от каждого клуба приезжало два человека: координатор и спец по связи, т. е. министры внутренних дел и международных отношений. Эти функции мог сочетать в себе и один человек — если клуб очень маленький. Нашим связистом был общительный Савва, а я координатором.

В Твери был клуб АТЛАС (Ассоциация тверских любителей автостопа). Один из его членов предоставил для мероприятия свою дачу в деревне Тверца, сразу за мостом через одноимённую реку. Добирались туда электричкой, что для меня, заядлой тогда автостопщицы, было непривычно. Что за вопросы мы там решали — из головы у меня вылетело абсолютно, ну не бюрократ я. А запомнился уютный домик с жарко натопленной печкой (дело было в феврале) и почему-то сопли у многих участников встречи. Ночью заслонку у печки закрыли, а утром какой-то безголовый горожанин стал её растапливать, не открыв заслонку, и все угорели. Вот что запомнилось.

На исторической встрече присутствовали: от АВП — Грил с кем-то, от Лиги — кто-то из первых номеров, от Гильдии — Фауст, от АТЛАСа — Перл и хозяин дачи. Прочих вспомнить не удалось.

После этого, вроде, были и ещё заседания, но я на них не ездила. Неохота мне было таскаться в такую даль заниматься глупостями. Приезжали те, кому нравилось препираться в сетях, они и вживую занимались тем же. Потом им тоже надоело, и вскоре Ассоциация приказала долго жить.

А вот список клубов на то время. Поностальгируйте, господа.

RU.AUTOSTOP-FAQ. Topic: CLUBS

Автор(ы): А. Нетужилов (2:5030/497.601, E-mail: alex@travel.ru)

М. Гуменик (2:5030/74.65)

V. Sapranavicius, (2:471/6.27, E-mail: vlasap@stud.vtu.lt)

Дата последних изменений: 28 сентября 1998

Вопрос:

Какие существуют в России, в соседних русскоговорящих странах, и в иных странах автостопные клубы? Как их найти?

Ответ:

МОСКВА (fidonet 5020)

АВП (Академия Вольных Путешествий)

контакт — Антон Кротов тел.(095)457-8949, Oleg Morenkov 2:5020/968.21

ША (Школа Автостопа) контакт — Татьяна Яшникова тел.(095) 265-4382

eXtreme Trip (Клуб любителей вольных путешествий) контакт — Александр Статников 2:5020/443.11 тел: (095)332-1231,

Игорь Янушкевич 2:5020/682.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ (fidonet 5030)

Команда "УЛЬТРА автостоп"

контакт — Филипп Леонтьев тел. (812)271-5267, fidonet 2:5030/497.57, E-mail: FIL@FIDO.PDMI.RAS.RU

Александр №тужилов тел. (812)273-8111, fidonet 2:5030/497.601, E-mail: ALEX@TRAVEL.RU

Петербургская Гильдия Автостопа

контакт — Михаил Гуменик, Татьяна Колесова тел. (812)153-5147, fidonet 2:5030/74.65

Юлия Короткова (812)540-5324

Андрей Богачев (812)145-0518, fidonet 2:5030/74

Петербургская Лига Автостопа (ПЛАС) контакт — Алексей Воров, Елена Каширцева (812)544-5842

Андрей Зайцев ("АКА Мак Хаммер") fidonet 2:5030/497.2 Артем Кияев E-mail: arty@VK1630.spb.edu

СГАГ (Сорочинские Гонки Автостопом по Городу) контакт — Mc Hammer 150-0065 (Андрей)

AleXY 586-7292 (Алексей)

ВОРОНЕЖ (fidonet 5025)

Факультет свободной мысли Воронежского Гос. Университета контакт — ????????

КАЗАНЬ (fidonet 5049)

Казанская (Поволжская) Школа Автостопа контакт — Сергей "Луц" тел. (8432)365-069

ИРКУТСК (fidonet 5070)

Автостопная команда

контакт — Инна Сайфуллина, тел. нет, адрес для переписки:

664020, Иркутск-II, ул. Шваторов, 24–24 для Инны Сайфуллиной

Иркутский клуб

Располагается в "Башне": 664039, Иркутск, Миронова 2а, тел: 43-09-73 (на июль 1997 года)

ТВЕРЬ

АТЛАС (Ассоциация тверских любительских Автостопа) контакт — Roman Buianov 2:5021/6.114

Боpисов Денис (пейджеp) тел. (0822) 48-77-60 для абонента 31770

Венедиктов Денис (пейджеp) тел. (0822) 48-77-60 для абонента 211 Кузьмин Иван (он же Ватсон) тел. (812) 589-10-94, (0822) 42-78-94

УЛЬЯНОВСК (СИМБИРСК) (fidonet 5051)

Ульяновский Автостоп-клуб

контакт — Константин Лавриненко — fidonet 2:5051/13.10 Kostik Lavrinenko — тел. (8422)206-738 (для Eugene)

— адрес 432067 г. Ульяновск пр. Ленинского Комсомола 18–64 Константин Лавриненко

Клуб "Hitchники"

контакт — Грин aka Сергей Вернигоренко, 2:5051/13.8, тел. 63-27-08 (д), 63-22-63 (р)

КИЕВ (УКРАИНА) fidonet 463 Клуб "МАГИСТРАЛЬ" контакт — 252033 Киев-33 а/я 817

(380-44)-243-8943 2:463/312 lachry@altavista.net Дмитрий Фадеенко 244-7561 2:463/287 Александр Тумаркин 243-3642 2:463/598 Алексей Саморуков

ВИЛЬНЮС /ЛИТОВСКАЯ РЕСПУБЛИКА (fidonet 471)

Vilniaus Autostopo Klubas

контакт — Vladas Sapranavicius, E-mail: vlasap@stud.vtu.lt

— (370-2)707-241 Augustas

— (370-2)422-466 Jovita

(ребята говорят по-русски, но E-mail шлите если даже по-русски latins-kimi bukvami — русификаторов в компах у них нет!)

KAUNAS /ЛИТОВСКАЯ РЕСПУБЛИКА (fidonet 470) Клуб "Братья Дороги"

E-mail: autostop@org.ktu.lt

БЕЛЬГИЯ, клуб автостопа, образован в сентябре 1997 г. (проводит гонки!)

Руководитель: Peter Triest, E-mail: PTriest@mail.dma.be

_- *** _-

!!!

!!!! ГОСПОДА ПОДПИСЧИКИ RU.AUTOSTOP!

Рад буду всем вашим уточнениям и дополнениям.

[END-OF-TOPIC]

Кого тут нет, не обижайтесь. Помню, потом был ещё барнаульский клуб БЛАСТ, ижевский ИжАК, чебоксарская ЧУША, красноярская КАСТА, кировское «Оранжевое настроение». Обязательно нужно упомянуть ОМский клуб Неспортивного автостопа и его председателя, прекрасного человека по имени Санта, татарский ТРАК и Луца с Удавом… Да развелось их, блин, вообще, плюнуть некуда.

КРУТО ТЫ ПОПАЛ НА TV

В то же самое время тема автостопа почему-то резко стала модной и в среде обывателей. Наверно, для разнообразия: «сексом в гробу» никого уже не удивишь, рейтинг передачи или тираж газеты не поддержишь. Телевизионщики и газетчики приезжали на старты «шанингов», это я помню с самого начала. Потом мы скупали завтрашние газеты и записывали на домашние видики телепередачи, с восторгом лицезрея там себя. Обзванивали родственников, чтобы они увидели нас по телику, услышали по радио. Газетные статьи тщательно вырезали, складывали в файлики и собирали в подшивочку. Вскоре, однако, восторг сменялся возмущением: показали не то, самое интересное вырезали, а вставили какую-то чушь, левые фотки, тупые комментарии ведущего. да этот ведущий вообще весь смысл переврал!

Поначалу гордость от созерцания своих физиономий перевешивала. «Маленькому человеку» чрезвычайно лестно почувствовать причастность к чему-то большому. Это повышает его маленькую самооценку.

Воспитанные годами советской цензуры, мы считали, что нормально, когда вышестоящие инстанции коверкают исходный материал. Главное — пробиться, показать себя хоть как-то.

В первые годы моих путешествий, конец 90-х, я принимала любые предложения. Помню, очень гордилась, когда мою рожу показали на ОРТ, целых три минуты. Как называлась передача, уже не помню, что-то о путешествиях. Бо льшую её часть занимала реклама некого туристического агентства, с клоуном в полосатых гетрах, похожим на макдональдского. В день съёмок нашей тусовке больше всего понравилось фотографироваться с ди-джеем Сергеем Минаевым, пробегавшим мимо по останкинским коридорам.

Показывали по центральному ТВ и Кротова. Он горячился, пытаясь убедить ведущих, что автостоп — это не халява. Но эти эпизоды вырезали, а в эфир пускали броскую ерунду вроде «Заяц Кротов». После скандальной передачи «Большая стирка» он плюнул на СМИ и стал посылать репортёров подальше.

Независимо от него так стала поступать и я, скоро поняв, что лучше никакой рекламы, чем лживая. Ещё полбеды, когда печатают дурацкое интервью — тут ясно, что субъективно. Хуже, если текст, подписанный твоим именем, исказят до неузнаваемости. И совсем ни в какие ворота не лезет, когда монтируют твой голос на радио или изображение на ТВ и пускают в эфир такое, что ты бы никогда в жизни не сказал — а снимали-то тебя! И ты попал, и попробуй отмажься: на тебе уже висит яркий и липкий ярлык. Доказывай потом, что ты не верблюд, а автостоп — не халява.

На наше счастье, времена сильно изменились. Развился Интернет, и теперь мы можем выдавать на-гора информацию о себе без искажений. В смысле, без чужих искажений. А уж какие косяки есть — все наши. Так же и с печатью: сейчас каждый может сам написать и сам издать свою книгу, и типография растиражирует только его собственные косяки. Только блог создать просто, а книгу потом придётся продавать — сама она продаваться не будет!

Есть и другие способы. Питерская распальцованная команда «Ультра-Автостоп» некоторое время рекламировала себя на больших экранах в метро. У Фила Леонтьева были там какие-то связи. Но всенародной популярности «Ультра» не снискала и вскоре приказала долго жить. Члены её подались кто в политику, кто в бизнес среднего формата — там и место таким людям.

Мудро поступает Антон Кротов: организует свои собственные лекции в разных регионах СНГ. Я тоже иногда провожу лекции, но редко — мне лень заниматься оргвопросами. Зато регулярно торгую книгами на фестивалях: там обширная целевая аудитория — неформалы.

Время от времени и сейчас на нас выходят разные журналисты. Многие молодые, да ранние (не будем указывать пальцем) радостно лезут в эфир, а потом сами плюются. Есть и любители славы ради славы, они не гнушаются любой тухлой саморекламы. Поп-звёздам как раз нужна скандальная реклама: пусть про меня с три короба наврали, главное — внимание привлекли. Ревнителям идеи остаётся только надеяться, что эта периодика быстро забудется и погоды не сделает.

Они любят свои лица в свежих газетах,

Но на следующий день газеты тонут в клозетах…

Когда журналюги выходят на меня, я отвечаю вежливо, что стану вещать только в прямом эфире, а статью непременно просмотрю перед печатью. Обычно они тут же ретируются, презрительно бурча: «видно, вас прямым эфиром не балуют!» Но бывают и славные исключения, только по этическим соображениям (в шоу-бизнесе своя этика) здесь я их рекламировать не буду. Обращайтесь, дам рекомендацию.

СПАСЕНИЕ СВЕТЫ ВОДЕНЕЕВОЙ

Известно, что самая большая опасность в автостопе — это попасть в ДТП. В феврале 99-го года произошла авария, которую ещё долго будут вспоминать организованные автостопщики. В ней чуть не погибла Света Воденеева из Нижнего Новгорода.

Она возвращалась с зимней Эльбы, ехала на Скании. Между Пустошкой и Опочкой на встречную полосу вылетел КамАЗ. Скользко было, не справился с управлением. Две фуры прилетели друг другу в лоб. Водитель Скании погиб, а камазист отделался испугом, только его прицеп соскочил с тягача, и в нём поломался груз мебели. Света в полном сознании три часа сидела рядом с мёртвым водителем и истекала кровью. У неё оказались сломаны оба бедра и левая голень, левая стопа превратилась в кашу, а рука сломалась в двух суставах. Наконец подоспела помощь, Свету выковыряли из смятой кабины и отвезли в больницу в Опочку.

Камазист утверждал, что его подрезала легковушка, но Света её не видела. Велось следствие, пострадавшую вместо лечения мучили вопросами.

По тусовке слух пронёсся моментально. Тут же организовали сбор денег, лекарств и продуктов. Нашли врачей для консультаций, но только по телефону, приехать никто из хирургов не мог. Разгорелся спор: когда пострадавшая станет достаточно транспортабельной для перевозки в Питер или Москву. Больница в Опочке, понятно, была не лучшим местом для починки костей. Говорят, там не хватало даже шприцов и бинтов. Но первую помощь оказали грамотно, а через 11 дней Свету перевезли в Псков, где оперировали.

Пока суд да дело, мы с Максом Антоненко, автостопщиком из Физтеха, вызвались отвезти в Опочку собранные медикаменты, еду и деньги. Ехали, разумеется, автостопом, а вписку нам заранее пробили. Вот бы удивились менты, если бы проверили нашу аптечку! В основном это были, конечно, болеутоляющие. Трамала удалось добыть столько, что опочкинские врачи смотрели на нас очень подозрительно. Сказали, одному человеку этого количества хватит на полгода. Часть лекарств мы подарили больнице. Многие стопщики кричали, что надо сдать кровь — но не удалось, систем для переливания не было. Что касается еды, нам пришлось запостить в рассылку: соков и апельсинов ни в коем случае больше не присылать!

В псковской больнице оказался прекрасный хирург. Со временем Свету сочли транспортабельной, и кто-то выделил легковую машину для перевозки: чтобы меньше трясло и чтобы побыстрее. В этом мы с Максом уже не участвовали. Потом её многократно оперировали уже в родном Нижнем, собранных денег хватило на всё, что только можно было придумать. Теперь Света ходит с палочкой, родила второго ребёнка и приобрела гордую фамилию Царёва. Говорят, продолжает ездить автостопом, но редко.

Пусть автостопщики и страдают «сердечной недостаточностью»: безразличны к чьим-то психологическим проблемам, замо-рачиваться ленятся — ничем не лучше обывателей, но когда требуется оказать конкретную материальную помощь, когда задачу формулируют ясно и чётко — все друг за друга горой.

А через пару месяцев народ, как водится, всё позабыл — и в больницах Света отчаянно скучала…

Был у нас и печальный случай. Сергей Васинович погиб в аварии под Чёрной Грязью (название-то какое!) на трассе М10. Причиной тоже был КамАЗ: он сломался и стоял в темноте без аварийных сигналов. Водитель легковушки в последний момент вырулил, сам выжил, а пассажир всмятку. На похороны скинулись, но человека не вернёшь. Я была должна ему денег — отдала родственникам.

Больше, к счастью, серьёзных аварий у нас в истории не было. А мелкие не в счёт — невозможно же ездить на машинах и совсем не попадать в ДТП. Одна моя коллега, садясь в машину, всегда пристёгивается. Раньше, когда штраф за ремень был ниже, многие водилы её подкалывали:

— Что, боишься?

— Нет, просто на «скорой» работаю.

— А-а-а, — говорили драйверы. и тут же пристёгивались сами. В 100 % случаев.

КОМБЕЗ И СПАЛЬНИКИ

Эта Света Воденеева хорошо умела шить. Времена были тяжёлые, постперестроечные, выбор снаряжения невелик, и автостопщики мастерили снарягу сами. Например, налобный фонарик с лампочкой накаливания можно было купить у «Альтурса», а потом переделать батарейный отсек с неэкономной плоской батарейки на три «пальчика» и вывести оттуда провод с выключателем в руку, чтобы моргать фонариком проезжающим машинам. Отвинчивали катафоты со старых велосипедов и, голосуя, держали их в правой руке. Высоким спросом пользовалась светоотражающая лента фирмы 3М, на неё скидывались и покупали со склада рулон оптом. А бывало, кто-то покупал заранее и потом продавал на отрез, делал свой маленький бизнес. Ленту нашивали на одежду и рюкзаки, форма нашивок ограничивалась только фантазией владельца — или требованиями клуба.

Так вот, у Светы я первым делом в 96-м году заказала спальный мешок, потому что ватный меня заколебал. Путешествовать я собиралась в паре, поэтому спальник хотела спаренный — на двоих. Кстати, при всём сегодняшнем изобилии, спальники-спарки никто почему-то не производит, люди шьют по старинке на заказ. Например, у Ворова, но он принципиально делает только пуховые спальники, а пух боится влаги. А в моём тогдашнем в качестве наполнителя был синтепон — альтернативы не было. Я попросила Свету сделать так, чтобы этот спальник состёгивался сам с собой, делаясь вдвое толще, если я буду спать одна. Получилось чрезвычайно удобно. С этим шедевром я путешествовала много лет, в том числе зимой. Со временем он похудел от стирок, потом одна нехорошая хиппушка прожгла в нём дыру и не зашила, как у них водится. Вадик Назаренко выкупил у меня пожилой спальник по цене ткани и молний — и до сих пор им пользуется! Только дома, впис-чиков в него кладёт. А дыра так и осталась.

Для летних поездок я заказала Свете маленький спальни-чек-кокон, тоже с синтепоном. Спать в нём можно только по стойке «смирно», зато по тем временам он был действительно маленьким. С ним я каталась по Европе и Америке, а сейчас он живёт у меня дома на случай вписки небольшого ребёнка. Потому что взрослый в него вмыливаться не станет.

К осени 97 года я решила тоже сделать себе комбинезон для автостопа. Добыла в Питере обрезки технического капрона — использованные фильтры для керамики. Это были серые квадратные куски капрона с дыркой посередине и вписанной в квадрат плотной окружностью — видимо, от контакта с краем сосуда для фильтрации. Эти куски Света выкрасила в два цвета, оранжевый и жёлтый, и ухитрилась выкроить из них детали комбеза так, что участки окружностей были почти не видны. Он не был обтягивающим, чтобы надевать под него разное количество одежды и чтобы не соблазнять драйверов. Светоотражающую ленту нашили пунктиром — как дорожная разметка, а на затылке почему-то получился восклицательный знак. И никакой символики, чтобы с разными клубами зря не ссориться. У комбеза был «бомболюк» — отстёгивающаяся попа для быстрого посещения туалета, много больших удобных карманов и прочие нужные детали. Конструкцию мы продумывали тщательно.

Этот комбез можно увидеть на многих моих фотках. Беречь сию форменную одежду я не считала нужным и первым делом применила её в поездке на Кавказ, где тут же обработала пещерной грязью. Светоотражающие полосы в лучах фонарей выделяли меня среди прочих спелеологов. Три месяца спустя я снова прокатилась в нём по трассе и полезла в пещеры, на этот раз крымские. Отстирала в коровьем ручье, высушила на костре, проехалась с запахом дымка до Кавказа и там достирала путём сплава по горной реке. Вместо спасжилета я засунула под комбез пять пластиковых бутылок, было почти удобно.

Никакой особой разницы в скорости стопа и в отношении ко мне драйверов я не заметила, и с тех пор не заморачиваюсь спецодеждой. Одеваюсь ярко и спортивно, беру с собой налобник (теперь-то они маленькие и светодиодные), изредка парочку отражающих ленточек, и достаточно. А гоняться за модой — не подросток я давно.

Жив комбез и сейчас. Хоть и полинял, но до сих пор ни одной дырки: техкапрон — вещь! На трассу в нём выйти уже стыдно, но на пятой точке с горы кататься — самое оно.

СПОНСОРЫ

Заполучить нужное снаряжение можно и другим путём. Взять его на тестирование у известной фирмы-производителя, а заодно её прорекламировать. Или обменять на рекламу фирмы в наших книгах и на сайте. Так поступают многие «традиционные» туристы-экстремалы. Поглядев на них, я подкинула эту идею Кротову. Шанину не стала: его злостное искажение информации меня уже достало.

Первым делом мы развели «Баск». Зимой 2000 года АВП планировала экспедицию автостопом к центру России, а «Баск» тогда был падок на красивости. Вот и снабдил нас тёплой одеждой. Выдавали её по трём статьям:

1) совсем бесплатно — то, что не продаётся: неходовые цвета (как раз жёлтые пуховки и рукавицы — мы расхватали мигом!), неудачное сочетание материалов (лысеющие шапки, куртка с вылезающим тинсулейтом, сбивающимся в катышки);

2) за копейки — повреждённое при хранении (скомканный пуховый спальник, яркая одежда со следами от ботинок);

3) с максимальной скидкой — всё остальное.

Мы решили, что «Баск» расшифровывается как «Большой аск», или «Бессовестный аск». Наасканные шмотки распределили между участниками экспедиции, строго следя, чтобы левым людям не досталось. А от нас требовалось всего лишь возить с собой флаг «Баска» и махать им перед фотоаппаратами, лепить их наклейки где попало (они действительно находились в самых неожиданных местах на маршруте, по ним наша тормозная тройка узнавала, что основная экспедиция здесь была) и повесить на нашем сайте их баннер, что уж совсем несложно.

Я купила себе по третьей статье оранжевую пуховку «Хан-Тенгри-ВИП», самую тёплую, и большой зимний спальник, в который мы с Кротовым залезли вдвоём на пробу. В этом спальнике мы дрыхли вдвоём с Березницким, а позже и с другими людьми, а в его «хвосте» ночами грели аппаратуру. Пуховка оказалась такой тёплой, что в Эвенкии мне не понадобились шапка и рукавицы: так и протаскала их в рюкзаке всю дорогу. Прошло 10 лет, теперь эта пуховка -50° уже не выдержит, но для морозов средней полосы как раз. Спальник состарился сильнее, и при лёгком минусе в нём теперь некомфортно.

Бесплатная тинсулейтовая куртка с катышками тоже ещё жива, как и подстёжка от неё.

Следующей по объёмам аска была питерская «Терра». За страничку с рекламой в наших многочисленных книгах она давала много разной снаряги, только вот одежды у неё не было. Разнообразные рюкзаки распределились по хорошим знакомым, у некоторых живы до сих пор. А теперь я даю их рекламу в своих книгах уже просто так, по старой памяти. Они мне тоже много чего просто так делают.

Питерский «Ирбис» обещал обувь, но так и не дал, и их рекламы в наших книгах не было. Большие скидки и снарягу «Алексика» давал московский «Старт-1», он также ставил у себя на продажу книги со своей рекламой, а других книг не брал. Что-то давала «Горная страна». Дальше рекламой занимался уже сам Кротов, и я не в курсе подробностей.

Наглая «Альпиндустрия» предлагала очень много снаряги, но с непременным условием, чтобы следующая экспедиция АВП была заявлена как экспедиция «Альпухи». Кротов, понятное дело, послал их подальше. Вообще ему не нравится идея покупать «буржуйскую» снарягу даже с большими скидками, он у нас любит всё дешёвое. Я же быстро затарилась необходимым надолго, а прочее имею возможность покупать со скидками через другие каналы. К тому же с развитием интернета выросли и окрепли сообщества по обмену вещей и класса «отдам даром». Так идея сотрудничества со спонсорами постепенно увяла. Больше никому из наших заморачи-ваться этим неохота.

КАК ШАНИН ИЗДАЛ СВОЮ КНИГУ ЗА МОЙ СЧЁТ

Летом 1999 года я поработала в Америке и привезла оттуда свободную тысячу долларов. Это сейчас штука баксов — небольшие деньги, а тогда были побольше. Протрачивать их не хотелось, а хотелось выгодно вложить.

Год тому назад Шанин издал сборник рассказов своих приятелей «Школа автостопа». Сборник получился слабенький: не нашлось хорошего материала. Авторы были недовольны, что Шанин их сильно поредактировал (а какой автор доволен своим редактором?) и к тому же поставил на обложке свою фамилию, как будто единственный автор — он. Меня так вообще исказили до неузнаваемости: я ничего сама не писала, рассказ «Консумация» был сделан из интервью, записанного на кассету, а получившееся безобразие перед публикацией мне не показали. В общем, я рада, что эта позорная книжка давно стала библиографической редкостью.

Теперь Шанин готовил к изданию второй сборник — «Уроки автостопа». На этот раз выбор материала был больше, и книга получилась гораздо сильнее. Пока я была в Америке, кто-то из впис-чиков дал ему с моего компа рассказ про гонку за поездом. Шанину рассказ понравился, он почти не редактировал его, а то,что получилось, показал мне. Результат меня устроил.

Шанин предлагал авторам вкладывать деньги в издание: кто сколько даст, тот столько книг и получит, по себестоимости печати. Назвал цену: полдоллара за книгу, это тогда было около 15 рублей, как и сейчас. Я раскатала губу, что сделаю выгодное дело, и выдала Шанину 600 долларов — на 1200 экземпляров книги из 6000ного тиража. А другие авторы, реалисты, почти ничего не дали: кто на десяток книжек, кто на пяток.

Мою часть тиража мне привезли на машине. Вопрос хранения поначалу решился легко: в трёхкомнатной квартире, но уже через год нам удалось её хорошо продать, и пачки книг перемещались вместе с прочим барахлом три раза. А вот торговля, как уже знал Шанин, но не знала я, отнюдь не была ураганной. Крупнейший книготорговец Кротов получал «Уроки» от Шанина, они менялись друг с другом книгами на килограммы. Большинство московских точек окучивал Шанин. Тогда я решила заняться Питером.

Нашла там несколько туристических магазинов… Так и снабжаю Питер до сих пор.

Вскоре я поняла, что с одной книгой мотаться за 700 км невыгодно, хоть бы и автостопом. Чтобы расширить ассортимент, стала брать книги у Кротова на реализацию, а потом и вкладываться в его издания, только уже в реальных количествах: в отличие от Шанина, он меня наставлял и вразумлял. Попробовала торговать книгами на фестивалях — понравилось. Деньги от продажи квартиры со временем удалось применить по назначению, а завалявшиеся у меня доли кротовских тиражей я обменивала у него же на новые книги. В общем, бизнес пошёл. И теперь я — основной дилер Кротова, а на фестивалях продаю уже больше, чем он сам.

А с «Уроками автостопа» вышел казус. Безответственный Шанин, оказывается, заплатил Раменской типографии не полностью. За сколько заплатил, столько и забрал, остаток тиража продолжал у них лежать, а заказчик и в ус не дул, хотя прошли уже годы! На склад надвигалась проверка сверху. Работники типографии запаниковали и предложили кому угодно выкупить остаток тиража за совершенный бесценок. Кротов, не будь дурак, и выкупил. На следующий день ему позвонил обиженный Шанин:

— Что же ты, редиска! Я сам собирался выкупить завтра!

Ладно, инцидент проехали. Но однажды, совершенно случайно, Кротов при мне упомянул себестоимость «Уроков». Оказывается, она была вовсе не 15, а 8 рублей! Хитрец Шанин полагал, что если вдруг я захочу проверить цену и позвоню в типографию сама, придумав похожие параметры книги, то мне, как человеку со стороны, назовут полную цену. А у него и у Кротова, как у постоянных клиентов, давно большие скидки.

Ну, с тех пор постоянным клиентом он быть перестал. Работники Раменской типографии, наверно, его именем непослушных детей пугают.

Получается, книга была издана исключительно на мои деньги. Своих Шанин не вложил, но себе забрал 1200 экземпляров. А на остатки забил, оставил на типографском складе.

Я возмутилась, звоню Шанину: что за дела? А он хоть бы смутился:

— Так тебя же тогда цена устроила? Устроила.

Как себя вести с человеком, для которого понятия чести не существует? Ни стыда, ни совести.

Тем не менее, книга получилась хорошая, и мне продавать её было не стыдно, в отличие от первого сборника. И главное — с неё началась моя книготорговая деятельность, за что Шанину великое спасибо. В этом году ей (и книге, и деятельности) исполнилось 10 лет, и в честь юбилея я решила наконец издаться самостоятельно.

А продаюсь я теперь несравненно лучше. Потому что научилась и раскрутилась.

КАК ТЕТЯ ША ЗАДУШИЛА МУЖНИНО ДЕТИЩЕ

В начале 2000-х Валера Шанин совершил кругосветное путешествие. Кого эта фраза не впечатлила — а попробуйте-ка сами. Я вот не берусь.

Заняло у него это два года, причём почти год он не ездил, а работал в Австралии и кормил семью. Что, с одной стороны, похвально, а с другой — непонятно, почему три работоспособные женщины, живя в Москве, сидели у него на шее. Жена и две уже взрослых дочери. Ладно, дочери — студентки, они учились. А жена маялась бездельем и по субботам собирала у себя дома Школу автостопа, храня традицию.

Зовут жену Лана, а совсем не Светлана, как некоторые думают. К ней прилипло прозвище «тётя Ша». Она сама никогда не путешествовала, только на пикники немножко выезжала, и проживала чужие жизни, как хозяйка корчмы. Мы много и плотно общались с шанинской семьёй, пока у тёти Ша не начал портиться характер. Ни с того ни с сего. Она стала рассказывать нашим людям друг о друге злые сплетни, а потом и в глаза говорить такие гадости, что завсегдатаи один за другим уходили из тусовки. И не просто гадости, но и глупости: например, упорно обвиняла всех, кто присутствовал в определённый день, в некой мистической связи с пропажей своего любимого кота Максима.

Было и ещё одно финансовое кидалово. Уезжая в кругосветку, Шанин оставил свой книжный бизнес на старого приятеля Сергея Чугунова, который в своё время финансировал издание «Хитч-хайкинга». Получить свои деньги обратно Чугунову не удалось до сих пор! Книги плохо продаются — оправдывался Шанин. Видя раздолбайство автора, спонсор предложил сам заняться книгами. Квартиру в Москве Шанин снимал, и, уехав, оплату её поручил Чугунову, с доходов от продаж. А тот, не будь дурак, сам кидал кидалу. Вдруг выяснилось — оппаньки — что квартира-то уже полгода как не оплачена! Почему? А книги плохо продаются. Тогда тётя Ша попросила у меня штуку баксов под проценты, причём сформулировала в расписке так: если вернёт через месяц, 100 долларов сверху, а если позже — 200. Никто за язык не тянул. Но это «позже» растянулось ещё на год! Я пинала тётю Ша интенсивно, и постепенно она со мной расплатилась, но и то не полностью: милое семейство с тех пор осталось мне должно целых 600 рублей, что упорно отрицает.

Тем временем общая атмосфера в Школе автостопа неуклонно портилась. Шанин вернулся из кругосветки, смотрел на всё это безобразие и говорил так:

— Да я тут вообще вписчик, это стал не мой дом.

Но он ничего не пытался изменить, а на всё забивал. Неудивительно, что игнорируемая жена бесилась ещё сильнее.

Уже при вернувшемся муже тётя Ша стала вводить странные порядки: платный вход (!) на Школу автостопа, учёт плюшек. Она завела гроссбух, в который тщательно записывала, кто какую плюшку принёс к чаю, и громко позорила тех, кто несколько раз подряд приносил дешёвую еду. Потом ввела ещё правило, чтобы приходящий в первый раз обязательно приносил торт.

Не стану говорить, кого и как именно она распугала, скажу только, как было со мной лично. Мы сидели в тусовочной комнате, там за компьютером была одна из дочек, а родителей не было. Я произнесла буквально следующую фразу:

— Удивительно, как сильно у нашей тёти Ша испортился характер. Некоторые считают, это потому, что муж в кругосветке пропадал. Но вот он давно вернулся, а характер лучше не стал, странное дело.

Прошло, наверно, полчаса, мы стали прощаться. Дочка, видать, на меня настучала. Я вышла на лестницу, вышли и другие посетители плюс две девочки-вписчицы, которых выставили с целью пропылесосить квартиру. И тут вдруг вылетает тётя Ша и начинает орать на весь подъезд:

— Ты! Обсуждала мою сексуальную жизнь!!! У меня за спиной!! А сама-то хороша! Вон штанишки хипповские надела, молоденьких мальчиков соблазняешь!

Каких таких мальчиков? Что я обсуждала?

Орала она минут 20, с пылесосом в руках. Бедные вписчицы жались к стеночке, боясь, что ночевать им сегодня будет негде. Народ пожимал плечами и постепенно расходился. Но больше всего меня поразил сам Шанин: всё это время он стоял вполоборота к жене, демонстративно не замечая её воплей, и как ни в чём не бывало беседовал с завсегдатаями о каких-то путешествиях. И это человек, имеющий высшее психологическое образование…

:} 49:{

Недавно я шерстила старую почту и наткнулась на такое письмо:

>> А ты с Шаниными не общаешься? Я на их тусовки почти не хожу: гнилые там базары, жена совсем с ума свихнулась, на всех наезжает без повода, распугала всю старую тусовку. Похоже, это оттого, что муж её демонстративно игнорирует. Короче, неприятно там.

В результате Школа автостопа, взрастившая меня и многих известных путешественников, фактически перестала существовать. Ладно, можно понять, что всякое явление со временем себя изживает. Можно же было честно объявить, что собирать у себя Школу надоело, как сделала я. Так ведь нет.

Говорят, новички туда ещё приходят. Говорят, они платят за вход деньги. А ещё говорят, в этой квартире бесконтрольно размножились кошки и всё изгадили. Из многочисленных общих знакомых туда изредка ходит только Антон Веснин. У него интерес чисто академический, с его философским складом ума ему просто любопытно, как поживают Шанины. А больше никому это не интересно.

Вот живая иллюстрация вреда ДЕМОНстративного игнорирования.

О БЕЗОПАСНОСТИ ЖЕНСКОГО АВТОСТОПА

Дорога — мой дом,

и для любви

это не место.

Би-2 и Чичерина

Год 2002: старая статья без изменений

Вот пришлось сесть и накатать телегу, потому что все без исключения достают девушек-автостопщиц этим вопросом. Если среди драйверов еще попадаются не пристающие, то стандартный вопрос: “А тебе одной не страшно?” задает каждый. И странно, что прочесть лекцию просят именно меня, хотя в природе существует немало девушек, принципиально путешествующих в одиночку. Например, Таня Колесова aka Мышь, основательница Питерской Гильдии автостопа, которая хихикала надо мной, когда я искала пару для перемещения из Питера домой. Но, несмотря на многочисленные просьбы, другие дамы так и не сподобились что-либо написать на эту тему, а зря: однобоко как-то получается.

Прошу прощения за злобный тон, наглый эгоцентризм и безапелляционность суждений. Знаю, что нормальных людей это раздражает, но раз народу хочется делать из меня великого гуру, я и веду себя как подобает человеку с манией величия. А еще у меня как-то не нарочно создался имидж “дам, но не вам”, он мне самой понравился, и теперь почему-то все спрашивают меня, как это так получается, как будто сами вчера родились. Поделюсь опытом: раз на информацию есть спрос, должно быть предложение.

В первый раз одна на трассе я оказалась вынужденно. По принципу “бросили в воду — плыви”. Стаж у меня тогда был ещё совсем небольшой. До этого случая все корифеи автостопа (исключение см. выше) учили меня, что девушке одной выходить на трассу ни в коем случае нельзя, сразу в историю попадёт. И я всегда морочилась поисками попутчиков.

Однажды зимой мне приспичило в Питер. И никому, как назло, туда не было нужно. Уже в 11 вечера вызвонила старую хиппообразную знакомую, мы с ней раньше ездили. Она сказала:

— Вот если бы ты мне раньше позвонила, я бы ещё подумала. А сейчас думать некогда — поехали.

А она зимой никогда раньше не стопила. И вот под Тверью начала ныть, что у неё мёрзнут ноги, всё плохо, и лучше она домой поедет. А я сомневалась-сомневалась и решила всё-таки двигать на Питер, потому что меня там уже ждали, да и возвращаться влом. Подружка поехала в Тверь на вокзал, а я осталась на въездном тверском посту. Как я стремалась!

Вскоре застопилась фура с финном, который боялся принять от меня семечки: думал, это русский наркотик. Какие машины были потом, не помню, а значит, ничего страшного. Зато хорошо помню, как на двух паркингах подряд на меня наезжали сутенеры. Объяснять им свою сущность было бесполезно: раз женщина, значит — конкурентка. Было это так противно, что с тех пор я стараюсь одна на российские паркинги не попадать. Во второй раз мне пригрозили жестокой расправой, если я не уберусь через десять минут. А убираться некуда, уже стемнело, а стоп в темноте я тогда тоже считала нереальным.

Тут меня подобрал молоденький парнишка на стареньком МАЗе, он ехал в Новгород. Начало Новгородской объездной, кто знает, попа — просто развилка в чистом поле. Парень предложил меня высадить на выездном посту в Новгороде, но когда мы туда доехали, выездной поток иссяк. Недолго думая, я приняла приглашение переночевать у пацана в общаге. Он меня накормил, напоил вкусным персиковым ликёром и уложил с собой на один диван, но видно было, что парень молодой и стеснительный, а потому безопасный. Он только грустно спросил:

— Так что, у нас с тобой ничего не будет?

И, удостоверившись, уснул. Так мало того, наутро он мне показал местный Кремль, купил билет на автобус и объяснил, где выходить. Так прошел мой единственный в жизни визит в Великий Новгород.

А от выездного поста меня вёз весёлый одессит, крутил одесские песенки, расписывал достопримечательности своего города и кормил украинскими яблочками.

Вот так я поняла, что ничего страшного в одиночном женском автостопе нет, и с тех пор часто езжу одна. И моя практика показывает, что это ничуть не опаснее, чем ходить по Москве поздним вечером. Хотя многие и этого жутко боятся. Странные люди. Меньше надо телевизор смотреть, врут там всё. Следуйте мудрому совету профессора Преображенского:

— А главное, не читайте после обеда советских газет.

— Но ведь других нет!

— Вот никаких и не читайте.

Бог его знает, чем там руководствуются наши СМИ, но ничего даже отдалённо напоминающего те ужасы, которые они муссируют, мы реально не наблюдаем.

По нашей статистике, а все “организованные” автостопщики между собой достаточно тесно общаются, и обмен информацией у нас поставлен на должном уровне, случаев изнасилования водителем мало. На сегодняшний день науке (то есть конкретно мне) достоверно известно четыре.

В одном случае девушки ехали вдвоём с двумя мужиками в КамАЗе, одной из них угрожали ножом, и так принуждали другую делать то, чего она не хотела.

В другой раз дело было ночью в районе Химок, а там, как известно, промышляют путаны, и автостопщице не так просто доказать, что “она не такая”. Два парня, только что отслуживших и соскучившихся по женщинам, долго предлагали деньги, а потом неожиданно свернули на какую-то глухую дорожку между деревнями и на попытки открыть дверь на ходу не реагировали. У девушки был тяжёлый рюкзак, и она его неосторожно положила в багажник. Силы мужики не применяли, но и не отпускали, а девушка куда-то спешила, и вещей было жалко. Удовлетворившись, её вывезли обратно на трассу, денег не дали и укатили. Можно ли считать это изнасилованием — вопрос спорный.

Третий инцидент произошёл вообще не на трассе, а на вписке, куда девушка пошла сама, чтобы не стоять ночью на пустой трассе. Могла бы не идти.

Четвёртый случай был совсем неприятным: потерпевшую еще и избили. Она любила кататься летом в шортах и топике, и были разговоры, что, мол, ездят же в таком виде, и ничего не случается. Может, сглазили, а может… кто его знает. Подробностей она не рассказывала.

Вполне возможно, что подобных случаев было больше, но всё равно на общем фоне это число сравнительно мало. Попытки изнасилования, конечно, были гораздо чаще, но все они кончались более-менее мирно. Кто-то возражает, что девушке может быть стыдно о таком рассказывать, и она об этом умолчит. Но намеренное искажение фактов у нас очень не приветствуется (как вся общественность наезжает на Шанина, злостного любителя приврать!), и всем старательно разъясняют, что скрывать реальные опасности, особенно от новичков, по меньшей мере, непорядочно. Всегда можно сказать, что такое случилось “с одной моей подругой”.

У меня было немало стрёмных случаев. Постараюсь их перечислить. "А может, и не помним, но будем вспоминать"…

Однажды мы со Светой Астрединовой ехали в Питер, где-то в районе зеленоградских деревень застопился легковой “Форд” с ужасно неразговорчивым водителем, даже на вопрос: “Куда вы едете?” ответил только: “Далеко”. Ладно, сели, молчим. Вдруг он ни с того ни с сего сворачивает на какую-то просёлочную дорожку. Мы удивляемся: “Куда это вы?” — молчит, улыбается. Мы синхронно открыли дверцы, переднюю и заднюю. Он от неожиданности притормозил, мы выскочили — и бегом на трассу.

В другой раз с той же Светой мы участвовали в питерских гонках по мурманской трассе. Доехали до поворота на Новую Ладогу, и приспичило нам в кустик. А там, как назло, ни одного кустика нет. Пока мы искали, мимо нас три раза проехал “ПАЗик”, назойливо предлагая подвезти. Мы три раза отказались, облегчились за автобусной остановкой, вернулись на трассу — опять он едет. Решили уж не обламывать, объяснили нашу сущность и сели. Он нас довез до Сясь-строя и говорит:

— Платите!

Мы обалдели: деньгопрос на трассе — явление крайне редкое. Объясняем нашу сущность ещё раз. Тогда мужик сворачивает на левую дорожку. Я делаю движение к двери, он её блокирует. Останавливается и заявляет:

— Раз денег нет, платите натурой.

Я в случае опасности всегда злюсь, и обычно это помогает. Начинаю на мужика наезжать:

— Да ты в зеркало давно смотрел? Какая тебе оплата натурой, тебе о крышке заботиться пора! Не откроешь, я тебе, такому-разэтакому, всю твою приборную доску разнесу! (У него под передним сиденьем топор лежал).

Но в этом случае тактика оказалась ошибочной. Драйвер тоже обозлился, поехал дальше, завёз нас в деревню и говорит:

— Вот я сейчас друзей позову, будете всех по очереди удовлетворять.

Тут Света начала занудно объяснять, что мы, мол, об оплате не договаривались, и вообще, мы в соревнованиях участвуем, и нам некогда, а соревнования у нас с Питерской Лигой автостопа, есть такая организация с такими-то целями и задачами, а автостоп — это так-то и так-то, а за деньги ездят на такси, а где у вас шашечки нарисованы? — и дальше в таком роде. Мужик загрузился, постоял-постоял, развернулся и поехал обратно. По дороге раза два останавливался, потом доехал до трассы, выслушал занудную телегу в четвёртый раз — и открыл дверцу. Потеряли мы с ним полчаса активного времени, зато опыт приобрели.

Было дело, однажды пришлось силу применить. Мы ехали в Европу всё с той же Светой, ещё в Смоленской области застопили две польских фуры. Ехали мы раздельно, потому что в иномарки можно брать только одного пассажира. К вечеру встали на отдых на охраняемую стоянку. Тогда мы уже имели некоторый опыт и проще относились к ночёвкам с драйверами. Но поляк, с которым ночевала я, оказался страшно невоспитанным: без предварительных разговоров стал распускать руки, да так активно, что пришлось с ним чуть ли не подраться. Сделала ему больно, воспользовавшись замешательством, схватила рюкзак и выскочила наружу, громко возмущаясь. Персонал паркинга был удивлён: на их веку не случалось такого, чтобы девочка была недовольна, что к ней пристает дальнобойщик. Я постучалась ко второму поляку и улеглась со Светой на одной полке. Её драйвер оказался смирным. Утром, скрипя зубами, села к своему хаму, и он мне несколько часов втирал, какая я несовременная, и жаловался, что с больной рукой ему вести неудобно. Но довёз до границы.

В этой поездке потом не повезло Свете. Два португальца везли нас в Бремен и встали ночевать где-то в Голландии. Общались мы с ними по-итальянски и ухитрялись друг друга понимать. Мой драйвер потребовал, чтобы я на его спальнике спала без штанов, а я ему долго доказывала, что спальник и без того грязный. Он упёрся:

— Это моя фура, и ты будешь делать, как я скажу.

Я тоже упёрлась:

— Это мои штаны, что хочу, то и делаю. А раз фура твоя, так я твою территорию сейчас покину.

Он возмущался:

— Ты мой гость, и я тебя не выпущу!

И по новому кругу. Наконец занудство ему надоело, и он уснул. В два часа ночи раздался стук в дверь: Светин драйвер оказался более упорным. Но мой её спать не пустил. Пришлось вытряхиваться под проливной дождь и идти на трассу. Там мы долго искали позицию (в Голландии это непросто), потом долго мокли в ожидании машины. Наконец нас подобрал тучный негр и отвёз к себе домой сушиться. Мотивировал это замечательно:

— Ну, я же человеческое существо!

Это человеческое существо тоже предлагало заняться сексом, причем втроём, и искренне удивлялось, почему мы не хотим: ведь секс — это так здорово! Но отказ его ни капельки не расстроил, и ночь мы провели спокойную и комфортную. В свободной Европе к этому относятся просто: да — хорошо, нет — и не надо, другую найду. А уж если да — “будет всё, как ты захочешь”, на высшем уровне. Они водят машину и занимаются сексом с детства, достигая в обеих областях профессионализма. Но это к теме не относится…

Как-то исторически сложилось, что и в другой раз групповуху нам предлагал мужик толстый и несексапильный. Это был польский коммерсант, эксклюзивный представитель в Польше швейцарской фирмы, производящей навороченную аудиотехнику. Он впаривал ее ксендзам в католических соборах, чтобы их проповеди звучали эффектно. Хвастался, что после успешного заключения одной сделки может два-три месяца жить безбедно. Машина у него была крутая, бесшумная обтекаемая Audi, и было чрезвычайно приятно слушать Дебюсси — Равеля на ночной трассе, и зайцы перебегали дорогу, не слыша приближающейся машины. “Новый поляк” накормил нас в ресторане, вернее, меня, потому что моя напарница Ира Морозова некстати отравилась чем-то накануне, и снял в отеле два номера: для себя и для нас.

— Мойтесь, — говорит, — и приходите ко мне по очереди, позабавимся.

Мы решили перевести в шутку:

— Да ты чего, а спать когда будешь?

— Ну, тогда приходите вместе, быстрее получится.

Хи-хи, ха-ха — мы закрылись на ключ, помылись и упали спать. Утром он позвонил нам в номер, хмуро так, завтрака не предложил и повёз дальше. Стал болтать на интересующую тему. Особенно его почему-то занимало, когда и как мы расстались с девственностью. Я ответила кратенько, и он отстал, а Иру мурыжил ещё долго, потому что она принципиально отказалась отвечать.

У меня сложилось впечатление, что поляки очень любят говорить про секс. Как-то все польские драйвера эту тему развивают, как ни старайся разговор перевести. Причём, как правило, болтовней и удовлетворяются.

Что-то я от ситуаций стрёмных плавно перешла к самым обыкновенным. Вот так всегда и бывает: разговорчики, а до действий дело не доходит. Но были в моей практике и ещё случаи, когда приходилось открывать дверцу и выскакивать на ходу. Метод этот практически беспроигрышный: чтобы завезти девушку подальше, надо свернуть куда-нибудь, скорость при этом снижается, а если быстро и решительно высунуть ногу из двери, драйвер рефлекторно тормозит почти до нуля. Тут надо самой не тормозить. Уходить к трассе так же решительно и с достоинством. Потенциальные насильники от этого теряются и становятся способны максимум на возмущенные вопли. А на трассе уже свидетели ездят.

Когда я догоняла поезд от Москвы до Кандалакши летом 2000 года (похоже, гонки за поездами у меня уже стали традицией…), у меня с собой совсем ничего не было: джинсы, майка без рукавов и хай-ратник в кармане. Всё остальное, включая документы и деньги, ехало в общем вагоне, куда меня не пустила вредная проводница. Но тогда опыт у меня был уже достаточный, и я не боялась. Даже не стала пытаться вписываться в другие вагоны, очень они были душные. Догнала группу не в Кандалакше, а на погранпосту в процессе заброски — традиция, однако. Так вот, полное отсутствие вещей вызывало у драйверов неправильные мысли. Открывать дверцу на ходу пришлось аж три раза! Один раз мужик повёз меня якобы коротким путем, а потом свернул в лес и предложил, типа, пива. Пришлось ловить машину обратно, время терять.

Однажды ненастной зимней ночью на выезде из Чебоксар в сторону Москвы драйвер завёл очень уж фривольный разговор и, возбуждаясь от собственных слов, свернул с трассы. Я была одна и довольно-таки стреманулась. Вдруг у него оружие какое есть. Решительно открыла дверцу, высунула ногу. Он тормознул, я вышла, сказала что-то презрительным тоном и с достоинством почапала к трассе, хотя и дрожала внутри. Тут как с собакой: побежишь — бросится, а людей вокруг нет.

Главное — показать, что ты не боишься, всем своим видом демонстрировать отвращение и больше ничего. Только не переиграть, а то разозлится. И когда садишься в машину, шмотки свои по салону не раскидывать, пока не пообщаешься с драйвером, как следует, и не поймёшь, можно ли ему доверять. Если можно, рюкзак с коленок перемещается в багажник, а шапки, варежки, атласы, кассеты и прочее барахло равномерно расползается по салону. Я часто оставляю вещи в машинах, уходя в сортир или обходя пешком посты ГАИ (если пассажиров в салоне слишком много), и ни разу у меня ничего не украли, а людям приятно, когда им доверяют. Однако документы с деньгами нужно всё-таки всегда держать при себе — доверие не должно переходить в провокацию. А тот недоделок развернулся, покричал, что я тут промокну и замёрзну, и поехал обратно в свои Чебоксары.

Был ещё аналогичный случай по дороге на Алтай, во время очередной гонки за поездом, тоже в ночное время. Молодой симпатичный парень на “Мерседесе” под Владимиром сказал, что едет до Боголюбово, но повёз дальше. Вещей у меня с собой было слишком много: предстоял автономный водный поход, и я таранила на горбу набитый под завязку 85-литровый рюкзак плюс неразборное весло. Это держало в постоянном напряге, ибо засовывать барахло приходилось сразу в багажник.

Разговор зашёл о моём маршруте, мы остановились где-то посреди нигде посмотреть атлас. У меня с собой атласа не было, а драйверский валялся где-то сзади, поэтому мы расположились на заднем сиденье. И тут без всяких предупреждений мужик элегантным движением стягивает шорты и в ультимативной форме требует орального секса. Паренёк-то, может, и симпатичный, но при таком обращении… Полчаса я с ним препиралась. Он явно в первый раз в такой ситуации (сам потом признался), решил, что девочку на трассе можно к чему-то принудить. Щас. Я же вижу, что он сам стесняется.

Короче, через полчаса парень сломался. Разблокировал и открыл дверцы. Я высунула ноги и потребовала вынуть вещи из багажника, а то вдруг увезёт в отместку за облом. Вынул, я вышла, он развернулся и свалил. А меня ещё довольно долго крупно трясло. Психологическое давление — не хухры-мухры.

Под Петропавловском-Камчатским была история похожая, но совсем не страшная. То ли я стала опытнее и наглее, то ли в самом деле противник послабее. Я возвращалась на вписку в город с 26-го км (там принято всё называть номерами километров от виртуального центра), где занималась авиастопом — договаривалась о вылете на материк — в 11 вечера. Рейсовый транспорт уже кончился. Минут через 15 остановился странноватый мужик, он всё время ездил туда-сюда, что-то искал, но не говорил, что. Похоже, придорожные кафешки проверял. И всё докапывался: а как ты из такой ситуации выкрутишься? а вот такую трудность как преодолеешь? Ехали мы уже по объездной. Свернул этот чудак на какую-то тёмную дорожку, свет погасил и продолжал пугать: а если я сейчас приставать начну? Убедился, что я не пугаюсь, и велел убираться. Бывают же придурки. Спотыкаясь в темноте, я вышла на неосвещённую трассу — и сразу же двое приятных ребят подвезли меня, конечно же, до порога вписки. Вот так.

Вообще, если очень уж хочется безопасности, следует избегать машин самозастопившихся, навязчиво предлагающих подвезти, а потом едущих дальше, чем собирались, особенно ночью. Тут выше вероятность вляпаться в историю. Но это только вероятность, а очень часто такие люди оказываются просто альтруистами. Я обычно выбираю некоторую степень риска — для тонуса, поддерживаю базовый уровень адреналина в крови, поэтому и рассказываю здесь разные страшилки. А кому не нравится — вполне можно этого избежать, совсем не обязательно сидеть дома и всего бояться.

Много рассказывают про изнасилованных хиппушек, но это совсем не показательно. Если они от Москвы до Нижнего перемещаются четверо суток… короче, вообще стопить не умеют с точки зрения “профессионалов”, так они и ещё много чего не умеют. Например, говорить “нет” достаточно решительно. Всем известна их концепция free love (настоящие фрилавщики строго разделяют free love и free sex, но для обывателей, к сожалению, это синонимы), и если женщина по жизни всем доступна, какой мужчина это не почувствует. А вот не понравился мужик, и она возмущается: “Меня изнасиловали!” Как та проститутка из анекдота, которой заплатили фальшивыми деньгами.

Хиппы меня за это могут чморить сколько влезет, все равно я их не люблю и не вписываю!

Я не осуждаю проституцию и free love, но сама не практикую. Всяко бывает, и мой образ жизни кто-то посчитает развратным. Но уж если я не хочу, значит — не хочу, а на всех желающих здоровья не хватит. Народная мудрость гласит: “Сучка не захочет — кобель не заскочит”, и я считаю, что взрослая женщина должна знать, как вести себя с мужчиной, и если он делает что-то ей неприятное, то она сама виновата, раз это допустила.

Другое дело — подростки, молодых девушек одних, конечно, отпускать нельзя. А когда становится можно — это такой же нелегкий вопрос, как: когда можно начинать половую жизнь. Но “первый опыт борьбы против потных рук приходит всегда слишком рано”, и юная девушка первым делом должна научиться отшивать, а потом уже целоваться. C’est la vie, и автостоп тут ни при чем.

Бывают, конечно, маньяки, то есть душевнобольные, с которыми по-человечески никак не договоришься. Но лично я ни одного не встречала и рассказов о них не слышала, видимо, это явление редкое.

Нет, вру. Встретила я однажды такого неадекватного. Мужик четыре года отслужил в Чечне по договору и хочет ещё, типа деньги зарабатывает, и с крышей у него большие проблемы. А я этого не учла, вот и попала, дура.

Дело было так: я возвращалась летом с Кольского п-ова, вечером выехала от Алакуртти и около полуночи стояла у поворота на Белое Море, в районе Кандалакши. Там полярный день, светло, но в “ночное” время машин почти нет. Ко мне подошел абориген, поболтал и предложил вписаться на ночь у него, а сам он шёл на рыбалку. Он был трезвый и доброжелательный, и я согласилась, взяла ключи от дачного домика, который стоял прямо у трассы.

Два часа мне удалось поспать, а потом припёрся хозяин, уже пьяный в стельку, с такой же пьяной соседкой и дополнительной бутылкой. Рыбалка не удалась, соседка ему надоела. Тут бы мне и свалить, но я поленилась и осталась до “утра”.

У мужика были две идеи-фикс: что мне нужно выпить и лечь спать. Я что-то застремалась при нём спать ложиться и всю ночь с ним трепалась на всякие дурацкие темы. Мужик сам по себе неплохой, но страшно упрямый. А я тоже упёрлась рогом: пить не буду, спать не буду. Легла бы, притворилась спящей, а потом сбежала, — и всё бы было хорошо. А так я досидела до шести утра и пошла на трассу, как он меня ни убеждал остаться. Машин нет и нет, постояла минут пятнадцать, хозяин выбрался из дома и попёрся ко мне. Я бросила позицию и пошла пешком по трассе, только чтобы с ним не общаться. Не поленился, догнал и — врезал по башке.

Я растерялась, и тут началось. Он чувствовал, что неправ, но, как говорится, “сделал гадость — стой на своём”. И к тому же ему было приятно меня сломать. Что было дальше — вспоминать совершенно не хочется, он вымещал на мне свою обиду на москвичей и прочих “благополучных” людей, старался унизить изо всех сил. Легко мог и изнасиловать, а что я сделаю: драться со спецназовцем — себе дороже, орать бесполезно — он всех соседей в страхе держит. Но это было бы далеко не так унизительно, как то, что было. Мне оставалось только стараться, чтобы он бил меня пореже.

Утомился этот подонок к четырём часам дня, завалился дрыхнуть. В сенях я видела топор, страшно хотелось использовать его по назначению, но не смогла. Всё, на что решилась — это закрыть окна и двери и открыть газ. Дом щелястый, так что он не сдохнет, только головка поболит, а если вздумает спросонья закурить — бабок много, новый дом построит.

Вещи мои все остались целы, я выскочила на трассу, поймала первое, что попалось — рейсовый автобус до Кандалакши. Глядя на мою физиономию, денег никто не попросил. Вышла на посту, ГАИшникам было по фигу, они типа не милиция, чтобы избитыми девками заниматься. Проезжая обратно мимо того места, никакой суеты не заметила.

Можно было по дороге вписаться к какой-нибудь бабушке и переждать, пока рожа станет не такой страхолюдной, но хотелось убежать как можно дальше, а потом возник спортивный интерес: как меня в таком виде подбирать будут. Как оказалось, набитая морда на скорость перемещения не влияет. Только на вопросы всё время приходилось отвечать, и чтобы не вспоминать, я врала, что на сплаве об камни побилась. Мне не очень-то верили, ну да ладно. А обычно я драйверам не вру.

Вот такой был казус, и я о нём рассказала. В чём была неправа, я поняла только потом, ну так на ошибках учимся. Это было во время путешествия автостопом, но не на трассе.

Известно также много примеров попадания в аварии, но это может произойти и в своей машине, и в поезде, и в самолёте, тьфу-тьфу-тьфу. Один из учеников Школы автостопа Сергей Васинович погиб в ДТП. Было несколько случаев избиения автостопщиков (исключительно мужского пола) водителями и гопниками на трассе, но это к нашей теме не относится. А от всех случайностей не убережёшься, может и кирпич на голову упасть, так не ходить же по улицам в каске.

Встречались драйвера просто со странностями, и в этих случаях я почему-то была не одна. Мы переглядывались и сваливали от этих страннюков как можно быстрее. Короче, ухо надо держать востро, но так же и водитель на дороге должен быть внимателен. Поэтому у меня на трассе абсолютный сухой закон, даже от пива отказываюсь. Мало ли — где пиво, там и водка. Это, конечно, не догма, каждый свою реакцию должен сам знать. Но уж если попал в нетрезвом состоянии — винить некого, кроме себя, дурака. И не выспавшись голосовать тоже нехорошо, хотя я, каюсь, это делаю сплошь и рядом.

Вообще люди, как известно, зажаты стереотипами. Почему-то принято считать, что если женщина приходит в гости к мужчине, зная, что они останутся наедине, или не отказывается от его предложения остаться наедине, значит, она его хочет. А уж если в одну постель с ним ложится или в один спальник… И девушки предпочитают отказаться от каких-то благ, лишь бы не остаться с мужиком на ночь глядя и т. п. Не знаю, у меня этого комплекса нет. Если я прихожу к мужчине на ночь монтировать видеофильм, так я монтажом и занимаюсь. Часто я прихожу к кому-то посидеть в интернете или попользоваться другими возможностями, которых у моего компа нет. Так всю ночь с компом и трахаюсь, а хозяин мирно спит. Разве это не типичная ситуация? Если я остаюсь у кого-то ночевать, то просто потому, что ночным ситистопом ехать лень. А если у меня вписывается какой-нибудь цивил, которому на пенке спать плохо, я отслеживаю, чтобы он принял душ, и вписываю к себе в постель, она достаточно широкая.

В походных условиях всегда лучше иметь спарку (спальник на двоих) или “могилу” (многоместный спальник), чем несколько “эгоистов” (одноместных спальников): она занимает меньше места в рюкзаке, и в контакте спать гораздо теплее. Один индеец может замёрзнуть, но два индейца не замерзнут никогда. Я замечательно сплю в обнимку с кем угодно, но наука утверждает, что в один спальник лучше ложиться людям разного пола: даже если они ничего такого друг к другу не испытывают, происходит подсознательное повышение температуры их тел.

Мне тут как-то задали вопрос, я не поленилась посчитать и вывела такое соотношение: количество мужчин, с которыми я спала, т. е. занималась сексом в какой-либо форме, к тем, с которыми я дрыхла в контакте, относится примерно как 1:8. Кто-то считает это извращением — может, в чём-то они и правы. Но у экстремальных туристов бытует такая присказка: “Эх, сейчас бы тёплый спальничек! Да тёплую бабу! И чтоб не приставала!”

А кто-то считает подобное поведение провокацией, и они точно правы. Но эта игра полезна для обеих сторон. Много раз мужики, особенно “кавказской национальности”, меня искренне благодарили:

— К нам русские все как к животным относятся, а ты нам доверяешь.

Читайте рассказ Полины Хрущёвой “Изменение сущностного сознания”, там это хорошо описано. Только такой нюанс: этот рассказ был в книге “Уроки автостопа” в шанинской редакции, а потом эта Полина издала собственную книгу “Мистерия трассы”, там на первой странице содержится наезд на Шанина за его редакцию (а кто из авторов не наезжает на редактора?), и об этой книге мнение у общественности негативное. Говорят: баба — мужененавистница, специально провоцирует горячих кавказских мужчин с целью обломать и поиздеваться. В общем, всё лекарство и всё яд, от дозы зависит.

Так вот, совершенно нормально, что мужики в подобных случаях проявляют какую-то активность. К сожалению, она часто бывает неадекватно сильной. При этом аргументы бывают совершенно убойные, типа: “А чего ты мини-юбку надела, если не хочешь?”

Несколько совершенно разных мужчин в разное время объясняли это так:

— Если я нахожусь наедине с женщиной и ничего ей не предложу, то она посчитает меня импотентом или голубым и перестанет уважать.

И хошь стой, хошь падай.

— А если она тебе не нравится, но согласится, как быть?

— Ну… придется держать марку, — отвечают.

Так что — у мужиков свои заморочки. К счастью, далеко не все разделяют это мнение. Но факт тот, что какая-то степень пристава-тельной активности присутствует всегда.

Кроме Америки! Как нормальная женщина, не тупая и не страшная, я привыкла к тому, что в среднем несколько раз в неделю мне оказывают, так сказать, назойливое внимание. А когда я приехала в Штаты, ничего подобного не наблюдалось неделю… другую… Я начала беспокоиться, что со мной что-то не так, но потом поняла, что что-то не так с американцами. Их идиотский закон о sexual harassment, который у нас распечатывают и вешают на стенку как прикол, для них реальность. Они все страшно боятся повторить ошибку президента. Для личной жизни это, конечно, ужасно, но автостоп там абсолютно безопасен. Такого сочетания лёгкости и безопасности я не встречала больше нигде. Путешествовать одной там — просто малина, вся страна о тебе заботится как мать родная. И язык совершенствуется. Но у меня есть слабое место: ностальгия заедает. И в этой супер-гостеприимной Америке я свистела через две трети континента, чтобы встретиться с одним русским, который изъявил желание со мной постопить, только потому, что он был русский! А вдвоём с ним перемещаться оказалось совершенно невозможно: смешанную пару берут ужасно неохотно. Такого контраста я тоже нигде больше не наблюдала.

Ладно, это лирическое отступление. Короче, практически каждый драйвер в какой-то более или менее выраженной форме пытается приставать, и это нормально. Не стоит бурно возмущаться: типа мужики — кобели, сволочи и все такое. Они просто так устроены, и это надо принимать как данность, как погоду. Если на улице ветер и дождь со снегом, можно ругаться сколь угодно долго, но зачем нервы мотать, лучше одеться соответствующим образом. И если не будет дождя, всё засохнет, а если к нам не будут приставать… будет плохо, как в Америке. У них там бабы так бесятся!

Мужскую энергию лучше перенаправлять, в лучших айкидошных традициях. Кстати сказать, лет десять назад я сильно увлекалась восточными боевыми искусствами, в том числе и айкидо. А кто тогда ногами не махал! Потом увлечение прошло, но осталось поставленное дыхание (я и сейчас дышу животом и раза в два медленнее нормы) и самоуверенность, граничащая с наглостью. Уверенность — это больше половины победы. Я-то понимаю, что с тремя здоровыми бугаями в одной машине мне драться бесполезно, но им это знать вовсе не обязательно. А я вообще не собираюсь драться, я давно забыла, как это делается, и потом, нас всегда учили, что на улице этим заниматься — недостойно и непристойно. Пусть видят, что я их не боюсь, а почему — не их забота.

Виктимология (наука о жертвах) доказывает какими-то научными методами, что происходит с человеком именно то, чего он боится. И народный опыт, и восточные мудрецы утверждают, что человек притягивает неприятности. И если девушка, находясь рядом с мужчиной, неважно, в машине или где-то ещё, боится, что он её изнасилует — естественно, она его спровоцирует. И ему же потом может стать стыдно, если не хуже.

А если она уверена в себе и всяческие заигрывания переводит в добрую шутку, то любая агрессия, если она присутствовала, сойдет на нет. Тему я могу поддержать и развить, у меня медицинское образование. И диплом я писала по половым гормонам. Загрузить словесами всегда полезно, иногда приходится просто занудствовать, чтобы ему самому надоело. Когда мужик понимает, что его не рассматривают как сексуальный объект, все его усилия не встречают сопротивления и проваливаются в пустоту, он сам сменит тему. Как говорила одна моя хорошая подруга, “нет реакции — нет и эрекции”.

К вопросу о недостойной драке и избежании оной — недавно я довольно серьёзно попала. Видимо, так уж жизнь устроена, что щука карасю дремать не дает. Всего бояться неполезно, но и другая крайность вредна. Когда начинаешь считать себя непогрешимым мастером, жизнь очень скоро щёлкает по носу. Короче, меня чуть взаправду не изнасиловали.

Дело было на челябинской трассе, у поворота на Миасс. Меня в этом Миассе высадили из поезда, когда я “провожала” группу водников до Челябинска, а сама намеревалась ехать дальше в сторону Москвы. Но ранним утром в Челябе вышел почти весь вагон, проводница пошла убирать мусор и тут же обнаружила меня, мирно сопящую на третьей полке. Тетка была сволочная, с ней вышел громкий скандал и почти драка, она меня сдала вокзальным ментам (но ни в коем случае не поездным ментам, ибо я видела, как вредная проводница укрывала казахскую контрабандную обувь…), а те меня угостили чаем и очень мило пообщались.

И вот вышла я из Миасса на трассу, позавтракала, иду на позицию, а тут самопроизвольно стопится древний ЗИЛок с коровами в кузове и ждёт, пока я добреду. Едет мужичонка в Златоуст, везёт коров на бойню. Ладно, думаю, уважу селянина, полтинник — не расстояние. Разговор как-то не клеится. и вдруг без всяких предисловий этот орёл заявляет:

— Ты как смотришь на то, чтобы поразвлечься? А я вот за.

И в лес. Рюкзак у меня за спиной так и оставался, какобычно в машинах, которые скоро собираюсь покинуть. Вылезаю, драйвер тоже, причем настроенный весьма решительно. Далее следует сцена “Ты не жми меня к берёзе”, а под рюкзаком сопротивляться несколько неудобно, тем более у него с одного боку пенка болтается, а с другого половинка весла — сувенир с порога “Бегемот” на речке Чуя. В какой-то момент борьба переходит в партер, и это мне уже совсем не нравится. Никакие аргументы на возбуждённого селянина не действуют: от мозгов кровь отлила, да и мозгов-то тех меньше, чем у коровы. Трогают его мои слова не больше, чем жалобное мычание смертниц в кузове. И я уже серьёзно приготовилась бдительность усыпить, а в последний момент оторвать к чертям орган насилия: хоть посмотрю, как это выглядит в жизни, а не в кино.

Но ситуация разрешилась неожиданно мирно. В числе прочих доводов я поинтересовалась:

— А у тебя резинка хоть есть?

— А я, — говорит, — не болею.

— Так заболеешь.

И ведь повёлся. На гнилую отмазку, которая никогда не катит. Воистину безмозглое существо. Озадачился:

— А чем ты болеешь?

— Вот и узнаешь, — говорю. И как можно равнодушнее смотрю в небо, мерно жуя “Орбит” без сахара.

Мужик как-то сразу сдулся, штаны подтянул, помог мне подняться. Ещё порывался помочь отряхнуться и довезти-таки до Златоуста. Ну уж дудки.

Пошла я к трассе, а неудачливый насильник мгновенно укатил.

И место-то оказалось живописным, и уехала я быстро с исключительно приятным жителем Миасса, который ехал к любимой девушке в Москву.

Вот такой экстрём случился. Прошу заметить, первый раз за мои неполных четыре экватора (порядка 150 000 км) автостопом, из которых добрая половина пройдена в одиночку.

Кстати, когда я рассказала об этом приятелям, они сразу же припомнили недавнюю дискуссию в ФИДО, где опытная стопщица Алёна Власова называла “старые грузовые вёдра” с водителями крестьянского типа самыми стрёмными в смысле изнасилования. К счастью, скоростные стопщики такие машины обычно игнорируют.

Были и забавные случаи. Например, ехала я с одним старым комитетчиком, и он начал жаловаться, что с женой у него давно ничего не получается, а вот проститутки на дорогах такое вытворяют… он об этом заговорил и “представляешь, что-то почувствовал”. в общем, не сделаю ли я ему чего. А я в тему анекдот политический вспомнила, как Клинтон заразил Путина и других известных личностей. Этот комитетчик так смеялся, что и забыл, к чему анекдот-то был. Так выпьем за нашу медицину, которая не научилась лечить склероз!

Однажды вёз меня от Москвы до Каширы застенчивый эксгибиционист. Он вначале поинтересовался: а как сейчас прогрессивная молодежь относится к вуайеризму — в смысле, чтобы посмотреть.

— Да все, — говорю, — не прочь, только сказать об этом стесняются.

— А, значит, ты не против? Ну, посмотри тогда, я быстро.

И в самом деле, управился быстро и самостоятельно, причём смотрела я на пейзаж за окном (что-то не возбудило меня зрелище), а его такие нюансы уже не интересовали. А потом прокатил меня с ветерком лишние 100 км, хотя ему туда было не надо, а тем временем дождик кончился. Вот всегда бы так — никакого морального ущерба, и все довольны.

Ведь все согласятся, что любое действие, предполагающее взаимное участие, носит положительную окраску только при наличии взаимности. Из курса средней школы известно, что произведение конечной величины на ноль есть ноль (не зря, наверно, произведение и скрещивание изображаются одинаковым значком), а если чьё-то чувство имеет знак минус, то и у второго партнёра тот же знак получится. Если он, конечно, партнёр, а не онанист. А такое эмоционально окрашенное действие, как секс, бывает как одним из самых приятных переживаний, так и одним из самых неприятных. Где вы ещё найдете такую амплитуду чувств?

Кстати, это хорошая загрузочная телега для чересчур активно пристающего человека, необязательно мужского пола…

Что касается перемещения в смешанной паре (разнополой), на этот счёт весьма мудро высказался Миша Гуменик aka Медведь, муж вышеупомянутой Мыши, в интервью “Спидушнику”, которое брали опять же у меня.

Когда двое людей разного пола, по определению относящиеся друг к другу хорошо (иначе бы вместе не поехали), долгое время находятся вдвоём: на позиции, в машине, в одной палатке, а то и в одном спальнике, неизбежно встаёт конкретный вопрос. Если он решается отрицательно, в паре возникает напряжение, которое может сильно испортить впечатление от поездки и дальнейшие взаимоотношения. А если решается положительно, то резко падает скорость… Для гонщиков вопрос скорости принципиальный. Но даже если мы не на соревнованиях — мы что, на трассу трахаться выходим?!

Здесь ситуация несколько отличается от классического турпохода. Там каждый находит то, что ищет: кто хочет устроить личную жизнь, как правило, находит себе какого-никакого любовника (любовницу), а серьёзность отношений проверяется уже потом. Выбор объектов достаточно богатый, природа-романтика или, наоборот, экстремальные испытания, кому что нравится. Кто хочет посублимировать, получит этого добра в избытке, гораздо качественнее, чем в какой-нибудь дискотеке или в ночном клубе. А кто ничего такого не хочет, просто получит удовольствие от похода. Здесь есть только два минуса: антисанитарные условия (ну, с этим можно бороться) и очень обидно, что работают все одинаково, а высыпаются члены команды по-разному…

А на трассе выбора нет: посадили двух кроликов в одну клетку. И к известным психологическим проблемам замкнутого коллектива добавляются еще и сексуальные проблемы. Покажется тебе попутчик красивым после n дней пути, а потом и думаешь: “Ой, чего это я?” Или хуже: “Ё-моё, что ж я сделал?”

Нет, всё не так грустно, часто на трассе образуются замечательные счастливые пары. Всяко в этой жизни бывает. Но на мой взгляд, если уж ты уезжаешь в дальние страны, не оставив дома любимого друга, то лучше попробовать местный колорит, чем в Тулу со своим самоваром. Однако СПИД не спит, особенно на Западе, это надо очень хорошо помнить!!!

Лично я предпочитаю в дальних поездках стопить с девушкой. Кроме психологических, тут есть и чисто утилитарные причины: быстрее подбирают, чаще кормят и вписывают. Когда в паре есть мужчина, предполагается, что он должен обеспечивать свою спутницу, а угостить двух девушек гораздо приятнее. И приглашать разнополую пару на ночлег не так хочется: им и вдвоём хорошо, третий — лишний, а с девушками, глядишь, что и получится… Это чисто подсознательные моменты, на которых и построен автостоп.

Но и с мужиками я иногда езжу на достаточно дальние расстояния, причем всегда руководствуюсь совершенно разными причинами. На провокационные вопросы не отвечаю! По-любому, если в данный момент у меня есть кто-то небезразличный, в спальнике дрыхнуть я могу с кем попало и ночевать останусь у кого угодно, но вот в дальний путь вдвоём с мужиком — ни-ни. Зачем напрягаться?

Был у меня однажды весьма поучительный опыт. С одним попутчиком мужского пола (не буду называть имён, кому очень интересно — сам догадается) мы довольно долго ездили автостопом, и он — бывает же такое — совсем меня не хотел. Ну, почти совсем… А я, на свое горе, на него запала. Первый раз в моей жизни парень мне отказал — и тут, оказавшись на месте отвергаемых мужчин, я на своей шкуре почувствовала, как в голову лезут подозрения, которые мне, как стороне отвергающей, всегда казались идиотскими, и такие же идиотские аргументы на язык просились. А он вёл себя как девушка и говорил стандартный женский набор отмазок. Просто зеркало, с пугающей чёткостью отражения. Как я теперь понимаю бедных драйверов… и если бы только их.

Подобную смену ролей я наблюдала и у мужчин. Как-то у меня жил гей, который от неразделенной любви (к мужику, естественно), приставал ко многим моим вписчикам. Каюсь, я испытывала злорадство: наконец-то эти самцы почувствуют, каково нам, бабам, от нежелательных притязаний отбрыкиваться!

В общем, не так это просто, как кажется, — поставить себя на чужое место. А надо, чтобы не становиться стервой. Иначе автостоп, особенно женский, превращается в пользование водителями, как средством передвижения: “Ах, он посмел чего-то от меня хотеть! Так пусть этот похотливый козёл расплачивается за свое нахальство: возит, кормит, вписывает! А от меня он фиг получит!” Уж если мы хотим видеть мир, надо стремиться к открытому и доброжелательному взаимодействию с этим миром, тогда и путешествия будут безопасными, и вся жизнь.

Я, понятно, далека от идеала, и привела кучу примеров стрёмных ситуаций. Однако я их старательно вспоминала, чтобы показать, как иногда бывает и что при этом можно сделать. Судите сами, где я была права, а где неправа. А сколько было милых, приятных или просто незапоминающихся водителей? Как справедливо говорил Антон Кротов: что это за новости, в которых передадут, что за текущие сутки не взорвалось 142654106 домов, не потерпело аварии 2687233 автомашины, не затонуло 3216 кораблей, не изнасиловано 1.5 млн. старушек. и 1.5 тыс. автостопщиц?

Прикол, в смысле пример позитивного решения вечного вопроса. В Венеции мы с подругой спросили дорогу у одного местного, а он предложил забить стрелку и покататься на катере. Мы, конечно, согласились. Они с другом работают электриками, плавают по вызовам (там, как известно, все плавают, машин нет по определению) и что-то там чинят. Вечером вызовов не было, мужики нас пригласили в ресторан, накормили вкусными морепродуктами, а потом позвали к себе домой на кофе. Мы им конкретно объяснили, что будем только пить кофе, но они, естественно, надеялись на большее. Включили тихую музыку, все дела, развели нас по разным комнатам.

Мужик, который со мной остался, ни фига по-английски не понимал, а я тогда ещё итальянского не знала. А у меня пузник, набитый всякой мелочью, в таких случаях очень помогает, когда всякие слишком прижимаются. Бедняга и так, и сяк — спрашивает:

— Почему?

— Mio amore, — отвечаю, — in Mosca, — то есть моя любовь в Москве.

Он мне втолковывает: типа он-то там, а я-то тут.

Думаю, как бы объяснить. Он меня спрашивает:

— Fidele?

О, это слово я знаю, значит: верность.

— Si, si, fidele! — говорю.

Мужик изображает на лице крайнюю степень уважения, тыкает пальцем в изображение Мадонны на стене, потом в меня:

— Madonna! Santa!

И прекращает домогательства.

Приехала я домой, рассказываю своему boy friend: понял, какая у тебя девушка, цени!

В той же поездке в Милане я ходила мыться одна в общагу для цветных.

Мы с Ирой Морозовой решили для осмотра достопримечательностей в городах разделяться, чтобы друг другу за время путешествия не слишком надоесть. У нас с шанинской командой была стрелка в три и в шесть часов вечера у Дуомо — главного собора. Наши орлы не приехали, Ира пошла что-то там осматривать, а я решила ещё подождать.

Подваливает молодой араб, типа не меня ли вы ждете, девушка. Слово за слово, он мне предлагает заплатить за стирку шмоток в прачечной, а душ, говорит, есть только у него дома. А я грязнющая была и раздумывать не стала: помоюсь, постираюсь, а там отбрыкаюсь. Приходим к нему, а там и стиральная машина есть. Залезаю в ванну, закрываюсь на щеколду и крючок. В процессе мытья он просунул проволочку и крючок скинул, но щеколду открыть не смог.

Выхожу чистая, довольная, треплюсь с ним по-английски, а тут подходит время нашей вечерней стрелки с Ирой. Шмотки мокрые, просушить бы, но боюсь, Ира застремается к мальчику ночевать идти: она более традиционных взглядов придерживается и мыться так часто потребности не испытывает: я-то водник, а она горник. Но на мое удивление, она согласилась сразу — видать, тоже коростой покрылась.

Развесили трусики-лифчики по всей комнате сушить. Спать подружка улеглась на полу, а я — по-барски, на белых простынях, на соседней кровати с арабом. Он чего-то пытался приставать, но на меня же где сядешь, там и слезешь.

— Извини, ты друг, друг… — и дальше спать.

На следующий день мы с ним гуляли по Милану, а Ира отдельно. Он был ужасно счастлив и всем прохожим демонстрировал, что держит за ручку белую девушку. Говорили с ним о различном отношении к сексу у мусульман и христиан, я узнала несколько новых слов. Расстались добрыми друзьями, как и должно быть.

Вот так, все просто. И никакого садистского кайфа от обламывания мужиков я не получаю, этим я переболела в отрочестве. Они сами кайф получают, открывая для себя новую форму общения с женщиной. Это они так говорят.

Попробуйте, вам понравится.

июнь 2000 — октябрь 2002

Год 2010

Прошло восемь лет с первой публикации предыдущей статьи. Она пользовалась успехом, и я в тусовке стала считаться экспертом по женской безопасности. Хотя, повторюсь, многие девушки ездят в одиночку и наработали свой уникальный опыт. Но мало кто делится им централизованно.

Антон Кротов с его простотой именует эту тему «секс в автостопе». Хотя речь как раз об его отсутствии.

Многие говорят, что вместо руководства по безопасному автостопу у меня получился блокбастер, и после прочтения статьи им стало ещё страшнее. Это как раз хорошо. Пусть те, кому страшно, лучше ездят в парах или сидят дома — целее будут. Кто не умеет плавать, тот не утонет. И пусть те, кого опасности наоборот стимулируют на их преодоление, будут настороже и не попадают в такие истории, как у меня.

За прошедшие годы в моём личном опыте ничего кардинально не изменилось. В отличие от многих, я не стала офисной рабыней, не приобрела супруга-зануду или другие отягчающие обстоятельства. Разве что добавились к теме некоторые нюансы и произошли прикольные случаи — но как-то не много. А неприятных не было. Может, я поумнела?

«Это не может случиться со мной».

Встречала я чересчур оптимистичное мнение у некоторых девушек: раз мир такой прекрасный, добрый и отзывчивый, открытый и гостеприимный, как в том уверены все автостопщики, то он не может поступить со мной плохо. Главное — верить в добро, и тогда всё будет хорошо.

Христианка Таня Мазепина, например, говорит так: «Я не верю в существование зла, а зло не верит в существование меня. Поэтому мы не встречаемся». Она ездила одна по Турции, Сирии, Иордании и Египту, и никто из мужчин её не обидел.

Возможно, истинная вера может творить чудеса. Возможно, и по воде ходить можно, и по воздуху летать. Если считать, что реальность такова, какой мы её себе представляем. Только что будет с тем, кто уверует, а потом подвергнется закону физики, потому что до святости ещё не дорос? «Ты, Гаврюха, хоть и архангел, а сволочь порядочная!»

Слышала я рассказы таких идеалисток (да и идеалистов), которые неожиданно встречались с обломом. Все они жутко пугались и на контрасте становились чересчур подозрительными и боязливыми. Кто на время, а кто и навсегда. Для них неожиданное столкновение со злом становилось большой моральной травмой. Поэтому я советую шапкозакидательских настроений не допускать. Бояться мира или некоторых его проявлений совсем не надо, но надо остерегаться. Искать середину между крайностями. В отношении малознакомых людей, водителей например, придерживаться формулы «доверяй, но проверяй».

Те, кто часто рискует жизнью — «экстремальные» туристы и спортсмены, спасатели, военные из «горячих точек», криминальные элементы и т. п. — очень хорошо знают разницу между «бояться» и «опасаться». Страх парализует, рождает панику, по-любому сковывает действия. А разумное опасение помогает трезво оценивать ситуацию, избегать неоправданного риска. Кому-то из них принадлежит меткое высказывание: «Лидер в списке предсмертных фраз: «Это не может случиться со мной».

Прощай, оружие.

Часто слышу вопрос: а какое оружие вы с собой носите? Удивительно, что чаще всего упоминают газовый баллончик. Представляете себе, что будет, если применить его в закрытом салоне автомобиля?

Я категорически против ношения любого оружия. Не из-за ментов: есть множество предметов, которые по закону не являются оружием, но могут нанести серьёзные травмы вплоть до смерти, если уметь ими владеть. Дело в другом.

Во-первых, известно, что оружие хочется применить. Если ружьё висит, оно должно выстрелить. И когда у тебя в кармане есть нечто, ты с большей охотой нарываешься на конфликт, а конфликт скорее переводишь в стычку. То есть, наличие оружия сильно повышает общую агрессивность его владельца. Это нехорошо по отношению к водителям, да и вообще нарушает мировую гармонию.

Во-вторых, надежда на «козырь в рукаве» расслабляет и расхолаживает, в случае реальной угрозы можно недооценить опасность, упустить момент, когда её ещё можно было предотвратить путём убалтывания или покидания машины. А потом упустить момент, когда это самое оружие можно было применить. Чтобы безошибочно выбрать момент, нужно быть профессионалом, а вряд ли таковых много среди читательниц этой книги. Зато профессионалом убалтывания должен быть каждый автостопщик, это и есть наше главное оружие, а предмет в кармане неизбежно снижает его эффективность.

И в-третьих, всегда есть вероятность нарваться на того, кто твоим оружием владеет лучше тебя.

Соглашусь, однако, что некоторым непременно нужен предмет в кармане для поддержания некоего самосознания. Как-то в Техасе я спросила одного дальнобойщика в традиционной шляпе и куртке с бахромой (они там все так одеваются):

— А правду говорят, что у вас все ковбои стволы с собой носят?

— Правду, конечно.

— А у вас почему нет?

— Как нет? Вот.

Роется в бардачке и достаёт большой револьвер.

— А вы его когда-нибудь применяли?

— Нет, да и вряд ли буду. Я и стрелять-то нормально не умею.

— А зачем тогда возите?

— Как зачем? Я же мужчина.

Бывают и девушки такого рода, особенно байкерши или там фанатки тяжёлого рока. Ну, пускай себе возят культовые артефакты, только применять их не надо!

Но если уж так сильно неймётся поначалу для уверенности в себе иметь какое-то оружие, то я рекомендую электрошокер. Российским законом не запрещён, выглядит эффектно, трещит громко. Хорошо отпугивает бродячих собак, это действительно бывает полезно. Только помните, что не каждый шокер пробивает сквозь толстую одежду. Надеюсь, вы скоро про него забудете, и через несколько месяцев он разрядится.

Между нами, девочками: маленькие хитрости.

Многие девушки делились со мной собственными наработками в отшивании мужиков. Попадаются среди них просто шедевральные. Например: если разговор заводит в нежелательную сторону, можно попроситься в туалет и достать пачку прокладок или тампонов. Встречаются любители «кровавого» секса, но редко. Жаль, если на такого нарвёшься. Вспоминается анекдот: «У меня сегодня месячные, понос и фолликулярная ангина».

Конечно, лучше всего стать для него непривлекательной. Если видно, что драйвер — чистюля, можно ненароком сказать, что не мылась уже неделю. Но с большинством мужиков этот финт, к сожалению, не проходит. Некоторых девиц прикалывает, например, грубо разговаривать с матом, смачно харкать, громко пукать, рыгать, курить «Беломор». В жизни девушка может быть милейшим созданием, но ей доставляет удовольствие театральное перевоплощение. Ещё, говорят, приличных мужчин очень обламывает, когда их органы и действия с ними называют матерными словами.

Актёрское мастерство вообще бывает полезно. Например, если мастерски владеть мимикой, можно изобразить припадок. Типа, от испуга поплохело. Одна моя знакомая умела двигать глазами по отдельности, как хамелеон. Смотрит в лицо собеседнику — и тут у неё глаза расползаются в разные стороны, по очереди закатываются, а потом к переносице сходятся, но на разных уровнях. Жуть берёт. А если ещё струйку слюны из уголка рта пустить или пузыри — любой мужик моментально отшатнётся. Только один минус: постарается высадить из машины…

Моя напарница Ира Морозова поехала автостопом впервые в жизни, а решилась на такой подвиг, чтобы посмотреть знаменитые музеи Европы: на цивильное путешествие у неё не было денег. Первая ночёвка в польском лесу была для Иры большим стрессом, она нервничала и не давала заснуть мне. Наконец вспомнила интернациональное слово lues (сифилис), успокоилась и уснула. Многие считают, что потенциального насильника можно напугать венерической болезнью. К сожалению, потенциальные насильники тоже знают об этой распространённой уловке. И носят с собой презервативы. Но, как я писала в предыдущем рассказе, эта гнилая отмазка меня и спасла однажды. Видно, у дикого крестьянина резинки не было. Кстати, от многих форм люэса презерватив не защищает.

В наш век развитой коммуникации возможен ещё такой вариант:

Дошло до того, что я малодушно отправила смс-ку с номером его машины одной из подруг в родной город. Подумала: полезет приставать, покажу ему телефон, мол, найдут его легко в случае чего…

А почему малодушно? Хуже-то не будет. Это же подруга, а не мама, зря не распсихуется, ездить не запретит.

Связь вообще сильно помогает в плане безопасности, далеко не только сексуальной — чаще ведь случаются аварии. И благотворно влияет на отношения с родными и близкими. Не забывайте лишний раз позвонить или написать домой!

Ответы на письма.

Лежит в интернете моя старая статья, и время от времени на неё приходят отзывы. Девушки регулярно просят консультаций по безопасности, по утешению волнующихся родителей/парней/мужей, по маршрутам тоже.

Это бы ладно, но часто приходят письма очень личного содержания, причём от людей обоих полов. К примеру: «Просто я всё ещё девственник в свои 25 лет, и хочу им остаться, пока не встречу свою единственную любовь на всю жизнь». Или: «И тут оказалось, что он, видите ли, меня взял в поход как просто товарища! И это когда мы с ним уже третью пачку презервативов распотрошили! Слушай, ну ты мне скажи — как можно спать и хотеть девчонку не как девчонку, а как «товарища по походу»?! Что это за извращение такое?» Сразу прошу прощения у тех, кого я процитировала, если им это не понравилось.

Видимо, чувствуют люди, с кем стоит поделиться личным, хотя в том старом тексте ничего такого в явном виде не было. Или им просто не с кем? Как раньше, когда я контрацептивами занималась, почему-то шли с половыми проблемами, как будто я сексопатолог. Ух, наслушалась!.. Был такой прикол в моей биографии: я собиралась писать диплом по контрацепции, но моя руководительница ушла в декрет. Все, как услышат, начинают неудержимо ржать. Каждый раз приходится пояснять, что ребёнок был планированный.

Конечно, я отвечаю на все письма. «Не ответить на письмо — как не пожать протянутую руку». Хотя, каюсь, иногда отвечаю кратко и формально, как будто отмазываюсь. За это мне бывает стыдно.

«Мне некогда», «у меня нет времени» — отнюдь не смягчающее, а отягчающее обстоятельство: это признание в неумении организовать своё время. Как бы там ни было, я всегда была и буду «коллективной жилеткой»: очень многие тянутся ко мне поделиться своим личным, и я никогда, ни при каких условиях, не отказываю в сочувствии, и всегда участвую в разруливании чужих проблем, как умею. Потому что они мне никогда не чужие.

А вот социальные сети не люблю, и на всякого рода форумах вы меня увидите крайне редко. Потому что народ там, как правило, пишет не по делу, а с целью убить время или выпендриться. Хронофагов — пожирателей моего времени — я игнорирую.

Бывает, малоопытные стопщики просят взять с собой. Обычно отвечаю, что всяко бывает, но это вряд ли: давно предпочитаю ездить одна или с девушками, а потом у меня завёлся муж, путешествовала с ним. Насчёт наставлений, направления в нужное русло и т. п. — в роли ментора или мамочки я чувствую себя хреново. А вот советы — на конкретные вопросы конкретно и отвечаю, высказываю мое субъективное мнение.

Вопрос. Я сам — тоже путешественник, но не такой матёрый, как Вы. И путешествую я как раз только на своих машинах. И вот задумался: а взялся бы я Вас подвезти, случись встретиться на дороге? Какие-то двоякие ощущения во мне борются: с одной стороны — интересная женщина с огромными наверняка познаниями и опытом, много повидавшая, — это же здорово! а с другой — вроде бы чего-то женственного не хватает….

Ответ. Обычно драйвер, принимающий решение: взять — не взять, об этом подумать не успевает.

На трассе-то как раз хорошо, когда женственного не хватает. С одной стороны — подвезут, раз не мужик, с другой — меньше мыслей о том, чего не надо. Есть о чем поболтать — это в дороге главное. А в смысле личных вкусов — для тех, кому нравятся хрупкие воздушные создания, я не подхожу. О вкусах не спорят.

Вопрос. А вообще, когда смотрю на «голосующих» у обочины — никогда не хочется подвозить: уж больно вид у таких путешественников затрапезный. Согласитесь, красивую или просто симпатичную женщину приятнее подвозить?

Ответ. Не везло вам. Есть множество чистых, подтянутых и оптимистичных стопщиков. «Научный путешественник — это не бомж».

Насчёт женщины — не соглашусь. Многие принципиально не подвозят женщин вообще: как бы чего не вышло, а у меня жена, религия и прочее. Кому-то прямо сейчас хочется обсудить, как вчера сыграла любимая команда, как он двигатель перебрал и т. п., он хочет собеседника мужского пола. Случается, бывшие или актуальные туристы хотят поболтать на свою тему, они наводятся на приличное снаряжение независимо от пола. Кому-то охота послушать баек, им интересны колоритные хиппи и бывалые потёртые бродяги, ещё лучше — с музыкальным инструментом. Мне встречаются разные категории водителей, в зависимости от того, с кем я еду и как мы выглядим. Но в среднем, действительно, охотнее подвозят симпатичных девушек.

Вопрос. Никогда не смогу понять… была ли опасность в тот день или нет? Но автостопом ездить не перестану, его уже так просто из сердца не выкинешь.

Ответ. Да кто ж ее знает?.. Это случай из серии «вскрытие покажет», а раз вскрытия не было, так и судить невозможно. Зачем переставать? Ничего же не случилось плохого.

Бывает, далёкие от автостопа люди задают вопросы, кажущиеся нам странными. Например:

Вопрос. Бывает ли так, что вам предлагают расплатиться сексом, а когда вы отказываете, говорят: «Тогда платите, как за подвоз»?

Ответ. Ни разу не бывало. Наоборот — бывало: «Нет денег — платите натурой». Но обычно хотят либо денег, либо секса. Суп отдельно, мухи отдельно.

Стоит ли автостопщице заниматься сексом с драйвером?

Мнение мужское. В описываемой проблеме, действительно, «дело не в сексе как таковом», а в его последствиях. Поясню на примере.

Допустим, у какой-то автостопщицы «хронический недотрах» (проблемы в личной жизни) или ещё по каким-либо причинам (не важным для нашего разбора) она решила заняться сексом с драйвером. Какие для неё лично могут быть негативные последствия от этого поступка? Если использовали презерватив, то практически никаких. Одно удовольствие.

Но! Этот драйвер теперь уже будет по-другому воспринимать автостопщиц на трассе. Хоть в комбезах, хоть с тремя рюкзаками. Согласен?

Дальше, в кафешке (в сауне, в паркинге) этот драйвер непременно похвастается друзьям-коллегам. Не сомневайся! Те уже по рации расскажут другим. Они любят поболтать на тему «…а вот ещё у Коляна случай был, прикинь, подбирает он бабу.»

Вот и получается, что одна из (допустим) 100 автостопщиц «дала слабину», а головную боль от драйверов получили все остальные автостопщицы. Плюс трассовые проститутки (и их сутенёры) наверняка узнают и будут смотреть как на «конкурентку» на каждую автостопщицу на своем участке.

Получается что единственный выход — «не дать из принципа» и больше никак.

Мнение моё. Насчет того, что единственный выход — «не дать из принципа» — не согласна. Если автостопщица захотела драйвера — ну и пусть их. Почему же сразу «хронический недотрах»? Просто бывает, что человек понравился, захотелось с ним секса. Драйвер — тоже человек! Это всё-таки личное дело, не стоит IMHO так уж железобетонно блюсти имидж. Вот дрыхнуть рядом с засыпающим водителем, курить рядом с некурящим, вонять или аскать — это реально негативно влияет на имидж автостопщиков в целом.

Мнение мужское. Ну не в «имидже» дело-то! Я же расписал последствия… И без того почти весь «офисный планктон» считает, что автостопщицы все трахаются с драйверами «за подвоз».

Мнение моё. Кто кому чего расскажет-похвастается — на этот счёт есть бородатый анекдот:

— Доктор, у меня половая слабость! Больше двух раз за ночь не

могу.

— Так это нормально.

— Как же, вот Вася рассказывает…

— Ну, так и вы рассказывайте!

Реально никто не узнает, было ли что-нибудь в этой зашторенной кабине или драйвер всё сочинил. Наоборот, если ему «не дать», он в отместку или из самоутверждения может насочинять небылиц. Разве что у него в кабине будет скрытая камера стоять. Но, как говорил красноармеец Сухов, это вряд ли…

Сразу предваряю вопрос. Лично мне не хотелось драйвера ни разу. Я — женщина и к тому же тормоз, мне нужно сначала пообщаться, почувствовать симпатию, поколебаться, посомневаться. А за краткое время общения в машине я не успеваю войти в охоту. Думаю, у большинства девушек так. Правда, однажды в Америке у меня был секс с драйвером: было интересно попробовать негра. Никаких принципиальных отличий от белых мужиков я не заметила.

Другое дело, если после поездки знакомство продолжается. Но автостоп тут уже ни при чём: мало ли, кто где познакомился, главное — что происходит потом.

Ментовское мнение.

Однажды меня подвозил хороший мент. Не хамоватый ППСник или продажный ГИБДДшник, а полезный для общества опер. Мужик в возрасте, с богатым опытом работы. Он меня чрезвычайно удивил:

— Ты-то ладно, а как ваши ребята не боятся поодиночке ездить?

— Э-э… Обычно спрашивают, как это девушки не боятся…

— Вам-то бояться почти нечего.

— Так ведь изнасиловать могут.

— Ну, на изнасилование ещё решиться надо. Это же статья, все знают. Решиться совершить преступление, почувствовать себя преступником — это нужно преодолеть некоторый психологический барьер. Надо очень сильно возбудиться или очень сильно напиться, чтобы этого барьера не чувствовать. А у вас же есть голова на плечах, вы не будете с человеком в таком состоянии продолжать общаться, верно?

— В общем, да. А ребята чем рискуют, по-вашему?

— Их избить могут. На то статьи тоже есть, но в сознании русского человека, особенно деревенского, драка — совсем не криминал. Даже в традиции русской — помериться силушкой, удаль молодецкую показать.

Вот как. Ну, опытному оперу виднее.

И ведь правда — в нашей статистике случаев изнасилования (о которых рассказали) гораздо меньше, чем избиения и ограбления гопниками. В разных странах, в России в том числе. И в больницу даже попадали, я сама Мишу Гуменика навещала.

Даже мне, человеку женского пола, три раза в жизни набили морду и ни разу не изнасиловали! Абыдно, да? Не мужики, а какие-то извращенцы! Два раза били с целью ограбления: хотели взять у меня некоторые вещи, а я отдавать не хотела. Оба раза в Москве, один даже рядом с собственным подъездом в Люблино. Я оттуда переехала. И один случай описан в предыдущем рассказе — ну, тот тип совсем больной, человек со здоровой психикой ради денег на войну не пойдёт.

А вообще очевидно, что водители автостопщиков боятся больше, чем наоборот. С нас взять нечего: в сознании обывателей, если человек едет автостопом, значит, у него нет денег. А то, что у кого-то из путешественников с собой дорогая фото-видеотехника, ноутбук или GPS, мало кому в голову придёт, если этой техникой не светить. У водителя же очевидно есть много наличности: на бензин и на штрафы, у дальнобойщика — груз, за который он отвечает. Не говоря уже о самой машине!

И если уж кто-то привык бояться, то он будет подозрительно относиться к одинокой хрупкой девушке: тут что-то не так, это подстава, наверняка у неё с собой оружие, или в кустах сообщники прячутся.

Хотя всё равно традиционно больше опасаются двух здоровых бородатых мужиков…

Как меня обменяли на шлюху.

Часто бывает, что «бомбилы» или таксисты соглашаются подвезти автостопщика «до первого клиента». То есть, как увидят поднятую руку, обменивают нас на источник денег. Со мной, как ни странно, такого ни разу не было. Бывало, подсаживали клиентов за деньги и ехали в ту же сторону, потом клиенты расплачивались, а я нет — как договорились. Ну, бывало, что ради клиента мой драйвер сворачивал раньше, чем намеревался. Бывало и такое, что мой неопытный напарник договаривался неочевидно, и на выходе с нас просили денег, он тогда расплачивался — за свою глупость.

Так бывает с теми, кто хочет за подвоз денег, а мы не даём. А с теми, кто хочет секса за подвоз? Однажды ехала я домой с Груши, за-стопила эвакуатор от Жигулёвска аж до Пензы. Вот ведь народ — ломают машины за тридевять земель, потом эвакуация им стоит как полмашины. Водитель был какой-то хмурый, болтать нерасположенный, и очень скоро перевёл разговор на предмет удовлетвориться. Я во всех красках расписала ему, почему да отчего мне это приятно не будет, и что мне будет приятнее выйти, чем тему эту продолжать. Выслушал, принял к сведению, возразить нечего. Протянули километров сто ещё, тему мужик больше не поднимал и почти всю дорогу отмалчивался. Ну, думаю, проехали. А вот и нет: ни с того ни с сего посреди нигде он останавливается и говорит:

— Ну, раз ты спать со мной не хочешь, выходи.

Чего это он вдруг? Смотрю — а к нам «работница» ковыляет. Вынула я рюкзак, мужик её посадил и поехал — место удобное искать.

Что ж, вполне справедливо: каждый получил соответственно своим убеждениям, и никто не в обиде. Я, кстати, с того места уехала довольно скоро, но не так далеко.

Часто меня спрашивают: а как женщинам в других странах, труднее или легче? По-моему, примерно одинаково, люди — везде люди и мужчины — везде мужчины. Есть, конечно, некоторые национальные особенности. Например, у мусульман считается, что если женщина путешествует — да даже и просто находится в общественном месте не по хозяйственным нуждам — без мужчины, то она падшая. Не человек, а сор. Её можно считать добычей, найденной вещью. Но, с другой стороны, она иностранка: стрёмно, как бы чего не вышло. И вот они ходят как коты вокруг сметаны, облизываются. Не опасно, но противно. Лучше, конечно, в таких местах ездить разнополой двойкой, причём даже при большой разнице в возрасте мужчина должен называть себя мужем. Шанин однажды признался, что напарница ему дочь, так турок предлагал за неё сначала деньги, потом свою машину, а под конец бензоколонку!

Вот несколько историй из моей практики с национальным колоритом.

Община сикхов.

В маленьком итальянском городке Суццара нас со Светой не держало ничего, кроме обещания передать видеокассету и книгу из Москвы каким-то её знакомым. А знакомых не оказалось дома. Со связью в 97-м году было не очень. Мы стали искать соседей, чтобы оставить передачку им. Итальянцы не захотели брать на себя ответственность, зато в соседнем доме нашлись отзывчивые индусы.

Они снимали многокомнатную квартиру и жили коммуной. По их индийским меркам очень вольготно, по нашим — тесно. Русским гостьям были очень рады: «хинди-руси бхай-бхай». Общались на ломаном англо-итальянском. Рассказали, что они сикхи, да мы и сами поняли по тюрбанам и бородам. Для нас купили деликатесную еду: пиццу и кока-колу, и включили лучшее индийское кино. В доме у них было очень чисто, ванная так и сияла белизной. Для сна нам выделили отдельную комнату, а сами уплотнились.

И вот тут рай обернулся адом. С периодичностью в полчаса к нам из-за за двери просовывалась физиономия и вопрошала:

— Хотите со мной заняться любовью?

Получив отрицательный ответ, исчезала. Затем новая физиономия:

— А со мной хотите заняться любовью?

Через полчаса снова:

— Ну, а со мной-то вы точно хотите заняться любовью?

Претендентов было много, и почему-то появлялись они по очереди и с паузами. Как раз когда мы начинали засыпать. Были они чрезвычай-

но вежливы, и каждый из них ненавязчив, но выспаться этой ночью нам не удалось. Наутро же никаких разговоров на тему не было. Кроме обучения неприличным словам на разных языках, но это уже чистая филология.

А посылку соседи получили, отписались потом.

Сильный бой-френд.

Дело было в Китае. Я опоздала на стрелку АВП в Турфане, поэтому вместо того, чтобы выбрать себе напарника по вкусу, провела неделю в обществе второго опоздавшего, некого промальпа Жени. Это было ужасно: никогда в жизни не встречала человека с настолько низкой самооценкой. Он преклонялся перед великой путешественницей, полагался на меня во всём, постоянно переспрашивал, что МЫ будем делать, и никогда не возражал, даже если моё решение ему не нравилось. Я себя чувствовала каким-то рабовладельцем — и ни капельки приятного в этом нет. Но ничего: я нашла бесплатный интернет в офисе одной турфирмы и списалась с самостоятельной девушкой Ноткой, она въехала в Китай со стороны Забайкальска и тоже хотела продолжать путешествие в паре. Через неделю мы встретились, а куда делся Женя, я не знаю.

Пока Нотка пересекала Внутреннюю Монголию, мы с Женей тусили в жарком городе Турфане и объедались виноградом. А ночевали в его палатке, каждый раз в новом месте, чтобы нас не спалили. Однажды вечером, когда уже стемнело, я послала «раба» купить еды на утро и ждала его на тротуаре у заправки. На эту заправку приехали два мотоциклиста — и тут же, конечно, решили познакомиться со светловолосой иностранкой. Оба немного говорили по-английски — продвинутая молодёжь. На вид лет семнадцати.

Когда вернулся Женя, я уже рассказала, кто мы и откуда, и объяснила, что мы хотим ночевать за городом, где темно и нет людей. Ребята оказались удивительно понятливыми, отеля не предлагали, но и вписки тоже. И провести вечер как-то повеселее не предложили. Это я уже потом поняла, что им китайская деликатность не позволяла: такое свойство национального характера — не лезть не в своё дело. Раз люди сказали, что хотят спать за городом, значит, им так надо, и всё тут.

За город предложили подвезти. О чём-то между собой договорились — наверно, нас делили. Уселись мы сзади, поехали кататься. На скорости такой приятный ветер — жара в Турфанской впадине и ночью не спадает. Несёмся, довольные. А приятель его с моим Женей усви-стели совсем далеко вперёд. И тут в какой-то тёмной аллейке подозрительно зачихал мотор.

Парень остановился, поковырялся — бензин, говорит, кончился. Эге, думаю. Хотя кто знает, может, и правда кончился. На заправке-то они залиться не успели, на меня заглядевшись.

Драйвер подождал, послушал: мотора не слышно. И спрашивает:

— А он твой бой-френд?

Разумеется, я ответила утвердительно. Надо заметить, что китайцы — на редкость несексапильный народ. На мой вкус, вернее, на мой нюх. Их нежно лелеемые и выставляемые из-под футболок пузики а-ля Будда ещё можно пережить, но непременный запах ацетона изо рта — уже не получается. То ли пища такая, то ли специфический обмен веществ, но на расстоянии меньше полуметра шибает в нос невыносимо. Однако мы не начали вонять, хотя ели ту же еду, и девушки у них также менее вонючие. Поэтому, хоть у меня в России и не было мужика на тот момент, никаких эротических приключений я в Китае не поимела.

Парень на полминуты задумался, затем поинтересовался:

— А он сильный?

Я не стала уточнять, какую силу он имеет в виду, мужскую или просто физическую, и на всякий случай заверила:

— Да-а, очень сильный!

— О, о’кей, — удовлетворился пацан. Тут же мотоцикл у него завёлся, и мы поехали дальше. Быстренько догнали товарищей, наши китайцы между собой помяукали, Женин моему отлил бензина с помощью шланга, причём с явным видом «ну ты лох ващще», после чего нас благополучно доставили за город к неосвещённым виноградникам. Извинились, что не могут больше покатать: бензина мало, «за-козлили» оба мота и растворились в ночи. Байкеры фиговы.

Так я и не узнала, чего опасался мой несостоявшийся ухажёр: сравнения мужских способностей не в свою пользу (у китайцев это больной вопрос, то-то у них так популярны всевозможные снадобья) или банального мордобития. И этот вопрос тоже больной, никто же не умеет драться как в кино. А вдруг европейцы умеют?..

Создать имидж.

Видимо, у азиатских народов огромное значение имеет «а что люди скажут». Гораздо большее, чем у нас даже в мелких деревнях. Мои знакомые таджики часто употребляют русское слово «показуха».

Мы с Ноткой, после того как нас не посадили в тюрьму, но и не продлили ей визу, вернулись в столичный город Урумчи продлеваться. В город нас привёз один весьма богатый государственный служащий — в Китае это частое явление. Он был не китайцем-хань, а представителем малой народности, которая у русских зовётся дунганами (откуда взялся такой этноним, непонятно), а самоназвание у них — хуй. Известно, что этот одиозный слог широко распространён в китайском языке, и в русской литературе принято ханжеское написание «хуэй». На этот счёт хорошо сказала давняя моя коллега по ушу: «Если я говорю «точка бай-хуй» — это прилично, а если говорю «пошёл ты на» — это неприлично». С этой народностью на северо-западе Китая мы встречались часто — очень приятные люди. Они тоже мусульмане, как и уйгуры, но совсем не упёртые.

Так вот, привёз нас мужик в Урумчи, поставил свою дорогую тачку на стоянку, специально для нас взял такси и отвёз в консульство. Там подождал, пока мы побегали по кабинетам и выяснили, что сегодня нами заниматься никто не будет — а была пятница. Тогда принудительно привёз в дорогущий отель и снял для нас двухместный номер на три дня. Никаких отказов — обижусь, говорит. Ладно, думаем, ему это по карману не ударит.

В отеле было красиво, но скучно. Отмылись, отстирались и долго глазели в окна: вид с 13-го этажа открывался обалденный, на городские магистрали и большую мечеть. Вечером мечеть подсвечивалась синим.

Дверь в номер открывалась с помощью электронной карточки. Одну карточку мужик дал нам, другую оставил себе. Обещал прийти вечером. Ну, мы решили, что в цивильном отеле, если что, до насилия не дойдёт, даже если он друзей позовёт. И как в воду глядели: привёл двоих, сказал — сослуживцы. Включили телевизор, уселись на кровать и стали решать какие-то рабочие моменты с помощью ноутбуков. Потом коллеги ушли, наш спонсор посетил душ и лёг в кровать, а мы с Ноткой поместились в другую. Никаких приставаний.

На следующий вечер история повторилась, только коллеги были уже другие. Тут мы присмотрелись: а по телику-то порнуху показывают! Местное телевидение такого не допускает, но тут ловилось русское Рен-ТВ, и ближе к ночи как раз… Но никаких домогательств опять не было. Так, только посмотрел вопросительно, даже слова не сказал и не прикоснулся.

На третий вечер до нас наконец дошло. Это же он очковтирательством занимался. Приглашал разных своих знакомых и показывал: вот у меня целых две белых девушки. Ходят по номеру почти что неглиже (по мусульманским меркам), порнушку с нами смотрят. Вот мы сейчас работу закончим, вы уйдёте, а я с ними отдыхать буду.

А если бы стал к нам домогаться — вдруг да получил бы отлуп, и не смог бы новой порции приятелей пыль в глаза пустить. От секса удовольствие мимолётное, и не узнает никто, а так — разговоров будет. Уважение приобретается надолго.

Как американец отмазывался.

Многие удивляются, как же я с незнакомыми мужиками в одном спальнике сплю. С совсем незнакомыми не сплю — чревато это как минимум тем, что выспаться не дадут. Вот на одном спальнике, в смысле лежанке, с малознакомым драйвером — это ещё можно, да и то не со всяким. С американцами, например, можно — потому что они запуганы своим дурацким законом о сексуальном харассменте.

Раз дрыхли мы в фуре с одним дальнобоем, чрезвычайно толстым — это уж как водится. Верхняя полка у него была барахлом завалена, пришлось на одной ютиться. Кабины у них огромные, полки широченные, но и мужик широченный тоже. Во сне он меня приобнял, я проснулась, руку его демонстративно переложила и заснула снова. А наутро мужик извиняться начал:

— Ты только не подумай плохого, я ничего такого не хотел. Мне приснилось, что я с моей девушкой рядом, и вот я случайно… Прости, пожалуйста.

От наших такого, пожалуй, не дождёшься.

А вот истории из российской действительности. Надеюсь, мужчины на меня не очень обидятся.

Знакомиться с автостопщицей чревато нервным потрясением.

В то время я вписывалась в Поваровке у Вадима Назаренко. Квартира своеобычная: по документам двушка, 22 кв.м. общей площади. Кухни нет, есть две комнаты — маленькая и очень маленькая, прихожая с умывальником, холодильником и электроплиткой. За дверцей прячется унитаз, сбоку от него душевой отсек, как на корабле: с овальным входом и двумя ступеньками, а также надписью «в душе не трахаться». Бывает, что помывшись, сразу выйти невозможно: надо подождать, пока сосед слезет с унитаза. На этой площади постоянно проживают Вадик с женой Динкой и мелкой дочкой Аринкой (тогда она ещё не родилась), 4–5 постоянных вписчиков, имеющих ключи, и какое-то количество непостоянных. Вещи вписчиков хранятся в рюкзаках, развешанных по стенам на крючьях. По ночам с пола убирают обеденную пенку и раскладывают пенки спальные, что напоминает игру в тетрис. ЧМО (частное молодёжное объединение) «Притон Поваровка» — достопримечательность, рекомендуемая к посещению.

Так вот, вписывалась я. Посёлок Поваровка находится за Зеленоградом, я регулярно опаздывала на последнюю дальнюю электричку и ехала от платформы Планерная стопом. Раз подвозил меня мужик, которому было надо намного дальше, уж не помню, куда, и он по дороге стал жаловаться, что просто так не поедет, а кофе хочет.

— Ну, давайте я вас кофеем угощу, — говорю. — По дороге пара точек есть, только качество не гарантирую. «Лучший кофе на дороге! Отхлебнёшь — протянешь ноги!»

Но мужик продолжал как-то мутно изъясняться, из чего я заключила, что он пытается напроситься на кофе в мой дом, но стесняется. Так мне же и лучше — от Ленинградской трассы до Поваровки пять километров, вторую машину стопить не придётся и пешком ещё идти там. Зазываю драйвера домой, но предупреждаю: живём мы, автостопщики, коммуной, можно испытать культурный шок. Ничего, говорит, даже интересно, как вы живёте. И так же косноязычно пытается выяснить, есть ли у меня муж. А мужа у меня на тот момент не было. Ну, я соответственно косноязычно отвечаю, а самой смешно: что-то будет.

Приехали. Первичный культурный шок мужик испытал в подъезде. Обычный, в общем-то, провинциальный подъезд: мочой воняет, а кое-где и кал присутствует, ободранные стены со множеством рисунков и надписей невысокого художественного уровня, двери такие же ободранные, кое-где мусор в пакетах выставлен и воздуха тоже не озонирует. Через всё это художество нужно подняться на пятый этаж, а лампочек рабочих, конечно, мало. Я взбежала легко, драйвер — с одышкой.

Открыла дверь своим ключом, народ уже спит. В обе комнаты двери закрыты. Значит, кофе будем пить в прихожей, там есть маленький столик. Стоя, стульев нет — так ведь это не проблема. Внутри чистоты не больше, чем в подъезде: месяц назад съехала Наташа из Барнаула, которая стимулировала жильцов на уборку, а остальные считают: почему гадят все, а убирать буду я один? Пока закипал чайник, драйвер разглядывал кучу старых ботинок и курток под надписью «1 человек = 1 куртка!», замызганный холодильник, чёрную от убежавшей в прошлом году еды электроплитку, драные стены с плакатами (часть из них непристойные), текущий кран, прошлогоднее же полотенчико, тараканов вокруг небелой треснутой раковины (они живут под раковиной, Динка считает, что у них там родина Таиланд: тепло и сыро, а ночью выходят на промысел), гору немытой посуды, три гостеприимно распахнутых мешка с мусором… и очевидно бледнел. А я что — достаю щербатые жёлтые чашки, выкапываю ништяки, рассказываю, что тут и мыши водятся, в компьютеры залезают, но еду покусать не успевают, поэтому бояться их не надо.

Тут из двери выползает Вова Печёный в семейных трусах с изрядной дыркой сзади. Он и так не Бельмондо, а со сна совсем косорылый.

— Привет, — говорит, и драйверу: — Здрасьте. Что-то во мне капуста бунтует.

Заваливается в сортир и громко продолжительно пукает.

Драйвер как-то совсем зеленеет и спрашивает:

— Это твой муж?

— Ну, не муж, а сожитель. Один из.

Правда ведь, живём в одной комнате, значит сожители.

Чашку свою мужик не допил. Наскоро обменялся со мной телефонами — раз уж договорились — но, как можно догадаться, не позвонил.

Чисто по Фрейду.

Это было прошлой зимой. Морозной, если помните. Возвращалась я из Питера автостопом — как это ни позорно, из экономии. В этот раз за книги мне выплатили мало, и меня жаба задавила билет на поезд покупать. Но одета я была тепло: суперская пуховка, которую я у «Баска» под Эвенкию брала, за десять лет не сильно испортилась, и ноги утеплены на этот раз.

На трассу я вышла, когда уже метро закрывалось. Там оно, кстати, в полночь закрывается, многие москвичи обламываются с непривычки. Первая машина была до стандартного Колпинского поворота. Вскоре остановилась и вторая — здоровенная навороченная легковая иномарка, а вот какая, не помню. С кожаным салоном и бортовым компьютером. В её сиденье я просто утонула. Драйвер сказал, что едет в Бологое, в какую-то деревню, срочно отвезти туда документы на недвижимость. А документы эти должен забрать на даче под Тосно. Не против ли я?

Я была не против. Полдороги на отличной машине — вполне компенсирует заезд куда-то. А драйвер выглядел ну совершенно безобидным, даже стеснительным. Он тут же созвонился с партнёром, который должен был передать документы, и мы поехали. Времени уже час ночи.

Разговор был самым обычным, незапоминающимся. Свернули в Тосно, там ещё свернули, долго ехали по тёмной дороге, забрались к дачным домикам — а там дорожка была переметена снегом, и мужик сказал, что по ней мы не проедем, сядем. Но тут совсем рядом, и сейчас партнёр бумаги принесёт. Позвонил ему ещё раз, сказал, где мы стоим.

Скрасить ожидание мужик предложил фильмом. В этой тачке ещё и телевизор был встроенный, который на ходу выключается принудительно. Программы, которые ловились, его не устроили, и он решил посмотреть диск, который ему якобы оставил друг. Кино на этом диске оказалось — нетрудно догадаться — порнухой. Сам же хозяин сделал вид, что для него это неожиданность.

Мне-то от секса на экране ни жарко, ни холодно — я же не мужик. Смотрю сквозь, скучаю, бумаги жду. Видит драйвер, что реакция нулевая. А я вижу, что бодливой корове Бог рогов не дал. Бояться нечего: стесняется кадр своего поведения отчаянно, хотя и старается вести съём по правилам. А бумаги всё не несут.

Тогда мужик вытащил с заднего сиденья ноутбук с большим экраном. Я таких большущих и не видела. Кино, которое он там нашёл, разумеется, тоже оказалось порнухой. Стал он выбирать разные файлы (а я ой как не люблю эту вот мужскую привычку через три секунды в другое место щёлкать), видно, искал, какая тема меня возбудит. Был там стандартный набор: мужики с бабами, мужики с мужиками, бабы с бабами, бабы с конём, мужик с маленькой девочкой… Тьфу, скучища. А документов никто не несёт.

Драйвер видит, что я скучаю, и сам тоскует. Придумал:

— Слушай, у меня есть кокс. С ним веселее будет!

Ну вот, опять. Не, до Бологого ехать не придётся. Пусть хоть на трассу вывезет, соблазнитель фигов.

Я от дозы отказываюсь, он вдувается. Дежа вю: такая же пластиковая карточка, только уже Visa Gold, и бумажкой дорожки формирует. Везёт же мне — второй раз в жизни наблюдаю эту картину, и тоже в  чужой машине. И тоже самой не хочется.

Продолжает перебирать файлы, теперь медленнее, но с тем же успехом. Вижу, решается на что-то, но никак не решится. Один фильмец мне запомнился — любительщина времён перестройки, судя по пейджерам на поясах героев. По сюжету, свадьба фотографируется у Медного всадника белой ночью, а потом все по очереди имеют невесту по-всякому. На заднем плане видны прохожие — не постановочные, судя по поведению: удивлённо пялятся, но делают вид, что совсем не интересуются. Обидно вот что: у отечественных мужиков перед камерой абсолютное состояние нестояния. В сравнении с импортными крепкими фаллосами — за державу обидно!

Решился мужик и задаёт вопрос:

— А тебе какие члены больше нравятся, большие или маленькие?

Тьфу ты, что за вечная беда.

— Да неважно. Лишь бы человек хороший был, — говорю.

— То есть, считаешь, размер не имеет значения?

— Не имеет. Где товарищ-то с документами?

— Да. что-то не идёт.

— А он вообще существует? В природе?

— Существует…

Последнее было сказано таким сдавленным голосом со взглядом в сторону, что сомнений у меня не осталось. Ладно, надо дождаться, пока мужик обломается и вывезет на трассу. Идти лень. А тем временем уже три часа ночи. Смешно мне, конечно, но ехать-то тоже надо, дома ждут.

Мужик понял, что его хитрость разгадана, и решился сделать ход конём:

— А посмотри, у меня маленький?

Посмотрела. Оказался очень маленький.

Ну, я дипломатично сказала, что бывает и меньше. И неважно это, как я уже сказала. И вообще мне пора. Дома муж заждался, хороший человек, а размеры ни при чём.

Мужик виновато так:

— Знаешь, под кокаином совершенно невозможно остановиться. Ох, подожди здесь, я сейчас, быстро.

И выскакивает из нагретой машины на 30-градусный мороз.

— Куда, на морозе не получится!

Разумеется, не получилось. Через полминуты ввалился обратно, ещё виноватее. Ну, я уставилась в пространство и жду, когда мой коварный соблазнитель удовлетворит себя и мы наконец поедем.

А у него и в тепле никак не получается. Ну, понятно, куража-то нет. Посидела я ещё с четверть часа — и терпение моё лопнуло. Застегнула пуховку, взяла рюкзак и решительно распрощалась. Зашагала обратно: в свете луны дорогу видно, как ехали, помню. Долго только гулять придётся, ну ничего, зато прикол какой редкий поимела. А может, он в спокойной обстановке удовлетворится, да и подвезёт?

Действительно, вскоре толстая тачка меня догнала. Опускает стекло и — видно, наконец-то решился совсем:

— А ты меня не потрогаешь?

— Не потрогаю. Спокойной ночи в Петербурге! — говорю как можно язвительнее, не сбиваясь с шага.

Обогнал и уехал. Скатертью дорога.

Гуляю, дышу морозцем, наблюдаю лунные пейзажи. Спать не хочется: я же собиралась ночью ехать. А вместо этого иду фиг знает где.

Долго гулять, однако, не пришлось. В полчетвёртого ночи, откуда ни возьмись, по просёлку катался «жигулёнок» с местными. Суббота была. Они, конечно, застопились, выслушали смешную историю (без подробностей), удивились, посочувствовали и вывезли меня прямо на М10, где поворот на Тосно. Там позиция, правда, неудобная, зимой особенно — но относительно скоро застопилась фура, до Москвы и довезла.

А в то время я действительно была замужем. Приехала домой и тут же рассказала мужу, в какую историю попала, чтобы и он прикололся. Он у меня тоже автостопщик и дурацкой ревностью не страдает — за ревнивца я бы не вышла. Посмеялся Юра от души и вспомнил виденную где-то карикатуру. Дверь с вывеской «клиника по увеличению пениса», рядом парковка. На служебной части машина доктора — нормальных размеров, на общей — машины клиентов: огромный джип, устрашающей высоты грузовик, длиннющий лимузин…

Это предупреждение для мужчин. С нами иногда получается примерно так: «Девушка, можно вам задать нескромный вопрос? — Да, но вы рискуете получить нескромный ответ». Часто бывает, что мы, автостопщицы, ничего не теряем, соглашаясь на некоторые действия, а вот мужик в следующий раз призадумается, стоит ли нарываться. В общем, господа пикаперы, не спешите радоваться, если вам оставили телефончик или сели к вам в машину.

Не хотелось бы, чтобы за это мне навесили ярлык стервы. Мужики сами ведь должны понимать, на что идут. Чем мощнее атака, тем больнее падение, не так ли?

Ещё информация «от феминистки».

Кстати, сама я себя феминисткой совсем не считаю, но меня так обзывали некоторые мужчины — те, кому я в чём-то отказала.

На дворе XXI век, и человечество изобрело чрезвычайно полезную вещь — вибратор. Однажды мой мужчина предпочёл мне другую и не поздравил меня с днём св. Валентина. Я обиделась, пошла в секс-шоп и сделала сама себе подарок. И поняла: какая же я дура была, что не сделала этого раньше!

С тех пор мне не грозит бросаться на кого попало с голодухи — на что обычно упирают пристающие драйверы: «Как же ты столько времени без мужчины!» Если сильно достал — отвечаю, как, и мужик чувствует себя уволенным с любимой работы из-за механизации процесса. Серьёзно, такой ответ выбивает у них почву из-под ног.

… Но по мне — всего отвратней,

Что водку делают из нефти,

А вместо мужика — вибратор…

Физиологию машинка удовлетворяет гораздо лучше любого мужика. Прекрасно помогает пережить разлуку с любимым. А что касается эмоциональных и духовных потребностей — случайные суррогаты близости мне не нужны, от них одни разочарования. Гораздо лучше спокойно наблюдать и делать правильный выбор, когда физиология не подпирает.

Ну, и ещё для тех, кому «секса в автостопе» мало показалось. Сюда ходите: http://auto.mail.ru/article.html?id=31139

март — ноябрь 2010

ЧУДЕСНЫЕ ИСТОРИИ

Есть многое на свете, друг Горацио,

Что и не снилось нашей женской консультации.

Тимур Шаов

Впереди резкий поворот событий

ИЗ НЕЛЕГАЛОВ В ТЕРРОРИСТЫ

Эта история была написана в 1999 году и нуждается в пояснении.

Летом того года я работала в США по программе Camp America. До окончания срока не доработала 10 дней. По условиям договора, компания имела право уволить работника без права восстановления по трём причинам: употребление наркотиков, насилие или сексуальное приставание к детям, и ссора с начальством. Нетрудно догадаться, что ко мне относилась третья причина. Любых начальников я в упор не вижу, а они этого не любят. Я полагала, что так близко к окончанию срока можно уже борзеть, и оказалась неправа.

Виза моя была «терминирована», и в течение двух суток с момента увольнения я должна была покинуть страну, если срочно не легализуюсь. Способ столь быстрой легализации был один: брак с гражданином Штатов. Выйти замуж мне не удалось, но страну я не покинула, рассудив, что приехала не работать тут, а путешествовать, в загране моём никаких новых пометок нет, покатаюсь до окончания визы в паспорте, а там что-нибудь придумаю. Дату вылета я уже сменила на месяц вперёд, узнав, что фирма-посредник нас обманула, «подарочный» месяц для российских студентов действителен. И менять дату ещё раз из-за дурацких разногласий с лагерным начальством я не собиралась. Всё, чем я рискую — откажут в визе при следующей попытке. «Чёрный» штамп Штатов в паспорте — плохо для прочих поездок, но через пять лет всё равно паспорт будет другой.

Знакомые русские аспиранты из Кремниевой Долины навели справки и выяснили, что знает о терминации визы только INS (immigration & naturalization service, служба иммиграции), с полицией она никак не связана, нужно только не совершать уголовных преступлений, и никто в стране ничего не узнает обо мне плохого. INS же может выяснить, когда я покинула страну, только одним способом: получить от меня при выезде бумажку, именуемую «формой I-94», со штампом таможни. Половина этой бумажки со штампом о въезде уже отправилась к ним. Мне нужно на выезде как-нибудь заморочить паспортистов, чтобы не отдать вторую половинку. И тогда никто не сможет доказать, когда именно я выехала. Штампы аэропортов в паспорте ничего не значат. А если заподозрят, что я выехала гораздо позже, я могу показать квитанции о квартплате со своей подписью и штампом сберкассы — это для них веское доказательство, что я была дома.

Здесь вы узнаете, как мне удалось не отдать бумажку I-94.

А дома ветеран «визовых войн» Алексей Воров дал мне совет: когда снова захочу в США, обращаться в их посольство ни в коем случае не в России, а в какой-нибудь нейтральной стране типа Дании или Швеции, и там как бы ненароком показать оставшийся корешок со словами: «А вот у меня завалялась какая-то ваша бумага, она вам нужна?» Тогда мне поверят, что я честная, и в визе не откажут.

Прошло 11 лет, я сменила фамилию, и пока на визу США не подавалась.

Дело было до теракта 11 сентября. Я привезла фотографии и магнитик с изображением башен-близнецов, он висит на моём холодильнике. Но бомбы в самолёте отчаянно боялись и тогда. Интересно, как бы развивались события сейчас…

Перед отлётом мне нужно было забрать кучу моих вещей, хранившихся у доброго драйвера.

В Штаты я прилетела с одним рюкзаком, а за время работы обзавелась массой халявы, так что на выходе мест багажа стало пять. Одно осталось у русских в Калифорнии, привезли потом с оказией. После увольнения, найдя интернет, я отписалась солдату Марку, который подвозил меня раньше и предлагал вписку в Нью-Джерси. Он радостно вписал меня со всем шмотьём. Доехала я на дальнобойщиках, которые договаривались по рации и передавали с рук на руки меня с коробками. За те несколько дней, что я гостила у солдата дома, его угораздило в меня влюбиться. Я уехала путешествовать, а он доставал меня заботой и ревностью на расстоянии. Потом у него в мозгах произошёл поворот, он влюбился в другую девушку, и, как это часто бывает, решил, что я плохая и от моих шмоток надо избавиться. Дал мне неделю сроку, а я в это время находилась на другом побережье в Калифорнии. Я смогла разрулить проблему дистанционно: писала и звонила всем подряд, и один отзывчивый драйвер мексиканского происхождения по имени Эл вызвался мне помочь. Забрал барахло от Марка и хранил у себя на севере штата Нью-Йорк. А я, свинья такая, не успела его отблагодарить.

Деньги я отчаянно экономила на всём — потому что, как говорили сами американцы, «у нас всё либо слишком дорого, либо бесплатно». В результате, пропутешествовав три месяца, я привезла домой тысячу долларов, из которых 600 оптимистично вложила в издание книги «Уроки автостопа» с моей статьёй, не слишком поредактированной Шаниным. Моя часть тиража продавалась 10 лет. Желая избавиться от неё, я и развивала свой маленький книжный бизнес. Теперь, в честь юбилея, я наконец издаю три собственных книги.

А вот и сама история. Отчаянная и несколько сумбурная — как и я сама в то время.

На утрясание всех дел в Нью-Йорке у меня было два с половиной дня — времени дофига. Но первый день — пятницу — я угрохала на I-net и ожидание пропавшего Олега, у которого должен был быть стикер к авиабилету с подтверждением изменения даты. Ночевать пришлось у Олега в общаге, запершись в ванной. Нашёлся он в субботу утром и поведал, что конверт со стикером doorman^[1] отправил обратно на фирму, т. к. фамилия на конверте была не Олегова. Я в панике позвонила на фирму (что можно было сделать еще вчера, но я наивно полагала, что с меня сдерут деньги за дополнительную услугу), и выяснилось, что в Манхэттене есть walk-in^[2] офис, открытый по субботам, и там мне за две минуты и бесплатно приклеили новый стикер, да еще и выдали подробную инструкцию, как себя вести в аэропорту.

На радостях я пошла на 16-й пирс кататься на корабликах — грех было не использовать последнюю халяву от Camp Лшегіс’и. Купоны были на две поездки, во время второй со мной познакомился болгарин, бывший тут по той же программе. Он жил в хостеле, и там у них имелся круглосуточный I-net. Библиотека уже закрывалась, а домой надо было сообщить, когда меня встречать. Я расслабилась, не спеша добралась до хостела… а I-net оказался платный: $1 за 4 минуты! Делать нечего, пришлось раскошелиться, да еще и машины у них устроены по-идиотски, пока сообразишь, что к чему, доллары капают. Посмотрела за окно — что-то стало слишком темно. Почесала репу и решила за шмотками ехать завтра с ранья, болгарин вписывал. Так кончился второй день.

Надо бы позвонить хранителю шмоток. Платить за long distance call^[3] не хотелось, попёрлась в Олегову общагу. Выяснилось, что с телефона на последнем этаже таки можно звонить куда угодно, но только на том конце начал вещать автоответчик, как встрял злобный doorman:

— Я вам сколько раз говорил: с этого телефона звонить НЕЛЬЗЯ!!!

Разбираться с ним желания не было. Тихонько спустилась на первый этаж к автоматам, вяло попробовала поискать мелочь — та же фигня: не дают, даже мой доллар разменять не хотят. Извлекла коллекционные монетки, дозвонилась, оставила сообщение, что завтра с утра приеду за шмотками.

Ранья не получилось. Спали мы в dormitory^[4] на восемь человек: четыре «мамонта» (двухэтажных кровати). Памятуя о стукаческих наклонностях америкосов, болгарин отговорил меня спать на полу и вписал к себе в постель, типа, мы любовники. Полночи ему доказывала, что не надо переигрывать. Кстати, непонятно, как неприспособленные западные люди могут спать в таких условиях: всю ночь кто-то шуршит пакетами, гремит замком, хлопает дверью, скрипит кроватями. Восемь человек в одной комнате. И за это еще и платят! Короче, проснулась я в полдевятого, пока умылась, туда-сюда. В метро заблудилась некстати. И понимаю, тормоз этакий, что даже с учетом перехода на зимнее время до вылета мне остается восемь часов. Дорога в один конец занимает три часа минимум.

Выбора нет: покупаю телефонную карточку за $5, меньше не бывает. Дозваниваюсь: мужик дома, но встретить меня на полпути не может, ждёт сантехника. Договорились, что он подбросит шмотки на truck stop^[5] в 10 минутах езды от его дома.

С табличкой с номером трассы стоплю прямо в городе: не та ветка метро, слишком рано кончилась. Как уже доказано, духи трассы любят психов. Не прошло и пяти минут, как Chevy van^[6] вывозит меня аж до первой toll booth^[7]. Дают какое-то пирожное. Это хорошо, у меня вся еда кончилась. Там позиции никакой, надо метров 200 пройти прямо по highway, иначе совсем большой крюк. Навстречу едет мент, притормаживает, что-то кричит. К счастью, нас разделяет бетонная стенка, как на МКАДе. Развожу руками, рысью чешу по обочине. В руке табличка “Albany”, обращена к потоку. Мало ли, а вдруг.

Сработало. Стопится Nissanчик, я даже думала: не мне. Молоденький негритёнок едет в Олбани, столицу штата, навестить больного папу. Разговор не клеится: я на нервах. А погода классная — золотая осень.

— До твоего выхода с хайвэя, — говорит, — еще минут 40, не могу. Но можешь позвонить по сотовому.

Звоню, но Эл тоже не имеет 40 минут.

Высадилась на выходе, перебегаю на вход. Не берут. Рано или поздно возьмут, но поздно мне нельзя. Перемещаюсь на запретную зону, но там машин больше и скорости умеренные. Через пять минут со входа появляется мент. Стукнул кто-то.

Берёт мой паспорт, звонит куда-то. Ладно, пусть criminal records^[8] проверят. INS уже не боюсь, не до того. Объясняю менту свою сущность, втолковываю: если я вовремя не попаду на самолёт, стану нелегалкой, и меня все равно арестуют, вот и голосую, где нельзя. А без шмоток улететь не могу, там travel cheques^[9]. Терять мне, типа, нечего. Мент сжалился, довёз до следующего выхода, высадил, отлично понимая, что я сейчас опять займусь нарушением закона. Я набираюсь наглости и прошу его застопить мне машину.

— Тут уж ничем помочь не могу, — говорит. — Totally illegal^[10].

Бог с ним. Мне еще четыре выхода миновать надо. Голосую на идиотской позиции перед toll booth, где меня мент поставил. Ура, через 10 минут из коцанного «Кадиллака» мне машут и стопятся уже в неположенном, но единственно возможном месте. Парочка времён Керуака, как бы классно пообщались, но не сезон. Они вошли в моё положение и довезли куда надо. Уф. Без пяти два. Самолет улетает в шесть. Минус регистрация.

Эла на стоянке нет. Бегу к автомату. Дома тоже нет. В пути или…? Обегаю truck’и в поисках ride^[11] в сторону Нью-Йорка. Ни души. Тут появляется мой Эл с коробками. Ура! Вымылся, приоделся — а мне слова сказать некогда. Блин, хрен ли я в этом хостеле застревала?

Сгрузил коробки, уехал. Дура я, надо было попросить сгрузить у входа на highway, все равно на стоянке никого нет. Перетаскиваю свои четыре места багажа по очереди. В процессе рядом стопится пацан на новеньком пикапчике, едет в аэропорт Олбани. Собирает по пути мои коробки. Можно, говорит, регистрироваться за 10 минут до вылета. Но это внутренние рейсы, а насчёт международных не знает.

Стою у выхода с service area^[12] со всеми своими манатками. Без пяти три. Ровно в три стопится раздолбанный van с мексиканской семьей. Едут в Манхэттен! По-английски еле волокут, но поняли, куда мне. Что спешу, понять не могут никак. Едут ровно 60 миль в час. При том, что speed limit^[13] — 75. Только бы не сломались!

Не сломались, но решили покушать. Вразвалочку пошли в «Макдоналдс». Предлагают мне поесть, но я не в состоянии, а как оказалось, зря. Надеюсь, на борту покормят. Ха, где тот борт… Когда поедем? Через 10 минут. Проходит 20, 25. Неторопливо жуют, потягивают пиво. Рву на себе волосы — им пофиг. Искать другую машину уже поздно.

Едем дальше. Я в тоске. Они оживлённо переговариваются с сыном: пацан лучше всех понимает по-английски. И вот он с ангельской улыбочкой вопрошает:

— Тебе в аэропорт Кеннеди, да? Ты спешишь, правда? А сколько ты нам заплатишь, если мы тебя туда отвезём?

Ругаться сил нет. Ядовито отвечаю, что надо было раньше чесаться, а теперь я уже опоздала, плакали их денежки.

Отвезли-таки в Бруклин, высадили у метро, прямая ветка до аэропорта. Пытаюсь проникнуть в метро: там крутящаяся решётка на входе. У меня в запасе где-то подобранная просроченная магнитная карточка. Подбегает услужливый служащий, проводит свою карточку и перемещает мой багаж внутрь.

— Теперь ты свою проведи, — говорит. Автомат пищит, но решётка не крутится. Пробую опять.

— Как же так? Может, мне заплатить?

— Нет-нет, это бывает, извините.

Проводит свою еще раз, я чинно вхожу.

Между поездами большие перерывы, как водится. Шмотки перетаскиваю в два приёма, никто и не думает помочь.

Короче, когда добралась до своего терминала, самолёт уже час был в воздухе. Красиво. Всяко я опаздывала, вот теперь и на самолёт тоже. Костя Савва в последнем письме напутствовал: «Смотри не опоздай на самолёт». Как в воду глядел.

Но я ведь в Америке, а здесь клиент всегда прав. Как вы помните, дату вылета я поменяла, а стикер представлял собой маленькую бумажку с логотипом фирмы STA Travel, на которой от руки чёрной ручкой была написана дата. Недолго думая, я её чёрной же ручкой и переправила с 10.31 на 11.01 (у них пишут сначала месяц, потом число). Типа, клерк ошибся. Самолёты, говорят, по осени пустые летают — какая им разница, какое число, авось посадят. Думала позвонить по внутреннему телефону и спросить о наличии мест, но поленилась. Вот и хорошо, потому что практика показала, что только «Аэрофлот» пустой летает. «Дельта» вся забита. Но я пребывала в блаженном неведении.

Барахло моё лежало на тележке. По идее, за неё надо платить, иначе не заберёшь её с места парковки — колесо заблокировано. Но можно подождать, пока у кого-то телега освободится и её ещё на место не отгонят. Что я и сделала. Никакой камеры хранения не надо — бродишь себе с тележкой. Так и обследовала территорию, нашла, где кормят. Видимо, у них во всех аэропортах так: кормушки уже в зоне, надо весь багаж выгружать, просвечивать, проходить через звенелку и опять загружать. Всё самостоятельно, мужики в форме стоят и ухом не моргнут. Эмансипация, блин! Раскошелилась на Burger King — это типа McDonaldsa. Тут хрен кто угостит, пришлось проявлять самостоятельность. Даже приятное что-то в этом есть.

Усталость почувствовалась. Стала выяснять, где тут можно поспать. Посылали в разные терминалы, так и шкандыбала со своей телегой. В дальнем конце строящегося 4-го терминала, за длиннющим забором, нашёлся зал ожидания, где можно легально спать. Народ корячился сидя в креслах, а я расстелила спальник на столике для багажа, отгородившись от всех телегой. По залу дефилировали security — комфорт и безопасность. Рекомендую.

Наутро провела рекогносцировку местности — ничего интересного. Попросила липкую ленту в камере хранения, обмотала свои коробки, чтобы совсем не развалились. Видок у них получился отпадный. Обналичила travel cheques. Меня пугали страшными процентами — фигня. В 1-м терминале есть окошко American Express, там обналичка бесплатная, но не больше $500 за раз. А в других местах, в любом пункте обмена валюты, берут 50 центов за один чек, но тоже выдают не больше $500 в одном месте.

Пообщалась с народом, летевшим «Аэрофлотом» в Питер. Самолёты пустые. Дождалась своего рейса. Подхожу к стойке регистрации багажа — а там суета и ругань. Оказывается, именно сегодня у них компьютер заглючил, и билетов продали больше, чем мест! Ой-ой-ой, стрём-то какой! Подаю мужику свой билет и держу в карманах две фиги.

Мужик долго тыкал в клаву и хлопал глазами:

— Нет вас на этом рейсе!

Я:

— Как же так, дяденька? Мне домой! У меня виза кончается!!

Он:

— Тут ошибка, турагентство вам дату изменило, но в нашем компьютере это не отмечено.

Я изображаю крайнюю степень растерянности и возмущения, он меня утешает:

— Не волнуйтесь, мы вас и багаж поставим на stand-by^[14], ждите у gate’а^[15], вас вызовут. Если на этом рейсе места будут, багаж погрузят, и пройдёте на посадку. Если нет, выдадим вам ваучер на отель, спуститесь за багажом и полетите ближайшим рейсом.

И приклеивает на мои три места багажа большие зелёные ярлыки “stand-by”. Четвёртое, маленький рюкзак, сказали взять как ручную кладь, иначе доплачивать надо много. Я начинаю радоваться, но вида подавать нельзя. Товарищи по несчастью объясняют:

— Если такое случается, вы живёте в отеле, питаетесь и перемещаетесь за счёт авиакомпании и летите ближайшим рейсом, как только места будут.

Ваучер выдают на $75 в день. Лучше бы налом давали! Ну ладно, думаю, пошикую за счет «Дельты».

Иду к своему gate’у, жду. Меня не вызывают. Народ получает свои ваучеры и отваливает. На табло высвечивают следующий рейс — Женева. Подтягиваются швейцарцы. Самолёт выруливает на взлёт. Я подхожу к стойке и осведомляюсь: что за фигня?

И тут они вдруг начинают ужасно суетиться, потрясать моими бумажками и чертыхаться. Выясняется: меня перепутали с другой девушкой с фамилией на — ова (трудно им с русскими разобраться), летит она и мой багаж! Своего у неё не было.

— Да ладно, — говорю, — полежит мое барахло в Шереметьеве, никуда не денется.

— Нет-нет, что вы, это же security problem^[16]!!!

Летит багаж без хозяина, а вдруг там бомба! Русская, тем более. У этой «Дельты», говорили, вчера самолёт в океан упал, все погибли, а тут новая проблема.

Швейцарцы подходят к стойке с целью регистрации, персонал на них орёт:

— Женева, сядьте!! Ваша регистрация ещё не началась! Отойдите, Женева!!

Приличные люди возмущаются, а тут я им объясняю:

— Успокойтесь, господа, это всё из-за меня, такие дела.

Они сочувствуют, а я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не заржать.

Забегали разные высокие чины, вертя в руках мои бумажки. Форму I-94 я предусмотрительно из паспорта отстеплила и заныкала. Никто и не вспомнил.

— Сейчас мы вернём самолёт, — говорят. На табло гаснет «Женева» и появляется «Москва». Швейцарцы прикалываются:

— Вы, оказывается, VIP!

Я корчу важную рожу. Но выясняется, что самолёт уже взлетел, а коридоры все рассчитаны, вернуть никак не удастся. Эх, обломался аэростоп!

— Мы вас пошлём как можно скорее, — говорят высокие чины.

Следующий прямой рейс на Москву через сутки. Подводят меня к стойке с надписью «Париж». Во, думаю, кайф! Но нет, мест не нашлось оттуда. Полетите, говорят, через Мюнхен. Ладно, тоже неплохо. Изображаю озабоченность:

— Мне же нельзя в страну Шенгена без визы! Вы мне оформите транзитную визу?

Поискали в сетях, обломали: на территории аэропорта можно находиться без визы. Жалко. Ну ничего, всё равно прикол. Выдали мне кучу посадочных талонов. Лечу через полтора часа «Дельтой» в Мюнхен, оттуда через два часа «Аэрофлотом» в Москву. Эх, родной «Аэрофлот» sky miles^[17] не начисляет.

Жрать хочется. На борту кормить будут, но это когда ещё. По такому случаю иду в тот же Burger King, оставляю ещё пятёрку. Кроме этих двух раз, я за всё время пребывания в Америке потратила на еду $1,5. Хороша ты, жизнь хитчхайкерская! Любила меня страна Америка, вернусь туда непременно.

Наблюдала контраст между авиакомпаниями. В «Боинге» три ряда кресел по три в каждом, свободных мест нет. Салон «Ту» заполнен от силы на четверть, отродясь такого не видела. Инструкцию по технике безопасности показывают на мониторах везде, кроме «Аэрофлота» — там бедный персонал каждый раз корячится с кислородными масками перед скучающей публикой. Милые стюардессы «Дельты» выдают каждый раз новые журналы, подушки, покрывала в пакетиках, чтобы дремать было не прохладно. Наши журналы из толстой обёрточной бумаги измяты и обляпаны поколениями пассажиров, страницы аж склеились. Стюардессы хмурые (особенно бросается в глаза после американских улыбок до ушей), после посадки собирают наушники, подозрительно глядя, не заныкал ли кто от них пакетик. Кресла жёсткие, откидываются не все. Напитки доливают до половины стаканчика, курица непрожарена, рис недоварен. Летайте самолётами Delta Airlines! Это немного дороже и глючнее, зато наберёте свои мили и будете летать бесплатно. Все америкосы так делают, они уже успели много sky miles набрать.

Аэропорт города Мюнхена — это, конечно, не исторический центр, но тоже кусочек Германии. Большие кружки с пивом — небось, не двухпроцентным. Объявление по громкой связи «чего-то там nach Moskau» вызывает неприятную дрожь — неужели все-таки есть генетическая память? В duty free цены заметно ниже — то ли еще будет! Открытые флаконы духов на пробу — я побрызгалась “Madame Rochas”, а совки и не оценили. А хорошее было сочетание с несвежей майкой «Школа автостопа»!

Прилетаем в Шереметьево — родина встречает сломанным эскалатором. Температура на улице 42F — теплынь, упаковываться совсем не надо, а я боялась. Сколько же это в Цельсиях?.. Подаю паспорт на контроль, тётка спрашивает:

— А виза?

Я начинаю шпарить по-английски, мол, ошибочка вышла, из Нью-Йорка летела через Мюнхен, потому что… Тетка выслушивает мою тираду и интересуется:

— А по-русски вы совсем не говорите?

Таможенники заставляют переписать декларацию: типа, никаких денег не ввожу. Удивляюсь, но им виднее. Указываю, что 3 (три) места багажа следуют отдельно. Один таможенник отводит меня в сторону:

— У нас к вам есть предложение. Вы полгода были за рубежом…

Разочаровываю: меньше. Сама бы пригнала тачку без растаможки, если бы полгода.

Барахло моё обнаружилось в целости и сохранности, коробки даже упаковали в большие пластиковые мешки, пломб на всё понавешали. Вскрыла в присутствии кого положено: всё на месте. Кроме поясного ремня от рюкзака. Так уж и быть, не буду из-за него судиться с «Дельтой», она мне и без того удовольствие доставила. А если в России потеряли, то и бесполезно.

Я была такая весёлая — всему персоналу настроение подняла. Мне разрешили позвонить, и скоро за мной приехали родственники. Психовали, конечно: вчера встречали, самолет прилетел, а меня нету. А что делать, если в аэропортах Inter-нет! Не всё у буржуев предусмотрено.

Дома… Ну, это уже совсем другая история. Счастье — это после долгих странствий вернуться к себе домой. Насладиться, пообщаться, соскучиться — и опять рвать когти.

Вот так кончилось очередное большое приключение. Даст Бог, не последнее.

декабрь 1999 — сама история август 2010 — пояснение

THE IMPORTANCE OF BEING SHAKESPEARE^[18]

Это текст электронного письма четверым мужикам, имевшим отношение к приключению.

Вчера со мной приключилась ещё одна чудесная история.

В июле, за два дня до Китая, у меня в электричке свистнули электронный органайзер Casio PV-S660. Кто-то отследил, куда я его засунула, и в давке спёр. Вот когда понимаешь, что синхронизироваться надо каждый день!:-(((Подавать в розыск было неразумно: там фигурировали кредиты на суммы, сравнимые со стоимостью квартиры в Москве… С указанием фамилий, которые тут же легко находятся в контактах. А информации о владельце не было — мне оно не надо. Пришлось забить — тем более, завтра уезжать.

А без органайзера — как без рук, особенно в экспедиции. Я позвонила своему экс'у, специалисту по КПК, он любезно нашёл на интернет-барахолках два подходящих для меня предложения. Один мужик свой палм уже продал, а со вторым мы никак не могли пересечься. Я перед отъездом бегала как угорелая, и мы смогли встретиться на Казанском вокзале за 10 минут до отхода поезда (ехала поездом, т. к. виза протухала). Софт, крэдл и инструкцию забрал провожающий, а саму машинку, Palm М105, я изучала уже в поезде. Поначалу тыкала в экран разогнутой скрепкой, а родной стилос обнаружила только по прочтении зашитой инструкции, иначе бы без поллитры не нашла.

Посреди Китая обнаружилась весьма неприятная штука: при смене батареек эта сволочь потеряла память и забыла русский язык. Так умерла идея написать книжку хотя бы про крайнюю поездку.:-(А написано, блин, было много.)

Впоследствии я опытным путём определила, что батарейки нужно менять по очереди, чтобы хоть одна всё время была в гнезде. Ни в какой инструкции про такой возможный глюк упоминания не было.

Дома я столкнулась со множественным геморроем. Русификатор не устанавливался без серийного номера (пришлось контактировать с продавцом), новые программы не хотели ставиться, одна валила другую. Две очень нужные программы Mail и Expence отсутствовали напрочь. А интернета у меня на тот момент было крайне мало, даже к собственному компу доступ нерегулярный. В конце концов я плюнула и использовала «умную» машину только как калькулятор. А мой старый органайзер ни разу не создавал мне проблемы… Он немного умел, зато никогда не подводил.

Сохранившиеся данные с Casio оказалось тоже непросто выцепить. Пока я была в Китае, моим большим компом пользовался Казанцев, и этот маньяк-эконом всю мою инфу оставил исключительно в архивах. Casio backup, как выяснилось, был сделан ещё до него в особом формате для КПК, и чтоб его прочесть, надо было ковыряться в софте от Casio, который давно снесли за ненадобностью. Короче, срочно понадобившиеся телефоны питерских магазинов я добывала из инета. Там было, разумеется, далеко не всё.

Этой добычей я занималась не далее как вчера, извергая очередную порцию отзывов о разработчиках разных КПК и их близких родственниках. И тут..! Буквально через два часа мне на трубу позвонил некий незнакомый Руслан и сообщил, что два дня назад купил на радиорынке органайзер… видимо, украденный… в котором содержались все данные прежнего владельца. Покопавшись в них, он пропёрся от «неординарности личности и недюжинного литературного таланта» и принял решение во что бы то ни стало вернуть ценную информацию хозяйке. Особенно его очаровали черновики писем моему последнему мужику. Типа ах, как освещены вечные темы. Хотел даже в интернет выложить — анонимно, ессно. Нашел, блин, Шекспира, блин.

Пробовал разные телефоны из адресной книги, но нашёл меня через совершенно левого мужика, с которым я познакомилась этим летом в Анапе, на почве того, что это город нашего детства. Его детство, правда, было намного раньше моего. Запись «в 50-х те же лагеря, знает Менделя» заинтриговала Руслана, он позвонил по московскому телефону и заполучил номер моего мобильника.:-(Лагеря имелись в виду пионерские, а Мендель — это Минделевич, главный редактор газеты «Вольный ветер».)

Я тут же предложила поменять PV наPalm, чему новый знакомый не очень-то обрадовался: он в компах шарит и понимает, какой это подарочек. Но зато не голая машина, а в полном комплекте: с софтом, крэдлом и инструкцией на русском. За этим я срочно сгоняла к папе в Люблино.

В тот же вечер мы встретились у журфака Универа, там Русланова жена сдавала зачёт. По разговору я поняла, что общаюсь с интеллигентным человеком, не с «братком». Но на всякий случай все возможные ценности оставила на вписке, а также слила бабло в банк: у меня как раз на кармане двести тонн рублей было.;- (Так я воссоединилась со своей любимой машинкой. Глупенькой, но безотказной. Все мои данные оказались совершенно нетронутыми!!! Ну, и подарила поклоннику литературного таланта книжки, как водится. Уж какие есть.)

Диск с софтом и переходной шнур у меня сохранились. Руки не дошли выкинуть.

Сабж этого письма, так сказать, навеян одним из его адресатов. Думаю, он поймёт^[19].

История имела некоторый резонанс. Тот самый экс, который любезно нашёл мне в интернете глючный палм, и письма которому столь очаровали Руслана, ответил:

«Кстати, тот Палм, с которым мы в Сибирь ездили, у меня спёрли карманники в Симферополе у вокзала при посадке в маршрутку.:-( Красиво работают — мне понравилось. Думал даже позже вернуться на то же место — понаблюдать за ними — похоже, у них там гнездо. Но не получилось.»)

Имелось у истории и продолжение.

Примерно через год после воссоединения с любимой машинкой я раскокала ей экран. Потому что крышечка, в отличие от данных, в процессе кражи-перепродажи была утеряна. Глубина повреждения со временем возрастала: сначала при нажатии на экран отображались не те буквы, потом промахов становилось всё больше, и в конце концов один угол экрана полностью потерял чувствительность. После замены батареек машинка требует калибровки экрана, а она стала невозможной.

Часть новых данных, как уж водится, нигде больше сохранена не была. Бомжевала я в то время, а специально ставить софт на чужие компы с целью синхронизации — запарно. Я погрустила, засунула любимую машинку в дальний ящик, а никакой замены ей не нашла. Потому что не производят больше простых наладонников. Совсем. Навязывают потребителям кучу ненужных функций, чтобы разводить на бабло.

Прошло пять лет. Муж Юра, большой специалист по компьютерной технике, взялся попробовать восстановить данные. В качестве подарка на 8 марта. Батарейки к тому времени давно сели в ноль и были выкинуты во избежание протекания. Порывшись в интернете, Юра нашёл, что флэш-память в моей штучке есть. Выковырял то, что могло быть её носителем, и передал ещё более крутым спецам на АвтоВАЗе, где он в своё время работал сисадмином. И что-то там они колдуют, колдуют… Когда я спрашивала, есть ли результаты, Юра загружал меня специальной терминологией. В декабре сообщил, что уже ведёт целый журнал добычи информации из несчастного наладонника — и зачем-то прислал этот журнал мне на почту. В общем, как это часто бывает у инфантильных эгоцентристов, он подарил мне на 8 марта игрушку для себя.

«А мне на день рожденья муж подарил удочки»…

октябрь 2004 (сама история)

декабрь 2010 (продолжение)

СКВОТ^[20] В НОВОСТРОЙКЕ

Егор Пагирев, координатор АВП, жил с мамой в пятиэтажной панельной «хрущобе» на улице Ивана Сусанина. Егор, как фанат Костромы, этим очень гордился. Потом он женился, и стало в двухкомнатной квартирке жить трое, не считая котов и кошек. Их никто не считал, их было просто много. Егор и молодая жена Лена любили тусовки и вписки, но жилищные условия ограничивали их гостеприимство.

Пришел «хрущобе» срок идти под снос. Семью расселили: супругам и матери дали по «однушке» в соседних домах (мечта большинства молодых семей!) на улице Весенней. Тоже красиво, и недалеко от старого дома. Было это в конце ноября 2003 года.

А старый дом остался пока стоять. Тут в нём стали заводиться бомжующие личности. Сергей Житомирский (по прописке — харьковский, а по фамилии — Житомирский) мгновенно появился с постоянным спутником — одноклассником Стасиком. Два года собиравшийся, но так и не улетевший в Южную Америку Грил с многочисленной промальпинистской снарягой. Высокооплачиваемый психолог-консультант Вадим Назаренко на радостях, что не надо снимать жильё. Самоходная женщина Нотка… В этих ободранных стенах происходили знаменательные пьянки: наши бомжи приглашали других бомжей (не менее интеллигентных, с высшим образованием, с ноутбуками и мобильными телефонами). Побывал там и знаменитый пешеход Владимир Несин.

Однажды вечером в дверь стали ломиться менты по наводке рабочих, постепенно разрушавших дом. Открыл им Вадим и притворился Егором Пагиревым. Памятуя, что лучший вид защиты — нападение, он стал на ментов наезжать, не пуская их дальше порога:

— Вы что себе позволяете?! Это наша квартира, мы пока в ней живём, вы не имеете права вторгаться в частное жилище без ордера! Напугали мою жену, а она беременна, что если она теперь урода родит?!

Менты застеснялись и ретировались, бормоча что-то о том, что пора бы уже перестать здесь жить. Очень пригодились профессиональные навыки, ибо ни беременной, ни вовсе никакой жены внутри не было, а была куча бомжей…

На всякий случай, уходя на работу, сквоттеры забирали с собой ценные вещи. И правильно: вскоре все двери оказались выбитыми. В тот же день в доме отключили электроэнергию. Потом в выбитые двери стали заходить некие люди, рабочие и не только, и снимать старую сантехнику. Заглушек никаких они, конечно, не ставили, и из многих квартир стала хлестать вода, горячая и холодная. На лестничных пролётах живописной разноцветной бахромой наросли сосульки, а в прихожей пагиревской квартиры вспучился паркет, образовав горб высотой полметра, увенчанный цветной наледью. В подъездах стояла нестерпимая вонь от разлагающихся в горячей воде останков цивилизации. На этой стадии деградации в доме оставался единственный жилец — Житомирский, остальные исчезли вместе с электричеством. От горя у Сергея открылся поэтический дар. Посреди разрухи он кропал вирши на верном ноутбуке по принципу «что вижу, о том пою» и посылал их приятелям по электронной почте.

Однако вскоре отключили и воду, а вместе с ней отопление. Морозы в ту пору стояли градусов пятнадцать. Последний жилец покинул гибнущее здание на третий день нового года. Снесли дом лишь через месяц.

Сергей ночевал у Стаса на работе и периодически приходил в гости к Лене и Егору. Его пытливый ум в сочетании с извращённой фантазией жадно искали вписку.

Молодые супруги жили на последнем, 17-м этаже типового дома серии П-44Т. Над ними располагался высокий чердак, а рядом, дверь в дверь, — трехкомнатная квартира. Житомир долго вынашивал планы проникновения на чердак, но все они были затруднительны в реализации. Зато обитатели «однушки» обратили особое внимание на «трёшку». А именно на то, что в ней никто не появляется. Для контроля залепили жвачкой личинку замка и кнопку дверного звонка. Подождали две недели. Пломбы никто не нарушил.

Застеклённая лоджия «однушки» имела сообщение с соседней лоджией через большую дыру в бетонной перегородке. То ли это строители сэкономили, то ли у архитекторов странные понятия о противопожарной безопасности. Дыра с рваными краями располагалась под самым потолком. Заглянули в неё на всякий случай — и обнаружили у соседей приоткрытую форточку. Тоже, видно, пожарная безопасность, или чтобы пустая квартира не завонялась. Как бы там ни было, Житомир полез.

С обитаемой стороны это оказалось просто — стремянку подставили, а вот с обратной — посложнее. Серёга не был спелеологом, и ему пришлось попотеть. Он пробовал лезть головой вперёд, но быстро осознал, что падать на голову не хочет. Вперёд ногами получилось легко на первом этапе, но трудно на втором, когда нужно было проникнуть в форточку с совершенно пустой лоджии…

Но жажда халявной вписки преодолела все преграды. Сергей спрыгнул на пол, обследовал необитаемую площадь и вышел через дверь. Замок в ней тут же заменил Саша Казанцев. Конечно, и Саша, и новый замок возникли не вдруг, а давно ожидали счастливой минуты. Соучастников преступления было несколько.

«Трёха» оказалась полностью отделанной: сантехника, обои, паркет, межкомнатные двери. Можно сказать, под ключ. Только чей? Куплена она кем-то или ждет бесплатных очередников? Этим вопросом наши бомжи решили озаботиться позднее.

А у Сергея на днях был день рождения. Лена торжественно преподнесла ему ключ от трёхкомнатной квартиры. Именинник был тронут: никогда еще он не получал на день рождения таких дорогих подарков!

Через два дня у Кротова собралась очередная тусовка. Казанцев между делом спросил меня, где я сейчас вписываюсь.

Узнав, что как раз нигде, он под строжайшим секретом сообщил, что открыта новая вписка путём проникновения через форточку. Я как-то пропустила прикол мимо ушей: вечно эти бомжи извращаются, а уж Са-ша-то извращенец известный. Но когда он на следующий день позвонил мне на мобильник, чего почти никогда не делал, попросил сколько-нибудь мебели для интерьера и предложил сегодня же отвезти меня со шмотками на новую вписку — я немедленно стала собирать вещи.

Поздним вечером (точнее, в начале ночи), когда клиенты для «бомбёжки» кончились, а пробки рассосались, Саша подал «Москвича» в Люблино под погрузку. Кроме личных вещей, я взяла два стула и две маленьких табуретки, складной столик, кучу грязной посуды и моющие средства к ней, таз, швабру, газовую горелку, настольную лампу и трёхрожковую люстру. Жить так жить! Наличие машины значительно облегчает быт бомжей.

Саша предложил до кучи взять Сэнди. Радуясь, что ответственность за решение можно спихнуть, я осуществила столь долго подавляемое желание воссоединиться с любимым зверем. Понятно, что Саша тоже реализует давнюю мечту — ему, страстному любителю кошек, хозяева многочисленных вписок и съёмных квартир всегда запрещали держать животных. Сколько же в мире больных людей!

Итак, под покровом ночи мы заселили сквот. Первым делом меня обрадовало цивильное состояние подъезда. Жильцы в новостройках приличные, нескоро его загадить смогут. А уж какой цивильной должна быть квартира…

Пустили вперёд кота: хоть и с запозданием, но соблюли традицию. В квартире было темно и пыльно. Строительная пыль мощным слоем покрывала все возможные поверхности. До нашего приезда Саша успел вымыть кухню с прихожей и повесить в кухне лампочку. Там он и собирался обитать — по привычке. А три комнаты оставались тундрой.

Я приняла душ в немытой ванне (там пришлось включить в розетку настольную лампу, потому что патроны в ванной и туалете оказались нестандартными) и завалилась на кухне, блаженно созерцая огни города с последнего этажа. Вот и сбылась мечта — новостройка, высокий этаж и любимый зверь со мной! Интересно, надолго ли?

Наутро я отправилась осваивать тундру. Долго и со смаком выбирала себе комнату. Ближайшая к кухне — самая маленькая, с лоджией и двустворчатой стеклянной дверью. Следующая — побольше, там просто окно, и вид из него великолепный. Последняя — самая большая, длинная, окном на другую сторону, её лоджия и граничит с пагиревской. Она мне не понравилась: слишком огромная, и хотя вид оттуда ещё более потрясающий, изнутри просматривается плохо, для обзора надо выходить на лоджию, а она холодная. Кстати сказать, батареи везде с регуляторами обогрева, они стояли далеко не на максимуме, но я разгуливала по дому в одном халатике.

После долгих колебаний (ах, приятные раздумья!) я выбрала всё же самую маленькую, рассудив, что при росте числа жильцов меня уплотнение коснётся в последнюю очередь. И точно — за всё время нашего проживания соседей не появилось у меня одной.

На всякий случай я вымыла полы в двух комнатах. Затем попросила Сашу в маленькой повесить люстру. Он подсоединил провода как-то загадочно: если нажать одну клавишу выключателя, загорались две лампочки из трёх, но тускло, если другую — ничего, а если обе — одна, но ярко. Такого света хватало, а тусклого — нет. Люстру эту мы впоследствии использовали для просушки больших постиранных вещей, ибо двери вымыть от пыли никто не удосужился.

В бочке мёда была одна ложка дёгтя: где-то между ванной и туалетом протекала труба, и очень быстро на полу набегала лужа. Протечь к соседям ни в коем случае нельзя! Приходилось постоянно перекрывать воду. Счётчики на горячую и холодную воду были установлены в сортире, и они довольно быстро сдвинулись с нулей. Мы время от времени задумывались: заставят ли нас хозяева квартиры платить за воду и свет? Какие набегут счета к тому моменту, когда они появятся?

Коту купили кило развесного «Китекэта», а также ему доставались наши ништяки. Как-то раз я попробовала развести сублимированный плавленый сыр и сметану от «Гала-галы», но перебухала воды, и получилось невкусно. Я оставила стаканы с бурдой на подоконнике — авось вода испарится. Не испарилась, зато Сэнди регулярно засовывал в стаканы лапу (голова не пролезала) и лакомился. Съел почти всё.

У Егора с Леной больше не было кошек: одну оставила себе мама, а остальных раздали. Поэтому они с удовольствием приглашали Сэнди в гости, только под присмотром, чтоб чего-нибудь не пометил. Кошак блаженствовал в гостях, катаясь по мягкому дивану, но часто скучал «дома»: там его в отсутствие людей выставляли в пустую прихожую. Он сразу просёк, как пользоваться ванной (папа никогда не убирал за котами, и они решили для себя, что единственно приемлемый туалет — это ванна), изредка посещал специализированный кошачий туалет, но всё же не упускал шанса пометить новую территорию. Спал Сэнди обычно со мной, но утром я тоже его выставляла на всякий случай.

Некоторое время в огромной квартире жило всего два человека. Первооткрыватель сквота почему-то не спешил заселяться в новообретённое жилье. Мы с Сашей часто ходили в гости к Лене с Егором, но так, чтоб не надоесть. Там можно было готовить на плите, стирать в машине и немного выходить в Интернет. Телефона в новом доме пока не было, зато была выделенная линия — жильцам старого фонда это кажется странным. Ещё у них можно было распивать чаи на кухне, глазея в окно на восхитительную панораму, особенно по вечерам, и читать бесчисленные газеты с анекдотами. Чтобы не напрягать соседей, я предпочитала кипятить воду «дома» на корейской горелке, привезенной с Камчатки, а продукты хранить на своей холодной лоджии.

Я заметила, что квартира Лены и Егора отделана точно так же, как наша: обои и линолеум тех же расцветок, стандартные двери и сантехника. Это укрепило меня в подозрении, что наша «трёха» предназначена для очередников. Первая волна заселения из двух «хрущоб» прошла, следующий дом по улице Ивана Сусанина планировали сносить через два месяца.

Цивильность обстановки вызвала у меня приступ хозяйственности, и я навела чистоту в доме, а также перемыла гору вещей, изгаженных папой. Привезла подвесной шкаф от ИКЕА и повесила его в своей комнате на трубу отопления. Для пущего уюта присобачила на стену пейзаж с горным озером. Здесь как нигде лучше чувствовалась мудрость древних: живи сейчас, ибо каждый твой день может оказаться последним.

Недели через полторы появились соседи — Сергей со Стасиком. Последнего я увидела впервые, и он произвёл на меня благоприятное впечатление. Компаньоны поселились в разных комнатах. Житомир на правах открывателя вписки захватил самую большую комнату. Он не поленился притащить с долгопрудненской помойки три коробки от компьютерных кресел, из двух сделал стол для ноутбука, накрыв его красивой скатертью, а из третьей — стильный низкий обеденный столик. Люди обедали за ним, полулёжа на пенках. Позже он раздобыл где-то поблизости три старых диванных подушки и соорудил себе кровать. Мы обживались в нашей новостройке.

Разговоры на кухне часто заходили о том, что мы будем делать, когда появятся законные хозяева. По первоначальной версии мы должны были сказать, что сняли эту квартиру задёшево (даже придумали сумму — $200) у какого-то левого мужика. А дёшево сдал потому, что квартира якобы под продажу, поэтому нельзя привозить мебель, и выселить могут в любой момент. У нас, типа, были подозрения, но мы польстились на дешевизну. Позже версию модифицировали: мужика видел только один из нас (чтобы не путаться в показаниях), а познакомился с ним случайно, заходя в гости к Егору. Отрицать наше давнее знакомство с соседями не надо. Житомир, сильно опасающийся московской милиции, настаивал на том, что на допросах ни в коем случае нельзя разойтись в показаниях, а то случится ужасное. Что именно, он не знал и доставал меня, чтобы я скорее проконсультировалась с моим кузеном-юристом. А я не заморачивалась, полагая, что гораздо важнее будет правильно вести себя с хозяевами, чтобы до милиции дело не дошло.

Единственным видевшим мифического арендодателя решили назначить Казанцева, как самого хитрого, прошедшего египетские застенки и способного врать с честным лицом. Кому-то пришла в голову гениальная идея сказать, что квартиру сняли у Сергея Пастухова и дать его питерский адрес. Для тех, кто не в курсе: это известный вор, он путешествовал автостопом и «крысил» (воровал вещи со вписок) во многих городах. А когда о его безобразиях узнало слишком много людей, он перестал появляться. Если менты его найдут, это принесет великую пользу прогрессивному человечеству.

Я, конечно, хвасталась некоторым своим знакомым, которые не пересекались с автостопной тусовкой и не могли проболтаться сплетникам типа тёти Ша или Грила. Распространяться об этом в среде автостопщиков смерти подобно: многочисленные бомжи тут же нас спалят, а незаинтересованным лицам можно. Добропорядочные обыватели дивились нашему нахальству и любопытствовали, чем же эта афёра может закончиться. Особенно мне понравилась формулировка «борзометр зашкалил».

В один прекрасный день я обнаружила вместо Казанцева его сестру Веру из Кирова, с которой мы были шапочно знакомы. Она приехала устраиваться на работу. Верушка тут же принялась стряпать различные блюда, чем сильно радовала чревоугодника Егора. Мужчины тоже приносили пользу: Саша установил свет в ванной и туалете, Стас починил подтекающий бачок. К сожалению, не полностью: труба текла ещё в одном месте, но теперь мы перекрывали холодную воду только на ночь.

Однажды, сидя на кухонном подоконнике, кот увидал в соседнем окне кошку. С тех пор он часто орал на разные голоса, вызывая громкое недовольство Житомира и тихое — Стасика. Остальные жильцы все равно любили Сэнди. А я стала еще больше недолюбливать Житомира. Особенно после того как он маркером нарисовал на рыжем коте синие продольные полоски, утверждая, что сделал из него бурундучка.

Я уехала в Питер по делам и вскоре получила SMS-ку от Лены, что якобы все жильцы хотят выписать кота, потому что их беспокоит запах. Вернувшись, я выяснила, что «все» — это Житомир и Стас, а запаха никакого нет. Тремя голосами против двух кот был оставлен.

А еще я узнала, что в мое отсутствие случился неприятный казус. На очередной кротовской тусовке какой-то враг пустил слух о сквоте рядом с домом Егора, и куча народу напросилась на вписку. Сам Егор пригласил только Костю Шулова из Питера и Вадика Назаренко, но вместе с ними притащились ещё четверо. Они громко базарили всю ночь, некий неидентифицированный москвич звонил приятелям по мобильнику и во весь голос хвастался, что находится в незаконно захваченной новостройке. Один из вписчиков был неимоверно вонюч, после него пришлось проветривать и выстуживать всю квартиру. Утром его спальник долго висел на двери и воздуха тоже не озонировал. Какие-то герлы дрыхли в моем спальнике (так им и надо, его как раз перед моим отъездом кот пометил) и пошарились в моих вещах. К счастью, ничего не спёрли, только половина шампуня пропала. Возможно, это пытался помыться вонючий чувак.

Назаренко отрицал свою ответственность за происшедшее: типа, он никого не приглашал. Шулов оправдывался тем, что он не выспался и потому не контролировал ситуацию. Выходит, никто не виноват, а shit happened. Придя домой, я застала выспавшегося Шулова и Житомира обсуждающими любимую тему: как отмазываться от ментов. Шулов, как обычно, сгущал краски и с серьёзным видом пугал передачей дела в ФСБ. Я попыталась поучаствовать в дискуссии, но быстро увяла: с этими любителями поиграть в Штирлицев мне было трудно.

Вадик Назаренко приходил в гости ещё раз. Рассказывал, что тётя Ша его уже поздравила с тем, что он засквотил квартиру: как всегда — слышала звон, да не знает, где он. Вадик всё отрицал и соврал, что квартиру снимает и может даже договор аренды показать. Но слух пополз, что было весьма досадно.

Вскоре в нашей новой квартире появился шестой жилец. Саша привез из Шилова Рязанской области свою девушку Надю. Такой у нас получился интернационал. Они снабдили кухню огромным матрасом, подванивающим кошачьим духом, а Верушку выселили. Она стала соседкой Стасика, потому что у них почти совпадал режим сна, а моего «совизма» она вынести не могла. Мы все оказались друг другу симпатичны и жили дружной семьёй, кроме вредного Житомира, который вечно был чем-то недоволен и громко гнал всякую пургу, другим неинтересную. Но Лене он почему-то нравился. Видимо, она обладала способностью видеть в нём позитивные качества, а другие не обладали.

Я наконец сподобилась позвонить кузену. Он, понятно, посмеялся и сразу успокоил, что никакой уголовной ответственности нам не грозит, поскольку не может быть кражи имущества, а порчи мы не допустим. Договор аренды показывать не надо — это статья за подделку документов. Если вызовут милицию, административную ответственность понесут те, на кого оформят протокол. Каждый из таких «попавших» должен будет уплатить штраф порядка нескольких тысяч, а конкретной суммы он, разумеется, не знает. Не платить получится только в случае, если мы предъявим «арендодателя» — а где ж нам его взять? Ещё нас обяжут уплатить за свет и воду, и новых хозяев тоже — так государство немного наживётся. И всё.

От такой новости сквоттеры воспрянули духом и опять стали решать, кого же назначить козлом отпущения. Вызвалась я, поскольку у Казанцева нет московской регистрации и с военкоматом, естественно, проблемы. Если всем скинуться на один штраф, получится вполне бюджетно. Но окончательного решения так и не приняли.

Тем временем Сэнди успел зайти в соседскую квартиру (улизнул в открытую дверь, а у соседей тоже оказалось открыто) и познакомиться там с двумя кошками! Соседи передали галантного кавалера с рук на руки нашим девушкам. Они и раньше видели нас выходящими из квартиры и входящими к Егору, но ограничивались «здрасьте». Кошак осознал реальную близость цели и стал орать круглосуточно и подолгу. Большинством голосов (Сашин и три женских) было решено привезти второго кота, чтобы создать компанию и переключить внимание.

Привезли еще парочку стульев и второго кота. Серый Эрни, младший сын Сэнди, всегда был трусишкой. От незнакомого Саши он прятался, а когда понял, что его хотят поймать, забивался на самые дальние и высокие шкафы, и его приходилось выковыривать шваброй. Поездку он перенёс относительно спокойно, но в новом доме вжался в угол и не шевелился, не узнавал папу, шипел на него и выл как собака. На горе нашим мужикам кошачье соло сменилось дуэтом.

Мы договорились с Володей Коробовым, у которого я перед этим долго жила, перевезти на машине все оставшиеся вещи. Казанцев забрал растения в горшках, компьютер с монитором и еще кучу барахла, но в Люблино не повёз, потому что хотел спать, и сгрузил у нас. Зашуганный Эрни, спасаясь от преследования собственного отца (а тот вел себя исключительно корректно и лишь иногда мирно подходил обнюхаться), прятался в кактусах. Потом он прошмыгнул на лоджию и там обделался. Решили на следующий вечер срочно везти его обратно.

И тут настал час Х. Прожили мы с Сашей в сквоте месяц и неделю.

Прихожу «домой» в полшестого вечера — и вижу тётку, ковыряющуюся в нашем замке. Милая такая тётя лет сорока, русская, интеллигентная и ужасно расстроенная.

Раз уж я пришла, демонстративно звоню в дверь Егору. Никто не открывает. А тётя ко мне обращается:

— Можете себе представить — получила ордер, а замок никак открыть не могу! В начале февраля ордер получили, приходили, и легко открывалось, а сейчас никак!

Пожимаю плечами

— Вы не видели, тут никакие хулиганы с замком не баловались?

— Нет, — говорю, — ничего не знаю, я в гости пришла.

А сама думаю: что же делать? Дома никого нет, там вещи шестерых человек и коты. Которые пока молчат. Если тётка пойдет в ЖЭК, у меня максимум полчаса. И у Егора никто не открывает. Признаться, что ли? Вроде, тётя такая симпатичная.

Потом прикидываю: времени-то уже много.

— Так вы попробуйте в ЖЭК обратиться, — говорю.

— Да он полчаса назад закрылся!

Yesss!

— Ну что ж, — отвечаю, — я вам сочувствую.

Расстроенная тётя вынимает ключ (он в замок вошёл, но не поворачивался — дешёвые стандартные замки), садится в лифт и уезжает.

Я ныкаюсь поглубже, на лестницу между этажами, чтобы соседи не слышали, и срочно обзваниваю всех, у кого есть мобильники. У Казанцева и его женщин телефонов нет, вот задница. Дозваниваюсь Стасу, Сергей рядом с ним на работе. Потом выяснилось, что Житомир выслушал сообщение: вписка накрылась, надо вынести шмотки до утра — и начал собирать своё барахло по офису. Почти всё собрал, когда Стас заметил эти манипуляции и разъяснил, что накрылась другая вписка…

Егор, оказывается, был дома и подслушивал под дверью. Рассказал, что тётка звонила и жаловалась то ли мужу, то ли сыну (вдруг они придут замок ломать? — нет, это вряд ли), спрашивала у соседей, не видели ли они чего подозрительного — а они сказали, что никого не видели. Интересно, что за соседей она спрашивала? Слава Богу, не тех, к которым кот заходил!

Итак, мы можем расслабляться до завтрашнего утра. Но с самого ранья квартира должна быть свободна. Во сколько ЖЭК открывается? Не раньше восьми. Если не будем тормозить, никто и не узнает, что мы там жили. Вот свезло так свезло!

Одна за другой пришли девушки и получили грустное известие. Куда же им теперь? Егор по секрету шепнул, что завтра его жена уезжает в путешествие, и пока нам четверым можно пожить у него, а Житомиру со Стасом облом. Хорошо!

Мы потихоньку стали упаковываться. Саша узнал новость позже всех, но не ночью, как мы боялись, а ранним вечером. На нём мы вывезли все мои лишние шмотки и котов в Люблино. Так папа и не успел отдохнуть от кошачьего общества. Только компьютер я попросила Егора оставить на хранение, чтобы его папины тараканы не угробили, и подвесной шкаф переселился на пагиревскую кухню на радость девушкам.

С утра пораньше, в полвосьмого, мы повскакивали, открыли настежь две двери и оперативно перетаскали наши вещи к Егору. Я управилась быстрее всех. Кто не спрятался, я не виноват!

Дольше всех тормозил Житомир. Он не удосужился с вечера собраться, даже сейчас ему приспичило врубить музон на весь подъезд! Мы стали хватать и выносить его шмотки, несмотря на протестующие вопли.

Саша снял все лампочки, отключил рубильник, перекрыл воду. Я сдёрнула крючки со стен, закрыла форточки, кроме одной. Теперь только чистота отличала квартиру от первоначального состояния.

Все ушли к Егору, а Саша остался менять замок на старый. Мы решили, что так будет идеально: придёт тётя — и сможет открыть свою дверь. А вчера — мало ли, глюк случился. В прошлый раз на смену замка ушло минут десять. Но выходить придется опять через форточку: без ключа закрыть замок можно только изнутри.

Сидим на кухне, чай вскипел, а Саши нет и нет. Застрял он в форточке, что ли? Лена пошла в подъезд посмотреть. Возвращается с большими глазами:

— Они пришли! А он внутри…

Мы притихли, переглядываемся. Судьба всех зависит от того, что Казанцев скажет. А у всех проблемы с военкоматом, с пропиской — я одна чистенькая.

Минут через пять приходит. Через дверь. Сконфуженный такой.

— Ну, что? Что ты сказал?

— Правду.

— Как?!!

— А что мне было делать? Они открыли дверь своим ключом, а я стою в прихожей, в одной руке личинка от замка, в другой отвёртка. Они на меня смотрят — тётка и дядька, муж наверное, — и говорят: вы из ЖЭКа? Я хотел сказать: да, но тут же понял — через секунду они догадаются, что ошиблись. Не похож я на работника ЖЭКа, да и что ему тут делать в девять утра? Вызова-то не было. А муж тоже приятный такой, не злой. Ну, я и сказал правду: у нас квартира однокомнатная, а у вас трёхкомнатная, мы тут пожили у вас немножко. И рассказал, какие есть глюки: с распределительным щитком и с сантехникой. Муж, пока слушал, всё хихикал. А жена серьёзно так оглядела всё и говорит: вы нам полы вымыли, спасибо…

Так состоялось знакомство с новыми приятными соседями. Правда, пока мы жили у Егора (Лена соскучилась и вернулась через полторы недели, и нас выписали), они с нами не общались. Оплаты по счетам не требовали. А потом поставили такую железную дверюгу!

Житомир не унимался, требовал от нас, живущих в доме, высматривать по вечерам тёмные окна и вычислять, каким квартирам они принадлежат, в надежде повторить подвиг. Но никто этим заниматься не стал.

май 2004

АВИАСТОП

Ну пожалуйста,

ну пожалуйста,

В самолёт меня возьми…

Ада Якушева

Автостоп второго рода — в кабинах поездов — не особо сложен и не экзотичен, не очень-то людям это интересно. Автостоп третьего рода — гидростоп — я попробовала лишь однажды, и то неудачно: вместо подвоза мне дали денег. Об этом написано в книге «Прикольные случаи». Разные мелкие лодочки не в счёт.

Зато авиастоп, четвёртый род, мне удавался несколько раз. Как правило, это бывало по «бразильской системе» — когда другого выхода просто не было. Люди удивляются: как это так возможно? Вспоминают дурацкую рекламу с Максом и «Фантой». На самом деле, конечно, в воздухе борта не стопят. Расскажу, раз есть интерес.

ВВИДУ ОТСУТСТВИЯ ТАКОВОЙ

Барнаул/Новосибирск — Москва

«Измерить температуру забортной воды не представляется возможным ввиду отсутствия таковой!» (Лом, первый помощник капитана Врунгеля)

Первый мой опыт оказался неудачным, но не потому, что кто-то мне отказал.

В 98-м году мы возвращались с реки Урик в Саянах, про которую написан рассказ «Гонка за поездом». У нас в поезде было два «зайца»: я из принципа и Саша Макеев от безденежья. Я хорошо пряталась, а его проводница вычислила. В это время проезжали Новосибирск. Там выходил Андрюша Реутов, он ехал к родителям в Барнаул. Посовещались мы, и решила выйти Дюшка — у неё тоже родители в Барнауле, и я до кучи, чтобы успокоить проводницу. Билеты у нас были групповые. Дюшка отдала своё место Макееву, число людей и мест сравнялось. На билет от Новосиба Макееву денег хватало.

Произведя рокировку, мы отправились стопом в Барнаул: неопытные люди в паре, я одна. Они подвисли и ночевали в сыром стогу. Было потом что порассказать цивильным предкам! Дюшка вписала меня к своим родителям. Погостить ей удалось всего три дня: её ждали в следующий поход на Эльбрус. За радость общения родичи были готовы оплатить билет на самолёт: поездом было уже не успеть. Но хотелось, конечно, не платить. Испробовав обычный автостоп, решили попытать счастья и в воздушном.

У Барнаула был один аэропорт. Мы приехали туда на родительской машине, покрутились у лётного поля и выяснили, что грузовых рейсов на Москву в ближайшие дни нет. А военного аэропорта у них то ли нет вообще, то ли не помню уже, что — факт тот, что ничего не летело.

На следующий день поехали в Новосиб. Там огромный аэропорт Толмачёво, где есть всё. Кроме попутных бортов на сегодня! Большой грузовик улетел утром, а мы не знали. Покрутились мы, изучили расположение дырок в заборе — на будущее. Выяснили, как трудно пробраться к пассажирским самолётам: четыре слоя охраны нужно миновать. Дюшка купила билет и улетела, её родственники уехали домой. А я решила пробовать дальше и вписалась у вояк в казарме. Весь следующий день протусовалась с вояками, общаться с ними было скучно: не отягощены они интеллектом. Раз в сутки, в полдень, проводилось совещание, на котором решали, кому давать вылет. У военных стоял под погрузкой один борт, но в этот день ему вылета не дали. А на следующий день ожидался какой-то патриотический праздник, обещали всем выдать пайку водки. Мне такая перспектива не понравилась, солдатики и так уже вели себя чересчур фривольно. Я распрощалась и ушла на трассу. Уж там-то попутные машины были всегда.

ПОПРОСИТЬ ПРОЩЕНИЯ У ДУХОВ МЕСТНОСТИ

пос. Тура — аэропорт «Емельяново», Красноярск

Зимой 2000 года мы в составе экспедиции АВП путешествовали по Эвенкии. Мы — это я, Полина Кулешова, которая вернулась домой только через пять лет женой своего попутчика Кости, и Сергей Березницкий, который потом пропал без вести в Афгане. В столицу республики, посёлок Туру, мы с Сергеем приехали уже без Полины и на месяц позже других участников экспедиции, поэтому морозов в 50° уже не застали. Хотя в Ванаваре при -40° из бани в снег ныряли.

По дороге мы пытались улетучиться из разных посёлков, но ни разу не получилось. То перед самым вылетом образовывался срочный груз, то вертолётчики называли нам точное время, а сами улетали на час раньше — не понос, так золотуха. Мы поняли, что лётчикам, в отличие от скучающих водителей, попутчики не требуются, и если есть возможность отмазаться от пассажиров, она всегда используется.

Мы не спешили, почти в каждом посёлке залипали на недельку, пропитывались северным духом. В результате в Туре отметили 8-е марта и, глядя на капель за окном, вдруг поняли, что зимники-то со дня на день могут встать! Так мы и залетуем где-нибудь на полдороги. А в Москве хоть и не срочные, но всё же дела дожидаются. Оставалось одно — эвакуироваться по воздуху.

Во всей Эвенкии есть ровно 14 км асфальтовых дорог. Это дорога из Туры к аэропорту «Горный». Под снегом асфальта не видно, но дорога была накатанной: каждый день прилетало и улетало по 1–2 борта. Грузовых среди них почти не было, все административные или рейсовые пассажирские. А военных в той глуши просто нет. Есть же на Земле места, где нет военных!

Сначала мы пробовали договариваться с администрацией, которую Серёжа фамильярно именовал «админкой». Ведь губернатор Эвенкии здоровался с нами за руку и разрешал пользоваться интернетом у своих секретарш. Но тут что-то резко изменилось: даже губернаторские джипы нас не подвозили в сторону аэропорта. Мы подкараулили вечером господина Золотарёва и спросили в лоб: что за дела? Он ответил: раз вы автостопщики, выбирайтесь самостоятельно. Что же, резонно.

Мы переписали все телефоны — благо, их немного, а справочники есть везде — и несколько раз в сутки звонили в дирекцию авиапредприятия и начальнику перевозок. Удостоверившись, что кому-то дают посадку или вылет, мы подхватывали рюкзаки и бежали на асфальтовую трассу. К самолёту всегда подтягивались разнообразные машины, обычно около десятка или больше, и кто-то из них нас обязательно подвозил. Но охрана лётного поля быстро просекла фишку и стала на нас охотиться. Нас отлавливали быстрее, чем мы успевали отловить командира экипажа. Командовала охраной стервозная тётка, которую никак не удавалось уломать. А сами охранники нам сочувствовали.

Тогда мы оккупировали гостиницу для лётчиков под неофициальным названием «Женские слёзы». А официальное название было какое-то детсадовское, вроде «Ромашки». Выглядело всё классически-романтично: «кожаные куртки, брошенные в угол» и далее по тексту. Там мы бухали с летёхами несколько дней, а ночевать возвращались в наш любимый краеведческий музей. Ходили пешком: Тура — посёлок маленький, даром что столица. Один командир экипажа по пьяни дал честное слово офицера, что завтра же нас заберёт. Мы обрадовались, но не успокоились — и правильно: к нему на борт подсадили каких-то официальных лиц из админки, и губернатор лично запретил брать левых пассажиров. Можно его понять: мы-то улетим, а ему тут политику делать. Командир был мрачнее тучи, но ослушаться приказа не мог.

Параллельно мы, конечно, занимались другими делами. Заходили в гости к отшельнику в его «Тупик Воленс-Ноленс», посещали редакцию газеты «Эвенкийская жизнь» в ожидании номера с нашим интервью, зашли к геологам, которые подогнали мне огромные оленьи рога, к фотографу ходили и так далее. Кто-то присоветовал посетить святое место и попросить удачи у духов.

По дороге к аэропорту есть специальное капище — обо. Туда нужно идти пешком. Стоят несколько жердей в форме чума, большие оленьи рога на неком дощатом сооружении, рядом по четырём углам квадрата прибиты части рогов, и в этом квадрате лежат остатки жертвоприношений: еда и свечки. Лавочка рядом, всё цивильно.

Сергей сначала присобачил на каркас тент от своей палатки и стал фоткать — по приколу. А я встала в сторонке и попробовала к духам обратиться. Захотелось мне попросить у них прощения за наше хамство и невежество и за ссоры наши глупые. Смотрю — Серёга тент стянул и тоже как-то посерьёзнел. Постояли мы с полчасика, помедитировали.

И на следующий день улетели!

Ну, мы к этому и материальные усилия приложили. Вписались уже в диспетчерскую аэропорта, переночевали там, всех диспетчеров к себе расположили. Они запрашивали принимающую сторону, договаривались со знакомыми, чтобы мы не были неожиданностью. Сначала думали, будет принимать аэропорт «Емельяново» в Красноярске, с ним договориться было сложнее. Но приняла в итоге «Черемшанка», она либеральнее. В этот день тот экипаж, командир которого нам наобещал с три короба, вёл пассажирский борт. Мы этого командира поймали, когда он бумаги подписывал, припомнили ему слово офицера. Говорим: все диспетчеры за нас. Он нас и посадил…

У «Як-40» есть одно откидное сиденье, на него усадили меня. А Березницкого — на рюкзак в проходе. Рога тщательно замотали бинтами, чтобы они никого не забодали. С нами летела парочка знакомых корреспондентов с материка, им очень хотелось дать горячий материал, но командир экипажа просил его не палить. Не палю и я, хотя контакты его остались.

Грустно было покидать ставший родным Север. В автомашинах всё происходит постепенно, а тут раз — и прощай. Смотришь на любимые места сверху — как будто душа отлетает.

Через два часа мы приземлились в Красноярске. А занимались мы авиастопом десять дней. За это время могли бы не спеша доехать по земле — если бы зимники не встали.

ПОЧЕМУ Я НЕ ПОПАЛА В ДОЛИНУ ГЕЙЗЕРОВ

кальдера Узона — Елизово

Летом 2002 года мы с командой из Физтеха ходили по Камчатке. Пешая часть маршрута была рассчитана так, чтобы погулять по Кроноцкому заповеднику — без разрешения, конечно, а в конце выйти прямо к егерям в кальдеру Узона и честно сдаться. Вышли, на нас оформили протокол. Потом мы совместно распили сохранённую для этого случая бутылку водки, налепили пельменей с нелегальной гольцовой икрой, и на следующий день протокол был торжественно порван. Мы же не браконьерим, не мусорим, кострищ не оставляем, только нужно с нами пообщаться, чтобы в этом удостовериться.

А с командиром мы в этом походе крепко поругались и решили, что идём вместе до первой цивилизации. Юрик договорился с егерями, что меня отправят в Петропавловск с оказией. Мне сбросили все ненужные вещи, выделили сухарей и денег. Как потом оказалось, часть вещей сочли ненужными напрасно…

Зажили мы с мужиками втроём. Они придумали легенду для начальства, якобы я — Серёгина девушка, познакомилась с ним в Москве (он там недавно был) и приехала к нему, а заодно Камчатку посмотреть. На полчаса залетел большой начальник, и меня при нем легализовали.

Мне уже давно предложили при случае слетать в Долину Гейзеров с Серёгой в качестве его девушки, примазаться к экскурсии и тем же бортом вернуться. Прилетало по 2–3 борта в день, но все они не были попутными. Группы туристов проходили по мини-маршруту, который нам показывали (это входило в стоимость тура), и через час улетали. И вот остатки нашей команды ушли, прибыли другие охотоведы, и для подтверждения легенды мы с Серёгой поселились в отдельной комнате. Там ему приспичило вроде как действовать по легенде. К счастью, в комнатке было две кровати, я забралась на верхнюю и битый час занималась прогрузом оголодавшего самца на предмет беспочвенности его притязаний. Мужик хороший, очень приятный в общении, но от одинокой жизни немудрено озвереть. Дошло до оскорблений: «живи с напарником или приручи медведицу». Порешили мы с ним, что лучше мне от греха улететь первым же бортом в Петропавловск. Секс в качестве оплаты экскурсии мне показался не в кайф, а гейзеры — шут с ними, я этого добра в Йеллоустоуне насмотрелась.

На следующий день в плане стояло два борта, и мне сказали, что я улечу вторым. У командира второй вертушки смешная фамилия Горб. Мы тепло попрощались, все ночные обиды забыли, и я впервые в жизни погрузилась в вертолёт. В прозрачную кабину к экипажу я соваться не стала, но иллюминатор открыла с разрешения гида. Летели мы с какими-то иностранцами, они тоже сразу же свои окошки пооткрывали. Я высунулась чуть ли не по пояс — интересно же. Девушка-гид затеребила мою ногу и прокричала в ухо, чтобы я так не высовывалась, а то иностранцы пугаются. Но один из них сразу же попросил высунуться опять, чтобы он мог меня сфотографировать. Что и сделал, а потом продемонстрировал фотку: аппарат был цифровой. В самом деле стрёмно выглядит.

Бреющий полёт — это, конечно, красотища. И совсем это не так шумно, как рассказывают, даже при открытых окнах, и почти не трясёт. Исключительно приятно пролетать над кочкарником и сухими ручьями, кедрачами и ольхачами и сознавать, что не нужно по этому рельефу пиз… э-э… еб… а, вот: идти!

Подлетели к извергающемуся Карымскому вулкану, что-то он слабо дымил на этот раз. Облетели вершину, чтобы все могли поснимать своей навороченной аппаратурой. Сели у домикавулканологов, выгрузили половину иностранцев и тут же полетели дальше. Велик был соблазн выскочить вместе с ними, но я решила не подставлять пилотов и добрых егерей: все-таки они на Узоне договаривались доставить меня в город, а любые новости по Камчатке разносятся со скоростью света. Пусть Горб считает, что подвёз городскую лохушку. Правда, календарик Школы автостопа я второму пилоту впарила на всякий случай.

Посадочная площадка компании «Кречет» на выход не проверялась. В смысле, на проходной вопросов не задавали, а при входе, наверное, задали бы. По дороге к трассе я пообщалась с тётушкой-гляциологом, которая прилетела другим бортом: мы сели почти одновременно. Не знаю, кто там керосин оплачивает, но вертушек этих море, и если задаться целью полетать по точкам, похоже, тут авиастоп сравним по простоте с обычным автостопом. Я не задавалась: устала уже от маршрута. А кому интересно — пробуйте! Американцы говорят: «У нас всё или слишком дорого, или бесплатно». На Камчатке полётный час стоил в 2002 году 26 тысяч рублей. Или ничего не стоил. Пилоту же ничего не стоит взять лишнего пассажира, и никаких проверок — бича авиастопа — бояться не надо.

У меня сложилось впечатление, что на Камчатке вертолёт застопить так же просто, как машину. На Тум-роках (Верхне-Щапинских горячих источниках) наш командир Юрик Евдокимов встретил знакомого охотоведа, с которым бухал два года назад. Тот предложил полетать по точкам и разрешил взять с собой кого-нибудь. Мы выбрали молодую восторженную девушку Марину. С воздуха считали медведей, искали баранов, где-то оставляли соль для лосей. А очень занятой Женя как раз планировал закончить маршрут на Тумроках и забрать с собой домой всё, ставшее ненужным. Его подбросили до Атласова, а заодно подождали, пока Юрик с Мариной накупят для нас продуктов. Кто достаточно долго шарился по лесам, поймёт, что такое пиво, свежий хлеб, масло, куриные окорочка после 23 дней автономки!

В АЭРОПОРТ — КАК НА РАБОТУ

Елизово (Камчатка) — Иркутск

Это продолжение всё той же камчатской истории. Мы с группой из Физтеха прошли длинный красивый маршрут на полтора месяца. Компаньоны мои улетели домой «Аэрофлотом» к своей учёбе и работе, а я осталась посмотреть то, чего мы с ними не видели, и просто потусоваться. Везде встречаются интересные люди, но с камчатцами мы как-то сильно подружились.

В гостях хорошо, однако, а дома дела ждут. Спустя ещё полтора месяца я занялась авиастопом. На материк мне предстояло попасть военным или грузовым бортом, потому что деньги закончились (а я и не рассчитывала лететь за деньги), в порт категорически не пускали: терроризма боятся, а другой связи с материком нет, пока не установятся зимники. Но не дожидаться же зимы.

Жила я в Петропавловске у приятелей, которых образовалось уже почти полгорода. Прилетая туда, я имела в активе один контактный телефон работника МЧС от знакомых (на его компьютере я и набирала этот текст), а прожив в городе больше месяца, познакомилась с массой хороших, интересных людей. Так обычно бывает в вольных путешествиях, и именно за это мы любим автостоп, а вовсе не за возможность «ездить на шару». Так вот, жила я в Петропавловске, а аэродром у них в Елизове, на 28-м километре, и ещё пешком топать. Рюкзак у меня был 80-литровый, с кучей снаряги плюс альбомы и сувениры. Выйдя с маршрута, в первый же день в городе я обнаружила книжный магазин «Библио-Глобус», потусовалась в нём часа два и оставила полторы тысячи. Красочные фотоальбомы местных издательств у нас стоят раза в два дороже, да и прочие познавательные книги лучше брать из первоисточника. Сувениры же мне в основном дарили.

А вопрос о вылете, как известно, решается с экипажем прямо под самолётом в последний момент, предварительные договорённости ничего не гарантируют. И время вылета никогда не известно точно: это же не пассажирские рейсы. Военный аэродром никто не охраняет: дисциплина в этой погранзоне нулевая. Я скоро привыкла проходить на лётное поле через дырку в заборе, которую мне показал один из сотрудников склада: они пользуются дыркой, чтобы не таскаться в обход. Через официальный вход тоже ходила, делая морду тяпкой, забиралась в стеклянное здание диспетчерской на второй этаж к большим начальникам и запросто спрашивала: такому-то борту точно через два часа вылет дают? А где он стоит? Никто меня не останавливал, начальники на вопросы отвечали, как так и надо. Гуляла по лётному полю, разглядывая суперсекретные истребители — никого это не волновало.

Однажды разговорилась я с матросом на КПП у официального выхода на лётное поле. Ему скучно, а мне любая информация пригодится. Матросик охотно выбалтывал военные тайны, а под конец предложил оставить рюкзак на КПП, чтобы не таскать его туда-сюда. Рюкзак в это время жил на чердаке полузаброшенного дома поблизости от аэропорта, в самом тёмном углу. Теоретически, там его могли найти бичи, а практически они туда давно не заходили, судя по следам. Но я наивно посчитала, что КПП — место надёжное.

За все годы путешествий я привыкла доверять людям, и, как правило, они оправдывают доверие. Здесь я столкнулась со вторым в моей практике случаем воровства. Придя на следующий день, я обнаружила рюкзак изрядно похудевшим. Распотрошила его «не отходя от кассы» на КПП, хотя меня усиленно пытались прогнать, ссылаясь на начальство. Украли аппаратуру (фотоаппарат без плёнок, зарядник от чужой видеокамеры, налобный фонарик), всю тёплую одежду и даже сожрали продукты, причем цинично оставили крошки в пакетах.

Не так жалко вещи, как возмутителен сам факт. В расстроенных чувствах я совершила грубейшую ошибку: позвонила в милицию. Менты оперативно прибыли на место преступления, всех допросили, вызвали командира части… а тот их весьма невежливо послал. Те обалдели — и только тут поняли, что сделать ничего не могут. Не их территория. Военная часть — как другое государство на территории России, и граждане его — не россияне, а вояки. Подозреваемых всего четверо, две смены — видит око, да зуб неймёт.

Я потом развивала бурную деятельность, только поздняк уже было метаться. Пару раз говорила лично с командиром части — но куда там, он теперь старался не замарать честь мундира. Обратилась в военную прокуратуру, побегала по кабинетам с напыщенными золотыми табличками, раза три говорила с прокурором: и там классический вежливый бюрократический спуск на тормозах.

Наибольший эффект оказало обращение в местные СМИ. Вот не хотела делать себе рекламу, а сделала. В трёх местных газетах приняли мою статью про автостоп, в одной напечатали под прикольным заголовком «Экстремальное гостеприимство». В другой обещали, но я уже улетела и не знаю, напечатали или нет, а в третьей материал не пошёл. Радио дало прямой эфир один раз. Скандальный телеканал ТВК был очень рад, сделал две передачи: позитивную, про автостоп вообще, и негативную — про кражу. В общем, муть я подняла, но никакой материальной компенсации не получила. Зато гражданские были довольны, что на военных наехали: в этой несчастной погранзоне вояки всех достали своей наглостью и тупостью.

Через три недели я решила: «Мужик, ты охотник или п****ас?», перестала бодаться с вояками и снова сосредоточилась на своём вылете на материк.

А тут как раз в автоаварии погиб кто-то из московских больших шишек: улетели в кювет на тёмной объездной города. Ходили слухи об алкогольном опьянении… В общем, из столицы прилетала куча «экспертов»-бюрократов. Ради 3–4 человек гоняли целую «Тушку». Этих «Тушек» на Москву было штук пять. Я честно пыталась впроситься в них, но мне отказывали без объяснений, пока уборщик на лётном поле не разъяснил наивной девочке, с кем она имела дело.

Ладно, я продолжала окучивать вояк. Добыла телефон с позывным «Быстряк», по которому можно было регулярно звонить, соединяться с разными дежурными и диспетчерами, представляясь, к примеру, «прапорщиком Ивановой», но не автостопщицей Яшнико-вой, и спрашивать, когда будет ближайший рейс на материк. Местные тоже летают полулегально, за взятки. Договариваются, как водится, с командиром экипажа. Значит, и у меня есть шанс договориться за бесплатно.

К командирам я повадилась ездить в Паратунку. Это пригородный курорт с термальными источниками, оборудованными цивильно. Нецивильных горячих луж тоже много, но пилоты отдыхают не за свой счёт. Надыбала я и такие телефоны, по которым отвечали, на какую турбазу отправляют экипаж принятого сегодня борта. Командиры бывали весьма удивлены, когда они отмокали в тёплом бассейне, а к ним подваливала деваха, по виду совсем не «для отдыха», и выпаливала:

— Здравствуйте! Вы лейтенант такой-то? Вы на материк летите послезавтра, да? Пассажирку возьмёте?

Скажу честно: не согласился ни один…

Грузовые компании рекламировали себя на щитах, тут всё законно. По этим телефонам я тоже регулярно звонила, но меня тут же спрашивали, какой у меня груз, а информацию о вылетах давали неохотно. Быстро догадывались, что я пассажир, и переводили стрелки на компанию «Ветеран-авиа», которая полулегально возит пассажиров рядом с грузом за деньги. Мои знакомые туристы ей пользовались: не очень предсказуемо по времени, не слишком комфортно, но вчетверо дешевле «Аэрофлота».

Дырка в заборе работала гораздо вернее. К ней, родимой, я ездила из города, из отдаленного, но красивого района Сероглазка, почти каждое утро. Выходила ещё затемно — шёл уже ноябрь. Повезло мне, что осень выдалась необычно тёплая: зимних шмоток на мой размер, несмотря на изобилие новых знакомых, могло ни у кого и не найтись. И ещё повезло, что в то время по моему левому пенсионному удостоверению проезд в городских автобусах был бесплатный во всей стране. Монетизировали льготы позже. А у меня-то деньги давно кончились… Но добрые люди меня кормили целый месяц.

Спасатель Женя Карпов, у которого я вписывалась в Сероглазке, только качал головой:

— Как на работу ходишь.

Ёлки-палки, ещё не на всякую работу я бы стала затемно выходить! Очень мне это неприятно: я сова.

Здесь я чуть было не устроилась на работу — рыбу шкерить, то есть разделывать. В совхоз имени Ленина. Но в последний момент меня отговорили студенты, которые однажды тоже решили там подработать, и их кинули. А другая работа была только цивильная, с трудовой книжкой. Где ж я им её возьму за 9000 км от родины? Тем более что у меня таковой никогда и не было. И вряд ли будет.

В интернет я ходила редко: на кафе нет денег, а у хозяев он лимитированный. Но однажды Юрик Евдокимов, командир нашего похода, написал, что готов выдать мне часть своего долга. Отлично, я попросила десять тысяч и через несколько дней получила их в местном отделении Сбербанка. Тут же накупила еды для всех, кто меня кормил — их любимой еды. Предлагала денег — но никто не взял, а один суровый камчатский мужик пригрозил отшлёпать за такое предложение. От еды, по счастью, не отказались. А ещё я обещала подарить им наши книги про путешествия. И выполнила обещание через восемь лет! Когда снова посетила Камчатку.

В турклубе Глеба Травина, когда я принесла большую шоколадину, меня встретили ехидным вопросом:

— Ну, и на какое число билет?

— Не дождётесь! — говорю. И не дождались. Я продолжала заниматься авиастопом. А на деньги покупала сувениры, которые давно приглядела, и носители для информации, которую хотела от гостеприимных хозяев увезти с собой: диски и видеокассеты. И фотоаппарат взамен украденного — плохо без него.

На аэродроме случилось весёлое приключение. Очередной солдатик на КПП нарисовал мне схему, как найти дальнюю стоянку с грузовым бортом на Чукотку, собирающимся вылететь через несколько часов. Там тоже далеко не материк, но хоть какое-то движение. Схема оказалась… ну, немного неправильной. Может, это у него военно-профессиональное — карты искажать? Иду это я по полю, и что-то мне бетонные плиты под ногами кажутся подозрительно ровными. В других местах они заметно худшего качества. Смотрю: по этой полосе разгоняется маленький спортивный самолётик. Разгон короткий, взлетает быстро. Задумываюсь, приглядываюсь к бетону: да не может быть, между плитами трава растёт. Иду дальше. Но тут вижу: по полосе как угорелый несётся УАЗик. Прямо ко мне. На ходу открывается дверца, меня втаскивают внутрь, почти не снижая скорости.

Действительно, я гуляла по взлётно-посадочной полосе. А она в Питере-Камчатском общая для пассажирских, военных и грузовых самолётов. Ожидали посадки здоровенного пассажирского лайнера, и вдруг локатор показал на взлётке меня!

Охрана аэропорта совершенно офигела. Авиастопщица — что с ней делать? Паспорт в порядке, в бомжатник не отправишь. Посадить за хулиганство — так она же выйдет и снова безобразием займётся. Даже не оштрафуешь: денег нет. Но она в них и не нуждается! Выслушали историю о радости путешествий и о вреде военных — и отпустили, пригрозив в следующий раз посадить на 15 суток.

Пришлось стать осторожнее при пользовании дыркой. Теперь к грузовой площадке я подходила зигзагами: между корпусами каких-то служб, по тропинке через рощицу, оглядеться — и рысцой через открытую площадку, а под открытым самолётом уже разный народ тусуется: экипаж, техники, заправщики, среди них можно затеряться.

Один экипаж прибывшего грузового «Ан-26» сразу обрадовался, что у них будет стюардесса. Меня заверили, что в аэропорту назначения, а это был Иркутск, проблем не будет, если только я быстро отойду. Там, говорят, встречающие — тормоза. В знак дружественного расположения мне вручили объёмистый пакет с едой и договорились о встрече за полчаса до отлёта. А сами собрались уезжать отдыхать до завтра.

Стоим мы, радостно общаемся, а тут подъезжает знакомый УАЗик с очень знакомыми лицами. Охрана аэропорта приехала принять борт до завтрашнего вылета. Они видят меня, понимают, что завтра их проблема улетит отсюда к чёртовой бабушке… и делают вид, что меня нет. Их взгляды сигнализируют: «Ты — глюк». Я на том же телепатическом уровне подтверждаю: «Я — глюк». Автобус с экипажем и «козлик» с охраной отбывают в разные стороны, а непосаженная на 15 суток нарушительница уходит в рощу — мимо корпусов — в дырку.

Народ в турклубе, где я по большей части жила теперь, и порадовался за меня, и погрустнел в предчувствии расставания. Особенно местный «шаман» — по-нашему экстрасенс — по прозвищу Альп, который совсем недавно раскрутил меня на всякие этакие взаимодействия. Но, пока самолёт не взлетел, никакой определённости быть не могло.

Взлетел он всё же со мной! Гляжу я в иллюминатор на поле с секретными истребителями и вышками, куда я залезала, на дороги, по которым ездила каждый день, на сопки, бухты. и видимость падает ниже нуля. Глаза застилают слёзы. Неприятное это дело — авиастоп: сначала негативные эмоции от многочисленных обломов, а потом они же от расставания. Когда улетаешь по расписанию, такого не бывает. Наверно, потому что бываешь к этому подготовлен.

В общей сложности, не считая перерыва на бодание с ворами-вояками, я занималась этим авиастопом полтора месяца. Зато потом: не успели поболтать с незанятыми членами экипажа и пассажирами — раз — и в Иркутске. Функция стюардессы здесь совершенно лишняя. Экипаж обычно занят весь, только кофе попить им иногда можно, а заваривают его принципиально сами.

Были на борту трое пассажиров: они купили южнокорейские леворульные джипы SsanYong — для себя, не профессиональные перегонщики, и гнали их в свой родной Нижневартовск. А основным грузом была, как легко догадаться, икра и рыба в брикетах. Пока мы летели, я договорилась с джиперами, и они довезли меня до Тюмени. Очень кстати, потому что в Сибири уже стояла зима, а я неодета. Кроме машин, мужики везли домой красную икру в банках и рыбу в бочках — красную и белую. За время пути рыба чуток подтухла, и в качестве бонуса я получила знание, как спасать незамороженную слабосолёную рыбу путём перезасолки.

Можно было скататься на север, посмотреть тюменские нефтяные города — я давно собиралась. Но усталость от впечатлений убедила меня тупо взять билет на поезд от станции с «говорящим» названием Голышманово, где я и завалилась на полку до самой Москвы.

НЕ ОТХОДЯ ОТ КАССЫ

Сортавала — Петрозаводск

Однажды в студёную зимнюю пору меня чёрт занёс пешком на Валаам. Собирались мы ехать по льду на машинах, но они завязли в свежевыпавшем снегу и повернули обратно в Питер. В нашей команде был Костя Шулов, который вёз кучу барахла своим друзьям на метеостанцию, он возвращаться не хотел и уболтал меня составить ему компанию. Шли мы не торопясь полтора дня, ночевали на льду при -30 и прекрасно себя чувствовали. Недельку мы провели на красивом острове, лазая по фортам, старым часовням и необитаемым шхерам, а потом захотели домой.

С острова Валаам на Сортавалу дважды в неделю летал бюджетный вертолёт. Не знаю, правительство его дотировало или православная церковь, но стоил он для местных всего 150 рублей, а для прочих — 300, что тоже халява.

Грузы этим рейсом тоже возят, в хвосте. Долго грузили ящики, но от нашей помощи отказались. Немногочисленные пассажиры переминались с ноги на ногу, а нам только того и надо. В этот день как раз выдалась погода, и мы прыгали вокруг красной машины, расстреливая остатки плёнки. Изнутри через окошки тоже возбуждённо снимали. Экипаж, понятное дело, обратил внимание на двух восторженных путешественников с рюкзаками.

Да, приятно с высоты смотреть на трещины и торосы, которые не нужно преодолевать. Хотя снизу они выглядят внушительнее и красивее.

Сели мы в Сортавале, цивильные пассажиры разошлись, а пилот и спрашивает:

— Вам куда теперь, ребята?

— На Питер помаленьку.

— Петрозаводск подойдёт?

— А то ж!

Вертолёт этот приписан к Петрозаводску, и пустым летел домой. Так мы кроме оплаченного получаса лёта поимели ещё бесплатный час, к тому же в сторону дома. С очень красивыми солнечными пейзажами. Вот такой ауто-авиа-стоп получился.

Пока это всё, а там видно будет.

октябрь 2002 — декабрь 2010

ПРО ЗВЕРЕЙ

По дальним странам я бродил,

И мой сурок со мною.

И сыт всегда везде я был,

И мой сурок со мною.

Бетховен на стихи Гёте, не хухры-мухры

ХЭППИ

У нас в доме всегда были кошки, а собак почти не бывало. Родители почему-то собак не любили. Я люблю, но именно поэтому и не держу их в доме. Собаке место на дворе, кошке в избе. В городских условиях хорошо себя чувствуют только мелкие коленно-диванные собачки, а таких я уже не люблю. Жалко смотреть на этакого потомка волка.

Первая в моей сознательной жизни кошка завелась, когда мне было восемь лет. Её мама пришла на работу к моим родителям в Музей революции и там, в коробке под лестницей, родила шестерых чёрно-белых котят. Была она очень домашняя — видно, выкинул какой-то гад, когда увидел, что кошка беременна. Настолько цивилизованная была кошка, что ходила исключительно в женский туалет, минуя мужской. Однажды стервозная уборщица плотно закрыла дверь в туалет. Открыть тяжёлую дверь кошке было не под силу, и она нагадила под дверью. Уборщица в отместку выбросила котят на холодный кафель. Утром сотрудники пришли, подобрали котят и жёстко отругали уборщицу, но было поздно: котята простудились. У них всех потом проявились разные болячки, у нашей — цистит и эндометрит.

Сотрудники музея решили, что котят надо срочно спасать от мстительной стервы, и первыми проявили инициативу мои родители. Поговорили со мной, объяснили, какая это ответственность — взять в дом живое существо. Принесли самого активного и симпатичного котёнка, когда ему исполнилась пара недель. Самостоятельно есть он не мог. Пытались поить молоком из бутылочки, приладив вместо соски резинку от пипетки. Не получилось. К утру изголодавшийся котёнок не мог уже мяукать, только беззвучно разевал ротик. Срочно вернули малыша к маме. А у моей мамы был выходной. В обед она звонит на работу:

— Что там наш котёнок?

— Ест.

Звонит к вечеру:

— Ну, как наш котёнок?

— Ест!

Через полторы недели котята научились питаться самостоятельно, и наш избранник переехал к нам окончательно. Рановато, но мы боялись козней уборщицы. Мне было чрезвычайно интересно наблюдать за зверьком и учить его премудрости. В отличие от многих детей, я понимала, что такое больно, и не замучивала зверя. Мама считала, что у нас котёнку будет обеспечена счастливая жизнь, и назвала его Хэппи. Со временем выяснилось, что зверь наш женского пола (гуманитарии плохо разбираются в зоологии), но на имя и любовь к котёнку это не повлияло.

Папа иногда звал её Хиппи — кошка уродилась пушистой. Так я узнала, что бывают особые люди, отличительный признак которых — волосатость.

Понятия о счастье, конечно, у каждого свои. Кошка наша за всю жизнь никогда не покидала квартиры, за исключением визитов к ветеринару. На балкон мама её не пускала, боясь, что Хэпка упадёт с седьмого этажа, но я тайком выпускала под присмотром. Кормили животину деликатесами, это да. В общем, жизнь у неё была вполне обывательская. И довольно долгая: 19,5 лет.

Поначалу, однако, жизнь мёдом не казалась: простуда давала о себе знать хроническим циститом — это воспаление мочевого пузыря. Лечили левомицетином, с переменным успехом. А потом воспаление перешло на матку. И течки были очень слабые. Мы возили Хэпку на уколы, но в конце концов нам сказали, что это всё полумеры, надо оперировать, а то помрёт в муках. Но вероятность летального исхода при операции — 50 %. Пока мы решались, кошка раздулась как шар.

Операция была тяжёлая, дважды добавляли наркоз: по первому разу она вообще не уснула. Через три часа вынесли её полегчавшей вдвое: столько было гноя. Надели попонку с завязками на спине, сшитую бабушкой.

Дома, отходя от наркоза, кошка начала стонать. На каждом выдохе. Мы заговаривали ей зубы — пели колыбельные, а потом решили вслух почитать книжку. Под руку попался «Дядя Фёдор, пёс и кот». От ласкового голоса Хэпка успокоилась, замолчала. Папа читает:

— У одних родителей мальчик был. Звали его дядя Фёдор…

Слушает кошка.

— Только мама его зверей не любила.

Кошка: — У-у.

— Особенно всяких кошек.

— У-у-у! У-у-у! У-у-у!

Как она поняла? Ведь интонация не менялась.

Через пару дней у Хэпки открылось внутреннее кровотечение. Подушечки лап, язык и нёбо стали белыми как бумага, а тело холодным. Ветеринары сказали, что помочь ничем нельзя, кроме хлористого кальция. Мы вливали эту горькую дрянь ей в рот — и ведь глотала! Полпузырька выпила, а потом, видно, почувствовала, что достаточно, и стала плеваться. Всю ночь мама держала Хэпку на руках, согревала и баюкала. К утру совсем отчаялась: кошка обвисла, как тряпичная кукла, и не открывала глаз. Но папа, проснувшись, сказал:

— А ты знаешь, она тёплая!

Прошла почти неделя, когда мы забеспокоились, что у кошки нет стула. Сначала думали: раз не ест ничего, то и нормально. Позвонили ветеринарам, те говорят: вы что! Стали вливать в рот подсолнечное масло. Плевалась. Но мы были настойчивы и залили много. Мама уже привычно носила Хэпку на руках, как вдруг со звуком пулемётной очереди из-под хвоста полетело. Мама стояла посреди комнаты вся в дерьме и счастливо улыбалась.

В результате общих усилий кошка наша попала в те 50 %, которые выживают. А когда ей снимали швы, она продрала брезент, которым фиксировали крупных собак (судя по дырам от зубов), и удрала под шкаф с медикаментами. И после этой операции, а было ей тогда четыре года, больше ничем не болела до глубокой старости.

Хэппи была не злая, но не умела рассчитывать свои силы, и мы вечно ходили в царапинах и укусах. Бабушкины варикозные вены она регулярно вскрывала, бабушка обливалась кровью, но всё ей прощала. Мы же наказывали кошку газетой, свёрнутой в трубку: не больно, но обидно, и хлопает страшно. А я, с целью отучить зверюгу кусаться и царапаться, показывала ей, как это больно: кусала её сама за лапы и за уши и царапала иголками — не до крови, но чувствительно. Про иголки она не понимала, а вот про укусы понимала!

Я выпускала еженедельную газету «Кошачьи ведомости» с новостями о нашей кошке и информацией о кошках, почерпнутой из достоверных источников. Листки газеты развешивала на стене. Разумеется, писала с неё картины и сочиняла песни. Однажды решила собирать вычесанную шерсть, чтобы набить для Хэпки матрасик: технология самообеспечения. Но шерсть свалялась, и матрасик оказался неудобным.

Зараза Хэпка любила такую игру. На одном стуле часто висел халат, он свисал до пола. Когда к нам приходили гости, киса пряталась под халатом и высовывала белый кончик лапки. Гость думал, что уронили ватку, нагибался её поднять — и тут в него впивались когти. Мы сами быстро просекли фишку и перестали вестись на ватку, но гости попадались регулярно.

Ещё она любила залезть по ковру на шкаф, скинуть с уголка папину расчёску и загнать её под палас. Меня и других детей этот ритуал приводил в восторг. Папа сокрушался, но расчёску не убирал. И залезать в родительский диван во время уборки она любила, в самый последний момент, когда оставалось положить последнюю подушку. Чтобы достать кошку, приходилось снимать снова все подушки и открывать диван. А я любила смотреть, как убирают диван, и за неё болеть, чтобы успела. Такие мы с ней были вредины.

Однажды Хэпка тяпнула меня за правое запястье, а на следующий день надо было в школе сдавать большое сочинение. От напряжения рука распухла и сильно болела. Меня повели в травмпункт. Врачиха пыталась навязать нам уколы от бешенства. Мама подписала очередную бумагу о том, что будет лечить меня, как сама считает правильным. Таких бумажек она подписывала штук двадцать, и всегда оказывалась права, хоть и гуманитарий. Я подросла и решила сама научиться медицине, чтобы не зависеть от специалистов-халтурщиков. А маму тогда обязали заплатить небольшой штраф за то, что она не сообщила вовремя в соответствующую инстанцию о по-кусе животным. Была выписана квитанция: «на гр. Яшникову наложен штраф за покус». Сей документ мы сохранили. А мне в мед. карте написали диагноз: «укус кошки правой кисти».

Правда, наша зверюга была всегда готова защитить своих, если что. Когда к нам приходили другие дети, и во время шумной возни я начинала орать, Хэппи моментально прибегала с решительным видом: кого тут порвать? Надо было обязательно ей показать, что я вне опасности.

Как-то мы пригласили приличных гостей на какой-то семейный праздник. Особо навороченных продуктов у нас не водилось, но при совке и рижские шпроты считались деликатесом. Две банки шпрот красиво разложили в селёдочнице. Отвлеклись на что-то, глядь — а Хэпка на праздничном столе с ногами, и половины селёдочницы уже нет! Пришлось гостей срочно чем-то занимать, чтобы не заметили конфуза.

Когда умерла в больнице наша бабушка, Хэппи весь день пролежала пластом, печально положив голову на лапы, и не притронулась к еде. Посмотрев на неё утром, мы поняли: что-то не так, позвонили в больницу и узнали. Как она почувствовала?

По отношению к другим зверям Хэпка была трусливая и ревнивая. Убегала и пряталась даже от мелких зверьков. Дети сажали на неё крысу или хомячка и жестоко смеялись, когда кошка пулей удирала в другой конец квартиры. Правда, соседской собачке она однажды располосовала нос, но это со страху. Как-то тётя Кира из Питера, жуткий холерик и при этом дура, притащила с вокзала бездомного котёнка — пожалела. И забыла о нём, только через пару часов мы обнаружили скачущую сумку. Потом тётя уехала, а нам пришлось его пристраивать. Котёнок оказался компанейским и любознательным: он ходил за нашей кошкой по всей квартире, желая познакомиться. А она в ужасе пятилась. Третьей за ними ходила мама, опасаясь за котёнка: как бы загнанная в угол большая кошка со страху на него не бросилась. К вечеру мама сказала, что ей пора получить значок «Турист СССР». Потом звери пообвыклись. Котёнок был грязнющий, мы его отмывали, обрабатывали от блох и всяко с ним нянчились. Хэппи ревновала. Она ложилась в одной комнате с нами, демонстративно подальше от людей и к ним задом, и вздыхала. Мы подходили к ней, гладили и уговаривали. Тогда она смотрела исподлобья, чрезвычайно тяжело вздыхала и снова отворачивалась. Так несколько раз.

А ещё она несомненно видела в зеркале кошку. Привычную. Однажды Хэппи смотрела в зеркало, а я тихо подошла сзади и протянула руку погладить. Стоило мне коснуться уха, как кошка подскочила и изумлённо мявкнула: человек спереди пришёл гладить другую, откуда же он взялся сзади?!

Когда у меня стала собираться Школа автостопа и регулярно появлялись вписчики, Хэпка активно тусовалась со всеми. Чужих людей она не боялась. Многие ветераны автостопа помнят мою чёрнобелую кошку.

На старости лет Хэпка стала писать куда попало, и у неё начались припадки вроде эпилептических с последующей тяжёлой одышкой. А ещё совершенно облысела спина. Кожа под чёрной шерстью была голубая, смотрелось это сюрреалистично. Однажды после припадка у кошки отнялись задние лапы. Я видела это утром, но ушла в институт. А когда вернулась, открыла дверь и услышала крик, от которого защемило душу: как будто умирал ребёнок. Хэпка была без сознания, но как-то почувствовала или услышала ключ в двери, позвала и тут же отключилась снова. И больше уже в сознание не пришла. Зачем-то я не дала ей умереть спокойно. Непонятно, на что надеялась. У неё остановилось дыхание — я запустила его снова. Тогда я увидела, какие у кошек огромные роговые шипы на корне языка — почти в сантиметр длиной. Но когда остановилось сердце, его запустить мне не удалось. Полгода не дожила наша Хэппи до 20 лет.

ТРЕТИЙ

В начале 80-х годов прошлого века — можете себе представить — даже в Москве почти ничего не было. Для любителей животных на всю Москву было 5 (пять) зоомагазинов плюс шестой при Птичьем рынке. Ветеринарных лечебниц было больше, но тоже не так-то много. Мы жили на Бауманской, и ближайшая к нам ветеринарка была на Сиреневом бульваре. Она там есть и сейчас, я всегда испытываю тёплые чувства, проходя мимо. Была ещё скорая вет. помощь на Фортунатовской улице, но там почему-то работали сволочи. Это единственное известное мне исключение: когда ветеринары вели себя как людские врачи в районной поликлинике.

От нашего дома на Спартаковской площади до Сиреневого бульвара можно было доехать на двух троллейбусах с пересадкой либо на одном автобусе № 3, но он ходил очень редко. Кстати, маршруты троллейбусов не изменились до сих пор, а «трёшка» теперь ходит не так далеко, но так же редко.

Мы возили нашу кошку к ветеринару на уколы. На обратном пути маме приспичило купить сигарет для успокоения нервов. Она зашла в магазинчик на углу, где был бакалейный и винно-водочный отдел, а я осталась на остановке стеречь сумку с кошкой. И вижу — идёт редкий третий автобус. Я бросилась в магазин за мамой.

Я-то не заметила тогда, а она потом рассказывала, какова была реакция в очереди за спиртным. Что можно подумать, когда вбегает маленькая девочка, вполне приличного вида, с большой сумкой (в которой, правда, ничего не звякает) и возбуждённо кричит звонким детским голоском:

— Мам, идём скорее, третий подошёл!

ЯЩЕРИЦЫ И ЖАБЫ

Из-за кошки в доме мы не решались заводить птиц. Боялись, что даже в клетке птичка может так перепугаться, что её хватит инфаркт. За рыбок тоже боялись. Но однажды в Узбекистане (мама часто ездила по работе, сопровождать передвижные выставки, и нелегально брала с собой меня) я познакомилась с зоологом из местного краеведческого музея, и он рассказал мне многое о террариумах. Я чуть было не притащила домой водяного ужа, насилу меня уговорили, что змею в самолёт не пустят, а контрабандная транспортировка для змеи опасна. Зато в гостинице мы прикормили мышку хлебушком и чёрненьких муравьёв мёдом. Мы рисовали мёдом на подоконнике дорожки, ставили препятствия и наблюдали. Мышку однажды угостили хлебом с маслом, после этого она пропала. А зоолог сказал, что для мышей масло — яд. Я очень переживала и надеялась, что масла было мало, и мышка выжила, просто теперь нас боится.

Идея террариума, однако, запала глубоко. По приезду в Москву мы с мамой записались в клуб «акваристов и террАристов», как его называли завсегдатаи клуба. Вернее, записалась мама, а мне было нельзя: несовершеннолетних не допускали к членству в клубе, где есть потенциально опасные (ядовитые) животные. На лекции мы ходили вдвоём или по очереди: маме тоже было интересно.

Время от времени животные размножались, и детёнышей раздавали всем желающим. Так, у нас пожила парочка зелёных жаб, несколько прытких и зелёных ящериц, сетчатые ящурки.

Кормили мы их мучным червём и мотылём, посыпая червяков сверху витаминным порошком и глюконатом кальция, а ещё в специальных банках разводили бабочек огнёвок, но те почему-то скоро сдохли. Банки с червяками стояли в блюде с водой, иначе до них добирались домашние жёлтые муравьишки и устраивали бойню, а трупы потом гнили. Однажды математик дядя Саша, наблюдая копошение червей, восхищённо заметил, что их движение можно описать красивой системой уравнений. А ещё мне нравилось наловить мух двумя банками, посадить туда ящерицу и смотреть, как она охотится. Неподвижную добычу наши животные не видели.

Ящериц регулярно кварцевали ультрафиолетовой лампой. Вырезали им лабиринт из пенопласта, понатыкали убежищ из черепков от цветочных горшков. Землю и коряги продавали на Птичьем рынке, но интереснее было найти в лесу. Угол с террариумами мы именовали «Гадовы выселки».

Прыткий ящер по имени Артём оказался чересчур прытким: по дороге из клуба развязал мешочек, который мама несла за пазухой, и удрал. Мама почувствовала, что по ней бегает ящерица, и говорила мне, где, а я хлопала её по пальто и ловила. А дело было в Елисеевском гастрономе: это неправда, что там отоваривались только избранные. Посетители были премного удивлены. Изловить ящера удалось у мамы на спине, а потом медленно протолкнуть к животу. Хвоста беглец так и не отбросил. Он оказался не только бегучим, но и кусачим, а все прочие не кусались. Зато самым красивым, похожим на хозяйку Медной горы — с золотой короной и голубыми пятнышками по бокам.

Одного зелёного ящера нам отдали уже без хвоста: сказали, его откусила агама. Мы наблюдали, как хвост отрастает — очень забавно. А новый хвост дурачок снова отбросил, когда его в руки брали. Видать, по привычке.

Ящурки несколько раз откладывали яйца, но, несмотря на соблюдение инкубаторской технологии, из них никто не вывелся. Наверно, яйца были неоплодотворённые. Прочие гады размножаться не пробовали.

Однажды мы чуть было не завели песчаного удавчика. Но папа сказал, что он тогда заведёт удавочку. Змей у нас так и не было: они очень красивые, но для правильного развития змей нужно кормить мышатами и лягушатами, а их жалко.

У нас сложилась традиция: всех теплокровных называть английскими именами, а холоднокровных русскими, причём человеческими. Сейчас я думаю, это было подсознательное утверждение, что люди — гады. Наших жаб звали Алёна и Ивашка. У них были потрясающе красивые золотые глаза. В одной подростковой тусовке мне встретилась парочка с такими именами, и я им поведала о тёзках. Алёнка посмеялась, а Ванька обиделся.

Я училась в английской спецшколе, и на экзамене в восьмом классе мне попалась тема про домашних животных. Я рассказала про кошку и хомячка, а потом говорю, что ещё у меня есть lizards and toads.

— Who? — переспрашивает тётка-экзаменатор.

— Ящерицы и жабы.

Мне тут же поставили пятёрку и отправили. Видно, испугались, что я буду рассказывать, как я take care of them (за ними ухаживаю).

ЖАРЕНЫЕ УЛИТКИ

Кроме земноводных и пресмыкающихся, на раздаче в клубе были улитки ахатины с Сейшельских островов. Мы взяли парочку и поселили в пятилитровую банку с землёй на дне. Улитки подъедали все растительные отходы со стола и прилежно наращивали колечки к своим домикам. Они с любопытством, всеми четырьмя рожками, изучали любые предметы, послушно отлеплялись от поверхности, когда их тянули за раковину, и презабавно ели с руки: щекотно скребли своими тёрками.

Рефлекторов на них уже не хватило, и зимой мы подогревали банку детской электрогрелкой с таймером. Но в один непрекрасный день грелка заглючила и вместо того чтобы отключиться, стала жарить в несколько раз сильнее. Мы пришли домой и обнаружили в банке жареных улиток… Они высунулись из раковин так далеко, как могли, их нежные рожки обуглились. Представляете, какая страшная медленная смерть?

Некоторые циники спрашивают, почему мы их не съели. Надеюсь, вам не нужно объяснять, почему. Чувство вины было такое, что больше мы не стали заводить улиток. А грелку-убийцу мы выбросили.

ПАЛОЧНИКИ

Жили у нас и самые обычные животные: хомячок, мыши, морская свинка. Но про них и рассказать нечего — всё обычно. А из экзотики — вот про палочников интересно, пожалуй. Это такие тропические насекомые, они косят под палочки. Мимикрия называется. Мы на Птичке (Птичьем рынке) купили трёх таких животинок.

Ухода за ними почти не требовалось: только поставляй свежие веточки для еды. Веточки стояли в ёмкости с водой, из неё насекомые и пили. Больше всего они любили рябину, а зимой традесканцию. Листья приобретали перфорацию, затем превращались в кружево. Мы даже брали банку с палочниками с собой в недальние поездки: хлопот никаких, главное им обеспечивать тепло.

Наши палочники были нежно-зелёного цвета, как богомолы (а они родственники, даже мордочки похожи) и действительно терялись на фоне веточек. В покое передние лапки они держали кверху, параллельно туловищу: на лапках есть специальные углубления для прятанья головы. А идя вперёд, совершали этими лапками препотешные круговые движения — для исследования среды.

Интереснее всего у них была линька. Насекомым ведь не даёт расти их хитиновый покров, поэтому его надо менять. Примерно раз в месяц, почти одновременно, наши палочники вдруг серели, тёрлись головой об ветку, серая шкурка лопалась, и за полчаса (редко удавалось увидеть процесс) выкарабкивались из шкуры ярко-зелёными, тут же становясь намного больше. Как только они внутри помещались? Иногда наши насекомые так спешили, что отрывали себе ногу или две. В первый раз мы сокрушались, но потом увидели: на месте оторванной конечности вырастает завиток, как у папоротника, а при следующей линьке из завитка высвобождается новая нога!

Видимо, условия для их содержания были всё же не совсем правильными: прожили у нас палочники недолго, около года. И гады наши жили меньше, чем описано в литературе. Всё-таки, они не домашние животные, невозможно им обеспечить правильное содержание в квартире. Жаль наших питомцев, конечно же. Но в природе их, пожалуй, съели бы ещё раньше.

Ещё меня всегда привлекали перепончатокрылые — сложным общественным поведением. Я прочитала про них множество книг, в том числе практических: как содержать в доме муравейник и осиное гнездо, как повлиять на их строительство, чтобы иметь возможность наблюдать жильцов изнутри, какие эксперименты проводить. Ох, каких же трудов стоило родителям сделать так, что ни ос, ни муравьёв мы так и не завели!

Правда, я пыталась экспериментировать на диких осах и жал их не боялась. Понимала, что если ужалят — значит, я повела себя неправильно, это не беда, а информация для исследователя. А на домашних жёлтых муравьях было неинтересно экспериментировать: они такие маленькие, что на них не нанесёшь метки.

ПРО РАЗУМ И ЛЮБОВЬ К СВОБОДЕ

Один наш мышонок сбежал из аквариума, прыгнув с веточки для лазания, и удрал в дырку в полу. Прямо у нас на глазах. Единственная дырка была во всей квартире, и он её нашёл. Я огорчилась, что мышонок, видимо, погибнет: дорогу назад не найдёт, а соседи его прибьют, или с голоду помрёт, а если до нижних этажей дойдёт — там в продуктовом магазине крысы. А мама моя на мышонка обиделась:

— Я его кормила витаминами, орешками и желточком, шёрстку шёлковую блестящую ему обеспечивала, а он!..

В самом деле, думаю, неразумно поступило глупое животное, мало мозгов у мыши. Этим и утешила маму.

Рассказала я эту историю одной подружке. А она спрашивает:

— Ты что предпочитаешь: вкусную еду или свободу?

— Свободу, конечно!

— Вот и он предпочёл свободу.

Крыть нечем…

ШПОРЦЕВЫЕ ЛЯГУШАТА

Это было уже позже, я в институте училась. Коллега по ушу Олеся уезжала в отпуск и оставила мне на месяц, на передержку, два аквариума. В одном обитала пара шпорцевых лягушек, в другом золотые рыбки и шпорцевый же лягушонок. Сладкую парочку звали Оскар и Эсмеральда, юную лягушку — Клеопатра, а рыбок никак не звали. Как ни странно, кошка совершенно ими не интересовалась.

Молодая лягушонка была ещё симпатичная, а её взрослые сородичи — совершенно уродливые. Толстуха Эсмеральда, вдвое больше супруга, трясла водянистыми телесами, а у альбиноса Оскара были красные глаза и просвечивающий кишечник. Но сами они были друг о друге иного мнения и постоянно занимались любовью. За месяц проживания у меня они дважды выметали икру. В первый раз мамаша её съела. А во второй я решила не допускать безобразия и положила икру в отдельную банку. Из неё вылупились головастики.

Я навела справки и узнала, что головастиков хорошо кормить протёртой крапивой. Летом еды детям хватало, они весело росли и давали возможность наблюдать за развитием органов: тельца у них были прозрачные. Особенно здорово выглядели красненькие бьющиеся сердечки. Число банок росло, число головастиков в одной банке убывало. У старших прорезались задние лапки, потом передние. В этот момент они переставали есть крапивную кашицу и начинали хватать мелкий мотыль.

Но тут наступила осень. Младших головастиков приходилось кормить уже сушёной крапивой. И в ней чего-то не хватало. Отстающие стали расти ещё медленнее, и у некоторых неразвивалась одна передняя лапка. У самых последних — даже обе. Таких инвалидов получилось около десятка. Им было трудно ловить мотыль, особенно совсем безруким. Они старались помогать себе ногами, выглядело это трогательно. Но всё равно упускали добычу, голодали и росли плохо.

Здоровых лягушат рассадили по тазикам, в банках они уже не помещались. Тазики стояли по всей квартире. И началась новая беда: лягушата стали выпрыгивать и высыхать. По нескольку раз в день мы пересчитывали лягушат по спискам — сколько в каком тазу — и искали беглецов по углам. Иногда успевали спасти, иногда не успевали. Мы пытались уменьшать уровень воды в тазах и накрывать их, но тогда лягушатам не хватало воздуха.

К счастью, вскоре они достаточно подросли, чтобы сдать их в зоомагазин. За них даже дали денег, и довольно прилично. Но инвалидов в магазин не принимали. Я уже думала, так они у меня и останутся, но тут нашлась одна сердобольная хиппушка. Она сказала, что как раз мечтает заботиться об инвалидах, и взяла себе всех.

НЕСТИ УЖЕ КУРОЧКУ?

Нет, курицы у нас в доме не было. Это анекдот такой еврейский:

— Абрам, нести уже курочку?

— Нет, Сарочка, гости ещё едят хлеб.

Через полчаса:

— Теперь неси, Сарочка, курочку.

Сара приносит живую курицу, сажает на стол. Курица клюёт хлебные крошки.

У меня долгое время жили крысы. Декоративные клеточные крысы. Как только до меня дошло, что грызуны с кошкой нормально сосуществуют, я сразу поселила у себя сородичей. К тому времени я как раз начала ездить автостопом, у меня стали собираться тусовки. Люди часто вынимали крыс из клеток и пускали по себе бегать, а любознательным грызунам того и надо. Взаперти они тупеют и жиреют — как и люди. Но носить их с собой на плече, тем более возить по трассе, я не рисковала. Возьмёт да соскочит, лови её потом. Специальных маленьких шлеек, как и грелок для пупка, в тогдашней постсоветской России не было.

Когда шанинская Школа автостопа стала собираться у меня, регулярно по субботам, крысы помогали мне убирать со стола. После чаепития оставалось множество объедков. Я заранее крыс не кормила, а после тусовки выпускала их сначала на кровать — собрать крошки из постели, а потом на стол. И чистота, и на корме экономия. А брезгливые ханжи пусть воротят нос. Крысы чистоплотнее очень многих людей, не будем указывать пальцем.

КАК НЕКОТОРЫЕ ДЕТИ ПОСТУПАЮТ С РОДИТЕЛЯМИ

Жила у меня пара чёрных крыс. Дама была постарше, а будущего мужа для неё вырастили в отдельной клетке, чтобы она ненароком его не загрызла раньше времени. Клетки стояли рядом. Когда жених подрос, её подсадили к нему. Парень на родной территории не терялся, порывался знакомиться, дородная старая дева огрызалась. На ночь мы хотели их рассадить, но забыли. Чувак зря времени не терял. На следующее утро крысы уже спали в одном гнезде, а вскоре подруга заметно округлилась.

Я бдила, когда появятся крысята. На всякий случай папу тут же отселила: не ровён час, скушает деток. Первый помёт вырос без проблем и был роздан автостопщикам. В разные города разъехались наши крысы.

А со вторым помётом получилось так. Трёх крысят забрали быстро, а две сестрички остались невостребованными и выросли длиной почти с маму, только постройнее были. Однажды они опрокинули поилку и остались без воды, а я не заметила. В институтском виварии нам говорили: крысы очень чувствительны к недостатку воды, от жажды они звереют и загрызают сородичей, чтобы напиться кровью, следите за поилками.

Утром я обнаружила, что две сестрёнки загрызли маму — а не наоборот — и съели у неё мозг и сердце, где больше всего крови. Не думаю, что это мама пожертвовала собой ради детей — у крыс так не принято. Просто дети оказались проворнее и сильнее. Папа, видимо, наблюдал картину из соседней клетки.

Буквально через пару дней на крысят нашлись претенденты. Я с радостью избавилась от убийц, а будущим хозяевам не сказала, каких чудовищ они приобретают. А через месяц папа-крыс умер по непонятной причине. Я по роду своей научной деятельности резала много крыс и знаю, как они устроены, поэтому, когда у меня умирали крысы, я их вскрывала и смотрела причину смерти. А тут никакой видимой причины обнаружить не удалось. Похоже, крыс-папа умер от горя.

MICROSOFT RAT

Был у меня крыс по имени Майкрософт, сокращённо Майк. Имя зверёк получил за следующий инцидент. Когда он был маленьким (а мягким он был всегда), крысёнок протиснулся между прутьями в углу клетки и залез в компьютер. Но ничего там не погрыз и не нагадил, сидел себе смирно. А нашёл его кот: он засунул башку в дырку из-под пятидюймового дисковода, сверкал глазами и орал дурным голосом, но крысика не достал.

КОМПЬЮТЕРНЫЕ МЫШИ

Эти животные водятся в притоне «Поваровка».

Когда Вадим Назаренко только купил свою Поваровку и уехал в очередной поход, он поселил в новом доме меня. Там было пусто, только подвесной шкафчик в одной комнате, в другой матрас от кровати, стул и столик с Вадиковым компом, которым я и пользовалась.

В тишине было слышно, как шуршат мыши. Я ловила их на мусор. Пакет с мусором стоял в прихожей, а больше поживиться мышам было нечем: продукты я прятала в подвесной шкафчик. Как только я слышала, что мышь шуршит мусором, я быстро завязывала пакет и выносила на помойку. Пусть они там сами разбираются с кошками и прочими опасностями.

Сам хозяин обращается с мышами более жестоко. Он ставит мышеловки, и иногда они срабатывают. Но чаще нет. Почему-то поваровские мыши очень любят залезать в компьютеры — а работающих системных блоков там несколько, ибо жильцов много и они бедны, ноутбуки позволить себе не могут. Время от времени в одном из системников слышится нетехногенный шорох и/или писк. Обитатели дома отключают питание компа, вынимают провода, снимают стенку системника, и Вадик с матами вытряхивает его на лестничной клетке, стараясь уловить момент выпадения мыши и наступить на неё ногой. Обычно промахивается.

КУХОННАЯ МЫШЬ

Был у меня в Питере приятель Саша Филиппов, которого все звали Алекс Драйвер либо Гном. Он был чудовищно необязательным, в частности задолжал большие суммы отцу лучшего друга и мне. Друг повздыхал и забил, а я нет: натравила на должника бандитов. И ещё натравлю, когда найду, куда он удрал — не терплю кидалова.

Но тогда мы пока были приятелями. Алекс любил животных, но имел сильную аллергию на шерсть. Раз так, ему подарили маленькую мышку. Поселили мышку на кухне в буфете за стеклом. Повесили на стекло предупреждающую табличку: «Не открывать! В буфете мышь!» Но однажды попался неграмотный ковбой, оставил щель, и мышка сбежала.

Стала она жить в кухне, иногда выбегая к людям. На ночь продукты нужно было прятать — присутствие грызуна в доме дисциплинирует. Однажды мы забыли на столе печенье с вкраплениями миндальных орешков. Наутро печенье оказалось перфорированным: разборчивая мышь вынула все орешки, а печеньки не тронула.

Когда людей в доме долго не было, мышь осваивала всю территорию квартиры. Как-то раз все ушли в поход и забыли в пределах доступа большой мешок кукурузных палочек. Когда вернулись, мешок был пуст, а палочки впоследствии находились в самых неожиданных местах. Хозяйственная мышь всё перепрятала в заначки.

ОТКАТ

Однажды мы жили втроём на избе под Пинегой, в Архангельской области. Ходили там в пещеры. Дело было в начале весны, ходили на лыжах.

От тепла в избе проснулась мышь — одна. Заморачиваться прятать продукты не хотелось, и командир решил давать мышке взятки: в один угол, где она шуршала чаще, каждый вечер насыпал немного крупы и клал кусочек печенья. Однажды он насыпал ей горошку, но сытая мышь сделала заначку. Утром горох обнаружился в командирских штанах.

Мы решили, что это откат.

ХИТЧЕР

Морозной зимой 1998 года к нам в подъезд зашёл умирающий пёс. Он был явно домашний, но без ошейника, жутко тощий и жестоко искусанный бродячими собаками. Раны у него давно гноились, левая задняя лапа висела — сустав прокушен, к тому же ужасно гноились глаза. Пёс в подъезде даже не от мороза прятался, а просил помощи у людей, скромно, еле слышно плача. Видно было, что самому ему не выжить. А наши соседи его брезгливо прогоняли. Хорошо хоть на улицу не успели выставить, пока бедняга не попался мне на глаза.

Ну, я его вписала в квартиру, отмыла и стала звонить консультироваться своему дяде-собачнику. Дядя Саша порекомендовал олазоль для лечения ран, надавал советов по содержанию и подарил старый ошейник с поводком. Красные гноящиеся глаза я промыла альбуцидом — пёс почти ничего не видел. Он не только не кусался, но даже и не пытался сопротивляться процедурам. И я стала потихоньку его кормить, сначала жидкой овсянкой и куриным бульоном. Зубы, к счастью, у нашего зверя были целы.

Дважды в сутки я выводила пса на прогулку, но он только оправлялся и бежал домой. Поначалу другие собачники на меня смотрели косо: до чего, мол, довела. Потом перезнакомились, тоже советы стали давать.

Папа не любил собак, но был согласен, что оставить зверя умирать нельзя. И он смирился с новым вписчиком, но только на время.

От блох я обработала пса попозже, когда раны затянулись. Блохи на нём были собачьи, большие, на кошек и людей они не переходят.

Кошка, кстати, поначалу пряталась, но скоро привыкла, а пёс на неё просто внимания не обращал. И ревновать она не стала. Наверно, ей уже хватало внимания от всех моих вписчиков.

Я решила назвать пса Хитчер.

Hitch — это и «зацепка», отсюда хитч-хайкинг: этот пёс меня выцепил и выжил, это и «помеха» — не нужна нам совершенно эта собака. К тому же есть ещё и значение «хромать».

Мы думали, он никогда больше не будет наступать на прокушенную ногу. Ладно, и на трёх лапах можно резво бегать. У дяди Саши был пёс по имени Бакс, тоже хромой на заднюю лапу, и ничего.

Чувствуя, что мой папа его не любит, Хитчер к нему подлизывался. Лез обниматься и целоваться, что раздражало папу ещё больше. Но этого пёс не понимал и ластился сильнее. Увы, многие назойливые люди поступают так же.

Заживало, как на собаке. Гной под олазолевой пеной быстро рассосался. Глаза очистились, засияли. И даже прокушенный сустав восстановился! К лету хромота стала совсем незаметной. Хитчер отъелся и выглядел вполне благополучной собакой. Ел он в самом деле очень много, хорошо хоть собаки не так требовательны к содержанию мяса в еде, как кошки. Он был похож на пса из рекламы «Чаппи», которую тогда крутили по телевизору. Знающие люди сказали, что на экране — ирландский волкодав.

Конечно, мы давали объявления в разные газеты (интернета тогда в обиходе не было) и расклеивали их по району. Звонили и приходили разные люди, у которых пропали собаки, но всегда это оказывался не их пёс. А на объявы типа «отдам в добрые руки», как можно догадаться, не отвечал никто.

Вписчики охотно играли с жизнерадостным псом. Гуляли с ним уже не так охотно. Дядя Саша говорил, что гулять привыкаешь и находишь в этом медитативное удовольствие. Но у меня вышло не так. Пару месяцев я шаталась по дворам, изучила все качели и перезнакомилась с множеством собачников. Хитчер бегал сам по себе, всегда находясь в поле зрения и прибегая на зов. Очень умный, послушный и благодарный пёс. Я за него не боялась. Даже дорогу он переходил без поводка, рядом со мной нога к ноге. А потом мне стало просто лень тусоваться по дворам. Я спускалась вниз, открывала дверь подъезда, потом поднималась, сажала Хитчера в лифт и нажимала на первый этаж. Делала это часа в два ночи, когда «начальники очистки Шариковы» уже спят. Умный пёс где-то бегал, а часам к четырём ночи возвращался, поднимался на седьмой этаж и скрёбся в дверь квартиры. Иногда я после этого закрывала дверь в подъезд, а иногда и нет. В то время к открытым дверям относились лояльнее. А утром, когда полно людей и машин, я выводила Хитчера только пописать.

Однако папа проедал мне плешь в смысле избавиться от собаки. Я его и так напрягала постоянными тусовками. Наконец нашлась девушка, которая захотела себе такого замечательного пса. Только вот девушка эта жила в Чебоксарах. Вернее, даже в городе-спутнике Новочебоксарске. Ну, я решила отвезти Хитчера автостопом. Пусть имя своё оправдывает.

Дело было в июле: тепло и день длинный. Я оделась во всё жёлтое (из секонд-хэнда), и пёс у меня рыжий. Вышла в ночь, чтобы поскорее от Москвы отъехать. Перед выездом я не кормила Хитчера и не собиралась кормить в дороге — а то вдруг его укачает.

Первым транспортом был трамвай от дома и вдоль Шоссе Энтузиастов. Хитчер впервые был внутри транспорта и очень боялся. Входя в трамвай, упирался, а там забился под сиденье.

Вторым был какой-то «Жигуль», в нём Хитчер чуток пообвыкся с новым способом передвижения. А третьей оказалась навороченная «бэха» с кожаными сиденьями. Она самозастопилась, мы с Хитчером просто шли в поисках позиции. Драйвер, классический новорусский бандюган, сказал так:

— Собак люблю, садись. У меня у самого питбуль и стафф. Но смотри: хоть царапину в моём салоне сделает — пристрелю твою собаку как собаку, гы-гы. Видала ствол?

Ствол был внушительный, марку я в темноте не разглядела. Да и не разбираюсь в них. Я села на заднее сиденье, засунула Хитчера в щель между собой и передними сиденьями, крепко ухватила его за лапы и прижимала всю дорогу, километров сто. Не поцарапал.

В полвторого ночи застопился КамАЗ до Владимира. В этом КамАЗе Хитчер спас жизнь и мне, и драйверу. Перед рассветом оба захотели спать и остановились вздремнуть полчасика, которые растянулись на два часика. А у старой машины загорелась проводка. Пёс забеспокоился, разбудил меня, а я — драйвера, когда уже салон наполнился едким белым дымом. Так бы мы и угорели, если бы не он. Срочно выветрили дым, нашли очаг возгорания и облили его целой бутылкой воды. Вторую бутылку драйвер вылил себе на голову и поехал дальше. От дыма головы болели у обоих. Может быть, и у троих.

От Владимира до Нижнего Новгорода мы доехали на стареньком ЗИЛке, который останавливался на час для ремонта. Хитчер в это время гулял в лесополосе. Он уже освоился с ролью автостопщика, запрыгивал в кабину сам и с явным удовольствием смотрел в окна.

До Кстово, пригорода Нижнего, подвёз зелёный «каблучок» с хачиком. Хитчера поместили в багажное отделение, чему он был не рад: там одиноко и ничего не видно. Хачик утомился и свернул к речке отдохнуть. Не приставать, а просто отдохнуть и поесть. Пса выпустили побегать, но кормить не стали, только напоили.

Дальше до Чебоксар были два ГАЗона, а в городской черте пара легковушек.

Неудобно, конечно, в легковые машины большую собаку засовывать, но с грузовиками в городах хуже.

В общей сложности ехали мы от Москвы до Новочебоксарска 20 часов, а в одиночку обычно бывает 12.

Всё за счёт медленных, но вместительных машин. Все водители относились приветливо, пса гладили и порывались угостить. Даже те, кто проезжал мимо, махали руками и бибикали. Нигде дольше 15–20 минут мы с крупным псом не ждали. А голосовала я днём с табличкой, чтобы локальные машины отсеивались. Табличек заготовила три: «Владимир» (не пригодилась), «Н.Новгород» и «Чебоксары».

С тех пор многое изменилось, с новой хозяйкой Хитчера мы давно не общаемся. Может, он до сих пор жив, хотя вряд ли. Собаки живут меньше кошек.

СЕМЕЙНАЯ ПАРА

Когда умерла старая чёрно-белая кошка Хэппи, я сразу решила, что без кошки дом — не дом, и надо при случае завести котёнка. Случай представился через неделю. Вышла я на собственную лестничную клетку — а там сидит серенький котёнок, примерно месячного возраста. И от радости, что я на него внимательно смотрю, коготками под себя гребёт.

Это оказалась кошечка. Чистенькая, без блох — откуда только взялась? Одна, других котят не видно. Прижилась у нас киса. А я давно думала, что одной кошке в доме скучно, лучше им жить вдвоём. Тут как раз родила Соня, любимая кошка Кости Дубровского, основателя и председателя физтеховского спелеоклуба «Барьер». Костя брал её с собой в спелеопоходы, но под землю не спускал, оставлял в лагере.

Соня путешествовала верхом на рюкзаке, пристёгнутая за шлейку.

Глядя на них, спелеолог Юрик Евдокимов тоже решил обзавестись компаньоном для походов — пушистым коммуникабельным котом. Ну, и я компаньона захотела.

Сониным детям исполнился месяц, когда Евдокимов забрал первого котёнка. Второго забрала я, а двух других — ещё двое спели-ков, но у тех котята планировались домашними. Юрик назвал своего кота громким именем Эверест, сокращённо Эврик. Со временем выяснилось, что Юрик недостаточно изучил вопрос пола. Кошку поименовали Эврика, что для физиков в самый раз. Пушистой она не стала, но коммуникабельной была. А я выбрала действительно кота. Наши двое были рыжими, что удобно для автостопа, а двое других котят серыми.

Юрик тренировал свою кошку: надевал шлейку и таскал беднягу в висячем положении. Как-то подвесил её вместе с кучей снаряжения, полез на стену и про кошку забыл, а она болталась как трансик (транспортный мешочек) и даже не мяукнула. Эврику несколько раз вывозили на пикники, а потом Юрику надоело. Они с женой Надей часто уезжали, кошка тусовалась в общаге, её подкармливали соседи.

Кошка всё больше дичала и однажды не вернулась совсем. Костя Дубровский спился, от него ушла жена, председателем клуба выбрали другого, а Соня Дубровская потерялась.

У нас дела обстояли лучше. Наши зверята росли и процветали в квартире, рыжий Сэнди и серая Грейси. Почти ровесники — разница в месяц. Никто их не мучал, разве что автостопщики тискали. И прочили им большое будущее.

Сэнди выказывал упорство и непреклонность, можно сказать, с младых когтей. Как-то залезал он на обеденный стол, а я не разрешала и скидывала его. Он всё равно залезал, был скинут, и залезал, и был скинут… Я насчитала восемь раз. В последний раз я так резко его спихнула, что он ушиб лапку. Я тут же раскаялась и испугалась, что лапку сломала. А он ничего, отсиделся. Но залезать на стол перестал.

А когда ему было месяца два, Сэнди требовал у меня заварной крем, который я собиралась слопать сама. Я развела целый пакетик, на два торта. Дала ложку — съел, другую — съел. Мне стало интересно, когда он наестся. Выкормила весь крем — две чашки! Котёнок стал похож на мячик с лапками. Животик у него был такой твёрдый и готовый лопнуть, что я опасалась заворота кишок, а потом гипергликемического шока. Ничего, переварил.

Если Сэнди прямо требовал желаемое или пытался брать нахрапом, и потому часто ничего не получал, Грейси отличалась хитростью и точным расчётом. Например, она залезала на колени к сидящему за обеденным столом, всячески вертелась и тёрлась об колени и ненароком бросала быстрый взгляд на поверхность стола, запоминая дислокацию предметов. Затем снова тёрлась и вертелась, усыпляла бдительность, за чем следовал молниеносный выпад лапой, всегда безошибочно точный, перехват трофея в зубы и бросок в укромное место. Отобрать украденное было уже невозможно.

Грейси разработала систему охоты на ос. Мух успешно ловили оба котёнка, а вот осы могут за себя постоять. После первого знакомства с жалом Сэнди перестал их трогать, а Грейси придумала: она сбивала ос быстрыми выпадами, замучивала, заставляя разбрызгать весь яд, а через полчасика такой борьбы съедала ещё живую, но беззащитную осу.

Вообще Грейси отличалась сообразительностью. У меня на мониторе была бегущая строчка. Грейси охотилась и на неё. Прыгает к экрану, наступает на клавиатуру — строчка исчезает. Кошка быстро поняла, что надо затаиться и подождать, тогда строчка снова выбежит. Цап, цап по экрану — не ловится строчка. Тогда Грейси подумала, посмотрела: выбегает строчка справа, а прячется слева. Зашла слева и по левому боку монитора — цап, цап!

В первый раз я взяла Сэнди на трассу, когда ему исполнилось полгода. И сразу повезла на Кавказ. Экзамен он выдержал с честью, достойной сына кошки председателя спелеоклуба. В отличие от некоторых, я сразу рассчитывала, что если ему не понравится, я верну его домой. Но коту понравилось. Он с удовольствием сидел на рюкзаке и смотрел по сторонам, быстро усвоив, что спрыгивать не стоит, иначе повиснешь на поводке. Шлейка (грудная обвязка) его ничуть не беспокоила, в отличие от его подруги Грейси — та билась в истерике, считая, что ее хотят задушить. Из-за этой фобии она так и не стала путешественницей.

Драйверы брали нас с удовольствием и днём, и ночью: глаза-КОТОфоты вызывали у всех любопытство, и многим хотелось погладить кису. За полтора суток мы добрались до места, в одиночку бывает так же. Кот оказался безотходным: в дороге я отбегала в кусты по нужде, а он сидел рядом с рюкзаком и ничего не выделял. Правда, я его в дороге и не кормила на всякий случай, но поила.

На месте Сэнди был спущен с поводка и бродил сам по себе по лагерю. Практика показала, что от людей он никуда не уходит, как и его мама, и не нуждается в корме: любители кошек угощали его почти на всех кострах, а нелюбители не трогали, потому что видели цивильную грудную обвязку.

С тех пор, если условия позволяли, мы всегда путешествовали вместе. Ни с одним человеком я бы не смогла достичь такого устойчивого консенсуса. Сэнди проехал со мной много тысяч километров автостопом, причём с ним меня подвозили лучше, чем без. И окрас у него для голосования самый подходящий, и глаза — КОТОфоты. Несколько лет я красила волосы под его песочно-рыжую масть.

Путешествовать коту очень нравилось. Когда я собирала рюкзак, он норовил улечься сверху и мурлыкал. Так на рюкзаке всегда и ездил, пешком ходить не любил. Иногда даже самостоятельно засовывал лапы в свою обвязку, предвкушая удовольствие. В дороге я его к рюкзаку пристёгивала на всякий случай, а в больших лагерях прикрепляла к обвязке записку с информацией о нашей стоянке и телефоном, с просьбой раньше указанного времени не звонить — а то в роуминге я в трубу вылечу. От людей домашний зверь далеко не уходил, но по на-селёнке гулял свободно, и часто перед сброской приходилось его искать.

Если я не брала Сэнди с собой — не всегда ведь это возможно — он обижался. Долго не хотел со мной общаться, мог и снарягу «пометить», если её вовремя не спрятать. Он ведь полноценный кот, не кастрированный. Конечно, проблема котят меня занимала изначально. Я хотела сделать так, чтобы наши звери занимались безопасным сексом, как и мы. На дворе ведь XXI век. Знакомые ветеринары все говорили, что перерезать семявыводящие протоки коту можно, но это чревато раком. Лучше кошке трубы перевязать. Правда, они могут развязаться — ну ничего, родит. И чтобы снизить риск опухолей, это лучше сделать не сразу, а пару раз дать ей родить. На том и порешили.

У Сэнди открылись удивительные акушерские способности. То, что он сидел рядом, как примерный отец, и успокаивал жену перед родами, уже необычно, но что было дальше! Кот помогал матери рожать: облизывал новорождённых и вытягивал плаценты за пуповину. Случай в науке не описанный! Поначалу я испугалась, что он хочет съесть котёнка, но не вмешалась, а только внимательно наблюдала и фотографировала. Ел он плаценты, на пару с матерью. Они ей нужны, но у уникального акушера я отбирать награду не стала. Вторые роды кот принимал так же.

Сэнди трижды имел детей, два раза от жены и раз от любовницы. Его специально приглашали к старой деве, чтобы улучшить ей характер. Дети его тоже путешественники: из девяти детей четверо автостопщиков. Одна дочь уехала в Европу (со всеми необходимыми документами), другая в Магнитогорск, третья в Питер, четвертая потерялась в районе Селигера. А сыновья почему-то получились домоседами, в маму.

С мамой, правда, не совсем так. Она в подъезде нашлась, в него же однажды и убежала, когда я была в Америке. Ей тогда ещё и года не исполнилось. Мне из дома писали письма и об этом сообщили. Я сокрушалась, но из другого полушария ничего ж не сделаешь. А она сделала мне подарок на день рождения! Я позвонила домой, чтобы выслушать поздравления, а мне и говорят: сегодня нашлась кошка! Сидит себе в подъезде, как в первый раз. Блох не принесла, не забеременела.

Но у папы в Люблино она потерялась уже окончательно. Вместе с двумя своими детьми. Как можно допустить такое раздолбайство — я не понимаю. Папин начальник-собутыльник пытался мне врать, выгораживая папу — неумело, как все алкаши — за что схлопотал от меня пощёчину. Но поимке котов это никак не способствовало. Вот тогда брошенный кошкин муж стал метить всё подряд и орать.

Думаю, Грейси с её характером не пропадёт. А вот сыновья были домашние и избалованные, за них страшно.

АКТИВНЫЙ СПАСКОНЕЦ

Жизнь Сэнди была интересной и насыщенной. Любому коту такой жизни пожелаю. А характер у него был похож на мой: флегматичный, но решительный. Поэтому путешествия ему нравились и не напрягали. Однажды в походе после долгой непогоды выбрались мы сушиться. Сидим вокруг костра, от всех пар валит. Подходит кот — а от него пар не идёт. Подумали мы и решили: это потому, что он, в отличие от нас, ничем не парится.

Новый 2000-й год я встречала без людей — сбылась мечта идиота — в компании своего кота. До этого я многократно хотела провести Новый год без людей, но всякий раз мне делали предложение, от которого я не могла отказаться. И в этот раз зазвали в Торжок на дачу, но мы с котом опоздали на «собаку» в Тверь, а соответственно, и в Торжок. Стопом от Лихославля уехать не удалось: все праздновали.

Потусовались на вокзале в Лихославле. Продавщица в киоске приманивала кота сосиской: очень хотела, чтобы он ей рекламу делал. Следующая «собака», последняя, прибывала в Торжок без десяти двенадцать. Где искать наших, я понятия не имела.

Новый год мы встретили на пустынных улицах старинного русского городка. Стоял лёгкий морозец, падал пушистый снежок, изо всех окон били куранты, похожие на колокольный звон. Мечта! Кот угрелся у меня за пазухой. А потом жители высыпали на улицы, бабахали петардами, наливали мне шампанское. Мы вышли на главную площадь с огромной ёлкой, где горожане благодарили кота, символ прошедшего года, за всё хорошее, что он им принёс.

Ближе к утру мы оба подзамёрзли, а вписываться к нетрезвым аборигенам не хотелось. Я нашла относительно тёплый чердак без замка, постелила там пенку, и мы с Сэнди грели друг друга в спальнике. А наутро пришли на вокзал к отправлению первой электрички. Я рассудила, что кто-то из наших будет уже сбрасываться и скажет мне адрес дачи. Так и вышло, и два последующих дня мы продолжали праздновать в компании физтехов и двух кошек-сестёр с общим именем Кабуки.

Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведёшь. У меня почему-то не так. Я бы с удовольствием провела год в путешествиях с котом и без людей, но получилось немного иначе.

Как-то ездили мы с физтехом Денисом Рожковым к родственникам его приятеля в Псков, кота брали с собой. На обратном пути заглянули в Пушкинские горы — ну, чтобы два раза не ездить. Так там словосочетание «кот учёный» мы слышали раз пятьдесят!

Был у нас водный поход по Северному Кавказу с автобусом сопровождения. Между реками Кубанью и Зеленчуком мы заехали на рынок за свежей зеленью, и там кот потерялся, недосмотрели. Всех торговцев опросили — не видели. Сходили мы Зеленчук, перед Аксау-том снова на этот рынок завернули — торговцы нашли кота! Привязали его перед павильоном за грудную обвязку какой-то верёвочкой и ждали нас. Выкатили нам изрядный счёт: якобы кот разбил три десятка яиц, съел кило мяса, покусал окорок… «Три порции шашлыка. Четыре. Выбросила в пропасть». Золотой кот получился. Но ребята в команде оказались с сильным чувством корпоративности: раскидали мой счёт на всех. Спасибо им.

Ещё не раз бывало, терялся Сэнди где-нибудь в населёнке, местные его находили и просили бакшиш. Давала, что ж поделать. За такого кота не жалко.

Хищником он был настоящим. На люблинской квартире они с сыном на пару замочили двух голубей на балконе. Сначала одного, через полгода другого. Не съели, только растерзали. Приходит папа с работы — весь пол в кровище и перьях.

Однажды на «промежуточной» квартире Сэнди вылетел из окна. Квартира была на третьем этаже, а на уровне второго козырёк большого магазина. Я услышала внизу вопли мальчишек: «Лови рыжего кота!» и обнаружила, что ловят моего. Оказалось, он забрался в открытое окно к соседям снизу, загнал под диван местного кота и домогался к его кошке!

Я спустила из окна верёвку с сидушкой для промальпа, пристегнув к ней поводок со шлейкой. Соседские пацаны отловили нашего ухажёра, вдоволь погоняв его по крыше, с горем пополам надели на него шлейку и привязали к сидушке, а я втащила конструкцию в окно.

Сэнди раза три бывал под землёй, в каменоломнях по имени Сьяны. И прекрасно себя чувствовал, если только весь свет не выключали. Боязно, когда нет ни фотончика для чувствительных кошачьих глаз. Однажды физтехам приспичило затащить в Сьяны велики: по штрекам кататься. На входе есть Журнал, куда все записываются, и мы записали кота и три велосипеда. Шедшие следом думали, что это шутка, пока не увидели своими глазами.

На воде Сэнди тоже бывал. Ходил в байдарке по спокойной реке, в распашной лодке по озеру. А на КОТОмаране только на берегу сидел: не брать же его в пороги. Если был стационарный лагерь, там кошак и тусовался, охотился на мелких зверьков и по чужим кострам шакалил. Только бывало это нечасто, потому что походы обычно такие, что детей и зверей с собой не поведёшь.

Нет, на серьёзный сплав я зверя не возьму никогда. Себя бы спасти, ежели что, какой уж тут кот. Хотя коллеги предлагали ему спасжилет сделать из пластиковой бутылки и хвост в горлышко пропустить. Говорили, что из него получится хороший гребец, потому что как минимум две техники — зацеп и подтяг — он знает инстинктивно.

А самая прогрессивная идея была — использовать кота в качестве активного спасконца. Его бросаешь, а он когтями цепляется. К счастью, применять эту идею не практике никто не решился.

И не решится уже. Сэнди выпал с балкона пятого этажа и потерялся, когда я была в Китае. До этого он уже пару раз летал с балкона — за голубями и за кошками, но я тут же развешивала по району объя-вы, и кота находили. Причём вознаграждение принципиально не брали, но я отдаривала книжками. А пока меня не было, никто его не искал. Надеюсь, такой самостоятельный и умный кот не погиб. Может, подобрал его кто.

Когда я рассказала общим знакомым, что Сэнди, вероятно, пошёл по бабам и не вернулся, мужики философски заметили:

— Да, с нами такое бывает.

КРЫСИНОЕ ЛЕКАРСТВО

Однажды семейство Казанцевых на съёмной квартире завело крысу. Хотели кошку, но хозяева не разрешали, а крыса в клетке не заметна. Потом их с квартиры попросили, и крысу временно вписали ко мне. Временное, как обычно, оказалось постоянным.

Крысик прожил у меня с полгода, а потом у него выросла опухоль на шее. Это вообще часто бывает у домашних крыс. У нас на кафедре фармакологии даже ходили слухи, что специально выводят линии декоративных крыс с повышенной склонностью к опухолям, чтобы они умирали быстрее, и увеличивалась выручка зоомагазинов. Уж не знаю, правда или байка.

Казанцевы спонсировали лечение. Ткани огромной опухоли вовсю отмирали, и ветеринарша проделала в ней дырку, выковыряла содержимое насколько можно и прописала «Ируксол» — эта мазь содержит ферменты для очищения ран от омертвевших тканей и микробов. Крыс всё равно долго не прожил, а «Ируксол» остался. И пригодился в ближайшем походе.

На серьёзной реке Чулышман мелкие травмы получали практически все. Андрей Богатов как-то повредил палец на ноге и долго не обращался за помощью, потому что боялся врачей. Это вечная беда мужчин: смерть на поле брани их не страшит, а визит к доктору повергает в ужас. Когда боль вынудила его произвести замену в команде катамарана, он таки пришёл к нашим двум врачам, нервно повторяя: «Ненавижу докторишек!» Я заложила ему в ранку «Ируксол», ехидно заметив, что им лечили и не вылечили крысу. На удивление пациента, нога стала быстро заживать. А он-то ожидал страшной экзекуции! Через день Богатов уже уселся на катамаран, охотно приходил на перевязки и хвалил крысиное лекарство.

ДРУГАЯ СЕМЕЙНАЯ ПАРА

Когда я вернулась из Китая и обнаружила, что Сэнди потерялся, мне стало очень не хватать компаньона для путешествий. Как-то я сходила на концерт группы «Белая Гвардия». Вопросы музыкантам задавали разные, в том числе дурацкие: «Любите ли вы животных? Нужен ли вам хомяк?» На это Зоя Ященко ответила, что готова обменяться на котёнка: вчера у неё родила кошка.

После концерта я с толпой неформалов пошла за кулисы за афишами. «Белая Гвардия», как и многие, практикует выдачу проходок на следующий концерт за расклейку 20–30 афиш. Каждого записывают, указывают место, где клеить. Зимой можно клеить прямо на воду, быстро и удобно, расходов никаких, а музыкантам польза. Заодно я сказала:

— Если у кого-то из ваших котят откроется охота к перемене мест, я с удовольствием его возьму.

Сказала и забыла. А через полтора месяца мне звонит муж Зои Дима Баулин:

— Забирай уже котёнка.

На выбор предоставили двух рыжих котиков. Я долго думала и выбрала тормоза-философа. И не пожалела.

После Китая мне захотелось дать коту навороченное имя. В переводе оно означало Маленький господин Пушистый Жёлтый Кот, в сокращении Хуан Сяо Мао — нормальное китайское имя, а для краткости просто Хуан. Потому что он на самом деле жёлтый, а рыжий — это другой цвет.

Рос он в люблинской квартире, оставшейся от папы. Там жил Сэндин сын Эрни, он и научил котёнка пользоваться ванной в качестве туалета. При папе по-другому не получалось: ванна была единственным местом, которое он хоть иногда убирал. Мне это тоже нравилось: убирать легко и не надо морочиться наполнителем для лотка.

Потом я купила квартиру в Измайлове, и Хуан переехал туда, а Эрни остался. У него в голове была неисправность: страшно боялся выходить из дома, при попытке выноса истерил. Однажды, когда люблинские квартиранты просили забрать кота, мы только заговорили о том, чтобы его вынести, а он уже забился под ванну. Как понял? Назвала я его в честь одного русского из Силиконовой долины — это к которому я через полконтинента свистела, чтобы по-русски поговорить, а он никак не мог починить свою машину, и автостопом один ехать не хотел. Он же упомянут в названии рассказа про органайзер. Ему я написала:

«Про не последнюю роль: у папы живёт кот Эрни, младший сын путешественника Сэнди. У него выражение лица в детстве на тебя сильно похоже было, сейчас меньше похоже. Он тоже любознательный, во все дырки затычка, но выходить из дома стремается…»

Ответ был: «А по поводу выходить из дома, я сделаю вид, что прикола не понял».

Хуана я в первый раз взяла на природу, когда ему тоже исполнилось полгода. Просто раньше взрослую шлейку не наденешь. Начали с пикника, коту понравилось. А в следующие выходные он уже заделался крутым водником: ходил реку Мсту. С нами была пара байдарок, он и в них покатался. А участок с гордым названием Большой Порог преодолел на плоту, у меня за пазухой. Со страху понаделал мне когтями дырочек в брызговухе.

Позже Хуан сопровождал меня в недалеких, но многочисленных поездках по Подмосковью и соседним областям, но до Сэнди ему, конечно, далеко. Был он также на концерте «Белой Гвардии» в ЦДХ, нелегально проехав в рюкзаке. Лежал на бархатном красном кресле, лениво слушая знакомую с детства музыку, и только от аплодисментов нервно вздрагивал. После концерта я унесла его за кулисы общаться. Весь состав умилялся: «Яськин сын! У, какой вымахал!»

Но экстремальную специализацию Хуан выбрал себе сам. Он стал бейс-джампером: прыгнул с 16-го этажа, планируя на своей пушистой шерсти. Сломал одну подвздошную кость, но пришлось выводить из шока. Выжил, чувствует себя прекрасно, но с тех пор пока больше не путешествовал: я увлеклась фестивальной торговлей, таскаю на себе тяжёлые книги, и 5-кг котище — уже обуза…

Решила я, что Хуану одному оставаться дома грустно, да и вообще негоже мужчине быть одиноким. Тут коллега по фестивальной торговле Гиля из наукограда Пущино на Оке сказала, что у подруги котята на выданье. Съездила я в гости к Гиле — когда бы ещё собралась — и привезла кошечку. Тоже жёлтую, с красивыми мраморными разводами по бокам. Окрас обоих зверей я не выбирала, а получилось гармонично.

Кошка тоже получила необычное имя Кисмет. В словаре написано: «кисмет — в исламе — неизбежность, предопределение, полная предрешённость Аллахом всех событий в мире и судеб людей». Короче, судьба, femme fatale. Выросла не то чтобы роковая женщина, но киса с характером. Вредным таким, ещё хуже моего. Мы с ней часто мерялись характерами: кто настоит на своём — с переменным успехом. Потом она стала спокойнее — я, соответственно, тоже.

Дети у них получались в масть: все жёлтые. А пристройкой их занимался в основном мой муж Юра, который к тому времени завёлся у меня в доме. Меня котята больше радовали, а его больше напрягали — вот он и прилагал усилия. Пристроил всех через Интернет, кроме одной кошечки, уехавшей в деревню к Серёге Рамстору.

Юра поступал с кошкой проще: не настаивал, а ставил перед фактом. И потом рассказывал знакомым:

— У нас не кошка, а мастер ушу. Сажусь я на свой стул, а она на нём лежит. Когда касаюсь стула, кошки там уже нет.

Не знаю, сколько повторов потребовалось для обучения, но ни повреждений у кошки, ни царапин на мужниной заднице я не наблюдала. Видимо, неотвратимость надвигающейся задницы животное осознало сразу.

А Хуан восхищал Юру буддистским отношением к жизни. Если этому коту причиняли какой-то дискомфорт, он не пытался изменить ситуацию, а по-настоящему спокойно ждал, пока она изменится сама. Рано или поздно неизбежно дожидался.

Хоть Хуан и перестал совершать дальние путешествия, а Кисмет не путешествовала вообще, но на одном месте им не усиделось. Как-то я пустила к себе пожить семью бездомных корейцев, а у одной кореянки оказалась аллергия на кошек, и мы с котами пару месяцев кочевали по впискам, где я и писала эту книгу. Это отдельная прикольная история. Наверно, и в глубокой старости я не перестану искать на свою… голову приключений. И совсем необязательно ездить за ними куда-то далеко — приключения рядом, надо только не прятаться от них.

КОМПЬЮТЕРЫ НЕ КАКАЮТ

Сэнди и Грейси делали детей два раза. Хуан и Кисмет — тоже два раза. Детей от первой пары я раздавала не всех: нравились они нам, жалко было отдавать. Тогда у нас в трёхкомнатной квартире снимали комнату двое «голубых». Тот, который «жена», мой институтский одногруппник, любил всех котов, а «муж», компьютерщик, от их количества напрягался. «Жена» Вовка объяснял это так:

— Это мы с тобой, медики, к физиологии относимся просто. А компьютеры не какают.

Логично, но меня такое отношение всё равно удивляло и продолжает удивлять. Как будто люди сами не животные, сами никогда не какают. Ладно, воду в унитазе за собой спускают (почти) все, но дома свои загаживает множество «разумных» так, как ни одна кошка не станет. Часто мне кажется, что человек произошёл не от обезьяны, а от свиньи. Большинство животных гораздо чистоплотнее большинства людей. Есть, конечно, исключения в обеих группах.

Не говоря уже о том, что в переносном смысле компьютеры ещё как гадят. А люди — тем более: совершают подлости, на которые животные не способны по определению.

Но вот у меня завёлся муж-компьютерщик, и его тоже напрягает кошачья физиология… Тут мне крыть нечем: его чистоплотность превышает мою. Но в целом несправедливость остаётся.

КОТ-ЙОГ И ДРУГИЕ ВПИСЧИКИ

Есть у нас в тусовке востоколюб Антон Зинченко, он вечно то продаёт элитный чай, то открывает клуб любителей кундалини-йоги или цигуна, и уже сам стал похож на индуса, даже без тюрбана. Однажды он позвонил мне с просьбой вписать кота. Община йогов снимала многокомнатную квартиру, а тут вдруг квартиру собрались продавать. Йоги рассосались по впискам и временным комнатам, но у них был кот, которого нигде не принимали.

Мой муж Юра только-только оправился от раздачи котят, а тут новая напасть. При всех его уникальных позитивных качествах есть у него дефект воспитания: не любит домашних животных. Но делать нечего: «любишь меня — люби и мою собаку». Кота вписали.

Он оказался длинным и чрезвычайно тощим, как и подобает йогу. И ходил на задних лапах. Правда, не всегда. А питался хлебом! Девушка, которая его принесла, выдала нам туалетную кювету с клочком газеты, миску для еды… и белую горбушку. Положила в миску — и кот половину отъел.

Ну, мы такого аскетизма не допускали и йога испортили. Всех котов кормили одинаковой едой. Сначала ел один пришелец: пока наши рычали и шипели, он деловито лопал из их мисок. Наши по-возмущались, а потом притерпелись.

Так к нему и прилипла кличка Чужой. Он действительно напоминал пришельца, принявшего облик земного кота.

Забрали йога через месяц. За это время он ничуть не поправился и ходить на задних лапах не перестал.

Потом я ещё вписывала котов на передержку. Полтора месяца жил ангорский кот Маркиз, очевидно породистый, но тоже почему-то тощий. Ему хозяин поставлял дорогущую еду — а ели её втроём. Голос у Маркиза напоминал несмазанную дверь. Ходил кот по квартире и скрипел. При каждом визите хозяин загружал меня киношными обывательскими проблемами — ну, такими, как в сериалах показывают, а в нашей жизни не бывает. Иногда у меня создаётся впечатление, что мы с собеседниками живём в разных измерениях, в параллельных мирах.

Тётя Катя вписывала своего кота Рыжика на месяц. Так у нас был Союз Рыжих. Наши коты всегда поначалу шипели и рычали, особенно вредина Кисмет, а потом привыкали. Коты-самцы иногда устраивали концерты и чуток дрались, но до криминала не доходило, только клочья шерсти приходилось с пола собирать. Никто из котов не промахивался мимо туалета и не метил специально. Хотя разовые эксцессы, правду сказать, при первом знакомстве бывали. То ли везёт мне на чистоплотныхкошек, то ли другие люди воспитывать их не умеют. И ни от кого из вписчиков наша кошка не рожала, хотя все они были полноценными котами. Просто не было у неё в это время течки, такая вот верность.

ГОЛОСА

Муж Юра любил эксперименты. За что он мне и понравился. Однажды Юра специально для наших зверей нашёл в своей фонотеке песню под названием Cat Love, или Cat Song, что-то вроде этого. Песня как песня, только вступлением к ней идут голоса кошек — классический мартовский концерт.

Наши коты моментально вздыбили шерсть и прижали уши. У Кисмет на спине встал гребень, как ирокез у панка, а хвост распушился, как ёршик для посуды. Она тут же съездила по морде Хуану: такая у неё реакция на стресс. Стоило в первый раз включить пылесос или стиральную машину, или принести в дом другого кота — она первым делом била мужа, видимо, за непорядок в доме. Голоса прекратились, но звери возбуждённо бегали по дому, запрыгивали всюду, ища источник безобразия и угрожающе вопя уже самостоятельно.

Минут через двадцать они успокоились, тогда экспериментатор снова включил запись. История в точности повторилась, только без мордобоя. Звук исходил из колонок, но наши коты почему-то решили, что враг заходит в окно, и с воинственным видом обосновались на подоконнике.

В третий раз реакция была гораздо слабее, но была.

А вот попробуйте сами — как себя поведут ваши кошки? А собаки?

ДЕВЯТЬ ЖИЗНЕЙ

Говорят, у кошек девять жизней. Наш Хуан, несомненно, израсходовал две.

Первый раз был у него в полтора года. Квартира у меня на 16 м этаже: я люблю жить «в космосе», а ближе к земле чувствую себя приплюснутой. Кот ходил по балкону и иногда сидел на парапете, но я полагала, что у него хватает ума оценивать высоту. Оказалось, нет. Соседи снизу голубей прикармливали, может быть, дело в этом.

В это время на балконе курил мужик. Сам спихнуть кота он не мог — любит их очень. Говорил потом, что услышал только «мяв!», огляделся и увидел, как кот летит. На пушистом своём мехе планирует. А приземлился с таким громким звуком, что ожидал мужик красную лепёшку.

Заходит он в кухню и говорит спокойно так, но глаза большие:

— Кот упал.

— Чего?!

— Кот упал, говорю, с балкона. И побежал.

— Чего ты гонишь, так не шутят!!

— Я и не шучу, иди посмотри.

Бегу на балкон — правда, кот внизу, но от балкона уже далеко, улететь так невозможно. От ветеринаров я слышала примету: если кошка после падения останется на месте — не выживет, а уйдёт или хотя бы уползёт — выживет.

Оставила мужика вызывать ветеринарную скорую, сама вихрем в лифт. Хуан выглядел совершенно целым, никакой крови, только перепуганным и перепачканным в земле. На участочке под балконами бабушки сажали цветочки, кот прилетел на вспаханную землю. Может, это его и спасло.

Ощупала его: хребет цел, лапами двигает, хвостом мотает. Взяла очень осторожно, принесла домой. От шока кот всё пытался куда-то убежать или запрыгнуть. Задние лапы двигались странно, я не могла понять, есть ли перелом. Я удерживала и гладила Хуана, пока скорая ехала по пробкам. В запарке мужик наш выспросил первый попавшийся телефон по 09, эта клиника оказалась на другом конце Москвы. По телефону нам посоветовали дать коту кордиамин и назвали пару кровоостанавливающих препаратов (времена хлористого кальция, слава Богу, прошли) на всякий случай. Внутреннее кровотечение явно было, но слабое. Мужик метнулся в аптеку, залили кордиамина коту и хлопнули сами.

Врач вколол что-то сильно седативное, расслабленного кота прощупал и перелом нашёл. Увёз его с собой в стационар — наблюдать последствия шока. В опустевшей квартире мы очень нервничали.

Через сутки я приехала к ним в клинику. Рентген показал перелом одной подвздошной кости — это в тазу такая косточка, у людей на неё приходится поясной ремень рюкзака. Вот это крылышко и отломилось. Как он ухитрился на бок прилететь — лапы все целы. Предлагали операцию, но предупреждали, что остеосинтез — штука тяжёлая, а кошки наркоз вообще плохо переносят. Я решила: пусть лучше остаётся хромым.

При мне сделали коту паранефральную блокаду — это укол новокаина в околопочечную клетчатку, чтобы не вырабатывались стрессорные гормоны, и боль снижает тоже. Действует неделю. Врач измерил глазом Хуаново тело и молниеносно — тык, тык — кот даже не дёрнулся. После чего прочёл убедительную лекцию на тему «не пытайтесь повторить это самостоятельно». В самом деле, выглядит очень просто, а стоит довольно дорого. Видимо, многие хозяева соблазняются кажущейся простотой. Ну, мне не надо было объяснять, насколько фатально чуть-чуть промазать.

Кота рекомендовали забрать домой и выхаживать. В общей сложности его полёт обошёлся мне в 14 тысяч. Но ведь выжил, бейс-джампер чёртов!

Я ещё две недели делала Хуану разные уколы в холку. Удобная шкирка у кошек! А заливать лекарства в рот ему очень просто — чрезвычайно лояльный зверь. Но реальные трудности вызвало его упорное стремление посещать привычный туалет — ванну. Обычно это очень удобно для уборки, но с переломом так высоко прыгать кот не мог. Пришлось строить ему целую лестницу из табуреточек и коробочек, снаружи и внутри ванны. Когда мылись, убирали внутреннюю лестницу. Но Хуан всё равно пытался запрыгивать на привычные места в доме. Посмотрев на это, один из гостей сказал:

— Видимо, не прыгать этот зверь не может.

Однако смог, когда кончилась блокада. Несколько месяцев подвижность его была ограничена. Но вот что примечательно — и этот пострадавший со временем совершенно перестал хромать! Хотя никто и не надеялся. Отломок кости, по-видимому, рассосался.

Со временем старые привычки кот восстановил и приобрёл новую: забираясь ко мне на колени, утыкаться в меня носом. Это знак доверия и благодарности. Поначалу я вспомнила «Белого Клыка» Джека Лондона и растрогалась.

Вторую жизнь Хуан израсходовал, когда ему было пять лет. Вернулась я в мае из Карелии — а у кота полная закупорка уретры, резко так. Песок в пузыре, хотела его по приезду ветеринару показать, но не думала, что так сурово будет. Первые симптомы всего пару месяцев тому назад появились, мы сначала удивились, с чего это он вдруг стал метить: делать на полу маленькие лужицы.

Двое суток кот не мочился совсем! Это мне сказали, когда я вернулась домой вечером. Кто может себе представить, что он чувствовал? А он мурлыкал, когда его гладили! Хотя был совершенно никакой, лежал пластом, отравленный собственными отходами. Но круглосуточную неотложку я проигнорировала, раз уж столько времени прошло, а с утра повезла Хуана на приём к однокласснице. Недавно у нас была встреча одноклассников, и я узнала, что Аня Сахарова стала ветеринаром в крутой клинике «Белый Клык» при зоопарке. Вот и пригодилась…

Аня на меня справедливо наехала за такое невнимание к животному. Катетер воткнуть не удалось, воткнули шприц и оттянули кубиков 15 кровавой мути через дырочку в правом боку. И оставили ждать операции, потому что неотложных пациентов было множество. Оперировали уже вечером, после рабочего дня. Аня звонила мне, подробно обрисовывала перспективы и тактично спрашивала, за что я готова платить, поясняя, что будет, если я этого не сделаю. Если бы человеческие врачи хоть вполовину так же чутко относились к пациентам! Она многое бесплатно сделала, но за саму операцию семь штук я отвалила хирургам.

Опасения подтвердились: в изогнутой уретре лежал огромный каменюка, который удалить было невозможно. Пришлось вырезать коту всю его мужскую систему и делать искусственную «дырочку как у девочки». Знала бы я, что болезнь так ураганно развиваться будет… Ещё боялись, как он от наркоза отойдёт при таком токсикозе. Жена-кошка в то время была на сносях, через недельку родить должна была второй раз. Такие хорошие дети у них были, а больше не будет детей.

Кот выжил. Только теперь он не кот, а некто среднего рода: как у плюшевого мишки — гладкий живот с шовчиком. Классический мужской кошмар по Фрейду. Говорят, был похож на Франкенштейна: с бритой задницей в кровоподтёках и длинным швом, с катетерами под хвостом и в лапе, в пластиковом воротнике. Кошка перепугалась, с холодильника не слезала два дня.

Недели три Хуан носил модные памперсы с дыркой для хвоста (я вырезала) и воротник, чтобы шов не разлизал. Жена его долго не признавала, шипела и рычала. Дважды в сутки я обрабатывала страдальца всякой фигнёй, другую фигню в рот заливала. Есть ему можно было только специальный корм, один пакет Аня подарила. И ещё подарила забытую клиентами переноску для кота: раньше-то он всегда здоровым со мной ездил, на рюкзаке или за пазухой, а в больницу — в коробке. Аня категорически не брала от меня денег, даже ненужные медикаменты мне еле удалось ей впарить. Зато книги в подарок приняла.

Сидя в приёмной, я наблюдала сильные сцены. Семья из трёх человек привезла в переноске кота, упавшего с балкона. Через пять минут вышел ветеринар и очень мягко сказал:

— Вы привезли мёртвого кота. У него был разбит нос, он захлебнулся кровью очень быстро. Вы ничего не могли сделать, там все внутренние органы разбиты тоже.

Одна девушка стала рыдать, у другой слёзы полились беззвучно, мужчина с трудом сдерживался. Сотрудники клиники принесли чего-то успокоительного. А люди в приёмной выглядели виноватыми. За то, что их звери больны, но живы. Я тогда понимала, что все чувствуют: «Извините, что цел».

В другой раз в приёмную выскочила большая чёрная собака с совершенно бессмысленными мутными глазами и болтающимися трубками, из которых капало. Она слепо тыкалась во все предметы, видно, старалась убежать от боли и страха. Весь народ опешил. Тут как раз вышла наша Аня. Увидев собаку, она моментально сгребла её в охапку — а девушка маленькая и субтильная — и понесла обратно, ровным голосом повторяя под дверями операционных:

— Кто потерял собаку?

Наш Хуан прекрасно выздоровел, шерсть отросла, стал как новый. Немного потолстел от кастрации, но не слишком. Носится за фантиками как маленький, красиво тряся пышным мехом, а потом отдувается. Как заслышит, что конфету разворачивают, прибегает и жадно следит, куда денут фантик. Берёт его в зубы и уносит, а потом уже футболит. И на пару с кошкой они такую чехарду устраивают, что любо-дорого.

Приходится ему теперь соблюдать диету и иногда пить травяной настой «Котэрвин». Про рыбу и сухой корм я спрашивала, отчего у него песок и камни завелись. Он сырую рыбу очень любит, а теперь нельзя. Но ветеринары говорят, это в гораздо большей степени наследственное.

Ещё семь жизней у Хуана осталось.

НЕУЯЗВИМЫЙ БОКСЁР

Это не единственный известный мне случай удивительной живучести зверей. У одних наших родственников был пёс породы боксёр. Не обошлось тут без водолаза: слишком большой получился. Когда хозяева смотрели телевизор, он вставал посреди комнаты и экранировал своим телом луч от пульта. Ни на экран посмотреть, ни программу переключить. Внимания к себе требовал.

Добрейший был зверь, только один недостаток — слюнявый ужасно. Однажды на прогулке — а жили они на Пушкинской — встретили попсового певца Сергея Крылова. Тот умильно так: у-тю-тю, собачка… А собачка об него потёрлась и изобильно обслюнявила все его необъятные штаны. Чему бурно радовались все присутствующие, кроме самого Крылова.

Как-то отдыхала я с той семьёй на даче. Пёс любил бегать за мотоциклами и их облаивать. И однажды добегался. Прямо на наших глазах мотоцикл с коляской нарочно повернул, сбил пса и проехал по нему двумя колёсами!

Мы, конечно, номер запомнили. Подбегаем — а пёс на ноги встаёт. Мы с ним тут же на электричку — к ветеринару везти. Тогда я единственный раз в жизни видела билет на собаку, с надписью «живность». Пока везли, видим — прекрасно себя чувствует. Решили до утра врачей не беспокоить.

Так никаких повреждений у пса и не нашли. Только царапина на боку небольшая. Единственное последствие наезда оказалось положительным: у пострадавшего пересохло во рту. Пару недель слюни не висели. А потом, к сожалению, всё восстановилось.

О (НЕ)НУЖНОСТИ И (НЕ)ПРАВОМЕРНОСТИ НАСИЛИЯ

Это цитата из моего открытого письма о нравственности. Поэтому стиль рассказа немного другой. Но это тоже про зверей — а разве не затем современным людям нужны домашние животные, чтобы воспитывать их человечность?

У меня есть кошка. Она как-то повредила мордочку, образующиеся корочки её раздражают, она регулярно сдирает их лапой, болячка не заживает. Я надела кошке пластиковый воротник, чтобы она не дотягивалась до раны. Кошка почему-то очень тяжело переносит это ограничение. Уже несколько дней она крайне несчастна, часами сидит сгорбившись, уставившись в стену, трясёт головой и снова сидит. У неё понизился статус: кот её прогоняет от вкусной еды, а раньше она прогоняла его. Она не может ориентироваться в пространстве, т. к. зажаты усы и уши: задевает о предметы, не прыгает, а карабкается, не определяет источник звука. Кроме того, не может нормально мыться.

Имею ли я право безучастно наблюдать, как наносит себе вред существо, не понимающее этого? Уточнение: зависимое от меня существо, за которое я взяла на себя ответственность? С другой стороны. Имею ли я право решать за неё, что для неё лучше? Имею ли я право считать, что я умнее её и лучше знаю, что для неё лучше? Имею ли я право применять насилие к тому, кто заведомо слабее и зависим от меня?

Некоторые подобными вопросами не задаются вообще. Человек — венец творения, и дело в шляпе, совесть спокойна. Родители лучше знают, что нужно детям, Я лучше знаю, что нужно ТЕБЕ…, арийская нация правит миром.

Подавляющее большинство в ситуациях нравственного выбора беспокоится, но беспокоиться не любит и прикрывается богатым арсеналом психологических защит, от общепринятых стереотипов до тяжёлой брони. Так жить получается ничуть не легче: глюки вылазят — чем позже, тем страшнее и запутаннее.

Такие как я задаются этими вопросами постоянно, в каждой ситуации выбора. Вслух это не проговаривается, снаружи мы часто выглядим уверенными в себе экстремистами, но внутри постоянно производим осознанный выбор и перепроверяем его правильность. Как в старом анекдоте про нервный срыв у сортировщика апельсинов: «Доктор, вы не понимаете! Мне каждую секунду приходится принимать решения, решения, решения!!!»

Upd. Воротник кошке не помог, она снова разодрала морду, когда его сняли. Обратились к ветеринару, поставили диагноз: аллергия фиг знает на что. Может, на условно-патогенную флору в ушах, может, на залётную блоху, а может, на еду. А рана инфицирована. Теперь мы вдвоём вливаем кошке антибиотики в рот и в уши. Насильно, и ещё как. Не надо применять к ней насилия, а, гуманные вы наши венцы творения?

И ещё апдейт истории про кошку. Я уезжала по работе на пару дней, а курс антибиотиков прерывать, как известно, нельзя, и дозировку соблюдать нужно. Мужу слабо в одиночку заливать лекарство кошке в рот. Такую же дозу одновременно получал и более лояльный кот: у него рецидив мочекаменной болезни. Мы поэкспериментировали с разведением в молоке. Поначалу получилось, но потом кошка стала плохо пить такое молоко, а у кота открылся понос. Муж подумал головой — и попробовал поливать антибиотиком мягкий «Вискас». Съедают на ура, надо только следить, чтобы он у неё не отбирал остатки. Когда я вернулась, муж совершенно справедливо обвинил меня в излишней склонности к насилию. Только есть нюанс: он это придумал совсем не потому, что такой противник насилия, а потому что ему влом напрягаться и не хочется быть исцарапанным…

Кошка выглядит почти здоровой, даже непривычно смотреть на чистую мордочку. Только на шее остались расчёсы, но они заживают. Протирка хлоргексидином не напрягает никого. А вот кошка стала залезать ко мне, своей мучительнице, на грудь и оглушительно мурлыкать, чего не делала с детства.

Как же всё это, связанное с насилием, неоднозначно! А выбор каждый раз делать надо.

СОБАКИ, КОТОРЫЕ МЕНЯ КУСАЛИ

Традиционные психологи считают, что покусы собаками оставляют травмы на всю жизнь, в сознании и в подсознании. Причём остаётся страх не только перед собаками, но и перед какими-то связанными с ними качествами: если собака была, к примеру, чёрная и лохматая, человек всю жизнь будет бояться чёрного и лохматого. Я знаю людей, которые из-за детских травм боятся машин, лошадей, даже кошек.

А я почему-то совсем не боюсь собак, хотя меня пару раз кусали весьма серьёзные псы — кавказские овчарки.

На правом плече у меня шрам 11-летней давности. Возила я своего кота Сэнди в Лосево — это такое местечко в Лен. области рядом с Карелией, где на речке Вуоксе в конце июня проходят соревнования по технике водного туризма. Я кувыркалась в воде, а кот тусовался по лагерям: туристов приезжает несколько тысяч, всегда и угостят, и погладят, и поиграют. А сколько кругом интересностей для исследования! Кормом для кота я никогда не заморачивалась. Только время от времени опрашивала население: где недавно видели рыжего кота в жёлтой грудной обвязке? Однажды даже на другом берегу видели — перешёл по железнодорожному мосту!

Когда приходило время сброски, Сэнди вечно терялся. Видно, чувствовал, что все собираются, кайф скоро кончится, и ныкался. Вот и тут подевался куда-то. Хожу, спрашиваю: видели, но давно. Покрутилась вокруг участков местных жителей: никого не видать, спросить не у кого. Зашла в незапертую калитку, оглядываюсь. И тут из-за угла вылетает кавказец. Дождался, пока я на длину цепи подойду, и выскочил. Молча повалил меня, обозначил на плече укус. Мог бы кость перекусить, если бы хотел, но он только обозначил. Я на карачках отползаю, отползаю к калитке. Покинула территорию, встала. Тогда пёс назидательно сказал «гав!», повернулся и с достоинством удалился в будку.

Прекрасно воспитанный пёс, отличный сторож. Ничего лишнего. Я восхитилась, а не испугалась. Утёрла кровь и пошла дальше кота искать. Уже волнуясь: не порвали ли его такие псы между делом. Вроде, не должны при хорошей дрессировке. Ну, и нашла его скоро, паразита.

До Питера нас подвёз начальник тур. магазина «Терра» Павел Левдик. Он обеспокоился, не стоит ли мне сделать уколы от бешенства. А я не обеспокоилась: правильный пёс, территорию охранял, какое бешенство? Никуда не пошла и ничем не заболела.

Приезжая в Лосево в следующие годы, я видела этого кавказца за забором и здоровалась с ним. А в соседних дворах появились его дети, они облаивали прохожих по молодости лет. Пусть размножаются, хорошие охранники.

Другой случай был зимой пару лет назад. Я курьером работала: удобная работа, в любой момент можно бросить и уехать, а потом опять наняться. На какой-то заводской территории ищу адрес, нигде ничего не написано. Вижу пристройку для охраны, иду туда. Территория вокруг пристройки огорожена с трёх сторон низким заборчиком, а с четвёртой стороны не огорожена. Я захожу оттуда, как раз тропинка есть. Из двери выходит тётка с собачьей миской — и у неё на лице отражается ужас:

— Уходите назад! Скорее!

Пока я соображала, из будки так же молниеносно вылетел аналогичный кавказец. Я успела сделать пару шагов назад, пёс набежал, совершил несколько кусательных движений в области моего живота, но тут я уже отпятилась на длину цепи. Пёс бесновался и лаял, но достать больше не мог.

Тётка страшно перепугалась: сначала за мою жизнь, а потом за то, что я могу в суд подать. Территория-то с одной стороны не огорожена, и таблички про собаку нет. Вместо того чтобы самой пугаться, я тётку успокаивала. Собака права, работу свою выполняла. Куртку чуток порвала — так это уже старая куртка. А ещё прокусила мобильник в кармане. Стекло лопнуло, но экран остался цел — это я сразу проверила. Так я с тех пор и не удосужилась заменить переднюю панельку. Хожу и всем показываю: вот телефон, который собачка покусала, а могла бы покусать меня.

А адрес доставки мне тётка-охранница подсказала верно.

НРАВОУЧИТЕЛЬНАЯ КОДА

Были у нашей семьи знакомые с хозяйством, которое сейчас назвали бы фермерским. Куры, гуси, свиньи, козы и, вроде бы, даже корова. И кот Пушок.

Рассказали они моим родителям, а те мне, что однажды выдал их пятилетний сынок:

— А мы к ноябрьским Пушка забьём?

— Что ты, нет!

— А когда, к Новому году?

— Нет-нет, совсем не будем забивать Пушка.

— Как не будем? А зачем мы тогда его кормим?

Ну, не обвинять же мальчика в жестокости. Он ведь с младенчества видел, как поступают с животными и почему. Вот кому стоит задуматься о воспитании примером, так это родителям.

А в самом деле, почему «цивилизованным» людям такая мысль кажется дикой? Кота на шапку — жестоко, а бифштексы жрать — не жестоко? Лицемерно ли резать крыс ради науки, а их родственников холить и лелеять в качестве домашних любимцев?

Из науки-то я ушла не в последнюю очередь по этой причине.

ноябрь — декабрь 2010

ОБ АВТОРЕ

Яшникова (с 23.01.2009 Козырева) Таня aka Ratty

e-mail: rattv77@mail.ru

10 октября 1972

Родилась и выросла в Москве. Выпускница Российского Государственного Медицинского Университета (2-го Мед’а), специальность — фармаколог. Учиться было интересно, а на диплом забила перед самой зашитой, о чем ни разу не пожалела. По специальности не работала ни дня. © Но в походах исполняю функцию врача. Постоянной работы стараюсь избегать. Основные статьи дохода:

— аренда квартир, своих и чужих © (в качестве управляющего, не подумайте плохого);

— летом — промышленный альпинизм;

— торговля книгами о путешествиях, крупнейший партнер А.Кротова: поставляю книги в магазины Санкт-Петербурга и продаю их на фестивалях;

— второй (после ЛЛео Каганова) дилер А.Ворова в Москве: продаю его рюкзаки и др. снаряжение по предварительным заказам;

— и вообще, продаю всё, что продаётся и нравится мне самой.

Фотографирую, как все нормальные путешественники, но не зарабатываю этим. Активный турист, до мая 2007 г. преимущественно водник. После смерти человека, посадившего меня на катамаран — не могу подойти к воде. Хожу в горы, но без спортивного фанатизма.

Автостопом увлеклась после знакомства с В.Шаниным и его Школой автостопа в 1996 г., первым моим учителем был Тим Волкодав. Победитель «чемпионата России» 1996 г. в паре с Филиппом Арнуком. «Серебряный призер чемпионата Европы» по автостопу 1996 г. в паре с Ирой Морозовой. Один из авторов сборников «Школа автостопа» (изд.1999), «Уроки автостопа» (2000). Поездки автостопом в составе экспедиций МША: в Италию (1996), страны Шенгена (1997) со Светой Астрединовой; сама по себе: в Болгарию (1997) с Алексеем Морозом, в Бурятию (1998), по США (1999). Успела побывать стажером питерской Лиги автостопа и учеником Гильдии автостопа. Гонки мне скоро надоели, но с их устроителями общаюсь. После фактического развала Школы автостопа и финансового «кидалова» со стороны Шаниных не общаюсь с ними. Активно сотрудничаю с Академией Вольных Путешествий, знакома с Кротовым с 1996 г.

На 2000 год стаж составлял около 150 тыс. км, дальше считать перестала. Больше половины из них в одиночку, остальное — с различными напарниками (мужчины, женщины, дети, коты и пёс). По одиночным поездкам написала статью «О безопасности женского автостопа», опубликована в «Сборнике АВП — 2003». С тех пор постарела и обленилась: © всё больше езжу поездами и летаю самолётами по билетам. Но проезд «зайцем», т. е. обман государства, криминалом не считаю, даже наоборот: поиск дыр в законах считаю важной социальной функцией, а в частном транспорте (маршрутках) расплачиваюсь принципиально всегда.

1998: январь — новичковый спелеопоход на Воронцовку (под Сочи); май — пещеры Караби (Крым) + сплав по р. Б.Лаба (Кавказ), переброска автостопом; июль — сплав по р. Урик (Восточный Саян), по итогам заброски написала дебютный рассказ «Гонка за поездом».

1999: май — участие в соревнованиях на р. Белой (Адыгея), июнь-октябрь — поездка в США по программе Camp America.

2000: март — лыжный поход по Хибинам, июль — сплав по р. Кутсайоки (Кольский п-ов), май и октябрь — поездки автостопом на Северный Кавказ на сплав, в октябре с напарником возвращались через Саратов.

2001: май — поездка автостопом на Северный Кавказ на сплав; июль — гонка за поездом Москва-Бийск, «коммерческий» сплав по р. Катунь и одиночная пешка по Алтаю. 2002: январь-март по маршруту Москва — Красноярск — Ванавара — Тура по зимникам в составе экспедиции А.Кротова; май — водные соревнования «Чуя-ралли» (Горный Алтай); июль-октябрь — на Камчатку самолётом по билету, 45-дневный пеше-горноводный маршрут в составе группы из спелеоклуба «Барьер» (МФТИ), обратно — авиастопом.

2003: май — поездка автостопом по Украине, июль-август — альпинистские сборы в Ергаках (Западный Саян) с альпклубом им. Демченко, автостоп + пешка с Володей Коробовым по Хакасии и Красноярскому краю.

2004: июль-август — поездом Москва-Алматы, далее автостопом в Китай, в основном по Синцзянь-Уйгурскому АР в одиночку и в паре с Ноткой (Натальей Кислицкой). 2005: «поездатый Новый год» в поезде Москва-Владивосток с А.Кротовым, возвращение с лекциями в 13 городах поездами платно/бесплатно и автостопом; май — смешной сплав по р. Мста на огромном надувном плоту на 30 чел. с младенцем и котом; июнь — автостоп и пешка по Абхазии с мужиком; июль-август — сплав по р. Чулышман (Горный Алтай), сентябрь-октябрь — сплав по р. Белой (Адыгея).

2006: «поездатый Новый год» в поезде Москва-Тобольск; март-апрель — Пинега (Архангельская обл.) лыжный спелеопоход, обратно автостоп; май-июнь — три реки на Северном Кавказе, расслабленное путешествие по Абхазии, району Кав. Мин. Вод, туда-обратно автостоп.

2007: январь — поездка на север с Натальей Фоминой из Иркутска: Москва — Котлас — Великий Устюг — Воркута — Усть-Кара, последняя часть маршрута вездеходами туда и «Уралами» по целику обратно; июнь — восхождение на Эльбрус, обратно автостоп; остаток лета — торговля на фестивалях.

2008: книготорговля на фестивалях почти каждые выходные с мая по август; сентябрь — скалолазание в Крыму с местными спасателями, туда-обратно автостоп с будущим мужем Юрой; июль и октябрь — путешествия по Самарской луке — исторической родине Юры.

2009: небольшие поездки автостопом с мужем к его родственникам в Воронежскую обл. и Новороссийск, май-июль — все та же торговля на фестивалях, июль-сентябрь — покраска церквей (промальп) в г. Переславле-Залесском, сентябрь-октябрь — Камчатка в паре с Юрой и в компании большой тусовки из АВП и BP сluЬ’а.

2010: наконец собралась написать и опубликовать собственные книги. Их получилось три — пока.

КНИГИ для ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

Наши интересные и полезные книги можно приобрести:

в Москве — у Антона Кротова (метро "Речной Вокзал"; телефон в Москве (495) 457-89-49, сотовый +7(903)-500-98-50); (оптовикам и малоимущим скидка);

оптом (от 4 книг) при отсутствии А.Кротова — у его родителей (тел. (495) 458-37-71);

в любом количестве — у Тани экс-Яшниковой — тел. +7(926)569-24-05, метро "Первомайская", ratty77@mail.ru;

в Книжной лавке «Русская деревня» (центр Москвы, Глини-щевский пер., 6; метро «Тверская», «Охотный Ряд», за магазином «Москва» двухэтажное сизое здание с надписью «Союз женщин России»; т. 650–6031, 623-11-04, пн-сб 10–20; www.hamlet.ru): в туристическом магазине «Бивак» (метро "Таганская"; ул. Большая Коммунистическая, 17, вход со двора, тел.(495)911-38-71); в библиотеке турклуба (там же рядом на втором этаже);

в редакции газеты «Вольный Ветер» (тел.(499)199-05-63, метро "Октябрьское Поле", пр. Карбышева, адрес узнайте по телефону);

в новом книжно-картографическом магазине «Гумбольдт и Гумбольдт» (ул. Покровка, 11, тел. 624-47-22)

самые известные из наших книг продаются также

в Москве:

в магазине "Транспортная книга" (метро "Красные Ворота", выход к Лермонтовской площади, в 10 метрах слева от выхода метро; 10–20 без выходных);

в магазине «Библиоглобус» возле метро «Лубянка»; в Школе Автостопа Валерия Шанина (www.shanin.ru);

в С-Петеобурге:

"Терра" на Лесной: ул. Парголовская, 7, (812)295-1290, 10–20 ежедневно, продавец Семен сильно в теме.

"Терра" на Лиговке: Лиговский пр-т, 101, (812)764-1666, пн-пт 1020, сб-вс 11-19

"Трамонтана": пер. Джамбула, 19 (812)764-0690, 10–21 книжный салон на филфаке СПбГУ (в подвале): Университетская наб., 11, (812)328-9511, пн-пт 10–19.30, сб 10–18 рок-магазин в к/т "Фестиваль" на углу пр. Просвещения и Культуры: +7(911)709-0432

Егор Федоров, издатель газеты "Сила движения": +7(921)987-1801

На фестивалях в Лосеве (июнь), на Больших скалах (май), кинофестивале "100 дорог" (февраль) — см. "Вольный календарь". Там торгует Таня экс-Яшникова.

в Киеве (Украина) — у Андрея Сапунова, тел.(+380-44) 405-6996, E-mail: sapunov@mail.ru, сот. 068-127-3920, отправка почтой по Украине (от пяти книг);

во Львове (Украина) — обращайтесь к Игорю Губилиту (E-mail: hubilit@mail.ru, тел. сот. +380-93-46-88-777).

В вашем городе: станьте распространителем!

Жители городов России могут заказать книги по почте наложенным платежом. Напишите свой индекс, адрес, ФИО и наименования заказанных книг по Е-майлу krotov_avp@mail.ru. Заказанные книги придут к вам ценной бандеролью (оплата при получении на почте).

Жители других стран тоже могут заказать наши книги по почте — только заранее обговорите по Е-майлу способ транспортировки и цену заказа! Некоторые книги есть в интернет-магазине www.ozon.ru.

Ассортимент книг ежегодно увеличивается.

Узнайте о новых книгах по тел. (495)457-89-49, +7(926)569-24-05 или http://ve.free-travels.ru/books.

Цены, указанные ниже, указаны в Российских рублях. Цены указаны на лето 2010 г. при покупке книг непосредственно у нас (указано две цены: для покупающих лично в Москве или на фестивалях, и с пересылкой по почте в пределах России-Белоруссии). В магазинах, а также у наших дилеров в других городах, цены могут отличаться.

Полезные книги, путеводители, учебники

* ВОЛЬНАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ (том 1): все регионы России.

700 городов. Сост. А.Кротов. — М., 2006, 352 стр. 4-е издание.

Полезные сведения для тех, кто путешествует сам по нашей стране, без гидов и турфирм, автостопом, на поездах и другими наземными способами. Способы достижения города (региона) методами вольных путешествий; выезды из городов на трассу; окрестности городов и интересные места; особенности; тусовки и неформальные достопримечательности; внутренний транспорт; возможности ночлега и связь, турклубы, центры детско-юношеского туризма, столовые и клубы автостопа… (200/250 руб).

* Вольная энциклопедия (том 2): БЛИЖНЕЕ ЗАРУБЕЖЬЕ. Монастыри. Вольный календарь. — М., 2007, 224 сто. 2-е изд.

В этой книге — полезные обновлённые сведения (до начала 2007 г.) по всем 19 странам бывшего СССР: Абхазия (очень полный и подробный путеводитель), Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Киргизия, Латвия, Литва, Молдавия, Нагорн. Карабах, Россия (сокращённо), Приднестровье, Таджикистан (включая Горный Памир), Туркменистан, Узбекистан, Украина, Эстония и Юж. Осетия. Способы попадания и проезда, ночлег, полиция, административные правонарушения и штрафы за них, автостоп, цены на еду, дороги, визовый и паспортный режим, регистрация и как без неё обойтись — всё, что может пригодиться путешественнику на территории бывшего СССР. Адреса 600 православных монастырей в СНГ, а также — Вольный Календарь (сост. Артём Шадрин): все фестивали, тусовки и слёты (рок-, песенные, автостопные, ролевики, туристические, дни города и др.) (120 / 150 руб.)

* А.Кротов, А.Сапунов. СРЕДНЯЯ АЗИЯ. — М., 2009, 152 сто. 2 издание.

Оригинальный полезный практический путеводитель по Киргизии, Узбекистану, Таджикистану и Казахстану, составленный по итогам нашего исследования Средней Азии летом-осенью 2007 г. Транспорт, цены, особенности, еда, ночлег, нравы милиции, административные нарушения и штрафы, интересные места… (100 / 130 руб).

* А.Кротов. Индонезия и Малайзия. — М., 2008, 144 сто.

Практический путеводитель по Индонезии и Малайзии, составленный автором по итогам 4-месячного исследования в 2008 г. Попадание, транспорт, дороги, цены, ночлег, особенности, достопримечательности, гидростоп и платное водное сообщение, авиасообщение, еда, визы соседних стран, поезда, здоровье, разговорник. Подробно описаны различные регионы, включая Новую Гвинею! (100 / 130 руб).

* ВОЛЬНАЯ АФРИКА. Сост. А.Кротов. — М., 2007, 224 сто. Пятое издание.

Единственный в России практический путеводитель по Африке для самостоятельных путешественников. Охватывает 47 стран! Визы, попадание, транспорт, цены, менты, здоровье и болезни, климат, ночлег, еда, языки, посольства, границы, достопримечательности, дороги автомобильные и железные, речной транспорт и самолёты. С помощью этой книги ваше путешествие по Африке станет интереснее, безопаснее и дешевле, чем сидение дома. (150/200 руб).

* А.Кротов. ПРАКТИКА вольных путешествий. — М., 2007, 96 сто., 7-е издание.

Самая первая книга для автостопщика — учебник. Как ездить на попутных машинах, поездах, в локомотивах, автобусах, теплоходах, не затрачивая денег и никого не обманывая, проезжать по 1000 км в сутки — в России и за рубежом. Выбор позиции для автостопа, одежда, жесты автостопщика, поведение в машине, автостоп зимой, летом, на развязках автобанов и на глухих зимниках. Как находить питание и бесплатный ночлег — в городах и сёлах, в общежитиях и монастырях; как готовиться в путь и что брать с собой в дорогу. Как в пути общаться с контролёрами, милиционерами, местными жителями и даже со своими родителями, и как относиться к себе и миру, чтобы такие путешествия доставляли вам радость. Эта книга стала классикой; десятки тысяч человек начали свою путешественническую жизнь, прочтя её! (30 руб. в Москве, 50 руб. с пересылкой; оптом 10 экз. -150 руб. в Москве и 200 с перес., 100 экз. — особые скидки!)

* А.Кротов. Практика вільних мандрівок (на украинском языке). М., 2008, 80 с.

Главный автостопный бестселлер — теперь и на украинском языке. 30/50 руб. в России, а на Украине обращайтесь к Игорю Губилиту (hubilit@mail.ru) или А.Сапунову (sapunov@mail.ru ). Оптом от 20 штук в Москве (самовывоз) — по 15 рублей.

* Антон Кротау. Практыка вольных падарожжау. М., 2009, 44 стр.

Главный бестселлер — на белорусском языке. (30 / 50 рублей в пределах РФ и РБ).

* A.Krotov. Practice of Free Travels or Free Travels in Practice. — М., 2009, 80 сто.

Главный бестселлер — на английском языке. (30 / 50 руб)

* А.Кротов. 134 ВОПРОСА и ответа об автостопе и обо всём. — М., 2005, 96 стр.

Ответы А.Кротова на самые распространённые вопросы, возникающие как у путешественников, так и у журналистов, родителей, водителей и других людей: Как ты начал путешествовать? * Как относятся к путешествиям твои родители? * Можно ли по дороге подрабатывать деньги? * Как создать свой клуб автостопа? * Зачем вообще вы, автостопщики, нужны? * Чем отличается путешествие от бродяжничества? * Не может ли страсть к путешествиям превратиться в наркоманию? * Не являются ли путешествия побегом от реальной жизни? — и многие другие вопросы и ответы на них… (30/50 руб., оптом 10 экземпляров — 150 руб. в Москве и 200 с перес.)

* Сергей Зубцов. КАК ЖИТЬ в Западной ЕВРОПЕ. — М., 2006, 128 стр.

Эта книга будет полезна всем, кто хоть раз задумывался об эмиграции на Запад, сделать осознанный выбор — уезжать или оставаться здесь? Автор книги, С.Зубцов, один из основателей АВП, известен в автостопной среде с 1993 г. Однажды он уехал в Европу и прожил там несколько лет, а потом возвратился обратно. В книге систематически рассмотрены основы повседневной культуры современного западного общества, написано, как устроен Запад и его обитатели. Как нам там устроиться? Языковой барьер и его перепрыгивание. Административная система. Работа и болтовня. Безопасность. Имидж русских в Европе. Другие переселенцы и их сущность. Принятие решения об эмиграции: экономический эффект. Психологические факторы. Кто приживётся, а кто не очень. Как подобрать страну. Про высшее образование и аспирантуру. О нелегальной эмиграции и политическом убежище. О будущем Европы. (60 / 90 руб.)

* ВОЛЬНАЯ АЗИЯ. Сост. А.Кротов. — М., 2006, 196 сто, Устаревшее издание.

Путеводитель почти по всем странам зарубежной Азии (кроме Бутана, Бахрейна и Кувейта). Как получать визы дома и в пути; как находить транспорт, пищу и ночлег, автопереходы, полиция, обычаи, автостоп, железные дороги, опасности, цены на дешёвые товары, адреса посольств, цены на цивильный транспорт, полезные разговорники… Внимание — многие сведения из этой книги, верные на начало 2006 г., устарели! Но всё равно, при помощи этой книги ваше путешествие по странам Азии станет интереснее, безопаснее и дешевле, чем сидение дома. (120 / 150 руб.)

* ВСЕ ЭЛЕКТРИЧКИ России. Сост. А.Фетисов. — М., 2004, 64 сто. Издание 6-е.

Расписание электричек, пригородных, местных, рабочих и грузопассажирских поездов по 1400 узловым и конечным станциям России, Белоруссии, Украины, Казахстана и Средней Азии. Сведения относятся к началу 2004 г., с тех пор могли несколько измениться, так что следите за обновлениями на сайте. (40 / 60 руб.) Новых переизданий не ожидается.

* ВОЛЬНЫЙ КАЛЕНДАРЬ. Сост. Артём Шадрин. — М., 2009, 88 сто. 2 издание

Календарь 870 крупнейших фестивалей авторской песни, тусовок, слётов, автостопных Эльб, джазовых, рок-, байк- и других фестивалей, дни города и неформальные праздники. С указанием интернетссылок на организаторов. (70 / 100 руб.)

* Андрей Сапунов. УКРАИНА и МОЛДАВИЯ: по городам и весям. 2008, 400 сто.

Авторский путеводитель, охватывающий все регионы: достопримечательности, музеи, гостиницы, а также общеполезные сведения — транспорт, попадание, административный кодекс, автостоп, езда на электричках, гостиницы, местный менталитет и многое другое. Описаны также Молдавия и Приднестровье! (200 / 250 рублей)

* А.Сапунов. ПОЛЬША: по городам и весям. 2010, 220 стр.

Авторский полезный путеводитель по Польше, включающий разделы о получении визы, попадании, ночлеге, транспорте, админ. кодексе, достопримечательностях, и особо интересный разговорник. (200 / 250 рублей)

* А.Сапунов. БЕЛАРУСЬ: по городам и весям. 2009, 280 сто.

Авторский путеводитель по Белоруссии. (200 / 250 рублей)

* А.Сапунов. КИЕВ: по улицам и переулкам. 2010, 156 сто.

Авторский путеводитель по Киеву — родному городу автора. (100 / 130 рублей)

* А.Кротов, А.Сапунов. Египет — по-настоящему. 2009. Путеводитель. 2009

Практический путеводитель (120 / 150 рублей)

* Владислав Крыштановский. Таиланд. 2008, 360 сто.

Авторский полезный путеводитель по очень интересной стране Таиланду. 270 / 320 р.

* Центральная Россия. 2009. 420 сто. Издатель В.Крыштановский.

Путеводитель по центральным регионам России. 270 / 320 руб.

Рассказы о путешествиях. Автор А.Кротов.

* А.Кротов. От -50° до +50°: автостопом и пешком по России, Азии, Африке. — М., 2010, 212 сто + 16 сто. цв. вкладки. Второе издание.

Под одной обложкой собрано три повести. 1) путешествие автора летом 2005 года по дорогам Киргизии, Таджикистана (Памир) и северо-восточному Афганистану, в ходе которого было пройдено около 500 км пешком (включая всё Панджшерское ущелье); 2) зимняя массовая поездка АВП в начале 2002 года в географический центр России — эвенкийский посёлок Тура (в 1500 км к северо-востоку от Красноярска), по зимникам, морозы достигали -52 °C, 3) Третья Африканская Экспедиция: через Турцию, Сирию, Иорданию, Египет, Судан и Эфиопию автостопщики (Антон Кротов и Илья Алигожин) добираются до границы непризнанной республики Сомалилэнд, а потом попадают в эфиопскую тюрьму и возвращаются на родину. В составе книги — 50 цветных фотографий на вклейке. (150 / 200 руб.)

* А.Кротов. Китай — самая другая страна. — М., 2005, 64 сто.

Книга о путешествии Антона Кротова и Демида Манышева автостопом и на поездах по дорогам Китая (10.000 км) летом 2004 года. А также полезные сведения и рекомендации для всех, кто поедет в Китай: получение визы, погранпереходы, автостоп, автобусы, поезда, ночлег, еда, цены, интернет, общение, и другие полезные сведения. (50 / 70 руб)

* А.Кротов. 200 дней на юг, или незаконченная кругосветка. — М., 2002, 206 с.

Подробное описание приключений автора и его друзей, в ходе второго африканского путешествия автостопом. Из Москвы через Украину, Румынию, Болгарию, Турцию, Сирию, Иорданию, Египет, Судан, Эфиопию, Кению, Танзанию, Замбию, Ботствану, Намибию и Анголу (2000-01 гг). Описаны все наши приключения. Рисунки автора. (150 / 200 руб.)

* А.Кротов. Страна А., или Автостопом по Афганистану. — 112 сто. М., 2007.

Ещё не успели отгреметь выстрелы 25-летней гражданской войны, и уже летом 2002 г. русские автостопщики попадают в свободный и счастливый Афганистан. Кабул, Кандагар, Герат, Кундуз, Газни и другие города теперь будут знакомы читателю не только из песен «афганцев»-солдат, но и из первых рук людей, побывавших без оружия на землях этой удивительной страны. Красивые горы и чистые реки, дешёвые фрукты и изумительный автостоп, расписные машины и гостеприимство местных жителей — вот с чем мы столкнулись в этой, без преувеличения, одной из лучших стран мира. Даже афганская тюрьма КГБ, в которой нам посчастливилось побывать, оказалась самой комфортабельной из тюрем мира. Книга с рисунками автора. Второе издание. (60 / 80 руб.)

* А.Кротов. ДОМ ДЛЯ ВСЕХ: Иркутск, Ош, Каир, Владивосток, далее везде. Второе издание, дополненное. М., 2010, 200 сто. большого Формата.

В книге описан уникальный проект Академии Вольных Путешествий (АВП). В сибирском городе Иркутске (в 2006 году) и в киргизском городе Оше (в 2007 году) были открыты «Дома АВП», куда каждый желающий мог прийти в гости, получить информацию о путешествиях, пообщаться с коллегами из России и разных стран, переночевать и остановиться на любое время. Около двухсот человек из разных стран воспользовались этими Домами АВП. Вы прочитаете о том, как проходила туристско-тусовочная жизнь, о походах и поездках по Прибайкалью, Монголии и Ср. Азии, а также — самое интересное: взглядна российскую и киргизскую провинцию взглядом человека, ставшего не просто гостем этих мест, но — на некоторое время — и подлинным их обитателем. Следующие Дома АВП были созданы в египетском Каире, в приморском Владивостоке и в северном Архангельске. — (250 / 300 руб).

* А.Кротов. Дорожные байки: 40 приключений в дороге и дома. — 2005, 80 с.

Сборник самых интересных, смешных, загадочных, а порой даже мистических историй, произошедших с автором с 1991 по 2003 г. Тут и похождения турка Д.Неджати в заснеженной России, и совершенно невыдуманное сказание про белый «Запорожец», и почти детективные случаи с киллером и трупами, и рассказ о том, как я продал книгу под дулом пистолета, и про автостопщика-ветерана ВОВ, и про то, что мы привезли на Грушинский фестиваль в 1997 г. и что из этого вышло. Также в книгу входит трактат «История и перспективы развития российского автостопа», охватывающий период с 1970-х по 2020е годы. (40 / 60 руб.)

* А.Кротов. АвтоSTOPом в Индию. — М., 2001, 464 сто., илл., тв. обл.

Здесь собраны три книги: «Автостоп в Азии» (путеводитель), «Через семь границ» (о поездке 1997 года через Грузию, Армению, Нагорный Карабах в Иран и потом домой через Среднюю Азию), «В Индию — по-научному» (путешествие автостопом через заснеженный Кавказ, Иран, Пакистан в Индию и домой) — с картинками и цветными фотографиями А.Кротова. Заканчивается! (300 / 400 руб.)

* А.Кротов. АвтоSTOPом в Судан. — М., 2001, 320 сто., илл., тв. обл.

Путешествие автостопом из Москвы через Грузию, Турцию, Сирию, Иорданию, Египет в крупнейшую страну Африки — Судан. Несмотря на то, что 1) в г. Батуми всю нашу команду на неделю посадили в тюрьму, 2) в Египте запрещено путешествовать автостопом, 3) про Судан нам рассказывали только плохие новости — мы съездили удивительно удачно. Судан оказался райской страной, где люди живут в первобытной доброте, простоте и вере, как во времена Авраама, и три месяца, проведённых нами на трассах мусульманского Юга, помогли нам и помогут читателю этой книги узнать много нового и ещё сильнее полюбить землю, на которой мы живём. Книга с цветными фотографиями и рисунками автора. (250/ 320 руб.)

* А.Кротов. Полярное сияние. Егор Пагирев. Две северных недели. — 48 сто.

Книга о зимней экспедиции АВП (январь-февраль 2000) — поездка 18-ти человек в заполярный город Нарьян-Мар: туда — по ж.д. и по зимникам, обратно — на попутном грузовом самолёте. Книга богато иллюстрирована Митей Фёдоровым — также одним из участников этой зимней экспедиции. (50 / 70 руб.)

* А.Кротов. Автостопом по Индонезии и к папуасам. 200 сто + 48 цв. вкл. 2009

Описано путешествие автора по Малайзии и разным островам Индонезии, включая Новую Гвинею. С 100 цветными фотографиями! (200 / 250 рублей)

Рассказы о путешествиях. Автор Татьяна Козырева (экс-Яшникова)

* Т.Козырева. Прикольные случаи из моей практики/ Стрёмные случаи из моей практики. М., 2010, 128 сто.

Название книги говорит само за себя. Это короткие рассказы об интересных случаях, связанных с путешествиями, произошедших с 1996 по 2009 год — с тех пор, как я начала путешествовать автостопом. Какой у меня стаж сейчас — трудно сказать, бросила считать после четвертого экватора (экватор равняется 40 000 км). По меркам нашей тусовки, за рубежом я бывала мало: только половина стран Европы, США и Китай, да и по СНГ путешествую не так много — уже больше половины времени сижу дома. Но в поездках, да и не только, случалось такое, чем стоит поделиться.

* Т.Козырева. Девушка с веслом. М., 2010, 208 стр.

Эта книга — о «традиционных» водных походах автора, от неумелой попытки на старой байдарке до суровых «шестёрок». Но это не надоевшие всем отчёты, а короткие рассказы о необычных и порой опасных для жизни приключениях. Название книге дала повесть «Девушка с веслом» об очередной гонке за поездом — автостопом из Москвы на Катунь, с катамаранным веслом, личным снаряжением и раскладкой на две недели, но без документов; почему в этот раз группу догнать не удалось и что из этого вышло. Также в книге содержатся забавные рассказы о работе промышленным альпинистом и совсем не забавный рассказ о туристской дружбе.

* Т.Козырева. Девушка на обочине. М., 2010, 224 стр.

Эту книгу вы держите в руках.

Рассказы о путешествиях других авторов.

* Марина Галкина. Одна на краю света. — М., 2006, 256 стр. + 8 стр. цв. Фотогр,

Автор книги — редкая самоходная женщина. Летом 1998 года она авиастопом достигла Анадыря, и стартовав оттуда, пешком и на байдарке пересекла всю Чукотку — 1000 км с юга на север «своим ходом», имея при себе всего 15 кг продуктов. Потом она авиастопом улетела в Анадырь и обратно в Москву. Кроме этого похода, в книге описаны путешествия автора по Камчатке (пешком в Долину Гейзеров); по плато Путорана; по Южной Америке (Боливия и Чили). В книге имеется 19 цветных фотографий. (250 / 300 руб.)

* Ирина Шалфицкая. АЗИНОЧЕСТВО. — М., 2006, 176 стр + 16 стр. цв. вкладки.

Автор книги, Ирина Шалфицкая из Екатеринбурга, описывает своё самостоятельное путешествие в одиночку по дорогам Китая и Вьетнама в течение нескольких месяцев — на местном наземном и водном транспорте, на мотобайке, автостопом и пешком. Вместе с автором читатель окунётся в удивительный мир Азии, встретится с дружелюбными и гостеприимными людьми, посмотрит основные достопримечательности и простую народную жизнь. Сорок цветных фотографий. (120 / 150 руб.)

* Владимир Динец. МИР БЕЗ СКАЗОК. — М., 2006, 160 стр.

Автор книги, биолог, путешественник, писатель, описывает свои удивительные приключения в разных странах мира — в Антарктиде, на Мадагаскаре, в Кении, Танзании, Заире, Уганде, Пакистане, Японии. Автостопом и пешком, на пароходах и самолётах автор проникает в самые экзотические уголки Земли, где совершает наблюдения за животными, растениями, ну и конечно же за людьми! Кроме этого, в книгу вошли: «пособие по выживанию в тропическом лесу»; ответы автора на разные вопросы; стихи; весёлые исторические очерки «Происхождение и эволюция религий» и «История автостопа с древнейших времён до 1978 года в России и странах СНГ» и другое. (60 / 90 руб.)

* Владимир Динец. СТРАНА ПОГРАНЗОНА. — Путешествие всюду. — Прощай, моя империя! — America Latina, или повесть о первой любви. — М., 2002, 152 стр.

Весёлые, интересные и занимательные повести о вольных путешествиях и приключениях автора: 1) на землях нашего отечества (конец 1980-х и начало 1990-х годов), в основном в Сибири и на Крайнем Севере; 2) путешествие по всей Латинской Америке, от Кубы до Огненной Земли и обратно (1995 год). (60 / 90 руб.)

* В.Динец. Превышение скорости. — 2008, 240 стр.

«Тропою дикого осла» (самое известное произведение автора, о его поездке в Тибет в 1993 г), «Ветер в траве» (Монголия-1996), Китай-2005, Чукотка, «Превышение скорости» (о жизни автора в США и об особенности этой страны), мифы об Америке и их развенчание (своеобразный ответ на книгу С.Зубцова «Как жить в Европе»; Динец показывает, напротив, хорошие стороны западного мира), автобиография и другие тексты автора, стихи. (120 / 150 рублей).

* Алексей Макеев. БХАРАТ, или Путешествие по Индии XXI века. — 2006, 128 с.

Автор книги, московский путешественник, рассказывает о своём интереснейшем путешествии по самым разным штатам Индии. Начиная от ашрама известного гуру Саи Бабы, затем автор попадает в Мадрас и, на пароходе, на отдалённые Андаманские острова (в океане между Индией и Тайландом). Потом на север, в Дели, и наконец в Гималаи — Ладакх, Кашмир, самые высокогорные дороги мира. Затем спуск вниз, Амритсар — столица сикхов, возвращение в Дели и домой. (60 / 90 руб.)

* Сборник АВП-2003. — М., 2003, 152 с.

12 разных путешественников рассказывают о своих поездках по России и миру. Самоходные бабушки Т.Копейко и Г.Кутузова рассказывают о своём научном путешествии через Вост. Европу, Турцию, Сирию и обратно через Грузию в Москву, в ходе которого они потратили всего по 4 доллара. Татьяна Яшникова написала текст "О безопасности женского автостопа". Самоходная женщина Эрис рассказывает о своём путешествии на Камчатку. Андрей Винокуров и Андрей Степанов, стоящие у истоков АВП, пишут о том, как начиналась наша Академия и вся тусовка в 1995 году. Путешествие по Монголии А.Лапина. И другие рассказы. (50 / 70 руб.)

* Сборник АВП-2005. — М., 2005, 96 с.

Рассказы разных путешественников: Игорь Асадчий, Дмитрий Белоногов, Гусар, Григорий Кубатьян (о том, как он снимался в индийском кино в Бомбее), Сергей Лекай + Ольга Смирнова (письма из Конго), Алексей Мухранов («Мифология автостопа»), А.Кротов («Топонимическое путешествие Петра I» и др.), и другие весёлые и поучительные рассказы. (50 / 70 руб.)

* Татьяна Мазепина. Что рисуешь? — Монголию. — М., 2007, 160 с.

Автор книги, двадцатилетняя девушка из Брянска, описывает своё путешествие (2006 год) по Монголии: сперва поход вместе со своими друзьями (А.Кротовым, И.Коноваловым и Д.Манышевым) пешком вдоль озера Хубсу-Гул (200 км); затем — в одиночку, автостопом в Хархорин, затем в пустыню Гоби и обратно. Также, в книге рассказы о путешествии в Сирию и Турцию на солнечное затмение (с А.Кротовым) весной 2006. (60 / 90 руб.)

* Татьяна Мазепина. Бок о бок с Байкалом. — М., 2008, 88 с.

О жизни АВП и Татьяны в Иркутске, и размышления автора (80 /100 руб).

* Валерий Шанин. ХИТЧ-ХАЙКИНГ: автостопом по США и Европе. — 1994, 208 с.

Первая книга в РФ, посвящённая автостопу! Автор описывает зарождение и историю автостопа с 1923 до 1994 г., а также свои похождения по Европе и США. (60 / 90 руб.)

* В.Шанин (составитель). УРОКИ АВТОСТОПА. — М., 2000, 272 стр.

Книга-альманах (в зелёной обложке) содержит различные произведения В.Шанина, его друзей и знакомых. Среди соавторов — А.Казанцев (рассказывающий о своих приключениях в Египте, включая сидение в тюрьме), А.Брилкин (известный как Santa-Дергачёв), Т.Яшникова, О.Матвеев (Марокко), С.Чугунов, И.Серебрянный, П.Хрущева, Г.Лапшин, А.Филатов, С.Астрединова, и др. (60 / 90 руб.)

* Вадим НАЗАРЕНКО. «ДИАГОНАЛЬЮ ЕВРАЗИИ». М., 2007, 112 стр.

Повести и рассказы (весёлые) о путешествиях автора по Китаю, Лаосу, Тайланду, Памиру, России и Европе. В Москве 60 руб, с пересылкой 85. Сайт автора: www.vaddim.da.ru

* Сергей Болашенко. По рельсам и по земле. — Железнодорожный, 160 сто.

Любителям железных дорог. Автор рассказывает о своих поездках на разные ж.д. в 1996–2000 гг.: в Иран, в Среднюю Азию, во Францию, в Архангельскую область, на Сахалин, Украину, Урал. Описаны также все метрополитены бывшего СССР. С чёрно-белыми фотогр. (100 / 130 руб.)

* С.Болашенко. Живые рельсы. — Железнодорожный., 2005, 256 сто.

Особым любителям железных дорог. Книга-энциклопедия ведомственных, малодеятельных участков: Монзенская ж.д., ж.д. «Карго-польлага», ж.д. Волосатая-Судогда, ж.д. Графская — Анна и Графская— Рамонь, и два десятка других. С ч-б фотографиями, схемами жел. дор., изображениями билетиков и проч. (250 / 300 руб.)

* С.Болашенко. Стальная магистраль северного Сахалина. 2006, 208 стр.

Книга рассказывает о истории строительства, эксплуатации и деградации уникальной жел. дор. Оха — Катангли и других сахалинских ж.д. Более 130 фотографий (9 цветных, остальные серые) — как современные, так и архивные с 1950-53 гг. (200 / 250 руб.)

* Артём Русакович. Camp America. — М., 2006, 240 стр.

Автор несколько месяцев пожил, поработал и покатался по США. (100 / 130 руб.)

* Сергей Синельник, Александр Синельник. На мотоциклах «УРАЛ» вокруг света. — М., 2006, 408 стр. с рис. и Фотогр,

Авторы книги, братья-близнецы Синельники, совершают уникальные путешествия на мотоциклах, по Евразии, Африке, по пустыням Австралии и по обоим Америкам. Много рисунков и ч-б. Фотографий. (250 / 300 руб.)

* Газета «Вольный Ветер» (для туристов, альпинистов, любителей авторской песни и др. путешественников). 16 стр. А3.

Приобретите свежий номер «на пробу» — 20 руб. в Москве, 30 руб. с пересылкой. Желающие подписаться — обращайтесь в редакцию по телефону в Москве (499) 199-05-63. Там же в редакции можно приобрести книги по автостопу, туризму, альпинизму и авторской песне, а также предыдущие номера этой газеты. Выходит раз в два месяца.

Все цены указаны на лето 2010 года.

Каждый год выходит несколько новинок. Какие-то книги заканчиваются, другие входят в состав новых. За свежайшей информацией обращайтесь: телефоны в Москве (495) 457-89-49, +7(926)569-24-05,

Интернет:www.ve.free-travels.ru/books

Наши книги нуждаются в понимающих читателях и в распространителях.

Помогите нашим читателям и книгам встретиться друг с другом!

Спасибо.

Я — акын:

что вижу, о том пою

Академия Вольных Путешествий

Клуб вольных путешественников и исследователей мира. Основана 2 сентября 1995 в Москве.

Наш сайт: www.avp.travel.ru

Телефон в Москве (+7-495) 457-89-49, (+7-903) 500-98-50 Новости в ЖЖ: http://a-krotov.liveioumal.com

Академия Вольных Путешествий (АВП) была образована 2 сентября 1995 года.

АВП — это клуб друзей, увлечённых путешествиями автостопом и пешком по дорогам нашей планеты. Наши любимые регионы — Россия, СНГ, Азия и Африка.

Наши дела — 1) сбор информации об окружающем мире, о странах и регионах и их своеобразии; 2) организация автостопных экспедиций и походов в разных уголках России и планеты; 3) просвещение людей информацией о свойствах окружающего мира и о возможностях самостоятельных путешествий; 4) проект «Дом Для Всех» — создание временных жилищ в разных городах и странах мира, где может остановиться любой желающий. За минувшие годы Дома АВП были созданы в Иркутске, киргизском Оше, египетском Каире, во Владивостоке и на острове Бревенник (Архангельск); 5) Лесной Трезвый Сход АВП — небольшой фестиваль путешественников, где собираются люди, увлекающиеся поездками (в трезвом виде), и обмениваются информацией о своих странствиях.

Основатель АВП, Антон Кротов — путешественник и писатель, автор 36 книг о путешествиях и путеводителей по разным странам мира. За 20 лет путешествий преодолел более 650.000 километров автостопом и пешком по дорогам России, СНГ, Евразии и Африки. Более сотни других членов АВП тоже совершали выдающиеся путешествия, маршрут которых пролегал по всем континентам, более чем в 100 государствах Земли.

В своих поездках мы, как правило, не пользуемся услугами гостиниц, кемпингов, самолётов и турфирм, а также не ищем транспорта, который бы ехал специально ради нас. Обычно наши путешествия проходят по поверхности земли, а не над нею; наши транспортные средства — любой попутный транспорт, имеющий свободное место и возможность подвезти нас; ночуем мы, как правило, на природе (в палатках или без оных) или у людей, которые захотели приютить нас на ночлег.

В дальних городах и странах мы стараемся не пользоваться тепличными местами и условиями, созданными там специально для приезжих. Напротив, ночуя в жилищах местных жителей, питаясь местной пищей, проезжая в тех же машинах и поездах, где едет местный простой люд, общаясь с ними без переводчика и комментатора, мы познаём жизнь такой, какова она есть, а не такой, как её хотят представить нам пугливые журналисты (или же, напротив, составители глянцевых буклетов-путеводителей).

В процессе путешествий каждый из нас может воочию убедиться в том, что мир добр, что люди отзывчивы и гостеприимны во всех уголках нашей страны и мира, и что мир открыт и принадлежит каждому, кто хоть раз всерьёз задумывался об этом. Жизнь поистине прекрасна; и, возвращаясь из дальних путей, мы по-другому видим уже привычных окружающих нас людей и стараемся лучше относиться к ним и быть достойными собратьями во всемирной человеческой семье.

Следует помнить, что АВП — не турфирма, и мы занимаемся организацией только своих путешествий и своих проектов — и не занимаемся организацией ваших поездок и вообще транспортировкой вас куда-либо. Вольные путешествия приучают к самостоятельности, а наше дело — предоставление информации для этого.

Каждый может посетить наши собрания, в Москве или Подмосковье, лекции АВП (которые проходили уже более чем в ста городах СНГ), Лесной Трезвый Сход АВП, а также посетить ближайший по времени и расстоянию Дом Для Всех. Для этого не нужно каких-то особых затрат. Путешествовать может каждый, главное, что для этого необходимо — ваше свободное время и желание.

Звоните нам по телефонам: (495) 457-8949, (903) 500-9850, смотрите сайт АВП в Интернете - www.avp.travel.ru и Новости АВП и Антона Кротова - http://a-krotov.liveiournal.com. ищите наши мероприятия Вконтакте и приезжайте в гости! Путешествия доступны людям в любом возрасте и с любой толщиной кошелька. Однако мозги и паспорт иметь — обязательно!

А.Кротов, 16.05.2010

Хуан на концерте «Белой Гвардии»

Примечания

1

doorman — разновидность швейцара

(обратно)

2

walk-in — офис, открытый для клиентов

(обратно)

3

long distance call — междугородний звонок

(обратно)

4

dormitory — общая спальня в дешевых отелях — хостелах

(обратно)

5

truck stop — стоянка для фур

(обратно)

6

Chevy van — фургон французской фирмы «Шевроле», которую америкосы фамильярно зовут «Шеви»

(обратно)

7

toll booth — платёжная станция, на наших дорогах теперь тоже встречается

(обратно)

8

criminal records — записи о возможных нарушениях закона (судимостях)

(обратно)

9

travel cheques — дорожные чеки, форма хранения денег, чтобы наличность не украли

(обратно)

10

totally illegal - абсолютно незаконно

(обратно)

11

ride - подвоз (автостопом)

(обратно)

12

service area - зона отдыха (парковка, заправка, кафешка)

(обратно)

13

speed limit — ограничение скорости

(обратно)

14

stand-by — в ожидание

(обратно)

15

gate — выход (к самолётам)

(обратно)

16

security problem — проблема безопасности

(обратно)

17

sky miles — бонусная программа: чем больше миль налетаешь, тем меньше платишь

(обратно)

18

Как важно быть Шекспиром

(обратно)

19

Адресат — русский аспирант Стэнфорда, известный под ником Эрнест. Ник был изобретён под влиянием “The importance of being earnest” Оскара Уайльда.

(обратно)

20

Сквот (англ. squat) — нелегально занятое помещение.

(обратно)

Оглавление

МЕМУАРЫ

  КАК Я ПРИШЛА В АВТОСТОП

  ЧТО БЫЛО ДО

  МОЙ ПЕРВЫЙ РАЗ

  ЧЕМПИОНАТ РОССИИ

  КАК Я ПОБЫВАЛА СТАЖЕРОМ ЛИГИ И КОСВЕННО СПОСОБСТВОВАЛА ЕЁ РАЗВАЛУ

  КАК Я ПОБЫВАЛА УЧЕНИКОМ ГИЛЬДИИ

  ПЕРВАЯ ЭЛЬБА

  ЧЕМПИОНАТ ВАСИНОЙ ДАЧИ

  КООРДИНАТОР ШКОЛЫ АВТОСТОПА

  РАКА

  КРУТО ТЫ ПОПАЛ НА TV

  СПАСЕНИЕ СВЕТЫ ВОДЕНЕЕВОЙ

  КОМБЕЗ И СПАЛЬНИКИ

  СПОНСОРЫ

  КАК ШАНИН ИЗДАЛ СВОЮ КНИГУ ЗА МОЙ СЧЁТ

  КАК ТЕТЯ ША ЗАДУШИЛА МУЖНИНО ДЕТИЩЕ

О БЕЗОПАСНОСТИ ЖЕНСКОГО АВТОСТОПА

  Год 2002: старая статья без изменений

  Год 2010

    «Это не может случиться со мной».

    Прощай, оружие.

    Между нами, девочками: маленькие хитрости.

    Ответы на письма.

    Стоит ли автостопщице заниматься сексом с драйвером?

    Ментовское мнение.

    Как меня обменяли на шлюху.

    Община сикхов.

    Сильный бой-френд.

    Создать имидж.

    Как американец отмазывался.

    Знакомиться с автостопщицей чревато нервным потрясением.

    Чисто по Фрейду.

    Ещё информация «от феминистки».

ЧУДЕСНЫЕ ИСТОРИИ

  ИЗ НЕЛЕГАЛОВ В ТЕРРОРИСТЫ

  THE IMPORTANCE OF BEING SHAKESPEARE[18]

  СКВОТ[20] В НОВОСТРОЙКЕ

АВИАСТОП

  ВВИДУ ОТСУТСТВИЯ ТАКОВОЙ

  ПОПРОСИТЬ ПРОЩЕНИЯ У ДУХОВ МЕСТНОСТИ

  ПОЧЕМУ Я НЕ ПОПАЛА В ДОЛИНУ ГЕЙЗЕРОВ

  В АЭРОПОРТ — КАК НА РАБОТУ

  НЕ ОТХОДЯ ОТ КАССЫ

ПРО ЗВЕРЕЙ

  ХЭППИ

  ТРЕТИЙ

  ЯЩЕРИЦЫ И ЖАБЫ

  ЖАРЕНЫЕ УЛИТКИ

  ПАЛОЧНИКИ

  ПРО РАЗУМ И ЛЮБОВЬ К СВОБОДЕ

  ШПОРЦЕВЫЕ ЛЯГУШАТА

  НЕСТИ УЖЕ КУРОЧКУ?

  КАК НЕКОТОРЫЕ ДЕТИ ПОСТУПАЮТ С РОДИТЕЛЯМИ

  MICROSOFT RAT

  КОМПЬЮТЕРНЫЕ МЫШИ

  КУХОННАЯ МЫШЬ

  ОТКАТ

  ХИТЧЕР

  СЕМЕЙНАЯ ПАРА

  АКТИВНЫЙ СПАСКОНЕЦ

  КРЫСИНОЕ ЛЕКАРСТВО

  ДРУГАЯ СЕМЕЙНАЯ ПАРА

  КОМПЬЮТЕРЫ НЕ КАКАЮТ

  КОТ-ЙОГ И ДРУГИЕ ВПИСЧИКИ

  ГОЛОСА

  ДЕВЯТЬ ЖИЗНЕЙ

  НЕУЯЗВИМЫЙ БОКСЁР

  О (НЕ)НУЖНОСТИ И (НЕ)ПРАВОМЕРНОСТИ НАСИЛИЯ

  СОБАКИ, КОТОРЫЕ МЕНЯ КУСАЛИ

  НРАВОУЧИТЕЛЬНАЯ КОДА

ОБ АВТОРЕ

КНИГИ для ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

Полезные книги, путеводители, учебники

*** Примечания ***