Двухгодичник [Игорь Бель] (fb2) читать постранично

Двухгодичник

Моей жене, Ирине,

Посвящается

От автора

Представьте себе, если позволяет возраст, начало семидесятых. А если

возраст не позволяет, то вообразите. По крайней мере, продолжайте читать

до тех пор, пока есть время, которого нам отпущено не так уж много.

Короткий его отрезок (всего два года), о котором я написал, - это просто

миг в масштабе Вселенной, да и в жизни нашей – что такое два года? Мы

не помним прошедшие десятилетия если ничего существенного не

происходило. Мне же эти два года запомнились на всю жизнь как

концентрация всего нового и необычного для меня, как сгусток энергии и

пространства. Это было моим "Нескучным садом", из которого я вышел

необстрелянным, но готовым к войне. Выйдя, я пытался всем рассказать, о

том, что чувствовал там и видел, но слушали меня рассеянно и не

понимали. В общем, пришлось пережить судьбу всех тех, кто возвращался

с войн, больших и малых, на которых приходилось рисковать, не спать по

несколько суток, мокнуть под дождем и жариться на солнце. Судьбу тех, кто

увидел, выйдя из "сада", что никто и не подозревает о его существовании,

что у всех другая жизнь, другие, мирные, заботы, другое время.

2

Двухгодичник

Летописец на скамейке сидит

Что-то пишет. Не про лето ли он?

Так насупился – ужасно сердит...

К цели, ведомой ему, устремлен.

Описан небольшой отрезок времени, которое потом назвали “временем

застоя”. Позади годы "оттепели" и правления Хрущева. Хорошо помню, как

перед отстранением его от власти, в автобусах, трамваях и троллейбусах

провокаторы КГБ, загримированные под алкашей, мутили народ. Почему

провокаторы и почему КГБ? Так я решил для себя, внимательно

понаблюдав за ними. Заметив в их действиях закономерность, я стал

кататься по городу, потратив все свои скромные сбережения. "Алкаши" как-

то одновременно появились почти во всем общественном транспорте,

одетые примерно одинаково. Они, как правило, заходили в первую дверь и,

игнорируя крики кондукторши, выдавали примерно одни и те же

провокационные фразы об очередях за хлебом и слабости власти.

Вспоминаю, что как раз перед этими "выступлениями" возникли (а, скорее

всего, организованы) проблемы со снабжением хлебозаводов мукой, а

магазинов остальными продуктами. Эти проблемы и были главными

козырями "алкашей" в их монологах. Как только ЦК выдвинуло бровастого

генсека, порядок восстановился как бы сам собой: снабжение улучшилось,

порядок в представлении правящей партийной верхушки навели, но

"оттепель" закончилась. Начался застой. Однако, застой-застоем, а страна

3

развивалась. СССР вышел на передовые позиции в освоении космоса,

развитии авиации, атомной энергетики, фундаментальных и прикладных

наук. Армия была еще сильной, но не хватало грамотных офицеров,

поэтому в ВУЗах, особенно технических, создали военные кафедры, начав

некоторых студентов после защиты диплома призывать в вооруженные

силы. Принцип отбора неясен мне до сих пор. Может быть, случайно, но в

моем городе призвали, в основном, евреев. Очевидно, военный чиновник,

ведающий призывом в городском военкомате, был антисемитом и думал

примерно так: "Физически работать они не хотят. Разбрелись, понимаешь,

по институтам и университетам, а мы их в Армию – пусть послужат,

понюхают пороха и узнают почем фунт лиха...". А, может, скрытый сионист

и "облагодетельствовал" своих? Или шутник, который направил в офицеры

сплошь одних евреев по паспорту, и потом сильно смеялся в кругу семьи,

демонстрируя золотые коронки.

Так уж получилось, что мне не повезло (или повезло), и я попал в число

"избранных" т.е., загремел после окончания политехнического института в

Советскую Армию, да не куда-нибудь, а в Туркестанский военный округ

(ТуркВО), о котором шла слава, как о месте ссылки военнослужащих.

Предписание (направление) должны были давать в штабе этого округа – в

городе Ташкенте, куда я решил поехать на автобусе из своего