друг, настоящий брат. Не зря, видимо, одна из твоих агентурных кличек Русский брат. Приятное совпадение. Поздравляю… По глазам вижу, — вдруг сказал генерал. — Что ты ни черта не понимаешь, да?
Степаненко сдержанно кивнул.
— Ну что тут понимать?! Подстроено все, я имею в виду убийство Колешки. Наши антропологи подобрали подходящий труп. Жену убедили засвидетельствовать смерть мужа. Что еще?
— А Шмаков? А папки?! — едва не вскричал от нетерпения Степаненко.
— Шмакова мы убрали. Он уже на Дальнем Востоке… Папки? Мы думали: заполучив одну в собственные руки, ты успокоишься. Ан нет… К сожалению, Сохадзе ушел. Прозевали. Ему за жену Шмакова пришлось бы ответить. Так он в Чечню подался… Ты вот убийц искал, перепугал их всех в Арсеньевске. Я имею в виду Ро-гожцева… А ларчик просто открывался… Понимаешь…
Генерал некоторое время молчал.
— Ну а тюрьма твоя? — вздохнул он. — Это уже ты по собственному почину. Извинений не будет. Ни извинений, ни медалей за геройство. Минус на плюс дает ноль! Ты ведь кого-то там подстрелил? Ну все, иди, служи дальше.
Степаненко поднялся. Генерал тоже.
— Дальше, — сказал он. — Уйми Евстигнеева. Нет, нет, пусть статью об Арсеньевске напечатает, мы тут не против. И об Арсеньевске, и о Рогожцеве. Пусть. От этого ни вреда, ни толку не будет. Но никакого последующего рыпанья. Рогожцев пока нам нужен…
Степаненко почувствовал: во рту набежала слюна, но горло было сухим, как пустая перечница.
— А теперь вот подпишите, майор Степаненко, — генерал перешел на сухой, официальный тон, — эту бумажечку. Двадцать пять лет чтобы рот на замке, поняли?! Все, вы свободны…
Максим был уже возле дверей, когда генерал окликнул его:
— Не удивляйся, если Алеша брякнет тебе из Штатов.
Через сутки Максим попросил Евстигнеева отвезти его домой.
— Не опасно? — с тревогой в голосе спросил он.
— Нет. — Максим неожиданно улыбнулся. — Ведь у меня есть ты, мой настоящий друг.
Прошла неделя. Однажды вечером раздался телефонный звонок. Максим поднял трубку и узнал голос Колешки.
— Я дал тягу… — просто сказал Алексей.
— Зачем же ты звонишь? — сухо спросил Максим.
— Не знаю… Скорее всего, стыдно. Иру не бросай… С нее все и началось… Она сказала, что больше не может и уходит от меня. Я решил уйти первым.
— Алексей, ты… — Степаненко задыхался от гнева, с трудом подыскивал подходящие слова. — Ты п…! — наконец выругался он. — П… дважды. Первый раз ты поступил нечестно, когда отобрал Иру у меня, второй раз — когда ее возвратил. Больше никогда мне не звони.
Степаненко бросил трубку, неподвижно застыл.
Любопытный голубь, царапая коготками оцинкованную жесть подоконника, заглядывал в окно. Больше месяца Максим не жил дома, птица привыкла к пустой комнате.
На полу стояла раскрытая спортивная сумка, на столе — билет до Махачкалы.
На днях начальник управления вызвал Максима к себе. Он сообщил, что в горах Чечни у ваххабитов застрял гражданин США, некто Юджин Грин. Его похититель, некто Сайгидпаша Торкаев, он же Владислав Сохадзе, прислал в посольство США черный мизинец. В следующий раз, если не будут выплачены два миллиона, обещал вслед за пальцем прислать ухо американца.
— Мы оказываем тебе доверие, — проговорил полковник. — Ты знаешь, с какой стороны подходить к сектантам. А ваххабиты, они и есть сектанты. Вытащишь американца — полностью вернешь расположение начальства…
Об авторе
Николай Иванович Чергинец
генерал-лейтенант внутренней службы, писатель, член Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь 1, 2 и 3 созывов. Кандидат юридических наук.
С 1981 года по 1984 год — начальник Управления уголовного розыска МВД БССР.
С 1984 года по 1987 год служил в Афганистане. С 1987 по 1993 год — начальник управления внутренних дел на транспорте МВД Беларуси.
С 1997 года по 2008 год — член Президиума Совета Республики
Национального собрания Республики Беларусь. Председатель Союза писателей Беларуси.
Последние комментарии
16 минут 31 секунд назад
20 минут 10 секунд назад
30 минут 39 секунд назад
36 минут 48 секунд назад
38 минут 54 секунд назад
42 минут назад