Мое второе я (СИ) [Дарья Лисицына] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Вот я снова здесь. Спустя три года я вернулась домой. Иду по таким знакомым улицам с чемоданом. Вот и домофон моего подъезда. Я достаю ключи и открываю ее, захожу в подъезд и вижу ту же запись на стене, подхожу к лифту и нажимаю кнопку вызова. Дверь сразу открылась, я захожу и, выбирая нужный этаж, жму на кнопку. С каждым приближение домой мое сердце бьется сильнее, дыхание учащается. Вот и входная дверь, ключ в замке, два поворота и дверь открылась. Я захожу – дома никого. Снимаю обувь, ставлю чемодан и прохожу в зал. Все стоит на своих местах, ничего не меняется.

Поворачиваю голову и вижу дверь в свою комнату, три года меня не было дома, три года я не заходила в родную спальню и вот, открыв дверь, вижу те же плакаты на стене, те же рисунки, висящие на стенке шкафа, все такое родное и в то же время чужое. Поворачиваю голову, компьютер включен, значит, братик делает то же, что и раньше. Смотрю на диван и улыбаюсь. На нем лежат два моих любимых существа, мои коты, когда я приходила со школы, они были на нем и ждали, значит, они ждут меня до сих пор. Подхожу и глажу своих любимых, они открывают глаза, смотрят на меня и начинают мурлыкать, вновь закрыв очи.

На диване лежит альбом, в который перед своим отъездом я вложила дорогие для меня фотографии. Дрожащей рукой беру его и открываю. На первой страницы я с темно-каштановыми волосами, с улыбкой на лице и горящими глазами. За эти три года я очень изменилась: перекрасила волосы, теперь они белые, в глазах нет того огня и жизни, а губы давно не расплываются в счастливой улыбке. Переворачиваю страницу, и на глаза наворачиваются слезы: на фотографии я с моим любимым. Мне пришлось бросить его, но сказать этого я не успела, уехала. Сейчас, скорее всего, он меня ненавидит и все мои близкие друзья тоже. Переворачиваю страницу, и из глаз все-таки потекли слезы. Там я, он и моя лучшая подруга. Она никогда не любила гулять с нами, говорила, что ее это напрягает, но я ее не слушала, ведь они были для меня самыми родными людьми. Дальше я листать не стала, встала с дивана, пошла, умылась, обулась и вышла на улицу.

Идя по своим родным улицам, я улыбалась, вспоминала хорошие и веселые моменты. Вот моя школа, ничего не изменилось, уехать мне пришлось в шестнадцать, не закончив девятого класса. Как и все я не любила учиться, но очень любила некоторые предметы. Не знаю, как на мой уезд отреагировали другие. На свою страницу «Вконтакте» я не заходила последние три года. Сим-карту я давно поменяла, но старая до сих пор со мной. Мне всегда было одиноко и плохо без друзей и любимого.

Я шла, погрузившись в свои мысли. Зайдя за угол, на меня кто-то налетел.

- Ой, осторожнее.

- Да, конечно, прости.

Три слова, а во мне все перевернулось, я подняла взгляд и увидела его, на глаза невольно навернулись слезы, мне захотелось обнять его и не отпускать от себя никогда, но он смотрел на меня, будто видел в первый раз.

- Ты чего?

- Ничего, все хорошо, – я смахнула ненужные слезы, и, уже обойдя его, услышала.

- А мы случайно не знакомы?

Просто вопрос, но я впала в ступор, что мне сказать, что это я, вернулась. У него, наверное, есть девушка, прошло достаточно времени и я его не осуждаю. Я повернулась и заглянула в его глаза. В такие любимые глаза, раньше я читала все его эмоции только по ним, а сейчас он смотрит, а я не пойму, что он чувствует.

- Нет, наверное, не знакомы.

- Странно, твое лицо мне кого-то напоминает.

- Просто обознался, наверное.

Он пожимает плечами, разворачивается и уходит, а мне хочется кинуться за ним, но я не стану этого делать. Его силуэт удаляется все дальше и дальше, а я стою и смотрю. Как только его силуэт скрылся, я развернулась на каблуках и пошла дальше.

Вот дом моей лучшей подруги, подъезд. Так хочется подойти и позвонить в домофон, услышать ее голос, но я иду дальше. Дойдя до конца ее дома, я разворачиваюсь и иду домой, подходя к своему дому, на мои глаза попадается знакомая заколка. Заколка в виде бабочки. Этот подарок был сделан на ее шестнадцатый день рождения. Вот она сидит на лавочке напротив моего подъезда, а ее голова покоится на плече незнакомого мне парня. Я улыбаюсь, значит у нее все хорошо, но как мне теперь пройти незамеченной. Никак. Не выдержав, я достала из сумочки телефон с двумя сим-картами. Захожу в настройки и нажимаю активировать вторую сим-карту. И вот она достает из сумки телефон и ее глаза округляются от удивления, дрожащей рукой проводит по экрану, и мой телефон начинает вибрировать, а на дисплее высвечивается «Моя девочка» я провожу пальце по экрану, прикладываю телефон к уху и говорю:

- Привет…поверни голову, – в ту же секунду я встречаюсь с ее удивлённым взглядом и замираю.

Что будет дальше? Не известно. Правильно ли я поступила? Я не знаю.

Глава 2

Я открываю глаза и вижу белый потолок, а значит, все это было неправда, опять в этой комнате с белыми стенами.

- Иллюзия, – одними губами шепчу, и из глаз катятся слезы.

Поворачиваю голову и вижу провода, которые прикреплены к моей голове, и идущие к огромному монитору. Ко мне подходит старичок, которого я вижу на протяжении шести месяцев, снимает с моей головы провода и разворачивается к монитору, делая свои дела. Когда меня привели сюда первый раз, я то и дело спрашивала, что вы делаете на что был один ответ: «Это стандартная процедура». Этот ответ был всегда, поэтому я ничего не спрашивала, но сейчас больше не могу:

- Что происходит? И не нужно говорить, что это стандартная процедура, пожалуйста. На протяжении шести месяцев меня сюда приводят, и я вижу одно и то же. Одну и ту же иллюзию. Хочу быть там дольше. С каждым разом я хочу остаться там навсегда. Меня туда затягивает. Я больше не могу так. Видя это во снах и здесь, я просто сойду с ума. Сейчас мне хочет, чтобы этот сон стал явью, как и многие другие.

- Что? Ты сказала, что хочешь там остаться?! – он действительно был очень удивлен моим заявлением. Я киваю в ответ и поднимаю голову, которая все это время была опущена. Этот старичок смотрел на меня таким удивленным взглядом, что мне стало немного не по себе, и я успела пожалеть, что начала говорить.

- Теперь ясно, почему ты дольше всех находишься в трансе. Я не понимаю только одного: почему? Это должен быть твой самый ужасный кошмар, и ты должна оттуда выбирать, а не хотеть остаться. И что ты сказала про сны, которые сбываются? И еще скажи, что ты видишь, картинка всегда размазана.

- Кошмар?! Нет, это моя самая заветная мечта. Я вижу это во снах каждую ночь. Я возвращаюсь домой, мне девятнадцать. Я гуляю, встречаю того кого люблю, встречаю лучшую подругу. Но если во сне я вижу только отрывки, то здесь я вижу целую картинку и хочу в ней остаться. До того, как я сюда попала, почти каждую ночь мне снились сны, неважно кошмары или счастливые, они всегда сбывались. И когда это случалось, у меня было чувство дежавю, будто это уже было, но мне всегда казалось, что это из-за моей больной фантазии и психики.

Когда я закончила говорить, то поняла, что сказала лишнего и то, что все это время он слушал меня очень внимательно и пристально следил. Мне стало не по себе. Сейчас я чувствовала только страх. Откуда только он взялся, и кто меня за язык тянул начать говорить. Спустя не знаю сколько минут, а может и часов, он, наконец, сказал:

- Этого не может быть! Эта сыворотка, которую вводят тебе, вызывает потаенные страхи и самые ужасные кошмары, как я уже сказал. Как это возможно?! Невозможно! Неужели?! Нет, этого не может быть! – казалось, он разговаривает не со мной, а сам с собой. И он сам себе отвечал, и это напомнило меня. Когда мне одиноко или ужасно грустно, я всегда видела кого-то рядом, но считала, что схожу с ума.

- Нет, не сходишь, – по моей коже прошли мурашки.

- Тебя нет, уйди, тебя нет, – всегда повторяю одно и то же.

- Ты не права.

- Убирайся. Уходи. Я просто схожу с ума, и все, – я это прокричала, но она не исчезла, а в комнате стало тихо.

- Ты не сходишь с ума. Я вижу то же, что и ты. Ну, конечно, не совсем. Тебе нужно это принять и ты увидишь все сама. Расслабься.

Я его не понимала, но все же послушала. Закрыла глаза и успокоилась, открыв их, увидела себя, только такую, которую видела в иллюзии. Это было так странно и страшно смотреть на саму себя.

- Вот, молодец. И не прогоняй своё видение. Это часть тебя. Тебе нужно отсюда уходить, и не говори никому «что» или «кого» ты видишь. Я не могу объяснить тебе всего, ты должна все узнать сама. Тебе страшно, я сам чувствовал тоже. Тебе нужно возвращаться домой и продолжать жить своей обычной жизнью, – у меня был глубокий шок, я никак не могла переварить то, что он только что сказал.

- Что? Вернуться?! Я этого хочу больше всего на свете, но у меня куча вопросов и я не имею понятия, что мне делать!

- Ты разберёшься. Ты умная девочка, а сейчас я верну тебя домой, и ты будешь жить своей обычной жизнью. Запомни, никому ничего не говори, тебе ясно? Это секрет, – я ничего не успела сказать или возразить, он дотронулся до моего лба, и вокруг меня все завертелось. Я потеряла сознание.

Глава 3

«Черт, моя голова…» – именно с такими мыслями я открыла глаза, и сразу же почувствовав до боли знакомый запах, а именно запах всяких препаратов.

«Больница» – единственное, что я могла предположить. Я попыталась подняться или хотя бы сесть, но жуткая боль остановила меня. Не знаю, сколько я пролежала, смотря в потолок, но боль постепенно ушла, и я смогла сесть. Я огляделась и оказалась права, это была больничная палата.

- Ну и что я тут делаю? – спросила я у пустоты, и внезапно в моей голове стали появляться образы. Я вспомнила все. Из глаз потекли слезы.

«Неужели он действительно вернул меня домой, но, что думают родители, друзья, учителя по поводу моего отсутствия?»

Мои мысли прервал скрип двери. Я повернула голову и увидела маму. Она смотрела на меня, будто первый раз видела. Внезапно она сорвалась с места и обняла меня, приговаривая:

- Очнулась…

- Очнулась? Что произошло? Я ничего не помню, – отстранившись, спросила я. Пришлось соврать, но что делать, когда не знаешь, что думают родные и друзья.

- Не помнишь? Это не удивительно. Ты головой ударилась. Полгода назад, идя со школы, тебя сбила машина, и ты впала в кому. Мы уже отчаялись и думали, что ты не очнешься, но ты очнулась. Теперь ты снова с нами, – у мамы из глаз лились слезы, и говорила она немного не внятно, но я поняла все, что она сказала.

- Сбила машина… кома… Так, может, мне это все приснилось? – пробубнила я себе под нос.

Еще неделю я провела в больнице, меня удивляло только то, что никто из друзей меня не навещал, но спрашивать маму я не стала. Я просто решила, что не буду с ними разговаривать, мой любимый «жестокий игнор».

Вот я снова дома. В комнате тот же бардак, что я и оставила. Коты на кровати, и забытый телефон на тумбочке.

- Мам, я гулять, – прокричала я и вылетела из квартиры, не услышав, что ответила мне мама.

Сейчас я знала точно, что это не иллюзия, а явь. Я шла по знакомым улицам, засунув в уши наушники и не слыша ничего вокруг. Достав телефон из кармана, я нашла синий значок с надписью «Вконтакте» и нажала на него. Мне хотелось, чтобы там были сообщения от друзей, а особенно мне хотелось, чтобы там было хотя бы одно сообщение от него, но ничего. Ни единого сообщения, просто пустота. Когда я увидела пустоту, то почувствовала боль. Не физическую, а душевную. Меня не было полгода, а они даже не волновались обо мне. Сейчас мне кажется, что не я игнорила их, а они меня. Внезапно я почувствовала какую-то слабость и села на первую попавшуюся скамейку.

- Это больно, правда? А ты даже не знаешь, почему так происходит.

Если сказать, что у меня был шок, это просто ничего не сказать.

- Так это был не сон, – сказала я утвердительно. Все было правдой и то, что или кто сидит рядом со мной только тому подтверждение. А я так надеялась, что мне это все привиделось, и мне стало только больнее от этого. Значит, тот старичок изменил память маме, а мои друзья, любимый? Где они? Как они? Мой взгляд устремился вдаль, и я увидела их: любимого и лучшую подругу. Они шли и весело смеялись, но как только Кира встретилась со мной взглядом, сразу замолчала. Мы просто смотрели друг на друга, мне хотелось встать и уйти, но слабость в ногах и боль в голове снова дали о себе знать.

- Ну, сейчас ты все узнаешь, – сказала мне сидящая рядом я, и после этих слов она исчезла. Собрав всю свою волю в кулак, я отвела взгляд, встала, одела наушники и пошла в сторону своего дома.

- Элизабет! – услышала я после того, как из моего уха вырвали наушник.

- Кириена, – ледяным голосом произнесла я.

- Кириена? Ты же знаешь, что я не люблю свое полное имя.

- Я тоже не люблю свое полное имя, но ты никогда на это не обращала внимания, – я не понимала, зачем говорю это ей.

- Эли… Прости…

- Нет. Хватит. Я всегда тебя прощала, но все было детским лепетом, а сейчас… сейчас меня не было полгода, а ты не удостоилась даже поинтересоваться, где я и что со мной!!! И после этого ты думаешь, что простым «прости» ты отделаешься?! Нет, не теперь, – я развернулась на 180 градусов и посмотрела в глаза того, которого люблю. В них не было ни стыда, ни хоть какой-то вины, он просто стоял, засунув руки в карманы – не хочу вас видеть. Никого.

Я развернулась и хотела пойти дальше, но он меня остановил и, прижав к себе, произнес на ухо:

- Я знаю больше, чем ты думаешь…

Глава 4

«Что он знает?» – единственная мысль, которая вертелась у меня в голове эти две недели. После последней нашей встречи с Антоном, две недели назад, я его видела только в сопровождении Киры пару-тройку раз. Сейчас, смотря на них, мне все равно. Сердце больше не болит, не начинает стучать, как сумасшедшее, когда встречаюсь с ним взглядом. Такого не может быть, ведь я любила всем сердцем и душой. За каких-то две недели я сумела забыть все то, что мы строили целый год.

Я шла по маленькому парку, в котором мы проводили все свободное время, что с Антоном, что с Кирой. А сейчас, идя в наушниках совершенно одна, я понимаю значения слов «одиночество» и «предательство». Я никак не могла понять, за что мне это все и что вообще со мной происходит.

- Знаешь, а мы могли бы разобраться в этом вместе, - раздалось у меня в голове.

Я ненавидела, когда она так делала. Я выключила музыку, но не сняла наушники, чтобы прохожие не подумали, что я сумасшедшая и не сдали меня в психбольницу.

- А появиться не судьба? Не люблю, когда ты говоришь у меня в голове, - после моих слов передо мной возникла моя точная копия: волосы темные, одежда также, блеск глазах, который так и не померк. – Ты мне так и не сказала, почему поменяла облик. Ладно, не важно. Разобраться в чем? Ты что-то знаешь, и я не спрашиваю, а утверждаю.

- Знаю, но не скажу. Ты должна узнать всё сама.

- Это глупо. Ты могла бы и помочь.

Я вновь включила музыку и думала. Он знает, она знает, а я ничего не знаю. Как можно разобраться в чем-то, если ты ничего не знаешь. Походив ещё минут десять, я села, закрыла глаза и полностью погрузилась в музыку. Не знаю, сколько я так просидела: десять минут, двадцать или час, но за это время ко мне кто-то подсел и пристально смотрел. Меня начало это раздражать. Я вытащила наушники, открыла глаза и раздраженно сказала:

- Какого черта?! Здесь занято, если вы не заметили!

- С каких это пор ты ругаешься?

Невозможно, точнее возможно, но зачем? Я поворачиваю голову и вижу Антона, Киры нет, он один. Сердце стучит спокойно, мне не больно его видеть.

- Чего тебе?

- А ты не хочешь узнать, что я знаю? – мне было любопытно, я хотела знать, но слишком гордая.

- Нет. Не хочу. Знай, что хочешь, мне всё равно...

«Я бы хотела узнать...» – прозвучало в моей голове.

- Заткнись. Тебя никто не спрашивал!

- Что? Я молчал вообще-то, если кто-то не заметил, и слушал тебя.

Только сейчас я поняла, что сделала.

- Знаю... это нервное... после аварии, – промямлила я.

- Ну, хорошо. Тебе точно не интересно?

- Точно, - твердым и убедительным голосом ответила я. В конце концов, сама во всем разберусь.

- Твой выбор. Мое дело предложить.

Я ничего не ответила. Мне хотелось, чтобы он просто ушёл и не трогал меня больше никогда, но он не спешил этого делать. Не выдержав, я встала, отдела наушники и пошла дальше. Мне так хотелось, чтобы он остался там, но моим мечтам было не суждено сбыться. Зачем он это делает?

- А тон милый, хоть и подлый, – я старалась игнорировать этот назойливый голос в своей голове, но он мне надоел, и я, сделав вид, что отвечаю на звонок, сказала:

- Не правда. Прекрати уже свою идиотскую дискуссию.

- А если я этого не хочу? – сейчас мне захотелось просто её убить, но как можно убить себя? Или того кто, как две капли воды похож на тебя? Это нелепо. Шаги сзади прекратились, и я надеялась, что он больше не преследует меня, но повернувшись, я увидела странную картину: Антон стоял с каким-то парнем и бурно что-то обсуждал.

- Ты его знаешь? – спросила я, когда рядом со мной появилась моя копия.

- Кажется, но я в этом не уверена, а может...

- Подойти и познакомиться? Правильно мыслишь.

Раньше я никогда так не делала, но меня тянуло к ним.

- Я хотела сказать «развернуться и уйти», – я только отмахнулась и пошла в направлении к парням.

«Что со мной? Зачем я это делаю? Где мой разум?»

Я хотела развернуться и уйти, но не могла, ноги меня не слушались, разум тоже.

- Привет. Можно познакомиться? – невинным голосом спросила я.

У Антона отвисла челюсть, а глаза полезли на лоб. Он был в шоке, да и я тоже. Мне стыдно и хочется уйти, но... но я не могу.

- Привет. Можно, но не сейчас. Вот держи, – он протянул мне какой-то листочек и обворожительно улыбнулся, – позвони вечером.

- Хорошо, – парень повернулся к Антону, посмотрел на него непонятным взглядом и ушел, а я, как дура, стояла и смотрела ему в след.

- Ты что творишь?!

- А? Что? Не знаю. Правда, не знаю. Это какое-то наваждение. Хотя он очень даже ничего... – договорить мне было не суждено.

- Что? Что ты несешь?! Ты вообще в своём уме?!

- Не знаю, скорее всего, нет, но мне все равно.

- Не звони ему. Не надо.

- Что хочу, то и делаю! Ты мне никто! Прощай, - я развернулась и ушла. На душе было паршиво, но я сделала так, как хотела. Вечером я взяла телефон и листок, набрала номер и уже хотела нажать на вызов, но...

- А может не надо? Может, Антон прав? Ты не подумала о том, что он желает тебе добра?!

- Отстань! Дай мне сделать хоть что-то без чужой указки! И вообще прекрати мне приказывать! – я была на взводе, чаша моего терпения была переполнена. Хорошо, что дома никого нет, а то бы меня уже отправили в психушку.

- Делай, что хочешь, но ты пожалеешь. Я уверена в этом.

Я нажала на вызов и тут все вокруг завертелось, закружилось, засветилось, и я почувствовала, что меня куда-то несёт, в глазах потемнело, и я провалилась в темноту.

Глава 5

«Голова… » – что-то я слишком часто просыпаюсь с этой мыслью. Сажусь, открываю глаза и снова их закрываю, трясу головой и опять осторожно открываю глаза, но ничего не изменилось. Сейчас я знала одно: я не у себя в комнате, да что там не в комнате, не в своей квартире. Рядом что-то зашевелилось, поворачивать голову совершенно не хотелось, но переборов себя, я ее повернула. Рядом совершенно спокойно посапывал вчерашний парень, я невольно залюбовалась им: светлая челка падала на лоб, ресницы немного подрагивали, спал он без рубашки, поэтому я прекрасно видела, как его грудь поднималась и опускалась. Он идеален: руки накачены, на торсе шесть кубиков.

«Что ты делаешь?!» – раздалось у меня в голове. Правда, что я делаю? Я просто рассматриваю парня, которого не знаю, и который не знает меня, но как-то я оказалась в его кровати. Нужно его разбудить и узнать, а он откуда будет знать, что я забыла в его кровати? И вообще где я нахожусь? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Надо его будить. Только я хотела потрясти его за плечо, как его глаза открылись и в туже секунду округлились, и я вынесла вердикт:

- Значит, ты тоже не знаешь, да? – я ввела его в ступор, так как он сел и смотрел на меня, как на больную. Хотя, здоровой меня не назовёшь. – Доброе утро, кстати, если его, конечно, можно назвать добрым.

Он отвел взгляд и мочал, я тоже молчала, а то такое впечатление, что я в такие ситуации попадаю очень часто.

«Вот зачем ты ему позвонила?»

Позвонила? Точно, я оглядела себя, на мне были одеты короткие джинсовые шорты и майка, а значит, все случилось во время звонка, если бы я помнила, что случилось.

- Где у тебя ванная? И не нужно меня игнорировать, я в таком же положении, что и ты. Хотя если бы я была в одних шортах, мне было бы стыдно.

- Никто тебя не игнорировал, просто я думал, а когда я думаю, то отдаляюсь от мира. Я в своей комнате и могу спать и ходить в любом виде, хоть голый. Мы, кажется, не познакомиться, меня Марк зовут.

- Элизабет, можно просто Эли. Так, где ванная? – он указал пальцем на дверь, я быстро встала и скрылась за дверью.

- Ты флиртовала! Это наглость! Ты очнулась с незнакомым парнем в его кровати и спокойно с ним разговаривала… – как только я зашла в ванную на меня обрушилась тирада. Я не обращала на нее никакого внимания, а лишь включила холодную воду и умылась, это всегда помогало привести мысли в порядок, немного подумав и сделав высокий хвост, я вышла. Марк стоял ко мне спиной уже одетый и причёсанный.

- Всё-таки оделся? А как же это моя комната хожу, в чем хочу? – насмешливым голосом спросила я.

- Просто я подумал и решил, что не нужно тебя смущать, – в его голосе было столько веселья, что мне захотелось его придушить голыми руками. Я ему ничего не ответила, лишь подошла к краю кровати, легла и положила под голову руки.

«Ты его даже не знаешь, а так себя ведешь!»

- Как мне попасть домой? – я повернула голову в его сторону и заметила, что после моего вопроса его спина напряглась, а голос стал намного серьезнее.

- Сейчас никак. Я не могу тебе всего объяснить и не могу сказать, сколько ты здесь пробудешь. Это зависит не от меня. Тебя не должно здесь быть, если ты здесь все-таки появилась, значит, ты особенная. Ты можешь провести здесь день, неделю, месяц или даже год. Прости… – с каждым словом его голос становился все тише и тише, а я никак не могла понять смысла его слов.

- Нет, пожалуйста, скажи, что ты шутишь, умоляю тебя, – мой голос дрожал, но слез не было. Я не хотела здесь оставаться, я не хотела даже быть здесь. Я даже не имела понятия, где здесь. А он молчал, просто стоял и молчал, хотя за что мне его винить, он ни в чем не виноват, меня предупреждали.

- Тебе нужно к кое-кому сходить и он тебе почти все объяснит. Вставай, я тебя провожу, – он протянул мне руку и помог подняться. Мы вышли за дверь, и я сразу же услышала голоса Киры, Антона и еще чей-то, но они находились на три этажа ниже нас, поэтому это даже в теории невозможно, но я слышала каждое их сказанное слово. Марк повел меня выше на два этажа и остановился возле старой деревянной двери, он постучал и открыл для меня дверь.

- Я буду ждать здесь.

Вот я за дверью, эта комната намного больше, чем та, в которой я сегодня проснулась. На стенах весели какие-то карты, рисунки и чертежи, все они мне были знакомы, но я не понимала откуда. На одной из стен весела пентаграмма, пятиконечная звезда, я прекрасно, знала, что это. Я протянула руку, чтобы дотронуться до нее, но меня остановил очень грубый голос:

- Не трогай ее. Кто тебе вообще разрешал подходить к ней?

- Простите, сер. Я не хотела, просто эта пентаграмма. Раньше я ее где-то видела. Не картинки, а именно ее, – я повернула голову и осмотрела его, он был стар: длинная борода и короткие белые волосы, скорее всего седые, лицо в морщинах, а глаза… глаза излучали мудрость, когда я заглянула в них, то в голове у меня появилась четкая картинка.

«Я стояла посреди этой комнаты, но она была убрана и на стене весела только одна пентаграмма, когда я повернулась, то увидела его и маленькую девчушку лет десяти. Разница была в том, что сейчас он был моложе, чем несколько секунд назад. Они разговаривали о чем-то очень интересном, девочка смеялась и улыбалась очень задорной улыбкой. Я не слышала о чем именно, но точно знала, что это не к добру. Совершенно случайно я встретилась с ней взглядом и поняла, что уже видела этот взгляд, а она продолжала смотреть на меня, будто видит»

- Что ты делаешь?!

- Ничего. Не знаю, – голова жутко болела и я поняла, что это были его воспоминания.

- Что ты видела?

- Вас, но вы были моложе, и маленькую девочку. Она была радостная, даже счастлива Вас видеть, как мне показалось. Кто она? – картинка перед глазами стала четкой, и я увидела его удивленный взгляд.

- Не твое дело, кто ты такая? Я скрывал это с тех самых пор, а ты взяла и все испортила!

- Я никому не расскажу, клянусь, да и кому я это могу рассказать? – я смотрела на него умоляющим взглядом.

- Она жила здесь. Веселая, смелая, всегда искала неприятности на одно место. Она никогда не сидела на месте. Давным-давно здесь всегда было много детей. Всегда было шумно, но то, что сейчас, тишина. Я не должен привязываться ни к кому из детей, но она была самой особенной, мне нравилась ее улыбка, но однажды он погибла при неизвестных обстоятельствах – это официальная версия, но я знаю, что сгубил ее. Она слишком сильно привязалась ко мне, а я к ней, а это недопустимо… – ему было больно, я видела это в его взгляде, и голос был пропитан одной лишь болью.

- Никто не узнает, обещаю.

- Ты будешь жить в одной комнате с Марком, – в одну секунду он стал серьезным.

- Что? Почему с ним?

- Он тебе объяснит почему, а сейчас скажи мне, когда у тебя день рождения? – простой вопрос, но я впала в ступор.

- Сегодня. Прости, просто ты слишком долго молчишь, – я повернула голову и встретилась с точно таким же взглядом, что и десять минут назад. Мне стало жутковато и страшно.

- Сегодня, сер, но почему вы спрашиваете? – я чувствовала, что мой голос дрожит.

- И тебе сегодня шестнадцать ведь так? – я смогла лишь кивнуть. – Теперь мне все ясно. Осталось выяснить, что ты еще можешь, кроме того как залезать в чужие воспоминания. Можешь идти.

Я вышла оттуда на ватных ногах, не помню, спрашивал ли Марк меня о чем-то, не помню, как дошла до комнаты. Марк оставил меня одну. Зайдя в ванную, я умылась холодной водой и, когда подняла голову, в зеркале увидела ту маленькую девочку. Она смотрела на меня виноватым взглядом, а мне опять стало страшно, очень страшно.

- Прости, нужно было сказать раньше, но я не знала как. Не бойся меня, пожалуйста. Ты и так отгоняла меня очень долгое время и не представляешь, как было здорово снова с кем-то поговорить, – мне стало ее жалко.

- Почему я тебя вижу, если ты умерла? – еле слышно спросила я, голос все еще дрожал.

- Я не знаю, честное слово, мне тоже это интересно.

- Добавился еще один вопрос к сотне других.

Глава 6

Я – Катаева Элизабет. Сегодня мне исполняется шестнадцать лет. Это должен был быть самый счастливый день в моей жизни. Я планировала этот день очень долго, но все мои планы летят к чертям. Вместо того, чтобы быть дома и готовиться к своему празднику, выслушивать поздравления и принимать подарки, я лежу и смотрю в потолок, в неизвестном мне месте, и думаю.

Вся моя жизнь катится ко всем чертям с того момента, как я очнулась после полугодовой комы:

1. Я рассталась с парнем;

2.Я вижу давно умершего ребенка;

3.Я могу видеть прошлое и, скорее всего, будущее других людей, и, возможно, я умею еще что-нибудь;

4.Мне сказали, что я буду жить в одной комнате с парнем (хотя это не такой уж и минус, но все же).

Наверное, если составлять список, то он будет выглядеть именно так. Раньше я мечтала иметь какие-нибудь сверхсилы, а сейчас они мне просто не нужны. Хочется отказаться от них и уйти домой, где тепло и уютно.

- Чем тебя так привлек потолок? Вроде он обычный, белый, ничем не примечательный, какой у всех, – донесся до моих ушей голос Марка. Мне совершенно не хотелось с ним разговаривать, поэтому я прикинулась мебелью. Это единственное, что мне удавалось в совершенстве. Я чувствовала его взгляд, он ждал ответа, а я просто лежала и смотрела в потолок. В какой-то момент мне показалось, что я уже так делала, что такая ситуация уже была, но этого быть не может, я здесь никогда не была.

- Слушай, я, конечно, могу долго стоять и сверлить тебя взглядом, но может ты, всё-таки уберешь свои вещи с прохода куда-нибудь еще и скажи этому чудовищу, чтобы не лез ко мне.

- Что? Какие вещи? Какое чудовище? О чем ты вообще? – я не понимала о чем это он, все мои вещи были на мне, а чудовищ у меня не было. Я села на кровать и не смогла сдержать смеха.

- Что ты ржёшь?! Убери и его, и вещи, я серьезно, и прекрати уже смеяться. Это не смешно!

На самом деле картина была довольно смешная: три чемодана, стоящие вдоль стены, которые ему совершенно не мешали. Сам Марк сидел в углу комнаты на стуле, на его коленях мой любимый белый кот, который очень любвеобильный, поэтому Барс, встав на задние лапы, терся носом о щеку Марка, а все его попытки скинуть его на пол увенчались неудачей.

- Не… нет… эт… это… очень смешно, – сквозь смех сказала я.

- Убери его! – тоном обиженного ребенка произнес Марк.

Все шестнадцать лет я любила кошек и находила, так называемый, общий язык с ними, и они меня слушались почти как собаки. У меня жили два кота: Барс – огромный белый кот и Сэмми – гордый серый кот.

Успокоившись, я сказала:

- Барс! Прекрати! Иди лучше сюда, – он моментально среагировал и уже через несколько секунд лежал возле меня и мило мурлыкал, посмотрев на него, я невольно улыбнулась.

- Отлично, с утра ты свалилась на мою голову так еще и эти два чудовища, прекрасный день. Так, ладно, по-любому у тебя есть вопросы, пока я не ушел, задавай их.

- Во-первых, прекрати называть их чудовищами! Во-вторых, если хочешь знать, я сюда не напрашивалась. И, в-третьих, не смотри на Барса таким взглядом!

- Я попробую, но ничего не обещаю, – теперь он сидел и ждал моих вопросов, кажется, он действительно спешил. – Господи, я тебя не держу, вали куда хочешь, на все свои вопросы я найду ответы сама, – он действительно меня разозлил. Будто я тут по своей воле и специально порчу ему жизнь. Я просто не могла находиться с ним в одной комнате, поэтому встала с кровати и ушла, громко хлопнув дверью.

«И что теперь? Как мне с ним жить в одной комнате? Стоп, куда я иду?» – пронеслось у меня в голове. Я так разозлилась, что даже не заметила, куда пошла, не хватало мне здесь заблудиться.

- За что? – шёпотом спросила я.

- Помочь? Я знаю это строение довольно хорошо, – как я рада слышать этот голос. Рядом со мной появилась моя копия.

- Да, помоги. Тут есть библиотека? Я хочу найти ответы на некоторые вопросы.

Ничего не сказав, она пошла вперед по коридору. Сделав пару поворотов, спустившись на пару этажей вниз, мы вышли на открытое пространство. Зеленая трава, солнце светит, свежий воздух. Места была достаточно много, чтобы устраивать конные прогулки или турниры, забыв, что по периметру стоит огромная стена. Моя тень повернула направо, пройдя немного, она стала говорить:

- Это, так называемый, двор для прогулок. Отсюда можно попасть в конюшню, она находится напротив этой стены. Вдоль этой стены находятся двери, зайдя в которые можно попасть в столовую, оружейную, спортивный зал, но он не такой, каким ты привыкла его видеть. И последняя дверь, как раз библиотека, могу тебе сказать, что туда редко кто ходит. Еще есть входы внутри строения, просто эти были ближе, – она рассказывала, а я внимательно слушала, когда она сказала последние выражение, я вздохнула, ведь я тоже не очень часто посещала библиотеки. Я даже не знаю, как ее зовут, нужно было узнать, что я и сделала.

- Спасибо. Как тебя зовут? Как я поняла, ты знаешь про меня почти все, а я даже имени твоего не знаю, – она смотрела на меня удивленным взглядом, немного помолчав, она сказала:

- Лилия.

- Красивое имя, очень, – она лишь кивнула и исчезла.

Как сказала Лилия, я шла вдоль стены и читала надписи на дверях, которые мне попадались. Стена была длинная, пока я дошла до нужной двери, прошло минут десять - пятнадцать. Все это время пока я шла, в моей голове крутились различные мысли, например, если я особенная, то кто мои родители? Отца я не видела уже давно, мама говорит, что он уехал и скоро вернется, а на маму я совершенно не похожа. Она блондинка с голубыми глазами, а у меня темные волосы и карие глаза, когда я про это спрашивала мама повторяла одно и то же:

- Ты у меня вся в отца пошла, – и переводила тему разговора, поэтому я перестала спрашивать. Я ей не верила и, кажется, правильно делала. Интересно, а она беспокоится сейчас обо мне? Меня, конечно, еще и дня дома нет, но все же, вещей тоже нет и котов. Как все сложно.

Дверь в библиотеку отличалась от других, она была старая, как дверь в комнату старичка. Не смотря на то, что дверь была деревянная и довольно тяжёлая я открыла ее с легкостью. Когда я вошла внутрь, то остолбенела, она была огромная, там были миллионы книг. Я хотела найти историю этого места, но как это сделать я не знала.

«Так, если тут все книги по полкам значит, они должны стоять в алфавитном порядке. Нужно просто найти стеллаж с буквой «и». Это будет сложно» – подумала я и пошла внутрь, сквозь стеллажи. Не знаю, сколько я так шла и смотрела по сторонам, но мои мучения были вознаграждены.

«Вот и буква «и». Наконец» – нужную книгу я нашла быстро, но не знала, как ее достать. Она стояла достаточно высоко, а я никогда не отличалась высотой. Встав на носочки, я потянулась к ней и, когда почти достала, все книги посыпались мне на голову.

«Черт… » – единственное, что пришло мне на ум. Я выставила руки, чтобы книги не так сильно повредили мне голову, но удара не последовало. Я открыла глаза и подняла их вверх, книги весели в воздухе. Чтобы не попасть под «обстрел» я отошла подальше и опустила руки, книги все весели в воздухе, мне становилось страшно.

- Что у тебя происходит? – спросила внезапно возникшая Лилия. Я смогла только поднять руку и показать вверх. Она посмотрела, и ее глаза округлились до максимума.

- Это ты сделала? – я кивнула. – Но чтобы их контролировать, тебе нужен зрительный контакт, как минимум, а ты стоишь и смотришь на меня. Так, успокойся и слушай. Посмотри на книги и сконцентрируйся, вспомни, как они стояли на полках и представь это, – я сделала все, что она сказала, и книги начали становиться на место, так как мне нужна была одна книжка, я попробовала оставить ее, как ни странно, но у меня получилось. Все книги встали на свои места, а она упала на пол.

- Спасибо, – улыбнулась я и вздохнула спокойно.

- Все равно не понимаю, как ты это сделала. По идее, как только разрываешь контакт, то все должно было упасть.

- Я везучая, иногда.

Лилия пожала плечами и опять исчезла. Книга оказалась неподъёмной, и мне пришлось читать ее на полу. Я уже надеялась, что найду ответы на свои вопросы, но, когда я ее открыла, она оказалась пустой. Все листы. С начала до конца.

- Все зря, – вздохнула я и повторила, то, что делала до этого.

«Нужна практика. Интересно, а что я еще могу?» – подумала я и пошла на выход. Когда я проходила мимо стеллажа с буквой «в», то я увидела книгу под названием «Воспоминания», не удержавшись, я взяла ее и пошла к двери. Когда я вышла, был уже закат, очень красивый закат. Я невольно залюбовалась им, но, собравшись, развернулась и ушла.

Неизвестно как, но я дошла до своей комнаты без происшествий и даже не заблудилась, а это было странно. Когда я пришла, Марка не было, но это было даже хорошо, мне не хотелось извиняться сейчас, хотя он сам виноват, не надо было меня злить. Только я села и открыла книгу, как в дверь кто-то постучал.

- Странно, Марк заваливается в комнату без стука, – пробубнила я. Спрятав книгу под подушку, я подошла к двери и открыла ее. Мои глаза округлили до неузнаваемости, на пороге стояли мама и, кажется, отец.

Глава 7

Что я здесь делаю? Зачем я здесь? Вся моя жизнь один большой обман. Вот и все. Я бегу. Не знаю куда, не знаю зачем, я совершенно ничего не знаю. Мне ужасно страшно. Я не хочу жить, надоело все это вранье, надоело чувствовать. Где я? Вода. Вот мой шанс умереть и ничего не чувствовать. Шаг вперед и вдох. В моих легких вода. Я делаю еще несколько вдохов. В глазах темнеет, чувствую, что жизнь угасает.

Тьма. Темнота. Нехотя, открываю глаза, но ничего не изменилось. Все та же тьма.

- Я умерла? Скажите, что да, прошу, – спрашиваю у тьмы, но в ответ тишина.

Если я умерла, то где сейчас нахожусь? Даже, если я не мертва, то все равно где я?

- Неужели я даже умереть спокойно не могу? – я сорвалась на крик.

Мне плохо. Я падаю на колени, и из глаз текут слезы. Еще немного и у меня начнется самая настоящая истерика. С каких пор я стала такой размазней? Когда это случилось? Когда началось? Антон! Он сделал меня слабой. Я всегда считала, что одной мне будет лучше. Я всегда решала свои проблемы сама. Все держала в себе. Ни с кем не дружила. Одна, одиночка по жизни – это было моим девизом по жизни, но Антон и Кира перевернули мою жизнь и теперь я вновь одна среди этой тьмы.

- Возьми себя в руки! – Говорю я сама себе, вытираю слезы и встаю с колен.

Все, старая жизнь вернулась, больше я никогда, никогда не подпущу к себе слишком близко. Вокруг тьма, но я иду вперед и только вперед. Свет. Впереди неяркий свет, увидев его, я ускоряю шаг, почти бегу. Я останавливаюсь возле двери, из которой исходит этот свет, берусь за ручку и поворачиваю ее. Дверь открыта, делаю шаг вперед.

За дверью детская. Не какая-то детская, а моя. Я прекрасно ее помню. Маленькая кровать, игрушки на полу. Иду дальше, открываю дверь, ведущую в зад, там я, мама и отец. Мне лет десять, все лицо в слезах, видно, что я очень напугана и меня трясет, но ни мама, ни папа не собираются меня успокаивать, они только тихонько шепчутся в сторонке. Я замечаю, что рядом со мной маячит какая-то тень, присматриваюсь и узнаю Лилию. Она пытается мне что-то сказать, обнять и успокоить, но она не может, видимо, она уже мертва.

- Эли, подойди сюда, – говорит отец, но я все также стою и плачу.

- Иди, не бойся, все будет хорошо, – говорю я, даже не надеясь, что она меня услышит, но Лилия вскидывает глаза и смотрит прямо на меня. Она хочет что-то сказать, но не успевает. Маленькая я идет к отцу, а Лилия с ней, как собачка на поводке.

- Молодец. Малышка, мы тебя очень любим, и, то, что я сделаю тебе – во благо.

- Нет, не надо. Пожалуйста, – я стою и молю его, но кроме Лилии меня никто не слышит.

- Папочка, я люблю тебя очень сильно.

У отца выступают слезы на глазах, но он подносит два пальца к моему лбу, и маленькая я засыпает прямо у него на руках. Он отдает меня матери, что-то говорит и исчезает, а вместе с ним исчезаю и я. Закрываю глаза. Когда открываю, то я опять во тьме. Теперь я понимаю, почему не помню отца и жизнь, которая у меня была.

- Я хочу ответов! Зачем он стер мне память? Что тогда произошло? Кто такая Лилия? Что вообще происходит?! – я кричу, срывая свой голос.

Внезапно передо мной появляется еще одна дверь. Я осторожно ее открываю, и передо мной стоят мама с папой.

- Элизабет, – спокойно говорит отец, а я оглядываюсь, как дура, по сторонам. Сейчас я нахожусь в той же комнате, что проснулась утром и пару часов назад, точно так же открывала перед ними дверь.

- Что за черт? Что произошло? – шёпотом спрашиваю я. Родители смотрят на меня удивленным взглядом. Я отхожу от двери, впуская их. Сейчас я поведу себя иначе. Решено.

- Что ты тут делаешь?

- Глупый вопрос. Потому что я не знаю, что я тут делаю. Может быть, вы сами ответите на свой вопрос?

- К сожалению это невозможно. Ты собираешься жить в одной комнате с парнем? – голос у отца тверд и спокоен, а вот глаза пылают гневом.

«Да какая тебе разница?! Тебе то что?!» – так и хочется у него спросить, но я стараюсь сдержать гнев и молчу.

- Нет, сер. Я буду приходить, и забирать свои вещи. Я буду жить в комнате с… эм… не важно, – говорит, не пойми, откудавзявшийся, Марк и в его глазах страх.

- Хорошо, хоть это и не по правилам, но все же я даю добро.

«Что? Он дает добро?! Да, что тут происходит? Кто мой отец? Кто я? Кто мама?» – я не могу ничего сказать, а только стою и мочу. Да и что я могу сказать в такой-то ситуации? Марк кланяется и уходит. Кто только за ним закрылась дверь, мне говорят:

- Нам тоже пора. Надеюсь, еще встретимся.

«Надеюсь? Что это значит?»

Стою и молчу, как дура, хоть в голове сотня, да и тысячи вопросом. Собрав всю свою волю, и все свои силы в кулак, я говорю:

- Что? У меня вопросы! Огромное количество вопросов или вы предлагаете искать ответы самостоятельно?!

Ничего не говоря, они выходят за дверь, а я стою и пялюсь на закрытую дверь. Внутри меня растет гнев, но я пытаюсь его сдержать, но, кажется, у меня это плохо получается, ведь мои ногти впиваются в кожу ладони, и я чувствую, как из ранок течет кровь. Вместо того, чтобы пойти и промыть рану, я кричу:

- Ну, и, что это было? Какого черта здесь происходит?!

- Не знаю, но они мне показались смутно знакомыми.

Лилия появилась, встала рядом со мной, и смотрит на дверь. Создается впечатление, что она ничего не помнит. Ни моих родителей, ни того что она меня видела в тот день, когда мне стерли память. Немного остыв, я выдыхаю, и решаю ничего ей пока не говорить. Не обращая внимания на кровь, сажусь на кровать и достаю книгу. Открываю её на первой странице и читаю. Ничего интересно, лишь какие-то определения и непонятные мне слова и выражения. Я уже собиралась закрыть книгу, как наткнулась на статью:

«Если ребёнку, не достигшему шестнадцати лет, стереть память, то его память может не вернуться совсем или вернуться в самых болезненных условиях. Возраст возвращения памяти определить невозможно. Также у этого ребенка появляется способность видеть прошлое и будущее других людей, но свою память они видеть не могут. Эти дети видят и чувствуют, то, что другие люди просто не замечают. Такие дети опасны, поэтому, если родители прибегли к стиранию памяти своего ребёнка, то чаще всего таких детей изолируют от общества. СТИРАНИЕ ПАМЯТИ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО!»

Моя челюсть отвисла, глаза полезли на лоб, а в голове только слова:

«Опасны для общества… в самых болезненных условиях… »

Из ладони капает кровь, в глазах черные точки, голова кружится. Последнее, что вижу, открывающуюся дверь, и опять тьма.

Глава 8

«Я иду вперед по какому-то коридору. Мне уже все равно, что произойдет, все равно вспомню ли я своё прошлое. Я одна, рядом никого нет, мне плохо. Меня боятся. А ведь раньше я именно так и жила. Это ведь мое прошлое, от которого я так пыталась убежать.

- И что теперь? За что мне это? - шепчу я в темноту. Внезапный толчок и я прижата к стене. Больно ударяюсь головой, пытаюсь открыть глаза, но к ним прижата чья-то рука и я ничего не вижу.

Моё тело слишком тесно прижато к стене, чтобы я смогла пошевелиться. Хочу закричать, но не могу. Такое впечатление, что весь кислород выкачали из моих лёгких. Чувствую горячее дыхание на своём ухе. Пытаюсь понять, что он говорит, но не могу разобрать ни слова. Секунда и его дыхание уже на моей шее. Чувствую губы на своей шее и самодовольную ухмылку незнакомца. Мне становится ужасно страшно. Мои губы дрожат, а из глаз вот-вот польются слёзы. Так хочется, чтобы все произошло, как в дешевом сериале, чтобы какой-нибудь "принц" спас меня, и мы жили долго и счастливо, но кого я обманываю, такого никогда не случится. Внезапно чувствую на своих губах его губы. Из последних сил пытаюсь сжать зубы и губы, но больше сил сопротивляться нет, и я сдаюсь. Как только я это делаю, чувствую, как моё тело оседает на пол, и опять чувствую его дыхание на своём ухе и тот же тихий неразборчивый шепот.»

- Ааааааа, – я просыпаюсь от собственного крика. Вскакиваю и сажусь на кровати. По лицу катятся слезы. Медленно, очень медленно понимаю, что это был сон, но я чётко ощущаю тепло на губах и шее.

- Нет, это неправда, просто сон, - пытаюсь убедить себя, но, кажется, получается плоховато. Я всегда боялась своих снов, некоторые из них бывают слишком реалистичны. Вспомнив, что именно мне снилось, почувствовав все то, что чувствовала во сне, слёзы текут с новой силой.

«Хватит! Успокойся! Ничего не было, это просто сон»

Как это глупо сидеть и успокаивать саму себя, а чего я могла ожидать, что перед кроватью будет сидеть Марк или, на худой конец, Антон. Но это жизнь, а не дешёвая банальная мелодрама или банальный сериал с примитивным сюжетом про любовь. Здесь я могу рассчитывать только на себя, как и раньше. И опять все сводится к моему прошлому. Почему оно меня не отпускает? Я так старательно стирала его из памяти.

- Почему, то, что я хочу забыть, преследует меня и не отпускает, а то, что я хочу вспомнить, совершенно не обращает на меня внимания?! – шепчу я.

Кажется, я уже схожу с ума. Лилии нет, а я разговариваю сама с собой. Поистерила и хватит. Я встаю и иду в ванную, умываюсь и смотрю в зеркало, то, что вижу, меня пугает: опухшие от слез глаза, волосы, торчащие в разные стороны, чёрные круги под глазами. Собственное отражение меня пугает. Вставляю руки в волосы, и резкая боль пронзает левую ладонь. Смотрю на неё и вижу четыре не очень глубоких пореза от ногтей.

- Как это возможно? Такого не бывает, да? – спрашиваю у собственного отражения, но мне никто не отвечает, как и ожидалось. Промываю ранки холодной водой и закусываю нижнюю губу от боли, нахожу что-то похожее на бинт и кое-как забинтовываю ладонь.

Я хочу узнать всю правду. Хочу узнать кто я на самом деле, но при этом мне надоело чувствовать эту тупую, глухую, никому ненужную боль и чувство одиночества.

- Лилия...

Мне нужно кого-нибудь увидеть. Почувствовать, что я хоть кому-то нужна в этой чертой жизни, но она не появляется, я все так же стою возле раковины в одиночестве. Никто не должен знать, что я чувствую на самом деле, пора одеть маску равнодушия и безразличия ко всему живому и, в моём случае, неживому. Все, теперь я точно решила больше никого не подпускаю к себе, хватит с меня этого вранья. Ещё раз умываюсь ледяной водой и выхожу из ванной. Нахожу в чемодане платье и косметичку. Замазываю таналкой круги под глазами, наношу на ресницы тушь, делаю высокий хвост и смотрю в маленькое зеркальце теперь моё отражение не такое страшное и людей я не напугаю, если что.

Выхожу из комнаты и иду неизвестно куда, просто вперёд по коридору, иногда поворачиваю и спускаюсь по лестнице. Слышу смех из одной закрытой двери, подхожу к ней и читаю надпись "Столовая". Внезапно живот предательски урчит, и я вспоминаю, что последний раз ела несколько дней назад.

Собрав свою волю в кулак, открываю дверь и вхожу, как только я пересекла порог, то повисла тишина. Четыре пары глаз осматривали меня внимательным взглядом, когда их взгляд дошёл до моей ладони, то у всех, как по команде расширились глаза, а Антон и Марк нахмурили брови. Мне стало как-то не по себе, даже противно смотреть на них, поэтому я начала осматривать столовую: зал был довольно большой, столы были не очень большие на три-четыре человека. Я села за ближайший стол и тут же передо мной появился завтрак, и по закону подлости эта была каша, компот и пара булочек. Довольно обычный, человеческий завтрак, я-то ожидала чего-нибудь необычного. Есть я очень хотела, но каши я не переносила ни в каком виде, поэтому я взяла булочку и начала есть, когда доела первую булочку, то дверь опять открылась. На пороге стоял довольно высокий симпатичный парень с чёрными волосами, даже чернея чёрного, я бы сказала, что он крашенный, но мне так не казалось, а глаза были неестественно голубые.

«Чёрные волосы и голубые глаза? Что за ошибка природы? Или просто я привыкла к стандартам» – подумала я. И в этот момент он заметил меня, его бровь поднялась вверх, а глаза расширились в удивлении, под его взглядом я поежилась, но взгляд не оторвала. Этот парень был мне очень знаком, будто я его знаю, но я бы точно запомнила такое сочетание волос и глаз. Он уверенным шагом пошёл в мою сторону.

«Чёрт, только этого мне не хватало» – подумала я и, встав, пошла к выходу, когда я проходит мимо него, он схватил меня за локоть, таким образом, остановив, наклонился к уху и прошептал:

- Да ладно тебе, Эли, неужели ты меня боишься? Раньше все боялись тебя.

Не дав мне ничего ответить, он отпустил мой локоть и с довольной улыбкой направился к столу, а я, как дура, стояла и смотрела на него. Взяв себя в руки, я пошла дальше, куда и собиралась. Хотя никуда я и не собиралась, мне до сих пор жутко хочется есть. Он прав, я просто испугалась и сбежала, как последняя трусиха, но этот парень слишком уверенно себя чувствовал, а в глазах играли чуть заметные чертики.

В комнату идти не хотелось, поэтому я пошла искать двор. Все мои попытки увенчались неудачей. Я прислонилась к стене и закрыла глаза. Я ненавидела чувствовать себя беспомощной, но в последнее время именно это чувство преследует меня вместе с друзьями: болью и одиночеством. Слишком много чувств для шестнадцатилетней девочки, которая хочет жить своей обычной, заурядной жизнью. На глаза начали наворачиваться слёзы, но я их сдержала, хватит уже разводить здесь сырость.

- Помочь? – раздалось прямо возле моего уха.

Это была не Лилия, это был мужской голос. Я испугалась и, не найдя другого выхода, как замахнуться левой больной рукой и ударить его, но он успел увернуться и моя рука впечаталась прямо в стену. Резкая, оглушающая боль пронзила ладонь, а вместе с ней все тело, в ушах начало звенеть, а если бы глаза были открыть, то и искры посыпались из глаз.

Я уже хотела схватиться за больное место, но незнакомец не дал мне этого сделать, опередив меня. Мало того, что я опять повредила руку из-за этого напыщенного индюка, так он меня ещё куда-то потащил. Глаза открыть я боялась, конечно, я и раньше спотыкалась о собственные ноги, но сейчас я чуть ли не падала, так как просто не успевала за ним идти. Вот он остановился, я осторожно открыла один глаз, перед его ногами была лестница.

Я хотела спросить, что он творит, но не успела, потому что он подхватил меня на руки и зажал рот ладонью, скорее всего, чтобы я не возмущалась и не кричала. Как можно обращаться так даже со мной. Я хотела начать вырываться, но боль в руке опять дала о себе знать. Как настолько сильно могут болеть четыре маленьких, неглубоких пореза? Я опять зажмурилась, не знаю, сколько он меня нес, но он остановился и убрал ладонь с моего рта, и, кажется, открыл дверь.

Внезапно он посадил меня на кровать или на что-то похожее на неё, когда за ним захлопнулась дверь я, наконец, открыла глаза. Комната похожа на мою, но в тёмных тонах.

«Зачем ему это? Да и вообще кто он?» – сидела и думала я. Даже, когда я открыла один глаз, мне не удалось его рассмотреть. Сейчас мне стало очень страшно, почти как во сне, хотя там был почти панический ужас, а сейчас просто страх.

- И что дальше? – спросила я, не надеясь на ответ.

- Ну, даже не знаю, для начала надо осмотреть твою ладонь, а потом намылить тебе шею.

Я была возмущена таким поведением: из-за него я ударила стену больной рукой, он притащил меня чёрт знает куда, и пытается выставить все так, будто виновата я. Согласна, в чем-то я виновата, но не в этом.

- Напыщенный индюк, – сказала я и с вызовом посмотрела на него. К моему удивлению это был парень из столовой. Можно было догадаться. Ведь это слишком предсказуемо, но моя голова отказывалась нормально работать.

- Не в твоём положении меня обзывать и играть со мной в «гляделки», - спокойным тоном произнёс он, но глаза горели огнём, но не из-за гнева или злости, это было что-то другое. По нему было видно, что он со мной играет и всего лишь издевается, но я это напрочь отказывалась принимать.

- Зачем ты это делаешь? – он искренне удивился моему вопросу.

- То есть, ты меня не узнала?

«Узнала? А должна? Кто он вообще такой?» – в голове вертелось сотни вопросов, но я всего лишь ответила:

- Нет, – он был очень удивлен и озадачен моим ответом. Парень, пожав плечами, подошел ко мне, сел рядом на кровать и протянул руку. Ладонь жутко болела, поэтому я протянула ему больную руку. Он улыбнулся и начал аккуратно ее разбинтовывать.

- Что ты делала? Как можно сделать такие порезы?

Вместо ответа я, как можно осторожнее, зажала кулак, и мои ногти точно вошли в ранки. Чуть слышно я произнесла:

- Злилась. Меня вывели.

Он был очень удивлен, но не показал этого. Вместо этого он разжал мой кулак, закрыл свои глаза и поднес свою ладонь к моей, через секунду боль прошла, будто ее и не было никогда. Я вырвала свою руку из его и начала рассматривать ладонь. Она была чистая, ни ссадины, ни царапины, боли не было. Такое впечатление, что шрамы тоже были сном. Я подняла на него удивленные глаза, а он сидел и загадочно улыбался и, кажется, опять насмехался и издевался. Мне так хотелось стереть с его лица эту улыбку, он начинал меня бесить, хоть он и помог мне.

«Жизнь – это не сериал, но моя жизнь начинает походить на него с очень банальным сюжетом или на книгу с заурядным сюжетом. Интересно, а в конце моей истории будет хэппи-энд?» – подумала я и улыбнулась ему в ответ. Он симпатичный, но его самодовольная улыбка меня начинает бесит и выводить из себя. Поэтому при любом удобном случае мой кулак достигнет точки назначения. Одна такая мысль заставляет меня улыбнуться.

Глава 10

- Спасибо, что помог мне. Можно у тебя кое-что спросить? – спрашиваю я у парня. Он смотрит на меня своими голубыми глазами с непониманием и тревогой, но все же осторожно кивает.

- Расскажи мне об этом месте.

- Хорошо. Еще шесть лет назад это была академия, очень знаменитая академия. Раньше здесь было очень много детей, взрослых, было очень весело. Многих детей приводили родители, а некоторые, таких мало, как ты, просто просыпались в своих комнатах. Таким детям наставники помогали понять свою силу, помогали контролировать и управлять ею. Конечно, они не забывали про тех, кого приводили родители. В это время шли занятия, если заметили, что тебя нет, то пеняй на себя, а они всегда замечали. Ведь те, кто за нами смотрит, очень могущественны. Ну, ты их видела, они очень редко выходят из тени, но с тобой сделали исключение, а, если у них есть дети, то этих детей не очень любят, ведь у них всегда все получается намного лучше и, когда они вырастают, занимают пост своих родителей. Так, я отклонился от темы. Пятого июля, то есть вчера, было ровно шесть лет, как Академия не действует, как обучающее заведение. И шестого июля родители начали забирать своих детей домой и отдавать в другие заведения. А у тех, кто появился здесь, был выбор либо остаться и жить здесь, либо уйти. Почти все ушли, а я остался. Мне некуда было идти, эта академия стала моим домом, – он замолчал, а я смотрела на него. После нескольких минут молчания я опять спросила:

- Но, если эта Академия закрыта. Почему я здесь появилась, и откуда тут Антон, Марк, Кира и Мымра крашенная? И что случилось шесть лет назад? А еще, ты сказал, что знаешь меня. Почему я тебя не знаю?

- Что ты тут делаешь, я понятия не имею, а Антон, Марк и Кира тут, потому что у них нет родителей. Они тут начали появляться года четыре назад, а вот Мымру крашенную я не знаю. Что случилось шесть лет назад, я не знаю, а, если бы и знал не сказал. Нет, я тебя не знаю. Просто ты очень похожа на мою старую подругу Элизабет… эм… не помню фамилию, мы давно не виделись с ней. Вот я и обознался, – он явно врал и совершенно не умел это делать, или я просто понимала, что он врет. И я совершенно не понимала на счет чего он, именно, врет.

- Мымра крашенная – это девка, которая сидела рядом с Марком. Мымра, потому что она мне не нравится, а крашенная, потому что цвет слишком белый, наверное, и мозг уже весь перекисью выжгла, – тут он начал смеяться. – Эй, ты чего ржёшь?

- Мымра крашенная – это Кэт. А смеюсь я, потому что ты права, она дура еще та, но Марку нравится. Они встречаются с того самого момент, как она тут появилась полтора года назад. Только я не пойму, зачем ему это, а что, он тебе понравился? – так вот куда вчера так спешил Марк.

- Что? Мне? Марк? Понравился? Не неси чушь, и не смеши мои тапочки, которых нет. Они подходят друг другу. Один блондин, вторая блондинка, уверенна, они идеальная пара. Кстати, расскажи о них побольше.

- О чем я могу тебе рассказать, если я ни с кем из них не общаюсь? Я хоть и живу здесь почти с рождения и знаю их долго, но я почти о них ничего не знаю.

- Ну, расскажи то, что знаешь, пожалуйста. Я хочу знать, с кем мне предстоит жить, черт знает сколько времени, - и тут до меня доходит, что я не знаю даже его имени – кстати, а тебя как зовут, про себя тоже расскажи.

- Ладно. Первым тут появился четыре года назад Власов Марк. Насколько я знаю, ему недавно исполнилось восемнадцать. Он управляет водой. Потом Бреус Кира, ей, вроде, будет шестнадцать. Она управляет землей. Буквально через неделю или две появился Демин Антон ему…

- Четвертого сентября семнадцать, я знаю, – я перебила его и, кажется, зря это сделала, потому что парень смотреть на меня удивленным взглядом и мне пришлось продолжить. – Я с ним почти год встречалась, но ничего о нем, оказывается, не знаю, а Кира моя лучшая подруга, была, тоже год.

- Встречалась? Лучшая подруга? Не понимаю.

- И не надо. Они в прошлом. Продолжай, пожалуйста.

- Хорошо. Антон управляет огнем. Потом появилась, как ты выразилась, Мымра крашенная, о ней я ничего не знаю, только то, что ей было пятнадцать, – кажется, он закончил, а про себя так и не рассказал, не порядок.

- А ты?

- Что, а я? Меня зовут Зигаев Эрик. Я живу тут почти с рождения, десятого мая мне исполнилось восемнадцать. Что я умею, ты видела. Рассказывать нечего. Хорошо, а ты? Расскажи о себе.

«Рассказать о себе?» – пронеслось эхом у меня в голове.

Все. Конец. Ступор. Единственный вопрос, на который я затруднялась ответить всегда. А он выжидающе смотрит на меня. Ждет ответа и, кажется, понимает, что я в ступоре, начинает ухмыляться. И опять это чувство, так и хочется врезать ему, чтобы не ухмылялся и не издевался. Старше меня, а издевается, зараза, и ведет себя, как ребенок. Точно индюк.

- Что сидишь? Расскажи о себе, ты очень разносторонний человек и тебе есть, что рассказать, – минуту. Это сказал не Эрик. Я осторожно поворачиваю голову и вижу Лилию. Стоит и улыбается, как ни в чем не бывало. Появляется только тогда, когда хочет, а, когда она была мне нужна, где-то шаталась.

- Ты куда смотришь? Там, вроде, ничего нет. Так что не сходи с ума, только не в моей комнате, иди еще куда-нибудь, – Эрик опять издевается. Он меня вывел, и я, замахнувшись, дала ему подзатыльник. Кажется, я не рассчитала силу, ведь ладонь опять начала болеть, но эта не такая боль, чтобы вообще обращать на нее внимание. – Ты чего творишь? Больно же, – приговаривал Эрик, потирая ушибленное место, а я сидела и улыбалась. Это моя личная, маленькая победа.

- А ты не издевайся.

- Я даже не начинал еще. Просто попросил не сходить с ума в моей комнате, а ты руки распускаешь. Кстати говоря, уже второй раз.

- И что?! Хоть сотый. Пока ты будешь издеваться, я буду давать тебе подзатыльники, ясно?

- Ясно, ясно. Так ты расскажешь о себе или только драться умеешь?

Драться легче, чем разговаривать. По крайней мере, я раньше так думала. Надо подумать, а что я могу рассказать-то? Моя жизнь всегда была обычной, хотя я в этом сейчас не уверена. Ладно, расскажу ему, то, что ему следует знать, а остальное будет моим секретом.

- Расскажу. Я – Катаева Элизабет. Как бы глупо это не звучало, но вчера мне исполнилось шестнадцать. Сколько себя помню, всегда вела заурядную, неинтересную жизнь. А вчера проснулась в одной кровати с Марком. Я хочу узнать, почему я здесь…

- Минуту, ты проснулась в одной кровати с Марком? Это невозможно. Комнаты сами выбирают себе жильцов. По правилам, в комнате может жить только один человек, – он перебил меня и был очень удивлен моим заявление.

И тут до меня дошло, что он не знает кто мои родители и кто я, и зачем они вчера приходили. Они все думаю, что они пришли только потому, что были нарушены правила. Это радует. Очень радует. Так я совершенно не хочу рассказывать о себе, поэтому пора менять тему разговора.

- Ты назвал только три стихии. Где четвертая стихия? – он явно не понял о чем я.

- Антон – огонь, Марк – вода, Кира – земля, а воздух? Ты про него ничего не сказал.

- Его нет. Точнее человека с этой стихией нет.

- Хорошо, а что значит «управляют ими»?

- Ну, если рядом с ними их стихия, то они ею управляю. Они не создают огонь и воду, если ты об этом. Стоп! Ты меняешь тему разговора. Я жду продолжения рассказа о тебе!

«Черт! Умный индюк попался» – подумала я.

- Я рассказала, что могла и вообще, засиделась я у тебя тут, – не давая шанса ему ответь, я быстро скрылась за дверью в коридор. – О, Господи. За что мне это?

- Эрик классный парень, – пробормотала Лилия. Явилась, не запылилась. Я как мне с ней теперь разговаривать?

- Мне все равно. Отведи меня, пожалуйста, в мою комнату, а то я заблужусь, – она молча повернулась и пошла вперед.

До комнаты я дошла без происшествий, и меня это очень радовало, ведь встретить еще кого-то мне совершенно не хотелось. Вот дверь в мою новую комнату. Берусь за ручку и поворачиваю ее. Дверь открыта. Захожу в помещение, закрывая за собой дверь. И тут на меня сверху, рядом со мной, что-то падает.

- Промазала, плохо.

Я поворачиваю голову и вижу Мымру. Она по-хозяйски расселась на моей кровати и ухмыляется. Наверное, она не такая уж и дура, хотя это спорный вопрос.

- Знаешь, надо было сделать так, чтобы эта лампа упала прямо тебе на голову… – если она думает, что я буду молчать, то глубоко ошибается.

- Слушай сюда, ошибка природы, чего тебе от меня надо? Или ты сама не знаешь, ведь перекись выжгла тебе все мозги?! Ты пришла в МОЮ комнату и, если в меня полетит еще хоть что-нибудь, тебе не поздоровится, ты мне уж поверь! – кажется, я попала в самую точку.

- А теперь слушай сюда. Это не твоя комната, а Марка…

- Ты уж прости, но он здесь больше не живет, так что выметайся отсюда, пока жива, – я ее напугала. И все же она дура или пытается такой показаться. Нельзя опускать и этот вариант.

Внезапно она посмотрела на стул, стоящий возле стенки, и он прямиком полетел в меня. Я зажмурилась и тут же вспомнила летящие на меня книги и вытянула руку вперед, а вдруг поможет, вдруг получится.

Удара не последовало, но я услышала визг этой Мымры и открыла глаза. Стул валялся разбитый в противоположной части комнаты. Окно было выбито. У белобрысой страх и ужас в глазах, а я стою, как вкопанная. Не знаю, когда я успела, но я оказалась почти нос к носу к ней, сзади открылась дверь.

- Что тут происходит?! – я слабо соображаю, но, кажется, это Марк.

Я делаю шаг назад, голова раскалывается, в глазах черные круги. Чувствую на губах кровь. Последнее, что помню, это очередной визг этой дуры. Тьма, но в этой тьме есть кто-то или что-то еще.

Глава 10

Даже не открывая глаза, я знаю, где нахожусь. Опять тьма. Она стала для меня уже родной. Глаза совершенно не хочется открывать, но надо, чтобы отыскать выход в реальность.

- Ну, здравствуй - донесся до меня до боли знакомый голос, но не могу вспомнить, чей он и от этого мне немного не по себе.

- Кто ты?

- Не важно, пока не важно. Вот скажи мне, тебе нравится здесь находиться?

Нравится? Абсурд... или нет. Чёрт, а он ведь прав, мне здесь нравится. Раньше это было моей заветной мечтой спрятаться ото всех в каком-нибудь тёмном месте и сидеть, чтобы никто не трогал. Но не признаваться же в этом какому-то неизвестному голосу, правильно?

- Нет, с чего ты это взял?

- Просто ты тут стала часто появляться, после огромного перерыва, а раньше ты тут чуть ли не жила.

Что? Что он городит? Я тут только второй раз, ну, осознанно. Или я действительно сумасшедшая? Чёрт, это глупый вопрос. Да. Я сумасшедшая. Вот, призналась, и стало как-то легче.

- О чем ты? Я тут только второй раз.

- Ты так считаешь? Ну, я не удивлён, ладно, пока, – пока? Он издевается что ли?

- Стой! Объясни мне, что происходит, пожалуйста, ты же знаешь.

Я начала умолять, но в ответ мне была лишь тишина. Ладно, сама найду выход, опять. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, но, когда я их открыла, то была уже не во тьме, а по среди какого-то коридора.

- Давай быстрее, пока нас не засекли, – девчачий голос. Я собиралась пойти на него, но мои ноги меня не слушались, а, если говорить совсем честно, то я их просто не чувствовала.

- А это не опасно? Мне страшно, – это уже был голос пацана.

- Не бойся. Стоп! Ты мне не доверяешь?!

- Что? Нет. Идём.

С каждым новым словом они подходили все ближе и ближе ко мне. И вот, когда я могла их рассмотреть, голова закружилась, а глаза не произвольно закрылись. Когда я смогла их открыть, вновь была в своей "любимой" тьме.

- Что за... Что это было? Что вообще происходит? Надоело. Ей, голос извне. Верни меня в реальность или вкрути лампочку, твоя тьма меня достала. И музыку включи, а то эта тишина меня бесит, - твою же ж мать, что я вообще несу?! Почему я не могу закрыть свой рот?

И вот, когда я это прокричала, как по волшебству всюду включился свет, и до моих ушей донеслась какая-то классическая музыка. Он надо мной явно издевается. У меня уже потихоньку начинает дергаться левый глаз.

- Ей, ты совсем уже?! Ты там с дуба рухнул?! Верни меня в реальность, наконец!

- Ты чего такая буйная?

- Буйная? БУЙНАЯ?! Ты открыто надо мной издеваешься и насмехаешься, а я буйная? Верни меня!

- Я не могу. У меня нет такой власти.

Ну, и иди тогда далеко и надолго. Немного успокоившись, я огляделась. Теперь, когда был включён свет, я поняла, что нахожусь в каком-то белом коридоре. Наверное, этот чертов голос действительное издевается надо мной.

- Скажи хоть, где я нахожусь?

И... тишина. Чёрт. Захотел – появился, захотел – испарился, как Лилия прям. А может он прочитал мои мысли и пошёл далеко и надолго? Да нет, это полный бред.

«Лево или право, лево или право, лево, право» – стою, как дура, черти где и думаю в какую сторону пойти.

«Почему двери опять не появляются?» – подумала я и тут вспомнила, что я сделала в прошлым раз.

- Я хочу назад! – что есть мочи заорала я и закрыла глаза.

И... открыв их, я поняла, что ничего не изменилось. Только голос сорвала, теперь ещё и говорить не могу. Чертова мымра. Вернусь и все волосы ей повырываю.

«Налево» – промелькнуло у меня в голове, и я уже хотела пойти в выбранном направлении, как почувствовала удар. Не удержав равновесия от такой силы, я начала падать, а в глазах стало темнеть. Последнее, что помню, это сильный удар об пол.

Следующее, что чувствую, это нежное прикосновение к моей нижней губе и тут же резкую боль в ней же. Я резко сажусь и распахиваю глаза. То, что прикасалось к моей губе, сразу же исчезло, наверное, я непроизвольно смахнула руку.

- Элизабет, давай я залечу твою губу, – этот голос... Эрик. Залечу губу? Точно, удар. Меня кто-то ударил, тем самым вернув в реальность. Я даже немного благодарна тому, кто это сделал.

Но что Эрик тут делает? Зачем он здесь? Поворачиваю голову, и наши взгляды встречаются. В его небесно-голубых глазах я читаю тревогу, волнение, непонимание, ужас и ещё что-то, но я не понимаю, что именно. Я хочу сказать, что согласна, но из моего рта вырывается непонятное шипение. Конечно, я же голос сорвала.

«Чёрт, что теперь делать?» – пронеслось у меня в голове.

- Охрипла? Но как? Ты же лежала и ничего не делала. Я не понимаю.

Знал бы ты, как я ничего не делала. Я слабо кивнула. И он меня понял. Он просто наклонился, а я уже забыла, как дышать, а сердце забыло, как нужно работать. Он заметил моё замешательство и ухмыльнулся. Парень провёл ладонью по моей губе, и боль прошла. Я подняла глаза, все также не дыша, и встретилась с его глазами. В них больше не было тревоги, в них была какая-то добрая насмешка. Я хотела отвести взгляд, но его глаза тянули меня, как магнит.

«Чёрт! Тряпка, соберись!»

Собрав всю свою оставшуюся волю в кулак, я слетела с кровати, чуть ли не упав, и бегом помчалась в ванную. Как только за мной закрылась дверь, в комнате послышался заглушенный смех. В этот момент, кажется, сердце, наконец, вспомнило, что нужно работать и чуть ли не выпрыгивало наружу.

«Он симпатичный, даже красивый, но я решила, что больше никаких парней и друзей. Они причиняют только боль. Хватит. Я одиночка, больше никакой боли» – с этими мыслями сердце начало стучать нормально, а дыхание выровнелось.

Я подошла к раковине и посмотрела в зеркало над ней. Видок был ещё тот: торчащие волосы, которые выбились из высокого хвоста. Теперь я поняла выражение «проснуться пандой», и почему Эрик смотрел на меня насмешливым взглядом. Тушь, которую я не смогла смыть вчера или сегодня, я даже не знаю, сколько я пробыла в небытие, была всюду: над глазами, под глазами, вокруг глаз. Наверное, если бы я могла кричать, то точно бы закричала. Включив воду, я начала тереть глаза, после пяти минут работы вновь посмотрела в зеркало. Глаза пришли в норму, а волосы... волосы это отдельная история, взявшись за резинку, я потянула за неё, снимая. Кое-как пригладив руками волосы, я решила выйти. В комнате никого не было. Я облегченно вздохнула. Подойдя к чемодану, я достала оттуда чистую одежду, бельё и полотенце и опять направилась в ванную. Спустя минут двадцать-тридцать я вышла и, только переступив через порог, услышала:

- Ну, наконец-то. Я вот не понимаю, чем вы там так долго занимаетесь? Я в ванной провожу максимум десять минут.

Это был Эрик. Скорее всего, я стояла красная, как помидор, ведь я хотела выйти из ванной только в одном коротеньком полотенце. Хорошо, что додумалась одеться. Я хотела на него наорать, но вспомнила, что не могу говорить, да и скорее всего я бы не успела, ведь дверь с грохотом открылась, и в комнату влетел Марк.

- Что ты тут делаешь? – первым разговор, а точнее ор, начал Марк.

- Её жду, а что нельзя? – в отличие от Марка Эрик говорил спокойно и даже с каким-то холодом в голосе.

- Нельзя. Этот моя комната и я тебе запрещаю сюда заходить. Ведь ты у нас одиночка, которая вселяет ужас.

- Во-первых, это и её комната тоже, во-вторых, ты тут уже не живёшь, ты живёшь с Кэт, и, я думаю, что вы не просто лежите на кроватке, тебе не стыдно? Ей только пятнадцать.

«Чёрт, Эрик, заткнись, посмотри на костяшки Марка, заткнись или он тебя убьет» – сейчас я только стояла и молилась, чтобы Эрик замолчал.

- Это не твоё собачье дело, понял?! Я сам разберусь в своей личной жизни. У меня хоть Кэт есть, а у тебя что? Вот именно...

Кажется, Марк забыл, что в комнате нахожусь ещё и я, а ещё, кажется, он пересек невидимую черту и начал говорить на запрещенные темы. Если бы я только могла говорить, то им бы не поздоровилось. Нужно что-то делать. Рядом со мной только шкаф, стул мы сломали. Дверь. Я берусь за ручку и с грохотом закрываю её, напоминая о своём присутствии. Как по команде Марк и Эрик повернули на меня свои головы. Я старалась не смотреть в их глаза, ведь не известно, когда проснется от спячки мой "дар".

- Эли, ты только не злись и не кричи, хорошо? И прости меня, - это говорит Эрик, а я стою в ступоре, не понимая его. За что мне на него злиться? И как я могу кричать, если даже слова произнести не могу?

За своими раздумьями я даже не заметила, как ко мне почти вплотную подошёл Эрик. Я рефлекторно подняла голову и встретилась с его красивыми глазами, они не отличали ничем особенным, но на фоне чёрных волос они очень сильно выделялись.

Он наклонился ко мне, и я почувствовала на своих губах его горячее дыхание. И вот опять это чувство, я опять забыла, как дышать, а сердце уже пропустила несколько ударов. Ноги начали подкашиваться, когда он наклонив голову ниже, коснулся моих губ своими. Теперь сердце вовсе не билось, а я стояла, как столб, ничего не делая, наверное, нужно было его ударить или ещё что-то, но я не могла. Поцелуй длился всего три-четыре секунды и, когда он оторвался от моих губ, я стояла и смотрела в одну точку. Не знаю, сколько я так простояла, но, когда очнулась, то на меня смотрело три пары глаз: Марка, Киры и Антона.

- Какого черта вы забыли в МОЕЙ комнате?! Я вас не приглашала и не ждала в гости. Так что выметайтесь отсюда по-доброму, - спустя только несколько секунд я поняла, что кричу на них. Вот зачем он поцеловал меня. Стало как-то обидно. Ну и ладно, все равно, главное я могу говорить и могу выставить их за дверь.

- Почему он так добр к тебе? Нас он ненавидит и, если честно искать, то мы его все побаиваемся, – это была Кира. Почему она все портит? Зачем опять лезет в мою жизнь.

- Уходите! Я не хочу с вами разговаривать, ну, а видеть и тем более, – такими темпами я опять сорву голос.

- А что если... – я уже не слышала Антона или Марка. Я была далеко от комнаты. Куда теперь идти?!

- Твою мать! – нервы сдали, я не железная, в конце концов. Почему всё так происходит?! Я шла, бубня себе под нос всякий мат и выпуская пар, и пытаясь сдержать слёзы. Такими темпами я дошла до двора. Там была мымра и, кажется, пыталась стрелять из лука, но ей это явно не удавалось. Ведь она даже стрелу нормально поставить не могла. Теперь я точно убедилась, что она дура.

- А это забавно. Теперь я точно убедилась, что ты дура, и, что тебе мозги перекись выжгла, - я её напугала, ведь стрела с луком выпали из её рук.

- Знаешь что? Раз ты такая умная попробуй сама, – она смотрела на меня с ненавистью и вызовом. Эту ненависть при желании можно было потрогать на ощупь. Хотя в её взгляде был страх, огромный страх.

- Если я попаду точно в цель, то ты от меня отстаешь и больше не скажешь мне и слова, ну, а если я не попаду, сделаешь со мной все, что захочешь, - она уверенно кивнула. Я подошла и подобрала упавшие лук и стрелу. Без особой сложности я поставила стрелу на место. Встала в стойку, подняла лук на уровень плеч, выпрямив левую руку, оттянула тетиву до середины подбородка, прицелилась и выстрелила. Стрела летела не очень долго и попала точно в яблочко. Я усмехнулась и повернулась к белобрысой.

- Вот и все. Теперь ты меня будешь обходить за километр. Последний вопрос, что здесь делает мишень, она тяжёлая, чтобы её таскать? – она взмахнула рукой и мишень поднялась в воздух.

- Понял, не дурак, был бы дурак не понял, – я уже хотела идти дальше, чтобы забыться. Забыть этот чертов поцелуй, эту чёртову тьму, просто забыть все свои проблемы, как услышала голос:

- Ты права, я дура и ничего не умею, но Марк умеет почти все. Он сильный, умный, отлично использует свою силу, отлично стреляет, а я ничего не могу. Я хотела научиться хотя бы этому. Я из богатой семьи, родители мне все покупали, баловали, но, когда они разбились, а я очнулась здесь, не знала, что делать. Никто ко мне не подходил, только Марк поддержал меня, был рядом и пытался хоть чему-то научить. Научил только поднимать вещи в воздух и переносить их. Я не хочу его разочаровать, больше у меня никого нет...

По её щеке покатилась одинокая слезинка, я её увидела хоть она и смахнула её сразу же. Мне стало её так жалко. Такая маленькая, потерянная, хоть и хочет казаться сильной и независимой.

- Кэт, для начала перекрась волосы в натуральный цвет или похожий на него. Я тут совершенно недавно, но не думаю, что Марк встречается с тобой только ради... – и тут я прикусила язык. Кэт, сначала вздрогнула, когда услышала своё имя, а сейчас вовсе стояла красная, как помидор.

- Забудь, что я сказала и просто перекрась волосы. И не надо казаться кем-то ещё, будь собой и все. Я уверена, Марк любит тебя такую какая ты есть.

Она стояла с широко распахнутыми глазами, я лишь ухмыльнулась и пошла вдаль. Отойдя на приличное расстояние, я вспомнила, что сама была такая же, только волосы были красно-зеленые. Это было нечто, а, когда меня увидела мама, её чуть удар не схватил. Я думала, что это круто. Хотя сейчас на моей голове практически мой натуральный цвет. Немного темнее, но все же.

- О чем думаешь? – сзади раздался голос старичка. У меня по спине побежали мурашки.

- О прошлом. Вы что-то хотели?

- Да. Ты не должна подходить к остальным детям. Я знаю про тебя все. Я запрещаю тебе с ними общаться. Ты для них слишком опасна. Это было доказано сегодня днём. Надеюсь, ты меня поняла, а, если нет, то пеняй на себя.

Он врал, и я это прекрасно понимала, а голос был пропитан болью. И опять эта фраза: «Я запрещаю тебе с ними общаться». Он пошёл назад в Академию, а я стояла и смотрела ему в след. Теперь я точно одна в незнакомом мне месте. На глаза наворачивались слёзы, но я сдержала их. Ведь я сильная, я должна таковой быть, обязана, но я устала быть сильной, хочу быть кому-то нужной, чтобы за меня кто-то был сильным. Хочу свою старую, заурядную жизнь.

Глава 11

Прошло уже две недели с того момента, когда мне запретили общаться с остальным. Если честно, меня это не расстроило. Чтобы не пересекаться с ними, я целыми днями сидела в комнате, приходила в столовую раньше всех, и уходила сразу, как только они заходили в зал. После нашего "поцелуя" с Эриком я его больше не видела, наверное, это к лучшему или все же нет. Лилия тоже больше не появлялась.

Все эти четырнадцать дней я старалась не думать об этой говорящей тьме, об этом псевдо поцелуе, о родителях, о стирании моей памяти. Было слишком много вопросов и ни одного ответа. Я знаю только то, что мать мне врала всю мою жизнь. Наверное, если бы у меня не было моих любимых котов, то я бы сошла с ума окончательно. Это очень странно, но, когда не с кем поговорить, то даже кот сгодится для разговора, хотя это не разговор, а так, монолог.

Двадцатое июля. Это чёрный день в моей жизни. Теперь я ненавижу этот день.

День у меня не задался с самого утра. Во-первых, я проспала и осталась без завтрака. Во-вторых, ко мне в комнату пытался попасть сначала Марк, а потом и Антон, что им было нужно я не знаю, так как дверь не отперла. В-третьих, благодаря своему идиотизму, мои части тела, которые находятся выше пояса, находятся под кроватью, а те, которые ниже, торчат из-под кровати. На первый взгляд ничего страшного не произошло, но я застряла и могу пошевелить только руками и головой. А про то, чтобы выбраться, я вообще молчу, и ко всему прочему я нахожусь под этой чертовой кроватью в одном лифчике и пижамных шортах, так что, если кто-нибудь зайдет, то моя "великолепная" попа предстанет во всей своей красе. Сейчас мне нужна помощь, но дверь заперта и плюс ко всему этому идиотизму, я дала понять всем, что никого не хочу видеть и слышать.

- Знаешь, мне открывается прекрасный вид, так что я не буду спрашивать, что ты там делаешь и как туда попала. Да и вообще я боюсь ответа, – от неожиданности я подскочила и больно ударилась головой об кровать и, кое-как зажав рот ладонью, вскрикнула.

«Твою же ж мать!» – только это и пришло мне в голову. Это Эрик. И что мне теперь делать?! Как это смотрится со стороны? Очень странно. Я ненавижу своего кота. Убью его при первой же возможности.

- Что ты тут забыл? – не знаю, услышал ли он меня или нет.

- Я? Зашёл поздороваться и принёс тебе завтрак, а тебя нет ни в ванной, ни на кровати, вот и решил посмотреть с боку. И что я вижу? Твою прекрасную попу и красивые стройные ноги, – я красная, как рак, хорошо, что он не видит моего лица. Чёрт, да лучше бы он видел моё лицо, чем... чёрт!

- А ты не смотри! Я запрещаю!

- Что? Прости, я тебя плохо слышу. Глуховат стал. И тем более, когда мне ещё предстанет такая возможность? Вот-вот, никогда.

Скотина. Убью козла. Я тут в беде, а он глумится, стоит. Сволочь. Я ему слуховой аппарат куплю, а лучше надаю по голове до потери сознания.

- Правильно. Ведь, когда я вылезу от сюда, то убью тебя. Хотя нет, выколю глаза ко всем чертям! Чтобы смотреть больше не мог! – и ещё один удар об кровать. На моей голове скоро не останется ни одного живого места. Нужно быть менее эмоциональной. Но как?! Если я зла, как чёрт, на этого самовлюблённого, напыщенного индюка?! Хотя он ни в чем не виноват, а мне нужна помощь.

- Помощь нужна? – твою мать, я точно убью его. Он либо читает мои мысли, либо это слишком очевидно. Слышу, как Эрик стоит и ржет, как конь.

- А ты как думаешь!? Но после этого ты умрёшь!

- Ладно, я приподниму кровать, а ты вылезешь, договорились?

Я услышала шаги и поняла, что он уже около кровати, и тут же до меня доходит, что я в одном лифчике, и, если я вылезу сейчас, то это закончится плачевно для меня и для него. Поэтому я истерично начала кричать:

- Стой! Не надо!

- Ты там умереть хочешь? Это не самая благополучная смерть. Да и вообще...

- Это моя мечта умереть подкроватью, а ты не знал? Вот теперь знаешь. Уходи.

- Хватит выделываться! Я помочь хочу!

- Нет! Не поднимай и помогать не надо. Я сама как-нибудь справлюсь.

- Слушай так орешь, будто голая лежишь под ней. Хватит уже, – он издевался, и я это слышала, но отвечать не стала. Ведь этот козёл прав. И, кажется, он понял, почему я ему не ответила.

- Ты чего замолчала? Стоп! Только не говори мне, что я прав, – и опять я промолчала. Нервы дороже, да и голова у меня не из железа. – Ты серьёзно голая?! – в его голосе была паника, и я решила подать голос:

- Почему сразу голая? Просто без футболки и все. Поэтому я сама что-нибудь придумаю, говорю же тебе.

Пока я говорила, моё лицо горело все больше и больше. Он молчал. Долго молчал, и это пугало.

Вопреки моим крикам и воплям, он приподнял кровать. Не просто приподнял, а поднял её, мне нечего было делать, и я вылезла оттуда. Лицо пылало. Я чувствовала, что сейчас, когда встану, то просто сгорю со стыда. Конечно, ведь для шестнадцати лет моя грудь была довольно большой, и, если её сейчас увидеть восемнадцатилетний парень, я умру на месте.

Я уже собиралась прощаться с жизнью, как в меня прилетела моя же футболка. Недолго думая, я натянула её. К моему удивлению Эрик стоял ко мне спиной, скрестив руки на груди, и, кажется, сам был готов провалиться под землю. Это было забавное зрелище, и я бы посмеялась, но все ещё стояла в супер коротких шортиках. На кровати лежали приготовленные джинсовые шорты, соображала я быстро, поэтому натянула их поверх тех шорт, в которых была. Это неловкая пауза затянулась надолго. Мне было ужасно стыдно и ему тоже, но я не понимаю за что стыдно ему. Набравшись смелости, я сказала:

- Спасибо, – он повернулся ко мне лицом, и я тут же начала изучать свои кривые пальцы.

- Не за что. Вот скажи мне, как можно было застрять под кроватью?

- Эм... это странная история. Я проспала и решила не принимать душ, поэтому я кинула шорты и футболку на кровать. Когда я сняла майку, в которой спала, то обнаружила, что моя футболка "убегает". Ну, как "убегает"? Мой любимый котик зацепил её своим когтем и потащил под кровать. Ну, а я не нашла ничего умнее, как полезть за ним... С каждым моим новым словом он ржал все больше и больше, а к концу моего рассказа вообще чуть ли не катался по полу от смеха. – Чего ты ржешь?! Это не смешно! Это очень трагично и эпично! – а от этого он все-таки упал и ржал, держась одной рукой за живот.

«Скотина. Сволочь. Конь. Индюк» – сейчас я могла только его обзывать. Но вслух этого не делала. Ведь он действительно ни в чем не виноват. Это я дура без мозгов.

- Хватит ржать! А то я за себя не ручаюсь.

Я не сдержалась и побежала на этого индюка, а так как он уже почти успокоился и встал на ноги, то сбила его с ног, и мы повалились вместе на пол. Все бы ничего, если бы он не оказался сверху, сдерживая кисти моих рук над моей головой. Не надо было начинать бить его в грудь. Очередной косяк.

Его лицо опять оказалось слишком близко к моему. И все повторилось вновь. Сердце работало через раз, дыхание сбилось, а лицо вновь начало гореть. Мне вспомнился наш поцелуй, и хоть я и дала клятву, что никаких парней и друзей, да и старик запретил мне общаться со всеми, но мне хотелось поцеловать его вновь. Снова почувствовать его губы на своих. Хотелось почувствовать их вкус. И будто прочитав мои мысли, он наклонился. Я чувствую его горячее дыхание на своих губах, прикрываю глаза, и теперь между нашими губами оставались считанные миллиметры. Я полностью закрываю глаза, уже не обращая внимания на красные от стыда щеки. Я хочу и это главное. Я хочу этого поцелуя, нет, я нуждаюсь в нем, как в воздухе. Его дыхание сильнее начало обжигать мою кожу, и я невольно приоткрываю рот. И вот, когда его губы почти накрыла мои, когда я почти вновь почувствовала их...

Дверь с грохотом открывается. Моментально среагировав, за секунду мы уже стоим на ногах. Не знаю, как он, а я смотрела перед собой и ничего не видела, когда взгляд, наконец, сфокусировался, то я увидела в дверях свою маму. Её глаза горели огнём. Казалось, что сейчас она нас просто убьет. Мысли, наконец, пришли в норму. Я поняла, что Эрик считает, мою маму смотрителем или как он их там назвал. И вот, она начала говорить своим любимым тоном, когда я накосячу или в чем-то провинюсь:

- Элизабет, тебе было запрещено общаться со стальными ребятами! Почему ты ослушалась?

- Разве можно это назвать общением? Мы друг другу даже слова не сказали... почти... – вот теперь я точно была готова провалиться под землю. Язык мой враг. Меня убьют, это точно.

- Это не важно. Ты ослушалась! Почему?

- Да потому что буду делать то, что захочу! Я больше не желаю жить по чужой указке. Я больше никогда не буду той, которая была! Я буду делать все, что захочу! Я возвращаю свою старую жизнь!

Кажется, я сболтнула лишнего. Ведь на меня с шоком смотрело две пары глаз. Чёрт, я точно дура, побольше даже, чем Кэт. Хотя меня можно понять, ведь я с утра на взводе. Да и нервы уже давно сдали. Внезапно я почувствовала уже знакомую слабость, а в глазах начало плыть. И меня опять забрала тьма.

- Слушай, тебе нужно возвращаться назад, в реальность, – это говорил тот голос, но обращался он не ко мне, точнее ко мне, но не совсем. Глаза мои были открыты, поэтому я видела, как тень, похожая на человека, разговаривала со мной. Только мне было на вид лет двенадцать. Значит, он говорил правду, что раньше я тут чуть ли не жила. Я прислушалась к их разговору.

- Нет. Не хочу. Я там никому не нужна. Ни маме, ни папе, которого нет. На улице меня все обижают, говорят, что я странная. Я не хочу сидеть в своей комнате и ничего не делать. Я не хочу назад, хочу остаться тут навсегда. Тут тихо, спокойно, никто не трогает и не докучает. Никто не кричит, не обзывается, не дерется. Позволь мне остаться, прошу... умоляю...

- Нельзя. Ты должна вернуться назад. Пойми это.

- Почему? Я создала это все. Почему я должна отсюда уходить? А как же ты? Тебе будет одиноко. Ведь, если я уйду, то больше не вернусь сюда. Ты меня выгоняешь из собственного мира. Почему? Я не понимаю.

- Скоро поймешь. Возвращайся назад, скоро никто тебе не скажет, что ты странная. И не нужно говорить, что создала собственный... эм... мир. Будь сильной, покажи, какой ты можешь быть на самом деле. Прекрати пускать сопли и разводить сырость. Я тут сам справлюсь, а ты забудь меня и это место, как страшный сон. Все, уходи!

У меня маленькой по лицу текли слёзы, наверное, после этого разговора я стала драться и ругаться со всеми. Но я не помню этого места, а то, что создала его и подавно. Что же происходит? Пока в моей голове всплывали различные версии, маленькая я растворилась в воздухе, а тень смотрела именно на меня в упор.

Внезапно она оказалась возле меня. Между нами остался всего миллиметр. И хоть у этой тени не было глаз, я чувствовала, как она прожигает меня взглядом. Мои кишки связало в узел, стало ужасно страшно.

- Кто ты? И что тут делаешь? – этот голос, а точнее тон, совершенно не похож на тот, что я слышала две недели назад.

- Я? Ну... эм... я это та девочка, которая исчезла, только старше... Я не знаю, как здесь оказалась, но, кажется, ты знаешь, что со мной происходит, – я говорила заикаясь, а тень, с каждым моим словом, отходила от меня дальше и дальше.

- Я могу только сказать, что ты создала это место и больше никогда не должна была сюда попасть. Тебе же исполнилось двенадцать!

Кажется, она хотела сказать что-то ещё, но я не услышала, потому что все тело пронзила адская боль и я закричала. Очень огромно закричала. В следующую секунду я уже лежу на каком-то ледяном полу и кричу. Не вижу и не слышу ничего вокруг. Не чувствую ни ужаса, ни страха, только тупую, адскую боль во всем теле. Могу только кричать. Боль не проходит, чувствую во рту привкус крови, но не могу её сплюнуть или проглотить. Боль невыносимая. Я начинаю слышать только собственный крик. Я стараюсь не кричать, пытаюсь хоть как-то вынести эту боль, но безуспешно. Я ощущаю только боль, кровь и собственную беспомощность и это невыносимо, ведь я всегда могла поглотить боль, оставить её внутри себя, но сейчас я не могу сдержаться. Эта боль рвет меня на куски. На очень маленькие куски. Все больше и больше я ощущаю вкус крови во рту. Я уже начинаю захлебываться ею и чувствую, что вот-вот могу умереть. Снова и снова. Боль становится все сильнее и сильнее.

«Господи, за что? Что я такого сделала? Я не понимаю»

И боли становятся ещё сильнее. Я кричу ещё громче, а из глаз катятся слёзы. Только сейчас я поняла, что все этот время сдерживала их. Не крик, не боль, а именно слёзы. Внезапно, как боль пришла так она и ушла, я проваливаюсь в темноту, но точно знаю, что не в свою. Такое впечатление, что я умерла, но это не так. Не знаю почему, но точно знаю, что ещё жива, точнее, что какая-то часть меня еще жива. Ведь я все ещё ощущаю еле заметную боль во всем теле, а пока я чувствую, боль я жива.

Глава 12

«За что мне это все? Что я такого сделала?» – думала я, пытаясь открыть глаза. С десятой попытки я все же смогла это сделать. Первое, что я увидела, был белый потолок. Я попыталась хотя бы сесть, но моя попытка увенчалась неудачей, все тело ужасно болело, поэтому я со стоном упала обратно на кровать.

У меня было дежавю. Месяц назад я точно также лежала в больнице. Боль в теле потихоньку уходила, наверное, минут через тридцать я все же смогла сесть.

- И сколько я так валялась? - в ответ была тишина. Я была зла, очень зла, ведь это все со мной происходит из-за родителей. Если бы отец не стер мне память, мне бы не пришлось так страдать.

Если сесть мне удалось со второй попытки, то встать я смогла только с тридцатой или пятидесятой и, наконец, сделав это, я пошла в ванную. Моё отражение меня ужаснуло: лицо было почти белого цвета, под глазами чёрные круги, в самих глазах не было ничего, одна пустота. Сейчас мне хотелось прижаться к кому-нибудь, и быть уверенной, что меня не оттолкнут.

В одиночестве есть свои плюсы и свои минусы. Вот это один из минусов, когда тебе нужен человек, чтобы просто ощутить, что кто-то за тебя переживает, боится потерять, но у меня такого человека нет, теперь нет. Сейчас, стоя в ванной и смотря на себя, я начинаю сомневаться, а правильно ли я поступила, когда отреклась ото всех. Ведь некоторые мне говорили, что нельзя всех ровнять. Все люди разные. Теперь я понимаю почему таких как я изолируют от общества. Ведь сейчас я просто схожу с ума.

- Неужели я буду чувствовать это каждый раз? Так ведь и умереть недолго, - спросила я у собственного отражения, но в ответ была тишина, а как могло быть иначе? Где шляется Лилия? Вот появится в следующий раз, все ей выскажу или лучше вообще буду её игнорировать. Умывшись, я решила, что нужно выйти, подышать свежим воздухом.

Тело ещё немного болело, но я все-таки дошла до улицы. Была глубокая ночь. Небо было просто усыпано светлыми звёздами. Луна была красива и светилась очень ярко в окружавших её тучах. В городе такого не увидишь. Внезапно на меня подул поток свежего воздуха, я чувствовала его везде: в распущенных волосах, на теле, под одеждой. Я сделала шаг вперёд, закрыв глаза, и сделала глубокий вдох. Я сразу почувствовала еле заметную боль в груди, как только вдохнула, но не обратила на неё никакого внимания.

- Знаешь, а это красивое зрелище, – я вздрогнула, когда услышала знакомый голос за своей спиной. Я не знала, о чем именно он говорил: обо мне или о небе.

«Конечно же, о небе. Обо мне он думать не захочет» – подумала я и поэтому вслух сказала:

- Да, небо здесь очень красивое.

- Я не о небе говорил, идиотка.

«Идиотка?! Сам индюк напыщенный!»

Я только хотела развернуться и высказать ему все, что о нем думаю, но не успела. Мою талию обвили две сильные руки и прижали спиной, не давая развернуться, свой подбородок он поставил на мою макушку и, кажется, облегченно вздохнул. Было такое впечатление, что он действительно рад меня видеть.

«А не этого ли я хотела полчаса назад? Да, именно этого» – подумала я, и мои глаза наполнились слезами. Не знаю даже почему. Мне просто захотелось плакать. Выплакать все то, что я пережила и переживаю, просто перестать об этом думать. Мне уже все равно, что будет дальше, поэтому я кое-как развернулась в кольце его сильных рук и обняла в ответ, уткнувшись носом ему в грудь. Прижимаясь плотнее к его телу, я просто начала плакать, тихо, без звучно, а он только прижал меня сильнее к себе и поглаживал по спине, успокаивая.

Открываю глаза с первого раза. Когда голова начинает соображать здраво, то вспоминаю: ночь, луна, звезды и Эрик, но после того, как он начал меня успокаивать у меня провал, просто ничего не помню. Пытаюсь встать, но мне что-то мешает. И это «что-то» лежит на моей талии и обнимает. Осторожно опускаю глаза вниз и вижу руку.

Дальнейшие мои действия были ошибкой. Я перевернулась на другой бок, и мои губы были в нескольких миллиметрах от губ Эрика. Соблазн был велик, но кто я такая, чтобы вот так просто его целовать? Правильно, никто. Я попыталась отстраниться и убрать его руку, но мои попытки увенчались неудачей, ведь он только сильнее притянул меня к себе и пробубнил что-то вроде: "Спи". После его и моих действий моё лицо уткнулось ему в грудь. Только я хотела вновь попробовать отстраниться, как... Дверь распахивается, а у меня возникает чувство дежавю. Я уже приготовилась к очередной тираде, но вместо этого что-то, а точнее кто-то с криком и визгом:

- Дядя, просыпайся!

Запрыгнул на кровать. Так как я лежала, уткнувшись лицом в грудь Эрика, то весь удар пришелся на меня. Дальше я не поняла, что произошло, а только почувствовала, что падаю с кровати, а точнее качусь кубарем с неё. Упала я лицом вниз, а как иначе я могла приземлиться, с моей-то удачей?

Я поднялась и села на пол, потирая ушибленный лоб, пока я занималась своим увлекательным делом, почувствовала на себе чей-то взгляд. Я подняла глаза и встретилась с глазами цвета осеннего небо. Оказывается, то, что на меня прыгнуло, было ребёнком на вид лет пяти, но взгляд был очень даже взрослый. Волосы были светлые, но она не блондинка. Под её взглядом я поёжилась и не смогла начать разговор. Только я собралась с мыслями, как услышала:

- Ты кто такая? – я опешила. Она не только смотрела на меня с ненавистью, но и в каждом её слове я чувствовала эту самую ненависть.

- Элизабет, а ты кто, малышка?

- Я тебе не малышка, поняла? Я – его племянница, и только я могу к нему прикасаться и спать с ним! Он - мой!

«Как вообще можно жить с таким ребёнком?» – пронеслось у меня в голове. Мне совершенно не хотелось разговаривать с ней, поэтому я встала, уже подходя к двери до меня дошло.

- Стоп! Что ты сказала про «он – мой»? – я повернулась и пристально начала на неё смотреть.

- Он – мой дядя. Поэтому он – мой! Что не ясно?! – теперь я точно поняла кто она.

- Софи, когда ты стала такой злой? Так ещё и истеричкой? – кажется, попала в самое яблочко, теперь глаза у девчушки расширились, и она смотрела на меня с огромным удивлением.

- Откуда ты знаешь, как меня зовут? – её голос дрогнул, а значит я точно права.

- Откуда? Просто мне делать нечего было пару недель, и я с тобой сидела. Неужели ты меня не помнишь? – она смотрела на меня внимательным и изучающим взглядом.

- Элизабет? Нет, не помню.

- Ну, а, если вот так, – после этого я быстро подлетела к ней и начала щекотать. Комнату наполнил детский смех и визг. Не знаю, как после этого всего Эрик ещё спит. Жуть.

- Эли... Эли... стой... хватит, – в смехе повторяла она, и я остановилась.

- Значит, всё-таки узнала и вспомнила? – вместо ответа она подскочила и кинулась мне на шею. Такого я не предугадала, поэтому я с ней упала на кровать. Если бы просто упала, так нет, надо было упасть точно затылком в грудь Эрику. После этого он резко сел на кровати, поэтому моя голова скатилась ему на колени.

Конечно, мне открывался прекрасный вид: заспанный Эрик без футболки, волосы в разные стороны, а голубые глаза немного затуманены после сна. Но нужно было вставать с его колен и этого у меня сделать не получилось, ведь Софи легла на меня так, что её губы находились возле моего уха, и я услышала её шёпот:

- Я разрешаю. Тебе можно, – до меня медленно дошел смысл её слов, а, когда все-таки дошел, то я покраснела как помидор.

- Так, что вы тут делаете?! – это был уже Эрик. – Эли ясно, я её сам принес сюда, кстати, потом поговорим об твоих ночных вылазках. А ты Софи, что ты делаешь? – Софи села мне на живот и посмотрела на своего дядю умоляющим взглядом, как кот из Шрека. Теперь я решила вставить своё слово:

- Мы не будем разговаривать об МОИХ ночных вылазках, ясно? Надеюсь, что да. Теперь, Софи, встань с меня, ты тяжёлая для своих семи, хоть и выглядишь всего на пять, – кажется, Софи не понравилась моя реплика в её сторону, и она "случайно" прыгнула на мне и уселась поудобнее.

- Неа, мне и тут удобно. И я НЕ ТЯЖЁЛАЯ.

«Маленький слоненок» – вслух я этого говорить не стала. У меня был ещё один план.

- Эрик, – он вздрогнул, когда услышал собственное имя и, если честно, мне это понравилось, – сними её с меня, пожалуйста, очень тебя прошу, – теперь я смотрела на него глазами из Шрека, но этот индюк не собирался помогать мне совершенно.

Что делать я не знала, если я перекачусь в сторону края кровати, то упадку вместе с Софи, а, если перекачусь в сторону Эрика, то моя голова вновь окажется у него на груди, ведь эта свинья взяла и легла, кажется, вновь спать, а, если сяду, то упадёт Софи с кровати. Выбор был сложный.

«Что делать?» - подумала я и решила.

Это было ещё один мой косяк за это утро. Я перекатилась в сторону Эрика и, как и думала Софи упала на кровать, а моя голова оказалась на груди у Эрика. Я пыталась встать, но не тут то было. Я уже почти села, как рука Эрика оказалась на моём горле и положила обратно.

- Не дождешься, – только и услышала я.

«Не дождусь, значит?» – сейчас мой мозг работал не в полную силу, поэтому я начала нести какую-то чушь:

- Мне нужно в ванную, – кивок головой, в знак отрицания, - мне нужно переодеться, - вновь этот кивок.

Мои идеи закончились. Зря он так со мной. Так как мой мозг работал не в полную силу, а, возможно, вообще не работал на этот момент, все произошло в считанные секунды. Я схватила его руку, не ожидая этого, его рука поддалась легко, и вместо того чтобы просто её сбросить я взяла и... и укусила его. Кажется, я не рассчитала силу, так как он вновь сел на кровати потирая укус, и я, воспользовавшись случаем, убежала от греха подальше, а то он точно меня убьет.

- Найду, убью! – услышала я его крики, когда отходила от двери. По спине побежали мурашки. А он ведь может воплотить свою угрозу в реальность.

До своей комнаты я дошла без происшествий, приняла душ и переоделась. Выйдя из ванной, я взяла расческу и начала расчесывать мокрые после душа волосы. Дверь открылась и на пороге стоял, нет, не угадали, не Эрик, а старичок. Он смотрел на меня очень строгим взглядом. Наверное, сейчас будет очередной указ.

- Я тебе, что говорил?!

- Ни с кем не разговаривать, так как я опасна. Но, если я настолько опасна, то изолируйте меня ко всем чертям! – он смотрел на меня удивленным взглядом.

- Нет, до изоляции не дойдёт...

- Конечно, не дойдёт, это и есть изоляция! Я как дура сижу в четырёх стенах, ни с кем не разговариваю и всех избегаю, но больше я этого делать не буду, ясно?! Если нет, то вам просто придётся это принять! – от такой тирады я стояла и хватала ртом воздух.

- Хорошо, но, если ты кого-нибудь ранишь или раскроешь свой секрет, то будет хуже!

- Я на больную похожа? Ну, ладно это глупый вопрос, – этого он уже не услышал, потому что ушёл. Я вновь села на кровать и продолжила, то что начала, но вновь меня прервали на этот раз это был, нет, снова не он, это была Кира.

- Эли, как ты себя чувствуешь?

- Что?! Кто ты такая, чтобы у меня про это спрашивать?! Ты меня предала!

- Я знаю, но я не могу забыть год нашей дружбы! Просто не могу!

- А ты через «не могу»!

- Опять ты со своим характером!

- Мой характер не изменить, так что попрошу выйти из МОЕЙ комнаты, – я ещё не готова с ней разговаривать, а прощать и подавно. Это слишком сложно. Я сама запуталась в себе. Тут дверь вновь открывается и, нет, это не Эрик. Мой глаз начинает уже дергаться.

- Что тебе нужно?!

- А... эм... я Киру искал. Ты её не...

- Видела, она уже ушла. И тебя, Антон, попрошу свалить, – такое впечатление, что это не комната, а проходной двор! Наверное, мне сегодня не удастся расчесаться, ведь дверь вновь открылась, и я уже не выдержала:

- Да, что вам тут двор проходной, что ли?! Вы можете хотя бы стучать?! Достали!

На этот раз это был Эрик. Он скептически поднял бровь. Теперь мне стало страшно. Он закрыл за собой дверь и начал надвигаться на меня. В глазах были чертики, а на губах ухмылка.

- Ты же в курсе, что кусаться не хорошо?

- Эм... наверное...

Большего я выдавить из себя не смогла, а он был все ближе и ближе. Я начала отходить назад пока не уперлась ногами в край кровати. Вот между нами уже считанные миллиметры, забыв, что подошла к краю делаю шаг назад и падаю на кровать, а он с хищной ухмылкой навис надо мной. В его глазах чертики не просто играли, они танцевали танго. Вот снова между нашими губами миллиметры, и сердце перестало биться. Сейчас я очень надеялась, что нас прервут, но, кажется, я слишком удачливая.

Глава 13

Эрик навис надо мной и хищно ухмыльнулся. С такой ухмылкой и с чертиками в глазах я его боялась. И кто просил меня, его кусать спрашивается? Правильно, никто.

Он наклонялся все ниже и ниже к моему лицу. Он не держал мои руки, и при желании я могла его оттолкнуть, но почему-то не могла, просто не могла поднять руки и упереться ими ему в грудь. И вот, когда кончики наших носов соприкоснулись по мне будто прошёл электрический заряд. Он не стал наклоняться ниже, вместо этого Эрик провёл кончиком носа до моего уха. В тот же момент я почувствовала его горячее, обжигающее дыхание. Через секунду он прикусил мочку моего уха, лизнул и подул. Дыхание перехватило, мысли испарились, а тело пронзил ещё один электрический заряд. Если раньше я не могла его оттолкнуть, то теперь и подавно, тело не слушалось, а из горла вырвался вздох. Недолго думая, он перешёл к моей шее и укусил жилку на ней и поцеловал, из моего горла вырвался ещё один вздох. Глаза сами собой закрылись. А Эрик тем временем прошёл языком по моему горлу, оставляя мокрую дорожку поднимаясь ко второму уху. Шея сама собой выгнулась навстречу его языку, а из горла вырвался очередной вздох наслаждения. Зачем обманывать себя? Мне это нравится, даже очень. Вместо того чтобы просто укусить правое ухо, он пришёлся по нему кончиком языка, лизнул мочку и только после этого прикусил. Его ровное дыхание проходило по моему уху. Как только он отпустил его, прошептал:

- Теперь ты точно не будешь кусаться.

Его дыхание последний раз обожгло моё ухо, после чего он встал и ушёл, а я так и осталась лежать на кровати. Я села на кровати, дыхание сбилось, сердце бешено стучало, и только сейчас почувствовала, что щеки пылают.

«Чёрт возьми, и вот зачем, спрашивается, я училась самообороне?!» – пронеслось в моей голове.

Когда мысли более или менее пришли в порядок, в голове всплыли его слова.

«Это было моё наказание? Он псих и индюк!» – мне нужно было хорошенько прочистить мысли, а моим привычными способами этого делать нельзя, да и вообще, это почти противозаконно. Поэтому я встала, пошла в ванную и умылась ледяной водой, и только после этого я пошла в столовую, так как мой желудок требовал еды. Хотя я дня недели, числа и времени не знаю. Я совершенно выпала из дат.

Я знала точную дорогу из своей комнаты только в столовую, на улицу и, что уже таить, в комнату Эрика.

«Как мне вот теперь смотреть ему в глаза? Как с ним разговаривать? И вообще находиться в одной комнате? Может, получится его игнорить и избегать? Чёрт!» – за своими мыслями я не заметила, как дошла к столовой. Все как обычно компания из четырёх людишек. Обведя глазами зал, я впала в ступор, так как увидела Эрика, скучающего в компании своей племянницы. Наверное, это обычное дело, просто он никогда не приходил, когда в зале кто-то был, первый раз исключение.

Меня никто не заметил, и это было очень странно, и при этом очень хорошо. Я села за первый стол от входа, спиной ко всем и пожалела об этом. Вот передо мной стоит суп, картошка с котлетой и чай, а это значит, что сейчас вторая половина дня, это хоть что-то.

Я успела съесть всего пару ложек супа. Входная дверь с грохотом открылась, а у меня было чувство дежавю, ведь так я первый раз встретила Эрика. В проходе стоял парень лет шестнадцати-семнадцати. Довольно обычный: высокий, мускулистый, черты лица правильные, ну, насколько я могу судить, темноволосый с карими глазами. Когда он увидел меня, а точнее намеренно посмотрел мне в глаза, то я в них увидела гнев, и мне это кого-то напомнило, но мой маразм всплыл в самый ненужный момент. Он пошёл прямо на меня. И, сказать честно, я испугалась, очень сильно, но виду не подала. Я точно знала, чего он хочет, поэтому встала и с вызовом посмотрела в его карие глаза.

Ну, вот опять. У меня дежавю. Он надвигается на меня слишком быстрыми шагами. Я начала судорожно вспоминать все, что знаю о самообороне и вообще, о борьбе. И вот вспомнила.

Резкий и прямой удар ногой в область солнечного сплетения. Силёнки у меня были и хорошие, но этого было недостаточно. Этот идиот только отшатнулся от меня и сплюнул, посмотрев мне в глаза, в них пылал огонь. И вот он заносит кулак для удара. Благо с реакцией у меня всегда все было хорошо, и все удары отточены до совершенства.

Три удара. Первый – прямо в его нахальную морду, поверх его же кулака. Второй – боковой удар левой рукой прямо в подбородок. И третий удар правым локтем по лицу.

Можно сказать, я победила, но вошла во вкус, вновь, а это плохо. На этот раз очень болезненный удар по внутренней стороне бедра. Он потерял равновесие и упал, а я вздохнула с облегчением.

Я слишком увлеклась, ведь нахожусь в зале с ребёнком и пятью ненужными парами глаз, но, когда до меня это дошло, было слишком поздно. Все взгляды были прикованы к моей персоне.

«Что теперь делать?» – подумала я, а этот придурок поднял голову и надменный голосом произнёс:

- Дура! Ты мне губу разбила и оставила пару синяков это точно. Чуть челюсть и пару ребер не сломала. У тебя мозги имеются?! – сказать, что у меня был шок, это просто ничего не сказать, а просто громко подумать.

- Ты первый начал! Я прекрасно знаю этот взгляд и то, что ты хотел сделать!

«Ты первый начал?» – я что, в детском саду?! Мне шестнадцать, а я... я черти что несу, стою.

- Так значит, ты, тупая курица, меня не узнала?

«Тупая курица?! Меня так даже Эрик не называл!» – твою же ж мать опять все мои мысли сводятся к Эрику.

- Слушай, тупое ты создание, иди на х... в жо... в общем, далеко и надолго. Я тебя не узнала! Так как я тебя не знаю! И вообще, что я тебе сделала, что ты меня ненавидишь и при первой же встрече лезешь в драку?! И вообще ты изначально проиграл, я никогда не пропускала ударов.

Кажется, меня занесло в другую степь. Совсем другую. Пока я говорила, этот придурок встал, отряхнулся, слизнул кровь с губы и задрал край своей футболки. Мои глаза расширились. Прямо под ребрами красовался шрам, и этот самый шрам оставила я.

Теперь я вспомнила его. Это был Миша. И моя последняя драка. Больше я никогда не дралась, кроме как сейчас.

Это было, наверное, полтора года назад. Я была дурой, больной, называйте, как хотите, но это так. Я решала всё драками, чуть что и сразу драка, но никогда не было лезвий или ещё чего-нибудь. А в тот день, он до сих пор мне снится, Миша сказал мне что-то, что мне не понравилось, и началась драка. Я, конечно, победила, но в конце этот самый придурок достал откуда-то нож, а я просто начала его выхватывать и попала ему прямо под ребра. Та драка прочистила мне мозги, и я перестала этим занимать. Старалась стать, как все. Перекрасилась, не дралась и пыталась не сталкиваться со старыми "друзьями". Мишу, кстати, я больше не видела.

- Миша…

- Узнала. Удивлён. Хотя, смотрю, волосы нормальные, а удары чисто из серии самообороны.

- Прости. Я была дурой, но ты сам виноват, если бы... ладно, – наверное, во мне проснулось то, что называется совесть. Я не могла поднять на него глаза. Он в праве меня ненавидеть. И он прав, я курица. Если бы не моя гордость, то я бы просто ушла, но я просто не могла.

- Тебя девчонка отделала. Теряешь навыки, – это был Эрик. Я не знала, когда он подошёл, но он это сделал так ещё и положил свою огромную ладонь мне на голову.

- Отделала? Помнишь, ты спрашивал, кто меня в больничку по полгода с ножевым засунул. Она же, – после этих у меня перехватило дыхание, и сердце сжалось. Мне стало противно от самой себя. Ладонь Эрика в тот же момент покинула мою голову. Я его понимала. Я сама себя ненавижу и хочу убить, или серьёзно покалечить, чтобы до больницы, а лучше до комы.

«Это конец» – пронеслось у меня в голове. Глаза я так и не осмелилась поднять. Сейчас я была больше похожа на брошенного, трясущегося котёнка.

- Она?

- Да. Ты сам видел, как она меня отделала.

Чёрт. На глаза начали наворачиваться слёзы. Дура тупая, так ещё и тряпка. Я не могла слушать, как они разговаривают, поэтому обошла Мишу и пошла к двери. Выйдя за дверь и отойдя на приличное расстояние от неё, я побежала.

Опять. Все опять. Я одна. На улице. Нервы сдают.

«Господи, почему ты меня так наказываешь, что я сделала?!» – стоя на улице, думала я.

Теперь старичок точно меня убьет. Да, я сама виновата. Пока я шла, то на что-то наступила. Опустила глаза и увидела лук, а дальше мишень. Мне нужно было сбросить пар, поэтому я взяла, этот чертов лук и начала стрелять. Не знаю, сколько я выстрелила точно в мишень, десять, двадцать, тридцать, но легче не становилось, а раньше мне это помогало. Тогда я просто швырнула этот луг куда-то вперёд.

Я выгляжу жалко, да, и чувствую себя так же. Такая дура. Поклялась не драться, а сама что? Я спрятала лицо в ладонях и упала на колени.

- Эли?

Я вздрогнула, когда услышала своё имя. Это была Софи. Маленькая моя девочка.

- Не плач, пожалуйста.

Я опешила.

- Что? Софи, не надо. Я идиотка, и тебе не стоит со мной общаться.

За такое заявления я получила хороший подзатыльник.

- Ага, щаз. Но, правда, не плач, я тебя не боюсь. Никогда не боялась и никогда не начну, ясно это тебе твоей тупой голове? – ей всего семь, а она говорит такое. Я в полном шоке. Софи села на мои коленки и обняла меня. Вот так просто. Взяла и обняла. Это простой для кого-то жест, но для меня это было чем-то большим и её слова тоже. Я обняла её в ответ и прижала к себе. Такая маленькая и глупая.

- Спасибо, малышка, – прошептала я, а она ещё сильнее прижалась ко мне.

Внезапно у меня начала болеть голова. Я оттолкнула Софи и схватилась за голову. Было чувство, будто она сейчас просто разорвется. Я едва сдерживалась, чтобы не закричать, слёзы давно лились из глаз. Я уже точно знала, что будет дальше, поэтому из последних сил сквозь зубы сказала:

- Уходи. Прошу.

Говорить было больно и сложно. Она что-то говорила, но я не могла услышать. В ушах звенело. Сейчас я хотела, чтобы она ушла, чтобы не видела меня в таком состоянии. Я не знала, но мне показалось, что она ушла. Силы закончились, и из горла вырвался крик. Я больше не могла терпеть. Сил больше не осталось.

Слёзы, боль, земля, кровь и крик – это последнее, что я помню. До свидания, реальность. Здравствуй, тьма.

Глава 14

И вот опять я здесь. Опять я во тьме. Это я знала точно.

Сейчас тело не болит, все хорошо, а как только я очнусь в реальности, то начнутся мои круги ада. Но, если тогда у меня было хоть чуточку уверенности, что рядом со мной кто-нибудь будет, сейчас я была полностью уверена, что я осталась одна. После того, что сделала. Хотя этого я и хотела. Это и было моим желанием.

Открываю глаза и вместо привычной тьмы вижу белый коридор. А, ну да, я же просила включить свет. А вот классики не было. Это даже хорошо, потому что я её ненавижу. Мне подавай рок.

Наверное, сейчас я должна сделать выбор между реальностью и этим местом, ведь дальше так продолжаться не может. Я больше не могу чувствовать жуткую боль каждый раз, когда попадают сюда, когда что-то вспоминаю, хотя это ещё не очень и точно. Я же ничего не знаю.

- О, вернулась, быстро ты, – мои раздумья прервал уже знакомый мне голос. Сейчас я хочу получить ответы хотя бы на некоторые вопросы.

- А я по жизни быстрая. Ты знал, что я появлюсь здесь вновь, да?

- Да.

Коротко и ясно. Так, продолжим дальше.

- Что это за место?

- Если ты уже вспомнила кое-что, то должна знать, что сама создала это место. Своими руками, точнее мыслями.

- Знаю. Ты был злой, когда меня увидел. Ты меня выгонял. Почему?

- Ты делала выбор. Я помог сделать верный.

Сделать верный? ВЕРНЫЙ?! Это был, наверное, худший выбор за всю мою жизнь. По его тону я поняла, что больше со мной он разговаривать не собирался.

И что дальше? Вот и что мне дальше делать?

- Ты ведь понимаешь, что сейчас в реальности ты уязвима? Что, если кто-нибудь заходит тебя убить или покалечить, ты этого даже не почувствуешь и не поймешь? Твои рассуждения верны, ты должна решить. Можешь считать, что у тебя два пути. Первый: остаться здесь и ждать пока ты умрёшь в реальности. Второй: вернуться в реальность и жить, пытаться узнать правду, при условии того, что больше никогда здесь не появишься. Решать тебе и только тебе. Больше я решать за тебя не буду. Прощай.

Что? Уязвима? Если он говорит правду, то я труп, ведь нахожусь на травке во дворике. Чёрт. Это конец. Теперь я точно не знаю, что делать. Как мне поступить. Как я могу сделать выбор?

Если я останусь во тьме, то больше не будет постоянной боли, вранья, людей, родителей, не узнаю правды, скорее всего, я и не должна этого вспоминать. Наверное, это плюсы. Хотя родители, а точнее мама, никогда и не занималась моим воспитанием. Я была представлена сама себе. Поэтому начались драки, разноцветные волосы. Это был бунт, на который мама смотрела сквозь пальцы, а потом это стало образом жизни, стало моей жизнью, но в один день это изменилось. И всё из-за Миши. Ещё один плюс, если я останусь, то больше никогда его не увижу. Не увижу взгляды, которые смотрят с отвращение и ненавистью. Плюсов много.

А что будет, если я уйду отсюда? Ненависть, боль, одиночество, косые взгляды. Этого я не хочу, но я хочу узнать, что происходит, кто такая Лилия, почему мне стёрли память, почему я начала это вспоминать, почему я очнулась в этой чертовой академии. Вопросов было полно, а вот ответов нет. Но, если я вернусь, то меня будут бояться и избегать. Я знаю это точно. Такое уже было.

«Никогда не боялась и никогда не начну» – в голове пронеслись слова Софи и появилась картинка её красивых серых глаз, задорная улыбка, заразительный смех. Если я вернусь, то увижу и услышу её. Это самый огромный плюс. Ради неё стоит вернуться, стоит чувствовать боль. Ради одного её счастливого взгляда я готова сделать все, даже жить. В конце концов, я сильная и справлюсь, наверное, надеюсь.

Эрик... почему-то в голове всплыло воспоминание, когда я увидела его в первый раз. Ярко голубые глаза. Заботу, доброту, тревогу, насмешку, издевательство, которое я всегда в них читала. Вспомнился "первый поцелуй", хотя я его таковым не считаю. Я привязалась к нему. Влюбилась? Определённо нет, просто привязанность, просто запал в душу, просто он заставляет сердце замереть, просто он заставляет забыть, как дышать. Это всё просто. Я не влюбилась, просто не могу, просто это больно.

«Вернуться или остаться? Остаться или вернуться?» – я стояла и думала, рассуждала, размышляла и приняла решение. Пусть это будет ошибкой, пусть я пожалею, пусть, но я приняла решение. Я знаю, что делать, знаю, что делаю.

Я не успела ничего сделать или сказать, потому что за долю секунды вместо белого коридора я оказалась в тёмном помещении. Ладно бы просто в тёмном, но нет. Я стояла возле стены, ноги были плотно сжаты, а руки чуть отдалены от туловища. Я не могла пошевелиться, ведь в таком положение была прикована к этой стене. На запястьях чувствовалось что-то холодное, скорее всего какой-то металл, на ногах тоже только через какую-то ткань, хотя я точно помню, что надевала шорты. Может я права и все таки это мои воспоминания? Но, если это так, то я больше не хочу вспоминать.

- Ну, что же, начнём.

До моих ушей донесся ледяной голос, пропитанный ненавистью, но кому я так сильно нагадила? Не понимаю. И начнём что? Конечно, я догадываюсь, что сейчас будет, но надеюсь, что не права.

Когда глаза привыкли к темноте, я увидела чьи-то силуэты. Их было два. Я не понимаю, чьи это силуэты, да и как в такой темноте? Вот один из них повернулся ко мне лицом и у него или неё в руке что-то было. Всё это было сделано специально, чтобы я видела своего палача. В руках у этого человека были специальные метательные ножи. Это я знала точно. Не раз пользовалась ими, но кидала в стену, а не в людей.

Вижу замах руки, и через секунду между расстоянием от руки до туловища красуется нож. Я сглатываю, а тело бьёт мелкая дрожь. Ещё один замах и нож практически касается шеи. Меня начинает бить уже не мелкая дрожь, и я начинаю чувствовать страх, но глаз не опускаю, с вызовом и вовсе без страха смотрю на своего "палача". Третий замах и на этот раз нож попал чуть выше уровня колена и на этот раз задел. Чувствую боль и холодный металл, но все так же смотрю на силуэт, без страха. Хотя чувствую, что могу умереть от страха. Четвёртый замах и я отчётливо вижу нож, который летит прямо на меня, прямо между глаз. Вот и конец. Не могу на это смотреть и закрываю глаза, жду смерти, просто стою и жду.

Прошло, наверное, несколько минут, когда я начала понимать, что под моей спиной что-то мягкое. Тело вновь болело, а значит я в реальности. Это было моё решение. Я решила вернуться и во всем разобраться. Уже хотела открыть глаза, ну, или сделать попытку, как услышала:

- Ну, и куда ты намылилась? – кажется, Эрик, но что он тут делает? И... стоп, я, кажется, на кровати, но я была во дворе. Это точно.

- Я не мылилась, ясно? Я утром искупалась в отличие от некоторых! – а это Софи, но что происходит?

- Вообще для тех, кто не знает, я купался. И вообще, это тебя не касается.

- Ой, мама с папой вообще утверждают, что ты педик. Хотя я не знаю значения этого слова. Они не хотят рассказывать. Хоть я и просила много раз.

После таких её слов я бы давно уже валялась на полу в истерическом смехе, но сил у меня не было даже на то, чтобы выдавить из себя улыбку, но зато, кажется, уже кто-то упал и истерично ржал. Такие выводы я сделала по тому, как сначала что-то упало и разбилось, вероятно, кружка или бокал, а потом что-то вновь упало и начало ржать.

- Че ты ржешь, идиот?! Меня тут пе... чёрти чем называют, а он ржет, друг ещё!

- А что это значит? Объясните мне!

- Софи, тебе родители это объяснят.

- Я люблю твою племянницу, – подал голос тот, кто ржал, и я узнала голос Миши. Это как-то всё странно. Очень странно и, кажется, вновь банально.

- Действительно, а ты чего ржешь. Мама сказала, что вы оба педики и стоите друг друга. Постоянно вместе. С девушками, вас, никто не видел.

Софи говорила это очень серьёзным голосом. Господи, как мне хотелось смеяться, истерично, очень истерично.

- Что?!

- Да, да.

Пора их прервать, а то у меня от их ржача голова только сильнее болеть начинает. Лежала я довольно долго, поэтому тело уже не так сильно болело, и я с первого раза открыла глаза. Я чувствовала, что смогу сесть и надо поиздеваться над ними, скорее всего, это просто адреналин, который скоро пройдёт, но момент упускать не хотелось. Поэтому собрав всю волю в кулак, я села и сказала:

- Не думала, что у вас фестиваль педиков. Могли бы и пригласить ради приличия.

После моей реплики в комнате настала мертвая тишина, и она очень напрягала и пугала. Хотя надо было радоваться моменту, ведь через пару секунд на мою шею кинулся семилетний ребёнок, похожий на слоненка.

Конечно, первые приступы боли прошли, но вот остаточная боль дала о себе знать, поэтому прошептав Софи на ухо:

- Уведи этих идиотов, пожалуйста, – я отстранилась. А Софи, спрыгнув с кровати, подбежала к парням и сказала:

- А, ну, брысь отсюда! Вас видеть не хотят! Ну, а я с вами за компанию за дверь выйду.

После её слов, я почувствовала на себе взгляды, но глаз поднять не могла. Просто боялась прочитать в них ненависть. Они пытались возразить, но это было безуспешно, поэтому, когда за ними закрылась дверь, я смогла понять, где нахожусь. Это была моя комната.

Скинув с себя одеяло, я попыталась встать. Как только я поставила левую ногу на пол, топочувствовала жгучую боль и то, что что-то течёт по моей ноге, опустив взгляд, я увидела кровь, которая текла из пореза, который оставил нож.

«Как это возможно?!» – подумала я.

Идти я не могла, а, если прыгать, то запачкаю всю комнату. Я начала судорожно размышлять и оглядываться. К моему счастью на тумбочке лежал бинт, которым я когда-то забинтовывала руку. Взяв его и кое-как перебинтовав ногу, я попрыгала на одной ноге в ванную. Со стороны это выглядит ужасно глупо и смешно и, скорее всего, есть другой выход из ситуации, но думать я, конечно же, не хотела.

Допрыгав до ванной и чуть не упав, споткнувшись о порог этой самой ванной, я закрыла дверь. Допрыгав до раковины, я посмотрела в зеркало. Стандартный набор, и у меня ничуть удивления, это стало какой-то нормой для меня: белое лицо, пустые глаза и волосы в разные стороны. Только я хотела умыться, а делать это на одной ноге не очень-то удобно. В дверь забарабанили. И, когда я услышала голос того, кто барабанил, ничуть не удивилась:

- А ну дверь открывай.

- А, если нет? Что, выбьешь?

- Какая ты догадливая. Так что быстро!

- Ну, открою я дверь, выйду, ты же меня убьешь.

- Убью. Ты права. Так что давай открывай и встречай свою смерть.

Умыться он мне не даст. Поэтому я, сдавшись, попрыгала к двери. Отперев её, я уже хотела перепрыгнуть через порог, но моя координация в очередной раз меня подвела, поэтому, размахивая руками, я собиралась поцеловаться с полом. Но две сильные мужские руки успели меня поймать. Поэтому носом я поцеловалась носом не с полом, а с хорошо знакомой мне грудью.

- Ты знала, что дура?

- Сам ты дурак.

Я хотела сказать это твёрдо, но получилось так, будто мне пять лет.

Не пойми, как мы оказались на кровати. Точнее Эрик сидел на кровати, я сидела рядом, а моя нога с порезом лежала на его ноге. Я ничего не успела возразить или сказать, потому что почувствовала руку Эрика на своей голой ноге и забыла, как нужно разговаривать. Он начал развязывать наспех завязанный бантик, или его подобие. Всё-таки развязав и разбинтовав мою ногу, он её залечил, как делал это обычно.

Все это время я смотрела либо на ногу, либо изучала свои кривые пальцы, но глаз на Эрика не поднимала. Стыд или страх? Я не знала, что это. Только я хотела убрать ногу и встать, как он подхватил мою вторую и усадил себе на колени, не дав мне даже пискнуть. Наши лица оказались на одном уровне, поэтому волей-неволей я встретилась с его голубыми глазами.

Эрик положил одну руку мне на ноги, а второй обнял за талию, тем самым удерживая на месте.

Я была бы не против вот так сидеть, но он начал водить своими длинными пальцами по моей ноге. Я почувствовала уже знакомую волну тока, и против воли придвинулась к нему ближе. Это было плохой идеей, ведь теперь наши губы находились в паре миллиметров друг от друга, а моя грудь касалась его. Я знала, что пожалею о своём решении вернуться, но не так же скоро.

Глава 15

Я не могу смотреть в эти голубые глаза, причина не в том, что я в них тону или, что они самые красивые на всей планете и галактике. Просто он ждёт от меня ответов. Это чётко читалось в них. А ответов у меня не было, а точнее, я не хочу рассказывать и отвечать на них. Моё прошлое – это моё прошлое, моё личное дело. И я не собираюсь рассказывать о нем кому-либо, поэтому я старалась смотреть сквозь него, но получалось не очень хорошо.

Не знаю, сколько просидела на коленях у Эрика, но это начало надоедать. Он не делал ничего. Просто сидел и смотрел, выжидал, когда я сломаюсь и начну говорить, но этого никогда не будет.

- Может, отпустишь? – я подала голос, а ему это не понравилось, скорее всего, он хотел услышать что-то другое, что-то личное, что-то обо мне. Не сказав ни слова, он меня отпустил.

Я встала на холодный пол. Только сейчас до меня дошло, что я босиком, но, когда я "проваливалась" в небытие я была в кроссовках, в любимых кроссовках. Я чувствовала его взгляд спиной. Если бы взглядом можно было убить или ранить, то я давно была бы уже мертва или серьёзно ранена. Чувствовать этот взгляд больше не было сил, поэтому я быстрым шагам направилась в ванную. В последнее время это место стало моим убежищем.

- Господи... вот и что мне теперь делать?

- Радоваться жизни. А то все время какая-то не такая, – от этого голоса по спине побежали мурашки. И вот спрашивается: Какого черта она появляется в самый неподходящий момент? Её не было чёрти сколько, и вот она снова стоит и учит меня жизни.

- Чего тебе от меня нужно? Иди туда, где была.

Я повергла Лилию в шок. Скорее всего, она не ожидала такого ответа. Она хотела что-то сказать, но я её уже не слушала, так как скинула с себя одежду прямо на пол и зашла в душевую, включив прохладную, даже холодную воду, чтобы привести свои мысли в порядок. Наверное, любой нормальный человек через пару минут вылез бы из такой воды, но не я. Я стояла под холодными струями воды минут пятнадцать, но мысли не приходили в норму. Начав замерзать, я все-таки вышла из душа.

Вытершись полотенцем практически насухо, до меня начало доходить, что ни верхнюю одежду, ни нижнее бельё я одеть не могу. Мои футболка и джинсы были в ужасном состоянии, где-то виднелась кровь, а где-то даже земля, трусики я бы одела, но только один беглый на них взгляд вселял в меня ужас, а лифчик, если сказать честно, я вообще не нашла.

Мало у меня таких проблем так прибавилась ещё и эта. Стоять голой посреди ванной глупо, одеть на себя мокрое полотенце тоже плохая идея. В голове вертелись различные мысли, принимаю душ я каждый день, но никогда не обращала внимание есть ли здесь халат, поэтому я начала осматривать ванную в поисках халата или другого полотенца, если умирать, то красиво. К моему счастью возле душа весел халат. Надев его, я поняла, что это тоже плохая идея, очень плохая идея, потому что он только чисто прикрывал мою голую попу.

«Чёрт, твою же ж мать!»

Зная Эрика, он все ещё сидит в комнате и ждёт. И, если выйти к нему в таком виде, то неизвестно чем это закончится, но делать нечего. Собрав все вещи, я кинула их в раковину. Подойдя к двери и протянув руку к ручке, сердце начало бешено колотиться, а щеки пылали огнём. В глубине души теплилась маленькая надежда, что Эрик все-таки ушёл. Вот моя рука на дверной ручке, я поворачиваю её, дверь открыта. К моему удивлению в комнате никого не было. На кровати лежал окровавленный бинт с моей ноги. Всё на кровати и в комнате было вверх дном. Я уже подошла к шкафу с одеждой и даже успела его открыть, как дверь в комнату открылась.

«Что же это за наказание такое?»

Если бы в этом шкафу был вход в Нарнию, я бы давно там жила и не думала ни о чем, но это мечты, а пока я прижимаюсь к полкам шкафа, пытаясь с ним слиться.

- Поговорить надо, – услышал я голос Эрика.

- Не надо, не сейчас, лучше никогда, – еле слышно произнесла я.

- Давай, вылезай из шкафа, ты же там жить не собираешь?

- Да, я ищу дорогу в Нарнию, попрошу мне не мешать.

- Так я подожду.

На самом деле я искала чистую одежду и бельё. Выйти из шкафа в таком виде равносильно смерти, поэтому я кое-как надела на себя трусики. Как любит говорить моя мама: "С голой жопой в первый ряд". Попа у меня почти голая, но то, что ряд первый это точно. Пора вылазить. Эрик перегородил мне дорогу в ванную, облокотивший спиной на дверь, глаза были прикрыты.

- Может, отойдешь? – он тут же распахнул глаза и посмотрел на меня, кажется, он был удивлён моим видом, но не было ни насмешливого взгляда, ни идиотской улыбки. Можно сказать, что ни глаза, ни мимика на лице не выдавали его, будто на камень смотришь, но я точно знала, что он удивлён.

- Ну так что, уйдешь?

- Нет.

Вот так просто. Три каких-то буквы меня убили, сразили наповал. Надо придумать, что делать. Но, когда ты стоишь в полуголом виде перед восемнадцатилетним парнем, как я уже проверила, и немного озабоченным, как только вспомню, так вздрогну и зальюсь краской, голова отключается и отказывается работать.

- Мне одеться надо.

- А мне и так норм.

- Отойди от двери.

- Нет.

- Да.

- А ты мне что?

- Ничего.

- Тогда нет.

- А чего ты хочешь?

- М-м, глупый вопрос.

- Идиот озабоченный.

- В точку, но всё равно нет.

Этот спор не прекратить. Неужели придётся сдаться? Идея была глупой, очень глупой, но что я могу поделать, если, когда он рядом, мозги не работают.

Я облокотилась о стену рядом с Эриком, а точнее рядом с дверной ручкой, которую этот идиот даже не "защищал". Совершить мой план было очень неудобно так, как в одной руке я держала одежду, которая так и норовилась упасть из моих рук, а второй пыталась достать до дверной ручки, и, когда у меня это почти получилось, Эрик перехватил мою руку. Дальше всё произошло слишком быстро, я совершенно не поняла, что случилось, но, в конце концов, я оказалась прижата к стене, а руки этого придурка были по обе стороны от моей головы. Я почувствовала его горячее дыхание на своём ухе и услышала его шёпот:

- Я же сказал, надо поговорить, – я хотела ответить ему, но не успела, так как услышала знакомый голос, кажется, он доносился из-за спины Эрика.

- Ой. Дико извиняюсь. Я не хотел вам помешать. Ну, я, пожалуй, пойду...

А как это ещё могло выглядеть со стороны? Девка прижата парнем к стене, так ещё и голова парня находилась где-то в районе её шеи. Я бы подумала о том же, о чем и он.

Перед тем, как Эрик отошёл от меня на приличное расстояние, он прошептал:

- Иди, – будто я сама не знаю, что делать нужно. Как только за спиной закрылась дверь, я вздохнула с облегчением.

Когда я брала вещи из шкафа, то даже не посмотрела, что именно взяла. Теперь в полном одиночестве я их рассмотрела, и мой выбор меня не обрадовал. Первым, что я схватила, были: светлые джинсы в дырочку. Бабушка так и норовила их зашить, наверное, я никогда не докажу, что так и нужно, но джинсы это полбеды. Майка была с огромным вырезом, купила я её только из-за вредности и жадности. Она была последней, и мне не хотелось, чтобы её купил кто-то кроме меня, но никогда не носила и не собиралась, но делать нечего.

Когда я всё-таки оделась, отошла подальше от зеркала, чтобы увидеть себя практически во весь рост, но это было проблематично, так как зеркало было маловато. Мне удалось увидеть себя только по пояс. Вырез открывал прекрасный вид на мою грудь.

«Ну, хоть не голая, и то радует»

- Не знаю, голой тебе было лучше, – я подпрыгнула, когда услышала голос Лилии за спиной.

- Ты чего меня пугаешь?!

- Просто.

- Где ты была? Я тебя звала много раз.

- Не важно.

- Не важно?! Ты мертва, не забывай, где же ты можешь быть столько времени?!

Зря я упомянула о смерти. В её взгляде читалась чуть ли не ненависть. Я, конечно, задела её, но не до ненависти же. Она стояла и, кажется, пыталась прожечь во мне дыру.

- Прости, просто столько всего навалилось, и я не сдержалась, прости, – взгляд не изменился, хотя нет, изменился, в них читалась открытая ненависть и злость.

Неужели от какой-то случайной, идиотской фразы можно начать ненавидеть? Я всегда считала, что нет, но сейчас моё мнение поменялось. Она исчезла, но в воздухе осталась "висеть" злоба и ненависть.

Я вышла из ванной и ожидала увидеть Эрика и Мишу, но в комнате, на кровати, сидела Софи, когда она меня увидела, то улыбнулась во все тридцать два зуба.

- Что ты тут делаешь? – она пожала плечами и ответила:

- Эрик и Миша ругаются, а мне больше идти некуда. Ты же не против?

- Нет, не против. А почему они ругаются? – ответ был очевиден, но мне хотелось убедиться.

- Из-за тебя. Мне кажется, это глупо. У каждого своё мнение, правильно? И навязать кому-то свою точку зрения неправильно, – я ожидала всего, но не этого. Она была маленькой, но рассуждала не как ребёнок. Она очень сильно изменилась с последней нашей встречи вне этого строения.

- Ты где этому набралась? Точка зрения, мнение? Ты ещё ребёнок и тебе ещё рано философствовать.

- Я не ребёнок. Давно уже не ребёнок. Почему все так считают?

- Ты чего? Не злись. Я просто спросила. Эй, малышка...

Она опустила голову и начала тихо всхлипывать. Такого ещё не было. При мне ещё никто не плакал и, что делать, я совершенно не знала. В голову пришла только одна мысль. Я пошла, села на кровать и обняла её, как совсем недавно делала она. Как только я прижала её к себе, она начала плакать только сильнее. Теперь, что делать я не знала точно.

- Эй, Софи, успокойся. Всё хорошо. Ты чего? Что случилось? Ну прости, я идиотка.

- Почему все думают, что я маленькая?

- Потому, что тебе семь, а это значит, что ты ещё совсем ребёнок, которого хотят защищать и оберегать от всех опасностей.

- Мама умерла... а мне никто ничего не сказал. Сказали, что она уехала, и вернётся не скоро...

Что?! Этого быть не может. Просто невозможно. Это так нечестно.

- Эй, просто тебя любят и не хотят расстраивать. Тебя сейчас, как я уже говорила, хотят защитить от боли. Не плачь, малышка.

Больше я ничего не сказала, а просто прижала её к себе ещё сильнее. Она была такой маленькой, хрупкой, казалось ещё чуть-чуть и она развалится. Ей хотелось скорее повзрослеть, но зачем? Зачем портить детство болью, обидами и плохими воспоминаниями?

Софи потихоньку успокоилась и уснула прямо у меня в объятиях. Так, чтобы её не разбудить, я легла на кровать, так же прижимая её к своей груди.

Где моё детство? Правильно, нигде, я его не помню, а значит, не помню обид и боли. Сейчас в голове крутился один вопрос: А хочу ли я вообще вспоминать, то, что забыла?

Мысли уносили меня все дальше и дальше, и я заснула, так и не ответив на свой же вопрос.

Глава 16

Впервые за долгое время я проснулась не от кошмаров, не от ударов, не от ещё чего-нибудь, а просто проснулась, просто открыла глаза без боли и особой трудности. Проснулась так, как просыпалась раньше. Для меня сейчас это огромная роскошь.

Сев на кровати, я потянулась, разминая затекшие конечности. Как оказалось, Софи рядом нет, и, пока я спала, кто-то укрыл меня одеялом. Встав и заправив кровать, я пошла в ванную, к зеркалу. Я смотрела на себя обычную, самую обычную, заспанную с растрепанными после сна волосами, когда я смотрела на себя последний раз, то была похожа на ходячего мертвеца, а сейчас все нормально. Внешне все было нормально, но морально я до сих пор выжата досуха.

Умывшись и почистив зубы, я пошла за косметичкой, краситься, хотя бы для себя, чтобы убедить саму себя, что все ещё может насладиться в моей жизни. Так, стрелки, тушь, таналка, блеск и можно сказать, что мой вид идеален. Конечно, это звучит ужасно, ведь недавно я пряталась в ванной. Сейчас мне кажется, что я могу свернуть горы и настроение приподнятое.

- Откуда такой прилив сил? – спросила я у самой себя.

Надо пользоваться моментом, а то "убежит" он от меня и все.

"Майка" – подумала я и пошла к шкафу, чтобы переодеть этот ужас на себе. Джинсы на мне были белые, поэтому я достала белую футболку и надела её. Теперь я довольна своим видом.

В животе предательски заурчало. Конечно, я же не ела несколько дней, и это только по меньшей мере. Я буквально вылетела из комнаты и побежала в столовую. Так хорошо, физически, я не чувствовала себя уже давно. Когда я была возле двери в столовую, то дыхание моё сбилось, бежала не очень долго, но чувство было, что пробежала целый марафон.

Как только я зашла в столовую, почувствовала на себе огромное количество глаз. За дальним столом сидели все те же знакомые лица, только белобрысая была уже не белобрысой, а черной. Кажется, она все-таки последовала моему совету. За другим столом сидели: Эрик, Софи и Миша. И все втроем сверлили меня взглядом, если на всех остальных я смотрела мельком, то на лице Софи задержалась. Я переживала за нее очень сильно, но она лишь улыбнулась и слабо мне помахала, я сделала тоже. Эрик откровенно был удивлен моим видом, на это я лишь ухмыльнулась, и села за стол спиной ко всем. Был обед, передо мной появились: первое, второе, чай, ложка и вилка. Недолго думая, я начала есть.

Когда я уже собиралась уходить, напротив меня кто-то сел. Лица, конечно, я не видела, так как в этот момент доедала последнюю ложку второго, но знала точно кто это. Я уже собиралась послать Эрика куда подальше, настроения разговаривать с ним у меня не было, но, когда я открыла рот и подняла глаза, то тут же его закрыла. Передо мной сидел Антон. Антон собственной персоной. Сказать, что я была шокирована это просто ничего не сказать.

- Чего тебе? – получилось немного грубо, но чего он ожидал? Он меня откровенно бесит.

- Поговорить, – и он туда же. Что же все со мной поговорить решили-то? Они бы пришли все вместе, зачем же по отдельности?!

- Не о чем.

- Что так грубо и неуважительно? – грубо и неуважительно? Сейчас ему будет мило и уважительно. Я встала из-за стола и начала играть. Поклонилась ему в пол и выдала:

- Простите меня, милостивый господин, что я с вами так неуважительно и грубо обошлась. Не знаю, о чем я только думала? Надеюсь, вы простите меня за мое неуважение к вам. Так, чего вы изволите, господин?

Я выпрямилась и смотрела на него сверху вниз. Все-таки хорошо, что он сидит, а не стоит. Все присутствующие в столовой катались по полу и откровенно ржали над моими словами.

- Прекрати паясничать, как ребенок, ей Богу.

- Я? Нет, Антошка, это ты ведешь себя как маленький капризный ребенок, у которого отобрали леденец. И вот только не надо меня запугивать, пуганные мы уже, – он встал. Кажется, я доигралась. Было страшно, он вида даже не подал. Если я завалила Мишу, то и этого смогу.

- А я все-таки попробую. Не забывай про свой секрет.

Секрет? Интересно, какой из множества их. Про память он не знает, про видения прошлого тоже, про родителей… И тут до меня дошел смысл его фразы, сказанной мне давно: «Я знаю больше, чем ты думаешь… ». Он знаком с моей мамой, а значит, знает кто они. Из этого вытекало еще одно последствие – Кира. Она тоже знакома с ней. Я повернула голову и встретилась с ней взглядом. Нельзя, чтобы об этом узнал кто-то еще, я же что-то вроде «принцессы», и это мне совершенно не нравится. Дурдом, черт возьми.

- Хорошо, о чем именно поговорить.

- Сядь и поговорим.

- Ты успел намазать стул клеем или чем похуже?

Когда я в хорошей физической форме, то никогда не слежу за языком. Просто говорю, а потом думаю или говорю, а потом понимаю, что именно сказала. На мои слова он закатил глаза и сел, я последовала его примеру.

- Начнет. Значит так, начнем с самого начала, наши отношения были фарсом…

- Правда, что ли? Я-то не замелила.

- Не перебивай. Так, наши отношения были фарсом, так как это был лишь спор. Меня поймали на слабо. Знаешь, я думал, что за тобой придется долго бегать, а все оказалось довольно просто. Цветы, конфеты и ты уже моя. Значит так, я должен был встречаться с тобой год. После года, я выигрывал и получал 50000 штук. Не знаю, где бы они достали такие деньги, но факт фактом. Насчёт того, что ты пропала на полгода и аварии. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Тебя не было только последнюю неделю, после того, как я тебя бросил, а до этого все было заоблачно.

Мне было плевать на то, что он спорил на меня, плевать на все, что он сказал. Меня почему-то мучил только один вопрос: Как я не пропадала на полгода, если мать мне так сказала. Хотя ей можно больше не верить. Это факт.

- То есть, ты имеешь в виду, что все полгода я была рядом с тобой?

- Прости? Я только что сказал, что спорил на тебя, а тебя интересует была ли ты последние полгода со мной?!

- Да.

- Хорошо, да, была. У Киры спроси, если мне не веришь. Вот у меня тоже вопрос, Эрик успел с тобой переспать? А то у меня не получилось этого…

Он мог говорить все, что угодно, но это был перебор. Не знаю, как я успела оказаться рядом с ним, но через мгновение звонкая пощёчина оказалась на щеке этого урода.

- Антошка, еще раз скажет что-то такое в мой адрес, то будет хуже, намного хуже. Спроси у Миши, что я делаю с уродами, как ты, ну, или у любого другого, кто перешел мне дорогу. Убью, и глазом моргнуть не успеешь. Перед тем, как спорить, нужно было узнать мое прошлое. Узнать последствия своих действий.

После я просто ушла. Хотя надо было врезать ему хорошенько, чтобы следил за языком. Какой же я была дурой, если верила этому придурку. Он прав я слишком быстро сдалась. Конфеты, кино, цветы и я уже с ним встречаюсь. Он казался искренним, добрым, милым, романтичным, Антон отличался от всех моих знакомых, наверное, поэтому я быстро сдалась. Захотелось почувствовать, что значит быть любимой, что значит, когда о тебе заботятся. Как я могла попасться на его уловку? По идеи я должна его ненавидеть и рыдать в подушку, но этого не будет, я не опущусь ниже, чем я есть.

На этой печальной ноте я дошла до своей комнаты, когда я вошла, заперла дверь и проверила это несколько раз, чтобы меня никто не трогал. Особенно Эрик, сейчас мне не до него, совершенно. Припрется, зайдет и начнется дурдом, а мне этого не нужно. Сейчас я просто должна побыть одна и все обдумать. На один вопрос я ответила, теперь знаю, что знает Антон, но на остальные сто ответов у меня не было, и, когда они будут не известно. Тем более на один ответила, а его место пришли еще два. Почему я не помню целых полгода жизни и почему мать мне соврала. Нужно поговорить с ней и отцом, ну, и со старичком, если получится.

Я сидела на кровати и от дебильных мыслей чуть ли не завыла, закрыла лицо руками и упала на кровать. Каково было мое удивление, когда моя голова приземлилась на что-то твердое. Мои руки убрались сами собой с лица, конечно, я пожалела, что это сделала. Ведь, когда видишь нахальное лицо черноволосого, голубоглазого, озабоченного парня, то пугаешься. Я встала с кровати, точнее, чуть не слетев с нее и каким-то чудом устояв на ногах, я стояла и хватала ртом воздух от такой наглости. Постепенно до меня начало доходить, что дверь была заперта, и он никак, ну, просто никак не мог войти. Это уже не первый раз. Просто-напросто у меня привычка закрывать двери на замок, а этот нахал все время заходит.

- Как ты здесь оказался?!

- Через дверь.

Простой ответ на простой вопрос, но это неправда. Это не может быть правдой.

- Врешь, я запирала дверь, я каждый раз ее запираю, а ты каким-то чудесным образом через нее проходишь. Так что, как?!

- А в ванную дверь ты запираешь?

Я аж офигела от такого вопроса. Просто стояла и смотрела на него с широко распахнутыми глазами.

- При чем тут вообще ванная?! Она никак не связана с входной дверью.

- Не совсем. Ты много не знаешь. Запомни, знания – сила, а незнание, в данный момент, ты.

Хам. Проснулась с таким хорошим настроением, все утро шло хорошо, так нет, надо мне его испортить, сначала один ублюдок, теперь козлина недоделанная. Что за день такой-то? Нервы мои сдали полностью, а выпустить пар не на ком, поэтому я так и не поняла, как оказалась сверху Эрика. Я сидела на его торсе и держала за руку, а он смотрел на меня насмешливым взглядом, как бы говоря: «Что же будет дальше?». А что будет дальше? Черт его знает, ничего, наверное. Он не вырывался, ничего не делал, просто лежал подо мной и смотрел, выжидал.

- Как? – довольно-таки спокойно спросила я.

- А почему я должен говорить, а ты нет? Ты все время молчишь.

- Это шантаж чистой воды. Если я не хочу, то я не буду говорить, ты меня не заставишь. Плевать, как ты это делаешь.

Я уже собиралась отпустить его и слезть, но не тут то было. Этот уродец взял и перевернул меня на спину, а сам оказался сверху, и теперь уже он держал мои руки над моей же головой.

- Уверена?

Нахальный тон, когда он так говорит, не жди ничего хорошего, но теперь-то я не уступлю этому придурку. Теперь я не верю всему мужскому полу, а значит, мой разум чист и светел. Он решила поиграть. Игра началась.

- Да, уверена. Все равно не скажешь. Только время потрачу.

Он немного офигел, а это значит 1 1:0 в мою пользу.

- Если не узнаешь секрет, я буду приходить все время, даже, если ты запрешься.

- Привыкла. Первый раз что ли? Видел, как Миша получил, жди, тебя ждет тоже, если выбесишь меня окончательно.

2:0

Пора его отвадить к черту. За короткий срок он успел мне надоесть. Конечно, помощь помощью, но бесить-то меня зачем? Или все парни тупые, озабоченные козлы? Глупый вопрос, ведь ответ очевиден: да, все, как бы они не распинались и не делали перед кем-нибудь сказку, как бы они не распинались, чтобы девушка была с ними, все равно они все ублюдки и козлы.

- Я тебя не боюсь. Не забыла случаем, что я лечить умею? Так что творишь, что хочешь, все равно.

2:1

Ничего мы это исправим.

- Правда? Так я прямо сейчас могу начинать?

- Почему бы и да? Попробуй.

И на последнем слове, он начал наклоняться ко мне для поцелуя. Теперь я не поведусь на его феромоны. Кажется, он забыл ими побрызгаться сегодня или это я стала чуточку умнее?

Мое колено находилось прямо у него между ног. Он же мне разрешил начинать избиение? Значит начнем. Недолго думая, я заехала своим коленом ему промеж ног. Тут он скукожился от боли и что-то причитал, а я вскочила с кровати, победно улыбаясь. Кажется, мне заслуженно достаётся победа в его игре. Я вздохнула и повернулась к двери, один Бог знает, зачем я это сделала. В дверях стоял Миша с открытым ртом.

- Ты что-то хотел или просто так зашел, чаек попить?

- Что это было? – он, наконец, перестал пребывать в ступоре.

- Не обращай внимания, это его обычное состояние в последнее время. Ну так что, чего-то надо? Или просто так?

- Тебя старик вызывает к себе. Что значит постоянное состояние?

- Как бы объяснить? Мужской пол вызывает у меня отвращение. Я в вас полностью разочаровалась. Уроды уродами. Ладно, я ушла, надо же узнать, чего от меня хотели.

Не дожидавшись ответа, я ушла. Шла я по памяти, поэтому немного заплутала, но в итоге пришла к назначенному месту, к старой дубовой двери. Ни стуча, ни делая ничего, что предполагало мои манеры, я зашла в кабинет и довольно-таки грубо произнесла:

- Чего хотели? Давайте быстрее, а то мне надо вставить хороший нагоняй одному чудику, чтобы больше не лез ко мне.

- Элизабет, тебя никто не учил, как нужно разговаривать со старшими? Что их нужно уважать?

Это был не старичок, а мой «любимый» папочка. Надо же и мама тут. Кабинет был убран, возле двери я увидела диван, пошла и села. Только после этого ответила:

- Возможно, и учили. Вы уж простите, я не помню. Маразм, ну, или склероз, а мне всего шестнадцать.

Для него тема памяти, кажется, была больной, а значит, теперь я знаю, куда нужно бить, чтобы было больнее. Жестоко? Да, но то, что я испытываю сейчас намного хуже. Он хотел ответить, но его перебил старичок.

- Я смотрю, ты полна энергии. Не то, что в нашу первую встречу.

- Ну да, кстати, вы не знаете почему, случайно так?

- Знаю. Ты живешь в одном мире.

Так, а вот это уже интересно. Пора выуживать информацию.

- Простите?

- Ты создала свой собственный мир. Так может не каждый, говорю тебе сразу, это большая редкость. В двенадцать лет этот дар и этот мир должны были исчезнуть, если ты, конечно, сделала правильный выбор. Если ты сейчас перед нами, значит он правильный. Как и положено, в двенадцать лет этот дар у тебя пропал, и ты не вспоминала о нем до сего дня. Когда ты начала попадала в этот мир вновь, часть твоей жизненной энергии оставалась там и поддерживала его. Сейчас, как я понимаю, ты отказалась от него, чтобы жить в реальности?

Я ожидала любого ответа, но не такого. Минус еще один вопрос. Теперь я точно знаю, что это был за мир.

- Вроде того, но, кажется, это было самым глупым моим решением.

- Я так не думаю. Ты хочешь знать ответы, а значит, ты бы ни за что там не осталась.

- Тоже верно. Я хочу домой.

Это выражение вырвалось само собой. Даже я не ожидала его, но это было правдой.

- Хорошо. Принцип прост. Подходишь к двери, думаешь о месте, открываешь ее и ты там.

Чего? Так просто? Что за бред?

- Так просто? Это как?

- Эта академия связанна со всей планетой, только человек с даром может сделать, так как я сказал.

Он так и не ответил на мой вопрос. Следующие вопросы у меня получилось тоже сами собой.

- А Миша?

- Эрик притащил.

- Софи?

- Она тоже почти такая же, как ты. Все хватит вопросов.

Кажется, он увидел, что я вновь открываю рот. Софи почти такая же, как я? Что за бред? Конечно, я знаю ее мать, но мне казалось, что она нормальная.

- Если ты решила уйти, то ты должна вернуться. И не нужно спрашивать зачем.

- Хорошо.

Я сдалась. Все равно ничего путного не добьюсь. Я встала и подошла к двери. Я точно знала куда хочу. Вот почти я уже открыла дверь, как услышала:

- Ты к Максиму?

Мама знает меня, хоть мы с ней и не общаемся. Я утвердительно кивнула. Людям верить нельзя, но, надеюсь, ему еще можно.

Глава 17

Открываю дверь и вижу знакомую обстановку. С этим местом связаны все мои воспоминания. Здесь я училась стрелять, драться, здесь я стала той, которой была раньше. Знакомый пол, стены, с каждым местом, с каждым углом этого здания я знакома. Я клялась, что больше сюда никогда не приду, никогда не попрошу у него помощи, и выполняла эту клятву полтора года. Так бы я и выполняла ее, но мне нужно увидеть Максима, мне нужно знать, что знает он. Я должна собрать паззл собственной жизни.

Я шла знакомыми коридорами, люди смотрели на меня удивленно, некоторые здоровались, некоторые просто проходили мимо. Макса, скорее всего, в кабинете нет, поэтому я сразу пошла на стрельбище, как он называл это место.

Когда я уже подходила к месту назначения, передо мной встали два амбала. Они были выше меня в два или три раза, шире во все десять раз. Я хотела пройти мимо них, но на меня обрушился шквал вопросов:

- Ты кто такая? Где пропуск? Как сюда прошла через систему охраны?

- Стоп. Притормозите. Вы не знаете кто я? – мне их не побить, значит, будем давить статусом.

- А должны? Вас тут таких тыща проходит, всех не запомнишь.

- Мозги бы сначала вспомнили, что такое.

- Что ты вякнула?

Вякнула? Давно со мной так никто не разговаривал.

- Что слышали! Если вы меня не пропустите или тронете, то Максим тронет вас.

- Максим Андреевич? И откуда ты его знаешь?

Эти два имбицила начинали меня уже бесить.

- От верблюда, блин. Пропустите, а то хуже будет.

- И что ты нам сделаешь?

Ой, лучше бы они не спрашивали, я уже хотела хорошенько высказаться, так как не смогу избить их, но мне помешал до боли знакомый голос:

- Ребят, лучше пропустите, а то действительно будет хуже, а тебе бы, Эли, перед тем, как приходить, нужно хотя бы позвонить.

Этот голос принадлежал Лешке. Моя первая любовь. Мы даже несколько месяцев встречались, но меня, скажем так, перевоспитали, и он меня бросил. Честно признаться, было много истерик и слез, но при нем я держалась, чтобы он не знал мое истинное состояние. Он был высоким, мускулистым, а тело… тело просто что-то, оно всегда вводило меня в ступор. Старше меня он на каких-то десять лет. Изначально я думала, Макс нас убьет, но мы клятвенно заверили, что все нормально. Если Максика я не видела полтора года, то его целых два. Не знаю, как так получилось, но через секунду я уже висела у него на шее, а он обнимал меня.

- Лешка, когда хочу тогда и прихожу, имею право.

- Ты к Максу, как я понимаю?

Я кивнула, и мы пошли туда, куда я и направлялась. Когда я видела его в последний раз, то еще любила, а сейчас, я просто искренне рада его видеть, без любви. За два года произошло многое. Вот интересно, он про меня вспоминал хоть раз за это время? Сейчас я понимаю, что весь наш "роман" изначально был обречен на провал, но тогда я верила, что это не так.

Если бы не удивленное лицо Макса, я бы так и шла вперед, не обращая внимания ни на что. Я улыбнулась во все тридцать два зуба и кинулась на его шею. Он меня приподнял и даже несколько раз покружил.

- Как ты сюда попала?

- Вот нет, чтобы сказать: "Привет, я рад тебя видеть, как дела, что нового, как поживаешь, что делала все это время". Он мне выдает: "Как ты сюда попала?"

- Да ладно, ты бы мне вот так ответила? Ну, так что, как?

- Через дверь.

Этот диалог напоминал мне мой же диалог с Эриком, но я должна знать, кто он на самом деле.

- Не понял. Через дверь? Мимо охраны, мимо камер слежения?

- Ну да, через дверь, берешь, открываешь и попадаешь куда угодно. Понимаешь?

Его лицо перекосилось, а значит понимает. Значит, он что-то знает. И опять та же ситуация, все что-то знают, а я ничего не знаю. Неужели нельзя просто мне все рассказать и не морочить голову?

- Значит понимаешь. Расскажешь?

Он смотрел на меня внимательно. Узнавал, не вру ли я. Потом кивнул, и мы пошли в очередной его кабинет, чтобы поговорить наедине. Когда мы вошли, я начала говорить:

- Надоело, все всё знают, только я одна, как белая ворона, ни черта не знаю. Отец и мать скрывают мою жизнь, Старик на нервы действует, да даже Антон с Кирой знаю больше, чем я, а про Эрика я так вообще молчу, и ты теперь туда же, тоже скрываешь от меня все. Ответь мне: какого хрена происходит? Почему все всё от меня скрывают?! Неужели я недостойна знать, что происходит и происходило в моей жизни?!

Я ходила по кабинету туда-сюда, но в конце своей пламенной речи я остановилась, повернулась к Максу и начала смотреть в его карие глаза. Вместо ответа на мои вопросы, он сам меня спросил:

- Ты знаешь Эрика?

Я взорвалась окончательно:

- Знаю ли я Эрика? Знаю ли я, этого чертова подростка-извращенца?! Знаю ли я, этого чертова козла-переростка?! Знаю ли я, этого озабоченного дибила?! Дибила, которого я давно подумываю кастрировать и убить?! Да, черт возьми, знаю! – внезапно мозг начал работать, и я даже успокоилась. – А откуда ты его знаешь?

- Я? Ну… ну мы с ним старые друзья…

- Друзья?! Да тебе двадцать девять лет, с какого такого чуда ты дружишь с малолеткой?

- Сама ты малолетка.

От этого голоса по спине побежали мурашки. И с какого момента он тут торчит и зачем он тут вообще торчит?!

- И с какого ты тут момента?

- С малолетки, только пришел. У меня тоже вопрос, откуда вы знакомы?

- Откуда мы знакомы? Знаешь, наверное, я не должна знать РОДНОГО брата.

Да, этот двадцати девяти летний уродец – мой брат. В возрасте двадцати трех лет он исчез из моей жизни, мне так казалось, теперь-то я знаю, что не помню этой самой жизни. Два года я его не видела, а он не горел желанием возвращаться. Не знаю, как так получилось, но после моего двенадцатилетия он сам меня нашел, чтобы поздравить с днем рождения, и, как говорится, понеслось. Он начал учить меня сначала драться, потом стрелять, после показал эту базу, стрельбище, не знаю, что это точно. Я даже не знаю, где точно оно находится, знаю только, что где-то за городом, чтобы никто не лез.

В течение года я очень сильно изменилась. Люди начали меня бояться, а когда узнавали, кто мой учитель, так вообще разбегались в разные стороны. Мне чуть больше тринадцати, а я стреляю лучше любых профессионалов, могу накостылять любому, даже не подумав о последствиях. Мне четырнадцать, появился Лешка, ему двадцать четыре, я малолетка, по сути, для него, но он что-то во мне нашел. Сначала просто наблюдал, как я тренируюсь, а я специально делала что-то неправильно, на тот момент он еще не знал, кто мой братец. Я постепенно начала влюбляться и влюбилась окончательно. Какая любовь в четырнадцать? Вот и мне интересно. Мы начали встречаться, встречались всего пару месяцев, расстались, потому что он узнал, кто мне Макс, в общем, он узнал обо мне все. В день, когда мы расстались, а это был мой день рождения, мне исполнилось пятнадцать. После этого неделю я сидела в комнате, рыдая и жалея себя, но в один прекрасный день я набрала номер Макса, он меня забрал и привез сюда. В тот день родилась новая я, более жестокая и закрытая для всех. В присутствии Леши я вела себя как обычно, но однажды он просто исчез. Братик, конечно, ничего мне не рассказал, а потом был Миша, и мои мозги прочистились. Я поругалась с Максом, обвинила его в том, что это он сделал со мной, а на самом деле виновата я сама и ушла из его жизни. Потом Антон с его ухаживаниями, скорее всего, из-за всего пережитого я быстро и сдалась. А что было после, все знают.

- Эли? Эли? Эли, твою мать, очнись!

Из раздумий вывел меня голос брата. Кажется, я зависла на долгое время, раз он начал кричать. На самом деле он очень спокойный, не то, что я.

- Да, я здесь, что?

- Пошлите, – я снова впала в ступор, кажется, пока я была в раздумьях, они тут всё для себя решили.

- Куда?

- А можно не спрашивать, а делать?

- Нельзя, братик. Я никуда не пойду, пока ты не ответишь.

- Да кто тебя спрашивать будет?

После этих слов он закинул меня к себе на плечо, как мешок картошки, и пошел, кажется, к двери. Если бы я молчала, это была бы не я:

- Поставь меня на землю, я ходить умею, и вообще, я не мешок картошки, чтобы меня на плече так таскать?!

- Помолчи ты.

- Не буду молчать, пока ты меня не отпустишь.

Он меня отпустил, но мы были уже не в бункере, а в кабинете старика. Какого же черта происходит?!

- Неожиданно.

Отец, это был голос отца, я повернула голову и увидела, что Макс протянул ему руку, а он ее пожал. Шикарно, Макс знает отца, а я нет. Я уже этому не удивляюсь. После отца он подошел и обнял маму. Ну да, конечно, почему бы и да.

- Какого хрена я тут делаю?

- Следи за языком, Эли!

- Следить за языком? Да я бы уже давно померла тут, если бы не один козел-переросток. Я не собираюсь следить за языком, пока не узнаю, почему мне стерли память, почему я вспоминаю, что произошло шесть лет назад, у меня куча вопросов и ни одного ответа.

- Мы не можем тебе рассказать правду пока еще.

- Замечательно, тогда можно я свалю от вас подальше?

Не дождавшись ответа, я ушла. Шла по незнакомым, темным коридорам. В душе была такая опустошенность. Я одна, это факт. Все от меня что-то скрывают, никто ничего не хочет мне рассказывать. Теперь мне уже все равно, что произойдет, все равно вспомню ли я своё прошлое. Я одна, рядом никого нет, мне плохо.

- И что теперь? За что мне это? – шепчу я в темноту. Внезапный толчок, и я прижата к стене. Больно ударяюсь головой, пытаюсь открыть глаза, но к ним прижата чья-то рука, и я ничего не вижу.

«Опять. Это уже было. Это уже происходило. Черт. Мой сон… »

Моё тело слишком тесно прижато к стене, чтобы я смогла пошевелиться. Хочу закричать, но не могу. Такое впечатление, что весь кислород выкачали из моих лёгких. Чувствую горячее дыхание на своём ухе. Но, если тогда я не понимала, что мне говорит незнакомец, то теперь я слышала каждое его слово:

- Успокойся, хватит уже беситься. Твои истерики ничего не изменят. Просто еще рано.

Секунда и его дыхание уже на моей шее. Чувствую губы на ней, но чувство другое, нет ухмылок, нет ничего такого. Мои губы начинают дрожать, а из глаз вот-вот польются слёзы. Даже не знаю из-за чего. Из-за того, что он прав или оттого, что я хочу его прибить, но не могу. Как я ненавижу чувствовать беспомощность. Внезапно чувствую на своих губах его губы. Из последних сил пытаюсь сжать зубы и губы, это происходит как рефлекс, а не защита. Как только я сдаюсь, чувствую, как моё тело оседает на пол, и опять чувствую его дыхание на своём ухе и тот же тихий шепот:

- Успокоилась?

Утыкаюсь носом ему в плечо и тихо всхлипываю, а он успокаивает.

- Это уже было…

Не знаю к чему, но говорю это.

- Не понял.

- Забудь, мысли вслух.

- С ума только сходить не надо.

В его голосе слишком много радости, все-таки он козлина-переросток.

- Все равно ты козел, Эрик.

- Ну, спасибо тебе огромное.

- Любой каприз за ваши деньги.

Он лишь закатил глаза, а я сдержала улыбку. Даже не знаю от чего тут можно улыбаться. Не знаю, как так произошло, но мы оказались возле моей комнаты. Открываю дверь и чуть ли не падаю от шока. На кровати сидят Максим и Софи, ладно бы они просто сидели, так нет, Софи сидит и говорит:

- Ну, все, пап, прекрати. Хватит. Ну, паааааааааааап.

Глава 18

class="book">Я смотрела на открывшуюся мне картину и не могла понять, сон это или реальность. У моего брата есть дочь, а я об этом ничегошеньки не знаю, но, если Софи дочь Макса, а Эрик ее дядя, то… господи, да я даже не могу и не хочу воображать, что из этого следует. Пора еще одному серьезному разговору с братом.

- Эрик, иди, погуляй с Софи, а я братца убью, – как можно тише сказала я. Эрик без лишних вопрос и объяснений взял Софи на руки и ушел, а я закрыла за ним дверь. Хотя, это бесполезно.

- Ничего рассказать не хочешь? – скрестив руку на груди, тем самым показывая, что он уже не отвертится, спросила я.

- Например?

- У тебя дочь, о которой я ни сном, ни духом. Я жажду объяснений! И с какого такого счастья Эрик ее дядя?

- Если что, Эрик нам не родственник.

И тут, не известно от чего, я вдохнула с облегчением. Этот факт определенно радовал, но с чего бы меня это радовало?! Черт, слишком он уж глубоко запал этот переросток мне в душу. Так, все, хватит, у меня серьёзный разговор.

- Правда? А я то думала, что у меня не жизнь, а "Санта Барбара" какая-то, – серьезный разговор серьезный разговором, но съязвить по-любому нужно, а то это уже не я.

- Прекрати. Давай спокойно и серьезно поговорим? Ёжик, прошу тебя.

- Я не ёжик! Я уже не ребёнок, чтобы меня так называть!

- Хорошо-хорошо, значит… кровожадный ёж.

- Макс!

Кличку "кровожадный ёж", я получила после того, как начала заниматься с Максом. Уж слишком спокойной я была на тренировках. Конечно, со временем мое спокойствие убежало, а вот кличка осталась. Как объяснил Макс, я была маленькой, колючей и слишком уж спокойной. Тогда меня это не обижало и никак не трогало, но сейчас мне было как-то неприятно и обидно.

- Да, ладно тебе. Спокойствие и только спокойствие.

- И это ты мне говорил про серьезный разговор?!

- Хорошо, ёж, садись и поговорим.

Он открыто угорал надо мной. Так и хотелось его убить. Кулаки уж слишком сильно чесались, чтобы поставить ему фингал под глазом или сломать челюсть, но пока этого делать нельзя, а то я ничего от него не добьюсь. Немного успокоившись, я села рядом с братом и посмотрела на него.

- Так, Эрик ей не дядя, просто я приходил сюда к отцу и брал ее с собой, ну, и так получилось, что она решила, что Эрик ее дядя…

- Ты приходил к отцу? – я очень наглым способом его перебила.

- Не перебивай, мы сейчас разговариваем о моей дочери, по совместительству твоей племяннице, а не об отце. Значит, Софи решила, что Эрик ее дядя, ну, и так понеслось. Я о ней не говорил никому из-за родителей. Понимаешь, я следующий претендент на то, чтобы заменить маму и папу. Это как раньше было: принц не может жениться на крестьянке, а иметь детей и подавно. Когда ее мать забеременела, я испугался не от того, что я еще не готов, а от того, что скажут родители, но со временем я понял, что мнение родителей мне не важно. Какая разница, если я лишусь этого «престола»? Никакой. Если бы тогда я отказался от Софи, то сидел бы с родителями, запоминал всякий бред и знакомился с потенциальной невестой. Как видишь, я этого не сделал, я выбрал Софи и ее мать. Когда Софи родилась, я окончательно решил уйти из семьи и перевалить весь груз ответственности на тебя. Ты уж прости, но тогда я кое-чего не знал. Я воспитывал дочь, начинал бизнес, жил для семьи, но про тебя я не забывал, никогда. Просто для размышления ушло два года. Только вот я не знаю, хорошо это или нет. Как ты считаешь?

Я сидела и переваривала сказанную им информацию и не знала, что сказать. Вопрос сам собой слетел с моих губ, неосознанно:

- О чем ты не знал?

- О том, что мама тоже не "принцесса". Открою тебе одну тайну, отец мне отчем. Знаю, что родители учились здесь и любили друг друга, но отец не смог переступить через правила. Знаю, что мамин первый муж умер, а с отцом она начала встречаться, когда мне было десять, ну, а через три года появилась ты. Они не могли же рассказать мне об этом раньше. Я об этом узнал, когда…

- Мама Софи умерла, – я сама закончила за него предложение. Было видно, что с каждым новым словом говорить ему все сложнее и сложнее. После моей фразы он немного впал в ступор, а когда включился, спросил:

- Откуда ты знаешь?

- Софи сказала. Скрывай, не скрывай, но она все знает. Макс, не ври ей. Расскажи правду. Не делай из нее меня. Мне всю жизнь врали, и ничем хорошим это не закончилось. В итоге она просто примет неправильное решение и уйдет.

Теперь мне стал ясен смысл фразы: «Она почти такая же, как ты», но не почти, а такая же. Она тоже живет в двух мирах, Софи там скрывается от вранья. Через пять лет ей принимать решение, а, если этот остолоб будет себя так вести, то она точно примет неверное решение.

- Не понял, в смысле "уйдет"? Ты о чем?

- Неважно о чем я, важно, что ты остолоб и осёл в одном флаконе. Не ври ей, она умная девочка, поэтому все и знает, но лучше, чтобы ты ей рассказал правду, а не она тебе в потоке, например, ярости. Макс, Софи подрастёт и тебе будет писец. У нее очень сложный характер и темперамент еще тот.

- Я вот и не понимаю, в кого она такая с таким-то характером.

- Ты меня понял или нет? Если нет, то я тебе, ослу, все разъясню.

- Не нужно. Я все понял и сам всё ей расскажу.

- Ты не сможешь уберечь её от боли, даже если будешь следовать за ней по пятам. Ты отец и ясно, что ты боишься за дочь, но рано или поздно она вырастит.

- Лучше поздно.

- Макс, ты мой старший брат и это ты должен меня поучать, а не наоборот.

Я многозначно посмотрела на него и рассмеялась. Такой моськи у него я еще не видела. Видела его в ярости, спокойствии, но в растерянности – никогда.

- Тебе нравится Эрик? – этот вопрос, как гром средь ясного неба. Я тут же перестала смеяться.

- Зачем тебе?

- Поучать начну.

Если бы я стояла, то точно бы упала. А нравится ли он мне? Он – эгоистичный, наглый, надменный, озабоченный подросток-переросток. В этом момент я вспомнила всё, что между нами произошло. Воспоминания вихрем проносились передо мной. Я его порой совершенно не понимаю, то он добрый, милый и улыбчивый, то он надменный гад, то он мне помогает, то наоборот создает проблемы. И ответить на элементарный вопрос я не могла. Нравится ли он мне? Я не знаю.

Тут я вспомнила, как я размышляла о том, чтобы вернуться в реальность или нет. Тогда я была на перепутье, сейчас почти то же самое, но чувство другое.

«Вспомнился "первый поцелуй", хотя я его таковым не считаю. Я привязалась к нему. Влюбилась? Определённо нет, просто привязанность, просто запал в душу, просто он заставляет сердце замереть, просто он заставляет забыть, как дышать. Это всё просто. Я не влюбилась, просто не могу, просто это больно».

Именно так я размышляла. Тогда был вопрос, влюбилась ли я и это намного сложнее вопрос, что нравится ли он мне, но ответ был тот же: я не знаю.

После долгой паузы, которую я сама и создала, Макс заговорил:

- Просто я провёл с Эриком воспитательную беседу насчёт тебя.

В этом момент я подавилась собственной слюной и закашлялась. Макс начал стучать мне по спине. Я резко встала и посмотрела на брата взглядом: "а-ля ты труп".

- Что ты сделал?! Кто тебя просил?

- Ну, твоё его живое и яркое описание в моём кабинете дало ясно понять, что он тебе надоел.

- И что?! Ты мне тоже надоел, но я же не провожу с тобой "воспитательные беседы"! И что ты ему наговорил?

- Ничего особенного, просто теперь он отстанет и все.

Что?! Отстанет?! Я пыталась от него избавиться чёрт знает сколько времени и, когда это сделали за меня, я чувствую какую-то опустошённость. Неужели больше не будет наших "игр", не будет успокоения и спасения моей задницы? Нет, ребятки, так не пойдёт, мне не нравится такая перспектива.

Теперь в голове вертелась одна мысль:

«Убить брата»

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я довольно-таки спокойно произнесла:

- Беги, сволочь.

И он побежал, потому что знает, что, когда я злая, со мной лучше не связываться. Мы бежали долго, какими-то коридорами, закоулками, конечно, он же знает эту академию лучше меня, но в итоге мы оказались во дворе. Я услышала смутное: «Спасай» перед тем, как меня схватили и начали держать мёртвой хваткой. Я видела, как братец остановился и начал хватать ртом воздух, но не заметила, что сама глубоко дышала и стояла в цепких руках.

- Что-то ты, Максик, выдыхаешься слишком рано.

- Старею. Можешь считать, что победила.

- Победю… тьфу ты… выиграю я только тогда, когда убью тебя. Окончательно и бесповоротно.

- Зачем же так категорично?

- Да, зачем? Что он сделал?

Донесся до меня голос сверху, то бишь заговорил его спаситель. И если я думала, что это Эрик, то я полная идиотка. Голосок был Мишин. Когда до меня дошло, что это Миша, я начала вопить:

- Пусти, гад! Хуже будет! Отпусти, мне его убить нужно. Он мне жизнь испоганил!

- А что происходит? – а вот это уже был голос Эрика.

«Твою мать» – это была последняя мысль, которая пришла в мою голову перед окончанием работы мозгов.

- Пусти, ударю, – если что, я его предупредила.

В ответ мне был смешок, я высвободила руку и врезала ему в район живота локтём. Он моментально меня отпустил, а я быстро сказав:

- Я предупреждала, – многозначительно посмотрела на братца, который уже успел отдышаться и не париться насчёт меня. А зря он это сделал, это было его ошибкой.

- Расслабился? Зря. Продолжим наш забег.

И я рванула вперед, а Макс от меня подальше. Бегали мы кругами недолго, так как я врезалась в препятствие, а точнее в широкую грудь Эрика, которая появилась буквально из ниоткуда, ну, или я просто увлеклась погоней за Максом. Ладно бы я просто врезалась, так нет, по инерции или другому закону физики (училась я не очень) я полетела назад, и, если бы Эрик не схватил меня за руку, то точно бы упала на попу. Я выдернула руку из руки Эрика и уже хотела бежать дальше, но эта сволочь выставила руку, тем самым схватив меня за талию, не давая рвануть вперед.

- Пусти, я его убью, а потом делай что хочешь.

- Правда? Нет, ты серьезно?

До меня постепенно начало доходить, о чем он спрашивает. Я отпрянула от него назад на несколько шагов.

- Убери свои озабоченные мысли от меня. И будь так добр, иди в жопу!

Я хотела обойти его, но Софи не дала мне этого сделать. Этот маленький слонёнок запрыгнула мне на шею, и мне пришлось держать её на руках.

- Почему ты гоняешься за папой?

- Потому что твой папашка, по совместительству мой брат, идиот, испортивший мне жизнь.

- Как?

- Софи, подрастешь, поймешь. Поверь, он и тебе жизнь поганить будет неосознанно, конечно.

- Эй, не настраивай против меня дочь!

Макс бесился. Правильно делал, убью его морально, а то он больно офонаревшим стал.

- Никого я против не настраиваю, просто говорю правду. Софи, подрастешь, найдешь парня, запомни, никогда не веди его к нему, а то этот придурок отпугнет его. Ты сначала выйди замуж, роди, а потом приди и скажи: «папочка, а у тебя внуки есть, а у меня муж» и все.

- Да? Хорошо, так и поступлю. Спасибо за совет.

Макс стоял, чуть ли не падая, вот так тебе, братишка, сам виноват.

- Прекрати путать ребенка и настраивать против отца.

Это было забавно, Максик начал злиться, я добилась того, чего хотела. Ладно, братишка, так и быть, спасу ситуацию.

- Ладно, Софи, давай не будем нервировать папочку, а то он скоро в обморок упадет. И обещай мне, что никогда не сделаешь так, как я сказала, договорились?

Я говорила это серьёзным голосом, с каменным выражением лица, но мне так хотелось смеяться. Это ситуация очень меня забавляла.

- Договорились, не будем нервировать папочку.

- Отлично, – чуть тише добавив, – иди, обними его и скажи, что любишь.

Она тут же соскочила с моих рук, а я вздохнула с облегчением, ведь Софи была очень тяжелой для меня. Я постояла, подумала и поняла, что от всей этой беготни я ужасно устала, поэтому я повернулась к Эрику и сказала:

- Я сейчас уйду, а ты за мной не пойдешь, ясно? – он нахмурился, но, все же, скрестив руки на груди, кивнул, и я ушла.

Я подошла к двери, открыла ее и тут поняла, что комнатой явно ошиблась. Я бы ушла, но снимок, стоявший на комоде, меня заинтересовал. К сожалению, мое любопытство всегда брало над разумом верх. Я подошла и взяла рамку с фотографией, мои ноги тут же подкосились, не упала я только потому, что схватилась за край комода. Быстро придя в себя, я побежала из комнаты, прихватив рамку с собой. Я знала, куда мне нужно, знала, что нужно делать, но разум не работал, он отключился, и это было плохо, сейчас мне нужны мозги. Когда разум чуть просветлился, я, хорошо подумав, подошла к двери и, представив место, открыла ее.

Я стояла в дверях кабинета старичка, и родители были там. Даже больше, там был еще и Макс. Заметив меня, кто-то произнес:

- Эли, что ты тут делаешь?

Набрав побольше воздуха в легкие, я подошла к ним, протянула рамку и произнесла:

- Я хочу объяснений. Кто это?

Я показала на себя. Точнее я не знала кто из двух изображенных на фотографии детей – я. На ней стояли две, как два капли воды похожие друг на друга девочки и Эрик. Конечно, куда без него. Я догадывалась, кто она, но мне не хотелось, чтобы это стало правдой. Это как страшный сон на яву.

- Откуда это у тебя?

- Заблудилась.

- Эли!

Макс опять начинал беситься, но, а что я еще могу ему сказать?

- Серьезно, я заблудилась и попала не на тот этаж, зашла в комнату и увидела рамку с фотографией, а мое любопытство всегда превосходило разум. Сам это прекрасно знаешь. Ну, кто это?

Ответ мне не понравился, от него вновь подкосились ноги:

- Это твоя сестра… она умерла…

Я пошла задним ходом, пока не уперлась в диван и не села на него. Теперь я знала, кого вижу – сестру. Черт, как это может быть?! Как это вообще может происходить со мной?!

- Как ее звали?

Вопрос глупый, но все же.

- Эльвира.

Эльвира, но ведь… я не успела даже додумать предложение, как увидела ее, она стояла рядом с родителями и невинно пожимала плечами, будто так оно и должно быть. На сегодня с меня хватит приключений, поэтому я встала и пошла к себе комнату. Сзади меня окликали, но я даже не обращала на это внимание. Вся эта ситуация была глупой, очень, оказывается я не просто ничего не знаю, я вообще ничего не знаю. Мыслей было много, они все путались. Ясно было одно – я вижу сестру, и эта самая сестра всё знала. Я уже подходила к комнате, как увидела Эрика. Тут я вспомнила, как он при первой нашей встрече меня с кем-то перепутал. Черт, всё с самого начала было неправдой. От досады хотелось плакать, но мне нужен еще один ответ.

Подойдя к Эрику, я спросила:

- Почему ты мне помогаешь?

Он немного офигел и с ответом не торопился.

- Ну, мне нужен ответ.

- Это глупый вопрос, ты мне нравишься.

Нравлюсь… стоит, врет прямо в глаза.

- Я или Эльвира?

Я видела, как его глаза расширились, видела, как его рот приоткрылся, но ни звука он не произнес. Унижаться я не стану, не сейчас. Я обошла Эрика, зашла в комнату, заперла дверь, и от греха подальше придвинула кресло к двери в ванную. Я села, а точнее сползла в это кресло, из глаз все-таки потекли слёзы. Даже неизвестно из-за чего или кого. Черт.

- Сидишь и убиваешься, а из-за чего не известно.

- Ты все знала с самого начала, но мне ничего не сказала!

- С самого? Нет, где-то с середины.

Я устала и продолжать разговор не хотела:

- Чего ты от меня хочешь?

- Оживи меня, – после этой фразы она исчезла, а я так и сидела, смотрела на то место, где она была. Оживить ее? Зачем и как? Мертвые должны быть мертвыми.

Глава 19

Когда наступает утро – это ад, никогда не хочется оторвать голову от любимой подушки, тело так и тянется к родной кровати и одеялу. Утро всегда наступает слишком быстро, вот ты только закрыл глаза и уснул, как нужно их открывать, вставать, куда-то идти и что-то делать. Самое главное, что ты не хочешь ни вставать, ни что-то делать, ты хочешь просто остаться в родной постели, закутаться в одеяло и спать, чтобы никто тебя не трогал. Раньше моё утро выглядело именно так, но не сейчас. Сейчас я сплю не в своей кровати, укрываюсь не своим одеялом, кладу голову вовсе не на свою подушку. Всё это для меня чужое, не моё. Именно сегодня ночью я это поняла, именно сегодня я не могла заснуть в ненавистной мне постели. Мне просто хотелось домой в свою удобную кровать, на свою мягкую подушку. Именно поэтому я встала посреди ночи, подошла к двери, а, когда открыла ее, то оказалась в своей комнате. Мне было плевать, что с ней сделали, мне просто хотелось очутиться в своей постели. На ощупь я дошла до кровати и, когда моя голова легла на подушку, провалилась в сон.

Я бы так и спала, но меня разбудило какое-то непонятное ощущение, будто кто-то пристально наблюдает за мной. Я догадывалась, кто это, но настроения разговаривать у меня нет, будь это Эрик, Эльвира да хоть сам президент, мне просто на всех плевать. С огромной неохотой открываю глаза, отрываю голову от подушки и как ни странно не вижу никого.

- В дурку мне пора, – проговорила я вслух, и опять опустила голову на подушку.

Уснуть мне так и не удалось, поэтому я встала и пошла умываться. Вещей моих здесь не было, да и вообще кроме мебели и шкатулок в квартире ничего не было, поэтому душ дома мне не светил. Пришлось вернуться в академию, но перед этим я достала деньги из шкатулки. Мама всегда их там прятала и почему не забрала их, я не знаю.

К моему огромному сожалению, кресло, которое я пододвинула к двери в ванную там и осталось. Как я его туда придвинула, не знала, не имела ни малейшего понятия, так как оно было огромным и тяжелым. Чтобы его отодвинуть, нужна сила и не малая, идея, которая пришла мне в голову, самой мне не нравилась, но мне нужен был душ и чистые зубы. Макс с Софи у себя дома, просить отца я не собиралась, а значит остались либо четверо друзей, либо Эрик с Мишей. Эрика я видеть не хотела, поэтому пошла к Антону с Марком. Идея была ужасной, и я это прекрасно понимала, но помощь мне была нужна. Всех четверых я нашла в столовой, такое впечатление, что они там живут и только делают, что жрут.

На Эрика с Мишей я притворно не обратила внимания, просто прошла мимо. Четверка немного прифигела, когда я к ним подошла:

- Я хочу вас немного поэксплуатировать. Вы же не против?

- В какой сфере?

Ничего себе, какие они выучили выражения.

- Кресло отодвинуть нужно. Только без лишних вопросов, ладно?

- Почему мы, а не вон те?

Мне это начинало надоедать. Теперь они постоянно будут спрашивать про переростка. И что им ответить? Что я с ним поругалась или просто надоел?

- А вам обязательно это знать?

- Профессиональный интерес. Почему ты опустилась до нас, смертных.

- Ключевое слово смертных. Так поможете или мне к «вон тем» идти? А то и правда вы смертные и хиленькие.

Я прекрасно знала Антона и, если дать ему вызов, он его примет, а если еще и начать разворачиваться, то победа у меня в кармане. Так я и поступила, не успела я повернуться на девяносто градусов, как услышала голос Антона:

- Стой. Хорошо, согласны.

Я победно улыбнулась и пошла вперед, а они за мной. Зайдя в комнату, я опять повторила свою просьбу:

- Только без лишних вопросов.

- Я не собирался ничего спрашивать, но спрошу, как?

- Каком к верху. Отодвиньте его и можете быть свободы.

Без вопросов и лишних слов они отодвинули кресло и ушли, а я взяла все туалетные принадлежности с одеждой и пошла в ванную. Зайдя в неё, моя челюсть сама собой ударилась об пол. Возле одной из стен стояла стиральная машина. И у меня было два вывода: либо я совсем сошла с ума и у меня галлюцинации, либо что-то тут не так. Руками стирать я не привыкла, поэтому стиральная машина была как раз в тему, но как она появилась здесь, вчера ее точно не было.

- А ты не знала? – голос сестры вывел меня из шока.

- Чего не знала?

- Вещи, которые тебе необходимы, сами появляются. Стоит только пожелать. Не думала, что ты настолько не осведомлена. Как ты тут вообще выжила? Не понимаю.

- И не надо. Чего тебе?

- Всё тоже. Это моё единственное желание.

После этого мне с ней разговаривать совершенно не хотелось. Я сняла с себя всю одежду и бросила ее в «стиралку». Вещи, которые до сих пор лежали в раковине, последовали туда же.

Потом я зашла в душевую кабину и включила теплую воду. Я закрыла глаза и наслаждалась непонятным чувством, которое возникало каждый раз, как вода попадала мне на кожу. Я подставила лицо под струи воды, чтобы почувствовать её еще сильнее. Мне нравилось просто стоять под сильным напором воды, чтобы она была для меня второй кожей. Мне нравилось, когда вода струится по волосам, шее, груди, спускаясь ниже, но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Я выключила воду, кое-как сняла полотенце с крючка и первым делом вытерла лицо, а потом уже тело. Вытерев все тело, я опустила голову так, чтобы волосы упали вперед для того, чтобы их было удобнее замотать. Сделав это, я вышла из душа, подошла к «стиралке», на которой лежали чистые вещи. Точнее они валялись непонятным комком, но это просто не нужные детали.

Найдя в этом комке трусики, я их надела, потом последовал лифчик, ну, а после через ноги я надела короткое, легкое, летнее платье, которое я любила больше всего на свете. После я подошла к зеркалу и сняла с головы полотенце, волосы тут же упали мне на плечи. Они были темные и доходили мне почти до конца ребер. Я всегда мечтала о длинных волосах, но никогда не могла их отрастить из-за своего нетерпения. Вот и сейчас, смотря на себя, я понимаю, что хочу перемен, перемен в имидже. Мне не хотелось быть похожей на сестру, даже внешне. Это было странное чувство смотреть на себя, но видеть другого человека. Раньше я не обращала на это никакого внимания, ведь я была такая одна, но сейчас все изменилось. Мне не хотелось терять собственную индивидуальность, как бы глупо это не звучало, или это просто очередной мой псих, но, как представлю, что, когда Эрик смотрит на меня, а видит сестру, меня передёргивает. Я приняла решение, глупое, но решение. Деньги, которые я взяла дома, пойдут мне на новую стрижку. Я этого хотела, точнее это было мне необходимо, как воздух. С этой мыслью я вышла из ванной.

Расческа и фен. Вот, что сейчас мне было нужно. Не успела я что-то сказать или подумать, как на кровати появилось то, что мне было нужно.

- А это удобно, – эти слова сами собой вырвались из моих уст.

Я взяла их и подошла к розетке, которая находилась над кроватью. Конечно, без зеркала было неудобно расчесываться и сушить волосы, но я это сделала. После того как волосы стали сухие, я вошла в ванную, к зеркалу с расчёской, чтобы еще раз расчесать их нормально. Когда мой внешний вид был более или менее приличный, я подошла к двери и открыла ее, сразу оказавшись в своей любимой парикмахерской, где меня все знали. Не успела я подойти к стойке, как меня окликнули:

- О, Эли, привет, стричься?

Я повернула голову и увидела высокую, красивую, молодую девушку с голубыми глазами и светлыми, короткими волосами. Я всегда думала, что они крашенные, но оказалось, что это ее самый, что не на есть натуральный цвет. Я улыбнулась Лене и сказала:

- Привет, Лен, ага, надоело.

- Кто-то меня заверял, что пока волосы не дорастут до самой попы, то он сюда ни ногой. Не знаешь, кто это был?

- Понятия не имею. Первый раз слышу.

- Ладно, проходи, садись, я сейчас.

Я лишь кивнула и прошла в зал. Села в высокое кресло и вновь посмотрела в зеркало. В голове промелькнула мысль, что я совершаю ошибку, но я её тут же подавила.

- Ну, что, как?

Лена подошла ко мне сзади и посмотрела в глаза через зеркало. Я показала на место чуть выше груди. Я ее глаза расширились, скорее всего, от непонимания.

- Так коротко? Зачем?

- Хочется. И чёлку хочу.

- Уверена?

Я еще раз посмотрела в зеркало, с уверенностью кивнула и мысленно попрощалась со своими волосами. Вся стрижка заняла от силы минут двадцать. Все это время я не смотрела в зеркало, мне не хотелось видеть, как мои волосы исчезают, падая на пол. В душе даже сейчас скрывалась тревога и некий страх, но уже ничего не вернуть. Уже поздно, что сделано, то сделано.

- Готово.

Услышала я и подняла взгляд на зеркало. Я не узнала себя. Сидела, буквально, с открытым ртом. Сейчас на меня смотрела девушка с красивыми, выразительными карими глазами, короткими волосами и чёлкой, если до стрижки я максимум давала себе лет четырнадцать, то сейчас я выглядела на семнадцать или восемнадцать. Конечно, прическа мне понравилась, на самом деле, мне очень даже шли короткие волосы и чёлка.

- Ух ты.

- Это точно. Знаешь, а тебе очень даже идёт.

- Спасибо, Лен, правда.

- Не за что. Где платить, ты знаешь.

Я подошла к стойке и расплатилась. Меня сразу обдал теплый летний воздух, когда я вышла из парикмахерской. Мне не хотелось возвращаться в академию, и я пошла гулять. Просто бродила по городу, не замечая ничего вокруг. Даже сама не заметила, как пришла в уже знакомый парк. От ходьбы ноги болели, поэтому я села на первую попавшуюся скамейку. Сегодня на удивление не было жарко, в такую погоду только гулять и наслаждаться жизнью. По парку гуляли парочки, держась за руки, когда-то точно также гуляла и я, но это было давно, сейчас, кажется, будто в прошлой жизни. Чтобы не смотреть на счастливые парочки, я опустила голову и начала рассматривать свои балетки, будто они были произведением искусства.

- На столько красивые балетки? – от этого голоса я подпрыгнула и подняла взгляд на говорящего. Это был парень лет двадцати, со странной прической, виски были сбриты, а середина вся в волосах, меня это в парнях всегда бесило. Не считая отвратной прически, он был довольно-таки симпатичный, высокий, накачанный с зелёными глазами.

- Знакомы?

- Не помнишь меня?

Господи, неужели все будут спрашивать, помню ли я их? У меня память, что ли супер или на лбу написано: Подойдите и спросите: «Помню ли я вас? Сыграйте в игру». Это раздражало. Очень сильно.

- Нет, прости, маразм. Разговор окончен? Надеюсь, да.

- С характером девчонка. Мне нравится.

- А ты мне нет. Меня раздражает твоя прическа, на гея смахиваешь.

- Гея? Доказать, что я не такой?

Он начал приближаться, а я невольно вся напряглась. Вот кто меня за язык всё время тянет? Вот кто? Сейчас из-за платья я не могла сделать ничего, это напрягало. Я полностью беспомощна. Это плохо, очень. И что будет дальше?

- Нет, не нужно. Мне и так хорошо живется.

- Правда?

- Да.

К последнему слову у меня хватило мозгов встать со скамейки и пойти вперёд.

- Куда же убегаешь, крошка?

Крошка?! Нет, это уже ни в какие ворота. Что ему от меня надо?! Конечно, вопрос глупый, очень, сама нарвалась. Сидела бы молчала, так нет, поговорить надо было. Идиотка. Я ускорила шаг.

- Да подожди ты.

Ага. Щаз. Я на совсем полоумную похожа? Надеюсь, что нет. Этот мудак догнал меня и схватил за руку чуть выше локтя.

- Я же сказал, подожди.

- Ну, а я сказала, что мне и так хорошо живётся.

Я зло посмотрела ему в глаза, а он на меня. Мы стояли так до тех пор, пока у меня в голове не всплыли образы из прошлого и не моего, а его.

«Тот же парк, даже то же место. На дороге стоит он и какая-то девушка. Она была миниатюрной: маленького роста с длинными волосами, лицо было по-детски наивным. На вид ей было лет тринадцать, но как мы знаем, внешность бывает обманчивой. Они стоят и спорят, не просто спорят, а кричат друг на друга. Она ему что-то сказала и, внезапно, он замахивается и даёт ей хорошую пощёчину. Я зажмурилась. Этот удар отражается у меня в ушах, будто только что ударили меня, а не её. Щека горела, а в ушах стоял звон»

Открываю глаза и вижу его растерянный взгляд. Чёрт. Это плохо. Даже хуже, чем было.

- Что с тобой?

- Ничего. Отцепись от меня.

Он выпустил мою руку, а я отошла от него на несколько шагов. Щека до сих пор горела, а в ушах стоял лёгкий звон.

«Какого чёрта, это было?!» – пронеслось у меня в голове, и ответ не заставил себя ждать.

- Ты видишь прошлое других людей и чувствуешь, то, что чувствуют они.

- Чего?!

Ой. Ответ был от Эльвиры, а парень смотрел на меня как на душевно больную.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Плохо дело.

- Иди, давай, а то ещё чего увидишь.

- Нет, это даже интересно.

Он улыбнулся, зло улыбнулся, мне это не понравилось. Где шляется полоумный, когда он нужен?! В какой он, чёрт возьми, жопе?! Я, конечно, понимаю, поругались, но неужели он вот так отпустил меня, без конвоя? Первый раз жалею, что его рядом нет.

- Интересно? Не думаю. Ты кто?

- Человек.

- Гений. Чего тебе от меня нужно?

- Подумай.

- Не охота.

Вот и что теперь делать? Бегство не поможет, совершенно. Я стояла и молилась, чтобы хоть какой-нибудь дибил проходил мимо, неважно кто.

«Умоляю, кто-нибудь» – единственная мысль, которая крутилась в голове. А этот, неизвестно кто, опять начал на меня идти. И вот, когда я уже смирилась, что помру, мои молитвы были услышаны.

- Проблемы? Чего ты к девушке бедной пристал?

Голосок был Эрика, я бы узнала его из миллиона, но, кажется, он меня не узнал. Это хорошо или плохо? Он стоял за спиной у парня, поэтому этому придурку пришлось разворачиваться, чтобы сказать:

- Иди куда шёл. Не лезь не в свое дело.

- А вот у меня пунктик такой, лесть в чужие дела. Ну, так что повторю вопрос. Чего к девушке пристал?

- Понравилась. Вот и пристал. Всё? Уходи, если ответ получил.

- А, если нет, то что?

- В жбан получишь.

- Жбан уже не говорят, – решила я вставить слово, но зря это сделала. Две пары глаз смотрели на меня. Одна пара зло, а вторая с неким любопытством. Неужели узнавать начал или просто делать нечего?!

- Помолчи, когда взрослые разговаривают.

Взрослые?!

- Тебе лет сколько, дядя?!

- Семнадцать, а тебе, деточка?

Моя челюсть второй раз поздоровалась с землёй. Семнадцать?! Господи, всё, это аут.

- Шестнадцать, гений. Не намного старше, а вот тому восемнадцать. Так что топай с миром, а?

- Если тебе шестнадцать, то я президент.

- Не похож. Совсем. Слишком туп.

Я слышала что-то вроде смешка со стороны Эрика, а этот придурок скрежетал зубами.

- Помолчи.

- А то что? Я знаю, что ты сделал. Сколько ей было?

Пора валить. Он удивленно на меня посмотрел, а потом, кажется, до него дошло, и он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл, крепко сжав губы. Развернулся и ушёл.

Это всё? Нет, конечно, я рада, но всё же.

- Ты как?

- А? Что? Нормально.

- Хорошо, пока.

Он пошёл дальше. Секундочку, серьезно не узнал? Что за бред? Или у него тоже брат-близнец есть? Пора было возвращаться, с ним будет безопаснее.

- Эрик, ты совсем крышу где-то потерял?

Он остановился, медленно повернулся ко мне лицом и стал изучать.

- Мы знакомы?

Знакомы? Нет, это вот нормально? Я только подстриглась, а он… гад.

- Знакомы? Шарики за ролики заехали? Совсем уже, да? Я знала, с Максом общаться опасно.

- Откуда ты Макса знаешь?

- Точно придурь. Прям совсем. Слов нет.

Он недоумевающе на меня смотрел. Совершенно ничего не понимая.

- Господи, неужели тупость передаётся воздушно-капельным путем? Ну, или это мой братец всех заражает?

- Братец? Стоп. Какого…

От не договорил, так как от неизвестно какого счастья я запела:

- Аллилуйя, свершилось чудо. Его осенило.

Я скептически на него посмотрела, закатила глаза и произнесла:

- Пошли, я устала, дибильный день.

Я развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла вперёд. Пройдя метров сто, я повернула голову, а этот придурь, стоял и смотрел на меня:

- Ты идёшь или как истукан стоять будешь?

Он сделал шаг. Потом ещё и, аллилуйя, он пошёл, и я вместе с ним.

Он быстро догнал меня. Мы шли молча до первой попавшейся двери, я открыла её и вошла, Эрик следом за мной. Мы оказались в моей комнате и тут его, как говорится, прорвало:

- Что за херня сейчас была?! Я нихера не понял! Ты больная или прикидываешься?! И вообще, что у тебя на голове?

- Не знаю. Твои проблемы. Скорее больная. Волосы с утра были.

- Издеваешься?

- Немного. Братца моего видел?

- Был у старика. Сейчас не знаю.

Без ответа я опять подошла к двери и открыла её. Конечно, лучше было, когда он молчал. Я зашла к старичку, а Эрик за мной со словами:

- Стоять! Мы ещё не закончили!

- Закончили. Я ответила на все твои вопросы. Так что отстань.

Я повернулась к брату и увидела тот же взгляд, что и у Эрика, и услышала тот же вопрос:

- Что у тебя на голове?

- Блин, волосы у меня на голове. Что за дурацкие вопросы?!

Я злилась и продолжила бы это делать, если бы не вопрос Софи:

- Эли, а кто там стоит?

Я повернула голову и увидели Эльвиру, но по идее её никто не должен видеть, кроме меня.

- Никого, малышка.

- Ты видишь, не ври.

- Не вижу и не понимаю, о чем ты.

- Все сказали, что там НИЧЕГО нет, а ты, что НИКОГО. Врёшь.

Что? Меня спалили из-за одного слова?! Плохо дело. Как я им это все объясню? Может действительно пора в дурдом?

Глава 20

Безысходность. Этим, словом сказано все. На меня смотрело шесть пар глаз и ждали ответа. Нет, ну, что они предлагают мне сказать? Знаете, я тут сестру вижу, хорошая погода, не правда ли? За этот месяц моя жизнь встала с ног на голову, я узнала, что вижу прошлое, будущее, узнала, что у меня есть сестра и что именно я её вижу. Но из этого всего я никому ничего не рассказала. Наверное, стоило рассказать, но я не привыкла доверять, не привыкла рассказывать проблемы. Все свои проблемы я всегда решала сама, неважно, какими способами, главное сама, без посторонней помощи. Мне всегда нравилось одиночество. Нравилось сидеть в квартире одной и слушать музыку. Нравилось в одиночестве пить чай, читать книги. Я привыкла рассчитывать только на себя. Я настолько перестала доверять людям, что во мне скопилось столько всего, но чаша терпения однажды не выдержит и перевернётся, и тогда будет плохо всем, а точнее мне и окружающим. Рассказать им или нет? Хотя они уже прижали меня, поймали с поличным. Может, если я расскажу им правду, то они расскажут всю правду мне? Решено.

- Хорошо, вижу, но почему видишь ты?

Я посмотрела на Эльвиру и вопросительно подняла бровь.

- А я что, ходячий справочник что ли? Вроде, не похожа.

Точно не похожа. Если уж все теперь знают, что я совсем ку-ку, то пусть хотя бы убедятся в этом.

- Нет, не похожа, но всё же. Ты больше меня знаешь. Это так, на всякий случай.

- Ой-ой. Я не справочник и многого не знаю.

- Молодец. Гений.

С самого начала день выдался дерьмовый. Всегда знала, что если меня преследует странное чувство, то нужно сидеть дома и не высовывать, но нет, зачем мне спокойная жизнь. Задница так и тянется к приключениям. И эти приключения всегда заканчиваются плачевно для меня.

- Эли, ты правда её видишь?

Софи, бедный ребенок. Я понимаю её. Она видит её и это сводит с ума. Ведь больше никто не видит. Ты чувствуешь себя полной дурой. Господи, когда же это закончится?

- Да, малышка, вижу. Пора мне в дурдом.

- И мне тоже. Я ведь её тоже вижу.

Ладно, сестренка ничего не знает, а старикашка?

- А, вы знаете, почему она её видит?

Я посмотрела на старика, его глаза говорили мне, что он очень сильно удивлен, и ответа я не получу. Шикарно. Спокойной жизни я не ждала, но всё же. Неужели я не могу даже дня спокойно провести?

- Значит, нет, а я почему?

- Я не знаю. Не имею ни малейшего понятия, но пришло время.

Он посмотрел на моих родителей и Макса, они в унисон кивнули. Время пришло? Тут я вспомнила слова Эрика: «Успокойся, просто еще рано». Неужели они решили мне все рассказать. Хоть я и ждала этого столько времени, в душе я понимаю, что совершенно не хочу знать правды. Просто не хочу, но я должна. Должна узнать все.

- Вы уверены?

- Да, время пришло. Ты получишь то, чего хотела.

Я кивнула. Я боролась сама с собой. Часть меня хотела убежать и спрятаться, а часть остаться и узнать правду. Не всегда хорошо, когда твои желания сбываются. Все куда-то пошли, и я хвостиком за ними. Я делала все на автомате, такое впечатление, что бездушная кукла, за которую приняли решение, и она беспрекословно подчиняется всему, что ей скажут. Скоро я всё узнаю. А вдруг мне это не понравится, и я во всем разочаруюсь. Или наоборот все будет слишком хорошо.

- Ты можешь отказаться, ты же это понимаешь?

Голос Эрика вывел меня из оцепенения.

- Понимаю, но я хочу знать.

Я всегда врала убедительно, в данной ситуации это плюс.

- Чтобы ни случилось, обещай, что своего мнения ты не поменяешь.

- Мнение? Какое? О тебе? Я и так знаю, что ты редкостный козёл.

- Просто обещай.

- Хорошо. Обещаю, но я тебя не понимаю.

Он кивнул и посмотрел вперёд, и я вместе с ним. Мы стояли возле огромных ворот, которые я видела в первый раз.

- Где мы?

- Ты где летаешь? Это вход в учебное крыло. Мы уже минут двадцать идём.

Что? Когда мы успели сюда дойти. Где я вообще летаю? В каких чертовых облаках?

Двери открылись, и мы вошли. Вокруг царила мёртвая тишина и тьма. Не было видно буквально ничего, но старичок хлопнул в ладоши, и свет зажёгся. В этот самый момент я поняла, что уже была здесь, не в реальности, а во сне. Раньше, каждую ночь, я видела, как захожу сюда, оглядываюсь по сторонам и вижу черный хрустальный гроб. Я не обращала на эти сны никакого внимания, но сейчас это был не сон, а реальность. Я огляделась и увидела тот самый гроб, Брат кивнул в сторону гроба, когда я посмотрела на него. Мне стало страшно, во сне я просыпалась каждый раз, как подходила к нему. На ватных ногах я пошла, медленно, неуверенно. Мне было страшно, что это окажется очередным сном, и всё закончится, так толком и не начавшись.

Я догадывалась, что в нём увижу и живот сковывал страх. Кишки связывались в узел с каждым новым шагом. Вот я возле него, а в нем она. Прошло шесть лет, и по всем законам природы тело должно было разложиться, но она лежала в гробу, будто живая, будто спит и вот-вот должна сейчас проснуться. Она не выглядела на десять лет, Эльвира выглядела на тот возраст, в котором и должна была быть. Рука сама собой потянулась к прозрачной крышке, но чей-то голос меня остановил:

- Мы не знаем, почему так происходит. Она меняется, растёт и гроб вместе с ней. Именно поэтому я закрыл академию.

Я ничего не ответила, только дотронулась до крышки пальцами, и, наверное, лучше бы я этого не делала. Меня будто стукнули по голове, и в секунду я находилась не в холле, а в какой-то комнате. Я огляделась и увидела себя, Эльвиру и Эрика, только мы были маленькие. Мне с сестрой, скорее всего, лет девять, а Эрику, значит, одиннадцать. Мы сидели на полу и разговаривали, смеялись и веселились. Это было так странно, наблюдать за собой же. Все было хорошо и спокойно, но внезапно Эльвира вскочила и начала кричать. Я не разбирала слов, чтобы узнать, о чём она говорит, пришлось прислушаться и подойти ближе.

- Вы совсем, да? Что за чушь вы несёте.

- Лив, успокойся, я просто сказал, что думал.

- Что думал?!

Внезапно поднялся ветер, и Эрик полетел в ближайшую стену, ударяясь спиной. Возможно, я бы продолжила наблюдать, но мою спину и руку пронзила резкая боль. Черт, я вспомнила, как Эльвира сказала, что я чувствую чужую боль.

- Дура, что ты делаешь?! Совсем сдурела?!

Это была я. Я видела, как маленькая я побежала в ванную и через секунду вернулась с аптечкой, подошла с Эрику и спросила:

- Как ты? Она больная, на голову.

- Ничего, нормально, переживу.

- У тебя кровь!

- Наверное, порезался об вазу, в которую влетел по пути.

Он попытался улыбнуться, но у него это плохо выходило, ведь всё тело болело. Маленькая я достала из аптечки вату, взяла руку Эрика,которая была в крови, и начала её обрабатывать. Досмотреть мне не удалось, так как в следующую секунду я была уже в каком-то зале. Было много маленьких детей и детей постарше, скорее всего, до тринадцати лет. В центре стоял старик, только немного моложе, что-то говоря:

- Первый курс, сейчас старшие дети покажут вам, чему вы должны научиться.

Начали выходить дети, и кто-то из них что-то показывал. Кто-то поднимал вещи, кто-то использовал стихии, один вообще начал замедлять время и этот парнишка мне показался смутно знакомым. Я обвила взглядом всех стоящих детей и увидела Эльвиру с Эриком. Конечно, я же не имею никакой силы. Внезапно в груди что-то кольнуло, я почувствовала обиду, зависть, злость. Повернув голову вправо, я увидела себя. Я, все эти чувства принадлежали мне. Внезапно картинка поменялась. Я стояла в кабинете старика и что-то говорила отцу:

- Папа, я хочу отдельную комнату. Я больше не хочу жить с Лив. Не хочу. Папа, пожалуйста.

- Что случилось, малышка? Вы же так дружили?

- Ничего, просто не хочу. Ну, пап.

- Хорошо.

Картинка вновь поменялась. И я увидела уже знакомую картину, только сейчас я наблюдала за всем со стороны. Мои руки и ноги были «прибиты» железяками к двери, а в противоположной стороне стояли, о господи, Эрик и моя сестра. Теперь я понимаю, почему он просил меня обещать. Чёрт, как это возможно?

- Начнем.

- Я не боюсь тебя, Лив, ни капельки.

- А зря.

Полетел первый нож. Черт, наблюдать было страшнее, чем стоять там. Мне так хотелось закричать и сказать, чтобы это прекратилось, но мои губы не размыкались, я могла только наблюдать за происходящим.

- Да хоть убей меня. Мне плевать.

Ещё один нож полетел. Ей страшно, но она этого не показывает, что, чёрт возьми, могло такого произойти между нами?! Один из ножей, как я уже знаю, ранил меня. И вот тот нож, который летел мне в лицо. Начал лететь. Что было дальше, я не знала, так как проснулась, а сейчас я могу рассмотреть, что было. Вот он почти у моего лица, как поток воздуха его останавливает.

- Живи. Разрешаю.

Ей всего девять, но она люто меня ненавидит и хочет убить. Я, конечно, знала, что дети жестокие, но не настолько же. Потом я увидела, как Эрик подошел ко мне и начал освобождать. Как только он освободил меня, я схватилась за место, куда попал нож, Эрик убрал мои руки и залечил рану, точно также как делал это сейчас.

- Отстань от меня. Бесишь.

- Эли, успокойся.

- Не подходи ко мне, никогда, не хочу знать тебя.

Услышала я перед тем, как очередная картинка сменилась. Вот я вижу уже знакомый холл, это тот самый холл, где стоит гроб. Знакомые голоса и выражения. Поворачиваю голову и вижу, как Эльвира, Эрик и я ругаемся.

- Что ты тут делаешь?!

- А вы?! Чего сюда приперлись? Что посмотреть?!

- Подслушивать не хорошо, мама не учила?!

- Учила, но сегодня наш День Рождения. Так что хотя бы сейчас можно не ругаться?

- Вот именно! Убирайся!

- Нет.

- Сама напросилась.

Внезапно поднялся сильный ветер, и я увидела, как Эльвира начала что-то говорить. В ту же секунду я увидела, как появляется тот самый гроб. Стоп, он предназначался для меня?! Но как тогда в нем оказалась Эльвира? Я чувствовала страх маленькой себя. Я видела, как она начала пятиться назад, но что-то произошло. Либо Эльвира ошиблась в заклинании, либо это я сама что-то сделала, так как возле меня начал летать огонь. Он будто защищал меня, но этого не может быть. Что-то пошло не так, и в гробу оказалась не я, а Эльвира. Огонь пропал, но я чувствовала, как из глаз полились слёзы. В ту же минуту я увидела, как туда влетели родители, забрали меня и Эрика.

Даже увидев, что произошло, я ничегошеньки не поняла. Я поняла, только что должна была умереть я, а не Эльвира. Это дебильное стечение обстоятельств. Черт. Я уже надеялась, что это конец, но не тут-то было.

Я оказалась в парке и увидела себя, гуляющую с Антоном, но я этого не помню, а значит, это было в те полгода, что я не помню. Мы гуляли, смеялись, целовались, но внезапно остановились. Я присмотрела и увидела Эрика, а он нас. Не знаю, сколько эмоция я прочитала у него на лице, но их было огромное количество. Дальше я увидела, что подошла к Эрику, и мы начали разговаривать. Я прислушалась и услышала нечто странное:

- Привет, Эрик.

- Эм… привет, мы знакомы?

- Прекрати, Эли ты мог обмануть, но не меня.

- Что?! Лив? Но как?

- Мы же с ней близнецы. Знал бы ты, чем она занималась. Господи, мазохизм, честное слово.

- Как ты это сделала? Завладела телом?!

- Она слабенькая. С каждым годом подавляла её защиту, и вот в конце концов все получилось. Быть живой классно. Мне нравится, а иметь такого парня, как Антон, так вообще сказка.

- Отстань от неё!

- Ты сам помогал мне заметать следы после наших с ней «игр», а сейчас говоришь, чтобы я её отпустила, не дождёшься!

Я, а точнее Эльвира, развернулась и ушла, а Эрик зло на нее смотрел. Чёрт, козёл чёртов. Ненавижу. Помогал издеваться надо мной, а сейчас его совесть замучила. Ублюдок. Я обещала не менять мнение, но это невозможно. От досады хотелось плакать. Внезапно перед глазами опять был гроб, а значит, я вернулась в настоящее.

Я отдернула руку от гроба, отступила на два шага назад и услышала знакомый голос:

- Эли, что с тобой?

- Не подходи ко мне! Ты все, зараза, знал. С начала до конца! Что, совесть замучила?!

Я развернулась к нему лицом и накричала. Нервы мои окончательно сдали. Слишком много боли, досады, злобы, для меня это слишком много эмоций. Я смотрела ему в глаза, даже не опасаясь, что увижу его прошлое, я видела достаточно. Также я увидела, как его лицо белеет от понимания моих слов. Чёрт. Так это всё – правда. В душе я надеялась, что это окажется шуткой, но нет, это не так. Чёрт.

- Ты вспомнила?

Осторожно спросил он.

- Да. Да, черт возьми, я вспомнила.

- Всё?

А всё ли я вспомнила? Скорее всего, нет, но я вспомнила достаточно.

- Достаточно, чтобы сделать выводы.

- Поспешные…

Договорить он не смог, так как сзади поднялся сильный ветер, я резко развернулась и увидела, что гроб пропал, а на его месте стоит Эльвира. Кажется, теперь побелела я.

- Ух ты, а это шикарное чувство. Жить. Теперь меня хоть все видят.

Мой рот открывался и закрывался, как у рыбы. Я никак не могла вымолвить ни слова, зато придурь смог.

- Как?! Что произошло?

- Всё достаточно просто, если бы она не дотронулась до гробика и не вспомнила, то все бы было как обычно. Осталось подождать всего год до ее семнадцатилетия.

Что? Что она такое несет.

- О чем ты? И что тогда между нами произошло?

- А ты не знаешь? Не вспомнила? Ты имела всё, буквально всё. Внимание, новые игрушки, знакомых, а я нет. Ты имела силу, которая должна была пропасть в двенадцать лет, а я имела, прости, имею стихию воздуха, но меня никто не замечал. Ты всегда была на первом месте, причем у всех и вся. Это меня бесило, раздражало, и с каждым годом я ненавидела тебя всё сильнее и сильнее. Вот так всё просто и банально.

- Но ведь это не правда! Ты чушь городишь!

- Нет, спроси хоть у святоши.

Святоши? Эрика, что ли?

- Я не святоша.

- Конечно, конечно. Знаешь, у меня не получилось сделать это шесть лет назад, а сейчас…

Она не договорила, но я видела, как он взмахнула рукой, и в меня полетели стрелы, которые висели на стенах. Чёрт. Умирать я не хотела. Мне хотелось пожить еще. Надо было бежать, спасаться, но ноги будто приросли к полу. В одну секунду меня кто-то отбросил в сторону, а дольше всё происходило, как в замедленной съёмке. Я повернула голову и увидела лежащего на полу Мишу. Этого не должно было случиться, только не снова. Перед глазами встал случай с ножом, в глазах стояли слёзы. Черт. Он не должен был умереть. Это я. Я должна была и тогда, и сейчас. Чёрт. Чёрт. Нет, пожалуйста, нет, умоляю, Миш. Пусть это будет сон. Кошмар. Я проснусь, и все закончится, прошу. Умоляю. Господи, пожалуйста. Убей лучше меня, а не его. Он не должен умереть из-за меня. Не должен.

В глазах были слёзы, они катились по щекам. Не понимая, что делаю, поднимаю руку, вместе с рукой поднимается воздух и стрелы. Я взмахнула рукой, и они полетели в сестру, хотя какая она мне сестра?! Они почти достигли её, как время замедлилось, и сквозь слёзы я увидела сегодняшнего парня. Он остановил время, и я поняла, кого видела в воспоминаниях. Это было последнее, что увидела, перед тем как потеряла сознание.

Эпилог

Открываю глаза и вижу белый потолок. Осознание того, что произошло, пришло ко мне почти сразу. Я резко села на кровати, глаза начали щипать от слёз. Они потекли. Горькие, горячие слёзы. Я вспомнила и прошлое, я вспомнила Мишу в крови на полу. Вспомнила стрелы, летящие в меня.

- Ты очнулась.

Старик, я не обратила на него никакого внимания, просто сидела и плакала, даже не плакала, а рыдала. Мне нужна была поддержка, неважно чья, просто поддержка. Объятия и осознание того, что все будет хорошо, но ничего уже не будет хорошо, ничего уже не будет как раньше.

- Эли, успокойся.

- К-к-ка-а-к я мо-мо-гу успокоиться? – заикаясь, произнесла я.

- Это сложно, я понимаю, но выслушай меня. В том, что произошло, нет твоей вины.

- А чья есть? Это я должна была умереть, я! А не Миша. Чёрт. Чёрт. Чёрт.

- Во всем есть плюсы. И в этой ситуации тоже. Академия снова работает. Здесь много детей. Они приехали, чтобы после лета начать учиться.

Сколько же я проспала?!

- А сколько я была в отключке?

- Сейчас конец августа…

Он сказал это очень тихо, но я услышала. Конец августа… как на это реагировать? Я понятия не имею.

- Я хочу на воздух, но сначала приму душ.

Не дождавшись ответа, я прошла в ванную. Разделась. Зашла в кабину и включила воду. Больше не было той эйфории от принятия душа, от воды на коже. Мне было плевать. Наверное, я умерла вместе с Мишой, в том холле. Быстро приняв душ, вытершись и одев халат, я вышла. Достала одежду и оделась. Даже не боясь, что кто-нибудь зайдет. Высушив волосы и расчесавшись, я вышла из комнаты. Коридор изменился, теперь на стенах весели картины, и было светло. Я слышала смех детей, бегающих по этажам. Дойдя до двора, я сразу же увидела его. Даже не знаю, что я чувствовала сильнее боль, неприязнь или ненависть… а ненависть ли это? Я не знаю. Я уже ничего не знаю. Рядом с ним стояли Макс и Софи. Внезапно Софи повернула голову, радостно улыбнулась и побежала ко мне, запрыгивая на шею.

- Ты очнулась. Наконец. Я счастлива.

- Да, я тоже, малышка.

- Сестренка…

Я услышала голос Макса, отпустила Софи и уткнулась носом ему в грудь. Как бы мне хотелось, чтобы всё, что происходило, оказалось неправдой. Макс отпустил меня, взял Софи за руку и увёл. Теперь остались только я и Эрик. Я не знала, как с ним себя вести, он, кажется, тоже. Он с нерешительностью начал подходить ко мне.

В моем прошлом тоже было много ошибок. Много непонимания. Может он мне всё объяснит? Может у него есть разумное объяснение всего? Я плевала на всю свою гордость, упрямство и идиотизм. Шагнула навстречу и обняла его, а он в ответ. Возможно, я ещё пожалею об этом, может, скоро опять всё изменится, но сейчас мне нужно это. Он мне нужен. Когда он стал таким мне нужным? Может в эту самую секунду? Может при первой нашей встрече? Это было неважно. Сейчас не важно. Мне было спокойно в его объятиях. Наша история еще не закончилась, но это сейчас не важно. Я хочу жить сегодняшним днем, а не завтрашним и тем более вчерашним. Его губы касались моего уха, и я услышала тихое:

- Прости меня за всё…