Не рой другому яму [Рекс Стаут] (fb2) читать постранично

Рекс Стаут «Не рой другому яму»

1

— Наш племянник, Артур, был типичный романтик, — проговорила миссис Бенджамин Рэкил, едва разлепляя плотно сжатые, тонкие губы. — Он думал, что коммунистом быть очень романтично.

Ниро Вулф, сидя за своим столом в исполинском кресле, которое играючи вмещало его слоновую тушу весом в одну седьмую тонны, хмуро смотрел на неё. Я, сидя за своим собственным столом с ручкой и блокнотом, позволил себе приватную усмешку, не лишенную некоторого сочувствия. Вулф едва сдерживал себя. О том, что мистер Рэкил посетит кабинет Вулфа на первом этаже его старого особняка на Западной Тридцать пятой улице в шесть часов вечера, предварительно договорился по телефону секретарь из конторы «Рэкил Импортинг Компани», причём о том, что Рэкил заявится с женой, не было сказано ни слова. И вот теперь эта жена, которая и с виду была не подарок, без конца встревала в разговор и сыпала банальностями, а этого было достаточно, чтобы заставить Вулфа хмуро смотреть на любого, не говоря уже о женщине.

— Но, — возразил он, не слишком язвительно, — вы сказали, что он не был коммунистом, что, напротив, он работал на ФБР, когда вступил в коммунистическую партию.

Вулф с удовольствием послал бы её куда подальше. Но в его доме было пять этажей, считая цоколь и оранжерею, полную орхидей, на крыше, а также Фриц — шеф-повар, Теодор — ботаник, и я, Арчи Гудвин, ближайший и доверенный помощник; все это содержалось исключительно за счёт его доходов от частного сыска, а чек Рэкила на три тысячи баксов, предложенный в качестве аванса, лежал под пресс-папье на столе.

— Вот именно, — раздражённо сказала миссис Рэкил. — Разве это не романтично — работать на ФБР? Но он не потому пошёл на это; он пошёл на это, чтобы послужить своей стране, поэтому-то они и убили его. Он был типичный романтик, тут уж ничего не поделаешь.

Вулф состроил гримасу и постарался не обращать на неё внимания. Он перевёл взгляд на Рэкила. Она, возможно, назвала бы мужа коротышкой, из-за коротеньких ручек и ножек, но плюгавым он не выглядел. Туловище у него было длинное и широкое, голова длинная и узкая. Уголки его глаз были загнуты книзу, что в сочетании с опущенными углами рта придавало ему скорбный вид.

Вулф спросил у него:

— Вы уже обращались в ФБР, мистер Рэкил?

Но ответила жена:

— Нет, он не обращался, — сказала она. — Я сама ходила туда вчера, и я никогда не слышала ничего подобного. Они не сообщили мне ровным счетом ничего. Они даже не признают, что Артур работал на них как шпион для своей страны. Они сказали, что это дело нью-йоркской полиции и что я должна поговорить с ними — как будто я с ними не говорила!

— Я говорил тебе, Паулина, — сказал Рэкил мягко, но не робко, — что ФБР ничего не сообщает людям. Так же как и полиция, когда дело идёт об убийстве, и особенно когда в него замешаны коммунисты. Вот почему я настаивал на визите к Ниро Вулфу, чтобы выяснить, что происходит. Если ФБР не хочет делать достоянием гласности, что Артур работал на них, даже если из-за этого они не смогут поймать убийцу, чего ещё ты можешь ждать?

— Я жду справедливости! — заявила миссис Рэкил, явственно шевеля губами.

Я записал эту фразу для себя в блокнот.

Вулф насупившись смотрел на Рэкила:

— Похоже, тут какая-то путаница. Я понял, что вы хотите расследовать убийство. Теперь вы говорите, что пришли ко мне, чтобы выяснить, что происходит. Если вы хотите сказать, что поручаете мне расследовать действия полиции и ФБР, то такой кусок мне не по зубам.

— Я этого не говорил, — запротестовал Рэкил.

— Не говорили, но это бы всё прояснило. Чего же вы хотите?

И без того скорбные глаза Рэкила стали ещё печальнее:

— Мы хотим фактов, — заявил он. — Я думаю, что и полиция, и ФБР вполне способны пожертвовать правами рядовых граждан, ради того, что они сами считают общественными интересами. Нашего племянника убили, и моя жена имеет право спросить, как продвигается расследование, а они ей ничего не сказали. Я этого так не оставлю. У нас демократическое государство или нет? Я не…

— Нет, — вклинилась жена, — у нас не демократическое государство — это республика.

— Я предлагаю, — раздражённо сказал Вулф, — для ясности повторить все ещё раз. Я объединю воедино то, что прочитал в газетах, с фактами, которые услышал от вас, — он сконцентрировался на жене, возможно решив, что она будет менее склонна перебивать его, если он не будет отрывать от неё взгляда. — Артур Рэкил, осиротевший племянник вашего мужа, был довольно квалифицированным служащим в его компании, получал приличное жалованье и жил в вашем доме здесь в Нью-Йорке на Шестьдесят восьмой улице. Около трёх лет назад вы заметили, что он занимает радикально-левую позицию в дискуссиях по политическим и социальным вопросам, и ваши увещевания никак не повлияли на него. Со временем он становился все более левым и все более оголтелым, пока наконец его мнения и аргументы не перестали