Тайна Пристройки 3 [Колин Декстер] (fb2) читать постранично

Колин Декстер Тайна Пристройки 3

Посвящается Элизабет, Анне и Еве.

Первая глава Ноябрь

Пышность погребальных обрядов не столько увековечивает достоинства мертвых, сколько ублажает тщеславие живых.

Франсуа де Ларошфуко

Когда старик помер, на небесах не особо обрадовались. Зато не было и особой печали, если о таковой вообще можно говорить, на Чарлбери-Драйв — тихой и приятной улочке с домиками-близнецами, на которой он жил после выхода на пенсию. И все же некоторые соседи, в основном женщины, поддерживали с ним сдержанно-любезные контакты, толкая детские коляски или коляски из супермаркета мимо ухоженного газона перед его домом. Когда было объявлено, что погребальная церемония назначена на субботу, две из этих женщин решили на них поприсутствовать. Одной из них была Маргарет Бауман.

— Как я выгляжу? — спросила она.

— Чудесно! — Он не поднял глаз от результатов конных забегов, так как и без того знал, что его жена заботится о своем внешнем виде: высокая и симпатичная, одежда на ней выглядела прекрасно, неважно была ли она предназначена для танцев, свадеб, вечеринок… или же похорон.

— Ну? Давай же, посмотри на меня! Как я тебе?

Он поднял голову и рассеяно кивнул, осматривая ее черный костюм. Она действительно выглядела хорошо. Что еще можно было сказать?

— Выглядишь чудесно, — повторил он.

С неподходящей к данному случаю радостью она покрутилась на высоких каблуках своих новых официальных туфель из черной кожи, полностью сознавая, что смотрится действительно привлекательно. Немного располнели бедра по сравнению с тем днем большого разочарования, когда она, двадцатилетняя девица, стройная как тополь (за год до замужества), не преуспела в попытке стать стюардессой. Сегодня, шестнадцать лет спустя, она без труда могла бы обеспечить себе центральное место в Боинге 737 — и она это знала! Вопреки всему, ее икры и щиколотки были почти так же тонки, как и тогда, когда ее тело в ночной рубашке скользнуло между жесткими белоснежными простынями их свадебной постели во время медового месяца, проведенного в одном из отелей в Торки. Только ноги ее с мозолистыми образованиями на суставах пальцев говорили о приближающемся пожилом возрасте.

Ну, нет, не только это, если уж быть честной перед собой. Не нужно забывать и о еженедельных променадах до одной дорогой клиники в Оксфорде… Но она предпочитала не задумываться об этом. («Променад» было словом, которым она очень гордилась, так как подцепила его у себя на работе в Экзаменационной Палате Оксфордского университета)

— Ну? — настаивала она.

Он вновь оглядел ее, на этот раз внимательнее.

— Ты ведь сменишь обувь?

— Что? — в ее орехового цвета глазах мелькнуло растерянное, умоляющее и беззащитное выражение. Она невольно провела левой рукой по коротким окрашенным белокурым волосам, а пальцами правой беспомощно попыталась сбросить несуществующую пылинку, угрожавшую ее безупречной и дорогой одежде.

— Льет как из ведра, не замечаешь? — сказал он.

По оконному стеклу струилась вода, и когда он изрекал это, стук дождевых капель вновь напомнил о плохом настроении ветреного неба.

Она опустила взгляд на новые, купленные для этого случая черные туфли — очень классические и удобные. Но прежде, чем успела ответить, он продолжил.

— Ты же сказала, что его должны похоронить?

Какое-то время слово «похоронить» не доходило до ее сознания, будто было одним из тех слов, которые нужно искать в словаре. Но потом она вспомнила, что покойного не будут кремировать, а выроют глубокую дыру с ровными стенами в глине оранжевого оттенка, в которую опустят на ремнях гроб. Она видела подобное по телевизору, и в кино, и в этих сценах всегда шел дождь.

Она посмотрела в окно — поскучневшая и разочарованная.

— Я только пытаюсь тебе сказать, что ты промочишь ноги, — он развернул центральную страницу своей газеты, и начал читать про необыкновенную сексуальную мощь всемирно известного игрока в бильярд.

До этого момента события в семье Бауманов могли бы еще какое-то время течь с обычной размеренной скоростью. Как оказалось, не суждено.

Последнее, что Маргатет хотела бы — это испортить новые туфли. Ну, хорошо. Она действительно их купила для похорон, но было бы нелепо выбрасывать на ветер больше пятидесяти фунтов. Не обязательно месить в них грязь церковного двора, да и просто выходить в них в такую погоду полная глупость. Она вновь посмотрела вниз на свое дорогое приобретение, а потом на каминные часы. Времени было не много. Но она все же решила их сменить. К черному подходят почти все цвета, и серая обувь будет как раз что надо. Но если надеть другие туфли, не будет ли шикарнее взять и другую сумку? Да! У нее есть серая кожаная сумка, которая чудесно сочетается с туфлями.

Она побежала наверх по лестнице — так нетерпеливо. И так