Князь Вольдемар Старинов. Дилогия [Сергей Александрович Садов] (fb2) читать постранично, страница - 506

привести её к покорности. Без этого убирать оттуда его армию равносильно снова отдать герцогство мятежникам. Хоть те и лишились вождей, но желающие снова побунтовать найдутся. Да и помог уже Вольдемар — мы получили большое пополнение оттуда.

— Насколько только верны будут эти люди, — буркнул Артон.

— Полагаю, будут, ваше величество. Им деваться некуда — только так могут заслужить ваше прощение. А отличившихся в будущих боях можно и наградить. К тому же они будут не в одном отряде.

— Ладно, герцог, оставляю этот вопрос на твоё усмотрение.

— Да, ваше величество.

— Но что же нам делать с новым герцогом… хоть граф Танзани и считает, что он верен короне, но и оставлять его без присмотра не стоит…

— Так пусть граф и вернётся туда и будет вашими глазами у герцога.

К удивлению герцога Алазорского граф Танзани не стал возражать, когда король через несколько часов озвучил это пожелание. А когда они остались наедине с несвойственной ему откровенностью заметил:

— Знаю, что вы зачем-то пытаетесь меня убрать подальше от короля, ваша светлость. Только сдаётся мне в этот раз вы сами себя перехитрили. Возражать я не буду — за то время, что я был вместе с Вольдемаром я научился очень многому и надеюсь продолжить обучение. То, что он не предаст короля я не сомневаюсь, а потому тоже сумею кое-чему его научить.

Герцог ещё долго размышлял над словами графа, а потом понял и выругался сквозь зубы, но изменить уже ничего не мог. Проклятье, как же он раньше не подумал, что этот новый герцог волей-неволей станет новым центром силы при дворе, тем более его связывают какие-то странные отношения с королём… хотелось бы ему услышать подлинную историю той золотой монеты, что король носит на груди, но сколько он не спрашивал ничего не сказал ни король, ни Эндон. А сейчас он собственными руками подтолкнул к союзу графа и этого странного чужака. Пока это не страшно, но кто знает что будет в будущем. А граф слишком хорошо знает придворную жизнь и вряд ли будет эти знания скрывать. А как Вольдемар умеет распоряжаться информацией герцог уже успел оценить. Отговаривать короля от отправки графа Танзани уже поздно — его величество не поймёт таких метаний, значит любой ценой тоже надо оказаться там, чтобы оценить политическую составляющую реформ нового герцога, например. И приглядеть за графом. На месяц или два можно уехать — до весны сражений наверняка не будет, а совет утонет в говорильне и быстро надоест королю. Через некоторое время можно будет направить его величество в нужную сторону чтобы окончательно разобраться с этой аристократической говорильней. Его отсутствие будет даже полезно — успокоит всех врагов.

Король отказался сразу отпускать и графа и герцога. Только убедившись, что родезские солдаты располагаются на зимних квартирах он нехотя дал добро. Двор вздохнул с облегчением, но самые умные задумались. Война, которую королевство с треском проигрывало должна была многое изменить, но высшая аристократия с упорством, достойным лучшего применения продолжала цепляться за свои привилегии и вольности. Конфликт между ними и королём становился неизбежным из-за деятельности Вольдемара, но об этом не догадывался даже он сам, впервые после долго времени наслаждаясь относительным покоем. Дел было много, но тут хоть не требовалось уезжать из вновь обретённого дома и он мог уделить достаточно времени сестрёнке. Но о чём знали точно все — так это то, что следующее лето должно стать ключевым в войне. Если Локхер выстоит, то дальше станет легче, поскольку можно будет использовать ресурсы бывшего мятежного герцогства, в то время как Родезия была уже на пределе — всё-таки изначально она была беднее своего противника и обладала меньшими ресурсами. На короткий миг после смерти старого короля и мятежа Ульмара Тиндона ситуация поменялась в пользу Родезии, чем немедленно воспользовался Эрих. Но если кампания следующего года провалится, то преимущество в людских ресурсах неизбежно в скором времени переломит чашу весов в пользу Локхера. Главное — выстоять в следующем году. И герцог готов был приложить к этому все силы.