Группа «Михал» радирует [Ежи Зюлковский] (fb2) читать постранично, страница - 2

перегруппировок. Оказались также подробно и правильно вскрыты цели, планы использования и передислокации корпусов и дивизий. На основе информации обоих польских радиоагентов генеральный штаб красных без труда мог определить направление главных ударов весеннего наступления немцев».

Карелл подчеркивает, что известие о деятельности группы «Михал» вызвало в кругах абвера полную растерянность и генерал Эрих Феллгебельх предпочел даже не докладывать о нем Гитлеру, поскольку оно было «слишком тревожным» и «могло лишь сильно взволновать фюрера».

В другой книге под названием «Агенты радируют в Москву», изданной в Вельс-Мюнхене в 1957 году бывшим офицером абвера Вильгельмом Ф. Флике, отмечается:

«…оказалось, что радиограммы образуют безошибочную картину всей перегруппировки немецких войск к летнему наступлению 1942 года… (Арцишевский) в середине марта 1942 года на каждом железнодорожном узле, перевалочной базе и в управлениях дорог имел своих людей — мужчин и женщин, — которые регулярно снабжали его текущей информацией».

И далее:

«Советы делали с достойной удивления быстротой выводы из поступающих донесений. 12 мая армии Тимошенко нанесли удар по войскам фон Бока… Немецкое наступление на Кавказ не могло начаться в установленный срок — Тимошенко нанес слишком чувствительный удар по нашим исходным позициям. Ему удалось этого добиться только и исключительно благодаря данным, сообщенным Арцишевским и другими антифашистскими разведгруппами во Франции, Бельгии, Германии и Швейцарии. Вместо 25 мая немецкие армии смогли начать наступление только 4 июля, т. е. на полтора месяца позже».

Эти признания бывших гитлеровцев не нуждаются в комментариях.

Издание книги Е. Зюлковского на русском языке даст возможность советскому читателю, и прежде всего молодежи, познакомиться с еще одной страницей в славной летописи великой освободительной борьбы советского и польского народов против германского нацизма.

Предлагаемая книга не роман, это документальная повесть. В ней нет вымышленных имен и вымышленных событий. Автор посвятил ее памяти товарищей по борьбе, и в первую очередь светлой памяти замечательного человека, истинного патриота своей родины, видевшего ее расцвет и счастье в дружбе и сотрудничестве с Советским Союзом, — светлой памяти Миколая Арцишевского.

Владимир КИСЕЛЕВ

Я НАДЕВАЮ ВОЕННУЮ ФОРМУ

Шел 1936 год. Снег уже почти стаял, но по улицам Варшавы весело бежали еще говорливые ручьи, смывая с асфальта зимнюю грязь. Приближалась горячая предэкзаменационная пора.

Весной в наш институт (он назывался тогда Государственное высшее техническое училище авиации, автотранспорта и судостроения) приехал начальник военной авиационно-технической школы подхоронжих^[1] и обратился к нам с горячей речью, призывая поступать в эту школу. Он красочно расписывал перспективы продолжения учебы в заграничных учебных заведениях, рассказывал о предстоящем в самом недалеком будущем небывалом расцвете авиации, об острой нехватке квалифицированных кадров. В заключение он коснулся вопроса, который не мог не будоражить воображения любого юноши моего поколения, вопроса о возможности летать. Оказывается, программа обучения в школе предусматривала и прохождение курса пилотирования. Одним словом, открывалась перспектива и завершить образование, и получить возможность летать.

Результат этого визита был таков, что трое из нас, Когут, Буршевский и я, подали заявления в военную авиационно-техническую школу. После успешной сдачи всех экзаменов нас направили в Устяновую для прохождения курса планеризма.

С затаенным дыханием следили мы за акробатическими номерами наших выдающихся планеристов, их высотными полетами и рекордами, часами обсуждали каждый свой вылет, успех или неудачу. Когда однажды в одном из испытательных полетов высоко в небе развалился планер и на землю с треском рухнул фюзеляж, за ним, несуразно вертясь в воздухе, крылья, а потом приземлился и планерист на парашюте, ни у кого из наших я не заметил на лицах страха. Напротив, каждый сожалел, что не он стал героем столь захватывающего события. Трудно передать то чувство восторга, с которым мы поднимались в воздух, и, хотя немало приходилось работать также на земле, время бежало незаметно.

Увы, радости полетов длились недолго. После прохождения курса планеризма все мы были направлены в Ружаны на трехмесячные пехотные курсы. Здесь из нас, штатских увальней, предполагалось сделать браво козыряющих и лихо щелкающих каблуками подтянутых строевиков.

Наш отделенный командир сержант Баста родом из-под Кракова знал свое дело и умел допечь подчиненных. Взялся он за нас довольно энергично. Для начала построил всех по ранжиру, указал каждому его койку и тумбочку, а затем