Билет куда угодно [Деймон Найт] (fb2) читать постранично

Деймон Найт Билет куда угодно

Запредел роман

Глава 1

Широкий веер ступенчатой аудитории замер в ожидании.

— А теперь, — произнес профессор Нейсмит, — следите внимательнее. Я выпускаю в резервуар заряженную частицу. — Гордон Нейсмит снял блокировку механизма, подвешенного над стеклянным резервуаром — и в прозрачную жидкость выскочила стремительная серебристая искорка.

— При взаимодействии частицы с заряженными молекулами высвобождается энергия времени, — пояснил Нейсмит, наблюдая, как со дна резервуара вдруг стало подниматься серебристое облачко, — а в результате, как видите…

Серебристое облачко стремительно росло, наступая волновым фронтом — идеально симметричной кривой, форма которой определялась силой тяжести и потерей кинетической энергии в процессе перехода. Совершенная красота. Далеко превосходящая любой изгиб человеческого тела, любую линию, проведенную рукой художника. Нейсмит в сто первый раз с комком в горле наблюдал за продвижением волны.

И вот процесс завершился. В резервуаре светилась серебристая жидкость — непроницаемая, блестящая как зеркало.

— Вещество перешло теперь на более высокий уровень темпоральной энергии, — пояснил Нейсмит аудитории, — и находится в состоянии, которое, как вы уже знаете, называется «квазиматериальным». Завтра в процессе экспериментов с резервуаром, мы убедимся, что данная жидкость обладает весьма необычными физическими свойствами. А на сегодня демонстрация закончена. У кого есть вопросы?

Кто-то из студентов нажал кнопку — и на столе у профессора вспыхнула лампочка. Нейсмит взглянул на табличку с фамилией.

— Слушаю, Хинкель.

Высокий, широкоплечий, профессор возвышался над кафедрой в белоснежном лабораторном халате — и, отвечая на вопросы студентов, сознавал, что восемь других Нейсмитов в расходящихся от общего центра идентичных аудиториях точно так же стоят, будто восемь зеркальных отражений — и тоже отвечают на вопросы. На мгновение его пробрал озноб от мысли, что и сам он — не «настоящий» Нейсмит, а лишь один из двойников. Такое трудно осмыслить — сколько ни экспериментируй… Но секундная слабость прошла — и Нейсмит ровным и звучным голосом продолжил объяснения — спокойный и уверенный в себе.

Прозвенел звонок. Студенты закопошились, принялись собирать вещи и соскальзывать со скамей.

Нащупав выключатель дупликатора, профессор повернул его по часовой стрелке.

В тот же миг полупустая аудитория испарилась. Нейсмит очутился в небольшой круглой аппаратной наедине с установкой дупликатора. Колени вдруг подогнулись — пришлось облокотиться о демонстрационный стол. Бессвязные воспоминания нахлынули на него — сразу девять наборов — будто перебивающие друг друга видеотрансляции. Первые несколько мгновений пришлось туговато. Впрочем, за два года практики Нейсмит уже набрался опыта многоаудиторных занятий — и вскоре все девять наборов воспоминаний улеглись в голове.

Но тут профессор осознал, что на сей раз случилось нечто странное. Сама демонстрация была, разумеется, одинакова во всех девяти аудиториях; различались только вопросы студентов — но даже они следовали знакомому сценарию.

Правда, в одной из аудиторий — в какой же? в седьмой? — кто-то из студентов перед уходом подошел к кафедре и задал чрезвычайно странный вопрос.

Нейсмит застыл, мучительно напрягая память. Смуглая девушка во втором ряду… Самаранта Лалл… индианка, наверное. Хотя сидела почему-то в стороне от хихикающей стайки индийских девушек в красочных сари и золотых сережках на самой галерке. Девушка обратила на Нейсмита светло-коричневые глазки и спросила:

— Профессор, скажите — кто такой Цуг?

Что за нелепый вопрос! Ни малейшего отношения к теме занятия — темпоральной энергии — не имеющий! Но самое удивительное — слово это отозвалось в глубинах подсознания. Нейсмит вспомнил — лоб прошибло холодным потом…

А дальше? Что он ответил?

Ничего.

В тот самый миг Нейсмит как раз повернул выключатель и вышел из размноженного состояния. Затем мучительное воссоединение рассудка — а теперь…

«Цуг».

Что-то гнетущее было в этом «Цуге». Наверное, девушка не в себе — только и всего; надо бы упомянуть о ней в рапорте университетскому психиатру.

Но когда Нейсмит вышел из аппаратной и по служебной лестнице направился в кабинет, смутное чувство тревоги и неловкости не развеялось. Может, перетрудился? Многоаудиторная лекция — тяжкое испытание. Впрочем, профессор по праву гордился своей выносливостью — и раньше легко справлялся с нагрузкой.

Заполнив журнал, Нейсмит заторопился на улицу. На воздух — скорее на воздух! Денек выдался теплый и солнечный; вдалеке шумел прибой, а впереди с шипением пронесся монорельсовый поезд Инглвуд — Вентура — ярко-кремовый на фоне голубого неба.