Только ты и я [Джилл Мэнселл] (fb2) читать постранично

Джилл Мэнселл Только ты и я

Папе, с любовью

Глава 1

В жизни иногда происходят удивительные вещи: к примеру, открываешь входную дверь и сразу понимаешь — что-то случилось.

Тилли замерла на пороге, судорожно нащупывая выключатель. В шесть часов, когда она ушла с работы, у нее не было причин думать, что этот холодный вечер четверга будет другим. Но он действительно другой, она чувствовала это. Даже могла четко определить.

«Щелк» раздалось от выключателя, и загорелся свет. Хватит все списывать на таинственное шестое чувство — ее ощущение, что в этот вечер все по-другому, проистекает только от того, что в холле нет ковра.

Нет ковра? Может, Гэвин на него что-нибудь пролил? Заинтригованная, Тилли, стуча каблуками по голым половицам, направилась в гостиную.

Что происходит? Она оглядела комнату, обращая внимание на все предметы обстановки — вернее, на отсутствие большинства их них. Итак, либо к ним в дом забрались чрезвычайно разборчивые грабители, либо…

Он наверняка оставил письмо на каминной полке. Ведь Гэвин предсказуем донельзя. Он, вероятно, обратился за консультацией к какому-нибудь гуру по этикету: «Дорогая мисс Прим, я собираюсь без предупреждения бросить свою подружку — как мне объяснить ей свои действия?»

На это мисс Прим наверняка ответила: «Дорогой Гэвин, ах, бедняжка вы мой! В подобной ситуации корректный метод состоит в том, чтобы донести необходимую информацию в письме, причем в рукописном — и ни в коем случае не в электронном и не через эсэмэс! — и оставить его на камине, где его будет видно».

А как еще, если честно, можно объяснить все эти перемены?

Тилли провела быструю инвентаризацию. По каким еще причинам ее DVD-проигрыватель на месте, а его телевизора нет? По каким еще причинам три четверти DVD-дисков исчезло (фильмы про войну, фантастика и все такое), а в стойке остались только слезливые мелодрамы и романтические комедии? По каким еще причинам кофейного столика, который им подарила мать Гэвина, на месте нет, а…

— Тилли? А-у-у! Это я!

Проклятие, она не закрыла дверь. А Бэбс из квартиры напротив уже продвигается вперед на цыпочках, подчеркнуто осторожно ставя ноги на пол — как будто это делает ее вторжение в чужую квартиру допустимым.

— Привет, Бэбс. — Тилли повернулась. Может, Гэвин передал ей что-нибудь через Бэбс? Или, возможно, попросил соседку заглянуть в квартиру и проверить, все ли с ней, Тилли, в порядке? — У тебя закончились чайные пакетики? Тебе дать?

— Нет, спасибо, радость моя, у меня чайные пакетики уже из ушей торчат. Я просто хотела узнать, как ты. Ах, бедняжка, а я-то думала, что вы так счастливы вдвоем… Кто бы мог подумать! — Ярко-зеленые серьги звякнули, когда Бэбс, переполненная эмоциями, покачала головой. — Любовь — это удел юных мечтателей; мы с Десмондом не раз говорили тебе об этом. Господи помилуй, все это время ты держала взаперти свое сердце. Жаль, что ты мне ничего не рассказывала; ты же знаешь, я всегда была рада тебя выслушать.

Рада выслушать? Да Бэбс жила только ради того, чтобы выслушивать жалобы других. Она была воплощением сплетницы, а ее главное хобби состояло в собирании слухов. Только вот злиться на нее было невозможно: она была человеком добрейшей души и действовала из лучших побуждений, вмешиваясь в чужие дела и желая знать о чужих бедах.

— Я бы рассказала тебе, — проговорила Тилли, — но сама ничего не понимаю.

— О Господь всемогущий! — не веря своим ушам, визгливо воскликнула Бэбс. — Ты имеешь в виду?..

— Гэвин сбежал. Ну, — Тилли взяла письмо с камина, — либо сбежал, либо его похитили.

— Знаешь, я видела, как сегодня после обеда он грузил свои вещи в арендованный фургон, и с ним не было никаких похитителей. — Ее лицо приобрело сочувственное выражение, и она добавила: — Только его мама с папой.

На следующий вечер забитый обитателями пригородов поезд остановился на станции Роксборо. Была пятница, четверть восьмого, и все ехали домой.

«Кроме меня. Я бегу из своего дома».

На платформе ждала Эрин. Кутаясь от холода в ярко-розовую куртку, она неистово замахала, когда заметила Тилли в окне электрички.

При виде ее Тилли стало лучше. Она не представляла, как смогла бы жить без своей лучшей подруги Эрин. Десять лет назад, когда она решала, где писать диссертацию — в Ливерпуле или Эксетере, — она могла бы выбрать Ливерпуль, и тогда ничего бы не случилось. Но она поехала в Эксетер — сыграла свою роль близость к морю и, возможно, тот факт, что подружка одной подружки как-то обмолвилась, что в Эксетере полно достойных внимания молодых мужчин, — и там оказалась Эрин, которая жила в соседней комнате в общаге. Они подружились с первого дня, это было своего рода эквивалентом платонической любви с первого взгляда. Тилли не раз дивилась тому, как сложилась ее судьба. Ведь если бы она поехала в Ливерпуль — где тоже наверняка были толпы достойных внимания молодых мужчин, — у нее