Проклятие эльфов(СИ) [Татьяна Павловна Шульгина] (fb2) читать онлайн

  -- Так тихо. Мы миновали бурю? - спросил он, краснея.

  -- Да, - ответила княжна, омывая рану. Мадлена внимательно всматривалась в лицо молодого человека. Он морщился от боли, но не позволял себе ни звука проронить в присутствии женщин.

  -- Как король? Он не пострадал? - князь посмотрел на Николь, стоявшую рядом. Девушка наблюдала, как Мадлена просто придерживает пострадавшую руку, в то время как Бьянка вытирает кровь и морскую воду вокруг раны.

  -- Нет, с ним все хорошо, - ответила Николь.

  Волшебница не сводила с князя проницательного взгляда.

  -- Николь, замени меня. Я приготовлю лекарство, - сказала она.

  Принцесса быстро заняла ее место и аккуратно взяла холодную окровавленную руку князя. Бьянка отерла брату лицо. Он опять покраснел, чувствуя себя ребенком, побившим колени.

  -- Простите, что доставляю вам столько хлопот, - сказал он, стараясь не смотреть на принцессу, сидящую рядом.

  -- Прекрати, Гордон, - княжна отошла, чтоб намочить полотенце в теплой воде. - Рана нешуточная.

  -- Как это случилось? - спросила Николь, тоже не глядя на собеседника.

  -- Я толком не понял, - ответил он. - Виктор оттолкнул меня, потом что-то упало совсем близко. Я такой нерасторопный, король мог пострадать из-за меня.

  Бьянка промолчала, сосредоточив все внимание на полотенце. Еще один подвиг Виктора не поднял ей настроение.

  -- Мы тут дрожали как зайцы, - ответила Николь, улыбнувшись князю. - Представляю, каково было вам там наверху.

  -- Все уже позади, - он посмотрел на нее, забыв и о своей ране, и о шторме, и о том, что в каюте кроме них еще две женщины. - Вам нечего бояться.

  Николь опустила глаза, чувствуя себя неловко.

  -- А сейчас потерпите немного, - Мадлена подошла к ним, делая вид, что вовсе ничего не замечает. Бьянка села рядом, помогая волшебнице держать баночку с мазью. Николь держала раненую руку.

  -- Это заживит рану, и поможет новой коже быстрее нарасти, - объясняла Мадлена, нанося толстым слоем зеленоватую маслянистую мазь. Гордон почувствовал обжигающую боль. Он быстро дышал, стиснув зубы. Второй рукой вцепился в покрывало, собрав его в кулак. Николь с жалостью наблюдала за князем. Бьянка была сосредоточена, но тоже иногда бросала на него сочувствующие взгляды.

  -- Все, - Мадлена закончила, удивленно посмотрев на парня. Он был страшно бледен. - Ваш брат очень мужественный человек, - сказала она Бьянке.

  -- Да, это семейная черта, - девушка вытирала его вспотевший лоб.

  -- Это очень болезненная рана, - продолжала волшебница. - Но теперь вам станет легче.

  Николь помогла забинтовать руку, и они с Мадленой вышли, чтоб Бьянка могла помочь брату раздеться и лечь в постель. До своей каюты он мог и не дойти, потеряв много крови и перетерпев болезненную процедуру. Князь категорически отказывался причинять принцессе неудобства, но девушки все же уговорили его. Отказать Николь он не смел.

  -- Это друг Кристиана? - спросила женщина, пока они шли по коридору.

  -- Да, - кивнула Николь. - Они давно знакомы.

  -- Славный парень, - Мадлена улыбнулась.

  -- Да, он очень хороший человек, - принцесса смутилась и замолчала, вспомнив его взгляд. Она знала, что князь неравнодушен к ней, он и не скрывал этого, хотя никогда даже не намекал на свои чувства. Она знала, что дружба с графом не позволит ему надеяться на взаимность с ее стороны.

  -- Прости, мне сейчас нужно помочь еще одному человеку, - волшебница поправила сумку, которую ни на минуту не выпускала из рук. Книга в ней была по-прежнему тяжелой, словно вторая все еще находилась в опасной близости, а зеленоватое свечение исчезло. Так книга Зеленого Листа вела себя, лишь когда рядом были темные. Мадлена вздохнула, понимая, что книгу не обмануть.

  -- Еще кто-то пострадал? - Николь встревожилась, заметив, что они остановились недалеко от каюты графа.

  -- Да, но не Кристиан, - опередила ее догадку женщина.

  -- А кто? - Николь, недоумевая, посмотрела на подругу.

  -- Пойди к матери, она наверняка ждет тебя, - ответила та, постучав в дверь.

  Николь хотела спросить, но Кристиан открыл, и она замолчала. Он выглядел встревоженным, мокрый с ног до головы, и бледный. Заметив Николь, он приподнял бровь вопросительно и посмотрел на мать.

  -- Могу я войти? - спросила Мадлена.

  -- Ты можешь, - ответил он, делая недвусмысленное ударение на первом слове. Мадлена вошла, а граф продолжал наблюдать за непрошеной гостьей. Николь не двигалась с места, не желая, чтоб он решил, что она тоже хочет войти. Сильнее обидеть ее он уже не смог бы.

  -- Принцесса, - он театрально поклонился и закрыл дверь у нее перед носом. Девушка ничего не ответила, заметив мелькнувшую тень печали на его лице, прежде чем оно опять приняло свое надменное и безразличное выражение.

  Не желая больше унижаться, она поспешила прочь, понимая, что от Мадлены помощи можно не ждать. Раз уж она пришла помогать Еве, значит, Кристиан убедил ее в серьезности своих намерений. Теперь и ей самой нужно было серьезно подумать, что делать дальше. Ни принцесса, ни крестьянка, ненужная жениху и потерявшая почти все девушка.

  Николь вышла на палубу и посмотрела в черное из-за невероятной глубины море. Мысли чернее этой глубины терзали ее. Когда она была уверена, что им с графом не быть вместе, он чудесным образом устраивал все так, что они не расставались. Но стоило только в сердце затлеть надежде, как неумолимая судьба разводила их. Вот и теперь она никак не могла свыкнуться с мыслью, что он потерян навсегда, и он становился все холоднее и официальнее, все больше отдалялся. А она не могла в это поверить, надеялась, искала способы вернуть его, прекрасно понимая, что этим только отталкивает.

  Принцесса перегнулась через борт и посмотрела на пену, вздымавшуюся далеко внизу. Море было еще неспокойным после шторма, но волны стали гораздо меньше и ветер, казалось, вовсе стих. На небе зажглись звезды, украшая ночной пейзаж. От этой красоты Николь стало совсем плохо. Мелькнула мысль отпустить руки и забыть навсегда обо всем. Стать русалкой, морской сиреной, духом моря.

  -- Николь, - Виктор говорил тихо, чтоб не испугать ее. Он стоял в нескольких шагах. Девушка выпрямилась, чувствуя себя глупо перед братом. Он, наверное, решил, что она собирается броситься в воду. И он был прав, как всегда.

  -- Палуба скользкая, - продолжал он, немного расслабившись, и подошел. Принц уже успел переодеться в сухую форму, только волосы оставались влажными и не были собраны, как обычно.

  -- Да, прости, - девушка хотела уйти, но он задержал ее, коснувшись рукава.

  -- Можем мы поговорить? - он был серьезен, хотя голос его звучал мягко.

  -- Конечно, - Николь все еще робела в его присутствии, не привыкнув к своему статусу и к мысли, что они родственники. А теперь, когда она узнала, что это не так, вовсе избегала, как и мать.

  -- Пойдем ко мне, тут прохладно, - он предложил ей локоть. Девушка взяла его под руку, и они спустились в каюту. У нового короля она состояла из двух смежных комнат: спальной и столовой. Обстановка особо не отличалась от других кают, разве что уймой карт и навигационных приборов на столе. Виктор предложил ей сесть на диванчик и сам сел напротив.

  -- Я знаю, о чем вы говорили с отцом незадолго до нападения на город, - начал он. Николь догадывалась, что этот разговор состоится, и боялась его. Теперь ее вышвырнут из роскошной каюты, и она станет помогать на кухне, где и положено быть выскочке, возомнившей себя принцессой.

  -- Думаю, это правда. Хотя теперь все это уже не имеет никакого значения.

  -- Я ни на что не претендую, Ваше Величество, - поспешила заверить девушка.

  -- Претендовать особо и не на что, - он улыбнулся, но как-то горько. - Просто хочу чтоб ты знала, ты и дальше будешь носить титул принцессы.

  Николь удивленно раскрыла глаза.

  -- Да, ты официально коронована, и отец так решил, - ответил принц. - Я полностью поддерживаю его решение.

  -- Это несправедливо. Я не заслужила этого, - девушка почувствовала подступающие слезы.

  -- Две сестры лучше, чем одна, - Виктор сел рядом и обнял ее за плечи. - А три еще лучше. Тем более что теперь мы как никогда нуждаемся друг в друге.

  -- Все это так несправедливо, - Николь спрятала лицо в ладонях. Принц привлек ее к себе, и она прижалась к его груди, продолжая плакать.

  -- Все мы пережили страшное испытание, но надо быть сильными, - он гладил сестру по волосам. Она вздрагивала от рыданий. Стало ужасно жаль всех хороших людей, успевших спастись на этих нескольких кораблях, и теперь плывущих в неизвестность. Еще больше жаль погибших и переродившихся. Жаль родных, судьба которых была неизвестна.

  -- Николь, хочу, чтоб ты знала, - Виктор взял ее за плечи и посмотрел в заплаканное лицо. - Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Возможно, я не твой родной брат, но я буду заботиться о тебе, пока ты не найдешь мужа и эта честь не перейдет к нему.

  Он замолчал, увидев полный отчаяния взгляд девушки. Ее глаза вновь быстро наполнились слезами.

  -- Прости, я не подумал, глупо было с моей стороны, - Виктор вынул из кармана платок и дал сестре.

  -- Нет, это вы простите, - она взяла платок и вытерла глаза и нос. - Я запачкала ваш мундир.

  -- Николь, - он рассмеялся. - Это пустяк.

  -- Вы очень хороший человек, - она пыталась хоть как-то сдерживать слезы, но не могла.

  -- И перестань обращаться ко мне, как к королю. Не бойся меня, я же твой брат, - он опять обнял девушку, позволяя пачкать свой мундир.

  -- Хорошо, - она еще раз всхлипнула, но уже начала успокаиваться. На сердце стало легче. Будущее, все еще туманное, стало хоть немного определенней.

  -- Я хочу, чтоб со всеми проблемами ты приходила ко мне, - продолжал он. - Теперь я несу ответственность за семью.

  Николь кивнула.

  -- Проводить тебя до каюты? - спросил Виктор, удерживая ее в объятиях. Николь не чувствовала неловкости, это был искренний порыв, Виктор считал ее своей сестрой и хотел, чтоб она почувствовала это.

  -- Мы там оставили Гордона, - сказала девушка, уютней устроившись. Уходить совсем не хотелось, тем более что теперь некуда было идти. - Он ранен.

  -- Серьезно? - спросил принц, отстранившись. Николь решила, что сейчас он уж точно выставит ее за дверь, но он прошел в соседнюю комнату и вернулся с покрывалом.

  -- Мадлена сказала, что рана неопасна, но очень болезненна, - Николь улыбнулась, когда он вновь сел рядом и накинул ей на плечи покрывало.

  -- Спасибо, - сказала она, чувствуя себя ребенком, рядом с заботливым старшим братом.

  -- Что ж, это хорошо, - Виктор привлек ее к себе. Девушка забралась с ногами на диванчик и закуталась в покрывало. - Нам повезло, что мисс Мадлена оказалась рядом.

  -- У нее дар целительства, - Николь улыбнулась. - Иногда мне кажется, что она может вылечить любую рану.

  -- Как видно, не любую, - произнес принц, задумчиво перебирая ее локоны. Николь поняла, какие раны он имеет в виду. Она была приятно удивлена этим разговором. Принц никогда не позволял себе выказывать эмоции, редко разговаривал с ней. Но теперь он выбрал самый подходящий момент, чтоб поддержать ее. Возможно, она, как и Бьянка, судила о нем, не зная толком. Теперь отчаяние подруги можно было понять. Виктор был замечательным.

  -- Могу я попросить тебя, - заговорил он после паузы.

  -- Конечно, - Николь согрелась и зевнула.

  -- Не стой, пожалуйста, так около борта, - попросил Виктор. - Я очень испугался.

  Николь покраснела, вспомнив свои мысли. Сколько горя она принесла бы близким такой глупой выходкой.

  -- Я задумалась, прости, - попыталась оправдаться она, оторвавшись от его груди и взглянув в лицо.

  -- О чем? - спросил он, улыбнувшись. Теперь он был совсем не таким как во дворце, или Николь больше не боялась его и смогла разглядеть под маской королевской особы простого человека.

  -- О разном, - ответила она туманно, не желая вспоминать ни о графе, ни о Еве, ни о Мадлене. - Куда мы плывем?

  -- В Иджу, - ответил Виктор. Девушка опустила голову ему на грудь и прикрыла глаза.

  -- А что там? - спросила она, пытаясь представить себе страну, о которой почти ничего не знала.

  -- Там всегда лето, - начал рассказывать принц тихим, убаюкивающим тоном, словно сказку. - Растут диковинные деревья и цветы. Люди ходят в необычной одежде, а девушки носят много золотых украшений. Если захочешь, я куплю тебе таких.

  -- Да, хочу, - пробормотала Николь, засыпая.

  -- И еще попробуешь разных фруктов, каких нет в северных землях, - продолжал с улыбкой Виктор, стараясь не шевелиться, чтоб девушка уснула. Он боялся оставлять ее одну, догадываясь, что между ней и графом все кончено и это печалит ее. - У них чудные танцы и обычаи, но тебе там понравится.

  Когда Виктор понял, что принцесса крепко уснула, он осторожно перенес ее на постель. Сам вернулся в столовую к картам, продолжив свои дела.

  Глава девятая

  -- Зачем ты пришла? - Кристиан спросил просто, без злости, но Мадлену все равно обидел его вопрос. Она одарила его не очень дружелюбным взглядом и села на кровать рядом с Евой. Девушка была без сознания. Вода с мокрых волос и платья впитывалась в простыни.

  -- Прикажи наполнить кадку горячей водой, - сказала она, взяв холодную бледную руку девушки.

  Кристиан догадался о цели визита матери и вышел, чтоб выполнить поручение.

  Волшебница прикоснулась к влажному лбу девушки кончиками пальцев и произнесла несколько слов на языке литиатов. Потом убрала руку и стала ждать улучшений, которые не замедлили проявиться. Щеки Евы порозовели, краски вернулись к губам, а веки затрепетали. Мадлена поискала в своей сумке нужное лекарство.

  -- Хочу поблагодарить тебя, - сказала она, заметив, что Ева открыла глаза и удивленно смотрит на нее. - Ты молодец. Исправляешься.

  Волшебница вновь взяла ее руку и расстегнула крошечные пуговицы на манжете.

  -- Спасибо, мадам, - Ева не отнимала руки. Мадлена уверенными движениями втирала в запястье ароматное масло. Приятный запах наполнил каюту.

  -- Я знаю, любовь - очень большая сила, - продолжала женщина. - Может даже темного изменить. Но все же не слишком увлекайся. Кристиан не будет твоим.

  -- Я знаю, - Ева говорила без сожаления, но глаза ее были печальны. - Я всегда знала.

  -- Зачем же все это? - волшебница поднялась и начала выкладывать на стол содержимое своей сумки.

  -- Я нужна ему и буду с ним, пока он не скажет мне уйти, - просто ответила девушка, чувствуя, как силы возвращаются.

  Мадлена обернулась и внимательно посмотрела на нее.

  -- Если сумеешь сдержать это слово, навсегда избавишься от власти Лоакинора над тобой, - сказала она тоном мудрой прорицательницы. - Но если победит твой эгоизм, станешь темной еще более жестокой и бессердечной.

  -- Не проиграю в любом случае, - усмехнулась Ева, не особенно веря в слова волшебницы.

  -- Надо снять мокрую одежду, - Мадлена порылась в стенном шкафу и положила на стул длинную ночную сорочку. Ева начала расшнуровывать корсет.

  -- Я не стану вмешиваться, - продолжала волшебница, присаживаясь рядом.

  -- Я обещаю, что не стану препятствовать ему, если он решит найти другую или вернуться к Николь, - Ева позволила ей расшнуровать корсет на спине.

  -- Он не вернется к Николь, - произнесла Мадлена печально.

  Кристиан замер на пороге в изумлении.

  -- Белый маг помогает темному раздеться, - сказал он, улыбаясь.

  -- Ева больше не темная, - женщина скривилась, произнося последнее слово. - Не называй ее так.

  -- Простите, - он закрыл дверь и прошелся по комнате, решая, чем себя занять в столь неординарной ситуации.

  -- Она помогла остановить бурю, - Мадлена закончила с корсетом, и мокрое платье отправилось на пол. Кристиан отвернулся к окну, чтоб не смущать дам. - Ева теперь просто принцесса с магическим даром.

  -- Неопределенного характера, - хихикнул граф.

  -- Думаю, мы подружимся, - Мадлена протянула Еве сухую рубашку, когда та освободилась от последней одежды. Волшебница заметила шрамы на ее теле, но ничего не стала говорить, зная не понаслышке о любовных прелюдиях темных. Девушка оделась, и они принялись перестилать мокрую постель.

  -- Ты со всеми хочешь подружиться, - граф собрал мокрую одежду Евы и направился к выходу. - Литиаты все такие?

  -- Да, - не глядя на него, ответила мать. Ева улыбнулась ему.

  -- Отнесу это, чтоб постирали, - он вышел.

  Через некоторое время матросы принесли кадку и наполнили ее водой. Мадлена налила в нее своих зелий, пообещав, что они вернут силы. Ева сдержанно поблагодарила и та ушла.

  Ветер совсем стих и на безоблачном небе зажглось множество звезд. Кристиан прошелся по палубе, дожидаясь, пока мать уйдет, а Ева примет ванну. Вдоволь нагулявшись и поболтав с рулевым на мостике, он вернулся в свою каюту.

  Девушка уже легла в чистую постель, но не спала. Он вытолкал кадку в коридор, откуда ее должны были забрать матросы.

  -- Как ты? - спросил он, раздеваясь.

  -- Хорошо, - Ева подвинулась, освобождая ему место рядом.

  -- Вы что же, действительно подружиться собрались? - граф был не в настроении и не смотрел на нее.

  -- Вряд ли, - ответила девушка. - Она хочет, чтоб на моем месте была другая.

  -- Нет, не будем начинать этот разговор, - Кристиан натянул одеяло и отвернулся.

  -- Я знаю, что ты думаешь о ней, но не оставлю тебя. Мне все равно, я хочу быть рядом.

  Граф сел и посмотрел на собеседницу, и не думавшую спать.

  -- С чего ты взяла, что я о ней думаю? - спросил он. - О ком?

  -- Я вижу, - Ева улыбнулась и погладила его по щеке. - Ты печален. Места себе не находишь. Иногда мне кажется, что ты думаешь о смерти.

  -- Что за бред?! - граф нервно рассмеялся. - Ну и фантазия у тебя.

  Он привлек ее к себе и обнял.

  -- Это меня не касается, пока ты со мной, - сказала девушка.

  -- Ты сегодня спасла нас всех, - Кристиан погладил ее по влажным волосам и поцеловал.

  -- Я спасла тебя, остальным просто повезло, что они были рядом, - ответила Ева.

  -- Считай, что сегодня ты искупила свою вину, - граф опять поцеловал ее, не желая больше тратить время на беседы.

  Проснувшись утром он не нашел ее рядом. В каюте было пусто. Кристиан встал и оделся. К завтраку спустился в столовую. Офицеры уже собрались. Вскоре появился и Виктор. Новый король был как всегда серьезен, но учтив. Он дал офицерам указания на день, и все принялись за еду. К обеду должны были показаться острова. Первая суша за несколько дней пути. Там надо было пополнить запасы пресной воды.

  После завтрака граф вышел на палубу. Свежий морской воздух немного приободрил. Вечером матросы натянули веревки, и теперь на них сушилась изысканная женская одежда. Ее было немного, поэтому следовало обращаться с ней бережно. Мужчины косились на батистовое белье и подмигивали друг другу. Кристиана это позабавило.

  -- Плебеи, - недовольно заметила Бьянка, носившая костюм матроса. Она подошла и тоже облокотилась о борт.

  -- Они таких юбок не видели, - вступился за них граф. - Вряд ли их подруги носили шелка и бархат.

  -- Это платье Евы? - Бьянка явно была не в духе. - Что с ней стряслось? За борт упала?

  -- Я понимаю, ты подруга Николь, - Кристиан старался контролировать эмоции, но это удавалось ему плохо. - Но не стоит перегибать.

  -- Да, именно, подруга, - девушка уперла руки в бока, глядя на него. - И не стану как все изображать понимание. Что ты делаешь?!

  Кристиан сжал зубы и отвернулся.

  -- Ты что не видишь, что она без тебя с ума сходит? - продолжала девушка. - Что ты нашел в этой змее?

  -- Бьянка, - Кристиан смотрел вдаль. - Мы с тобой давно знакомы и я ценю твое участие, но это не твое дело.

  -- А мне наплевать, что не мое! - Бьянка облокотилась спиной о борт, заглядывая ему в лицо. - Я это так не оставлю. Я хочу знать, что у тебя в голове. Ты же никогда не был глупцом, чтоб позволить вот так собой манипулировать.

  -- Никто мной не манипулирует, - граф продолжал искать на горизонте острова.

  -- А что же тогда ты делаешь с Евой? У вас что, любовь?

  -- Нет, просто интрижка, - Кристиан оставил наблюдение за горизонтом и посмотрел на девушку. - То, что нужно такому как я. А ей нужен порядочный мужчина. Который будет до самой смерти ждать ее ласкового взгляда и не подумает утешиться в постели другой.

  -- Ты неправ, - Бьянка не думала сдаваться. - Николь на все была готова ради тебя. Даже против короля пошла.

  -- Я этого не заслуживаю, она слишком хороша для меня, - Кристиан опять перевел взгляд на море, но самообладание его было потеряно. - Вот Гордон - то, что надо.

  -- Не впутывай его сюда, - Бьянку задели его слова. - Он не заслужил, чтоб в его объятиях думали о другом. Хватит с него и этой Эвлин.

  -- Поверь, на объятия он может не рассчитывать. Разве что будет смертельно болен.

  -- Я не понимаю тебя.

  -- Наверное, потому что это тебя не касается, - граф хотел уйти, но девушка схватила его за рукав.

  -- Ты делаешь большую ошибку, - сказала она, понизив голос и глядя ему в глаза.

  -- Я это прекрасно знаю, - ответил Кристиан. Бьянка отпустила его, озадаченная ответом. Граф кивнул и удалился.

  На горизонте показался остров.

  Николь проснулась и не сразу поняла, где она. Просторная каюта, обставленная так же как и ее, только дверной проем без двери вел в смежную комнату. Девушка вспомнила вечер и разговор с принцем. Она так и спала в платье, накрытая покрывалом. Из столовой вышла Бьянка, услышав шорох простыней.

  -- Ты проснулась, - сказала она, внимательно разглядывая подругу. - Поздно легла?

  -- А сколько времени? - Николь поняла, что уже довольно поздно.

  -- Завтрак ты пропустила, - княжна не сводила с нее проницательного взгляда.

  Принцесса думала, как объяснить все подруге. Почему она спала в каюте Виктора, на его кровати.

  -- Его Величество попросил меня прийти сюда, - сказала Бьянка, понимая, что объяснений от Николь ей не дождаться. - Тебе нужна помощь?

  -- В чем? - принцесса осмотрелась и заметила форму и обувь, приготовленную на стуле. Размер явно был не Виктора.

  -- Да, это тоже тебе, - кивнула княжна, проследив за ее взглядом. - Брат очень заботлив, - иронично добавила она.

  -- Твой? - Николь пыталась понять, отчего подруга злится на нее.

  -- Нет, твой, - девушка подошла к одежде и начала перебирать ее.

  -- Ты была права, - сказала Николь, освободившись от покрывала и спустив ноги на пол. - Виктор идеальный. Вот только я думала, что ты считала это недостатком.

  -- Боги, кого ты слушаешь?! - Бьянка бросила на кровать рубашку из тонкого хлопка и плотные белоснежные бриджи. - Разве я могу давать советы касательно мужчин? Посмотри на меня.

  -- У тебя есть опыт общения с ними, - Николь облегченно вздохнула. Княжна злилась не на нее, а на себя.

  -- Будь проклят этот опыт, - говорила девушка, отстегивая от кителя все золотые украшения, совершенно ненужные по ее мнению. Николь сняла потрепанное платье, носить которое было уже неприлично.

  -- Сволочи они все, - продолжала бормотать Бьянка.

  Николь не стала ничего спрашивать, хотя ни слова не поняла. Она надела рубашку и бриджи, а на ноги плотные чулки и сапоги. Форма была не самым удобным костюмом, но все же передвигаться по кораблю в ней было гораздо легче, чем в бархатном платье.

  -- Я по-прежнему твоя фрейлина, - сказала Бьянка, вздохнув. - Могла и у меня переночевать.

  -- Как Гордон? Ему лучше? - Николь не стала оправдываться, считая, что в ее действиях нет ничего предосудительного. Они были не в Вандершире и не при дворе. Этикет и все дворцовые правила теперь были бы просто лицемерием. А после того, как новая принцесса, не стесняясь, жила в одной каюте с бывшим женихом сестры, говорить о каких-то приличиях было бы смешно.

  -- Да, он освободил твою каюту, - ответила княжна. - Там все прибрали, будто в ней вообще никто не жил до сих пор.

  -- Я не о том волнуюсь, - Николь улыбнулась. - Как его рука?

  -- Послушай, - Бьянка села рядом, когда принцесса закончила одеваться и взялась распутывать волосы. - Оставь Гордона, он не заслужил того, чтобы быть утешением.

  -- Я лишь спросила, как его рука? - Николь поднялась, оставив прическу, и взглянула на подругу. - Почему ты во всех моих словах и поступках ищешь скрытый смысл?

  -- Он ведь влюблен в тебя, - княжна опустила глаза, понимая, что несправедлива к подруге. - А теперь, когда ты одна, он может надеяться.

  -- Обещаю, я больше не посмотрю в его сторону, - ответила Николь, чувствуя досаду. Она, конечно, и не думала морочить голову князю, но его дружба была ей дорога.

  -- Поверь, я забочусь о брате, - Бьянка виновато улыбнулась.

  -- Это уже второе слово, которое я даю, - Николь горько усмехнулась, чувствуя себя незаслуженно оскорбленной. - Словно я искусительница, а они невинные овечки.

  -- Твое обаяние никого не оставляет равнодушным, - возразила княжна, заметив, что и капитан Морис более чем благоволит принцессе.

  -- Почему тогда я так несчастна? - Николь надела китель и вышла, не желая больше слушать глупостей о своем обаянии и давать дурацких клятв не смотреть на порядочных мужчин.

  Эскадра бросила якорь у берегов. Несколько шлюпок от каждого корабля спустили на воду, и они быстро причалили к пустынному берегу. Белый песок тянулся сколько хватало взгляда. Высокие пальмы и кустарник скрывали почти всю поверхность острова. Офицеры, вооруженные ружьями и саблями, продирались сквозь кустарник. Следом шли матросы с флягами для воды и корзинами для провианта.

  Виктор возглавил одну из трех групп с флагмана. Кристиан вторую, а капитан Морис третью. Гордон пошел с графом. Они прорубали дорогу и вскоре вышли к небольшому водопаду. Матросы начали набирать воду. Двоих послали следом за другими группами, чтоб сообщить, что вода найдена. Где-то в чаще послышались выстрелы. Мужчины стреляли дичь.

  -- Как тут красиво, - Гордон невольно залюбовался водопадом, обросшим густой зеленью и утопающим в диковинных цветах. - Жаль, девушки не поехали с нами.

  -- Хвала небесам, - граф снял сапоги и сел на камень, опустив ноги в холодную прозрачную воду. - Они мне уже все нервы вымотали. Особенно твоя сестренка.

  -- Бьянка? - изумился Гордон.

  -- Да, - граф пожалел, что начал этот разговор, но поздно спохватился.

  -- Почему? Что ей от тебя надо? - парень сел рядом, наблюдая, как матросы укладывают уже набранные фляги.

  -- Неважно, забудь, - Кристиан кивнул матросам. Те, получив разрешение командира, полезли в воду.

  -- Я твой друг, если ты еще помнишь, - князя обидело отношение графа. Он хотел встать, но Кристиан задержал его, схватив за руку.

  -- Извини, - сказал он. Гордон молчал, не глядя на него.

  -- Все теперь хотят мне добра и дают советы, - продолжал граф, пытаясь загладить вину перед единственным другом, который проявил такт и ни разу не приставал с расспросами.

  -- Может, они действительно хотят добра? - Гордон слабо улыбнулся.

  -- Может, - Кристиан отпустил его руку и легко похлопал друга по плечу. - Как твоя рана?

  -- Болит, - Гордон держал больную руку на перевязи, но не пожелал оставаться на корабле.

  -- Хорошо хоть сам жив остался, - Кристиан поставил ноги на горячий камень, нагретый солнцем, и они быстро высохли. Гордон молча наблюдал, как матросы резвятся в воде будто дети.

  -- Я понимаю, что у тебя есть веские причины поступать именно так, - заговорил князь, взглянув на друга.

  -- Поверь, я знаю, что делаю, - граф вздохнул, опустив взгляд на прозрачную воду у берега.

  -- Ты окончательно с ней порвал? - Гордон не сводил глаз с собеседника.

  -- Да, - ответил Кристиан. - И если ты захочешь ухаживать за ней, я не стану препятствовать.

  Князь резко выпрямился, одарив графа негодующим взглядом.

  -- Что? Я? - он встал.

  Кристиан не понял такой реакции друга и удивленно смотрел на него снизу вверх.

  -- Ты уже однажды говорил мне это, - продолжал гневно Гордон. Матросы наблюдали за ними, вылезая из воды и обсыхая на солнце. - Тогда в деревне, помнишь?

  -- Да, - кивнул Кристиан, тоже поднимаясь на ноги.

  -- Зачем? Ведь я твой друг, - князь выглядел очень оскорбленным, он даже побледнел.

  -- Именно поэтому, - граф хотел положить ему руку на плечо, но Гордон резко отстранился.

  -- Да, признаю, я очень дорожу дружбой принцессы, она самая прекрасная девушка из всех, что мне встречались, - начал он, понизив голос и повернувшись спиной к матросам. - Но я никогда не смел надеяться, даже после твоего благословения. Даже если ты погибнешь, я не посмею говорить ей о своей симпатии.

  -- Прости, - Кристиан виновато улыбнулся. - Прости, Гордон.

  Князь еще пылал гневом, но кивнул, принимая извинения. Кристиан был рад такому ответу и еще больше полюбил друга, хотя его предложение было искренним. Кристиан знал, прими Гордон его предложение и их дружба на этом закончилась бы. Но Гордон отказался, еще раз доказав Кристиану свою преданность.

  -- Что-то случилось? - к ним подошел Виктор.

  Его группа и группа капитана Мориса показались около озера. Матросы начали набирать воду там, где она падала с утеса небольшими струями.

  -- Князь? - принц видел, что мужчины о чем-то оживленно спорят, но когда подошел, они уже молча смотрели в разные стороны.

  -- Это личное, Ваше Величество, - ответил Гордон.

  -- Я догадываюсь, о чем речь, - Виктор посмотрел на графа. - Но об этом позже.

  Матросы закончили набирать воду и понесли ее к шлюпкам. Старшие офицеры расположились на больших камнях. Капитан Морис командовал людьми.

  -- Думаю, воды хватит до Иджу, - сказал принц, наблюдая за ними. - Мы не так много потратили за последние дни.

  -- Много дичи нашли? - поинтересовался граф, стараясь не смотреть на друга.

  -- Да. Отличное место для охоты, - Виктор положил на колени длинное ружье. Кристиан невольно отшатнулся. Гордон разглядывал оружие с любопытством.

  -- Не хотите попробовать? - спросил принц у графа.

  -- Нет, пока нет, - Кристиан вновь почувствовал все раны на теле.

  -- Очень жаль, что вы узнали об этом изобретении при таких обстоятельствах, - Виктор убрал оружие.

  -- Не вы отдали приказ, - граф встал и, кивнув, пошел следом за последней партией.

  К вечеру корабли отошли от острова, взяв курс на Иджу, большое южное государство, лежавшее за Теплым морем.

  На флагмане воцарилось гнетущее спокойствие. Капитан Морис отдавал приказы, вглядываясь вдаль через подзорную трубу. Принц оставил мостик, отправившись в свою каюту. Гордон тоже ушел к себе. Кристиан стоял на палубе, наблюдая за горизонтом. Ева вышла из своей каюты, уже совсем оправившись. Она тихо приблизилась и встала рядом с графом.

  -- Ты опять думаешь о смерти, - сказала она печально. Кристиан перевел взгляд с темной воды за бортом на нее.

  -- Я думаю, что было бы лучше мне погибнуть вместе с моими людьми и замком, - сказал он.

  -- Ты просто устал, - девушка коснулась его плеча и улыбнулась. - Очень много всего случилось за такой короткий срок.

  -- Я не герой, мне все это надоело, - Кристиан опустил голову на руки. - Черные, белые, короли, королевы, эльфы, оборотни. Ты права, я устал.

  -- Пойдем, - Ева потянула его за рукав. - Уже темнеет. Здесь свежо.

  Кристиан оторвался от борта и пошел за ней в каюту. Ева зажгла свечи.

  -- Тебя не беспокоит, что ты просто под чарами? - спросил граф, снимая китель и сапоги. Ева тем временем расставляла ужин на столе.

  -- Я в это не верю, - девушка разложила картошку и солонину по тарелкам. - Майкл тебя видел всего раз. Откуда ему знать?

  -- Но у Ниониэль, без сомнения, есть такой дар, - граф сел за стол, наблюдая за Евой. Он вспомнил, как она точно также прислуживала ему в замке, прежде чем уничтожить всю его жизнь.

  -- Это ничего не доказывает, - она улыбнулась и села напротив. - Я всем довольна.

  -- Я тоже, - мрачно ответил Кристиан. Аппетита совсем не было. Он взял кубок и запечатанный кувшин, оплетенный соломой.

  -- Мое платье уже никуда не годится, - продолжала беззаботно жевать девушка. - Просто лохмотья. Может, как Бьянка, нацепить форму?

  Граф ничего не ответил, делаясь все мрачнее. Вино абсолютно не помогало от терзавшей боли в груди.

  -- Почему ты бросил ее? - спросила Ева вдруг, тем же беззаботным тоном, каким рассуждала о платье.

  -- Что? - Кристиан посмотрел на нее. - Ты знаешь.

  -- Я знаю только, что ты принял решение разорвать с ней все отношения, - ответила Ева. - Хотя мог без труда вернуть.

  -- Ей от меня одни беды, - граф оставил ужин и вернулся на кровать.

  -- Если ты заметил, теперь все мы в одинаковом положении, - Ева сидела за столом, наблюдая за собеседником. Кристиан поставил локти на колени и опустил голову на руки.

  -- Теперь ни король, ни твоя бедность не мешают вам быть вместе, - продолжала девушка. - Она, конечно, злится из-за измены и всякой ерунды, но ты же знаешь, что это не главное.

  -- Да, это не главное, - кивнул Кристиан, не поднимая головы.

  -- Так почему? - Ева подошла к нему и села рядом. - Я не поверю, что ради меня.

  Кристиан хмыкнул, подтверждая ее слова.

  -- И не от злости, как ты пытался ей внушить, - продолжала она. - Злодей из тебя, мягко говоря, неважный.

  -- Она слишком хороша для меня, - произнес граф. - Я слишком люблю ее, чтоб обрекать на жизнь с демоном.

  -- Значит, я была права, - сказала Ева задумчиво. - Благородство.

  -- Зачем тебе это? - Кристиан поднял голову и посмотрел на девушку. - Хочешь, чтоб я вернулся к ней? Только не говори, что мое счастье сделает тебя счастливой, иначе я тебя ударю.

  Ева усмехнулась, как всегда лукаво прищурившись.

  -- Бредни, - сказала она.

  -- Я тоже так думаю, - граф поправил подушку и лег на кровать поверх одеяла. - Но со мной у нее нет никаких шансов на нормальное счастье. И у тебя, кстати, тоже.

  -- Вот уж нет, - возразила Ева, присев рядом. - Я вполне счастлива.

  -- Я тебе завидую - граф закрыл глаза. Разговор с Евой помог ему. Больше никому он не мог рассказать того, что рассказал ей.

  -- Давай перейдем на другой корабль, - предложила она неожиданно.

  Граф задумался.

  -- Я попрошу принца. Придумаю что-нибудь правдоподобное, - Ева положила руку на грудь мужчины. - Мы будем там вдвоем и ты забудешь о ней. Да и с Мадленой мы вряд ли подружимся.

  Он открыл глаза:

  -- Хорошо, проси принца.

  Глава десятая

  "Защитник".

  26е. Второй весенний месяц.

  На следующий день Виктор попросил всех пассажиров флагмана собраться на обед в столовой. Во главе стола сидела королева-мать, как самая почетная персона на корабле. По правую руку сел ее сын, по левую новообретенная дочь Ева. Николь Виктор усадил рядом с собой. Около Николь села Бьянка, все еще состоявшая в статусе фрейлины. Напротив Николь сидел граф, а рядом с ним князь Прауд. Мадлена и Джек сидели рядом с князем и Бьянкой. На другом конце стола место занял капитан Морис и его старший помощник.

  -- Я попросил вас покинуть каюты, - начал Виктор, поднявшись, - чтоб сообщить, что корабли наши следуют в Иджу, где мы будем просить временного убежища и помощи в войне с темными.

  Все и так уже знали, куда следует эскадра, но никто не смел ничего говорить вслух.

  -- Все вы, кроме, конечно, нашей гостьи, волшебницы, мои подданные, - Виктор посмотрел на Мадлену. В его взгляде теперь было гораздо меньше враждебности по отношению к ней, но он все еще был холодным и официальным. - Поэтому я отвечаю за вашу дальнейшую судьбу и благополучие.

  Николь не слышала слов Виктора, блуждая взглядом по тарелкам и иногда поднимая его на графа. Кристиан, казалось, не замечал ее. Ева же, напротив, зорко следила за соперницей. Бьянка взяла подругу за руку.

  -- Не сдавайся, - шепнула она.

  Николь неуверенно кивнула и повернула голову к стоявшему рядом принцу. Он опирался на стол, высказывая свои соображения относительно дальнейшего путешествия. Девушка приложила все усилия, чтоб не поворачивать голову в сторону сидящих напротив, и сосредоточила свое внимание на руках брата. Он не носил колец, как богатые феодалы, но руки его были ухоженными, а запястья тонкими и бледными. Николь посмотрела на свои руки, чтоб найти какие-нибудь сходства. Ее рука, безусловно, была меньше, а форма ногтей совсем другая. Принцесса вздохнула, задумавшись, кем могли быть ее настоящие родители.

  -- Но хочу, чтоб вы знали, - Виктор вдруг положил руку ей на плечо, видимо услышав ее вздох. - Мы вернем нашу страну и восстановим погибший город.

  Николь посмотрела на брата и улыбнулась, когда он повернул голову в их с Бьянкой сторону.

  -- Мы знаем, мой мальчик, - королева не выдержала и пустила слезу.

  -- Мы поддержим вас, Ваше Величество, - произнес решительно Гордон. - Прауды всегда к вашим услугам.

  -- Благодарю, князь, - Виктор кивнул, продолжая держать руку на плече сестры. Николь почувствовала себя нужной хоть кому-то. Невыносимое чувство одиночества немного отступило. Она даже забыла о графе, но он напомнил о себе, пообещав принцу свою поддержку.

  -- В Иджу живет много потомков литиатов, - произнесла Мадлена задумчиво. - Вы получите поддержку их всех.

  -- Вряд ли я имею право просить их об этом, - возразил Виктор.

  -- Их не нужно просить, - волшебница говорила мягко, но новый король едва ли нравился ей больше, чем старый.

  -- Мы будем на месте через шесть дней, - продолжал Виктор. - Если ветер будет попутным.

  Он сел, и повар подал ужин. Королева взяла сына за руку.

  -- Ты так похож на отца, - сказала она, все еще промокая набегающие слезы. Николь посмотрела на Виктора. Новый король Вандершира был достойным преемником. Решительный, бесстрашный и властный. Форма и длинные волосы, заплетенные в косу, твердый непреклонный взгляд зеленых глаз всегда выгодно выделяли его среди изнеженных придворных, одетых в кружева и шелка.

  Бьянка тихо вздохнула. Николь повернулась к ней.

  -- Теперь я скажу тебе "не сдавайся", - тихо шепнула она. Фрейлина вернулась к еде.

  -- Он забыл о моем существовании, - сказала она.

  Королева продолжала что-то говорить сыну, и он не мог услышать их разговор.

  -- Это не так, - Николь улыбнулась.

  -- Ты его не знаешь, он очень гордый, - покачала головой Бьянка. - Он не простит меня.

  -- Я действительно не знаю его, - согласилась принцесса. - Но чем больше узнаю, тем больше он мне нравится.

  -- Только будь осторожна, не разочаруй его, иначе он и от тебя отвернется, - Бьянка отодвинула тарелку. - Я покину вас, - сказала она громче.

  -- Конечно, - Виктор посмотрел на нее. - Если вы плохо себя чувствуете.

  -- Да, - девушка сделала реверанс и удалилась. Николь заметила холодный взгляд Виктора и поняла, что подруга отчасти права в своем отчаянии. На корабле никому не было счастья.

  -- Надеюсь, вы нас не оставите? - спросил принц, взглянув на Николь. Она даже не сразу сообразила, что он говорит с ней, думая о подруге.

  -- Нет, конечно, нет, - поспешила ответить девушка, окидывая взглядом присутствующих.

  Кристиан теперь не сводил с нее глаз. Это показалось ей очень странным. Ева что-то ему шепнула, и он отвел взгляд.

  -- Сестра тяжело переживает новости из дома, - попытался оправдать Бьянку князь.

  -- Я понимаю, - кивнул Виктор.

  Больше за обедом не поднимали важных тем. После все разошлись. Кристиан сразу ушел к себе, Мадлена пошла за ним следом. А Ева увязалась за принцем в его каюту. Николь решила пойти к Бьянке, чтоб утешить ее. Гордон срадостью проводил ее, рассказывая о прекрасном острове, где они пополняли запасы.

  -- Жаль, что вы не отправились с нами, - говорил он, пока они шли по коридору. - Такое чудесное место.

  -- Виктор не хотел подвергать нас опасности, - ответила Николь.

  С Гордоном ей было легко, и она могла вести непринужденную беседу. Хотя после разговора с Бьянкой девушка не могла позволить себе даже такую невинную дружбу.

  -- Его забота понятна, - говорил князь. - Теперь он несет за вас ответственность. Надеюсь, это отвлекает его от тяжких мыслей.

  -- Что ты имеешь в виду? - Николь посмотрела на князя. Они остановились около каюты Бьянки.

  -- Разве ты не замечаешь? - Гордон понизил голос. - Он очень изменился. Что-то его печалит. Я думаю, это из-за смерти отца. Ведь короля убили у нас на глазах.

  -- Я поговорю с ним, - пообещала Николь. - Кроме меня и мамы у него тут нет близких. Ева не особо интересуется новой семьей.

  Гордон кивнул, заметив, что весь интерес новой принцессы сосредоточен вокруг графа.

  -- А с Виржинией говорить об отце невозможно, - продолжала девушка. - Она еще больше расстраивается.

  -- Хорошо, что Джек всегда рядом с ней, - улыбнулся Гордон. - Этот малый - сама жизнерадостность.

  Николь улыбнулась, подумав о неунывающем Джеке, который ей самой когда-то очень помог. Они вошли к Бьянке. Девушка сидела на кровати, погруженная в чтение.

  -- Ты ведешь себя неприемлемо, - обратился к ней Гордон, прикрыв за собой дверь. - Король просил всех собраться не просто для забавы. Могла бы и посидеть немного.

  -- Я во дворце не терпела всех этих официальных обедов, - возразила фрейлина. - А тут это вообще невыносимо. Сидеть напротив этой змеи, которая теперь еще и принцесса.

  -- Все равно, Виктору это не понравилось, - продолжал брат.

  -- Пусть привыкает, раз уж больше подданных у него не осталось, - огрызнулась Бьянка. Ее задевало безразличие нового короля, и она решила выместить злобу на брате.

  -- Надо было оставить тебя у пиратов, - не выдержал Гордон. Николь очень забавляли их перепалки, которые она перестала воспринимать всерьез. - Манерами вы не отличаетесь.

  -- Они хотя бы не такие зануды, - парировала фрейлина. - Хватит читать мне нотации, оставь нас с Николь.

  -- Если бы ты переняла у нее хоть немного хороших манер, - князь покачал головой, понимая, что это невозможно.

  -- Закрой дверь! - крикнула ему вслед сестра. - Подхалим. Готов сапоги принцу целовать, - сказала она тише, когда шаги Гордона стихли в коридоре.

  -- Не думаю, - не согласилась Николь, понимая, что в подруге говорит задетая гордость. - Они с Виктором друзья.

  -- У короля нет друзей, только подданные, - ответила Бьянка серьезным тоном.

  -- Ты несправедлива, - Николь села рядом с ней на кровать. - Мы теперь больше чем просто его подданные. Мы его семья.

  -- Я хочу перейти на другой корабль, - произнесла фрейлина после паузы. - Не могу видеть его безразличие.

  -- Я пойду с тобой, - поддержала подругу Николь. - Что я буду делать тут без тебя? Наблюдать за счастьем Евы и Кристиана?

  -- Я говорила с ним, - вспомнила Бьянка. - Он очень странно себя ведет. Я совсем его не понимаю.

  -- Никто не понимает, - вздохнула принцесса. - И Мадлена ничего не говорит. Они долго разговаривали в его каюте. После этого разговора она уже не так уверена, что мы должны быть вместе.

  -- Ты сдаешься? - Бьянка обняла подругу за плечи.

  -- А разве я боролась? Я ведь сама его отпустила. Нет, я его отдала, - сказала Николь, опустив взгляд.

  -- Мы перейдем на другой корабль, - решила фрейлина. - Пусть посидят тут без нас, помучаются. Потом сами будут умолять вернуться.

  -- До Иджу шесть дней, - Николь не разделяла оптимизма подруги. - Не успеют соскучиться.

  -- Я сейчас же пойду и поговорю с Виктором, - Бьянка встала с кровати и подошла к зеркалу.

  -- А Гордон? Он останется? - Николь смотрела, как подруга приводит в порядок волосы и костюм.

  -- Конечно, будет дальше подлизываться, - ответила фрейлина. - Может, получит повышение.

  -- И мы будем на том корабле вдвоем? - Николь решила взять с собой Джека, но потом вспомнила о королеве и передумала.

  -- Нет, там полно матросов, - улыбнулась Бьянка. Теперь она была такой же, как во дворце, или старалась быть такой же. Любовные переживания ее нисколько не изменили. Об отце она старалась не думать, чтоб не впадать в меланхолию. - И еще симпатичные офицеры. Надо попроситься к капитану Джонсону. Он очень милый.

  -- Мне бы твой оптимизм, - Николь вышла следом за подругой. Бьянка шла впереди, репетируя речь.

  -- Иди, собирай вещи, вечером мы уже будем среди милашек-офицеров, - говорила она, оборачиваясь. - А эти гады пусть тут сидят.

  -- Какие вещи? - улыбнулась Николь. Веселость подруги передалась и ей. Хотя она видела, что это всего лишь бравада.

  Перед дверью в каюту принца фрейлина расстегнула пару верхних пуговиц рубашки и постучала. Николь кивнула, пожелав ей удачи.

  Дверь открыла Ева. Бьянка замерла, на мгновение лишившись дара речи.

  -- Мисс Прауд, - произнесла Ева, злобно прищурившись. - Вы к брату? По какому поводу визит?

  -- Не твое дело, - огрызнулась фрейлина. Николь стояла молча в темном коридоре, прижавшись к стене, и Ева ее не видела.

  -- Входите, княжна, - раздался голос принца.

  Бьянка и Ева едва разминулись в дверном проеме, и фрейлина вошла. Новая принцесса быстро пошла прочь по коридору. Николь, оставаясь под дверью, отчетливо расслышала недовольный голос Бьянки, предъявлявшей свои претензии Виктору. Его голоса не было слышно, он отвечал коротко и тихо. Николь не стала подслушивать и поднялась на палубу.

  Ветер совсем стих и наступил полный штиль. Остальные корабли дрейфовали на небольшом отдалении. Николь разглядывала их, пытаясь представить как там на них.

  Мадлена подошла к принцессе, задумчиво всматривающейся в закатное небо.

  -- Я хотела поговорить с тобой, - сказала она.

  Николь обернулась и улыбнулась подруге.

  -- Я догадываюсь, о чем, - ответила девушка.

  -- Мне нравится, что ты не унываешь, - Мадлена, казалось, была искренне этому рада. - Ты очень сильная.

  -- Семья поддерживает меня, - произнесла Николь. После разговора с Виктором ей в самом деле стало гораздо легче. Хотя она по-прежнему чувствовала пустоту внутри и очень волновалась о семье, оставшейся в Нордэнде.

  -- Это хорошо, что ты продолжаешь считать их родными, - улыбнулась Мадлена.

  -- Виржиния почти уверена, что у нее родилось две дочери, - ответила Николь, сама желавшая, чтоб это было правдой.

  -- Скорее всего, так оно и было, - закивала Мадлена. - Я уверена, что в твоих жилах благородная кровь.

  Николь промолчала, стараясь отогнать воспоминания о своей выходке на площади, свидетельствующей об обратном. Всем было хорошо известно, что в роду Теодора Великого, как и в роду его племянника Эрика, короля Холоу, не было ни магов, ни эльфов, только люди.

  -- Ты хотела поговорить? - напомнила девушка после паузы.

  -- Это не лучшие новости, - начала Мадлена, накрыв ладонью руку девушки.

  -- Он любит Еву? - спросила Николь спокойно.

  -- Да, - ответила волшебница, наблюдая за принцессой своим проницательным взглядом.

  -- Ева тоже любит его, в этом я уверена, - сказала девушка. - Уж точно больше, чем я. Она заслужила это счастье.

  -- Я все равно всегда буду твоей подругой, - Мадлена привлекла ее к себе и обняла. Николь не смогла больше сдерживать слез, и они потекли по щекам.

  -- Почему это случилось с нами? - спросила она тихо. - Что мы сделали не так?

  -- Это судьба, - ответила волшебница. - Все было предрешено.

  -- Всевидящая предупреждала меня об этом, - вспомнила Николь предсказания слепой старухи, жившей в их деревне.

  -- Иоланта? - Мадлена взяла девушку за плечи и посмотрела в лицо.

  -- Да, - кивнула принцесса, вытирая мокрые щеки.

  -- Что точно она тебе говорила? - волшебница была обеспокоена, но Николь не заметила этого.

  -- Что нам с графом не быть вдвоем, - сказала она, всхлипнув. - Что я из проклятого рода и меня должно настигнуть какое-то проклятье. Это из-за меня у Кристиана столько бед.

  -- Ты ни в чем не виновата, - поспешила успокоить ее Мадлена. - Иоланта была очень старой.

  -- Да, лет девяносто точно, - кивнула Николь. Мадлена не стала говорить, что на самом деле старухе было больше пятисот лет. Это была одна из потомков первых литиатов. Она оставила орден и удалилась в мир людей, чтоб помогать им. Долгие годы спокойствия в северных землях были ее заслугой.

  -- Мы с Бьянкой хотим оставить этот корабль, - заговорила вновь Николь. - Думаю, так будет лучше для всех.

  -- Да, так будет лучше, - Мадлена опять обняла подругу и вернулась в каюту, имея теперь новую пищу для размышлений. Николь осталась на палубе, наблюдая за горизонтом.

  Матросы начали какие-то приготовления. Они отвязывали тросы и готовили шлюпки. Из каюты вышли Ева и граф. Он был в мундире и плаще. Ева тоже надела плащ, а в руках у нее был узел с вещами.

  -- Капитан Питерс получит все инструкции в этом письме, - сказал Виктор, появившись следом за графом. Кристиан кивнул и взял конверт.

  Николь, недоумевая, смотрела на них.

  -- Готовьте еще одну шлюпку, - приказал Виктор, не заметив ее.

  -- Кто-то еще едет? - спросила Ева.

  -- Да, мисс Прауд, - ответил принц.

  Матросы проворно начали переворачивать шлюпку, вытаскивать весла и крепить канаты, чтоб спустить ее на воду.

  -- Николь? - Виктор только теперь заметил ее, стоящую позади. - Я думал, вы с княжной готовитесь к отплытию.

  Кристиан посмотрел на них, услышав последние слова принца.

  -- Она уже поговорила с тобой? - Николь не заметила любопытных взглядов Евы и графа.

  -- Да, - принц кивнул, стараясь выглядеть как обычно невозмутимо, но принцесса заметила в его взгляде разочарование и печаль. Ему не по душе было это решение.

  -- Шлюпка готова, - сообщил старший офицер, руководивший спуском шлюпок на воду.

  -- Граф, - принц кивнул, прощаясь с ними.

  -- Благодарю, Ваше Величество, - ответил Кристиан, более не удостоив Николь взглядом. Ева тоже спешила отбыть. Они спустились по веревочной лестнице, а с ними еще четверо матросов для сопровождения.

  -- Мне очень жаль, - сказал Виктор, повернувшись к принцессе.

  -- Почему они уехали? - спросила она, чувствуя боль смешанную с ненавистью.

  -- Ева попросила меня об этом, - ответил принц, он, казалось, чувствовал что-то похожее. - Она опасалась мисс Роутмонд. Ты ведь знаешь ее промысел.

  -- Мадлена не причинила бы ей никакого вреда, - ответила Николь.

  -- Во всяком случае, так она объяснила свое желание уехать, - Виктор прекрасно знал истинную причину, но не смел поднимать эту тему.

  -- А Бьянка? - вспомнила Николь. Теперь ей не было никакого смысла оставлять корабль.

  -- Она тоже хочет покинуть флагман, - ответил Виктор, опустив глаза.

  На палубу вышел Гордон, полностью одетый и в шляпе.

  -- Ты тоже едешь? - Николь, недоумевая, посмотрела на принца. Теперь ей стала понятна его печаль. Все бросали его.

  -- Я попросил князя сопровождать вас, - ответил Виктор. - Так мне будет спокойней.

  Бьянка шла следом за братом. Она одарила Виктора недружелюбным взглядом и подошла к Николь.

  -- Почему ты еще не готова? - спросила она.

  -- Я не еду, - ответила принцесса. Мужчины удивленно посмотрели на нее.

  -- Мы же решили, - начала Бьянка.

  -- Я не оставлю маму и брата одних, - твердо произнесла Николь. - Но вы с Гордоном езжайте.

  Бьянка сжала губы и прошла мимо. Она не могла тоже остаться, слишком много она высказала принцу, чтоб теперь находиться с ним на одном судне. Гордон улыбнулся Николь.

  -- Скоро увидимся, Ваше Высочество, - сказал он.

  Николь обняла его и поцеловала в щеку, пока княжна не видела.

  -- Конечно, увидимся, - ответила она. - Смотри за Бьянкой.

  -- Лучше бы я с пиратами поплыл, чем с ней, - вздохнул князь. Николь заметила мелькнувшую улыбку на лице принца, но он тут же вернул прежнее безразличное выражение.

  -- Ваше Величество, я по-прежнему в вашем распоряжении, - сказал Гордон, кивнув принцу. Тот тоже кивнул.

  Прауды спустились в шлюпку и отбыли. Матросы ждали около борта возвращения первой, чтоб поднять ее и закрепить.

  -- Почему ты осталась? - спросил Виктор, когда они остались одни около входа в каюты. Николь вздохнула, сама стараясь понять, почему не поехала с подругой и Гордоном.

  -- Я хочу быть рядом с Виржинией, - ответила она, взглянув на него. - И с тобой.

  Виктор улыбнулся, и печаль исчезла из его взгляда.

  -- В таком случае, могу я рассчитывать на твое общество за ужином? - спросил он, предложив ей локоть. Николь кивнула, взяв его под руку, и они спустились по лестнице в его каюту. Вскоре к ним присоединилась королева, а с ней и Джек.

  Глава одиннадцатая

  "Королева Моргана".

  26е. Второй весенний месяц.

  -- Ты не жалеешь? - спросила Ева.

  Они с Кристианом лежали в постели в новой каюте. Свечи медленно догорали в подсвечниках на столе. В темном проеме окна желтел диск второй луны.

  "Королева Моргана" отличалась от флагмана гораздо меньшим размером и более искусной отделкой. Этот корабль король Влад Пятый назвал в честь своей второй жены. Он был спущен на воду в день рождения их сына Теодора и предназначался для мирных прогулок по морю. Это был самый старый корабль королевской эскадры, но самый красивый. Каюты были обставлены более роскошно, в духе старого Вандершира времен правления Влада. "Королева Моргана" была скорее украшением флота, чем боевой единицей. Хотя теперь и на ее палубах виднелись грозные пушки, изготовленные итилианскими мастерами, так что крошка могла дать достойный отпор любому вражескому судну.

  -- О чем мне жалеть? - спросил граф, опираясь на подушки и наблюдая за плывущей в небе луной. Штиль сменился легким ветерком, и корабли продолжали путь к месту назначения.

  -- О том, что оставил Николь на "Защитнике", - ответила девушка. Она лежала в одной мужской рубашке, служившей ей ночной сорочкой. Ее глаза мерцали в неясном свете нескольких свечей.

  -- Ты теперь будешь донимать меня разговорами о ней? - граф говорил без злости, но сурово. На лбу у него залегла глубокая складка из-за постоянно сдвинутых бровей.

  -- Тебе станет легче, если ты не будешь держать в себе все это, - ответила Ева, продолжая беззаботно улыбаться.

  -- Мне станет легче, если ты перестанешь мне о ней напоминать, - ответил он, взглянув на девушку.

  -- Она ведь не человек, - продолжала Ева, не обращая внимания на слова графа. - Не из рода Кальтбэргов уж точно.

  -- Да, Валиус не потерпел бы, чтоб его сыновья и внуки связались с эльфами или литиатами, - кивнул Кристиан. - Только ты стала позором славной фамилии предков Теодора Великого.

  -- Я не по своей воле стала темной, - ответила девушка, нисколько не задетая его словами.

  -- Я тоже, - Кристиан улыбнулся, глядя на нее.

  -- Разве ты недоволен? Это же скука - быть простым человеком, - Ева улыбнулась ему, как всегда это делала, обворожительно и соблазнительно.

  -- Ты колдуешь или у тебя тоже природный дар к соблазнению? - спросил граф, вновь чувствуя себя как тогда в замке, когда Ева пришла к нему в спальную посреди ночи.

  -- Нет, к сожалению ни то, ни другое, а что? - она начала расстегивать рубашку.

  Вместо ответа он привлек ее к себе и уложил на спину. Она рассмеялась, прижав ладони к его груди.

  -- Мне всегда нравились мужчины в шрамах, - сказала она, прикасаясь кончиками пальцев к рубцам на его теле.

  -- Тогда ты обратилась по адресу, - он поцеловал ее, закрыв глаза. Но как бы сильно ни желал он Еву, закрывая глаза, все равно видел Николь.

  -- Откуда этот? - Ева осторожно водила пальцами по самому большому, протянувшемуся от ключицы к поясу.

  -- Ваши шавки постарались, - ответил он, вспомнив тот поход, и все чары Евы мгновенно потеряли свою силу. Он сел обратно на свое место, откинув голову на подушки.

  -- Корделия была сама по себе, - возразила Ева. - Хотя Ивл очень хотел заполучить ее.

  -- Поверить не могу, что она ради Джона пошла на такое, - граф задумался, вспоминая темноволосую девушку, которую он взял в жены по всем законам церкви Единого Бога. - Организовала целую шайку.

  -- Если он был хоть наполовину такой как ты, то я ее понимаю, - сказала Ева, продолжая изучать его шрамы.

  -- Он был славным парнем, пока не погибла его мать, - ответил Кристиан, все больше мрачнея. Новая тема была не лучше старой. - Но мы с ним не были похожи.

  -- Ты удался в литиатов, - заметила Ева. - Только у них такие глаза. Поэтому они прячут свои настоящие лица.

  -- Они не прячут лица, - граф поднялся с постели.

  -- Почему тогда она не назовется своим именем и не покажет лицо? - поинтересовалась Ева, намекая на Мадлену.

  -- Я думал, ты ее боишься? - Кристиан надел штаны и теперь застегивал пряжки на голенище высокого сапога. Спать уже абсолютно не хотелось.

  -- Она далеко, - улыбнулась Ева.

  -- Так ты от нее сбежала, а я думал, хотела меня от Николь оттащить подальше? - он обернулся и посмотрел на любовницу.

  -- Убила двух зайцев, - девушка была очень довольна собой.

  -- Я выйду, подышу, - граф надел мундир и, не дождавшись ответа, покинул каюту.

  Он быстро поднялся на залитую лунным светом палубу и пошел вдоль борта, наблюдая за ночным морем. Впереди шли корабли королевского флота, позади рыбацкая шхуна Черного Дика.

  Кристиан хорошо видел флагман, освещенный несколькими фонарями на корме. Белоснежные паруса надувал попутный ветер, флаг Вандершира был спущен. Свет горел только в одной каюте.

  Рыбацкая шхуна шла недалеко от "Королевы Морганы". Ричард наблюдал в подзорную трубу за шлюпками, отделившимися от "Защитника" и приставшими к двум другим кораблям эскадры. Он хорошо разглядел Бьянку и ее брата, поднимавшихся на "Грозный", судно капитана Джонсона. Дик помнил, как принц Виктор на "Защитнике" и капитан Джонсон на "Грозном" разгромили его корабль и перебили всю команду. Принц отдал приказ не брать пленных, и все пираты были убиты.

  Ричард распорядился подойти ближе к "Грозному" и приготовить шлюпку. Он взял с собой Краба, не рискуя оставлять его наедине с командой, и еще двоих ребят и отплыл.

  Бьянка только расположилась в новой каюте, когда к ней постучал матрос и сообщил, что ее хочет видеть капитан Ричард.

  -- Кто? - она удивленно посмотрела на матроса. Тот повторил имя и ушел.

  Девушка поднялась на палубу и застыла, увидев Ричарда, стоявшего рядом с капитаном Джонсоном.

  -- Что он тут делает? - спросила она у капитана.

  -- Мистер Черный Дик хотел поговорить с вами, - ответил капитан Джонсон. По его тону нельзя было понять, что он сам думает по поводу этого визита. Но Бьянка отметила, что матросы вокруг гостей держат руки на рукоятях мечей, ожидая приказа капитана.

  -- У вас есть четверть часа, - добавил тот. - После, прошу покинуть судно.

  -- Благодарю, этого вполне достаточно, - Ричард одарил второго своего заклятого врага более чем дружелюбным взглядом.

  -- Нам не о чем разговаривать, - Бьянка хотела уйти, но Ричард схватил ее за локоть.

  -- Прошу, княжна, всего пару слов, - попросил он.

  Капитан не сводил с них глаз, ожидая, что девушка попросит вышвырнуть пирата, и он с радостью сделает это.

  -- Хорошо, - она видела, как матросы обмениваются с пиратами недружелюбными взглядами. Ей не хотелось стать причиной кровопролития, даже если прольется кровь мерзких пиратов.

  Ричард кивнул капитану Джонсону, и они с княжной отошли подальше. Капитан поднялся к штурвалу, а его люди продолжали стоять около гостей.

  -- Ты вообще из ума выжил?! - набросилась на Ричарда Бьянка, когда они отошли достаточно, чтоб их не было слышно из-за шума волн и ветра. - Что ты тут делаешь?

  -- Первое, что я должен сделать, это попросить прощения, - начал Дик серьезным тоном. - За все, что причинил вам.

  -- Ты причинил столько, что уже не исправить, - ответила княжна, вспомнив последний разговор с принцем, состоявшийся менее часа назад.

  -- Ты достойна того, чтоб простить тебе небольшую ошибку в прошлом, - продолжал Ричард. - Разве его любовь не так сильна, чтоб простить?

  -- Даже если любовь и была, гордость ее уничтожила, не оставив никакого шанса, - горько возразила Бьянка.

  Возможно, она никогда не обращала внимания на достоинства принца, но его недостатки знала отлично. Более высокомерного и упрямого мужчины не было при дворе. Никогда она не слышала, чтоб он дрался с кем-то на дуэли или отстаивал честь какой-нибудь дамы, словно его вообще не интересовали женщины. Поэтому так удивило ее неожиданное внимание с его стороны, ведь она была с ним хорошо знакома, и прежде абсолютно не интересовала, как и десятки прочих свободных дочерей богатых феодалов, желавших породниться с королем.

  Бьянка отвернулась к борту и посмотрела на "Защитника", идущего первым. Это был самый новый и самый лучший корабль, такой же, как и его командор.

  -- Тогда он недостоин тебя, - Ричард стоял рядом, но держался в рамках приличия, даже тон его был подчеркнуто вежливым. Он, похоже, действительно раскаивался.

  -- Зачем ты здесь? - спросила княжна, не желая обсуждать с ним Виктора.

  -- Я видел ваши маневры, - ответил пират. - Думал, что-то случилось. Я искренне переживал.

  -- Знаешь, теперь меня это настораживает, - девушка посмотрела на него.

  -- Почему? - он улыбнулся и немного хамства от прежнего Дика было в этой улыбке. - Я, быть может, стану графом. Ты не думала об этом?

  -- Это если мы вернем Вандершир, - сказала она, не очень веря в успех.

  -- Но все же, я теперь честный человек, капитан корабля. Возможно, скоро стану знатным вельможей.

  -- И что из того? - прервала его Бьянка. - Хочешь просить моей руки?

  -- Нет, зачем же сразу просить руки? - усмехнулся он. - Мы могли бы быть друзьями.

  Он многозначительно приподнял бровь и окинул ее взглядом. Бьянка резко втянула воздух и залепила ему пощечину.

  -- Убирайся подобру-поздорову, - сказала она угрожающе тихим голосом. - Иначе вас вышвырнут за борт, моргнуть глазом не успеешь.

  -- Мисс Прауд, - улыбаясь, продолжал Ричард. - Вы все так же горяча.

  -- Думаю, вам пора, капитан, - произнес капитан Джонсон, появившись за спиной Дика.

  Пират медленно обернулся и смерил его злобным взглядом.

  -- Его Величество вряд ли одобрит ваше пребывание тут, - добавил молодой человек, положив руку на эфес сабли.

  Ричард повернулся к княжне.

  -- Простите, если обидел вас, - сказал он и удалился.

  Его люди быстро спустились в шлюпку и отплыли.

  -- Напрасно вы стали разговаривать с ним, - заметил капитан, когда палуба немного опустела. Пираты ушли, и матросы вернулись к своим обязанностям. Корабли взяли прежний курс.

  -- Этот человек - мое проклятье, - ответила Бьянка.

  -- Я более не позволю ему нарушать ваше спокойствие, - пообещал молодой человек и, поклонившись ей, удалился. Княжна вздохнула, вернувшись к созерцанию флагмана, где остались все ее надежды и грезы.

  "Защитник".

  Королева и Джек вскоре присоединились к ужину, накрытому в капитанской столовой. Небольшой деревянный стол, накрытый белоснежной скатертью, четыре стула, шкаф для напитков и посуды и софа, составляли его убранство. Принц редко использовал этот стол по назначению, чаще тут лежали карты и книги. Но в этот вечер он пригласил к себе оставшуюся на корабле семью. Кок приготовил роскошный ужин из трех перемен блюд и десерта. Теперь все сидели за чаем, в теплой семейной обстановке. Даже Джек почувствовал себя частью королевской семьи. Виржиния сделала его своим личным пажом и отвела ему смежную со своей спальной каюту для прислуги. Виктор не возражал присутствию пажа за ужином. Он знал, что для Николь этот мальчик очень дорог.

  -- Тут мило, - произнесла королева, закончив с десертом и попивая чай из трав. - А где же поселился капитан Морис?

  -- Через две двери по коридору, - ответил принц. Он не ел десерт, но от чая не отказался.

  -- Мы с Джеком слышали, что несколько человек покинули корабль, - продолжала королева. Паж налегал на пирог, делая вид, что не слушает разговор. Хотя Николь отлично понимала, кто теперь уши и глаза королевы.

  -- Да, Прауды, мисс Лизард и граф, - ответил Виктор, бросив взгляд на девушку. Но Николь продолжала пить свой чай, полностью увлеченная им, как Джек пирогом.

  -- Не называй ее этим ужасным именем! - возмутилась королева. Николь посмотрела на нее, редко она слышала, чтоб королева так резко разговаривала с сыном.

  -- Как же мне называть ее? - спросил он, опустив взгляд, но не голову.

  -- Это ужасное имя дал ей тот негодяй, что украл ее у меня, - продолжала, негодуя, королева.

  -- Не забывайте, что она виновна во многих преступлениях, - возразил принц, продолжая изучать сервировку стола. Николь замерла, забыв про чай. Джек все ниже опускал голову к тарелке, чувствуя надвигающуюся перебранку. Он жил во дворце дольше Николь и не раз наблюдал, как принц осмеливался спорить даже с королем. А в последнее время только этим и оканчивались их встречи.

  -- Она действовала не по своей воле, - Виржиния говорила строго, но держалась с достоинством. - Она не виновна в том, что случилось.

  -- Я не намерен карать ее за эти преступления, - отвечал принц, тоже не переходя на повышенный тон, хотя Николь отчетливо слышала в его словах недовольство. - Но факт остается фактом. Она была связана с преступниками, убившими отца и захватившими Вандершир.

  -- Она моя дочь и твоя единокровная сестра, - спокойно, но четко проговорила королева. - Это все, что я знаю и все, что имеет значение.

  -- Как скажете, - кивнул Виктор, взглянув на мать. - Как мне называть ее?

  -- Она принцесса, дочь Теодора Великого, и твоя сестра, - повторила Виржиния. - Как твое имя?

  Николь стало жаль принца, она понимала его. Ева действительно принесла много бед Вандерширу, пока служила графу Ивлу. О своих бедах она старалась не думать.

  -- Виктор Кальтбэрг, - ответил принц невозмутимо. Казалось, ничто не может вывести его из равновесия.

  -- Значит, она Ева Кальтбэрг, - ответила королева сыну.

  -- А я Николь Кальтбэрг? - девушка покраснела, когда все взгляды обратились к ней. Удивленный Джека, ласковый Виржинии и благодарный Виктора.

  -- Да, моя милая, - сказала королева.

  -- А была Николь Рэмо, - Николь старалась отвлечь королеву, чтоб она оставила Виктора в покое. - И Николь Лог. Я ведь даже замуж успела выйти в деревне.

  -- Замуж? - ахнула Виржиния.

  План принцессы удался. Она заметила, как Виктор облегченно вздохнул, вернувшись к своему чаю. Николь посчитала, что его не особо заинтересовала ее биография.

  -- Да, мы были лишь бедными крестьянами, и я вышла за односельчанина, - продолжала девушка. Ей вдруг стало обидно, что принцу безразлична эта история. Он, казалось, вовсе не слушал ее.

  -- Почему же мы не знали об этом? - Виржиния, напротив, была очень увлечена новыми фактами.

  -- Он погиб, когда на наши земли напали разбойники, - ответила девушка. Джек тоже внимательно слушал.

  -- Ох, это ужасно, - вздохнула королева. - Долго вы были женаты?

  -- Нет. Я, по правде говоря, только на свадьбе и была его женой. Потом я жила в замке, там и узнала о его гибели, - рассказывала Николь, не думая, куда ведет ее рассказ. Ее больше интересовала странная задумчивость Виктора. Он рассеянно смотрел в окно на плывшую в облаках луну. Теперь его лицо уже не было таким суровым и холодным, как во время разговора о Еве.

  -- В замке, у графа Яновского? - продолжала королева. Ей очень понравилась история. Джек ловил каждое слово. - Он взял тебя на работу?

  Николь спохватилась, но было уже поздно. Она подошла к моменту, о котором не хотела рассказывать.

  -- Да, - кивнула она.

  -- Прямо после свадьбы? - не поняла Виржиния. Но Виктор первым догадался, как именно она попала прямо со свадьбы в замок господина. Николь могла поклясться, что гнев мелькнул в его взгляде.

  -- Уже поздно, - сказал он громко и поднялся из-за стола. - Я провожу вас в каюту.

  Виржиния посмотрела на него. Джек тоже встал, уже давно доев свой десерт и выпив чай.

  -- Да, мы засиделись, - королева позволила сыну отодвинуть ее стул. - Джек проводит меня. Ты проводи сестру.

  Виктор кивнул, открывая дверь в коридор. Джек последовал за королевой, получив поцелуй от Николь. Принц ждал, пока они скроются за дверью в соседней каюте.

  -- Спасибо, что помог мне, - сказала Николь, облегченно вздохнув. - Я совсем не думаю, что говорю.

  -- Граф воспользовался правом первой ночи? - прямо спросил Виктор. Они еще стояли в дверях. Николь почувствовала, как краснеют ее щеки, надеясь, что в слабом свете нескольких свечей этого не будет видно.

  -- Да, но он не тронул меня, - сказала она тихо, не решаясь поднять глаз. - Просто привез в замок.

  -- Прости, - опомнился принц. - Это не мое дело. Я забылся.

  -- Нет, почему же, - Николь посмотрела на него. - Мы же семья.

  -- Да уж, семья, ничего не скажешь, - Виктор вернулся в комнату, позабыв, что надо проводить сестру.

  -- Ты не рад, что Ева дочь короля? - спросила она, закрыв дверь, чтоб никто не подслушал.

  -- Честно говоря, не рад, - ответил принц, стоя возле окна, спиной к ней.

  -- Из-за того, что она была магом? - Николь не слишком печалила его антипатия к Еве. Она сама никак не могла привыкнуть к мысли, что теперь им жить под одной крышей. А если еще Кристиан вздумает на ней жениться?

  Николь опустилась на стул, чувствуя, что слезы опять подступают.

  -- Я никогда не испытывал особой симпатии к магам, - сказал Виктор после долгой паузы. - Да и вообще ко всякой волшебной братии. Мать права, я истинный Кальтбэрг, из пр0клятого рода.

  Николь вскинула голову, мгновенно позабыв и о слезах и об их причине.

  -- Проклятого рода? - повторила она.

  -- Уже поздно, ты не устала? - он обернулся, взглянув на нее.

  -- Нет, - замотала головой Николь, опасаясь, что он уйдет от ответа, и она опять ничего не узнает.

  -- Ты не знаешь о проклятии эльфов? - спросил он, присаживаясь на соседний стул. Его, казалось, удивлял этот факт.

  -- Нет. Прошу, расскажи, - девушка затаила дыхание, не сводя с него глаз.

  -- Кальтбэрги - это проклятие эльфов, - начал он. - Мы несем им смерть. Это, конечно, все легенды и сказки. Но если отбросить все, чем эта легенда приукрашена, останется несколько фактов. Мой прадед Валиус и его друг, король Холоу Грегори Лонвал, предали своих королей, чтоб захватить власть. Всю вину свалили на магов и эльфов. После чего те почти сто лет подвергались жестоким гонениям.

  Николь прикрыла рот рукой, испуганно раскрыв глаза. Но не участь магов пугала ее. Она хорошо помнила имя Лонвал, однажды произнесенное старухой всевидящей из их деревни. Этим именем она назвала Николь. Виктора немного удивила такая реакция, но он продолжал.

  -- Потом оба рода очень пожалели о таком поступке предков. Никто не был по-настоящему счастлив, никто не познал истинной любви, - принц посмотрел в окно на луну и плывущие позади корабли. - Но нам еще повезло, у нас был Велиамор, может, поэтому дед и отец смогли на какое-то время избавиться от проклятья. А вот братья из Холоу чтили традиции прадеда. Все девушки Лонвал умирали молодыми, иногда с помощью мужчин из рода Кальтбэргов.

  -- Почему? - Николь посмотрела на бледное лицо Виктора, не веря, что он может причинить вред девушке.

  -- Король Грегори, почувствовав на себе действие проклятия, раскаялся и взял в жены королеву эльфов. Он дал начало эльфийской ветви королевского рода. Его вторая дочь была полуэльфом. Лонвал - дочери эльфов, а мы - сыновья Валиуса, убивавшего эльфов. Мне на роду было написано ненавидеть вас.

  Николь замерла.

  -- Ты не знаешь, кто ты? - спросил он, хитро прищурившись и улыбнувшись.

  -- Только не говори мне, что я эльф, - Николь встала и отошла от стола, отвернувшись к двери. Уже второй раз ей говорили об этом, но впервые это не было похоже на шутку.

  -- Я видел эльфов в действии, - произнес Виктор. - Их боевую магию, так сказать.

  Николь отрицательно замотала головой, продолжая стоять лицом к стене.

  -- Да, - Виктор встал и подошел к ней. - У тебя в роду есть эльфы, - сказал он, осторожно взяв ее за плечи. - Но я обещаю, что пока я жив, никто не причинит тебе вреда.

  Николь обернулась, удивленно взглянув на него.

  -- И Еве не причиню, - добавил он. - Хотя это очень жестокая ирония, дать мне таких сестер.

  -- Ты ненавидишь меня как и Еву, но терпишь, потому что мы родственники поневоле? - спросила Николь, продолжая смотреть ему в глаза и желая найти там подтверждение. Но в них не было ни злости, ни отвращения.

  -- Может, ты удивишься, но я очень привязался к тебе, - сказал он улыбаясь. - И все, что я тогда говорил - правда. Ты - это ты, а Ева - это Ева. Не сравнивай себя с ней.

  -- Но ведь проклятье? - Николь тоже улыбнулась, почувствовав облегчение.

  -- Что мне какое-то проклятье, я король, - ответил он серьезно, но не сдержался и улыбнулся.

  -- Тогда на площади это было в первый и, надеюсь, в последний раз, - сказала девушка, когда он опять обнял ее, подтверждая свои намерения. Николь прикрыла глаза, удивляясь теперь, почему всегда боялась его и избегала. За несколько дней на корабле он стал ей роднее, чем за все время во дворце. Общее несчастье очень сблизило их, и девушка впервые почувствовала себя в приемной семье как в родной.

  -- Это не имеет значения, просто я хотел, чтоб ты знала правду, - он отпустил ее и открыл дверь.

  -- Никому не говори, - попросила Николь, напуганная таким неожиданным поворотом в своей биографии. Интересоваться эльфами это одно, а быть эльфом, совсем другое.

  -- Обещаю, - принц проводил ее в каюту.

  -- Можно завтра прийти к тебе? - спросила она, набравшись смелости. В обществе Виктора ей было не так одиноко, а теперь еще и интересно.

  -- Можешь хоть целый день со мной сидеть, - ответил он. Вся мрачность исчезла с его лица, и теперь он был просто молодым человеком, беззаботным и открытым.

  -- Если надоем, отправишь на другой корабль, - посоветовала Николь.

  Виктор кивнул, заверив, что так и поступит.

  Глава двенадцатая

  Холоу.

  Третий весенний месяц.

  Несколько экипажей в сопровождении эскорта вооруженных всадников остановились около ворот пограничной заставы государства Холоу. Тщательно проверив бумаги, стража открыла железные засовы и впустила кавалькаду. За последним всадником ворота вновь закрылись. От заставы дорога была мощенной крупным булыжником. Несколько деревень виднелись вдали. По обеим сторонам дороги раскинулись поля. Была середина весны, но они были еще не засеяны. Снег уже успел сойти, виднелась редкая трава и остатки неубранной соломы, сгнившей за зиму. В Холоу было гораздо холоднее, чем в Вандершире, поскольку страна находилась севернее и далеко от Теплого моря.

  Княгиня Прауд смотрела в окно на унылый пейзаж. Гувернантка сидела напротив. Дети спали, прильнув к ней с двух сторон. Мерное покачивание кареты убаюкивало даже взрослых. Только княжич не мог спать, внимательно изучая все встречающиеся деревни и города. Он уже совсем оправился после болезни и выглядел как обычно. Следы от ран остались только в его памяти, как и загадочный посетитель, назвавшийся братом Велиамора. Бенедикт очень жалел, что не смог тогда увидеть литиата, и подробно выспрашивал о нем маму.

  Сейчас он изучал незнакомую страну и ее обитателей, стараясь не упускать деталей. Хотя не надо было обладать особым даром, чтоб понять, что в Холоу тьма распространилась также как и в Вандершире. Встречавшиеся по дороге крестьяне и горожане подозрительно косились на чужеземцев и их вооруженный эскорт. Никто не желал долго общаться с ними и, только указав нужную дорогу, спешили откланяться.

  Княгиня Прауд впервые была в Холоу, как и ее спутники. В еще двух экипажах ехали лорд де Ланье с семьей и барон Рочестер с супругой. Все эти семьи поспешно покинули Уайтпорт, когда там начались волнения. Не желая попасть в гущу военных действий, дворяне решили на какое-то время удалиться в соседний Холоу. Принцесса Виктория пообещала им теплый прием и всяческую поддержку.

  Расположенный недалеко от Вандершира, Холоу был не так богат лесами и плодородными землями, и не имел выхода к Теплому морю. Столица, Стоунхолд, находилась в северной части страны. От западной границы, откуда ехали вандерширцы, до нее было несколько дней пути.

  Столица встречала их неприветливо, холодным туманом и затянутым облаками небом. Стоунхолд окружала высокая каменная стена. Заставы с вооруженными часовыми имелись в каждой башне, расположенной в километре друг от друга на всей протяженности громадной стены.

  Главные ворота, к которым подъехали вандерширцы, были хорошо укреплены и закрывались опускающейся толстой решеткой с острыми кольями внизу. Днем они были открыты и горожане могли беспрепятственно покидать столицу. На ночь решетку опускали, и в город уже нельзя было ни войти, ни выйти из него.

  Вновь показав солдатам бумаги, вандерширские дворяне попали в город, проехав под широкой аркой ворот. Улицы Стоунхолда были пустынны несмотря на полуденное время. Редкие прохожие спешили укрыться от плохой погоды в трактирах и своих жилищах. Бенедикт не мог уже хорошо рассмотреть архитектуру и людей. Кареты ехали по узким улицам, так что в окошко можно было разглядеть только сплошные серые стены с редкими узкими окнами.

  Столица Холоу очень отличалась от Уайтпорта, к которому он привык с детства. Все тут было другим, улицы узкими и вообще без растительности. В то время как в Вандершире редкий город обходился без зелени, будь то деревья вдоль улиц или кустарники и клумбы перед домами богатых дворян. В Стоунхолде дома были построены плотно примыкая друг к другу, и улицы между ними оставались очень узкими. Кареты могли проехать не везде, так что пришлось сделать крюк по дороге к дворцу короля. Дома были не выше вандерширских, но не так богато украшены лепниной, а крыши у них были такими крутыми, что казалось, соревнуются в остроте шпилей. Редкие маленькие окна были застеклены решетчатыми мутными стеклами. Деревянные двери во всех домах, будь то бедные или побогаче, были обиты железом. Весь город походил на одну монолитную крепость.

  Улицы вились по Стоунхолду, как ручьи в скалистых расщелинах. Иногда, выезжая на площадь, можно было разглядеть величественные, но мрачные здания, отличавшиеся от других более изысканной архитектурой и отделкой. А их шпили уходили так высоко в небо, что многие не было видно из-за густого тумана. На каждой площади перед таким зданием стоял монолит, высеченный из темного гранита, изображающий старца в длинной одежде. Одной рукой он сжимал длинный посох, служивший ему опорой, вторую простирал вперед, открытой ладонью вверх. Старец словно обращался к смотрящему на него с призывом, но садившиеся на ладонь птицы сводили этот эффект на нет. Памятник становился похожим на усталого путника, кормящего птиц с ладони.

  Бенедикт усмехнулся, представляя сколько хлопот доставляют эти птицы городским властям. Княгиня поинтересовалась причиной его веселья. Тогда мальчик спросил, что означают все эти изваяния. Изольда объяснила ему, что это воплощения Единого Бога в камне. В Холоу перед каждым собором, посвященном этому культу, был поставлен монумент, чтоб напоминать горожанам об истинной вере. Бенедикт кивнул, хотя не очень понял, почему о вере нужно напоминать да еще и таким странным способом. В Вандершире изваяния Единого были только в церквях, и изображались в несколько ином виде.

  Вскоре, миновав шесть площадей с неизменным изваянием и церковью, эскорт выехал на дворцовуюплощадь. Это была самая большая, но и самая мрачная площадь, а дворец навевал трепет на всех вандерширцев, не привыкших к подобной архитектуре в зеленом приветливом и солнечном Уайтпорте.

  Дворец короля Холоу был высоким монолитным зданием, обнесенным не менее внушительной стеной. Казалось, что он высечен из скалы. Черные камни были плотно пригнаны, не оставляя зазоров даже для цепких лап плюща. Узкие бойницы можно было разглядеть лишь на башнях, возвышавшихся над всем строением. Ворота открыли после третьей уже проверки бумаг, и гости въехали во внутренний двор. Решетка позади бесшумно опустилась, вонзившись в камни мощными железными кольями. Во дворе их встретили несколько лакеев и десяток слуг. Вещи тут же были сняты с экипажей и отправлены в недра громадного неприступного дворца.

  Бенедикт один не робел, глядя на этот шедевр мрачной архитектуры Холоу. Остальные дворяне неловко ступали, неосознанно держась поблизости друг от друга. Даже лорд де Ланье, присланный Майклом, чтоб шпионить за королем Эриком, поежился. Его дочь и воспитанница шли позади в сопровождении все той же сушеной экономки.

  Бенедикт обернулся и, встретившись взглядом с Вероникой, кивнул ей и улыбнулся. Во время путешествия и остановок на постоялых дворах, он успел завести с ней более-менее прочную дружбу. Девушка тоже улыбнулась ему, приободренная его неунывающим видом.

  Лакеи в полной тишине вели гостей по темным коридорам дворца. Единственным источником света и днем и ночью тут были факелы, закрепленные на стенах. В остальном обстановка была подобающей королю столь обширной и величественной державы. Дорогие гобелены и золотые канделябры украшали стены, а в гостиной, куда их привели, стояла изысканная старинная мебель.

  Принцесса Виктория уже ждала гостей, сидя на кушетке у единственного в помещении узкого окна. Увидев дворян из родного Вандершира, она радостно вскочила и подбежала к ним.

  -- Княгиня, как я рада, - начала она, широко улыбаясь. В такой мрачной обстановке Виктория казалась теплым лучом солнца. Невысокая, изящная, уже заметно-беременная девушка.

  -- Ваше Высочество, - сурово заговорила старушка, которую никто не заметил в темном углу. - Вам нельзя двигаться.

  -- Да, сидите, - поспешили попросить дворяне, понимая опасения старухи прислужницы. Княгиня Прауд взяла принцессу под руку и проводила обратно к кушетке. Дамы сели, продолжая держаться за руки. Бенедикт внимательно рассматривал обстановку и служанку принцессы. Той не особо понравилось такое внимание, и она поспешила отвернуться, чтоб подбросить дров в камин.

  -- Как добрались? - Виктория не реагировала на предостережения. - До нас дошли слухи, что в Вандершире неспокойно.

  -- Госпожа, - опять цыкнула старуха. - Хозяин будет недоволен, если узнает о ваших волнениях.

  -- Мы все расскажем, - пообещал барон Рочестер. Лорд кивнул. - Только отдохнем после дороги.

  -- Да, ваши апартаменты уже готовы, - продолжая улыбаться, говорила принцесса. Она так и светилась счастьем, увидев знакомые лица. - Вы будете жить в северном крыле. Там очень мило.

  -- Благодарю, Ваша Светлость, - лорд низко поклонился.

  -- Вас позовут к ужину, - продолжала девушка. - Тибальд велел все приготовить к вашему приезду, чтоб устроить настоящий праздник.

  -- Это очень большая честь, - поблагодарил барон.

  -- Ну идите, а то детишки заскучали, - Виктория улыбнулась белокурому Александру. Он как всегда жался к матери, прячась за ее юбкой.

  -- Вы очень добры, - придворные низко поклонились, дамы опустились в реверансе. Лакеи проводили их в комнаты, где им предстояло отдохнуть после утомительной дороги и привести себя в порядок.

  Нордэнд.

  Третий весенний месяц.

  Братья вступили в самый северный город Вандершира, расположенный недалеко от границы. Путь через всю страну отнял у них гораздо больше времени, чем они рассчитывали. Почти все дороги, ведущие из столицы, были под наблюдением темных. Многие феодалы добровольно поддерживали нового короля, предоставив своих людей для его войска. Литиаты, следуя мимо, приняли облик простых вандерширских купцов. Но все же они не сумели долго оставаться незамеченными.

  Проходя через разоренные поселения, молодые литиаты помогали раненым, чем сразу обнаружили себя. По их следу пустились темные. Тогда Кайна решил сойти с большой дороги и двигаться окольными путями, обходя деревни и замки феодалов. Андор и Даан неохотно, но все же послушали его. Их задача была важнее и они не могли позволить себе рисковать всем ради нескольких крестьян.

  Раздобыв в одном из поселений лошадей, литиаты пересекли страну от юга к северу, и меньше чем за неделю добрались до пограничного города.

  -- Дальше я поеду один, - сказал Кайна, придерживая свою лошадь.

  Дорога разветвлялась, одна шла к мосту через реку, вторая уходила к лесу, за которым был город.

  -- Проверьте этот город, - продолжал светловолосый литиат. За время пути его плащ и белые одежды потемнели от дорожной пыли и грязи, а на лице читалась тревога и печаль. - Если темных там нет, тогда останьтесь и ждите меня. Если его уже нельзя спасти, следуйте в Итилиан главной дорогой. Я предупрежу старейшин и вернусь сюда.

  -- Сбежим в Эвервуд? - спросил мрачно Даан. Он был самым молодым из четверки, и ему не по душе было прятаться от врагов. - Надо собрать людей и дать темным отпор.

  Кайна и Андор переглянулись. Оба заметили, что их друг очень переменился с тех пор, как они покинули родной город. В отличие от остальных, он не просто лечил раненых людей, он рвался в бой. Подпитываемая ненавистью, его магическая сила росла, что было непривычно для литиатов, черпавших силу в любви. Друзья опасались, что увидев столько ненависти и злодейств, Даан может сам переродиться в темного.

  -- Решим, когда я вернусь, - ответил Кайна невозмутимо. - Главное, найдите в городе кого-то, кто дружен с литиатами, или хотя бы не боится нас.

  -- Мы будем ждать тебя, - Андор улыбнулся другу. Даан ничего не сказал, только нахмурился, сложив руки на груди.

  Теперь братья ехали по городу, внимательно вглядываясь в лица горожан и прислушиваясь к своим ощущениям. Они проехали не одну улицу и несколько небольших площадей. На них, принявших облик обычных вандерширцев, никто не обращал внимания. Молодые литиаты облегченно вздохнули. В Нордэнде не было темных.

  Они спешились около таверны и, привязав лошадей у входа, вошли внутрь. В зале было шумно и накурено, но за столами сидели в основном простые горожане. Не было тут ни разбойничьих лиц, ни оборотней, ни вампиров. Братья сели за свободный стол.

  -- Чего желаете? - спросила молодая женщина в засаленном переднике и с тремя кружками пива на подносе. - Из Итилиана к нам пожаловали?

  -- Да, - ответил Андор и улыбнулся. Даан только головой покачал, глядя на глупую и неуместную улыбку брата. Ему поведение и привычки людей давались лучше.

  -- Мы слышали, что вам нужны люди для защиты города от темных, - сказал он, окинув зал и всех собравшихся многозначительным взглядом.

  Все притихли, услышав его слова. Женщина поспешила отнести поднос с заказом на соседний столик.

  -- А откуда нам знать, что вы сами не темные? - спросил один из мужчин, поднимаясь из-за стола во весь свой огромный рост. За ним последовали остальные, и через несколько минут вокруг незваных гостей собралась большая недружелюбно настроенная компания. Мужчины не сводили глаз с молодых наглецов в простой обтрепанной одежде и даже не вооруженных, решивших, что кому-то может понадобиться их помощь.

  -- Может, вас этот нелюдь послал, чтоб вы тут выяснили, кто против него? - продолжал здоровяк, протянув руку и схватив Даана за воротник куртки. Андор продолжал улыбаться, глядя на всех с неподдельным интересом.

  -- Ну, и кто же против него? - спросил Даан с вызовом.

  -- Да все! - крикнул ему в лицо здоровяк, и хотел уже ударить его кулаком в живот. Но литиат просиял такой лучистой улыбкой, что тот невольно помедлил. В следующее мгновение куртка в его кулаке превратилась в белую мантию, а светло-русый вандерширский крестьянин в темноволосого чужеземца.

  Здоровяк испуганно отпрянул. Его друзья в страхе попятились, глядя, как второй гость тоже переменился, став таким же, как первый. Оба были так похожи, что вандерширцам, не видавшим прежде литиатов, показалось, будто это один и тот же человек.

  -- Из них получатся хорошие солдаты, - победно объявил Даан, разглядывая ошалевших горожан. - Мы можем не просто отстоять этот город. Можем объединиться с соседним и отвоевать те, что заняли темные.

  -- Вы кто? - вернув способность говорить, спросил здоровяк.

  -- Кайна велел ждать его здесь, - напомнил Андор, поднимаясь из-за стола. Внушительного размера меч у него на поясе, заставил людей отступить еще на шаг.

  -- Люди, - торжественно обратился он к ним, - мы пришли, чтоб помочь вам в войне с Лоакинором. В это темное время мы должны объединиться перед лицом общего врага. Как когда-то объединились наши предки.

  Мужчины продолжали тупо хлопать глазами, раскрыв рты.

  -- Кто у вас главный? - перебил Даан, понимая, что речь брата вряд ли доходит до слушателей.

  -- Градоправитель, - ответила трактирщица, единственная, кого гости не напугали, а скорее наоборот. Она проворно избавилась от передника и заправила в прическу выбившиеся курчавые локоны.

  -- Я могу вас проводить, - предложила она, кокетливо улыбаясь незнакомцам.

  -- Мы будем очень признательны, - Андор подошел к ней. Женщина залилась румянцем и поспешила к двери. Даан пошел следом, одарив оторопевших защитников города еще одной улыбкой на прощание.

  -- А вы маги, да? - спрашивала женщина, быстро семеня рядом с рослыми красавцами. - Белые маги, да?

  Люди на улице останавливались, завидев странную тройку, следом за которой на почтительном расстоянии шли завсегдатаи трактира. Улицы Нордэнда совсем не походили на города, которые литиаты оставили позади на юге страны. Тут не было слышно плача и стенаний. Никто не испытывал ужаса и ненависти, завидев незнакомцев. Люди просто оставляли свои дела и следовали за ними, желая узнать последние новости.

  Возле мэрии женщина остановилась, не решаясь входить внутрь. Это было большое старое здание, богато украшенное лепниной и статуями, изображавшими сцены правосудия. Даан поблагодарил трактирщицу, от чего она опять залилась румянцем. Андор подошел к лестнице, но тут тяжелая деревянная дверь раскрылась, и навстречу им вышел высокий парень в дорогом камзоле и с мечом на поясе.

  -- Вот уж не ждали вас тут! - радостно воскликнул он, быстро спускаясь по широкой лестнице. За его спиной появилось еще несколько человек, судя по одежде, городская стража.

  -- Ранд! - Андор подошел к нему и мужчины обнялись, радостно похлопав друг друга по плечу. - А где Велиамор?

  Толпа, затаив дыхание, следила за ними. Но многие уже догадались, что чужаки не враги, и уж точно не темные.

  -- Пойдемте внутрь, - Ранд дождался Даана и обнял и его тоже, не веря, что перед ним два литиата. - Я все вам расскажу.

  Мужчины скрылись во тьме коридора. Толпа оставалась на площади, дожидаться новостей. Трактирных героев уже обступили со всех сторон, желая узнать подробности появления в городе магов. Горожане бросили все дела, предчувствуя, что теперь уж точно и в их городе произойдет что-то интересное. До сих пор им приходилось довольствоваться лишь слухами, доходившими из разных концов Вандершира.

  Глава тринадцатая

  "Защитник".

  27е. Второй весенний месяц.

  -- Могу я спросить? - Николь сидела на софе у окна, читая книгу из библиотеки Виктора. На небе светило солнце, было безоблачно и безветренно. Эскадра вновь замерла, дрейфуя по зеркальной глади моря, отклоняясь от маршрута. Принц что-то рассчитывал, погрузившись в карты, и не сразу понял, что она спросила. Он поднял голову и посмотрел на нее.

  -- Да, - сказал он.

  -- Когда я только приехала во дворец, ты ведь сомневался, что я и в самом деле принцесса? - девушка виновато улыбнулась, словно извиняясь за такой глупый вопрос. Виктор положил карандаш и оставил свое занятие.

  -- Я не хочу отвлекать тебя, - спохватилась она. - Если ты занят, можем потом поговорить.

  -- Если будет продолжаться такая погода, то единственным занятием станет рыбная ловля, - ответил Виктор, садясь рядом.

  Николь улыбнулась, не решаясь повторить свой вопрос. Их вечерний разговор очень взволновал ее и заставил по-новому посмотреть на себя. С Мадленой она боялась обсуждать это, не зная, что та видела ее на площади. Николь вообще не хотела, чтоб о ее новом таланте кто-то узнал, она сама хотела бы забыть об этом. А еще лучше вообще не знать.

  -- Тебя расстроили мои слова? - спросил принц после паузы.

  -- Нет, - поспешила возразить Николь. - Не расстроили, просто любопытно, что ты тогда думал.

  -- Я был очень рад тому, что мама опять счастлива, - ответил Виктор. - А какой ценой, неважно.

  -- А почему ты не любишь магию? - Николь немного осмелела, видя, что Виктора не тяготит их общение. Он расстегнул воротник рубашки, откинувшись на спинку дивана.

  -- Я думала отец... король, - поправилась она. Виктор улыбнулся. - Король ведь дружил с Велиамором, если тот был его советником. И эльфы бывали в Вандершире.

  -- Да, отец хорошо к ним относился, какое-то время, пока маг был его советником, - кивнул принц.

  -- Тогда почему? - не понимала девушка. - Только не говори, что из-за проклятья.

  Виктор не спешил отвечать, задумчиво разглядывая комнату.

  -- Я родился принцем, - начал он. - Вторым в королевстве после отца. Я всегда знал, что обладаю большей властью, чем другие и большей силой. Только отец мог повелевать мной, когда я закончил академию и вышел из-под опеки учителей.

  Он опять замолчал на некоторое время. Николь ждала, не желая задавать вопросы. Она рассматривала собеседника, стараясь уловить его настроение. Принц был задумчивым и печальным, каким она видела его все последние дни после взятия Уайтпорта.

  -- Но потом я узнал о магии, - вновь заговорил он и взгляд его стал жестче. - Вернее я увидел, что могут маги, какой силой обладают. И понял, что люди ничто в сравнении с ними. Сколько бы я ни учился, сколько бы ни упражнялся с мечом и в рукопашном бою, я никогда не смогу победить мага один на один. Я даже близко не подойду.

  Николь могла легко в это поверить. Ей тоже пришлось видеть магов в бою, когда Ева без труда оттесняла более десятка страшных зверей, всего лишь произнося пару повторяющихся фраз. Но внешне она была даже меньше самой Николь.

  -- Я никогда не был вторым, - продолжал принц. - Вторым был мой отец. Первым в королевстве всегда был Велиамор. Он был настоящим королем Вандершира. А самое смешное, что он знал мои мысли.

  Виктор горько усмехнулся.

  -- Они ведь и мысли наши видят, если не притворяться, - он посмотрел на Николь. Она опустила глаза. Это она тоже отлично знала.

  -- Как, интересно, у них это получается, - высказала она свои мысли вслух.

  -- Они читают по лицам, - ответил Виктор, словно был уверен в этом. - Их тоже можно обмануть.

  -- По лицам? - Николь посмотрела на него. Сейчас он тоже мог бы прочесть ее мысли.

  -- А ты думала, они в голову к нам влезают? - улыбнулся он. Николь кивнула смущенно.

  -- Нет, они улавливают настроение и видят детали, которые мы обычно не замечаем, - ответил принц. - Любой старик, проживший достаточно среди людей, может также читать мысли. А они живут не одну сотню лет.

  -- Ты так много знаешь о них, - поразилась девушка.

  -- Мой учитель, Томас, пытался объяснить все мне, чтоб я не боялся и не вырос с ненавистью к ним, - ответил Виктор, вновь надолго смолкнув. Томас погиб, защищая его, и теперь это воспоминание вновь обожгло.

  Николь взяла брата за руку.

  -- Он погиб? - спросила она.

  -- Видишь, ты тоже можешь читать мысли, если постараешься, - ответил Виктор, накрыв ее руку своей ладонью.

  -- Да, еще лет двести практики, - улыбнулась девушка.

  -- Нет, думаю, меньше, - Виктор убрал руку и опять вернулся к своим мрачным воспоминаниям.

  -- Велиамор всегда знал, что я недолюбливаю его, - продолжал он. - Я не особо скрывал свою антипатию. Наверное, тогда он и решил оставить Вандершир. Ведь став королем, я бы не пожелал такого советника.

  -- Когда он ушел? - Николь ничего не знала о дворцовой жизни, живя в своей деревне.

  -- Мне было тринадцать, - ответил Виктор. - Я оскорбил его, и отец дал мне пощечину. Это не способствовало нашей дружбе. Он ушел через две недели.

  -- Совсем? - Николь подумала о маге, очень понравившемся ей, когда она только познакомилась с ним. Она тогда и подумать не могла, что он был советником короля.

  -- Да, и вернулся только этой зимой, - кивнул Виктор, взгляд его застыл на одной точке. Он вспомнил разрушенный город, разоренный дворец и убитого короля. - Но было уже поздно. Темные успели воспользоваться его отсутствием. Я...

  Николь вздрогнула и, вскинув руку, прикоснулась к его губам, чтоб он не продолжал.

  -- Сейчас ты скажешь, что темные смогли плести свои интриги, потому что Велиамора не было рядом, а виноват в этом ты, - выпалила она горячо и отняла руку. Виктор удивленно смотрел на нее, потом медленно кивнул.

  -- А я думала, что одна такая, - девушка невесело посмеялась. - Я тоже считаю, что во всем, что случилось с Кри... с графом виновата я.

  -- Насколько я знаю, в несчастьях, постигших графа, виновата наша новая родственница, принцесса Ева, - иронично заметил принц.

  Николь промолчала, не зная, может ли посвящать Виктора в детали их с графом отношений.

  -- И он, похоже, уже не держит на нее зла, - продолжал принц. - Зачем же тебе винить себя?

  -- Ты всего не знаешь, - сказала она, опустив взгляд.

  -- И не смею просить рассказать мне, - ответил он после паузы, догадываясь, что Николь не хочет посвящать его в свою личную жизнь, хотя сам только что рассказал ей то, чего не знал больше никто.

  -- Мне нужно поговорить с Генри, - сказал он, поднявшись. Николь стало неловко.

  -- Приходи на обед, - сказал Виктор уже в дверях. - И хватит хмуриться.

  Николь посмотрела на него. Он улыбнулся и вышел.

  "Королева Моргана".

  2е. Третий весенний месяц.

  Приближение к югу становилось все ощутимее. По ночам над морем клубился туман. Солнечный свет рассеивал его своими первыми лучами, и становилось немыслимо жарко. Спасал только легкий ветер, надувавший паруса и гнавший эскадру в нужном направлении. Но в последние дни туман стал очень плотным, и невозможно было ничего разглядеть вокруг.

  Кристиан стоял на палубе, вглядываясь в плывущие впереди корабли. Теперь он все время проводил за этим занятием. Ева понимала, что забрав его с флагмана, сделала роковую ошибку. Граф не стал меньше думать о Николь, он стал ею бредить, произнося ее имя во сне и вглядываясь в корабль, на котором она осталась, днем. Но стоило девушке затронуть эту тему, он тут же напускал на себя веселость и переводил все в шутку. Вот и теперь он искал в густой пелене тумана очертания флагмана.

  -- Я сегодня плохо спала, - заговорила Ева, тоже взглянув на белое марево. Граф отложил подзорную трубу, одолженную ему капитаном, и посмотрел на нее.

  -- Майкл что-то затевает, я чувствую темную энергию, - продолжала девушка.

  -- Разве что он обзавелся кораблем, - кивнул Кристиан, стараясь не поворачивать голову в сторону идущих впереди судов.

  -- Это нетрудно, - Ева опасалась, что темные могут нагнать их, используя свою силу управлять стихиями. Им ничего не стоило вызвать попутный ветер для себя, или туман, чтоб окутать вражеские суда.

  -- Тогда я скажу, что он поступит крайне глупо, - усмехнулся граф. - Не в его интересах оставлять Вандершир сейчас. Пусть отпустит часть своих выродков нам вдогонку, и мы разделаемся с ними на море. А потом вернемся и добьем остатки на суше.

  -- Ты его недооцениваешь, - не сдавалась Ева. - Он теперь завладел армией Вандершира. Что ему стоит послать их за нами?

  -- Все лучшее, чем владел Вандершир на море, сейчас тут. Есть еще пара судов в водах Иджу, и часть около Эвервуда. Но до них ему не добраться, - ответил Кристиан.

  -- Тогда он пойдет на Эвервуд, - не унималась девушка, не желая верить, что им так легко удалось сбежать от врага.

  -- Знаешь, - граф задумался. - Поговори с принцем на эту тему. Выложи ему свои соображения.

  -- Хочешь вернуться на "Защитник"? - спросила Ева, ее обычная беззаботная веселость таяла с каждым днем. Теперь она была как никогда серьезна.

  -- Нет, - быстро ответил Кристиан. - Зачем?

  -- Чтоб еще раз поругаться с Николь, - саркастично предложила девушка. - Ты без этого плохо спишь.

  -- Да, согласен, - граф кивнул, направившись в каюту. На палубе под палящим солнцем было уже трудно находиться.

  -- Если завтра мои предчувствия не оставят меня, я вернусь на флагман, чтоб рассказать все литиату, - пообещала решительно Ева. Они вошли в каюту, и граф снял китель и сапоги.

  -- Я не пропущу этот разговор, - усмехнулся он. - Хочу посмотреть, как вы будете вместе придумывать план отражения нападения.

  -- Так ты тоже вернешься? Думала, Николь тебя больше не интересует? - Ева понимала, что рано порадовалась победе.

  -- Жарко стало, тебе не кажется? - сказал граф, вновь переводя разговор на другую тему. - Ехать летом в Иджу просто самоубийство. Там сейчас настоящее пекло.

  -- Почему ты ее бросил, если не можешь без нее и дня нормально прожить?! - воскликнула девушка.

  -- Может, в море искупаться? - графа очень забавляла ее ярость.

  -- Вы просто созданы друг для друга! Катись к ней! - Ева выскочила за дверь. Кристиан усмехнулся, откинувшись на подушки.

  -- Ненадолго же тебя хватило, любовь моя, - сказал он.

  На "Грозном" пассажиры и команда тоже изнывали от жары и скуки. Бьянка все дни читала в своей каюте, пользуясь небольшой библиотекой капитана Джонсона. Он с радостью выполнял все ее просьбы и всегда был готов к любым услугам. Одним словом молодой капитан был от Бьянки без ума.

  Гордон, заметив новое увлечение сестры, по возможности оставлял их наедине. Только так он мог обеспечить себе спокойное уединение. Долго находиться в ее компании он не мог. Каждый раз они ссорились, обвиняя друг друга в бедах, свалившихся на их семью. Одна привела в дом пирата, второй не заметил, что его возлюбленная подруга этого самого пирата.

  Тяжелый влажный туман вновь окутал корабли, только лишь солнце село за горизонт. Капитан постучал в каюту, где коротала время княжна. Она накинула рубашку и открыла.

  -- Мисс, - начал молодой человек, приветливо улыбаясь. Это был довольно привлекательный мужчина, со светлыми вьющимися волосами и светло-голубыми глазами. Но стоило девушке вспомнить принца, вся красота капитана Джонсона меркла рядом лишь с одним этим воспоминанием.

  -- Я не нарушу ваш покой?

  -- Нет, что вы, - улыбнулась княжна. - Я уже начала скучать. Этот туман так угнетает.

  -- Да, я тоже не люблю туманы, - согласился молодой человек. - Ни теплые, ни холодные.

  -- Садитесь, - Бьянка присела на кушетку. Гость вошел и опустился на стул.

  -- Вы всем довольны? - спросил капитан.

  -- Да, благодарю, - ответила девушка. - Вы так заботливы.

  -- О, нет, не приписывайте всего мне, - поспешил возразить капитан. - Я лишь выполняю приказ командора.

  -- Командора? Принца? - переспросила Бьянка, напрягаясь. Перед глазами вновь появилось безразличное лицо Виктора и его холодный взгляд. Последний разговор с ним она еще не скоро забудет, если забудет вообще. Никогда еще ни один мужчина не был с ней так жесток как он.

  -- Короля, мисс, - ответил капитан.

  -- Да, его я и имела в виду, - княжна сжала губы, невольно принимая защитную позицию, словно сейчас и милый капитан Джонсон бросит ей в лицо что-нибудь грубое.

  -- У меня четкий приказ, во всем угождать, чтоб вы не чувствовали неудобств и стеснения, - пояснил мужчина.

  -- О, король очень добр, - попыталась улыбнуться Бьянка.

  -- Я заметил, что вы ужинаете одна в своей каюте, - продолжал капитан Джонсон. - И брат не присоединяется к вам. Могу я пригласить вас к нам?

  -- Это так любезно, - ответила княжна.

  -- Тогда жду вас, - вновь улыбнулся капитан и откланялся.

  Бьянка раскрыла книгу, но не могла прочесть ни строчки.

  Она думала о принце, отдавшем такой милый приказ, после всего, что выслушал от нее и наговорил сам. Бьянка прекрасно помнила весь разговор даже теперь, по прошествии нескольких дней. Она прямо, как всегда, решила узнать, что чувствует и намерен делать по отношению к ней принц, и получила четкий ответ. Он ничего не чувствует и, соответственно, ничего не намерен делать. Княжна на это резко ответила, что никогда не верила в его любовь, и он только убедил ее в этом своим абсолютным равнодушием. Прозвучали так же слова "бессердечный", "бесчувственный" и "гордец". На что получила лишь сдержанное предупреждение, что лучше ей занять себя чем-нибудь полезным и не отнимать у него время постоянными выяснениями отношений. После этого разговора она уже ни на что не смела надеяться.

  "Защитник".

  27е. Второй весенний месяц.

  За обедом, где все вновь собрались за одним столом в капитанской столовой, теперь присутствовала Мадлена. Виржиния позвала ее, желая приобщить к их обществу. После долгих лет придворной жизни в окружении множества людей ей было непривычно одиноко на корабле. Мадлена с радостью согласилась, желая наладить отношения с королевской семьей. Ни Виржиния, ни Виктор не были виноваты в резкой перемене, произошедшей с королем.

  -- Это правда, что вы та самая женщина, что была во дворце с Велиамором в тот злосчастный день? - спросила королева, когда первое блюдо было уже почти съедено. Николь и Джек молча уплетали суп, не отрываясь от своих тарелок. Принц внимательно наблюдал за гостьей. Николь знала, что он и сейчас не пытается скрывать свои мысли от проницательных глаз Мадлены.

  -- Да, - кивнула она. - Это вынужденная мера предосторожности.

  -- Я понимаю, но в это трудно поверить, - продолжала королева дружелюбно. Она твердо решила подружиться с волшебницей, даже вопреки своим предубеждениям.

  -- Я помню вас в имении графа, когда вы помогали выхаживать Николь, - королева улыбнулась, взглянув на приемную дочь.

  -- Мой дар связан с моим истинным обликом, - попыталась объяснить Мадлена. - Он может доставить некоторые неудобства.

  Виктор опустил взгляд, помня странное ощущение, появившееся у него, стоило лишь раз увидеть истинное лицо волшебницы. Они столкнулись на площади, когда началось наступление темных. Она искала Велиамора, он вернулся за Николь. Она мгновение смотрела на него своими миндалевидными темно-карими глазами, но он тут же забыл, куда шел и зачем.

  -- Это опасно? - продолжала светскую беседу королева.

  -- Нет, - поспешила заверить ее гостья. - У нас нет опасных для людей талантов.

  -- Тогда покажите свое лицо, - попросила Виржиния. - Я же видела вас во дворце, вы настоящая красавица.

  Виктор поднял голову. Мадлена посмотрела в его сторону. Секунду они смотрели друг другу в глаза. Николь боялась, что он вновь не скроет своей враждебности. Но Мадлена вдруг улыбнулась и взмахнула рукой перед своим лицом. Широкий рукав на мгновение скрыл ее, в следующее перед ними уже сидела Ниониэль. Прекрасная волшебница с гладкими черными волосами, собранными на затылке. Идеально очерченные нежно-розовые губы тронула ласковая улыбка, а слегка суженные темно-карие глаза лучились теплом и любовью. Николь невольно улыбнулась. Джек выронил булочку с маслом, которую жевал. Виржиния захлопала в ладоши.

  -- Прекрасное волшебство, - сказала она.

  Ниониэль все это время внимательно наблюдала за принцем, тоже не сводившим с нее глаз.

  -- Я рада, что доставила вам удовольствие, - ответила волшебница. Голос ее тоже немного изменился, став выше и звонче.

  -- Как же это может навредить? - не понимала королева, любуясь прекрасной женщиной.

  -- Это сильнее действует на мужчин, - пояснила Ниониэль.

  Все взгляды теперь устремились на принца. Джека мужчиной еще не считали, хотя и он не смог остаться равнодушным к прекрасной волшебнице. Но его больше поразило само волшебство, чем красота.

  Виктор посмотрел на каждую по очереди и вернулся к своей еде, игнорируя любопытные взгляды.

  -- Его ничем не пронять, - пояснила Виржиния сурово. - Ни одна девушка в королевстве не интересует его. Вот если бы вы явили корабль.

  Ниониэль звонко рассмеялась. Виржиния поддержала ее. Только Николь удивленно смотрела на принца, не веря, что он мог остаться абсолютно равнодушным к такой неземной красоте.

  -- Скорее наоборот, - заметила волшебница. - Если мои чары на него не действуют, значит, его сердце уже занято.

  Виктор перестал есть и вопросительно взглянул на нее. Казалось, он был удивлен таким предположением. Виржиния ахнула. Николь сдержала улыбку, порадовавшись за Бьянку.

  -- Какое замечательное волшебство! - воскликнула королева, покоренная гостьей. - Это так чудесно. Кто она, Виктор? Неужели княжна?

  -- Возможно, мисс явит еще одно чудо и ответит на ваш вопрос? Признаться, я сам понятия не имею, о чем речь, - произнес он.

  Виржиния, негодуя, покачала головой. Николь хихикнула. Только Джек продолжал жевать, не понимая, чего все так веселятся.

  -- Он никогда не любил волшебство, - пояснила королева. - Весь в родню Тибальда.

  Ниониэль кивнула, пытаясь сохранить улыбку, но упоминание о короле Тибальде, самом большом тиране Холоу, в честь которого был назван нынешний наследный принц, никак не способствовало этому.

  -- Я верну прежний вид, - попросила она. - Все на корабле знают меня как Мадлену.

  -- Конечно, - закивала королева, удовлетворившая любопытство. Теперь у нее была новая пища для размышлений - возлюбленная сына. Виржиния была уверена, что это Бьянка, хотя Виктор рассказал ей, почему хотел взять ее в жены, и почему этого теперь не будет.

  -- А какой дар у Велиамора? - спросила Николь, когда перед ними уже сидела ее подруга Мадлена, а не таинственная красавица, портрет которой Николь до сих пор носила на шее.

  -- Не каждый обладает каким-нибудь врожденным даром, - ответила женщина. - Мы учимся всему, что знаем.

  -- Надо же, - буркнул себе под нос Виктор, все еще недовольный выходкой матери.

  -- Из тех литиатов, что остались, есть один, кто хорошо чувствует животных. Можно сказать, понимает их, - продолжала гостья, не обратив внимания на насмешку принца. Николь не злилась на него, понимая, что Виржиния теперь замучает его расспросами.

  -- Он тоже где-то в Вандершире или в ваших землях? - Виржиния совсем повеселела, впервые после ужасных событий, заставивших поспешно бежать из дворца и страны.

  -- Он в Вандершире с братом, - Мадлена попробовала второе блюдо. - Нашего города больше нет.

  Королева последовала ее примеру, поглядывая на сына. Виктор окончательно потерял аппетит. Джек уже все съел и заскучал. Волшебства больше не показывали, и он смотрел на голубое небо за окном. Легкий ветерок наполнял паруса, подгоняя их к месту назначения.

  -- Не держите зла на мужа, - заговорила вновь королева, когда подали горячий шоколад и десерт. - Я и сама долгое время была введена в заблуждение словами лорда де Ланье.

  -- Нет, я не держу зла, - поспешила заверить ее волшебница. - Король сам стал жертвой. Мне жаль, что мы не смогли спасти его.

  -- Позвольте оставить вас, - Виктор поднялся. - Простите.

  Он поспешно вышел. Королева, недоумевая, посмотрела на дочь.

  -- Виктор очень беспокоит меня в последние дни, - сказала она.

  -- Я поговорю с ним, - Николь улыбнулась и, тоже попросив прощения, вышла из каюты.

  Мадлена задумалась, глядя ей вслед.

  -- Они очень подружились, - Виржиния улыбнулась. - Теперь всегда вместе.

  Гостья удивленно посмотрела на королеву, казалось, не веря ушам.

  -- Что случилось? - Николь догнала Виктора уже на мостике. Он отпустил рулевого, и сам взялся за штурвал. - Тебя задели ее слова или опять себя во всем винишь?

  Принц молча смотрел на приборы и поворачивал колесо штурвала, словно делал это всю жизнь.

  -- Она хороший человек, - попыталась оправдать подругу девушка, еще немного приблизившись.

  -- Она не человек, - ответил Виктор, твердо, но без злости.

  -- Тогда я тоже не человек, - девушка ждала, что он возразит, но принц молчал, глядя перед собой.

  Николь отошла и спустилась обратно в каюту. Она не стала возвращаться за стол, и пошла к себе. Вокруг стало холодно, несмотря на жару за окном, и солнце словно померкло. Она легла на кровать и закрыла глаза, вновь чувствуя пустоту и одиночество.

  К вечеру море стало неспокойным, и ветер усилился. Паруса на флагмане спустили и теперь старались обойти шторм.

  Когда в дверь каюты Николь постучали, она даже не сразу услышала, приняв этот звук за шум волн за бортом.

  -- Николь, - дверь тихо открылась и на пороге показалась Мадлена.

  -- Входи, я спала и не слышала, - девушка села в постели, на которой лежала, не сняв одежды.

  -- Я разбудила тебя? - волшебница вошла и притворила за собой дверь.

  -- Нет, я проснулась от шума моря, - Николь посмотрела за окно на большие черные волны.

  -- Думаю, мы минуем этот шторм без приключений, - пообещала Мадлена, присаживаясь на край кровати. - Как ты? Что-то случилось?

  -- Я уснула сразу после обеда, - ответила Николь, вспомнив разговор с принцем, и стала еще мрачнее. - Наверное, много съела.

  -- Я же не слепая, - улыбнулась Мадлена. - Он обидел тебя?

  -- Нет, - Николь не знала, обидел ее Виктор или нет. Она не чувствовала обиды, только пустоту.

  -- Он, возможно, хороший парень, но все же потомок не самого лучшего рода, - начала подруга, взяв руку девушки. - С чего вдруг ты взялась дружить с ним?

  Николь взволновал встревоженный вид Мадлены, словно она знала больше, чем говорила, а так бывало всегда.

  -- Когда Кристиан бросил меня, я хотела свести счеты с жизнью, - прямо ответила Николь. Мадлена опустила глаза, опечаленная этим признанием.

  -- Тогда Виктор просто поговорил со мной, и я не стала больше думать о смерти, - продолжала Николь. - Думаю, после этого он заслуживает права разговаривать со мной?

  -- Зачем? Разве это выход? - Мадлена обняла подругу. Но Николь уже вполне оправилась и теперь улыбнулась, вспоминая тот день.

  -- Все уже позади, не бойся, - сказала она, чем очень обрадовала гостью.

  -- Хорошо, - сказала та решительно. - Если так, то пусть думает обо мне что угодно, лишь бы ты была счастлива.

  -- Почему ты решила, что Виктор плохо о тебе думает? - не понимала Николь. - Он просто волшебство не любит, а ты начала покорять королеву и пробовать на нем свои чары.

  -- Ты и защищаешь его? - изумилась Мадлена. - Хотя, ты его еще плохо знаешь и судишь, как всегда, только хорошо.

  -- Что ты знаешь о нем плохого? - спросила Николь. - Не хочу быть в неведении.

  -- Для меня достаточно того, что он сын короля, который хотел сжечь на костре моего мужа и сына. А его прадед сжигал всех, кто только имел неосторожность родиться с даром.

  -- Подожди, ты сказала мужа? - Николь и без того знала об ужасной родне и корнях Виктора.

  -- Велиамор мой муж, - объяснила волшебница.

  -- А, понятно, - кивнула Николь, немного удивленная новостью.

  В дверь опять постучали.

  -- Входите! - крикнула Николь. Мадлена встала, поправив платье. У нее одной оно было все таким же, как в первый день путешествия.

  Виктор открыл дверь и, встретившись взглядом с Мадленой, остановился.

  -- Добрый вечер, - сказал он после длинной паузы, когда никто не знал, что сказать.

  -- Не похоже, чтоб он был добрым к нам, - Мадлена кивнула в сторону бушующей за окном стихии.

  -- Это неопасно, гроза прошла мимо, - ответил принц, жалея, что постучал в дверь каюты.

  -- Входи, - Николь быстро встала и, взяв его за руку, втащила в комнату. Он прикрыл дверь и сел на стул у стола. Мадлена только немного прищурилась, изучая лицо Николь. Девушка совсем позабыла о предмете их разговора и всех опасениях и предупреждениях подруги.

  -- Как там королева? С ней все хорошо? - начала расспрашивать девушка, сев напротив гостя. Виктор кивнул, покосившись в сторону Мадлены. Та безмолвно наблюдала.

  -- Где будем ужинать? Каждый сам у себя или пригласишь нас всех? - продолжала расспросы принцесса, беззаботно улыбаясь.

  -- Как скажешь, так я и сделаю, - ответил он, тоже не обращая более внимания на волшебницу.

  -- Тогда у тебя, - Николь посмотрела на гостью. - Можешь тоже присоединиться к нам.

  -- Боюсь, я не смогу, - Мадлена, казалось, немного побледнела и поспешила попрощаться со всеми.

  -- Думаю, друзьями мы не станем, - тихо сказал принц, когда она скрылась за дверью.

  -- Вам не обязательно быть друзьями, чтоб воевать на одной стороне, - возразила Николь, продолжая улыбаться. Ее хорошее настроение чудесным образом вернулось к ней.

  -- Я пришел попросить прощения, - сказал Виктор, оставаясь серьезным.

  -- Тебе не за что просить прощения, - остановила его Николь.

  -- Я был груб, - не согласился принц.

  -- Ты был собой, - ответила Николь. - Я знаю, что ты не любишь магов и эльфов, и гномов, наверное.

  Виктор кивнул, смущенно улыбнувшись.

  -- Мне это понятно, но никак не влияет на мое к тебе отношение, - продолжала она. - Я все равно тебя люблю.

  -- Достаточно честно, - согласился принц. - Надеюсь, я не разочарую тебя еще больше, если скажу, что единорогов я тоже не люблю.

  Николь рассмеялась.

  Глава четырнадцатая

  Уайтпорт.

  Третий весенний месяц.

  В то время как эскадра отдалялась от Вандершира, страна все больше погружалась во тьму. Лоакинор не стал ничего придумывать и просто занял место монарха, объявив, что он и есть законный наследник короля Родерика Третьего, убитого лучшим другом и наместником Валиусом Кальтбэргом.

  Феодалы, до смерти напуганные уничтожением столицы, поспешили присягнуть на верность новому королю, признавая все бумаги, предъявленные им, настоящими, а короля Теодора - узурпатором.

  Лоакинор, по-прежнему оставаясь в обличье человека, начал с того, что преобразил дворец по своему вкусу. Все окна были заложены камнем, остались лишь узкие бойницы для наблюдения за площадью. Башни укрепили и теперь там жили упыри, а оборотней содержали в обширных темницах, которые пришлись им по вкусу, после жизни в Подгорных пустошах.

  Все вещи королевской семьи, а так же мебель и убранство дворца было сожжено на дворцовой площади. Несколько дней после того, как почетные гости из соседних стран, а также феодалы, присягнувшие на верность, покинули Уайтпорт, темные веселились. Город был полностью сожжен и переоборудован под нужды темной армии. Столица стала огромным пожарищем, посреди которого вырастали бараки и башни из обожженного камня.

  Вандерширские войска, тоже присягнувшие на верность новому королю после смерти старого, были отправлены им на Эвервуд, как самую опасную для Вандершира страну. Во главе Лоакинор поставил военного министра, одного из бывших советников короля Теодора. В помощь ему он дал двоих своих приспешников, бессмертных темных. А чтобы генералу не пришла смелая мысль повернуть армию людей против нового короля, он взял под свою опеку его семью. Жена и трое детей военного министра поселились в новом дворце, как гарантия.

  Король Эрик, пообещав всячески помогать новому другу, тоже отбыл на родину. Конечно, он знал, что доверять Лоакинору не стоит, но пока все шло так, как ему было нужно. Эрик тоже был правнуком Валиуса Кальтбэрга и прекрасно знал, что ослабленный и терзаемый войной Вандершир скорее станет провинцией Холоу. Завоевав соседа, Эрик мечтал сам стать его королем, а Холоу оставить сыну. Тогда славная семья вновь правила бы этими землями, почитая Единого Бога. ВладаПятого и Теодора родня из Холоу не особо чтила, за отступничество от истинной веры и дружбу с магами. Теперь Эрику выпадал шанс вернуть оба государства к истокам религии и вытеснить магов навсегда. Сначала белых, а потом и черных. В том, что это у него получится, король Холоу не сомневался. Виктор подтвердил его расчеты, с небывалой легкостью убив сначала самого грозного бессмертного из свиты Лоакинора, а потом сбежав, сохранив за собой право вернуть престол.

  Человек, не имеющий в крови никакой волшебной примеси, все же имел преимущество перед темными магами. Они не чувствовали его присутствия и не могли точно читать мысли. А еще им неведома была двойственная натура людей, которые могли быть и темными и белыми одновременно, сочетая в себе силу обоих этих проявлений личности.

  Лоакинор, в свою очередь, отправил бессмертных на поиски всех Кальтбэргов, чтоб избавиться от угрозы быть свергнутым. Эрика и его семью он намеревался убить при первой же возможности, когда его помощь уже не будет такой необходимой.

  Разрушить и разорить все государства людей, посеять между ними непримиримую вражду, было целью Лоакинора. Больше белых он ненавидел только людей, которые когда-то помогли разбить его войско. По вине людей он был заключен в смертное тело и не мог сменить его, пока не найдет другое подходящее. Его последователи, первые бессмертные темные, могли с помощью заклинаний и жертвоприношений поддерживать свои первые тела. Хотя за семьсот лет они одряхлели и становились все уязвимее. Сам Лоакинор искал нужного человека и ждал, пока не наступит последний миг жизни, определенный судьбой.

  Так было и с герцогом Майклом Макмилоном. Сын знатных родителей, богатый и красивый, он не обладал сильным характером и волей. Темный маг легко нашел его слабые места и долго наблюдал, пока отведенный герцогу срок жизни не истек. В тот миг Лоакинор поддержал его тело, вселившись в него, когда герцог покинул этот мир и отправился в мир теней.

  Лоакинор был и смертным и бессмертным. Он обладал могучим, хотя и ограниченным в некоторых вопросах, умом, силой управлять стихиями и своими порождениями, но тело его оставалось смертным. Литиаты не могли увидеть его, не могла и книга, оставленная ими. Так он с легкостью проник в самое сердце Вандершира и уничтожил его, имея в услужении таких же как он, смертных.

  Теперь Лоакинор сидел в тронном зале, куда перенесли все золото из сокровищницы, и распределял его, планируя, кого в первую очередь подкупить. Ему нужна была поддержка Иджу и часть богатой знати из Эвервуда.

  -- Змея вернулся, - сообщил один из свиты, упырь.

  Лоакинор посмотрел на него, оставив золото.

  -- Где они? - спросил он. Лицо его пылало ненавистью. Лоакинор все еще не мог без злости думать о Викторе, убившем его лучшего помощника.

  -- На пути в Иджу, - доложил упырь. Это был худощавый молодой человек, необычайно бледный с бесстрастным, как у всех вампиров, лицом. Бронзовые кудри и глаза цвета охры делали его неотразимым для женщин, хотя эта красота была для них смертельно опасной.

  -- Пусть идет сюда! - приказал Лоакинор, пытаясь овладеть своей яростью и сохранить ее для встречи с Виктором.

  Через мгновение в темный полуразрушенный зал вошел еще один мужчина в черном плаще. Его желтоватое лицо было плоским и блестящим, как у пресмыкающегося, имя которого он носил.

  -- Как далеко они успели уйти? - спросил узурпатор, отшвырнув горсть драгоценностей, взятой из шкатулки королевы.

  -- Яра задержал их, но они уже прошли половину пути, - сообщил Змея.

  -- Если бы Николас был с нами, они пошли бы на дно вместе со своими корытами! - Лоакинор вцепился в подлокотники. - Мне нужен этот ублюдок! Живой!

  -- Да, господин, - бесстрастно отвечали двое прислужников. Они понимали, что заключенный в слабое человеческое тело господин не может сдерживать эмоций. Они же, холоднокровный и мертвый, были абсолютно безучастны к потере своего товарища. Они не могли жалеть о нем, но и не испытывали бессильной ярости, как их хозяин.

  -- О, я буду убивать его медленно, - продолжал Лоакинор. - Я буду пить его кровь, пока он не станет слабым и беспомощным. А потом буду пытать, пока он не потеряет рассудок. И возможно, после этого оставлю его жить при дворе, как домашнюю собачонку.

  Упырь посмотрел на Змею. Тот оскалился, обнажив два длинных желтых клыка.

  -- Пошлите рэи! - приказал Лоакинор, успокоившись, после того как излил немного ругательств и проклятий.

  Глава пятнадцатая

  "Защитник".

  27е. Второй весенний месяц.

  Ужинать Николь и Виктору пришлось лишь в компании Джека. Королева была нездорова после разговора с сыном. Он сообщил ей, что не намерен брать в жены княжну, чем очень расстроил мать. Теперь она лежала в своей спальной, изливая печаль новой подруге. Мадлена слушала ее, иногда кивая, хотя сама думала о разговоре с принцессой. Она еще и еще раз прокручивала в голове все, что знала о происхождении Николь и ее новой дружбе с принцем, происхождение которого не было тайной. Королева не мешала ей думать, попивая приготовленный волшебницей целебный чай и иногда жалуясь на сына.

  Сам же Виктор тем временем объяснял Джеку разницу между несколькими видами кинжалов. Он выложил их на обеденный стол, после того как Николь собрала посуду. Джек был так увлечен и старателен, что получил один в подарок. Едва не лопнув от навалившегося счастья, он получил еще и поцелуй от Николь, после чего удалился к себе, полностью довольный судьбой.

  -- Славный парень, - заключил Виктор, когда они остались одни.

  -- Да, Джек всех очаровывает, - кивнула Николь, садясь на софу у окна.

  Буря утихла, как и предполагал принц, но стало неимоверно жарко. Подул ветер с юга, принося тепло и влажный воздух из Иджу.

  -- Хотел бы я, чтоб у меня был такой сын, - улыбнувшись, добавил Виктор. Он собрал оружие и вернул в шкаф в спальной.

  -- А у тебя еще нет? - спросила Николь, вспомнив Тристана, сына Кристиана, о котором она узнала абсолютно случайно. Воспоминание о графе больно кольнуло в груди.

  Виктор вернулся и вопросительно посмотрел на нее.

  -- Ой, простите, Ваше Величество, - встревоженно произнесла Николь, прикусив нижнюю губу и виновато опустив голову, продолжая наблюдать за принцем исподлобья.

  -- Ты не рассказываешь о себе ничего, кроме того, что уже всем известно, - сказал Виктор, опускаясь на стул перед ней. - А от меня просишь таких ответов.

  Николь подобрала под себя ноги. Она вновь надела мужской костюм, хотя Мадлена вернула ее платью более-менее приличный вид. Теперь на девушке была только легкая тонкая рубашка и белые бриджи. Неудобные сапоги она сняла, только лишь узнала, что королева не придет к ужину.

  -- Я забылась, простите, - девушка лукаво усмехнулась, едва ли раскаиваясь.

  -- Нет, - сдался принц. - У меня нет детей.

  -- Вы так уверены? - Николь понравился ее новый тон, подобострастный, но ироничный. Виктора он тоже немало забавлял, потому что он едва сдерживал улыбку.

  -- Знаете этих служанок, - продолжала Николь, прекрасно изучив нравы знати на примере своего возлюбленного. - Кто за ними уследит?

  -- Служанок? - Виктор скорчил такую гримасу, словно она обвинила его в связи с ненавистной ему волшебницей, или еще хуже, с эльфом.

  -- Ты уж прости, Николь, - начал он, качая головой. - Не в обиду твоему происхождению, но вступать в романтичные отношения с чернью это уж слишком. Я же не сельский феодал.

  Николь прыснула и покатилась со смеху.

  -- Рад, что веселю тебя фактами своей личной жизни, - немного обиженно произнес мужчина, сложив руки на груди.

  Николь лежала на софе, повторяя "сельский феодал" и опять начинала смеяться, держась за живот.

  -- Объясни мне, может, и я посмеюсь? - Виктор наблюдал за ней, снисходительно улыбаясь.

  -- Теперь я знаю, как буду называть графа, - сквозь смех ответила она и немного успокоилась, продолжая лежать, обхватив себя за бока.

  -- Ты больше не плачешь о нем? - осторожно спросил Виктор.

  -- Нет, - ответила она серьезно и села. - Хотя пытаюсь.

  -- Пытаешься? - не понял принц, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке. Он не позволял себе ходить в таких непринужденных нарядах, как Николь, оставаясь в кителе даже в жару.

  -- Я смотрю на желтую луну, - начала она, немного погрустнев. - На корабли позади, вспоминаю его, но не плачу.

  -- Странно это, - заключил принц, тоже помрачнев. В их каюте стало тихо, и снаружи теперь доносился плеск волн и скрип мачт.

  -- А ты не скучаешь по Бьянке? - спросила Николь.

  Она даже не могла точно вспомнить, когда они с Виктором начали так откровенничать, но теперь они могли разговаривать обо всем. Словно всегда были знакомы и знали проблемы друг друга.

  -- Не больше, чем по Дику, - фыркнул принц, закатив глаза и отвернувшись.

  -- Странно это, - повторила его слова принцесса, подражая тону.

  -- Не смейся надо мной, - он погрозил ей пальцем и встал.

  -- Не угрожайте мне, Ваше Величество, - Николь тоже встала и пошла за ним следом. - А то знаете, я ведь потомок грозных эльфов.

  Виктор обернулся и, едва сдерживая смех, опять погрозил ей.

  -- Ну все, вы сами напросились, - девушка начала делать руками пассы, словно разгоняя мух, следуя за принцем в смежную комнату.

  -- Не поранься, - посоветовал он, садясь на край кровати и расстегивая китель.

  Николь закончила насылать на него заклинания и, смеясь, села рядом.

  -- Я уже мертв? - спросил Виктор, осматривая себя с серьезным видом.

  -- Да, - заверила его девушка.

  -- Жарко, - от смеха и пантомимы Николь он покрылся испариной.

  Принцесса закатила глаза, потом встала и стянула с него китель.

  -- Так лучше? - спросила она, швырнув его на стул. - Еще бы треуголку надели, Ваше Величество.

  Виктор посмотрел на нее снизу вверх. Она все еще стояла перед ним, тоже порядочно вспотевшая после всех дурачеств. Волосы выбились из косы и растрепались, глаза блестели. Он резко отстранился, опустив голову.

  -- Уже поздно, - сказал он, испугавшись своих мыслей.

  Николь провела кончиками пальцев по его гладко выбритой щеке. Виктор поднял голову, взглянув ей в глаза.

  -- Да, слишком поздно, - сказала она, после чего склонилась и поцеловала его в губы.

  -- Николь, - он поднялся, взяв ее за плечи. - Ты уверена?

  -- Нет, - она обвила его шею и прижалась всем телом, вдыхая запах его кожи. - Но мне так хорошо с тобой.

  -- Разве этого достаточно? - шептал он, касаясь губами ее уха. Руки его скользнули по спине девушки, прижимая ее крепче.

  -- Не отталкивай меня, - попросила она, вновь коснувшись его губ своими.

  -- Я сделаю все, что ты скажешь, - он ответил на ее поцелуй, закрыв глаза.

  28е. Второй весенний месяц.

  Корабли окутал неестественно густой, словно молоко, туман. Не было видно ни рассветного солнца, ни друг друга, даже воду у борта трудно было разглядеть. Но слабый ветер все же нес их вперед.

  Николь открыла глаза и с удивлением обнаружила, что за окном не синева бескрайнего моря, как обычно, а белое марево. Она потянулась, зевнув, и повернулась на другой бок. Принц спал. Девушка улыбнулась, рассматривая его тело. Кожа Виктора была гладкой, без единого рубца. Только синяки от побоев пиратов потемнели и приобрели желто-зеленый оттенок. Она осторожно прикоснулась к одному, самому большому на боку. Потом провела кончиками пальцев по груди, слегка поросшей темными волосами. Подняв глаза, она увидела, что мужчина уже не спит и внимательно наблюдает за ней.

  -- Я тебя разбудила? - спросила она удивленно.

  -- Да, - он, казалось, был недоволен этим, глядя на нее с осуждением.

  -- Что же делать? - Николь ни на минуту не поверила ему, продолжая водить пальцами по его груди, опираясь головой на вторую руку.

  -- Если будешь меня будить по утрам, я отправлю тебя в твою каюту, - сказал он, не сдержав улыбки.

  -- Опять угрожаешь? - она прищурила глаза, глядя на него.

  Виктор поднял руку и привлек ее к себе. Она положила голову ему на грудь, вернувшись к прежнему занятию.

  -- Почему мне так хорошо с тобой? - спросила она уже серьезно.

  -- Наверное, потому что мне тоже хорошо с тобой, - ответил принц, поглаживая ее по плечу.

  -- Ты видел какой туман? - Николь откинула голову назад и посмотрела ему в глаза.

  -- Нет, - ответил он, не сводя с нее взгляда.

  -- Ты в окно не смотрел? - девушка опять вернула свой озорной тон и улыбку.

  -- Как я мог, когда ты не прикрыта даже простыней? - спросил он, продолжая смотреть только в ее глаза.

  -- Это самое прекрасное в тебе, - она протянула руку и убрала волосы у него с лица, заправив за ухо. - Ты все отлично видел. И голые девицы тебя интересуют в последнюю очередь.

  Виктор помрачнел и отвел взгляд.

  -- Что? Что я сказала? - возмутилась девушка, взяв его за подбородок и вернув его взгляд.

  -- Тебе нравится во мне то, что я не похож на графа? - спросил он с упреком. Николь улыбнулась снисходительно и потянулась, чтоб поцеловать его.

  -- Ответь, - он отстранился, ожидая ответа.

  -- Ты знаешь, что нет, - сказала она. - Ты же все знаешь, зачем эти вопросы?

  -- Почему ты уверена во мне? - он продолжал удерживать ее на расстоянии, не позволяя поцеловать. Николь оставила попытки добраться до его губ и вздохнула.

  -- Не знаю, просто чувствую, - она коснулась его губ кончиками пальцев, раз не смогла дотянуться губами. - Ты такой необычный, такой...

  Николь задумалась. Как могла она описать непонятное самой чувство. Что рядом с этим мужчиной забывала даже о графе, о смертельной опасности, об ужасном несчастье, постигшем всех их. Рядом с Виктором она была просто счастлива и спокойна.

  -- Ты такой как я, - сказала она, наконец. - Ты - это я. Если бы я была мужчиной.

  Виктор молчал, но взгляд его вновь стал прежним, без тени печали и недоверия.

  -- Ты заботишься о близких. Честный и порядочный человек, - продолжала Николь. - И это все несмотря на то, что ты богат и знатен. И тебя не интересуют служанки.

  Николь улыбнулась. Виктор вновь погрозил ей пальцем.

  -- И с тобой невероятно легко, - девушка опять положила голову ему на грудь. - Что бы ты ни говорил, я не боюсь тебя и доверяю.

  -- Ты моя судьба, - сказал Виктор, опередив ее. Николь удивленно посмотрела на него.

  -- Разве так бывает? - спросила она, чувствуя абсолютное счастье, какого никогда еще не испытывала.

  -- Нет, - принц отрицательно мотнул головой.

  -- И мне все равно, что скажут другие, - продолжала Николь, пораженная этим чувством. - И я знаю, что ты будешь всегда со мной. С этого дня и до самой моей смерти.

  -- Или моей, - покачав головой, добавил Виктор. Он сам все это знал и не мог объяснить. - Скорее моей.

  -- Нет, этого я не чувствую, - задумалась Николь, словно прислушиваясь к себе. - Не могу сказать. Наверное, это будет так не скоро.

  -- Да, это будет лет через семьдесят-восемьдесят, - без тени иронии продолжал принц, сжимая ее в объятиях. - Мы умрем в один день, во сне.

  -- Да, - Николь широко улыбнулась. Ей очень понравилась эта перспектива. - И наши дети и внуки будут знать, что мы были счастливы.

  -- Усыновим Джека? - предложил Виктор. - Может, тогда он бросит эти мысли о тебе.

  -- Ты заметил? - девушка смущенно улыбнулась, пряча лицо у него на груди.

  -- Сложно не заметить, - Виктор взял ее за плечи и поцеловал. Николь обхватила его лицо ладонями, он прижал ее сильнее.

  В дверь постучали.

  -- Ваше Величество, - раздался голос офицера. - Капитан Морис просит вас присоединиться, если вы уже проснулись.

  Но Виктор не ответил, даже не открыл глаза. Николь вздохнула и отстранилась.

  -- Может, стоит взглянуть на туман, - сказала она, переводя дыхание.

  -- Я буду через десять минут, - сказал принц громко.

  -- Понял, Ваше Величество, - был ответ, и парень поспешил доложить капитану.

  -- У тебя десять минут на сборы, - сказал Виктор, и не думая выпускать ее из объятий.

  -- Десять минут - это целая вечность, - Николь опять поцеловала его.

  Глава шестнадцатая

  Холоу.

  4е. Третий весенний месяц.

  Вандерширские гости расположились в своих комнатах. Король Холоу предоставил каждой семье по отдельным апартаментам, состоящим из нескольких спален и гостиной. Окна выходили во двор, и видны были только стены, окружавшие дворец. Прауды получили самые большие апартаменты, поскольку их семья была самой многочисленной. Княгине отвели роскошную спальную, смежную с небольшой комнаткой для камеристки, единственной служанкой, которую княгиня позволила себе. Эвлин тоже получила отдельную спальную. После смерти князя она стала наследницей приличного состояния. Хотя теперь дом Праудов, тоже отошедший ей, был разрушен, а золото осталось только то, что они успели взять с собой. Все же Эвлин имела статус благородной дамы. Детям предоставили две комнаты, спальную и игровую. Виктория, сама ожидавшая рождения ребенка, очень порадовалась, что во дворце появились еще дети, и велела предоставить им все необходимое для веселого времяпрепровождения.

  Де Ланье тоже получили три спальные и несколько комнат для прислуги. Лорд всю дорогу изливал печаль, жалуясь на войну, уничтожившую его дом и все, что в нем было. Леди Сесиль высказывала недовольство королем, пожелавшим смерти ее жениху, графу Яновскому. Но во дворце не стала об этом упоминать. Вероника была рада, что у нее отдельная спальная и не придется жить с Сесиль.

  Барон Рочестер с супругой, получив две большие спальные и светлую гостиную, остались вполне довольны. Их дом в столице тоже был разрушен, а загородное имение недалеко на юго-западе осталось на попечении старшего сына.

  К ужину всех пригласили в большой зал. Прауды спустились первыми, чем очень порадовали уже ожидавшую там Викторию. Ее муж сидел рядом на широкой кушетке, но был задумчивым и унылым. Король Эрик еще не вышел от себя.

  -- Мои дорогие, - Виктория протянула руку. Княгиня подошла и взяла ее руку в свои, поцеловав девушку в щеку, как родную. Княжич кивнул. Эвлин опустилась в реверансе.

  -- Какие милые детки, - Виктория подозвала к себе Александра и Виржинию. Мальчик испуганно спрятался за мать.

  -- Как вам понравилась игровая? - спросила принцесса, улыбаясь.

  -- Очень понравилась, - закивала Виржиния, позволяя доброй тете потискать себя.

  -- Очень жаль, что вам пришлось покинуть родину, - произнес Тибальд, наблюдая за женой, и взгляд его становился все мрачнее, а лицо бледнее. - Мы уже все знаем.

  -- Благодарю судьбу, что князь не дожил до этого дня, - вздохнула княгиня Прауд.

  -- Мои соболезнования, - добавила Виктория. Малышка уже устроилась у нее на коленях.

  -- Но мне кажется, муж не все мне рассказывает, - продолжала принцесса, взглянув на Тибальда.

  -- Дорогая, зачем тебе волнения в таком положении? - принц взял ее руку и умоляюще посмотрел на княгиню.

  -- Я все равно узнаю, - не сдавалась Виктория. - Если Уайтпорт подвергся нападению, я должна знать, как там мои родные.

  -- Давайте хотя бы отложим это на завтра, - Тибальд предложил Бенедикту сесть рядом на их кушетку. Княгиня и Эвлин с сыном уже расселись около камина. Только княжич продолжал стоять, внимательно разглядывая молодых хозяев дворца. Он не мог понять, как такие милые приветливые люди могут жить в таком мрачном и темном месте. В том, что тьма не коснулась их, он был уверен, только лишь увидев принца и принцессу.

  -- Благодарю, - мальчик сел около принца.

  -- Столица сильно пострадала после пожара? - спросила Виктория, взглянув на Эвлин.

  -- Да, миледи, - ответила та, немного робея.

  -- Ничего, что нельзя было бы восстановить, - подал голос княжич. Все посмотрели на него. - Белый город невозможно уничтожить.

  Принцесса улыбнулась. Тибальд кивнул, взяв ее за руку, но продолжал иногда посматривать на Бенедикта.

  -- Принц, принцесса, - раздался голос лорда. - Мое почтение.

  Патрик и две его спутницы вошли в зал и низко поклонились. Девушки были в роскошных вечерних нарядах, приличествующих собравшемуся обществу. Сесиль в белом атласе, Вероника в темно-лиловом бархате. Бенедикт улыбнулся ей, когда она задержала взгляд на нем.

  -- Очень рады вам, - ответил Тибальд. - Честь для нас, лорд. Ваши дамы прекрасны.

  -- Позвольте представить вам мою воспитанницу и будущую жену, мисс Веронику, - Патрик взял девушку под локоть и вывел вперед. Она опустила глаза и покраснела до корней волос. Бенедикт посмотрел на мать. Та снисходительно улыбалась, как и все остальные. Никому не казалось ужасным то, что лорд собирался сделать. Княжич прекрасно знал, что Вероника не хочет этого брака. Более того, она до смерти боялась опекуна.

  -- Какая милая девушка, - заговорила Виктория. - Сколько тебе, дитя?

  -- Пятнадцать, Ваша Светлость, - девушка еще ниже опустила голову.

  -- Еще слишком юна, чтоб думать о браке, - сказал Тибальд, взглянув на лорда. Бенедикт воспарял духом и решил, что с этого момента принц Холоу его лучший друг.

  -- Да, еще год-другой, - согласился Патрик, не желая спорить с вельможей, от которого во многом теперь зависела его дальнейшая участь.

  -- Вот и наши дорогие друзья, - Виктория заметила в зале барона и его жену. Рочестеры были уже немолодой парой. Седой высокий мужчина и темноволосая полноватая дама.

  -- Добрый вечер, - произнес король Эрик, появившись позади барона. Те быстро отошли и поклонились. Все остальные поднялись с мест и последовали их примеру. Король кивнул в ответ.

  -- У нас в Холоу все гораздо проще, - начал он. - За сто лет мы ничуть не отклонились от правил, оставленных моим предком, королем Тибальдом Кальтбэргом.

  Придворные последовали за ним к столу и заняли места. Король Эрик сел во главе. Он выглядел весьма довольным. Одет он был в черный бархат и золотые украшения.

  -- Дядя слишком отклонился от традиций, - продолжал он, пока слуги наливали вино и разносили блюда.

  -- Отец, - Тибальд многозначительно взглянул на короля. Принц Холоу был на два года младше нового короля Вандершира. Виктор приходился ему троюродным дядей.

  -- Мне жаль расстраивать твою прекрасную супругу, когда она ждет твоего наследника, но я не могу долго скрывать того, что знают уже все, - ответил Эрик. Тибальд опустил голову. Виктория испуганно посмотрела на него.

  -- Что знает Ваше Величество? - спросила она. - Мой отец?

  -- Да, дочь, - кивнул Эрик. - Теперь я твой отец. Теодор был убит.

  Виктория прикрыла рот рукой. Тибальд поджал губы, но ничего не сказал. Он не мог себе позволить обнять и утешить жену в присутствии гостей и короля.

  -- Кем? - спросила она дрожащим голосом. - Кто мог?

  -- Новый король Вандершира, - ответил Эрик, намереваясь раз и навсегда покончить с этим делом. - Герцог Майкл Макмилон. Он предоставил веские доказательства того, что он потомок Родерика Третьего. Ваш отец не согласился отдать корону. Более того, ваш брат совершил покушение на нового короля.

  Виктория подняла полные ужаса глаза.

  -- Дядя был убит по вине сына, если бы тот не вмешался, никто бы не пострадал, - продолжал Эрик бесстрастно.

  Гости молчали, прекрасно все это зная. Покидая Вандершир, они успели получить все новости, в их необходимой для народа версии. В ней новый король Майкл предложил Теодору вернуть корону, но из-за упрямства и вспыльчивого характера сына был случайно убит.

  -- Виктор тоже убит? - спросила девушка. - А мама?

  -- Нет, ваш брат бежал, - ответил Эрик. - Очень трусливый поступок. Он недостоин называться Кальтбэргом. А ваша мать пропала, никто не знает, где она.

  Виктория гордо вскинула подбородок, как всегда делал ее брат. Она знала, что он не позволил бы себе показать слабость, и не стала ронять слез перед свекром.

  -- Я пытался помочь Теодору, но не смог, - король понял, что истерик не предвидится, и продолжал. Тибальд взял жену за руку под столом, чтоб этого не заметил его отец. - Виктору же помогать не стану, когда он явится сюда.

  -- Обещайте не выдавать его Вандерширу, - попросила девушка твердо. - Вы кровные родственники.

  -- Я даю слово Кальтбэрга, - ответил Эрик. Он и не намеревался этого делать. Виктор был его козырем в игре против Майкла, на случай если тот решит предпринять что-то против Холоу.

  -- Благодарю, - девушка чувствовала, что последние силы и самообладание кончается.

  -- Это самое малое, что я могу сделать для родни, - улыбнулся Эрик, обводя взглядом присутствующих. На мгновение его взгляд задержался на Бенедикте, очень непохожем на всех собравшихся за столом.

  -- Молодой человек, вы тоже дворянин? - спросил он.

  -- Да, милорд, - кивнул княжич.

  -- Это мой сын, Бенедикт, - поспешила отрекомендовать его княгиня.

  -- Ваш сын? - король приподнял бровь.

  -- Да, Сир, - княгиня старалась ничем не выдать своего волнения.

  Нордэнд.

  В одном из залов мэрии собрались все представители власти городка. В высоком кресле с резной спинкой, украшенной гербом Вандершира, сидел сам градоправитель. Это был худощавый пожилой мужчина, голова его уже вся поседела, а голубые когда-то глаза стали бледно-серыми. Справа от него в не менее изысканном кресле сидел начальник городской стражи, высокий широкоплечий мужчина. Его широкое мужественное лицо обрамляли темно-русые кудри. На поясе он носил меч. Слева от градоправителя сидел представитель церкви, тоже немолодой мужчина. На священнослужителе был традиционный для представителей культа белый длинный балахон, шитый алыми нитками и золотом.

  Все трое внимательно разглядывали гостей, вошедших в сопровождении Ранда. Так же в зале было человек двадцать солдат и несколько богатых горожан. Они сидели на лавках вдоль серых каменных стен. Из больших окон лился дневной свет, немного оживляя мрачную обстановку большого зала.

  -- Что ж, новости из столицы доходили уже до нас, - проговорил задумчиво градоправитель, выслушав рассказ литиатов. - Ранд тоже сообщил нам о нападении магов. Но дошли до нас также вести о новом короле. Он предлагает нам присягнуть ему и предоставить людей и золото для его армии.

  -- Новый король Вандершира - Виктор Кальтбэрг, - сказал Андор, глядя на правителей города.

  -- Об этом мы ничего не знаем, - ответил начальник стражи, удивленный словами литиата. - Разве он жив?

  -- Мы верим в это, - Андор посмотрел на брата, но потом перевел взгляд на представителей власти. - Но вы же не можете присягнуть на верность темному? А герцог Макмилон - темный маг. Что бы вам ни говорили его посланники, это ложь.

  -- Кому же мы будем служить, если не ему? - спросил градоправитель. - Если Кальтбэргов не осталось, власть может захватить любой, кто склонит на свою сторону достаточно сил.

  -- Нордэнд не должен никому служить, - вмешался Даан, чувствуя, что градоправитель склоняется к более простому варианту. - У вас достаточно людей, чтоб отстоять город, пока не придет помощь.

  -- Помощь, от кого? - подал голос священник. В его тоне не было насмешки или недоверия. Он, похоже, тоже не желал признавать королем мага.

  -- От Итилиана и Эвервуда, - ответил Даан. - Наши друзья уже в пути. Они предупредят о вторжении темных. Никто не станет ждать, пока к ним в дом придут вампиры, чтоб полнить свою армию людьми.

  -- Мы не знаем наверняка, придет ли сюда армия Итилиана, - покачал головой градоправитель.

  -- У них слишком мало людей, - согласился с ним начальник стражи. - Армия Итилиана ничто в сравнении с вандерширской.

  -- У Итилиана есть новое оружие, - сказал Андор.

  По залу прокатился недоверчивый ропот. Правители переглянулись.

  -- Это просто слухи, - озвучил общее мнение градоправитель. - Мы не можем полагаться на Итилиан.

  -- Мы видели это оружие, - вновь заговорил Даан, не в силах хранить такое спокойствие, как брат. Его переполняло желание воевать, собрать армию и дать отпор темным. Андор не мешал ему, хотя и понимал, что брат все больше поддается гневу, несвойственному литиатам.

  -- С ним десяток итилианцев может противостоять сотне вандерширских солдат, - продолжал горячо Даан. - Мы тоже останемся и поможем вам.

  -- Вас всего двое, - заметил начальник стражи. Градоправитель молчал, обдумывая предложение гостей. Никто не хотел иметь дело с темными, уже наслушавшись страшных историй, рассказанных уцелевшими людьми. Многие бежавшие с юга, нашли убежище в Нордэнде. - А темных сотни, если не тысячи.

  -- Темных магов четверо, - ответил Даан.

  Люди опять зашептались, казалось, не поверив его словам. Правители удивленно смотрели на литиата.

  -- Нас будет трое, когда вернется наш друг из Итилиана, - Даан откинул плащ и протянул руки вперед открытыми ладонями вверх. Андор сделал пару шагов назад. Люди в недоумении застыли.

  -- Кайна самый сильный из нас, сильнее его только Велиамор, - на ладонях литиата вспыхнули языки алого пламени. Люди ахнули, и воцарилась мертвая тишина. - Не бойтесь. Я просто покажу вам, что могу.

  Он опустил руки, пламя разрослось и перетекло на пол. Яркие языки начали струиться по серым камням, заполняя все пространство между литиатом и возвышением, на котором сидели правители. Огонь был самым настоящим, он наполнил просторный зал жаром и шумом. Снопы искр взметались над огненной рекой, а в воздухе запахло гарью, и появился черный дым.

  Но не успели люди почувствовать его удушливое действие, как Даан обрушил на огонь поток неизвестно откуда взявшейся воды. Серые камни пола зашипели, в воздух поднялся пар, и опять стало тихо.

  Ошеломленные люди молча переглядывались. Андор вернулся на прежнее место возле брата.

  -- Зачем надо было портить вещи? - спросил он, кивнув на сгоревший ковер в центре зала.

  Даан промолчал, одарив его хмурым взглядом.

  -- Если вы так сильны, а темных так мало, почему же вы не смогли отстоять столицу? - спросил градоправитель, когда пар немного развеялся и он вновь увидел гостей.

  -- Вот он и раскусил тебя, - усмехнулся Андор. Брат еще больше помрачнел.

  Но тут на помощь им пришел Ранд. Магия его уже не пугала и не удивляла, и он был полностью согласен с друзьями.

  -- Никто не ждал нападения, - заговорил бывший конюх. - Велиамор был ранен и не мог помочь королю. Солдаты получили приказ уничтожить всех магов без разбора. Эти ребята помогали простым горожанам спастись от стай чудовищных зверей, в то время как по ним тоже стреляли гвардейцы. Против них были и темные и солдаты. Как бы они смогли противостоять?

  Градоправитель слушал бесстрастно, но вот его окружение, похоже, все же начало склоняться на сторону литиатов.

  -- Да, они много чего могут, - продолжал Ранд. - Но они не могут помочь людям, которые не хотят, чтоб им помогали. Вы не видели темных и их слуг. Не видели, что они оставляют после себя. А я видел. Земли моего господина первыми были уничтожены. Я сам воевал с вурдалаками и оборотнями.

  Люди слушали, некоторые даже начали согласно кивать. Андор, как всегда, беззаботно улыбался, его брат хмурился.

  -- Я уже передал вам слова бывшего советника короля, - Ранд взглянул на градоправителя. - Неужели вы, как и король, не послушаете его мудрого совета? Ведь Велиамор пытался спасти Уайтпорт, и нашу страну. Что ж мы после всего присягнем на верность убийце и узурпатору?!

  Андор с нескрываемым восхищением посмотрел на храброго конюха. Начальник стражи тоже начал кивать. Градоправитель и священник молчали.

  -- Я поддерживаю литиатов, - вынес свое решение широкоплечий воин. - У нас достаточно людей, чтоб удержать город. А темные все равно обманут.

  -- Мы дадим убежище всем, кто будет против нового короля, - согласился с ним священник. - Мы не можем подчиниться темному магу.

  -- Посмотрю, что вы скажете, если итилианцы все же не придут, - хмуро ответил градоправитель. - Ладно, я согласен. Будем укреплять город и запасать продовольствие на случай осады.

  Глава семнадцатая

  28е. Второй весенний месяц.

  "Защитник" шел впереди окутанный плотной пеленой тумана. Никто не знал, все ли корабли на месте, не имея никакой возможности разглядеть хотя бы ближайший.

  Николь поднялась на мостик, следом за принцем. Она была в форме матроса, только вместо кителя оставила лишь красный шелковый жилет. В густом тумане было еще жарче, чем под палящим солнцем. Капитан и командор были неизменно одеты по форме, в треугольных шляпах и с ножнами на поясе. Николь поражалась, как можно в такой жаре и тумане сохранять такой официальный вид. Словно они были лицом всего королевского флота, и не могли позволить себе ходить как матросы, ослабив шейные платки и без кителей.

  -- Я приказал разжечь факелы, - говорил капитан Морис. Принц кивнул, продолжая изучать карту и сверяться с компасом.

  -- Следите, чтоб корабль не подожгли, - сказал он серьезно.

  Николь стояла немного в стороне, пытаясь разглядеть позади хотя бы один корабль. Но туман буквально можно было потрогать, так плотно он обволок флагман.

  -- Ничего не вижу, - сказала она, когда принц подошел к ней.

  -- Здесь нет рифов и отмелей, они должны быть там, - сказал Виктор. В его голосе слышна была тревога, хотя внешне он оставался абсолютно спокойным.

  -- Они там, - сказала она, взяв его за руку. - Я знаю.

  Принц не ответил, взглянув на нее долгим нежным взглядом, благодарный за необходимую поддержку.

  -- "Непобедимый", он прямо за нами! - радостно крикнул боцман, разглядев в подзорную трубу факелы на борту следующего за ними корабля.

  -- Видишь, - Николь улыбнулась и сжала ладонь Виктора.

  -- Я могу сказать, что все корабли целы и невредимы, - услышали они голос Мадлены, поднимающейся по ступенькам. Она была как всегда спокойна и прекрасно выглядела. Капитан кивнул, приветствуя даму.

  -- Благодарю за важные сведения, - ответил ей Виктор.

  -- К сожалению, я не в силах развеять его, - продолжала волшебница, внимательно изучая собеседников. От нее не укрылось ни то, что принц и принцесса стояли, держась за руки, ни взгляды, которыми они иногда обменивались. Хотя остальная команда, похоже, считала, что брат и сестра могут позволить себе подобное обращение.

  -- Что если это Майкл посылает на нас все эти шторма и туманы? - предположила Николь, прекрасно понимая, что подруга уже все знает о них с Виктором, и ее это не радует.

  -- Я уверена в этом, - ответила Мадлена.

  -- Почему же он не потопит нас? - Виктору не по душе были эти разговоры. Понимание того, что один маг может пустить ко дну всю его эскадру, не придавало оптимизма и хорошего настроения.

  -- У него есть два прихвостня, - начала волшебница, немного приблизившись и понизив голос, чтоб команда не слышала ее слов. - Яра и Николас.

  В глазах Виктора мелькнула тень беспокойства, но Николь напомнила о себе, опять сжав его пальцы, и он вернул самообладание.

  Мадлена не упустила и этого.

  -- Яра управляет стихиями, - продолжала она. - Он разрушил Уайтпорт, поднимал те смерчи и разверзал землю прямо под ногами людей. Он мог наслать на нас шторм, штиль, и я боюсь, чтоб этот туман тоже не был его рук делом.

  -- Что же хранит нас от гибели? - спросил Виктор. Волшебница была поражена перемене, произошедшей с принцем. В его вопросе не было вызова, иронии, только искреннее беспокойство.

  -- Я не знаю, - ответила она. Капитан Морис покачал головой, недоумевая.

  -- А второй, - спросил он.

  -- Николас самый опасный из темных, - Мадлена немного расслабилась. Люди были дружелюбно настроены по отношению к ней и больше не считали лишней на корабле.

  -- Он может многократно усиливать магию, - ответила она. - Если Яра вызвал шторм, Николас мог превратить его в один огромный водоворот. Не знаю, что мешает ему.

  -- А какой он, этот Яра? - спросила Николь, не чувствуя ни страха, ни беспокойства, только любопытство.

  -- Он один из первых бессмертных, - ответила Мадлена. - Их было пятьдесят. Но после войны с литиатами осталось только восемь. Они бежали, пленен был только Лоакинор.

  -- Вы говорите о первой войне? - переспросил Виктор скептично. - До основания Вандершира? Семьсот лет назад?

  Волшебница кивнула. Николь удивленно раскрыла глаза. Капитан Морис присвистнул.

  -- Им по семьсот лет? - Виктор посмотрел на Николь. Девушка пожала плечами, соглашаясь, что звучит это странно.

  -- Яре - да, и Николасу, - кивнула Мадлена. - Но его раньше звали по-другому. Это имя он взял, уже попав в мир людей. Всего их теперь четверо.

  -- А где еще четыре? - Николь улыбнулась. Шансы были неплохими.

  -- Одного убила я, - волшебница тоже улыбнулась, довольная своим свершением. - Одного ваш предок, Валиус Кальтбэрг.

  Мадлена посмотрела на принца.

  -- И двоих Велиамор, - закончила она. - Но самый опасный все же не Яра, а Николас. Он тень господина, следует за Лоакинором, как пес. И его лицо невозможно запомнить, хотя он его никогда не меняет.

  Мадлена замолчала, встретившись взглядом с Виктором. Она часто видела глаза людей, излучавшие ненависть, ярость, гнев, но такого пугающего еще никогда прежде. Она невольно отступила на шаг. Николь и капитан Морис проследили за ее взглядом и тоже посмотрели на принца.

  -- Ваш самый ужасный темный мертв, - сказал Виктор тоном, от которого у волшебницы мороз пробежал по коже. - Я убил его. И это было очень просто.

  -- Вы уверены, Ваше Величество? - переспросила Мадлена, хотя поверила сразу. Виктор, казалось, мог убить Николаса одним своим взглядом, столько злобы и ненависти было в нем.

  -- Он был в свите герцога, стоял позади и убил моего учителя взмахом руки, - ответил Виктор, и лицо его становилось все суровее. - Человек без лица.

  -- Что ж, - Мадлена перевела дыхание, опуская взгляд. - Я могу в это поверить. Вы человек из древнего рода людей.

  -- Разве люди не самые слабые существа в этой войне магов? - принц вновь перевел взгляд на Николь, и вся злость исчезла, стоило девушке нахмурить лоб и недовольно поджать губы.

  -- Нет, люди сильны, - возразила Мадлена. - Люди победили темных в первой войне, пленили Лоакинора.

  -- Капитан! Все корабли следуют за нами! - доложил боцман, взбежав на мостик.

  -- Отличная новость, - принц улыбнулся, как ни в чем не бывало. Николь захлопала в ладоши и обняла Мадлену.

  -- Я же говорила, - сказала она, вернувшись к Виктору и вновь взяв его за руку.

  -- Ее Высочество обладает прекрасной интуицией, - не удержался от улыбки и капитан Морис.

  -- Ее Высочество самый большой оптимист, - возразил Виктор, взглянув на девушку. Николь не реагировала на его колкости, продолжая веселиться.

  -- Этот туман мне даже нравится, так уютно, - она не сдержалась и прильнула к принцу. Он снисходительно улыбнулся и обнял ее за плечи одной рукой.

  -- Следите за курсом, - сказал он капитану. - Чтоб уютный туман не помог нам сесть на мель.

  Мадлена отошла, но продолжала изумленно наблюдать за Николь. Она видела, как светится взгляд принцессы, какой властью она обладает над новым королем. И еще видела то, чего не могли заметить члены команды. Едва уловимое свечение, исходившее от ее бледной кожи и золотистых волос. Волшебница знала, что принцесса не человек, что она счастлива, но мерцание появилось только лишь теперь. Даже в замке, когда Николь казалась ей счастливой, она не ощущала никакой магии, не могла даже сомневаться, что Николь не простая девушка.

  Волшебница спустилась на палубу и устремила взгляд вдаль.

  -- Ты бы уже все понял, - сказала она тихо. - Где ты теперь?

  -- Ничего не бойтесь, мы с вами, - услышала она голос Велиамора и обернулась. Вокруг ходили матросы, офицеры следили, чтоб все выполнялось, и факелы не потухали в сыром тумане. Мачты скрипели под легкими порывами ветра.

  -- Велиамор? - позвала тихо волшебница, но больше не услышала его.

  Она была уверена, что слышала голос мужа, и это была не иллюзия. Но не моглаповерить, чтоб он мог так далеко послать свои мысли. Чтоб он охранял их, отделенный бескрайним морем.

  -- Все хорошо? - спросила Николь, беззаботно улыбаясь. Она встала рядом и посмотрела вдаль, куда вглядывалась подруга. - Что ты там видишь?

  -- Да, думаю, теперь все будет хорошо, - сказала Мадлена, чувствуя, что муж жив и поддерживает их.

  -- Не злись на Виктора, - Николь боялась, что волшебница будет снова отговаривать ее. - Он же просто человек.

  -- Не привязывайся к нему, - посоветовала Мадлена. - Я чувствую, что вы недолго будете вместе.

  -- Ты уверена? - Николь побледнела, а в глазах появился страх, какого не вызвали даже разговоры о темных.

  -- Да, но я пока не могу рассказать тебе всего, - подруга взяла ее за руку. - Прости.

  -- Он погибнет? Лоакинор убьет его? - Николь выглядела так, словно это уже случилось. Все краски исчезли с ее лица, а глаза наполнились слезами.

  -- Возможно, что так, - кивнула Мадлена, не упуская эмоций, отражавшихся на лице собеседницы.

  -- Лоакинор не простит ему убийства Николаса, - продолжала волшебница. - Когда-то они были братьями. Когда для них еще существовали такие понятия.

  -- Ты ошибаешься, - Николь вновь подняла глаза, теперь ее взгляд был твердым и уверенным, как у принца. - Это Виктор не простит Лоакинору смерти отца. Это Лоакинор погибнет.

  -- Николь, - Мадлена взяла девушку за руку.

  -- Прошу, никогда больше не говори так, и не думай, - ответила принцесса. - Ты ведь на нашей стороне.

  -- Конечно, - волшебница обняла подругу.

  Николь облегченно вздохнула и, печально улыбнувшись, вернулась на мостик.

  Вечер.

  28е. Второй весенний месяц.

  -- Что-то не так? - спросил Виктор.

  Королевская семья собралась за ужином в его каюте. Королева отвлеклась от десерта и посмотрела на Николь. Девушка не поднимала глаз от своей тарелки. Джек переглянулся с принцем.

  -- Ты чем-то расстроена, дитя мое? - спросила королева.

  -- Нет, Ваше Величество, - попыталась улыбнуться Николь, из головы не выходили слова Мадлены.

  -- Зови меня мамой, - попросила Виржиния. - Почему ты перестала? Из-за этих мерзких людей?

  Принц и принцесса посмотрели друг на друга. Джек насторожился. Королева отложила еду.

  -- Что? Почему вы так смотрите на меня? - спросила она, когда они одновременно перевели взгляд на нее.

  -- Я намерен взять Николь в жены, - сказал Виктор. - Поэтому, пока будет неуместно называть ее вашей дочерью.

  -- Что? - Виржиния выронила платок, которым вытирала губы. Джек раскрыл рот, застыв, как мраморная статуя во дворце. - Николь?

  -- Да, - повторил принц, глядя на мать.

  -- Но, как же так? - не понимала королева. - Девочка моя, это не шутка?

  -- Нет, - Николь улыбнулась и протянула руку, чтоб коснуться подбородка Джека. Мальчик закрыл рот, но продолжал недоумевая смотреть на нее.

  -- А как же граф? - вспомнила Виржиния.

  Николь посмотрела на Виктора. Он напрягся, но молчал, переводя взгляд с одной тарелки на столе на другую. Николь же оставалась абсолютно спокойной.

  -- Мы пригласим его, - ответила она, улыбаясь. Джек опять раскрыл рот. Виржиния покачала головой, взвешивая новость.

  -- Но мы не уверены, что Николь не наша дочь, - не сдавалась королева.

  -- Мне все равно, хоть бы она была моей единокровной сестрой, - ответил твердо принц. - Я намерен взять ее в жены, и никто не помешает мне. Я - король.

  Николь сдержала улыбку, опустив глаза. Джек повернул свое каменное лицо к королеве, ожидая, что та возразит.

  -- Никто не будет мешать тебе, - оскорбилась Виржиния. - Я боюсь гнева Единого Бога. Это против его воли.

  -- Во-первых, мы не можем быть уверены, что это против его воли, - произнес Виктор, теряя самообладание, но не повышая тона. - А во-вторых, мне безразлична чья-либо воля кроме моей.

  -- Ты отвернешься от Единого Бога? - изумилась его мать, разделявшая религиозные взгляды своего покойного супруга.

  Николь посмотрела на принца, тоже заинтересованная в его ответе, но не из-за опасений по поводу религии.

  -- Когда я верну Вандершир, он будет свободен от навязанных верований, - ответил принц. - Маги и эльфы смогут вернуться туда, не опасаясь за свою жизнь. Я положу конец этому столетнему безумию Кальтбэргов.

  -- Твой отец всегда так и думал, - вздохнула Виржиния. - Просто эти ужасные люди затуманили его разум.

  -- Он был бы рад узнать, что мы продолжим его традиции, - кивнул Виктор.

  -- Я очень рада, - заговорила королева после паузы. - Николь все равно будет моей дочерью, пусть как жена моего сына. Это не меняет сути и моей любви к ней.

  Николь улыбнулась матери, тоже радуясь, что сможет называть ее так на вполне законных основаниях. Только Джек нахмурился. Его опять обошли, но соревноваться с принцем он и не мечтал.

  -- Пойдем, надо продумать церемонию, и платье, и приданое, - начала рассуждать вслух Виржиния, поднимаясь из-за стола. Джек вскочил и отодвинул ее стул, опередив Виктора.

  -- В голове не укладывается, - ласково проговорила женщина, погладив сына по щеке. - Мой мальчик и моя Николь.

  Она поцеловала девушку в щеку и позволила Джеку открыть дверь. Николь и Виктор еще какое-то время стояли около стола в полной тишине, слушая удалявшиеся шаги и рассуждения Виржинии.

  -- Ты женился бы на мне, даже если бы узнал, что я твоя родная сестра? - принцесса недоверчиво покачала головой. - Как Виктория?

  Принц скорчил гримасу отвращения.

  -- С ней мы росли вместе, - ответил он. - Я не хочу слышать такие сравнения. И я уверен, что это не так.

  -- И эльфов вернешь в Вандершир? - продолжала дразнить его девушка, обходя стол.

  -- Раз уж я женюсь на одной из них, придется, - ответил Виктор шутливо.

  -- Я думала, у нее будет удар, - девушка стала серьезной и села на софу.

  -- Она так хотела меня женить, что рада любой, - ответил принц, опустившись рядом.

  -- Любой? Вот как? - оскорбилась Николь.

  -- Ты пригласишь графа на свадьбу? - перенял инициативу Виктор. Они сидели рядом, но спиной друг к другу.

  -- Я не знала, что еще можно было ответить, - попыталась оправдаться девушка.

  -- Что больше не любишь его, - предложил Виктор.

  -- А может, это не так, - Николь ждала, что он схватит ее за руку, требуя объяснений, или, по меньшей мере, вскочит с места. Но принц медленно обернулся и посмотрел на нее. Она чувствовала его взгляд спиной. Не дождавшись вообще никакого ответа, она тоже обернулась, стараясь выглядеть невозмутимой и даже оскорбленной.

  -- Даже если это не так, ты все равно станешь моей женой, - сказал он, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

  -- Ведь ты король, - продолжала Николь, желая добиться хоть каких-нибудь эмоций. Сама она уже едва сдерживалась, чтоб не улыбнуться, разрушив иллюзию.

  -- Я уже не понимаю, шутишь ты или уходишь от ответа, - сказал он, отвернувшись и откинувшись на спинку.

  -- Я не знаю, что я чувствую, - сказала девушка, вздохнув. - Я очень долго его любила, он был единственным мужчиной в моей жизни.

  -- Поверь, я знаю все это, - холодно ответил Виктор. - Я знаю о вас больше, чем ты думаешь. И я никогда не думал о тебе, пока ты сама не поцеловала меня.

  -- И я ни минуты не жалела об этом, - Николь села ближе и обняла его. - Я хочу быть с тобой.

  -- Если ты станешь моей женой, уже не сможешь вернуться к нему, - сказал Виктор серьезно. - А если изменишь мне, я убью тебя.

  Девушка отстранилась от него, возмущенно вскинув брови.

  -- Что? Убьешь меня? - спросила она.

  Виктор повернул к ней непроницаемое лицо с холодным взглядом.

  -- Я могу сохранять это выражение, даже когда меня бьют, - сказал он. - Не говоря уже о том, чтоб болтать всякую чушь. Так что не пытайся переиграть меня.

  Николь ударила его в плечо и отвернулась.

  -- Как ты этому научился? Я почти поверила тебе! - спросила она, отбиваясь от его рук, когда он попытался обнять ее.

  -- Девушкам такое ни к чему, - ответил он, перехватив ее руки за запястья и притянув их к себе. Николь, пылая гневом, и не в силах сдержать смех, пыталась вырваться.

  -- Может пригодиться, - возразила она, прекратив попытки, когда он поцеловал ее ладони. Виктор отпустил ее руки, не оставив никаких следов, хотя вырывалась она довольно активно.

  -- Этому ты тоже учился? - спросила она, удивленно разглядывая целые и невредимые запястья, даже кожа не покраснела.

  -- Да, дамы не всегда сговорчивы, - кивнул он. Николь вновь вспыхнула гневом, но тут же рассмеялась.

  -- Давай, расскажи еще, что ты девушек соблазнял, - сказала она, стараясь больше не поддаваться на его провокации и держать себя в руках, хотя до такого холодного безразличия как у него, ей было еще далеко.

  -- Зачем мне кого-то соблазнять? - Виктор изумленно вскинул брови. - Чтоб потом жениться пришлось?

  -- Но, а..., - Николь покраснела, не зная как спросить. Она ни за что не поверила бы, что была у него первая.

  -- Что? - он с невинным видом заглянул ей в лицо.

  -- Ты же не хочешь сказать, что я... мы..., - Николь опять замолчала, отводя взгляд.

  Виктор рассмеялся.

  -- Это слишком просто, - сказал он. - Ты сама невинность.

  -- Ты специально? Ты все понял! - она вскочила и, краснея еще больше, сбежала в другую комнату.

  Глава восемнадцатая

  Холоу.

  7е. Третий весенний месяц.

  Принцесса Виктория лежала в своей спальной в горячке. Рядом сидела старушка-кормилица, вынянчившая еще короля Эрика. В покоях принцессы не было окон, только глухие стены, занавешенные гобеленами. Спальная ее мужа находилась дальше по коридору, отделенная комнатами прислуги обоих. Девушка лежала на широкой кровати под толстым одеялом, но дрожала от холода. В камине пылал огонь, наполняя комнату невыносимым жаром. Старушка тоже не страдала от неимоверной жары, кутаясь в платок.

  -- Как она? - спросил Тибальд, входя в комнату. Старушка оставила шитье и посмотрела на госпожу.

  -- Плохо, боюсь, она не выносит этого ребенка, - сказала она и вернулась к своей работе.

  Принц подошел ближе и посмотрел на жену. Она была бледной как полотно подушки, на которой покоилась ее голова. Длинные черные волосы разметались и спутались. Лицо и грудь были мокрыми от пота, под глазами темные круги.

  -- Виктория, любимая, - мужчина сел рядом, взяв ее за руку. Кожа была горячей. - Ты слышишь меня?

  -- Лекарь велел не мешать ей спать, - сказала старушка, не спуская с них глаз.

  -- Она не спит, она в бреду, - не выдержал Тибальд и повысил тон. Он знал, что всем наплевать на его жену, и если бы она умерла, никто не горевал бы. Король Эрик был против их свадьбы, недолюбливая Теодора и Вандершир, слишком лояльный к магии. В Холоу ее считали абсолютно неприемлемой.

  -- Лекарь сказал, она будет спать, - не сдавалась старушка, приставленная и днем и ночью следить за девушкой.

  -- Тибальд, - Виктория открыла глаза и улыбнулась. - Ты здесь. Я просила позвать тебя.

  -- Мне не передали, - он укоризненно взглянул на кормилицу.

  -- Она бредит, что мне и отца ее с того света позвать? - возмутилась женщина.

  -- Я пока не на том свете! - Тибальд повернул голову к жене. Она опять закрыла глаза и впала в беспамятство.

  -- Позови лекаря, - приказал он.

  -- Его нет во дворце, - старушка не двигалась с места.

  -- Виктория, любовь моя, - он коснулся губами пылающего лба жены.

  -- Поверьте, милорд, - заговорила кормилица. - Она не выносит наследника. Я уже повидала таких девиц. Щуплая больно.

  Тибальд вздохнул и вышел, не имея более сил бороться с родней. С первого дня их приезда все ясно дали понять, что Виктория не самая желанная персона во дворце. Но Тибальд отстоял свое право жениться на избранной им девушке. Король проглотил обиду, нанесенную сыном, но на невестку затаил злобу.

  Принц шел по коридору, размышляя, как теперь помочь жене. Раньше, когда он мог отослать ее в Вандершир, где ей помогли бы маги, он спас бы ее и ребенка, но не теперь. Вандершир становился таким же, как Холоу, а может и хуже.

  В одном из коридоров он наткнулся на мальчика, приехавшего с вандерширцами. Тот извинился за то, что бродит по дворцу без дела.

  -- Лучше вам не уходить далеко от ваших комнат, - посоветовал принц.

  -- А где принцесса? - поинтересовался Бенедикт. - Ее не было за столом уже два дня.

  -- Ей нездоровится, - вздохнул Тибальд. Он был худым и выглядел изможденным. Хотя в остальном ничем не отличался от дворян Холоу. Высокий, изысканно, но неярко одет. С короткими вьющимися светлыми волосами, отливавшими золотом в свете свечей и золотисто-карими глазами. Он был бы красавцем, если бы печали и постоянная борьба с отцом не выматывали его.

  -- Так долго? А как же ваш ребенок? - Бенедикт чувствовал отчаяние этого доброго человека. Видел, что он также несчастен в стенах дворца, как и его жена.

  -- Он не родится, - ответил Тибальд, внимательно взглянув на мальчика.

  -- Могу я повидать ее? - попросил Бенедикт, понимая, что напрямую идти не стоит. Если кто-то узнает о его способностях, в Холоу ему надолго не задержаться. Княгиня очень подробно все объяснила ему, и о магах и об отношении к ним тут.

  -- Думаю, в этом не будет ничего дурного, - кивнул Тибальд, чувствуя симпатию к странному парню. - Только я отошлю ее няньку.

  Спустя некоторое время Бенедикт вошел в спальную принцессы Виктории. Старухи уже не было. Камин по-прежнему пылал, освещая комнату. Свечи не зажигали, чтоб не нарушать покой больной. Она выглядела все также плохо. Бенедикт мог бы поручиться, что никто даже не пытался хоть как-то помочь ей.

  -- Почему вы не поместите ее в комнату, где есть солнечный свет? - спросил гость, сев рядом с Викторией и опустив руку ей на лоб.

  -- Эти комнаты предоставил нам король, - ответил Тибальд, стоя у камина и глядя на огонь. - Он не терпит, когда кто-то не выполняет его волю.

  -- Почему он так суров? - поинтересовался княжич.

  -- Он король, - ответил Тибальд.

  -- Наш король не был таким, - возразил гость.

  -- И где он теперь? - принц горько усмехнулся.

  -- Мы уехали задолго до переворота, - ответил княжич. - Я не знаю точно, что там произошло.

  -- Переворот? Ты так это называешь? - принца немного удивили рассуждения парня, которому на вид было не больше пятнадцати.

  -- Я знаю, что ваш король считает по-другому, - кивнул Бенедикт, продолжая держать руку на лбу Виктории.

  -- Не думай, что он полностью на стороне этого герцога, - Тибальд смотрел на пляшущие языки в камине, решая, на чьей стороне он сам.

  -- Я понимаю, король Эрик ищет какой-то выгоды для себя. Но какая ему выгода от Вандершира теперь, когда там властвуют темные? - Бенедикт прикусил губу.

  -- Что? - мужчина обернулся. - Что ты делаешь?

  Бенедикт отнял руку от лица принцессы. Ее дыхание стало ровным, она перестала метаться на постели.

  -- У нее жар, - ответил гость.

  Тибальд посмотрел на Викторию. Она просто спала, казалось, уже не испытывая мучений.

  -- Ее надо переодеть в сухую сорочку, - посоветовал Бенедикт. - И дайте ей хоть какого-нибудь чая.

  -- Ты лекарь? - поразился принц, заметив перемены в состоянии жены. Сам княжич был мокрым от пота, словно жар был у него самого.

  -- Нет, принц, я маг, - ответил Бенедикт, не желая скрывать этого от собеседника.

  -- Слава Единому Богу, - прошептал Тибальд. - Сколько же тебе лет?

  -- Тринадцать, - ответил парень.

  -- Всего тринадцать, - поразился принц.

  -- Я знаю, Ваше Высочество, это мало, но я хочу помочь вам и принцессе.

  -- Как вовремя ты появился, - принц посмотрел на дверь. - Но тебе нельзя привлекать к себе внимания.

  -- Попросите, чтоб с принцессой посидел кто-нибудь из моей семьи, мама или мисс Эвлин, - предложил Бенедикт. - Тогда я смогу помочь ей, так чтоб никто не догадался.

  -- Я все устрою, - Тибальд положил ему руку на плечо. - Если спасешь ее и ребенка, я твой вечный должник.

  Парень смущенно улыбнулся и кивнул.

  -- Я постараюсь, - сказал он.

  Принц проводил его в северное крыло, где были гостевые комнаты, и вернулся к жене. По его приказу, горничные сменили постельное белье и переодели ее в сухую сорочку. После чего девушка вновь уснула, но теперь сон этот был ей на пользу.

  Нордэнд.

  4е. Третий весенний месяц.

  Власти города предоставили литиатам две комнаты в самой дорогой гостинице. Ранд на радостях повел их обедать в дом бывшего старосты, мистера Рэмо. Старик магов не испугался, а скорее наоборот, казалось, был очень рад познакомиться с ними. Хозяйка накрыла на стол и мужчины сели обедать.

  У приемного отца вандерширской принцессы был свой небольшой, но добротный домик. На первом этаже он открыл лавку, на втором были жилые комнаты. Но теперь лавку пришлось закрыть. Торговля остановилась, как и прочие сферы нормальной жизни государства. Все накопленное золото пошло на покупку припасов.

  -- Ну как там государственные дела? - спросил Рэмо, взглянув на Ранда. - Он у нас теперь большая шишка.

  Он похлопал парня по плечу. Бывший конюх поперхнулся.

  -- Оставь его, - миссис Рэмо налила гостям молока. Дочери помогали ей, с любопытством рассматривая незнакомцев. Им не верилось, что эти странные чужеземцы, которым на вид было немногим больше чем им самим, и вправду могучие волшебники.

  Литиаты больше были заинтересованы блюдами, щедро расставленными перед ними. Андор сразу определял, что сделано из мяса, и отдавал брату. Того совершенно не заботило, что он ест.

  -- Теперь мы укрепим город и дадим этим гадам отпор, - ответил Ранд, откашлявшись. - Пусть только сунутся.

  -- Да, да, - кивал Рэмо, попивая эль и глядя на магов.

  -- А что это, мистер Андор не любит курятину? - обеспокоенно поинтересовалась его жена, заметив предпочтения литиата.

  -- Они ж маги, миссис Рэмо, - усмехнулся Ранд. - Наверное, жаль им зверушек.

  -- Ох, а я и не знала, - женщина велела дочерям принести овощное рагу и свежей зелени.

  -- Ну, такой народ, - мистер Рэмо пожал плечами.

  Литиаты молчали, только переглядывались.

  -- Между прочим, это из-за тебя такой переполох, - обратился Даан к брату, но люди не слышали его, и не догадывались, что гости общаются между собой точно так же, как и они сами. - Эти звери все равно уже умерли. Мог бы и съесть. Это невежливо вот так пренебрегать угощением.

  -- Я не возражаю, ешь, что хочешь, - парировал Андор, кивком поблагодарив хозяйку за рагу и зелень. Та улыбнулась ему и села рядом с мужем, наблюдая за гостями.

  -- А вот мистер Даан ест, - заметила она.

  -- Ему зверей не жаль, - рассмеялся Рэмо.

  -- Какие ж это звери? - возмутилась его жена. - Это курятина.

  -- Это курятина, - пояснил Ранд, словно литиаты были глухими.

  -- Мне все равно, кто это был, - ответил ему Даан, одарив брата недобрым взглядом. Но тот беззаботно жевал свою траву, не обращая внимания на разговоры и насмешки.

  -- Андор понимает их язык, вот и не может их есть, - попытался объяснить литиат. - Они ему как родственники.

  Вандерширцы прыснули и покатились со смеху. Андор, нисколько не обидевшись, тоже улыбался. Даан только головой покачал.

  -- Простите их, - миссис Рэмо зашикала на мужа и конюха. - Извергов эдаких.

  -- И впрямь понимает язык зверей? - Марта набралась смелости и пристроилась за спиной матери.

  -- Ого, ты бы видела, какие штуки Даан показывал в мэрии, - усмехнулся Ранд, подмигнув миловидной девушке. - Ковер спалил.

  Андор громко рассмеялся, привлекая к себе внимание. Брат одарил его многозначительным взглядом, следом за которым последовала вся зелень с тарелки и вмиг оказалась у Андора на голове. Вандерширцы даже ахнуть не успели.

  -- Да, Велиамор таких штук не показывал нам за обедом, - Рэмо зашелся в беззвучном смехе. Ранд и девушки так и замерли, ожидая, что сделает с братом Андор. Миссис Рэмо испуганно прикрыла рот рукой.

  Но литиат виновато опустил голову и начал выбирать траву из длинных волос.

  -- Ладно, понял, вас лучше не задирать, - Ранд старался сдерживать смех.

  -- Простите, - произнес Даан, жалея о своей выходке.

  -- Да ладно, хорошо, что пирогом в него не запустил, - Рэмо, вдоволь насмеявшись, вытирал навернувшиеся слезы.

  Какое-то время все были заняты едой. Марта помогла Андору избавиться от петрушки. Он вернул ее в тарелку и тоже молча ел. Миссис Рэмо принесла слоеный пирог, настороженно поглядывая на Даана.

  -- А когда ваш друг приедет? - спросил Ранд, тоже взявшись за эль. - Ну тот, второй после Велиамора. Он тоже умеет делать такие штуки с огнем?

  -- Его зовут Кайна, - ответил Даан, не глядя на брата. - Не знаю, когда он приедет.

  -- Никто из нас не может того, что Даан, - продолжил Андор. - Мы просто хотели склонить ваших правителей на нашу сторону.

  -- Военная хитрость, - хмыкнул Рэмо одобрительно. - Этих тюфяков иначе не расшевелить. Они думали, что до нас все равно дело не дойдет. Мы тут на отшибе, почти на самой границе.

  -- А что передал им Велиамор, и куда он отправился? - спросил Даан, уже давно закончив трапезу.

  -- Не знаю, - вздохнул Ранд. - Мы только парой слов успели перекинуться, прежде чем на нас напали эти гады. Он велел мне ехать в свободные земли и предупредить всех, чтоб готовились к войне. Дал мне свой меч.

  Конюх вздохнул, вспомнив взятие города и друзей, неизвестно куда занесенных судьбой.

  -- Его меч сохранил тебе жизнь и позволил спастись, - объяснил Андор. - Значит, ему необходимо было, чтоб ты выжил и рассказал о том, что видел.

  -- Мудро, если учесть те слухи, которые доходят до нас, - добавил Рэмо. - О новом короле, потомке Родерика. Откуда он мог взяться? Были б у Родерика дети или братья, смог бы Кальтбэрг трон прибрать к рукам? А враки про принца? Это ж уму непостижимо, чтоб он убил отца? Мы что же, совсем олухи, верить в это?

  -- Если б знать, что принц жив, мы б сопротивление организовали, - вздохнул Ранд. - Много знатных господ выступило бы против узурпатора. Кальтбэрг - наш король, а не какой-то там герцог-ведьма.

  -- Ну ничего, зато с нами теперь самые настоящие белые маги, - мистер Рэмо лукаво усмехнулся, взглянув на литиатов.

  После обеда Ранд проводил их к гостинице, после чего вернулся в мэрию. Он не занимал никакой должности, но был в городе на одном уровне с богатыми жителями и чиновниками. Дружба с бывшим советником короля и другими знатными дворянами, среди которых был даже принц, делали его в глазах жителей Нордэнда кем-то вроде почетного гражданина. Даже знавшие его прежде, как конюха графа, стали относиться к нему почтительней. Начальник городской стражи предлагал ему службу, но Ранд не спешил становиться кому-то под начало, предпочитая роль свободного посланца магов и их друга. Это давало ему право никому не подчиняться, и на девушек производило больший эффект.

  Литиаты поблагодарили его за поддержку и помощь, и остались в одной из комнат.

  -- Кайна не захочет оставаться тут, - сказал Андор, взглянув в окно. Их комнаты были на последнем этаже, и вид открывался почти на весь город. Черепичные крыши низких домиков разбегались от центральной площади к окраинам кривыми змейками. Везде уже зеленели деревья и пели птицы. Весна добралась и на север страны. - Он захочет ехать в Эвервуд.

  -- Пусть едет, кто его удерживает? - ответил Даан, осматривая новое жилище. - А мы нужны здесь.

  -- Но ты сказал, что нас будет трое, - Андор взглянул на брата.

  -- Я сказал бы все что угодно, только бы они не подчинились темным, - литиат подошел к брату и тоже посмотрел в окно. - Мы и вдвоем справимся. Не думаю, что Лоакинор отправит сюда кого-то из своих. Ему нужен Эвервуд.

  -- Ты изменился, - Андор посмотрел на младшего брата. - Меня это пугает.

  -- Я стал сильней, - возразил Даан. - Разве не все равно, какой ценой мы победим? Я готов пожертвовать своей жизнью ради этой цели.

  -- У меня никого нет кроме тебя, - Андор печально вздохнул и отвернулся к окну. Даан заметил зеленый листочек в волосах брата.

  -- Прости мне мою грубость, - сказал он, осторожно вынимая его кончиками пальцев.

  -- Поздно, я уже наложил заклинание, - усмехнулся Андор.

  -- Какое? - Даан удивленно раскрыл глаза.

  -- Ляжешь спать, увидишь, - был ответ.

  -- Нет, опять блох на меня натравишь?! Хочешь, чтоб я гостиницу сжег?! - негодовал литиат багровея.

  -- Мне все равно, не нужно было использовать против меня магию, - Андор широко улыбнулся и пошел готовиться ко сну.

  Глава девятнадцатая

  "Защитник".

  3е. Третий весенний месяц.

  Проснувшись еще до рассвета, Николь вновь увидела за окном туман. Уже вторую ночь подряд ее мучили кошмары, она просыпалась и до зори не могла уснуть. Теперь она вновь лежала без сна, глядя на густую пелену позади корабля. На душе стало тревожно, горло сдавили ледяные пальцы. Она вспомнила, как на них с королевой напали во дворце, в день, когда была похищена книга магов.

  Девушка резко села в постели и осмотрелась. В спальной было темно, только слабый свет факелов на корме, поддерживаемый матросами и днем и ночью, отбрасывал отсвет на обстановку.

  Николь встала и зажгла свечи на столе. Стало немного легче дышать и не так страшно. Принц спал, не замечая ни ее метаний во сне, ни света от свечей. Она вернулась в постель и прижалась к нему, надеясь, что так будет легче уснуть. Но сон не шел, а тревога все росла в душе.

  Вдруг ей показалось, что за окном мелькнул силуэт. Она потерла глаза, но больше ничего не происходило. Николь посмотрела на дверной проем, ведущий в смежную каюту. На фоне темного пространства появилась еще более темная тень.

  -- Виктор! - воскликнула девушка, не сводя глаз с тени, чтоб и она не исчезла. Принц мгновенно проснулся и посмотрел на нее.

  -- Там, - она указала на проем, но тень растворилась. Мужчина поднялся и подошел к двери. Потом вышел в столовую.

  -- Будь осторожен, я видела тень! - крикнула девушка, напуганная и бледная.

  Виктор вернулся и осмотрел каюту. Он был сосредоточен и ни на минуту не усомнился в ее словах. Только когда убедился, что обе комнаты абсолютно пусты, он вернулся на кровать.

  -- Никого нет, - сказал он, глядя на нее, но не требуя объяснений. - Не бойся.

  -- Как же мне не бояться? - Николь обняла его, натянув простыню повыше, чтоб накрыться обоим. - Я отчетливо видела тень. Чернее темноты ночи.

  -- До рассвета уже недолго, - заговорил Виктор после паузы. - Утром расскажешь все своей подруге волшебнице. Пусть пораскинет своими мудрыми мозгами. Это по ее части.

  Он прижал девушку крепче, и она устроилась у него на груди, все еще тревожно осматривая комнату.

  -- А если они нападут сейчас? - Николь еще чувствовала холодные пальцы на шее. Словно на нее напали только вчера.

  -- Если это темные послали какую-нибудь дрянь, чтоб та рыскала по кораблю тайком, значит, у них одна цель, - Виктор не стал говорить, какая именно цель. Но Николь прекрасно понимала, что не она и не королева опасны для Майкла. И даже не Мадлена, если, конечно, он знает, что она тут.

  -- Главное, чтоб корабль не потопили, - продолжал он.

  -- Королева была права, - вздохнула девушка. - У тебя только корабли на уме.

  -- Эти корабли - все, что у меня осталось, - возразил принц. - Без них я никто.

  -- Ты и без кораблей будешь королем, - возразила Николь, взглянув на него.

  -- И буду тебе нужен? - он улыбнулся. - Даже если никогда не смогу вернуться в Вандершир?

  -- Это важно для тебя? - спросила девушка, опустив взгляд и задумчиво проводя кончиками пальцев по его коже.

  -- Николь, - он взял ее запястье. Она подняла глаза. - Самое важное для меня - это ты. Потом эти корабли, а потом Вандершир.

  Принц поднес ее руку к лицу и поцеловал ладонь. Николь улыбнулась, краснея:

  -- Я не заслуживаю такой чести.

  -- Почему? - спросил Виктор, коснувшись ее щеки и глядя в глаза, искренне не понимая.

  -- Быть важнее королевства, этого никто не заслуживает, наверное, - ответила она.

  -- Неважно, чего мы заслуживаем, - сказал принц, опустив руку ей на плечо и привлекая к себе. - Важно то, что мы получаем. Я тебя тоже не заслуживаю.

  Он поцеловал девушку, опуская на постель. Николь убрала волосы, упавшие ему на лицо, когда он склонился над ней.

  -- Я не такой уж бесценный дар, как ты считаешь, - сказала она, чувствуя его губы на своей шее, потом на груди. - От меня одни неприятности мужчинам.

  -- Не каждый может справиться с доставшимся ему сокровищем, - ответил Виктор, отняв губы от ее живота и взглянув на нее.

  -- А ты справишься? - Николь хихикнула, когда он вернулся к поцелуям.

  -- Если ты помолчишь хоть немного, я попытаюсь, - сказал принц.

  Николь кивнула и откинулась на подушку, позволяя ему попытаться.

  Проснулась она далеко за полдень. Солнце иногда пробивалось сквозь густой туман, освещая каюту. Николь не сразу вспомнила, зачем нужно было дождаться утра. Она лежала, разглядывая полог над кроватью и думая о Викторе. Он уже давно проснулся и поднялся на мостик, не желая будить ее. Девушка потянулась и обняла лежавшую рядом подушку, хранившую его запах. По телу пробежала приятная дрожь, словно он опять был рядом. Николь быстро поднялась и начала одеваться, желая обнять его самого.

  Заметив огарки в подсвечнике, она вспомнила свои ночные видения, и улыбка на ее лице померкла. Девушка кое-как заплела волосы и, не став умываться, поднялась на палубу.

  Мадлена стояла рядом с принцем. По ее лицу Николь догадалась, что он уже все рассказал. Принцесса подошла и поздоровалась.

  -- Доброе утро, - Мадлена улыбнулась ей. - Ты плохо спала?

  -- Да, полночи, - ответила Николь и покраснела, вспомнив о второй половине. Виктор не сводил с нее глаз, явно довольный ее стыдливым румянцем.

  -- Король рассказал мне о тени, которую ты видела, - заговорила волшебница, делая вид, что ничего не замечает. Виктор улыбнулся еще шире, впервые испытывая удовольствие от того, что маг видит его мысли. Николь еще больше смутилась и посмотрела на туман, ничего другого не было видно за бортом.

  -- Мне надо подумать, - сказала Мадлена, недовольно поджав губы. - Я вас оставлю.

  -- Почему ты не разбудил меня? - спросила Николь, когда волшебница отошла. Виктор привлек ее к себе и обнял за талию.

  -- Хотел, чтоб ты выспалась, - сказал он, глядя ей в глаза.

  -- Что она сказала? - Николь пыталась не думать о его губах, чтоб не поцеловать на глазах команды, еще не знающей, что они больше чем брат и сестра.

  -- Что без Евы не разберется, - ответил Виктор. - Я послал на "Королеву Моргану" шлюпку.

  -- За Евой? - в глазах Николь отразилось беспокойство. Виктор заметил это.

  -- Да, и она наверняка приедет не одна, - сказал он, не меняя тона и не упуская ни одной ее эмоции.

  Николь молчала, изучая золотые пуговицы на его кителе.

  -- Ты боишься? - спросил принц мягко, и опять взял ее лицо в ладони, как ночью.

  -- Да, - она посмотрела на него. Сердце начало биться быстрее от одной только мысли, что граф будет на "Защитнике". Опять будет рядом.

  -- Не нужно, - принц коснулся большим пальцем ее губ. - Мы оба любим тебя. Тебе нечего бояться.

  -- Ты еще не говорил, что любишь меня, - Николь забыла о своем страхе, о матросах и посмотрела на Виктора, на его губы.

  -- Нет? - изумился он и наморщил лоб, словно вспоминая. - Тогда я говорю, пока еще не поздно. Я люблю тебя.

  Николь улыбнулась, перебирая пальцами его пуговицы и не решаясь вновь поднять глаза.

  -- Я должна ответить, - сказала она.

  -- Нет, это необязательно, - Виктор отпустил ее. Послышался плеск весел. - Подумай хорошо.

  -- Николь, - Мадлена приблизилась к ним.

  Принцесса посмотрела в ее сторону. На палубу взбиралась Ева в мужской одежде матроса. Следом появился граф.

  Холоу.

  13е. Третий весенний месяц.

  Принцесса Виктория сидела в гостиной у окна. Княгиня Прауд сидела рядом, вышивая салфетку, которую та не успела закончить. Теперь девушке нельзя было заниматься шитьем, чтоб не заболеть еще больше. Кормилица тоже не отходила далеко, занимаясь своим шитьем, сидя около камина.

  -- Такой мрачный день, - заговорила княгиня. - Дождь опять накрапывает.

  -- Да, весна в этих краях дождливая, - ответила Виктория. Она вполне оправилась, чтоб ей позволили выйти в гостиную. Принц попросил гостей развлечь супругу, скучающую по родине. Король не стал возражать. Он редко видел родственников и гостей, погруженный в дела королевства.

  Эрик целыми днями сидел со своими советниками в тронном зале, обсуждая планы Холоу на ближайшее время. Хотя Тибальд и так понимал, что дело идет к войне. Армия стягивалась к западной границе и готовилась к длительному походу, что было совершенно не нужно, если речь шла только об обороне.

  Сам принц не участвовал в военных советах, абсолютно не интересуясь войной и политикой. Все его мысли занимала жена и будущий ребенок. Он приказал кормилице и слугам в любое время суток допускать к ней вандерширцев. В их присутствии Виктории становилось легче. Она слушала придворные истории из столицы, которой уже не было. Жила надеждой, что ее мать и брат живы.

  -- Я говорила с лекарем, - продолжала княгиня, получив четкие указания от сына. - Он позволил вам выйти в город.

  Кормилица навострила уши.

  -- Да, Тибальд говорил мне, - кивнула девушка. - Я пойду после обеда. Будет уже тепло. Хочу заглянуть в несколько лавок, купить сладостей детишкам.

  -- Но разве можно в вашем положении? - подала голос старушка.

  -- Вы доктор? - строго поинтересовалась Изольда. Когда нужно было, эта женщина становилась непреклонной и решительной. Бьянка во многом переняла свой характер от матери.

  -- Нет, госпожа, - ответила недовольно кормилица. - Но...

  -- Вы что же, хотите спорить с предписанием лекаря? - продолжала княгиня. Виктория улыбнулась, впервые увидев, как старушка покорно смолкла.

  -- В Холоу отличные доктора, - продолжала, обращаясь уже к принцессе, княгиня. - Я хотела привезти сюда князя, но он, бедняжка, умер.

  -- Очень жаль, - вздохнула девушка.

  -- Да, так что нельзя сомневаться в докторах, - вновь взглянув на старушку, заметила Изольда. Та еще больше погрузилась в шитье.

  -- А ваши старшие дети? Они тоже покинули Вандершир? - спросила Виктория.

  -- Да, они тоже покинули Вандершир, - ответила княгиня, не желая расстраивать принцессу рассказом о том, что понятия не имеет, где ее родные дети.

  -- Я помню княжну, - Виктория улыбнулась. - Она очень красивая и умная девушка.

  -- Да, Бьянка слишком умная, я бы сказала, - покачала головой Изольда. - А Гордон замечательный мальчик. Уже стал капитаном.

  -- Да, я помню, светловолосый, очень хороший молодой человек, - Виктория заметила в дверях Бенедикта. - У вас прекрасные дети.

  -- Добрый день, Ваше Высочество, - парень вошел, покосившись на старушку. - Мадам.

  Та, не отрываясь от шитья, заснула, как сидела.

  -- О! - Виктория удивленно на него посмотрела. - Бенедикт, это ты сделал?

  -- Да, Ваше Высочество, - кивнул он, виновато улыбаясь. - Но она все докладывает королю.

  -- Откуда тебе это известно? - Виктория протянула руку, желая, чтоб он подошел. В ее голосе не было ни упрека, ни злости.

  -- Разве это не очевидно? - он подошел, и она взяла его за руку.

  -- Ваш сын очень наблюдательный, - сказала принцесса, обратившись к княгине. - И очень красивый.

  -- Да, я очень горжусь им, - Изольда улыбнулась.

  На смуглой коже Бенедикта не виден был румянец, хотя он был смущен комплиментом.

  -- Пойдешь с нами в город? - спросила принцесса, продолжая держать его за руку. Рядом с ним она чувствовала себя гораздо лучше.

  Тибальд не стал рассказывать ей об истинной сущности мальчика, чтоб не смущать, но Виктория и сама догадывалась. Она хорошо знала Велиамора, жившего при дворе, когда она была ребенком, и помнила, как в самый ненастный день рядом с ним было тепло и уютно. Советник помогал их отцу в государственных делах и мог легко лечить побитые коленки ей и Виктору. Они с братом ни разу не заболели в детстве и никогда ничего не боялись, пока он был рядом.

  Теперь она почувствовала то же тепло и уверенность рядом с Бенедиктом. Хотя он не был похож на советника белого мага и был еще ребенком.

  -- Конечно, Ваше Высочество, это честь для меня, - ответил парень.

  -- Называй меня Викторией, - попросила девушка. - Так будет проще.

  -- Хорошо, - Бенедикт улыбнулся, и в комнате стало светлее и уютнее.

  Внезапно дверь открылась и, тяжело ступая, вошел король Эрик. Он был одет в черный камзол, черные штаны и высокие сапоги. На груди красовался герб фамилии, выполненный из золота на золотой цепи.

  -- Дамы, - начал он. - Из Вандершира есть новости.

  Тут он заметил спящую кормилицу и внимательно оглядел присутствующих.

  -- Что-то известно о маме и брате? - спросила Виктория, быстро усадив Бенедикта на маленький стульчик у ног. Он повиновался, не поднимая глаз на короля. Сама принцесса и княгиня встали и сделали реверанс.

  -- Нет, о них ничего неизвестно, - ответил он, удивляясь крепкому сну своей шпионки.

  -- А где муж? - Виктория боялась, что Эрик догадается о Бенедикте. Король с первого дня заметил его чужеземную внешность и миндалевидные глаза, какие были только у литиатов.

  -- Он уехал по моему поручению, - сказал Эрик. - Его не будет какое-то время.

  -- Что же за новости, милорд? - Виктория ощутила смутное беспокойство. Тибальд не мог уехать, не попрощавшись с ней.

  -- Вандершир вступил в войну с Эвервудом, - ответил король.

  -- Ох, это ужасно, - княгиня заслонила собой сына, взяв принцессу под руку.

  -- Куда же уехал Тибальд, милорд? - Виктория все больше беспокоилась. Бенедикт, сидящий рядом, взял ее руку. Король не мог видеть этого, княгиня закрывала от него своего сына.

  -- Он сопровождает наших послов в Вандершир, - ответил Эрик. - Мы должны заявить о своей позиции в этой войне.

  -- И какова наша позиция, если это не государственная тайна? - поинтересовалась принцесса.

  -- Нет, это должно быть всем известно, - ответил король. - Поэтому я пришел сообщить вам, чтоб вы поведали обо всем нашим друзьям за ужином. Я, к сожалению, тоже отбуду на пару дней.

  -- Да, Сир, я все передам, - кивнула Виктория.

  -- Мы не станем поддерживать Вандершир, пока он воюет с Эвервудом для расширения своих границ, - продолжал король Эрик. - Но, как только Эвервуд получит поддержку западных эльфов, мы непременно поддержим Вандершир.

  -- Вы полагаете, эльфы станут участвовать в войне людей? - Виктория почувствовала, как Бенедикт напрягся. Она сжала его ладонь, теперь сама поддерживая друга.

  -- От этих подлых тварей можно ожидать любой гадости, - король внимательно следил за реакцией невестки, но девушка держала себя в руках.

  -- Мы также располагаем информацией, что маги воюют на стороне Эвервуда, - продолжал Эрик. - А это наши враги, также как и эльфы.

  -- Да, Сир, - Виктория кивнула. - Маги и эльфы должны быть уничтожены.

  -- Вот и отлично, - король улыбнулся самодовольно. - Ты должна забыть все, что было в Вандершире при твоем папаше. Я знаю, что он водил дружбу с этими низкими мерзавцами. Велиамор, его бывший советник, отлично показал себя, когда предал Теодора.

  Бенедикт закусил губу, рука его похолодела и стала влажной, но Виктория не отпускала ее.

  -- Я присутствовал на суде, устроенном твоим отцом, - продолжал король. - Он сжег бы предателя, но слишком поздно он опомнился и вернулся к истинным ценностям. Эти негодяи окружили город, чтоб спасти своего главаря.

  Бенедикт слушал,чувствуя, как кровь отливает от сердца. Княгиня кивала, держа руку у него на плече, и заслоняя от короля Холоу. Сейчас только лишь взглянув на парня, он обо всем догадался бы.

  -- Знай, моя милая, - Эрик вздохнул, словно ему действительно жаль было родственника. - Твоего отца предал маг, а твоя новая сестра помогла ему сбежать.

  -- Сестра? - не поняла Виктория. - Николь?

  -- Да, - король усмехнулся. - Неужели ты думаешь, что маги привезли Теодору настоящую дочь? Они все подстроили, чтоб она втерлась к вам в доверие, а сама помогала им. Ведь ее любовник был демон, а сама она - эльф.

  -- Нет, этого не может быть, - принцесса замотала головой. - Она простой человек. Самая обычная девушка.

  -- Я своими глазами видел, да и все видели, как она наслала заклинание на солдат. Все пали, стоило лишь ей взмахнуть руками. Еще и пригрозила, что всех убьет.

  Виктория опустила глаза, пытаясь представить свою новообретенную сестру грозным эльфом, но не могла. Робкая и скромная девушка никак не представала перед ней в том образе, что приписывал ей король Холоу. Но она сомневалась, что он способен был на такую нелепую выдумку.

  -- Жаль, что тебе была послана такая родня, - покачал головой король.

  -- Она не родня мне, - Виктория гордо вскинула голову. - Вы сами сказали, что это маги задурили голову отцу. А Виктор - человек, и если он пожелает прибыть сюда и просить убежища, обещайте принять его.

  -- Я уже пообещал и сдержу слово, будь спокойна, - король улыбнулся, услышав ее слова.

  -- Благодарю, Сир. Вы очень великодушны, - она низко поклонилась, насколько позволяло ее положение. Княгиня сделала реверанс.

  -- Мы уничтожим всех этих подлых магов и отомстим за твоего отца, - пообещал король Эрик и вышел, довольный собой. Он даже забыл о старушке, продолжавшей дремать, несмотря на громкий разговор.

  -- Мама, это все правда? - спросил Бенедикт упавшим голосом. - Мой отец предал короля? Его хотели сжечь?

  -- Твой отец? - Виктория вопросительно посмотрела на княгиню. - Велиамор?

  -- Нет, он не мог никого предать, - Изольда обняла сына, но он продолжал трястись от охвативших его эмоций. По щекам текли слезы.

  -- Не верьте ему, - просил он, освободившись из объятий матери и взглянув на принцессу. - Мой отец хотел спасти короля, вашего отца. Он не мог предать его. Не мог.

  -- Успокойся, Бенедикт, - княгиня умоляюще посмотрела на принцессу, видя, что с сыном совсем плохо.

  -- Я верю тебе, я сама знала Велиамора, - сказала Виктория, пытаясь взять его за руку. - Он был очень добрым и честным человеком.

  -- Столько злобы, - произнес мальчик, поднявшись, чтоб женщины не могли его достать. - Почему король Эрик так ненавидит отца, ведь он не знает его? За что он ненавидит эльфов, магов, принцессу, своего родного сына?

  -- Успокойся, Бенедикт, - попросила княгиня, впервые увидев сына в таком отчаянии. Он был бледен, покрасневшие от слез глаза казались безумными, на лбу выступил пот.

  Виктория отошла, чтоб взять нюхательной соли.

  -- Я не могу помочь, не могу всем помочь, - повторял княжич, отходя к двери и отбиваясь от рук матери. - Темные сильнее, люди с ними.

  Он закрыл лицо руками и лишился чувств, опустившись на пол под дверью. Виктория поспешила к нему, княгиня побежала звать слуг.

  Глава двадцатая

  "Защитник".

  3е. Третий весенний месяц.

  -- Граф, сестра, - принц Виктор поприветствовал поднявшихся на борт. Он сдержанно кивнул Кристиану, и поцеловал в щеку Еву. Николь стояла около борта, не торопясь следовать примеру принца.

  -- Ваше Величество, - Кристиан кивнул и отошел, позволив ему поговорить с сестрой. Мадлена наблюдала за ними со стороны, стоя недалеко от Николь.

  -- Я знала, что вы пошлете за нами, - сказала Ева, нисколько не робея в присутствии брата, как когда-то Николь. - Я вчера только говорила графу, что нужно вернуться. У меня было предчувствие.

  -- У Николь тоже появилось предчувствие, - кивнул принц. - Может, спустимся в каюту, чтоб обсудить все это?

  Николь поражалась спокойствию Виктора. Сама она дрожала и не могла поднять глаз, опасаясь встретиться взглядом с графом.

  -- Да, пойдемте, - Ева пошла первая. Николь не могла не заметить, что между ней и Кристианом не все ладно. Новая принцесса была холодна и сдержанна и, проходя мимо него, даже не взглянула. Кристиан же держался как и прежде, делал вид, что ему на все наплевать.

  Мадлена ушла следом за сыном. Виктор подошел к Николь и предложил взять его под локоть.

  -- Если ты не перестанешь дрожать, я запру тебя в каюте и выпущу только после того, как граф поднимется на борт другого корабля, - сказал он строго. Николь посмотрела на него.

  -- Нет, я не дрожу, - сказала она, пытаясь улыбаться.

  -- Чего ты боишься? Неужели меня? - они спустились в темноту коридора. Дверь в каюту капитана была открыта, все уже ждали там. Слышно было голос Мадлены, пересказывавшей видение Николь.

  -- Нет, - ответила девушка, стараясь идти медленнее.

  -- Боишься, что еще любишь его и придется бросить меня? - спросил Виктор.

  -- Нет, - возмутилась Николь. - Нет.

  -- Еще раз повтори, и сама поверишь, - он улыбнулся и потащил ее за собой в освещенную каюту.

  -- Где вы ходите? - возмутилась Ева, чувствуя себя абсолютной хозяйкой. - Это нешуточная проблема.

  -- Николь еще не может забыть кошмар, - ответил принц, усадив ее рядом с графом. Сам он обошел стол и сел напротив нее. Ева тоже села. Только Мадлена оставалась стоять, опираясь на спинку стула руками.

  -- Может, сама нам расскажешь? - предложила Ева. Ее тон был слишком резок. Принц недоумевая посмотрел на сестру.

  -- Я видела тень, - ответила Николь, не обращая внимания на Еву, занятая другими мыслями.

  -- Где? - спросил граф. Девушка вздрогнула, услышав его голос. Виктор не сводил с нее глаз. Мадлена хотела что-то возразить, но Николь опередила ее.

  -- Здесь, - девушка показала пальцем на дверной проем.

  Минуту было тихо. Все переглядывались. До Николь медленно доходил смысл сказанного ею. Виктор напустил на себя свой обычный безразличный вид, чтоб не рассмеяться. Граф медленно повернул голову и посмотрел ей в глаза.

  -- Здесь? - повторил он. Николь отметила, что он немного изменился. Выглядел еще старше и взгляд стал холодным и чужим. - Ночью?

  -- Да, - она кивнула.

  -- Ты живешь в капитанской каюте? - не понимал Кристиан.

  Ева пыталась прочесть хоть что-то на лице брата, но это было не под силу даже Мадлене, хотя та и без того все знала.

  -- Нет, - возмутилась Николь. - У меня есть своя каюта.

  -- Так что же ты тут делала ночью? - Кристиан терял терпение. Николь, казалось, не видела в этом ничего странного.

  -- Граф, это как-то касается проблемы с тенью? - спросил Виктор. - Вы можете позднее задать свои вопросы Николь.

  -- Да, простите, Ваше Величество, - ответил граф, не сводя глаз с девушки.

  Николь заметила мелькнувшую улыбку на лице принца. Его вся эта ситуация немало забавляла, хотя внешне он оставался абсолютно серьезным.

  -- Тень была и за окном, - продолжала она, глядя на Виктора, словно рассказывала ему. - И еще я вспомнила тот день, когда на меня напали во дворце. Те твари с красными глазами. Я почувствовала на шее их холодные пальцы.

  Ее очень порадовало беспокойство в глазах Виктора. Этого она ему не рассказала ночью.

  -- На тебя напали во дворце? - спросил Кристиан. Николь забыла, что он сидит рядом, и опять вздрогнула. Ева подозрительно прищурилась.

  -- Да, разве ты не знал? - спросила Николь, не поворачивая головы. - На меня и королеву.

  -- Это были рэи, - добавил Виктор. - Вы тогда были в замке.

  -- Я знал о нападении на королеву, но не знал, что и ты пострадала, - граф пытался привлечь внимание девушки, но она продолжала говорить, глядя перед собой.

  -- Я не пострадала, - сказала она.

  -- Рэи могут летать, - напомнила о себе Ева. - Они вполне могут следовать за кораблями.

  -- Зачем? - спросила Мадлена.

  -- Не знаю, - Ева пожала плечами. - Я думала, вы мне скажете. Корабль они не потопят, это точно.

  -- Может, шпионят? - предположил граф.

  -- И так понятно, что мы направляемся в Иджу, - возразил Виктор. Николь опять смотрела в стол, изо всех сил пытаясь думать о предмете разговора. - Лучше бы темные отправили их туда, чтоб ждали на берегу.

  -- Не исключено, что там нас тоже поджидают, - предположила Мадлена.

  -- Сейчас я хочу услышать от вас, милые волшебницы, что это за туман и стоит ли нам опасаться за свою жизнь? - спросил Виктор, переводя взгляд с Мадлены на Еву.

  -- Я не знаю природу тумана, - ответила Мадлена, стараясь не обращать внимания на его иронию. - Но рэи могут быть опасны.

  -- Хозяин посылал их, когда надо было сделать что-то тихо и быстро, - добавила Ева. Слова принца ее задевали, но она и не надеялась стать его лучшим другом.

  -- Быстро у них не вышло, - рассуждал Виктор. - Они или очень глупы или что-то им помешало.

  -- Они в первую очередь посланники, хотя действительно глуповаты, - Мадлена села. Она чувствовала присутствие темных, но не ощущала никакого беспокойства или тревоги, как должно было быть. Словно что-то действительно мешало врагам напасть на корабль. Что-то хранило их.

  -- Это души первых бессмертных, - вступилась Ева. - Они и после смерти остаются опасными.

  -- Души темных? - переспросил Виктор, задумавшись.

  -- Да, они служат господину и после смерти тела, - Ева была рада, что ее слова и опасность стали воспринимать всерьез.

  -- Но за такой долгий срок они уже должны бы перейти в мир теней, - Мадлена и сама знала, что темные не могут обрести покой и после смерти, дав клятву Лоакинору служить ему, пока он сам жив.

  -- Они подчиняются господину, но толку ему от них мало, - согласилась Ева. - Хотя те, что были убиты не так давно, лет сто назад, вполне сильные. Это они могут нападать на живых, чья воля слаба.

  -- Хорошо, - принц встал, вспомнив убитого совсем недавно темного. Николь посмотрела на него. Граф молчал, думая вовсе не о призраках.

  -- Пока закончим это обсуждение, - продолжал Виктор. - Прошу не посвящать королеву. Она неважно себя чувствует.

  Николь поняла, что он догадался о причине недомогания матери. Виржиния тоже почувствовала приближение темных существ, которые однажды чуть не убили ее. Около каюты королевы была выставлена охрана, а Джек не отходил от нее ни на шаг.

  -- Я дам ей успокоительного чая, - предложила Мадлена. - Она поспит.

  -- Очень вам признателен за заботу о ней, - принц кивнул волшебнице, обратившись к ней без иронии или насмешки. Мадлена тоже кивнула в ответ. Николь улыбнулась, считая это добрым знаком.

  -- Но мы вернемся к этому разговору еще раз до заката, - продолжал принц. - Я должен знать, что нас может ждать ночью.

  -- Мы еще раз все обдумаем, - пообещала Мадлена, взглянув на Еву. Та кивнула.

  В дверь постучали. Капитан Морис вошел, приветствуя всех.

  -- Князь Прауд с сестрой тоже вернулись, командор, - обратился он к Виктору. - Капитан Джонсон передал вам письмо.

  Принц обошел стол и взял конверт.

  -- Их каюты никто не трогал, они могут вернуться в них, - сказал он, погрузившись в чтение. Николь видела, что новость его не очень порадовала.

  -- Можем мы поговорить? - спросил граф, взяв ее за локоть. Николь перевела на него задумчивый взгляд.

  -- Да, позднее, - ответила она и встала, оставив его в полном недоумении. Ева самодовольно хмыкнула, заметив холодное обращение соперницы с графом. Кристиан одарил ее презрительным взглядом и поспешно покинул каюту. Мадлена попросила девушку уделить ей пару минут, и они с новой принцессой тоже удалились.

  -- Что там? - спросила Николь, не сводя глаз с принца, пока все расходились.

  -- Спасибо, Генри, - кивнул тот капитану. - Я должен все обдумать.

  Капитан Морис тоже вышел, получив распоряжение.

  -- Виктор, - Николь вернулась к нему, закрыв дверь в коридор. - Что там?

  -- "Грозный" идет последним, - начал принц, опустившись на стул и положив письмо на стол перед собой. - Команда заметила черный след в воде за кораблем. Он тянется уже несколько дней. Они думали, что это рыба или водоросли, но сегодня ночью он исчез.

  -- Думаешь, это рэи? - спросила девушка, стоя около него и заглядывая в ровные строчки на бумаге. - Плыли за нами уже несколько дней?

  -- Иногда мне кажется, что вернуть Вандершир не удастся, - произнес задумчиво Виктор.

  Николь села к нему на колени и обняла за шею.

  -- Почему ты не рассказала мне все? - спросил он, положив руки ей на талию.

  -- Я забыла обо всем, - она опустила голову ему на плечо. - Рядом с тобой я ничего не боюсь.

  К вечеру туман стал таким плотным, что с носа корабля не было видно стоящих на корме. Команда приуныла, чувствуя смутную тревогу. Легкий ветер нес их вперед, возможно прямо на рифы, и они не могли ничего сделать. Отклоняться от курса было слишком рискованно, а становиться на якорь бесполезно. Если туман слали темные, задержка была бы им только на руку. Принц решил добраться до Иджу даже ценой эскадры, полностью полагаясь на карты и приборы. Он сотни раз пересекал Теплое море по этому маршруту и надеялся сделать это еще раз, пусть и вслепую.

  В большой столовой накрыли ужин. Кок был рад занять себя приготовлением изысканных блюд для благородных господ и прекрасных дам. Только королева и Джек остались у себя. Виржиния все время спала под действием настоек Мадлены. А Джек развлекал себя чтением или метал свой новый кинжал в мишень на стене, представляя одного из темных.

  -- Вы ознакомились с письмом капитана Джонсона? - спросил принц у Мадлены. Она кивнула.

  -- Оно только подтвердило мои догадки, - сказала она.

  Остальные пытались есть, хотя настроение было не лучшим. На столе стояли свечи, освещая разнообразные блюда и напитки, но никто не мог похвалиться хорошим аппетитом. За окном давно стемнело, и теперь все ожидали нападения темных.

  -- Я приказал вооружить команду, - продолжал принц. - Пусть это и бесполезно против призраков. Но так ребята чувствуют себя увереннее. Везде горят факелы, как вы и просили. Мало осталось темных мест.

  -- Они не станут нападать на команду, - ответила Мадлена. - У них конкретная цель.

  -- Я думаю, будет небезопасно спать поодиночке, - сказал Виктор, обводя всех взглядом. - Если им нужен кто-то из пассажиров "Защитника"?

  -- Это не оставляет сомнений, - кивнула Мадлена. Остальные молча слушали, размышляя каждый о своих личных переживаниях.

  -- В таком случае, если никто не возражает, я попрошу девушек поселиться в одной каюте, - Виктор посмотрел на Николь. - Думаю, княжна составит вам компанию на несколько ночей. До Иджу уже недалеко.

  -- Почту за честь, - ответила Бьянка без энтузиазма.

  -- Вы, Мадлена, тоже можете присоединиться к ним, - предложил Виктор. - Я распоряжусь, чтоб все подготовили для этого.

  -- Я не боюсь рэи и вполне могу постоять за себя, - ответила она, улыбнувшись.

  -- Я нисколько не сомневаюсь в этом, - Виктор тоже ответил ей улыбкой. Николь насторожилась. - Но мне будет спокойнее, если с принцессой и княжной будете вы, если уж я не могу поместить к ним мужчину.

  Мадлена кивнула, соглашаясь.

  -- Вам тоже надо спать, я полагаю, - продолжал принц. - Девушки постерегут ваш сон. За принцессу Еву я спокоен, с ней рядом будет граф.

  Виктор говорил это без какого-либо подтекста. Ева улыбнулась, заметив хмурый взгляд Кристиана. Граф видел, что Николь осталась абсолютно безразличной к словам принца об их с Евой совместном проживании. Девушка о чем-то сосредоточенно думала, словно за пару дней и вовсе забыла о нем.

  -- Вы, Гордон, будете со мной, - закончил принц, взглянув на князя.

  -- Честь для меня, - ответил тот. Бьянка закатила глаза.

  -- Вам, князь, придется труднее всего, - заметила Мадлена. - Думаю, призраки посланы за Его Величеством.

  -- Если это так, то я буду спать спокойно, зная, что все вы в безопасности, - ответил Виктор с прежней улыбкой.

  Николь нахмурилась.

  -- Ваше благородство делает вам честь, - волшебницу тоже не радовала эта бравада. - Но без вас Вандершир обречен.

  -- Моя сестра достойно справится с троном, - возразил Виктор, взглянув на Еву. - Так что, если завтра вы найдете мое холодное тело, прошу принять новую королеву.

  Все посмотрели на девушку. Еве очень понравилось такое положение вещей, и она не сразу поняла, что Николь Виктор не посчитал преемницей.

  -- До этого не дойдет, - возразил князь. - Хотя мы все будем преданными подданными Ее Высочества.

  -- Ну что ж, если мы все решили, пожелаю всем доброй ночи, - принц поднялся из-за стола.

  Матросы получили приказ обустроить каюту принцессы Николь. Она вышла на палубу, чтоб не мешать им перетаскивать мебель. Бьянка следила, чтоб те все расставили по ее вкусу. Мадлена поспешила навестить Виржинию.

  -- Почему ты отослал меня? - спросила Николь, когда они с принцем остались наедине. Туман окутал все вокруг. Факелы то и дело гасли, и офицеры спешили поджечь их, чтоб разогнать темноту.

  -- По многим причинам, - ответил Виктор. Он стоял, опираясь спиной о борт и сложив руки на груди.

  -- Я не смогу уснуть, зная, что ты в опасности, - девушка положила ладони ему на руки, приблизившись. Но Виктор не спешил привлечь ее к себе, как делал это всякий раз, когда они оставались одни.

  -- Мне будет легче справиться с ними, если я буду знать, что ты с Мадленой и княжной, - ответил принц. - Князь не даст меня в обиду.

  Виктор улыбнулся. Николь не разделяла его оптимизма. От одной мысли, что он может пострадать, ей становилось не по себе. Она вспоминала слова волшебницы и еще больше мрачнела.

  -- И потом, я не хочу испытывать графа, - добавил принц. - Я опасаюсь его больше рэи.

  -- Ты боишься Кристиана? - девушка наклонила голову и окинула собеседника недоверчивым взглядом.

  -- Он неравнодушен к тебе, и Ева, похоже, его уже больше не интересует, - сказал Виктор, резко опустив руки, и Николь пришлось отступить на шаг.

  Из тумана появился граф и быстро приблизился к ним. Он кивнул принцу и посмотрел на Николь.

  -- Можем мы поговорить? - спросил он.

  -- Конечно, - девушка вздохнула, продолжая смотреть на Виктора.

  -- Я вас оставлю, - сказал принц, намереваясь уйти.

  -- Не вижу необходимости, - Николь перевела взгляд на графа. - Вряд ли наш разговор будет долгим.

  -- И все же я хотел бы поговорить наедине, - Кристиан ждал, что принц уйдет, но тот не торопился.

  -- Виктор всё о нас знает, как и все на этом корабле, - Николь вновь почувствовала забытую обиду и злость на Кристиана. Он бросил ее, оттолкнул и утешился в объятиях Евы. Почему же теперь она должна чувствовать себя виноватой?

  -- Всё? - недоверчиво переспросил граф, в его голосе послышалось раздражение.

  -- Да, - не уступая ему в резкости тона, ответила девушка. Принц молча стоял рядом, переводя взгляд с одного на другого.

  -- И то, что ты носила моего ребенка? - сказал Кристиан, взглянув на Виктора. Николь замерла, не ожидая такой подлости. Она медленно перевела взгляд на принца. Но тот не лгал, когда говорил, что может сохранять безразличное выражение лица в любых условиях.

  -- Я все же оставлю вас, - сказал он, ни на секунду не теряя самообладания. - В такие детали я не посвящен.

  Виктор укоризненно взглянул на графа, намекая, что это было лишнее. Но Кристиан проигнорировал его взгляд, продолжая наблюдать за бледнеющей девушкой.

  -- Вижу, ты не скучала тут, - начал граф, пытаясь привлечь ее внимание. Николь продолжала смотреть на удалявшегося принца. Виктор остановился около входа в темный коридор и взялся рукой за косяк, словно ища опоры.

  -- Брат утешал тебя? - Кристиан схватил ее за руку. - Ты слушаешь меня?

  -- Он мне не брат, - Николь отняла руку, одарив его гневным взглядом. - Ты прекрасно знаешь это.

  -- Я не хочу ссориться, - граф смягчил тон и посмотрел ей в глаза. - Ты же знаешь, что я не могу видеть рядом с тобой других мужчин.

  -- Тогда старайся не смотреть в мою сторону, потому что я люблю его, и мы поженимся, как только достигнем Иджу, - выпалила Николь. - И мне все равно, можешь ты на это смотреть или нет. Возвращайся к своей ведьме. Я уже желала вам счастья.

  Кристиан остолбенел от ее признания и резкости.

  -- И не смей больше говорить мне о своей любви или привязанности, - продолжала девушка, пользуясь его замешательством. - Между нами уже давно все кончено. Ты сам хотел этого и ты этого добился. Я тоже не могу вечно бороться за тебя. Нам не суждено быть вместе.

  Она хотела уйти, но граф схватил ее за руку, сильнее, чем требовали приличия. Николь сдержалась, хотя почувствовала боль.

  -- Это еще не конец, - сказал он. - Я не отдам тебя этому мальчишке. Не ему.

  Принцесса молчала, не желая привлекать внимание матросов. Граф был слишком зол, чтоб контролировать себя. Его глаза почернели.

  -- Ты принадлежишь мне, и всегда будешь моей, - продолжал он.

  -- Мне больно, - тихо произнесла Николь, не глядя на него. Он мгновенно разжал пальцы. Принцесса попятилась, заметив, что темнота вокруг него становится еще чернее.

  Глава двадцать первая

  Холоу.

  17е. Третий весенний месяц.

  Бенедикт лежал в постели в своей спальной. У него был жар. Княгиня сидела рядом, не зная, как помочь. Прежде он никогда не болел, и вот второй раз за последнее время она не знала, что послужило причиной его болезни. Но если в поместье рядом оказался литиат и помог Бенедикту, то теперь его жизнь была в руках королевского лекаря Холоу.

  -- Мне так жаль, - принцесса Виктория тоже сидела рядом с подругой. Княгиня вздохнула.

  -- Он расстроился из-за отца, - сказала она.

  -- Кто бы мог подумать, что у Велиамора есть сын, - принцесса провела рукой по волосам мальчика. - А кто его мать? Тоже маг?

  -- Я не знаю, - покачала головой княгиня. - Даже Артур не знал этого.

  -- Но как он оказался у вас? Почему? - принцесса Виктория желала отвлечь княгиню от печальных мыслей.

  -- Велиамор был другом нашей семьи, - ответила женщина. - Он часто бывал в нашем доме, хорошо знал Артура. Могу даже сказать, что мне иногда казалось, что мы стали его семьей. Потом он оставил Вандершир.

  Виктория внимательно слушала, не перебивая вопросами. Она сама вспомнила дни далекого счастливого детства, когда маг жил во дворце.

  -- Через три года он вернулся, - продолжала Изольда. - Он пришел ночью, был очень печален. Они с Артуром просидели до рассвета в библиотеке. Утром я узнала, что Велиамор снова уехал. Я не стала ничего спрашивать, зная, что муж все равно расскажет, когда будет нужно. Шли дни, месяцы и вот через полгода Артур сообщил, что мы уезжаем за город в наше имение. Там мы должны были остаться на год.

  -- И вы ничего не спрашивали? Настолько доверяли мужу? - поразилась Виктория.

  -- Иначе нельзя, моя милая, - улыбнулась княгиня. - Если бы я не доверяла ему, то не смогла бы быть счастлива. Постоянные подозрения губят нас. Только полностью доверившись мужчине, которого любишь, можно быть счастливой.

  -- Вам повезло, вы нашли достойного мужчину, - улыбнулась принцесса. - Не все заслуживают такого безоговорочного доверия.

  -- Да, конечно, - согласилась Изольда. - Но я любила его, когда выходила замуж. У нас родилось двое прекрасных детей. И я ни разу не пожалела, что отдала свою судьбу в руки этому мужчине. Тогда я уже могла быть спокойна за наше будущее.

  -- Мои родители тоже были счастливы, - вздохнула Виктория. - Отец очень любил маму.

  -- Ваш брак с принцем Холоу тоже удачен, - Изольда взяла девушку за руку. - Он замечательный мужчина и очень любит вас.

  Виктория покраснела, смущенно улыбнувшись.

  -- Вы будете счастливы, только никому не позволяйте мешать вам. Боритесь за свое счастье, - княгиня вздохнула, взглянув на сына. Бенедикт тяжело дышал, словно невидимые пальцы душили его.

  -- Прошу, что было дальше? - напомнила девушка.

  -- Мы поселились в имении, и не были при дворе больше полугода, - продолжала княгиня, погладив сына по руке. - Как-то ночью к нам постучали. Это был Велиамор, очень худой, бледный, совсем на себя не похож. Я испугалась, хотела позвать мужа, но маг остановил меня. Он передал мне небольшой сверточек. Это был ребенок, Бенедикт.

  -- Что же случилось? Почему он отдал его? - не понимала Виктория. - Тогда в Вандершире не было никакой необходимости скрывать литиата.

  -- Я взяла ребенка. Велиамор поцеловал его и ушел, - княгиня опять тяжело вздохнула. - Он просто растворился в темноте. Ничего больше не объясняя, он ушел. Не отдохнул, хотя ему это явно было нужно. Князь только головой покачал.

  -- Он объяснил вам? - Виктория обхватила свой живот, не представляя, как смогла бы отдать своего малыша чужим людям и не видеть его больше.

  -- Да, Артур сказал, что Велиамор попросил все устроить так, чтоб все подумали, будто ребенок наш и дать ему нашу фамилию, - продолжала княгиня. - Он пообещал забрать его, когда мальчику будет шестнадцать.

  -- Вы отдали бы его? - изумилась Виктория. - После стольких лет, когда он считал вас родными?

  -- Бенедикт очень смышленый, - усмехнулась княгиня. - Разве вы думаете, что он до этого возраста не понял бы сам, кто он? И его внешность не оставляет сомнений. Хорошо, что злые языки смогли дать этому удобное объяснение.

  Изольда опять улыбнулась:

  -- Зная о дружбе мага с нашей семьей, все решили, что я изменила мужу, и Бенедикт - результат этого адюльтера.

  -- А что он сам знает об этом? - Виктория боялась, не дошли бы эти сплетни до Эрика.

  -- Все, Велиамор был в нашем доме, - княгиня посмотрела в окно. - Это было тяжкое испытание для всех нас. Артур только что умер. Бенедикт узнал отца. Мне пришлось все ему объяснить.

  В дверь тихо постучали. Виктория открыла.

  -- Добрый день, - поприветствовала ее воспитанница лорда.

  -- Входи, - принцесса выглянула в коридор, чтоб удостовериться, нет ли там любопытной прислуги. Кормилицу она с трудом отослала в город.

  -- Я хотела проведать княжича, - краснея, произнесла Вероника. - Мы с ним друзья.

  -- Да, я знаю, - Изольда ласково улыбнулась и поманила девочку к себе. - Он только о тебе и говорил.

  -- Садись, - Виктория предоставила ей свой стул. - Я пойду, пока нянька не вернулась. Не хочу давать ей повод наябедничать милорду.

  -- Вы очень добры, Ваше Высочество, - Изольда поднялась, чтоб проводить гостью.

  Вероника посмотрела на княжича. Он по-прежнему лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Девушка погладила его по щеке и убрала мокрые волосы со лба.

  Княгиня вышла следом за принцессой, продолжая разговор, и они остались одни.

  -- Бенедикт, как вы? - спросила Вероника, склонившись ближе. - Вы слышите?

  Она оглянулась на дверь и быстро, пока не вернулись взрослые, поцеловала княжича в сухие бледные губы. Потом села на прежнее место, словно ничего не делала. Княгиня вернулась, продолжая улыбаться.

  -- Как ваш дядя? - спросила она.

  -- Хорошо, княгиня, - ответила Вероника, щеки ее еще горели после смелого поступка, который она себе позволила, пользуясь моментом. Она давно обратила внимание на Бенедикта, еще когда они с Джеком искали принцессу. Дорога в Холоу была долгой и на постоялых дворах, пока лорд не видел, они разговаривали. Княжич был необычным мальчиком и сразу ей понравился, хотя иногда пугал ее своими странностями.

  -- Кем он вам приходится? - спросила Изольда после паузы. Ей нравилась эта девочка, но не нравились ее родственники.

  -- Опекуном, - Вероника сама была не в восторге от де Ланье. - Он взял меня, когда мои родители умерли.

  -- А кто были ваши родители? - княгиня помнила о намерении лорда взять девочку в жены. Ей, как и принцу Тибальду, не очень нравилась эта идея, но она привыкла к таким бракам, прожив всю жизнь в Вандершире. Там никто особо не интересовался мнением девушки, если ее хотели выдать замуж. А лорд был богатым и влиятельным человеком при дворе Теодора. Теперь его положение уже не было таким выгодным, но он прилагал все усилия, чтоб обжиться в Холоу.

  -- Мой отец был двоюродным братом покойной леди де Ланье, - ответила Вероника. - Лорд несколько раз был в нашем доме, пока папа был жив. Но после его смерти у меня не осталось родственников.

  -- Ты знаешь, какое состояние осталось после смерти твоих родителей? - поинтересовалась княгиня.

  -- Нет, но мои родители не были бедными людьми, - ответила Вероника. - Мой отец - герцог Лоусон.

  -- Я слышала это имя, - княгиня задумалась. - Я встречала ваших родителей при дворе.

  Бенедикт открыл глаза.

  -- Сынок, - княгиня быстро склонилась над ним, трогая лоб. - Как ты напугал нас.

  -- Вероника, - сказал он тихо и слабо улыбнулся.

  -- Да, мисс пришла проведать тебя, - в глазах Изольды блеснули слезы счастья. Она уже не надеялась увидеть его улыбку.

  -- Пожалуйста, поправляйтесь, - попросила девушка, тоже улыбаясь ему.

  -- Спасибо, - сказал княжич, прикоснувшись к своим губам. Вероника вспыхнула.

  Итилиан.

  5е. Третий весенний месяц.

  В доме старейшины Халида было тихо, только в гостиной беседовали хозяин и гость, приехавший из Вандершира. Утреннее солнце заливало скромно убранную комнату ярким светом. В ветвях деревьев за окном пели птицы. Но солнечное утро было слабым утешением. Новости из столицы очень опечалили Халида и совет старейшин. Через несколько часов совет вновь должен был собраться во дворце, чтоб решить, как будет действовать Итилиан.

  -- А Велиамор, что он говорит? Где он? - спросил Халид у молодого мужчины, сидящего напротив за столом. Это был Кайна. Хозяйка дома накрыла завтрак, но гость только выпил чая.

  -- Мы не знаем, - ответил он, подняв глаза на темнокожего собеседника. - Но он жив, а значит, скоро вернется. Возможно, с помощью.

  -- Помощь будет очень кстати, вот только кто окажет ее магу? - вздохнул Халид. - Уж точно не Холоу. Их войска уже на границе. Не удивлюсь, если они теперь захотят сровнять Итилиан с землей. Больше им ничего не мешает это сделать.

  -- Эрик не посмеет, - ответил Кайна, хотя больше было похоже на вопрос. - Разве ему мало того, что он уничтожил всех истинных литиатов? Полукровки ему тоже неугодны?

  -- Ему неугоден любой, кто обладает неподвластной ему силой, - ответил Халид. - Магия всегда страшила Кальтбэргов. Тщеславие у них в крови. А вы никогда никому не подчинялись, не чтили наших богов. Такое не всем по душе.

  -- Покинув наш город, литиаты хотели только одного - помогать людям, стать частью вашего мира, а что получили взамен? - Кайна все больше мрачнел, не глядя на собеседника. - Пытки и смерть.

  -- Этого уже давно нет, все изменилось, - возразил Халид, протянув руку и накрыв ею руку гостя. - Ваша магия теперь в нас, она не исчезла, а приумножилась. Мы вытесним темных, а может, в этот раз избавимся и от Лоакинора.

  -- Все зависит от людей, - литиат улыбнулся, чувствуя, что человек искренен с ним. - Магов слишком мало, чтоб воевать. Победит тот, кто заручится поддержкой большей армии. Это ваша война, мы просто оружие.

  Воцарилась тишина, нарушаемая лишь пением птиц и шумом молодой листвы. Хозяин задумчиво попивал из своей чашки, литиат съел немного каши. Халид намеренно не продолжал разговор, желая чтоб гость поел как следует. Выглядел он неважно, был бледен и слишком мрачен, как для жизнерадостного литиата. Старейшина понимал, что в сложившейся ситуации у магов мало поводов для веселья, но все же это были беззаботные существа, для которых солнечное утро уже повод улыбнуться.

  -- Ну, у нас есть, что противопоставить арбалетам и мечам Вандершира и Холоу, - усмехнулся Халид, когда тарелка гостя опустела. - Да и Вандершир еще не весь подвластен темным.

  -- Да, север и восток свободны и укрепляют свои города, - кивнул литиат.

  -- А запад? - старейшина налил ему еще чая.

  -- Северо-запад, но, боюсь, его надолго не хватит, - гость опять помрачнел. - Лоакинор пойдет на Эвервуд, а из людей западных владений сделает свою армию, живую или мертвую, ему все равно.

  -- Вы отправили кого-то в Эвервуд? - встревоженно поинтересовался Халид. - Их король недавно был убит, когда в Вандершире начались все эти нападения. А Лингимир еще совсем ребенок. Не думаю, что он справится с Лоакинором в одиночку.

  -- Да, я знаю, - литиат опустил взгляд. - Мы отправили туда Аллеля.

  Халид улыбнулся, заметив смущение на лице гостя. Вновь стало тихо. Вошла хозяйка и поставила перед ними блюдо с десертом. Халид поблагодарил жену и она быстро удалилась.

  -- Велиамор рассказывал мне о вас, - произнес он. - Не похоже, что его это радует.

  Кайна молчал, глядя в свою кружку с остывшим чаем.

  -- Но я не разделяю его мнение, - продолжал старейшина. - Итилиан никогда не был бы тем, чем стал, если бы делил людей на богатых и бедных, магов и эльфов, черных и белых, мужчин и женщин. Все здесь равны, и имеют равные права. Я думал, мы унаследовали это от первых литиатов.

  Кайна отрицательно покачал головой, не поднимая глаз.

  -- Вы ошибаетесь, - произнес он тихо. - У нас много правил и запретов, необходимых для сохранения расы.

  -- Но вашего города больше нет, - улыбнулся Халид. - Кто же теперь устанавливает правила? Неужели Велиамор взял на себя роль главы?

  -- Нет, Ниониэль, - Кайна, наконец, поднял взгляд на собеседника.

  -- Нет, теперь вы сами себе хозяева, - старейшина поднялся из-за стола и по-отечески похлопал гостя по плечу. - И ваша судьба только в ваших руках.

  Через час совет собрался, и решено было укрепить город на случай вторжения армии Холоу. Несмотря на то, что армия в Итилиане была небольшая, каждый житель владел каким-нибудь оружием или магией. Совет распорядился, чтоб всех мужчин и женщин обеспечили новым оружием, что давало им преимущество перед врагом. Часть солдат отправили в Вандершир, сопровождать груз оружия для сопротивления. С обозом поехал Кайна, пообещав старейшинам, что прежде убедится в преданности людей, а уж после вооружит их.

  На закате, провожая обоз, Халид еще раз поговорил с молодым литиатом, и напомнил, что Итилиан всегда открыт для него и его друзей.

  Глава двадцать вторая

  "Защитник".

  3е. Третий весенний месяц.

  Николь спустилась во тьму коридора, надеясь найти принца в каюте и молясь про себя, чтоб он выслушал ее, не развернув с порога, как Бьянку. Она проклинала графа и день, когда встретила его. Обещала себе больше никогда ни одной слезы не пролить по нему, пусть он даже лежит при смерти.

  -- Николь, - услышала она голос принца. Он стоял в темноте у стены недалеко от двери в каюту.

  -- Виктор? - она остановилась рядом с ним, пытаясь разглядеть его лицо. - Я хотела поговорить с тобой. Почему ты стоишь здесь, когда рэи ищут тебя?

  -- Я забыл о них, - ответил он, не двигаясь. Николь тоже не решалась коснуться его.

  -- Прошу, не думай обо мне плохо, - сказала девушка, опасаясь, что теперь уже поздно просить об этом. Граф охарактеризовал их отношения очень четко.

  -- Как я могу? - услышала она ответ, но голос принца звучал как-то по-другому.

  -- Я все ему сказала, я все решила, - Николь приблизилась и положила ладони ему на грудь. Но Виктор не двигался, только вздохнул.

  -- Ты отталкиваешь меня? - спросила она с упреком, заметив его нерешительность.

  -- Нет, никогда, - ответил он.

  Николь обвила его шею и прижалась всем телом. Принц обнял ее, прижав крепче, и поцеловал.

  -- Я люблю тебя, - прошептала девушка, покрывая поцелуями его лицо. - Прости меня.

  -- Прошу, мне надо побыть одному, - сказал Виктор, отворачиваясь. Николь почувствовала соленый привкус на губах.

  -- Зачем? - спросила она. - Не гони меня.

  -- Пожалуйста, - он отстранился и вошел в свою каюту. Принцесса осталась одна в коридоре в полном недоумении.

  -- Ваше Величество, - князь встал из-за стола. Он уже был на посту, рядом с господином, где ему было предписано.

  -- Гордон, проводите принцессу в ее каюту, - сказал Виктор, отвернувшись к окну. - Проследите, чтоб она осталась там и возьмите с сестры и Мадлены слово, что они не выпустят ее до утра.

  -- Да, милорд, - князь быстро вышел и наткнулся в коридоре на Николь.

  -- Гордон? - она хотела заглянуть в каюту, но князь быстро прикрыл дверь.

  -- Король велел проводить вас в каюту, - сказал он.

  -- Я хочу с ним поговорить, - девушка взяла парня за руку. - Пожалуйста, Гордон.

  -- Не думаю, что это хорошая идея, - он воспользовался этим и повел ее прочь. Принцесса подчинилась, понимая, что ничего не добьется, князь был очень исполнительным.

  -- Как он? Ты видел его? - спросила она, следуя за Гордоном по темному коридору.

  -- Расстроен, - ответил он. - Наверное, из-за этих гадов.

  -- Да, наверное, - Николь не стала больше ничего спрашивать, чувствуя себя не лучшей тех гадов.

  Князь постучал. Дверь открыла Бьянка. Она была в ночной сорочке и с распущенными волосами.

  -- Боги, Николь, - сказала она, втаскивая ее за руку. - Мы уже хотели посылать за тобой.

  -- Его Величество велел взять с вас слово, что вы не выпустите принцессу до самого рассвета, - сообщил волю короля Гордон, стараясь сохранять серьезное лицо.

  -- Клянусь кальсонами Его Святейшества архиепископа, - пообещала Бьянка и захлопнула дверь перед носом брата.

  Николь вошла и села на край кровати. Теперь в ее каюте было немного теснее. Вместо стола стояла еще одна кровать, только без полога. Остальная мебель оставалась неизменно на прежних местах. Мадлена полулежала на второй, как правитель страны, куда они направлялись.

  -- Где ты была? - спросила Бьянка, тоже взбираясь на постель. Николь сняла жилет и сапоги.

  -- Прошу, не надо сейчас никаких вопросов, - ответила принцесса устало. Мадлена подняла глаза от книги и внимательно посмотрела на нее.

  -- Да, я разговаривала с ним, - ответила девушка.

  Бьянка удивленно раскрыла глаза, переводя взгляд с одной соседки по комнате на другую.

  -- И все ему рассказала, - продолжала Николь, и без слов понимая, что интересует Мадлену. - И потребовала оставить меня в покое.

  -- Кого, графа? - догадалась княжна.

  -- Чтоб эти рэи провалились! Это все из-за них! - воскликнула принцесса, упав ничком на постель.

  Бьянка недоумевая посмотрела на волшебницу. Та отрицательно покачала головой.

  -- Знаешь, я прекрасно провела время на "Грозном", - продолжала Бьянка рассказывать, хотя обе подруги не смотрели на нее. - Капитан Джонсон такой милый. Не давал мне скучать. Я ни дня не думала о Викторе. Надеюсь, он тут без меня скучал?

  Николь сгребла покрывало в кучу и свернулась калачиком.

  -- Я просто дура, дура, - причитала она.

  -- Николь, ты в порядке? - Бьянка подошла и села рядом с ней. - Ты странно ведешь себя. Что Кристиан тебе наговорил?

  Мадлена опять оторвалась от книги и взглянула на девушек.

  -- Что он мне наговорил?! - воскликнула Николь и села, вновь посмотрев на волшебницу, словно разговаривала с ней, а не с Бьянкой. - Что он принцу наговорил!

  -- Королю, моя милая, - поправила ее княжна. - Этот гад теперь король.

  -- Не говори о нем плохо, - угрожающе тихо попросила Николь, взглянув на подругу покрасневшими от слез глазами.

  -- Конечно, как скажешь, - закивала та, опасаясь за душевное здоровье подруги.

  -- Бьянка, - Николь села ближе и обняла княжну. - Ты возненавидишь меня. А ведь ты моя лучшая подруга. Как я буду без тебя?

  -- Что случилось? - не поняла девушка. - С чего бы мне тебя ненавидеть?

  Мадлена встала и подошла к ним.

  -- Николь, успокойся и спи, - она сделала несколько пассов перед лицом принцессы. Та зевнула и вернулась на подушку. Через несколько минут она уже спокойно спала.

  -- Боги, Мадлена, что с ней? -Бьянка не на шутку встревожилась.

  -- Я расскажу тебе, но прежде пообещай, что это никак не повлияет на твое к ней отношение, - начала Мадлена.

  -- Я обещаю, что не причиню ей вреда, даже если она - сам враг Лоакинор, - пообещала Бьянка.

  Мадлена рассказала все, что узнала о новом увлечении Николь. Бьянка слушала, бледнея и не желая верить.

  Когда князь вернулся, Виктор уже справился со своими эмоциями. Он задумчиво изучал карты, как и несколько дней назад, когда Гордон видел его в последний раз.

  -- Я все выполнил, милорд, - сообщил парень, стараясь не глазеть на него.

  -- Благодарю, вы очень мне помогаете, - кивнул Виктор, не поднимая головы. - Идите, ложитесь. Я разбужу вас через три часа.

  -- Я хотел бы остаться тут, - возразил князь.

  -- Вы должны выспаться, чтоб я мог доверить вам, охранять мой сон, - ответил прежним тоном Виктор.

  -- Да, понимаю, простите, - Гордон ретировался, чувствуя себя очень глупо.

  Он вошел в спальную короля и осмотрелся, оценивая возможное место нападения врага. Окно было надежно закрыто изнутри, единственный выход вел в столовую. Кровать стояла у дальней стены, скрытая пологом. Гордон привязал полог к стойкам, чтоб он не мешал обозрению. Постель была аккуратно заправлена плотным бордовым покрывалом. Князь не стал ничего трогать в спальной короля. Он снял китель и сапоги и лег поверх покрывала, продолжая обдумывать, как лучше охранять господина: сидя в столовой или оставаться рядом с ним, заняв один из стульев. Свою саблю князь держал рядом на постели, не желая расставаться с оружием.

  Принц еще около часа пытался увидеть карту, но все попытки были напрасными. Сосредоточиться и забыть о Николь и графе не получилось. Тогда он отложил карандаш и пошел в спальную. Гордон мирно спал, сжимая в руках ножны. Виктор улыбнулся и снял китель. Потом потушил свечи и сел на кровать рядом с другом. Он откинулся на подушку, продолжая наблюдать за дверным проемом.

  Туман клубился за окном, не пропуская ни лунного света, ни света от факелов. В комнате царил сумрак, но Виктор смог различить очертания предметов мебели и лицо князя, серьезное и сосредоточенное даже во сне.

  Спустя какое-то время принц, наконец, дождался своего посетителя. В проеме появилась темная фигура.

  -- Входи, не бойся, - сказал Виктор, не чувствуя страха, только злость.

  Фигура сверкнула красными глазами, появившимися, как только принц заговорил. Они словно парили в воздухе, окруженные плотным темным туманом.

  -- Я знаю, что вас послали передать сообщение, - продолжал Виктор уверенным голосом. - Вы слишком трусливы и глупы, чтоб убить кого-то сильнее женщины.

  Глаза пылали призрачным дрожащим огнем, словно понимая, обращенную к ним речь.

  -- Давай, я жду, - принц сел, спустив ноги на пол. - А потом убирайся с моего корабля.

  Тень начала медленно приближаться, приобретая более ясные очертания. Глаза по-прежнему светились огнем. Когда рэи приблизился вплотную к принцу, это уже была вполне материальная фигура. Мужчина в темно-сером плаще и капюшоне, накинутом на голову. Одежда его была точно такой же, как носили литиаты, но слишком древняя и в тон плаща. На поясе гостя висел старинный клинок, украшенный драгоценными камнями, но время не пощадило и его. Драгоценный металл покрывал зеленоватый налет, а камни потускнели и уже не выглядели так эффектно, как должны были блистать подобные драгоценности.

  Виктор взглянул в лицо ожившего первого темного. Оно было именно таким, каким он и ожидал его увидеть, догадавшись, кто перед ним. Темно-красная кожа, сплошь черные глаза, длинные белоснежные клыки.

  Но принц не двинулся с места, продолжая ждать. Гость протянул к нему четырехпалую руку с неестественно длинными пальцами и обхватил шею мужчины. Горящие глаза вспыхнули торжеством. Виктор почувствовал, как ледяные пальцы обожгли холодом, и этот замогильный холод начал просачиваться сквозь кожу, пронизывая до костей. Воздух закончился и легкие начали гореть. Принц схватил призрака за костлявую руку, но тот не отпускал, сильнее сжимая душащее его кольцо. Виктор закрыл глаза и лишился чувств. Его тело бессильно обмякло, удерживаемое чужаком. Второй рукой он накрыл лицо принца, приложив длинные пальцы ко лбу, чтобы передать свое послание. Через мгновение Виктор открыл глаза, но вдохнуть по-прежнему не мог.

  -- Я все сделаю, слово Кальтбэрга, - сказал принц хриплым голосом, оставив попытки освободиться. Только тогда рэи разжал пальцы, и принц рухнул на пол, судорожно вдыхая.

  -- Милорд, - Гордон проснулся и удивленно осматривался. Обнаружив, что принц не отвечает, сидя на полу у кровати, он вскочил и зажег свечи.

  -- Милорд! - князь бросился к нему, бледный и встревоженный. - На вас напали?!

  -- Нет, - Виктор поправил воротник на шее и поднялся на ноги. - Кошмар приснился. Я, видимо, упал с кровати.

  -- Вы уверены, что это был сон? - Гордон сомневался, что есть на свете кошмар, способный заставить Виктора так побледнеть, да еще и упасть с кровати.

  -- Да, - принц сел на прежнее место и откинул голову на подушки.

  -- Я уже выспался и могу охранять вас, - сообщил парень, застегивая пояс с ножнами.

  -- Хорошо, только свечи потушите, - Виктор закрыл глаза, пытаясь уснуть. Князь вышел в столовую, предпочитая сторожить там.

  4е. Третий весенний месяц.

  -- Я не знаю, почему это случилось, - Мадлена смотрела в густой туман за бортом. Факелы освещали небольшой кусок водной глади, выхватывая ее из сплошной тьмы.

  -- Я знаю, - ответил Кристиан. Они вдвоем стояли на палубе. До рассвета оставалось чуть меньше часа.

  -- Не смей вмешиваться, - предупредила волшебница. - Ты сделаешь только хуже. Николь вчера выглядела как безумная.

  -- Наверное, он указал ей на дверь, - усмехнулся граф, довольный собой. - И я не намерен все так оставлять. Он ей не пара.

  -- Я согласна с тобой, - кивнула Мадлена. - Но ты слишком рискуешь, заедаясь с королем.

  -- Мне все равно, я не боюсь его, - Кристиан сложил руки на груди и смотрел перед собой, опираясь спиной о борт.

  -- Наберись терпения, - попросила Мадлена. - Я уверена, что в Иджу мы сможем убедить их расстаться.

  -- Интересно услышать твои аргументы, - взглянув на мать, спросил граф.

  -- Я не хотела посвящать в это Николь, для ее же блага, - начала волшебница, понизив голос. - Пока она не знает, кто она, ей ничто не угрожает, даже Виктор.

  -- У меня мурашки по коже от твоих недомолвок, - Кристиан насторожился, уже привыкнув, что Мадлена всегда знает больше, чем говорит. Вот и теперь у нее был какой-то секрет касающийся Николь.

  -- Обещай, что не расскажешь даже своей новой возлюбленной, - предупредила она.

  -- О, еще пара дней и я забуду ее имя, - пообещал Кристиан.

  -- Что изменилось? Неужели вы поссорились? - не поверила ушам Мадлена.

  -- Она не любит меня, это просто увлечение, - ответил он. - Ты должна понимать, ведь мне от тебя достался этот талант.

  -- Это проклятие, а не талант, - Мадлена вздохнула. - Никогда не знаешь, кто любит тебя на самом деле, а не под действием твоих чар.

  -- Я избавлю ее от своего общества, и она излечится, - пообещал граф. - Теперь я понимаю, что только Николь всегда любила меня по-настоящему.

  -- Жаль, что ты понял это слишком поздно, - заметила Мадлена.

  -- Я верну ее, - Кристиан говорил твердо, тоном, не приемлющим возражений. - Она не могла так быстро забыть меня. Променять на этого щенка.

  -- Ты приложил много усилий, чтоб оттолкнуть ее, - напомнила Мадлена.

  -- Я хотел ей добра, думал, что смогу забыть, - граф вздохнул, понимая, какую ошибку совершил.

  -- Если бы она нашла другого, я бы призвала всю свою силу, но не подпустила тебя к ней, - возразила волшебница. - Но Виктор еще опаснее тебя.

  Кристиан недоумевая вскинул брови.

  -- Ты слышал о побочной ветви в королевской семье Холоу? О Лонвал? - спросила Мадлена. - Она пошла от второй дочери короля Грегори.

  -- Да, эльфы, - кивнул Кристиан. - Но я думал, что их давно уже извели эти поборники истинной веры.

  -- Нет, священники тут ни при чем, - возразила Мадлена. - Это Кальтбэрги изводили несчастных родственниц. Тибальд, Максимилиан, Эрик - все они запятнали свои руки кровью девиц Лонвал. Которым по праву должен принадлежать трон Холоу. В них кровь Даниэля и Грегори, древних королей, а не в этих тиранах и узурпаторах. Кальтбэрги всегда были убийцами, не думаю, что Виктор другой. Слишком сильна в нем ненависть к нам.

  -- Причем тут Николь? - Кристиан затаил дыхание. Он знал историю Вандершира, знал и об изуверах, королях Холоу. Слышал историю об уничтожении семьи графа Годфри, имевшего неосторожность жениться на девице Лонвал из Холоу.

  -- Николь из рода Лонвал, - ответила Мадлена. - Ее приемный отец отдал мне пеленки с гербом фамилии Годфри-Лонвал.

  -- Разве пеленки это доказательство? - граф задумался.

  -- А разве ее сила, явленная на площади, не доказательство? - возразила Мадлена.

  -- Николь, возможно, внучка графа Годфри и девицы Лонвал? - не верил ушам Кристиан.

  -- Виктор принесет ей гибель, - покачала головой волшебница. - Это неизменное правило уже повторяется в пятый раз. Николь пятая из проклятого рода.

  -- Я не позволю ему, - граф готов был уже пойти и все рассказать Николь, так слепо идущей на верную смерть.

  -- Нет, ты можешь стать причиной, - Мадлена схватила его за китель. - Ведь король Максимилиан уничтожил семью Годфри-Лонвал из-за графа. Когда тот не позволил ему, королю Холоу, овладеть вожделенной девушкой.

  -- Тогда граф Годфри не был демоном, а у короля Максимилиана была власть и государство, - возразил Кристиан. - У Виктора нет ничего.

  -- Позволь мне все уладить, - попросила Мадлена. - Я расскажу Виктору, что она Лонвал, и он оставит ее.

  -- Почему ты так уверена в его благородстве? - граф не разделял ее оптимизма.

  -- Я не уверена, но это единственный выход, который я вижу, - ответила волшебница. - Он не позволит разлучить их силой. Но если я все объясню ему, он не захочет причинить ей вред.

  -- И все же Николь должна знать, кто она и что ей угрожает, - не соглашался Кристиан.

  -- Пока она жила в деревне и не подозревала, кто на самом деле, она была в безопасности, - Мадлена положила руку на плечо сына. - Поверь, я все улажу, только не делай хуже. Не создавай им препятствий, ты только сблизишь их еще больше.

  -- Прикажешь наблюдать, как она губит свою жизнь? Я не для того отказался от нее, что отдать Кальтбэргу, - граф не был уверен, что сможет сдержаться и не разорвать соперника в клочья.

  -- Если бы не твоя выходка, Николь пришлось бы всерьез задуматься, с кем из вас все же остаться, - вздохнула Мадлена. - Ты прав в одном. Она очень сильно любила тебя, чтоб вот так просто забыть.

  -- Я идиот, - покачал головой граф, проклиная свою несдержанность.

  -- Она нуждалась в утешении и, получив его, она могла вернуться к тебе. Тем более теперь, когда вы с Евой решили расстаться, - продолжала Мадлена. - Не давай ей повода еще больше увлечься принцем. Докажи, что заслуживаешь прощения и ее любви.

  -- Если в этот раз я не верну ее, значит, я ее не заслуживаю, - кивнул граф, соглашаясь с матерью. - Ты вновь помогаешь мне. А я просто глупец, который не умеет ценить советы.

  -- Держи себя в руках, помни о проклятии, - попросила Мадлена, заметив, что небо уже светлеет. Туман неожиданно рассеялся, оставаясь позади. Ветер надул паруса и понес корабли к Иджу.

  Николь проснулась и обнаружила, что одна в каюте. Ее подруг не было, а кровать была аккуратно заправлена. Она села в постели, заметив, что спала в рубашке, бриджах и чулках, так и не успев раздеться. В окно светило солнце, от тумана не осталось и следа. Было тепло, но не так душно, как все эти дни, пока они плыли в плотной пелене.

  Девушка сменила одежду, не желая выходить на свет в помятом и заспанном виде. Она умылась и расчесала волосы, вновь заплетая их в косу. Николь боялась выходить из каюты, но ей не терпелось покинуть ее. Она хотела увидеть принца, но боялась этой встречи.

  Когда она оделась, привела себя в порядок и заправила постель, пришлось выйти, делать больше нечего было. Николь тихо проскользнула по коридору и вышла на палубу. Солнце заливало ее ярким светом. Она уже отвыкла от него и забыла, как это прекрасно. Принц стоял на мостике рядом с капитаном. Королева и Джек были тут же.

  Николь поднялась к ним, приветствуя.

  -- Вам уже лучше? - спросила она, обнимая Виржинию и наблюдая краем глаза за Виктором. Он продолжал всматриваться в горизонт.

  -- Да, как только этот туман исчез, я сразу почувствовала себя абсолютно здоровой, - ответила женщина, обнимая приемную дочь. - Уверена, это дело рук тех ужасных людей.

  -- Они не люди, - произнес Виктор, повернув голову в их сторону. - Доброе утро, Николь.

  -- Доброе утро, - девушка пыталась не выдавать своего волнения, но Виржиния все равно заметила, как она напряглась, и дыхание ее стало порывистым.

  -- Вы еще не передумали жениться? - спросила королева. - Я уже боюсь оставлять вас надолго.

  -- Нет, мама, мы не передумали, - ответил Виктор, вновь глядя перед собой.

  -- Хорошо, замечательная новость, - Виржиния подошла и взяла его под локоть, продолжая удерживать Николь другой рукой.

  Джек стоял позади, изучая плывущие за ними корабли в подзорную трубу принца. Эскадра была в полном составе, целой и невредимой, не пострадала даже пиратская шхуна.

  Николь перевела взгляд на палубу и замерла, увидев графа. Кристиан стоял, упираясь локтями о борт, а голову опустив на руки. Рядом стояла Мадлена. Заметив Николь, она помахала ей рукой. Принцесса помахала в ответ. Кристиан оторвал взгляд от водной глади и посмотрел на мостик. Потом медленно поклонился, приветствуя принцессу. Николь коротко кивнула и посмотрела на Виктора. Тот словно ничего не заметил, продолжая наблюдать за горизонтом и слушая капитана Мориса.

  -- Хорошо, что граф вернулся, - заговорила Виржиния. - Не то, чтоб я от него в восторге, но с ним вернулась моя девочка.

  -- Да, это хорошо, - кивнула Николь, видя, что принц и не думает больше обращать на нее внимания. Для него все перестало существовать, казалось, только корабль и горизонт интересовали его сейчас.

  -- Не знаю, стоит ли благословлять их брак, - продолжала королева. - Но ведь они жили вместе.

  -- Будете думать об этом, когда кто-нибудь попросит ее руки, - заметил принц холодно. Николь улыбнулась, но легче на душе не стало.

  -- Неужели ты думаешь, что граф бросит ее после всего? - возмутилась Виржиния.

  -- Николь он бросил, что ему стоит бросить и Еву? - ответил Виктор.

  -- Ты груб, - нахмурилась королева, - и нетактичен.

  -- Я называю вещи своими именами, - ответил принц.

  Николь не могла больше слышать его равнодушный голос, чувствуя в каждом слове упрек.

  -- Я вернусь к себе, - сказала она. - Мне нехорошо.

  -- Вот, ты доволен?! - возмутилась Виржиния. - Ты оскорбил Николь.

  -- Я не имел такого намерения, - отвечал Виктор, почтительно кивнув принцессе. - Простите.

  -- Нет, я не обиделась, - поспешила возразить девушка. - Просто не привыкла еще к солнцу.

  Она быстро спустилась, но попасть в каюту не смогла. Дорогу ей преградил граф, поджидавший на палубе около входа.

  -- Николь, - он взял ее за локоть, когда она попыталась пройти мимо него, как мимо пустого места. - Постой.

  -- Прошу, не надо больше, - едва сдерживая слезы, попросила девушка.

  -- Нет, не бойся, - поспешил успокоить ее Кристиан. - Я не стану говорить о своей любви. Я помню твою просьбу.

  -- Мне нехорошо, - Николь сделала очередную попытку ускользнуть.

  -- Он не видит нас, не бойся, - граф отпустил ее руку. - Я не стану вам мешать, если ты его любишь.

  Николь посмотрела на него, понимая, что с мостика их действительно не видно.

  -- Я хотел извиниться, - начал граф, пока она колебалась. - Я глупостей наговорил. Но это от отчаяния.

  Николь медлила, стоя вполоборота, лицом к каютам, готовая сбежать в любую минуту.

  -- Мы с Евой расстались, - продолжал Кристиан. - Это была ошибка, самая большая глупость, какую я совершал в жизни.

  -- Почему ты думаешь, что мне это интересно? - спросила принцесса, взглянув на него. Гнев в ее глазах был для графа хорошим знаком. Она все еще была к нему неравнодушна.

  -- Потому что ты любила меня слишком сильно, чтоб теперь просто вычеркнуть из своей жизни, - ответил он, коснувшись ее руки.

  -- То, что ты вчера сделал, не имеет названия, - сказала она, отдернув руку. - Я любила другого человека.

  Она быстро пошла прочь, не дав ему возможности ответить. Кристиан смотрел ей вслед, проклиная себя и принца. Мадлена подошла, одобрительно кивая.

  -- Ты молодец, - сказала она. - Не отчаивайся.

  Граф покачал головой, не разделяя ее оптимизма.

  Он вернулся в свою каюту, где Ева коротала досуг. Она отошла от окна и посмотрела на него.

  -- Ну, как успехи? - спросила она, взглянув на него насмешливо.

  -- Тебя это интересует? - Кристиан сел на кровать.

  -- Нет, я и так все знаю, - сказала девушка. - Она собралась стать королевой. Зачем ей ты?

  -- Ты уже собрала нужные сведения? - изумился граф.

  -- Я еще вчера почувствовала неладное, - ответила Ева. - Моя родительница меня просветила.

  -- Ах, вот оно что, - понимающе кивнул Кристиан.

  -- Николь оказалась умнее, чем я о ней думала, - продолжала девушка. - Решила и тут меня обскакать.

  -- Ты, вижу, тоже не в восторге от этого, - заключил Кристиан.

  -- Какой уж тут восторг? - возмутилась принцесса. - Я буду всю жизнь ее терпеть. Да еще и подчиняться ей.

  Граф задумался, откинувшись на подушки.

  -- Вообще, я бы сама не прочь стать королевой, - рассуждала Ева. - Ваше Величество, королева Ева Первая. Какая прелесть.

  Кристиан скривился, но промолчал.

  -- Что ж эти рэи такие тупицы?! - Ева вздохнула.

  Граф посмотрел на нее, и взгляд его стал недобрым.

  -- Что? Ладно тебе, будто сам не думаешь, как бы его со свету сжить, - возмутилась девушка.

  -- Королевой хочешь стать, - рассуждал вслух Кристиан и взгляд его становился все мрачнее, а глаза чернее.

  Ева улыбнулась, понимая, что нашла отличного союзника в борьбе за трон.

  Глава двадцать третья

  "Защитник".

  4е. Третий весенний месяц.

  Виктор оставил мостик, когда над горизонтом взошла вторая луна. Капитан Морис тоже отправился к себе. День выдался сложный, нужно было скорректировать курс согласно новым погодным условиям, проследить за подготовкой к прибытию и отдать необходимые распоряжения на другие корабли.

  Принц вошел в каюту и, не зажигая свечей, начал расстегивать китель. В столовой все было отлично видно благодаря лунному свету, струившемуся в окно. Он бросил китель на стул, тот звякнул пуговицами. Сверху положил треуголку и шейный платок, который теперь наглухо затягивал вокруг шеи.

  В спальную принц вошел, расстегивая пуговицы на рубашке, вытащив ее из-за пояса.

  -- Если ты выгонишь меня, я пойду и брошусь за борт, - услышал он голос Николь, не сразу заметив ее в постели.

  -- Не делай так больше, - ответил он после паузы, держась за рубашку. - Я едва не поседел.

  -- Извини, но я подумала, что зажигать свечи это свинство, - девушка села в постели и натянула простыню повыше.

  -- Хорошо, что я не послал сюда князя, - Виктор опустился на край кровати, спиной к ней, и продолжил расстегивать рубашку.

  -- Почему ты такой холодный? - спросила Николь, наблюдая, как он освободился от рубашки и принялся снимать сапоги.

  -- Был трудный день, - ответил он, не меняя тона.

  -- Нет, это из-за того, что ты услышал вчера от графа, - Николь не двигалась, наблюдая за ним. Виктор продолжал сидеть к ней спиной, хотя уже остался в одних штанах.

  -- Да, - сказал он, не желая пока посвящать ее в детали встречи с посланником Лоакинора.

  -- Я же попросила прощения, - девушка поняла, что, возможно, придется выполнить свою угрозу и броситься в воду. Принц не реагировал на ее слова.

  -- Что мне сделать, чтоб ты поверил, что я люблю тебя? - Николь приблизилась и обняла его сзади. Принц опустил голову.

  -- Я верю, - сказал он.

  -- Но почему тогда ты так печален? - она поцеловала его обнаженную спину и прижалась щекой.

  -- Я боюсь, - ответил он.

  -- Кристиана? - Николь улыбнулась нелепости своего предположения.

  -- Потерять тебя, - сказал он.

  -- Тогда перестань меня игнорировать, - посоветовала принцесса и развернула его лицом к себе. - Я не могу видеть твое холодное, безразличное лицо.

  -- Неужели ты думаешь, что я хоть мгновение был к тебе безразличен? - спросил Виктор, позволив эмоциям отразиться на лице. Николь замерла от этой перемены.

  -- Но если я позволю себе эту слабость, я стану уязвим, - продолжал он, и взгляд его выражал все чувства, которые он испытывал, но держал в себе. - Уязвим для моих врагов, в числе которых теперь и граф.

  -- Нет, - Николь обняла его. - Он не враг. Он попросил прощения.

  -- Я сегодня с ним разговаривал, - продолжал принц. - Не знаю, какая сила сдерживает его, но он готов был убить меня.

  -- Нет, он не станет этого делать, - мотая головой, отрицала Николь. - Он хороший человек.

  -- Он потерял тебя. Он готов на все, - Виктор взял ее за плечи и посмотрел в глаза. - И если я покажу свою слабость, свою любовь, он уничтожит меня. Даже ценой собственной жизни, а может и твоей.

  -- Нет, Виктор, не говори так, - Николь прижалась к нему, пряча лицо у него на груди. - Он смирится. Забудет меня.

  -- Как тебя можно забыть? - принц обнял ее, поглаживая по спине.

  -- Это проклятье, я приношу мужчинам только несчастья, - Николь отстранилась. - Ты прав, тебе надо избегать меня. Я сейчас же пойду и брошусь в море, где мне и место.

  -- Я не имел в виду, что из-за графа, нам нужно немедля расстаться, - схватив ее за руку, произнес принц. - Просто прошу тебя не воспринимать все так буквально.

  -- Я все понимаю, - Николь опять прильнула к нему. - Скажи, что ты любишь меня, и я смогу стойко переносить твой безразличный вид.

  -- Разве ты сомневаешься? - Виктор уложил ее на спину и склонился над ней.

  -- Я хочу еще раз услышать, мне приятно, - она улыбнулась, развязав ленту в его волосах и распустив их по плечам.

  -- Я люблю тебя, - сказал он, глядя ей в глаза. Николь провела кончиками пальцев по его губам.

  -- Можно мне ночевать здесь? - продолжала она.

  -- Да, - кивнул Виктор.

  -- И устроить свадьбу по своему вкусу? - Николь улыбалась все шире.

  -- Да, - повторил принц.

  -- И целовать тебя всегда, когда я этого захочу? - Николь скользнула пальцами по его груди и расстегнула штаны.

  -- Да.

  -- И ты всегда будешь отвечать мне "да"?

  -- Зависит от вопросов, - ответил Виктор.

  Николь легко ударила его в грудь, скорчив недовольную гримасу.

  5е. Третий весенний месяц.

  Капитан Морис заметил белый парус и приказал сообщить об этом командору. Несмотря на то, что солнце уже давно поднялось, Виктор еще не появлялся на мостике. Это было очень на него не похоже. Капитан был хорошим другом принца и очень давно его знал. Поэтому он не стал посылать за ним, давая возможность отдохнуть. Он прекрасно понимал, что на долю молодого короля успело выпасть немало испытаний. А последние новости, которые вскоре дошли и до команды, подтвердили догадки капитана. Король нашел себе невесту и имел полное право проводить с ней больше времени.

  Матрос вернулся, сообщив, что король предоставляет капитану Морису полную свободу действий и уверен, что тот сможет сам встретить корабли из Иджу и сообщить им о мирной цели их визита. Капитан приказал матросу возвращаться к своим обязанностям. Он и сам догадывался, что парус принадлежит какому-нибудь торговому судну южной страны. Поэтому не стал возражать против воли командора и скорректировал курс, чтоб подойти ближе. Следовало уведомить местных об их намерениях, чтоб те не восприняли эскападу вандерширского флота, как намерение вторгнуться.

  Корабль Иджу вскоре приблизился достаточно, чтоб послать шлюпку. Это было военное судно, хорошо вооруженное и оснащенное. На юге уже знали о начавшейся войне северян. Шлюпка благополучно достигла "Защитника" и на борт взошел высокий мужчина в традиционной для его страны одежде, хотя и приспособленной для военной службы на корабле. Корабль южан тоже весьма отличался от вандерширских. Он был вдвое больше по размеру и в основном полагался на весла, коих виднелось неимоверное количество.

  -- Приветствую, друг мой, Генри, - начал мужчина. Это был среднего возраста человек, с темной загорелой кожей и черными волосами, видневшимися из-под замысловатого головного убора. Его белоснежная одежда резко контрастировала с кожей и карими глазами, на широком поясе из темной кожи висела длинная широкая сабля, без ножен. Мешковатые штаны были заправлены в низкие полусапожки, выполненные из такой же кожи, что и пояс.

  -- Аалам! - воскликнул радостно капитан Морис, узнав гостя. - Рад тебе, друг.

  -- Мы узнали флагман королевского флота и не поверили глазам, - мужчины обнялись, похлопав друг друга по плечу. - Король на борту?

  -- И да, и нет, - ответил капитан Морис, и улыбка на его лице померкла. Спутники гостя стояли около борта. Матросы собрались позади своего капитана.

  -- Твое лицо говорит за тебя, - догадался Аалам. - Слухи не врут, великий король Теодор мертв.

  -- Да, - капитан Морис пригласил гостя пройти в каюту.

  -- Это большое горе, - мужчина сел за стол в столовой. Его люди тоже заняли места рядом с ним. Капитан и два его старших офицера расположились напротив.

  -- Что вы слышали? - спросил капитан, приказав подать чай.

  -- Что Вандершир выступит против своего западного соседа, а во главе его теперь стоит новый король, - ответил Аалам.

  В столовую вошел принц. Все поднялись и поклонились. Виктор поприветствовал гостей на их родном языке и попросил садиться. Следом вошла Николь. Ее мужской костюм вызвал некоторое недоумение у мужчин, в чьей стране женщины не могли себе позволить такого.

  -- Мои соболезнования, Ваше Величество, - произнес Аалам, стараясь не глазеть на прекрасную северянку. Его спутники обменялись многозначительными взглядами.

  -- Я знал, что первым встречу именно тебя, - сказал принц, присаживаясь за стол. Николь, смущенно улыбаясь, опустилась рядом. Она не могла упустить случай поближе увидеть чужеземцев. Они оказались именно такими, какими она себе их представляла, читая книги об Иджу.

  -- Позволь представить мою невесту, - продолжал Виктор, удовлетворенный эффектом, произведенным ею на мужчин. - Принцесса Николь.

  -- Ваша невеста затмит красотой наше солнце, хотя она бледна, как вершины Дальних гор, а глаза ее превзойдут блеском голубые бриллианты в короне нашего халифа, да живет он вечно, - Аалам вновь поклонился.

  -- Да, ты впервые не преувеличил, мой друг, - ответил принц, взглянув на Николь, чьи щеки залил румянец, а улыбка стала еще лучистее.

  -- Ваша матушка, мудрейшая из женщин, с вами? - поинтересовался мужчина.

  -- Да, она со мной, - Виктор кивнул.

  Кок принес чай, а его помощники изысканный королевский сервиз. Вскоре на белоснежной скатерти уже было все для чаепития, и матросы удалились.

  -- Я намерен просить тебя сопровождать нас до Нажиба, - продолжал принц, пока кок разливал чай по чашкам гостей.

  -- Почту за честь, - кивнул Аалам, улыбнувшись девушке. В его стране не позволено было подобное обращение, поэтому он пользовался моментом. Вандерширцы и их женщины считали хорошим тоном то, за что в Иджу могли казнить.

  -- Мы пойдем следом, - Виктор не имел возражений, если его гости хотели полюбоваться красотой его избранницы, тоже отлично зная нравы южной страны. - У меня шесть боевых кораблей и один рыбацкий с рыбаками.

  Аалам взглянул на него, не скрывая любопытства.

  -- Нужно было пополнять запасы по пути, - пояснил принц, не желая сообщать, что теперь пираты его союзники.

  -- Ваша дальновидность поистине королевская, - усмехнулся Аалам, принимая такие пояснения.

  -- Препоручаю вас Генри. Рад был встрече, - Виктор поднялся. Николь поспешила последовать его примеру.

  Все проводили их взглядом, тоже поднявшись с мест и поклонившись. Виктор попрощался с гостями на их родном языке и вышел.

  -- Халиф, да правит он всем миром, будет не рад новостям, - вздохнул Аалам, когда они остались с капитаном Морисом.

  -- Но принцесса стоит того, - возразил капитан.

  -- О, это истинный бриллиант, достойный украсить корону Кальтбэргов, да пошлют им боги сыновей, - согласился гость.

  Закончив чаепитие, Аалам и его люди вернулись на свой корабль, грозный флагман флота Иджу. Дальше он вел вандерширскую эскадру в самый большой и хорошо защищенный порт страны, расположенный немного в стороне, но более надежный, чем ближайшие.

  -- Они мне понравились, - сказала Николь. Они с принцем вышли на палубу, когда солнце начало клониться к горизонту. Стало прохладней, и можно было покинуть душную каюту.

  -- Ты им тоже, - Виктор обнял ее сзади. Она прижалась к нему спиной, продолжая рассматривать новый корабль, идущий впереди.

  -- Ты говоришь на их языке, - Николь положила свои ладони поверх его. - Он сложный?

  -- Нет, я выучил за месяц, - ответил принц. - Когда впервые был тут с визитом. Если хочешь, я научу тебя.

  -- Конечно, хочу, - она улыбнулась, представив, как удивятся ее родители. Воспоминание о них немного омрачило ее фантазию. Она по-прежнему не знала, живы ли они.

  -- Что сейчас делает с Вандерширом Враг? - спросила она серьезным тоном.

  -- Полагаю, он поведет армию на Эвервуд, - ответил принц. Николь почувствовала его волнение и погладила по руке. - Если они продержатся до моего возвращения, Лоакинор не успеет разорить нашу страну.

  -- Мы поможем Эвервуду? - спросила девушка, зная, что эта страна больше других была дружна с магами и эльфами, живущими в соседних лесах на западе.

  -- Конечно, только бы халиф дал мне своих людей, - ответил принц. - С шестью кораблями мы не сможем особо помочь.

  -- Иджу должны помочь нам, - Николь очень понравились первые представители, которых она увидела. - Ведь Враг не оставит их, когда погубит северные народы.

  -- Если бы все правители были столь дальновидны, - Виктор крепче обнял ее и поцеловал в щеку.

  -- Пойдем к тебе, - Николь обернулась и обняла его за шею.

  Из темноты коридора на палубу вышел граф. Он замер, вглядываясь в них. Следом вышла Мадлена.

  Николь заметила Кристиана и невольно отшатнулась от принца. Виктор не стал оборачиваться, догадываясь, что могло так подействовать на принцессу.

  -- Уйдем, - попросила она, наблюдая за графом. Тот по-прежнему стоял около входа, испепеляя соперника взглядом.

  -- Я предпочитаю остаться, - ответил принц, развернув ее спиной к кораблю и заслонив собой от графа. - Вечерний морской воздух полезен для здоровья.

  Кристиан не мог не заметить, как четверо матросов, как по команде заняли позиции, вооружившись новыми огненными ружьями. Они не целились в него, и со стороны невозможно было догадаться, какая им дана команда. Но граф сразу понял, что новый король не так глуп, чтоб поворачиваться к нему спиной, не имея страховки.

  -- Чего ты боишься? - спросил Виктор, наклонив голову к ее уху. Николь начала дрожать, как только увидела графа. Теперь она спиной чувствовала его взгляд.

  -- Боюсь, что он начнет делиться с тобой подробностями нашей с ним личной жизни, - ответила она прямо.

  -- Мне будет гораздо легче, если я узнаю их от тебя, - произнес Виктор, продолжая говорить тихо, склонившись над ней.

  -- Разве это не причинит тебе боли? - Николь немного расслабилась, чувствуя его поддержку и уверенность. А граф, похоже, не собирался больше их донимать.

  -- Причинит, но только так можно стать нечувствительным к боли, - ответил принц.

  -- Так ты научился сохранять невозмутимый вид, терпя побои? - поинтересовалась принцесса и улыбка вернулась на ее лицо. Она почти забыла, с чего начался этот разговор.

  -- Да, - Виктор, напротив, не упускал ни малейшей детали и знал, куда пошел соперник, не забывая о нем ни на миг.

  -- Кто же бил тебя? Пираты? - Николь вспомнила, как он выглядел, только ступив на "Защитник" после пиратского плена.

  -- Вот еще, - возмутился Виктор. - Единственный раз, когда им так повезло, был в тот злосчастный день.

  -- Да, я и сама его вспомнила, - Николь заметила первые звезды, необычайно яркие на фоне темнеющего неба.

  -- Я верну им этот долг, - произнес Виктор таким тоном, что девушке стало их искренне жаль.

  -- Но кто тогда? - вернулась она к предмету их беседы.

  -- Ты так любопытна, - принц ушел от ответа и поцеловал ее шею. - Пойдем ко мне.

  -- Нет, я не пойду, пока ты не ответишь, - Николь отстранилась, рассмеявшись.

  -- Теперь у каждого из них есть свой корабль, - ответил он, увлекая девушку за собой в каюту. Николь шла следом, пытаясь понять его ответ.

  Кристиан проводил влюбленную парочку долгим, полным ненависти и отчаяния взглядом. Мадлена стояла рядом, прекрасно угадывая его чувства, но молчала. Что могла она возразить, после того, как сама посоветовала ему молчать.

  -- Не похоже, чтоб их интрижка шла на убыль, - сказал граф сквозь зубы и вновь посмотрел на море за бортом. - Ей с ним очень весело.

  -- Если не станешь больше вмешиваться, это рано или поздно закончится, - произнесла задумчиво волшебница. - Не думаю, что он всерьез готов жениться на ней.

  -- Согласись, ведь ты сама не уверена, что это несерьезно? - спросил Кристиан. Он еще больше нахмурился, заметив Еву в сопровождении князя Прауда.

  -- В Иджу это закончится, каким бы серьезным ни было, - отрезала Мадлена и напустила на себя задумчивый вид.

  -- Добрый вечер, - поприветствовал их князь.

  -- Развлекаете принцессу? - поинтересовался Кристиан, заметив, что Ева не спешит отпускать Гордона.

  -- Князь был очень добр ко мне, пока меня везли в столицу в тюремной карете, - ответила девушка. - Мы стали друзьями.

  -- Как мило, все теперь друзья, - граф отвернулся от них, не желая изображать радость по этому поводу. Он прекрасно знал, что Ева не способна на дружбу, а Гордон был слишком наивен, чтобы понять это.

  -- А где будущая королева, что-то ее целый день не было видно, - продолжала подливать масла в огонь Ева. Она была раздосадована тем, что граф перебрался в другую каюту, решив изображать порядочного.

  -- Ваша сестра вернулась на "Грозный", я слышала? - спросила Мадлена, взглянув на Гордона. Тот кивнул, понимая, что лучше осадить Еву, пока граф не сорвал свою злость на ней.

  -- Да, она очень подружилась с капитаном Джонсоном и его офицерами, - ответил он.

  -- Так будет лучше, - произнесла Мадлена, догадываясь, что Бьянке нужно время, после того, что она услышала.

  -- Капитан Морис узнал новости от капитана Аалама, - продолжал Гордон, переводя разговор на более отвлеченную тему. - Вандершир готовит нападение на Эвервуд.

  -- Долго Эвервуду не выстоять, - спрогнозировал Кристиан. - Вандерширская армия непобедима.

  -- Когда речь идет о войне под командованием настоящего короля, а не самозванца, - возразила Мадлена. - И потом, я уверена, что эльфы придут на помощь соседям.

  -- Надеюсь, этот ребенок знает, что нужно делать, - вздохнул Кристиан, понимая, что от Виктора во многом зависит их будущее.

  -- Правитель Иджу старый друг Вандершира и короля Теодора, - ответил князь, стараясь пропускать мимо ушей колкости в адрес нового короля. Гордон прекрасно понимал чувства друга. Он сам чувствовал нечто похожее. Хотя у него никогда не было надежды.

  -- Он хитрец, и так просто не станет помогать, - возразил граф. - Виктору придется предложить что-то действительно стоящее. Может, он предложит ему пополнить гарем его младшей сестренкой?

  Ева одарила его негодующим взглядом. Гордон покраснел, но промолчал. Мадлена вздохнула, не обращая внимания на слова сына. Она понимала, что Кристиан готов выместить злобу на любом, только бы облегчить свои страдания.

  -- А что? Ты не знаешь, от чего отказываешься, - продолжал тот. - Правитель Иджу в десять раз богаче нашего нового короля. У него всего-то штук пятьдесят жен. Будешь как сыр в масле.

  -- Может, лучше Николь ему предложить? Она ценнее меня, - не уступила Ева.

  -- Она уже занята, если ты не заметила, - Кристиан, казалось, мог убить ее взглядом.

  -- Возможно, мой дорогой брат не для себя ее приберег? - продолжала принцесса.

  Все встревоженно посмотрели на нее.

  -- Зачем он показал ее южанам? - продолжала развивать свою идею девушка. - Она же полностью в его власти. Он приведет ее во дворец к халифу, и она пикнуть не успеет, как окажется в ловушке.

  -- Ты на солнце не сидела сегодня? - спросил Кристиан, хотя слова Евы посеяли в его душе сомнения. Мадлена промолчала. Гордон рассмеялся, но как-то нервно.

  -- Князь, проводите принцессу, а то с ней совсем плохо, - граф отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

  -- Нет, вы ошибаетесь, - пытался убедить девушку Гордон, пока они шли к каютам.

  -- Чего же ты молчишь? - спросил граф, когда они с матерью опять остались одни.

  -- Ты хочешь услышать от меня, что твоя бывшая подруга не думает, что говорит? - спросила она.

  -- Тебе эта идея кажется бессмысленной? Разве Николь недостойна гарема халифа? - он продолжал развивать мысль Евы.

  -- Виктор должен быть бесчувственным, расчетливым лицемером, если задумал такое, - ответила она, отгоняя бредовую идею. - Ева слишком долго общалась с темными, вот откуда столько глупостей.

  -- А ты хорошо его знаешь? - спросил Кристиан. - Ты знала его отца. А он дважды хотел меня казнить без веских доказательств. Разве Виктор не самый тщеславный человек в Вандершире?

  -- Тщеславие и подлость не одно и то же, - ответила Мадлена. - Я рада, что ты порвал с Евой. Она плохо на тебя повлияла.

  -- Она видит людей лучше, чем ты, - не соглашался граф. - Ты, как Николь, всех судишь заведомо хорошо.

  -- А надо заведомо плохо?! - Мадлена не верила, что сын способен поверить в подобную ерунду. Но и у нее не было оснований безоговорочно доверять принцу. Слишком долго его предки уничтожали все волшебство вокруг себя.

  -- Надо трезво, - посоветовал граф. - Разве Николь согласилась бы отдать свою судьбу в его руки, не задури он ей голову своей любовью? Теперь она на все готова, только бы мне наперекор!

  -- Ты слишком высоко оцениваешь свое влияние на нее, - не соглашалась волшебница. - Она обычная девушка, и слишком юна и наивна, чтоб делать такое тебе назло.

  -- Ты сама подтверждаешь мои слова, - улыбнулся Кристиан, словно Мадлена согласилась с ним. - Она юна и наивна, а ему нужна поддержка Иджу. А халиф самый большой ловелас из всех известных мне правителей.

  -- Зачем тогда Виктор попросил ее руки? Зачем объявил всем, что она его невеста? - Мадлена поражалась уверенности, с какой он хватался за любую соломинку.

  -- Чтоб она поверила ему. Разве ты не помнишь, единственное, что разделяло нас, это наше неравенство, то, что мы не могли законно быть вместе? - Кристиан отрицательно мотал головой, удивляясь, как сам не додумался до такого.

  -- Если это правда и Виктор попытается продать Николь халифу, я остановлю его, - произнесла Мадлена, желая закончить разговор. - Я не позволю.

  -- Я не стану ждать, - возразил граф.

  -- Ты ничего не станешь предпринимать, - угрожающе произнесла волшебница и взглядом указала на солдат с ружьями.

  -- Я не боюсь его, - Кристиан сложил руки на груди. - Николь не станет жертвой во имя Вандершира.

  -- Тогда иди, - Мадлена одарила его негодующим взглядом. - Иди и брось ему в лицо свои обвинения! Но если между вами встанетНиколь, и вы убьете ее, выясняя, кто больше любит, не приходи ко мне просить утешения. Я не стану тебя слушать.

  Кристиан поджал губы, слушая, как его отчитывают, словно он был нашалившим ребенком.

  -- Я не позволю вам погубить ее, ни королю, ни тебе, - произнесла тихо Мадлена, но голос ее был твердым.

  Глава двадцать четвертая

  Войска Вандершира, состоящие из людей и ведомые черными магами, достигли реки, отделявшей Вандершир от Эвервуда. Река была полноводной и достаточно широкой. Все мосты через нее были уничтожены жителями Эвервуда, чтоб не допустить вторжения. Берег был хорошо укреплен и надежно защищен лучниками, обосновавшимися в сооруженных наспех заставах.

  В Эвервуде жили обычные люди, мало чем отличавшиеся от вандерширцев. Разве только тем, что никогда не очищали свои земли от магии, и многие семьи вели свою родословную от эльфов, живущих в лесах на западе.

  Король Эвервуда был потомком королевского эльфийского рода. Он был еще молодым и недостаточно опытным в военном деле. Его отец был убит незадолго до начавшихся в Вандершире бедствий. Лингимир никогда не интересовался политикой, как его отец, надеясь, что тот проживет достаточно долго. Юноша был больше увлечен музыкой и поэзией, как настоящий потомок эльфов. Он часто бывал в гостях у западных сородичей, и однажды, вернувшись, узнал, что теперь король.

  Эвервуд не вел с соседом никаких дел, не требовал его защиты, но и был достаточно силен, чтоб не стать легкой добычей. Когда в пятьсот девяносто девятом году Вандершир вел войну с Холоу, он не поддержал ни одну из сторон. Когда спустя год, воюющие королевства заключили союз и начали изгонять магов, они приняли беглецов у себя. Союзники вмиг уничтожили бы Эвервуд, если бы ему на помощь не пришли эльфы. Валиус и Грегори не стали рисковать только что доставшимся им троном ради небольшого государства, покрытого лесами. Эвервуд остался цел, но помнил, что это не на долго, пока две большие военные страны не станут достаточно сильными, чтоб сломить и Эвервуд и западных эльфов. Теперь этот день настал.

  Лингимир послал просить помощи эльфов, а сам укреплял берег, надеясь выиграть немного времени. Бледный худощавый юноша терялся в просторном опустевшем зале. Широкий трон отца нагонял на него тоску. Массивная золотая корона была велика. Советники, взяв в руки оружие, командовали войсками, рассредоточившимися вдоль линии границы. Только король остался во дворце, получая сообщения от разведчиков и бледнея, когда те описывали вандерширских генералов. Бесстрашные статные воины в черных одеждах с бесчувственными прекрасными лицами холодных вампиров вели вперед напуганных и сломленных духом солдат. Только страх гнал вандерширцев вперед. Отступив, они рисковали стать обедом своих полководцев. Люди шли вперед, предпочитая умереть от эвервудских стрел. Умерев от укуса вампира, солдат вскоре опять возвращался в строй, но уже не человеком. Многих такая участь пугала больше смерти. Косматые оборотни подгоняли лошадей, насылая своим воем ужас на их всадников. Призраки летели в небе над шеренгами, затмевая солнце и устрашая врагов. Их не могли достать и поразить стрелы, не брали клинки.

  Последней преградой стала река.

  Тогда появились трое, последние бессмертные темные. Один воздел руки к небу и оно потемнело от тяжелых грозовых туч. Второй всколыхнул землю под ногами, а третий пошел вперед, пересекая реку вброд.

  Полководцы скомандовали армии, следовать за ним. Люди в ужасе смотрели, как земля сползает в воду, образуя широкие насыпи. Русло ее начало мелеть пока не показалось болотистое дно, покрытое мертвой зеленью и рыбой. Солдаты шли по насыпи, стараясь быстрее преодолеть ее. Вода выше по течению сдерживалась невидимой стеной, словно дамбой. Никто не хотел попасть под ее поток, когда темные отпустят реку, чтоб затопить все вокруг.

  Вандерширцы не боялись даже града стрел, пущенных из темных лесов, подступавших к самому берегу и скрывавших стрелков. Волна всадников и пеших, окруженных с двух сторон огромными волкоподобными чудовищами, глубоко врезалась в лес, сметая заставы. Вампиры твердо вели всех вперед, безжалостно убивая отставших и пятящихся.

  После недолгой жестокой битвы берег был взят. Темные освободили реку, и она смыла всех и живых и мертвых, унося в море бурным разливом. Темные маги и вампиры отправили волков вперед с остатками вандерширской армии, чтоб закрепить берег и врезаться глубже в Эвервуд. Позади, из Вандершира, на берег выступали новые полки, больше предыдущего, единственной целью которого было очистить берег и дать время соорудить мосты. Цена темных вполне устраивала.

  Оборона Эвервуда была прорвана, темные продвинулись вглубь страны, стараясь заразить как можно большую территорию. Все к чему они прикасались, становилось их союзником. Зараженные люди и животные, были оружием темных магов, ведущих новый Вандершир к победе.