Итоги № 45 (2013) [Итоги Журнал Итоги] (fb2) читать онлайн

Брюссельская Русь / Политика и экономика / Главная тема

Брюссельская Русь

/  Политика и экономика /  Главная тема

Почему России не обойтись без Украины, а Киеву — без Москвы

 

Чтобы ощутить градус российско-украинских отношений, достаточно проехать из аэропорта Борисполь в Киев. В глаза сразу бросится один из многочисленных плакатов, на котором изображена собака и есть надпись: «Европа — наш дiм. Собака гавкае, а караван iде». На минувшей неделе караван дошел до финишной прямой: Верховная рада приcтупила к разработке компромиссного варианта закона, открывающего путь к свободе лидеру оппозиции экс-премьеру Юлии Тимошенко. И если эта кондиция ЕС будет выполнена, ничто уже не помешает проведению в конце ноября саммита в Вильнюсе, где Украина (вместе с Молдавией и Грузией) намерена подписать соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли с Европой.

Чем аукнется этот союз для Украины — разговор долгий. Но то, что он обозначит конец постсоветской истории, факт непреложный. На месте бывшего СССР возникают два политико-экономических блока, напоминающих давнее соперничество двух великих княжеств: Московского на востоке и Литовского на западе. При этом, как и 500 лет назад, московская партия объективно сильнее, хотя и запрягает по-прежнему слишком медленно.

Московская Русь

Ровно 10 лет назад в свет вышла книга второго президента Незалежной Леонида Кучмы «Украина — не Россия». Но только теперь стало ясно, насколько серьезно в Киеве относятся к своей незалежности и от кого именно готовы ее «обороните». Сегодня у восточных славян все почти так же, как и пять веков назад. Центр антимосковской партии опять в Вильнюсе. И, наверное, не только потому, что Литва председательствует в Совете Евросоюза, но и в силу исторических фактов. Ну а на границе западной и восточной половинок русской цивилизации снова возводятся засечные линии. Самые настоящие — даже рвы предусмотрены. Россия и Украина вдруг спешно занялись укреплением границы. Между пунктами пропуска растягивают колючую проволоку, обустраивают контрольно-следовые полосы.

В Донецкой и Луганской областях Украины на границе скопилось несметное число фур. Обстановка там в последние дни относительно нормализовалась, но причина осталась. Москва предприняла меры по обеспечению правил транзита товаров, которые ввозятся на территорию Таможенного союза (ТС), куда входят Россия, Белоруссия и Казахстан. И, видимо, теперь очень не скоро войдет Украина.

До полноценной торговой войны дело, скорее всего, не дойдет. Об этом, в частности, заявил глава МИД России Сергей Лавров, встречаясь со своим украинским коллегой. Но и никакого привилегированного партнерства Киеву больше не обещают. Исключительно по нормам ВТО: с торговыми спорами, антидемпинговыми мерами и судебными разбирательствами. Ну а за кредитами, как сказал премьер Дмитрий Медведев, украинцам отныне добро пожаловать… в Брюссель.

Зона свободной торговли с ЕС, по мнению российского руководства, никак не сочетается с идеей СНГ. От Содружества после вильнюсского саммита останется лишь видимость. На постсоветском пространстве окажется два союза: Таможенный — с прицелом на более тесный, Евразийский, и восточный филиал союза Европейского.

Москва бьет из всех орудий. От заявлений, что гражданам России и Украины следовало бы ездить друг к другу по загранпаспортам (следующий шаг — визовый режим), до предупреждений о том, что украинское сало никак не вписывается в технические регламенты ЕС. А вот в наши регламенты, да под горилку, вписывается, да еще как! И это не говоря уже о первых залпах новой газовой войны. У Украины вновь образовался долг за поставки — почти на миллиард долларов.

В то же время советник Владимира Путина по евразийской интеграции Сергей Глазьев (именно он пуще других пугает украинцев) предупредил Киев о последствиях вступления в «неравноправную зону свободной торговли» с ЕС. По его словам, украинская экономика вплоть до 2020 года будет терять в год по 1,5 процента ВВП . Зато в случае вступления в ТС она одномоментно получит выгоду в размере 10 миллиардов долларов.

Если принять на веру эти цифры, то следует признать, что и потери России возросли бы симметрично. Обещанные ранее Киеву скидки на газ и отмена экспортных пошлин на нефть — это прямые убытки для бюджета. Хотя и действующий Таможенный союз уже сейчас российской казне обходится недешево. По некоторым оценкам, из-за отмены пошлин и утечки капиталов в Белоруссию и Казахстан наш бюджет теряет более 10 миллиардов долларов в год. И зачем, спрашивается, Москве идти на новые жертвы?

Однозначный ответ дать сложно. Но попробуем разобраться.

Главная причина того, что для России союз Украины с Западом что нож острый, имеет скорее геополитический характер. Без этой страны проект Евразийского союза теряет всякий смысл. Казахстан и Белоруссия — это хорошо, но мало. Достаточно сказать, что украинский ВВП вдвое больше, чем казахстанский и белорусский вместе взятые. Эффект от интеграции Украины с Россией был бы огромен. По данным украинской службы статистики, наша страна остается главным торговым партнером Киева. Удельный вес России в общем товарообороте Украины в январе — июне 2013 года составил 26,2 процента (годом ранее — почти 30 процентов. А это 50 миллиардов долларов).

Украина — один из важнейших рынков сбыта для российских энергоносителей и прочего сырья. Между тем в этом году Киев уже сократил импорт нашего природного газа на 35,2 процента (или на 5,6 миллиарда кубов). Российская нефть в 2013 году на Украину вообще не поставляется, тогда как в январе — июне 2012 года на украинские НПЗ ее было направлено 734,8 тысячи тонн. Сокращение объемов поставок — это прямые потери в том числе и для Москвы. Планы же Киева вовсе отказаться от импорта российских энергоносителей грозят нашим импортерам серьезными убытками.

Но не это главное. В конце концов как торговый партнер Украина погоды не делает — особенно на фоне 400 миллиардов долларов торговли с ЕС и более чем ста миллиардов с Китаем. Зато, по оценкам Федеральной миграционной службы, в России работают около 2,5 миллиона трудовых мигрантов с Украины. Интеграция соседней страны с ЕС прежде всего означает, что значительная часть этой (кстати, как правило, квалифицированной) рабочей силы утечет на Запад. Это будет серьезным ударом по российскому рынку труда.

Российский бизнес, в свою очередь, глубоко окопался на берегах Днепра. По некоторым оценкам, после окончания приватизации на Украине около 60 процентов местных предприятий будут принадлежать российскому капиталу.

Наконец, еще один аргумент диктует Москве политику сближения с Киевом. И он, пожалуй, ключевой. Дело в том, что с тезисом, который Леонид Кучма вынес в заглавие своей книги, в России категорически не согласны. По словам ведущего научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений РАН Алексея Портанского, «Москве хотелось бы видеть Украину в ТС, а в будущем — в Евразийском союзе. Если вспомнить опыт Европы, то там в 50—60-е годы роль интеграционного локомотива сыграли Германия и Франция. На постсоветском пространстве в этом качестве могли бы выступить Россия и Украина».

На самой Украине (особенно на юге и востоке) также немало тех, кто полагает, что две наши страны — части единого целого. Для них перспектива введения визового режима сродни катастрофе. Ведь после этого русские окажутся крупнейшей разделенной нацией Европы, а то и всего мира. Не так давно украинский премьер Николай Азаров заявлял, что русских на Украине не менее 20 миллионов. И это в случае окончательного «развода» окажется огромной проблемой.

Киевская Русь

Почему в Киеве не вняли вполне здравым аргументам о выгоде интеграции в восточном направлении?

Здесь проблема также не исчерпывается экономикой.

Обратимся к истории. На сей раз к недавней. О перспективах создания зоны свободной торговли между Украиной и ЕС впервые было заявлено в 1994 году. Такая возможность предусматривалась статьей 4 Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Киевом и Брюсселем. В ней отмечалось, что «в 1998 году стороны совместно рассмотрят вопрос, позволят ли обстоятельства, и в частности прогресс Украины в деле осуществления рыночных экономических реформ… начать переговоры по созданию зоны свободной торговли». Правда, эти самые обстоятельства (экономический кризис) затянули процесс на десятилетие. Переговоры начались лишь в феврале 2008 года. Но еще до этого произошли важные события. В конце 2005 года Брюссель официально признал рыночный статус украинской экономики. Три года спустя Украина завершила переговоры о вступлении в ВТО, что и открыло возможности для создания зоны свободной торговли с ЕС.

Складывается впечатление, что большинство российских критиков «европейского выбора» Украины просто не читали документов об интеграции этой страны с Евросоюзом. Никаких жутких «казней египетских» в них не содержится. Напротив, Украина получает существенные преференции — они и служат тем пряником, который манит Киев на Запад.

В Вильнюсе должны подписать соглашение о так называемой расширенной зоне свободной торговли, которая охватывает не только движение товаров, но и услуг. В соглашении предусматривается либерализация торговли, а также, насколько возможно, сближение законодательства сторон.

Предусмотрена отмена таможенных пошлин в отношении не менее 95 процентов товаров (как по номенклатуре, так и по объемам торговли). При этом отмена таможенных сборов будет происходить асинхронно. Если ЕС сразу после вступления соглашения в силу отменит пошлины на импорт, то для либерализации европейского экспорта на Украину предусмотрены переходные периоды. Отмена пошлин на европейские товары растянется на 7—10 лет. Поэтому разговоры о том, что Киев немедленно открывает свой рынок, чем гробит национальную экономику, от лукавого.

В результате уменьшения и отмены пошлин украинские экспортеры будут экономить 487 миллионов евро ежегодно. Это только прямой эффект от зоны свободной торговли. В целом, по оценке европейских экспертов, ассоциация и торговое соглашение с ЕС увеличат ВВП Украины на 11,8 процента в течение нескольких лет. В то же время, по расчетам украинского Института экономических исследований и политических консультаций, союз с Россией снизил бы ВВП Украины на 0,5—3,7 процента. Это произошло бы, среди прочего, из-за удорожания импорта из ЕС в результате роста таможенных пошлин.

Однако не только и не столько в экономической статистике дело. Виктор Янукович на днях заявил, что сближение с Евросоюзом — это прежде всего «прагматический выбор оптимальной модели национальной модернизации». Иными словами, в Киеве рассчитывают на приток западных инвестиций и технологий. А также на отмену в перспективе преград на пути миграции избыточной рабочей силы в страны ЕС. Уже сейчас украинцы ездят на заработки в Россию и Евросоюз в соотношении 50 на 50.

Всея великия и малая

Если отбросить эмоции, то в бочке европейского меда, поднесенной Киеву, конечно, обнаружатся изрядные ложки дегтя. Брюссель, например, отказался списать Украине долги в рамках процесса евроинтеграции. И нисколько не смягчил свои требования, каковыми являются отсутствие девальвации нацвалюты в течение последних трех лет, низкая инфляция, невысокий уровень безработицы, соблюдение экологических норм, снижение коррупции, унификация налоговой системы с европейским законодательством, а также отмена выборочного правосудия.

Последний пункт в переводе на общедоступный язык означает ультимативное требование европейцев освободить лидера оппозиции Юлию Тимошенко, отбывающую 7-летний срок.

Согласно последним опросам, если бы выборы президента Украины состоялись сейчас и неформальный лидер партии «Батькивщина» Юлия Тимошенко принимала в них участие, то Януковича поддержали бы 24 процента опрошенных, 21 процент — Тимошенко, 19 процентов — лидера партии «УДАР» известного боксера-тяжеловеса Виталия Кличко. Видно невооруженным глазом: позиции действующего президента крайне шаткие. Януковичу просто необходим крупный внешнеполитический прорыв, чтобы сохранить хоть какие-то шансы и для себя, и для своей партии.

Но может ли такая сиюминутная позиция диктовать выбор, который делается на многие годы вперед?

Больше самой Украины в ассоциации заинтересован Евросоюз. Недавний бюджетный и долговой кризис поставил еврозону на грань выживания. По мнению весьма влиятельных европолитиков, ЕС может сглаживать внутренние противоречия лишь одним способом — непрерывно расширяясь. Европейской промышленности нужен все более емкий внутренний рынок. А также миграционный приток (опять же внутренний) дешевой рабочей силы. Только это позволит «империи» конкурировать с Америкой и Китаем.

Между тем расширяться далее ЕС может лишь в одном направлении — на постсоветское пространство. Ну прямо как во времена Великого княжества Литовского и пришедшей на смену Речи Посполитой — восточного форпоста западнохристианской цивилизации! Ведь и сегодня при всей своей формальной светскости и толерантности Европа никак не желает интегрировать, к примеру, Турцию. В Брюсселе не скрывают: с турками у европейцев разный культурный код. Не говоря уже о том, что соглашения об ассоциации у ЕС подписаны с такими странами, как Египет, Тунис и, страшно подумать, Сирия. Но никаких шансов на реальную интеграцию нет. В отличие от Украины, Молдавии и Грузии — все эти страны, заметьте, христианские. Кстати, бывший британский премьер Тони Блэр предрек Украине полноценное членство в ЕС к 2025 году. О поддержке процесса евроинтеграции Киева заявили представители 22 из 28 членов Евросоюза. Правда, в списке пока отсутствуют европейские тяжеловесы — Германия и Франция, за которыми последнее слово.

Так что у Москвы еще есть время на то, чтобы постараться качнуть маятник в свою сторону. Пять веков назад ведь получилось. Причем западнорусские князья да бояре с челядью бежали из Литвы на Москву не только по соображениям славянского братства и единой с москалями веры. Московские Рюриковичи по сравнению с литовскими Гедиминовичами просто больше платили за службу. Однако сегодня одним длинным рублем в Евразийский союз не заманишь. России нужно предъявить соседям модель социально-экономического, да и политического развития как минимум не менее привлекательную, чем европейская. Иначе расстояние от Москвы до границы «Брюссельской Руси» будет измеряться длиной трассы М3 «Украина». А это, между прочим, всего 490 километров.

(обратно)

Полюбовный треугольник / Политика и экономика / Вокруг России

Полюбовный треугольник

/  Политика и экономика /  Вокруг России

Генри Киссинджер: «Я приезжал в вашу страну как союзник, оппонент, партнер, соперник — не осталось состояния взаимоотношений между Россией и США, которые бы я не пережил»

 

Может показаться, что отмечаемое на этой неделе 80-летие установления дипотношений между Москвой и Вашингтоном — не более чем страничка из учебника новейшей истории. Но между тем контакты между нашими странами, как и десятилетия назад, все так же сложны и напряженны — не только на ковре, но и под ковром. Именно к подковерной дипломатии наблюдатели причисляют недавний визит в Москву патриарха американской дипломатии Генри Киссинджера. Свою Нобелевскую премию мира он получил за невозможное — примирение Америки с Вьетнамом. И сегодня ему есть что сказать по поводу того, почему перезагрузка отношений между Россией и Америкой то и дело оборачивается перегрузкой.

— Внешняя политика для непосвященных — темный лес. С чем связан ваш приезд в Россию?

— Главная причина — это конференция «Россия — Китай — США: перспективы трехстороннего сотрудничества», которую организовала Дипломатическая академия МИД РФ. Мне подумалось, что участие в данном мероприятии будет для меня полезно. Кроме того, я встречался с президентом Владимиром Путиным, что для меня большая честь.

— Какое «послание» доставили российскому президенту?

— Россия очень долго была частью моей политической жизни. Я приезжал в вашу страну как союзник, оппонент, партнер, соперник — не осталось состояния взаимоотношений между Россией и США, которое бы я не пережил. Времена меняются, но необходимость сотрудничества наших стран лишь только усиливается со временем. Сейчас Россия и США не во всем согласны, но и не противостоят друг другу. Мой опыт говорит о том, что в мировой политике нередко срабатывает схема «если не знаешь, что делать, поддержи своих друзей».

— Какова сегодня реальная повестка дня в диалоге наших стран?

— Это отношения в треугольнике «Россия — Китай — США», вопросы соотношения безопасности и соблюдения гражданских свобод, кибербезопасность, позиция США по Ирану и Египту. Обсуждаются также перспективы межсирийского диалога в рамках «Женевы-2», роль «восходящих» экономик, вопросы стратегической стабильности в российско-американских отношениях, перспективы вывода американских войск из Афганистана в будущем году...

— В разгар скандала вокруг прослушки АНБ телефонных переговоров лидеров стран — союзников США трудно убеждать партнеров в искренности намерений Вашингтона?

— Этот скандал стал возможен благодаря новым технологиям. Все люди, и политики в том числе, ищут все больше способов для получения информации. Во избежание дипломатических конфликтов должны быть приняты специальные соглашения, регулирующие использование такой информации.

— В мировой политике все время возникали противостоящие друг другу оси, вы же говорите о треугольнике «Россия — Китай — США ». Верите, что такая конфигурация сработает?

— Конечно же, верю. Но надо понимать, что США, Россия и Китай столкнулись с очень сложной задачей — необходимостью создать концепцию международного порядка, с которой могли бы согласиться все три державы. При этом ни одна из них не должна доминировать. Все три стороны обладают богатой историей и в данный момент переживают ключевой этап своего исторического развития.

— И какой конкретно этап переживает внешняя политика России?

— В Америке я часто подвергаюсь критике, потому что пытаюсь объяснить американской публике, кто такой господин Путин на самом деле. Конечно, в этом плане я сужу, исходя из международной политики, поскольку я не слишком погружен во внутреннюю российскую политическую кухню. Итак, я вижу, что Владимир Путин с глубоким пониманием смотрит на американскую внешнюю политику. И четко представляет, в чем заключаются геополитические интересы самой России. Наши с ним точки зрения нередко совпадают. Мы оба считаем, что переговоры между президентами наших стран очень важны для поддержания стабильности в мире.

Фундаментальная задача США и России — сформулировать концепцию безопасного мира. Мы должны перестать действовать отдельно друг от друга. И мы должны лучше согласовывать наши взаимные интересы в самых различных областях. В этом отношении мы несем моральную ответственность для будущего всего мира.

(обратно)

Герой того романа / Политика и экономика / Вокруг России

Герой того романа

/  Политика и экономика /  Вокруг России

Уильям Буллит — первый американский посол в СССР, соавтор Зигмунда Фрейда, прототип булгаковского Воланда. Именно с этого человека началась новейшая история американо-российских отношений

 

Восемьдесят лет назад — 16 ноября 1933 года — Соединенные Штаты официально признали СССР. Что именно подтолкнуло США к установлению дипотношений с большевиками? Голый прагматизм. Еще в 1932 году финансист Уильям Ланкастер писал первому зампреду Госплана СССР Валерию Межлауку: диалог между правительствами начнется, «если американские деловые круги определенно почувствуют, что им нужен русский рынок». Ничего личного. Только бизнес. Вскоре в Москву прибыл первый посол США: 42-летний дипломат и журналист Уильям Буллит...

В Россию с любовью

Обеспеченный отцовским наследством, Буллит мог жить и работать в свое удовольствие. Окончил Йельский университет, учился в Гарварде, после чего занялся журналистикой. В Первую мировую писал для The New York Times. Побывал в Москве — увидел революционную Россию. Романтик, он, подобно многим американцам, верил, что на Востоке рождается дивный прекрасный мир. «Русская революция есть одно из величайших событий в истории человечества, а возвышение большевиков — явление мирового значения» — эти слова Джона Рида, одного из друзей Буллита, запали ему в душу. Мечта, как говорится, и позвала в дорогу.

После Первой мировой Буллит, к тому времени возглавивший бюро центральноевропейской информации в Госдепе, получил от госсекретаря США Роберта Лансинга письмо с указанием «отправиться в Россию от имени американского комитета по мирным переговорам с целью изучения политической и экономической обстановки».

В Москве Уильям встретился с Лениным и по окончании переговоров получил на руки документы, содержание которых было во многом сенсационным. Большевики твердо обещали признать все новые антикоммунистические правительства на территории бывшей Российской империи — в Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, Западной Белоруссии, более чем на половине Украины, в Крыму, на Кавказе, в Грузии, Армении, Азербайджане, на Урале и в Сибири. А также демобилизовать армию — под международным присмотром, амнистировать политических заключенных, выплатить часть долгов царской России. Все это означало прекращение, хотя бы временное, Гражданской войны и экономической блокады.

Добравшись до Хельсинки, Буллит телеграфировал президенту — ждал восторженных отзывов о своей дипломатической работе. Однако в Америке отказывались подписывать мир. В Госдепе были уверены, что большевики — явление временное, и не хотели, подписывая с ними договор, легитимизировать новую власть.

Буллит ушел в отставку. Разочаровавшись во внешней политике, уехал на Средиземное море, где занялся делами сердечными.

Ночь нежна

В 1924 году он женился на журналистке Луизе Брайант, вдове Джона Рида (в 1920 году тот умер в одном из московских тифозных бараков и был захоронен у Кремлевской стены), а по совместительству любовнице Юджина О'Нила. Они жили в Турции, во Франции. В Париже их собеседниками бывали Гертруда Стайн, Эрнест Хемингуэй, Фрэнсис Фиц-джеральд. В 1926 году Уильям издал свой первый и единственный роман — «Это не сделано» (It's Not Done) — результат богемной жизни писателя в кругу столь же богемных и, пожалуй, несравнимо более литературно одаренных друзей.

Собственно, в истории литературы Уильям остался не собственным романом, а тем, что стал прототипом главного героя в романе «Ночь нежна», вышедшем из-под пера его друга Фицджеральда.

Богемная жизнь была приятной, но закончилась скверно. Буллит не выдержал экстравагантности своей жены. Луиза периодически пропадала из дому, потом вдруг оказывалась где-то в прокуренных барах...

Буллит пытался спасти их брак. В помощь призывал своего знакомого психиатра — Зигмунда Фрейда. 75-летний Фрейд не помог. Однако от их психоаналитических посиделок получился неожиданный результат совсем иного, почти научного свойства. Сам Буллит впоследствии так опишет случившееся: «Фрейд находился в Берлине, где ему должны были сделать небольшую операцию. Я зашел к нему и нашел его подавленным. Он мрачно сказал, что ему недолго осталось жить и что его смерть не будет иметь никакого значения ни для него, ни для кого-либо еще... Он спросил меня, чем я занимаюсь. Я ответил, что работаю над книгой о Версальском договоре, в которой будет дано исследование деятельности Клемансо, Орландо, Ллойда Джорджа, Ленина и Вудро Вильсона. Глаза Фрейда загорелись, и он стал очень оживленным. Фрейд быстро задал мне несколько вопросов, а затем, к моему удивлению, сказал, что хотел бы сотрудничать со мной в написании главы о Вильсоне. Я рассмеялся и заметил, что если Фрейд ограничится одной главой в моей книге, то результатом будет полнейшая нелепость; эта часть книги окажется намного важнее всей книги... Два дня спустя я снова позвонил Фрейду, и... мы согласились сотрудничать».

Книга «Томас Вудро Вильсон. 28-й президент США. Психологическое исследование» была завершена лишь 10 лет спустя. Материал получился объемным. Авторы решили опубликовать только те материалы, которые относились к детству и юношеству будущего президента.

Господин посол

1933 год. Великая депрессия в США заканчивается. Начинается оживление и во внешней политике. Возобновились контакты с Советами. С Франклином Делано Рузвельтом Буллит познакомился много лет назад. Когда-то кабинет сотрудника Госдепа (Уильяма) и помощника морского министра (Франклина) находились недалеко друг от друга. Наш герой вновь горел желанием работать. А Рузвельт хотя и сидел в инвалидном кресле, однако энергии в нем было не меньше, чем в здоровом Буллите. Ему нужен был человек, хорошо знающий Россию. Именно Буллита он и отправил с тайной миссией в Москву в 1932 году. Цель — послать сигнал Советам, что после президентских выборов США намерены признать СССР (конечно, в том случае, если президентом выберут именно Рузвельта).

В советскую Россию Уильям прибыл в приподнятом духе. Он все еще верил, что здесь созидается новая демократическая страна...

16 ноября 1933 года дипотношения между Москвой и Вашингтоном были установлены. СССР обязался прекратить деятельность Коминтерна в США, уважать религиозные права американцев и урегулировать вопрос о долгах царской России. В декабре Буллит вручил свои верительные грамоты, став первым американским послом в СССР .

Вскоре наш герой попадает на кремлевское застолье, где видит Сталина, Молотова, Кагановича, Орджоникидзе, Куйбышева и других советских партбонз. Буллит потом напишет Рузвельту, что Сталин был «обыкновенного телосложения, скорее жилистый, чем могучий. Одет был в обычную солдатскую униформу, на нем были сапоги, черные брюки и серо-зеленый френч без знаков различия и орденов... Интересные глаза, карие с темно-синей поволокой, маленькие, пронзительные и постоянно улыбчивые... Руки у него маленькие, с толстыми пальцами... Усы настолько скрывают рот, что трудно увидеть, на что он похож, но когда Сталин смеется, губы любопытным образом искривляются, как у собаки... В обществе Ленина ты сразу ощущал, что находишься перед великим человеком; в обществе Сталина я чувствовал, будто разговариваю с жилистым цыганом, культура и эмоции которого мне непонятны, поскольку ни с чем подобным не приходилось иметь дело».

В меню — традиционные закуски: черная икра, раки. Ну и, конечно, водка. Буллит сидел рядом с женой Ворошилова. Первый тост провозгласил Сталин. За президента Рузвельта. За храбрость, с которой он решился признать Советский Союз. Так началось долгое застолье. Поднимать бокал приходилось за всякого человека, которого собравшиеся вдруг признавали достойным тоста...

Тем временем переговоры с Литвиновым о выплате долгов шли неудачно. Становилось очевидным, что СССР вовсе не намеревается выполнять условия подписанного с Америкой соглашения. Ну а Сталин больше ни разу не принял Буллита. Несмотря на все старания Уильяма, двусторонние отношения забуксовали.

Разочаровавшись в советских коллегах, Буллит писал своему президенту: «США должны поддерживать по возможности самые дружеские личные отношения с русскими, но они должны дать понять со всей ясностью, что если русские не захотят сделать шаг вперед и взять морковку, то получат дубинкой по заднице...»

Рузвельту такая постановка вопроса не понравилась.

Буллит не унывал. Он искал контактов со Сталиным. Пробовал сблизиться с советскими людьми. Обучал красных кавалеристов играть в поло, а членов Моссовета — в бейсбол. Наконец, 22 апреля 1935 года в Спасо-Хаусе он устроил бал…

Воланд в Спасо-Хаусе

Тот бал запомнился многим. Но главное, запомнился он Михаилу Булгакову, с которым Буллит был давно знаком — часто приходил смотреть «Дни Турбиных». Американский дипломат, конечно, не подозревал, что этот гость запечатлеет его на страницах одного из наиболее известных произведений русской литературы XX века. Вот только не послом великой державы, а дьяволом во плоти — мессиром Воландом.

«Да! Господин артист сегодня дома. Да, будет рад вас видеть. Да, гости… Фрак или черный пиджак», — говорила горничная в булгаковском романе. Те же требования были переданы и Михаилу Афанасьевичу. Пришлось потрудиться, чтобы найти подходящий для такого вечера пиджак — фрака у писателя не нашлось.

«Были у американского посла. М. А. в черном костюме. У меня вечернее платье исчерна-синее с бледно-розовыми цветами. — Эти слова на следующий день запишет в дневнике жена писателя — Елена Сергеевна. — Поехали к двенадцати часам. Все во фраках, было только несколько смокингов и пиджаков. В зале с колоннами танцуют, с хор — прожектора разноцветные. За сеткой — птицы — масса — порхают. Оркестр, выписанный из Стокгольма. М. А. пленился больше всего фраком дирижера — до пят. Ужин в специально пристроенной для этого бала к посольскому особняку столовой, на отдельных столиках. В углах столовой — выгоны небольшие, на них — козлята, овечки, медвежата. По стенкам — клетки с петухами. Часа в три заиграли гармоники и петухи запели. Стиль рюсс. Масса тюльпанов, роз — из Голландии. В верхнем этаже — шашлычная. Красные розы, красное французское вино. Внизу — всюду шампанское, сигареты».

1935 год. СССР. Голод, репрессии. А здесь — такое. Приглашенных — более 400 человек. Не ограниченный в средствах Уильям обустраивал свои вечера ярко, богато. Икра, шампанское. Дорогие украшения, музыка. Привезенные из зоопарков и цирков звери. Подвыпившие дрессировщики, смеющиеся — от страха или восторга — дамы. В этом великосветском балагане иные гости раскрепощались и теряли бдительность.

«Здесь веселилась советская элита, которая совсем скоро отправится на сталинскую плаху, — пишет исследователь Леонид Спивак в книге «Одиночество дипломата». — Танцует лезгинку Михаил Тухачевский, играет с медвежонком начальник Генштаба Александр Егоров — первые маршалы Советского Союза, которых ожидает пыточный конвейер Лубянки и расстрел. «Золотые перья партии» Николай Бухарин и Карл Радек через год по указке вождя напишут «самую демократическую в мире» сталинскую Конституцию, чтобы сразу же после этого превратиться во «врагов народа». Всеволод Мейерхольд пойдет в расстрельный подвал как немецкий и японский шпион. Получил свою пулю в затылок и «чрезмерно любознательный барон Штейгер», стоявший при американском после и подслушивавший все, что к нему обращали советские просители».

Когда Буллит вернулся в СССР из очередной поездки домой в апреле 1935 года, в Москве уже начались политические зачистки. В течение следующего года большая часть коммунистов, некогда привечавших Уильяма на кремлевском обеде, будут арестованы, казнены или принуждены к самоубийству.

В июле в Москве прошел VII конгресс Коминтерна. Это было прямым нарушением договоренности между СССР и США. В Москву на конгресс прибыли американские коммунисты… Буллит выразил дипломатический протест, но его никто не слушал. Уильям разочаровался в Советской России.

Один из сотрудников посольства Чарлз Болен (впоследствии — девятый посол США в СССР) укажет тогда, что «прошло немного времени, прежде чем одно разочарование за другим произвели заметные перемены в позиции посла Буллита, который теперь до конца жизни стал последовательным и подчас неистовым противником Советского Союза».

Уильям Буллит попросился в отставку. В 1936 году его прошение было принято. С Москвой он попрощался навсегда... Однако его политическая деятельность не остановилась.

Увидеть Париж — и...

Вскоре Буллит был отправлен послом во Францию. Несмотря на явные разногласия, Рузвельт оставался его другом.

А тем временем неуклонно приближалась война.

12 марта 1938 года Гитлер аннексировал Австрию. Среди прочих забот у Буллита появилась новая — спасти своего венского приятеля Зигмунда Фрейда. Нацисты сжигали его книги на кострах. После того как в квартире ученого прошли обыски, он наконец согласился бежать. В помощь ему Уильям призвал свои дипломатические связи, подключил к этому делу Белый дом. Помогла и принцесса Греческая и Датская Мари Бонапарт (поклонница психоанализа) — Фрейда удалось вывезти во Францию. В июне 1938 года на парижском вокзале принцесса, Буллит и Эрнст (сын Зигмунда) встречали гения. Позже тот перебрался в Лондон.

...В мае 1940 года Гитлер начал наступление на Францию. Премьер Рейно через Буллита обратился к Рузвельту, испрашивая любую военную помощь. Ответом был отказ. США не хотели нарушить объявленный нейтралитет.

После того как французская армия была расчленена на несколько частей и британский экспедиционный корпус прижат к Ла-Маншу, стало очевидным, что Париж падет. Буллиту предложили покинуть посольство. Он отказался. Переправив остальных сотрудников, их семьи в Бордо, Уильям остался в столице — помогать парижанам в борьбе с мародерством и разрушениями. Он телеграфировал в Вашингтон: «Спокойствие жителей Парижа... как невероятно, так и благородно... Дети по-прежнему катаются на тех же старых восьми осликах на Елисейских Полях... Французы делают честь роду человеческому».

10 июня Франции объявила войну Италия. Французский кабинет министров покинул Париж. Уильям Буллит принял функции главы гражданской администрации французской столицы — в сущности, стал ее мэром, оставаясь им несколько дней. Более того, наш герой вступил в переговоры с немцами о бескровной сдаче города. Только 30 июня 1940 года Буллит наконец покинул Париж.

Он возвратился в США, где начал агитировать за скорейшее вступление США в войну против Гитлера — буквально кричал: помочь другим — значит обезопасить самих себя. Чрезмерная активность Буллита утомила Рузвельта, который шел на третий президентский срок. Их отношения опять разладились.

22 июня 1941 года Германия напала на СССР. Буллит призвал помочь России, несмотря на все идеологические противоречия. Вскоре его вызвали в Белый дом и отправили в долгую дипломатическую поездку по мировым задворкам — Египет, Ливия, Палестина, Ирак, Иран, Индия… Затем рванул Перл-Харбор, и США официально вступили в мировую войну.

Об одном из разговоров между Буллитом и Рузвельтом известно по статье, опубликованной Уильямом в журнале Life. Встреча состоялась в Овальном кабинете. Буллит настаивал на том, что Сталин — опасный человек, которому нельзя доверять. Рузвельт ответил: «Билл, я не оспариваю факты, предоставленные тобой, они точны. Просто интуиция подсказывает мне, что Сталин — не такой человек. … ему ничего не надо, кроме безопасности своей страны, и я думаю, что если я дам ему все, что в моих силах, и ничего не попрошу взамен, долг чести — он не станет пытаться что-либо аннексировать и будет сотрудничать со мной во имя мира и демократии во всем мире». Буллит ответил: «Предполагая долг чести, вы говорите не о герцоге Норфолке, а о кавказском бандите, который знает только одно: если ты отдал ему что-то просто так, значит, ты осел. Сталин верит в коммунистические принципы, в мировую победу коммунизма». Подобная грубость вновь осложнила отношения друзей. Буллит был вынужден отойти от больших дел. Ему больше не доверяли, его перестали слушать.

Буллит баллотируется в мэры Филадельфии. Проигрывает. Просится в действующую армию. Ему отказывают. Наконец, обращается к де Голлю. Тот позвал его во Францию — помочь французам возвратиться в Париж. Буллит ликовал! По прибытии в Европу он был назначен майором инфантерии, адъютантом генерала Жана де Латра де Тассиньи, возглавлявшего 1-ю французскую армию. Об отдыхе 53-летний Буллит не помышлял. Он должен был пройти до конца эту войну. Участвовал во взятии Тулона, Марселя и других городов. В августе 1944 года Буллит уже стоял на площади Согласия — напротив здания американского посольства, в котором еще недавно работал.

В начале 1945 года Уильям попадает в госпиталь. С тех пор до конца жизни он будет ходить с тростью. Однако покинуть фронт отказался — непременно хотел «дойти до Берлина». Безоговорочную капитуляцию Германии Уильям встретил уже подполковником французской армии.

Рузвельт умер, не дождавшись мира. Он не увидел, как сбывались многие предсказания Буллита. Никакой дружбы с Советской Россией, с ее вождем после войны не получилось. Сталин играл в свою игру…

Возвратившись домой, Уильям занялся здоровьем. Ему сделали операцию — удалили один из позвонков. Но диагноз оказался несравнимо тяжелее — лейкемия. Но и недуг не сломил Буллита. Он занимался журналистикой, писал мемуары. Умер в Париже 15 февраля 1967 года, в разгар холодной войны.

...Вальсируя в Спасо-Хаусе с советской элитой в те далекие годы, Уильям Буллит и не предполагал, каким сложным и виртуозным окажется этот танец. Ведь за каждым его па затаив дыхание и сегодня следит вся планета.

(обратно)

Дорогие депутаты / Политика и экономика / Что почем

Дорогие депутаты

/  Политика и экономика /  Что почем

 

271 206 рублей  — столько теперь зарабатывают в месяц депутаты Госдумы и члены Совета Федерации. В октябре президент подписал указ «О денежном вознаграждении лиц, замещающих отдельные государственные должности Российской Федерации». Напрямую о доходах народных избранников в нем не сказано ни слова, однако документ устанавливает порядок оплаты труда федеральных министров, к которым приравнены парламентарии. Итак, согласно указу министр будет получать 51 823 рубля в виде вознаграждения. К этому прибавляется поощрение, которое выплачивается ежемесячно (3,9 вознаграждения) и поквартально (1 вознаграждение). Итого в пересчете на один месяц набегает более 270 тысяч — на 58 процентов больше прошлых доходов.

Много это или мало? Если сравнить с иностранными коллегами — очень даже скромно. По этому показателю, согласно данным журнала The Economist, российские народные избранники далеки от своих заграничных собратьев. Впереди нас и американские (174 тысячи долларов в год), и австралийские (201 тысяча), и даже нигерийские (189,5 тысячи долларов) депутаты. Зато на фоне российских избирателей их избранники теперь сродни толстосумам. Опять же для сравнения: американский конгрессмен получает лишь в 6 раз больше своего сторонника. Наши сенаторы и думцы будут получать в 10 раз больше среднестатистического россиянина и в 52 раза больше тех, кто зарабатывает по МРОТ в месяц. В следующем году пропасть между их доходами будет еще шире, поскольку наши парламентарии будут получать уже более 420 тысяч рублей...

В том, что работа слуг народа должна достойно оплачиваться, спору нет. Но оправдан ли в нынешней экономической ситуации столь бурный рост их доходов — пока большой вопрос. Ответ даст электорат — на выборах.

(обратно)

Кто не спрятался / Политика и экономика / Что почем

Кто не спрятался

/  Политика и экономика /  Что почем

 

30 процентов — такой будет ставка налога на дивиденды в России. Соответствующий закон подписал президент Владимир Путин. Он касается только тех компаний, которые не раскроют информацию о конечных бенефициарах. В этом случае с начисляемых на их акции дивидендов будет уплачиваться налог, составляющий почти треть этой суммы. Как говорят в Минфине, государству в данном случае нужны не только деньги. Задача в том, чтобы стимулировать владельцев предприятий не скрывать свои имена. Ведь не секрет, что часто акции отечественных компаний записаны за иностранными юрлицами. Теперь придется выбирать: либо легализоваться и платить налог на дивиденды в размере 9 процентов, либо остаться инкогнито, и тогда с них возьмут почти треть. Сколько в последнем случае получит госбюджет, можно подсчитать.

Например, по итогам I полугодия на первом месте среди иностранных инвесторов в российскую экономику стоят Нидерланды. На них, по данным Росстата, приходится более 66 миллиардов долларов. На втором месте с более чем 64 миллиардами стоит Кипр, на третьем — Люксембург, почти 48 миллиардов. И большая часть этих денег имеет именно российское происхождение. Тот же Кипр столько сам не зарабатывает. А финансовая система этих «гаваней» с более низкими налогами используется отечественными бизнесменами для вывода своей прибыли за рубеж. Нередко это делается путем получения дивидендов по акциям. И если предположить, что отдача от таких инвестиций в российскую экономику составляет хотя бы 10 процентов и вся эта прибыль распределяется потом между акционерами, то бюджет на ставке в 30 процентов заработает 5,4 миллиарда долларов. Интересно, что помочь российским властям готовы и правительства иностранных государств. «Единственное условие: запросы должны быть конкретными, а не просто — вот есть человек, сообщите, не зарегистрированы ли на него компании в нашей стране», — заявил «Итогам» член совета директоров Кипрского агентства по развитию инвестиций Ангелос Грегориадес. Так что кто не спрятался...

(обратно)

Уступили место / Политика и экономика/ Что почем

Уступили место

/  Политика и экономика /  Что почем

 

17 тысяч платных парковочных мест станет доступно столичным автовладельцам в пределах зоны, которая с 25 декабря разрастется до Садового кольца. При этом столичным департаментом транспорта будет проведено зонирование тарифов. Так, в зоне Бульварного кольца стоимость часа составит 80 рублей вместо нынешних 50, а в новой зоне — 60.

Дороже станет и абонемент. Так, месячный тариф для всей территории платной парковки обойдется в 16 тысяч рублей, а годовой — в 160 тысяч. Для новой зоны — 12 тысяч и 120 тысяч рублей соответственно. При этом стоимость годового разрешения для резидентов останется прежней — три тысячи.

Платная парковка в пределах Бульварного кольца заработала 1 июня текущего года и насчитывала 4300 мест. За пять месяцев было собрано 125 миллионов рублей, то есть каждое машино-место заработало для городской казны примерно 29 тысяч, или по 190 рублей в сутки. Таким образом, если не считать автомобилей жителей центра, в сутки машины находились на каждом месте около четырех часов.

Младший научный сотрудник Института экономики транспорта НИУ ВШЭ Егор Мулеев считает, что платные парковки в центре столицы в целом себя оправдали: «В сложившихся условиях существует ограниченный набор инструментов для управления транспортным поведением населения. Платная парковка стоит в числе первостепенных, поскольку не существует более эффективного способа ограничить использование автомобиля, кроме как с помощью фискальных мер. Это в теории. На практике мы все ожидаем, что за кнутом придет время пряника, которого пока не видать. Вытеснение автомобилей из центра подразумевает внушительную альтернативу в виде наземных видов общественного транспорта. Есть подвижки в этом направлении, но о серьезных результатах пока говорить рано».

Кстати, не исключено, что в следующем году московские власти могут нас обрадовать очередным расширением. В мэрии неоднократно заявляли, что платным может стать весь центр вплоть до границ Третьего транспортного кольца.

(обратно)

Тариф московский / Политика и экономика / Что почем

Тариф московский

/  Политика и экономика /  Что почем

 

6 млн руб. каждый будний день переплачивают москвичи за пользование такси. По выходным меньше — 3,5 миллиона рублей в сутки. Вопреки расхожему мнению дороже всего стоят поездки не ночью в выходные по завышенным тарифам, а как раз в будни. И все по вине пробок. К таким выводам пришли аналитики сервиса «Яндекс.Такси». По их данным, в вечерний час пик в будни почти треть стоимости поездки приходится на простой в заторах. Специалисты подсчитали, что средняя цена поездки по городу в будни по тарифу «Эконом» составляет 560 рублей, а переплачивают москвичи около 180 рублей. Желающие прокатиться по тарифу «Бизнес» платят уже тысячу рублей с копейками, хотя могли бы потратить на три сотни меньше. При этом у нас еще относительно недорогое такси. «Цены на такси в Москве вообще достаточно низкие по сравнению с западноевропейскими городами, — комментирует исполнительный директор Московского транспортного союза Юрий Свешников. — Там тарифов ниже 1 евро 10 центов (50 рублей за километр) я не встречал, а у нас средний тариф — 30 рублей за километр. Чтобы сократить расходы на поездку, я бы посоветовал при заказе машины уточнять, по какому тарифу идет расчет в пробках. Обычно, если авто едет со скоростью ниже 15—20 километров в час, таксометр автоматически переходит на покилометровую оплату — в среднем порядка 30 рублей за километр. Если же машина движется со стандартной скоростью — выше 60 километров в час, то идет повременная оплата — порядка 12 рублей за минуту».

Впрочем, столичных пользователей такси расходы, похоже, не очень-то и пугают. По информации «Яндекс.Такси», постоянные пассажиры чаще вызывают машину утром в будни, а редкие клиенты — в выходные и ночью. 54 процента всех пользователей заказывают транспорт не реже раза в месяц, а 5 процентов самых активных клиентов делают в среднем по 13 заявок в месяц. При этом они тратят на проезд примерно 8,5 тысячи рублей и не особо переживают по поводу того, бьют ли пробки по их карману.

(обратно)

Причины и следствие / Политика и экономика / Те, которые...

Причины и следствие

/  Политика и экономика /  Те, которые...

 

По просочившейся в СМИ информации, на совещании в Кремле силовикам якобы велели прекратить пиариться на громких коррупционных скандалах, особенно с невнятной судебной перспективой. Мол, подобная информполитика вредит реноме власти, пробуждая в обществе скептицизм и «болотные» настроения. Официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин сам факт «наказа» не подтвердил, но и опровергать не стал.

Злопыхатели тут же увязали эту весть с возвращением в Кремль Владислава Суркова. Напомним, в мае Владислав Юрьевич уволился с поста вице-премьера. Официально — по собственному желанию, но аккурат после заочной перепалки с Маркиным вокруг хода расследования возможных злоупотреблений в «Сколково». Теперь он, дескать, и шлет виртуозное алаверды Владимиру Ивановичу.

Так или иначе, причины для недовольства «силовой информполитикой» у Кремля действительно имеются. Следствие по громким делам длится годы, и постоянно ворошить их, приумножая нездоровый ажиотаж в онлайне и офлайне, вряд ли полезно для власти.

Разумеется, есть претензии к разговорчивости спикеров СК и у многочисленных фигурантов уголовных дел. Взять хотя бы публичное оглашение списка изъятого у задержанных имущества, которое, возможно, нажито в какой-то части непосильным трудом. Где, спрашивается, гарантированная Конституцией презумпция невиновности? Вот огласит наш самый гуманный суд обвинительный вердикт — спору нет, обнародуйте весь кондуит уворованного, все до последней запонки или диадемы.

Что касается простых граждан, то они, конечно, хотят знать мельчайшие и пикантнейшие подробности уголовного дела — такова уж человеческая натура. Но одновременно народ требует полной ясности! Например, в вопросе о том, почему экс-министр обороны Сердюков, по поводу которого обнародованы тонны компромата, проходит по делу «Оборонсервиса» как безучастный свидетель? Почему обвиняемая госпожа Васильева сидит не на нарах, а в комфортнейших домашних условиях? Отчего развалилось распиаренное «игорное дело», а все его фигуранты триумфально вышли из-под ареста? И как так получилось, что активисты «Гринписа», вначале представшие перед общественностью в костюмах кровожадных пиратов, оказались на поверку банальным хулиганьем? Где логика, товарищи?

Качество работы профессионального следователя — это доведенное до суда уголовное дело, не развалившееся из-за нехватки улик или изощренности защиты. Все остальное — пиар, простите за грубое слово.

(обратно)

Дни победы / Политика и экономика / Те, которые...

Дни победы

/  Политика и экономика /  Те, которые...

 

А все-таки жаль Геннадия Зюганова. Как ни старался удержать традицию — ничего не вышло. Речь о бывшем празднике бывшей Великой Октябрьской социалистической революции. Отметить ее 96-летие 7 ноября собрались в Москве от силы две тысячи могикан. Все вроде как полагается: речь лидера Компартии, «Варшавянка» под баян, портреты Сталина в руках божьих одуванчиков в вязаных шапочках… А грустно, сил нет!

Ведь как раньше-то было: холодец, салаты, пироги, икорочка из праздничного набора, запотевшая поллитровка, вся большая семья рядком. А с утра — демонстрация, флаги-транспаранты с оптимистическим содержанием, дети счастливые на плечах у отцов… По части уличной суеты и сейчас все, как и в предыдущие 90 с лишним лет. А впечатление остается мерзопакостное.

Теперь «пипл жжот» на три дня раньше — на Дне народного единства. Точнее, на центральном мероприятии оного — «Русском марше». Еще точнее — на маршах, которые прошли едва ли не во все крупных городах. И довольные детишки там тоже на широких папиных плечах восседают. Только не с шариками и флажочками: «зигует» детвора со знанием дела.

Короче, за что боролись, на то и напоролись. Хотели вытравить 7 ноября с его коммунистической ностальгией из памяти народной? Хотели нового праздника для новой России? Получите и распишитесь! Да и саму революцию, взбаламутившую весь мир на добрых семьдесят лет, переломным фактом истории теперь уже никто и не считает. В новых школьных учебниках события октября 17-го решено именовать переворотом, а Великой российской революцией назовут период начиная с февраля 1917 года и до окончания Гражданской войны. Своего красного дня календаря у этой перманентной революции нет. Приходится ли удивляться, что радикально настроенные граждане предпочитают праздновать конкретный и, что немаловажно, выходной День народного единства! Причем сограждане как ультраправых, так и ультралевых взглядов. Серп и молот слились в экстазе с коловратом. А что? Единство налицо. Один вопрос остается: а оно нам надо? Нам — это большинству граждан страны, победившей, между прочим, нацизм.

Есть тут и еще одна опасность. В следующем году будут отмечать столетие начала Первой мировой. Окончание же войны приходится опять же на ноябрь — 11-е число. Как бы не удумал кто чествование устроить. Тут и до лозунгов «превратим войну империалистическую в войну гражданскую» недалеко…

(обратно)

Детский вопрос / Политика и экономика / Те, которые...

Детский вопрос

/  Политика и экономика /  Те, которые...

 

В поисках ответа на вопрос, чья правда «правдее» — европейская или наша, — Конституционный суд во главе с Валерием Зорькиным зашел в тупик. Суть вот в чем. Один российский офицер развелся с женой и решил сам воспитывать детей. Попросив как-то отпуск по уходу за ребенком, он получил отказ от командования и судебных инстанций, поскольку привилегия сия распространяется лишь на женщин-военнослужащих. Решение подтвердил и КС. Но офицер не сдался и пошел в Европейский суд по правам человека. В итоге год назад ЕСПЧ встал на его сторону. Теперь ведомству Зорькина придется рассматривать правомерность принятого им же решения на предмет соответствия Конституции. Такая вот правовая коллизия досталась российской Фемиде накануне 20-летия принятия Основного закона. Как говорится, не позавидуешь.

На стороне офицера — международное право и даже Основной закон страны, а точнее, четвертая часть его 15-й статьи: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». На стороне Ленинградского окружного военного суда — Гражданский процессуальный кодекс, который в случае правового конфликта между нашим и международным правом не предписывает отечественной Фемиде брать по козырек. Кто прав, кто виноват? Решать Зорькину и его команде. Хотя детские вопросы, как известно, самые трудные. Речь не об офицерской семье: это у молодой российской демократии все еще остаются разночтения с демократиями пожилыми в трактовке основ — прав и свобод человека и гражданина.

(обратно)

Начальник космоса / Общество и наука / Спецпроект

Начальник космоса

/  Общество и наука /  Спецпроект

Анатолий Киселев — о том, как уступил место Руцкому и угодил в почтовый ящик, как японцы помогли заводу Хруничева заработать первый миллион, а американцы с легкой руки Немцова едва не выкупили наше секретное предприятие, за что Ельцин грозил кулаком Чубайсу, а также история про то, почему затопили станцию «Мир»

 

Судьбу нашего героя вершили хрущевские реформы, когда практически все авиационное производство пустили под нож, сделав ставку на ракеты. Мечтавшему посвятить свою жизнь самолетам Анатолию Киселеву пришлось нацелиться на космос. Проработав почти полвека на предприятии, носящем имя Михаила Хруничева, он не только руководил созданием орбитальных станций «Салют», «Мир», МКС, участвовал в разработке и пусках ракет-носителей «Протон» и «Ангара», но и сумел отстоять космическую отрасль в лихие 90-е…

— Анатолий Иванович, космос — это ваша детская мечта?

— Можно сказать и так, хотя со школьных лет я мечтал все-таки об авиации. Я родился и вырос на Смоленском бульваре. В войну уехали семьей в Среднюю Азию, а в 1944 году вернулись, поселившись на Кастанаевской улице в Филях, в деревянном бараке. Мои родители были из деревни. Отец всю жизнь проработал водителем грузовика, мать — буфетчицей. В школу я пошел практически случайно. Как сейчас помню, 1 сентября утром все старшие ребята стали собираться около барака. Кто-то спросил меня: «А ты почему не идешь в школу? Пошли с нами!» Я и пошел — без портфеля, тетрадок и ручек. Меня поставили в конец линейки, последним, где была табличка «1А». Пришли в класс, учительница стала зачитывать фамилии по журналу, а потом спросила, кого пропустила. Я встал и назвал фамилию и имя. Она записала их в журнал, так начался мой первый в жизни урок. Учительницу звали Нина Александровна Олсуфьева.

Вечером родители пришли домой и я им рассказал, что теперь хожу в школу. Они отреагировали спокойно: дали мне денег, чтобы я самолично купил себе тетрадки, ручки, карандаши. Так началась моя школьная жизнь. Учился нормально, старательно, хотя и не был отличником. Еще всей душой любил спорт. С 8-го класса всерьез занялся волейболом.

Мне уже в школе нравилась авиация, и после 10-го класса я пошел сдавать экзамены в самолетостроительный техникум, но не поступил: на математике помогал соседу, за что меня выгнали из аудитории. Унывать не стал и поступил в техническое училище при филевском заводе № 23, который тогда именовался почтовым ящиком № 22. Чем занимается предприятие, я толком не знал.

После училища меня распределили электромонтажником 3-го разряда в цех № 7 окончательной сборки самолетов. Но я хотел учиться дальше и отправился на подготовительные курсы в Московский авиационно-технологический институт, где, кстати, познакомился со своей будущей супругой Татьяной Сорокиной. Вместе с ней поступили в институт. Только она пошла на дневное, а я на вечернее отделение, потому что иначе учиться не позволяла работа.

Второкурсником меня перевели на должность инженера-технолога. В мои обязанности входил монтаж топливных баков в крыльях самолетов М-4 и 3М. На работу ездил в подмосковный Жуковский, где дорабатывали и испытывали новые самолеты на аэродроме Летно-исследовательского института. Там я впервые увидел знаменитого авиаконструктора Владимира Михайловича Мясищева. Подтянутый, стройный, спокойный, одет всегда с иголочки. Иногда он приходил в генеральском мундире, который ему очень шел. В то время я и подумать не мог, что пройдет 20 лет, я стану директором завода имени Хруничева и он позвонит мне по «кремлевке» и попросит изготовить стапели для своего нового самолета…

— Прежде чем судьба вас свела, в ракетной отрасли произошло немало событий.

— Да, и прежде всего это события 1960 года, судьбоносные для всей ракетно-космической отрасли. В ходе хрущевских реформ мясищевское ОКБ-23 передали в подчинение генеральному конструктору Владимиру Николаевичу Челомею. Нашему заводу предписали свернуть авиационное производство и перепрофилировали на ракетную тематику. Трудно сейчас даже представить себе, в каком состоянии находились конструкторы, инженеры, рабочие, которые в один миг из авиаторов превратились в ракетчиков. Но наше мнение никто не спрашивал, партия сказала: надо.

Мне предстояло разрабатывать технологию монтажа двигателей на ракетах УР-100, легендарной «сотке», родоначальнице целого поколения боевых ракет. По долгу службы я изучил конструкцию ракетных двигателей, тогда совершенно секретную. Не поверите, но это знание однажды помогло мне на экзамене в институте: попался билет «Поршневые двигатели». Знал я этот вопрос неважно и предложил преподавателю поговорить лучше о перспективных ракетных двигателях, он согласился. Я взял чистый лист бумаги, начертил контур двигателя, его основные агрегаты, камеру сгорания, прочие элементы и начал объяснять происходящие процессы. Преподаватель задал несколько вопросов, взял зачетку, поставил «отлично» и хотел взять листок себе. Я его опередил и на глазах у него порвал лист на мелкие кусочки. Все-таки информация была секретной.

К окончанию института я был руководителем дипломных работ моих друзей, которые учились на дневных отделениях. Тогда же, в 1964 году, я в статусе начальника лаборатории испытаний систем управления ракет впервые оказался на космодроме Байконур, который запомнился мне прежде всего одуряющей жарой. В тени 50 градусов, бытовые условия никакие, спать приходилось, завернувшись в мокрую простыню. В комнатах жили по четыре человека. Но мы были молоды и в такое пекло ухитрялись еще ездить на казалинские озера ловить сазанов.

Спустя два года комплекс с ракетой УР-100 приняли на вооружение, хотя к постановке на боевое дежурство приступили раньше. Меня назначили техническим руководителем от завода-изготовителя при постановке на боевое дежурство первого полка Ракетных войск стратегического назначения. Это под Читой. Потом были Красноярск, Пермь, Бологое, Кострома, Саратов, Хмельницкий, Козельск…

Установка стратегической ракеты на боевое дежурство — весьма сложная и ответственная операция. Ничего подобного в военных частях до этого не происходило. Все операции — от установки ракеты до закрытия шахты — контролировались представителями промышленности. Учитывая секретность работ, вся связь с Москвой или другими городами осуществлялась по единственному аппарату ВЧ — связи командира дивизии. В Москве у нас у аппарата ВЧ круглосуточно находился дежурный. Можно себе представить нагрузку при постановке на боевое дежурство сразу нескольких полков в различных уголках Союза… Каждая стратегическая ракета с ядерной головной частью была направлена на определенную цель. При этом окончанием работ считался ввод полетного задания с командного пункта дивизии. За пультом сидели молодые офицеры, можно представить себе их эмоциональное состояние. Особенно острой в то время, как, впрочем, и теперь, была опасность несанкционированного пуска. Случись что, это привело бы к началу термоядерной войны…

Вспоминаю такой случай. При одном из учебно-боевых пусков УР-100 вторая ступень ракеты не отделилась от первой, и изделие упало в тайге. На боевых ракетах нет телеметрии. Многие сразу же поспешили сказать, что всему виной пироболты разделения между ступенями и, возможно, на «борт» поставили учебные, то есть технологические пироболты. Мы на заводе проследили, где находятся пироболты, поставленные смежниками. Оказалось, все на месте. Я обратился к главнокомандующему РВСН Толубко с просьбой организовать поиск в тайге. Время идет, а найти не могут. Снова встречаюсь с Толубко и прошу его в качестве поощрения для солдат обещать им дополнительный отпуск, если найдут УР-100. И нашли! Все пироболты оказались на месте. Привезли их в Москву, проверили на стенде, и все штатно сработали. В чем же причина? Проверили замеры при определенных параметрах батарей, и выяснилось, что вместо необходимых 24 вольт на пироболты поступало только 12—14 вольт. А это все ракеты, стоящие на боевом дежурстве…

В те годы я познакомился с первым советским ракетно-космическим министром Сергеем Александровичем Афанасьевым. Как-то мы с ним летели в Москву после разбора ЧП с нашей ракетой в одной из дивизий. В Шереметьево я из самолета пошел с чемоданчиком на выход. Вдруг остановилась «Чайка», и Афанасьев спросил: «У вас что, нет машины?» «Нет», — говорю. «Странно. Челомей сказал мне, что у всех есть транспорт. Садитесь…» При таких обстоятельствах я впервые получил возможность поговорить с Сергеем Александровичем, который сыграл в моей жизни определяющую роль. В машине он много расспрашивал о работе, семье.

При всей своей простоте, доступности, человечности Афанасьев был очень требовательным, жестким, терпеть не мог вранья. Его любимые выражения — «Нос ниже опусти», «Не я, а мы», «На Бога надейся, а сам работай, работай и работай». Как-то произошли аварии трех «Протонов» подряд из-за двигателей второй ступени, причем потеряли три спутника телевидения на Восточную Сибирь. Остался один аппарат. На очередной пуск мы летели на Байконур вместе с Афанасьевым. И тут он меня спрашивает: «А ты теплое белье взял?» Я говорю: «А зачем? На Байконуре плюс тридцать тепла». — «Зря. Можем с Байконура пешком пойти на Колыму». К счастью, пуск прошел нормально.

— Как происходил ваш рост по служебной лестнице?

— 19 февраля 1968 года меня, 29-летнего, назначили заместителем директора завода по эксплуатации. Такое довольно странное название должности придумали из-за секретности. На самом деле я отвечал за подготовку к испытаниям новых типов боевых изделий и тяжелой ракеты «Протон», руководил деятельностью по подготовке к пуску первой орбитальной станции «Салют». Мы работали вместе с королевской фирмой, с одним из ее руководителей Юрием Павловичем Семеновым. 19 апреля 1971 года ракета «Протон» вывела на орбиту первую в мире орбитальную станцию «Салют», полет которой продолжался 175 суток. В Государственной комиссии долго обсуждали, как назвать станцию. Перед вывозом носителя на старт мы вместе с ведущим конструктором Владимиром Палло ночью вызвали маляра и сказали: «Пиши на борту — «Заря». Утром члены Госкомиссии пришли в монтажно-испытательный корпус, посмотрели и одобрили. Однако когда станция уже находилась на орбите, кто-то вспомнил, что первый китайский спутник тоже назывался «Зарей», так что на послепусковом заседании Госкомиссия передала в ТАСС другое имя — «Салют».

23 апреля к станции запустили пилотируемый корабль «Союз-10» с космонавтами Шаталовым, Елисеевым и Рукавишниковым, однако перейти в станцию экипажу не удалось из-за проблем со стыковочным механизмом. Второй экипаж стартовал 6 июня 1972 года на корабле «Союз-11». На этот раз космонавты Добровольский, Волков и Пацаев перешли на станцию, отработали 22 дня. Но по возвращении на Землю экипаж погиб из-за разгерметизации спускаемого аппарата. Для каждого из нас это стало личной трагедией. Все мы тяжело переживали гибель космонавтов. Перед полетом они побывали в Филях, провели тренировку на макете. Консультировались со многими специалистами. В ночь их гибели я был в Центре управления полетами. Помню, в комнате Государственной комиссии долго решали, кто поедет сообщать родственникам…

В те годы «Салют» был главной темой Министерства общего машиностроения. Неудивительно, что на Контрольно-испытательную станцию при подготовке к запуску ежедневно приезжали заместители министра, начальники главков. Им о состоянии работ докладывали мы с Юрием Семеновым и Владимиром Палло. Меня, видимо, заметили и в 1972 году пригласили на должность заместителя начальника 1-го Главного управления по производству. Я сдуру и согласился. Не хотел идти, но на меня, можно сказать, надавили, так что пришлось согласиться. Это была чаще всего бумажная работа — очень непривычная для меня. Она мне, мягко говоря, не пришлась по душе, ведь я привык к производству, испытаниям, технике. И хотя с начальником управления Петром Александровичем Сысоевым у меня сложились теплые, доверительные отношения, желания работать в министерстве не было. Сами посудите, меня назначили в начале февраля, предстояли балансовые отчеты всех предприятий. Пришлось каждый день чуть ли не до полуночи изучать финансовые бумаги. Через месяц после назначения я решил уйти из министерства, и только случай предотвратил этот рискованный шаг. Помню: иду по коридору к министру Афанасьеву просить о своем уходе из ведомства. На мое счастье мне встретился начальник отдела в техническом управлении Савин. Мы с ним были хорошо знакомы, я ему рассказал, зачем иду к министру. Он посоветовал этого не делать и произнес мудрые слова: «Сначала покажи всем, что умеешь работать, а потом уже можешь просить об уходе». И оказался прав. Я многому научился в министерстве. Я же там был заместителем по производству практически всех ракет, курировал все крупнейшие ракетные заводы, включая производства ракет для подводных лодок в Миассе, Красноярске, Днепропетровске, где, кстати, Леонид Данилович Кучма был заместителем главного конструктора, а потом стал директором предприятия. Мне довелось поработать практически со всеми нашими академиками — генеральными конструкторами, кроме Королева, — с Василием Павловичем Мишиным, Валентином Петровичем Глушко, Юрием Павловичем Семеновым, Михаилом Кузьмичом Янгелем, Владимиром Федоровичем Уткиным, Николаем Алексеевичем Пилюгиным, Владимиром Павловичем Барминым, Владимиром Николаевичем Челомеем.

Естественно, случались и конфликты. Особо запомнился случай с Челомеем. Я курировал производство на Оренбургском машиностроительном заводе крылатых ракет П-120 «Малахит», П-500 «Базальт», П-700 «Гранит» разработки КБ Челомея в Реутове. В то же время на заводе имени Хруничева, который курировал тоже я, шло изготовление новой модификации стратегической межконтинентальной ракеты 15А20. Как-то вечером часов в восемь-девять звонит министр Афанасьев и приглашает к себе. Он был один:

— Слушай, мне только что позвонил из ЦК заведующий сектором оборонного отдела Строганов. На тебя жаловался Челомей. Он сказал, что ты мешаешь ему работать. КБ передало на завод чертежи облегченного варианта ракеты, а ты запретил заводу запускать их в производство. В чем дело?

Я знал, что Челомей всегда завышал ТТХ, а потом в ходе летно-конструкторских испытаний переделывал их. Так было на многих его ракетах. Я объяснил, что если запустить чертежи в производство, завод остановится на год-полтора, так как для этого нужно переделывать всю оснастку. Но это было еще не самое главное. Нужно еще переделывать оснастку на металлургических заводах, которые находились в ведении Министерства авиационной промышленности, а с его главой у Афанасьева были, мягко говоря, непростые отношения. Сергей Александрович задумался и спросил моего совета. Я предложил в тот год работать по старой документации, увеличив количество ракет для летно-конструкторских испытаний, а за это время съездить в Министерство авиационной промышленности и на металлургические заводы, составить графики доработки оснастки, поставки металла и выпуска новых облегченных ракет. Афанасьев сказал: «Имей в виду (тоже его любимое выражение), я тебе в министерстве не помогу, только договорюсь в ЦК».

Так я и работал, объездил всю страну — заводы и КБ, где ковали ракетный щит родины и строили орбитальные станции. Пошли даже разговоры о назначении меня начальником главка или заместителем министра, но судьба опять распорядилась по-своему. У Михаила Ивановича Рыжих, директора завода имени Хруничева, стало совсем плохо со здоровьем, и министр Афанасьев начал подыскивать ему замену. Предложил мне, и я согласился.

— Не пожалели о конце министерской карьеры?

— В министерстве мне посчастливилось пройти великолепную школу, после которой уже никакая руководящая должность была не страшна. Но в душе я всегда оставался производственником, а не чиновником. После предложения министра — а его решения тогда было мало — меня вызвали в ЦК партии к заведующему оборонным отделом Сербину. Он глянул на меня, задал два-три вопроса, встал из-за стола и сказал: «Назначили? Иди работай и не оглядывайся!» Вот и все напутствие.

Я и пошел. Начал с технического перевооружения завода, капитального строительства, кадров и социальной сферы. Разработали и начали выпускать стратегические ракеты SS-19 «Стилет» по натовской классификации. Они и сегодня стоят на боевом дежурстве. И, слава богу, у руководства страны хватило ума не уничтожать дивизию под Калугой, в Козельске, где эти ракеты 30 лет располагаются и до сих пор показывают высочайшую точность. Мы их каждый год проверяли, пуская на Камчатку. Ни одной проблемы с ними не было, и я считаю, что они гораздо лучше, чем даже сегодняшний «Тополь».

Мы продолжали планомерно заниматься орбитальными станциями «Салют» и «Алмаз». Потом началась работа по станции «Мир». Я был председателем оперативно-технического руководства по созданию комплекса. «Мир» вывел Россию на недосягаемый для других стран технический уровень. Там работали 28 длительных экспедиций, которые провели более 5000 экспериментов. Ну и как же отнеслось правительство нашей страны к этому достижению? Никак. Не заметило. За 15 лет эксплуатации станции «Мир» Центр имени Хруничева от государства не получил ни копейки. Мы не просили миллиарды, чтобы отметить людей за создание станции, их у страны не было. Но можно было как-то поддержать людей, отметить их труд премиями, награждениями. Ничего этого не было. Думаю, молодежь в том числе и из-за такого отношения к простым конструкторам, технологам не шла в космическую отрасль.

— Много спорили о затоплении «Мира». Нужно ли было это делать?

— Дискуссии продолжаются и по сей день. Но давайте посмотрим на этот вопрос с технической стороны. Первоначальный гарантийный срок станции составлял три года, просуществовала же она 15 лет. Для того чтобы ее поддерживать, каждый год разрабатывали программу, которая предусматривала исследования корпуса, электроразъемов, кабельной сети, солнечных батарей, системы терморегулирования. Некоторые образцы привозили на Землю для дополнительных испытаний. При положительных результатах гарантийный срок продлевался на год, после чего составляли следующую программу. И так каждый год.

Возьмем, например, так называемый колобок-корпус, состоящий из пяти стыковочных узлов. Эта конструкция была рассчитана на определенное количество стыковок 20-тонных модулей в течение трех лет. Ежедневно на Земле проводили испытания корпуса-аналога, а последние 3—4 года полета «Мира» такие работы не вели из-за отсутствия финансирования. В то же время мы слышали заявления космонавтов, что на борту все хорошо. Их слова могли произвести впечатление на обывателей, депутатов, журналистов. Мы же не имели права продлевать гарантию, как бы на нас ни давили. Все-таки гарантию безопасности полетов и космонавтов давали не депутаты с журналистами, а мы — несколько конкретных лиц, которые отвечали за свои обязанности головой. Не проводя полного комплексного обследования станции, не имея заключения главных конструкторов бортовых систем, мы не могли даже давать продления технического ресурса, не говоря уже о гарантиях.

Мы видели, что львиную долю времени космонавты тратили на устранение неисправностей, а не на штатную работу. В последнее время «Мир» был трудноуправляем, и его эксплуатация представлялась просто опасной. Имелись серьезные проблемы с энергетикой: мощности солнечных батарей и изношенного буферного аккумуляторного корпуса было явно недостаточно. На моей памяти произошло два или три случая, когда после выхода станции из-за горизонта мы ее видели, но не слышали и не могли ею управлять: напряжение в сети было практически нулевым, «Мир» не отвечал на наши сигналы. В то же время на станции возникало много «ложных связей». Например, Земля не выдавала никаких команд, а бортовая корректирующая двигательная установка вдруг переходила в рабочее состояние. Обычно она законсервирована до того момента, когда потребуется, например, маневрирование на орбите. А тут, получая телеметрию, мы обнаруживали, что осталось выдать лишь одну команду, чтобы двигатели сработали. Произвольно были сняты все блокировки, прошли все команды. То есть автоматика выходила из-под нашего контроля и начинала жить своей жизнью. Такие же ложные, паразитные команды могли привести к тому, что начали бы открываться клапаны, обеспечивающие, допустим, герметичность внутреннего обитаемого отсека. Станции было просто опасно летать в пилотируемом режиме.

— Но это уже было в 2001 году, а как вы пережили перестройку и лихие 90-е?

— Лично я в начале перестройки узнал много нового и неожиданно неприятного для себя, когда принял участие в первых свободных и непартийных выборах народных депутатов СССР. Я выдвигался в двух районах Москвы: Киевском и Ленинском. Пришлось много встречаться с избирателями, ветеранами партии. Вопросов было немало, но мне запретили рассказывать о том, чем занимается завод. Я не мог сказать ни слова о ракете «Протон», которая не является боевой, о гордости СССР — станции «Мир», о гражданских спутниках. Меня воспринимали как директора предприятия, выпускающего только оружие. А между тем в качестве кандидатов в депутаты от этих двух районов выдвигались такие люди, как поэт Евтушенко, космонавт Волк, профессор Попов, академик Емельянов.

Мне запомнились те выборы, голосование и мое выступление в здании Академии наук СССР. Пришло много народа, обстановка была накалена. Я и представить не мог, что встречу сплошные ложь и обман. Когда начались выступления, то записки желающих выступить в мою поддержку не доходили до президиума. Уже потом я узнал, что в первом ряду сидели люди, получившие указание не пропускать на сцену записки с просьбой выступления в мою поддержку. Вот вам и гласность, и демократия. Противники сделали все, чтобы я не прошел. В итоге мне не хватило всего трех голосов. Правда, мы тогда понятия не имели, как эти голоса считали, верили в справедливость. Наивные.

Вскоре состоялись выборы народных депутатов РСФСР, в которых меня обязал участвовать Московский горком партии. Но к ним я подошел чисто формально: зарегистрировался кандидатом в депутаты и не провел ни одной встречи с избирателями. Как ни странно, занял третье место при голосовании, но на повторных выборах отдал голоса своих избирателей Александру Руцкому. Больше политикой не занимался, да и завод имени Хруничева к тому моменту пришла пора просто спасать.

Завод начал пожинать плоды перестройки. Особенно это почувствовалось в 1989—1990 годах. Резко сократился госзаказ. Министерство обороны прекратило финансировать все НИОКР, заказывать «Протоны», мотивируя это тем, что в хранилищах находилось еще 16 штук, которых хватит на 4 года вперед. Но военные не понимали, что цикл изготовления «Протона» — 2 года, все комплектующие системы и материалы надо заказывать заранее, а пауза может привести к потере кадров и снижению качества. В эти же годы появилось слово «конверсия», которую хотели внедрить на всех предприятиях военно-промышленного комплекса. Это стало разрушать оборонку.

Когда вся боевая филевская продукция одномоментно попала под нож в рамках международных договоров о сокращении стратегических наступательных вооружений, родилось резонное предложение: использовать сокращаемую военную ракетную технику для решения научно-технических задач, а также в коммерческих целях.

В этих чрезвычайных условиях я поставил задачу перед своим коллективом предельно четко и жестко: выйти на международный рынок услуг, в кратчайшие сроки завоевать в коммерческом космосе свое место. Но прежде чем заключать контракты, надо было показать себя иностранцам, то есть приглашать зарубежные делегации на завод. Первый такой визит в 1992 году я организовал сам, не спрашивая ни КГБ, ни министерство. Приезжали японцы. Что потом началось… Поднялся грандиозный шум, потому что производство было секретным. Но иностранцам ничего секретного мы не показывали. Они увидели только «Протон» и «Мир». Потом на заводе перебывало множество представителей крупнейших фирм мира, и все убеждались, что предприятие умеет работать и выпускает продукцию отличного качества. Но ее надо было еще и продавать, а для этого не хватало многого. Прежде всего специалистов. Чтобы их обучить, нужны были деньги, и когда мы заработали свой первый миллион, я распорядился полностью потратить его на обучение наших работников.

— А миллион-то как заработали?

— Продали японцам полноразмерный макет станции «Мир». В общем-то продавать его мы не имели права, но он в тот момент находился в Японии на выставке. Везти его обратно было дороже.

Но отсутствие навыков международной торговли — это полбеды. Когда начали приезжать иностранцы, у них первый вопрос был: ваш статус? Отвечал, что мы — государственное предприятие, а они не могли из-за этого с нами работать и оплачивать запуски. Тогда я пошел на прием к Виктору Черномырдину, который в 1992 году был председателем правительства РФ, и он подписал подготовленное мной постановление, которое не только разрешало использовать ракету «Протон» в коммерческих стартах и создать совместное предприятие с американской фирмой «Локхид», но в том числе делегировал мне все полномочия по запускам. Теперь, когда приезжали иностранцы, я говорил, что не должен ни с кем согласовывать никакие договоры. Моя подпись под контрактами была окончательной.

— Почему нужно было создавать СП именно с американцами?

— Да потому что 80 процентов спутников связи изготавливалось на тот момент в США. Еще в советское время делегация представителей ВПК впервые под флагом конверсии посетила США. Я тоже был в их числе, но дело осложнялось тем, что американцы совершенно не знали, чем занимается наш завод. И здесь мне помог Андрей Кокошин, который в то время работал заместителем директора Института США и Канады. Мы с ним встречались с советниками президента по национальной безопасности, по космическим программам. Нам прямо сказали, что мы никогда не выйдем на рынок, если не возьмем в компанию какую-нибудь серьезную американскую фирму. Представители «Локхида» сами ко мне приехали, и мы создали СП «Локхид-Хруничев-Энергия», в состав которого также вошла ракетно-космическая корпорация «Энергия».

Нам даже поначалу не верили. Так, был случай: Международный валютный фонд проводил форум на базе какого-то швейцарского университета. Туда попросили приехать меня и председателя совета директоров компании «Локхид». Эксперты отказывались верить, что две крупнейшие фирмы военного, оборонного значения создали совместное предприятие, — мол, дурят. Мы приехали, выступили, рассказали, на каких принципах работаем. Только тогда поверили. Но все равно было тяжело работать на внешнем рынке, потому что у нас все строилось по советским образцам: отдельно завод, отдельно КБ. Хотя мы и в одном министерстве, но у нас разные финансовые счета. «Протоном» к тому времени начали уже торговать все кому не лень — завод имени Хруничева, КБ «Салют», «Росвооружение». Появилась куча шарлатанов.

Но мне опять повезло. У меня сложились неплохие отношения с Борисом Николаевичем Ельциным, и он 7 июня 1993 года подписал поистине историческое для Филей распоряжение об образовании на базе завода имени М. В. Хруничева и КБ «Салют» Государственного научно-производственного центра имени М. В. Хруничева.

Именно тогда Ельцин пригласил нескольких директоров крупных предприятий в резиденцию Огарево, где в непринужденной обстановке попросил высказаться в том числе и по вопросам выхода на международный рынок. Помощников его не было. Президент сам записывал вопросы и предложения. Начал с меня. Я доложил свои соображения и в конце сказал, что проект указа по данному вопросу у меня с собой. Неделю спустя после соблюдения юридических формальностей и получения необходимых виз распоряжение подписали. Я стал генеральным директором — единственным генеральным, назначенным на должность президентом РФ. Снять с нее тоже мог только президент.

— А как вам удалось с Ельциным отношения наладить?

— Первая встреча с ним произошла еще в советские времена, в бытность его первым секретарем Московского горкома партии. Я находился в отпуске в Подмосковье, мне позвонил министр Олег Дмитриевич Бакланов и сказал, что во второй половине дня в КБ «Салют» приедет Ельцин. Попросил меня тоже подъехать на всякий случай. Борис Николаевич ходил и ругал всех и, собираясь уезжать около 9 вечера, спросил у генерального конструктора Дмитрия Алексеевича Полухина, почему поликлиники нет при КБ. А он возьми и скажи: «Мне Киселев не дает землю». «Откуда, какую землю?» — думаю я.

Ельцин ко мне поворачивается, спрашивает: «А, это ты Киселев?» — «Я». — «Ты чего землю не даешь?»

Ельцин сам матом не ругался и не любил, когда ругались. Я говорю: «Какой чудак на букву «м» сейчас будет землю отдавать?» Причем я даже сам тогда не понимал, о чем идет речь, просто сказал, чтобы не подставлять Полухина.

— А что ты здесь будешь делать?

— Отель строить.

— Зачем тебе отель?

— Понимаете, у нас идут испытания орбитальных станций, приезжают до 300 человек командированных, их нужно где-то размещать.

— Я тебе в другом месте дам землю, по рукам? Ну а теперь поедем к тебе.

Был двенадцатый час. У нас народ тренированный, привык работать по ночам. Ходили-ходили, и Ельцин спрашивает:

— Что нужно сделать, чтобы выполнить социальную программу?

Отвечаю:

— В первую очередь жилье! Дайте мне взаймы 60 тысяч квадратных метров жилья, а я их верну.

— Что будешь делать?

— Ломатьпятиэтажки, а на их месте строить дома, у Олега Дмитриевича Бакланова деньги есть.

И Ельцин помог. Так мы построили несколько кварталов домов на Кастанаевской улице.

Однажды я попросил Бориса Николаевича и секретаря Совета безопасности Юрия Скокова приехать к нам «без свиты», вдвоем. Вопрос обсуждался серьезный. После его рассмотрения, когда прощались, Борис Николаевич вспомнил: «Когда я был секретарем горкома партии, мы договорились снести пятиэтажки и на их месте построить новые дома». «Сделано!» — отвечаю. «Не может быть!» — «Поедемте, покажу». Сели вдвоем в машину и поехали. Борис Николаевич убедился в правоте моих слов и сказал: «С такими людьми можно иметь дело!»

Но и я его однажды сильно выручил. Еще во время выборов ЦК фактически запретил предоставлять Ельцину в Москве помещение для встреч с избирателями. Несмотря на запрет, я предложил ему воспользоваться Домом культуры имени Горбунова. На следующий день после встречи моя «вертушка» была красной от звонков. Меня обещали и исключить из партии, и посадить, но все в конечном счете обошлось.

Ельцин не забыл этого. Будучи президентом, во многом помогал нам. Вы даже не представляете, какой бой мне пришлось выдержать, когда Немцов стал первым заместителем председателя Совета министров. Без меня провели совещание, решили акционировать фирму и отдать акции американцам. Затем на совещании у Немцова я сказал примерно следующее: «Здесь сейчас сидит Борис Ефимович, завтра сядет Иван Петрович, который также не знает вопросов, которыми мы занимаемся, и как они могут что-то решать?» В кабинете находились представители Мингосимущества, Роскосмоса, Минобороны, и все головами кивали. Я думал, Немцов выгонит меня из кабинета, но он предложил мне вместе пообедать, и вот во время обеда я попросил его оставить нас в покое. Он понял.

Но от завода отстали не сразу. Как-то Борис Николаевич приехал ко мне со свитой, устроил совещание. Чубайс чего-то начал говорить про то, как дальше с заводом быть, но Ельцин кулаком по столу ударил со словами: «Не лезь сюда!» И все, на этом тема закрылась.

— Как же все-таки продвигались дела на внешнем рынке?

— Еще до объединения завода и КБ мы стали акционерами международного проекта «Иридиум», возглавляемого компанией «Моторола». В проекте участвовали 16 стран, бюджет составлял больше пяти миллиардов долларов. Но при условии, что нам дают запуск 21 спутника. А потом возникла проблема Байконура. После его передачи Казахстану инфраструктура космодрома оказалась почти полностью разрушена. Не было тепла, воды. Из четырех стартов «Протонов» работал только один, в монтажно-испытательном корпусе температура зимой не поднималась выше пяти градусов. Ракеты и спутники готовили к запуску в телогрейках, а не в белых халатах, как положено. И все это нужно было показывать иностранным заказчикам. Они пребывали в шоке. В элитном коттедже, где в свой первый приезд остановились американцы, горячей воды не было вообще, а холодная текла такая, что ее не то что пить — ею умываться нельзя было.

Когда начали прорабатывать вопросы подготовки американских спутников к пуску, оказалось, что они требуют помещений с чистотой выше, чем в операционной. И еще были сотни вопросов — транспортировки, заправки, взаимодействия.

Первое, что сделали, — наладили быт. Разработали и построили завод по очистке воды с помощью озона. Вода стала соответствовать мировым стандартам, и это в пустыне. Построили четырехзвездочный отель. Это была большая работа. При этом Казахстан постоянно вставлял палки в колеса. Там же своей системы энергоснабжения не было, и казахи постоянно отключали электроэнергию. Были случаи, когда ракета на старте, идет заправка — и вырубается электроэнергия. Причем это происходит еще и на глазах американцев. Мы закупили дизель-генераторы, которые срабатывали в случае чего на автомате.

В итоге Байконур подготовили к коммерческим пускам с помощью «Протона». Первый произвели 9 апреля 1996 года, когда на геостационарную орбиту вывели аппарат «Астра-1F». Перед этим я испытал волнение, которого не было ни разу за добрую сотню предыдущих запусков, в которых участвовал. В ту ночь мне не спалось, мы с моим заместителем Игорем Додиным вышли из коттеджа и часа два гуляли, поглядывая на освещенную ракету на старте. Как всегда, я надел белую рубашку с галстуком и поехал на наблюдательный пункт, где собрались специалисты и иностранные заказчики. Началась автоматическая подготовка к пуску. Чтобы отвлечься, я начал комментировать заказчикам то, что происходит на борту ракеты. Пуск прошел без единого замечания. И до 2007 года у нас все коммерческие пуски были идеальными, выводили спутники с высокой точностью.

— Внешнеэкономическая деятельность Центра Хруничева ограничивалась лишь запусками?

— Почему же? Мы участвовали в создании и запуске на орбиту Международной космической станции. Она пришла на смену «Миру» и довольно успешно работает до сих пор. За рубежом отдавали себе отчет в том, что без России, и конкретно без Космического центра имени Хруничева, на развертывание МКС у них уйдут десятилетия и многие миллиарды долларов.

— Чем сейчас занимается центр? «Протоны» же не будут летать вечно.

— Действительно, на «Протонах» уже сейчас не получается реализовать некоторые запуски. Зарубежные спутники становятся все более массивными. Уже некоторые достигают 12 тонн, а «Протон» способен вывести на переходную орбиту максимум 6 тонн. Но мы не стоим на месте. В августе 94-го Центр Хруничева выиграл конкурс по созданию ракеты XXI века «Ангара». Ее у нас спроектировали, построили, произвели удачный запуск модуля в составе южнокорейской ракеты. По своим характеристикам этот носитель превосходит все ракеты подобного класса. Его преимущество в том, что он относится к новому семейству носителей на основе единого универсального ракетного модуля первой ступени. Один модуль — это носитель легкого класса, три модуля — среднего. Нужен тяжелый класс, подключаем пять модулей. На базе «Ангары» создается сверхтяжелая ракета, способная выводить на опорную орбиту 50 тонн груза. Это положит основу для лунной программы, о которой сейчас так много говорят.

— Почему в последнее время в России было много неудачных запусков?

— Никакой системной ошибки здесь нет. Каждый раз какая-то мелочь вмешивается, чья-то дурь обычная. Например, запускали аппарат в конце 2012 года. Заказчики попросили увеличить температуру в двигательном отсеке. Конструкторы взяли и согласились. Не посоветовались с двигателистами и получили… Это был самый настоящий ляп. С «Фобос-Грунтом» примерно то же самое произошло. Его делали 10 лет. Следовало провести полную комплексную наземную отработку, но денег нет, да и время поджимало: пускать можно «в окно», которое было тогда или только через три года. Рискнули, но надо было аппарат запускать не на «Зените», а на «Протоне».

В целом с запусками у нас пока все нормально, чего нельзя сказать о самих аппаратах. Западные существуют на орбите по 15 лет, а наши не могут. Почему? У нас нет элементарной электронной базы, мы чипы возим чемоданами из Японии, где нам дают то, что предназначено для бытовой техники. Когда-то в Зеленограде был завод по производству специальной микроэлектроники для космической отрасли, сейчас его нет, разрушили. В итоге на наши космические аппараты связи закупаем полезную нагрузку в Канаде, Франции, Италии.

— Вы уже не работаете директором центра, но все равно остаетесь в курсе всех дел. Как вам это удается и главное — зачем?

— Да, в январе 2001 года на личном приеме у президента России Владимира Путина я попросил освободить меня от должности по состоянию здоровья. Просьбу удовлетворили. После этого я перенес три тяжелые операции, и, как видите сами, они прошли благополучно. Сейчас работаю советником генерального директора Центра имени М. В. Хруничева по международным проектам. Много общаюсь с людьми, слежу за состоянием дел в области космонавтики как у нас, так и за рубежом. Вот и в курсе всего происходящего. Но зато теперь, когда у центра другой генеральный директор, у меня наконец появилось время для семьи, детей и внуков.

(обратно)

Драма за сценой / Общество и наука / Общество

Драма за сценой

/  Общество и наука /  Общество

Происшествие в «Школе современной пьесы» подняло в столичных театрах пожарную тревогу

 

После пожара в театре «Школа современной пьесы» стало очевидно: в группе риска — практически все столичные храмы Мельпомены. По предварительным данным, возгорание возникло случайно, однако любая случайность запросто может перерасти в тенденцию...

Пыль кулис

После случившегося корреспонденты «Итогов» побывали в одном из старейших московских театров, который, как и многие другие, ждет своей очереди на реставрацию. В свете последних событий нас, естественно, интересовало, как устроено электрооборудование сцены, как подключены многочисленные приборы и каково общее состояние пожарной безопасности. В этом театре, как и в «Школе современной пьесы», вся проводка уложена еще в советские времена, автоматика доживает свой век, а специалисты стараются поддерживать жизнь во всем этом хозяйстве, ожидая обещанной государством модернизации.

Сердце театра с технической точки зрения расположено в электрическом цехе: от главного распределительного щита провода несут ток на осветительные приборы, сценические механизмы и прочее оборудование. В щите приблизительно 250 автоматических выключателей, рассчитанных на нагрузку в три киловатта каждый. Заведующий цехом уверяет, что все работает надежно и при любом коротком замыкании автоматы выключат подачу энергии. Однако, как рассказал «Итогам» Олег Ферафонтов, руководитель компании «Ремсвязьсервис», занимающейся оборудованием пожарной безопасности в учреждениях культуры, при коротком замыкании автоматы, конечно, сработают, но бывает, что и без него проводка все же становится причиной пожаров. Это происходит со старой проводкой, изоляция которой, как и любой полимер, имеет свойство со временем растрескиваться и истлевать. Когда между проводами остается совсем мало изоляции, это приводит к их незначительному контакту и нагреванию. Без короткого замыкания автоматика не получает сигнал на отключение, и, как результат, возможно возгорание.

Что в театре горит в первую очередь? Вдоль задней и боковых стен сцены в несколько ярусов устроены рабочие галереи. Они служат для размещения электротехнического и осветительного оборудования, а также для обслуживания верхней части сцены, где сосредоточено механическое оборудование. Галереи похожи на строительные леса, полы сделаны из дерева. Вдоль них по стенам тянутся многочисленные провода, между кулисами и по краям сцены закреплено около 300 прожекторов-софитов. Свет галогеновых ламп мощностью от 500 до 1000 ватт усиливается и фокусируется линзами. Если софит направить на ткань, то на расстоянии в метр она начнет тлеть и загорится. Однако сотрудник театра, который устроил нам импровизированную экскурсию за сцену, уверяет, что все материалы, которые способны воспламениться, пропитаны специальным противопожарным раствором. То есть дерево, канаты, ткань кулис и любые сценические предметы поджечь почти невозможно — они не поддерживают горение. Тем же составом пропитаны и любые способные загореться материалы в зрительном зале. Таковы требования пожарной безопасности, которые, как нас уверили, неукоснительно соблюдаются.

Когда мы задали вопрос о том, из-за чего возникают пожары в театрах, нас отвели на те же галереи. Пол здесь оказался покрыт приличным слоем пыли, причем толщина его обратно пропорциональна частоте появления на разных ярусах технических работников. Как комментирует Олег Ферафонтов, пыль не просто может загореться, но и взрывоопасна. По идее все поверхности в театре должны три раза в неделю подвергаться влажной уборке, но до галерей обычно руки не доходят. Как нам рассказали в театре, пыль чаще всего и служит главной причиной пожаров. Сценарий возгорания прост: к примеру, тлеет кулиса, на которую по недосмотру направили софит, или же нагревается старая проводка. Огонь не разгорается, так как пропитка справляется со своим предназначением. Но когда тление доходит до пыльной поверхности, пыль на ней вспыхивает. Через определенное время начинают пылать даже «негорючие» дерево и ткани. Ведь, как говорят опытные пожарные, горит все, даже бетон, но при очень высокой температуре.

Получается, люди, приходящие в театр, а порой приводящие туда своих детей, никак не застрахованы от несчастного случая?

Олег Ферафонтов утверждает, что в учреждениях культуры, по крайней мере, должна быть установлена система адресно-аналоговой автоматической сигнализации, которая позволяла бы быстро сообщать пожарной службе о возгорании. Датчики реагируют на подъем температуры, дым и подают сигнал тревоги. По словам специалиста, уже созданы и используются аспирационные системы — своеобразные пылесосы, которые с определенной частотой засасывают воздух, проверяют его на наличие пыли и в случае превышения безопасной концентрации также подают тревожный сигнал. Казалось бы, все продумано, но что мешает по всем правилам оборудовать те же самые театры?

Театр начинается с рубильника

В наше время пожарная безопасность — очень дорогое мероприятие, позволить которое себе может далеко не каждая организация. А уж тем более учреждение культуры, которое не торгует нефтью и не продает мобильные телефоны. «Театры самостоятельно, без помощи государства решить проблемы пожаробезопасности не могут, — уверен Кирилл Крок, директор Театра Вахтангова. — Это очень дорогие услуги».

Кирилл Крок имеет большой служебный опыт — был заместителем худрука театра «Модернъ», работал проректором в Школе-студии МХАТ, в общем, проблемы закулисья и экономическую сторону вопроса изучил в подробностях. Его мнение однозначно: в сегодняшних экономических условиях репертуарный театр не может себя содержать, разве что за исключением театров вроде МХТ имени Чехова или Вахтанговского. Например, последний на один рубль, выделяемый государством, зарабатывает 2,5. «Еще пять лет назад считалось, что, если театр зарабатывает 25 процентов от объема бюджетного финансирования, он успешен. Но то, что зарабатывается, театр тратит на зарплаты и новые постановки», — говорит Кирилл Крок.

97 процентов московских театров являются госучреждениями и подчиняются либо департаменту культуры Москвы, либо напрямую Минкультуры. Остальные три процента частные, антрепризные, их учредители — физические и юридические лица. «Поддержание здания в нормальном состоянии и противопожарные мероприятия всегда оставались заботой учредителя, — продолжает Кирилл Крок. — Но сегодня в Москве ситуация такова, что почти все театры, расположенные в старинных особняках, находятся в группе риска с точки зрения пожарной безопасности. Руководство, конечно, должно заботиться о своем доме. Но я знаю массу примеров, когда этого не происходит. А если сам заботиться не будешь, то и государство тоже не станет».

В частности, государством выделялись средства театру «Школа современной пьесы» на пожарную безопасность. Как пояснили «Итогам» в столичном департаменте культуры, летом 2012 года в театр направили извещение о том, что за ним в городском бюджете зарезервированы 615 тысяч рублей «под оснащение и модернизацию системы комплексной безопасности». Для получения денег необходимо было подготовить пакет документов, но его театр не представил и деньги не получил.

Почему? Выяснить это сейчас не представляется возможным. Нынешний директор театра Екатерина Кретова занимает должность второй месяц, дела ей никто не передавал, поскольку предыдущий директор скоропостижно скончался. Екатерина Кретова подтвердила «Итогам», что извещение о выделении средств в 2012 году театр получал: «Наше здание принадлежит Москомимуществу и находится у нас в оперативном управлении. Как госучреждение мы получаем деньги от государства. При этой схеме затраты на ремонт, установку сигнализации, систем пожаротушения покрываются из бюджетных средств. И не могу сказать, что этого не делалось — у меня есть соответствующие документы. Хочу подчеркнуть: я не могу объяснить, почему сложилась такая ситуация, что какие-то вещи были сделаны, а какие-то, возможно, упущены».

Все-таки пожарная сигнализация в театре сработала штатно, и это позволило эвакуировать людей, а также вовремя ликвидировать очаг возгорания. «Другое дело, что огонь перекинулся под кровлю и уже на чердаке принял такие масштабы, — рассказывает Екатерина Кретова. — Пожарные рассказывали: когда они тушили, обнаружили пустоты между кровлей и чердаком, которые дали мгновенную тягу и способствовали быстрому распространению пламени». Нельзя не учитывать, что здание, которому 150 лет, давно не ремонтировалось, к тому же современные системы пожаротушения трудно адаптировать под старые деревянные перекрытия и прочую театральную начинку. «Проблема глобальная, многомиллионную реконструкцию театру не потянуть, да мы и не должны это сами делать», — объясняет Екатерина Кретова.

По всей видимости, как и в любом несчастье, в данном случае друг на друга наложилось несколько обстоятельств. Что до других столичных театров, то их ждет внеплановая проверка по части пожарной безопасности. Не стоит сомневаться, что это станет для них суровым испытанием, контролеры прошерстят каждый уголок, будут белыми платочками искать пылинки на рабочих галереях, под микроскопом разглядывать недопустимые скрутки проводов. Вполне вероятно, что найдут массу недочетов, кого-то накажут или даже уволят. Но при этом старая проводка так и будет вести электричество к софитам, а пожарная безопасность ограничится установкой дополнительных огнетушителей, на которые у театра денег хватит. Вот только когда и где ждать очередного пожара, точно не скажет никто.

(обратно)

Оазисы Москвабада / Общество и наука / Общество

Оазисы Москвабада

/  Общество и наука /  Общество

Первопрестольная постепенно распадается на аулы и махалля

 

Наверно, только после битвы при Бирюлеве москвичи осознали, что город им по большому счету уже и не принадлежит. Он поделен приезжими на сотни больших и маленьких общин, аулов и махалля, где причудливо переплелись российские законы, национальные обычаи и нормы шариата.

Товарищ начальник

…Обычную московскую «двушку» узбек Сафар с семьей снимает за 40 тысяч рублей в месяц. На столе зеленый чай в пестрых пиалах, сухофрукты, ваза с хурмой и яблоками. Два хозяйских айфона не умолкают. Сафар — лидер узбекской общины, давным-давно обосновавшейся в одном из юго-восточных районов столицы. Слово «диаспора» он не любит, говорит: «Мы — ойла миз». Это «семья» по-узбекски. Диаспора же, по его представлению, это нечто расплывчатое, имеющее отношение скорее к богатым выходцам с его родины наподобие миллиардеров Алишера Усманова или Искандера Махмудова. Хотя наш герой тоже влиятельная особа!

Сафар десять лет назад приехал в Первопрестольную из родного Термеза. Подметал улицы, потом поругался с мастером участка, который требовал делать работу за троих, а платил полставки за одного, и принялся выживать в большом городе самостоятельно. Работал таксистом, сторожем, сантехником. Хотя по специальности он юрист. Постепенно оброс связями, женился на русской. «Как-то само собой так получилось, — рассказывает он, — что постепенно вокруг меня начали собираться земляки — одни просили помочь с переводом денег домой, другие — найти дело для родственников, третьи — посодействовать в открытии бизнеса, четвертые — оформить регистрацию и разрешение на работу. Начинал по мелочи и не бесплатно — всегда свой интерес закладывал и продолжаю закладывать. Не скрываю этого. Но никто не обижается, потому что все понимают — мне тоже надо как-то жить».

В его общину входят, со слов Сафара, около 600 человек. Надобно пояснить, какой смысл наш собеседник вкладывает в понятие общины. Он причисляет к общине всех соплеменников, обитающих на одной территории (это несколько соседних муниципалитетов), поддерживающих отношения друг с другом как в деловом плане, так и в житейском. Одних только узбекских общин, сформированных по такому принципу, в Москве может насчитываться до… двух сотен! Методика подсчета очень проста. По неофициальным данным — а других просто нет, — в российской столице сегодня проживают около 150 тысяч узбеков. Деление на общины числом примерно 600 человек и выдает нам результат.

Естественно, общины контактируют между собой, помогают друг другу в решении насущных проблем и даже имеют некий общий рынок вакансий. Общаются с лидерами общин и их богатые земляки, в основном это происходит, когда надо подобрать надежных людей с рекомендациями для работы на уважаемых cоплеменников или в дорогих национальных ресторанах в центре Москвы. Оперативники фиксируют и контакты старших общин с лидерами этнических преступных группировок. Правда, говорить о том, что оргпреступность пользуется национальными общинами для каких-то специфических целей, не приходится. Все дело в том, что последние объединяют в основном трудовых мигрантов, ориентированных на относительно легальный заработок.

Все узбекские общины устроены примерно одинаково. Всегда есть такой человек, как Сафар, — он за старшего. Как его назвать — старейшина, начальник, уважаемый человек? Точного определения нет, а потому используем штатно-деловое — глава общины, хотя никто его так не называет. Называют исключительно по имени. У Сафара имеются помощники, отвечающие каждый за свое направление. Бывший сотрудник ташкентской милиции следит за безопасностью, разруливает межобщинные конфликты — в частности, в последнее время участились драки с киргизами, которые, по словам узбеков, «какие-то бешеные, чуть что — сразу за ножи хватаются».

Есть помощник по вопросам здравоохранения, отвечающий в случае чего за связь с докторами — как приехавшими в Москву из Узбекистана, так и местными. Еще один помощник рулит финансами — помогает отправлять денежные переводы, оценивает, куда можно вложить деньги, на чем заработать. У узбеков действует своя касса взаимопомощи: надо человеку денег — родственника похоронить, дочку выдать замуж, — ему дают под божеские проценты.

«Мы действительно живем как одна большая семья, — рассказывает Сафар. — Ссоримся, миримся, деремся даже иногда, кого-то изгоняем, чтобы не позорил остальных. Недавно я лично избил одного земляка, который привез марихуану, и даже не для продажи, а так — угостить друзей. Место изгнанного быстро занимает другой «очередник» . Действительно, среди узбеков существует живая очередь на приезд в Москву, которая ничего общего с официальными миграционными квотами не имеет. Кто хочет уехать из Узбекистана, связывается со мной, я договариваюсь с ДЭЗами, ищу работу, потом перезваниваю и говорю — пусть приезжают три человека. Здесь я их по своим каналам оформляю, и вперед — пусть работают. Сейчас особенно люди нужны, потому что мы новый бизнес осваиваем — ремонт квартир».

По сути Сафар — теневой посол своей страны в Москве, олицетворяющий власть единоличную и самодостаточную, который решает наиважнейшие вопросы. Понятное дело, он уверяет, что никто из его людей в Москве не занимается криминалом, будь то наркотики, угоны, грабежи или мошенничества. «Знаете, у нас старики говорят, что хорошие источники узнаешь во время засухи, а хороших людей — в беде, вот здесь в Москве эта мудрость особенно чувствуется, — замечает Сафар. — Вокруг меня только хорошие люди». Получается, что пребывание в Москве для рядового узбека фактически ассоциируется с бедой. «Вот я часто слышу от местных — мол, вы хотите жить на нашей земле, — продолжает глава общины. — Но это заблуждение. Узбеки — очень патриотичный народ. Нам не нужна чужая земля, нам нужна работа. Если бы могли зарабатывать у себя на родине, мы бы не ехали в Москву, честное слово. Средняя зарплата в Узбекистане сегодня — 50—100 долларов. Чтобы семье жить нормально, нужно хотя бы 300 долларов. В Москве на стройке можно заработать от 500 до 1000 долларов, водителем — от 1000 рублей в день».

Спрашиваем его, для чего вообще нужно объединяться в общину, не проще ли и удобнее выживать поодиночке? Он ненадолго задумывается:

«Так проще выживать и легче общаться с властями — с главой той или иной управы, его заместителями. Есть, например, серьезная проблема: работодатели заинтересованы, чтобы приезжий всегда чувствовал себя нарушителем миграционного законодательства. Нарушителя в любой момент можно выдворить из России, не заплатив за работу. Для этой цели в долю берут работников ФМС, отстегивают им сотни тысяч рублей, а прикарманивают миллионы. Договариваемся, чтобы наших людей не трогали. Кому сколько идет — не спрашивайте, все равно не скажу».

Жизнь в общине идет, как и везде, своим чередом. Постепенно она обрастает своим «маленьким Узбекистаном» в виде ресторанов национальной кухни, палаток на рынках с привезенными с родины товарами и мелких ремесленных лавок. В общине неуклонно соблюдаются все национальные традиции, но с поправкой на московские реалии. Есть своя молельная комната, есть мулла — земляк Сафара из Термеза. Как-то во время молитвы в помещение ворвались люди в масках — полиция проводила антитеррористическое мероприятие. Разобрались, конечно, но выломанную дверь прихожанам пришлось восстанавливать на свои деньги. Люди рождаются, женятся, отправляются на небеса к Аллаху. Как объясняет Сафар, умерших стараются отправлять на родину, и, как правило, власти идут навстречу, не особенно интересуясь, легально или нелегально находился здесь человек. Но умирают редко — все же люди оценивают свои силы, когда отправляются на заработки в чужие края.

Случаются и свадьбы, празднуемые, однако, без особого размаха. Нередки случаи, когда одна семья у человека находится в Узбекистане, а другая в Москве — и ничего, живут на расстоянии в мире и согласии. Женщины общины, как правило, заняты тем, что убирают подъезды жилых домов, работают официантками и продавцами. Заодно ведут хозяйство. Это либо юные девушки, за которыми следят их отцы или старшие братья, либо женщины в возрасте за пятьдесят, которых в Москву привели с собой сыновья или внуки.

Несмотря на то что Сафар оправдывает нахождение своих земляков в Москве исключительно погоней за длинным рублем, он, конечно же, лукавит. Если есть возможность, узбек всегда готов осесть в столице. Взять хотя бы его. Женившись на женщине с московской пропиской, он тут же подал документы на оформление российского гражданства. Не зря же еще во времена СССР существовала такая шутка: любовь к родине измеряется расстоянием — чем оно больше, тем любовь сильнее. Можно совершенно точно утверждать, что любой мигрант мечтает пустить корни в Москве — хотя бы с позиций достатка. Сафар признался, что среди его знакомых есть специальные люди, которые помогают желающим с оформлением российского гражданства. Разумеется, за кругленькую сумму. Это раньше Ташкент был городом хлебным, теперь весь хлеб — в Москве, и желающих откусить от этого каравая с каждым днем становится все больше.

Организационная форма узбекской общины является, по словам экспертов в области миграции, классической, то есть примерно по такому принципу выстроены и анклавы прочих выходцев из Азии, сегодня оседающих в Москве.

Причины и следствия

Причины появления таких людей, как Сафар, его общины ни для кого не тайна: они лежат в отсутствии внятной политики государства и бизнеса в отношении мигрантов. То есть вот вам временная регистрация и разрешение на работу, а дальше хоть трава не расти. Приезжих давно не пугают ни чудовищные условия проживания, ни мизерные зарплаты, ни враждебное отношение коренных жителей. Справиться со всеми трудностями им помогает только община. Ну и еще осознание того, что на родине альтернатив нет, а значит — надо выживать.

Но если обратиться к опыту бывшего СССР, ситуация с трудовыми мигрантами тогда обстояла иначе. В то время существовало так называемое государственное планирование переселений, которое лишало миграционные потоки нынешней стихийности. Разрешение на прием определенного количества людей давалось органами только после проверки тех условий, в которых новые работники должны жить и трудиться. Например, организованный набор сотрудников предполагал, что на каждого переселенца должно приходиться определенное количество квадратных метров в общежитии. Плюс к этому — жесточайший правоохранительный контроль за местонахождением каждого приезжего.

«Так нужно действовать и сейчас, — считает председатель общественного совета при ФМС России доктор политических наук Владимир Волох. — Прежде чем принимать иностранных работников, необходимо сначала создать надлежащие условия труда и быта. В абсолютном большинстве они оставляют желать лучшего. И главная роль в решении этой проблемы должна быть отведена работодателю. Должны внести свой вклад муниципальные органы управления и государственные инспекции труда».

Не все, как Сафар и его семья, способны оплачивать съемную квартиру. Те, кто может себе это позволить, селятся группами, как правило, в крохотных квартирках на окраинах города в рабочих районах. Так и формируется этническая община, как магнит притягивающая земляков. Но в большинстве случаев трудовые мигранты живут в подвалах, бытовках, домах под снос, отключенных от коммунальных услуг. «Не от хорошей жизни приезжие снимают квартиры по 20 человек, не потому, что они хотят москвичам навредить. У нас просто не существует рынка дешевого жилья, — комментирует ведущий научный сотрудник Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, директор Центра миграционных исследований Дмитрий Полетаев. — Начали строить общежития для мигрантов, но за проживание там просят порядка 9 тысяч рублей с человека. Конечно, приезжие не станут, да и не смогут снимать жилье по такой цене».

Зарплаты у мигрантов мизерные, и это потому, что на них делают большие деньги местные чиновники всех мастей и рангов. Например, на уборку типового участка, состоящего из нескольких домов, РЭУ каждый месяц выделяет более миллиона рублей. Основная часть денег достается тем, кто оформлен по белой ведомости — родственникам или другим лицам, приближенным к начальству. По документам такой «дворник» обслуживает один объект — двор, подъезд, мусорный бак или мусорную камеру. Официальная ежемесячная ставка за каждый из них — 9—15 тысяч, а поскольку объектов несколько, то и зарплата полагается в среднем 20—30 тысяч рублей. В реальной жизни всю работу выполняет за 6—8 тысяч один мигрант. Он трудится и за себя, и за «воображаемого товарища» с утра до поздней ночи.

Понятно, что такое положение дел не способствует формированию благоприятного миграционного климата в стране. Эксплуатация приезжих становится все более остервенелой, а бытовое недовольство среднего класса криминализацией и отчужденностью этнической миграции нарастает. Глава ФМС Константин Ромодановский заметил, что «значительное количество гостей, в основном из стран СНГ, продолжает жить по своим правилам и нарушает российские законы, обоснованно вызывая раздражение нашего населения». Возле полыхающего огнем леса начинается тушение тлеющих травинок: московская полиция проводит масштабные рейды по указанию начальника столичного управления МВД Анатолия Якунина проверить все квартиры, где живут мигранты, и вплотную заняться «процессом декриминализации рынков». Предполагается, что после этой проверки в столице не должно остаться места, где могли бы укрыться нелегальные и непорядочные мигранты. Ведь на самом деле этнические общины далеко не так законопослушны и безобидны, как может показаться на первый взгляд или как рассказывает о том глава этой самой общины.

По словам одного из оперативников Московского уголовного розыска, занимающегося борьбой с этническими преступными группировками, любое объединение по национальному признаку, несмотря ни на что, никогда не выдает своих. Есть, правда, редчайшие исключения: когда на кону стоит благополучие всей диаспоры, тогда это правило нарушается — так было, например, с бирюлевским убийцей, которого на самом деле сдал не хозяин съемной квартиры, а диаспора от греха подальше. По словам оперативников, уровень криминализации этнических объединений достаточно высок, есть даже некие деления по склонности к совершению тех или иных преступлений. За узбеками особых грехов не водится, но они часто используют поддельные документы. Например, депортировали человека, а он через месяц возвращается с паспортом брата либо со своим, в котором изменена всего одна буква в фамилии, и потому по базе данных как принудительно депортированный он уже не проходит. Такая же ситуация с водительскими правами — изъяли права за пьяную езду или нарушение правил, нарушитель вернулся на родину, там за взятку сделал себе новые документы и опять в Москву, на частный извоз или за руль троллейбуса-автобуса-маршрутки. В практике оперативников был узбек, которого шесть раз лишали прав в Москве…

Уровень криминализации приезжих возрастает прямо пропорционально их количеству — то есть чем больше приезжих, тем выше уровень преступности среди них. Легальных рабочих мест на всех не хватает, вот и начинают заниматься уличными грабежами и разбоями, распространением наркотиков, а кто понаглее — рэкетом соотечественников. Сегодня, например, в Москве фиксируются попытки киргизской общины занять лидирующее положение среди приезжих из Средней Азии. Сотрудник МУРа рассказал, что в одном из округов ведется разработка выходцев из Таджикистана, которые работают дворниками, а заодно распространяют героин. При этом оперативники отмечают, что получать информацию изнутри общин практически невозможно — туда вхожи представители только одной национальности, каждый человек как на ладони, все знают его родственников, друзей. О происходящем внутри общины тоже узнать практически невозможно, что очень затрудняет работу полиции.

Кому выгодно, чтобы мигранты оставались фактически предоставлены сами себе? Получается, тем, кто сдает одну квартиру десятку приезжих. Выгодно и участковым, которые на своей территории за «резиновые квартиры» получают откаты. Выгодно работникам ФМС, работодателям, управляющим компаниям. Выгодно всем, даже самим мигрантам становится в итоге выгодно! Ведь вместо официального места в общежитии они платят за «серое» койко-место, прилично сэкономив. Вместо муторной процедуры официального оформления на работу они трудятся нелегально, а если возникают проблемы, то их разруливает старший. В конце концов даже та убогая зарплата, которую они получают в Москве, кажется шансом на светлое будущее. Иными словами, пока государство не возьмет на себя функции общины, миграцией в России будет править «общак».

При участии Елизаветы Солововой

(обратно)

Время есть / Общество и наука / Здоровье

Время есть

/  Общество и наука /  Здоровье

Генетические суточные часы есть у каждой клетки нашего тела. Так что не забудьте регулярно заводить ваш будильник

 

Недавно ученые из Гарвардской медицинской школы в США и университета Мурсии в Испании опубликовали в авторитетном журнале Nature исследование 420 участников программы снижения веса. Две группы испытуемых ели одинаковую пищу с одинаковым количеством калорий. Они выполняли одинаковые  физические упражнения, спали равное количество часов и даже выделяли одни и те же гормоны, связанные с голодом. Единственное, что их различало, — время еды. У одних участников исследования основной прием пищи приходился на время до 3 часов дня, другие ели позже. В результате ранние едоки быстрее сбрасывали вес и достигали оптимального результата. Невероятно, но факт: время еды влияло на их обмен веществ.

Об этом факте давным-давно подозревали диетологи. Сколько лет поговорке «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу»? Нас постоянно убеждают: чтобы быть стройным и подтянутым, мало ограничить калорийность еды. Нужно вовремя ложиться и вставать, хорошо спать и много двигаться, не переедать на ночь… Однако теперь ученые нашли для этих советов поистине неоспоримые аргументы. В том, что ритмы нашей жизни связаны с ритмами вращения Земли вокруг Солнца, ни у кого нет сомнений. Однако недавно выяснилось, что время еды и сна буквально записано на генетических скрижалях внутри каждой клетки организма. Что происходит, когда эти клеточные будильники вовремя не звонят?

Двадцать лет назад исследователи считали, что суточные часы организма регулируются группой примерно из 20 тысяч клеток, находящейся в гипоталамусе — части мозга, контролирующей деятельность эндокринной системы. Думали, что эти 20 тысяч, как авангард огромного войска, ведут за собой остальные клетки организма, задавая ритмы жажды и голода, сна и бодрствования, изменения температуры тела и поведения человека. Однако эта стройная теория начала подвергаться сомнению в конце 90-х, когда ученые стали открывать так называемые часовые гены. Сейчас известно, что сигналы биологических часов нашего организма идут не только из мозга. Они сидят буквально в каждой клетке организма. Собственные «периферические часы», управляемые специальными генами, есть в поджелудочной железе, печени и легких, в соединительной и мускульной ткани. Известно, что сократительная способность кишечника и его свойства абсорбции изменяются в зависимости от времени суток. Как это происходит? «Гены часов» дают сигналы, запускающие производство белков в клетке. Белки принимаются за работу, обеспечивая те или иные функции. Несмотря на то что биологических часов в человеческом организме много, они синхронизируются с сигналами главных часов, идущими из мозга, а не тикают вразнобой, как в мастерской часовщика. Их работу приводят в порядок внешние стимулы: клетки гипоталамуса реагируют на смену темноты и света, но существуют и другие сигналы. Ученые показали: «гены часов» в пищеварительном тракте млекопитающих работают по-разному в зависимости от времени еды. Более того: если по какой-то причине главные часы организма, находящиеся в мозгу, не могут ориентироваться на сигналы света, но кормежка поступает как обычно, пищеварительная система сумеет определить время дня. А вот если сигналы света и еды вступают в противоречие, что случается, если поесть в неурочное время, «периферические часы» сбиваются. И это может повлиять на обмен веществ.

Взять, например, белок pCREB, регулирующий высвобождение глюкозы из печени в процессе углеводного обмена, — он работает только во время сна или когда животное голодает. Ученые провели эксперимент: кормили лабораторных мышей и днем, и ночью — в урочное и неурочное время. В результате белок pCREB работал круглосуточно, и уровень сахара в крови животных возрастал. Чтобы проверить влияние испорченных «периферических часов» на обмен веществ, ученые исследовали специальных лабораторных мышей с поломками соответствующих генов. Одни мутации приводили к ожирению, другие — к нарушению выработки инсулина и диабету. Когда исследователи использовали в экспериментах мышей с «нокаутным» геном HDAC3, который кодирует энзим, связанный с одним из ключевых регуляторных компонентов «периферических часов», то получили ошеломительный результат. Печень грызунов буквально наполнялась жиром. Так ученым удалось объяснить факт, о котором они догадывались уже давно: жировой обмен связан с ритмами чередования дня и ночи. Во время сна организм сжигает жиры, а в период бодрствования печень запасает их вновь. Мыши — ночные животные, они спят днем. HDAC3 активно работает у них именно в это время, помогая организму использовать жиры. Ночью же, когда они едят, печень должна делать запасы. Сбои этого механизма заставляют ее откладывать жир круглосуточно. 

Не происходит ли подобное, когда сбиваются внешние сигналы, идущие к организму? Например, чередование света и темноты говорит ему о том, что пора ложиться спать и сжигать жиры, высвобождать глюкозу. В то же время еда, которую только что принесли, намекает клеткам организма: время просыпаться, за работу! И печень начинает запасать жиры, а в крови растет уровень сахара… Рукой подать до ожирения и диабета. Впрочем, это касается не только жирового и углеводного обмена. Ученые из филиала Калифорнийского университета в Ирвайне показали, что содержание более 600 различных продуктов метаболизма в печени колеблется в зависимости от суточного ритма. Они даже создали специальный каталог метаболитов печени, зависящих от суточного ритма, — CircadiOmics. И впереди создание таких же каталогов для мускульной ткани и других органов. Получается, что суточные ритмы влияют на работу множества генов. «Наш геном находится в разном состоянии в разное время суток, — говорит открывший «часовые гены» исследователь Медицинского института Говарда Хьюза и профессор Техасского университета Джозеф Такахаши. — Мы очень разные животные днем и ночью».

Работа по изучению связи суточных ритмов с работой генов только начинается. Для этого придется провести множество экспериментов. «Однако сейчас уже ясно, что понимание этих процессов может пролить свет на природу многих болезней, — говорит заведующий лабораторией «Хрономедицина и новые технологии в клинике внутренних болезней» Первого МГМУ имени И. М. Сеченова Семен Рапопорт. — В первую очередь это,конечно, метаболический синдром: различные нарушения обмена веществ, которые в развитых странах встречаются почти у 30 процентов населения. Однако теперь уже ясно, что синхронизацию суточных ритмов надо учитывать при лечении практически всех заболеваний».

Впрочем, похоже, человечество не стало дожидаться, когда ученые закончат свои опыты. Сегодня мы являемся свидетелями грандиозного эксперимента, который жители больших городов ставят прямо на себе. Мы недосыпаем, работаем при искусственном освещении, за полночь смотрим телевизор и просиживаем у компьютера, к нашим услугам полные холодильники с круглосуточной возможностью вкусно поесть жирного и сладкого… А значит, наши клетки то и дело среди ночи получают новые и новые сигналы: время действовать, не спать! И они запасают в печени жир, выбрасывают в кровь сахар… Это приводит в полное замешательство наш организм, адаптированный к тому, чтобы есть днем и спать в темное время суток. Неудивительно, что, согласно данным ВОЗ, число людей, имеющих, например, высокий риск развития сахарного диабета второго типа, составляет в Европе 40—60 миллионов человек. 

Но это еще не все. С отменой в России зимнего времени отдельную возможность поставить на себе опыт получили жители нашей страны. «Лишний час зимней утренней темноты, который мы имеем в результате этой реформы, является источником мощнейшего десинхроноза, — считает Рапопорт. — В соответствии с суточными ритмами человеческий организм запрограммирован просыпаться с восходом солнца. Основная еда и физическая активность тоже, естественно, должны происходить, когда светит солнце, в первой половине дня. Однако теперь мы вынуждены просыпаться и завтракать фактически ночью». Чем это чревато, можно догадаться, вспомнив печальную судьбу лабораторных мышек. Ожирение и диабет — не единственные следствия такого неестественного режима дня. Ведь собственные «периферические часы» есть и у сердца, и у почек, и у соединительной ткани. Например, доказано, что у людей, работающих в ночную смену, на 40 процентов чаще встречаются кардиологические проблемы. Впрочем, это уже совсем другая история.

(обратно)

Глобальное потопление / Общество и наука / Телеграф

Глобальное потопление

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Журнал National Geographic представил карту планеты Земля после полного таяния льдов в результате, как считают ученые мужи, неотвратимого глобального потепления. Картина апокалиптическая. В том числе и для России. Черное и Каспийское моря превращаются в единую воднотранспортную систему, а практически все Черноземье — в проливную зону. Волга-матушка становится продолжением седого Каспия с поглощением пучиною морскою Волгоградской, Астраханской, Ростовской областей, а также Калмыкии. Северная Пальмира однозначно повторит судьбу града Китежа.

Но враги зря потирают потные от вида грядущего потопления России ладони. У нас-то земли хватит все на ту же седьмую, а то и, как встарь, аж на шестую часть суши. Уцелевшей после потопа. Кое-кому же не поздоровится по самую ватерлинию. По прогнозам, от Туманного Альбиона останется жалкий обмылок, причем без Лондона, а это значит, что бежать нашим проворовавшимся чиновникам и впавшим в немилость бизнесменам будет некуда — кругом вода… Вместе с повышением уровня Мирового океана исчезнет раздражитель в виде Прибалтики. И Украина никуда не денется, запросится, как миленькая, в наш Океанический (Евразия утратит актуальность) союз — украинские житницы-здравницы уйдут на дно Черно-Азово-Каспийского моря. И побегут братья-славяне на Среднерусскую возвышенность, в центре которой нерушимо будет стоять наш Третий Рим. Первому и второму, кстати, по всему выходит, придет каюк.

Но как-то по-человечески тревожно за россиян с нетрадиционной ориентацией, которых глава МИД Нидерландов Франс Тиммерманс, не задумываясь о грядущих последствиях, пригласил к себе на ПМЖ. Дело в том, что вся Северная Европа от Калининграда до французского Бреста, включая, естественно, и толерантнейшее королевство, тоже будет поглощена пучиной вод. Так что потенциальным переселенцам есть над чем задуматься. Точно так же, как тем бывшим нашим соотечественникам, кто по примеру Остапа Ибрагимовича возмечтал о Рио или перебрался, к примеру, на Брайтон-Бич. Скроются эти райские кущи в глубинах Атлантики вместе с Нью-Йорком, Новым Орлеаном, Флоридой и (внимание!) Вашингтоном. От другого геополитического колосса и вовсе останутся рожки до ножки: над Пекином, Шанхаем и прочими местами проживания 600 миллионов китайцев сомкнутся воды Восточно-Китайского моря.

В общем, выйти сухими из воды удастся только самым предусмотрительным — тем, кто, например, возьмет на вооружение опыт патриарха Ноя. В первую очередь это, конечно, Greenpeace, у которого уже имеется целая флотилия за вычетом томящегося в плену Arctic Sunrise. После паники, которую возбудил National Geographic, особо впечатлительные граждане непременно завалят и без того не бедствующих «зеленых» спонсорской помощью. Им же никто не разъяснил, что девятый вал накроет планету не завтра, а тысячелетий через пять. Но расслабляться не стоит. Знаем мы этих специалистов по прогнозам.

(обратно)

Крутой замес / Общество и наука / Телеграф

Крутой замес

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Согласно Библии Бог слепил первого человека из глины. Людям верующим в этом сомневаться как бы не приходится, а вот тем, кто далек от религиозных истин, американские ученые из Корнеллского университета преподнесли настоящий сюрприз. Они предположили, что все сущее на нашей планете действительно могло произойти из глины. Якобы в условиях, когда планета была полностью покрыта водой, именно глина сыграла роль своего рода цитоплазмы, внутри которой появились первые клетки. Возможно, это были крошечные фрагменты жира или полимеров, ставшие предшественником клеточной мембраны, а аминокислоты и другие биомолекулы сформировались уже внутри этих образований.

(обратно)

Неспокойной ночи! / Общество и наука / Телеграф

Неспокойной ночи!

/  Общество и наука /  Телеграф

 

В Москве впервые прошла общегородская культурная акция «Ночь искусств», главной темой которой стал звук. В эту ночь «заговорили» памятники, зазвучали мосты и аэропорты, парки запели голосами невиданных здесь птиц. В общем, было не до сна.

(обратно)

Как живой / Общество и наука / Телеграф

Как живой

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Мамонтенок Юка (на фото), которого нашли в 2010 году в Якутии, отправился в путешествие по миру. 16 ноября на Тайване откроется выставка наиболее заметных палеонтологических находок последнего времени, где Юка, несомненно, займет едва ли не самое почетное место. Дело в том, что благодаря пребыванию в вечной мерзлоте прекрасно сохранились до наших дней не только покрытая густой шерстью туша этого животного, но и мозг, аналогов которому в мире просто нет. Сейчас он тщательно изучается для последующего создания атласа мозга мамонта. Кроме того, находка вселила надежду в сердца многочисленных ученых, мечтавших клонировать мамонта. Для организации процесса изначально нужна живая клетка, ее-то и рассчитывали найти в туше Юки, но, к величайшему сожалению научного сообщества, поиски оказались тщетными. Тем не менее сейчас учеными из многих стран мира проводится работа по расшифровке ДНК мамонта. Если она благополучно завершится, то следующим этапом станет воссоздание ее подобия. Теоретически, как говорят специалисты, возрождение мамонтов вполне возможно.

(обратно)

Эй, ухнем! / Общество и наука / Телеграф

Эй, ухнем!

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Древнюю технологию перемещения тяжестей раскрыли китайские инженеры, решившие разобраться в секретах сооружения всемирно известного Запретного города. Они предположили, что перемещение каменных плит для строительства зданий происходило по специально созданному на земле ледяному покрову. В исторических источниках указывается, что одну из плит за 28 дней переместили на 70 километров. Ученые рассчитали коэффициент кинетического трения для перемещения плиты весом 123 тонны и выяснили, что скорость ее движения по искусственно залитому льду составит 8 сантиметров в секунду, а для транспортировки потребуется 46 человек. Можно было бы, конечно, предположить, что подобная технология использовалась для строительства гигантских сооружений и в других частях света, например в Египте, да вот только климат в долине Нила вряд ли позволил бы устраивать эксперименты с ледовыми дорожками.

(обратно)

Рублевое дело / Общество и наука / Телеграф

Рублевое дело

/  Общество и наука /  Телеграф

Графический знак российского рубля мы будем выбирать всей страной. Символично! Ведь про нефть и газ народ не спрашивали.

 

Когда бы в прежней был я силе,

Когда бы вдруг меня спросили,

Что символом считать России,

Ответил бы тотчас:

В стране, традициями славной,

Где возродился дух державный,

Бесспорно, рубль наш символ главный,

Главней, чем нефть и газ.

Он, как и пареная репа,

Есть основная наша скрепа,

И дабы выглядел он лепо

И радовал бы взор

Своею статью благородной,

Объявлен конкурс всенародный,

Пусть выбирает люд свободный

Сам символу узор.

Пора решать задачу эту,

Ибо, скажу вам по секрету,

Острей сегодня просто нету

Проблем в стране у нас,

А если даже где-то были,

То мы о них давно забыли,

Или, верней, на них забили,

Мол, как-нибудь Бог даст.

Казалось, что дизайн рублевый

Вопрос на общем фоне плевый,

Ан нет, российский наш народ

Решил наоборот.

(обратно)

За все тяжкие / Общество и наука / Телеграф

За все тяжкие

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Словно бы в назидание тем, кто порядком подзабыл, что питие хмельного — это серьезный порок, в Москве выставили на аукционные торги весьма необычную чугунную медаль. Вес ее солиден — 8 килограммов. Но куда более примечательна лаконичная надпись: «За пьянство». Сия «награда» была отлита в конце XIX века к юбилею Санкт-Петербургского попечительства о народной трезвости. Она является копией медали, учрежденной еще Петром I в 1714 году, который пуще чаяния надеялся избавить Русь от повального пьянства. Носить чугунное украшение следовало в течение недели — оно вешалось на шею горького пропойцы в полицейском участке и крепилось так, что снять его самостоятельно не представлялось ни малейшей возможности. Для тех, кто заинтересовался приобретением необычной вещицы для себя или близких, добавим, что начальная стоимость лота составляет 45 тысяч рублей.

(обратно)

Если денег нет / Общество и наука / Телеграф

Если денег нет

/  Общество и наука /  Телеграф

 

На станции столичного метро «Выставочная» в прошлую пятницу начал действовать в единственном числе необычный автомат по продаже билетов. Чтобы получить проездной на одну поездку, нужно совершить 30 приседаний. Оригинальная идея принадлежит Олимпийскому комитету России, решившему таким образом в преддверии сочинской Олимпиады привлечь москвичей к здоровому образу жизни. В метрополитене предупреждают, что обмануть технику не удастся, правда, и не уточняют, можно ли за 60 приседаний получить билет на 2 поездки. Чтобы народ не халтурил, за качеством выполнения физического упражнения будут следить выставленные на дежурство два сотрудника Олимпийского комитета. Размяться и прокатиться на халяву можно до 4 декабря, после чего смелый эксперимент свернут.

(обратно)

: Empty data received from address

Empty data received from address [ http://www.itogi.ru/russia/2013/45/195686.html ].

(обратно)

Свято место / Общество и наука / Культурно выражаясь

Свято место

/  Общество и наука /  Культурно выражаясь

Предложение главы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополита Илариона установить на Лубянке памятник святому князю Владимиру смутило и либеральные, и патриотические умы. А по мнению писателя и публициста Александра Проханова, такой шаг был бы историческим безумием

 

Воткнуть на Лубянскую площадь памятник святому Владимиру — идея по меньшей мере странная. Это все равно что, скажем, в мечети развесить иконы или служить литургии в синагоге. С этой площадью связана совсем другая философия и история. С ней связана трагическая, страшная, может быть, ужасная, но грандиозная эпоха советской разведки, триумф советского противостояния чудовищным силам тьмы — как фашистской, так и западной. Памятник Владимиру Красное Солнышко на этой площади был бы историческим безумием. Может быть, еще и воткнуть его при супермаркете? Да и какое отношение святой Владимир имеет к центру Москвы? У него есть свое место: он стоит на Владимирской горке лицом к Днепру, там, где крестил Русь. На Псковщине, в маленькой деревне Будник, в речке лежит огромный, теплый зимой и летом камень, который символизирует рождение там будущего крестителя Руси. На этом месте и надо ставить памятник.

К тому же, если говорить отчасти лукаво, разве митрополит Иларион не знает, как крестили Русь? Он что же, думает, что Русь крестили под Херсонесом, что в местном храме прошла светоносная волна, которая коснулась чела Владимира, и от этого чела все озарилось и возникла святая Русь? Он что, не ведает, что сразу после крещения было восстание в верховьях Волги, на Шексне? Там были страшные казни! Язычников и волхвов насаживали на колы, плоты с их изуродованными телами сплавляли по Волге, и люди в ужасе смотрели на этих казненных. Владимир, конечно, святой, слава тебе, Господи. Но существуют же в его святости и чудовищные акты избиения! Так, может, в его теле в каком-то смысле жила и маленькая частичка от Феликса Дзержинского?

…Памятник Дзержинскому в августе 1991-го вздернули на железном тросе, и он качался под стрелой крана. Это было абсолютно языческое действо — или его самого, или его образ. Это было символической казнью коммунизма. С тех пор либеральные победители, эти язычники, которые торжествовали в нашей политике, истории, культуре и философии, сдают позицию за позицией. Либеральный проект отступает.

Идея исторического реванша — не красная, не коммунистическая. Это идея нового поколения российских государственников, понимающих, что нельзя рассекать световод русской истории. Утечки исторической энергии надо сводить к минимуму, чтобы этот энергетический поток омывал сегодняшний кристалл российской государственности, увеличивая его и усложняя. Идея соединения красного и белого, бывшая сначала достоянием лишь небольшой группы идеологов, к которым я себя причисляю, сейчас завоевывает массы и, как ни странно, умы власть имущих и людей Церкви. Патриарх уже несколько раз говорил о необходимости соединения этих исторических путей и идей. А митрополит Иларион является представителем той части нашей Церкви, которая с болезненной страстностью продолжает антисоветскую линию. Его антисоветские пассажи по существу соединяются с либеральными представлениями. Мудрые церковные мужи начинают понимать, что этот жуткий антисоветизм страшно деструктивен для самой Церкви. К тому же в последнее время в стране построены тысячи храмов. Вся Москва наполнена храмами — как восстановленными из праха, так и новоделами, среди которых масса ужасных, калечащих и уродующих образ города и целых районов. Предполагается построить еще 200 церквей. Что же, Иларион считает, что воздвижение памятника Дзержинскому на Лубянке будет иметь большее значение, чем сотни алтарей, христианских церквей, богослужений, тысяч колоколов и непрерывной проповеди, которая там ведется? Неужели божественная энергия всех этих алтарей окажется слабее одного бронзового истукана? Такой посыл — поразительная духовная беспомощность. Сила этих алтарей в том, что они нейтрализуют любое зло, по существу превращают камень в хлеб, а воду в вино. И что же Иларион так трепещет? Боится, что возвращение Дзержинского сломает алтари, что согнутся все кресты, а на нем самом воспламенится ряса?

Конечно, стремление вернуть памятник Дзержинскому на Лубянскую площадь, с одной стороны, является реваншистским порывом проигравших коммунистов. С другой стороны, за этим стоит корпоративный интерес госбезопасности. К слову, в последнее время в кабинетах чекистов вновь висят портреты Дзержинского. За возвращение монумента выступают и люди идеологически нейтральные, полагающие, что нельзя воевать с памятниками. Можно воевать с идеями, с персонажами, но с памятниками — нельзя: они отрываются от реального персонажа и аккумулируют в себе другое историческое время. Наконец, четвертые говорят, что этот памятник очень хорошо смотрелся. Это красивая и мощная фигура. Возвращение ее на Лубянскую площадь завершит ее и эстетически, и историко-логически. Это ведь работа Вучетича — того, кто поставил монумент Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане. Что касается меня, то я бы восстановил памятник Дзержинскому с чувством реванша. Он завершил бы архитектурный ансамбль площади и не казался бы уродливым, насильным и бессмысленным. К тому же на Лубянке уже установлен памятник жертвам ГУЛАГа — камень с Соловков. Пусть там стоит и он, и памятник Дзержинскому. Это и будет отражением эпохи.

(обратно)

Министр народного хозяйства / Дело / Капитал

Министр народного хозяйства

/  Дело /  Капитал

«Руководя одним из беднейших регионов, Михаил Мень удержал ситуацию в ЖКХ. За что и получил расстрельную должность»

 

В 2009 году на встрече со студентами МФТИ премьер Владимир Путин процитировал афоризм: «Хочешь завалить дело — создай комиссию». Вряд ли эта аппаратная истина устарела за прошедшие четыре года, но прямо на наших глазах создается очередная «комиссия». Точнее — целое министерство. Отраслевое. Как в Советском Союзе, где каждая отрасль, а иногда и подотрасль имела непременно свою высшую инстанцию. Речь о свежеорганизованном Министерстве строительства и ЖКХ.

Помнится, в советские времена должность ответственного за сельское хозяйство считалась расстрельной. Очень уж трудно было на излете совхозно-колхозного строя добиться на этой ниве хоть каких-нибудь успехов. А вот провалы были гарантированы. С приходом рыночной экономики место сельского хозяйства заняло ЖКХ. Огромная, касающаяся всех и каждого отрасль народного хозяйства. Причем, поскольку снижения расценок на услуги ЖКХ в обозримой перспективе не предвидится, касающаяся не самым лучшим образом.

Все российское ЖКХ «весит» более четырех триллионов рублей — 6 процентов ВВП страны, между прочим. Потребность этой черной дыры в финансовых средствах только на восстановление коммунальной инфраструктуры составляет 4,1 триллиона. Вот такое хозяйство досталось главе нового министерства — старожилу российской политики Михаилу Меню. Кем только он не был: депутатом Мособлдумы и Госдумы, вице-губернатором Московской области и вице-мэром Москвы, губернатором Ивановской области, наконец. Не хватало в его карьере одного: поста в федеральной власти. Но вот и он — правда, из тех, что врагу не пожелаешь.

Из приятного — руководство строительной отраслью, доля которой в ВВП России составляет порядка пяти процентов. И в отличие от шести «жэкахашных» это очень приятные проценты. Потому как прибыльные. Интересно посмотреть, каковы были успехи Меня в сфере строительства во время его руководства Ивановской областью. Тут все просто: в 2005 году (первый год Меня во главе региона) ввод жилья в области составил 105 000 квадратных метров; в 2012-м — 221 000 метров, то есть в два с лишним раза больше. Если же брать всю Россию, то ввод жилых метров увеличился с 43,6 миллиона «квадратов» до 65,7 миллиона. То есть достаточно сложная и депрессивная Ивановская область серьезно опередила остальную страну. Правда, «подушевой» показатель подкачал: в Ивановской области в 2012 году введено 0,2 метра на душу, а в целом по России — 0,46 метра. Так что есть у нас региональные чиновники и с большим опытом по этой части. Так почему все-таки Мень? И что у него там по части ЖКХ?

А с ЖКХ все о'кей. Создан сайт — «Электронное ЖКХ» Ивановской области, имеющий целью «создать единое информационное пространство сферы ЖКХ». С помощью сайта гражданин может написать обращение хоть в свою управляющую компанию, хоть самому губернатору, введя свой домашний адрес, узнать технические характеристики своего дома, планы проведения работ по его капремонту, отчет по начислениям и даже сведения о потребности в проведении капремонта. Ой нет: этот полезный раздел закрыт по причине «технических работ». Ну, будем надеяться, что не навсегда.

Ну а теперь перейдем к реальной экономике. На 1 января 2006 года уровень износа основных фондов ЖКХ области составил 58 процентов (в среднем по России — 60 процентов). В том числе износ котельных — 51 процент, сетей водопровода — 68 процентов, сетей канализации — 65 процентов, тепловых сетей — 64 процента, электрических сетей — 66 процентов. В 2012 году уровень износа основных фондов ЖКХ в области упал до 54 процентов (по России в целом — те же 60 процентов). Уровень износа систем жизнеобеспечения и объектов электрохозяйства практически не изменился и составил 65 процентов. То есть небогатая Ивановская область прилично улучшила свои показатели, в то время как Россия в целом осталась на прежнем уровне. Я бы сказал, что это двойной успех!

С жилищным хозяйством несколько хуже: с одной стороны, доля ветхого и аварийного жилья ниже, чем в среднем по России, с другой — площадь этой «ветоши» выросла на 36 процентов. Зато в сотрудничестве с Федеральным фондом содействия развитию жилищного строительства активно идет переселение из аварийного жилья и предполагается, что в 2015 году такового на территории области практически не останется.

Подведем итоги: руководя одним из беднейших регионов России, Михаил Мень удержал ситуацию в жилищном хозяйстве, более чем вдвое нарастив при этом жилстроительство, и существенно улучшил собственно коммунальное хозяйство. То есть при крайней ограниченности средств показал результаты равные или даже лучше общероссийских. Потому и призван в федеральные министры. Вопрос лишь один: сможет ли вся Россия зажить по-ивановски?

(обратно)

Спасут ли варяги российский автопром? / Дело / Бизнес-климат

Спасут ли варяги российский автопром?

/  Дело /  Бизнес-климат

Шведский топ-менеджер Бу Андерссон, проработав несколько лет в «Группе ГАЗ», пересел в кресло президента «АВТОВАЗа». Теперь у символа отечественного автопрома заграничными будут не только владельцы (альянс Renault-Nissan должен стать основным акционером уже в следующем году), но и топ-менеджер компании. От +5 (да) до —5 (нет)

 

Я думаю, что варяги являются важным компонентом, поскольку они привносят положительную корпоративную культуру, чуждую нам, а также новые идеи. Однако мне кажется, что этого недостаточно для того, чтобы спасти наш автопром, да и промышленность в целом. Мы уже превратились в страну, которая производит отрицательную добавочную стоимость. Варяги хороши, но нужны структурные реформы и внятная промышленная политика. Важно выбрать какую-нибудь модель  — либо китайскую, которая подразумевает заимствование западных технологий, либо, например, французскую, при которой с помощью господдержки создается независимый автопром. У нас же, на мой взгляд, такой политики нет — мы то совместные предприятия создаем, то сборочные цеха открываем, то пытаемся наладить свое производство.

Борис Ким

член со­ве­та ди­рек­то­ров Груп­пы Qiwi

 

 

Мне кажется, что отечественное автомобилестроение безнадежно отстало, причем навсегда. Сами мы ничего создать не можем, и в этом смысле без кооперации с ведущими мировыми производителями у нас ничего не получится, как это ни прискорбно признавать. Поэтому отдельные личности — не важно, иностранцы или отечественные менеджеры — в одиночку не справятся. Современный автопром — это сложный высокотехнологический бизнес.

Андрей Хартли

вла­де­лец фаб­ри­ки «УрмалМин»

 

 

Занимаясь аутсорсингом машин «скорой помощи», о том, как работает российский автопром, мы знаем не понаслышке. В свое время мы отказались от импортных автомобилей в пользу новых отечественных. Как ни странно, последние более надежны и практичны с точки зрения ремонта. Быстро достать деталь для отечественного автомобиля гораздо проще, чем для иностранного. Что для работы «Скорой помощи» критично. Так вот, мы уже пять лет закупаем машины в отечественном автопроме и видим, как много изменилось за это время в лучшую сторону. И, безусловно, это заслуга топ-менеджмента автомобильных компаний — в частности главы «ГАЗа», которого сейчас назначили руководителем «ВАЗа». Поэтому я считаю, что это разумное и стратегически правильное решение — привлечь специалиста такого уровня, как Бу Андерссон. Как минимум с точки зрения выхода концерна на международный уровень. И в плане качества продукта и географической экспансии.

Евгений Фридман

ос­но­ва­тель про­ек­та «Новая ско­рая по­мощь»

 

 

В этом случае уместно сравнение с варягами по двум причинам. Во-первых, на пост президента «АВТОВАЗа» утвержден успешный представитель западного топ-менеджмента Бу Андерссон. Во-вторых, как Новгородская земля в летописные времена, так и «АВТОВАЗ» больше страдает от внутренней неустроенности и междоусобиц, чем от внешних факторов. Спасет ли «АВТОВАЗ» варяг? Убеждена, что положительные изменения в работе «АВТОВАЗа» мы увидим очень скоро, особенно если принять в расчет, что за три года управления «Группой ГАЗ» Бу Андерссон обновил модельный ряд «Газели», заключил соглашения о сборке с GM, Volkswagen и Daimler и увеличил прибыль компании на 3,5 процента. Можно ожидать значительного улучшения позиций «АВТОВАЗа» на рынке в течение ближайших полутора лет. Сроки реализации проекта и его результаты в таких секторах, как автопром и телеком, напрямую зависят от конкретного топ-менеджера и количества успешно реализованных им проектов. Кроме того, каждый последующий проект зачастую укладывается в более короткие сроки и может «похвастать» более высокими результатами. Чего можно ожидать от человека, который в 2012 году получил награду «За выдающиеся достижения» журнала Automotive Supply Chain, ведущего европейского автомобильного издания, за восстановление финансового положения «Группы ГАЗ» после кризиса и обеспечение лидерства компании на российском рынке легких коммерческих автомобилей? Очень и очень многого.

Галина Гельфанд

ди­рек­тор по стра­те­ги­чес­ко­му раз­ви­тию «ЛогЛаб»

 

 

Российский рынок по своему масштабу и динамике развития крайне интересен для иностранцев. И если для того, чтобы дотянуться до него, нужно поучаствовать в спасении нашего автопрома, то я думаю, что они будут согласны за него взяться.

Альберт Еганян

пар­тнер юри­ди­чес­кой фир­мы VEGAS LEX

 

 

Я не знаю, есть ли в пришествии варягов или любых других наемных менеджеров ключ к решению проблем нашей автоотрасли. Тем не менее я поставлю «+3», потому что считаю, что нам необходим западный опыт, технологии и компетенции — безотносительно, кто ими обладает. В приходе управленца-шведа на «АВТОВАЗ» больше плюсов, чем минусов, это однозначно.

Андрей Яковлев

ге­не­раль­ный ди­рек­тор се­ти ма­га­зи­нов «Гло­бус Гур­мэ»

 

 

Выбор иностранных управляющих — правильное решение, спасут ли они наш автопром, поживем — увидим. Поскольку экспаты получили специальное образование, у них есть хороший и большой опыт, у них более серьезный подход: они будут больше ориентироваться на потребности потребителей, думать об эффективности производства.

Борис Уэцкий

сов­ла­де­лец «Рус­ско­го ну­миз­ма­ти­чес­ко­го до­ма»

 

 

Может, спасут, а может, и нет. Бывали в наших компаниях иностранцы, которые показывали положительный результат, бывали и те, кому это не удалось. Позиция первого лица компании — это сложная и ювелирная работа, поэтому не существует шаблона успешного генерального менеджера. Не зря поиск таких людей всегда вызывает головную боль у хедхантеров и советов директоров.

Александр Малис

пре­зи­дент ком­па­нии «Евро­сеть»

 

 

Никакие перестановки кадров ни в руководстве, ни в рабочем персонале не спасут флагман отечественного автопрома. Безнадежно устаревшая структура производства потребует от «АВТОВАЗа» внесения ряда кардинальных изменений в принципы работы предприятия. В частности, лучших результатов можно добиться, используя при сборке продукции импортные комплектующие. Также следует подобно большинству современных промышленных предприятий любой сферы полностью автоматизировать производство, что позволит сократить штат вдесятеро и существенно повысить продуктивность работы при общем снижении издержек.

(обратно)

Вначале было яйцо / Дело / Капитал / Загранштучки

Вначале было яйцо

/  Дело /  Капитал /  Загранштучки

 

Биржа в китайском Даляне (основанный русскими в 1898 году город Дальний), крупнейшая сельскохозяйственная торговая площадка КНР, предложила инвесторам фьючерсы на ходовой товар — куриные яйца. Представители биржи заявляют, что торговля яйцами будет выгодна как инвесторам, так и фермерам. Аналитики прогнозируют высокий интерес к новому инвестиционному продукту. Хотя некоторые эксперты считают, что основная функция данного нововведения — поддержать сельхозпроизводителей после вспышки птичьего гриппа. Сам же инвестпродукт выглядит некоторым анахронизмом — в США такие фьючерсы прекратили продавать в 1982 году, а в Японии — в 2010-м. Несколько лет назад аналогичный продукт планировала запустить Санкт-Петербургская биржа, но пока дальше идеи дело не пошло.

Тем не менее нельзя исключить, что яичный фьючерс будет пользоваться популярностью. Ведь трейдерам все равно чем торговать, была бы ликвидность и возможность заработать на колебаниях цены. Яйца — далеко не самый экзотический биржевой товар. Правда, если говорить про подобные инвестиции, то их век обычно недолговечен либо они малоликвидны и требуют весьма специфичных знаний.

Если вспомнить недавнюю российскую историю, то в 90-е годы торговались фьючерсы на результаты выборов. В частности, на Российской товарно-сырьевой бирже были весьма популярны фьючерсы на результаты президентских выборов 1996 года. В США в прошлом десятилетии пытались запустить фьючерсы на результаты кассовых сборов голливудских фильмов, однако интереса у инвесторов это предложение не вызвало. Сегодня в листинге срочной секции Московской биржи можно найти фьючерсный контракт на индекс средней цены электроэнергии в хабе «Центр». Но ликвидность невелика.

На этом фоне можно считать относительно успешным проектом «погодные» деривативы на американской бирже CME Group. Первые фьючерсы и опционы на погоду появились в листинге в 1999 году. И на данный момент доступна для торговли широкая линейка инструментов, базирующихся на таких климатических показателях, как температура, снег, дождь и ураганы.

Экзотические инструменты на то и экзотические, чтобы оставаться уделом горстки оригиналов. У нас же в стране под лейблом «экзотика» вы можете чаще всего встретить совсем другой продукт — так называемые бинарные опционы, представляющие собой своего рода ставку в размере полной стоимости контракта на «красное/черное», то есть на то, вырастет определенный актив или подешевеет. На этом фоне китайские яйца — вполне себе консервативный инструмент.

(обратно)

Дорогой длинною / Автомобили

Дорогой длинною

/  Автомобили

Глава Росавтодора Роман Старовойт: «Стоимость строительства одного километра дороги первой технической категории колеблется от 200 до 600 миллионов рублей»

 

О заоблачной цене российских дорог слагают легенды: то Четвертое транспортное кольцо с Большим адронным коллайдером сравнивают, то приводят в пример соседний Китай, где якобы строят на порядок дешевле. С вопросом, отчего нам любые дороги дороги, «Итоги» обратились к главе Федерального дорожного агентства (Росавтодор) Роману Старовойту.

— Роман Владимирович, бытует мнение, что в России запредельная цена километра. Вы можете раскрыть, из чего цифра складывается?

— Одно дело прокладывать дорогу где-нибудь в Якутии и совсем другое — выход к МКАД, где огромное количество учтенных и неучтенных коммуникаций, развитый имущественный комплекс. Могу сказать, что на сегодня стоимость строительства одного километра дороги третьей технической категории колеблется от 100 до 120 миллионов рублей, первой категории — от 200 до 600 миллионов. Такой огромный разрыв связан именно со спецификой каждого конкретного проекта. Сравнивая стоимость километра с Европой или США, будет корректно исключить имущественные вопросы, вынос коммуникаций и тому подобное и вычесть НДС, потому что все это там не учитывается.

— Так у кого дешевле-то?

— Мы изучили основные страны, которые сопоставимы по территориальному признаку и по климатическим условиям. Вышло, что российские дороги даже бюджетнее! В США строительство с нуля обходится в 102 миллиона рублей за приведенный километр (в пересчете на одну полосу. — «Итоги»), у нас — примерно в 68. В Норвегии это 105 миллионов, в Германии — 94, в Финляндии — 80.

При этом от 5 до 40 процентов затрат составляют расходы на подготовку территорий (в зависимости от густонаселенности местности), которые входят в структуру затрат в России и не входят за рубежом. То же касается разработки проектной документации и надзора за строительством. Скажем, в Америке может не учитываться 50 процентов и более от реальной стоимости объекта.

— Дмитрий Медведев, еще будучи президентом, говорил, что российские дороги можно удешевить минимум на 30 процентов. Владимир Путин — что цены берутся с потолка. Счетная палата три года назад давала такие данные: у нас в стране дороги в 2,6 раза дороже, чем в Европе, и втрое дороже, чем в США. Что-то расходятся ваши выкладки с «линией партии»...

— Меня назначили руководителем Федерального дорожного агентства около года назад, и первое, что я сделал, — попросил представить подробный анализ по стоимости дорог и разнице подходов к расчетам. Попросил не только наших сотрудников, но и независимых экспертов: РосдорНИИ, управление дорог Финляндии. Мы вышли как раз на те показатели, которые упоминались выше. Что для меня, признаться, было удивительно: в аппарате правительства РФ и в правительстве Санкт-Петербурга в Смольном я занимался общим строительством.

— И тем не менее. Можете привести пример сравнимых по сложности объектов у нас и за границей? С конкретными цифрами.

— Самый дорогой проект в истории США — так называемый Big Dig — центральная транспортная артерия с тоннелем. Объект расположен в Бостоне, в густонаселенной части города, большая часть дороги исполнена в мостах, тоннелях и эстакадах. По сложности этот аналог дублера Курортного проспекта в Сочи у них получился кратно дороже, причем до сих пор суды идут: через полгода после открытия часть свода тоннеля упала на движущийся автомобиль. Погибла женщина. То есть у них не все так гладко, как некоторым хотелось бы представить. Это, конечно, не самый типичный для США пример, но специфика — старая застройка, мост через водный объект — совпадает. Бостонская дорога обошлась в 3,5 раза дороже, чем сочинская.

В общем, не стыдно. Недавно приезжал мой коллега Виктор Мендес из США — смотреть, как тут все устроено, делиться опытом, и был приятно удивлен и затратами, и объемами работы, которую ведет Росавтодор. Само собой, нам есть куда стремиться: в Китае и больше, и существенно дешевле строят.

— За счет почти бесплатной рабочей силы?

— Не только. Еще и благодаря технологии стабилизации грунта, которую мы тоже будем широко использовать. Принцип не нов, он прописан в ГОСТе 1970 года (к слову, я часто черпаю интересную для себя информацию из истории дорожного строительства и книг прошлых лет). Просто не было достойной технической базы. А китайцы молодцы: они аналоги американской и немецкой техники начали производить у себя. Машины Made in China гораздо доступнее по цене.

Ну и, конечно, те объемы финансов, которые Китай тратит на инфраструктуру, не сравнить с российскими: их объем ВНП это позволяет. Безусловно, создание два года назад федерального и региональных дорожных фондов кардинальным образом поменяло ситуацию, и сейчас мы имеем в 1,7 раза больше средств на строительство, ремонт и содержание федеральных дорог в сравнении с предыдущими периодами. Главное — есть четкое представление на бюджетный период, сколько денег будет в фонде (на сегодня это порядка 400 миллиардов рублей).Соответственно строим программу по приведению дорожной сети в нормативное состояние. Мы ведь только со следующего года выходим на стопроцентное финансирование и содержание, до этого был долгий период недоремонта. А состояние дороги, которая не получает своевременного ухода, начинает ухудшаться резко, по синусоиде. Разрушаются верхние слои, а потом и нижние. Их восстанавливать приходится уже за совершенно другие деньги.

— И когда же мы будем ездить по ровному?

— Сейчас полностью отвечают требованиям 46 процентов федеральной сети. Согласно ФЦП к концу 2014 года мы приведем к нормативу более 50 процентов дорог, а к концу 2018-го планируем дожать до 100.

— Давайте начистоту. Воруют?

— Вы о коррупции? Есть и такие факты, мы с ними боремся.

— И посадки были?

— Есть и арестованные, и осужденные. Я еженедельно общаюсь с ФСБ и УЭБ. Работа по искоренению злоупотреблений в дорожной отрасли ведется планомерно — это касается не только центрального аппарата и всех подведомственных учреждений, но и подрядных организаций. Зачастую наши коллеги оказываются, что называется, без вины виноватыми. Идет корпоративная война, кто-то на кого-то имеет зуб. Недобросовестные подрядчики провокации устраивают. В целом, хочу отметить, уровень коррупции в Росавтодоре сейчас невысокий. Контроль идет многоуровневый — со стороны милиции, прокуратуры, ФСБ, Счетной палаты, Следственного комитета. В связи с частыми проверками мы вынуждены были выделить для специалистов из проверяющих организаций целых два кабинета, чтобы не встречать их каждый раз как гостей. И эти кабинеты практически всегда заняты.

— Вокруг строительства в Сочи много разных слухов…

— В ДСД «Черноморье», нашей подведомственной организации, фактов каких-то нарушений, которые привели бы к уголовным делам, к счастью, на сегодняшний день не выявлено. Есть мелкие технические моменты, ошибки проведения баланса. Такого плана накладки, конечно, возможны, но мы находим консенсус.

— Кто и как отслеживает стоимость контрактов?

— Попробую объяснить для читателей на пальцах, как проходят конкурсы. Сперва проводится анализ рынка. На основе предложений от проектных организаций мы выводим среднюю цифру и устанавливаем ее как первоначальную стоимость госконтракта на разработку проекта. Дальше в соответствии с законом № 94-ФЗ объявляется конкурс, на который выходят компании и предлагают свою цену.

— Дешевле — это ведь не всегда качественнее...

— Проектирование — лакмусовая бумажка, которая отражает все недоработки 94-го закона. В отличие от строительства этот процесс нельзя четко регламентировать: он творческий, его реальную стоимость сложно посчитать. Бывает, что некая компания демпингует, соглашается на 50—70 процентов от первоначальной цены, выигрывает тендер и либо не проводит изыскания в натуре, а берет архивные данные и на их основании рисует проект, либо… оказывается аффилированной с какой-нибудь строительной фирмой. Делает под нее проект, а потом имеет свое на стройке.

— Если все в курсе, почему не закрыть лазейку?

— Мы боремся с такими схемами, поднимая требования к квалификации потенциальных подрядчиков. Отбиваем недобросовестных претендентов.

Итак, проект готов. Главгосэкспертиза проверяет достоверность стоимости уже самого объекта — она и выносится на конкурс как цена госконтракта на строительство. Подчеркиваю: расценки и виды работ утверждает именно Главгосэкспертиза России. Получить там положительное заключение — это отдельная процедура. У них независимые эксперты, профессиональные и жесткие.

Тут черед строительных компаний предлагать свои цены. Они тоже могут колебаться: условно говоря, некоторые имеют под боком карьеры с щебнем, с песком, а у кого-то их нет — они закладывают доставку инертных материалов за сотни километров. Основной критерий, по которому выявляется победитель, — минимальная стоимость. Кто запросил меньше, предложил короткий срок и подтвердил квалификацию, с тем и заключается государственный контракт.

— Злоупотребить можно и потом. Недоложить, недоделать, «скроить».

— Там тоже надзор многоуровневый. Во-первых, подрядчик обязан иметь стройконтроль. Отдельная, независимая организация, также разыгрывающаяся по конкурсу, 24 часа в сутки следит за скрытыми работами, качеством поставляемых материалов и так далее. Во-вторых, процесс отслеживает заказчик, тот самый, который расторговывает объекты (проводит тендеры). Все они имеют собственные лаборатории. В-третьих, контроль осуществляет наше подведомственное учреждение — «Росдортехнология», у него есть представительства по всей стране. Проверки проводятся как в штатном режиме, по плану, так и внезапно. Например, я выезжаю на объект с инспекцией и у меня вызывают сомнения какие-то виды работ. Я даю поручение «Росдортехнологии» направить независимую группу из Москвы, коллеги дополнительно все изучают и предоставляют мне отчет. Таким образом, мы имеем многоступенчатую систему мониторинга. Плюс существуют федеральные контролирующие органы.

— Есть такая водительская байка: якобы дорога к аэропорту Домодедово только потому простояла минимум 15 лет без ремонта, что ее немцы строили. Может, пусть и дальше строят, раз у них хорошо получается?

— Почему же байка? Компания «Автобан» до сих пор работает в России. Доступ зарубежным подрядчикам никто не закрывал, они участвуют в конкурсах. Французская Vinci занимается участком трассы M11 Москва — Петербург. В Сочи через «Трансстрой» действуют австрийцы (Strabag), в Ленинградской области — финны. Поэтому не сказал бы, что наш рынок закрыт для иностранцев. Только когда мы их пытаемся затащить сюда, они смотрят проектную документацию и руками разводят: «Ребята, извините, не укладываемся. Надо больше денег».

Не спорю, домодедовская трасса держится хорошо. И строили, соблюдая все технологии, и вовремя ремонтировали. Все так. Но вы посмотрите на автомобили, которые по ней ездят.

— Легковые.

— Исключительно. Надо учитывать интенсивность и состав потока. Расчетная нагрузка на шоссе М10 — 25 тысяч машин в сутки, а реально проходит 100 тысяч. Какая дорога такое выдержит? Хотя сейчас, если идет капитальный ремонт или реконструкция, мы уже закладываем в расчеты необходимую интенсивность.

— Есть мнение, что наши строительные нормативы и технологии устарели десятки лет назад. За границей асфальтобетон служит до 20 лет.

— Начнем с того, что асфальтобетонное покрытие имеет несколько слоев: основание, верхние слои основания и поверхностный слой. Те новые технологии, которые мы сейчас используем, подразумевают, что дорога простоит порядка семи лет, по истечении которых применяется поверхностная обработка по методу «Новачип» или «Сларри Сил». Разливается битум, который выравнивает мелкие трещины, заполняя их, сверху укладывается щебень, уплотняется — и дорога имеет свежий вид, неровности уходят. Так мы защищаем нижние слои, еще на 3—5 лет продлевая срок службы.

С этого года мы более активно начали применять холодный ресайклинг — способ проводить ремонтные работы без выемки грунтооснования дороги. Представьте себе: идет ресайклер, грубо говоря, фреза, которая на глубину 30—40 сантиметров перемешивает существующее основание дороги и поверхностный слой асфальта. Вторая машина добавляет вяжущее — цемент, вспененный битум, битумную эмульсию или еще какую-нибудь химию, все это уплотняется катком, потом сверху укладывается два слоя асфальтобетона. Это значит, что не надо разбирать всю конструкцию, вывозить якобы на полигон, потом с карьера привозить неизвестно сколько песка (а ведь на каждой машине можно разгуляться, посчитать скрытые работы). Живой пример: на трассе М9 «Балтия» благодаря ремонту методом холодного ресайклинга на отрезке в 21 километр нам удалось урезать смету с 2,3 миллиарда рублей до 1,3 миллиарда. Им же вовсю пользуются китайцы. В России пока наиболее активно этот метод применяется в Татарстане. Сельских дорог таким образом за день можно проложить четыре километра, цена вопроса — не более 10 миллионов за километр.

— Это вы к чему клоните?

— Существуют возможности, позволяющие, говоря чиновничье-бюрократическим языком, повысить эффективность использования бюджетных средств. А если по-простому, надо грамотно смотреть и в каждом конкретном случае не по шаблону идти, а применять специальные решения. Поэтому мы сейчас в Росавтодоре все проекты, которые предлагаются нашими подведомственными учреждениями, рассматриваем комиссионно. Определяем целесообразность самих работ, методы, стоимость, сроки. Колоссальную работу провели. Бюджет на предстоящие два года сокращен, но мы подсчитали, что благодаря этой оптимизации выдержим показатели по вводу километров, заложенные в ФЦП.

— Дорожный фонд тоже срезают?

— Да, на 20 процентов в следующем году и на 30 — в 2015-м.

— Зато грузоперевозчики начнут платить за проезд…

— Почти по всей Европе взимается плата с автомобилей разрешенной массой более 12 тонн. Говорят, что в России дороги не рассчитаны на нагрузку 11,5 тонны на ось, что в других странах она выше. Это неправда. У нас общепринятая нагрузка, плюс-минус полтонны. Другое дело, что если перевозчик выбирает такой маршрут или такой способ перевозки (не делит груз), то справедливо было бы с него брать плату, потому что по расчетам специалистов почти 56 процентов разрушения дороги дают эти 4 процента автомобилей, идущих с превышением 12 тонн на ось. Мы предполагаем, что начиная с 2015 года это будет приносить до 50 миллиардов рублей ежегодно. Средства пойдут на ремонт и строительство дорог.

— То ли иностранцы все же строят лучше, то ли фуры у них легче. Сколько ездил на машине по Европе и США, ни разу не видел колею.

— Попробуйте проехать из Петербурга в Хельсинки: после погранперехода заметите, что полоса, по которой двигаются фуры, регулярно вырезается под колею, ремонтируется чуть ли не раз в год. Это проблема не только Российской Федерации. И в США, и в Германии, и в Финляндии, и в Венгрии колея — это бич, особенно там, где идут тяжеловесы. Вот почему американцы еще в начале 60-х начали разрабатывать систему «Суперпейв» — набор типовых рецептов асфальтобетонной смеси с малым содержанием битума. Чем его меньше, тем дорога тверже, устойчивее. Система включает в себя показания по климатическим и геологическим составам того или иного региона, учитывает наличие инертных материалов «под ногами». Аналог «Суперпейва» уже внедряется на Северо-Западе России.

— А почему мы вообще так завязаны на асфальтобетон? Цементное покрытие в разы долговечнее, не плавится. Лучше асфальт то и дело перекладывать?

— Хороший вопрос. Даже в США, где давно и активно используют цементобетон, нет единого мнения, какой из вариантов перспективнее. В последнее время Америка от него уходит, да и Германия тоже.

— Почему?

— В первую очередь из-за изначально высоких затрат на строительство. Тут и материалы дороже, и техника: чтобы обеспечить ровность, нужны хорошие машины. Они, правда, все очень красиво делают: сразу с отбойниками, с барьерным ограждением, но за это приходится переплачивать. Иногда в несколько раз. Второй момент — сроки. Цементобетон набирает прочность в течение как минимум 14—20 дней, асфальтобетон же может использоваться через несколько часов после последнего прохода катка. И самое главное — ремонтопригодность. Да, есть цементные дороги, в том числе у нас в России, которые прослужили 50—60 лет. Только вот сейчас, чтобы их привести в порядок, тратятся бешеные деньги! Гораздо проще перефрезироваться и положить новый слой асфальта.

Несмотря на все это, работу с цементобетоном мы не забросили: в Новосибирской области как раз вводится отрезок дороги, выполненный из него. Но вопрос сложный, неоднозначный. Лично я считаю, что надо применять и асфальтобетон, и цементобетон.

— Лаборатории для изучения новых материалов у вас существуют? Просто есть ощущение, что пробуют методом тыка на автомобилистах.

— И лаборатории имеются, и тестирование в режиме реального времени проводим. Мы планируем построить три центра испытания асфальтобетонов. На одном из них, который расположен на Кольцевой автодороге Санкт-Петербурга, предусмотрено перенаправление потока на полосу тестируемого полотна: оно разбивается на участки, где производители и подрядчики наблюдают за своими материалами. Исследования, безусловно, нужны. Мы прекрасно понимаем, что наши асфальтобетонные смеси в некоторой степени отстают. Начали с главной и самой дорогой составляющей — битума. В конце прошлого года Росавтодор утвердил 12 предварительных национальных стандартов по полимерно-битумным вяжущим. Мы объясняем нефтяникам, что битум — это не отходы производства, а ценный продукт, на который есть потребитель с постоянным, понятным финансированием на ближайшие несколько лет. Чтобы переоборудовать свои производства, им потребуются большие капиталовложения, но нас услышали. Уже производится асфальтобетон по методу «Суперпейв» — он укладывается на трассе «Скандинавия».

— У нас полно некондиционных дорог. Есть даже грунтовки с федеральным статусом, больше 700 километров дороги «Вилюй» существуют в виде зимника. Стоит ли на этом фоне злить народ стройками века? Так ли необходим мост через Лену за 55 миллиардов?

— Правильнее говорить «мостовой переход». В этот объект входит больше 30 километров подъездных путей, трех- и четырехполосных, современных. Это не мостик через речку Фонтанку в Петербурге. Плюс возьмите температуру — минус 50 зимой — и ветровую нагрузку на высоте 30 метров, гуляющее русло Лены шириной более трех километров и глубиной до 30 метров — вот вам и конструкция.

Чтобы был ясен масштаб бедствия: перебраться от Якутска в сторону Магадана пока можно только паромом. Как вы думаете, сколько идет грузовой паром от берега до берега?

— Навскидку часа полтора.

— Почти угадали — два! Но чтобы попасть на него, водители вынуждены с ночи занимать очередь. А перед закрытием навигации вызывают ОМОН, потому что если ты сейчас не переправишься на другой берег, то останешься в Якутске еще на два месяца. Пока лед не встанет.

По поводу необходимости. Трафик там сейчас действительно небольшой. Но если мы не будем создавать транспортную инфраструктуру, можем потерять и Дальний Восток, и Сибирь. Не так давно я ехал по трассе «Колыма», там примерно посередине разбросано несколько шахтерских поселков. Абсолютно пустых, словно декорации к «Сталкеру». В 90-е люди просто встали и уехали. Висят афиши, автомобили на улицах, в новенькую пятиэтажку так и не успели въехать… На расстоянии 500 километров ни души! Настолько жуткое ощущение. Если не будет дорог, то у нас вся Сибирь превратится в такие вот города-призраки.

(обратно)

Гаджетмобиль / Автомобили / Тест-драйв

Гаджетмобиль

/  Автомобили /  Тест-драйв

Luxgen7 SUV — на тест-драйве «Итогов»

 

«Мы не китайцы!» — на презентации своего кроссовера представители Luxgen не раз и не два осаживали коллег-журналистов, призывая к точности. Откуда такая ревность? Мы и так знаем о непростых отношениях КНР с непокорным и неподконтрольным островом Тайвань, который все равно зовется Китайская Республика. Дело в другом. Маркетологи компании в курсе, что лет десять тому назад россияне впервые попробовали автопром Поднебесной. И что опыт оказался не самым удачным. Сейчас уже не найдешь и останков тех пикапов, сделанных если и из металла, то из самого низкосортного и соединенного то ли клеем, то ли пластилином. Репутацию они себе заработали не лучшую, чем текстильный ширпотреб с лужниковского рынка начала 90-х. Нынешние «китайцы» намного лучше, но осадочек-то остался...

Тайваньский Luxgen7 SUV и впрямь из другого теста. Ладный передок, хоть и с оттенком азиатчины, радует глаз уже потому, что никого не копирует и не эпатирует. Сзади тоже без радикализма: добротно, спокойно, некрикливо. Салон так и вовсе один сплошной сюрприз: здесь не воняет фенолом, как в продукции из КНР, нет торчащих краев обшивки и облоя в местах сопряжения деталей. Отделка вполне на уровне современных японских автомобилей, пахнет лишь кожа на сиденьях. Мягкого пластика не найти, но дешевизной не отдает — отчасти это заслуга монитора мультимедиасистемы THINK+ размером чуть ли не в полторпедо. Чуть ниже — ряды бесконечных кнопок, управляющих вспомогательными устройствами, коих тут миллион. Одних камер восемь штук: две приглядывают за слепыми зонами, четыре обеспечивают круговой обзор, по одному глазку закреплено за системами ночного видения и слежения за разметкой. Даже встроенный видеорегистратор есть! Глаза разбегаются, да и символы не везде понятные — в общем, к изобилию придется привыкать.

Есть и странности: например, мы обнаружили в перечне опций массаж левого переднего кресла, притом что руль регулируется только по высоте. Да, телескопическая колонка дороже, но в машине, претендующей на премиальность, экономия на спичках выглядит странно. Ситуацию отчасти спасают по-американски широкие и удобные сиденья с огромным количеством настроек.

Разработчики программно-аппаратной начинки постарались на совесть: процессор от Intel, операционка от Microsoft. Адаптировать все это помогли соотечественники из HTC. Интерфейс незамысловатый, и в этом его плюс: в хитросплетениях меню не запутаешься. Но главное, как говорят любители гаджетов, «все летает», то есть выполнение той или иной команды происходит без задержек. Нажал — получи. Такой скорострельности позавидуют многие престижные марки.

Задние пассажиры могут смело сравнивать свой «окоп» с ложей представительского класса: спинка дивана откидывается градусов на двадцать, что позволяет ехать полулежа. Эх, еще бы подставку под ноги! Впрочем, места для конечностей столько, что реально вытянуться почти в полный рост.

Тайваньцы не стали копировать какую-нибудь снятую с производства модель, а поручили разработку платформы и силового агрегата именитым фирмам. С шасси помогла Magna, с двигателем — Delphi и Garrett, коробку купили у японской Aisin. И пускай не все компоненты являются последним писком технической моды, свою работу они выполняют исправно.

2,2-литровый мотор с турбонаддувом выдает 175 л. с. и 275 Н.м. По современным меркам маловато, зато дуновение компрессора чувствуется во всем диапазоне: всегда знаешь, чего ждать при нажатии на газ. Пятиступенчатая коробка передач работает четко, не досаждая излишними задержками — похоже, производитель не лукавит, утверждая, что разгон до сотни занимает чуть более десяти секунд.

Настройки ходовой оставили двойственное впечатление. С одной стороны, рулевое управление достаточно четкое, с приемлемой для кроссовера обратной связью. С другой — при езде по неровной дороге кажется, будто передвигаешься на двухтонном внедорожнике с неразрезными мостами: настолько велики толчки, передающиеся от колес на кузов и руль. Все дело в больших неподрессоренных массах: спереди у Luxgen стоят мощные рычаги, а сзади используется архаичная схема, где приводы колес сочетаются с балкой, а не с четырехрычажкой, как сейчас принято. Даже в бюджетном Renault Duster предусмотрено два типа задней подвески: балка для монопривода и многорычажка для 4x4. В результате у «тайваньца» пострадал не только комфорт, но и проходимость: из-за балки ограничен ход подвески, а сама массивная конструкция на бездорожье нагребает перед собой (читай — под днищем) ком, что в конце концов обездвиживает автомобиль, вынуждая браться за лопату.

К системе полного привода претензий нет: схема с многодисковой муфтой в приводе задних колес работает как у конкурентов — в зависимости от пробуксовки передних. Муфта, кстати, довольно живучая: пять минут «пончиков» на песке не заставили ее отключиться, о перегреве напомнил лишь запах горелого.

Несмотря на мелкие шероховатости, Luxgen7 SUV оставляет впечатление беспроблемного авто из разряда «сел и поехал». И это уже здорово, учитывая, что перед нами одна из первых разработок компании, прежде не имевшей дело с подобной техникой. Конечно, автомобиль — это не планшетный компьютер или смартфон, он гораздо сложнее. Чтобы сделать качественный продукт, нужны многомиллионные инвестиции, традиции и инженерная школа. С первым у Luxgen все в порядке, а второе и третье — дело наживное. Ведь задел уже есть, и неплохой.

(обратно)

Рода начальник / Автомобили / Новости

Рода начальник

/  Автомобили /  Новости

 

Говорим кроссовер, подразумеваем Qashqai: в Nissan обожают повторять, что это их лабораторные гении вывели новый автомобильный класс — сплав «квадратного» SUV с изящным хетчбэком. Лукавят, конечно: Fiat Sedici (он же Suzuki SX4) опередил Qashqai в Европе, а в Америке высокий клиренс, помноженный на легковую управляемость и комфорт, распробовали еще раньше. Другое дело, что именно ниссановские маркетологи превратили локальные очаги заболевания во всеобщую эпидемию. Раскрутили свой полуджип так, что дешевые комплектации начали доставать, как когда-то доставали польские стенки и богемский хрусталь, перекупая друг у друга место в очереди.

«Кашкаю» прощали все: плохонькую шумоизоляцию, тесноту на заднем диване, неудобный багажник. Простят ли теперь? Машине второго поколения, представленной на прошлой неделе, жить предстоит в жесткой конкурентной среде. Корреспондент «Итогов» посидел в New Qashqai одним из первых. Что сказать? С самокритичностью и трудолюбием у японцев полный порядок. Большинство замечаний от клиентов и журналистов не просто учли — такое ощущение, что Nissan вознамерился показать всем кузькину мать, обойдя конкурентов на круг. Маленький бардачок? Вот вам Марианская впадина, до дна не достать. Кому-то не нравилась отделка? Извольте потрогать: где не мягко, там «мягковидно». Куда ни глянь, везде благородный морщинистый пластик, вставки под рояльный лак, перфорированная кожа, замша. Руль удобен, приборы изящны и читабельны, передние кресла вообще блеск: если верить легенде, это совместная разработка с НAСA. Эргономисты учли даже особенности кровообращения в поясничном отделе спины, словно скафандр по фигуре шили…

Qashqai растянули на пять сантиметров в длину и чуть увеличили в поперечнике, однако второй ряд — все еще вотчина двоих не слишком рослых пассажиров. Жаль! Ведь более человечную версию Qashqai+2 отправили в отставку (по официальной версии из-за того, что детскими стульчиками почти никто не пользуется, по неофициальной — чтобы не портить жизнь семиместному X-Trail). Благодаря увеличенному проему загружаться стало удобнее: на галерку залезаешь, а не протискиваешься, есть кое-какое послабление в коленях и над головой. Но в плечах Nissan не так уж широк, да и «рельеф местности» не располагает к поездкам втроем.

Багажник подрос едва-едва, грузиться все также мешает выдающийся бампер, зато дверь поднимается на 15 сантиметров выше — лоб о нее уже не расшибешь. А к 20 бонусным литрам можно смело плюсовать отдельную «комнатку» меж передних сидений. Подозреваем, этот супербокс проглотит двухлитровую бутыль с водой.

В основе нового Qashqai — модульная платформа CMF, общая для Renault и Nissan. Инженеры снизили вес машины, оптимизировали аэродинамику и поколдовали с шасси. Спереди, как и раньше, стоит McPherson, а вот задняя многорычажка стала привилегией исключительно полноприводных модификаций: кроссовер с двумя ведущими получил полузависимую конструкцию с торсионной балкой.

Перезаряженный Nissan Qashqai появится в России в середине будущего года. В бензиновом строю — турбированный 1.2 (115 л. с.), который заменит 1,6-литровый агрегат, и эксклюзивно для нас — старый добрый двухлитровый 140-сильный атмосферник. Дизельное пополнение — 1.6 dCi в 130 сил, ассортимент коробок не изменился: механика либо вариатор (доработанный Xtronic). Сборка английская, но это не навсегда: со временем Qashqai обрусеет. Финансовый вопрос пока не разрешен, хотя жителям Старого Света, которые смогут проапгрейдить свои «Кашкаи» до версии 2.0 на полгода раньше, ценники обещают сладкие. Чуть ли не на уровне прежних.

(обратно)

Полшестого / Автомобили / Новости

Полшестого

/  Автомобили /  Новости

 

Пятое поколение Chevrolet Camaro догнал рестайлинг: приосанившийся масл-кар, который этой весной предъявили американцам, до конца ноября появится и в России. В шоу-румах уже расчищают место.

30—36 тысяч рублей — такова наценка за переосмысленные бамперы, отредактированную оптику и кое-какие подвижки в комплектации. Лишняя тысяча долларов сущие пустяки, ведь рублевый прайс — семиразрядный: дилер попросит за легенду от 2 миллионов 95 тысяч до 2 миллионов 681 тысячи рублей, не считая опций.

«Ходовку» в Chevrolet трогать не стали: разделяющим американское представление о том, что такое быть в шоколаде, по-прежнему предлагают выбрать из умеренного V6 3.6 (323 л. с.) и сумасшедшего V8 6.2 (405 л. с.). Тяга в российском варианте купе (прямо скажем, нескромном) передается на задние колеса строго через шестидиапазонный автомат, никакой механики.

Шаманство ограничилось наведением лоска — внутри и снаружи. Сделав вид, что борются за аэродинамику, а не за спецэффекты, дизайнеры распахнули пошире нижнюю часть воздухозаборника и чуть ли не вдвое сузили верхнюю, через которую охлаждается моторный отсек. Круглые гнезда противотуманок превратились в трапециевидные, а исполнение SS вдобавок обзавелось более устрашающей перфорацией в капоте: эта прорезь должна и охлаждать теплонагруженную «восьмерку», и снижать подъемную силу на передней оси.

Не знаем, насколько страстно новый Camaro липнет к дороге с такими помощниками, но дерзкий прищур его взрослит. Усиливает эффект монолитности. Что касается кормы, то тут среди поклонников заокеанской классики согласья нет. Такие фонари, может, и ближе к Camaro самой первой генерации: машину 1967 года украшали простенькие прямоугольные светоблоки. И все-таки иллюминация 2009-го, напоминающая ретро-очки, была выразительнее и оригинальнее. Впрочем, дождемся фотографий экспортной версии: до сих пор «европеец» отличается от «янки» зеркалами с повторителями и как раз-таки тыловой оптикой.

Внутренний мир двухдверки стал богаче и разнообразнее за счет кожи цвета слоновой кости, цветной проекции приборов на стекло и правильного головного устройства. Амбициозный Chevrolet наконец удостоился системы MyLink с семидюймовым тачскрином, которая умеет читать вслух эсэмэски с телефона.

(обратно)

Его превосходительство / Автомобили / Новости

Его превосходительство

/  Автомобили /  Новости

 

С недавних пор Acura для нас не пустой звук: официальные продажи стартуют через несколько месяцев. Как рассказал «Итогам» президент Honda Motor Europe Манабу Нишимае, для россиян приготовили не только паркетники: в конце 2014 года сюда пожалует некий трехобъемник. Вероятно, им окажется последняя новинка Acura, флагман бренда — пятиметровый седан RLX. Модель очень интересная, тем более что на днях стали известны характеристики ее бензоэлектрической вариации.

Создатели гибрида описывают его исключительно превосходными степенями: «самый мощный и технологически совершенный седан в истории Acura», «всепогодный», «обладающий выдающейся управляемостью». Даже название — верх нескромности: RLX Sport Hybrid SH-AWD. Динамические характеристики не раскрываются, но, судя по уже рассекреченным ТТХ, намеки на спортивность небеспочвенны. 3,5-литровый V6, одновальный, зато с прямым впрыском, состыкован с семиступенчатой роботизированной КПП и развивает в связке с тремя (!) электромоторами 377 лошадиных сил, вытягивая из бака всего 7,8 литра горючего на сотню.

По количеству электродвигателей можно предположить, что в RLX реализован не только полный привод, но и дорогая, зато наичестнейшая система векторизации тяги — с отдельным «генератором момента» для каждого из задних колес. Если так, проходимости этого лимузина позавидуют обладатели иных внедорожников — не нужны ни блокировки, ни тем более их имитации. Покровы спадут совсем скоро: самую-самую Acura разоблачат на автосалоне в Лос-Анджелесе 20 ноября.

(обратно)

Рассчитаться за коммуналку / Автомобили / Новости / Де-юре

Рассчитаться за коммуналку

/  Автомобили /  Новости /  Де-юре

 

Даже официальная статистика гласит, что неудовлетворительное состояние дорог, а вовсе не пьянка или встречка, — главная причина ДТП. Еще полтора года назад Верховный суд принял решение, обязывающее коммунальные службы отвечать за аварии, произошедшие по их вине. Такое бывает сплошь и рядом: то поливальные машины каток устроят, то кто-нибудь влетит в открытый люк. Как вести себя, если в аварии вероятна вина обслуживающих организаций, «Итогам» рассказал руководитель правового департамента Российского автомобильного товарищества Сергей Волгин:

— Как только произошло ДТП, сразу остановитесь. В соответствии с ПДД водитель обязан не только принять меры к сохранению следов происшествия, но и записать данные очевидцев. Это можно сделать, обратившись к ним непосредственно либо просто зафиксировав номера проезжающих автомобилей. Помните, что свидетелем является любое лицо, которому что-либо известно об обстоятельствах рассматриваемого дела, независимо от степени родства или заинтересованности — муж, жена, друг, даже несовершеннолетние дети, которые в момент ДТП находились рядом с вами. Их показания могут оказаться очень важными при рассмотрении дела, так как придется доказывать не только вину дорожных служб в том, что они не обеспечили безопасное состояние проезжей части, но и само по себе наличие на дороге не предусмотренных нормативными документами препятствий.

Еще до приезда ГИБДД нужно тщательно задокументировать хотя бы при помощи камеры мобильного телефона все обстоятельства происшествия, а также возможные причины: ямы, обледенение, посторонние предметы. Проследите, чтобы все это попало на схему ДТП и было подробно описано и привязано к стационарным объектам на местности (деревья, дома, столбы освещения).

Инспектор на месте оформляет стандартный набор документов: схему, объяснения участников, справки и протоколы/постановления, если усматривает в действиях водителя нарушение требований ПДД. Помните, что даже наличие вынесенного постановления вовсе не означает вину в ДТП. Ее устанавливает только суд, когда начнется рассмотрение иска о возмещении вреда.

Перед тем как дело попадет к судье, оно будет рассматриваться в ГИБДД. На разборе письменно потребуйте от сотрудников автоинспекции выяснить, какая организация отвечает за данный участок дороги. Соответствующие сведения будут указаны в справке о ДТП. Естественно, представителя этой компании должны вызвать для разбирательства. Если по результатам рассмотрения дела будет установлено, что ДТП произошло вследствие наличия на дороге какого-либо препятствия, пострадавший вправе обратиться в оценочную организацию для проведения экспертизы, куда тоже следует пригласить дорожников. Сделать это лучше телеграммой с уведомлением о вручении и не позднее чем за три рабочих дня до даты проведения осмотра.

После оценки машину можно ремонтировать, но с обязательным оформлением заказ-наряда и получением кассового чека. Это даст возможность требовать возмещения реальных расходов в суде. При правильном оформлении документов и грамотно составленной оценке выиграть такое дело вполне реально. Хотя опыт показывает, что, если вина дорожников очевидна, они стараются договориться еще на стадии досудебного разбирательства. Худой мир лучше доброй войны.

(обратно)

Нормально, Григорий! / Искусство и культура / Профиль

Нормально, Григорий!

/  Искусство и культура /  Профиль

Григорий Лепс: от невыносимого до невъездного

 

«Черный список Минфина...» Это вполне потянуло бы на строчку из какого-нибудь шлягера, исполняемого нашим героем. Вот только министерство финансов в данном случае вполне конкретное. Да еще американское, с кучей репрессивных функций. Среди оных — ведение списков персон нон грата, которые закрывают въезд иностранцам в США, заморозка счетов в американских банках (если таковые есть), запрет гражданам Штатов на сделки с фигурантами списков... Полный набор. Стараниями иностранных чиновников наш соотечественник Григорий Лепсверидзе — знакомьтесь! — «пришит» к делу некоего мафиозного сообщества «Братский круг». Какова площадь «Круга» и другие его характеристики, не знает ни один независимый исследователь вопроса, да и само название у знатоков, мягко говоря, не на слуху.

На защиту гражданина РФ Лепсверидзе Г. В. встала вся государственная машина Российской Федерации. МИД грозно требует разъяснений, Кремль заявляет, что «защита его интересов очень важна, как и любого гражданина». К слову: в список американского минфина по «Братскому кругу» попали еще двое россиян и пара отечественных компаний, но на их защиту ни на Смоленской, ни на Красной площадях пока не встали. Чтобы понять, почему скромный отечественный исполнитель удостоился такой бешеной популярности по обе стороны Атлантики, «Итоги» еще раз перечли яркую биографию Григория Викторовича.

Его прошлое

В обвинительной филиппике, опубликованной американскими властями, выделяется два посыла. Первый: Григорий Лепсверидзе якобы хорошо знаком с кем-то из тех, к кому у США есть вопросы юридического характера. По крайней мере, названо имя одного такого человека — Vladislav Leontyev: для него Лепс, по уверению американских силовиков, якобы возит по всему миру наличные (видимо, в артистическом багаже). И второй: Григорий Лепсверидзе известен властям США как Grigory Leps, а также как Grigoriy Leps и даже «GRISHA». Именно так, с прописных и в кавычках. «Козырями кроют, криминал шьют», как принято говорить в нынешних интернет-дискуссиях. Дай штатовским чиновникам волю — таких, как «ГРИША», и дальше Бреста по-хорошему не выпустят, не то что за океан...

Хорошо еще, что в минфине США не читают российских газет, иначе в черный список попали бы едва ли не все, кто знаком с Лепсом. Публика там случается самая разная. «Там половина если и была правда, то не такая, — рассказывал Лепс журналистам на рауте в Leps Bar об огрехах очередной телепередачи про себя же. — Они приписали известных людей, из простых фраеров сделали воров в законе. Это же дебилизм! Если вы не знаете, то выясните или, по крайней мере, не делайте то, что вы делаете. Невозможно таким образом зарабатывать себе очки».

Об иных способах заработка Лепс — кстати, владелец коллекции из сотен пар очков и пенсне (ну просто любит их!) — знает многое. И даже очень...

«Ты думаешь, если грузин вспыльчивый, его дразнить можно, да?» Во времена бытования этой фразы Михаила Жванецкого сочинский школьник Гриша Лепсверидзе еще не помышлял об эстраде, однако характером уже тогда удался в отца, обвальщика на мясокомбинате. Перевалившему за пятьдесят артисту до сих пор приходят на ум фамильные профессиональные шутки: «Батюшка был достаточно импульсивный человек, временами, когда был подвыпивши, говорил: «Пятнадцать минут. Мне нужен человек и нож. Здесь — кости, здесь — мясо».

В обычной школе Лепс, по собственному признанию, не блистал, зато в музыкальном училище (класс — ударные инструменты) нашел себя вполне. Полнее и ярче вышло только в одном из лучших ресторанов южной столицы России, где Григорий начал путь на большую эстраду с исполнения романсов.

Что такое Сочи описываемого времени, можно либо прочитать, либо представить, либо вспомнить. Либо — если охоты нет — «Воры в законе» Юрия Кары вам в помощь для прочувствования общей атмосферы. Истории же, заполняющие полосы бульварных изданий, спаяли правду и ложь о нашем герое в общее мифологическое пространство. Здесь и бешеные деньги каждый вечер — за романсы, исполняемые с душой. И несчастная трагическая любовь: «На-та-ли-и…» И даже Вячеслав Иваньков — Япончик, будто бы пригласивший Лепса спеть на своем празднике и очень расположившийся к певцу, когда тот отказался от гонорара.

Что-то Лепс подтверждает, что-то опровергает. Впрочем, умением общаться со слушателями всех категорий — от бедных до богатых и от честных до криминальных — артист гордится. И по праву. «У Григория Лепса самые разные слушатели. Столь талантливых певцов всегда уважали представители всех слоев общества. И преступный мир — не исключение. Я думаю, что человека нельзя наказывать лишь за то, что его творчество популярно и в таких кругах», — вступается за нашего героя кинорежиссер Юрий Кара.

«Связи с криминалом? — удивляется Григорий Лепс вопросу корреспондента Forbes. — Боже сохрани. На разборки ездили все. Такое время было. Это не говорит о том, что человек представляет ту или иную структуру. На разборки и я ездил. Было такое». Уважаемый журнал, к слову, присудил нашему герою почетное первое место по заработкам в шоу-бизнесе за минувший год — двенадцать миллионов в инвалюте. Цифирь Лепс не подтверждает, но и вопиющей бедностью, слава богу, не отмечен.

О ком артист говорит охотно, так это о своих слушателях еще по Сочи, ныне — миллиардерах Искандере Махмудове и Андрее Бокареве. Они помогли ему начать новую жизнь в Москве («Иначе бы в Сочи я спился, да, собственно, это и произошло», — бравирует наш герой) и выделили деньги на раскрутку. То есть происхождение денег известно, а суммы разнятся в зависимости от источников, но исчисляются так или иначе миллионами долларов. Клипы, ротация, несколько концертов в зале «Россия»…

Результат, однако, налицо. На данный момент, по признанию Лепса, он спел уже трем десяткам богатейших людей страны. И не по одному разу. А сколько еще споет!

Его законы

Григорий Лепс, по собственному признанию, четко знает, где и что можно говорить — со сцены ли, в интервью ли, в компании ли. Это умение певец в полной мере проявил на заседании думского комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи, куда артистов залучили на слушания по законопроекту о защите частной жизни. Заседание прошло 14 февраля, в день святого Валентина. Признание в любви журналистам, пытающимся разузнать секреты этой самой жизни звезд, вышло у Лепса настолько ярким, что, пожалуй, его следует процитировать точно по стенограмме:

«Закончиться это, ребята, плачевно может кое для кого. Мы люди импульсивные… Для так называемых журналистов, с позволения сказать, закончиться это может очень плохо: я кого-нибудь поломаю, физически поломаю. И меня посадят в тюрьму. У меня четверо детей. Пожалуйста, не сажайте меня в тюрьму, очень вас прошу… Почему мы не имеем право построить себе дом? Вы хотите, чтобы все мы были бедными? Наоборот, надо, чтобы все мы были богатыми, состоятельными людьми. Откуда у вас такая жаба берется? Приходит какая-то тварь ко мне домой — я не знаю, что она с собой несет: лимонку, гранату. Завтра придут мои дети туда смотреть, где они будут жить, и это все взорвется. Я его достану по-любому, я его достану, я вам честно… я не я буду. Я его найду, он пострадает... Я никогда не делал из себя пушистого… Я прошел крым, рым, огонь, воду, медные трубы. Много пил, много делал других вещей, которые плохо сказываются на моем здоровье... Я этого не скрывал. У каждого есть свой скелет в шкафу. Мы, в конце концов, объединим усилия и найдем скелеты в ваших шкафах, ребята. Найдем скелетики — ох, как запоете у меня. Такое нароем. Заплатим деньги частным детективам... которые узнают, как вы вели себя в школе, как вас били в туалете или снимали с вас трусики в детском садике. Этого хотите? Получите, ребята, получите».

Между перспективой, обрисованной Григорием Лепсом, и предлагаемыми законодательными мерами выбор оказался очевидным. Предельно выразительной речи артиста власти вняли со всем вниманием. Поправки в Гражданский кодекс, защищающие частную жизнь, вступили в силу чуть более месяца назад. К радости звезд и к грусти прессы — не только желтой и околоэстрадной, но и, допустим, авторов журналистских расследований.

Его песни

Он так и говорит в интервью: «Мое творчество» — не обращая внимание на злопыхателей и пр. В таковом всеяден настолько, что дух захватывает. Может петь песни одного из самых изысканно-умных композиторов нашей эстрады Андрея Мисина или проводить время в компании маэстро Владимира Спивакова и «Виртуозов Москвы», а может спеть «Гоп-стоп» с Александром Розенбаумом или забацать что-нибудь этакое с Тимати. Дуэтом с Лепсом мечтают выступить многие начинающие, полагая это вернейшим средством раскрутки. Один из апокрифов гласит, что на очередное предложение из серии: «Есть пять тысяч бюджета, можно ли к вам прийти?» — Лепс будто бы выдал ответ: «Дам десять, но чтобы ушли прямо сейчас».

Можно его любить, можно не любить — но трудяга он, каких мало, а в отечественной популярной традиции нынешнего извода почти и нет. Коллеги — музыкальные журналисты вспоминают, как на съемках телешоу из серии «пишущие против поющих» Лепс, прежде чем объявили «Мотор!» и выход на арену, уселся в сторонке за ударнуюустановку и, не особо напрягаясь, выдал пятиминутное соло, достойное лучших образцов drum-искусства. Не забываем: диплом училища — по классу ударных, но барабанщик барабанщику рознь, хоть с дипломом, хоть без. «Даже та часть спикеров, что собиралась его обос..ть, застонала от восторга», — признал один из свидетелей происшествия.

При этом Григорий Лепс из тех работников вокала, которые умеют дать понять: для них микрофон — что твоя галера. Монологи про связки, которые он рвет, — общее место практически любого интервью с певцом. Традиция, если что, не новая, особо любимая и опоэтизированная Владимиром Высоцким: «Голый мой нерв, на котором кричу». Из репертуара Высоцкого у Лепса, кстати, целый DVD и еще альбом в придачу. Общих черт с бардом как минимум две: он ярок и он громок — в прямом смысле. «Мама одно и то же говорит: что ты так орешь? Я, говорит, не могу ходить на твои концерты, потому что я не могу слушать, как ты орешь два часа — это невозможно».

Неудивительно, что Лепс невыносим для многих. Особенно когда посягает, по мнению пуристов, на святое вроде «Жил-был я» Тухманова на стихи Кирсанова, песню, прославленную в середине 70-х Александром Градским и, казалось, невозможную ни в чьем ином исполнении. То, что это не так, выяснилось самым неожиданным образом: сотни комментариев про Лепса — какой он, натурально, ужасный — появились не под его роликом (хотя там тоже немало), а под оригинальной записью Александра Борисовича, выложенной на YouTube. Что-что, а бездарности так публику не задевают.

Среди вала инвектив от ревнителей исконных трактовок выделился голос неизвестного, скрытого за сетевым псевдонимом: «Если будет выбор — я выберу Градского... Но в то же время, если бы вся наша современная попса была уровня Лепса, я думаю, слушатели были бы в плюсе».

Его планида

Последняя новость: Лепс хочет встретиться с Эдвардом Сноуденом. Чтобы познакомиться, а заодно, как уверяют, и посоветоваться на предмет того, не могли ли бывшие коллеги экс-внештатника американских спецслужб прослушивать его телефон. И если могли, то что теперь с этим «счастьем» делать. Кстати, процитируем, к слову, Юрия Кару. «Неприятности Лепса — это расплата за Эдварда Сноудена», — полагает коллега певца по сообществу доверенных лиц Владимира Путина.

Скорее всего, ничего путного Сноуден нашему герою не посоветует. Разве что прислушаться к старшему товарищу — не только по сцене, но и по невъездной судьбине. «Терпи, я 20 лет терплю — и ничего», — ободрил Лепса глубоко чтимый им Иосиф Давыдович Кобзон.

А петь Лепс не перестанет. Как уверяет артист, когда он попытался уйти с эстрады, ему сказали: «Мы подарили тебе очень много денег, Гриша. Тебе дали возможность стать очень большим артистом. Тебя знают люди, к тебе ходят на концерты». И в довольно жесткой форме пояснили, что «либо ты будешь заниматься музыкой, либо ты ничем не будешь заниматься». Он ответил — хорошо, никаких проблем, все нормально, спасибо — и побежал заниматься музыкой. Видимо, это был такой маленький урок.

И никакого криминала, как уже было сказано.

(обратно)

В ожидании оттепели / Искусство и культура / Культура

В ожидании оттепели

/  Искусство и культура /  Культура

Валерий Тодоровский: «Полвека назад Никита Сергеевич чуть ослабил гайки, и люди не могли надышаться. Сегодня этого мало. Даже если вдруг случится оттепель, никто не воспарит. Все продолжат спорить, ссориться, выяснять отношения»

 

7 ноября на экраны вышел фильм Александра Велединского «Географ глобус пропил», снятый по одноименному роману Алексея Иванова. Картина, с которой только начал знакомиться широкий зритель, успела засветиться на различных кинофестивалях и собрать там охапку призов, включая главные награды «Кинотавра». Глобус не глобус, но география широка: от Сочи, Одессы, Оренбурга и Выборга до Владивостока, Сахалина, Абу-Даби, Женевы и Торонто... Сопродюсером и соавтором сценария фильма выступил Валерий Тодоровский. Роль для него привычная. А вот сериалов Валерий Петрович еще не снимал. 12-серийная «Оттепель», которую в конце ноября планирует показать Первый канал, станет теледебютом для опытного кинорежиссера.

— Не хочу расстраивать, Валерий, но, похоже, вы ошиблись: оттепели не будет. По крайней мере, той, что без кавычек.

— Разве я утверждал, будто она непременно наступит? Не припоминаю.

— Мне показалось, сериал — ваша попытка поймать модный тренд.

— Послушайте, это совершенно бессмысленное занятие! Кинематографист может попробовать передать на экране ощущения, связанные с его личными воспоминаниями и мечтами, но глупо стараться угадать, что именно будет пользоваться успехом у зрителя.

— Тем не менее зимой 2011-го, когда вы приступали к съемкам, жила иллюзия, что оттепель возможна. Согласитесь.

— Это так. Но не ищите сложных аллюзий. Я не пытался уловить ветер перемен, вот честно. Все гораздо проще. Объяснюсь. Много лет я занимаюсь сериалами. Как продюсер. Но ни разу не снимал их в качестве режиссера. У меня даже возник комплекс вины перед приглашаемыми коллегами. Они говорили: «Значит, сам, Валера, опять не впрягаешься, знаешь, что работа адская!» Я отвечал, что обязательно когда-нибудь это сделаю... Если и рассуждать о некоем тренде, то надо отметить повальное увлечение американскими сериалами класса А. Типа Breaking Bad («Во все тяжкие») Винса Гиллигана или Mad Men («Безумцы») Мэттью Вайнера. В последние годы именно они регулярно брали премию «Эмми» в номинации «Лучший драматический сериал». Безусловно, речь о серьезных произведениях искусства. Массовый зритель часто не задумывается, с чего вдруг уровень, казалось бы, привычного телевизионного мыла поднялся до новых высот. Причин много, но едва ли не главная заключается, на мой взгляд, вот в чем: авторы перестали воспринимать сериалы лишь в качестве продукта на продажу. Да, и это есть, но большинство режиссеров все же снимают не только ради денег. Они стараются рассказать личную историю. В Америке я подружился с Вайнером и как-то спросил его, почему он взялся за Mad Men, сюжет которого строится вокруг вымышленного рекламного бюро из Нью-Йорка. Мэттью ответил, что вырос в семье рекламщиков. Дескать, всегда хотел сделать сериал о дорогом и близком.

— А вы, помним, кинематографического роду-племени…

— И с этим не поспоришь… Когда почувствовал, что готов снимать для телевидения, у меня не возникло проблем с выбором темы. Важно было понять, от чего оттолкнуться и в каком направлении двигаться. Ясно, что я физически не застал хрущевскую оттепель, поздновато родился, но шестидесятники окружали меня с детства. Помню дух того времени, поэтому и загорелся идеей передать его на экране. В каком-то смысле это была неосознанная попытка создать прижизненный памятник папе. Подчеркиваю, неосознанная. И, увы, неосуществленная… Сериала папа не увидел, но сценарий прочел.

— Сколько вы горели?

— Идеей? Придумать зачастую проще, чем осуществить. Я сел вот в этой комнате, позвал сценаристов Алену Званцову и Дмитрия Константинова и сказал: «Будем писать». Встречались мы часто, по несколько раз в неделю, но продвигались вперед тяжело, медленно. Работа над сценарием заняла год. Зато съемки продолжались девяносто три дня. Гонка бешеная! История растянулась на двенадцать серий, рассказать ее короче не мог. На финише чувствовал себя измочаленным, как ни на одном из полнометражных фильмов. Едва не загремел в больницу от физической усталости. Не верьте рассказам, будто можно склепать сериальчик между делом. Нет, не так выразился: есть умельцы, которые что угодно слепят на коленке за ваши деньги. Только плати! Но итогом будет говно. Еще раз повторю: хорошо не получится, если не любишь то, о чем снимаешь. Мой главный мотив с «Оттепелью» состоял в желании пожить немного жизнью родителей и их ровесников. Эмоции стоградусные, отношения искренние... Да, это ностальгия. По ярким страстям и чувствам, которых сегодня, к сожалению, нет.

— Не идеализируете, Валерий? Еще в «Стилягах» ощущалось, что питаете слабость к тому времени, любите его, но, как сказал поэт, странною любовью…

— Нет-нет! «Стиляги» — мюзикл, чистый жанр. Хотя и сказка, конечно. А в «Оттепели» я не пытаюсь приукрашивать шестидесятые годы, наделять живших в ту пору исключительными качествами. Безусловно, любое воспоминание выглядит красивее, нежели реальность. Но должен сказать, что перед съемками я пересмотрел культовые картины того времени — «Июльский дождь», «Мне 20 лет», «Долгую счастливую жизнь»… Знаете, они буквально пронизаны романтизмом! Парадокс: тогда фильмы не выглядели такими. Все нормально воспринимали, что парень гуляет до утра по городу с девушкой, поет ей песни под гитару. Поэтому настроение «Оттепели» не только на уровне моих фантазий, но и кинематографа тех лет.

— В одной из сцен, снимавшихся на «Мосфильме», звучит фраза: «Вон Бондарчук пошел». И речь не о Федоре, а о Сергее. Привет сыну от отца из шестидесятых?

— Ну конечно! А почему бы и не похулиганить? В сериале несколько таких приколов, мне показалось это забавным. Есть эпизод с Татьяной Самойловой, выпивающей коньяк в буфете. Даже Софи Лорен мелькнет в кадре. Реальные фамилии мы сознательно вплетаем, чтобы передать атмосферу, подчеркнуть контекст, но главные герои не списаны с кого-либо конкретно, я категорически не хотел, чтобы угадывались точные имена. Важнее архетипы. Поэтому Михаил Ефремов играет не папу Олега Николаевича, а режиссера народных комедий Федора Кривицкого, собирательного персонажа. Зато в сценке, когда наши герои приходят на спектакль в суперпопулярный театр «Современник», на служебном подъезде их встречает очень похожий на деда Никита Ефремов, сын Миши… Понимаете?

— В сериале рефреном звучит песня со словами «Думала, это весна, а это оттепель».

— Костя Меладзе написал и стихи, и музыку. Специально для нас. Поет актриса Паулина Андреева. Блестящая стилизация под шестидесятые.

— Собственно, уже о другом хочу спросить. Перекинуть мостик в день сегодняшний…

— Предлагаете порассуждать на тему обманутых надежд Болотной и проспекта Сахарова? Не уверен, что сумею поддержать разговор. Я не питал особых иллюзий ни в декабре 2011-го, ни весной 2012-го. Полвека назад было много романтики. Никита Сергеевич, тот, другой, чуть ослабил гайки, и люди не могли надышаться, летали от счастья. Сегодня этого мало. Даже если вдруг случится оттепель, никто не воспарит. Все продолжат спорить, ссориться, выяснять отношения.

— Тем не менее вы, Валерий, ведь чем-то руководствовались, соглашаясь стать доверенным лицом кандидата в президенты России Михаила Прохорова?

— Смотрите. Политикой я активно не занимаюсь. С другой стороны, не понимаю тех, кто публично заявляет, что вовсе не интересуется подобными вопросами. Люди лгут от страха. Либо они идиоты. В нашей стране нельзя оставаться в стороне. Не в Швейцарии живем. Поразмыслив, в какой-то момент я понял, что надо заявить гражданскую позицию. Почему Прохоров? В тот раз он оказался единственным человеком со стороны, не из номенклатуры. Я знал его лично и не сомневался в организаторских способностях.

— Михаил Дмитриевич помогал вам деньгами?

— На съемках «Стиляг» выручил в трудный момент, хотя и не являлся основным инвестором картины.

— Но ваше доверие — не алаверды в ответ?

— Прохоров не звал меня в избирательную кампанию. Я сам пришел. Других кандидатов поддерживать не стал бы. Ни одного из них. Вопрос даже не в конкретных личностях, а в сменяемости власти. А Михаил Дмитриевич был новым лицом. По этой причине и на выборах мэра Москвы я голосовал за Навального, хотя мне далеко не все в нем импонирует. В кои-то веки появилась реальная конкуренция, а не имитация!

— Не боитесь, что такие заявления аукнутся вам в будущем?

— Всякое может случиться, но очень уж тоскливо зажать себя в кулак и помалкивать. Перемены необходимы, это для всех очевидно. Помню, как избранный президентом Дмитрий Медведев сетовал, что во властных структурах коротка скамейка запасных. Более пяти лет прошло, но впечатление, что кадровый резерв длиннее не стал.

— Зато в другом нет дефицита ни людей, ни идей. Никита Сергеевич, этот, нынешний, выступая недавно в Совете Федерации, призвал возродить государственную идеологию. Мол, речь о национальной безопасности…

— Сколько себя помню, подобные разговоры всегда шли. Проблема в том, что идеологию нельзя выдумать. Она должна родиться естественным путем, вызреть. Тогда люди примут ее и поддержат. Кроме того, в Конституции России, которую никто не отменял, есть строка об идеологическом многообразии. Нет, построить всех в шеренгу вряд ли получится. Но красиво поговорить об этом с высоких трибун можно. Если хочется…

— Еще есть предложение создать союз патриотических СМИ, куда, надо полагать, возьмут лишь прошедших тест на вшивость. И ряды интеллигенции заодно почистить. А то некоторые, понимаешь ли, письма в поддержку Pussy Riot подписывают…

— Может, откуда-то поступил заказ делать соответствующие заявления или люди хорошо чувствуют настроения наверху и играют на опережение. Не берусь гадать. В любом случае я попадаю в списки тех, кто не пройдет строгий фильтр, поскольку тоже подписал обращение в защиту девушек. Что тут скажешь? Каждый делает свой выбор. Я вот снял сериал о людях, ненавидевших фальшь и неискренность…

— К слову, и герой «Географа» Виктор Служкин вопреки фамилии никому не служит, а живет.

— Это правда. Рад, что у фильма хорошо складывается судьба. Надеялся на подобный ход событий, хотя и тревожился. Пока видел реакцию преимущественно фестивальной публики, но везде она позитивна. И в России, и за рубежом. Ждем результатов проката… Кстати, мне кажется, что картина правильная и с точки зрения идеологии.

— Той, о которой печется Никита Михалков?

— Нет, нормальной, человеческой... Считаю «Географа» гимном порядочности. Служкин не идеален, он не святой, скорее грешный. Часто и помногу выпивает, порой вместе с учениками, способен влюбиться в школьницу, но Виктор Сергеевич… положительный. Не врет, не предает друзей, любит мир. Регулярно нарушающий общепринятые правила, Служкин воспитывает ребят, делая из них нормальных людей. Именно с этим странноватым географом они проходят пороги — реальные и фигуральные. Русский типаж! Саша Велединский рассказывал, как на Сахалине после просмотра фильма к нему подошел крупный режиссер из Японии и искренне сказал: «Это невозможно, так ведь в жизни не бывает!» В японскую систему ценностей герой нашей картины не укладывается, а в отечественный пейзаж очень даже вписывается. У вас же не возник вопрос, откуда взялся этот Служкин, правда? Я мечтал бы, чтобы у меня в школе был такой учитель! И у моего ребенка тоже. Думаю, на этих людях и держится страна.

— Не сгущаете?

— Ни капельки! Убежден.

— Вашего Служкина уже сравнивают с Зиловым из «Утиной охоты», Бузыкиным из «Осеннего марафона», Макаровым из «Полетов во сне и наяву»…

— Лестно. Хочется верить, так и есть. Можно вспомнить и фильм Иоселиани «Жил певчий дрозд». Он появился до «Полетов» и «Марафона». У каждого поколения должны быть свои полеты. В кавычках и без…

— Но это совсем не голливудское кино. И на «Оскар» ему не претендовать.

— А мы не для того снимали. Даже не замахивались. И бюджет у нас скромный. Хотя, по мне, недорогой фильм не менее ценен, чем блокбастер. На Западе давно твердят, а теперь и в России поняли: маленький бюджет часто дает большую свободу. Деньги накладывают ответственность, а это сковывает. Кредиты ведь возвращать надо, если ты порядочный человек. Не люблю никого подставлять, поэтому не гоняюсь за масштабами. Главное, чтобы получилась хорошая история, которая понравится зрителю. Если же отметят на конкурсах и фестивалях, будет вдвойне приятно. Но не это цель.

— У последних фильмов вашего отца не слишком успешная прокатная судьба. Вы говорили об этом с Петром Ефимовичем?

— Он все понимал и без душеспасительных бесед. С другой стороны, вы много знаете отечественных кинодрам, которые собрали бы большую кассу? Не припоминаю таких счастливчиков. Успехом обычно пользуются блокбастеры, молодежные комедии, в крайнем случае — ромкомы. Прокат драматического кино минимизирован. Поэтому и интересно, как массовая аудитория воспримет «Географа». Пока напечатано шестьсот копий. Не сомневаюсь, дома по телевизору наш фильм посмотрят, предварительно скачав его в торренте, речь об ином: готовы ли зрители ходить в кинотеатры ради таких картин, платить за билеты, зная, что их ждет не голимый экшен, а драма? Простая человеческая история или же исключительно аттракцион со спецэффектами? Вот в чем вопрос…

— А «Большой» в каком жанре снимать планируете?

— Задумал сагу о русском балете. О конкретике пока говорить трудно, сценарий пишется и бесконечно переделывается. Сейчас над ним работает Настя Пальчикова. Моя только идея. Надеюсь, получится рассказ, как маленький человек приходит к пониманию великой красоты. Сюжет строится вокруг трех девушек-балерин, за которыми мы проследим на протяжении пятнадцати лет — с середины девяностых до дня сегодняшнего. Конечно, это не блокбастер, но вполне себе зрелищный фильм.

— Русская версия «Черного лебедя» с Натали Портман?

— Вот совсем нет. Аронофски снял психологический триллер с элементами хоррора, как человек сходит с ума. Балет лишь фон, события могли бы развиваться и в любом другом месте. У нас нет битого стекла в пуантах, кислоты в лицо худруку и прочих кошмаров. Скорее это история успеха. Хочу снять сказку. Или почти. Если уж сравнивать, то с «Гадким утенком». Такого прежде я не делал. Но гораздо удивительнее другое: в России нет полновесного художественного фильма о балете, хотя, казалось бы, это предмет нашей национальной гордости. Замечу, обоснованной. Мы же впереди планеты всей! А кинокартины нет… Попытаюсь заполнить нишу. Детали не расскажу, не люблю говорить о том, что еще не случилось. Надо подождать. Если пойдет по плану, за два года должны уложиться. Пока мы на пороге предподготовительного периода.

— Словом, на дальних подступах.

— Не так, чтобы за горизонтом. Перспективы прорисовываются. И с финансированием в общих чертах понятно. Основные деньги дают Фонд кино и канал «Россия».

— А в Большом вы благословение получили?

— Два года ходил в театр, общался с людьми. Меня пустили за кулисы, разрешили обследовать закоулки. Правда, это было при Иксанове, с Уриным предстоит познакомиться. Надеюсь, найдем общий язык.

— Вы балетоман?

— Этого не требуется. Скорее наоборот. Мне показалось, смотреть балет из-за кулис гораздо интереснее, чем из зала.

— А сколько маленьких лебедей танцует у озера?

— Хотите устроить экзамен? Не надо. Давно их не сдаю. Если только зрителям…

— Название таким и будет?

— «Большой». Мне нравится. Звучит.

— Как сказал бывший президент Медведев, бренд.

— Вот и зациклили разговор: с тренда начали, брендом закончили…

(обратно)

Укрощение строптивого / Спорт / Exclusive

Укрощение строптивого

/  Спорт /  Exclusive

«Хоккей дал мне очень многое — имя, деньги, на которые я существую по сей день. Но как личность я не развивался», — рассказывает Дарюс Каспарайтис

 

С первого взгляда этого парня теперь не узнать. Грозный защитник хоккейной сборной России Дарюс Каспарайтис сменил волосы до плеч на короткий ежик, спортивный автомобиль с несколькими сотнями «лошадей» под капотом на велосипед. Завершив карьеру, обладатель полного набора олимпийских медалей («золото» Альбервилля-1992, «серебро» Нагано-1998, «бронза» Солт-Лейк-Сити-2002), пятнадцать лет отыгравший в НХЛ, женился на подданной Швеции Лизе Кэррол и живет нынче на два дома — в Майами и Стокгольме. Воспитывает детей, общается с членами королевской семьи и пытается работать над собой.

— Дарюс, смотрю на вас и глазам своим не верю: из неустрашимого ледового бойца вы превратились в образцового семьянина, отца трех маленьких детей.

— Уточню, детей у меня четверо: трое от нынешней жены и старшая девочка от предыдущего брака. А в январе жду пятого, Лиза должна снова родить. Она занимается бизнесом, содержит магазин детской одежды. Моя же главная функция — сидеть дома с детьми, заниматься хозяйством. Раньше мужчины ходили на работу, а женщины обеспечивали быт. Теперь все наоборот, по крайней мере в нашей семье. Такой уклад меня полностью устраивает. Всю свою жизнь я куда-то торопился, но сейчас успокоился и понял: быть первым нет никакой необходимости, смысл жизни не в этом. После окончания карьеры я стремился обрести душевное спокойствие, зажить своим домом и никуда не бежать. Видеть, как растут твои дети, наблюдать их день за днем. Хоккей дал мне очень многое — имя, деньги, на которые я существую по сей день. Но как личность за это время я не развивался, остался в душе шебутным подростком. Думаю, Бог мне дал маленьких детей, чтобы я вырос вместе с ними.

— Можете назвать себя хорошим отцом?

— Я стараюсь, хотя терпения иногда не хватает. Раньше думал: жена дома сидит, отдыхает. Теперь понимаю, какое это было заблуждение. За такую работу нужно платить еще больше, чем хоккеистам (смеется). Сколько любви и выдержки требуется иметь в себе! Тем более когда детей трое и все они маленькие. Постоянно кричат, бегут куда-то. Иногда замечаю за собой, что становлюсь таким же ребенком, как они. Если поссоримся, могу надуться, уйти в другую комнату. В общем, веду себя как старший брат, а не как взрослый мужчина. Потом немного остыну, думаю: «Что ты делаешь? Ты же отец!» Есть и еще один негативный момент — из-за детей я набрал лишний вес. Все время за ними что-то доедаю. Сижу, например, жду, пока у них мороженое не начнет таять. «Все, не будешь больше?» — и принимаю сладкий стаканчик из рук. То же самое в «Макдоналдсе»…

— Из опыта собственных родителей что-нибудь берете?

— Я воспитывался во времена Советского Союза, тогда жизнь была совсем другая. Родители работали, у них не имелось возможности проводить со мной целый день. Я и хоккей сам выбрал. Этот вид спорта в Электренае популярен, именно в нашем городе построили первый во всей Литве каток с искусственным льдом. В детстве я очень любил смотреть из окна, как ребята идут на тренировку. Городок-то маленький, все жили рядом, поэтому мальчишки переодевались дома и приходили на лед уже в форме. Когда мне было восемь лет, у нас в школе появился тренер Алексей Никифоров, проводивший набор. Спросил, кто хочет играть в хоккей, я поднял руку. До этого занимался теннисом, сходил на две тренировки. Но ракеток с мячом нам не давали, мы все время только бегали. «Какой же это теннис?» — удивился я и бросил это дело. А вот занятия на катке понравились. Настоящих хоккейных коньков у меня еще не было, я пользовался фигурными со сточенными зубцами. Как вышел на них на лед, так сразу и поехал, хотя до этого на коньках не стоял ни разу. После первых тренировок меня определили в защиту, я ведь с детства был крепышом. И проигрывать очень не любил, все время хотел быть лучшим.

В 13 лет меня пригласили для выступлений в минский клуб «Юность». Поселили в доме одного из партнеров, в деревне. Помню, как по двору разгуливали куры, гуси. Но я не прижился, уж больно скучал по дому и по маме. После летнего лагеря позвонил ей и попросил забрать. «Я не могу здесь!» — плакал в трубку. Еще сезон отыграл в Литве за команду, которая была двумя годами старше. А потом в матче на юношеское первенство страны меня увидел знаменитый Валерий Васильев. Мы встречались с московским «Динамо», уступали с каким-то страшным счетом вроде 0:18. Валерий Иванович подошел прямо во время матча: «Мальчик, хочешь играть за «Динамо»?» У меня даже глаза на лоб вылезли от неожиданности.

После игры Васильев с отцом накатили по стакану, и все вопросы были улажены. Но из Москвы я убежал очень быстро. По той же самой причине — соскучился. Вернулся, заявил маме: «Все, бросаю хоккей». Она тут же позвонила Никифорову, тот приехал и отвез меня прямо в Москву. Как раз на следующий день должны были начаться сборы юношеской команды СССР, меня в нее первый раз пригласили. Тренер доставил прямиком к Спорткомитету, где было назначено место встречи, никто так ничего и не узнал. Прошло несколько месяцев, мне исполнилось 16 лет — и психика поменялась. Домой тянуть перестало, я стал мужиком, начал думать о девчонках. Мама с папой отошли на второй план.

— В сборной на вас смотрели с удивлением: литовец — и с клюшкой?

— На меня всю жизнь смотрели с удивлением. Когда я, 13-летний, играл в Литве за 15-летних, партнеры порядком напрягались. Легче не стало и после переезда в Москву, здесь каждый день был битвой за выживание. Я выглядел необычно, говорил с сильным прибалтийским акцентом. Ребята обзывали меня немцем, а официальное прозвище у меня было Ганс.

— Свой первый матч за команду мастеров московского «Динамо» помните?

— Мы играли против ЦСКА, в составе которого были еще все великие — Ларионов, Макаров, Фетисов… Практически весь матч я просидел на скамейке запасных, тренеры выпустили на площадку всего один раз. Выскочил я на лед, от страха руки-ноги трясутся. Секунд тридцать в игре побыл — и назад. От жары голова у меня в защитной маске и шлеме начала пухнуть. Лоб ноет, дурно. В том сезоне в составе «Динамо» я провел еще один матч, против рижских одноклубников. Мы вели 5:0 и во время моей смены пропустили гол. Один из ветеранов команды Юра Вожаков, когда я вернулся на скамейку, с размаху саданул меня клюшкой по шлему: «Ты что, молодой, шайбы в свои ворота привозишь?»

После игры на правах самого юного я должен был ехать на базу в Новогорск, чтобы отдать форму старших партнеров в сушку. Это не было дедовщиной, просто дополнительная повинность молодых хоккеистов. Каждая команда вообще имела свой свод правил, которым регулировалось поведение игроков. Помню, как по ходу моего второго сезона в «Динамо» мы провожали Василия Первухина, уезжавшего выступать по контракту за рубеж. Арендовали автобус, который отвез всю команду в бар. В салоне остались лишь я, Николишин и Ковалев — как самых юных нас на совместную вечеринку не взяли. Все это время мы сидели в автобусе и ждали, пока старшие товарищи нагуляются.

— Как нужно было себя вести, чтобы взрослые мужики приняли малолетку за своего?

— Было трудно, врать не стану. Утром я приезжал на базу и боялся пожать руки некоторым ветеранам. В команде играли нормальные ребята, но имелись и такие, кто был о себе очень высокого мнения. Нынешняя хоккейная молодежь просто не поймет, о чем я рассказываю… Мне еще повезло, что в конце 80-х годов пошла большая ротация игроков: многие уезжали за рубеж, на их место приходили новые. Команду возглавил Владимир Юрзинов, который хорошо относился к молодым хоккеистам. От тренера очень многое зависит. Юрзинов в этом смысле был строгим, но понимающим.

Помню, один раз в Новогорск по обмену приехали шведы. Вечером мы с Петренко повели их в ресторан. Они так напились, что одного из гостей пришлось нести домой буквально на себе. Приезжаем на базу, заходим на территорию, и тут из окна выглядывает Юрзинов. Смотрит на нас, мы — на него, немая сцена. «Ну все, — думаю, — закончились твои выступления». Только поднялись в номер, тренер заскакивает к нам. «Петренко, вон из команды, — командует. — А ты, Каспарайтис, поедешь в часть служить!» Сидим как ошпаренные, приятель начинает вещи собирать. Вдруг Владимир Владимирович заходит снова: «Ребята, извините, я переборщил. Наоборот, молодцы, что шведов не бросили». «Да мы почти и не пили, — обрадовался я. — Просто ждали, чтобы домой их отвезти». Думали уже, что на этом дело и закончится. Однако утром Юрзинов устроил подъем в шесть часов и выгнал на лед и нас, и шведов. Такая вот педагогическая система…

Тогда хоккеистам платили мало, особенно молодым. Первые годы в Москве я получал по 200 долларов в месяц. В то время я жил у динамовского вратаря Мухаметова. Руководители клуба поселили меня к нему на квартиру, чтобы привык, освоился. Я провел у Ильдара около двух месяцев, его семья приняла меня очень хорошо. Отец его, помню, работал директором ресторана «Советский» — по тем временам это была очень престижная должность. Он все время приносил домой котлеты по-киевски. «Вот это жизнь!» — думал я. В квартире у них стоял видеомагнитофон с набором кассет. Лучшие западные боевики, о которых в Союзе только слышали, но никогда не видели.

— Поворотным в вашей карьере стал 1992 год: сначала вы выиграли молодежный чемпионат мира, а потом в составе Объединенной команды первенствовали на Олимпиаде в Альбервилле. В те времена 19-летних игроков приглашали в сборную не очень часто.

— На молодежном первенстве мира я получил приз лучшего защитника. Возвращаюсь в Новогорск, узнаю: Алексея Ковалева с Лешей Житником, которые играли вместе со мной, вызывают на сборы национальной команды. Обо мне — ни слова. Обидно, но что поделаешь… Помню, была суббота, у команды выходной. Лежу в своем номере на базе, вдруг заходит Петр Воробьев, он работал ассистентом Юрзинова в «Динамо». «Собирайся, — говорит, — поедешь в сборную». Я сначала не понял, думал, это шутка. Так меня взяли на просмотр. Думаю, большая роль в этом принадлежит именно Воробьеву. Он возглавлял молодежную сборную и наверняка рассказал о моей игре Юрзинову, который в свою очередь помогал Тихонову. В общем, приехал я в расположение сборной, начал размазывать всех по борту, как привык. Владимир Владимирович потом рассказывал: «Тихонов увидел это, удивился. Спрашивает: «Где ты выкопал этого парня?» Жестко играть было еще не очень принято.

— Тогда вы и поняли, что силовой стиль может стать вашей «коронкой» на годы вперед?

— Я тяготел к такой игре еще с детства. В хоккее это большой плюс: ты и шайбу отбираешь, и соперника бьешь. К примеру, ведет Эрик Линдрос шайбу, дашь ему в бок, он — брык! — и уже на льду валяется. Но это же звезда, поэтому вся команда соперников начинает бегать за тобой, чтобы отомстить. При этом об игре они нередко просто забывали, думали только о том, как бы мне бока намять. Так я целой команде мог сбить настрой на матч.

— Такая манера игры чревата для здоровья. У вас много серьезных травм было?

— Один раз по голове надавали прилично. Я тогда уже выступал в «Питтсбурге», мы играли против «Нью-Йорк Айлендерс» — моего бывшего клуба. Я поймал на силовой прием поляка Мариуша Черкавски. В следующей смене ко мне подъехал Джино Оджик — известный тафгай, большой друг Павла Буре. Мы с ним всегда хорошо ладили, несколькими месяцами ранее я его даже на рыбалку водил. Но на этот раз рыбная ловля его не интересовала. Без лишних слов он скинул перчатку и со всего размаху ударил меня по голове. Сотрясения мозга, к счастью, не было, но ощущения оказались сильные. Оджика после этого дисквалифицировали на восемь матчей за грубость. Потом мы с ним говорили на эту тему: Джино сказал, что тренер велел ему разобраться со мной, и извинился. В остальном же обходилось без серьезных повреждений. Я кожей чувствовал, когда кто-то бежал за мной, чтобы ударить.

— Жизнь в благополучной Америке была совсем другой, чем в голодном, разваливающемся Союзе?

— Да мы тогда и масштаб НХЛ не очень хорошо себе представляли. Единственное, что я четко знал, — еду в клуб «Нью-Йорк Айлендерс». Вместе со мной приехал Владимир Малахов, мы каждый день делали для себя какое-то открытие. К примеру, в хоккее перед матчем принято есть богатую углеводами, но легкоусвояемую пищу — например, пасту. Но мы этого не знали, к тому же были вечно голодные. Нашли в Нью-Йорке русский ресторан «Федорофф» и все время ходили обедать туда. Заказывали перед матчем пельмени, жирный борщ с мясом…

Помню, как впервые увидел в гостиничном номере кнопочный телефон. Мы же до этого только дисковые аппараты знали! Или спрашиваю своего агента, как позвонить в комнату к Малахову. Он отвечает: «Набери его телефон и оставь сообщение». Я даже не понял, о чем идет речь. Кому оставить сообщение, если человека в номере нет?! Большие проблемы были и с языком. Знал отдельные слова благодаря тому, что Владимир Юрзинов в «Динамо» заставлял нас учить английский. Договорился с преподавателем, который приезжал на базу в Новогорск и проводил с командой занятия. Но в основном пришлось учить язык самостоятельно. У меня был русско-английский словарь, а жил я на выездах в одном номере со своим одногодком, американцем Скоттом Лаченисом. Когда он говорил что-то непонятное, я доставал словарь и тыкал пальцем: мол, покажи. Не стеснялся разговаривать, ни ошибки, ни акцент меня не пугали. Так, слово за слово и выучил. Сейчас слушаю свои старые интервью и смеюсь — насколько неправильно я тогда говорил.

Впрочем, я ведь и в Москву приехал, толком не зная русского языка. По-русски мы разговаривали только с Никифоровым на тренировках, плюс четыре урока в неделю в школе. Все остальное общение проходило на литовском. Когда приехал, ничего не понимал, но потом привык. А вот Малахову пришлось куда сложнее. Он был более скромным, разговаривать стеснялся. Предпочитал все делать молчком: пришел на тренировку, поработал, ушел домой. Американцы все время приставали ко мне: «Почему Владимир с нами не разговаривает? Он что, пренебрегает?»

Поначалу я в Америке ничего не понимал. Не знал, что сколько стоит. Свой первый контракт я подписал на сто тысяч долларов в год. Для меня это были огромные деньги. Сто тысяч, представляете! Сразу снял со счета пять тысяч долларов, свернул деньги в рулончик и положил в карман рубашки. Думаю: «На пару дней, наверное, хватит». И отправился на клубном автобусе в поездку с командой. Ребята заметили, что деньги торчат из кармана, поинтересовались, куда мне столько. «На всякий случай, купить что-нибудь», — отвечаю. У них от удивления лица вытянулись. В Америке наличные используются редко, все крупные покупки оплачиваются через банк.

Первые два года за океаном мы с Малаховым чудили, конечно. Американцы только пальцем у виска вертели. Они ничего не понимали, видели в нас каких-то инопланетян. А мы просто наслаждались жизнью. Так, сразу после приезда в Нью-Йорк я купил кожаную куртку от «Версаче» за три тысячи долларов. С бахромой на спине и на рукавах, как у ковбоя. Думаю, ну теперь я крутой! Прихожу в раздевалку, тренер спрашивает: «Дарюс, ты где свою лошадь оставил?» Ребята так прямо смехом и залились. Вскоре встал вопрос о приобретении машины. Малахов к тому времени уже купил BMW 850 — двухместный автомобиль, который шел по цене Ferrari. Я не хотел отставать и взял BMW 740. Когда мы перед тренировкой подкатили к стадиону на новых тачках, все партнеры рты разинули. Они-то ездили на старых драндулетах. Стали допытываться: «Дарюс, у тебя зарплата 100 тысяч в год, а ты покупаешь машину за 70. Зачем?» Ну как им объяснишь…

— Однажды вы из-за машины даже в тюрьму угодили.

— Было дело. Как-то раз поехал на машине в бар. Он находился в пяти минутах от дома. Думаю, доберусь как-нибудь. Посидел, выхожу из заведения, навстречу — женщина-полицейский. Говорит: «Ты пьяный, за руль не садись. Оставь машину здесь, вызови такси». А там глухомань жуткая, такси не докличешься… В общем, подождал я, пока она скроется, и полез в автомобиль. Только тронулся, вижу: сзади полицейская машина. Оказалось, та дамочка решила проследить за мной и, когда увидела, что я не внял ее совету, села на хвост. Думаю: «А-а, женщина, не догонит», — и начал набирать ход. Она включила мигалки. Я разогнался и в темноте проскочил свой поворот, в тот момент за мной гналось уже семь полицейских машин. Когда я затормозил, они эффектно, на полной скорости встали полукругом — прямо как в детективном фильме.

Выхожу, решаю действовать, как в России: «Привет, ребята, я известный хоккеист…» А мне — руки за спину и наручники. Говорят, сильно дыхни в трубку, и мы тебя отпустим. Ну я и дыхнул… У меня тут же отобрали ремень от брюк и шнурки и на всю ночь запихнули в камеру предварительного содержания. Там сидели такие же, как я — за езду в нетрезвом виде и за другие правонарушения. Все бы ничего, но холод в камере жуткий. Специально так сделано, чтобы люди трезвели. В итоге утром агент вытащил меня из этой дыры.

— В Советском Союзе хоккеисты пили больше, чем в НХЛ?

— Когда я только приехал в Америку, разницы почти не было. У нас квасили серьезно, но раз в неделю. А в НХЛ некоторые ребята пили почти каждый день. Хлестали пиво, как молоко. Сейчас — другое дело. Нынче игроки почти не пьют. Хоккей стал совсем другим, контракты выросли в десятки раз. Люди получают по 2—3 миллиона в год, зачем им рисковать такими деньгами? То же самое и с курением. Раньше после матча сборная загружалась в автобус, так дым шел даже из окон. А сейчас в ней ни одного курильщика нет. В «Айлендерс», когда я только туда пришел, человек шесть хоккеистов курило. Теперь — ноль, зеро.

— Вы мелькнули в одном из эпизодов культового фильма Алексея Балабанова «Брат-2». Как попали на съемки?

— Все устроили мой одноклубник по «Питтсбургу» Алексей Морозов и его агент Александр Дьяченко, сыгравший в фильме две роли — охранника босса и его брата-близнеца хоккеиста. Слышал, сейчас он в российском кинематографе резко пошел в рост. Утром перед игрой у нас была раскатка, подошел Морозов: «Можешь сняться в паре кадров?» Я подъехал к борту, сказал герою Бодрова: «Привет, меня зовут Дарюс», — и все. Эпизод записали с первого дубля, никаких повторов не было. Тогда же мы немного пообщались с Бодровым, хороший парень. Очень жаль, что он погиб…

— После распада СССР вы отдали предпочтение выступлениям за Россию, а не за независимую Литву. Трудно ли было перенести негативный резонанс, который после этого последовал на родине?

— Честно скажу, отношение ко мне в Литве сложное. Журналисты в основной своей массе пишут обо мне хорошо. А вот в комментариях читателей часто встречается: зачем вы рассказываете про этого предателя? Он ведь родину продал! Считается, что Сабонис, Куртинайтис и Хомичус, победившие на Играх-1988 в Сеуле, были вынуждены играть в составе сборной СССР. Иначе на Олимпиаду они бы никогда не попали. А у меня, дескать, был выбор, за кого выступать — за Россию или за Литву. В Вильнюсе около «Siemens-арены» есть аллея олимпийских чемпионов республики. Моя фотография там отсутствует. Конечно, обидно…

При этом никто не хочет понять, что никакого выбора у меня не было. Литва — это не Латвия, профессионального хоккея здесь нет. Перед Играми-1992 мне сказали: хочешь попасть в сборную, подпиши бумаги. Я поставил свою подпись, даже не раздумывая. Во-первых, манила Олимпиада. А во-вторых… Знаете, я очень люблю свою республику, это моя родина. Но в хоккей я научился играть благодаря Советскому Союзу. Если бы его не было, не было бы и искусственного льда в Электренае. Наш каток построили за счет электростанции, возведенной не на литовские деньги, а на средства из бюджета СССР. В городе десять тысяч жителей, половина из них бурно отмечала победу сборной СНГ на Олимпиаде в Альбервилле. Отец рассказывал, что после окончания финального матча весь наш дом выскочил на улицу, кричал от радости, обнимался.

— Вы сказали, что семейным магазином занимается жена. У вас нет задатков бизнесмена?

— Знаю многих спортсменов, которые думали, что они крутые инвесторы. Вкладывали деньги в разные проекты, а в итоге остались без штанов. В отношении себя иллюзий не строю, я ведь этим никогда не занимался. Часть денег у меня вложена в акции шведских фирм, но основной капитал сосредоточен в семейной фирме Livly. Ее название образовано из имен моих дочерей-близняшек — Лив и Лилли. Детской одеждой мы занимаемся пять лет, и только сейчас дело начало приносить прибыль. Самым известным клиентом компании стала принцесса Швеции Виктория, которая в прошлом году родила и приобрела одежду для малышки у нас в магазине. Естественно, не случайно: наши близкие друзья поддерживают отношения с королевской семьей. Вы же понимаете, без знакомств в современном мире — никуда. Этим летом вторая шведская принцесса, Мадлен, вышла замуж за американца. По заказу королевского двора Лиза сшила целую коллекцию для ее маленькой племянницы, в которую та была одета во время торжественной церемонии бракосочетания.

— А вы сами знакомы с принцессой Викторией и ее мужем?

— Ну, принц здесь такой… Я раньше с ним в одном спортивном клубе занимался. Он там был одним из совладельцев и генеральным менеджером. Когда принцесса пришла в зал подкачаться, этот парень стал ее личным инструктором по фитнесу. Вот и дотренировался до принца. Он нормальный парень, но очень холодный и скучный — как и все шведы. Принцессу Викторию я встречал один раз. Крепкая, сильная барышня, пожала мне руку — чуть не сломала. С ее младшей сестрой моя жена находится в хороших отношениях. Они вместе организовывали девичники перед ее свадьбой. Кроме того, несколько лет назад в Майами мы познакомились с Элин Нордегрен, которая была замужем за знаменитым гольфистом Тайгером Вудсом. В общем, можно сказать, что наша семья входит в элиту шведского общества (смеется).

— Вы назвали шведов холодными и скучными. Как же вы — такой эмоциональный и импульсивный — живете в этой среде?

— Я работаю над собой. Веду дневник, в котором пишу о себе и своих недостатках. Чтобы определенные черты характера искоренить, сначала их нужно назвать вслух. Но как только оказываюсь на стуле перед компьютером, начинаю засыпать. Поэтому, наверное, и в школе я учился не очень хорошо: всегда дремал во время уроков. То же самое — и с характером. Стараюсь успокоить себя, не метаться по улицамкак угорелый. Иногда получается, хотя внутри все кипит. Например, едешь в машине, тебя подрезают. Забываешься, позволяешь эмоциям вырваться наружу. Мчишься как бешеный, пытаешься догнать обидчика, устроить ему выволочку. Потом спохватываешься: «Зачем я это делаю?! Не нужно учить этого человека, пусть едет дальше». И становится очень стыдно…

Стокгольм — Москва

(обратно)

Таблица размножения / Парадокс

Таблица размножения

/  Парадокс

Почему некоторые этносы на планете теряют способность к самовоспроизводству?

 

От чего зависят здоровье и численность будущих поколений? Девять человек из десяти назовут непременным условием набор генов, который ребенок получит от родителей. Странно, но при этом мало кто вспоминает об этнической и расовой принадлежности матери и отца. Наука до последнего времени тоже практически не уделяла внимания этому фактору. Оригинальное исследование проводится в Ростовском НИИ акушерства и педиатрии Минздрава России. Ученые разбираются, как этническая принадлежность матери влияет на темпы роста и развития плода, а также на адаптационные процессы самого женского организма во время беременности. Уже выяснились интересные подробности: оказывается, для каждой этнической подгруппы существуют обусловленные эволюцией и закрепленные генетикой особенности, которые напрямую влияют на рождаемость.

Адаптация к жизни

В масштабах планеты исследования на эту тему пока можно легко пересчитать по пальцам. Оно и понятно — научные поиски на этнической ниве попахивают евгеникой. И тем не менее в больнице Королевского колледжа в Лондоне профессор Кипрос Николаидес, изучая влияние расовых и этнических факторов на темпы роста плода, рассчитывает разработать для каждого конкретного региона земного шара оценочные ультразвуковые шкалы при ведении беременности. По мнению ученого, такой подход позволит в перспективе выявлять еще в утробе матери до 98 процентов наиболее часто встречающихся хромосомных заболеваний. На другом конце земного шара, в Ванкувере, специалисты Университета Британской Колумбии недавно проанализировали данные 100 тысяч детей, появившихся на свет с 2006 по 2008 год от женщин разных этнических групп. По весу младенцев при рождении ученые пытались предсказать возможные осложнения в будущем, а также оценивали необходимость дополнительного госпитального лечения. Американские медики уверены, что принадлежность к тому или иному этносу играет значительную роль в развитии плода и что различные показатели, которые часто берутся за норму, не учитывают национальный фактор, что в корне неверно.

У истоков российского исследования на эту тему стоит академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор Николай Агаджанян. В многочисленных лабораторных испытаниях, а также в исследованиях, проведенных в высокогорье, в Заполярье, в океане, в длительных полетах, он обратил внимание, что адаптация человеческого организма к экстремальным условиям зависит не только от уровня тренировки, стажа работы или возраста, но и от этнических особенностей. Фактически Агаджанян вывел основную формулу адаптационной концепции: «Программа будущего человека закладывается в геноме, и в нем фиксируются не только морфометрические показатели, но и вся композиция адаптационно-приспособительных функций, в том числе и этническая. Организм только тогда может считаться адаптированным к существованию в тех или иных условиях среды, когда он легко приспособился к ним, размножается и дает жизнестойкое потомство». Академик уверен: национальные различия особенно отчетливо проявляются в хронофизиологических особенностях репродуктивной функции, то есть, проще говоря, в том, как протекает беременность. Это предположение и проверила группа ростовских медиков под руководством доктора медицинских наук, профессора Виктора Линде, ученицы Агаджаняна доктора медицинских наук, профессора Татьяны Боташевой и доктора медицинских наук Натальи Ермоловой.

Все в норме?

Исследователи сразу оговариваются: перед ними не стояла задача выявить риски возникновения патологий в зависимости от национальности. Они изучали здоровых женщин, родивших впоследствии здоровых детей. Интересно прежде всего было разобраться, как этническая принадлежность определяет формирование и развитие плода на различных этапах беременности. 526 женщин — русских, чеченок и ингушек — проходили в течение девяти месяцев ультразвуковое исследование, которым определялись темпы роста головы, живота и конечностей плода, а также допплерометрическое исследование, выявляющее интенсивность кровотока в сосудах матери и ее будущего ребенка. Удивительно, но в различных этнических подгруппах были выявлены достоверные отличия. «Мы установили, — рассказывает Татьяна Боташева, — что максимальные отличия в биометрических показателях вынашиваемых детей отмечались в третьем триместре беременности. Например, величина бипариетального размера (это расстояние между наиболее выступающими точками теменных костей с двух сторон) и окружности головки плода у кавказских национальностей была выше, а у русских женщин — ниже нормативной шкалы почти в половине случаев. И напротив, при анализе темпов роста бедра и большеберцовой кости у детей, вынашиваемых ингушками и чеченками, показатели были ниже нормы почти в каждом втором случае».

Казалось бы, какая практическая польза от этих исследований? Дело в том, что ультразвуковой скрининг, обязательный в последние годы во всех цивилизованных странах, предписывает врачам ориентироваться на специально разработанные оценочные шкалы, которыми определяется нормативный коридор в темпах роста и развития плода. При разработке этих шкал результаты статистически усреднялись, при этом неизбежно отсеивались все показатели, отклоняющиеся от большинства близких по значению. Но именно эти отклонения от среднего зачастую и несут в себе индивидуальную информацию. Если в нормативных шкалах, которыми пользуется врач во время УЗИ, не учитываются такие индивидуальные особенности, как расовая и этническая принадлежность, то повышается вероятность диагностической ошибки — как говорят медики, ложноположительной или ложноотрицательной. «Например, темпы роста головки у чеченских и ингушских детей максимально выражены во втором — начале третьего триместра, а потом они замедляются, — рассказывает Татьяна Боташева. — У русского ребенка морфометрические размеры головы меняются более равномерно. Или возьмем для примера корейских детей, у которых по сравнению с русскими более короткие бедра и голени в пределах нормативного коридора. Если не учитывать этот этнический аспект, можно заподозрить замедление темпов роста плода и поставить неправильный диагноз, что повлечет за собой не вполне обоснованное лечение».

Как считают специалисты, интерпретация особенностей развития ребенка в утробе матери лишь с позиций анатомии и физиологии, без учета этнической специфики ошибочна. «Она привела к тому, что ведение беременных сегодня оказалось полностью монополизировано акушерами-гинекологами, — говорит Татьяна Боташева. — Беременность в итоге объявили процессом, идущим на грани с патологией, и проводят обязательно под строгим медицинским наблюдением».

Заведующий кафедрой акушерства, гинекологии и репродуктивной медицины Российского университета дружбы народов доктор медицинских наук, профессор Виктор Радзинский называет такой подход «агрессивным акушерством». Не принимая в расчет личностные особенности женщин, которые безгранично, а порой слепо доверяют врачебному мнению, многие акушеры-гинекологи фактически свели свою задачу к тому, чтобы выявить и устранить патологию, которую при особом желании можно найти у каждой второй беременной. Иногда ищут эту патологию даже там, где ее близко нет. Знаменитый принцип «Ищите да обрящете» в данном случае срабатывает практически безотказно. Имеются, например, данные одного исследования: на Крайнем Севере пренатальная диагностика, не учитывающая этническую принадлежность женщин, нередко приводит к ошибкам в определении развития плода. В 23,8 процента случаев это были ложноположительные результаты, то есть патологии и в помине не было, а в 11,2 процента — ложноотрицательные, то есть проблемы с развитием были, но выявили их гораздо позднее. Или другой пример. Сегодня у каждой четвертой женщины-хакаски худенького сложения регистрируется угроза прерывания беременности. Однако при этом, по данным кандидата медицинских наук, заведующего кафедрой акушерства и педиатрии Хакасского государственного университета имени Н. Ф. Катанова Валентины Гладкой, проводившей специальное исследование на эту тему, осложненное течение родов чаще наблюдалось у женщин-европеоидов такого же телосложения, чем у хакасок, — 67,1 процента против 60,9. И к кесареву сечению хакаски прибегают реже женщин европеоидного типа — 10,7 процента против 18,8.

Явную ориентацию на выявление патологии направо и налево демонстрируют и данные группы перинатальных исследований при Европейском бюро ВОЗ. Специалисты отмечают неизменный рост в последние годы числа скрининг-тестов, применяемых при контроле за беременностью. «Это приводит к тому, что все больше женщин характеризуются как имеющие высокий риск, — отмечает Татьяна Боташева. — При повышенной внушаемости, сопровождающей период беременности, это может серьезно отразиться на состоянии и матери, и ребенка во внутриутробном существовании. Оба оказываются объектами так называемого ятрогенного воздействия — возможного ухудшения самочувствия, вызванного неосторожным действием или словом врача».

А кто рожать будет?

Нет статистики относительно того, представительницы каких национальностей чаще всего становятся жертвами ятрогенного воздействия, но медики практически не сомневаются: не преодолев все страхи и сомнения периода беременности, многие женщины сегодня оказываются просто неспособными выносить ребенка. Еще в середине 90-х известный французский врач-акушер Мишель Оден предупреждал о формировании совершенно особого типа женщин, не способных психологически, а во многих случаях и физиологически родить, а если дети от таких матерей и появляются на свет, то не могут не болеть. И таких женщин, как полагают современные исследователи, от поколения к поколению едва ли не в каждом этносе будет становиться все больше и больше. Доктор психологических наук, профессор, руководитель НОУ дополнительного образования «Институт перинатальной психологии и психологии репродуктивной сферы» Галина Филиппова считает, например, что некоторые из женщин утратили эту способность еще во время... собственного рождения. Специалист опирается на данные, свидетельствующие о наличии устойчивой связи между тем, как появляется на свет младенец женского пола, и тем, как в последующем эта девочка будет рожать собственных детей. Вдобавок женщины, которые рожают сегодня, относятся к четвертому поколению тех, на кого при родах воздействовали медикаментами, и оказываются все менее способны выносить беременность и родить, используя собственные, эндогенные гормоны. Возвращаясь к концепции Николая Агаджаняна, приходится констатировать: многие современные женщины не могут считаться адаптированными к существованию в условиях нынешней среды, поскольку не способны выносить потомство. И что же в таком случае ждет человечество?

Конечно, на вымирание мы не обречены. Природа четко регулирует по своим пока еще не открытым законам численность того или иного рода и племени. И в этом сомневаться не приходится, доказательством чему служит один любопытный эксперимент, проведенный московскими биологами. На отдельно взятой территории они подсчитали количество бродячих собак и кошек, а затем уменьшили их популяцию. Через некоторое время выяснилось, что у оставшихся в живых плодовитость увеличилась ровно настолько, насколько была искусственно снижена численность. Это удивительный факт, объяснение которому науке только предстоит найти, и уж конечно, он не говорит о том, что после сокращения по той или иной причине, например, популяции русских произойдет со временем ее восстановление ровно настолько же, вовсе нет. Возможно, здесь работают пока неизвестные нам механизмы. Фактор этнической принадлежности в повышении рождаемости в тех или иных регионах ученым тоже еще только предстоит оценить. В частности, пока непонятно, какую роль в этом играют национальность отца или разная этническая принадлежность родителей. Но одна интересная гипотеза на сей счет уже есть.

Проблемы в голове

По данным демографов, к 2050 году больше всего населения будет проживать в Азии и Африке. Почему? Возможно, считают ученые, азиатские и африканские женщины.... психологически более готовы рожать детей. В отличие от них европейские и в том числе русские будущие матери не имеют вызревшей позиции материнства. Что имеется в виду? Среди медиков в последнее время довольно активно обсуждается проблема регуляции физиологических процессов во время беременности. Специалисты полагают, что эти тонкие вопросы в женском организме решаются через особый центр управления, располагающийся в коре и подкорковых структурах головного мозга. Нервные импульсы из матки поступают в мозг и создают там так называемую гестационную доминанту, которая управляет процессом беременности. Вокруг этой «доминанты беременности» по физиологическим законам индукции возникает поле торможения нервных процессов. Психологически этот процесс проявляется в некотором заторможенном состоянии беременной, преобладании у нее интересов, непосредственно связанных с рождением и здоровьем будущего ребенка. С физиологических позиций роль доминанты заключается в возможности переключить функциональные интересы материнского организма на интересы плода. Последние научные исследования свидетельствуют, что при отсутствии необходимой степени выраженности зрелости гестационной доминанты беременность может прерываться.

Медики предполагают: одним из условий неверного формирования гестационной доминанты у многих российских и особенно русских женщин сегодня служит незрелый психологический мотив. Они используют факт беременности как способ манипулирования мужчиной, удовлетворения своих материальных амбиций, стремление быть не хуже других. Подсознательно ребенок из цели становится средством. Как следствие — отсутствие адекватного запуска гормональных и биохимических систем, от которых зависит качество вынашивания плода. Возможно, это еще одна из причин, по которым в наши дни все чаще отмечаются так называемые акушерские патологии, когда беременность прерывается и тем самым численность того или иного этноса словно бы саморегулируется природой за счет определенного количества неродившихся детей. Увы, но никакие достижения науки и медицины тому ничего противопоставить не могут. Суррогатное материнство и процедуры ЭКО на общую картину повлиять не могут. С этих позиций непрекращающаяся игра человечества в богов даже многим медикам представляется бесперспективной. Адаптироваться к будущей жизни на этой планете, вероятно, смогут только те этносы, которые, как в общем-то и утверждал профессор Агаджанян, найдут наилучший, согласованный с природой способ производить на свет жизнестойкое потомство.

(обратно)

: Empty data received from address

Empty data received from address [ http://www.itogi.ru/russia/2013/45/195780.html ].

(обратно)

Оглавление

Брюссельская Русь / Политика и экономика / Главная тема

Полюбовный треугольник / Политика и экономика / Вокруг России

Герой того романа / Политика и экономика / Вокруг России

Дорогие депутаты / Политика и экономика / Что почем

Кто не спрятался / Политика и экономика / Что почем

Уступили место / Политика и экономика / Что почем

Тариф московский / Политика и экономика / Что почем

Причины и следствие / Политика и экономика / Те, которые...

Дни победы / Политика и экономика / Те, которые...

Детский вопрос / Политика и экономика / Те, которые...

Начальник космоса / Общество и наука / Спецпроект

Драма за сценой / Общество и наука / Общество

Оазисы Москвабада / Общество и наука / Общество

Время есть / Общество и наука / Здоровье

Глобальное потопление / Общество и наука / Телеграф

Крутой замес / Общество и наука / Телеграф

Неспокойной ночи! / Общество и наука / Телеграф

Как живой / Общество и наука / Телеграф

Эй, ухнем! / Общество и наука / Телеграф

Рублевое дело / Общество и наука / Телеграф

За все тяжкие / Общество и наука / Телеграф

Если денег нет / Общество и наука / Телеграф

: Empty data received from address

Свято место / Общество и наука / Культурно выражаясь

Министр народного хозяйства / Дело / Капитал

Спасут ли варяги российский автопром? / Дело / Бизнес-климат

Вначале было яйцо / Дело / Капитал / Загранштучки

Дорогой длинною / Автомобили

Гаджетмобиль / Автомобили / Тест-драйв

Рода начальник / Автомобили / Новости

Полшестого / Автомобили / Новости

Его превосходительство / Автомобили / Новости

Рассчитаться за коммуналку / Автомобили / Новости / Де-юре

Нормально, Григорий! / Искусство и культура / Профиль

В ожидании оттепели / Искусство и культура / Культура

Укрощение строптивого / Спорт / Exclusive

Таблица размножения / Парадокс

: Empty data received from address