Джулиан Барнс
«Загадка»(опубликовано 14 января 2002 в журнале «The New Yorker»)
Субботним утром полвека тому назад ночной паром из Саутгемптона подошел к пристани у Сен-Мало. Большинство пассажиров направились к поджидавшему их поезду до Парижа, меж тем как два представителя британского правящего класса приступили к неспешному завтраку с пивом. Убедившись в том, что благополучно опоздали на поезд, они взяли такси, чтобы преодолеть пятьдесят миль (правящий класс!) до Ренна, где заплатили водителю сорок пять франков, однако не дали чаевых (не очень правящий класс!). В Ренне они сели на менее очевидный поезд до Парижа, и пять лет их никто не видел.
Теперь, задним числом, нам точно известно, в чем было дело. Гай Берджесс и Дональд Маклин, советские шпионы, завербованные в Кембридже, бежали в Россию. Американцы вывели их на чистую воду, и британцы поручили своему следователю номер один - Уильяму Скардону, расколовшему ядерного шпиона Клауса Фукса, - приступить к работе по делу Маклина утром в ближайший понедельник. Лишь благодаря нестрогости слежки и нежеланию МИ-5 работать по выходным, двум шпионам удалось скрыться. Еще несколько десятилетий разведывательное управление медленно вытягивало на поверхность обжигающие корни кембриджского заговора. Берджесс и Маклин привели к Третьему человеку - Киму Филби (заподозрен в 1951 г., бежал в 1963-м), самому давнему и вредоносному члену группы. Третий привел к Четвертому - искусствоведу сэру Энтони Бланту (получил статус неприкосновенности в 1964 г., публично разоблачен в 1979-м), который стал героем новой захватывающей книги Миранды Картер “Энтони Блант: его жизни”. Четвертый привел к Пятому, Джону Кернкроссу, и другим, ненумерованным, агентам.
В то время, однако, известно было совсем не много. Произошедшее с Берджессом и Маклином долго не давало покоя Сирилу Конноли, который неофициально общался с обоими (и разговаривал с Маклином накануне его побега); в 1952 г. он оформил свои предположения в книгу под названием “Пропавшие дипломаты”. “Пропавшие”: нейтральность прилагательного говорит сама за себя. Неопределенность и робость гипотез по сей день придают монографии Конноли некоторую прелесть: несмотря на то, что автор не был для своих героев посторонним и имел все доказательства у себя глазами, он не смог сделать логических выводов. Прежде всего, как должен выглядеть шпион? Шпионом, как известно, может быть либо грязный тип, охочий до денег, либо хлопающий глазами идеалист. Берджесс и Маклин не попадали ни в ту, ни в другую категорию: частная школа, Кембридж… Они были частью “нас”, веками правивших “ими”. О Маклине, профессиональном дипломате, Конноли писал: “Все мы знали, что это человек-скала, что он всегда поможет в беде… Его обаяние держалось не на тщеславии, а на искренности”. В Берджессе светскости было меньше - он был и более отчаянным пьяницей, и не скрывал своих гомосексуальных пристрастий, - однако незадолго до своего исчезновения признался одному из друзей, что никогда не сможет жить за границей и собирается приступить к “своей главной задаче: книге дополнений к биографии премьера-консерватора лорда Сэлисбери, написанной леди Гвендолен Сесил, которую считал лучшей биографией на английском языке”. Разве могли такие люди быть предателями Короны?
Правда, среди друзей они были известны своими антибританскими и антиимпериалистическими настроениями; и тот, и другой, выпив лишнего, признавались, что работают на Советы. Однако в кругу Конноли считали, что “чем больше они говорят о коммунизме, тем меньше вероятность того, что они тайные агенты”. Ученое прошлое сводило на нет все их алкогольные промахи. Как-то раз, заполночь, Марку Калм-Сеймуру, другу Конноли, случилось разговориться с Маклином (оба порядком нализались); на следующее утро Марк взволнованно передал Конноли содержание разговора. Маклин: “Что бы ты сделал, если б я оказался шпионом коммунистов?” Калм-Сеймур: “Не знаю”. Маклин: “Ну, ты бы на меня донес?” - “Не знаю. Кому?” - “Ну хорошо, я шпион. Беги, доноси на меня”. Конноли и Калм-Сеймур тщательно проанализировали этот диалог и заключили, что Маклин просто устроил собеседнику этакую “проверку лояльности”. “При свете дня весь этот эпизод казался абсолютной нелепицей”.
Но факт оставался фактом: Берджесс и Маклин исчезли; и снова неубедительность версий Конноли по поводу того, “почему” и “куда” они испарились, может послужить хорошим уроком. Быть может, пропавшие дипломаты пустились в алкогольное путешествие, подобно Верлену и Рембо. А может, полетели в Москву, чтобы помочь положить конец Корейской войне, - аналог знаменитой миссии Рудольфа Гесса. Они могли быть и агентами, отозванными в Москву для ликвидации, но тогда зачем им понадобилось “самим себе подписывать смертный приговор”? И так далее. Что касается их местонахождения, то их якобы видели в Андорре и Праге, в Брюсселе и Байонне. Конноли
Последние комментарии
21 минут 39 секунд назад
25 минут 29 секунд назад
24 минут 57 секунд назад
34 минут 46 секунд назад
37 минут 19 секунд назад
47 минут 31 секунд назад