воздыхателей Бландины и уже благодаря одному этому стою много выше вас, друг мой. На мою долю, несомненно, выпадет немало пафоса, и я надеюсь в некотором смысле произвести фурор.
Семпитернус (с улыбкой кладя Адолару руку на плечо). Мой милый, добрый, тщеславный друг! Какой пыл, какие надежды! Ужели мне нужно вам объяснять, что вся эта пьеса — донельзя жалкая поделка? Унылое подражательство — только и всего. Принцесса Бландина — чуть-чуть переделанная Турандот, король мавров Килиан — второй Фьерабрас. Короче, вовсе не обязательно быть семи пядей во лбу, много читать и вообще изрядно продвинуться в своем образовании, чтобы с первого взгляда распознать все литературные образцы, что стояли у автора перед глазами. И вообще я стал замечать, что меня, человека всесторонне образованного, уже ничто в мире не способно удивить и привлечь новизной.
Адолар. Ну совершенно и мой случай, невзирая на то, что творение поэта, оказавшееся теперь у нас под руками, дабы как следует его размять и переработать, вызывает у меня куда больше доверия, ибо, честно говоря, я считаю, что моя роль совсем недурна, особенно если я за нее возьмусь, если сумею своим мастерством воплотить этот характер…
Семпитернус. Напрасный труд, тщетные усилия! Ужели вы полагаете, что это поможет? А самое скверное — автор все равно будет утверждать, что он, и только он, истинный создатель, Deus[6] сего творения, тогда как все посторонние усилия и вмешательства ни черта не стоят.
Суфлер. Нет, дело совсем скверно, ни слова из того, что они там несут, нет в книге — надо бежать к директору.
Он исчезает, и окошечко его захлопывается.
Адолар. Так уж устроен мир — одна черная неблагодарность, авторам ведь и невдомек, что они существуют на свете только ради нас, актеров. В таком случае, дорогой коллега, не лучше ли с самого начала эту пьесу прикончить для ее же блага? Короче — долой экспозицию!
Семпитернус.
Дай руку мне. Рукопожатьем честным
Немецким мы скрепим наш уговор.
Забудем вздор безумного поэта,
Долой зубрежку сих бездарных ямбов,
Что рождены фантазией глупца!
Прочь экспозицию!
Адолар.
Клянусь! Клянусь!
Да будет смерть отныне всяким ритмам,
Что путами связали наш язык!
Семпитернус. Сдается мне, ты тоже шпаришь ямбом?
Адолар. Не ты ли, братец, задал этот тон?
Семпитернус. О боги, видно, демон нас попутал!
Голос директора (из-за сцены). Черт возьми, что там происходит? Они же несут бог весть что! Где экспозиция? У нас там, по-моему, еще гром и молния должны быть? Господин режиссер, где вы? Уймите вы этих бесноватых, пусть говорят по тексту!
Семпитернус и Адолар. Не желаем по тексту, хватит с нас текстов! Мы еще в школе, заучивая тексты Корнелия Непота и Цицерона, получили достаточно подзатыльников, теперь же, став достойными мужами, тексты видеть не можем, а раз мы не можем видеть текст экспозиции, значит, ни о какой экспозиции речи быть не может.
Режиссер (из-за сцены). По пять талеров с каждого в штрафную кассу.
Семпитернус.
О, слово роковое! О, тиранство!
Вот горькая расплата за грехи
Служенья рабского фиглярской музе!
Бываем ли на сцене мы собой?
Да никогда! По прихоти поэта.
Что у себя в каморке пишет бредни,
Мы то князья, то нищий сброд и шваль,
То утопаем в роскоши фальшивой,
То кутаемся в грязные лохмотья,
Страша людей аляповатым гримом
И опасаясь в зеркало взглянуть,
Где, вопреки святым законам правды,
Отражены совсем не мы, а рожи
Похлестче всяких святочных чертей!
Но в миг, когда своим исконным правом
Хотя бы раз собой побыть на сцене
Мы вздумали воспользоваться, — грубо
Бряцая цепью нашей несвободы,
Одернула нас рыком преисподни
Та сила, что директором зовется.
Голос директора. Милейший! Вы выпадаете из роли!
Семпитернус. О нет, тиран! Я из нее вознесся!
Адолар.
Идет директор! Вижу нос багровый,
Он близится походкою медвежьей,
Сверкают гневом стекла окуляров!
Спасайся, брат! От этого зверюги,
Что к нам приставил дьявол режиссер,
Нас выручат лишь ноги да аванс,
Отспоренный у выжиги кассира.
Оба в панике убегают со сцены.Режиссер (из-за сцены). Ну вот, сбежали. Экспозицию считай что загробили, теперь пьеса провалится с треском. Жаль только беднягу автора.
Голос директора (нечеловеческим рыком). Господин машинист! Черт подери, да звоните же!
Машинист звонит, и сцена преображается
Последние комментарии
2 минут 50 секунд назад
4 минут 19 секунд назад
6 часов 46 минут назад
6 часов 55 минут назад
13 часов 7 минут назад
13 часов 11 минут назад