Дон умер, да здравствует Дон! [Ник Кварри] (fb2) читать постранично

Ник Кворри Дон умер, да здравствует Дон!

Тони Фарго сидел в темной комнате и следил за ночной улицей с прилегавшим к ней участком. Его пальцы поглаживали маслянистый металл и дерево мощной винтовки, лежащей на ручке кресла.

Он выглядел расслабленным, комфортабельно устроившись в качающемся кресле возле открытого окна. Ботинки были сброшены, спортивная рубашка расстегнута, обнажая стальные мускулы и голую грудь. На полу, позади него, стоял кожаный саквояж, закрытый на замок.

Он терпеливо ждал, наблюдая за лежащей внизу улицей.

Проглядывало что-то крестьянское в стоическом спокойствии его ожидания и, несмотря на то, что он родился в Америке, кровь сицилийских горных пастухов текла в его жилах. Это проглядывало в чертах его грубого широкоскулого лица, мощном телосложении, коротких сильных руках и ногах.

Большая часть его тридцатилетней жизни прошла в работе, состоящей, в основном, в ожидании.

Он знал человека из морской пехоты, бывшего охотника за снайперами во время корейской войны. Говорили, что он не ведал страха. Когда идет противоборство снайперов, обычно тот, кто двинется первым и этим обнаружит себя, бывает убит, а этот парень говорил, что он может сидеть целую неделю без движения, даже не поковыряв в носу.

Тони Фарго считал, что при хорошей оплате он мог бы стать хорошим охотником за снайперами. Он не испытывал страха. Род его деятельности не допускал проявления страха, разве только в воображении. Он обладал тем терпением, которым обладают рыбаки, долгие часы ждущие не только появления рыбы, но и испытывая удовольствие от подобного занятия.

Комната, в которой восседал Тони, была гостиной маленькой квартирки трехэтажного каменного дома в северной части города, находящейся в нескольких кварталах от железной дороги.

Приглушенно работало радио, которое он не слушал, просто звук успокаивал его нервы. Сквозь закрытую дверь спальни доносились и другие звуки. Френки и девушка снова занимались любовью.

В душе он завидовал Френки. Когда Тони был занят работой, он избегал таких вожделений. На это время его сексуальные потребности как бы выключались.

Девушке здесь не место. Она была не при чем и не знала, что должно было произойти, но могла стать причиной осложнений.

Беда с этим Френком Регалбуто. Он нравился Тони. Френк был быстрым, остроумным и веселым компаньоном. Но он бывал и безответственным. В свой двадцать шесть лет он мог бы быть и посерьезнее и не допускать глупых выходок, подобных этой.

Френки было поручено найти для них надежное место, с которого они могли бы следить за этим участком улицы. К тому времени, когда пришел Тони и обнаружил, что в квартире находится девушка, было уже поздно подыскивать что-либо другое. Сплавлять ее отсюда не имело смысла, ибо, если что-то случится, она может сказать, что была здесь.

И Тони перестал беспокоиться из-за девушки, он принял ее присутствие как факт, добавляющий им работы. Если произойдет непредвиденное, он убьет ее.

Это будет на совести Френки, а не на его. Он взглянул на светящийся циферблат часов. Прошло несколько минут после полуночи. Почти время.

В четверть первого фургон, с арабом за рулем и корсиканцем рядом, въехал в город.

Здесь надо было свернуть налево, араб повернул направо. Его худые руки скользнули по рулевому колесу, сердце глухо стучало, желудок горел. То, что они везли, было состоянием для каждого из них, несмотря на потери и расходы. Но это было результатом долгого и тяжелого путешествия. Он чувствовал, что стареет на год каждую милю пути.

Если они сейчас доставят товар в полной сохранности, он никогда больше не возьмется за транспортировку. Лучше вернуться к прежней работе посредника между турецкими контрабандистами и бейрутскими перекупщиками. Меньше прибыль, но зато нет такой нервотрепки.

Сидевший рядом с ним дородный корсиканец ворочался на сиденье. Его узкие глаза следили за дорогой, оставшейся позади, в то время как араб поворачивал с одной улицы на другую.

Фары автомобиля, следовавшего позади них во время въезда в город, исчезли из поля зрения.

— Можешь отдохнуть, — сказал корсиканец, — хвоста нет.

Араб взглянул в зеркало заднего вида.

— Может, они выключили свет.

Еще минуту корсиканец изучал улицу позади них.

— Нет.

— Предположим, что ты ошибаешься? И если они нас преследовали, то могли по радио связаться с другой машиной. Предположим…

Корсиканец спокойно прервал его:

— Тебе мерещится полиция в каждой тени за время нашего путешествия.

— Это может оказаться похуже, чем полиция. Гангстеры…

— Хорошо, — философски заметил корсиканец. — Из-за этого ты и привез меня сюда?

Он повернулся вперед и положил свой люгер в расстегнутую кобуру на сидении между ними, затем взял карту города и стал изучать ее, поглядывая на уличные указатели, освещаемые машиной.

— Здесь поверни налево.

Араб