А ты люби меня [Светлана Михайловна Борминская] (fb2) читать постранично

Светлана Борминская А ТЫ ЛЮБИ МЕНЯ

Ночью едва он заснул, зазвонил телефон — мобильный он отключил, а городской номер знали только близкие и родные ему люди…

— Да-а-а?.. Не морочьте мне голову! Что-о-о?! Сам такой!.. А иди ты!..

И только утром он понял — ему звонил мертвец.

— Мммааа?..

— Что ещё? — спросонья осведомилась жена.

— Мммааа!..

Жена поглядела на него уже внимательнее.

— М-м-мы ж его похоронили… две недели назад, — наконец выговорил он. — Оооставив телефон в кармане… просто так — для приколу!

— Ничего себе прикол! — смачно зевнула жена. — И что?

— Он мне позвонил ночью…

— Кто, Гриша? — привстала жена.

— Покойник, — позеленев, тихо выговорил он.

У жены упал с головы тюрбан.

— Да это сон, Гриша! — наконец, подобрав тюрбан и одев на прежнее место, нервно засмеялась она.

— Нннет, Нннэлька — ты ж сама мне протянула трубку.

— Да-а, что-то было, — села на кровати жена. — И что он тебе сказал?

— Я задыхаюсь! — прохрипел он.

Супруга, закусив рукав ночной рубашки, помотала головой:

— О, боже! — застонала она.

— Надо проверить!

И супруги Чаплыжкины, быстро, как сумасшедшие, оделись и помчались по лестнице вниз. Через три минуты они уже неслись по дороге к Митрофановскому кладбищу на единственном в Ершове белом «Мазератти».

— Я даже носки не одел, — пожаловался Чаплыжкин.

— А я бюстье, — протирая носовым платком глаза, пожаловалась Чаплыжкина.

В могиле никого не было. Даже гроба.

В яме лежал скомканный спортивный костюм.

— Несвежий, — отметил Чаплыжкин.

— В котором хоронили, — согласилась Чаплыжкина.

Супруги переглянулись.

— Одного ботинка нет, а хоронили в двух! — Чаплыжкина побледнела.

На супругов, как праведник на чертей смотрел одним глазом разбуженный ими ни свет, ни заря могильщик — которого они заставили за 50 долларов «отрыть милого покойного Гену — с которым говорили ночью!!!»

— Ну и кто это с вами говорил? — кивнув на костюм, сквалыжно спросил могильщик и, протянув руку, испачканную в земле, ещё сквалыжнее потребовал:

— Баксы на лапу!

— На, мил человек!.. — вытащив смятые доллары, сунул их в грязную руку Чаплыжкин. — На!

— Значит — звонил не Гена, — сжав зубы, невнятно произнёс Чаплыжкин.

— А может, как раз Гена — его же нет в могиле, — деликатно предположила жена.

— Что же теперь делать?

— Будем ждать.

— Чего?!

— Звонка…

— Чтоб он сдох, — вдруг сказал Чаплыжкин.

— Ты что? — зашикала на него жена. — Он же тебе пожаловался… что задыхается!

— А что он нас пугает?

— Да, может, он помощи просил?..

— Он меня свиньёй назвал. — Чаплыжкин сжал зубы.

— Ну и что? — пожала плечами жена.

— А телефон куда? — спросил могильщик Чаплыжкина.

— Давай сюда, — и, отерев от земли, сунул себе в карман.

— А костюм? — могильщик поднял с земли синюю куртку.

— Носи, — разрешила Чаплыжкина.

— Правда? — заулыбался могильщик. — А может вам жалко?.. Сами сносите.

— Носи, не жалко, — от души сказали супруги.

— Ну, ладно! А чо, мне как раз, если рукава подвернуть, — обрадовался тот.

— Всё, что выкопаю здесь — моё! — похвастался могильщик, прикладывая костюм к телогрейке.

— А что ты здесь выкапываешь? — загорелись глаза у супругов.

— В основном — кости, — почесав нос, признался могильщик.

— А что ещё? — прокашлявшись, спросил Чаплыжкин.

— По мелочи — косточки, зубки, коронки… — стал загибать пальцы могильщик. — Колечки, часы…

Супруги отошли под липу, а могильщик перечислял:

— Белое золото, жёлтое золото, розовое золото…

— Слушай, а ты уверен?! Ну, что это он?! — отвернувшись, спросила Чаплыжкина.

— Да, — снова позеленел Чаплыжкин.

— Может, кто-то говорил его голосом?

— Нет, он сказал, — Чаплыжкин снова прокашлялся и сказал голосом покойного: — Друг Ча, я задыхаюсь! Спасай!

— Повтори-ка! — попросила супруга.

Чаплыжкин повторил.

Ассиметричный рот Чаплыжкиной скривился…

Супруги постояли на краю могилы и двинулись к выходу с кладбища.

— А с могилой что делать? — крикнул им вслед примерявший новый спортивный костюм могильщик.

— На твоё усмотрение — солидно ответил Чаплыжкин — директор местного рынка, но, постояв у ворот кладбища, усадил супругу в водительское кресло и, останавливаясь через каждые три шага, медленно вернулся к разрытой могиле.

На него удивлённо воззрился прежний могильщик в новеньком костюме «Пума».

— Передумали? — вздохнул и стал снимать штаны на подкладке.

— Ты это… — наклонился к нему Чаплыжкин. — Чтоб — ни гу-гу!.. А то-о-о…

— Да я ж понимаю! — с жаром шепнул могильщик. — Я ж — профессионал!

— Я это сразу просёк, — неопределённо улыбнулся Чаплыжкин. — На вот тебе ещё, дружок…

— Спасибочкис.

ЕЩЁ ОДИН СЮРПРИЗ

Если бы Григорий и Нелли Чаплыжкины немножко поглядели направо, налево, и вообще по