Черный лебедь [Брюс Стерлинг] (fb2) читать постранично

Брюс Стерлинг Черный лебедь

Я знал, что «Массимо Монтальдо» всего лишь псевдоним, но этичный журналист всегда защищает конфиденциальность источника.

Массимо вошел через высокие стеклянные двери, с громким стуком уронил на пол свой чемодан и сел за стол напротив меня. Мы встречались там же, где и обычно: внутри кафе «Елена» — этого потайного уютного местечка, расположенного близь самой большой площади в Европе.

В этом кафе было два длинных зала с высокими потолками красного цвета, напоминавших гробы из красного дерева. Это небольшое место получало немало восторженных охов от посетителей. Массимо никогда не рассказывал мне о собственных проблемах, но их наличие было заметно, как будто он тайком пытался пронести под плащом обезьяну.

Как и любой хакер в мире, Массимо Монтальдо имел яркую внешность. Как итальянец, он пытался выглядеть лощеным. Массимо носил стойкие к загрязнению, немнущиеся тряпки: черный мериносовый свитер, черную хлопчатобумажную футболку и черные штаны с множеством карманов. Ещё на нем были спортивные кроссовки неизвестной мне марки, с ужасными подошвами, наполненными пузырьками.

Эти бутсы не разваливались только потому, что были завязаны кожаные шнурки.

Судя по его итало-швейцарскому акценту, Массимо немало времени прожил в Женеве. Четырежды он сливал мне секретные разработки — свежие инженерные схемы, явно запатентованные в Швейцарии. Впрочем, различные патентные бюро Женевы не имели в своих архивах информации о них. Также там ничего не знали о «Массимо Монтальдо».

Каждый раз, когда я пользовался болтливостью Массимо, посещаемость моего блога вырастала вдвое.

Я знал что спонсор Массимо или, что более вероятно, его учитель, использовал меня для манипуляций в сфере, которую я освещал. Где-то заключались большие сделки. Моя работа приносила кому-то неплохой доход.

Этим кем-то был не я, и у меня были сомнения в том, что это Массимо. Я принципиально не вкладывал деньги в компании, деятельность которых освещал, потому что это билет в один конец. У юного Массимо на этом маршруте, похоже, уже был проездной.

Массимо вертел свой бокал с «Бароло». Его обувь была потерта, волосы немыты, и он выглядел так, будто брился в туалете самолета. Бокал с лучшим в Европе вином он держал как скорпиона, пытающегося ужалить его в печень. Наконец он его заглотил.

Официант молча наполнил его бокал вновь. В «Елене» меня хорошо знали.

Мы с Массимо хорошо понимали друг друга. Раз уж мы беседовали об итальянских промышленных компаниях, а он знал их все поименно, от «Алесси» до «Занотти», поэтому я тайно оказывал ему некоторые услуги. Симкарта, купленная на подставное имя. Ключ-карта от комнаты отеля, снятого третьими лицами. Массимо мог этим пользоваться, не показывая документы и не называя себя.

Через Гугл находится восемь Массимо Монтальдо, и ни один из них не подходил. Массимо приходил неведомо откуда, выдавал порцию бесценной информации и опять скрывался в толпе. Я защищал его, оказывал ему ряд услуг. Несомненно, помимо меня были и другие люди, помогавшие ему.

После второго бокала морщинка между его бровей смягчилась. Он потер кончик носа, пригладил свои непослушные курчавые черные волосы и облокотился на толстую каменную столешницу черными шерстяными локтями.

— Люка, в этот раз я принес тебе нечто особенное. Ты хочешь это увидеть? Ты не сможешь в это поверить.

— Хотелось бы надеяться, — ответил я.

Массимо залез в свой кожаный саквояж и извлек на свет ноутбук неизвестной марки. Это была многое повидавшая машина, её уголки стерты от частого использования, клавиатура грязна, с одной из тех толстенных супербатарей вместо аккумулятора. Этот избыточный запас энергии утраивал вес ноутбука. Понятно, почему Массимо никогда не носит запасной пары обуви.

Он вглядывался в грязный экран, занятый чем-то очень для него важным.

«Елена» не очень известное заведение, поэтому известные люди его любят. Белокурая телеведущая скользнула за свободный столик. Массимо, добивающий уже третий бокал, поднял свой взор от экрана ноутбука. Он пристально изучил облаченные в «Гуччи» изгибы её фигуры.

Эта итальянская телеведущая имеет отношение к новости о том, что американский фастфуд — тоже еда. Поэтому было её не жалко, хотя мне не понравилось, как он на неё смотрит. Было видно, какая глупость вертится в гениальной голове Массимо. Эта одетая на грани приличий женщина отвлекала его от какой-то сложной математической проблемы.

Наедине с ней он будет думать свой вопрос, пока у него что-то не щелкнет и он не выдаст на-гора результат, и, что делает ей честь, она поняла это. Она открыла свою изящную сумочку крокодиловой кожи и натянула пару больших солнцезащитных очков.

— Синьор Монтальдо? — позвал я.

Он был глубоко в себе.

— Массимо?

Это оторвало его от греховных фантазий. Он развернул компьютер и показал мне картинку на