Вход в систему

Что такое OpenID?

Стихотворения [Татьяна Георгиевна Алферова] (fb2) читать постранично

- Стихотворения 11 Кб скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Татьяна Георгиевна Алферова

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Алферова Татьяна Татьяна Алферова — Стихотворения

«Предашься разгулу эмоций…»

Предашься разгулу эмоций:
ни близких, ни дальних не жаль.
Так несостоявшийся Моцарт
терзает безвинный рояль.
Выплескивать крики и стоны,
бросать на ковер карандаш,
чтоб клекот часов монотонный
не стискивал слух, как бандаж.
Когда самый близкий из близких
в итоге устало уснет,
иль просто уйдет по-английски:
и этак, и так ускользнет,
застыть, ужасаясь порыву,
прорыву пошлейших утех.
А мнилось: возок над обрывом,
не так, как у всех. Как у всех.

Матвеев мост

На Крюковом канале
меж двух опор моста
лежали, как в журнале
на плоскости листа,
окаймлены морозом,
впечатанные в лед,
цветы: тюльпаны, розы
и, черт их разберет,
еще какие флоксы,
в гирлянду завиты.
Пусть вечер тьмой облекся,
но видно: на цветы
два брошены кокоса,
мохнатых и смешных.
И тотчас, как с откоса,
писать пускаюсь стих
о том, как новорусский
повздорил на мосту
с невестой, и в нагрузку
за ней спустил фату,
цветы, кокосы, банты
в канал и поканал
на джипе под куранты
шампанского. Финал.
А может, дева, плача,
здесь спрыгнула сама,
да только незадача:
на улице зима.
Лед тонок — не проблема,
его пробью и я,
но коль такая тема,
так где же полынья?
Наверное, невеста
повисла на мосту,
и новорусский с места,
схватившись за фату,
втащил ее обратно.
Их нравы, как кроссворд.
Они родного брата
чуть что — и вмиг за борт.
Нет, за борт, извините.
Не пей, мой друг, коньяк,
когда луна в зените,
а за окошком мрак.

«Лежа на дне лодки…»

Лежа на дне лодки,
глядя в лицо Небу,
мучались мы неловко,
тщась разгадать ребус:
что это — бесконечность?
Смерть или жизнь, или
Бог или бес, нечисть…
И все равно плыли.

Переводные картинки

Приход гусар в провинцию. Этюд
изученный по сотне описаний.
Вот, пожилым прелестницам поют
о сладости объятий и лобзаний,
вот занавеску ручка теребит,
супруг дородный дрыхнет на перине.
Наутро у жены усталый вид:
— Где мой кисет? — Мы свату подарили.
— А три бутылки, этих, божоле,
что, тоже свату? — И жена рыдает.
Приход гусар хранится в хрустале
всей женской памяти, а годы за годами
уходят и уводят героинь
переживаний местных и масштабных,
но современный взгляд куда ни кинь,
не модно из огня таскать каштаны.
Военное училище. Окрест
два садоводства, маленький поселок.
К концу сезона женам надоест
пейзаж, застиранный за лето, невеселый.
Курсантики шныряют по садам,
цыганят яблоки у жадных садоводов.
Хозяйка крикнет из окна: — Не дам!
а после загорюет отчего-то.
В натопленной каморке не уснуть,
перед глазами стриженый затылок.
Ах, если бы курсантика вернуть,
да покормить, покуда не остыла
еда ли, бабья жалость или боль
по молодости без огня, азарта.
Забывшись в третий раз насыплет соль
в кастрюлю с супом, сваренным назавтра.

Осень на даче

Сырой нетопленый домишко,
на вид картонный. В нем ли жить,
когда с дождливою одышкой
октябрь на яблонях лежит?
Когда единственным досугом
окно заплаканное в сад,
когда холодная посуда
остудит чай, и будешь рад
сухим поленьям, словно другу,
нагрянувшему в стылый дом
с вином, и мигом всю округу,
уснувшую с таким трудом
в промозглых сумерках текучих,
вы перебудите смеясь,
и, опьянения попутчик,
презрев проселочную грязь,
к вам вольный дух в речах и жестах
спускается из темноты,
и искажаются блаженством
его нетрезвые черты.
Но кончилось вино… Остыла
печурка через три часа.
Как партизан, похмелье с тыла
ползет на ваши голоса.
И