Боливийский дневник [Эрнесто Че Гевара] (fb2) читать постранично

Эрнесто Че Гевара БОЛИВИЙСКИЙ ДНЕВНИК

Предисловие

Ла-Пас достал из хранилищ Центрального банка последние дневники Че Гевары.

Такими записи Че еще не приходилось видеть. С его подчеркиваниями, обведенными словами, цифрами на полях, картами, нарисованными от руки, его сокращениями, исправлениями и сомнениями.

После открытия желтого конверта с надписью «Государственная тайна», который боливийский Центробанк хранил в бронированных хранилищах с 1986 года, на свет появились две тетради на кольцах (одна красная, вторая зеленая), блокнот для заметок и несколько поблекших черно-белых фото. Наследие повстанца, романтика и астматика, который хотел экспортировать в свои Анды мечту о Revolución, расстрелянный 9 октября 1967 года в затерянном селении Ля Игэра «рейнджерами», прошедшими подготовку в США.

Содержимое конверта, извлеченное из рюкзака Эрнесто Гевары военными, тайно скопированное и направленное на Кубу, загадочным образом исчезло, чтобы потом появиться на лондонском аукционе. 20 лет назад все было возвращено в Ла-Пас, и вот теперь все материалы будут опубликованы в их нынешнем виде: дневники Че в Боливии, отсканированные и воспроизведенные, начиная с 10 октября этого года будут распространяться в тысячах экземпляров. «Впервые публика увидит рукописный текст», — поясняет министр культуры Боливии Пабло Гроу. Новизна заключается в государственной тайне и в сканере. Потому что большая часть дневниковых записей уже известна: они были впервые опубликовано в 1968 году издательством Feltrinelli и выдержали 39 изданий.

Первые записи датированы 7 ноября 1966 года. «Сегодня начинается новая фаза. Мы пришли под покровом ночи. Путешествие было вполне нормальным. После того как мы вошли, определенным образом переодетые, в Кочабабму, Пачуго и я вошли в контакт и в течение двух дней разъезжали на джипе с двумя…»

Последняя запись относится к 7 октября: «Сегодня исполняется 11 месяцев с начала восстания, без осложнений, идиллически: до 12:30, когда старуха, пасшая коз, вошла в ущелье, где мы стояли лагерем, и нам пришлось ее задержать… Мы ушли оттуда в 17:00, когда луна была еще очень маленькой, переход был довольно трудным. В 2 часа мы остановились, чтобы отдохнуть, потому что уже не имело смысла идти дальше. Чино становится настоящим занудой, когда приходится идти ночью…»

Эрнесто Че Гевара писал обо всем: старуха с козами, ущелье, «картофельное поле», «лысая гора». Погода была иногда неблагоприятной: «День начался с дождя, люди стали нервничать, и я первый». Еда была скудной: полента и какие-то «грызуны»: «Многие из нас сожгли за собой корабли и съели за завтраком всю кукурузу». Болезни и препятствия: «17 сентября, стоматологический день: я вырывал зубы у Артуро и Чапако». Он высказывает мнения, порой безжалостные: «Чино (Хуан Пабло Чанг, руководитель перуанской освободительной армии), не умеет передвигаться ночью; у Маркоса отвратительный характер, Пачо иногда бывает наглым».

«Ежедневный и тщательно заполненный журнал: Че был графоманом, — говорит мексиканский писатель Пако Игнасио Таибо, — он постоянно писал и переписывал свои дневники, беспрестанно». А Таибо их читал и перечитывал. Чтобы восстановить биографию Че и чтобы подготовить его жизнеописание к печати. «Вряд ли из новой публикации боливийских дневников получится что-то трансцендентальное, — поясняет он. — Единственными неизданными дневниками остаются записи, сделанные в самые важные годы, когда он был в министерстве промышленности и относящиеся к периоду пребывания в Праге». Это единственные дневники, в которых содержатся какие-то секреты. «Они хранятся у вдовы на Кубе, и только она может решить, стоит ли их публиковать и когда их публиковать».

Почему она не сделала этого до сих пор? «Че писал эти дневники не для того, чтобы их издавали, — продолжает писатель. — Его записи полны оценок и замечаний, порой нелицеприятных. Вне всякого сомнения, они касаются людей, которые еще живы. Тот же Гевара в одном из конголезских дневников написал, что его записи не подлежат публикации. По меньшей мере, не в скором будущем. Но рано или поздно настанет время и для последних неизданных документов».

7 ноября 1966 года

Сегодня начинается новый этап. Ночью прибыли на ранчо. Поездка прошла в целом хорошо. Мы с Пачунго^[1] соответствующим образом изменили свою внешность, приехали в Кочабамбу и встретились там с нужными людьми. Затем за два дня добрались сюда на двух джипах — каждый порознь.

Не доезжая до ранчо, мы остановили машины. Сюда приехала только одна — чтобы не вызывать подозрений у одного из соседних крестьян, который поговаривает о том, что мы наладили здесь производство кокаина. В качестве курьеза отмечу, что неутомимого Тумаини^[2] он считает химиком нашей шайки. После второго рейса Биготес^[3], узнав меня, чуть не свалился с машиной в ущелье. Джип