Двойная игра [Роберта Ли] (fb2) читать онлайн

Роберта Ли
Двойная игра

Глава 1

Кэсси Эллиот вышла из такси и посмотрела на внушительное здание издательства "Барлоу" - сплошь мрамор и стекло, - высящееся на углу Хэновер-сквер.

Невероятно, однако теперь именно она стала его новым владельцем.

Еще более невероятно было другое - она никогда не встречалась с человеком, который до самой своей смерти, случившейся три месяца назад, контролировал эту прославленную издательскую империю. Более того, она даже не подозревала о его существовании, пока его поверенный, Лайонел Ньюмен, не появился в ньюйоркской квартире на Парк-авеню, где она проживала вместе с матерью и отчимом, и не объявил ей, что она дочь и единственная наследница Генри Барлоу.

"Я всегда считала, что мой отец умер вскоре после моего рождения!" - воскликнула она, переводя взгляд со стоящего перед ней безупречно учтивого англичанина на мать, сидящую на обитой бледно-розовым шелком софе.

"Для меня все было именно так, - твердо сказала мать. - После твоего рождения у него для нас никогда не было времени".

"Генри, - смущенно кашлянул Ньюмен, - всегда был, что называется, трудоголиком. Вся его жизнь вращалась вокруг книг, которые он издавал, и их авторов".

"На мне он женился только ради того, чтобы я родила ему сына, наследника, - объяснила дочери Маргарет Эллиот. - Когда врач сообщил ему, что у меня никогда больше не будет детей, он попросил развода. Я думала, он хочет попытать счастья с новой женой, однако, судя по тому, что он все оставил тебе, он, по-видимому, так и не женился".

"Совершенно верно, - кивнул юрист. - Хотя он и не поддерживал прямых контактов с вашей матерью и с вами, мисс Барлоу, он…"

"Мисс Эллиот, - перебила его Кэсси. - Я взяла фамилию отчима".

"Понятно. Так вот, как я уже говорил. Генри связался с детективным агентством и поручил им регулярно давать ему сведения о вашем финансовом положении. Он никогда не забывал о своем отцовском долге перед вами".

"Обеспечить своего ребенка деньгами… разве отцовские чувства только этим и исчерпываются? - отчеканила Маргарет Эллиот, обводя взглядом изысканно обставленную гостиную, выходящую на отделанную мрамором террасу. - Как видите, Кэсси не жила в бедности, с тех пор как Генри оставил меня. Мой второй муж, Лютер Эллиот, относится к ней как к дочери".

Это была правда. Кэсси обожала отчима и считала трех его сыновей от первого брака своими братьями. Она с любовью посмотрела на мать. Эта милая и удивительно красивая женщина отдавала все свое время созданному мужем благотворительному фонду, и Кэсси по окончании колледжа помогала ей.

Однако это не приносило ей полного удовлетворения, и она долго пыталась найти себе еще какое-нибудь занятие. Дело в том, что диплом историка позволял ей заниматься либо преподавательской, либо научной деятельностью, а ни то, ни другое ее отнюдь не привлекало.

Новость, услышанная от английского юриста, казалась идеальным разрешением ее проблем, хотя даже в самых смелых мечтах она не представляла себе, что когда-нибудь станет владелицей и главой издательской фирмы, да еще в чужой стране. Кэсси испытывала одновременно радостное волнение и страх. Однако она была не из тех, кто отступает перед трудностями, и готова была принять брошенный жизнью вызов.

Лайонел Ньюмен не одобрил этого ее решения.

"У вас ведь нет никакого опыта в делах, мисс Бар… мисс Эллиот, а издательство "Барлоу" - очень крупная компания. Майлз Гилмор, директор-управляющий и главный редактор, успешно ведет дела фирмы вот уже десять лет и вполне может выкупить ваш пакет акций. - Чуть замявшись, юрист продолжил: - Вообще-то, ваш покойный отец намеревался оставить фирму двум наследникам - вам и господину Гилмору, - однако не успел подписать новое завещание".

Здравый смысл подсказывал Кэсси, что лучше бы дать управляющему возможность выкупить ее долю, но независимое финансовое положение позволяло ей наплевать на благоразумие и попробовать самой научиться управлять компанией.

А что, если она не права и ведет себя как избалованная деньгами девчонка, которой подарили новую игрушку? - спрашивала она себя, пересекая выложенное черно-белой плиткой фойе и поднимаясь в лифте на верхний этаж, где находились кабинеты управленческого персонала издательства. Встреча с Гилмором и Лайонелом Ньюменом была назначена на десять часов. Не зная, как долго ей придется добираться сюда из "Клэриджа" в утренние часы пик, она выехала достаточно рано, и теперь оказалось, что до встречи остается еще целых сорок минут. Впрочем, лучше так, чем заставлять их ждать!

– Я мисс Эллиот, - сообщила она дежурной. - У меня назначена встреча с господином Гилмором.

– Господин Гилмор сейчас на совещании, но скоро освободится. Он просил вас подождать в его приемной. - Дежурная не выказала ни малейшего любопытства, значит, это имя ни о чем ей не говорило. - Вам здесь понравится, - добавила она, провожая Кэсси по устланному ковровой дорожкой коридору в офис директора-управляющего. - Если, конечно, вы получите работу. Господин Гилмор сегодня уже принял четырех претенденток на должность секретаря, но ни одна из них не может сравниться с миссис Дарси.

Кэсси с трудом подавила улыбку, поняв, почему девушка отнеслась к ней без всякого любопытства. Она считает, что Кэсси пришла наниматься на работу!

– А что случилось с миссис Дарси?

– У нее перелом бедра, к тому же со множеством осложнений. - Девушка указала ей на стул: - Располагайтесь поудобнее, пока будете ждать господина директора. В случае чего туалетная комната прямо напротив.

Оставшись одна, Кэсси с удовольствием огляделась: медового цвета ковер, выдержанная в темных тонах полированная мебель, рабочий стол, на нем - новейший компьютер и факс. На стенах висели три современных полотна. Интересно, кто их выбирал - сам Гилмор или художник по интерьеру?

Она посмотрела на свои часы - до начала встречи еще тридцать пять минут. От нечего делать Кэсси прошла в туалетную комнату и проверила в зеркале, как она выгладит. Ей хотелось произвести впечатление деловой женщины, и она надела для этого случая темно-голубой костюм от Шанель и белую шелковую блузку. Не слишком ли нарочито? А, ладно, теперь уже ничего не поделаешь.

И не все ли равно, какое впечатление она произведет на г-на Гилмора? В конце концов, она ведь никак не зависит от него, скорее наоборот. Хотя, строго говоря, это не совсем так, призналась себе она. По крайней мере сейчас он единственный человек, способный руководить компанией, и если он покинет ее, то с ним уйдут многие из авторов, сотрудничающих с издательством "Барлоу".

"Он знает, как себя с ними вести, - сказал ей Ньюмен. - Большинство из них нужно обхаживать как кинозвезд".

С другой стороны, он умел ладить не только с пишущей братией. Ее отчим осторожно навел справки и выяснил, что Гилмор пользуется большим авторитетом среди своих конкурентов, которые с превеликим удовольствием переманили бы его к себе. Кэсси надеялась, что верность памяти ее отца распространится и на нее; если же нет, она предложит ему более выгодные финансовые условия, только бы он остался в фирме.

Возвращаясь из туалетной комнаты, Кэсси готова была уже войти в кабинет, как вдруг услышала из комнаты Гилмора резкий мужской голос, произнесший ее имя.

– К черту эту Кэтрин Барлоу! Я не собираюсь с ней работать. Никогда не прощу Генри, что он поставил меня в такое дурацкое положение.

– Его умысла в этом нет, - послышался мягкий голос Ньюмена. - К несчастью, сердечный приступ сразил его прежде, чем он успел подписать новое завещание.

– Так или иначе, я вовсе не намерен быть нянькой для испорченной девчонки, которой со скуки взбрело в голову поиграть в деловую женщину. У меня есть три чертовски заманчивых предложения - два здесь и одно в Штатах. Мое решение твердо, Лайонел. Или я, или она.

– Сначала все же поговори с ней, а потом решай. Хотя бы из уважения к памяти Генри, - настаивал Ньюмен.

– Я не уйду, пока не найду себе подходящую замену. Это единственное, что я могу обещать. Черт возьми, Лайонел! Будь у нее совесть, она бы сделала так, как хотел Генри.

Решив, что больше нет смысла слушать эту перепалку, Кэсси ретировалась в туалетную комнату, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Она не сможет самостоятельно управлять делами компании "Барлоу" и без помощи Гилмора никогда этому не научится. Гилмор в ярости, и это понятно, но разве она виновата, что акции компании достались ей в наследство? Ирония судьбы - в силу трагических обстоятельств отец, сам того не желая, передал ей все дело.

Но как бы там ни было, по чистой случайности отец подарил ей жизненную цель, и, так как это был единственный подарок, какой она когда-либо от него получала, Кэсси намеревалась сохранить издательство за собой до тех пор, пока не решит, хочет она управлять этой империей или нет.

Глава 2

Кэсси решительно направилась по коридору в сторону лифта, где, как она запомнила, находился платный телефон. На ходу она проверила, есть ли у нее мелочь.

– Господин Гилмор только что вернулся к себе. Разве вы его не видели? - удивилась дежурная.

– Видела, но он попросил подождать еще пять минут, а за это время я вполне успею позвонить.

Набрав номер издательского коммутатора, Кэсси попросила соединить ее с г-ном Ньюменом в кабинете г-на Гилмора.

Через секунду в трубке раздался голос Ньюмена:

– Да?

– Господин Ньюмен, это я, Кэсси Эллиот. Простите, но я не хотела бы, чтобы господин Гилмор догадался, что вы говорите со мной.

– Я вас слушаю, - ровным голосом сказал Ньюмен.

– Пожалуйста, сделайте вид, будто разговариваете со своей секретаршей и она сообщает вам, что звонила мисс Барлоу и сказала, что отменяет сегодняшнюю встречу с вами и господином Гилмором. Она неожиданно узнала, что ее близкая подруга выходит замуж, и вылетела обратно в Штаты, на свадьбу.

– Очень хорошо, - после некоторого колебания произнес юрист.

– Я позвоню вам примерно через час и все объясню, если вы не возражаете, хорошо?

– Да, буду ждать.

Сухость его тона вызвала у нее сильное желание рассмеяться.

– И еще, господин Ньюмен. Господин Гилмор знает, что меня зовут Кэсси Эллиот, а не Кэтрин Барлоу?

– Нет.

– Вы уверены? Это очень важно.

– Вполне уверен. Вскоре увидимся.

Возвращаясь в офис Гилмора, она столкнулась в дверях с юристом, но, несмотря на явное желание засыпать ее вопросами, тот с типично британской невозмутимостью прошествовал мимо, как будто они были совершенно незнакомы.

Кэсси снова направилась в туалетную комнату, намереваясь внести кое-какие изменения в свой излишне роскошный наряд. Секретарше не по карману дорогие туалеты, и хотя она не уверена, что г-н Гилмор сможет определить, что ее костюм от Шанель, все же лучше не дразнить гусей. Сняв жакет, она свернула его так, чтоб не было видно этикетки, и убрала в сумку все свои золотые побрякушки, кроме часов, великолепного "Ролекс-Ойстера", который, так же как и плетеную кожаную сумку от Шанель, легко можно было принять за обыкновенную гонконгскую подделку.

Придирчиво оглядев себя, Кэсси решила, что все в порядке. Из зеркала на нее смотрела красивая шатенка чуть выше среднего роста, очень стройная и изящная; кожа слегка тронута загаром, широко поставленные золотисто-карие, при ярком свете прозрачно-светлые глаза, густые темнокаштановые волосы, обычно свободной волной ниспадающие на плечи, а сейчас подобранные аккуратным узлом, слегка вздернутый нос и большой, прекрасного рисунка рот, придающий особую пикантность всему ее облику.

По окончании колледжа Кэсси время от времени выступала в роли манекенщицы на благотворительных показах модной одежды и всегда приковывала к себе внимание сотен глаз, как мужских, так и женских. Преодолев первоначальное смущение, она затем приняла к сведению тот факт, что красивая полная грудь в сочетании с тонкой талией и длинными стройными ногами вызывает восхищение мужчин и зависть женщин.

Воспитываясь с тремя сводными братьями, Кэсси поневоле усвоила их уверенность в себе и бесстрашие перед жизнью. Однако до сих пор у нее еще не было случая проверить себя на прочность. Возможно, не в последнюю очередь по этой причине она и хотела выяснить, хватит ли у нее способностей заниматься серьезным бизнесом.

Глубоко вздохнув, Кэсси вышла из туалетной и, постучав в дверь, шагнула в кабинет г-на Гилмора.

На Кэсси сразу же произвели впечатление размеры комнаты и внушительные, под стать кабинету, размеры мужчины. На серебристо-сером ковре стояли обитые черной замшей кресла и мягкие диваны, а у окна располагался громадный письменный стол из макассарового дерева со слоновой костью, такой же ухоженный, как и поднявшийся из-за него хозяин - высокий, выше шести футов, атлет с мощными плечами и грудью и стройными узкими бедрами.

Она знала, что ему всего лишь тридцать четыре, но выглядел он старше. Две четкие складки пролегли от крыльев узкого носа к углам решительного тонкогубого рта, а серые глаза казались еще светлее из-за густых черных бровей. Волосы, такие же черные, как и брови, были чуть тронуты сединой и откатывались от высокого лба упругой непокорной волной. Красив, подумала она, на миг пожалев о том, что вынуждена прибегнуть к обману и предстать перед ним в качестве совершенно иного лица. Но стоило ей вспомнить подслушанный разговор, как ее сожаление тут же улетучилось.

– Меня зовут Кэсси Эллиот, - бодро заявила она. - Насколько я знаю, вам нужна секретарша? - Ей было нетрудно изобразить английский акцент, ведь она часто копировала свою мать-англичанку. А если он все же заметит некоторую американскую гнусавость, на этот счет у нее уже готово убедительное объяснение.

– Наши планы несколько изменились. - Голос у него звучал ниже, чем ей запомнилось. - Мне нужна секретарша только на шесть месяцев. Так что, если вы ищете постоянную работу…

– Вовсе нет. Мне просто наскучила теперешняя работа, и я хочу ее поменять, для разнообразия. На хороших секретарей всегда большой спрос, так что найти другое место будет нетрудно.

Он кивнул и снова сел, жестом предложив ей сделать то же самое. Яркий свет из окна осветил его волосы, и она обратила внимание, что они слегка отливают рыжиной. Возможно, этим объясняется некоторая агрессивность, проскальзывавшая в его манерах. И темперамент у него наверняка тоже взрывной.

– Похоже, вы не сомневаетесь в своих способностях, - заметил он. - Надеюсь, вполне оправданно.

– Я тоже надеюсь, - улыбнулась она. - Для начала я хочу объяснить, что пришла сюда вовсе не из агентства по найму. Господин Ньюмен, мой теперешний работодатель, сказал, что вам нужна секретарша, вот я и решила предложить свои услуги - с его одобрения, разумеется.

Майлз Гилмор нахмурился.

– Я только что разговаривал с ним, и он ни словом о вас не обмолвился. И кстати, ему звонила сюда его секретарша.

– Это новая девушка, - сказала Кэсси, жалея, что не было времени придумать более правдоподобную версию. - Я как раз ввожу ее в курс дела.

– Понятно. Ну что ж, в общем я ничего не имею против стиля работы господина Ньюмена, но должен предупредить вас, что не терплю тех, кто постоянно смотрит на часы, часто опаздывает и занимается сплетнями по телефону.

– Господин Ньюмен подтвердит, что я не люблю опаздывать и сплетничать, - твердо сказала Кэсси. Как бы ей ни хотелось, чтобы этот человек взял ее на работу, она не позволит ему относиться к ней как к рабыне. - Что до телефонных разговоров, то они не так часты и всегда непродолжительны.

– В таком случае вы поистине уникальная женщина, - с кислой миной произнес он. - Расскажите-ка о себе.

– Мне двадцать четыре, и уже два года я работаю у господина Ньюмена.

– Но я ни разу не видел вас у него в кабинете.

Кэсси решила рискнуть.

– Вряд ли во время совещаний вы обращаете внимание на секретарш!

– Верно, - подтвердил он без улыбки. - Где вы работали раньше?

– В Дублине.

– Тогда понятно, откуда у вас этот акцент. Почему вы переехали в Лондон?

– По семейным обстоятельствам, - правдиво ответила она и почувствовала облегчение, когда он оставил эту тему.

– Ваша работа здесь будет связана с поездками. Есть какие-нибудь возражения?

– Никаких. Я люблю путешествовать.

– Поездки будут носить чисто деловой характер. Я не смешиваю дело с развлечениями.

Смысл его слов был настолько очевиден, что Кэсси густо покраснела от злости. Он еще и уверен в собственной неотразимости!

– Я не могу пожаловаться на недостаток внимания со стороны мужчин, господин Гилмор. К тому же вы не в моем вкусе.

– И слава Богу! - Он остановил на ней внимательный взгляд прищуренных глаз. - По крайней мере не станете угодливо поддакивать.

– Вы хотите сказать, что берете меня?

– Да, если Лайонел подтвердит, что вы именно таковы, какой сами себя считаете! - Он быстро ознакомил ее с условиями оплаты и расписанием работы, затем поднялся, давая понять, что разговор закончен. - Хорошо бы, вы как можно скорее приступили к своим обязанностям.

– Я буду свободна начиная с понедельника.

– Я не могу ждать целую неделю. Постарайтесь приступить к работе послезавтра.

Кэсси чуть было не согласилась из боязни, что он найдет кого-нибудь, кто сможет начать раньше, но, совершенно незнакомая с обязанностями секретарши, решила, что сперва не мешает подучиться.

– Простите, но я обещала господину Ньюмену, что…

– Ну хорошо, - раздраженно перебил Гилмор. - Как-нибудь управлюсь без вас. Все равно я увижусь с ним только во второй половине дня. Оставьте номер вашего телефона, я вам позвоню.

– Лучше я позвоню вам, - быстро сказала она и поспешила прочь, намереваясь увидеть юриста прежде, чем тот встретится с Гилмором.

Как и подобает солидной юридической конторе, офис Ньюмена располагался в старинном георгианском здании на Бедфорд-сквер. Судя по числу партнеров, указанных на висящей в холле доске, фирма была весьма внушительная.

– Вы разожгли мое любопытство, - воскликнул Ньюмен, едва она переступила порог его кабинета. - Что вы такое задумали?

Кэсси вкратце все ему рассказала, подчеркнув, что подслушала их разговор совершенно случайно.

– Я уже хотела прервать вас и войти, как вдруг услышала голос Гилмора. Он сказал, что намерен уйти из компании. Тогда-то я и решила: необходимо сделать так, чтобы он остался и научил меня всему, что я хочу узнать.

Ньюмен буквально впился в нее своими бледно-голубыми глазами.

– Если бы Майлз встретился с вами как с Кэтрин Барлоу, он бы, наверно, изменил свое мнение.

– Я не могла пойти на такой риск. Он настолько раздосадован сложившейся ситуацией - разумеется, не без основания, - что никогда бы не согласился мне помочь.

– Секретаршу он тем более учить не станет, - сухо заметил Ньюмен.

– Сознательно - никогда, - согласилась Кэсси. - Но не забывайте, я буду работать с ним в тесном контакте, и это даст мне великолепную возможность изучить его методы.

– Вы ставите меня в трудное положение, мисс Эллиот, - пробормотал юрист.

– Пожалуйста, называйте меня просто Кэсси. - Она наклонилась, устремив на него пристальный взгляд своих золотисто-карих глаз. - Я сожалею, что впутала вас в эту историю, но ничего другого мне придумать не удалось. Пожалуйста, господин Ньюмен, - умоляюще сказала она. - В память вашей дружбы с моим отцом, помогите мне.

Взгляд Ньюмена заметно смягчился. Трудно устоять перед обаянием такой женщины, как Кэсси, тем более что она умела им пользоваться.

– Однако для начала я хотел бы заручиться вашим согласием по поводу одной вещи, - сказал он. - Я хочу быть уверен, что если вы решите взять на себя руководство компанией, то предложите Майлзу быть вашим партнером. Последние десять лет он, по сути, и был компанией, и это самое меньшее, чего он заслуживает.

– Согласна, хотя не думаю, что он примет такое предложение. Но если он все же уйдет, то на прощание я более чем щедро отблагодарю его.

– Ну что ж, вполне справедливо. - Ньюмен откинулся в кресле и потер подбородок. - Для вас все это будет нелегко, Кэсси. Вам никогда не приходилось самой зарабатывать на жизнь, и я просто не представляю вас в роли послушной подчиненной.

– Это будет трудно, - признала она. - Но никто не научит меня издательскому делу лучше, чем господин Гилмор, поэтому я буду играть свою роль столько, сколько понадобится.

– Будь по-вашему. Где вы собираетесь жить?

– Н-да, вопрос по существу. В "Клэридже" оставаться нельзя. Найду себе скромную квартирку. Что-нибудь попроще, но и не слишком убогое. Наверно, придется сделать вид, что у меня есть небольшой постоянный доход.

– Уверен, что за деталями дело не станет. Голова у вас работает отлично!

– В ближайшие месяцы она мне очень понадобится!

– У вас есть туг родственники или друзья?

– Несколько довольно дальних родственников и кое-кто из друзей. Я думаю, мне их лучше избегать, на случай, если господин Гилмор знает кого-нибудь из них. - Ее лицо приняло озабоченное выражение. - Только сейчас я начинаю понимать всю сложность своей затеи.

– Тогда откажитесь от нее.

– Ни за что!

– Вообще-то не исключено, что вы увлечетесь Майлзом, - с лукавым видом заметил юрист. - Ваша мать работала у вашего отца секретарем и вышла за него замуж, а история, знаете ли, имеет обыкновение повторяться.

– На этот раз будет иначе! - Кэсси ужаснулась. Ее будущий наниматель при всей своей внешней привлекательности слишком груби самоуверен. - Вдобавок он уже успел предостеречь меня от романтических глупостей, - добавила она.

– Вполне понятная предосторожность со стороны столь привлекательного и уязвимого мужчины.

– Он уязвим не больше тигра! - хмыкнула она.

– Уязвим, как всякий холостяк! - парировал Ньюмен. - Женщины буквально осаждают Майлза.

– Я, во всяком случае, не из их числа! - Кэсси решила поменять тему. - У меня к вам еще одна просьба. Я хотела бы пройти, так сказать, краткий курс для секретарш, и мне нужно провести неделю у вас, узнать, что к чему.

– Я попрошу свою секретаршу помочь вам. Что-нибудь еще?

– Не могли бы вы сказать господину Гилмору, что Кэтрин Барлоу передумала и не приедет сюда знакомиться с издательским делом, а о своем окончательном решении сообщит в течение шести месяцев. Одновременно она поручила вам довести до его сведения, что за ним сохраняются прежние полномочия.

Ньюмен легонько улыбнулся.

– Похоже, вы успели подумать обо всем, верно?

– Вряд ли, - сокрушенно сказала Кэсси. - Такое чувство, что мне придется ходить по лезвию ножа.

– Если оно окажется слишком острым, вы всегда можете превратиться в Кэтрин Барлоу. И признаться, мне бы не хотелось, чтобы вы упорствовали в осуществлении своего плана. Майлз будет очень огорчен, когда узнает правду.

– Не будет, если в результате станет моим партнером или получит на прощание щедрое вознаграждение.

– Деньги далеко не всегда самое главное.

– Знаю, - ответила она. - Потому и хочу заняться чем-нибудь стоящим в своей жизни. И компания "Барлоу" поможет мне в этом.

Позднее, когда возвращалась в "Клэрвдж", проведя остаток дня с секретаршей Лайонела Ньюмена, Кэсси вдруг почувствовала душевную боль при мысли об отце, которого ей не довелось узнать. Какая странность характера заставила этого человека отречься от нее только потому, что она оказалась девочкой, а не мальчиком? Скорей всего, ей никогда этого не узнать. Ее мать не желала обсуждать эту тему, Лайонел тоже. Возможно, удастся что-нибудь вытянуть из Майлза Гилмора. Похоже, он был близок с ее отцом и чувствовал себя уязвленным оттого, что Генри Барлоу не удосужился вовремя изменить завещание.

Вправду ли это было упущение с его стороны или же он использовал свое обещание как приманку, чтобы удержать собственных протеже? И на этот вопрос тоже никогда не будет ответа. Но в одном она была по-настоящему уверена. Через полгода она надеется взять бразды правления в свои руки, и, если Майлз Гилмор не пожелает стать ее партнером, ему придется уйти.

По крайней мере она даст ему возможность выбора, то есть неизмеримо больше, чем даст ей он.

Глава 3

Найти жилье оказалось не так просто, как воображала Кэсси, и после нескольких безуспешных попыток снять квартиру по цене, соразмерной с ее нынешним жалованьем, она решила, что без добавочных средств ей не обойтись."

При первом же беглом осмотре свежепокрашенного старинного особняка на ПримроузХилл она поняла: вот то, что ей нужно. В доме было две небольшие спальни и просторная гостиная, вдобавок его недавно отреставрировали и снабдили современными удобствами. Мало того, за домом находился уютный, вымощенный плитками дворик, а по фасаду - площадка для парковки машин.

Кэсси перебралась сюда на следующее утро, а всю вторую половину дня посвятила покупке новой, соответствующей ее теперешнему положению одежды и возвратилась домой, нагруженная коробками и пакетами. Было уже восемь часов, когда она решила отложить все в сторону, почувствовав, что чертовски голодна. И неудивительно, ведь, если не считать легкого завтрака, с утра у нее во рту не было ни крошки. Кэсси слишком устала, чтобы снова идти в магазин за продуктами, а потому, накинув жакет, отправилась в греческий ресторанчик, который еще раньше приметила в конце улицы.

Он был набит битком, и Кэсси пришлось целых двадцать минут ждать, пока ее проведут к освободившемуся столику, зато ужин оказался просто превосходным, и, забыв обо всем, она принялась за свое мини-пиршество.

Большинство посетителей были ее ровесники, что вполне естественно, принимая во внимание дешевизну и выбор блюд, и вскоре она разговорилась с парочкой, сидевшей за соседним столом. Они представились как Пит и Джулия Гудвин и сообщили, что живут тут неподалеку.

– А меня зовут Кэсси Эллиот, и я тоже живу рядом! Вообще-то, я только что переехала.

За несколькими чашками турецкого кофе Кэсси узнала, что Пит работает бухгалтером, а его жена врач и на паях с коллегами держит практику в этом районе.

– В воскресенье мы устраиваем вечеринку, - сказала Джулия, когда они все вместе шли к выходу. - Будет время - забегайте. Если у вас есть приятель, захватите и его с собой, если нет, то гарантируем, что он у вас появится еще до конца пирушки!

– Скорее всего, я приду одна, - улыбнулась Кэсси, записывая их адрес. - В котором часу?

– Начало в семь. Одежда по вашему усмотрению, - сказал Пит.

Стройный и светловолосый. Пит выглядел довольно молодо, на вид ему было за тридцать, а Джулии на несколько лет меньше. Как и у Пита, у нее были светлые волосы, стройная фигура и приятное, хота и бледноватое лицо с правильными чертами. Их легко можно было принять за брата и сестру. Одеты просто, но недешево - явный знак того, что впереди у них многообещающая карьера. Интересно, какое впечатление сложилось у них о ней самой. Она собиралась переодеться во чтонибудь недорогое, но слишком устала и поэтому пришла в ресторан в темно-вишневом костюме от Армани и красно-голубой блузке.

При мысли о том, что она приобрела новых друзей, Кэсси воспрянула Духом. Она начинает новую жизнь в незнакомом мире, но по крайней мере не будет одинока. Судя по рассказам Пита и Джулии, среди их друзей немало неженатых мужчин и незамужних женщин, и, если все они такие же милые, как ее новые знакомые, она будет рада войти в их круг.

Возвратившись к себе, она вдруг почувствовала горячую потребность поговорить с родителями, но, не желая будить подозрений, что она тоскует по дому, Кэсси сделала вид, что просто хочет сообщить им свой новый телефон и адрес.

– Мне не нравится, что ты одна в целом доме, - возмутилась мать. - Неужели нельзя было снять квартиру?

– В доме есть электронное устройство против взлома, а соседи вполне приветливые люди, так что можешь не волноваться, - успокоила ее Кэсси. - Здесь намного безопаснее, чем в НьюЙорке.

– Как прошла твоя встреча с Гилмором? - включился в разговор отчим, который слушал ее по параллельному телефону.

Кэсси обо всем ему рассказала и вздохнула с облегчением, услышав его удовлетворенный смешок. Если бы ее план пришелся Лютеру Элиоту не по вкусу, у нее возникли бы серьезные сомнения насчет целесообразности его осуществления.

– Надеюсь, ты пробудешь там, сколько понадобится, чтобы понять, как работает компания "Барлоу", - сказал он. - Записывай все, что говорит и делает Гилмор, и постарайся вникнуть в бухгалтерские дела. Умение разбираться в балансах даст тебе большое преимущество.

Кэсси легла спать, значительно повеселев, и на следующее утро в девять тридцать уже сидела в комнате мисс Пайк, секретарши Лайонела Ньюмена, пытаясь разобраться в премудростях работы с компьютером. К счастью, со специальной инструкцией это оказалось несложно, и к концу дня она почувствовала, что не будет выглядеть дурой, когда ей придется управляться одной. А вот печатала она, увы, двумя пальцами и стенографии совсем не знала, но зато знала, как устранить эти две проблемы, что и сделала во время перерыва на завтрак.

Сначала она посетила машинописное бюро, рекомендованное мисс Пайк, затем съездила на такси в магазин на Оксфорд-стрит и купила самый маленький микрорекордер из тех, которые там были. После этого, довольная своим приобретением, она вернулась в офис.

Воскресная вечеринка у Гудвинов прошла очень весело, и Кэсси обменялась телефонами с несколькими девушками-сверстницами. Что до мужчин, то здесь она была осторожнее. Несмотря на то что многие выказали к ней недвусмысленный интерес, саму ее никто не заинтересовал, и только к концу вечера некий припозднившийся гость привлек к себе ее внимание.

Войдя в переполненную комнату, он сразу же остановил на ней пытливый взгляд, и она почувствовала, как он неторопливо вбирает в себя малейшие изгибы ее стройной фигуры. Через мгновение он уже решительно пробирался к ней сквозь толпу гостей.

– Раньше я не встречал вас у Гудвинов, - сказал он. - Вы случайно не полузабытая родственница хозяев дома?

– Скорее новоприобретенный друг, - улыбнулась она.

– Надеюсь, вы станете и моим другом тоже! Меня зовут Джастин Тайлер. Я коллега Джулии.

– Сколько же вас всего партнеров? - спросила она, в свою очередь представившись.

– Пятеро, и все специализируются в различных областях. Я, например, педиатр.

Кэсси не могла представить его в роли детского врача. Высокая стройная фигура, светлокаштановые волосы и голубые глаза могли скорее принадлежать управляющему рекламным отделом или биржевому маклеру. Врожденное чувство юмора делало его отличным собеседником, и вскоре она уже поведала ему о своей новой работе, но слегка расстроилась изза того, что он, оказывается, знаком с Майлзом Гилмором.

– Мы вместе учились в Оксфорде, - объяснил Тайлер. - Разумеется, он получил диплом с отличием.

– Почему "разумеется"? - невольно вырвалось у нее.

– Потому что он чертовски умен! С тех самых пор он смотрит на всех сверху вниз.

– Лично я этого не заметила. Он весьма высокого мнения о себе и не считает нужным это скрывать. Но ведь большинство преуспевающих мужчин зазнайки.

– Должен сказать, что я несколько предубежден против Майлза, - сознался Джастин. - Большими друзьями мы никогда не были. Точнее, поддерживали отношения только из-за моей сестры и ее мужа.

Он не стал вдаваться в подробности, однако его упоминание о сестре заставило Кэсси подумать о том, какие именно женщины могут нравиться ее новому шефу.

– Как насчет поужинать со мной на этой неделе? - прервал ее размышления Джастин.

– С удовольствием, - ответила Кэсси. - Скажите когда. Пока что у меня все свободно.

– У такой привлекательной девушки, как вы!

– Я в этом городе совсем недавно.

– Откуда вы родом?

Сожалея, что вынуждена скрывать правду, Кэсси назвала Челтенхэм, город, где жили двоюродные сестры ее матери, и облегченно вздохнула, когда к ним подошла еще одна пара и разговор прервался, хотя Джастин еще до этого успел назначить встречу на среду.

– В этот день я свободен и не буду падать с ног от усталости, - сказал он. - Мне бы не хотелось заснуть посреди нашего первого свидания!

Кэсси усомнилась, чтобы такое могло с ним случиться. Наверняка Джастин любит и умеет работать, но и отдыхать наверняка умеет не хуже.

Накануне первого рабочего дня все ее мысли были заняты предстоящим испытанием. В мрачной надежде, что буйный летний день не предопределит ее отношений с новым работодателем, она нарядилась в одну из своих "рабочих экипировок" - отличного покроя темно-голубой костюм и ярко-зеленую блузку - и в таком виде появилась в офисе.

Гилмор стоял у стола и бросал в разбухший кожаный портфель какие-то бумаги.

– Прошу меня извинить, - обратился он к ней, - но я уезжаю в Корк повидать Шеймуса О'Мара. Он почти закончил свою книгу, но не очень доволен концовкой и хочет, чтобы я ее прочитал.

– Почему он не пришлет ее вам? - спросила Кэсси.

– Потому что не желает, чтобы кто-то, кроме меня, видел ее. Он боится, что, если пришлет ее сюда, я дам ее прочитать кому-нибудь из редакторов… Вряд ли я успею вернуться к завтрашнему дню, так что увидимся в среду утром.

– За это время я получше ознакомлюсь с обстановкой.

– Не выйдет, - безапелляционным тоном заявил он. - У меня есть для вас две пленки с записями, которые нужно расшифровать. Эта работа займет все ваше время до моего возвращения.

Как бы не так! С самым серьезным видом Кэсси взяла у него пленки, но едва он вышел, как она позвонила в машинописное бюро, с которым договорилась на прошлой неделе, и сказала, что пришлет им с курьером две пленки.

– Они будут готовы в четверг утром, - сказал женский голос на другом конце провода.

– Пленки нужны мне завтра к полудню, - твердо объявила Кэсси и, пообещав заплатить сверхурочные, услыхала в ответ, что заявка будет выполнена в установленный ею срок.

Решив в свободное время получше освоить компьютер, она усердно, страница за страницей, прорабатывала инструкцию и к полудню следующего дня почувствовала, что достигла значительных успехов. В три часа ей принесли пленки и сотню страниц великолепно отпечатанных писем и специальных сообщений, которые она удовлетворенно положила на стол Гилмору, где он сразу увидит их, как только войдет утром в кабинет.

Кэсси бросила взгляд на часы. Уже четыре. Долго же она корпела за компьютером - голова как свинцом налита, плечи затекли. Может, закончить на этом и отправиться домой? Впрочем, нет, лучше уж досидеть до пяти тридцати, на случай, если босс - тут Кэсси состроила гримаску - вдруг позвонит. От этого Гилмора только того и жди. Сделает вид, будто интересуется, есть ли у нее какие-либо проблемы, хотя на самом деле проверяет, не ушла ли она раньше времени домой!

Откинувшись на спинку своего кресла, она опять взяла инструкций по компьютеру и вскоре погрузилась в нее с головой. Боже, сколько всего ей нужно узнать!

Услышав язвительно-резкий мужской голос, она уронила книжку на колени и, подняв голову, встретилась взглядом с шефом. Его темные изогнутые брови сердито сошлись у переносицы, а плотно сжатые губы красивого рта выражали явное неодобрение.

– Почему вы не перепечатываете пленки, которые я вам оставил? - продолжал он с видом этакого разгневанного Юпитера.

– Все уже готово, - ровным голосом сообщила она, в восторге от того, что может поставить его на место. - Бумаги у вас на столе.

Она с удовлетворением отметила его смущение, хотя он и не подумал извиниться, только буркнул:

– Надеюсь по крайней мере, что вы читаете одну из наших книг.

– Да… это… - Кэсси усиленно пыталась вспомнить какое-нибудь название из последнего каталога издательства "Барлоу". - Это… м-м-м… да, "Китайские табакерки восемнадцатого века", - выпалила она, припомнив иллюстрированное, богато оформленное издание, которое видела в холле на первом этаже, по формату такое же, как и инструкция.

– Никогда бы не подумал, что вас могут заинтересовать подобные книги.

– Что вы, книга просто замечательная, - солгала она. - Будь это мне по карману, я бы занялась коллекционированием табакерок.

– Почему бы не начать вашу коллекцию с этой книги? Сотрудники фирмы имеют право на двадцатипроцентную скидку.

– Даже тогда она будет стоить тридцать фунтов.

Он пожал плечами и направился в свой кабинет.

– Я просмотрю почту, а через десять минут жду вас с блокнотом для записей.

Кэсси побледнела. Он предупредил ее, что умение стенографировать обязательно для секретаря, хотя сам большей частью предпочитает диктовать на магнитофон. Она рассчитывала, что через несколько дней - когда освоится со своими обязанностями и почувствует себя увереннее - скажет ему, что стенографировать не умеет, но солгала, так как очень хотела получить эту работу. Однако, если она откроет ему правду сейчас, он может ее тут же уволить.

Едва Гилмор закрыл за собой дверь, Кэсси схватила сумку и бросилась в туалетную комнату. Придется осуществить план, разработанный специально на такой случай. Прямо как шпионка, она вытащила из сумки диктофон и прикрепила его к бретельке лифчика. Малюсенький, размером в квадратный дюйм, он тем не менее способен вести запись с расстояния в несколько футов. Этот высокочувствительный прибор стоил ей недельного жалованья, хотя как Кэтрин Барлоу она тратила куда больше на пару туфель!

Застегнув блузку, Кэсси взяла блокнот и вошла в кабинет. Гилмор сидел без пиджака, закатав рукава рубашки. По-видимому, он всегда так работает, подумала Кэсси. Она обратила внимание на его мускулистые, покрытые мягкой темной порослью руки и сильные, красивые кисти с длинными пальцами и продолговатыми ногтями. Настоящий мужчина, из тех, что любят всегда оставаться хозяевами положения.

– Я должен похвалить вас, - сказал он, барабаня пальцами по стопке отпечатанных страниц. - Мне не удалось найти ни единой ошибки.

– Благодарю вас. - Она опустила глаза, но вовсе не из скромности, как, очевидно, подумал он, а потому, что чувствовала комизм ситуации.

– Помню, вы говорили, что стенографируете не очень быстро, так что, если не будете успевать, остановите меня.

– Хорошо, я так и сделаю, - с серьезным видом кивнула она.

Он стал перечитывать письмо, которое держал в руке, и Кэсси подумала, что самое время включить диктофон. Скользнув пальцами в вырез блузки, она попыталась найти кнопку записи. Проклятье, кнопок было целых три, и она никак не могла вспомнить, какую из них нажать - первую или третью!

– Что-нибудь не так, Кэсси?

Она вздрогнула как ужаленная и поспешно вытащила руку.

– Н-не так?

– Вы копошились в своей блузке с видом такой невыразимой муки.

– Я… э-э… я искала бумажный платок. - Это было первое, что пришло ей в голову. - У меня на юбке нет карманов, и поэтому я… - закончила она едва слышно, пытаясь изобразить смущение.

– Если вы потеряли его, возьмите другой.

Она бросилась вон из кабинета и, очутившись в туалетной, заглянула под блузку, чтобы определить, какую кнопку надо нажать. Включила рекордер и вернулась назад, демонстративно держа в руке бумажный платок.

Не дожидаясь, пока она усядется, Гилмор стал диктовать.

Диктофон жужжал едва слышно, но Кэсси этот звук казался ревом гоночного автомобиля на чемпионате по "формуле один"! Она нервно покосилась на сидящего за столом Гилмора, однако тог был настолько поглощен диктовкой, что явно ничего не замечал.

Он быстро продиктовал четыре письма подряд, и все это время карандаш Кэсси летал по страницам блокнота, как будто она действительно стенографировала его слова. Она старалась вовсю, вспоминая, как это делает ее мать, которая до сих пор предпочитает записывать свои деловые послания таким образом.

– Я вижу, вы вполне успеваете, - чуть погодя пробормотал он. - Даже моя бесценная миссис Дарси делала это с трудом.

Он поднялся из-за стола и потянулся всем своим могучим телом, при этом батистовая рубашка облепила его грудь, подчеркивая каждый мускул. Кэсси заметила, что в нем нет ни грамма лишнего веса - неудивительно при том жестком темпе, в котором он работал. Интересно, он и развлекается столь же самозабвенно? Ей пришлось туг же отбросить эту досужую мысль, так как он встал радом с ней, и Кэсси оцепенела от ужаса: вдруг Гилмор услышит звук работающего диктофона!

– Прочтите, пожалуйста, последнее предложение.

Господи, хорошо, что он не попросил прочитать целый абзац! Две-то строчки она вспомнит без труда.

– Эти знаки - ваше собственное изобретение? - спросил он, склонившись к лежащему у нее на коленях блокноту. - Или какая-то новая система?

– Я не знаю, насколько она нова, - ответила Кэсси, пряча глаза. Ей было неприятно лгать Гилмору, но другого выхода нет. - Просто меня научили именно этой системе.

– Она чертовски эффективна.

Гилмор возобновил диктовку. Кэсси, чувствуя его за спиной, делала вид, что вовсю строчит в блокноте. После того как он продиктовал еще четыре письма, Кэсси взглянула на часы. Через минуту кассета закончится! Не удержавшись, она в ужасе охнула, и Гилмор остановился, не закончив предложения.

– Что-нибудь не так?

– Н-нет, но… извините, мне нужно на минуту выйти.

Он кивнул, и Кэсси поспешила в туалетную комнату. Там она быстро поменяла кассету и вернулась в кабинет.

Гилмор продолжал диктовку, Кэсси продолжала покрывать страницы блокнота бессмысленными каракулями. Прошло еще пятнадцать минут, а он, похоже, и не собирался заканчивать. При таком темпе придется снова менять кассету. Едва она подумала об этом, как запись прекратилась.

– Ой! - Она вскочила. - Простите, что опять прерываю вас, но… - Не дав ему открыть рот, она выбежала из кабинета.

На этот раз, вернувшись, она прочла в его глазах явное неодобрение.

– У вас не в порядке мочевой пузырь или вы слишком много выпили за обедом?

Пунцовая от стыда, она что-то еле слышно пробормотала и обрадовалась, когда он, покачав головой, возобновил диктовку. Однако, когда были прочитаны еще четыре письма, она запаниковала. Через пять минут придется снова мчаться в туалет!

– Все, - внезапно сказал Гилмор, откидываясь в кресле. - Завтра с утра отпечатаете эти письма.

Со вздохом облегчения Кэсси вернулась в приемную. Опасаясь, что Гилмор может услышать, как она звонит в машинописное бюро, она накинула пальто и вышла из издательства. Нужно придумать специальный код, чтобы без помех звонить им в случае необходимости, иначе она превратится в комок нервов, подумала Кэсси, когда такси остановилось у платной машинописной конторы.

Владелица внимательно выслушала ее и с легкостью разрешила все проблемы, после чего, воспрянув духом, Кэсси подозвала другое такси и поехала в магазин, где купила свой минирекордер.

– Если вам нужен аппарат, способный работать подряд два часа, то он обойдется вам в небольшое состояние, - сказал молодой человек, который продал ей первый магнитофон.

– У вас есть такой?

– Да.

– Я беру его, - без малейших колебаний решила Кэсси. Наука, которую она собирается постичь с помощью Гилмора, тысячу раз окупит эти расходы. К тому же не будет острот насчет ее мочевого пузыря и того, что она пьет слишком много жидкости!

Следующий день оказалсяточным подобием предыдущего, только на этот раз Кэсси чувствовала себя намного уверенней, зная, что ее лифчик украшает новейшая модель высокочувствительного прибора из арсенала детективов и шпионов, а машинописное бюро в случае необходимости поймет, как "ало, ее телефонное послание.

– Не могу понять, как это Лайонел согласился вас отпустить, - сказал Гилмор, когда они сделали десятиминутный перерыв на чай. - Мне кажется, из вас может выйти потрясающая секретарша.

Она взглянула на него широко открытыми от удивления глазами.

– Вам все еще только "кажется"?

– Я пока не знаю, как вы ведете себя с посетителями и отвечаете на важные телефонные звонки.

Кэсси обратила внимание, что при этих словах ни в голосе, ни в лице у него не промелькнуло ни намека на юмор. Он был абсолютно серьезен. Ну и ну1 Да он, должно быть, сущий диктатор!

– Я думаю, что и здесь у вас не возникнет претензий ко мне, - холодно заметила она. - Если вы…

В этот момент зазвонил телефон. Гилмор жестом попросил ее взять трубку и одновременно нажал на кнопку, включающую наружный динамик. Кэсси едва не застонала, услышав мягкий, шелестящий голос. Эта девушка уже дважды звонила сегодня Гилмору, и оба раза он велел Кэсси сказать, что его нет на месте.

Она и теперь повторила то же самое и ужаснулась, когда девушка заявила, что, по словам телефонистки, г-н Гилмор определенно находится у себя в кабинете.

Кэсси быстро нашлась.

– Она, верно, имела в ВИДУ, что он направился сюда, но боюсь, по пути его кто-то задержал. - Уголком глаза она заметила красноречивый жест босса и тут же сказала: - Минутку, кажется, вам повезло. Он только что вошел. Передаю трубку.

Не обращая внимания на усмешку Гилмора, Кэсси отдала ему трубку и уже в дверях услышала, как Гилмор неожиданно мягко (куда девался обычный властно-язвительный тон!) проворковал:

– Привет, малышка. Извини, что не мог поговорить с тобой раньше. Надеюсь, ты свободна сегодня вечером и поужинаешь со мной?

Хорошо бы, он получил от этой "шелестящей" девицы отказ, с ехидцей подумала Кэсси, хотя у него наверняка наберется с десяток таких поклонниц, которые ради него с удовольствием откажутся от любых других встреч. Ну что ж, это лишь доказывает, на какие глупости способны женщины из-за черноволосого дылды красавчика с серо-голубыми глазами и "морем" обаяния. Во всяком случае, на нее гилморовское обаяние не действует. Она успела убедиться, какое оно фальшивое и как ловко он им пользуется, очаровывая людей, когда ему это выгодно.

Слава Богу, Гилмор не пытался заигрывать с ней Хотя он и заявил, что не в его правилах заводить романы с собственными служащими, однако даже самые суровые правила имеют исключения, особенно когда дело касается сексуально привлекательных особ. И у Кэсси было предчувствие, что стройная шатенка с весьма красноречивой походкой вряд ли оставит его равнодушным.

Перерыв в работе - вот и хорошо, можно доесть оставшийся с обеда сандвич. Но не успела она с ним управиться, как задребезжал селектор. Бросив остатки сандвича в мусорную корзину, Кэсси направилась к Гилмору.

– Поели? - спросил он. - У вас крошка в углу рта.

Смутившись, она смахнула ее краем ладони.

– Мы проработали половину обеденного перерыва, и я голодна.

– Вы что, жалуетесь?

– Нет, просто констатирую факт.

– Ну а теперь, когда вы это сделали, может быть, продолжим?

Не дожидаясь ее ответа, он принялся диктовать длинное письмо некоему индийскому издателю, выпустившему без контракта точную копию одной из книг издательства "Барлоу", и Кэсси, исписывая блокнот своей белибердой, внутренне вся кипела от злости на Гилмора. Хорошо же! Как только она займет здесь принадлежащее ей по праву место, час обеденного перерыва станет неприкосновенным, и Великому и Всемогущему Гилмору придется с этим считаться, хочет он этого или нет!

Было уже пять часов, когда он бросил взгляд на плоские золотые часы, украшавшие его запястье, и объявил, что на сегодня все.

– Не подумайте, что это норма, - предупредил он. - Я закруглился пораньше, чтобы с вами не случился голодный обморок.

– Вы очень добры.

– Не стоит говорить того, чего вы не думаете! В течение последнего часа вам очень хотелось изжарить меня живьем в кипящем масле! Не могу сказать, что осуждаю вас за это. Я работаю в поте лица и жду того же от других. Извините.

Это неожиданное извинение обезоружило ее.

– Ничего страшного. Издательство "Барлоу" слишком много значит для вас, и…

– С моей стороны это чистая глупость. Как вы знаете, компания принадлежит не мне, и одному Богу известно, что случится, когда Кэтрин Барлоу решит взять все в свои руки.

– Но ведь вашему положению ничего не угрожает? - с невинным видом сказала Кэсси, надеясь, что за последние несколько недель он успел остыть.

– Возможно. Но в тот день, когда она явится сюда, я уйду.

– Даже если она предложит вам стать ее партнером? - Кэсси вся напряглась в ожидании его ответа и была очень раздосадована, когда он, не говоря ни слова, отодвинул свой стул и встал.

– Да, кстати, - сказал он уже в дверях, - что касается книги о китайских табакерках, той, которую вы читали вчера. Когда закончите, я бы хотел знать ваше мнение. Мы издаем несколько подобных книг для небольшого числа любителей и никакой прибыли от этого не имеем. Кое-кто из моих коллег-директоров хочет полностью прекратить их выпуск.

– А вы?

– Решительно против.

– Очень рада. Фирма "Барлоу" настолько преуспевающее издательство, что ей не обязательно печатать только то, что приносит коммерческую выгоду. Я уверена, мисс Барлоу придерживается того же мнения.

– Она что, держит с вами прямую связь? - осадил ее Гилмор.

– Нет, но… - Кэсси мысленно обругала себя за слишком длинный язык. - Я… я читала кое-что о ней. Ну, что она верит в пользу образования и… и…

– Оборони меня Господь от радетелей добра, - не дал он ей закончить. - И увольте меня от всяких упоминаний об этой особе!

– Хорошо, - пробормотала Кэсси, когда он, громко хлопнув дверью, вышел из кабинета.

Отстегнув магнитофон от бретельки лифчика, она опустила мини-кассету в конверт и позвонила в машинописное бюро.

– Это Кэсси, - сказала она, как было условленно. - Я сделала то, что вы просили. Присылать никого не нужно. По дороге домой я сама занесу вам готовую работу.

Она положила трубку и только тут увидела стоящего на пороге комнаты Майлза Гилмора. От пристального взгляда его недобро сощуренных глаз ее бросило в жар.

– Что это за работа? - требовательно спросил он.

– Я… я… - Так и не найдя, что сказать, она в замешательстве умолкла.

– Только не говорите мне, что вы подрабатываете на стороне! - прозвучал в тишине его голос.

Проведя языком по запекшимся от волнения губам, Кэсси молча кивнула.

– Я… мне нужны деньги, и я выполняю коекакую работу для одного машинописного бюро.

– И вы еще смеете говорить мне, что я трудоголик! - возмутился он.

– Я это делаю по необходимости.

– По-моему, вам прежде всего необходимо научиться правильно рассчитывать свой бюджет! Если вы будете распыляться на два дела одновременно, это неизбежно скажется на качестве вашей основной работы.

– Пока что у вас не было оснований жаловаться, - язвительно заметила она.

– Вы правы. Но если это случится, вам придется сделать выбор.

Только поздно вечером, после ужина в греческом ресторане, к Кэсси вернулось хорошее настроение, и она смогла взглянуть на происшедшее с точки зрения Майлза Гилмора. Он платил ей хорошие деньги и поэтому был вправе ожидать от нее полной самоотдачи, что было бы невозможно, если бы она работала для когонибудь еще. Бедняга. Из-за новой секретарши у него наверняка поднимется давление. Н-да, одному Богу известно, насколько бы оно подскочило, узнай он о ней всю правду!

При мысли об этом Кэсси улыбнулась и позднее, у себя дома, уже засыпая, все еще продолжала улыбаться.

Глава 4

Следующие несколько недель Кэсси почти не видела Гилмора. Он был занят на переговорах по заработной плате и появлялся в кабинете лишь для того, чтобы передать ей для перепечатки магнитофонную запись или список тех, кому она должна позвонить. Если так будет продолжаться и впредь, подумала Кэсси, она в совершенстве изучит работу машинописных бюро и британской телефонной службы, а отнюдь не то, как следует вести дела издательской фирмы "Барлоу"!

Тем не менее она с пользой потратила свободное время, купив инструкцию по работе на клавиатуре компьютера "слепым" методом, и к тому времени, когда переговоры закончились и Майлз вернулся в офис, печатала уже со скоростью сорок слов в минуту. Она, правда, вовсе не собиралась сама перепечатывать все магнитофонные записи, которые он ей передавал, когда к ее услугам было машинописное бюро, но по крайней мере теперь могла отстучать пару срочных писем без опасности с позором сесть в глубокую лужу.

Даже после завершения переговоров Майлз не сбавил рабочего темпа. Всему, что бы ни делал, он придавал характер безотлагательной необходимости, и Кэсси должна была постоянно держаться начеку, чтобы поспевать за ним. Зато теперь, когда он снова рядом, она по крайней мере сможет продолжить изучение издательского дела, хотя, когда она как бы мимоходом упомянула об этом, Гилмор лишь усмехнулся в ответ:

– В издательском деле много такого, чему не научишься. Это то, что называют внутренним чутьем. Либо оно у тебя есть, либо его нет. Иногда это самое внутреннее чутье подсказывает, что ужасная на вид рукопись, напечатанная чуть ли не на туалетной бумаге, станет очередным издательским бестселлером, а роман одного из твоих лучших авторов, который ты ожидал с таким нетерпением, настолько плох, что ты сделаешь что угодно, лишь бы его не печатать, несмотря на все уверения главного редактора, что ничего лучше он никогда не читал.

– Ну и что же вы делаете в таких случаях? - спросила Кэсси.

– Веду игру как первоклассный дипломат. Мне вовсе не улыбается потерять своего лучшего писателя, так как я уверен, что следующая его книга будет великолепна, поэтому я очень тактично предлагаю внести в текст некоторые изменения, а затем издаю роман без особого шума.

– А как же насчет прибыли? Я хочу сказать, если книга плохая, читатели просто не купят ее.

– Если последняя работа писателя имела успех, публика обязательно купит его новую книгу. Беспокоиться нужно, только если следующая за ней никуда не годится.

– В таком случае вы не препятствуете автору уйти к одному из ваших соперников! - воскликнула Кэсси, радуясь своей проницательности.

– Не всегда. Здесь опять вступает в игру то самое внутреннее чутье, которое подсказывает вам, действительно ли автор исписался и больше ни на что не способен, или же стоит повозиться с ним, пока он не напишет еще один шедевр.

Кэсси задумалась, не уверенная, вправду ли все настолько сложно, как изображает Гилмор. Слишком уж он непростая личность, ведь каждый раз, когда она считала, что начинает понимать его, оказывалось, что это далеко не так.

Временами он был суров и требователен, а потом вдруг удивлял ее простотой и приветливостью обращения, его нетерпеливость и нетерпимость могли неожиданно смениться заботливым вниманием, но главной его чертой было огромное обаяние. И Гилмор умело им пользовался - как в хитросплетениях бизнеса, так и со множеством женщин, которые постоянно появлялись и исчезали в его личной жизни.

Он хотя и требовал сводить до минимума личные разговоры по телефону, но сам этого правила не придерживался. Женщины буквально осаждали его звонками. И надо отдать ему должное: он умел поставить себя с ними и, хотя ему явно нравилось быть предметом их домоганий, отнюдь не собирался попадать в их сети!

– Если мисс Эдмундс снова позвонит, - однажды сказал он Кэсси, после того как эта девушка позвонила ему в шестой раз и он опять отказался говорить с ней, - скажите ей, что мне пришлось срочно вылететь в Рим и вы не знаете, когда я вернусь.

– А вдруг она увидит вас в ресторане? - спросила Кэсси, поразившись его жестокости. - Она ведь знает, где вас можно найти, и наверняка пойдет туда.

– В таком случае она узнает, что я лгал, и в конце концов поймет, что я не кривил душой, сказав, что между нами все кончено. И, пожалуйста, перестаньте неодобрительно хмуриться. Вы прежде всего мой секретарь, а не совесть.

– По-моему, совести у вас нет, - холодно заметила Кэсси. - Что вы думаете насчет женитьбы, господин Гилмор, или, может быть, вам нравится играть женщинами?

Эти слова сорвались с языка неожиданно для нее самой, и она опустила глаза, ожидая услышать резкую отповедь, вроде: "Не суйтесь не в свое дело!" Но, к ее удивлению, он вдруг откинулся в кресле и задумался.

– Сказать по правде, я люблю встречаться с красивыми женщинами, - признал он. - Хотя недавно открыл для себя, что ничуть не меньше удовольствия мне доставляет чтение хорошей книги у себя дома. Я говорю вполне серьезно, - добавил он, перехватив ее недоверчивый взгляд. - Видимо, следует "перезарядить батарейки" или же расширить круг знакомых дам.

– Или же остановиться на какой-то одной.

Он слегка пожал широкими плечами.

– Все слишком быстро приедается, Кэсси, а я мечтаю встретить девушку, которая будет волновать меня каждую минуту.

– Какая скука - испытывать волнение каждую минуту, - насмешливо вставила Кэсси. - Все равно что на завтрак, обед и ужин есть одну икру.

Гилмор усмехнулся, но промолчал, и Кэсси вернулась к вопросу о мисс Эдмундс.

– Вы действительно хотите, чтобы я сказала ей, будто вы уехали в Рим?

– Можете придумать что-нибудь другое.

– Я могу сказать, что без вас ей будет лучше.

Он бросил на нее иронический взгляд.

– Похоже, вы стараетесь показать мне свое неодобрение.

– С какой стати? Как шеф вы меня вполне устраиваете.

Гилмор улыбнулся уклончивости ее ответа.

– Ну а на более личном уровне?

– На более личном уровне я вас совершенно не знаю, так что ничего сказать не могу.

– Вы ловко ушли от настоящего ответа, Кэсси.

– Лучше я уйду от ответа, чем меня уйдут с работы, господин Гилмор! Честность не всегда самая удачная политика!

К счастью, дальнейшие вопросы были прерваны звонком из рекламного отдела - по поводу предстоящего выступления Гилмора на телевидении. Он умел подать себя на экране, и поэтому всякий раз, когда телевизионщикам нужен был представитель издательского мира, предпочтение отдавалось ему.

Вне всякого сомнения, природа щедро наделила Гилмора талантами, и он добился бы успеха на любом поприще. И все-таки, даже проработав с ним два месяца, Кэсси не могла разгадать этого человека. Однако кто-то ведь должен знать, каков он на самом деле, размышляла Кэсси. У него наверняка, наверняка есть женщина, близкая ему по духу, знающая его внутреннюю суть! И его увлеченность, и лихорадочный темп, в каком он работал, - все это говорило о нем как о человеке, способном на сильное и глубокое чувство. Очень часто они обедали и даже завтракали, не отлучаясь из офиса, и даже по субботам он нередко работал над рукописями, которые редакторы давали ему для окончательного решения. Его высоко ценили как оратора, и как-то раз, когда Гилмор вынужден был отклонить одно из приглашений, так как уже обещал выступить в другом месте, он сказал ей, что, прежде чем поступить на работу в издательство, читал лекции в университете и мечтал стать членом совета колледжа.

– Почему же вы передумали? - осторожно спросила она, напоминая себе, что она его секретарь и не должна задавать личных вопросов.

– Я понял, что академические рамки для меня узки, - ответил Гилмор. - К тому же эти люди слишком носятся с собой.

– Значит, годы учебы потрачены впустую!

– Я бы не сказал. Моя специальность - английский язык, и здесь мне это здорово пригодилось.

Должно быть, студентки были от него без ума, невольно подумала Кэсси, вспомнив, как сама влюбилась в одного из преподавателей колледжа. Как и Гилмор, тот был настоящим сердцеедом, но в конце концов попал в лапки совершенно непримечательного существа, обладавшего тем не менее железной хваткой. Очень бы неплохо, если б такое случилось и с этим Лотарио! Джемма Чарлз, его теперешняя пассия, владелица весьма популярной женской гимнастической студии, возглавляла список его подруг с тех пор, как он дал отставку мисс Эдмундс, но, видимо, как и та, была у него под каблуком.

– Мисс Чарлз звонила три раза, - сообщила она, когда Гилмор возвратился в офис после продолжительного делового завтрака в отеле "Конноут". - Сказала, что надеялась увидеться с вами вчера вечером.

– Мой обед с Дональдом Тремонтом несколько затянулся, - ответил он, - так что не стоит смотреть на меня как на злодея. Вы сейчас ужасно похожи на мою мать!

Раньше он никогда не упоминал о матери, и Кэсси думала, что той уже нет в живых.

– Почему вы так удивлены? - (От этих светло-серых глаз, видно, ничего не скроешь!) - Думали, я появился на свет, как джинн из бутылки?

– Раньше вы никогда не говорили о ней, и я…

– В этом просто не было необходимости, так же, впрочем, как и в разговорах о вашей семье. Рискую разрушить ваши представления обо мне, но все же сообщу, что я был счастливым ребенком. У меня очень милые и любящие родители - кстати, оба в полном здравии - и три старших сестры, которые питают к брату нежную привязанность. - Он сел за свой стол. - Теперь ваша очередь. Или, может быть, вы дадите мне от ворот поворот?

– П-поворот? - растерялась она.

– Стоит затронуть что-то мало-мальски личное, как вы сразу же обдаете меня сибирским холодом.

Что правда, то правда, и все-таки не могла же она сказать, что страшно боится ненароком выдать свою тайну.

– Сегодня я знаю о вас так же мало, как и в то утро, когда вы впервые переступили порог моего кабинета, - продолжал Гилмор. - Я даже не знаю, где вы живете.

– В Камден-Тауне.

– Одна или с друзьями?

– Я живу одна в доме… в очень небольшом доме, - поспешила добавить Кэсси.

– У вас есть близкий друг?

Ее удивил этот неожиданный интерес.

– Да. Между прочим, он знаком с вами. Его зовут Джастин Тайлер.

– Не может быть! Вот уж никогда бы не подумал, что вам нравятся такие, как он! - воскликнул он разочарованно, словно переоценил ее вкус. Очевидно, их неприязнь была обоюдной.

– Откуда вам знать, кто мне нравится, а кто нет, господин Гилмор? Вы совершенно справедливо заметили, что не знаете обо мне ничего.

– Пожалуй, настало время исправить это упущение. - Он смотрел на нее, чуть склонив голову, прядь блестящих темных волос упала ему на лоб. - Не поужинать ли нам сегодня вместе?

Приглашение было настолько неожиданным, что Кэсси буквально лишилась дара речи.

– Если, конечно, вы не заняты, - добавил Гилмор.

– Я свободна, - честно сказала она, - но мне кажется, я не должна этого делать. Вы мой шеф, и будет лучше, если…

Она умолкла, заметив веселую усмешку в его глазах. Он смотрел на нее с точно таким же выражением, с каким смотрел на лигагентов, пытающихся обойти его на переговорах по поводу нового авторского контракта. Как правило, такие попытки оканчивались для агентов неудачей.

– Во время нашей первой встречи вы сказали, что не любите смешивать развлечения с делом, - напустив на себя чопорный вид, напомнила Кэсси. - И меня это вполне устраивает.

– Увы, женщины умудряются помнить то, что и помнить-то незачем! Но вы можете быть спокойны, я не собираюсь посягать на вашу невинность. Мне действительно хотелось бы немного лучше узнать свою безупречную секретаршу. Обещаю держать руки при себе и доставить вас домой в целости и сохранности к половине одиннадцатого, чтобы вы могли вовремя отойти ко сну - одна!

Последние слова невольно заставили ее улыбнуться.

– О'кей, но сначала я бы хотела заехать домой и переодеться.

– Для этого у вас не будет времени. Сегодня придется поработать немного дольше обычного. Завтра утром я вылетаю в Нью-Йорк.

– Довольно неожиданно, не так ли?

– Да. Я узнал кое-что во время завтрака, и это вынудило меня принять срочные меры. По пути сюда я заехал в бюро путешествий и заказал билет на "Конкорд".

– Могу я узнать цель вашей поездки или это секрет?

Даже с ней он обсуждал не все свои дела, особенно когда собирался переманить автора у конкурирующей фирмы. Кэсси часто задавала себе вопрос, был ли он столь же скрытен с женщиной, место которой она заняла, или же считает, что слишком мало знает ее, чтобы доверить ей свои тайны.

– Расскажу за ужином, - пообещал Гилмор. - А сейчас постарайтесь соединить меня с мисс Чарлз. Сегодня вечером я должен был встретиться с нею.

Кэсси вспыхнула от негодования: вот свинья! Так унизить одну женщину, чтобы провести вечер с другой!

– Наш ужин будет носить чисто деловой характер, - невозмутимо сказал Гилмор, заметив выражение ее лица. - Очень важно, чтобы между нами установились хорошие взаимоотношения.

Удержавшись от резкого замечания - было бы недипломатично показывать ему свое презрение, - Кэсси пошла к себе, звонить Джемме Чарлз. Она ни минуты не сомневалась, что Майлз Гилмор пригласил ее на ужин вовсе не из деловых соображений. Скорее всего, просто хотел "повесить чайник" на нос Джастина Тайлера. И по той же причине наверняка попытается завести с ней флирт. Ну что ж, его ждет горькое разочарование. Хотя, пожалуй, нет. Она поступит умнее. В конце концов, она работает у него, чтобы получить необходимые знания и овладеть тонкостями издательского дела. Не важно, насколько он упал в ее глазах как человек, она должна остаться с ним, пока не узнает все, что ей нужно.

Когда они закончили работу, было уже около половины восьмого. Перед поездкой в Штаты Гилмор хотел завершить текущие дела.

– Я заказал столик в ресторане "У Гарри" на восемь вечера, - сообщил он ей, назвав один из самых дорогих лондонских клубов. - Вам доводилось бывать там?

– Нет, - солгала Кэсси. Джастину членство в этом клубе было не по карману, но недели две назад ее пригласили туда близкие друзья родителей. Ведя эту двойную жизнь, она твердо решила избегать контактов с давними друзьями, но как не принять приглашение супругов, которых она с пяти лет привыкла называть дядей и тетей? - Я слышала, это весьма шикарный клуб, - пробормотала она, - и вообще-то предпочла бы пойти куда-нибудь в другое место, раз вы не даете мне времени заехать домой переодеться.

Внимательный взгляд Гилмора отметил простую, мужского покроя рубашку навыпуск, в мелкую черно-белую клетку; белый кожаный ремешок, подчеркивающий тонкую талию и красивую линию бедер; тяжелый серебряный браслет и такое же ожерелье - украшения, не вполне соответствующие безыскусности наряда.

– Сойдет, - вынес он краткий, но одобрительный вердикт. - Разве что нос слишком блестит. Даю вам десять минут, чтобы привести себя в порядок!

Она управилась быстрее, опасаясь, что, заставив его ждать, спугнет благодушное настроение. Это была их первая встреча вне офиса, и Кэсси надеялась узнать, каков Гилмор не на работе и что скрывается под маской делового человека.

Вернувшись в его кабинет, Кэсси сразу же отметила, что он успел переодеться. Вместо кремовой на нем сейчас была белая рубашка в тонкую голубую полоску, прекрасно гармонирующая с безупречным темно-серым костюмом.

– Мне нравится ваша прическа, вам следует почаще носить ее, - сказал он, когда они спускались вниз, к автостоянке.

Обычно Кэсси появлялась на работе, подколов волосы узлом, как в первую встречу; только сегодня она изменила этому правилу, позволив им мягко спадать на плечи. От природы волнистые, они легко укладывались в любую прическу. Сейчас, с распущенными волосами, Кэсси выглядела намного моложе, хотя, возможно, это объяснялось оживленным блеском ее глаз и слегка порозовевшими щеками.

При всей неприязни, которую вызывало у Кэсси отношение Гилмора к женщинам, она была заинтригована: за его приглашением могло скрываться что угодно, но она воспользуется нынешним вечером, чтобы приблизиться к своей цели. В конце концов, она только потому и работает у него секретарем.

Глава 5

Садя напротив Майлза - он просил называть его просто по имени - в роскошном ресторане, Кэсси изучала обширное меню.

– Вы случайно не вегетарианка? - спросил он. - Смешно, а ведь я не знаю о вас даже этого.

– Нет. В любом случае здесь есть из чего выбирать. Я очень привередлива в еде.

– Что вы предпочитаете из горячего? Рыбу или мясо?

– Рыбу.

– Тогда я закажу себе то же самое. Очень рекомендую лососину с горчицей и эстрагоном.

– Звучит восхитительно, - отозвалась Кэсси. - Но для начала я возьму дюжину устриц. - Не успела она закончить фразу, как поняла, что совершила промах. Секретарше, приглашенной шефом на обед, никогда бы не пришло в голову заказать одно из самых дорогих лакомств в меню. Она опрометчиво забыла о своем положении и оказалась в безвыходной ситуации.

– Вы уверены, что не хотите попробовать икру или гусиную печенку? - спросил Гилмор.

Кэсси облегченно вздохнула, поняв, что ее заказ скорее позабавил его, чем раздосадовал.

– Надеюсь, вы ничего не имеете против устриц, - с наивным видом сказала она. - Я всегда мечтала попробовать их, но прежде у меня никогда не было такой возможности.

– Я просто решил немного поддразнить вас, - успокоил ее Майлз. - Можете заказывать все, что хотите. Приятно для разнообразия побыть с человеком, еще не окончательно пресытившимся!

Сделав заказ, он углубился в изучение карточки вин и, узнав, что Кэсси предпочитает сухое, одобрительно кивнул.

– Большинство знакомых мне женщин чаще всего выбирают сладкие вина, - сказал он. - Я пытаюсь привить им настоящий вкус, но безуспешно.

– Может, вам просто не хватает терпения!

– Я умею быть очень терпеливым - когда мне это выгодно.

Не уверенная, что в его словах не скрывается двойной смысл, Кэсси принялась усердно намазывать маслом булочку.

– Мне нравятся девушки со здоровым аппетитом, - заметил он. - Ужасно неприятно видеть, как дама ковыряет блюдо, за которое ты выложил небольшое состояние.

– Обещаю дочиста вылизать свою тарелку.

– Ловлю вас на слове.

Устрицы оказались просто замечательные, тем более что к ним подали "Пуйи-Фюиссэ".

– Ну как, нравится? - спросил Майлз, увидев, что она положила на стол пустую раковину.

– К хорошему легко привыкаешь.

– Хотите еще?

– Пожалуй, оставлю место для десерта.

– Очевидно, вы не очень боитесь лишних калорий.

– Нет. У меня никогда не было проблем с весом.

– Полагаю, как и со всем другим. Мне кажется, вы вообще избегаете сложностей в жизни.

– Надеюсь, вы не хотите сказать, что я просто-напросто примитивна?

– Ни в коем случае. У меня никогда не было такой умной секретарши. Вы ведь не просто выполняете свою работу, но и получаете от нее настоящее удовольствие. - Он замолчал, пока официант убирал со стола тарелки. - А вам не хочется перейти в другой отдел? На повышение.

– Хотите от меня избавиться?

– Не могу сказать, что сделаю это с охотой. Но, по-моему, так будет лучше для дела.

– Я ценю ваше предложение, - искренне сказала Кэсси, - но мне нравится моя теперешняя работа. - Она удачно вышла из неловкой ситуации. Работая с Майлзом, она имела возможность охватить весь спектр издательского дела и поэтому меньше всего хотела оказаться за столом корректора или младшего редактора. - Но я бы не возражала против прибавки к жалованью, если вы настолько довольны мной, - дерзко добавила она.

Гилмор и бровью не повел, лишь весело хмыкнул.

– Вы этого вполне заслуживаете, хотя бы за свое изумительное нахальство!

Подали горячее, и Кэсси с аппетитом набросилась на еду.

– Просто чудо! - воскликнула она.

Майлз в ответ молча кивнул, потом сказал:

– Очень многие ходят сюда, чтобы, как говорится, людей посмотреть и себя показать. Меня же здесь привлекает прежде всего еда, надо сказать, превосходная.

– Что заставляет меня напомнить о вашем обещании рассказать мне, что произошло сегодня за завтраком и почему вы столь внезапно улетаете в Нью-Йорк.

– Но это строго между нами, - предупредил Гилмор; заметив промелькнувшую на ее лице улыбку, он решительно отодвинул тарелку и положил руки на стол. На фоне темно-серого костюма они выделялись яркой белизной, и Кэсси снова отметила про себя, что у него длинные пальцы с коротко подстриженными и ухоженными ногтями. - За завтраком я встречался с Тэдом Блэком, - он назвал одного из лучших литературных агентов, - и узнал, что, оказывается, право на издание полного собрания сочинений Селвина Уайддера пока никому не принадлежит. Издательство, с которым он сотрудничал, куплено крупным промышленным концерном, а из-за отсутствия в контракте некоего пункта новые хозяева не получили права на переиздание его книг.

– Что это за пункт? - поинтересовалась Кэсси.

– Он определяет, кто становится правопреемником в случае, если издательство переходит к новому владельцу. Похоже, Селвину не слишком улыбается стать частью анонимной корпорации, и я считаю, у нас появилась великолепная возможность подписать с ним контракт - как на старые, так и на будущие произведения. Мне кажется, он уже завершил работу над новой книгой, но пока еще никому ее не предложил.

– Заполучить его было бы действительно очень здорово, - искренне обрадовалась Кэсси. Книги Селвина Уайдлера пользовались громадной популярностью, но при этом он был серьезным и весьма уважаемым писателем.

– К тому же это усилило бы мои позиции, - как бы про себя добавил Гилмор.

– А в этом есть необходимость? - с подчеркнуто невинным видом спросила Кэсси.

– Да, - жестко ответил он. - Мне принадлежит очень небольшая доля акций компании. Правда, согласно контракту, я получу дополнительные акции, если сумею увеличить доходы издательства. В этом случае мои позиции усилятся, и я смогу успешно противостоять мисс Барлоу.

– Каким образом? - спросила она, думая о том, что бы сказал Гилмор, узнав, кто садит с ним за столом.

– Вы говорите просто из вежливости или вас все это действительно интересует? Хотите, развлеку вас сплетнями из жизни наших знаменитых художников слова?

– Я уже наслышана о них в издательской столовой, - улыбнулась Кэсси. - И предпочла бы, чтоб вы продолжили прежнюю тему.

Он помолчал, по-видимому сомневаясь, стоит ли быть с ней по-настоящему откровенным.

– Считается, что издательство принадлежит акционерам, но на деле львиная доля акций - собственность Генри Барлоу, и Генри убедил меня, что в случае его отставки или смерти я буду иметь право выкупить контрольный пакет. К сожалению, он скончался, так и не подтвердив это юридически, и его акции отошли к дочери, которую он даже не знал.

– Однако фактически делами компании управляете вы, - заметила Кэсси.

– Верно, по капризу избалованной богатой девчонки, которая, по-видимому, сама не знает, чего хочет. Если ей вздумается продать свои акции одной из транснациональных компаний, я окажусь на улице.

– Но вам ведь могут предложить остаться. Ваша репутация…

– Я отвечу отказом, - резко перебил он. - Фирма "Барлоу" занимается настоящей литературой. Издавая книги заслуженно известных авторов, мы имеем возможность поддерживать менее известных и совершенно неизвестных, но талантливых молодых людей. Крупные промышленные компании не заинтересованы в литературе как таковой. Во главе их стоят бухгалтеры, у которых на первом месте прибыль и еще раз прибыль.

Кэсси не считала Гилмора идеалистом, скорее он человек с идеалами. Она была на его стороне, но это не значит, что она предоставит ему полную свободу действий и позволит делать все, что он хочет.

Он упомянул, что получит дополнительные акции, если прибыль компании вырастет, но ведь тогда пошатнется ее положение. Хотя она и унаследовала контрольный пакет, пятьдесят восемь процентов акций, однако если Майлз убедит остальных акционеров назначить его своим представителем в правлении компании, то избавиться от него - в случае необходимости - будет нелегко. Надеть на него узду она сможет, только увеличив свой пакет акций и ослабив таким образом его позиции. К счастью, у нее, вернее у отчима, достаточно денег и она всегда может рассчитывать на его щедрость и поддержку.

Кэсси удивилась собственной решимости. Неужели это она, та самая девица, которая еще несколько месяцев назад не думала ни о чем, кроме собственных удовольствий?

– Желаю вам удачи в Нью-Йорке, - улыбнулась она, нарушив молчание. - Приобретение такого писателя, как Селвин Уайлдер, будет для компании подлинным прорывом.

– Знаю, - улыбнулся Майлз в ответ. - Ну, какой из гастрономических шедевров вы хотели бы еще попробовать?

Она уплетала восхитительный десерт из малины а-ля Павлова, слушая, как Майлз очень смешно изображает одного из их лучших, и весьма капризных, авторов, когда к их столу подошла высокая рыжеволосая красавица со сногсшибательно стройной фигурой.

– Так вот, значит, какая у тебя неотложная встреча, - с язвительной усмешкой сказала она.

Майлз встал.

– Привет, Джемма. Ты, очевидно, была невнимательна. Я сказал "более ранняя", а не "неотложная", - ничуть не смутившись, поправил он ее.

Секунду-другую женщина с холодной яростью смотрела на Кэсси, затем перевела взгляд на Гилмора.

– Ясно, теперь ты, конечно, скажешь, что это твоя секретарша.

– Ты угадала, Джемма! Познакомься, это мисс Эллиот. Та самая, с которой ты несколько раз говорила по телефону.

На лице знакомой Майлза появилось такое изумление, что Кэсси едва удержалась от смеха. Ситуация и правда была бы забавной, если бы не ее досада на Гилмора. Она снова почувствовала прилив разочарования. Но как бы там ни было, она все же постарается избавить Джемму от дальнейших унижений.

– Господин Гилмор завтра утром улетает в Нью-Йорк и должен проинструктировать меня насчет текущих дел.

– В этом ресторане? Очень мило! - усмехнулась Джемма. - Большинство начальников делают это у себя в кабинете.

Кэсси посмотрела на Майлза. Пусть сам выпутывается!

– Мисс Эллиот и так отдает работе все свое время, - небрежно заметил он, - поэтому я решил, что она вполне заслужила небольшой отдых.

– Что ты подразумеваешь под отдыхом - ресторан или себя? - проворковала Джемма.

Майлз бросил взгляд через плечо рыжей красотки и заметил за ее спиной грузного седого господина, который с интересом смотрел в их сторону.

– Мне кажется, невежливо заставлять слишком долго ждать себя.

Когда Джемма, вполголоса чертыхнувшись, отошла от стола, Майлз снова сел.

– Прошу прощения за этот инцидент, - сказал он.

Кэсси изобразила улыбку и "с чувством" продекламировала:

– "Порвав привязанности узы, стремлюсь я к новым берегам!"

– Вряд ли здесь уместно слово "привязанность". Так или иначе, с этим покончено. У Джеммы слишком сильны собственнические инстинкты, а я терпеть не могу, когда устраивают сцены.

– Так же как я не терплю мужчин, дающих к этому повод, - сказала Кэсси. - Очень рада, что такое случилось не со мной.

Он с невозмутимым видом уставился на нее.

– А что бы сделали вы на месте Джеммы?

– Спокойно прошла бы мимо и навсегда забыла о вашем существовании.

– Как бы я этого хотел! - искренне сказал он.

Кэсси не могла понять ни почему столь привлекательная женщина позволяет, чтобы с ней так обращались, ни как она умудрилась всего за несколько недель надоесть Майлзу.

– Вы не отличаетесь постоянством, верно? - спросила она.

– Я уже говорил, мне очень легко наскучить.

– Возможно, вам следует завести себе подругу из ученой среды.

Он весело рассмеялся, чуть склонив голову набок, и в свете ближайшей лампы его темные волосы блеснули рыжиной. Хорош, мерзавец. Ох, с каким бы удовольствием она сбила спесь с этого самоуверенного красавчика! Увлечь его и бросить так же безжалостно, как он бросил мисс Эдмундс, и Джемму Чарлз, и многих их предшественниц. Увы, интересы дела не позволяют ей этого. Сейчас самое для нее главное - его голова и знания, а когда она осуществит задуманное…

И что же тогда? Вспомнив, что обещала Лайонелу Ньюмену предложить Майлзу партнерство, если она решит не продавать свою долю акций, Кэсси нахмурилась, обеспокоенная этими мыслями. И все же с какой стати ей волноваться? Они неплохо работают вместе и могут так же хорошо работать и впредь, при условии, что отношения их будут носить чисто деловой характер.

– Простите, что рассердил вас, - прервал он молчание. - Но я никогда ничего не обещаю женщинам, с которыми встречаюсь. Они свободны так же, как и я. Когда встречи уже не приносят удовольствия, то…

– Надеюсь когда-нибудь увидеть вас увлеченным по-настоящему, - сказала Кэсси.

– Я тоже, ведь в этом случае вам придется проработать со мной не один год!

Он и не подозревает, насколько прав, подумала Кэсси. При мысли, что рано или поздно он узнает ее подлинное имя, она невольно улыбнулась.

– Прекрасно, - буркнул он. - Я вижу, ваше настроение улучшилось.

– Совершенно верно, - не без ехидства заметила она. - И прежде чем оно испортится вновь из-за возможного появления очередной вашей экс-подруги, будьте добры, отвезите меня домой.

Когда они подъехали к ее дому в Камден-Тауне, Майлз настоял проводить ее до самой двери и терпеливо ждал, пока она возилась с замком.

– Спасибо за прекрасный вечер, Кэсси, - сказал он. - Бог вас умом не обидел.

Если это комплимент, то не из лучших, но, раздеваясь, Кэсси с раздражением подумала, что эти слова ранили ее самолюбие. Радоваться надо, что Майлз прежде всего ценит ее голову, а не внешность, однако почему же она тогда чувствует себя уязвленной? Ведь она совершенно равнодушна к нему.

А что, если это не так? Может, несмотря ни на что, он ей все-таки нравится? Эта мысль не на шутку ее испугала. Майлз очень честолюбив. Даже если он и увлечется ею, то никогда не примирится с тем, что она, а не он главное лицо в компании. Хотя, с другой стороны, ему это может очень даже понравиться. Раз уж не удалось самому возглавить фирму, то самое милое дело - жениться на владелице.

– Этого только не хватало! - с досадой воскликнула Кэсси. - Если уж мне суждено влюбиться в него, то нужно сделать все, чтобы он полюбил меня прежде, чем узнает обо мне всю правду.

С этими мыслями она рухнула в постель. Всю ночь ее мучили кошмары, ей снилось, что она швыряет свои акции в бушующее пламя. В конце концов она проснулась от собственного крика. Нет уж! Ни один мужчина не заставит ее отказаться от того, что принадлежит ей по праву!

Если - вот именно, если! - ей суждено полюбить человека, который не способен принять ее такой, какая она есть, со всем тем, что ей принадлежит, то он недостоин такой женщины, как она.

Глава 6

Придя на следующее утро в издательство, Кэсси облегченно вздохнула: хорошо, что Майлз уже уехал и ей не придется встречаться с ним. К его возвращению романтические чувства, навеянные проведенным в клубе вечером, отойдут в область воспоминаний и она снова станет собой.

Несмотря на огромное количество работы, Кэсси было как-то неуютно в необычной для офиса тишине. При Майлзе все вокруг кипело: постоянно кто-то звонил, проводились совещания редакторов, в кабинете толпились агенты и авторы. А тут даже Джастин не давал о себе знать. У него выдалось несколько свободных дней, и он уехал к своим родителям в Сомерсет.

Через неделю Майлз сообщил по телефону, что завтра будет в Лондоне, и попросил купить большую бутылку марочного шампанского.

– Как я понимаю, поездка оказалась успешной? - с неподдельным волнением спросила Кэсси.

– Даже более чем. Расскажу, когда увидимся.

– Может, хотите, чтобы я кое-что для вас сделала?

– В каком смысле?

В его голосе слышалось такое удивление, что она тотчас пожалела о своем вопросе и только пробормотала:

– Я… я имела в ввиду что-нибудь по дому… К примеру, купить молоко, хлеб и всякое такое.

– Это сделает моя экономка, - коротко ответил он. - До скорого.

Внезапность, с которой Майлз повесил трубку, была настолько для него типичной, что Кэсси показалось, будто он в соседней комнате.

Она вновь занялась объемистой рукописью, взятой наугад из кипы бумаг на столе. Рукопись была оставлена для него одним из старших редакторов, и Кэсси из чистого любопытства взяла ее домой почитать и записала свои впечатления. Она специально не смотрела в пометки редактора, чтобы они не повлияли на нее, и теперь, ознакомившись с ними, увидела, что они значительно отличаются от ее собственных. Возможно, Майлз посчитает ее слишком самонадеянной, найдя в папке эти замечания, но чем черт не шутит, с таким же успехом он может с ней и согласиться.

Вновь зазвонил телефон. На сей раз это был Джастин.

– Я вернулся, - объявил он. - Соскучилась?

– Тебя не было всего лишь три дня, - уклончиво ответила Кэсси.

С той первой встречи они виделись довольно часто, и Джастин вызывал у Кэсси живейшую симпатию, но она никак не могла отделаться от чувства вины: ну зачем, зачем она продолжает с ним встречаться? Он, конечно, умный и обаятельный, однако во всем, что касается фильмов, музыки, политики и даже любимых блюд, вкусы у них совершенно разные. И тем не менее, хотя она встречалась и с другими мужчинами из компании Пита и Джулии, в каком-то, вполне определенном, смысле Джастин был незаменим!

– А я очень соскучился по тебе, - заверил он. - Может, увидимся сегодня вечером?

Кэсси ответила согласием, и они договорились встретиться в итальянском ресторане "Ла Сорпреза", на Хит-стрит в Хэмстеде, в нескольких минутах ходьбы от квартиры Джастина.

В соответствии со своей новой ролью Кэсси купила подержанный японский автомобиль. Она была в восторге от этого приобретения, при том что машине было уже Три года, и, как ни странно, вовсе не страдала от отсутствия своего "мерседеса" с откидными сиденьями и шикарным стереомагнитофоном.

Войдя в ресторан, она сразу увидела Джастина за столом, на котором стояла бутылка вина.

– Ты, как всегда, великолепно выглядишь, - сказал он, запечатлев на щеке Кэсси страстный поцелуй. - Просто удивительно, как тебе удается постоянно быть в форме!

– Я польщена, хотя это и неправда, - улыбнулась она.

– Как у тебя дела без Майлза? - непринужденно поинтересовался он, когда она села напротив него.

– Нормально, если не считать, что в офисе стало как-то слишком тихо. Слава Богу, завтра он прилетает. Позвонил прямо перед тобой и сказал, что провернул хорошую сделку.

– Одну из многих, - заметил Джастин.

Кэсси поразила откровенная зависть, прозвучавшая в его словах.

– Я думаю, ты испытываешь от своей работы не меньшее удовлетворение.

– Но далеко не так щедро оплачиваемое! - Он нахмурил темные брови. - Люди, далекие от нашей профессии, ошибочно полагают, что врачи выбирают медицину из-за какого-то там божественного призвания, когда на самом деле ими движет простое желание зарабатывать неплохие деньги.

– Но ведь ты не стал бы этим заниматься, если бы не любил свою профессию, - настаивала она.

– Большинство людей не любят то, чем занимаются, - заметил Джастин.

– Только не врачи. Никогда не поверю в это.

Он рассмеялся.

– Тебе нужно обязательно познакомиться с моим отцом. Он в точности такой, какими ты представляешьсебе врачей. Настоящий труженик, никогда не оставляет своих пациентов на попечение коллег.

– Замечательно!

– Мои старики оба такие. - Джастин наклонился к ней. - Кстати, они горят желанием познакомиться с тобой.

– Думаю, это не самая удачная мысль.

– Почему? Ты знаешь, как я к тебе отношусь. - (Она почувствовала на своей руке его большую теплую ладонь.) - Я люблю тебя, Кэсси.

Кэсси не ожидала столь скорого признания. Жаль, придется его огорчить. Но ведь глупо изображать чувства, которых не испытываешь, это еще больше усложнит ситуацию.

– Ты мне нравишься, Джастин, но и только. - Ее рука лежала в его ладони как безжизненный предмет. - Прости, что невольно ввела тебя в заблуждение.

– Не говори так, - мягко сказал он. - Наверное, мне не следовало спешить с признанием, но я хочу, чтобы ты знала, как много ты для меня значишь.

Его слова тронули Кэсси, но, несмотря на это, она решила держаться твердо.

– Думаю, нам лучше перестать видеться.

Он покачал головой.

– Я больше не буду говорить о моей любви к тебе, и наши отношения останутся прежними. Но все же я не оставлю надежды, пока ты не скажешь, что полюбила другого.

– Ты ставишь меня в трудное положение, - вздохнула она.

Лицо Джастина осветила радостная улыбка, от которой он как-то сразу помолодел, хотя Кэсси знала, что он ровесник Майлза. И все-таки не внешность была причиной того, что из них двоих Майлз выглядел более зрелым. В отличие от Майлза у Джастина был открытый характер.

– Хотел бы я знать, о чем ты сейчас думаешь. - Голос Джастина прервал ее мысли, и она виновато улыбнулась.

– Я как раз вспомнила, что мне нужно коечто купить, пока не закрылись магазины, - поспешно объяснила она.

– Здесь неподалеку есть супермаркет, который работает до полуночи.

– Сомневаюсь, есть ли в нем то, что мне нужно. Майлз просил купить бутылку марочного шампанского.

– Насколько я знаю, раньше он всегда был для тебя господином Гилмором. Откуда такие перемены?

Кэсси разозлилась на себя за невольную оплошность. Майлз и Джастин явно недолюбливали друг друга, и она вовсе не хотела подливать масла в огонь. Кэсси подавила возникшее было поползновение сочинить очередную ложь. В ее жизни и так уже слишком много неправды. Пусть Джастин сам решает, что ему делать со своей ревностью.

– В наши дни подчиненные сплошь и радом обращаются к начальству по имени. Тем не менее в официальной обстановке он остается для меня господином Гилмором.

Официант принес заказ, и какое-то время они молча ели.

– На твоем месте я был бы с Майлзом осторожнее. Ты, наверное, успела заметить: он любит разнообразие, его связи с женщинами весьма недолговечны.

– В этом отношении он отнюдь не оригинален.

– Возможно. Но в отличие от многих бывает достаточно жесток.

– Наверное, обжегся на одной из них, - беззаботно сказала Кэсси, с удивлением отметив, как покраснел Джастин.

– Ею была не кто иная, как моя сестра Сара, - признался он. - Я познакомил их, когда мы были в Оксфорде.

– Сара Холлистер? - воскликнула Кэсси и положила вилку. Она познакомилась с Сарой недели две-три назад, когда та заходила в офис вместе со своим мужем Дэвидом, чей коммерческий банк несколькими годами раньше поддержал издательство "Барлоу", когда оно решило стать акционерным предприятием. Сара была очень красивой и элегантной женщиной, во всем проявлявшей изысканный вкус; недаром ее прекрасно обставленный особняк на Белгрэйвсквеp послужил предметом большой статьи в одном из знаменитых иллюстрированных журналов. - Почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Потому что эта история выставляет ее в не очень выгодном свете.

Сгорая от любопытства, Кэсси тем не менее удержалась от расспросов и была вознаграждена: Джастин сам решил поведать ей о происшедшем.

– Я познакомил их в последний год учебы Майлза в колледже, и, когда после окончания он стал читать там лекции, Сара переехала к нему. Они были без ума друг от друга. Я бы никогда не поверил, что Майлз способен на такие сильные чувства. Однако уже спустя год Сара поняла, что подобная жизнь в конечном счете ее не устраивает; и, встретившись с Дэвидом, она, не долго думая, оставила Майлза. Гилмор не особенно огорчился, но с тех пор женщины для него всегда на вторых ролях.

После этого рассказа многое в поступках Майлза получило объяснение, особенно его взаимоотношения с подругами.

– Твоя сестра не жалеет, что рассталась с Майлзом, теперь, когда его дела идут так успешно? - спросила Кэсси.

– Пока что он не дотягивает до Дэвида, - пожал плечами Джастин. - Лично я считаю, что она по-прежнему неравнодушна к нему, да и он наверняка любит ее. Иначе не сидел бы в холостяках.

Про себя согласившись с этим, Кэсси внезапно испугалась: такую боль причинили ей эти мысли.

– Как глупо - судить обо всех женщинах по одной горькой неудаче! - воскликнула она и тут же извинилась за нечаянно вырвавшиеся слова: - Прости, Джастин. Я знаю, это твоя сестра, но…

– Ничего страшного. Если она не права, значит, не права, я не собираюсь ее защищать.

– Майлзу, наверное, было нелегко, когда Генри Барлоу остановил свой выбор на банке Холлистера, - не унималась Кэсси.

– Скорей всего, да. Хотя он не показывал вида. Забавно, однако Сара буквально на днях отметила эту его особенность, сказав, что Майлз никогда не делает неверных шагов и что Дэвид очень высокого мнения о нем.

Кэсси много бы дала, чтобы узнать, каково мнение самого Майлза обо всей этой ситуации. Жаль, она не знала, что Сара его бывшая возлюбленная, когда та приходила с мужем в издательство. Уж она бы постаралась как следует понаблюдать за ними.

Подали десерт, и Джастин сменил тему. Было ясно, что он сказал намного больше, чем собирался, и теперь, наверное, сожалел, что вообще затеял этот разговор.

Позднее, уже дома, в постели, Кэсси пришла к выводу, что именно из-за Сары Майлз расстался с академической карьерой и занялся бизнесом. Вероятно, хотел доказать, что, если бы она дала ему возможность, он обеспечил бы ей то материальное благополучие, к которому она стремилась.

Кэсси попробовала представить себе Сару и Майлза вместе - и не смогла. При первой встрече эта миниатюрная, соблазнительная блондинка показалась ей вполне приятной, хотя и чуточку манерной и поверхностной, к тому же у нее однозначно сложилось впечатление, что, по мнению Сары, Джастину не стоит тратить время на какую-то там секретаршу.

На следующее утро издательство напоминало гудящий улей. Все сотрудники нетерпеливо ожидали появления Майлза. Даже Кэсси вдруг почувствовала, как у нее засосало под ложечкой, и подумала о том, насколько заразительна эта атмосфера всеобщего возбуждения. Она поминутно смотрела на часы, гадая, приземлился ли уже самолет и сколько времени Майлзу потребуется, чтобы пройти таможенный досмотр и добраться до города. Он, конечно, мог сначала поехать к себе домой, а не в издательство, и от неопределенности Кэсси нервничала еще больше.

Она наливала себе уже третью по счету чашку кофе, когда он наконец явился, и тут же, словно в знак приветствия, в офисе зазвонили сразу все три телефона.

Майлз прибыл прямо из аэропорта и выглядел очень уставшим. Под глазами залегли тени, на лице, особенно возле глаз, проступили отчетливые морщинки. К тому же он явно похудел, и его черный, в чуть заметную полоску, прекрасно сшитый костюм стал ему великоват. Очевидно, прошедшая неделя отняла у него немало сил и энергии, и если он намеревается и дальше работать в таком же изматывающем темпе, то вполне может довести себя до сердечного приступа!

– Почему вместо приветствия я вижу нахмуренное лицо? - спросил он.

– Я просто задумалась, - спокойно ответила Кэсси. - В такие минуты у меня всегда озабоченный вид.

– Я бы сказал, скорее интеллектуальный. - При этом он состроил недовольно-сердитую мину, притворность которой выдавали подрагивающие от сдерживаемого смеха губы. - Вызовите сюда всех заведующих отделами. Я хочу откупорить бутылку шампанского, которую вы, надеюсь, успели купить. Есть приятные новости.

Буквально через несколько минут офис заполнился людьми, в бокалах вспенилось шампанское, и Майлз поднял руку, призывая всех к молчанию.

– Знаю, вам всем интересно узнать, чем я занимался в Штатах, и я не собираюсь испытывать ваше терпение. Итак, первое. Я приобрел права на издание как старых, так и новых произведений Селвина Уайлдера. - При этом известии по кабинету пробежал возбужденный гул, и Майлзу пришлось подождать, пока он не затихнет. - Помимо этого, я сделал определенное предложение издательству "Мерлин", - он назвал известную фирму, выпускающую книги в мягкой обложке, - и вчера оно было принято.

Эти слова были встречены бурей восторга, и на Майлза обрушилась лавина вопросов. Все хотели знать подробности сделки, и только через час с лишним, когда наконец любопытство каждого было удовлетворено, последний из посетителей покинул офис Гилмора.

– А теперь займемся настоящей работой, - сказал он, окидывая взглядом кучу бумаг и писем на столе.

Пока он изучал почту, Кэсси убрала бокалы и навела порядок в кабинете. На большинство интересовавших ее вопросов по поводу приобретения издательства "Мерлин" Майлз уже ответил, и Кэсси была довольна тем, что он сделал. Оставалось только выяснить, во что обошлась сделка, и ответ на свой вопрос она получила, когда Гилмор попросил ее написать Кэтрин Барлоу, что сделка стоила им шесть миллионов долларов!

– Вы больше ничего не хотите ей сообщить?

– Нет! Как держатель контрольного пакета акций, она должна быть в курсе наших основных решений, но я не собираюсь вести с ней светскую переписку! Все, что ее интересует, это наши доходы.

Надо же, с какой легкостью он судит о человеке, которого в глаза не видел! Кэсси обиделась, тем более что этим человеком был не кто иной, как она сама, и не удержалась, высказала свое мнение:

– По-моему, вы слишком суровы к ней. Откуда вам знать, какая она, если вы никогда ее не видели? То, что она богата, вовсе не означает, что она дура и интересуется исключительно деньгами. Вы же сами говорите, нельзя судить о книге по ее обложке. - Она испуганно осеклась, заметив, что углы его рта опустились вниз, и пробормотала: - Вообще-то меня это не касается…

– Вы правы! Вас это не касается! - отрубил Гилмор. - Но по крайней мере у вас хватает мужества иметь собственное мнение. Довольно редкое качество. Так что не стоит обесценивать его извинениями. По правде говоря, в ваших словах что-то есть, - ворчливо признал он. - Поэтому я не прочь услышать что-нибудь еще о нашей работе.

Этот человек поистине невозможен! Только что выказал явное раздражение, а теперь вдруг сменил гнев на милость.

– Не могу сказать, что я сверхчувствителен, - продолжал он, - однако, мне сдается, вы не из тех, кто считает своим долгом обожать босса!

Тем самым он намекнул, что прекрасно видит ее неприязнь. Действительно, вначале так оно и было, но после того, как она узнала о Саре, ее отношение к Майлзу изменилось к лучшему. Кэсси даже стала опасаться, что, сама того не желая, может увлечься им и в конце концов разделит незавидную судьбу своих предшественниц.

– И пожалуйста, постарайтесь обойтись без всех этих "с любовью" и "целую"! - поставил он точку.

– Что? - в изумлении переспросила Кэсси.

– Я имею в виду письмо. Разумеется, я должен быть вежлив с этой стервой Барлоу, но и только.

Вот так! Ну что, съела? - говорила себе Кэсси, выходя из кабинета в полной уверенности, что, когда придет время и она возьмет в свои руки бразды правления компанией, Майлз Гилмор с ней распрощается.

Глава 7

Несмотря на усталость из-за смены часовых поясов, Майлз решил проработать все скопившиеся на столе документы. Было уже начало восьмого, когда он наконец зевнул, потянулся и поднялся из-за стола.

– У вас жуткий вид, - заметила Кэсси.

– Я действительно вымотался, - устало улыбнулся он. - Слава Богу, не придется вести машину самому. Боюсь, усну за рулем.

Забрав свой блокнот, Кэсси вышла в приемную и заперла его в ящик стола. Не хватало еще, чтобы другая секретарша увидела его и удивилась ее непонятным иероглифам!

– Вы всегда запираете свой блокнот? - услышала она за спиной низкий голос Майлза и, резко обернувшись, увидела, что он стоит в дверях кабинета.

– Я… я привыкла… с тех пор, как начала работать у господина Ньюмена, - на ходу придумала она.

– Вы просто образец для подражания.

Он подождал, пока она накинула пальто и взяла коробку с бокалами для шампанского - их брали напрокат у старшего официанта "Ла Сорпрезы". Коробка была легкая, но нести ее вместе с зонтиком и сумкой было довольно неудобно, и Кэсси разозлилась, что Майлз не сделал ни малейшей попытки помочь ей, когда они вдвоем шли к лифту. Может, он хотя бы подвезет ее до дому на своей машине? Ведь Гилмор живет в Хэмстеде, так что им по пути.

– Ах, черт! - он вдруг остановился. - Я забыл портфель. Не ждите меня.

Ничего не ответив, прижимая коробку к бедру, Кэсси шагнула в лифт, спустилась на первый этаж и вышла под проливной дождь. У подъезда стоял темно-зеленый "даймлер" с шофером. Она бросила на машину завистливый взгляд, зная, что поймать такси в такую погоду будет очень непросто. Кэсси не ездила в издательство на своей машине, так как поставить ее было некуда. Места для парковки радом со зданием предназначались для начальства, а все остальные стоянки были платными. Обычно она добиралась до работы и с работы до дому на такси, стараясь не попадаться на глаза сотрудникам. На ее жалованье можно позволить себе такую роскошь лишь изредка, но не каждый день.

Как она и думала, поймать такси не удалось. Коробка все больше оттягивала руку, а когда порыв ветра вывернул наизнанку зонтик и волосы насквозь промокли от дождя, Кэсси впервые почувствовала себя по-настоящему неприкаянной и одинокой. Сумасшедшая дура! Променяла Нью-Йорк, друзей, родных на этот ужасный Лондон!

Мимо проскочило пустое такси - она даже не успела поднять руку, чтобы остановить его. Ну просто заклятье какое-то! Тихо выругавшись в весьма крепких выражениях, она замерла на кромке тротуара, полная решимости не прозевать следующую машину.

РЯДОМ притормозил темно-зеленый "даймлер", опустилось затемненное стекло, и в окошке появилось лицо Майлза.

– Вы похожи на едва не утонувшую крысу, - насмешливо сказал Гилмор. - Пропустили свой автобус?

Кэсси и не заметила, что стоит у автобусной остановки, однако тут же придумала правдоподобное объяснение:

– Автобусы набиты битком. Придется идти на метро.

– Незачем. Я подвезу вас до дому.

Она помедлила: стоит ли принимать его предложение? - но очередной порыв сильного ветра буквально втолкнул ее в машину. Теперь надо захлопнуть дверцу, а мокрые замерзшие пальцы, как назло, не слушаются. Кэсси была просто в отчаянии, и тут Майлз выручил ее: протянул руку и закрыл упрямую дверцу. На долю секунды Кэсси ощутила тяжесть его бедра и увидела его профиль - резкие складки у крыльев узкого носа, изогнутые черные брови и густые темные ресницы, - а в следующий миг он уже откинулся на спинку сиденья и шофер тронул машину с места.

– Вы живете на Примроуз-Хилл, верно? - спросил Майлз.

– Да. Но я выйду у "Ла Сорпрезы". Нужно вернуть бокалы, которые мы брали напрокат.

Гилмор отдал шоферу необходимые распоряжения, а затем нажал кнопку, чтобы поднять стеклянную перегородку, отделяющую их от водителя.

– Не мешало бы приобрести для офиса набор таких бокалов, - сказал он. - Позаботьтесь об этом, ладно?

Кэсси молча кивнула, борясь с искушением ответить: "Да, сэр". Нет смысла заводить его лишь потому, что она промокла, замерзла и тосковала по Нью-Йорку. Впрочем, дело не только в этом. Она злилась еще и оттого, что Гилмор с самого начала не предложил подвезти ее домой.

Мало-помалу Кэсси отогрелась, успокоилась и снова почувствовала себя человеком. Раскрыв сумку, она достала пачку бумажных платков и принялась вытирать мокрые от дождя лицо и руки.

– Возьмите мой, он удобнее. - Майлз протянул ей внушительных размеров белый льняной платок с вышитой в углу монограммой.

Кэсси с удивлением вскинула брови, и от Майлза это не укрылось.

– Подарок Джеммы, - усмехнулся он.

– А-а! - Кэсси приложила платок к лицу и, заметив, что на нем остался след от губной помады, поспешила извиниться: - Я его выстираю и верну вам.

– В этом нет необходимости. - Он взял у нее платок и сунул его в карман. - Экономка привыкла к помаде на моих платках!

– Она и живет вместе с вами? - чувствуя себя полной идиоткой, спросила Кэсси.

– Да, и ее муж Джек, мой шофер, тоже. Меня это вполне устраивает. У них отдельная квартира над гаражом.

– Значит, у вас свой дом?

– Вас это удивляет?

Она пожала плечами.

– Я привыкла думать, что холостяки живут в квартирах.

– Тогда вы еще больше удивитесь, узнав, что у меня три дома - два из них, что в Котсуолдзе, я хочу соединить в один.

– Вы надеетесь когда-нибудь пожить там?

– Разумеется. Когда все будет готово, я смогу приезжать туда на выходные.

– То есть когда вы не будете колесить по всему миру, развлекать авторов и их агентов в "Савое" или "У Гарри" и выступать с лекциями! Вам все-таки необходимо чуть сбавить обороты.

– Слушаюсь, босс.

Кэсси про себя улыбнулась. Знал бы он, насколько близок к истине!

– Когда был жив Генри Барлоу, мы с ним делили нагрузку пополам, - продолжал Гилмор.

– Если его дочь решит работать в фирме, вы могли бы поделить работу с ней.

– Все еще не теряете надежды уговорить меня остаться, в случае если она возглавит компанию? - сухо спросил он.

– Только потому, что люблю свою работу и не хочу ее менять.

– Когда - и если - я уйду отсюда, я заберу вас с собой. Лучшего шефа вам все равно не найти!

Кэсси невольно рассмеялась.

– Вы очень высокого мнения о своих достоинствах!

– Я не выношу притворства ни в каком виде, Кэсси, да и вы, думаю, тоже.

Она подавила болезненные уколы совести, вспомнив, что совсем недавно Майлз назвал ее стервой. Ну, допустим, не ее, а Кэтрин Барлоу. Но это ведь одно и то же, разве не так? Отличается ли на самом деле та, кого она изображает, от богатой девицы, привыкшей вести беззаботную светскую жизнь в Нью-Йорке?

– Вы единственный ребенок в семье? - прервал ее мысли Майлз.

– Нет. У меня есть еще три старших брата. - Строго говоря, это не совсем так. Сыновья Лютера не были ей родными по крови, но от этого она любила их ничуть не меньше.

– Я вижу, у нас с вами много общего. Хотя у меня не братья, а сестры. Расскажите еще чтонибудь о себе, тогда мы увидим, есть ли у нас другие общие черты.

В эту минуту они подъехали к ресторану, и Кэсси торопливо потянулась за коробкой. Спасение подоспело в самый нужный момент!

– Джек поможет вам занести коробку, - сказал Майлз.

– В этом нет необходимости. Я хотела еще купить недорогого вина, а потом пойду домой. Дождь, слава Богу, перестал.

– Не говорите глупостей. Мы вас подвезем. Вино тяжелее, чем пустые бокалы.

Желая поскорее отделаться от него, Кэсси угодила в собственную ловушку и не видела из нее никакого выхода. В довершение всего Майлз вдруг увязался за нею в винный магазинчик, стал осматривать прилавки и давать советы. Он знал толк в винах и, исходя из ее возможностей, неизменно останавливал свой выбор на недорогих, но отменных сортах. Кэсси сама была помешана на винах и, поскольку не была стеснена в средствах, выбирала самые лучшие марки. Теперь же, когда радом был Майлз, она вынуждена была следовать его советам и покупать вино по его вкусу. Ну что ж, всегда можно отдать его Питу и Джулии для очередной непритязательной вечеринки.

– Очень мило с вашей стороны, что вы решили мне помочь, - сказала она, когда машина подъехала к ее дому, и уже хотела попрощаться, но, к ее ужасу, Майлз настоял на том, что сам занесет в холл коробку с покупками.

Кэсси вся напряглась в ожидании ехидных замечаний, когда он вслед за ней вошел в гостиную. По сравнению с двухэтажной нью-йоркской квартирой родителей теперешнее ее жилище казалось захудалой норой, и тем не менее обычной секретарше оно было явно не по средствам.

– Очень недурно, - одобрительно прокомментировал он, ставя коробку с вином на маленький столик. - Неудивительно, что вы просили прибавку к жалованью.

Хотя его замечание носило скорее всего шутливый характер, Кэсси невольно почувствовала себя жалкой попрошайкой. Глупо, конечно. Ведь секретарь, работающий с такой самоотдачей, с какой в его представлении работала она, имеет полное право на каждое пенни из тех, что от него получает.

– Дом принадлежит одному богатому родственнику, который работает за границей. Он сдает его мне за символическую плату. - Это объяснение, к которому она прибегала при новых знакомствах, сейчас пришлось как нельзя кстати.

– А мебель? - спросил он, окидывая взглядом комнату.

Кэсси молчала, прикидывая в уме, как ответить. Меблировка-то новая, сразу видно. Дело в том, что Кэсси получила у квартирного агента разрешение убрать на время старую хозяйскую мебель и украсить комнаты самым лучшим из того, что можно найти в фирменном магазине Чарлза Хэммонда, декоратора сельского особняка принцессы Дианы.

– Незадолго до отъезда в Бразилию мой двоюродный брат заново обставил весь дом. Что еще вы хотели бы узнать? - добавила она, решив, что лучшая защита - это нападение.

– Я от природы любопытен, - извиняющимся тоном объяснил он. - Надеюсь, вы ничего не имеете против?

В обычной ситуации Кэсси бы и внимания на это не обратила (любопытство - штука совершенно естественная), но сейчас она боялась ненароком выдать себя.

– У вас, как я вижу, есть скрытые таланты, - заметил он, глядя на стоящий у стены книжный шкаф в стиле регентства.

– Скрытые таланты? - переспросила Кэсси.

– Поваренные книги. Это еще одно ваше хобби или они принадлежат отсутствующему родственнику?

Кэсси едва удержалась от улыбки. Совсем недавно она научилась жарить мясо на гриле и варить картошку в мундире. До этого ее кулинарное искусство не простиралось дальше гренков и яиц всмятку. А кулинарные книги не последовали за мебелью только потому, что они помогли заполнить бреши на полках.

– А какое мое первое хобби? - в свою очередь спросила она.

– Китайские табакерки.

– Яу, это скорее из области моих интересов, а не хобби, - поспешно сказала Кэсси, надеясь, что Гилмор не заметил, как она уже дважды попала впросак, не понимая, о чем он говорит. - Такие дорогие вещи мне совершенно не по карману.

– И поэтому вы собираете книги по кулинарии!

– Люблю готовить по новым рецептам, - спокойно ответила она.

– Не сомневаюсь. - Майлз пересек комнату и подошел вплотную к книжным полкам. - У вас здесь собрание мэтров поварского искусства. Если хотите, могу устроить вам встречу с одним из них. - Он назвал знаменитого кулинара, который часто выступал по телевидению. - Вы могли бы обменяться с ним своими секретами.

– Вряд ли его заинтересует мой скромный опыт! - Ее взгляд скользнул по средней полке. - Но я бы не возражала спросить у него, почему мой взбитый омлет с рокфором не такой воздушный, каким должен быть. - Она заметила название блюда под фотографией на обложке и надеялась, что Майлз не обратил на него внимания.

– Из-за этих разговоров я просто зверски проголодался, хотя сомневаюсь, что дома меня ждет подобный деликатес. - Он взглянул на свои изящные плоские часы марки "Патэк Филипп". - Мне пора. Я и не думал, что уже так поздно.

Скрывая облегчение, Кэсси проводила его до двери и пожелала спокойной ночи. Ей показалось, что он не отказался бы выпить, если бы она ему предложила. Он явно постарался выжать из разговора о кулинарии все, что можно! Но Кэсси намеренно изображала простушку, она предпочитала, чтобы их отношения носили по возможности безличный характер.

То, что она собиралась осуществить, и так было достаточно трудной задачей, поэтому не стоит усложнять дело излишними романтическими эмоциями, которые только усилят чувство вины перед Майлзом.

Глава 8

На следующее утро, когда Кэсси пришла на работу, Майлз уже сидел за своим столом. Судя по пленке, которую ей предстояло расшифровать, он успел провести в кабинете немало времени. Выглядел он, как всегда, великолепно. Сегодня на нем был синий, в тонкую полоску костюм, сверкающая белизной рубашка подчеркивала смуглость гладковыбритой кожи и яркость светло-серых глаз. Однако его лицо все еще хранило выражение усталости, и складки у рта все еще казались глубокими и резкими.

Забирая у него пленку, она почувствовала аромат лосьона после бритья, такой же безошибочно мужской в своей терпкости, как и его хозяин.

– Вам удалось хоть сколько-нибудь поспать? - спросила Кэсси.

– Не слишком много. Но виноват в этом только я сам. Взял домой рукопись, начал читать и уже не смог остановиться. Я имею в виду рукопись с вашими пометками, - добавил он. - Даже не знаю, хвалить вас за проявленную инициативу или ругать за самовольство.

Кэсси встретила устремленный на нее через стол взгляд серебристо-серых глаз и почувствовала его притягательность. Она невольно напряглась, пытаясь перебороть внезапную слабость в ногах. Этот человек поистине обладал недюжинной внутренней силой!

– Пока вы будете решать, я, пожалуй, займусь пленкой, - сказала она, чтобы нарушить затянувшуюся паузу, и направилась к двери, но не успела сделать и двух шагов, как Майлз окликнул ее:

– Будьте любезны остаться, я вас не отпускал.

Его голос был спокоен, но Кэсси услышала в нем нотки гнева и готова была разорвать себя на части за эту неосторожность. Очевидно, она поняла свою независимость слишком буквально.

– Извините, - пробормотала она. - Я думала, вы уже все сказали.

– Ясно. А теперь, пожалуйста, сядьте.

Его голос был по-прежнему спокоен, и Кэсси присела на краешек стула, не понимая, что происходит.

– Это касается вашей записки. С большинством ваших замечаний я согласен. Книга очень интересная, но требует отделки, а коекакие куски следует переписать. Местами она весьма сырая, что не так уж необычно для первого романа - хотя у некоторых писателей это вечный недостаток, - добавил он сухо. - Но я не согласен, что нужно ее издавать. Здесь я разделяю мнение Шарлотты. - Он имел в виду старшего редактора по художественной литературе.

– Но почему? - удивилась Кэсси. - Вы же сами сказали, что книга вам нравится…

– Я не сказал, что она мне нравится. Я сказал только, что согласен с вашими замечаниями. Это не одно и то же.

– Но роман наверняка обречен на успех, - настаивала она. - Как вы объясните свое нежелание издать его?

– Я не обязан ничего объяснять, по крайней мере вам, - язвительно заметил он. - Тем не менее я это сделаю.

Он подался в ее сторону, положив на стол переплетенные в замок сильные, красивые руки. Ногти, как всегда, чистые, ухоженные, на выглядывающих из-под манжет сильных запястьях темнеет пушок волос. Интересно, какие они на ощупь - мягкие и нежные или жесткие и непослушные? Не отвлекайся, сказала она себе и стала сосредоточенно слушать.

– Издательство "Барлоу" никогда не боялось риска, связанного с выпуском спорной литературы, но всегда избегало любого рода сенсаций. Эйприл Дэвис, - так звали автора, - раньше была так называемой "девушкой по вызову", и какое-то время у нее была связь с одним из наиболее уважаемых представителей нашей церкви. Когда он отказался платить ей "пособие" за ребенка, рожденного, как она утверждала, от него - что, кстати, было опровергнуто анализом крови, - она продала собственноручно состряпанную историю дешевой воскресной газетенке. Его карьера пошла под откос, брак распался, и вся жизнь была разрушена. Выглядит все это не очень красиво, согласны? И создает книге отнюдь не самую лучшую предварительную рекламу. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я против?

Кэсси это знала и злилась, что он счел необходимым снова повторить всю историю. К рукописи было приложено письмо, где Эйприл Дэвис вкратце рассказала о своем прошлом, ведь издательство могло забыть о том давнем скандале и попасть в неловкое положение.

– То, о чем вы говорите, произошло пятнадцать лет назад, когда Эйприл было всего девятнадцать. Теперь она преуспевающая деловая женщина и заботливая мать и пытается стать писательницей. Судя по приложенным к рукописи вырезкам - заметьте, из солидных газет, а не из бульварных листков! - она собирается вскоре выйти замуж за известного промышленника. Если он простил ей прошлые грехи, компания "Барлоу", несомненно, может сделать то же самое, - закончила Кэсси свою взволнованную тираду.

– Говоря о "Барлоу", вы, конечно, имеете в виду меня? - Майлз внимательно посмотрел на нее.

– А разве это не так?

– О нет. Я никогда не позволяю моему частному мнению влиять на принципы, на которых зиждется работа издательства. Однако, согласно правилу, установленному Генри Барлоу, мы никогда не издаем книг, вызывающих у нас чувство стыда.

– Только узколобый ханжа может увидеть в рукописи "Зйприл что-то, чего нужно стыдиться! - Кэсси вспыхнула, не в силах справиться с охватившим ее негодованием. - Да, книга действительно откровенная, но с занимательным сюжетом и вызовет интерес у миллионов читателей. Я уж не говорю о том, что из прибыли от ее продажи вы сможете субсидировать издание настоящей, серьезной литературы!

– У вас все? - услышала Кэсси ледяной голос Майлза.

– Вы не терпите критики, верно?

– Особенно от вмешивающихся во все секретарш, не обладающих издательским опытом. - Его губы сжались в тонкую полоску, показывая, что дискуссия закончена. - А теперь, если вы в состоянии продолжить работу для своего узколобого шефа, было бы неплохо перепечатать записанные на пленке письма, чтобы отправить их с дневной почтой.

В ярости от его слов, Кэсси пулей выскочила из кабинета, едва не хлопнув дверью. Только решимость продолжать свою работу удержала ее от этого. Она чувствовала, что любая дальнейшая вспышка темперамента с ее стороны может оказаться последней каплей, которая переполнит чашу, - ведь терпение Майлза явно было уже на пределе.

Кэсси связалась с машинописным бюро и тихим голосом, чтобы не услышал Майлз, сказала в трубку:

– Работа, которую вы мне принесли, готова. Можете ее забрать. - Это означало, что находящуюся у нее магнитофонную запись надо срочно перепечатать.

– Работа должна быть сделана немедленно? - спросили на том конце провода.

– Да, как можно скорее. Большую часть желательно к полудню. Остальное потом.

Ожидая курьера, Кэсси вовсю барабанила по клавишам компьютера, сожалея, что это не голова Майлза. Разумеется, печатала она полную бессмыслицу, но по крайней мере он-то будет думать, что она усердно трудится над его письмами.

В половине двенадцатого, после того как из бюро доставили более половины отпечатанных писем, Кэсси вошла с ними в кабинет Майлза. К этому времени она уже успокоилась и даже изобразила некое подобие улыбки.

– Рад, что вы остыли, - заметил Гилмор, иронически улыбаясь. - Я специально оставил вас в одиночестве, надеясь, что вы придете в себя. Вы не очень-то считаетесь с мнением начальства, не так ли?

– Во всяком случае, не люблю слепо принимать что-либо на веру.

– Но реагировать на замечания можно поразному.

– Вы правы. - Кэсси разыграла смущение. - Сегодня утром я не сдержалась, прошу меня извинить. Мне казалось, вы не хотите, чтобы я все время вам поддакивала, потому так и получилось.

Углы его крупного рта чуть заметно дрогнули.

– Но это не значит, что всякий раз, когда вы со мной не согласны, нужно охаживать меня дубиной по голове!

Матово-белое лицо Кэсси залилось краской, мало того, она прекрасно сознавала, что Майлз с неподдельным интересом разглядывает ее.

– Вы совершенно правы, так что мне остается лишь упасть на колени и пообещать, что больше это не повторится.

Он неожиданно рассмеялся.

– Не стоит давать невыполнимых обещаний! Вы так же не способны промолчать о своем несогласии со мной, как я - не выйти из себя, если вы зайдете слишком далеко. Но по крайней мере мы можем это понять и не дуться друг на друга.

– Договорились!

Кэсси была искренне рада, что все кончилось благополучно, и не только потому, что теперь она может продолжать спокойно работать с Майлзом, но и… Ей очень не хотелось признаваться себе в этом, однако природная честность все-таки заставила ее признать, что она получает большое удовольствие, работая с ним, несмотря на вечное лавирование и двойную игру, и его уход из компании, если он выяснит правду, будет для нее серьезным ударом.

Кэсси еще размышляла о сложившейся ситуации, когда вновь услышала голос Майлза:

– Я хочу попросить вас об одной услуге, Кэсси. Шеймус О'Мара только что закончил новую книгу, но опасается доверять ее и почте, и курьерам. Сегодня во второй половине дня он прилетает в аэропорт Хитроу из Корка по пути в Нью-Йорк и хочет передать мне книгу лично. Я объяснил ему, что в это время у меня совещание правления, которое нельзя отменить, и что книгу заберете вы. Когда я был в отъезде, вы уже имели с ним беседу и произвели на него прекрасное впечатление.

– Удивительно, что он помнит, - улыбнулась Кэсси. - Похоже, он был тогда порядочно навеселе.

– Для Шеймуса это в порядке вещей, - ответил Майлз. - Если он порежется, из него потечет ирландское виски. К счастью, на его книгах это не отражается.

– Мне будет интересно встретиться с ним.

– Вот номер его рейса. Проверьте, вовремя ли прилетает самолет. - Майлз протянул ей листок бумаги. - Возьмите такси. За счет издательства, разумеется.

– В этом нет необходимости. Я возьму свою машину.

– Как хотите. - Он пожал плечами. - Только не забудьте наполнить бак. За бензин мы заплатим.

Кэсси хотела приехать пораньше, а потому решила пожертвовать ленчем и перекусить в аэропорту. Движение на шоссе было очень интенсивное, тем не менее она без задержек добралась до Чизуика. Но когда она остановилась на красный свет у въезда на эстакаду, "тойота" вдруг задрожала, мотор чихнул раз-другой и заглох.

Она стала лихорадочно включать и выключать зажигание - машина не заводилась. Вспыхнул зеленый свет, и тут же послышался нетерпеливый гудок стоявшего сзади "форда". Кэсси высунулась из окна.

– Простите, - крикнула она, - у меня чтото с мотором.

Водитель "форда" подошел к ней. Маленький, тучный, он был не в лучшем настроении, однако, увидев обворожительно улыбающуюся Кэсси, заметно смягчился.

– Откройте капот, - сказал он. - Я посмотрю, в чем дело. Судя по запаху горелой резины, думаю, полетел привод воздушного охлаждения.

Так и оказалось, и он, усадив Кэсси за руль, подтолкнул "тойоту" на обочину, а после этого позвонил из своей машины в Автомобильную ассоциацию.

– Через полчаса они будут здесь, - крикнул он ей. - Желаю удачи!

Кэсси посмотрела на часы. Было только четверть второго, и, даже если придется ждать еще час, она все равно успеет вовремя.

Устроившись поудобнее на водительском сиденье, Кэсси включила радио и попыталась расслабиться. Но прошел час, и она не на шутку встревожилась. Когда Шеймус О'Мара прибывает в Хитроу, ей было известно, а вот когда он вылетает в Нью-Йорк? Об этом она не имела ни малейшего представления. Пойти, что ли, поискать телефонную будку и позвонить в аэропорт, чтобы там вызвали его по радио и объяснили причину ее задержки? И тут она увидела в зеркале заднего обзора приближающийся ремонтный фургон. Наконец-то! К сожалению, подходящего приводного ремня у механика не нашлось, и он отправился на поиски в ближайший гараж. В конце концов он вернулся с ремнем, и спустя минут десять Кэсси смогла продолжить свой путь. Она приехала позже, чем намеревалась, но, возможно, Шеймус О'Мара догадался, что чтото случилось, и ждет ее, как было условленно, в зале для вновь прибывших пассажиров…

К счастью, ей без труда удалось припарковать "тойоту", и секунду спустя она уже мчалась в зал номер один. Он был битком набит беззаботными отпускниками, и Кэсси с надеждой бросила взгляд туда, где находилось Бюро информации. У стойки толпились какие-то мужчины, но ни один из них не походил на писателя, знакомого ей лишь по фотографии. Спокойно, сказала себе Кэсси. Он мог отойти к книжному киоску или решил пропустить стаканчик. Подойдя к Справочной, она попросила одну из девушек сделать объявление по внутреннему радио.

– Вы Кэсси Эллиот? - спросила ее молодая блондинка.

– Да. У вас есть для меня сообщение?

– Боюсь, не слишком приятное. Вот оно. - Она стала читать по лежащей перед ней бумажке: - "К черту "Барлоу"! Я найду более надежное издательство. И не затрудняйте себя объяснениями. Мое решение окончательно". - Блондинка подняла взгляд. - Он велел мне записать все это, чтобы я не забыла текст. Он был вне себя от злости.

У Кэсси все внутри оборвалось.

– Где я могу его найти?

– Боюсь, что нигде. - Девушка взглянула на дисплей своего компьютера. - В эту минуту его самолет как раз поднимается в воздух. Но, по-моему, перед уходом он звонил к вам в офис, так как попросил у меня мелочь.

Пробормотав слова благодарности, Кэсси устремилась к автостоянке, с тревогой думая о том, как встретит ее Майлз. В конце концов, она опоздала не по своей вине. У нее было вполне достаточно времени, чтобы успеть в срок, но - увы! - подвел автомобиль!

Однако все ее успокоительные рассуждения развеялись как дым, едва она вошла в кабинет и увидела насупленное лицо Майлза: тонкая полоска рта, светло-серые глаза отливают стальным блеском.

– Что, черт возьми, стряслось? - рявкнул он. - Мне пришлось уйти с совещания, чтобы выслушать поток брани от Шеймуса, а когда он кончил вытирать об меня ноги… Почему вы не позвонили в аэропорт, когда поняли, что опаздываете? Вам ведь известно, какой у него характер.

– Я хотела позвонить, - оправдывалась Кэсси, - но побоялась оставить машину. Она забарахлила у эстакады в Чизуике, пришлось ждать механика.

Майлз возвел очи к небу.

– Только не говорите мне, что у вас кончился бензин!

– Разумеется, нет. Лопнул привод воздушного охлаждения.

– Тогда почему вы не заперли эту чертову колымагу и не взяли такси? - в бешенстве спросил он.

– Вам когда-нибудь приходилось ловить такси на эстакаде в Чизуике? - Кэсси пыталась защищаться, не осмеливаясь сказать ему, что ей самой это не пришло в голову.

– Тогда почему вы не попросили механика позвонить Шеймусу? Я уверен, если бы вы все как следует объяснили, он бы не отказался помочь.

– Я думала, что успею вовремя.

– Вы думали! - взревел Майлз, с такой силой грохнув кулаком по столу, что лежавшая на нем стопка бумаг упала на пол. - Хотите узнать, сколько мы потеряли из-за вашей глупости? Миллионы! Миллионы!

Кэсси, так же как и Майлз, готова была убить себя. Он абсолютно прав. Надо было оставить "тойоту" и найти такси. Или хотя бы попутную машину. Все что угодно, только бы не упустить своего самого ценного автора.

– Я ужасно сожалею, Майлз. Может, мне позвонить ему и объяснить, что…

– Хватит! - отрубил Гилмор. - Вы и без того уже натворили таких бед, что дальше ехать некуда.

– Но ведь хуже не будет. Если я поговорю с ним…

– Я сказал "нет"! Вы что, не понимаете поанглийски?

– Но ведь надо что-то делать. Мы не можем просто сидеть и…

– Не мы, - оборвал он. - Я. Я сам сделаю все, что еще можно сделать.

– Вы всегда можете опубликовать книгу Эйприд Дэвис, - внезапно осенило Кэсси. - Она наверняка станет бестселлером, к тому же, думаю, из нее выждет прекрасный телесериал.

– Вы это серьезно? - воскликнул Майлз. - Если вы считаете, что подобная дребедень способна компенсировать потерю такого писателя, как Шеймус, то вы просто не в своем уме! Более того, я не желаю, чтобы вы учили меня, как нужно вести дела моего издательства.

– Оно не ваше, - машинально вырвалось у Кэсси, и она тут же пожалела о своих словах, увидев на лице Майлза неподдельную ярость. Губы его сжались, глаза прищурились, лицо приобрело сероватый оттенок, которого не мог скрыть даже загар.

– Спасибо, что напомнили, - сказал он мягким и от этого еще более пугающим тоном. - Хотя Кэтрин Барлоу и владеет контрольным пакетом акций, тем не менее по контракту, который я подписал с ее отцом, я имею право нанимать и увольнять служащих по своему усмотрению. В данном случае это дает мне возможность с огромным удовольствием уволить вас.

Кэсси в ужасе уставилась на Гилмора. Неумолимое выражение его лица и зловеще тихий голос говорили о том, что его решение твердо и обжалованию не подлежит. На мгновенье у нее мелькнула мысль открыть свою тайну. И позднее, когда вспоминала об этом, она не могла объяснить себе, что заставило ее промолчать.

– Вы не дадите мне возможность исправить ошибку? - севшим голосом спросила она.

В эту минуту зазвонил телефон, и Кэсси по привычке взяла трубку. Старший пилот лайнера, на котором Шеймус О'Мара летел в Нью-Йорк, сообщал, что писатель отказался ответить на звонок Гилмора, упрямо повторив, что не хочет иметь никаких деле издательством "Барлоу".

Дрожащим голосом Кэсси повторила все это Майлзу.

– Вот так, - угрюмо произнес он. - Шеймус всегда был упрямцем, и, если я буду настаивать на том, чтобы он изменил свое решение, ситуация только осложнится. Надеюсь все-таки, что он образумится прежде, чем отдаст книгу другому издателю. Хотя, если станет известно, что он порвал с нами, его просто завалят предложениями. - Их взгляды встретились, и по жесткому выражению глаз Гилмора Кэсси поняла, что он все еще зол на нее. - Идите, Кэсси, прошу вас. Я распоряжусь, чтобы вам заплатили за три месяца, но не рассчитывайте, что я дам вам благоприятную характеристику.

– Ну что ж, в таком случае - прощайте?

Майлз склонился к лежащим перед ним бумагам.

– Прощайте, - без всякого выражения произнес он.

Возвратившись в приемную, Кэсси рухнула на стул и закрыла лицо руками. Что она натворила! И каким же злобным человеком оказался Шеймус О'Мара, воспользовался ее опозданием для того, чтобы порвать с издательством, всячески поддерживавшим его с тех самых пор, как он стал писать.

Но и Майлз ничуть не лучше. Он тоже использовал этот досадный случай, чтобы избавиться от нее. Хотя, возможно, у него было для этого больше причин, неохотно признала она, вспомнив, как он взвился, когда она сказала, что книга Эйприл Дэвис сможет отчасти возместить потерю Шеймуса. Сейчас она ясно видела, какую брякнула глупость. Это же все равно что махать красной тряпкой перед разъяренным быком.

Бросив взгляд на закрытую дверь, она подумала, что у нее осталось только две возможности: открыть ему правду о себе - и в своем теперешнем настроении он немедленно уйдет из издательства - или попытаться уговорить строптивого ирландца пойти на попятный. Она вздохнула, сознавая, что на самом деле выход только один. Нельзя допустить, чтобы Майлз покинул компанию, пока у нее не созреет окончательное решение насчет собственной своей роли в делах "Барлоу".

Кого ты хочешь обмануть? - спросила себя Кэсси. Твое желание сделать все, чтобы он остался в "Барлоу", не имеет никакого отношения к компании. Здесь кроется много больше, и ты прекрасно это понимаешь. Но насколько больше и что конкретно она понимает - вэтом Кэсси пока еще не была готова себе признаться.

Итак, оставалась единственная возможность: Шеймус. Если она лично переговорит с ним и объяснит, что произошло, он может и передумать. Однако он был в Нью-Йорке, а она в Лондоне. Ну и что? Это могло бы стать препятствием для Кэсси Эллиот, бывшей секретарши Майлза, но никак не для Кэтрин Барлоу. Завтра утром она вылетит на "Конкорде" в Нью-Йорк, встретится там с писателем и в тот же день возвратится назад. Если ее миссия увенчается успехом, она пойдет с новой рукописью прямо к Майлзу домой и заставит его по достоинству оценить ее деловые качества.

Но не менее важно было и другое: ему придется предложить ей вернуться в издательство. Правда, в этом у Кэсси полной уверенности не было.

Глава 9

Было уже поздно, поэтому Кэсси позвонила в "Бритиш эйруэйз" из кабинки телефонаавтомата в холле первого этажа, чтобы случайно не услышал Майлз. Она без труда заказала билет на самолет, условившись, что заберет его прямо в аэропорту.

Придя домой, она сразу же позвонила матери, вкратце рассказала, что произошло, и попросила выяснить, где остановился Шеймус О'Мара. Заранее договариваться с ним о встрече не было смысла, так как в теперешнем своем настроении он наверняка откажется принять ее. Единственная надежда - застать его врасплох.

– Я встречу тебя в аэропорту, - сказала мать. - Мы все очень соскучились по тебе, дорогая. Как чудесно, что ты хоть несколько часов побудешь дома с нами.

Не успела Кэсси положить трубку, позвонил Джастин и пригласил поужинать с ним завтра вечером.

– Извини, но я занята, - сказала она, не вдаваясь в причины.

– Надеюсь, в пятницу ты свободна? Сара с Дэвидом устраивают небольшой прием, и мы оба приглашены.

Кэсси мельком подумала, будет ли там Майлз, но предпочла не спрашивать.

– Что мне надеть? - спросила она вместо этого.

– Что-нибудь сногсшибательное. Приглашенные должны быть в вечерних туалетах. Я заеду за тобой в восемь. А до этого веди себя паинькой!

Как жаль, что она не может влюбиться в Джастина, подумала Кэсси - она сидела на кухне и ела макароны с "дарами моря", - но чувству не прикажешь. С Джастином у нее ничего такого быть не может.

Покончив с ужином, Кэсси упаковала вещи и заказала такси в аэропорт. На "тойоту" она рассчитывать побоялась.

Кэсси уже не раз летала на "Конкорде", но неизменно получала удовольствие: самолет был на редкость комфортабельный. Правда, здесь кресла в салоне первого класса оказались не столь удобны, как на других рейсах, зато еда и обслуживание были на высоте, не говоря уже о том, что самолет прибывал в Нью-Йорк в девять тридцать пять утра, на пятьдесят минут раньше ее вылета из Ловдона!

Мать встретила ее в аэропорту Кеннеди, но наотрез отказалась сообщить местопребывание Шеймуса О'Мара, пока Кэсси подробно не расскажет о своей ссоре с Майлзом Гилмором.

– Судя по твоим словам, он ужасный человек, - заметила Маргарет Эллиот, откидываясь в обитом светлой кожей кресле своего серебристо-голубого "роллс-ройса". - Как ты можешь с ним работать? Не понимаю, зачем тебе все это нужно, дорогая.

– Ну что здесь непонятного? Ведь это наилучший способ изучить издательское дело.

– Ты все еще не отказалась от безумной затеи возглавить "Барлоу"? - В затемненных лиловатыми стеклами очков глазах Маргарет отразилось разочарование. - Мы с Лютером надеялись, что ты продашь свои акции и вернешься домой. Я уверена, здесь ты можешь заняться чем-нибудь не менее интересным.

Кэсси усмехнулась.

– Мне нравится в Лондоне, мама. Но даже если я вернусь в Нью-Йорк, я буду жить отдельно. - Кэсси порывисто схватила руку матери и нежно сжала ее. - Птенец вырос и навсегда покинул материнское гнездо. И не потому, что ему там было плохо. Просто настало время расправить собственные крылья.

– Ты уверена, что причина не в этом человеке? - спросила мать. - Может, между вами есть что-то, о чем ты не сказала?

От неожиданности у Кэсси перехватило дыхание.

– Что за странный вопрос?

– Это означает "да" или "нет"?

– Однажды он пригласил меня в ресторан поужинать, - Кэсси ушла от прямого ответа, - но ничего путного из этого не вышло.

– Почему же?

– В ресторане случайно оказалась одна из его тогдашних подруг и просто рассвирепела, увидев нас вместе. С тех пор я решила, что наши отношения должны носить сугубо деловой характер, так будет лучше.

– В самом деле?

– Если б между нами что-нибудь было, он бы не уволил меня столь поспешно.

– Какая наглость с его стороны! Нужно было сказать, кто ты, и дать ему пинка под зад.

– У меня было такое желание, - призналась Кэсси. - Но в конце концов возобладал здравый смысл.

– Вот как? - Мать с подозрением посмотрела на нее. - Полагаю, он весьма хорош собой.

– Да, очень.

– Тогда почему он до сих пор не женат?

– Он слишком ценит свою свободу, - ответила Кэсси, ощутив при этих словах непонятную боль. - Ну а теперь забудь о Майлзе и расскажи мне, где остановился Шеймус О'Мара.

– В "Уолдорф-Астории", - вздохнула мать.

– Я немедленно поеду туда. Если он не захочет меня принять, устрою на него засаду в холле гостиницы.

– Не говори глупости, дорогая, разумеется, он тебя примет.

Кэсси была в этом далеко не уверена и, расставшись с матерью у подъезда, вошла в отель. В цветочном киоске она купила самую роскошную корзину цветов и попросила портье доставить ее г-ну О'Мара.

Прием сработал, и через несколько минут Кэсси уже кралась следом за посыльным по холлу десятого этажа. Когда тот остановился у двухкомнатного углового номера, она подошла к нему и лучезарно улыбнулась.

– О, вы уже принесли мои цветы для мистера О'Мара! Вообще-то я могу вручить их ему сама.

Сунув молодому человеку долларовую бумажку, Кэсси с таким уверенным видом взяла у него корзину, что он и не подумал возражать. Проводив посыльного взглядом, она постучала в дверь номера.

Почти сразу же дверь распахнулась, и она увидела симпатичную темноволосую девушку лет двадцати. Кэсси поспешно представилась как секретарша Майлза Гилмора, сказав, что хотела бы поговорить с господином О'Мара.

– Я его дочь Кэйтлин, - сказала девушка, нервно оглянувшись назад. - Не думаю, что отец захочет видеть кого-либо из "Барлоу". Он очень сердит.

– Я знаю, - с чувством сказала Кэсси. - Но я специально прилетела из Лондона, чтобы повидать его. Для меня это очень важно, - настаивала она, стараясь придать себе убитый горем вид.

– Что там происходит? - донесся оживленный ирландский говорок, и из гостиной появился Шеймус О'Мара.

Среднего роста, с копной тронутых сединой темно-рыжих волос и такого же цвета аккуратно подстриженной бородой, он выглядел старше своих пятидесяти трех лет. Сетка морщин на лице говорила, что этот человек не чужд радостей жизни, а огонек в глазах - что он большой ценитель хорошеньких женщин.

Кэсси сразу воспрянула духом и одарила его широкой улыбкой. Да, не зря она надела этот костюмчик от Шанель: короткий жакет и расклешенная короткая юбка выгодно подчеркивали достоинства ее фигуры.

– Я секретарь господина Гилмора, - сказала она и, не давая ему перебить себя, рассыпалась в извинениях по поводу вчерашнего неприятного инцидента. - Теперь-то я понимаю, что сразу после звонка в Автомобильную ассоциацию должна была позвонить в аэропорт, - закончила она свой рассказ. - Но у меня было в запасе целых три часа, и я не сомневалась, что приеду вовремя. Господин Гилмор был в ярости и тут же уволил меня.

У писателя от изумления отвисла челюсть.

– Майлз уволил вас?

– Он готов был меня растерзать, - сказала она, потупившись, как бы не желая, чтобы он увидел ее слезы. - На него было страшно смотреть.

– Но если он уволил вас, то почему вы здесь?

– Чтобы увидеть вас. Мне нравится работать в "Барлоу". Это одна из лучших в мире издательских фирм, а господин Гилмор - человек выдающийся. Я бы не хотела работать ни с кем, кроме него. Вот почему я должна была встретиться с вами. Прошу вас, помогите мне!

– Вы потратили собственные деньги, чтобы прилететь сюда?

– Да. И мои расходы окупятся с лихвой, если я снова получу эту работу.

– То есть если я не перейду в другое издательство?

– Да.

О'Мара задумчиво погладил бороду.

– Стало быть, вы считаете Майлза выдающимся человеком, так?

– Все писатели, которые с ним работают, в один голос твердят, что он на редкость талантливый критик, - превозносила его Кэсси. - К тому же весьма конструктивный.

– Однако с вами он был далеко не конструктивен, хотя в этом, по-видимому, виноват я. Я ведь тоже не очень-то хорошо обошелся с вами, а? - В глазах Шеймуса О'Мара сверкнул насмешливый огонек. - Ну что ж, теперь, когда я воочию увидел вас, я готов вручить вам мою новую книгу, чтобы вы сами передали ее Майлзу.

От радости Кэсси на миг лишилась дара речи, и на глазах у нее выступили слезы, теперь уже не притворные, а настоящие. Ирландец вздохнул, сожалея о своих годах, и удовольствовался тем, что предложил ей чашечку кофе.

Час спустя Кэсси, прижимая к себе рукопись, впорхнула в родительскую квартиру и очень обрадовалась, что застала мать и отчима дома.

– Если Магокет не идет к горе… - пошутил Лютер, крепко обнимая Кэсси.

– Я собиралась зайти к тебе в офис, - виновато сказала она.

– Я вижу, ты получила то, за чем приехала, - заметил он, глядя на пакет в ее руке.

– Да. И жду не дождусь, когда суну его Майлзу под нос. Представляю, какое у него будет лицо!

– Жаль, что ты не можешь треснуть его этим пакетом по голове, - усмехнулась мать.

Кэсси весело рассмеялась, а отчим стал расспрашивать ее о Майлзе и о планах на будущее.

– Я так и не решила, чем заняться, - уклончиво сказала она. - Это зависит от некоторых обстоятельств…

– От господина Гилмора? - спросила мать, насмешливо приподняв бровь.

– Да, но вовсе не потому, что ты имеешь в виду. Чем больше я узнаю о "Барлоу", тем больше понимаю, насколько Гилмор необходим издательству. Пока что он твердо намерен оставить свой пост, как только Кэтрин Барлоу возглавит компанию.

– Я уверена, при твоем обаянии ты легко уговоришь его изменить это решение.

Кэсси вспомнила слова матери на борту "Конкорда", несущего ее назад в Англию. Испытывать на нем свои женские чары очень опасно, ведь он наделен обаянием не меньше, чем она, и эта затея может для нее плохо кончиться. При мысли об этом она пришла в смятение: выходит, Майлз ей нравится! Господи, да разве найдется такая, которой бы он не понравился? А если он ей не просто нравится? Вдруг это любовь? Что, если именно по этой причине она так страстно хочет оправдать себя в его глазах?

– И вовсе я его не люблю, - пробормотала она про себя. Это всего лишь физическое влечение, и очень странно, кстати, что Майлз не испытывает к ней ничего похожего. Другие мужчины до сих пор были готовы на что угодно, только бы добиться ее благосклонности, а для Майлза она что-то вроде непременного атрибута его офиса, атрибута вполне надежного, если время от времени поощрить его добрым словом.

Не желая больше думать о нем, Кэсси взяла рукопись Шеймуса и вскоре забыла обо всем, зачарованная магией слов. Поистине было бы непростительной глупостью позволить О'Мара уйти к другому издателю! Это была самая лучшая из его книг, явно достойная высочайшей литературной награды. Забыв о недавней стычке с Майлзом, Кэсси принялась записывать на листке бумаги свои соображения, а потом положила листок в папку, поверх рукописи. Она отбросила всякую мысль о том, что таким образом рискует остаться без места. Майлз будет посрамлен, ведь ей удалось то, чего не смог сделать он, - вернуть Шеймуса в родное издательство. Но он незлопамятен и не сможет долго дуться на нее. Или она ошибается?

Глава 10

Вечером, в десять двадцать, самолет приземлился в Хитроу. Багажа у Кэсси не было, поэтому она сразу отправилась домой.

Едва войдя в холл, она тотчас набрала номер Майлза - хотела убедиться, что он дома, - а услышав его голос, повесила трубку, схватила папку с рукописью и поспешила к своей "тойоте".

Внешний вид его дома не вызвал у нее удивления. Как-то раз, зная, что он живет неподалеку, она из любопытства проехала мимо. Четырехэтажный особняк находился в конце викторианского квартала, выстроенного в середине прошлого века по соседству с Хэмстед-Хит Фасад из красного кирпича с высокими узкими окнами в белых деревянных рамах отличался элегантной сдержанностью, которую подчеркивала блестящая чугунная отрада, опоясывающая ухоженный палисадник.

Свою машину Кэсси припарковала позади двухместного белого "мерседеса". Точно такую же модель она водила в Нью-Йорке, разница заключалась лишь в окраске и индивидуальном номере - "СХ 1".

Сара Холлистер. У Кэсси екнуло сердце. Неужели это ее машина? Впрочем, на свете множество людей с такими инициалами, так что не стоит спешить с выводами. И все же, если верить Джастину, его сестра и Майлз по-прежнему питали друг к другу нежные чувства, и если Дэвида Холлистера нет в городе…

Неожиданно Кэсси охватил такой гнев, что она даже испугалась и поспешно напомнила себе, что частная жизнь Майлза ее не касается. Если ему нравится принимать у себя после полуночи замужнюю женщину, это его личное дело. И нечего отвлекаться, она пришла сюда с совершенно определенной целью: чтобы вручить Майлзу рукопись Шеймуса, - и сделает это во что бы то ни стало.

Взяв себя в руки, она открыла кованую садовую калитку, быстро прошла по вымощенной камнем дорожке и поднялась по ступенькам к застекленной, отделанной бронзовыми украшениями парадной двери.

Кэсси позвонила в блестящий медный колокольчик, звуки которого резко нарушили ночную тишину, и только тут обратила внимание, что, если не считать фонаря над дверью, весь дом погружен в темноту. Невольно представив себе Майлза в постели - и с кем! - она уже не могла думать ни о чем ином и готова была обратиться в бегство, но в эту минуту за витражом парадного вспыхнул свет.

Она глубоко вздохнула - дверь отворилась, и на пороге возникла стройная, широкоплечая фигура Майлза. Он с изумлением уставился на Кэсси.

– Что, черт побери, вы здесь делаете в столь поздний час?

Н-да, прием не из самых теплых, подумала Кэсси. Но стоит ли удивляться - в таких обстоятельствах! Майлз явно только что из постели: он был босиком, из-под короткого синего шелкового халата виднелись сильные длинные ноги. Волосы спутанные, лицо разрумянилось, будто он минутой раньше пробудился от глубокого сна.

Кого я хочу обмануть? - усмехнулась про себя Кэсси, вспомнив о стоящем у дома "мерседесе" и против воли представив себе миниатюрную, пикантную Сару в объятиях могучего, неотразимо мужественного Майлза. Поистине они стоят друг друга. Какая мерзость - изображать в присутствии Дэвида невинных овечек, а за его спиной водить шашни!

– Что вы, черт возьми, хотите? - снова спросил Майлз.

– Кое-что отдать вам, желательно в доме, - решительно ответила Кэсси. - Здесь довольно холодно.

Буркнув что-то, он посторонился, пропуская ее внутрь.

Снаружи дом был выдержан в строгом викторианском стиле, но внутреннее его убранство отличалось заметным эклектизмом, с преобладанием модерна. Панели и карнизы большого восьмиугольного холла были выкрашены в белый цвет, сами же стены были густо-коричневыми и служили прекрасным фоном для искусно подсвеченных современных полотен, среди которых она узнала Ротко, Хокни и Люциана Фройда. Толстая темно-красная, почти бордовая ковровая дорожка привела ее в кабинет, где преобладала та же теплая цветовая гамма. Мебели немного - несколько мягких кресел и софа с кремовой и густо-шоколадной обивкой, пол застлан ковром в геометрических узорах, несомненно работы Дэвида Хикса.

– Вы сказали, у вас для меня что-то есть, - сухо произнес Майлз, продолжая стоять сам и не предлагая Кэсси сесть.

Ничего удивительного, с горечью подумала она, когда в постели его ждет Сара. Она небрежно шлепнула завернутый в бумагу пакет на стоящий у окна стол из красного дерева с бронзовой отделкой.

Майлз быстро шагнул к столу. Его гневно нахмуренные брови в изумлении взметнулись вверх, когда, нетерпеливо сорвав упаковку, он вдруг увидел рукопись.

– Где вы это взяли? - рявкнул он.

– У Шеймуса О'Мара, несколько часов назад.

– У Шеймуса О'Мара? - Длинными пальцами он откинул упавшую на лоб прядь волос. - Я не понимаю. Как вы умудрились повидаться с ним, когда он в Нью-Йорке?

– Сегодня утром я слетала туда самолетом и изложила свою версию того, почему не смогла встретить его в Хитроу. После чего мы выпили кофе и он вручил мне свою рукопись. - Прочтя на суровом лице Майлза крайнее удивление, Кэсси с немалым трудом обуздала свой триумф.

– Вы были в Нью-Йорке? Пили с ним кофе? - Гилмор был так ошарашен, будто она пила кофе ни много ни мало с жителем Венеры!

– А что тут сложного? - мягко сказала Кэсси, словно перед нею стоял непонятливый ребенок. - Вчера вечером я позвонила в НьюЙорк приятелю и попросила его узнать, где остановился О'Мара. Потом заказала билет на "Конкорд" и вылетела в Штаты.

– "Конкорд"? - сдавленным голосом воскликнул Майлз, уставившись на нее с видом человека, который не верит своим ушам.

Кэсси наслаждалась его растерянностью. В конце концов, не каждый день уволенные секретарши берут билет на "Конкорд" и летят в Штаты, чтобы встретиться с таким знаменитым автором. Для него Шеймус пока еще бывший автор, поправила себя Кэсси, преисполненная решимости заставить Майлза помучиться - не оставлять же безнаказанным то, как он с ней обошелся.

– Мой визит произвел на Шеймуса такое сильное впечатление, - бесстрастно заметила она, - что он решил не уходить в другое издательство.

– Просто не верится, - Майлз покачал головой. - Не знаю, что и сказать.

– Для начала неплохо бы и поблагодарить.

– Но этого же недостаточно! - Он криво усмехнулся. - Вы сотворили настоящее чудо!

– Нет. Я просто хотела, чтобы вы взяли меня назад в издательство.

Кэсси с удовольствием отметила, как он смутился.

– Само собой. Хотя, говоря по правде, меня удивляет, что вы хотите снова со мной работать.

С невозмутимым видом Кэсси нанесла последний удар:

– Дело вовсе не в вас, господин Гилмор, а в моей работе. Я нахожу ее чрезвычайно интересной.

Возникла короткая пауза.

– Вообще-то я считаю, что вы заслужили повышение. Ваши способности не используются в полной мере. Что вы скажете о редакторской работе? Я ценю ваши критические замечания и…

– Я бы предпочла пока остаться вашим секретарем, - не дала ему закончить Кэсси. - Я приму ваше предложение о повышении тогда, когда буду уверена, что сумею хорошо делать эту работу. Сейчас я еще не чувствую себя достаточно компетентной.

Его губы дрогнули в едва заметной усмешке.

– Странно. У меня сложилось впечатление, что вы готовы занять мое место!

– Если это серьезное предложение, то я подумаю!

Он издал короткий смешок, затем снова посерьезнел.

– Не многие отказались бы от возможности повышения и более высокого заработка, даже сознавая, что не готовы к новым обязанностям. Посчитали бы, что как-нибудь справятся.

– Деньги интересуют меня меньше всего, - брякнула Кэсси и туг же поправилась: - Я… я хочу сказать, что мне вполне хватает моего жалованья и на большее я не претендую.

– В таком случае среди наших служащих вы уникальный экземпляр! - сухо заметил он и кивком предложил ей сесть.

– Вы забыли, что мне не нужно платить за жилье, - напомнила она, устраиваясь в кресле. - Если бы мне пришлось выкраивать деньги на квартиру, все было бы иначе.

– Да, в этом отношении вам повезло. - Гилмор шагнул к стоящему на маленьком столике подносу с напитками. - Хотите чегонибудь выпить? Я предпочитаю бренди.

– Фруктовый сок, если можно.

Он кивнул и вышел из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь.

Отправился наверх рассказать обо всем Саре, цинично подумала Кэсси, подавив желание подкрасться к двери и проверить, так ли это.

Через несколько минут Майлз вернулся, неся на подносе две чашки ароматного кофе.

– Без кофеина, - весело сообщил он, - чтобы не испортить вам сон. Вы говорили, что замерзли, и я подумал, что вам не стоит пить сок из холодильника.

Тронутая таким вниманием, Кэсси взяла чашку.

– Чудесно.

Очевидно, Майлз успел зайти в спальню, потому что теперь на нем были шелковые пижамные брюки и домашние шлепанцы. Остро ощущая его присутствие, Кэсси настороженно смотрела, как он берет стул и усаживается напротив нее.

– Если вы все же передумаете насчет повышения, дайте мне знать. У вас хорошая голова, а с вашим умом вы сможете найти себе достойное применение. Почему вы не поступили в университет?

Кэсси помедлила, поскольку была не слишком хорошо осведомлена о системе образования в Англии.

– Мне… мне не хотелось корпеть над учебниками, потому я и выбрала университет жизненного опыта.

– Вряд ли работу у Лайонела Ньюмена можно считать таким опытом.

– Перед этим я немало поколесила по свету, - сказала она и, увидев его озадаченное лицо, тотчас поняла, что сказала что-то не то, но не знала, что именно.

– Вы упоминали, что работали в разных местах в Америке, - заметил Майлз.

– Не только, - быстро сочинила Кэсси, вспомнив, что говорила ему об этом, когда он удивился ее хорошему знакомству со Штатами.

– Какая же из стран понравилась вам больше всего? Ладно, не отвечайте. - Он сделал отстраняющий жест рукой. - Это предмет для более удобного времени. - Он допил кофе. - Почему бы нам не поужинать вместе в субботу, если вы свободны? Считайте это чем-то вроде частичного признания ваших заслуг. К тому же я хочу загладить свою вину за промахи, допущенные мною в тот вечер в ресторане.

– В субботу? Что ж, прекрасно, - ответила она, радуясь, что он понятия не имеет, как участился ее пульс.

– Вот и отлично. Время и место уточним на работе. - Майлз бросил взгляд на часы. - Вы, наверное, с ног падаете от усталости. Мне случалось дважды в течение одного дня пересекать океан на "Конкорде", и я знаю, насколько это утомительно.

Он поднялся и подтянул пояс своего халата. Тонкий узорчатый темно-синий шелк, украшенный алым кантом, при каждом движении льнул к его телу, подчеркивая мужественность всего облика. Так же, впрочем, как и жесткие курчавящиеся волосы на его груди. Кэсси в который уже раз отметила про себя, что в нем нет ни грамма лишнего веса, хотя он и не худой. Ну просто идеал, устало подумала она, чувствуя, что отныне ей будет трудно не сравнивать Майлза со всеми другими мужчинами, которых она знала.

– Я действительно устала, - согласилась она и, подавив зевок, направилась за ним к выходу.

– Я совсем забыл спросить, сколько вы заплатили за билет, - сказал Майлз. - Принесите завтра квитанцию, я выдам вам чек.

– Это не к спеху. Я расплатилась кредитной карточкой.

– Карточка не дает неограниченного кредита, - предостерег он, - а обратный билет стоит очень недешево.

– Золотые кредитные карточки ограничений не имеют.

Майлз в ответ лишь весело хмыкнул, и Кэсси сообразила, что опять попала впросак. О Боже! Видимо, она действительно устала, раз делает такие нелепые ошибки. Чем скорее она попрощается и уедет, тем лучше.

– Вы совершенно правы, - быстро нашлась она. - Но по крайней мере я уложилась в один день, сэкономив вам целых семьсот пятьдесят фунтов. Если бы я прилетела на следующий день, вам бы пришлось оплатить билет без скидки.

– Я бы и не возражал, ведь тогда вы не подняли бы меня среди ночи!

Эти слова напомнили Кэсси о женщине, которая ждет его наверху, и она с трудом подавила желание ответить резкостью.

– Зная, что с Шеймусом О'Мара все в порядке, вы будете спать еще крепче, - кое-как выдавила она.

– Кстати, вы мне напомнили. Возьмите завтра отгул. После сегодняшних хлопот вам нужно хорошенько отдохнуть.

Сев за руль, она облегченно вздохнула. День и вправду оказался нескончаемым. Вдобавок она устала от притворства и всем сердцем мечтала стать наконец с Майлзом собой, Кэтрин Барлоу. Постоянная игра требовала слишком большого напряжения, хотя и была временами весьма занимательной.

Пребывание в Лондоне внесло в ее жизнь определенную новизну. Кэсси всегда помнила о привилегированности своего положения, но теперь, когда была вынуждена рассчитывать только на себя, она узнала о жизни то, чего не могли дать ни книги, ни опыт, почерпнутый у других. Не то чтобы, поселившись в обставленном новой мебелью доме в одном из лучших районов Лондона, она испытывала какие-то лишения, нет, однако все это разительно отличалось от жизни в роскошной родительской квартире на Парк-авеню в Нью-Йорке или в их поместье в штате Кентукки. Но тем не менее, хотя ей и приходилось самой себя обслуживать, носить платья, которых она раньше нипочем бы не надела, водить дешевый подержанный автомобиль, она чувствовала себя как никогда счастливой. У нее интересная работа, новые и интересные друзья, совсем непохожие на ньюйоркских приятелей, людей из очень богатой среды, в которой она привыкла вращаться. И еще - она познакомилась с Майлзом.

Майлз. Это было самое главное в ее новой жизни. По сравнению с Майлзом все остальное абсолютно неважно. Настолько, что она не на шутку встревожилась.

Что бы ни случилось в будущем, ее отношение к жизни стало совершенно иным, и она никогда уже не будет прежней Кэсси.

Глава 11

Кэсси постаралась как можно лучше использовать свободный день и провела его с беззаботностью светской дамы - роскошь, от которой она уже успела отвыкнуть.

Проснулась она поздно и долго нежилась в благоухающей ароматической солью ванне, после чего надела привычный теперь костюм, купленный в магазине готового платья, и отправилась на поиски вечернего туалета - ведь завтра вечером Дэвид и Сара Холлистер устраивали прием и они с Джастином были приглашены.

Она вполне могла бы обойтись без обновки, так как ее гардероб и без того был забит лучшими моделями сезона от нескольких модных фирм, но, если предстояла особенно важная встреча, она, подобно большинству женщин, просто должна была надеть по этому случаю чтото совершенно особенное.

Кэсси вовсе не собиралась поражать Джастина или его сестру, хотя заранее предвкушала удовольствие от того, как поставит на место эту чванливую особу, дав ей понять, что с женщиной, которая является неотъемлемой частью столь важной для Майлза жизни издательства, нельзя не считаться. Нет, главным объектом ее интереса был сам Майлз. Она не сомневалась, что увидит его на приеме в сопровождении очередной имеющей на него виды дамы.

Домой она возвратилась уже к вечеру, очень довольная своими покупками: как всегда, не удержалась и приобрела сразу несколько понравившихся платьев. Устав от долгого хождения по магазинам - лучше бы провести это время в издательстве! - она пораньше улеглась, прихватив с собой в постель нашумевший роман, недавно выпущенный конкурентом, но приключения героини показались ей до крайности пресными по сравнению с захватывающим сюжетом ее собственной теперешней жизни, поэтому Кэсси отбросила книгу и вскоре заснула.

В издательстве она, к своему разочарованию, узнала, что Майлз на весь день уехал за город, хотя и не забыл оставить ей для расшифровки целую кассету писем! Кэсси уже неплохо печатала и решила сделать всю работу сама. Однако, простучав все утро и выполнив только четверть работы, она отослала оставшуюся часть пленки в машинописное бюро.

В пять часов Кэсси отправилась домой. Она уже начала одеваться для приема у Холлистеров, когда услышала звонок в дверь. Включив видеодомофон и убедившись, что это Джастин, она нажала кнопку автоматического замка: пусть входит.

– Я скоро! - крикнула она. - Налей себе пока что-нибудь выпить.

Быстро надев шелковые трусики, она принялась натягивать тоненькие, будто сотканные из паутины, колготки. Заметив убежавшую петлю, охнула и стала торопливо искать в ящике комода другую пару. Наконец, разрумянившись от спешки, она вошла в гостиную и покраснела еще больше, увидев, что Джастин просматривает лежащий рядом с телефоном блокнот, куда она записывала предстоящие встречи.

– Если тебе так интересно, мог бы спросить у меня, - сказала она.

– Извини, солнышко. Я просто хотел узнать, будешь ли ты свободна в конце недели. Венди и Мартин приглашают нас поехать с ними в Котсуолдз. - Он назвал друзей, у которых был коттедж неподалеку от Бэнбери.

Опять он просит составить ему компанию, и, как и в прошлый раз, у нее нет ни малейшего желания согласиться.

– В субботу у меня назначена встреча, - сказала она, не считая нужным говорить, что встречается с Майлзом.

– Можно поехать и в воскресенье, - предложил он.

– Не получится.

– У тебя свидание с кем-то другим?

– Мы не обговаривали исключительных прав друг на друга. - Кэсси ушла от прямого ответа.

– А жаль. - Джастин привлек ее к себе и стиснул в объятиях, сильные руки скользнули по ее спине и замерли на бедрах. - Я с ума по тебе схожу, Кэсси. Когда же ты станешь принимать меня всерьез?

– Мы опаздываем, - уклончиво сказала она, не желая с самого начала портить вечер и в то же время полная решимости расставить все точки над "1" сегодня же, когда он привезет ее домой.

– Среди гостей мы самые незначительные, - сухо заметил он. - Сара не расстроится, даже если мы вообще не придем.

– Может быть. Тем не менее я купила этот костюм специально для сегодняшнего вечера и не хочу упускать случая покрасоваться в нем.

Он нехотя отпустил ее и помог надеть черный шерстяной жакет с рюшами из кремового крепдешина на отворотах в тон кремовому топу. Телесный оттенок создавал иллюзию наготы, что для Джастина не прошло незамеченным.

– Рад, что ты не считаешь нужным скрывать свою прелестную грудь.

– Терпеть не могу лифчики без бретелей. - Она пожала плечами, взяла сумочку и направилась к двери, не желая больше выслушивать от него комплименты своему телу. Впрочем, если бы кто-то другой стал обсуждать достоинства ее груди, ей бы это могло доставить удовольствие!

– Ты никогда еще не выглядела так обворожительно, - заметил Джастин, когда они отъехали от дома. - Бьюсь об заклад, твой костюм куплен не в дешевом магазине готового платья!

– Я его заказала в агентстве модной одежды, - солгала Кэсси (к счастью, она предвидела подобный вопрос). - Я часто там бываю, и, когда у них появляется что-нибудь интересное, они мне звонят.

– По правде говоря, мне показалось, что это авторская модель. У меня глаз на классную одежду. Это от общения с Сарой. Тряпки - ее страсть.

Далеко не единственная, чуть было не вырвалось у Кэсси, но она вовремя одернула себя.

– Ну как, тяжелый был день? - спросил Джастин, когда они ехали через Риджентс-Парк в сторону Белгрэйвии.

– Не такой суматошный, как вчера, когда я летала в Нью-Йорк и обратно.

– Что-что? Ты летала в Нью-Йорк?

Не веря своим ушам, он молча выслушал рассказ о поездке и ее причинах.

– Да ты прямо авантюристка! - наконец пробормотал он. - Если б твой замысел провалился, Майлз не возместил бы тебе расходы на билет.

– А я не сомневалась, что дело выгорит. Судя по тому, что я слышала о Шеймусе О'Мара, он не мог не клюнуть на мою рискованную затею.

У дома Холлистеров на Белгрэйв-сквер уже выстроилась длинная вереница автомобилей, из которых выходили нарядно одетые гости. В холле, у распахнутых дверей в гостиную и столовую, их встречали хозяева особняка.

Кэсси неприятно поразило, что Сара оказалась намного привлекательнее, чем ей запомнилось. Ее пепельные волосы были убраны назад, открывая взору изумительно красивое лицо и ушки с аквамариновыми серьгами в тон зеленоватой голубизне шифонового платья и глаз. Стройная, хрупкая, с безупречной кожей и тонкими чертами, она напоминала дрезденскую статуэтку. И такая же податливо-мягкая, усмехнулась про себя Кэсси, отмечая твердый рисунок ее небольшого рта. Тем не менее было нетрудно понять, почему Майлз, после всего, что между ними произошло, не мог освободиться из-под власти ее чар. Эта женщина буквально излучала откровенную сексуальность, а хрупкость и незащищенность ее облика еще сильнее это подчеркивали.

Она тепло поздоровалась с братом и заученно улыбнулась Кэсси, быстрым взглядом оценив изысканную элегантность ее туалета. Ей бы я никогда не сумела внушить, что приобрела этот костюм через агентство готового платья, с иронией подумала Кэсси. Она знает, что это последняя модель сезона, и, скорее всего, в ее гардеробе есть такая же!

– Чувствуйте себя как дома и выпейте пока что-нибудь, - сказала Сара своим мягким, хрипловатым голосом и тотчас переключилась на других гостей.

Джастин провел Кэсси в гостиную, где официанты разносили напитки. Предложив ей шампанского, он поднял свой бокал.

– За самую прелестную из всех знакомых мне женщин! Надеюсь, мне удастся уговорить тебя отложить свидание и провести уик-энд со мной.

– Ай-ай-ай! Нехорошо, - улыбнулась Кэсси. - Как бы ты чувствовал себя, если бы я отменила свидание с тобой?

Джастин состроил гримасу, но спорить не стал, молча выпил свое шампанское. Кэсси последовала его примеру, и он забрал у нее пустой бокал.

– Я принесу еще. Не отходи никуда, а то я потеряю тебя в этой толпе.

Отсутствовал он дольше, чем она ожидала, а когда наконец появился, то рядом с ним Кэсси увидела еще одного человека - Майлза. Сердце у нее екнуло и часто забилось. Гилмор был поистине неотразим. Более привлекательного мужчину ей не доводилось встречать, хотя Майлз не был красив в строгом смысле слова. С другой стороны, внешняя привлекательность - это не только правильные черты и цвет лица. Без обаяния личности физическая красота делает человека похожим на манекен, чего о Майлзе никак не скажешь!

До сих пор она не видела его в вечернем костюме и поразилась, до какой степени безупречный покрой и изысканная ткань контрастируют с броской мужественностью его широкоплечей фигуры. Ослепительная белизна батистовой сорочки подчеркивала оливковую смуглость лица и блеск светло-серых глаз, которые ничем не выдавали его истинных чувств. Волосы Майлза были гладко зачесаны назад, хотя, подойдя ближе, Кэсси заметила, что одна непокорная прядь готова была вот-вот упасть ему на лоб.

– Я привел Майлза, чтобы он на время составил тебе компанию, - сказал Джастин, когда они оба остановились перед ней.

– Привет, Кэсси, - поздоровался Майлз. - Вы не говорили, что собираетесь быть здесь сегодня.

– Случая не было. Вчера я вас не видела. - Она посмотрела на Джастина. - Так ты уходишь?

– Нужно посмотреть одну Сарину гостью. Она беременна и неважно себя чувствует. Я объяснил, что моя специальность - уже родившиеся дети, а не те, что находятся в материнской утробе. Но люди считают, что врач должен знать и уметь все! Майлз как раз случился рядом, когда Сара попросила меня посмотреть эту женщину, и предложил пока составить тебе компанию.

– Я не ребенок, - холодно заметила Кэсси. Совершенно незачем, чтобы Майлз развлекал ее по обязанности!

– Тогда, может быть, вы составите мне компанию? - предложил он. - Я с удовольствием побуду в обществе самой привлекательной девушки на этом вечере.

– Не забудь, я доверяю тебе Кэсси только на время, - предупредил Джастин. - Я скоро вернусь.

Он наклонился, быстро поцеловал ее в губы и поспешил прочь. Кэсси поняла, что он сделал это нарочно, как бы говоря Майлзу: "Внимание, частная собственность!" Она заметила, как Майлз посмотрел вслед Джастину, и не удивилась, услышав:

– Я и не знал, что у вас такие близкие отношения.

– Я бы сказала, близкие дружеские отношения.

– Как вы познакомились?

– На вечеринке.

– Вы любите вечеринки?

– Только не такие, как эта, - сказала она. - Я предпочитаю веселиться в небольшом кругу близких друзей.

– Я тоже. Лучше всего вдвоем!

С Сарой, ехидно подумала Кэсси, а вслух сказала:

– Тогда почему же вы оказались здесь? - Будто она не знала!

– Частично из деловых соображений, частично по долгу дружбы, - ответил он. - Банк Дэвида выручил нас деньгами, когда несколько лет назад мы задумали расширяться, и с тех пор мы сблизились… - Он легонько пожал плечами. - Тем не менее пришлось пропустить премьеру в Ковент-Гардене.

– Представляю, чего вам это стоило!

– Да нет. Увы, мы не всегда вольны делать то, что хотим. По разным причинам мне пришлось отклонить два предыдущих приглашения Дэвида, и я подумал, что будет неразумно пренебречь еще одним.

Майлз не сказал, что он старинный "друг" Сары, и Кэсси сделала вид, что ничего об этом не знает.

– Его жена очень хороша собой, вы не находите?

– К тому же прекрасно умеет принять гостей, - добавил он с непроницаемым видом. - Дэвиду здорово повезло. Сара просто рождена для той жизни, какую он ведет. Когда его двоюродный брат, человек весьма и весьма пожилой, холостяк, умрет, она станет леди Холлистер и тем самым осуществит свою заветную мечту.

А как насчет мечты самого Майлза? - спросила себя Кэсси. Удовлетворится ли он тем, что готова дать ему Сара? Какая мерзость: тайком встречаться с Сарой и в то же время поддерживать дружеские отношения с ее мужем, подумала она и разозлилась на себя, сознавая, что поступки Майлза никак не влияют на ее чувства к нему.

Она слегка отодвинулась от него, но едва уловимый аромат лосьона после бритья продолжал щекотать ее ноздри. Запах был одновременно терпкий и мягкий, слегка отдающий мускусом, под стать самому Майлзу, ведь он мог быть и резким, и обворожительным, умело используя разные стороны своего обаяния в зависимости от того, что хотел получить. Ему ничего не стоило бы заполучить и ее, если бы он задался такой целью. Кэсси даже испугалась - так ее потянуло к нему - и ринулась в атаку.

– А вы с Сарой? Разве вы не были близки много лет? - дерзко сказала она.

Ни один мускул не дрогнул на лице Майлза.

– Тогда оба мы были молоды и глупы, - невозмутимо ответил он. - Не знали, чего хотим на самом деле.

– По-моему, вы и сейчас этого не знаете.

– Вы намекаете на то, что я до сих пор не женился?

Она молча кивнула и взяла у проходившего мимо официанта бокал с шампанским.

– Женитьба не всегда кратчайший путь к счастью, - сказал Майлз.

– Однако большинство предпочитают именно этот путь, хотя бы для того, чтобы продолжить себя в своих детях, - заметила Кэсси, думая об отце, которого ей не привелось увидеть.

– Я бы никогда не женился только ради детей.

– И все же вы их любите?

– Да. И не только детей, но и стариков и животных, - улыбнулся он. - Я ведь никакой не монстр, хотя, быть может, и кажусь таким в офисе.

– Вернее сказать, вы - огнедышащий дракон!

– К счастью, вас это не пугает!

Прежде чем она успела ответить, вновь появился Джастин.

– Извини, малышка, похоже, у подруги Сары будет выкидыш. Я вызвал "скорую", но она попросила меня поехать с ней в больницу.

– Не беспокойся о Кэсси, - вмешался Майлз. - Я прослежу, чтобы она добралась до дому в целости и сохранности.

– Надеюсь, что сумею вернуться задолго до этого. - Джастин потрепал ее по щеке. - Если я почему-либо задержусь, то позвоню завтра утром.

– Вам незачем выступать в роли моего опекуна, - сказала она Майлзу, когда Джастин ушел. - Я могу спокойно доехать на такси.

– А я могу спокойно довезти вас на своей машине. Я здесь один. Моя дама в последнюю минуту не смогла поехать.

– Наверняка не потому, что получила более заманчивое предложение, - съязвила Кэсси.

– Вы правы, - легко согласился Майлз. - У нее начался грипп.

Потягивая виски, Майлз смотрел на Кэсси внимательным, оценивающим взглядом. Еще раньше она сняла жакет и сейчас вдруг сообразила, что под прозрачным топом у нее практически ничего нет и что с высоты своего роста Майлз прекрасно видит ее обнаженную грудь. По натуре нестеснительная, она вдруг почувствовала смущение и резко выпрямилась, стараясь скрыть от его взора слишком откровенную ложбинку.

Майлз улыбнулся, забавляясь ситуацией.

– У вас прелестная грудь, Кэсси. Напрасно вы смущаетесь.

– Ничего подобного, - возразила она, чувствуя, как вспыхнули щеки. - Но всему свое место и время.

– Может быть, у меня, на досуге?

Кэсси посмотрела на него расширенными от изумления глазами. Майлз был совершенно спокоен, даже и не понять, шутит он или говорит серьезно.

– Помнится, вы утверждали, что не любите мешать развлечения с делами, - с трудом выдавила она.

– Гладя на вас, об этом очень легко забыть.

Кэсси почувствовала, как ее груди внезапно затвердели, а по телу пробежала легкая дрожь.

– Мне казалось, у вас нет недостатка в привлекательных женщинах.

– В красивых - да, но красивые и привлекательные - это вовсе не одно и то же. Вы не поверите, как трудно найти по-настоящему волнующую женщину. Я имею в виду такую, у которой помимо красоты есть еще и мозги.

Кэсси усомнилась в его правдивости, но решила промолчать. Тем не менее выражение лица выкало ее мысли.

– Я вижу, вы мне не верите?

– Ну, я бы сказала, это звучит не очень-то оригинально, - сухо заметила она.

– Меня можно простить. В конце концов, я издатель, а не писатель!

– А я ваш секретарь, а не подруга. И потому могу отличить реальность от вымысла!

Он весело рассмеялся.

– Вы умеете словами охладить мужской пыл получше ледяного душа!

– Означает ли это, что вы признаете свое поражение?

– Конечно. Как и то, что в результате проиграли мы оба!

Кэсси успокоилась. Да он просто дразнит ее, причем с большим удовольствием.

– Майлз! А я все думала, куда ты исчез. - Это была Сара.

Майлз полуобернулся, открывая взгляду Кэсси стройную фигуру в аквамариновом платье. Матово-белая, с ярко-красным маникюром рука по-хозяйски взяла Майлза под локоть, и он невольно как-то подобрался, видимо раздраженный бесцеремонностью Сары и опасаясь, что Дэвид может увидеть все это. По крайней мере Кэсси так показалось.

– Раз уж ты меня нашла, могу я поинтересоваться, зачем я тебе нужен? - спокойно спросил он.

– Ты должен пообщаться с моими гостями, дорогой. Я уверена, Кэсси не станет возражать. - Сара одарила Кэсси широкой улыбкой, гладя на нее пустыми глазами. - Тем более что Джастин вот-вот подойдет.

Она потянула Майлза за собой, но тот не двинулся с места.

– Потом, Сара. Мы с Кэсси хотим перекусить. - С этими словами он мягко убрал со своего локтя наманикюренные пальцы Сары, взял Кэсси под руку и подтолкнул ее к буфету.

– Не очень-то вежливо вы поступили, - отметила Кэсси.

– Знаю, - коротко ответил Майлз, и она подумала, уж не нагрубил ли он Саре намеренно, решив продемонстрировать ей свою независимость. Вполне возможно, что они поссорились и он все еще зол на нее. А возможно - чудесная мысль! - Майлз начал уставать от их связи. В таком случае понятно, отчего он так внимателен к ней. Ведь самый лучший способ показать свое равнодушие к одной женщине - это проявить интерес к другой.

– Я не очень голодна, - пробормотала она, раздосадованная, что стала орудием в его руках. - Думаю, мне пора домой.

– Еще слишком рано.

– Для вас. А я пока не пришла в себя от смены часовых поясов.

– Ради Бога! Так я вам и поверил. Если вы не будете есть, то рискуете навсегда потерять аппетит. - Он подал ей тарелку и принялся накладывать холодные закуски.

Еда оказалась на редкость вкусной, ноКэсси была не в настроении и вяло ковырялась в тарелке. У Майлза таких проблем не было, и он с воодушевлением набросился на салат из омара.

– Вам было неприятно, что Сара пыталась похитить меня? - неожиданно спросил он.

– Почему? Она совершенно права. Мы с вами никак не связаны, поэтому было бы вполне естественно, если б вы переключили свое внимание на других гостей.

– Чепуха. С Джастином вы познакомились на вечеринке, но, поддайся он диктату сестры, вы вряд ли стали бы добрыми друзьями!

– Ну, это совсем другое дело. Он был для меня тогда чужим человеком, но вы-то мой босс.

– Тем больше у меня оснований быть к вам внимательным. Хорошую секретаршу найти нелегко!

Возможно, он и вправду так считает, с волнением подумала Кэсси, но, вспомнив, с какой легкостью Майлз уволил ее из-за того случая с Шеймусом, решила, что он снова дразнит ее. Хотя не исключено, что он наконец разглядел в ней самостоятельную личность. Эта мысль вернула Кэсси аппетит, и она принялась за своего цыпленка.

– Закуски поставляет лучшая лондонская фирма, - сказал Майлз, отставив тарелку.

– Всякая профессиональная кухня несет на себе отпечаток некоего стандарта, - заявила Кэсси только из духа противоречия. - Я лично предпочитаю домашнюю еду.

– Это потому, что вы сами прекрасно готовите.

Знал бы он, какой из нее повар! Она потупилась, напустив на себя скромный вид.

– Надо бы испытать ваши кулинарные способности, - продолжал он. - У меня предчувствие, что это будет нечто особенное.

Слишком слабо сказано! Кэсси пожалела, что в свое время не сказала ему правду о кулинарных книгах, но теперь уже поздно.

– Не стоит обольщаться, - проговорила она. - На самом деле я вовсе не так уж хорошо готовлю.

– Позвольте мне самому судить об этом, - мягко сказал он. - Почему бы нам не поужинать завтра у вас дома, вместо того чтобы куда-то идти? Я собирался повести вас в "Ле Гаврош", - он назвал один из лучших столичных ресторанов, - но мы сходим туда как-нибудь в другой раз.

– Я бы все-таки предпочла завтра. Ну пожалуйста, - попросила Кэсси. Согласившись поужинать с Майлзом, она вряд ли сумеет придумать теперь убедительную отговорку. - Я столько слышала о "Ле Гаврош", а кроме вас, некому повести меня туда.

– Мы обязательно сходим, на следующей неделе, - успокоил он ее. - Я посмотрю в своем расписании, когда у меня свободный вечер.

– Может получиться, что наши свободные вечера не совпадут, - быстро сказала она.

– Вы что же, не хотите приготовить для меня ужин? - шутливо спросил Майлз.

– Конечно, хочу. Но… дело в том, что у меня барахлит плита…

– Завтра утром я пришлю Джека, он посмотрит, в чем там дело. Этот волшебник мигом все наладит, у него золотые руки.

Лучше бы этот волшебник превратил ее в искусного повара! Кэсси подавила готовый вырваться вздох. Вот попала - из огня да в полымя! Придется теперь с утра пораньше позвонить шоферу Майлза и сказать, что плита неожиданно снова заработала.

– Ну, смотрите, ваша жизнь в ваших руках, - предостерегла она Майлза.

– А мой желудок в ваших".

– Вы и не подозреваете, насколько вы 1фавы. Не забудьте прихватить с собой бутылку минеральной. Возможно, она вам очень даже понадобится.

– Лучше я принесу бутылку шампанского… и, разумеется, возмещу вам расходы на еду.

– В этом нет никакой нужды, - запротестовала она.

– Если так, значит, я плачу вам слишком много!

Кэсси ответила шуткой, и все же ей было немного не по себе оттого, что он так настаивал провести завтрашний вечер у нее дома. Слава Богу, она не настолько наивна, чтобы поверить, будто Майлз спит и видит отведать ее стряпню. И если он попытается соблазнить ее, то еще неизвестно, хватит ли у нее сил устоять. Страх поддаться желанию мужчины был для нее совершенно непривычен. До сих пор Кэсси ничего не стоило сказать "нет", так как страсть без любви вызывала у нее отвращение. Но к Майлзу она испытывала очень глубокое чувство, какого никогда раньше не знала, и ей было страшно, что Майлз, добившись своего, потеряет к ней всякий интерес - ведь для него это было в порядке вещей.

С другой стороны, если он хочет порвать с Сарой, то просто грех упускать такую великолепную возможность. Потягивая шампанское, она незаметно из-под ресниц наблюдала за ним. Майлз расстегнул пиджак, и сквозь тонкий батист рубашки Кэсси различила поросль темных волос у него на груди. Она поспешно опустила взгляд: синий кушак на талии придавал ему вид этакого лихого пирата, что вполне соответствовало его напористой, самоуверенной манере держаться. Интересно, какой он в любви? Требовательный и безапелляционный, не задумываясь берущий то, что, как он считает, по праву принадлежит ему? Или нежный и внимательный, готовый терпеливо ждать момента высшего наслаждения, чтобы вместе завершить акт любви?

Горячая волна желания захлестнула Кэсси и дрожью пробежала по всему телу, в воображении мелькали мучительные картины, рисующие Майлза в объятиях других женщин. Уму непостижимо, как Сара могла мириться с его многочисленными любовными похождениями. Или, может быть, ей было так намного удобнее? Потому что мужчину, страсть которого отчасти утолена, легче умиротворить? Ведь она должна была играть роль примерной жены и не всегда имела возможность удовлетворить его желания, а поэтому закрывала глаза на его интрижки.

Подошел Дэвид Холлистер, и Кэсси с радостью отвлеклась от неприятных мыслей. Во время их последней встречи в кабинете у Майлза он был очень мил и завязал разговор о Джастине, намекая, что он в курсе их отношений - в отличие от своей жены, никак не показавшей, что ей тоже об этом известно.

– Какая досада, что Джастину пришлось срочно уехать, - произнес он мягким, негромким голосом. - Но я вижу, Майлз не дает вам скучать. По крайней мере надеюсь на это, равно как и на то, что он не терзает вас инструкциями относительно того, что вам предстоит сделать в понедельник!

– Не такой уж я злобный педант и зануда, - нахмурился Майлз. - Я как раз изо всех сил старался ее разговорить!

– В таком случае я должен вдвойне извиниться, так как вынужден на некоторое время увести вас от Кэсси. Сэр Леон Пакард забежал к нам на огонек и хочет поговорить с вами. Он не отказался от мысли совершить ту сделку.

Майлз бросил на Кэсси извиняющийся взгляд.

– Я скоро вернусь.

– Не беспокойтесь, со мной будет все в порядке.

Когда Майлз ушел, Кэсси огляделась по сторонам и заметила в нише за большой вазой с цветами свободный стул. Из-за букета она могла хорошо видеть всю комнату, тогда как сама была наполовину скрыта листьями и цветами, что позволяло ей спокойно вспомнить все, что сказал ей Майлз, и, что не менее важно, поразмышлять, насколько серьезны были его слова.

Глава 12

Кэсси так и не удалось поразмышлять о Майлзе. Не успела она расположиться в своем углу, как к ней подошла хозяйка вечера. Судя по всему, Сара, как коршун, наблюдала за ней все то время, пока она была в обществе Майлза.

– Джастин рассказал мне о вашем путешествии в Нью-Йорк, - начала Сара. - Неудивительно, что у вас такой усталый вид.

– Я надеялась, что это будет незаметно, - ответила Кэсси, пряча улыбку. Ну и ну, даже не скрывает, как ей хочется поставить на место нахальную секретаршу!

– Боюсь, что все-таки, - последовал недвусмысленный ответ. - Хота, возможно, это еще и результат напряженной работы у Майлза. Мне кажется, он весьма требователен и придирчив.

– Но он и к себе не менее требователен, у него многому можно научиться! - воскликнула Кэсси. - Благодаря ему я стала неплохо разбираться в механизме издательского дела.

– Правда? Стоит предупредить Майлза, чтобы он держал ухо востро, если не хочет потерять место.

– Он всячески поощряет мой интерес к делам компании, - намеренно сказала Кэсси. - Поэтому мы с ним нередко обсуждаем вместе различные вопросы.

Сара опять поджала губы.

– Я часто жалею, что вынуждена была отказаться от карьеры, но Дэвид постоянно бывает за границей, и ему нравится видеть меня рядом.

– Чем же вы заполняете остальное время?

– Занимаюсь благотворительностью и нашими домами.

У них три дома и почему-то нет детей, подумала Кэсси. Надо бы порасспросить Джастина.

– А что вы делали до замужества? - спросила она в надежде, что Сара расскажет о себе и Майлзе.

– Работала в компании "Англиа Телевижн". Потом я познакомилась с Майлзом и переехала с ним в Оксфорд. Майлз был блестящим оратором, и его лекции пользовались у студентов огромным успехом. Он очень любил свою работу и не помышлял ни о какой другой жизни.

– Оксфорд чудесное место, - пробормотала Кэсси, надеясь вызвать Сару на дальнейшую откровенность.

– Я предпочитаю Лондон или Париж. - Изящная ручка сделала неопределенный жест. - Университетская жизнь скучна и однообразна - разумеется, если ты сам не занимаешься научной работой. Я готова была на стенку лезть от тоски, но тут на сцене появился Дэвид, а мне в конце концов стало ясно, что мои чувства к Майлзу изменились. - Сара слегка повернулась на стуле и посмотрела Кэсси прямо в глаза. - Надо сказать, что для него это был большой удар. Он умолял меня остаться, обещал даже переехать в Лондон и найти себе другую работу, но я убедила его не делать этого. Я же понимала, что он будет глубоко несчастлив вдали от своих студентов и университета.

Версия Сары несколько отличалась от той, какую она слышала от Джастина. Оно и понятно, ведь Саре незачем выставлять себя в невыгодном свете. Ее поступок выглядел куда менее предосудительным, если принять на веру, что она бросила Майлза не по материальным соображениям, а полюбив другого человека.

– Вы, наверное, удивились, когда Майлз решил заняться издательским делом, - сказала Кэсси, тщательно скрывая свою заинтересованность.

– О да, конечно. И я очень рада его успехам на этом поприще. А если бы Майлз еще и женился, я была бы просто счастлива. Тогда мне бы не пришлось корить себя за то, что я от него ушла… Боюсь, однако, что он по-прежнему любит меня. Только этим и можно объяснить его агрессивность и непостоянство в отношениях с женщинами. - Хрупкая рука Сары легла на плечо Кэсси. - О Боже, что это я разоткровенничалась! Сама себя не узнаю! Пожалуйста, забудьте все, что я тут наговорила.

– Уже забыла, - успокоила ее Кэсси, прекрасно сознавая, что Сарина откровенность не более чем игра. - Не в моих привычках помнить светскую болтовню.

Сара поднялась со стула, ее вспыхнувшие щеки выдавали, что колкость не прошла незамеченной.

– Надеюсь, Майлз вполне оценил, какое сокровище нашел в лице своей секретарши, - сказала она и поплыла назад в зал, окутанная облаком шифона от Валентине и нежным ароматом знаменитых духов Джордже.

Кэсси вновь осталась наедине со своими мыслями, и вновь очень ненадолго. Буквально через минуту к ней подошел высокий худощавый мужчина, темноволосый, с седеющими висками, и, коротко поклонившись, представился:

– Меня зовут Жак Фурье. - В его голосе был слышен легкий французский акцент. - Я работаю с Дэвидом.

– А я здесь с его шурином, - весело ответила Кэсси.

– Но сейчас, его здесь нет, насколько мне известно. Я слышал, он повез кого-то из гостей в больницу. - Темные глаза Фурье шарили по ее телу, пока беззастенчиво не остановились на груди. - Льщу себя надеждой, что его потеря обернется приобретением для меня. Я хотел подойти к вам сразу же после его ухода, но Майлз меня опередил.

– Я работаю у него.

– Счастливчик! У него такая красивая сотрудница.

– Скорее, секретарша.

– Кем бы вы ни были, я уверен, что вы настоящее сокровище. - Француз смотрел на нее жадными глазами. - Можно мне присесть? - Вопрос был риторический, так как он, не дожидаясь ответа, занял стул, на котором только что сидела Сара. - Легче разговаривать, когда лица на одном уровне, хотя вид не такой захватывающий!

Смысл его слов был вполне однозначен, и Кэсси второй раз за вечер покраснела.

Ее смущение не укрылось от француза.

– Как отрадно, что в наше время ничем не ограниченной откровенности в одежде есть женщины, не потерявшие способности краснеть! Вы должны все мне рассказать о себе.

– Я уже рассказала вам, что работаю в "Барлоу".

– Это только начало. Я хотел бы узнать о вас побольше. Где вы живете?

– В Камден-Тауне.

– Одна?

– Да.

– Означает ли это, что вы с доктором просто друзья?

– Это означает, что я предпочитаю жить одна.

Он издал короткий смешок.

– Ко всему вы еще остры на язык. Вы давно работаете с Майлзом?

– Теперь моя очередь задать вам вопрос, - улыбнулась она, стремясь отвлечь его внимание от своей особы. - Вы давно живете в Англии?

– Три года.

– А ваша жена сегодня тоже здесь? - Кэсси обратила внимание на золотое обручальное кольцо Фурье и надеялась, что этот вопрос положит конец его комплиментам.

– Нет, она уехала в Лион навестить своих родителей, - ответил он. - Я с утра до вечера занят, так что скучать некогда. Но по ночам я чувствую себя покинутым и одиноким. Какие будут предложения?

– Купите себе одеяло с электроподогревом и собаку!

– Что называется, отбрили, - усмехнулся он. - Хотя меня это не удивляет, не зря же вы работаете с Майлзом. Он терпеть не может посредственности.

Кэсси согласно кивнула.

– Мне еще не доводилось встречать людей с таким острым умом. Он…

– Нет нужды рассказывать мне о его достоинствах. Наш банк никогда бы не поддержал "Барлоу", если бы во главе издательства стоял не Майлз, а кто-то другой.

– А я считала, что издательство возглавлял Генри Барлоу, вместе с Майлзом, - осторожно заметила Кэсси.

– Вначале так и было. Но последние шесть лет всем заправлял Майлз.

– В самом деле?

– Безусловно. - Жак Фурье развел руками. - Таких людей, как он, раз-два и обчелся, ему под силу наладить дело в любой компании. На мой взгляд, он наверняка достигнет больших высот.

Это последнее замечание не вызвало у Кэсси восторга.

– Мне кажется, ему это не нужно. Майлз вполне доволен своим теперешним положением.

– До поры до времени.

– Должно быть, вы сейчас подумали о Кэтрин Барлоу? - Кэсси вопросительно взглянула на него.

– Да. Ее планы никому не ведомы, - пожал плечами француз. - Но хватит говорить о других. Меня интересуете вы. Как насчет поужинать со мной завтра вечером?

– Завтра я занята. И, сказать по правде, буду занята все выходные и всю следующую неделю, - добавила она, не испытывая ни малейшего желания встречаться с женатым человеком.

– Меня это не удивляет. - Он слегка потрепал ее по плечу. - Может быть, через неделю?

– Я стараюсь не заглядывать так далеко вперед. Я ведь, знаете ли, часто работаю допоздна.

– Засиживаться на работе допоздна, как правило, свойственно мужчинам!

– Вы хотите сказать, женатым мужчинам? - Кэсси посмотрела на него с неприязнью.

– Извините за вторжение, - прервал их внезапно вернувшийся Майлз. - Я готов подвезти вас домой, Кэсси, если вы не раздумали уходить.

Кэсси с облегчением вскочила, следом за ней поднялся и Жак Фурье.

– Неудивительно, что Кэсси устала, Майлз, - обратился он к Гилмору. - Она рассказывала мне, что по твоей милости задерживается на работе до поздней ночи.

– Равно как и то, что каждая минута доставляет мне огромное удовольствие, - перебила Кэсси, которой все меньше нравился ее новый знакомый.

Уверенным жестом Майлз положил руку на ее обнаженную спину и, холодно попрощавшись с французом, повел ее прочь.

– Если не ошибаюсь, вы изъявили желание уехать отсюда со мной? - спросил он Кэсси, когда за ними закрылась наружная дверь.

– А вы подумали иначе?

Он отпер дверцу своего темно-зеленого "даймлера".

– Мне показалось, что вам приятно общество господина Фурье, вот я и подумал, может быть, вы хотите, чтобы он подвез вас домой.

– Он, между прочим, женат.

– Прошу прощения, - с деланным смирением сказал Майлз. - Я не знал, что ваше второе имя - Добродетель.

– Не вижу повода для сарказма, - осадила его Кэсси. - Возможно, вам я и кажусь старомодной, но у меня на сей счет другое мнение.

Она тотчас пожалела об этих словах, опасаясь, что Майлз истолкует их как издевку. В конце концов, разве она не видела машину Сары возле его дома в ту ночь, когда принесла ему рукопись? Ну что ж, ничего не поделаешь. Кэсси решила не извиняться и, не говоря ни слова, села рядом с ним в машину.

В полном молчании они ехали по ночному городу; Кэсси неотрывно смотрела в окно, будто никогда прежде не видела Гайд-Парка.

– У вас на лице было написано, что он вам нравится, - наконец прервал молчание Майлз, но опять вернулся к прежней теме, и Кэсси разозлилась.

– Я просто была вежлива.

– Ага, вежливо позволяли почти незнакомому человеку приставать к вам.

– Вы о том, что он положил свою руку на мою? Но это ведь смешно! Что, по-вашему, я должна была сделать? Дать ему пощечину?

– Своим поведением вы поощряли его, - проворчал Майлз.

– Мужчины вовсе не нуждаются в поощрении, когда начинают приставать с ухаживаниями, - отрезала она. - И какое, собственно, вам до этого дело? В конце концов, я не ваша собственность.

– Возможно, я бы не возражал против этого.

Автомобиль внезапно остановился, и ремень безопасности резко отбросил ее на спинку кресла. Разъяренная, Кэсси всем корпусом повернулась к Майлзу.

– Что это, черт вас возьми, значит?

– Я хочу вас, и мне невыносимо видеть, что кто-то прикасается к вам.

Пока Кэсси переваривала услышанное, он как-то по кошачьи придвинулся и буквально прижал ее к дверце машины.

– Вы околдовали меня, - хрипло выдохнул он, жадно впиваясь ей в губы и заслоняя головой слабое свечение приборной доски. - Я безумно хотел вас все эти долгие недели… Боже, как я вас хотел!

Он был охвачен неистовым желанием, это чувствовалось в его голосе, в яростно приникших к ее рту губах, в трепете рук, скользящих по ее груди, по спине. Легко и умело он расстегнул молнию на платье Кэсси и стал ласкать ее беззащитную плоть.

Она вскрикнула и попыталась отпрянуть, но ее приоткрывшиеся губы еще больше воспламенили Майлза, и она ощутила в сокровенных глубинах своего рта жгучую ласку его языка.

– Ты восхитительна, - прошептал он, покрывая быстрыми, невесомо легкими поцелуями ее нежно-розовый сосок.

Она вновь попыталась отстраниться, испуганная остротой собственного ответного желания. Она хотела Майлза, хотела так же сильно, как и он ее, хотела его близости, его поцелуев, нескромной ласки его рук, от каждого прикосновения которых все ее существо захлестывала несказанная истома, она словно безвольно плыла в безбрежном океане желания. Внезапно ее будто пронзило током, и она затрепетала в объятиях Майлза, чувствуя, как мучительно напряглось его тело.

– Кэсси, - прошептал он, лаская губами сосок и заставляя ее вздрагивать от сладостной пытки.

– Пожалуйста, Майлз! - вскрикнула Кэсси. - Пожалуйста, не надо.

– Я бы никогда не посмел взять тебя силой, - еле слышно сказал он, отодвигаясь.

Его голос был спокоен, но в полутьме машины Кэсси успела заметить в прищуренных глазах Майлза отблеск еще не потухшей страсти, откровенное, ненасытное желание, заставившее ее отчетливо осознать всю уязвимость и беспомощность своей наготы.

Дрожащими пальцами она застегнула молнию и запахнула жакет. Казалось, каждая клеточка ее тела, каждый нерв были болезненно напряжены.

– Простите меня, Кэсси. Я очень сожалею обо всем, - неуверенно произнес он. - Не знаю, что на меня нашло.

– По-моему, это называется похоть, - сказала она, удивляясь, что может говорить так спокойно, хотя внутри бушует ураган.

– Перед вами трудно устоять, Кэсси. - В его голосе слышалось напряжение, он еще далеко не пришел в себя. - Но до сегодняшнего вечера я и не подозревал, что настолько уязвим.

– Спасибо по крайней мере, что вы не ставите случившееся в вину мне, - язвительно сказала она.

Майлз смущенно заерзал и провел пальцем по краю воротника.

– Прошу прощения за те мои слова насчет Жака. Считайте, что они вызваны ревностью.

– Неужели похоть может быть причиной для ревности?

– Ваш гнев вполне справедлив, - спокойно признал он. - Я не могу оправдать свое поведение. Могу лишь пообещать, что больше это не повторится, и вам нет нужды сидеть здесь и придумывать, как бы повежливее отделаться от меня.

У Кэсси и в мыслях этого не было, но, понимая, что в обычных обстоятельствах ее реакция была бы именно такой, она решила подыграть ему.

– Вы очень догадливы. Похоже, вы умеете читать чужие мысли.

Он пожал плечами.

– Вполне предсказуемая реакция, принимая во внимание наши служебные взаимоотношения и, как вы наверняка думаете, вытекающие отсюда неудобства.

– По-моему, именно вы, а не я, установили весьма недвусмысленные правила, которым нужно следовать на работе, - напомнила она.

– Только потому, что вы мне ужасно понравились с самой первой минуты, - признался Майлз.

– Полагаю, это должно мне польстить?

– Сразу видно, что вам наплевать.

Кэсси молчала, не уверенная, так это или не так. С одной стороны, конечно, ей было приятно сознавать, что она желанна, хотя, с другой стороны, ее оскорбляло, что Майлз относится к ней как к сексуальному объекту, нимало не заботясь о ее собственных чувствах.

– Не утруждайте себя ответом, - сухо бросил Гилмор, включая зажигание. - Он ясен без слов.

Если судить по тому, как уверенно он вел машину, Майлз снова обрел привычное равновесие. С какой легкостью он переключается, подумала Кэсси, завидуя этой его способности. Внутренне она по-прежнему вся трепетала, губы хранили вкус его поцелуев, тело не могло забыть его прикосновений. Много раз ее целовали мужчины более красивые, чем Майлз, но никогда раньше она не испытывала столь противоречивых чувств. Никогда не бывала в таком смятении.

Кэсси посмотрела на него.

– Может быть, нам все-таки поужинать завтра в "Ле Гаврош"? Как вы думаете?

– С меня вполне достаточно получить от женщины по носу один раз, - мягко сказал он. - Я никогда не делаю второй попытки.

– А если б мы с вами оказались вдвоем на необитаемом острове? Как тогда? - в шутку спросила Кэсси.

– Я бы предпочел, чтобы это было у Северного полюса.

– Почему?

– Не было бы недостатка в холодном душе!

Она засмеялась и выскользнула из машины.

– Доброй ночи, Майлз. До завтра. - Однако, подойдя к дверям своего дома, она увидела радом в темноте высокую фигуру Гилмора.

– Испугались, что можете поддаться соблазну и скажете "да", если я проявлю настойчивость? - усмехнулся он.

К сожалению, это было слишком похоже на правду.

– Зачем терять время на девушку, что отвергла вас, когда полно таких, которые ни в чем не откажут? - спросила она в ответ.

Он рассмеялся.

– Затем, что вы всегда готовы дать отпор и никогда не лезете за словом в карман. Мне это очень нравится в вас. - Он легонько погладил ее по щеке. - Это и многое другое. - Он наклонился и коснулся губами ее лба. - Доброй ночи, мисс Злючка. Приятных сновидений.

Уже на пороге спальни Кэсси услышала шум отъезжающей машины, но и позже, в наступившей тишине, все еще видела в воображении мчащегося сквозь ночь Майлза, начисто забывшего об их ссоре и переключившего свои мысли на что-то другое. Завидная способность - мысленно сосредоточиться на том, что наиболее важно, и отбросить все второстепенное. А так как его отношения с женщинами никогда не длились долго, то, очевидно, именно они подпадали под эту вторую категорию.

Несомненно, такая судьба ждет и ее, если она надумает встречаться с ним вне работы. Его явно интересует только одно - секс. И он этого вовсе не скрывает. А если б скрывал, Кэсси посчитала бы его лицемером. Почему же она тогда разозлилась на Майлза? Может, потому, что сама влюбилась в него? Она с досадой тряхнула головой. Господи! Она даже не уверена, что он ей нравится. Хотя "нравится" и "люблю" зачастую совершенно разные вещи, так как любовь порой бывает вне всякой логики и доводов рассудка.

– Не может быть, чтобы я в него влюбилась, - сказала вслух Кэсси. - Это просто невероятно.

Да нет, увы, вероятно. Это факт.

– Нет, это невероятно, - повторила она и отправилась на кухню подогреть молоко. Разве можно отдать свое сердце человеку, бегущему от настоящей любви и связанных с ней обязательств? Да, он не прочь переспать с ней и, что куда серьезнее, уважает ее ум и способности - редкий случай, как сам он сказал. Вполне возможно, что интимная связь между ними - если бы она возникла! - продолжалась бы дольше, чем другие его интрижки, но это отнюдь не значит, что Майлз согласился бы на брак. И ведь, как нарочно, именно с этим человеком она готова была, не задумываясь, связать свою жизнь!

Обхватив ладонями чашку с горячим молоком, Кэсси уютно устроилась в гостиной, в одном из кресел. Что ей известно о Майлзе, кроме сплетен и того немногого, что она случайно услышала от него самого? У него три сестры, все они замужем, а родители доживают свои дни во Франции, в курортном местечке Экс-ан-Прованс. В тех редких случаях, когда он упоминал о своей семье, в его словах сквозила неподдельная нежность, и Кэсси знала, что каждые несколько месяцев он навещает своих стариков. Скорее достаточно обеспеченный, чем богатый, Майлз принадлежал к числу тех, у кого за спиной была учеба в привилегированной частной школе и в Оксфорде, поэтому, не в пример многим, ему незачем было лезть из кожи вон, доказывая, что он чего-то стоит.

Что побудило его отказаться от столь дорогой для него университетской карьеры и броситься в крысиные гонки коммерческого бизнеса? Как объяснить эту страстную увлеченность работой, которая исключала для него всякую возможность связать свою жизнь с женщиной?

На все это был лишь один ответ. Сара. Он до сих пор любил ее, в этом все дело. Как еще он мог доказать, что, останься она с ним, он смог бы обеспечить ей ту самую жизнь, ради которой она ушла к другому?

Отставив пустую чашку, Кэсси уныло побрела в спальню. Что же делать? Бороться за Майлза или же перебороть свою любовь к нему? Так ничего и не решив, она в конце концов заснула.

Глава 13

Утром у Кэсси уже сложился план, как обмануть Майлза. Ее кулинарные способности не простирались далее гренков и яиц всмятку, стало быть, своим искусством она его не поразит, это ясно как Божий день.

Однако, хота она ничего и не смыслит в приготовлении пищи, зато умеет по достоинству, со знанием дела оценить тонкую, изысканную кухню и прекрасно отдает себе отчет в том, какие блюда могут понравиться Майлзу.

Первым делом нужно позвонить ему и сказать, что ее плита каким-то чудом опять заработала.

– Должно быть, вышел из строя плавкий предохранитель, - объяснила она. - Моя стиральная машина подключена к той же розетке, и сегодня утром, заметив, что она тоже не работает, я сменила предохранитель, и все наладилось: плита действует, таймер тоже. Так что я жду вас в семь тридцать вечера.

– Может, прийти пораньше и помочь? - предложил он.

– Благодарю, не стоит. Справлюсь сама.

По крайней мере надеюсь, что мой план удастся, подумала Кэсси и направилась на ХэмстедХай-стрит за покупками.

Пробежавшись по нескольким кулинарным магазинам, она зашла в тот из них, который показался ей наиболее подходящим с точки зрения ассортимента, и стала в очередь к прилавку.

– Вы бывали здесь раньше? - дружелюбно обратилась к ней стоящая впереди женщина.

– Нет, - ответила Кэсси. - Но выбор здесь просто великолепный.

– Вы правы. Потому и очередь. Одна половина обитателей Хэмстеда наведывается сюда, когда их повар берет выходной, а другая - когда готовится вечером принимать гостей. Разумеется, если гости не из этого района, иначе они сразу же определят, где куплено угощение.

Кэсси совсем пала духом. Майлз живет именно в этом районе, и она не может пойти на такой риск.

Пробормотав, что у нее, мол, нет времени ждать, Кэсси покинула магазин. Ну и что же теперь делать? Пойти в "Селфрвдж" или "Хэрродз" или заказать еду в ресторане? Первый попавшийся ресторан тут никак не подойдет. Если уж оформлять заказ, то не где-нибудь, а в "Ле Гаврош"! - весело подумала Кэсси, сразу же оценив иронию ситуации. Приобрести еду в том самом ресторане, куда ее приглашал Майлз! Шеф-повар хорошо знал ее родителей и, немало позабавившись ее затруднениями, согласился помочь.

Заручившись обещанием, что ужин будет доставлен к пяти, она вернулась домой с охапкой цветов, расставила их по вазам в гостиной, накрыла скатертью стол и, не испытывая ни малейшего чувства вины, устроилась на диване и стала смотреть видеофильм.

Пробило пять. С минуты на минуту подъедет такси из "Ле Гаврош". Прождав до пяти тридцати, обеспокоенная Кэсси позвонила в ресторан.

– Мы отправили заказ на такси больше часа назад, - сообщил официант. - Скорее всего, что-то произошло по дороге.

Кэсси невольно сжала трубку.

– Не могли бы вы повторить заказ, прямо сию же минуту? Разумеется, я заплачу за оба.

– К сожалению, мы сможем это сделать только после семи. Кухня сейчас очень загружена.

Сердце у Кэсси болезненно забилось. Хорошенький у нее будет вид, если машина с заказом и Майлз явятся одновременно! Пробормотав, что в семь - это слишком поздно, она повесила трубку. Придется позвонить Майлзу и сослаться на плохое самочувствие. Может, сказать, что у нее разыгралась мигрень? Нет, тогда он приедет с кучей таблеток. Лучше изобразить расстройство желудка. Она уже потянулась к телефону, когда услышала звонок и увидела в окно гостиной приземистый силуэт такси.

Со вздохом облегчения она бросилась к двери.

– Слава Богу! Все-таки приехали.

– Я очень извиняюсь, мисс, - смущенно произнес водитель, ставя на пол большую, тщательно упакованную коробку. - По дороге спустило колесо, и запаска, как на грех, тоже оказалась с проколом! Надеюсь, я не слишком опоздал?

– Ничего, все в порядке. - Кэсси одарила таксиста лучезарной улыбкой и, более чем щедро с ним расплатившись, отнесла коробку на кухню и аккуратно разложила закуски по своим собственным тарелкам.

Ресторатор тщательнейшим образом выполнил ее заказ: закуски и десерт были из тех, что подаются холодными, главное же блюдо как раз дойдет до нужной кондиции после подогрева в микроволновой печи. Кроме того, Кэсси с радостью обнаружила в коробке несколько сортов чудесного сыра, за что мысленно возблагодарила шеф-повара. Если Майлз не оценит этого чуда, она будет очень разочарована.

В прекрасном настроении Кэсси пошла переодеваться. Сперва она собиралась поразить его чем-нибудь сногсшибательным, однако, подумав о небезопасных последствиях такого решения - Майлз может воспринять ее наряд как недвусмысленное приглашение к действию, - остановилась на более женственном и менее вызывающем костюме: свободная юбка из лилового, цвета африканских фиалок, шелка и розовая блузка из тонкого крепа, с небольшим, чуть открывающим грудь декольте. Заметив, что глаза блестят от волнения, а лицо разрумянилось, она решила обойтись минимумом макияжа и распустила свои отливающие золотом каштановые волосы, позволив им мягкой волной стекать на плечи.

Близился назначенный час, и Кэсси все больше нервничала. Она беспокойно расхаживала по комнате, то и дело поправляя подушки в креслах и на диване, передвигая вазу, проверяя, не забыла ли подать на стол жареные орешки и хрустящее печенье и поставить в холодильник вино на случай, если Майлз по забывчивости не принесет обещанную бутылку.

Я была к нему несправедлива, подумала она, услышав, что к дому подъехал автомобиль, и увидев в окно Майлза: он шел по узкой мощеной дорожке с бутылкой шампанского и небольшим, перевязанным цветной лентой пакетом в руках. Когда он позвонил в дверь, Кэсси немного подождала, затем не спеша вышла в холл и открыла.

Как всегда, очутившись с ним лицом к лицу, она почувствовала исходящий от него магнетизм, и ей стоило больших усилий не выдать охватившего ее волнения. Майлз был в строгом легком костюме, такого же спокойного серого цвета, как и его глаза - в те минуты, когда он находился в добром расположении духа. Судя по всему, сейчас настроение у него было прекрасное, так как его глаза цветом напоминали курящийся дымок лесного костра. Поскольку вечер выдался очень теплый, а ужинали они в домашней обстановке, галстука он не надел и расстегнул ворот своей светло-голубой рубашки.

– Это вам, - сказал Майлз, вручая ей шампанское и пакет.

– Такого сумасбродства я никак не ожидала, - пробормотала Кэсси, проводя пальцем по бутылочной этикетке. - Надо же - "Дом Периньон"!

– Столь красивая и умная женщина, как вы, достойна самого лучшего.

Слегка склонив голову, Кэсси перевела взгляд на подарочный пакет.

– А это что?

– Благодарность за предстоящий великолепный ужин! Обычно в таких случаях принято подносить шоколад, но я хочу, чтобы у вас осталось что-то на память.

Улыбнувшись, она повела его в гостиную, держа на ладони подарок. Пакет был довольно легкий, и Кэсси подумала, что это какие-нибудь дорогие украшения. Интересно, купил ли он этот подарок специально для нее или держит у себя целый запас для великого множества своих подруг? Кэсси поспешила отогнать эту неприятную мысль.

– Вы не хотите посмотреть, что там? - подсказал Майлз.

– Сначала поставлю шампанское в холодильник.

– Оно уже холодное.

– Как и я, - улыбнулась Кэсси. - Надеюсь, вы не собираетесь меня подогревать?

– Забудьте о своих подозрениях, - ответил он, умело откупорив шампанское и наполняя два бокала. - Я здесь для того, чтобы отведать ваши яства, и ни для чего другого! - Он поднял свой бокал и чокнулся с нею. - Пусть этот вечер надолго останется в нашей памяти.

Кэсси сделала хороший глоток и, изобразив на лице одобрение, отставила свой бокал, чтобы развернуть пакет. Внутри была простая белая коробка. Кэсси подняла крышку и залюбовалась чудесным расписным флаконом, к стеклянной пробке которого была прикреплена маленькая ложечка из слоновой кости. Не уверенная в ее предназначении, она решила ничего не говорить в надежде, что Майлз сам просветит ее.

– Какая прекрасная вещица, Майлз! Просто чудо!

– Вы говорили, что вам не по карману собирать табакерки и нюхательные флаконы, вот я и подумал, что совсем неплохо дать вам возможность таким образом начать свою коллекцию.

Так вот для чего эта ложка! Чтобы с ее помощью нюхать содержимое флакона. Ну конечно, и рисунок китайский - цветы и деревья в ярко-синих, зеленых и розовых тонах! Как глупо! Могла бы и догадаться, что подарок связан с ее так называемым хобби.

– Как вам удалось приобрести эту прелесть? - спросила она.

– Я позвонил в китайский отдел Музея Виктории и Альберта и они сказали, куда мне обратиться.

Ничего не скажешь, усилий он не пожалел, интересно только, по какой причине, подумала Кэсси. Хотя, возможно, в этом вообще не было никакого тайного умысла и она напрасно подозревает его во всех смертных грехах.

– Я искренне вам благодарна, Майлз. Помещу ваш подарок на самом видном месте, чтобы все могли полюбоваться. - Она поставила флакон на книжный шкаф. - Извините, я на минуту оставлю вас, проверю, как там наш ужин.

– Можно узнать, чем вы задумали меня порадовать? - улыбнулся он.

– Пусть это будет для вас сюрпризом.

Он прошел за ней на кухню и стал смотреть, как она заканчивает приготовление зеленого салата, единственного блюда, над которым она трудилась сама. Заправка была куплена в одном из ближайших магазинов, но, к счастью, Кэсси успела перелить ее в свой соусник.

– Если все остальное так же вкусно, то меня ожидает поистине королевское угощение, - сказал Майлз, облизывая палец, который только что окунул в приправу.

– Вы не поможете отнести это в гостиную? - попросила она Майлза. - А я возьму закуски.

Ужинали они за небольшим обеденным столом в дальнем конце гостиной. Трепетное пламя свечей в серебряных канделябрах озаряло комнату, искрилось в хрустальных бокалах и на позолоте дорогого зеленого фарфора.

– Выше всех похвал, - сказал Майлз, доедая последний кусочек нежнейшего лангуста в шафранном соусе, с гарниром из прозрачных ломтиков помидора и огурца. - Наверное, не один час потратили, чтобы все это приготовить.

– Это совсем не так трудно, как кажется, - скромно заметила Кэсси.

Главное блюдо, филе молодого барашка с петрушкой и чесночной подливкой, вызвало еще большее восхищение, как и десерт, состоящий из малинового суфле.

– Уверен, что даже в "Ле Гаврош" нас не накормили бы лучше, - заключил он, располагаясь с чашкой кофе на диване.

– Как приятно такое услышать, - проворковала Кэсси. - Но, по-моему, вы преувеличиваете.

– Вовсе нет. Вы могли бы открыть собственный ресторан. Вам не приходила в голову такая мысль?

– Никогда! - резко ответила она, повергнув его в полное недоумение, и тотчас спохватилась. - Я… э-э… я хочу сказать, что мне это не по карману.

– Я бы с удовольствием помог вам.

Любопытно, искренне он это сказал или просто польстил, чтобы обезоружить ее? Кэсси нервно закусила губу. Может, было бы лучше купить все в дешевой китайской забегаловке?

– Это чересчур большая ответственность, - сказала она, предпочитая не рисковать. - И вообще, мне нравится моя теперешняя работа. Кстати, раз уж мы заговорили о работе: как вы познакомились с Генри Барлоу?

– Университет, в котором я читал лекции, присудил ему почетную степень. А после официальной церемонии мы с ним разговорились, и кой-какие мои идеи вроде бы пришлись ему по душе. Он пригласил меня приехать в Лондон, предложил работу, ну а остальное, так сказать, уже история.

– У вас в семье все такие удачливые?

– Каждый по-своему. Мой отец, как вы знаете, отошел от дел, а сестры решили посвятить себя детям. - На его лице появилось выражение неподдельной нежности. - У меня одиннадцать племянников и племянниц, и когда мы собираемся все вместе - это настоящее стихийное бедствие. К счастью, оно случается не так уж часто. - В его голосе слышалась искренняя теплота, и было ясно, что эти слова - просто шутка.

– Удивительно, выросли вы в счастливой семье, а сами так и не женились, - как бы констатируя факт, сказала Кэсси.

– Наверное, потому, что не встретил подходящей девушки.

– Вы когда-нибудь были по-настоящему привязаны к кому-нибудь… помимо Сары? - набравшись смелости, спросила Кэсси.

– Нет… хотя в последнее время был очень близок к этому.

Кэсси почувствовала, как забилось ее сердце.

– Я случайно не знаю, кто эта счастливица?

– Думаю, что знаете. Это вы, - едва слышно прошептал он и, заключив ее в объятья, мягко увлек на подушки дивана.

Просто не верится, что эти губы, которые она привыкла видеть твердо сжатыми, способны целовать с такой нежностью. Кэсси словно тонула в неумолимой пучине его объятий, отчаянно пытаясь вынырнуть на поверхность, из последних сил сопротивляясь нарастающему в ней ответному чувству, а он, бесконечно терпеливо, сдерживая страсть, ласкал ее губами и будто погружал в бездонные глубины.

Желание боролось в ней со страхом, и желание победило - она раскрыла объятия и, отдаваясь его ласкам, крепче прижала Майлза к себе. Ее тело расслабилось, каждая его клеточка стремилась навстречу Майлзу, губы приоткрылись, принимая сокровенное тепло его языка. Вихрь страсти захлестнул ее, она почувствовала, что не в силах более противостоять могучему напору его желания, и, забыв обо всем, бросилась в этот дивно прекрасный и полный несказанного блаженства огненный поток. Руки Майлза скользнули под юбку, нежно лаская бедра Кэсси и шелковистую кожу живота, и каждое прикосновение все ярче разжигало бушующее в ней пламя. Но когда его пальцы поползли ниже, Кэсси вскрикнула и оттолкнула его от себя.

– Почему? - услышала она хриплый тихий голос, увидела разгоряченное недоумевающее лицо Майлза. - Ты ведь хочешь того же, что и я.

– Это не имеет значения, - гневно сказала она. - Вы обещали, что ничего такого не будет. Я вам поверила, иначе не пригласила бы к себе.

– Просто не понимаю, из-за чего весь этот сыр-бор. Мы оба взрослые люди и оба свободны делать что хотим. Так почему же?..

– Мне вовсе не улыбается стоять в очереди с остальными.

– Почему бы не предположить, что именно на вас очередь и закончится?

Секунду-другую Кэсси молча смотрела на Майлза. Его лицо ничего не выражало, невозможно было понять, о чем он думает. Ей очень хотелось поверить в то, что стояло за его словами, но она сомневалась, правильно ли поняла его. И что еще хуже: не доверяла ему самому.

Здравый смысл подсказывал, что для Майлза она, как и вообще все женщины, только партнер в увлекательной игре. Он понял, в чем прошлый раз допустил ошибку, и изменил стратегию. Для него она интересна как приз за победу в его игре, и, если для этого нужно притвориться влюбленным, он не остановится перед притворством.

– Я считала, что продолжительные отношения идут вразрез с теми правилами, какие вы установили для себя, - отчеканила она.

– Из каждого правила есть исключения!

– У меня нет желания пополнить собою длинную цепь исключений! - отрубила Кэсси.

Их взгляды встретились. Ее светло-карие глаза смотрели непокорно и вызывающе, в его же стальных она прочла готовность принять вызов.

– Я говорю серьезно, Майлз. Если вы не хотите со мной считаться, я от вас уйду.

– Но это уже удар ниже пояса! Легче расстаться с подругой, чем с хорошей секретаршей… а я, как вы помните, считаю вас лучшей из всех когдалибо работавших у меня секретарш.

– Благодарю, - выдавила Кэсси, презирая себя за то, что любит его, хотя прекрасно понимает, что он видит в ней только сексуальный объект.

– Не стоит злиться на меня из-за происшедшего, - сказал он. - Вы очень красивая женщина, и любой нормальный мужчина на моем месте поступил бы так же.

Это, конечно, были не извинения в полном смысле слова, но Кэсси приняла их, потому что теперь ей так было удобно. Она приехала в Лондон с определенной целью и, хотя эта цель изменилась (она только сейчас отдала себе в этом отчет), не была пока что вполне готова раскрыть свои карты.

Задерживаться Майлз не стал, да она и не ожидала этого и, молча проводив его к выходу, закрыла дверь еще прежде, чем он сел в машину. Какой удручающий конец, а ведь вечер начинался на редкость удачно.

Кто это продумал, что любовь - восхитительное чувство? Ну разве что если она взаимна; для нее же, для Кэсси, это сплошное страдание. Ей придется собрать себя в кулак, чтобы изо дня в день видеть Майлза и притворяться совершенно равнодушной. А каждая новая его подруга будет для нее как очередной удар ножом в сердце.

Интересно, как он воспримет известие, что Кэсси Эллиот и Кэтрин Барлоу - одно и то же лицо? Выйдет из себя? Или она все же сумеет убедить его, что все ее уловки и хитрости вызваны опасениями, что он никогда бы не согласился по своей воле научить ее управлять издательством "Барлоу"?

Однако сейчас ее планы круто изменились. Настолько круто, что Кэсси сама себе удивлялась.

В свое время она обещала Лайонелу Ньюмену сделать Майлза своим партнером, исполнив тем самым желание отца, которое тот не успел осуществить. Теперь же она решила сделать намного больше: отдать ему половину своих акций и поставить его во главе всей компании. После этого она вернется в Нью-Йорк и попытается как-то склеить осколки собственной жизни. Она сделалавсе возможное, чтобы Майлз влюбился в нее, и если он по-прежнему видит в ней лишь предмет для постельных игр, то пошел он к черту.

Придя к этому решению, Кэсси почувствовала, будто у нее с плеч свалился огромный камень.

Глава 14

Наутро Кэсси изменила свое решение. Не относительно того, чтобы поставить Майлза во главе всего издательства, - это пересмотру не подлежит, - а относительно своего намерения вернуться в Нью-Йорк.

Черт! Она же любит его! И разве можно сдаваться без борьбы? Отныне она откажется от саркастического тона в общении с ним, станет более мягкой и женственной, и если ей удастся пробудить в нем не только желание, но еще и нежность, то, возможно, он снимет оборону и не будет столь агрессивен.

В понедельник, когда Кэсси приехала утром в издательство, Майлза она не застала. Он был на деловом завтраке с полиграфистами и собирался вернуться к десяти, чтобы встретиться с Клайвом Гордоном, шефом рекламного агентства, который одновременно ведал финансовой стороной рекламы "Барлоу". Она часто говорила с ним по телефону, но ни разу до сих пор не встречала - и была приятно удивлена, увидев весьма симпатичного молодого человека чуть старше тридцати.

Судя по первым же его словам, Кэсси тоже произвела на него самое благоприятное впечатление.

– Если б я знал, что внешность у вас под стать вашему прекрасному голосу, я бы давно здесь побывал!

Губы Кэсси дрогнули в едва заметной улыбке, но ответила она сугубо деловым тоном:

– Господина Гилмора пока нет… у него была назначена деловая встреча на более раннее время… но он вот-вот подойдет.

– Я бы не возражал, если бы он задержался подольше.

Разумеется! Не зря же он окинул ее лицо и фигуру оценивающим взглядом! Глядя на его будто высеченное из камня мужественное голубоглазое лицо, Кэсси подумала, что была бы не прочь встретиться с ним в нерабочее время.

– Как вам нравится работать здесь? - продолжил Гордон. - Вы ведь в издательстве недавно, не так ли?

– Совершенно верно, - послышался с порога голос Майлза. - Заходи, Клайв. Я в твоем распоряжении.

Он коротко кивнул Кэсси и увел Гордона в свой кабинет.

Полчаса спустя он позвонил и попросил ее принести кофе, а когда она с чашками вошла в кабинет, Майлз даже головы не поднял от лежащего на столе макета рекламы. Не поймешь, то ли он по-настоящему увлечен обсуждением, то ли злится на нее за полученный в субботу отпор.

Был уже полдень, когда Клайв Гордон вышел от Майлза и, остановившись у ее стола, спросил, пойдет ли она в отель "Савой" на прием, который издательство устраивает по случаю выхода новой книги одного из своих лучших авторов.

– Да, - ответила Кэсси.

– Некоторые собираются после этого посидеть в "Аннабел". - Он назвал один из самых престижных ночных клубов Лондона. - Если вы свободны, я буду рад вас пригласить.

Уверенная, что среди этих некоторых окажется и Майлз, она кивнула в знак согласия.

– Спасибо. Я с удовольствием.

– Чудесно? - воскликнул Гордон. - В таком случае до встречи в "Савое".

Едва за ним закрылась дверь, как Майлз вызвал ее в кабинет.

– Клайв назначил вам свидание? - с места в карьер спросил он.

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что он известный бабник.

– Как говорится, чья бы корова мычала!..

– Я по крайней мере не был дважды женат и разведен, - буркнул он.

– Ну что ж, может, в третий раз ему повезет, - проворковала она.

Ответить Майлз не успел - помешал телефонный звонок; Майлз снял трубку, а Кэсси вернулась в приемную, к своему столу.

На эту тему Майлз больше не заговаривал, и их взаимоотношения вновь стали безличными, как в первый день работы Кэсси в издательстве. Она хота и объявила, что именно этого и хотела, но в глубине души очень досадовала, что он так легко перестроился. Надо же, внушал ей, будто она смущает его покой, выбивает из равновесия, а теперь смотрит как на этакую старую деву!

Когда позвонил Джастин, она согласилась встретиться с ним в пятницу вечером. Кэсси было приятно сознавать, что он влюблен в нее, это тешило самолюбие, но все же она считала, что будет куда честнее порвать с ним, и сделать это не по телефону, а при личной встрече.

Майлз рано покинул офис, и Кэсси, не дожидаясь конца рабочего дня, отправилась домой, успокаивая свою совесть тем, что главная здесь она, а не он и поэтому ей можно уйти когда угодно! Сегодня вечером она будет неотразима, решила про себя Кэсси, но для этого требуется время. То, что Майлз сказал о Клайве, никоим образом не повлияло на ее желание увидеться с ним, скорее, наоборот; так как она, не дрогнув душой, замыслила использовать одного ловеласа, чтобы позлить другого.

Кэсси тщательно продумала свой наряд. В субботу она не решилась одеться слишком экстравагантно, чтобы Майлз ничего такого не подумал, - и что это дало? Нет, сегодня она поступит иначе. Прочь глупые опасения и ложную скромность! Кэсси выбрала ярко-красное шелковое платье, плотно облегающее фигуру и оставляющее обнаженным одно плечо. Волосы она зачесала на одну сторону, и они эффектными волнами струились вниз, подчеркивая нежную белизну ее точеной шеи.

Войдя в банкетный зал, где происходил прием, она с удовольствием отметила, что коллегам понадобилось несколько секунд, чтобы узнать в ней всем знакомую Кэсси. Ее тут же окружили молодые люди, из тех, кто часто посещал подобные литературные вечеринки.

Кэсси, однако, не забыла, что она здесь в качестве секретаря Майлза, и поспешила смешаться с гостями, высматривая не занятых разговором представителей прессы и изливая им свои восторги по поводу новой книги. Клайв Гордон приехал позднее и сразу же устремился к ней. От него веяло свежим ароматом лосьона после бритья, а по тому, как он, прогуливаясь с ней по залу, легко и раскованно общался со всеми присутствующими, можно было безошибочно определить крупного администратора. С другой стороны, это и неудивительно, ведь недаром он занимался рекламным бизнесом, благодаря которому знал всех и все знали его. Кэсси была очарована непринужденными манерами и обаянием Гордона, ясно сознавая, что у Майлза это должно вызывать раздражение и досаду.

Расчет Кэсси полностью оправдался. Майлз не только сердито смотрел на нее и мрачнел, постоянно видя рядом Клайва, но и вовсе разозлился, столкнувшись с ней у входа в ночной клуб. Как она и ожидала, Гилмор пришел не один, а в сопровождении юной рыжеволосой девицы с соблазнительной фигуркой и смутно знакомым кукольным личиком.

– Я вижу, вам нравится играть с огнем, - полушепотом пробормотал он.

– После наших с вами встреч это вошло у меня в привычку.

– Если между мной и Клайвом нет никакой разницы, почему же вы готовы открыть дверь для него, а меня выставляете вон?

– Держу пари, вам бы очень хотелось получить ответ на этот вопрос! - тихо засмеялась Кэсси и, отвернувшись от него, взяла под руку Клайва.

К ее удовольствию, тот оказался интересным собеседником, очень неглупым и остроумным, и немало позабавил ее юмористическими историями из жизни лондонских знаменитостей.

– Кто эта женщина с Майлзом? - как бы невзначай спросила она его чуть позже, во время танца.

– Мелоди Грэйс. У нее была небольшая роль в последнем нашумевшем мюзикле.

– Вы хотите сказать, что она еще и поет?

– Скорее, мяукает. Вообще-то она ничего, только глупа невероятно.

Украдкой наблюдая за Майлзом, Кэсси с радостью отметила выражение скуки на его лице. И зачем только он связывается с такими пустышками? Или женщины интересуют его лишь с точки зрения постели? Но ведь в сексе помимо чисто физического влечения не менее важен и духовный контакт. Она глубоко вздохнула. Очевидно, для Майлза это значения не имело. Все его связи похожи на проплывающие в ночи корабли, и только Сара для него, так сказать, порт постоянной приписки.

– Эй, так не пойдет! Вы совсем забыли обо мне! - Рука Клайва крепче обхватила ее талию, и, отбросив все мысли о любимом человеке, Кэсси лучезарно улыбнулась и сделала вид, что веселится от души.

Вскоре, однако, ее захватила царящая вокруг радостная атмосфера, тем более что Клайв оказался прекрасным танцором.

– Как замечательно танцевать с партнершей, которая не наступает тебе на ноги, - сказал он, выделывая замысловатое па и видя, что Кэсси с легкостью его повторяет.

– Одно время я посещала первоклассную школу танцев в Нью… - она вовремя спохватилась, - в Ньюкасле.

– В Ньюкасле? Но у вас совершенно нет северного акцента.

– Я прожила там недолго. Мы вскоре переехали на юг.

– Вот и хорошо. Теперь, когда я нашел вас, мы должны как-нибудь повторить этот опыт.

Что-то в его голосе насторожило Кэсси: нет, лучше не соглашаться. Она ничего не может дать Клайву и не хочет снова использовать его, как использует сейчас.

Оркестр заиграл что-то медленное, и Клайв теснее прижал ее к себе.

– Так намного лучше, - прошептал он. - Теперь я…

– Надеюсь, вы не возражаете? - сказал Майлз и, прежде чем Кэсси успела понять, что происходит, в танце увлек ее от Клайва.

Она ощутила теплое прикосновение его рук и огромным усилием воли внушила себе, что это просто чьи-то руки, а вовсе не те, которые недавно ласкали ее с такой страстью и едва не вынудили уступить. Всем своим существом она чувствовала жар его мускулистого тела, его груди, его живота. Танцуя, он не произносил ни слова. Да, собственно, это и не был танец - Майлз просто плавно двигался в такт музыке. Она знала, что должна отстраниться от него, но не могла себя заставить. Он наклонил голову и потерся чуть шершавой от щетины щекой о ее щеку.

– Я и не знала, что вы решили отращивать богемную бороду! - сказала Кэсси, пытаясь стряхнуть наваждение и вернуться с небес на землю.

– Ничего подобного. У меня просто не было времени побриться еще раз перед выходом из дома. Надеюсь, вы не в обиде?

Вспомнив о своем решении быть с ним мягкой и уступчивой, она тихонько рассмеялась.

– Пожалуй, мне даже нравится.

– В таком случае я повторю… - Майлз медленно скользнул щекой по лицу Кэсси, а руки его легко и нежно ласкали ее обнаженную спину.

От него знакомо пахло терпким лосьоном после бритья, а вот волосы были начисто лишены всякого запаха; они слегка курчавились на шее, и у Кэсси возникло острое желание провести по ним ладонью. Как бы угадав ее мысли, Майлз поднял руку и пропустил сквозь пальцы волнистую прядь ее мягких сверкающих волос.

– Настоящий шелк, - пробормотал он.

Кэсси теснее прижалась к нему, желая лишь одного - чтобы эта музыка никогда не кончалась, но, к сожалению, оркестр перешел на быстрый, синкопированный ритм, и она оторвала голову от его плеча.

– Не надо отстраняться, - хрипло сказал Майлз. - Мне нравится, как мы с вами танцуем.

В подтверждение своих слов он, не обращая внимания на изменившийся темп, снова привлек ее к себе. Оба они едва переступали ногами, точно слившись воедино.

– Сколько же драгоценного времени уходит у нас впустую, Кэсси, - прошептал он ей на ухо. - Я так безумно хочу вас, что просто не могу ни о чем думать. Позвольте мне проводить вас сегодня домой.

У Кэсси вдруг подкосились ноги, и, не поддержи ее Майлз, она бы упала.

– Что с вами? - спросил он.

– Со мной? Ничего! Все дело в вас! Вы просто самоуверенное и толстокожее животное, в жизни таких не встречала!

С огромным облегчением Кэсси заметила, что они как раз поравнялись с Клайвом и Мелоди Грэйс.

– Пора сменить партнеров, - громко сказала она, высвобождаясь из объятий Майлза. В тот же миг Клайв подтолкнул к нему Мелоди и увлек Кэсси прочь.

Она сама не знала, как ей удалось продержаться до конца вечера, - в такое отчаяние повергли ее слова Майлза. И она еще хотела остаться в Англии и бороться за него! Да он попросту недостоин этого. Ее первоначальное решение было правильным. Надо вернуться в Штаты. Завтра же утром она уведомит Майлза об уходе из издательства. Затем даст Лайонелу Ньюмену указание составить контракт, по которому Майлз возглавит фирму. А она даже не возьмет на себя труд увидеться с ним и раскрыть свое настоящее имя. Когда-нибудь они неизбежно встретятся и он все равно узнает, кто она такая.

Проводив Кэсси до дома, Клайв позволил себе лишь поцеловать ее в щеку. Человек достаточно тонкий и опытный, он, видимо, почувствовал, что попытки настоять на большем только оттолкнут ее.

– Я позвоню вам через денек-другой, - пообещал он. Кэсси кивнула, не сказав ему, что к тому времени уже будет в Америке.

Кэсси хотела вручить Майлзу свое заявление об уходе сразу, едва переступив порог офиса, но первая же его фраза свела на нет все ее благие намерения.

– Если вы желаете, чтобы я ползал перед вами на коленях, я так и сделаю.

– Ползал на коленях? - невольно повторила она, в удивлении вскинув брови.

– За вчерашнее дурацкое замечание. Меня оправдывает лишь то, что всякий раз, когда я оказываюсь рядом с вами, я не способен думать ни о чем, кроме… О черт! Боюсь, это повторится, если я не буду следить за собой. - Он вскочил из-за стола и подошел к ней. - Я правда сожалею, Кэсси. В субботу вы ясно дали мне понять, что вы обо мне думаете, и у меня не было ни малейшего желания навязываться вам. Но, как я уже сказал… - Он развел руками и молча посмотрел на нее.

Его извинения застали ее врасплох и, похоже, были искренни, и Кэсси просто не знала, что сказать.

– Все в порядке, - произнесла она наконец. - Только не забывайте держать дистанцию.

С печальной улыбкой Майлз направился к двери.

– Увидимся во второй половине дня. У меня еще одна встреча с полиграфистами.

Оставшись одна, Кэсси вынула из кармана заявление об уходе и порвала его на мелкие клочки. С ее стороны это было чистое безумие, но что поделаешь, вот ведь и надежды снова всколыхнулись в ее душе. Она пробовала убедить себя, что Майлз извинился только потому, что не хочет терять столь ценную секретаршу, однако сердце подсказывало ей, что она действительно кое-что значит для него, хотя сам он пока этого не сознает. Но в один прекрасный день он обязательно поймет, что по-настоящему нуждается в ней, - и тогда…

Она вдруг вся затрепетала, дрожащие пальцы скользнули по гнутой спинке его кресла. Ах, сколько же еще пройдет времени, прежде чем она сможет вот так же прикоснуться к нему.

– Что у вас произошло сегодня утром с господином Гилмором? - спросила ее во время ленча Шэрон. Она работала в издательстве дежурным администратором, и обычно они с Кэсси раза два в неделю ходили вместе обедать в ближайшую итальянскую закусочную.

– Ничего особенного, все как всегда, - ответила Кэсси. - А что?

– Да просто, когда я спускалась с ним на лифте и сказала, что все наши сотрудники очень хорошо к вам относятся, он ухмыльнулся во весь рот и ответил, что любовь любовью, а все-таки вашим почитателям не мешает держаться от вас подальше, потому что вы можете ненароком укусить!

Кэсси невольно прыснула, но придуманное на ходу объяснение было весьма далеко от истины:

– Я только сказала ему, что очень боюсь щекотки, и он почему-то нашел это весьма забавным.

– А вдруг он попытается проверить, так ли это на самом деле?

– Вряд ли. У нас столько работы, что времени на это просто не выкроить.

– Ничего, зато в Сан-Диего все переменится, - поддразнила ее Шэрон.

У Кэсси буквально отвисла челюсть. Она совершенно забыла о международной конференции по книгоизданию, на которой должна присутствовать вместе с Майлзом. Он сказал ей, что возьмет ее с собой, когда она проработала в "Барлоу" всего лишь месяц.

"Это замечательная возможность заключить выгодные сделки, и, если подвернется чтонибудь стоящее, мне понадобится секретарша, чтобы немедля составить протокол о намерениях".

"А разве отель не предоставляет секретарские услуги?" - спросила тогда Кэсси, так как в ту пору ее умение печатать на машинке равнялось нулю.

"Я предпочитаю работать с собственным секретарем, - холодно ответил Гилмор. - Когда я принимал вас на работу, я предупреждал, что время от времени вам придется сопровождать меня в зарубежные поездки".

"С громадным удовольствием, - поспешно заверила она. - Просто я хотела уберечь вас от лишних расходов".

Его саркастическое "благодарю" завершило дискуссию.

– Вы нервничаете из-за этой поездки? - Вопрос Шэрон вернул ее к реальности.

– Нет, - солгала Кэсси. - Я всегда смогу применить на практике уроки каратэ!

– А мне бы в голову не пришло отшивать такого, как он, - вздохнула Шэрон. - По-моему, перед ним невозможно устоять.

В этом Кэсси была с ней полностью согласна, хотя и не призналась вслух. Возвратившись после ленча в офис, она застала Майлза за просмотром утренней почты, которую перед уходом положила ему на стол.

– Я вижу, Кэтрин Барлоу ответила на мой доклад о положении дел, - заметил он.

– Да. Я взяла на себя смелость прочитать ее письмо. Надеюсь, теперь вы перестанете относиться к ней с прежним предубеждением. Она очень высоко отзывается о проделанной вами работе.

Полная решимости заставить Майлза признать, что он не прав, и по возможности внушить ему уважение к "Кэтрин", Кэсси потратила несколько часов на составление этого письма. Воздерживаясь от слишком откровенных похвал, она в то же время ясно дала ему понять, что весьма ценит его умелое руководство издательством и не намерена вмешиваться в его работу.

– Мне кажется, за ее похвалами что-то кроется, - хмуро пробормотал Майлз. - Но дело не в этом. Меня интересует, каким образом письмо оказалось здесь.

Кэсси посмотрела на него с недоумением.

– Как "каким образом"? Разумеется, по почте.

– В Нью-Йорке сейчас забастовка почтовых служащих, и письма оттуда не поступают.

Кэсси лихорадочно пыталась придумать правдоподобное объяснение и, услышав рев самолета, нашлась:

– Его привез авиакурьер. Мисс Барлоу, по всей вероятности, решила как можно скорее известить вас, что очень довольна вашими успехами.

– Похоже, она считает, что ее мнение так для меня важно, что я жду не дождусь узнать о нем.

Кэсси проглотила досаду.

– Если бы она дожидалась окончания забастовки, вы бы обвинили ее в отсутствии интереса к делам издательства. Мне кажется, вам не мешало бы проявить маломальскую объективность!

– А вам не мешало бы поменьше защищать эту чертову бабу! - вспылил Майлз. - Скажите еще, что я должен заехать в Нью-Йорк, чтобы повидать ее по пути в Сан-Диего!

Кэсси ошеломленно смотрела на Майлза. Нет, раскрывать себя пока рановато. Она подождет, когда он влюбится в нее по-настоящему.

– Чтобы заехать в Нью-Йорк, вам придется вылететь на день раньше и отменить с десяток деловых встреч, - сухо заметила она.

– Не волнуйтесь. Я не собираюсь тратить время на пресмыкательство перед богатой наследницей. А теперь сделайте одолжение, забудьте о ней.

– Прекрасно. - Помолчав, Кэсси осторожно спросила: - Что касается Сан-Диего… вы не передумали брать меня с собой?

– Нет. - Он посмотрел ей прямо в глаза. - Если у вас есть какие-то опасения насчет меня - забудьте о них. Урок пошел мне на пользу.

Предотьездная неделя пролетела быстро. Кэсси очень волновало предстоящее объяснение с Джастином, но тот повел себя вполне достойно.

– Надеюсь, мы останемся друзьями, - сказал он. - Ты чудесная девушка, Кэсси, и всегда будешь для меня такой.

– Спасибо, Джастин.

Увидев в глазах Кэсси слезы, он взял ее руку в свою.

– Мне просто выгодно поддерживать дружеские отношения со всеми своими экс-подругами. Ведь, когда они выйдут замуж и обзаведутся детьми, я смогу стать их семейным педиатром.

Шутка разрядила напряжение, и Кэсси рассмеялась, не в первый раз пожалев о то, что не смогла полюбить его.

Чтобы развеяться, она приняла на субботу приглашение Клайва. Они провели этот день с его друзьями в Суррее. Вечером, возвращаясь в Лондон, он спросил, нельзя ли им увидеться завтра.

– Я буду весь день готовиться к отъезду.

– Конечно, конечно, издательская конференция. Что ж, позвоню, когда вы вернетесь.

Он наклонился и поцеловал Кэсси. Мягкие чувственные губы нежно ласкали ее рот, не пытаясь заставить его раскрыться. Она хотела ответить на его призыв, но не смогла, и Клайв отпустил ее.

– Желаю успешного полета, Кэсси. Если надумаешь, позвони мне сама.

В уме ему не откажешь, думала она о Клайве, укладываясь спать. Он понимает, когда не стоит навязываться. Не его вина, что рядом с Майлзом все остальные мужчины казались ей пресными и бесцветными. Да, безнадежная ситуация, и ведь так может длиться еще долго - вот что ужасно.

И вполне вероятно, что ее старомодные взгляды только усугубляют это незавидное положение. Если бы она переспала с ним, может, это повлияло бы на его чувства, сделало их более глубокими. В конце концов, по его собственному признанию, Майлз считает ее интересной и привлекательной, а услышать такое от человека, которому в этом смысле очень трудно угодить, дорогого стоит. Кэсси вздохнула. По-видимому, ей нравится принимать желаемое за действительное. Майлз до сих пор мечтает о Саре, все его мысли заняты ею одной, именно поэтому он все время меняет подруг и удовлетворяет свои мужские потребности, не беря на себя никаких обязательств.

– Но со мной такое не пройдет, - сказала она вслух, со злостью ударив кулаком по подушке. Как бы страстно она ни жаждала его, она никогда не согласится быть одной из многих. Потому что самое заветное ее желание - стать для него единственной и неповторимой.

Глава 15

Рейсы в Сан-Диего были прямые, что означало вылет из Гэгуика. Они договорились, что Майлз заедет за ней в семь тридцать утра. Кэсси была к этому времени вполне готова, но Майлз тем не менее почему-то выглядел хмурым. Впрочем, он находился в дурном настроении уже несколько дней и, как ни старался, скрыть этого не мог. Кэсси постоянно чувствовала нарастающее в нем раздражение, которое в конечном счете непременно вырвется наружу.

Хотя Майлз и говорил, что не хочет ее терять, она невольно начала задаваться вопросом, уж не выискивает ли он предлог, чтобы ее уволить. По этой причине она и была так внимательна и услужлива, что Майлз просто не мог ни к чему придраться. Несколько раз она замечала, что он смотрит на нее с каким-то странным выражением на лице, будто пытается разгадать подоплеку ее внезапной уступчивости.

– Гм, чемоданы от Луи Вюиттона, - сказал он, глядя, как его шофер Джек укладывает их в багажник машины. - Должно быть, я плачу вам неоправданно высокое жалованье.

Раздосадованная своей промашкой, Кэсси лихорадочно искала правдоподобное объяснение.

– Это таиландская имитация. На вид никакой разницы, верно?

– Пожалуй.

Она уставилась в окно, надеясь, что в ближайшие несколько дней врать больше не понадобится. Теперь даже мелкие увертки действовали ей на нервы, не говоря уже о том, каких сил стоило все время следить за собой, предусматривая возможные промахи.

– Зачем вам столько багажа? - спросил Майлз.

– Я знаю, октябрь в Калифорнии считается зимним месяцем, но там может быть довольно жарко, поэтому я взяла с собой кой-какие летние вещи.

– Кой-какие?! По-моему, вы прихватили весь свой гардероб.

– Ну и что? В первом классе нет багажных ограничений.

– Сдается мне, что вам к этому не привыкать! - усмехнулся Майлз.

Кэсси вспыхнула - не из-за его насмешливого тона, а из-за очередной своей дурацкой оплошности.

– Ничего подобного, - запротестовала она. - Если не считать полета на "Конкорде", это мой первый рейс первым классом.

– Интересно, что было бы, если б у вас ничего не вышло с Шеймусом О'Мара? Вы бы всетаки надеялись, что мы оплатим ваши расходы на билет?

– Я ни о чем таком не думала, это был внезапный порыв, - искренне ответила Кэсси.

– Жаль, что вы не всегда действуете подобным образом, - многозначительно сказал Майлз.

Ответа он явно не ждал, поэтому Кэсси промолчала, и всю дорогу до аэропорта они не разговаривали.

В Гэтуике Кэсси сделала вид, что ей необходимо позвонить матери, и попросила у Майлза свой билет. Она побудет где-нибудь в укрытии, пока он не пройдет регистрацию, ведь нельзя же, чтобы он увидел ее американский паспорт! Когда самолет приземлится по другую сторону Атлантики, опять придется что-то продумывать, но сейчас она отбросила мысли об этом. Вот доберется до места, тогда и решит, что и как.

Майлз уже удобно расположился в кресле, когда Кэсси вошла в зал для пассажиров первого класса. Она сразу же направилась к книжной стойке и купила несколько толстых романов в мягкой обложке, выпущенных отнюдь не издательством "Барлоу". Увидев ее с этой кипой книг, Майлз удивленно вскинул брови, и тут только до Кэсси дошло, что она истратила целых пятнадцать фунтов, а ведь секретарша вряд ли может себе позволить так сорить деньгами.

– Просто беда; каждый раз, как я попадаю в аэропорт, обязательно накупаю кучу подобного барахла! - сказала она, не придумав более удачного объяснения.

– Рад, что это чтиво не Из нашего издательства, - отозвался он, скользнув взглядом по заголовкам.

– А по-моему, и вам не мешало бы заняться выпуском такой беллетристики. Вы теряете миллионы потенциальных читательниц.

При этих словах Майлз упрямо сжал губы, но по радио объявили посадку, и он ничего не ответил.

Как только они заняли свои места в самолете, Майлз вытащил из портфеля какие-то бумаги и штудировал их, пока не подали ужин. После этого он решил вздремнуть, и Кэсси обратила внимание, насколько моложе и незащищеннее выглядит он во сне. Ей вдруг захотелось погладить его лицо и поцеловать в уголок рта. Но она поспешила одернуть себя и сосредоточилась на остросюжетном фильме, который, на счастье, увлек ее и помог отключиться от опасных мыслей.

Потом она заснула и проснулась, только когда Майлз легонько тряхнул ее за плечо. Открыв глаза, она увидела стюарда, стоящего в ожидании с закусками.

Спустя двадцать минут самолет приземлился в аэропорту Сан-Диего. Таможенный досмотр здесь не занял много времени, не то что в ЛосАнджелесе, и на сей раз Майлз сам не пошел вместе с ней через паспортный контроль, объяснив, что ему нужно позвонить другу в СанФранциско, а это может затянуться.

У Кэсси гора свалилась с плеч, она подождала в очереди, пока он не скрылся из вида, а затем прошла через турникет с надписью: ДЛЯ ВЛАДЕЛЬЦЕВ АМЕРИКАНСКИХ ПАСПОРТОВ. Сегодня госпожа Удача явно на ее стороне. Только бы она не отвернулась!

Майлз вернулся раньше, чем рассчитывал, и через несколько минут они уже мчались к гостинице "Отель дель Коронадо", расположенной на одноименном полуострове, отделенном от Сан-Диего небольшим заливом. Вся поездка заняла пятнадцать минут. Кэсси уже бывала здесь несколько раз и останавливалась вместе с родителями в этом самом отеле. К счастью, со времени ее последнего визита сюда прошло уже несколько лет, и, зная, что персонал "Дель Коронадо" меняется довольно часто, она надеялась, что ее никто не узнает.

Кэсси не было нужды притворяться восхищенной: сколько бы она ни смотрела на этот залив, он каждый раз по-новому удивлял ее своей редкостной красотой. Густая синева Тихого океана ярко искрилась под безоблачным небом, солнце клонилось к горизонту, но воздух хранил дневное тепло и дышал ароматами лета. Поневоле хотелось забыть обо всех заботах и окунуться в расслабляющую атмосферу сладкого ничегонеделания. Наконец они по мосту пересекли залив и остановились прямо у главного входа гостиницы.

"Делл", как ласково именовали гостиницу местные жители, был великолепным зданием в викторианском стиле, на постройку которого в свое время, то есть в конце прошлого века, не пожалели средств. Белая, с красной черепичной крышей и декоративными башенками, окруженная роскошным садом с могучими деревьями, гостиница являла собой величественный образец старинной архитектуры и давно уже стала живой легендой, потому что в ней останавливались не только почти все президенты страны, но и тысячи знаменитостей со всех концов света.

Просторный, обшитый темными дубовыми панелями холл с золотисто-красным ковром и огромной хрустальной люстрой был полон прибывших на конференцию представителей издательского мира и их сопровождающих. Однако благодаря свойственной американцам деловитости им не приходилось ждать слишком долго.

Надежды Кэсси, что никто из гостиничного персонала ее не узнает, оказались напрасными. Склонившись над регистрационным столом, она вдруг услышала голос управляющего.

– Приятно видеть вас снова, мисс Эллиот, - радостно приветствовал ее он. - Давненько вы здесь не были.

– Благодарю, Питер. Мне тоже приятно снова оказаться в вашем отеле.

– Я не заметил вашего имени в списке гостей, а то бы я…

– Я участница конференции, - перебила она. - А это мой начальник, Майлз Гилмор. - Она бросила на управляющего красноречивый взгляд, и тот, похоже, сообразил, что здесь чтото не так. Ничем не выразив своего удивления, он отошел от них, но его теплое приветствие возбудило любопытство Майлза.

– А вы ведь здесь не впервые, - сказал он по дороге к лифту.

– Я тут работала, - солгала Кэсси, ненавидя себя за очередной обман, но вполне понимая, что было бы странно признать, что когда-то она жила в этой гостинице. - Когда путешествовала вокруг света, я подрабатывала в отелях, - продолжала сочинять она. По крайней мере будет прикрытие, если они остановятся на ночь в ЛосАнджелесе и кто-нибудь снова узнает ее.

– Но почему управляющий назвал вас мисс Эллиот, а не просто Кэсси? - не унимался Майлз.

– Он большой педант, - сказала Кэсси. - Дай ему волю, он заставит всех вырядиться в викторианские платья!

– И в чем же заключалась ваша работа?

– Приходилось заниматься разными делами, - неопределенно ответила она. - Если захотите, я потом все вам здесь покажу.

– Думаю, что захочу. - Впервые за целый день Майлз улыбнулся ей. - Ну что ж, вы пока устраивайтесь, а через час встретимся в холле. Часа достаточно?

– Да. Несмотря на то, что мне придется распаковать весь свой обширный гардероб! - поддела его она.

Майлз хмыкнул.

– Узнай и приветствую прежнюю мисс Эллиот. По правде говоря, мисс Покорность и Доброта успела мне здорово наскучить!

Их номера были на одном этаже, только в разных концах коридора, и Кэсси подумала, уж не нарочно ли Майлз это подстроил. Теперь, когда дружеские отношения восстановлены, она наберется смелости и спросит его напрямик.

Ее номер был весь в голубых, белых и серых тонах, а балкон выходил на прекрасный песчаный пляж и простирающийся до самого горизонта океан. Ванная комната великолепием не уступала гостиной, и, распаковав вещи, Кэсси тотчас приняла душ, чтобы вновь обрести уверенность в себе.

Вернувшись в спальню, она увидела на столе бутылку шампанского в ведерке со льдом и открытку с приветственным текстом, написанным рукой управляющего. Туг же стояла большая ваза с фруктами и изящный букет цветов. Слава Богу, они с Майлзом встречаются внизу, иначе было бы трудновато объяснить ему все это.

Спустившись в холл, она увидела, что он разговаривает с каким-то мужчиной. Так же как и у них с Майлзом, на груди у него был значок участника конференции, на котором стояло его имя и название фирмы. Незнакомец оказался немцем, хотя по-английски говорил почти без акцента.

– Я рассказывал Майлзу, что пятнадцать лет назад провел здесь медовый месяц, но с тех пор ни разу не приезжал. И за эти годы отель ничуть не изменился, а это большой плюс. От современных гостиниц ужасно устаешь, несмотря на всю их комфортабельность.

Майлз постарался как можно вежливее отделаться от говорливого берлинца и обратил свое внимание на Кэсси.

– Вы довольны своим номером? - спросил он.

– Более чем. Вообще-то "Делл" - один из лучших отелей в Штатах.

– Вы часом не работали в здешнем рекламном отделе? - поддразнил ее он.

Кэсси улыбнулась и покачала головой, а затем повела его на "экскурсию" по гостинице. Он с интересом слушал ее рассказ о том, что в свое время это было самое большое здание - за пределами Нью-Йорка, - имевшее электрическое освещение.

– Томас Эдисон лично следил за ходом работ и собственноручно включил первую в этом отеле электрическую гирлянду на рождественской елке, - добавила она.

– А вы не думали написать книгу об этом историческом месте? - спросил Майлз.

– Почему бы и нет, если вы гарантируете хороший аванс!

– Чтоб можно было купить настоящие чемоданы от Вюиттона?

– Как вы догадались? - весело воскликнула она и повела его в бар.

– Вероятно, это наша последняя возможность побыть вдвоем, другой такой в ближайшем будущем не предвидится, - сказал он, когда они уселись за угловой столик в украшенном богатой резьбой дубовом зале. - В восемь, перед ужином, состоится небольшой прием, а на следующие два дня расписание довольно плотное. - Заметив подошедшего официанта, Майлз спросил, что она будет пить.

– У них здесь прекрасное калифорнийское шампанское, - сказала Кэсси.

– Два бокала шампанского, пожалуйста, - заказал Майлз и откинулся на спинку стула, мягкого, с зеленой обивкой. - Свежая, как полевой цветок, а ведь наверняка устали!

– В общем-то, не очень. А вы?

– Я часто летаю, так что умею справляться с последствиями быстрой смены часовых поясов. Избегаю алкоголя и принимаю особые витамины.

– Я заметила, как вы глотали таблетки.

– Надеюсь, вы не подумали, что я наркоман.

– Мне такое даже в голову не пришло.

Их взгляды встретились, минуту-другую они смотрели друг на друга, и даже в приглушенном свете бара Кэсси различила серебристые крапинки в его темно-серых глазах.

– Я чувствую себя очень покойно, - заметил он, потягивая шампанское. - Вы действуете на меня как бальзам, Кэсси. В отличие от многих женщин вы знаете, когда нужно немного помолчать.

– Большинство мужчин терпеть не могут пустой болтовни. - Она пожала плечами, польщенная комплиментом.

– Если вы подразумеваете под этим сплетни, то я с вами полностью согласен.

– Мужчины сплетничают не меньше женщин, - запротестовала она. - Для нас разговоры о машинах и спорте так же неинтересны, как для вас - о прическах и тряпках.

– Еще мы любим хвастать своими победами.

– Так же, как и мы. Хотя, по-моему, женщины честнее и готовы признать свои поражения.

Майлз кинул в рот пригоршню орешков и некоторое время задумчиво жевал.

– У вас было много любовных связей? - спросил он.

– Почему вас это интересует? - ответила она вопросом на вопрос.

– Потому что это объяснило бы отсутствие интереса ко мне. Может, у вас был не очень благоприятный опыт и вы боитесь новых разочарований…

– Я хочу постоянства, - заявила Кэсси. - Мне казалось, вы должны были это понять.

– Под постоянством вы, конечно, имеете в виду брак?

– В общем - да. Я хочу иметь детей, и в жизни у них будет немало сложностей, так что от незаконного происхождения можно их и избавить.

– Кто в наши дни обращает на это внимание? - возразил Майлз. - Насколько мне известно, сорок процентов английских матерей не состоят в законном браке.

– А сколько из них выбрали такой удел по своей воле? Статистика об этом умалчивает.

– Оказывается, в глубине души вы весьма старомодны!

– А я никогда и не утверждала обратного. Вы отнюдь не так уж хорошо меня знаете, Майлз.

– Но не потому, что вы мне безразличны.

Кэсси не стала углубляться в эту тему, и Майлз окинул ее пристальным взглядом.

– По-моему, вы покраснели.

– Вам померещилось. Розовые гардины виноваты!

– Вы и раньше краснели, стоило только затронуть тему секса, - продолжал он, будто и не слыша ее. - Это очень мило и необычно… настолько необычно, что я начинаю думать, вы сохранили девственность.

На сей раз она действительно покраснела, и он удовлетворенно хмыкнул.

– Ну и ну! Чудесам поистине нет конца. Вы не просто необычны, Кэсси, а, можно сказать, уникальны.

Спорить было бессмысленно, и Кэсси разозлилась, что выдала себя. Теперь он будет считать, что она не легла с ним в постель только потому, что бережет себя для замужества, хотя на самом деле она не хотела отдаваться без любви.

– Говоря о моей уникальности, вы имеете в виду дремучую старомодность, я для вас этакий динозавр, не так ли?

И снова она услышала его смешок.

– Ну что вы, Кэсси, какой из вас динозавр?! Наоборот, для меня вы бесценный экспонат, способный украсить коллекцию истинного знатока.

– Сказано весьма изящно, - сухо заметила Кэсси. - Вам бы книги писать, вместо того чтобы издавать их.

– Зря насмехаетесь, Кэсси. Я хотел сделать вам комплимент.

– Я тоже, Майлз.

Восстановив взаимопонимание, они улыбнулись друг другу.

– Хотите еще выпить? - спросил он.

– Уже поздно. Пойду переоденусь к ужину.

Майлз подписал счет и направился к лифту.

– В восемь жду вас в холле, - сказал он, когда они поднялись на свой этаж. - Мы вместе пойдем на прием.

Кэсси уже решила, что ей надеть. Предельно простое по фасону, но отнюдь не по цене, зеленое платье из тонкого шелкового джерси красиво облегало ее стройную фигуру, искусно подчеркивая изящные изгибы. Кэсси обошлась минимумом грима, справедливо полагая, что покрой платья красноречив сам по себе; лишь чуть подкрасила ресницы, оттенив свои прекрасные светло-карие глаза, и тронула губы прозрачной розовой помадой, чтобы сделать более выразительной линию рта. Возиться с прической было недосуг, и она подобрала волосы вверх, скрепив их украшенным блестками гребнем и позволив нескольким каштановым прядям эффектно выбиться по бокам и сзади на шею.

Когда она вышла из лифта, Майлз восхищенно воззрился на нее. Кэсси в свою очередь не могла не признать, что он выглядит потрясающе. Безупречный темно-синий костюм выгодно подчеркивал широкий разворот плеч, а сверкающая белизной сорочка составляла резкий контраст с блестящими черными волосами.

– Вы просто изумительны, - сказал он, подойдя к ней. - Это у вас новое платье?

– Да. Я берегла его специально для такого случая.

– Рад, что этот случай выдался именно сейчас, когда вы со мной.

Майлз взял ее под руку и провел в банкетный зал, где был устроен прием и ужин. Почувствовав легкий озноб от его прикосновения, Кэсси решила не обращать внимания на его близость и не поддаваться ни на какие двусмысленные поползновения с его стороны.

Зал быстро заполнялся гостями, воздух был пропитан ароматом дорогих сигар и изысканных духов. По пути к находящемуся в дальнем конце бару Майлз несколько раз останавливался, чтобы переброситься словечком-другим со знакомыми. Мужчины бросали на Кэсси восхищенные взгляды, тогда как женщины не могли скрыть откровенную зависть. Она была уверена, что для них не секрет отношения Майлза с прекрасным полом, и сомневалась, что они всерьез принимают ее за секретаршу, считая это не более чем эвфемизмом для очередной любовницы.

– Определенно вы мало похожи на миссис Дарси, - улыбнулся Майлз, когда она высказала вслух свои мысли. - Если вас это смущает, то я уверен, они убедятся в обратном, когда увидят вас за работой.

– Полагаю, все жены и любовницы будут тем временем принимать солнечные ванны.

– Не беспокойтесь. Вы вполне успеете приобрести роскошный загар, на зависть вашим друзьям.

Как он и обещал, в первый день они работали до обеда, после чего Майлз ее отпустил. На второй день Майлз выступил с докладом, который был очень тепло встречен присутствующими, а потом неожиданно присоединился к ней у плавательного бассейна. Если бы Майлз не остановился прямо перед нею, Кэсси вряд ли бы и узнала его. В ярких плавках он выглядел совершенно другим человеком. Тем не менее его широкоплечая и узкобедрая атлетическая фигура буквально излучала так хорошо знакомую ей мужественную силу.

Он молча оглядел ее едва прикрывающее тело бикини, и Кэсси порадовалась, что темные очки не дают ему увидеть ее смущение.

– Вы не перестаете удивлять меня, - сказал он наконец. - Я ожидал увидеть вас в винной сорочке.

– И в чепце, не так ли?

Он засмеялся.

– Зная, что вы не любите рисковать, подозреваю, что под бикини у вас пояс целомудрия!

– А запасной ключ к нему находится в одном из сейфов швейцарского банка!

Он ответил ей ослепительной улыбкой.

– Не хотите поплавать со мной? Если, конечно, не боитесь, что замок на вашем поясе заржавеет.

Кэсси вскочила и, не говоря ни слова, нырнула в бассейн. Майлз быстро обогнал ее и достиг дальнего края намного раньше, после чего повернул и поплыл к ней.

– Ну что ж, кое-что я все-таки делаю лучше вас, - поддел он ее.

– Я совсем не старалась обогнать вас, - рассердилась Кэсси. - Дайте мне…

Договорить она не успела: Майлз окунул ее с головой в воду, а затем с силой вытолкнул на поверхность радом с собой. Смеясь и отплевываясь, Кэсси ухватила его за плечи и позволила оттащить себя в сторону.

– Вы что же, действительно считаете, что плаваете лучше меня? - весело спросил Майлз.

Тряхнув головой, Кэсси приняла вызов, но, хотя она плыла быстро, Майлз все-таки обогнал ее и первым коснулся облицованной голубой плиткой стены. Подтянувшись, он уселся на край бассейна и подал ей руку, помогая выбраться из воды. Кэсси отжала волосы и попыталась отдышаться.

– Принимаю свое поражение без всяких обид. А поскольку проигравший всегда ставит выпивку, позвольте узнать, что вы будете пить? - спросила она.

– Что-нибудь безалкогольное, - ответил он. - Я выпил слишком много вина за обедом.

Он во весь рост вытянулся в шезлонге, наблюдая из-под прищуренных век, как она заказывает проходящему мимо официанту два апельсиновых сока.

– В самый раз, - лениво протянул он.

Кэсси улеглась рядом, и в ожидании напитка они непринужденно болтали о разных пустяках, а потом молча наслаждались солнцем, впитывая полуденный зной, изгоняющий влагу из их купальных костюмов.

Повернувшись к нему, чтобы что-то сказать, Кэсси обнаружила, что Майлз заснул - нежданно-негаданно, как маленький ребенок. Мысленно она представила его себе мальчишкой с непокорными вихрами и худеньким, но крепким телом. Он и тогда явно был упрямым и своевольным созданием, однако от природы вдумчивым и честным. Неудивительно, что мать и три любящих сестры избаловали его. А потом его неустанно портили многочисленные подруги. С легким вздохом Кэсси закрыла глаза и тоже задремала.

Проснулась она от ощущения, что за ней наблюдают, и, повернув голову, увидела, что Майлз, опершись на локоть, внимательно смотрит на нее.

– Ну как, неплохо поспали? - спросил он.

– Мм-м. А вы?

– Я просто лежал с закрытыми глазами.

Кэсси потянулась и легла на живот.

– Вы всегда храпите, когда бодрствуете?

– В жизни никогда не храпел, - возмутился Майлз.

– Вы просто хотите сказать, что ни у кого не хватило смелости сказать вам об этом!

– Вы это серьезно?

– Нет. Просто решила вас поддразнить.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. С трудом выдерживая его пристальный взгляд, Кэсси нашла в себе силы не отвернуться. Ей снова захотелось почувствовать его близость, ощутить прикосновение его рук и вкус его поцелуев, и желание это было так велико, что с ним почти невозможно было бороться.

Похоже, он прочитал ее мысли. Кэсси заметила, как пульсирует жилка на его виске.

– Кэсси, я…

– Привет вам обоим. А мы все думали, куда это вы запропастились.

Вполголоса чертыхнувшись, Майлз резко отпрянул от нее,и Кэсси увидела немецкого издателя с женой.

– Завтра заседаний не будет, - сказал немец, - и мы с женой собираемся в океанариум. Не хотите составить нам компанию?

– Боюсь, я не смогу, - сказал Майлз. - Мне нужно по делам в Лос-Анджелес. Может, Кэсси хочет пойти с вами? - посмотрел он на нее.

– Я уже была там несколько раз, так что, пожалуй, побуду здесь, возле бассейна.

– Вы можете поехать со мной в Лос-Анджелес, - предложил Майлз, когда супруги отошли от них на достаточное расстояние. - Но я буду занят весь день, и вам придется развлекаться одной.

Кэсси задумалась. Ее ближайшая подруга с полгода назад вышла замуж и перебралась в Беверли-Хиллз было бы очень неплохо снова повидать ее, к тому же это означает, что она проведет несколько часов в машине с Майлзом.

– К шести я освобожусь, и мы поужинаем в "Ле Бистро", - сказал он, нарушив молчание. - Это один из лучших ресторанов в Лос-Анджелесе, и я гарантирую, что вы наверняка увидите там немало кинозвезд.

Для Кэсси Эллиот, падчерицы Лютера, это не представляло никакого интереса, но для Кэсси, секретарши Майлза, такое предложение должно выглядеть очень заманчивым.

– Если вы пообещаете, что я увижу там Тома Круза…

– Даже если его не окажется в ресторане, я достану вам его фотографию!

– С автографом?

– В случае чего я сам подпишу!

– Идет! С нетерпением буду ждать завтрашнего ужина.

Майлз внимательно посмотрел на нее.

– Неплохо бы нам для разнообразия побыть добрыми друзьями, которым приятно общество друг друга, и не устраивать обычных перепалок.

Кэсси почувствовала в этих словах предупреждение об опасности, но решила не обращать внимания и отбросила все свои страхи. Разве она не доказала себе, что, несмотря на свои чувства к нему, способна устоять перед искушением?

– Согласна, - сказала она. - Но прошу не забывать, что это только перемирие, вовсе не означающее вашу победу!

Глава 16

На следующее утро ровно в семь Кэсси ждала Майлза у главного входа в гостиницу. На ней было платье-рубашка из кремового шелка, а свои роскошные волосы она убрала назад и подвязала такого же цвета лентой. Непритязательная прическа подчеркивала чуть выдающиеся скулы и полные губы, но нисколько не портила общего делового вида.

Тем не менее эмоциональная реакция Кэсси в тот момент, когда она увидела Майлза, оказалась далеко не деловой. У нее просто захватило дух - так он был привлекателен в легком светло-сером костюме и белой рубашке с галстуком в бело-коричневую полоску и коричневых мокасинах.

– Так я и думал? - воскликнул он. - По обыкновению пунктуальны и безупречно одеты, все как полагается!

– Доброе утро! - радостно улыбнулась она, всем своим существом предвкушая ожидающий их чудесный день.

Дорога в Лос-Анджелес заняла немногим более двух часов, и все это время они беззаботно болтали обо всяких пустяках, уютно расположившись на заднем сиденье комфортабельного "кадиллака". В машине работал кондиционер и царила приятная прохлада, а снаружи воздух прогрелся ни много ни мало до тридцати градусов выше нуля.

– Похоже, денек сегодня будет по-настоящему жаркий, - сказал Майлз, высадив ее у входа в гостиницу "Беверли-Уилтшир" и условившись встретиться перед ужином в баре. - Вы уже решили, как провести время?

– Скорее всего, возьму такси и прокачусь в "Музей Гетти", - ответила Кэсси. - Или пройдусь по магазинам на Родео-драйв.

Он вынул из бумажника двести долларов и протянул ей.

– Это вам. Чтобы не пришлось попусту глазеть на витрины. Входит в командировочные расходы, - добавил он, предупреждая ее возражения.

Кэсси хотела все же отказаться, но в конце концов не стала обижать Майлза и решила на эти деньги купить что-нибудь для него.

Хорошо зная местные магазины, она направилась прямиком к "Тиффани", где купила записную книжку в изящном переплете из крокодиловой кожи со спрятанной внутри золотой ручкой, тоже весьма изящной. На это Кэсси истратила сумму втрое больше той, что дал ей Майлз, ну да ничего, он вряд ли разбирается в ценах на подобные вещи.

Выйдя из магазина, она подозвала такси и поехала в район Бел-Эйр, где в белом, похожем на свадебный торг особняке жила ее подруга Гэйл.

– Я буквально считала минуты, дожидаясь тебя, - сказала Гэйл, радостно обнимая Кэсси. - Прошлой ночью, когда ты позвонила, я просто не поверила своим ушам. Я бы убила тебя, если бы ты не повидалась со мной, оказавшись в Сан-Диего.

– Ты же знаешь, я не вольна распоряжаться своим временем.

– Кстати, как там твой людоед?

– По-прежнему изрыгает огонь, хотя и без серы.

– Значит, ты его приручила?

– Вряд ли, - рассмеялась Кэсси.

– Ну, рассказывай, что у тебя нового! - потребовала Гэйл и повела ее через облицованный мрамором холл на террасу, выходящую на огромных размеров бассейн.

Усевшись в мягкое, располагающее к отдыху кресло, Кэсси откровенно поведала ей о своих чувствах к Майлзу, испытывая огромное облегчение оттого, что может свободно излить душу подруге, ведь ни матери, ни тем более отчиму этого не расскажешь.

– Слава Богу, ты отказалась от мысли стать крупным издательским деятелем, - сказала Гэйл, когда Кэсси закончила свое повествование. - Управлять большой компанией - дело очень нелегкое. Мне кажется, на ближайшие несколько лет главная твоя задача - выйти замуж, обзавестись семьей.

– Я бы с удовольствием, если только найду своего единственного, однако…

– Ты не должна растрачивать свою жизнь, страдая по этому Майлзу. Я считаю, ему просто нравится менять женщин, и ни на секунду не поверю, что он все еще любит свою Сару. Если он любит ее и продолжает прыгать в чужие постели, то самое лучшее для тебя - забыть о нем. Я бы на твоем месте открыла ему правду о себе и как можно скорее вернулась домой.

– Послушать тебя, все так легко, - уныло сказала Кэсси. - Наверное, я еще надеюсь, что он прозреет и влюбится в меня. Иногда мне даже кажется, что он уже влюбился, только не хочет признаться в этом самому себе.

– Даже если это и правда, он любит Кэсси Эллиот, а не Кэтрин Барлоу. По-твоему, он способен отделить одну от другой? Ты сыграла с ним паршивую шутку, и не исключено, что он тебя не простит.

– Ну спасибо, утешила! Я-то думала, от твоих слов мне станет легче.

Гэйл тряхнула длинной гривой золотистых волос.

– Я твоя лучшая подруга, дорогая, и говорю тебе все как есть. Чем раньше ты выяснишь с ним отношения, тем лучше.

Войдя в людный, гудящий от киношных сплетен бар отеля "Беверли-Уилтшир", Кэсси сразу же увидела Майлза, который с теплой улыбкой поднялся ей навстречу.

– У вас на лице написано, что вы прекрасно провели время, - сказал он, затем вдруг нагнулся и поцеловал ее в щеку. - Держу пари, что весь день у вас ушел на магазины.

– Угадали!

– В таком случае вам нужно что-нибудь выпить. - Он чуть посторонился, и Кэсси увидела на столе в ведерке со льдом бутылку шампанского - на этот раз не калифорнийского, а настоящий "Редерер Кристал".

– Должно быть, ваша встреча прошла на редкость удачно, - сказала она, усаживаясь и принимая от него пенящийся бокал.

– Вы правы. Однако в противном случае я бы заказал целых две бутылки!

– Мудрая философия.

– Мне казалось, вы никогда не прибегаете к алкоголю для поднятия настроения.

– Точно такое же впечатление у меня сложилось о вас.

Он как-то странно посмотрел на нее.

– У меня бывали свои тяжелые минуты.

Кэсси сразу же подумала о Саре, и ее приятное настроение вмиг улетучилось.

– Нельзя сказать, что вы перегружены свертками после целого дня, проведенного в ходьбе по магазинам, - сказал Майлз, меняя тему.

– Все очень просто. - Раскрыв сумку, Кэсси вынула записную книжку, завернутую в фирменную бумагу. - Это вам, Майлз. Мама внушила мне, что порядочные женщины могут брать деньги только у своих мужей, - с торжественным видом сказала она, протягивая ему пакет. - А вы успели убедиться, что я человек очень порядочный.

– Что правда, то правда. - Майлз развернул бумагу. - Прекрасная вещь, - с неподдельным восхищением пробормотал он. - Но это наверняка обошлось значительно дороже тех двухсот долларов, что я вам дал.

– Я купила ее на распродаже, - поспешно объяснила Кэсси. - Редкая удача.

– Я бы все-таки предпочел, чтобы вы купили что-нибудь себе.

Кэсси покачала головой.

– Мне ничего не нужно.

– Да будет вам. Уверен, вы бы нашли себе что-нибудь по вкусу. Представьте, что вы выиграли в лотерею, скажем, миллион долларов, а?

Именно сейчас ей представилась возможность сказать ему правду о себе, а она никак не могла заставить себя сделать это - по крайней мере здесь, в этом шумном баре со снующими туда-сюда людьми. И на конференции тоже не скажешь. Лучше подождать до возвращения в Англию, когда она сможет вручить Майлзу контракт, делающий их партнерами. Это хоть как-то подсластит ему неприятную пилюлю.

– Ну же, - повторил Майлз. - Как бы ты распорядились миллионом долларов? Купили бы квартиру, "мерседес", а может быть, драгоценности?

Кэсси с трупом включилась в игру.

– Ресторан, - заявила она с серьезным видом.

– Что-что?

– Вы сами говорили, что у меня талант к кулинарии и что я могла бы завести собственный ресторан.

– Ах да. Я и забыл.

– Вот как? - Она сделала обиженное лицо, и Майлз тут же проглотил наживку.

– Рядом с вами, - тихо сказал он, - я меньше всего думаю о еде.

Кэсси обдумывала, что ответить, а он между тем положил на стол деньги.

Как Майлз и обещал, они пошли поужинать в "Ле Бистро", где их усадили за один из лучших столиков. Такой прием объяснялся, видимо, тем, что Майлза тут хорошо знали и любили, так как обслуживающий персонал приветствовал его скорее как друга, а не как обычного посетителя. И было нетрудно понять - почему. Хотя в Майлзе с первого взгляда можно было угадать человека, привыкшего отдавать распоряжения, в нем совершенно отсутствовало снисходительное высокомерие к нижестоящим.

– Вы сказали, день у вас был удачный, - напомнила Кэсси, когда они принялись за суфле из омаров. - Значит ли это, что реализация наших книг на Западном побережье вдет успешно?

– Помимо всего прочего.

– Чего конкретно? Или вы не хотите говорить?

– Это не так уж интересно.

– Для меня интересно все, что вы делаете, - настаивала Кэсси, осмелев от выпитого шампанского. - Мне кажется, вы уже давно догадываетесь об этом, верно?

– Верно, несмотря на ваши упорные возражения, - улыбнулся он. - И должен откровенно признать, вы заставили меня пересмотреть мои взгляды…

– В самом деле? - нарочито безразлично спросила Кэсси.

– Да, - с некоторым смущением признал он. - Вы оказались единственным исключением из моих правил. - Он отложил вилку, потянулся через стол и взял ее руку в свою. - Я вполне понимаю, что вы не из тех, кто может отдаться без любви, и я… - Майлз помолчал и затем вдруг взволнованно продолжил: - Я не хочу завязывать с вами пустую интрижку, Кэсси. Если бы не мое проклятое упрямство, я бы уже давно сказал вам об этом. Но я так долго был свободен, что даже мысли не допускал о том, чтобы сунуть голову в хомут!

Кэсси стоило огромных усилий подавить затеплившуюся было надежду. Она так боялась неправильно понять Майлза и в результате остаться в дураках, что решила пока ничего Не говорить.

– Ради всего святого, скажите же хоть чтонибудь! - не выдержал он.

– Я… я не знаю, чтб вы хотите от меня услышать.

– Я хочу, чтобы вы сказали "да".

– Да?

Его лоб покрылся тонкой пленкой испарины.

– Я делаю вам предложение, Кэсси.

Он выпустил ее руку и откинулся на спинку стула. Прядь волос упала ему на лоб, и он нетерпеливым жестом отбросил ее назад. От невыносимого напряжения черты его резко обострились и на лицо легла печать мучительного страдания.

Кэсси сцепила на коленях дрожащие руки. В самых дерзких мечтах она не могла себе представить, что он сделает ей предложение именно сегодня. Чем это вызвано? Хотя почему бы не принять просто как факт то, что он любит ее и хочет взять в жены? По-видимому, она не на шутку зацепила его, раз он в корне изменил свои взгляды на отношения между мужчиной и женщиной. Кэсси вдруг со всей ясностью осознала, что все это для нее значит. Вряд ли теперь его любовь обернется ненавистью, если даже она признается, что в действительности ее зовут Кэтрин Барлоу. И все-таки сейчас она не скажет ему правды. Не стоит омрачать этот чудесный миг.

– Я… я не могу поверить, - пролепетала она. - Все это слишком неожиданно для меня.

– И для меня тоже, - признался он. - Но для разнообразия я хотел бы услышать от вас "да".

– По-моему, вы и не ждете другого ответа, верно? - чувствуя себя на седьмом небе, сказала Кэсси. - Да, Майлз. Да, да, да!

– Любимая! - прошептал он, снова беря ее руку в свою. - Как глупо с моей стороны делать предложение в таком неподходящем месте. Я не могу даже поцеловать тебя!

– Знаю. Надеюсь, подобные промахи у тебя не система?

– Разумеется, нет!

Щеки Кэсси запылали от удовольствия, и она поспешно вернулась к своему суфле, хотя в эту минуту на тарелке могло бы лежать все что угодно, даже безвкусный картон, потому что она была всецело поглощена чувствами, которые бушевали у нее в душе.

– Когда ты понял, что любишь меня? - спросила Кэсси немного погодя, когда подали главное блюдо - ассорти из морских деликатесов. Но ей уже было не до еды.

– Ты мне страшно понравилась сразу, с первого же взгляда. Но только в самолете, когда я проснулся и увидел, как ты спишь в соседнем кресле, я понял, что хочу всегда просыпаться радом с тобой.

Слова Майлза тронули Кэсси до глубины души, в ее глазах блеснули слезы.

– Давай уйдем отсюда, - внезапно охрипшим голосом сказал Майлз, - а то я сделаю что-нибудь такое, из-за чего наши имена окажутся на первой полосе "Лос-Анджелес тайме"!

Кэсси кивнула, он бросил на столик несколько банкнотов и, шепнув два-три слова удивленному официанту, быстро повел ее к выходу.

У ресторана их ждала машина с шофером, и едва они устроились на заднем сиденье, отделенном от водителя стеклянной перегородкой, как Майлз привлек Кэсси к себе.

В его поцелуе, нежном и страстном, Кэсси ощутила требовательное желание и, не раздумывая, с радостью отдалась его власти. Она любила этого человека больше жизни. Она просто не представляла себе жизни без него. Губы ее открылись, и Майлз со стоном проник в их влажную сладостную тайну. Внутри у Кэсси что-то затрепетало, откликаясь на ласки, и она теснее прижалась к Майлзу, сожалея, что одежда мешает по-настоящему почувствовать его тело.

Рука Майлза скользнула в вырез ее платья, легла ей на грудь. Легкий трепет перешел в слабую дрожь и затем в судорожный спазм, сладкой болью отозвавшийся в сокровенных глубинах ее существа. Вскрикнув, она с силой прижалась к нему. С глухим стоном Майлз оторвался от ее губ.

– Не здесь, любовь моя, нет… - прошептал он, отодвигаясь, но не выпуская ее руки, так что она чувствовала пронизывающую его тело дрожь. - И какого черта я не отпустил шофера? - пробормотал он. - Если бы я вел машину сам, мы…

– …оказались бы в конце концов на заднем сиденье, как пара неопытных глупых подростков! - докончила она.

Губы Майлза тронула усмешка.

– Напрасно ты так. Я бы сейчас не прочь с ними потягаться!

– И я тоже, - призналась Кэсси.

Он склонился к ней.

– Значит ли это, что на сей раз ты не скажешь "нет"?

– Нет… то есть да. Господи, опять не то. Кажется, правильнее будет сказать "нет", верно?

– Не знаю, - неопределенно улыбнулся Майлз. Кэсси слегка приподнялась и кончиком языка тронула его ухо.

– Такой ответ тебя удовлетворит? - прошептала она.

– Вполне.

Остаток долгого пути до Сан-Диего они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и молчали - слова были не нужны. Майлз чутко уловил настроение Кэсси и словно бы давал ей возможность поразмышлять.

– Ты действительно уверена? - взволнованно спросил он, когда они вышли из лифта на своем этаже.

– Более чем, - ответила она и, взяв его под руку, повела в свой номер.

Включив свет, Кэсси мгновенно поняла свою оплошность: она забыла убрать со стола оставленное администратором шампанское, цветы и фрукты. И, разумеется, от Майлза это не укрылось.

– Кто все это прислал? Тайный обожатель?

Она покачала головой, лихорадочно подыскивая правдоподобное объяснение.

– Администратор. Когда я позвонила, чтобы узнать причину, он сказал, что вообще это предназначалось для новобрачных, живущих этажом ниже, но тем не менее настоял, чтобы я оставила все у себя.

– Очень щедрый жест, - без всякого выражения произнес Майлз.

– Может, поставить шампанское в холодильник? А потом мы его выпьем, хорошо? - быстро предложила Кэсси.

– Потом мы будем спать, - сказал Майлз, притягивая ее к себе. Теперь он уже не колебался и ни о чем не спрашивал. Он желал ее и чувствовал себя хозяином положения.

Уверенным движением он подхватил ее на руки, пронес через всю комнату к огромной кровати и мягко опустил на покрывало. Дыхание его участилось, серые глаза затуманились от страсти. Не сводя с нее глаз, он зажег лампу у постели, погасил верхний свет, затем быстро расстегнул рубашку, пояс и брючную молнию и через секунду стоял перед нею совершенно обнаженный. Кэсси не раз случалось видеть своих братьев почти раздетыми, и все-таки она думала, что, увидев Майлза без одежды, почувствует смущение. Но смущения не было и в помине. Ей казалось, будто они давным-давно уже стали любовниками, и, когда Майлз умело расстегнул молнию и стянул с нее платье, под которым почти ничего не было, она не испытала ни малейшей неловкости.

Вот исчезло и последнее препятствие, ее кружевные трусики, и они слились в жарком объятии. Блаженство захлестнуло Кэсси, она упивалась прикосновением его теплой, желанной плоти. Майлз покрывал легкими нетерпеливыми поцелуями ее лицо, губы, шею и наконец ложбинку между грудей. Повернув голову, он провел кончиком языка по ее напрягшемуся соску. От этого прикосновения сосок еще больше отвердел и восстал, как и горячая пульсирующая пружина меж его ног; Майлз глухо застонал и втянул в себя губами трепетный розовый лепесток.

– Блаженство, о, какое блаженство! - выдохнул он и, чуть отстранившись, посмотрел на ее лицо, на все ее прекрасное тело. - Боже, как я хочу тебя!

Он взял ее руку и направил себе между ног, чтобы показать силу своего желания. Кэсси инстинктивно, едва касаясь, пробежала пальцами вверх и вниз по этому судорожно бьющемуся стволу, гладя и лаская его мужское естество, пока он не вскрикнул и не оттолкнул ее руку.

– Погоди, любовь моя, - прошептал он, осыпая поцелуями мягкую выпуклость ее живота и скользя все ниже к влажной таинственной долине, впервые испытавшей невероятную, ни с чем не сравнимую радость от нескромного вторжения его ненасытно-жадных губ и языка.

Задыхаясь в пароксизме страсти, Кэсси потянула его на себя.

– Я хочу тебя! - выкрикнула она. - Я хочу тебя!

– Нет! Не сейчас. - Он приподнял голову, не давая желанию достичь опасной остроты, но продолжая ласкать ее руками. - Держи меня, - услышала она его хриплый голос, и горячее дыхание обожгло ей ухо.

Кэсси с восторгом повиновалась, наслаждаясь ласками Майлза. Позабыв обо всем, она смело отдалась сжигающему ее пламени и потянулась губами и руками к его восставшей мужественности, еще более возбуждаясь от затвердевшего бархата мучительно прекрасной плоти. Майлз, однако, не терял контроля над собой, то уверенно воспламеняя, то столь же умело удерживая Кэсси от заключительного взрыва. И только когда она стала умолять его войти в нее, Майлз оседлал ее сверху и с силой развел ей ноги. Но даже теперь он еще сдерживал свое желание, медленно проводя раскаленным жезлом по влажно курчавящемуся треугольнику в низу ее живота, то чуть входя, то снова убирая свое жало, пока наконец, не выдержав, Кэсси не выгнулась ему навстречу и не захватила в плен желанное сокровище.

– Получи! - услышала она его сдавленный выдох, и в ту же секунду Майлз резким толчком послал в нее свой снаряд. Кэсси почти не почувствовала боли и, вторя любовному зову, со стоном обволокла Майлза нежными лепестками своего сладостного грота, полностью приняв его в себя.

К ее удивлению, он замер в неподвижности. С трудом разлепив веки, Кэсси посмотрела в его потемневшие от страсти глаза.

– Не спеши, любовь моя, - прошептал он и, обхватив руками ее ягодицы, еще крепче прижал к себе.

Она вдруг ощутила внутри легкую, похожую на трепет дрожь и невольно ответила, еще теснее прильнув к нему. Майлз судорожно вздохнул и со всхлипом вжал ее в кровать, отдаваясь древнему ритму любви. Кэсси растворилась в восторге безумного вихря, чувствуя лишь мощные толчки внутри себя, от которых все ее существо уносилось в горние выси, а руки с неистовой одержимостью терзали его плоть. Наконец из груди Майлза исторгся болезненный стон, и он содрогнулся всем телом, излив в Кэсси горячую лаву своей жизненной мощи. В тот же миг ее естество ответило мучительным трепетом оргазма, и, вместе завершив бег любви ослепительной вспышкой страсти, они медленно спустились с сияющих вершин в тихую долину умиротворенного блаженства.

Казалось, долгие тысячелетия они лежали так, не шевелясь, переплетенные в тесном объятии, обессиленные неистовством опалившего их огня.

Приютившись на его груди и чувствуя щекой его шелковистые волосы, Кэсси испытывала такое огромное удовлетворение, какое раньше посчитала бы просто невозможным. Это было не просто удовлетворение утоленной страсти, но и радость свершения, которую способна дать только любовь. О да, подумала она, ради этого стоило не торопить события. Простая уступка желанию не принесла бы столько счастья и радости.

– Извини за неопытность, - тихо сказала она. - Но я обещаю быстро наверстать упущенное.

– Ты уже знаешь немало.

Кэсси удовлетворенно вздохнула.

– Надеюсь, Майлз, что ты не сторонник долгих помолвок. Мы, конечно, начали свой медовый месяц до свадьбы, но…

– Я вообще не сторонник помолвок, - оборвал он. - Тем более нашей.

– Ты хочешь сказать, что мы поженимся немедленно?

– Я хочу сказать, что не собираюсь жениться на тебе, - медленно проговорил он.

Кэсси приподнялась и села на кровати, подумав, что ослышалась. Но, увидев его лицо, поняла, что слух ее не обманул. Лицо у Майлза было жесткое, лишенное всякого выражения, будто отлитое из бронзы.

– Я… я не понимаю, - с трудом выговорила она.

Опершись на локоть, Майлз спокойно смотрел на нее.

– Возможно, ты поймешь, если я назову тебя Кэтрин.

Страх молнией пронзил ее, и лишь неимоверным усилием воли она сумела не выдать себя.

– Как ты узнал об этом? И когда?

– Днем, - ответил он и быстро соскочил с кровати. Шагнув к стулу, на который в спешке побросал одежду, он с той же поспешностью, но на сей раз в холодной ярости, оделся. - На встрече в Лос-Анджелесе предполагалось обсудить вопрос о покупке небольшой сети книжных магазинов на Западном побережье, которые были неожиданно выставлены на продажу. Я решил приобрести их, но мне нужно было заручиться поддержкой мисс Барлоу, и я позвонил в ее нью-йоркскую квартиру. Слуга объяснил, что она в Лондоне, а когда я спросил, не может ли он дать мне номер ее лондонского телефона, то, к моему изумлению, он дал мне твой.

Кэсси мысленно обругала себя последними словами. Надо же быть такой идиоткой и не подумать о подобной возможности! Но теперь уже поздно сожалеть. Сделанного не воротишь. Сейчас самое важное - это их с Майлзом будущее. Если, конечно, оно у них еще есть.

– Я уже и сама решила рассказать тебе правду, - дрожащим от волнения голосом произнесла Кэсси. - Просто я ждала подходящей минуты.

– И когда же, по-твоему, должна была наступить эта минута? - резко бросил он. - Когда ты решишь, что можно вышвырнуть меня на улицу и самой возглавить компанию? Такой у тебя был план, верно?

– Так было только вначале, - признала она. - И только потому, что я невольно подслушала твой разговор с Лайонелом Ньюменом. Ты говорил, что уедешь сразу, едва я переступлю порог издательства. Некогда я узнала тебя ближе, то поняла, что никто не сможет управлять "Барлоу" лучше, чем ты, и решила полностью передать тебе руководство фирмой.

– В самом деле? - саркастически усмехнулся Майлз. - Полагаю, у тебя была веская причина держать меня в неведении. Или эта игра доставляла тебе удовольствие?

– Удовольствием тут и не пахнет, а причина была, и достаточно веская, - настойчиво убеждала Кэсси. Она должна, должна обуздать его гнев, заставить его понять, почему она так долго молчала. Если ей это не удастся, Майлз уйдет. - Я ждала, чтобы Лайонел уладил все юридические формальности. Хотела сперва подписать новый контракт, а потом сразу же открыть тебе всю правду.

– А пока решила развлечься и притворилась, что влюблена в меня?

– Я не притворялась! - воскликнула Кэсси. - Я…

– Хватит! Ты просто-напросто хладнокровная, хитрая стерва! Решила со скуки найти себе новую игрушку в виде издательства "Барлоу". А я был, так сказать, пикантной приправой!

– Ты ошибаешься! Этого я хотела меньше всего! Потому и старалась держаться от тебя на расстоянии. Но ничего у меня не вышло. Я полюбила тебя, полюбила против своего желания. Вот еще одна причина, почему я не призналась тебе во всем раньше. Я надеялась… ждала, что ты почувствуешь ко мне то же, что я чувствую к тебе.

– Что же это за любовь, которая строится на обмане? - презрительно усмехнулся Майлз. - Господи, как вспомню все эти разговоры об истинно человеческих взаимоотношениях… меня просто тошнит!

– Я действительно хотела сказать тебе правду, - не отступала Кэсси, - но боялась, что ты уйдешь из издательства.

– И была права. Потому что именно это я и собираюсь теперь сделать! - Он взял пиджак и направился к двери.

– Майлз! - крикнула Кэсси и, обернув себя простыней, соскочила с кровати и побежала за ним. - Майлз, прошу тебя, не уходи. Мы должны поговорить!

– Нет. - Он решительно отстранил ее. - Все разговоры кончены. С этой минуты у меня нет никаких дел ни с тобой, ни с "Барлоу". Ищи себе в партнеры другого глупца. С твоим роскошным телом это будет нетрудно.

Его слова больно ранили ее, но, зная, что Майлз испытывает не меньшую боль, Кэсси простила его.

– Я люблю тебя, Майлз. Прошу, поверь мне. Я жалею о том, что сделала, но пойми, я…

– Нет. Этого я понять не смогу, - перебил Майлз, и в его голосе внезапно послышалась усталость. - Ты как маленький ребенок, Кэсси. Тебе кажется, что, сказав "простите, я больше не буду", можно все уладить. Но так не бывает. Я в свое время имел несчастье знать холодных, расчетливых женщин, но им до тебя далеко! - Внезапно он взял ее за подбородок и вынудил посмотреть себе в глаза. - Как ты себя чувствуешь теперь, когда я наконец разгадал твою игру в мисс Чистоту и Невинность, а, Кэсси? Раскусил весь этот твой сценарий о "настоящей любви" и не дал себя одурачить?

Кэсси внезапно побледнела как мел, она была на грани обморока.

– Это… это была не игра, - еле слышно сказала она.

– Зато для меня только игра! - Его пальцы еще крепче сжали подбородок Кэсси. - Ну и как, приятно получить в ответ той же монетой? - Майлз скривился в иронической улыбке. - Единственным стоящим воспоминанием о тебе останется прошедшая ночь. Не знаю, как в остальном, но в постели ты поистине великолепна. Но может быть, и это тоже игра?

Он грубо оттолкнул ее, и Кэсси больно ударилась о стену. Но эта боль была пустяком по сравнению с той, что тисками сжала ее сердце.

– Убирайся! - глухо сказала она. - Я не хочу тебя больше видеть! Никогда!

– С удовольствием выполню это желание. - На его лице появилась улыбка. - Разрыв контракта со мной обойдется вам недешево, мисс Эллиот. Но ведь у вас достаточно денег, так что беда невелика.

Открыв дверь, он переступил было порог, но затем повернулся и сунул Кэсси в руку ее подарок - черную книжку из крокодиловой кожи.

– Оставь себе, - сухо бросил он. - Моя мать учила меня никогда не принимать подарков от чужих женщин, тем более от таких, как ты!

С этими словами он ушел - в будущее, где для нее уже нет места.

Глава 17

Минуло несколько недель, а Кэсси никак не могла оправиться от страшного удара, который вдребезги разбил ее мечты о будущей семейной жизни с Майлзом. Случившееся походило на кошмарный сон, но, к сожалению, это был сон наяву, и от него не было спасения.

Она и помыслить не могла, что он окажется настолько черствым и совершенно не захочет ее понять. Кэсси ожидала вспышки яростного гнева, однако надеялась, что в конце концов Майлз увидит и комизм всего этого притворства, особенно когда узнает, что оно вызвано его нетерпимым отношением к тогда еще незнакомой ему Кэтрин Барлоу.

Через два часа после ужасной сцены в спальне Кэсси уже летела в Нью-Йорк - повидать родителей и рассказать им о происшедшем. Она не собиралась посвящать их во все до конца и из чувства самосохранения опустила подробности того, как ловко Майлзу удалось соблазнить ее, но сообщила, что он больше не руководит "Барлоу" и ей придется на время остаться в Англии и взять на себя издательские дела.

Из Нью-Йорка она возвратилась в Лондон и имела очень тягостный разговор с Лайонелом Ньюменом, который, хотя и не стал напоминать, что предупреждал ее о подобном исходе, всетаки воздержался от бесполезных утешений.

– По моему мнению, Майлз никогда не вернется в "Барлоу", какие бы условия вы ему ни предложили.

– И все же я хочу, чтобы вы послали ему текст составленного вами контракта, - настаивала Кэсси. - Можете также сказать Майлзу, что я предлагаю ему полностью выкупить принадлежащие мне акции компании.

– Вы не должны это делать! - воскликнул юрист. - Ваш покойный отец никогда бы…

– Мой покойный отец за всю свою жизнь ни разу не поинтересовался мною, и его наследство не принесло мне ничего, кроме боли, - сказала Кэсси. - Я говорю совершенно серьезно, Лайонел. Если Майлз захочет выкупить мои акции, я не возражаю.

Так или иначе, Майлз наотрез отказался вступать в какие бы то ни было переговоры с "Барлоу", написав Лайонелу в коротком письме, что не видит предмета для обсуждения.

Кэсси не удивилась. Человек, который мог поступить так, как Майлз поступил в Сан-Диего, вряд ли способен прощать. Даже когда Кэсси пыталась взглянуть на свое поведение глазами Майлза, она все же не могла понять, почему он обошелся с ней так жестоко. Притворился, что любит, предложил ей выйти за него замуж только для того, чтоб завлечь ее в постель, - столь коварная безжалостность наполняла ее неподдельным ужасом.

Однако, несмотря ни на что, она продолжала любить его. Поначалу, услышав телефонный звонок, она каждый раз надеялась, что это Майлз. Но хотя она рассталась с ним на исключительно выгодных для него условиях, он так ни разу и не позвонил ей, видимо решив, что они в расчете. Теперь она узнавала о нем только из газет, в разделе финансовых новостей. При поддержке нескольких писателей, в том числе Шеймуса О'Мара, и коммерческого банка Дэвида Холлистера Майлз организовал собственную издательскую фирму, куда перешли и некоторые из редакторов издательства "Барлоу".

Кэсси была еще слишком неопытна, чтобы руководить "Барлоу" без посторонней помощи, но за время работы с Майлзом все же усвоила достаточно, чтобы распознать нужного для издательства человека. И хотя Питер Мэйсон по своим деловым качествам не дотягивал до Майлза - с ним вообще мало кто мог соперничать, - он обладал необходимыми способностями и честолюбием, что и побудило Кэсси назначить его директором-распорядителем компании. Когда он вникнет в дела и покажет себя по-настоящему - на это потребуется, видимо, около года, - она вернется в Нью-Йорк.

Кэсси старалась, чтобы разговоры о происшедшем между нею и Майлзом не вышли за пределы издательства, но тщетно: так называемые "популярные" ежедневные газеты, конечно же, не преминули предать эту историю огласке, хотя сама она отказалась давать какие-либо интервью, так же как и Майлз.

После того как улеглась газетная шумиха и жизнь возвратилась в нормальное русло, сотрудники издательства мало-помалу стали видеть в ней скорее коллегу, чем начальницу, тем более что Кэсси, как и они, отдавала работе все свое время. Решив во что бы то ни стало добиться успеха, она не считалась с рабочим расписанием и зачастую приходила в издательство первой и покидала его последней.

Работа почти не оставляла Кэсси времени для иных занятий, разве что по выходным, да и тогда она нередко брала с собой рукописи, чтобы прочесть их дома. Она становилась таким же фанатиком издательского дела, как и Майлз. При мысли о нем любовь как бы заново овладевала всем ее существом; она ничего не могла с этим поделать и спрашивала себя, сможет ли когда-нибудь забыть его настолько, чтобы увлечься другим.

Рождество и новогодние праздники она провела с семьей и друзьями в Нью-Йорке. После тревог и неопределенности минувших месяцев приятно было вновь окунуться в атмосферу искреннего тепла и любви. Но скоро, очень скоро Кэсси предстоит вернуться в Лондон, день отъезда неумолимо приближался, и ее мать, обеспокоенная судьбой любимой дочери, совершенно изнервничалась.

– Я все-таки хочу, чтобы ты отказалась от своей лондонской затеи и осталась здесь, - сказала она. - Посмотри на себя - измученная, худая.

– Не худая, а стройная, - запротестовала Кэсси.

– Я ведь вижу, ты возвращаешься в Англию из-за этого человека, - не унималась мать. - Все еще надеешься, что он тоскует по тебе так же, как ты по нему, и в конце концов изменит свое решение.

Кэсси покачала головой.

– Майлз не из тех, кто меняет решения.

– Тогда зачем тебе возвращаться? Продай издательство, и пусть Майлз и Лондон останутся в прошлом.

Мать почти убедила Кэсси. Временами было невыносимо тяжело жить с любимым человеком в одном городе и знать, что между ними стоит непреодолимая стена. Но бегство - это непростительная трусость. Во всяком случае, за последние месяцы она поняла, что природа наделила ее и способностями, и силой характера, которые позволят ей внести весомый вклад в дело отца.

– Мне очень нравится моя работа, мама, - объяснила она. - Но если я в ней разочаруюсь, то обязательно вернусь, обещаю.

Впрочем, она уже успела осознать, насколько это маловероятно. Каждодневная работа, дела компании все больше увлекали ее. Она с удовольствием отметила, что Питер Мэйсон все чаще обращается к ней за советами и нередко принимает их.

– Я считаю, вы должны официально возглавить фирму, - сказал он во время обеда по случаю приобретения сети книжных магазинов в Калифорнии - сделки, начало которой положил Майлз. - Ведь фактически так дно и есть.

– Вы мне льстите! - искренне воскликнула Кэсси. - Но титулы меня мало волнуют.

– И тем не менее, если ваше имя будет фигурировать в официальных бумагах, авторы и посредники станут намного сговорчивее.

– Ну что ж, это действительно серьезный аргумент, - усмехнулась Кэсси. - Только смотрите: если в один прекрасный день мы с вами начнем ломать копья по этому поводу - вспомните, что идея была ваша!

Кэсси нравилось работать с Питером. Вскоре у каждого определился свой участок деятельности. Его сильной стороной были финансы и все, что касалось расширения дела, Кэсси же взяла на себя издательскую часть, и вместе они составили весьма сильную команду.

Кэсси продолжала брать рукописи на дом, однако запал ее несколько приугас - явный знак того, что она примирилась с потерей Майлза, так ей хотелось думать, - она записалась на курсы кулинарии и посещала их два раза в неделю. После случая с ужином, который пришлось заказывать в ресторане, потому что сама она была полной невеждой во всем, что касается приготовления пищи, она твердо решила никогда больше не прибегать к подобным уловкам. Может, она и не достигнет высот в этом благородном искусстве, но уж приготовить что-нибудь съедобное сумеет.

В середине июня Кэсси рискнула устроить званый ужин, и присутствующие остались весьма довольны ее поварским искусством. Среди приглашенных был Джастин со своей новой подругой Ровеной, талантливым литературным агентом, и, ненароком оказавшись с ним наедине, Кэсси как бы невзначай спросила, не встречал ли он за последнее время Майлза.

– Я иногда сталкиваюсь с ним у Сары. Ты, наверное, знаешь, банк Дэвида поддержал его новую компанию, и теперь они еще больше сблизились. Сара, кстати, ожидает ребенка, и они попросили его стать крестным отцом.

Возможно, именно он и есть настоящий отец ребенка, подумала Кэсси, но тут же отбросила эту мысль. В конце концов, они же не дураки. У Майлза слишком неординарная внешность, чтобы пойти на такой риск.

– Я слышала, он преуспевает, - сказала она. - Телевизионный сериал по роману Шеймуса О'Мара, должно быть, сделал их книге хорошую рекламу.

– Совершенно верно. Сара говорила мне, что прибыль уже превысила все долгосрочные предварительные расчеты. Для тебя, наверное, его уход явился большим ударом.

– Да, - легко согласилась Кэсси. - Но Питер прекрасно справляется.

– Так же как и ты. - Джастин окинул ее внимательным взглядом. - Ровена говорит, ты блестяще делаешь свое дело.

Кэсси рассмеялась.

– Видимо, потому, что мне удалось переманить одного из ее авторов!

– Знаю. Ты имеешь в виду Эйприл Дэвис. Ровена считает, что ее книга побьет все рекорды читательской популярности.

Кэсси кивнула и отошла к другим гостям. Позднее, когда все разошлись, а она не спеша наводила порядок в гостиной, ей вспомнилось, с каким презрением и неприязнью Майлз отнесся к ее предложению купить права на издание книги Эйприл Дэвис. Низкопробная клубничка, сказал он тогда. Питер придерживался другого мнения, он был согласен с Кэсси, что книга должна пользоваться большим успехом у женской части читательской аудитории и будет продаваться миллионными тиражами.

– Я полагаю, мы должны провести широкую рекламную кампанию и непременно выпустить книгу к Франкфуртской ярмарке, - сказал он, не случайно упомянув одну из самых крупных в мире книжных ярмарок.

Кэсси согласилась и буквально со следующего дня направила все свои усилия на рекламу будущей книги.

Разумеется, были проведены совещания с их рекламным агентством, в частности с Клайвом Гордоном, занимавшимся финансовой стороной дела. Как и следовало ожидать, он предложил ей встретиться, и Кэсси не стала отказываться. У них были общие интересы, так же как и общее нежелание связывать себя серьезными обязательствами. Что бы Кэсси ни говорила, она еще не оправилась от травмы, нанесенной Майлзом, и не могла думать о постоянных отношениях с кем бы то ни было.

К ее искреннему удивлению, ведущие популярных телевизионных программ проявили к ней не меньший интерес, чем к Эйприл, и пригласили ее поучаствовать в нескольких передачах, посвященных встречам с интересными людьми.

– Не говоря уже о том, что тебе принадлежит честь открытия Эйприл, что само по себе вызывает большой интерес, ты еще и молодая, красивая и очень богатая женщина, - улыбнулся Клайв, объясняя причину внезапного ажиотажа телевизионщиков вокруг ее персоны, - поэтому зрителям не терпится увидеть тебя на экране. - Он потер подбородок - жест, означавший, что он собирается сказать нечто весьма деликатного свойства.

– Ну ладно, выкладывай, - лукаво улыбнулась Кэсси.

– Слишком уж ты догадлива!

– Просто тебя выдает твое лицо.

– Каким образом?

– Нет уж, не скажу. Это секрет, - засмеялась она. - Ну, так что у тебя на уме?

– В общем… это касается Майлза. Как ты относишься к тому, что можешь встретить его во Франкфурте? Ты ведь не виделась с ним после его ухода из "Барлоу", так?

– Так. Тем не менее я с удовольствием повидаюсь с ним, - солгала Кэсси. - Я знаю, дела у него вдут хорошо, так же, впрочем, как и у нас. Во всяком случае, после нашего разрыва я поняла, что незаменимых людей нет.

– Денежная прибыль у вашего издательства повыше, - возразил Клайв. - Однако вы потеряли многих наиболее престижных авторов.

– Временно. Как только они увидят, что мы успешно работаем и без него, кое-кто из них снова вернется в "Барлоу".

– Майлз предложил мне работать на него, - признался Клайв. - Но я подумал, что это может привести к столкновению интересов, и отклонил предложение.

– К тому же я уверена, что мы куда больше тратим на рекламу, - сухо сказала Кэсси.

Клайв понял намек и покраснел.

– Я вовсе не имел в виду, что руководствуюсь исключительно альтруистическими соображениями.

Во Франкфурт Кэсси поехала в сопровождении Клайва и нескольких заведующих отделами издательства. Суматоха, царившая в отеле, напомнила совещание в Сан-Диего. Мысль о том, что она увидит Майлза, не покидала ее ни на минуту, и вызванное этим нервное напряжение было столь велико, что Кэсси боялась, как бы кто не заметил ее состояния. Хотя в случае чего можно сослаться на то, что она впервые представляет здесь свое издательство и потому очень волнуется.

Желая выглядеть наилучшим образом и в то же время по-деловому, Кэсси привезла с собой платья и костюмы на каждый день, не говоря уже о сверхпростых и сверхэлегантных вечерних туалетах. Пусть Майлз и разбил ей сердце, но она сделает все, чтобы он этого не заметил.

Как нарочно, его стенд находился рядом со стендом "Барлоу", и, несмотря на то что он был значительно меньше, интерес к нему оказался очень велик, особенно со стороны покупателей из Восточной Европы, которые хорошо знали Майлза по издательским семинарам.

Когда Кэсси впервые увидела его, сердце у нее вдруг учащенно забилось, в груди защемило. Он был по-прежнему красив, правда, несколько похудел, и темные круги под глазами говорили об усталости. Результат слишком напряженных дней и ночей, ехидно усмехнулась она про себя в надежде, что это уменьшит его привлекательность. Но вопреки ее ожиданиям в теперешнем Майлзе появилось что-то новое, еще более притягательное для нее.

– Привет, Кэсси, - сказал он с учтивостью незнакомца. - Как поживаешь?

– Прекрасно. - От волнения ее голос сел, и Кэсси вынуждена была прокашляться.

– У тебя для этого есть все основания. - Он кивнул на полки, заставленные экземплярами книги Эйприл. - Ты оказалась права. Читатели действительно готовы все простить и забыть. Я слышал, цифры заказов просто умопомрачительны.

– Важны не заказы, а количество проданных книг.

– При вашей рекламе тебе, я думаю, волноваться не о чем.

– Послушать тебя, так это чуть ли не предосудительно, - съязвила она. - А книга действительно хорошая и заслуживает рекламы.

– Наверняка! В ней много секса, что и сделает ее бестселлером, - отрубил Майлз. - Не обманывай себя, Кэсси. Ты не убедишь меня, что "Барлоу" стоит связываться с такого рода литературой. - Он посмотрел ей в глаза. - Я слышал, ты встречаешься с Клайвом. Не могу понять, почему не с Питером Мэйсоном; или теперь, когда все знают, что ты босс, это не доставляет тебе никакого удовольствия?

– Питер женат, - мило улыбнулась Кэсси.

– Ах да! - притворно удивился он. - Ты же у нас высокоморальная девушка.

– Прежде чем судить других, не лучше ли навести порядок в собственном доме? - вспыхнула Кэсси.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она тотчас же пожалела о том, что загнала себя в ловушку, но тем не менее попыталась выпутаться:

– Яимею в виду тебя и Сару. Ее машина стояла у твоего дома в ту ночь, когда я прилетела из Нью-Йорка после встречи с Шеймусом О'Мара.

– И, прикинув, что это может означать, ты в результате попала пальцем в небо! - К ее удивлению, он вовсе не рассердился. Ситуация явно забавляла его. - Я знаю, ты склонна думать обо мне очень плохо, но, к твоему сведению, на машине Сары приезжал Дэвид, а когда уходил, то не смог ее завести. Тогда он решил прислать за ней на следующее утро шофера и уехал домой на такси. - Майлз насмешливо посмотрел на нее. - Надеюсь, я не слишком тебя разочаровал?

– Напротив, мне приятно это услышать, - приторным голосом ответила Кэсси. - Ты, оказывается, вовсе не такой негодяй, как я думала!

Вспыхнувший в его серебристо-серых глазах огонь предупреждал, что Майлз теряет самообладание, и Кэсси приготовилась к взрыву. Однако Майлз опять повел себя совершенно неожиданно.

– Означает ли это, что мы можем быть дружелюбными врагами, а не просто врагами? - учтиво поинтересовался он. - Эти несколько дней нам неизбежно придется сталкиваться, поэтому хорошо бы не опасаться, что в один прекрасный момент получишь ледяной душ, который не имеет ни малейшего отношения к кондиционированию воздуха!

Ну что ж, какая-никакая, а все же оливковая ветвь мира. Кэсси заставила себя проглотить обиду и принять его предложение. Во всяком случае, так будет спокойнее, тем более что их стенды рядом.

– Привет, Майлз. Рад тебя видеть! - К ним подошел Клайв. - Если ты не занят, может, поужинаешь сегодня вечером с нами?

От досады Кэсси готова была убить его. Неужели он не понимает, что им с Майлзом меньше всего хотелось бы именно этого? Но, к ее удивлению, Майлз согласно кивнул.

– Хорошая мысль. В котором часу?

– Договоритесь с Кэсси. Я спешу до закрытия пробежаться по магазинам.

– Встретимся в ресторане в половине девятого, - сказала она, когда Клайв отошел. - Прихвати с собой кого-нибудь, если хочешь.

– Если ты намекаешь на женщину, то я здесь один.

Черт бы его побрал, он читает в ее мыслях как в открытой книге, а вот о ней этого не скажешь!

– Только не говори мне, что тебе нравится быть монахом, - съязвила она.

– Мне нравится любить.

Ее будто ножом ударили.

– Значит, скоро тебя можно будет поздравить?

– Нет.

– Иными словами, не суй свой нос куда не надо, - усмехнулась она. - С нетерпением буду ждать объявления в газетах.

Как и было условленно, ужинали они в отеле. Кэсси, затянутая в вечернее платье из черного крепа, выглядела ослепительной красавицей, и все присутствующие мужчины глаз не сводили с ее прекрасной фигуры. Единственным исключением, увы, был Майлз, который, коротко, с непроницаемым видом поздоровавшись, почти весь вечер говорил с Клайвом. Однако он не остался равнодушен к ее чарам, и она это заметила - заметила, как его пальцы невольно сжимались всякий раз, когда она ненароком касалась его руки, как трепетали его губы, когда она откидывалась на спинку стула и приглаживала волосы жестом, приковывавшим взгляды окружающих к очертаниям ее полной груди.

Непосредственно к ней он обратился только за кофе:

– А здесь недурно кормят, ты не находишь? Конечно, не так, как в "Ле Гаврош", но раки и шафрановый соус просто выше похвал. Что же до суфле из малины… - С веселыми искорками в глазах Майлз поцеловал кончики пальцев. - Ты согласна со мной, а, Кэсси?

– Вполне. Какая жалость, что у них не принято продавать всю эту роскошь клиентам на дом!

– Думаю, при желании можно их уговорить.

Кэсси невольно потупилась. Он либо догадался о ее уловке, либо успел с тех пор побывать в "Ле Гаврош" и видел эти блюда в меню.

Клайв недоуменно смотрел на них, понимая, что оба намекают на что-то, ему неизвестное. Кэсси вовсе не собиралась просвещать его на этот счет, да и Майлз, видимо, тоже, поскольку он внезапно заговорил о другом.

– Как твой новый "БМВ"? - спросил он Клайва.

Затем последовал долгий разговор о достоинствах и недостатках дорогих иностранных машин. Кэсси слушала вполуха, ее внимание было направлено в основном на Майлза - почему, почему они здесь не вдвоем! Ей так страстно этого хотелось, что она вдруг осознала: ее любовь не уменьшилась ни на йоту и надежды, что она забудет его и начнет все сначала, с кемнибудь другим, смехотворно малы. При мысли об этом у Кэсси перехватило дыхание, и она резко поднялась.

– Простите, что прерываю ваш увлекательный разговор о машинах, но я, пожалуй, пойду спать. Ужасно разболелась голова.

– Может быть, принести таблетки? - мгновенно откликнулся Майлз.

– Спасибо, не надо. У меня наверху есть свои.

У себя в номере Кэсси разделась, но в постель не легла, зная, что все равно не заснет. Из коридора доносились голоса, стук открывающихся и закрывающихся дверей. Возвратившись в мыслях к тем месяцам, которые она провела с Майлзом, Кэсси спрашивала себя, не могло ли все обернуться иначе, если бы она рассказала ему правду о себе, не дожидаясь, когда он выяснит все сам. Впрочем, думать об этом нет смысла. Ну действительно, что толку мучить себя бесконечными "если бы да кабы"? Что сделано, то сделано, время вспять не повернешь.

В конце концов она встала, сняла халат. Из коридора не доносилось больше ни звука. Она уже собиралась юркнуть в постель, когда в дверь тихонько постучали.

– Кто там? - спросила она.

– Это я… Майлз.

Кэсси застыла от изумления.

– В чем дело? Что тебе нужно?

– Хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

– А что со мной может случиться? - спросила она, забыв о своей мнимой головной боли, но тотчас спохватилась: - А-а, голова… Я приняла аспирин и теперь чувствую себя нормально, благодарю.

– Тогда, может быть, ты позволишь мне войти? Я хотел бы поговорить с тобой.

– Сейчас два часа ночи!

– Это очень важно. Прошу тебя, Кэсси.

В его голосе слышалась такая тревога и настойчивость, что Кэсси не смогла отказать. Набросив халат, она впустила его и быстро посторонилась, давая ему возможность закрыть за собой дверь.

Майлз был все в том же вечернем костюме и сверкающей безупречной белизной рубашке, что и за ужином, только верхняя пуговица оказалась расстегнутой, а галстук съехал набок. Он был бледен и учащенно дышал, как после марафона. Никогда еще он не выглядел столь притягательным, и Кэсси остро почувствовала свою незащищенность и уязвимость.

– Надеюсь, из коридора никто не подглядывает, - сказала она, прячась под защиту иронии. - Вряд ли столь поздний час можно счесть подходящим для делового визита.

– Не делового, а личного.

Он шагнул к ней и резко остановился, заметив тревогу в ее расширившихся глазах. Кэсси не то чтобы испугалась. Она брала уроки самообороны и в случае чего могла без особых усилий обезвредить его. Но где найти защиту от собственного непослушного сердца, гулко стучащего в груди?

– Нельзя ли подождать с этим до утра? - спросила она.

– К тому времени я совсем дойду до ручки. И так-то уже ни на что не гожусь. - Майлз нервно провел рукой по лицу, что было совершенно на него не похоже. - Я пришел, чтобы… - Он откашлялся. - Я пришел просить тебя выйти за меня замуж.

Онемев от изумления, Кэсси во все глаза смотрела на него.

– Я прекрасно понимаю, что для тебя это своего рода шок, - с трудом выговорил он, - но ради всего святого, скажи хоть что-нибудь!

– Уходи! Этого достаточно?

– Меня это не удивляет, скажем так. При одном воспоминании о том, как я вел себя в ту ночь, я готов перерезать себе горло.

– Ну и перережь, Майлз. Я буду только рада.

Его и без того уже бледное лицо стало белым как мел.

– Я знаю, ты оскорблена и злишься, но прошу, выслушай меня по крайней мере. Я люблю тебя, Кэсси, и хочу всю жизнь доказывать, как сильна моя любовь.

Кэсси мечтала о такой минуте, молилась, чтобы она стала реальностью. Но теперь, когда это свершилось, не могла поверить его признаниям.

– У тебя весьма странное чувство юмора, Майлз, и мне не нравится твоя шутка. Если ты хочешь, чтобы я легла с тобой в постель, почему бы не сказать об этом прямо? Нет никакой нужды каждый раз предлагать мне руку и сердце!

– По-твоему, мне нужно только это? Лечь с тобой в постель? Я люблю тебя. Люблю!

Она ждала, не шевелясь, не смея дышать, ждала, что вот сейчас встрепенется, и оживет, и почувствует восторженную радость оттого, что может разделить свою жизнь с Майлзом.

Увы, она не чувствовала ничего. Ни малейшего движения души.

– Пожалуйста, Кэсси, - умоляюще сказал Майлз. - Не разрушай наши жизни из-за моего проступка. Я бы все отдал, чтобы этого не было, но прошлого не исправить. Мы можем лишь надеяться на будущее, и я прошу тебя, не отказывай мне!

Ах, как бы ей этого хотелось. Но, к сожалению, он просит невозможного. До этой минуты она и не предполагала, насколько это невозможно. И вообще, она никогда не думала, что все произойдет именно так. Ей рисовалась совершенно иная картина: однажды Майлз придет и скажет, что любит ее и сожалеет о том, что натворил. Только эта мысль и поддерживала ее в минувшие долгие и горькие месяцы. И вот он сказал эти самые слова - а она его отвергла!

Отвергла, потому что он лгал. Однажды он уже проделал это с необыкновенной легкостью, и вот опять. Кэсси не сомневалась в его желании физически обладать ею - достаточно было видеть, как он вел себя за ужином. Но предложение выйти за него замуж - совсем другое дело. Может быть, причини в том, что успехи его издательства отнюдь не столь хороши, как все думают? У него работали по контракту несколько весьма известных авторов, но только Шеймус О'Мара мог похвастать по-настоящему большим читательским спросом, и Майлзу еще предстояло сколотить группу писателей, поставляющих беспроигрышную литературу на средний вкус, - иначе его компания не обеспечит себе необходимого постоянного дохода. Самый простой и быстрый способ достичь этого - слияние с "Барлоу", пусть даже ценой женитьбы на владелице!

Кэсси едва не швырнула ему в лицо эти слова, но вовремя остановилась. Куца лучше будет изобразить полное равнодушие.

– Ты опоздал, Майлз. Я теперь с Клайвом.

– Не смеши меня! - воскликнул он.

– Трудно поверить, да? - усмехнулась Кэсси, сама удивляясь легкости своего тона. - Но это правда. Ты измучил меня, а Клайв помог мне исцелиться. Останься я девушкой, возможно… - Увидев, как вздрогнул Майлз, она замолчала, радуясь, что причинила ему боль. - Но я не девушка, благодаря тебе, - продолжала она, - поэтому терять мне было нечего. Мы сошлись, и сложившаяся ситуация нас обоих устраивает. Честно говоря, мне казалось, я не смогу забыть тебя, но человек удивительное существо, способное легко сбрасывать ненужную кожу.

– Да, - тихо сказал Майлз и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

Когда дверь за ним захлопнулась, Кэсси рухнула в кресло, оцепенев от мучительной душевной боли. Больше Майлз не вернется, а если и вернется, ее ответ будет тот же. Такова жестокая правда. Может быть, она чрезмерно неуступчива, может, это просто дикое упрямство - отрезала себе нос, чтобы отомстить собственному лицу? Именно так сказала бы Гэйл, да и ее родители тоже, если бы она поведала им всю историю. Но что бы они ни сказали, ее чувства не изменятся, а в конце концов именно они определяют ее поступки.

Кэсси закрыла глаза, представив себе долгий, трудный путь, который ей предстоит пройти одной. Не всю жизнь - она слишком реалистично смотрела на вещи, чтобы думать так, - но весьма долгое время, чтобы не раз почувствовать сожаление.

Но лучше жить с сожалением, чем связать себя с человеком, которому не доверяешь.

Глава 18

На следующее утро Кэсси первым делом попросила Клайва зайти и, сильно смущаясь, рассказала ему, что внушила Майлзу, будто они любовники.

Клайв воспринял новость с самодовольством заправского донжуана.

– Полагаю, у тебя была на это важная причина, - заметил он.

– Да. Я бы не хотела о ней говорить, но если ты… э-э… словом, если у тебя сейчас кто-нибудь есть…

– Никого. Так что можешь не беспокоиться - нет проблем!

– Замечательно. Но в любом случае через неделю-другую мы сделаем вид, что между нами все кончено.

– Жаль. Я бы предпочел, чтобы было как раз наоборот!

Кэсси вымученно улыбнулась. Клайв обнял ее.

– Ты ведь влюблена в него, верно?

Она кивнула.

– Но я не хочу его больше видеть. Я серьезно, Клайв, так что не пытайся мирить нас.

На его умном узком лице читалась необычайная нежность.

– От меня он ничего не узнает. Можешь на меня положиться, Кэсси, и это не имеет ни малейшего отношения к нашему деловому партнерству.

Как он и ожидал, Кэсси рассмеялась, и они вместе поехали на ярмарку.

Следующие несколько дней оказались для нее очень нелегкими. Из-за соседства стендов избежать встреч с Майлзом было невозможно, постоянное напряжение выбивало ее из колеи. В тех редких случаях, когда они сталкивались лицом к лицу, она перебрасывалась с ним ничего не значащими вежливыми фразами, но старательно избегала появляться в ресторане отеля, чтобы случайно не встретить его там.

Клайв был только рад этому, но после напряженного дня, проведенного в переговорах с зарубежными издателями и агентами, Кэсси буквально валилась с ног и мечтала лишь поскорее поужинать и добраться до постели, чтобы наконец побыть одной. Как и следовало ожидать, однажды вечером в такси он попытался дать волю рукам, однако, встретив твердый отпор, принял свою неудачу вполне достойно.

– Не обижайся на меня, Кэсси. Но излечиться от любви к мужчине можно только с помощью другого мужчины.

– Не торопи события, Клайв. Мне приятно твое общество, но я не собираюсь заходить слишком далеко.

– Оставаться просто другом такой привлекательной женщины, как ты, очень нелегко, но я все же попытаюсь.

Клайв сдержал слово, и по возвращении в Лондон Кэсси виделась с ним по нескольку раз в неделю. Как и она, он увлекался театром, однако в музыке их вкусы совершенно не совпадали. Тем не менее он всегда был готов послушать с ней "Тоску" в Ковент-Гардене, если она соглашалась пойти с ним в джазовый клуб Ронни Скотта.

Книга Эйприл Дэвис пользовалась феноменальным успехом, полностью оправдав ожидания Кэсси, а ее новая рукопись обещала стать еще большей сенсацией. Хороший урок для такого сноба, как Майлз! Они не виделись уже несколько месяцев, но Кэсси по-прежнему не могла забыть его и порой, вспоминая слова Клайва о том, что излечиться от любви к одному мужчине можно только с помощью другого, думала: а вдруг он прав? Однако при мысли, что кто-то, а не Майлз, будет к ней прикасаться, ее охватывало глубокое отвращение.

В майском выпуске журнала "Харперз" ей попалась фотография Майлза на крестинах малышки Сары и Дэвида, и она не устояла, вырезала ее для себя. Фотография была маленькая, но лучше такая, чем вообще никакой. Кэсси спрятала снимок в верхнем ящике туалетного столика и время от времени разглядывала его. Она понимала, что тем самым старается продлить главу своей жизни, которую лучше всего было бы закрыть, но ей недоставало мужества выбросить вырезку.

Визит родителей пришелся как нельзя более вовремя и позволил Кэсси отвлечься от невеселых мыслей, а когда они уехали, она отправилась в автомобильное путешествие с Гэйл и ее мужем Стивом, который финансировал снимавшийся в Европе фильм.

Целью их поездки был Мааэстрасго, малознакомый вездесущим туристам и почти не тронутый современной цивилизацией район Испании. Они выехали из Барселоны, взяв напрокат машину, и первая остановка пришлась на Альканьис, городок неподалеку от реки Рио-Гуадопе. Там они задержались на несколько дней, устроив в одном из мотелей базу для вылазок по району.

Затем все трое перебрались в Туреул и поселились в уединенной гостинице на берегу реки. Горы вокруг были дикие, безлюдные, даже какие-то первозданно-девственные.

– Здесь я чувствую себя такой умиротворенной, что мне не хочется возвращаться к цивилизации, - сообщила им Гэйл, когда наутро они отправились на машине в городок, расположенный за горным перевалом.

– Разумеется, если считать Лос-Анджелес чудом цивилизации, - пошутила Кэсси. - Но как-то не верится, что тебя хватит надолго.

Стивен бросил на жену насмешливо-любящий взгляд.

– Один день вдали от магазинов Родеодрайв, и у тебя начнется ломка, вроде как у наркомана!

Окрестный пейзаж был сказочно прекрасен, шоссе окаймляли причудливые, поросшие соснами горы; но вот наконец и городок. Назывался он Рубиэлос-де-Мора - лабиринт узких, мощенных булыжником улочек, средневековые стены. Они неторопливо обошли все закоулки, а потом пообедали в монастыре XVII века, который теперь был переоборудован под гостиницу.

– Пора возвращаться. Кто поведет машину? - спросила Гэйл, потягивая "Кава", приятное шипучее вино, своеобразную достопримечательность здешних мест.

– Только не ты и не Стив, - твердо заявила Кэсси, кивнув на стоящую перед ними пустую бутылку. - За руль сяду я. Я выпила всего один стакан.

– Вряд ли дорожная полиция заставит нас дышать в пробирку! - сказал Стив.

– При чем тут полиция? Я просто представила себе этот головокружительный серпантин, - объяснила Кэсси.

– Ради Бога, можешь вести машину сама, никто не возражает.

Кэсси села за руль, Стив и Гэйл вскоре мирно заснули, и она осталась наедине со своими мыслями. Как всегда, она стала думать о Майлзе, пытаясь вообразить, что он теперь делает… и с кем!

Дорога, бежавшая по высокогорному плато, привела к перевалу, а затем начался спуск вниз, в долину. Подъезжая к особенно крутому повороту, Кэсси нажала ногой на тормоз.

Машина мчалась с прежней скоростью.

Она сильнее надавила на педаль, но, вместо того чтобы замедлить ход, автомобиль покатил еще быстрее. Переключение передач осуществлялось автоматически, поэтому вся надежда была теперь на ручной тормоз. Кэсси взялась за рычаг, предупредив проснувшихся тем временем друзей о возможном резком толчке при остановке. Но какова бы ни была поломка - а повидимому, лопнул главный тормозной привод, - она явно вывела из строя и ручной тормоз, потому что стрелка спидометра неумолимо ползла вверх.

– Что же делать? - испуганно пискнула Гэйл.

– Молиться! - мрачно ответила Кэсси, сосредоточив все внимание на следующем повороте, еще более узком и крутом, чем первый, - и похолодела: какой кошмар, встречный автомобиль! Кэсси нажала на клаксон, пытаясь предупредить водителя, что не может притормозить.

Бесполезно. Словно в прострации, машина неумолимо двигалась им навстречу, и Кэсси с ужасом поняла, что выход остается только один.

– Держитесь крепче! - крикнула она, резко выворачивая руль, чтобы избежать прямого столкновения и неминуемой гибели, и бросила машину через бордюр, на скалистый склон.

Кэсси услышала, как кто-то назвал ее по имени, и с большим трудом открыла глаза. Пожалуй, она находилась в цветочном магазине, а то и в саду, потому что вокруг было полнымполно роз и алых гвоздик. Она моргнула, затем повернула голову и увидела белую стену, окно и в нем безоблачное голубое небо. Значит, она находится в доме. Только в каком?

Кэсси попыталась задуматься, но в голове был сплошной туман. Может, если приподняться и сесть, она припомнит окружающее? Она хотела опереться на руки, но они были словно чужие, и с испуганным криком она упала на подушку.

– Ну, вот вы и пришли в себя, сеньорита, - снова послышался голос, назвавший ее по имени. Женщина говорила по-английски хорошо, но с заметным акцентом. - Давайте я помогу вам сесть.

Сильные руки подхватили Кэсси, и, различив белый халат, она сообразила: медсестра.

– Где я? - чуть слышно спросила она, едва узнавая собственный голос. - Что со мной?

Средних лет женщина успокаивающе похлопала ее по руке.

– Ничего страшного. Сломан нос, но его уже подправили, трещина в запястье и ушибы нескольких ребер.

– Как… где? - Кэсси напряглась, стараясь вспомнить, но тут на улице раздался гудок легкового автомобиля, вмиг вернувший ей память о случившемся. - Мои друзья! Они не…

– Они чувствуют себя нормально. Лучше, чем вы, сеньорита, - заверила сестра. - Просто чудо, что никто из вас не Погиб.

– Когда я смогу их увидеть? - спросила Кэсси, подозревая обман.

– Всему свое время. Сначала вас навестят ваши родители и жених, они ждут в приемной.

– Жених? - Кэсси хотела объяснить, что у нее нет никакого жениха, но это требовало непомерных усилий. - Мои родители… да, конечно, я… - От слабости она не докончила фразу и опять закрыла глаза, затенив густыми ресницами черно-синий желвак.

Когда она вновь проснулась, небо уже потемнело, комнату озарял приглушенный свет лампы. На сей раз ей было немного лучше, но лицо я запястье сводила тупая боль. Кэсси осторожно поднесла руку к глазам и вздрогнула, увидев на ней твердую гипсовую повязку. Ну да, ведь трещина!

– Проснулись? Очень хорошо. - Со стула у окна поднялась какая-то фигура и направилась к ней. Кэсси узнала все ту же медсестру.

– Такое ощущение, будто мне в лицо швыряли камни.

– Вы ударились о камень, когда вас выбросило из машины, - объяснила сестра. - Хотите, сделаю обезболивающий укол?

– Нет, спасибо. Боль вполне терпима. Я бы хотела повидать родителей, если они еще здесь.

– Они ждут в приемной вместе с вашим женихом.

Уже второй раз медсестра упомянула о женихе, и Кэсси подумала: кто бы это мог быть? Питер Мэйсон? Клайв? Но с какой стати им быть здесь? Она ведь вовсе не умирает.

– Я хочу видеть только родителей, - сказала она, зная, что от них узнает обо всем.

Тревога сменилась радостью, когда отец и мать наклонились поцеловать Кэсси.

– Как же ты нас напугала, - сказала мать, усаживаясь возле кровати и взяв Кэсси за руку. - Эти три дня - самые ужасные за всю нашу жизнь.

– Три дня! - воскликнула Кэсси. - Неужели я так долго была без сознания?

– Да. У тебя было сотрясение мозга, к тому же пришлось делать пластику носа, что отнюдь не ускорило твое выздоровление, - сообщил Лютер Эллиот. - Гэйл со Стивеном отделались царапинами и сейчас уже на ногах. Вчера начались съемки в Риме, Стивен рвется туда, но они оба отказываются уехать, не повидавшись с тобой.

– По-моему, ты должна повидать сначала их, а потом Майлза, - сказала мать. - Тогда они спокойно вернутся в отель и упакуют свои вещи.

– Майлз! - Кэсси попробовала сесть, но тут же со стоном упала на подушку. - Что ему здесь нужно? Если он сказал, что обручился со мной…

– Нам он ничего такого не говорил. Сказал так только врачам, иначе они не дали бы ему никаких сведений о тебе. Ведь он был здесь намного раньше нас. Узнав, что с тобой произошло, он немедленно вылетел в Испанию.

– С целой тонной цветов! - сухо вставил Лютер Эллиот.

– Как он узнал?

– От Гэйл.

Кэсси глубоко вздохнула.

– Папа, попроси Гэйл и Стива зайти прямо сейчас, ладно?

Родители вышли, и тотчас в палате появились Гэйл и ее муж.

– Ничего не скажешь, нам всем крупно повезло. Мы же были на волосок от гибели! - с порога выпалила Гэйл.

– Тем не менее мы живы и здоровы, так что кончай драматизировать ситуацию. Лучше скажи, какого черта ты звонила Майлзу?

Гэйл перевела умоляющий взгляд на мужа, но тот лишь покачал головой.

– Сама звонила, дорогая, сама и объясняй.

– Вот именно, я жду, - вкрадчивым тоном сказала Кэсси. - И давай побыстрее, потому что через пять минут я тебя прикончу!

– Я-то думала, ты мне спасибо скажешь! - возмутилась Гэйл. - Я ведь знаю, что ты любишь его, а когда я увидела тебя в машине "Скорой помощи", мне показалось, ты на пороге смерти, вот я и подумала, что ты захочешь напоследок увидеть его!

– Господи, да я же всего-навсего сломала себе нос и ушибла несколько ребер!

– Откуда мне было знать? Вид у тебя был жуткий. Майлз, наверно, подумал то же самое, потому что как приехал, так ни разу и не отлучился из клиники, сидел здесь и днем и ночью.

В голосе Гэйл до сих пор слышался ужас от пережитого, и Кэсси при всем желании не могла на нее сердиться. На ее месте она повела бы себя точно так же.

– Ты настоящая подруга, Гэйл, и я вовсе не сержусь на тебя. А теперь поцелуй меня на прощание и езжай в свой Рим.

– Мы можем побыть здесь еще несколько дней, за компанию с тобой, - сказал Стив. - Кстати, я здорово умею играть в слова!

– Не сомневаюсь. Но у тебя есть дела поважнее, чем обыгрывать больную женщину!

С веселым смехом они вышли из палаты, и в ту же минуту в дверь заглянула медсестра.

– Можно впустить вашего жениха?

– Да, пожалуйста.

Откинувшись на подушку, Кэсси постаралась принять самый беззаботный вид - нелегкая задача при ее теперешнем неважном состоянии, как моральном, так и физическом. На миг она закрыла глаза, а когда открыла, то увидела радом с кроватью Майлза.

Сразу было видно, что он не спал несколько суток: лицо его побледнело и осунулось, под глазами появились темные круги, в углах рта пролегли резкие складки.

– Спасибо за цветы, - будничным тоном сказала Кэсси. Она и вправду только сейчас заметила расставленные повсюду корзины и вазы с огромным количеством благоухающих утренней свежестью цветов. - Такая красота.

– Пожалуйста, - вежливо ответил Майлз и подошел ближе к кровати.

Он просто стоял радом, однако само его присутствие вселяло в нее ощущение безопасности и блаженного покоя. Наблюдая за его лицом, она прочла на нем выражение опасливой настороженности и с некоторым любопытством отметила, что нижняя губа слегка дрожит.

– Ты выгладишь еще хуже, чем я, - откровенно сказала она.

– Меня это не удивляет. Ты целых три дня была без сознания, и все это время я от тревоги глаз не сомкнул.

– Как видишь, в этом не было необходимости.

Он пододвинул стул поближе к кровати и сел. Его лицо было совсем радом, и сердце у Кэсси гулко застучало. Еще одно невеселое подтверждение, что ее чувства к Майлзу остались неизменными.

– Надеюсь, ты не сердишься, что я приехал. После звонка Гэйл я никак не мог оставаться вдали от тебя.

От этих слов ее сердце забилось с удвоенной силой, голова внезапно закружилась, на лбу выступили бисеринки пота.

Заметив это, Майлз что-то пробормотал и поднялся со стула.

– Ты еще слишком слаба, чтобы разговаривать. Я подожду, когда ты немного окрепнешь.

– Я не хочу тебя больше видеть, - с трудом сказала она.

– Тес. - Наклонившись, Майлз поцеловал ее в лоб. - Я люблю тебя больше жизни, Кэсси, и не отступлюсь от тебя без борьбы.

Спорить не было сил. Кэсси закрыла глаза и не открывала их до тех пор, пока не услышала, как за ним закрылась дверь. Майлз ушел, и она осталась одна. Именно этого ей и хотелось.

Глава 19

Назавтра Кэсси почувствовала себя чуточку лучше, а еще через день полностью пришла в себя. С помощью медсестры она погуляла по комнате, а потом приняла ванну. Мало того, она даже позавтракала, хотя аппетит был неважный.

– Это от обезболивающих, - бодрым тоном заверила сестра. - Через денек-другой у вас появится прямо-таки волчий аппетит! - Она взяла поднос и сказала: - К вам пришли родители.

– А г-где мой жених? - заикаясь от волнения, спросила Кэсси. В самом ли деле Майлз приходил к ней или ей только пригрезилось?

– Он вместе с ними, в приемной, - услышала она в ответ.

– Я не хочу его видеть. Пусть зайдут только мои родители.

– Хорошо. - Медсестра укрепила на кровати специальный столик и протянула Кэсси зеркальце, щетку для волос и косметичку.

– Напрасная трата времени, - пробурчала Кэсси, но все же посмотрела в зеркало и привела в порядок волосы. Они немного растрепались и окружали ее лицо чувственным ореолом, что намного улучшило ее настроение. Черт! Когда нос облеплен пластырем, любая мелочь становится важной.

– Почему бы вам не подкрасить губы? - осмелилась предложить медсестра.

– Глупо разукрашивать красным сине-черную физиономию. Получится точь-в-точь палитра живописца!

– Очень красивая палитра, между прочим!

Кэсси опять посмотрела в зеркало. Да, узнать ее все-таки можно. Насчет красоты, конечно, вопрос спорный, но ее лицо вполне узнаваемо! Перед родителями ей, во всяком случае, нечего беспокоиться о своей внешности. Кого же она тогда обманывает? Если честно, то ее тревожит, что в палату может ворваться не кто иной, как Майлз!

– Вас ожидает гора открыток, - сообщила сестра. - И еще куча телефонограмм.

– Только не сегодня, прошу вас. Лучше завтра.

– Торопиться некуда. Можно и послезавтра! - С этими словами медсестра поспешила прочь, а Кэсси в ожидании родителей постаралась изобразить улыбку.

– Что ты собираешься делать с Майлзом? - как всегда, напрямик спросил отец. - Твоя мать убеждена, что ты любишь его, но не хочешь в этом признаться. Что же до меня, то я на сто процентов уверен: бедняга с ума по тебе сходит.

Кэсси задумалась. Из гордости она не сказала родителям, как жестоко он с ней поступил, однако, принимая во внимание события последних дней, она обязана объяснить, что произошло между нею и Майлзом. Теперь, когда она чуть было не погибла, гордость может отойти на второй план.

– Он очень плохо поступил со мной, - прошептала она. - Не в том, что касается "Барлоу", нет, я имею в виду наши личные отношения. Майлз знал, что нравится мне, но я влюблена в него, и притворился, будто чувствует ко мне то же самое. И в конце концов… - Она умолкла, облизнула внезапно пересохшие губы и безжизненным голосом докончила: - Он очень умело обольстил меня.

Воцарилась тишина. Лишь через минутудругую Лютер Эллиот, глубоко вздохнув, нарушил молчание и склонился к своей горячо любимой Кэсси.

– Майлз далеко не первый, кто притворяется влюбленным, чтобы заполучить женщину в постель. Во все времена мужчины использовали этот трюк.

– Это вовсе не оправдывает его!

– Согласен. Это мерзко. Любой, кто ведет себя так, просто негодяй!

– В таком случае здесь больше не о чем говорить, - срывающимся голосом выдавила Кэсси.

– Но к Майлзу это не имеет никакого отношения, - твердо сказал отец.

Кэсси смотрела на него, не веря своим ушам.

– Ты его защищаешь?

– Выслушай меня. И постарайся понять рассудком, а не сердцем. Что бы он ни говорил тебе тогда, он вовсе не лгал. Единственная ложь заключается в том, что Майлз изо всех сил старался внушить тебе, что не любит тебя. Да-да, это правда. Достаточно вспомнить, как он вел себя все это время здесь. Парень просто с ума сходил. И, наверное, у него были основания притворяться равнодушным. Мне кажется, причину ты знаешь лучше, чем я.

Во всем, что сказал отец, была несомненная правда. Насколько же она была вне себя, что не желала увидеть это сама. И тем не менее…

– Почему же тогда Майлз только во Франкфурте сказал мне о своих подлинных чувствах? Если то, что ты говоришь, правда, почему он заставил нас обоих страдать все эти долгие месяцы?

– Не у тебя одной есть гордость и самолюбие, милая моя. Я думаю, он ждал, когда его издательство достигнет настоящего успеха, чтоб быть с тобой на равных.

– Но я ведь предлагала ему стать равноправным партнером и выкупить мой пакет акций!

– Майлз не хотел от тебя никаких авансов. Он хотел полной независимости. Тем более что ты могла подумать, будто его в первую очередь интересует компания "Барлоу", а уж потом ты сама.

Беспомощные слезы хлынули у Кэсси из глаз, потекли по лицу. Мать бросилась к ней, прижала ее к себе.

– Не плачь, моя хорошая. Все образуется.

– И чем раньше, тем лучше, - добавил Лютер Эллиот, отодвигая стул. - Пожалуй, пора дать нашей недогадливой дочери возможность утереть слезы, припудрить заклеенный носик и вытащить Майлза из пучины безутешного горя!

Твердо решив встретить Майлза не в постели, а на ногах, Кэсси с помощью сиделки надела пеньюар - очень симпатичный, с глубоким вырезом, позволяющим полюбоваться ее восхитительной кожей, - и устроилась в кресле с высокой спинкой, из тех, что так популярны в Испании.

Она едва успела расправить складки своего соблазнительного наряда, как в палату вошел Майлз. От недавнего измученного человека не осталось и следа, сейчас перед ней был прежний Майлз, которого она так хорошо знала, - походка пружинистая, на лице выражение решительной целеустремленности.

– Я уж думал, мне никогда не доведется сказать тебе, как я рад, что ты снова на ногах, Кэсси!

Тон у него был шутливый, но глаза, в которых еще гнездилась тревога, выдавали его подлинное настроение. Кэсси, однако, постаралась не заметить этого и ответила ему в той же шутливой манере:

– В таком виде я наверняка в полной безопасности!

– И в этом твоя большая ошибка. - Майлз уже не шутил, он говорил серьезно и решительно. - Я люблю тебя не только за внешность. Мне безумно нравишься ты вся. Твое прекрасное тело и прелестное лицо, твой острый ум и еще более острый язык, твоя уверенная повадка и неумение готовить! И поэтому я собираюсь жениться на тебе, как только ты сможешь пойти со мной к алтарю без посторонней помощи.

– Кажется, ты уже все решил за меня, - сказала Кэсси. Сердце ее готово было выскочить из груди.

– Разве? - Он присел на корточки рядом с ней. - Не играй со мной, Кэсси. Без тебя моя жизнь теряет всякий смысл.

– Однако в Сан-Диего ты говорил другое.

Он покраснел, но взгляд не отвел.

– Я говорил неправду. Я был вне себя и хотел сделать тебе больно. Правда о тебе повергла меня в такой шок, что я буквально ослеп от ярости. Я больше не видел тебя. Я видел лишь Кэтрин Барлоу, которая провела меня как последнего дурака. Долгие недели потом я был точно безумец, а когда наконец опомнился, то не мог заставить себя прийти к тебе, пока не докажу, что добьюсь успеха и без "Барлоу".

Он буквально повторил слова ее отца, и Кэсси невольно подивилась прозорливости Лютера.

– Когда во Франкфурте ты мне отказала, - продолжал Майлз, - я словно рухнул в пропасть и с тех пор так и не мог оттуда выбраться. Только после того, как мне позвонила Гэйл и рассказала о приключившемся с тобой несчастье, я окончательно понял, что любой ценой должен сделать так, чтобы ты снова полюбила меня. И я этого добьюсь, - упрямо заявил Майлз, сжимая ее руки. - Даже если на это уйдут годы. Клайв не тот, кто тебе нужен. Тебе нужен я. Однажды ты уже так думала, и я сделаю все, чтобы ты вернулась ко мне. Не лишай меня этой возможности, Кэсси.

Она не могла отвести взгляд от его лица, всматриваясь в эти мужественные черты, любуясь красиво очерченным ртом, который осыпай поцелуями каждый уголок ее тела.

– Ты понапрасну теряешь время, Майлз.

– Нет! - Он выпрямился, отпустив ее руки. - Я не отступлюсь от тебя, пока жив.

– Тебе не нужно ни от чего отступаться, - с укором сказала она. - Я никогда не переставала тебя любить. И у меня никогда ничего не было с Клайвом.

– О, Боже! Почему же тогда ты отказывала мне?

Кэсси помедлила и решила быть честной.

– Я не доверяла тебе. Мне казалось, что твои дела идут вовсе не так успешно, как многие думают, и что ты…

– Понятно, - резко прервал он и повернулся к ней спиной.

Он стоял так довольно долго, в душу Кэсси даже закрался страх. Опять она дала волю своему языку! Если он теперь уйдет, она этого не вынесет.

Внезапно Майлз вновь повернулся к ней.

– Я не виню тебя за твои сомнения. Я вел себя как свинья, и ты подумала, что я снова поведу себя так же. Но моя компания растет невероятными темпами. Пока что она не так велика, как "Барлоу", но через несколько лет ничем не уступит твоему издательству. - Он нагнулся, обнял Кэсси и поднял с кресла, а потом, осторожно поддерживая ее, сам сел в кресло и посадил ее к себе на колени. - Я действительно натворил кучу глупостей, а? - сказал он, зарываясь лицом в ее волосы. - Прошу тебя, никогда больше не сомневайся во мне. Я этого не вынесу.

Кэсси не ответила, а Майлз, словно понимая, что внутреннее напряжение не хочет отпускать ее, поднял голову и заглянул в самую глубину ее глаз.

– Мы всегда будем честны друг с другом, разве ты забыла?

– Я думаю о Саре, - призналась она. - Когда ты разлюбил ее?

– Задолго до ее встречи с Дэвидом. Но я чувствовал себя виноватым, потому что ради меня она отказалась от карьеры, и как раз пытался собраться с духом и сказать ей правду, когда на сцене появился Дэвид.

– А она недвусмысленно намекнула мне, что ты все еще любишь ее! - возмутилась Кэсси. - Ты представляешь себе, как я тогда ревновала тебя к ней!

– Очень даже представляю. Я точно так же ревновал тебя к Джастину и Клайву.

– Какие мы были дураки. - Она крепко обняла его. - Мне было так плохо без тебя, Майлз. Я больше не хочу разлучаться с тобой, никогда.

– И не надо. Завтра врач снимет гипс с твоего носа, и ты сможешь улететь домой и назначить дату нашей свадьбы.

Кэсси просияла от радости, склонив голову на плечо Майлза.

– Пока у меня такая опухшая физиономия, я за тебя не выйду. Я хочу быть на свадьбе красивой.

– Ну и сколько же мне придется ждать по твоей милости? - проворчал он, уткнувшись носом в ее шею.

– Нисколько. Одно другому вовсе не мешает.

Он весело хмыкнул.

– Как подумаю, сколько раз ты меня отшвыривала, чертовка!

– Прости, - прошептала она, внезапно ощутив палящее желание. - Ах, Майлз, я так хочу тебя.

– Тогда нам обоим лучше принять холодный душ! Я боюсь прикасаться к тебе, пока твои ребра не пришли в норму.

– Но целоваться-то мы по крайней мере можем?

– Почему бы и нет?

Он нежно водил губами по ее рту, слегка покусывая шелковистую плоть. Ее губы раскрылись, впуская скользнувший в теплые глубины язык, движения которого были так похожи на интимнейшую из ласк. Горячие соски стали распирать мягкую ткань пеньюара. Майлз почувствовал их напряженную твердость на своей груди, и его тело тоже напряглось, отвечая на их зов, а язык с еще большей жадностью впивал сладостную влагу ее рта.

Пальцы Кэсси распластались на груди Майлза, затем спустились к его бедру. Она ритмично гладила твердые мышцы, пока он не вскрикнул и не сбросил ее руку.

– Хватит, Кэсси. Я больше не могу. - С этими словами Майлз взял ее на руки и отнес на кровать, а сам сел на стул у изголовья. - Лучше поговорим. Так безопаснее.

Как приятно сознавать свою власть над этим сильным мужчиной! - подумала Кэсси.

– Я буду жить в твоем доме в Хэмстеде и работать неполный день.

– Я не хочу, чтобы ты тратила время на домашние заботы, дорогая. Ты можешь работать в издательстве столько, сколько захочешь.

– Я не захочу. Я рожу тебе четверых, и все мое время будет принадлежать им.

Майлз бросился было к ней, но тотчас поспешно отстранился.

– Черт возьми, Кэсси, ты умеешь выбрать подходящий момент. Если ты не будешь осмотрительной, я займусь номером первым прямо сейчас!

Кэсси лукаво засмеялась и - куй железо, пока горячо! - продолжала:

– Кроме того, я бы хотела слить наши издательства в одно. Мне вовсе не хочется соперничать с тобой, ни в чем.

– А этого и не может быть. У нас с тобой разные рынки сбыта.

Его тон не допускал возражений, и Кэсси сдалась, понимая его стремление добиваться успеха только собственными силами и не сомневаясь, что придет время и он уступит ее желанию. Возможно, после того как у них родится первый ребенок!

– Что ты там еще замышляешь? - с любовью гладя на нее, спросил он.

– Думаю о нашей будущей семье.

– Ничего не имею против. Но ты не станешь возражать, если первый год будешь принадлежать только мне?

– Я стану возражать, если как раз этого ты не захочешь!

Рассмеявшись, он снова придвинулся ближе и прижал ее к себе.

– Мне кажется, последнее слово всегда будет за тобой.

– Ты прав.

– А вот эти слова я всегда буду только приветствовать!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19