Мимозы [Анатолий Георгиевич Алексин] (fb2) читать постранично

Анатолий Георгиевич Алексин Мимозы

Андрей туманно представлял себе, что именно нужно дарить женщинам к празднику. С подарками он не раз попадал впросак. Правда, Клава всегда очень долго его благодарила, но потом вела себя как-то странно. Например, с театральной сумочкой, подаренной Андреем, она ходила только в магазин, а в театр — никогда. Духами, которые он подарил, она не душилась.

— В чем дело? — недоумевал Андрей. — Но флаконов красивей этого в магазине не было. Посмотри, какой замысловатый…

— Все хорошо, все очень хорошо, — успокаивала его Клава. — Просто я берегу твой подарок. Он очень дорог мне — вот и берегу.

Но в этом году Андрею повезло. За несколько дней до праздника Клава, вернувшись с работы, сказала:

— Сегодня утром, я видела, продавали мимозы. Спешила на работу — и не могла купить. Это мои самые любимые цветы. Знаешь, каждый цветочек похож на сказочно маленького цыпленка, присевшего на веточку.

— Разве это твои самые любимые цветы? — механически, не отрываясь от газеты, спросил Андрей.

— Я сообщаю тебе об этом каждую весну, — обиделась Клава. И, как всегда в подобных случаях, стала нарочито громко стучать и звенеть на кухне.

Андрей вспомнил об этом разговоре вечером седьмого марта, когда мужчины из их конструкторского бюро устремились в магазины за подарками. Днем они все получали устные и письменные консультации у секретарши начальника, которая считалась самой элегантной женщиной не только в бюро, но и во всем научно-исследовательском институте. Она любила давать советы по части подарков, нарядов и правил хорошего тона.

Пожалуй, только Андрей не советовался с секретаршей начальника. Он знал, что нужно преподнести Клаве: он подарит ей мимозы, ее самые любимые цветы.

В цветочном магазине, неподалеку от института, покупателей не было. Продавщица сидела в уголке, сосредоточенно разглядывая свои ногти, видно определяя, нужно ли наводить к празднику маникюрный глянец.

«Вот хорошо! — подумал Андрей. — Совсем пусто!» Но тут он заметил, что и на полках магазина тоже было пустовато. Стояло несколько цветочных горшков, перепачканных землей. Из горшков лезли вверх какие-то странные растения.

Стебли их напоминали толстые и кривые корни хрена, а цветы были такие хилые, такие невзрачные, что и цветами-то их назвать было нельзя.

Увидев Андрея, продавщица проворно вскочила с табурета, на ходу, взбивая прическу. И до неграмотности учтиво спросила:

— Что будет угодно для вас?

— Мне нужны мимозы, — сказал Андрей, с грустью поглядывая на уродливые растения в цветочных горшках.

— Мимозы? Имелись утром, имелись днем… Сейчас уже кончились. Сами понимаете: завтра праздник. Все за этим товаром охотятся.

Андрей со злостью взглянул на продавщицу: и потому, что в магазине не было мимоз, и потому, что она бесцеремонно называла «товаром» любимые Клавины цветы.

— Возьмите вот эти, — предложила продавщица. — Последние три горшка остались. Тоже очень редкие цветочки…

— Я вижу, что редкие, — хмуро улыбаясь, сказал Андрей.

— И холода они не боятся.

— Их самих испугаться можно. А больше ничего нет?

— Сегодня ничего, а завтра подбросят.

Нет, завтра уж будет поздно. Андрею хотелось, чтобы Клава получила подарок утром, еще до работы. Несколько минут он молча размышлял. А продавщица за это время собралась с силами и пошла в решительную атаку:

— Возьмите эти цветы. Не пожалеете… Их только надо раскрыть руками, а там, внутри, они очень красивые — лиловые, сиреневые… Очень даже оригинальные цветочки!

И запах… И простоят они долго. А ваши мимозы на второй день осыплются. Мужчины ведь в цветах ничего не понимают.

Сама того не подозревая, продавщица привела самый убедительный для Андрея аргумент. Может, он и в самом деле не понимает? Гонится опять за внешним эффектом, как тогда, покупая духи. А в цветах, может, самое главное — запах? Он нагнулся и понюхал цветок.

— Изумительный аромат! — крикнула в этот момент продавщица.

И Андрею показалось, что цветы в самом деле приятно пахнут. К тому же он очень устал, ему хотелось поскорей добраться домой и поужинать.

— Ну ладно, — сказал он. — Пришлите эти цветы завтра утром. Адрес я напишу.

Он полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда толстый граненый карандаш.

«Первомайская улица»… — написал Андрей. И задумался.

Он вспомнил вдруг, что этот прекрасный карандаш, вызывавший зависть у других инженеров (а только инженеры-конструкторы умеют ценить хорошие карандаши!), достала ему Клава. Она ездила за ним на край города, к какой-то школьной подруге, работавшей в писчебумажном магазине.

Вспомнил Андрей и другое… Недавно ему очень захотелось прочитать роман, о котором много говорили его друзья-инженеры, много спорили. Но за книжками журнала, в которых был напечатан роман, в институтской библиотеке установилась длинная очередь. Клава обзвонила всех близких и дальних родственников и