Мартин Заландер [Готфрид Келлер] (fb2) читать постранично

- Мартин Заландер (пер. Нина Федорова) 628 Кб, 300с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Готфрид Келлер

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Готфрид Келлер
Мартин Заландер

I

He старый еще мужчина, хорошо одетый, с дорожной сумкой английской работы через плечо, шагал от вокзала швейцарского города Мюнстербурга, по новым улицам, однако не в сторону центра, а решительно направляясь куда-то в окрестности, как человек, знакомый со здешними местами и уверенный в себе. Но скоро он волей-неволей остановился, чтобы осмотреться получше, ведь эти улицы уже не были давними новыми улицами, какими он хаживал когда-то; а оглянувшись, он заметил, что и вышел не из того вокзала, с которого уехал много лет назад, — на прежнем месте высилось куда большее здание.

Замысловатая, прямо-таки необозримая каменная громада блистала в лучах послеполуденного солнца до того безмятежным великолепием, что мужчина как завороженный смотрел на нее, пока суматоха уличного движения беспощадно не вторглась в его задумчивость и не принудила продолжить путь. Но высоко поднятая голова и мягко покачивающаяся у бедра дорожная сумка свидетельствовали, с каким душевным подъемом и удовлетворением он возвращается к жене и детям, туда, где оставил их много лет назад. Впрочем, он тщетно искал среди муравьиной мешанины построек следы давних тропинок, что некогда, тенистые и приветливые, бежали среди лугов и садов вверх по склону. Ведь эти тропинки скрывались теперь под пыльными или засыпанными твердым щебнем проезжими дорогами. Хотя все это непрерывно увеличивало его восхищение, в конце концов его таки ждал приятный сюрприз: свернув за угол, он ненароком очутился в окружении домов, которые тотчас узнал по их стародавнему сельскому облику. Нависающие крыши, красные балки фахверка, палисаднички — все те же, как в незапамятные времена.

— Ба, да ведь это Цайзиг! — воскликнул путник, остановившись и с любовью оглядывая окрестности. — Вправду Цайзиг! Я в Цайзиге, так здесь говорят! Кто скажет, отчего этакая штука и этакое слово за семь лет ни разу не вспомнились, а ведь школьниками, коли заводилась монетка-другая, мы пили здесь замечательный яблочный сидр! И старый источник целехонек, которым, бывало, дразнили цайзигского хозяина: он, мол, сидром и молоком оттуда кормится!

В самом деле, прозрачная горная вода, как прежде, струилась из ветхого деревянного столба в давнишний желоб, и вытекала она из того же спиленного ружейного ствола, торчащего из столба вместо железной фонтанной трубки. Это открытие вызвало у путника новый прилив восторга.

— Привет тебе, почтенный знак мирной силы оружия! — вслух подумал он. — Трубка, некогда изрыгавшая огонь, дарует людям и животным чистую родниковую воду! Однако в каждом доме, как я слыхал, уже висит винтовка, ждет серьезного испытания, но пусть родимый край будет подольше от него избавлен!

В этот миг к источнику, играя, приблизилась ватага ребятишек, мелюзга от двух до шести лет. Шестилетнего возраста достигли, пожалуй, два мальчугана, вдобавок близнецы, потому что были они совершенно одного роста, с совершенно одинаковыми круглыми толстощекими головами, оба в передниках, выкроенных из одной и той же клеенки в мелкий цветочек, вероятно, чтобы и отличить их от других, и защитить одежду. Чуть в стороне сиротливо стоял бледный мальчонка лет восьми от роду, он-то и дал повод к небольшому происшествию, которое отвлекло внимание путника от старого ружейного ствола.

Один из парочки в передниках заносчиво крикнул бледному мальчонке:

— Ты что здесь делаешь? Чего тебе надо?

Когда тот не ответил и лишь печально посмотрел на него, второй близнец, заложив руки за спину и выпятив обтянутый передником живот, шагнул поближе и нагло осведомился:

— Да, чего ты тут ждешь?

— Я жду свою матушку! — на сей раз ответил мальчонка, уже не уверенный, вправе ли он стоять здесь. Противник же, сухо и презрительно, как взрослый, обронил:

— Та-ак, у тебя есть матушка?

А брат его с громким смехом выкрикнул:

— Ха-ха! У него есть матушка!

И тотчас ребячий хор, потешно копируя смех старших, закричал нараспев:

— У него есть матушка!

Более радостного смеха от этакой мелюзги, кажется, и услышать невозможно. Словно презабавнейшее происшествие веселило их прямо-таки по-царски, они извлекали из глубины своих доверчивых детских сердечек все новые «ха-ха-ха», обступив кольцом двухлетнего карапуза, а тот, уперев в бока пухлые ладошки, повторял:

— О! У него есть матуска!

Когда эта забава, как и все на свете, мало — помалу подошла к концу, человек с дорожной сумкой, который наблюдал за происходящим и ничего не понял, дружелюбно полюбопытствовал:

— Отчего это вам, дети, так смешно, что у этого мальчика есть матушка? Разве у вас матушки нет?

— Нет! Мы говорим «мама»! — объявил один из предводителей мелюзги, подбирая с земли глиняный черепок; им он зачерпнул воды из желоба и выплеснул на обладателя матушки. Однако на сей раз тот не стерпел. Бросился к зловредному близнецу, чтобы задать ему трепку, а оба братца немедля заревели