Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год [Журнал «Вокруг Света»] (fb2) читать постранично

Плавание на малых судах

Наш давний читатель из Севастополя Виталий МЕЛЬНИЧЕНКО просит рассказать, какие литературные произведения готовятся к публикации на страницах журнала «Вокруг света».

В портфеле редакции — повесть известного английского писателя Грэма Грина «Третий», детектив французского писателя Дидье Дененкса «Убийство на память», приключенческий роман английского писателя Оливера Гоффа «Павлиний глаз». Переводчики работают над неизвестными советскому читателю произведениями Редьярда Киплинга, Агаты Кристи, Рафаэля Сабатинн. Мы будем знакомить и с новой советской и зарубежной фантастикой. Напоминаем, что с первого номера будет публиковаться роман-буриме «Последняя встреча», созданный коллективным творчеством читателей.

Более четверти века назад я принес в журнал «Вокруг света» переведенный мной очерк Джека Лондона «Из Доусона в океан». Надо сказать, что сотрудники редакции удивились тогда моему заявлению, что это произведение американского писателя неизвестно в нашей стране. Понять их было можно: Джек Лондон очень широко публиковался у нас еще до революции, в том числе и в «Вокруг света», а в двадцатые годы вышло 24-томное полное собрание его сочинений. С тех пор я продолжаю свои поиски в библиотеках Москвы, Ленинграда, Киева, Одессы, Соединенных Штатов Америки. И вот вновь предлагаю вниманию читателей «Вокруг света» последний из разысканных мной очерков «неизвестного Лондона», который был написан в 1911 году для американского спортивного журнала. Мне кажется, что высказываемые Джеком Лондоном мысли о воспитании мужества, отваги и стойкости и в наши дни звучат свежо и актуально.

Виль Быков, кандидат филологических наук

Моряка не сделаешь, им рождаются. Под словом «моряк» я разумею не того известного суетливого недотепу, которого вы найдете сегодня на палубе океанского корабля, а человека, который возьмет некое изделие из дерева, стали, холста, тросов и заставит его подчиниться своей воле на морской волне. Помимо капитана и старых матросов с крупных судов, настоящий моряк — это тот, кто водит малые суда. Уж он-то знает — не может не знать,— как заставить ветер привести его судно из одного данного пункта в другой данный пункт. Ему положено иметь понятие б приливах, волнениях и водоворотах, о признаках скрытых мелей и фарватеров, быть знакомым с дневными и ночными сигналами; он должен уметь предугадывать перемены погоды и досконально знать особенности своего суденышка, отличающие его от любого другого из когда-либо построенных и спущенных на воду. Ему следует знать, как развернуть суденышко и в нужный момент лечь на другой галс, при смене курса не допуская опасного крена.

Нынешнему матросу дальнего плавания все эти вещи не нужны. Он их не знает. Он тянет и тащит, как ему приказано, скребет палубу, смывает грязь, счищает ржавчину. Ничего он не знает и ничем не озабочен. Стоит посадить его в обыкновенный ботик, и он будет беспомощен. Начнет откалывать фигуры почище, чем ковбой на спине дикой лошади.

Никогда не забуду поразившего меня детского впечатления, когда я впервые столкнулся с одним из таких необычных существ. Это был беглый английский матрос. Я был подростком лет двенадцати, владельцем четырехметрового скифа с подъемным килем, который научился водить под парусом. Я буквально молился на матроса, как на бога, пока он распространялся о дальних землях, неведомых народах, о беспримерных подвигах и умопомрачительных морских штормах. А потом взял его в плавание. Не без трепета, как и подобает жалкому любителю, поставил я парус. Ведь рядом был знаток, который, по моему убеждению, куда больше знает о воде и о лодках, чем я, грешный. Некоторое время спустя — а я сам оттянул этот момент — за румпель и за парус взялся он. А я, раскрыв рот, сидел на средней банке с надеждой узнать новое о том, как надо ходить под парусом. Однако мой рот так и остался открытым от удивления при действиях этого профессионального моряка. Он был не в состоянии удержать не только парус, но и себя, его едва не опрокинуло порывом ветра, а потом еще раз чуть не сбросило в воду шкотом, когда он попытался перенести парус; ему, как оказалось, было невдомек, зачем существует подъемный киль, не знал он и о том, что на бегущей под ветром яхте нужно сидеть посередине, а не сбоку; и наконец, когда мы возвращались к причалу, он так разогнал скиф, что повредил ему нос и свернул гнездо мачты. И ведь это был не какой-нибудь краснобай, а действительно настоящий моряк.

Так какова же моя мораль? Матрос может проплавать всю свою жизнь на борту большого корабля, но так и не узнать, что же это такое, в действительности, ходить под парусом. А меня с двенадцати лет увлекло море. В пятнадцать я стал капитаном и владельцем шлюпа, ходившего за устрицами. К шестнадцати годам вместе с греками я водил шхуну вверх по реке Сакраменто на ловлю лосося