Унесенный потоком [Агата Кристи] (fb2) читать постранично

Агата Кристи Унесенный потоком

ПРОЛОГ

1

В каждом клубе есть свой зануда, и клуб «Коронация», жизнь в котором не замирала даже во время воздушных налетов, исключения не составлял.

Недавно прибывший из Индии майор Портер сложил газету и, прочистив горло, сказал, совершенно не обращая внимания на то, что все старательно избегали его взгляда:

— В «Таймс» поместили сообщение о смерти Гордона Клоуда. Правда, очень сдержанное. «Погиб 5 октября в результате налета авиации противника». Даже место не упомянуто. А, между прочим, это произошло всего в двух шагах от моей квартиры. Бомба угодила в один из домов на Кэмпден-хилл. Вы, конечно, знаете, что я — участник местной противовоздушной обороны, но даже я был потрясен. Клоуд только что приехал из Штатов, где занимался государственными закупками. Там он и женился. На молодой вдове, причем такой молодой, что она годилась ему в дочери. Миссис Андерхей. Между прочим, в Нигерии я был знаком с ее первым мужем.

Портер замолчал. Никто не проявлял ни малейшего интереса узнать продолжение его рассказа. Все старательно уткнулись в газеты, но это вовсе не смущало майора. Он всегда рассказывал очень длинные истории, к тому же чаще всего о людях, которых никогда не знал.

— Интересно, — задумчиво произнес майор Портер, отрешенно уставившись на пару остроносых кожаных ботинок одного из присутствующих (он терпеть не мог такую обувь). — Я уже говорил, что я из местной противовоздушной обороны. Странный это был взрыв. Впрочем, никогда не известно, что может произойти. Бомба прошила дом и разорвалась внизу; взрывом снесло крышу, но второй этаж практически не пострадал. В доме было шестеро человек: трое слуг — замужняя пара и горничная, Гордон Клоуд, его жена и ее брат. Все они были на первом этаже, за исключением брата жены, бывшего десантника, который предпочитал коротать время в своей комнате на втором этаже. И, надо же, он не пострадал, отделался лишь незначительными ушибами. Взрывом сразу Же убило всех троих слуг. Гордон Клоуд был погребен под развалинами. Его откопали, но он скончался по дороге в госпиталь. Его жена также сильно пострадала, на ней обгорела почти вся одежда, но она осталась жива. Врачи считают, что она поправится. Она будет богатой вдовой — состояние Гордона Клоуда наверняка было не меньше миллиона.

Майор Портер вновь замолчал. Он перевел взгляд с кожаных ботинок на брюки в полоску, затем на черное пальто, яйцеобразную голову и огромные усы. Ну, конечно же, это иностранец! Теперь понятно, почему у него такие ботинки. «Да, — подумал майор Портер, — куда мы все катимся? Даже здесь, в клубе, нет покоя от иностранцев!» Эта мысль проскользнула у него, когда он вновь вернулся к своему повествованию, ничуть не смущенный тем, что его, пожалуй, единственным слушателем был именно этот странный иностранец.

— Ей не более двадцати пяти лет, — продолжал майор. — И она вновь вдова! Уже во второй раз! По крайней мере, она так думает.

Он замолчал в надежде на проявление хоть какого-нибудь интереса, но поскольку такового не последовало, упорно продолжал:

— Между прочим, это загадочная история. У меня невольно возникают кое-какие мысли по этому поводу. Как я уже говорил, я был знаком с ее первым мужем, Андерхеем. Прекрасный человек! В свое время он был районным комиссаром в Нигерии. Был совершенно помешан на своей работе. А на этой девушке он женился в Кейптауне, куда она попала с какой-то труппой. Ей не везло, играла она плохо, и вот, наслушавшись бредовых рассказов бедняги Андерхея о красотах его района, она со вздохом заметила, «как это прекрасно» и как ей хочется «куда-нибудь». Ну, а затем она вышла за него замуж и уехала вместе с ним. Он был очень влюблен, бедняга, но жизнь у них не клеилась с самого начала. Она терпеть не могла тропический лес, боялась туземцев и смертельно скучала. Вся ее жизнь свелась к тому, чтобы ездить в местный центр, встречаться с очередной театральной труппой и ходить по магазинам. Solitude à deux^[1] в джунглях было не по ней. Должен сказать, сам я ее никогда не видел. Все это мне рассказывал бедняга Андерхей, который очень сильно переживал, но поступил по чести: он отправил ее домой и согласился дать развод. Вскоре после этого я с ним и познакомился. Он был на грани отчаяния, как раз в том состоянии, когда человеку необходимо выговориться. Он был довольно странным, даже в некотором смысле старомодным человеком и совсем не хотел развода. «Есть и другие возможности дать женщине свободу», — заявил он мне. «Послушай, старина, — возразил я ему, — не глупи. Ни одна женщина в мире не стоит того, чтобы из-за нее пускать себе пулю в лоб.»

Он заметил, что совсем не это имел в виду. «Я одинокий человек, — сказал он, — и у меня нет никаких родственников. Если станет известно о моей смерти, то Розалин будет считаться вдовой, а это, я думаю, должно ее устроить.» «Ну, а что же будет с тобой?» — спросил