Бекер в крайнем удивлении. – Это, стало быть, вы!.. Какие соображения могли быть у вас, чтобы прийти на помощь такому субъекту? Мало ли издевался он над вами и над другими? Не нарушил ли он самым обидным образом свои обещания? Ведь он чуть было не погубил нас, чуть не утопил, чуть не раздавил на острове Св. Михаила, благодаря ему лихорадка трясла нас на Сантьяго, солнце жгло и мавры расстреливали в Африке. Право же, хотел бы я знать, чем мы еще ему обязаны?
– Счастьем, – ответили обе сестры вместе.
– Если бы его путешествие было лучше организовано, то разве я была бы графиней де Сорг? – спросила Долли, смеясь в лицо Рожеру, который энергично кивнул головой.
– А я – маркизой де Грамон? – прибавила Алиса, посылая Роберу ласковый взгляд, на который тот ответил ей взглядом, полным любви и обожания.
Бекер не нашелся что возразить. Тем не менее, несмотря на приведенные доводы, он оставался недоволен, – это было ясно видно по его лицу. Он нелегко прощал своим друзьям то, что они вследствие сентиментальной доброты смягчали мщение, которое он желал бы применить в более полном виде.
– Ох уж эти женщины, – пробормотал он наконец сквозь зубы.
Еще с минуту хранил он молчание, жуя невнятные слова. Очевидно, он, как говорится, не мог проглотить новость, которую только что узнал.
– Нечего сказать, – воскликнул он, – странное приключение! Что скажете вы на это, капитан?
Капитан, застигнутый этим вопросом врасплох, смутился. Глаза его, под влиянием волнения, заходили. Он стал слегка коситься в сторону.
Одна привычка вызвала другую, а другая – третью. Покосившись, капитан нежно помял кончик своего носа; потом он удовлетворил эту вторую свою манию, но третья навязывалась в свой черед, и он отвернулся, с тем, чтобы ловко сплюнуть в море… Но море было немножко далеко, и густой ковер выставлял вместо него свои яркие цветы на палевом фоне. При виде этого капитан смешался и потерял всякое представление о вещах. Вместо того чтобы ответить Бекеру, он счел разумным сообщить свои чувства единственному в своем роде Артемону.
– Клянусь памятью матери, сударь, тут дьявольская перипетия, – с претенциозным тоном обратился он к собаке, которая, по-видимому, совершенно согласилась с хозяином, одобрительно поведя ушами.
Не понимаю, что вам угодно, господин шейх, но думаю, что вы хотите знать, как мое имя и из какой я страны. Я-господин Ван-Пипербом, живу в Роттердаме, известном нидерландском городе.
(обратно)
Последние комментарии
2 часов 3 секунд назад
7 часов 44 минут назад
8 часов 51 минут назад
9 часов 49 минут назад
10 часов 3 минут назад
19 часов 13 минут назад