Подари мне свой мир [Мишель Рид] (fb2) читать онлайн

Подари мне свой мир

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В кабинете, со вкусом отделанном ореховым деревом, было столько элегантного достоинства, что повышать здесь голос казалось кощунством. Но гнев Антона Луиса Феррейра Скотта-Ли был вполне оправдан. Его раздраженный голос гремел, сотрясая все пространство.

— Мне придется подать в отставку, — наконец объявил он.

Этим он поверг свою мать и дядю в смятение и ужас.

Его матери было около пятидесяти, и для вдовы она была слишком красива и молода. Она вышла замуж в девятнадцать лет, и молодость не помешала ей скрыть правду, которая стала известна только сейчас.

— Но, теи querido^[1]… — она первая оправилась от шока и заговорила с дрожью в голосе, — ты же не можешь уйти в отставку!

— Не думаю, что у меня есть выбор, черт возьми!

Мария Феррейра Скотт-Ли вздрогнула и отвела взгляд от своего сына.

— Не горячись, парень! — воскликнул Максимилиан Скотт-Ли. — К банку это не имеет никакого отношения! Давай не загадывать на будущее.

Не загадывать на будущее? Переведя взгляд со своей матери на человека, которого он всю свою жизнь с любовью называл дядей, Антон почувствовал непреодолимое желание хорошенько врезать ему кулаком по лицу.

Теперь никакого будущего, подумал Антон, подходя к одному из огромных окон, которые подчеркивали красоту их фамильного особняка Бельгрейвия, расположенного в одном из фешенебельных кварталов лондонского Вест-Энда.

Погода за окном стояла отвратительная. Небо было затянуто свинцовыми тучами, шел ливень. Струи воды, подхваченные ветром, с силой хлестали по оголенным стволам деревьев, срывали те немногие листья, что еще оставались на них, и швыряли их на землю. Теперь Антон очень хорошо понимал, как чувствуют себя эти листья. Еще два часа назад над Лондоном было чистое зимнее небо, а он председательствовал на совете директоров в качестве главы старого и авторитетного «Скотт-Ли-Банка».

А теперь он был точь-в-точь, что листья за окном.

Антон с силой сжал зубы. От этого ямочка на его подбородке стала только заметней… ямочка, по поводу происхождения которой до этого дня у него не было никаких сомнений. Впрочем, как и по поводу многого другого, на что он не обращал внимания раньше и что теперь просто бросалось в глаза.

И откуда было взяться его сомнениям? Сын бразильской красавицы Марии Феррейры и богатого английского банкира Себастьяна Скот-та-Ли, по крайней мере, Антон думал так вплоть до сегодняшнего дня, рос окруженный заботой и любовью. Он считал само собой разумеющимся, что свою колоритную латинскую внешность унаследовал от матери-бразильянки, а искушенный в вопросах бизнеса разум — от своего ныне покойного любимого отца-англичанина.

Когда же он прочитал письмо от некоего господина из Бразилии по имени Энрике Рамирес, который называл себя его настоящим отцом, Антон сначала подумал, что это какая-то дурная шутка. Но стоило ему заговорить об этом с матерью и дядей, как оказалось, что слова какого-то Рамиреса — правда. Человек, которого он всегда считал своим отцом, оказывается, знал о связи его матери с этим Энрике, и Антон не был его настоящим сыном!

— Ты лучше меня знаешь, что без тебя банк развалится, — Макс нарушил тяжелое молчание. — Банк — это ты, Антон. Если ты подашь в отставку, люди захотят узнать, почему ты уходишь. Все обязательно выйдет наружу, ведь подробности такого рода всегда становятся достоянием общественности, и имя семьи будет…

— Ничего не станет известно, — грубо оборвал его Антон.

— Потому что мой брат все для этого предпринял, — произнес пожилой мужчина. — Кто мог подумать, что объявится этот Рамирес со своей последней волей!

— Последняя воля, — тихо повторил Антон, словно эхо. Жгучая горечь пронзила его. — А тебе в голову никогда не приходила мысль, что я имею право знать? — Антон набросился на свою мать.

Мария напряглась, а ее тонкие пальцы стали теребить носовой платок, который она держала у подбородка.

— Твой отец не хотел, чтобы ты знал…

— …что этот чертов Энрике Рамирес мой отец? — прогремел Антон.

— Нет. — Мария, дрожа, покачала головой. — Энрике б-был ужасной ошибкой моей жизни, Антон! Тебе не надо…

— …знать, что я провел во лжи весь тридцать один год моей жизни?

Мария прикрыла платком дрожащие губы.

— Прости меня, — прошептала она.

— Извинениями уже ничего не исправишь. Я думал, что я сын человека, которого любил и уважал больше всех. А теперь узнаю, что я всего лишь результат твоего внебрачного увлечения каким-то игроком в поло, бабником из Бразилии!

— Все было совсем не так. — Мария побледнела еще больше. — Я была… с Энрике еще до того, как вышла за т-твоего отца.

— Если я правильно понимаю, — начал Антон, — ты закрутила роман с этим парнем. Он оставил тебя в положении, и нужно было срочно подыскать доверчивого кандидата на его место. Тебе встретился Себастьян, и ты просто подсунула меня ему. Так?

— Нет! — Впервые с начала этого разговора эта хрупкая женщина продемонстрировала стойкий характер. — Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Антон! Твой отец знал. Он всегда знал! Я была честна перед ним с самого начала! Он простил меня — и любил тебя, как своего собственного сына! Именно его имя стоит в твоем свидетельстве о рождении. Он вырастил тебя. Он гордился каждым твоим успехом. В его жизни ты был солнечным лучиком, и он с трепетом относился к тебе! Так что не смей чернить память о нем и говорить об отце с таким презрением!

Антон отвернулся к окну. Внутри него все кипело. Он любил своего отца, души в нем не чаял. Когда Себастьян погиб в аварии при довольно странных обстоятельствах, Антон долго не мог оправиться от этой страшной потери.

— Я всегда знал, что совсем не похож на него, — произнес он хриплым голосом так, что бедная Мария всхлипнула.

— Мой брат знал, что не может иметь детей, Антон, — тихо проговорил Макс. — Он знал это, когда повстречал Марию и полюбил ее. Когда она рассказала ему о тебе, он воспринял это как подарок судьбы.

— Подарок, про который он запретил всем рассказывать.

— Не отвергай его право на возможность гордиться тобой, — вздохнул дядя.

— Я сын какого-то бразильца, — пробормотал Антон. — Получается, что я вообще не англичанин. Я живу как англичанин, я говорю, думаю, веду себя как англичанин и — черт побери! — Очередной взрыв гнева заставил его кулак с силой опуститься на деревянный подоконник. Антон кое-что вспомнил. Он вспомнил то, о чем старался забыть последние шесть лет.

Перед его глазами, как наяву, появилось до боли знакомое и такое прелестное лицо. Темные глаза смотрели на него в упор, а с чувственных коралловых губ слетали эти слова: «Но я не могу выйти за тебя, Луис, мой отец ни за что не позволит мне сделать это. Наша португальская кровь должна оставаться чистой…»

— Рамирес — португальская фамилия? — небрежно спросил он.

— Да.

Антон попытался хоть немного успокоиться. Безуспешно. Ярость бурлила в его груди. Эта латинская дешевка заявила, что он, видите ли, недостаточно хорош для нее!

Он внезапно успокоился. Те же, кто хорошо его знал, восприняли это холодное спокойствие с ужасом. Отвернувшись от окна, Антон увидел, как его мать с трудом пытается побороть слезы. Его дядя постарел прямо на глазах. Здоровьем Максимилиан похвастаться не мог. Из-за своего первого инфаркта он был вынужден уйти из банка спустя всего несколько недель после смерти брата. Тогда он сказал своему убитому горем племяннику: «Бери все в свои руки, парень. Я уверен, что семья будет гордиться тобой». Опять эта чертова гордость! Антон подошел к рабочему столу, который раньше принадлежал Себастьяну, как и весь этот дом. Себастьян владел и значительной долей капитала в собственном банке «Скотт-Ли». Антон гордился, что был его сыном. Но теперь от гордости не осталось и следа. Он чувствовал себя обманутым.

На столе лежали бумаги, присланные адвокатом Рамиреса. Опасаясь, что эмоции снова возьмут верх, Антон пробежал по листам взглядом и достал то, что искал.

— Это еще не все, — коротко произнес Антон. Из-под полуопущенных век он увидел, как его мать и дядя застыли в напряжении. — По утверждению Рамиреса, я не один такой несчастный. Где-то есть еще двое таких же, как я. Еще двое сыновей…

Еще двое братьев, матери которых тоже лгут им? Его рот скривился в презрительной усмешке.

— Если учесть, что Рамирес колесил по всему свету, то они могут быть где угодно…

— То есть он не говорит — где?

— Нет, не совсем, — медленно проговорил Антон. — Для него это было бы неинтересно.

— Но Рамирес же умер…

— Да, — кивнул Антон. — Но продолжает развлекаться за наш с братьями счет. — Он напряженно вздохнул. — Оказывается, он следил за нами троими все эти годы.

Это было ужасное ощущение. Рамирес знал об Антоне такие вещи, что мурашки бежали у него по спине. Он знал, где учился Антон, об его успехах в образовании. Он знал о каждом трофее, который Антон получил на спортивном поприще, и о каждой его мало-мальски серьезной сделке в бизнесе. Более того, он все знал о победах Антона и на другом поприще — личном.

— Рамирес считает, что мы все пошли в него и помешаны на сексе, — подытожил Антон с ослепительно белой улыбкой. — С высоты прожитых лет он решил преподать мне и моим братьям урок, который сам не смог усвоить, пока не стало уже слишком поздно. Этот Рамирес был весьма состоятельным, — продолжил он. — И речь не идет о паре жалких миллионов. Ему принадлежали алмазные и изумрудные прииски, нефтеносные скважины в Бразилии… — По выражениям лиц его матери и дяди Антон понял, что, похоже, он рассказывает им то, что они уже и так знали. Этот факт его не очень-то порадовал. — Мы, трое его сыновей, должны будем поделить это лакомый кусок, — объяснил он с сарказмом. — Как только мы выполним несколько условий, которые в своей последней воле указал наш дорогой покойный папочка — это ничтожество.

— Энрике не был ничтожеством! — запротестовала Мария.

— Тогда кем он был? — с издевкой спросил Антон.

— Х-хорошим, к-красивым — как ты, обаятельным…

Его мать все еще без ума от этого мерзавца! Очередная волна гнева была готова выплеснуться наружу.

Максимилиан заерзал на стуле и задал вопрос:

— Что за условия?

Антон через силу ответил:

— Я знаю только то, что касается непосредственно меня. — На его губах заиграла странная улыбка. — Я должен покончить с карьерой дамского угодника и стать более ответственным. Должен жениться, стать прилежным семьянином, завести детей…

— Боже мой! — воскликнул Макс. — У него от старости совсем крыша поехала!

Реакция его дяди была абсолютно понятна, ведь он сам был убежденным холостяком.

— Мне очень интересно, что же должны сделать мои братья, прежде чем они смогут встретиться со мной.

— Ты ничего не должен делать, теи querido, — твердо заявила Мария. — У тебя и так достаточно средств. Тебе не нужно…

— Да не нужны мне его чертовы деньги! Я хочу встретиться с моими братьями! — выпалил Антон и увидел, как Мария вздрогнула. Он презирал себя за несдержанность. Его мать права: ему ничего не надо делать. Но поскольку это уже не изменит того, как с ним обошлись, Антон не откажет себе в удовольствии узнать много интересного.

Взгляд его скользнул к бумагам, разложенным на столе. Его зеленые глаза снова пробежали по абзацу, в котором Рамирес обвинял Антона в том, что тот шесть лет назад бросил одну женщину, оставив ее в трудном положении. Рамирес настаивал, чтобы Антон все исправил, и давал ему на это шесть месяцев. После чего Антон должен был появиться в какой-то адвокатской конторе в Рио с этой женщиной в качестве его супруги, которая ко всему должна быть еще и беременна от него. В противном случае его часть наследства будет передана ей, к тому же Антон никогда не увидит своих братьев.

— И ч-что ты собираешься делать? — спросила Мария.

Антон не слышал ее. Он заворожено смотрел на имя, набранное жирным шрифтом. Оно будто обладало магической силой, притягивая взгляд, и одновременно рождало образ его обладательницы. Черные локоны ниспадали до самой талии крупными завитками, обрамляя небольшое личико. На нем кроваво-красным бутоном цвел соблазнительный рот и сверкали черные глаза ведьмы, которые частенько загорались огнем, когда она…

— Антон?..

Он машинально поднял взгляд, повинуясь настоятельному тону Марии. Антон смотрел, но не видел мать — перед его глазами была та женщина, которая так умело находила к нему подход. Все тело Антона сгорало, переполненное страстью и сексуальной энергией, которую он мог направить в нужное русло всякий раз, когда…

— Антон, пожалуйста, скажи нам, что ты намерен предпринять? — умоляла его мать.

— Исполнить его требования, — произнес он Сурово, словно судья приговор.

— Что? Жениться по приказу какого-то мертвеца? — в ужасе воскликнул его дядя Макс. — Ты с ума сошел, парень?

Пусть его считают психом, но он начинает охоту. Антон собирался отыскать и заманить в западню эту лживую шлюшку по имени Кристина Маркес. Он собирался жениться на ней, чтобы превратить ее жизнь в ад…

Старая комната со множеством книг на полках по стенам и явными признаками запустения наполнялась звуками возбужденных голосов. Мужчина и женщина яростно спорили.

— Ради бога, Кристина, послушай меня! Если ты…

— Нет, это ты послушай. — Маленький кулачок с гневом ударил по столу. — Я сказала, нет!

Родриго Валентим в полном разочаровании опустился в кресло.

— Если ты не желаешь следовать моим советам, тогда что я здесь делаю? — нетерпеливо произнес он.

— Ты здесь в качестве моего адвоката, и твоя задача — найти способ решения этой проблемы!

— Я не могу!

Кристина выпрямилась. Это была стройная, хрупкая на вид женщина, но ее внутренней силе могла бы позавидовать любая представительница прекрасной половины человечества. Гордым движением головы она отбросила назад длинные черные локоны и вызывающе посмотрела на Родриго.

— Тогда мне придется найти другого адвоката, который сможет все сделать. Вот так!

Родриго тяжело вздохнул и скорбно улыбнулся.

— Если бы от этого что-нибудь изменилось, я сам нашел бы его тебе. Разве ты не понимаешь, minha amiga^[2]? — взмолился он. — «Санта Роза» обречена. Если ты не согласишься на это предложение, то потеряешь все!

Эти слова вонзились в сердце Кристины, словно нож. Она всхлипнула и, отвернувшись, побрела прочь, пряча дрожащие руки в рукава видавшего виды свитера. Она с тоской посмотрела в окно, за которым раскинулась пампа. С древних времен здесь так ничего и не изменилось, и главный закон дикой природы был актуален как никогда — выживает только сильнейший.

Тогда как большинство крупных хозяйств и ранчо в Бразилии перешли на выращивание сои и производство вина, «Санта Роза» оставалось одним из немногих ранчо, занимающихся разведением крупного рогатого скота — традиционным занятием для этой части страны. Маркесы жили здесь с той поры, когда предки Кристины, перебравшись из Португалии, заявили право на эту землю и построили здесь этот дом.

Стоя у окна, Кристина мрачно думала о том, что из когда-то несгибаемого рода Маркесов осталась она одна. Последняя женщина. Та, которой пришлось стать свидетелем смерти ее рода, поругания чести ее семьи.

— Твой отец должен был давно передать все в твои руки. Тогда ты не оказалась бы в такой ситуации, — произнес Родриго. — Он был упрямым старым глупцом.

Эти слова лишь подтверждали главный закон дикой природы, и прекрасные губы Кристины исказились в горькой улыбке. В таких вещах мужчины обычно не считаются с женщинами. Ее отец предпочел закрывать глаза на все, что происходило вокруг «Санта Розы».

— Чтобы возродить ранчо, тебе придется найти щедрых инвесторов, — продолжил Родриго. — Причем это надо делать как можно быстрее. «Алагоас консорциум» делает тебе просто подарок, как раз то, что тебе нужно, querida.

— Но за это придется заплатить слишком дорого.

«Алагоас консорциум» хотел получить право на собственность большого куска земли «Санта Розы», прямой доступ к лесу. Но сам лес не интересовал этих людей. Их интересовали прекрасные пляжи с белоснежным песком, а лес был лишь преградой. Они намеревались скупить всю землю до моря, спилить лес, расчистить все бульдозерами и построить дорогу прямо до берега Атлантического океана, где собирались возводить небоскребы вдоль всего побережья.

— Разве цена всегда не бывает слишком высока? — печально произнес Родриго. — Кому, как ни тебе, не знать этого.

Однажды Кристина уже заплатила сполна, чтобы спасти ранчо. Слава богу, что теперь она свободна. Ведь человек, который продал свою дочь, чтобы получить несколько лет мнимого комфорта, уже умер. Кристина хорошо понимала, кому придется платить на этот раз. Если она примет это предложение, то землей и людьми, живущими на ней, лесом — всем этим придется пожертвовать.

— Сколько у меня времени на раздумье?

— Они очень хотят побыстрее провернуть эту сделку, но все же могут чуть подождать, — ответил Родриго.

— Тогда скажи им, чтобы подождали как раз это «чуть», — распорядилась она. — А я сделаю последнюю попытку попросить помощи у банков.

— Ты пыталась уже несколько раз.

— И попытаюсь еще столько, сколько потребуется, пока у меня есть время.

— Оно уходит, Кристина, — печально произнес Родриго. — Хищники уже почуяли добычу.

— Я все равно должна что-то сделать. — Кристина отвернулась к окну. Она молча смотрела на улицу, а Родриго рассматривал ее стройную фигуру.

Кристина была прекрасна. В свои двадцать пять лет она обладала той изысканной красотой, которая обычно заставляет мужчин падать к ногам женщины. И в самом деле, однажды она удостоилась такой чести.

Но затем в этом доме произошло то, что заставило ее бежать, оставить все. Больше года о ней ничего не было слышно, но когда Кристина наконец вернулась, то была уже совсем другим человеком. Она лишилась того внутреннего огня, который делал ее когда-то самой красивой женщиной, и стала мрачной и циничной. Не успев вернуться, Кристина почти сразу покинула дом снова, но уже в качестве жены некоего Васко Ордониса, ровесника ее отца. Отец же Кристины был счастлив продать свою дочь.

Следующий год она провела в Рио в качестве изысканного украшения богатого старика. Тем же, кто высказывал нелицеприятные вещи в ее адрес, она давала резкий отпор, при этом не выказывая своих истинных чувств. Когда Ордонис заболел и оставил общество, перебравшись на свое уединенное ранчо, он забрал Кристину с собой, и никто ничего не слышал о них на протяжении двух следующих лет. Вскоре старик умер и наверняка хохотал на том свете — оказалось, он проиграл все свое состояние, оставив жену без гроша. Поэтому Кристина была вынуждена снова вернуться в дом отца и стать бесплатной служанкой и сиделкой для еще одного больного и расточительного старика.

Но она никогда не опускала голову. Красивые глаза Кристины всегда смотрели на мир с достоинством и гордостью. Родриго восхищался этим и уважал ее за нежелание сдаваться, невзирая на самые неблагоприятные обстоятельства.

— Хорошо, мы попытаемся еще раз, — произнес он. — Я думаю, что на этот раз мы сможем заручиться некоторой поддержкой. Габриель знает нужных людей. — Но Родриго не добавил, что некие деловые люди, желающие сделать крупные инвестиции в Бразилии, уже ведут переговоры с его сыном. Родриго не хотел слишком обнадеживать Кристину. — Возможно, Габриелю удастся свести тебя с теми, кто не захотел разговаривать с тобой раньше. — Он тяжело вздохнул. — Габриель вращается в определенных кругах, Кристина, но деловые люди по своей натуре безжалостны. Они не станут вкладывать деньги, не потребовав что-нибудь взамен.

ГЛАВА ВТОРАЯ

 Антон увидел незнакомца, когда тот пересекал гостиничный холл, и мгновенно остановился. Так случалось уже не раз, с тех пор как Антон узнал, что у него есть братья. Стоило ему заметить мужчину с темной шевелюрой или найти некую схожесть в лице, как, повинуясь внезапному удару в груди, он останавливался как вкопанный.

— Антон?..

Вопрос Кинселлы немедленно вернул его в реальность. Незнакомец исчез из виду, скрывшись в одном из баров отеля, и вместе с этим ослабло и неодолимое желание Антона подойти к нему и напрямую спросить, не был ли его отец богатым бразильским игроком в поло, который оставил по ребенку чуть ли не в каждой стране?

Антон, его новая секретарша Кинселла, которая совсем недавно получила повышение, и два его заместителя, немного помятых на вид, направились к лифтам. Хотя Кинселла и была бледна от долгого перелета, но все равно выглядела энергичной и свежей, впрочем, как и всегда. Антон бросил на нее взгляд, и Кинселла одарила его улыбкой, которая означала: я доступна, если ты захочешь меня.

Голубоглазая блондинка с фигурой, которая могла разжечь пламя страсти в любом мужчине. В том, что она находилась рядом, была своя польза. На нее было приятно посмотреть, да и профессиональные навыки не вызывали вопросов. А вот как насчет секса с боссом?

Антон опустил глаза, притворившись, что не заметил ее призыва. Он не хотел притрагиваться к Кинселле, и дело было вовсе не в его железном правиле не спать с подчиненными. Он не хотел вообще притрагиваться к женщине, с тех пор как оборвалась его прошлая жизнь.

Двери лифта открылись. Двое заместителей быстро вышли в коридор, желая поскорее добраться до своих номеров. Кинселла задержалась в лифте немного дольше, чем это было необходимо. Антон снова не обратил внимания на ее небольшое замешательство. Не поднимая глаз, он произнес:

— Вам надо поесть и хорошенько выспаться. Жду вас всех у себя на завтрак в номере ровно в семь тридцать.

Все трое кивнули.

— Спокойной ночи, — произнес он, и закрывающиеся двери лифта заглушили ответы всех троих.

Антон зевнул, засунул руки в карманы брюк и прислонился к стене лифта, который доставил его на самый верхний этаж отеля, где находились его апартаменты. Антон выбрал их не потому, что они были самыми роскошными, а потому, что сам номер соединялся с офисными помещениями и конференц-залом, где и должен пройти почти весь его рабочий день.

Когда Антон устраивал проверки своих заграничных филиалов, то предпочитал работать прямо в отеле. Таким образом, он мог внезапно нагрянуть в банк, и никто не успевал что-либо утаить. Затем Антон устраивал допрос с пристрастием всем начальникам отделов, а потом снова исчезал вместе со своей свитой. Он возвращался в отель «на разбор полетов», в то время как все сотрудники банка пытались прийти в себя от пережитого шока. Между собой они поминали Антона парочкой крепких словечек, и когда он был уже далеко, по всему банку раздавался вздох облегчения.

Но Антон был абсолютно убежден, что именно с помощью таких жестких мер он сможет держать весь свой многонациональный персонал под контролем.

Двери лифта распахнулись. Антон выпрямился, вышел из кабины и, пройдя через холл, открыл дверь. Его номер был похож на все остальные номера высшего класса. Антон за годы уже привык к таким апартаментам. Роскошное жилое помещение с двумя спальнями и двумя ванными комнатами соединялось напрямую с рабочими помещениями, полностью оборудованными для нужд современных акул бизнеса.

Багаж Антона уже был здесь. Не обращая на него никакого внимания, он сразу проследовал к бару, чтобы проверить, есть ли там бутылочка его любимого виски. Налив себе приличную порцию, он добавил туда немного содовой и с бокалом в руке направился к дверям, ведущим на огромный открытый балкон.

Перед его глазами предстал Рио во всем своем великолепии. В ушах зазвучал ритм этого города, который мог услышать и понять лишь тот, в чьих жилах течет латинская кровь.

Казалось, этот быстрый ритм должен был бы быть приятен Антону, но он терпеть его не мог. Прошло целых шесть лет с тех пор, как он в последний раз смотрел на этот залив и гору Сахарная Голова. Антон сделал глоток. Зловещая улыбка не сходила с его лица. Жидкость обожгла язык, и сердце Антона бешено забилось. Когда-то он любил Рио-де-Жанейро. Этот прекрасный, волнующий город был для Антона вторым домом. В детстве он часто приезжал сюда со своей матерью, а когда вырос, то проработал здесь целый год в местном отделении «Скотт-Ли-Банка».

Но лучше бы он оставался в Англии, чем встретил Кристину, влюбился в нее и жил с ней целый год — как потом оказалось, во лжи.

Еще одна ложь.

Гнев, копившийся неделями, стал прорываться наружу. Антон ушел с балкона и закрыл двери. Он наугад выбрал спальню, открыл воду в ванной и стал не спеша снимать с себя одежду. Пока Антон раздевался, огромная ванна наполнилась горячей водой до краев.

Чтобы вместить человека такого впечатляющего телосложения, ванна действительно должна была быть огромной. Ростом Антон был почти под два метра и при этом очень мускулистым. Хотя он был немного сухощав, это ничуть не портило его. Напротив, он был обладателем именно такого мужского тела, при виде которого у женщин перехватывает дыхание. Широкие плечи, точеный торс, узкие бедра, длинные и сильные ноги.

Антон погрузился в горячую воду. Расправив мощные плечи, лег и, вздохнув, закрыл глаза.

Если бы у Антона был выбор, он с удовольствием оказался бы где угодно, но только не здесь. Но его лишили возможности выбора при помощи всего лишь одного имени на бумаге.

Кристина Маркес…

Антон вздохнул и провел мокрой ладонью по лицу. От горячей воды кожу немного защипало. Последний раз он брился двенадцать часов назад. С неудовольствием он подумал, что ему следовало бы побриться и почистить зубы, прежде чем залезать в ванну.

Следующая мысль Антона была о бокале виски, который он предусмотрительно наполнил, прежде чем залезть сюда. Ведь виски гораздо лучше любой зубной пасты. К тому же оно сможет снять напряжение в его ноющих мускулах. Жаль только, что виски не действует на остальные части тела.

Ему нужна была женщина, любая женщина. Она стала бы сейчас для него чем-то вроде лекарства…

Возможно, ему следовало бы нарушить свое собственное правило и воспользоваться предложением Кинселлы. Может быть, стройная, ухоженная голубоглазая блондинка была бы отличным лекарством от его болезни. Но…

Нет. Он мог оставить Рио за дверью, но врожденный ритм города все еще пульсировал в венах Антона, и женщина, которая в силах утолить его жажду, должна быть из числа страстных темноволосых дикарок. Она должна инстинктивно знать его желания. Она заберется с ним в ванну и будет соблазнять его самыми изощренными способами… Телефон зазвонил, когда Антон уже заканчивал бриться. Выйдя нагишом из ванной, он поднял трубку.

— Я проследил за ней до Рио, сеньор, — проинформировал Антона мужской голос. Она с Габриелем Валентимом. Он будет ее сопровождать завтра на благотворительный вечер.

Все, вот она и в западне. Жаркая волна удовлетворения прокатилась по всему его телу, и вдруг Антон снова почувствовал сильнейшее возбуждение, которое, как он думал, держит под контролем.

— Хорошо, — холодно ответил Антон. — Остальное расскажете завтра.

— Я узнал кое-что еще и думаю, что вам необходимо это знать, сеньор! — поспешно добавил Альфонсо Санчис. — В документах, которые вы мне прислали, это не было указано: шесть лет назад эта женщина вышла замуж за человека по имени Васко Ордонис. Сейчас она вдова и снова взяла фамилию Маркес, но…

Кристина не хотела сюда приходить. Веселиться в то время, когда ее жизнь катится под откос… Но Габриель сказал, что это единственный путь. Лучшие сделки совершаются на приемах и вечеринках, а не за рабочим столом в офисе.

И вот она здесь, в фойе одного из лучших отелей Рио. На Кристине было сверкающее черное платье из шелка, и выглядела она сногсшибательно. Черные волосы были элегантно уложены, а в ушах и на шее блистали бриллианты ее покойной матери.

Кристина продала бы их, если они бы стоили хоть чего-нибудь. Но бриллианты были подделкой — очень хорошей, но все же подделкой. Она не знала, что ее отец продавал подлинные вещи, заменяя их фальшивками. Через несколько месяцев после его смерти Кристина обнаружила, что в доме осталось очень мало вещей, которые не были бы копиями своих оригиналов.

Габриель вел ее к дверям, за которыми был уже в самом разгаре благотворительный вечер. Двое улыбающихся лакеев подскочили, чтобы открыть двери. Негромкий мотив боссановы полетел навстречу, когда они вошли в просторный зал, две прозрачные стены которого поражали своим захватывающим панорамным видом на Сахарную Голову, залитую лунным светом.

Наряды сверкали и переливались в неярком свете софитов. Приглушенные голоса донеслись до Кристины вместе с ароматами дорогих духов. Внезапно решимость оставила ее, свело живот, и она остановилась.

С противоположной стороны зала Антон наблюдал, как Кристина вошла под руку с весьма привлекательным мужчиной. Скорее даже с самым привлекательным из всех присутствующих здесь. Она была все так же потрясающе красива.

Правда, ее прическа была уж слишком аккуратна, а платье, хоть и шикарное, Антону не понравилось. Ему вообще не нравилось, когда она надевала черное. Ей шло все светлое. Такие цвета подчеркивали ее жгучий темперамент. Ее лицо, большие, миндальной формы глаза, ее губы…

Ах, эти губы! Антон мрачно рассматривал их. Они были пухлыми, алыми и зовущими, такими же, как он помнил. Это были те губы, которые знали, как…

Мужчина, сопровождавший Кристину, что-то сказал ей. Когда она улыбнулась ему в ответ, Антона внезапно словно обожгло. Эта была улыбка прирожденной соблазнительницы. Та самая улыбка, которую она когда-то берегла только для него. Так не могла улыбаться больше ни одна женщина.

Она спит с Габриелем Валентимом?

— Антон, ваш бокал пуст. Держите, вот еще шампанское…

Кинселла протянула ему новый бокал, и в тот момент, когда Антон брал его, их тела соприкоснулись. Кинселла была в тонком облегающем платье без лифа, и Антон сквозь легкую ткань почувствовал упругость ее груди.

Еще одно сексуальное послание? Раздражение нахлынуло на него, но тут же исчезло, когда Антон увидел, как спутник Кристины наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Перестань волноваться, — слегка пожурил Габриель Кристину, чувствуя ладонью, как напряжена ее спина. — Никто тебя не съест.

Никто? Кристина могла с этим поспорить. Шесть лет назад эти люди были свидетелями того, как она скандально вышла замуж за мужчину, который годился ей в отцы. С того момента Кристина стала для всех авантюристкой, объектом насмешек и презрения. И никто не изменил своего мнения после того, как стало известно, что муж не оставил ей ничего.

Появился официант с напитками на подносе.

— Держи. — Взяв два бокала с шампанским, Габриель вручил один из них Кристине. — Помни, зачем ты здесь, — твердо произнес он. — Выпей немного, чтобы не выглядеть такой печальной.

— Я совсем не печальная. Просто не люблю, когда мне надо быть милой с людьми, которых я терпеть не могу.

— Включая меня?

Посмотрев вверх, на смуглое худое лицо человека, которого она знала с детства, Кристина увидела искорку иронии и веселья во взгляде его янтарных глаз и не смогла сдержать улыбку.

— Спасибо, что делаешь это для меня, — произнесла она мягко. — Я знаю, что твоему отцу пришлось втравить тебя в это дело.

— Меня не надо вынуждать, чтобы быть рядом с красивой женщиной, querida^[3]. — Он взял ее бокал поверх руки Кристины, поднял его к ее губам и придержал, пока она не сделала маленький глоток. — А уж ты-то должна хорошо знать, что я один из тех, кто не верил всем этим слухам.

Ее улыбка угасла.

— А изменилось бы что-нибудь, если бы я сказала тебе, что все эти слухи — правда?

— Пришел бы я сегодня с тобой? — Габриель пожал плечами. — Посмотри на этих людей Кристина, — произнес он. — Думаешь, они все безгрешные праведники? Я адвокат, как и мой отец. Эта профессия дает доступ к личной информации такого рода, что у любого священника, услышь он это на исповеди, волосы бы встали дыбом. Мой тебе совет: смотри на них как на проходимцев, и будешь чувствовать себя гораздо лучше.

Они направились к гостям. Рука Габриеля все время покоилась у Кристины на талии. Габриель был хорошо известным и весьма уважаемым человеком. Кристине захотелось поцеловать его — он так ловко вел ее по залу, чтобы ей не пришлось столкнуться лицом к лицу с кем-либо из старых знакомых.

Но это все равно случилось. Кристина услышала этот низкий голос. Человек прекрасно говорил по-португальски, но с явным английским акцентом. Она машинально повернулась. Ее резкое движение привлекло взгляд этого человека. В следующее мгновение Кристина почувствовала, будто приросла к полу, когда зеленые глаза посмотрели на ее испуганное лицо.

Луис, подумала она. Меи Dues^[4] это Луис…

Он стоял менее чем в трех метрах от нее, высокий, стройный, сильный. Он был мрачен, словно грозовая туча. Кристина почувствовала, как ноги у нее стали ватные, голова закружилась.

Все будто куда-то исчезли. В зале не раздавалось ни единого звука, стих даже медленный и чувственный ритм боссановы. Пока эти глаза пристально рассматривали ее, Кристина слышала лишь, как кровь гулко стучит у нее в висках. Его взгляд медленно скользил по ее лицу, глазам, по бледным от испуга щекам. Кристина беспомощно стояла перед ним с полуоткрытым ртом.

Во взгляде его зеленых глаз читалась явная насмешка. Антон поднял бокал навстречу ей с таким явным цинизмом, что она почувствовала приступ тошноты.

Он ненавидел ее. Кристина явно это видела. Но она даже не винила его, сама поощряя его ненависть к ней, работая над этим, как актриса работает над своей ролью.

К Луису придвинулась какая-то женщина и что-то промурлыкала ему на ухо. Это была красивая, очень стройная блондинка в голубом шелковом платье. Вот она ему что-то сказала, и Луис повернулся к ней с ленивой и чувственной улыбкой. Кристина очень хорошо знала эту улыбку. Не было никакого сомнения в том, что эти двое были любовниками. Ревность забилась в ней, как дикий зверь в капкане. Кристина сдавленно всхлипнула.

Дрожа, словно сумасшедшая, она так тесно прижалась к Габриелю, что он с любопытством взглянул на нее. Габриель обнял ее за плечи, при этом не отвлекаясь от разговора, который вел в данный момент.

— Проблема носит обширный характер, — говорил он. — Но эта отрасль явно показывает признаки выздоровления, и у нас есть возможность быть первыми, когда начнется заметный рост. Люди заплатят большие деньги за безупречное качество. «Санта Роза» — это то место… ммм, Кристина? — Он дал ей возможность подключиться к разговору.

Габриель чувствовал себя здесь в своей тарелке, а Кристине пришлось сделать отчаянное усилие, чтобы подобрать нужные слова.

— «Санта Роза» — это место, где животные обитают в условиях, близких к естественным, — она услышала свой голос, звучавший будто из глубокого колодца. — Мы гордимся тем, что сохранили и до сих пор используем традиционные методы, основной ценностью которых является качество, а не количество.

— Но количество — это как раз то, что позволяет делать прибыль, сеньорита, — иронично заметил собеседник Габриеля.

— Sim^[5], — кивнула она, стараясь держать себя в руках. — Мы знаем это, вот почему и хотим предложить немного необычный… хотим превратить «Санта Розу» в своего рода туристическое ранчо, куда люди смогут приехать и остановиться на некоторое время. Они узнают, что значит жить в настоящем португальском сельском доме, пообщаются с крестьянами, узнают побольше о традициях и сельском быте. Но такие планы подразумевают вложения…

— И надо заметить, с большим риском для инвестора, — прозвучал спокойный низкий голос.

Габриель и его собеседник повернулись в ту сторону, откуда звучал голос, но Кристина просто не смела туда взглянуть. Ни за что, приказала она себе под бешеный стук сердца.

— Большинство стоящих проектов подразумевают определенную долю риска, сеньор, — легко возразил Габриель.

— Успех инвестора зависит от его умения вкладывать в те проекты, которые даже на начальной стадии дают возможность получить хотя бы небольшую прибыль.

— При серьезной работе и полной отдаче мы совершенно точно можем пообещать нашим инвесторам, что их вложения принесут прибыль, — ни секунды не колеблясь, заявил Габриель таким тоном, что можно было подумать, будто он сам имеет солидную долю в проекте. На самом же деле он просто до конца играл свою роль ради Кристины. — Позвольте представиться, — произнес Габриель учтиво, отпуская Кристину и протягивая руку. — Меня зовут Габриель Валентим, а это…

— Я знаю, кто это… — опередил его Антон, и в тот момент, как рука Габриеля покинула свое место на плече у Кристины, это место заняла рука Луиса. Прикосновение словно обожгло ее.

Горячее дыхание обдало ей затылок, когда он придвинулся ближе.

— Кристина, теи querida, — приветствовал ее Антон вкрадчивым голосом. — Ты же не забыла меня?

Кристина собрала в кулак последние остатки сил и повернулась к нему.

— Луис, — произнесла она, стараясь говорить спокойно.

— Вы ошибаетесь, — вмешался холодный женский голос с британским акцентом. — Это Антон, Антон «Скотт-Ли».

Антон Луис Феррейра «Скотт-Ли» — если полностью, подумала Кристина. Для большинства людей — Антон, но для нее он всегда будет Луисом. Человек с двумя лицами, английским и бразильским.

И сейчас она видела его бразильское воплощение. Антон улыбнулся и пожал Кристине руку.

— Не стоит так удивляться, — произнес он мягко, словно давал ей совет. — Я вполне могу откликаться на имя Луис, если тебе так больше нравиться…

Внезапно у Кристины будто закончился воздух в легких. Она открыла рот и отчаянно попыталась дрожащими губами промолвить хоть что-нибудь, но тщетно.

— Это какая-то шутка, не так ли? — спросил с любопытством Габриель, а взгляд Кристины привлекли тонкие белые пальцы, взявшие Луиса под руку.

Эти пальцы принадлежали той самой прекрасной блондинке. Кристина посмотрела в нежно-голубые глаза спутницы Луиса, и ее обдало холодом — столько льда было в этом взгляде.

— Никаких шуток, — произнес Антон, и взгляд Кристины снова вернулся к нему. — Мы с Кристиной очень старые друзья.

Рука Антона скользнула вниз, и хрупкая ладонь Кристины оказалась в его сильных пальцах. Она невольно опустила взгляд.

— Кристина? — Ее молчание затянулось, и Габриель позвал ее.

Кристина подняла глаза, но не увидела Габриеля — она ничего не видела. Даже вспышку злобы в глазах спутницы Луиса. Ее сердце словно остановилось. Мощный бурлящий поток уже, казалось, забытых чувств захлестнул ее сознание.

Антон слегка сжал ее руку. Внезапно Кристина почувствовала, как ею овладевает странная вялость, и судорожным движением высвободила руку.

— Мне… прошу прощения, — до нее донесся собственный лепет. — Мне н-надо в туалет… — Она повернулась и быстро пошла прочь.

Едва держась на ногах, Кристина добралась до туалетной комнаты. Закрыв за собой дверь, Кристина опустилась на кожаный топчанчик.

— Луис здесь, в Рио, — прошептала она. Почему он здесь? Почему сейчас, после стольких лет? Почему он вообще к ней подошел? Перед ее мысленным взором всплыла сцена, произошедшая шесть лет назад. Образ был настолько реальный, что Кристина невольно закрыла лицо руками. Она увидела Луиса, ошеломленного и сбитого с толку, который непонимающе взирал на нее.

— Что случилось? Ты же любишь меня. Зачем ты так поступаешь? Мы прожили с тобой почти год, я должен был вернуться в Англию на похороны отца. Этот год должен для тебя что-то значить — я же говорил, что у меня насчет нас серьезные планы! Меня не было всего три месяца…

— Все меняется…

— За три месяца? Нет. Так не бывает! — в горячности воскликнул Антон. — Ты просила меня пообещать, что я вернусь за тобой. И вот я здесь. Я предлагаю тебе руку и сердце, и у меня в кармане два авиабилета в новую жизнь! Ради бога, Кристина… — произнес он хрипло — Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу, чтобы ты родила мне детей. Я хочу, чтобы мы старели вместе, наблюдая за тем, как наши дети взрослеют и у них появляются собственные дети!

Ее сердце обливалось кровью, когда она слушала, как Антон представлял их будущее. Кристина вскинула голову. Сидя сейчас в этих белых мраморных стенах, она вздрогнула, вспомнив, как она вскинула голову тогда.

— Я никогда не выйду за тебя, Луис. Я никогда не рожу тебе детей. Я говорю это тебе сейчас. Теперь ты сможешь это принять?

О да, он принял. Кристина поняла это по горькому, мучительному выражению его лица.

— Потому, что ты не хочешь испортить свою идеальную фигуру?

— Да, совершенно верно, — согласилась она. — Я бессердечная, самовлюбленная эгоистка. К тому же я ношу фамилию Маркес и во мне течет чистая португальская кровь. Смешать ее с твоей наполовину английской кровью будет преступлением, кощунством. Мои предки перевернутся…

Раздался стук в дверь. Она отняла ладони от лица, подняла глаза и застыла от изумления.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Луис не слишком церемонился. Он закрыл за собой дверь и задвинул щеколду, про которую Кристина начисто забыла, когда входила сюда. Потом он повернулся, прислонился спиной к двери, засунул руки в карманы брюк и стал ждать.

Проведя языком по пересохшим губам, Кристина рассматривала Антона, как страждущий путник оглядывал бы пустыню в поисках источника. Он совсем не изменился. Его волосы были такими же черными, блестящими и коротко стриженными, а кожа — такой же золотистой и гладкой. Чувственные зеленые глаза смотрели на нее из-под слегка опущенных ресниц, а резкая линия губ ничуть не портила этот страстный облик.

— Ты, как всегда, забыла запереть за собой дверь. Ну что, поговорим о старых добрых временах?

Дрожа, Кристина поднялась на ноги.

— Что т-тебе надо? — заикаясь, пролепетала она.

— Вот это хороший вопрос. — На его лице засияла зловещая улыбка. — Хочешь, мы наполним эту комнату огнем нашего желания? Раздевайся, и я помогу тебе снять напряжение, — предложил Антон. — По твоему взгляду я вижу, что ты готова, querida, и я тоже готов. Так в чем же, черт возьми, дело? — Он передернул плечами. — Мы можем сделать это у ванны, в ванне, в душе или там, где ты только что сидела. Или ты могла бы ублажить меня прямо на этом холодном мраморном полу…

— Замолчи! — прохрипела Кристина. — Как ты смеешь так со мной говорить? Убирайсяотсюда, Луис!

Он сделал все наоборот. Оторвавшись от двери, решительно пошел прямо на нее. Кристина попятилась и уперлась спиной в бачок.

— Нет, — выдохнула она, когда рука Антона легла на ее оголенное плечо.

Другой рукой он стал ласкать ее шею. Когда Кристина выгнула спину в попытке отстраниться, Антон приблизился вплотную к ней. Его крепкие бедра уперлись ей в живот. Кристина содрогнулась. Антон улыбнулся, но затем улыбка исчезла с его лица. Его глаза сверкнули, рот приоткрылся, и, резко наклонив голову, он захватил ее губы своими губами.

Хищник, голодный хищник. Он словно пожирал Кристину. Ее рот наполнился его вкусом. Нежная и чувствительная ткань ее губ, не испытывавшая ласки слишком долгое время, пульсировала от наслаждения. Кристина жаждала большего.

Длинные пальцы прошли по бархатной коже ее плеча, скользнули на спину и медленно начали сползать вниз по позвоночнику. Кристина уже трепетала всем телом, когда Антон поднял ее ногу к себе на бедро. Его запах, его прикосновения, неприкрытая страсть легко стерли все эти прошедшие шесть лет. Руки Кристины поднялись и обвились вокруг шеи Антона. Она сдалась, и знаком тому был ее негромкий стон.

Они целовались как помешанные, как дикари — страстно, отчаянно. Это было абсолютным сумасшествием. Тяжело дыша, они извивались в объятиях друг друга. Вздыхали и стонали, сжимали друг друга и царапали — по крайней мере, Кристина. Они делали все, чтобы только не останавливаться. Каблуки ее туфель царапали гладкую поверхность мраморного пола, а пальцы впивались в черный шелк его волос. Платье Кристины уже оказалась у нее на бедрах не без помощи его рук, и Антон страстно и решительно ласкал ее.

Желание захлестнуло их и вышло из берегов. Кристина почти потеряла рассудок, ее трясло, как в ознобе.

— Сейчас? — произнес тихо Антон. — Ты хочешь этого здесь и сейчас, viuvadeOrdoniz?

Вдова Ордонис. Эти слова оказались для Кристины холодным душем.

Чувство стыда заставило ее попытаться отбросить его руку. Антон тут же отпустил ее и сделал шаг назад.

— Кем ты себя возомнил, чтобы так поступать со мной? — задыхаясь, выпалила она, отчаянно пытаясь оправить платье.

— Частью одного незаконченного дела, в котором тебе отведена не последняя роль, — ответил Антон, наблюдая, как Кристина побледнела, когда до нее дошел смысл его слов. Он отвернулся. — Приведи себя в порядок, — скомандовал он. — Нужно поговорить, а у нас мало времени.

— Нам не о чем говорить! — Кристина хотела только, чтобы он ушел.

— Очень даже есть о чем. У тебя серьезные неприятности, Кристина. Но я здесь не только поэтому. С тем делом мы разберемся как-нибудь позже, а пока у меня есть к тебе предложение.

— Я не желаю иметь с тобой никаких дел.

— К концу сегодняшнего вечера у тебя не останется другого выбора, — заверил ее Антон с железной уверенностью в голосе. — И перестань смотреть на меня, будто я какой-нибудь ужасный зверь. Ведь ты убедилась, что для меня ты все еще желанна. Конечно, тебе выбирать. Но подумай получше, иначе ты останешься одна и попадешь на растерзание голодной стае волков.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Все ты понимаешь. И гордый взгляд, и презрение в глазах тебе уже не помогут, — отрезал Антон. — Ты всегда была хорошей маленькой лгуньей, и я вижу, что ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю… — Он бросил взгляд на ее побледневшее лицо. — Ты сделала большую ошибку шесть лет тому назад, когда отшвырнула меня, солгав, а потом вышла замуж за старика, который уже был одной ногой в могиле. Тебе надо было слушать меня внимательней, когда я говорил, чего стою. Даже моя наполовину английская кровь становится лучше на вкус, если она приправлена миллиардами. Посмотри на себя, — произнес Антон с насмешкой, — ты стала посмешищем в твоем драгоценном португальском обществе. И посмотри на меня, наполовину англичанина. Ведь я единственный, кто в силах спасти честь фамилии Маркес.

— Сегодня ты здесь не один богач, — возразила Кристина, пытаясь взять себя в руки.

Прекрасно. Несмотря на то, что она готова убить меня, я все равно добьюсь того, что мне нужно, злобно подумал Антон. Не важно, какую жалкую и лживую сказку рассказали Энрике Рамиресу о наших отношениях шесть лет тому назад. Я все равно намереваюсь выполнить его требования и жениться на вдове Ордонис. Я помещу в нее свое семя, и отмщением мне будет то, что я никогда не скажу ей, что моя кровь такая же чисто португальская, как и ее. Месть будет сладкой, решил Антон. — Что ж, походи с протянутой рукой, — предложил он. — Кто знает, может тебе повезет, и найдется еще какой-нибудь старичок, который снабдит тебя достаточными средствами за твое идеальное тело. Но если такого не найдется, позвони по этому номеру… — Антон достал визитку и протянул ее Кристине. — Это прямой телефон, — объяснял он, а Кристина уставилась на бумажный прямоугольник, где красовалось название одного из самых шикарных отелей Рио. — И помни, querida, когда будешь звонить — спрашивай Антона Скотта-Ли, не Луиса.

С этими словами Антон повернулся, открыл дверь и вышел, оставив Кристину тупо смотреть ему вслед.

Она любила Антона всем сердцем. Она любила его и сейчас, призналась себе Кристина. Когда она так жестоко отвергла его, то лишилась и своего сердца, да так и прожила эти шесть лет.

Кристина собралась с силами. Глядя в зеркало, она поправила прическу. Поправить макияж оказалось намного сложнее — ее губы все еще продолжали дрожать, на щеках горел неестественный румянец.

Глубоко вздохнув, Кристина заставила себя вернуться в зал. От Габриеля она узнала, что Луис и его прекрасная спутница уже ушли.

— Откуда ты его знаешь? Как вы познакомились? — допытывался Габриель. — Ты знаешь, кто он? Этот человек имеет солидную долю капитала почти в каждом банке по всей планете. Если бы я знал, что ты знакома с ним, мы могли бы этим воспользоваться. Но ты сбежала, и это наверняка все испортило.

— Прости, — пробормотала Кристина, но на самом деле ей было совсем не жаль.

Когда они садилась в машину, настроение у них было хуже некуда. По дороге домой они не проронили ни слова.

— Все кончено, Кристина, — сказал Габриель. — У большинства тех, кто был на этом вечере, есть своя доля капитала в «Алагоас консорциум». Они хотят, чтобы ты сдалась и продала ферму.

А насколько велика доля самого Луиса?

Этот вопрос она и задала Антону из спальни, которую Габриель предоставил ей на время пребывания в Рио. Сам же, растянувшись в кресле в гостиной, он смаковал бренди, прежде чем уйти.

— Завтра ровно в двенадцать будь у меня в апартаментах, — только и услышала она. — И не трудись приводить с собой своего дружка.

— Дружка? — с недоумением переспросила Кристина.

— Красавца блондина с белоснежной улыбкой, — язвительно объяснил Антон.

— Ты имеешь в виду Габриеля?

— Да, я имею в виду Габриеля, — передразнил он ее.

— Но он…

— Все, querida, — холодно произнес Антон. — Я говорю совершенно серьезно. Если ты хочешь спасти свою несравненную «Санта Розу», то с этого момента ты будешь иметь дело со мной, и только со мной.

В трубке раздались короткие гудки.

Антон положил телефон и довольно усмехнулся. Дерзкая маленькая ведьма! На его губах играла улыбка, когда он откинулся на подушки и, уставившись в потолок, представил себе, как ее глаза сейчас сверкают от ярости.

Телефон зазвонил снова, и Антон поднял трубку.

— Не смей диктовать мне, что делать, Луис! — Ее голос был пронзительно-резкий, наполненный удивительно сексуальными нотками. — Это бизнес, а в бизнесе любой окажется полным дураком, если придет к тебе на встречу без своего адвоката!

— Разве я сказал, что мы будем разговаривать о деле? — спросил Антон и мрачно добавил по-португальски: — Boanoite, amante. Sonhosdoas. — И положил трубку.

Кристина стояла, не шевелясь. Гнев, обида и страх смешались в один дьявольский коктейль. Его «Спокойной ночи, дорогая» и «Сладких снов» ясно давали понять, что ей придется пережить сегодня ночью.

Антон не собирался уступать ни на миллиметр. Она была у него на крючке, он это знал. Знал и о том, что ужасающий поцелуй на приеме разбудит в ее душе такие воспоминания и эмоции, что Кристина просто не сможет уснуть.

Раздался стук, и дверь спальни открылась. На пороге возник Габриель, высокий и статный. Он был без пиджака и галстука. Взгляд его янтарных глаз был до сих пор печальным.

— Вы были любовниками, — объявил он. Слова прозвучали как обвинение.

Вместо ответа Кристина со слезами бросилась ему на грудь и разрыдалась. Габриель не проронил ни слова, ожидая, пока она успокоится. Затем он отправил ее в ванную и заставил переодеться ко сну. Когда Кристина вернулась, Габриель уже разобрал постель. Без единого слова он помог ей улечься и погладил Кристину по голове, как маленького ребенка.

Укутав ее одеялом, Габриель присел рядом на край кровати. Протянув руку, нежно убрал прядь волос с ее щеки.

Глаза Кристины вновь наполнились слезами.

— Я понял это по тому, как ты звала его — Луис, — тихо объяснил он, — И по сексуальному напряжению, которое охватило вас обоих. Но по глупости я понял это лишь пару минут назад. Когда ты сбежала, он последовал за тобой, как человек, преследующий какую-то цель, а именно — секс. Из-за этого в его окружении у тебя невольно появился враг.

— Ведь они любовники? — Ревность жгла Кристину изнутри.

— Что ж, она определенно хочет, чтобы они ими стали, — сухо произнес Габриель. — И ей уж точно не понравилось, что ты буквально выхватила его у нее из рук. Расскажи мне все.

Кристина не ответила и закрыла глаза, но сразу открыла их снова.

— Габриель, что ты делаешь? — спросила она, когда увидела, что он снимает ботинки.

— Устраиваюсь поудобнее. — К ужасу Кристины, он растянулся на постели рядом с ней, протянул руку и придвинул ее к себе. — Успокойся, — произнес он лениво, когда Кристина попыталась отодвинуться. — Здесь, в моих объятиях, ты в полной безопасности. Тебе это хорошо известно. Но я не уйду отсюда, пока ты все мне не расскажешь. Ты поняла, Кристина? Я хочу знать все.

— Шесть лет назад у нас был роман, — заговорила она неохотно.

— А-а. Не тот ли это год, когда Кристина Маркес так загадочно исчезла?

— Я сбежала, — призналась она. — Отец не позволил бы мне пойти в колледж, поэтому я ушла без разрешения.

— Чем сильно разозлила его.

— Мне было все равно, — Кристина дернула плечом. — Отец считал, что место женщины в доме, а ее единственной задачей является прислуживание мужчине. — А еще ее отец считал, что имеет право выдать дочь за того, кто заплатит ему больше денег.

— Он был просто деспот.

— Sim, — согласилась Кристина. — Я думала, ты пойдешь на свидание.

— Моя любовь сможет прожить без меня одну ночь, — ответил Габриель. — Это гораздо интереснее секса. Скольким людям хотелось бы узнать, что происходило с прекрасной наследницей Маркес, пока она где-то пропадала целый год.

— Какой там наследницей! — горько засмеялась Кристина.

— Так, значит, ты убежала из дома и пошла в колледж?

— Нет. — Кристина нахмурилась. — Сначала мне надо было заработать денег на учебу. Я смогла найти работу в одном баре в Копакабане, а спать приходилось на полу в крошечной комнатке…

Это была тесная и душная комната, и Кристина старалась задерживаться в баре как можно дольше. И тогда в бар зашел Луис.

Высокий, темноволосый, прекрасный Луис, с превосходным английским акцентом и чувственной улыбкой. Ее сердце болезненно забилось, и, свернувшись калачиком рядом с Габриелем, она рассказала ему все, почти все.

Тот год был прекрасным. Он был наполнен любовью, страстью и радостью. Для Кристины это оказалось настоящим открытием. Ведь она была убеждена, что такая жизнь существует только на страницах любовных романов. Апартаменты Луиса в Копакабане были раем, в котором они затерялись вдвоем.

— …потом его отец погиб, и ему пришлось возвратиться в Англию, — закончила Кристина.

— Ты просто распрощалась с ним и вернулась на «Санта Розу»?

Это произошло три месяца спустя.

— Мы расстались не по-хорошему, — только и сказала Кристина.

— Ты предпочла выйти за Васко Ордониса? А теперь твой бывший страстный любовник вернулся?

— Он предложил решить мою проблему, — призналась Кристина.

— Что он за это хочет?

Кристина нервно заерзала. Луис жаждал мести. В прошлый раз он предложил ей руку и сердце. В этот раз ей будет предложено что-то другое.

— Я узнаю это завтра, когда встречусь с ним.

Габриель нетерпеливо хмыкнул.

— Тебе надо было бы сказать мне пораньше, чтобы я мог освободиться. У меня завтра все расписано по минутам, но если сеньор «Скотт-Ли» будет краток, тогда мы…

— Нет, Габриель. Я от всего сердца благодарна тебе, но я должна разобраться с этим сама.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кристина была настроена решительно. Но когда она вошла в лифт, который должен был доставить ее на самый верхний этаж отеля Луиса, то поняла, что совершает большую ошибку. Габриель прав — придя сюда одна, она поступила глупо. Она сама напрашивается на неприятности.

В дверях стояла женщина. Та самая блондинка, с которой он был на приеме.

— Госпожа Ордонис? — холодно спросила она, будто видела Кристину впервые в жизни. — Меня зовут Кинселла Лэйн. Я личный секретарь господина Скотта-Ли. Пожалуйста, следуйте за мной, я провожу вас к нему.

Ничего особенного в обстановке номера, не считая кровати на виду, не было. Обычный холл, из которого вели несколько закрытых дверей, да и эта женщина, называющая себя личным секретарем Луиса. Только полный дурак в это поверит. Иначе почему она здесь, в его номере?

Кинселла легонько постучала в дверь, открыла ее и поплыла вперед на стройных длинных ногах.

— Антон, к вам госпожа Ордонис. — объявила она негромко.

Кристина остановилась, когда увидела его. Антон наклонился над столом, который занимал почти всю ширину кабинета.

С ним были еще двое мужчин. Кристина не видела их. Она видела только Луиса. На нем был деловой костюм серого цвета. Луис что-то говорил на английском, бросая короткие четкие фразы уверенным и спокойным голосом, а двое мужчин внимательно слушали его.

Этот мужчина — не тот милый принц из сказки, которого она знала шесть лет назад. Теперь это Антон, безжалостный банкир, воин в доспехах, ощущающий свою силу и привыкший к ней. Он повернулся и посмотрел на Кристину и окинул взглядом ее волосы, туго стянутые в пучок, деловое черное платье и неприметные туфли на низких каблуках.

Оделась, как на похороны, подумал Антон и ощутил прилив злости.

Антон потратил довольно много времени, анализируя печальное финансовое положение Кристины. Он узнал, что она владеет сотнями квадратных километров превосходных пастбищ и солидным поголовьем племенного скота. В ее собственности находилась настоящая гора и плодородная долина, прилегающая к побережью Атлантического океана. Но деньги на билет до Рио Кристине пришлось занимать…

Кинселла подошла и что-то тихо сказала ему. Переведя взгляд с Кристины на Кинселлу, Антон обнаружил, что его секретарь стоит слишком близко. Он что-то отрывисто произнес. Затем, отпустив всех троих, снова посмотрел на гордо стоявшую в отдалении Кристину.

Если Кинселла будет вести себя подобным образом и дальше, ему придется распрощаться со своим весьма хорошим работником, решил Антон.

Они остались одни. В кабинете наступила тишина.

К его удивлению, Кристина первая сделала шаг. Она пересекла кабинет и подошла к окну.

— По крайней мере, могла хотя бы сказать «Привет, Луис», — произнес он сухо.

— Ты не Луис, ты Антон, — ответила она холодно.

— Полагаю, это значит, что я должен называть тебя сеньора Ордонис? — произнес он.

Кристина повернулась и посмотрела на него.

— Моя фамилия Маркес, — объявила она гордо. — Я всегда была и всегда буду Маркес. Я никогда не носила фамилию Ордонис и буду признательна, если ты перестанешь меня так называть и проинформируешь Кинселлу Лэйн, своего личного секретаря, чтобы она поступала так же.

Кинселла? Бровь Антона вопросительно изогнулась.

— Уже ревнуешь?

— Она твоя любовница, и не трудись это отрицать.

— Любовница? — переспросил Антон. — Кинселла делает свою работу, и делает ее хорошо, не полагаясь на мужчин.

— Если учесть, что Кинселла порхает вокруг тебя, как глупый мотылек, то кто же она еще?

— Она такая красивая и очень старательная, mеи querida. — Антон язвительно улыбнулся. — Вдобавок она лишена предрассудков.

Он поднялся из-за стола.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, Кристина, — произнес Антон сурово. — Если ты думаешь, что со мной можно торговаться, то сильно ошибаешься.

— Я не буду делить твою постель с другой женщиной! — воскликнула она.

— Ты будешь делать так, как я тебе скажу, черт возьми! — бросил он в ответ.

Кристина глубоко вдохнула.

— Я не понимаю, как ты можешь желать меня, когда так меня ненавидишь, — выдохнула она.

— И правда, странно. Я и сам задавал себе этот вопрос. Я ненавижу тебя, но заводишь ты меня быстрее, чем любая другая моя знакомая, и это, querida, твоя единственная ценность. Так что будь умницей и пользуйся этим, вместо того чтобы задавать вопросы. А теперь подойди и сядь.

Антон выдвинул одно из черных кожаных кресел, стоявших вдоль стола, затем поднял трубку телефона.

— Кинселла, пожалуйста, сделайте нам кофе, — произнес он. — Бразильский, и покрепче…

Ни один мускул не дрогнул на лице у Кристины, когда Антон повернулся к ней. Его глаза казались почти черными. Кристина вся сжалась, когда Антон стал медленно приближаться к ней, как холеный лоснящийся лев к своей добыче. Она осторожно попятилась.

— Антон…

— Луис, — поправил он и провел пальцами по ее бровям, а потом привлек к себе. Какое-то время они смотрели друг на друга, потом Антон наклонил голову и поцеловал ее.

Этот поцелуй не был слишком приятным или особенно страстным, но, когда Антон снова поднял голову, Кристина вся трепетала.

— В настоящий момент у нас есть выбор, — произнес он спокойно. — Мы можем попытаться вести себя как цивилизованные люди и сесть за стол, чтобы обсудить дела. Или можем пойти другим путем, через ту дверь, вон там… — он показал на дверь, — которая ведет в жилую часть, найти ближайшую кровать и обсудить вначале эту часть дела. А каким путем пойдет наше общение — решать тебе.

Решать ей? У Кристины все смешалось в голове.

Он все еще обнимал ее, а руки Кристины покоились у него на груди. Через облегающий жилет Антона она чувствовала, как играют его мышцы, как все быстрее бьется его сердце, подсказывая ей, какой путь предпочел бы Антон.

— Трудный выбор? — поинтересовался Антон, когда пауза затянулась. — Нужна помощь?

Прежде чем Кристина сообразила, что он имел в виду, Антон снова наклонился и поцеловал в уголок ее губ. Вздох вырвался у нее из груди, когда одним неосознанным движением она резко повернула голову, стараясь поймать его губы своими, но Антон опередил ее и, проведя губами по горящей щеке, нашел ее ушко и нежно сомкнул зубы на мочке. Кристину накрыла горячая волна наслаждения, она вздохнула и, придвинувшись ближе, дрожащими пальцами обняла Антона за плечи, а затем за шею.

Он тихо засмеялся. Кристина не поняла, что это всего лишь насмешка, пока Антон не отпустил мочку ее уха и прошептал:

— Дело всегда предшествует удовольствию, querida, любая уличная шлюха должна это знать.

Понадобилась целая вечность, чтобы Кристина поняла, что он уподобляет ее проститутке. Она резко высвободилась. Не говоря ни слова, Кристина на ватных ногах подошла к креслу, которое Антон выдвинул, и села.

Антон вывел ее из равновесия — он ясно это видел. Ее темные глаза, подернутые пеленой душевной боли, выделялись на бледном лице. Антон должен был испытывать удовольствие, но, к удивлению, его чувства были прямо противоположными. Шесть лет назад эта женщина жестоко поступила с ним, разрушила его веру в любовь. Если сегодняшний поступок и был его местью, то Антону не нравилось то, что он сейчас чувствовал.

Подавив желание извиниться, он внимательно посмотрел на Кристину. То ли от обиды, то ли от недавнего поцелуя ее губы подрагивали. Ее рот был так похож на маленькое трепещущее сердечко, что Антону захотелось…

— Поговорим о твоем замужестве, — произнес он неожиданно.

— Мой муж мертв, — заявила она холодно. — И я не собираюсь обсуждать его с тобой.

— И даже не расскажешь, как решила выйти за него вместо меня?

В ответ — лишь ледяной взгляд.

— Ордонис сделал тебя нищенкой. Я понимаю, ты хочешь притвориться, что его вообще не было.

Снова молчание.

— А твой отец тоже не лучше, — продолжил он. — Он промотал все, что имело хоть какое-то отношение к чести и гордости фамилии Маркес, о которой ты все время твердишь. Вот тебе совет: хватит упоминать это имя так, как будто оно должно что-то значить. Хорошо?

Хорошо… Теперь он взялся за ее семью, безжалостно превратив ее в ничто парочкой удачно выбранных фраз.

— Кем тебе приходится Энрике Рамирес?

Кристина едва не вывалилась из кресла от неожиданности. Она не могла представить себе, что это имя однажды всплывет в разговоре хоть с кем-нибудь.

— Рамирес, — повторил он нарочито спокойно. — Человек примерно в возрасте твоего отца, весьма интересной внешности, когда был помоложе… — Его губы скривились. — Пользовался успехом у женщин… разбогател на бриллиантах и нефти. Играл за Бразилию в поло и был здесь довольно известным на…

— Поло? — Кристина подняла глаза.

— Тебе это о чем-нибудь говорит?

— М-мой покойный муж д-дрессировал лошадей для игры в поло, — произнесла Кристина, отведя взгляд. — Это было его основным занятием, пока…

Перед ее глазами всплыла давнишняя история. Когда Кристина была совсем маленькой, то часто бегала смотреть на лошадей, которых очень любила. Чтобы быстрее добраться до них, пролезала под забором круга для выездки. Кристина не понимала, как это опасно, да и как она могла понимать, ведь она была еще такой маленькой. Однажды Кристина, как всегда, бежала к лошадям. Но как только она вылезла из-под ограждения, то услышала приближающийся стук копыт. Кристина повернулась на звук и замерла. Широко раскрыв глаза, она не моргая смотрела, как огромная лошадь, храпя и скользя, пытается остановиться перед ней. Лошадь встала на дыбы, а всадник отчаянно старался удержаться в седле…

— Продолжай, — произнес Луис, не догадываясь, какие образы всплывают в ее памяти. — Твой муж готовил лошадей для поло, пока?..

— П-пока не произошел несчастный случай, — выдохнула она. — Он попал под лошадь и сильно пострадал. После он к лошадям близко не подходил, но…

В памяти снова ожила та картина, и Кристина побледнела. Она увидела, как Васко упал на землю, а лошадиные копыта стали молотить по нему. Пытаясь высвободиться, лошадь снова поднялась на дыбы. И обрушилась вниз…

Задыхаясь, Кристина вскочила с кресла.

— Что за черт? — Луис тут же взял ее за руки.

— Я вспомнила, что слышала это имя раньше, — проговорила она, опустив глаза и пытаясь совладать с голосом. — Энрике Рамирес оттащил лошадь от Васко, рискуя собственной жизнью. Я — В-васко обязан ему своей жизнью.

— Ты была там, Кристина? — спросил Луис, пристально глядя на нее. — Ты видела, как все это случилось?

— Это было очень давно. Я была еще очень маленькой.

— Твой муж рассказал тебе об этом?

— О, да, — ответила она со странной улыбкой.

— И сказал про Рамиреса?

— Почему тебя интересует Энрике Рамирес?

— Так.

В этот момент вошла Кинселла с горячим кофе.

— Сеньор Перес звонил вам несколько раз, — доложила она.

— Меня ни с кем не соединять, — ответил Антон.

— Сеньор Перес очень настаивал на разговоре.

— Кинселла, вы же прекрасно знаете, — проговорил Антон. — Когда я говорю, что меня ни с кем не соединять, это значит, что так и надо делать.

Кристина заметила, как голубые глаза секретарши вспыхнули, прежде чем Кинселла повернулась и вышла из кабинета.

— Ты должен быть настороже. Она знает, зачем ты привел меня сюда, — язвительно произнесла Кристина.

— В каком смысле?

— Она опасная женщина. Ты считаешь меня ревнивой тигрицей, но эта особа выцарапает тебе глаза, если ты посмеешь притащить в свою постель еще одну женщину.

— Посмотрим, как ты будешь острить ради денег, которые я собираюсь тебе предложить.

— Я однажды уже сказала тебе, — Кристина подняла голову, — что не буду делить твою постель с другими женщинами.

— А как насчет других мужчин?

Вопрос смутил ее. Кристина нахмурилась, а Антон с улыбкой протянул ей чашку.

— Габриель Валентим, — напомнил он ей. — С ним ты провела прошлую ночь?

— Я не сплю с Габриелем, — ответила она холодно. — Он просто давний друг. Его отец был адвокатом нашей семьи. Это твой извращенный разум хочет приписать нашим отношениям того, чего нет.

— Он симпатичный парень. И у него явно значительное состояние. А тебе нужны деньги.

— Не такое большое, как у тебя, — парировала она. — К тому же он гей, — добавила Кристина, — так что оставь свои домыслы при себе.

Гей?

Антон смотрел на нее какое-то время, а потом расхохотался. Он потратил всю прошлую ночь, с мукой пытаясь вообразить, как этот красавчик заключает Кристину в свои жадные объятия, тогда как…

— Я не понимаю, что ты нашел здесь смешного.

— Итак, что ты хочешь?

Я хочу, чтобы ты снова смотрел на меня, как когда-то, глазами, в которых будет гореть любовь, подумала с горечью Кристина.

— Твоей помощи, — произнесла она. — Я хочу, чтобы ты помог мне спасти мой дом.

Антон долго ничего не отвечал, и Кристина подняла глаза. Он смотрел на нее. Она хотела отвести взгляд, но не могла.

— Хорошо, — кивнул он. — Тогда давай определим потолок твоей цены. Для тебя дела обстоят не лучшим образом, — сразу предупредил он. — «Алагоас консорциум» решил играть не по правилам. Они пытаются скупить твои закладные и все долги, которые только у тебя есть. Если им это удастся, ты моментально распрощаешься с «Санта Розой».

— Ты же сказал, что сможешь помочь.

— Но только на моих условиях, querida. И они не обсуждаются.

— Какие это условия? — спросила она хрипло.

— Значительная часть «Санта Розы».

Кристина кивнула. Она ждала, что он предложит что-то подобное.

— Абсолютный контроль над расходованием вложенных мною средств.

— Ты ничего не понимаешь в хозяйстве! — воскликнула Кристина, гордо подняв голову.

Его зеленые глаза заблестели.

— Но моя будущая жена понимает.

Будущая жена?.. Ей и в голову не приходило, что Антон может жениться. Потрясенная этим заявлением, Кристина вскочила на ноги.

— Никогда другой женщины не будет на «Санта Розе», Луис! — выпалила она со злостью. — Я лучше попытаюсь сама справиться с «Алагоас консорциум», чем позволю тебе привести туда кого-нибудь!

Когда Антон взял ее за руку, Кристина замолчала.

— Будет происходить следующее. Мой банк решит финансовую сторону проблемы. Я займусь восстановлением хозяйства на «Сайта Розе», и тогда ты выполнишь свои обязательства.

— Что за обязательства? — спросила она со страхом.

Наступило молчание.

— Мне нужна жена, — объявил Антон после паузы. — И как можно быстрее. Ты, теи querida, по счастливой случайности удовлетворяешь моим требованиям.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Ты просишь меня выйти за тебя? — Слова на выдохе слетели с ее губ.

Антон помрачнел, а в глазах заискрились кристаллики льда.

— Это деловое соглашение. Мне нужна жена, — повторил он. — Случилось так, что ты подходишь. Ты молода, презентабельно выглядишь и все еще сексуально привлекательна.

— Зачем тебе жена?

— Это мое дело.

— Почему ты не определил на эту роль свою секретаршу?

— Она не удовлетворяет моим требованиям.

Кристина отвернулась.

— Могу я спросить, что будет входить в мои обязанности?

— Конечно, ты можешь спросить, — произнес он спокойно. — Твои обязанности будут такими же, как и у всех других жен. Ты будешь убирать мой дом, готовить и спать со мной. Еще ты будешь доступна всегда, когда я захочу секса… — Антон приподнялся, чтобы посмотреть ей в глаза. — И еще одно, самое неприятное. Тебе это не понравится, — предупредил он. — Мы, ты и я, должны предпринять скорейшую попытку зачать ребенка. Мне надо, чтобы ты забеременела, скажем, в течение нескольких месяцев…

Казалось, Кристина умрет прямо сейчас, у него на глазах.

— Для тебя это слишком? — усмехнувшись, спросил Антон. — Хочешь сохранить фигуру? Или ты не можешь смириться с перспективой того, что моя английская кровь смешается с твоей?

Кристина невидящим взглядом посмотрела Антону в глаза, затем встала и, как зомби, пошла к двери, оставив его сидеть в кресле и сгорать от негодования. Она оставила его ни с чем. Опять!

Антон выпрыгнул из кресла.

— Вот мы и определили потолок твоей цены, — выпалил он ей вслед. — Но знай, Кристина, что условия сделки действительны, только пока ты не вышла за дверь!

Кристина остановилась. Ее трясло как в лихорадке.

— Я ненавижу тебя, Луис, — прошептала она с болью в голосе.

— Мне это все равно, querida, — ответил он. — Так ты уходишь или остаешься?

— Зачем мне оставаться? — воскликнула Кристина. — Чтобы ты продолжал мстить мне за то, что я разбила твое сердце? — выкрикнула она.

— А ты попробуй выйди через эту дверь, — предложил Антон. — И как знать, может тебе попадется еще один морщинистый старик, который купит твое тело.

И тогда Кристина набросилась на него, что совсем не удивило Антона. Ведь он сам провоцировал ее с того момента, как она вошла сюда.

Не тратя особых усилий, Антон лишь обхватил ее обеими руками и приподнял, оторвав от земли. Теперь их глаза оказались на одном уровне. Ее лицо было белым от ярости. Кристина попыталась ударить его, на что Антон лишь рассмеялся в ответ, а затем внезапно лизнул языком ее губы.

Кристина совершенно обезумела от такой бесцеремонности. Ее всю затрясло. Антон снова сделал то же самое, только на сей раз его язык жадно вторгся внутрь. Он медленно понес ее в глубь комнаты.

Хотела ли она оторвать его губы от своих? Нет. Она привлекла его еще ближе, прижимала еще крепче. Антон слишком хорошо знал, что заставляло кипеть ее плоть!

Они достигли двери в жилую часть номера. Антон прижал Кристину спиной к двери, чтобы освободившейся рукой нашарить дверную ручку. Ощутив под ногами пол, она и не думала отпускать Антона. Они долго стояли у двери, жадно целуясь. За это время Антону удалось снять с нее жакет. На юбке он расстегнул молнию, и та с шорохом соскользнула на пол.

Страстная дикарка тем временем дрожащими от нетерпения пальцами сняла с него пиджак. Антон освободил ее волосы от заколки, и они рассыпались темным струящимся потоком по его рукам. Она занималась пуговицами на его жилете, когда Антон поднял ее снова. Кристина крепко обхватила его ногами за талию и, схватив зубами его верхнюю губу, прикусила ее.

Было больно. Кристина хотела, чтобы так и было. Антон только успел выругаться, как она снова укусила его. Когда он попытался отклониться, Кристина охватила его голову обеими руками и с жадностью хищного зверя впилась в его губы.

Она явно сходила от него с ума. И Антону это нравилось. Опьяненный желанием, он инстинктивно двинулся в спальню. Там он опустил Кристину на кровать и опустился вслед за ней. Прервал поцелуй, чтобы посмотреть на нее. Кристина тяжело дышала.

— Так ты остаешься или уходишь? — произнес Антон ледяным тоном.

Соглашайся или уходи. Бери этого мужчину тогда, когда ты знаешь, что тебе не следует этого делать. Соглашайся на все, что он преподносит тебе на блюде мести, зная, что тебе все равно рано или поздно придется уйти.

Снова.

— Так ты остаешься?

Кристина не ответила. Она обняла его за шею, привлекла к себе и поцеловала. Был ли это ответ?

Кинселла Лэйн уже долго стояла в дверном проеме. Наблюдая за Антоном и Кристиной холодным взглядом, полным ненависти, она слышала все, о чем они говорили.

Кинселла хотела Антона с того момента, как впервые его увидела. Тогда она была еще рядовой секретаршей в «Скотт-Ли-Банке», но она долго и упорно трудилась, чтобы попасть в круг тех избранных, кого Антон лично отбирал на ответственные должности. Она внимательно изучила женщин, находившихся рядом с Антоном. Ему нравились блондинки. Она стала блондинкой. Ему нравились стройные, элегантные и утонченные женщины. Кинселла научилась, как достичь этой элегантности и утонченности. Она лепила, оттачивала и полировала себя, чтобы удовлетворять его предпочтениям. И Антон стал замечать ее. Кинселла видела, как теплел его взгляд, когда он смотрел на нее. Она чувствовала, что его интерес к ней начинает обретать все большую силу.

Когда Антон взял ее в Рио, Кинселла подумала, что едет с ним потому, что он уже готов сделать их отношения более близкими. Теперь же она наблюдала за тем, как Антон обнимал полную противоположность того, что его обычно привлекало в женщинах. Маленькая, темноволосая. Вдобавок ко всему одежда ее была ужасной. Волосы в беспорядке завивались крупными кольцами, а груди были слишком большими. А в том, как она целовала, обнимала и разговаривала с ним, не было и намека на утонченность. Но Антон был от нее без ума!

Рельефные мускулы Антона содрогнулись, когда он первый раз вошел в Кристину, и стон наслаждения прокатился эхом по спальне.

Кинселла с отвращением отвернулась и ушла так же тихо, как и появилась, перешагнув через разбросанную на полу одежду, даже не позаботившись прикрыть двери.

Войдя в кабинет, она открыла сейф и достала бумаги, которые Антон положил туда сегодня утром, после встречи с неким Санчисом. Через десять минут Кинселла положила документы обратно, подошла к телефону и набрала лондонский номер.

— Миссис «Скотт-Ли»? — спросила она. — Я полагаю, вам следует знать, что ваш сын намеревается жениться на бразильянке. На молодой вдове по имени Кристина Ордонис.

После долгой паузы тихий дрожащий голос спросил:

— Ее зовут Ордонис? Вы уверены?

— Да, — подтвердила Кинселла.

— Вы сказали, она молода? Сколько ей лет?

— Примерно моего возраста, миссис «Скотт-Ли», — ответила она. — Я так понимаю, ее муж был преклонного возраста, когда она вышла за него, желая завладеть его состоянием. Я уверена, что это не совсем та женщина, которую вы бы хотели видеть женой вашего сына.

Мать Антона промолчала. Прошло еще время, прежде чем она ответила:

— Я вылетаю к вам ближайшим самолетом. Спасибо, что помогаете мне, мисс Лэйн…

— Что ж, это стоило того, чтобы ждать шесть лет, — промолвил Антон.

— Не говори ничего, — сказала Кристина. Может быть, она была права. Слова только все портят. Перевернувшись на спину, он увлек Кристину с собой, и они так и оставались лежать вместе, не желая отпускать друг друга.

— Ты говорила, что все еще любишь меня, — произнес Антон лениво.

— Не говорила! — ответила Кристина, оторвав голову от его плеча и бросив на него яростный взгляд.

— Говорила, — сказал он, и, прежде чем Кристина снова успела возразить, Антон наложил на ее губы жаркий поцелуй. Несколькими секундами позже все началось снова. Медленно, страстно, неукротимо — именно так, как она и мечтала.

Мария Феррейра «Скотт-Ли» стояла у туалетного столика у себя дома. В руках у нее была маленькая бандероль от «Эстес и партнеры», адвокатской конторы из Рио-де-Жанейро. Бандероль прибыла в тот день, когда ее сын улетел в Бразилию. В ней оказались футляр и письмо. В футляре было изумрудное кольцо удивительной красоты, инкрустированное бриллиантами. Письмо было адресовано ей лично и написано рукой самого Энрике.

«Не вмешивайся в то, чего ты пока не понимаешь, Мария, — писал Энрике. — Наш сын женится на вдове Васко Ордониса, и ты забудешь это имя, если тебе дороги чувства нашего сына». Но Мария не могла забыть Васко Ордониса. Она не могла забыть, что Антон был бы его сыном, если бы она не встретила Энрике…

Да, жизнь иногда преподносит сюрпризы, подумала она и опустилась на стул. Энрике был самым красивым мужчиной, которого Мария когда-либо встречала. Знакомство с ним на ранчо Васко превратило ее жизнь в кошмар. Будучи влюбленной в Васко и помолвленной с ним, она все же поддалась очарованию Энрике и оказалась в его постели. Когда она забеременела, ей пришлось рассказать об этом Васко. Вполне естественно, что он выгнал ее.

— Отправляйся обратно в сточную канаву, там тебе самое место!

Себастьян пришел ей на помощь. Именно он, милый Себастьян, увез ее из Рио в Англию. Он приехал в Бразилию покупать лошадей у Васко. Вернулся же с опозоренной, беременной женщиной.

И вот жизнь сделала еще один виток, и имя Ордонис снова возникло в ее судьбе. Кто эта женщина? Как Энрике узнал о ней? Как он направил их сына к ней? Что это за игра?

Она молода, сообщила Кинселла Лэйн. Васко был довольно состоятельным мужчиной. Он занимался дрессурой лошадей для поло в качестве хобби, а не для заработка. Кто эта женщина, которая вышла замуж за старика, если не циничная охотница за приданым? Раз она смогла заполучить деньги Васко, не хочет ли она еще прибрать к рукам и деньги Антона? Мария посмотрела на футляр, а потом продолжила читать.

«…Это тебе, Мария, в знак искренней благодарности за сына, которого ты мне подарила, и в знак моего сожаления о том, чего ты лишилась из-за меня. Наш сын вырос похожим на меня. Он должен это знать. Он заслуживает того, чтобы получить часть своего наследства. Васко закончил плохо. Однажды ты поблагодаришь меня, что я спас тебя от него. Подумай об этом, когда встретишься с его вдовой. Она не такая, какой кажется, и заслуживает твоей жалости».

— Я не жалею тех, кто хочет зла моему сыну, — тихо произнесла Мария.

А сын Марии спал в это время, как младенец.

Лежа рядом, Кристина смотрела на него. Просто смотрела. С нежностью разглядывала его волосы, упавшие на лоб, изучала лицо. Он так прекрасен, ее Луис. Страстный, ненасытный, желанный…

Как же она прожила эти шесть лет без него?

В промежутке между волнами дикой страсти они встали и собрали одежду. Закрывая двери, Кристина покраснела, а Антон ухмыльнулся. Они оставили их нараспашку, и любой случайно зашедший мог застать их врасплох.

— Мои сотрудники не суют нос в мою личную жизнь, — заявил он с надменной убежденностью. Она захотела убрать волосы с его лба, но уже пора уходить…

Черные ресницы поднялись, и на Кристину взглянули зеленые глаза. Антон потянулся и нежно провел пальцами ей по щеке.

— Ты все еще здесь, — произнес он мягко. — Мне приснилось, что ты оставила меня.

— Нет, — прошептала она. Завтра, подумала Кристина. Я уйду завтра.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Было около полудня, когда Кристина вошла в апартаменты Габриеля.

— Где ты была? — спросил Габриель. — Из сообщения, которое ты вчера оставила мне, ничего толком понять нельзя. Почему ты пропадала весь сегодняшний день?

— Прости, — устало произнесла Кристина, потратившая весь день на хождение по банкам Рио.

— Этого недостаточно, Кристина, — произнес Габриель. — Я волновался за тебя. Когда я позвонил Скотту-Ли узнать, что происходит, какая-то англичанка ледяным тоном объявила мне, что никогда не слышала о Кристине Маркес!

Красотка Кинселла, подумала Кристина холодно.

— Я была там, — сказала она, а затем объяснила путаницу с именами.

Габриель засунул руки в карманы брюк.

— Ты выглядишь как смерть, querida, — заметил он резко.

— Мне надо принять душ, — сказала Кристина и пошла в свою комнату.

Габриель последовал за ней.

— Не хочешь объяснить, почему у тебя такой вид?

Кристине не особенно этого хотелось. Она подошла к шкафу, где лежали вещи, которые она привезла с собой.

— Я обошла все банки в городе, — ответила она, пытаясь выбрать из того малого, что было.

— Предложение Скотта-Ли оказалось недостаточно хорошим?

Кристина повела плечами, с трудом пытаясь выглядеть обычной.

— Оно было неправильным.

— То есть?..

То есть я буду его наложницей все последующие пятьдесят лет, даже если он женится в это время на другой женщине и сделает с ней двадцать детей, подумала про себя Кристина.

— Он хочет заполучить твое тело, — вынес из ее молчания Габриель. — И поскольку ты провела с ним ночь, полагаю, он все же получил, что хотел?

Она лишь горько усмехнулась.

— Неужели ты отдала ему товар прежде, чем он заплатил тебе, Кристина?

Эти слова были так похожи на совет уличной проститутке, что она вспылила:

— Не смей так со мной разговаривать, Габриель!

— Что он сделал? Соблазнил тебя обещаниями, взял то, что ему было нужно, и на следующее утро выбросил тебя на улицу?

Нет, я ускользнула сама, когда он не видел, с болью подумала Кристина.

— Нельзя ли продолжить лекцию после того, как я приму душ?

— Конечно, — ответил Габриель и стремительно вышел из комнаты, оставив Кристину понуро сидеть на краю кровати и вспоминать сегодняшнее утро.

В холле отеля Кристина столкнулась с Кинселлой Лейн, когда та намеревалась войти в лифт, из которого выходила Кристина. Блондинка взглянула на нее и бросила: «Сука», — чем ввергла в шок прилично одетого молодого человека. А затем Кинселла схватила ее за руку и выплеснула на нее столько злобы, что ей до сих пор было не по себе: «Даже не мечтай, что я просто так позволю тебе отобрать у меня моего мужчину. Он наслаждался моим телом прежде, чем ты оказалась в его постели, и именно со мной он и вернется в Лондон».

Странно, как правда может так ранить, думала Кристина. Луис вернется в Лондон с Кинселлой, а она…

Дверь отворилась. На пороге возник Габриель. Виду него был расстроенный.

— Я не хотел тебя обидеть, — произнес он извиняющимся тоном.

— Я знаю. Я еду домой, — сказала она тихо.

— Прими душ, — посоветовал он. — Я посмотрю, смогу ли достать тебе билет на сегодняшний рейс до Сан-Паулу.

Душ повлиял на Кристину благотворно. По крайней мере, она немного взбодрилась. Она слегка подкрасилась, надела свежее белье и натянула джинсы с белой футболкой. Оставалось только сложить вещи. Поставив собранный чемодан рядом с входной дверью, Кристина пошла на кухню, привлеченная ароматом свежего кофе. Открыла дверь и обомлела.

Ее сердце отказывалось биться. Кристина только и могла, что стоять и смотреть, как двое мужчин пьют кофе, как старые друзья.

— Луис… — выдохнула Кристина.

— Она всегда называет тебя Луис? — спросил с любопытством Габриель.

— Это характерно для Кристины, —ответил Антон, сверкнув зелеными глазами. Он рассматривал ее распущенные, еще мокрые волосы, джинсы и футболку.

— Что т-ты здесь делаешь?

— Иду за тобой в тени твоего упрямства. — Он повел бровями. — А ты думала, я не последую за тобой?

— Кристина всегда была упрямой, — подтвердил Габриель. — Вдобавок она отказывается признавать, когда бывает не права…

Кристина перевела взгляд с одного мужчины на другого. Пока она принимала душ, эти двое успели поговорить. Теперь Габриель знал, что она получила от Луиса не только финансовую помощь, но и удостоилась чести стать его невестой. Другими словами, это было предложение, о котором можно только мечтать. Она не только получала деньги и возможность спасти «Санта Розу» от безнравственных дельцов, но и приобретала себе хорошую репутацию и неприлично богатого мужа!

— Я вижу, — произнесла она, — от взаимной неприязни не осталось и следа, и теперь вы беседуете, как старые друзья, за чашкой кофе. Что ж, простите, что я не присоединяюсь к вам.

С этими словами Кристина повернулась и пошла прочь. Но прежде чем она успела взять чемодан, он вместе с Кристиной оказался в руках у Антона.

— Уже собралась? — произнес он. — Вот и хорошо. Тогда мы можем идти.

— Я не пойду с тобой.

— Пойдешь, — ответил он с бесстрастной уверенностью. — Мы заключили соглашение. Так что поблагодари Габриеля за гостеприимство и пойдем!

Только Кристина собралась что-то сказать, как Антон наложил на ее уста страстную печать, заставив ее тело дрожать от волнения и желания.

То, что Габриель стал свидетелем этого поцелуя, заставило Кристину почувствовать еще большее унижение.

Наконец Антон оторвался от нее и подтолкнул к двери. Дальше Кристина пошла молча. По дороге вниз никто не проронил ни слова. Черный «мерседес» ждал их у тротуара. Как только они разместились в шикарном кожаном салоне, машина тронулась с места. Кристина смотрела в окно. Антон смотрел перед собой. Оба злились.

— Полагаю, ты сказал Габриелю, что я любовь всей твоей жизни? — спросила она натянуто.

— Я сказал ему те слова, которые были нужны, чтобы он позволил тебе уйти со мной.

— Значит, солгал.

Ей на руки легла аккуратная стопка бумаг. Кристина смотрела на нее несколько секунд, затем стала читать эти бумаги.

— Когда ты это приобрел? — спросила она сдавленным голосом.

— Еще до того, как приехал в Бразилию, — ответил Антон. — Как видишь, я владею тобой, Кристина. Не какие-то различные банки и финансовые группы, а я буду решать, что будет с твоей драгоценной «Санта Розой». И если я захочу, то продам все твои долги «Алагоас консорциум». А я сделаю это, как только в следующий раз ты попытаешься от меня сбежать.

«Мерседес» подъехал к отелю. Антон вышел из машины, обошел ее с другой стороны, открыл дверцу и, взяв Кристину за руку, вытащил ее из машины.

Она вылезла не сопротивляясь, что по совершенно непонятной причине вывело Антона из себя. Он не хотел, чтобы она смиренно подчинилась. Антон хотел, чтобы Кристина продолжала сражаться. Кристина Маркес снова была у него в крови — как вирус. Вирус, который рождал в нем лихорадочное желание, будоражил и дразнил разум и тело.

Когда они подошли к номеру, Кристина резким движением высвободила руку и отошла в сторону. Антон прошел в спальню и положил там ее чемодан. Когда он вернулся, Кристина стояла посреди комнаты, уставившись на пустую стену.

— Почему? — спросила она дрожащим голосом.

— Называй это расплатой за то, что произошло шесть лет назад, — ответил Антон. — Ты должна мне за то, что я больше не могу поверить словам ни одной женщины, и за то, что я больше не могу доверять им свои чувства. Но это не только месть. Чтобы решить недавно возникшую проблему, мне надо жениться и произвести на свет ребенка.

— Тогда ты выбрал не ту женщину, — ответила она. — П-потому что я не смогу родить тебе ребенка, Луис. Я не способна…

Антон взорвался. Его лицо исказилось. Он резко приблизился к Кристине и схватил ее за руку.

— Больше никогда не смей мне лгать, поняла? — произнес он угрожающе.

Кристина подняла влажные глаза.

— Это не ложь…

— Ты лжешь каждый раз, как открываешь свой прекрасный, чувственный ротик! — перебил ее Антон. — Ты солгала шесть лет тому назад, когда сказала, что любишь меня, а потом наслаждалась тем, как я корчился от боли!

— Нет! — воскликнула она срывающимся голосом. — Все было не так! Пожалуйста, выслушай меня, я могу все объяснить…

— Я не хочу, чтобы ты что-то объясняла. Твои мотивы меня больше не интересуют. Ты должна мне, и я взыщу этот долг на своих условиях. И, согласно им, ты — моя жена, моя покорная рабыня и мать моего будущего ребенка, — проговорил он снова. — Взамен ты получаешь «Санта Розу» на блюдечке с погашением всех долгов. На мой взгляд, это справедливо.

— Выбор, которого нет, — пробормотала Кристина. — Я выйду за тебя.

Пока Антон занимался делами в шикарном офисе совсем в другой части Рио, убеленный сединами почтенный господин шлифовал свои ухоженные ногти, слушая доклад ничем не примечательного молодого человека по имени Хосе Паранос.

Пока сеньор Хавьер Эстес вполне был удовлетворен тем, что слышал. Кажется, все идет по намеченному плану. Хотя сеньор «Скотт-Ли» принял вызов, его довольно трудно было заставить поступать как нужно. Сеньор Хавьер даже улыбнулся, когда услышал, что Кристина провела ночь в его номере.

Но вдруг улыбка исчезла с лица почтенного сеньора, и он насторожился.

— Что ты сказал? — попросил он уточнить. — Эта женщина заговорила с сеньоритой Маркес, когда та выходила из лифта?

— Сеньорита Лэйн была очень рассержена и груба, — ответил молодой человек. — Она сказала, что они с сеньором Скоттом-Ли любовники и спали ночью ранее. Естественно, сеньорита Маркес расстроилась. — И он поведал о том, что Кинселла сказала Кристине.

Нахмурившись, сеньор Эстес отложил пилочку, взял ручку и сделал несколько коротких пометок в бумагах, разложенных перед ним.

— Obrigado^[6] Хосе. Продолжай наблюдение и держи меня в курсе.

Согласно кивнув, Хосе вышел, а сеньор Эстес взял со стола запечатанный конверт. Адресован он был Кристине Ордонис.

Сеньор Хавьер улыбнулся.

— Пора подлить масла в огонь…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Луис сидел за рабочим столом, пытаясь сконцентрироваться на том, что докладывали ему заместители.

Зазвонил телефон. Антон еще утром отправил Кинселлу в банк за некоторыми документами, поэтому сам взял трубку.

— «Скотт-Ли», — произнес он.

— Наконец-то! — с облегчением воскликнул Максимилиан. — Где, черт возьми, ты был? Я целый день пытаюсь тебе дозвониться!

Уловив волнение в голосе Максимилиана, Антон сделал знак своим подчиненным оставить его.

— А что? Что-то случилось, Макс? Что-нибудь с мамой?

— Можно и так сказать, — сухо ответил его дядя. — Она на пути в Рио, — предупредил он. — Пока мы разговариваем, она, наверное, уже выходит из самолета.

— Прилетела сюда? Но зачем?

— Конечно, чтобы остановить эту безумную свадьбу, которую ты затеял. Зачем же еще?

Его свадьбу?!

— От кого, черт возьми, она об этом узнала?

— А хотя бы и от меня. Антон, я люблю Марию, как свою родную сестру, и не хочу видеть, как ты женишься на какой-то вдове-аферистке, но…

Антон напрягся.

— Поосторожней в выражениях, Макс, — предупредил он.

— А разве эта женщина не вдова Васко Ордониса?

Антон не ответил. Сейчас его внимание занимала гораздо более важная вещь.

— Ты знал Васко Ордониса, — произнес он раздраженно. Он понял это по голосу Макса.

— Не впутывай меня в эти дела, — ответил Макс. — Все вопросы к твоей матери.

Его мать знала покойного мужа Кристины?

— Но я тебе вот что скажу, — продолжил Макс. — У тебя за спиной происходят, мягко говоря, неприятные вещи. Я люблю Марию, но отказываюсь спокойно смотреть, как какая-то выскочка шпионит за тобой. Ей платят за то, чтобы она держала рот на замке, а не докладывала твоей матери все в деталях.

— О чем ты говоришь, Макс? — Антон со злостью перебил его.

— Кинселла Лэйн звонила вчера твоей матери и рассказала о твоем намерении жениться на вдове Ордонис. Твоя мать, словно помешанная, бросилась на первый рейс на Рио.

Антон выругался вслух.

— Мария забронировала номер ниже этажом, Антон. А госпожа Лэйн была настолько любезна, что помогла ей в этом.

Кинселла сделала все это за его спиной? Антон был потрясен.

— Твоя секретарша — опасный человек. Сделай одолжение, избавься от нее. Иначе она испортит тебе жизнь, поверь моему холостяцкому чутью.

Антон положил трубку, проклиная про себя все на свете. От таких новостей у него голова пошла кругом. Но почему это оказалась именно Кинселла? Никто из его окружения не знал о его планах жениться на Кристине! Как же она узнала? Если только…

Антон вспомнил о бумагах, присланных от его частного сыщика, которые он положил вчера в сейф. С того момента, как они приехали в Рио, Кинселла все больше раздражала его. Неужели его секретарша сунула свой нос, куда не следует? Узнала все подробности, позвонила и все рассказала его матери?

Проклятье!

Антон задумался. Сняв трубку, он позвонил в администрацию гостиницы, чтобы узнать время, когда должна прибыть Мария «Скотт-Ли». Затем мысленно представил экстренный план действий. Когда план приобрел законченный вид, Антон был уже абсолютно спокоен.

Антон влетел в спальню, точно пуля. Кристина стояла у окна. Он схватил ее за руку и, прежде чем она успела сообразить, что происходит, потащил ее из номера.

— Что ты делаешь? — недоуменно проговорила Кристина уже в лифте.

— Почему ты вышла за него? — произнес он. — Когда ты встретила его, он был богат. Он стал играть, только когда ты вошла в его жизнь. Связано ли это как-то с тем, что ты так и не смогла родить ему ребенка?

Кристина побледнела, но продолжала молчать.

— Стоило ли сохранять великолепную фигуру ради того, что ты имеешь сейчас? Став нищей вдовой, разве тебе не пришлось просить о помощи своего жалкого отца? И разве он не упрекнул тебя в том, что ты не смогла подарить ему внука, которому можно было бы оставить «Санта Розу»? А может, ты все так и задумала? — безжалостно продолжал Антон. — И это был единственный способ заполучить «Санта Розу» себе? Что ж, у меня есть для тебя новости, — продолжил он, пока Кристина все еще хранила молчание. — Ты родишь мне ребенка, хочешь ты того или нет. Сына или дочь. Мне все равно. И он или она унаследуют «Санта Розу» потому, что мне доставит огромное удовольствие увидеть, как ты потеряешь то, чем дорожишь больше всего!

И Луис посмотрел на нее, как будто хотел задушить прямо здесь, в лифте. Двери распахнулись, и он схватил ее за руку.

В холле было полно народу. Кристина сморгнула слезы обиды и посмотрела на гранитный профиль человека, которому она никогда не простит эти слова.

— Куда мы идем? — спросила она срывающимся голосом.

— За покупками, — ответил Антон.

Несколько секунд разум Кристины отказывался понимать смысл этих слов. Луис только что уничтожил ее, а теперь шел по магазинам как ни в чем не бывало.

Вернулись они с многочисленными коробками и пакетами с одеждой, которую выбирал Антон, потому что Кристина ничего не хотела.

— Надень это ярко-красное платье, — приказал он. — В твоем распоряжении, — Антон посмотрел на часы, — полтора часа.

С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь, оставив Кристину одну. Она без сил опустилась на край кровати и уставилась на все многообразие коробок и пакетов, разложенных вокруг.

Сегодня, услышав телефонный разговор Антона с матерью, она поняла, что миссис «Скотт-Ли» приезжает в Рио и что Антон очень удивлен ее приезду.

Кинселла прибыла из банка и, как обычно, выглядела шикарно. Антон из-под опущенных ресниц смотрел, как она вошла в кабинет.

— Я приглашаю вас сегодня на ужин, — произнес Антон нежным, вкрадчивым голосом. Он заметил, как у Кинселлы перехватило дыхание, прежде чем она повернулась и одарила его тщательно подобранной улыбкой.

— Я… — Кинселла изобразила нерешительность.

— Моя мать только что прилетела из Англии, — добавил он. — Я подумал, что мы можем сделать ее первый вечер здесь необыкновенным.

— А госпожа Ордонис?

Антон не поправил ее.

— Не будем пока ее трогать, хорошо? — предложил он таким интимным голосом, что Кинселла слегка покраснела.

— Я пойду с большим удовольствием… спасибо, — согласилась она.

Она думает, что наконец-то заполучила себе своего мужчину. Она думает, что его мать тоже на ее стороне. Она думает, что войдет в узкий круг семьи, и птица счастья теперь в ее руках. Но как она ошибается…

Ярко-красное платье действительно шло ей, пришлось признать Кристине. Материя мягко повторяла изгибы ее тела и открывала стройные длинные ноги. Тот факт, что Кристина не примерила в магазине ни одного наряда, которые для нее выбрал Луис, говорил о его безупречном вкусе и глазомере.

Платье очень сексуальное, решила Кристина, рассматривая себя в большое зеркало. Фальшивые бриллианты ее матери сверкали в ушах и на ее шее. Кристина собрала волосы, потому что знала, что Луису так не понравится, но потом пошла на компромисс, разрешив нескольким прядям свободно спадать на шею и лицо. Ее макияж был вечерним, ярким, в тон платью.

— Вот теперь эта женщина — настоящая Кристина Маркес, — одобрительно произнес низкий голос.

Кристина от неожиданности ахнула и так быстро повернулась на шпильках, что едва не потеряла равновесие. Луис наблюдал за ней, прислонившись к косяку двери. На нем был черный вечерний костюм и белая рубашка. В этом сдержанном изяществе Луиса было столько мужественности и сексуальности, что Кристина покраснела.

— Я уже начал думать, что она откажется от всего, — продолжил он тем же ленивым тоном. — Но вот полюбуйтесь на нее, она необыкновенно красива и сексуальна в своем новом наряде, и ей все это нравится.

Кристина посмотрела на него вызывающе.

— Даже viuvadeОрдонис нравится одеться по случаю, — ответила она.

Его лицо приняло серьезное выражение.

— Ты просила меня никогда не произносить эту фамилию. Так не произноси ее сама.

Антон подошел к ней и, подняв руку, подцепил указательным пальцем ее сережку, а потом, оставив ее раскачиваться, дотронулся до ожерелья.

— Бриллианты? — промурлыкал Антон.

— Они принадлежали моей матери, — ответила Кристина, так и не смея признаться, что это фальшивка.

— А, — только и произнес он в ответ и убрал руку, оставив Кристину гадать, сорвал бы он их, если бы узнал, что это был подарок Васко.

— То, что случилась между нами шесть лет назад, было…

— Шесть лет назад? — вставил Антон. — Забудь об этом Кристина. Теперь считается только то, что произойдет в будущем. — Он вынул руку из кармана. — Дай мне левую руку…

Антон не стал ждать, пока она соблаговолит протянуть руку, и сам взял ее. Его холодные пальцы сжали ее ладонь, и в тот же самый момент на безымянном пальце Кристины оказалось изящное кольцо. Темный рубин в золотой оправе пылал адским огнем в окружении сверкающих и переливающихся бриллиантов. Ее сердце замерло, а с губ слетел вздох восхищения.

— Нравится?

Конечно, ей нравилось. Да что там говорить, она была в восторге!

— Но, Луис… — Кристина глубоко вдохнула. — Нам надо поговорить о…

— Считай это знаком того, что я имею на тебя полные права, — объяснил он. — Скоро к нему добавится обручальное кольцо.

— Скоро? — Кристина вопросительно взглянула на него.

— Да, скоро, — повторил Антон. Затем он наклонился и легонько поцеловал ее в губы. — И ты будешь носить мою фамилию, querida, — произнес он, поднимая голову. — Кристина «Скотт-Ли» звучит как-то слишком по-английски, не правда ли?

Он внезапно понял, что все еще любит Кристину. Он хотел снова быть с ней. Но одного желания мало. Ведь Кристина все еще оставалась той женщиной, что когда-то променяла его на старика…

Антон отпустил ее руку.

— Если ты готова, тогда пошли.

Они спускались вниз. Кристина стояла перед ним, а их руки лежали у нее на животе. Губы Антона легко опустились на ее плечо рядом с шеей. Содрогнувшись, Кристина наклонилась, давая ему большую свободу, и погрузилась во власть сладких ощущений.

— Луис, — выдохнула она его имя.

В этот момент двери лифта открылись, и перед взглядами собравшихся предстала весьма откровенная сцена. Прекрасная женщина в красном таяла от чувственных ласк высокого и красивого мужчины.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда Кристина ощутила на себе взгляды и подняла глаза, ее охватила легкая паника. Здесь была Кинселла в голубом обтягивающем коротком платье, выгодно демонстрирующем достоинства ее фигуры. Выражение ее лица было непроницаемым, но во взгляде голубых глаз сверкала ничем не прикрытая ярость.

Кристина постаралась отодвинуться от Антона, но он крепко держал ее.

— Послушай, — проговорил он ей на ухо, как будто шептал какую-нибудь нежность, — женщина, что стоит рядом с Кинселлой, — моя мать. Она для меня важнее всего на свете, и ты будешь вести себя как совершенно опьяненная счастьем невеста. Поняла?

Переведя взгляд с Кинселлы, Кристина посмотрела на женщину, которая была однажды помолвлена с Васко и которая знала гораздо больше, чем Луис только мог себе представить.

На Марии Феррейре, красивой женщине с царственной осанкой, было дымчато-синее шелковое платье. Видно было, что она не может скрыть своего смятения.

— Веди себя, как договорились, — повторил Антон, поцеловал Кристину в бледную щеку, затем выпрямился и, освободив одну руку, вывел свою невесту из лифта.

Антон не случайно продолжал держать ее левую руку, ведь на ней сверкало и переливалось подаренное им кольцо. Две пары женских глаз буквально впились в него.

Вернув самообладание первой, Мария сделала несколько шагов навстречу.

— Querida, — Антон тепло приветствовал мать, нагибаясь и целуя ее в щеку.

— Querido, — Мария ответила объятием.

— Устало выглядишь, — произнес Антон, выпрямляясь. — Может, нам стоит отложить все до завтра, чтобы ты отдохнула?

— Я хорошо себя чувствую, не беспокойся, — ответила она с нетерпением. — Хотя я предполагала, что мы с тобой будем обедать вдвоем, Антон, — недовольно добавила она. — Мне нужно срочно с тобой поговорить, но…

— Нельзя ли отложить это на потом? — предложил Антон с легкой улыбкой, отчего взгляд его мамы засверкал — потому что она, как и Кристина, уловила в его тоне явную издевку.

— Меu querida… — Антон крепче сжал руку Кристины и привлек ее ближе. — Позволь представить тебе мою дорогую маму, Марию Феррейру «Скотт-Ли». Мама… Это волшебное создание зовут Кристина Витория де Санта Роза… Маркес…

Пауза, добавленная для эффекта, совершенно очевидно возымела свое действие — Мария вздрогнула.

— Вы дочь Лоренцо Маркеса? — спросила она резко.

— В-вы знали моего отца? — спросила в ответ Кристина тихим дрожащим голосом.

— Мы однажды встречались, очень давно, — ответила Мария немного удивленно. А потом, прищурившись, добавила: — Но я полагала…

— Ты знала отца Кристины? — Антон взял инициативу на себя. — Что ж, такой сюрприз делает еще более значительным то, что я сейчас собираюсь сказать. — Он улыбнулся. — Мама, ты первая сможешь нас поздравить, потому что восхитительная дочь Лоренцо Маркеса станет моей женой…

— О, вот это сюрприз! — Мать Луиса решила спрятаться, за вежливыми манерами. — Поздравляю, дорогая. — И она даже смогла поцеловать Кристину в обе щеки.

Луис улыбался и вел себя как самый счастливый жених на свете. Подняв бокалы с шампанским за встречу, все прошли в ресторан. Обсудив меню, они сделали заказ.

Все это время Антон ни на секунду не оставлял Кристину без внимания. Он держал ее руку, играл с ее пальцами, подносил к губам, целуя ладонь. Кристина чувствовала себя так, как если бы ее выставили обнаженной на людную площадь.

Первую очередь блюд принесли четверо официантов. Кристина взглянула на свой салат и подумала о том, что едва ли сможет проглотить сегодня хотя бы маленький кусочек хлеба. Она была напряжена до предела, и ее желудок сжался в комок. Бросив взгляд через стол, Кристина увидела, каких трудов стоит матери Антона поддерживать непринужденную беседу.

— Могу я взглянуть на ваше кольцо, мисс Маркес? — произнесла Мария «Скотт-Ли».

— Кристина, — мягко поправил ее сын.

Кристина закусила губу — ведь его мать хотя бы старалась быть милой. Она протянула руку.

Мария «Скотт-Ли» долго разглядывала кольцо, прежде чем взглянуть на Кристину.

— У меня есть одно кольцо, почти такое же, как это, — проговорила она со слабой улыбкой. — Только вместо вашего прекрасного рубина на моем кольце изумруд, цвета глаз моего сына…

При этих словах Антон прищурился. Мария не смотрела на него. За столом воцарилось неловкое молчание. И в это время появились официанты, чтобы собрать тарелки.

Пока они ждали основные блюда, мать Луиса снова удивила Кристину, упомянув на этот раз «Санта Розу».

— Однажды я была у вас дома. Это было очень давно, — заговорила она. — Там очень красиво.

Кристина залилась краской.

— Obrigado, — пробормотала она.

— А ты видел «Санта Розу», Антон? — спросила Мария своего сына. — Это ранчо находится на границе с пампой. Богатые пастбища и плодородные долины расположились перед вздымающимися к небу горными вершинами, а величественный лес служит естественным барьером, сдерживающим мощь океана… — Она на секунду замолчала, предавшись воспоминаниям. Затем продолжила: — Я, конечно, могу ошибаться, ведь прошло больше тридцати лет с тех пор, как я была там, но, по-моему, дом построен в традиционном португальском стиле, не так ли?

Кристина кивнула, поднесла к сухим губам бокал вина и сделала небольшой глоток.

— Мои предки построили этот дом более трехсот лет назад. Для перебравшихся сюда португальцев было вполне обычным делом строить дома наподобие тех, в которых они жили у себя на родине. В тех краях много домов похожей архитектуры.

— Но я подозреваю, что только немногие из них были отделаны и обставлены так богато, как «Санта Роза».

Кристина опустила глаза. Она подумала о доме, который оставила всего пару дней назад. От того богатого убранства осталась только отваливающаяся штукатурка и сырые стены.

— Могла ли я знать вашу маму?

Кристина покачала головой.

— Мой отец встретил мою мать, когда ездил в Португалию. Она умерла годом позже, когда рожала меня, так что я сомневаюсь, что вы могли быть знакомы.

— Печально, что ваш отец не смог присоединиться к нам сегодня.

Тон ее голоса несколько изменился, и это заметили все. Луис напрягся. Кинселла потянулась за новым бокалом вина. Кристина подождала и подняла глаза.

— Мои родители мертвы, сеньора «Скотт-Ли», — произнесла она ледяным тоном.

— Ах, мои соболезнования… — Мария взглянула на Кристину в упор. — Но ваш отец после смерти вашей мамы, может быть, снова женился? У вас нет брата, который унаследует «Санта Розу»?

— Я единственный ребенок. Я унаследовала «Санта Розу».

— Тогда мой сын действительно сделал прекрасный выбор, — сказала Мария. — Ваши дети будут просто счастливы. Или у вас уже есть дети от первого брака?

Кристина как будто получила удар в солнечное сплетение. Она не хотела отвечать, не могла отвечать. Напряженность за столом достигла своего предела. Кинселла бросила на нее холодный взгляд и злорадно улыбнулась.

— Обязательно заводить об этом разговор именно сейчас? — наконец-то вмешался Антон.

Мария посмотрела на своего сына.

— Я думала, что твоя невеста уже была замужем.

— Интересно, — задумчиво проговорил Антон, — а кто тебе дал повод, чтобы так думать?

Мария даже бровью не повела.

— Как раз перед тем как ты пришел, мы с мисс Лэйн говорили об интересном факте — у тебя в номере остановилась гостья, querido.

— Мисс Лэйн, — Антон лишь мельком взглянул в сторону Кинселлы, — должна очень хорошо знать, что ни с кем и никогда не следует обсуждать подробности моей личной жизни.

— Даже с твоей матерью?

— Я прошу прощения, если перешла границу, Антон, — Кинселла быстро заговорила извиняющимся тоном. — Но я полагала, что ваша мать, должно быть, уже знает о…

— И почему информация, переданная тебе моим секретарем, заставила тебя прилететь из Лондона первым рейсом? — продолжил Антон, невзирая на слова Кинселлы.

Мария напряглась и посмотрела на своего сына.

— Макс? — прошептала она. Антон мрачно кивнул.

— Еще я хочу знать, почему тот факт, что Кристина была раньше замужем, интересует еще кого-то, кроме меня и самой Кристины? И почему ты считаешь, что вправе расспрашивать ее об этом так бесцеремонно?

— Я только пыталась удостовериться…

— С кем я связался?

— Ты едва знаешь эту женщину, queridol— Мария внезапно взорвалась. — Ты познакомился с ней меньше чем двадцать четыре часа тому назад. Она не та, за кого себя выдает. Она…

— Вдова Васко Ордониса, — Кристина сама вступила в разговор.

— Кристина…

Невзирая на предупреждение Луиса, она взглянула прямо Марии в глаза.

— Раз вы говорите, что знали моего отца, то вы также должны были знать и моего мужа, Васко.

— Он был…

— Я знаю, кем он был, сеньорита «Скотт-Ли». Я вышла за него замуж, а вы нет, — произнесла Кристина и увидела, как Мария, поняв ее намек, побледнела. — Мне в отличие от Луиса прекрасно известно, что вам следует лучше знать, почему я вышла замуж за человека, который был вдвое старше меня.

— Вы меня неправильно поняли…

— Напротив. Я прекрасно вас поняла, — жестко ответила Кристина.

Мать Луиса посмотрела на нее с мольбой и болью в глазах. Она в ужасе ждала, что Кристина скажет дальше. Кинселла вся превратилась в слух. Луис же был совершенно спокоен. Он будто знал, что сейчас все окончательно прояснится.

Но Кристина не собиралась ничего рассказывать. Пусть его мамочка сама признается в своих грехах, решила она и поднялась из-за стола.

— Полагаю, я…

Ее рука оказалась зажата в кулаке Антона.

— Сядь, — произнес он.

Их разговор уже стал привлекать внимание других посетителей ресторана. Многие оборачивались в их сторону.

Вдруг рядом с Кристиной возник безукоризненно одетый молодой человек.

— Прошу прощения за беспокойство, сеньора, — вежливо проговорил он, — но меня просили передать вам это… — и, протянув Кристине белый конверт, поклонился и исчез так же внезапно, как и появился.

— Это еще что такое? — поинтересовался Антон.

Такой же вопрос могли бы с успехом задать и все остальные, кроме Кристины. Мельком взглянув на конверт, она побледнела как полотно и, пробормотав: «Прошу прощения», — выскочила из-за стола.

Антон вскочил и последовал за ней. Мария тоже поднялась.

— Нет, Антон, — быстро произнесла она. — Я думаю, мисс Маркес должна прочесть свое письмо одна.

Антоном овладело сомнение. Все пошло совсем не так, как он предполагал. И как он допустил такое?

Он вспомнил телефонный разговор с Максом. До того момента он четко знал, что делает и зачем. Все шло так, как надо. Но после разговора с ним все смешалось, а приезд его матери совершенно вывел ситуацию из-под контроля. Поступок Кинселлы, оговорка Макса о вдове Ордонис, незнакомец в торговом центре — все это теперь вихрем крутилось у него в голове.

Этот ужин должен был стать своего рода демонстрацией того, что вне зависимости от желаний его матери и Кинселлы Лэйн они с Кристиной неразделимы. И зачем он выбрал для этого общественное место? Зачем ему понадобилось ставить Кристину в неловкое положение на людях?

Его мать положила ему руку на плечо. Когда он взглянул на Марию, в ее глазах он увидел материнскую заботу и понимание.

— Я пойду посмотрю, все ли в порядке с Кристиной, — сказала она нежно.

Письмо. Эта мысль продолжала вертеться у него в голове. Что в нем? От кого оно? Почему лишь один взгляд на конверт заставил Кристину бежать? Но оставались еще и другие проблемы, и Кинселла Лэйн стояла одной из первых в этом списке.

Антон поймал Марию за руку, когда та уже последовала за Кристиной.

— Она для меня самый важный человек на свете, так что обращайся с ней с уважением, хорошо?

Мария поджала губы и кивнула, а эти слова эхом продолжали звучать в его голове. Антон сделал глубокий вдох. Когда он подошел к Кинселле, то был совершенно спокоен.

— Так, давайте расставим все по местам, мисс Лэйн, — заговорил он официальным ледяным тоном. — И поговорим об этом в моем кабинете.

При этих словах Антон повернулся и, не обращая внимания на любопытные взгляды, прошел к метрдотелю, чтобы оплатить счет. По дороге он сделал звонок по мобильному двум своим заместителям, чтобы они незамедлительно явились к нему в кабинет. Антону были нужны свидетели.

— Антон, пожалуйста, послушайте меня! — Кинселла легко тронула его за рукав, а от ее тихого и нежного голоса по его коже пробежали мурашки. — Вы не понимаете, ваша мать не оставила мне…

— Сейчас вам лучше ничего не говорить, — прервал ее Антон, подумав, что Кристина была права: Кинселла действительно порхала рядом как мотылек. Он сбросил ее руку и вошел в лифт.

Сидя на стуле, Кристина разглядывала запечатанный конверт, судорожно сжимая его в руках. Письмо было адресовано Кристине Ордонис. Этого было достаточно, чтобы страх закрался ей в душу, но что действительно напугало Кристину, так это небольшая эмблема в углу конверта.

«Эстес и партнеры», — гласила надпись на ней. — «Адвокатская контора».

Адвокаты Васко. Сколько этих ужасных белых конвертов она получила после его смерти? Потом конверты перестали приходить. Это случилось еще задолго до того, как умер ее отец. Почему все начинается снова? И почему она получила письмо из рук посыльного прямо в ресторане?

Открой конверт, сказала себе Кристина. Во рту у нее пересохло. Она заставила себя оторвать край белой плотной бумаги и извлекла на свет один-единственный листок.

А затем, когда она прочла, что на этом листке написано… Затем наступил шок. Кристина едва могла соображать. Письмо не имело никакого отношения к делам ее покойного мужа. Васко, конечно, не был единственным клиентом сеньора Эстеса, но чтобы это был Энрике Рамирес?..

Это было завещание, в котором называлась конкретная сумма. Энрике Рамирес завещал ей как раз достаточно для того, чтобы спасти «Санта Розу».

Достаточно для того, чтобы выплатить все долги.

Кристина не могла поверить в это. Письмо не было доставлено, как обычно. Может быть, это какая-то дурная шутка? Надо все проверить, прежде чем…

Дверь внезапно открылась, и Кристина, подняв глаза, увидела, что вошла мать Антона.

— С вами все в порядке? — спросила она.

— Нет. — Обманывать не было смысла.

— Вам нехорошо? Письмо, вас расстроило письмо?

Письмо, подумала Кристина, мечта, которая стала реальностью.

Осталась всего лишь одна, но недостижимая мечта.

— Я думаю, мне лучше пойти в свою комнату, — прошептала она.

— Конечно, — проговорила Мария, подойдя к Кристине. — Я провожу вас. — Вдруг она остановилась, ею овладела странная нерешительность. — Вы знаете о нас с Васко, не так ли? — внезапно спросила Мария.

Кристина кивнула.

— Вы были обручены, но потом у вас случился роман с другим мужчиной. С ним.

Кристина протянула Марии письмо. Побледнев, мать Луиса взяла письмо дрожащими пальцами и стала читать.

— Снова Рамирес, — тяжело вздохнула она после долгой паузы и опустилась рядом с Кристиной.

Кристина промолчала.

— Вы хорошо знали Энрике, чтобы он оставил вам такие деньги?

— Я встречалась с ним однажды, — ответила Кристина. — Он… он спас мне жизнь, когда я была еще маленькой… Почему Луис спрашивал меня о нем?

— Антон, — поправила Мария рассеянно. Кристина рассмеялась, чего сама от себя никак не ожидала.

— Я знаю, как его зовут, сеньора, — произнесла она сухо. — Я знаю его имя уже очень давно. Уже шесть лет, если быть точной, когда мы познакомились и полюбили друг друга, а потом… — Потеряли друг друга, закончила Кристина, но уже про себя.

— Так, значит, вы и есть та самая женщина? — Мария «Скотт-Ли» странно посмотрела на нее.

— Та самая? — Кристина нахмурилась. Нахмурилась и мать Луиса.

— Забудьте, — она отвернулась. Наступило молчание. Но на этот раз молчание не было гнетущим, напряженным или неловким. Это была просто тишина.

— Вы любите моего сына? — внезапно спросила миссис «Скотт-Ли».

Я не отвечу на этот вопрос, подумала Кристина.

— Я не выйду за него замуж, если вы говорите об этом.

— Но почему? Что с Антоном не так, что вы отвергаете его уже во второй раз?

— Кто сказал, что я отвергаю его во второй раз? — спросила резко Кристина.

— Никто. Я ошиблась. — Мария снова нахмурилась. — Почему вы говорите, что не выйдете за него?

По тысяче разных причин, подумала с горечью Кристина, но назвала только одну.

— Вы, должно быть, хорошо знаете, что он слишком любит женщин.

— Конечно, ему нравится женское внимание. Он молод, красив и обладает здоровым сексуальным аппетитом. Но Антон хорошо воспитан, и, когда женится, то остепенится и будет верен своей жене!

Остепенится? Кристина рассмеялась.

— Он провел прошлую ночь в объятиях другой женщины.

— Я вам не верю.

— Его секретарша сказала, что они с Луисом уже давно любовники.

— Мисс Лэйн? — Голос матери Луиса прозвучал нетвердо. — Я искренне надеюсь, что на этот счет вы ошибаетесь. — неуверенно пробормотала она.

— Я не ошибаюсь.

Слезы подступили к глазам. Кристина поднялась, в ее голове все постепенно прояснилось.

— Отдайте это Луису и покажите ему письмо, — произнесла она тихо, сняла кольцо и положила его на колени Марии. — Он поймет.

Она повернулась, чтобы уйти.

— Он не отпустит вас! — бросила вслед миссис «Скотт-Ли».

— Теперь не ему это решать! — коротко ответила Кристина.

— У Антона нет выбора! — Мария встала, сжимая кольцо и конверт в одной руке, а другой взяла Кристину за руку. — Он должен жениться на вас, Кристина, иначе он не получит наследство отца.

Его отца? Кристина обернулась.

— О чем вы говорите? Его отец вот уже шесть лет как мертв!

— Я не имею в виду… — Мария «Скотт-Ли» замолчала, а затем совсем не по-женски выругалась. — Он мне ни за что этого не простит, — прошептала она. — Все равно он не простит мне мое вмешательство, но… — Она посмотрела на Кристину. — Пожалуйста, давайте снова присядем, — произнесла она неуверенно. — Мне кое-что надо вам объяснить…

Разговор Антона с Кинселлой был не из приятных. Загнав себя в угол своим собственным поступком, она вылила на Антона всю свою злобу и обиду. После чего при двух своих заместителях Антон официально подписал приказ об ее увольнении по причине полного должностного несоответствия.

— Как вы можете так поступать со мной? — атаковала Кинселла. — С того самого дня, как вы заняли кресло своего отца, я работала не покладая рук, чтобы стать той, кого бы вы хотели видеть рядом с собой!

— Но мне не нужна такая, как вы, — мрачно ответил Антон.

— Нет! — содрогнулась с отвращением Кинселла. — Вы просто предпочли черноволосую ведьму, которая только и ждала случая, чтобы забраться в вашу постель!

Каким образом Антон удержался от того, чтобы не придушить Кинселлу, осталось загадкой для него.

— Видите ли, мисс Лэйн, — ответил он ледяным тоном, — разница между вами и любой другой женщиной, которая хочет оказаться в моей постели в том, что она желанна, а вы — нет.

— И как, она хорошо изображает шлюху, не так ли? — бросила в ответ Кинселла. — Она готова на все, чтобы получить то, что хочет. Даже выйти замуж за жирного, чахлого старика! Интересно, а она прыгала на нем так же, как и на вас тогда, в офисе?

Антон побелел. Он посмотрел на дверь, ведущую из кабинета в спальню, которая была сейчас закрыта. Антон вспомнил, как тогда она была распахнута, и по его спине поползли мурашки. Неужели Кинселла заходила в кабинет, а потом неслышно пробралась в спальню? Антон представил себе, как она стоит в дверном проеме, наблюдая за ними, а потом лезет в сейф за его личными документами, прежде чем позвонить его матери.

Он отвернулся.

— Выведите ее отсюда, — приказал Антон своим заместителям.

Через пять минут он был в своем номере и обнаружил там Марию, сидящую на краешке стула. Она вскочила ему на встречу.

— Антон…

— Где Кристина?

— Я — нам надо сначала поговорить, — ответила Мария и посмотрела на него так, что Антон замер на месте.

— Где она? — воскликнул Антон и кинулся в спальню. Он хотел знать, что было в том проклятом письме и что заставило ее опять сбежать.

— Она ушла! — Дрожащий голос его матери остановил Антона. — К-кристина уехала домой на ранчо, querido. Она…

— Если ты уговорила ее оставить меня, я никогда тебе этого не прощу, — тихо проговорил он.

— Она уехала по собственному желанию, — с болью произнесла Мария. — Может, я глупая женщина, Антон, но я… — Мария замолчала, потом с трудом продолжила: — Она просила меня сказать тебе, что свяжется потом и все объяснит сама.

Антона словно ударила молния. Кристина ушла. Содрогнувшись, он повернулся к своей матери.

Она снова ушла. Опять оставила его.

— Кристина утверждала, что мисс Лэйн твоя любовница, — робко проговорила Мария. — Антон, разве, узнав о своем настоящем отце, ты не сделал для себя никаких выводов? Энрике бегал от одной женщины к другой! Да, он наслаждался всем этим. Но ведь умер он несчастным и одиноким!

— Не хочу о нем ничего слышать, — проскрежетал зубами Антон.

— И все же именно из-за него ты здесь!

— Очень смешно. — Антон усмехнулся и отвернулся снова. — Ты знаешь, querida, я никогда не видел его, но мне кажется, что этот Энрике Рамирес знает меня лучше, чем ты или даже я сам! — Антон вздохнул. В груди у него защемило. — Я здесь из-за Кристины. Я люблю ее. Я любил, я, черт возьми, всегда любил Кристину! Я поеду за ней…

— Нет, Антон, пожалуйста, подожди! — Мария снова была на ногах. — Я должна тебе кое-что объяснить прежде, чем ты уйдешь…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кристина была на большом скотном дворе, когда нарастающий звук привлек ее внимание. Она подняла голову и увидела, как над ней пролетел вертолет. Он сделал над ранчо несколько кругов и стал снижаться над полем, там, где Кристина уже не могла его видеть.

Это был Луис. Через несколько минут он появился перед ней и стал молча смотреть, как она носила из амбара сено и складывала его в кузов грузовика. На Кристине были потертые джинсы и рубашка, на руках — рабочие рукавицы. На голове ярко-красным пятном красовался платок, который скрывал ее черные волосы. Кристина была совершенно без косметики, и от этого ее кожа казалась еще более нежной и золотистой. При всей кажущейся хрупкости и утонченности она управлялась с этими связками не хуже мужчины.

Едва справившись с приступом гнева, который пронизывал его, Антон подошел ближе и бросил на помощника Кристины Пабло такой взгляд, что тот поспешил убраться прочь. Затем Антон снова посмотрел на Кристину.

— Повернись, — приказал он.

В ответ она как ни в чем не бывало наклонилась за следующей связкой сена, но Антон подошел и поставил на связку ногу. Кристина остановилась. Он заметил, как ее взгляд упал на его изящные черные ботинки, а потом поднялся вверх по черным шелковым брюкам. Напряжение росло тем больше, чем выше поднимался взгляд Кристины. Теперь она рассматривала его расстегнутый черный пиджак, под которым была тончайшая белоснежная рубашка.

— Впечатляет? — произнес он, и ее взгляд скользнул к расстегнутому воротнику рубашки, туда, где на золотистой коже его шеи выступил пот.

— Чтобы добиться от авиакомпании разрешения самому пилотировать вертолет, ушла уйма времени, — отрывисто произнес Антон. — Вначале мне пришлось попасть в Сан-Паулу, и я почти уже настиг тебя, теи querida, — объяснил он. — Считай, тебе повезло, что меня задержали. Иначе ты бы уже лежала на этой связке сена бездыханной, а я продолжал бы сжимать твою нежную шею в руках. Но теперь у меня на это нет сил. Мне жарко, я устал, и чертовски хочется принять душ. К тому же ужасно хочется пить, да не помешало бы чего-нибудь и поесть, тем более что ты вчера так удачно испортила наш ужин… — Антон наклонился и заглянул в ее темные, грустные глаза. — Другими словами, дорогая, перед тобой мужчина в отчаянном положении. Так что имей в виду, игнорировать меня сейчас очень опасно.

Тут Кристина заметила его чемодан, который Антон бросил прямо на землю. Он проследил за ее взглядом.

— Я не выйду за тебя.

— Прекрасно. — Он пожал плечами. — Покажи мне, что это за место, куда я вложил столько средств.

— Ты выслушаешь меня наконец?!

— Только тогда, когда мне будет интересно слушать то, что ты захочешь мне сказать.

— Мне больше не нужны твои деньги! Разве твоя мать тебе не сказала?

— О том, что мой отец завещал тебе деньги?

— Отец?.. — Кристина уставилась на него.

— Ты знаешь, что Энрике Рамирес был моим отцом. Моя мать рассказала тебе. А теперь, когда мы все выяснили, ты можешь показать мне тут все, пожалуйста?

Пожалуйста? Кристина посмотрела на этого высокого, надменного мужчину с прекрасными манерами, который говорил с милым акцентом. Она вдруг почувствовала себя такой беззащитной.

Я так люблю тебя, Луис…

— Я ведь могу и вернуть долги, — проговорила она с вызовом.

— Попытайся, — усмехнулся он. — Но как только соберешься это сделать, ты и моргнуть не успеешь, как я продам все твои долги «Алагоас консорциум». А им угодить будет не так легко, как мне.

Антон не шутил. Кристина видела это по каменному выражению его лица.

— Тебе не легко угодить. — Она тяжело вздохнула, отвернулась и сбросила рукавицы.

Кристина подошла к ручному насосу и помыла руки. Затем сняла платок с головы и, намочив его, освежила вспотевшее лицо и шею.

Если Луис думает, что у него был неудачный день, то ему надо было бы поработать здесь. Интересно, что тогда бы он сказал, подумала она.

Не говоря ни слова, Антон положил руки ей на плечи и привлек к себе. Прежде чем Кристина поняла, что делает, ее тонкие пальцы уже играли с черной лентой его развязанного галстука-бабочки.

— Я у тебя в сердце, — проговорил Антон тихо. — Ты у меня. Зачем нам дальше враждовать?

Кристина тяжело вздохнула и отстранилась.

Антон тоже вздохнул и посмотрел на часы.

— Если ты собираешься показать мне ранчо, то у нас не остается времени поесть. Приближается грозовой фронт, — объяснил он. —Я бы использовал вертолет, чтобы осмотреть «Санта Розу», пока погода не испортилась…

Кристина повернулась и попросила Пабло, который все еще стоял в тени амбара, отнести чемодан Луиса в дом. Луис снял пиджак и протянул его Пабло.

Несколькими минутами позже они уже были в воздухе, и Кристина начала рассказывать про «Санта Розу». Луис же слушал ее и задавал вопросы и при этом управлял вертолетом так, будто был прирожденным пилотом.

Они пролетали над обширными полями, на которых наелись многочисленные стада и иногда встречались одинокие фигурки крестьян. Затем они увидели зеленые сочные луга. Кристина попросила его пролететь над холмом, за которым начиналась долина, усеянная маленькими белыми домиками. Вокруг каждого был возделанный участок земли.

— Это тоже часть «Санта Розы»?

Кристина кивнула.

— Эта долина — часть того, что «Алагоас консорциум» хочет превратить в автомобильную дорогу, — объяснила она, и Антон понял, что потеряли бы люди, живущие в этих белых домиках, если бы здесь началось строительство.

Затем Кристина указала ему на другую сторону долины, и Антон увидел, как впереди огромной темной стеной возвышается лес. Величественный, пугающий… Отсюда, из кабины вертолета, Антон не мог понять, почему это место оказалось для разработчиков строительства таким важным. Естественный разлом земной коры глубоким желобом тянулся на километры через лес к океану.

— Это то место? — спросил Антон, когда они летели над разломом, на дне которого серебрилась вода.

— Sim.

— А что происходит с рекой, когда идут дожди?

— Она разливается.

— И что они собираются делать с этим, когда построят свою дорогу?

— Они планируют построить дорогу по обеим сторонам разлома, вне зоны затопления.

— Финансист во мне говорит, что ты сидишь на золотой жиле; человек же понимает, что это ужасная, преступная затея, — только и сказал он.

Кристина промолчала. И на всем пути назад они не проронили ни слова. Прежде чем приземлиться на поле рядом с конюшней, Антон сделал несколько кругов над двухэтажным особняком с оштукатуренными стенами. Он ничего не сказал о плачевном состоянии дома Кристины, но когда вертолет опустился на землю, на лице Антона можно было заметить явное недовольство.

Послеполуденная жара стала еще сильней. Пройдя мимо старых амбаров и конюшен, они подошли к невысокому белому забору, который отделял особняк от остальной территории «Санта Розы». Открытая арка открывала путь через сад, который когда-то был наверняка роскошным, но теперь, как и сам дом, находился в крайнем запустении.

На всем пути от вертолета они не встретили ни души.

— Здесь очень тихо, — заметил Антон.

— Сиеста, — пробормотала Кристина.

Напряженность между ними стала еще сильнее, когда они попали в прохладу дома. Не говоря ни слова, Кристина повела Антона через холл с высоким потолком, вверх по ступеням изящно изогнутой лестницы. По пути он рассматривал когда-то изысканный, а теперь поцарапанный и выцветший паркет. На стенах висели большие картины в массивных рамах, но выглядели они удручающе.

Кристина открыла дверь гостевой комнаты.

— За той дверью ванная, — произнесла Кристина холодно, хотя внутри она вся кипела. — Я пока приготовлю что-нибудь поесть, как раз к тому времени ты спустишься вниз.

В кухне она взяла поднос и поставила его на стол. Через две минуты на подносе появились поджаренные хрустящие хлебцы, фруктовое желе, кувшин с фруктовой водой из холодильника и тарелка со свежими нарезанными фруктами. В последний момент Кристина спустилась в винный погреб, взяла первую попавшуюся бутылку из отцовской винной коллекции и тоже поставила ее на поднос с двумя бокалами.

Еле переставляя ноги и проклиная себя за слабость духа, Кристина поплелась обратно с подносом вверх по лестнице.

— Triste, fraco, patetico^[7], — повторяла она снова и снова.

Антона разбирала злость.

Этот дом был похож на старый, забытый всеми музей. Сколько же Кристина прожила здесь одна как призрак? Когда же она откажется от прошлого, чтобы выйти за него замуж и жить полной жизнью?

Антон сорвал с себя рубашку, вытер ею лицо и со злостью швырнул на пол. Она приземлилась на потрепанный персидский ковер, который когда-то стоил целое состояние. Что ж, теперь это больше похоже на простой половик, подумал мрачно Антон, и его остальная одежда присоединилась к рубашке. Ковер, как и выцветшее атласное покрывало на кровати и такие же выцветшие шторы на окнах, — все просилось на свалку вместе с этим застрявшим во времени местом.

Открыв чемодан, Антон нашел сумочку с туалетными принадлежностями и направился в ванную.

Он уже был готов увидеть чуть ли не чан вместо ванны и кувшин с водой вместо крана, но и ничуть не обрадовался тому, что там оказалась вполне нормальная сантехника, правда, очень старая. Антон включил душ и с удивлением обнаружил, что в белую ванну льется чистая вода. Вздохнув, он начал бриться.

Кристина подошла к двери. Удерживая поднос на одной руке, она постучала и вошла.

Луиса в комнате не было. Она поставила поднос на столик у окна и услышала, как в ванной шумит вода. На полу лежала одежда Луиса.

Она должна ее постирать?

Кристина содрогнулась. Ее сердце сжалось потому, что — да, она должна выстирать его одежду. Только в этот раз она собиралась сделать действительно то, что хотела, и воплотить свою мечту, которую лелеяла шесть долгих лет, в которой была она, Луис, этот дом и эта постель.

Ее одежда тоже отправилась на пол. Дрожащими пальцами она распустила волосы, а потом, поддавшись порыву, взяла бабочку Луиса и подвязала ею волосы сзади.

Стук в дверь прозвучал, когда Антон вытирал лицо потертым, но идеально чистым полотенцем. Он повернулся, наблюдая, как открывается дверь, а затем замер от неожиданности. Совершенно нагая Кристина вошла в ванную и, закрыв за собой дверь, воззрилась на него. Гордый взгляд горящих глаз Кристины, ее коралловые дрожащие от возбуждения губы были до безумия волнующими.

Они молча смотрели друг на друга.

Антон заметил свою бабочку в ее волосах, и его зеленые глаза едва заметно блеснули.

— Я думала, что мы примем душ вместе, — произнесла Кристина тихим срывающимся голосом. — Ты не против?

Не против ли он? Антон усмехнулся. Впервые за шесть лет она сама пришла к нему, и никакие слова не могли выразить то, что Антон сейчас чувствовал.

Кристина провела языком по губам. Не говоря ни слова, Антон отодвинул штору одной рукой. Кристина вдохнула, как будто собралась нырнуть, и сделала шаг к нему навстречу.

Кристина отвела взгляд и попробовала воду. Вода в ванне была слишком горячей, и она открыла кран с холодной водой на полную. В этот момент руки Антона оказались у нее на бедрах, и Кристина ощутила мощь его тела. Антон ждал, пока она старательно регулировала температуру воды. Вдруг Кристина почувствовала всю нелепость ситуации и прыснула и тут же услышала за собой мягкий и негромкий смех Антона.

Напряженность мгновенно улетучилась вместе с клубами пара. Он поднял ее на руки и шагнул в ванну. Вода заструилась по ее телу, Антон закрыл штору, и пар заключил их в свои объятия.

Антон улыбнулся, когда Кристина поставила поднос на кровать. Пока Антон открывал бутылку вина, Кристина сидела рядом на коленях, как изящная и хрупкая золотистая статуэтка. Намазав тосты желе, она протянула один Антону и улыбнулась ему, когда он вручил ей бутылку, чтобы наполнить бокалы.

Она протянула Антону бокал вина. Он сделал глоток, и тут же его лицо исказилось от гримасы отвращения.

— Господи боже, ты отравить меня хочешь, — воскликнул Антон.

В ее глазах заблестели слезы.

— Ну что я такого сказал? — смущенно спросил он. — Кристина… — Антон вздохнул. — Не будь ребенком. Я же пошутил! Вот, попробуй вино, — предложил он. — Оно просто очень кислое. — Он опрокинул остатки вина в рот и поставил бокал обратно на поднос. — Ладно, — произнес Антон. — Давай поговорим о другом. С каких это пор ты так обижаешься из-за какого-то несчастного бокала вина, вместо того чтобы бросить в меня своим за то, что я был так невежлив?

— Я хотела, чтобы все было идеальным.

— Чтобы что было идеальным?

— Это… — Кристина посмотрела на кровать, на поднос и на него. — Ты, я, все это — наш последний раз вместе, — прошептала она.

Наш последний раз?..

Антон сжал зубы. Гнев и обида, кипевшие в нем шесть лет, снова наполнили его, и даже вино не смогло перебить этот горький привкус.

— Значит, это… — Антон указал рукой на поднос, — сюрприз в ванной и все остальное было только ради секса, так?

— Нет…

— Решила напоследок хорошо позабавиться со своим англичанином прежде, чем снова избавиться от него?

—Т-ты…

— С меня достаточно! — объявил Антон и поднялся с кровати.

— Луис, нет! — воскликнула Кристина. — Ты не понимаешь!

— А что понимать? Я заметил одну последовательность. Ты не заметила? — резко произнес Антон. — Ты убегаешь — я догоняю. Мы занимаемся сексом, и ты бежишь снова или, как сейчас, вышвыриваешь меня.

— Я не хотела, чтобы это выглядело так…

— Нет? — Антон зло рассмеялся. Он достал хлопчатобумажные брюки и натянул их. — Я сделал тебе предложение, снова, — проговорил он. — Я предложил спасти это чертово ранчо. Так кто из нас глупец, как ты думаешь? Ты или я?

На этот раз Кристина не ответила. Антон взял белую футболку и надел ее.

— И конечно, я не должен забывать, что теперь у тебя появились другие возможности, — продолжил Антон с горечью. — Энрике Рамирес позаботился об этом.

— Т-ты сказал…

Антон продолжал рыться в чемодане в поиске носков. Ему снова попалась футболка, и Антон швырнул ее в сторону Кристины.

— Оденься, — произнес он так, как будто вид ее тела был ему противен. Отвернувшись, он сел на кровать и стал надевать носки.

Если бы ты только знал, подумала с болью Кристина, надевая футболку. Антон стоял рядом с кроватью и со злостью укладывал свои вещи в чемодан. Кристина замерла.

— Ты выглядишь, как настоящий португалец, — заметила Кристина беспомощно.

— Я англичанин, — произнес Антон, — до последней капли крови.

— Ты никогда не отрицал своих корней, — прошептала Кристина. — Ты…

— А теперь отрицаю! — бросил Антон в гневе. Он рванулся от нее, затем угрожающе приблизился снова. Его лицо исказилось. — Шесть лет назад ты отвергла меня потому, что я был англичанином. Ты не захотела переезжать в Англию и стать женой банкира. Ты не хотела растить детей, которые потеряли бы чистоту крови.

Антон, как из автомата, расстреливал Кристину словами, наполненными ненавистью. Теми же словами, что она сама говорила ему шесть лет назад.

— Ты узнала, что мой настоящий отец бразилец, но это не меняет того, какой я есть, Кристина. Я остался англичанином, и я думаю как англичанин. — Антон сжал кулаки. — И я обещаю тебе, что вернусь в Англию и женюсь на англичанке, останусь английским банкиром, который будет растить своих детей, пока ты… — проговорил он с издевкой, — будешь продолжать мечтать.

С этими словами он закрыл чемодан, но тут же выругался, вспомнив, что оставил сумочку с туалетными принадлежностями в ванной, и направился туда. Кристина так и стояла, бледная и потрясенная. Вот как обернулась ей своя же собственная ложь.

Он снова закрыл чемодан и, даже не взглянув на нее, направился к двери.

— Нет! — прокричала она и бросилась вперед, преградив ему путь. — Выслушай меня, я должна тебе рассказать.

Широкие плечи Антона напряглись. Он не смотрел на Кристину, и она знала, что он больше никогда не захочет смотреть на нее.

— Уйди с дороги, Кристина, — угрожающе прорычал Антон.

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Прежде чем ты уйдешь, ты должен понять, почему я не могу выйти за тебя замуж!

В глазах Антона вспыхнула ярость. Он сделал шаг к ней навстречу.

— Если ты еще раз скажешь мне про это…

— Я солгала тебе, Луис! — воскликнула Кристина. — Все, что я сказала тебе шесть лет назад, было грязным враньем! Я всегда любила тебя больше всех на свете! Но я не та, кто тебе нужен!

— Отлично, — бросил Антон. — И что я должен сказать, узнав такую потрясающую новость?

— Не кричи на меня! — выкрикнула Кристина чуть не плача. — Я стараюсь тебе что-то сказать, но это очень для меня непросто.

— И что же? — Антон совсем не старался облегчить ей эту задачу. — Что ты пинаешь меня, как футбольный мяч, ради моего же собственного блага?

— Я была беременна от тебя, когда ты уехал на похороны своего отца!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

 Мучительное признание слетело с губ Кристины в тот момент, когда началась гроза. Небо почернело. Антон застыл на месте.

Кристину всю трясло, и она обхватила себя за плечи, словно стараясь удержать свое тело.

Кристина не могла взглянуть на Луиса. Ей было больно смотреть на него. Когда же комнату озарила вспышка молнии, Антон заговорил.

— Беременна? — повторил он холодно. — В тебе был наш ребенок и ты мне ничего не сказала?

— Тогда я еще не знала. — Кристина смотрела на свои босые ноги и отчаянно пыталась не заплакать. — Я узнала п-позже, после т-того как ты уехал…

Для Кристины тогда все складывалось просто прекрасно. Она любила Луиса и ждала от него ребенка, а он обещал вернуться как можно скорее, и тогда они…

— Каждый раз, когда ты звонил, я очень хотела тебе рассказать. Но ты скорбел по своему отцу и был очень занят, пытаясь разобраться с его делами. Я решила подождать, пока ты не приедешь в Рио. Но…

Ребенок не смог ждать так долго.

— Я потеряла ребенка, прежде чем ты вернулся ко мне…

— Как это случилось? — спросил тихо Антон.

— Я работала в кафе, когда внезапно мне стало плохо. Потом я только помню, как меня везли на «скорой» в больницу. Мне было очень страшно, и ты был далеко…

Антон не хотел, чтобы Кристина заметила боль в его глазах, и отвернулся, продолжая слушать ее дрожащий голос.

— Мне сказали, что моя жизнь была в большой опасности. И еще мне сказали… они сказали, что если ребенка не извлечь, то я…

Кристина замолчала. Антон повернулся и попытался обнять ее. Но Кристина отстранилась. Она хотела сейчас справиться с этим сама. Потому что и тогда она была одна. Все произошло слишком быстро. Она носила ребенка Луиса, а следующее, что она помнила, это…

Кристина оттолкнула его руки.

— К-когда я очнулась, все было кончено, — продолжила она. — Врачи сказали, что возникли осложнения. Им пришлось удалить слишком много. Больше у меня не будет детей…

— Господи Боже…

— Ко мне в больницу приехал отец. — Кристина все еще смотрела в пол. — Кто-то известил его, когда меня п-привезли. Он…

Отец возник, как ангел тьмы, и излил на Кристину весь свой гнев и презрение. Он обвинил ее в том, что она запятнала фамилию Маркес.

— Он х-хотел знать, какой теперь от меня прок, если я не смогу родить ему наследника. Он… — Она остановилась, чтобы перевести дух. — Он спросил меня, какой мужчина захочет жениться на бесплодной женщине.

— Боже мой, — выдохнул Антон. — Что же он был за человек, чтобы говорить тебе такие вещи?

— Он отчаялся, — ответила Кристина. — Уже тогда у нас были одни долги. Его единственным шансом спасти «Санта Розу» было выдать меня за того, кто хорошо заплатит. Я сбежала из дома в первый раз, когда он начал подбирать мне подходящих кандидатов. Тогда-то мы и познакомились с тобой, стали жить вместе, и я забеременела от тебя, и…

Об остальном она промолчала. Луис и так хорошо знал, какие порядки все еще царят в бразильском обществе. Симпатичная и молодая девственница высоко ценится на брачном рынке. А на использованный товар спрос уже не тот… Ну а женщины, которые не могут иметь детей, вообще никому не нужны.

Следующая вспышка молнии осветила спальню.

— А потом отец привел ко мне Васко, — продолжила она. — Васко намеревался вложить много средств в «Санта Розу», если я выйду за него замуж.

— И ты сразу согласилась, прямо вот так?

— Нет, совсем нет! — Кристина подняла глаза. В полутьме комнаты Антон казался особенно бледным. — Я выгнала их обоих, — произнесла она тихо. — Мне нужно было побыть одной, пережить это горе, подумать. К отцу пойти я не могла, и я вернулась туда, где мы жили с тобой. На автоответчике меня ждало сообщение, что ты уже на пути в Рио. И я стала т-тебя ждать… — Кристина рукой прикрыла дрожащие губы, а потом продолжила: — Я собиралась все тебе рассказать, но мы тогда сильно поругались…

— Тебе было нужно сделать мне больно так же, как было больно тебе?

— Ты говорил о женитьбе и о детях, — тихо сказала Кристина. — Как ты думаешь, что я тогда могла чувствовать, Луис? Я любила тебя, и мне было очень больно. Я была не в себе. Разве тебе было бы лучше, если бы я вначале согласилась на твое предложение, а потом, как бы между прочим, сказала: мол, знаешь, Луис, у нас не будет детей, потому что я бесплодна?

— Да, так было бы лучше, — ответил он. — У меня было право это знать. Ты думаешь, что я отвернулся бы от тебя, если бы ты рассказала мне правду?

— Я не хотела предоставлять тебе этот выбор.

Кристина услышала как Антон выдохнул сквозь зубы.

— И ты возложила вину на меня.

Глядя в пол, Кристина размышляла об этом. Да, она винила Луиса в том, что его не было с ней рядом, когда он был так ей нужен. Но что касается остального…

— Ничего страшного. Не переживай по этому поводу, — пробормотал он. — Конечно, это моя вина.

— Нет. — Кристина подняла глаза. — Я рассказала это тебе не для того, чтобы ты стал винить себя!

— Тогда зачем?

— Чтобы ты понял, почему я не могу выйти за тебя замуж!

— Ты же вышла замуж за Ордониса, зная, что не сможешь родить ему детей. А почему за меня не можешь? — проговорил он грубо.

— Мне было на него наплевать. А тебя я люблю.

— У него не было детей, Кристина, — проговорил Антон с болью. — Разве он не женился на тебе для того, чтобы ты родила ему сына?

— Васко не мог иметь детей! — выкрикнула Кристина. — Он даже сексом заниматься не мог! Он… тот случай, — запинаясь произнесла она, — лошадь, она нанесла ему увечье. Он хотел наказать меня потому, что я… Это из-за меня лошадь изувечила его, и… — Она замолчала, а потом спросила с опаской: — Твоя мама рассказала, кем ей приходился Васко?

— О да. — Его мать наконец-то была с ним откровенна.

— Васко так и не простил ее, — произнесла Кристина и вдруг холодно рассмеялась. — Зато он простил Энрике Рамиреса за то, какую роль тот сыграл в отношениях с твоей мамой, потому что он был мужчина, а «мужчине позволено собирать нектар там, где он только есть» — так говорил Васко. Он также знал и про тебя и меня. Мой отец все ему рассказал. Он ждал, что ты приедешь за мной. Хотел, чтобы я у него на глазах унизила тебя. Он хотел, чтобы тебе было плохо, когда ты узнал бы, что я вышла за него. Васко заставил меня целый год пробыть с ним в Рио. Он все ждал, когда ты приедешь.

Но Антон так и не приехал.

— И ты позволила ему так с собой обращаться, ни разу не воспротивившись?

Взгляд Кристины стал холодным.

— Он купил меня у моего отца так же, как ты пытался купить меня. Продав себя, теряешь право считать себя человеком.

Антон отвернулся. Ему было больно слышать столь беспощадные слова из ее уст. Он провел рукой по своим волосам.

Что теперь? — спрашивал он себя. Антон лихорадочно пытался обрести почву под ногами. Шесть лет назад он не потрудился задаться вопросом, почему Кристина так поступает. И что же он тогда за человек?

Антон даже приехал в Бразилию с неодолимым желанием отомстить за то, как она с ним обошлась. Но ему не стоило так волноваться на этот счет — Кристина отомстила сама себе.

Антон поймал себя на том, что смотрит на постель. Внезапно он почувствовал, как к его горлу подступили слезы. В этот момент он осознал всю тяжесть своих поступков по отношению к Кристине, с тех пор как вошел в ее жизнь.

Антон посмотрел, как Кристина стоит в одной футболке, с волосами, подобранными его галстуком-бабочкой.

— Давай вернемся в постель, — произнес Антон. Она взглянула на него.

— Ты вообще слышал, что я тебе говорила?

— Абсолютно все. Это ничего не меняет.

— Меи Dues! Луис, я знаю о завещании Энрике и его условиях! — воскликнула она. — Я знаю, почему тебе надо быстро жениться и завести ребенка! У тебя есть братья, и ты должен…

— Не говори о них, — произнес Антон. Они не имели никакого отношения к тому, что происходило сейчас в этой комнате. Антон понял, что значит жертвовать во имя чего-то, чего он хотел больше всего. Потому что с этой минуты у него больше не было братьев. Как он мог думать о них, когда…

— Но ведь чтобы увидеть их, тебе надо жениться на к-какой-нибудь другой женщине, которая сможет родить тебе ребенка…

Антон замер. Она не знала, по крайней мере, она не знала всего.

— Раз ты не можешь сделать это со мной, — продолжала Кристина, — т-ты можешь уходить и… и жениться на этой ужасной К-кинселле Лэйн.

И тут Антон расхохотался. Он просто не смог сдержаться. Эта прекрасная, гордая и печальная женщина предлагала ему уйти, а сама загораживала собой дверь так, как будто от этого зависела вся ее жизнь.

Он снял обувь.

— Луис!

— Да, я, — как будто признался Антон и снял футболку.

Кристина топнула ногой. Вот теперь она похожа на себя, подумал он и стал снимать брюки.

— Если ты сейчас же не прекратишь, то я…

Антон так быстро схватил ее одной рукой, что Кристина не успела договорить. Другой рукой он закрыл ей рот.

— Теперь послушай меня… — произнес Антон, наклоняясь к ней и заглянув в ее глаза, полные страдания. — Я не перестану любить тебя только потому, что ты так решила. И я не собираюсь уходить. Я женюсь на тебе, нравится тебе это или нет. Я буду продолжать любить тебя до последнего вздоха, и тебе придется к этому привыкнуть.

И после этих слов все шесть лет печали и обиды выплеснулись наружу, и Кристина разрыдалась, уронив голову Антону на грудь.

Антон осторожно сполз с постели. Кристина спала, свернувшись калачиком вокруг подушки, которую Антон аккуратно подсунул на то место, где только что лежал сам. Он собрал свои вещи и оделся. Затем тихо выскользнул из комнаты.

Кристина проснулась и обнаружила, что обнимает подушку. Сев на кровати, она уставилась в окно. Взирая на сумерки за стеклом, Кристина пыталась понять — начало ли это дня или его конец?

Ей было жарко.

Чемодан Луиса все еще лежал на том же самом месте, но самого его в комнате не было. Кристина обнаружила, что на ней опять его футболка. Она совсем не помнила, когда он надел ее после того, как…

Она подошла к окну и выругалась. На улице был день! Она проспала вечер, всю ночь и вдобавок все утро!

Она быстро направилась в свою спальню, где приняла душ, затем надела чистые джинсы и свежую футболку и немного пришла в себя, прежде чем идти искать Луиса. Но стоило ей выйти в холл, как Кристина снова испытала шок. Там расхаживал совершенно незнакомый мужчина с блокнотом в руках.

— Доброе утро, сеньорита, — вежливо приветствовал ее незнакомец, когда увидел, как она спускается с лестницы.

В Кристине начал разгораться гнев.

— Вы случайно не знаете, где сеньор «Скотт — Ли»? — осведомилась она.

— Я полагаю, что все на кухне, — ответил он отстраненно и направился дальше по коридору.

Все?

Кристина пошла на кухню. По пути она встретила женщину, которая жила в соседней деревне. Та только что вышла из кухни с ведром и тряпкой в руках. Женщина робко поздоровалась, а когда Кристина спросила, что она делает, та ответила, что помогает экономке Оррасе.

Поскольку Кристина сама делала большую часть работ по дому, то она пришла к заключению, что кто-то вручил этой женщине тряпку и ведро и попросил убраться. Конечно, это Луис. Стоило ей всплакнуть у него на груди, и он уже решил, что может…

Войдя в кухню, она застыла… Несколько секунд Кристина не могла поверить в увиденное. Она даже засомневалась, а не снится ли ей все это? За столом Орраса пила чай из самого лучшего китайского сервиза вместе с матерью Луиса! На Марии были тонкая батистовая рубашка и светло-голубые льняные брюки. Темные волосы свободно спадали на тонкие плечи.

— А, доброе утро, Кристина, — тепло поздоровалась мать Луиса.

— Доброе… утро. — Хорошие манеры все же не оставили Кристину.

Миссис «Скотт-Ли» улыбнулась.

— Я вижу, вы удивлены, встретив меня здесь, и я не виню вас в этом, — произнесла она. — Когда мой сын задумывает свернуть горы, то достается всем. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Орраса и я только что вспоминали старые добрые времена.

— Как… как давно вы здесь?

— Я приехала всего полчаса тому назад. Но группа экспертов Антона здесь с самого рассвета.

— Группа?..

— Люди, которые обследуют территорию, прилегающую к лесу, для того, чтобы получить законные основания для его защиты.

— Защиты?

— Sim. Антон считает, что лучше все сделать официально, чтобы потом компании, подобные «Алагоас консорциум», не смогли найти ни одной зацепки. Идите сюда, садитесь, — снова произнесла Мария.

— Орраса, принесите, пожалуйста, еще одну чашку и блюдце, будьте так добры, моя дорогая…

К удивлению Кристины, Орраса тут же поднялась из-за стола и выполнила просьбу, несмотря на то, что до сих пор никто не мог указывать Оррасе, что делать!

В глазах Кристины замерцали гневные искорки.

— Где Луис? — поинтересовалась она.

— Уехал в Сан-Паулу по делам. Он просил передать, чтобы вы хорошо позавтракали, прежде чем начнете на меня кричать, — произнесла Мария, а взгляд ее темных блестящих глаз совершенно обезоружил Кристину, которая присела за стол и безропотно приняла чашку чая из рук Оррасы.

— Я так понимаю, ты считаешь нормальным, когда по дому слоняются совершенно незнакомые люди? — обратилась Кристина к своей экономке.

— Он архитектор, — пояснила миссис «Скотт-Ли». — Специалист по реставрации. Он просто влюблен в ваш дом, Кристина, и буквально умолял Антона дать ему возможность работать здесь. Что вы обычно едите на завтрак, теи querida?

— Она не завтракает, — Орраса впервые подала голос. — И не обедает. С чего, вы думаете, она такая худая? Я вообще удивляюсь, как ваш сын-красавец хочет жениться на такой…

— Я думаю, мы съедим поджаренных хлебцев с маслом, — деликатно прервала ее Мария. — Обычно я сама не ем масло, — призналась она. — Оно вредит фигуре и сердцу. Но поскольку вы делаете здесь свое масло, как же я могу устоять?

Орраса, не говоря больше ни слова, пошла готовить.

— Сеньора «Скотт-Ли»…

— Пожалуйста, называйте меня Мария.

— Миссис… Мария…

— А, вот и наши тосты. Орраса, я бы хотела похитить вас с «Санта Розы». Вы бы хотели жить в Лондоне?

Кристина молча взяла хлебец, намазала сверху маслом и, откусив кусочек, принялась жевать, запивая чаем. А две женщины занялись обсуждением преимуществ и недостатков жизни за границей. Внутри Кристина кипела.

Она была готова убить Луиса, как только он покажется. Кем он себя возомнил? Командует в ее доме, как в своем собственном, только потому, что она всего лишь согласилась…

Кристина внезапно поднялась. Неужели она и правда сказала?.. Она была в его объятиях и сказала да на предложение Луиса — его предложение замужества вместе с…

— Кристина, что случилось? — озабоченно спросила Мария.

— Мне надо увидеть Луиса, — произнесла Кристина. — Я хочу увидеть Луиса!

— Querida, его здесь нет…

— Я не ваша дорогая, миссис «Скотт-Ли», — ответила Кристина. — Я вдова Ордонис, и вы пролетели тысячи километров, чтобы не дать мне выйти замуж за вашего сына!

— Это все вчерашний день. — Мария нежно дотронулась до руки Кристины. — Сегодня я очень счастлива, что вы вместе…

— С чего бы это? — поинтересовалась Кристина.

— А, вот и мои прекрасные молодые спутники, — с облегчением воскликнула мать Луиса и улыбнулась, когда в кухню вошли два его заместителя. — Надеюсь, это значит, что Антон вернулся? — спросила она с надеждой.

— Он пошел прямо в библиотеку…

— Прошу прощения, — произнесла Кристина с холодной вежливостью, которая никак не вязалась с тем, что происходило у нее внутри.

Она вышла из кухни и пробралась бочком мимо женщин из деревни, которые мыли пол в холле. Затем она увидела, как архитектор старательно соскребает кусочек штукатурки со стены. У Кристины было полное ощущение того, что ее дом подвергся оккупации. С этой мыслью она подлетела к двери библиотеки и резко отворила ее. Луис был там. Он стоял у ее письменного стола и говорил по ее телефону. Луис был одет в темный костюм в тонкую полоску и излучал такую самоуверенность и надменность, будто правил миром! Ее миром.

— Что это ты тут устроил? — набросилась она на него с порога.

Улыбка, которая только начала появляться, тут же исчезла с лица Антона. С холодным спокойствием он завершил телефонный разговор и положил трубку на рычаг. Затем, устроившись на столе, Антон внимательно посмотрел на Кристину.

— Ты забыла.

— Забыла что?

— То, что через неделю мы женимся, — произнес он. — Так что вполне естественно…

— Через неделю? Я не думала, что это будет так скоро!

— Я перенес дату. Я говорил тебе об этом прошлой ночью, когда мы…

— Ладно. — Кристина подняла руку. — Мы снова начнем этот глупый разговор! — Она глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. — Луис, по моему дому расхаживает какой-то человек и соскребает со стен штукатурку.

— Это архитектор, — подтвердил Антон.

— Я знаю, что это архитектор! — вспылила Кристина. — Твоя мать была столь любезна, что просветила меня. Я хочу знать, когда я давала свое согласие на его присутствие здесь?

— Ты не давала. Это сделал я.

— А с чего ты решил, что ты имеешь на это право?

Антон лениво улыбнулся Кристине.

— Не собираюсь отвечать. Просто не смею, — признался он.

Кристина нахмурилась и скрестила руки на груди.

— Я так полагаю, на моей частной территории еще находится и группа каких-то экспертов?

Антон кивнул в подтверждение.

— После того как мы поженимся, «Санта Роза» будет официально передана по наследству, или ты тоже забыла об этом?

— Кому? — Кристина чуть не задохнулась.

— Тому, кого ты выберешь в наследники. — Антон пожал плечами. — Поскольку мы не сможем проводить все наше время здесь, то кажется вполне разумным, чтобы мы защитили «Санта Розу», насколько это возможно. Эти люди обследуют и лес. Правительство сейчас очень недовольно, когда вырубают леса. Вообще я очень удивлен, что эта территория раньше не получила статус заповедника или просто не стала охраняемой.

В этих словах был здравый смысл.

— Я бы хотела, чтобы ты посоветовался со мной прежде, чем на «Санта Розу» произошел этот набег.

— Времени не было. Ты спала, а дело не требовало отлагательств. Моя мать…

— А почему твоя мать здесь?

— Она здесь нежеланный гость?

— Конечно, желанный. — Кристина нахмурилась. — Но я…

— Она хочет помочь тебе со свадебным нарядом, но если ты не…

— Луис, я не выйду за тебя замуж!

— Опять все сначала. — Антон вздохнул. — Скажи сразу, через какую дверь мне уходить, чтобы ты успела загородить ее прежде, чем я подойду к ней?

Кристина покраснела. Антон отчасти был готов к тому, что Кристина, эта женщина, которую он так любил, вчера ночью взяла лишь кратковременную передышку и теперь держала оборону с новыми силами. Поэтому не хотел попадаться ей на глаза раньше времени. Антон рассчитывал успеть все сделать и оказаться у ее постели, когда она будет еще спать, обнимая подушку.

— Я сейчас скажу тебе кое-что. Я поклялся держать это при себе, но поскольку ты постоянно пытаешься отделаться от меня, что ж… — Он вздохнул. — Рамирес заставил меня приехать в Бразилию с помощью всего лишь одной простой фразы, которая гласила: «Ты должен загладить свою вину за то, что оставил эту женщину в трудном положении шесть лет назад».

— Но ты ничего не сделал.

— Разве нет? — Антон мрачно взглянул на побледневшую Кристину. — Я думал, что это ты должна загладить свою вину за то, каким образом избавилась от меня. Взгляни на себя, Кристина, — произнес он. — Посмотри на эту вспыльчивую, замкнутую особу, на эту полупрозрачную тень той восхитительной, жизнерадостной женщины, которую я когда-то знал.

Кристина еще больше побледнела. Антон вздохнул.

— Стала бы ты такой, если я не сдался бы и боролся за то, чтобы быть с тобой? Нет, не стала, — сказал он, не ожидая ее ответа. — Ты не позволила бы своему отцу продать тебя какому-то мстительному ублюдку. Ты была бы моей! А став моей, поняла бы, что ты самая прекрасная женщина и должна всегда оставаться такой! Я любил тебя, однако я ушел, — горько произнес Антон. — Получается, что Рамирес винит меня за дело. Потому что я у тебя в долгу за то, что был недостаточно чуток. Я в долгу у тебя, querida, за эти шесть долгих ужасных лет; за то, что ты осталась одна и сердце твое разбито!

Кристина повернулась и вышла. Антон молча наблюдал, как за ней закрывается дверь. Он утер ладонью пот, выступивший на лбу. Антон не знал, почему Кристина ушла и о чем она думала в этот момент. Он не знал, совершил ли самую большую ошибку в своей жизни, рассказав ей, что винит себя, или выиграл самую жестокую битву.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Орраса нашла Кристину в ее спальне безучастно смотрящей в окно.

— Энрике Рамирес — отец этого английского гаучо. Его мать только что рассказала мне, — объявила она. — Энрике спас тебе жизнь, когда я по глупости лишь на секунду отпустила тебя одну. Он отвел от тебя лошадь с огромным риском для себя, не говоря уже об этой свинье Ордонисе. Если Рамирес хочет, чтобы ты вышла за его сына, пусть так и будет. Ты у него в долгу.

— Похоже, что здесь каждый кому-нибудь что-то должен, — пробормотала Кристина.

— Sim, — Орраса согласилась. — Но долг становиться бременем только тогда, когда ты не хочешь его отдавать. Ты хочешь стать свободной, деточка, но прошлое мешает тебе сделать это. Беги отсюда, Кристина, — проговорила старая женщина. — Выходи замуж за сына Энрике Рамиреса, а там посмотрим, что жизнь преподнесет.

— Счастье?

— Если он окажется настоящим мужчиной, чтобы сохранить тебя, как это сделал его отец, значит, он именно тот, кто подарит тебе счастье.

Может быть, Орраса права и пришло время распрощаться с прошлым?

— Его мать ждет внизу, чтобы отвезти тебя в Сан-Паулу, — произнесла Орраса. — Поезжай с ней, выбери самый красивый свадебный наряд и выходи замуж за своего английского гаучо. Если что-то пойдет не так, ты всегда сможешь вернуться сюда и снова быть несчастной.

Кристина засмеялась. Орраса пожала плечами и вышла из комнаты.

Через пятнадцать минут Кристина уже сидела рядом со своей будущей снохой в вертолете, который направлялся в Сан-Паулу.

Антон наблюдал из окна, как они взлетали. Кристина больше не появится здесь до дня их свадьбы, хотя она еще не знает об этом, напомнил себе Антон. Она не увидит его до того момента, как они предстанут перед священником и дадут клятвы верности, конечно, если его мать подготовит Кристину к этому.

Антон отвернулся от окна. На его губах играла мрачная улыбка. Его мать была веселой и общительной женщиной, но сможет ли она справиться с Кристиной, если той снова завладеет страх?

«Санта Роза» была сейчас для Антона своего рода убежищем, потому что ему предстояло пробыть здесь до дня их свадьбы в Рио. Габриель Валентим больше не опасался Антона. Он оказался очень романтичной натурой и был так убежден в том, что Кристина и Антон созданы друг для друга, что согласился стать шафером на их свадьбе. Даже Родриго Валентим был убежден, что для Кристины так будет лучше всего.

Родриго выслушал все, что Антон рассказал ему сегодня утром в Сан-Паулу, внимательно прочитал документы, которые Антон разложил перед ним на столе. В бумагах говорилось о том, что даже если Кристина не будет счастлива в браке, «Санта Роза» навсегда остается в ее собственности. Затем Антон разыграл свой козырь и спросил Родриго, поведет ли он невесту к алтарю. Родриго был польщен.

Присев за рабочим столом покойного Лоренцо Маркеса, Луис поднял телефонную трубку. Его доброжелательно приветствовал спокойный и мягкий голос:

— Добрый день, сеньор «Скотт-Ли». Очень рад слышать вас.

— Вполне возможно, что через пару секунд вы будете уже не так рады, сеньор Эстес, — ответил Антон. — Я звоню вам, чтобы официально отказаться от выполнения условий, поставленных мне в завещании Энрике Рамиреса.

Возникла пауза.

— Могу я поинтересоваться, что заставило принять вас такое решение?

— Личные обстоятельства.

— Ваши братья…

— Проживут и без меня.

— Но проживете ли вы без них, сеньор?

Антон на секунду задумался.

— Да. — Пусть будет так.

— Вы понимаете, что наследство вашего отца…

— Рамирес не был мне отцом.

— Давайте пока оставим спорные вопросы, с вашего позволения. Как я уже говорил… Вы понимаете, что ваша часть наследства отойдет Кристине Маркес?

— Поскольку я знаю, что вы уже вручили ей соответствующий документ, думаю, я вполне смогу понять это, сеньор Эстес. Кстати, а как насчет этической стороны этого момента?

— А разве с вашей стороны было красиво, что вы привезли с собой в Рио вашу любовницу? — последовал ответ.

— Потрудитесь объяснить! — Антон вскочил на ноги.

— Я думаю, вы предпочитаете называть ее своей секретаршей, — произнес сеньор Эстес.

— Так, значит, деньги достались Кристине в виде пощечины мне? Вы это имеете в виду?

— Ваш… Энрике Рамирес хотел, чтобы вы умерили свой пыл по отношению к женщинам, а не распаляли его.

— Я не сплю с двумя женщинами одновременно, сеньор Эстес, — произнес Антон холодно. — В отличие от моего… отца. Он, кажется, переспал с каждой юбкой, которую только встретил.

— Что касается личной жизни Энрике Рамиреса, следует признать, что он не был слишком разборчивым, — согласился адвокат. — Могу я узнать, почему вы не женитесь на Кристине Маркес?

— Я женюсь на Кристине, — произнес Антон. — Вдень Святого Себастьяна ровно в четырнадцать часов в Синем зале моего отеля. И буду рад видеть вас, если пожелаете прийти.

— С удовольствием приму ваше приглашение, — ответил адвокат. — Тем не менее я не вижу смысла в том, что вы отказываетесь от выполнения условий завещания.

— Я отказываюсь. — Антон оставался непреклонен.

— Тогда вы понимаете, что с этого дня все вопросы, касающиеся наследования, будут решаться с вашей женой?

— Конечно, — согласился Антон. — Только заметьте себе где-нибудь, сеньор Эстес, что с этого дня я являюсь официальным представителем интересов Кристины Маркес.

На другом конце провода воцарилось долгое молчание. Когда же сеньор Эстес заговорил, в его голосе Антон услышал едва заметный намек на улыбку.

— В пампе до сих пор выживает лишь сильнейший, да, сеньор «Скотт-Ли»?

— Абсолютно точно, — подтвердил Антон.

— Тогда вся корреспонденция, предназначенная вашей жене, будет перенаправлена вам, — подытожил адвокат.

— И поскольку я буду присутствовать на всех встречах, касающихся завещания Энрике, со своей женой или от ее имени, могу ли я просить, чтобы она вообще не присутствовала на них?

— Разумеется, это будет на усмотрение вашей жены.

— Спасибо.

— Пожалуйста, не стоит благодарности, — ответил пожилой мужчина, и на этот раз Антон явно чувствовал, что сеньор Эстес улыбается. — Прежде чем попрощаться, господин «Скотт-Ли», позвольте полюбопытствовать, знаете ли вы, почему ваш отец принимает такое участие в судьбе Кристины Маркес?

Антон напрягся.

— Я полагаю, что он однажды спас ее…

— И с того момента жизнь спасенного переходит под ответственность спасителя, — подтвердил адвокат. — Энрике старался сделать все максимально хорошо, когда дело касалось ее жизни. Он даже нашел Кристине работу в кафе в Копакабане, когда она убежала из дома семь лет назад, хотя я не думаю, что она знает об этом. Конечно, то, что вы так часто бывали там, оказалось просто совпадением. Хотя мне кажется, что сама судьба приложила к этому руку, как вы думаете, господин «Скотт-Ли»?

Одного мгновения Антону хватило на то, чтобы понять, о чем говорит Эстес. Гнев закипел в нем с ужасной силой, и Антон буквально взорвался.

— Так где же, черт возьми, был этот Рамирес, когда Кристина нуждалась в защите от ее отца и этого негодяя Ордониса?

— В больнице, с первым сердечным приступом, — ответил адвокат. — А где были вы, сеньор «Скотт-Ли»?..

Антон нервничал. Он никогда не думал, что будет нервничать на своей свадьбе. Он всегда подшучивал над своими друзьями, когда они испытывали подобные чувства на своих собственных свадьбах. А теперь сам не находил себе места.

Она опаздывала.

Антон взглянул на часы. Конечно, опаздывать — привилегия невесты, но только лишь на пару минут.

— Антон… — Габриель тронул его за плечо.

Он повернулся. Одного взгляда на лицо Габриеля хватило ему, чтобы понять, что его самые мрачные предсказания начинают сбываться.

— Где она? — спросил Антон.

— Недалеко, — быстро заверил его Габриель. — Кристина внизу в ресторане у фонтана. Она хочет поговорить с тобой, прежде…

Остальных слов Антон не услышал, так как тут же помчался вниз.

Он сразу ее увидел. Кристина сидела за столом, глядя на воду. Антон даже остановился от неожиданности, так она была прекрасна. Ее волосы спускались на плечи крупными черными завитками. Кристина была одета в короткое платье из тонкого светло-зеленого шелка, который гармонировал с цветом глаз Антона.

Антону стало легче. Женщина, которая выбирает свадебное платье к цвету глаз ее любимого, наверняка не думает о том, чтобы обмануть его.

— Привет, — произнес он, нагнулся и поцеловал ее в щеку.

— Привет, — ответила Кристина.

Взяв соседний стул, Антон развернул его спинкой вперед и устроился на нем, как на коне.

Кристина подняла глаза и почувствовала, как ее сердце сладко защемило. Он выглядел превосходно, и даже слишком. Антон был одет в кремовый костюм, который подчеркивал его потрясающую фигуру, и шелковую рубашку под цвет ее платья. В петличке пиджака Луиса даже красовался бутон чайной розы.

— Теперь я понимаю, почему моя мать купила эту рубашку и настояла, чтобы я надел ее, — проговорил он. Протянув руку, Антон тронул пальцем кремовую тесьму, которая поддерживала ее волосы. — А ты опять стащила мой галстук.

Щеки Кристины залил румянец, и она отвернулась.

Рядом возник официант. Не колеблясь ни секунды, Луис заказал два бокала шампанского. Официант удалился, при этом свесьма озадаченным видом, как заметила Кристина. Ведь совершенно очевидно, что они были женихом и невестой, которые сейчас должны были находиться в Синем зале на своей собственной свадьбе, а не сидеть здесь за столиком.

— Луис… — прошептала возбужденно Кристина.

— Ммм? — произнес он в ответ так соблазнительно, что к ее бледным щекам снова прилила краска. Наклонившись вперед, Антон положил руки на спинку стула и уперся в них подбородком. — Ты выглядишь потрясающе, сногсшибательно, роскошно, теи querida, — нежно произнес Антон. — Ты поднимешься наверх и выйдешь за меня?

Кристина с шумом втянула в себя воздух.

— Мне надо поговорить с тобой…

На столе появилось шампанское, которое искрилось и переливалось в высоких бокалах.

— Наши поздравления и шампанское за счет отеля, сеньор, сеньорита, — улыбнулся официант и удалился.

Антон протянул ей бокал.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, Кристина, — произнес он устало. — Я стараюсь всеми возможными способами показать тебе это. Но если ты недостаточно любишь меня, чтобы провести со мной всю оставшуюся жизнь, то я пойму и дам тебе уйти.

— Совсем нет. — Кристина даже содрогнулась при мысли, что Антон отпустит ее. Но ее взгляд был печален, когда она наблюдала за пузырьками в своем бокале. — Ради меня ты пожертвовал слишком многим, Луис. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

— И ты думаешь, что лучше всех знаешь, что сделает меня таким?

— Твои братья, — тихо проговорила Кристина. — Я не могу позволить тебе отказаться от возможности увидеться с ними потому, что я не могу…

— Мне это уже не важно, — прервал ее Антон. — Серьезно, — добавил он, увидев ее взгляд. — Совсем не важно. Теперь для меня самое важное — ты, Кристина.

— Я уверена, что не смогу быть счастлива снова, — призналась она, беспомощно вздохнув. — И это тоже сделает тебя несчастным, понимаешь?

— Может быть, ты и права. — На этот раз Антон не стал отшучиваться или язвить. Он понимал, что это действительно важно. Антон протянул руку и нежно убрал локон с ее щеки. — Я знаю, что никогда не смогу излечить тот шрам, который я оставил в твоей душе, и это делает меня несчастным. Но я лучше буду жить с этим чувством, чем без тебя.

— А как быть с тем шрамом, который будет в твоей душе из-за того, что я не смогу родить тебе ребенка?

Антон глубоко вздохнул и выпрямился. Он увидел, что неподалеку стоит его мать. Мария заметно нервничала и уже пошла было к ним, но Антон остановил ее хмурым взглядом.

— Жаль, что ты не знала Себастьяна. — Он отвернулся от нее. — Если бы ты была с ним знакома, ты бы знала, каким должен быть настоящий отец. И тебе не надо было бы задавать этот вопрос. Себастьян был… особенным.

— Я знаю. — Кристина кивнула. — Ты много рассказывал о нем шесть лет назад, к-когда…

— Ты не знаешь только одного — Себастьян всегда знал, что я не его сын, — сказал Антон. Кристина с удивлением посмотрела на него. — И все же любил меня, Кристина, по-настоящему, самозабвенно, с того момента, как я появился на свет. То, что я не его ребенок, не имело для него никакого значения. И я хотел бы изменить в наших с ним отношениях только одно. Я хотел знать, прежде чем он умер, что он не мой кровный отец, только для того, чтобы показать, как я благодарен ему за такую любовь.

Голос Антона погрубел, как и выражение его лица. Кристина захотела протянуть руку и нежным прикосновением как-то облегчить его боль, но Антон продолжил:

— Я тоже могу это сделать. Я смогу полюбить так чужого ребенка потому, что у меня был прекрасный пример. Все дело в том, Кристина, сможешь ли ты? Сможешь ли ты принять чужого ребенка, как Себастьян принял меня?

Антон говорил об усыновлении. Тем самым он давал Кристине такую опасную вещь, как надежда. Но сможет ли она поступить так?

— Но ты же можешь иметь своего ребенка, если захочешь, — продолжала упорствовать Кристина. — Это же совсем другое чувство! Может, не сейчас, — уступила она. — Но годы пройдут, и ты изменишь свое мнение, и…

— Сейчас не средневековье, когда главной задачей мужчины было передать свои гены будущему поколению, — отрезал Антон. — Человечество развивается, появляются другие цели в жизни. Моя цель — надеть тебе обручальное кольцо на палец, если только ты перестаешь быть такой упрямой!

— Ты действительно не возражаешь, что нам придется брать приемных детей?

— Одного, двух, пятерых. Хоть десятерых! Черт возьми, Кристина, не важно, сколько. Я хочу, чтобы ты наконец стала относиться к себе лучше. Мы наполним детьми всю «Санта Розу», если захочешь.

— Или привезем с собой дюжину маленьких банкирчиков в Англию, — добавила Кристина и засмеялась.

Антон понял, что она согласна. Он встал, поднял свою невесту за руки и крепко поцеловал.

Кристина, как всегда, растаяла от поцелуя, совершенно утратив над собой контроль. Когда Антон отстранился, она уже обвивала его руками.

— Может, мы уже пойдем жениться? — с надеждой спросил Антон.

Кристина улыбнулась.

— Пошли жениться.

Наконец-то! Антон чуть не закричал от радости. Но сдержался и лишь крепко обнял ее. Когда они пошли к выходу из ресторана, его мать с радостной улыбкой пошла им навстречу. Антон, а затем и будущая невестка поцеловали Марию, и все трое, держась за руки, вышли из ресторана.

* * *

Менее чем через полчаса Антон уже поцеловал свою новую жену, а затем с поздравлениями их окружили немногочисленные гости.

Кристина была счастлива. Антон был счастлив и доволен, что наконец-то это свершилось.

Кто-то тронул Антона за плечо. Он обернулся и увидел перед собой безупречно одетого молодого человека. Антон видел его раньше, здесь, в этом отеле.

— Прошу прощения за беспокойство, сеньор, — произнес молодой человек. — Мне поручили передать вам это письмо.

Когда конверт оказался в руках у Антона, молодой человек вежливо поклонился, повернулся и ушел.

Гости замолчали. Разрывая конверт, Антон улыбнулся.

— Что это? — Кристина прильнула к Антону, разглядывая письмо.

Не говоря ни слова, он протянул ей конверт, разворачивая единственный лист бумаги, который был внутри. Он чувствовал, как растет замешательство Кристины.

— Выглядит заманчиво? — произнес он. — Кристина Витория де Маркес «Скотт-Ли».

— Но тут написано, что адресовано тебе. — Она нахмурилась. — Я не понимаю.

Зато Антон все понимал. Он протянул ей листок.

— Свадебный подарок, — объяснил он.

Кристина прочитала один раз, и ей пришлось прочить второй, прежде чем она начала что-то понимать. Затем Кристина сдавленно вскрикнула.

— Родриго… — дрожащими пальцами она протянула лист своему адвокату. — Пожалуйста, объясни мне, что тут написано!

Родриго взглянул на Антона, взял письмо, посмотрел на него и протянул обратно.

— Все совершенно ясно, — произнес он. — Выйдя замуж за сеньора Скотта-Ли ты стала обладательницей части наследства Энрике Рамиреса. Что делает тебя очень богатой женщиной, — добавил Родриго серьезно.

— Но как… почему? — спросила Кристина, все еще не в силах поверить в это.

— Таково было условие, — произнес адвокат.

— Я не хотел, чтобы так было, — вставил свое слово Антон.

— Но, Луис, это принадлежит тебе. Я не хочу это брать!

— Не говори так, — проворчал Антон. — Я сделал все для того, чтобы это досталось тебе.

Он обнял ее и, приподняв, отнес подальше от гостей в угол зала.

— Ты такая красивая. Я тебя безумно люблю. И еще ты будешь очень богатой женой.

— Ты знал, что так будет?

— Конечно. — Он опустил ее на пол.

— Тогда почему ты счастлив?

— Потому, minha esposa bonita^[8] что я получил свой кусок пирога и намерен его съесть. — Он снова поцеловал ее.

— Объясни все как следует! — потребовала Кристина, отстраняясь.

— Мне были не нужны деньги Энрике, но я хотел встретить моих братьев, — объяснил Антон более серьезно. — Энрике поставил мне определенные условия, и, только выполнив их, я мог встретиться со своими братьями.

— Жена и ребенок, — прошептала Кристина.

— Нет, querida, — нежно произнес Антон. — Он потребовал, чтобы я взял тебя в жены и ты родила мне ребенка. Нет, не смотри так печально! Все хорошо. Я говорю серьезно. Энрике был жестоким негодяем, и, я думаю, он знал, что мы не сможем выполнить все условия. Я просто ненавидел то, что мне приходится всем этим заниматься, но могу сказать точно — он наверняка так все и запланировал.

— А я-то думала, что это ты ходишь вокруг да около?

— Самое главное, что мы наконец нашли друг друга, — произнес Антон. — Энрике хотел, чтобы я плясал под его дудку. Он хотел, чтобы я отчаянно боролся за тебя, при этом не обманываясь, что моя цель — это лишь выполнение его условий, а не ты сама. Вот в чем его жестокость. Энрике специально поставил одно заведомо невыполнимое условие, чтобы заставить меня понять это. — Антон криво улыбнулся. — Но ему не нужно было так стараться. Я понял, что мне нужна лишь ты.

— Это условие — как раз то, что я не могу родить тебе ребенка?

— Он также знал, что если я встречу своих братьев, то буду советовать его адвокату, куда надо вкладывать деньги. Таким образом, он решил убедиться в том, что у меня не будет возможности отказаться. Вместо этого деньги перешли к тебе, и я лишь должен буду позаботиться о них.

— Я сама могу позаботиться о своих деньгах. — Кристина гордо подняла голову.

В ответ Антон горестно улыбнулся.

— Надеюсь, что не сможешь, Кристина. На самом деле я сделал так, что теперь сам представляю все твои интересы.

Он взял письмо и показал ей последний параграф:

«Вы приглашены в офис адвокатской конторы «Эстес и партнеры» четырнадцатого февраля в шестнадцать часов для оглашения последней воли Энрике Рамиреса в присутствии остальных наследников».

— Твоих братьев!

— Если только они смогли не попасть в ловушки, которые им наверняка расставил Энрике.

— Твои братья…

Кристина все поняла. Антон увидел, как в ее глазах замерцали искорки лукавства.

— И ты пойдешь туда вместо меня, потому что ты у меня такой умный, такой целеустремленный, такой сильный… и ты любишь меня, да?

Когда день подошел к концу и празднование закончилось, молодожены удалились в свой номер. Официальный статус мужа и жены придал их любовным отношениям еще больше остроты.

— День святого Валентина, — пробормотал задумчиво Антон спустя какое-то время.

— Ммм? — Кристина не хотела нарушать то чувство отрешенного блаженства, в котором она сейчас пребывала.

— Четырнадцатого февраля — это День святого Валентина. Интересно, что за безнадежный романтик выбрал эту дату для встречи братьев?

— Твой отец?

— Нет. — Антон задумчиво покачал головой. — У меня для выполнения его условий оставалось в запасе еще пара месяцев. Полагаю, что перенос этой даты означает, что мои братья смогли справиться с трудностями быстрее, чем ожидалось.

— А ты не справился со своим заданием. Ты его провалил.

— Но зато я заполучил женщину, которой достанется мой кусок пирога. — Он улыбнулся. — Я победитель, каким был всегда.

— И очень самонадеянный. Я еще могу отказать тебе в праве представлять меня на этом собрании.

— Но ты так не сделаешь.

— Нет. — Кристина прижалась к нему еще теснее. — Интересно, а твои братья похожи на тебя? — произнесла она с любопытством. — Представляешь, что будет, если сразу трое похожих на тебя и таких же самодовольных мужчин соберутся в одном месте?

— Наверное, мы сразу возненавидим друг друга. Кристина подняла голову и нежно провела пальцем по губам Антона. — Ты волнуешься, как все пройдет?

— Да… И просто в нетерпении, когда же это случится. На самом деле… — он пошевелился, чтобы притянуть Кристину к себе поближе, — даже слишком много думаю об этом. Мне надо чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься от этих мыслей.

— Например, сексом?

— Нет, любовью. Любовью с моей прекрасной желанной женой, — поправил Кристину Антон. — Ведь это самое лучшее занятие… 

Примечания

1

Meu querido (порт.) — мой дорогой. — Здесь и далее прим. перев

(обратно)

2

Minha amiga (порт.) — друг мой

(обратно)

3

Querida (порт.) — дорогая.

(обратно)

4

Meu Dues (порт.) — Боже мой.

(обратно)

5

Sim (порт.) — да

(обратно)

6

Obrigado (порт.) — спасибо.

(обратно)

7

Triste, fraco, patetico {порт.) — несчастная, безвольная, жалкая.

(обратно)

8

Minha esposa bonita {порт.) — моя прекрасная супруга

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

*** Примечания ***