Перевел Иван Ющенко
Возле дома стояла машина Веры, других не было, и Берт поблагодарил за это Бога. Он въехал в проезд и остановился возле пирога, который вчера уронил. Пирог по–прежнему валялся на асфальте — перевернутая алюминиевая тарелочка в нимбе из тыквенной начинки. Первый день после Рождества.
На Рождество он приезжал навестить жену и детей. Вера его предупредила заранее. Дала полный расклад. Заявила ему, что он должен уехать к шести, потому что ее друг со своими детьми приезжает на ужин.
Они сидели в гостиной и сосредоточенно разворачивали подарки, которые привез Берт. Открывали его пакеты, а другие, обернутые праздничной бумагой, стопкой лежали под елкой, дожидаясь шести часов.
Он смотрел, как дети открывают свои подарки, а Вера пока развязывала ленточку на своем. Стянула бумагу, открыла крышку коробки и вытащила кашмировую кофту.
— Как мило, — сказала она. — Спасибо, Берт.
— Примерь, — сказала дочь.
— Надень, — сказал сын.
Берт поглядел на сына с благодарностью за то, что тот его поддержал.
Она примерила. Ушла в спальню и вышла в кофте.
— Как мило, — сказала она.
— На тебе мило, — произнес Берт и почувствовал, как сдавило в груди.
Потом открыл свои подарки. От Веры — подарочный чек в мужской универмаг Сондхайма. От дочери — набор из расчески и массажной щетки. От сына — шариковая ручка.
Вера принесла содовой, они немного поболтали. Но в основном — смотрели на елку. Потом дочь встала и начала накрывать к ужину, а сын ушел к себе.
Берту же не хотелось вставать. Ему нравилось сидеть у камина, со стаканом в руке, в собственном доме, у себя дома.
Вера ушла на кухню.
Время от времени появлялась дочь и ставила что‑нибудь на стол. Берт глядел на нее. Смотрел, как вкладывает сложенные льняные салфетки в бокалы для вина. Как ставит тонкую вазу в центр стола. Как вкладывает в нее цветок, осторожно–преосторожно.
Поленце из воска и прессованных опилок горело в камине. Коробка с пятью такими же стояла перед очагом. Он поднялся с дивана и положил их все в огонь. Посмотрел, как запылали. Потом направился к задней двери. По пути увидел на буфете шеренгу пирогов. Взял, сложив стопкой, все шесть — по одному за каждый десяток ее измен.
На проезде впотьмах он выронил один, пока возился с дверью.
Передняя дверь теперь постоянно была закрыта — после того, как в замке сломался ключ. Он обогнул дом. На задней двери висел рождественский веночек. Берт постучал в стекло.
Вера была в купальном халате. Увидев его, она вздрогнула. Чуть приоткрыла дверь.
Берт произнес:
— Я хочу извиниться за вчерашнее. И перед детьми тоже.
— Их нет дома. — Она стояла на пороге, а Берт — во дворике, возле куста филодендрона. Он снял какую‑то ниточку с рукава.
Она сказала:
— У меня нет больше сил терпеть. Ты пытался спалить дом.
— Не пытался.
— Пытался. Мы здесь все свидетели.
Он ответил:
— Можно, я войду, и мы об этом поговорим?
Вера запахнула халат на горле и отступила.
Он зашел.
— Мне где‑то через час надо идти.
Осмотрелся. Мигала елка. В углу дивана лежала стопка цветных бумажных салфеток и блестящие коробки. На блюде в центре стола грмоздился остов индейки. Жесткие объедки на ложе из петрушки. Как в жутком гнезде. Зола горкой лежала в камине. Там же валялись пустые банки из‑под газировки «Шаста». След копоти подымался по кирпичам до самой каминной полки: дерево, за которым след прерывался, обгорело до черноты.
Он повернулся и пошел обратно на кухню. Спросил:
— Во сколько вчера ушел твой друг?
— Если ты опять за старое — можешь уходить сразу, — ответила она.
Он выдвинул табуретку и сел за кухонный стол, прямо перед большой пепельницей. Закрыл глаза и снова открыл. Отодвинул занавеску и выглянул на задний двор. Увидел перевернутый велосипед без переднего колеса. Увидел полоску травы вдоль декоративного штакетника.
Вера набирала воду в кастрюлю.
— Ты помнишь День Благодарения? — спросила она. — Я тогда сказала, что это последний праздник, который ты нам портишь. Есть яичницу с беконом вместо индейки в десять вечера!..
— Я знаю, — произнес он. — Я же сказал, извини.
— Что мне твои извинения?
Сигнальный огонек опять не работал. Она стояла у плиты, пытаясь зажечь газ под кастрюлькой.
— Не обожгись, — сказал он. — Осторожно, а то загоришься.
Он представил, как загорается ее халат, он выпрыгивает из‑за стола, швыряет ее на пол и перекатывает до самой гостиной, где накрывает ее своим телом! Или лучше сбегать в спальню за одеялом?
— Вера?
Она взглянула на него.
— У тебя есть что‑нибудь выпить? Я бы сегодня не отказался.
— Там немного водки в морозилке.
— С каких пор ты держишь водку в морозилке?
— Не спрашивай.
— Ладно, — ответил он. — Не буду.
Он достал водку и плеснул немного в чашку, которую нашел на стойке.
Она спросила:
—
Последние комментарии
3 часов 44 минут назад
9 часов 28 минут назад
10 часов 35 минут назад
11 часов 33 минут назад
11 часов 47 минут назад
20 часов 57 минут назад