Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература [Михаил Михайлович Дунаев] (fb2) читать постранично

- Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература 4.67 Мб, 1384с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Михаил Михайлович Дунаев

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

М. М. Дунаев

Вера в горниле

СОМНЕНИЙ

ПРАВОСЛАВИЕ

И РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

в XVII-XX вв.

Одобрено

Ученым Советом

Московской Духовной Академии

ИЗДАТЕЛЬСКИЙ СОВЕТ

РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

МОСКВА 2003

ББК 86-372 В 31

По благословению

Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АЛЕКСИЯ II

Автор: М.М. Дунаев — профессор Московской Духовной Академии, доктор богословия, доктор

филологических наук.

В 31 М.М. ДУНАЕВ. Вера в горниле сомнений: Православие и русская литература в XVII—XX веках. — М.:

Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2003. — 1056 с.

В основу книги положен курс лекций, читаемый автором в Московской Духовной Академии и одобренный ее

Ученым Советом. Здесь впервые дано систематизированное изложение истории отечественной словесности XVII—

XX веков в православном осмыслении. Автор последовательно прослеживает путь религиозных исканий крупнейших

и малоизвестных писателей. На примере главных героев лучших произведений отечественной классики показано

становление их православного миросозерцания и пути их ко Христу через горнило сомнения.

Кроме того, автор анализирует литературу последнего времени, отражающую в себе состояние бездуховного

общества и приводит причины его кризиса.

В издании сохранен стиль авторского изложения и Цитирования.

ISBN 5-94625-023-Х

© Издательский Совет

Русской Православной Церкви © Дунаев М.М., 2002

ВСТУПЛЕНИЕ

Важнейшее качество нашей отечественной словесности — её православное

миропонимание, религиозный характер отображения реальности. Религиозность литературы

проявляется не только в связи с церковной жизнью, и не в исключительном внимании к сюжетам

Священного Писания, а в особом способе воззрения на мир. Литература нового времени

принадлежит светской секулярной культуре, она не может быть сугубо церковной. Однако

Православие на протяжении веков так воспитывало русского человека, так учило его осмыслять

своё бытие, что он, даже видимо порывая с верою, не мог до конца отрешиться от православного

миросозерцания.

Именно Православие повлияло на пристальное внимание человека к своей духовной

сущности, на внутреннее самоуглубление, отраженное литературой. Православие — основа

русского миропонимания и русского способа бытия в мире.

"Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием " (Рим. 7,22).

Православие устанавливает единственно истинную точку зрения на жизнь, и эту точку

зрения усваивает (не всегда в полноте) русская литература в качестве основной идеи, становясь

таким образом православной по своему духу. Православная литература учит православному

воззрению на человека, устанавливает правильный взгляд на внутренний мир человека,

определяет важнейший критерий оценки внутреннего бытия человека: смирение.

Вот почему новая русская литература (вслед за древнерусской) задачу свою и смысл

существования видела в возжигании и поддерживании духовного огня в сердцах человеческих.

Вот откуда идет и признание совести мерилом всех жизненных ценностей. Своё творчество

русские писатели сознавали как служение пророческое (чего католическая и протестантская

Европа не знала). Отношение к деятелям литературы как к духовидцам, прорицателям

сохранилось в русском сознании до сих пор, хотя и приглушенно.

Важно, что и те процессы в литературе XIX столетия, которые развивались как бы вне

православной традиции, характерны не индифферентизмом по отношению к религии, но

активным отталкиванием от неё, противостоянием Православию. Это позволяет рассматривать и

названные процессы в тесной связи с общим ходом всего литературного творчества русских

классиков.

Отечественная литература была (воспользуемся гоголевским образом) "незримой

ступенью" ко Христу, она преимущественно отразила то испытание веры, которое совершалось в

жизни народа и отдельного человека, которое, собственно, и есть главное испытание,