пешком идёшь, — сказала она ему вслед и покачала головой.
— Ничего, не печалься, — крикнул ей Бутин и здоровой рукой помахал на прощанье,— от пешки нет замешки.
Он шёл дальше к фронту. Завтра к утру Бутин придёт в свою часть, доложит подполковнику Яру ни ну: «Прибыл из санбата...»
* * *
Тихо в лесу на ночном привале, только окрик часового, только хруст ветки, обломившейся под напором ветра, да громкое чавканье сапога в топкой лесной чаще.
Не попрощавшись ни с кем, незаметно ушла Никитична. Старым, изведанным путём через рвы и окопы, через проволочное заграждение пробирается она на запад в районный центр к руководителю подпольной группы.
Где-нибудь на той стороне фронта её задержит гитлеровец, обыщет и, не найдя ничего подозрительного, швырнёт ей обратно мешок с сухарями и грязные, долго служившие карты. И пока она будет прятать карты в обвисший чулок, фашист разглядев её, поспешно надвинет пониже на лоб ей ветхий шерстяной платок, отбежит назад и щёлкнет аппаратом, В письме своей родне «мит Грус унд Кус фон вайтен Остен» [2] он пошлёт фотографию Никитичны, на которой из-под платка внимательно и враждебно будут смотреть её маленькие глазки, и подпишет под снимком: «Руссише Типе».
Еще зарево обжигает родное небо, но путь Никитичны стал короче — Красная Армия подходит к её родным местам.
А в урочный час по приказу подполковника Ярунина разведчики седлают коней. Фашистские диверсанты высадятся в лесу севернее Чертелина, и отряд разведчиков уходит в засаду.
Коротки стали ночи. Спят полки перед боем, на рассвете снова наступление.
Накинув на плечи шинель, подполковник Ярунин обходит расположение штаба.
Разведчики в войсках и в стане врага бесщадно, кропотливо и незаметно творят своё дело, они обезвредят врага, обезопасят продвижение частей.
Высоко в небе гудит самолёт противника. Часовой кричит, надрываясь:
— Палатка младшего лейтенанта Белоухова! Окошко неплотно прикрыто! Эй, кто там, демаскируете!
Подполковник раздвигает дверцы, согнувшись заходит в палатку. На топчане, укрытая одеялом и шинелью, спит помощница Белоухова — Люба. Белоухов в наушниках сидит на ящике из-под патронов возле большого аппарата,
— Приём. Прием, — устало твердит он, не замечая вошедшего подполковника.
И вдруг голос его дрогнул, зазвенел:
«Брат», «Брат», «Брат», — взволнованно повторяет он.— Я ракета. Слышу вас...
Примечания
1
С приветом и поцелуем с далекого Востока
(обратно)
2
С приветом и поцелуем с далекого Востока
(обратно)
Последние комментарии
17 минут 19 секунд назад
20 минут 58 секунд назад
31 минут 27 секунд назад
37 минут 36 секунд назад
39 минут 42 секунд назад
42 минут 48 секунд назад