Муми-тролль и страшная комета [Туве Марика Янссон] (fb2) читать онлайн

- Муми-тролль и страшная комета (пер. Ирина Петровна Токмакова) (а.с. Муми-тролли -2) (и.с. Классика детям) 1.54 Мб, 82с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Туве Марика Янссон

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Туве Янссон Муми-тролль и страшная комета


Глава первая, в которой Муми-тролль становится искателем жемчуга, Снифф находит грот, и появляется Ондатр


В то самое утро, когда Муми-папа закончил строительство моста через речку, малышка Снифф сделал открытие. Он обнаружил никому дотоле неведомую дорогу. Она уползала куда-то в самые тёмные участки леса, и Снифф долго-долго стоял, пристально к ней приглядываясь.

«Надо обсудить это с Муми-троллем, — подумал он. — Надо обследовать её вместе, одному слишком рискованно».

Он сложил крестом две веточки, чтобы вновь легко найти это место, и помчался к дому. Долина, где стоял их дом, была удивительно красивой. Её окружали высокие зелёные деревья. Цветущий луг пересекала неторопливая речка. Она бежала вокруг синего Муми-дома, а затем направлялась всё дальше, туда, где обитали самые разные зверюшки, которые всё время пытались угадать, откуда же к ним прибегает эта река.

«Какие они удивительные, эти реки и дороги, — размышлял Снифф. — Глядишь, как они от тебя убегают, и тебе тоже вдруг начинает хотеться кинуться за ними вслед и разузнать, где же они кончаются…»

Когда Снифф добрался до дома, Муми-тролль был занят тем, что подвешивал качели.

— Привет, — сказал Снифф. — Знаешь что, я открыл совсем новую дорогу. Она выглядит опасной.

— Опасной? — переспросил Муми-тролль.

— Я бы сказал, чрезвычайно опасной, — с серьёзным видом подтвердил Снифф.

— Пойдём посмотрим. Но тогда надо бы взять с собой побольше бутербродиков. И соку, — сказал Муми-тролль.

Он подошёл к кухонному окну и обратился к маме:

— Мам, послушай, мы сегодня будем завтракать в лесу.

— Очень хорошо, — согласилась Муми-мама.

Она взяла корзиночку, которая стояла рядом с кухонным столом, и сложила туда бутерброды. Затем она прибавила ещё горсть карамелек, отсыпав их из стеклянной банки, два больших яблока, парочку оставшихся от ужина жареных колбасок и бутылку ягодного сока домашнего приготовления.

— Отлично! — сказал Муми-тролль. — Пока, мам. Мы вернёмся не скоро.

— Ну-ну, — отозвалась Муми-мама.

Муми-тролль и Снифф прошли садом, пересекли луг, дальше — взобрались вверх по склону холма и направились к опушке тёмного леса. Там они остановились перевести дух, поставили корзинку на землю и огляделись. Муми-дом казался сверху крошечным, речка напоминала им брошенную кем-то ленточку, а качели и вовсе были неразличимы.

— Ты ещё так далеко без мамы никогда не заходил, — сказал малышка Снифф. — А я тут уже побывал — совсем один. И теперь я покажу тебе дорогу, которую я сам обнаружил.

Он стал метаться то вправо, то влево, то приглядывался, то принюхивался, пробовал сориентироваться по солнцу и наконец воскликнул:

— Здесь! Вот она! Как? Что скажешь? Разве эта дорога не выглядит опасной, а? Давай, иди ты первым!

Муми-тролль с великой осторожностью ступил под тёмные древесные своды. Там стояла мёртвая тишина.

— Смотри во все стороны, — сказал Снифф. — Не подстерегает ли где опасность?

— Я не могу смотреть сразу во все стороны, — сказал Муми-тролль. — Ты идёшь сзади, так ты сзади и подстраховывай.

— Ой, нет-нет! — ответил Снифф с испугом. — Это гораздо страшнее, если что-то подкрадывается сзади, чем то, на что ты можешь наткнуться спереди! Давай уж лучше ты сам подстраховывай.

— Ну так иди вперёд, — не возражал Муми-тролль.

— Я так не согласен! — продолжал пугаться Снифф. — Может, мы пойдём рядышком, а?

И они пошли рядом, всё дальше углубляясь в лес. Зелёный сумрак сгущался и сгущался, дорога сначала поднималась в гору, потом пошла под гору, потом сделалась совсем узенькой, и наконец никакой дороги не стало совсем, а остались только мхи да папоротниковые заросли.

— Что ж это такое? — возмутился Муми-тролль. — Дорога должна обязательно куда-нибудь приводить. Ей не полагается так вот просто взять да и кончиться.

Он сделал несколько шагов, проваливаясь в мягкий мох.

— Неужели мы теперь никогда не вернёмся домой? — захныкал Снифф.

— Помолчи, — сказал Муми-тролль. — Слышишь?

Откуда-то из-за деревьев доносился легкий шум. Муми-тролль шагнул ещё разок-другой и принюхался. Ветерок принес влагу, и запах у него был приятный.

— Подожди! — закричал Снифф, бросаясь вдогонку. — Я боюсь один!

— Там за деревьями — море! — радостно воскликнул Муми-тролль и ринулся туда, откуда доносился шум. Потому что больше всего на свете любил купаться.

Но Муми-тролль остановился только тогда, когда добежал до самого берега. Он опустился на песок и стал смотреть на волны, одна за другой набегавшие на берег, и у каждой был гребень из белой пены. Вскоре из лесу примчался Снифф и уселся рядышком.

— Ты убежал от меня, — упрекнул он Муми-тролля. — Ты оставил меня одного посреди страшных опасностей.

— Я так обрадовался, — объяснил своё поведение Муми-тролль. — Я знал про долину, и речку, и горы, но я и не догадывался, что море так от нас близко. Ты погляди на волны!

— По-моему, они холодные и сердитые, — буркнул Снифф. — Если броситься в эти волны, то весь вымокнешь, а если сверху на них покачаться, то закачаешься и схлопочешь морскую болезнь.

— Разве ты не любишь нырять? — спросил Муми-тролль удивлённо. — Ты умеешь нырять с открытыми глазами?

— Умею, но не хочу, — отрезал Снифф.

Муми-тролль, отдохнув немножко, подошёл к воде и окунулся.

— Смотри, нарвёшься на что-нибудь этакое! — прокричал Снифф. — Никогда нельзя знать, что там, под водой!

Но Муми-тролль не стал его слушать. Он нырнул в набежавшую волну, всю насквозь освещённую солнцем. Сперва он не видел ничего, кроме зелёных пузырей света, а затем разглядел целые леса водорослей-фукусов, которые колыхались над песчаным дном. Песок на дне был уложен волнистыми рядами и украшен ракушками, нежно-розовыми внутри и белыми снаружи. Чем дальше от берега, тем темнее становилась вода, и вдруг всё обрывалось в какую-то бездонную пропасть. Муми-тролль решительно повернул назад, оседлал волну и вместе с ней выплеснулся на берег.

На берегу сидел Снифф и неизвестно к кому взывал о помощи.

— Я уж думал, ты утонул, — в отчаянии вопил Снифф. — Или тебя проглотила акула. Что бы я стал без тебя делать?

— Не говори глупостей, — сказал Муми-тролль. — Я опытный ныряльщик. И, между прочим, там, на морском дне, меня осенила блестящая мысль. Только это секрет.

— Какой? — спросил Снифф. — Большой-большой? Такой, когда говорят «провалиться мне на этом месте, если я разболтаю», да?

Муми-тролль кивнул.

Провалиться мне на этом месте, — торопливо забормотал Снифф, произнося клятву. — Пусть грифы расклюют мои высохшие косточки и пусть я больше никогда в жизни не поем мороженого, если я разболтаю этот секретный секрет. Ну говори!

— Я стану искателем жемчуга, — торжественно провозгласил Муми-тролль. — И сложу весь свой жемчуг в большой ящик. Потому что все беленькие камушки — это жемчуг. Те, которые очень-очень круглые и очень-очень белые.

— И я сделаюсь искателем жемчуга, — закричал Снифф, воодушевляясь. — Я буду искать его на берегу. Весь берег усеян камешками, очень белыми и очень круглыми.

— Да нет, ты не понял, — сказал Муми-тролль. — Жемчужины — это те, что находятся под водой. Ну пока!

И он снова окунулся в волны прибоя.

— А кем же тогда буду я? — крикнул Снифф ему вдогонку.

— А ты будешь тем, кто находит ящики для искателя жемчуга, — сказал Муми-тролль и нырнул в глубину.

Снифф медленно побрёл вдоль берега.

— Конечно, тебе достаётся всё самое интересное, — бормотал он. — Это всё потому, что я такой маленький.

Он какое-то время честно высматривал ящик, но ни одного не попалось ему на пути. Только водоросли и обломки досок. Берег тянулся далеко-далеко, и был он пустынный-пустынный и приводил к высокой горе, поднимавшейся прямо из воды. Она вся до самой вершины была забрызгана морской пеной.

— Ну это уже становится совсем невесело, — сказал Снифф самому себе. — Я так не хочу! Не хочу я быть маленьким, и потом что это за жизнь — поиграть не с кем. Нет, я так не согласен!

И в этот самый момент малышка Снифф увидел котёнка, который бродил сам по себе на самой вершине горы. Шкурка его была в чёрных и белых пятнышках, кверху торчал совсем маленький хвостик. Снифф так обрадовался, что тут же перестал сердиться на Муми-тролля.

— Кисанька, кисанька, — стал он звать котёнка. — Спускайся ко мне, давай познакомимся, а то мне тут так грустно одному.

Котёнок глянул на него жёлтым глазом через плечо и пошёл себе дальше. Тогда Снифф стал карабкаться наверх. Он всё лез и лез по мокрой отвесной стене и все время окликал котёнка. Когда Снифф наконец добрался до самого верха, котёнок залез на узкий гребень скалы и пошёл, балансируя, по нависшему выступу.

— Не удирай от меня! — крикнул ему Снифф. — Ты мне очень нравишься!

Но котёнок продолжал свой путь, всё больше и больше удаляясь от него. Под скалой плескались волны. Малышка Снифф почувствовал, как у него слабеют коленки. Сердце его тревожно стучало.

Он пополз вслед за котёнком. Он полз и думал: «Какой милый, пушистый котёночек. И он ещё меньше меня. О, покровитель всех маленьких зверюшек, прошу тебя, пусть этот котёнок будет моим и пусть Муми-тролль как следует удивится».

Никогда в жизни ему ещё не было так страшно, и вместе с тем никогда не чувствовал он себя таким храбрецом. И вдруг совершенно неожиданно он оказался у входа в грот — настоящий грот в настоящей скале. У него перехватило дыхание. На такой грот можно набрести только раз в жизни или вообще — ни разу. В гроте был песчаный пол и гладкие, темные стены. А на самом верху светилось отверстие, как окошечко, сквозь которое виднелось небо. Солнышко нагрело песок. Снифф заполз в грот.

Он ничком лёг на песок и решил, что тут он проведёт весь остаток жизни.

«Я вырою ямку, — думал он, — чтобы в ней было удобно спать, и вечерами буду любоваться закатом».

Однако странный котёнок исчез, как не бывал. Возвращаться обратно по отвесной скале было уже не так страшно. Подумать только, он, Снифф, сам, совершенно самостоятельно нашёл такой замечательный грот!

Муми-тролль всё ещё продолжал свою охоту за жемчугом. Он то нырял в глубину, то словно пробка выскакивал и качался в волнах прибоя. На берегу лежало множестве белых круглых камешков.

— А, это ты? — воскликнул он, заметив подошедшего Сниффа. — Где ящик?

— Вылезай! — кричал Снифф. — Скорей вылезай на берег! Я кое-что нашёл! Нечто такое! Один! Совершенно самостоятельно, преодолев страшные опасности! Ты не можешь себе представить!

— Хороший ящик, да? — спросил Муми-тролль и, покачиваясь, вышел из воды, неся две полные пригоршни жемчужин.

— Что ты всё «ящик» да «ящик»! Заладил одно и то же! — возмущался Снифф. — Провались они, все твои ящики! Я нашёл грот. Мой собственный грот.

— Правда, что ли? — удивился Муми-тролль. — И вход в него есть? И каменные стены? И песчаный пол?

— Всё, всё там есть! — гордо отозвался Снифф. — И ты сможешь поместить туда свои жемчужины, если отдашь мне половину или хотя бы три полных горсти!


Жемчужины выглядели ещё более натуральными и белыми, когда их принесли в грот. Муми-тролль и Снифф улеглись на спину на песочек и смотрели в окошечко, наверху в котором голубело небо. Время от времени в грот залетали солёные морские брызги, а поток солнечных лучей становился все шире и шире.

Сниффу страшно хотелось рассказать про котёнка. Но он не решился. Сначала надо было его отыскать и подружиться с ним. Тогда котёнок стал бы за ним бегать повсюду. И в один прекрасный день они вместе появились бы на веранде, и Муми-тролль воскликнул бы:

— Правда, что ли? У тебя есть свой собственный котёнок, который повсюду за тобой бегает?

Надо было бы поставить блюдечко молока в саду. И каждый вечер…

Снифф вздохнул.

— Я хочу есть, — сказал он. — Подумать только, что от счастья даже поесть можно забыть!

Время близилось к вечеру, когда Муми-тролль и Снифф подошли к синему домику в долине. В этот вечерний час речка текла медленно-медленно, а над ней перекинулся новый свежевыкрашенный мостик. Муми-мама была занята тем, что обкладывала ракушками цветочные клумбы.

— Хорошо провели время? — спросила она.

— Мы прошли целых десять миль, — похвастался Муми-тролль. — Я видел море! Я нырял в гигантские волны и нашёл нечто совершенно удивительное, что начинается на Ж и оканчивается на Г… Но что это, я не скажу, потому что это секрет!

— А я нашёл нечто, — вступил в разговор Снифф, — что начинается на Г и оканчивается на Т. А посредине есть ещё Р и О. Но больше я ничего не скажу, потому что это тоже секрет!

— Подумать только, сколько событий за один день! — сказала Муми-мама. — Суп на плите. Поешьте. И не поднимайте шум: папа пишет.

И она продолжила обкладывать клумбы ракушками: сперва голубую, потом белую, потом розовую — и так далее по очереди. Получалось очень красиво. Она потихонечку насвистывала какую-то мелодию и попутно думала о том, что, наверное, к ночи соберётся дождик.

— Будем надеяться, что дело обойдётся без наводнения, — проговорила она.

Ветер беспокойно раскачивал деревья, что-то им нашёптывая и вздыхая, и то и дело переворачивал листики изнанкой вверх. Мама собрала оставшиеся ракушки и вошла в дом как раз в тот момент, когда на землю упали первые крупные капли дождя.

Муми-тролль и Снифф заснули на ковре в гостиной. Мама накрыла их одеялом и уселась в кресло у окошка, чтобы поглядеть на дождик. Это был сильный, серый дождь, благодаря которому быстро сгущались ранние сумерки. Он тихими шагами прохаживался по крыше, шелестел в саду, шумел в лесу и там, далеко-далеко, понемножку заливал грот малышки Сниффа.

И где-то, неизвестно где, в каком-то страшно секретном месте заснул, обернув вокруг себя хвост, маленький котёнок.

Поздно ночью, когда все в доме спали, Муми-папа вдруг услышал какой-то жалобный звук. Он сел на постели и прислушался. Дождь с шумом выплёскивался через водосточные трубы, деревянный ставень хлопал на сильном ветру. Жалобный звук повторился. Муми-папа накинул халат и пошёл осматривать дом. Сперва он заглянул в голубую комнату, потом в жёлтую и наконец в пёструю. Везде царила тишина. Тогда Муми-папа открыл входную дверь на веранде и поглядел в ночную темноту. Его карманный фонарик осветил лесенку, потом мокрую траву: капельки дождя блестели в луче фонарика, как алмазы.

И вдруг он разглядел сам не зная кого — кого-то мокрого и жалкого, с блестящими черными глазками и обвисшими усами.

— Ради всего святого, кто это такой? — воскликнул Муми-папа.

— Меня зовут Ондатр, — откликнулось незнакомое существо слабеньким голоском. — Я несчастный и бездомный. Видите ли, когда вы строили мост, то мой дом под берегом раскололся пополам. Оно, конечно, с философской точки зрения, неважно, жив ты или умер. Но я так сильно простудился, что прямо и не знаю, что мне делать…

— Я страшно сожалею! — воскликнул Муми-папа. — Я ведь и не догадывался, что вы проживаете под мостом. Заходите, заходите, прошу вас. Жена сейчас найдёт местечко, где вам постелить постель.

— Постели меня не так уж и интересуют, — задумчиво отозвался Ондатр. — Это лишние предметы домашней обстановки. Для философа безразлично, хорошо он себя чувствует или не очень. Но во всяком случае у меня до сих пор была вполне хорошая норка.

Он отряхнулся, разбрызгивая воду, и спросил:

— Что это за дом?

— Да так, обыкновенный Муми-дом, — отозвался папа. — Я его сам построил. Не хотите ли стаканчик яблочного вина — от простуды?

— В общем-то, это не обязательно, — ответил Ондатр. — А впрочем, пожалуй.

Муми-папа, не зажигая света, тихонько пробрался на кухню, стараясь никого не разбудить. Он потянулся за бутылочкой яблочного вина, которая помещалась на самой верхней полке шкафчика. И пока он в темноте шарил в шкафу, он случайно задел салатницу, и та со страшным грохотом полетела на пол. Весь дом мгновенно проснулся, послышались крики, топот, хлопанье дверей, а на пороге кухни появилась Муми-мама со свечой в лапе.

— А, это всего лишь ты, — облегчённо сказала она. — А я было подумала, что к нам в дом забрались воры.

— Я только хотел достать бутылочку с яблочным вином, — объяснил Муми-папа. — Но какой-то осёл поставил эту проклятую салатницу на самый край.

— Ну и хорошо, что она разбилась, — утешила его Муми-мама. — Она была совсем некрасивая. Встань на стул, тебе будет удобнее достать вино с верхней полки. Налей и мне стаканчик за компанию.

Муми-папа влез на стул, достал бутылку и три стаканчика.

— А третий-то для кого? — удивилась мама.

— Это для Ондатра, — сказал Муми-папа. — Он остался без дома и теперь будет жить у нас.

На веранде зажгли керосиновую лампочку, и все трое чокнулись стаканчиками и выпили за здоровье друг друга. Муми-тролль и Снифф тоже получили разрешение присутствовать, несмотря на то что была глубокая ночь. Только они пили не вино, а молоко. Дождик продолжал скакать по крыше, ветер тоже разбушевался не на шутку. Он завывал в трубе, а дверцы тревожно подрагивали.

Ондатр уткнулся носом в окошко и уставился в темноту.

— Это какой-то неестественный дождь, вывел заключение Ондатр.

— А разве не все дожди — естественные? — удивился Муми-папа. — Хотите ещё стаканчик?

— Полстаканчика, — сказал Ондатр. Спасибо. Я немного согрелся. Большие потрясения меня уже не так волнуют. Но лучше не быть простуженным, когда они начнут тебя потрясать.

— Да, конечно, — согласилась Муми-мама. — Но, по-моему, наводнения пока что не предвидится.

Ондатр только фыркнул в ответ.

— Вы не понимаете, о чём я говорю, — сказал он, обращаясь к Муми-маме. — Разве вы ничего такого не уловили в воздухе за последнее время? И у вас не появлялось никаких предчувствий?

— Не-е-ет, — удивлённо протянула Муми-мама.

— Что-нибудь опасное? — прошептал Снифф, уставившись на Ондатра.

— Никогда не можешь знать, — пробормотал Ондатр. — Вселенная так велика, а Земля так ужасно мала и убога…

— Я думаю, нам всем стоит лечь и поспать, — торопливо перебила его Муми-мама. — Вредно рассказывать страшные истории посреди ночи.

Вскоре огни погасли и все в доме заснули. Но дождь и ветер не унимались до самого утра.

Глава вторая, в которой Ондатр делает страшные предсказания, а Муми-тролль и Снифф отправляются в дальний поход

Следующее утро выдалось пасмурным. Муми-тролль, проснувшись, встал и вышел в сад, мокрый и притихший после вчерашней непогоды. Ветра не было, и дождь перестал. Но что-то было не совсем так, как всегда. Он стоял, и приглядывался, и поворачивал голову то вправо, то влево, пока наконец понял.

Решительно всё сделалось серым! Не только небо и речка, но также и деревья, и земля, и дом. Всё на свете было серым, и это пугало. Точно всё за одну ночь стало неживым, помертвело.

— Как страшно, — тихонько пробормотал Муми-тролль. — Просто жутко!

Ондатр вышел из дома и направился к папиному гамаку. Гамак тоже выглядел серым. Ондатр улёгся в него и вперил взгляд в кроны серых яблонь.

— Послушай! — крикнул ему Муми-тролль. — Что происходит? Отчего это всё сделалось серым?

— Не мешай мне думать, — ответил Ондатр. Пойди поиграй. Играй сколько влезет. То, что мы не можем изменить, надо воспринимать философски.

— Что мы не можем изменить? — не понял Муми-тролль.

— Гибель планеты Земля, ясное дело, — спокойненько объяснил Ондатр.

Муми-тролль повернулся и поспешил на кухню, где Муми-мама готовила утренний кофе.

— Мама! — крикнул он. — Всё сделалось серым, а Ондатр уверяет, что Земля погибнет. Выйди, посмотри сама!

Муми-мама поставила кофейник на плиту и вышла вслед за сыном в сад.

— Так вот как это выглядит, — сказала она. — Интересно, как же всё могло так страшно заголиться?

Муми-мама провела лапкой по листику сирени. Лапа стала серой и слегка клейкой.

— Он сказал, что это был неестественный дождик, — взволнованно проговорил Муми-тролль. — Он ещё говорил, что в воздухе чувствуется что-то такое этакое и что у него по спине бегают мурашки. А ещё он говорил, что Земля слишком маленькая…

— Ну Ондатр был немножечко не в себе, — объяснила Муми-мама. — Будешь тут не в себе, если твой дом раскололся пополам, да ещё вдобавок ты схватил простуду. После завтрака я попробую стереть эту пыль. А пока перестань тревожиться и без нужды не пугай малышку Сниффа.

Она вошла в дом и обратилась к Муми-папе:

— Ты видел, что там делается снаружи? — спросила она.

— Конечно, — откликнулся Муми-папа с большим интересом. — Я принюхался. Пахнет фосфором. Весьма примечательное явление.

— Но это напугало детей, — перебила его Муми-мама. — А Ондатр пугает их ещё пуще. Ты не можешь попросить его говорить о приятных вещах или уж совсем помолчать, если он не может иначе.

— Я попробую, — обещал Муми-папа. Только, понимаешь, он столько времени жил в полном одиночестве, что не привык ни с кем считаться. Поэтому он и говорит, что ему в голову взбредёт.

Папа оказался прав. За утренним кофе Ондатр выстроил на обеденном столе целую вселенную.

— Предположим, что это Солнце, — сказал он, указывая на сахарницу. — А все эти корочки хлеба — звёзды. Вот эта хлебная крошка — Земля. А вселенная так велика, что ей нет конца. И во вселенной стоит непроглядная темнота. И там в темноте бродят небесные чудовища, скорпионы, медведицы, бараны…

— Да будет тебе, — перебил его Муми-папа.

Но Ондатр продолжал, не обращая на него внимания:

— И в ближайшей Солнечной системе нету места для вашей дурацкой веранды. Солнечная система там, далеко, снаружи!

И Ондатр швырнул бутерброд через окошко в сад.

— Послушай-ка, — сказала Муми-мама, отставляя подальше тарелку с бутербродами, — а много их, этих Солнечных систем?

— Полно, — ответил Ондатр с каким-то мрачным удовлетворением. — Из этого вы можете сделать вывод, какое маленькое значение имеет тот факт, погибнет Земля или не погибнет.

Муми-мама грустно вздохнула.

— Не желаю погибать, — завопил Снифф. — Я нашёл грот! Я погибать не согласен!

Муми-папа наклонился к Ондатру и сказал:

— Не хотите ли немножечко покачаться в гамаке? Я думаю, это будет очень даже приятно.

— Вы так говорите, чтобы от меня отделаться, — проворчал Ондатр. Он сдул крошку, которая изображала Землю, и она слетела со стола на пол.

Муми-тролль аж взвизгнул от ужаса.

— А теперь мы сходим на речку, — сказала Муми-мама. — Я научу вас делать тростниковые лодочки.


Время в этот день тянулось медленно. Муми-троллю и Сниффу не хотелось идти в грот. Они боялись, что Земля как раз начнёт погибать, когда их не будет дома. Искать жемчуг при этих обстоятельствах тоже казалось глупо. Они сидели на крылечке, которое почему-то казалось им самым безопасным местом, и шёпотом разговаривали друг с другом о мировом пространстве и о том, какое там небо не синее, а чёрное, и о Солнечной системе, которую уже больше не изображал выброшенный Ондатром бутерброд.

— Надо их как-нибудь отвлечь, — озабоченно сказала Муми-мама в разговоре с папой. — Они даже ни во что играть не хотят. Они только и думают о погибели Земли, про что Ондатр вбил им в голову.

— Надо их куда-нибудь отослать из дома, — сказал Муми-папа. — Ондатр тут толковал про Обсерваторию.

— Про что? — не поняла Муми-мама.

— Об-сер-ва-торию, — повторил папа. — Она находится где-то там, за рекой. Это такое место, откуда наблюдают за звёздами. Раз уж они больше ничем не интересуются, почему бы им не посмотреть на звёзды?

— Ты, наверное, прав, — сказала Муми-мама, продолжая вытирать пыль с сиреневых кустов.

Хорошенько всё обдумав, она направилась к крылечку.

— Мы с папой решили, что вам стоит совершить небольшую экскурсию, — сказала она.

— Мамочка, разве совершают экскурсии в то время, когда Земля вот-вот погибнет? — удивился Муми-тролль.

— Вселенная вся чёрная и полна больших и опасных звёзд, — пробормотал малышка Снифф.

— Я знаю, — сказала Муми-мама. — Вот как раз на эти звёзды-то вы пойдёте и посмотрите. Ондатр сказал, что есть такое место, тут неподалёку, откуда эти звёзды можно рассмотреть. Вот вы и выясните и расскажете нам, такие ли уж они большие, эти звёзды, и правда ли, что мировое пространство всё такое чёрное.

— Ты хочешь сказать, что тебе тогда стало бы спокойнее? — спросил Муми-тролль.

— Именно так, — отозвалась Муми-мама.

— Что ж, — согласился Муми-тролль. — Мы постараемся внести ясность в это дело. Я не хочу, чтобы ты тревожилась. Может быть, Земля на самом деле гораздо больше, чем думают некоторые.

Снифф от возбуждения почувствовал некую слабость в коленках. Он подумал:

«Я тоже пойду. Я не такой уж маленький!».

Он повернулся к Муми-маме и сказал:

— Будь спокойна. Мы наведём справки. Только, пожалуйста, не забывай ставить блюдечко с молоком на крылечко. А зачем — я сказать не могу. Это секрет.

Глава третья, в которой Муми-тролль и Снифф знакомятся со Снусмумриком, а в горах им встречается Хемуль, который ловит ночных бабочек

Наутро того дня, когда должно было начаться великое путешествие, Муми-тролль проснулся очень рано и тут же подскочил к окошку поглядеть, какая там погода. Было всё еще пасмурно. Над холмами низко висели тучи, а в саду не шевелился ни один листок.

— Снифф! — крикнул Муми-тролль. — Просыпайся! Нам пора собираться!

Он спустился вниз по лесенке со своей мансарды, чувствуя себя необычайно мужественным и сильным.

Мама паковала вещи им в дорогу. Она укладывала бутерброды в большой пакет, а на столе в гостиной уже лежала целая куча набитых рюкзаков, корзинок и коробок.

— Мамочка, — сказал Муми-тролль, мы всё это с собой тащить не сможем. Нас засмеют.

— В Пустынных горах холодно, — наставительно сказала Муми-мама, запихивая в рюкзак две тёплые фуфайки и сковородку. — У тебя есть компас?

— Есть, есть, — подтвердил Муми-тролль. — Но скажи, не могла бы ты хотя бы тарелки вынуть? Мы собирались есть с лопухов.

— Как хочешь, сыночек, — сказала мама и вытащила тарелки. — Папа налаживает плот. Ондатр ещё спит. А где Снифф?

— Да здесь я, здесь, — проворчал Снифф, не успевший ещё как следует проснуться.

Мордочка его была вся сонная и помятая. Шатаясь, он вышел на крылечко, бросил взгляд на блюдечко, и сон моментально с него слетел. Блюдечко уже не оставалось таким полным, как с вечера. Он был уверен, что из блюдечка лакали. Значит, ночью приходил котёнок.

Значит, он ещё вернётся, может, он будет дожидаться, когда Снифф возвратится домой. О, тогда пусть хоть провалится всё это мировое пространство!


У речного берега покачивался плот с поднятым парусом.

— Старайтесь держаться середины реки, — сказал Муми-папа, — и как только вы увидите нечто с круглой куполообразной крышей, знайте, что это Обсерватория. Ондатр сказал, что там находятся всякие разные профессора, которые не интересуются ничем на свете, кроме звёзд. И большими, и маленькими, и вообще всякими.

— Пока-пока! — прокричали Муми-тролль и Снифф, и их плот заскользил вниз по реке.

— Счастливо! — крикнула Муми-мама вдогонку. — Возвращайтесь домой не позже воскресенья, а то мы будем беспокоиться. Не забудьте надеть шерстяные штанишки, если похолодает. Желудочные таблетки — в левом кармашке рюкзака…

Но плот уже успел скрыться за ближайшей излучиной. Перед ними простиралась река с её незнакомыми, пустынными, манящими вдаль берегами.


Постепенно берега становились всё выше, вдалеке Пустынные горы поднимались к самым небесам. Река, как и небо, была серой, вокруг царила полная тишина. Птицы молчали, никакая рыба не плескалась в реке. И никакой Обсерватории не было видно на горизонте.

Малышка Снифф настоял на том, что он будет управлять рулевым веслом, но довольно быстро устал от этого занятия.

— Ну скоро, что ли, мы доплывём, — всё время спрашивал он Муми-тролля.

— Мы отправились в очень дальнее и серьёзное путешествие, — отвечал Муми-тролль. — Вряд ли кто ещё из маленьких зверьков предпринимал такое.

— Но ведь ничего интересного не происходит, — канючил Снифф. — Только серые, скучные берега, и совсем нечего делать. Уж лучше бы искать жемчуг или делать ямки, в которых можно спать в гроте…

— Жемчуг! — презрительно фыркнул Муми-тролль. — Это же просто белые камешки. А сейчас всё всерьёз, понимаешь? Земля может погибнуть когда угодно, и вот мы с тобой должны выяснить, как это предотвратить. Вчера ты ни о чём другом, кроме как об опасных звёздах, и говорить не хотел.

— То было вчера, — заметил Снифф.

А река стремилась всё дальше и дальше, серая и молчаливая. На закате они увидели около пятидесяти хатифнаттов, которые плыли куда-то на восток.

— Они весь год всё плавают и плавают в своих лодках, — заметил Муми-тролль. — Ты их когда-нибудь видел вблизи? Они ничего не говорят и ничем на свете не интересуются. Только плывут и плывут, уставившись глазами куда-то за горизонт. Папа говорил, что они никогда не попадают туда, куда задумали попасть, и всегда к чему-то стремятся…

Снифф посмотрел в сторону хатифнаттов.

Они были маленькие, беленькие, и у них совсем не было лиц.

— Нет, — сказал Снифф, — я их не видел вблизи и вовсе не испытываю такого желания. Скоро, что ли, мы доплывём?

Муми-тролль, вздохнув, сам взялся за рулевое весло. Плот обогнул следующую излучину. И вдруг Муми-тролль увидел неподалёку от берега нечто светло-желтое, напоминавшее по форме сахарную голову. Первый раз за весь день им попалось на глаза что-то цветное, а не серое.

— Что это там? — воскликнул Снифф. — Обсерватория?

— Нет, — сказал Муми-тролль. — Это палатка. Жёлтая походная палатка. И там внутри горит свет…

Когда они подплыли поближе, из палатки до них донеслись звуки губной гармошки. Муми-тролль направил плот к берегу.

— Есть тут кто? — позвал Муми-тролль.

Гармошка смолкла. Из палатки вышел мумрик в поношенной зелёной шляпе и с трубкой во рту.

— Привет! — сказал он. — Бросай чалку. И, кстати, не найдётся ли у вас на борту немного кофе?

— Целая банка! — прокричал Снифф. — И сахар есть. Меня зовут Снифф, и я почти всю дорогу управлял плотом, а дома у меня есть секрет, который начинается на К и кончается тоже на К. А это Муми-тролль. Его папа сам выстроил дом!

— Да? — сказал мумрик и посмотрел на них пристально. — А я — Снусмумрик.

Он развёл на берегу маленький костерок и поставил варить кофе.

— Ты совсем один тут живёшь? — спросил Муми-тролль.

— Я живу то здесь то там, — ответил Снусмумрик и принёс из палатки три чашки. — Сегодня так получается, что я здесь, — продолжал он. — А завтра могу оказаться в другом месте. Вот чем хороша жизнь в палатке. А вы куда-нибудь направляетесь?

— Да, в Обсерваторию, — серьёзно ответил Муми-тролль. — Мы хотим посмотреть на опасные звёзды и убедиться, что мировое пространство чёрное.

— Значит, вам предстоит долгий путь, — заметил Снусмумрик.

На какое-то время воцарилось молчание. Когда кофе закипел, Снусмумрик разлил его по чашкам и сказал:

— Кометы — вот страшные звёзды. Они появляются и исчезают, когда им вздумается. Может, никакая комета тут вовсе и не появится.

— А что это такое вообще — комета? — спросил Снифф, и глаза у него потемнели от смущения.

— Разве ты не знаешь? — удивился Снусмумрик. — Так вы же и отправились поглядеть на опасные звёзды! Комета — это такая страшная одинокая звезда, которая слегка сошла с ума и болтается в мировом пространстве, а за нею тянется блестящий хвост. Все остальные звёзды движутся своими определёнными путями. И только комета куда захочет, туда и шлёпнется. Может и сюда.

— И что же тогда будет? — прошептал Снифф.

— Ничего хорошего, — ответил Снусмумрик. — Вся земля разлетится на кусочки.

— Откуда тебе всё это известно? — озабоченно спросил Муми-тролль.

Снусмумрик пожал плечами.

— Люди говорят, — ответил он. — Налить ещё кофейку?

— Нет, спасибо, — сказал Муми-тролль. — У меня что-то пропал аппетит.

— И у меня пропал, — сказал Снифф. — Меня даже как-то стало подташнивать.

Они посидели молча, глядя на пустынный ландшафт. Снусмумрик опять взялся за губную гармошку и стал наигрывать какие-то неизвестные вечерние мелодии.

Теперь опасность обрела имя. Её звали Комета. Муми-тролль посмотрел на небо.

Оно было серое, спокойное, будничное. Но он-то уже знал, что там, за облачным покровом, летает звезда с большим сверкающим хвостом. И зовут её Комета.

— Когда же она прилетит? — спросил он.

— Вот это-то вам и надо выяснить в Обсерватории, — сказал Снусмумрик и встал. — Но сегодня вечером она точно не прилетит. Может, мы прогуляемся, пока еще не стемнело? — предложил он.

— Куда это? — испуганно спросил Снифф.

— Да куда угодно, — ответил Снусмумрик. — Можем, например, заглянуть в гранатовое ущелье.

— Гранаты? — оживился Снифф. — Натуральные?

— Не знаю, — ответил Снусмумрик. — Но они очень красивые.

И они все вместе направились в глубь пустынного края, осторожно пробираясь между острыми скалами и колючими кустами.

— Хорошо бы проглянуло солнышко, — сказал Снусмумрик мечтательно. — Тогда гранаты сверкали бы много ярче.

Снифф ничего не отвечал, только усы его встопорщились от нетерпения. Осторожненько, на цыпочках они вступили в дикое ущелье, где земля вся была прорезана глубокими трещинами. Свет тут был сумеречным, и было тихо и жутко. Все говорили друг с другом еле слышным шёпотом.

— Идите осторожно, — предупредил Снусмумрик. Потом он прошептал: — Пришли.

Муми-тролль и Снифф низко наклонились и пригляделись. Внизу, в глубокой расщелине, в неверном свете сумерек сверкали мириады красных камней. Точно тысяча маленьких комет в тёмном мировом пространстве.

— И это всё твоё? — с замиранием духа спросил Снифф.

— Моё, пока я живу здесь, — беззаботно откликнулся Снусмумрик. — Мне принадлежит всё, что я вижу и о чём думаю. Если хочешь, мне принадлежит весь мир.

— Как ты считаешь, могу я взять несколько камешков? — дрожащим голосом спросил Снифф. — На них можно купить целую яхту или, на худой конец, самокат…

— Да бери сколько хочешь, — сказал Снусмумрик и засмеялся.

Снифф начал осторожно спускаться в расщелину. Он дважды оцарапал себе нос и несколько раз чуть было не упал, но продолжал, не останавливаясь, приближаться к гранатам.

Когда Снифф наконец спустился в расщелину, он набрал воздуха в лёгкие и дрожащими лапами стал собирать гранаты. Чего стоят белые камешки Муми-тролля по сравнению с этим! Сверкающая груда камней всё росла и росла, а Снифф пробирался в расщелину всё глубже и глубже, не в состоянии вымолвить ни слова от восторга.

— Эй! — окликнул его Снусмумрик. — Ты поднимаешься?

— Нет ещё, — ответил Снифф. — Тут их так много.

— Солнце заходит, скоро похолодает, — крикнул ему Снусмумрик.

— Ладно-ладно… Сейчас… Погоди капельку… — И он ещё немного углубился в скалу. Оттуда, из глубины, ему навстречу сверкнули два огромных красивых граната.

Вот тут-то и случилось нечто ужасное. Гранаты зашевелились и моргнули. Они двинулись навстречу Сниффу. А за ними вслед двинулось чешуйчатое тело, которое производило противное холодное шуршание, касаясь камней.

Снифф издал какой-то нечленораздельный крик, повернулся и побежал. Он бежал вприпрыжку, он подскакивал, он нёсся, он скакал галопом. Он пополз наверх по каменной стене, хватаясь за нее лапками, потными от страха.

— Что это с тобой? — спросил Муми-тролль. — Куда это ты так спешишь?

Снифф не отвечал, а когда наконец долез до самого верха и перевалился через гребень, рухнул на землю маленьким жалким комочком.

Муми-тролль и Снусмумрик перегнулись через гребень и посмотрели вниз. Они увидели там страшную гигантскую ящерицу, которая уселась, скрючившись над грудой гранатов.

— Клянусь моим хвостом, вот это да! — воскликнул Муми-тролль.

Снифф сидел на земле и плакал.

— Ладно, дружочек, перестань плакать, — сказал Снусмумрик. — Всё ведь обошлось.

— Гранаты… — всхлипывал Снифф. — Я ведь даже ни одного-единственного не взял.

Снусмумрик сел напротив и сказал дружелюбным голосом:

— Я знаю. Жизнь всегда осложняется, когда хочешь обладать вещами. Вот почему я только смотрю на вещи, а когда ухожу, уношу их в своей голове. Это гораздо весе лее, чем таскать с собой тяжеленные чемоданы.

— Я мог бы носить их в рюкзаке, — с горечью заметил Снифф. — Это совсем не то же самое, что смотреть на вещи. Иметь их, знать, что они твои, — это совсем другое дело.

Он поднялся на ноги, громко шмыгнув носом. И они побрели назад по темнеющему ущелью слегка задумчивые и озабоченные.

Снусмумрик развлекал их по дороге тем, что играл на губной гармошке песенки, которых они никогда в жизни не слышали, и к тому же рассказывал всякие невероятные истории. Вернувшись, они сложили палатку и вместе со Снусмумриком погрузились на плот.

Река стала вроде как немного повеселее, она текла чуть быстрее, и к тому же там и сям на её поверхности возникали маленькие водоворотики. Вскоре она сделалась уже, а Пустынные горы ближе. Их вершины врезались прямо в тучу, которая, никуда не двигаясь, висела над землёй точно толстое одеяло. Но никакой Обсерватории нигде не было видно.

— Расскажи что-нибудь, — попросил Снифф Снусмумрика. — Только весёлое, не про кометы.

Снусмумрик сидел на корме и управлял рулевым веслом.

— Хотите послушать про огнедышащую гору? — спросил он.

Они кивнули с серьёзным видом.

Снусмумрик набил трубку, раскурил её и начал:

— Вот как это было. Однажды я попал в такое место, где вся земля была чёрной, потому что она была покрыта лавой. А под лавой что-то всё время грохотало — и днём и ночью. Это земля там крепко спала и ворочалась во сне. Огромные куски застывшей лавы громоздились в полном беспорядке, а над ними висело облако горячего пара, ну просто поверить в это было трудно. Я пришел туда как раз к вечеру, страшно уставший, и мне очень захотелось попить чайку. Вскипятить его ничего не стоило: надо было только наполнить кастрюлю водой из горячего ключа.

— И ты не обжёгся? — спросил Муми-тролль.

— А я передвигался на ходулях, — пояснил Снусмумрик. — На ходулях можно через любую лаву и через любую пропасть перебраться. Только, ясное дело, надо внимательно смотреть, чтобы ходуля в какую-нибудь расщелину не попала. Ну я сидел и пил чаи в самом прохладном месте, какое только сумел найти. Вокруг всё бурлило и испускало пар, и ни живой души, ни зелёной былиночки рядом не было. И вдруг земля, которая лежала и спала там, внизу, проснулась. И со страшным грохотом разверзся кратер, и оттуда вырвался столб пламени и огромное облако пепла.

— Огнедышащая гора! — воскликнул Снифф. — И что же ты стал делать?

— Да ничего, — ответил Снусмумрик. Смотрел. Это было жутко красиво. И я увидел множество духов огня, которые летали в воздухе и поблёскивали как искры. Потом стало нестерпимо жарко, и я подался прочь. На склоне горы я обнаружил родник и улёгся прямо на живот, чтобы напиться воды. Вода, конечно, была тёплая, но хоть не кипела. Тут подлетел один из духов огня. Он свалился в родник и мгновенно погас, только голова его продолжала тлеть, как головешка, и он кричал:

— Помогите! Спасите!

— И ты его спас? — спросил Снифф. Конечно, — отозвался Снусмумрик. — Он же мне не сделал ничего плохого. Только я об него обжёгся. Он скоро обсох и улетел. Но перед тем он сделал мне подарок. Это была бутылочка подземного подсолнечного масла. Такого, каким духи огня натираются, когда спускаются к центру Земли.

— И ты можешь пройти сквозь огонь, если намажешься этим маслом? — спросил Снифф, широко раскрыв глаза.

— Разумеется, — ответил Снусмумрик.

— Так что же ты раньше не сказал? — спросил Муми-тролль. — Значит, мы все спасены. Когда появится комета, то стоит только…

— У меня уже почти ничего не осталось, — огорчённо перебил его Снусмумрик. — Мне однажды пришлось выносить вещи из горящего дома. Я же не знал… Там в бутылочке совсем одна капля на донышке.

— Может, её хватит на маленького зверя, ну, к примеру, такого, как я? — спросил Снифф.

— Пожалуй, — сказал Снусмумрик, приглядевшись. — На всё, кроме хвоста. Хвост обязательно сгорит.

— Но тогда, может, хватит на маленького котёночка?

Но Снусмумрик не слушал его. Он понюхал воздух и насторожился.

— Река, — сказал он. — Вы ничего не замечаете?

— Она звучит как-то по-другому, — сказал Муми-тролль.

Так оно и было. Река как-то по-новому шумела и ворчала и вся была покрыта обширными водоворотами.

— Спустите парус, — распорядился Снусмумрик.

Течение становилось всё стремительнее и стремительнее. Река вела себя так, как человек, который возвращался из дальнего похода и вдруг обнаружил, что он уже почти дома. Берега сходились всё ближе и ближе, скалы становились всё выше и острее.

— Лучше бы пристать к берегу, — испуганно проговорил Снифф.

— Тут не пристанешь, — сказал Снусмумрик. — Надо доплыть до того места, где течение будет поспокойнее.

Но река совершенно не собиралась успокаиваться. Берега уже совсем сдвинулись и загнали её в узкое русло. Она неслась в глубь Пустынных гор. Плот кружился, им уже невозможно было управлять. Небо вверху тоже превратилось в узенькую полосочку. Впереди послышалось грозное клокотание.

Муми-тролль украдкой бросил взгляд на Смусмумрика, чтобы понять: он-то боится или нет? Снусмумрик не выпускал трубку изо рта, но она погасла. Чёрные стены ущелья, по которым стекала вода, проносились мимо, грохот усиливался, плот накренился и взлетел на воздух. Несколько мгновений вокруг носились только клочки белой пены да слышался грохот воды. Никто не расслышал сумасшедший крик Сниффа. Постепенно вода успокоилась, плот выровнялся, но зато провалился в полную темноту.

— Почему темно? — завопил Снифф.

Но ему никто не ответил. Пенящаяся вода отливала беловато-зелёным, всё остальное было погружено в непроглядный мрак. Береговые скалы сомкнулись над ними и образовали туннель, по которому плыл беспомощный плотик, то и дело кружась в водоворотах. Наконец водопад остался позади, но мрак и тишина всё ещё обступали путешественников.

— Все целы? — дрожащим голосом спросил Снифф.

— Кажется, целы, — отозвалсяМуми-тролль. — Будет что порассказать маме…

Но вот блеснул узенький луч света. Это Снусмумрик ухитрился достать карманный фонарик. Луч боязливо скользнул по воде и мокрым каменным стенам.

— По-моему, туннель становится все уже и уже, — тихонечко проговорил Муми-тролль. — Вам не кажется?

— Да вроде бы, — сказал Снусмумрик, пытаясь изобразить спокойствие. Но ему это плохо удавалось.

И тут раздался треск, и мачта рухнула на плот.

— Помогите мне выкинуть мачту за борт! — прокричал Снусмумрик. — Быстрее!

Мачта плюхнулась в воду и скрылась из виду. Они ждали, тесно прижавшись друг к другу. Вдруг что-то полоснуло Сниффа по ушам.

— Мои уши! — завопил Снифф. — Они задевают за потолок!

Он повалился на плот ничком и уткнулся носом в лапы. В этот момент плот ударился обо что-то и остановился.

— Сидите тихо! — скомандовал Снусмумрик. — Не шевелитесь!

Туннель наполнился призрачным серым светом. При этом свете они могли рассмотреть хотя бы носы друг друга. Снусмумрик включил фонарик и пристально глядел на воду.

— Мачта, — сказал он наконец. — Она легла поперёк и перегородила туннель. Видите?

Они присмотрелись. Чёрная, поблескивающая вода реки проносилась мимо, текла всё дальше и дальше, а чуть поодаль с грохотом срывалась в бездну.

— Надоели вы мне оба, — разревелся Снифф, — и ваши экспедиции, и все ваши кометы! Я говорил вам, что надо пристать к берегу!

— Да успокойся ты, — прикрикнул на него Снусмумрик. — Не бывает приключений без риска. Погляди-ка наверх.

Снифф поглядел. Там наверху, в скале, была узкая щель, в которую было видно серое небо.

— Что из этого? — прохныкал Снифф. — Я не муха. И даже если бы я был мухой, мне бы это всё равно не помогло, потому что у меня закружилась бы голова. Она у меня кружится с тех пор, как в детстве у меня было воспаление уха.

И он снова расплакался.

И тут Снусмумрик достал свою губную гармошку и начал играть. Он исполнял песни о небывалых приключениях, а в припевах к этим песням говорилось о чудесных спасениях и приятных сюрпризах. Снифф потихонечку успокоился и смахнул слёзы с усов. А песни сквозь щель наверху улетали в горы и там будили эхо за эхом и в конце концов разбудили одного Хемуля, который дремал сидя, положив перед собой свой сачок для ловли бабочек.

— Что бы это могло быть? — проговорил Хемуль и огляделся вокруг. Он бросил взгляд на небо, потом заглянул в сачок и даже отвинтил крышку у банки, куда он складывал пойманных жуков.

— Какой-то странный шум, — сказал он (у него совсем не было музыкального слуха). Он достал своё увеличительное стекло и стал ползать по траве. Он ползал, и приглядывался, и принюхивался и наконец дополз до глубокой расщелины в земле. Вот откуда доносился этот немыслимый шум!

— Это, должно быть, какие-то неизвестные насекомые производят такие звуки, — сказал он самому себе. — Наверное, очень редкие, а возможно, ещё даже не открытые!

Эта мысль его окрылила, и он сунул в расщелину свой огромный нос, чтобы хорошенько рассмотреть, что там такое.

— Посмотрите-ка, Хемуль! — воскликнул Муми-тролль.

— Спаси нас! Спаси нас! — завопил Снифф.

— Что это с ними? — пробормотал Хемуль и сунул в расщелину сачок. Потом со всей осторожностью вытащил его и поглядел, что же такое в него попалось.

— Весьма странно, — сказал он, вытряхивая из сачка на землю Муми-тролля, Сниффа, Снусмумрика, палатку и два рюкзака.

— Огромное тебе спасибо, — сказал Муми-тролль, — ты спас нас в последнюю минуту.

— Я вас спас? — удивился Хемуль. — Да я вовсе и не собирался никого спасать. Я просто хотел поглядеть на редких насекомых, которые там внизу производили ужасный шум. (Хемули не очень-то быстро соображают, но зато они добрые, если, конечно, их не рассердить.)

— Это и есть Пустынные горы? — спросил Снифф.

— Не знаю, — ответил Хемуль. — Но тут попадаются очень интересные экземпляры ночных бабочек.

— Да, это Пустынные горы, — подтвердил Снусмумрик.

Вокруг них высились и уходили вдаль горные цепи, бесконечно пустынные, безмолвные и серые. Царила полная тишина, было прохладно.

— Ну и где тут ваша Обсерватория? — продолжал расспрашивать Снифф.

— Этого я тоже не знаю, — ответил Хемуль, начиная слегка раздражаться. — А вот что знаете вы о ночных бабочках, хотел бы я от вас услышать?

— Мы ищем кометы, — сказал Снифф.

— Редкие? — заинтересовался Хемуль.

— Можно и так сказать, — откликнулся Снусмумрик. — Попадается одна в столетие.

— Неслыханно! — воскликнул Хемуль. — Вот бы поймать. А как они выглядят?

— Красные, с длинным хвостом, — пояснил Муми-тролль.

Хемуль достал записную книжку и сделал заметку для памяти.

— Это, вероятно, из семейства Filiknarcus Snufsigalonika, — пробормотал он. — И ещё один вопрос, мои учёные друзья: чем питаются эти удивительные насекомые?

— Хемулями, — хихикнул Снифф.

Хемуль покраснел.

— Совсем не остроумно, — обиделся он. — С наукой не шутят. Прощайте.

Хемуль собрал все свои банки, взял сачок для ловли бабочек и направился прямо в сторону Пустынных гор.

— Он подумал, что комета — это жук, — расхохотался Снифф. — Или что-нибудь в этом роде. Вот дуралей! Однако я выпил бы кофейку.

— Кофейник остался на плоту, — сказал Снусмумрик.

Муми-тролль, которому ничуть не меньше хотелось выпить чашечку кофе, перегнулся и посмотрел вниз.

— Никакого плота нет, его унесло! — воскликнул он. — Кофейник уплыл в подземное царство. И как мы теперь будем без кофе?

— Будем есть блинчики, — постановил Снусмумрик.

Они развели костёр и тут же со сковородки съедали блинчики, как только они успевали подогреться. Между прочим, это самый правильный способ есть блинчики.

Когда всё было съедено без остатка, они наметили самую высокую горную гряду и спешно направились туда, рассчитывая забраться на самую вершину. Ясно, что уж если строить Обсерваторию, то надо её поместить поближе к звёздам.

Был поздний вечер. Древние горы величаво поднимались к небесам, погружённые в свои таинственные грёзы. Их вершины были обращены друг к другу через бездонные пропасти, откуда поднимались сероватые, ледяные туманы. Время от времени от тяжёлой громады облаков отрывалось небольшое облачко и уплывало в ту сторону, где гнездились кондоры и орлы. Чуть пониже одной из горных вершин светился маленький-маленький огонёк. Если подойти поближе, то можно было увидеть, что это жёлтая палатка, освещённая изнутри. Звуки губной гармошки одиноко звучали в этом пустынном месте, где-то далеко-далеко гиена задрала морду к небу и прислушалась. Она никогда до этого не слышала никакой музыки. Гиена протяжно и жутко завыла.

— Что это? — испугался Снифф и подвинулся поближе к свету.

— Ничего опасного, — успокоил его Снусмумрик. — А теперь давайте споём песенку про Шмеля, который летал на маскарад.

И он снова заиграл на губной гармошке.

— Это хорошая песенка, — сказал Муми-тролль. — Только непонятно, что происходило на этом маскараде и повеселился ли прилетевший туда Шмель. Ты лучше расскажи нам что-нибудь, ладно?

Снусмумрик на минутку задумался, потом спросил:

— Я вам рассказывал, как я пару недель назад встретил снорков?

— Нет, — сказал Муми-тролль. — А кто они такие?

— Ты на самом деле не знаешь? — удивился Снусмумрик. — Я думаю, ты должен состоять с ними в родстве. Вы очень похожи. Только ты белый, а они многоцветные. То есть они меняют цвет, если что-нибудь их тревожит или огорчает.

У Муми-тролля сердито блеснули глаза.

— Никакие мы не родственники, — отрезал он. — Есть только белые Муми-тролли. Что это ещё за родня, которая всё время перекрашивается?

— Эти снорки, во всяком случае, были на тебя очень похожи, — спокойно возразил Снусмумрик. — Ну я имею в виду — по очертаниям. Снорк такой весь из себя правильный, и он командует своей сестрёнкой. А она его слушается. Она вся покрыта мягеньким пушком, и у неё на голове чёлка, которую она всё время расчёсывает.

— Глупости всё это, — сказал Муми-тролль.

— Ну а дальше-то что было? — спросил Снифф.

— Да ничего особенного не случилось, — сказал Снусмумрик. — Она плела маленькие коврики из травы, на которых удобно спать, и варила полезные отвары из трав, если вдруг разболится живот. У неё за ухом — цветок, а на левой ноге — золотой браслетик.

— Но это же никакой не рассказ! — запротестовал Снифф. — Ничего интересного!

— А разве не интересно встретить снорка, который может менять свой цвет? — спросил Снусмумрик и стал опять наигрывать на губной гармошке.

— Все девчонки дурёхи и ты вместе с ними, — сказал Муми-тролль, забираясь в спальный мешок и поворачиваясь к стенке палатки.

Но ночью ему приснилась девочка-снорк, которая была похожа на него самого, и он подарил ей розу, чтоб она носила её за ухом.

Глава четвёртая, в которой Муми-тролль с риском жизни достаёт золотой браслет, малышка Снифф смотрит в большой телескоп, и все узнают, когда прилетит комета

— Глупости всё это, — снова сказал Муми-тролль, просыпаясь на следующее утро.

В палатке было нестерпимо холодно. Снусмумрик кипятил чай.

— Сегодня мы заберёмся вон на ту, самую высокую, вершину, — сказал он.

— А откуда ты знаешь, что это и есть та самая? — спросил Снифф и вытянул шею, чтобы хорошенько её рассмотреть. Но рассмотреть ему ничего не удалось, потому что вершина пряталась в тяжёлом сером облаке.

— Приглядись попристальнее, — предложил ему Снусмумрик. — Видишь, кругом валяются сигаретные окурки. Их наверняка набросали профессора как раз с той горы.

— Должно быть, так и есть, — согласился Снифф и остро пожалел, что не он первый сделал это открытие.

Они неторопливо взбирались по узкой, извилистой горной тропе. Каждый из них обвязал вокруг живота страховочную верёвку на случай, если кто-нибудь поскользнётся.

— Не забывайте, что опять вся ответственность ложится на вас, — сказал Снифф, который шёл последним. — И помните про моё воспаление уха.

Чем выше они поднимались, тем гора становилась круче. Всё вокруг было такое первобытное, огромное и одинокое. Страшно одинокое! Среди голых уступов, раскинув крылья, парил кондор — единственное живое существо, встретившееся им на пути.

— Какая чудовищно большая птица! — воскликнул Снифф. — Как ему, должно быть, скучно одному в вышине!

— У него там где-нибудь в скалах есть жена, — заметил Снусмумрик, — а может быть, и целый выводок птенцов.

Кондор величественно продолжил свой полёт, затем повертел головой с холодными глазами и крючковатым носом и вдруг повернул назад и завис прямо над ними.

— Что это он? — с тревогой спросил Снифф.

— Он очень грозно выглядит, — забеспокоился Муми-тролль. — Да он смотрит прямо на нас…

— Он летит сюда! — закричал Снусмумрик.

Все трое бросились под прикрытие скалы. Они вжались в узенькую расщелину в скале, тесно приникли друг к другу и с ужасом ожидали своей участи. Вот он!

Точно страшный ураган пронёсся мимо, огромные крылья задели за каменную скалу, сделалось темно и очень страшно!

И вдруг всё опять стихло. Дрожа от страха, они огляделись вокруг. Кондор парил где-то далеко внизу, в темнеющей бездне, описывая полукруг на своих гигантских крыльях.

— Ему досадно, что он не сумел нас схватить, — сказал Снусмумрик. — Кондоры очень гордые. Больше он не прилетит.

— Кондор с его кондорятками! — завопил Снифф. — Ах как трогательно! Гигантские ящеры! Водопады, исчезающие под землёй! Не слишком ли много приключений на одного маленького зверька?

— У тебя самое главное приключение ещё впереди, — сказал Муми-тролль. — Не забывай про комету.

Все трое, задрав головы, посмотрели на серое, затянутое тучами небо.

— Так хотелось бы увидеть чистое небо, — сказал Снусмумрик, вздыхая. Он поднял перо, потерянное кондором, и заткнул его за ленточку своей старой шляпы.

— Пошли, — сказал он. — Нам надо идти.


Ближе к вечеру они поднялись так высоко, что оказались в облаке. Сразу стало холодно, и — ничего вокруг, кроме серой пустоты. Под ногами сделалось скользко, идти было опасно. Они страшно замёрзли, и Муми-тролль с тоской подумал о шерстяных штанишках, которые уносились вместе с плотом к центру земли.

— Я-то думал, что облака мягкие, тёплые и приятные на ощупь, — сказал Снифф, чихая. — Я так устал от этой дурацкой экспедиции!

— Погодите, — сказал Муми-тролль, останавливаясь. — Что это там поблёскивает?

— Алмаз? — вскрикнул Снифф и рванулся вперёд.

— Мне кажется, это браслет, — сказал Муми-тролль и шагнул прямо в туман.

— Осторожно! — крикнул Снусмумрик. — Он лежит на самом краю скалы!

Муми-тролль стал продвигаться со всей осторожностью. Он лёг животом на самый край скалы и перегнулся через него.

— Держите верёвку! — крикнул он.

Снусмумрик и Снифф изо всех сил уцепились за верёвку, а Муми-тролль перегнулся еще сильнее. Наконец ему удалось дотянуться до браслета, и он медленно отполз от края.

— Браслет золотой, — сказал Муми-тролль. — Помнишь, ты мне сказал, что у этой самой фрёкен Снорк браслет на левой ноге?

— Да, — озабоченно подтвердил Снусмумрик. — Это та самая, красивая, с чёлкой. Вечно её носит за цветами по всяким опасным местам.

— Наверно, она разбилась в горах, — предположил Снифф.

Они печально брели дальше, поднимались всё выше и выше, уставали всё больше и больше и отчаянно замерзали. Наконец, не отрывая глаз от серых, точно стёганые одеяла, туч, они присели, чтобы немного отдохнуть. И вдруг в тучах образовался просвет. И они увидели, что находятся на вершине, а под ними волнуется целое облачное море. Отсюда, с вершины, облака казались мягкими и красивыми, так что хотелось окунуться в это море, попрыгать, понырять.

— Ну вот, — торжественно объявил Снусмумрик, — мы забрались выше облаков.

Они взглянули на чистое небо, которое не видели уже давным-давно.

— Что это? — в страхе прошептал Снифф.

Небо не было голубым, как ему полагалось быть. Оно было тронуто красной краской и выглядело совершенно неестественно.

— Может, это такой закат? — неуверенно предположил Снусмумрик.

— Да-да, — торопливо согласился с ним Муми-тролль. — Закат. Солнце садится.

Но всем троим было ясно, что никакой это не закат. Это комета красным хвостом осветила вечернее небо. Теперь приходит конец Земле и всякой живущей на ней твари!


Здесь, на самой высокой вершине горной гряды, находилась Обсерватория, где профессора делали тысячи важных наблюдений и выкуривали тысячи сигарет. Они жили уединенно, интересуясь только звёздами. Крыша у башни была совершенно круглой, построенной из стекла и заканчивалась выкрашенным во все цвета радуги стеклянным шаром. Он непрерывно медленно вращался.

Муми-тролль пошёл первым. Он открыл дверь и в задумчивости остановился на пороге. Обсерватория состояла из одной огромной комнаты, где был установлен самый большой в мире телескоп, неустанно наблюдавший за звёздами. Он потихоньку передвигался, высматривая всякие опасности в мировом пространстве. Бесконечное число профессоров суетилось возле телескопа. Они поднимались и спускались по лесенкам, что-то подвинчивали и подкручивали и время от времени что-то помечали в своих записных книжечках. Они были поглощены работой и всё время курили сигареты.

— Добрый вечер, — сказал Муми-тролль.

Но ни один из них даже не оглянулся.

Тогда он продвинулся слегка вперёд и легонько дёрнул одного из профессоров за полу пиджака.

— Ты опять здесь, — сказал профессор, не оборачиваясь.

— Простите, но я здесь никогда не бывал прежде, — сказал Муми-тролль.

— Ну значит, это был кто-то чрезвычайно на тебя похожий, — отозвался профессор. — Ну прямо никакого покоя! У нас нету времени толковать с теми, кто бродит вокруг и задаёт детские вопросы. М-да. Эта комета — самое интересное, что мне приходилось видеть в жизни. Так что тебе надо? — обратился он к Муми-троллю.

— Ничего особенного, — пробормотал Муми-тролль. — Мне просто хотелось узнать, а не была ли она пушистой… я имею в виду ту, что была тут до меня… и… может, у неё был цветок за ухом?

Профессор воздел руки к небу и вздохнул.

— Никакой пух и никакие цветочки меня не интересуют! — с негодованием воскликнул он. — И ножные браслеты тоже! Ты что, думаешь, имеет какое-нибудь значение, потеряла какая-то фрёкен свой браслет или не потеряла, когда мы ожидаем, что прилетит комета?

— Значит, всё-таки может прилететь, — с серьёзным видом отозвался Муми-тролль. — Большое спасибо.

— Не стоит благодарности, — отозвался профессор и поспешил назад к своему телескопу.

— Ну что он сказал? — набросился на Муми-тролля Снифф. — Летит комета?

— Когда она столкнётся с Землёй? — торопил его с ответом Снусмумрик.

— Я позабыл про это спросить, — признался Муми-тролль. — Но я узнал, что здесь была фрёкен Снорк. Она вовсе и не разбилась в горах.

— Ну ты и дурак, — сказал Снифф. — Теперь пойду я. Посмотрите, как здорово я всё разузнаю.

Малышка Снифф тихонечко подошёл к другому профессору и сказал:

— Я так много слышал, как вы, дяденька профессор, умеете здорово открывать кометы.

— Правда? — обрадовался профессор. — Та, что я открыл, необыкновенно красива. Думаю, я разрешу назвать её моим именем — в мою честь. Подойди к телескопу и посмотри сам.

Снифф поднялся по многочисленным лесенкам. Он был самым первым маленьким зверьком, кому разрешили посмотреть в самый большой на свете телескоп.

— Ну что, разве не красавица? — спросил профессор.

— Мировое пространство чёрное, — прошептал Снифф. — Оно совсем чёрное. — Он так испугался, что волоски у него на шее встали дыбом.

В черноте мирового пространства мигали огромные звёзды. Они казались живыми. И посреди них светилось нечто красное, точно злой красный глаз.

— Это и есть комета, — проговорил Снифф. — Она красная, эта самая комета, и она летит сюда…

— Ясное дело, летит сюда, — подтвердил профессор. — Это-то как раз и интересно. С каждым днём её удаётся рассмотреть всё лучше и лучше. Она становится всё больше, всё краснее, всё прекраснее день ото дня!

— А по-моему, она стоит на месте, — сказал Снифф. — И никакого хвоста я тоже не вижу.

— Хвост у неё сзади, — объяснил профессор. — Она летит прямо на нас, поэтому нам она кажется неподвижной. Ну не красавица ли?

— Да-да, — пробормотал Снифф. — Красный цвет, конечно же, хорош. А когда она долетит?

Снифф завороженно смотрел в телескоп на маленькую красную искру там, в мировом пространстве.

— Согласно моим вычислениям, — сказал профессор, — она должна коснуться Земли вечером седьмого августа в восемь часов сорок две минуты. Возможно, четырьмя секундами позже.

— И что тогда произойдёт? — спросил Снифф.

— Что произойдёт? — переспросил профессор. — Об этом я как-то не подумал. Но я, безусловно, подробно опишу ход событий.

Снифф стал спускаться с лестницы на дрожащих ногах. На пол дороге он остановился и спросил:

— А какое сегодня число?

— Третье августа, — ответил профессор. — Точное время — семь часов пятьдесят три минуты.

— Думается, нам надо поспешить домой, — сказал Снифф. — Всего хорошего.

Малышка Снифф вроде даже как бы чуть-чуть подрос, когда он вернулся к Муми-троллю и Снусмумрику.

— Оно чёрное, — объявил он, — как уголь.

— Что чёрное? — не понял Муми-тролль.

— Разумеется, мировое пространство, — объяснил Снифф. — А комета красная, и хвост у неё сзади. И она собирается КОСНУТЬСЯ Земли вечером седьмого августа в восемь часов сорок две минуты. Или четырьмя секундами позже. Мы с профессором это вычислили.

— Нам надо торопиться домой, — сказал Муми-тролль, — мы же обещали быть назад к воскресенью.

Он хлопнул дверью Обсерватории и выскочил наружу.

— Успокойся, — сказал ему Снусмумрик. — Можем разбить себе носы, если будем суетиться таким манером. Комета прилетит ещё только через четыре дня.

— Что ты заладил «комета» да «комета». Папа и мама насчёт неё наверняка что-нибудь предпримут. Но нам же необходимо срочно разыскать фрёкен Снорк! Она же не знает, что я нашёл её ножной браслет!

И он скрылся в сумерках и повлёк за собой своих друзей, хорошенько дёрнув за верёвку.

Пугающе красный свет на небе стал ещё ярче. Тучи разошлись, и горы обнажились. Весь этот пейзаж казался неправдоподобным в неправдоподобном вечернем освещении. Далеко-далеко можно было рассмотреть узенькую ленточку реки и тёмные пятнышки лесов.

— Так-так, — пробормотал про себя Снусмумрик. — Это хорошо, что они стремятся домой. А что касается фрёкен Снорк, то ей, конечно, больше идёт быть с браслетом, чем без… Независимо от того, прилетит комета… или не прилетит.

Глава пятая, в которой Муми-тролль и Снусмумрик устраивают горный обвал, а потом Муми-тролль спасает фрёкен Снорк от ядовитого куста

Четвёртого августа с утра уже не было так пасмурно, как раньше, но солнце было окутано странной пеленой. На какой-то миг оно даже показалось чёрным, как только показалось из-за Пустынных гор и выплыло в окрашенное красным небо. Стало чуть теплее. Ночью они не ложились спать: всё бродили и бродили по горам. Снифф начал хныкать.

— Я устал, — жаловался он. — Я просто невозможно как устал. Теперь ваша очередь тащить палатку. И сковородку тоже.

— Это хорошая палатка, — сказал Снусмумрик. — Однако всегда надо остерегаться того, чтобы слишком привязываться к вещам. Выкинь её. И сковородку туда же.

— Ты это, что ли, серьёзно? — спросил Снифф. — Кинуть прямо в пропасть?

Снусмумрик кивнул.

Снифф подошёл к самому краю пропасти.

— Но ведь в этой палатке можно жить, — пробормотал Снифф. — Она могла бы стать моей, и я провёл бы в ней остаток жизни… Муми-тролль, миленький, подскажи, я, честное слово, не знаю, что мне делать!

— У тебя же есть грот, — дружески успокоил его Муми-тролль.

Тут малышка Снифф засмеялся и перекинул всю поклажу через гребень скалы. Она обрушилась со страшным шумом, сковородка, стукаясь о камни, звенела, как звенят медные тарелки в оркестре.

— Шикарно! — воскликнул Муми-тролль и следом швырнул кастрюльки. Звон получился и в самом деле шикарный. Они звенели и бренчали, пока самая последняя кастрюлька не затихла далеко на дне.

— Ну как, — спросил Сниффа Снусмумрик, — тебе полегчало?

— Не-а, — откликнулся Снифф и побледнел. — Теперь у меня начинается головокружение. — Он пластом рухнул на землю и отказался идти дальше.

— Послушай-ка, — сказал Муми-тролль. — Некогда тут разлёживаться. Нам надо поскорее найти…

— Знаю, знаю, — перебил его Снифф. — Найти эту дурацкую фрёкен Снорк. Только ты лучше до меня не дотрагивайся, а то меня начнёт тошнить.

— Да оставь ты его в покое, — сказал Снусмумрик. — Пусть отдохнёт. А мы пока покатаем камешки. Ты когда-нибудь катал камешки с горы?

— Нет, никогда, — признался Муми-тролль.

Снусмумрик взялся за здоровенный камень, который лежал прямо на самом краю скалы.

— А теперь смотри, — сказал он, — раз, два, три!

И камень исчез за гребнем. Они осторожно перегнулись и посмотрели вниз. Камень скакал и прыгал, увлекая за собой более мелкие камешки, и долго-долго на вызванный им грохот в горах отзывалось эхо.

— Горный обвал, — радостно объявил Снусмумрик.

— Можно мне тоже? — сказал Муми-тролль и схватился за камень, который был ещё больше первого, подтащил его к самому краю и…

— Осторожно! — крикнул Снусмумрик. Но было уже поздно.

Край скалы подломился, камень полетел вниз, а следом — бедняга Муми-тролль. Могло так получиться, что на свете стало бы меньше одним Муми-троллем, если бы не верёвка, которой он был перепоясан. Снусмумрик кинулся навзничь, упёрся ногами о выступ скалы. Рывок был такой сильный, что ему показалось, что он перервался пополам.

Муми-тролль беспомощно раскачивался над пропастью, а был он, надо заметить, тяжеловат. Снусмумрик медленно сползал к краю. Верёвка между ним и Сниффом натянулась, и Сниффа тоже потащило по земле.

— Оставьте меня! — завопил он. — Не трогайте меня, мне плохо…

— Тебе скоро будет ещё хуже, когда ты полетишь в пропасть, — рявкнул на него Снусмумрик. — Хватайся за верёвку и тяни!

А снизу неслись крики Муми-тролля:

— Помогите! Вытащите меня!

Снифф наконец понял, что происходит, и совсем побелел, но на этот раз со страху. Он заметался, стал цепляться за что попало то лапами, то хвостом, запутал веревку о вы ступы скал, и они оба перестали сползать к краю пропасти.

— А теперь мы вместе с тобой потянем верёвку, — сказал Снусмумрик. — Нет, не так. Подожди, когда я скомандую «давай». Погоди, я ещё не скомандовал. А теперь — давай!

И тут они оба стали тянуть изо всех сил. И вот наконец над краем скалы показался Муми-тролль. Сначала — уши, потом — глаза, потом — кусочек носа, потом весь нос и наконец — Муми-тролль целиком.

— Клянусь моим хвостом! — воскликнул он. — Мама бы жутко расстроилась!

— Привет! — сказал Снифф. — Рад тебя видеть. Это я всех вытащил!

Они немного посидели молча, стараясь успокоиться. Вдруг Муми-тролль сказал:

— Какие же мы были дураки!

— Конечно, ты свалял дурака! — подхватил Снифф.

— Непростительные дураки! — повторил Муми-тролль. — Подумайте, ведь мы могли скатить камни на голову маленькой фрёкен Снорк!

— Тогда бы она расплющилась, — заметил Снифф.

Муми-тролль вскочил.

— Пошли дальше! — сказал он. — Сейчас же!

И они стали спускаться в долину под красноватым небом, на котором был виден окутанный туманом солнечный диск.

В самом низу, у подножья горы, по камням бежал узенький ручеёк. Он был довольно глубок, и на дне его поблескивала слюда.

А на бережку сидел Хемуль, опустив в воду натруженные ноги, и тяжело вздыхал. Рядом с ним лежала толстая книга. На её обложке стояло: «Насекомые северного полушария, их привычки и непривычки».

— Странно, — бормотал он. — Не встретилось ни одного насекомого с красным хвостом. Может, это Dideroformia Znatopogetes? Но это совсем обычная бабочка, и у неё вовсе нет никакого хвоста.

И он снова вздохнул.

— Привет! — сказал Муми-тролль, выглядывая из-за большого валуна.

— Ох, как ты меня напугал! — воскликнул Хемуль. — Это опять вы. Я было подумал, что снова начинается обвал. Утром тут происходило нечто ужасное.

— Что происходило? — поинтересовался Снифф.

— Горный обвал, вот что, — ответил Хемуль. — Просто страшный. Вокруг меня скакали камни величиной с дом. Моя самая лучшая банка разбилась. Я и сам вынужден был скакать, увёртываясь от камней. Посмотрите на шишку на моей голове. Нет, вы только посмотрите!

— Боюсь, что это мы, проходя, столкнули несколько камешков, — сказал Снусмумрик. — Они не удерживаются на месте, особенно те — большие и круглые…

— Ты хочешь сказать, что это вы устроили горный обвал? — строго спросил Хемуль. — Мне надо было догадаться. Конечно. Вы мне никогда особенно не нравились, а после этого я вряд ли захочу продолжать с вами знакомство.

Он отвернулся от них и стал плескать воду на свои усталые ноги.

Через несколько минут он спросил:

— Вы ещё здесь?

— Сейчас уйдём, — отозвался Снусмумрик. — Мы только хотели спросить: ты ничего такого не заметил на небе? Оно какого-то странного цвета.

— Небо странного цвета? — переспросил Хемуль.

— Ну да, — подтвердил Муми-тролль. — Оно какое-то красное.

— Послушай, — ответил Хемуль. — По мне будь оно хоть в крапинку. Я на него редко поглядываю. Что меня беспокоит, так это то, что мой ручеёк пересыхает. Если так дело пойдёт, где я тогда буду полоскать мои усталые ноги?

— Но речь идёт о большой, опасной комете! — воскликнул Муми-тролль.

Хемуль поднялся, сгрёб свои вещи и молча перешёл на другую сторону ручья.

— Пошли, — сказал Снусмумрик. — Ему хочется побыть одному.

Идти стало много приятнее. Земля была покрыта мхом и лишайником, и кое-где даже росли цветочки. Лес придвинулся поближе. Стало совсем тепло.

— В какой стороне ваш дом? — спросил Снусмумрик. — Нам надо поторопиться, если мы хотим добраться до дома раньше, чем прилетит комета.

Муми-тролль поглядел на компас.

— Он ведёт себя как-то странно, — сказал Муми-тролль удивлённо. — Стрелка крутится как сумасшедшая. Он, что ли, боится кометы?

— Может статься, — сказал Снусмумрик. — Придётся положиться на интуицию. Я вообще-то никогда не доверял компасам. Они не очень-то разбираются в странах света.

— Что касается стран света, — сказал Снифф, — объясните мне, почему мы так долго ходим голодные?

— Потому что еда у нас кончилась, — сказал Снусмумрик. — Попей соку и подумай о чём-нибудь приятном.

Вскоре они подошли к небольшому озеру. Видно было, как сильно оно обмелело. Близко от берега засыхали оставшиеся без воды, пожухшие водоросли. О том, чтобы выкупаться, не могло быть и речи.

— Наверно, там на дне образовалась дыра, — предположил Снифф. — И теперь вода утекает через неё под землю.

— И ручей Хемуля тоже обмелел, — задумчиво произнёс Муми-тролль.

Снифф встряхнул фляжку с соком.

— Фляжка тоже обмелела, — заявил он.

— Ничего подобного, — фыркнул Муми-тролль. — Это ты сам всё и выдул. Не будь ослом.

— Сам ты осёл, — закричал Снифф.

Он очень устал, был голоден, и к тому же ему было страшно.

И в этот самый момент они услышали, что кто-то зовёт на помощь. Кто-то кричит там, в лесу, высоким, пронзительным голосом. У всех троих волосы зашевелились на затылке.

Муми-тролль рванулся с места, точно выстреленное из пушки ядро.

— Останьтесь! — завопил Снифф. — Я не хочу с вами. Ай-ай! Ой-ой!

Страховочная верёвка, которой был перепоясан его живот, рванула его вслед за Муми-троллем. Он упал на землю и волоком потащился по земле. Но те двое не остановились до тех пор, пока с двух сторон не налетели на дерево и сами не рухнули на землю.

— Да скиньте вы на фиг эту верёвку, — сердито прокричал Муми-тролль.

— Ага! Скажу твоей маме, как ты ругаешься! — пригрозил Снифф.

— Наплевать! — огрызнулся Муми-тролль. — Это фрёкен Снорк зовёт на помощь. Я знаю, это она!

— Успокойтесь-ка вы оба, — сказал Снусмумрик. Он достал складной ножик и перерезал верёвку.

Муми-тролль помчался на зов так стремительно, как только ему позволяли его коротенькие ножки. И вскоре он наскочил на Снорка, который был весь синий от страха и вопил:

— Какой-то хищный куст съедает мою сестру!

И это было в самом деле так.

Ядовитый куст опасной разновидности Angostura схватил фрёкен Снорк за хвост и медленно подтаскивал её к себе своими живыми руками, а она, вся синяя от ужаса, вопила так, как ещё ни одна фрёкен в целом мире никогда не вопила.

— Я иду! Я иду! — кричал Муми-тролль.

— Возьми на всякий случай, — сказал Снусмумрик, протягивая ему ножик (со штопором и отвёрткой). — Попробуй этот куст разозлить. Эти Ангостуры легко впадают в обиду, и тогда они слабеют.

— Червяк ползучий! — крикнул Муми-тролль. — Посудная щётка!

Куст никак не отреагировал.

— Облезлый крысиный хвост! — продолжал сыпать оскорблениями Муми-тролль. — Ты — кошмарный сон, приснившийся тому, кто съел дохлого поросёнка!

Тогда Ангостура уставился на него всеми своими зелёными глазами и подтащил фрёкен Снорк поближе к себе. Одна из его веток, самая длинная, дотянулась и обвилась вокруг носа Муми-тролля.

— Будь осторожен! — крикнул Снусмумрик.

— Гусеница! — выкрикнул Муми-тролль и — чик-чик — отрезал ножом Ангостурину ветку.

Наблюдавшие битву прокричали громкое «Ура!» А Муми-тролль продолжал наскакивать на куст, махая хвостом то направо, то налево, рубил ветки ножом, при этом выкрикивая всякие бранные слова.

— Ну и ругаешься же ты! — восхитился Снифф. — Откуда ты только берёшь столько гадких слов!

А бой всё продолжался и продолжался. Ядовитый куст трясся от возмущения. Муми-тролль сделался весь красный от напряжения и злости. Под конец уже ничего нельзя было разглядеть, кроме мелькавших веток и хвостов. Фрёкен Снорк удалось ухватить огромный камень и швырнуть его в куст. Но она плохо прицелилась и угодила Муми-троллю в живот.

— О ужас! — воскликнула она. — Я его убила!

— Очень похоже на разных там фрёкен, — язвительно заметил Снифф.

Но Муми-тролль был живёхонек. Он продолжал жарко сражаться, и в конце концов от ядовитого куста остался только один пенёк. Он сложил ножик и сказал.

— Ну вот. Теперь всё.

— О, какой же ты отважный, — прошептала фрёкен Снорк.

— Да что там, со мной такое случается каждый день, — небрежно ответил ей Муми-тролль.

— Это странно, — сказал Снифф. — Я что-то никогда не видел, чтобы…

Но тут Снусмумрик пнул его хорошенько, и тот аж подпрыгнул и замолчал.

— Что это? — вздрогнула всё ещё не пришедшая в себя фрёкен Снорк.

— Ничего не бойся, — сказал ей Муми-тролль. — Теперь я с тобой и всегда сумею тебя защитить. А сейчас ты получишь сюрприз! — И он протянул ей золотой ножной браслетик.

— О! — воскликнула фрёкен Снорк и сделалась светло-жёлтой от радости. — Мне так страшно его недоставало! Какое счастье, что он нашёлся!

Она тут же нацепила браслет и стала поворачиваться так и сяк, чтобы убедиться, сколь хороша она была с браслетом.

— Она уже столько дней тосковала по этому браслету, — сказал Снорк. — Сколько бы я ни пытался заговорить с ней про комету, но она только и болтала: браслет да браслет. Кстати, вы интересуетесь кометами?

— Очень, — ответил Снусмумрик.

— Ну отлично, — радостно выдохнул Снорк. Тогда мы тотчас же проведём собрание. Садитесь.

Все сели в кружок.

— Назначаю себя председателем и секретарём собрания, — объявил Снорк. — Есть другие предложения?

Других предложений не последовало. Снорк трижды ударил о землю карандашом.

— Что там такое? — спросила фрёкен Снорк, нагибаясь к тому месту, которого коснулся карандаш. — Муравьишка?

— Помолчи, не мешай вести собрание, — одёрнул её братец. — Итак, что нам известно? Что комета прилетит вечером седьмого августа в восемь часов сорок две минуты. Возможная погрешность четыре секунды. Кто прилетит? Муравьишка? Муравьи не летают, — рассеянно заметил Муми-тролль.

Он сидел и не отрываясь смотрел на чёлку фрёкен Снорк.

— А у моей мамы нет никакой чёлки, — сказал он. — Она никогда не носила чёлку.

— Давайте-ка все не разевать варежку и слушать, что скажет Снорк, — призвал собрание к порядку Снусмумрик. — Он хочет, чтобы мы поразмыслили над тем, как нам всем спастись и что нам предпринять.

— Мы идём домой, — решительно заявил Муми-тролль. — А вы пойдёте с нами?

— Этот вопрос мы детально обсудим на следующем собрании, — сказал Снорк.

— А между прочим, где ты живёшь? — спросила фрёкен Снорк.

— В очень красивой долине, — сказал Муми-тролль, — с папой и с мамой. Папа сам построил дом и покрасил его синей краской. Прежде чем мы ушли из дома, я наладил для тебя у нас в саду качели…

— Ты же не был с ней знаком! — перебил его Снифф. — Лучше расскажи про мой грот. Послушай-ка, фрёкен Снорк! Знаешь ли ты, что у меня дома есть секрет, который начинается на К и кончается тоже на К? И он меня очень любит!

— Давайте-ка ближе к делу, — снова постучал карандашом Снорк. — Во-первых, гарантированно ли мы доберёмся до дома в долине раньше кометы? И во-вторых, действительно ли там больше возможности спастись от кометы, чем в каком-нибудь другом месте?

— До сих пор там всё хорошо обходилось, — заметил Снифф.

— Мама обязательно всё устроит, — сказал Муми-тролль. — Между прочим, видели бы вы наш грот!

— Мой грот, — поправил его Снифф.

— Там в гроте, — продолжал Муми-тролль, — мы припрятали кучу жемчужин. Я их сам наловил.

— Жемчужины? — оживилась фрекен Снорк. — И из них можно делать ножные браслеты?

— А как же! — воскликнул Муми-тролль. — И серёжки в уши, и колечки в нос, и диадемы…

— Это мы включим в следующий вопрос повестки дня, — наставительно сказал Снорк и изо всех сил застучал карандашом. — В конце концов, вы хотите спастись от кометы или не хотите?

— Ты снова сломал карандаш, — заметила его сестра. — А не можем ли мы спастись в этом самом гроте? — предложила она.

— Конечно, мы можем укрыться в гроте! — подхватил Муми-тролль. — Ах какая же ты умница!

— В моём гроте, — добавил Снифф. Мы завалим вход камнями, заделаем расщелины в потолке, принесем туда много еды и керосиновую лампочку. Красота!

— Всё равно надо снова устроить собрание, — заявил Снорк. — В любом случае надо обсудить вопрос о разделении труда.

— Конечно, конечно, будет тебе собрание, — сказала фрёкен Снорк. — А сейчас давайте обедать. Соберите-ка немножечко дров. Принесите водички, чтобы сварить суп. И цветочков — украсить стол.

— Каких? — спросил Муми-тролль.

Фрёкен Снорк оглядела себя, убедилась, что она сейчас светло-жёлтая, и сказала:

— Фиолетовых. Я думаю, что фиолетовые пойдут мне больше всего.

Муми-тролль зашагал в лес — за цветами. Снифф и Снорк поторопились за водой и за дровами. Снусмумрик раскурил трубку. Он улёгся на спину и уставился на красноватое небо.

— Насчёт грота не так уж глупо придумано, — сказал он. — А ты боишься комету?

— Нет, — отозвалась фрёкен Снорк. — Главное, не видеть её и думать о чём-нибудь постороннем.

Снифф так и не нашёл никакой воды. Он добрёл до небольшого прудика, но там на дне оставалось только немножко жидкой грязи, и все бедные кувшинки поумирали. Наконец он вернулся с опущенными ушами и без воды.

— Мне кажется, на всём свете не осталось ни капли воды, — сказал он. — Как же рыбы будут теперь обходиться? У нас есть только немного соку.

— Значит, мы сделаем сладкий суп, — бодро сказала фрёкен Снорк. — С этим всё ясно.

— Ничего не ясно, — возразил Снорк. — Должна же быть какая-то причина того, что вся вода исчезла… — Он сбросил на землю принесённый хворост и сел рядом.

— Должна быть причина, — повторил он.

— Я думаю, в этом виновата комета, — предположил Снусмумрик.

Все посмотрели на небо. К вечеру оно стало тёмно-красным. Меж ветвей можно было разглядеть маленькую искорку, похожую на звезду. Только это была не звезда. Она не мигала, не лучилась. Она горела. И не двигалась. Потому что хвост у неё был сзади.

— Это она, — сказал Снорк.

Фрёкен Снорк стала медленно зеленеть с носа. В этот момент примчался Муми-тролль с букетом, который был настолько фиолетовым, насколько это ему удалось.

Фрёкен Снорк поглядела на цветы.

— Боюсь, что мне больше бы подошли жёлтенькие, — сказала она. — Видишь, я вся сделалась зелёной.

— Пойти нарвать жёлтеньких? — спросил Муми-тролль с готовностью.

— Нет, не надо, — сказала она. — Только повесь одеяло так, чтобы я не видела комету. Иначе мне не сварить суп.

Муми-тролль завесил вид на комету одеялом. Фрёкен Снорк успокоилась, доварила суп и разделила всем поровну. Потом она раздала всем по хрустящему хлебцу. Больше у Снорков ничего не было. После ужина все улеглись рядышком на матрасик из травы, который сплела фрёкен Снорк. Огонь в костре медленно догорал. Опустилась ночь.

А над притихшим дремлющим лесом светилась комета, раскалённая и зловещая.

Глава шестая, в которой все делают покупки в магазине у доброй старушки и посещают танцплощадку

Весь следующий день они шли по лесу, направляясь прямо в сторону Муми-долины. Снусмумрик играл на своей губной гармошке, чтобы идти было веселее. Часов около пяти вечера они поравнялись с узенькой дорожкой. Там красовалась укрепленная на столбике табличка: «Танцплощадка. Сверните сюда. Имеется магазин».

— Ой, как мне хочется потанцевать! — воскликнула фрёкен Снорк и захлопала в ладоши.

— Какие тебе танцы, когда Земля вот-вот погибнет! — одёрнул её Снорк.

— Ну если мы уж больше никогда не будем танцевать в будущем, так хоть сейчас потанцуем, — резонно заметила фрёкен Снорк. — Милые, хорошие, ну пожалуйста! Ведь Земля погибнет только ещё через два дня!

— Может, там, в магазине, можно будет купить лимонаду, — высказал предположение Снифф.

— Дорожка идёт почти что в нашем направлении, — заметил Муми-тролль.

— Можно просто поглядеть на эту танцплощадку, раз уж мы будем проходить мимо, — сказал Снусмумрик.

Снорк только вздохнул, и они свернули на узенькую дорожку. Это была весёлая дорожка, которая поворачивала туда и сюда, изгибалась, запрыгивала на невысокие холмики и даже иногда изображала из себя петлю. По такой дорожке идти не скучно, и в конце концов быстрее приходишь туда, куда шёл, чем по нудной, неинтересной прямой дороге.

— Тут так здорово, совсем как у нас в долине, — заметил Муми-тролль.

— Расскажи мне про вашу долину, — попросила фрёкен Снорк.

— Это такая долина, — начал свой рассказ Муми-тролль, — где чувствуешь себя в безопасности. Там утром просыпаешься с радостью, а вечером с радостью засыпаешь. Там растёт одно такое замечательное дерево. Я решил на его ветках построить домик. Там в саду есть потайное местечко, я тебе его обязательно покажу. Мама украсила ракушками все цветочные клумбы, а на веранде у нас всегда солнечно. А ещё у нас есть свой собственный мостик, его построил мой папа. По нему можно катать друг друга на садовой тачке. А неподалёку от дома я обнаружил море, и один кусочек моря наш собственный…

— А раньше ты всё болтал о том, как хорошо в тех местах, где тебе пока что не пришлось побывать, — съехидничал Снифф.

— Так это было раньше, — отозвался Муми-тролль.

Дорожка сделала ещё один поворот и привела к хорошенькому домику. Это и был магазин. Вокруг располагались посаженные стройными рядами разнообразные цветы, а перед самым магазином был вкопан столб, и к нему был подвешен серебристый шар, в котором отражался лес и сам магазинчик, на крыше которого росла травка. Разные объявления на стене магазина рассказывали о том, что в нём можно приобрести. Ну, например, лимонад, моющие средства, лакрицу и шоколад «Таблерон».

Муми-тролль поднялся по лесенке и распахнул дверь. Где-то в глубине прозвенел колокольчик. Все вошли в магазин, только фрёкен Снорк осталась снаружи полюбоваться на свое отражение в серебристом шаре.

За прилавком сидела старушка с блестящими, похожими на мышиные, глазками и совершенно седыми кудряшками.

— О! — приветствовала она пришедших. — Как много малышни! Вы хотите что-нибудь купить?

— Лимонаду, — сказал Снифф. — Предпочтительно красного.

— А есть у вас тетради в линейку или в клеточку? — спросил Снорк. Он решил описать всё,что будет происходить, когда Земля столкнётся с кометой.

— Конечно, есть, — ответила старушка. — Тебе с синей обложкой?

— Хотелось бы какого-нибудь другого цвета, — ответил Снорк. — Потому что ведь в синих тетрадях пишут только снорки-первоклашки.

— А мне были бы нужны новые штанишки, — сказал Снусмумрик. — Только чтобы они не выглядели слишком новыми, иначе нарушится мой привычный стиль.

— Понимаю, — сказала старушка.

Она взобралась на стремянку и достала с верхней полки пару штанов.

— Ох, они выглядят чересчур новыми, — забеспокоился Снусмумрик. — А чего-нибудь не такого нового у вас не найдётся?

— Нет, это самые старые из того, что у меня есть, — сказала старушка. — А завтра они станут ещё старее, — добавила она, глядя на Снусмумрика поверх очков.

— Ну хорошо, — согласился Снусмумрик. — Зайду за угол, примерю. Но боюсь, что они не в моём стиле. — И он вышел в сад.

Снорк сидел и что-то писал в своей новой тетрадке. Тетрадка была зелёная.

— Ну а ты что пожелаешь? — спросила старушка у Муми-тролля.

— Диадему, — с серьёзным видом заявил он.

— Диадему? — удивилась старушка. — Зачем она тебе?

— Он подарит её фрёкен Снорк, — захохотал Снифф, который сидел на полу и пил красный лимонад через соломинку. — Он совсем свихнулся с тех пор, как ее встретил. До ужаса поглупел.

— Ничего нет глупого в том, чтобы подарить украшение даме, — сказала старушка. — Ты ещё слишком мал, чтобы понимать, что украшение — это как раз самый правильный подарок для дамы.

— Ну и ладно, — пробормотал Снифф и уткнулся носом в свои лимонад.

Старушка оглядела полки сверху донизу, но никакой диадемы там не обнаружилось.

— Может быть, под прилавком? — предположил Муми-тролль.

— Нет, там тоже нет, — огорчилась она. — Подумать только, оказывается, у меня нет ни одной диадемы. Может, подойдёт пара хороших перчаток?

— Я точно не знаю, — печально отозвался Муми-тролль.

В этот самый момент прозвонил колокольчик и в дверях показалась фрёкен Снорк.

— Добрый день, — сказала она. — Какое у вас, тётенька, прелестное зеркало в саду. С тех пор как я потеряла моё зеркальце, я смотрелась только в лужицы, а в них выглядишь такой чудной!

Старушка подмигнула Муми-троллю. Она взяла что-то с ближайшей полочки и тихонько сунула ему в лапу. Муми-тролль взглянул украдкой и увидел, что это маленькое зеркальце в серебряной оправе с красной рубиновой розочкой на обратной стороне. Он переглянулся со старушкой и радостно засмеялся.

Фрёкен Снорк ничего не заметила.

— Тётенька, а есть у вас медали? — спросила она.

— Есть у меня — что? — не поняла старушка.

— Медали, — повторила фрёкен Снорк. — Ну такие звёзды, которыми награждают и которые мужчины носят на шее на ленточке.

— О, да, да! — воскликнула старушка. — Медали у меня тут где-то были. — Она тщательно обшарила все полки, заглянула под прилавок и вообще обыскала весь свой магазинчик.

— Неужели ни одной нет? — спросила фрёкен Снорк, и глаза её наполнились слезами.

Старушка сама страшно огорчилась. Но тут какая-то мысль пришла ей в голову. Притащив стремянку, она полезла куда-то под самый потолок. Она сняла с полки коробку с ёлочными игрушками и осторожно достала оттуда большую звезду.

— Ну слава Богу! — обрадовалась старушка. — Одна звезда всё-таки нашлась!

— Ой, какая красивая! — восхитилась фрёкен Снорк. Она повернулась к Муми-троллю и торжественно произнесла: — Это тебе. За то, что ты храбро спас меня от ядовитого куста.

Муми-тролль прямо онемел от восторга. Он опустился на одно колено, а фрёкен Снорк повесила ему звезду на шею. Звезда засияла невероятным блеском.

— Вот бы тебе посмотреться в зеркало, — вздохнула фрёкен Снорк.

И тут Муми-тролль протянул ей спрятанное за спиной зеркальце.

— А это тебе, — сказал он. — Подержи, я в него посмотрюсь.

Пока они по очереди держали друг перед другом зеркальце, колокольчик снова прозвонил, и вошёл Снусмумрик.

— Я думаю, будет лучше, если брюки немного состарятся, — сказал он. — А так они совсем не в моём стиле.

— Жаль, — сказала старушка. — Но, может быть, тебе нужна новая шляпа?

Снусмумрик испуганно натянул свою старую шляпу на самые уши.

— Большое спасибо, — сказал он. — Но я как раз подумал, что очень опасно обременять себя лишней собственностью.

Снорк всё это время сидел и что-то писал в тетрадке. Потом он поднялся и сказал:

— Когда речь идёт о кометах, то следует помнить следующее правило: «Не стоит подолгу задерживаться в магазинах». Снифф! Давай по-быстрому, кончай со своим лимонадом!

Снифф одним духом вылил в себя всё, что было в бутылке, и, как можно было ожидать, лимонад попал не в то горло. Послышался какой-то непонятный звук, и лимонад выплеснулся на коврик.

— Меня стошнило, — объявил Снифф.

— Вот он всегда так, — проворчал Муми-тролль. — Ну пошли понемножку.

— Сколько с нас за всё? — спросил Снорк.

Старушка принялась подсчитывать, и, пока она считала, Муми-тролль вдруг сообразил, что у него совсем нет никаких денег. Он сделал знак бровями всем остальным и по их носам понял, что у них решительно ничего нет. Нечего сказать, положеньице!

— Сорок пенни за тетрадку и тридцать четыре за лимонад, — сказала старушка. — Звезда стоит три марки, зеркальце — пять, потому что там на обороте — рубины. Всё вместе составляет восемь марок и семьдесят четыре пенни[1].

Воцарилось молчание. Фрёкен Снорк со вздохом положила зеркальце на прилавок, а Муми-тролль начал развязывать ленточку, на которой висела звезда. Снифф задумчиво поглядел на мокрый от лимонада коврик. А Снорк никак не мог решить, подорожала или подешевела тетрадка, после того как он её наполовину исписал.

Старушка поглядела на них поверх очков.

— Вот что, мои хорошие, — сказала она. — У нас есть ещё штаны, которые Снусмумрик решил не брать. Они стоят как раз восемь марок, так что вы мне, по сути дела, ничего не должны.

— Как же это? — спросил Муми-тролль. — Разве так правильно?

— Конечно, правильно, — сказала старушка. — Мне же остаются штаны.

Снорк попробовал подсчитать в уме, но у него ничего не получилось. Тогда он написал в тетрадке:

Тетрадь……………………40 пенни

Лимонад (выплюнутый)…..34 пенни

Медаль……………………..3 марки

Зеркало (с рубинами)……..5 марок

Итого……………………….8 марок 74 пенни

_______________

Штаны………………………8 марок

8=8

кроме 74 пенни

— Вроде бы сходится, — сказал Снорк.

— Но остаётся семьдесят четыре пенни, — вмешался в расчёты Снифф. — Нам их отдадут?

— Прекрати, не будь таким мелочным, — сказал Снусмумрик. — Будем полагать, что мы в расчёте.

Они поклонились старушке, а фрёкен Снорк сделала книксен. Уже стоя в дверях, она спросила:

— А танцплощадка далеко отсюда?

— Да нет, — сказала старушка. — Чуточку пройти вперёд. Но танцы начинаются только с восходом луны.

Они уже немного отошли по дорожке, когда Муми-тролль вдруг остановился.

— Эта её крыша, поросшая травкой, не кажется мне надёжной. Может, мы позовём её с собой, чтобы она тоже спряталась в нашем гроте?

— В моём гроте, — поправил его Снифф. — Я сбегаю, спрошу.

— Давай, — сказал Снусмумрик.

Снифф помчался назад, а остальные уселись с краю дорожки ждать его возвращения.

— Ты умеешь танцевать, ну этот современный танец, как его там называют? — спросила фрёкен Снорк у Муми-тролля.

— Нет, — ответил он. — Я предпочитаю вальс.

— Какие там ещё танцы! — рассердился Снорк. — Взгляните на небо.

Все, кроме фрёкен Снорк, поглядели.

— Она стала больше, — сказал Снусмумрик. — Вчера она была с муравьиное яичко. Сейчас она уже величиной с апельсин…

— А танго танцевать умеешь? — продолжала говорить о своём фрёкен Снорк. — Шажок в сторону, и два шага назад.

— Это нетрудно, — согласился с ней Муми-тролль.

— Дорогая моя сестричка, — сказал Снорк. — Ну неужели ты так никогда и не научишься понимать серьёзные вещи?

— Мы начали говорить о танцах, — возразила фрёкен Снорк, — а ты влез в разговор со своими кометами. Вот я и продолжаю прерванный разговор.

Оба, брат и сестра, стали меняться в цвете. Но тут появился Снифф.

— Она не согласилась, — крикнул он ещё издали, — сказала, что спрячется в погребе. А еще благодарила всех и дала нам на дорогу леденцов.

— Ты их выклянчил, да? — строго спросил Муми-тролль.

— Никогда в жизни! — горячо возразил Снифф. — Старушка сказала, что раз она должна нам семьдесят четыре пенни… Я думаю, что она совершенно права.

Они пошли по дорожке, и дорожка шла вместе с ними. Солнце, всё такое же затуманенное, как и прежде, садилось, просвечивая сквозь ветви деревьев, и наконец отправилось спать где-то там, за горизонтом. На его место в небо поднялась луна, но выглядела она какой-то бледно-зелёной и тусклой.

Зато комета светилась всё ярче и ярче. Она сама стала величиной с полную луну и озаряла лес своим красным, неестественным светом.

Танцплощадка располагалась на небольшой круглой полянке. Она была украшена гирляндами из светлячков, а на краю полянки сидел огромный кузнечик и настраивал свою скрипку. Полянка была полна всяческого народу, ожидавшего, когда начнутся танцы. Мелкие водяные решились прийти сюда, оставив свои пересыхающие лесные озерца и болотца. Вся полянка так и кишела разной лесной мелочью, а древесные духи, расположившись под берёзами, сплетничали и болтали о том о сём. (Древесные духи это такие маленькие существа женского пола с очень красивыми, длинными волосами, которые живут в древесных стволах. Ночами они выходят покачаться на ветках. Они не встречаются только в хвойных деревьях.)

Фрёкен Снорк достала зеркальце, чтобы хорошенько расчесать чёлку и посмотреть, ровно ли расположился цветочек за ухом. Муми-тролль поправил на шее медаль. Они ещё никогда прежде не бывали на таком большом балу.

— Как вы думаете, кузнечик не обидится, если я сыграю на губной гармошке? — спросил Снусмумрик.

— А вы играйте дуэтом, — предложил Снорк. — Научи его песенке «Малые зверьки, завяжите бантики на своих хвостах».

— Это было бы здорово, — согласился Снусмумрик.

Он отвел кузнечика за ближайший куст и стал учить его новой песенке.

Вскоре из-за куста послышались тихие мелодии: одна, другая, за ней третья. Потом они стали звучать громче, напевнее, рассыпались весёлыми трелями. Всякая лесная мелюзга, водяные и древесные духи перестали болтать и прислушались.

— Какая прекрасная музыка! — говорили они. — Под неё можно отлично потанцевать.

— Мама, — сказала одна маленькая лесная козявочка, показывая на Муми-тролля, — погляди, вон стоит генерал!

К Муми-троллю стали подходить целыми семьями, разглядывая его и его медаль.

— Какой мягонький у тебя пушок, — говорили они фрёкен Снорк.

Лесные духи смотрелись по очереди в зеркальце с рубинами на обратной стороне, а водяные ставили мокрые закорючки вместо подписи в тетрадке у Снорка.

Из-за куста послышалась песенка «Малые зверьки, завяжите бантики на своих хвостах», и Снусмумрик с кузнечиком вышли вперёд и заиграли изо всех сил. На полянке сделалась страшная толкотня — каждый выбирал себе пару для танцев. Но вот каждый нашёл себе партнёра, и все закружились в весёлом танце.

— Ты танцуешь очень хорошо, — сказала фрёкен Снорк. — Как называется этот танец?

— Это мой собственный, — ответил Муми-тролль, — я его только что изобрёл!

Снорк пригласил одну из древесных дам с водорослями в волосах, но она совсем не чувствовала ритма. Снифф танцевал с самой маленькой лесной зверюшкой и казался самому себе очень большим. Он был уверен, что все им любуются. Мошкара отплясывала в сторонке, и со всех концов леса скакали, бежали, ползли зрители, которым хотелось поглазеть на танцующих. И никто ни разу не вспомнил о комете, которая одиноко неслась в чёрном ночном пространстве. Около полуночи прикатили большую бочку яблочного вина и каждому поднесли небольшой берестяной кубок с вином. Светлячки соединились в круглый шар посреди полянки, а все уселись вокруг, угощаясь вином и бутербродами.

— А теперь давайте рассказывать истории, — предложил Снифф. — Ты знаешь какую-нибудь историю, малышка? — спросил он свою партнёршу по танцам.

— Не-е-ет, — смущенно протянула она. — Ну одну, может быть…

— Ну так расскажи, — попросил её Снифф.

— Жила была лесная крыса, и звали её Пимп, — пробормотала она и от смущения закрыла лицо лапками.

— Ну-ну и что дальше? — подбодрил её Снифф.

— Это всё, — прошептала малышка и, окончательно смутившись, зарылась в мох.

Все дружно засмеялись, а водяные забарабанили своими хвостами.

— Сыграй что-нибудь, чему можно было бы подсвистывать, — попросил Муми-тролль Снусмумрика.

— Ну что, споём «Валери-вале»? — предложил Снусмумрик.

— Но это печальная песенка, — возразила фрёкен Снорк.

— Ничего, давай начинай, — сказал Муми-тролль. — Это хорошая песенка для насвистывания.

Снусмумрик заиграл, Муми-тролль стал насвистывать, а все вместе подхватили припев:

Валери-вале,
Всю ночь мы плясали,
Слышите — пробило пять.
Усталые ноги
Бредут по дороге,
И очень хочется спать.
Фрёкен Снорк вздохнула.

— Эта песня навевает грусть, — сказала она. — Она как раз про нас. Как раз у нас маленькие усталые ноги, и неизвестно, доберёмся ли мы до дома и ляжем ли спать.

— Конечно, доберёмся, — бодро отозвался Муми-тролль. — He впадай в меланхолию! Мы придём домой, и мама будет нас ждать с обедом, и она скажет: «Наконец-то вы появились», а мы скажем: «Ты и не знаешь, какие мы пережили приключения!».

— И у меня будет ножной браслет из жемчужин, — прошептала фрёкен Снорк. — А ещё из одной жемчужины мы сделаем булавку для галстука — для тебя.

— Очень хорошо, — согласился Муми-тролль. — Только я очень редко повязываю галстук.

— А я повешу жемчужину на шейку своему секрету, который начинается на К и кончается тоже на К, — сказал Снифф. — Он меня очень любит и ходит за мной всюду. И он по мне очень скучал, пока я так долго отсутствовал…

— А может, твой секрет кончается на Т? — спросил Снорк.

— Я тебе ничего не скажу, — крикнул Снифф. — А тебе самому ни за что не догадаться!

Теперь Снусмумрик стал наигрывать одну за другой разные песенки, и это были песенки, которые должны звучать в сумерках, и лесные жители под музыку потихонечку удалялись обратно в лес. Древесные духи исчезли, а фрёкен Снорк задремала с зеркальцем в лапке. Наконец и песенки смолкли, и всё стихло на полянке. Светлячки погасили фонарики, и постепенно, постепенно начало наступать утро.

Глава седьмая, в которой все переходят высохшее море на ходулях, Снифф находит золотой кинжал, а Муми-тролль спасается от каракатицы

Пятого августа замолчали птицы. Солнце светило так слабо, что было едва различимо на небе. Над лесом неподвижно зависла комета. Она была размером с тележное колесо, и её окружало пылающее огненное кольцо.

Снусмумрику расхотелось играть на губной гармошке. Он молча шагал в сторонке и думал. Остальные тоже молчали. Только время от времени Снифф подвывал, жалуясь на головную боль. Сделалось ужасающе жарко.

Лес кончился. За ним открылась пустынная местность, вся покрытая песчаными дюнами: бесконечные песчаные холмы, да кое-где редкие колоски дикого овса. Муми-тролль остановился и принюхался.

— Я не слышу запаха моря, — сказал он. — Запах доносится какой-то дурной.

— Это самая настоящая пустыня, — с отчаянием в голосе заметил Снифф. — И у меня болит голова.

По песку было трудно передвигаться. А они шли всё вперёд и вперёд, то поднимаясь на песчаный холм, то спускаясь с него.

— Поглядите-ка, — сказал Снорк. — Вон идут хатифнатты. Странно. Они же обычно плавают в лодках.

Вдалеке, в дюнах, показалась длинная вереница хатифнаттов. Они вперили свои неподвижные взгляды куда-то за горизонт и беспокойно шевелили лапами.

— Они идут на восток, — сказал Снорк. Может, и нам стоило бы к ним присоединиться? Вы же знаете, у них удивительное чутьё.

— Нет, нам надо на запад, — возразил ему Муми-тролль. — Папа и мама живут на западе.

И он продолжал двигаться, держа путь прямо в сторону Муми-долины.

— Я хочу пить, — снова захныкал Снифф.

Но на него никто не обратил внимания. Понемногу дюны становились ниже. Земля была покрыта морскими водорослями, которые в мерцании кометы отсвечивали красным. Стали попадаться гладкие морские камешки и ракушки. Они находили обломки досок, кусочки бересты, пробки — словом, всё то, что обычно валяется на морском берегу. Но самого моря больше не было!

Они в растерянности уставились друг на друга. Здесь должно было быть море с его мягкими волнами и качающимися на них лодочками, а вместо этого перед ними была зияющая бездна, поглотившая море.

Море клокотало где-то там внизу, снизу шёл пар, и пахло чем-то очень неприятным и странным. Дальше берег обрывался. У их ног простиралась какая-то зелёная, осклизлая пропасть.

— Море исчезло, — слабым голоском сказала фрёкен Снорк. — Куда же оно подевалось?

— Не знаю, — пробормотал Муми-тролль.

— Хорошо, что мы не рыбы, — заметил Снифф и попытался напустить на себя спокойствие.

А Снусмумрик, уткнув голову в лапы, завопил:

— Такое прекрасное море! И вот его больше нет! Больше мы никогда не пойдём под парусами! Не будем купаться! Не поймаем ни одной щуки! Не будет весёлых штормов! Не поплывут по нему прозрачные льдины! В нём никогда больше не отразится луна! И берег уже больше не берег, а неизвестно что!

Муми-тролль сел с ним рядышком и сказал:

— Оно вернётся. Вот только пролетит комета, и оно обязательно возвратится. Ты увидишь.

Но Снусмумрик не отозвался.

— Как же мы попадём на ту сторону? — спросил Снорк. — Мы не успеем обойти вокруг за два дня.

Все промолчали.

— Надо собрать собрание, — продолжал Снорк. — Я назначаю себя председателем и секретарём. У кого какие предложения?

— Лететь по воздуху, — сказал Снифф.

— Перейти пешком, — предложил Муми-тролль.

— Не валяйте дурака, — сказал Снорк. — У нас нет времени на глупые шутки. Ваши предложения отвергаются единогласно. Предложите что-нибудь другое.

— Сам предлагай, — сердито крикнул Муми-тролль. — Нет никакого способа спастись. Запиши это в свою дурацкую тетрадку!

Воцарилась гробовая тишина.

Вдруг Снусмумрик поднялся во весь рост и произнёс:

— Мы перейдём на ходулях. И тогда мы успеем.

— Конечно! — воскликнул Муми-тролль. — Это замечательная мысль! Безусловно! Ходули! Надо раздобыть ходули!

Все кинулись искать, из чего бы их соорудить.

Много чего можно найти на морском берегу. Муми-тролль нашёл морскую веху, переломленную пополам, фрёкен Снорк — черенок от метлы и весло. Снусмумрику попался флагшток и удилище. Снифф обнаружил жердь, которую подставляют под вьющийся хмель и сломанную стремянку. А Снорк пошёл назад, дошёл аж до самого леса и принёс оттуда две одинаковой длины толстые прямые палки.

Когда они все снова собрались вместе, то стали пробовать ходить на ходулях. Снусмумрик на них крепко держался, делая широкие шаги, и показывал остальным, что надо делать.

— Шире шаг, — командовал он. — Спокойнее. Не бояться! Не смотреть вниз, иначе вы потеряете равновесие!

— У меня кружится голова! — вопил Снифф. — Меня сейчас стошнит!

— Послушай-ка, Снифф, — сказал Снусмумрик. — Вполне может оказаться, что на морском дне мы наткнемся на затонувшие сокровища.

Сниффа моментально перестало тошнить.

— Посмотрите на меня, — призывала всех фрёкен Снорк. — Я шагаю широко! Я не смотрю вниз! Так легче балансировать. Без тебя знаем, — отозвался её брат. Ну теперь, я думаю, нам пора трогаться в путь, — через некоторое время сказал Снусмумрик.

— Ещё не пора! — закричал Снифф. — Мне надо ещё подучиться. — И он бросил опасливый взгляд туда, где раньше было море.

— У нас нету времени, — отрезал Снусмумрик. — Постарайтесь не наступать в расщелины и избегайте скользкую грязь. А теперь следуйте за мной.

Один за другим, с ходулями под мышкой, освещённые красным светом, они стали спускаться вниз. Они спотыкались и скользили на мокрых водорослях и, окутанные испарениями, едва могли различить друг друга.

— Запомните, это всё — на вашей ответственности, — ворчал Снифф.

— Да-да, — сказал Муми-тролль. — Успокойся. Я всё помню.

Перед ними простиралось мёртвое морское дно. Оно имело удручающий вид. Все те красивые водоросли, которые покачивались в прозрачных прибрежных водах, лежали на дне вялые и почерневшие, а в крошечных лужицах трепыхались погибающие рыбы. Чем-то очень противно пахло. Медузы и разная морская мелочь задыхались без воды, и фрёкен Снорк бегала туда и сюда и сталкивала их в уцелевшие лужицы.

— Ну вот, ну вот, — приговаривала она. — Сейчас вам сразу станет легче.

— Мне очень жаль, — сказал Муми-тролль. — Но вряд ли мы сумеем спасти всю морскую живность.

— Ну хоть некоторых, — со вздохом отозвалась фрёкен Снорк. Она широко шагнула на своих ходулях и присоединилась ко всем остальным.

Отсюда, снизу, комета казалась ещё больше. Она то вспыхивала, то поблёскивала сквозь облака пара. А друзья, точно маленькие длинноногие насекомые, уходили всё дальше и дальше в бывшую морскую глубину.

Там и сям из песка поднимались огромные тёмные скалы. Некогда их вершины были маленькими симпатичными островками, к которым причаливали прогулочные лодки, и у их берегов плескались ребятишки.

— Больше я уже никогда не поплыву на глубину, — сказал Снифф. — Подумать только, что там находилось у меня под животом!

Он заглянул в глубокую расщелину, где ещё пока сохранялась вода и где в глубине все еще существовала какая-то таинственная жизнь.

— А ведь здесь по-своему красиво, — сказал Снусмумрик. — Страшно, но и красиво. И подумать только, что до нас тут ещё никто не бывал…

— Вот он! — вдруг закричал Снифф. Сундук с драгоценностями. Ты же сам говорил, что мы можем обнаружить затонувшие сокровища!

Он отбросил ходули и стал изо всех сил вытаскивать сундук из песка.

— Помогите же! — кричал он. — Он запертый… Его засосало в песок…

— Всё равно мы должны будем его оставить, — сказал Снорк. — Он слишком тяжёлый. Снифф, миленький, мы наверняка найдём что-нибудь получше на нашем пути. Пошли!

И малышка Снифф побрёл следом за всеми, повесив нос от огорчения.

А скалы становились всё выше и страшнее, и всё бывшее морское дно было сплошь усеяно ракушками. Ходули то и дело попадали в расщелины, и продвигаться становилось всё труднее и труднее. Время от времени то один то другой летел носом в землю. Никому не хотелось разговаривать. Они просто шли, шли и шли. И вдруг прямо перед ними оказался затонувший корабль. Вид у него был самый печальный. Мачты были поломаны, а продавленные бока были покрыты водорослями и ракушками. Но носовое украшение все еще оставалось на месте. Казалось, что эта фигурка смотрит на них и печально улыбается.

— Как вы думаете, а люди с него сумели спастись? — спросила фрёкен Снорк.

— Конечно, — ответил Муми-тролль.

— У них ведь были спасательные шлюпки. Пошли отсюда. Это какое-то уж очень печальное зрелище.

— Постойте-ка! — закричал Снифф и соскочил с ходулей. — Я вижу, там что-то поблёскивает. Это что-то золотое! — Он подполз на животе и стал разгребать водоросли.

— Кинжал! — воскликнул он. — Он золотой, а на рукоятке у него драгоценные камни!

Фрёкен Снорк потянулась посмотреть и потеряла равновесие. Она качнулась вперёд на своих ходулях, потом — назад, дико вскрикнула и свалилась куда-то внутрь корабля.

Муми-тролль ринулся ей на помощь. Он влез по ржавой якорной цепи, стал разгребать водоросли на палубе и заглянул в темноту корабельного трюма.

— Где ты? — позвал он.

— Я здесь! — пискнула в ответ фрёкен Снорк.

— Ты ушиблась?

— Нет, просто испугалась, — отвечала она. Муми-тролль спрыгнул в трюм. Там по пояс стояла вода и чем-то отвратительно пахло.

— Ох уж этот Снифф с его погоней за драгоценностями! — сердито проворчал он.

— А я его так понимаю, — отозвалась фрёкен Снорк. — Я тоже люблю драгоценные камни, и золото и жемчуг! Может, тут что-то осталось. Поищем?

— Здесь очень темно, — ответил Муми-тролль. — И может оказаться, что находиться тут небезопасно.

— Ты, пожалуй, прав, — согласилась фрёкен Снорк, — будь добр, подсади меня чуть-чуть.

Он поднял её и она, ухватившись за край люка, выбралась из трюма.

— Как вы там? — крикнул Снусмумрик.

— Всё в порядке, — ответила фрёкен Снорк и достала своё зеркальце, чтобы убедиться, что оно не разбилось.

Зеркальце было цело, и все рубины оказались на месте. Она разглядела в него свою чёлку, тёмный люк, уши Муми-тролля, но там внизу, в темноте, она разглядела ещё нечто. Что-то там шевелилось, что-то медленно подползало к Муми-троллю.

— Берегись! — крикнула она. — Там, позади тебя кто-то есть!

Муми-тролль обернулся.

К нему подползала каракатица. Морское чудище — огромная каракатица, медленно скользила во мраке трюма. Муми-тролль попытался выкарабкаться наверх, но подгнившие доски люка стали крошиться и он плюхнулся обратно в воду. Фрёкен Снорк отчаянно кричала. Зеркальце она по-прежнему сжимала в лапках.

А каракатица всё приближалась. Но вдруг она остановилась и заморгала своими безобразными глазищами. Зеркальце уловило пылающий диск кометы и ударило каракатицу по глазам. Каракатица испугалась. Она всю свою жизнь провела во мраке морских глубин. Но моря больше не было. И мрака морских глубин тоже не было. И самое ужасное для неё — этот красный свет, бьющий в глаза. Она обхватила голову всеми своими щупальцами и уползла обратно в темноту корабельного трюма.

— Фрёкен Снорк, ты спасла мне жизнь! — закричал Муми-тролль. — И как только ты догадалась ослепить каракатицу!

— Это получилось случайно, — скромно отозвалась фрёкен Снорк. — Но я готова спасать тебя хоть целыми днями!

— Ну это было бы уж слишком, — сказал Муми-тролль. — А сейчас я всё-таки постараюсь вылезти отсюда.

Весь день они пробирались по бывшему морскому дну, продвигались всё дальше и дальше. На пути им попадались огромные раковины, каких никогда не найдёшь на берегу. Они были все в зубцах и загогулинах, окрашенные в различные яркие цвета.

— Они такие огромные, в них можно было бы поселиться, — заметила фрёкен Снорк. — Вы слышите, как они шумят? Может, там внутри кто-то прячется и нашёптывает?

— Это шум моря, — объяснил Снусмумрик. Ему вдруг захотелось немного поиграть, и он достал свою губную гармошку. Но она не издала ни звука. Отсырела от морских испарений.

— Очень жаль, — огорчённо заметил Снусмумрик.

— Как только мы вернёмся домой, папа тебе её обязательно наладит, — успокоил его Муми-тролль. — Он что хочешь умеет налаживать.

— Теперь мы приближаемся к самой глубокой глубине, — сказал Снусмумрик. — Будьте осторожны…

В этом месте уже не было никаких водорослей. Дно было покрыто серым илом. Не слышалось ни звука. Стояла торжественная тишина. И вдруг вообще ничего не стало видно. Всё заволокло паром и погрузилось в густую тень. Было там дно или вовсе не было дна? Никто даже не решался заглянуть туда, в глубину. Они тихонько продвигались по самому краю. Только фрёкен Снорк печально вздохнула, взглянув на лежавшую на самом краю огромную красивейшую раковину. Она была вся белая и светилась в тумане. Море в ней не шумело.

— Не останавливайся, — сказал ей Муми-тролль. — Тут очень опасное место. Мало ли какое в этой раковине может притаиться морское чудовище…

Наступил вечер. Они держались рядышком, так близко, как только могли, прислушиваясь к какой-то неестественной тишине. Всем так хотелось услышать привычные вечерние звуки: шелест ветерка в листве, замирающий щебет птиц, шорох идущих к дому шагов. Они боялись развести огонь. Ночевать приходилось среди всех тех опасностей, которые могли подстерегать их в этом месте. Они взобрались на ближайшую скалу и доели хрустящие хлебцы, которые ещё сохранились у Снорка. Муми-тролль решил остаться на вахте. Он сказал, что подежурит также и вместо фрёкен Снорк. Все прижались друг к другу и задремали, а он сидел и неотрывно смотрел на мёртвое морское дно. Его освещал красный отблеск кометы, но местами там неподвижно лежали тени, чёрные, как бархат.

Муми-тролль сидел и думал, как сильно он любит всё там, на земле: и лес, и море, и дождик, и ветер, и солнечный свет, и травку, и мох, и как без всего этого просто невозможно жить.

Но потом он подумал, что, наверное, мама знает, как это всё можно спасти.

Глава восьмая, в которой появляется Хемуль, который собирает марки, и все летят домой на воздушном шаре

Проснувшись наутро, Снифф сказал:

— Завтра она прилетит.

Все посмотрели на комету (даже фрёкен Снорк взглянула на неё сквозь свою чёлку). Комета сделалась к этому времени ужасающе огромной. Она вся была окружена кольцом дрожащего пламени. Испарения рассеялись, и всё морское дно предстало перед их глазами.

— Доброе утро, — сказал Снусмумрик. — Вставайте, пошли дальше.

И вот вскоре они достигли берега. На пути им попался скрутт, который мчался на велосипеде с сынишкой на спине, посаженным в рюкзак. По обеим сторонам велосипеда свисали мешки и мешочки с домашними вещами. У скрутта лицо было совершенно красным, и он промчался мимо, не здороваясь.

— Эй! — окликнул его Муми-тролль. — Ты что, не узнал меня? Ты куда-нибудь переезжаешь?

Скрутт слез с велосипеда и торопливо проговорил:

— Все обитатели Муми-долины не остаются на месте. Ты что думаешь, мы тут будем дожидаться комету?

— А кто вам сказал, что комета упадёт именно на Муми-долину? — спросил Снорк.

— Ондатр сказал, — ответил скрутт.

— А папа и мама? — спросил Муми-тролль. — Они ещё здесь?

— Да-да, — терпеливо ответил скрутт, — они сидят на веранде. Но меня это не касается. Не знаю, успеешь ли ты добраться… — И скрутт покатил дальше. При этом волосы у него торчали дыбом.

Они постояли немного, глядя ему вслед.

— Рюкзаки! Мешки! Узлы! — пробормотал Снусмумрик. — Да ещё в такую жарищу! Пошли дальше.

Через некоторое время они увидели несколько сотен хатифнаттов, двигавшихся в восточном направлении. Им навстречу стали попадаться толпы беженцев: лесные зверюшки и домовые, целые семейства мышек, мелкие болотные тролли… Большинство передвигалось пешком, некоторые добыли себе тележки, а кое-кто перестроил телеги так, что вёз с собой целый дом. Все время от времени бросали тревожные взгляды на небо, и почти все пробегали мимо, не здороваясь.

— Как странно, — озабоченно заметил Муми-тролль. — Я ведь со многими из них знаком, и к тому же мы так давно не виделись. Как раз сейчас-то о многом и надо было бы переговорить.

— Они напуганы, — сказал Снусмумрик. Вздор, — возразил Муми-тролль. Когда ты в своём родном доме, бояться тебе нечего!

— Должно быть, мы самые храбрые на свете! — воскликнул Снифф и взмахнул своим кинжалом. На рукоятке блеснули драгоценные камни.

— Я не считаю, что мы самые храбрые, — возразил Муми-тролль. — Просто мы уже свыклись с этой кометой. Мы с ней уже почти что знакомы. Мы первые про неё узнали, и мы наблюдали, как она становится всё больше и больше. Представьте себе, как ей, наверно, одиноко там в вышине…

— Да, — подхватил Снусмумрик. — Тому, кого решительно все боятся, и должно быть одиноко.

Фрёкен Снорк вложила свою лапу в лапу Муми-тролля.

— Раз ты не боишься, я тоже не буду, обещаю тебе, — сказала она.

Ну вот наконец они достигли своего собственного берега! Они побросали ходули, стали весело кататься по песку и кидаться друг другу в объятия.

— Мы почти что дома! — кричал Муми-тролль. — Торопитесь! Торопитесь! Папа и мама ждут нас на веранде!

Но дорога домой оказалась намного длиннее, чем они предполагали.

В лесу им повстречался Хемуль, который сидел на обочине дороги с альбомом марок под мышкой и ворчал себе под нос.

— Гомон и беготня, — бормотал он, — беготня и суматоха. И совершенно непонятно, что происходит.

— Привет! — окликнул его Муми-тролль. — Ты случайно не родственник того Хемуля, который занимается ночными бабочками?

— Это мой двоюродный брат по отцу, — ответил Хемуль. В голосе его слышалось отвращение. — Большой осёл. Но он мне больше не родня, я порвал с ним всякие отношения.

— Почему же это? — спросил Снифф.

— Он такой ограниченный. Ничто его не интересует, только насекомые, насекомые и насекомые. Земля хоть тресни у него под ногами, он этого даже не заметит.

— Но это именно и произойдёт завтра с Землёй, — пояснил Снорк. — Примерно в восемь часов сорок две минуты.

— Как? — не понял Хемуль. — Так вот отчего такой гомон и беготня! Я целую неделю разбирал свои марки, я аккуратно всё разложил, проверив все почтовые штемпели. И что получается? У меня утащили стол. Меня согнали со стула. Заколотили дом. И вот я сижу здесь со своими марками, и никто толком не хочет мне объяснить, что происходит!

— Дорогой Хемуль, — медленно произнёс Снусмумрик. — Речь идёт о комете, которая летит к нам и завтра столкнётся с Землёй.

— Столкнётся, — повторил Хемуль.

— А это имеет отношение к коллекционированию марок?

— Решительно никакого, — сказал Снусмумрик. — Мы говорим об огромной звезде с красным хвостом. И если она прилетит, то мало что останется от твоих марок.

— Спаси, сохрани и помилуй, — сказал Хемуль и подобрал свои юбки. (Хемули, как правило, носят юбки и платья, и никто не знает почему. Может, им просто ни разу не пришло в голову примерить брюки?)

— Что же мне теперь делать? — растерянно спросил он.

— Пошли с нами, — пригласила его фрёкен Снорк. — Ты вместе с твоими марками спрячешься в нашем прекрасном гроте.

— В моём гроте, — поправил её Снифф. Так и случилось. Хемуль отправился вместе с ними в Муми-долину. Спутником он оказался довольно докучливым. Один раз им пришлось вернуться на несколько километров, потому что он потерял какую-то марку со штемпелем, и дважды он поссорился со Снорком (они уверяли, что это была просто дискуссия, но звучала-то она как настоящая ссора), правда, они и сами не могли объяснить из-за чего.

Снифф шёл поодаль и был необычно молчалив. Он думал о своём котёнке. Он тревожился, не запамятовала ли Муми-мама наливать в блюдечко молоко. А что если котёнок забыл, что он должен любить Сниффа, и вместо него полюбил Муми-маму? Встретит ли он Сниффа ласково или просто пройдёт мимо, задрав хвост? Когда у тебя есть свой кот, ты ни в чём не можешь быть уверен. Не надо никому ничего говорить. Можно, конечно, только слегка намекнуть, что, мол, есть такое существо, которое любит тебя больше всех на свете. Снифф был страшно горд, что за всё время путешествия он никому ничего не рассказал про котёнка.

— Послушайте! — вдруг остановился Снусмумрик и вынул трубку изо рта. — Кажется, поднимается ветер.

Все тоже разом остановились и прислушались. Откуда-то издалека, из-за леса доносились звуки, похожие на шелест деревьев. Однако деревья стояли неподвижно. Потом звуки стали нарастать, превратившись сначала в свист, а потом в какой-то непонятный вой.

— Смотрите! — крикнул Снорк.

Высоко над вершинами деревьев плыла черная-пречерная туча, которая то опускалась, то поднималась, заслоняя собой красное небо. И вдруг она опустилась прямо на лес. Это были кузнечики, миллионы огромных зелёных кузнечиков, которые в ту же секунду принялись объедать листья на деревьях. Они грызли и грызли, они оголяли деревья одно за другим. Они кишели в ветвях, прыгали, карабкались, шевелились и ползали.

Фрёкен Снорк вскарабкалась на камень и стояла там, в ужасе глядя на происходящее.

— Сестричка, успокойся, — сказал Снорк. — Это же просто кузнечики. Помнишь того, что играл на полянке на скрипочке?

— Но они же тут кишмя кишат! — воскликнула фрёкен Снорк. — Тот, что играл на скрипке, не кишел. Один кузнечик кишеть просто не может!

— Как вы думаете, не едят ли они случай но почтовые марки? — спросил Хемуль, тесно прижимая к себе свой альбом.

— Такой прекрасный лес! — отчаянно воскликнул Муми-тролль. — Смотрите, во что он превратился!

Каждое дерево было обглодано догола. Земля опустела, не осталось ни травы, ни цветов. Единственный сохранившийся цветок был у фрёкен Снорк за ухом.

Тут чёрное кузнечиковое облако поднялось в воздух и понеслось в западном направлении. В лесу вновь стало тихо. Снорк сел и стал записывать в тетрадь. «Катастрофа номер один» — писал он.

— А известно ли вам, что прилёт кометы всегда сопровождается катастрофами? — произнёс он вслух.

— Какими? — спросил Снифф.

— Тучами кузнечиков, землетрясениями, чумой и моровой язвой.

— Одним словом, всяческая суета, — проворчал Хемуль. — Никогда и нигде нет покоя.

И они пошли дальше через обглоданный лес.

«Хоть бы они не обглодали наш сад, — думал Муми-тролль. — Это бы очень расстроило маму. Да и папина табачная плантация может пострадать…»

— Милый мумрик, — сказал он, — сыграй что-нибудь грустное.

— Губная гармошка испортилась, помнишь, — ответил Снусмумрик. — Только несколько звуков возвратились.

— Ну хотя бы их сыграй, — продолжал просить Муми-тролль.

Снусмумрик попытался сыграть «Валери-вале». Вот что у него получилось:

Вал….. вал…!
….ночь…….!
…………пять!
Усталые…….
……..по дороге
…………спать!
— Это звучит ужасно, — проворчал Хемуль.

Перебирая усталыми ногами, они шли и шли дальше и дальше. Ближе к вечеру стал усиливаться ветер. Он всё усиливался и усиливался, пока не превратился в настоящий ураган. Они как раз перебирались через болото, когда он на них налетел.

— Катастрофа номер два! — возгласил Снорк и помахал своей тетрадкой. — Настоящий буран!

В этот миг ураган вырвал у него тетрадку, и она взлетела в воздух со всеми рекомендациями, как надо себя вести в ожидании прилёта кометы.

— Ветер несёт нас в сторону дома! — обрадованно закричал Муми-тролль. — Слава Богу, он дует в нужном направлении.

А ветер скакал с ними вместе через болото. Он попытался сорвать шляпу у Снусмумрика с головы, дважды перекувырнул Сниффа и унёс медаль Муми-тролля прямо к самому небу.

— Я боюсь, — говорила фрёкен Снорк. — Мне очень страшно. Дай мне лапу!

Муми-тролль крепко ухватил её за лапку.

«Вот если б у меня был воздушный шар, — думал он. — Мы быстренько долетели бы домой… Прямо к папе и маме…»

И тут Хемуль издал вопль сильнее, чем воет сирена в тумане, предупреждая моряков. Ураган вырвал у него его сокровище — альбом с марками, и он унёсся вместе со всеми штемпелёванными марками и юбилейными и всякими там другими. Альбом трепетал в воздухе страницами, точно птица крыльями, и становился всё меньше и меньше… Хемуль кинулся вслед. Ураган поднял его юбки, и они хлопали и трепыхались на ветру. Хемуль летел как воздушный змей, пока не зацепился о какой-то куст. Тогда он набросил свои одёжки на голову и потерял всякую надежду.

Через минуту он почувствовал, что кто-то трогает его за плечо.

— Не прикасайтесь ко мне, — сказал он. — Я Хемуль, потерявший всю свою драгоценную коллекцию марок!

— Знаю, — сказал Муми-тролль. — Это ужасно огорчительно. Но несмотря на это нам придётся одолжить у тебя твои юбки и платье. Мы сделаем из них воздушный шар. Нам надо спешить домой. Комета приближается. Будь так добр, сними свою одежду…

— Отстань от меня! — истерически завопил Хемуль. — И не говори мне ничего про кометы. Я их ненавижу!

Сила ветра достигала уже десяти баллов. На горизонте появилась чёрная, закрученная в спираль туча. Она подходила всё ближе и ближе.

— Сейчас же всё снимай! — закричал Снусмумрик.

Никто не услышал, что ответил Хемуль, и, пожалуй, оно было к лучшему.

В следующий миг они набросились на него и содрали через голову всю его одежду. Кроме нижних юбок на нём было огромное, отделанное воланами платье, которое Хемуль получил в наследство от тётушки с материнской стороны. Оставалось только завязать ворот и стянуть узлами рукава, и из платья получился замечательный воздушный шар.

А чёрная закрученная туча всё приближалась.

— Хватайся и не отпускай ни под каким видом! Мы летим искать твой альбом!

Все вместе крепко ухватились за оборки Хемулева платья, ураган наполнил его ветром, и все взмыли в воздух, а чёрная туча неслась за ними. Земля исчезла из поля зрения. Сделалось совсем темно. Так они летели и летели на запад, а на них надвигалась ночь.

Ближе к полуночи ураган стал слабеть, а чёрная туча как бы сама себя завязала узлом. Воздушный шар стал понемногу спускаться и повис на ветках высокого дерева. Довольно долго все хранили молчание. Они, съёжившись, сидели на ветках, глядели в сгущающийся красноватый сумрак леса и прислушивались к тому, как ураган, удаляясь, постепенно затихает. Вскоре воцарилась полная тишина.

— Как вы все? — спросил наконец Снусмумрик.

— Я вроде бы всё ещё жив, — ответил малышка Снифф. — А может, это уже и не я, а так, какая-то фитюлька, унесённая ураганом. Я предупреждал, что вся ответственность ложиться на вас.

— Не волнуйся, это ты и есть, — сердито проворчал Хемуль. — От тебя не так-то легко отделаться. А теперь скажите, есть ли какая-нибудь возможность получить назад свою одежду?

— Конечно, пожалуйста, — сказал Снорк. — И спасибо, что ты её нам одолжил.

— Где фрёкен Снорк? — забеспокоился Муми-тролль.

— Я здесь, — отозвалась она откуда-то из темноты. — Моё зеркальце уцелело.

— И моя шляпа — тоже, — добавил Снусмумрик. И засмеялся. — И губная гармошка цела. И даже перо на моей шляпе.

Хемуль натянул на себя платье.

— Как видно, вы находитесь в лучезарном настроении, — проворчал он. — А вот я терпеть не могу измятые воланы на платье.

Больше никто ничего не сказал. Они заснули на широких ветках дерева. Они так устали, что проснулись на следующий день только к двенадцати часам.

Глава девятая, в которой происходит великое переселение в грот, и Снифф убегает на поиски котёнка, и прилетает комета

В четверг седьмого августа день выдался безветренным. И было очень жарко. Никто не знал, который час, но увсех было такое ощущение, что уже довольно поздно. Комета выросла до колоссальных размеров, и было отчётливо видно, что она нацелилась на Муми-долину. Языки пламени вокруг неё побелели и светились устрашающе ярко.

Муми-тролль первым спустился с дерева. Он огляделся вокруг и принюхался.

— Смотрите-ка, тут всё зелёное, — воскликнул он. — И листья, и цветы уцелели.

Лес выглядел так, как он и должен выглядеть. И оказалось, что дом уже совсем близко.

В этот день все, даже самые маленькие мурашки и букашки, зарылись в землю так глубоко, как только смогли. Птицы на деревьях молча ждали.

— Ну что, дорогая сестричка, — спросил Снорк, — сегодня ты не хочешь заложить цветочек за ухо?

— Спасибо, что ты напомнил, — сказала фрёкен Снорк, — но у меня что-то нет настроения. Я боюсь.

А Снифф всё думал про своего котёнка.

Будет ли он дожидаться его на крылечке? Скажет ли он что-нибудь Сниффу? Или просто помурлычет? Он ведь такой маленький, может, он Сниффа даже и не узнает? Он тревожился всё больше и больше и под конец даже стал хныкать себе под нос.

— Всё обойдётся, — успокоил всех Снусмумрик. — Вот увидите. Только сейчас нам надо поспешить…

— Спешка, вечная спешка, — ворчал Хемуль. — Все торопятся. Никакого покоя на этой земле.

Он шёл, всё время глядя вокруг в поисках своего альбома. Лицо его выражало глубокую печаль.

Было невыносимо жарко, и у них совсем было нечего поесть или попить. Они просто шли, шли и шли.

«Ничего удивительного, что мне кажется, будто я слышу запах свежеиспечённых булочек, — думал про себя Муми-тролль. — Просто я очень голоден, вот мне и чудится».

Через несколько минут он остановился, потянул воздух носом. И побежал. Лес поредел. Запах булочек усиливался. И вот он увидел, что родная долина простирается перед ним, а посреди долины стоит синенький Муми-дом, такой же спокойный и будничный, как в тот день, когда он его покинул. А в доме его мама тихо и спокойно печёт булочки и пряники.

— Мы дома! Мы дома! — закричал Муми-тролль во весь голос. — Я так и знал, что всё будет хорошо, бегите сюда, поглядите!

— А вот и мост, о котором ты рассказывал, — заметил Снусмумрик. — А вот и то самое дерево. Какой хороший домик и какая красивая веранда!

Снифф бросил взгляд на крылечко. Котёнка там не было. Никто его не ждал.


Муми-мама была на кухне и украшала торт взбитыми сливками. По бокам торта вились петельки из шоколада, а наверху красовалась леденцовая звёздочка.

Муми-мама тихонечко насвистывала какой-то мотивчик, время от времени бросая взгляд в окошко. Муми-папа слонялся из комнаты в комнату в тревожном ожидании.

— Ну где же они? — говорил он. — Уже почти половина второго.

— Не беспокойся, придут, — успокаивала его Муми-мама. — Приподними, пожалуйста, торт, я подстелю под него красивую салфеточку. Снифф слижет с блюдечка остатки крема. Он это любит…

Муми-папа вздохнул и приподнял торт.

— Нам не надо было их отпускать, — сказал он. — Но мы же не знали…

В этот момент появился Ондатр и уселся на дровяной ящик.

— Ну что там с кометой? — спросила Муми-мама.

— Она приближается, — ворчливо отозвался Ондатр. — Самое время печь торты.

— Хочешь пряничка? — предложила Муми-мама.

— Пожалуй, — согласился Ондатр.

Съев три штуки, он заметил:

— Мне показалось, что ваш сын перебегает мост. И, надо заметить, в очень пёстрой компании.

— Муми-тролль? — воскликнула мама и швырнула кондитерскую лопаточку в раковину. — Что же ты до сих пор молчал?

Она кинулась вон из дома, а Муми-папа следом за ней.

— Вон он идёт, — воскликнула она. — И Снифф с ним. И ещё масса всякого народу! Как я тебя ждала! — взволнованно говорила Муми-мама. — Иди, я обниму тебя, сыночек! Ой, какие же вы все грязные! Какое счастье, что ты вернулся. Просто не верится!

— Мама! Папа! — захлёбываясь, тараторил Муми-тролль. — Я сражался с ядовитым кустом! И я его победил! Раз-раз, и я обрубил ему все руки! Под конец только один пенёк остался!

— Как это ты набрался храбрости? — сказала мама. — А эти все кто такие?

— Это фрёкен Снорк, — сказал Муми-тролль. — Это её я спас от ядовитого куста. А это Снорк. А это Снусмумрик — мой лучший друг. А это Хемуль. Он собирает почтовые марки.

— Очень интересно, — заметил Муми-папа. — Какое замечательное хобби — собирать марки.

— Это не хобби, это моя профессия, — отозвался Хемуль мрачно, потому что он совсем не выспался.

— Ну тогда вам, наверное, будет любопытно посмотреть на альбом, который вчера принёс сюда ветер.

— Что? — вскричал Хемуль.

— Да-да, — подтвердила Муми-мама. — Я поставила тесто, чтобы оно хорошенько подошло, а наутро на него налипло множество каких-то бумажонок.

— Бумажонок? — аж побледнел Хемуль. — Они тут? Где они? Надеюсь, вы их не выкинули?

— Вон они висят, сушатся, — сказала Муми-мама и указала на бельевую верёвку, натянутую между кустами сирени.

Хемуль посмотрел на свой красный альбом и вскрикнул от радости. Он кинулся к нему, путаясь в воланах своего платья.

— Некоторым везёт, — вздохнув, заметил Снифф.

Никакой котёнок не появился, чтобы его поприветствовать. Он посмотрел на блюдечко с молоком, стоявшее на крылечке.

— По-моему, молоко скисло, — сказал он.

— Это от жары, — объяснила Муми-мама. — Всё киснет на этой жаре. Он приходил попить молочка, впрочем, довольно редко… Милые дети, — обратилась она ко всем сразу. — Давайте-ка садитесь завтракать. Входите в дом. И не забудьте поздороваться с Ондатром.

Все ушли, и только Снифф остался в саду. Он прополз под всеми кустами и всё время звал котёнка. Он сходил в подвал. Он искал его повсюду и всё окликал его, окликал. Но котёнок не отзывался.

Тогда он вернулся на веранду, где все остальные завтракали и обсуждали комету.

— Ондатр сказал, что комета упадёт в огород ближе к вечеру, — поведала Муми-мама. — Так что я не стала пропалывать грядки… И подумать только, что мировое пространство всё черное. Это, кажется, ты первый выяснил? — обратилась она к Сниффу.

— Да-да, — сказал Снифф, слегка утешившись. — А что касается кометы, то вы все можете спрятаться в моём гроте.

— Погодит, погодите, — вмешался Снорк. — Необходимо собрать общее собрание. Надо совместно решить, где нам прятаться.

— Зачем решать всё снова? — перебила его фрёкен Снорк. — Мы спрячемся в гроте и отнесем туда все самое ценное.

— Ах да! — воскликнул Снифф. — Вы видели мой кинжал?

— А давайте сегодня пообедаем в гроте? — предложил Муми-тролль. — Это будет как будто пикник!

Все закричали, замахали лапами, а Снифф опрокинул целую чашку молока на скатерть.

Ондатр встал из-за стола и сказал:

— С вами делается всё труднее и труднее. И вся эта суета ни к чему, потому что комета сделает из нас мусс. Я отправляюсь полежать в гамаке и подумать. Прощайте на тот случай, если мы больше не увидимся.

И он ушёл.

Стало тихо-тихо. Потом Муми-папа сказал:

— Не могу понять, почему этот Ондатр всегда так удручающе на меня действует? Уже три часа… Давайте начнём паковать вещи. Сколько там может поместиться, в этом гроте?

Затем он обратился к Снорку:

— Ты поможешь всё организовать?

Снорк аж покраснел от радости.

— Я постараюсь, — сказал он. — Но сперва вы дайте мне тетрадку в клеточку или в линейку, и ручку, и план грота с птичьего полёта, размеченного, как полагается. А затем мне понадобится список того, что нам потребуется. Пометьте тремя звёздочками, что нам понадобится в первую очередь, двумя то, что нам хотелось бы взять с собой, и одной — то, что можно оставить.

— Мой список ты можешь получить не сходя с места, — засмеялся Снусмумрик. Губная гармошка с тремя звёздочками.


И тут начались великие сборы. Ондатр лежал в гамаке и размышлял, а Хемуль сидел под сиреневым кустом и сортировал марки. Муми-мама сновала туда и сюда, доставала верёвки и упаковочную бумагу. Она опустошила кладовку и сняла занавески. Все ящики выдвинули из комода и всё вывернули из них на пол. Муми-папа укладывал пакеты, коробки и корзинки в тачку, а Снорк восседал посреди веранды, окруженный листочками со списками и расчетами. Он был совершенно счастлив.

— Как мы поступим с ракушками вокруг цветочных клумб? — спросила фрёкен Снорк.

— Заберём их с собой, — ответила Муми-мама. — Возле них стоят три звёздочки. Снифф, миленький, ты сможешь донести торт до грота? Он не поместится в тачку…

— Послушай, — сказал Муми-папа, мы не сможем выкопать все розы. У нас просто не хватит времени.

— Ну возьми хотя бы жёлтенькие, — попросила Муми-мама. — Их обязательно надо взять с собой. — И она побежала в огород, чтобы выдернуть редиску. Хотя бы ту, что уже подросла.

Муми-папа отвозил тачку, по мере того как она заполнялась, на берег и вываливал содержимое на песок. Муми-тролль и Снусмумрик относили всё это в грот.

Всё обстояло ещё хуже, чем простой переезд в другой дом. Потому что у них было совсем мало времени.

Жара к этому времени сделалась просто нестерпимой. Пустынный берег был освещён тёмно-красным, пугающим светом. Муми-папа старался не смотреть на этот устрашающий ландшафт. Он всё возил и возил наполненные тачки, удивляясь про себя, как это он сумел за свою жизнь скопить столько ненужных вещей. Время от времени он поглядывал на часы.

— Ну всё, это последняя тачка, — сказал Муми-папа. — Ручки от шкафов и шнурочки от вьюшек пусть остаются.

И вот он вернулся домой за Муми-мамой — в последний раз. Мама была занята тем, что доставала ванну. Рядом с ней стоял Снифф, который держал в лапах блюдечко с молоком.

— Ты меня совсем не слушаешь! — возмущался Снифф. — Я тебя уже три раза спросил, где он.

— Кто — он? — удивилась Муми-мама.

— Мой котёнок! — крикнул Снифф. — Где мой котёнок, который так по мне скучал всё это время? Его тоже надо спасти от кометы!

— Ах да! — сказала мама. — Твой таинственный котёнок… Я видела всего лишь его хвост. Он приходит по ночам попить молочка, а потом исчезает.

— Так, значит, он не полюбил тебя больше, чем меня? — обрадовался Снифф.

— Нет, — сказала Муми-мама. — Он такой самостоятельный. Ты увидишь, он сам о себе позаботится. Кошки это умеют.

В этот момент появился Муми-папа с тачкой.

— Я пришёл в последний раз, — сказал он. — Время уже полшестого, а нам надо ещё заделать крышу в гроте… Ради всего святого, зачем нам в гроте ванна?

— Всегда может пригодиться, — пояснила Муми-мама, — бывает очень приятно принять ванну, и кроме того…

— Ладно, ладно, — перебил её папа, — полезай в ванну, и я отвезу тебя вместе с ванной в тачке. Где Хемуль?

— Пересчитывает марки, — сказала фрекен Снорк, которая ждала с семейным альбомом под мышкой. — Какой Муми-тролль был толстенький, когда он был ребёнком, — сказала она, заглянув в альбом.

— Хемуль! — крикнул Муми-папа. — Ты тоже полезай в ванну. Надо спешить. Комета уже близко!

— Хемуль подхватил свой альбом, влез в ванну, и папа покатил тачку к гроту.

Снифф покинул Муми-долину последним. Он шёл по лесу и всё время звал котёнка. И наконец он его увидел. Тот сидел на мягком мху и умывался.

— Эй, — окликнул его Снифф. — Как поживаешь?

Котёнок перестал умываться и поглядел на Сниффа. Снифф осторожно подошёл к нему и протянул лапки. Котёнок чуть-чуть отошёл в сторону.

— Я скучал по тебе, — сказал Снифф.

И снова потянулся к нему.

Котёнок отпрыгнул на такое расстояние, чтоб его нельзя было достать. И так было несколько раз, хотя он и не уходил прочь.

— Комета прилетает, — сказал Снифф. — Ты должен пойти с нами в грот, не то она тебя расплющит.

— Вздор, — сказал котёнок и зевнул во весь рот.

— Так что, пойдёшь со мной? — спросил Снифф. — Ты должен меня слушаться.

— Пойду, когда захочу, — ответил котёнок и снова стал умываться.

Снифф поставил перед ним блюдечко с молоком прямо на мох и какое-то время стоял и смотрел. Потом бросил смотреть и побежал на берег. Там Муми-папа был занят тем, что пытался поднять ванну на гору, к гроту.

— Держи крепче и тяни, — командовал он. — Я буду понемножку подталкивать снизу. Не отпускай верёвку!

— Она всё время соскальзывает! — отвечал сверху Муми-тролль.

Муми-мама сидела на берегу и вытирала пот со лба.

— Такой тяжёлый переезд, — вздыхала она.

— Что они тут делают? — спросил Снифф.

— Поднимают ванну, — ответила мама. — Ванна слишком большая, она не проходит в грот. Снорк хотел по этому поводу провести собрание. Но времени уже нет. Теперь они решили поднять её повыше, чтобы отверстие в крыше прикрыть.

— Я встретил своего котёнка, — сказал Снифф. — Он обещал до восьми прийти в грот.

— Очень хорошо, — сказала мама. — А теперь я пойду постелю в гроте постели.

В конце концов отверстие в крыше удалось накрыть ванной. Постепенно всю поклажу разместили в гроте, и мама укрепила одеяло над входом.

— Ты думаешь, оно достаточно надёжное? — спросил Муми-тролль.

— Сейчас мы его обработаем, — сказал Снусмумрик. Он достал из кармана бутылочку.

— Вот! — сказал он. — Моё подземное подсолнечное масло. Оно сумеет сдержать любой жар.

— А не оставит ли оно на одеяле пятен? — спросила Муми-мама. Вдруг она всплеснула лапками и воскликнула: — А где же Ондатр?

— Он не пошёл с нами, — ответил папа. — Он сказал, что всякие переезды бесполезны. Гамак мы ему оставили.

— Ну что ж, — вздохнула мама.

Она разожгла примус и стала готовить обед. Было без пяти семь.

Когда они уже пообедали и принялись за сыр, что-то зашуршало у входа в грот, и из-за одеяла показался нос.

— Ага, ты всё-таки пришёл, — сказал Муми-тролль входившему в грот Ондатру.

— В гамаке стало так нестерпимо жарко, — ответил Ондатр. — Я подумал, может, в гроте будет чуть-чуть прохладнее. — Он важно прошагал в угол и сел.

— Ты не встречал ли по дороге моего котёнка? — спросил Снифф.

— Нет, не встречал, — отозвался Ондатр.

Муми-папа достал часы и взглянул на них.

— Так-так, — сказал он. — Ровно восемь часов.

— Тогда мы ещё успеем полакомиться десертом, — сказала Муми-мама. — Снифф, куда ты поставил торт?

— Туда куда-то, — махнул Снифф лапкой в угол, где сидел Ондатр.

— Куда — туда? Я его не вижу. Уж не уселся ли на него Ондатр?

— Разные там котята и торты, — ворчал Ондатр, — да я просто их не замечаю, у меня нет с ними ничего общего. Я размышляю.

Хемуль рассмеялся и продолжил сортировать марки.

— Вы совершенно правы, — сказал он. — Суета. Одна сплошная суета.

— Но где же всё-таки торт? — волновалась Муми-мама. — Снифф, миленький, ведь не съел же ты его весь по дороге?

— Нет, он слишком большой, — небрежно ответил Снифф.

— Но ты всё-таки отъел кусок! — догадалась мама.

— Только звёздочку наверху, но она была такая твёрдая! — сказал Снифф и заполз под матрас. Он расстроился. А тут ещё и котёнок не появился, хотя пошёл уже девятый час.

— Ой-ой-ой, — вздохнула Муми-мама и опустилась на стул. Она очень устала. — Одни сплошные огорчения, — добавила она. Фрёкен Снорк внимательно посмотрела на Ондатра.

— Встань-ка на минуточку, — попросила она.

— Я сижу где сижу, и оставьте меня в покое, — огрызнулся Ондатр.

— Ты сидишь на торте Муми-тролля, — сказала фрёкен Снорк.

Ондатр вскочил с места. Боже мой, какой у него был вид! Особенно сзади! И — боже мой! — что за вид был у торта!

— Ну это уж слишком! — воскликнул Муми-тролль. — Это был торт в мою честь!

— Теперь я сделаюсь липким на весь остаток жизни, — пробормотал Ондатр. — Это всё вы виноваты!

— Успокойтесь, успокойтесь, — сказала Муми-мама. — Торт остался тортом, просто он изменил очертания Но её никто не слушал.

Снусмумрик засмеялся.

Снифф, который решил, что смеются над ним, вылез из-под матраса и закричал:

— Плевать мне на все ваши торты, раз это только в честь Муми-тролля, а вовсе не в мою! И никто из вас не думает о котятах, которые любят сливки! Я ухожу за своим котенком, он единственный, кто меня понимает!

Снифф отодвинул одеяло и скрылся.

— Какой ужас! — воскликнула Муми-мама. — Я должна была сказать, что торт ещё и в честь моего любимого Сниффа… Как же я так оплошала?

— Теперь надо постараться его чем-нибудь порадовать, — серьёзно сказал Муми-папа.

Муми-мама кивнула. Она решила подарить ему бабушкины изумруды. Можно было бы из них сделать прелестный ошейничек для котёнка… Снусмумрик приподнял одеяло и выглянул наружу.

— Может, мне пойти поискать его? — спросил он.

— Подожди немного, — посоветовала мама. — Возможно, он испугается и сам вернётся обратно.

— И что? — спросил Ондатр. — Так никто и не проявит интереса к тому, как я выгляжу?

— Нет, — отрезал Муми-тролль. — Есть много других забот.


Снифф был так огорчён и так рассержен, что позабыл, что надо бояться, пока не оказался в самой середине леса. Деревья выглядели так, точно они были вырезаны из красной бумаги. Они не отбрасывали тени. Земля раскалилась.

С замирающим сердцем он шёл по лесу и думал о том, как всё плохо обернулось. Вот сидят они там в гроте и поедают свои противный торт, а он, Снифф, один-одинёшенек на всей земле, и он не спрятался в гроте, хотя и ему очень страшно.

— А-а! — мысленно махнул он на них лапой. — Наплевать на всё. И на комету. И на котёнка. На всё на всё.

И тут перед ним появился котёнок с задранным хвостом.

— Привет, — сказал Снифф и прошёл мимо. И тут же почувствовал, как что-то мягкое трётся о его колени.

— Ах, это ты! — холодно произнёс Снифф. — Ты обещал прийти и не пришёл. А теперь мне на тебя плевать.

— Брось сердиться, — сказал котёнок. — Попробуй, какой я мягонький.

Снифф молчал. Котёнок начал мурлыкать. Его мурлыканье было единственным звуком, который слышался в безмолвном лесу.

Снифф огляделся. И вдруг у него задрожали коленки. Дороги не было. Только мох и мох. Он не мог определить, в какой стороне находится грот.


Никому не хотелось есть торт, тем более что там постоянно попадались волоски. Ондатр сидел в тазу с тёплой водой и отмокал от крема. Проходили последние минуты.

— Который час? — спросил Муми-тролль.

— Двадцать пять минут девятого, — сказал Муми-папа.

— Я должен пойти разыскать его, — сказал Муми-тролль. — Дай мне с собой часы, чтобы я мог проследить время.

— Нет-нет! Не ходи! — разволновалась фрёкен Снорк.

Но мама возразила:

— Нет, пойти надо. Будь, пожалуйста, осторожен.

Муми-тролль скрылся за одеялом. В воздухе стоял нестерпимый жар.

Муми-тролль носился взад и вперёд по берегу и громко звал Сниффа. Время от времени он смотрел на часы. Часы показывали тридцать одну минуту девятого. У него оставалось ещё одиннадцать минут.

Муми-тролль направился к красному лесу. Он пробегал семь шагов, потом начинал звать Сниффа. И снова семь шагов — и так далее.

И вот до него откуда-то издали донёсся слабый голосок. Муми-тролль сложил ладошки рупором и закричал изо всех сил:

— СНИФФ!

И малышка Снифф снова откликнулся, только уже гораздо ближе. Они бежали навстречу друг другу. Встретились. Не говоря ни слова, помчались к гроту. Котёнок бежал за ними. А комета всё приближалась и приближалась, направляясь к замеревшей в страхе долине.

Оставалось шесть минут… Бежать по песку было трудно. Они продвигались медленно, как в кошмарном сне. Глаза обжигал нестерпимый зной, в горле совсем пересохло. Но вот и гора. Там наверху стояла Муми-мама, что-то кричала и махала лапами. А они лезли и лезли наверх. Оставалось три минуты! И вот они уже в гроте. А там темно и прохладно, и горит керосиновая лампочка, как будто ничего и не случилось.

— Позвольте мне представить вам моего котёнка, — сказал Снифф дрожащим голосом.

А Муми-мама поторопилась отозваться:

— Какой прелестный котёночек!.. А знаешь, я подумала, что я подарю тебе бабушкины изумруды, чтобы поприветствовать твоё возвращение. Но в суматохе я просто совсем об этом забыла… Мне показалось, что можно сделать из них ошейничек для твоего котёнка…

— Изумруды! — воскликнул Снифф. — Фамильные! Моему котёнку? Ой, как же я счастлив!

В эту самую секунду комета пронеслась над Землёй. Керосиновая лампа упала в песок и погасла. Было ровно сорок две минуты и четыре секунды девятого.

За одеялом, пропитанным подземным подсолнечным маслом, что-то ярко вспыхнуло, но в гроте было темно. Все забились в самый дальний угол и слушали, как по ванне на крыше барабанит метеоритный дождь.

Ондатр так и застрял в тазике, в котором он отмокал. Хемуль лёг животом на свой альбом с марками, чтобы его опять как-нибудь не унесло.

Гора ходила ходуном, комета ревела, точно ужасалась самой себе, а может быть, это кричала Земля…

Они сидели неподвижно, тесно прижавшись друг к другу. Время тянулось чудовищно медленно. И вдруг всё замолкло. Они прислушивались и прислушивались. Но снаружи было действительно тихо.

— Мама, Земля кончилась? — спросил Муми-тролль шёпотом.

— Всё кончилось, — сказала мама. — Я не знаю, что с нами, но во всяком случае всё кончилось.

— Кончилось, но это не конец, — попытался пошутить Муми-папа.

Снорк засмеялся. И опять наступила тишина. Мама подняла и засветила керосиновую лампу. При её слабом свете все увидели, что котёнок сидит и преспокойно умывается.

— Ой, как было страшно, — сказала фрёкен Снорк. — Я больше ни разу в жизни не взгляну на часы.

— А сейчас мы ляжем спать, — сказала Муми-мама. — Мы больше не будем говорить о комете и даже думать о ней. И никто пусть не выглядывает наружу. Мы посмотрим завтра утром.

Когда они все улеглись и натянули одеяла до самого носа, Снусмумрик достал губную гармошку. И после того как он обнаружил, что звуки вернулись, и тихие и громкие, он заиграл колыбельную песню. Муми-мама знала эту песенку, и она тихонько запела:

Спите, детишки, минула беда,
В небе ходят кометы не зная куда.
Пусть вам приснится радостный сон.
Утром проснётесь — забудется он.
Льются с небес голубые лучи:
Звёзды-овечки пасутся в ночи.
И вскоре в гроте всё затихло. Снифф пробудился было и почувствовал что-то мягкое у самого своего носа. Это был котёнок. Снифф обнял его. Так они и спали — рядышком.

Глава десятая, в которой комета улетает в мировое пространство, море возвращается, и всё приходит к благополучному концу

Муми-тролль проснулся и никак не мог понять, где он находится. Грот был наполнен слабым светом. Пахло керосином. Тут он всё сразу вспомнил и сел на постели. Все остальные спали. Он тихонечко приподнял одеяло и поглядел наружу. Небо перестало светиться красным. Оно было каким-то бесцветным. Царила абсолютная тишина. Муми-тролль выбрался из грота и сел на берегу. Он поднял метеоритный камень, который комета, пролетая, швырнула на Землю. Он был весь черный, неровный и очень тяжёлый.

Муми-тролль оглядел берег и морское дно без воды. Всё кругом, как и небо, тоже было каким-то бесцветным. Всё замерло в молчании.

Муми-тролль не обнаружил никаких ужасных изменений. Земля не провалилась, ничего такого драматического не произошло. Он не знал, что и думать. Но он больше не боялся.

— Привет, — сказал Снусмумрик. Он тоже выбрался из грота, сел рядышком с Муми-троллем и раскурил трубку.

— Привет-привет, — отозвался Муми-тролль. — По-твоему, так всё и должно выглядеть после того, как Земля погибнет? — спросил он. — Просто пустота, и больше ничего?

— Да ничего не погибло, — заверил его Снусмумрик. — Комета просто слегка задела нас хвостом. И улетела обратно в мировое пространство.

— Ты хочешь сказать, что всё осталось на месте?

Снусмумрик помахал в воздухе трубкой, указывая на что-то вдали.

— Посмотри туда, — сказал он. — Море.

Ещё немножко рассвело, и там вдалеке, у самого горизонта, что-то шевелилось, оживало.

— Не видишь, что ли, — сказал Снусмумрик. — Море возвращается.

Они сидели рядом и ждали. Светало всё больше и больше. Взошло утреннее солнышко, и оно выглядело таким, как всегда.

И вот море уже совсем приблизилось к своим привычным берегам. Оно становилось всё более синим, по мере того как поднималось солнышко. Волны радостно скользили по дну, постепенно успокаиваясь и у самого дна приобретая зелёный цвет. Все плавающие, ползающие существа, которые сумели спастись, зарывшись в ил, радостно устремились в прозрачную воду. Водоросли и другая морская растительность поднялись в воде и потянулись к солнечному свету. Над морем пролетела чайка, оповещая всех своим криком, что снова наступило утро.

— Море возвращается! — закричал Муми-тролль.

Тут все проснулись и выбежали из грота поглядеть, что же произошло. Только один Хемуль не высказал никакого удивления по поводу того, что Земля оказалась на месте. Он явился на берег со своим альбомом и стал перебирать марки, придавливая страницы метеоритными камнями — на всякий случай. Все остальные рядком уселись на берегу, подняв носы к солнышку.

— Как зовут твоего котёнка? — спросила фрёкен Снорк у Сниффа.

— Это секрет, — с важностью ответил Снифф.

Котёнок улёгся к нему на колени и мурлыкал.

— Теперь, — сказала Муми-мама, — я думаю, мы отнесём наш торт домой и съедим его на веранде. Разве мы не собираемся идти домой? Как вы думаете, лес, сад и дом целы?

— Конечно, целы, — сказал Муми-тролль. — Пошли посмотрим.

Примечания

1

Имеются в виду финские марки, пенни.

(обратно)

Оглавление

  • Глава первая, в которой Муми-тролль становится искателем жемчуга, Снифф находит грот, и появляется Ондатр
  • Глава вторая, в которой Ондатр делает страшные предсказания, а Муми-тролль и Снифф отправляются в дальний поход
  • Глава третья, в которой Муми-тролль и Снифф знакомятся со Снусмумриком, а в горах им встречается Хемуль, который ловит ночных бабочек
  • Глава четвёртая, в которой Муми-тролль с риском жизни достаёт золотой браслет, малышка Снифф смотрит в большой телескоп, и все узнают, когда прилетит комета
  • Глава пятая, в которой Муми-тролль и Снусмумрик устраивают горный обвал, а потом Муми-тролль спасает фрёкен Снорк от ядовитого куста
  • Глава шестая, в которой все делают покупки в магазине у доброй старушки и посещают танцплощадку
  • Глава седьмая, в которой все переходят высохшее море на ходулях, Снифф находит золотой кинжал, а Муми-тролль спасается от каракатицы
  • Глава восьмая, в которой появляется Хемуль, который собирает марки, и все летят домой на воздушном шаре
  • Глава девятая, в которой происходит великое переселение в грот, и Снифф убегает на поиски котёнка, и прилетает комета
  • Глава десятая, в которой комета улетает в мировое пространство, море возвращается, и всё приходит к благополучному концу
  • *** Примечания ***