Сокровище [Сьюзен Робинсон] (fb2) читать онлайн

- Сокровище 439 Кб, 201с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Сьюзен Робинсон

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Сьюзен Робинсон
Сокровище

Переводчики: • katusha • TiaP • LiskaAliska • Zirochka

Беты: • TiaP • LiskaAliska • Zirochka

Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru

Принять участие в работе Лиги переводчиков

http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=5151

Стилистика, грамматика, пунктуация авторов перевода

Аннотация

МАСТЕРИЦА ОБМАНА

Вполне возможно, сирота Эмили Фок - самая искусная карманница Лондона, но она уверена, что ее самая грандиозная махинация будет и последней. Ведь когда она найдет сокровище, спрятанное в великолепном поместье Валина Норта, она будет достаточно богата, чтобы дать своим любимым все, что они пожелают…, и ей больше никогда не придется красть, чтобы обеспечить себя ужином. Изображая из себя кокетливую дебютантку, выходящую в свет, Эмми проскальзывает в окружение Норта… и сразу же увлекается сластолюбивым дворянином. Внезапно кража у Норта становится чем-то большим, чем просто обман. Это походит на предательство…

МАСТЕР КОНТРОЛЯ

Валин Норт знает, что он должен обзавестись женой, чтобы произвести наследника, но каждая женщина, которую он встречает, вызывает у него презрение. Кроме одной… необычной, очаровательной дебютантки; к сожалению, её социальный статус делает её более подходящей на роль его любовницы, чем супруги. И все же, несмотря на давление семьи, желающей для него более подходящей партии, Норт дерзко преследует очаровательную женщину… даже при том, что его привязанность омрачена таинственными противоречиями в прошлом его леди. Пробудившиеся подозрения Норта вынуждают его задаться вопросом: эта соблазнительная красавица убежала с его сердцем… или чем-то большим?


Есть люди идущие по жизни смело, бросая вызов трудностями, с любовью поддерживая всех окружающих. Моя тётя, Джорджия Мэй Вомак, поступала именно так со мной и моей семьёй. Эту книгу с любовью и признательностью я посвящаю ей.

Глава 1

Лондон, 1860


В Свете все считали, что Вэлин Норт не имеет никакого права выглядеть столь несчастным и сердитым. Он считался красивым… когда не сверлил никого гневным взглядом, конечно. Мужчина обладал богатством, титулом, прекрасными манерами (в тех случаях, когда давал себе труд ими блеснуть), умом и семьёй не замешанной ни в одном скандале.

Поэтому, этим прекрасным апрельским вечером гости, приглашённые его тётушкой на музыкальный вечер в городской особняк Нортов, были возмущены мрачным видом хозяина дома. Сам же Вэлин Эдвард Сент-Джон Норт, Маркиз Уэстфилд не обращал никакого внимания на осуждение великосветских склочниц в гостиной. Он изнемогал.

Тетушка Оттолайн снова пригласила очередной букет подходящих юных барышень, чтобы он с ними познакомился, и теперь он томился в когтях Леди Миллисент Амберли. Леди Миллисент была признанной чемпионкой среди болтушек. Она трещала, стрекотала и молола языком без перерыва. Вэлин сосредоточил взгляд на её шлёпающих губах и вяло размышлял, как это она умудряется так долго говорить совершенно ни о чем.

- …И конечно, летом я заказываю платья из льна, хлопка и муслина. А зимой предпочитаю кашемир, шерсть, парчу и бархат…

Вэлин проклинал свою тетушку. Пусть у Леди Миллисент было состояние, пусть она была дочерью графа, никакие аристократические корни не могли компенсировать её болтливость. Когда она принялась расписывать, какие ткани предпочитает для вечерних платьев, брови Вэлина сошлись на переносице. Он бросил на неё самый грозный и сердитый взгляд, на какой был способен, но Леди Миллисент была слишком поглощена собственными словами.

- Тонкосетчатыйтюльгазпрозрачнаякисеялионскийшёлк…- Слова текли, как река, вызывая у Вэлина мигрень.

Он уже готов был рявкнуть на свою мучительницу, как вдруг почувствовал странное покалывание вдоль позвоночника, как будто по его спине ползали батальоны муравьёв. Он поглядел поверх голов своих гостей, лакеев, разносивших вино и крохотные сэндвичи. Наконец его взгляд наткнулся на пожилую леди в траурном одеянии. У неё были седые волосы, скрученные в тугие старомодные букли, и очки с дымчатыми стёклами.

Эта странная особа глазела на него. Светские женщины ни на кого не глазеют, во всяком случае, в открытую. Когда глаза их встретились, она не отвела взгляд, а продолжала нахально пялиться на него сквозь дымчатые стёкла своих очков. Он уставился на неё в ответ, ожидая, что она покраснеет и отвернётся. Вместо этого она прищурилась и ухмыльнулась, будто знала, насколько и почему он раздражён.

Вэлин чертыхнулся про себя, почувствовав, как от шеи к щекам поднимается жар. Никто ещё не смел ухмыляться ему в лицо! Особенно маленькие, грушеобразные розовощёкие старушки. Он никому не позволит ухмыляться, черт возьми! Закаленные в битвах солдаты в Крыму под его взглядом стекали от страха в сапоги! От его пристального и гневного взгляда могли бы запросто падать газели в Северной Африке! Как смеет она глазеть на него и ухмыляться, как будто он беспризорник, пребывающий в дурном настроении?

Вэлин удвоил усилия, нахмурил брови, сузил глаза и вытянулся в полный рост, чтобы смотреть на оскорбительную леди свысока, с максимально возможной высоты. Он пронзил старушку грозным взглядом, достойным разгневанного Олимпийца, не меньше.

К его абсолютному изумлению, сизый нос старушки сморщился, и она сделала нечто совершенно невообразимое. Она прыснула со смеху!

Вэлин было двинулся к старухе, но был остановлен голосом Леди Миллисент.

- Я уверена, вам пришлись по душе кружева на моем платье. Настоящий Гонитон! [1]

Вэлина расширились глаза, он зарычал, развернулся на каблуках, оставив Миллисент изумленно созерцать широкую спину под безупречным вечерним костюмом. Он удрал в группу пожилых джентльменов, стоявших у камина. Почётное место там принадлежало Таппи Суонвику, другу семьи и ветерану Наполеоновских войн. Вэлин пытался справиться с дурным настроением, в который раз внимая истории о том, как Таппи потерял ногу в битве при Ватерлоо. Он вполуха слушал дрожащий голос Таппи и чувствовал, как напряжение покидает его, когда необычная пожилая леди прошла мимо него в компании других вдов в траурных одеяниях. И, проходя, бросила на него насмешливый взгляд.

- Да, миссис Вичело, я понимаю, о чём вы. Он, действительно, вечно не в духе.

Вэлин от изумления открыл рот, но не успел он прийти в себя, как дамы вышли из комнаты в зал. Вэлин извинился и последовал за ними, но все стекались туда послушать пианиста, которого тётушка Оттолайн пригласила на этот вечер, и он потерял женщин в толпе. Комната была уставлена золочёными стульями, и его брат Актон тут же перехватил его, чем вынудил его присоединиться к другим членам семьи в первом ряду.

Он сел и вывернул шею, оглядывая гостей, но пожилая леди словно сквозь землю провалилась. Ему удалось увидеть, как черное платье мелькнуло за папоротниками рядом с дверью, но тётушка Оттолайн стукнула его по руке веером и шикнула.- Святые угодники, даруйте мне терпение!

- Что?

- Я приложила столько сил, чтобы зазвать к нам в гости Леди Миллисент, а ты был с ней груб!

Вэлин скривился.- Она трещотка.

- Она что?

- Трещотка. Она болтает и болтает без устали, ни о чем. Я не могу на ней жениться, я застрелю её ещё до конца медового месяца.

- Вэлин!

Оттолайн заговорила свистящим шёпотом, напомнившем Вэлину сердитый крик попугая: резкий и оглушающее-громкий. Вэлин видел, что она с трудом сдерживает раздражение.

- А что насчет Достопочтенной [2] Мисс Горст?

- Уж больно религиозна. Ей стоит стать монахиней.

Оттолайн поджала губы,- О Леди Глэдис этого не скажешь.

- Леди Глэдис - дура.

- Вэ-лин!- гневно воскликнула Оттолайн.

- Я не виноват. Эта женщина считает Шкодер [3] итальянским десертом, а Стамбул - породой коров.

Тетушка Оттолайн на секунду прикрыла глаза и снова бросилась в бой.- А что ты скажешь о Мисс Хэйхоу?

- Мисс Хэйхоу умна и тактична.

Тетушка заулыбалась.

- К сожалению, она ржёт, как зебра.

- Ох, Вэлин!

- Неважно,- поспешно произнёс Вэлин, пока тётя не приступила к новым нотациям.- Кто эта любопытная старая вдовушка в дымчатых очках?

- Право, Вэлин, я без устали знакомлю тебя с юными барышнями, а ты стираешь их в порошок и отворачиваешься. Скоро никто не будет знакомить с тобой дочерей, несмотря на твой титул и состояние.

- Тётя, кто эта леди в дымчатых очках?

- В очках? А, это гостья Леди Бакстон, она с Севера. Достопочтенная мисс Агнес Каупер, кажется, так её зовут. Она редко бывает в городе, предпочитает нортумберлендскую глушь.

- Никогда не приглашай её больше.

Оттолайн снова ударила его веером.

- Ерунда. Я не могу пригласить Леди Бакстон и не пригласить её гостью. Так не делается. В самом деле, Вэлин, твои манеры становятся всё более и более варварскими. Это всё война. Я говорила тебе, не ходи! Ты вполне мог не служить. Ты и до службы в армии был мрачным и раздражительным, а когда вернулся, просто превратился в какое-то бешеное животное.

Вэлин прекратил прислушиваться к тётушкиным жалобам. Он уже знал их наизусть и не собирался рассказывать ей правду. Он спрятал её, похоронил в глубинах своей души, где она источала яд, постепенно отравляя и уродуя его жизнь. Он молчал об этом с семнадцатилетнего возраста, с того самого ужасного дня. Остальным членам семьи вовсе не надо было знать, что произошло на самом деле, он заслужил нести груз собственной вины в одиночку.

Усилием воли вернувшись в настоящее, Вэлин обнаружил, что до сих пор злится на очкастую старуху, которая взяла над ним верх. В следующий раз, когда они встретятся, он ей покажет, как ухмыляться ему в лицо. Одним внушающим ужас взглядом он превратит её в дрожащее бланманже. Этот маленький триумф будет ему наградой за муки, которые он терпел, подыскивая достойную жену - жену, которой не хотел и не заслуживал.


Достопочтенная Агнес Каупер, хромая, вышла из-за кадки с папоротником, как только заиграл пианист. Медленной жеманной походкой она выплыла из зала и поднялась по полукруглой лестнице. Мимо неё, торопясь на концерт, пробежало несколько молоденьких девушек, и она кивала и благосклонно улыбалась им. Она поднялась наверх, в комнату, отведённую для дам, и обнаружила, что там больше никого нет.

Её сгорбленная спина и опущенные плечи тут же распрямились. Подбородок взмыл вверх, и она сорвала с глаз очки. Потом подтянула чёрные кружевные полумитёнки [4] к запястьям, и старая мисс Каупер исчезла, уступив место Эмилии Фокс, для друзей - Эмми, для большинства весьма не порядочных людей - миссис Эппл, для высшего Света - то миссис Каупер, то Леди Джейн Эффингхэм, то Франсуаза Мари де Фонта́нж графиня де Роган.

- Эмми Фокс, ты - чертовка, раз решилась дразнить этого человека,- пробормотала она себе под нос.

Она не смогла устоять перед искушением подразнить маркиза. Он был высокомерным, самовлюбленным и не умеющим сдерживать себя человеком. У него было столько денег, а он изволил проявлять недовольство! У него было, как минимум, три дома, а может и больше, а сам он не может вести себя снисходительно и вежливо с глупенькими, но исполненными добрых намерений девушками. А ещё у него есть спрятанное сокровище. Она слышала о нём от своей матери, обожавшей истории об аристократах и их огромных особняках. Эджинкорт Холл, фамильное гнездо Нортов, входил в число самых больших из них, и поговаривали, что один вельможа времен Елизаветы спрятал там, в тайнике, золото. Мужчине, обладающему столькими домами, да ещё и кладом, не на что было жаловаться.

Однако, Эмми вынуждена была признать, что её мнение о большинстве мужчин было таким же низким как о водяных крысах, плавающих в Темзе. Возможно, на её мнение о маркизе повлияло то, что при одном только взгляде на него у неё вскипала кровь, а сердце начинало биться часто-часто.

Эмми на своем веку встретила не мало красивых мужчин, но, непонятно почему, именно Норт вызывал у нее приступы жаркого румянца и дрожи в коленках. Почему от неё шёл пар при одном взгляде на подтянутую фигуру кавалерийского офицера и пронзительные серые глаза? Его соблазнительные губы были всегда крепко сжаты, и казалось, что он вот-вот разразится гневной тирадой. Так почему от одного его присутствия её бросало то в жар, то в холод?

Эмми встряхнула головой.

- Не время терять голову из-за какого-то смазливого хлыща голубых кровей. Делай свое дело, Эмми, девочка.

Засунув очки в карман, Эмми поспешила пройти через анфиладу комнат к галерее, которая тянулась по всей длине дома. Галерея Нортов была знаменита своими огромными, от пола до потолка окнами и коллекцией картин. Слабый золотистый свет недавно установленных газовых светильников боролся с темнотой. Она еле-еле могла разглядеть самые большие картины - Боттичелли, Тициана, Рубенса… но прошла мимо них и остановилась у небольшого портрета сестры Генриха XIII - Марии, кисти Гольбейна.

Оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что она всё ещё одна, Эмми приподняла юбки и кринолин, чтобы добраться до инструментов, спрятанных в привязанной к талии сумке. Она вынула тесьму, клей, нож и свёрнутый в трубочку холст. Уверенными движениями сняла портрет со стены, перевернула его и вырезала из рамы. На то, чтобы заменить картину принесённой подделкой ушло не более пяти минут.

Оригинал был аккуратно уложен в широкий карман, пришитый к нижней юбке. Эмми спрятала инструменты и снова повесила раму на стену. Отступила назад и удостоверилась, что картина висит ровно. Удовлетворённая, она круто развернулась и поспешно покинула галерею. Перед тем, как снова появиться в дамской комнате, она водрузила на место очки и вернула осанку миссис Каупер. Потом велела одной из горничных передать Леди Бакстон и хозяйке дома, что сильная усталость вынуждает её уйти пораньше.

Застегивая пальто, Эмми проковыляла вниз по главной лестнице, где Недотёпа с экипажем уже ждали её. Когда они степенным шагом выехали за ворота особняка Нортов, она задёрнула занавески и откинулась на сиденья. Вечер выдался утомительным.

Эмми улыбнулась про себя. Утомительным было всё, кроме увлекательного поединка с этим отвратительным маркизом. К сожалению, несмотря на все его недостатки, она почувствовала сильнейшее влечение к этому мужчине, и это обеспокоило её. Просто счастье, что ей не придётся больше встречаться с ним.

С первого же взгляда на маркиза она поняла, что он полагал, будто красота, титул и богатство освобождают его от необходимости быть добрым или вежливым. Она ненавидела мужчин с таким раздутым самомнением. Уж слишком часто они ей встречались, и самым злобным и опасным из всех был её отчим, Эдмунд Чип.

Но о нём не стоило думать. Он умер. А она осталась разгребать за ним последствия его дурного поведения - двое сводных братьев Эмми и одна сводная сестра оказались оставлены без средств к существованию. Она всё ещё помнила, как удивилась, когда пять лет назад узнала про детей. Неужели, прошло уже целых пять лет? Эмми улыбнулась, вспоминая. Да, не меньше пяти, ведь Черенок, самый младший, был тогда младенцем. Старшему, Франту, было пять, а малышке Фиби только два.

У её отчима в Сэнт Джайлзе была другая женщина, более соответствующая его вкусам, чем родовитая мать Эммы. Но он обращался с ней и её детьми не намного лучше. Та женщина умерла вскоре после отчима, оставив детей на Эмми, которая раньше и понятия не имела о существовании этой, второй семьи.

Экипаж поехал, грохоча, на восток по Стрэнду [5], замедлил ход и свернул на боковую улочку. Когда экипаж остановился, Эмми отдёрнула занавески и выглянула из окна. Тощая фигура отделилась от группы зевак и вышла на дорогу.

- Добрый вечер, Чревис.

- Добрвечер, миссис Эппл.

Она передала Чревису картину и задержалась, глядя, как тот быстрым шагом удаляется от экипажа. Двое её людей, охраняя, пошли за ним, и вскоре вся группа растворилась в свете фонарей. Эмми опустила занавеску, и Недотёпа снова привёл экипаж в движение.

Снимая седой парик и смывая грим, старивший её лет на пятьдесят, Эмми мысленно подсчитала, сколько у неё денег в банке и сколько прибавится после сегодняшнего дела.

- По прежнему мало.

Беспокойство, как маленький мерзкий гриф уселось у неё на плече и стало терзать ей душу. Её любимцу Франту, самому старшему из сводных братьев, пора идти в школу. Эмми пообещала себе, что её братьев не постигнет её собственная участь. Мать Эмми, мисс Джейн Маргарет Фокс, была дочерью обедневшего аристократа, наивной и безрассудной. Достаточно безрассудной, чтобы пасть жертвой своего работодателя почти сразу же после того, как её приняли на работу гувернанткой. Легковерность матери до сих пор шокировала Эмми.

Эмми просто не могла взять в толк, как можно так довериться мужчине. Покачав головой, девушка вытерла лицо мокрой салфеткой из чемоданчика с косметикой. Конечно же, её мать вышвырнули на улицу, как только стало ясно, что она беременна. Кто знает, что бы с ней стало, не встреть она Эдмунда Чипа и не выйди за него замуж!

Но Чип был не лучше так называемого джентльмена. Он оказался профессиональным мошенником, одним из тех воров, что грабят богачей. Конечно, Джейн Маргарет сперва понятия не имела, чем он занимается. Со временем, однако, истинная натура её мужа выплыла наружу. Столкнувшись с правдой, Джейн Маргарет предпочла её игнорировать, во всём оставаясь леди и соответственно воспитывая свою дочь.

К несчастью, после смерти матери Эмми, воровские способности Чипа, под воздействием выпивки, сошли на нет. Благосостояние отчима стремительно падало и условия, в которых жила Эмми становились всё хуже и хуже. Уже в тринадцать лет она была полностью предоставлена самой себе. А хорошим воспитанием, которое так заботливо вкладывала в неё мать, в Сент-Джайлзе сыт не будешь. Эмми выучилась воровскому искусству у помощников Чипа, и сама стала мошенницей.

Эдмунд Чип дал ей мало хорошего. Но это он помог ей придумать миссис Эппл. Чтобы защититься от опасностей Ист-Энда она обзавелась вымышленным мужем, покойным, для простоты картины. Эмми быстро училась, приобретала защитников и союзников, и на данный момент её приказы беспрекословно выполнялись более чем дюжиной способных подчиненных. Да, идеей с миссис Эппл она была обязана Эдмунду Чипу. А еще она была обязана ему смертью матери от огорчений и болезней, вызванных жизнью в лондонских трущобах.

Неважно. Чип и обе его жены умерли, а Эмми надо было заботиться о себе и своём маленьком семействе. Возможно, ей так и придётся прожить жизнь среди грабителей, карманников и шлюх, но ни Франт, ни Фиби, ни Черенок больше и ногой не ступят в трущобы. Эмми готова была ограбить саму королеву, лишь бы этого не случилось.

Сейчас дети живут в Кенсингтоне, в симпатичном домике, утопающем в зелени. Каждый из них получит должное воспитание и сможет учиться в лучших школах, сможет водить знакомства с подходящими людьми. С уважаемыми людьми, а не с мошенниками, которые залезают в дамские сумочки и кончают жизнь в Ньюгейте. И не с мальчишками- взломщиками, и не с попрошайками, хватающими всё, что плохо лежит.

Не для её братьев и сестры воровские притоны восточного Лондона, или скрытки, где прячутся те, кто слишком много выпил или ограбил работодателя. Эмми уже тошнило от тёмных лабиринтов трущоб с их засадами на полицейских и неосмотрительных прохожих. Но пока она не соберёт достаточно денег, подобные места будут служить ей рабочим местом, гостиной и спальней.

Экипаж остановился на задворках Сент-Джайлза. Эмми вышла на углу, где торговка продавала мясные пирожки двум мужчинам в потертых костюмах.

- Кому пирожки мясные! Пирожки горячие!

Эмми посмотрела на кучера.

- Отличная работа, Недотёпа. Возвращайся в конюшню.

- Да, миссис. Приятного вечерка, миссис.

Эмми повернулась к мужчинам, поспешно дожевывавшим пирожки.

- Привет, Соня, привет, Трубочист.

Телохранители приподняли шляпы.

- Мы уж начали волноваться, миссис Эппл,- сказал Соня. Он был похож на чернорабочего, или на одного из тех тысяч железнодорожников, что наводнили Англию стальными рельсами.

Трубочист был не таким мощным, как Соня, но гораздо выше. Кличку свою он получил в память о прежнем занятии, когда влезал в дома через печные трубы.

- Мы уж думали, что тот хлыщ, у которого вы собрались украсть картину, схватил вас.

- Ну, Трубочист, я когда-нибудь попадалась?

- Нет, хозяйка, но никогда не знаешь, не донёс ли кто на тебя.

- Рискуя навлечь на себя ваш гнев?- усмехнулась Эмми.

Трубочист редко улыбался, но когда они пошли по улице, губы его слегка изогнулись. У них ушло полчаса на то, чтобы добраться до пансиона Мадам Рейчел на Нидл- Стрит у Блекфрайарз [6], но Эмми из осторожности никогда не приезжала к себе в экипаже. И в любом случае, надо было идти кружным путём, чтобы убедиться, что за ними нет слежки.

Вскоре Эмми уже сидела у себя в гостиной в пансионе. Комната была обставлена потёртой, подержанной мебелью, но в ней было чисто. Прямо над ней находились комнаты Чревиса, фальшивомонетчика, а под крышей вёл дело Боргл, самый удачливый в Лондоне скупщик краденого. Как раз сейчас он пристально изучает портрет кисти Гольбейна. Как только они договорятся о цене, Боргл пошлёт картину покупателю в Голландию.

Допивая чай, Эмми услышала, как по коридору зашуршали кисейные юбки её подруги, Долли Игл. Долли вплыла в комнату без стука, покачивая широкими юбками. Мисс Игл тоже была мошенницей, она специализировалась на джентри, была со вкусом одета и жила в хорошем доме в западной части Лондона.

- Вот ты где,- светловолосая Долли поправила причёску и села рядом с Эмми.- В безопасности и с уловом, как я погляжу! Эмми, ты единственная известная мне женщина, которая может водить дружбу с перекупщиками, фальшивомонетчиками и полупьяными ведьмами, и зарабатывать на этом.

Эмми поставила чашку на блюдце и вздохнула.

- Ты знаешь, как я работаю, я не трачу время на мелких воришек.

Долли похлопала её по руке и Эмми улыбнулась. Долли нравилось поддразнивать, она так выражала свою дружбу, которая началась, когда Эмми спасла её от Ньюгейтской тюрьмы. Однажды, несколько лет назад Эмми открыла для Долли дверцы своей кареты и спрятала от полицейских, которые гнались за ней за кражу денег из сумочки какой-то леди.

Долли налила себе чаю, снова устроилась на стуле и отпила глоток.

- Удивительно, что кто-то платит столько денег за старую, заросшую плесенью картину.

Эмми не стала и пытаться объяснить ценность портрета или художника. Она давно уже поняла, что воспитание, данное ей матерью, одновременно и преимущество, и недостаток в глазах обитателей трущоб.

- Ты уверена, что маркиз сегодня же не обнаружит подделку и не побежит тебя искать?

- А почему, ты думаешь, мы выбрали для этого дела дом Нортов?- спросила в ответ Эмми.- Все знают, что маркиз ненавидит Лондон и терпеть не может Сезон. Он не останется надолго, так как большую часть времени живёт за границей или в поместье. А когда он в городе, то слишком занят своими обязанностями, чтобы рассматривать картины в галерее.- Эмми вздрогнула, подумав одновременно о красоте маркиза и о том, как ей нужны деньги.

- Что не так, дорогуша?

- Этого мало, Долли. Франта на будущий год надо отправлять в школу… в Итон, или в Харроу. Для младших достаточно гувернантки. А ему на будущий год будет одиннадцать. Я больше не могу с этим ждать.

- Я вообще не понимаю, зачем его туда отправлять.

Эмми потёрла переносицу и зажмурила глаза. От волнения у неё разболелась голова.

- Всё очень просто,- сказала она. Связи и друзья, заведенные в школе, помогут ему войти в Свет. Без них Франт не сможет ни приобрести достойную профессию, ни достойно жениться.

Долли наклонилась к ней и мягко проговорила.

- И поэтому ты живёшь двойной жизнью - здесь и с детьми. Чтобы они стали респектабельными людьми?

- Без респектабельности и образования они быстро окажутся в трущобах, да в сточных канавах.

- Как ты,- сказала Долли.

Эмми сглотнула.

- Как я.

Некоторое время они сидели молча, а потом Эмми начала барабанить пальцами по ручке кресла. Долли подняла одну бровь.

- Что ты затеваешь?

- Мне нужно много денег и быстро.- Эмми перестала стучать и прикусила зубами кончик ногтя.- Хмммм… Сегодняшнее дело оказалось таким лёгким… Думаю, я вернусь туда и попробую ещё раз. Там повсюду собирают пыль горы серебра.

Долли так сильно замотала головой, что кудряшки выбились из причёски.

- Не смей! Это слишком опасно!

- Вовсе нет.

- Да что с тобой? Дорогая, у тебя странный огонь в глазах.

- Глупости. Никакой опасности нет, и вообще, Норт заслуживает хорошего урока. И я как раз подхожу на роль учителя.

- Если ты не будешь смотреть в оба и контролировать себя, ты попадёшься.- Долли внимательно оглядела Эмми.- Этот Норт засел у тебя в голове. На тебя это непохоже.

- Вэлин Норт - избалованный, грубый, нахальный эгоист.

- А еще он симпатичный, как я слыхала.

- Может быть,- ответила Эмми.- Но он это знает. Мне было отвратительно видеть, как он разыгрывает из себя благородного лорда и разворачивается к девушке спиной просто потому, что ему лень найти для неё немножечко терпения. Он думает, что ему положено всё лучшее в этой жизни и что он может спокойно топтать чужие чувства.

- Ты то же самое твердила про старого мистера Чипа. Эмоции мешают тебе думать. Оставь Норта в покое, дорогая, иначе ты кончишь в Ньюгейте, или еще где похуже.

- Только не я,- заявила Эмми, подливая себе чая.- Я добуду необходимые деньги и одновременно унижу этого ужасного Вэлина Норта. Ему не помешает избавиться от грубости и от чрезмерной наглости. Я не сделаю ему ничего плохого, только лично прослежу за тем, чтобы он научился скромности и обходительности.

Долли смотрела на подругу с подозрением.

- Почему это тебе неймётся снова увидеть этого хлыща, если он и впрямь такой жлоб?

- Мне не неймется!- воскликнула Эмми.

- Вокруг куча других парней с ценными вещами, которые можно украсть.

- Я уже знаю подход к этому.

- Никогда не ходи красть в одно и то же место, это правило!- сказала Долли.

- Но не закон же!

Долли вскочила, снова мотая головой.- Это паршивая идея.

- Не беспокойся,- ответила Эмми с улыбкой.- Это будет даже забавно.

Глава 2

Эмми плохо спала ночью и на утро чувствовала себя совершенно разбитой. Этот проклятый маркиз вторгся в её сны. И во сне с ним знакомили её, а не говорливую леди Миллисент.

Во сне он в своей обычной манере так сверлил её мрачным взглядом, будто готов был оторвать ей голову. То есть, вёл себя точно так же, как с бедняжкой Миллисент. Но во сне, стоило ей в ответ пошире распахнуть глаза, как вся мрачность слетала с него, как туман, уносимый ветром.

Внезапно лицо Вэлина Норта теряло всю суровость безжалостного воина. Без мрачной гримасы оно оказалось почти идеально красивым. С высоким лбом, который подчёркивала чёрная волна длинных, откинутых назад волос. У любого другого мужчины подобная строгая причёска подчеркнула и выпятила бы все недостатки, но не у Вэлина, с его прямым носом и изящно очерченным ртом. Но больше всего внимание Эмми привлекли его глаза. Именно они заставили кровь стучать у неё в висках. Взгляд его светло-серых, глубоко посаженных глаз, казалось, провоцировал, пронзал её насквозь, вопрошал, заполнял её, сминая всякое сопротивление.

Во сне Эмми выдерживала этот взгляд бесконечно долго, а потом маркиз протянул к ней руку. И как только он коснулся её, она проснулась.

- Святое милосердие! - пробормотала она. - Я сошла с ума.

Девушка сидела в своей изысканно-обшарпанной гостиной за маленьким столиком, в пятый раз перепроверяя счета. Отложив в сторону карандаш, Эмми вздохнула и прижала ладони к закрытым глазам. Она злилась на себя за то, что всё время отвлекается.

В это утро её мысли постоянно убегали от дел к этому сну, к Вэлину Норту. Ей становилось всё неуютнее и неуютнее. За всю историю своих похождений и мошенничеств, она ни разу не встречала мужчину, который бы не пропадал из её мыслей в ту же секунду, как пропадал с её глаз. Похоже, Долли была права со своими предостережениями.

Она попыталась сосредоточиться. Вчерашние выводы были абсолютно верны. Ей совершенно необходимо больше денег на Франта, Черенка и Фиби.

Стук в дверь прервал её беспокойные мысли. Вошёл Чревис, изготовитель фальшивок. Чревис был одет, как служащий, в чёрный костюм. Когда он не говорил о делах, он мог до бесконечности распространяться о своих хронических заболеваниях. Чревис занялся подделками именно потому, что работа, требующая более серьезных физических нагрузок, плохо сказалась бы на его здоровье. Он носил очки с бутылочно-зелеными стёклами и очень гордился своей роскошной седой шевелюрой.

Входя, Чревис одной рукой поправлял на переносице очки, а другой сжимал плоскую деревянную коробку.

- Миссис Эппл, могу я побеспокоить вас просьбой подержать у себя вашу коробку, пока я отсутствую?

- Что случилось? - Эмми встала и взяла коробку у него из рук.

- Этим утром я страдаю от Головных Болей. Это совершенно ужасно, я должен сходить в аптеку за порошками от мигрени, а потом вынужден буду лечь в постель.

Чревис ещё страдал от Болей в Ногах и от Болей в Спине, которые бесконечно сменяли друг друга.

- Я бы оставил её с учеником, но он копирует неожиданно свалившееся на нас завещание.

- Вам стоило бы посидеть здесь, а за порошками послать ученика.

- Благодарю, но завещание необходимо закончить к вечеру, а поскольку я страдаю от Головных Болей, мальчик должен сам закончить работу.

Когда Чревис ушёл, Эмми вернулась к столу и поставила на него коробку. Они ждали Боргла, чтобы сегодня же вечером отправить посылку, но коробку пока не запечатали, и Эмми воспользовалась случаем, чтобы ещё раз посмотреть на картину. Чревис пока не вставил её в раму, и картину можно было свободно развернуть на столе и полюбоваться ею.

Ганс Гольбейн Младший был любимым художником Генриха VIII, одним из лучших портретистов своей эпохи. Вчера вечером Эмми некогда было разглядывать портрет сестры короля, Марии Тюдор, чья красота казалась такой же свежей, как в день (более трехсот лет назад), когда картина была завершена.

- Триста лет… - Прошептала Эмми, внезапно осознавая, каким хрупким может оказаться полотно.

Она осторожно подняла его, намереваясь положить обратно в коробку, но заметила, что верхний край холста неровно срезан. Она потрогала торчащий кусочек ткани, думая, что надо сказать об этом Чревису, и когда пальцами пробежалась по краю, вздрогнула. Там было что-то жёсткое, скорее бумага, чем холст. Она пригляделась, потом перевернула картину и внимательно осмотрела углы.

Сзади был приклеен дополнительный слой ткани. Когда она вырезала картину из рамы, то срезала клей в одном месте. Девушка нащупала уголок чего-то, спрятанного между портретом и тканью.

Эмми забарабанила пальцами по столу, уставившись на Гольбейна. Одним из её преимуществ над обычными мошенниками было то, что мать научила её не только чтению и письму.

Эмми знала историю, литературу, иностранные языки, разбиралась в искусстве. К тому же она пыталась заниматься и самообразованием. Именно образование позволило ей оценить стоимость Гольбейна и выбрать Норта своей жертвой. Мать также обучила её этикету и тонкостям светской иерархии… и рассказала об истории знатных английских родов.

Именно мать поведала Эмми о Нортах и их огромном поместье под названием Эджинкорт Холл, где, согласно легенде, незадолго до похода короля Филиппа Испанского против Королевы Елизаветы, был спрятан огромный клад. Тогда Эджинкорт Холлом владели Бофоры, католическая семья, тайно помогавшая испанцам в борьбе против протестатнки-Елизаветы. Поговаривали, что, опасаясь, что их планы будут раскрыты, а золото, посланное испанцами, обнаружено, Генри Бофор, спрятал клад где-то в доме. Он был арестован за предательство и умер в Тауэре, не успев никому раскрыть, где скрыто сокровище.

Вот такая легенда. Никто в неё не верил, поскольку главный шпион Елизаветы, Трокмортон, в поисках золота перерыл весь Эджинкорт Холл и ничего не обнаружил. В детстве, Эмми обожала эту историю, она была похожа на волшебную сказку. После того, как злые Бофоры попали в опалу, добрая королева Бэсс даровала их титул и земли преданному соратнику - предку Вэлина Норта.

Этот портрет мог когда-то принадлежать Бофорам и висеть в Эджинкорт Холле. Пальцы Эмми застыли. Они потянулись к бумаге, вылезающей из-под холста, схватили и потянули. Бумага слегка подалась, потом застряла. Похоже, что там больше одного листа, и они сложены. Эмми схватила нож для бумаги, аккуратно отделила портрет от подкладки, расширила отверстие и достала запечатанный конверт.

На нём ничего не было написано, но на скреплявшем его воске стояла печать. Эмми различила лебедя с развернутыми за спиной крыльями. Геральдический герб Бофоров? Она аккуратно просунула лезвие ножа под печать. Девушка умела открывать конверты, не ломая печатей.

Эмми медленно развернула бумаги и опустила их на стол, рядом с письменным прибором и пресс-папье. Потом села и разочарованно уставилась на верхний лист. Документ пожелтел от времени и был написан в старинной манере, но она смогла разобрать большинство слов. На первом листе под стихотворением, располагался список всех обитателей дома Генри Бофора, маркиза Вестфилда.

- Хм! - Странно она мысленно представила этого Бофора. Он выглядел точно, как Вэлин Норт.

Помотав головой, Эмми перешла было к следующему листу, но когда перевернула первый, обнаружила, что его обратная сторона тоже вся исписана.

Очевидно, стихотворение и список были написаны на обороте старого письма. Второй лист был таким же неинтересным. Взгляд Эмми скользил по списку комнат, отведённых каждому из обитателей Эджинкорт Холла. Дальше шли серии предложений на разных языках, такие обычно переписывают ученики во время уроков. Несколько фраз было на латыни что-то по-французски и по-английски.

Эмми без особого интереса изучала латинскую фразу Sic itur ad astra. Бумажки ничего не стоили.

- Провались оно! - Эмми стукнула кулаком по столу.- Так тебе и надо, детка, за то, что позволила воображению взять верх над разумом.

Эмми вновь со вздохом закрыла глаза руками, потом начала собирать бумаги. Лист со стихами привлек её внимание, поскольку она положила его сверху.

Как странно построены фразы, - пробормотала она и прочла ещё раз.


Хоть пал могучий Гарри

И крепкий замок сожжён,

Храбрый Уэстфилд победой опьянён.

Сор и холм, плита и двор остаются.

Во имя дела Господня трудимся мы,

Против низкородного тирана и сатанинской тьмы.

Дабы змея ереси победить,

Дабы за рожденного в лоне истинной церкви отомстить.


- Генри, старина, поэт из тебя никакой.- Эмми просмотрела список обитателей дома под стихотворением. - Но хозяйство у тебя было огромное, признаю. Она с возрастающим интересом читала старые имена.


УЧЕТНАЯ КНИГА


За моим столом

Мой Лорд, Моя Леди

Моя леди Маргарет, Моя Леди Изабелла,

Мистер Бофор, Мистер Форт,

Джон Масгрейв Питер Гаррет,

Месье Д’Ор


Далее запись перечисляла тех, кто обладал правом обедать «в Гостиной», около господского стола.

Следующим шел «Стол для служащих», за которым сидели старшие слуги, те, кто работал на кухне, в кладовых и в буфетной. Младшие слуги сидели за «Длинным столом в зале»: конюхи, кузнецы, сокольничьи, птицеловы. И был ещё один стол, за которым сидели низшие, какие-то Диггори Дайер и Марфиди Снипт.

Губы Эмми изогнулись в улыбке.

- Диггори Дайер, месье Месье Д’Ор… Ха!

Она кинула взгляд на письмо на обороте списка, отложила, но тут же снова схватила. Оно было датировано 23 марта 1588 года, предназначалось Генри Бофору и было подписано Фердинандом Гузман де Сильва, секретарем испанского посла в Англии.

- Восемьдесят восьмой, - прошептала Эмми. - Восемьдесят восьмой. Как раз год нападения Армады.

Она быстро пробежала письмо глазами. «Вооружайся», «Флот отчалит из Лиссабона в мае».

- Хм… Неудивилельно, что он это спрятал.

Она прочла второе письмо, на этот раз от Бофора к Де Сильве, описывающее его приготовления к восстанию против Королевы Елизаветы. Эмми почти уже потеряла интерес к тексту, как вдруг увидела последние слова Генри Бофора. «Я получил золото и найду ему хорошее применение».

- Золото. - Выдохнула она.

Бумага выскользнула из пальцев Эмми, она, не отрываясь, уставилась на документы. Сначала были написаны письма. Это очевидно, ведь никто не пишет секретарю посла на обратной стороне списка жилых помещений дома, и уж конечно, секретарь не мог писать свое письмо ни на каких бумагах Бофора. А это значило, что кто-то повторно использовал письма. Но Генри Бофор, конечно же, прятал бы столь крамольную корреспонденцию, а не отдавал её слугам на черновики.

Значит, это сам Бофор добавил и список обитателей дома, и поэму, и фразы на разных языках. Зачем?

Эмми снова посмотрела на оборотную сторону писем. У Бофора был огромный штат слуг, что, несомненно, свидетельствовало о его высоком положении. У него даже жил какой-то француз. Месье Д’Ор. Может, друг? Или учитель французского языка для дочек, леди Маргарет и леди Изабеллы?

Бедные девочки. Пока они учили французский под руководством месье Д’Ора, их идиот-папаша задумывал предательство и готовил себе место в Тауэре. Что потом стало с ними и с беднягой месье Д’Ором?

- Д’Ор… Эмми моргнула, глядя на выведенное пером имя, вспоминая материнские уроки французского языка.

- Д’Ор, - повторила она, оглядывая список обитателей дома. - Un anneau d'or - золотое кольцо…Fil d’or - золотая нить. Учитель французского по имени Мистер Золото. Маловероятно.

Со все возрастающим возбуждением Эмми посмотрела на стихотворение, написанное на обороте письма испанца. В нём говорилось об изгнании змея ереси, о мести за того, кто рожден в лоне истинной церкви, то есть всё это было приписано незадолго до наступления Армады. А Армаду послали, чтобы отомстить за смерть католички Марии Шотландской [7], павшей от руки Елизаветы. Мария Стюарт «рождена в лоне истинной церкви».

Генри Бофор писал о чём-то важном, о чём-то, что пришлось спрятать… испанское золото, месье Д'Ор! Что там с распределением комнат на обороте письма Бофора? У всех комнаты как комнаты, кроме месье Д'Ора, который занимает la chambre sous la spirale что бы это там ни значило. Комната под витками, так кажется?

Отложив письмо Бофора, Эмми схватила листок с разрозненными предложениями. Первая фраза была на английском, взята из Библии. «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» Евангелие от Матфея 6:21.

- Бедняга Генри, - сказала Эмми, - ты и впрямь надеялся обмануть человека подобного Трокмортону, или королеву, подобную Елизавете такими дешёвыми уловками? Удивительно, что тебя раньше не разоблачили.

Похоже, единственное, что Бофор сделал разумного - спрятал бумаги. Что-то здесь должно указать на то, где лежит золото!

Эмми уронила бумагу, вскочила и заходила взад-вперед по комнате. Ей придётся перевести фразы. Ей понадобятся старые словари матери: латинский и французский. Она застыла на полпути.

Святые Небеса, все это лежит в доме Норта, а я не могу до него добраться. - Она потерла лоб. - С унижением маркиза придется подождать.

Она снова принялась ходить по гостиной туда-сюда мимо кресла с чехлом, заплатки на котором скрывали подушки.

- Я должна каким-то образом проникнуть в Эджинкорт Холл.

Она могла бы отправиться туда в качестве Агнес Каупер, но в таком большом доме, как Эджинкорт ей будет тяжело действовать под видом пожилой леди. Довольно легко перевоплотиться в горничную, но служанка не сможет распоряжаться своим временем. За всеми её перемещениями будет пристально следить старший лакей и ей придется работать с утра до ночи.

Нет, лучше всего проникнуть туда в качестве юной леди. Юным барышням многое запрещено было делать - почти все занятия и профессии, доступны лишь для мужчин, так что свободного времени у них хоть отбавляй.

- Загвоздка только в одном, - сказала Эмми. Она плюхнулась на диван и начала отбивать ногтями дробь на передних зубах. - Кем мне лучше представиться?

Через несколько секунд она хлопнула в ладоши, встала и, блестя глазами, объявила на всю гостиную:

- Ну-с, Вэлин Норт, приготовьтесь познакомиться с мисс Эмилией Шарлоттой де Винтер. Хотите вы этого или нет, ваша тётушка скоро надооооолго пригласит её в Эджинкорт.

Глава 3

Вынужденный прятаться в своем собственном доме, Вэлин на цыпочках крался мимо лестницы, а следом за ним шла его колли Мэган. Он остановился и прислушался к тётиным крикам.

- Тистлетвэйт? Ти-стле-твэйт! Гости еще не приехали, а эти цветы уже завяли. Тистлетвэйт!!!

Последний крик сорвался на визг. Вэлин моргнул, а Мэган опустила голову и тихо заскулила.

- Пошли, девочка.

Вэлин промчался по лестничной площадке к восточному крылу. Он прокрался мимо собственных комнат, завернул за угол, отчётливо слыша, как за его спиной стучат коготки Мэган. Проскользнув в дверь, он вошёл в заставленную книгами комнату, некогда превращённую им в кабинет, и захлопнул дверь. Меган потрусила к камину и свернулась на своей подушке. Вэлин повернул ключ в замке, облегчённо вздохнул и улыбнулся собаке.

- Тишина и покой, детка. Тётю здесь совсем не слышно.

Расстёгивая фрак, Вэлин посчитал, что у него ещё почти час в запасе, до того как придется встречать гостей, приглашенных на бал, организованный тётушкой Оттолайн. Сегодняшний приём был ещё одной попыткой женить его на подходящей юной леди. Тётя не собиралась сдаваться, а Вэлин смирился с необходимостью создать семью. Он избегал этого в течение многих лет, но теперь ему уже тридцать один и дольше тянуть нельзя.

И всё же он не мог не злиться. Ему бы вовсе не пришлось жениться, если бы его братья были более подходящими наследниками. Если Актон станет маркизом, он за год разорит все имения, а бедняга Кортленд так погружён в свои изыскания, что едва помнит, какой месяц на дворе. Если тема не имеет отношения к средневековью, она не завладеет его вниманием более, чем на пару минут.

Если бы хоть один из братьев продемонстрировал талант или склонность к управлению обширными владениями Нортов, Вэлин остался бы холостяком. Он просто был создан для… одиночества. И вот теперь ему придется найти девушку, которую он сможет хотя бы терпеть. А после женитьбы предстоит всю жизнь страшиться того, что жена обнаружит так долго оберегаемый им секрет.

Вэлин закрыл глаза и видения прошлого обрушились на него. Переплетающиеся и пляшущие языки пламени. Жар, от которого лопаются бревна, плавятся кирпичи. Треск ломающихся балок, когда рухнула крыша старойсторожки.

Он снова ощутил жар на коже, как тогда… будто он снова стоял на поляне и наблюдал, как адское пламя уносит его отца и мачеху. Он снова видел, как они извиваются - чёрные силуэты, мечущиеся на фоне окна.

Что-то коснулось ноги Вэлина и выдернуло его из кошмара. Он посмотрел вниз и увидел, что это Мэган дотронулась до него лапой. Она навострила уши, и он присел погладить её.

- Спасибо, Мэгги, хорошая девочка. А не заняться ли мне письмами?

Он подошёл к большому кожаному креслу у стола. Его секретарь оставил ему почту и Вэлин принялся за чтение. Он состоял в комитете с мисс Найтингейл и мистером Гладстоном, канцлером казначейства [8]. Их объединило стремление предоставить рабочие места ветеранам крымской войны, обеспечить уход за калеками, оказать материальную поддержку вдовам военных и дать образование сиротам. Слишком много в Англии стало безруких, да безногих. Слишком многие женщины не имели возможности похоронить своих мужей. Русские пушки не оставили ничего, что можно было бы отправить домой.

Вэлин ещё несколько минут поработал над этими вопросами, затем сосредоточился на системе образования и внедрения в больницы медсестёр со специальной медицинской подготовкой. Он как раз ругал отсталость старой медицинской системы, когда его секретарь, Виклифф Лесли, постучал и попросил разрешения войти. Вэлин открыл дверь. С каменным выражением лица мистер Лесли протянул ему толстый конверт. Поведение секретаря насторожило Вэлина, и он взял конверт.

- Спасибо Лесли. Что это?

Мистер Лесли откашлялся. - Это передал мне лорд Актон, он просил немедленно доставить это вам, сэр.

Удержавшись от выражения истинных эмоций, Вэлин поблагодарил и отпустил секретаря. Захлопнув дверь, он прислонился к ней и уставился на пакет.

- Ад и преисподняя. Опять?

Внутри конверта Вэлин нашел почти дюжину долговых расписок брата после неудачных ставок на бегах и карточных проигрышей.

- Чёртовы ад и преисподняя!

Дверь загрохотала. Круто развернувшись, Вэлин широко распахнул её. На пороге, подняв руку чтобы ещё раз постучать, стоял Актон.

- Черт побери, Актон!

Брат протянул ему сложенный лист бумаги. - Я забыл вот этот.

Вэлин закатил глаза и отошел в сторону, не взяв бумагу. - Войди.

- Мне ещё для бала одеваться, старик.

- Я сказал, войди.

С беззаботным видом Актон вошёл в кабинет и встал, опершись бедром о рабочий стол Вэлина. Вэлин проследовал за ним, выдернул долговую расписку из пальцев Актона и прочёл. Медленно поднял глаза и долго глядел на брата. Потом швырнул пачку расписок на стол, отошёл к окну, отодвинул тяжёлую бархатную штору и уставился на темнеющий сад.

Наконец, не поворачиваясь, сказал:- Ты, безусловно, понимаешь, что умудрился в апреле истратить половину своего годового содержания.

- Если бы ты не был таким скупердяем, я бы не оказался на мели,- пренебрежительно ответил Актон.

Вэлин не показал и виду, как ему больно слышать подобный ответ. Актона никогда не трогали подобные вещи.

- Ты получаешь ровно столько, сколько завещал отец, да и я дополнительно выдаю тебе некоторые суммы.

- Это жалкие гроши в сравнении с тем, что имеешь ты.

Вэлин отпустил штору и повернулся к брату.- Я уже сто раз говорил тебе, что доход от владений Нортов велик, но он используется на содержание имений, земель, слуг, арендаторов…

- А также попрошаек и шлюх, которых ты величаешь ветеранами и медсёстрами,- ответил Актон с горькой усмешкой.

- Я не стану лишать пропитания храбрых и честных людей только лишь потому, что ты продулся в экартэ, или в очко. Если ты не в силах себя контролировать - не играй в карты. Если не в состоянии определить, какая лошадь победит - не делай ставок!

Беззаботность слетела с Актона. Он выругался и стукнул кулаком по столу.

- Почему я должен жить как нищий только из-за того, что родился на три года позднее тебя? Это нечестно, чёрт побери! Все считают, что из меня получился бы лучший маркиз, чем из тебя. Я щедрый, я открытый и со мной легко иметь дело. А ты только и знаешь, что прячешься в Эджинкорте, пугаешь, да орёшь на всех.

- Носить титул, это тебе не просто махать ручкой и кивать головой, Актон. - Вэлин ещё пытался сдерживаться, когда опёрся руками о стол и наклонился к брату. - Ты думаешь только об удовольствиях и привилегиях титула, и забываешь об ответственности и чертовски тяжёлой работе, которая к нему прилагается!

- Ха! - Актон гордо прошествовал к дверям. - Так ты их оплатишь, или нет?

Плечи Вэлина опустились, и он отвернулся. - Оплачу.

- Думаю, это самое малое, что ты можешь сделать, - бросил Актон и вышел, хлопнув дверью.

Вэлин почувствовал себя глубоко несчастным, Актон просто мастерски умел доводить его до этого состояния. Он присел перед Мэган на корточки и погладил её шелковистую шерсть. Ему не хотелось ссориться с Актоном. Тот и так много страдал, когда они были ещё детьми. Отец стращал, критиковал, бранил Вэлина за его недостатки, носился с Кортлендом, как с гением, чьи странности надо прощать, а Актона просто не замечал. Ни наследник, ни гений, ни надежда на будущее, ни младшенький… старый маркиз находил Актона неинтересным.

Вэлину эта холодность казалась странной, поскольку именно Актон разделял все интересы отца - верховая езда, охота, стрельба, азартные игры, клубы, лондонский сезон и падшие женщины. Актон чуть не загнал себя в могилу, пытаясь произвести впечатление на отца своей удалью в седле. Именно Вэлину была оставлена честь демонстрировать так необходимые Актону внимание и восторги по этому поводу.

Вэлин потерся щекой о макушку колли.

- Это я виноват, что он такой избалованный, да, Мэган? - Собака лизнула ему руку. - Думаешь я? Что ж, ты, как обычно, права, но мама же умерла. Кто ещё мог…

- Вэлин? - Дверь снова открылась, и за ней показалась гора книг с ногами.

- Входи, Кортленд, - Вэлин вскочил и подхватил часть книг, грозивших упасть на пол.

- Спасибо, - Кортленд запыхался. Он плюхнулся в кресло у стола и разместил тяжёлые фолианты у себя на коленях. - Рад, что нашёл тебя.

- Ты не одет, - заметил Вэлин, определяя спасённые книги на пол.

- Да, да… - ответил Кортленд, перебирая бумаги в папке поверх книг.

- Кортленд.

- Я уверен, что засунул его сюда.

- Кортленд.

- Я совершенно точно помню, что положил его сюда, потому что знал, что ты захочешь взглянуть.

- Кортленд!!!

Брат изумленно поднял глаза. - Что?

- Ты не одет.

- Для чего?

- Для бала, - сказал Вэлин, уже понимая, какой вопрос последует за его ответом.

- Для какого бала?

- Для бала, который дает тётя, и на котором ты обещал присутствовать.

- Я? Совершенно не помню. Кого может интересовать какой-то бал, когда я могу получить вот это! - Кортленд торжественно предъявил ему лист бумаги.

Вэлин взял листок, взглянул на него и приподнял бровь. - Просто объясни, Кортленд.

- Вот здесь все объяснения, - Кортленд отложил свои книги и бумаги в сторону, вытащил ещё один листок и показал его Вэлину. - Вот описание сундука, в котором лежат десятки гербовников [9]. Я нашёл его в лавке на Стрэнде.

- Угу, - вежливо кивнул Вэлин.

Кортленд бросил на него возмущённый взгляд.

- Я сам вчера осмотрел его содержимое. - Голос молодого человека охрип от благоговения. - Все гербовники составлены герольдом шестнадцатого века, и похоже, относятся к царствованию Генриха VII. Вот это полный гербовник хозяина замка Лонг Мэлфорд Холл в Саффолке, гербовник Карлайла, турнирный гербовник, геральдические описания - и это ещё не полный список содержимого сундука!

- Понятно, - сказал Вэлин. На самом деле, он ничего не понял, но в семье больше никто не разделял и не поддерживал увлечённость брата средневековьем.

Кортленд наклонился и выронил листок бумаги. Тот пролетел мимо Меган и приземлился под столом, а Кортленд снова зарылся в своей папке, разыскивая очередную бумагу.

- Вот она. Ты только посмотри, Вэлин! - Кортленд указал на цветные рисунки с гербами. - Вот это - герб Моров: серебро меж трёх шотландских куропаток и траурное стропило [10]. А вот этот принадлежит Лэнгтонам - золотой пояс [11] в щите, рассечённом по линии столба на небесно-голубой и красный.

Вэлин застонал. - Знаешь, я уже позабыл большинство всех этих геральдических терминов. Прекрати разговаривать, как главный лондонский герольдмейстер [12].

- Вэлин, я считаю, что в этом сундуке хранятся старейшие описания гербов из всех когда-либо найденных! - Кортленд снова благоговейно понизил голос. - Ты знаешь, как редки подобные находки? А ведь я еще не смотрел, что там на дне сундука, чтобы лавочник не понял, как я всем этим интересуюсь.

- И ты хочешь его купить, - закончил за него Вэлин.

Прижимая бумаги к груди, Кортленд сглотнул и кивнул.

- Так почему не купишь?

- Хозяин лавки, может, и не понимает исторического значения своего товара, но знает, что он старый. Он заломил порядочную сумму за всё содержимое сундука.

Вэлин взглянул на счёт у себя в руке и присвистнул.

Кортленд с трудом сглотнул. - Слишком дорого?

Заметив, как побледнел младший брат, как его руки отчаянно сжимают бумаги, Вэлин вздохнул и покачал головой. Среди своих собратьев, английских аристократов, судивших о мужчине по его спортивным успехам, Кортленд со своей страстью к науке страдал от насмешек и одиночества. Его не раз колотили в университете.

- Я выпишу тебе чек.

Бумаги разлетелись в разные стороны, а Кортленд бросился к брату. Вэлин обнаружил, что его заключили в мимолётные, но крепкие объятия.

- Я знал, что ты поймешь.

- Конечно, - ответил Вэлин и взъерошил брату волосы. - Ты совершил бесценное открытие. Главное, чтобы хозяин лавки не понял этого, пока сделка не будет совершена.

Кортленд подмигнул и принялся собирать книги и документы. - Не поймет.

Когда брат ушёл, Вэлин устроился в кресле у огня и начал читать письмо министра иностранных дел, лорда Джона Расселла. Рука опустилась погладить Мэган и вздрогнула, когда рядом раздался пронзительный, скрежещущий визг.

- Вэлин, я знаю, что ты там! - Оттолайн заколотила в дверь. - Гости уже десять минут как начали съезжаться, и если ты немедленно не спустишься вниз встречать их, мои нервы не выдержат. Я и так уже на грани обморока.

Вэлин встал и пошёл открывать двери, Мэган же спрятала голову под кресло. На пороге, в волнах бледно-розового сатина, более подходящего дебютантке, чем вдове, стояла Оттолайн.

Вэлин подавил улыбку. У тёти было доброе сердце, она заменила ему мать, когда его собственная умерла, но выглядела она весьма комично. С низенькой плотной фигурой, широким лицом и плечами, с большими карими глазами навыкат она напоминала английского той-спаниэля.

Вздрогнув так, что на шее и руках замерцали драгоценности, Оттолайн запричитала: - Ну почему тебе непременно надо меня так мучить? Разве я не делаю всё от меня зависящее, взвалив на себя роль хозяйки твоего дома, сейчас, когда ты попросил меня о помощи? Никто не понимает, как мне тяжело! - Ее голос изменился и теперь походил на сухое рявканье старшего сержанта - Тистлетвэйт сообщил мне, что ты уезжаешь в Эджинкорт Холл. В мае, когда сезон в самом разгаре! Ты не можешь так поступить со мной. Я сойду с ума. Зачем ты попросил меня подыскать себе подходящую жену, если всё время расстраиваешь все мои планы?!

Под градом тётушкиных жалоб Вэлин повернулся и свистнул Мэган. - Беги к мистеру Лесли, девочка. Пора гулять.

Колли бело-золотой молнией промчалась мимо Оттолайн и, царапая когтями натёртый паркет, пронеслась по коридору. Всей душой желая сбежать вместе с ней, Вэлин предложил тётушке руку и спустился к великолепному, огромному, блистающему мрамором и позолотой парадному входу.

Он провел следующие полчаса, приветствуя гостей с величественными и древними именами: Говард, Грей, Спенсер, Сеймур… Он изо всех сил сжимал челюсти, чтобы не зевнуть. Как раз сейчас он принимал плоские и банальные комплименты очаровательной Мисс Аделаиды Бересфорд, которая только что произнесла своё самое обворожительное замечание:

- Я так восхищена вашими букетами, милорд! Украшения из цветов создают такую праздничную атмосферу!

Оцепенение Вэлина испарилось при звуках грудного женского голоса, прорезавшего музыку и гомон толпы.

- Полностью с вами согласна, мисс Бересфорд. Это так необычно - цветы на балу! Но я полагаю, что Его Сиятельство предпочёл бы несколько более поэтичное замечание.

«Лелеет лето лучший свой цветок,

Хоть сам он по себе цветёт и вянет». [13]

Пока Аделаида что-то недоуменно бормотала, Вэлин повернулся, чтобы поприветствовать единственного за долгие годы человека, общение с которым скорее всего не вызовет в нём желания прострелить себе голову. Его искусственная улыбка увяла, когда он встретил открытый взгляд молодой женщины, чьё поведение удивило и восхитило его. В отличие от большинства, она встретила его взгляд, не краснея, не жеманясь, не глядя на его ботинки и не обмахиваясь веером, будто в восточном танце.

- О, я забыла о своих обязанностях, - воскликнула Аделаида. - Вэлин Норт, разрешите представить вам Достопочтенную Мисс Эмилию Шарлотту де Винтер. Мисс де Винтер - внучатая племянница миссис Каупер, она только что вернулась домой из школы во Франции.

Вэлин поклонился, окидывая взглядом медно-каштановые волосы, изумрудные глаза над небольшим прямым носом и фигуру, чья осанка напомнила ему гренадеров на параде. Правда, плавные изгибы тут же заставили его пересмотреть эту картину. Мисс де Винтер не сияла красотой - для этого она не была ни достаточно пышной, ни достаточно бледной - но, несмотря на все эти недостатки, она завораживала. Он заглянул гостье в глаза и обнаружил, что она смотрит на него спокойно, с весёлым интересом.

Ещё сюрприз. Немногие незамужние девушки встречали его взгляд как равные и при этом без обычной женской расчетливости. Конечно, раболепное восхищение было ему противно, но Вэлин обнаружил, что начинает чувствовать себя несколько неуютно из-за того, что девушка ведет себя не так как все. Он завершил поклон и заметил, что в реверансе она присела несколько небрежно, будто не сразу о нём вспомнила. Почему она не попыталась превратить реверанс в демонстрацию своего изящества, как это делали все остальные представленные ему девушки из хороших семей? Вне всякого сомнения, она знала, что он ищет жену. И почему это она улыбается так, будто знает, что он сейчас скажет?

- Вы учились во Франции, мисс де Винтер?

- Да, милорд. Предрассудки моей матери, она закончила ту же школу. Но теперь я вернулась, чтобы меня продемонстрировали свету и выдали замуж.

- Эмилия! - Аделаида покраснела и зашикала на подругу.

Мисс де Винтер пожала плечами - ещё один жест, которого юные англичанки постарались бы избежать.

- Это всем известно. Так почему бы не произнести это вслух? - Она с кривой улыбкой обернулась к Вэлину. - Это гораздо эффективнее, чем говорить о погоде. Ужасно нудная тема, вы не находите?

- Я начинаю так думать, мисс де Винтер.

Он еще не кончил говорить, а она уже прошла дальше, нисколько не беспокоясь, что другая девушка и её родители вытеснили её с места напротив хозяина дома. Он приступил к новому пустопорожнему приветствию, наблюдая, за Мисс де Винтер уголком глаза. Она сочувственно слушала жалобы его тётушки на то, как измельчало человечество.

Что же в ней такого? Даже её платье выделялось среди остальных, наверное, потому что было французским. Оно не было ни бледно-розовым, ни белым, ни цвета слоновой кости. Мисс де Винтер была одета в шёлковое платье коричневых и бронзово-зелёных тонов с рисунком из роз. Розы цвета слоновой кости были вплетены в её убранные назад волосы, роза красовалась на левом плече. Юбка тоже отличалась своим кроем - она была конусообразной со шлейфом, демонстрировавшим ярды и ярды роскошной шуршащей ткани.

Он бы никогда не заметил подобных деталей, если бы не провёл последние томительные недели, слушая болтовню молодых девиц. Но благодаря этому суровому испытанию он оказался способен распознать работу парижского портного - Чарльза Фредерика Уорта.

Он вспомнил, что его тетя как-то отметила, что Уорт лично проводит время с каждой клиенткой и создаёт платья, подчеркивающие индивидуальность. Вне всяких сомнений, мисс де Винтер была яркой, отважной и незаурядной личностью.

Раскланиваясь перед следующем гостем, Вэлин сказал про себя, - Будьте осторожны, мисс де Винтер. Я собираюсь выяснить, действительно ли вы так обворожительны, как утверждает мистер Уорт.

Глава 4

Вопреки ожиданиям Эмми, Вэлин Норт был не так уж глуп.

И что ещё хуже, одно его присутствие мешало ей как следует соображать. К ужасу Эмми, некая часть её личности, о которой она ранее и не подозревала, проснулась, села и начала с живым и пристальным интересом изучать Вэлина Норта - его статную фигуру наездника, блестящие волосы цвета красного дерева и широкий рот. Этот мужчина, несмотря на свои несносные манеры и вечно плохое настроение, мог служить моделью для статуи рыцаря круглого стола.

Эмми вежливо кивала, показывая интерес к скучной беседе, и распекала себя за то, что на время забыла о главной цели - и всё из-за смазливого мужчины. Она провела долгие недели, готовясь к этому делу: разузнавала о Норте, о его семье, о друзьях и слугах. Она потратила уйму времени и сил, создавая свой образ, выдумывая легенду; добывая соответствующий гардероб и разыскивая легковерную великосветскую матрону которая могла бы ввести её в свет.

Эмми как раз стояла рядом с этой матроной, матерью Аделаиды, и изо всех сил пыталась не смотреть на маркиза. На него не должно быть так уж трудно не смотреть. Её никогда прежде не посещало такое горячее желание таращиться на жертву своего мошенничества. Она не станет на него смотреть. Не станет.

Но пока девушка повторяла про себя эти слова, её взгляд то и дело скользил к высокой фигуре, в этот момент как раз пересекающей зал в традиционной первой кадрили. С кем это он танцует? Без сомнения, с самой высокородной гостьей - какой-нибудь вдовствующей графиней или герцогиней.

Нет, он не был глупцом. Вэлин Норт мгновенно отреагировал на её цитату. Он любил литературу, она обнаружила это, наводя о нём справки. Ведь нельзя начинать махинацию подобную этой, ничего не зная о враге. Но никакая информация не смогла подготовить её к тому, насколько Норт обаятелен.

От его взгляда Эмми едва не замерла с открытым ртом. В кои-то веки Норт не хмурился, и его глаза сразу же завладели её вниманием. Светло-серые, цвета грозовой тучи, окаймленной белыми лучами солнечного света, цвета солнечных бликов на поверхности воды.

А когда-то она считала «серый» уродливым цветом… Эмми неожиданно пришла в себя. О чём она только думает?! Святые небеса, она скоро будет пускать из-за него слюни, как и все остальные женщины!

Эмми заставила себя забыть о маркизе и сосредоточиться на танцах. Вскоре она исписала именами почти все костяные пластинки на веере, как ей рассказывала в детстве мама. Но самой важной задачей было понравиться тётке Норта - Оттолайн, вдовствующей графине Помфрет.

Как хозяйка дома, леди Оттолайн контролировала доступ к маркизу, расписание его светской жизни и, самое главное - списки приглашённых. Пока пары кружились в танце, а свечи роняли на танцующих воск, Эмми протиснулась сквозь лес кринолинов и чёрных фраков поближе к Оттолайн.

- О, мисс де Винтер, могу я найти вам партнера для танцев? - спросила леди Оттолайн.

Эмми улыбнулась и начала обмахиваться веером.

- Благодарю вас, но я хотела бы немного отдохнуть от танцев. Лорд Мимси говорил, что вы идеальная хозяйка, но этот комплимент недостоин вас, леди Оттолайн. Ни Девоншир Хаус, ни Честерфилд Хаус не идут ни в какое сравнение с Норт Хаусом.

- Как мило с вашей стороны, моя дорогая, но одному Богу известно, скольких нервов мне это стоило.

- О, я так сожалею, - произнесла Эмми с сочувственным вздохом.- Должно быть, это очень тяжело.

- Да, дорогая моя, так оно и есть. Один только список приглашённых стал настоящим кошмаром. Говорю вам, я вынуждена была заглянуть в Дебретт [14] не меньше сотни раз, чтобы должным образом рассадить всех за ужином. А этот пол! Пчелиный воск лёг плохо…

Эмми улыбалась и кивала, вздрагивала и кивала, сочувственно цокала языком и вообще вела себя так, будто испытания, выпавшие на долю леди Оттолайн были не легче мук Иова. И она была вознаграждена. После долгого описания нервных потрясений и похвальбы Оттолайн положила свою, затянутую в перчатку, руку на локоть Эмми и одарила девушку улыбкой.

- Вы такая славная девушка. Не ветренная, не непочтительная, как большая часть нынешней молодёжи. Я пошлю Вам свою карточку, и Вы должны послать мне свою. Вы гостите у Аделаиды?

Эмми, будучи ещё под личиной миссис Каупер, написала сама себе рекомендательное письмо для Аделаиды, и действительно в данный момент гостила у неё. Выразив глубочайшую признательность, Эмми позволила следующему кавалеру увлечь себя в круг танцующих. Самая деликатная часть её плана на сегодняшний вечер была выполнена.

Она не смогла бы поддерживать отношения с Нортами, если бы леди Оттолайн первой не пожелала продолжить знакомство. Теперь вдовствующая графиня пошлёт ей свою визитную карточку в карете с горничной, и это как бы введёт Эмми в круг семейного общения - тех титулованных, уважаемых и образованных особ, с которыми знается маркиз.

Кружась по комнате в объятьях молодого человека с припасёнными для такого случая бессмысленными темами для разговора, подобающих для дебютантки, Эмми поймала взглядом маркиза. Он кружил свою партнёршу и смотрел в сторону Эмми. Она тут же чарующе улыбнулась своему кавалеру и рассмеялась, хотя тот не сказал ничего смешного.

Она презирала себя за то, что ей так необходимо произвести впечатление на Вэлина Норта - и не только, чтобы получить доступ к его дому и спрятанному там сокровищу, но и чтобы вызвать его восхищение. Она хотела заворожить его так же, как он завораживал её. Почему у неё появилась такая навязчивая прихоть?

Может, потому, что при желании он демонстрировал утончённые манеры, соответствующие элегантной внешности? Не может быть. Она не легкомысленная мисс, чьё сердечко дрожит лишь потому, что Вэлин Норт одновременно опасен и соблазнителен.

Она - миссис Эппл, главарь банды самых отъявленных мошеников, каких когда либо видели улицы Сент-Джайлза и Уайтчепела. Из них двоих именно она опасна.

Тогда почему при одном только взгляде на него у неё холодеют руки?

- Святое милосердие, как ты себя ведёшь! - пробормотала она себе под нос, когда танец окончился. Она еле заставила себя не оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать его.

- Какая пытка.

- Простите, мисс де Винтер? - переспросил её партнёр.

- О, я сказала «какое удовольствие». Очень красивая музыка.

Следующие три часа Эмми провела, доказывая себе, что она в состоянии находиться с Вэлином Нортом в одной комнате и не смотреть на него. И за это время она несколько раз чувствовала на себе его тяжёлый взгляд. Ну что ж, значит, её план действует.

Едва найдя способ попасть на этот бал, Эмми задалась вопросом, как же привлечь интерес столь избалованного женским вниманием мужчины. Размышления привели её к выводу, что безразличие сразу же поставит её вне блеющего стада окружающих его дебютанток. Мужчины, похоже, всегда хотят того, чего не могут получить.

Ужин Эмми провела, принимая ухаживания будущего барона, будущего герцога и богатого младшего отпрыска графа. Танцы после ужина прошли как в тумане, кроме одного момента, когда она заметила, как маркиз направляется к ней. Это произошло во время второго вальса.

Вэлин Норт проводил свою партнершу к её компаньонке, плавно развернулся и направился прямо к ней. Эмми с видом отпускающей слугу королевы кивнула сыну графа и смешалась с толпой. Маркиз не успел перехватить её, она поднялась наверх, в дамскую комнату, и провела добрую четверть часа, делая вид, что поправляет платье. К тому времени, как Эмми спустилась в бальный зал, на лицо Норта вернулась знаменитая мрачная гримаса.

Наконец, когда до конца бала остались лишь полька и два вальса, наступил подходящий момент. Станцевав польку с сыном графа, она начала обмахиваться веером. Заявив, что устала, Эмми отправила своего кавалера за лимонадом, развернулась в облаке юбок бронзового цвета и быстро нырнула в толпу у стены.

Она прошла достаточно близко от маркиза и он не мог не заметить её ухода. Делая вид, будто убегает от нежелательного внимания, Эмми спряталась за ширмой и комнатными растениями у французских дверей, ведущих на балкон. Лист щекотал её плечо, и она шлёпнула по нему веером.

Этикет, которому её учила мать, был совершенно бесполезен в трущобах, но здесь стал просто незаменим. Один из наиболее важных пунктов гласил, что незамужние девушки во время светских мероприятий не должны находиться в уединённых местах, таких как библиотека или оранжерея. Балкон был максимально уединенным местом, какое могла выдержать её репутация. Не то, чтобы она хотела долго оставаться наедине с Вэлином Нортом. Конечно, нет.

Эмми бросила взгляд в просвет между листьями папоротника. Сердце её заплясало в груди, он был всего в паре ярдов! Несмотря на то, что она сама спланировала эту встречу, Эмми запаниковала, вздрогнула и чуть не запуталась в собственных юбках, когда бросилась мимо ширмы на балкон. Там, где когда-то обитал холодный расчёт, теперь царило замешательство, и Эмми боролась со шквалом непонятных для неё самой эмоций. Она знала только, что Вэлин Норт заставляет всё её существо дрожать и что она одновременно и безнадёжно хочет, чтобы он подошёл, и панически боится этого. Пока Эмми пыталась взять себя в руки, его голос врезался в её мысли и заставил подпрыгнуть.

- Мисс де Винтер, вы хорошо себя чувствуете? Танцы утомили вас?

Эмми через плечо посмотрела на него, встретила взгляд его тёмно-серых с серебром глаз и выпалила:

- А, жарю, как могу.

- Что?

Она чуть не прикусила губу. Нашла момент переходить на воровской жаргон! Если она не будет осторожна, то того и гляди начнёт тереть [15] про блиномесов [16], шаромыжников [17] и малинах.

- О, милорд, благодарю со мной всё в порядке. Боюсь, что на сегодня с меня достаточно танцев с юными хлыщами.

Он был уже рядом с ней, она чувствовала тепло его тела даже за пару, разделяющих их, футов.

- Без сомнения, - тихо сказал Вэлин.

Он глядел на неё сверху вниз, слегка улыбаясь с мягким удивлением, которого она никогда раньше у него не замечала. Она отвела глаза и уставилась в темноту сада. И, чувствуя, как жар поднимается от шеи к щекам, она нашла спасение в одном из заранее заготовленных монологов.

- Я так люблю подобные ночи, когда стоит ранняя весна и холод смешивается с обещанием грядущего тепла! Но боюсь, сейчас поднимется туман, а это всегда напоминает мне «Макбета».

- Макбета, - повторил он ошеломлённо.

- О, да! Помните:

«Взвейся ввысь, язык огня

Закипай, варись стряпня!» [18] - Господи Боже, она читала!

- Прошу прощения?

- Извините. Я должен был сказать «Господи, Боже, она читала что-то, кроме романов».

От надменного удивления, звучащего в его голосе, губы у Эмми сформировали «О». Подумать только, ещё минуту назад она мечтала об обществе этого человека! Как же она ненавидела эти гордыню и невежество в мужчинах, особенно в аристократах. Старые чувства проснулись, и её обуял мгновенный, яростный гнев, победивший всякий здравый смысл. Вэлин Норт дико раздражал.

- Как это невежественно, милорд, думать, будто бы женщины не читают. Позвольте мне представить вам дальнейшие доказательства вашего заблуждения.

Она отбросила в сторону шлейф и упёрла руки в боки.

А потом - спина змеи без хвоста и чешуи - Она декламировала, надвигалась на Норта, заставляя его отступать:

Песья мокрая ноздря

С мордою нетопыря…

Глаза его расширились, а её взгляд не давал отвести глаз.

Лягушиное бедро

И совиное перо - Она сделала ещё один шаг, он снова отступил. Эмми повысила голос и выставила вперёд подбородок.

Ящериц помет и слизь

В колдовской котел вались!

Вэлин Норт позорно стукнулся о каменную балюстраду.

Заметив в его глазах изумление, она повернулась к хозяину дома спиной и гордо направилась внутрь. - Приятного вечера, милорд.

Уходя, она услышала, как он шепчет - Чёрт.

Эмми уже почти дошла до балконных дверей, когда вокруг её руки сомкнулась затянутая в перчатку ладонь и развернула её. Норт с тихим смешком толкнул девушку в темноту балкона.

- Как вас легко оскорбить.

Эмми вырвала руку

- Как вам легко оскорблять, милорд! - Она снова направилась к дверям, но он вытянул руку, чтобы остановить её.

- Не уходите. Вы не должны упрекать меня за моё удивление.

Он придвинулся ближе, но было так темно, что она видела только линию его щеки и мерцающую белизну сорочки. Она уже и так разрешила ему стоять тут слишком долгое время. Леди должны держать джентльменов на расстоянии.

Эмми отошла на шаг.

- Я буду упрекать Вас. Не все женщины одинаковы.

- Нет, неодинаковы, и Вы сегодня это доказали. Не окажете ли мне честь станцевать со мной следующий вальс?

- Я думаю, Аделаида и её мать уже собираются уезжать.

Норт предложил ей руку.

- Они могут уехать без Вас, а Вы станцуете со мной последний вальс. Пойдемте, мисс де Винтер. Это будет вашим триумфом.

- Триумфом? Почему?

Вместо ответа, Вэлин удивлённо уставился на неё.

- Вы ведь, без сомнения, знаете правила на брачном рынке. Вы же сами сказали, что вернулись, чтобы Вас продемонстрировали обществу и выдали замуж.

- Ну, это планы моей семьи, милорд. Они не всегда совпадают с моими собственными.

Вот. Она вновь может владеть собой. Последовала короткая пауза, во время которой Эмми спокойно поправила перчатки.

- Господи Боже, вы действительно так думаете.

- Конечно думаю, иначе бы я так не говорила, и раз уж мы беседуем откровенно, милорд, позвольте добавить ещё кое-что. Я не выйду замуж за идиота, или за мота, или за человека мне отвратительного только ради того, чтобы выйти замуж. Я лучше останусь одна, чем проведу всю свою жизнь в респектабельном кошмаре.

Норт стукнул по балюстраде и его короткий смех заставил Эмми подпрыгнуть.

- Право слово, вы первая встреченная мной в жизни юная леди с осмысленной речью и честной, открытой манерой держаться. Это результат французской частной школы?

Улыбка смягчила его лицо и Эмми улыбнулась.

- Думаю, это результат моего собственного упрямого характера. - Она повернулась, чтобы уйти. - Теперь я прошу прощения, для одного вечера с меня довольно открытости.

- Тогда пойдёмте, потанцуем.

- Вы ещё не натанцевались с жеманными барышнями и честолюбивыми мамашами?

- Но вы только что сказали, что не честолюбивы.

- Нет, и мне не следует дольше оставаться с вами на этом балконе, милорд.

- Ха! - Норт быстро встал на её пути. - Так вы всё же боитесь неодобрения Света.

- Я знаю, чего требует от меня честь, милорд.

- Честь. Какое нудное слово, - тихо произнёс Норт.

Хриплые интонации его голоса насторожили Эмми. Он взял её за руку и поцеловал раньше, чем она успела возразить. Потом она неожиданно для самой себя оказалась прижатой спиной к балюстраде, а он слишком приблизился к ней. Тёмная тень на фоне огней бального зала, Вэлин казался ещё выше, чем обычно. Девушку снова затопило смущение и другое странное чувство.

А он подходил всё ближе! Если она не проявит осторожность, он коснётся её и тогда случится нечто ужасное. У неё могут подогнуться и без того дрожащие коленки. И чтобы остановить его, она начала говорить.

- Честь леди не может быть нудной…

Слова застряли у Эмми в горле, когда Норт, игнорируя её слова, прикоснулся костяшками пальцев к её щеке.

- Забудьте о нудной благопристойности, - прошептал он. - Ваши честность и прямота завораживают больше любой ослепительной красоты.

Его дыхание касалось её уха и рождало в её теле неизведанные ощущения. Эмми уронила веер. Он не должен пытаться соблазнять её! Куда девалась её дерзость, её мужество? В трущобах она была известна именно дерзостью и мужеством!

Чувствуя, что начинает дрожать под его прикосновениями, Эмми выпалила:

- Доброе имя бесценно. - Он только улыбнулся, нагнулся, и его губы приоткрылись. Эмми втянула воздух, рванулась в сторону и сердито выпалила.

- Будь оно проклято, если я позволю Вам в угоду капризу уничтожить мое доброе имя!

Опершись на балюстраду, Норт послал Эмми насмешливую улыбку и тихо произнес

- Я чувствовал, как вы дрожали, Эмилия Шарлотта де Винтер.

- С меня довольно откровенных бесед! - заявила Эмми.

Она развернулась и направилась к дверям, но остановилась и бросила на него взгляд через плечо.

- Я может, и не хочу выходить замуж, но я не идиотка.

добрую мою крадущий славу

Ворует то, чем сам богат не станет, Но без чего я нищий. [19]

Это я буду страдать без своего доброго имени, не Вы!

- Вы не сможете вечно прятаться за цитатами.

- Приятного вам вечера, милорд, - Каблучки её туфелек громко зацокали по мраморному полу.

- Приятного вечера, леди трусишка.

Эмми не замедлила шага и не обернулась. И только, по дороге домой, сидя рядом с Аделаидой в карете, поняла, что так и не подняла свой веер.

Глава 5

Было уже три часа утра, и хотя последние гости разошлись, а Вэлин не мог заснуть. Сначала он винил в этом свои заботы: борьбу за продвижение идеи профессионально обученных медсестер, проблемы вдов и сирот крымской войны, и в первую очередь Актона. Если пустить дело на самотёк, Актон может залезть в долги так глубоко, что это начнёт мешать осуществлению столь дорогих Вэлину проектов. Чёрт побери, ни один избалованный юный бездельник не должен лишить несчастных помощи!

Но не это мешало ему уснуть. Ему мешали грудной голос, зелёные глаза и тёмно-рыжие волосы. Ему мешал рот Эмилии де Винтер с вздёрнутой верхней губой и полной нижней. Вэлин вытянул руку и коснулся ларца из розового дерева на столике у кровати. Он положил туда её веер. Хранить у себя девичий веер! Он ведёт себя просто смешно! Так поступают только прыщавые юнцы.

Вэлин повернулся на бок и вздохнул. Бессонные ночи были его проклятием в течение многих лет после пожара, убившего отца и Каролину. Он думал было, что примирился с собой и прекратил терзаться из-за их смерти, но недавно старый кошмар вернулся. А теперь его сну угрожает ещё и мисс де Винтер.

Мисс де Винтер была не такой как все. Во-первых, она уверена в себе больше, чем пристало девушке, воспитанной в закрытой частной школе. Она вела себя с ним с уверенностью женщины вдвое старше себя. Подобное поведение немыслимо для девушки из хорошей семьи - и оно завораживало, ведь ей не могло быть больше двадцати.

У неё малахитово-зелёные глаза…

Вэлин сел в кровати. Потом, издав полный отвращения стон, откинул одеяло и встал. В комнате было темно, во многом благодаря тёмно-вишнёвым парчовым шторам. Вэлин отбросил тяжёлую ткань в сторону и посмотрел на улицу. В саду ещё царил сумрак, но рассвет уже близился, света было достаточно, чтобы разглядеть гравиевые дорожки меж яблонь, посаженных ещё его дедом. Вэлин прижался лбом к стеклу и глубоко вдохнул.

- Вэлин Норт, возьми себя в руки.- Сегодня утром ему предстояло ехать на верховую прогулку с чрезвычайно богатой и хорошенькой мисс Филиппой Кингсли. Он застонал. Ещё одна желторотая дебютантка.

Он с гораздо большим удовольствием проехался бы верхом с Эмилией де Винтер. Да простит его Господь, не стоит даже думать о том, что он на самом деле хочет сделать с Эмилией. Он и не знал, насколько бесконечно несчастен, пока не встретил её. Он жил в настоящем кошмаре, он был окружён людьми, чей интерес к Свету был ему чужд. Боже, он готов поспорить, что скука бывает смертельной, по крайней мере, для души. А потом Эмилия де Винтер процитировала ему Шекспира.

Лелеет лето лучший свой цветок,

Хоть сам он по себе цветёт и вянет.

Она и сама была будто летний цветок, явившийся, чтобы украсить его бесплодный сад. Вэлин поднял голову от окна.

- Боже мой, о чём я думаю!? Я становлюсь поэтом из-за девушки, которую едва знаю.

И ещё… было в мисс де Винтер что-то странное. Не только аура уверенности вокруг неё, что-то ещё. Он не мог понять, что именно. Возможно, вот что: она росла за границей, но говорит без акцента. Девушка, выросшая во Франции, должна говорить с акцентом. И ещё то, как она вдруг, из ниоткуда появилась в Свете. Её почти никто не знает. Он спрашивал. Было что-то загадочное в Эмилии де Винтер. Благодарение Богу. Наконец-то нашёлся хоть кто-то, заинтересовавший его, заинтриговавший и заставивший его чувствовать себя живым среди дохлых великосветских рыб.

Он хотел разгадать загадку Эмилии де Винтер. Чёрт! Он не может уснуть из-за женщины! Он никогда не терял сна из за женщин! Слишком уж часто они сами падали в его объятия. Эта леди заинтересовала его, но он не станет из-за неё выставлять себя идиотом.

Рывком задёрнув штору, Вэлин вернулся в постель. Натянул на голову одеяло, сердитый на себя и полный решимости забыть мисс Эмилию де Винтер. Хотя бы ненадолго. Ему необходимо хоть немного поспать, а утром он снова сможет сколько угодно думать о ней. А потом у него вдруг возникла мысль, что непонятно, когда же он снова увидит её. Но, несомненно, увидит. Она сама сказала, что приехала в Лондон, чтобы её продемонстрировали Свету и выдали замуж.

Вздохнув, Вэлин сел и стал тереть воспалённые глаза. Он должен снова увидеть её. Возможно, в следующий раз она не будет казаться такой завораживающей или таинственной, и тогда он сможет забыть о ней и хоть немного поспать.


Эмми, она же миссис Эппл, или мисс Эмилия Шарлотта де Винтер - получила приглашение в Эджинкорт Холл. Она надеялась на это с того самого момента, как обнаружила ключи к разгадке местонахождения тайника с испанским золотом.

Следующих недель едва хватило на поиски подобающей компаньонки и девушки, достаточно компетентной для работы личной горничной.

Эмми разыскала светскую матрону, которая использовала свои связи за денежное вознаграждение ради подающих надежды юных леди. Так часто поступали, если у какой-нибудь семьи была дочь на выданье, но недоставало связей в обществе, чтобы самостоятельно найти ей подходящую пару. Леди Рут Фитчет была просто счастлива взять деньги Эмми. Леди Рут любила деньги и находила весьма оригинальные методы, чтобы их получать и сберегать.

Сложнее обстояли дела с личной горничной. Личная горничная - не простая служанка, она должна иметь презентабельную внешность и хоть немного уметь читать. Она должна содержать в порядке сложный гардероб своей хозяйки со всеми его многослойными юбками, рюшами и оборками, а если говорить о вечерних туалетах - с тысячами бусинок и драгоценных камней вшитых в ткань. Ещё горничная делала причёски и сопровождала свою хозяйку во время визитов, походов за покупками и поездок в загородные имения, а также занималась тысячей прочих мелочей в личной жизни хозяйки.

Ни одна настоящая леди не обходилась без личной горничной. Эмми рассчитывала, что эту роль сыграет Долли, но та была занята в какой-то афёре. В последнюю минуту Эмми вспомнила о Бетси Кармашек, другой своей подруге, способной сыграть эту роль. Бетси была племянницей Недотёпы, её мать работала личной горничной, пока не спилась.

Попутно Эмми обшарила свои комнаты и отыскала французский и латинский словари. Она перевела иностранные фразы-ключи и попыталась разгадать их значение. Пока безуспешно. Возможно, они обретут смысл на месте, в Эджинкорт Холле.

В промежутке между балом у Нортов и отъездом в провинцию, Эмми часто видела маркиза на светских приемах. Перед каждой выставкой, музыкальным вечером, устроенным матерью Аделаиды, или концертом, или представлением в опере, она убеждала себя, что преодолела дрожь и смущение, возникавшие при каждом взгляде на Вэлина Норта. И пускай это он разыскивал её, пускай она никогда не оставалась с ним наедине, она все равно дрожала. Самое унизительное во всем этом - осознавать, что наедине с маркизом она не могла доверять самой себе, а ему и подавно. В этой борьбе с собой время ползло как черепаха.

Наконец, в назначенный день Эмми, Бетси Кармашек и Недотёпа в качестве кучера ехали по землям семейства Норт. А еще вместе с ними ехал мальчишка-беспризорник из её шайки. Было решено, что он сыграет пажа. Эмми гордилась тем, что подумала о паже. Наличие лишнего слуги без слов заявит о её богатстве и убедит Вэлина Норта в том, что ей не надо выходить замуж ради денег. Таким образом, у него не будет оснований заподозрить, что она охотится за его рукой и сердцем. Ворюга Окслик оказался достаточно смышлёным и предприимчивым для этой роли, и другие слуги не станут о нем судачить, ведь должность у него незаметная, как и он сам.

Ворюга сидел рядом с Бетси напротив Эмми и, пока они ехали по подъездной аллее к Эджинкорт Холлу, изо всех сил высовывался в окно.

- Класс, миссис, гляньте, какие деревья!

- Ворюга, я просила тебя говорить «мисс».

Мальчик кивнул

- Да, мисс.

Эмми попыталась подавить улыбку. Для своих семи лет Ворюга был мал и говорил шепеляво, странным низким голосом, а его серьёзный вид вгонял большинство людей в ступор. Он вытягивался во весь свой рост, прищурившись, глядел вверх на взрослого и басом произносил что-нибудь ошеломляющее, типа «В шом дело? Вы не любите детей?».

- Ооо!- воскликнула Бетси,- Эмми, то есть, мисс, посмотрите на ворота! Это же настоящая крепость.

- Бетси, сядь. Личные горничные не высовываются в окно и не таращатся на всё подряд.

- Прости. Я забыла. Как ты думаешь, здесь всё очень старое?

Эмми посмотрела на высокие каменные стены и укрепления.

- Кое-что возведено ещё в средние века, а бóльшая часть здания построена во времена Тюдоров более трёхсот лет назад. Думаю, потом его не раз достраивали и перестраивали.

- Ого,- изумлённо проговорила Бетси.

Карета въехала в ворота а затем и во двор, где поместилась бы дюжина пансионов из Сент-Джайлза. Недотёпа затормозил, и они величавым шагом проехали между двух симметричных прудов.

- Я об этом читала,- с тихим благоговением пробормоотала Эмми.- Это Фонтанный Двор.

Не успела она это сказать, как из десятков труб по берегам и из огромных многоярусных сооружений в центре прудов забила вода. Звук завораживал, солнце отражалось в мириадах брызг и рассыпалось призрачными радугами. Девушка зачарованно смотрела на прозрачные разноцветные арки, иначе заметила бы высокую фигуру, мужчина обошёл пруд и направился к карете. Эмми заметила ВэлинаНорта только когда Недотёпа остановил карету и сразу же обернулась к Бетси и Ворюге.

- Это он! Ведите себя, как следует.

И сама держи себя в руках, подумала Эмми, а её желудок сжался от этой неожиданной встречи. Сквозь струи фонтанов она видела золотисто-каштановый блеск его волос. Прекрати немедленно, Эмми Фокс! Думай о сокровище, а не о мужчине! Бросив беглый взгляд на попутчиков, не заметили ли они её состояния, она, придав своему лицу соответствующее выражение, наблюдала, как маркиз приближается к карете.

Элегантный, спокойный и уверенный в себе, Вэлин Норт открыл дверцу кареты и слегка поклонился.

- А, мисс де Винтер. Добро пожаловать в Эджинкорт Холл. Позвольте мне помочь вам выйти. Если вы не слишком устали с дороги, я сочту за честь немного показать вам дом.

Не дожидаясь ответа, он протянул руку. Отказаться было бы грубо, леди никогда не поступила бы так, особенно в присутствии слуг. Она вложила свою руку в его и вышла из кареты, а это оказалось не так то просто сделать в пышном дорожном платье с кринолином. Эмми испытала облегчение, ступив на землю и не кувырнувшись при этом через голову.

Норт заговорил с Недотёпой.- Объедешь вокруг дома. Дворецкого зовут Тистлвейт, а экономку миссис Паркер. Они всё тебе покажут.

Он повернулся к Эмми, снова подал ей руку и они медленно пошли за каретой, пока та не исчезла в воротах ведущих во внутренний двор.

Указав на пруды и фонтаны, Норт произнёс:- Это Фонтанный двор. По правде говоря, его строили, в основном, чтобы поражать воображение гостей, но я люблю приходить сюда, когда солнце стоит под правильным углом и любоваться радугами.

Эмми смотрела. Наверное, это звук воды или магия радуг вызвали у неё дрожь во всём теле. Наверняка, это не прикосновение его перчатки через большое количество слоёв одежды. Она бы этого не позволила.

- Я никогда не видела ничего подобного! - сказала она.

Он странно посмотрел на неё, а потом улыбнулся. - Вы чрезвычайно снисходительны, мисс де Винтер, но вы, конечно же, часто видели подобное во Франции.

Уже ошибка. Надо срочно сосредоточиться, а то она себя выдаст.

- Всё равно, здесь очень красиво.

Они прошли в следующий двор, а Эмми ругала себя и пыталась заставить себя быть столь же бдительной и осторожной, как во время других своих афёр.

Норт рассказывал про Львиный двор. - Он назван так из-за львов Нортов. - Он указал на зверей по сторонам ворот.

Эмми пробормотала нечто одобрительное, а глаза её искали хоть что-то напоминающее указания на местоположение испанского золота. Согласно описанию комнат, данному Бофором, «месье де Ор» жил в la chambre sous la spirale. В Комнате под витками. Она хотела найти хоть какие-нибудь витки, или спирали. Пока она не разгадала смысла других иностранных фраз, они были единственным указателем в поисках.

- Я в последнее время не видел миссис Каупер.

Эмми, оторвавшись от своих поисков, переспросила,- Что?

- Я сказал, что в последнее время не встречал миссис Каупер.- Норт остановился за статуей льва и посмотрел сверху вниз на Эмми.

- Она… она уехала домой.

- В самый разгар Сезона? Я думал, что никто кроме меня не покидает Лондон в мае.

- Миссис Каупер пришла к выводу, что её состояние не позволяет ей остаться в городе.

- Надеюсь, она не больна.

- Нет, просто устала. Дома ей сразу стало лучше.

Минуя следующие ворота, Норт заметил, - Теперь вы понимаете, почему Эджинкорт Холл нравится мне больше Лондона.

Через несколько шагов они оказались во внутреннем дворе, обрамлённом с трёх сторон открытыми галереями из круглых арок, с колоннами, обвитыми плющом. С четвёртой стороны возвышался сам дом, грандиозное сооружение из кремового камня со сверкающей крышей, где освинцованные пластины находили друг на друга, наподобие рыбьей чешуи. Эмми рассматривала ряды окон, круглые башенки и элегантные резные пилястры [20].

- Как красно! - Она допустила ошибку, посмотрев на него, прямо в глубокие серебристые глаза и произнесла первое, что пришло в голову: - Я никогда не видела ничего подобного!

Он снова бросил на неё странный взгляд. Она снова сказала что-то не то.

- Вы никогда не видели французских замков?- спросил он.- Где же находилась эта ваша французская школа, мисс де Винтер?

- О! Ну… вам должно быть стыдно, милорд. Я пытаюсь сказать комплимент вашему дому, а вы меня критикуете.

Эмми, не дыша, ожидала ответа. Чёрт бы побрал этого человека. Он заставлял её чувствовать себя так, будто голова у неё полна перепуганных бабочек. Он поглядел на Эмми, насупившись, но не сердито, как всегда, а смущённо. Наконец он улыбнулся и отвесил поклон.

- Вы правы. Прошу меня простить. Он обвёл рукой вокруг себя. Это итальянский сад [21], на мой вкус он слишком строг, но мне очень нравятся галереи.

С облегчением, что очередной грубый промах сошёл с рук, Эмми оглядела двор. А потом с ужасом уставилась на дом. Она искала хоть какую-то спираль и она её нашла… или, скорее, их. Спирали были везде. Спираль была одним из элементов фриза [22], отделявшего первый этаж от второго, а второй от третьего. Там снова и снова чередовались рельефные кольца, завитки, химеры и спирали. Спиралями был украшен архитрав [23] над главной дверью. Спирали покрывали резные колонны под архитравом, спирали красовались на небольших, богато украшенных фронтонах [24], высеченных над каждым окном здания. Она заметила спирали даже на замкόвых камнях [25].

La chambre sous la spirale, - пробормотала Эмми.

- Прошу прощения?

- О, ничего, милорд.

- Вы что-то сказали о комнате. Вы устали?

- Нет, нет. Я очень интересуюсь архитектурой, хотя и знаю гораздо меньше, чем мне бы хотелось.

- Тогда позвольте мне показать вам дом.

- Это, несомненно, доставит мне удовольствие - ответила Эмми. Какая удача. Он прямо сейчас ей всё покажет и ей станет понятнее, где искать.

Норт снова предложил ей локоть. Эмми положила руку ему на рукав, и он произнёс. - Вы не припасли ни одной цитаты о домах, чтобы меня побаловать?

- Ни одна не приходит в голову. Куда мы идём?

В галерею, - сказал Норт, и увлёк её в темноту круглой арки.

Эмми тут же остановилась. - Я ничего не вижу.

- Подождите.

- Я все ещё не вижу.

Его руки легли ей на плечи, развернули её спиной к свету. - Не смотрите на свет, иначе ваши глаза никогда не привыкнут.

Часто моргая, Эмми обнаружила, что различает прямо перед собой его фигуру. До неё долетел легчайший свежий аромат его мыла. Во рту у Эмми пересохло. Она откашлялась и отвела глаза. - Что вы хотели мне показать?

- Вы и вправду любите Шекспира, мисс де Винтер?

- Да, но я не понимаю, какое это имеет отношение…

- С нашей самой первой встречи я всё время размышлял.

- Да?

- Я никогда ещё не встречал юной леди, которая могла бы цитировать Шекспира, или хотя бы испытала желание его прочесть. Вы не такая как все.

Звук его голоса жаркой дрожью пронзил ей позвоночник. Она просто обязана отодвинуться от него и взять себя в руки. Чёрт! Да что же с ней такое, почему она не может играть роль, которая раньше удавалась ей так легко?

- Думаю, нам лучше пройти в дом. Леди Оттолайн, должно быть, ждёт меня.

- Нет, не ждёт. Вот послушейте, Эмми:

Твоя ль вина, что милый образ Твой

Не позволяет мне сомкнуть ресницы

И, стоя у меня над головой

Тяжелым векам не дает закрыться. [26]

Она всегда любила слова, любила чтение, литературу - то немногое, что могла достать - и теперь слова Вэлина перенесли её в мир, где никого не было, кроме них. Если и была на свете магия, то вот в таких словах и образах.

Вэлин коснулся её щеки, и Эмми рванулась. Развернувшись, отчего кринолин опасно скрутился, она выбежала на свет. Эмми нашла убежище за одним из мраморных львов. Она же леди. Если она об этом позабудет, то потеряет гораздо больше, чем просто шанс найти испанское золото.

Вэлин последовал за ней.

- Всё та же леди-трусишка, как я вижу.

- Я устала от путешествия больше, чем полагала, милорд. Пожалуйста, проводите меня в дом.

Обняв льва за шею, он выглянул из-за статуи и подмигнул Эмми.

- Почему вы не такая как все, мисс де Винтер?

- Я вас совершенно не понимаю.

Улыбка Вэлина исчезла, он обошёл статую. Сцепил руки за спиной и задумчиво уставился на Эмми.

- Вы можете провести кого угодно, но только не меня.

- Я не понимаю…- Он что, что-то заподозрил? Эмми похолодела.

- У вас есть тайны, мисс Эмили де Винтер, и я обязательно их раскрою.

- Как вам будет угодно, милорд.- Эмми подхватила юбки и начала подниматься по лестнице ведущей к парадным дверям Эджинкорт Холла.

Норт последовал за ней, шагая через две ступеньки, и вскоре обогнал её.- Вы нервничаете. Я вижу, как у вас на виске бьётся тоненькая жилка, и вы дышете так тяжело, будто только что участвовали в Дерби. - Он прищурившись, оглядывал её.- Я что-то нащупал, клянусь Юпитером. И это важно, судя по вашему виду. Кто бы мог подумать?- Она попыталась обойти его, но он встал у неё на пути, наклонился над нею и лениво улыбнулся.

- Что вы скрываете, мисс Эмили де Винтер?

Эмми остолбенело уставилась на него. Такое неожиданное почти полное разоблачение лишило её дара речи. Она так и стояла бы, разинув рот, как дохлая рыба, но двери за спиной Норта неожиданно распахнулись, и появилась его тётушка.

- Дорогая мисс Де Винтер, как замечательно, что вы приняли моё приглашение. Вэлин! Не смей держать эту замечательную девушку на палящем солнце. Входите же, входите!

Глава 6

Вэлин находился в Русской комнате, потому как никто никогда сюда не заходил. Он чувствовал себя виноватым. Разрешив тете Оттолайн устроить этот загородный приём, он собирался подойти к нему с надлежащим для ярмарки невест отношением. Со всей искренностью Вэлин ожидал проводить бόльшую часть своего времени с молодыми особами, которых она пригласила. Но вскоре стало очевидно, что он никогда не будет столь же важен для мисс Кингсли, как она сама. Леди Виктория так любила своих чистокровок, что он едва ли мог удостоиться её внимания, а у леди Друзиллы был интеллект прыща. Ни одна из них не подходила; тетя придёт в ярость.

Вэлин обосновался в кресле и попытался читать "Таймс", но беспокойство не оставляло его. Это всё из-за мисс де Винтер. Она гостила в Эджинкорт Холл почти две недели, и он проводил с ней слишком много времени. Другие гости начинали судачить. Молодые особы выглядели злыми и обиженными, но Вэлина это не беспокоило. Если бы любая из них была бы более-менее сносной, то он не посчитал бы предпочтительной компанию мисс де Винтер. Это была не его вина.

Помимо этого, он всё ещё не вернул ей веер. У него было любопытное нежелание расстаться с ним и отказаться от аромата жимолости, источаемого вещицей. В довершении всего, Вэлин чувствовал себя виноватым в том, что сделал кое-что непростительное. Прежде, чем она приехала, он уже был заинтригован мисс де Винтер, и в день её прибытия его любопытство распалилось ещё сильней. Однако по прошествии же недели в её компании, Эмили де Винтер стала настоящей загадкой. Более того, он нанял частного детектива, чтобы собрать о ней сведения.

У него был злой ум; он стал подозрительным просто потому, что бедная девушка пыталась хорошо к нему относиться, восхищалась его домом и землями. Ох, и потому, что она, казалось, не знала, на какой ступеньке социальной лестницы стоят те или иные, приглашенные им из разных слоёв общества, гости. Конечно, он мог списать такое невежество на её иностранное воспитание. Он мог бы, если бы ещё одно подозрительное обстоятельство не вернулось и не стало донимать его. Вэлин все ещё не удовлетворился тем, что у неё отсутствовал даже след акцента. Проведя столько лет во Франции, у мисс де Винтер, по крайней мере, должны были быть трудности с выговором Rs.

- Ты ублюдок,- пробормотал он.- Вероятно, она потратила месяцы, пытаясь англизировать [27] свою речь.

Нет. Он не лишился разума. Были и другие казусы.

Однажды вечером, после ужина, он показывал всем оранжерею. В то время как другие восторгались тропическими растениями, он нашёл мисс де Винтер осматривающей стены дома, примыкающего к стеклянному строению. Она испугалась, увидев, как он появляется из-за старого дуба.

- Что вы делаете, мисс де Винтер?- спросил он.

Развернувшись, она глубоко вдохнула и на минуту, не отрываясь, уставилась на него.

- О, просто восхищаюсь тем, как построена оранжерея.

- Вы смогли бы лучше её рассмотреть, если бы не стояли так далеко от стены.

- Верно. - Она поспешила пройти мимо него в сад и начала внимательно изучать стеклянные панели.

Он присоединился к ней.

- В прошлом году у нас гостил Берти, и оранжерея ему очень понравилась.

- Кто?

Вэлин, нахмурив брови, взглянул на мисс де Винтер.

- Даже девушка из французского пансиона должна знать, что в Англии есть только один Берти.

- Почему?

- Потому что он - Принц Уэльский.

- О, этот Берти,- сказала она. - Мы войдем? Остальные зададутся вопросом, куда же мы пропали.

Вэлин заёрзал в кресле и позволил "Таймс" упасть себе на колени. Он мог поклясться, что она не имела ни малейшего представления, о том, что у Принца Альберта Эдварда было прозвище - Берти. Были и другие небольшие происшествия, заставившие его относиться с недоверием к изящной мисс де Винтер.

Она не поняла его, когда он упомянул о своём скоте. Все, кого он знал, поняли, что он имел в виду своих лошадей, а не крупнорогатый скот. Мисс де Винтер не поняла. Затем она пожаловалась на звонок, ежедневно звонивший в шесть часов утра. Другие молодые особы покраснели, когда мисс де Винтер заговорила об этом во время завтрака. Почему она не знала, что в звонок звонили, чтобы те женатые дамы и господа, которые провели ночь со своими возлюбленными, могли возвратиться в свои комнаты прежде, чем проснутся слуги и начнут ходить по дому? Каждая школьница знала это, даже если она и не понимала того, что происходит во время такого ночного времяпровождения.

Несколько дней назад он мимоходом упомянул, что у дальнего родственника "имелись собственные земляничные листья". Её замешательство сказало ему, что она понятия не имела, что он упомянул о части композиции герцогской короны, призванной донести, что мужчина унаследовал титул. Вот тогда он и решил узнать всё, что только возможно, о мисс Эмилии Шарлотте де Винтер, но теперь на это у него имелось оправдание. Мисс де Винтер не виновата в том, что проходила обучение во Франции. Её родители оказали ей дурную услугу, оставляя её там так долго. Бедная девочка была чужой среди равных ей по положению аристократов, и он собирался узнать, насколько смешны были его подозрения.

Он осознавал, что уступил своей недоверчивой натуре. Он ждал, что люди разочаруют его, и если они этого не делали, то он находил способ разочаровать их. Это было то, чему он научился после того, как его отец женился на леди Каролине, ставшей ему мачехой.

Вэлин закрыл глаза и не позволил уродливым воспоминаниям проникнуть в его разум. Не было времени думать о Каролине, не было времени мучиться угрызениями совести. Частный детектив прибыл, и Тистлетвэйт провожал его наверх. Вэлин выслушает, без всяких сомнений, безобидный отчёт, заплатит человеку и забудет свои глупые подозрения.

Вэлин передёрнул плечами. Он не доверял себе, подозревая в неблагородных побуждениях касательно мисс де Винтер. Он не мог заставить себя перестать думать о ней. Он слышал её голос, низкий и провокационный, когда читал корреспонденцию. Он чувствовал её аромат, когда ездил в одиночестве верхом, - этот пленительный аромат жимолости и самой Эмилии, который всегда, казалось, окутывал его, когда он был с нею. Он видел её в лице каждой женщины на своем пути или, скорее, он желал видеть только её. Он больной человек.

Испытывая к себе отвращение, Вэлин вскочил со стула, на котором сидел, и подошёл к одному из стеклянных столов-витрин, расставленных по всей комнате. Его дедушка привёз множество дорогих диковинок из своих путешествий по России. Он остановился около пьедестала, на котором стояла золотая чаша шестнадцатого века, украшенная рисунком с чернью [28] в виде цветочных завитков. Она была инкрустирована рубинами, изумрудами и сапфирами; его пальцы пробежались по оправе. Старинное золото напомнило ему о ярких прядках волос Эмилии.

- Прекрати. Она здесь меньше трёх недель, а ты ведёшь себя как сумасшедший.

Его взгляд блуждал по ковшу - русскому черпаку шестнадцатого столетия, находившемуся в одной из витрин. Серебряный, с высокой удлинённой ручкой, напоминающий своими формами широкую лодку, со львами и грифонами, выгравированными на его поверхности. По краю ковш украшал жемчуг. Он сосредоточился на кубке рядом с ковшом. Он всегда нравился ему, кубок имел крышку и был украшен рельефным лиственным узором. На нём была надпись, которую его дедушка перевёл как: "Настоящая любовь походит на этот золотой сосуд. Он никогда не разобьётся, а если и согнётся, то его всегда можно исправить".

- Любовь,- прошептал Вэлин. - Сначала ты должен стать достойным любви человеком, прежде, чем твою любовь смогут согнуть или исправить.

Стук заставил Вэлина поспешить к его стулу. Он сел и взял "Таймс". Тистлетвэйт вошёл в комнату в сопровождении незнакомца.

- Мистер Милдмэй, милорд.

Вэлин нанял Рональда Милдмэйя по рекомендации друга и до этого с ним не встречался. Он был удивлён, и на него произвело впечатление то, что Милдмэй был одет как джентльмен: хорошо скроенное пальто, шёлковый галстук и ботинки, очевидно сделанные на Бонд Стрит. Частный детектив был строг и немного печален, будто сердобольный родитель, взирающий на шаловливого ребёнка. Он был небольшого роста, со скошенными плечами, тонкими тёмными волосами и носом, напоминающим формой русский ковш из витрины.

После того, как все представления завершились, Милдмэй незамедлительно начал доклад.

- Ваша Светлость понимает, что я нуждался в большем количестве времени. Мой доклад весьма поверхностен.

- Продолжайте. Вы ничего не нашли, не так ли? Ну, я и не ожидал многого. Глупая прихоть с мой стороны…

- О, нет, милорд. Я нашёл кое-что, или скорее это - то, чего я не находил, что и вызывает подозрения.

Вэлин похолодел. Он опустил газету и встал.

- Выкладывайте. Что вы нашли?

Милдмэй открыл папку с бумагами, которую принёс и разложил их перед собой.

- Из тех справок, что я наводил, стало понятно, милорд, что женщины по имени мисс Эмили Шарлотта де Винтер не существует.

- Де Винтеры есть в Дебретте. У меня старое издание, и поэтому я считал…

- Ни в одной ветви семьи нет дочери по имени Эмилия Шарлотта, нет даже леди подходящего возраста,- сказал Милдмэй печально. Он вздохнул.- Поскольку вы дали чёткие указания, мои агенты боялись раскрывать цель поисков и расспрашивать в домах тех семей, у которых она гостила. Однако мы уверены, что никто никогда не встречал мисс де Винтер ранее, чем несколько недель назад. Её единственная связь с Обществом - достопочтенная мисс Агнес Каупер, которую мы тоже не смогли найти.

- Я говорил вам, что она в Нортумберленде.

- Её не было там, где мы её искали, милорд. Да и такую пожилую леди, как она, не составило бы большого труда обнаружить.

Милдмэй закрыл папку с бумагами.

- Подробности наскучат вам, милорд, но я могу подвести итог, сказав, что я не смог найти торговцев, которые бы могли засвидетельствовать присутствие мисс де Винтер в Лондоне дольше упомянутых мною недель. Респектабельная леди её положения имела бы дело с, по крайней мере, несколькими поставщиками тонких кружев, корсетов, дорогих тканей и головных уборов. Никакие кузнецы, ливрейные слуги или агентства по найму слуг не имели с ней никаких отношений.

- И что это значит?- спросил Вэлин.

Милдмэй прошёлся взглядом по русскому золоту.

- Это значит, милорд, что, вероятно, рассматриваемая леди - самозванка, авантюристка с благородными манерами, собирающаяся ограбить вас или…

- Или что? - рявкнул Вэлин.

- Или у неё есть более грандиозные планы. - Милдмэй, сочувствуя, покачал головой. - Планы на сердце и руку Вашей Светлости.

Вэлин, отвернувшись от детектива, уставился невидящим взглядом на золотую чашу.

- Моё сердце и руку?- повторил он чуть слышно.

- Прошу простить меня, но поскольку она пробыла здесь достаточно длительное время, это кажется наиболее вероятным. - Милдмэй поместил документы на одну из витрин. - Простой грабеж потребовал бы лишь короткого пребывания, во время которого она могла бы узнать о местонахождении нужных ей предметов. Затем она бы уехала и отправила бы подельников произвести настоящий грабёж.

- Так вот как это делается,- сказал Вэлин без толики интереса.

- Чаще всего, милорд, но в данном случае…

- Благодарю вас, Милдмэй. У Тистлетвэйт есть для вас чек. Если мне потребуется ещё что-нибудь, я извещу вас.

Милдмэй был проницательным человеком, знавшим, когда надо стать невидимым, что он и сделал.

Вэлин услышал, как закрылась дверь, и, как слепой, подошёл к окну. Оно выходило на висячие сады позади дома, разбитые ещё в восемнадцатом столетии.

У него были подозрения, и всё же столкнувшись с правдой, он испытал шок. Она была самозванкой. Вероятно, она родилась в приличной семье, у которой начались трудные времена. Несомненно, Эмилия, или как её там, была образованной и обучена вести себя как леди. Несомненно, она была умна, более чем умна. Она была замечательной. Вэлин впился взглядом в документы, которые оставил Милдмэй. Она заставила его тосковать по себе как щенка, будь она проклята.

Она охотилась за его сердцем и рукой? Она, как и все остальные, интересовалась лишь его титулом и богатством? О, Боже, у неё не было никаких принципов. Она закрутила его кишки вокруг своего веера из слоновой кости.

Вэлин ругался, ходя кругами и понося Эмили.

- Проклятая лгунья! Порочное, лживое существо. Я возьму её за ухо и вышвырну прочь, клянусь. О, Боже, если бы только было возможно поднять руку на женщину.

- Вэлин!

Он вздрогнул от крика похожего на визг сумасшедшего попугая. Дверь распахнулась, и тётя Оттолайн влетела в волнах абрикосового шёлка с жёлтыми бантами.

Вэлин искоса посмотрел на чрезмерно пёстрое одеяние, опустил руки в карманы и проворчал:

- Да, тётя. В настоящее время я чрезвычайно занят. Я должен встретиться с мисс де Винтер. Мы собирались прокатиться неподалёку от парка.

- Только после того, как я обменяюсь с тобой парой слов.

- Только парой?

- Не дерзи, Вэлин. Я таскала тебя за уши, ещё когда ты был мальчишкой, и могу сделать это снова.

Затаив дыхание и покраснев от волнения, Оттолайн плюхнулась на стул, расправила свои широченные юбки и обратила свой сверкающий взгляд на Вэлина.

- Это ты обратился ко мне, Вэлин. Несколько месяцев назад ты сдался мне на милость и попросил помочь найти тебе подходящую пару, чтобы спасти Эджинкорт Холл от мародёрств Актона. Сейчас же ты ведёшь себя так, будто это я преследую тебя, когда я прилагаю все усилия, чтобы помочь тебе.

- Мне жаль, тётя.

- У меня будет воспаление мозга, если ты не исправишь своё поведение.

Пребывая в своей озабоченности, он почти не слушал её.

- Я исправлюсь, тётя.

- Хорошо. - Оттолайн пригладила свой кружевной головной убор и положила руки на колени. - А теперь, скажи кто это: мисс Кингсли, леди Друзилла, или леди Виктория?

- Ни одна из них меня не интересует, - сказал Вэлин рассеянно. Затем вскочил от высокого, похожего на гусиный, вопля, отразившегося эхом от стен.

- Вэлин!

Оттолайн откинулась на спинку стула, бессвязно что-то бормоча и издавая стоны. Обеспокоенный цветом её лица, Вэлин помчался к ней, нашел флакончик с нюхательной солью и поднёс к её носу.

- Тётя, не переживай так. Я не виноват в этом. Ни одна из этих девушек не подходит для меня.

- Никто никогда не подойдёт!- Оттолайн вдохнула и начала из стороны в сторону мотать головой. Она сильно покраснела и часто задышала. - Я уничтожена. Никто не знает о том, что мне приходится терпеть. О, моё сердце, оно так неровно бьётся, а моя голова раскалывается. Ох, ох!

Когда лицо его тётушки стало темно-красным, Вэлин схватил газету и начал обмахивать ею Оттолайн.

- Мне вызвать доктора? Правда, тётя, ты плохо выглядишь.

- Я буду опозорена. Все в Обществе знают, что я взялась устраивать твой брак. Семьи девушек, которых ты отверг, возненавидят меня, а все остальные будут смеяться надо мной.

Оттолайн начала искать свой носовой платок. Вэлин нашел его, отдал ей, и она приложила его к носу.

- Я знаю, что ты думаешь обо мне, племянник. Ты считаешь, что я смешная старуха, и возможно так оно и есть. Но я люблю тебя, и пыталась помочь тебе.

Теперь была очередь Вэлина покраснеть. Всё это время он думал только о своих собственных трудностях, заставляя тётю страдать из-за её добросердечных попыток помочь ему.

- Я - свинья, тётушка. Ты простишь меня?

Лицо Оттолайн немного просветлело.

- Племянник, я, правда, не могу продолжать это страдание. - Она коснулась его, и он почувствовал, насколько холодна была её рука. - Тебе не нравится ни одна из девушек, которых я пригласила?

Качая головой, Вэлин почувствовал укол вины, когда глаза его тёти заполнились слезами. Он почувствовал себя ещё хуже, когда она начала рыдать. Это было похоже не на театральный рёв испорченной женщины, а на искренний плач леди, которая потерпела поражение.

- Не плачь, тётя. - О Боже, он был монстром. - Я обещаю, что выберу кого-нибудь в следующей группе, которую ты представишь мне.

Это только вызвало вопли и новые слёзы. Не зная, как её успокоить, Вэлин начал искать флакон с солью. Флакон оказался на ковре, и когда Вэлин поднял его, его взгляд упал на бумаги, изобличающие Эмилию де Винтер. В его голове созрел план, и Вэлин незамедлительно принялся за просчёт его последствий. Он притворится, что помолвлен. Тогда тётя будет удовлетворена, и он сможет начать искать невесту без помех и без пристального внимания Общества. Он будет глупцом, если не воспользуется этой возможностью.

- Пожалуйста, тётя, не расстраивайся. Я… я собирался подождать, пока не уладил бы всё, но так как ты столь обеспокоена, я расскажу тебе. Я собираюсь жениться на Эмилии де Винтер.

Хлюпанье Оттолайн резко прекратилось. Она моргнула мокрыми от слёз глазами, уставившись на него.

- Мисс де Винтер? Ты сошёл с ума? Она почти иностранка, и мы едва её знаем.

- Я едва знаю всех девушек, которых ты подобрала… на которых попросила обратить внимание.

- Но, Вэлин, есть очень много других, более подходящих молодых особ.

- Только что, тётя, ты расстраивалась от того, что я не принял решение. Ну, вот - я решил, и дело с концом.

Оттолайн села и фыркнула.

- Я тебе не верю.

- Что? Почему не веришь?

- Эмилия презентабельна, но далеко не такая красавица, что нужна тебе для женитьбы, и у неё нет связей. Почему бы тебе обращать на неё внимание?

- Почему?- на ум Вэлина на мгновение нашло затмение. Он не предполагал, что она не поверит ему. - Почему…э-э, потому что мы любим, глубоко и неистово любим друг друга.

Оттолайн, нахмурившись, посмотрела на него.

- Ты ведёшь себя не как влюблённый человек.

- Я скрывал это.

- Почему?

- Хотел сначала убедиться.

Тётя склонилась к нему и опустила на его руку свою.

- Ты в самом деле уверен, племянник? Мне не хотелось бы, чтобы ты неудачно женился из прихоти.

- Я уверен,- сказал Вэлин. - Я влюблён, как Ромео, Отелло, Король Артур.

- Вэлин, все эти люди умерли, и, так или иначе, они не настоящие.

- Я знаю, что делаю. Не сомневайся в этом.

- Остальные члены семьи не одобрят это.

- Меня это не волнует.

Обмахивая своё лицо носовым платком, Оттолайн встала.

- Я знаю, что тебя не беспокоит это, Вэлин. Но если ты выбрал не ту девушку, то вскоре это изменится и очень сильно.

Глава 7

Эмми плюхнулась на пол в волны кринолина и нижних юбок, сдунула выбившуюся прядь волос с носа и простонала.

- Что мне делать, Бетси?

Бетси, стояла на стуле и держала на вытянутых руках прогулочное платье Эмми.

- С его Лордством?

- Нет! Что заставило тебя подумать, будто бы я говорила о нём? Почему я должна переживать из-за него? Он меня не волнует. Я беспокоюсь из-за наших поисков.

- Я осмотрела весь подвал,- сказала Бетси.- В помещениях для слуг нет никаких витков, завитков и винтовых лестниц. А сейчас иди сюда. Тебе не удастся умыкнуть золото, если ты не будешь готова к этой прогулке по парку в экипаже со своим поклонником.

Эмми мигом подскочила и впилась взглядом в свою подругу.

- Он мне не поклонник. Я же тебе говорила, что он слывёт женским обольстителем, и я думаю, что он ухлёстывает за мной только лишь по привычке. - Вскинув голову, Эмми продолжила. - Я не желаю выставлять себя на посмешище, бегая за ним. Здесь все девушки и половина замужних леди хотят заполучить его. Маркизу достаточно лишь войти в комнату, чтобы заставить их трепетать.

- И от чего им трепетать-то?

- От того, как он двигается, - сказала Эмми сквозь стиснутые зубы. - Он делает это специально. - Когда же Бетси приподняла брови, Эмми топнула ногой. - О, я не знаю. Это… это напоминает походку волка, подкрадывающегося к тебе в тёмном лесу.

- О, я отлично поняла, что он из себя представляет. Ты очень наблюдательна, Эмми, или же он сделал тебя такой. Уже одно это доказывает, что ты и опомниться не успеешь, как окажешься в его постели.

Эмми не ответила. Ей было сложно поддерживать в себе враждебные чувства к "Лордству", тем более после того, как Бетси озвучила столько сплетен, ходящих о нём среди слуг. Было чертовски трудно заставить себя вновь испытывать презрение к мужчине, который, как оказалось, проводил бόльшую часть своего времени, радея за благополучие раненных ветеранов, вдов и их детей. Почему он не мог быть эгоистичным и глупым? Тогда играть свою роль не составило бы большого труда. Ей необходимо продолжать держаться от него на расстоянии. Слишком многое было поставлено на карту.

- Проснись и давай поторапливайся, девочка моя, - сказала Бетси.

Эмми подняла руки, и Бетси продела ей через голову юбку. С трудом протиснувшись сквозь многочисленные ярды материи, Эмми проскользнула в лиф платья. Бетси развернула её и начала застёгивать пуговицы на спине, бормоча себе что-то под нос.

- Чем ты теперь недовольна? - спросила Эмми, всё ещё пребывая в плохом настроении.

- Этим платьем. Я никогда не видела, чтобы леди отправлялись на прогулку в тёмно-красном. Чёрный - вот приличный цвет.

- Именно это-то и выделит меня и привлечёт ко мне внимание маркиза.

- Ну, тебе это и так удалось, можешь не сомневаться.

Вскидывая руки, Эмми развернулась к своей подруге.

- Откуда мне было знать, что его будет так трудно приручить. Всеми остальными мужчинами, с которыми я имела дело, можно было управлять. Они были джентльменами.

- Да, но этот не только джентльмен, он - Лорд и привык получать то, что хочет.

- Я заставлю его плясать под мою дудку.

- Пока похоже на то, что это ты пляшешь под его, - сказала Бетси, сражаясь с непослушными локонами Эмми, шпильками прикалывая их на место.

- Не понимаю, о чём ты говоришь.

- Он смутил тебя так, что ты растерялась. Кто та особа, что возвратилась вчера вечером к себе в комнату вся на нервах, рассказывая, что маркиз застал её после ужина одну и пытался поцеловать?

Эмми, избегая удивлённо-пристального взгляда Бетси, села за туалетный столик так, чтобы её подруга смогла одеть ей на голову капор [29]. Она глянула в зеркало, затем сердито уставилась на своё отражение, когда поняла, что её лицо покраснело. Норт и правда застал её одну после ужина, но Эмми могла сбежать от него, если бы захотела. Вместо этого, странная сила удерживала её там, как будто маркиз был волшебником, который приворожил её к себе при помощи чёрной магии. Это так он обольщал всех тех женщин, о которых она слышала? Как смеет этот развратный аристократишка превращать её в пучеглазую рабу? Чтобы скрыть своё замешательство, Эмми разразилась гневной тирадой.

- Он подлая тварь. Я отошла от остальных дам после ужина, чтобы сходить за шалью, а он поджидал меня у лестницы. - Она ударила рукой по столику.- Он не интересуется мной. Он просто развлекается, потому что ему скучно с другими женщинами, приглашёнными его тётей. Я бы с удовольствием задушила его.

Когда же Бетси захихикала, Эмми медленно повернулась и спросила: - Над чем это ты смеёшься?

- Тебе нравится его внимание.

- Прошу прощения? - спросила Эмми, вытягиваясь в струнку.

- Если бы Долли была здесь, то она бы сказала тебе то же самое. - Бетси закончила завязывать шляпку и положила руки на бёдра. - Я никогда не видела, чтобы ты шибко волновалась и переживала из-за мужчины.

- Верно.

- До сих пор.

- Я не волнуюсь!

- О, как бы не так, - с усмешкой сказала Бетси. - Твоё сердце трепещет не хуже, чем у любой из этих прекрасных леди, только ты знаешь, как скрыть это, будучи знакома с улицей и всё такое прочее. Но он проник тебе в кровь, Эмми. И всё, что ты можешь сделать - это только пытаться не глазеть на него всякий раз, когда он рядом.

Возясь с бантом на подбородке, Эмми фыркнула. - Навоображала себе Бог весть что. Я просто раздражена, потому что его преследование мешает мне искать золото.

- О, я тебя не осуждаю, заметь. Он весьма привлекательный дьявол. Сдается мне, не таким путём он пытается добиться дам, а те и подавно не по той причине хотят его. Вот он, нагнал на свое красивое лицо устрашающий хмурый вид, и ты уже понимаешь, сколько мощи и страсти сокрыто у него внутри.

- Бетси, - сказала, поднимаясь и направляясь к выходу, Эмми, - какая ты испорченная.

Проигнорировав хохот Бетси, Эмми вышла из дома и сразу же заметила ожидающий её лёгкий кабриолет [30]. Его кофр был опущен, и грум держал пару запряжённых в него лошадей. Она полагала, что Леди Фитчетт и мисс Кингсли составят ей компанию, но их здесь не было, а кабриолет предназначен лишь для двоих. Не собираясь отправляться ни на какие прогулки наедине с Вэлином Нортом, Эмми уже была на середине лестницы, когда из дома появился Норт и, крепко сжав ее рукой, потащил к кабриолету.

- Добрый день, Мисс де Винтер.

- Я не могу отправиться на прогулку без Леди Фитчетт. Возможно завтра…

Не прекращая вести её к экипажу, Норт сказал: - У Леди Фитчетт немного разболелась голова, и она просила ехать без неё.

Грум успокоил пару серых, когда они подошли к кабриолету. Несмотря на протесты Эмми, Норт усадил её в экипаж и занял место возле неё.

- На самом деле, милорд, я должна настоять, чтобы мы отложили поездку.

Эмми собрала свои юбки и попыталась встать, но Норт щёлкнул поводьями. Кабриолет пришёл в движение, и Эмми отбросило назад на сидение.

- Немедленно остановите экипаж.

- Позже, - не глядя на неё, сказал Норт.

- Если вы не сделаете этого, то я выпрыгну, - пригрозила Эмми.

- Я не стал бы этого делать. На такой скорости ты сломаешь себе шею.

Кабриолет подпрыгнул, и Эмми чтобы не упасть ухватилась одной рукой за дверь, а другой придержала свою шляпку. Они оставили позади подъездную аллею и повернули на одну из дорожек, пересекающую парк и ведущую в лес. Держась за кабриолет так, чтобы её не кинуло к Норту, Эмми метала яростные взгляды на своего похитителя.

Его суровый профиль выражал нечто большее, чем его обычное раздражение. Что-то случилось, и это привело его в ярость. Его глаза напоминали холодные блестящие мраморные шарики, а движения были быстрыми и резкими, как если бы он сдерживал неистовство, которое не осмеливался выпустить наружу.

Внезапно Норт свернул с дороги и направил лошадей в рощицу. Они ехали, пока не приблизились к ручью, который изгибался и кружил меж деревьев. Привязав поводья, он повернулся и подверг её отвратительному осмотру, как если бы она была поросёнком, принявшем ванну в экскрементах. Несомненно, это его тётя приставала к нему насчёт выбора подходящей жены. Что бы ни вызвало его гнев, он не имеет никакого права вымещать его на ней.

- Это совершенно неприлично, милорд. Я настаиваю, чтобы вы тотчас же доставили меня обратно.

Норт пристальным взглядом прошёлся вниз по её фигуре, позволил ему задержаться на её груди и бедрах, затем снова поднял его к её лицу. Такое поведение многих женщин заставило бы занервничать. Эмми давала в глаз пьяным подельникам и за меньшие оскорбления. Она подняла бровь и тоже уставилась на него в ответ.

- Ей Богу, ты смелая крошка!

Брови Эмми сошлись на середине лба.

- Не кричите на меня.

- Мор и смерть!

Он схватил её за руки. Притянул вплотную к себе и, подняв её так, чтобы их носы почти соприкоснулись, выкрикнул: - Кто ты!

Эмми боролась с ним, но от этого вопроса пришла в замешательство. Она удалилась в беспристрастный, невозмутимый уголок своей души. Туда, куда она всегда удалялась, находясь в опасности. Благодаря этому она смогла успокоиться и придать своему лицу выражение чуть весёлого поддразнивания.

- Никакой дальнейшей беседы не получится, пока вы не отпустите меня.

Моргнув от неожиданности, Норт позволил ей освободиться. Её тон, казалось, привёл его в чувство, поскольку он начал говорить, а не кричать.

- Кто ты? - он покачал головой, когда по её губам стало видно, что она намерена возражать. - Не трать понапрасну моё время. Я поставил перед частным детективом задачу узнать о тебе всё, что только возможно. Он полагает, что Достопочтенной мисс Эмилии де Винтер не существует. - Норт навис над ней, заставляя Эмми прижаться спиной к двери экипажа. - Если ты не желаешь, чтобы я прикасался к тебе, расскажи мне правду.

Эмми продолжала молчать, определяя, есть ли у неё шансы заставить его поверить очередной лжи. Они были не велики. И если она разозлит его, то он может потерять контроль над своим горячим нравом. Она собиралась было заговорить, но Норт опередил её.

- Не трудись лгать. Я уже кое о чём догадался. Ты - авантюристка и желаешь обманом завлечь в сети брака богатого мужа.

К счастью для Эмми, её рот уже был открыт. Она какой-то миг глазела на него, затем с хлопком закрыла рот.

- Я уже понял, что у тебя, должно быть, было своего рода благородное воспитание. Ты вела себя превосходно, учитывая твоё происхождение. Твой отец был клерком или поверенным? - Норт на мгновение замолчал, но нетерпение подвело его. - Ну? Чего уставилась как возмущённая горничная. Отвечай мне.

- О, Господь милосердный, - она быстро начала всё обдумывать.

- Ещё неизвестно, смилуюсь я или нет. Сейчас же отвечай, женщина.

- Очень хорошо, - Эмми расслабилась, пригладила свои приведённые в беспорядок юбки, печально вздохнула и потупила взор. - Вы, безусловно, правы. Мне следовало понять, что такого умного человека, как вы, милорд, не удастся обмануть.

- Избавь меня от девичьей застенчивости и лести.

Она метнула на него сердитый взгляд, но сбросила с себя личину скромности.

- Вы хотели правду, милорд, и вы её получите. Мои родители умерли. Мой отец был преуспевающим врачом в Шрусбери, и к тому времени, когда мне исполнилось двенадцать, он уже растратил всё наше состояние и моё приданное на ликёр, карты, и скачки. У меня ничего нет, но я была воспитана как леди. Девушка благородного происхождения, без гроша за душой, может заработать себе на жизнь, лишь став гувернанткой или компаньонкой у какой-нибудь богатой пожилой леди. Любой из вариантов - это жизнь в рабстве и верное одиночество. В отчаянии, чтобы избежать нищеты, я искала другие пути.

- Обманывая и пытаясь заманить меня в сети брака.

Эмми вспыхнула. - Ты, самодовольный франт. Ты когда-нибудь был беден? Нет. Голодал по нескольку дней? Нет. Спал под открытым небом под ледяным дождём? Нет. Умоляю, помилуй меня за то, что меня не прельщают подобные условия, тем не менее, некоторым из нас, подлым преступникам, такая жизнь не по нраву.

Она развернулась в кабриолете так, чтобы смотреть вперед. Её затянутые в перчатки пальчики забарабанили по дверной рамке, отдавая громким звуком в воцарившейся между ними тишине.

- Сожалею.

Повернув голову, Эмми с недоверием следила за маркизом. - Прошу прощения, милорд?

- Я сказал, что сожалею. Я знаю, каково это - мёрзнуть, и хотеть есть, и страшиться за свою жизнь, - на её вопросительный взгляд он ответил лёгкой улыбкой. - Крым, понимаешь ли.

- О.

Его улыбка исчезла.

- Однако ты не имела права вторгаться в мою жизнь и… разрушать её. Но я хотел поговорить не об этом. Я хочу заключить с тобой сделку.

Эмми подозрительно спросила: - Какую сделку?

- Я хочу, чтобы ты изобразила из себя мою fiancée.

- Ты только что сказал, что не хочешь на мне жениться, - огрызнулась Эмми.

- Я и не собираюсь, но мне нужно быть с кем-то помолвленным, чтобы все охотящиеся на мужа мамаши и их дочери оставили меня в покое.

Она не ожидала, что её сердце кольнёт, когда он признался в нежелании жениться на ней. Она почувствовала внезапную острую боль, как будто осколок стекла вонзился ей в грудь. Да пропади всё пропадом, она не могла раскрыть себя. Что за подобострастное унижение, и как глупо и безрассудно с её стороны. Она не хотела выходить замуж за этого злонравного дьявола.

- Я так не думаю, милорд. Вы весьма поднаторели, защищаясь от нападок армии мамаш. Я уеду утром и более не причиню вам никакого беспокойства.

- Я не позволю тебе уехать.

- Я уеду.

В подтверждение своего намерения, Эмми повернула ручку и открыла дверцу кабриолета. Как только смутьянка встала, Норт схватил её за руку и притянул девушку к себе спиной. Эмми отреагировала так, как сотни раз до этого, в трущобах. Она извернулась подобно змее и заехала Норту кулаком в живот.

Резко вдохнув, он освободил девушку, и та спрыгнула на землю. Подняв юбки, Эмми помчалась к тропинке. Не успела она далеко уйти, как в её талию вцепились руки, и ноги оторвало от земли. Она оказалась перекинутой через плечо Норта, её голова болталась у него за спиной.

Эмми начала колотить по спине своего похитителя. - Отпусти меня, ты, проклятый ублюдок!

- Что за речи, да ещё и от дочери почтенного доктора.

- Клянусь, я тебя задушу, - кричала Эмми. - Я убью тебя, вот увидишь. Я сверну тебе шею. - Она попыталась пнуть его, но Норт крепко держал обе её ноги.

Выгибая спину, Эмми попыталась вывернуться из его хватки, но Норт только шлёпнул её по заднице сквозь массу верхних и нижних юбок. - Веди себя тихо, а то я уроню тебя, и следи за своим язычком, иначе вскоре все поймут, что ты частенько захаживаешь в места, которые следует обходить стороной.

- Будь ты проклят, чёртов… ой! - он ещё раз шлёпнул её по заднице. - Ты ударил меня, ты, проклятый… ай!

Эмми почувствовала, как её подбросили в воздух. Она приземлилась в руках Норта, её капор сбился. Покраснев от тряски и пребывания вверх тормашками, она сердито уставилась на своего мучителя, а тот лишь усмехался ей в лицо. Не дожидаясь, пока девушка снова начнёт честить его, Вэлин внес её в кабриолет. Она кинулась к другой двери, но еёзадержали юбки. Эмми повернулась, чтобы освободить их и увидела, что Норт ухватился за материю. Она попыталась выдернуть её из его рук, но он с лёгкость противостоял этому, не прекращая ухмыляться.

- Отпусти меня, чёртов…- она подбирала лучшее слово из своего набора ругательств. - Подлый дьявол.

- Когда будешь разыгрывать из себя мою невесту, не забывай держать себя в руках. Когда ты выходишь из себя, страдает твой язык, и он наводит на мысль о сточной канаве.

- Oooo!

Эмми пнула его. Норт взвыл, но кинулся на девушку прежде, чем та смогла убежать, приземляясь сверху неё. Эмми снова начала извиваться и изворачиваться, но её борьба привела лишь к тому, что их руки и ноги переплелись, а затем она оказалась под ним на сидении. Он был тяжёл, и в купе с её туго затянутым корсетом и всеми предпринятыми усилиями, Эмми было тяжело дышать.

- Ты, чёртова задница, слезь с меня.

Он не послушал. Он впивался в неё взглядом и тяжело дышал, как если бы всё ещё испытывал боль. Его глаза прошлись по линии её рта, затем опустились к её груди, покрытой корсажем. Каким-то образом его лицо опустилось ближе, и их губы почти соприкоснулись. Эмми почувствовала себя парализованной, встревоженной, но в то же самое время привлечённой.

Его губы мягко прикоснулись к её губам, подразнили, а затем он прошептал. - Значит, вот так можно воспрепятствовать тебе грязно выражаться.

Глубоко вдохнув, Эмми закричала от гнева.

Норт тяжело дыша, обхватил уши и отодвинулся от неё. - Не так громко.

Эмми вскочила и отступила от него как можно дальше. Норт, развалившись на туго набитых подушках, сложил на груди руки, и, усмехнулся.

- Ты готова вести себя благоразумно?

Эмми неохотно кивнула.

- Превосходно. Теперь, повторюсь. Ты будешь играть роль моей любящей fiancée, скажем, месяца три. Этого времени мне должно хватить, чтобы подыскать себе подходящую и сносную молодую жену. Я буду в состоянии искать в мире, где мне не будут досаждать мамаши и без исполненных благих намерений, но неуместных попыток моей тётушки.

- Что, если ты за три месяца не найдёшь этот образец совершенства?

Норт вздохнул. - Ах, тогда тебе просто придётся остаться, пока не найду.

- Нет.

- Да.

Эмми сложила руки на груди и фыркнула. - Ты дурак. Я просто удеру ночью, и ты никогда больше меня не найдёшь.

- А я и не буду искать, - ответил Норт, спокойно взирая на Эмми. - Я назначу такую высокую награду за твою голову, что даже твоя собственная мать возвратит мне тебя. Или же ты можешь сказать мне, что все твои друзья заслуживают доверия?

Эмми хотелось стереть эту насмешливую улыбку с его лица.

- Самый настоящий коварный подлец, вот ты кто. Держу пари, что твой отец гордился бы тобой.

Норт опустил вниз на краткое мгновение свой пристальный взгляд, затем снова поднял его с горькой улыбкой на лице. - Нет, он не гордился бы, но не беспокойся о моём отце. Ты должна признать, выбора у тебя нет.

- Я ничего не намерена признавать.

- Мы тотчас же начнём.

Норт приблизился к ней, но Эмми оттолкнула его руки в сторону. Она протестующе вскрикнула, когда он притянул её к себе.

- Успокойся, ты маленькая бестия. Твои волосы в беспорядке, а твой капор съехал на спину. Я хочу, чтобы ты прилично выглядела, когда мы вернёмся и объявим семье о нашей помолвке.

Эмми далеко отпихнула его. - Не прикасайся ко мне.

Расслабившись, Норт наблюдал за тем, как она пыталась устранить последствия их борьбы. Через некоторое время, он задумчиво произнёс.

- Ты грубо оборонялась.

Она не ответила.

- Какое твое настоящее имя?

- Эмилия Шарлотта де Винтер. Для тебя Мисс де Винтер.

Норт недоверчиво посмотрел на неё, но она не поправила себя.

- Очень хорошо, - сказал он. - У меня в запасе, по крайней мере, три месяца, чтобы узнать.

Руки Эмми застыли на лентах её шляпки. - Меня и правда зовут Эмилией.

- Эмилия, а дальше?

- Просто Эмилия.

- У тебя должна быть фамилия, - сказал он, разводя её руки в стороны, и взялся за ленты капора.

Эмми смотрела через его плечо, когда он начал завязывать бант под её подбородком. Он был слишком близко. Она чувствовала его даже через иллюзорные узы этих шёлковых лент. Она хотела коснуться кончиками пальцев его щеки, что рассердило её, потому что она также хотела плюнуть в него, по этой причине она просто уставилась на дерево возле экипажа. Посмотри она ему в глаза, добром бы это не кончилось. Норт закончил с бантом, но не отодвинулся.

Его дыхание коснулось её щеки, когда он тихо произнёс: - Думаю, что я с удовольствием проведу следующие три месяца, Безымянная Эмилия. И ты в ярости оттого, что не хочешь признать, что и ты тоже.

Глава 8

Через час после спора с Вэлином Нортом, Эмми с ужасающей скоростью пронеслась по Эджинкорт-парку, и только ветер был свидетелем её унижения. Лошадь с размаху перепрыгнула лужу и перешла на рысь, заметив впереди просвет. Солнце светило всё так же ярко, даже не смотря на то, что уже почти скрылось за горизонтом.

На поляне, словно жемчужные осколки на пустынном пляже, белели затейливые греческие постройки, возведённые по причуде одного из предков Вэлина, любившего всё старинное. Тётя Оттолайн как-то упомянула, что это строение имитировало толос, круглое здание с конусообразной крышей, поддерживаемое галереей колонн. Некогда оно служило местом уединения для членов семьи, но сейчас пришло в упадок. Ионические колонны [31] обвил плющ, ступени поломались, а внутренние помещения стали прибежищем для пауков и сов.

Приблизившись к беседке и спешившись, Эмми заметила, что её уже ждут Бетси, Недотёпа и Ворюга. Приподняв юбки, девушка молча вбежала в павильон, перепрыгивая через отсутствующие ступеньки. Остальные последовали за ней.

Оказавшись внутри, Эмми издала рык, который тот час же отразился от каменных стен. Её люди подпрыгнули от неожиданности, а Ворюга с удивлением воззрился на хозяйку, которая яростно нарезала круги и кляла на чём свет стоит Вэлина Норта.

Бетси с таким же глупым видом уставилась на происходящее.

- Что случилось?

- Она обезумела, - ужаснулся Ворюга.

- Неа, - возразил Недотепа, - это тот маркиз. Он единственный, кто может довести её до такого состояния.

Эмми развернулась и, тяжело дыша, подошла к ним.

- Да гори он в аду. Да покинет его Господь и пошлёт страдания его потомкам. Надеюсь, ему вечно вариться в кипятке, страдать от сыпи и лихорадки, и у него выпадут волосы и сгниёт нос.

- Ого-го! - воскликнул Ворюга.

Бетси обняла девушку.

- Что он натворил на этот раз?

Немного оправившись от гнева, Эмми на одном дыхании поведала им о постигшем её несчастье.

- И в завершение всего он предложил мне сыграть роль своей fiancée. Да я лучше съем сырые овечьи потроха. Отвратительный, лживый паразит, лелеющий надежду, что я буду прикидываться той, кем я не являюсь.

Ворюга закачался взад-вперед на пятках.

- Но ведь это то, чем вы сейчас занимаетесь, миссис.

- Это разные вещи.

- Да ну? - не по-детски грубым голосом поинтересовался Ворюга.

- Я не строю из себя знатного и могущественного лорда, джентльмена до мозга костей.

Мальчишка озадаченно нахмурил брови. Эмми вздохнула и взъерошила ему волосы.

- Просто запомни мои слова, Ворюга. Вэлин Норт - мерзкая жаба, - она повернулась к Бетси и Недотёпе. - Вот почему мы должны найти золото и как можно быстрее сделать ноги. Рано или поздно он поймет, что я даже не искательница приключений, как он сейчас думает. Мы должны опередить его.

- Но мы с Недотепой уже всё обшарили, - ответила Бетси.

Недотепа начал загибать пальцы.

- Мы были в комнате для слуг, на кухне, в чулане, в кладовке, там, где хранят мясо, и даже в буфетной. Бетси облазила прачечную, а я - рыбное хранилище, холодильную комнату и кладовую с углем. Бедняжка Бетси была на волосок от того, чтобы ее застукали, когда рылась в комнате дворецкого и экономки. Никаких зацепок.

- Значит, вы должны осмотреть запертые башни, - возразила Эмми. - К тому же, Недотёпа, это шанс для тебя показать мастерство взломщика. Проверьте Венецианскую башню, Лунную башню и Башню Стойкости.

Бетси округлила глаза и застонала: - Все их винтовые лестницы. Знаешь ли, они вьются от подвалов вверх выше крыши.

- Я знаю,- ответила Эмми,- мне же придется обыскать другую подходящую по возрасту часть имения, и заглянуть в Башню искусств, пока та еще открыта. Сейчас гости там не останавливаются, но никогда не знаешь, кто туда может забрести. Я могу сказать, что осматриваю её забавы ради.- Эмми скорчила гримасу. - В конце концов, это мой будущий дом. И я продолжу изучать иностранные фразы. Они, так или иначе, должны иметь отношение к дому и к золоту.

- Значит… - Бетси бросила на Эмми взгляд,- нам торчать здесь до тех пор, пока его светлость найдет тебе замену. Хммм.

- Не хмыкай мне, Бетси Кармашек. Я знаю, о чём ты думаешь.

- Да ну?

Бетси была сама невинность. Ворюга хихикнул, в ответ Недотёпа слегка стукнул его по голове.

- Теперь вы трое слушайте, - Эмми погрозила им пальцем, - когда мы найдем золото, мы будем так богаты, что сможем купить десяток таких напыщенных лордов. И я ничего не хочу слышать относительно меня с ним. Нас с ним нет. Есть я и он. - Она сердито вздохнула. - Я имею в виду, что есть он, и есть я. Ох, не берите в голову.

Она отправила прочь Бетси, Недотёпу и Ворюгу и наблюдала, как те, уходя, перешептывались и поглядывали на неё через плечо.

Всё, что Эмми могла сделать - это не завопить и не испугать лошадь. Вэлин Норт, мерзавец, растоптал все светлые чувства, которые она к нему питала.

Нет. Она должна быть рада. Теперь она могла ненавидеть этого мужчину за то, что он угрожал её плану обеспечить безопасность своей семье. И она ненавидела его, ненавидела. Эмми всю дорогу домой повторяла про себя эти мысли, заглушая все воспоминания о том, как его прикосновение взволновало её даже тогда, когда она сгорала от гнева и спорила с ним в том экипаже у ручья.

К тому моменту, когда девушка добралась до Эджинкорт Холла и укрылась в своей комнате, она убедила себя если не в ненависти, то в крайней неприязни к лорду.

Через некоторое время пришла Бетси и объявила, что пора одеваться к ужину. Подружка застёгивала последнюю из дюжины жемчужных пуговиц шелкового платья на спине Эмми, когда горничная известила о том, что маркиз желает видеть свою fiancée в кабинете.

- Какая самонадеянность, - пробормотала Эмми, ожидая, пока Бетси закончит вплетать искусственный жемчуг в её волосы. Она наблюдала в зеркало за её работой. - Думает, что может мне приказывать. Заставлять меня делать то, что он хочет.

- Ну, - ответила Бетси, - он может.

- Недолго, моя дорогая, и не безвозмездно. Я собираюсь сегодня вечером это ему показать.

Бетси взглянула на Эмми.

- Благословенный Боже. Мне известно, что означает это выражение на твоем лице. Что ты задумала?

Схватив кружевной носовой платок, Эмми молча встала.

Уже на выходе из комнаты девушка услышала крик Бетси:

- Только будь осторожна. Если ты его по-настоящему разозлишь, он уничтожит всех нас.

Горничная ожидала за дверью, и Эмми проследовала за ней в кабинет маркиза. Прибыв по приказанию Норта, девушка открыла было дверь, как в щель тут же рванулся чей-то длинный заострённый нос. Эмми наклонилась, сжала руку в кулак и медленно предложила её колли, которая загородила ей проход:

- Ну, привет, - мягко поздоровалась она. Рука её была обнюхана. Собачий хвост завилял туда-сюда, и Эмми похлопала собаку по грудине. - Хорошая девочка. Ты - душка, да, как же иначе. Такая симпатичная девочка.

- Ты собираешься разговаривать с моей собакой весь вечер или все-таки пройдёшь?

Эмми выпрямилась и увидела застывшего над ней Вэлина Норта, его вполне естественный хмурый вид, делал его похожим на оскорблённого бога войны. Проигнорировав его недовольство, Эмми проплыла мимо него, собака следовала за ней по пятам. Девушка без приглашения села в кожаное с крыловидной спинкой кресло, а её новая подруга развалилась рядом с ней на полу. Эмми свесила через край кресла руку и потрепала колли по голове.

Она разыграла этот маленький спектакль, чтобы собраться с мыслями, поскольку маркиз, находящийся в такой близости, пробуждал в ней странное волнение, которое не имело никакого отношения к её гневу. Совершенно не прилагая усилий, он излучал ту мужскую притягательность, которая крылась в его силе. Собака уткнулась холодным носом в тыльную сторону ладони, и Эмми улыбнулась, скрывая за улыбкой своё беспокойство.

Норт сердито посмотрел на колли.

- Мэган, ты предательница.

- Чепуха,- возразила Эмми, избавляясь от эффекта, вызванного его близостью. - Собаки и кошки чувствуют истинный нрав человека.

- Знаешь ли, я ей тоже нравлюсь.

- Тогда, хотя мне это кажется невероятным, у тебя должны быть некоторые весьма терпимые качества, которые ты очень глубоко запрятал от мира.

- Терпимые, да? Только терпимые?

- Это еще снисходительно по отношению к вашим поступкам, милорд.

- На вашем месте я бы не занимался критикой, миледи Безымянная.

- Чего вы хотите, милорд?

Норт подошел к столу и наполнил два бокала шерри. Протягивая один из них Эмми, он произнес:

- Нам нужно прийти к согласию прежде, чем мы объявим о нашей помолвке.

- Я думала, мы уже пришли.

- Я имею в виду согласие относительно твоего поведения.

Эмми вздернула подбородок.

- Мое поведение безупречно.

- Ох, ты можешь хорошо прикидываться леди, - сказал Норт с легкой улыбкой, - но я говорю о твоём поведении в отношении меня. Никто не поверит, что мы обручены, когда ты ведёшь себя со мной, как…

- Мерзавка? Заносчивая, грубая, невоспитанная дешёвка?

- Я собирался сказать - как враг.

Рука Эмми, поглаживающая Меган, замерла.

- Боюсь, даже мне не по силам разыгрывать любовь с самонадеянным, лживым, властным тираном.

Она ахнула от изумления, когда Норт быстро отставил бокал, положил руки на подлокотники ее кресла и склонился над ней. С потемневшим лицом он угрожающе зарычал:

- Довольно. Ты, моя искательница приключений, выступишь в роли ослепленной любовью, души не чающей, преданной невесты, иначе…

Обретая спокойствие, Эмми вздернула бровь.

- Иначе ты разоблачишь меня и разрушишь собственные планы?

Норт свирепо смотрел на неё, затем язвительно улыбнулся.

- Есть и другие способы наказания. Сдается мне, один тебя точно взволнует.

Голова Эмми уперлась в кожаную спинку кресла, когда Норт склонился еще ближе. Он опустил свои руки и прижал их к своему дорогому вечернему костюму. До того, как она смогла оттолкнуть Вэлина, его губы находились так близко, что почти касались ее губ.

- Ты собираешься быть хорошей fiancée, Эмми?

У нее пересохло в горле. Девушка не могла заставить себя произнести ни слова. У нее пропал голос. Она вцепилась ногтями в его фрак и пристально всмотрелась в серую глубину его глаз. Эмми ощущала его дыхание на своих губах. Что произойдёт, если она пошевелится? Её чувства обострились, и к её ужасу она почти сократила ту маленькую дистанцию, что разделяла их. Эмми Фокс, ты не посмеешь этого сделать. Она собрала всю свою волю в кулак. От его шёпота её руки покрылись мурашками.

- Скажи, что будешь хорошей девочкой, Эмми, иначе я поцелую тебя.

Нервно сглотнув, она заставила себя сказать:

- Ладно! Теперь отойди от меня.

С довольным смешком мужчина выпрямился и присел на край стола.

- Я знал, ты проникнешься моими доводами. И мы поладим, как только ты станешь милой и благоразумной.

- Покорной и смирённой, - огрызнулась Эмми.

- Именно.

Девушка встала и послала ему раздражённую улыбку, от которой Бетси схватилась бы за голову.

- Я стану безумно счастливой, ликующей дебютанткой.

- Отлично. Присоединимся к остальным в гостиной?

Чтобы не завизжать на него, Эмми только кивнула в ответ. Она достаточно хорошо скрыла свою ярость, и они присоединились к компании, собравшейся в оформленной в сине-золотых тонах гостиной, находившейся в противоположном от кабинета Вэлина крыле. Они оба находились среди друзей, и Эмми радовалась, что сможет быть свободной от маркиза до самого ужина. К несчастью, она обнаружила, что сидит по правую руку от маркиза за огромным обеденным столом, и это, скорее всего, дело рук тетушки Оттолайн. После десерта Эмми услышала, как Норт призвал всех к тишине и сделал ужасающее заявление.

- Итак, друзья мои, я хочу с гордостью объявить о своей помолвке с мисс Эмилией Шарлоттой де Винтер.

Тишина, затем шквал восклицаний и аплодисментов. Леди Фитчет улыбнулась ей с другого края стола, Эмили поняла, что Норт уже успел рассказать ей о предстоящем замужестве. Несомненно, старая леди вообразит, что это ее заслуга и станет ожидать дополнительного вознаграждения. Последствие, за которое следует благодарить маркиза. Со стороны же мисс Кингсли, других дебютанток и их мамаш её ожидала лишь враждебность.

Норт все еще стоял.

- Тост, леди и джентльмены, - он поднял бокал с вином и, мягко улыбнувшись, встретился взглядом с Эмми. - За мою любимую и очаровательную невесту, мисс де Винтер.

- За мисс де Винтер! - подхватили остальные.

Её щеки пылали. Эмми пробормотала слова благодарности и послала Норту полный ярости взгляд. Затем девушка вспомнила про уговор.

- Благодарю вас, милорд, - она повернулась к тетушке Оттолайн с ослепительной улыбкой, - признаю, ваш племянник застал меня врасплох. - Эмми немного повысила голос.- Вы знаете, наша любовь излечила его суровый нрав. Силы небесные, он теперь все время улыбается.

- Неужели? - скептически ответила Оттолайн.

Все посмотрели на Норта, который хмуро взирал на Эмми.

- Моя дорогая, сейчас он не улыбается, - сказала Оттолайн, - честное слово, Вэлин, кто поверит, что ты только что объявил о помолвке, если и дальше будешь сидеть с таким прокисшим лицом?

Эмми нежно улыбнулась Норту, она видела, что он изо всех сил старается справиться с охватившим его гневом. В итоге, под взглядами всех собравшихся он вымучил слабую улыбку, которую друзья и члены его семьи встретили с одобрением и восхищением. Эмили - единственная, кто заметил, как маркиз сжал ладони в кулаки, и как бросал на нее свирепые взгляды, когда полагал, что за ним никто не наблюдает.

«Поделом тебе, - подумала Эмми, - попробуй сам принять участие в этом неприятном спектакле».

Девушка наблюдала, как Норт изо всех сил пытается сохранить видимость хорошего настроения. Глотнув вина, он забыл о своей новой роли. Его рот по обыкновению принял недовольное выражение, но вскоре, вздрогнув, он опомнился, виновато обвёл взглядом стол и заставил себя принять радостный вид.

При этом каждый раз он бросал на Эмми осуждающий и возмущенный взгляд, что в свою очередь вынуждало его придавать своему лицу более дружелюбное выражение. Все, что могла сделать девушка, - не позволить себе рассмеяться. От такого опрометчивого поступка её спасла леди Оттолайн, уведя всех дам из гостиной.

Они разместились в салоне, где мисс Кингсли начала играть Шопена, несомненно, для того, чтобы не быть вовлеченной в толпу любопытных, окружившую Эмми. Новоиспеченная невеста приняла дюжину поздравлений и добрых пожеланий от гостей. Она старалась как можно лучше отвечать на многочисленные вопросы Оттолайн насчет своей семьи, даты свадьбы, месте проведения церемонии, о том, кого они пригласят. В конце концов, она даже решилась прогуляться по комнате, чтобы убраться от них подальше, объясняя это тем, что слишком долго сидела, и ей надо немного успокоиться.

Чтобы поднять настроение, Эмми любовалась кессонным [32] потолком, с его углублёнными панелями. Каждая была зеленовато-голубого цвета, украшена позолоченной лепниной и расписана внутри сценами из мифологии. Девушка осмотрелась в поисках гипсового спирального узора, но в восемнадцатом веке Роберт Адам заново отделал комнату.

Если старый Бьюфорт спрятал здесь свое золото, все ориентиры пропали. Эта мысль омрачила настроение Эмми, и оно не улучшилось, когда в салон пригласили джентльменов. Норт немедленно приблизился к девушке, взял ее руку и положил ее поверх своего локтя.

Когда она попыталась выдернуть ее, мужчина накрыл ее руку своей и пробормотал с улыбкой:

- Вспомни наше соглашение. Ты одурманена мною.

Желая хорошенько пнуть его в голень, Эмми фальшиво улыбнулась.

- Надеюсь, твоё лицо застынет в этой злобной усмешке, - пожелала ему девушка.

- Нет, моя дорогая, - Норт повысил голос,- любовь ко мне не должна вас настолько ослеплять. Если так будет продолжаться, вы избалуете меня еще до свадьбы.

- Ты, чёртов…ох, - Эмми зашипела на него, - прекрати сжимать мою руку, ты, подлый обманщик, иначе я, клянусь всеми святыми, посажу тебе фингал под глаз.

- Больше нежности в голосе и улыбайся, чёрт возьми!

Эмми прикусила губу и с сияющим видом встретила тетушку Оттолайн, когда та приблизилась к ним.

- Дорогая леди Оттолайн…

- Зови меня тётя, милая. Мы ведь скоро станем одной семьей.

- Дорогая тетя Оттолайн, знаете, что Вэлин только что сказал мне? Через несколько недель, когда гости разъедутся, он желает вернуться в Лондон и отпраздновать нашу помолвку как раз на торжественном закрытии Сезона. Балы, обеда, званые вечера, театр… он также хочет, чтобы вы составили список приглашенных такой большой, насколько возможно, на несколько сотен гостей.

Норт отпустил ее руку.

- Что?

- Вот это да! - Оттолайн уставилась на племянника с восхищением и благодарностью. - Это чудесно, Вэлин. Я так рада, что ты собираешься позволить мне помочь тебе представить свою fiancée на приеме в её честь. Вы с Эмили станете очень популярной парой в Лондоне, если я им займусь. Дайте подумать. Мы начнем с бала, посмотрим, может быть удастся пригласить Королеву и Принца Альберта, хотя они почти никогда не посещают подобные мероприятия.

Эмми делала вид, что слушает трескотню Оттолайн, не забывая при этом лучезарно улыбаться Вэлину.

Норт встряхнул головой.

- Подождите, тетушка, я не уверен…

- Не волнуйся о таких пустяках, мой дорогой, - перебила его Оттолайн, - я все организую.

Губы Норта растянулись, обнажая белые зубы в довольной улыбке, которая под конец больше напоминала оскал разъяренного льва.

- Как великодушно с вашей стороны, тётя. А сейчас, если вы простите нас, я обещал Эмили прогулку по саду. Она хотела посмотреть лабиринт при свете луны.

- Нет, не правда, - быстро ответила девушка.

- Глупости, милая. Тётя прекрасно всё понимает, и потом, это совершенно пристойно теперь, когда мы почти женаты.

Он, словно в тисках, сжал её руку и повёл за собой на улицу через французские окна-двери, выходящие на каменную террасу. Когда их уже нельзя было разглядеть из салона, Норт увеличил скорость и потащил её за собой по длинной лестнице к лабиринту времён Елизаветы. Высокие тисы были посажены очень сложным рисунком, благодаря которому гости постоянно теряли друг друга. Эмми бежала за своим похитителем, на каждую её попытку освободиться Норт рывком тащил её вперед, пока они не оказались в лабиринте. После нескольких поворотов в темноте девушка окончательно потеряла ориентацию.

Эмми ухватилась за тонкую ветку и уперлась пятками в землю.

- Отпусти меня.

Норт развернулся, молча отцепил ее руку от дерева и снова потащил за собой. Внезапно тисовые заросли расступились, и они оказались на небольшой полянке, освещенной лунным светом.

Эмми пыталась отцепить пальцы Норта от своего запястья, но он без предупреждения притянул её к себе, стиснул её руки и, приподнял девушку, пока их глаза не оказались на одном уровне.

- Ты нарушила своё обещание, Эмилия Безымянная. И я очень этому рад, потому что сейчас я покажу тебе, что ожидает непослушную искательницу приключений, которая не держит слова.

Глава 9

Вэлин ощутил, как затрепетала Эмилия де Винтер, когда он потянул её поближе. Дрожь проникла сквозь его руки. Нет, нет, это именно он дрожал! Вэлин оставил попытки притянуть к себе отбивающуюся девушку, когда осознал, что практически не владеет собой. Когда он остановился, она прекратила бороться с ним и, сохраняя неподвижность, восстанавливала дыхание. Она стояла достаточно близко к нему, и он заметил, как её мягко очерченное лицо купается в серебристом лунном свете, и позабыл о своём гневе.

- Мир?- прошептал он. Она не ответила.

Они долго стояли, словно ожидая, что другой предпримет какие-либо действия. Вэлин наблюдал, как лунный свет и тени от тисов, сплетаясь в узоры, играли на её лице и освещали жемчужины в её волосах. Отвлечение внимания не помогло ему справиться с собой. Так или иначе, он почувствовал, что наклоняется к девушке. Та с опаской следила за ним, но не двигалась.

Он сократил расстояние между ними, хотя, казалось, что у него ушли на это часы. Он то и дело ожидал, что Эмилия даст дёру. Даже в момент, когда губы Вэлина коснулись её губ, он ждал, что Эмилия оттолкнёт его, но тело её прильнуло к нему, и он, исследуя рот девушки, заключил её в объятия.

Несмотря на преграду из платья и корсета, он почувствовал, когда её дыхание участилось и стало прерывистым. Она застала его врасплох, когда в ответ на поцелуй, обвила руками его шею и подтянулась к нему, прижимаясь губами к его рту и выискивая своим язычком его язык. Внезапно инициатива перешла к Эмилии, и теперь он отвечал ей. Распалившись, Вэлин скользнул рукой к вороту её платья.

От этого прикосновения в глубине горла Эмилии прозвучал сдавленный крик, она оторвалась от его губ и выскочила из объятий, оттолкнув его прочь. Резкая перемена стала полным потрясением. Вэлин оступился и едва не упал, сумев удержать равновесие, но Эмилия уже пересекла половину полянки.

Вэлин рассмеялся, отчаянно пытаясь скрыть досаду и разочарование.- Куда вы собрались, мисс Безымянная? Вы не знаете выхода.

- Я выбиралась из множества странных мест, не в пример этому!

Он услышал шорох юбок, и она исчезла. Вэлин дал ей минутку, чтобы заблудиться, а потом отправился за ней. Теперь он усмехался в предвкушении. Ему никогда доселе не приходилось, в буквальном смысле, бегать за женщиной, и это возбуждало. Бросившись прочь с полянки, он поспешил к первому тупику. Её там не было. Он сунулся в следующий, но лишь спугнул соловья. Припустив, он помчался на звук, который принял за Эмилию. Но, к тому времени, как добрался до очередного тупика, потерялся. Было темно, хоть глаз выколи, а он не обратил внимания, куда шёл.

- Проклятье.

В ответ на своё восклицание Вэлин услышал лёгкий смех, шелест шёлка и щёлканье задников домашних туфелек, когда мисс Эмилия де Винтер неторопливо шагала обратно к дому.

Он громко зашептал ей вдогонку:

- Немедленно возвращайся, - он напряженно вслушивался. - Эмилия? Чёрт возьми, женщина, ты где?

В ответ он услышал, как закрылись двери, выходящие на террасу. Она оставила его здесь. Чтоб её, эту девчонку. Она знала, что он заблудился, и оставила его тыкаться туда-сюда в темноте, маленькая бестия.

Смирившись, Вэлин начал возвращаться, пытаясь среди тисов найти знакомую дорогу. По пути он ухмылялся сам себе. Состязаться в остротах с Эмилией де Винтер было гораздо веселее, чем проводить время с любой другой знакомой ему женщиной.

- Весело, - сказал он сам себе.

Вряд ли он когда-либо пользовался этим словом. Оно было присуще Актону, Кортленду, но - не его речи. Его словами были «долг», «ответственность», «честь». Его дни были заполнены такими словами и, соответственно, их гарантиями. Он и не помнил, когда ему не вдалбливали об обязанностях.

Когда-то Вэлин знал, как весело провести время. Он вспоминал, как был молодым и обожал то чувство, что охватывало его, когда он лазал высоко-высоко на древний дуб и отдавал свое тело во власть раскачивающихся на ветру веток. Они с Актоном разыгрывали свою гувернантку, мисс Иклтон. Однажды они подложили ежа в изножье её кровати, под покрывало. В другой раз - подложили бедняжке лягушку в висящую на вешалке шляпку. Актон катался по полу, обессилев от смеха, когда завидел свою горделивую гувернантку с лягушкой на голове. К счастью, мисс Иклтон обладала чувством юмора.

Когда же он перестал веселиться? Вскоре после случая с лягушкой, когда ему было восемь, его отец и мать начали втолковывать ему характер его обязательств и ответственности, как наследника. С тех пор, все его поступки, все его слова оценивались по тем критериям.

Излюбленным выражением матери стало: «Такое поведение не достойно наследника вашего отца»

Отец был прямолинейнее.

«Маркиз Уэстфилд не хнычет, сэр», - говаривал он. Или: «Наследнику Уэстфилдов известно, как сидеть на коне, сэр, и он не делает это, словно лоточник на потеху крестьянам»

Сомнений нет, статус наследника уничтожил веселье. Не удивительно, что Актон насмехался над ним. Не удивительно, что смех с мисс де Винтер заставлял его чувствовать, будто он возвращается к жизни, после того, как двадцать лет пробыл мертвецом.

Ещё больше воодушевляла её таинственность. Общество не принимало тех, чьи имена были не известны, и ему никогда не встречалась женщина, обладающая таким лексиконом. Какими эпитетами разразится Эмилия, если он по-настоящему её рассердит? Интригующая перспектива, но, разъярив мисс де Винтер, не видать ему с ней сотрудничества. Это уж он узнал сегодня вечером. А более ловкими приёмами - побольше мёда, а не хрена - удастся ли его достигнуть?

Вэлин, наконец, нашёл центральную площадку лабиринта и начал восстанавливать в памяти путь к выходу. Вероятно, он узнал бы больше о своей невесте, сделав её своим другом и союзником. И определённо, ему не хотелось повторения её поведения сегодняшним вечером. Не говоря о том, какую боль она могла бы ему причинить, разозли он её как следует. Он уже дал слово вернуться в Лондон, чтобы посетить все светские мероприятия до окончания сезона. Лишь от одной этой мысли ему хотелось выть на луну.

Выходя из лабиринта, Вэлин мельком, сквозь французские двери, заметил Эмилию. Та смеялась вместе с Актоном и Кортлендом, окружённая золотистым светом от люстры. На какой-то миг она показалась волшебным созданием - недостижимым, мимолётным, неуловимым, очаровывающим всех, кто оказался рядом с ней. Потом она, повернув голову, посмотрела наружу, и он мог поклясться, что ей было известно, что он стоял там и наблюдал за ней.

Действительно ли девушка обладала магией, раз почувствовала его на таком расстоянии? Пока остальные беседовали подле неё, она вглядывалась в ночь, лёгкая улыбка играла на её губах. Он не двигался с места, упорно надеясь, что она оставит его братьев и придёт к нему, и превратит это воображаемое волшебство в реальность.

Чары рассеялись, когда Актон наклонился к ней. Эмилия повернулась и позволила ему отвести её от окна. Вэлин выдохнул; он и не осознавал, что затаил дыхание. Он повращал плечами, чтобы избавить их от напряжения, возникшего от простого созерцания мисс Эмилии де Винтер. Этого было мало. Ему следовало освободиться от тех безрассудных желаний, которые она рождала в его голове, только лишь проходя рядом с ним.

Вероятно, ему стоит попытаться заключить с ней мир. Возможно, они станут друзьями. Такие светские отношения изгонят эти фантазии. К другу страсти не испытывают. Он не мог потакать нелепым грёзам о едва знакомой особе, которая, в конечном счёте, была простой авантюристкой, хотя и благовоспитанной.

Прекрасная идея. Они с Эмилией придут к дружескому соглашению, которое позволит ей рассказать ему правду о себе. Стоит загадке мисс де Винтер разрешиться, как он сможет продолжить поиск подходящей жены. И не будет никакого отвлечения на молодую женщину, покрытую тайной. Она больше не будет увлекать его своими диковинными поступками, сумасбродством и бесстрашием.

Вэлин закивал сам себе. Как только ему откроются её секреты, он перестанет так нестерпимо хотеть её. Он зашагал к дому. Лучше всего начать незамедлительно, завтра утром. Пока у мисс де Винтер не нашлось времени втянуть его в ещё большие неприятности, чем у неё уже получилось.


На следующее утро Вэлин задержался, когда остальные джентльмены из числа гостей отправились пострелять. Он был на пути к мишеням для стрельбы из лука, установленным на лужайке, что простиралась между садами и парком позади Эджинкорта. Он быстро спускался по ступеням террасы, когда Актон окликнул его по имени и бегом устремился к нему от дома.

- Мне нужно с тобой потолковать, - сказал он.

Вэлин отмахнулся от него. - Я уже согласился оплатить все твои долги.

- Я не о них.

Вэлин вздохнул и окинул взглядом балюстраду, что отделяла следующую террасу от английского сада и тисового лабиринта. Это было прохладное, в одеянии из серебристой росы и молодой листвы, майское утро. Он был уверен, что Актон его испортит.

- По поводу этой помолвки, - сказал Актон. - Ты ненормальный?

- Что это значит?

- Нам ничегошеньки не известно об этой мисс де Винтер. Мы не знаем её родителей.

- Они умерли, - ему были видны дамы, прицелившиеся по мишеням.

- Или её родных.

Мисс де Винтер видно не было.

- Они живут во Франции и в Нортумберленде.

- А её внешний вид и состояние посредственны, - сказал Актон.

Вэлин оторвал взгляд от стрелков и уставился на брата. - Ты злословишь о девушке, которую я просил стать моей женой?

- Я изумлён, да и только. И ты должен признать, что существует уйма девиц гораздо милее и богаче.

- Как по мне, у неё достаточно денег, и я нахожу её красивой. С какой такой стати тебя заинтересовали эти обстоятельства? - Вэлин прищурился и тихо произнес: - Ах, понятно. Ты бы сам предпочёл быть маркизом, но раз им должен быть я, следовательно, ты хочешь, чтобы я женился на ком-то, чьё состояние будет служить тебе резервным банком.

Актон покраснел. - Это гнусная ложь.

- Значит, тебя заботит моё будущее счастье? Как трогательно.

- Я просто не понимаю, почему ты так торопишься жениться, - отрезал Актон. - Прежде такого не было, и мне известно по какой причине.

Вэлин набросился на брата. - Поосторожнее, Актон.

- Ты боялся, что ни одна женщина не захочет тебя. Боялся, что снова пойдут старые толки. Не спросит ли какая из них у тебя о…

- Да ты заткнёшься?

- Собираешься рассказать мисс де Винтер? - Актон, недоумённо взирая, прохаживался вокруг Вэлина. - Или, хочешь, это сделаю я, ты ведь никогда не любил об этом говорить? Я смог бы, ты знаешь. Я ей скажу: - О, кстати, мисс де Винтер, не обращайте внимание на дурацкие слухи, что мой брат в семнадцать лет сжег нашего отца с мачехой в старом домике.

Актон поднял палец. - И в слухе, что он соблазнил мою мачеху, нет правды. Ни капельки. Те ссоры между ним и моим отцом происходили из-за мальчишеских проказ в школе, и не связаны с дорогой Каролиной. Вовсе нет, - Актон стоял и мерзко ухмылялся Вэлину.

- Ну не ублюдок ли ты?- произнёс Вэлин.

- Я только вызвался тебе помочь, старина.

Не владея собой, Вэлин начал спускаться по ступеням террасы, затем остановился. - Актон, ты помнишь, когда у нас с тобой была последняя битва? Физическая, я имею в виду.

- Да.

- Помнишь, кто победил?

Актон хмуро уставился на него.

- Если ты будешь дурно отзываться обо мне перед мисс де Винтер, ты проведешь остаток сезона в постели, приходя в себя после нашей следующей битвы.

Он спешно покинул террасу, опасаясь, что потеряет контроль и завяжет Актону ноги вокруг его шеи. У Актона был талант вынюхивать чьи-то слабости и использовать их как оружие. Вэлин научился не показывать брату, что его колкости задевают за живое, но эта атака была столь неожиданной, что он вышел из себя. Давние воспоминания затопили его разум, и перед ним промелькнули картины более чем десятилетней давности.


Отец был уже несколько лет женат на Каролине, и в тот день отправился по соседству понаблюдать за покупкой чистокровки [33]. Был разгар лета, один из тех жарких, ясных дней, когда мухи засыпают от жары, и насекомые стрекочут на солнышке. Он на несколько недель приехал со школы домой и в то утро катался верхом. Вернувшись, он нашёл записку Каролины, в которой она просила встретиться с ней в старом домике.

Каролина заставляла его нервничать. Она была лишь на восемь лет старше его, но её внешний вид говорил об её опытности. Когда они оказывались в компании друг друга, Каролина обязательно буравила его оценивающим взглядом, отчего он заливался краской. Она неизменно, каждый раз получала удовольствие от его смущения.

Что ещё хуже, у неё вошло в привычку тихонько отпускать смущающие замечания, старясь, чтобы только он их слышал. Как-то после обеда они были одни в гостиной, и Вэлин встал на колени, чтобы разворошить огонь. Внезапно она очутилась рядом с ним на полу, а её рука - на его бедре. Он чуть не свалился на задницу, отползая от неё.

Что она делает в домике? Он не жаждал встречаться с ней там, чтобы оказаться мышкой в её игре в «кошки-мышки». Вэлин кинул записку в корзину для бумаг в своей комнате, но помедлил, когда снимал куртку для верховой езды. В последний раз, когда он отказался увидеться с Каролиной, та пожаловалась отцу на его невоспитанность. Если он её рассердит, в итоге выйдет ссора. Возможно, ему следует встретиться с ней и прийти к некоему соглашению; если он ясно даст ей понять, что не желает играть в её игры, как ни крути, будет меньше затруднений.

Вэлин обратно натянул куртку, вернулся в конюшни и вскоре уже скакал через парк. Старый домик, или иначе - охотничий, был построен предшествующим владельцем во времена, когда король Яков был частым гостем в Эджинкорт Холле. За красным кирпичным фасадом скрывался мрачный интерьер с тёмными деревянными панелями. Узкие окна были расширены, но их ромбовидные секции пропускали не слишком много света. Им редко пользовались, и Вэлин не любил его крошечные комнатки и гуляющие по дому сквозняки. Место было настолько тёмным и холодным, что даже в летний день приходилось зажигать свечи и поддерживать огонь в камине.

Добравшись до домика, Вэлин постучал, но ему не ответили. Он вошёл, в комнатах нижнего этажа не было ни души. С растущим недовольством он понял, что Каролина, вероятно, забыла, что вызвала его сюда и даже не появилась тут.

Потом до него донёсся её смех. Он уже собрался окликнуть её, но снова услышал её голос. На этот раз она что-то напевала. Вэлин последовал за звуком вверх по лестнице, но замедлил шаг, когда узнал напев. То была непристойная песня из таверны, которая ни одной леди не могла быть знакома. Пока он стоял в нерешительности, воцарилась тишина.

Стремясь побыстрее завершить эту встречу, Вэлин поспешил через лестничную площадку к полуоткрытой двери. Он занёс кулак, чтобы постучать в дверь, когда его настиг голос Каролины.

- Входи, Вэлин. Я жду уже целую вечность.

Он узнал этот дразнящий, с намёком тон. Не зная, то ли уйти тотчас, то ли умиротворить мачеху, как ему требовалось, Вэлин вошёл в комнату. Каролина стояла посреди спальни завёрнутая в домашний парчовый халат. Она зажгла огонь и расставила уйму свечей вокруг кровати с пологом на четырех столбиках. Послав ему короткую жеманную улыбку, распахнула халат.

Рот Вэлина уже был открыт. Теперь его глаза стали размером с блюдца, и кровь прилила к голове. Смятение и ужас жгли душу Вэлина, в то время как тело превратилось в ледник. Он не мог ни говорить, ни двигаться.

- Мой милый, милый Вэлин, - промурлыкала Каролина, - наконец-то ты здесь.

Вэлин таращился на неё, пока она неторопливо приближалась к нему, окидывая его взглядом с головы до ног. Зрачки её были расширены, и она слегка невнятно произносила слова.

- Я тут спорила сама с собой,- сказала она. - Добропорядочная Каролина говорила подождать. Ведь ты ещё даже не поступил в университет. Но порочная Каролина возмутилась. Она такая, такая жаждущая, видишь ли. И порочная Каролина одержала верх.

Вэлин с трудом сглотнул, в то время как она стояла перед ним, руки на обнажённых бёдрах, халат свисает с рук и волочится позади неё.

- Входи, Вэлин. Скажи что-нибудь, а не стой тут, словно ошеломлённый самец.

Во рту пересохло, тело одеревенело, Вэлину казалось, будто бы он был сторонним наблюдателем в разыгравшейся сцене. Он наблюдал, как Каролина взяла его руку и положила себе на грудь. Это прикосновение выбило его из оцепенения.

Он отпихнул Каролину и повернулся к выходу, мачеха быстро обвилась вокруг него и, утонув рукой в его волосах, потянула его голову к себе. Она почти коснулась ртом его губ, прежде чем он смог выпутаться из её объятий и отступить. Она последовала за ним, но он ускорил шаг, чтобы увернуться от её хватки. Её ухмылка должна была насторожить его, но он потерял равновесие до того, как понял, что валится спиной на кровать.

Его мачеха уже была там, когда он приземлился. Скользнув коленом меж его ног, она положила руки ему на плечи и вдавила его в матрас. Встревоженный, Вэлин высвободил одну руку и попытался сжать женщину. Внезапно он почувствовал что-то на запястье. Его руку дёрнули, и он понял, что Каролина завязала кожаный ремешок вокруг его запястья и прикрепила его к столбику кровати. Ошеломлённый, он наблюдал, как она обвила следующим ремешком его второе запястье.

- Тихо, любимый, - произнесла Каролина. - Тебе это понравиться.

- Нет!

Вэлин брыкался и дёргался, сопротивляясь ремням, но они не отпускали. Видимо Каролина приготовила их заранее.

Теперь она тяжело дышала от их борьбы, но её юмор остался при ней. - Вероятно, мне потребуется больше времени на тебя, мой милый. Но мне, право, по душе мужчина с лёгким боевым задором.

Когда Вэлин снова попытался высвободить руки, она водрузилась на него, скользнула рукой ему под сорочку и добралась до талии. Вэлин старался стряхнуть её с себя, но не смог помешать ей юркнуть рукой ему между ног. Когда она осторожно сжала его, он негодующе взревел и, резко рванувшись, свалился с кровати. На этот раз Каролина скатилась на пол вместе с ним. Одно запястье Вэлина было всё ещё привязано к столбику кровати, но от их неистовой борьбы вырвалась рама. Один столбик с грохотом рухнул у прикроватного столика, отчего с него соскользнул канделябр и ударился о дальнюю стену, окно которой до самого пола обрамляли занавеси.

В борьбе за освобождение своего связанного запястья у Вэлина не было времени увёртываться от Каролины, когда та снова на него накинулась. Она в яростном поцелуе завладела его ртом. Потом он мельком, краем глаза, заметил пламя. Он пытался заговорить, но у него во рту был язык Каролины. В отчаянии Вэлин прекратил попытки побороть её и сосредоточился на освобождении от сломанного столбика кровати. Пока её руки бродили по нему, насильственно овладевая им и пробуждая в нём отклик, который он был не в состоянии контролировать, Вэлин пытался развязать кожаный ремешок. Тот ещё туже замотался от падения.

Каролина без предупреждения оставила его рот.

- Здесь огонь, чёрт тебя подери! - закричал он.

Она не слушала. Она взглядом ласкала пламя, и к ужасу Вэлина до него дошло, что она ещё больше возбудилась от опасности. Она посмотрела вниз на него и разорвала на нём рубашку.

- Ты заставляешь меня пылать с таким же жаром, как и пламя.

Тело Вэлина напряглось с силой, которой у него не было ранее, и ременьпорвался. Вскочив, он отпрыгнул от неё.

- Пошевеливайся. Нам надо уходить.

Она натянула свой испачканный халат на плечи, когда пламя перекинулось с занавесок на кровать. - Только пару минуток, красавчик. У нас, право, уйма времени, будет таким удовольствием заниматься этим, когда огонь чуть ли не касается нас.

Поток ругательств Вэлина внезапно оборвался, когда огонь метнулся через потолок. Меньше, чем через секунду, запылала стена около двери. Похоже, Каролине было всё равно, и Вэлин понял, что она либо напилась, либо приняла что-то одурманивающее.

Но треск и гул огня подгоняли Вэлина.

- Сейчас же идем, черт побери!

Он пробрался через комнату и метнулся сквозь пламя, которое охватило дверь. Снаружи он вдруг обнаружил, что мачеха не пошла за ним. Каролина стояла там, где он её и оставил. Он крикнул ей поторопиться. Наконец, до неё, видимо, дошла некая доля его отчаяния. Закутавшись в халат, она бросилась к нему, но огонь метнулся через ковёр и перекинулся ей на подол.

Вэлин попытался вернуться, но обжигающий жар преградил ему путь. Его одежда загорелась от огня. До него донеслись пронзительные крики Каролины, когда он, кашляя, отступил назад. В отчаянии он кинулся вниз по лестнице за водой. На кухонном дворе был старый насос. Вэлин схватил и наполнил ведро, но пока добирался до ступеней, огонь распространился на лестничную площадку. Он всё ещё слышал крики мачехи.

В ужасе Вэлин снова кинулся наружу, в этот раз к коню. Он уже сунул ногу в стремя, когда к нему с криком подскочил его отец.

- Что произошло?

Лёгкие его пылали, голос охрип, задыхаясь, Вэлин произнес: - Каролина там, внутри. Нам нужна помощь!

На какой-то ужасный миг они уставились друг на друга, затем отец оставил его. Вэлин бросился за ним, нагнав его лишь у входной двери.

- Ты не можешь войти туда, - сказал он. - Это слишком опасно.

Отец не удостоил его внимания, но он опять схватил старика. На этот раз, не сказав ни слова, отец повернулся и сильно ударил Вэлина в подбородок. Вэлин стукнулся о землю, от боли закружилась голова, и он потерял на время сознание. Когда он пришёл в себя, вокруг него столпились люди, а домик был весь в огне. Вэлин с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, направился к нему, но двое мужчин его сдержали. Пока он сражался с ними, в одном из верхних окон появилась фигура с другим человеком на руках. Или это он себе вообразил?

Вэлин закричал и указал туда, но никто, кроме него ничего не увидел. - Отпустите меня, дьявол вас побери, он там!

- Мы ни черта не видим, да и не важно это, сэр. Кто бы там ни был, сам виноват. Иисусе, Билли, помоги мне с ним.

Вэлин пытался ударить одного из своих пленителей, но получил удар в челюсть, отчего снова погрузился во тьму.

Мрак развеялся, как и много лет назад, Вэлин вернулся в настоящее и обнаружил, что стоит посреди лужайки. Дамы заметили его и позвали. Ему удалось махнуть рукой и улыбнуться, затем он с трудом двинулся к ним.

Актон был прав. Он был не в себе, когда подумывал жениться. Какая достойная и честная женщина захочет выйти замуж за убийцу?

Глава 10

Утром, после того, как оставила Вэлина блуждать по лабиринту из тисовых деревьев, Эмми сидела рядом с Кортлендом в его кабинете в Башне Искусств. Хотя внешне она выглядела спокойной, слушая хозяина и с интересом кивая, вся её сущность дрожала от нетерпения. Она была словно натянутая струна, готовая лопнуть в любую минуту. Прошлой ночью она пыталась доставить неприятности маркизу, и ей это удалось. Было очень возбуждающе распалить его до такого состояния, чтобы с него слетел весь его мрачный, надменный и самодовольный вид.

А затем в этих тисовых зарослях она растеряла весь свой рассудок. Вэлин Норт довел её до белого каления и одновременно заставил потерять голову от страсти, она так запуталась, что практически позволила ему себя поцеловать. Нет, она сама его целовала. Великий Боже, что это был за поцелуй! Продлись он ещё несколько минут, и она оказалась бы с ним на траве, и тисы колыхались бы в такт их движениям.

Святые небеса. Она и не подозревала, что поцелуй может быть таким, даже и не догадывалась, что он может вызывать подобные чувства. Если Бетси когда-либо узнает об этом, она подавится от смеха. Все её друзья начнут посмеиваться над ней и дразнить тем, что её околдовал такой опытный соблазнитель, как маркиз. Боже, как унизительно.

Все слышали истории о Вэлине и графине Макса, и леди Пердите Стренжевэйз, и миссис Джордж Уильямс Эрбатнот. Как он смеет и её пытаться включить в этот список?

Эмми пришлось отвести Вэлину Норту подходящее место в своей голове - определить к богатеньким простофилям. Но как она ни старалась, он отказывался оставаться в этой безопасной категории.

Она отчаянно скрывала этот факт от своих друзей и страстно желала сама его не замечать, но правда заключалась в том, что Вэлин Норт - не простофиля, и уж точно не её жертва. А наоборот, как только она оказалась рядом с ним, он из жертвы превратился в хищника, внушившего ей такой страх, что она не могла даже сопротивляться.

Она решила выкинуть его из головы. Этим утром она должна чувствовать полнейшее удовлетворение, потому как нашла способ не вызывая подозрений проникнуть в Башню Искусств. Она подружилась с Кортлендом Нортом, для исследований которого в башне было отведено несколько комнат. Сначала молодой человек нервничал из-за её повышенного внимания, затем преисполнился разрывающей сердце благодарностью к леди, которая захотела его слушать.

Ещё одна причина её удовлетворенности оказалась весьма неожиданной. Девушка была одета в строгое платье, подобранное специально для встречи с братом Вэлина. Закрытое, тёмно-синего цвета, предназначенное для дневного выхода. Сшитое из мягкого хлопка, с кружевным воротничком, с изящно расклешёнными рукавами и подрукавниками [34] из расшитого муслина.

В своей настоящей жизни Эмми ни разу не надевала ничего столь элегантного, особенно на улицах Сент-Джайлза. Одетая днём в это мягкое и непрактичное платье, здесь, в чистой, обшитой панелями комнате, заполненной книгами, она чувствовала себя больше похожей на леди, чем одетая в самый прекрасный бальный наряд. Бетси закатив глаза, помогала Эмми одеваться, и девушка поняла, что подруга считает, что она натянула это платье для маркиза. Нелепая мысль.

Эмми ясно помнила о своей цели. После того, как они провернут дело, она продаст платья и добавит вырученные деньги к сбережениям для детей.

Чтобы подружиться с Кортлендом, Эмми убедила брата Вэлина в том, что разделяет его интерес к средневековью. Эта хитрость позволила ей мельком осмотреть его комнаты и оправдать свои последующие блуждания по Башне.

Юноша четверть часа без умолку говорил о своём последнем приобретении. Эмми оставалось только кивать время от времени и пару раз восхищённо воскликнуть.

Затем он снова перескакивал на другую тему. Всё это время Эмми украдкой осматривала рабочий кабинет Кортленда в поисках спиралей. Комната была переделана Бофором незадолго до его ареста, и девушка возлагала на неё большие надежды.

- Я знаю, это вы оцените по достоинству, - Кортленд поднялся и с немым благоговением открыл стеклянную витрину.

Эмми подошла к нему. За стеклом покоился пергамент с довольно крупным орнаментом. Ничего в этом не понимая, Эмми притворилась изумленной.

- Расскажите мне об этом чуде, лорд Кортленд.

- Это полное описание Уильяма, четвертого маркиза Винчестера. Посмотрите на первую четверть поля. Три шпаги с золотыми эфесами на чёрном фоне обращены серебряными остриями вниз и соприкасаются в одной точке. Разве это не потрясающе?

- Серебряные клинки, - выдохнула Эмми, - потрясаааающе…

- Я знал, что вы оцените мастерство исполнения.

- О, действительно, - Эмми внимательно осмотрела заднюю панель выставочного столика, но не обнаружила никакой декоративной отделки. После вмешательства Бофора с дерева в этой комнате исчезли практически все резные орнаменты. - Мисс де Винтер, вы слушаете?

- Конечно, - Эмми с улыбкой повернулась к Кортленду, - вы рассказывали о животных, которые используются в геральдике.

Кортленд просиял.

- Да. Это очень просто, вы поймёте. В тринадцатом веке, например, описания гербов Бара, Люси и Хакета включали соответственно рыбу-усача [35], щуку и серебристого хека.

- Это вызывает удивительные чувства, - Эмми провела рукой по сундуку периода Тюдоров, в котором Кортленд хранил некоторые из своих справочников. - Почему вы не показываете мне декоративную полку над камином, которую Бофор украсил резьбой?

- Вы на самом деле хотите её увидеть? - Кортленд устремил взгляд мимо неё и улыбнулся. - Ну, вот и всё. У нас с вами была увлекательнейшая беседа.

Эмми развернулась, подозревая самое худшее, и оказалась права. В дверях стоял Вэлин Норт. Что он здесь делает? Неужели он обнаружил истинную причину её приезда в Эджинкорт Холл? Она осторожно наблюдала, как он медленно и грациозно вошёл в комнату, его походка напомнила девушке короля, шествующего на коронацию в Вестминстерское аббатство. Он подошёл поближе, взял её руку и поцеловал. Эмми выдернула руку так быстро, как только позволяли приличия, игнорируя дрожь, пробежавшую по телу после этого прикосновения.

- Привет. Кортленд, старина. Я бродил в поисках моей дорогой мисс де Винтер и всё не мог отыскать, пока дамы не сказали мне, что ты её похитил.

Кортленд уже погрузился в одну из своих книг.

- Что? Ох, ну, мисс де Винтер здесь единственная молодая леди, у которой достаточно ума, чтобы разбираться в истории. Ты знал, что она интересуется Елизаветинским периодом? Она знает всё о старом Бофоре и его проблемах с Королевой Бэсс.

- Неужели?

Эмми отвела глаза, когда Вэлин воззрился на неё со скептическим выражением на лице.

- Я собирался показать ей каминную полку Бофора этажом выше, но раз ты здесь, можешь сам это сделать. Я хочу отыскать записи о визите Виндзора Херальда. Это было в том лоте, который ты мне позволил приобрести несколько недель назад, запись того же столетия, датируется 1558 годом, годом нападения Армады. Мисс де Винтер особенно сильно желает на это посмотреть.

Эмми строго взглянула на Вэлина.

- Я не тороплюсь, Кортленд. Мы подождём вас.

- Ерунда, - Вэлин схватил её за руку и потянул прочь из комнаты, - старина Кортленд отвлечётся на какие-нибудь истлевшие воинские знамёна или бестиарий [36], и мы никогда не увидим чёртову каминную полку.

Как только дверь отгородила их от его брата, Вэлин отпустил девушку. - Что ты делаешь?

- О чём вы, милорд? - Он разоблачил её. Больше ничего не остается, кроме как смело смотреть ему в глаза.

- Ты прячешься от меня.

Эмми недоверчиво уставилась на него.

- Я? Прячусь от тебя? - она нервно рассмеялась от облегчения.

Вэлин схватил её запястье и наклонился так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

- Тогда зачем ты делаешь вид, что интересуешься исследованиями Кортленда? Все молодые леди обходят его стороной, словно прокажённого.

Рывком освободив руку, Эмми расправила рукава.

- Если они так поступают, значит, эти леди глупы и бестактны. Каждому ясно, что твой брат умён, мягок и проницателен, - Эмми подняла взгляд от рукава. - И какого-то там задиры аристократа маловато, чтобы заставить меня прятаться.

- Ты серьёзно.

Эмми только подняла брови. Вэлин бросил взгляд на закрытую дверь, затем предложил девушке руку. После секундного колебания Эмми положила руку на его локоть, и они направились вверх по лестнице. Она бы ни за что не позволила ему думать, что боится оставаться с ним наедине. Он распахнул двери, расположенные в стрельчатой арке [37], и, сделав широкий приглашающий жест, ввёл девушку на следующий этаж башни.

Помещение имело ряд высоких стрельчатых окон в обрамлении арок такого же дизайна, как над дверью. За ними Эмми увидела широкую полосу неба, парк и лесистые холмы, уходящие за горизонт. Окна были открыты, и лёгкий ветерок играл с занавесками. Эмми забыла все свои беспокойные мысли.

Очарованная воздушностью комнаты и контрастом между лазурным небом и зеленью лесов на холмах, Эмми быстрым шагом направилась к одному из окон. Мир снаружи был чист. В Сент-Джайлзе всё, от крыш до булыжников на мостовой, было покрыто слоем мокрой копоти и сажи от угольных печей и несметного числа производств, заполонивших город.

По нескольку дней Лондон был окутан удушающим жёлтым туманом. Когда смог рассеивался, яркий солнечный свет лишь сильнее подчёркивал серость, окружавшую Эмми. Она перегнулась через окно и вдохнула чистый, без примесей угля, газа и вони отбросов воздух. Ей стало ненавистно само возвращение в Лондон.

- Прошу прощения.

Эмми дёрнулась и ударилась головой о раму.

- Чёрт! - Она прижала руку к голове и позволила Вэлину увести её от окна.

- Ещё раз приношу свои извинения, Мисс де Винтер.

- Это не твоя вина, - пробормотала Эмми, потирая голову, - я просто задумалась.

- О чём?

- Насколько здесь приятнее, чем в Лондоне.

- Согласен, - ответил Вэлин, присаживаясь рядом с девушкой на скамью перед окном, - именно поэтому бόльшую часть времени я провожу здесь, а не в городе. Но я хотел извиниться за то, что неправильно понял твои намерения по поводу моего брата. Знаешь ли, ты одна из тех немногих женщин, сумевших оценить его по достоинству.

Он улыбнулся ей, и Эмми почувствовала, как сердце снова пустилось вытанцовывать эту возмутительную польку. Она ощутила, как уголки её рта поднимаются, и прежде, чем осознала это, уже улыбалась ему в ответ. Для тирана Вэлин уж слишком хлопотал над своим младшим братом-отшельником.

Его улыбка слегка потускнела и стала грустной.

- Жаль только, что не смог отвлечь на время старину Кортленда от его изысканий.

Эмми пожала плечами.

- Зачем ему оставлять их, если он этого не хочет?

- Что значит зачем? Он нужен мне. Я много раз пытался занять его ещё чем-нибудь.

- Зачем?

Вэлин раздраженно вздохнул.

- Чтобы привить ему другие интересы. Чтобы я мог проводить с ним больше времени.

- Зачем?

- Затем, что он мой брат, - отрезал Вэлин.

- И?

Вэлин хмуро взглянул на неё, но Эмми ждала ответа, сложив на груди руки.

- И? - переспросил Вэлин.

- Он - твой брат, и…

Вэлин растерянно посмотрел на неё, и Эмми всплеснула руками.

- И ты любишь его! Ты хоть раз говорил ему это? - спросила девушка.

- Нет, конечно, - ответил Вэлин, - Вообще-то парни о подобном не говорят.

- Почему нет?

Оттолкнувшись от скамьи, Вэлин отошёл от девушки, в раздражении проводя рукой сквозь волосы.

- Потому что они парни, вот почему.

- О, понимаю. Парни не любят своих братьев.

Вэлин развернулся к ней.

- Я не это имел в виду, и ты это знаешь. Мисс де Винтер, я нахожу такую беседу неуместной. Смотрите лучше на каминную полку.

Она снова забылась. Святые небеса, она теряет весь здравый смысл рядом с этим мужчиной. Девушка опустила глаза на свои руки. Они дрожали! Когда же это началось? Они затряслись, когда он запустил руку в свои волосы. Такие мягкие волосы цвета красного дерева. Боже упаси её от обольстительных тиранов.

Эмми решительно отогнала все сладострастные и неуёмные мысли. Она поднялась и стала рядом с Вэлином перед камином. Его массивная облицовка поднималась от пола до потолка, и на ней был вырезан герб старого Генри Бофора. Эмми взглянула на щит, увенчанный короной [38], но пока Вэлин его описывал, взгляд девушки опустился на бордюр, украшающий переднюю часть каминной полки, и там и остался.

Завитки. Дюжины завитков были высечены на итальянском мраморе. На каминной полке, помещённой сюда Генри Бофором незадолго до его ареста за предательство. Вскоре после того, как он получил все то восхитительное испанское золото.

- Эмили, что-то не так? - спросил Вэлин.

- Нет, нет, всё нормально. Что может быть не так? Здесь нет ничего, что могло бы быть не так.

- Тогда почему ты так лепечешь?

Эмми оторвала взгляд от завитков, только чтобы встретиться с его нежным, внимательным взглядом. Раздражённо-хмурый вид исчез. Его место заняли ошеломление и восхищение, заставшие её врасплох.

Она не могла отвести глаз. Хотя и хотела. Она желала избежать того чувства беззащитности, которое охватывает, когда стоишь на холме и огромная грозовая туча, сверкая молниями, несется прямо на тебя. Её нога поднялась, по-видимому, сама по себе, чтобы сделать шаг, и девушка почти насильно вернула её на место, когда услышала его оклик.

Если бы только он не произносил её имя таким шероховато-нежным тоном. Если бы только отодвинулся, так чтобы она не ощущала исходящее от него тепло и не слышала его учащённого дыхания. Если бы только снова не заговорил. Но нет, он так душевно шептал, что, казалось, затягивал всё туже и туже стальную пружину внутри неё.

- Я не хочу бороться с тобой, Эмми, - он поднес её руку к своим губам, - не заключить ли нам перемирие?

- Не знаю, - у неё пересохло во рту, и не прекрати он целовать ей тыльную сторону руки, она бы закричала. - Если ты не прекратишь свои поцелуи, я начну кричать!

Эмми стукнула себя по губам свободной рукой, но сказанного не вернешь, она увидела, как Вэлин улыбается. Только эту улыбку она раньше у него не видела. Эту улыбку могли лицезреть леди в своих спальнях, фермерские девчонки в стогах сена, горничные в туалетных комнатах. Эмми почувствовала, как краска заливает её щёки. Она выдернула свою руку и помчалась к выходу. Она уже почти достигла двери, когда он отрезал ей путь.

Отшатнувшись, она прошипела:

- Стой, где стоишь.

- Ерунда. Я хочу заставить тебя кричать.

Он, как дуэлянт стал подкрадываться к ней. В отчаянии она отступила, надеясь восстановить самообладание.

- Я не буду кричать, если ты останешься на месте.

- О, Эмми. Мы оба знаем, что ты не будешь кричать. Пока.

Нога Эмми нащупала плинтус, и девушка начала двигаться вдоль стены.

- Мы ничего не знаем наверняка. Я… я не просто закричу.

Тогда он остановился. Эмми внимательно посмотрела на него и пожалела, что не чувствует себя обманщицей сейчас, когда он неподвижен. Выпрямившись, она кивнула ему и направилась в сторону двери. Когда она проходила мимо него, он рукой обхватил её за талию и притянул к себе.

- Чёрт в… - слова застряли у него в горле.

Эмми начала вырываться, но он только поднял голову и прошептал: - Не надо, любовь моя.

Вэлин опустил взгляд, и они уставились друг на друга. Эмми казалось, что сказанные слова словно заморозили его, но он так быстро обрушился на её губы, что она не могла сказать с уверенностью, что ей не привиделся мимолётный испуганный взгляд в его глазах. Любовь. Одно это слово оглушило её. Она его редко слышала, и никто и никогда не использовал это слово по отношению к ней. Эти мысли роились у неё в голове, но настойчивость его губ погружала её в водоворот жара, напора и энергии. Его руки вжались ей в спину; пальцы чертили огненный узор на рёбрах, а её грудь буквально смялась о его торс.

Через несколько минут её собственные руки начали лихорадочное исследование, пока не обнаружили обнажённую плоть. Она прикасалась к горе мышц на его плечах, когда её расстёгнутое платье упало на бёдра. Его рот проследовал от её шеи к груди, и он опустил её спиной на свою согнутую руку. Эмми задыхалась, ощущая его губы, но её мир, полный огня и безумия, взорвался, когда она услышала голос Кортленда.

- Мисс де Винтер?

Всё ещё оглушённая, она не протестовала, когда Вэлин тотчас оставил её и, выскользнув за дверь, захлопнул её за собой. Она слышала снаружи мужские голоса. Очевидно, Кортленд раскопал для неё книгу по истории Елизаветинского периода. Она слышала, как Вэлин старается переключить внимание брата на что-то другое. Потом заметила, что её волосы в беспорядке рассыпаны по обнажённым плечам. Она осмотрела себя.

- Проклятие!

Трясущимися руками Эмми натянула опустившееся платье на плечи и попыталась застегнуть пуговицы на спине. После первых трёх дело застопорилось, тогда она опустилась на колени и начала собирать шпильки для волос.

- Святый Боже, что я наделала? Господи! - опять, опять этот тисовый лабиринт. Потерянный разум и возбуждённое тело, это - крах.

Она слышала, как открылась и закрылась дверь, слышала звук тяжёлых шагов позади себя, но не обернулась. Что оказалось ошибкой, Вэлин опустился на пол рядом с ней, обнял за плечи и поцеловал. Эмми почувствовала, что он исследует пальцами её обнажённую спину, и вскрикнула. Оттолкнув его, она вскочила на ноги.

- Нет!

- Послушай, Эмми.

- Я сказала - нет, - повторила она и бросилась к выходу.

Вэлин хихикнул и поднялся.

- Ты не можешь уйти, пока твое платье болтается на бёдрах, а волосы распущены.

Развернувшись, Эмми оказалась спиной к двери и наблюдала за ним с недоверием. Может она и выглядит растрёпанной, но у мужчины был безумный вид. Он тяжело дышал, а его глаза сияли словно чистое серебро в ярком свете солнца. Он направился к ней! Эмми схватилась за дверную ручку. Вэлин остановился и поднял руки в примиряющем жесте.

- Я буду джентльменом.

- Я не верю тебе.

Вэлин опустил руки.

- Эмми, дорогая, у тебя три варианта. Можешь уйти, как есть, и опозориться, либо позволить мне привести в порядок твою одежду и волосы. Или же ты можешь бороться со мной, чем ты сейчас занимаешься, но в этом случае мы окажемся на полу, и погубленным тогда окажется не только платье.

Только несколько минут назад он говорил о любви. Неужели это он всерьёз? Или же это у него расхожее слово для проявления нежности к тем леди, которых он желает? Эмми часто заморгала и попыталась обдумать этот вопрос, но у неё не было опыта настоящей любви. В большинстве её махинаций жертвы заявляли о почитании и любви, она же всегда распознавала ложь. Однако сейчас уверенности не было.

Однажды несколько недель она играла роль гувернантки, чтобы найти план дома. Владелец попытался соблазнить её за спиной у жены. Это не было любовью и напомнило ей трагедию матери. Несколько раз она развлекалась в обществе под видом французской графини, и многие мужчины обращали на неё внимание и делали непозволительные предложения. Это не было любовью.

Она была убеждена, что чувства её матери к Эдмонду Чипу, тоже не были любовью. Она любит Франта, Фиби и Спрута. Она любит Долли, Бетси, Недотёпу и Ворюгу. Но у неё никогда не было ни времени, ни возможности, чтобы полюбить кого-то ещё.

Ладони Эмми похолодели, она нерешительно, с неохотой, подошла к Вэлину и повернулась к нему спиной.

- Пожалуйста, застегни мне пуговицы.

Девушка на мгновение почувствовала его руки на своем платье. Затем они поднялись, не застегнув ни единой пуговки, она развернулась и увидела, как он пристально изучает свои пальцы. Он поднял взгляд, на его лице не было ни тени гнева или суровости. Его глаза были широко распахнуты от изумления.

- У меня трясутся руки.

- Я вся затряслась, когда услышала голос Кортленда.

- Нет, ты не понимаешь. Они не тряслись, с тех пор как…

- Да?

Эмми ждала, но Вэлин только покачал головой и развернул её. На этот раз он застегнул ей платье. Когда она начала приводить в порядок причёску, он помог ей закрепить тяжелые локоны. Она вручила ему последнюю шпильку, и он воткнул её на место. Его рука задержалась на её волосах, собранных в аккуратный пучок.

- Ну и ну, - прошептал он.

Эмми повернула голову.

- Что-то не так?

- Не знаю, - рассеянно произнёс он. Его руки спустились на её плечи, а губы очутились возле её уха. - Эмми, что ты сделала со мной?

Развернувшись, Эмми вскрикнула.

- Я? Я ничего не делала. Ты - дьявол, целуешь меня и… и губишь мою…и заставляешь меня… о!

Он усмехался ей с таким понимающим видом, что Эмми снова начала краснеть и пробормотала: - Я не останусь здесь, чтобы вы насмехались надо мной, милорд.

Она подхватила юбки и прошествовала к двери. Рывком распахнув её, она величественно вышла наружу. Смеясь, Вэлин предложил:

- Не уходи, дорогая. Если останешься, у нас будет больше поцелуев и больше причин для гибели, и я знаю, что это понравится тебе, как и раньше.

- Лучше я проведу неделю с продажными законниками, убийцами и каторжниками, или попытаю шанс с полисменами, чем ещё на минуту останусь с тобой.

Она уже собралась захлопнуть дверь, как до неё снова донёсся его голос, теперь уже мягкий, как ветерок, который по-прежнему играл с её юбками.

- Эмми.

Её взгляд встретился с его.

- Прошу, не уходи.

Что-то промелькнуло в его глазах, и он протянул ей руку. Вэлин, стоящий там, высокий и прекрасный, своим видом устрашал больше, чем самый зловещий враг из преисподней.

- Я не могу остаться, - сказала девушка.

- Почему?

Она лишь пристально смотрела на него, и он подошёл.

- Нам надо поговорить.

- Нет, не о чем. У нас есть соглашение, милорд. Пожалуйста, придерживайтесь его и отстаньте от меня.

Закрыв дверь, она смогла расслышать, как он произнес сам себе: «Ох, Эмми, ты, право, просишь невозможного».


Когда она ушла, Вэлин сделал глубокий вдох и выдох, затем подошёл к окну и посмотрел на отдалённые покрытые зеленью холмы. Ветер принёс аромат луга и дикого цветка. Жимолости?

Вэлин тряхнул головой. В этот раз он сделал кое-что такое, чего никогда не делал раньше. Он назвал Эмми «любовью». Слово появилось на его губах прежде, чем он узнал об этом, выскочило так естественно, что он сначала подумал, будто ему показалось. Но поражённый взгляд Эмми подтвердил его страх. Он на самом деле произнёс его.

И её реакция на него заставила забыть свой промах. Она желала его так же сильно, как он желал её, но она не доверяла ему. Она боялась. Видимо, мужчины, с которыми она связывалась раньше, отличались ненадежностью. Однако он смог разглядеть в её глазах теплоту чувства, связывающего их. Они питали друг к другу нежные чувства, они желали друг друга. Он не хотел думать о чём-то бόльшем.

- Более не совершай этой ошибки, - предостерёг сам себя Вэлин.

Он знал, почему не говорит женщинам, что любит их. Он избегал этого слова с тех пор, как умерли Каролина и его отец. Отец любил Каролину. Долгие годы после пожара он был ожесточён против любви, считал, что с ней приходит опасность, предательство и неизбежные беды. В его жизни появлялись и исчезали женщины, но он не доверял ни одной из них. За последние несколько лет он решил, что оставил те глупые и печальные представления далеко позади, но слово так и не произносил.

Его друзья постоянно говорили это слово своим жёнам и любовницам. До сих пор ни одна женщина не побудила Вэлина произнести подобное заявление. Возможно, всё дело в улучшении его нрава, вызванное очарованием Эмми.

- Наверно, так и есть, - пробормотал он. Какой бы ни была правда, одно он знает наверняка. Стоило ему с Эмми очутиться в одной комнате, как между ними вспыхивало влечение. Внезапно жизнь стала весьма интересной.

Глава 11

Остаток дня, чтобы снова не оказаться наедине с Вэлином, Эмми потратила на общение с тётей Оттолайн. Ей не нужно было волноваться, поскольку остальные гости требовали достаточно много внимания. Он должен был успокоить оскорблённые чувства предполагаемых невест и их семей, и вдобавок пригладить пёрышки вдовам и матронам, которые нашли столь внезапное заявление не соответствующим принятым правилам этикета.

Молодые особы, внезапно вспомнив о важных встречах в городе, начали разъезжаться. Мисс Кингсли задержалась дольше всех. Для Эмми неприязнь молодой леди стала очевидной из-за самонадеянности последней в том, что только она может завоевать и удержать внимание Вэлина. Пока помолвка Эмми не была объявлена, мисс Кингсли не обнаруживала своего презрения к девушке.

Вечер прошёл довольно терпимо для Эмми благодаря нескольким приглашённым друзьям Актона. Их буйство и нетрезвое состояние потребовали от Вэлина постоянного внимания. К тому времени, когда он освободился, Эмми уединилась в своей комнате и ожидала, пока часы Эджинкорт Холла пробьют два. Затем, собрав свои инструменты, она вместе с Бетси тихо прокралась через дом к Башне Искусств, где они стали ждать Недотёпу и Ворюгу.

Спрятавшись в тени, Эмми вздохнула. Бетси поставила свою сумку на пол и приблизилась к девушке.

- Ну, девочка моя. Что стряслось-то? Весь день ты какая-то подавленная, вздыхаешь и места себе не находишь, словно побитая кошка.

Когда Эмми что-то пробормотала, Бетси придвинулась поближе.

- Что ты сказала?

- Я сказала, что маркиз признался мне в любви.

- Ого-го!

- Зачем ему понадобилось это говорить?

- Не знаю. Он из тех чудных малых, что заботятся о леди?

Эмми снова вздохнула.

- Конечно, он никогда не испытывал недостатка в их внимании, но…видишь ли, он и не из тех, кто прячет от других своё раздражение или гнев.

- Какое везение.

- Почему?

- Да потому, - произнесла Бетси. - Он из тех типов, у которых что на уме, то и на языке, вот он тебе признание и выдал.

Эмми не посмела критиковать данное мнение. Бетси права. Вэлин Норт принадлежал к тем людям, которые не скрывают своих мыслей. Если он считал человека глупцом, всё его раздражение выражалось в яростном взгляде. Если же кто-то навлекал на себя его гнев, Вэлин был способен повернуться к нему спиной и покинуть его посреди беседы, подвергая себя последствиям общественного замешательства. Резонно, что он был в равной степени открыт для проявления более дружелюбных чувств.

- Он никогда не врал мне,- погрузилась в размышления Эмми.

Бетси фыркнула.

- Редкостный парень.

- Но… но сейчас, когда я могу спокойно рассуждать,- сказала Эмми,- сейчас, когда я думаю об этом…

- Да?

- О, Бетси, - Эмми почувствовала, как шею и лицо заливает краска,- я не знаю, что и думать. Он признался мне в любви во время, когда мы… ну…

- В одну из тех интимных минут?

Эмми кивнула, закусив губу.

- Ну, не знаю, что и сказать.

- И даже, если он так думает, он ведь не знает, кто я, или чем занимаюсь, или…

- И что? Ты уже говорила, как он ненавидит всех тех леди, которые кидаются на него, - Бетси прислонилась к стене рядом с дверью. - Ты гораздо разумнее любой из них, и намного интересней.

- Бетси, я не леди. Я недостаточно хороша для него.

- А те, другие?

Эмми секунду поколебалась.

- Тоже.

- Ну, тогда почему не ты? - Бетси положила руку на плечо Эмми. - Посмотри, девочка моя. Что ему на самом деле досталось? Помимо его прямоты и титула, я имею в виду. Один его братец - никудышный малый, другой - похоронил себя среди старых пыльных книг, а у тётки ума меньше, чем у ежа.

- Хочешь сказать, он - одинок.

- Вот-вот.

«Как и я», - подумала Эмми. Мы оба заботимся о ближних, но о нас некому позаботиться. И когда он не страшен, он нежен и довольно мил.

- Посмотри на это вот с какой стороны,- продолжила Бетси. - Если не ты получишь его, получит кто-то другой, как тебе такой расклад? Что, если он начнёт ухаживать за этой жеманной мисс Кингсли, которую ты так любишь?

- За этой малодушной, надменной шлюшкой,- добавила Эмми.

- Вот - вот.

- Но он не знает, кто я на самом деле.

- Ты собираешься уехать и никогда больше его не видеть?

Эмми не думала об этом. Она представила себе свою старую жизнь, жизнь без непоколебимого лорда, так изменившего её. Если бы она никогда не встретила Вэлина, было бы довольно просто вернуться в Лондон. Ранее, дело и родные братья и сестра настолько занимали её, что она даже и не замечала своего одиночества. Теперь, возвращение казалось хуже ссылки в дебри Австралии, хуже однообразного механического труда или работного дома [39], хуже Ньюгейта. За последние несколько недель влечение к Вэлину Норту показало ей всю глубину переживаний её матери. Эмми раньше и представить себе не могла, что подпадёт под искушение, пока чёрт не дёрнул Вэлина встать на её пути. Святые хранители, что же ей теперь делать?

- Они идут, - шепнула Бетси.

Эмми услышала тихое бряцанье, когда Недотёпа заворачивал за угол, волоча за собой тяжёлый саквояж. За ним следовал Ворюга вдобавок с двумя пустыми сумками.

- Пссс, миссис, вы здесь?

- Идите за мной, - выступила из тени Эмми.

Один за другим они проскользнули в башню и поднялись по винтовой лестнице. Эмми сделала знак всем двигаться на цыпочках, когда они проходили мимо рабочего кабинета и архива Кортленда, поскольку брат Вэлина был известен тем, что мог полночи проводить за изучением наиболее захватывающих страничек средневековой истории. К счастью, комнаты были пусты. Не обнаружив никого в кабинете Бофора, Эмми быстро повела свою маленькую банду к каминной полке. Недотёпа нашёл лампу и зажёг её.

- Здорово! - воскликнул Ворюга, рассматривая изразцы на камине. - И где сокровище?

- Я его ещё не искала. Не будь таким нетерпеливым, - Эмми поставила на пол ещё одну лампу и достала из кармана юбки клочок бумаги. - Вероятно, нам понадобится вот это.

- Только не эти иностранные фразы, - взмолился Ворюга.

- Они очень важны, - Эмми поднесла бумагу поближе к свету. С помощью французского и латинского словаря она перевела четыре иностранных предложения. - Смотрите, первая фраза «J'y suis, j'y reste» - «Я здесь, здесь я остаюсь».

Она посмотрела на остальных. Недотепа тряхнул головой, Эмми вновь обратилась к списку.

- Следующие слова на латыни. «Sic itur ad astra» - «так идут к звёздам». Кто-нибудь видит здесь звёзды?

- Ни одной, - ответила Бетси.

Эмми прочитала третью фразу:

- «Si stа viator», она означает «остановись, путник», - девушка озадаченно посмотрела на своих спутников и продолжила, - четвертая фраза, «Tria juncta in uno», «трое соединяются в одно». Вы видите что-то подобное?

Они безуспешно обвели взглядом комнату.

Эмми засунула бумагу обратно в карман.

- По крайней мере, у нас есть спирали. Возможно, это всё, что нам нужно. Давайте начинать.

- Наконец-то, - проворчал Ворюга.


Не обращая на него внимания, Эмми опустилась на колени, а Бетси начала осматривать поверхность камина. Недотепа слегка простукивал панели каминной облицовки. Ворюга пристроился на корточках рядом с Эмми, пока та пальцами ощупывала изразцы под витиеватой окантовкой. Что-то громко брякнуло, и все замерли. Недотёпа робко убрал ногу со своей сумки с инструментами и перешагнул через неё. Через пару мгновений, они поняли, что тревога была ложной, и вернулись к своим поискам.

Спустя час Эмми выпрямилась и сдула со лба прядь волос.

- Его здесь нет.

Они уставились на каминную полку.

- Может, засунем Ворюгу в трубу? - предложил Недотёпа.

- Ооо, да, давайте я залезу.

Эмми дернула головой.

- Там ничего нет. Бумага Бофора ясно говорит, что золото в комнате под спиралью.

Ворюга пнул пустую сумку, пока Бетси складывала инструменты в другую. Понурив плечи, с унылыми лицами они тем же путём, что и пришли отправились обратно.

- Вот это да, на лестнице хоть глаз выколи, - прошептал мальчишка.

- Мы не можем зажечь лампу, - ответила Эмми, - ты знаешь, мы не можем рисковать тем, чтобы кто-то заметит свет. Просто чтобы не потерять равновесие держись за стену.

Голос Недотёпы прозвучал в темноте неестественно громко.

- Что мы теперь станем делать, раз в камине сокровища не нашлось?

- Я ещё раз подумаю над ключом, - сказала Эмми. - В этих проклятых фразах должен быть какой-то смысл, который я не разгадала. Вероятно, я что-то упустила.

Они добрались до двери главного особняка и разделились. Эмми направилась в свою комнату, пока другие расползались по комнатам для слуг. Уже в кровати девушка призналась себе, что сбита с толку, как никогда.

Некая часть её радовалась тому, что пребывание в имении ненадолго продлилось. Найди она золото, ей пришлось бы бежать, несмотря на угрозы Вэлина и свои чувства к нему. Деньги очень важны для Франта и остальных. Но она осталась, и чем дольше здесь находится, тем выше риск. Она рискует быть разоблачённой, и, что не мене ужасно, рискует всё больше и больше пасть под чарами Вэлина.

Пытаясь отвлечься от переживаний, Эмми поднялась и, достав из кармана юбки письмо Бофора, изучила его ещё раз при свете свечи.

Девушка хмуро взирала на слова.

- Я здесь, я здесь и останусь. Так идут к звездам. Остановись, путник. Три соединяется в одно. К чёрту всё!

Они должны что-то обозначать, так как заголовок гласил «Мсье д’Ор’с Эксерсайз». Эмми смотрела на слова без особой надежды. Они не напоминали ничего из того, что она видела в Эджинкорт Холле, а значит, она впустую потратила время, обхаживая Кортленда и слушая его лепет о средневековой истории поместья.

Он добрых полчаса описывал старую башню, расположенную недалеко от дома. Юноша был так признателен ей за проявленный интерес, что даже показал ей рисунок того места, с двумя башнями, соединёнными от верха к низу массивным внутренним переходом. Девушка впала в ещё большее замешательство, как только Кортленд стал рассказывать ей о бойницах, об опускающемся мосте и рве. Старый Генри Бофор, получив по наследству титул, реконструировал Хартвелл Кип.

Стоило Эмми поразмышлять над этими сведениями, как она сразу выпрямилась, сидя за письменным столом в своей небольшой гостиной. Она подняла список фраз и начала водить по нему пальцем.

- «Tria juncta in uno», - прошептала девушка, - три сливаются в одно. Это же Хартвелл Кип! Две башни и перекрестная стена сливаются в одну башню.

Вскочив со стула, Эмми начала прохаживаться взад и вперед по комнате, обдумывая свою догадку. Не удивительно, что они ничего не нашли. Все подсказки вели к этой башне.

Завтра она отправится туда. Как раз представилась благоприятная возможность - Вэлин пригласил джентльменов посмотреть соседские конюшни скаковых лошадей. Эмми медленно вернулась в кровать, так как осталась основная проблема. Как она будет себя чувствовать, украв сокровище Вэлина?

Она никогда не грабила дорогих ей людей. Но Франту, Фиби и Спруту золото было нужнее, чем Вэлину.

Она должна быть сильной. Ей нужно противостоять непреодолимому влечению, которое она чувствует в его присутствии. Что она себе вообразила, что он женится на ней? Маркиз никогда не возьмёт в жёны простую воришку, пусть даже и дочь леди. Да и большинство мужчин не стали бы связываться с незаконнорожденным ребёнком гувернантки. Разве что, взяли бы в качестве любовницы, но Эмми претила мысль быть пешкой, игрушкой на содержании и в полной власти мужчины. Она достаточно натерпелась от такого негодяя, как Эдмунд Чип, и не собирается ставить себя в ещё более гнусное положение. Эмми давным-давно поклялась себе в этом. Но тогда девушка и не представляла, что придётся сопротивляться такому великолепному мужчине, как Вэлин Норт.


На следующее утро леди Фитчет, тётушка Оттолайн вместе с остальными гостями отправились на лодочную прогулку по парковому озеру. После посещения конюшни джентльмены присоединились к ним на легкий ленч на искусственном острове посреди озера. Эмми притворялась, что испытает головную боль, пока все не разошлись.

Добыв кобылу из конюшен, девушка поскакала верхом через лес за пределы поместья Эджинкорт. Полчаса спустя она миновала деревню, которая располагалась между замком и Хартвелл Кип, стоящим на холме, с которого средневековому владельцу крепости открывался вид на сельскую местность.

Эмми всё ещё была на землях Норта, но сама крепость была безлюдной. Кортленд использовал бόльшую часть унаследованного состояния, чтобы восстановить её, но сейчас деньги закончились, и он ожидал следующего поступления из своего фонда. Поэтому на строительных лесах, установленных напротив одной из башен, не было ни единого работника.

Эмми поднялась на холм и продолжила свой путь через осыпающуюся внешнюю стену, окружавшую Хартвелл Кип. Прямо у основания здания были сооружены импровизированные деревянные ступени. Эмми привязала лошадь и постучала в двери. Те были заперты. С помощью ловких пальцев и набора металлических инструментов Эмми не составило труда проникнуть внутрь.

Оказавшись в доме, девушка открыла двери пошире, чтобы в помещение проник свет. Солнечные лучи также побивались через бойницы, окна и брешь, как раз там, где крыша взмывала вверх. Однако башня была так высока, что света еле хватало, и девушка почти ничего не видела. Она стояла в огромном зале. Кортленд рассказывал ей, что собирался восстановить западную башню, и Эмми собралась было её отыскать, когда льющийся от двери солнечный свет пересекла длинная тень.

- Доброе утро, Эмми, - сказал Вэлин.

Резко вздохнув, Эмми ответила:

- Черт возьми, ты напугал меня.

- Извини, - Вэлин подошёл к ней, его сапоги громко стучали по новым половицам, а выражение лица не предвещало ничего хорошего.

Эмми с подозрением посмотрела на него.

- Что ты здесь делаешь? Ты же отправился на конюшни.

- Я ушёл пораньше, и, предупреждая твой вопрос, да, я следил за тобой, - отрезал он.

Качая головой, Эмми обошла его и направилась к двери.

- Я с тобой тут не останусь!

- Почему?

- Сам знаешь.

- Ах, да. Вот что, - Вэлин напрягся в едва сдерживаемом гневе и, догнав девушку, преградил ей рукой путь к отступлению. - Ты уйдёшь, только когда объяснишь, зачем рыскаешь посреди ночи вокруг моего дома.

Эмми задержала дыхание. Немного помедлив, девушка медленно повернулась к Норту, её мозг лихорадочно соображал. Неужели он заметил её и её людей в Башне Искусств? Проклятие! Теперь он знает, что она что-то ищет.

Вэлин возвышался над ней, его прищуренные глаза сверкали даже в приглушённом свете.

- Я видел, как ты возвращалась к себе в комнату.

- К себе в комнату, - повторила Эмми. Значит, он не видел, откуда она возвращалась. - Хммм, я не могла заснуть, поэтому решила прогуляться.

- Прогуляться. Чепуха, Эмми, дорогая, - проворчал Вэлин, хватая её за руку. - Только несколько причин могут заставить леди выйти так поздно из дома - пожар, болезнь или встреча с любовником. Пожара не было, вид, на мой взгляд, у тебя чертовски здоровый, - он притянул её к себе так близко, что девушка ощущала неестественную напряжённость в его теле. - Итак, моя дорогая, с кем ты встречалась?

Эмми освободилась от его хватки и вздёрнула подбородок.

- Не будьте смешны, милорд.

- Ага! Так ты всё-таки встречалась с кем-то.

- Вздор! - возразила Эмми, - я ни с кем не встречалась.

- Тогда зачем бродила вокруг моего дома? - Вэлин поднял голос. - Я знаю, что ты с кем-то встречалась, так как шла прямо от Башни Искусств, а между твоими комнатами и башней располагаются мои апартаменты и комнаты джентльменов, так что… - Вэлин замолчал. Его брови сошлись на переносице, он не сводил с девушки пристального взгляда. Затем беспокойное выражение покинуло его лицо, уступив место изумлению.

- Бог ты мой, ты за мной следил? - Эмми вытаращилась на него, чувствуя, как краска заливает щёки, поскольку она начала понимать, к чему клонит маркиз. - Ммм…

- Посмотри на себя. Ты красная, как камелия, - он прервался, нахмурив лоб. - Или я выдаю желаемое за действительное?

- Ну… - чувствуя себя выбитой из колеи и загнанной в угол, Эмми пошла в наступление. - Кто ты такой, чтобы допрашивать меня? Чего ты добиваешься, шпионя за мной и таясь у дверей моей спальни?

Вэлин поджал губы ипромолчал.

Эмми сглотнула и прошептала:

- О, я не… это, я не могла представить…

Она подпрыгнула, когда Вэлин, чертыхнувшись про себя, взял и поцеловал ей руку.

- Ничего не говори. Пойдём со мной.

Удивленная и смущённая, девушка последовала за ним по ступеням вверх на третий этаж башни. Она заартачилась, когда он, открыв перед ней дверь, пригласил зайти внутрь.

- Нет.

Вэлин склонил голову набок.

- Я только хочу тебе кое-что показать. Я называю это причудой Кортленда.

- Ты не будешь пытаться… пытаться… ты будешь джентльменом?

- Эмми, я всегда джентльмен.

- Хммм.

Она прошла в комнату и остановилась, взирая на огромнейшую кровать, самую огромную, из всех когда-либо виденных ею.

- Боже милостивый!

Вэлин подошёл к ней, и они вместе стали разглядывать кровать. Громадная, с балдахином на четырёх столбиках, она угрожающе маячила в центре комнаты, колонны её больше походили на архитектурное сооружение, чем на мебель. Они начинались, как прямоугольные основания, каждое из которых венчали четыре маленьких столбика, что поддерживали миниатюрный свод. На своде покоилась гигантская ваза, горлышко которой плавно переходило в колонну побольше, служившую основанием для разделенного на части балдахина.

Все деревянные элементы были сделаны из драгоценного чёрного дуба с золотым напылением, передняя спинка кровати была настолько богато украшена, что могла служить стеновой панелью в доме какого-нибудь аристократа времён Елизаветы. Новое парчовое покрывало завершало впечатление о преувеличенной роскоши. Однако дар речи Эмми потеряла не от убранства кровати. Самым необычным в ней был её размер.

Не переставая таращиться на кровать с балдахином, девушка спросила:

- Как думаешь, скольких она выдержит?

- Кортленд утверждал, что человек десять - двенадцать.

- Двенадцать вряд ли.

- В те времена люди были поменьше.

- О…

- Они спали все вместе, чтобы было теплее.

- О…

Они ещё немного поглазели на кровать, затем покосились друг на друга.

Почувствовав неловкость, Эмми отвела взгляд.

- Думаю, они замерзали, так как не было угля для обогрева домов, - она не могла остановить свой лепет, - сбившись в кучу, они спасались от холода. Отличная идея, правда, этим людям было здесь тепло, но ужасно то, что очень бедные семьи не могли позволить себе больше одной комнаты в доме, и не могли согреться кроме, как в такой большой кровати… - пальцы Вэлина скользнули по её руке, отнимая у неё речь.

- Ты замерзла?

- Я? Замерзла? - внезапно все мысли испарились из её головы, так как девушка почувствовала, что Вэлин обнимает её, и губами касается щеки. Затем он подул в её ухо, вызвав дрожь по всему телу.

- Видишь, - сказал он, - тебе холодно.

- Нет, и ты знаешь это.

Она ощутила его губы в уголке своего рта и в тоже время его руки проследовали вниз по её грудной клетке. Их губы встретились, его язык проник в её рот. Эмми знала, что ей следует оттолкнуть Вэлина, но не хотела этого. Она желала прикасаться к нему, знать, какова на ощупь его обнажённая кожа. Желание было настолько сильным, что одержало верх над предостережениями её матери насчет безжалостных мужчин. Как странно, раньше Эмми не испытывала подобного искушения, но с Вэлином её тело отвергало все понятия о добродетели… или выживании.

Просунув руки под его жилет, Эмми гладила его тело, чувствуя тепло через рубашку. Внезапно эта вещица стала её врагом, грубым препятствием между её руками и тем, что они хотели чувствовать. Эмми услышала треск разрываемой ткани, но от волнения не обратила на это внимания. Её взору открылась гладкая кожа, под которой перекатывались крепкие мышцы. Эмми прижалась щекой к обнажённому торсу Вэлина и руками заскользила вдоль его позвоночника к пояснице, и ниже.

Она услышала резкий вздох Вэлина и ощутила на себе его руки, исследующие её тело так же, как она сама сейчас исследовала его. Мгновения спустя она почувствовала, как с неё спало платье. Слабый голос кричал об опасности, но ей было всё равно. Девушка хотела Вэлина Норта и собиралась принадлежать ему здесь, в этой башне, подальше от грязи и уродства Сент-Джайлза.

Словно в доказательство своей решимости, Эмми начала стягивать с Вэлина одежду. Он пристально взглянул на девушку, но не возразил, когда та освободила его от жилета и сорочки. Это всё, что она успела, до того, как он поднял её на руках и уложил на край огромной кровати. Опустившись вслед за девушкой на покрывала, Вэлин коснулся губами её груди. Эмми стиснула зубы, от нахлынувшего желания.

Дрожащие руки изучали все потаённые места. Поцелуи становились всё неистовее и яростнее. Эмми впилась ногтями в кожу Вэлина, когда он опустился на неё. Она стала ловить ртом воздух, оторвавшись от его губ, когда мужчина вошёл в неё, и зарылась головой во впадине между его плечом и шеей. Вэлин прошептал её имя и начал двигаться, пока его руки блуждали по её телу.

Эмми словно находилась в другом пространстве, испытывая наслаждение, смешанное с болью, но благодаря мастерству Вэлина боль ушла, оставив одно наслаждение. Она взлетела на гору ощущений, добралась до самой вершины и резко погрузилась в них. В это же время Вэлин вскрикнул и присоединился к ней. Они пришли в себя среди сбитых одеял, и Вэлин перетянул Эмми во впадину, образованную тяжестью его тела.

Хотя пик наслаждения уже прошёл, Эмми всё равно казалось, что её мир и её тело всё ещё сотрясает дрожь. И сквозь тёмную теплоту стал пробиваться холодный свет здравого смысла. Что она наделала? Она уступила мужчине, который никогда не будет ей принадлежать. Придётся расплачиваться за это. Придётся. В этот момент Вэлин перевернулся на живот, сбив простыню вокруг своих бедер. Эмми проследила взглядом по изгибам его ягодиц и улыбнулась.

Он того стоил.

Глава 12

Вялый и пресыщенный Вэлин открыл глаза, когда Эмми, отвернувшись от него, перекатилась на бок. Её дыхание замедлилось, и он закрыл глаза, в то время как его пальцы начали поигрывать с золотисто-каштановым локоном, упавшим ей на спину. Он погрузился в мир, залитый тёплым солнечным светом, который, как он знал, прекратит существование, как только он перестанет желать Эмми. Затем его глаза снова распахнулись.

Что я наделал?

Благоразумие, наконец, выбралось из трясины страстного желания, пленником которого он оказался. Он же уложил в постель эту молодую женщину, эту авантюристку. Может, она надеялась на брак? Не потому ли приехала?

Думай, Норт, старина. Ты преследовал её. Она не ожидала встречи с тобой, и пыталась уйти, как только увидела тебя. Это ты, ты её искал. Ты с самого начала хотел её. Поэтому ты и пришёл в её комнату прошлой ночью.

Прекрасно, подумал он, лучше быть честным; он пришел в её комнату, чтобы сделать то, что только что сделал. Только её там не оказалось, и он почти взвыл от ярости, лишь заподозрив, что она встречается с кем-то ещё. Позднее, когда он понял, что она искала его - что они искали друг друга, он сразу же успокоился, поражённый и ликующий. И какая-то часть его сказала: «Да, это именно то, в чём я нуждаюсь».

До этого момента, он никогда не понимал значение слова откровение. Шок от этого вызвал головокружительную эйфорию. Сама идея показать Эмми причуду Кортленда была спонтанной выходкой. Вполне возможно, что он хотел поделиться с ней своим изумлением, продлить совместное время пребывание, но вид этой нелепой кровати был подобен суховею, разносящему по траве огонь.

Как и прежде, находясь рядом с ним, Эмми вспыхнула. Она сама подбросила дрова в топку их страсти, её сопротивление обратилось в пепел. Её отклик лучше любых слов поведал ему о её потребности в нём.

И когда они занялись любовью, ему открылась ещё одна истина - раньше она никогда не была с мужчиной. Эта леди-авантюристка с тёмным прошлым и жутким словарным запасом была невинна. А он принимал её за опытную особу. Кулак Вэлина сомкнулся на локоне, с которым он поигрывал.

Милостивый Боже, он только что занимался любовью с девственницей!

Он сел, уставившись в никуда, челюсть его слегка отвисла. Эмми никогда не была с мужчиной. Чёрт возьми. Что это говорило о её чувствах к нему? Милостивый Боже. Он не ожидал такого поворота событий. Он был не готов, совершенно не готов. Эмми пошевелилась и перевернулась на спину. Он взглянул на её тело и почувствовал, как его собственное напряглось в ответ, и выбрался из кровати.

- Вэлин, что-то случилось?

- Ничего, ничего, ничего, - сказал он, подхватывая штаны и с трудом натягивая их.

Пока он одевался его руки дрожали, усиливая желание сбежать от её околдовывающего общества. Через несколько мгновений, его решимость может пасть, и он снова набросится на неё.

- Куда ты? - спросила она. На этот раз её голос прозвучал резче.

- Забыл о встрече. Управляющий, счета, правовые вопросы и прочие скучные дела. Знаешь. - Он никак не мог справиться с пуговицами на своей рубашке. Половина из них отсутствовала. Он подобрал и накинул сюртук. - Я должен идти. Опаздываю. Извини.

Эмми притянула простыни к подбородку. - Конечно, должен.

- Что?

- Не забудь жилет, - она указала на изножье кровати, где на покрывале лежал скомканный предмет его одежды.

Вэлин схватил его и отошёл. - Извини. Управляющий и адвокат ждут.- Он открыл дверь, но совершил ошибку, оглянувшись назад. Она сидела посереди громадной кровати с широко распахнутыми зелёными глазами и спутанными волосами, её обнажённые плечи виднелись из-под простыни, которую она сжимала, а краска постепенно сходила с её щёк.

- Прости меня, Эмми.

Он вышел на лестничную площадку и закрыл за собой двери. Страшась услышать, как она зовёт его, он выбежал из Хартвелл Кип и галопом поскакал назад к дому. Вэлин оставил лошадь в конюшне и уже был почти у своих апартаментов, когда внезапно остановился и повернул назад. Через минуту он поднимался в Башню Искусств, перешагивая сразу через две ступеньки. Он добрался до рабочего кабинета Кортленда, но обнаружил, что тот пуст. Стремглав спустившись с лестницы, Вэлин поспешил в малую библиотеку, захлопнул за собой двери и привалился к ним.

Кортленд взглянул на него из-за книги, которую читал, сидя за столом. Заметив Вэлина, он широко раскрыл рот.

- Я всё испортил, - сказал Вэлин, застонал и уронил голову на руки.

Молодой человек с хлопком закрыл книгу и встал. - Чёрт, Вэлин, что случилось? Ты выглядишь так, словно побывал в драке.

В ответ снова раздался стон. Вэлин подошёл к окну, откуда перешёл к проёму в стене. Кортленд присоединился к нему, но Вэлин бросился в сторону и начал метаться по библиотеке, подбирая книги и швыряя их на пол, поигрывая перьями и бумагой, окидывая взглядом стол и чернильницу. Кортленд некоторое время наблюдал за ним, но заговорил лишь тогда, когда Вэлин опустился в кресло за библиотечным столом.

- Если ты пришёл в себя, как насчёт того, чтобы сказать мне, что заставило тебя кричать как сумасшедшего. Неужели Актон сделал нечто ужасное?

Вэлин скрестил ноги и сердито уставился на свои ботинки. Ему полагалось быть сильным старшим братом, но ему нужно было выговориться, а Кортленд - хороший слушатель, если его уговорить отвлечься от работы.

- Но ты должен пообещать, что будешь молчать о том, что я тебе расскажу.

Кортленд кивком согласился с ним. - Естественно, старик.

И Вэлин начал рассказ со своего открытия, что мисс Эмилия де Винтер была обманщицей.

- А сейчас… - слова застряли у него в горле, и Вэлин стиснул зубы. - Проще говоря, я безвозвратно связал себя с Эмми обязательствами.

- Но ты говорил…

- Я знаю, что говорил! - Вэлин замер и прочистил горло. - Я имею в виду, настолько связал себя обязательствами, что нет пути назад.

- Пока ты не подписал какого-либо соглашения, - начал Кортленд.

Вэлин зарычал: - Я же сказал, что безвозвратно.

Юноша встретился с пристальным взглядом Вэлина и понимающе кивнул. - Я понял.

- И я никогда не собирался жениться на ней. Ну, во всяком случае, не думал об этом.

- Ты уверен, Вэлин? Я ещё никогда не видел, чтобы ты выглядел таким обескураженным из-за женщины, и, насколько мне известно, я никогда не слышал, чтобы ты столько говорил хотя бы об одной. В последнее время ты стал почти прежним Вэлином.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты стал таким, как до пожара. - Кортленд заколебался, но затем спокойно продолжил. - Обычно ты улыбался, старик. После пожара все улыбки, которые я видел, были притворными. Понимаешь, такими, которыми пользуются в цивилизованном обществе. Но сейчас, они вновь стали искренними.

- Может, она и сделала нечто такое, что возродило мой нрав - но лишь по этой причине я не обязан жениться на ней.

- И ты не зарывался без конца в работу.

- Я и не работаю без конца.

- Работаешь-работаешь, - сказал Кортленд. - Даже твои набеги в Свет - работа. Для тебя. Но с появлением мисс де Винтер, ты действительно наслаждаешься жизнью. Думаю, тебя изменили состязания с ней в остроумии, старина.

Вэлин отвернулся. - Есть вещи, которые не изменить, как бы я того не желал.

- Так вот, где собака зарыта!

Встретившись с братом взглядом, Вэлин поднял брови.

- Ты боишься её реакции на те давние абсурдные слухи.

Они никогда не говорили о пожаре так откровенно. Кортленд был всего лишь ребенком, когда это произошло, и Вэлин не хотел обременять его истиной. Но он, так или иначе, как-то об этом узнал. Вэлин слегка улыбнулся брату.

- Ты, правда, считаешь те слухи абсурдными?

- Естественно, - ответил Кортленд.

Вэлин воздержался от протеста. Желание излить душу было почти неодолимым, но его смущение по поводу Эмми перевешивало всё.

- Есть кое-что ещё, - тихо произнёс он. - В… в минуту возбуждения, я назвал её «любимая», и она, должно быть, поняла это буквально, иначе никогда бы не…

Кортленд изумлённо уставился на него. - Ты так сказал?

- Только раз. Не надо так хитро на меня смотреть, чёрт побери. Вся эта ситуация чертовски запутанная.

- Почему?

Вэлин вскинул руки и издал невнятный недовольный возглас. Они на миг примолкли, пока Вэлин пытался разобраться в своих беспорядочных чувствах.

- Кортленд, - прошептал он. - Я даже не знаю, кто она.

Его брат присел рядом с ним и положил руку поверх его руки. - А тебе не кажется, что это прорыв сквозь баррикаду ярости, которой ты отгородился от мира?

Вэлин вытаращил глаза на своего младшего брата.

- Да ладно, старик. Мы живём в крошечном, вырождающемся малочисленном мирке, состоящем самое большее из нескольких сотен семейств. А мисс Эмилия де Винтер обрушилась на тебя со всей своей экзотической манерой одеваться и говорить, а затем ты обнаружил, что она - авантюристка, и что ты не знаешь, кто она на самом деле. Ты восхищаешься этой леди-негодяйкой не потому, что она леди, а потому что она ею не является.

- Чертовски глупое основание для брака!

Кортленд поднялся и вернулся к библиотечному столу, где поднял книгу, которую читал. - Ты кричишь, приятель.

- Как это относится к делу? - спросил Вэлин.

- Тебе впору свыкнуться с этой мыслью, - сказал Кортленд, как будто Вэлин ничего и не произносил. - Она в твоей крови. Можно сказать, ты ею заражён.

Вэлин вскочил со стула. - О, что ты-то можешь знать об этом? Ты проводишь дни, зарывшись носом в подвиги и восстанавливая старую кровать… э-э… восстанавливая старые крепости. - Он указал на младшего брата, с усмешкой взиравшего на него. - Над чем ты ухмыляешься?

- Над тобой. Ты похож на медведя, угодившего ногой в капкан.

Застыв в суровой позе, Вэлин свысока посмотрел на Кортленда. - Можно подумать, ты пытаешься помочь мне выбраться из этого затруднения, или, по крайней мере, предлагаешь сочувствие.

Книга выпала из рук Кортленда на стол, когда он громко захохотал. Молодой человек поспешил обогнуть стол, когда Вэлин выругался и гордо зашагал прочь из комнаты. Он перехватил Вэлина на лестничной площадке и хлопнул брата по плечам.

- Извини, старина, - Кортленд постарался подавить усмешку. - Я действительно сочувствую твоему затруднительному положению. Возможно, тебе станет легче, когда ты узнаешь, кому пообещал свою руку в предстоящем браке. - Не в силах сдержать своего веселья Кортленд со смехом прислонился к стене.

- Наглый ублюдок, - пробормотал Вэлин. Он уставился на Кортленда, после чего задумался.

- Но, возможно, ты, в конце концов, найдёшь решение.

С трудом натягивая юбку от амазонки, Эмми отпихнула в сторону корсет. Всё равно она не сможет зашнуровать его без посторонней помощи. Слёзы от новых рыданий застили глаза, скрывая из вида бесполезную вещицу.

- О, проклятье! - Она опустилась на колени и подобрала корсет, используя его в качестве носового платка. - Прекрати плакать, Эмилия Фокс. Мало того, что слёзы признак слабости, так они ещё и бесполезны.

Девушка встала, продолжая вытирать щёки краем корсета. Взгляд упал на кровать, на простыни, на капли крови. Застонав, Эмми отвернулась от свидетельств своей глупости и уселась на стоящий близ окна сундук с одеждой.

Она провела жизнь в трущобах, а значит, была посвящена в подробности интимных отношений таким способом, который не снился ни одной леди. По сути, ей было тринадцать, когда исполненная благих намерений шлюха из Уайтчепела раскрыла ей тайну. Но знания и опыт - не одно и то же. Опыт казался намного приятнее. До тех пор пока Вэлин не дал дёру, будто спасаясь от чумы, трусливый подонок. Она уронила корсет на пол.

Как он мог быть таким невероятно притягательным, таким соблазнительным в один момент, а в другой - стать настолько озабоченным, чтобы исчезнуть? Маркиз сожалел о содеянном. Вот почему. Он сожалел, что занимался с ней любовью, хотя и нашёл это столь же изумительным, сколь и она.

Почему она отказалась и от всех принципов, и от тщательно охраняемой девичьей чести? Нетронутая и одинокая - Эмми была вполне довольна своим положением, до знакомства с Вэлином Нортом. И правда, ей было недосуг беспокоится из-за отсутствия в её жизни любви - слишком она была занята, содержа своих братьев и сестру, шайку друзей-преступников и себя. До встречи с маркизом, любовные отношения, с которыми она сталкивалась на страницах книг, что давала ей мама, были для неё чем-то неопределенным. В такие отношениями ввязывались герои шекспировских пьес, а не девушки из трущоб, к тому же незаконнорожденные. В любом случае, на мужчин нельзя было рассчитывать. Она сама себе была противна за то, что уступила одному их них. Взгляните, куда это её привело - осталась одна-одинёшенька на большой уродливой кровати.

- Так тебе и надо, раз доверилась мужчине, - пробурчала себе Эмми.

Откидываясь назад, она прислонилась к каменной стене и закрыла глаза. Она хотела убежать, вырваться из этого кипящего котла непривычных эмоций - сильного желания, унижения, боли - перемешанных вместе.

Сильное желание, унижение, боль. И любовь. Понимание обрушилось на неё словно ледяной ливень в жаркий летний день. Только любовью можно было объяснить её сумасбродное поведение. Посреди всего этого роя эмоций, Эмми столкнулась лицом к лицу с правдой. Тайная, страждущая её часть уцепилась за небрежное упоминание Вэлина о любви, поверила в неё и вскормила ею своё желание.

- Ну, что поделать, - прошептала она. - Ты доверчивая дурочка, влюбилась в мужчину, который сбежал от тебя.

Страдания переполняли девушку. Ей захотелось спрятаться. Ей захотелось забиться в тёмный уголок, подальше отсюда, и разрыдаться.

Больше слёз потекло по щекам. Эмми вытерла их руками и села, выпрямив спину. Она не может сбежать, какой бы несчастной она себя не чувствовала. Она не может упустить верный шанс обеспечить надлежащее будущее своим маленьким подопечным. Кроме того, если она исчезнет, Вэлин может задействовать власти. Ей придется скрываться. Если она так поступит, ей долго не продержаться и придётся влезть в сбережения, которые она отложила для Франта и остальных детей. Нет, ни за что.

Схватив корсет, Эмми поднялась и положила его на сундук. Её рот был сжат в тонкую, похожую на шляпную булавку, линию, когда она, подойдя к кровати, сорвала с неё нижнюю простынь. Девушка поправила покрывала, придав им прежний опрятный вид, затем сложила простынь и сунула её в один из самых объёмных потайных карманов своей нижней юбки. Она попросит Бетси сжечь её. Корсет растворился в другом кармане.

Окинув взглядом комнату, она убедилась в том, что ничего не забыто. Эмми подобрала шляпку для верховой езды и надела её на голову. Она останется, хотя и совершает ту же ошибку, что и её мать - влюбляется в бессердечного аристократа.

- Скорее найдёшь золото, скорее сможешь отделаться от маркиза.

Она должна прекратить мучить себя, задаваясь вопросом, почему Вэлин сбежал, почему внезапно пожалел об их любовных ласках. Вздохнув, Эмми впервые призналась себе, что знает почему. Он не захотел связываться с леди-авантюристкой. Эмми не винила его. Да какой благородный мужчина хотел бы взять в жёны такую, как она? Она смирилась с этим фактом, ещё до Вэлина. До Вэлина. Её мысли снова зациклились на тех же несчастьях.

- Не надо, - пробормотала она. - Не надо думать об этом. Займись поисками окаянного золота.

Покинув комнату с гигантской кроватью и стараясь игнорировать боль в сердце, Эмми отправилась осматривать Хартвелл Кип. Она принесла с собой список иностранных фраз, спрятав его под шляпной лентой. Эмми вытащила бумажку и ещё раз перечитала её.

Латинская фраза «Три соединённые в одно», последняя на листе, видимо указывала на башню, и она решила, что остальные должны быть прочитаны в обратном порядке. Третья фраза была командой, «Остановись, путник», что, очевидно являлось предупреждением читателю, чтобы он в поиске золота не покидал башню. Вторая, «так идут к звездам», вероятно, означала, что она должна подняться на вершину башни. Золото, должно быть, было спрятано где-то на верхнем этаже одной из башен. Первая фраза, «Я здесь, здесь я останусь», указывала на конкретное местонахождение припрятанного золота. Эмми начала взбираться на башню по лестнице, что проходила мимо комнаты, в которой они были с Вэлином, и поднялась на верхний этаж.

Более двух часов поисков в обеих башнях и галерее, связывающей их, оказались напрасной тратой времени. Эмми по второму кругу обыскала обе башни от пола до потолка. Золота не было.

Её охватило чёрное уныние, больше оттого, что ничего теперь не отвлекало от потери Вэлина, чем оттого, что золото не нашлось. Устав телом и душой Эмми покинула крышу западной башни и начала спускаться вниз по винтовой лестнице. Преодолевая стёртые от времени извилистые ступени, она держалась одной рукой за стену. Лишь тёмный изгиб - вот всё, что она видела с вершины лестницы.

- Мерзкая башня, - проворчала она. - И почему они сделали эту чертову лестницу кривой как штопор, чёртовы извилины… - Эмми остановилась и рассмотрела следующий поворот. - Дьявольские извилины…спираль!

Девушка торопливо спустилась на первый этаж, где осмотрела внешний поворот лестницы. Пролёт лестницы представлял собой каменную дугу, образовавшую небольшой альков.

- Под спиралью. Боже милостивый.

Простукивая ногой по каменному полу, она продолжила. - Но не здесь. В Эджинкорт Холле. Оно всё время было там. Генри Бофор, да ты был ловким дьяволом, старик.

Почувствовав, как её настроение немного поднялось, Эмми покинула Хартвелл Кип и вскоре уже скакала за пределами леса по угодьям Эджинкорта. Она направила лошадь на мост, выполненный в стиле Андреа Палладио [40], соединяющий берега декоративного озера. Со стороны озера до неё донеслись голоса. На искусственном островке - покрытом травой, с маленьким греческим храмом и хаотично растущими тонкоствольными деревьями - она заметила остальных гостей.

От лёгкого ветерка вздымались женские юбки, тонкий муслин и органдин [41] с ярдами кружев и слегка колыхались поля изысканных соломенных шляпок, завязанных шёлковыми бантами. Оливково-зелёные, коричневые и чёрные сюртуки мужчин составляли контраст пастельным тонам дамских платьев. Она слышала звон столового серебра о китайский фарфор и видела, как одетые в черное слуги двигаются среди обедающих. Джентльмен наклонился к леди и предложил ей хрустальный бокал с вином. Две женщины с ажурными зонтиками прогуливались у кромки воды. Слуга подал леди в светло-голубом платье с белыми лентами свежую белую салфетку.

Эмми спешилась, очарованная элегантностью и безмятежностью сцены. Затем, без всякого предупреждения, она начала ощущать отдаленность от всего этого, причем это не имело никакого отношения к расстоянию. Она никогда не станет частью этого мира, даже превратившись в спокойную и рафинированную леди. Муслин, кисея, галантные джентльмены, свежие белые салфетки и фарфор - всё это не принадлежало её миру. Вэлин знал об этом.

- И он не смог мне сказать, - прошептала она своей кобылке, стоящей рядом с ней. - Возможно, именно поэтому он и ушёл.

Чувствуя безысходность и весь груз своих лет, Эмми снова взобралась на лошадь и поскакала к конюшням. Как только она вошла в Эджинкорт Холл, она заставила себя думать только о поисках золота. Она немедля проверит свою трактовку иностранных слов, в Башне Искусств. Только в этой башне Бофор поставил каминную полку. Девушка продолжала считать, что это место было самым подходящим для выбора тайника. Но сначала она должна принять ванну и переодеться.

Часом позже, Эмми в своей комнате сожгла испачканные кровью простыни. Предотвратив любопытные вопросы Бетси, она направилась в Башню Искусств. По пути её мысли снова вернулись к Вэлину. В результате, из-за своего подавленного состояния, она выбрала неверное направление и оказалась в комнате, выполненной по проекту Роберта Адама. Гирлянда из фресок и классические вазы, колонны и пилястры, отштукатуренные белым цветом, поприветствовали Эмми. Это была Синяя комната, названная так из-за окрашенных в светло-синий цвет стен, для контраста с белым дизайном Адама.

Эмми только ступила в комнату, когда заметила склонившегося над столом лорда Актона. Он, стоя к ней спиной, подобрал восьмиугольную чернильницу и опустил в карман. Эмми знала, что чернильница была дорогой, потому как тётя Оттолайн рассказывала ей, что когда-то она принадлежала Луи XIV [42]. Из красной яшмы, украшенная позолотой и с золотой fleur-de-lis [43] сверху, выполняющей роль рукоятки, она была довольно приметной вещью, которую Эмми никогда не стала бы красть. Она собиралась было уйти, когда лорд Актон повернулся и увидел её.

- А, мисс де Винтер. Как долго вы здесь стоите?

- Я только что вошла.

- Хорошо, хорошо. - Актон потёр руки и улыбнулся ей. - Я хотел бы немного с вами поговорить, если вы сможете уделить мне несколько минут.

Эмми осторожно кивнула. За всё время их короткого знакомства, у неё развилась неприязнь к Актону. Он был ленивым и полагал, что его высокое положение в обществе приносит ему недостаточно богатства, которое он заслужил, почтив этот мир своим присутствием. У него были такие же серые, как и у Вэлина глаза, но без проблесков ума, оживлявшие глаза его брата, а его волосы были тёмно-русого цвета, как у его матери. Хотя его телосложение было таким же сильным и мускулистым как у кузнеца, Эмми была уверена, что через несколько лет он наберет вес, поскольку Актон слишком много пил, слишком много ел и курил сигары, когда не мог потакать двум другим своим порокам.

- Почему бы вам не присесть, мисс де Винтер?

Эмми присела на предложенный Актоном стул, который практически скрылся за её юбками. Актон присел рядом с ней.

- Не в моих правилах заводить такой разговор с леди, но когда вы так внезапно объявили о помолвке с моим братом, я почувствовал, что должен.

- Неужели.

Актон взглянул на открытую дверь и понизил голос. - Я чувствую, что мой христианский долг рассказать вам кое-что, что, как я знаю, мой брат не сделает. Это насчет смерти нашего отца и мачехи.

- Это случилось давно, - сказала Эмми. - Какое сейчас это имеет значение?

Всем своим видом выражая сожаление оттого, что должен рассказать столь безобразную историю, Актон излил злобный отчёт о событиях в старой сторожке.

- Как видите, - сказал Актон с выражением печали и сожаления на лице, - я предупредил вас. Все уверены, что Вэлин пытался соблазнить мою мачеху. Отец прервал их и в последовавшей схватке…

Эмми поигрывала кружевом на подрукавнике платья. - Из того, что вы говорите, следует, что мальчик… семнадцати лет, не так ли?… смог одолеть мужчину в расцвете сил и женщину в придачу.

- Возможно. - Актон картинно вздохнул. - Какими бы не были детали, очевидно, что Вэлин направился туда с бесчестными намерениями, и, как следствие, явился причиной ссоры и пожара.

Приглаживая ярды тёмно-лиловой ткани, составлявшие её юбку, Эмми поднялась и направилась к столу, где находилась чернильница.

- Как не похоже на него.

- Прошу прощения? - переспросил Актон.

Эмми взглянула на него через плечо. - Ваш брат едва ли испытывает недостаток в женском восхищении. Сложно представить, что он вынужден был ввязаться в такие неприятности, чтобы его добиться.

- Вы не знали мою мачеху, мисс де Винтер. Она была довольно утончённой. А вам хорошо знаком взрывной темперамент Вэлина.

В позолоченной подставке, напоминающей по форме ракушку, стояло перо. Эмми вертела его в руке, обдумывая слова Актона и задаваясь вопросом, собирался ли он прикарманить и эту безделушку.

- Вы правы. У Вэлина взрывной темперамент.

Глаза Актона наполнились удовлетворением.

- Тем не менее, он добрый, благородный и любящий, и все эти качества перевешивают любой дурной темперамент, который он может выказать при случае.

- При случае?

- В действительности, милорд, единственная персона, которую я встретила в вашей семье, способная на разрушительное поведение - это вы. Доброго дня.

Выплыв из комнаты, Эмми обнаружила лестницу и торопливо спустилась по ней.

- Чёртов дерьмовый интриган, - прошипела она. - Лживый бездельник. Выкладывай свои враки. Не удивительно, что Вэлин всё время не в духе, попробуй, вытерпи такого, как Господин Актон. Будь у меня дубина. Я бы с радостью хорошенько огрела его по голове.

Продолжая бормотать про себя, Эмми руками подхватила юбки, и устало потащилась через анфиладу комнат, направляясь в Башню искусств. Она не сможет хорошенько её осмотреть, если рядом будет Кортленд. Молодой человек мотался туда сюда по всей башне в поисках книг и исторических ценностей, хранящихся по всему строению. Если он всё ещё в башне, то ей придётся заглянуть туда ночью.

Эмми прошлась по огромному салону, из окон которого открывался вид на висячие сады и декоративное озеро. Она положила руку на позолоченную ручку двери, ведущей в следующую комнату. Когда дверь приоткрылась, она услышала голос Вэлина и остановилась. Она не вынесет встречи с ним. Не сейчас.

Закрывая дверь, Эмми услышала своё имя. Осторожно протиснувшись, она украдкой заглянула в комнату. Вэлин стоял возле стола, на котором находился хрустальный графин с бренди. Кортленд разлил напиток и всунул его в руку брата.

- Послушай, старина. Будь разумен.

Вэлин проглотил бренди и, нахмурившись, посмотрел на Кортленда. - Разумен? Это ты, ты пошёл за мной сюда и начал спорить. Ты не понимаешь. Она вовсе не милая знакомая. Она связалась с дурной компанией. Тебе стоит послушать, как она говорит.

- Не похожа на манерных глупых леди, которые обычно нам попадаются, да?

Внезапно Вэлин бросил свой бокал в камин, где тот разбился о мрамор. - Проклятье! Ты заблуждаешься, если думаешь, что это забавно. Я говорил тебе. Я даже не знаю, кто она.

Кортленд на мгновение замолчал. А затем сказал: - Как ты намереваешься выпутываться из всего этого?

Эмми закрыла дверь и уставилась на неё невидящим взглядом. Они не сказали ничего нового - всё это она уже прокручивала в своей голове. Но слышать это от Вэлина… только теперь она поняла, что втайне надеялась, что он передумает. Втайне она надеялась, что у него большое сердце, широкая душа. Да, она связалась с плохой компанией. Но разве компаньоны её испортили?

Борясь со слезами, Эмми выругалась про себя и метнулась прочь от двери, ведущей в комнату. - Он лицемерное и трусливое создание. Смотрит свысока, задирая свой аристократический нос перед такими хорошими парнями, как Недотёпа, и такими милыми девушками, как Бетси и Долли.

Эмми вытерла влажные щёки и вылетела из салона. Её сердце снова заболело от острой боли, которая, как она боялась, не оставит её никогда. Она должна найти уединение в своей комнате, прежде чем начнёт кричать. Золото может подождать. Оно пролежало сотни лет. Несколько часов роли не сыграют.

Она найдёт сокровище и смотается отсюда как можно скорее. Она ничего не должна Вэлину Норту. Она отомстит, забрав его золото. Но, к сожалению, он никогда об этом не узнает. Вне всякого сомнения, это будет утешением. Когда она смоется, каждый представитель высшего общества подумает, что она сбежала от него.

Он будет унижен. Да, унижен, также как и она в Хартвелл Кип. И годы спустя, она будет вспоминать об этом всякий раз, как только по глупости станет сожалеть, что он не любил её по-настоящему.

Глава 13

- Ой!- Эмми повернулась и прошипела в темноту,- Ты наступила мне на пятку, Бетси.

- Здесь чудовищно темно. Проклятье, Ворюга, нечего ходить по моему платью.

- Лампа у миссис, и мне ничего не видно,- проворчал Ворюга.

Эмми, а следом за ней и Бетси с Ворюгой, покинули верхнюю комнату Башни Искусств. Несмотря на риск, ей пришлось захватить с собой лампу, чтобы обыскать ступени. Недотёпу она оставила на первом этаже стоять на часах, в то время как она с остальными занялась поисками.

- Если золото находится внизу, то почему мы начали сверху?- шёпотом спросила Бетси.

- Нет смысла обыскивать всю башню, пока не удостоверимся, что это та башня. Подержи лампу.

Эмми опустилась на колени и начала внимательно осматривать каменный пол лестничной площадки.

- Поднеси свет поближе. Я ничего не вижу.

Ворюга несколько минут обыскивал стены, а затем встал позади Эмми. Сжав руки за спиной, он закачался на каблуках.

- Чо ищем-то?

- Я уже говорила тебе,- сказала Эмми,- Иностранные слова.

- Похожие на резьбу?

- Да.

- Я умею читать, вы-то знаете. Я знаю двенадцать букв.

- Я знаю, Ворюга, а теперь помолчи.

Она подползла к двери, ведущей в комнату, её пальцы осторожно исследовали камень. Но никаких следов резьбы она не заметила.

- Держу пари это S.

Руки Эмми замерли, и она посмотрела через плечо. Маленький пальчик Ворюги указывал на что-то у первой ступеньки винтовой лестницы. С трудом развернувшись, она начала ползти к нему, а Бетси поднесла к лестнице лампу.

Едва различимое слово проявилось в пятне света, Ворюга смахнул песок и пыль, чтобы показать оставшиеся буквы. Резьба была старой и неглубокой, а сама надпись была сделана устаревшим шрифтом.

- Они самые!- Эмми легонько пихнула Ворюгу.- Почему ты сразу не сказал?

- Вы сказали молчать. Вы не обратили внимания. Вы никогда не обращаете на меня внимание. Я же говорил Вам, что могу читать.

- Да, да, извини.

- Так, о чём здесь говорится?- спросила Бетси.

Sic itur ad astra.Так идут к звездам.

- Я знаю, что это означает,- сказал Ворюга.- Ступени.

- Конечно, ты знаешь,- пробормотала Бетси.- Эмми рассказала нам.

Эмми похлопала парня по голове.

- Очень хорошо, Ворюга. Ты оказал неоценимую помощь, так что теперь мы знаем, что выбрали правильную башню.

- Видишь?- фыркнул в сторону Бетси Ворюга, которая закатила глаза и последовала за Эмми вниз по винтовой лестнице.

Передвигались они медленно, желая удостовериться, что не пропустили ещё одну фразу, выцарапанную на камне, но Эмми была почти уверена, что следующий ключ будет найден внизу, под лестницей. На первом этаже они встретились с Недотёпой и обыскали место под изгибом лестницы.

Однако, несмотря на их попытки, ни они, ни даже Ворюга не смогли разглядеть ничего похожего на резьбу. Эмми расширила зону поиска, но и это не помогло. Вскоре она, Ворюга и Бетси вернулись под изгиб лестницы и угрюмо уставились на плиты, которыми был вымощен пол. Ворча, Ворюга пнул старую каменную стену.

Эмми вздохнула.

- Ворюга, не делай этого. Ты повредишь отделку.

- Она и так уже крошится, если бы у меня был свет, мне было бы видно, куда я иду.

- У тебя нет свечи,- сказала Бетси.- Мы не должны разбрызгивать повсюду воск, чтобы не оставлять следов.

Повернувшись к Ворюге, Эмми спросила:

- Что ты имел в виду, когда сказал, что стена крошится?

- На этом камне вмятина.

- Где?

- Здесь, внизу.

Эмми и Бетси столпились вокруг места, на которое указал Ворюга.

- Ха! Это не вмятина. Это I. Перед ней должно было быть еще 5 букв, но резьба повреждена. Ворюга, ты невероятно умен.

- Я?

- Да,- Эмми указала на малозаметные резные буквы.- Это должно читаться Si ste viator или Остановись путник. Она перевела взгляд с Ворюги на Бетси,- То, что надо.

Стоя полукругом вокруг латинской надписи, они смотрели на неё некоторое время, а затем медленно отошли от неё. Бетси поднесла фонарь поближе к полу. Все, кроме Ворюги, низко наклонились и начали внимательно осматривать плиту перед надписью. Эта плита была больше остальных и имела более правильную форму, являясь почти квадратной. Эмми встала на плиту и, постучав по ней каблуком своего ботинка, обменялась с Бетси торжествующими взглядами.

Все опустились на пол вокруг камня и при помощи Недотёпы и пары ломов смогли его сдвинуть. Небольшой толчок, и из-под плиты показалась длинная узкая полоса мрака. Эмми опустила в темноту пальцы и пошевелила ими.

- Точно,- сказала она.- Это лаз. Старый Бофор сделал его там, где люди довольно редко ходят.

Все стояли и наблюдали, как Недотёпа отодвигает камень в сторону. Затем Эмми взяла фонарь и направила его на темное пространство, освещая покрытую пылью деревянную лестницу, неустойчивую и крутую.

- Недотёпа, оставайся здесь. Внизу столетиями никого не было, так что нам врядли встретится нежелательная компания.

Держа перед собой фонарь так, чтобы свет падал на верхнюю часть лестницы, Эмми, прежде чем шагнуть, осмотрела каждую ступеньку.

- Будьте осторожны,- сказала она Бетси и Ворюге.- Древесина толстая, но очень старая.

Они благополучно достигли основания лестницы, и Эмми направила свет вверх, освещая вырубленную в скале комнату. К её разочарованию она была заполнена старым мусором. По бокам от большой комнаты располагались ещё две поменьше, связанные с основной комнатой открытыми сводами.

- Вот, что он имел в виду,- сказала сама себе Эмми.

- Что?- спросила Бетси.

Эмми указала на три комнаты.

Три соединённые в одну.

- А где золото?- спросил Ворюга, подбирая старое зубило с пола.- Ого, что это?

Эмми взглянула на груду мусора, разбросанного в беспорядке и закрывающего бόльшую часть пола главной комнаты. - Видимо, старый мусор. Ищем следующую надпись.

На этот раз их поиски были напрасны. Эмми, Ворюга и Бетси собрались возле сброшенного в кучу мусора и обвели его взглядом.

- Ничего не остаётся, кроме как передвинуть эту кучу.

Эмми подошла к ступеням и свистнула Недотепе.

- Наверху все спокойно?

- Всё прекрасно, миссис.

Бетси и Ворюга передвинули дубовый буфет эпохи Тюдоров, который был заброшен на самый верх кучи, и Эмми поставила на него лампу. Затем они энергично принялись разгребать мусор. Троица пробиралась сквозь странные вещи - копья, лопасть мельничного колеса, средневековые мужские туфли, глиняные горшки и блюда, сломанные остроги и косы.

- Боже милостивый,- сказала Эмми, когда сдвинув рассыпающуюся в разные стороны кучу корзин, обнаружила железную клетку, использовавшуюся для подвешивания жертв пыток на стены замка. - Бросайте всё и помогите мне здесь.

Бетси выпрямилась с медным охотничьим горном в одной руке и щитом в другой.

- Я иду укрощать скалу.

- Это не скала. Это части статуй, вероятно из сада.

Эмми услышала, как находящийся рядом с ней Ворюга затаил дыхание.

- Ого! Взгляните на это, - В его руке лежали потемневшие наконечники стрел, которые довольно быстро исчезли в его кармане.

- Что ты планируешь с этим делать?- требовательно спросила Эмми.

- Ничо.

- Совершенно верно, молодой человек, потому что как только мы вернёмся домой, ты поселишься с Франтом, Черенком и Фиби и вы пойдёте в школу.

Ворюга испустил стон, и Эмми зажала его рот рукой пока он не начал пританцовывать от возбуждения.

- Тише, - сказала Бетси, помахивая ржавым мечом.

Опустив голову до уровня глаз Ворюги, Эмми прошептала, - Ты хочешь чтобы тебя арестовали? - Ворюга яростно затряс головой. - Тогда пошевеливайся.

Она отпустила мальчика, и он с обиженным видом вернулся к работе. Эмми подобрала поцарапанную шахматную доску, ватерпас каменщика, медный чан и попятилась назад. Ступня опустилась на что-то острое, и она поскользнулась. Подобранный ею мусор вылетел из рук. Чан с громким стуком приземлился на что-то сделанное из камня и, повертевшись, остановился, а уровень и шахматная доска разбились позади неё.

Эмми запрыгала на одной ноге, ругаясь на шипы, торчащие из головки булавы, на один из которых она и наступила, а затем воцарилась тишина. Все прислушались. Наконец Эмми рискнула громко свистнуть.

- Недотёпа?

Голова кучера появилась в отверстии наверху лестницы.

- Всё спокойно, миссис.

Все три охотника за сокровищами в унисон вздохнули от облегчения и вернулись к работе. Через несколько минут они очистили площадку от всего, кроме странной плиты. Эмми схватила лампу, и они обошли предмет, неширокий, прямоугольной формы, с закруглёнными концами. Она остановилась у плоского конца, Бетси оказалась справа от неё, а Ворюга слева.

- Господи,- сказала Бетси

- Ого!

- Боже милостивый.

Ворюга сделал вид, что коснулся глыбы носком ботинка, но быстро отдёрнул ногу назад. Бетси прижала к ногам свои юбки, так чтобы они не касались камня. Лампа в руке Эмми задрожала. Она взглянула на Бетси.

- Это надгробие.

- Над могилой.

- Ого!

Они снова замолчали.

- Под ним труп,- сказал Ворюга и попятился назад.

Эмми проигнорировала его и поставила фонарь на надгробие. Она расчистила поверхность руками, удалив стружку, известь и пыль.

- Не думаю, что под ним есть хоть один мертвец,- сказала она.- Видите, что здесь написано? Это по-французски, и здесь говориться Я здесь, здесь я остаюсь.

Эмми, Бетси и Ворюга обменялись ухмылками. Затем они отодвинули надгробие в сторону, обнаружив под ним железное кольцо, вмурованное в другую плиту. Немного потрудившись, они сдвинули последнее препятствие. Заглянув в открывшуюся яму, Эмми заметила две стоящие бок о бок шкатулки. Они были покрыты пылью. Через несколько минут им удалось вытащить их из тайника. Пока Бетси протирала их своей нижней юбкой, Ворюга готовил молоток и зубило. Большая шкатулка представляла собой простой ящик из обитого железом дерева с тяжёлым замком. Другая шкатулка была настоящим произведением искусства - с изогнутыми боковинами, украшенная драгоценными камнями и витиеватымипозолоченными украшениями.

Высунув язычок между зубами, Эмми вставила зубило в замок первой шкатулки и направила молоток. Как только рука была отведена для удара, она услышала, что что-то происходит этажом выше. Эмми узнала звуки драки и ударов. А затем Недотёпа скатился вниз головой по ступенькам и замер.

Бетси вскрикнула и бросилась к нему. Эмми отбросила зубило и кинулась вперед, когда кто-то начал спускаться, перешагивая через две ступеньки. Она резко остановилась, когда Вэлин Норт вошёл в круг света, отбрасываемый фонарём, держа в руке пистолет.

На губах Вэлина играла редкая для него улыбка. Улыбка оказалась одной из тех, которые ей никогда не хотелось бы увидеть - презрительная, ледяная, даже злорадная - улыбка, с которой она впервые столкнулась тёмной ночью на аллеях Уайтчепел. По коже Эмми забегали мурашки, когда Вэлин прогулочным шагом начал приближаться к ней.

- Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут. [44] - Взгляд Вэлина прошёлся по двум шкатулкам и вернулся к Эмми. - Я всегда думал, что сокровища Бофора всего лишь выдумка, но я ошибался. - Его голос смягчился, несмотря на ярость, искрившуюся в его глазах. - А оно тебе и нужно было всё это время.

Никто не двигался и не дышал.

- Господи, какой же я дурак.

Эмми тряхнула головой.

- Это не то, чт…

- Заткнись, Эмми, и открывай шкатулки.

- Но, я…

Пистолет качнулся в сторону Бетси.

- Не заставляй меня злиться больше, чем сейчас. Я хотел бы выстрелить в тебя, но уверен, что, ранив твоих юных помощников, причиню тебе больше боли.

Эмми прикусила нижнюю губу и посмотрела на него. Выражение его лица было легкомысленным - характерная черта, призванная ввести в заблуждение и которая ей совсем не нравилась. Она даже не представляла, на что он способен в таком настроении. Без дальнейших протестов она вставила зубило в замок шкатулки и сильно ударила по нему. Старый металл раскололся пополам. Затем она поколдовала шпилькой над изящным замком шкатулки, отделанной драгоценными камнями, и отошла в сторону.

- Открывай, - отрывисто сказал Вэлин и велел Бетси поднести лампу поближе к шкатулке.

Эмми подняла тяжелую крышку шкатулки. Шкатулка была наполнена золотом и серебром. Вэлин взглянул на монеты, потом на Эмили и снова на монеты.

- Они испанские,- сказал он.

Эмми кивнула.

- Эскудо [45] и реалы [46], - Она взяла серебряный реал неправильной формы. Сверху над большим геральдическим крестом была корона. Надпись гласила Philippus D G Hispaniarum et. [47] Она немного повернула монету, чтобы разобрать оставшуюся часть надписи. Indiarum Rex.

- Запасы армады, - мягко сказал Вэлин. - Открывай второй.

Эмми опрокинула крышку. У неё перехватило дыхание, когда свет лампы захватил отблески золота и драгоценных камней. Все увидели рубины, изумруды и жемчуг.

- Драгоценности,- прошептала она.- Я не знала, что он спрятал ещё и драгоценности.

- Значит, у Генри Бофора были собственные сокровища, не только испанские, - сказал Вэлин. Он прищурил глаза. - Это соверены [48]. На них профиль Елизаветы I.

- А на обратной стороне - роза Тюдоров,- сказала Эмми.

Вэлин поближе наклонился к сверкающим сокровищам и запустил в них руку. Каскад золота, серебра и драгоценных камней полился сквозь его пальцы, когда он захватил горсть ценных безделушек и поднял над шкатулкой.

- Мои поздравления, мисс де Винтер. Вы нашли спрятанное сокровище старого Бофора, когда все считали его не больше чем легендой или потерявшимся навеки. - Вэлин подбросил монетку в воздух и поймал её, не переставая держать пистолет направленным на Бетси. - Расскажи мне. Как ты узнала историю об испанском золоте? Едва ли её можно услышать в трущобах Лондона.

Он задал вопрос, намериваясь оскорбить, подлый хищник. Эмми вздернула подбородок и с презрением взглянула на него.

- Я украла одного из твоих Гольбейнов и нашла загадку. Бофор оставил подсказки.

- Что ты сделала?

Эмми самодовольно улыбнулась и положила руки на бедра, показывая тем самым превосходство, которое едва ли ощущала.

- Я выкрала одну из твоих драгоценных картин из-под твоего носа, высокомерный-и-всемогущий милорд. Но не такой умный, как думал, не так ли?

- Только у меня есть оружие.

- Ты не выстрелишь ни в Бетси, ни в меня, ни в кого-либо еще.

- Ты права, - сказал Вэлин. Дуло пистолета опустилось, и Вэлин прямиком направился к ней.- Но маленькая леди-лгунья, воровка должна отвечать за свои преступления. Хочешь знать, что тебя ждёт, моя дорогая?

Эмми шагнула назад и подняла руку, в которой всё ещё сжимала молоток.

- Держись от меня подальше.

- Ты водила меня за нос, и теперь пришло время отвечать за свои действия.

Эмми подняла юбки и повернулась, собираясь бежать, но Вэлин захватил их в кулак. Эмми наступила на сломанную острогу и поскользнулась. Её юбка порвалась, и Вэлин рассмеялся. Он нагнулся, схватил Эмми за запястье, но прежде чем он смог привлечь её к себе, Ворюга пулей вылетел из тени и ударил его по голени.

- Кровожадный мясник! Оставьте миссис.

Эмми выдернула запястье прежде, чем заметила, как Бетси бросилась на Вэлина с лопастью от мельничного колеса. Вэлин пришел в себя, сумел уклониться от лопасти и схватил Ворюгу за воротник. Подняв ребенка, он позволил ему сучить ногами в воздухе и выругался.

Вэлин оглянулся на Эмми, она как раз поднималась на ноги, и снова направил пистолет на Бетси.

- Отзови их.

Она бы не выжила в трущобах, если бы не знала, способен мужчина застрелить женщину или ребенка или нет.

Осторожно отойдя от Вэлина, она покачала головой.

- Ты не причинишь вреда Ворюге и не выстрелишь из этого пистолета.

- Но я выстрелю, мисс де Винтер. Это я вам обещаю.

Актон Норт стоял на лестнице, держа в руках револьвер. Он был направлен в сердце Эмми.

Глава 14

Меган ткнулась носом в отверстие на полу и, услышав внизу голоса людей, навострила уши. Одна из женщин кричала на Актона. Колли вздрогнула и отползла подальше от дыры. Обойдя ее, она улеглась под ступенями винтовой лестницы в ожидании своего хозяина.

Шум, доносившийся из нижней комнаты, усиливался. Бетси открыто высказала Актону всё, что думает о его характере и поведении. Недотёпа держался за свою раненую голову и стонал, в то время как Эмми резко выражала свое мнение о людях, которые сталкивают себе подобных с крутых лестничных пролётов, и братьев, которые им в этом помогают.

Пока словесная баталия набирала обороты, Вэлин хранил молчание. Часть его желала, чтобы он никогда не заходил в комнату Эмми, но он хотел объяснить, почему оставил девушку в Хартвелл Кип. По правде говоря, было ясно, что он всё ещё желал её.

К моменту, когда Вэлин добрался до её апартаментов, решение уже созрело в его голове - он хочет жениться на этой девушке, независимо от последствий. Безумное решение, если принять во внимание, насколько плохо он её знает, но что ещё он мог сделать, если жизнь без неё теряла смысл?

Когда маркиз обнаружил, что Эмми снова нет в комнате, он естественно, обезумев от ревности, отправился на её поиски. Каким бы нелогичным это не казалось, он снова совершил ту же ошибку - подумал, что она ушла в комнату какого-нибудь джентльмена. Может, если бы он мог просто поверить, что небезразличен ей, то не помчался бы через весь дом, заглядывая за шторы, всматриваясь в альковы и подслушивая под дверьми. Он стоял, прижавшись ухом к двери гостевой комнаты одного из джентльменов, когда услышал отдаленный грохот.

Сбегая по ступенькам, ведущим в Башню Искусств, Вэлин заметил кучера Эмми, притаившегося под винтовой лестницей. Только тогда маркиз понял, что Эмми и её маленькая банда замыслили какое-то мошенничество, скорее всего кражу. Во всяком случае, безоружным он к ним соваться не собирался - не на того напали.

Пока Вэлин ходил за пистолетом, у него было время осмыслить всё, что он обнаружил. Эмми, или как там её зовут на самом деле, лгала ему даже после того, как он раскрыл её обман. С тех пор - даже в Хартвелл Кип - она оплетала его мягкой пушистой паутиной, отвлекая внимание. Её задачей было держать его мысли в постоянной занятости, пока она не получит то, что ищет в яме под Башней Искусств.

Она всегда планировала пойти на такую жертву? Стал ли он первым только благодаря случайности?

На этой мысли холодный гнев Вэлина растаял в огне боли. Всё, что он думал об Эмми, о её любви к нему, было основано на лжи. Он чуть было не закричал от мучения, ярости и унижения. Когда он столкнулся с ней тут, в темноте, Эмми накинулась на него с пугающей неустрашимостью, с ненавистью. Вэлин сглотнул и открыл глаза. Он не мог поверить, что они были близки. Почему все кричат?

Бетси шипела на Актона, стоящего посередине лестницы.

- Слушай, ты, чёртово вонючее ничтожество. Или ты почтительно разговариваешь с Эмми, или познакомишься с остриём моего ножа.

- Только двинься, и я пущу его в ход, - ответил Актон, размахивая пистолетом.

- Бетси, придержи свой язык, девочка, - пробормотал Недотёпа, пока Эмми помогала ему подняться.

Вэлин хотел было потребовать тишины, когда малыш, которого все называли Воришка, взлетел по лестнице и пнул Актона в голень. Тот взвизгнул и с силой ударил мальчика револьвером. Эмми метнулась к ребенку и оттянула его от греха подальше. Бетси громко вскрикнула, схватила глиняный кувшин и швырнула его в Актона. Когда тот разбился о стену рядом с целью, все снова начали галдеть.

Резко вдохнув, Вэлин набрал полные легкие воздуха и выкрикнул:

- Тихо!

И взмахнул пистолетом. - Эй, воры, там, за лестницей.

Эмми, держа Воришку за руку, подошла к Недотёпе и Бетси. Все четверо с вызовом уставились на него. Он в ответ сердито посмотрел на кучера, потом на служанку, даже на Воришку взглянул, но только не на Эмми.

Актон спустился к Вэлину. - Отлично. Я зову констебля, и он упечёт их в тюрьму, а мы…

- Чёртов судебный пристав, - произнёс Воришка. - Миссис, он из всех нас сделает заключённых.

Разгорелась очередная громкая ссора, пока Вэлин решал что делать. Он не подумал наперед, заставая Эмми врасплох в разгар её предательства. Актон хотел вызвать властей, разоблачить её перед всем миром, отправить в тюрьму. Взбешённый обманутый безумец, сидящий в нём, тоже жаждал этого. Но если она попадёт в тюрьму, он не сможет увидеть, как она будет расплачиваться за то, что превратила его в виляющего хвостом щенка, не сможет заставить её умолять о прощении. Боже, он хотел, чтобы она чувствовала себя такой же глупой и пристыженной, каким он был в эту минуту.

- Замолчите, все! - Актон повернулся к Вэлину. - Присмотри за ними, пока я пошлю слугу в деревню. - Он начал подниматься по лестнице и насмешливо кинул через плечо: - Будет приятно увидеть всю компанию в Ньюгейте.

Эмми и её маленькая банда притихли.

Вэлин моргнул и переспросил:

- Ньюгейт?

Актон был уже почти наверху, когда Вэлин протестующе вскрикнул:

- Нет!

Спустившись на несколько ступенек, Актон спросил:

- Прошу прощения?

- Мы не будем посылать за констеблем.

- Ты с ума сошёл? - Актон быстро взглянул на Эмми.- Эта женщина пыталась ограбить тебя. Она самозванка, воришка, и, без сомнения, шлюха.

Вэлин медленно повернулся к брату и произнёс:

- Ещё раз назовёте её тем словом, сэр, и я отколочу вас так, как уже давно пора было.

- Ты всё ещё ослеплён, - сказал Актон. - Господи, Вэлин, после всего того, что она сделала, она это заслужила. Не позволяй ей снова делать из тебя дурака.

- Я не намерен играть в дурачка, Актон. Я просто хочу личного правосудия - не хочу огласки, а власти мне этого не обеспечат. Кроме того, как, по-твоему мнению, мы всем объявим, что разоблачили этот маленький маскарад? У тёти Оттолайн от скандала случиться воспаление мозга и она никогда не оправится. Да и остальные члены семьи нас никогда не простят.

- Но она пыталась украсть у нас целое состояние.

Вэлин старался сохранять спокойствие, но его боль и ярость угрожали в одну минуту прорваться. Присутствие Эмми только ухудшало ситуацию. Она стояла в тусклом свете, одетая в поношенное чёрное платье, которое лишь подчёркивало её привлекательность, что в свою очередь злило его ещё больше. Он метнул на неё взгляд и увидел, как она с презрением наблюдает за ним. Как она смеет так хмуро на него взирать, будто он - предатель? Он - оскорблённая сторона. Она, вообще, когда-нибудь вела себя с ним искренне, или всё было обманом? Конечно, всё это уловки. Её чёртова воровская наклонность для неё важнее, чем он.

- Вэлин, - позвал его Актон. - Что будешь делать?

- Проклятие! - Вэлин походил взад-вперед и остановился недалеко от лестницы. - Сейчас мы запрём их в их комнатах. Я подумаю, как избежать скандала, - ради тётушки.

- Почему бы тебе на ней не жениться? - усмехнулся Актон. - Тогда бы она не смогла тебя ограбить.

Вэлин скользнул по нему взглядом.

- Не валяй дурака. Я собираюсь проследить за тем, чтобы она никогда больше никого не обокрала, но сначала мисс де Винтер разорвёт нашу помолвку.

- Она сбежит.

- У неё не будет шанса.

- Но после расторжения помолвки ей уже можно будет исчезнуть. Мы отправим её в Лондон, в руки властей. Никто не установит связь между грабительницей и твоей невестой, если мы не проговоримся.

Вэлин в раздражении всплеснул руками.

- У тебя изощрённый ум, Актон, поздравляю. Теперь не мог бы ты прекратить спорить со мной и помочь?

- С большим удовольствием.

Когда решение было принято, Вэлин, наконец, ощутил спокойствие. Возможно, он был в шоковом оцепенении от предательства Эмми.

- Благодарю тебя, Актон. Проводи, пожалуйста, мисс де Винтер в её покои, - Вэлин вынул из кармана жилета ключ и передал его брату. - Запри её.

Актон жестом указал Эмми идти впереди него. Когда она прошла мимо Вэлина, он ощутил лёгкое дуновение ветра, созданное движением её юбок, и уловил аромат жимолости. Скрыв своё лицо под маской безразличия, он, наконец, посмотрел на девушку. Она прошла мимо, не глядя на него, и последнее, что он увидел, - тёмные юбки, плывущие вверх по лестнице и исчезающие из вида.


Позже следующим утром, Вэлин отпер замок на двери Эмми и размашисто прошагал в гостиную. Девушка была одета и стояла у окна. Она наблюдала за его приближением, в то же самое время из ванной комнаты появилась Бетси.

- Ооо, - сказала Бетси, - это его высоко-величество.

Эмми послала подруге горькую улыбку.

- Не пугай его, Бетси. Он злится, как медведь в лихорадке, но он не укусит.

- Если вы закончили свою болтовню, я вам кое-что скажу.

- Подобрал для меня тюрьму, да? - презрительно усмехнулась Эмми.

- Леди Фитчетт вызвали в Лондон. Она уехала рано утром.

- Ба, избавились от неё, точно! - воскликнула Бетси.

Вэлин бросил на неё безразличный взгляд.

- Вы должны быть мне благодарны, что я, соблюдая приличия, позволил вам остаться со своей госпожой, - он повернулся к Эмми. - Пакуйте свои вещи. Будьте готовы через час.

Он получил громадное удовольствие, покинув комнату без дальнейших объяснений. Эмми начнёт волноваться и беспокоиться, полагая, что он решил отослать их в деревню и передать в руки констеблю, как советовал Актон. Но его удовольствие длилось недолго, так как основывалось на подлой мелочности, как раз на том, что он ненавидел.

С испорченным настроением Вэлин спускался по парадным ступенькам и обнаружил, что кучер Эмми, сама девушка и её маленькая компания воришек ожидают его, заняв свои обычные места. Актон уже восседал на лошади, его револьвер был скромно засунут за пояс. Недотёпа ссутулился на козлах, посматривая на оружие, но не делал подозрительных движений.

Эмми высунула голову из кареты.

- Куда мы едем?

Вскакивая на лошадь, Вэлин проигнорировал девушку и остановился перед Недотёпой.

- Следуй за мной и не делай глупостей. Мой брат будет рядом с тобой всю дорогу.

Они почти подъехали к месту назначения, когда Эмми снова высунулась из кареты и закричала на него:

- Ты подлый и грязный проныра, ты не можешь бросить нас здесь!

Сворачивая к стоящему впереди зданию Хартвелл Кип, Вэлин выдавил горькую улыбку. У него не отняло много времени проследить, как Недотёпа перенесёт багаж Эмми в её новую комнату. Когда Вэлин вернулся к карете, он приказал воришке занять свой пост, затем рывком распахнул дверцу кареты и просунул голову внутрь.

- Эмми, вылезай.

Когда она посмотрела на него таким взглядом, который он наблюдал у офицеров русской кавалерии, атакующих его войска в Крыму, Вэлин помедлил.

- Если мне придется тебя нести, мои плечи справятся.

Пристальным взглядом Эмми оценила его решительность.

- Выходи, Бетси. Воришка, спрыгивай осторожнее.

- Они не идут, - сказал Вэлин.

Последовал хор возражений. Он поднял бровь и распахнул свое пальто, чтобы продемонстрировать пистолет. Жалобы стихли до непрерывного, гневного ворчания.

Эмми поставила ногу на ступеньку кареты и хмуро посмотрела на него.

- Куда ты их отправишь?

- Куда-нибудь, где они не смогут причинить мне вреда или помочь тебе.

Вэлин предложил свою руку. Эмми с силой отшвырнула её и спрыгнула на землю.

- Предупреждаю, - сказала девушка, подхватив свои юбки и поднимаясь по лестнице. - Причинишь им вред - поплатишься головой, обещаю.

- Забавно, как быстро ты теряешь свой безупречный акцент и изящные выражения, когда напугана.

Эмми развернулась и уставилась на него с высоты трех ступенек.

- Я не боюсь, я в ярости оттого, что позволила такому лицемерному, ничтожному, гнусному негодяю, как ты…

- Что позволила?

- Не твоё дело! Я проклинаю тот ветер, которым тебя принесло ко мне, проклинаю. И если ты жаждешь изящных выражений, то, как тебе это: «Вы нас учите гнусности, - я её исполню. Уж поверьте, что я превзойду своих учителей!» [49]

- Я здесь не единственный злодей.

Фыркнув, Эмми отвернулась и прошагала внутрь башни. Когда он проводил её в новые покои, она остановилась на пороге. Вэлин увидел, как глаза девушки широко распахнулись и краска начала сходить со щёк. Затем она прошла через комнату, миновала огромную кровать, остановилась возле окна и посмотрела вдаль. Вэлин ожидал от неё каких-нибудь возражений, но она хранила молчание, пока он было уже не закрыл дверь и не запер её.

- Ты на самом деле чёртов ублюдок, знаешь ли, - она не повернулась, и он тихо закрыл дверь, повернул ключ в скважине. Невидящим взглядом мужчина смотрел на толстые деревянные дверные панели, её слова эхом отдавались у него голове. Он ненавидел Эмми больше, чем Кэролайн, единственную женщину, способную вызвать у него такие же сильные эмоции. Он собирался найти способ уберечь ничего не подозревающих джентльменов от её злостных деяний.

Актон ждал его у кареты.

- Вэлин, это абсурд.

- Что?

- Позволить этим преступникам оставаться на свободе.

- В последний раз повторяю, Актон, я не буду подавать на них в суд. Тётушку Оттолайн удар хватит, если станет известно, что она пригласила в гости профессиональную воровку, и даже принимала её как мою будущую жену. Мы оставим их в деревне. Там нас встретит мистер Лесли и еще несколько мужчин, которые сопроводят наших гостей до ближайшего порта.

- Я не могу поверить, что ты собираешься оплатить их проезд до Франции, - произнёс Актон, сверкнув глазами.

- Я предоставлю им некоторое время на возвращение, так как оплачиваю только билет в один конец. Актон, прошу, не будем спорить.

- Хорошо, но ты слишком мягок.

В деревне все прошло без сучка и задоринки, и спустя два часа Вэлин вернулся в Хартвелл Кип. Актон отправился домой, чтобы составить компанию тётушке Оттолайн. Когда Вэлин поднимался по лестнице к новой тюремной камере Эмми, он размышлял над мягкостью и покладистостью Актона. Его брат был весьма оскорблён тем, как обманули Вэлина, и испытывал боль и досаду. Действительно, Актон вёл себя очень необычно. Возможно, для того, чтобы, наконец, выявить его лучшие качества, не доставало какого-нибудь мощного потрясения. Вэлин был ему за это благодарен, он никогда не чувствовал себя таким растерянным и одиноким.

С этими мрачными мыслями, с настроением чернее винтовой лестницы, по которой он поднимался, Вэлин достиг комнаты Эмми, отпер замок и легким толчком распахнул дверь. Неожиданно его взору открылась безмолвная картина. Эмми стояла в ворохе ткани, на полу волнами цвета индиго лежали ярды её шёлковой юбки. Лиф платья и корсет покоились на кровати.

Она не видела и не слышала его, иначе бы не продолжила снимать свою тонкую сорочку. Вэлин остановился в дверном проёме, приоткрыв рот от изумления, когда Эмми стягивала сорочку через голову. Было пыткой наблюдать бледные изгибы её бедер и грудей. Его тело отозвалось на неё. Он словно проглотил волшебное зелье, которое высушило все его неприятные мысли, даже гнев, и оставило одно желание.

Должно быть, он вздохнул, так как Эмми внезапно подняла на него глаза и вскрикнула. Она наклонилась вперед, подхватила свои юбки и прикрылась ими.

- Будь проклята твоя душа, Вэлин Норт! Убирайся отсюда!

- Не кричи на меня. Как я мог знать, что ты будешь…

- Цивилизованные люди стучат и спрашивают разрешения, чёртов дурак.

Ноги Вэлина, казалось, двигались сами по себе, он понял, что приближается к Эмми, когда она сделала шаг назад.

- Я забыл, - произнёс он. Казалось, Вэлин не мог оторвать взгляда от её оголённых плеч или отогнать воспоминания о её обнажённом теле.

Эмми отпихнула отрез полуночного синего шёлка со своего пути, пока отодвигалась подальше от мужчины.

- Какой джентльмен забудет наипростейшие правила этикета?

- Какая леди раздевается посреди дня? - только сотая часть его разума услышала её ответ. Остальное горело в огне.

- Леди, которая устала ждать свой завтрак и хочет принять ванну после пыльного путешествия, вот какая. - Эмми врезалась в комод, стоящий позади неё, и стала продвигаться вдоль него. - Стой, где стоишь, Вэлин Норт.

Вэлин неторопливо остановился перед девушкой и прошептал:

- Знаешь, ты самая прекрасная женщина из всех встреченных мною?

Это остановило её. Она взмахнула ресницами и переспросила:

- Я? Но ты видел множество женщин. Я не такая хорошенькая, как мисс Кингсли. Я знаю это.

- Совершенство мисс Кингсли раздражает. Она как птифур [50] - каждая маленькая завитушка глазури застыла на своём месте. Она ранит мои глаза своей безупречностью. - Вэлин остановился на расстоянии вытянутой руки. - Ты реальная, Эмми. Я люблю твой нос, твои пальчики на руках и ногах, особенно мизинец, немного развёрнутый в сторону. Я люблю, когда твои ушки розовеют от моих поцелуев. Я люблю небольшой шрам на твоём левом запястье.

Эмми крепко вцепилась в свои юбки.

- Я получила его ещё в детстве, когда пыталась украсть шнурок в магазине. Владелец гнался за мной с ножницами в руках.

Вэлин медленно поднял руку и прикоснулся к локону на её плече.

- Я люблю, когда твои волосы пытаются выбиться из тех изысканных причёсок, которые ты придумываешь. - Он наклонился и поцеловал завиток, затем повернулся и увидел, что она пристально на него смотрит, а её лицо всего в нескольких сантиметрах от его лица. - Я люблю всё в твоей внешности, Эмми.

Святый Боже, она всё ещё ему нравится. Он даже любит её - лживую и жестокосердную. Вэлин закрыл глаза, желая справиться с чувствами, которые, как он знал, не мог контролировать, затем снова посмотрел на Эмми и растворился в её взгляде.

- О, Эмми, мне так жаль.

- Мне тоже.

Вэлин целовал её, его губы слились с её губами, словно составляя одно целое. Он пылал в огне, когда обхватил руками её тело, юбки и всё остальное, болезненная волна возбуждения обрушилась на него. Он был в отчаянии. Вэлин поднял девушку на руки и практически побежал к кровати. Лихорадочная борьба с одеждой - и через минуту он погрузился в девушку. Вэлин чувствовал, как Эмми вонзает ногти в его ягодицы, когда он задвигался, слышал её вздохи и позволил пламени охватить его.

Глава 15

Эмми услышала, как Вэлин выкрикнул её имя, но, заблудившись в собственном царстве грешного удовольствия и с трудом дыша, была не в силах ответить. Когда же он упал рядом с ней в клубке из юбок цвета индиго и своих собственных одежд, она, развалившись на громадной кровати, постаралась восстановить дыхание. Её глаза распахнулись от удивления, когда Вэлин перекатившись на бок, уставился на неё со смущённым выражением на лице.

- Я всё ещё не имею понятия, кто ты.

- Кажется, это уже не имеет большого значения.

- Да, кажется, - с усмешкой ответил он.

Эмми улыбнулась в ответ, но прежде чем успела сказать что-либо ещё, кто-то забарабанил в двери. Они вздрогнули.

Вэлин, выбравшись из постели, побежал к двери. - Я её не запер!

Пока он разговаривал с кем-то на площадке и закрывал двери, Эмми успела натянуть сорочку.

Затем повернулась к нему спиной, чтобы Вэлин помог застегнуть ей корсаж. - Кто это был?

- Человек, за которым я посылал. Он служил под моим началом на войне, и я знаю, что могу доверить ему наблюдение за тобой.

Девушка быстро развернулась, прижимая к своему телу широкие юбки, и сердито посмотрела на него.

- Ты хочешь сказать, что приставил ко мне надзирателя?

- Нет, просто кое-кого, кто бы следил, чтобы ты не попала в неприятности.

- Чертова дерьмовая морда, ты запер меня в этой солонке с крышкой!

- В чём?

- В тюремной камере, ты дьявольское отродье. Ты же сказал, что сожалеешь.

Вэлин сморщил лоб. - Я подразумевал, что мне жаль, что ты была воровкой и лгала мне, и что ты…

- Замолчи! - Пока Эмми рассматривала Вэлина, словно он был куском тухлого мяса, с её лица постепенно сходили все краски. Она находилась на краю катастрофы, осознавая, что была введена в заблуждение насчет их примирения. - Ты сказал, что сожалеешь, только для того, чтобы затащить меня в постель.

Вэлин расправил плечи, - Я никогда бы этого не сделал.

- Ей-богу, ты только что это сделал.

- Ты сказала, что тоже сожалеешь.

Эмми застегнула последнюю пуговицу на юбке и, схватив ботинок Вэлина, кинула в него. Вэлин, пытаясь надеть другой ботинок на ногу, запрыгал к двери. Ботинок, запущенный Эмми ударился об дверь и соскользнул на пол.

- Я имела в виду, что сожалею, что ты тоже обманул меня, - сказала Эмми, чей характер был горячее парового котла. - Сожалею, что ты такой трус и бежишь только от мысли быть связанным с такой как я. Я сожалею, да. Жаль, что, занимаясь со мной любовью, ты всё это время планировал держать меня взаперти как закоренелую преступницу. Чума и смерть на тебя, Вэлин Норт.

Схватив с ближайшего столика свечу, девушка швырнула ею в него. Вэлин успел пригнуться, и снаряд ударился о стену рядом с дверью. Разочарованная, Эмми, тяжело дыша, пристальным взглядом окинула комнату в поисках оружия. Подлетев к одному из своих чемоданов, она нашла пару, сделанных из мягкой лайки, ботинок для прогулок и одним из них кинула в него. Он ударил его по плечу.

- Я покажу тебе, как проделывать со мной такие фокусы.

Она бросилась к Вэлину, но он, схватив свой второй ботинок, рванул через дверь. Прежде чем она достигла её, он успел её захлопнуть. Заколотив по двери, Эмми прокричала ему.

- Проклятый подлый трус, вернись и посмотри мне в глаза.

Из-за двери раздался голос Вэлина. - Успокойся, Эмми.

- Я не швабра, которую ты можешь…

- Не, кто?

- Не проститутка, ты, тупица. - Эмми стукнула по двери. - Покажись, ты проклятый лживый, хитрый, коварный, подлый… - У Эмми перехватило дыхание.

- Сожалею, Эмми. Я вернусь, когда ты немного успокоишься.

- С меня достаточно твоих извинений. Сейчас же вернись, чтобы я смогла поколотить тебя, - резко сказала Эмми.

Она приложила ухо к двери, но этим только заглушила все звуки. Отступив, Эмми ударила по ней ногой и взвизгнула, когда боль пронзила её необутые пальцы. Опустившись на пол, она обхватила ногу рукой и прокляла тот день, когда родился Вэлин. Сердито посмотрев на оставшийся в руке ботинок из лайки, девушка отбросила его в сторону. Подтянув колени к груди, она обхватила их руками и когда из глаз полились слезы - опустила на них голову. Она слышала, как хлопнула дверь, раздалось лошадиное ржание, и затем звуки отъезда Вэлина.

Эмми погрузилась в страдания. Она снова позволила желаниям одержать верх над рассудком. Почему она была такой глупой - предположила, что Вэлин раскаялся в том, что оттолкнул её? Потому что хотела, чтобы он влюбился в неё, как она в него, желала этого так сильно, что и вообразила чувства, которых вовсе не было.

Если бы только она не была раздетой, когда Вэлин вошёл в комнату. После его отъезда, часть времени ушла на поиски способа сбежать. Последние же полчаса она провела на самом солнцепёке: торчала в окне, ища место, куда лучше прикрепить веревку. Эмми решила быстренько помыться… какой злой рок?!… и решить, как лучше сбежать: спуститься на землю или подняться на крышу.

Она также слаба, как и её мать. Простонав, Эмми перебралась с пола на ступеньку перед кроватью. Если судьба будет играть с ней в том же духе, то в итоге она может остаться с ребёнком. А значит, придётся изображать из себя вдову и перебраться в более приличную часть Лондона. Но она не могла себе этого позволить наряду с другими расходами.

- Ребёнок! - Эмми опустилась на краешек кровати и уставилась в никуда.

Спустя несколько минут она слегка улыбнулась. Ребенок Вэлина. Но затем её рот сжался в узкую линию. Какую жизнь она сможет дать ребенку? Она должна будет бросить свой единственный способ заработка, чтобы стать респектабельной матерью. Как она будет обеспечивать себя и свою семью?

- Нет, - пробормотала она. - Ребёнка не будет.

А если такое всё же случиться, она просто украдет побольше дорогих вещиц, прежде чем дитя появится на свет.

Её руки дрожали. Эмми взглянула на них; не время терять голову. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

- Займись делом.

Встав с кровати, Эмми подошла к сундуку, в котором хранились её шляпы, туфли и украшения. Открыла его, затем оглянулась на дверь. Интересно, есть ли кто снаружи? Недолго думая, Эмми перетащила через всю комнату скамейку и подпёрла ею дверь. Вернувшись к сундуку, она вытащила несколько ящиков. Затем её рука скользнула внутрь и отодвинула заднюю панель, открывающую потайное отделение. Пальцы девушки коснулись защёлки, и ящики отодвинулись в сторону, открывая сумку с инструментами. Распахнув её, она проверила содержимое - верёвку, крюк, молоток и другие принадлежности, которыми пользовалась в поисках проклятых сокровищ.

Верёвка, возможно, не достанет до земли, но проверить было нельзя. Среди дня кто угодно мог это увидеть. Если Вэлин отберёт у неё верёвку… нет, ей нельзя совершать такую ошибку. Ей необходимо уйти от Вэлина прежде, чем она навсегда погибнет в своей собственной слабости.


После полуночи, но перед закатом луны, Эмми снова высунулась из окна. Она решила, что верёвка недостаточно длинна, чтобы она смогла спрыгнуть на землю. Ей придётся прикрепить крюк и забросить его на крышу. К счастью, стена у башни была зубчатой. Всё, что ей следует сделать, это достаточно сильно бросить крюк, чтобы он достиг амбразуры. Как только он зацепится, она сможет взобраться наверх, а затем осторожно прокрасться вниз мимо спящего охранника.

Для Эмми явилось неожиданностью, что её тюремщик, по имени Ярлет, спал очень крепко. Он не был пьян, но храпел так громко, задремав на соломенном тюфяке прямо под её дверью, что даже распугал воронов, свивших на крыше гнездо. Тем не менее, она не хотела подвергать сомнению этот подарок судьбы.

Нижняя юбка девушки была набита всем необходимым для побега, включая деньги, которые она всегда держала в одном из карманов. Она бы сняла гибкий обруч, но без него её юбка будет слишком длинной. Поэтому она просто подвяжет его и вернёт на место, когда доберется до Грин Райзинга - городка с ближайшей железнодорожной станцией.

Периодически она оглядывала окружающую местность, на случай если Вэлин решит нанести ещё один неожиданный визит. Наконец выбрав подходящее для броска место, Эмми вдруг нырнула внутрь. Какое счастье, что она решила напоследок окинуть взглядом окрестности и заметила мужчину, подъезжающего к башне. Ругаясь, она захлопнула деревянные ставни и заметалась по комнате, пряча свидетельства своей активной деятельности.

Она сидела на сундуке в изножье кровати, когда в замке повернулся ключ, и дверь беззвучно распахнулась. Эмми была ошеломлена, увидев Актона Норта, который юркнул в комнату и осторожно закрыл дверь. Девушка встала, сложила руки, всем своим видом выражая холодность.

- Что вы здесь делаете? - шёпотом спросила она.

Актон также тихо ответил. - Я беспокоился, поэтому пришёл повидать вас.

- Я, конечно, воровка, но не дура. Вы беспокоились не обо мне.

- Естественно, нет. - Актон подошел к ней, держа в одной руке перчатки для верховой езды, а в другой кнут. - Я волнуюсь насчёт Вэлина. Таким расстроенным я его никогда ещё не видел, а тётя Оттолайн слегла. Она никогда не ложилась в постель, несмотря на свои нескончаемые жалобы. После этого фиаско она действительно заболела.

- Я сожалею, но Вэлин…

Голос Актона зазвучал громче. - Я не хочу спорить! - прикусив губу, он уставился на закрытую дверь. Когда снова раздался храп Ярлета, он продолжил. - В любом случае, я забочусь о Вэлине.

Эмми, наблюдая за растерянным поведением Актона, всё больше уверялась в этом. Его руки сжимали перчатки, а в его глазах виднелась боль и печаль.

- Я не хотела, чтобы всё так повернулось, - сказала она.

- Я осознал это только сейчас. Я беспокоился только о своих интересах, но теперь понимаю, как ужасно себя чувствует Вэлин. Он не ест и не знает покоя. Для него это мука. Поэтому, думаю, что вам лучше уехать. Тотчас же.

Одарив Актона оценивающим взглядом, Эмми выждала некоторое время, прежде чем ответить. - Вы позволяете мне уйти?

- Да. Я привёл запасную лошадь. Она в лесу. И, чтобы быть уверенным, что вы исчезните, я принёс шкатулку с драгоценностями. Сокровище здесь не всё, но их достаточно, чтобы вам припеваючи прожить до конца своих дней.

- О, конечно. Это поддержит меня, пока Вэлин не натравит на мой след полицию.

Актон покачал головой. - Не волнуйтесь. Сокровища его мало заботят, и он не будет гоняться за ним или за вами. За этим последовала бы огласка, чего тётя Оттолайн боится больше всего. Он скорее забудет вас и сокровища, чем рискнёт её здоровьем.

Эмми колебалась. В её жизни было полно таких шансов. Она привыкла идти на компромисс со своей честью, честностью, характером в попытке выжить. Сокровище обеспечит будущее Франта, Фиби и Черенка. Отбирать у Вэлина сокровище ей не нравилось, но и добродетельных колебаний позволить себе не могла. Угрызения совести были для тех, кто может накормить своих детей и держать их подальше от Лондонских трущоб.

В любом случае, Вэлин уже довольно очевидно. проявил своё презрение к ней. Он желал её и одновременно ненавидел, и она больше не сможет находиться рядом с ним, зная, как он к ней относится.

- Прекрасно. Подождите, пока я соберусь.

Со вздохом облегчения Актон подчинился. Эмми собрала саквояж, благословляя удачу, что не успела снять кринолин, прежде чем появился Актон. Она натянула плащ и капор и присоединилась к нему. Актон открыл дверь. Жестом пригласив следовать за ним, он провёл её мимо Ярлета, вывел из крепости и сопроводил до леса. Там её ждала кобыла, на которой она приехала в Эджинкорт Холл. Шкатулка Бофора была завёрнута в парусину и уложена в седельную сумку.

Актон держал поводья, пока Эмми садилась на лошадь, а затем вручил ей конверт.

- Здесь билет. Он на утренний поезд до Лондона. Уверен, вы справитесь сами, как только окажетесь там.

- Спасибо. - Эмми положила конверт в карман своего плаща.

- Не благодарите меня, я поступаю так ради брата.

- Я знаю, каково это, - мягко сказала она, - стараться ради других людей.

- Для меня это новый опыт, но, похоже, он мне нравится. И кстати, Вэлин отправил ваших друзей через Канал во Францию. Вы найдёте их в Кале.

- Я верну их. Прощайте, Актон. Никогда не думала, что вы будете тем, кто поможет мне.

- Так же как и я, мисс де Винтер.

Пустив кобылу быстрым шагом, Эмми направила лошадь по дороге, которая выведёт её к Грин Райзинг. Смотрел ли Актон ей вслед, она не знала, потому что ни разу не оглянулась, ни на него, ни в сторону Эджинкорт Холла и Вэлина Норта.

Глава 16

Утром, после того, как он занимался любовью с Эмми в Хартвелл Кип, Вэлин сидел в небольшой комнате для завтрака и пытался есть. Всякий раз, когда он бросал взгляд на ветчину, яйца или кексы на буфете, ему становилось нехорошо, поэтому он уставился сквозь открытые французские двери на висячие сады, холмистую зелёную лужайку, декоративное озеро. Потом попытался выпить налитый для него чай. Желудок не взбунтовался, и он сделал ещё глоточек, прежде чем мысли об Эмми не вернулись подобно мошкаре, кусая его и вызывая душевные муки, которые угрожали стать его постоянными спутниками.

Он сделал ещё одну попытку отвлечься, взирая на картину над буфетом с изображением Трафальгарской битвы [51]. Странный выбор для комнаты, в которой аппетит был предметом первой необходимости. Художник изобразил объятые пламенем корабли и фонтаны воды, вызванные взрывами. Отвернувшись от батальной сцены, Вэлин позволил своему взгляду упасть на обрамлённый рамкой рисунок дворца Нонсач [52], затем на портрет одного из Бофоров - девочки в строгом платье из дамасской [53] ткани с юбкой на фижмах [54] и во французском чепце [55] эпохи Тюдоров. Прямоугольный вырез на лифе, подрукавники, замысловато отделанные золотой нитью, и сдержанное выражение лица - всё напоминало ему о картине, которую, по словам Эмми, она украла из его лондонского дома.

Эмми… Он заставлял себя держаться от неё подальше. Она не поверила, что причиной их краткого сближения стало недоразумение. Она думала, что он умышленно, обманом заставил её заняться с ним любовью. Вчера ночью мысли о ней не давали ему уснуть, и он кое-что понял в эти медленно тянущиеся ночные часы. Он старался держаться за неё, пока не обнаружил, что она пытается обокрасть его. Потому что, даже осознав её предательство, ему невыносимо было думать о том, чтобы расстаться с ней.

Несмотря на боль, он был не в силах отпустить её и, чтобы удержать, цеплялся за любой предлог. Нечто первобытное пробудилось в нём и вынуждало не дать ей уйти - любой ценой держаться за неё. Все остальные мотивы - месть, правосудие, репутация семьи, даже здоровье бедной тётушки Оттолайн - меркли в сравнении с этой простейшей потребностью держать её и обладать ею. Прошлой ночью он, наконец, признал тщетность попыток заставить Эмми остаться с ним, попыток обладать кем-то, кто не хочет, чтобы им обладали. Он, как никто другой, должен был это понимать. Разве не восстал он несколько лет назад против такого обладания? И если бы она знала о нём правду, вероятно, отшатнулась бы. Он скорее предпочтёт никогда больше не встречаться с ней, чем видеть её милое личико, когда она обнаружит, какой тяжкий груз он вынужден нести. Может, и у неё есть свои секреты, но они, пожалуй, ничто в сравнении с его тайнами.

Выйдя из-за стола, Вэлин подошёл к открытым дверям, постоял, обдуваемый ветерком, и окинул взором пейзаж. Солнце мягко припекало сквозь лёгкий туман и серебрило росу на тёмно-красных лепестках розы. Как мир мог быть настолько прекрасным, когда у него такое скверное настроение?

Он должен позволить Эмми уйти. Она, наверняка, заберет с собой лучшую частичку его души и всё сердце целиком. Он не думал, что ему хватит сил пережить это.

Да и как ему вынести уход человека, который наполнил его жизнь? Вэлин печально покачал головой. Эмми была очаровательна, даже метая в него словесные копья, как, например, вчера.

Я имела в виду, что сожалею, что ты тоже обманул меня. Сожалею, что ты такой трус и бежишь только от мысли быть связанным с такой как я.

Когда слова пронеслись в его голове, Вэлин ухватился за оконную раму и сжимал её до тех пор, пока не побелели суставы пальцев.

- Чёртов нескончаемый ад.

Она всё время твердила ему, а он не слушал. Она хотела сказать ему, как сожалеет, что обманула его. Хотела помириться. Так как он ей нравился. Но он не слушал, он предпочёл оставить её там, а не прояснить их разногласия.

- Осёл.

Вэлин прислонил голову к окну, клеймя себя за глупость. Пожалуй, его нрав и тупость разрушили привязанность Эмми к нему.

Позади него кто-то вошёл в комнату. Вэлин глянул через плечо и увидел зевающего и потягивающегося Актона.

- Ей-богу, мне следовало остаться в постели.

Не изменившись в лице, Вэлин вернулся к изучению пейзажа.

- Тебя не было дома после двух. Удивительно, что ты поднялся до ленча.

- Уже так поздно? - Актон налил себе чай и сел, как только лакей поставил перед ним тарелку с едой. Он отпустил лакея.

- Сейчас почти одиннадцать, - начал заводиться Вэлин. - Ты снова взялся за старое.

- Не так рьяно, как обычно. У меня лишь лёгкое похмелье. Я ездил к старику Паффи Тимсону на карточный вечерок.

- Говорил тебе не…

Актон предостерегающе поднял руку.

- Не горячись, старина. Я выиграл, и, сытый по горло твоими жалобами, на сей раз сделал ставку, которая была мне по карману, - подняв вверх вилку, он улыбнулся. - Я решил, что единственный способ избежать твоего нагоняя - умерить свои развлечения.

- Хорошо.

- Кроме того, фиаско с мисс де Винтер заставило поволноваться о тебе, - Актон взглянул на нетронутую тарелку Вэлина. - Неважно выглядишь.

В дверях возник Кортленд.

- Согласен. Выглядишь ужасно, Вэлин. Копчёной рыбки не осталось? Я до пяти часов пытался найти упоминания о старых сокровищах Бофора в семейном архиве.

- К чёрту сокровища, - произнес Актон. Он поднялся, подошёл к Вэлину и положил на руку брата свою. - Послушай, старина. Ты теряешь вес. Ты бледен и печален. Я ошибся на счёт передачи властям нашей маленькой шайки воров, но и ты был неправ. Ты должен освободить мисс де Винтер и отослать её прочь.

Кортленд наложил в тарелку копчёной рыбы.

- Согласен, дружище. Я постоянно твержу тебе - это ненормально держать её в заключении. Вреда больше тебе, чем ей.

Вэлин кивнул, погруженный в свои мысли.

- Верно.

- И она никогда ничего тебе не расскажет, - сказал Актон.

Кортленд уселся со своей рыбой.

- Точно.

Вэлин с серьёзным видом взирал на обоих.

- Ты должен это понять, - произнес Актон тихим, уверенным тоном.

Идя к Кортленду, Вэлин хлопнул брата по спине.

- Вы оба правы. Я её отпущу.

- Я пойду с тобой, - сказал Актон. - Лучше, если встретишься с ней не наедине.

Вэлин уже дошёл до двери.

- Я не согласен. Встреча наедине с ней - самое то, учитывая, что у меня на уме.


Солнце было почти в зените, когда Вэлин прибыл в Хартвелл Кип. Когда он спешился, показался Ярлет, верхом, с корзиной наперевес.

- Доброеутро, ваша светлость. Я только вернулся из деревни с завтраком для леди. Она не пошелохнулась, когда я уходил, но, пожалуй, к этому времени проснулась.

Поднимаясь по лестнице Вэлин начал хмуриться. Что, если он всё испортил с Эмми? Она была уверена, что он намеренно, обманом заставил заняться с ним любовью. Возможно, она его ненавидит. Может и не выслушает, в точности как он. Если он не сможет разрешить это недоразумение, ему придется отпустить её, чего бы это ни стоило. Того требовала честь, чёрт побери.

Когда он добрался до двери Эмми, на душе у него было скверно, как никогда. Однако, он едва не рассмеялся над собой. До того, как Эмми вошла в его жизнь, он, пожалуй, не замечал за собой приступов уныния и раздражительности. Благодаря ей он узнал, что его юмор под стать юмору демона с зубной болью.

Ярлет постучал в дверь и открыл её. Когда дверь распахнулась, Вэлин быстро вошёл, намереваясь как можно скорее покончить с этим делом. Он был почти на середине комнаты, когда понял, что та пуста. Оглядевшись, Вэлин похолодел. Багаж Эмми был раскрыт, платья и пожитки были раскиданы по комнате.

Вэлин бессмысленно уставился на платье цвета индиго, однако вырвался из оцепенения и закричал:

- Ярлет!

Тот просунул голову в комнату.

- Ваша светлость?

- Мисс де Винтер исчезла.

- Но она была тут, - произнес Ярлет, изумлённо оглядывая комнату.

- Когда? - Вэлин подошёл к окну и проверил его. - Когда ты в последний раз её видел?

- Вчера вечером, ваша светлость. Я принёс ей ужин и съел свой.

Холодея, Вэлин оставил окно и подошёл к Ярлету.

- А после?

- Ну, дайте-ка подумать, - Ярлет потёр подбородок. - От неё не исходило ни звука, после того как я забрал поднос. Я отужинал, и такая тишина стояла, что я задремал и не просыпался до самой зари. Вы не говорили - докучать ей или нет, пока она о чём-то не попросит, посему я оставил её одну.

Вэлин промолчал, и Ярлет спросил:

- Мы отправимся за ней, ваша светлость?

- Что? Ох, - рассеянный взгляд Вэлина вернулся к платью, и его сердце пронзила боль. Она ушла от него, не сказав ни слова. - Нет. В этом нет нужды. - Он закрыл глаза от образов, вызванных этим платьем цвета индиго. - Так или иначе, я собирался её освободить, да и ушла она давно.

Вэлин отпустил Ярлета и слонялся по комнате, сердясь на себя, что слишком поздно узнал правду о своих чувствах и чувствах Эмми. Он найдет её. Он должен.

Он не знал, как долго кружил по этой опустевшей комнате, но, в конце концов, услышал шаги по лестнице. Распахнув двери, вошёл Актон, за ним следом Кортленд.

- Я волновался.

- Я - нет, - произнёс Кортленд, - но он бы не остался дома, так что я тоже приехал. Послушай-ка, где она?

Вэлин снова поднял синее платье, наслаждаясь тем, как оно мягкими складками ниспадало с его руки. Он вдохнул аромат жимолости.

- Она сбежала.

Актон обвёл взглядом комнату и пожал плечами.

- Она - воровка. Нам следовало ожидать, что она попытается сбежать.

Вэлин вернулся к окну и посмотрел вниз на деревья.

- Очевидно, она - отменная воровка, раз с-бежала отсюда, - сказал он. Внезапно он нахмурился, высунулся в окно и начал осматривать крышу. - И, правда, на редкость хорошая воровка.

Его брат присоединился к нему.

- На что ты смотришь? - спросил Актон.

Вэлин вернулся внутрь и поправил пиджак.

- Как она улизнула?

- Полагаю, через дверь.

Кортленд замотал головой.

- Она была заперта.

- И нет никакой веревки, свисающей с окна до земли, или где-то ещё, - произнёс Вэлин.

- Тогда она, должно быть, забрала её с собой, - сказал Актон, разводя руками. - В самом деле, Вэлин, да какая разница? Она избавила нас от забот по своему освобождению. Забудь об этом, и поехали домой.

Кортленд схватил Вэлина за руку и начал выводить из комнаты.

- Да, поедем-ка домой. Я должен снова проверить шкатулки, чтобы получить лучшее представление об их возрасте.

- Да почему ты даже сокровище превращаешь в скукотищу? - спросил его Актон. - Мы должны постараться ободрить Вэлина, а не беспокоиться о замшелых шкатулках.

На лице Кортленда появилось упрямое выражение.

- Эти монеты и драгоценности имеют историческое значение.

Перебранка продолжалась всю дорогу до Эджинкорт Холла, но Вэлин едва её слышал. Потрясение от обнаруженного побега Эмми спадало, и он очутился внутри своего собственного ада. Мир, казалось, отдалился. Даже лошадь под ним представлялась нереальной в сравнении с душераздирающей агонией, в которой он пребывал. Он отпугнул её своей грубостью, дурным нравом, своей недогадливостью. Это было источником его боли. Это и тот факт, что не было гарантии, что он сможет найти свою очаровательную, непокорную и пленительную Эмми. Если она смогла обнаружить сокровище, которое сотни лет никто не мог найти, она целую вечность могла избегать его.

А что, если он найдёт её, а она откажется его выслушать? Эта неизвестность сводила его с ума. Когда они добрались до Эджинкорт Холла, Вэлин смутно осознал, что братья до сих пор спорят. Он поплёлся за ними вверх по ступеням. На лестничной площадке перед ним возник Кортленд, отчего Вэлину пришлось поднять на него глаза.

- Вэлин, дружище, очнись.

- Да?

- Ключ. Ты запер шкатулки в Русской комнате. Припоминаешь?

- Это нелепо, - произнёс Актон. - У Вэлина нет желания смотреть на чёртово сокровище. Разве не видишь, он расстроен? Пойдем, отыщем немного бренди и покурим.

- Вещи, связанные с Армадой имеют большое историческое значение, Актон. Я не собираюсь ждать. - Кортленд протянул руку Вэлину.

Вэлин нашёл в кармане ключ и отдал брату. Последовав за Кортлендом в комнату, он плюхнулся в ближайшее кресло и опустил голову на руки.

- Они исчезли!

Подняв голову, Вэлин увидел, что Кортленд стоит возле стола, где они оставили ящик и отделанную драгоценными камнями шкатулку. Там было пусто. Вэлин поднялся и подошёл посмотреть на место, где когда-то было сокровище.

Актон рассмеялся.

- Вот те на, она в итоге удрала с добычей! Что за женщина.

- Как она могла забрать шкатулки? - ошеломлённо спросил Вэлин.

- Не знаю, - произнёс Актон, - но это очевидно, старина, она стащила их.

Кортленд стоял с широко раскрытыми глазами.

- Поразительно.

Вэлин чувствовал, как испарялось его унылое настроение. Быстро соображая, он барабанил пальцами по столу.

- Нет, - сказал он.

- Что значит «нет»? - спросил Кортленд.

Вэлин скрестил руки на груди и зашагал взад-вперед перед столом. - В башне не было никакой верёвки, а эта комната была заперта, когда мы сюда добрались.

- Ты говоришь бессмыслицу, - сказал Кортленд.

- Ты немного не в себе, Вэлин, от всей этой истории, - произнёс Актон. - Забудь о сокровище. Ты в нём не нуждаешься. Мы не испытываем в нём необходимости, и ты, конечно, не хочешь сообщать о краже.

Вэлин, всё ещё расхаживая по комнате, услышал последнее замечание и остановился перед Актоном.

- Последнее время ты поступаешь вразрез со своим характером, дорогой брат.

- Проклятье, - сказал Актон. - Ты годами изводил меня по поводу моего поведения, и теперь, когда я стараюсь исправиться, ты недоволен.

- А ты исправился? - тихо спросил Вэлин.

Котленд направился к Вэлину.

- Теперь ты снова городишь чушь.

Вэлин, не отрываясь, смотрел в глаза Актону.

- Чушь - то, что Эмми покинула Хартвелл Кип, не оставив ни единого признака того, каким образом у неё это вышло. Чушь - то, что Эмми, рискуя быть пойманной, вернулась сюда за сокровищем, хотя могла просто исчезнуть с концами. Чушь - то, как она умудрилась исчезнуть, не оставив и следа - разве что ей помогли.

- Тогда, должно быть, Ярлет позволил ей уйти, - сказал Актон, криво улыбнувшись.

- А потом отправился за едой для того, кого, как он знал, больше там не было?

Кортленд хмурился.

- Слушайте. Странно это.

- Эмми пропала, и сокровище пропало, - сказал Актон.

- У неё не хватило бы времени, чтобы добраться сюда пешком, забрать шкатулки и лошадь, и незаметно уйти, - Вэлин ближе подошёл к Актону. - Если вдуматься, только член семьи мог не привлекая внимания взять лошадь.

Актон стукнул по столу.

- Чёрт возьми, Вэлин!

- Вчера ночью ты допоздна отсутствовал.

- Я всегда задерживаюсь допоздна.

- И ты старался не дать нам взглянуть на сокровище с тех пор, как Кортленд упомянул о нём.

- Я беспокоился о тебе.

- Ты помог Эмми сбежать, да, Актон? - Вэлин обошел стол и подступил к брату, который стал пятиться.

- Ты обезумел, - сказал Актон.

Кортленд перевел взгляд с одного брата на другого.

- Послушайте…

Вэлин шагнул к Актону. - Ты позволил ей уйти, и потому на окне не было верёвки или следов царапин на дверном замке.

- Ради всего святого, она - воровка, - произнёс Актон, отступая от Вэлина. - Она умеет выбираться из закрытых помещений.

Вэлин загнал Актона в угол возле витрины и схватил за лацканы. - И ты позволил ей уйти, потому что знал, что я обвиню в исчезновении сокровища её, а не тебя. Чёрт подери, Актон, мне следует хорошенько тебя выпороть, - он схватил Актона за рубашку и подтянул его поближе. - Говори, куда она отправилась, дорогой братец, и не лги мне или для тебя предпочтительнее будет спрыгнуть с крыши Хартвелл Кип.

Актон беззвучно открывал и закрывал рот. Вэлин улыбнулся.

- И пока у нас тут небольшая беседа, ты поведаешь мне, что сказал ей, убеждая уйти.

- Я не…

Вэлин оглянулся через плечо.

- Кортленд, у нас сохранился набор инструментов для пыток?

- В оружейной, - со страхом произнес Кортленд.

- Будь хорошим мальчиком и принеси мне несколько штучек.

Актон попытался вырваться из хватки Вэлина.

- Ты ничего мне не сделаешь.

Вэлин толкнул брата к стене, и голова Актона стукнулась о деревянную обшивку.

- Чтобы найди Эмми, дорогой братец, думаю, я мог бы даже вздёрнуть тебя на дыбе.

Глава 17

Эмми стояла в детской игровой комнате и наблюдала, как Франт обучает Фиби и Спрута игре в шахматы. Правила Франта были весьма своеобразными и менялись в зависимости от настроения, но его брата с сестрой это, казалось, не беспокоило. Эмми провела целых три дня, навещая свою семью. Дни, что рано начинались прогулками по Гайд-Парку и рано заканчивались сказками на ночь. Дни, наполненные обычными занятиями, умеренной работой и покоем.

Во время этих визитов она наслаждалась многими вещами, которые леди и не посчитает за удовольствия: штопала, вытирала пыль с мебели, полировала её, готовила обед. Обычно её дни были полны интриг, мошенничества и неприятностей с законом, но размеренность и покой таких обычных занятий были спасением. Это была жизнь, о которой она всегда мечтала - без роскоши, но полная спокойствия и любви. Эмми была абсолютно уверена, что никогда не сможет позволить себе воплотить эту мечту.

Оставив детей играть, она спустилась по лестнице вниз в гостиную, нашла свою шляпку и в холле перед зеркалом надела её на голову. На девушку смотрело бледное маленькое личико. Прошло чуть больше месяца, как она покинула Хартвелл Кип и послала за Бетси и остальными в Кале.

Её бледность отразила напряжение и отчаяние тех недель. Сначала Эмми скрывалась в трущобах, на случай, если Вэлин вдруг отправился за ней. Бежали дни, в течение которых она попеременно переживала то ужас, оттого что он найдет её, то надежду, что он придёт за ней. Тогда, бывало, она корила себя за то, что хотела предстать перед ним и упасть в его объятия. Несколько прошедших месяцев научили её тому, что она должна полагаться только на себя и не на кого более.

Августовские дни растянулись на недели, от отчаяния Эмми поставила наблюдателей шпионить за городским домом Норта. Отчёт всегда был одинаков. Особняк пустует, и никто, кажется, не ожидает приезда маркиза в Лондон. Но всё равно она продолжала держать дом под наблюдением. Только несколько дней назад девушка сумела преодолеть свои опасения и решила, что хватит ей скрываться.

Завязав ленты на шляпке, Эмми натянула перчатки и подхватила за ручку кожаный чемоданчик. Внутри, завёрнутые в бархат, лежали монеты и драгоценности Генри Бофора. Она не смогла их сбыть. Обычно она старалась сделать это как можно быстрее, но задержалась, решив сперва, что Вэлин может выследить её по ним. Позже она подумала, что предметы весьма особенные, чтобы продавать их в Англии, и решила отправить их за границу. Приняв же решение, она по-прежнему колебалась.

Бетси и Недотёпа становились всё недовольнее от её нежелания обратить находку в деньги. В итоге разразилась громкая ссора - Бетси обвинила Эмми в том, что та вообще не хочет продавать эти сокровища. Сначала страстно отрицая это, Эмми вскоре признала справедливость упреков в её сторону. Она не хочет продавать сокровища и монеты. Как бы ей не была ненавистна мысль об этом, она думала о монетах, как о своей единственной связи с Вэлином. Иногда она ненавидела один их вид, упрекая блестящее богатство в своих страданиях.

Если бы она не обнаружила подсказки к их тайнику, она никогда не искала бы встреч с Вэлином и не была бы поймана в ловушку своего собственного замысла. Она бы никогда не влюбилась в подлого, лживого паразита. И чем дольше сокровища находились у неё, тем труднее ей было размышлять об их продаже. Они не принадлежат ей, они принадлежат Вэлину. Она никогда не сможет обокрасть того, кого любит.

- Святые угодники, помогите, - сказала сама себе Эмми, покидая дом, - не время обзаводиться честностью.

Она залезла в карету и высунулась в окно.

- К банку, Недотёпа.

- Да, миссис.

Эмми откинулась на туго набитую подушку и сквозь окно смотрела на солнечные улицы. Если она не собирается избавляться от сокровища, ей нужно положить его в банк. Там безопаснее всего. А компенсацию Недотёпе и Бекки она выплатит из своего кармана.

Это было ещё одной нагрузкой на её кошелёк. Поверенный, который знал её как опекуншу детей, уведомил, что подходят сроки оплаты за школу Франта. У неё осталась пара месяцев. Вдобавок Фиби скорее нужна была приличная гувернантка, а не няня. Ворюга скоро войдёт в семью, и ему необходимо найти наставников, чтобы его образование соответствовало критериям, которые выдвигали Итон и Харроу.

Эмми почувствовала себя не в своей тарелке. С тех пор, как она вернулась домой, тоска по Вэлину только усугубляла остальные тяготы. Иногда казалось, что она не сдаётся лишь по той причине, что знает - кроме неё у Франта и остальных никого нет.

Поездка в банк прошла без происшествий, и Эмми вернулась в пансион. Она умылась, переоделась в платье миссис Эппл и как раз убирала банковские документы, когда появилась Долли и в большом волнении протанцевала через всю комнату.

- Привет, дорогуша.

- Что на тебя нашло? - спросила Эмми, садясь за стол.

Долли подскочила к столу и подмигнула ей:

- Услышала прошлой ночью кое-какие сплетни в «Чёрном павлине».

Сердце Эмми чуть не выскочило из груди.

- О маркизе?

- Не, не о нём. Что я могла бы о нём услышать? Я узнала о горничной, от которой отвернулась удача. Бедняжка сейчас находится в приюте для проворовавшихся слуг, что неподалёку отсюда. Ну, я… и пошла туда и вроде как познакомилась с ней. Её зовут Китти, и она рассказала мне, как её госпожа выкинула её за дверь только потому, что хозяин распускал руки. Их фамилия Бэгшот.

Долли локтём подтолкнула Эмми.

- Они выскочки. Произошли из семьи торговцев поношенными вещами, а теперь ударились в продажу швейных машинок, приносящих бешеный доход.

- И что?

- А то, что у миссис Бэгшот горы бриллиантов. Миссис не верит в сейфы и банки, и все её ожерелья и прочие побрякушки хранятся лишь в запертом кабинете.

Долли опустилась на колени и встряхнула Эмми за плечи.

- Как раз-таки то, что ты любишь. Старый Бэгшот со своей миссис пронырливые, гнусные существа. Они с горем пополам платят своим слугам, зато заставляют их работать до потери сознания. Они вышвырнули бедную Китти за дверь без единого пенни. У неё нет ни денег, ни рекомендаций, которые можно было бы показать тому, кто мог бы взять её на работу.

- Она же через неделю окажется на улице.

Долли кивнула: - Даже быстрее.

Эмми провела пальцем вдоль прожилки на деревянной поверхности стола. Если она справится с этим делом, то, вероятно, сможет обратно отослать Вэлину его сокровище и воспользоваться новой добычей, чтобы обеспечить детей.

Повернувшись к Долли, девушка сказала: - Только ты и я, Долли. И больше ни единой души. Мы поделим всё поровну.

- Ты хорошая подруга. Ради тебя - всё что угодно, ты единственная, кто знает, как проникать в дома и запертые помещения.

- Ты нашла Кити и продумала дело, потому и доли равные.

Пока Долли болтала о том, что она будет делать с новообретённым состоянием, у Эмми повысилось настроение. У нее появилась возможность отправить сокровище обратно Вэлину! Вина тяготила её, словно те гигантские тёмно-серые чугунные якоря на грузовых кораблях в доках. Если она вернёт драгоценные камни и монеты, то сможет, по крайней мере, утешиться мыслью, что у Вэлина больше не будет повода упрекнуть её в том, что она их у него стащила. Возможно, он будет немного лучше думать о ней. Возможно…

Если бы только Вэлин мог забыть, кем она являлась, и простить всю ложь, что она ему наплела. Но требовать такое от кого бы то ни было - это уж слишком, к тому же, он не знает о детях. Чтобы не заплакать, Эмми переключила внимание обратно на Долли и стала слушать, как та строит планы насчет их блестящего нового будущего. Девушка улыбнулась воодушевлению подруги, хотя и не разделяла его. Без Вэлина будущее для неё будет безрадостным.


Вэлин бродил по комнатам приличного, хотя и скромного пансиона на окраине Ист-Энда. Он прохаживался через крошечную гостиную в спальню и обратно, что-то бормоча про себя и время от времени поглядывая в окно на уличное движение несколькими этажами ниже. Улица была мокрой после дождя, а чистильщики занимались уборкой конского навоза. Было слышно, как цветочник зазывал народ. Проехала тележка с молоком, потом трубочист с кучей щёток.

Заставляя Актона признать свою причастность к исчезновению Эмми, Вэлин тряс его, пока у того чуть не отвалилась голова. Этого было достаточно, чтобы вытянуть из него, что Эмми сбежала в лондонский Ист-Энд. Вэлин без промедления кинулся в город и вновь нанял мистера Милдмэя. С тех пор этот агент частного сыска со своей командой вёл поиски.

После нескольких недель Вэлин начал думать, что нанял не того человека. Мир трущоб, воровских притонов, и низкопробных таверн казался неприступным. Даже информаторы детектива не слышали об Эмми.

Время, проведённое в Ист-Энде, служило своеобразным знакомством… зловещим знакомством… с миром, в котором жила Эмми. Он узнал о печально известном Холи Ленде [56] в Сент-Джайлзе - самой «прославленной» преступной трущобе Англии - о Севен Дайлс [57], острове Джейкоба [58], и о Фрайарс Маунт [59]. Последнее было открытым пространством в Бетнал-грин [60], Спиталфилдс [61] изобиловал разлагающимися животными трупами. Он бы и не поверил, что такие места существуют, если бы сам не побывал там.

Где же она? Как она жила в этом месте? Как она сохранила свои прекрасные черты характера, проведя жизнь среди людей, которые крали обувь у детей, воровали вывешенное для просушки бельё, и похищали тюки шёлка у продавщиц-модисток? И эти занятия были наименее гнусными из тех, с которыми мужчине пришлось столкнуться. Весь Лондон от Блэкфрайарза [62] до доков и за их пределами был заражён, прямо-таки изобиловал человеческими страданиям и деградацией. Однако, казалось, душа Эмми осталась нетронутой - бриллиант чистой воды среди булыжников.

Он должен найти её. Ему невыносима сама мысль, что она находится в таком месте. Это сводило его с ума.

Вэлин прошёл обратно в гостиную и поднял бумагу со стула, где он её оставил. Портрет Эмми. Он сам сделал рисунок по памяти, отпечатал его, и пачка с копиями уже прибыла. Его люди должны были взять портрет с собой и найти кого-нибудь, кто смог бы опознать его. Поскольку никто, по-видимому, не знал Эмми, он найдет её по её же лицу… любимому лицу.

Вэлин улыбнулся портрету. Ему не удалось в полной мере передать её дразнящих самонадеянных черт, но сойдёт и так. Его люди отправятся по пансионам, пабам и уличным торговцам и будут рыскать, пока не найдут кого-нибудь, кто опознает портрет и, если посчастливится, назовёт адрес.

Боже, чем дольше поиски, тем отчаяннее и тревожнее становился он. Вэлин даже не знал в точности, как всё поправить, когда найдёт её. В одном он был уверен - он должен навсегда вытянуть её из этого места. Он не хотел возвращать эту чёртову шкатулку с драгоценностями; его самым заветным желанием было заставить Эмми вернуться с ним в Эджинкорт Холл. Учитывая её теперешнее мнение о нём, она откажется.

Вэлин хмуро уставился на портрет Эмми. - Ты должна будешь вернуться. Неважно, что ты хочешь. Это не место для тебя. Ты не останешься здесь, даже если мне придётся уводить тебя силой.

Вздыхая, Вэлин вспоминал, как трудно удержать Эмми, если она не желает оставаться. И вот он носится за ней, словно чёртова гончая.

- Боже, помоги мне, - сказал он портрету Эмми, - я никогда не перестану любить тебя, даже если никогда больше не увижу.

А что, если она не в Лондоне? Она могла уехать. Актон сказал, что Эмми направлялась в Ист-Энд, но это не означало, что тут она и осталась. Девушка могла быть сейчас в другом городе, в другом облике, и охмурять другого мужчину.

Вэлин уронил портрет, невидящим взором уставившись на здание на противоположной стороне улицы. Он был так занят, пытаясь разгадать тайну Эмми, что ему никогда и не приходила мысль о другом мужчине. А почему нет? Потому что он был первым, кто прикоснулся к ней. Но это не значит, что другого мужчины не было. Что если всё это время был кто-то? Нет, этого не может быть. Он отказывался даже думать об этом.

Пока он сражался с этими мыслями, кто-то постучал. Оказалось, человек Милдмэя пришёл отчитаться в очередном неудачном поиске по территории Шадвелла [63]. Вскоре прибыл другой с теми же новостями по Севен Дайлс в Вест-Энде. Вэлин обсуждал с ними стратегию с использованием портретов, когда вошёл Рональд Милдмэй, как всегда со скорбным выражением.

- Вы тоже не нашли её, - произнёс Вэлин, закрывая дверь за агентом сыска.

- О нет, милорд, я нашёл.

Новость была столь неожиданной, что Вэлин какое-то мгновение даже не реагировал.

- Где!

- Вопрос не в том «где», а «кого».

- Милдмэй, что вы несёте?

- Мы искали не того человека, милорд.

Вэлин хмуро взглянул на агента. - Не может быть.

- Прошу прощения, но так и есть. Юная особа, которую вы знаете как Эмми, на самом деле - некая миссис Эппл.

- Ерунда, парень. Эмми никогда не была замужем.

- Может и так, милорд. Тем не менее, особа, которую вы разыскиваете, известна как миссис Эппл. Я получил отменные сведения от связного из Уайтчепела, который только сегодня утром появился из трущоб. Нам повезло, что он скрывается от полиции и нуждается в деньгах, иначе он никогда бы не рассказал мне о ней.

- Почему?

- Воровская честь, милорд. Кажется, миссис Эппл - настоящий главарь банды профессиональных воров-домушников и мошенников. Она со своими людьми проникает в дома, выносит всё драгоценное и не оставляет следов.

- Мне это известно не понаслышке.

- Миссис Эппл не обычная воровка, милорд. Она, что называется, шишка в шайке воров, одна из элиты, что охотится на богачей. А не мелкий воришка, который обчищает карманы банковских клерков.

- Где она?

- Она снимает комнату в пансионе мадам Рейчел на Нидл-Стрит у Блекфрайарз. Не самое лучшее жильё, но не трущобный тупик или канава, безусловно.

- Канава?

- Да, милорд, место ночлежки для многих горемык, к сожалению.

- Шевелитесь, Милдмэй. Доставьте меня туда… нет. Нет, если я хочу преуспеть, я должен знать больше. - Вэлин поманил детектива, и они расположились в креслах рядом с крошечным камином. - Я хочу узнать всё о миссис Эппл, Милдмэй, и вы мне поможете.

Глава 18

Следить за кем-то, оставаясь незамеченным и не теряя объект слежки, оказалось более трудной задачей, чем ожидал Вэлин. В поношенной одежде, добытой у уличного торговца, он на протяжении трёх дней прятался в переулке рядом с пансионом мадам Рейчел на Нидл-Стрит, его ноги и ступни немели от неподвижности. Когда он первый раз увидел выходящую из здания Эмми, сердце его учащённо забилось, и кровь вскипела в жилах. Не самое подходящее время для переживаний на ту пору, если он хотел поспеть за ней.

Эмми ходила повсюду - в магазины, торгующие пуговицами и кружевами, к аптекарю, в кузницу и в другие места, назначение которых было невозможно отгадать по их внешнему виду. Упомянутые выше места не могли похвастаться наличием вывесок, сообщающих, каким делом там занимаются, да и эркеры, приманивающие покупателей выставленными в них товарами, отсутствовали. Вэлин не рисковал заходить внутрь из-за страха столкнуться с Эмми. Три дня хождения за ней по пятам заставили его понять, что она ориентируется в Сент-Джайлзе, Уайтчепеле и Клеркенвелле [64] - районах, пользующихся дурной славой, - намного лучше, чем он в комнатах Эджинкорт Холла.

На четвёртый день Вэлин понял, что слежка за Эмми не дала ему того результата, на который он надеялся. О чём он и сообщил Милдмэю за обедом.

- Вы должны понять, милорд, что вечернее наблюдение может оказаться гораздо интереснее.

Вэлин размял рулет по тарелке.

- Чёрт. Почему вы мне раньше об этом не сказали?

- Я навёл справки насчёт безопасности района, в котором находится пансион мадам Рейчел. Если ваша светлость решила продолжить, такая ночная вылазка будет безопасной, пока вы вооружены.

- Разумеется, я ношу с собой пистолет.

Он вернулся на свой пост после наступления темноты, и по свету в угловом окне на третьем этаже определил, что Эмми всё ещё в своих комнатах. Около одиннадцати часов свет в окне погас, но Эмми не покинула пансион. Следующий час прошёл медленно, и Вэлин почти решил пойти домой. Он подошёл к ближайшему фонарю и взглянул на карманные часы. Была половина первого ночи.

- Ты ненормальный, - пробормотал он. - Что ты надеешься узнать, помимо того, что тебе уже известно?

Убирая часы в кармашек жилета, Вэлин только собрался уходить, когда из дома мадам Рейчел вышли две женщины. Одна была намного выше другой. Полностью одетые в чёрное, с мантильей на плечах и вуалью на лице, они выглядели как вдовы с небольшим состоянием.

Вэлин наблюдал, как они спустились по ступенькам и направились в сторону железнодорожной станции. Подняв воротник пиджака, он усмехнулся. Бедные, но респектабельные вдовы редко гуляют по Лондону после полуночи, но он знал одну леди-воровку, которая была способна на это. Кроме того, та, что пониже, двигалась характерной походкой Эмми, как маленькая шхуна по гладкому морю.

Сойдя с обочины, Вэлин поспешил за женщинами. Он проследовал за ними в поезд, который доставил их в Вест-Энд, мимо Вестминстера, вдоль Гайд-парка, в Кенсингтон. Чем дальше на запад они продвигались, тем более пустынными становились улицы, и тем сильнее росла тревога Вэлина. Они покинули поезд на краю Кенсингтона и направились к группе новых и дорогих особняков, стоящих вокруг площади. Вэлин спрятался за одной из кирпичных колонн в заборе из кованого железа и наблюдал, как вдовы обогнув дом спустились по лестнице для прислуги.

- Господи Боже, она отправилась на одно из своих ограблений.

Он вытянул шею, чтобы посмотреть, куда они пошли, но темнота внизу лестницы поглотила женщин. Он медленно спустился за ними, и вдруг обнаружил, что стоит перед закрытой дверью. Эмми и её компаньонка исчезли. Вэлин заглянул в окно, ещё более тёмное, и выругался, так как не ожидал такой неудачи.

- И что мне теперь делать?

Он плотнее завернулся в пиджак, защищаясь от вечернего холода, и вышел на улицу. Лондонская полиция патрулировала такие места регулярно. Не желая быть замеченным и допрошенным, Вэлин вошёл в сад, разбитый в центре площади, и прислонился к дереву.


Внутри резиденции Бэгшотов, Эмми стояла на коленях рядом с Долли в гардеробной, размером с её гостиную в пансионе мадам Рейчел. Согласно сведениям Долли, Бэгшоты были в опере. Не понимая итальянский и не испытывая любви к музыке, они всё равно пошли туда - чтобы общество их видело. При этом слуги были отпущены на ночь домой, чтобы мистеру Бэгшоту не пришлось платить им жалование.

Единственными обитателями дома была пара горничных, которые спали на чердаке, да дворецкий.

Эмми повернула длинную тонкую отмычку в замке ювелирной шкатулки. Раздался щелчок, и она подняла крышку. Долли открыла один из карманов на своих нижней юбке, и Эмми высыпала туда содержимое шкатулки. Они опустошили ещё три шкатулки, в которых было больше драгоценностей, чем им вообще когда-либо доводилось находить за раз в каком-либо лондонском доме. Пока Эмми возвращала шкатулки на свои места на полках, Долли стояла на часах. Она притронулась к тяжёлому шёлковому платью, висящему в шкафу.

- Какая у неё роскошная одежда, - шёпотом сказала Долли. - Какая жалость, что она выглядит как страдающая подагрой выдра.

- Шшш.

Эмми отступила и проверила шкаф на случай, если они что-нибудь оставили не на месте. Её взгляд упал на пару мужских сапог. Они были старыми и тяжёлыми, из тех, что носили фермеры.

- А что они здесь делают?

Долли взглянула на них и пожала плечами. - Да, поди ж разбери этих богачей, одни привычки чего стоят.

- Но, как правило, они избавляются от всего, что напоминает им об их простом происхождении.

Эмми подняла один сапог и перевернула его. Услышав мягкий звук, она потрясла сапог. Что-то выпало и покатилось по полу. Долли это подняла, но в шкафу было слишком темно, чтобы увидеть, что это был за предмет. Они подошли к окну, где Долли поднесла это к лунному свету.

- Боже милосердный, - благоговейно прошептала Эмми.

- Глазам не верю, - пробормотала Долли

В её руке лежал толстый рулон стофунтовых банкнот. Эмми бросилась назад в шкаф и перевернула другой сапог. Выпал ещё один рулон, который она спрятала в карман нижней юбки. Закрыв дверь шкафа, они с Долли прокрались вниз по ступенькам и покинули особняк. Когда они шли по улице, Долли прошипела ей.

- Несколько тысяч фунтов, по меньшей мере!

Эмми кивнула и схватила Долли за руку, чтобы та ненароком не пустилась в пляс по улице.

- Плюс украшения, - продолжила Долли вполголоса. - Мы богаты.

Слишком ошеломлённая, чтобы говорить, Эмми снова кивнула. Кто бы мог подумать, что Бэгшоты будут держать столько ценностей в обыкновенной, запертой на ключ, гардеробной? От восторга ей хотелось кричать и плакать одновременно. Если драгоценности настоящие, то будущее детей в безопасности; но её будущее представлялось Эмми безрадостным - и никакие деньги в мире не сделают её счастливее.


Вэлин настроился на долгое ожидание, но не прошло и часа, как вдовы появились из темноты и той же дорогой, что и пришли неспешно зашагали обратно. Он должен был понять, что Эмми не будет возиться дольше необходимого, чтобы забрать то ценное, ради чего она пришла.

Следуя за ними на расстоянии, Вэлин потерял остатки терпения. Эмми выглядела такой спокойной и беззаботной, словно и не она только что совершила преступление, и что не её могут в любой момент схватить. Всю дорогу обе женщины болтали, словно это была полуденная прогулка. Их беззаботность только усиливала гнев Вэлина.

Эмми сошла с ума, гуляя по городу ночью, без всякой защиты, нарушая закон, подвергая себя различным опасностям. Этого он не мог допустить! Миссис Эппл придётся уйти в отставку.

Он решил перехватить Эмми у пансиона мадам Рейчел. Сейчас его больше волновало то, как бы её не поймали с тем, что она своровала. Он вздохнул от облегчения, когда они благополучно сели в поезд, но его беспокойство выросло снова, как только он подумал об обратной дороге до пансиона по бесчисленным сомнительным улицам.

А затем женщины нанесли ему удар. Одна из них сошла с поезда, и Вэлин чуть не запаниковал. Они обе всё ещё были в вуалях, но он понял, что сошедшая была не Эмми. Он остался в поезде, ожидая действий Эмми.

Его беспокойство всё росло и росло, поскольку она путешествовала пешком и углублялась в нищие кварталы старого города. Чем дальше на восток они продвигались, тем старее становились районы. Вскоре они прошли мимо мест, где располагались смердящие скотобойни, и вокруг таких производственных районов теснились квартал за кварталом покрытые сажей ветхие многоквартирные дома [65]. За время всех своих исследований Ист-Энда Вэлин никогда не забирался так далеко в трущобы.

А Эмми всё шла и шла - стремительно, с уверенностью и без колебаний. Опасаясь за неё, Вэлин сократил между ними дистанцию. Они пересекли дюжину покосившихся домов, что сбились в кучу вокруг грязных, зловонных водостоков, полных нечистот. Если Вест-Энд, вероятно, спал, то Ист-Энд только начал просыпаться. Вэлин слышал хриплый смех и то и дело уворачивался от настойчивых проституток.

Он поспешил догнать Эмми, когда она ступила на территорию, где старые дворы и сады были застроены так, что превратились в целый лабиринт из ужасных притонов и нор. Он снова сократил между ними расстояние и сунул руку в карман, где было спрятано оружие.

Эмми поразила его, нырнув в дыру в стене, но когда он последовал за ней, то обнаружил только, что стоит на открытом пространстве, образованном убогими сдвоенными домами [66]. Она обогнула ряд уборных и быстрым шагом двинулась по крошечному проходу, ведущему в переулок. К отвращению Вэлина посередине переулка была выдолблена канава, по краям которой с обеих сторон осталось что-то вроде тропинки. Защищаясь от вони, Вэлин прикрыл лицо и, подражая Эмми, шёл, держась узкого края. Несколько грязных и пьяных мужчин собрались в группу у костра рядом с выходом и сквозь прищуренные глаза с любопытством наблюдали за движением Вэлина.

Тревога Вэлина возросла, когда он понял, что Эмми не обратила на них внимания. Он решил остановить её и заставить покинуть это ужасное место. Вслед за ней он быстро вышел в открытый двор. Среди бочонков воды, свинарника и нескольких уборных играли беспризорные дети. Он нырнул в другую щель, прорубленную в шатком многоквартирном доме, и на что-то наткнулся. В результате столкновения в его голове вспыхнула боль, и он услышал сиплый голос.

- Недостаточно сильно. Долбани-ка ещё.

Вэлин припал к земле и перекатился. Что-то пронеслось в том месте, где только что была его голова. Когда он вскочил на ноги, чей-то ботинок пихнул его в живот. Вэлин сложился вдвое, а от удара по плечу упал на колени.

Что-то грохнулось на кирпичи под ним. Пистолет. Он увернулся в сторону, избегая следующего удара. Несмотря на то, что его зрение затуманилось, он смог увидеть, как к нему подходят двое вооружённых дубинками мужчин. Он не решился отвести от них взгляд ради поиска пистолета.

Ещё один шаг - и они окажутся на расстоянии, достаточном для удара. Вэлин напрягся, когда они отвели назад дубинки. Затем он услышал позади себя шум и, повернувшись, увидел, как двое незнакомцев вылезают из похожего на туннель прохода, в котором растворилась Эмми.

Уверенный, что ему пришёл конец, Вэлин отпрянул от них. Они же, проходя мимо, едва взглянули в его сторону, и остановились перед злоумышленниками. Один был высоким и тонким, словно хорёк, в то время как другой мог бы быть профессиональным боксёром. При виде этих двух напавшие на Вэлина выпрямились, но своё оружие держали наготове.

Заговорил похожий на хорька мужчина. - Вечер, Джейкс, вечер, Жаба. Миссис Эппл сказала позаботиться о вашем дельце.

- Ну, мы им сейчас и занимаемся, - ответил Жаба, чьи черты лица - необычно широкие рот и челюсть, низкий лоб и выпуклые глаза - были под стать его имени.

- Вот-вот, - сказал Джейкс. - Миссис Эппл никто не звал, нечего совать нос в наше дело, Соня.

Соня взглянул на своего напарника.

- Сдаётся мне, вы не поняли.

- Нет. Нам всё ясно, - сказал Жаба.

- Нет, до вас не дошло, - ответил Трубочист. - Этот малый под защитой миссис Эппл. К этому я отношусь серьёзно. Это моя работа, а я всегда выполняю свою работу. Так что, если вы сейчас же не уберётесь, то мы с Соней пойдём, так сказать, на преступление. - В руке Трубочиста появился нож. - Смывайтесь-ка, вы оба.

Соня тяжёлой поступью подошёл к Жабе. - Ага. Ты знаешь, что случилось с теми ребятами, которые несерьёзно отнеслись к друзьям мисси Эппл. Помнишь старого Жирного Кровопийцу? Он потерял половину черепа и по сей день гуляет боком. А Курносого Брауна вообще не нашли.

- Нет, нашли, - сказал Трубочист. - В старой отхожей яме в переулке Лекер.

- Да? Когда? - спросил Соня, поворачиваясь к своему другу.

- На другой день. Какой-то малёк играл рядом и заметил глаза, что вытаращились на него прямо из ямы.

- Мёртвые глаза?

- Ясн дело, мёртвые. Да кто бы валялся в яме, будь он живой?

Вэлин пребывал в восторженном ужасе, слушая, как эти двое вели разговор, словно находились в пабе. Жаба и Джейкс, тем не менее, развернулись и удрали. Когда новые друзья Вэлина огляделись вокруг, их уже и след простыл.

Трубочист снял кепку и почесал голову. - Миссис была права. Жаба поверит чему угодно.

- А у Джейкса кишка тонка для честного поединка, - сказал Соня.

- Прошу прощения, - сказал Вэлин, - но я хотел бы поблагодарить вас за то, что помогли мне выбраться из такого ужасного положения. Где Эмми… миссис Эппл?

Соня мрачно посмотрел на него. - Миссис сказала, чтобы мы проводили тебя домой.

- Хорошо. Мне надо переговорить с ней, - сказал Вэлин.

- Неа, - сказал Трубочист, убирая нож. - Мы доставим тебя до места, красавчик.

- Нет, - настаивал Вэлин. - Отведите меня к миссис Эппл.

Снова появился нож, а Соня поднял пистолет Вэлина.

- Кажись, тебя надо уговаривать, красавчик, - произнёс Трубочист. - Миссис не желает видеть тебя. Она сказала, что тебе стоит вернуться в деревню и оставить честных людей в покое.

- Честных людей?

Эти двое приблизились к нему, и Вэлин похолодел, когда дуло пистолета направили в его сторону.

- Живее, дружок. Если миссис сказала доставить тебя домой, ты отправишься домой. Если миссис сказала, чтобы ты оставил её, ты так и поступишь. Иначе произойдут неприятные вещи.

Вэлин взглянул сначала на одного, затем на другого, замечая дух уверенной решимости. В данный момент ему следует сотрудничать с ними.

Изображая гнев, Вэлив усилил голос. - Превосходно. Если это то, чего она хочет, я уйду. Можете передать ей, что мне всё равно, пусть хоть сгниёт в этом проклятом месте.

Нисколько не впечатлившись, Соня двинулся к проходу, через который попал сюда.

- Только так сможешь уйти.

Вэлин повернулся на каблуках и ушёл. Всю дорогу из трущоб они шли вслед за ним. Потребовалось довольно много времени, чтобы добраться до районов, где кучера двуколок отваживались заниматься своим ремеслом, и когда Вэлин вышел на улицу, где стояло несколько экипажей, он и глазом не моргнул, как его эскорт подозвал один из них.

К его досаде, парни сопровождали его до самого пансиона. Он мог сказать, что они были удивлены пунктом назначения, но у него не было привычки объясняться с ворами. Он вышел из кеба и хлопнул дверью.

- Передайте своей хозяйке, что она может оставить себе то, что взяла из моего дома. Утром я покидаю Лондон.

- Как скажешь, красавчик.

Посмотрев, как отъезжает кеб, он поспешил в свою комнату. Остаток ночи он провёл, переживая и ощущая себя дураком, потому что было очевидно, что Эмми узнала его и водила за собой ради собственного удовольствия. На следующее утро он собрался и покинул пансион. На тот случай, если любимчики Эмми будут следить за ним, он отправился на станцию Паддингтон [67] и сел в поезд. Но, выйдя на первой же остановке, вернулся обратно и занял комнату в своем клубе.

Избавившись от нежелательного наблюдения, Вэлин провёл утро, составляя план и делая необходимые приготовления. Ночная экскурсия превратилась в кошмар. Он никогда и представить не мог, что существуют места полные человеческой деградации и страдания, даже после всего того, что видел в Крыму. Он утешался мыслью, что сделал всё возможное, чтобы удержать ветеранов с семьями от падения в такую отчаянную нищету, которая царила здесь.

Если бы он мог сделать больше. Он не мог изменить всего, но он мог изменить малую часть этого, ту, что касалась Эмми. Миссис Эппл, возможно, руководила притонами, но он проследит, чтобы она отказалась от этого.

Глава 19

Эмми машинально постукивала пером по чернильнице, потом заметила, что делает, и прекратила. - Вы уверены, что он свалил обратно в деревню?

Соня потёр свою толстую шею и кивнул.

- Конечно, уверены. Мы ж сами видели, как он влез в поезд.

- Хорошо, - сказала Эмми. Она открыла ящик и протянула мужчинам по небольшому конверту. - Это вам скромная премия за помощь.

- Ой, - произнёс Соня. - Да тут просто говорить не о чем, миссис. Вы же столько для нас сделали! Вы нас выкупили из тюрьмы, и нас не успели погрузить на корабль. Мне бы не понравилось в Австралии.

Эмми улыбнулась. И держала на лице улыбку до тех пор, пока они не ушли. А потом уронила голову на стол. Раньше она считала себя такой несчастной, дальше некуда. Прошлая ночь показала, как она ошибалась.

Она заметила Вэлина, когда они с Долли вышли из дома Бэгшотов, и едва сдержалась на ногах от потрясения. Девушке стоило огромного труда делать вид, что она понятия не имеет о его присутствии, и идти дальше. В голове у неё всю дорогу стоял звон, а сердце восторженно колотилось.

Он всё-таки пришёл за ней!

От счастливого тумана побледнело даже удовлетворение от богатства, что свалилось на неё, благодаря этой краже. Похоже, Вэлин простил её за обман и понял, что всё равно её любит. Иначе, зачем бы он беспокоился и разыскивал её, тратя столько сил и денег?

Эмми каждую секунду ждала: вот-вот Вэлин их нагонит, потребует отправиться с ним и скажет, что хочет её, несмотря на случившееся, вопреки тому, кто она на самом деле.

Но он их не нагнал и к тому времени, как они подошли к станции, холодный расчёт охладил пыл её восторга. Если бы Вэлин хотел вырвать её из пут жалкого существования, если бы он намеревался преодолеть разделявшую их пропасть, он не крался бы за ней тайком.

И с вершины счастья она соскользнула в пучину отчаяния. Долли заметила, что Эмми расстроена и потребовала объяснений. Подруга была полна сочувствия и готовности заставить Вэлина Норта слегка побегать, чтобы впредь он держался от Эмми подальше.

Когда они с Долли сели в поезд, девушке стало интересно, что же замышляет Вэлин. Он решил поймать и арестовать её на месте преступления? Нет, это он уже однажды делал. Он просто пытается, не поднимая шума, вернуть себе это проклятое сокровище. Животное. Ему не нужно само сокровище, он просто злится, что егообыграли.

И Эмми решила немного сбить с Вэлина спесь. Его несложно было завести в трущобы к парочке головорезов. Всё это время она пребывала в полной безопасности, под охраной Сони и Трубочиста, спрятавшись в одном из своих потайных убежищ и оттуда наблюдая за представлением. Настоящая опасность Вэлину не грозила. Человек, переживший крымскую войну, вполне мог справиться с Жабой и Джейксом, да и её ребята помогли бы, если что.

Когда девушка снова увидела Вэлина в неясном свете газовых фонарей, сердце у неё заныло. Он был обворожительно красив, со своими блестящими чёрными волосами, негнущейся военной выправкой и пронизывающими серыми глазами. Он носил дешёвую поношенную одежду, будто фрак и - хоть он об этом и не подозревал - никто не принял бы его за обитателя трущоб. Он двигался с неповторимой уверенностью человека, для которого власть и положение - нечто само собой разумеющееся. Ни один мошенник, изображающий джентльмена не мог бы так естественно имитировать эту аристократическую манеру держаться. И конечно, любой бы дважды подумал, прежде чем потревожить столь внушительного мужчину, да вдобавок с таким сердитым лицом. Боже милостивый, как же она по нему скучает!

И Эмми наблюдала за его встречей с Жабой и Джейксом, впитывая в себя его образ и зная, что видит его последний раз.

Она помнила его слова: «Мне всё равно, пусть хоть сгниёт в этом проклятом месте».

Эта фраза продолжала жечь её, Эмми никогда не забыть этих слов. Как тут забудешь, когда они прокрались в её сны?

Если бы маркизу было до неё дело, он мог раскрыть своё инкогнито. Но он ушёл, а она почувствовала, что душа её умерла. Однако осталось ещё одно дело. Добыча от вчерашней ночи позволяла ей вернуть Вэлину деньги и драгоценности.

Эмми выпрямилась, глубоко вздохнула и пошла к двери. Высунулась на улицу и позвала ждущего внизу Ворюгу. Вернулась к столу и взяла пустой посылочный ящик. Она надписала на нём имя Вэлина и адрес: Эджинкорт Холл. Осталось только пойти в банк, забрать сокровище, положить в коробку и отправить.

- Прекрасно, Ворюга. На, неси коробку. Мы идём к экипажу.

- Не хочу, - Ворюга потянул за ворот новую, свежекупленную рубашку, - мне от ботинок больно.

- Ерунда. Они сделаны из лучшей кожи.

Эмми и непрестанно ворчащий Ворюга перешли через дорогу, где их ждал экипаж. Ворюга, не переставая жаловаться, устроился рядом с Недотёпой. Поездка в банк в утренней толкотне отняла довольно много времени. Улицы были запружены тележками, омнибусами [68], разнообразными каретами и экипажами. В банке она достала кожаный футляр с драгоценностями. Как только они доберутся до Лондона, надо будет переложить деньги и драгоценности в менее подозрительную упаковку. Эмми сбежала по белокаменным ступеням банка, и Недотёпа помог ей забраться в экипаж.

- Скорее, - произнесла она. - Я хочу избавиться от этого как можно быстрее.

Она открыла футляр. Последний взгляд на единственную ниточку между ней и Вэлином. Эмми всхлипнула. Она не станет плакать теперь, после того как этот негодяй снова оставил её. Этим рассуждениям недоставало логики и справедливости, но Эмми не хотела быть ни логичной, ни справедливой.

- Равнодушное животное!

Дверь экипажа распахнулась и рядом с Эмили на сиденье плюхнулся сердитый Вэлин. - Наконец-то я тебя поймал! И не смей обзываться.

Эмми открыла рот, но Вэлин не собирался прерывать своей тирады.

- Ты снова собиралась удрать, - он похлопал по кожаному футляру. - Забрала награбленное, собрала подручное ворье, а теперь едешь к нему.

Она одарила Вэлина сердитым взглядом - Что ты здесь делаешь?

- Кто он?

- Ты о ком?

- Не разыгрывай передо мной святую невинность. - Вэлин навис над ней, с выражением лица, достойным короля Артура, когда тот застал Гиневру с Ланселотом. - Ты меня оставила!

Эмми отложила футляр с драгоценностями и поправила перчатки. - Я не оставила тебя. Я сбежала.

- Чёрт побери, Эмми, я хочу знать кто он!

Эмми уперла руки в боки и набросилась на Вэлина. - Он? Он?! Что за чушь ты мелешь? - Тут она застыла, и рот её снова удивлённо приоткрылся. - Господи, святые угодники… Ты думаешь, что я убежала с каким-то мужчиной!

- А зачем иначе тебе убегать?

- Даже и не знаю… Может, чтобы меня не бросили в тюрьму?

- Ты прекрасно знаешь, что я бы никогда этого не сделал.

- И откуда же я это знаю? Ты занимался со мной любовью, а потом убежал так быстро, будто боялся от меня заразиться, будто гарпии гнались за тобой, будто ты спасался от самого дьявола. - Эмми отвернулась и глядела теперь прямо перед собой. - Ты обошёлся со мной как с зачумлённой.

- А ты обманывала меня, ты дважды солгала мне! И обворовала меня, миссис Эппл!

Эмми сжала губы. Ему известно её второе имя. Спорить бесполезно, из них двоих - она бόльшая грешница. Как ему может захотеться иметь что-то общее с воровкой и лгуньей? Молчание росло. Всё, что она скажет, с головой выдаст её тоску по нему. А ему это неинтересно.

- Послушай, Эмми. Я не затем пришёл, чтобы спорить. Я видел, какую жизнь ты ведёшь, так не пойдёт, Эмми. Ты не будешь болтаться по этим ужасным трущобам и жить в этом сомнительном пансионе. Ты прекратишь воровать у людей картины и украшения. После прошлой ночи у тебя должно быть достаточно, чтобы достойно содержать себя и… и его… до конца жизни.

Она почти не слушала Вэлина, поскольку было удручающе ясно, что он не собирается просить её поехать с ним, объявлять о своей любви, или хотя бы о лёгкой привязанности. Слёзы грозили вот-вот залить ей щёки, Эмми боялась, что громко, со всхлипами, разревётся. И тогда он всё поймет.

С трудом сглотнув, Эмми взяла кожаный футляр и сунула его Вэлину. Футляр больно ударил того по животу. Вэлин вскрикнул.

- Вот. Возьми своё чёртово сокровище и проваливай.

Вэлин швырнул футляр на сиденье напротив. - Не возьму, пока ты не пообещаешь исправиться.

Измученная и потерявшая надежду избавиться от мужчины, которого любит, но никогда не получит, Эмми с ослепительной улыбкой обернулась и проворковала.

- Конечно, милорд. Считайте, я уже изменилась.

- Говори серьёзно.

Эмми стёрла улыбку и вздохнула. - Я серьёзна. Поверьте, милорд. Я уже решила оставить Лондон и поселиться в деревне. У меня есть домик на севере страны, там живет моя тётя, мисс Агнес Каупер.

- Дай мне слово.

- А у вас есть Библия, чтобы на ней поклясться?

- Не богохульствуй. Я поверю тебе на слово.

- Даю слово. - Одной ложью больше, какая разница?

Эмми с болью глядела, как Вэлин покидает карету. Когда за ним закрывалась дверь, она подняла футляр. - Не забудьте это.

Вэлин равнодушно взглянул на футляр - Я не забыл о нём. Прощай, Эмми, любовь моя.

Он развернулся и исчез в толпе пешеходов. Эмми сидела неподвижно, пока Недотёпа не сунул голову в окошко.

- С вами всё в порядке, миссис? Он сказал, что хочет просто поговорить.

- Да, Недотёпа.

- Дать вам носовой платок?

- Нет, - ответила Эмми и начала шарить в кармане в поисках собственного. - Поехали, Недотёпа. Нам надо отправить эту посылку, а потом отвезти Ворюгу домой.

Эмми задёрнула занавески, закрыла лицо платком и заплакала. Только необходимость запаковать футляр заставила её прервать поток слёз. Наконец, посылка была отправлена, она велела Ворюге сесть с ней в карету, и они направились к дому.

Приехав, Эмми и Ворюга медленно шли к парадной двери. Ворюга плёлся, как черепаха, совершенно не желая оставлять свою полную приключений жизнь. У Эмми же ноги не шли от горя и усталости. Эмми позвонила, и горничная, вежливая и улыбчивая, открыла дверь.

- Агааа!!!

Эмми подпрыгнула и вскрикнула. - Вэлин Норт!

- Я так и знал! - Его глаза, казалось, метали громы и молнии. - Я так и знал, что ты снова солгала. Где он?!

Эмми всплеснула руками. - Кто?

- Мужчина, ради которого ты меня бросила.

- Ты сумасшедший.

- А ты обманщица и авантюристка. Это его дом, и я требую, чтобы ты нас познакомила.

Эмми стояла, скрестив на груди руки и постукивая ногой. И вдруг нога её замерла, и девушка изумленно уставилась на Вэлина. Понимание нахлынуло на неё, и мир вокруг вдруг засиял и стал прекрасным.

- Святые угодники, - прошептала она. - Да ты ревнуешь.

- И не думаю, - рявкнул Вэлин.

На лице Эмми появилась хитрая улыбка. - Вот почему ты смотришь на меня так, будто я предала Родину. Это вовсе не следствие дурного характера. Ты просто ревнуешь!

- Я не ревную!!! - Вэлин почти кричал. - Мне просто не нравится, что ты связалась с каким-то… каким-то проходимцем. Я хочу, чтобы ты, наконец, исправилась и вела достойную, честную жизнь.

Эмми только усмехнулась в ответ, а душа её воспарила выше самых высоких звёзд. Похоже, у них с Вэлином ещё есть шанс. Под её взглядом Вэлин чувствовал себя всё неуютнее.

- Мы так и будем стоять здесь и спорить, или ты всё же пройдёшь в дом?

Эмми развернулась и прошла мимо изумлённой горничной. Ворюга исчез. Эмми пересекла холл и остановилась у подножия лестницы. Вэлин присоединился к ней и напряжённо застыл, будто в ожиднии казни.

- Так ты хочешь посмотреть на джентльмена, ради которого я пошла воровать?

Вэлин побледнел и отрывисто кивнул головой.

- Отлично. - Она посмотрела на горничную - Мэри, Франт сейчас занимается?

- Да, мадам.

- Пойдёмте со мной, милорд.

Эмми почти летела вверх по лестнице.

- Франт, - пробормотал Вэлин. - Как я и ожидал, имечко как раз для такого как он.

Она подвела Вэлина к комнате на втором этаже, постучала и распахнула дверь.

- Лорд Вэлин, знакомьтесь, это Франт. А это Фиби и Черенок.

Ей доставило невыразимое наслаждение наблюдать, как у Вэлина отпала челюсть. Он стоял и пялился на Франта, а Франт глядел на него в ответ. У Франта были мягкие тёмные волосы, лицо сердечком и огромные тёмно-карие глаза, казалось, проникавшие с самую твою душу. Он поднялся из-за парты и приблизился к Вэлину. Протянул руку.

- Рад познакомиться с вами, милорд.

Эмми гордилась манерами Франта и тем, как культурно он говорил. Она чуть не рассмеялась в голос, увидев, что Вэлин несколько мгновений тупо таращился на мальчика перед тем, как пожать протянутую руку. Вслед за старшим братом подошла Фиби. Она присела в реверансе и взяла Эмми за руку.

К Вэлину, наконец, вернулось самообладание, он серьезно поклонился девочке. - Мисс Фиби, счастлив познакомиться с вами.

Черенок всё ещё сидел за партой. Он отбросил карандаш и вскочил. - Скукота! Ненавижу уроки!

Вэлин переводил взгляд с Эмми на Черенка с Фиби и обратно.

Эмми подняла руку.

- Довольно абсурдных выводов. - Она поблагодарила детей, попросила их вернуться к прерванным занятиям и закрыла дверь.

Они с Вэлином спустились вниз, в сад позади дома. И не торопясь, пошли между розовых кустов.

- Ты готов услышать правду? - спросила она, сложив за спиной руки и улыбнувшись.

Вэлин мрачно сжал губы и кивнул.

- Это дети моего отчима.

Тут Вэлин остановился и уставился на неё. - Но ты же говорила, что твой отец был доктором в Шрусбери… Нет, молчи. Это тоже было ложью. - Вэлин вздохнул. - Где сейчас твой отчим?

- Умер.

И Эмми углубилась в историю своей матери, Эдмунда Чипа и его двух жён. Вэлин тихо слушал и задавал вопросы только тогда, когда она останавливалась. Наконец, всё было сказано, и после окончания истории Вэлин ещё долго молчал. Через некоторое время Эмми начала беспокоиться. Она опять неверно поняла его? Святые угодники, он пытается придумать, как бы отвязаться от неё?

Эмми решительно улыбнулась, устремила взгляд на дубы и попыталась сделать так, чтобы голос её звучал беззаботно. - Теперь ты понимаешь, почему я была вынуждена… совершенствоваться в этой профессии. Извини, что втянула во всё это. Уверяю тебя, обычно джентльмены, с которыми я имела дело, не теряли покой и почти не теряли состояния. Даже Бэгшоты, те, у кого я была прошлой ночью, едва ли заметят пропажу.

- Эмми…

- И я редко подвергаюсь опасности, - затараторила Эмми с отчаянной беззаботностью. - У меня много друзей и… ээээ… помощников, таких как Трубочист, Недотёпа и Соня. Я неплохо справляюсь. У меня восхитительная жизнь.

- Эмми.

- Осенью Франт пойдёт в школу, а у Фиби будет гувернантка. Черенок и Ворюга сперва будут учиться вместе. Я подумываю о том, чтобы купить дом побольше и переехать к детям, и таким образом…

- Эмми!

Вэлин схватил её за плечи и развернул к себе.

Сжав зубы, Эмми собрала в кулак всё своё мужество. - Да?

- Я считаю, что ты самая храбрая и самоотверженная женщина из всех, что мне встречались.

Глаза её расширились. - Правда?

- Честное слово. Я немного тебя знаю, Эмми, любовь моя. Тебе дорогого стоило превратиться в миссис Эппл и зарабатывать на жизнь в трущобах. И взять этих детей под свою опеку, несмотря на то, что и саму себя содержать было нелегко…

Теперь она покраснела. - У них никого не осталось. Что бы с ними иначе стало?

- Я не хочу даже думать об этом.

Эмми ждала, что он продолжит, но Вэлин ничего не сказал. Выражение его лица было, как обычно, суровым, и её новообретённый оптимизм увял. Неожиданно, Вэлин отвернулся.

- Раз уж мы наконец-то честны друг с другом, ты тоже кое-что должна узнать обо мне.

Эмми дотронулась до его руки, и он с тоской посмотрел на неё.

- Я знаю, - произнесла она.- Ты не можешь на мне жениться. Я незаконнорожденная, я преступница, у меня нет ни происхождения, ни воспитания. Ты не можешь, я знаю.

- Не говори ерунды. Я имел в виду себя. В молодости я совершил нечто ужасное. Гораздо хуже всего, что ты когда-либо делала. - Вэлин горько улыбнулся. - У меня после этого нет никакого права критиковать тебя за воровство. Сам не понимаю, как я мог так лицемерить. - Он опустил глаза и тихо произнёс, - Ты, по крайней мере, никого не убивала, а у меня на совести две жизни.

Эмми нахмурилась. - Ты о своем отце и мачехе?

Вэлин кивнул.

- Понятно. Актон пытался убедить меня, что ты их убил.

- Когда?

- Давно. Паршивое нутро у твоего братца, Вэлин.

Вэлин не отрываясь смотрел на Эмми. - Ты ему не поверила.

- Разумеется, нет. Как можно верить Актону?

- А ведь он говорил правду.

Эмми выслушала историю Вэлина о записке от Каролины, о встрече в охотничьем домике, о пожаре. Когда он умолк, она с отвращением тряхнула головой.

- И ты всё это время винил себя?

- Я обязан был их спасти. Я не должен был пускать отца внутрь.

Эмми приложила кончики пальцев к губам Вэлина и заставила его замолчать.

- Эта ваша Каролина сама сделала выбор. Она сама решила попытаться тебя совратить. Она сама решила не обращать внимания на опасность, поскольку та щекотала ей нервы. Она сама всё это выбрала. Ты ничего не заставлял её делать, и не в твоих силах было заставить её принимать правильные решения, и ты не мог заставить своего отца увидеть правду о ней.

Эмми отступила от него и всплеснула руками.

- Вэлин, не позволяй её злу разрушать твою душу. Не вини себя за её ошибки!

Она внимательно наблюдала за ним. Он продолжал хмуриться.

- Ты не можешь спасти всех на свете, - добавила она. - Самонадеянно считать, что тебе это по силам.

- Но я мог…

- Умереть, пытаясь их спасти? Но мы бы тогда с тобой не встретились!

Похоже, Вэлин томился в темнице сожалений. Эмми ждала, что он увидит в её словах здравый смысл, но он молчал.

Эмми раскинула руки. - Послушай-ка меня, Вэлин Норт. У каждого из нас и без того довольно своих грехов, чтобы брать на себя чужие. У меня так уж точно.

Вэлин ошеломлённо посмотрел на неё и наконец-то рассмеялся. - У вас уж точно, миссис Эппл. - Он приблизился и обнял её. - Теперь я хотя бы знаю твоё настоящее имя. Оно мне понадобится.

- Правда? - Эмми ждала объяснений, но его, казалось, заворожили её губы.

- Эмми, можно тебя поцеловать?

Голос у неё дрогнул. - Мне бы этого очень хотелось.

Она почувствовала его губы на своих и позволила себе утонуть в поцелуе. Потом губы Вэлина поднялись выше, он целовал её лоб и щёки.

- Боже, как же я по тебе скучал.

Эмми с прерывистым вздохом отклонилась и посмотрела на него. - Теперь, когда ты знаешь правду, я должна сказать тебе, что понимаю, почему ты не хочешь связывать свою жизнь с такой, как я. Тебе нужна настоящая леди, прекрасная и утончённая, умеющая вести себя в обществе.

- Эмми, замолчи.

- Прекрасно! Мне это нравится. Я пытаюсь рассуждать разумно, а ты…

Он снова крепко поцеловал её. Когда поцелуй завершился, Эмми смерила Вэлина суровым взглядом.

- Я не хочу, чтобы ты рассуждала разумно.

Эмми отбросила от себя его руки и направилась прочь, к фонтану. - Я не знаю, чего ты хочешь, чудовище.

Вэлин пошёл за ней и поймал девушку в кольцо своих рук. Она обернулась. Он усмехался.

- Эмми, если ты хоть минутку меня послушаешь, я расскажу.

- Ну?

- Я хочу, чтобы ты и Франт, и Фиби, и Черенок, и Ворюга и все, кто ещё есть у тебя в доме, отправились со мной в Эджинкорт Холл.

- Ха! Я годы потратила на то, чтобы не зависеть от мужчины, чтобы…

- И я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

- Что?! - Эмми развернулась и уставилась на Вэлина - Что ты сказал?

- Ты выйдешь за меня замуж?

Прикусив нижнюю губу, Эмми прошептала: - Ты не можешь на мне жениться. Тебе нужна жена, которая…

- Дорогая моя миссис Эппл. Пожалуйста, позволь мне самому решать, какая жена мне нужна, а мне нужна именно мисс Эмми Эппл.

- Фокс.

- Прошу прощения?

- Фокс, - заворожёно повторила Эмми. - Меня зовут Эмми Фокс, а не Эппл.

- Ты уверена?

- Ну конечно. Думаешь, я не знаю собственного имени? Наглец несчастный!

Вэлин разразился хохотом, ещё больше смутив Эмми.

Остановившись и утерев слёзы, он сказал. - Прости меня, но между мисс Фокс и миссис Эппл выбор невелик.

Эмми подмигнула ему и взяла протянутую руку. - Полагаю, Агнес Каупер понравится тебе ничуть не больше.

- Твоя тётка? Она усмехалась мне в лицо!

- Это была я.

- Господи Боже.

- Хочешь узнать другие мои имена?

- А сколько их у тебя? Нет, не отвечай. Оставь откровения для медового месяца.

- Тогда пошли, разыщем Ворюгу.

- Он нам сейчас не нужен.

- Нет, конечно. Просто если мы его не найдём, он удерёт обратно в трущобы, и на его поиски уйдут недели.

Вэлин приблизил к ней губы.

- У нас есть время для поцелуя? - спросил он.

Эмми руками обвила его шею. - Для поцелуя всегда найдётся время.

[1] Гонитон - род довольно тонких гипюр, изготовляемых в г. Гонитоне (Англия).

(обратно) [2] Достопочтенный - обращение к cыновьям и дочерям виконтов и баронов, а также младшим сыновьям графов.

(обратно) [3] Шкодер - озеро Шкодер или Скадарское озеро (в Югославии и Албании).

(обратно) [4] Полумитёнки - перчатки без пальцев.

(обратно) [5] Стрэнд - одна из улиц Лондона, идущая параллельно Темзе. Знаменита своими гостиницами и театрами.

(обратно) [6] Блекфрайарз - один из лондонских вокзалов.

(обратно) [7] Мария Шотландская - Мария Стюарт, королева Шотландии, претендовавшая на английский престол, была казнена в феврале 1587 за участие в заговоре против Елизаветы I.

(обратно) [8] Канцлер казначейства - так а Великобритании называют министра финансов.

(обратно) [9] Гербовник - книга с изображениями и описаниями гербов.

(обратно) [10] Стропило - образуется двумя перевязями, выходящими из нижних углов щита и сходящимися несколько ниже середины верхней стороны щита.

(обратно) [11] Пояс - полоса на щите, идущая от левой верхней стороны герба к правой нижней.

(обратно) [12] Герольдмейстер - председатель коллегии герольдов в Лондоне.

(обратно) [13] Вильям Шекспир, Сонет 94б пер. С. Маршака.

(обратно) [14] Дебретт - Debrett(Debrett’s Peerage& Baronetage - “Книга пэров”, справочник Дебретта, содержащий основные сведения о лицах, носящих титул лорда. Название произошло от имени издателя, Джона Дебретта. Выходит с 1769г. Вначале это было собрание кратких историй всех аристократических родов страны, затем с середины 19в. Debrett’s начал выпуск специальных гидов по светской жизни.

(обратно) [15] Тереть - говорить на воровском жаргоне.

(обратно) [16] Блиномес - фальшивомонетчик.

(обратно) [17] Шаромыжник - попрошайка.

(обратно) [18] Макбет, Акт 4, сцена 1, пер. Б. Пастернака.

(обратно) [19] Вильям Шекспир, Отелло, Акт 3, Сцена 3 пер. М. Лозинского.

(обратно) [20] Пилястра - четырехгранная колонна, одной стороной вдающаяся в стену.

(обратно) [21] Итальянский сад - сад строгой планировки, располагающийся ступенями или террасами, где газоны и дорожки перемежаются с фигурно подрезанными кустами, создавая симметричный узор.

(обратно) [22] Фриз - декоративная композиция в виде горизонтальной полосы или ленты, увенчивающая или обрамляющая ту или иную часть архитектурного сооружения.

(обратно) [23] Архитрав или архитравное покрытие - в частности прямолинейная перекладина, перекрывающая промежуток между колоннами, столбами или косяками (в окнах и дверях).

(обратно) [24] Замкόвый камень - завершение (обычно треугольное, реже - полуциркульное) фасада здания, портика, колоннады, ограниченное двумя скатами крыши по бокам и карнизом у основания. Ф. Мог также использоваться для украшения, например над окном.

(обратно) [25] Фронтон - клинообразный или пирамидальный элемент кладки в вершине свода или арки. Часто выступает из плоскости арки, выделяется размерами, имеет орнаментальную или скульптурную обработку в галерее.

(обратно) [26] Шекспир. Сонет 61. пер С.Я. Маршака.

(обратно) [27] Англизировать - формулировать на английском языке.

(обратно) [28] Чернь - гравировка на металле (серебре, золоте), штрихи которой заполнены чёрным металлическим сплавом.

(обратно) [29] Капор - детский или женский головной убор, завязывающийся под подбородком.

(обратно) [30] Кабриолет - двухколёсный экипаж с кофром (складывающийся верх).

(обратно) [31] Ионические колонны - иолонны, имевшие в своём основании постамент из двух мраморных валиков, вверху же заканчивавшихся каменной подушкой, загибавшейся двумя завитками…

(обратно) [32] Кессон - кессонами называются различной формы углубления на потолке, профилированные переходы к стенам, лепные розетки по центру, живопись на поверхности потолка или орнаментированные балки.Кессонированные перекрытия иногда делались из дерева и часто использовались для оформления интерьеров ренессансных дворцов. В Италии в период Ренессанса художники расписывали кессоны сюжетами, как правило, на мифологические темы.

(обратно) [33] Чистокровка - чистокровная верховая - одна из самых резвых пород верховых лошадей; масть гнедая или рыжая. Выведена в Англии в 18 в.

(обратно) [34] Поддевались под широкие, не доходящие до запястья рукава.

(обратно) [35] Скорее всего, рыбы символизировали фамилии обладателей гербов: Усач (Barbel) - Бар (Bar), серебристый хек (hake) - Хейкет (Haket), щука (luce) - Люси (Lucy).

(обратно) [36] Бестиарий - средневековое собрание басен, сказок, аллегорий о животных.

(обратно) [37] Стрельчатая арка - декоративное украшение над дверью.

(обратно) [38] Корона ранга (достоинства) - наиболее распространенный класс геральдических знаков достоинства (ранга), указывающий на феодальный статус обладателя герба.

(обратно) [39] Рабо́тный дом - благотворительное учреждение, созданное для оказания помощи нуждающимся и в виде помощи предоставляющее оплачиваемую работу под условием проживания в таком доме и подчинении его внутреннему порядку.

Работные дома впервые появились в Англии в XVI веке для борьбы с нищенством и имели принудительный характер.

(обратно) [40] Андреа Палладио (1508-1580, наст. имя - Андреа ди Пьетро) - великий итальянский архитектор позднего Возрождения. Основоположник палладианства и классицизма.

(обратно) [41] Органди (органдин) - первоначально «накрахмаленная кисея», затем тонкая, прозрачная, довольно жесткая хлопчатобумажная ткань, завезенная в Европу из Восточной Индии. Органди использовалась для изготовления жабо, воротничков, чепцов. Особенно была популярна для пошива платьев и блузок с набивным рисунком в 30-40-х годах ХХ века.

(обратно) [42] Людовик XIV де Бурбон, получивший при рождении имя Людовик-Дьёдонне («данный Богом»), также известный как «король-солнце», также Людовик XIV Великий(1638-1715) - король Франции и Наварры с 14 мая 1643 г.

(обратно) [43] fleur-de-lis - геральдическая лилия - эмблема, напоминающая цветок ириса или верхнюю часть скипетра. Являлась символом французского королевского дома.

(обратно) [44] Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут - Матф. 6:19

(обратно) [45] Эскудо-португальская монета.

(обратно) [46] Реал-старая серебряная монета Испании и испаноязычных стран.

(обратно) [47] Philippus IIII Dei Gratia Hispaniarum Et Indiarum Rex (исп.) Филипп Четвертый Божьей милостью Король Испании и Индии.

(обратно) [48] Соверен - золотая монета в один фунт стерлингов.

(обратно) [49] «Вы нас учите гнусности, - я её исполню. Уж поверьте, что я превзойду своих учителей!» - Шекспир «Венецианский купец», акт 3 сцена 1. Перевод: Т.Щепкиной-Куперник.

(обратно) [50] Птифур (фр. petits fours) - ассорти из разного маленького печенья (или пирожного), которое чаще готовится из одинакового теста, но отличается оформлением и добавками. Чаще птифур готовят из бисквитного и песочного теста, наполняя разными начинками и украшая кремом или глазурью.

(обратно) [51] Трафальга́рское сраже́ние (англ. Battle of Trafalgar) - историческое морское сражение между английскими и франко-испанскими морскими силами. Произошло 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар на Атлантическом побережье Испании около города Кадис.

(обратно) [52] Дворец Нонсач (Nonesuch Palace) - дворец, построенный Генрихом VIII, являлся резиденцией Тюдоров. просуществовал с 1538 по 1682 гг.

(обратно) [53] Дамасская ткань - узорчатая шелковая материя, одно- или двуличневая, на гладком грунте которой вытканы узоры, цветы и пр.

(обратно) [54] Фижмы (нем.) - юбка на каркасе, появилась в Англии в 1711 г.; прямо в платье вшивались пластины китового уса или ивовые прутья. В 40-х гг. в Англии появились овальные фижмы, их стали надевать под нижнюю юбку, причем они были сделаны на шарнирах, чтобы их можно было свободно поднимать. Существовали до 80-х гг. 19 в., на смену им пришел кринолин.

(обратно) [55] Арселе́ (фр. arcelet) - женский головной убор 1510-1600 гг. В Англии арселе получил название френч худ. Основу головного убора составлял плотный чепец: он открывал лоб и волосы, расчёсанные на прямой пробор. Далее следовал металлический каркас, надеваемый на этот чепец, а дополнял сооружение кусок чёрной ткани (как правило, бархата), который крепился к каркасу и свободно ниспадал на плечи и спину. Причём носить такой головной убор могли только женщины благородного происхождения.

(обратно) [56] Холи Ленд - (в пер. с англ.) Святая Земля.

(обратно) [57] Севен Дайлс - (в пер. с англ.) Семь Циферблатов - известный дорожный перекрёсток в Вест-Энде около Ковент Гардена, здесь сходится семь улиц. В центре практически круглой площадки расположен столб с шестью (не семью, так как в начальный проект предполагал, что тут будут сходиться 6 улиц, позднее к ним добавили седьмую) солнечными часами.

(обратно) [58] Остров Джейкоба (Jacob's Island) - печально известная трущоба в Бермондси, на южной берегу Темзы в Лондоне.

(обратно) [59] Фрайарс Маунт (Friar’s Mount) - трущобы в Ист-Энде Викторианского Лондона, ещё известные как «Nichol».

(обратно) [60] Бетнал-грин (Bethnal Green) - район Ист-Энда, часть Тауэр-Хамлетса (один из рабочих районов лондонского Ист-Энда; в этом районе находилось большое число промышленных предприятий; застроен старыми домами)

(обратно) [61] Спиталфилдс - центральное ядро Ист-Энда, как и Бетнал-грин, составляет Тауэр-Халметс - вечный район эмигрантов.

(обратно) [62] Блэкфрайарз - центральная часть Лондона.

(обратно) [63] Шадвелл (Shadwell) - район, входящий в состав Тауэр-Халметс, расположен на северном берегу Темзы

(обратно) [64] Клеркенвелл - центральный район Лондона, находится к северу от Холборна и Сити.

(обратно) [65] Многоквартирные дома - дома со съёмными квартирами.

(обратно) [66] Сдвоенный дом - дома с общей задней стеной и выходами на параллельные улицы; типичен для бедных кварталов промышленных городов.

(обратно) [67] Паддингтон - лондонский вокзал.

(обратно) [68] О́мнибус (от лат. Omnibus - «для всех»)- вид городского общественного транспорта, характерный для второй половины XIX века. Многоместная (15-20 мест) повозка на конной тяге. Постепенно был вытеснен конкой и трамваем.

(обратно)

Оглавление

  • Аннотация
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19