спящего со сдержанным восхищением. Он умен, образован… Она сделала выбор. Но, конечно, волнение! Она женщина, она побаивается этих утренних сладких самооценок, ласкающих женское ухо… все-таки?.. не поспешила ли. У нее бывали ошибки.
По-ночному мягко, вяло Ольга набирает телефонный номер. Вот-вот утро… Там, на другом конце Москвы, проснулась, уже на ногах, ее сестра Инна — и вот уже младшая сестренка напористо, атакующе выспрашивает у старшей:— Он спит?— Спит.— А ты?— Сторожу его сон.— И сторожишь сама себя от ошибки?— Что-то вроде.— А толпы растерянных! А жуткая копеечная бедность… Всюду карманники! Сумасшедшие пикетчики… Оль! А сколько нищих!— Куда теперь деться!.. Исторически необходимое смутное время.— А пустые магазины? — продолжает младшая. — А хапуги! А воры! А драки в очереди за водкой!.. Вчера, Оль!.. Мужику проломили башку его же бутылкой…— А у меня любовь, — поддразнивает сестру Ольга.— Оля! Наши улицы — уже совсем не наши. Барахолка!.. А какой вразброс бартер! Не хочешь ли купить и тут же сменять сахар на презервативы? А рис на бронежилеты?.. Инфляция все равно сожрет зарплату! за неделю! За три московских дня!..— А у меня любовь.— Съешь сбережения, что дальше?.. А какой беспредел на улицах. Бездомные, беспризорные пацаны — с голодным волчьим взглядом! Волчата! Как будто война прокатилась!.. А у тебя — любовь…Тут Ольга уточнила, подправила младшую:— А у меня любовь и Кандинский.Ей хорошо в ее неглубокой, но с утра такой ласковой, милой, греющей жизненной колее.Гудки.— Инна, Инна!.. Да что такое! Опять прервали…*Телефонная связь восстанавливается не сразу. Повесив трубку, Ольга ждет звонка и маячит по студии… Почему бы ей поутру и не походить туда-сюда в знакомых пределах?.. Свои стены.Студия — большое полуподвальное помещение в недрах обычного девятиэтажного дома. Когда-то из этого полуподвала выглядывала пригретая площадка для показов опальных художников. Теплое теневое местечко. И заодно — тусовка для всякого рода инакомыслящих. Известное, но не слишком скандальное было место.Однако сейчас уже начало девяностых, и в духе перестроечного времени здесь проросла К-студия, или просто — студия “КАНДИНСКИЙ”, где вполне легально пропагандируется живопись знаменитого авангардиста. И так получилось, что безумным краскам Кандинского здесь в кайф. Уют признания! Наконец-то!.. Голодноватый, полуподвальный, но заслуженный честный покой.Репродукции, а также кричаще-яркие дешевенькие картинки-копии, конечно, на многое не претендуют. Однако картинки эти на удивление миролюбиво срослись с новообретенной жизнью. И ни безденежье, ни подползающий к Москве голод не заставят Ольгу менять репродукции на бронежилеты. Да и к сахару, что предлагают полумешками, она не заторопится.Она, Ольга Тульцева, критик, искусствовед, ведет эту студию.Но сейчас лето. Студия начнет работу с 1 сентября.Здесь же, в К-студии, Ольга и проживает, оставив отцовскую небольшую квартиру своей сестре Инне. Так им обеим удобнее.Разница в пять лет. Сестры близки. Можно сказать, они в постоянном общении.Спящий Артем чеканит во сне:— Дайте слово Кусыкиной… Но сначала крикливую Петрову… И сразу голосовать!Его обрывистые победительные слова так раздельны и четки, что сестренка Инна их тоже расслышала — в телефонной трубке. Даже поковыряла слегка в ухе. Удивляется:— Оля. Он так громко бормочет?.. Во сне?— Он спит… И заодно он все еще на собрании. На слишком затянувшемся. Политик и во сне сражается за голоса. Так забавно следить… Уже дважды не прошло голосование, как ему хотелось… Клянусь, Инна!.. Он во сне считал голоса. Было, представь себе, трое воздержавшихся.— Он их, надеюсь, запомнил? Озвучил всех троих? — смеется младшая.— Поименно.— Неужели не выбранил предателей?— Не выбранил. Но с иронией заметил: воздержавшиеся — они, мол, как всегда, не делают ошибок.Гудки. Опять прервали!— Воздержавшиеся не делают ошибок, — многозначительно повторяет сама себе Ольга.Счастливцы эти воздержавшиеся!.. Смышленая сестренка Инна предупреждала… Но… Артем интересный мужчина. Умен, — вновь одобряет себя и свой приисканный выбор Ольга. Женщине необходимо самоодобрение. Необходима надежная, устойчивая утренняя мысль… Артем Константа, он же Сигаев Артем Константинович, выбранный недавно в Московскую думу, популярен, харизматичен… Набирает новую высоту.Но... В наше перестроечное время люди, спешащие во власть, взлетают и падают. Это пугает. Как подстреленные. Валятся с небес. Вместе с харизматичными своими именами… Отец — с привкусом диссидентской желчи рассказывал и смеялся — как быстро рухнувший
Последние комментарии
7 часов 23 минут назад
1 день 44 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад