По следу змеи [Виталий Дмитриевич Гладкий] (fb2) читать постранично, страница - 2

поздно?

– Не мог раньше, объясню потом… Выпить у тебя найдется?

– Нашел время… Сначала дело, все остальное позже. Документы принес?

– А ты как думаешь? Возьми.

– Хорошо… Водку, коньяк?

– От коньяка печень разлагается, умные люди говорят. А мне жизнь пока не надоела. Водочки, дружище, водочки!

– Тише, ты!

– Тут еще кто-то есть?

– Да. Жена. В спальне.

– Фю-у… Вот это номер… Что же ты раньше ничего не сказал? А теперь как?

– Не беспокойся, это моя забота… Что еще Богдан передал?

– Посылки твои получил в целости и сохранности. Кстати, тебе привет от Гриньйоха.

– Спасибо. Ты, надеюсь, с машиной?

– Спрашиваешь. Как договорились…

– Когда уезжаешь?

– Через три дня.

– Возьми деньги – здесь пять тысяч. Пригодятся.

– Ого! Не ожидал… Пригодятся, ясное дело. Сам знаешь, у меня не густо. Благодарствую.

– День прибытия тебе сообщили?

– Там все написано. Прочтешь – сожги.

– Как твои родственники?

– Живут, что с ними станется. Ждут не дождутся, когда уеду. Им, видишь ли, не нравится мои откровения. Ну и плевать! Каждый живет как может. Я не исключение.

– Ты за собой случаем "хвоста" не приволок?

– Обижаешь… Потому и опоздал. Все чисто. Сам знаешь, какие "университеты" заканчивал…

– Ну ладно, ладно… Есть хорошая поговорка: цыплят по осени считают. Береженого бог бережет…

– И то правда… Ну что, пойдем?

– Не торопись. Всему свое время. Придется обождать.

– Как знаешь…

Ночной гость, на ходу стаскивая клетчатый пиджак, направился к дивану.

– Вздремнуть успею?

– Успеешь, успеешь… Надеюсь, ты не храпишь?

– Отучили… Не беспокойся…

Хозяин, бесшумно ступая по толстому пушистому ковру, который укрывал пол в гостиной, прошел на кухню.

3

Лохматый пес, гремя цепью, метался по двору и тихонько скулил. Затем, усевшись у порога, поднял лобастую голову и завыл. Щелкнул замок, и на крыльцо дома выскочила хозяйка в длинной ночной рубахе.

– Рябко! Пошел вон! Гаспид лохматый! Ни днем ни ночью от тебя покоя нет…

Пес, виновато повизгивая, отбежал к сараю и лег у бочки с водой. Хозяйка, еще раз цыкнув на него, уже было направилась обратно, как вдруг страшный грохот обрушился на окраину, вмиг разметав сонную тишину раннего рассвета. Из соседнего дома полыхнул столб пламени, черный дым повалил сквозь высаженные окна.

Улицу заполнили полураздетые соседи; шум, гвалт выплеснулись волной к горизонту, наполнив окраину сумятицей. Перепуганная хозяйка вытащила на улицу мужа, который, прыгая на одной ноге, никак не мог другой попасть в штанину.

– Ой, горим! Ой, спасайте, люди добрые! Да что ж ты стоишь, Иван, бери ведра! Да не там, пьянчуга чертов, в сарае! О господи, до чего горилка довела, где ты взялся на мою голову!

Пожарные приспели "к шапочному разбору". Дом превратился в кучу шипящих закопченных бревен, среди которых копошились почерневшие от сажи люди с баграми и лопатами.

– Ну, слава богу, прибыли, соколики! – хромой дедок сплюнул с досады и заковылял вдоль улицы. – Едрена Феня…

– Не обращайте внимания, он у нас всегда такой, – шагнул к смущенному пожарному один из мужчин. – Милицию нужно вызывать. Дом взорвался. А почему – ляд его знает. Полыхнул, как спичка.

– Жертвы есть?

Толпа молча расступилась, и пожарные прошли к старому изодранному одеялу, под которым угадывались останки человеческих тел.

– Двое… Муж и жена. Ковальчуки. Одни кости остались…

Несколько дней спустя комиссия установила причину пожара: из-за небрежности погибших хозяев дома взорвался баллон с газом.

4

Профессор Слипчук умирал. Умирал медленно и тяжело. Разметавшись на больничной койке, он глухо стонал, время от времени что-то бессвязно выкрикивал; сквозь сухие запекшиеся губы слова вылетали с трудом. Три профессора, врачи высочайшей квалификации, двое суток боролись за жизнь коллеги – и тщетно. Даже точный диагноз, к стыду медицинских светил, поставить не удалось. Все сошлись на том, что случай уникальный – внутреннее кровоизлияние. Без видимых причин. Еще два дня назад могучий бас здоровяка профессора слышно было во всех уголках клиники и ничто не предвещало таких печальных событий. Тем более что профессор готовился к заграничной командировке и совсем недавно прошел всестороннее медицинское обследование – заключение о состоянии здоровья ученого было вполне удовлетворительным. И вот теперь новейшие медицинские препараты и усилия врачей оказались тщетными против неотвратимо приближающейся смерти. У двери палаты рыдали безутешные жена и дочь Слипчука, толпились ученики и ассистенты. К исходу дня жизнь оставила профессора…

В кабинете начальника УВД полковника Шумко всегда царил полумрак. Тяжелые, давно вышедшие из моды плюшевые шторы, несколько столов, составленные буквой "Т", прочные чешские стулья с жесткими сиденьями, большой сейф, покрашенный под дерево, тумбочка с телефонами и селекторным устройством – вот и вся обстановка кабинета.

– Василий Петрович, к вам