Три кольца [Артём Олегович Рыбаков] (fb2) читать онлайн

- Три кольца (а.с. Эпицентр (Мир большой тьмы) Ядерная фантастика) (и.с. СамИздат) 497 Кб, 270с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Артём Олегович Рыбаков

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Артём Олегович Рыбаков

ТРИ КОЛЬЦА - ПОЛНОЕ (СИ)

Эти клиенты мне не понравились сразу - суетливые они какие-то. Отец про таких говаривал: "Словно ежиками из-под полы торгуют".

И запросы высоковаты. Попробовали, не отходя от кассы, быка за рога взять, мол, отведёшь в Город, причём в самый центр. И денег для такой работы посулили не то чтобы много - десять золотых. Но делать нечего - Янек дочку замуж выдает, а я помочь обещал, да и сам не работал давно, деньги почти закончились. Конечно, и без денег прожить можно, благо людей добрых, отзывчивых и хоть чем-то мне обязанных в округе много. Но в нахлебники я пока не рвусь.


- Ну, так как, следопыт, берёшься? - пронзительно-звонкий голос одного из гостей оторвал меня от размышлений. "Да уж, крепкий мускулистый дядька ростом за "метр восемьдесят", а голос как у кастрата… И с квадратной волевой челюстью и кустистыми бровями совсем не сочетается".

- Как пойдём, на "колёсах" или на лошадях? - я постарался отыграть ещё пару минут на размышления.

- На "колёсах". На кобылах пусть "колхозники" ездят! - презрительно скривив рот, ответил "скрипучий".

"Ого, а это что такое?" - вообще-то после Тьмы труд крестьян у всех порядочных людей был весьма уважаем, как-никак - выжил народ именно благодаря им, а не запасам стратегическим. Да и сколько их - тех запасов было? На тридцать лет ни при каком раскладе бы не хватило.

- Что у вас за колёса? - поинтересовался я у него, хотя машины гостей разглядел ещё когда они только ехали к посёлку. Ничего особенного - обычные тачки для наглых и глупых понтомётов: два "Рэнджа" со срезанной крышей и какой-то японский "паркетник" переформатированный доморощенным авто-дизайнером в "спецназмобиль".

Люди же, понимающие что к чему, в наших краях на прожорливых и капризных "англичанах" не ездят. А если и ездят, то на "дефах", а никак не на "Рэнже". Надо будет глянуть, а то, может, у них и шильдик "Sport" где-нибудь приляпан?

"Паркетники" тоже не в ходу - нежные больно, да и внедорожные качества - одно название.

"Интересно, это потомки "рублёвых" или сами дошли до жизни такой?" - с этой мыслью я сплюнул "скрипучему" под ноги и повернулся к, как мне показалось, главному в компании нанимателей, немногословному коротышке лет пятидесяти. В пользу моей версии говорили возраст и цепкий пристальный взгляд серо-зелёных глаз.

- А поприличней у вас "колёс" нету, что ля? - если что, я и под деревенского закосить могу легко.

- "Тигр" устроит? Или "молоток"? - спокойно ответил тот, незаметным (но не для меня) жестом заткнув "скрипуна".

- Ну, это - совсем другое дело, начальник! - я улыбнулся своей фирменной, "следопытской улыбочкой" (улыбкой это можно назвать только с большой натяжкой - скорее оскал получается, но при общении с другими "вольными бродягами", встречающимися на наших просторах - приходится быть в образе). - Куда пойдём?

- Ты пока не сказал "да", Заноза… - главарь вытащил из кармана какую-то разноцветную коробочку. "Вот это да!" - приглядевшись, я мысленно присвистнул. Не каждый день меня нанимают люди, курящие настоящий довоенный "Парламент"!

- А вы пока не сказали, куда надо идти…

- Верно, - главарь закурил и, медленно выпустив дым после первой затяжки, продолжил. - Есть одно местечко рядом с Третьим кольцом…

- С Третьим нашим или Третьим ихним? - я постарался, чтобы лицо моё осталось невозмутимым.

- Так это одно и то же… - наниматель продемонстрировал своё знание реалий. - Так проведёшь нас? Мы тебя в долю берём, Заноза.

Я глубоко вздохнул и спросил:

- А почему я? Вон, сколько у тебя молодцев… Один другого круче… Да и карты у вас есть - это к бабке не ходи, - и я пристально посмотрел в глаза мужику. - Почему?

Тот в пару затяжек добил сигарету и, отбросив в сторону окурок, сделал приглашающий жест:

- Давай пройдёмся… Поговорим…

"Интересно, от своих он что-то скрывает или просто у них так принято?" - думал я, идя слева от "гостя". Обычно я стараюсь занять место справа, но на этот раз мне попался левша. Как я понял? А он, прикуривая, зажигалку достал левой рукой из левого кармана куртки.

Когда мы отошли от остальных шагов на десять, мой собеседник резко остановился и, повернувшись ко мне, протянул руку:

- Михаил. Поддубный, - именно так, раздельно и веско представился наниматель.

- Илья Заславский, - я пожал протянутую руку, пытаясь припомнить, где же слышал эту фамилию. На память я никогда не жаловался, так что нужная информация всплыла ещё до того, как вожак "пришлых" продолжил.

"Миша Старый" как его ещё называли, был широко известен в узких кругах людей, называемых иногда "деловыми". Теми, кто по поиску старых запасов специализируется и по торговле между анклавами, причём далеко не всегда законным товаром. Многие и отловом людей для продажи занимаются, но в наших краях таких повывели.

Точно сказать, кем "Миша" был до Тьмы, сложно. Скорее всего - сыном какого-нибудь крупного чиновника или мелкого олигарха. Это еще старики наши, первые Следопыты, выяснили. Когда случился всеобщий амбец, юноша тусовался не в привычных для "золотой молодёжи" местах, вроде мифического Куршавеля или фешенебельных столичных клубов, а с компанией друзей и прихлебателей оказался на дальней охотничьей заимке.

К счастью для них для всех молодой человек с головой дружил, и компания не только выжила, но и занялась весьма прибыльным бизнесом. Подробностей я, естественно, не знаю, но понимающие люди рассказывали, что у "Дуба" (ещё одна кличка, гораздо более известная), регулярно появляется информация, где и что лежало до Тьмы. Затем он сам или его люди организовывали экспедиции, привозя иной раз по нескольку грузовиков бесценных в наше время товаров: лекарства, электронику, промышленное оборудование. И, хоть лекарства почти все были с истёкшим сроком годности, а электроника редко когда нормально работала - всё равно то, что никто на целой планете уже не производит, было сокровищем. Хорошо было нашим предкам - заболела голова, он в аптеку за углом, раз - и купил цитрамон какой-нибудь. Голова это так, для примера, конечно, а вот то, что упаковка антибиотиков стоила как три бутылки пива - это круто!

Однако была во всём этом одна для меня заковыка - мало кто из Следопытов долго жил после подобных путешествий в компании "Дуба". Обязательно с ними какая-нибудь беда приключалась. Из двух десятков известных мне Следопытов, что ходили с "Дубом", на настоящий момент в живых осталось только двое: Суслов, умирающий сейчас от лейкемии в больнице Вологды, и Стас Запорожец, три недели назад внезапно уехавший куда-то на Урал.

Меж тем Поддубный продолжил:

- Даю полсотни. Золотом, конечно.

- Где точка?

- У Третьего кольца.

- Это я уже слышал. Где именно? Север, запад, юг, восток?

Заказчик замялся, хотя я и заметил, как при слове "юг" непроизвольно напряглись пальцы его рук. Хорошо, что у меня такие хорошие учителя были. Теперь, если он мне соврёт, я с чистой совестью буду считать себя свободным от обязательств, накладываемых Кодексом Следопытов на договаривающиеся стороны. Согласно этому своду правил, заказчик не мог назвать неправильное место назначения.

- Юг, - слегка покривившись, ответил Поддубный.

Наш Кодекс уважали повсюду от Тамбова до Петрозаводска и от Старого Новгорода до Перми. И даже если подозрения о том, что "Дуб" причастен к смерти Следопытов и имели под собой какое-нибудь основание, без веских доказательств никто из наших бучу поднимать не мог. Как и выдавать маршрут движения, если на то не было разрешения клиента.

- Уже что-то… Сколько машин пойдёт? - на то, что эти отправятся за добычей верхами или пешком я даже и не рассчитывал. Машины, на которых они приехали - показатель.

- Три-четыре, максимум пять! Двадцать человек, - предвосхитил мой следующий вопрос Поддубный. - Водил - половина.

- Понятно. Что из тяжёлого есть?

- Да что угодно!

- Что, и "Василёк" можете поставить?

- Нет, его не могу, - несколько сник заказчик. - То есть могу, конечно, но наготове нету. Да и зачем он нам?

- Вы, Михаил, не переживайте. Это я за точность формулировок борюсь по неистребимой привычке. А вот ПТУР нам бы не помешал.

- ПТУР? - даже если я его и удивил, по лицу "Дуба" этого заметить было нельзя. Так, промелькнула задумчивость рачительного хозяина, пытающегося вспомнить, на какой полке в чулане лежит требуемая вещь. - Это есть. "Фагот" вас устроит?

- Вполне. А опер есть?

- Есть один мальчишечка…

- Ну и главное - когда?

- Завтра, в восемь.

"Ого, меньше суток на сборы дают. Страхуются, наверное. Чтобы информация на сторону не ушла…" - все это стремительно промелькнуло у меня в голове, и я практически без паузы ответил:

- Замётано! - и протянул Поддубному руку.

Тот молча пожал её. Всё, контракт заключён. У нас, Следопытов, всё просто - первое рукопожатие означает, что я готов выслушать клиента, второе - что согласен его вести. Многие заказчики вообще могут так и не увидеть Следопыта, если они ему не по нраву.

А тут всё чин-чинарём. И его люди всё видели, и мои.

Глава 1.

Усадьба Янека. 50 км от Пятого кольца.

- Илюх, ты меня как старшего по возрасту послушай! - Ян, несмотря на своё не совсем русское имя и прибалтийское происхождение, говорил взволнованно. - Ты что, про Дуба не слышал? Опасный он человек, сам знаешь. Или за два месяца "клеящая железа" воспалилась? - про "железу" это он не совсем удачно вспомнил. Мы с детства свято верили в эту батину шутку. Мне лет семь было, а Янеку уже одиннадцать. Ну и насели мы на отца со всем своим пылом любознательным - расскажи да расскажи, что значит "шило в заднице"? А, папа, будучи в хорошем настроении и объяснил нам, неразумным, что у каждого человека есть специальная клеящая железа, которая выделяет особое вещество, приклеивающее человека. И от того он сидит спокойно на одном месте. Но, иногда железа эта воспаляется, и тогда фермент превращается в костяной шип - это и называется "шило в заднице". Причём рассказывал он долго, с употреблением каких-то медицинских терминов и даже, насколько я помню, латыни. Мы с другом почти неделю, посещая туалет, вертелись у зеркала, пытаясь разглядеть эту загадочную железу, пока батя не сжалился и не сказал, что пошутил.

- Ян, я потому и иду, что это Дуб зовёт. Люди попросили с ним сходить. Они и на меня его навели. А что до опасности - так и я далеко не подарок. Угу?

Друг мой скривился, будто заячьей капусты переел, но потом сменил гнев на милость:

- Я ж не знал, что тебя попросили… А куда идёте?

- В Столицу, - именно так мы называли между собой наш родной город, стараясь не упоминать вслух исчезнувшее с карт название, - куда же ещё! Привезти чего?

- Себя целым привези и ладно…

- Уж сколько раз я тебя, старик, этим гостинцем баловал? Может ещё чего?

- Кино новое, если попадётся. Но прошу тебя, Илюха, не рискуй! - киномания Яна с годами только усилилась. Если мои подсчёты верны, то на поиск "новых" фильмов он в год тратил процентов десять-пятнадцать своего немаленького дохода. И это, если забыть, что от отцов нам и так досталась нехилая фильмотека - больше тысячи художественных и почти столько же документальных фильмов! Собственно с неё Ян и жирует, отправляя "кинопередвижников" по ближним и дальним краям. Если вам такие ещё не попадались, то я очень удивлюсь. У нас они, как правило, на мотоциклах ездят: плоский монитор в одной перемётной суме, портативный дивиди - в другой, так и колесят по необъятным просторам, пищей духовной в разнос торгуя. Приедет такой коробейник в деревню или поселение, музыку в колонках врубит погромче, народ о своём приезде оповещая, потом плакат с репертуаром вывесит. За показ они недорого берут, и продукты принимают и товар тоже. Дня два-три, а то и неделю, может на одном месте пробыть, особенно, если у него новинок много. Ребята, что на Яна работают, в основном на больших мотиках ездят, "ГолдУингах" или "БМВ" туристических. "Харлеи" тоже хороши, поскольку проще в обслуживании и ремонте, но и достать их сложнее. И для понту, и удобно потому что - мотор у этих машин мощный, хорошая звуковая система встроена, и генератор технику киношную питать позволяет. Кто победнее, те на "Уралах" или "Днепрах" с колясками катаются.

Я, правда, кино в толпе смотреть не люблю, благо есть возможность это делать в узком кругу друзей и близких. Пару раз во время путешествий попадал, конечно, на групповые просмотры, но тогда мне больше реакция зрителей была интересна. Скажет какой-нибудь Василий или Захар своей зазнобе: "Ты, Галинка, не верь! Это они хитро так нарисовали! Ну не могёт такого быть чтоб дома до неба, и все в лампочках!" Смешно, право слово. У меня при этом немного другие мысли рождаются, особенно как вспомню, что в торжокской больнице иной раз вручную генератор крутить приходилось, чтобы свет в операционной или родильной комнате был. Это какой же надо быть безумной и жадной тварью, чтобы ради своих потребностей весь мир разрушить? Да так, что мы три десятка лет восстановить ничего не можем, по крупицам остатки собираем! Я даже наказание для таких людей, нет, не людей, чудовищ, так правильнее будет, не могу придумать. Любое слишком мягким кажется.

Особенно я любил кино смотреть вместе с отцом и Виталием Андреевичем, отцом Яна. У них всегда можно было спросить, если что непонятно. Да и сами они, расчувствовавшись, многое про жизнь в больших городах рассказывали, потому как нам, выросшим в даже по нынешнем меркам небольшой деревне было сложно не понять, а просто представить, как могут одновременно в одном месте собраться несколько тысяч человек. Просто так, в силу случайности или обстоятельств! Например, на станции метро или городской площади… Или на концерт… Я, к примеру, музыку очень люблю, но в голове не укладывается, что кто-то мог поехать за тысячи километров послушать, как поет тот или иной певец. И потратить на это денег столько, что можно рюкзак лекарств купить! Ведь есть же диски и прочие записи! Но логика мне подсказывает, что очень многое из того, что мы сейчас делаем, тоже показалось бы предкам очень нелогичным, и даже глупым. Но понимать я это начал летв пятнадцать, не раньше.

В один из моих первых походов "в Город" довелось мне набрести на брошенную кем-то машину. Чистенькую, без мертвечины внутри. И, что удивительно, никем не раскуроченную. Хотя это довольно давно было, Город ещё "горячий" стоял и туда народ, кроме отдельных сорвиголов, вроде нас, Следопытов да бредунов перехожих, не совался. Это уже позже стали добытчики на постоянной основе кататься. Так в машине той, видать, ездил большой любитель музыки. Я тогда нашёл сто два диска-компакта с разной музыкой и три флэшки. Почему я так точно помню? А на обратной дороге меня "упыри", как мы называем дикие мародёрские банды ни на какой анклав не работающие, а только для своего кармана старающиеся, в многоэтажку случайно уцелевшую загнали. Пять дней я там оборону держал, пока не перестрелял всех. Дозу хватанул, конечно, не без этого. И диски пересчитал. А флэшка одна проигрывателем оказалась, причём по странной прихоти природы, аккумулятор у неё работал! Ну и у меня кое-какие электронные приблуды с собой были, так что подзаряжать получалось. Вот так я все пять дней и жил - лук в руки и айда! Сектор выберу, пару-тройку часов покараулю, потом в секретной комнате на чердаке прячусь. В спальник залезу, наушники в уши вставлю - и отдыхаю от трудов не очень праведных. Хотя на счёт последнего я не уверен, в конце-концов, не я их первым задел.

- Конечно, Янек. Поищу. Ты Маше только не говори, куда я ушёл. - Жена Яна всегда так бурно переживала за меня, что каждый раз мне становилось неудобно. Почему-то ей втемяшилось, что мы братья, только скрываем это. Нет, общие черты найти, конечно, можно. Оба белобрысые, примерно одного роста, нос у обоих картошкой, но родители у нас точно разные! Однако никакие доводы на Машуню, как её называют в семье, не действовали. А может, ей просто нужен был объект для приложения своих эмоций. Муж он тут, рядом. Дальше двадцати километров от дома и не уезжал в последние годы. Дети тоже под боком. А тут загадочный не пойми кто… Лет десять назад Ян меня даже приревновал к жене. Видно, мелодрам пересмотрел, не иначе.

Вообще, при всей деловой хватке и основательной куркулистости, он иногда страдает несколько, я бы сказал, наивным взглядом на жизнь. Особенно - когда начинает примерять манеру поведения героев любимых фильмов на нашу действительность. А ведь почти полсотни лет с тех пор, когда фильмы эти сняты были, прошло, а то и вся сотня.

После первого "выхода", когда меня Дятел-Домосед до Четвёртого кольца сводил, сел я "Безумного Макса" пересматривать. Казался он мне до похода фильмом гениальным, нашу жизнь великолепно описывающим. Все три части подряд просмотрел! И с горя напился.

Такая брехня у предков вышла! Придурки какие-то полуголые по дорогам на мотоциклах носятся, за бензин воюют… Ага, да у них от "лучёвки" и пыли дорожной кожа бы через неделю слезла! Про мороз я и не говорю. А бензин… Да вон мужики под Тверью сразу после Тьмы перегонку построили и из асфальта и масла моторного, с брошенных и разбитых машин слитого, свой гнали. А другие крыши от битума обдирают и из него топливо делают. Причём недорого отдавали. И из Коми топливо привозят, и с Волги. Года два назад так вообще караван из Сургута пробился. Два месяца они в дороге были, но до нас добрались. Часть у нас продали, а с остатками в Посад поехали.

Хотя, если каждый сам за себя, тогда - конечно. Прямо как в кино том будет: "Кто сильнее - тот и прав".


***


Времени на сборы мне оставалось вроде бы немного, ну да "голому собраться - только подпоясаться". Открыв стенной шкаф в своей комнате, я окинул взглядом хранящиеся там "богачества".

Так, винтовка мне не нужна, если что - на дальней дистанции пулемёты с машин поддержат, а если мне какую пакость наниматель подкинет, она не поможет. Так что ни одну из своих четырёх "болтовок" я не взял. Вот только не удержался, погладил нежно цевьё финской "семьдесят пятой" "Сако". Эту красавицу под натовский "триста восьмой" патрон я раздобыл в развалинах оружейного магазина семь лет назад.

Магазин, судя по тому, что располагался он в отдельно стоящем немаленьком доме, был из богатых. Ударная волна начисто разметала второй этаж, и частично разрушила первый, оставив только куски западной стены с высокими и узкими окнами, чем-то напоминающими бойницы средневекового замка.

Перебравшись через невысокий ажурный забор из бетона, я даже нашёл кусок каким-то чудом сохранившейся вывески с номером дома. "86" - гласили белые цифры на синем фоне. С дверями заморачиваться не пришлось - большой кусок стены, падая, проломил межэтажные перекрытия, и я легко проник в цокольный этаж. В этом заведении до меня явно побывали другие охотники за добычей: все витрины были разбиты, прилавки раскурочены и только несколько никому сейчас ненужных звериных голов валялась на полу. А вот в подвале мне повезло! До Тьмы там располагался тир, и в одном из шкафов я нашёл "макаров" под "резинку", а в другом - чехол с "финской красавицей". Хозяин её был явно человеком аккуратным, а может просто достаточно обеспеченным. В жёстком чехле, больше напоминавшем солидный дорогой чемодан, кроме винтовки и цейсовского оптического прицела лежали и полсотни патронов, выпущенных фирмой "Винчестер" в 2009 году и принадлежности для чистки, и сменные затыльники для приклада… С тех пор "Сака", как я про себя называл винтовку, неоднократно выручала меня. Но сейчас не её время.

А вот верный "сто четвёртый" калаш поедет со мной. Модель в наших краях редкая, что и сказать. Купил я его у одного "коробейника" лет пять назад, перед одной экспедицией на Северо-Запад. Торгаш просил семьдесят золотых, упирая на то, что ствол совсем новый, муха не сидела, но в результате обошлись бартером - семь дивидишек с кино, четыре дивидишки - "с девочками", портативный проигрыватель и многофункциональная зарядка с солнечной батареей.

Я, за пару недель до того, как раз удачно сходил с одной командой, и на мою долю пришлось целых три таких драгоценности, а проигрывателей мы вообще десятка три притащили. И всё рабочее! Можно сказать, что повезло нам фантастически. Обычно, если и находим какую электронику, то она уже не рабочая. Двадцать лет в холоде, пыли, воде и радиации - нежная начинка в труху превращается в девяноста процентах случаев. "Лом" мы тоже реализуем. Есть специальные люди, которые только тем и заняты, что восстанавливают всякие приборы. У нас в Починках пять цехов работают.

Правда, основное богатство того рейда я прятал ото всех, кроме Яна и друзей-Следопытов. Пока "Молодцы-хапуги" (так называла себя ватага) с радостным визгом грузили две машины хабаром, я пробежался по подсобкам, вынося с ноги двери и аккуратно вскрывая офисные компы. Не забыл и бумаги: каталоги, накладные, договора… Ватага, кстати, вскоре на жадности своей погорела. Парни решили, что они сила. Стволья крутого понакупили, машин красивых… Прятаться перестали… Ну, и напоролись на какой-то серьёзный воинский отряд. Свидетелей не осталось, естественно, но Баззер, который на месте побоища сам побывал, божился, что это пришлые. То ли с Юга, а может и с Урала. У нас-то, в узкой, километров триста, полоске относительно "чистой" земли между двумя бывшими столицами, вояки, кроме местных, хорошо знакомых, не водятся. Делать им тут особо нечего, а псковские дальше к западу обитают.

По возвращении я на три недели засел у себя в комнате. Чуть не ослеп, честное слово! Но четыре "винта" из восемнадцати оказались рабочими, а два мне удалось "сломать". А там! Мать моя женщина! Складские и офисные программы, адреса магазинов и складов! На одном даже сетевой кэш удалось раскопать. С тех пор на мелочи не разменивался, даже филантропом в некотором смысле стал. Подкармливал иногда менее удачливых Следопытов информацией и советами.

Теперь мелочь. Из пистолетов я возьму, пожалуй, старика "Стечкина". Само собой в "джентльменской" комплектации: ПБС, проволочный приклад, четыре магазина. И для работы пригодится и ствол статусный. В кобуре на боку, за ремнём, у меня постоянно спрятан чешский "ЧеЗет" модели "75 компакт". Тоже добыча былых времён.

Тогда меня, восемнадцатилетнего пацана, зажали в одном из пустых, но не разграбленных, коттеджных посёлков что во множестве встречались в то время по всему Подмосковью, какие-то странные люди. Было их пятеро. Все со стволами крутыми, но гражданскими. А у меня, кроме "помпы" с двумя патронами и "макарки" с восемью - только лук верный был. В рейд мы тогда ходили, да удача не той стороной повернулась - почти всю дорогу стычки и перестрелки. "Чезетку" же я как раз и нашёл, когда вырезал стрелу из груди вожака той пятёрки. В подмышечной кобуре лежала. Теперь скоро восемнадцать лет у меня на боку ездит. Патроны только к ней доставать тяжело, приходится у псковичей трофейные финские покупать.

А вот лук со мной в этот раз поедет точно. Сколько себя помню, над ним всякие неразумные насмехались. Ну, не конкретно над этим луком, а над луком вообще. А вспомнить, сколько он меня в жизни выручал, я вряд ли смогу! На войне от него, конечно, толку немного, но вот в нашей нелёгкой жизни - самое, скажу я вам, то! И отцу я благодарен несказанно, что научил стрелять, не обращая внимания на мои мальчишеские хныканья. И стрелы по многу раз использовать можно, что несомненный плюс, да и зверьё не распугиваешь, когда охотишься.

Я вытащил синтетический чехол из шкафа и расстегнул молнию. Погладил мощные "плечи", дотронулся да шкива. Собственно говоря, благодаря луку я и получил своё нынешнее прозвище, широко известное в узких кругах от Новгорода на севере и до Новгорода на юге. А может и дальше… Не знаю, дальше я просто не ходил.

А "боевое имя" мне дал один из первых официальных, так сказать, Следопытов, Дед Егор. Как-то, на следопытских посиделках на Валдае в двадцать третьем году, (это если по-старому считать, и одиннадцатом после Тьмы), у костра докопался ко мне один молодой да борзый. Насчёт молодого это я сейчас говорю, а тогда он меня года на четыре старше был. Лет двадцать этому Зорро было. "Старики" тогда, его кликуху узнав, смеялись долго, и я услышал случайно, как Дед Егор другому говорил: "Сопляк и салага. Ставлю патрон против гранаты, что он никуда ещё не ходил!"

Так вот, Зорро этот, заметив, как я стрелы свои собираю (а они у меня тогда простые были, деревянные), насел на меня с дурацкими шутками, мол, что этими занозами много не навоюешь. И всё "помпой" свое понтовой размахивал, дятел. "Рысь" - штука экзотическая и, как мне знающие люди потом объяснили, ничем обычный дробовик не превосходящая. РМБ - да, удобная вещь для боя накоротке, а "гражданка" - так себе. Ну и доразмахивался этот парень до дуэли. А дуэль "по-следопытски" проходит так: секунданты выбирают квадрат на карте (обычно не очень большой - километр на километр), двое уходят, а возвращается один. Иногда по нескольку дней дуэль может длиться. Самая длинная, о которой я слышал - восемь дней! Но там два ветерана рубились, и квадрат пять на пять был.

В общем, когда Егор, что моим секундантом быть согласился, этого Зорро нашёл, у того две моих "занозы" было: одна правую руку к стене разрушенной дачи пришпилила, а вторая через кадык прошла. Егор головой покачал и остальным бросил:

- У Занозы занозы что надо!

Отобрав оружие и боеприпасы, я сложил их в углу и принялся комплектовать разгрузку и рюкзак. Заказчик меня кормить должен. Так правила гласят, но уж больно он в этот раз "мутный", так что свой паёк не помешает. Поэтому килограммовый пакет пеммикана я сунул в рюкзак, а пакет поменьше, граммов на триста - в один из карманов разгрузки.

Жена Яна такой готовит, что я бы его и так ел, да растолстеть боюсь. Берёт она только самое свежее мясо, причем вырезку без жира, жил и пленок, через мясорубку прогоняет и сушит затем фарш этот тонким-тонким слоем на противне. Потом фарш этот в тонкий порошок растирает в кофемолке. Тем более что агрегат есть, а кофе - нет. Если раз в год цикорий сделают и то хорошо, хотя раньше, говорят, его все по утрам пили. Первый из трёх основных ингредиентов пеммикана готов!

Затем приходит череда фруктов. Раньше, мне люди рассказывали, и изюм туда клали и курагу, но теперь это товар дорогой, привозной. И мы своим, местным, богатством обходимся: черносливом, яблоками да ягодой сушёной. Я Маринкин пеммикан за обилие малины, например, люблю.

Потом берёт она топлёное сало, причём не "нутрянку", а именно подкожное, настоящее и с остальными компонентами смешивает. Для меня она специальный готовит, как Янек его в шутку называет "сало обезжиренное". Солит и прессует.

Прессовка - это своя морока, чаду от неё! Хорошо, что обычно это зелье на год вперёд готовят.

Во дворе временные очаги делаем, на них противни здоровенные, рассыпаем на сковородках слоем в пару сантиметров пеммикан. Крышками накрыли - и вперёд. Сложность в том, чтобы не перегреть продукт. Больше семидесяти градусов - и всё, пропало дело! Нет, питательность никуда не девается, но вот вкус! Ремень молотый с ягодным привкусом есть не пробовали? А очень похоже получается… Тут ведь главная проблема в том, что греть пару дней надо. Один рационализатор в Валдае баню для этого дела приспособить попытался… Бывал я в той бане… Ощущение, как будто тебя в масле запекают! Так что, хочешь, не хочешь, а пару дней хорошему "повару" на улице провести приходится.

В "разгрузку" я положил немного другой пеммикан, с орехами. Он такой сытный, что пару раз куснул - и день есть не хочется! Так что при самом плохом раскладе только его мне дней на пять, а то и на неделю хватит.

Воды я не слишком много обычно беру - литра четыре, не больше. Два литра в заплечной "поилке" и две фляжки.

Теперь настал черёд лекарств. Открыв металлический ящик, я переложил четыре оранжевые плоские коробочки в рюкзак, и ещё по одной сунул в карманы штанов. Срок годности у них давным-давно закончился, но где ещё взять противорадиационное и промедол? Я удачно купил сотню таких аптечек, отдав всего по рублю за штуку. Сейчас их по "трёшке" продают, но это если найдёшь. Говорят, где-то за Уралом несколько лет назад запустили фабрику, на которой лекарства делают, и что, мол, скоро они подешевеют. Кому как, а по мне так байки всё это, и пока своими глазами новые аптечки не увижу - не поверю.

Разместив барахло в карманах жилета и рюкзаке, я занялся главным для этого похода - электроникой. Две рации: одна попроще и поплоше - что б на виду висела, другая, в герметичную коробку спрятанная, в рюкзак, для личных надобностей. Микрофон направленный и наушники с рекордером к нему, две видеокамеры, карманный комп… Тут главное - всё это получше запрятать, что бы у "дубовских" вопросов ненужных не возникло.

Из одежды взял традиционную для Следопытов "горку", флиссовый жилет ну и белья по мелочи - весна уже вступила в свои права и особо утепляться нужды нет.

Закончив собираться и убрав ненужное обратно в шкаф, я снял с верхней полки небольшой кожаный чехол. Там моя память. Вытащил из футляра тоненький альбомчик.

С первой страницы мне улыбалась молодая счастливая семья: кудрявая стройная женщина стояла в обнимку с мужчиной, на плечах которого сидел хохочущий светловолосый мальчишка лет трёх. Мама и папа. И я.

Глава 2.

В путь выехали сразу после рассвета. Поскольку первые полсотни километров были хорошо знакомы, Дуб пригласил меня в свою машину.

"Не обманул, барыга!" - подумал я, залезая в практически новый "Тигр" - машину мало того что редкую, но ещё и невероятно полезную для нашего дела. В первую очередь - своей грузоподъемностью и проходимостью, как-никак подвеска у неё от бронетранспортёра. Даже по вспаханному полю не едет, а летит! Во вторую - тем, что большинство из подобных машин, что я за свою жизнь видел, были бронированы, ну а в третью - тем, что комфортнее они "молотка". В американском "хамви" (он же - "хаммер", который многие по созвучию называют "молотком" хоть и английское название ничего общего с этим ударным инструментом не имеет), идёт туннель трансмиссионный и при огромных внешних размерах внутри тесновато, а в нашем мастодонте, как говориться: "хошь стой, а хошь - пляши!" Причём у Дуба - хитрая, явно на заказ изготовленная версия - бронированная армейско-полицейская модификация, а не выхолощенный гражданский вариант, но с четырьмя боковыми дверями и комфортабельными креслами во втором ряду. Прикрывала нас, соответственно, броня как минимум по третьему классу. Естественно, если какой затейник решит по нам из "граника" жахнуть, то, что третий, что пятый классы - это плоскопараллельно будет. Но будем надеяться, что таких богатеев нам на пути не встретится. Сколько добра мой наниматель за такую машину отгрузил и представить страшно!

Колонна наша состояла из двух "тигров" и одного тойотовского джипа, неплохо подготовленного народными умельцами для приключений в "сельской местности". Головная машина взревела дизелем и вырвалась вперёд на пару сотен метров, что совершенно правильно - разведка должна быть обязательно, даже если ты путешествуешь на таких замечательных машинах!

- Ну, Игорь Васильевич, давай планы строить! - начало разговора было таким непривычным, что я с трудом сдержался, чтобы не вытаращиться изумленно на "клиента"! Точнее не начало, а то, что обратился он ко мне по имени-отчеству. Обычно так со Следопытами не разговаривают. И мне ещё одна головная боль - сиди теперь и думай, то ли он осведомлённостью своей хвастался, то ли это манера у него такая - в подражание чинушам прошлого. И отец, и друзья его рассказывали как-то, что в определённых кругах очень такая манера была популярна до Тьмы.

Тут я обратил внимание, что Дуб уже развернул на откидном столике карту.

И отличную, доложу я вам, карту. Точнее говоря - план-схему бывшей столицы нашей бывшей Родины, хотя если иметь в виду меня и моего работодателя - то слово "бывшей" стоит отбросить. По крайней мере, перед словом "Родина".

Вот только для нынешних условий был в карте один, но крайне существенный изъян - она была новая! То есть без пометок Следопытов или кого-нибудь ещё, кто в Городе после событий тридцатилетней давности побывал. И это насторожило меня ещё больше!

"Как так? Или его, Дуба, экспедиции туда ни разу не катались? Отметаем сразу - не может того быть! Я от надёжнейших людей знаю.

Вариант второй - тоже нерадостный. Карта у него есть, но он мне её "светить" по каким-то своим причинам не хочет. А это плохо, когда доверия к проводнику нет.

Ну, и вариант третий, почти фантастический, но тоже, в силу определённых обстоятельств, вероятный - рядом со мной на кресле сидит совсем не Дуб, а кто-то достаточно информированный и очень сильный. Кто не боится использовать дурную славу Поддубного, как прикрытие! И, если верен последний вариант, при этом достаточно хитрый, чтобы обмануть тех весьма непростых людей, кто нас с Дубом сводил…"

Однако мои терзания внешне никак не проявились, я с умным видом водил по карте пальцем, демонстрируя свою "искреннюю" заинтересованность.

- Хорошая карта, не так ли, Игорь Васильевич?

- Нет, плохая, - с недовольным видом буркнул я в ответ, ведь требовалось быть естественным в реакциях.

- Но почему? - довольно талантливо изобразил изумление лже-Дуб, но фальшь я всё-же ощутил.

- Потому что вы бы ещё по Джи-Пи-Эсу предложили поехать! - ответил я старой шуткой Следопытов. Сколько лет наша профессия существует, но всё равно находятся "мальки", которые начитавшись журналов из прошлого начинают разглагольствовать у костра о том, насколько легче был бы наш труд, если бы у каждого Следопыта был этот самый ДжиПиЭс! Самый жёсткий ответ на это много лет назад дал пожилой Следопыт Степаныч, доставший из рюкзака настоящий "гарминовский" приёмник и протянувший его "мальку" со словами: "На, возьми мой! Мне, старому уже и не нужен…". Минут двадцать юнец жал на все кнопки, пытаясь включить прибор, а мы тихо давились смехом. Ещё бы не давиться - последний спутник уж лет пять, как с орбиты сошёл, а новых после Тьмы амеры сто пудов не запускали… Не до того им, иродам. А после того, как все, повеселившись, занялись своими делами, Степаныч подсел к "мальку" и, забрав у того приёмник, расхреначил его о камень, приговаривая: "Сам ходи, сам рисуй, людей слушай, а на дядю заокеанского не надейся! Наши уже один раз понадеялись."

- Было бы, конечно, хорошо, но система уже много лет не работает, - а вот сожаление в голосе у него было, пожалуй что, не наигранным. Ещё одна зарубочка, знать, довелось ему спутниковой навигацией пользоваться!

- Я знаю, - поддерживая образ, буркнул я в ответ. - А карта у вас хорошая - бумага мягкая, - и я для нагнетания обстановки смял один из углов карты в кулаке. Дуб никак не прореагировал на моё откровенное хамство. А ведь ещё лет десять назад за подобное обращение с чужой картой можно было в лоб схлопотать не отходя от кассы! И хорошо, если кулаком, а то и пулей могли попотчевать. Ну да, сейчас уже полегче стало - совсем уж "горячих" точек, почитай, и не осталось. "Грязных" хватает, а вот таких, где "рок-н-ролл имени Гейгера" оглушает в нескольких километрах - уже по пальцам двух рук пересчитать можно.

- Вы, Илья Васильевич, не сердитесь! - "Да что он, с ума, что ли сошёл? Или меня решил свести этими титулованиями?" - Была хорошая карта с пометками… Была, да, как говорится, сплыла… - и он посмотрел на меня такими честными глазами, что отчего-то засвербел ушибленный в детстве копчик, и очень захотелось выпрыгнуть из машины! Поскольку возникло у меня стойкое впечатление, что ловцом в этой истории не только я играю…

- Ну, ладно… Я и так помню, где там, и что… Куда едем?

- Вам адрес сказать? - и "Дуб" широко улыбнулся, а громила на переднем сиденье заржал.

- Можно и адрес, - лучезарностью моя улыбка нисколько не уступала таковой у оппонента. Вот только от моей ржущий бугай поперхнулся и замолк, наверное, от того, что я "лыбясь как дурачок", мысленно нарисовал у него на переносице мишень. А простые натуры, они, знаете ли, очень к эмпатии склонны.

- Начало Севастопольского проспекта, - фальшивый (я в этом уже был уверен!), Поддубный внимание на поведение своего "мяса" не обратил, не по чину ему на мелочь всякую отвлекаться. - Почти у Третьего кольца.

Я напряг память: "Так, там конкретно я не лазил, но Севастопольский знаю. Про него многие забывают, а он удобный - разрушен мало, застройка вдоль него не очень плотная была, да и мостов с путепроводами на нем практически нет… - я развернул свою карту, не показывая, однако, нужный кусок собеседнику. - Ага. Вот на это они метят! - в начале (хотя это для предков начало было, а для нас сейчас - почти самый конец) нужного проспекта у меня стояла отметка крупного торгового центра. - Если только это не отмазка-прикрытие…"

- А, понятно… - с видом знатока протянул я. - Так тремя машинами и пойдём или ещё кто присоединится?

- Тремя… Там груз небольшой…

Я поморщился - если клиент начинает считать добычу, не отъехав и десяти километров от базы - жди беды:

- Проедем по Волоколамке почти до Города, а там переправу искать надо будет… У вас как, на "тридцатке" человек умелый стоит? - и я кивнул на торчащие из люка у нас за спинами ноги стрелка.

- Федя справится, профи… - успокоил меня "Поддубный". - А с переправами что не так?

- Сносят их. Мост ещё тогда… тридцать лет назад разнесли. Старики говорят - по Красногорску промахнулись. Паромы периодически корёжит кто-то, а кто именно - непонятно. Но всё одно - дураки, так монополию на раскопки в Городе установить не получится… Так что уйдём южнее, нам, всё одно - в ту сторону.

Мой нынешний наниматель делал вид, что слушает внимательно, но никаких пометок на карте своей не делал, и ничего не записывал.

- Нехорошо это! Ой, нехорошо! - громко сказал Дуб, отвернувшись к своему окну.

"Так за каким хреном я вам сдался-то?" - от плохих предчувствий у меня даже волосы на спине дыбом стали. А интуиции своей я привык доверять! Дорога впереди как раз выходила на дугу, которая должна была привести нас к берегу Волги, местность вокруг знакомая, родные места, что тут говорить, но ощущение опасности только усилилось. Я аккуратно подвинул ногой рюкзак к дверному проёму и, как можно более непринуждённо положил правую кисть на ручку двери. Уж очень мне не понравилось, как напряглись плечи громилы на переднем сидении. Но не успел - справа раздалось странное шипение, и в лицо мне ударила какая-то вонючая струя, отчего глаза мои наполнились слезами, а дыхание перехватило. Я дернул ручку и, пихнув ногой рюкзак, вывалился на дорогу.

- Ух, мля! - асфальт хоть и потрескался, но был твёрдым.

В перекате я сграбастал рюкзак и вслепую метнулся к обочине. Врубившись плечом во что-то железное и твердое, снова упал. Натыкаясь на остовы машин, вот уже тридцать лет гниющие на подъезде к разрушенному мосту, я кое-как добрался до бровки.

Визг тормозов и матерные крики за спиной, нога запнулась о невидимое мне препятствие, и я снова кубарем покатился. На этот раз - под откос. Повезло - ни обо что серьёзно не приложился, хотя синяков на рёбрах добавилось - это точно!

Остановив вращение, я на пару секунд замер прислушиваясь:

"Двое бегут за мной… Нет, уже трое… Ага, а это "Дуб" орёт: "Идиоты, быстрее, быстрее!" Ну, если быстрее - то ловите!"

Пока уши мои прислушивались, а спина воспринимала вибрацию почвы, руки тоже не скучали - и теперь правая, позволив левой вытащить заветное колечко, отправила в полёт тяжёлый металлический "подарок". Был, конечно, шанс, что, кувыркаясь, я неверно оценил высоту насыпи, но это вряд ли, да и визуально я её неплохо помню.

Звук удара металла о металл.

- Правее, он туда спустился!

- Бууум! - "фенечка" внесла свежую струю в наш разговор.

- Твою! А! Мать… - хором ответили ей мои оппоненты.

Пока у ребят есть другие, более важные занятия, нежели ловля утомлённого жизнью и газом Следопыта, я, закинув за спину рюкзачок, пошкандыбал на "четырёх костях" в направлении реки.

- Бац! - после пары десятков "шагов" голова моя впечаталась во что-то твёрдое. Не обращая внимания на ноющую "пятую конечность", ощупываю препятствие.

"Бампер! Высокий и металлический…" - и я ввинчиваюсь под ржавый остов внедорожника.

"Уф, первый раз за много лет под "слезогонку" попал! Я уже и забыл, что баллончики с ней существуют. И ведь кто-то пользуется, не боясь, что "протухла"… А может, у них свежая, где-нито "за бугром" сделанная? То-то козёл этот жирный, наниматель хренов к окну повернулся, не иначе - маску к лицу прижимал… И бугай на переднем сидении - тоже! А картой они мне глаза отводили, похоже знали, чем Следопыта можно заинтересовать… Так, с нами ехало всего семеро, судя по крикам - как минимум одного зацепило, "Дуб" за мной по кустам лазать не будет… Остаётся пятеро. Интересно, решатся они за старым, опытным Следопытом по кустам впятером гоняться?"

На насыпи бывшей федеральной трассы М10 кто-то стонал, кто-то глухо матерился, но, судя по звукам, никто пока в погоню за мной не пустился. Я принялся на ощупь исследовать своё временное пристанище: "Угу, покрышки спущены, но есть - это значит, машина здесь относительно недавно стоит. Днище в засохшей грязи… Судя по форме корпуса дифференциала и размерам машины, надо мною - "УАЗ"-фургон, "буханка", как его до сих пор называют".

Приподнявшись, с помощью ремня и пары карабинов подвешиваю себя под машиной так, чтобы моё тело не касалось земли. Ноги я разместил на элементах подвески. Безусловно, если кто-нибудь заглянет под машину, все эти ухищрения будут как мёртвому припарки, но от взгляда брошенного мельком - такие вещи помогают. И остаётся надеяться, что у противников моих решимости на проверку всех машин в округе не хватит - их в этом месте вдоль шоссе сотни три стоит, если не больше. Мне это хорошо известно, так как я лично знаком с местным "Рыжим". Так в наших краях всех, имеющих отношение к выработке электричества называют. А вот почему, даже понятия не имею.

Так вот, наш "Рыжий", в миру более известный как Сергей Зайченко, к вопросу обеспечения соседей электричеством подошёл более чем творчески, сняв с бесхозных машин, брошенных у разрушенного моста через Волгу, ровным счётом триста семьдесят два генератора и разместив их на своих "мельницах". А их у него на настоящий день восемнадцать - двенадцать водяных и шесть ветряных. Вот такой вот энергетический магнат местного масштаба! А подробности я знаю, поскольку он меня нанимал, когда провода между "мельницами" тянул. Для охраны, ну и как знатока местности. А на идею у него монополии нет, так что автомобильные генераторы лет пятнадцать как товар ходовой и редкий - далеко не все готовы за ними в Город мотаться, почему я иногда и прихватываю парочку, когда силы и время есть, тем более, что в отличие от тонкой электроники они гораздо более стойкие к внешним условиям. У Яна в усадьбе как минимум полтора десятка "моих" крутится, в ручье и на ветряках. Выходит, что меня тоже можно "Рыжим" называть!

Вот только мне сейчас совсем не о генераторах надо думать и не дела давно минувших дней вспоминать, а прикинуть, с чего это мои "наниматели" себя так хамски повели? Вроде никакихповодов к этому я пока не давал? Значит… Значит они это заранее придумали! И? И получается, что охота идёт на меня!

На насыпи взревел могучий дизель "Тигра". "Неужто уезжают? Посмотрели, оценили, что хрен тут меня найдёшь и отправились восвояси? Вряд ли… В такие игры с персонажами вроде меня обычно играют до конца. Значит что? Значит, что одна машина - "Тигр", сейчас за подмогой поедет, а вторая с экипажем меня сторожить будет, тем более что мотор "кукурузера" я не слышу. Плохо, что глаза пока всё ещё слезятся и оружия у меня - кот наплакал. Два пистолета и ножи - совершенно не подходящая для настоящего боя комбинация. Ну да где наша не пропадала? - спросил я сам себя, и ответил традиционно. - Да везде пропадала!"

Минут десять я приходил в себя, пока, наконец, глаза не стали нормально видеть. "Хорошо, что рюкзак получилось уволочь, оружие, по большому-то счёту - фигня, его я всегда достану, а вот электронику - это вряд ли! - размышлял я, покачиваясь на подвесе. - Сейчас водички попью и отправлюсь себе восвояси…" Вдалеке послышался гул мотора, точнее - моторов. Двух или трёх. "Что за чёрт?!" Торопливо отстегнув карабин и опустившись на землю, я выглянул из-под "уазика". Никого. Так, "стечкин" из кобуры, глушитель надеть, рюкзак - за спину. Теперь можно и посмотреть, кого это там кривая да нелёгкая принесла?

К моей удаче выскочил я на правую, если смотреть в сторону Города, от трассы сторону. Ещё до Тьмы дорога в этом месте проходила через аккуратную такую рощу, ныне разросшуюся и подступившую почти вплотную к насыпи. Но это мне сейчас без разницы - я уже наметил себе солидное дерево, чья вершина виднелась метрах в семидесяти вглубь леса. И дорогу оттуда видно как на ладони, и обойти меня противникам будет гораздо сложнее. Дерево оказалось вязом, и я довольно легко вскарабкался на него. Разглядеть меня, одетого в горчичного цвета "горку" с дороги было сложно, а вот я, достав маленький "театральный" бинокль, сделанный много лет назад немецкими умельцами из фирмы "Шмидт унд Бендер", видел всё, что там происходило.

"Тигр" поддельного "Дуба", как выяснилось, не уехал домой, и за подмогой тоже не поехал, а проскочил метров на пятьсот вперёд и встал в том месте, где шоссе пересекало небольшую речку Межурку. Это они правильно сделали, теперь мне, по идее, чтобы двинуться в сторону Волги и Города надо или мимо них проскочить, или крюк нехилый делать. И хреново то, что долина Межурки в этом месте хорошо просматривается в обе стороны, а хорошая оптика и АГС - это не самое приятное для меня сочетание. Даст очередь по засечке - и поминай, как одного настырного Следопыта звали!

Но то, что я увидел в противоположной стороне, меня огорчило ещё больше. Пара грузовиков и три больших "козла" стояли на дорожной насыпи метрах в четырёхстах от моего укрытия. И вереница людей уже потянулась в чащу!

Похоже, что всё это время эти машины ехали вслед за нами, и при первой опасности "Дуб" вызвал по радио подмогу. Насколько я смог разглядеть, народ очень неплохо экипирован и одет: у многих приличные "разгрузки", стволы армейские, и у большинства на ногах "берцы"! Я насчитал как минимум полтора десятка пар на тридцать семь человек. Богато живут, сволочи! За пару "новых" высоких ботинок корову у нас купить можно, а уж за "произведение старых мастеров" - и две попросить мало. У нас, Следопытов, снабжение уже много лет централизованное, и то многие новички в сапогах ходят.

Пришельцы сноровисто растянулись в редкую цепь и двинулись вдоль трассы.

"Если прикинуть количество народу и интервалы, то захватят они полосу метров в двести, а то и триста… - прикинул я. - Ничего страшного, но если у них есть парочка толковых и глазастых ребят, то мой поперечный след они найти смогут…". От размышлений меня отвлёк один из грузовиков, судя по характерной кабине - мерседесовский "Унимог", который тронулся с места и медленно покатил по разбитому шоссе в мою сторону. Турель со спаркой ПК и пара бойцов с биноклями не вызывали сомнений в их намерениях. "Жахнут из всех стволов, если напуганная дичь в моём лице начнёт метаться по кустам. Н-да… Влип по самые помидоры! И затихариться не получится, и убежать сложновато. Чем же я тебе так насолил, "Дуб"? И где ты сразу столько толковых ребятишек нашёл?" - последнее я подумал, уже соскальзывая вниз по стволу.

Глава 3.

Большинство моих ровесников, из тех, кого я знаю, плохо помнят приход Тьмы. В этом я от них отличаюсь. В силу особенностей моей памяти, лето двенадцатого года отпечаталось во мне как тавро на нежной шкуре телёнка.

Отец так и не сказал мне, случайностью было то, что мы тогда поехали "к Виталику в деревню" или батя что-то такое почувствовал? Я лично придерживаюсь последней версии.

С "дядей" Виталиком, кстати - отцом Яна, отец мой был знаком к моменту моего рождения лет пятнадцать, если не меньше. Как, посмеиваясь, говорил сам Виталий Андреевич: "Второго августа дорожки в Нескучном такие узкие. Аж жуть!" А отец в ответ на эту реплику всегда широко улыбался.

Ян, между прочим, унаследовал одну из многочисленных профессий своего отца. А грамотные миномётчики в наши времена в большом дефиците. Через леса, через поля стрелять - это вам не из "калаша" от пуза поливать! И даже не из гранатомёта жахнуть… А уж такие, что кого-то ещё научить могут - и подавно. Когда лет пять назад началась очередная нехилая заваруха в районе Ильменя, звать Янека на службу приехали представители сразу четырёх "полевых команд". Ян не поехал ни к кому, но согласился провести "выездной семинар", как называли подобные мероприятия и батя, и дядя Виталик. Две недели натаскивал миномётчиков всех четырёх "армий". "Чтоб чухонцам и лабусам не так весело было!" - как объяснял потом мой друг причину, по которой он оставил свой спокойный и доходный бизнес и снова окунулся в военно-полевой бардак.

Так что именно поэтому я сейчас за друга и его семью совершенно спокоен. Ведь если к Яну нагрянут какие-нито "отморозки" численностью до взвода - он отобьётся сам, с соседями вместе. А если их будет больше, то по "звонку" часа за три ему на выручку человек сто подъедут. И не последних бойцов в наших краях. Это, если он своему папе первым делом не сообщит. Отцы наши эту систему почти тридцать лет строили, людей объединяя и собирая. В первые, самые трудные, годы Тьмы я помню, как мы всей семьёй сооружали на подворье укрытия для беженцев. Как деревенские мальчишки по просьбе отца резали лапник в лесу, а мы с Яном, по одной веточке их к дому таскали, где взрослые как возводили шалаши и землянки… А потом мы дни напролёт собирали в лесу ягоды и грибы, подготавливая запасы… Много чего я помню… И как деревенские мужики, не соседи, правда, много лет кормившиеся "заказами" Виталия пришли "побрать чё-нито" у "городских". И напоролись на огонь двенадцати стволов. Я тогда первого своего убил. Девяти лет мне тогда не было. Это точно. Выстрелил из "мелкашки"… И точно в глаз угодил.

Деревенские на нас даже обиды не затаили, поскольку наехали на нас самые что ни наесть отмороженные из местных. Ну и дипломатические таланты бати моего помогли. И получилось в результате так, что нашими стараниями целых четыре деревни полупустые заселились, их в конце прошлого века в окрестностях много в нашей местности образовалось - все тогда в города переезжали. Потом и за дачи заброшенные принялись. Тут помогли контакты с вояками из ЦБП вертолётов, что в Торжке располагался, установленные. Правда, матерям нашим с Янеком отцов потом два дня молоком отпаивать пришлось. Дипломатия по-русски - очень штука для здоровья вредная!

Четыре первых года вообще кошмарными были: то морозы под сорок и снег почти круглый год, потом волки расплодились, потом болезни всякие. Мор не мор, но и больниц-то не осталось практически. По Твери амеры жахнули, а в Торжке и при мирной жизни с медициной не очень было. И снабжения никакого… Трудно было.

Но справились, хоть и народу перемёрло - вспоминать больно! А вот банды всякие никогда не переводились. Первое время "беженцы", что понаглее и звероватее, буйствовали. У тех принцип один был: "Сдохни ты сегодня, а я - завтра!". Наши с такими не церемонились - как сейчас помню, на границах "нашей" территории даже виселицы стояли. И не пустые. На границе же были вывешены следующие объявления:

"Вы въехали на территорию Савинской общины русских людей.

Если ты хороший человек - проходи без страха.

Если ищешь укрытия и помощи - тоже проходи.

А если за наживой - посмотри направо!"

А там - виселица и плакат под нею: "Эта тварь - не человек!".


Году к семнадцатому уже более организованные банды появились. Те уже набеги тщательно планировали. Как татары какие. Прилетят, постреляют, схватят, что ближе лежит, и ноги в руки. С такими войну по всем правилам вели: с засадами, рейдами, и планированием. Как раз тогда Следопыты окончательно в Братство собрались. И беженцы туда пошли и деревенские. Причём и разделение по задачам появилось - всё как у людей: группа разведки и маркировки, аналитическая группа, "добытчики" и группа прикрытия. Здесь, в четырёхугольнике Торжок-Кувшиново-Ржев-Старица деревни практически сплошняком идут, и народу хватало, но места не самые урожайные, чего уж говорить… Потому и решили на сходе выделить людей для защиты. Ну и нападения, куда же без этого? Штаб Следопытов тогда в Берново был, "под патронажем великого русского негра", как отец шутил.

Так что по идее, у меня здесь в округе всё схвачено, и наглость "псевдо-Дуба" мне совершенно непонятна. И, если наша община не может сравниться размерами с той же Югороссией, "вологодскими" или "посадскими", но, тем не менее, от Рыбинска до Воронежа я крупнее объединений не знаю. А мы, хоть и демократия военная, но соседей наглых у нас нет, наоборот, если бы мы как могли северянам не помогали, чухна со скандинавами их бы съела ещё десять лет назад. Отец, правда, говорил, что мы: "химера социальная, но, как и всякое чудище, живучие". Ладно, вельтполитиком голову мучить будем, когда "вторые девяносто" спасём. И не важно, что супостатов оказалось просто неприлично много, и у нас "кулёчек какашек" в запасе есть.

Я вытащил из кармана и включил рацию:

- Мелкий дятел вызывает дупло. Или кого-нибудь из первой или второй кладки.

"Кладками" в нашей системе называли как "поколения" Следопытов, так и уровни ответственности. Отец мой на жаргоне прозывался "Папа-Дятел", как и четверо других основателей "ордена". Я же, хоть и относился к первой, самой старой "кладке", до больших чинов не дорос, предпочитая жизнь "свободного охотника" и "вольного стрелка". Остальные "первокладочники", из тех, кто в живых остался, занимали должности от начальника штаба Следопытов до командира региональной "стаи". Фраза, начинающаяся со слов про "мелкого дятла", означает, что я сейчас на оперативном мероприятии, иначе я бы представился прозвищем.

- … Саламандр на связи, - с трудом пробившись сквозь помехи, отозвался незнакомый мне Следопыт. - Есть контакт с Трухлявым, могу транслировать.

- Понял тебя Саламандр! - Витьку Зимакова, по прозвищу "Трухлявый", командира одной из групп Старицкого "гнезда" я знал хорошо. - Передай ему, что Занозу зажали чужаки там, где "федералка" в реку упирается. У "ТэЭнКа" (это ориентир такой, по странной прихоти, синяя с белым вывеска разрушенной бензозаправки до сих пор торчала над деревьями, хотя от самого здания станции остались только обломки). Чужаков пять десятков. На грузовиках и с большими дубинками. Косили под людей "Дуба". Как понял меня, Саламандр?

- У "тээнка", пять-ноль пришлых, с БэДэ, на моторах и заявились от "Дуба"?

- Всё так, только передай, что это не "Дуб" а ширма. Все - не лохи! Конец связи.

- Понял. Береги батареи, брат! - попрощался традиционным следопытским пожеланием мой корреспондент, а это значит, что он либо хорошо знает традиции, либо не моложе шестой "кладки". Объясню, пожалуй. Всего у Следопытов на настоящий момент было одиннадцать "кладок". Раз в два года молодняк в свои ряды принимаем. По здравому размышлению решили, что лучше к кандидатам тщательнее присматриваться, нежели потом людей выгонять. Батареи и источники питания снова начали выпускать лет десять или одиннадцать назад. По крайней мере, тогда стали к нам привозить не самопальные. А старые, "до Тьмы", запасы иссякли году на шестом после Катаклизма, вот и получается вилка из тех, кому пришлось по краям нашим скакать с портативными генераторами за спиной, из старого велосипеда порой сделанными.

- Заноза, здесь Гедеван! - громко, отчётливо и совершенно неожиданно раздалось в наушнике. - Мы тут втроём в Борках отдыхаем, боюсь, быстро подскочить не получится…

- И не надо, не справитесь, - Валеру Терёшина, со смешным прозвищем "Гедеван" я знал много лет. Сын преподавателя питерской консерватории, чью семью мы пригрели вскоре после наступления Тьмы, скрипач, поэт и бабник. И при этом - один из лучших наших аналитиков. Да, он мог бы сильно помочь, если бы не кривой расклад. Ребята километрах в десяти-двенадцати на посту у паромной переправы. Скорее всего, встречают кого-нибудь, или провожают, что совершенно не существенно. Но их всего трое. Да и редко Гедеван в последнее время выезжает "в поле", всё-таки его задача - головой думать, а по кустам скакать - это ко мне. К тому же он старше меня он лет на пять, а в "сороковник" нагрузки иной экспедиции могут запредельными оказаться. Прозвище своё, кстати, получил, когда немногочисленные тогда молодые, "свежевылупившиеся", Следопыты посмотрели "Кин-Дза-дзу", и кто-то, сейчас уже не помню, кто именно, позвал Валеру, самозабвенно игравшего во дворе на скрипке: "Эй, Гедеван Александрович, кончай пилить - обедать пора."

- А мы и не рвёмся, дорогой! Ты "могилу неизвестного мародёра" знаешь? - продолжил Валера.

- Да.

- В тридцати метрах от неё к юго-востоку - горелый "Тахо". В нем - "точка" и вход в коллектор.

"Точками" мы называем любые, специально подготовленные места: тайники, закладки, базы.

- Спасибо, брат! "Точка" пустая?

- Три недели назад сам туда "инструменты" положил, - обрадовал меня Гедеван. - Коллектор там от фермы идёт, так что пересидишь, если у них собак нет.

- За наколку спасибо. С меня подарок, Паганини ты наш! Из следующего рейда я тебе рояль притащу - знаю, где стоит!

- Замётано. Удачи!

Приятно, когда друзья помогают решать проблемы, но и самому пошевеливаться надо - до цепи преследователей метров двести, а до большого креста, сделанного из двух металлических труб и известного как "Могила неизвестного мародёра", мне в полтора раза дальше. И про грузовик с пулемётами на трассе забывать не стоит…


***


До "Тахи" я дошёл минут за десять, хорошо, что загонщики шли сторожко и не торопились, резонно опасаясь подлян с моей стороны. Машина выглядела так, будто стоит здесь с проклятого двенадцатого года, что, скорее всего не соответствует действительности - я думаю, наши её специально передвинули, закрыв вход в коллектор. Занырнув в приоткрытую заднюю дверь, висящую на одной нижней петле, я пролез в багажник. "Просторно тут у вас, граждане!" - передние сиденья, впрочем, как и задние, кто-то давно спёр, так что внутри можно если не в футбол, то в настольный теннис играть. Или бильярд. Причём изнутри машина выглядела совершенно по-другому, нежели снаружи, там - горелый изржавленый металл, внутри же - можно даже сказать, что ухоженная. Не удивлюсь, если выяснится, что наши ребята специально обработали кузов снаружи паяльными лампами для имитации последствий пожара. Да и дверь оторвали, скорее всего, специально. "Так, где же вход?" - спрашиваю сам себя. Грязное ковровое покрытие больше похоже на утоптанную землю, чем на продукт рук человеческих. Хотя… "Не думаю, что наши здесь что-нибудь чрезмерно хитрое сделали…" - и, достав нож, я воткнул его острие в чуть заметную щель у самой стенки. Подцепив большую квадратную панель, открыл люк. Снизу повеяло затхлостью. Как из старого, давно заброшенного погреба. А вот и обещанные "инструменты" - в нише, образованной днищем автомобиля и поверхностью земли я заметил продолговатый свёрток. Но вначале надо спрятаться!

Спустившись на несколько ступенек по деревянной лестнице, я закрыл за собой крышку люка и достал из кармана фонарик с генератором. Есть у меня, конечно, и на батарейках, но сейчас не тот случай. Несколько нажатий на рычаг, и в тусклом свете я могу осмотреться получше.

Ниша достаточно велика для того, чтобы в ней могли достаточно комфортно лечь человека три, не меньше. Вон, в дальнем углу даже скатка ковролина лежит на такой случай. А это что у нас тут поблёскивает? Антенный кабель! Точнее блеснул в луче света разъём, он из нержавейки сделан, а сам кабель и не заметишь. С уверенностью могу сказать, что он на вершину какого-нибудь дерева неподалёку выведен. Всё знакомо - сам немало похожих нычек строил. Для нас, Следопытов, это важно. И непогоду переждать, и подхарчиться, а то и засаду устроить. Без гранат меня, к примеру, отсюда выкурить будет довольно сложно, что сверху, что снизу. А Следопыт может подмогу вызвать. Хоть и шалит связь, и рации редки, но "птенцу", два года "по тропе" походившему и выжившему при этом, рация в торжественной обстановке вручается. У меня их так вообще шесть штук имеется. Да и у остальных "стариков" вряд ли меньше. А на стационарных "приютах" и сканеры стоят и серьёзные базовые станции есть. Это ведь для посторонних мы - "перекати-поле", бродяги, с мародёрства живущие, а на самом деле мы для нашей общины и армия, и разведка с контрразведкой, и полиция. Кстати, те люди, что в окрестных государствах, так сказать, у кормила стоят, об этом прекрасно знают и к нам с должным уважением относятся. В свете чего кривой заход "псевдо-Дуба" представляется мне более чем интересным. Можно, конечно, списать это на бандитскую отмороженность, но все мало-мальски серьёзные банды в радиусе восьми сотен километров так себя вести бы не стали. Тем более на нашей официальной, всеми признанной территории. То есть эти откуда-то издалека приехали. Но этому противоречит их слишком хорошая информированность.

"Насколько я помню, по последним данным, Дуб, настоящий, конечно, базу где-то под Калязиным имел. Если точнее - то между Кашиным и Калязиным. А это - почти полторы сотни километров от нас, - я достал из кармана карту-"пятивёрстку. - То есть его можно считать близким соседом, на подобную глупость никогда бы не решившимся. Остается, пожалуй, одно - кто-то из далёкого далека прихлопнул Дуба, предварительно хорошо его порасспросив, причём "прихлопнул" не обязательно физически. Вполне может быть, что Михаил Поддубный сидит сейчас в собственном погребе на короткой цепи и иногда консультирует своих пленителей. А пришлые, используют знакомое многим имя, как прикрытие для непонятных мне пока дел. Но дела явно нешуточные, иначе меня дядя Виталий так бы не накачивал перед этим походом. Хотя я его понимаю, по слухам за последние три месяца, то есть с мая, пропало или было убито восемь Следопытов, с Дубом дело имевших. Следовательно, что? Можно предположить, что кто-то "зачищает" тех из наших, кто его в лицо знает. Никому, и главе нашему это в голову, кстати, не пришло. Хотя откуда мне знать, что там у Виталия Андреевича в голове! Вполне возможно, что и пришло, только он мне не сказал…"

Размышления эти совершенно мне не мешали совершать привычные действия по расконсервации "закладок". Достав из брезентового чехла старый добрый АКМС, я быстро разобрал его и принялся удалять консервационную смазку ветошью, специально для того положенной в чехол. Люди Гедевана явно делали эту нычку на всякий случай, и не предполагали, что ей кто-то воспользуется так скоро, а потому ружейного сала не пожалели. Ну да нам не привыкать, заодно и помедитируем. Вообще оружие меня успокаивает. Нет, не тем, что дает ощущение защищённости, как многие говорят. Меня завораживает то, как все эти хитровыделанные металлические закорюки, взаимодействуя друг с другом, живут своей жизнью. Меня потрясает, сколько труда, фантазии и усилий потратили люди на создание такого, казалось бы, немудреного устройства как АК!

В "холодняке" свой кайф, особенный. Там то, что я называю "магией холодного железа". Хороший клинок похож на солнечный луч, пробившийся в тёмную комнату. Смотреть на него я могу бесконечно, особенно если он сделан с душой и хорошим мастером. А заточка?! Бывалоче достанешь камушки, а у меня их много - насобирал, знаете ли, за долгие годы скитаний. Разложишь их на столе, а какие и в воде замочишь на полчасика. Потом берёшь нечто, остротой больше на зубило похожее, и начинаешь точить. На грубом обдерёшь, потом средний, потом всё тоньше и тоньше. И так до полной острорежущей нирваны. Главное - не торопиться и не спешить! Я заметил в своё время, что постепенно, дыша в такт движениям, я как бы сливаюсь с клинком, становлюсь с ним одним целым… И работать таким, своими руками заточенным клинком, гораздо приятнее. И тупится он хуже и режет лучше. Отец, горделиво посмеиваясь, называл меня оружейным маньяком. Эх, как же бати мне не хватает порой! Его слегка циничной насмешливости, знаний с опытом, осторожной, ненавязчивой заботы. Уф, что-то зарефлексировался я совсем… Но, зато не заметил, как автомат чистить закончил. Патронов в закладке было не так чтобы очень много - сотни две россыпью. И четыре магазина в старых, ещё советских времён, брезентовых подсумках. Ещё десять минут и я "вооружён и очень опасен"! Очень многие из старшего поколения отмечали, кстати, что я очень часто употребляю фразы и обороты из "раньшего" времени. Один бывший университетский преподаватель из Вятки, Геннадий Алексеевич Ветлугин, даже исследования со мной пытался проводить. А что поделаешь, хоть у нас он и был учителем по всем предметам, а старая профессия психолога нет-нет, да и прорывалась в нём. Жаль только, умер он два года назад. Но сколько ребятишек за свою жизнь выучил - страшно сказать! И ещё пулемётчиком хорошим был. Он до Тьмы поисковыми группами руководил, ну теми, которые павших солдат Великой войны по лесам и болотам искали, так что в смертоносном железе толк понимал. Он к нам случайно, честно говоря, попал. Ехал с женой из отпуска, который в Питере проводил, а тут и атака началась. Поезд их на перегоне между Вышним Волочком и Лихославлем встал. Так они и добрели до Торжка, а там и до нас. Потом уже, в двадцатом году Геннадий Алексеевич до родной Вятки добрался и даже знакомых и студентов своих нашёл. К нам в общину четыре семьи привёз. Подвиг по тем временам героический - тысячу километров туда и столько же обратно по растерзанной, охваченной хаосом стране. Хотя Следопыты ему тогда помогли, экспедицию организовали. Отец рассказал, что очень им тогда надо было контакты на северо-востоке наладить.

Именно тогда наши вожди с "ярославскими" и вологодскими начальниками договорились. Они нам всякие промтовары везти начали, а мы им добычу. В Город тогда мало кто ходил, тем более из тех мест. Полоса, по которой основной удар пришелся, перечеркнула страну от Смоленска до Нижнего. А в землях, что южнее Москвы лежат, такая катавасия первые года три после наступления Тьмы была, что только держись! Люди в тёплые края подались, и некоторые по дороге облик человеческий потеряли, непотребства всяческие творили. Хуже зверей диких. И многие тогда рассудком повредились, одномоментно потеряв всех родных и близких, работу, смысл жизни. Мать мне рассказывала, что в пятнадцатом или шестнадцатом, она точно не помнила, году забрёл в нашу деревню мужик какой-то. Седой весь, одет в лохмотья невообразимые, голова трясётся, руки дрожат. Меня на улице увидал, мы с ребятами как раз играли после занятий. Бросился ко мне, приговаривая: "Максимка, Максимка! Сыночек нашёлся! Сыночек!" В охапку схватил и в лес убежать попытался. Мама, когда про это рассказывала, плакала. Мужики наши его, конечно, поймали, меня отобрали. А человека этого на дальнем хуторе поселили, от соблазна в виде меня подальше. И такие страдальцы ведь сотнями в те годы по стране мыкались. Этот-то потом в чувство пришёл. В заботливых руках Геннадия Алексеевича. Тот четыре года горемыку этого выхаживал, "дранку гвоздями к крыше приколачивал". Это наш мозгоправ сам так говорил. И жил теперь бывший московский банкир, так не вовремя в своё время порыбачить на Валдай уехавший, простым крестьянином.


***


"Ну, вот, теперь можно и повоевать!" - я вставил в "калаш" снаряжённый магазин и передёрнул затвор. Хотя вначале лучше, конечно, определиться на местности. Во времена былые, подобное убежище наверняка оборудовали бы перископами, а то и камерами наблюдения, но где их взять теперь? Так что наружу пришлось смотреть сейчас через щели, аккуратно прорезанные в стенках убежища. Фонарик я, само собой разумеется, выключил.

Ни с правой, ни с левой стороны от машины никого не было, а вот в щель в заднем бампере я разглядел силуэт в непривычном "камке". Человек присел на одно колено у исковерканного и изоржавленного остова вазовской "девятки" метрах в пятнадцати от моего укрытия. Молодой мужчина лет двадцати пяти - двадцати семи, с правильными чертами европейского лица, блондин, рост из-за позы определить сложно, но по первым прикидкам - не ниже ста семидесяти пяти сантиметров. Камуфляж я такой видел, но не мог вспомнить, где и когда. Блёклые зелёные и коричневые пятна на куртке нерусского кроя. Разгрузка непривычного образца, "калашников" в руках, из подсумка за левым плечом торчит антенна рации-малогабаритки. Человек склонил голову немного набок, очевидно слушая распоряжения, которые ему сейчас давали по этой самой рации. Очень характерный, кстати, жест. Мало кто не изгибается в ту сторону, где у него наушник. Похоже, всё не так уж для меня и радужно. Наш разговор с Гедеваном вполне могли перехватить, что плохо. А вот расшифровать… У нас для связи между своими рации со скремблером, так что это вряд ли, но вот запеленговать и понять, что что-то тут не чисто, они могли.

Тут незнакомец повернулся и я увидел, что то, что я принял поначалу за "калаш" на самом деле не он, а "Галил"! Всё сразу стало на свои места, и я вспомнил, где и когда видел такой камуфляж. Шмотки армии бывшей независимой Эстонии носили наёмники-кайтселитчики, что вот уже много лет прут и прут на Новгородчину и доставляют много проблем вологодским дружинникам.

"Интересное кино! Это по какому такому поводу чухна так далеко на юг забралась?" - жители Скандинаво-Балтийской конфедерации, в разговоре называющие себя "гражданами Великой Балтии" и наследниками викингов, действительно были в наших краях гостями редкими. И, положа руку на сердце, не сильно желанными. Во время БП Швеция и Финляндия практически не пострадали, как и прибалты. И две первые страны, поводив жалом и прикинув расклады, резонно рассудили, что на выжженных атомным огнём полях Центральной Европы делать нечего, начали нешуточную экспансию на юго-восток. Где к немалому удивлению столкнулись с упорным сопротивлением "эттих тикких русских". Новгородцы с псковичами жестко воспротивились "интеграции в европейское сообщество", использовав при этом все доступные средства, включая запасы бывшего ЛенВО. Костяком армии Новгородской республики стали ребята из Псковской десантной дивизии. А уж они-то с какого конца за автомат браться знали неплохо. Благо, как рассказывал один из офицеров, все годы до БП дивизия с Кавказа не вылезала, и даже с грузинами повоевать успела. Про них кино сняли, "Грозовые ворота" называется. (Хотя вы можете и не знать, не все ведь такие киноманы, как мой названый брат.) И пришлось "кордым и несависиммым" убраться восвояси, да ещё и территорию свою потеряли. Граница, она же линия фронта, теперь проходит через Кунду - Тарту - Валгу. Знаю я эти подробности потому, что самому там повоевать пришлось, да и позже с караванами хаживал, и с местной "контрой" отношения устанавливал, а там дядьки матерые, что ещё в Особом отделе при старом мире служить начали. Министр Общественного контроля до БП уже майором был. Помню, он всё от нашего социального устройства сильно обалдевал, но после встречи на высшем уровне в Боровичах, новгородцы успокоились, посчитав, что "в каждой избушке свои погремушки", а союзники мы вполне вменяемые.

А скандобалты, или по нашему "шкандыбалы", перенацелились на север. Даже идею пропагандистскую попробовали пихнуть: "Братство финно-угров". Но коми, пермяки и мордва на эти приколы не повелись, предпочтя образовать свое государство, очень плотно сотрудничающее с новгородцами и вологодцами.

Вспоминая все эти расклады, я не забыл и о делах текущих - вставил разъём местной антенны в гнездо своей рации и запустил сканирование. Я не такой уж и спец в радиоделе, но тут задача банальна, техника почти всё делает за тебя.

"Так, вот переговоры двух наших патрулей, что отреагировали на моё сообщение…" - я немедленно нажал тангенту:

- Заноза, Бурому и Трансильванцу! Как слышите? Приём!

- Бурый тут, - немедленно откликнулся командир одной группы.

- Трансильванец приветствует тебя, - вторил ему другой.

- Ребята, без подмоги не суйтесь, у пришлых "крупняки", ПТУРС и народу до хрена! Если сможете, возьмите "языка". Или шумните, я сам попробую взять. Как поняли?

- Поняли тебя хорошо, Заноза, но нам ещё полчаса до твоего района, - ответил Витя по прозвищу Трансильванец.

- А мне не меньше часа, я в болоте сейчас.

- Ну, я вас предупредил… Как в район выйдите - маякните. Отбой.

- Понял тебя. Отбой.

- Инфо принял. Отбой.

Не то, чтобы от сердца отлегло, но предупредив сразу две группы, можно быть уверенным, что, самое позднее, через час в округе будет не протолкнуться от наших ребят. Не зря же Виталий Андреевич верховодит в совете Следопытов. Знаю, что некоторые неразумные соседи его иначе чем "ЭсЭс" и не называют, но орган это не авторитарный, а консультационно-совещательный. По крайней мере, номинально.

"Ой, а что это наш "кортый воин" задёргался?" - я обратил внимание, что наёмник, сидевший до этого момента спокойно, и где-то даже расслаблено, снова склонил голову набок и начал вертеться из стороны в сторону. Вертеться, это, правда, громко сказано. Он начал просто медленно поворачиваться из стороны в сторону, "сканируя" окрестные кусты и остовы машин, довольно часто попадающиеся в этом в лесу. (Это наши их сюда отволакивали, расчищая много лет назад трассу "Москва-Питер").

" Похоже, что у "Дуба" тоже кое-какая хитрая электроника имеется. Хотя, что в этом удивительного? Скандинавия от бомбардировок практически не пострадала, а "Эрикссон" и "Нокия" далеко не все свои заводы в Китай перевели. Так что если он на шкандыбал работает, те с лёгкостью могли подкинуть "вкусненького".

"Язык" теперь был мне необходим позарез, одно дело, когда у меня мелкие разборки с чрезмерно ретивым или жадным нанимателем, и совершенно другое - когда появляется иноземный след. Тут уж вывернись и предоставь конкретные факты, а не домыслы. Доверие - доверием, но конкретика в нашем деле необходима. Собственно для этого меня "Дубу" и "посватали", хоть Андреич даже не намекнул в чём дело, так - буркнул что, мол, "мутный" клиент и что неплохо мне держать ушки на макушке. А теперь неподалёку от меня сидит человек, который может внести хоть какую-то ясность. Конечно, самого "Дуба" расспросить было бы намного приятнее, но он пока вне моей досягаемости. А тут всё довольно удачно складывается. Похоже, основная цепь "загонщиков" ушла вперёд, а отдельные "радиофицированные" бойцы используются в качестве мобильного резерва. Скорее всего, мои противники взяли пеленг, когда я первый раз вышел на связь, и надо сказать, сделали это довольно точно.

"Эстонец" встал, и, пригнувшись, двинулся через подлесок по направлению к видневшемуся неподалёку остову грузовика. Теперь надо определиться, рискнуть мне и выбраться наружу с целью захвата, или, плюнув на всё, спуститься в коллектор и двинуть на соединение со своими. Самое сложное сейчас - незамеченным и, главное, неуслышанным выбраться из "тахи".

Помучавшись сомнениями секунд десять, я принял решение, осторожно поднял крышку люка и вылез наверх. Так, теперь втянуть за собой автомат. Рюкзак же пусть пока полежит в тайнике - целее будет.

Осторожно выглядываю в оконный проём. Вон он, родимый. Притаился у большого куста бузины, напряжённо вглядываясь в ржавый "камаз". Автомат в сторону - не пригодится он мне в ближайшие пару минут, а вот "стечкин" да с глушителем - вполне, если дела пойдут хуже, чем планировалось. Засунув пистолет за один из ремней разгрузки, я осторожно переместился в "голову" просторного салона. От меня до будущего, как я надеялся, "языка" метров двадцать, от него до "камаза" - примерно столько же. "Интересно, он авантюрист?" - я вытащил из одного из подсумков гранату. Больше ничего достаточно удобного и приспособленного для метания под рукой не было. Не пистолет же, в конце концов, метать?

"Ну, поехали!" - путь отступления у меня был, и я особо ничем не рискую. Граната вылетела из окна и с глухим стуком ударилась о ствол толстого дерева, росшего метрах в пяти от джипа. Естественно со стороны, противоположной той, где затаился "эстонец". Шуршание. "Хм, похвальная реакция! Первым делом откатился в сторону, не дурак, значит. - Теперь я напряжённо вслушивался. - Так, хруст ветки… шорох прошлогодних листьев… а это он железяку какую-то задел. Я всё правильно рассчитал!"

Услышав подозрительный шум, "эстонец" решил использовать "Тахо" как укрытие, и сам подошёл ко мне. Да так близко, что мне показалось, что я слышу, как он от волнения облизывает обветренные губы.

Вот над краем оконного проёма показался пламегаситель "галила", затем ствол… цевьё… рука в перчатке… Пора!

Хватаюсь рукой за ствол и резко дергаю винтовку вниз и на себя, одновременно используя её как точку опоры. Словно чёртик из табакерки я появился перед изумлённым оппонентом и тут же ударил его прямым в нос. "Ой, как больно-то!" - из глаз "эстонца" брызнули слёзы, а вскрик погас, так и не родившись. Ещё одним рывком за винтовку подтягиваю его ближе, одновременно прижимая его к двери внедорожника. Ещё удар - вот она, победа! Вы спросите, а почему он не стрелял? Так пальцы у него, скорее всего на правой руке вывихнуты. Рычаг - великая вещь! Когда я дернул ствол его автомата вниз, задняя часть ствольной коробки и приклад пошли вверх, выворачивая кисть и пальцы "стреляющей" руки. А тактический ремень, надетый на шею, не позволил отскочить назад, пока я подтягивал его поближе. А дальше ему уже не до того было…

Вот так вот: "Бам! Бам! Бам!" - и он мой. Придерживая тушку, повисшую на ружейном ремне, аккуратно открываю дверь машины и, выскочив наружу, в темпе избавляю "клиента" от всяких неприятных для меня предметов. "Семнадцатый" "Глок" (приятный, однако, подарок!) из кобуры, большой и красивый армейский нож от "Кей Джей Эрикссона", складной мультитул с немаленьким лезвием из небольшого подсумка на груди… Да, серьёзный и небедный "язык" мне попался. Затем я вытащил из подсумка рацию незнакомца и, сунув её в свой нагрудный карман, надел его гарнитуру - вдруг что полезное услышу. Повозившись немного, я опустил оглушённого пленника в тёмный зев люка и разжал руки. Падать там невысоко, а излишне миндальничать я с ним не собирался. Ликвидировав беспорядок на местности и прикрыв дверь джипа, я взял оба автомата и, включив трофейный фонарь, последовал за своим "языком".

Нельзя сказать, что в коллекторе было уютно, но видывал я места и похуже. Фонарь я пристроил на какую-то загогулину на лестнице и принялся вдумчиво пеленать добычу.

В кармане у меня всегда лежал тридцатиметровый моток "струны" - тонкого шнура из конского волоса, сердцевиной которого была проволока. Товар недешёвый в изготовлении и в мирной жизни не сильно нужный, но в деревне Пятниха под Лихославлем наладили массовое производство для нужд Следопытов и прочего бродячего люда, и "пятнихинская струна" стала известна в радиусе пары тысяч километров. На сердцевину тамошние мастера пускали жилки из телефонного кабеля, пара вагонов с которым была ими "приватизирована" на железнодорожной станции Лихославля, а конский волос товар расхожий, тем более что мастера не жмотничали и давали за него местным поставщикам хорошую цену.

Вставив между руками и спиной пациента его же собственный "Галил" (без патронов, естественно!) я привычно обвязал его шнуром так, чтобы кисти рук были у него перед грудью. В рот ему вставил кляп из его же кепи. Теперь можно и подождать…

Глава 4.

Я почувствовал, как "струна", намотанная на мой палец натянулась, и включил фонарь.

"А, несладко тебе, милай! - шнур натянулся ещё сильнее, как будто я вываживал крупную рыбу. - Вот теперь можно и глаза открыть".

Мой пленник скорчился, пытаясь проморгаться после того, как луч фонаря резанул по его глазам. Придти в себя после пары часов темноты и комфортного беспамятства и получить в лицо луч яркого света - неприятно, что и говорить. Постепенно зрение вернулось к нему, и он исподлобья попытался осмотреться.

- Спокойнее, Томас, спокойнее! - при звуках моего голоса он замер.


Вы можете спросить, откуда я знаю его имя? Элементарно, Ватсон! (именно через "В", а не зарубежное "Уо", так у нас говорят!) Начальники своего подопечного вызывали по радио? Вызывали. А рация-то у меня! Причём если первые пять раз они звали его по позывному, "Поорис", что по эстонски значит "Вихрь", то потом плюнули на конспирацию и стали звать по имени. Добавляя, впрочем, и весьма нелестные эпитеты вроде "ленивый пёс" и "тупоумный засранец". Я в эстонском не особо силён, но ругаться умею и объясниться в корчме - тоже. Потом, осознав, что их "вихрь" куда-то унесло, терзать радиоэфир прекратили и даже с волны ушли. А минут через пять, покумекав, неожиданно вызвали меня на том же канале:

- Заноза, это Михаил Владимирович Поддубный. Ответь.

"Ха, нашли карапуза! - мне даже стало смешно от наивности оппонентов. - Я отвечу, вы пеленг возьмёте и через десять минут вокруг лёжки будут топтаться человек двадцать, потрясая стволами… Держи карман шире, Владимирович!"

Погундев в рацию минуты три, "Дуб" перешёл от увещеваний к угрозам. Довольно банальным и неизобретательным, надо признать. Обстоятельно, но без огонька в голосе, он рассказывал, что со мною сделают, когда поймают. Потом перешёл на семью. Потом опять вернулся к увещеваниям… Надеюсь, наши ребята, что за эфиром следят, всё тщательно записали. Жаль сейчас не старое время и нельзя привлечь к ответственности, за "угрозы сотруднику при исполнении". Наконец радиоспектакль без заявок слушателей закончился, и я остался в тишине и темноте. И даже смог вздремнуть минут сорок в "полглаза".


***


К моему удивлению, беседа с Томасом-"Вихрем" прошла, как говорится, "в тёплой и дружеской атмосфере". Тертый наёмник и "человек войны" кочевряжится не стал, и довольно откровенно рассказал мне, что знал.

Первое время он привыкал к своему новому положению, украдкой пробуя путы на разрыв, но, оценив качество моей работы, сник. На принятие решения ему потребовалось секунд десять, не больше. Коротко промычав что-то неразборчивое, он аккуратно, мешала удавка на шее, мотнул головой, приглашая меня к диалогу.

- Ну, Вихрь, что мне хорошего, доброго и умного скажешь? - спросил я, вытащив кляп из его рта.

- А ты хороший боец… - попытался подлизаться ко мне пленный. - Как легко меня взял!

- Знаю… - жеманничать, как и вестись на лесть, я не стал. - Что же вас не предупредили, на кого охотитесь?

- Мы вообще не должны были тебя ловить, это эти… идиоты, что с Бергом всё испортили.

- С каким таким Бергом? - поинтересовался я новым действующим лицом.

- Вы его "Тупом" называете…

Я попытался вспомнить кто такой этот "тупой", но быстро сообразил, что это "Дуб" с эстонским акцентом. Причём акцент был не нарочитый, просто Томас несколько нервничал, вот и произнёс ключевое слово неправильно.

- Они заверили, что возьмут тебя легко, словно конфету с полки. Кто же знал, что ты такой ловкий? Ну, а потом Берг нам снова не сказал, что главного… Как это по-русски? Объект, вот! Упустил. Сказал, пёс, что местный проводник убежал, который к Занозе привести нас должен.

- Так, понятно… А ты сам кто? Кайтселит или армия?

- Ни то и ни другое. "Вольный стрелок".

- Какая команда? - крупные объединения наёмников я знал все от Таллина и Вильнюса до Киева и Воронежа.

- "Белые дрозды". Значок в кармане, - и он покосился на свой нагрудный карман.

Покопавшись там, я действительно нашёл какую-то металлическую бляшку.

"Ага, Вуди Вудпеккер ошкуренный", - смешно, но данная группировка в качестве опознавательных знаков использовала силуэт заокеанского мультяшного дятла! От большого ума, видать. Или чувство юмора у основателей клана такое было, а под рукой пара ящиков значков детских оказалась. Кто сейчас знает?

- А не заливаешь ли ты мне, Томас, по прозванию "Вихрь"? Когда контракт подписал?

- Семнадцатого мая.

- А ехали как?

- Даугавпилс, потом Великие Луки, ну а сюда уже через Ржев выбрались.

"Сегодня у нас двадцать второе число… Это что же, они караваном тысячу с лишком километров за пять дней проехали? И ещё успели тут пообжиться? Сказки и ненаучная фантастика!"

- Вот я и говорю, врёшь ты всё… - лениво проговорил я и вытащил из кармана трофейный мультитул. - И, чтоб тебе легче было, я представлюсь… Занозой меня зовут.

Парень дёрнулся, что в его положении не очень получилось:

- Ты сын Беса! - приятно, когда так далеко о тебе и твоей семье знают столько подробностей, чёрт возьми!

- Верно, знаешь. И понимать должен, что в радиусе полутысячи километров никто тебе не поможет, а мне претензии предъявлять не будет, верно? - где-то в глубине души я даже сочувствовал этому парню, но жизнь у нас такая. Дикая и к чужакам немилостивая. Мы тут все не ангелы, но, по крайней мере, в беженцев никто из гаубиц не палил и огнесмесью их не поливал, как некоторые. Может именно поэтому наши вожди с югороссами и не задружились ещё. И новгородцы тоже. Простить не могут, невзирая на экономические выгоды. Целесообразность целесообразностью, но и звереть не дело совсем. Нам в этом плане полегче пришлось, не спорю - поток беженцев меньше был, но ведь и по Твери жахнули, химкомбинат разнеся, да и из Москвы с Питером отдельным горемыкам выбраться удалось. "Отдельным" - это я немного преуменьшил. Тысячи их были. Тысячи. А первые две зимы пережили сотни. Так что миндальничать не время и не место. И не я на полях Эстонии резвиться пришёл, а парень этот в наши болота залез.

Видно, Томас в ситуацию въехал, и, торопливо сглотнув, заговорил быстро-быстро:

- Э, слетопыт, извини! Я не прав, извини!

- Люблю я вас, культурных европейцев - чуть что, сразу "извини". А выделываться чего начал? Я, вроде на слабоумного не похож? Или похож? А? - щелкнув для острастки пару раз трофейными пассатижами, я продолжил. - Так как же вы в наши палестины добирались?

Пассаж с упоминанием библейской местности "Вихрь" не понял, но общий смысл до него дошёл:

- Нас на хеликоптерах перебросили, Заноза! - причём от волнения моё прозвище в его устах как "Саноса". - Людей и электронику перебросили сразу под Ржев, а тут нас машины и тяжёлоевооружение ждали… Все тут пыло… Поверь!

- Вот теперь верю. Почти… - и я ещё раз щёлкнул инструментом. Для стимуляции. - На что конкретно у тебя был контракт?

- Клупокая экспедиция, с возможным боевым контактом с аборигенами, - как по писаному ответил Томас. Хотя, почему "как"? Они там действительно договоры на бумаге записывают, и верят им больше, чем честному слову.

- Объект экспедиции?

- Скасали, подробно проинформируют перед входом в активную зону, - пленного уже немного "отпустило", и речь его стала правильнее.

Сняв первую информацию, я призадумался: "С одной стороны получается, что ловушка расставлена конкретно на меня. Причём, если побыть немного параноиком и принять во внимание пропавших и погибших наших - силки разворачивать начали чуть ли не год назад. И задумка не местных, те, во-первых, попроще будут, а во-вторых, не полезет никто из ближних на нас, только если Пионеры трёхнутые, но им такая тонкая игра ни к чему… А тут налицо кто-то, имеющий "завязки" по всему Северо-Западу.

С другой стороны, надо мне на кого-то чуть более чем наёмник-неразумник, знающего, выходить. На "Дуба"-"Берга", к примеру. Пока он не улетел в "голубом вертолёте"!" - случайно всплывшие в голове слова детской песенки вызвали у меня непроизвольную улыбку, и, одновременно направили мои размышления в другую сторону:

"А что есть у нас такого, чего ни у кого в округе нет? Те самые вертолёты и есть. А где они базируются, в Общине знают хорошо, если полтора десятка человек. Это - если самих потомственных лётчиков-вертолётчиков не включать. И, рассматривая проблему с этой стороны, становится,понятно, почему пришлые не постеснялись на меня "наехать"! Три десятка боевых вертолётов - это в наших условиях штука посильнее "фаустпатрона Гота"!" - что такое - этот "фаустпатрон" я не знал, но отец частенько поминал это устройство в разговоре с друзьями.

"Ну что ж, версия не совсем фантастическая. - продолжил я размышления. - И так уже три десятка лет секрет храним, должна же была информация наружу просочиться. Хотя бы после Второй Чудской битвы"… - и я сделал шаг по направлению к лестнице.

- Э, Следопыт, ты куда? - спросил наёмник.

- На муда, вшей гонять! - ответил я грубо, больше для того, что бы напомнить эстонцу, кто в доме сейчас хозяин. - Поскучай тут без меня, белоголовый. И смотри, не шали, а то отшлёпаю…

Томас мой посыл понял верно, и права качать не стал.

Поднявшись в "нычку" я снова подключился к антенне и вышел в эфир:

- Заноза вызывает Гедевана. Приём!

Мне пришлось повторить формулу вызова ещё раз семь, прежде чем Валера ответил:

- Гедеван на связи. Слушаю тебя, Илья.

- Ара, охота идёт лично за мной. Причём нужен я им непременно живым. Они разнюхали про "диких зверей". Как понял?

- Понял хорошо. А кто это "они"?

- Прибыли из Ревеля, - я употребил русское название бывшей эстонской столицы, так бесившее прибалтов во время последних столкновений, впрочем, название "Колывань" их раздражало ещё больше. - Причём их перекинули воздухом, понял меня ара?

- Понял отлично. Какая помощь нужна?

- Куда труба ведёт?

- Кхр-шшшш, - ударил мне в уши "белый шум".

"Похоже, что люди за мной пришли действительно серьёзные. Догадались погасить волну. И пеленг, скорее всего, уже взяли. Ну, дай Бог ноги!" - я вытащил из подсумка гранату и, отхватив ножом метр "струны", принялся прилаживать ловушку к люку. Минуту спустя я уже тормошил своего пленника:

- Пойдём, Томас, прогуляемся. А то на холодном лежать вредно, мама тебе, наверное, говорила…

Глава 5.

Коллектор вывел нас на заброшенную и полуразрушенную животноводческую ферму. Разрушили её не бомбы, а окрестные жители, что экспроприировали столь нужные в хозяйстве стропила и кирпич. Коров, впрочем, тоже. Да и не пережили бы в этом красивом и просторном здании коровы первые четыре года тьмы. Топить было нечем. Их народ по заброшенным и бесхозным дачам держал. Зато у нас в Общине никогда проблем с молоком не было, а от того и дети хорошо выживали. Татьяна Сергеевна, наш главный врач, царствие ей Небесное, всегда настаивала на правильном питании. У меня это одно из главных воспоминаний детства - стакан парного молока с земляникой и черникой. Вкуснотища! И полезно. А творог с мёдом!? Пища богов. И крестьяне наши по паре тонн творога в сезон соседям вывозят. Как вспомнил, так есть захотелось. Вытащив из кармана кусок копчёного мяса, прихваченного с собой в качестве дневного перекуса, я впился в него зубами. Но от трапезы меня отвлек Вихрь, он такими голодными глазами посмотрел на меня, что я был вынужден оттяпать ножом кусок копчёной говядины и протянуть ему.

- А как я есть буду?

"Верно, руки-то у него по-прежнему связаны!" - сообразил я.

- Рот открой, я мелко порезал.

- Слушай, Заноза, может, договоримся мы… - и я скомкал конец его фразы, засунув в приоткрытый рот кусок мяса. "Тоже мне, договорщик нашёлся!"

Сидели мы сейчас, естественно, не в самом коровнике, а в отрезке всё того же коллектора. Своды тут много лет назад обвалились, и получилась глубокая, метра в два, канава, обоими своими концами уходившая в так выручивший меня подземный ход. От нашего укрытия до здания собственно фермы было метров сорок, максимум пятьдесят. Лес хотя и поглотил её территорию, образовав густой подлесок, но обломки кирпича, осколки стекла и прочий мусор, не позволяли подобраться к нам бесшумно. Сам знаю, я по таким местам много лазил. Вроде на кусок дерна наступил, а там лист жести или куча битого стекла. А звуки такие ой как хорошо слышны!

Томас прожевал кусок и с готовностью открыл рот снова. Внезапно в отдалении глухо бухнул взрыв.

"Нашли всё-таки… - сокрушённо подумал я и резко ударил пленного по "сонному бугорку". - Парень ты, вроде, неплохой, но вдруг чего выкинешь в самый неподходящий момент". Накинув на вырубившегося эстонца одну из своих рубашек, я присыпал тело землёй и ветками. Если всё сложится правильно - вернусь через час-другой.

"Гости подойдут минут через пятнадцать, по коллектору - через час" - я бы на их месте тоже не торопился. - Ползти по низкой и тёмной трубе, в самом начале которой ты напоролся на минную ловушку, они будут в час по чайной ложке, тщательно проверяя дорогу перед собой. А гранат у меня на самом деле не осталось. Одну я бросил при побеге, вторую - когда внимание наёмника привлекал, а третьей люк заминировал. Знал бы - пять взял, а не три. Или вторую подобрал… Ну, да чего уж сейчас плакать… Будем надеяться, что отрезки "струны", что я за собой оставил, их развлекут немного".

Из рюкзака я тем временем достал свитер грубой "деревенской" вязки, что мне подарила на позапрошлый Новый год одна милая девушка из деревни Хлыщёво. "Прости Иришка, но подарок твой я не по назначению сегодня использую".


***


"Наёмники", так для краткости я обозвал пришельцев, появились несколько позже, чем ожидалось. "Двадцать семь минут, - отметил я про себя, бросив взгляд на часы. - Не торопятся, однако!" Вначале до меня долетел еле различимый скрежет стекляшки по камню, минуту спустя кто-то гулко наступил на изржавленый лист металла, а потом метрах в восьмидесяти от меня промелькнула стремительная тень. "Человек пять или больше. Идут неплохо, но до Следопытов или Пионеров старших возрастов им всё равно далеко…"

Устраивать локальную войну в одиночку я не собирался, с минуты на минуту должны подтянуться ребята с того берега, да и оперативного дежурного должно было насторожить подавление частот в нашем любимом диапазоне.

Противники меж тем миновали баррикаду из полусгнивших брёвен, под которой я спрятался. Двое, шедших впереди, скрылись уже за зданием фермы, а основная группа вошла в него. "Оставят кого-нибудь "хвост пасти" или нет?" Не оставили, все вошли внутрь. Хотя могли бы, и даже не одного - одна рабочая тройка и двое тылы прикрывают. Я выбрался из-под плащ-накидки и, подхватив "калаш", быстро побежал вслед за ними.

Вот я замер в простенке: автомат наискосок висит на груди, в руках "стечкин" с глушителем.

"Сейчас они осмотрятся и найдут мой сюрприз… Секунд через двадцать… - отстранённо подумал я. - Встали они, скорее всего, у тех куч битого кирпича, они неплохо от огня из другого конца коровника должны прикрывать. Но я-то на этом!

- #352;tai jis! - раздался первый крик.

И вслед за ним:

- Бросай оружие! Ты окружён! - акцент у кричавшего был заметно сильнее, чем у Томаса.

"Вы бы ещё добавили "рус партизан"!" - пошутил я про себя, появившись в дверном проёме.

Быстрая "двойка" в спину одному из врагов, устроившемуся справа с финским "ручником" в руках, и тут же ещё одна, сидевшему рядом с ним. Первая пуля попала ему в голову, а вторая прошла выше, и, выбив фонтанчик пыли, с визгом улетела вглубь разрушенного здания.

Краем глаза отметив, что оба "готовы", я перенёс огонь на тех, что слева. Тучный здоровяк, заполошно вскочивший со старенькой шведской Aк-4 в руках, получил две пули в грудь, и мешком завалился набок. Вскочил он, надо сказать, удачно для меня, перекрыв линию огня для второго, тощего брюнета в немецком камуфляже, вооружённого "семьдесят четвёртым" "калашом".

Для них я стоял крайне неудачно, каждый много стрелявший знает, как тяжело разворачиваться вправо (если вы правша, конечно) с винтовкой или автоматом у плеча. Есть, правда, хитрые способы облегчить этот процесс, вроде приседания со скручиванием ног, но парни с ними знакомы не были. А потому наёмник не успел выстрелить, а вот я - успел. Завалившись набок, так, чтобы куча мусора прикрыла меня от огня третьего, с этой стороны противника, я спокойно всадил две пули растерявшегося "калашеносца".

Тут только раздались ответные выстрелы. Последний из находившихся внутри здания противников дал длинную очередь, выбив клубы пыли и кирпичной крошки из моего укрытия.

"А ведь сейчас и разведчики подтянутся…" - с момента моего первого выстрела прошло секунд пятнадцать. Свой автомат снимать было неудобно, поэтому, перекатившись ещё ближе к мусорной куче, я дотянулся до "шведской гэхи" и подтащил оружие к себе.

"Так, винтовку в левую руку, и ствол направить на дверной проём… Пистолет в правой смотрит вдоль укрытия, на случай, если наёмник внутри недостаточно напуган…"

Предательски хрустнула ветка за стеной, предупредив меня о появлении очередного противника. "Парень явно новичок, ну кто же будет приваливаться к тонкой деревянной панели, за которой противник может быть?" - подумал я, заметив, как качнулась одна из створок широченной, словно ворота, двери. Что называется, "от бедра" я выпустил туда четыре тяжёлые, десятиграммовые пули. Они с лёгкостью пробили гнилое дерево… и того, кто так неосторожно подставился.

Занятно, что мой противник, находящийся внутри здания, не поспешил воспользоваться моментом, а, выпустив полмагазина по моему укрытию, побежал прочь. Как я определил? А просто пока я промаргивался от запорошившей глаза кирпичной пыли, выбитой вражескими пулями, вдалеке раздалось громкое топанье и крик:

- Nagi, jie nu?ud? juos visus!

"Вот паникёр малохольный, - с немалым удовлетворением подумал я. - Но почивать на лаврах рановато, вдруг второй их разведчик парень решительный".

Я выщелкнул магазин из "гэхи" и достал из подсумка на поясе у убитого новый. Подсумок был старый, для одного магазина, а вот винтовка сохранилась на удивление неплохо. Пластик цевья и приклада был поцарапан, но оптический "четырёхкратник" "хенсольт", установленный на планку, изумлял своей сохранностью. Наверное, покойник разжился оружием у какого-нибудь бережливого и мирного шведа, сохранившего все это со времён "до Тьмы".

Перевесив "Калашников" за спину, я встал и подошёл к стене справа от двери. Быстро выглянул "наружу" - никого, только убитый мной дозорный остывает в луже крови. Я замер, прислушиваясь. В отдалении слышался треск веток - похоже, мои преследователи удирали, не разбирая дороги.

Вернувшись внутрь, я обыскал убитых. Четыре полных магазина к "полуснайперке" и две полные пачки патронов я рассовал по карманам своей разгрузки, а в "трёхдневник" спрятал найденную у пулемётчика рацию. Больше оружия я брать не стал, свалив все трофейные стволы под стену и присыпав их землёй. Пришлось, правда, повозиться, стаскивая с одного из убитых куртку, но оружие-то завернуть надо, верно?

"Теперь пора ноги делать, надо только не забыть позже Томаса проведать, - решил я, отряхнув руки и взяв прислонённую к стене винтовку. - Сдаётся мне, что он парень непростой, иначе, почему у него рация персональная, в то время как у целой кодлы загонщиков всего одна была?"


***


Пять десятков человек для прочёсывания леса размером "два на полтора" совершенно недостаточно, а если учесть посты, выставленные для блокировки, так и вовсе мало. И из вражеского окружения я выскользнул без особого труда. Мне повезло, что среди гостей не было финнов. И, хоть "более европейские" шведы и насмехаются частенько над "Тойво с хутора", но спокойные уроженцы Суоми - противник серьёзный, к тому же лес для них дом родной. Вообще же, как мне кажется, Финляндия пережила Тьму довольно легко. К дикости, низким температурам и одиночеству им не привыкать. В дополнение страна у них очень оружейная, почитай в каждом доме ствол, а то и не один. И, кстати, они оказались наименее агрессивными из всех наших северных соседей.

На старой шоссейке, что шла от Ленинградской трассы в сторону Городни, ни патруля, ни застав "эстонцев" не оказалась и, перескочив через насыпь, я быстрым шагом, почти бегом, удалился от опасного района на километр с лишком.

"Уф, можно и передохнуть, пожалуй…" - решил я, с комфортом устроившись в густом ельнике. Весна в этом году выдалась на удивление ранняя, День Победы праздновали всего две недели назад, а на деревьях уже листья появились. "Похоже, природа в себя приходит после катаклизмов… - я лежал на спине, положив ноги на рюкзак, и перестраивал рацию на резервную волну. Привычные манипуляции нисколько не отвлекали меня от несколько отстранённых размышлений. - Если детство вспомнить, так в это время вообще снег по колено в лесу лежал, а уж первые годы он и не таял совсем. И урожаи народ всё больше и больше собирает, причём уже не только рожь сеют, но и пшеницу кое-где…" Но вот нужная частота найдена и пришла пора заняться сиюминутностями.

- Дупло, мелкому дятлу ответь! Нужен Большой Ви. - Если Виталий Андреевич на месте, то минут через пять я передам всю важную информацию на самый верх. "Дядя" Виталик у нас всё-таки глава Следопытов или где? И канал этот из тех, что мы для самой важной информации используем. Но у меня необходимый доступ есть. И не потому, что мы "почти родственники", а потому что выпускник спецфакультета "Рязанки" растил и воспитывал меня с моих пяти лет. Ян, как я уже упоминал, оказался человеком очень мирным, я же с удовольствием впитывал науку, что мне давали и отец и "дядя".

- Дятел, Космолёт у аппарата, назовись! - меньше чем через три вызова ответил личный помощник нашего главы, серьёзный и вдумчивый Васька-Космолёт.

- Заноза здесь.

- Привет, Илья! - голос Василия заметно потеплел. - Слышали мы про твои приключения, Гедеван сообщил. И тоже по резервной. Андреич отскочил на часок, но ты докладывай, я пишу.

- Залётные из Колывани, пришли по мою душу, хотят, чтобы я отвел их туда, куда нельзя.

- На "пасеку"? - в голосе его я заметил оттенки удивления. - Ты уверен?

- Процентов на девяносто. Взял одного и поспрошал в темпе. Прикинь, их по воздуху подо Ржев перекинули. Думаешь просто так, Вася? Кстати, если наши поторопятся, то его ещё вдумчиво расспросить можно будет.

- Ты сам где?

- Я их немного пощипал и оторвался. Я в шестьдесят первом квадрате, по улитке пять… - уж родные края я наизусть знаю! - Бегать могу ещё долго.

- Не торопись. Когда они наши частоты погасили, мы целых пять групп отправили. У двух - "Утёсы".

- Вы с "крупняками" поаккуратнее, в "Тиграх" аппаратурка хитрая есть.

- А то мы не знаем. В общем, минут через пять их плющить начнут.

- Понял. Отбой.

Я взглянул на часы. Весь разговор занял чуть меньше двух минут. Даже если "Дуб" и его люди снова меня запеленговали - времени отреагировать у них уже не будет. Пять групп следопытов - это сила, с которой стоит считаться, даже если вас сто человек.

Глава 6

К главному веселью я всё-таки не успел. Стоило мне собраться в обратный путь, как издалека донеслась частая стрельба, потом пару раз гулко рявкнули крунокалиберные пулемёты, потом ещё немного постреляли - и всё.

Спустя пару минут в наушнике раздалось:

- Заноза Космолёту.

- Здесь Заноза. Слушаю тебя.

- Можешь переходить на стандартный канал. Гедеван ждёт. Андреич приказал, как закончите на месте, с "языками" сразу к нему. Как понял?

- Понял тебя, Космолёт. Отбой.

На ходу перестроив рацию на нужную частоту, я связался с Валерой:

- Гедеван Занозе. Как там у вас?

- Всё неплохо, брат. Пятнадцать "двухсотых" и восемь "трёхсотых" сделали, - привычка так называть убитых и раненых шла ещё с прежних времён, да и псковичи с новгородцами придерживались той же терминологии, - ещё с десяток в лес убежало, но за ними уже ополченцев отправили.

- А "тигры"? - меня сейчас больше всего интересовало местонахождение лже-Дуба.

- Один тут, а второму удалось уехать. Как жарко стало, он сразу погазам и через поля помчался. Снайпер раз пять стрелял, да не пробил, а из "крупняка" мы побоялись сажать. Но не переживай, я Трансильванца с ребятами вслед за ними отправил. У тебя что?

- Я на ферму сейчас, там "язык" и трофеи. Пришли группу, там по трубе человек пять должны были вслед за мной ползти.

- Понял тебя. Жди.


***


К ферме я не подходил, а подкрадывался. Вовремя сообразил, что если мои преследователи были достаточно настойчивыми, то, как раз к началу заварухи на трассе, они должны уже были выбраться из коллектора, обнаружить Вихря и найти трупы убитых мною наёмников.

Метрах в ста от бывшей колхозной, а может и совхозной, точно не знаю, собственности, я залег и принялся разглядывать окрестности в трофейную оптику. Минута тянулась за минутой, но противника обнаружить не удавалось. Наконец в кустах, где был выход-пролом из коллектора, в поле зрения попалась какая-то неправильность. Вгляделся - ну точно, человек спрятался. Понаблюдав ещё пару минут за ним, я обнаружил ещё двоих. Первый общался с ними жестами, чем и "спалил".

- Гедеван Занозе! - связался я с нашими.

- Здесь Гедеван! Докладывай! - Валера, зная мой неугомонный характер, совершенно не удивился.

- Засёк троих. Окопались, но не сильно. Кто ко мне?

- Саламандр и пять ребят.

- Понял. Саламандр ответь Занозе.

- Здесь Саламандр. Заходим с двенадцати, - по принятой у нас системе это означало, что ребята заходят на объект точно с севера.

- Лучше с одиннадцати или четырёх-пяти. На вас у них три ствола смотрят. Двоих могу отработать.

- Заноза, сколько их всего?

- Не больше пяти, плюс - мой язык, если освободили.

- Понял тебя. Жди. Будем работать "три плюс два".

- И я в прикрышке?

- А как же! Встанем - маякнём.

"Вот так вот - связь - великая вещь! Теперь, даже если наёмники решат убежать, без потерь с их стороны не обойдётся. А, насколько я знаю этих парней, то они, скорее всего, предпочтут сдаться и не класть свои жизни за звонкую монету. Потому что понимают, прорыв из самого логова Следопытов - мероприятие малоприятное. И мы с хвоста у них не слезем, пока всех не переловим. Интересно, а как "Дуб" собирался уходить? Чёрт!" - внезапная догадка заставила меня срочно выйти в эфир:

- Гедеван Занозе. Срочно!

- Здесь Гедеван!

- Валера, куда "тигр" поехал?

- Полями на Дорошиху рванул. Трансильванец говорит, что он кварталами его догнать пока не может.

- А Трухлявый где?

- Здесь, с нами.

- Чёрт, если он на ту сторону прорвётся, то мы его не достанем! Вертолёт у них! И база под Кимрами, - я принял решение. - Всем внимание! Саламандр, тебе далеко?

- Метров двести.

- Понял. Я начинаю сейчас, отвлекаю, а ты работай с ходу. Как понял?

- Понял тебя, Заноза.

- Гедеван, пошли Трухлявого на перехват на "восемьдесят четвёртую" трассу. "Тигр" - машина злая, но не всё же время они по бездорожью будут ехать. Как увидят, пусть по мотору стреляют!

- Понял тебя. Две машины через минуту выйдут.

- Валер, и подмогу сюда вызови - недобитков ловить. Через шестьдесят секунд начинаю! - и я приник к оптическому прицелу.

Как всегда "хорошая мысля приходит опосля", чертыхнувшись, и отлипнув от окуляра, я нажал тангенту:

- Заноза в канале. Отбой на две минуты. Попробую их уболтать! - и, сунув в руку в "трехдневник", достал трофейную "нокию". Включив рацию и отсоединив гарнитуру (ни к чему она сейчас), включил питание:

- "Белые дрозды" ответьте Занозе, - почему-то мне показалось, что если в команде есть один из этой группировки, то и другие сыщутся. К тому же, "Вихря" должны были найти и развязать.

Секунд через сорок мне ответили:

- Хунт здесь. Слушаю, - тягучий акцент вполне соответствовал прозвищу.

- Правильно, слушай внимательно, Волк, коли не в ту овчарню влез! - немного надавил я на собеседника. - У вас есть три минуты, чтобы сдаться. Потом будет плохо! Понял меня? Если сдадитесь - не обидим, поговорим и отпустим. Мы правила знаем - у вас контракт, не по своей воле пришли.

- А ты кто такой, чтобы мне указание давать? - возмущённо спросил неизвестный мне наёмник.

- Кто я такой, у Поорса спроси, я ему представлялся.

- Hunt! Ei kuula teda! - внезапно голосом "Дуба"- "Берга" заголосила рация.

"Хорошая у него в другой машине рация стоит", - подумал я, вспомнив, что в том "Тигре", где меня попытались захватить, никакой серьёзной аппаратуры я не заметил. Но могли и спрятать, тут я не уверен.

Я связался с Гедеваном:

- Валер, я попытаюсь их главного уболтать, пусть наши умельцы пеленг берут. А этим, на ферме, я дал три минуты на то, чтобы сдаться. Как понял?

- Хорошо понял. Ворон уже колдует…

Поскольку Леша-"Ворон" был одним из наших лучших специалистов по связи, я с чистой совестью продолжил игру:

- А вы господин Поддубный, не лезли бы. А то людей завели, да бросили. Нехорошо, практически "ай-яй-яй". Или вы ребятам не сказали, что вы уже в десяти километрах, и подмоги им никакой не будет?

- Да ты… - начал разгневанный вожак "залётных", но я перебил его:

- Что я? Или вы не сказали им, на кого охоту затеяли?

- А ну заткнись, сопляк! - похоже, мой оппонент почувствовал, что оторвался от погони, и решил немного выпустить пар. - Тебе просто повезло! Но мы до тебя доберёмся!

"Говори, говори, тупица… Ещё минута-другая и Ворон тебя поймает!" - позлорадствовал я про себя, а вслух (и в эфир) выдал длинную матерную тираду, крайне нелестно характеризовавшую умственные способности "Берга" и сексуальные традиции его семьи. Традиционные упоминания "скорости" эстонцев я опустил, дабы не обижать остальных наёмников.

Лже-"Дуб" несколько секунд переваривал услышанное, а потом разразился ответной бранью. Ругался он не слишком умело, чем в очередной раз подтвердил мои сомнения в его "русскости". Сейчас я уже понял, почему уже в самом начале нашей короткой поездки я почуял неладное. Он очень напомнил мне тогда прибалтийских актёров советских времён, пытавшихся изображать "европейскую цивилизованность". Андреич нам с Янеком как-то объяснял про это и показывал на примерах. Давно это было, лет пятнадцать назад, а поди ж ты, помню до сих пор.

Переругивался я с "Бергом" ещё минуты полторы, не меньше, пока наушник голосом Гедевана не сказал: "Засекли. Он в районе Савватьево и двигается на восток. Километров десять до него, не меньше".

- А ну ша, балаболка! - прервал я словоизлияния "интуриста". - Волк, что надумал?

- Оружие оставите? - спросил тот.

- Сейчас заберём, когда отпустим - отдадим. Кроме трофеев, естественно… - несмотря на кажущуюся странность подобных условий, были они вполне обычными. Уже лет десять как жестокость первых схваток пошла на убыль и подобные "договора" были среди профессиональных "солдат удачи" не редкостью. Особенно, когда они сталкивались с превосходящими силами "разумного" противника. "Отморозков" и "идейных", вроде вологодских Пионеров это не касалось.

- Договорились, - буркнул Волк. - Мы выходим!

Я быстро связался с Саламандром и предупредил его и всех наших о достигнутых успехах. После чего пошёл принимать капитуляцию противника.

Глава 7.

Пока ребята грузили пленных и собирали трофеи, я решил осмотреть машину, доставшуюся нам от Дуба. Этот "тигр", в отличие от того, где я ехал до этого, был предназначен для большего количества людей. Небольшие, обтянутые брезентом, сиденья располагались вдоль бортов, и двери были только две. Отсюда я бы так легко не выбрался. Распахнув дверь, я увидел свой "калашников", лежащий на полу. Автомат нашёл, а вот чехол с "рогатым другом" - нет. А вот "Фагот", так и стоявший в пассажирском отсеке, очень порадовал.

- Илья, давай сюда. Виталий Андреевич в канале! - крикнул мне Гедеван, высунувшись из своего "уазика".

Выбравшись из салона "тигра", я быстро подошел к нему и нацепил протянутую гарнитуру:

- Андреич, это я.

- Здорово, вояка. Про приключения свои можешь не рассказывать, есть кому. Сейчас дело в другом: ты лук свой нашёл?

- А причём здесь это, Виталий Андреевич? - опешил я.

- Так нашёл или нет?

- Нет.

- И замечательно! - голос "дяди Виталика" был по-настоящему радостным. - Значит так, "племяшка", бери у Валеры пятёрку парней посмышлёнее и двигай вдогонку за этим "эстонцем".

- Так уже гоняют его…

- Не спорь со старшими, Илюха! - оборвал меня начальник. - Мы тебе в лук "маячок" подсунули. Ещё из старых. Так что без разговоров берёшь у Валерки приёмник, бойцов и марш-марш в догонялки играть. Важно это, понял?!

- Андреич, - взмолился я, - почему мне? Если вы, хитровыдуманные такие, мне "жучка" подбросили, то уж по следу пройтись и кто другой сможет.

- Ты, "племяш", не перечил бы! Поострёгся бы со старшими спорить. А, для того, чтобы на твой шибко логический ум подействовать, спрошу одну вещь, только ты не обижайся…

Тон Виталия Андреивича хоть и был игрив, но ничего хорошего лично мне не предвещал. "Как пить дать, опять макнёт меня в грязь, старую выучку демонстрируя!" - решил я про себя.

- Спрашивайте, дядя Виталий.

- Скажи мне, голубь ты наш сизокрылый, кто ещё этого "Дуба" из наших в лицо видел, а? Молчишь?

"Н-да, верно. Уел он меня"

- А молчание, как известно, признак согласия… Вот и давай, служи родине, там где прикажут, и там, когда прикажут. Как Тверь проедете, выйди на связь, я наколку на ещё одну группу дам. Они в районе Эммауса должны прохлаждаться, "стекольщиков" сопровождали. О старте мне Валера доложит.

- Разрешите выполнять, товарищ Главный Координатор? - официально должность Виталия Андреевича звучала как "Главный координатор совместных проектов", но в нашей среде последние слова опускали.

- Выполняйте, товарищ начальник "отдельного офиса"! - а вот это уже была наша "семейная" шутка, понятная хорошо, если дюжине людей на всей планете. Просто, когда я начинал свою "трудовую" деятельность, то первые десять или пятнадцать отчётов об экспедициях написал на листах из блокнота, найденного в какой-то заброшенной конторе. А там шапка была: "Начальник дополнительного офиса продаж", которую я, хулиганства ради, заполнил, вписав свою фамилию. Отец и Снегов тогда чуть со смеха не лопнули, мою писанину читая…

Когда я отключился и вернул Гедевану гарнитуру, он сплюнул на остатки асфальта бывшей трассы союзного значения и спросил:

- Пистон вставил или так?

- Так. По-семейному мягко пожурил… Кого из людей мне дашь?

- Саламандра и его ребят забирай.

- Кто с ним сейчас ходит?

- Сам Саламандр, его Сергеем кличут, Федя Дейнов - его ты знаешь, Говорун у него прозвище, - начал перечислять Валера. - Остальных ты тоже знаешь: Чпок, Мистер Шляпа и Тушканчик.

- Тушканчик Забугорный или Зануда? - у нас было сразу два Следопыта с таким прозвищем, поэтому требовалось уточнить.

- Забугорный… - пояснил наш начальник аналитического отдела.

- Тогда неплохо, он парень надёжный, - сказал я, поскольку Ивана Мура знал хорошо и не раз хаживал с ним в Город. Сын москвички и американского журналиста, чудом переживший хаос Тьмы и первое время после вступления в наше братство страшно переживавший за своё происхождение. Когда же он понял, что у нас "сын за отца не отвечает", то воспрял духом и стал как все, а его знание английского оказалось весьма востребованным.

- Ага и с ПТУРСом, если что, управится… - добавил Валера, демонстрируя свою осведомлённость о ценном трофее. - Какие-нибудь пожелания есть?

- Да. Гранаты давай. Я свои все истратил. Одну у "тахи" найти можете, мальчикам своим скажи - они в траве пошарят. Ну и еду для ребят…

- На чем поедете?

Я окинул взглядом имеющийся автопарк и после секундного раздумья ответил:

- На трофейном звере. Видишь, у них и топлива запас загружен. И рация есть. Только мопед у кого-нибудь из ваших возьму.

- Ладно, - согласился Валера и зычно крикнул: - Сокол! Мотоцикл парням отдай! Саламандр! Ты и твои - в подмогу Занозе! Большой Ви приказал!


Я пошел знакомиться со своей командой. При моём приближении мужики поднялись с расстеленного коврика-пенки и построились в короткую шеренгу.

- Сергей Артамонов, он же Саламандр! - представился их старший.

Я протянул руку:

- Заноза, он же Илья Заславский.

- Я знаю, - и он пожал мне руку.

Я поручкался с остальными. Тушканчик и Мистер Шляпа, в миру Александр Завьялов, на правах старых знакомых поинтересовались куда будем путь держать.

- Пока - к Эммаусу, а там видно будет.

Тут принесли два мешка с едой и несколько пятилитровых бутылок воды, и я, бросив взгляд на часы, сказал:

- Лясы в дороге поточим, сейчас грузитесь вон в ту машину, - и показал на "тигра".


***

За руль сел Чпок, молодой Следопыт десятой "кладки", но, как я знал, он с авто- и мото-техникой был на "ты". Это немудрено, если учесть, что родитель его до Тьмы трудился автомехаником в Старице, и до сих пор продолжал заниматься ремонтом машин.

Я сел рядом с ним, а остальные ребята разместились сзади.

Взревел шестицилиндровый "камминс", и машина плавно тронулась. Ещё когда садились, я разглядел на передней панели под рацией "морду" автомобильной магнитолы и сейчас, покопавшись в нагрудном кармане, выудил оттуда флэшку и вставил в соответствующий разъём:

- Ну что, начнём дорогу с хорошей песни, друзья? - и я выбрал в меню одну из песен. Её ещё мой отец любил. И я, вот уже лет десять, не меньше, начинал почти все свои путешествия с прослушивания этой песни. Такой вот у меня своеобразный талисман.

Du gehst mir nach, ich folge dir

ein Kopfgeld gibt es fЭr dein Haar

ich kenne deine Spur

du lockst mich weiter weg von hier

du bist so jung wie ich's nie war

hier gibt es keine Uhr


Выводил, как и сорок пять лет назад, хриплый, но мелодичный мужской голос. Тушканчик и Говорун эту песню знали, а Чпок поинтересовался:

- О чём они поют?

- Про охоту и погоню… - дал я краткий перевод.

du gehst zu weit fЭr mich allein

jetzt jagt man alle Hunde los

und lД #223;t die Falken fliegen

du kommst nicht weit, das Land ist klein

und deine Augen sind so gro #223;

nur ich kann dich noch kriegen

bleib

bleib stehn oder ich schiess auf mich


- Красиво поют, - - высказал свои впечатления Чпок и тут же спросил:

- Это шведы?

- Немцы, - вместо меня ответил Тушканчик, ходивший со мной в походы раз десять и знавший историю этой песни. - Заноза, я, кстати, сам перевёл её. Песня хорошая, только припев немного неправильный, дурацкий, я бы сказал.

- Да ну? - удивился я. - Ты же, вроде, немецкого не знаешь.

- Я со словарём пыхтел, - не смутившись ответил Иван.

- А, ну, если со словарём, тогда конечно…

Проигрыш закончился и древний певец снова запел:

ich fang die DoppelgДnger ein

dein Name steht an jedem Haus

du bist schon lang verraten

du kannst nicht immer schneller sein

bald wirst du mЭd, dann ist es aus

dann kommen die Soldaten

bleib

bleib stehn oder ich schiess auf mich


Когда песня закончилась, и заиграла следующая, печально-шарманочная "Думы о смерти", я сделал звук потише и повернулся к Мистеру Шляпа:

- Саша, а ты что не у себя? Как я слышал, ты, вроде, на северо-востоке сейчас прикреплён.

- Верно, в Бежецке группой руководил, но меня сам Андреич сюда выдернул. Курсы повышения и всё такое, - похоже, что внезапный переход из руководителя группы в рядовые бойцы несколько огорчал Александра. - Не, с тобой, Илья, работать только в радость, но странно как-то…

- Думаю, Андреичу до маразма ой, как далеко, - дипломатично ответил я. - Его резоны нам, простым смертным, понятны после получаса объяснений становятся.

- Угу, кто бы говорил, - хмыкнул Шляпа. - Тоже мне, простой смертный выискался.

И все ребята в машине не рассмеялись, конечно, но усмехнулись - это точно.

- Илья, а ты у меня экзамен примешь, если время будет? - спросил Саламандр.

- Какой экзамен? - несколько удивился я.

- Ну, по рукопашному бою. Тушканчик же у тебя учился, - и он кивнул в сторону сидевшего рядом Следопыта, - а я - у него.

Надо сказать, что эта сторона моей насыщенной жизни была известна немногим. Батя мой начал заниматься вьетнамской ветвью Вин Чуня ещё в середине восьмидесятых, как он не очень понятно говорил - "подпольно и лесопарково". Мастер Занг, так звали его учителя, гонял занимающихся и в хвост и в гриву, так что толк из большинства получился. Меня отец, не обращая внимания на протесты мамы, начал тренировать в три года. (Это я уже позже понял, вспомнив нашу возню.) А в пять начал заниматься со мной по-серьёзному - каждый день, так что к восьми годам я уже мог спокойно накостылять двенадцатилетнему. Чем, по правде, частенько и пользовался. Но не из хулиганства, а по необходимости. Большая Зима как раз на спад пошла, и народ, кто побеспокойнее, потянулся в тёплые края. Так в общину нашу за одно только лето сто семьдесят семей перебрались! И большинство - с детьми. Среди них много питерских было и часть, уж не знаю с какого перепою, попробовали нас, "тёмных тверичей", уму-разуму поучить. Да не срослось у них…

Потом уже, когда мне четырнадцать исполнилось, батя распорядился тех ребят, которых я, как мне казалось, тайно тренировал, в Следопыты принять. И меня с ними заодно. Это, собственно говоря, и была первая "кладка". До того Следопытами люди сами становились.

Глава 8.

За 9472 километра от Твери, ферма "Вересковый приют"

Высокий сухощавый мужчина поставил на стол чашку с недопитым гватемальским кофе, и, взъерошив совершенно седые волосы, откинулся на спинку кресла.

"Господи, стоило тогда затевать всё это, чтобы сейчас начальник Объединённого комитета штабов занимался такой вот ерундой? - и он с ненавистью посмотрел на лежащую перед ним на столе папку. - Техасская республика просит о предоставлении ей пяти вертолётов для отражения наступления мексов. Мог ли кто тридцать лет назад представить, что южная граница Техаса будет проходить по линии Пасадена - Остин -Уичита-Фоллз? А что название Нью-Мексико будет означать то, что оно значит на самом деле? Да меня бы в пять секунд упекли бы в жёлтый дом!"

"Четырёхзвёздный" генерал Фаулер встал и отправился к буфету, где стояла итальянская кофе машина. "Да, таких уже не делают", - подумал он, глядя на окутавшие агрегат клубы пара. Когда-то сверкавшее полированной нержавейкой произведение прихотливого ума дизайнеров и инженеров с годами утратило былой лоск, а при приготовлении каждой чашки плевалось кипятком и перегретым паром. Первые лет пятнадцать ещё удавалось находить к ней запчасти, но потом… Потом стало не до кофеварок.

"А ведь как всё хорошо начиналось, - Джеймс Торнтон Фаулер вспомнил то время, когда его, молодого первого лейтенанта привлекли к сверхсекретной операции. - "Боинги"-ловушки, отработали на все сто процентов, а вот парни из ЦРУ облажались по полной. И первый, тактический, успех обернулся стратегическим поражением. А ведь эти кретины из Госдепа вместе с "рыцарями ордена Лэнгли" уверяли, что у них всё на мази. Что "Мёртвая рука" сто лет как сгнила, а заявления русских о реставрации системы - блеф; что NX-30 не летает; а все русские спят и видят как их правительство, тормозящее демократические реформы, сдохнет в одночасье! Ведь говорил же один из создателей этой адской системы в интервью нашему, американскому журналу "Уайрз", про возможности этого "Периметра". Нет, скорее Системы. Но большезвёздные генералы и лощёные политиканы сказали, что это бред. И мы получили то, что получили. А теперь ты, старина Джим, сам стал "топбрассом" и вынужден спасать останки того, что когда-то было великой страной!"

Отхлебнув свежего кофе, Фаулер подошёл к большой карте Соединённых Штатов. "Пэтчворк, а не карта, - отметил он про себя. - Вот отмеченный синим Атцлан, раскинувшийся по территории почти всех бывших южных штатов - Техаса, Арканзаса, Нью-Мексико. Рядом, отделённый от него только узенькой полоской Техасской республики - конгломерат Африкано-креольских анклавов Луизианы, Миссисипи и Флориды. А вот и союзники - Конфедерация свободных людей Юга (даже флаг у них такой же, как у прадедов - красное полотнище с синим андреевским крестом, вот только звёзд не тринадцать, а всего шесть, по числу входящих в образование территорий.). И если не помочь техасцам сейчас с этими чёртовыми вертолётами, то и южане не устоят без соседской нефти. А там и до нас очередь дойдёт…"

Память снова перенесла его на почти тридцать лет назад, когда ему, недавно вернувшемуся из командировки на Кавказ ("Ну да, постоянно приходилось объяснять знакомым, что "Джорджия не та, что между Кэролайной и Флоридой, а другая, гораздо дальше""), поручили сделать отчёт о состоянии российской армии. А потом на совещании какой-то штатский хлыщ из Лэнгли сказал, что по данным Гэллапа всё совсем не так! Потом десятки подписок о неразглашении, перевод в Вашингтон, а потом сюда, в Теннеси, где в специальном центре вызревала, как сказал один, много лет назад умерший, человек, "величайшая глупость за последние сто лет", и, помнится, он после добавил, что: "Даже тот чокнутый немец до подобного бы не додумался…"

"Сколько мы тогда людей за два дня убили? - Фаулер потёр переносицу. - Миллиарда два, не меньше! Мы ударили по русским, но всё пошло наперекосяк, потому что компьютерные "вирусы" оказались не так эффективны, как представлялось некоторым "высоколобым" да и многие из этих упёртых славян пошли наперекор приказам, сорвав пломбы с пультов… Или это "сигнальные" ракеты "мертвой руки" им приказ отдали? Кто сейчас на этом берегу Атлантики скажет? Да уж… Восточное побережье после такого ответа ещё лет десять было мало пригодно для обитания человека. И если мы старались работать точечно, собираясь сохранить как можно больше ресурсов, то русские ответили во всю широту своей загадочной, никем не понятой души! Там где мы применяли "джассмы" с десятикилотонными боеголовками, они ответили пачками боеголовок со своих "скальпелей" и "сатан""

Генерал бросил ещё один взгляд на карту.

"Что говорить о Вашингтоне, Сиэтле или мысе Канаверал, если они даже для кладбища самолётов в Дэйв Моунтэйн боеголовки не пожалели. Потом прилетели "птички" из Китая и пришлось начать "Фазу Два" почти на двенадцать часов раньше, чем планировали. И нам повезло, что китайцы стреляли, в основном по Западному побережью, целясь, в основном, по городам. А залпы наших "Трезубцев" с ПЛАРБ смели почти все города на юге и востоке Срединного государства. Эффективность подтвердили фото со спутников, тогда они ещё поступали".

Зазвонил один из множества стоящих на столе телефонов:

- Фаулер, - отрывисто бросил генерал, подняв трубку.

- Сэр, Главный Военный Вождь Общества Равнин требует встречи с вами.

- Когда?

- Он уже выехал и через день будет у нас, сэр.

"Обижать этого воинственного дакота не стоит, всё ж таки он командует тремя тысячами воинов, с большой охотой возродивших обычай предков скальпировать убитых врагов… - мелькнула несколько испуганная мысль. - И хорошо, что они перестали вспоминать про "века угнетения"!"

И Начальник Объединённого комитета штабов Перрис-Айленда, Джексонвиля, Арлингтона, Объединённых сил Кентукки и Северной Каролины достал из стенного шкафа папку с документами, чтобы подготовиться к встрече.

Глава 9.

Проскочив Тверь, мы выехали на дорогу в сторону Савватьево. В самом городе, понятно, никто не жил, всё-таки две двадцатикилотонки "прилетели" в своё время, но пригороды осваивали уже лет десять. К тому же с этой стороны были старые торфоразработки, на которых народ почти сразу после катастрофы топливо резать начал - иначе бы не выжили. Переправиться через Волгу "Дуб" мог в Поддубье или Юрьевском - там паромы есть. Это, если он на юг хочет повернуть, но это вряд ли. База-то у него, как я уже говорил, под Кимрами, да и у Конаково через реку фиг переберёшься - широка больно. А через развалины Дубны крюка давать далеко.

Я настроил автомобильный "Эрикссон" на нашу волну:

- Заноза в канале. Кто меня слышит?

- Да все в округе, дорогой! - шутливая издёвка чётко и ясно слышалась в голосе Гедевана. - Я пока координирую, так что не переживай.

- Что с северным направлением?

- Ребята "восемьдесят четвёртую" плотно оседлали, а через "торфу" он не попрёт, там людей уже предупредили. Кстати, ты бы приёмник включил…

- Уже! - ответил я, щёлкнув тумблером прибора. Машина нам досталась хорошая, водитель - ас, так что скорость мы по знакомой местности держали под "семьдесят" и, следовательно, вполне могли сократить расстояние до преследуемых.

Насколько я помнил, эта пара "маячок" - приёмник работала на расстоянии до пяти километров, максимум - шести. Я бросил взгляд на индикатор: "Ого! Есть контакт! И всего три шестьсот до него!"

- Внимание! - громко сказал я и в рацию, и сидевшим в машине. - Есть цель! Дистанция - три с половиной.

Впереди показалась первые дома Старой Константиновки, и в этот момент дистанция на индикаторе начала увеличиваться.

- Чпок, тормози! - гаркнул я.

Тяжелая машина остановилась не сразу, но скорость, с которой менялись цифры, уменьшилась.

- Сдавай задом! - машина медленно покатилась к тому месту, где я включил прибор. Расстояние продолжало увеличиваться.

- Давай к Волге!

Андрей, выполняя команду, вывернул руль, и мы покатились по склону к реке. Я не отрывал глаз от прибора. Вот на индикаторе "три шестьсот", вот - "три тысячи пятьсот семьдесят", затем - "три и пятьсот шестьдесят", и вдруг "пятьсот восемьдесят"!

- Илья, они в городе! На другом берегу! - сказал за моей спиной Тушканчик, тоже следивший за показаниями.

- Понял! Не дурак! - буркнул я и скомандовал Чпоку: - Андрюха, давай быстро к наплавному!

"Тигр", взрыкнув мотором, описал крутую дугу, и мы понеслись прямо по берегу в сторону улицы Маяковского.

Я нащупал тангенту:

- Гедеван Занозе.

- Здесь я.

- Они в Твери, проехали по мосту. Предупреди парней в Эммаусе!

- Сделаю, - ответил Валера. - Интересно, а кто их через мост пустил?

"Вот и мне тоже интересно…" - на нашей территории неохраняемых мостов практически не было, а уж через Волгу-то и подавно. Варианта два: или чужаки охрану моста покрошили, или их, по непонятной для меня причине, пропустили мирно.

Через десять минут всё стало на свои места - стоило нам подъехать к наплавному мосту, проложенному параллельно разрушенному бетонному,как у дальнего от нас конца вспухли пенные шапки разрывов.

- Ну, ни хрена себя! - озвучил общее настроение Саламандр, а я схватился за рацию:

- Гедеван Занозе.

- В канале. Ну что, догнали?

- Нет. Они в городе на том берегу. Понтонный взорвали, а охрану положили, - я на секунду задумался: - причём, похоже, сделали всё заранее. Стрельбы не было слышно, и трупы нигде не валяются.

- Ну ни хера себе! - Валера был грубее. - Давно так весело не было. Что делать будешь?

- Сразу на Старицкую трассу поедем, мимо парка. Им ещё по городу плутать. Там есть кто?

- Две бригады "стекольщиков".

- Свяжись с ними! Пусть начеку будут.

- Понял тебя. Удачи!

Логика наших "гостей" мне пока была непонятна, в настоящий момент они почему-то прорывались в весьма населённые районы нашей общины. Логичнее для них было бы поехать на север - и деревень там до Тьмы было меньше, да и после люди к выжженным ядерными ударами Дубне и Удомле не ехали. А на северо-востоке располагался "Пояс Уныния" - Ярославль, Рыбинск, Череповец. Туда "прилетело" ещё сильнее, а волна, возникшая при разрушении плотины местной ГЭС, смыла массу деревень и городов вплоть до Костромы. Дальше, как мне рассказывали, разрушений меньше, ведь и плотину Нижегородской гидроэлектростанции тоже разрушили. Надо у Мистера Шляпы спросить, бежецкие в ту сторону чаще ходят. Нашёл бы я ту суку, которая всё это начала - удавил бы в ту же секунду! А могилу солью посыпал! "Так, что-то меня не в ту степь понесло… - одернул я сам себя. - Примем как данность, что клиент наш пытается доехать не до своей операционной базы, а до… Вот оно! Томас говорил, что их вертолётами под Ржев перекинули! А что мешает одной "вертушке" дожидаться главного с добычей? Да ничего!"

Развернув карту, я снова вышел в эфир:

- Гедеван Занозе.

- Здесь я, - практически мгновенно ответил тот.

- Расскажи про "стекольщиков"! - потребовал я.

- Переключись на двадцатый канал - они сами про себя расскажут. У тебя соображения появились?

- Да. Гады к Ржеву едут. Вполне может быть, что у них там "вертушка"!

Валера выматерился, а затем уже более конструктивно предложил мне не терять время понапрасну и немедленно донести свои задумки до "стекольщиков".


Что я и выполнил, перейдя на другую частоту:

- "Стекольщики" Занозе.

- Здесь Фокс, - практически сразу ответил хриплый бас. - Слушаю тебя, Следопыт.

- Фокс, вы на чём катаетесь?

- Как всегда, на "длинных американцах".

"Стекольщиками" у нас, да и по всему регионы назвали мародёрские бригады, специализировавшиеся на строительных материалах. Многие из них начинали с поиска и вывоза оставшегося в городах стекла, откуда и пошло их прозвище. Строить можно и из дерева, а стекло - материал в первые годы после ядерного удара редкий. В последние лет десять к списку их добычи добавились бетонные плиты, кирпич, лестничные пролёты, цемент. Люди постепенно отстраивались, вот и понадобилось много всего, что пока далеко не везде производят. Ездили бригады обычно на длинных и тяжёлых грузовиках с полуприцепами, как они сами шутили: "Чтоб два раза не ходить". Причём многие в последние годы выкатили из гаражей американские тягачи. А что, двигатели у них мощные и малоубиваемые, кабины просторные и удобные, чего не ездить? Большинство, кстати, на "дрова" перевели.

- Это хорошо! А народу сколько у вас?

- По десять человек в экипажах, - ответил мне бригадир.

"Точно, им же тяжести постоянно таскать приходится!"

- Вы сейчас где?

- Мы в Лебедево, это на дуге "девяносто пятой", - уточнил Фокс.

- А не могли бы вы своими мастодонтами перекрыть "стодвенадцатую" и "девяностую"? - это были основные трассы, ведущие ко Ржеву. Лет пять, как их подлатали, засыпав ямы гравием, и обычный грузовик мог вполне "делать" на них сорок километров в час. А уж "Тигр"! Этот может и восемьдесят… А вставшие поперёк дороги полуприцепы не вдруг и объедешь, особенно когда на них сидит по десять здоровенных (а других в "стекольщики" не берут) мужиков с карабинами и автоматами.

- Срочно? - голос бригадира стал деловит.

- Да, как можно быстрее!

- Секундочку подожди, Следопыт.

Я представил, как он матюками (а может и добрыми ласковыми словами, кто знает?) поднимает "на крыло" своих тяжеловесов, и улыбнулся. Примерно через две минуты из динамика снова послышался голос Фокса:

- На "стодвенадцатую" уже поехали, на "девяностую" "камаз" пока послали, а "большой" только минут через пятнадцать готов будет.

- Спасибо, камрад - это обращение я подцепил у кого-то из старых Следопытов и иногда употреблял его к месту и не к месту.

- Да не за что пока, - буркнул "стекольщик". - До связи, как до нас доберётесь, сообщите обязательно.

- Договорились. Отбой.


Мост у Комсомольского проспекта охранялся гораздо сильнее, чем предыдущий. На стрелке Тверцы и Волги был построен целый форт, служивший иногда пристанищем тем, кто ездил в город на промысел. Да и капитальный бетонный мост - это вам не "наплавник".

У сложенной из бетонных блоков заставы мы притормозили, и я, высунувшись в окно, помахал следопытским жетоном. Мог бы, конечно, этого не делать, поскольку большинство ребят из Ополчения меня в лицо неплохо знали, но порядок есть порядок.

Кстати, когда семнадцать лет назад мой отец предложил ввести эти опознавательные жетоны, многие недоумевали. Мол, зачем, все и так друг друга в лицо почти знают. Но батя настаивал, и Андреич - тоже. И оказались правы. Сейчас Следопытов чуть меньше двух тысяч, да в Общине - население за шестьсот тысяч перевалило, где уж тут лица запоминать.

Мужики быстро подняли капитальный шлагбаум, и наш "зверь" покатил вперёд, навстречу приключениям. У "Берга" сейчас несколько вариантов ухода осталось: успеть проскочить по не перекрытому шоссе на запад, поплутать в городе и попробовать выскочить на московскую трассу, ну, или на крайний случай спрятаться в самой Твери, в надежде переждать весь переполох и потом спокойно уехать восвояси.

Последний вариант был для "эстонца" слишком ненадёжным. Город уже лет пять, как активно осваивается, и шанс встретить какую-нибудь бригаду работяг очень велик. К тому же потом посты наши и заставы ополченцев никуда не денутся. Московская трасса - это уже более реально. Но, сдаётся мне, противники наши не будут плутать, полагаясь на удачу, а двинут напрямки. И, уж если они сразу не поехали на свою, точнее бывшую "дубовскую" базу под Кашиным, то мои догадки по поводу эвакуации воздухом, скорее всего, верны.

Мост через Тьмаку рухнул много лет назад, и нам пришлось добираться до "сто двенадцатого" шоссе кругом, через проспект Чайковского и железнодорожный вокзал. Перевалив через железку, мы покатили по району до Тьмы застроенному малоэтажными домами. Часть была уничтожена еще во время ядерной атаки, но большинство из них за тридцать лет просто разобрали на "запчасти". На дрова, потом вывезли двери, окна и прочую мелочь, ну а дальше пришёл черёд кирпича, бетонных плит и балок. "Стекольщики" к этому, правда, уже непричастны - местные постарались. И жило в городе, когда-то насчитывавшем почти полмиллиона населения и ведущем свою историю с двенадцатого века, от силы тысячи три, не больше. Но я слышал недавно, что у Совета Общины уже появились планы по заселению города. Размышления мои прервал голос бригадира "стекольщиков", раздавшийся из рации:

- Заноза, ответь Фоксу!

- Здесь Заноза, - я взял в руки микрофон. - Что у вас?

- Вы где, Следопыты? Наш "камаз" запер Старицкую трассу, но парни говорят, что видели большой армейский джип, проскочивший дальше, до улицы Громова. Говорят, под сотню шёл.

"Вот хитрые черти! - восхитился я находчивости "эстонцев". - Словно старая опытная лиса, "Берг" сделал петлю, и вернулся практически к тому же месту, откуда уехал! Вот только не учёл, что машина у нас такая же, как у него, а дорога - лучше. И там, где он будет скакать по разбитым просёлкам, мы поедем параллельно по неплохой трассе. Но идея понятна - на "уазике" мы бы за ним точно не угнались".

- Фокс, спроси мужиков, как давно они ту машину видели?

Ответил мне уже другой, молодой голос:

- Заноза, это Филимон Захаров. Они буквально десять минут назад выскочили из промзоны, нас увидели и угол срезали.

- Спасибо Филимон! Посматривайте по сторонам, мы сейчас подъедем, - и, выключив микрофон, я скомандовал нашему водителю:

- Чпок, поднажми! На старицкое шоссе выезжай!

Андрей широко улыбнулся (ну любит парень быструю езду, что тут плохого?) и "поднажал". Да так, что кое-кто из ребят не удержался на сидении и, чертыхнувшись, свалился. Оглядываться я не стал, поскольку в этот момент перестраивал рацию на "наш", следопытский, канал:

- Гедеван Занозе! - голосом злым и азартным вызвал я Валеру.

- Здесь я. Как успехи?

- Они вдоль Тверцы ломанулись, по дороге на Ребеево, мы будем преследовать по "сто двенадцатому". Есть, кому их шугануть на берегу?

- А как же! И в Дачном люди есть и в Подъелышово.

- Замечательно! Отбой, а то мне держаться крепче надо! - напоследок пошутил я.

Машина между тем уже выскочила на московскую трассу, впереди показался поворот на Старицу. И "камаз" стекольщиков отсюда видно. Я снова сменил частоту:

- Филимон, это Заноза вызывает.

- Да, слушаю.

- Мы подъезжаем, убирай свой большегруз! Потом за нами закроете.

- Понял.

К моменту, когда мы подъехали, грузовик стоял на обочине, и мы не задерживаясь ни на секунду, пролетели мимо, я только и успел помахать рукой высокому молодому парню, стоявшему в кузове с "калашниковым" в руках. В зеркале заднего вида было видно, что сразу же четырёхосная махина тронулась с места и снова встала поперёк дороги.

- Шляпа, доставай бинокль и в люк. Смотри на левую сторону, а я справа понаблюдаю, - бросил я через плечо, а сам достал из своего рюкзака небольшой японский "восьмикратник". Машину подбрасывало на кочках и ямах, но всё равно - наблюдать было не в пример удобнее, чем в "козлике". Окно вот только маловато.

- Чпок, сбрось до сорока, не на пожар летим…

"О совсем другое дело!" - я пристально вглядывался в раскинувшийся между Тверью и Ребеево Мигаловский аэродром. Оборудование оттуда давно вывезли наши друзья-вертолётчики, но часть ангаров поддерживали в порядке, иногда используя его, как площадку подскока.

- Стой! - громко скомандовал я, когда мой взгляд, усиленный оптикой, зацепился за большой автомобиль, стоявший у одного из ангаров. - Андрей, сворачивай к лётному полю!

До взлётки было около километра, до ангара и машины - полтора, но "тигр" я видел прекрасно. "Попались, голубчики! - мелькнула злорадная мысль. - Сейчас вы у меня попрыгаете!

Внезапно поперёк нашего курса "выросла" строчка невысоких разрывов.

"Мать, мой женщина, про "тридцатку" я и забыл!" Чпок резко вывернул руль, и машина помчалась под углом в сорок пять градусов к прежнему курсу.

- Спокойно, у нас "пепелац" бронированный - только прямое попадание страшно. Ты, Андрюха, всё равно молодец! Давай зигзагом!

И Чпок, придавив педаль газа, принялся чертить на поле замысловатые кривые. Первая очередь легла с большим недолётом. Вторая - перелётом и левее. Следующая - снова перелёт. Я действительно не опасался осколков, у ВОГов они мелкие и лёгкие. Но вот отсутствие охраны аэродрома несколько напрягало. Пост здесь был маленький, человек пять ополченцев старших возрастов, но был. Похоже, что "эстонцы" их могли "зачистить" заранее, ещё до того, как … "Чёрт!" - наш "бронегаз" подпрыгнул на кочке так, что я чуть не ударился головой о толстенное стекло окна.

- Чпок, левее забирай, к забору! - вдоль периметра взлётного поля ещё стояли отдельные секции монументального бетонного забора, которые могли здорово осложнить стрельбу нашим противникам.

Уперевшись ногами, что б не мотало по салону, я торопливо переключился на другой канал и связался с Валерой:

- Тут такое дело, похоже, что вертолёт у них не подо Ржевом, а тут под боком, в Мигалово! - скороговоркой высказал осенившую меня догадку. - И охрану они здесь тоже уложили.

Весь замысел не лишённой изящества операции "эстонцев" стал мне понятен. Нанять нужного им человека, то есть меня, проводником в Москву. Спокойно проехать по трассе до аэродрома, откуда и вывезти ценного пленника на свою "Большую Землю". Вертолёта им бы и одного хватило. "Ми-8" или "белла" какого-нибудь. Если бы я не "соскочил с поезда", то, к настоящему моменту, уже подлетал к месту постоянного заточения. Непонятной оставалась только цель. Но об этом будем думать, когда по нам из АГСа перестанут стрелять, в спокойной, так сказать, обстановке. Если бы мы заранее подготовились, то, конечно, из трофейного ПТУРСа достали бы гадов, но сейчас у них - явный перевес по огневой мощи.

Следующая серия почти вся пришлась в остатки забора, и Чпок оттормозился так, что сидевший за мной Мистер Шляпа чуть не впечатал меня в торпедо!

"Вариантов у нас два: спешиться или продолжить движение под прикрытием брони. Какой выбрать?" - промелькнуло у меня в голове, и тут же появилось решение.

- Ваня, ты, вроде, знаком с этим музыкальным инструментом? - спросил я Тушканчика, ткнув пальцем в "фагот".

- Да! Умею!

- Тогда мы с тобой - на выход, а вы, сразу ходу вдоль забора! - последнее уже Чпоку и компании.

Схватив "Г-3", я протиснулся в задний отсек. Тушканчик распахнул дверь и последовательно вытолкнул наружу треногу, блоки управления и, соскочив вниз, принялся собирать пусковую установку. Мне оставалось только подхватить два "тэпэка" и последовать за ним. Мистер Шляпа протянул мне мою винтовку и закрыл дверь. Взревев мотором и забросав нас комьями грязи, "тигр" рванул вперёд. Как оказалось - очень вовремя, поскольку, буквально несколько секунд спустя в бетонную секцию забора прилетела граната из РПГ, осыпав нас с Иваном в дополнение к грязи ещё и бетонной крошкой и отколов приличных размеров кусок от плиты.

- Твою мать, мы что, на войну попали? - гневно спросил Тушканчик, заканчивая сборку "пускача".

- Похоже на то… - и я поднял с земли увесистый контейнер с ракетой. - Сколько ещё осталось?

- Секунд тридцать ещё, не больше… В кого стреляем?

- Во всех, брат! Во всех!

Водрузив ракету на станок, Мур сделал знак, чтобы я помог перенести готовый к использованию ПТУР к краю забора.

Я повесил винтовку на шею и, взявшись за рукояти, мы поволокли тридцатипятикилограммовую "дуру". Когда до "угла" оставалось около метра, я скомандовал:

- Стой, надо глянуть.

Плюхнувшись на бок, вначале посмотрел вслед нашей машине, там был порядок - ребята успели проскочить до следующей целой секции, а потом осторожно выглянул за "свой" угол. "Ну-ка, что тут у нас? А то почему АГС больше не стреляет? - в четырёхкратный прицел я увидел только что вынырнувшего из люка человека с большим цилиндром в руках. - Это у них "банка" с вогами закончилась, а запасная внутри была".

Я прикинул расстояние - получилось больше шестисот метров. "Не вариант! Из лично не обстрелянной винтовки я даже и пытаться не буду. Будь тут метров четыреста - рискнул бы, а так - многовато…"

- Ваня, давай, выдвигаем бандуру!

Поднапрягшись (всё-таки волочь немаленькую и нелёгкую установку стоя на четвереньках не слишком удобно!) передвинули "Фагот" к краю забора. Иван приник к прицелу, а я залёг справа, контролируя подходы в оптику.

- Есть контакт! - буркнул Тушканчик, не отрываясь от окуляра. - Куда бить будем? По низу или постараться не портить шкурку?

Я задумался, "тигр" мне понравился, и добавить к нашему "гаражу" ещё одну такую машину, я был не против, с другой же стороны, в нашей ситуации не до жиру… Внезапно, какой-то странный шум, практически на грани слышимости, отвлёк меня от размышлений. Если бы не тишина, установившаяся над полем боя, я бы и не заметил его.

"Что это за свист такой? - ломал я голову. - Где-то я его слышал… Но где?"

- Ваня, погоди! Ты свист слышишь?

Тем временем шум стал громче и ниже по тональности - теперь это был вой. "Да что же это такое?" - я снова приник к прицелу и стал осматривать окрестности. Занятным было то, что стрелка за гранатомётом я не увидел. И вообще, в нашу сторону никто не стрелял. "Всё страньше и страньше…" - как говаривала героиня одной детской книжки. К вою добавился клёкот, словно курлыкал голубь размером с грузовик. "Вот оно что!" - сообразил я и заорал в рацию:

- Ребята, это Заноза! У них вертолёт! Через минуту взлетит! Стоит метрах в ста пятидесяти за домишками на час от меня! Как поняли?

Ответил мне Мистер Шляпа, как самый старший из остававшихся в машине:

- Понял тебя хорошо. Нам на перехват выезжать? И что там с агээсом?

- У "тридцатки" пусто, но на перехват выезжать запрещаю! Вас сверху расстреляет запросто! - и, отпустив тангенту, спросил у Тушканчика: - Ты в вертолёт попадёшь?

- Конечно! Он же с сарай размером…

Я снова включил микрофон:

- Это Заноза! Мы его попробуем достать ракетой, ну и вы стреляйте, - и я снова припал к прицелу, надо было определить, где вертолёт будет взлетать, ведь быстро развернуть массивную пусковую установку у нас не получится.

"Так, сразу за крайним справа домом растёт большое дерево… Нет, там они не взлетят - крона слишком широкая. За вторым деревьев нет, но видны покосившийся бетонные столбы - тоже не то", - наконец, между четвёртым и пятым домами (хотя какие это дома - так, развалины) я заметил размытый круг вертолётного ротора. Получилось, что в данной ситуации наши противники сыграли против себя. Стараясь спрятать свой вертолёт, они посадили его на такую площадку, с которой он не мог уйти, не приподнявшись метров на двадцать. И у нас появился шанс достать его старой противотанковой ракетой.

- Тушкан, они на "полпервого"! - и, отложив винтовку, я бросился помогать Ивану поворачивать наш "музыкальный инструмент". Через пару секунд он снова приник к прицелу, а я снял свою винтовку с предохранителя.

Вертолёт (как я и предполагал, это был старичок "белл"), уже поднялся метров на десять над землёй, и теперь был хорошо виден. Встав на колено, я выставил на прицеле дистанцию в триста метров и вскинул винтовку. Перекрестье легло на стекло пилотской кабины, но, заметив в проёме двери пулемётчика, я перенёс марку на него. Выстрел! И промах. Вертолёт поднялся выше и начал разворачиваться по часовой стрелке, "смазав" и мой второй выстрел.

- Илья, ложись! - услышав крик Тушканчика, я ничком падаю на раскисшую глину.

Резкий хлопок, шипение маршевого двигателя - вскинув голову, успеваю заметить блеск трассера ракеты… Со стороны это выглядело так, как будто вертолёту кто-то очень немаленький дал пинка "под хвост". Винтокрылая машина качнулась вперёд, взбрыкнув задом, верхний ротор оказался почти перпендикулярным земле, затем из боковых дверей вырвались клубы дыма, отчего вертолёт стал походить на старинный парусник, давший одновременные залпы с обоих бортов. Длинный хвост неожиданно согнулся под необычным углом, и "белл" нырнул за развалины домов. Я первый раз в реальной жизни видел, как сбивают вертолёт, и картинка сильно отличалось от таковой в кино! Никаких вращений на месте с испусканием длинного шлейфа дыма, никаких огненных столбов после падения… И звуковое сопровождение тоже подкачало - негромкий хлопок кумулятивной БЧ, какой-то треск - и всё! Ладно, не время сейчас сравнительным анализом заниматься, я нащупал тангенту:

- Чпок, это Заноза. Мухой сюда - поедем посмотрим, что там и как! Может, живой кто остался…

Глава 10.

Поначалу я торопился, надеясь, что кто-нибудь выжил при падении, всё-таки двадцать метров - это не двести. Но, к моменту, когда наша машина остановилась рядом, за зубчатыми развалинами стены полыхал нешуточный костёр из топлива и остатков вертолёта, а спустя пару минут часто захлопали, взрываясь, патроны.

- Ну, Ванька, ты и дал им прикурить! - широко улыбаясь, похвалил нашего зенитчика-противотанкиста Мистер Шляпа.

"Эх, мне бы твой оптимизм", - веселья товарищей я не разделял, да и с чего? Все главные фигуранты этого хитрого дела сейчас поджаривались в трёх сотнях метров от нас. Всей радости, что трофеи достались неплохие. "Тигры" уже лет пять как собирали всё в том же Арзамасе, но дешевле от этого он не стал. Когда случилась Катастрофа, янкесы в числе первоочередных целей обстреляли и Нижний Новгород, и его окрестности. Не так плотно, как Москву или Калининград, но десяток "стеклянных полянок" на территории города видел. Уж больно много всяких военных производств там было. И полигоны со стратегическими складами в окрестностях. Но, когда всё устаканилось, людям понадобились машины. Понятно, что на радиоактивных развалинах никто жить и работать не будет, но ГАЗ потихоньку начали раскапывать, вывозя уцелевшее оборудование и материалы в Арзамас, которому повезло тогда, тридцать лет назад. То ли наши зенитчики сбили летевшие к нему "томагавки", а может американцы собирались ударить по нему позже, но факт остаётся фактом - Арзамасу повезло. И, приняв к себе довольно много беженцев, предприятия города не только не исчезли, но даже и расширились. Наши добытчики, что ни неделя, отправляют туда по Волге баржи с металлоломом и всякими "ништяками". Но эти-то "тигры" были довоенными, серьёзно превосходившими нынешние в комфорте и надёжности. Так что один, я, скорее всего, "отожму" у родного коллектива. Мне, можно сказать, давно такая машина по статусу положена!

Уже забравшись в машину, я продолжал колебаться: тот "тигр", в котором мы ехали с утра - на пять человек с посадкой поперёк салона и четырьмя боковыми дверями, а наша нынешняя машина - на семь человек с посадкой вдоль бортов, какой выбрать я, честно говоря, не знал. Когда грузились в машину, я заметил, что капот и правая сторона нашего "тигра" покрыты мелкими оспинами от осколков. Но кого, право, в наше время беспокоит такая мелочь?

Поле мы пересекли минут за пять, и я, отправив Тушканчика и Саламандра осмотреть вторую машину, с остальными пошел к месту авиакатастрофы. Боеприпасы взрываться уже перестали, но керосин ещё полыхал, и мы устроились под стеной одного из разрушенных домов. Адреналин, переполнявший нас во время боя, постепенно сходил на "нет", нас, что называется, "отпускало". И, как всегда в такие моменты, я просто наслаждался покоем. Раскинулся на коврике-скатке, ноги расположил на каком-то камне, рюкзак - под голову, и - отдыхать. Первым, минут через пять "отпустило" Говоруна, как обычно, не говоря ни слова, он поднялся, отряхнул брюки и принялся собирать хворост. Немного странно - разводить костёр, сидя в нескольких метрах от полыхающих сотен литров авиационного керосина, но такова уж наша жизнь - целиком состоит из странностей и нелепостей. Взять хотя бы нас, Следопытов - по старым временам наши функции несколько министерств тащило: и МВД с ФСБ и министерством обороны со всеми их спецназами; разведкой ценных ресурсов, наверное, тоже специальная "контора" заведовала. А у нас каждый Следопыт - "и швец, и жнец и всем вам трындец"! Да ещё и внешней политикой занимаемся. И распусканием слухов…

Вспомнился мне тут на днях один из первых моих рейдов в Столицу. Вместе с отцом тогда поехали. Уровень радиации к тому времени уже упал заметно, десять лет прошло всё-таки. И большинство "горячих" мест на схемы и карты нанесли. И я очень хорошо запомнил, как мы остановились километрах в двух от развалин Университета, на высоченной круче над рекой, и я высмотрел в бинокль странное здание вдалеке, стоявшее напротив какой-то гигантской статуи, и спросил у отца что это такое, то он взял бинокль, долго всматривался, а потом выматерился в полголоса и ответил:

- А это, сынок, наш "Атомный дом". Раньше у японцев в Хиросиме был, а теперь и у нас. А раньше это собор был. Не любил я его, а оно вон как получилось… - и понуро пошёл к "уазику".

В тот раз меня ещё удивило, что приехали мы не за автоматами или электроникой, а за карандашами! Несколько часов попетляв по развалинам, наша маленькая колонна, состоящая из двух "уазиков" и "шишиги" выехала на Садовое кольцо.

- Сухаревка, - сказал отец. - Хорошо, что почти все дома вокруг старые, дореволюционные. Видишь, Илья, только верхние этажи ударной волной снесло. Фонит, конечно, изрядно до сих пор, - он бросил взгляд на счётчик Гейгера, прикреплённый к лобовому стеклу с внешней стороны, - но проехать можно.

Потом мы вылезли из машин, и он сказал, обращаясь к Огарку и Приснопамятному, двум Следопытам, приехавшим на "УАЗе" - "буханке":

- Видите, двухэтажный дом? Второй слева? Вам - туда. Первый подъезд после арки. Первый этаж - кафе, второй - магазин рыбацких товаров. Там, если мне память не изменяет, слева - туристическое снаряжение, ножи и обувь, а справа - лески, удочки-крючки. За работу!

Когда мужики, молча кивнув, сели в свою "буханку" и стали пробираться между остовами сгоревших в пламени ядерного взрыва машин к цели, он посмотрел на остальных и скомандовал:

- А мы направо! В подвале этого дома книжный был.

Я посмотрел на большой грязно-серый дом, на фасаде которого зиял огромный, от первого этажа до крыши, проём.

- Бать, а зачем нам книжный, у нас и своих книг дома хватает? - тихонько спросил я его, тиская в руках свой первый "военный" автомат.

- Книг, Илюшка, боюсь, там немного осталось. Если не сгорели, то сгнили давно. А вот канцелярщина нам ох, как нужна. Детям в школах писать нечем и не на чем. А там карандаши, чернила, краски. И бумага хорошая, мелованная. В штабеле, да в хорошей упаковке могла сохраниться. Если крысы не сожрали.

Когда мы вошли, оглушительно хрустя битым стеклом, сплошняком покрывавшим каменный пол, в огромный зал, я спросил:

- Па, а это главный магазин в Москве был, да?

Отец усмехнулся:

- Нет, главный раз в десять больше… Был… А это так - обычный торговый центр. Ты пока вон, часы с пола собери и фляжки. Тут отдел мужских подарков раньше был при входе. А я с мужиками пока в подвал спущусь, посмотрю, как там.

Через минуту где-то внизу раздались звонкие удары, а затем - дребезг разбитого стекла

Минут пятнадцать я осторожно, чтобы не истрепать перчатки, разгребал залежи стекла и костей и складывал добычу в крепкий холщёвый мешок.

- Илюха, иди сюда! - донёсся издалека радостный голос отца.

Я бросил взгляд на ещё не собранный хабар и пошёл на голос. Длинная лестница со странными ребристыми ступенями, уходящая вниз, в глубину подвала, где метались отсветы фонарей.

- Давай смелее, сына. Поможешь мелочь собирать.

Я включил свой фонарь и последовал совету отца. Обширное помещение с низким потолком размерами не уступало, пожалуй, ангару в Думаново. И всю правую сторону занимали шкафы.

- Да, Илюша это и есть нормальный книжный магазин.

Я сравнил увиденное с книжной лавкой в Медном и слегка обалдел. Я не мог поверить, что пространство, на котором с лёгкостью встанут два, а то и три, "камаза", занято одними книгами.

- Пойдём, посмотрим вместе, - отец крепко взял меня за локоть и подтолкнул к шкафам.

"Отечественная фантастика", - гласила большая табличка на одном из шкафов.

- Па, это что, целый шкаф фантастики?

- Не шкаф, а ряд.

- Это как же всё прочитать-то? - оторопел я.

- А всё подряд читать не нужно. Только хорошие книги… - задумчиво пробормотал отец. Затем, словно очнувшись, продолжил уже другим тоном. - Ты иди, мужикам пока помоги, а я тут покопаюсь. Вдруг чего стоящее найду.

И действительно нашёл, мы потом ещё раз ездили, уже специально за книгами

- Илья, кружку давай! - пока я предавался воспоминаниям, ребята уже сварганили костерок и даже вскипятили воды и заварили "северный чай" - смесь из иван-чая, зверобоя, и ещё десятка трав, добавляемых по воле "изготовителя". "Травяной" мне всегда нравился больше, чем "морковный" и, судя по запаху, долетавшему от прикрытого крышкой котелка, все присутствующие разделяли мои вкусы. "И чабрец есть, прям, как я люблю!" - подумал я, доставая из рюкзака кружку. Из того самого "книжного" магазина, кстати. Может это она, лежа под моей головой, воспоминания навеяла? Как знать…

Заурчал мотор, и к нам на втором "тигре" подъехали остальные ребята.

- Илья, ты с Андреичем связаться не хочешь? - поинтересовался высунувшийся из окна пассажирской двери Саламандр.

Отхлебнув из кружки, я ответил:

- Не, пока не хочу - торопиться уже некуда. Чай допью, на пожарище, - кивок в сторону горящего вертолёта, - станцую, и вот тогда уже можно будет.

- Как знаешь… Ты командир… - в недоумении протянул Серёга. - А тебе втыка не будет?

- Устанут втыкать. Лучше кружку давай, а то чай закончится.

Все моё нежелание общаться с Виталь Андреичем прямо сейчас проистекало оттого, что у меня возникло ощущение, словно мы упустили из виду нечто важное. Что-то такое, что должно развернуть перед нами картинку во всей её красоте… Но эта малость пока ускользала от меня.

Ни Тушканчик, ни Саламандр упрашивать себя не заставили, а вылезли из машины и присоединились к чаепитию:

- Вот, кому вареньица к чаю, - спросил Сергей, достав из рюкзака стеклянную банку. - "Венгерское", на сахаре.

В наших краях "венгерскими" называли все стеклянные банки с металлической винтовой крышкой. Отец объяснял, что давным-давно, когда он ещё был ребёнком, в таких банках к нам в страну из Венгрии привозили всякие консервированные компоты, вот и прилипло, как говорится, на века. Интересно то, что эти банки в какое-то время стали весьма ценной добычей - уж больно удобно в них домашние заготовки делать. У нас, Следопытов, в них даже продукты для сухих пайков расфасовывают. Понятно, что наиболее опытные на "охоту за банками" не ходили, а вот молодняк в дачные посёлки посылали. Похоже, что Саламандр сам недавно из категории "баночников" вышел, но вот наличие у него варенья на сахаре - это интересно!

- Откель у тебя сахарок-то?

- Сменял в том году, - ответил Саламандр, свернув крышку на банке. - Я с купцами на Плёс ходил, а там мужики с низов были, сахаром торговали. Вот я для матери и взял десять кило.

- А, ну если с низов, тогда понятно… А откуда конкретно, не помнишь?

- Помню, из-под Чебоксар народ, говор у них ещё такой необычный.

- Ну, это тогда не с "низов", а из самой, что ни на есть середины.

- Да для меня, Илья, всё, что южнее Костромы - уже низовье, - пошутил Салмандр и протянул банку с крыжовенным вареньем.

Некоторое время все наслаждались деликатесом, затем Мистер Шляпа облизал ложку и спросил Тушканчика:

- Вань, слышь, а ты где этими ракетами пулять научился?

- У псковских десантников, нас ещё Бес учиться к ним отправлял. В тридцатом году. Да вон, хоть у Занозы спросите, он тоже ездил. Только раньше.

Саламандр развернулся ко мне:

- Это в каком же году, получается? - потом, сопоставив широко известные факты, округлил глаза: - Ты что, в войне двадцать шестого года участвовал?

Я кивнул.

- Ух, ты! И как, тяжело там было?

- Сейчас полегче, - уклончиво ответил я и соскочил с не очень приятной мне темы: - Ладно, вы пока чай допивайте, а я схожу посмотрю. И ещё, Сергей, дай отбой Гедевану…


***


Керосиновое пламя изрядно закоптило стены вокруг места падения вертолёта и подожгло древесные обломки, но влажная земля не дала пожару распространиться вширь. Задумчиво обходя пожарище по кругу, я заметил некоторую неправильность в окружающей обстановке. Как будто что-то тяжёлое упало сверху на большой куст бузины и загнуло ветки. Подойдя поближе, обнаружил труп человека в тёмном комбинезоне странного покроя. "Это я удачно зашёл!" - всплыла неизвестно где слышанная фраза.

Человек был мёртв - это к бабке не ходи. У живых голова растёт под другим углом, а вот кусты из грудной клетки не растут. Кровь свежая, ещё не успела свернуться и побуреть - стало быть, он - из пассажиров сбитого нами вертолёта! "Как там Андреич говорит? "Случайно в кустах оказался рояль"? Именно что рояль, и именно в кустах!" - продравшись сквозь поломанные ветки и прошлогоднюю крапиву, я принялся быстро, но тщательно обыскивать тело. "На комбезе эмблема нашита, но не разобрать, что нарисовано - всю кровью заляпало. Пистолет хороший - "двести двадцать шестой" "Зиг-Зауэр" в странной нагрудной кобуре, два магазина в подсумке, плитка какой-то еды, если судить по жирным пятнам на бумажной обёртке. А это что такое?" - в небольшом нагрудном кармане с молнией я нащупал твёрдую прямоугольную пластинку размером с половину ладони. Движение руки - и вот трофей у меня в руках.

"Вот оно что!" - гордая надпись "SдPO" и номер, выдавленные на металле, объяснений не требуют.

- Саламандр! - кричу я во всё горло. - Связь с Гедеваном есть?

- Да! - доносится из-за развалин.

"Если уж потомки гордых ярлов и конунгов так явно нарисовались в нашей глухомани, то это совсем неспроста! Ведь визит такого "бляхоносца" - совсем не то, что секретная операция, провёрнутая под личиной местного бандита, а прямо таки казус бэлли! " - плюнув на остальные трофеи, я кабаном проломился через кусты и подбежал к машинам.

- Валера, это парни с тремя шапками! - о том, что рация в трофейной машине работает без шифровки, я помнил.

- Есть доказуха? - деловито поинтересовался Гедеван.

- А то! Бляха собачья. Оригинал.

- Ещё что-нибудь есть? - в голосе собеседника я уловил азартные нотки.

- Нет, тут авиационный керосин полчаса горел. Но, судя по шкурке на тушке - всё в масть!

- Понятненько! Ты через сколько подскочить сможешь?

- Куда?

- Я в Степаньково, на опорном пункте. Биг Ви сейчас к нам выехал, так что связь не очень надёжная с ним. Но обещался быть у нас часа через два.

- Понял тебя. Через четверть часа будем. И ещё, пришли сюда группу, тут всех сторожей нехорошие люди ухайдокали.

- Уже давно выехали, да и ребята от Старицы в вашу сторону едут. Так что собирай манатки - и ко мне.

"Ага, но вначале мне ещё одно дело закончить надо!"

- Шляпа, сканер для "жучка" давай сюда! Имущество моё искать будем.

"Отрадно, что у гостей не было маниакальной тяги к сувенирам, - сигнал привёл нас ко второму "тигру", где на полу между рядами сидений так и валялся чехол с моим луком. - А то утащили бы с собой в вертолёт - и капец бы пришёл "рогатому другу"! Надо только закладку вытащить, а то не люблю на привязи ходить".


***


В конце концов, я решил, что в качестве премии за спасение собственной жизни выдам сам себе "маленький" "тигр" - тот, в который пятеро влезают. Никто из присутствующих не возражал, и, пригласив к себе Тушканчика, я уселся за руль. Движок завёлся на раз-два-три, и наша маленькая колонна, меся колёсами грязь, медленно покатила в направлении Волги.

- Илья, откуда здесь шведы? - нарушил молчание Мур.

- Вот и мне, Ваня, удивительно… - продолжая рулить, я отхлебнул из чашки, поставленной мною в специальный (подумать только!) держатель на кожухе коробки передач. - А более всего мне удивительно, что они так издалека зашли. Прям, как Андреич говорит, вельтполитик! - в этом слове я сделал ударение на последний слог.

Тушканчик хмыкнул, давая понять, что смысл этого выражения знает. Надо сказать, что "дядя" Виталий обычно упоминал "мировую политику", если нам приходилось сталкиваться с какой-либо организованной внешней силой. А тут вообще в игре люди не только из другого "государства", но ещё и не русские.

Я отхлебнул ещё чая и спросил Ивана, припомнив его детское прозвище:

- А скажи мне, "товарищ из МУРа", ты бы где хотел побывать?

- Сейчас? В бане. Неделю в бане не был, представляешь?

- Я в глобальном смысле…

- А, ты про это… - протянул он. - Это, как мы в детстве играли, что ли? "Поездка в отпуск в Турцию или Египет", да?

Тогда, в период Длинной Зимы, старшие ребята рассказывали нам, малышне, "как они ездили с папой и мамой на Юг", и до хрипоты спорили, где лучше - в Геленджике или Анталье. И позже, во время рейдов, натыкаясь периодически на рекламные проспекты и туристические путеводители, я почти всегда прихватывал их с собой. Естественно, если эти рейды были экономическими, а не боевыми. И потом, на отдыхе, мы продолжали с друзьями детскую игру, трансформировав её в "вопросы и ответы о нынешнем положении там". "Там" могло быть промёрзшей насквозь Финляндией или раскалённым солнцем Алжиром, фешенебельным югом Франции или неформальным Бали. Если честно, то к возобновлению игры меня подтолкнули отец и Андреич.

- Да, примерно так.

- Прямо так не отвечу, но в Испании побывать всё ещё хочется, - усмехнулся Иван. - На корриду посмотреть хочется и на то, как апельсины на деревьях висят. Отец мой из Калифорнии родом был.

- Боюсь, что от неё немного осталось… Помнишь, как нам полковник Матвеев в тридцать первом году лекцию читал?

- А то! Он же её потом сколько раз переписывал по нашим материалам? Семь или восемь, уже не помню.

- Верно, так и было. Так помнишь, что он про Калифорнию твою рассказывал?

- И никакая она не моя… Я русский!

- Вань, а я что, что-то другое говорю? "Твоя" - это в том смысле, что ты туда попасть хочешь. Не дуйся, как мышь на крупу.

- Я не дуюсь, но подколки надоели уже, честное слово! И про базы военные в Калифорнии я помню, и про мексиканцев, и про то, что большинство беженцев туда поедут - тоже. Но хоть ты, Илюха, мою детскую мечту не трожь!

- Хорошо, не буду, - покладисто согласился я. - Вернёмся, однако ж, к теме разговора: как думаешь, отчего это скандинавы к нам опять полезли? Раньше лезли, потому что у них слишком холодно было и места бесплодные, но сейчас-то чего?

Мур почесал переносицу:

- Да за тем же, мне кажется. Чего у них там растёт-то? На норвежских камнях и финских болотах? Вот то-то же… Просто с другого конца зайти решили. А может, на винтокрылых наших нацелились. - Тушканчик о месте базирования вертолётов не только знал, но и принимал участие как в создании системы охраны, так и в распускании слухов. Смешно, что информация, распространяемая таким способом, колебалась в диапазоне от "да нет у тверских никаких, на хрен, вертолётов - сгнило всё давно уже" до "штук сто есть - и все с ракетами!"

- Мне такая идея тоже в голову пришла.

- Ну да, я как услышал, что тебя похитить хотели, так про это и подумал. Наверняка они там просчитали, что сын Беса может много знать. К тому же, из "семьи" ты, пожалуй, единственный, кто в "одиночки" ходит.

"Семьёй" между собой Следопыты называли отца, Андреича, меня и ещё семь человек, имевших отношение к превращению, нашего Братства в то, чем оно являлось в настоящее время. Причём я был единственный, кто попал в этот список по реальному "праву крови" - то есть мы с батей были в "семье" единственными родственниками. Я потому и позвал Ивана к себе в машину - для тщательных раздумий мне оппонент нужен был. Прямо как в том американском сериале про супер-врача. А Тушканчик для этого как нельзя лучше подходит - хорошо информированный, опытный, давно меня знает, в общем - как раз то, что надо!

- Слушай, а почему в пятёрке Саламандр у вас командует, а не ты? Что за выверты? - спросил я после недолгого молчания.

- А это новая идея у наших педагогов родилась, при подготовке молодёжи давать им в подчинение старых Братьев. Считают, что в рейде разные люди могут под начало попасть. И потом, ты же знаешь, я командовать не люблю.

- А, понял… - протянул я. - А потом с тебя ещё отчётик в обязалово стребуют, так?

- Верно, и это - тоже.

- Вань, на постоянку ко мне в группу пойдёшь? По этому делу. Чую, Андреич припашет меня по-полной, а ты так удачно мне подвернулся.

- Конечно! - голос Мура был полон энтузиазма. - Всегда с тобой любил "гулять". У тебя нюх на добычу.

- Это не нюх, а "аналитический ум" называется! Пора бы уже запомнить! - наставительно сказал я, и мы оба рассмеялись.

- А почему трёхбашковые в деле, как считаешь?

- Думаю, у них техники больше осталось рабочей, - и он показал рукой на рацию. - Новая, видишь? И вертолёт этот. Мне схема видится такой: они наняли "диких гусей", причём сыграли их втёмную, вроде этого твоего "Вихря", технику и людей для её обслуживания дали шведы, ну и использовали "домашнюю заготовку" в лице поддельного "Дуба". Не думаю, что они настоящего только сейчас убрали, скорее всего, пару лет эту карту разыгрывают.

- Ну да, значит что-нибудь на Побережье планируют. Наши летуны у них как кость в горле. Вспомни, в двадцать шестом каким проклятьем их вертушки были.

Тут он прав, мне тогда даже пришлось в диверсионном рейде поучаствовать совместно с парнями из ДШБ псковичей. Народу мы тогда потеряли - жуть! Но площадки, на которых базировались "вертушки" "шкандыбал" нашли. И "порезвились" вволю!

- Точно. А ведь не "крокодилы" с "охотниками", а обычные "восьмерки" и "ирокезы".

Через пару минут наша машина выехала на берег Волги

Глава 11.

В Степаньково мы въехали, когда на часах было без тринадцати минут шесть.

"Обалдеть! Горячий у меня сегодня денёк выдался! - оценил я свои приключения, заруливая во двор опорного пункта. - За десять часов и из плена сбежал, и повоевал, что называется, от души, и в погоне поучаствовал, и под миномётным огнём побывал. Не жизнь, а боевик американский! Осталось только напиться до положения риз и уединиться с какой-нибудь грудастой селянкой!"

Видно, с внешних постов сообщили о нашем приближении, потому что дверь опорного пункта открылась, и на крыльцо вышел сам Гедеван. Учитывая его всегдашнюю занятость, это было сродни раскатыванию красной ковровой дорожки.

- Валер, - окликнул я его. - Этот "пепелац" теперь мой!

Начальник аналитического отдела скривил гримасу, по-видимому, должную означать что-то вроде "тут судьбы народа и страны под угрозой, а ты о бабках", но промолчал и сделал приглашающий жест рукой. "Ну и чудно, раз он торговаться не намерен, пусть даже из-за занятости великой, то потом не "отожмёт" - не в его правилах. - А то есть среди наших такие скупердяи, что с места в карьер заявляют: "Все трофеи сдать, а потом, когда их хозслужба совместно с Экономическим советом оприходуют - тебе может, что и обломится"". Такая система аккуратно насаждалась уже лет пять, и многие "старики" на собраниях и сходках возмущались. А по мне, так не за "длинный патрон" служим, да и не знаю я ни одного Следопыта, который себя в рейде финансово обидит. А вот отстёгивать за хорошую связь и своевременную помощь, на мой взгляд, очень правильно".

- Садись, - предложил Валера, когда я вслед за ним вошёл в выделенный ему кабинет.

- Я у Саламандра Тушканчика под себя забираю на это дело, - мы сегодня с Гедеваном уже здоровались, и даже два раза, поэтому я политесами заниматься не стал, а сразу перешёл к делу.

Терёшин на мою тираду не отреагировал, а вместо этого развернул ко мне монитор стоявшего перед ним компьютера:

- Узнаёшь кого?

На память я не жаловался и сразу опознал на десятке предъявленных мне разноформатных картинок моего сегодняшнего "нанимателя". Только качество фотографий было, мягко говоря, не очень.

- Это "Дуб", он же - "Берг". Тот дядька, что меня сегодня умыкнуть пытался, а потом безвинно сгорел в адском пламени.

- А вот хрен! - заявил из-за монитора Валера. - Это, насколько нам известно, капитан СЭПО Торвальдсен. Тертый тип. Служить начал ещё до Тьмы. Там в левом нижнем углу есть фотка. Из Особого отдела псковитян. А у них - из базы т о г о Особого отдела.

- То-то я смотрю, ребята хитро зашли. Но ведь справились мы?

- Ты, конечно, у нас сегодня герой и победитель, но учти - Андреич, бросив все дела, уже "летит сюда на крыльях любви".

- Даже так?

- Угу. Он, как про вертолёт в Мигалове узнал, так сразу перевозбудился, Очкарикавместе с Лизой Фёдоровной к нам откомандировал и обещался лично на месте во всей этой мутоте разобраться. Так что не будет тебе сейчас бани с девками, и не мечтай! Твои соображения?

- Баню ты всё равно растопить вели, а то на Бабу-Ягу не похож, - отшутился я, и сменил тон на серьёзный. - Мы с Тушканом перетёрли ситуёвину по дороге.

- И?

- Это - заход на "Гнездо". Меня цепанули как представителя "семейки", но немного поторопились с обострением ситуации. Если моё мнение учитывается, то я считаю, что они работали в цейтноте, по не полностью достоверной информации, и инфа эта - от кого-то из наших гражданских.

- С этого места - поподробнее.

- А что, непонятно разве?

- Понятно, но хочется умного человека послушать. - Валерка, как и я, любил "размышления в диалогах". Хотя здесь ничего удивительного - учил нас один человек.

- Довод номер один - о том, что я сын своего папы знают многие. Так?

- Так.

- А вот то, что я далеко не последний человек в Братстве - знает гораздо меньше народу.

- Верно. У нас - около тысячи надёжных людей, ну и у соседей - человек сто.

- Вот! А теперь вспомни про "мульку", которую Андреич три года назад придумал. Ну, что я - раздолбай, дебошир и вообще очень жадный и неприятный человек.

Гедеван расслаблено откинулся на спинку роскошного кожаного кресла - добычи одного из рейдов, и довольно улыбнулся:

- Дошло до тебя, надо понимать?

- Ага, дошло. И баню я тебе уже через полчаса предоставлю, но без девок - сам найдёшь.

- А что так быстро? Где многочасовая беседа с логическими повторами в надежде докопаться до остатков моего мозга? - такая либеральность обычно весьма педантичного в вопросах службы друга меня насторожила.

- А чего тебя терзать, если ты почти слово в слово повторил "скороспелку" Андреича. А мне ли не знать, что если вы оба говорите одно и то же, то так оно, скорее всего и есть. По крайней мере, я только пять случаев этому противоречивших могу вспомнить.

- Это какие же? - заинтересовался я.

- Все они касались количества выпитого и отношений между полами, - заржал Валера. - Не, Илюх, если ты помыться с дороги не хочешь, то я не неволю. Но Виталь Андреич через пару часов приедет, и тогда, боюсь, не то что попариться, но и погадить у нас времени не будет. Уж можешь мне поверить!


***


Баню нам Валера действительно обеспечил, и теперь мы всей шестёркой наслаждались. Понятно, что традиции правильной парилки не умирали на Руси никогда, но за годы холодов баня стала для многих местом, где можно не только расслабиться и здоровья набраться, но и погреться по-настоящему. У дяди Виталия на даче баня была капитальная и на дровах, что здорово помогло нам в лихое время. Батя как-то мне объяснил, что Виталька, как он называл Андреича, в своё время просто с маниакальным упорством отказывался переводить "банное хозяйство" на электричество и, как выяснилось, не прогадал. Там у нас даже беженцы на втором этаже жили! И беседка для барбекю пригодилась - стены только сделали, и получилась кухня - газ-то через три дня после Катастрофы подавать перестали. Ну и мама с тётей Ярославой на очаге готовили, пока в доме печь с плитой не сложили.

Так что в наших краях дом без бани - как мужик без… мужского достоинства. И парились все с чувством, от души. Первый заход - это чтоб грязь отстала, второй - чтоб грудь задышала, ну а третий - уже для здоровья телесного и морального.

Видимо хорошо зная, что нужно усталому Следопыту после похода, местные "домовые", растопили баню ещё с утра. (Не зря же Гедеван первый раз на мой призыв откликнулся из этого района, точно группу встречал!) Так что нам не пришлось ни минуты ждать.

Весело обсуждая последние приключения, мы зашли в парилку и разместились на полках. Места хватило на всех и даже ещё немного осталось. Мистер Шляпа "подкинул" пару ковшиков, и мы погрузились в горячую нирвану.

После первого захода, уже в предбаннике, подав мне кружку с квасом, Тушканчик вполголоса, так чтобы другие не слышали, спросил:

- Как думаешь, на сегодня всё закончилось?

- А хрен его знает, - также тихо ответил я. - Вроде всё чисто отработали, но на душе, если честно, не спокойно.

- Не поделишься сомнениями?

- Сам ещё не осознал, что не так, Ваня… Давай ещё расслабимся - может тогда сформулирую, что меня тревожит.


***


- Заноза здесь? - дверь в предбанник, где мы расслаблялись как раз после третьего захода в парилку, открылась, и к нам заглянул незнакомый парень.

- Здесь, - за меня ответил Саламандр, наполнявший глиняные кружки клюквенно-брусничным морсом.

Парень меня в лицо не знал и потому, перепутав, продолжал общаться с Сергеем:

- Вас Валерий Иванович зовёт, там из Центра люди приехали.

- Передай Гедевану, я через десять минут буду, - ответил уже я. - И что там насчёт обеда, кстати?

- Как будете готовы кушать, крикните в дверь - накроют, - ответил юноша, немного смутившись оттого, что перепутал меня и Саламандра. Я его понимаю где-то - по слухам, а у нас, как известно, ими земля полнится, Заноза, то есть я - из "старших" Следопытов, то есть годков мне должно быть немало. Но полумрак предбанника и мой моложавый вид сыграли с ним злую шутку - принял молодого, но солидно выглядящего Саламандра, за другого. Однако, тут ничего не попишешь - моя "мальчишескость" многих в заблуждение вводит. Не в бане, конечно - тут шрамы видны. И что особенно радует, многие женщины тоже ошибаются, даже многоопытные медички из Торжка, но это мне только на… на руку, в общем.


Не торопясь одевшись, я пожелал ребятам хорошего отдыха, попутно уведомив Саламандра, что Тушканчик с сегодняшнего дня мой напарник и пошёл в задание оппункта.

В кабинете, временно оккупированном Валерой, народу хватало. Я пожал руку Очкарику, нашему главному эксперту-криминалисту, и чмокнул в щёку Лизу Фёдоровну, молодую начальницу отдела медицинских экспертиз.

- Вот, Илья, - начал Гедеван, - наши хитромудрые друзья подкинули проблемку. Арсений Артёмович, рассказывай! - попросил он Очкарика.

- Тушки, конечно, там хорошо прожарились, вы, как я понял, особо не церемонились, ребята, - манера нашего эксперта говорить, разминая при этом собственные пальцы, словно пианист перед выступлением, меня всегда завораживала. - От пилота мало что осталось - похоже, что кумулятивная струя ему в спину попала. Ещё троих взрывом покоцало и керосином подпалило. Твой "найдёныш", Илья, вывалился ещё до падения вертолёта, скорее всего, его взрывом в дверь выбросило.

- Ага, значит, это пулемётчик был, я с ним перестреливался, когда они взлетели, - догадался я.

- Вполне возможно, а вот с главным фигурантом всё не так просто. Думаю, Елизавета лучше меня расскажет.

- Валера, среди людей из вертолёта никого, похожего на описание вашего Берга не было. Все - молодые мужчины до тридцати, а ему, как я поняла из описания - далеко за пятьдесят. Верно?

Я совершенно искренне любовался Лизаветой, как называли её местные старики. Высокая, с очень правильными чертами лица и короткой стрижкой - она считалась одной из самых красивых девушек нашей конторы. Но вот характер! Иногда мне казалось, что её родители - мать, врач-косметолог из Питера, вместе с отцом, бывшим строителем, потом бизнесменом, потом опять ставшим строителем, воспитали её для какой-то другой жизни. Лет пять назад у нас был роман, бурный и переполненный страстями словно латиноамериканский сериал, но серьёзных отношений не сложилось. Я - постоянно в "поле", а Лизавете, несмотря на неженскую профессию, хотелось царствовать, покоряя всех вокруг. Не скажу, что хозяйкой она была плохой, нет. Но покормить она меня частенько забывала. А как-то раз, вернувшись со службы домой, потребовала, чтобы я ушёл с полевой работы, и что она обо всём в Совете Следопытов договорилась. Я молча собрал вещи и ушёл - терпеть не могу, когда за меня решают! Мы после этого года два вообще не разговаривали

- Да, лет пятьдесят пять как минимум, плотный, под центнер весу в нём, рост около ста восьмидесяти, чуть ниже меня, - начал я описывать внешность "Дуба". - Лицо широкое, скулы мало выступают, уши оттопыренные, противокозелок выпуклый…

- Ну да, ты, Заноза, ещё цвет глаз опиши, - с язвительным смешком прервала меня Лиза. - Вы из них шашлык сделали, только без шампуров, а ты мне про скулы и противокозелок! - вот язва-то!

- Резюме - его в вертолёте не было. Если весь сегодняшний хай из-за него, то вы плохо работаете, мальчики! - ещё раз хмыкнув и окатив меня презрительным взглядом, она села назад в кресло.

- Не ссорьтесь, мальчики и девочки, - Валера вылез из-за стола и подошёл к окну. - Сколько всего тел нашли?

- Четверо "прожаренных" и один "заколосившийся", - своеобразный юмор Очкарика был широко известен. - И пятеро из ополчения, охрана, надо понимать.

- Илья, иди сюда, думать и рисовать будем, - и он, вернувшись к столу, достал крупномасштабную карту Тверской области. - Давай, поминутно точки контактов проставим.

- А что проставлять-то? Всего два соскока было - до моста, и после. Сколько у нас народу на северо-западе пасётся?

- Много, по указанию Андреича туда два батальона ополчения перебросили. Не полного, конечно, состава. Весна, к посевной народ готовится, сам понимаешь… - ответил Терёшин. - А вот в самой Твери… Секундочку… - и он метнулся в угол, где была развёрнута его персональная радиостанция.

- Кому звонить будешь? - поинтересовался я.

Но Валера только махнул рукой, не до тебя, мол:

- Бык Гедевану! Бык Гедевану!

- Бык в канале.

- Вы пост на "девяносто пятой" не сняли, Андрей?

- Нет, работают.

- Мне от них доклад нужен про все машины за последние, - он бросил взгляд на часы, - три часа.

- Через десять минут будет, Гедеван.

- Десять? Понял, жду.

- Валер, а где у них пост?

- В Эммаусе и Городне, не считая заставы у Шоши.

Я покосился на Лизу, которая со скучающим видом разглядывала свои ногти. "Вот ведь барыня! - ни с того ни с сего разозлился я на неё. - Вон, какой себе… как его… маникур сделала!"

- Гедеван, а, может, отпустим экспертов? У них дела, наверное, свои есть.

Очкарик суетливо поднялся со стула, но Лиза, улыбнувшись каким-то своим мыслям, ответила:

- Не переживайте, дел у нас пока никаких нет. А у вас тут интересно!

"Она что, специально что ли? Меня позлить хочет? А я сам что завёлся? Ну, сидит и сидит… Мне-то что?" - но Валера взял дело в свои руки:

- Не? Елизавета, сюда сейчас Виталь Андреич едет. И я попрошу вас покинуть нас ненадолго. Сходите, пообедайте. А то знаю я вас - всё время всухомятку. Арсений Артёмович, так ведь? - Очкарик кивнул и заторопился к двери.

- Ох, всё секретничаете, мальчики! А мне ведь, по бабскому обыкновению, страсть как интересно, что да где - игриво-обиженно сказала Лиза, тоже вставая. - А то, как жмуров жареных, так "Лизонька, пулей сюда", а как секреты и прочая таинственность - так "пошла прочь женщина"! Ладно "верные руки" и "последние могикане", бывайте. Но, прошу вас, как только у нас заведётся нормальный, обходительный Джеймс Бонд - дайте мне знать, хорошо?

Когда эксперты вышли из комнаты, Валера повернулся ко мне:

- Знаешь, Илюшка, вы должны в ближайшее время или свадьбу сыграть, или убить друг друга!

- Скажешь тоже… У нас всё давно быльём поросло… - протянул я лениво.

- Рассказывай! - в тон мне ответил Терёшин. - А я-то всё думаю, с чего это Наташка моя у меня постоянно выспрашивает, где ты и чем занят. А они, если ты не забыл, с Елизаветой лучшие подруги.

Но обсуждение моих матримониальных планов прервал голос из динамика:

- Гедеван, ответь Быку!

Валера среагировал немедленно:

- Здесь Гедеван. Слушаю тебя!

- За указанное время мимо постов проехали "стекольщики" на "Кенворте" и "Урале", две "шишиги" с местными крестьянами, автобус с вахтовиками на Шошу, двадцать восемь телег, четыре "нивы" и один "Рэндж Ровер" попиленный, - услышав про английский внедорожник, я сразу вспомнил вчерашний визит "нанимателей" и жестами показал Терёшину, что, похоже, это то, что нас интересует.

Но тот и сам сообразил:

- Проверяли машины? - спросил он сразу после доклада Быка.

- "Стекольщиков" и автобус - нет, мы их знаем, "газоны" сами остановились поболтать, один из Старицы на Завидово за мясом ехал, второй - с досками в Мелково. Подводы и "нивы" местные. А "Рэндж" остановить не удалось, он на трассу после Городни выскочил, только в бинокль и рассмотрели.

- Так, - погрустневшим голосом резюмировал Гедеван, - а блок-пост на дамбе?

- Сразу же, как этот "англичанин" нарисовался, мы им сообщили. Ребята выдвинулись на одной машине, но на трассе никого не нашли.

- Как давно это было?

- Минут пятнадцать назад, доклад только пришёл.

Я вскочил со стола:

- Всё Валер, я поскакал, только парней из столовой заберу.

Он махнул рукой, давая разрешение и приказал Быку:

- Выдвигай одну пятёрку на патрулирование вдоль трассы! В "Рэндже" - чужаки, что у нас тут сильно похулиганили. И осторожнее там, они неплохо вооружены!


***


Когда я влетел в небольшую, но очень уютную столовую опорного пункта, то увидел редкую картину единения разных ветвей нашего Братства - Лиза, удобно устроившись верхом на стуле за столом "моих" ребят, "ездила им по ушам", а пацаны млели и сливали информацию что твой пожарный насос!

- Кончай заправляться, орлы! Нас ждут великие дела! - разрушил я наметившуюся идиллию. - Елизавета Фёдоровна, большое спасибо, что не дали ребятам скучать…

Бойцы немедленно перестали трепаться и начали торопливо закидывать в себя наиболее лакомые кусочки еды.

- Илья, минуточку! Я попрошу, чтобы твою порцию с собой завернули, - проявил заботу Мистер Шляпа.

- Ага, давай, - я не стал возражать. - Саламандр, ты кого-нибудь из местных ребят знаешь? - и, получив подтверждение, продолжил. - Тогда мухой в дежурку местную, нам ещё два человека нужны!

Тушканчик же, уловив по моему тону, что шутки в данный момент неуместны, молча цапнул со стола пару кусков кулебяки и затопал к выходу - вот это я понимаю, здоровый подход!

Дав участникам экспедиции пять минут на сборы, я присел за стол, собираясь выпить сладенького "на дорожку".

- Илья, вы вертолётчика ловить едете? - напомнила о своём существовании Елизавета.

- Угу, - я сделал вид, что наслаждаюсь морсом. Нет, напиток действительно был вкусным, но, конечно же, не таким, чтобы от него нельзя было оторваться. По правде говоря, мне просто не хотелось общаться с Лизой тет-а-тет.

- Ты что, со мной говорить не желаешь? - она обиженно надула губы.

- Угу, - нашёл я в себе силы ответить честно, не прибегая к отмазкам и оправданиям.

- А тебе не кажется, что это невежливо?

- Не-а. Не вижу ничего невежливого в том, что отказываюсь разговаривать, когда этого не хочу.

От дальнейшего "устного фехтования" в том же стиле меня спас ни кто иной, как сам Виталий Андреевич, бодро вошедший в помещение столовой:

- Воркуете? - полуутвердительно спросил он и тут же перешёл к делу. - Лизонька, оставь нас на пару минуток, - В последние лет пять "дядя" Виталик полюбил высказывания в "книжном стиле", отчего у меня, да и не только у меня, возникало ощущение, что мы участвуем в постановке по мотивам произведений Гоголя или Тургенева. Наш судмедэксперт спорить не стала и покладисто отошла к окну.

- Всё бодаетесь, Илюшка? - Андреич сел верхом на соседний стул и взял в свою немаленькую ладонь недопитый кем-то из ребят стакан с морсом.

- Да нет, Виталий Андреевич. Всё уже давно закончено, чего нам бодаться-то?

- Рассказывай… - протянул наш глава, отхлебнув. - Чувствую, надо мне Ярославу на вас натравить, чтоб нервы себе и людям не трепали! Ладно, о высоких чуйствах и взаимоотношениях полов мы после поговорим, а сейчас - о другом. Валерик мне ваши измышления в темпе изложил - с выводами я согласен. Да и пскопские - не знаю почему, но Виталий Андреевич это слово всегда произносил именно так, - о возобновившихся поползновениях "шкандыбал" сообщали, так что и тут всё в масть. Сейчас же - не про это. Шансы, что "Дуба" этого поймаете какие, по твоим прикидкам?

- Процентов семьдесят, не меньше! - с максимально возможной уверенностью ответил я.

- А вот я даю пятнадцать! - и, в ответ на удивление, нарисовавшееся на моём лице, он продолжил. - Эх, учить вас и учить! Следи за губами, Илюха! - и, нарочито артикулируя, Андреич произнёс: - Шо-ша! Вол-га! Ла-ма!

Я понял, что он действительно, как почти всегда, прав - учиться нам до его уровня ещё хрен знает сколько. Ведь действительно, если наши оппоненты не пожалели драгоценного в наши времена вертолёта для обеспечения эвакуации "Берга", то что мешает им спрятать в десятках болотистых затонов между "питерской трассой" и Кабаново хорошую моторку? Ни-че-го! "Дядя" меж тем продолжал:

- Так что особо можете сейчас не гнать… Мы его упустили… Сыграли, так сказать, вничью, - и пояснил. - На тебя они вышли - "один-один", ты соскочил и подмогу вызвал - нам в актив два очка, они отыграли их мостом в Твери и финтом с вертушкой, ты "вкатил им голяк" - ракетой своей, они отыграли это ещё одним финтом. Но не переживай, матч-то не кубковый! - иногда даже мне было сложно понять Андреича, особенно когда он использовал какую-то специфическую терминологию древних времён, поэтому я с умным видом покивал, показывая, что слежу за полётом начальственной мысли.

- В силу этого, - Большой Ви отхлебнул ещё раз из глиняного стакана и поставил опустевший сосуд обратно на стол, - задачу по поимке залётного гостя считать второстепенной! А основная - вот! - и он достал из бокового кармана куртки мягкую пластиковую папку, скрученную в трубку.

"Ничего не понимаю! - естественно, крик мой был беззвучным. - Дядя, не компостируй мне мозги!"

Постаравшись сохранить внешнюю невозмутимость, я взял папку.

"Так, ближние пригороды Города. Юго-восток, - я внимательно разглядывал карты. - А это тоже направление, но несколько дальше. Если быть совсем точным, то почти на сотню километров в сторону Нижнего". Помеченные на карте точки ни о чём мне не говорили, и я вопросительно посмотрел на Андреича.

- А это, Илюха, нашим "пасечникам" нужно. Точка "тридцать четыре" на первом листе - аэродром легкомоторной авиации. В последние годы до тьмы спортивные аэроклубы там были. Всякие авиетки, - слово незнакомое, но по контексту я понял без перевода, - "аннушки" для парашютистов-любителей и вертолёты, - последнее шеф слегка выделил голосом.

- Что, запчасти закончились?

- Почти да. Но там и рабочие машины могут быть, или те, которые ещё восстановить можно.

- Понятно. А вторая точка?

- Люберцы. КБ Камова. У них там испытательная площадка была, может, что и осталось. А третья - ты точно будешь смеяться.

- Я пока ничего смешного в задании не услышал.

- Сейчас услышишь! - тон "дяди" изменился, помнится, он таким же голосом рассказывал нам с Яном "страшные сказки на ночь". - Третья точка - это памятник! Там "Крокодил" на постаменте стоит! Естественно, некомплектный, но техники сказали - кое-что с него снять можно. Если стоит, конечно.

- Дядя Виталий, - рядом никого не было, так что можно было не "официальничать" - а ведь в Столице завод вертолётный был. Конструкторского бюро Миля, так, кажется?

- Был, отчего ж не быть. Но Васька, отец твой, земля ему пухом, туда ещё в семнадцатом году ходил.

- Ну и?

- Головешки - "Яузская полоса", сам понимать должен.

В эту зону, по нашим подсчётам, прилетело как минимум три боеголовки, и в результате вдоль небольшой московской реки получилась "мертвая полоса" длиной в семь и шириной в полтора километра. Сам же отец мне и объяснял, как много секретных институтов и всяких военных объектов там находилось. А если добавить, что сучьи амеры ещё и железнодорожный узел в паре километров оттуда накрыли - то совсем весело выходит.

- Да понимаю я, но неужели на складах разрушенных никто не копался?

- Копались, но немного поздно получилось. Что-то там связанное с ускоренным износом материалов и повышенной коррозией. Мне Матвей Владимирович объяснял, да я по скудоумию своему не запомнил. "Сапог", что с меня взять?

Называть тупым Виталия Андреевича я не стал бы и с великого перепоя - он до сих пор, несмотря на его шестьдесят пять, большинству молодых Следопытов по соображалке фору даст, и это - если забыть, что он на четырёх иностранных языках говорит. А если и славянские включить - то семи. Но не доверять словам "деда" Матвея - старенького уже доктора физико-математических наук, такого у меня и в мыслях не было. Я только недавно начал понимать, что называется, по-настоящему, какое великое дело наши отцы сделали. Следопытство и боеспособность - это, конечно, замечательно, но погремушки - если по-хорошему. А вот то, что у нас в школах дети учатся, и целых два института - вот что главное! И врачи свои есть, и агрономы, и инженеры с химиками. Мало, но есть! И не только старые на общинном коште живут, но и новые появляются!

- С Люберцами понятно. А на втором листе?

- А это ещё одна хохма былых времён - склады авиации ВМФ в Коломне.

- "ВМФ" - это же флот, верно?

- Именно так. В смешное время довелось нам, старикам, жить. Может, слышал про завод подводных лодок в Нижнем?

Я опешил:

- Что катера и моторки там строили, я знаю, но подводные лодки?!

- Да, было такое. Ну, сейчас мы дела давние вспоминать не будем, вот… - Виталий Андреевич осекся, вспомнив, что говорить "когда вернёшься" в нашем Братстве не принято, - напьюсь у вас с Лизкой на свадьбе и расскажу. А теперь самое главное - то, что только тебе доверить могу, - и он пододвинулся вместе со стулом практически вплотную ко мне.

- Да, что такое, дядя?

- Илюшка, понимаешь… - он непривычно замялся в непритворном смущении. - Вышли на нас, точнее - на меня и Андрея Воротникова, люди с Юга. Помощи попросили, - и, заметив, как я возмущено вскинулся, положил мне на плечо свою далеко ещё не слабую руку. - Сиди, племяш! Знаю, о чем сказать хочешь, но ты выслушай меня вначале! Люди доказательства веские предоставили, что в тех делах кровавых нынешнее их руководство - ни ухом, ни рылом! Нашлась одна гнида сучья. А сейчас им помощь нужна. Русские же люди, понимаешь?! - я заметил, что обычно невозмутимо-ироничный, дядя сейчас нервничает по-настоящему.

- И тебе надо будет встретить их группу и привезти сюда. Человек, что у них главный - по уровню равен Валерке нашему, следовательно - встреча важная. И даже очень.

- А что за помощь им от нас нужна? Где Ростов и где мы?

- Всё в своё время узнаешь. А пока запоминай, - он развернул клочок бумаги с двумя строчками по шесть цифр. - Частоты. Основная и резервная. А ЗАСы у нас несовместимы, так что говорить будешь в открытом канале. И не раньше, чем до Коломны доберёшься.

- Когда контакт?

- Послезавтра. Они в зоне будут после полудня. И только шесть часов. Потом уйдут к себе.

Я мысленно представил себе карту: "Четыре сотни километров, если не напрямик ехать, а по дорогам, потому как от Солнечногорска до Чехова одни развалины остались! Это до Тьмы за полдня доехать можно было, а теперь можем не успеть!"

- Это когда же вы договорились, что такая спешка?

- А вот сегодня с утра и договорились, группа вернулась и подтверждение принесла. Про радио даже не говори, прикинь, что случилось, если б твои "шведы" передачу перехватили, а? А у них в вертолёте, совсем некстати, гранаты нашли.

- Какие гранаты? Они взорваться все должны были! - не понял я.

- Такие гранаты, фруктовые. Хотя о чём это я? Ты же и не видел их никогда…

Глава 12.

Ошарашенный сверхсекретными новостями, я сидел на переднем сиденье "моего" "Тигра" и, жуя кулебяку, бездумно пялился в окно. Ни Тушканчик, ни Говорун, ни выцепленный им в местной "дежурке" и хорошо знакомый мне Сергей, носивший звучное и странное прозвище Свистопляс, вопросов не задавали, резонно посчитав, что когда надо, начальство в моём лице всё скажет.

Оценив по окончании беседы имеющийся в нашем распоряжении транспорт, мы с "дядей" Виталиком одновременно пришли к выводу, что от добра добра не ищут, и трофейные "тигры" очень кстати. Мало какой из автомобилей мог позволить держать скорость в восемьдесят километров по нынешним "дорогам". БТР или "бардак", пожалуй, смогли бы, но ближайшая такая машина в полусотне километров от нас - аж в Торжке. И для дальнего скоростного рейда "восьмидесятка" хуже подходит, так что остались, как говорится, "при своих". Ввосьмером мы легко разместились в двух "газах", и ещё место для припасов и гостей осталось.

Прощание вышло скомканным - из остающихся, кроме Андреича, только Гедеван был в курсе стоящей перед нами проблемы, а вот остальные наши "братья" пребывали в счастливом неведении, и потому весьма удивлялись, когда по распоряжению "главных бугров" грузили в наши машины крайне дефицитные РПГ и выстрелы к АГСу. Но кто-то из присных Андреича удачно "проболтался", что мы сегодня уже вертолёт сбили и на очереди - бронетехника противника, так что лишних вопросов никто не задавал. Ещё меня немного нервировала Елизавета, на протяжение всей погрузки тихо стоявшая у крыльца опорного пункта и не проронившая ни единого словечка, что было на неё совершенно не похоже. Я даже подумал тогда, что может, всё у нас и наладится…

Мы уже давно проехали и Тверь и Эммаус, когда на обочине показались два стоящих следопытских "уазика", рядом с которыми подпрыгивал персонаж в камуфляжном одеянии, размахивавший над головой какой-то тряпкой белого цвета.

- Тормозим? - лениво спросил Свистопляс, бывший у нас за водителя.

Я кивнул, и наш вездеход остановился, не доехав пару метров до "плясуна".

- Привет, брат! Что за танцы с бубном? - спросил я незнакомого мне парня лет двадцати, приоткрыв дверь.

- Привет! Ты Заноза?

- Ну, допустим, что я… И что?

- У меня две новости для тебя.

- Валяй.

- Наши нашли тот английский рыдван, что вы догонять должны были.

- И где? - спросил я, больше, чтобы поддержать беседу.

- Да тут бухточка одна хитрая есть, аккурат в пяти кэмэ от Изоплита, напротив Клещёво почти.

- А там следы катера… - закончил я за него.

- Верно! А ты как догадался? - парень был удивлён.

- Интуиция, брат, - это великая вещь! - пришлось отшутиться, дабы не обидеть "салажонка". - Вторая новость какая?

- С нами связались "аналитики" и попросили попросить вас включить рацию… - похоже, он совсем смутился, так что даже язык стал заплетаться, но краснеть настала пора мне.

- Спасибо за напоминание! Удачи! - я захлопнул дверь и потянулся к радиостанции.

- Ба, Илюха, ты рацию забыл включить! А я думал, что мы "молча" поедем, - подначил меня Мур. - Слышь, Говорун, это он, скорее всего, список гостей на свадьбу обдумывал, вот и забыл.

- И когда свадьба? - поинтересовался обычно крайне неразговорчивый Фёдор. - А то я не слышал…

Показав Ване кулак, я успокоил Дейнова:

- Федь, ты что, Тушканчика не знаешь? Балаболит он. Нескоро свадьба.

- А на ком жениться собрался, Илья? - похоже, идея пристроить меня в хорошие женские руки пришлась Говоруну по вкусу.

- Да не нашёл ещё пока, не парься. Как найду - тебе обязательно скажу.

- На Лизе Фёдоровне, на ком же ещё. Федь, ты его не слушай, он мозги нам пудрит! - снова встрял неугомонный Тушканчик. - Ты ж сам видел, как они в столовке ворковали, даже нас выгнали!

Обычно я на дружеские подколки реагирую более чем спокойно, сам пошутить и подшутить люблю, но то ли нервное напряжение сегодняшнего дня сказалось, то ли груз взваленной на меня Андреичем ответственности, а может и что ещё повлияло, но я заорал на старого друга:

- Мур, чертяка американский! Прекрати свои шуточки, иначе до Столицы пешком пойдёшь!

Иван хихикнул, но замолчал, а Говорун спросил, как ни в чём не бывало:

- Так куда едем, кэп?

- Если "кэп", то надо говорить не "едем", а "идём"! Уж тебе, как питерскому, положено это знать.

- А я не питерский, я - гатчинский, - совершенно серьёзно ответил Фёдор. - И мне тогда только семь месяцев исполнилось, вот и не помню я ничего.

- Извини, что напомнил! - в который раз я забываю, что многие люди не любят, когда вспоминают "времена до Тьмы". Далеко не всем повезло так как моей семье, а ведь и у нас в Столице остались родственники и друзья. Отец буквально в первый свой рейд постарался разыскать хоть какие-нибудь следы. Без особого, впрочем, успеха. Кто погиб во время первого удара, разделив судьбу ещё, как минимум, пяти миллионов человек, другие были унесены Исходом, когда немногие уцелевшие - больные, обожженные, испуганные люди сплошным потоком ехали и шли прочь от догорающего мегаполиса, вливаясь в поток других бедолаг. По результатам исследований, в Москве уцелело тогда не больше нескольких тысяч человек. Ещё некоторое количество жителей столицы были вне города, подобно нам, но последовавшие затем холода и разгул анархии уничтожили три четверти оставшихся. Как однажды грустно пошутил Виталий Андреевич: "Сбылась мечта россиян - москвичи вымерли!" За почти тридцать лет и он, и отец, несмотря на свои немаленькие возможности, нашли только четверых своих знакомых.

И точно так же судьба обошлась с обитателями других крупных городов. Я знаю, поскольку сам пять раз ходил в дальние рейды, доходил до Смоленска на западе и Рязани на юге, видел развалины Петербурга и Казани, Нижнего Новгорода и Ярославля. И другие из наших тоже видели. Не так много, конечно, но не зря Тушканчик так обижается, когда кто-то его происхождение упоминает. У нас почти везде американца на клочки голыми руками разорвут, если только он не в танке сидеть будет, хотя, если в танке - то тоже разорвут. Вместе с танком!

- Мы к Городу едем, на юго-восточную окраину, потом - в область, - отвлёкшись от невесёлых мыслей, ответил я.

- Тогда два варианта есть… Какой выберем?

- Через север поедем. Ты не знаешь, у Яхромы мост починили?

- Да, ещё в том году. Не видел разве? Вроде в рейд недавно ходил?

- Я напрямки мотался, по Волоколамке.

- Значит сейчас до Клина, а там - налево. А уж потом решим или по мосту, или в Дмитрове - по наплавному.

- Да.

Связавшись по радио с Гедеваном, я доложил о предполагаемом маршруте, записал частоты и позывные следопытских групп, "работающих" там, и мы поехали дальше.


***


…Вот уже шесть часов мы в пути, места вокруг хорошо знакомые, водитель - хороший и дороги более-менее проезжие, а потому за это время мы добрались аж до Радонежа. И это если учесть, что кусок Большого Кольца от Каменки до Сергиева Посада уже лет пять как пришёл в полное запустение, и мы добирались местными дорожками.

Вообще, нынешняя дорожная сеть довольно сильно отличалась от старой, неплохо знакомой мне по рассказам "наших" стариков. "Быстрые дороги" со множеством сооружений люди первые лет десять в порядке поддерживать не могли, и мосты и путепроводы обветшали, асфальт растрескался и был унесён снегом и водой и о магистральных шоссе, гордо рассекавших пространство, говорили разве что высокие насыпи, заросшие кустарником. Даже основная транспортная артерия, делившая нашу Общину на две неравные части, бывшая до Тьмы "федеральной трассой М-10 "Москва - Санкт-Петербург"" представляла собой широкую расчищенную полосу, аккуратно посыпанную щебёнкой с редкими участками, выложенными разноформатными бетонными плитами. Что уж говорить о краях малонаселённых? Хотя отец мне как-то говорил, смеясь: "В старое время отрезок от Твери до Новгорода считался самым плохим, а теперь наоборот - только он и работает нормально".

Немного посовещавшись, решили завернуть всё же в Посад, отдохнуть у тамошних монахов, а заодно и новости узнать. Довольно давно по всему региону наладили компьютерную сеть - отдалённый аналог древнего Интернета, но воспользоваться терминалом мы перед выездом не успели, к тому же от людей новости и сплетни узнавать - оно надёжнее как-то. А у меня ещё и знакомцы в Софринской бригаде среди высокопоставленных иноков имелись. Виталий Андреевич их в шутку "ментомонахами" называет. Но только среди своих.

Сказано - сделано, и через четверть часа мы уже подъехали к первой заставе Посада, стоящей в том месте, где от Ярославского шоссе ответвлялось шоссе Московское. Из монументального блокпоста, построенного из бетонных блоков, вышел здоровенный, под два метра, детина с нашивками старшего инока на рукаве серой камуфляжной куртки и большим крестом на чёрной вязаной "скуфье". У нас, правда, такие шапочки называют по-другому - "менингитками". Но в чужой монастырь со своим уставом лезть не следует, и, навещая посадских или других каких соседей, живущих отличным от нашего укладом, я старался себя контролировать.

- Старший боевой инок Громовержцев, начальник дорожной заставы, - поприветствовал нас здоровяк, поправив "семьдесят четвёртый" "калашников" со складным прикладом и подствольником, при его габаритах выглядевший совсем несерьёзно.

- Как в Твери дела?

"Хм, опытный мужик, сразу опознал! - отметил я про себя. - Хотя для соседей в этом особой проблемы нет - новый "тигр" из Арзамаса, на всех "горки", стволов до хрена… И гадать не надо".

- Следопыт Заноза, начальник рейдовой партии, - представился я в ответ, показав жетон. Надо понимать, что окно я открыл ещё на подъёзде к посту - без проверки посадские в город мало кого пускали, хоть и славились жалостливостью "Христа ради". Правда, это - больше к "домашним" монахам, а не к "боевым".

- Приветствую достославного путешественника! - некоторая вычурность речи была свойственна подавляющему большинству обитателей этого анклава, включавшего в себя все территории от Софрина на юге до Плещеева озера на севере, и от Дмитрова на западе до Киржача на востоке. - Вы к нам по делу или проездом?

- Можно сказать, что по делу. Не подскажешь, наставник Никодим сейчас в городе?

- Да, у себя должен быть, на тренировочном подворье.

Я, вспомнив некоторые детали, попросил:

- Не в службу, в дружбу, звякни, скажи, что к нему в гости Заноза приехал.

- Обождите, - и, махнув рукой кому-то во втором укреплении, инок скрылся в ДОТе.

"Сразу видно, что жизнь тут спокойнее стала, - пришло мне на ум. - Раньше, чтобы подъехать к этому блоку, надо было преодолеть лабиринт из бетонных надолбов под прицелом минимум трёх пулемётов, а сейчас - благодать, но пропуск в "Цитадель Света" всё равно лучше заранее получить…"

"Цитаделью" мы между собой называли территорию Троице-Сергиевой Лавры. Давным-давно, я уже сейчас и не вспомню точно в каком году, один из молодых Следопытов, побывавший в экспедиции и прочитавший перед этим Толкина, так впечатлился увиденным в Сергиевом Посаде, что сравнил древний монастырь и его обитателей с Гондором. Так с тех пор и пошло. И многие здешние обитатели сами использовали этот топоним. Брат Никодим - точно.

Хоть это может показаться странным, но Следопыты были, по большей части, людьми начитанными, не зря же я вспомнил про тот книжный магазин, и молодыми, отчего некоторые наши словесные построения вызывали оторопь у чужаков. К примеру, когда посадские воевали с владимирскими в двадцать шестом году, то мы даже в официальных отчётах называли этот конфликт "Войной за Кольцо" или "Войной Кольца". Почему? Да потому что камнем преткновения тогда стал город Кольчугино с его предприятиями, а творчество древнего английского писателя было популярно. Воевали же местные долго и упорно, и было за что! Завод по выпуску генераторов и электродвигателей, кабельный завод, предприятие "Кольчугинская сельхозтехника", делавшее отопительные котлы, работавшие на отходах деревообработки, бетонный завод. После почти пяти лет войны до кого-то всё же дошло, что ещё немного, и воевать станет не за что, и ранее непримиримые враги пошли на попятный. Четыре года назад это было. Мы так обрадовались! Ведь до того на восток Московской области приходилась добираться через "Зону Смерти" - выжженные американским ударом западные и южные районы. Слишком много до Тьмы там было стратегических и военных объектов.

Буквально через пару минут Громовержцев вышел наружу и, подойдя к машине, протянул мне пропуск:

- Отец Никодим ждёт вас. Куда ехать, знаете?

- Да, конечно! Спасибо, и удачи вам!

- Храни вас Господь! - по знаку инока шлагбаум поднялся.


***


Проехав мимо института военной вирусологии (да-да, несмотря на всю свою веру, посадские сохранили это учреждение!), мы подъехали к самому городу. После Тьмы население здесь выросло раз в пять, если не больше. Выжившие из Москвы, Мытищ, Королёва и множества других подмосковных селений постарались перебраться как можно дальше от пепелищ, и многие остались здесь навсегда. Вначале их размещали во всяких санаториях и пансионатах, восстанавливали заброшенные детские лагеря (отец ещё называл их "пионерскими", но к северной Пионерии они никакого отношения не имели, я проверял). Потом начали строить свои дома, и теперь почти вся территория между Московским шоссе и железной дорогой была застроена. А на старой карте здесь отмечены только рощи и поля. Да и дальше, на месте почти полностью сведенного Копнинского леса, тоже всё застроено. Я бы, кстати, не смог здесь жить - "железка" ведь у посадских уже много лет работает! Даже местные "добытчики" в Столицу на дрезинах и мотрисах катаются. Ну, не совсем в Столицу, но до Пушкино доезжают, а там всего полтора десятка вёрст до Внешнего Кольца. Знаю - наши "стекольщики" люто им завидуют.

До тренировочного подворья - в прошлом спортивного комплекса "Луч", нам надо было проехать через весь центр Посада, мимо "Цитадели".

Как я уже говорил, посадские были людьми радушными, и, если бы не их повышенная религиозность, то контакты между нашими "государствами" были гораздо теснее. А так на каждом шагу кресты-распятия, по любому поводу богослужение или крестный ход - на мой взгляд, непонятно, когда они работать успевают! Правда, народу у них много - точнее, столько же, сколько у нас, но на почти втрое меньшей площади, и болота реже встречаются.

И сейчас нашей маленькой колонне преградила путь какая-то религиозная процессия - впереди несли здоровенный медный крест, над головами развевались хоругви, а возглавлял шествие православный священник с медным сосудом, которым он покачивал, окружая себя дымом. Кажется, это называется кадило, но я не уверен, если честно. Толпа была внушительная, человек триста, если не больше. В основном женщины, но и мужиков хватало. Вышли они справа, со стороны главной железнодорожной станции и заняли весь проспект Божественного Откровения, по которому мы и ехали. Карта мне подсказала, что ещё двадцать девять лет назад проспект этот был "Красной Армии", но никто из местных это название при мне ни разу не употреблял, из чего я в своё время сделал вывод, что переименовали его в первые годы после Катастрофы. Шествие, скорее всего, направлялось к Цитадели, до которой отсюда было чуть меньше километра, а это значило, что в ближайшие полчаса нам тут проезда не было.

"Вот, блин горелый! Вляпались на пустом месте", - ругнулся я про себя и спросил сидевшего за рулём Мистера Шляпу:

- Знаешь, как объехать?

- Не вопрос, командир! - оптимистично ответил Саша. - Через вокзал ихний, а там мимо Гостевого двора и по Вознесенской обгоним этих. А не обгоним, так до Валовой доберёмся и там проедем.

- Ну, если знаешь, так поехали, нам спешить надо.

Буквально через десять минут и полтора километра мы действительно выскочили на главный проспект Посада, обогнав толпу верующих метров на триста, и спокойно покатили дальше, любуясь величественной картиной Троице-Сергиевой Лавры.

Через пару километров мы свернули на так и оставшуюся непереименованой улицу Матросова, и я скомандовал:

- Саш, вот сюда, к КПП сворачивай. Да, за этим большим зданием.

Перед воротами "тигры" остановились, и я вылез наружу. Бросив взгляд на огромный металлический медальон, изображавший букву "Л", вписанную в стилизованное солнце, и надпись "луч", располагавшуюся в левой нижней части я направился к двери пропускного пункта.

Внутри, у турникета сидел смутно знакомый мне дюжий инок, который, разглядев меня, встал с табурета и радушно поздоровался:

- Здравствуйте, Илья Васильевич! Как здоровье ваше?

- И тебе не хворать! - сказал я в ответ. - Я к отцу Никодиму.

- Так точно. Наставник мне уже звонил, - и он покосился на чёрный телефонный аппарат, стоявший на тумбочке. - Машины ваши снаружи оставьте и проходите. И автоматы.

- Спасибо тебе, отрок Николай, - я вспомнил, как зовут этого бойца, как и то, что пару лет назад по просьбе Никодима проводил здесь семинар по рукопашному бою на ограниченном пространстве, и этот парень был в числе занимающихся.

Высунувшись в дверь, кликнул своих ребят, и мы степенно, по одному, прошли через турникет.

В большое здание, бывшее в прежние времена плавательным бассейном, нам не надо, келья Никодима была в другом здании. И как раз от него нам навстречу поспешал невысокий и щуплый монашек. Увидев меня, он широко заулыбался и радостно замахал руками, приветствуя.

Я улыбнулся в ответ:

- Привет, Ахметка! Как жив, как здоров?

Брат Ахмет, чернявый и горбоносый подобно большинству своих соплеменников был местной достопримечательностью. Сразу после Катастрофы большинство "весёлых людей с гор" с лёгкостью вспомнили давние традиции предков и начали жизнь абреков.

Причём большинству из них не пришлось прилагать к этому никаких усилий - сплочённые и до этого группы горцев просто в открытую стали делать то же, что прежде делали скрытно - грабить. Нашему сообществу повезло - слишком мало у нас было "этнических организованных преступных групп", как называли такие объединения писатели минувших времён. А немногочисленные владельцы магазинов и придорожных кафе, стоявших у "Большой дороги" и так жили с соседями в мире. А вот посадским довелось хлебнуть с этими бандами лиха. Как рассказывал мне отец Андрей, Главный пастырь Софринской бригады, менты (тогда они ещё монахами не стали) денно и нощно мотались по всей территории, пытаясь защитить переселенцев и местных. "Представь себе, Илюшка, - говорил он мне, - мы за месяц столько же патронов расстреляли, сколько в Чечне за год не тратили! Сорок семь человек убитых и сто семьдесят раненых, и это - без ополченцев и мирняка!"

А годовалый Ахмет был захвачен во время одной из стычек. Вся его семья, включая мать и сестёр, стреляла по софринцам до последнего. Разъярённые бойцы уже собрались прислать окопавшимся на втором этаже большого кирпичного особняка "Шмелей", когда молодой отец Андрей, носивший в ту пору лейтенантские погоны и бывший командиром штурмовой группы, услышал негромкий детский плач. "Представляешь, заглянул я за угол, а он там сидит. Голожопый, в одной рубашонке. Над ним пули визжат, мат до неба стоит, а он сидит и тихонько так поскуливает… Ну и не выдержал я - заорал ребятам, чтоб прикрыли, и к нему. А эти как ждали - из всех стволов как дали, но, спасибо Богородице, не попали. Ну а там я уж из дома выскочил и в грязь вместе с Ахметкой закопался. Тут уже и наши жахнули!".

По словам всё того же отца Андрея, "Ахметом" мальчонку назвали сами бойцы, были предложения переименовать его на русский лад, но он настоял на сохранении "национального" имени. И вот уже двадцать семь лет живёт в Посаде русский боевой монах брат Ахмет, правая рука местного тренера и наставника отца Никодима. А поскольку мы с последним весьма дружны, то для Ахмета я - старший брат, и, сойдясь поближе, мы с чувством похлопали друг друга по плечам идаже приобнялись.

- Илья, ты хоть бы предупредил, что приедешь! - с непритворным возмущением сказал он.

- Извини, в спешке ехали, не успели.

- А что такое? Проблемы какие-нибудь? - Ахмет даже остановился. - Ты скажи, поможем, сам знаешь! - импульсивность характера соответствовала происхождению, но акцента у него не было вовсе.

- Всё хорошо, друг, не переживай. По следу нехорошего человека идём да потеряли его.

- Вы? Потеряли?! - изумился он. - Не верю!

- Хитрый, словно лиса, попался - водой ушёл!

Мы подошли ко входу, и инок распахнул дверь:

- Вы, ребята, проходите, отец Никодим ждёт, а я пока до трапезной дойду, насчёт обеда распоряжусь.

Отказываться мы не стали, дабы не обидеть хорошего человека, но и привычка экономить свои припасы в каждом Следопыте в кожу и в кости въелась. Про все "кладки" не скажу, но у первых восьми, ещё заставших пешие и конные рейды - точно!


Предложив ребятам обождать на лавках в "предбаннике", я разулся и толкнул массивную дверь в тренировочный зал. Никодим был здесь.

- Отроки, поприветствуем гостя! - зычным голосом скомандовал он, заметив меня в дверях.

- Здрав будь-и-благослови-тебя-Господь! - хор молодых, сильных голосов.

- И вам не хворать, Божьи воины! - я знал, что такое обращение им очень нравится.

- Алексий, над партером поработайте, - бросил Никодим своему помощнику и, раскинув руки в стороны, пошёл ко мне.

Надо сказать, что зрелище было впечатляющее - размахом плеч наставник если и уступал мишке, то не намного. А вот росту был среднего, на пару сантиметров пониже меня. Но силы в нём… Мы, когда первый раз подрались (в шутку, конечно), долго под впечатлением были. Иноки и Следопыты тогда об заклад бились, кто выиграет. С их стороны - грешно, а с нашей - глупо, к тому же проиграли все, и те, кто на Никодима ставил, и те - кто на меня. Поскольку ничья случилась.

Я, признаться, будучи весьма самоуверенным молодым человеком, сам не ожидал тогда подобного результата, ведь до встречи с Никодимом у меня "большой шкаф всегда громко падал". Но первая же плюха от этого "квадрата", как я про себя называл противника, снесла мой далеко не вялый блок, и только винчуновская привычка работать корпусом позволила мне "слить" удар и устоять на ногах. Впрочём, и моя стремительная контратака оказалась для оппонента полной неожиданностью. Получив раз пять по всяким неприятным местам, монах с трудом разорвал дистанцию и, постояв пару минут друг напротив друга, мы рассмеялись и, поклонившись, пошли обниматься. С тех пор десять лет прошло, а дружба наша только крепнет.

Вдоволь наобнимавшись, мы прошли в каморку наставника.

- Всё бегаешь, Илюшка? - спросил Никодим, доставая из шкафчика стаканы и вазочки с мёдом и вареньем.

- А что делать, служба такая, - мой друг относился к тем немногим за пределами нашего "государства", кто знал как задачи, так и возможности нашего Братства и потому более подробные объяснения ему не требовались.

- А чего к нам прискакали? - щелкнув клавишей доисторической редкости, электрического чайника, монах присел на стул.

- Пришлых гнали, - посвящать даже его во в с е подробности нашего дела я не имел права. - Издалека пришли гости дорогие, аж с янтарных берегов.

- Да ну! - Никодим недоверчиво изогнул бровь. - Всё не успокоятся, ироды? Чего на этот раз хотели?

- Странного. Ты отца Андрея когда увидишь? У меня для него от Виталия Андреевича весточка.

Никодим переменился в лице и смущённо затеребил бороду.

- Что не так, Никодимушка?

- Отче вчера преставился - грусть в голосе монаха была не показной ни разу.

Я опешил, отцу Андрею ведь и шестидесяти не было!

- Болел он, - после долгой паузы произнёс инок. - В феврале месяце слёг, почитай сразу перед днём Русского воинства, да и сгорел в три месяца. В нём едва половина от прежнего осталась. Вы людей на улице должны были видеть - прощаться народ с раннего утра идёт, хорошего человека Господь к себе прибрал…

Я достал маленькую фляжку и, пробормотав "Помянем!", сделал большой глоток. Настойка обожгла глотку, выбив слезы из глаз, но стало легче. Я протянул фляжку Никодиму. Обычно он спиртного не употребляет, но сейчас приложился. Помолчав с минуту, он сделал ещё один глоток и тряхнул коротко остриженной головой:

- Вот так вот, брат. Батя твой два года назад, отче сейчас… Уходят старики. Уходят. Как хоть, Андреич ничего?

- Нормально с ним, здоров и силён пока, вот полковник Поликанов из псковских зимой умер. Сердце.

- Эх, судьба, судьбинушка… На себе вытащили нас, кровь проливая… Прощаться пойдёшь?

- Конечно! Он мне не чужой был!

- Я отведу. Позже. Что за послание? - он перешёл на деловитый тон.

- А кто вместо наставника теперь? Отец Владимир?

- Пока он, а там видно будет.

- Этот поймёт, тоже из прежних. Послание такое: "Трехголовые начали игру. В деле и те, с кем дедушки бились. Юг готов проснуться, и прислал карфагенские яблоки раздора. Солёные уши что-то затевают не во благо всем".

- Вычурно, ничего не скажешь! - хмыкнул Никодим.

- Это что, вначале вообще в стихах было.

- Мне подсказку не дашь?

- Нет. Но своими словами расскажу, что со своего шестка вижу.

- Давай, а я уж мужикам нашим пошепчу.

- Ну, слушай… Всплыли шведы, причём у нас они давно. Базировались между вами и нами. Серьёзно вросли. Кликуха "Дуб" тебе о чём-нибудь говорит?

- Да.

- Так вот, пришлые под него косили. Шалить начали с недетского наезда на меня лично, - заметив удивлённое выражение на лице собеседника, пояснил. - Как барана увезти попытались, еле отбился. Мы их зажали и затрамбовали.

- Охотно верю, - улыбнулся Никодим.

- Но их главный соскочил, причём так хитро, что мы только диву давались. Гедеван его пробил по старым документам и выяснил, что он ещё из "древних". Прикинь, одним из вариантов ухода был вертолёт.

- Щедро, ничего не скажешь!

- А на борту были мальчики со шведскими "собачьими бляхами", не фальшивыми ни разу.

- Весело у вас!

- И у вас - тоже будет. У пришлых - база под Кимрами.

- То есть они могут на все стороны работать.

- Я думаю - недолго, Андреич сказал "фас", потому я и сюда заехал, чтобы вы веселье не пропустили.

- Я понял, Илюха! Вы пока в трапезную сходите с Ахметкой, а я к Старцам нашим пойду.

Глава 13.

Уже стемнело, когда мы, вместе с Тушканчиком и Шляпой, тоже знавшими отца Андрея, пришли в Цитадель. Никодим пошёл с нами, и потому нас пропустили через Каличьи ворота, в отличие от обычных посетителей, которым вход был разрешён только через главные, Святые.

Прощание с Наставником проходило в церкви Зосимы и Савватия, что примыкала к белоснежным Больничным палатам. Даже сейчас, в половине девятого вечера, длинная вереница людей тянулась от входа в храм мимо церкви Смоленской Богоматери и скрывалась за колокольней. Никодим, понимая, что времени у нас немного, сразу направился к дверям, махнув на ходу служкам, чтобы они отодвинули загородку.

Своё снаряжение мы, дабы не смущать окружающих, оставили на тренировочном подворье, и теперь отличались от основной массы разве что покроем одежды. Большие скопления людей не люблю, и чувствую себя в них очень неуютно, но не придти сюда я не мог. Вот так, в толпе, почти физически ощущалось большое горе, сплотившее всех присутствующих. Не думаю, что все из пришедших лично знали почившего, однако отдать дань уважения человеку, так много сделавшему для анклава, решили многие. На людях я увидел и служебные робы рабочих многочисленных предприятий посада, и камуфлированную форму местных вояк, но преобладала одежда, характерная для "подпосадских" крестьян.

Отец Андрей лежал в простом дубовом гробу. "Да, Никодим не обманул", - грустно подумал я, глядя на усохшую фигуру одного из тех, кого я считал своим учителем. В горле запершило.

Люди подходили, целовали крест, зажатый в сложенных на груди руках. Многие плакали.

"Интересно, а почему Ахмет, почитавший командира за родного отца, нашёл в себе силы улыбаться, встречая нас? Надо будет у Никодима спросить".

Когда подошла моя очередь, я поцеловал отца Андрея в лоб и мысленно попросил прощения. Вроде так у православных положено.


***


Выйдя из церкви, мы отошли в сторонку, и монах спросил:

- Илья, вы точно сегодня хотите выезжать?

- Надо, а то можем не успеть.

- А ты так и не сказал, куда тебе конкретно надо.

- В Коломну, - в конце концов, если я кому и мог доверять из посторонних, так это Никодиму. - Завтра к обеду надо кое-кого перехватить.

- Ну и на фига спешить так? Вы как ехать собирались?

- Большим кольцом.

- Вот и дураки! - улыбнулся он. - У владимирских дороги такие, что даже на ваших "коняшках" ночью больше пятнадцати вёрст в час не выжмете.

- А Малое?

- Та же история, может, километров двадцать и сэкономите, но дорога местами ещё хуже - от Ногинска до Электростали лучше уж по полям скакать, чем по трассе ехать.

- Вот видишь, надо запас по времени сделать, мы ещё в Люберцы заглянуть хотели.

- Любишь ты, Илюшка, со старшими спорить, нет, чтобы послушать опытных товарищей! - Никодим был старше меня всего на три года, но периодически в шутку изображал старика. - Сразу видно, что вы из диких тверских болот. Мой план таков: сейчас мы идём с нашими наибольшими общаться. Это, кстати, не обсуждается. Отец Владимир, как послание от вашего Андреича услышал, только что копытом землю не роет - подробности ему подавай. Потом - лёгкий ужин и крепкий сон, а часика в четыре утра грузим мы вас с вашими колымагами на платформы и отправляем малой скоростью прямо в Ликино-Дулево. Хотя я бы в расписание и короткий семинар по мордобитию вставил. Как тебе?

- Против мордобития не возражаю, мне одного малька обкатать надо, но вот остальное… Скахи, а какая разница, если скорость и там и там маленькая?

- Ты не ровняй! Так вы за рулём наломаетесь и всё одно, больше пятнадцати вёрст в час не сделаете, а тут сиди себе и за борт поплёвывай. Да и скорость всяко больше - есть уже участки, где под полсотни километров можно разгоняться! В среднем - около тридцати километров в час выходит. Считай, до Ликино часа за четыре доедете.

Предложенный вариант был очень соблазнительным, и потому я сразу спросил:

- А что за это хотите?

- С этим вопросом не ко мне, а к отцу Владимиру, будь моя воля - я б тебе по дружбе помог, а тут у меня власти нет.

- Эх, чё… - я торопливо проглотил чуть не сорвавшееся с моих губ ругательство, хоть мы и друзья, но Никодим, как и все посадские страшно не любит, когда чертыхаются и богохульствуют, - хрен с тобой! Пошли к твоим начальникам!

- Да тут недалеко, он в "Псарне" сидит, а вас потом в "Посадской" поместим или у меня.

- Договорились!


***


Отец Владимир принял меня в небольшом, но довольно уютном кабинете (хотя местные называли это "кельей"), расположенном на втором этаже "Псарни", окна которого выходили на Торжище.

- Здравствуй отрок, здравствуй! - приветствовал меня хозяин, - Много о тебе наслышан и от Никодима, и, - тут он помрачнел лицом, - и от отца Андрея.

"Надо же, как в образ вжился! Даже руку для поцелуя протянул, только я прикинулся тёмным тверским мужиком и сделал вид, что не заметил. Вот ещё, мужику ручки целовать! А ведь до Тьмы был простым капитаном-артиллеристом", - мы с Владимиром Сергеевичем Кондаковым до этого мало пересекались, но ведь на то мы и Следопыты, чтоб по малейшему следу находить хочешь зверя, хочешь - человека, а уж информацию и подавно. Человеком он был военным, в двадцать три года стал капитаном, успешно командовал монашескими отрядами и уже лет пять, как вошёл в Совет Епархии, высший руководящий орган посадских. Но всякие церковные обороты ему пока давались с трудом, по крайней мере, мне это было хорошо заметно.

- Присаживайся, Следопыт, - продолжил он, показав на старый кожаный диван у стены.

- Что вы хотели узнать, отче? - в свою очередь поинтересовался я, устроившись на древнем, но от этого не ставшего менее удобным, предмете мебели.

- Хотелось бы, конечно, узнать всё, но понимаю, что требовать этого от тебя не вправе. Поэтому расскажи коротенечко по пунктам. Обрисуй ситуацию.

Хорошо, что с Виталием Андреевичем мы предварительно оговорили, кому и что говорить, но проблема сейчас была в том, что "доклад" готовился в расчете на искушённого в оперативных играх предшественника моего нынешнего собеседника. И теперь мне требовалось в экстренном порядке перекомпоновывать данные.

- Если коротко, то скандинавы и прибалты попытались провести на нашей территории спецоперацию, направленную на подрыв обороноспособности всего Северо-Запада, - "военную речь" мне ещё отец начал ставить, и Андреич требовал от старших членов Братства навыков находить общий язык с представителями любых слоёв населения. Отец же Владимир, услышав знакомые с юности обороты, весь подобрался:

- Точную цель указать можешь? Или секрет?

- На летунов наших нацелились, причём для проведения акции они не побоялись вскрыть свою очень серьёзную агентуру. Один из фигурантов, по чьему следу мы сейчас идём - шведский эсбэшник аж с довоенных времён. Оснащение на хорошем уровне - даже вертолёт задействовали.

- Серьёзно… - задумчиво констатировал монах. - А что с личным составом?

- Воспользовались услугами наёмников из Прибалтики, около полусотни "Белых Дроздов" пригнали. Но, похоже, "эстонцев" втемную сыграли, наши их до сих пор колют - может, и всплывёт что интересное…

- Ага, это дело обычное - дешево, сердито и всегда бросить можно. У вас как с потерями?

- С десяток человек из Ополчения потеряли, и мост один им взорвать удалось.

- Ух, диаволы! - возмущение Владимира было понятным, ведь с момента установления на окружающих территориях относительного порядка поддержание созданной до Тьмы инфраструктуры становилось одной из главных задач почти во всех анклавах.

- Не особо страшно, они только понтонник рванули, нас с хвоста сбрасывая. Хуже то, что мы у них нашли.

- Карфагенские яблоки, да? - уж и не знаю, когда и где Андреич ухитрился найти это древнее название неведомого в наших краях фрукта для шифровки сообщения, но у наших союзников нашёлся кто-то не менее эрудированный и быстро догадался, о чём идёт речь.

- Именно! А это значит, что у шкандыбал есть контакты с югом Европы или с Турцией, или с Кавказом. Вариантов масса.

- Да уж… Сообщение у них, скорее всего, морем идёт… И тем и другим есть, что предложить друг другу. Вести не самые хорошие, но лучше знать, чем не знать! Спасибо за откровенность, Илья, дальше мы уже сами с Виталием Андреевичем вашим контакт поддерживать будем. И смотри, завтра поезд не проспи, Следопыт! - и он снова протянул мне руку, но уже для рукопожатия. Ладонь у отца Владимира оказалась жёсткой, мозолистой. Сразу понятно, человек непраздный и не гордый, и руками работать привык.

Глава 14.

"Иээх, давно я так комфортно не путешествовал! - потянувшись, я посмотрел на проплывавшие мимо развалины какого-то неизвестного мне строения, то ли цеха, а может, и склада, сейчас уже и не разберёшь. - Последний раз - это когда по Волге сплавлялись, лет семь тому как…"

Гудел впереди сверкающий свежей зелёной краской небольшой тепловоз, качались на поворотах три платформы, на двух из которых стояли наши "тигры". Проплывали мимо подмосковные леса, изредка разрываемые небольшими клочками обрабатываемой земли. Я бросил взгляд на часы: "Половина десятого… Интересно, мы сейчас где?" - и полез из спальника.

- Доброе утро, Илья! Как спалось? - окликнул меня с крыши машины Саламандр.

- Отлично, как в колыбельке! Мы где?

- Минут пять, как Ветчи проехали, до Клязьмы совсем чуть-чуть осталось.

- А где брат Милослав? - спросил я про начальника поезда и, по совместительству, командира боевой монашеской группы, должной обеспечить наше путешествие.

- А на паровозе он, - ответил Сергей. - Квасу хочешь?

- Давай.

Поймав пластиковую баклагу со знаменитым "Монастырским квасом", я направился к локомотиву. На "балкончике", идущем вдоль всего тепловоза, опершись спиной на стенку кабины, сидел монах, неподвижно, словно изваяние. На коленях у него лежала древняя мосинская винтовка с современным оптическим прицелом. Заметив меня, он поднял руку и крикнул:

- Тебе мостик перекинуть, или так перелезешь?

- Не надо, справлюсь! - крикнул я в ответ, прикинув разделявшее платформу и локомотив расстояние.

Без проблем перебравшись, я протиснулся в сторону кабины мимо вставшего инока:

- А это что там? - впереди железная дорога рассекала высокую насыпь какой-то большой дороги.

- Это остатки Горьковской трассы, там мост над железкой нашей рухнул, ну и наломались же мы, когда расчищали! - охотно ответил православный воин. - А вам, почитай, двадцать вёрст до места всего и осталось.

- Спасибо!

На поезде мне до этого ездить доводилось, а вот на локомотиве я путешествовал в первый раз. Ощущения ну, если не как на судне, то уж как на крупном катере - точно! Солидно басит за стенкой могучий дизель, стучат на стыках метрового диаметра колёса, лязгают сцепки, напор спрессованного скоростью воздуха выбивает слёзы из глаз. Ощущение мощи, массивности и скорости одновременно… Красота! Шагах десяти впереди, в кабине я видел водителя… или нет, на "железке" это, кажется, по-другому называется. А, вспомнил - машиниста. Это подумать только, десять, а если учесть, что я стою почти в середине "балкончика", то и все пятнадцать шагов, чтобы дойти от бампера да кабины! "Интересно, сколько эта дурища весит? А солярки сколько "ест"?" - мне стало немного досадно, что, несмотря на наличие таких же машин в родном анклаве, я никогда особо не интересовался железнодорожной техникой, а то бы не мучил себя сейчас безответными вопросами.

Наш состав в это время въехал небольшую выемку, рассекавшую насыпь заброшенного шоссе, и шум поезда, отразившись от стенок, многократно усилился. Стоять на открытом воздухе стало не очень приятно, и я торопливо пошёл к будке машиниста.

- О, проснулся, гроза лесов и болот! - поприветствовал меня в кабине брат Милослав. - Понравилось путешествие?

- А то! - настроение у меня было действительно прекрасным. Сыт, выспался, да ещё и ноги не устали - что ещё нужно в дальнем походе? И погода сейчас хорошая, а не мокрый снег при сильном ветре.

- Километров двадцать осталось до точки, считай, через час будем вас высаживать. За безбилетный проезд, так сказать! - и монах рассмеялся. Смех его подхватил машинист, я же сути шутки не понял, видно, юмор у них специфический, железнодорожный.

- А не подскажешь, сколько эта "дура" горючки потребляет?- я хлопнул ладонью по стенке.

- Я-те дам "дура"! - насупившись, вступился за свою технику машинист. - Вот как обидится на тебя, дурака, и встанем посреди поля. О н, - выделил голосом, железнодорожник, - аж с восемьдесят восьмого года исправно пашет, "Чех" наш. А ты "дура" - "дура".

- Извини, не знал. Первый раз на локомотиве еду, - но выносливость и сохранность этой технической громады произвели на меня впечатление.

- Во, слова правильные знаешь, а уважению не научили. Не зря говорят, что вы там тёмные все и некультурные, в своих болотах-то.

- Ладно тебе, Борисыч, - успокоил машиниста Милослав, - Следопыт извинился.

Тот ещё немножко пошевелил насупленными бровями, но всё-таки ответил на мой вопрос:

- А кушает наш "Чэ Эм Э Три" немного - грамм сто восемьдесят в час.

- Сколько? - изумился я.

- Ах да, ты ж тёмный. На лошадиную силу. Для тебя, автомобилиста, поясняю: лошадок у нас тут тыща триста пятьдесят, и в час получается чуть больше двухсот килограммов солярки.

От такой расточительности я обалдел:

- Хрена себе!

- Да, накладно для двух машинок выходит, но у нас спецрейс, считай. А так меньше чем с пятью вагонами и не ходим. Ну да ничего, мужики на заводе в Мичуринске второго "Чеха" раскопали, сейчас с местными торгуются, к следующему году надеются к нам на ремонт и восстановление перегнать. У него всего семьсот пятьдесят "кобыл" - всё дешевле будет.

Чувствовалось, что железнодорожник искренне гордится своей могучей машиной, что любит вот так нестись через просторы родной страны, оглашая окрестности громогласными гудками…

- Скажите, а вы не могли бы дать гудок? - с нахальной улыбкой спросил я его. - А то пароходный я слышал, а тепловозный - нет!

Лицо Борисыча озарилось ответной улыбкой:

- А и дадим! Пусть на мосту знают, что едем!

Подкрутив роскошный ус, он потянул за какую-то рукоятку, и окрестности наполнил оглушительный вой, как будто лось, только размером с дом, призывал самку. От неожиданности я присел. И машинист, и монах, заметив мою реакцию, радостно заржали.

- И нечего смеяться, я не ожидал просто, что так громко получится! Милослав, чем издеваться, лучше бы рассказал, какая тут у вас обстановка!

- Да нормальная, какая же ещё, - продолжая смеяться, ответил монах. - Если только за три дня, что мы здесь не были, ничего не поменялось. А ты этих мест вообще не знаешь, что ли?

- Нет, не знаю. Откуда мне знать, я и не бывал в этих краях никогда. И вообще, дальше Бронниц в эту сторону не ходил.

- А… - протянул начальник поезда, - ну слушай тогда… С каширскими мы договорились, и теперь ветку к ним ремонтируем, собираемся у них генераторы покупать, а там и по Оке вверх можно двинуть, в Муром там или ещё куда.

- Это вы молодцы! А чем ещё торгуете с ними?

- Торф возим, но мало пока. Они там у себя один энергоблок на станции восстановили, не без нашей помощи. А то в Электрогорске и Шатуре всё на ладан дышит, а электричество, сам понимаешь, всем нужно, а нам - в особенности.

Я покивал, демонстрируя, что понимаю всю глубину проблемы:

- А банды заходят?

- Сюда - нет, им и в Рязани с Тулой добычи хватает, ну и мы не спим.

- А вы что же, в Тулу не катаетесь?

- Катались раньше, но мы из Климовска много чего в своё время забрали, да так и не смогли освоить… - я сделал себе зарубку в памяти, поскольку в ЦНИИТочмаш мы организовали не меньше чем пять рейдов, вывезли часть оборудования, много запасных частей и готовых "стволов", но явно не всё. А тут раз - и недостающая часть обнаружилась! Этим мне, кстати, посадские и нравятся - открытые (для тех, кого они считают своими, естественно) и честные люди, а что у них в голове тараканы с наперсными крестами ползают, так это сугубо их личное дело, меня нисколько не напрягающее.

За всеми этими шутками, гудками и разговорами мы доехали до Клязьмы. Ажурные фермы моста, точнее - мостов, поскольку их в наличии оказалось целых два, видны были издалека. Борисыч повернул окрашенную красным рукоятку, и поезд начал сбавлять ход.

- Осмотреть путь надо, - пояснил мне брат Милослав. - Вдруг какая железка отвалилась или ещё что. Это у нас правило такое - пока постоянного поста на мосту нет, всегда проверять.

Поезд остановился, и инок вместе с давешним часовым спустился на насыпь. Я последовал за ними. Берега реки густо заросли ивняком, но метров на пятьдесят в каждую сторону от мостов он был вырублен, причём относительно недавно, о чём свидетельствовали не успевшие потемнеть на срезах пеньки. Вода в реке стояла довольно высоко после весеннего паводка, но всё равно не скрывала нескольких остовов грузовиков, заметных ближе к середине реки.

- Следопыт, обожди пока тут, - приказал мне Милослав, и монахи, не спеша двинулись по правому из двух мостов. Шли они "хорошо", и, хотя оружие ни один из двоих не поднимал, опытному человеку было хорошо заметно, что мужики готовы открыть огонь в любой момент. Может, насчёт банд они лукавили, а может - это просто привычка такая. Я вон тоже, когда с Псковщины вернулся, в сортир на своём дворе шёл, останавливаясь и заглядывая предварительно за угол, причём совершенно неосознанно, то есть не как больной на голову параноик, а по привычке.

Не обнаружив на мосту каких бы то ни было неправильностей, монахи спустя короткое время вернулись назад, и наш состав, дав гудок, покатил дальше.

Я с интересом разглядывал проплывавшие мимо рыжие от многолетней ржавчины внушительного вида фермы, реку, неспешно несущую свои потоки к Оке в нескольких метрах подо мной, а потом переключился на противоположный берег. Деревья и кустарник здесь тоже были вырублены, но больше ничего интересного я не разглядел.

Через полкилометра рельсы довольно резко повернули направо, описав широченную дугу, и вдалеке показался небольшой мостик над железной дорогой.

- Это что там, впереди? - спросил я Милослава, как и я сидевшего по-турецки на "балкончике" перед кабиной.

- Платформа "Крутое". Ничего интересного там нет, мы даже рельсы с подъездных путей поснимали.

Я встал, и, пройдя вперёд, посмотрел на левую от дороги сторону: "То же, что и везде в Подмосковье", - отметил я про себя, увидев остатки полуразвалившихся дачных домиков. В большинстве таких строений после Тьмы жить было нельзя, и потому их либо разобрали на дрова и стройматериалы, либо они сами разрушались со временем. Отец мне ещё в детстве объяснил, что подавляющая часть так называемых "дач", ну совершенно не подходили для жизни "после Тьмы". "Сборно-щелевые" халупы для бедняков продувались ветром насквозь и зачастую вообще никак не отапливались, а кирпичные хоромы богатеев требовали электричества и газа. Иногда и того и другого, и много. Попробуй протопи комнату в сто "квадратов", у которой одна стена стеклянная!

Поезд пробирался сквозь заброшенный город со скоростью пешехода и я, достав из кармана разгрузки карандаш и блокнот, принялся записывать кроки, периодически спрашивая у монаха то про одно, то про другое здание.

Наконец поезд выбрался из города и поехал быстрее.

- Милослав, а ты не в курсе, чего в Орехово-Зуево никто не живёт? Я не заметил, чтобы его бомбили…

Инок почесал бороду:

- Дак, завод химический здесь был. Как ток подавать перестали, так он и накрылся… Доподлинно не известно, что да как, но говорили, что емкости с какой-то гадостью крякнулись, ну народ и рванул в тёплые края. Мы поэтому тут ничего и не осваиваем, так - по мелочи собираем, что осталось. А в Ликино народ живёт, тысячи три там осталось после Б е д ы, а как мы сюда добрались, и завод автобусный стали восстанавливать, так даже и переезжать сюда из Посада народишко стал, особенно те, кто в Вере не сильно крепок. Уже за десять тысяч жителей перевалило. А ты иди, своих собирай, через полчаса уже на месте будем.

Глава 15.

Город с двойным именем действительно если не процветал, то жил полноценной жизнью. Над трубами промзоны поднимались столбы дыма, на небольшом торжище, раскинувшемся прямо у железнодорожной станции, толпилось около сотни человек.

- Да, людно у вас тут! - сказал я, повернувшись к Милославу.

- Это они к поезду собрались. Думаешь, зачем мы всю дорогу гудели? Вот за этим самым. Многие тутошние или сами на юг ходят, или через калужан торгуют, а мы у них кое-чего закупаем.

- И что, если не секрет?

- Фрукты всякие, зерно. Золото югоросское, опять же.

Откровенность монаха меня немного удивляла, и я спросил:

- Слушай, Милослав, а что это ты так откровенен со мной?

- Господь велел делиться! - последовал неожиданный ответ.

- Гкхм! - я даже поперхнулся куском посадской булки из сухого пайка, выданного нам по приказу отца Владимира.

Милослав, в полном соответствии со своим именем, поступил по-христиански милосердно - от всей души "похлопал" меня по спине широкой ладонью:

- Экий ты чувствительный, брат! - и с улыбкой добавил. - На самом деле это отец Владимир распорядился вам препон не чинить и рассказывать о нашем житье-бытье без утайки.

Мысленно поблагодарив отца Владимира и вслух - Милослава, я призадумался:

"Ответный жест доброй воли - безусловно хорошо, но и миссия у нас не самая простая. А ну как монахи за нами увяжутся, что тогда делать будем? Не являться же на сверхсекретную встречу с "врагами рода человеческого" с почётным эскортом из благолепных, но временами весьма суровых боевых иноков? Так что провериться на предмет хвоста не помешает".

- Эй, православные! - громко крикнул начальник поезда, обращаясь к группе мужчин, топтавшихся под синей вывеской с белой надписью "Дулёво". - Идите сюда! Поможете сходни поставить, ну и товар потом загрузите.

Мужики ещё немного помялись в смущении, но подошли.

- Сколько за работу положишь, батюшка? - спросил, очевидно, старший ватаги, высокий, но узкоплечий мужчина лет пятидесяти, с длинными грязными волосами, собранными в хвост на затылке.

- Три "пятёрки".

"Три калашовских патрона на восемь человек? Не то что не "щедро", а просто-таки "сквалыжно"!" - оценил я предложенную плату и собрался, было, надбавить, но Милослав аккуратно тронув меня за локоть, глазами показал, отойдём, мол.

- Ты, Илья Васильевич, не чуди! - тихо, но грозно, начал инок. - Контингент нам не порть!

- Какой "контингент", Милослав? Людей на работу нанимаешь, а цены справедливой не даёшь!

- Это не люди, а "кон-тин-гент"! - раздельно, по слогам произнёс монах. - И ещё лет пять им в таком состоянии пребывать. Сатанисты это бывшие. Епитимья на них наложена. А эти наглые вдобавок, ты на рожи смиренные не смотри, не смотри… Ишь, каковы! "Сколько положишь?" Пять плетей надо было дать, да тебя, чужака, постеснялся!

- А откуда у вас сатанисты? - изумился я. - Они же городские, из Столицы все были!

- Не всех, видать, кара постигла, Следопыт, не всех. Часть в банды сбилась. Чего они творили - лучше тебе того не знать, человече…

- А эти тоже из банды? Вроде, молоды для этого…

- Дети грешников, во грехе взращенные и кровью людской умытые, это. Сам знаешь, мы веру свою и обычаи силой не навязываем. Не хочешь по нашему жить - вот тебе Бог, а вот - порог… С вами и псковскими дружим, с калужанами и владимирцами общаемся, даже с Пионерами пермяцкими уживаемся, но здесь история совсем другая. Этих воспитывать надо, пока раскаяние искренним не станет, бо сами они к нам пришли, но ядом бесовских мыслей отравлены. Вожака их видишь? Отец его, когда иродам совсем невмоготу жить стало, сам ватажку свою в пределы наши привёл, да сучье семя взыграло - стал среди народа слова окаянные говорить, про то, что Беда - кара небесная за грехи наши тяжкие. А какая же это кара, если она человеками устроена заради барышей нечестивых? Пришлось Старцам нашим грех на душу взять, удавили мерзавцев по их приказу. А детишек, уповая на не полную их испорченность, под епитимью подвели. В работах и покаянии иные по пятнадцать лет маются.

- А что, это ты про косматого этого говоришь? Тоже мне - "дитятя"? - саркастически усмехнулся я. - А не похож…

- Да, про старшего их и говорю. У них власть по наследству, вроде как передавалась, так что он "магистром" у них стал прозываться, как папашку его вздёрнули! Ему, когда Б е д а пришла то ли шестнадцать, то ли семнадцать было, я сейчас не помню точно. Я записи бесед с ними читал. Так старшие кровопийцы его "ботаником" называли, я, правда, так и не понял, почему?

Поскольку, в отличие от Милослава, я общался в своей жизни не только с монахами, крестьянами и вояками, то значение этого древнего термина знал:

- Так до Тьмы в школах и университетах называли прилежных учеников. Почему, сейчас и не поймёшь. Но вот то, что этот длинный все книги, какие можно было найти, про этот их сатанизм прочитал - голову на отсечение даю.

- Ишь ты… Не зря говорят, век живи, век учись. А он действительно у них за проповедника был, Отцы наши на него самую строгую епитимью наложили - безурочную.

- Это как? - поинтересовался я.

- А так: чтобы он ни делал - в зачёт ему ничего не идёт. А прощение полное будет по воле иерархов наших. Ты, вот, цену, что я им за работу назначил, малой назвал, а ведь я и не должен им ничего платить. Три патрона этих - милостыня от меня лично! И учти, Илья, этим повезло, только год как "шатурить" перестали.

- Как это? - не понял я "местной специфики".

- А на "Шатурторфе" топливо добывать, на болоте торф резать. И врагу не пожелаешь. Даже если в артели, добровольно, то всё одно - малоприятное занятие, а уж по принуждению, да по епитимье…

Условия на торфоразработках я себе представлял хорошо, благо весь север нашего анклава был как раз торфяным, и мы тоже отправляли туда захваченных преступников и прибалтийских пленных.

Пока мы беседовали, еретики уже притащили большие щиты из толстенных досок и приладили их к платформам. Взревел мотор первой машины, и Чпок аккуратно вывел её на перрон, затем и второй "тигр", управляемый Мистером Шляпа, оказался там же.

- Ты, Следопыт, давай, береги себя, - начал прощаться монах. - Если надо, то можешь на обратной дороге сюда заглянуть - мы ещё два дня тут обретаться будем, товара дожидаючись.

- Если получится, то обязательно, - и я пожал протянутую мне руку.


***


На маленьком совете мы решили скоренько пробежаться по торжищу - посмотреть на товар, выяснить цены и прикупить свежатинки в дорогу.

Рынок изобилием не поражал, но предлагали многое из того, что до нас редко когда доезжало. Например, яблоки, и не мочёные или квашеные, а всю зиму целиком, в натуральном виде сбережённые. И хоть просили за них куда как немало - десять "семёрок" за килограмм, но мы не устояли. И теперь обходили ряды, смачно, с хрустом, вгрызаясь в бока восхитительно вкусных, огромных плодов. "Из самого Мичуринска яблочки!" - так отрекомендовал свой товар продавец.

Поразило нас и обилие предлагавшегося к продаже хлеба, причём основную массу составляли изделия из редкой у нас пшеницы, мы-то всё больше ржаным обходились. Так что без покупки десятка белых сдобных калачей не обошлось.

Удовлетворив своё любопытство и пополнив припасы, наша маленькая колонна отправилась в путь. Как-никак надо было в быстром темпе преодолеть почти сотню километров и уложиться в оставшиеся четыре часа. Кстати, переброска по "железке" сэкономила нам много горючего, и теперь можно было ехать, как говорится, на все деньги.


***


Покинув пределы гостеприимного Ликино-Дулёво, мы, по совету всё того же Милослава, выехали на Большое Кольцо и с покатили в сторону Куровского. Там посадские держали постоянный форпост, охранявший, в том числе, и местное железнодорожное депо. Покрытие на "Большой Бетонке" в этих местах сохранилось неплохо, и нашим водителям удавалось держать скорость под полсотни километров в час, так что уже через двадцать минут, отмахав с десяток километров, мы свернули на Егорьевское шоссе. Дальше по Кольцу, через Воскресенск, монахи ехать не советовали - город был разрушен, и пробираясь через заваленные обломками улицы, мы бы потеряли уйму времени.

В Егорьевск, славный своими тканями, мы тоже заезжать не стали, а, проскочив по окраине, поехали дальше на юг.

Дорога была в относительно приличном состоянии, но тянувшийся вокруг лес навевал на всех скуку, общее настроение по рации высказал Саламандр:

- На лес мы и дома посмотреть можем.

Однако бдительности никто не терял, а Мистер Шляпа вообще высунулся в люк, где мы установили АГС. У деревни Михали (название я узнал по карте) путь нам преградила застава. Поперёк дороги на массивных опорах лежал капитальный, из стальной трубы, шлагбаум. Услышав шум моторов и заметив наши машины, часовой, до того скучавший под дощатым навесом, вскочил и несколько раз ударил коротким металлическим прутом по висящему рядом с ним куску рельса.

- Ну вот, приехали, - недовольно поморщился Тушканчик. - Интересно, это кто такие?

С десяток молодых парней, одетых в старый армейский камуфляж и вооружённых "семьдесят четвёртыми" "калашниковыми", выскочили из небольшого кирпичного домика, стоявшего на обочине. Вслед за ними показался пожилой мужчина с роскошными седыми усами. Парни вначале бодро взяли нас на прицел, но впечатлённые размерами наших нижегородско-арзамасских "монстров" и наличием у предполагаемых противников автоматического гранатомёта, сбавили обороты и опустили стволы.

Их командир поправил висевший на плече стволом вниз "АК" (кстати, он единственный из всех не стал в нас целиться), вытащил из кармана пилотку, водрузил её на голову и не спеша направился к нам. Я распахнул дверь и вылез наружу. "Они ведь не знают, что калашом нашего "тигра" не взять, - мелькнула мысль. - А открытая дверь меня как раз от этих салабонов прикроет. И пространство для манёвра будет, если что не так пойдёт".

- Здравия желаю! - обратился ко мне усатый. - Откуда и куда путь держите?

- И вам доброго дня, уважаемый! Вот из Дулёво в Коломну едем.

Начальник заставы ничего не ответил, только усы пригладил. Я намёк понял, и продолжил:

- Сами мы тверские, но сюда из Посада приехали.

- Из Сергиевого или Павлова? - прищурившись, спросил седой.

"А я и забыл, что тут ещё один город с таким названием есть!"

- Из дальнего, Сергиевого.

- А чем подтвердить можешь?

- Да вот, пропуск посадский, - и я протянул кусок картонки, который нам выдали по распоряжению отца Владимира.

Мужик неопределённо хмыкнул, мельком глянув на пропуск, и, повернувшись к своим, сказал:

- Отбой тревоги, салаги! Это наши. Шлагбаум поднимите, не видите что ли, люди спешат! - продолжил, снова повернувшись ко мне: - А пропуск вы лучше на стекло прикрепите, чтоб, значит, издалека видно было, - потом ещё немного подумал и спросил. - А вы взаправду из Твери?

- Да, оттуда.

- Ну и как там у вас?

- Да как везде.

- Народу много уцелело? - очевидно, проезжающие служили ему основным источником информации.

- В Твери - мало, а так, по области, почти полмиллиона сейчас живёт.

- А я москвич, - совершенно неожиданно сказал седоусый. - "Срочку" в этом сраном Егорьевске-шесть тянул. Два месяца до дембеля оставалось. Теперь, вот, целый лейтенант… - и он невесело ухмыльнулся. Мне почему-то стало очень жаль этого пожилого, побитого жизнью человека, который так за три десятка лет и не нашёл себя в этом новом, страшном мире.

- Я, вообще-то - тоже москвич, - решил я приободрить военного.

- Ух, ты, - широко улыбнулся он. - А в Москве где жил?

- Я маленький тогда был, плохо помню, но, по-моему - на Шаболовке где-то.

- Вот это да! А я на площади Гагарина! Соседи! Слышь, тверской, а может, заглянешь к нам, посидим, поговорим?

- Не могу я, товарищ лейтенант, мы действительно сильно торопимся. Может, на обратной дороге получится.

- Что я не понимаю, что ли? Служба у вас… Ну, давай, зёма, не хворай, - и когда я уже собирался закрыть дверь, добавил. - А я всё хочу у начальства отпроситься да и смотаться в Москву. Посмотреть, как оно там? Не был на Родине-то?

- Нет, не довелось…

- Вот и мне - тоже… То воевали, то выживали, да и с транспортом напряжёнка… Кто бы мне три десятка лет назад сказал, что из Егорьевска в Москву хрен доедешь - не поверил бы ни в жисть! Ну бывай, зёма… - и старый солдат махнул рукой.

- Илья, а чего ты ему лапшу на уши повесил? - спросил меня Чпок, когда застава осталась далеко позади. - Ты же в Столице сколько раз бывал, неужто дом свой не навещал?

- Дурак ты, Андрейка! - с чувством сказал ему Тушканчик. - Ты думаешь, приятно этому вояке было бы узнать, что от его дома только щебёнка осталась? А Илюха - молодец! Не стал старика мечты лишать.


***


Больше до самой Коломны ничего примечательно с нами не случилось, и без десяти два мы подъехали к городу со стороны Нижнего Хорошово. На другом берегу на холме был виден Коломенский кремль, а чуть правее на стрелке Коломенки и Москвы-реки стояли развалины странного здания, похожего на гигантскую миску. Город, как и большинство других "стотысячников" Московской области тоже подвергся атаке, но боеголовка попала не в жилые кварталы, а, похоже, была нацелена на местный завод, строивший локомотивы. Один, кстати, из крупнейших в стране. И люди отсюда ушли, поскольку жить зимой в городе с уничтоженной инфраструктурой практически нереально. Так и стоит на круче при слиянии двух рек древний русский город, ставший в одночасье по воле каких-то неведомых мне заокеанских тварей, бессмысленным символом всёсокрушающей жадности.

Милослав, правда, предупредил меня, что с приходом весны в городе поселяются артельщики, по заданию посадских раскапывающие развалины тепловозостроительного завода, надеюсь, что они нам не помещают.

Я посмотрел на часы - до встречи оставалось чуть меньше суток, в самый раз прокатиться по точкам и вернутся.

- Так, бойцы, слушайте новые вводные! - я развернул на капоте карту. -Мы, одной машиной едем сейчас в Люберцы. Вот сюда, и сюда, - я показал точки на карте. - Ты, Саламандр, на другом "тигре" отправляешься по Рязанскому шоссе в Мячково. Считай маршруты у нас параллельные, но местность там застроена плотно была, так что я считаю, что разделиться будет разумнее. Но восемьдесят километров одной колонной пройдём, так что ещё успеем друг другу надоесть. Возражения есть? Тогда - за дело!

Глава 16.

Через Москву-реку мы переправились без проблем - мост на Новорязанском шоссе был в более чем хорошем состоянии, но сама дорога состояла из одних ям и колдобин. И два десятка километров до первой запланированной остановки в селе Никитское, мы проехали минут за сорок. Село на первый взгляд выглядело весьма ухоженным, по крайней мере, на окнах многих домов, стоящих у шоссе, висели занавески, а из труб поднимались столбы дыма. Бронницы при катастрофе не пострадали, а из-за имевшегося там ювелирного завода быстро стали ареной противоборства различных группировок, пока, наконец, власть не перешла в руки военных, установивших в городе и окрестностях относительный порядок. Запасы золота и серебра завода позволили наладить выпуск собственной монеты, имевшей широкое хождение и у нас. Такая своеобразная специализация позволила бронничанам жить в мире и спокойствии, поскольку их статус поддерживался всеми близлежащими анклавами, привозившими иногда сюда своё золотишко и менявшими его на мерную монету. Я сам никогда в "золотых караванах" не ходил, но многие из моих друзей их охраняли. Вследствие этого, транзитный проезд через город был нам, из-за секретности миссии, заказан. О любой "чужой" машине, тем более, такой приметной как наши "тигры" стало бы известно всем заинтересованным лицам в радиусе трёх сотен километров. А на кой нам, что бы жители Владимира знали, что тверские Следопыты в зачем-то приехали в этот регион?


Увидев большой плакат, сообщавший, что в этом месте можно бесплатно набрать воды, мы остановили машины у колодца, украшенного причудливой деревянной башенкой в виде старорусского терема, и выбрались наружу, набрать воды.

- Эй, служивые! Потеряли чего?

Я повернулся на голос. Из-за невысокого деревянного забора, выкрашенного в странный бледно-фиолетовый цвет, выглядывал не старый, лет сорок, не больше, мужчина с бритым лицом и совершенно седыми волосами.

- Добрый день! - вежливо поприветствовал я его. - Не подскажете, как нам в объёзд Бронниц на Москву проехать?

- А что в объезд-то? - удивился абориген. - Там за проезд, вроде денег не берут…

- Личные причины, - попытался я уклониться от прямого ответа.

Мужик, всё с тем же скучающим выражением на лице шевельнул плечами и взгромоздил на забор потёртый ПК, ствол которого недвусмысленно направил в нашу сторону.

- Илья, слева ещё двое, - негромко предупредил меня Говорун. - С калашами.

"Что-то они всё дёрганые какие-то… Не зря говорят, что лёгкое богатство развращает и делает подозрительными… И эти тудаже - не пашут, не сеют, а пшеничные калачи с маслицем, небось, каждый день жрут!" - понятная злость на "удачно присосавшихся" всплыла откуда-то из глубин моего подсознания, но я себя сдержал и, миролюбиво показав седому пулемётчику открытые ладони сказал:

- Мы сами не местные, домой в Тверь с югов едем. Слышали, что в Бронницах чужих не сильно любят, но дорог ваших, сами понимаете, не знаем, вот и заплутали немного.

Моя тирада, казалось, не произвела на пулемётчика никакого впечатления, но затем его взгляд вильнул и он снял правую руку с пулемёта. Вертеть головой я не стал, итак можно с уверенностью сказать, что Ваня Мур, развернул в его сторону АГС. Без страховки всем сразу вылезти в незнакомом месте на улицу - это каким же наивным надо быть?!

Двое помошников стояли спокойно, очевидно ожидая команды "главного", а тот пребывал в тягостных раздумьях.

"Ну думай, думай… Не зря же какой-то криминальный деятель прошлого говорил, что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом. Мужик явно понимал толк в психологическом давлении!"

И, словно услышав мои мысли, а, может, просто по какой-то неведомой мне причине, седой страж местных пределов аккуратно, прикладом вниз опустил пулемёт:

- Ну, если так… То езжайте через Фаустово, там паром ходит. А там уж через Жуковский езжайте, вдоль железки…

- А с другой стороны? - не то, чтобы меня не устраивал предложенный нашим невольным консультантом маршрут, но чем больше путей знаешь, тем спокойнее едешь. Да и чем позже мы с ребятами разделимся, тем лучше, я вообще планировал это сделать в самих Люберцах. Мы - направо, к полигону и памятнику, а Саламандр с остальными - налево, на аэродром и в научно-исследовательский центр авиационного моторостроения в Лыткарино, благо их километра два разделяет.

- Это вам назад возвращаться надо, на Большое Кольцо.

- То есть напрямки, по мелким дорожкам не проедем?

- Проедете, если не остановят… - что-то мне подсказывало, что одной из причин подобной остановки будет как раз наш нынешний собеседник.

- Ну, значит, паромом воспользуемся, крюк давать не хочется… Так мы воды наберём?

Седовласый махнул рукой, и взгромоздив на плечо пулемёт скрылся за кустами крыжовника, буйно росшими за его необычным сиреневым забором.


***


- Вот это могли влипнуть! - воскликнул Чпок, запустив двигатель "тигра". - Какие-то они дёрганые тут все! Бац, и пулемёт тебе в брюхо! Нежто так можно?

- Ещё как! Они на золоте тут сидят, и с этого почти все слегка трёхнутые, - спокойствию Мистера Шляпы, пристроившегося у амбразуры с "Калашниковым" в руках мог позавидовать и мраморный памятник. - Это они лет пять такую фишку придумали, я только сейчас, правда, вспомнил. Расселили тех, кто раньше Монетный двор охранял, да по возрасту и здоровью стал негоден, на всех удобных путях подъезда. Чужаков пугать, ну и если каким пришлым налёт всё-таки удастся, то отступать они будут через сплошные засады. Мне Сармат рассказывал, да я забыл про все эти приколы, ты уж извини командир… - и он дотронулся до моего плеча.

- Ничего страшного, это я вас не предупредил, что в Бронницах светится не хочу.

- Так к парому поворачиваем, - спросил Чпок, когда мы развернулись.

- Ни в коем случае! К реке прижмут и куда мы тогда денемся? Я воевать с местными не собираюсь, да и по этому берегу нам ехать удобнее - затройки практически нет, можно по грунтовкам пробраться. А с той стороны дачи сплошной полосой вплоть до Города идут.

Я развернул карту и показал её нашему водителю:

- Вот, по Большому восемь километров проскочим, потом к Домодедово повернём…

- Да, там проедем, - поддержал меня спустившийся в салон Тушканчик. - Между старым говносборником и позицией ракетчиков. Между вонью и радиацией, так сказать… - и, в ответ на мой вопросительный взгляд, пояснил: - Да не переживай, там очистная станция, почитай, с самой Катастрофы неработавшая, а позиции такие старые, что им только одну мелкую ракету и прислали, на всякий случай, я полагаю. Их почти сто лет назад построили, я в литературе покопался в своё время. Я там многие дороги знаю, так что почти к Лыткарино выскочим.

"Чёрт, ну что мне помешало вчера в Посаде всех расспросить. Расслабился! Давно по чужим землям не лазил! Растяпа!" - костерил я себя на чём свет стоит.

- Слушай, Ваня, получается, мы вообще можем не разделяться?

- Ага, выходит, что так.

Включив рацию я связался с Саламандром:

- Сергей, это Заноза. Планы опять меняются, всю дорогу вместе будем.

- Понял тебя! - невозмутимо ответил командир второго экипажа.


***


Тушканчик не обманул, и мы легко пробрались мимо Бронниц. Местность здесь и до Тьмы была не особо застроена, так - редкие санатории и дачные посёлки, разбросанные среди леса, а уж после - и подавно. То есть "живые" населённые пункты встречались, но многолюдьем не поражали. За все шесть десятков километров, что мы проехали нам встретилось всего пять подвод и две машины, и это - в разгар сельхозсезона!

К Москва-реке мы выехали в том месте, где в неё впадает Пахра, и тут столкнулись с первым серьёзным препятствием - переправы на другой берег не было. Точнее была, и я ясно видел её в бинокль примерно в полутора километрах от нас, но находилась она на другом берегу Пахры, а обозначенный на карте мост через неё был больше похож на останки какого-то доисторического динозавра - настолько он был разрушен!

- Вот непруха! - я не сдержался и с досадой хлопнул по капоту. - Вон же это Мячково, прямо на другом берегу, а мы тут как идиоты стоим. Срезали, называется!

- Может, брод какой есть? Командир, глянь на карту, - предложил Сергей.

- Нету, здесь Москва довольно глубокая, да и не нужны раньше броды были, при таком-то количестве мостов.

Обиднее всего было то, что два крупных села, обозначенных на карте как Верхнее и Нижнее Мячково, соответственно, были явно обитаемы, собственно говоря, их и связывала замеченная в бинокль паромная переправа. В находившемся прямо напротив нас на другом берегу "дачном" поселении тоже были на лицо все признаки разумной жизни. А это означало, что на аэродроме лёгкой авиации нам, скорее всего, ни шиша не обломится - капсюль против гранаты можно поставить. За тридцать лет там всё, что можно открутить или отломать вывезли. Видать, Андреичу довольно старую информацию под видом свежей толкнули.

- Так, орлы, - протянул я, - две точки с повестки дня снимаем. Ничего нам там не обломится. Поехали на другие объекты, в Люберцы! Кстати, чтоб потом никому обидно не было, прошу поднять руку тех, кто там бывал!

Говорун, молча, в своём стиле, поднял руку.

- Давно?

- Лет семь назад.

- Где бывал? Чего видел? Давай, Федя, не томи! Чего, мне из тебя инфу клещами тянуть нужно?

- Да насквозь проезжали по дороге в Жуковский. На тамошнем аэродроме мародёрили. Или нет, постой! Аэродром в Быково, а в Жуковский мы за военным барахлом мотались… Но там всё выжгло на хрен! Сам посуди, много ли дачам надо?

- И что, много туда "прилетело"? - спросил Тушканчик, откусывая от купленного в Ликино сдобного калача.

- Прилично. - Иногда немногословие Говоруна может до инфаркта довести! - Сам прикинь - аэродром, связисты какие-то секретные, авиационный центр в Жуковском… Не, мало что уцелело. Мы тогда без хабара практически вернулись.

- А сами Люберцы? - перевёл я разговор на более насущные проблемы.

- Там не так "горячо" было. Народ. Похоже, просто подальше от Столицы сваливал. Но я им не завидую - между тремя горячими зонами оказаться… Да и по окраинам явно ударная волна со "светом" прошлись.

Я ещё раз посмотрел на карту, выданную мне Виталием Андреевичем. "Понятно, почему он на памятник нас нацелил - район, где он установлен, с обратной от Города стороны Люберец, и от упомянутых Фёдором мест до туда километров десять по прямой. Вполне могла "вертушка" уцелеть. - Я бросил взгляд на часы. - Семнадцать минут четвёртого. Вполне успеем до темноты доехать!"

Глава 17.

Фёдор оказался прав - вскоре после того как мы проехали заброшеное большое село, отмеченное на карте как "Чулково" и перемахнули через Москва-реку по красивому, с изящными ажурными фермами, мосту, с праой стороны открылась знакомая картина "ядерной пустоши". Поля, раскинувшиеся вдоль Новорязанского шоссе, заросли бурьяном и кустарником, а вдалеке я рассмотрел развалины каких-то зданий промышленного назначения. Дорога пришла в полный упадок, да к тому же была вся заставлена изржавлеными остовами машин, и нам приходилось ехать в основном по обочине. Картина, кстати, весьма харатерная для мест, расположенных неподалёку от тех объектов куда "прилетело". ЭМИ вырубал электронные системы автомобилей, и они оставались стоять там, где встретили наступление конца света, если только их никто не утаскивал, с целью поживится, причём, как правило, чем новее и навороченней была машина - тем сложнее её было восстановить. Потом вспыхивали, напитавшись жаром беспощадного светового излучения, покрышки, пластик и человеческая плоть, а пришедшая стена ударной волны довершала дело.

Собственно поэтому мы и ехали по обочине - Быково и Жуковский находились как раз справа от дороги и тогда, двадцать девять лет назад, фронт спрессованого адской силой воздуха сдвинул замершие машины к осевой линии. В Островцах и Октябрьском пришлось чуть сложнее - там дома приняли на себя удар и трасса была заставлена машинами плотнее. Но мародёры поработали и тут - многие машины, особенно грузовики и внедорожники, стояли без колёс и с открытыми капотами, и практически у всех машин были выломаны лючки бензобаков. Ну тут уж ничего не поделаешь - сами тем же занимались в своё время.

Дорога впереди нырнула под путепровод, а моё внимание привлёк необычный дом, стоявший неподалёку от дороги. Выстроенный на косогоре он поражал странной башней, возвышавшейся на два этажа над остальным строением, и это при том, что верх её был разрушен ударной волной.

- Саламандр в канале! - нарушила томительное, как всегда, когда практически любая экспедиция пересекала зону разрушений, молчание. - У нас тут какое-то шевеление прямо по курсу.

- Заноза здесь. Тормозните и понаблюдайте! - машина ребят ехала метрах в двухстах впереди, с тем рассчётом, чтобы и мы успели прийти им на помощь и, одновременно, оба "тигра" не попали в засаду.

Все, ехавшие в нашей машине оживились, а Тушканчик открыл люк и приготовился занять своё место у гранатомёта. (Ехать через "зону" снаружи и глотать всё ещё фонящую дорожную пыль он посчитал неправильным.)

После нескольких минут томительного ожидания Сергей снова вышел на связь:

- Вроде ничего стрёмного, пять мужиков забор кирпичный разбирают у каких-то складов. По нашим крокам там таможенный терминал раньше был. Думаю, растащили его с тех пор целиком и полностью. Какие указания, кэп?

- Трогай вперёд помалу. Мы прикроем, если что.

Когда мы проезжали мимо складов, незнакомцы работу прекратили, но не попрятались, а спокойно разглядывали наши машины. Земля тут ни кому не пренадлежит, плохого они ничего не делают, и, соответственно, метаться незачем. Нарад у нас всё-таки отходчивый и незлобливый, и без нужды друг другу глотку рвать никто не стремится. Остались кое-где дикие банды, что крестьян "трясут" и беспредельничают, но бывшая столица - место, принадлежащее всем. В если с кем из представителей окружающих поселений поссоришься уехать из Москвы будет довольно сложно, по цепочке передадут, что "хулиганы приезжие" себя неправильно ведут, и могут остановить и разборки устроить. Причём обидешь посадских, а отвечать пред рязанскими или тверскими придётся. Нас, понятно, это особо не волнует, всёж-таки представители независимого и не самого слабого анклава, связанного договорами почти со всеми соседями.

В самом Городе уже лет десять право чужой собственности стараются уважать. Если видишь у подезда дома плакат, на котором чужой знак вывешен - не суйся без нужды. Бывает, что кто-нибудь чужие "вывески" снимает, но тут уже по пословице: "Не пойман - не вор".

В посёлке Октябрьский мы встретили ещё две группы "добытчиков": члены одной, разбирали на кирпичи полуразрушенный коттедж и грузили добычу на две подводы, а другой - просто отдыхали после тяжких трудов, сидя в кузове старенького, но всё равно внушающего уважение своими размерами, трёхосного "урала".


Дорога впереди раздваивалась и "тигр" Саламандра свернул на левую "ветку", которая должна была привести нас на главную транспортную артерию Люберец - Октябрьский проспект.

Разрушенные домики частного сектора, корпуса ещё одного таможенного комплекса (от многих остались только столбы), разграбленные так давно, что даже поваленные секции капитального бетонного забора скрылись под кучами нанесённого ветром мусора… Картина одинаковая практически для любого города, из которого ушли люди.

Когда впереди показались серые от многолетней пыли невысокие, в три-пять этажей дома, головная машина моргнула стоп-сигналом и приняла к обочине - пора было определяться на местности.

- Илья смотри, - Саламандр ткнул пальцем в карту, - удобнее всего нам вот здесь, через Лядинскую и Комсомольский проспект проехать. Там эстакада над железкой незадолго до БэПэ построили. И по полосе отчуждения петлять не придётся.

- А ещё какие варианты есть?

- Ну, вот тут, чуток поближе туннель под насыпью есть, но что там сейчас - одному богу известно.

- Давай так - вначале сворачиваем к туннелю, а если проехать не получится - то уже к эстакаде. И ещё вопрос ко всем, ночевать в городе остаёмся или на природу поедем?

- Ты командир, ты и решай, - после небольшого раздумья ответил за всех Тушканчик.

Резкий свист вперёдсмотрящего привлёк наше внимание:

- Там впереди тачка какая-то странная, мужики! - "сторожить" в этот раз поставили Викентия, практически незнакомого мне Следопыта, которого Ваня Мур рекрутировал в нашу команду в степаньковской "дежурке". - Выскочила на проспект, потом нас там заметили, и задним ходом обратно спряталась… За четвёртым домом с правой стороны.

Ситуация было в общем-то обыденная - может, незнакомцы просто не хотят ни с кем встречаться, но поберечься и не стоять всем на виду стоило:

- Так, разбежались по машинам. Идём уступом влево. Наша впереди. Ваня, становись за свою махарайку!

Десяток секунд и, взрыкнув моторами, мы двинулись вглубь города.

За четвёртым домом никакой машины не оказалось, и я спросил по рации:

- Серёга, спроси, что за тачка была?

- Викентий говорит, что-то вроде "уазика", но сверху он турель со станкачом разглядел.

"Довольно странно, что кто-то столь неплохо вооружённый, стал прятаться в "нейтральной зоне". Может, мы куда-то не туда заехали?"

Я достал из рюкзака свою "библию Сталкера" - толстую тетрадь в хитром, водонепроницаемом переплёте, куда записывал кроки и всякие слухи.

"Так, где у меня Люберцы? Ага, вот.

"Завод Камова" - разрушен попаданием неядерной КР, часть складов вывезено к нам."

Не то.

"Завод КБ Миля. НПП "Звезда". Томилино - попадание ядерной БЧ с оценочным эквивалентом в 20 кТ. Сильнейшие разрушения. Остаточное заражение лет на 20-30".

Опять не то.

Я перелистнул ещё несколько страниц, подумав, что давно пора уже переписать "записнушку" заново, но многие записи я помнил визуально, что здорово помогало ориентироваться в заметках.

- Говорун, ты ничего про эти места не слышал? А то в голове вертится, а в записях найти не могу.

- Может, ты "Искорку" имеешь в виду? Она где-то в этих краях была…

"Точно! Совсем старый стал! - мысленно я дал себе подзатыльник. - Забыл про один из легендарных объектов, оказавшийся одним из самых больших мародёрских разочарований первого послевоенного десятилетия. Слухи о сверхсекретной базе Госрезерва, совсем не пострадавшей при ядерной атаке и расположенной в Люберцах передавались из уст в уста и будоражили всех. Отец три раза пытался прорваться к этому хранилищу, но все три раза безуспешно. То погода мешала, то конкуренты. Потом заботы о свежеобразованном Братстве навалились… В результате до "Искорки" у него руки дошли только в двадцатом году. Вот только на подъезде к Люберцам им встретились знакомые, которые за чашкой чая у костра поведали, что "легенда" оказалась пшиком! Кто-то из "мародёров" случайно нашёл этот склад, за пару неделей разобрал завалы у одного из входов в объект. Вскрыл капитальные двери… И всё это для того, чтобы обнаружить немного продуктов с истёкшим сроком годности! Склады были пусты ещё до Катастрофы!"

- Верно! - я нашёл нужную страницу в "гроссбухе". - Тут у меня адрес есть: "1-й Панковский проезд, дом 5".

Чпок, покосился на карту в прозрачном планшете, закреплённую на специальном кронштейне на передней панели:

- Так это всего в одном квартале как раз в ту сторону. А что это за "Искорка"?

Пересказывать старую историю мне сейчас не хотелось и я просто ответил:

- Ничего, что было бы важно в настоящий момент. Потом, если напомнишь, расскажу… - и продолжил уже в рацию: - Заноза в канале! Саламандр, поехали, с ситуацией разобрались.

"Может, кто-то решил использовать помещения "Искорки" для своих надобностей, а может , люди сюда по следам легенды приехали. Не стреляют - и ладно. А нам торопиться надо, стемнеет скоро".


***


Труба туннеля, освещённая ручным фонарём, выглядела, скажу честно, непрезентабельно - скопившийся за десятелетия принесённый водой песок и мусор. Из которых то тут то там торчали полусгнившие машины. А если вспомнить, с какой частотой падали на ближайшие окрестности "ядрёнбатоны", то и фонить там по сию пору должно изрядно. На этот раз, памятуя о неизвестном джипе с пулемётом, из машин всем скопом вылезать не стали, и туннель осматривали только три человека. "Тигры" же стояли чуть поодаль, блокируя подъезды к туннелю.

- Не, похоже, тут не пролезем, - подтвердил мои сомнения Тушканчик, встав рядом. - Машинки у нас не маленькие, а тут… Посмотри, сколько до потолка осталось. Чуть больше двух метров.

Самое обидное, что от нужного нас места отделяло хорошо если пара километров, а тут такой облом.

- Илья, а, может, рискнём? Гранатомёт с турели снимем - тогда пролезем, - предложил подошедший Саламандр.

Мур стремительно повернулся к нему:

- Вот и видно, что ты ещё молодой! Хоть бы глупости потише говорил, не позорился!

Лицо Сергея вспыхнуло:

- Ты, Тушканчик тоже - не сильно старый! Если я…

"Да, действительно, салага пока ещё… Старой "службы" не пробовал! А ведь она сильно от нынешней отличается, и первым делом в подходе. Раньше экспедиция значила выживание для тебя самого и близких твоих, да и надеяться можно было только на тех немногих, кто решился пойти в "горячую" зону, в призрачной надежде отыскать что-нибудь ценное. Это сейчас нас, Следопытов, две тысячи, с отлаженной связью, договорами о сотрудничестве с ближайшими соседями, транспортной службой и централизованным снабжением. А вот, выходит, что многих "стариков", и меня в частности это расхолаживает. Сперва запасной маршрут проложить забыл, потом про "Искорку" забыл, так и патроны в рюкзак положить забуду!"

Я встал между спорщиками:

- А ну, ша! Ты, Саламандр, действительно облажался - забыл, что вам в "школе" рассказывали про канализацию и низины? Но и ты, Ваня, хорош! На фига на парня наехал? Он же на "тропу" встал после всех этих катавасий. Это мы с тобой до конца дней ливнёвки опасаться будем, и в любой городской подвал без дозиметра никогда не войдём, а Серёга всё больше на природе работал. Так что оба-двое отличились.

- Мистер Шляпа - всем! У нас гости с пяти часов! "Уаз" с трещоткой! - прервал мою тираду голос в наушнике.

- Заноза в канале. Саш, далеко они?

- На путепроводе стоят. Не дергаются, но и не уезжают. Похоже, за нами ехали.

- Эй, Говорун, - обратился я к Фёдору, оставшемуся в моей машине, - запроси их на "мародёрском". И на "четырёх тройках" тоже…

После пары минут ожидания, я снова обратился к Говоруну:

- Ну что, Федя, глухо?

- Как в танке! Может, им фонариком помигать?

- На фиг! Лучше дальше поедем.

Поскольку переговоры слышали все наши, повторять ни для кого не пришлось и десять минут спустя, пробравшись вдоль железной дороги, наша маленькая колонна подъехала к путепроводу.

- А это что за явление Христа народу! - озадаченно спросил Чпок.

Я был с ним совершенно солидарен, но выдержки у меня всё-таки больше, потому и сдержался. Поперёк широченного бетонного моста была устроена довольно высокая баррикада! Чего только сюда не притащили, чтобы её построить! Секции деревянных и проволочных заборов, мусорные контейнеры, остовы автомобилей…

Чтобы перебраться на другую сторону железной дороги нам пришлось бы проехать пару сотен метров вдоль подножия эстакады, повернуть на сто восемьдесят градусов и проехать такое же расстояние, но уже вверх, где и упереться в эту баррикаду. Да ещё этот загадочный "уазик" за спиной… Очень похоже на ловушку!

- Ваня, спустись сюда, посоветоваться надо, - обернувшись позвал я Тушканчика.

- Тебе тоже расклад не нравится? - старый соратник уже просёк ситуацию. - Похоже, что мы влипли, причём я не знаю ни одной группировки так близко от Столицы обитающей. Да тут и не жил никто последние тридцать лет. Воды нормальной и то нет.

- Кто и зачем - это дело второе, как выбираться будем?

- Элементарно - первая машина проскакивает вон через тот проезд, пока мы прикрываем, - он махнул рукой в направлении путепровода, - потом они прикрывают, а мы едем. Сверху они нас достать не смогут, угол не тот. А там уже прорываемся к Третьему кольцу и с него соскакиваем куда нам надо.

Чпок, до того сидевший молча, встрепенулся и выдернув из зажима планшет с картой развернулся к нам:

- Заноза, а чего мы такой крюк делать будем? Здесь же бампер усиленный, давай сразу под мостом повернём направо, забор повалим и через пути проедем. Всего пара кварталов до точки.

Я бросил взгляд в окно: "Действительно, те кто сделал баррикаду немного ошиблись. Понятно, что человек на обычной машине, пусть даже и внедорожнике по привычке не решится штурмовать полосу из шести колей железной дороги, а предпочтёт проехать цивилизовано - по мосту. Но у нас-то машины ого-го! И заборчик здесь сетчатый внизу, потому как стоянка с машинами. А их мы растолкать можем. И стрелять по нам людям, спрятавшимся на путепроводе и в торговом центре, что стоит неподалёку будет очень неудобно. Это - ели они вообще решатся первыми огонь открыть."

- Ну, Вань, как тебе идея?

- Нормально, только слаженно действовать надо.

- Орлы, а вы не хотите выяснить, чего им от нас надо? - не прекращая смотреть в окно спросил Мистер Шляпа. - Вдруг ребятишки нас с кем-нибудь спутали?

- Ага, и ни на одной общепринятой волне не отвечают, - буркнул Говорун. - Сто пудов - это бредуны.

Мы с Иваном переглянулись. Одно дело, когда тебе противостоит разумная сила вроде отряда какого-нибудь поселения или организованной банды, и совсем другое - группа людей, выбравших для жизни засыпаный радиоактивной пылью и отравленный химией уголок вроде этого. Понять логику таких изгоев невероятно сложно. В прошлом нам и целые людоедские стаи попадались, но это уже страшная экзотика. Гораздо чаще бредуны жили грабежом и набегами, если только на старые запасы не наткнулись. Почему "жили"? А мрут они быстро, даже если ни с кем не воюют. Радиация, плохая вода и никакой медицины - редко кто больше пяти лет протянет.

- Федь, не гони! Откуда уродам такую серьёзную машину, как тот "уазик" взять, а? Да и перемёрли бы они здесь давно.

Глава 18.

- Федя, подними антенну! - попросил я Говоруна, а сам полез в кабину, рацию настраивать.

Через три минуты я глубоко вздохнул и включив микрофон чётко и внятно произнёс:

- Маленькой ёлочке холодно зимой!

Спустя пять бесконечно долгих секунд динамик ответил:

- Встанем под ёлочкой в дружный хоровод, весело, весело встретим Новый год! Мы у местного стадиона рядом с машиной на которой дедам стыдно было ездить.

Я слегка растерялся, но потом понял, что стадион находится на берегу Оки.

- Понял вас, выдвигаемся, мы - на двух "тиграх", если знаете такие машины.

- Знаем, ждём.

Глава 19.

За 1858 километров от предыдущей точки. Небольшая вилла у озера Туз.

- … таким образом, несмотря на досадную неудачу, нашим северным друзьям удалось собрать ценную информацию!

- Эти общие слова, Мустафа-бей, хороши, когда говоришь просто так! - прервал выступавшего грузный седобородый мужчина, одетый в полевую форму с погонами мирлива на ней. - Нам надо точно знать, что сможет противопоставить нам противник! А эти красоты оставьте для базара или ваших дипломатических бесед.

- Дорогой Юсуф-бей, наши северные друзья нам пока, - говоривший выделил это слово, - не подчиняются. Точные военные данные вам лучше спросить у ваших подчинённых, а вот что думают в остальных уруских землях про нашего будущего противника знать не только не вредно, но даже и полезно! - и дородный мужчина, с маленькими чёрными усиками, прилепившимися к верхней губе, звонко рассмеялся.

- Тогда, дорогой Мустафа, мы просто жаждем услышать именно эти новости! - генерал постарался скрыть раздражение за напускной вежливостью, но, похоже, никого из присутствующих не обманул.

- Вам, дорогой мирлива, я скажу без утайки, что по сообщениям потомков храбрых северных мореходов, почти все анклавы северо-западной части России крайне негативно восприняли поступок предыдущего руководства нашего противника, и, по оценке экспертов, какие бы то ни было контакты в ближайшее время маловероятны. Тем более - прямая военная помощь!

- А как же традиционная для русских взаимовыручка? - спросил мужчина, сидевший справа от генерала, и на протяжении всего совещания делавший пометки в блокноте.

- Простите эфенди, не знаю вашего имени и звания…

- Каймакам Анвар, отдел планирования.

- Они о ней забыли, и это нам на руку! По данным наших храбрых братьев по вере, даже внутри одного "государства" нет сплочённости и единства! И ещё у них отсутствует такая важная для каждого из нас вещь, как Вера. Мы, мусульмане, сильны единой Верой, даже века доминирования кафиров не смогли сломить единство правоверных!

Сотрудник "отдела планирования" внимал этой речи с подобающим вниманием - всё-таки разведка, да ещё на Востоке - дело более чем тонкое, а вот генерал не выдержал, поморщился, и прервал-таки оратора:

- Дорогой Юсуф-бей, не надо нам рассказывать о Вере, которая переполняет сердце каждого, здесь присутствующего! Лучше расскажите, какую ещё помощь может оказать ваше ведомство в деле создания нового, самого северного вилайята?

- Благодаря крайне успешной для нас торговой операции с северными союзниками, мы получили довольно значительное количество электронной продукции, причём именно военного назначения. Если честно, мы и представить себе не могли, что два судна с продовольствием и фруктами принесут такой барыш! Грузовики уже выехали из Эрдемли, и через пару дней будут на месте. А сейчас я вынужден извиниться и покинуть вас. Сколь ни приятно ваше общество, но дела, не терпящие отлагательства ждут меня, - Юсуф-бей прижал руки к груди и с достоинством поклонился.

Когда дипломат покинул комнату, Мустафа-бей обвёл взглядом присутствующих:

- Сладкоголосого представителя внешнеполитической службы мы выслушали, и ничего нового он нам не сказал. Теперь меня интересует ваше мнение, уважаемые, - он погладил бороду. - Начнём, пожалуй, с вас, дорогой Анвар…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Край Тьмы.
Глава 1.

"А дорога серою лентою вьётся, залито дождём смотровое стекло…" - назойливо вертится в голове старая-престарая песенка, хотя и дождя нет, и лента под колёса нашей машины ложится скорее пятнистая, а не серая. Но дорога, Московское Большое кольцо, действительно вьётся. Слава богу, что ни через какие бури нам пробиваться сейчас не надо, что до удачи, так она всегда и везде в наше нелёгкое время всем нужна. Я покосился на сидевшего слева от меня человека: "Ну-ну, давай, показывай, как тебе безразлично происходящее вокруг, гордый воин южных степей!"


***


"Гостей" мы обнаружили легко, они, конечно, не особо прятались, но стоящие в кустах и прикрытые маскировочной сетью машины я засёк сразу, как мы выехали из зарослей, окружавших бывшее здание институтского общежития. Почему "бывшее здание"? А корни деревьев так сильно "расковыряли" его фундамент, что один из углов пятиэтажки просто отвалился и, сдаётся мне, остатки продержатся ещё лет пять, не больше. Вот только понять, почему мой взгляд так легко "зацепился" за маскировку пришлых я смог не сразу:

- Вань, - обратился я к Тушканчику, - притормози у следующего столба! - теперь всем в рацию. - Внимание! Есть контакт! Приготовится к высадке. Не суетиться, но и клювом не щёлкать. Готовность - две минуты! - наши внедорожники ползли с черепашьей скоростью и, по моим прикидкам, именно через такой промежуток времени голова колонны должна достичь бетонной осветительной мачты, одиноко стоявшей на краю бывшего футбольного поля университетского стадиона.

Стоило "тигру" остановиться и я, быстро распахнув дверь, выбрался наружу. Под масксетью началось какое-то смутное шевеление и, спустя несколько секунд, из-под неё выбрался один из гостей. Выглядел чужак весьма внушительно - на голову выше меня и килограммов на сорок тяжелее. Почти такая же как у меня "горка" обтягивала широченные плечи, а на правом плече стволом вниз висел "калашников". Какой именно модели, разобрать было сложно, поскольку из-под здоровенной руки пришельца виднелся только ствол с цевьем. Но точно что-то новое, о чём говорила чёрная пластиковая "отделка", почти такая же, как на моём "сто пятом".

Что искренне меня изумило, так это количество патронов - я насчитал пять подсумков под калашовские "спарки", то есть у мужика как минимум при себе одиннадцать снаряжённых магазинов! И это только то, что на виду…

"Ну, не будем затягивать процедуру знакомства", - решил я и, отпустив свой автомат помахал здоровяку рукой.

Тот в ответ сделал приглашающий жест, мол, иди к нам.

Не оборачиваясь, я спросил:

- Пойдём что ли?

- Пойдём, чего ж не пойти, - откликнулся Ваня. - Или тебя отсюда прикрыть?

- Ты на эту каланчу посмотри… Если там хотя бы половина таких красивых, то что ты прикрываешь, что нет - будет уже неважно… У него полцинка патронов только на себе висит. Не думаю, что у тех парней, которые по кустам разлеглись, бэка меньше, так что почапали, дорогой товарищ, не фиг тормозить…


Когда мы подошли, крупнокалиберный южанин молча указал, за каким именно кустом нас ожидают. Когда мы приблизились на пару метров, кто-то, нам невидимый, приподнял край маскировочной сетки. Пролезая в образовавшийся проход, я, наконец, понял, что "царапнуло" мне глаз - цвет маскировки! В наших краях сетки в ходу с преобладанием зелёного цвета, а тут всё же больше оттенков жёлтого. Оттого на фоне молодых весенних листьев возникал обратный эффект - замаскированные машины чужаков привлекали больше внимания. Через месяц, когда листва немного пожухнет, всё было бы замечательно, но тут они немного лопухнулись. Понятно, что не всякий прохожий на такую малость стойку сделал, но практически любой из наших такую нескладуху заметил бы.

Выпрямившись, я окинул взглядом присутствующих - большинство из этой шестёрки относилось к знакомому и привычному типу "вояка крутой, обыкновенный", но один из гостей сразу привлёк моё внимание. Уж очень возраст у него для таких приключений не подходящий - лет пятьдесят мужику, не меньше.

А когда "старик" бодро и энергично шагнул навстречу, то сразу стало ясно, что главный тут он.

- Полковник Удовиченко, - "козырять" он ввиду отсутствия головного убора не стал, а просто протянул мне руку. - Сергей Сергеевич.

"Настоящий военный, а не чиновник, звёздами на погонах декорированный", - отметил я про себя, отвечая на крепкое рукопожатие:

- Заноза, командир рейдовой группы!

"А ребята не зря про введение в нашей ватаге званий говорили, - припомнил я недавний разговор с Говоруном и Тушканчиком. - На серьёзный международный уровень выходим, надо соответствовать".

Мысли эти родились после того, как краем глаза я заметил усмешку, скользнувшую по губам парочки пришлых. Пусть самых молодых и зелёных, но всё же… Всё же…

Однако тут же мне стало не до этих салаг:

- Илья Васильевич! - радостно, и как мне показалось, довольно искренне воскликнул Удовиченко. - Очень рад, что вы лично приехали нас встречать. Много о вас наслышан. Разрешите представить вам моих офицеров?

- Капитан Верстаков, начальник группы сопровождения! - вперёд выдвинулся невысокий, но весьма "широкоформатный" офицер, до того стоявший чуть в стороне.

"Ну да, ему, как главному охраннику на ситуацию со стороны надо смотреть, а куртуазию всякую разводя, не особо покомандуешь."

- Старший лейтенант Малченко, - представился следующий. На вид парню лет двадцать с небольшим, но чёрные кудри на висках уже тронуты изморозью - знать повидал многое на своём веку.

- Старший лейтенант Рогов, - сейчас этот белозубый красавец не улыбался ехидно, а выглядел, скорее, слегка смущённым. Видимо реакция большого начальника на меня оказалась для него неожиданной.

- Лейтенант Афанасьев! - этот тут самый молодой, ровесник нашего Чпока, пожалуй, оттого и голос такой звонкий.

- Старший прапорщик Седов, - голос раздался у меня за спиной и, повернувшись, я увидел встретившего нас верзилу.

Представлять в ответ мне никого, кроме Ивана, не надо было, что я сделал, только добавив для солидности на скорую руку придуманный титул - "командир рейдового экипажа".

- Ну вот, все и познакомились, - констатировал полковник. - Каковы наши дальнейшие планы?

- Вы сворачиваетесь, мы выдвигаемся, подбираем ещё один наш экипаж и едем себе до пункта назначения. Устраивает?

- Принципиальных возражений нет. Один вопрос - у вас лишние места есть?

- Найдём. А что случилось?

- Пока сюда добирались две машины потеряли, так что сейчас едем, как в автобусе в час "пик".

Сравнение Удовиченко выбрал такое древнее, что я не сразу понял, о чём он говорит, но потом до меня дошло:

- А у нас наоборот - некоторый избыток посадочных мест, так что милости просим! - объяснять как этот избыток появился времени не было, да и не думаю, что гостям это хоть в сколько-нибудь интересно.

Свернулись южане быстро, через двенадцать минут сети были сняты и упакованы, а на бывшем футбольном поле стояли три внедорожника непривычных очертаний. Чем-то они неуловимо походили на древний-предревний "Газ-69" в варианте с двухдверным кузовом, но имелись и весьма существенные отличия. То есть что они называются "Дон" и выпускаются где-то там, на Юге, я знал, но в наших краях такая техника попадается очень редко. "А ведь ребят на каждом посту трясли бы, что твою осинку, - подумал я, разглядывая машины. - Тут два фактора повлияли: во-первых - неизвестные "джипы" явно военной конструкции, а во-вторых - джипы н о в ы е! И, если с первой проблемой при нынешней пестроте автопарка ещё как-то можно было справиться, то со второй - уже сложнее. А если совместить первую со второй, так и вообще… Но для того мы сюда и приехали, чтобы проводку обеспечить…"

Машинки у гостей небольшие, с "уазик", примерно, размером, а народ в основном габаритный. "Пятнадцать "шкафов" на три "козлика", да добавить к этому несколько сотен километров наших "дорог" - комфортным их путь назвать язык бы у меня не повернулся."

Так что мы договорились взять в наши "тигры" по три человека сейчас, а ещё одного пересадить попозже в захваченный у банды "уазик" и проблема перестала существовать!

В мою машину забрались старлей Малченко и ещё два бойца - неразговорчивый снайпер с "Винторезом" и невысокий и очень подвижный прапорщик с занятным позывным "Бубён" с ударением на последнем слоге.

- Илья Васильевич, подойдите сюда, пожалуйста! - позвал меня Удовиченко.

- Вань, размести гостей, - попросил я Мура.

- В наряд на "машинку" включать? - Тушканчик глазами показал на АГС, установленный на крыше нашего "тигра".

- Нет, сами справимся.

Малченко пошёл со мной, собственно его потому и назначили в мою машину, что он отвечал у гостей за разведку, а мне головным идти.

- Илья Васильевич, - начал, когда мы подошли, Удовиченко, - каким маршрутом поедем? Командуйте, вы тут хозяин.

- Во-первых, полковник, давайте вы ко мне как-нибудь покороче обращаться будете - Илья или Заноза. Договорились? - после кивка командира гостей я продолжил: - Маршрут проложить не проблема, но, может быть у вас есть какие-нибудь пожелания?

Суровый "старикан" побарабанил пальцами по капоту джипа, обвёл глазами своих соратников, и, наконец, негромко, будто стесняясь, спросил:

- Илья, а можно через Москву проехать? Ребятам показать… А то когда ещё в этих краях окажемся…

"Да уж, "экскурсия для приезжих по памятным местам столицы и окрестностей" - это как раз то, о чём я всю жизнь мечтал! - заговорил во мне врождённый цинизм. - Но и понять южан тоже можно - побывать в Столице и раньше считалось делом большим, а сейчас - и подавно!"

И я спросил:

- А что именно посмотреть хотите?

- К Кремлю, я так понимаю, лезть даже сейчас небезопасно?! - интонация в голосе Удовиченко была больше утвердительная нежели вопросительная.

- Не в опасности дело, просто много времени потеряем, в центр пробираясь.

- А что тогда посоветуете, Илья?

После недолгих раздумий я ответил:

- На Ленгоры выбраться относительно несложно будет. А там панорама… - я чуть было не сказал "красивая", но вовремя одёрнул себя, - широкая. В бинокль многое рассмотреть можно. Вот только надо ваши машинки немного замаскировать. Очень они у вас непривычные, а в Столице кто только не шляется.

- И подо что же вы их маскировать будете?

- Под мародёрский "самопал".


***


- Ваня, - попросил я Тушканчика, когда багаж был загружен и пассажиры заняли свои места, - как на улицу выедем, поворачивай направо. В полукилометре будет здание школы, там притормози. Там, вроде во дворе какие-то машины сгнившие стояли… Понял?

- Конечно.

- Вы, Илья… - обратился ко мне старлей, но я перебил:

- Можно на ты, и, лучше по позывному! Хорошо?

- Да. Так как вы, то есть ты, собираешься нас маскировать?

- Сам пока не знаю, поскольку в каком состоянии те машины не видел и что с них можно снять даже не представляю. Но единообразие ваше нарушить надо обязательно.

- А почему?

- Ты, старлей, извини, я вашей специфики не знаю… Но сам посуди, если бы тебе донесли, что видели колонну из трёх машин неизвестной конструкции, как бы себя повёл? А если бы вдобавок сообщили что машины новые?

- Так у вас тоже не колымаги ржавые, - буркнул Малченко.

- Верно, но их недалеко делают и они, хоть и редкие, но на дороге встречаются. И даже больше скажу - "тигры" наши недобрых людей своим видом отпугивают.

- Ну да, все такие страшные-страшные, - хмыкнул у меня за спиной прапорщик Бубён.

- Ты, Коля, не хихикал бы! - одёрнул его старший по званию. - Вполне возможно, у людей тут своя специфика! - "отзеркалил" мой заход старлей.

- Ой, Володя, я тебя умоляю! - снова хохотнул этот "живчик". - Какая, к хренам, специфика? Как везде - кто сильнее, тот и прав!

- И много ты слабых на "тиграх" видел? - задал я наводящий вопрос, полуобернувшись к говорливому прапору. - А сколько он стоит, знаешь? А кто у вас на них ездит, не ответишь? Ну и напоследок - что ж вы в дальний путь на таратайках ваших поехали, а не на "газах"? Места тут, - я сделал широкий жест - всяко больше, чем в ваших "Донах".

- Э, Следопыт, ты что так рассердился? - всплеснул руками Бубён, хотя вопросы я задавал тоном ровным, можно даже сказать - скучающим.

"Вполне возможно, что этот "мелкий" у наших гостей работает своеобразной наживкой, подобно тому, как многие встречавшиеся мне банды первым подсылали к противнику пацанёнка какого-нибудь. И всерьёз никто не воспринимает и моральное право "вступиться за слабого", если что, появится. "

- Глупых людей не люблю, - "слегка" обострил я ситуацию, отчего Тушканчик даже сдавленно "хрюкнул", сдерживая смешок. - У нас они почти все вымерли, но всё равно - не люблю. - и я подмигнул.

- Не понял, ты что, с бубён решил зайти? - прищурившись, спросил южанин.

"Теперь понятно, откуда у тебя такая кличка! Ну, с картами и мы знакомы…" - но ответить я не успел, поскольку Малченко решительно прервал нашу пикировку:

- Колян! Уймись, я сказал!

Видно, что-то в тоне офицера подсказало прапорщику, что палку он таки перегнул, а потому, пожав плечами, Бубён изобразил на лице раскаяние. Впрочем, на мой взгляд, не сильно искреннее.

- Вы, Илья, на этого балабола не обижайтесь, он всегда со всем несогласный. А идею вашу про отпугивание я понял, можете в подробности не углубляться. И, похоже, что мы приехали.

Завьялов, помня о моей просьбе, начал тормозить, и вскоре машина остановилась у невысокого бетонного забора, за которым сквозь кроны деревьев виднелось красное кирпичное здание школы. На обочине стояли остовы нескольких легковушек, а прямо у крыльца виднелся кузов автобуса.

Выдернув из крепления микрофон рации я скомандовал:

- Синица-Два всем. Пять минут на заготовки. Периметр - пятьдесят метров.

Тотчас же одна из машин гостей обогнала нас и, проскочив немного вперёд встала поперёк улицы, а сидевшие в ней бойцы взяли оружие на изготовку.

- Ваня и ты, старлей - со мной. Вы, - обратился я к двум южанам, - сторожите.

Предупреждать старого соратника, чтобы он взял с собой инструменты мне даже в голову не пришло, пластиковый ящик с ними как будто сам появился в его руке, стоило нам "спешиться".

Самая ближняя к нам машина оказалась древним-предревним "сорок первым" "москвичом", какие перестали выпускать лет за десять до моего рождения. Брать тут было нечего - кузов проржавел настолько, что о марке машины я догадался только заглянув в салон и увидев надпись в центре руля.

"Выглядит так, как будто её бросили ещё до наступления Тьмы - всё в труху сгнило. Хотя…" - и я несильно пнул передний бампер. Изржавленые крепления не выдержали, и пластиковая деталь упала на землю.

- Вот, на морду какой-нибудь из ваших прикрутить проволокой. Верно, Малченко? - спросил я старшего лейтенанта.

- Да, по ширине подойдёт. Только выглядеть будет по-дурацки… Хотя… Нам ведь того и надо, верно?

Я молча кивнул и перешёл к следующей машине, хондовскому "паркетному" джипу. "Си-ар-вишку" явно курочили уже после БП, причём делали это вдумчиво и люди, явно разбирающиеся в вопросе, так что взять с неё оказалось совершенно нечего.

Так, переходя от одной развалюхи, к другой, мы набрали необходимые нам для маскировки детали.

Один "Дон" нарядили в пластиковые бампера от "москвича" и полусгоревшего "мерседеса", прикрутив их по месту проволокой. Второму внедорожнику водрузили на крышу выдранные "с мясом" из автобуса диваны. А третий оставили как есть. Полковник Удовиченко несколько секунд разглядывал результат совместных усилий, а потом подвёл итог:

- Получилось. Это табор какой-то, а не войсковая колонна.


***


Вечерело, а ночью кататься по Городу - занятие для утончённых любителей суицида. Дело даже не в том, чтокто-то напасть может, просто за прошедшие после ядерного удара десятилетия многое, построенное предками если не развалилось совсем, то изрядно обветшало и влететь в темноте в какую-нибудь передрягу проще простого. Мне до сих пор иногда снился в страшных снах тот случай с Очкариком, когда под его машиной провалился целый пласт асфальта и "Нива" ухнула метров на семь или восемь вниз, на станцию метро. Слава богу, окраинную, неглубокого залегания. К тому же ребятам повезло и машина не перевернулась, да и приземлилась она на крышу вагона метро, серьёзно смягчившего удар, но, тем не менее, сам Очкарик сломал обе ноги, а Пьяный Хорёк, парень из его экипажа - позвоночник.

Ребят мы, конечно, вытащили, но потом, по возвращении домой, долго отпаивались разными серьёзными напитками. Как выяснилось позже, грунт между сводом туннеля и дорожным покрытием вымыло за прошедшие годы подземными водами, а бетон перекрытия изменил свои свойства и его при желании можно было крошить ударами кулака. Отчего и почему так произошло, наши учёные гадали до сих пор и, сдаётся мне, будут гадать ещё столько же.

Несмотря на то, что стрелки часов показывали ещё только половину седьмого вечера, ночлеге всегда следует позаботиться заранее. От места встречи нас отделяла почти сотня километров - через четверть часа должно было показаться Михнево - крупный и весьма населённый посёлок, раскинувшийся у Каширского шоссе.

Останавливаться там, несмотря на наличие сразу трёх гостиниц и такого же количества постоялых дворов мне совершенно не хотелось. И были на то весьма веские причины. Дело в том, что юг и юго-восток Московской области славился своими бандами. Когда пришла Беда, люди уходили из Города в основном в южном направлении и там же стали складываться ватаги лихих людей, промышлявшие грабежом беженцев и мародёрством.

Лет на десять, если не больше, эта обширная территория стала ареной непрерывных стычек и даже небольших войн между бандами. Потому и народу вдоль Рязанского, Каширского и Симферопольского шоссе живёт так мало. А те, кто всё-таки решил поселиться - в основном бывшие члены банд. А взгляды на жизнь у этой публики более чем своеобразные и на наши непохожи ни разу.

Понятно, что жить только грабежом невозможно, и многие из бредунов давно организовали компактные поселения, вроде тех же самых Бронниц, и занялись промыслами или сельским хозяйством, но нравы в стиле древних фильмов о Диком Западе всё равно сохранились.

А кое-кто (не будем показывать пальцем, потому что палец этот на спусковом крючке лежит) и сейчас не прочь посмотреть, что там в чулане у соседа хранится или в кармане у проезжего лежит.

Персонажи среди оседлых бредунов, как для благозвучия называли они себя (отец, правда, говорил по этому поводу: "Как бандита не назови, он бандитом и останется"), попадались колоритные. Многие из них были выходцами из больших городов и на момент прихода Тьмы навыками, необходимыми для выживания в новых условиях не обладали. Что делать промоутеру или стейдж-продюсеру (я до сих пор так и не понял, чем в старину занимались представители этих профессий!), когда нужны трактористы, плотники или просто землекопы? Вот и шли они, по распространённой в их среде шутке, "менять пять патронов на грузовик еды".

Из опыта общения с подобной публикой я вынес для себя главное - если человек до прихода Тьмы уже был связан с криминалом, то дело с ним я иметь буду, а если нет - то лучше воздержусь от общения. Причина проста - первые привыкли, как у них говорят "за базар отвечать", особенно когда им силу покажешь, а вот что может придти в голову "романтику-домоседу" предсказать крайне сложно.

- Ваня, ты не в курсе, кто в Михнево мазу держит? - спросил я товарища.

- Ни малейшего понятия, командир! У Говоруна спроси, он в курсе должен быть - у него корешок в Торговом управлении лямку тащит.

Я взялся за микрофон:

- Говорун Занозе!

- На связи!

- Федь, кто в Михнево сейчас главный?

- Там трое основных: Даур, Иван Рябой и Лавочник. Все из вменяемых. Даур вообще цементный завод под Чеховым открыл и бродяг туда вербует, - вывалил на меня поток информации старый товарищ.

- Как считаешь, можно у них заночевать?

- Вполне. Наши с ними торгуют. Не постоянно, караванами, но тем не менее можешь считать этих прирученными. Если что вдруг и будет, так только бытовуха. Ну девку с нами не поделят или перепьёт из тамошних кто…

- Понял. Отбой.

"Вариант не самый плохой. По большому счёту, против ночёвки в этом посёлке - только моя паранойя. Это я да наши "гости" в курсе, что за всеми этими телодвижениями стоит большая политика, а местные народ попроще. Их вещи сиюминутные волнуют - поспать, пожрать и бабу повалять. Но, в тоже время один я такие решения принимать не вправе…"

- Колонне внимание. Заноза в канале! - объявил я , снова включив рацию. - Головному остановиться. Всем машинам подтянуться ко мне. Жду Коромысло на совет, - когда полковник сообщил мне свой позывной, я совершенно не удивился. На мой вкус, у покойного Мистера Шляпы куда как более странное прозвище было.

- Вань, вон у той будки остановись, - скомандовал я, заметив на обочине шоссе бог весть сколько лет назад построенный павильон автобусной остановки. - Старлей, ты со своими периметр сделай с нашей стороны, лады?

Рассчитал я всё верно - когда "тигр" притормозил в указанном месте, до шедшего головным "уазика" с Чпоком и Говоруном на борту было метров восемьдесят. Стоило мне вылезти, как "южная" часть нашего экипажа вломилась в придорожные кусты, щёлкая на ходу предохранителями, а Тушканчик высунулся в люк и взвёл АГС.

Остальные четыре машины остановились немного не доехав до нашей, и из внедорожника, прозванного языкастым Муром "москвидесом", вылез полковник. Бросив настороженный взгляд по сторонам, он быстрым шагом двинулся ко мне.

- Ну, что стряслось, Игорь Васильевич?

- Посоветоваться хочу, Сергей Сергеевич. Только давайте вот сюда, под навес зайдём, чтобы не отсвечивать.

Полковник внимательно выслушал мои доводы, потом вытащил из нагрудного кармана небольшую картонную коробочку, щелчком выбил из неё папиросу и закурил.

"Надо же, а в наших краях почти все старики бросили. Дорогое это удовольствие - табак курить…"

Удовиченко, перехватив мой взгляд, протянул пачку мне:

- Закуривайте, Илья Васильевич. Наши, "Донтабак" делает.

- Спасибо, товарищ полковник. Не курю.

- А я вот сорок лет себе здоровье порчу.

"Надо будет ему те сигареты, что от Дуба остались, подарить. Думаю, старик порадуется".

В две быстрых затяжки докурив папиросу, Удовиченко выбросил окурок:

- Знаешь что, Васильевич, пожалуй, заночуем в этом твоём Михнево. Хочу на местное житьё-бытьё своими глазами посмотреть. Сам понимаешь, отчёты отчётами, а свой глаз - оно всегда вернее. Будет, что потом дома рассказать - "бивак на разбойничьей полянке", - и полковник подмигнул мне.

- Тогда своих предупредите, что здесь довольно своеобразные нравы.

- Например?

- Любят по пьяной лавочке в друг друга пострелять, наркотиками балуются, проститутки водятся…

- Надо же, - умилился старик, - как при старой жизни, прям.

Глава 2.

Пропускной пункт в этом посёлке или, скорее, маленьком городке, внушал уважение. Так основательно перегородить бывшую трассу федерального значения "Дон" стоило, наверное, в своё время немалых трудов. Метров за сто до КПП начинался лабиринт из фундаментных блоков, причём можно было с уверенностью сказать, что каждый сантиметр этого лабиринта был пристрелян. Только я заметил как минимум семь неплохо организованных и замаскированных огневых позиций. Старлей же оценил укрепления не слишком высоко:

- Так себе, неплотно отстроились. - немного непонятно выразился он. - Хотя до границы, вроде, далеко. Если я ничего не путаю. У них что, маленькая война тут каждый день? - спросил он, когда наша колонна остановилась перед заграждениями и вперёд выдвинулся "уазик" на котором Говорун отправился на переговоры. - Для глубокого тыла уж больно серьёзно подготовились…

- И война, и вообще… - расплывчато ответил вместо меня Тушканчик. - Я слышал, у многих банд и внутренние разборки иной войне не уступают.

- И много их, этих ваших "бредунов"? - спросил Бубён

- Насколько я помню, Михнево, совместно две группировки "держат". "Столбовые" и "Тараканы", - все эти подробности мне рассказал Федя Дейнов - наш специалист по данному региону. - У первых три сотни бойцов, у вторых - около двух сотен.

- Серьёзные ребята? - поинтересовался Малченко, не отрываясь от бинокля, в который вот уже пару минут внимательно осматривал окрестности.

- Разное говорят. Как правило резких и умелых в банде немного - костяк только, остальные так - "расходники".

- А что с МТО?

- Не очень. Стрелковка ещё туда-сюда, а на броню у них ресурсов не хватает. Некоторые у нас в аренду технику берут.

- И вы даёте? - изумился старший лейтенант.

- Ну, не военную, конечно. В основном наши "стекольщики" им грузовики тяжёлые напрокат дают.

- "Стекольщики"? - не понял жаргонного словечка южанин.

- Это мы так ребят, которые добычей занимаются, называем. Они у нас больше по линии Экономического Управления проходят. Предположим, дают они пару "камазов" бредунам на неделю, а те пускают их в какой-нибудь подконтрольный посёлок на такой же срок.

- И что, неужели выгодно? - на это раз, совершенно неожиданно для меня заговорил снайпер южан, с весьма говорящим позывным Дока. А такие прозвища что у нас, что у военных просто так не дают. За те несколько часов, что прошли с момента выезда из Коломны он едва сказал две дюжины слов, а тут гляди-ка - разговорился.

- Вполне, - я припомнил кое-какие эпизоды своей биографии и добавил. - И всяко лучше, чем за пять грузовиков кирпича друг другу глотки резать. Хотя иногда эти борзеют.

- Ну а вы что?

- Ну, здесь нам воевать далековато, да и смысла особого нет, а если где поближе, то плющим по-полной!

- Это да! - поддержал разговор Саша. - Но давненько никто хвост не поднимал.

- Боятся? - старлей, наконец, отложил бинокль.

- Не без этого. Да и как им не трусить, если у нас в одном батальоне Ополчения народу столько же, сколько в обеих этих бандах.

- А не жаль народ на такие разборки отвлекать? - очередной вопрос с экономической подоплёкой от снайпера заставил меня призадуматься, а так ли просты члены группы прикрытия наших гостей?

- А чего жалеть-то? Нашим…

- Погоди, Саня, потом договорите, - перебил я его, заметив, что машина Говоруна возвращается.

Я вылез наружу. Можно, конечно, было и по рации спросить, но светить нашу поголовную радиофицированность мне не хотелось, и мы с полковником договорились немного поизображать из себя "хорошо прикинутых лохов". Его парни даже переоделись по такому случаю. Тот же Малченко накинул поверх "горки" замызганную кожанку, оставшуюся нам от прежних владельцев "тигра" и найденную в десантно-транспортном отсеке. А прапорщику Коле Мур уступил свой свитер. Понятно, что при внимательном разглядывании опытный глаз отметит характерные повадки, но мы сюда не на глубокое внедрение прибыли.

- Всё путём, Илья. Договорился. Берут три "пятёрки" с носа за ночь. Еда, вода и топливо - отдельно, - доложил Фёдор, когда его машина остановилась рядом со мной.

- А как в целом отреагировали?

- Нормально.

- Тогда по коням! - и повернувшись к остальным машинам я взмахом руки показал, что: "Таможня даёт "добро"!"


***


Плакат, висевший у шлагбаума меня откровенно умилил - это же надо такое придумать: "Михнево-Сити"! Причём непонятно, что смешнее - заявка на масштаб многомиллионного города, если отец меня, конечно, в своё время не обманул, или использование английского слова.

После того как мы проехали за шлагбаум и заплатили мзду, колонна двинулась в сторону собственно города, бывшего, если судить по архитектуре домов, до Тьмы самым обычным подмосковным посёлком. После неширокой, но довольно ухоженной дороги, ведшей вдоль фабричных зданий, причём, если судить по некоторым признакам, действующим, мы добрались собственно до посёлка. У большого пруда повернули направо, а затем, заметив указатель "Постоялый двор "Хризантема"", налево. Темневшая невдалеке стандартная пятиэтажка стопроцентно была необитаема, но на улице и за заборами более мелких строений жизнь била ключом. Вот, громко переговариваясь о своих бытовых проблемах прошли два мужчины средних лет; со двора основательного кирпичного особняка долетел исполняемый хриплым и откровенно пьяным голосом "Ой, мороз-мороз…"; тренькнув звонком, вывернул из переулка велосипедист… Всё, как где-нибудь в Медном или Селижарово, только женщин почти не видно, и оружие здесь у каждого под рукой или, как у этого велосипедиста - за спиной. У нас всё-таки стволы постоянно таскают только те, кому по роду занятий положено.

"Хризантема", в которую нас определили на постой, до Тьмы была школой. Уж очень здание характерное, похожее в плане на букву "Н". Отец объяснял, что по этому проекту школьные здания строили по всему Союзу в семидесятых годах прошлого века. Я таких много повидал, когда экспедиции наши устраивали. "Школьная-Пять", "Школьная-Семнадцать". Книги, учебные пособия, оборудование из школьных мастерских… Когда же это было? Я как с Первой Скандинавской вернулся в них участие принимал, значит - почти пятнадцать лет с тех пор прошло…

Это здание, правда, отличалось тем, что стёкла были во всех окнах.

"Уазик" Говоруна завернул во двор и остановился у бетонного забора рядом с довольно новым "камазом".

- Вань, притормози, пропустим остальных, - попросил я Мура.


Машины припарковали в стиле средневековья, снова ставшем популярным триста лет спустя - вагенбургом. "Доны" загнали к забору и отгородили от остального двора "тиграми" и "УАЗом". Промежутки прикрыли маскировочной сеткой и всё - хрен кто разглядит, какой в машинах груз.

Машины остальных постояльцев "Хризантемы" были расставлены похожим образом. То есть, конечно, в каре их никто не ставил, но вот кузова и салоны были тем или иным способом прикрыты от чужих нескромных глаз. В таких вот "недоанклавах" воровство каралось очень сурово, но лопуха, засветившего ценный груз, вполне могла потом ждать "тёплая" встреча где-нибудь на дороге, потому народ и берёгся как мог.

"Так, три "рейдовых" "камаза" - похоже, таких же приезжих, как и мы, - оценил я транспорт "соседей". - Пять или шесть внедорожников разной степени потрёпанности. Эти могут кому угодно принадлежать, поскольку основной транспорт на всём пространстве от "моря Белого до моря Чёрного". И пяток легковушек, принадлежащим, скорее всего местным жителям."

- Ну что, пойдём, отведаем местной кухни? - спросил, подойдя ко мне, полковник Удовиченко.

- Пошли, - согласился я. - Твои, Сергеич, при машинах останутся? - ещё у КПП мы договорились называть друг друга на такой, более цивильный, что ли, манер.

- Не все. Сменами ребята будут питаться. Что за деньги тут в ходу?

- Возьми пару магазинов - не ошибёшься. Но и ваши рубли, я думаю, примут.

Автомат, винтовку и разгрузку я с собой брать не стал - с одной стороны, все вокруг со стволами, но с другой - насколько я помнил, хозяева в таких торговых, по своей сути, городках довольно косо смотрели на автоматическое оружие. Просто сунул рацию в нагрудный карман куртки и повесил через плечо кобуру со "стечкиным".

В первый заход от нас в таверну, открытую на базе бывшей школьной столовой, кроме меня пошли Тушканчик и Говорун. Иван оставил в машине куртку от своей "горки" и щеголял теперь в понтовой кожаной мотоциклетной куртке со светоотражающими вставками. Вначале я не понял, зачем он надел через плечо торбу из крашеного брезента, но потом разглядел под ней "кипарис" в набедренной кобуре. Ствол в самый раз для кабацкой разборки поскольку компактный и позволяет, как и его прародитель, чехословацкий "Скорпион", вести сравнительно эффективный огонь "по пистолетному", с одной руки не откидывая приклада. Федя переодеваться не стал, а просто прихватил короткую "сайгу" двадцатого калибра, доставшуюся нам как трофей после уничтожения банды в Люберцах.

Саламандр тоже прикинулся в соответствии с моментом, но с нами он не пойдё, будет транспорт сторожить.

Пока мы ждали южан, к нашей кампашке подошёл один из местных, сидевший до того на одной из лавок, расставленных вдоль стены школы. у

- Здорово, бродяги! - поприветствовал он нас. - Откуда и куда? Может, на продажу чего интересного есть? Может, с девочками отдохнуть желаете? Есть у нас такие красавицы…

- И тебе не хворать, - ответил за всех Говорун, смерив невысокого аборигена неприветливым взглядом. - А товар наш тебе не интересен будет… Впрочем, как и твой нам…

- Не, я так… Вдруг надо… А, это… в баньке попариться?

- Это можно, - предложение показалось мне заманчивым. - Но позже.

- Позже, так позже. Вы тогда во двор выйдите, уважаемый, и меня кликните. Всё в лучшем виде организуем. Просто Воронка позовите - я тут всё время… - судя по тому, как оборвалась речь этого деляги, а также по лёгкому шороху за спиной, это появились наши гости.

"Да, зрелище действительно впечатляющее, - оценил я картину. - Прямо "Три богатыря!"

Не знаю кто выступил инициатором этого маскарада, но идея была хороша! Прапорщик Седов возвышался на левом фланге, "играя мышцой" на едва прикрытом майкой торсе. Образ дополняли пулемётные ленты, крест-накрест идущие поперёк груди и нож на поясе. В руках человека среднего роста он вполне мог сойти за небольшую саблю.

Полковник был прикинут чуть менее вызывающе, но тем не менее, вполне "в кассу". Он сменил камуфляжные штаны на вытертые синие джинсы, китель - на модный тёмно-синий бушлат, а на голову водрузил круглую кожаную кепку-"бочонок". Оружия на виду я не заметил, скорее всего Удовиченко воспользовался кобурой скрытого ношения. Чем-то он мне даже напомнил "Дуба", каким я его увидел в первый раз.

"А вы неплохо подготовились, полковник… Хотя чему тут удивляться? Жизнь-то после Тьмы везде похожа, а различия только от местной специфики зависят. Наверняка и у них на юге подобные персонажи встречаются. Иначе откуда взялись такие многозначащие мелочи вроде массивных золотых часов на левом запястье?"

Правый фланг прикрывал начальник всего отряда - Верстаков. Капитан, не мудрствуя лукаво, просто сбросил верх от горного костюма и надел облегчённый вариант РПСки прямо поверх тельняшки. Зато пистолетов у него было целых три - два "Форта" в подмышечных кобурах и "стечкин" на животе.

В общем получилась картинка на загляденье - "Большой босс местного масштаба и его свита"

- Ну, соответствуем местным реалиям, Заноза? - закурив, спросил полковник.

- Вполне! - тут я вспомнил о том, что хотел порадовать Удовиченко хорошим куревом и достал из кармана пачку "Парламента", полблока которых обнаружились в машине упомянутого "Дуба"-Берга. - А это вам!

Сергей Сергеевич ловко поймал брошенную пачку, одним движением сорвал с неё целлофановую обёртку и, открыв, достал одну сигарету.

- Удивил, Васильевич, удивил! - зажмурившись, он понюхал сигарету, проведя её под носом. - Ух, довоенная! Настоящая "вирджиния"! Это сколько же в ваших краях такая пачка стоит, а?

- Фиг его знает сколько сейчас дают, - честно ответил я, и добавил: - Но пять лет назад я за пачку шесть магазинов к "семьдесят четвёртому"" получил. С патронами.

- Продешевил ты, Илья. Это она у нас столько стоит, но учти, что у нас свой табачок выращивают… И махорка имеется…- Достав сигарету изо рта, он засунул её обратно в пачку, пояснив: - После ужина покурю. С чувством. С толком. С расстановкой.

Сказано - сделано, и мы неспешно двинулись к небольшому крыльцу, над которым висела слабо различимая в подступающих сумерках вывеска, гласившая:

Развлекательный комплекс

Хризантема.

Верхняя и нижняя части надписи были написаны разным шрифтом и, очевидно раньше принадлежали совершенно независимым друг от друга заведениям.

- О, кстати, - вспомнил я предложении местного шныря, - никто баньку посетить не хочет? А то тут предлагали занедорого…

Удовиченко переглянулся со своими и махнул рукой, давай, мол.

"Я и не сомневался, что вы клюнете. Это мы парились два дня назад, а мылись горячей водой позавчера, а вы - неделю точно гигиену только в её полевом виде видели", -усмехнулся я про себя.

- На сколько человек будем брать? - Мур подхватил идею на лету.

- Я думаю, все сходим, - веско ответил Удовиченко. - Попариться нормально всё одно не получится, а вот помыться с дороги не помешает. Две недели почти в пути, как-никак.

Поискав глазами давешнего "распорядителя по развлечениям", я обнаружил его всё на той же лавке в углу двора. Я поманил его пальцем. Воронок заметил и быстро, чуть ли не бегом, приблизился:

- Что надумали, гости дорогие?

- Баню. На… - я на мгновение задумался, - двенадцать человек. Через час будет готова?

- Будет! - не поколебавшись ни секунды ответил местный.

- Сколько? - через губу, поддерживая образ крутого бизнесмена, спросил полковник.

- Сотню "семёрки", - мне показалось, что ещё немного, и Воронок зажмурится от собственной наглости.

Удовиченко извлёк из кармана массивную металлическую коробку, размером примерно с ладонь, открыл её и вытащил оттуда… сигарету. Ловким движением отправив её в рот, он устремил, нет, скорее - воткнул жёсткий взляд в местного. На пару секунд установилась тяжёлая, вязкая тишина. Воронок замер, как будто завороженный кролик перед удавом. Сам я, конечно, никогда удава не видел, равно как и того, как он кого-то гипнотизирует, но при виде этой сцены мне на ум пришло именно такое, книжное, сравнение. Внезапно капитан Верстаков протянул вперёд руку и щёлкнул зажигалкой. От этого звука Воронок чуть не подпрыгнул!

"Похоже, что сценка-то отрепетированная…" - отметил я, продолжая наблюдать за развитием событий.

Полковник прикурил, затем резко выдохнув, выпустил струю дыма точно в лицо оторопевшему бредуну:

- Полтинника с тебя довольно будет! - и не говоря больше не слова, гость с далёкого юга отправился внутрь.


***


Внутренним убранством "Хризантема" недалеко ушла от древней столовой. Сам я, конечно, в таких не питался, но от более старших Следопытов, успевших до Тьмы походить в школу, наслышан о довоенном быте неплохо. Большой, примерно двадцать на двадцать метров, зал, скудно освещался десятком масляных ламп, развешенных по кронштейнам на стенах, и только у длинного металлического прилавка, отгораживающего его дальний конец, светились плафоны двух электрических фонарей.

По залу беспорядочно были разбросаны столы на металлических ножках, со столешницами, покрытыми когда-то белым пластиком. На стенах через неравномерные промежутки висели какие-то произведения то ли живописи, то ли плакатного искусства, но в полумраке разобрать что именно - было сложно. Может, это вообще стенгазеты были или указы местных правителей…Не сказать, что в заведении наблюдался аншлаг - полтора десятка человек терялись в немаленьком помещении.

Слева от входа на небольшом помосте по-турецки сидел пожилой мужчина. Рядом я заметил гитару.

- Репертуарчик, здесь, надо полагать ещё тот, - негромко сказал Тушканчик, также оглядывая зал.

Удовиченко со своими уже прошёл к большому столу у окна, и здоровяк Седов уже что-то втолковывал местному халдею.

Пока мы пробирались между столиками, остальные посетители молча провожали меня с Иваном внимательными взглядами.

- Я взял на себя смелость заказать и на вас, - негромко сказал полковник, когда мы уселись. - Надеюсь, что пиво вы пьёте.

- Сергеич, если честно, то здешнее пиво я бы пить не стал.

- Гриша, - кивнул Удовиченко в сторону Седова, - поспрошал здешнего полового и тот нас клятвенно заверил, что пиво только вчера привезли из Калуги.

- Накололи вас, товарищ полковник, причём жестоко. Видать по выговору догадался халдей.

- То есть? - не понял "черезвычайный и тайный посол".

- Калуга отсюда почти в полутора сотнях километрах и дорога к ней мимо Обнинска проходит…

- И что… - начал услышавший мою тираду Седов, но полковник остановил его, положив руку на плечо:

- Обнинск - это где самая первая АЭС была построена, так, Илья?

- Совершенно верно, но дело не только в этом, или вы думаете название "Грязный треугольник" просто так появляется?

- Тула? - продемонстрировал знание местных реалий полковник.

- В основном - Новомосковск, там химия долгоиграющая оказалась, но и "тульское пятно" своего добавило…

Седов прервал нашу беседу, оглушительно свистнув и махнув рукой официанту, иди, сюда, мол.

- Гриш, только без крови, прошу тебя, - несмотря на шутливый тон Удовиченко, я несколько напрягся:

- Что, может побуянить?

- Не боись, Следопыт, солдат салагу не обидит, но халдея воспитать надо… - пророкотал прапорщик, вылезая из-за стола.

Когда служка подошёл, гигант, не говоря ни слова, сграбастал его за рубаху на груди и подтащил к себе:

- Свежее? Из Калуги, говоришь? - без видимых усилий Седов приподнял своего собеседника за грудки так, что ноги того оторвались от земли. - А водка, надо понимать, у вас "Московская"? Может и суши японской предложишь? - с каждым вопросом он немного встряхивал официанта, голова которого при этом моталась, как привязанная на ниточке.

- Гриш, - окликнул "палача" капитан Верстаков, - он ответить не может, ты ему кадык воротом пережал.

Прапорщик слегка ослабил хватку и поставил явно струхнувшего аборигена на место:

- Я задал тебе четыре вопроса и не получил ни одного "му" в ответ! Мне по-плохому спросить? - если бы я не разговаривал с Григорием до этого, то вполне мог подумать что издаваемое им рычание - это его нормальный голос.

Несчастный официант приоткрыл рот, то ли собираясь ответить, то ли просто наконец вдохнуть, но что он хотел сказать мы так и не узнали.

- Эй, громила, отпусти его! - тембру голоса незнакомца мог позавидовать и дизель моего "тигра" - густой рокочущий бас заполнил всё немаленькое помещение "Хризантемы".

Мы все синхронно обернулись, вот только Седов при этом снова "вздёрнул" вруна-полового. От стойки или "раздачи", как говорили до Тьмы, к нам подходили трое. Центром группы был тот самый обладатель громоподобного голоса, толстый и широкий в плечах бородач средних лет. Борода его была столь же выдающаяся, как и голос - чёрные спроседью завитки её доходили мужчине до середины груди.

"Протодиакон какой-то!" - вспомнилось мне выражение из старинных книжек.

Наиболее бросающимися деталями его одеяния были кожаный фартук и пояс с парой внушительного размера ножей.

"Или главный повар или владелец этого шалмана. А, может, и то и другое в одном лице" - оценил я социальный статус голосистого незнакомца, вставая и отодвигая в сторону стул - массивное изделие местного столяра стоило заранее убрать со своего пути.

Двое спутников бородача были ничем, кроме развитых мускулов и высокого роста, не примечательны. "Мясо" оно и есть "мясо". Не думаю, что два этих "окорока" будут проблемой для любого из нашей компании.

Наш прапорщик сориентировался быстро:

- Ты, что ль, хозяин этой богадельни? - и для убедительности он ещё разок встряхнул полузадушенного прислужника.

- А ты кто такой, чтобы я тебе отвечал? - снова зарокотал бородач, а его ребятки выдвинулись вперёд.

"Зря они так, чесслово", - подумав это, я аккуратно ставлю подножку одному из оппонентов. Нет, что вы, ничего грубого! Просто когда его правая, ближняя ко мне нога, при очередном шаге почти встала на пол, я немного подправил её своей левой. Мягонько так толкнул, и, что самое приятное - совершенно незаметно для окружающих! Так что я с чистой совестью мог изображать искреннее изумление в тот момент, когда эти "полтора центнера злобного мяса" запутались в своих нижних конечностях и рухнули, сломав, несмотря на массивность конструкции, один из местных стульев. Григорий, однако, был этому падению не сильно удивлён, поскольку в тот момент, когда второй "злобный гоблин" отвлёкся, отарил его, послав в беспамятство.

"Интересное кино! Сюто за ухо на встречном движении… А ты весьма уверен в себе, прапорщик!" - оценил я мастерство союзника.

Удар, в том виде, в каком он был исполнен, требовал кроме силы, ещё и хорошую технику и отменное чувство дистанции, а если учесть, что проводя его, Седов продолжал удерживать второй рукой официанта, то за рукопашный бой югоросский прапорщик вполне заслужил оценки "отлично", впрочем на мой вкус скорости всё-таки не хватало.

Вырубленный громила свалился на того, кому я поставил подножку, и в ближайшее время "сладкая парочка" нас побеспокоить не должна.

Бородач немного приуныл и несколько раз открыл и закрыл рот, будто хотел высказать своё мнение по поводу нашего поведения, но не находил слов. Полковник вывел его из задумчивости, задав вопрос, в переводе на литературный русский звучавший как: "Позволено ли мне будет узнать, на основании каких предпосылок ваши сотрудники повели себя столь неподобающим образом?" Но в версии Удовиченко было всего два слова.

То ли тональность глава южан выбрал правильную, а может, и наши с Григорием действия были расценены местным мини-вожаком, как достаточно впечатляющие, но начало его речи было далеко не тривиальным для места, времени и обстоятельств:

- Покорнейше прошу меня простить…

- "Вот это да! - восхитился я про себя. - Происхождение у него явно не "рабоче-крестьянское"

- … но зачем же так сразу? Мы очень уважаем наших гостей… - в голосе у него появилась уверенность, тут же, впрочем, растоптанная полковником:

- Не похоже что-то! Или если мои люди "хакают", - Удовиченко, похоже, проанализировал произошедшее и нашёл причину столь хамского поведения официанта, - то нужно нас за лохов держать? А вместо извинения травить нас "тухлым мясом"? - и он кивнул в сторону начавших подавать признаки жизни "бодигардов" бородатого.

- Нет, что вы, что вы… - искреннее раскаяние в сочетании с громоподобным басом - это, доложу я вам, весьма занятная комбинация. -Я в потьмах не разобрался. А то знаете, к нам не только приличные и уважаемые люди заходят… Мы заведение самых демократических нравов… - заметив саркастическую ухмылку Удовиченко, толстяк снова сбился.

"А ведь нелегко ему, должно быть, приходится. И статус не шибко высокий, так что права не покачаешь, и имущество беречь надо от шантрапы всякой. Но хуже всего придётся этому половому - решил, придурок, над проезжими подшутить, а те, по закону вселенской подлости, "крутыми" оказались и теперь искать ему новое место работы. Если, конечно, он не хозяйский родственник."

- … прошу меня ещё раз покорнейше простить, - задумавшись, я прослушал начало очередной фразы, но не так уж это было и важно, в конце концов. - Вы можете заказать прямо у меня, и я лично гарантирую качество продуктов и приготовления!

- Ну, если лично, то тогда мы претензий не имеем, - дипломатично свернул конфликт полковник.

Когда содержатель заведения, сопровождаемый прихрамывающим "бодигардом", несущим своего так и не очухавшегося напарника, удалился, за ухо ведя за собой проштрафифшегося официанта, Удовиченко припечатал стол ладонью:

- Гриша, что за херня? Что это тебя понесло? Крутизну свою показать халдею решил или "ветер свободы" мозг тебе застудил?

- Сергей Сергеич, да я же в соответствии с легендой… - начал оправдываться Седов.

- В соответствии с легендой, ты, Гриша, лучше бы не "хакал"! - зло отрезал Удовиченко. - У тебя из всех нас говор, пожалуй, самый характерный. Вон, пусть лучше местные товарищи лясы точат, - и он кивнул в нашу сторону.

- Сергеич, - я продолжал поддерживать имидж "гражданской банды", - не надо на пра… Гришу гнать. Здесь такие разборки на каждом шагу. Кто сильнее - тот и прав. Считай в каждом посёлке своя власть, а даже если какая группировка и держит несколько поселений, то начальник каждого считает себя круче других. Я думаю, вы и так в курсе, только не привыкли ещё.

После секундного раздумья полковник спросил:

- Ну а "понятия" там или координаторы есть какие-нибудь, Василич? А то мы в общих, так сказать, чертах знаем что почём, но в подробностях… Сам понимаешь…

- Ну да, - я чуть было не сказал "не царское дело навоз грузить", но вовремя прикусил язык, - не думаю, что вашим эсбэшникам было интересно к каким-то северным бандитам внедрять агентов, а слухи - они слухи и есть. В этих краях последняя попытка централизации пару лет назад была - один деятель в Рязани целое "княжество" создал. Да вот незадача - свои же и зарезали. А уж планов у него было громадьё!

- Поняли, башибузуки? - полковник обвёл взглядом своих офицеров. - В бане все лекцию слушать будем! - несмотря на необычность предложения было хорошо видно, что глава "тайного посольства" не шутил.

Глава 3.

Еду и напитки нам принесли на удивление быстро, только пиво на квас и морс заменили, но тут я с полковником согласен, - не время расслабляться, а конфликт с официантом вполне себе помог замаскировать нехарактерный для местной публики заказ. Непьющий бредун - это персонаж сказочный и в реальной жизни встречающийся не чаще того японского страшилища, что города ело… Громила или Грузило, не помню уже, давно это кино смотрел…

Для маскировки, правда на стол была выставлены пара фляг и две бутылки с "водкой" - чистой водой, которую периодически разливали по маленьким металлическим рюмочкам и, не чокаясь, "закидывали" в себя.

В процессе трапезы Гриша-прапорщик пересел поближе ко мне:

- Не помешаю?

- Да нет, садись.

- Аккуратно ты того уложил… Красиво! - и в ответ на мое невнятное мычание (я буквально за несколько мгновений перед этим откусил внушительный кусок домашней колбасы и не мог нормально разговаривать), он довольно неожиданно спросил: - Я только не заметил, как именно. Покажешь?

- Показывать нечего, подножка обыкновенная, - сказал я в ответ, прожевав и запив "вкусняшку" брусничным морсом.

- Понятно… Что-то мне эти "чебурашки" серьёзными не показались… - продолжал налаживать контакты прапорщик.

Что значит это слово на Юге я не знал, но, судя по контексту, ничего серьёзного. Скорее всего, что-нибудь вроде нашего "душка".

- Ну, им и не положено быть слишком "серьёзными". Ты ведь там, у себя, не подпаском служишь, верно?

- Верно, -согласился Седов. - А что, есть и по-настоящему лихие рубаки?

- Попадаются ещё. Не все друг друга перебили. Вон, у Бритвы, - заметив недоумение на лице Григория, я пояснил: - Ну, у "князя" про которого я рассказывал… Так у него и "спецназ" свой был, с неплохими, по нынешним временам, ребятишками. Почти сотня ухорезов и вырвиглазов, считай… Так после того, как его завалили, они друг дружку и перестреляли, власть деля. Дисциплины им всем не хватает… Ну и времени на подготовку, конечно.

- Точно! - подключился к нашей беседе Федя-Говорун. - А ещё они как дети малые…

- Поясни! - попросил южанин.

- На всякую фигню падкие. То у них поветрие было Алмазный фонд искать, а то - традиции Дикого Запада восстанавливать.

- С этого места, пожалуйста, поподробнее, - наш разговор заинтересовал остальных гостей с юга.

- Вам про что, конкретно? - переспросил Удовиченко Федор.

- Про Алмазный фонд не надо, и так знаю, что это ваша с посадскими мулька.

"А неплохие у них там, на Юге, аналитики, - подумал я, прикрыв глаза. - Просчитали, что слухи о несметных сокровищах Алмазного Фонда и Оружейной палаты распускаются кем-то преднамеренно. И даже организаторов вычислили. Хотя чего нас со "святошами" искать? Тут мы, на виду. Для опытного глаза, конечно. А что делать - оперативно-стратегическая, если так можно выразится, необходимость. Пока наиболее резкие и отмороженные молодчики пробивались к центру Города, мы спокойно себе работали по реальным объектам. Причём даже не столько мародёрили, сколько опорные пункты создавали и делянки помечали. И ещё один интересный побочный эффект был - насколько я знаю, тот же Тушканчик неплохо заработал на продаже "совершенно точной и надёжной информации"".

- Про Дикий Запад давай!

- А за это родственника Ильи, нашего, свет Васильича, благодарить надо! - Федя оскалил зубы в подобии "обворожительной улыбки". - Короче - подхватили местные молодчики от наших "кинопередвижников" моду на дуэли в американском стиле… Ну, это когда, кто быстрее из набедренной кобуры ствол вытащит и в пузо противнику пулю всадит.

Работа моя - ганфайтер,

Моя жизнь для меня - мой кольт,

И нервы под напряженьем

В несколько тысяч вольт.

Он зря тогда дернул рукою,

Мог бы жить без проблем, идиот -

Никогда не стреляй на вздохе,

И жизнь проживешь без хлопот.


- Совершенно неожиданно процитировал хорошо известного мне автора капитан Верстаков. Вот уж от кого поэзии не ожидал, так от него.

- Ага, и ты Андрей "Скоростную стрельбу" вспомнил? - улыбнулся Удовиченко.

- О! И у вас эту песенку поют! - Тушканчик отходил на несколько минут, "воздухом подышать" скорее всего, и вернулся как раз когда капитан занялся декламацией.

- Да мы толком и не знаем, чья это песня. Давным-давно кассету ещё с прежних времён оставшуюся кто-то из стариков приволок, ну и подхватили.

- Кассету? - удивился Тушканчик. - Это ж сколько ей лет?

- Дофига! - полковник наморщил лоб, пытаясь очевидно вспомнить числовое значение этого определения. - Они и до Тьмы-то уже редкостью стали даже в нашей глуши, не то что в столицах… - он мотнул головой, словно отгоняя неприятные воспоминания, и полог на мгновение приоткрывший тайны его прошлого, снова опустился. - А что, у вас эта песня тоже известна?

- А то! - улыбкой Мура можно было подвалы освещать, настолько она получилась ослепительной. - Говорят, - он перешёл на трагический шёпот, - Илюхин отец лично автора знавал, - и он посмотрел на меня.

- Ух ты! - искренне восхитился Седов. - А…

- Про народный фольклор давайте позже поговорим, - перебил его полковник. - Что с дуэлями этими? - и он посмотрел на Говоруна.

- А чего с ними? Всё - как всегда. Смертность в этом районе выросла раза в три, если не больше. Местные народ и так-то не слишком выдержанный, а тут по любому поводу давай стреляться. В иных бандах едва треть народу на ногах осталась.

- Ну это-то понятно… Так, а это что за чучела? - и полковник посмотрел мне за спину, туда, где располагался вход в заведение.

Обычно я спиной к двери никогда не сажусь, тем более в таких весёлых местах, но шесть человек с нашей фактурой, все как один разместившиеся в кабаке за одним столом лицом ко входу это, согласитесь, весьма подозрительно. Так что пришлось мне развернуться.

"Да уж, "феерия варварского искусства" как батя говаривал". - Почти всегда бредуны, особенно напавшие на "жилу", цепляли на себя добычу без всякого смысла и меры. Вскроют, бывало, магазин спортивных товаров, так вся банда в тренировочных костюмах и хоккейных доспехах щеголяет. Или в дорогущих кашемировых пальто все ходят, пока не истреплют или покупателя не найдут. Здесь- похожая ситуация. Вошедшая четвёрка была как раз из поклонников стиля "Дикий, Дикий Запад", о чём говорили широкополые шляпы на головах двоих из них и набедренные кобуры у всех. Вожак, вдобавок щеголял ещё и двумя богато украшенными кобурами на животе, из которых торчали рукоятки "наганов".

- Сержио Леоне и Клинт Иствуд в одном кармане, - буркнул сидящий рядом Иван. - Есть мнение, что мальчики по нашу душу пришли.

Последнее, впрочем, было ясно без комментариев Мура, поскольку бравая четвёрка совершенно недвусмысленно направилась к нашему столу.

- Сергеич, похоже ребята пострелять в приезжих собрались, как ты считаешь? - быстро спросил я Удовиченко.

- Есть такая буква…

Для стороннего наблюдателя ничего практически не изменилось, так - мелочи. Тушканчик опустил правую руку под стол - никому не видно, но я-то знаю, достал он свою трещотку.

Верстаков откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди - зуб даю, расстегнул ремешки на обеих подмышечных кобурах и готов шмалять с обеих рук.

Федя Говорун чуть развернулся и, кажется, сильно заинтересован тем, что ему рассказывает Удовиченко, - но можно быть уверенным, что ствол его "сайги" смотрит в сторону недругов, а патрон дослан в патронник.

"Как там раньше было принято говорить? "Хорошо сидим!", - кажется? Вот так и мы…"

- Эй, вы там! - "Ох, какое тривиальное начало! Фантазии у этого "ковбоя" - ноль целых ноль десятых! А ведь если судить по голосу мужику лет тридцать, не меньше. Должна была жизнь научить".

- На "эй" зовут блядей! - сурово отбрил его полковник, причём интонационно сыграл так, что я поневоле поверил древней байке, что до наступления Тьмы в военных учебных учреждениях был курс "второго командного".

"Жаль, что не могу посмотреть на лицо этого "ковбоя". Начну елозить и дергаться - может нехорошо выйти… Так что сиди, Следопыт, не петюкай и жди, когда лепший дружок Ваня знак подаст".

Пауза затягивалась. У Удовиченко на лице замерло брезгливо-презрительное выражение, Федор уставился на незваных гостей с плохо скрываемым раздражением, капитан Верстаков играл бицепсами (не выпуская, впрочем, пистолетов), а Тушканчик просто сделал вид, что назойливые посетители значат для него не больше, чем парочка мух, залетевших в помещение.

- Самоед, - "О, это уже другой заговорил, поддерживает вожака!" - да чего с этими пришлыми цацкаться? Давай вызовем, а если сольются, так заберём добро-то?

"Да уж, этот совсем головкой скорбный. Они что же, даже во дворе не посмотрели, на чём мы приехали?" - тут я заметил, что Иван приподнял указательный и мизинец так, что его правая кисть стала похожа на улитку с её смешными "рожками".

- А этот заморыш, что тут расселся? - и тяжёлая рука легла на моё правое плечо.

"Опрометчивый поступок, бредун! - я вильнул плечом, и рука "ковбоя" провалилась вниз, застряв между моими корпусом и локтём. - Ну, теперь им стрелять мне в спину совершенно без мазы!"

Опершись на руку придурка, я встал со стула, прикрываясь "ковбоем".

"Так, теперь немного подтолкнуть…Здесь потянуть…" - и диспозиция кардинально поменялась! Теперь я стою лицом к нашим недоброжелателям, их приятель - передо мной… А в кадык ему упирается небольшой такой ножик - дай бог, сто миллиметров клинок. Ножик этот всегда со мной. Память об отце, подаренная им в том самом рейде, когда мы книжный магазин на Сухаревке вывезли. Нож, естественно, не в канцтоварах найден, а совсем даже наоборот, в магазине, куда мы первоначально ехали - что рыболовно-туристическими товарами торговал. Помню отец, когда мне его отдал, сказал: "Их один хороший мастер из Нижнего делал. Хорошо, если полсотни штук в год, а тут целых два нашли!" И прицепил свой в боковой карман камуфляжной куртки. У ножа этого клипса очень удобная на ножнах - как хочешь можно повесить, хоть вверх ногами. И хоть мал ножик, но ладен. Сколько раз меня с тех пор "Четыреста двенадцатый" (так он называется) выручал!

Вожак "ковбоев" вцепился в рукояти своих наганов, но достать их не спешил. Скосив на мгновение глаза, я увидел, что Верстаков держит его на прицеле обоих своих "фортов".

"Ага, а с другой стороны наверняка маячит дуло "сайги" Говоруна и тушканчиковой "поливалки", и ребятишки внезапно осознали, что дергаться не стоит - всё одно неуспеют."

- У тебя ещё неотвеченные вопросы остались, - с явной угрозой поинтересовался полковник, - стрелок недорезанный? Заноза, вскрой парню кадык!

- Э… не надо его убивать… - голос главы "грозных мучачос" теперь был не похож сам на себя, теперь он больше напоминал жалкое блеяние.

- Погоди, Заноза, - и, хоть я всё равно не собирался столь радикально завершать моё с пленным общение, но в ответ на просьбу полковника демонстративно отодвинул лезвие от шеи пленника.

- Ты, который в шляпе, грабки от пукалок-то убери! - продолжал между тем командовать Удовиченко.

Местный отпустил рукояти револьверов и поднял руки пусть не над головой, но на уровень плеч - точно! Остальные его сподвижники видимо тоже решили, что агрессивность лучше припрятать и резких движений не делали.

- Вот и молодец! Хороший мальчик! - Сергей Сергеевич откровенно веселился. - А теперь осторожно, двумя пальчиками, доставай стволы и кидай их сюда. - голос его был мягок и вкрадчив. - Вас это тоже касается! - внезапно рявкнул он на остальных, да так, что "ковбои" отшатнулись.

"Психологически мы их уже задавили, но удастся ли на одном "базаре" сломать этих тёртых "воинов дороги"? - насколько я знал, многие бредуны весьма любили эстетику древних фильмов про Безумного Макса и довольно часто называли себя именно так. - Я бы, при таком раскладе, скорее всего начал в ответ стрелять, и, несмотря на то, что диспозиция явно не в их пользу, бдительность терять не следует!"

Однако нам повезло - стойкость наших оппонентов оставляла желать лучшего. Наткнувшись на жёсткий, я бы даже сказал жестокий, отпор бредуны "сдулись". Вначале их вожак аккуратно, как и просили, достал из кобуры первый револьвер и бросил его на пол перед собой, потом стоявший от него справа бандит, демонстративно изогнувшись, вытащил двумя пальцами из кобуры на боку потёртый "ТТ"… А потом… Потом перед нами образовалась небольшая кучка оружия. Причём всё разоружение заняло едва ли больше пары минут. Всё это время мы молчали.

- Всё? - спросил Удовиченко спустя десяток секунд после того, как последний ствол брякнулся на пол.

- Да, - сдавленно ответил Самоед, - только у Гучки осталось, но ему сейчас не двинуться, - и он мотнул головой в мою сторону, точнее - в сторону моего персонального пленника.

- С ним мы сами разберёмся, - тон полковника не предвещал упомянутому Гучке ничего хорошего. - А вы ступайте себе… Или, вон, чайку, что ли попейте, нервы полечите…

- А? - и грозный "ганфайтер" жалобно посмотрел на бывшее своё оружие.

- Там видно будет…Хотя, ты, похоже, умный… - ирония в словах Сергеевича была заметна, как прожектор в безлунную ночь. - Слово "контрибуция" знаешь?

- Чего?

- Должен ты мне! Вот чего! - не вдаваясь в долгие объяснения заявил полковник. - Завтра придёшь - решим тогда, за сколько я железяки ваши верну. Всё - свободен как негр в Африке!

На прощание я освободил Гучку от обреза охотничьей двустволки, потёртого ПМа и двух ножей, и присовокупил всё это к нашей остальной добыче.


***

Когда переполох, вызванный нашей небольшой размолвкой с местными жителями улёгся, Верстаков негромко спросил:

- А не очень круто мы забрали?

- Фёдор в местных раскладах дока, - перевёл я стрелки на Говоруна. - И если пока молчит, значит ничего страшного.

Дейнов как раз возился с лежащими перед ним трофейным пистолетом, выщёлкивая патроны из магазина, а потому ответил не сразу, а только закончив работу:

- Всё путём, мужики! Я про этого Самоеда слышал. Ничего особенного - мелкая шайка на подхвате.

- Мелкая, это сколько? - не унимался Верстаков.

- Тебя, кэп, как звать-то? А то всё время по званию неудобно, а по фамилии - долго.

- Андрей, - ответил капитан, протянув руку. - Или Зуб - это как кому удобнее, - добавил он, отвечая на рукопожатие Говоруна.

- А меня Фёдор или Говорун, но это ты и так понял, я думаю. Так вот, Андрей, их всего, дай бог, пара десятков наберётся, так что нам ни с какого боку не помеха. Да и наехали они сам видел как криво. Без разведки, без прикидки. У нас деревенские, бывает, жёстче прихватывают.

- У нас тоже.

- Вот, я о том и говорю. Им, скорее всего, кто-то из местной челяди стуканул, что совсем не местные приехали, они и решили на шару патрончиков срубить.

- То есть продолжения не будет?

- А кто ж его знает? - развёл руками Федя. - Но думаю, серьёзных проблем не будет. С утра к городовому местному сходим, наган подарим. Так, Илья?

- Отчего же не сходить? Сходим, раз надо.

- Все поели? - спросил после минутной задумчивости полковник. - Тогда пошли к машинам, там и разговоры разговаривать не в пример удобнее, и вторую смену пора кормить.

Глава 4.

К девяти вечера весь личный состав был "сыт, пьян и нос в табаке", график ночного дежурства составлен, и наступила пора привести себя в порядок. Тем более что по словам банного распорядителя Воронка парная готова была уже полчаса как.

- Только вас ждут, уважаемый! - очевидно, что байки о наших "подвигах" в "Хризантеме" уже пошли гулять по городку, поскольку тон бредуна сильно отличался от того, каким он разговаривал до нашего ужина.

- А сколько в вашу баню народу зараз влезает?

- Восемь - с полным нашим удовольствием, а десять - уже тесновато будет, уважаемый!

"Да что он заладил "уважаемый" да "уважаемый"? Мы даже никого не убили! А восемь человек - это даже неплохо, в три смены уложимся, хотя если уплотниться, то можно и в две".

- Сколько с нас?

- Десятку серебром за час.

Я быстро прикинул в уме соотношение цен и сделал контрпредложение:

- Три "макарки" дам, магазины, естественно, полные, - отдавать серебро, которое всяко компактнее и легче не хотелось, да и от нежданных трофеев избавиться не мешало, хоть и получалось, что я даже слегка переплачиваю.

- Самоеда стволы?

- Нет, но могу и его отдать.

- Его не надо, давайте другие,

"Учитывая наглость вышеупомянутого Самоеда, понятно, что лишние проблемы тебе ни к чему", - сообразил я.

- Тогда считай, что мы на три часа баню твою арендовали. Если что, продлить можно?

- Девочек звать? - снова поднял скользкую тему Воронок.

- Нет.

Договорившись с банщиком-распорядителем, я "вернулся в расположение", то есть сделал пяток шагов и поднырнул под растянутую масксеть.

"Вот что значит опытный народ! Даже уют кое-какой организовали!" - отметил я, копаясь в багажнике "уазика".

Наши гости, привычные к бивачно-походной жизни, устроили на пространстве, ограниченном машинами, подобие полевого штаба. Рядом со своими "Донами" южане установили три складных туристических стола из алюминия и несколько складных стульев. На одном из них уже скучал дежурный. "Вот это да! - мысленно восхитился я, заметив красную нарукавную повязку с соответствующей надписью. - Вот это дисциплина и порядок!"

На крюке, торчащем из трёхметрового шеста, поддерживающего тент, висел светодиодный светильник, запитаный от автомобильного аккумулятора, освещая стоящую на столе рацию-"базовку" и лежащую рядом большую тетрадь в клеёнчатом переплёте.

Следопыты мои были значительно менее официозными - Чпок, как самый молодой, пошёл в наряд первым, и сейчас с комфортом расположился на коврике-скатке у колеса моего "тигра".

- Андрюх, - обратился я к нему, - давай, мухой достань мне из "уазика" три "макарки", что мы в Люберцах добыли!

- Угу, - Чпок отложил в сторону книгу, которую, держал в руках, и, быстро вскочив, отправился к своей машине.

Ещё на подъезде к Коломне мы с Саламандром решили, что трофейный "козлик" будет неплохим подарком нашему коллеге. Естественно не бесплатно - треть стоимости он должен будет выплатить всем остальным, включая семью погибшего в тех же Люберцах Мистера Шляпы. Не совсем халява, но и получить такую классную машину не за пару тысяч золотых, а за несколько сотен - это всегда приятно. К тому же до подачи отчёта в нашу финчасть мы всегда сможем между собой договориться.

"Рвачество" и жадность в нашей среде не приветствовалось, но против разумной бережливости и финансовой смётки никто не возражал.

Да, добыча, сдаваемая в Экономуправление в зачёт шла не по рыночным ценам, но и за топливо со снаряжением мы тоже не из своего кармана платили. И аккумуляторы с батарейками тоже не на базаре покупали. Одно дело три, а то и четыре "рубчика" за "двойную А" отдать, и совсем другое - получить пять таких батареек за потёртый ПМ, которому красная цена - десятка в базарный день.

После недолгой возни Андрей высунулся из окна задней двери:

- Илья, допмагазины доставать?

- Не, давай как есть. И патронов пачку.

- Так в пачках у нас трофейных нет! - удивился Чпок. - Только россыпью.

- А мне какая разница, давай две дюжины россыпью.

- На, держи! - буквально несколько секунд спустя Андрей снова появился над бортом машины, но на этот раз с ярким пластиковым пакетом в руках.

- Спасибо, дорогой! В благодарность командование в лице меня разрешает снизить интенсивность несения службы на семь десятых процента!

Андрюха слегка призадумался, очевидно вычисляя, что же значит моя тирада, потом хохотнул и вскинул руку в воинском приветствии:

- Да, мой генерал!

Я притворно скривился:

- Запомни, к непокрытой голове руку прикладывают только в том случае, если она пустая, Следопыт! - с важным видом отчитал я "молодого", но потом не выдержал и засмеялся.

Дежуривший у рации южанин тоже рассмеялся:

- А вы Илья Васильевич служили? И в каких войсках? - в последнем вопросе проскользнула явная ирония.

"Ну как же "военная косточка" над шпаками, в солдатики играющими глумится, что ж тут непонятного…"

- В Отдельном добровольческом разведывательно-диверсионном батальоне семьдесят шестой гвардейской Черниговской Краснознамённой десантно-штурмовой дивизии! - четко и внятно, как четырнадцать лет назад на прощальном параде в славном городе Юрьеве, отрапортовал я. - Ещё вопросы будут, лейтенант?

Лицо южанина вытянулось, и он, пробормотав "Простите, Илья Васильевич", сделал вид что ему срочно необходимо внести какую-то запись в журнал.

Андрюшка просёк фишку и выйдя из машины попытался продемонстрировать строевую подготовку, но уже на втором шаге запнулся, да так, что чуть не упал. Пришлось его подбодрить и, одновременно сделать внушение:

- Покривлялись и будя, - негромко сказал я ему, подойдя вплотную. - Но не умеешь - не берись, а берёшься, так учись. Кстати, я сам всей этой шагистике не обучен. Не до того было в двадцать шестом.

- Я понял, Илья.

- Ну и чудненько… А устав, если хочешь, я тебе могу дать почитать. В Торжке у меня лежит.


***


Баня оказалась весьма приличной - отдельно стоящее двухэтажное строение в паре сотен метров от "Хризантемы", расположенное во дворе большого трёхэтажного особняка. Построили её явно ещё до Тьмы, так что расслаблялись мы сейчас в заведении с "более чем тридцатилетними традициями", как писали в рекламных объявлениях старых журналов.

Первый заход решили сделать командирским - у полковника был ко мне, как он намекнул, серьёзный разговор.

Отделка помещения или неплохо сохранилась, или же ремонтировалась время от времени. Даже мебель не производила впечатления собранной с миру по нитке. И пара диванов и кресла были частью одного гарнитура, что само по себе удивительно. И для места и, что уж там жеманничать, времени. В первые годы после Беды многие как раз мебелью дома и топили. До леса или поленницы ещё дойти надо, а шкаф или диван вот они - рядом. Да и мы в Люберцах тоже не скромничали, но там всё-таки город и с дровами во много раз хуже.

По многолетней привычке я первым делом осмотрел всё помещение и задвинул щеколду на двери запасного выхода - не хватало ещё, чтобы кто-нибудь "вошёл без стука, стрельнул без звука".

- Заноза, ты за собой какой ствол застолбишь? - спросил меня Верстаков, выгружавший из большой спортивной сумки свой арсенал.

"Лучше быть живым параноиком, чем мёртвым альтруистом!" - похоже капитан руководствовался именно этой поговоркой, отправляясь в баню помыться.

На невысоком, "журнальном", как в старину говорили, столике уже лежали две "ксюхи" с магазинами, и непривычного вида пистолет-пулемёт со складным проволочным прикладом, цевьём, выполненным вместе со ствольной коробкой и пистолетной рукояткой из пластика, и куцым магазином.

- Это что за зверь такой? - спросил я у капитана, присоединявшего магазин к потёртому "бизону", кстати весьма популярному у многих бережливых Следопытов в силу дешевизны применяемых патронов.

- Это? - он откинул приклад и положил готовый к бою ствол на стол. - Это "Шипка" болгарская. Так себе машинка, но для разборок в бане сойдёт. Нам как раз партию привезли, вот и взяли на всякий случай. Дать?

- Нет, я с чем-нибудь привычным потанцую, - и я сграбастал со стола укороченный "калашников". - А ещё лучше, капитан, если ты сейчас сплюнешь три раза через левое плечо, и все эти железяки нам сегодня не пригодятся!

- Верно, - и, к моему удивлению, Верстаков действительно выполнил мое шутливое пожелание.

- Раз, раз, поддайте там! - ожила лежавшая на столе рация.

- Ждём, готовы. Если что - кроем, - спокойно ответил капитан, и отпустив тангенту громко предупредил всех остальных, кто находился в здании. - Всем внимание! Наши на подходе. Контроль пространства!

Подход к помывке как к боевой операции мог бы показаться странным, если бы вскоре после ужина ко мне и Удовиченко не подошёл Говорун и не сообщил, что, похоже, накаты в столовой были не просто так, и кто-то из местных явно замыслил если и не недоброе, то странное, как минимум. Об этом ему сообщил один из старых знакомцев, с которым он пересёкся вскоре после стычки с бандой Самоеда. И решили мы, по меткому выражению полковника "тереть друг другу спинки в состоянии полной боевой готовности". Но отменять поход в баню не стали из конспиративных соображений и сейчас на чердаке бани с комфортом расположился, тот самый неразговорчивый снайпер, что ехал в моей машине. И ствол у него, заслуживающий всяческого уважения - не что-нибудь, а "Винторез". Его антипод - говорливый прапорщик Коля обживал сейчас местный погреб.

Но наши треволнения оказались напрасными - четвёрка в составе полковника, Саламандра, Говоруна и старлея Малченко добралась до места назначения без приключений.

За старшего в лагере остался Тушканчик, да и просто опытного народу там хватало, так что за сохранность наших транспортных средств ни я, ни Удовиченко не опасались. К тому же даже у бредунов существовали свои неписанные но довольно строго соблюдаемые правила, например - на стоянках они не грабили. Точнее не то что бы совсем не грабили, но нападение на табор или караван, разделивший с тобой одно место стоянки, считалось делом бесчестным, на которое могут пойти только полные отморозки.

- Ну, орлы, как пар? - громко спросил полковник, едва войдя в дверь.

- Зашибись, Бармалей! - не менее громко ответил Верстаков.

"Бутафорили" мы по-полной, например, в руках у шедшего последним Тушканчика была корзинка из которой торчали горлышки древних бутылок из-под виски - очень популярной тары при продаже самогона практически во всех краях. До сих пор во время "мародёрских" рейдов многие из наших прихватывали их, если находили. Не сказать, что очень прибыльный товар, но за полсотни винтовых бутылок "деревенские" мешок картошки дают. Конечно, никто из нас напиваться не собирался, но для сторонних наблюдателей всё выглядело вполне логично - компания "крутышей" районного масштаба решила оттянуться в бане. А что от "девочек" отказались - так это до поры до времени. Погреются, примут на душу населения и ласки захочется, как пить дать.

Да и шли ребята шумно - только что похабных частушек не пели, а так и в голос ржали и шутили. Я лично их и без предупреждения по рации метров за сто засёк.

Иван аккуратно закрыл за собой входную дверь, щёлкнул замком и тут же для страховки накинул на ручку отрезок "пятнихинской струна" - тонкого шнура из конского волоса с сердцевиной из тонкой проволоки. Замок здесь на входной двери был накладной, так что Ваня довольно успешно закрепил "струну" - теперь даже если замок и откроют без нашего ведома, быстро войти у противников не получится. "Магическую верёвку" и ножом не в раз перережешь, а порвать её можно, только если дверь машиной сдёргивать будут.

- Вася, - обратился полковник к Верстакову, - бери Малченко и ребят, - кивок в сторону Саламандра и Тушканчика, - и в темпе мыться! А мы пока с Ильёй Васильевичем вопросы порешаем. Но вначале от насекомых избавься!

- Иван не пойдёт, - отрезал я, с удивлением глядя на то, как капитан, достал из небольшой сумки незнакомый мне прибор, вставил в него необычную антенну в форме кольца и пошёл вдоль стены, водя этим устройством вдоль неё.

"Это что же, они "жучков" опасаются?" - изумился я, а вслух спросил:

- Не перебор?

- Привычка, но в данных условиях не помешает. Место нам насквозь незнакомое, так что пару минут обождём, - Удовиченко показал на диван, присаживайтесь, мол.

Я последовал приглашению, а Мур выудил из корзинки "квадратную" бутылку с чорной с золотом этикеткой, поставил на стол:.

- Морсик пейте, господа хорошие, - прокомментировал он свои действия после чего преспокойно уселся рядом со мной.

- Сергей Сергеевич, о чём вы хотели поговорить?

- Мне один из бойцов сказал, что вы в Черниговской воздушно-десантной служили, так?

- Было дело, - не стал отпираться я от очевидного факта, - но давно.

- Полковника Бахтарова знаете?

- Да, только он тогда старлеем был.

- И что же, с двадцать шестого года вы ни разу не встречались?

"Да, неплохо вы к поездке на Север подготовились, господа югороссы. И откуда только информацию добыли?" - оценил я степень информированности собеседника.

- Отчего же, встречался. Но для меня он навсегда капитаном останется, а я для него Илюшкой-Занозой, - неискренность в таких вот безобидных с первого взгляда разговорах хорошо чувствуется, так что лучше не обманывать, тем более что смысла особого нет.

- Это понятно, но я с Александром Георгиевичем так близко, как ты, не знаком… Впрочем, не о том сейчас речь. Тебе, Илья, про экспедицию Бахтарова, что известно?

Вот тут я откровенно напрягся - Сашина "поездка" в Западную Европу была мероприятием не только опасным, но и сверхсекретным, и знать о ней на Юге не могли ни в коем случае! А если знают…

- Ты, Илья Васильевич, не нервничай. И варианты не считай, всё одно не угадаешь… У Бахтарова судно медным тазом накрылось, и он уже второй год кукует где-то в южной Франции. Или северной Испании… Мы передачу его перехватили… Ну и на связь с ним вышли… О, гляди-ка, брови хмурить сурово перестал! - широко улыбнулся Удовиченко. - Хорошие новости, по себе знаю, любому настроение поднимают. А теперь давай, брат, за нынешние дела потолкуем…

- Так вроде всё в рамках - я вас встречаю, привожу к нашим начальникам, а там уж вы сами - как взрослые мальчики со взрослыми мальчиками.

- А ты, стал быть, не начальник? - ухмыльнулся полковник. - И не "большой мальчик"?

- Не начальник, - согласился я с ним.

- А ты, Иван, - обратился гость к Муру, - тоже его начальником не считаешь?

- Не считаю! - поддержал меня Ваня. - Вожаком - да, а для начальника у него ещё пузо недостаточно выросло.

После такого определения Удовиченко заржал в голос, а мне только и осталось, что погрозить Тушканчику кулаком.

- Надо запомнить: "Вожак - это начальник без пуза!" - утирая выступившие от смеха слёзы, сказал полковник. - А скажи-ка мне разлюбезный "неначальник", почему из ваших в других краях если и знают кого больше тебя, так только Беса - отца твоего, Витамина и ещё парочку столь же легендарных стариков?

- А я почём знаю? Молва - штука такая. Непонятная и загадочная. Про вас, южан, тоже чего только не рассказывают. Если всему верить, то я не морс с вами сейчас попивать должен, а горло от уха до уха распускать. Потому как если хотя бы половина из тех баек правда, то любой бредун или выродень по сравнению с вами - дитя невинное. А возраст ваш, господин полковник как раз подходит.

Внезапно помрачневший южанин поднял на меня вдруг осунувшееся лицо:

- Я к тем вещам - и краем отношения не имею, хочешь - верь, а хочешь - не верь. Но многое из того, о чём люди бают - правда. А вот что да как на самом деле было - то в папочке особой у меня в машине лежит. И Витамину вашему мне эту папочку поручено в целости и сохранности передать, чтобы и в ваших краях кусочек правды был.

- И вы мне сейчас всё это зачем рассказываете? - довольно невежливо перебил я собеседника. - Что бы я важностью момента проникся? И при чём тут моя известность? Чёрный Сталкер куда как известнее…

- Это кто ещё такой? - не понял прикола полковник.

- Это страшилка у нас детская такая - "В чёрном-чёрном городе, по чёрной-чёрной улице, на чёрном-чёрном грузовике едет Чёрный Сталкер", - подсказал незнакомому с нашим фольклором южанину Тушканчик.

- Тем более, Илья Васильевич! - спокойно продолжил Удовиченко. - Если популярнее тебя только "отцы-основатели" и фольклорные персонажи - сам бог велел тебя во взрослые игры заманивать.

- А заманивать-то зачем? Если игра хорошая я и сам влезу, за мной не заржавеет.

- Ну, учитывая твой послужной список, точно - влезешь! И, возвращаясь к молве и популярности - хочешь, кое-какими н а ш и м и наблюдениями поделюсь?

- Валяйте…

- Валяют дурака… - проворчал полковник и достал из нагрудного кармана сложенный листок бумаги. Развернув его, он достал из другого кармана очки в тонкой металлической оправе, водрузил их на нос и покосился на меня: - Вот это, - он потряс листком, - отчёт наших аналитиков на тему "Следопыт Заноза и его сказочные подвиги"!

За спиной у меня, сдерживая смех, явственно хрюкнул Тушканчик, а вот мне самому было не сильно весело. - "Чувствуется не одни только наши северные соседи начали плотно меня разрабатывать. Южные тоже время даром не теряли."

Полковник не обращая на веселье моего соратника ни малейшего внимания, продолжал:

- С "умного" на русский я переводить не буду, мне кажется, в данной компании в этом нужды нет. Короче, - и он прочитал вслух: - "Несмотря на то, что почти семьдесят процентов респондентов выказали знакомство с объектом исследований, но только восемь процентов из них смогли дать примерный словесный портрет фигуранта. Подобное распределение указывает на то что фигурант или является объектом пропагандистской кампании или ему свойственна аномальная популярность среди обитателей Мертвых земель. Отдельно можно отметить тот факт, что слухи и информация о фигуранте встречаются в областях на триста километров южнее его действительной оперативной зоны."

- Приятно, что вы нас такими умными считаете, полковник, - после некоторой паузы сказал Иван. - Но это "фигурант" такой умный, а мне всё-таки перевод потребуется.

- Ну, тебе тоже не стоит прибеднятся, Иван Генриевич… Однако, для поддержания разговора скажу, что байки о твоём друге рассказывают и в Тамбове, и в Воронеже и даже в Днепропетровске.

Мур восхищенно присвистнул:

- Вот это да! А меня не упоминают? Вроде как любимого коня богатыря Илюшеньки из славного города Мурома?

- Упоминают, не переживай! Как-нибудь дам почитать "Сказ про Палаты Алмазные и рать Бесовскую", который наши "этнографы", - кавычки в этом слове прозвучали столь явственно, что об истинном роде деятельности этих югороссийских "учёных" можно было и не гадать - наверняка что-нибудь связанное с применением сильновзрывчатых веществ и огнестрельного оружия, - в одной ватаге бредунов южнее Воронежа записали. Есть там в числе "лютых ворогов" и Мурло Тушёное… - и суровый полковник лукаво улыбнулся.

- Сергей Сергеевич, а не перейти ли нам от народного фольклора к делу, - конечно, мне было любопытно, чего там ещё всякие "дикие" про нас понапридумывали, но не для того мы, в конце концов, в эту баню припёрлись, подставляясь под удар, чтобы обо мне любимом всякие байки слушать.

- Так дело, в том числе, и в этом заключается. Мы, если довоенным языком выражаться - посольство. И привезли полноценный протокол о намерениях. А в дипломатии, если ты, Илья Васильевич, не в курсе, слухи иной раз пару дивизий в полной боеготовности заменяют. К примеру, если по Мёртвым землям посты и форты не кто-нибудь, а сам Великий и Ужасный Заноза, расставит, то и мы и вы сможем довольно сильно сэкономить.

- А вы, Сергей Сергеевич, так говорите, словно посты эти - вопрос уже решённый… С чего такая уверенность?

- Кем бы твой родственник не был, но назвать его дураком у меня точно язык не повернётся. А потому и планы я строю соответствующие масштабам нашим и вашим. Или ты считаешь, что псковичи с новгородцами решение отличное от вашего примут, по получении достоверных и неопровержимых фактов, указывающих на то, что к тем печальным событиям мы никакого отношения не имеем?

"Да, в очередной раз можно только позавидовать осведомлённости гостей о наших раскладах! Хотя… Откуда мне знать, может, кто-то из гедевановских ребят точно так же сейчас собирает по крупицам байки в Приграничье и Серой зоне, а то и возглавил какую-нибудь ватажку на Волге или Дону. Впрочем последнее - это вряд ли. Не допустят южане серьёзных конкурентов на своей основной реке…"

Глава 5

279 километров от предыдущей точки. 21:42.

- Домой, Виталий Андреич? - прикреплённым водителем был сегодня Саша-Косорез, соракапятилетний ветеран, к полноценной боевой работе уже непригодный, но водительскому мастерству которого многие молодые Следопыты завидовали белой завистью.

- Нет, Саша, давай на Красноармейскую, в "Троицу"! - негромко хлопнула дверь машины, и мягко урча мотором, чёрный "гелендваген" серии "461" выехал со стоянки.

Машину главы Братства взяли как положено - "на штык", трофеем во время войны "Двадцать шестого года", вот только выяснить кому именно она принадлежала до Тьмы не удалось. Просто стояла в одном из гаражей Юрьева, не частных, конечно. И, хотя поддержание её в порядке было по нынешним временам делом затратным, но Андреич привык к ней, можно сказать, душой прикипел. Статус, опять же…

Перемахнув Тверцу по недавно отремонтированному мосту чёрный внедорожник повернул на площади Воробьёва направо и покатил по Красноармейской.

"Смешно, жизнь поменялась, вся страна в развалинах, а названия как были так и остались. Наверное, более важные дела у нас были, чем таблички на домах переписывать. Не то что в девяностые, будь они прокляты! - разглядывая выстроенные за последние несколько лет дома, думал Виталий Андреевич. - Вот, даже многоэтажки в нормальном состоянии поддерживать удаётся, а ведь скольких усилий стоило их сохранить! Зато и нынешняя перенаселённость города не так сильно чувствуется."

К "Троице", бывшему "Тринити", а до того "Клубу офицеров в/ч 32882" числившемуся самым фешенебельным заведением такого рода во всём анклаве, они приехали, когда на улице уже зажглись редкие фонари.

Члены Экономсовета, верхушка Братства, офицеры-вертолётчики из той самой ВэЧэ, крупные торговцы и промышленники - вот та публика, что заглядывала сюда на огонёк. Цены тут не то что кусались, а и просто могли сожрать случайного посетителя со всеми потрохами, но не главе Братства об этом переживать, тем более что охрана заведения обеспечивалась именно Следопытами.

Мягко качнувшись на усиленных амортизаторах, "гелик" остановился у старинного, середины прошлого века, одноэтажного здания. Распахнув дверь, Сибанов вышел наружу. "Вот чем хорош мой "немчик" что с посадкой-высадкой никаких проблем, не то, что на "козлике"".

- Вечер добрый, Виталий Андреевич! - поприветствовал его старший из трёх привратников.

- И тебе, Серёжа, не хворать, - Сергей Остромыслов, по прозвищу Проныра, в Братстве уже лет пятнадцать, давно дорос до командира рейдовой партии, но сейчас его перевели в ведомство Гедевана, и тот послал его сюда, "политесу набираться", как выразился сам начальник аналитической службы. - Костюмчик, я гляжу, уже пообмялся?

Проныра непритворно смутился, ну ещё бы - когда неделю назад он надел предусмотренный местным дресс-кодом классический костюм вместо привычного "комка", то смотрелся он на нём едва ли лучше, чем на корове седло. Теперь же он, если и не выглядел как настоящий денди, но цивильности в нём изрядно прибавилось. "Однако назвать его этим, как его? - попытался припомнить модное когда-то слово вместо термина времён Пушкина и Достоевского Сибанов. - А, метросексуалом! Да уж, тот, кто его так назовёт, проблем получит охапку!" - и усмехнувшись своим мыслям, глава Братства вошёл в предупредительно распахнутую дверь.

В гардеробной его перехватил Семён Вартанович, директор, и по совместительству - один из владельцев клуба:

- Виталий Андреевич, так приятно вас видеть у нас в гостях! - распахнул объятья местный владыка.

- Сёма, - ответил Сибанов, троекратно обнявшись, - вот скажи мне, куда подевался тощенький армянский паренёк, который заведовал задрипанным санаторием в Тьмутаракани, а? Кто подменил его на такого хорошего и очень большого человека? - дружеский хлопок по объемистому животу показал насколько большого.

- Андреич, ведь не поверишь, если скажу, что с голоду пухну? - лукаво улыбнулся Семён

- Не поверю…

- Тогда и врать не буду. Скажу только, что сам вырос, проклятый! - и Семён Вартанович скорчив зверскую гримасу посмотрел на свой живот.

- Махидов, ты только скажи, - заговорщицки приглушённым голосом ответил ему Сибанов, - у нас есть специальная программа для похудания. Если надо - запишу по старой дружбе…

- Да? И какая? - подхватив Виталия под локоть директор клуба повёл его вглубь клуба.

- Хочешь - "Рейд на Кинешму"? А хочешь - "Патруль под Удомлей"? У нас, сам знаешь, выбор богатый.

Семён засмеялся так, что внушительный живот, о котором вёлся разговор, заколыхался словно древний водяной матрас:

- Да, с вас станется, Виталий Андреевич! Кстати, вас в отдельный или с Валерой вместе будете?

- Куда же он без меня? К нему давай. И, там ещё Межников к нам подъехать должен… Проводишь? Или халдеям своим поручи…

- Обижаете, Виталь Андреич? - на круглом лице директора действительно проступила нешуточная обида от того, что кто-то мог предположить, что встречу человека, считающегося министром обороны анклава он доверит подчинённым.

- Ну сам, так сам… - и Сибанов толкнул массивную дверь "генеральского" кабинета. - Еду Валерка, надо понимать, уже заказал? Тогда пусть нам не мешают, вызовем, если что.

Из глубины большого, "квадратов" в сорок, помещения, освещённого только пламенем камина и светом десятка свечей в настенных канделябрах ему навстречу вышел начальник аналитической службы, уже сменивший униформу на вечерний костюм:

- Быстро вы приехали, Виталий Андреевич, я даже разговеться не успел.

- Что, так с Великого поста и голодаешь? А ничего, упитанный вроде… - глава Следопытов устало опустился на роскошный диван. - Есть что-нибудь новое с югов?

- Пока ничего. Вы салат будете, или горячего подождём?

- Заботливый ты, Валерка, прям как жена моя, - проворчал Сибанов, - но салат буду, а то генералиссимус наш сейчас приедет и не до того станет. Что там нам бог послал?

- Оливье, салат из свежих овощей и заливную рыбу, - Гедеван широким жестом показал на дальний, обеденный стол.


***

Салаты они съели, впрочем как и горячее, когда наконец дверь открылась и появился генерал-лейтенант Межников, главнокомандующий вооружёнными силами анклава:

- Ну что, наелись на денежки народные, бродяги?

- Мы бы и выспаться успели, если ваше высокопревосходительство ещё немножко задержались, - так же шутливо проворчал Виталий Андреевич. - А "пчеловод" что, не приехал?

- Приехал, - "министр обороны" поочёрёдно пожал руки присутствующим, и, опустившись в кресло, продолжил: - Но ему приспичило после дальней дороги, так что пару минут обождать придётся.

- А с чего дорога дальняя?

- Эх, Виталий, в чёрном теле тебе своих пацанов держать надо! В чёрном теле! - генерал повернулся в Терёшину. - Что, Валерка, начальника своего в неведении держишь?

- Не до того было, если честно, Михаил Александрович, - Гедеван ни капельки не смутился, - у нас тут у самих дым коромыслом и хай до небес. А испытания никуда не убегут.

- Так, Валера, что за испытания?

- Сегодня под Удомлей испытания НУРСов закончили. - ответил вместо Терёшина генерал. - В аккурат в формате С-8 сделали. Топливо, конечно не фонтан, но параметры всего на двадцать процентов хуже, чем у довоенных получились, а если учесть что старые уже на складах залежались, то всего на десять.

- И сколько их таких хороших сделать могут? - сразу взял быка за рога Сибанов.

- Пока три десятка в месяц. С топливом затык - химики по объёмам не справляются. Да и зачем нам много? Или ваши "сороки" на хвостах опять какие-нибудь дурные вести принесли?

- К сожалению ты угадал, Миша, но давай, летуна нашего подождём, его это тоже касается.

После пятиминутного разговора ни о чём, дружеских подначек и шутливого пропесочивания "молодого", то есть Гедевана, дверь, наконец, открылась и к компании присоединился "винтокрылый бог Твери и всех окрестностей" (именно так его титуловал Андреич), полковник Трубников. В принципе, он мог быть и генерал-полковником, благо с главнокомандующим был на короткой ноге больше тридцати лет, с тех примерно пор, когда молодой Межников носил капитанские погоны, а сам вертолётчик - лейтенантские и только что прибыл в ЦБП на стажировку после училища. Но Сибанов потому главкома генералиссимусом и дразнил, что много лет назад, когда встал вопрос о карьерном росте довольно зло пошутил: "Если ты, Миша, себе сейчас сразу после капитана генерала присвоишь, то я тогда стану фельдмаршалом госбезопасности и тебе, чтобы меня снова обскакать, только и останется, как мундир генералиссимуса примерить". Вот так и стал Михаил Александрович Межников "генералиссимусом", для своих, конечно.

- Привет честной компании! - судя по голосу настроение у летуна было приподнятое.

- И тебе привет! - откликнулся главный Следопыт. - Что весёлый такой? Или уже в баре принял?

- Всё б, тебе напраслину на честных служак возводить, Андреич, - высокий и сухопарый полковник присел на диван рядом с Гедеваном. - Свой стакан я ещё на полигоне опрокинул, но то когда было… Так что господа хорошие не жидитесь, а налейте стаканчик коньячку в честь приятного известия!

- Валер, плесни господину Дуэ, но немножко, на пару пальцев. А ты, крылатый, не расслабляйся, потому как эта драгоценная жидкость, - Виталий покосился на стоящую на столе бутылку "Наири", - вполне может не в то горло пойти. И, соответственно, корм не в коня будет.

- Вот застращали, застращали, - скороговоркой ответил полковник, но рюмку опрокинул в рот торопливо, словно действительно опасался предсказанной Сибановым неприятности.

Последний же сопроводил залихватский приём алкоголя одобрительным кивком, дождался когда лётчик закусит и только тогда перешёл на серьёзный тон:

- Новости, собственно говоря, две - агентура скандинавов попробовала похитить Занозу и к нам едет посольство южан.

- Ох, ни хрена себе! - удивился Трубников, а вот генерал, поскольку о посольстве уже знал, прореагировал значительно более сдержано:

- Чего от Илюхи хотели? И, кстати, что это вы его самого сюда не притащили?

- Понимаешь, Миша, - вкрадчивым голосом ответил Сибанов, - мы потерпевшего нашего отправили куда подальше, во избежание, так сказать…

- Уж не посольство ли это самое встречать? - криво усмехнулся генерал.

- Приятно с тобой работать, Миша!

- Ты это уже скоро тридцать лет как твердишь, Виталя.

- Так как только ты поглупеешь, так я и перестану.

- Я тебя обязательно предупрежу… - генерал отхлебнул из фарфоровой чашки настоящий чай и продолжил: - А теперь расскажите господа Следопыты подробности. Страсть, как авантюрные приключения люблю.

- Если коротко, то наши северные соседи в результате многолетней операции вышли таки на "пасеку". Точнее - раскопали, на какой тропинке следы к ней искать. И попробовали Илюшку нашего в полон взять и расспросить со всем старанием, - несмотря на шутливость оборотов, лица всех слушателей были серьёзны и сосредоточены. - Мы, правда, сами его к ним аккуратно подводили, так что парень был на стрёме и вывернулся.

- А через кого они работали? - Межников задал вопрос, что называется, по существу.

- Я думаю. Миша, что погоняло "Дуб" тебе знакомо?

- Да уж, наслышан. То есть ребятки через него заходили?

- Нет, он сам о т т у д а. Мы, собственно говоря, на него ополчились, когда Валерка, - кивок в сторону Гедевана, - обратил внимание, что из наших не осталось практически никого, кто бы с ним работал. Что само по себе напрягает. А когда мы "гостей дорогих" с чувством распросили, то один из прибалтийских парнишек признался, что да - были таки заказы на "сырую работу". Так что действительно шкандыбалы хвосты подчищали качественно. По нашим нынешним прикидкам, настоящий Дуб с их помощью дуба дал лет пять назад, а потом под его личиной уже их человечек шалить начал.

- А может, и с самого начала он ихний был?

- Нет, не может, Василий ещё лет двадцать назад с Дубом контакты навёл, в общем-то наш первый "мирный договор" был, так что точно рокировочка была.

- Взяли страдальца?

- Соскочил. Очень красиво уход обставили… Кстати, Николай, - обратился Сибанов к Трубникову, - если тебе запчасти к "Ирокезу" нужны, можешь на мигаловском аэродроме пару горстей набрать.

- Вот даже как! - восхитился вертолётчик. - А что только запчасти? Целый взять не могли?

- Смогли бы, но военная фортуна, сам знаешь, девка такая… Капризная, стерва!

Межников молча сделал отхлебнул чаю, несколько секунд покатал жидкость во рту, проглотил, потом поставил чашку на стол и посмотрел на главу Следопытов:

- То есть я правильно понимаю, что вертолёт был только для прикрытия?

- Да, именно так.

- И, соответственно, игра пошла резкая.

- Совершенно верно! - Виталий Андреевич выбил пальцами дробь по столешнице. - Валер, давай-ка сюда диковинку!

Терёшин достал из портфеля небольшой свёрток и положил его на стол перед собой.

- Что там? - спросил Межников.

- А ты открой, Миша. Порадуйся.

Генерал аккуратно развернул бумажный кулёк.

- Твою мать! - выдохнул он, глядя на лежащий перед ним фрукт с далёкого юга и нашивки Королевских ВВС Швеции.

Глава 6.

Город Михнево. 50 километров южнее Столицы.

- … Вы толком так ничего и не объяснили, полковник! Так - намётки и намёки сплошные. Может, более конкретно поговорим?

- Ага! Уф! Хорошо! - Удовиченко опрокинул на себя лохань холодной воды и теперь пыхтел и фыркал словно морж, вылезший на берег. Разговор продолжился и в парной, как говорится - без отрыва от производства.

- Что "уф"? - я сам окатился ледяной быквально минуту назад и отлично понимал состояние полковника, но не всё же гостям нам по ушам ездить и психологически давить.

- "Уф" - потому что хорошо! - рдея лицом, умиротворённо ответил полковник. - Больше двух недель к вам добирались, а в дороге какая на хрен баня?

- Обыкновенная, следопытская.

- Это как? - на лице Удовиченко явственно отразился неподдельный интерес.

- Да элементарно! Неужто не знаете?

- Может и знаю, но не знал, что она "следопытская", - мы устроились на лавке в предбаннике и наслаждались покоем, потягивая брусничный морс.

- Её раньше "индейской" ещё называли. - пустился я в объяснения. Ставите палатку, а ещё лучше - тент с пологами, что бы дно не попортить. Рассаживаетесь внутри. Камни в костре нагреваете, внутрь заносите и поддаёте, как обычно. Только лица отворачивать приходится - это если в маленькой делать.

- А, слышал я про такой способ. Но как-то не догадались сделать. Да и мыться не очень удобно.

- Это почему же не удобно? Камни в вёдра с водой - вот и тёплая. А основная грязь с потом сходит. У нас раньше в любом рейде баня в обязалово была - вместо дегазации.

Старик покачал головой:

- У нас в "горячие" зоны мало кто ходил, вот и не появилось привычки. Специфика… Да и ИПП с ИДК у нас хватало…- и после небольшой паузы неожиданно попросил: - Раскажи, как раньше в Москву ходили, Василич.

- С какой целью интересуешься, Сергеич?

- Я в столице только один раз и был, - грустно, как показалось мне, ответил пожилой вояка. - Как училище окончил на три дня приехал… Мир посмотреть, себя показать…

В две тысячи одиннадцатом. Осенью.

- Ну это рассказ не на пять минут Сергей Сергеевич. Неужели никто из ваших сюда не рейдовал?

- А на хрена? Добычи путной и рядом немало было, а за полторы тыщи вёрст переться, чтобы дозу схватить, а потом назад добычу через бандитские края волочь - кому это надо?

- Это у вас Москва под боком была. Хотя, думаю, вы туда не часто ездили.

"Это ты так, полковник, сейчас говоришь, потому как вам вряд ли знакомо то, что мы тут пережили! - зло подумал я, при этом внешне невозмутимо отхлебнув морсу. - А когда за те места, где товар лежит и при этом не фонит или фонит несильно, резня идёт такая, что асфальт от крови красный, тогда хочешь-нехочешь в Столицу поедешь. Иной раз лучше с дозиметром по "горячей" зоне поползать, чем с отморозками рубиться".

- Думаете или знаете? Ни за что не поверю, что у вас в загашнике пары тысяч фотографий Москвы после удара нет. Положа руку на сердце, полковник, признайтесь!

- Фотографии, Васильич, это не то. Вот, к примеру, есть у нас несколько фотографий, где вы с отцом сняты. Всё честь по чести - ОЗК, противогаз… Ну и как, скажи на милость, можно утверждать, что это вы?

- Не мои проблемы, если честно, Сергеич. Если вам кто-то втюхал фотки на тему "Бес и Заноза выносят сокровища Алмазного фонда", а вы не озаботились атрибуцией, то кто вам злобный буратино?

- Да ладно тебе, Илья, - миролюбиво и совершенно спокойно ответил полковник. - Фотки те из альбома Саши ЧеГевары были. Помнишь такого?

Ну ещё бы я его не помнил. Александр начинал вместе с отцом и Андреичем, да вот потом его немного не в ту степь понесло. Заговорил про засилие милитаризма в нашей жизни. Что дескать война закончилась и пора мол людям гражданское общество строить. Я и сам эти разговоры слышал, да по малолетству не понимал тогда о чём "дядя" Саша речь ведёт. Потом, когда я уже со Скандинавской войны вернулся, узнал, что ЧеГевара сколотил ватажку из наиболее резких и, чего уж там душой кривить, жадных Следопытов и подался на юг. Помню отец в сердцах сказал: "Ну да, это ж надо такое придумать "Надоело мне выживать, хочу жить"". А потом выяснилось, что перед уходом беглецы основательно почистили наши запасы медикаментов и прочих ценностей, так что пришлось в экстренном порядке в Столицу рейды организовывать. А ведь к тому моменту там уже мало чего осталось.

- Да, этого гада я неплохо помню. Как он, у вас хорошо устроился?

- Честно? Не очень. У нас-то атрибуты власти повесомее. Даже правоохранительные органы есть.

- То есть и на "сладком" Юге у него не срослось?

- Не срослось, - подтвердил Удовиченко. - Знаю только, куда-то на Волгу он подался. В Приграничье.

- А альбомчик его к вам как попал?

- А он его сам принёс. Услуга за услугу, так сказать.

- А, решил себе местечко в жизни расчистить, про нас байки рассказывая, - догадался я.

- Точно. Ну и наша служба на заметку васвзяла.

- "Матерьяльчик в папочку"?

- Можно и так сказать. Можно подумать, что у вас по другому?

- Да нет, всё как везде. А с чего вы разговор про славу и известность завели?

- Видишь ли Илья, ситуация в мире так сложилась, что большинство государств, я предпочитаю это слово, если не возражаешь, уже устаканились в своих границах и прямая агрессия - вещь если и не маловероятная, то гораздо более редкая, чем десять или даже пять лет назад. Согласен?

- Спорить с очевидными вещами я не собираюсь, Сергей Сергеевич.

- Вот, и в силу этого на первое место выходят альянсы, договорённости и… - тут он сделал многозначительную паузу, - и то, что до войны называли заграничным словом пиар. Отсюда наш интерес к вашей игре на этом поле. Некоторые операции - просто шедевры военно-полевого пиара.

- Например?

- Ну, про Алмазный фонд я уже упоминал, про тебя и твоего батю рассказал… - начал перечислять полковник, - Пионеры - тоже неплохая идея.

- Это не мы, они действительно существуют.

- Огромная республика, способная выставить несколько сотен тысяч бойцов? - южанин выглядел удивлённым.

- Не совсем так. Такая толпа - это, конечно, не постоянный состав. Но, если что, они все на войну выходят. С десяти лет. С четырнадцати - уже в постоянной боеготовности.

- Ого! Круто у них там, прям как в Мозамбике каком-нибудь.

- Где? - не понял я.

- В Африке. Ты не переживай, Василич, это давно, до войны, было, ты вряд ли помнишь.

- А что там в этой Мозамбике было? - историей я всегда интересовался, тем более военной, так почему бы и не узнать что-то новое, пусть даже и в бане.

- Не в "этой", а в "этом", - поправил меня Удовиченко. - Да и страну я для примера привёл… Если коротко, то во время своих тамошних разборок негры активно детей использовали - похитят у родителей, напоят, а то и кокаином угостят, а потом мозги мальчишкам полоскать начинали, да так, что после пары месяцев такой накачки малышня эта города брала, грудью идя на пулемёты. Правда, потом и резню такую устраивали - мама, держись! Тормозов-то нет, и нравственных императивов - тоже.

Услышав последнюю фразу, я поперхнулся морсом. Я-то подобные определения из лекции Ветлугина, нашего "профессора" помню. Но Геннадий Алексеевич преподаватель, как говорится, от бога, к тому же психолог по профессии, а вот откуда подобные конструкции в голове и на языке у простого военного? Очевидно. Моё удивление всё-таки было слишком заметно, поскольку полковник, хмыкнув, пояснил:

- Что, Василич, не ожидал от "сапога" таких словей? А у меня, между прочим, два высших, и второе из них - педагогика. Пединститут ЮФУ с отличием. И философию нам преподавали. А вот откуду ты, бродяга тверских лесов, такие слова знаешь?

- Хорошее домашнее образование, - отрезал я.

- Об этом мы и позже сможем поговорить, дорога нам длинная предстоит. Верно? Давай снова о Пионерах.


- А что именно знать хотите, Сергей Сергеевич?

- Как там у них положение в целом?

- Голодно, впрочем как и везде севернее Воронежа.

- У вас, вроде, нормально… - интонация при этом у полковника была странная - не поймёшь, то ли вопрос задал, то ли наоборот - стопроцентно уверен, что у нас всё хорошо.

- Смотря с чем сравнивать. Если с пермскими - то мы в шоколаде, - употребил я древний оборот, который в современных условиях и в правду значил запредельное богатство, - а если с вами или тамбовскими, то не очень.

Удовиченко кивал моим словам, словно они в точности совпадали с его собственными мыслями, потом хлопнул себя ладонью по колену:

- Пойдём, ещё погреемся, там и расскажешь поподробнее!

От приятного времяпрепровождения я отказываться не стал. Войдя, Сергей Сергеевич "подкинул" пару ковшиков на каменку, и мы забрались на полку.

- С продовольствием у нас, тащ полковник, всё очень своеобразно, - начал я. - С мясом, рыбой и молочными продуктами всё в порядке, а вот с тем, что на земле растёт - гораздо хуже. Пшеницы нет практически совсем, рожь да ячмень. Ну и картошка, куда же без неё? Витамины в основном из лесной добычи получаем, поскольку даже груши со сливами у нас за деликатес идут.

- Это что же, садов у вас тут не осталось? - удивился полковник.

- Сады есть, да сразу после Войны помёрзло почти всё - ухаживать-то некому было… - я замолчал, вспомнив, рассказы отца, как они в тринадцатом году носились по окрестностям, пытаясь спасти остатки итак не шибко богатого сельского хозяйства средней полосы. Просили, умоляли, приказывали. Многие из деревенских тогда решили скот забить, чтобы не возиться. И приходилось обещать, что корма к зиме будут, помогать утеплять коровники и свинарники и охранять их потом от хищников. И лесных и двуногих. "Свинью или корову забить и свежатинкой полакомиться - дело не хитрое, - пояснял батя. - А где ты через год другую возьмёшь? А через десять лет - когда консервы кончатся?"

- Прям таки и всё?

- Многое, "всё" я для красного словца сказал. Но с фруктами и ягодами у нас на самом деле не очень.

- Проблема решаемая, уж чего-чего, а этого добра у нас навалом - радостно, как показалось мне, пробормотал Удовиченко. - Чем на самогонку добро переводить лучше вам помочь.

- А возить как?

- За тем к вам и едем. Есть у нас Василич, определённые круги, - полковник сделал жест, показывая, в каких высоких сферах, вращаются эти самые "круги", - в которых родился один интересный проект.

- И какой же?

- Восстановить железную дорогу между Севером и Югом!

"А что, вполне себе - по Волге баржи гонять накладно, причем не столько по экономическим, сколько по политическим причинам. Там, считай, каждую сотню километров своя группировка контролирует. По земле - вообще не вариант. Пока доедешь - яблоки в золотые, а то и в платиновые превратятся".

- Идея хорошая, - но есть ли экономическая целесообразность? Что мы вам предложить можем?

- Вот для того мне с вашим Экономсоветом пообщаться и надо. Хотя, если честно, вы на одних ТНП лет десять нашими фруктами объедаться до поноса сможете. Ты вот бритву старлею просто так дал, а за неё пару вёдер яблок или груш можно легко на базаре в Ростове получить.

Я искренне удивился, ведь одноразовый бритвенный станок, который я одолжил Малченко, от силы пару макаровских патронов стоит, а за ведро груш пять рублей серебром можно легко выручить, и это - если не торговаться. Но быстро понял, что это та самая разница в условиях существования и региональные отличия. Население нашего региона (куда можно включить и Столицу, и Питер) за время войны и последующие годы уменьшилось раз в десять-пятнадцать. А склады со всяким барахлом остались. Да что склады - в каждой второй квартире в ванной комнате можно эти бритвы найти. До сих пор с ними ничего не случилось, лезвия-то из нержавейки, да и в пластиковые блистеры они упакованы. Так что их и брали в качестве добычи только потому, что под руку попадались. А на Юге наоборот - население, несмотря на войну, растёт, как растут и вышеупомянутые фрукты, а вот производством подобной мелочёвки вряд ли кто заморачивался - дела поважнее у них были. Максимум - открыли производство старых "безопасных" лезвий. Но и тут у нас есть, чем ответить, завод, где делали лучшие с ещё советских времён лезвия "Восход", располагавшийся на западе Столицы уцелел. Многое, конечно, пострадало, но при должной мотивации восстановить его не проблема.

- Так что есть чем нам меняться, - продолжал, меж тем, полковник. - Можно вдобавок вот таких дикарей, - судя по жестикуляции он имел ввиду местных жителей-бредунов, - к делу пристроить, так вообще не жизнь, а сказка получится!


***


Спустя четверть часа мы присоединились к остальным, расслаблявшимся в "гостиной", если так можно назвать стояние с автоматом у окна. Как объяснил капитан Верстаков, буквально пару минут назад на связь вышли дежурные, оставленные с машинами, и сообщили, что вокруг началось какое-то непонятное шевеление:

- Гвоздь засёк пару наблюдателей - одного в кустах и одного на крыше "Хризантемы", - спокойно доложил он. - Только у него ПНВ, а они глазками смотрят, так что через сетку хрен чего разглядят.

- Что делать будем? - поскольку я отвечал за встречу и "проводку" нашего каравана, то и моё слово в этом вопросе было последним и решающим, и полковник, несмотря на превосходство в звании, опыте и возрасте, нарушать субординацию не собирался.

- Вариантов несколько - они просто наблюдают, а проблемы у нас начнутся потом, в дороге. Вариант два - местные просто взяли на контроль беспокойных гостей. И вариант три - нас попробуют обидеть прямо здесь. Капитан, дай-ка рацию…

Получив требуемое, я вышел в эфир.

- Здесь Заноза. Гвоздю и Доке - доложить обстановку, - рации у наших гостей, в отличие от наших "уоки-токи", были с шифрованием сигнала, именно поэтому я не стал вызывать кого-то из моих. Если нас серьёзно пасут, то могли и эфир контролировать.

- Здесь Гвоздь. Два наблюдателя - один в кустах, дистанция - "пять-ноль", в кустах за забором. Серьёзного оружия не вижу, есть бинокль. Второй на крыше противоположного корпуса, дистанция, - на секунду незнакомый мне Гвоздь прервался, очевидно смотрел в дальномер, - тоже "пять-ноль". Есть ли ствол не вижу… В кабаке ещё гуляют - слышу музыку и смех.

- Понял тебя Гвоздь! Дока, теперь ты!

- Здесь Дока, - откликнулся сидящий на чердаке снайпер. - В кустах между нами и стоянкой два или три тела ошиваются. Сидят на земле, но не особо прячутся. Сниму их легко, тут метров восемьдесят максимум. Ещё за сараем, что у нас на заднем дворе, что-то такое мелькало, но я не рассмотрел подробно - там забор из досок. Но с двух сторон нас точно блокируют.

- Принял, спасибо! Отбой.

Я почесал макушку антенной рации - доклад наблюдателей ситуацию совершенно не прояснил. Видимо, придётся устроить маленькую провокацию:

- Сергей Сергеевич, кто из ваших ловчее всего бегает и прыгает?

- Это не ко мне, Илья. Вон, Петра спрашивай, - и полковник перевёл стрелки на капитана.

- Бубён, - без колебаний ответил Верстаков, - в любую… дырку без мыла влезет!

- Ага. Петя, - в бою не до политесов, - у Доки ЛЦУ есть?

- Нет, в машине остался. - То, что капитан отлично знает с чем его люди вышли на задание я ни сколько не сомневался. Как и то, что он не обидится на обращение по имени.

- Тогда поступим следующим образом - вот, - и я достал из нагрудного кармана небольшой металлический цилиндрик. - это лазерная указка. Отнеси снайперюге и пусть он по команде ею подкустовых подсветит, а мы на реакцию посмотрим. Коля же как раз тишком из дома выберется.

- Толково, вот только светить я сам буду - нечего лёжку снайпера палить, - внёс рацпредложение капитан.

Я снова взялся за рацию:

- Гвоздь Занозе!

- Здесь Гвоздь! - немедленно ответил дежурный.

- У вас есть мощный фонарь или фара-искатель? Лучше - два.

- Есть.

- Готовьтесь по команде подсветить наблюдателей.

- Понял. Через две минуты будем готовы.

Полковник во всю эту мельтешню не лез, хоть и вооружился болгарским автоматом, и теперь сидел на полу, удобно облокотившись на диван.

- Сергей Сергеевич, а что на полу-то? Не простудитесь? - подколол я его.

- Подоконники тут низковаты, а лучше сопли в носу, чем свинец в мозге, - - подтвердил он мою догадку.

Пока мы общались, Верстаков ушёл на чердак, а Коля Бубён выбрался из подвала и прошёл в одну из многочисленных комнат, где для него открыли окно.

- Илюха, к нам гости, - позвал меня Тушканчик, занимавший позицию в "комнате отдыха". А как ещё назвать комнату в которой из мебели только кровать три на три метра размером, а? Не "рабочим же кабинетом"? - Пять человек, идут не таясь, - и после небольшой паузы Иван удивлённым голосом добавил, - и у них щиты.

- Что за щиты? - полковника явно заинтересовало такое несоответствие условиям современной войны.

- Это полицаи местные, - объяснил я всем, вовремя вспомнив рассказы Говоруна. - Они тут предпочитают врукопашную и на холодном оружии разбираться - если только не дуэль или серьёзная разборка. Вот те, кто за порядком следят со щитами и ходят.

- То есть к нам в гости власть местная пожаловала?

- Похоже на то.

Я нажал тангенту:

- Дока Занозе! - получив подтверждение что меня слышат, продолжил: - Как подкустовые поживают?

- Всё спокойно, сидят.

- У капитана какой ствол с собой?

- "Ксюха".

- Оставь его контролировать кустовых, а сам повернись к парадному входу, у нас гости.

- Понял, выполняю.

Настал черёд нашего маневренного резерва:

- Бубён Занозе!

- На связи, - голос Николая был сух и деловит.

- Ты где?

- Лежу у забора на полпути к калитке. Гостей вижу хорошо.

- А они тебя? - Приглушённый смешок в ответ. - Ну и замечательно! Жди команды.

Полковник тем временем поднялся и направился в ту комнату, где сидел в засаде Иван.

- Сергей Сергеевич, вам лучше поглубже закопаться, я за вас головой отвечаю, - и я показал рукой на дверь в парилку.

К чести Удовиченко, он спорить не стал, а перехватив поудобнее свой ствол, пошёл к предбаннику. В принципе, ничего особо опасного сейчас не происходило - выкурить восьмерых тертых жизнью вояк из капитального здания бани без применения тяжёлого вооружения у местных вряд ли быстро получится, но мы сюда не воевать приехали. А потому лучше, всё-таки, на базаре съехать.

- Федя, - позвал я Говоруна, - бери Серёгу, и туда - встречать, - я показал рукой на входную дверь.

Ребята сноровисто заняли позиции в простенках. Сам же я сделал пару шагов и выключил в комнате свет, оставив гореть только торшер, стоявший неподалёку от входа - он весьма удачно освещал пространство у парадной двери, но при этом не подсвечивал ни меня в глубине комнаты, ни Говоруна, расположившегося за массивным креслом вне освещённого пространства.

"Снайпер "держит" двор перед домом и калитку, а капитан - особняк и подходы с той стороны, - я ещё раз быстро проверил нашу диспозицию. - Ближние подходы с фронта обеспечивают трое моих, а с тыла - старлей. Единственное, что напрягает - это особняк. Там, вроде никого нет, и когда мы подходили, я ни одного огонька не заметил, но это ни о чём не говорит - они могли засесть там ещё задолго до того, как мы помыться пошли…"

- Дока Занозе.

- Здесь.

- На соседний дом взгляд кинуть можешь?

- Да.

- Посмотри "совиными глазками", что-то он меня смущает.

- Понял.

- Отбой.

А минуту спустя в дверь вежливо постучали.

Для нас, правда, это неожиданностью не стало - за несколько секунд до этого Саламандр, наблюдавший за противником с помощью маленького зеркала на раздвижной ручке, жестами показал, что незваные гости уже на крыльце.

Делаю знак Серёге, что можно ответить:

- Да-да, войдите! - в юморе ему не откажешь, ручка повернулась, дверь дёрнули, но дверь, замотанная "струной" приоткрылась буквально на пару миллиметров.

"Интересно, какие у них там сейчас лица?"

- Откройте, пожалуйста! - глухо доносится из-за двери, но особой агрессии в нём не слышно. - Я помощник шерифа города.

- А вы по какому вопросу?

- На вас поступила жалоба от граждан! - "Хрена себе у него лексикончик! Будто участковый минувших времён… Сразу на ум рассказ про мальчика, выплеснувшего в окно манную кашу приходит".

- А что за жалобы? И от каких таких граждан? - жестом я остановил Саламандра и сам подключился к разговору.

- Жалоба от гражданина Баргузенко о том, что его и его друзей избили и отобрали принадлежащее им имущество.

"Да, Самоед, жжёт!" - подумал я а вслух ответил:

- Мы никакого Баргрузинко не знаем! Да и вас тоже.

- Я могу значок показать!

- И я тоже. С детства их собираю. Знаете, какая у меня коллекция? - и гораздо тише спросил в рацию: - Бубён, здесь Заноза. Доложи обстановку!

- Стоят смирно, даже под стенку не встали, - немедленно ответил прапорщик. - "Сайги" за спинами висят. Они у троих. Ещё у двоих "трешотки" старые - ППСы. Щиты и дубинки.

- Понял тебя, Коля.

"Ситуация непростая - с одной стороны заход местных несколько необычен, с другой - вроде не давят сильно на нас, а скорее приглашают на разговор. Но это может быть как просто попыткой урезонить буйных и сильных гостей, так и манёвром и обезглавить караван. Надо быть полным придурком, чтобы не разобраться, кто у нас командует. Ну, Илюха, от твоего решения сейчас зависит, по какому пути мы сейчас пойдём - Слова или дела!" - все эти размышления заняли едва ли пару секунд, и я, наконец, принял решение.

Взмахом руки я привлёк внимание Говоруна и жестами спросил, знает ли он как выглядит бляха местного "правоохранителя"?

Кивок нашего эксперта по бредунам и я громко обращаюсь к гостям:

- Бляху к стеклу приложите! - а сам рукой Фёдору показываю, чтоб глянул на неё.

Тот на четвереньках метнулся к окну, отодвинул слегка занавеску, а потом также жестами показал, что всё в порядке.

- Эй, шериф, пустим только троих! У нас итак тут тесно, - пока я говорил, Дейнов вернулся на свою позицию за кресло.

- Входите! - я аккуратно сдвинул рычаг предохранителя "ксюхи" в положение "АВ." и сделал знак Саламандру.

А дальше как в сказке для самых маленьких - "Дерни за верёвочку - дверь и откроется!". Хитрый узел легко развязался, когда Серёга несильно потянул за один из концов "струны" и дверь начала открываться. "Хорошо они петли смазывают!" - обратил я внимание на такую малосущественную сейчас деталь, но в нашей работе мелочи зачастую значат так много, что я сам себе иной раз удивляюсь, когда такие вот наблюдения переходят на сознательный уровень. Хорошо ещё, что отец, когда меня учил и тренировал в такие вот моменты говаривал: "Это хорошо, что ты можешь сделать это. Но мастерства достигнешь, когда сможешь понять и объяснить как ты это сделал". И отправлял заниматься с "мальками", чтобы ставя удар какому-нибудь пятилетнему бутузу, я и сам учился.

***

ГАЗ-2330 "Тигр" -- российский многоцелевой автомобиль повышенной проходимости.

Тип кузова: 3 дверный универсал; Компоновка: переднемоторная, полноприводная. Колёсная формула: 4х4

Двигатель: Cummins B205 дизельный рядный шестицилиндровый с турбонаддувом максимальной мощностью 150 кВт (204 л.с.)

Длина: 5700 мм; Ширина: 2300 мм; Высота: 2300 мм; Клиренс: 400 мм; Колёсная база: 3300 мм;

Масса: 7600 кг; Макс. скорость: 140 км/ч; Грузоподъёмность: 1200 кг; Расход топлива: 40 л/100 км

Объём бака: 2 х 70 л

ГАЗ-69 (УАЗ-69) ("Козлик", "Газик") -- советский легковой автомобиль повышенной проходимости. Производился с 1953 по 1973 год.

9-мм винтовка снайперская специальная (ВСС, "Винторез", Индекс ГРАУ -- 6П29) -- бесшумная снайперская винтовка. Создана в ЦНИИ "Точмаш" в Климовске в начале 1980-х годов под руководством Петра Ивановича Сердюкова. Предназначена для вооружения подразделений специального назначения.

Характеристики

Масса: 2,6 (без магазина и прицела) кг, 3,41 (заряженный и с прицелом ПСО-1) кг

Длина: 894 мм; Длина ствола: 200 мм.

Патрон: 9в39 мм (СП-5, СП-6); Калибр: 9 мм

Принципы работы: отвод пороховых газов, поворотный затвор

Скорострельность: 600 выстрелов/мин (техническая), 40--100 выстрелов/мин (боевая)

Начальная скорость пули: 290 м/с

Прицельная дальность: до 100 м в головную мишень, до 200 м в грудную, до 350 м в ростовую.

Максимальная дальность: 400 м (эффективная)

Вид боепитания: коробчатый магазин на 10 или 20 патронов

Прицел: секторный, возможна установка оптических (изначально поставлялась с 1П43 и ПСО-1-1) или ночных (1ПН75 или 1ПН51)

АГС-30 (Индекс ГРАУ -- 6Г25) -- автоматический станковый гранатомёт, разработанный в первой половине 1990-х годов в КБ Приборостроения (Тула) в качестве замены гранатомёту АГС-17.

Для стрельбы из гранатомёта применяются выстрелы ВОГ-17 (базовая модификация со взрывателем мгновенного действия), ВОГ-17М (взрыватель снабжён устройством самоликвидации (замедлитель рассчитан на 25 секунд)), ВОГ-30 (усовершенствованный тип, имеющий более мощное осколочное действие, а также автономную герметизацию метательного заряда в гильзе) и ВУС-17 (практический выстрел, вместо заряда ВВ гранаты снаряжены пиротехническим составом оранжевого дыма, обозначающим место падения гранаты). Для дальней стрельбы используется призменный оптический прицел ПАГ-17 с 2,7-кратным увеличением. В ночное время возможна подсветка шкалы прицела.

Тактико-технические характеристики

Калибр: 30 мм. Вес: 17,5 кг. Масса коробки с 30 выстрелами - 13,7 кг; Длина: 840 мм; Длина ствола: 290 мм; Темп стрельбы: 390--425 в/м. Радиус сплошного поражения осколками: 7 м. Нач. скорость гранаты: 185 м/с; Емкость ленты: гранат 90. Прицельная дальность: 1700 м.

Модель Honda CR-V.

Промо?утер -- лицо или группа лиц, занимающаяся целенаправленной рекламой товара, услуги или знаменитости с целью продвижения их на рынок. К ним также относятся наёмные рекламные агенты, принимающие участие в BTL-акциях. Ниже приведен список задач, которые выполняют промоутеры: раздача листовок, рекламных материалов, дегустация продукции, выдача подарков за покупку, консультирование ЦА о конкретном продукте. Работают промоутеры чаще всего за промостойкой.

Промо?утер (в боксе) (конкретный человек или корпорация) -- действующее лицо в современном профессиональном боксе, уполномоченное для решения всех финансовых и организационных вопросов проведения боксёрских поединков. Задача промоутера как спортивного деятеля во многом состоит в помощи боксёру для продвижения по рейтингам и выхода на чемпионский бой.

Промо?утер (в клубе) -- клубный промоутер занимается организацией и проведением вечеринок в ночных клубах на определенных условиях. В его обязанности входит подбор диджейcкого состава, разработка концепции и реклама мероприятия.

Одна из старейших табачных фабрик России. Основа на в 1857 году в Ростове-на -Дону В. Асмоловым.

1912 год -- Предприятие становится крупнейшей в мире частной табачной фабрикой по количеству вырабатываемого табака. Число рабочих достигает двух тысяч.

1914 год -- В "империю" Асмоловых входят две другие ростовские табачные фабрики -- "Товарищество Я. С. Кушнарева" и фабрика братьев Асланиди.

1920 год -- "Асмоловская" фабрика переименована в Донскую государственную табачную фабрику (ДГТФ).

1926 год -- Объем выпуска табачных изделий в 4 раза превысил показатели 1922 г. и составил 22,5 млн. папирос в сутки. Для рабочих выпускаются сигареты марок "Шуры-Муры", "Ой-Ой", "Резвушка", "Браво", "Гривенники", для интеллигенции - "Шедевр", "Триумф", "Ориент". Освоена "Наша Марка".

1999 год -- ОАО "Донской табак" перешагивает 30-миллиардный рубеж производства папирос и сигарет. Доля компании на российском табачном рынке составляет 12%. Фабрика удовлетворяет потребности рынков Юга России и Северного Кавказа в сигаретах более чем на 70%

Контрольно-пропускной пункт.

Материально-техническое обеспечение.

Вагенбург (он же гуляй-город). Во времена гуситских войн чехов против войск Священной Римской империи гуляй-город из повозок под чешским названием "табор" (tАbor) или "возова градьба" (vozovА hradba), получил широкое распространение как оборонительное сооружение. Чехам, вероятно, и принадлежит европейское первенство в широком использовании гуляй-города. Укрепление изготавливалось из деревянных щитов, сделанных из толстых дубовых досок, перевозимых град-обозом. Во время боевых действий щиты устанавливались на телеги (в зимнее время на сани), скреплялись друг с другом крючьями и петлями и разворачивались в прямую линию, круг или полукруг. Между щитами оставлялись промежутки около 3 метров для отхода войск под их защиту. В щитах имелись бойницы для пищалей или пушек малых калибров. Гуляй-город применялся как при обороне, так и при наступлении.

ОЦ-02 (ТКБ-0217) "Кипарис" -- пистолет-пулемёт, разработанный в 1972 году по заказу Министерства обороны СССР (ОКР "Кустарник") конструкторами ЦКИБ СОО г. Тулы Н. М. Афанасьевым, Д. П. Плешковым и Н. В. Трухачевым. За основу была взята схема чешского пистолета-пулемета Scorpion Vz.61 образца 1961 года..

Характеристики

Масса: 1,6 кг (с магазином на 30 патронов, без глушителя и лазерного целеуказателя), 2,1 кг (с магазином на 20 патронов, глушителем и лазерным целеуказателем)

Длина: 730/452 (с разложенным/сложенным прикладом) мм; Длина ствола: 156 мм. Патрон: 9в18 мм ПМ

Скорострельность: 900-1050 выстрелов/мин. Начальная скорость пули: 335 м/с,

Прицельная дальность: 75 м. Вид боепитания: магазин на 10, 20 или 30 патронов

Форт-12 -- самозарядный пистолет под патрон 9х18 мм ПМ, предназначенный для поражения противника на расстоянии до 50 м. Официально принят на вооружение внутренних войск и милиции Украины. Пистолет разработан НПО "Форт" по заказу МВД Украины в связи с моральным и физическим устареванием находящихся на вооружении советских пистолетов Макарова. При разработке использовался опыт известной чешской оружейной фирмы CZ. Серийное производство (на станочном оборудовании из Чехии) началось в 1998 году. "Форт-12" отличается от ПМ значительно улучшенной эргономикой, повышенной точностью стрельбы, меньшей ощущаемой отдачей, большей скорострельностью, большими массой и размерами. Исключение составляет только отражатель, который, по отзывам некоторых стрелков, было необходимо укоротить, чтобы предотвратить его деформацию и клин затвора.

Характеристики

Масса с пустым магазином: 830 г; Масса со снаряженным магазином: 950 г

Длина: 180 мм; Длина ствола: 95 мм. Патрон: 9x18 ПМ, 9в17 мм, 9 мм Р.А.

Скорострельность: 40 выстрелов в минуту. Начальная скорость пули: 315 м/с (9х18); 265-305 м/с (9х17)

Вид боепитания: коробчатый магазин на 12 (13) патронов, возможно применение магазинов до 25 патронов

Протодиакон или протодьякон -- титул белого духовенства, главный диакон в епархии при кафедральном соборе. Титул протодиакона жаловался в виде награды за особые заслуги, а также диаконам придворного ведомства. Знаки отличия протодиакона -- протодиаконский орарь со словами "Святъ, святъ, святъ".

Протодиаконы нередко славятся своим голосом, являясь одним из главных украшений богослужения

"Рука-меч" - рубящий удар ребром ладони в каратэ-до.

Подробно об этом промысле рассказано в романе "Зона Тьмы. 1000 рентген в час"

Константин "Берсерк" Пушкарёв. "Скоростная Стрельба", 1993 год.

Се?рджо Лео?не (итал. Sergio Leone; 3 января 1929, Рим, Италия -- 30 апреля 1989, там же) -- итальянский режиссёр, сценарист, продюсер. Известен как один из основателей жанра спагетти-вестерн. В первом фильме этого жанра - "За пригоршню долларов", снятом в 1964 году главную роль сыграл малоизвестный тогда американский актёр Клинт Иствуд. Фильм, снятый в Испании, с итальянскими актёрами, с музыкой Эннио Морриконе собственно и положил начало спагетти-вестернам. Фильм также и открыл эпоху популярности "спагетти-вестернов" и определил многие их характерные черты.Дал путёвку в жизнь Клинту Иствуду.

Клинт Иствуд (Клинтон Элайас Иствуд младший, англ. Clinton Elias Eastwood, Jr., род. 31 мая 1930 года в Сан-Франциско, США) -- знаменитый американский киноактёр и кинорежиссёр. Обладатель четырёх премий "Оскар" в номинациях "Лучший режиссёр" и "Лучший фильм года" и одной почётной премии за вклад в киноискусство.

Батарейка AA (также: R6, 316, А316, Mignon, в просторечии "Пальчиковая") -- один из наиболее популярных типоразмеров гальванических элементов питания (батареек) и аккумуляторов. Номинальное напряжение -- 1,5 В у батареек, 1,2 В -- у никель-кадмиевых и 1,55 В у серебряно-цинковых аккумуляторов.

Электрическая емкость элемента зависит от типа батареи и составляет соответственно:

Угольно-цинковая (солевая) батарейка: 150-550 мАч, Щелочная батарейка: 1700--3000 мАч.; Никель-кадмиевый аккумулятор: 650--1000 мАч.; Никель-металл-гидридный аккумулятор: 1400--3000 мАч.

Вес также может различаться в широких пределах. Так, например, солевые -- GP Greencell AA/R6 -- 18 граммов, Samsung Pleomax AA/R6 -- 14 граммов (одни из самых легких); щелочные -- Duracell AA/LR6 Turbo -- 24 грамма, Panasonic Essential Power AA/LR6 -- 22 грамма. Для сравнения, аккумуляторы GP 2700 mAh -- 30 граммов

Укороченный автомат АКС74У. Другие жаргонные прозвища - "укорот" и "сучка".

Пистолет-пулемет Бизон ПП-19 разработанный на Ижевском Машиностроительном заводе вначале 1990х годов для вооружения МВД. В этом пистолете-пулемёте широко используются многие узлы и детали от автомата Калашникова АК-74, в частности, укороченная ствольная коробка от АК-74 с ударно-спусковым механизмом и пистолетной рукояткой, складной приклад от АКС-74. Оригинальный магазин высокой емкости разработан, очевидно, не без влияния американских пистолетов-пулеметов Calico,однако на ПП-19 магазин расположен более удобно, и параллельно выполняет роль цевья. Вообще, "Бизон" довольно удобен в удержании и прицеливании, во многом за счет полноценного складного вбок приклада и массивного ухватистого цевья - магазина.

Характеристики:

Калибр: 9х18 мм ПМ/ПММ; 7.62х25мм;9х19мм Парабеллум; Вес: 2,1 кг без магазина; Длина: 425/660 мм

Темп стрельбы: 600-700 выстрелов в минуту ; Магазин: 64 патрона; Эффективная дальность стрельбы: 100-200метров

Пистолет-пулемет "Шипка" разработан болгарской компанией "Арсенал" в середине 90-х годов ХХ-го века и в настоящее время предлагается на экспорт. Кроме того, по некоторым источникам он используется полицией и службами безопасности в самой Болгарии.

ПП "Шипка" имеет традиционную конструкцию автоматики на основе свободного затвора. Огонь ведется с открытого затвора. Нижняя часть ствольной коробки вместе с пистолетной рукояткой и цевьем выполнена из пластика, верхняя часть - из стали. Плечевой упор примитивной конструкции, изготавливается из стальной проволоки, складывается вбок. ПП "Шипка" может комплектоваться глушителем и лазерным целеуказателем (устанавливается под стволом)

ТАКТИКО - ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Применяемый патрон - 9х18 ПМ, 9х19 par. Начальная скорость пули - 286(ПМ), 347(par.) м/с Длина с разложенным плечевым упором, 625 мм; Длина со сложенным плечевым упором - 338 мм. Длина ствола - 150 мм. Вес без магазина - 2 кг. Ёмкость магазина - 15 (25*) патронов. Темп стрельбы - 700 в/м.

Бесшумная снайперская винтовка ВСС "Винторез" Индекс ГРАУ -- 6П29

Калибр: 9мм (9x39 СП-5, СП-6). Механизм: автоматический, газоотводный, запирание поворотом затвора. Длина: 894 мм. Длина ствола: 200 мм. Вес без прицела и патронов: 2,6 кг , с патронами и прицелом ПСО-1 3.41 кг. Магазин: коробчатый отъемный на 10 или 20 патронов

Подробнее смотри книгу "Зона Тьмы. 1000 рентген в час"

Mercedes-Benz G-Klasse (G от нем. GelДndewagen -- автомобиль повышенной проходимости, "гелендваген") -- серия внедорожников марки Mercedes-Benz, выпускающаяся с 1980 года по настоящее время. Он является автомобилем "для особых условий эксплуатации" и приобретается в основном военными, спецслужбами и т.п. Данный автомобиль служит в армиях более 20 стран мира - таких как Германия, Швейцария, Канада, Австралия, Египет и т.д. Даже США закупили около тысячи автомобилей гелендваген в кузове W461 так как хаммер Н1 не влезает в вертолет. Выпускается в длиннобазном и короткобазном варианте, так же с кузовом кабриолет с брезентовым верхом. Базовая цена длиннобазного цельнометаллического автомобиля гелендваген с кузовом W461 в Германии для юридических лиц составляет 58000 евро. Продажа физическим лицам ограничена - для покупки этой машины нужен "сертификат конечного потребителя" (доказательство необходимости данного автомобиля).

Визуальными отличиями модели W461 от гражданской версии W463 являются: узкий стальной передний бампер без противотуманных фар (могут опционально крепиться сверху бампера под основными фарами), металлическая решетка радиатора (у модели W463 решетка пластиковая), резиновые очки фар измененной формы (у модели W463 очки квадратные и пластиковые),узкие металлические водостоки на рамке лобового стекла, зеркала грузового типа без указателей поворотов, измененный щиток приборов, отсутствие деревянных вставок в торпедо и тоннель между передними креслами, механические стеклоподъемники, отсутствие люка в крыше, резиновые молдинги на дверях и крыльях, резиновые расширители крыльев, узкий стальной разделенный на две части задний бампер, иное расположение номерного знака.

344-й центр боевого применения и переучивания летного состава или в/ч 32882, где повышают квалификацию пилоты боевых вертолетов, причем не только российские.

Свод правил и рекомендаций о том, как сотрудникам представительских профессий следует выглядеть в конкретных ситуациях делового общения. В крупных корпорациях, дресс-код детально оговаривается в трудовом контракте.

Де?нди (англ. dandy) -- социально-культурный тип XIX века: мужчина, подчёркнуто следящий за "лоском" внешнего вида и поведения, изысканностью речи

Неуправляемый реактивный снаряд

С-8 -- советская неуправляемая авиационная ракета.

Производится ОАО "Институт прикладной физики". НАР С-8 предназначены для уничтожения техники и живой силы противника. Заводские испытания ракеты С-8 были закончены в 1969 г., но на совместные испытания С-8 была представлена лишь в 1971 г. Ракета выпускается с несколькими видами боевых частей. Данными ракетами оснащаются различные типы самолетов и вертолетов. Пуск ракет производится из подвешиваемых на носителе блоков Б-8В20 (длина 1700 мм, диаметр 520 мм, вес 123 кг), Б-8М1 (длина 2760 мм, диаметр 520 мм, вес 160 кг), Б-8В7 (длина 1780 мим, диаметр 332 мм, вес 40 кг). В стандартном варианте имеет калибр 80 миллиметров.

Джулио Дуэ (итал. Giulio Douhet; 30 мая 1869, Казерта -- 15 февраля 1930, Рим) -- итальянский генерал, военный теоретик. Развивал теорию воздушной войны, выдвинул идею проведения массированных бомбардировок городов противника с целью оказания морального воздействия и принуждения к капитуляции.

Дегазация -- один из видов обеззараживания, представляющий собой уничтожение (нейтрализацию) аварийно химических опасных веществ (боевых отравляющих веществ) или удаление их с зараженной поверхности, местности, сооружений, одежды и т. д. в целях снижения заражённости до допустимой нормы или полного исчезновения.

Дегазация проводится физическим, химическим и механическим способами. Механический способ предполагает удаление аварийно химических опасных веществ с поверхности, территории, отдельных предметов. Физический способ предполагает обработку зараженных предметов и материалов горячим воздухом, водяным паром. При применении этих двух способов сильно действующие ядовитые вещества не разрушаются, а только удаляются.К числу Д. в. могут быть отнесены различные органические растворители (моторные топлива, спирт и др.) и растворы моющих веществ. Однако при их использовании происходит только "физическая" дегазация (удаление ОВ в результате его растворения или эмульгирования). Такая дегазация не обеспечивает полного удаления ОВ и в ряде случаев оказывается недостаточной. Химический же способ уничтожает (нейтрализует) сильно действующие ядовитые вещества посредством их разложения и перевода в другие, нетоксичные соединения с помощью специальных дегазирующих веществ окислительно-хлорирующего и щелочного действия.

ИПП - Индивидуальный противохимический пакет.

ИДК - Индивидуальный дегазационный комплект для легкового транспорта ИДК-1 предназначен для дегазации, дезактивации и дезинфекции автотракторной техники с использованием сжатого воздуха от автомобиля или от насоса для ручного накачивания шин.

Общевойсковой защитный комплект (ОЗК) предназначен для защиты человека от отравляющих веществ, биологических средств и радиоактивной пыли. ОЗК состоит на вооружении ВС РФ, многих стран бывшего СССР и является средством индивидуальной защиты военнослужащих всех родов войск. Используется совместно с респиратором или противогазом.

ПР, PR (Public Relations, СО, русск. ПР, англ. PR, от public relations -- связи с общественностью, отношения с общественностью, общественные связи, общественные отношения, общественное взаимодействие, сокращённое: пиар, ПР, ПиаР) -- технологии создания и внедрения при общественно-экономических и политических системах конкуренции образа объекта (идеи, товара, услуги, персоналии, организации -- фирмы, бренда) в ценностный ряд социальной группы, с целью закрепления этого образа как идеального и необходимого в жизни.

Императи?в (лат. imperativus) -- требование, приказ, закон. С появлением кантовской "Критики практического разума" императив -- это общезначимое нравственное предписание, в противоположность личному принципу (максиме); правило, выражающее долженствование (объективное принуждение поступать так, а не иначе). Гипотетический императив имеет силу лишь при известных условиях; категорический императив выражает безусловное, неуклонное долженствование, он устанавливает форму и принцип, которым нужно следовать в поведении.

Категорический императив, или императив нравственности, формулируется Кантом следующим образом: "Поступай так, чтобы максима твоей воли в любое время могла стать принципом всеобщего законодательства".

Южный федеральный университет (ЮФУ) -- российский университет, центр высшего образования и науки в Южном федеральном округе Российской Федерации, расположенный в Ростове-на-Дону и Таганроге Ростовской области. До 2006 года Педагогический Институт ЮФУ был Ростовским государственным педагогическим университетом

Товары народного потребления.

Первой переносной рацией, прозванной "Walkie-Talkie" ("ходилка-говорилка"), стал армейский приемопередатчик Motorola SCR-300, носимый в рюкзаке. Эта модель была создана командой инженеров из Galvin Manufacturing Company (предшественник компании Motorola) в 1940 году. С тех пор этот термин часто (и ошибочно) применяют по отношению к портативным, "карманным" радиостанциям.

Лазерный целеуказатель (ЛЦУ) - портативное устройство, генерирующее лазерное излучение в видимом или инфракрасном диапазоне спектра. Используется для ускорения и облегчения прицеливания на коротких и средних дистанциях стрельбы.

Лазерный луч формирует на цели яркую точку, соответствующую месту попадания пули, как если бы та двигалась прямолинейно, а не по баллистической траектории. Как правило, на дистанциях стрельбы от 50 до 300 метров (в зависимости от типа оружия) пуля движется практически прямолинейно, что позволяет с достаточно малой погрешностью (с учетом параллакса) приравнять место нахождения создаваемой ЛЦУ светящейся точки к месту попадания пули.

Лазерный целеуказатель довольно часто неправильно называют "лазерным прицелом".

7,62-мм пистолеты-пулемёты образцов 1942 и 1943 годов системы Судаева (ППС) -- варианты пистолет-пулемёта, разработанного советским конструктором Алексеем Судаевым в 1942 году. Применялись советскими войсками во время Великой Отечественной войны.

Характеристики:

Масса: 3,04 (без магазина) , кг. 3,67 (со снаряженным магазином) кг. Длина: 615/820 мм со сложенным/разложенным прикладом. Длина ствола: 272 мм. Патрон: 7,62в25 мм ТТ. Принципы работы: отдача свободного затвора. Темп стрельбы: 700 выстрелов/мин. Начальная скорость пули: 500 м/с.

Прицельная дальность: 200 м. Вид боепитания: коробчатый магазин на 35 патронов

Из "Энциклопедии Тёмных времён". Новый Ярославль, 2070 год.

Бес, он же Вася-Бес, он же "Чёрт из Торжка".

Заславский Василий Семёнович, 1973 - 2038. Известный политический и военный деятель Северо-Западной Руси в период Тёмного времени. Один из основателей и первый руководитель Братства Следопытов. Автор Кодекса Следопытов. Кроме создания вышеупомянутой организации известен как один видных деятелей Тверской Общины (см. соответствующую статью). Проводил политику объединения разрозненных анклавов севера и северо-запада европейской части России, образовавшихся после наступления Тьмы. Созданная им и Виталием Сибановым организация Следопытов объединяла в себе функции нескольких спецслужб и торговой корпорации. Благодаря усилиям Следопытов Псковско-Новгородской республике удалось наладить связи с государствами Волго-Вятского региона и Центральной России и, вследствие этого, успешно противостоять экспансии Скандинаво-Балтийской конфедерации. Сын З., Илья Васильевич (см. Заноза), также Следопыт, исполняя установки отца, осуществил первые контакты с Югороссией, и последней благодаря этому удалось одержать решительную победу на Кавказе над Турцией.

Как стало известно из недавно рассекреченных дневников и воспоминаний Ильи Васильевича, Василий Семёнович до наступления тьмы был офицером Федеральной Пограничной Службы России, но за несколько лет до ядерной войны (см. БП, Апокалипсис, Конец Всего, Беда), ушел со службы.

На счету Беса тысячи спасённых жизней, десятки (по некоторым данным - сотни) разгромленных банд Нелюди (смотри также Выродни, Бредуны).


Сибанов Виталий Андреевич, 1972-2047. Известный политический и военный деятель Северо-Западной Руси в период Тёмного времени. Совместно с Бесом (см. Заславский) организовал Братство Следопытов. После смерти Беса девять лет был руководителем Братства. По известным данным, до Тьмы был офицером одной из спецслужб Российской Федерации. Во многом благодаря опыту и знаниям этого человека, Братство Следопытов превратилось из ватаги мародёров-добытчиков, в одну из самых эффективных спецслужб на Европейской территории Советского Союза.

Именно С. санкционировал контакты Занозы (см. Заславский Илья Васильевич) с разведслужбой Югороссии и был активным сторонником роста сотрудничества между Севером и Югом.


Отец Андрей Посадский (Андрей Степанович Зайченко). 1987-2041. Один из государственных и военных деятелей Сергиево-Посадского анклава (см. Цитадель, Оплот Православия.). Начиная с 2023 года являлся одновременно командиром Софринской монашеской бригады (см. соответствующую статью) и начальником всех вооружённых формирований анклава. Член Патриаршего совета с 2020 года. Из воспоминаний современников и документов известно, что до Катастрофы отец Андрей был офицером Софринской бригады МВД РФ. Во времена хаоса и анархии, наставших после тех трагических событий, прославился непримиримой борьбой с бандами мародёров и убийц, чем снискал себе большую популярность не только среди населения своего анклава, но и далеко за его пределами.


Имеются в виду золотые рубли Югороссии. Подробнее смотрите книгу Бориса Громова "Терской фронт"

Range Rover -- полноразмерный 5-местный внедорожник класса "люкс", выпускаемый британской компанией Land Rover с 1970 года.

Внедорожник "Ландровер Дефендер" - разрабатывался и долгие годы выпускался как армейский легковой автомобиль повышенной проходимости. Прославился именно как "машина, которая пройдёт везде". В "гражданской" версии эта особенность сохранилась.

2Б9 "Василёк" -- Советский автоматический миномёт калибра 82 мм. Разработка начата в 1967 году на базе автоматического миномёта Ф-82, принят на вооружение в 1970 году. Заряжание у миномёта 2Б9 м "Василёк" кассетное, в кассету помещают четыре мины. Миномёт позволяет вести два режима стрельбы -- одиночный и автоматический, ствол гладкий. Калибр, мм: 82. Вес 632 килограмма. Время перевода из боевого положения в походное и обратно - полторы минуты. Расчёт 4 человека. Темп стрельбы - 170 выстр./мин. Практическая скорострельность - 100--120 выстр./мин. Вес мины: 3,1 кг. Начальная скорость мины: 272 м/с

В боекомплекте осколочные, дымовые и осветительные мины. Может стрелять всеми типами мин для 82-мм миномёта. Радиус действительного поражения осколочной миной: 18 м. При разрыве мина даёт от 400 до 600 осколков. Минимальная дальность навесной стрельбы 800 метров. Максимальная дальность стрельбы 4270 м. Огонь ведётся с углами возвышения от -1® до +78® или от +7® до +85®.

Миномёт широко использовался советскимивойсками во время войны в Афганистане и во время вооружённых конфликтов на постсоветском пространстве. Считается одним из наиболее эффективных огневых средств в звене "рота-батальон".

"Фагот" (индекс ГРАУ -- 9К111, по классификации МО США и НАТО -- AT-4 Spigot,) -- советский/российский переносной противотанковый ракетный комплекс с полуавтоматическим командным наведением по проводам. Предназначен для поражения визуально наблюдаемых неподвижных и движущихся со скоростями до 60 км/ч целей (бронированной техники противника, укрытий и огневых средств) на дальностях до 2 км, а ракетой 9М113 -- до 4 км. Прост в эксплуатации, может переноситься расчётом из двух человек. Вес вьюка N1 командира расчёта с пусковой установкой составляет 22,5 кг. Второй номер расчета переносит вьюк N2 весом 26,85 кг с двумя ракетами в транспортно-пусковых контейнерах.

Дальность стрельбы: 70 -- 2000 м. Скорострельность: 3 выстрела в мин. Средняя скорость полета ракеты: 186 м/с. Максимальная скорость полета: 240 м/с. Время полета на максимальную дальность: 11 с

Размеры ракеты: калибр (диаметр корпуса): 120 мм; длина: 863мм; размах крыльев: 369 мм

Масса ракеты в ТПК: 13 кг. Масса ракеты без ТПК: 11,3 кг. Вес боевой части: 2,5

Бронепробиваемость: 400 мм. Бронепробиваемость (под углом 60®): 200 мм

Мотоцикл Honda "GoldWing", относится к классу "Гран-Туризмо", то есть мотоциклам, предназначенным для путешествий на большие расстояния. Отличаются комфортной посадкой, топливными баками большой ёмкости, низкооборотистыми мощными двигателями, крупными размерами. Управляемость у таких машин приносится в жертву комфорту. Туристические мотоциклы оснащены большим количеством дополнительного оборудования: кондиционеры, мощные аудиосистемы, подушки безопасности. "ГолдУинг" считается классической моделью такого типа.

Имеются в виду винтовки с продольно-поворотным затвором, т.е. классические магазинные винтовки.

Спортивно-охотничья винтовка финской компании Sako Finland. Выпускается в калибрах от 222 Rem до 375 H amp;H Mag. В варианте под патрон .308 Win (7,62Х51) имеет следующие параметры: Длина - 1090 мм; длина ствола - 570 мм; вес - 3,4 кг. без прицела. Славится надёжностью работ, хорошей кучностью стрельбы и "носкостью"

Имеется в виду травматический пистолет Иж-79-9Т "Макарыч" / МР-79-9ТМ, предназначенный для стрельбы патронами с резиновой пулей.

Автомат "АК-104", под патрон 7.62x39 мм; базирующийся на штатном автомате Российской армии АК-74М. Длина: общая: 824 мм; со сложенным прикладом 586 мм, Длина ствола: 314 мм, Вес: 3,0 кг без магазина. Емкость магазина: 30 патронов.

Основное отличие от "полноразмерных" собратьев - укороченный ствол со специальным надульником-пламягасителем и измененная прицельная планка (имеющая разметку только до 500 метров вместо 1000 у полноразмерных образцов). Автомат имеет складной вбок пластиковый приклад и расположенную на левой стороне ствольной коробки штатную планку для установки оптических либо ночных прицелов.

Пистолет чешской компании "Чешска Збройовка" CZ-75 compact. Калибр: 9mm Parabellum

Длина оружия: 184 мм

Длина ствола: 99 мм

Высота оружия: 128 мм

Ширина оружия: 35 мм

Масса без патронов: 800 г.

Емкость магазина: 14 патронов (могут использоваться магазины емкостью 16 патронов)/

Базовая модель считается одним из лучшх образцов среди самозарядных пистолетов и состоит на вооружении подразделений полиции по всему миру.

Рысь Ф (РМФ-93) имеет складной стальной плечевой упор и пластмассовую пистолетную рукоятку. Их длина в транспортном положении соответственно 750 и 809 мм, в боевом - 1069 и 809/1049 мм, габариты 1069х45х186 и 1049х45х162; масса без патронов 3,2 и 2,7 кг. Длина ствола 680 мм (512 мм), патронника - 70 мм. Трубчатый надствольный магазин на 7 патронов. Ударно-спусковой механизм куркового типа с закрытым курком. Особенностью конструкции является то, что при перезарядка осуществляется перемещением цевья вместе со стволом, который запирается зацепами относительно неподвижного зеркала ствольной коробки.

Базовая модель - 7-зарядное ружье РМБ-93 (ружье магазинное боевое) 12 калибра массой 2,5 кг под патроны 65 и 70 мм - создана как компактное (менее 800 мм) боевое ружье для правоохранительных органов и гражданам не продается. Для РМБ-93 разработан ряд специальных боеприпасов - с бронебойной пулей, специальный, для вышибания любых замков и другие.

Пеммикан (на языке индейцев кри "пими-окан" - "род жира") - мясной пищевой концентрат. Применялся индейцами Северной Америки в военных походах и охотничьих экспедициях, а также полярными исследователями XIX - первой половины ХХ в. В настоящее время используется туристами при прохождении серьёзных маршрутов.

Пеммикан индейцев включал в себя сушёное или вяленое измельчённое мясо бизонов, а также сало, измельчённые ягоды, иногда - специи. В результате получалось высокопитательная пища с малым весом и объёмом, что облегчало транспортировку. В конце XIX века компактность и универсальность пеммикана привлекла к нему внимание путешественников, прежде всего покорителей Арктики и Антарктики. К началу XX века пеммикан стал основным мясным продуктом полярных путешественников.

У сибирских охотников был свой вариант: смесь из толчёных сухарей, соли и сала скатывалась в плотный шар и высушивалась. Такой шар мог храниться в рюкзаке годами как НЗи был пригоден в пищу, даже если сало прогоркло.

Европейский пеммикан состоял из 40% перемолотого мяса и 60% жиров. Для изготовления пеммикана обычно применялась говядина, реже - другие сорта мяса.

ГАЗ-2330 "Тигр" -- российский многоцелевой автомобиль повышенной проходимости.

Тип кузова: 3-дв. универсал; Компоновка: переднемоторная, полноприводная. Колёсная формула: 4х4

Двигатель: Cummins B205 дизельный рядный шестицилиндровый с турбонаддувом максимальной мощностью 150 кВт (204 л.с.)

Длина: 5700 мм; Ширина: 2300 мм; Высота: 2300 мм; Клиренс: 400 мм; Колёсная база: 3300 мм;

Масса: 7600 кг; Макс. скорость: 140 км/ч; Грузоподъёмность: 1200 кг; Расход топлива: 40 л/100 км

Объём бака: 2 х 70 л

Судя по описанию, у Поддубного машина в варианте или СПМ-2 или СПМ-1, которые забронированы по 5-му или 3-му классу защиты соответственно.

В соответствии с современными стандартами, КЛАСС 3: защита от кругового обстрела из автомата Калашникова; патрон 57-Н-231 7,62-мм, массой 7,9г.; сердечник стальной, нетермоупрочненный; начальная скорость пули -- 710 -- 740 м/с; дистанция 5 -- 10м. Вероятность защиты обитаемых отсеков -- 0,95

Производства американской компании "Garmin"

Имеются ввиду звуки, издаваемые простейшим дозиметром на базе счётчика Гейгера-Мюллера. Традиционно чем сильнее радиационное излучение, тем чаше в приборе раздаются щелчки.

Следует отметить, что распространенное наименование таких приборов "дозиметрами" не совсем верно, но исторически прижилось. "Настоящий" дозиметр в строгом его значении это, например, фотопленка, носимая в кармане, по засвечиванию которой можно судить о накопленной дозе, но которая не позволяет в реальном времени узнать плотность потока излучения. Данные электронные приборы было бы более точно называть дозиметрами-радиометрами.

АГС-30 (Индекс ГРАУ -- 6Г25) -- автоматический станковый гранатомёт, разработанный в первой половине 1990-х годов в КБ Приборостроения (Тула) в качестве замены гранатомёту АГС-17.

Для стрельбы из гранатомёта применяются выстрелы ВОГ-17 (базовая модификация со взрывателем мгновенного действия), ВОГ-17М (взрыватель снабжён устройством самоликвидации (замедлитель рассчитан на 25 секунд)), ВОГ-30 (усовершенствованный тип, имеющий более мощное осколочное действие, а также автономную герметизацию метательного заряда в гильзе) и ВУС-17 (практический выстрел, вместо заряда ВВ гранаты снаряжены пиротехническим составом оранжевого дыма, обозначающим место падения гранаты). Для дальней стрельбы используется призменный оптический прицел ПАГ-17 с 2,7-кратным увеличением. В ночное время возможна подсветка шкалы прицела.

Тактико-технические характеристики

Калибр: 30 мм. Вес: 17,5 кг. Масса коробки с 30 выстрелами - 13,7 кг; Длина: 840 мм; Длина ствола: 290 мм; Темп стрельбы: 390--425 в/м. Радиус сплошного поражения осколками: 7 м. Нач. скорость гранаты: 185 м/с; Емкость ленты: гранат 90. Прицельная дальность: 1700 м.

Жаргонное название гранаты Ф-1 (индекс ГРАУ -- 57-Г-721). Ручная противопехотная оборонительная граната. Предназначена для поражения живой силы в оборонительном бою. Граната обладает следующими тактико-техническими характеристиками. Дальность броска: 35-40 м. Радиус поражения осколков: 30 м (наиболее вероятно попадание осколками в противника), 200 м (максимальная дальность полёта осколков). Время замедления запала: 3,2-4,5 сек. Количество осколков до 300 шт.

Имеется в виду внедорожник "Тойота Лэндкрузер"

Жаргонное название автомобиля повышенной проходимости, после Тьмы в местности, известной как МДС ("Меж Двух Столиц"), употребляется гораздо чаще, чем иностранное слово "джип".

Унимог (Mercedes-Benz Unimog) -- семейство универсальных немецких грузовиков-вездеходов для специального использования (имеется широкая гамма дополнительного навесного оборудования) и транспортировки в экстремальных условиях. Unimog -- аббревиатура от "Universal-Motor-GerДt" (Универсальное транспортное устройство), с 1951 года является обозначение модели Mercedes-Benz. Выпускается с 1945 года.

Центр боевого применения.

БЕРНОВО, село, центр одноимённого сельского поселения Старицкого района Тверской области, в 25 км к северо-западу от Старицы, на берегу реки Тьмы. 701 житель. Основная достопримечательность села -- усадьба дворянского рода Вульфов, регулярный и пейзажный парки, родовое кладбище. В помещении усадьбы с 1971 года XX века работает музей А. С. Пушкина, который неоднократно посещал усадьбу. В имении Вульфов воспитывалась в детстве Анна Керн.

У здания музея открыт памятник поэту. На холме "Парнас", у омута, в парке у пруда, установлены мемориальные доски. Берново входит в "Пушкинское кольцо Верхневолжья".

"Кин-дза-дза?!" -- культовый двухсерийный художественный фильм, снятый на киностудии "Мосфильм" (вышел на экран 1 декабря 1986) по мотивам неопубликованной повести Резо Габриадзе и Георгия Данелия, которая стала сценарием этого фильма. Фильм был весьма популярным и оказал сильное влияние на современную русскоязычную культуру, для части молодёжи стал культовым. Вымышленные слова из фильма, например, "гравицаппа", "КЦ", "пепелац" или "чатл", вошли в разговорный язык, а многие цитаты из фильма стали широко употребляемыми устойчивыми выражениями.

Chevrolet Tahoe (и похожий на него GMC Yukon) -- полноразмерный вседорожник американской компании General Motors. Отличается весьма большими размерами: Длина - 4788 мм Ширина - 1958 мм Высота - 1839 мм.

7,62-мм модернизированный автомат Калашникова (АКМ, Индекс ГРАУ -- 6П1) -- автомат, заменивший в 1959 году на вооружении советской армии АК и являющийся его дальнейшим развитием. Буква "С" в названии означает складной приклад.

Нейтральная смазка для консервации оружия. 1. Нефтяное ружейное сало или цилиндровое масло - 97,5%, церезин - 2,3%, зеленое (калийное) мыло - 0,2%. При смешивании составных частей смазки, их подогревают, опуская дно сосуда в теплую воду, и тщательно перемешивают. Готовую смазку подогревают до 25-30 ®С в водяной ванне и наносят на оружие. Если при этом смазка не ложится на металлические части (стекает), то в нее добавляют до желательной густоты пушечное сало или технический бескислотный вазелин и тщательно перемешивают.

2. Нефтяное ружейное сало или цилиндровое масло - 97,5%, церезин - 2,3, насыщенный раствор едкого натра в метиловом спирте - 1,0%. Приготовление и применение смазки аналогично п. 1.

Скремблеры -- программные или аппаратные реализации алгоритма, позволяющего шифровать побитно непрерывные потоки информации. Сам скремблер представляет собой набор бит, изменяющихся на каждом шаге по определенному алгоритму. После выполнения каждого очередного шага на его выходе появляется шифрующий бит -- либо 0, либо 1, который накладывается на текущий бит информационного потока операцией XOR. Суть скремблирования заключается в побитном изменении проходящего через систему потока данных. Практически единственной операцией, используемой в скремблерах является XOR -- "побитное исключающее ИЛИ". Параллельно прохождению информационного потока в скремблере по определенному правилу генерируется поток бит -- кодирующий поток. Как прямое, так и обратное шифрование осуществляется наложением по XOR кодирующей последовательности на исходную. Генерация кодирующей последовательности бит производится циклически из небольшого начального объема информации -- ключа по следующему алгоритму. Из текущего набора бит выбираются значения определенных разрядов и складываются по XOR между собой. Все разряды сдвигаются на 1 бит, а только что полученное значение "0" или "1" помещается в освободившийся самый младший разряд, то есть используется так называемый регистр сдвига с линейной обратной связью.

Galil (Гали?ль) -- израильский автомат, разработанный конструктором Исраэлем Галили (Иваном Балашниковым) на основе автомата Калашникова. В 1969 году соответствующие прототипы были продемонстрированы инженерами Узиелем Галем и Израэлем Галили, в результате чего предпочтение было отдано варианту Галили, в основе которого лежала конструкция финского автомата Valmet Rk 62, лицензия на производство которого была куплена Израилем и который сам являлся лицензионным вариантом автомата Калашникова. В 1973 году автомат Галиля поступает на вооружение под обозначением Galil, при этом его производство было налажено компанией Israel Military Industries с использованием купленного в Финляндии оборудования.

В конце 1980-х годов были разработаны варианты под винтовочный патрон 7,62в51 мм NATO. К концу 1980-х годов было решено прекратить использование Galil в пехотных подразделениях в связи с недостатками автомата, в начале 1990-х эти автоматы на вооружении пехотных подразделений были окончательно заменены американскими автоматами M16 ("первой ласточкой" стали американские поставки М16А1 и CAR-15 во время арабо-израильских войн 1967 года, обходившиеся дешевле, чем производство Galil). Остались в эксплуатации только укороченные варианты, использовавшиеся как персональное оружие самообороны экипажей транспорта и танков, а также артиллеристов, но и они были заменены в 2005 году на соответствующие варианты M16.

Galil AR / ARM Galil AR / ARM Galil SAR Galil MAR Калибр 7.62x51mm NATO 5.56x45mm NATO Длина (приклад разложен / сложен) 1050 / 810 мм 979 / 742 мм 840 / 614 мм 690 / 445 мм Длина ствола 535 мм 460 мм 332 мм 195 мм Вес без патронов 4 кг (без сошки и рукоятки для переноски) 3.95 кг (4.35 кг ARM) 3.75 кг 2.95 кг Магазины 25 патронов 35 или 50 патронов 35 патронов Темп стрельбы 650 выстрелов в минуту 650 выстрелов в минуту 650 выстрелов в минуту 700 - 750 выстрелов в минуту Эффективная дальность стрельбы 500 - 600 метров 450 метров 300 метров 150-200 метров

В начале 90-х годов 20-го века большая партия этих винтовок была продана Эстонии.

Союз обороны, Ка?йтселийт (эст. Kaitseliit) -- добровольческое военизированное формирование в Эстонии. Наряду с Вооружёнными силами Эстонии входит в состав Сил обороны Эстонии. История "Кайтселийта" началась ещё в конце 1917 -- начале 1918 гг. и с этого времени самым тесным образом была связана с историей Эстонского государства.

В середине 1920-х годов "Кайтселийт" получил законодательное оформление. В 1924 году главнокомандующий эстонской армией генерал Йоханнес Лайдонер утвердил "Устав Кайтселийта", который определил цели и задачи "союза", ввёл организационную структуру "Кайтселийта" -- территория Эстонии делилась на округа, отделения, районы и группы самозащиты, которые должны были подчиняться Начальнику самозащиты и военному министру. Первоначально отряды "Кайтселийта" были вооружены стрелковым оружием, которое, как правило, хранилось в клубах и штабах этого военного общества, но допускалось и создание резервных складов-тайников на случай военных действий. Со второй половины 1930-х годов на вооружении "Кайтселийта" уже находилось несколько танков и артиллерийских орудий. В члены "Кайтселийт" принимали всех граждан Эстонии, достигших 18-летнего возраста, они должны были проходить военное обучение, участвовать в разнообразных военно-патриотических и спортивных мероприятиях, разыгрывали возможные сценарии участия в боевых действиях, если придётся обороняться от СССР.

В 1992 году после восстановления независимости и прихода к власти правительства Тийта Вяхи "Кайтселийт" был признан на государственном уровне. В феврале того же года "Кайтселийту" были возвращены ранее принадлежавшие ему стрелковые клубы и тиры (с оружием и боеприпасами). 28 апреля 1992 правительство Эстонии приняло постановление, в соответствии с которым "Кайтселийт" объявлен составной частью Оборонительных сил Эстонской республики (ОСЭР). Руководство "Кайтселийта" получило воинские звания Эстонии и права офицеров регулярной армии. Теперь командира "Кайтселийта" и начальника штаба назначает правительство Эстонии по предложению руководителя главного штаба ОСЭР. Деятельность "Кайтселийта" финансируется из сумм, предусмотренных на государственную оборону, вооружение и снаряжение предоставляется главным штабом ОСЭР. В своей деятельности "Кайтселийт" руководствуется законами Эстонии и другими нормативными актами, утверждёнными ещё в 1930-е годы уставом и внутренним распорядком "Кайтселийта".

Сегодня отделения "Кайтселийт" действуют во всех 15 уездах Эстонии. Общая его численность вместе с женской и детской организациями достигла почти 20 000 человек, состоящих в 17 дружинах.

В 2005 году правительство Эстонии одобрило законопроект об участии 35 бойцов ополчения "Кайтселийт" в миротворческой миссии в Боснии и Герцеговине.

Ленинградский Военный округ. Это самый малочисленный из всех военных округов России.

На его территории не дислоцируется ни одной общевойсковой армии, нет ни одной мотострелковой или танковой дивизии: сухопутные войска представлены тремя отдельными мотострелковыми бригадами (138-я в Каменке Ленинградской области, 200-я в Печенге Мурманской области и 25-я в Псковской области), 9-й гвардейской артиллерийской бригадой (Луга Ленинградской области), отдельной ракетной бригадой, четырьмя зенитными ракетными бригадами, 56-м окружным учебным центром (Сертолово), инженерно-саперным полком и другими частями. Кроме того, на территории округа дислоцируется 76-я гвардейская десантно-штурмовая дивизия (г.Псков). Демилитаризация округа произошла после подписания СССР в ноябре 1990 года Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), которым были введены ограничения на размещение воинских соединений и частей на северо-западе СССР.

76-я гвардейская Черниговская Краснознамённая десантно-штурмовая дивизия -- старейшее подразделение ВДВ. Сформирована 1 сентября 1939 года. Дислоцирована в г. Псков, один из парашютно-десантных полков расположен в пригородном посёлке Череха.

С 2006 года дивизия является десантно-штурмовой. По словам бывшего командующего ВДВ генерала-полковника А. П. Колмакова, как в воздушно-десантной дивизии, так и в десантно-штурмовой 100 процентов личного состава готовы десантироваться парашютным способом. В десантно-штурмовой дивизии в отличие от воздушно-десантной в каждом полку имеется один усиленный батальон, способный десантироваться с техникой. Это обусловлено реальным состоянием военно-транспортной авиации, географической привязкой мест дислокации частей ВДВ и оптимизацией организационно-штатного состава войск.

В 2008 году бойцы дивизии участвовали в грузино-осетинском конфликте.

Подразделения

- - 104-й гвардейский парашютно-десантный краснознамённый полк

- - 1140-й гвардейский дважды Краснознамённый артиллерийский полк

- - 234-й гвардейский Черноморский десантно-штурмовой полк

- - 4-й зенитный ракетный полк (бывший 165-й отдельный зенитный ракетный дивизион)

- - 656-й отдельный инженерно-сапёрный батальон

- - 242-я отдельная военно-транспортная авиационная эскадрилья

- - 35-й отдельный медицинский отряд (аэромобильный)

Ericsson (Telefonaktiebolaget L. M. Ericsson) (по-русски произносится Э?рикссон) -- шведская компания, известный производитель телекоммуникационного оборудования. Штаб-квартира -- в Стокгольме. Основным бизнесом компании является производство оборудования для сетей беспроводной связи. На оборудовании компании построены сети связи в 175 странах мира. Ранее Ericsson также выпускала мобильные телефоны, однако затем сконцентрировалась на производстве оборудования для сетей связи, передав выпуск телефонных аппаратов в образованное в 2001 году совместное предприятие с японской компанией Sony -- Sony Ericsson Mobile Communications. Изготовляет также электронное оборудование для Шведских Вооруженных сил и на экспорт.

Nokia (официальное название Nokia Oyj) -- финская транснациональная компания, один из мировых лидеров в области мобильных коммуникационных технологий, ведущий поставщик оборудования для мобильных, фиксированных, широкополосных и IP-сетей. Хорошо известна своими мобильными телефонами и смартфонами. Штаб-квартира компании находится в Эспоо, городе-спутнике Хельсинки. Компания выпускает мобильные устройства для всех основных стандартов мобильной связи, включая GSM, CDMA и UMTS. У компании имеется 15 фабрик, расположенных в Финляндии, Китае, Бразилии, Великобритании и др.

Glock 17 - популярный самозарядный пистолет одноимёенной австрийской фирмы. Состоит на вооружении в вооруженных силах и полиции 60 государств. Славится надёжностью и удобством. Все пистолеты имеют ударниковый УСМ так называемого "безопасного действия" (Safe Action), с 3 автоматическими предохранителями, в том числе одним - на спусковом крючке. Особенностью УСМ "безопасного действия" является то, что в ходе цикла перезарядки пистолета ударник взводится лишь частично, при этом он заблокирован при помощи автоматического предохранителя. Довзведение ударника происходит только при нажатии на спусковой крючок, при этом ударник остается заблокирован от движения вперед вплоть до момента полного выжимания спускового крючка. Таким образом удается достигнуть однообразного усилия на спусковом крючке от первого до последнего выстрела, что положительно сказывается на точности стрельбы. Усилие спуска регулируется от 2.5 до 5 кгс путем замены пружины. Длина - 186 мм; Длина ствола - 114 мм; Вес без магазина - 625 г ; Магазин, патронов 10, 17, 19, 31.

KJ Ericsson - шведская компания, основанная в 1912 году и производящая недорогие и качественные ножи. Расположена в городе Мура - центре ножевого и инструментального производства Щвеции.

Вуди Вудпекер, или, в переводе, Дятел Вуди (англ. Woody Woodpecker) -- мультипликационный персонаж, эксцентричный дятел, герой мультфильмов анимационной студии Уолтера Ланца, распространяемых Universal Pictures. Создан в 1940 году по зарисовкам Бэна "Багза" Хардавэя, принимавшего участие также в разработке образов других эксцентричных персонажей -- Багза Банни и Даффи Дака для студии Леона Шлезингера кинокомпании Warner Bros. в конце 1930-х годов.

Вуди обладает жизнерадостным, но крайне назойливым характером, чем досаждает своим соседям-обывателям, охотникам и прочим антагонистам. Его главная способность и любимое занятие -- долбить клювом всё деревянное, превращая предметы в дырявую рухлядь. В моменты триумфа над противником и после удачных шуток Вуди издает свой фирменный смех.

Вот он! (лит.)

Шведский вариант западногерманской штурмовой винтовки G-3 , принятый на вооружение в 1964 году. Производство этих винтовок развернули на заводе "Карл Густав". С принятием на вооружение новой винтовки Ак5, старые винтовки оснастили направляющими для оптического прицела и передали резервистам, хранившим их дома. Часть винтовок была в начале 90-х годов 20-го века передана Швецией прибалтийским странам.

Сочетание мощного патрона и оптического прицела даёт оружие, мало чем уступающие снайперским вариантам винтовки G-3. Калибр винтовки - 7,62 мм (патрон 7,62х51 НАТО), Длина - 1045 мм, емкость магазина - 20 патронов, Вес - 5,3 кг с прицелом и патронами. Эффективная дальность стрельбы - 600 метров. Возможна установка американского подствольного гранатомёта М203.

Бежим, они их всех убил! (лит.)

Большой транспортный подсумок именуемый также "сухаркой", "продсумкой", "мародёркой".

Так финны называют свою страну.

Рязанское Высшее Воздушно-десантное командное дважды Краснознаменное училище (РВВДКУ) - имени Ленинского Комсомола. Спецфакультет училища считается "кузницей кадров" для Спецназа ГРУ.

НСВ-12,7 "Утёс" (Индекс ГРАУ -- 6П11) -- крупнокалиберный пулемёт советского производства.

Масса, кг: 25 кг (тело пулемёта); 41 кг (на станке 6T7 с лентой); 11 кг (лента на 50 патронов). Длина - 1560 мм. Длина ствола: 1100 мм Патрон: 12,7в108 мм. Скорострельность - 700-800 выстрелов/мин. Начальная скорость пули: 845м/с. Прицельная дальность - 2 км (по наземным целям); 1,5 км (по воздушным целям). Максимальная дальность - 6 км (для патрона Б-32) Вид боепитания: пулемётная лента на: 50 патронов (пехотный), 150 патронов (танковый)

Прицел: оптический (СПП), секторный с возможностью введения боковых поправок (также используется ночной прицел НСПУ-3)

Hunt - волк (эст)

Волк! Не слушай его! (эст.)

Песня "Die Jagd" немецкой фолк-рок группы "Sabway to Sally" из альбома 1995 года "MCMXCV"

Ты преследуешь меня, я иду за тобой

Есть награда за твою голову

Я знаю твой след

Ты завлекаешь меня вдаль отсюда

Ты так молода, как я никогда не был

Здесь нет времени (нем.)

Ты заходишь слишком далеко ради меня

Теперь можно спустить всех собак

И выпустить соколов в полёт

Ты не уйдёшь далеко, страна маленькая

У тебя большие глаза

Лишь я могу получить тебя


Останься!

Останься или я покончу с собой (нем.)

Я ловлю твоего двойника

Твоё имя есть на каждом доме

Ты уже давно обнаружена

Ты не можешь всегда быть быстрее

Скоро ты устанешь, и это кончится

Тогда придут солдаты


Останься!

Останься или я покончу с собой (нем.)

Соответствует званию генерал (OF-9) - высшее не специальное звание Армии США.

В сухопутных войсках, морской пехоте и военно-воздушных силах США, первый лейтенант -- второе звание младшего офицерского состава, равнозначное российскому старшему лейтенанту. Воинское звание находится между вторым лейтенантом и капитаном. Второй лейтенант обычно повышается до первого лейтенанта через 18 месяцев службы в сухопутных войсках, и через 24 -- в военно-воздушных и морской пехоте. Различие между двумя лейтенантскими званиями -- небольшие, прежде всего в опыте и различном уровне оплаты.

Система "Периметр" (Индекс УРВ РВСН -- 15Э601) -- комплекс автоматического управления массированным ответным ядерным ударом, созданный в СССР в разгар холодной войны. Предназначен для гарантированного доведения боевых приказов от высших звеньев управления (Генштаб ВС СССР, Управление РВСН) до командных пунктов и отдельных пусковых установок стратегических ракет, стоящих на боевом дежурстве, в случае чрезвычайного положения, когда линии связи могут быть повреждены.

Существует также мнение, что эта система является вариантом реализации машины судного дня, однако достоверных подтверждений этого не существует.

По своей сути система "Периметр" является альтернативной командной системой для всех родов войск, имеющих на вооружении ядерные заряды. Она была создана в качестве резервной системы связи, на случай, если ключевые узлы командной системы "Казбек" (см. Ядерный чемоданчик) и линии связи РВСН будут уничтожены первым ударом в соответствии с разработанной в США концепцией Ограниченной ядерной войны.

Для обеспечения гарантированного выполнения своей роли система была изначально спроектирована как полностью автоматическая, и в случае массированной атаки способна принять решение об ответном ударе самостоятельно, без участия (или с минимальным участием) человека. Существование подобной системы иногда называют аморальным, однако она является по сути единственным фактором сдерживания, дающим реальные гарантии отказа потенциального противника от концепции сокрушительного превентивного удара.

По утверждению Владимира Ярынича, одного из разработчиков системы, система также служила страховкой от принятия высшим руководством страны поспешного решения на основе непроверенной информации. Получив сигнал от системы предупреждения о ракетном нападении, первые лица государства могли активировать систему "Периметр" и спокойно ожидать развития событий, находясь при этом в полной уверенности, что даже уничтожение всех, кто обладает полномочиями на отдачу команды об ответной атаке, не сможет предотвратить удар возмездия. Тем самым полностью исключалась возможность принятия решения об ответном ударе в случае ложной тревоги.

Автономная контрольно-командная система

Мифический компонент системы -- ключевой элемент машины судного дня, о существовании которой нет никаких достоверных сведений. Некоторые сторонники существования такой системы считают, что это сложная экспертная система, оснащённая множеством систем связи и датчиков, контролирующих боевую обстановку. Эта система якобы отслеживает наличие и интенсивность переговоров в эфире на военных частотах, получение сигналов телеметрии с постов РВСН, уровень радиации на поверхности и в окрестностях, регулярное возникновение точечных источников мощного ионизирующего и электромагнитного излучения по ключевым координатам, совпадающих при этом с источниками кратковременных сейсмических возмущений в земной коре (что соответствует картине нанесения множественных наземных ядерных ударов), и, возможно, присутствие на КП живых людей. На основании корреляции этих факторов система, вероятно, и принимает итоговое решение о необходимости ответного удара.

Другой предлагаемый вариант работы системы -- при получении первых признаков о ракетном нападении Верховный главнокомандующий переводит систему в боевой режим. После этого, если в течение определённого времени командный пункт системы не получает сигнал на остановку боевого алгоритма, то происходит пуск командных ракет.

Р-30 "Булава?-30" (индекс УРАВ ВМФ -- 3М30, код СНВ -- РСМ-56, по классификации МО США и НАТО -- SS-NX-30; "Булава-М", "Булава-47") -- новейшая российская твёрдотопливная баллистическая ракета для размещения на подводных лодках. Разработка ракеты ведётся Московским институтом теплотехники (ранее разработавшим ракету наземного базирования "Тополь-М").

Так в США называют представителей власти.

Лоскутное одеяло.

Институ?т Гэ?ллапа -- Американский институт общественного мнения (англ. American Institute of Public Opinion), а также другие учреждения по изучению общественного мнения основанные Джорджем Гэллапом.

Основан в 1935 году, проводит регулярные опросы населения по проблемам внутренней и внешней политики, пользуется международным авторитетом как один из наиболее надёжных источников информации о состоянии общественного мнения в США и в мире. В 1988 году после смерти Джорджа Гэллапа Институт Гэллапа купила основанная в 1969 году Дональдом Клифтоном компания "Selection Research", специализирующаяся на психологических исследованиях.

РТ-23 УТТХ "Мо?лодец" (Индекс ГРАУ -- 15П961 и 15П060, код СНВ -- РС-22Б и РС-22В, по классификации МО США и НАТО -- SS-24 Mod 3 и Mod 2 Scalpel) -- стратегические ракетные комплексы с твёрдотопливными трёхступенчатыми межконтинентальными баллистическими ракетами 15Ж61 и 15Ж60, мобильного железнодорожного и стационарного шахтного базирования, соответственно. Явился дальнейшим развитием комплекса РТ-23.

Головной разработчик -- Конструкторское бюро "Южное". Приняты на вооружение в 1989 году.

Тактико-технические характеристики ракеты 15Ж60

Максимальная дальность, 10000 км

Стартовая масса, 104,5т

Забрасываемый вес, 4050 кг

Длина ракеты в сборе с ТПК, 22,6 м

Максимальный диаметр, 2,4 м

Тип ГЧ Разделяющаяся ГЧ ИН

nб.б. x qб.б., число х Мт10 х 0,55

Тип системы управления Автономная, инерциальная

Р-36М (Индекс ГРАУ -- 15П014, код СНВ -- РС-20А, по классификации МО США и НАТО -- SS-18 Mod.1,2,3 Satan (русск. "Сатана")) -- советский стратегический ракетный комплекс третьего поколения, с тяжелой двухступенчатой жидкостной, ампулизированной межконтинентальной баллистической ракетой 15А14 для размещения в шахтной пусковой установке 15П714 повышенной защищенности типа ОС. Создавался кооперацией промышленности под руководством КБ "Южное" (г. Днепропетровск), главные конструкторы М. К. Янгель (1969--1971 гг.) и В. Ф. Уткин (с 1971 года). Система управления разработана харьковским НПО "Электроприбор".

Считается самой мощной в мире стратегической ядерной системой.

Основные черты комплекса:

пусковая установка -- стационарная, шахтная;

ракета -- двухступенчатая с ЖРД на высококипящих компонентах топлива, с минометным стартом из транспортно-пускового контейнера;

система управления ракеты -- автономная, инерциальная, на основе бортовой цифровой вычислительной машины;

ракета допускает применение различных видов боевого оснащения (головных частей), в том числе разделяющихся с индивидуальным наведением боевых блоков.

Основные технические характеристики:

Масса: 211 т. Диаметр: 3 м. Длина: 34,6 м. Забрасываемый вес: 7300 кг. Тип ГЧ: 1х25 Мт, 1х8 Мт или РГЧ ИН 8х1 Мт. Дальность стрельбы: 11200-16000 км

Кладбище для списанных самолетов в пустыне Аризоны, которое обслуживается армией Соединенных Штатов, официально называется Military Aircraft Storage and Disposition Center (приблизительно: резервный склад военных самолетов). Со времени Второй мировой войны армия оставила там приблизительно 3500 самолетов с расчетом, что в случае необходимости можно будет снова их использовать. На самом деле никто серьезно не верит в такую возможность. Но место для кладбища было выбрано мудро. В условиях знойного, сухого климата пустыни старые добрые самолеты не ржавеют.

UGM-133A Трайдент II (D5) (англ. UGM-133A Trident II (D5) -- Трезубец) -- американская трёхступенчатая баллистическая ракета, предназначенная для запуска с атомных подводных лодок. Разработана Lockheed Martin Space Systems, Саннивэйл, штат Калифорния. Ракета имеет максимальную дальность 11 300 км и обладает разделяющейся головной частью с блоками индивидуального наведения, оснащёнными термоядерными зарядами мощностью 475 и 100 килотонн. Благодаря высокой точности БРПЛ способна эффективно поражать малоразмерные высокозащищённые цели -- углублённые бункеры и шахтные пусковые установки межконтинентальных баллистических ракет. По состоянию на 2010 год Трайдент II -- единственная БРПЛ, оставшаяся на вооружении ПЛАРБ ВМС США и ВМФ Великобритании. Боезаряды развёрнутые на Trident II составляют 52 % от Стратегических ядерных сил США и 100 % -- СЯС Великобритании.

Вместе с ракетой "Трайдент I" является частью ракетного комплекса "Трайдент". В 1990 году принята на вооружение ВМС США. Носителями ракетного комплекса "Трайдент" являются 14 ПЛАРБ типа "Огайо". В 1995 году принята на вооружение Королевского ВМФ Великобритании. Ракетами "Трайдент II" вооружены 4 ПЛАРБ типа "Вэнгард".

В боевом отсеке могут размещаться до 8 боеголовок W88 мощностью 475 кТ или до 14 W76 мощностью 100 кТ. При максимальной нагрузке ракета способна забросить 8 блоков W88 на дальность 7838 км.

Подводная лодка атомная с баллистическими ракетами

Должность Фаулера отличается от существующей в современных США должности Председатель Объединённого комитета начальников штабов -- (англ. Joint Chiefs of Staff, JCS, ОКНШ) -- группа главнокомандующих в американских вооружённых силах, представляющих все основные виды (ветви) вооружённых сил. В Британском содружестве существуют аналогичные организаци

Аэродром подскока -- аэродром, предназначенный для кратковременной стоянки для дозаправки и ремонта воздушных судов с целью увеличения дальности действия авиации, чаще всего военной.

ТПК - транспортно-пусковой контейнер. Представляет собой цилиндрический контейнер, герметично закрытый жёсткими крышками или полужёсткими диафрагмами, в котором ракета находится с момента выпуска на заводе и до самого старта. Изготавливается из металла или композитных материалов.

ТПК предохраняет ракету от воздействия внешней среды, упрощает транспортировку и обслуживание ракеты. Применение ТПК позволило снизить массу ракеты, повысить её надёжность и боеготовность, упростить операции по транспортировке ракеты, ее установке в ПУ и подготовке к старту.

Все пневмогидравлические и электрические магистрали, связывающие ракету с наземным оборудованием, проведены через контейнер. Их разъемы выведены на его верхний торец или боковую стенку. На внешней стороне стенок ТПК может размещаться часть наземной аппаратуры. Транспортировка ракеты любым видом транспорта также происходит в контейнере, вместе с контейнером ракета устанавливается в шахтную или мобильную пусковую установку.

Боевая Часть ракеты.

Жаргонное название полноприводного грузового автомобиля "ГАЗ-66"

Эрзац чая, приготавливаемый путём заваривания измельченной сушеной моркови, иногда добавляя сушеные листья. Чайный здесь только цвет. Тем не менее, этот напиток содержит большое изрядное количество витаминов и помогает побороть чувство голода.

SIG-Sauer P226-- пистолет, выпускающийся одноимённой швейцарско-немецкой компанией.

Пистолет SIG-Sauer P226 был разработан в 1981 году для участия в американском конкурсе ХМ9 на новый 9 мм пистолет для армии США. Он представлял собой по сути пистолет SIG-Sauer P220, который состоял на вооружении вооружённых сил Швейцарии. Р226 по всем характеристикам прошёл конкурс, однако в конце концов уступил итальянскому пистолету Беретта 92. Р226 очень широко применяется в различных странах, включая страны Европы и США, где с конца 1980-х годов это оружие закупило ФБР, береговая охрана и различные департаменты полиции. В армии США используется под маркой М11, как пистолет для военнослужащих с небольшим ростом и маленькими руками. Состоит на вооружении ВВС США.

СЭПО (швед. SдPO (аббревиатура от SДkerhetspolisen - Служба государственной безопасности Швеции)) - самостоятельное подразделение Главного полицейского управления Швеции (Rikspolisstyrelsen), в задачи которого входит раскрытие и предотвращение преступлений против государственной безопасности. Занимается в том числе и контрразведывательной деятельностью.

Ка?зус бэ?лли (лат. casus belli) -- юридический термин времён римского права: формальный повод для объявления войны (букв. "случай (для) войны", "военный инцидент"). Широко используется в современной исторической науке, в противопоставление casus foederis, предполагающему вступление в войну, исходя из условий договора о стратегическом союзе с одной из воюющих сторон.

"Weltpolitik" (Мировая политика) - концепция во внешней политике Германии в конце 19 века, принятая после предыдущей концепции Realpolitik (Реальная политика). Означала выход Германской империи, возникшей после объединения мелких германских государств, на мировую политическую арену в качестве одного из основных игроков. Здесь употреблено с шутливо-саркастическим оттенком.

Прозвище шведов из-за того, что на шведском гербе изображены три короны.

Так называют солдат-наёмников.

Ка-52 (Hokum B по классификации НАТО, также известен как "Аллигатор") -- российский вертолёт, командирская машина армейской авиации, осуществляющая разведку местности, целеуказание и координацию действий группы боевых вертолётов. Машина способна поражать бронированную и небронированную технику, живую силу и воздушные цели на поле боя. Представляет собой дальнейшее развитие модели Ка-50 "Чёрная акула".

27 июня 2008 года в Арсеньеве (Приморский край) на аэродроме авиазавода "Прогресс" состоялся первый испытательный полёт первого Ка-52 из опытной партии. 29 октября 2008 на заводе "Прогресс" началось мелкосерийное производство "Аллигаторов".

Основные массы Нормальная взлётная: 10400 кг Максимальная взлётная 11300 кг Масса боевой нагрузки: 2800 кг Внутренний запас топлива: 1487 кг Запас топлива в ПТБ: 1732 кг Силовая установка Количество, тип, марка: 2 х ТВ3-117ВМА Мощность: 2 х 2200 л.с. Вспомогательная силовая установка: АИ-9В Лётно-технические характеристики Экипаж: 2 чел. Крейсерская скорость: 250 км/ч Максимальная скорость в горизонтальном полёте: 310 км/ч Максимальная скорость: 350 км/ч Дальность полёта практическая: 520 км Дальность полёта перегоночная: 1200 км Статический потолок: 3600 м Динамический потолок: 5500 м Максимальная скороподъёмность: 10 м/с Максимальная эксплуатационная перегрузка: 3,5. Допустимый угол крена: Ђ70 град. Допустимый угол тангажа: Ђ60 град.

Вооружение

Встроенное стрелково-пушечное: 1 х 30 мм, 2А42 до 460 патронов (селективное боепитание, переменный темп стрельбы) Число точек подвески: 4 Подвесное стрелково-пушечное: Пушки в контейнерах УПК-23-250 -- 2 х 23 мм 500 патронов Управляемое ракетное: ПТУР "Вихрь" -- 2 х 6 шт; Х-25МЛ. Неуправляемое ракетное: НАР С-13 -- 2 х 5 шт; НАР С-8 -- 4 х 20 шт; тяжёлый НУРС С-24 "Воздух-воздух": Игла-В -- 2 х 2 шт. (размещаются не на пилонах); Р-73 Бомбовое: ФАБ-500, -250, -120, -100; КМГУ-2; ЗБ-500; РБК-500, -250 Дополнительные возможности подвески: подвесной топливный бак -- 4 х 500 литров; контейнер малогабаритных грузов -- 4 шт.

Ми-28 (Havoc по классификации НАТО -- англ. "Опустошитель") -- российский ударный вертолёт, предназначенный для поражения бронированных целей и огневой поддержки сухопутных войск.

Технические характеристики

Экипаж: 2 человека и 2--3 человека пассажиров. Длина фюзеляжа: 17,91 м. Высота: 3,82 м. Диаметр несущего винта: 17,20 м. Диаметр рулевого винта: 3,84 м Длина с вращающиммися винтами: 16,85 м. Высота с винтами: 3,82 м. Масса: пустого: 8095 кг; нормальная взлётная масса: 10700 кг; максимальная взлетная масса: 12000 кг; Масса полезной нагрузки: 2300 кг. Масса топлива: 1500 кг

Вертолёт оснащён турбовальным двигателем "ТВ3-117ВМА" мощностью 1500 л.с. (2200 - во взлётном режиме и 2400 л.с. - в чрезвычайном)

Лётные характеристики

Максимальная скорость: при горизонтальном полете: 305 км/ч, максимальная: 382 км/ч. Дальность полета: нормальная 450 км; перегоночная: 1105 км. Статический потолок: 3600 м. Динамический потолок: 5700 м. Скороподъёмность: 13,6 м/с

Вооружение

Встроенное стрелково-пушечное: 1 в 30-мм пушка 2А42, боекомплект 250 снарядов. Точек подвески: 4

Подвесное стрелково-пушечное: 2 в 23-мм ГШ-23Л. Неуправляемое ракетное: НАР С-8 -- 4 х 20 шт; НАР С-13 -- 4 х 5 шт; С-24 -- 2 x 1 шт. Управляемое ракетное: ПТУР "Атака-В" (9М120, 9М120Ф, 9А-2200) х16, ПТУР Вихрь х16. "Воздух-воздух": Игла-В -- 4 x 2 шт., Р-73 (?)

Бомбовое: авиабомбы 250, 500 кг, баки с зажигательной смесью

Имеются в виду вертолёты Ми-8 и Bell UH-1, сильно уступающие по боевым качествам специальным вертолётам огневой поддержки.

"ГАЗ-66"

ТЕТ-А-ТЕТ -- (французское tete a tete, буквально голова в голову), разговор наедине, с глазу на глаз.

Ан-2 (по кодификации НАТО: Colt -- "Жеребёнок", разг. -- "Кукурузник") -- лёгкий транспортный самолёт, биплан с расчалочным крылом. Эксплуатируется с одним двигателем АШ-62ИР Швецова мощностью 1000 л. с. и винтом АВ-2. Номинальный полётный вес -- 5250 кг.

Размеры: Длина самолёта (в стояночном положении): 12,4 м; Максимальная высота (в линии полёта): 5,35 м. Размах верхнего крыла (от оси стыковых узлов до края законцовки): 8,425 м. Размах нижнего крыла: 5,795 м. Площадь крыла: 71,52 м«. Размеры грузовой кабины: длина: 4,1 м; высота: 1,8 м; ширина: 1,6 м

Массы и нагрузки: Масса пустого самолёта в зависимости от варианта: 3400-3690 кг; взлётная/посадочная: 5500 кг (5250 кг при t воздуха › 15 ®C);коммерческой загрузки или химикатов: 1500 кг (12 пассажиров); запас топлива: -1240 л

Лётные данные: крейсерская скорость, км/ч: 150--190, в зависимости от модификации, максимальная -- 250; (режим максимальной дальности: 147--175 км/ч, в зависимости от массы); дальность полёта с максимальной платной нагрузкой (с резервами топлива) - 990 км; практический потолок,: 4500 м

Самолет Ан-2 может быть оборудован реактивным (2 блока РО, 16 неуправляемых снарядов С-5М или С-5К) и бомбардировочным (один балочный держатель БДЗ-57КУ или БДЗ-57КР, одна бомба калибра до 250 кг) вооружением

Ми-24 (по классификации НАТО англ. Hind -- "Лань") -- советский транспортно-боевой вертолёт разработки ОКБ М. Л. Миля. Стал первым советским и вторым в мире (после AH-1 "Кобра") специализированным боевым вертолётом. Серийный выпуск начался в 1971 году. Имеет множество модификаций, экспортировался во многие страны мира. Активно использовался в годы Афганской войны, в период боевых действий в Чечне, а также во многих региональных конфликтах.

Неофициальное название -- "Крокодил", вертолёты ранних выпусков называли также "Стакан" -- из-за плоских стёкол кабин летчиков, вызывающих ассоциации с гранями граненого стакана.

Засекречивающая Аппаратура Связи. (или Зашифровывающая Аппаратура Связи)

Жаргонное название БРДМ - бронированной разведывательно-дозорной машины.

Скуфья, скуфия (от греч. ??????, "чаша") -- повседневный головной убор православных духовных лиц всех степеней и званий. Представляет собой небольшую круглую чёрную, мягко складывающуюся шапочку; складки надетой скуфьи образуют вокруг головы знамение креста.

В древнерусской церкви скуфью носили, по древнему обычаю греческой церкви, не только священники, но и диаконы для прикрытия головы, на маковке которой выстригался небольшой круг (гуменце).

Фиолетовая бархатная скуфья даётся представителям белого духовенства как награда -- вторая после набедренника. Значение награды скуфья получила с 1797 года.

Автомотри?са (от фр. аutomotrice, "самодвижущаяся") -- автономный железнодорожный вагон с двигателем внутреннего сгорания (ныне практически всегда дизельным, ранее встречались также бензомоторные автомотрисы) мощностью от 150 до 750 кВт. Автономные вагоны с электродвигателями являются также автомотрисами, но часто именуются "электромотрисами". Автономный поезд из нескольких дизельных вагонов, работающих по системе многих единиц, называют дизель-поездом.

Автомотрисы, электромотрисы, рельсовые автобусы и дизель-поезда не являются самостоятельным видом транспорта, а используются в качестве подвижного состава для пассажирских перевозок на регулярных пригородных, внутригородских и нерегулярных второстепенных железнодорожных линиях, а также в качестве служебного (ремонтного, путеизмерительного и др.) транспорта.

Абрек (вероятно, от осетинского abrФg -- "скиталец, разбойник", карачаевского абрекъ, чеченского обург или черкесского абрек -- "молодец, удалец"; считается, что корни слова абрек ведут к древнеиранскому слову, обозначавшему "бродяга, грабитель") -- человек, ушедший в горы, живущий вне власти и закона, ведущий партизанско-разбойничий образ жизни. Термин распространён на Северном Кавказе, в Грузии также абраг. Абрек принимал на себя обет избегать всяких жизненных удовольствий и быть неустрашимым во всех боях и столкновениях с людьми. Срок обета иногда бывал довольно долгий -- до пяти лет, в течение которого абрек отказывается от всех прежних связей, от родных и друзей; абрек не имеет ничего заветного и ничего не страшится.

Русские называли абреками любых "немирных горцев". Золотым веком абречества стало время Кавказской войны и период после её окончания. Наиболее знаменитыми абреками этого времени были чеченцы Назир-абрек и Вара, а также Атабай Карачаевский. Абреки терроризировали российские власти на Кавказе и местных жителей, сотрудничавших с ними. Во время Кавказской войны и восстаний 1860--1877 годов районы действия абреков совпадали с ареалом исторического распространения "наездничества" (так российские дореволюционные авторы называли вооружённые набеги конных дружин горских князей): Алазанская долина в Грузии, земли казаков в Терской и Дагестанской областях. Набеги совершались в весенние и летние месяцы. Абреки образовывали отряды от нескольких десятков до нескольких сотен человек, которые сжигали селения, грабили и при возможности похищали их жителей. Объектом нападений абреков нередко были селения, где проживали их кровные враги. Кроме набегов и грабежей на большой дороге абреки нападали на крепости и убивали русских офицеров. Например, в 1872 году ими был убит начальник Хасавюртовского округа. Абреки образовывали профессиональные шайки, жившие разбоем.

Абреки занимались набегами и вымогательством. Владельцы нефтяных промыслов, расположенных вокруг Баку, уплачивали ежегодно за "охрану" до 200 тыс. рублей; владельцы рыболовных "ватаг и станов" на береговой полосе Каспийского моря выплачивали преступникам "налог" до 100 и более рублей каждый; владельцы Куринских и других больших рыбных промыслов платили до 1000 и более рублей в год. Город Хасавюрт, в котором проживал начальник округа, прокурор и другие должностные лица и дислоцировался целый полк, платил двум разбойникам две тысячи рублей в год за охрану

Реактивный пехотный огнемет РПО "Шмель", прозванный в Афганистане "шайтан-труба" -- советский (позже российский) огнемёт одноразового применения. Переснаряжению не подлежит. Представляет собой снаряд-ракету, начинённую огнесмесью. Предназначен для поражения укрытых огневых точек противника, вывода из строя легкобронированной и автомобильной техники, уничтожения живой силы противника. Прицельная дальность стрельбы огнемёта с диоптрическим прицелом -- 200 м. По фугасному воздействию 93-мм граната огнемёта на основные виды целей не уступает 122--152-мм артиллерийским снарядам. При взрыве высокотемпературный импульс сопровождается резким перепадом давления, образующимся из-за детонации топливо-воздушной смеси.

Уничтожает всё живое в объёме до 80 куб.м; площадь поражения от 50 кв.м на открытой местности до 80 кв.м в замкнутом пространстве. Укрытые цели выводятся из строя из-за перепада давления даже без пробития преграды, если только они не герметизированы. Стрельба возможна по амбразурам ДОТов, легкобронированным целям и т. д.

Разработан в 1970 годах в Конструкторском бюро приборостроения. Принят на вооружение ВС СССР в конце 80-х гг, придя на смену огнемёту "Рысь".

Состоит на вооружении в огнеметных подразделениях войск радиационной, химической и биологической защиты, морской пехоте России, спецназе, в армиях СНГ и стран - бывших участников Варшавского договора.

Так, в соответствии с исконным смыслом называют людей живущих не в самом Сергиевом Посаде, поскольку поса?д (подо?л) -- первоначально населённая область за пределами кремля или детинца; та часть, которой город прирастал, где находилось торжище и ремесленные слободы. Во время нападения врага посад, обыкновенно, полностью уничтожался -- если не врагом, то пожаром. Население посада или укрывалось в кремле, или погибало (если кремль был небольшим, либо враг подходил неожиданно, так что ворота крепости приходилось закрывать в спешке). Позже посадами стали называть населённые пункты с торгово-промышленным населением, но не имеющие статуса города, в средние века - без крепости.

Столь нелестным словом местные вояки называли бывшее здание городской администрации, отданное под "министерство обороны" анклава. Как рассказывали, один из начальных Патриархов, вдохновляя их на борьбу с бандами вскоре после катастрофы назвал бывших "софринцев" "Милицией Иисуса Христа", а кто-то из молодых священников раскопал, что похожее название имела одна из ветвей католического монашеского ордена Доминиканцев, имевших прозвание "Псы Господни".

Так римляне называли гранат. В Древнем Риме у этого плода существовало два латинских названия -- malum punicum и malum granatum. Первое буквально означало "пуническое яблоко", пунийцами римляне называли финикийцев, переселившихся из Малой Азии в Северную Африку в XII--VII веках до н. э. и основавших там ряд колоний: Карфаген, Утика, Лептис-Магна и другие. В то время считалось, что лучшие гранаты растут именно в Карфагене. Второе название, буквально означающее "зернистое яблоко" -- malum granatum, легло в основу названий этого плода на других языках: в немецком -- Granatapfel (Apfel -- яблоко), итальянском -- melograna (mela -- яблоко), шведском -- Granatapple, испанском -- Granada, французском -- Grenade и английском -- pomegranate (от латинского pomum -- плод).

Тепловоз ЧМЭ3 -- это чехословацкий маневровый тепловоз с электрической передачей с осевой формулой 3О--3О. Строился с 1963 по 1991 год на заводе ЧКД (Чешско-мора?вская Ко?лбен Да?нек) в Чехословакии. Всего было выпущено 7459 локомотивов (из них в СССР поставлено более 5000).

Технические данные

Конструкционная скорость 95 км/ч

Рабочая масса 123 т

Нагрузка от движущих осей на рельсы 20,5 т

Мощность двигателя 1350 л.с.

Тип передачи электрическая

По состоянию на 2009 год тепловозы ЧМЭ3 (особенно в России и на Украине) кроме основных функций, зачастую используются, как локомотивы пригородных поездов на коротких малодеятельных участках, в будущем планируется замена подобных поездов рельсовыми автобусами.

Центральный научно-исследовательский институт точного машиностроения, находится в городе Климовске Московской области.

Приказ об организации подписан Наркомом вооружения 17 мая 1944 года. Первоначальное название научно-исследовательский институт стрелково-пушечного вооружения авиации (НИИСПВА). Наряду с конструкторскими бюро Ижевска, Тулы и Коврова - ведущий разработчик стрелкового оружия в СССР и РФ.

В этом институте были разработаны и выпускались многие образцы оружия :

Специальное стрелковое вооружение ближнего боя: 9-мм самозарядный пистолет СР1М (в ранних модификациях -- СР1 "Гюрза", 6П53 СПС) под патроны СП10, СП11; 9-мм пистолет-пулемет СР2М (в ранней модификации -- СР2 "Вереск") под патроны СП10, СП11; 9-мм малогабаритный автомат СР3М (в ранней модификации -- СР3 "Вихрь") под патроны СП5, СП6

Бесшумное вооружение: 9-мм автомат АС "Вал" под патроны СП5, СП6; 9-мм снайперская винтовка ВСС "Винторез" под патроны СП5, СП6; 7,62-мм пистолет ПСС "Вул" под патрон СП4

Подводное стрелковое вооружение: 5,66-мм автомат АПС под патрон МПС; 4,5-мм пистолет СПП-1М под патрон СПС

Автоматическое оружие: 5,45-мм автомат АО-63; 5,45-мм автомат АL-7

Армейское оружие: 7,62-мм пулемет "Печенег"

Епитимья? (др.-греч. ????????, "наказание") -- исполнение исповедовавшимся христианином, по назначению духовника, тех или иных дел благочестия; имеет значение нравственно-исправительной меры. Епитимия назначается разная, по степени грехов, по возрасту, положению и по мере раскаяния. Обычно назначаемые священником для совершения добродетели выбираются противоположными содеянным грехам.

Так как епитимия не считается удовлетворением Бога за грехи, то можно ее не налагать на кающегося, который чистосердечно раскаивается и обещает не повторять грехи. В настоящее время епитимия налагается редко и в основном на тех, кто "на всякую епитимию готовый", и если священник убеждён, что ни к отчаянию, ни к лености и нерадению епитимия не приведёт. Наложенная епитимия не может быть сверх возможностей человека. Православное каноническое право определяет епитимью не как наказание или карательную меру за совершенные грехи, но как "врачевание духовное". При этом важно учитывать, что епитимья не составляет безусловной необходимости при совершении исповеди. Степень и продолжительность епитимьи обусловлена тяжестью греховных преступлений, но зависит от усмотрения духовника. Суровые епитимьи, предусмотренные древними канонами (долговременное отлучение от причастия, даже предписание молиться не в храме, а на паперти и др.), в настоящее время не употребляются. Над исполнившим епитимью читается особая "Молитва над разрешаемым от запрещения", через которую он полностью восстанавливается в своих "церковных правах". В дореволюционной России существовала, кроме того, епитимья, налагаемая гражданским судом на основании уголовных законов за вероотступничество, святотатство, ложную присягу и некоторые тяжкие моральные преступления. В отличие от епитимьи, предписанной духовником, она имела определенное значение наказания. Способы ее исполнения и контроль осуществлялись епархиальными властями, получавшими решение суда.


Автомобильная дорога федерального значения А108, Московское большое кольцо, "Большая бетонка" -- кольцевая автомобильная дорога Московской области.

Проходит в Московской, Калужской и Владимирской областях, через города: Орехово-Зуево, Ликино-Дулёво, Куровское, Воскресенск, Балабаново, Рузу, Клин, Дмитров.

Основана на внешнем кольце Золотого кольца ПВО.

Притягивая производственно-складские и торговые мощности, имеет особое региональное и местное значение. Является важной транзитной дорогой, позволяющей в том числе обойти перегруженный московский узел.

7,62-мм пулемёт Калашникова (ПК) -- пулемёт, разработанный Михаилом Тимофеевичем Калашниковым в качестве замены пулемёту ДПМ/РП-46. ПК был принят на вооружение Советской Армии в 1961 году, и уже через несколько лет начал поставляться за границу в дружественные СССР государства. Он применялся почти во всех войнах и вооружённых конфликтах второй половины XX века.

Масса,: 8,99 кг на сошках, 16,48 кг на треноге

Длина, мм: 1173 Длина ствола,: 658 мм. Патрон: 7,62в54 мм R

Принципы работы: Отвод пороховых газов Скорострельность, выстрелов/мин: 650, 800 (ПКТ) Начальная скорость пули: 825 м/с Прицельная дальность, м: 1000 Вид боепитания: ленты по 100/200/250 патронов Прицел: механический (мушка и целик)

Электромагнитный импульс. При ядерном взрыве в результате сильных токов в ионизованном радиацией и световым излучением воздухе возникает сильнейшее переменное электромагнитное поле, называемое электромагнитным импульсом (ЭМИ). Хотя оно и не оказывает никакого влияния на человека, воздействие ЭМИ повреждает электронную аппаратуру, электроприборы и линии электропередач. Помимо этого большое количество ионов, возникшее после взрыва, препятствует распространению радиоволн и работе радиолокационных станций. Этот эффект может быть использован для ослепления системы предупреждения о ракетном нападении.

Сила ЭМИ меняется в зависимости от высоты взрыва: в диапазоне ниже 4 км он относительно слаб, сильнее при взрыве 4-30 км, и особенно силён при высоте подрыва более 30 км (см., например, эксперимент по высотному подрыву ядерного заряда Starfish Prime).

Возникновение ЭМИ происходит следующим образом:

- - Проникающая радиация, исходящая из центра взрыва, проходит через протяженные проводящие предметы.

- - Гамма-кванты рассеиваются на свободных электронах, что приводит к появлению быстро изменяющегося токового импульса в проводниках.

- - Вызванное токовым импульсом поле излучается в окружающее пространство и распространяется со скоростью света, со временем искажаясь и затухая.

Под воздействием ЭМИ во всех проводниках индуцируется высокое напряжение. Это приводит к пробоям изоляции и выходу из строя электроприборов -- полупроводниковые приборы, различные электронные блоки, трансформаторные подстанции и т. д. В отличие от полупроводников, электронные лампы не подвержены воздействию сильной радиации и электромагнитных полей, поэтому они длительное время продолжали применяться военными.

Урал-4320 -- грузовик повышенной проходимости с колёсной формулой 6x6, производящийся на Уральском автомобильном заводе в Миассе (Россия), в том числе и для использования в российской армии. Урал-4320 был разработан для транспортировки грузов, людей и буксирных трейлеров на всех типах дорог.Обладает значительными преимуществами по сравнению с аналогичными автомобилями: он легко преодолевает заболоченные участки, брод до 1,5 м, канавы до 2 м, рвы, подъемы до 60%. Выпускается с 1977 года.

Двигатели: КамАЗ 740.10 210 л.с. (155 кВт), ЯМЗ-238М2/ ЯМЗ-236НЕ2 240 л.с. (176 кВт)/ 230 л.с. (169 кВт). Трансмиссия: 6-ступенчатая, механическая

Характеристики

Массово-габаритные

Длина: 7366 мм. Ширина: 2500 мм. Высота: 2870 мм. Клиренс: 400 мм. Колёсная база:

передняя колёсная база - 3525 мм, задняя колёсная база - 1400 мм

Колея задняя: 2000 мм. Колея передняя: 2000 мм

Динамические: Макс. скорость: 85 км/ч

Крылатая ракета.

ОАО "НПП Звезда" Россия, 140070, Московская область, пос. Томилино, ул. Гоголя, 39.

Научно-производственное предприятие "Звезда" - головное предприятие в России в области создания и производства индивидуальных систем жизнеобеспечения летчиков и космонавтов, средств спасения экипажей и пассажиров при авариях летательных аппаратов, систем дозаправки самолетов топливом в полете.

Вскоре после Катастрофы сложилась джентльменская договорённость, что старый канал экстренной помощи C9 FM (27065 кГц) становится открытым для всех, он и получил название "мародёрского". Для маломощных "безлицензионных" раций такие же функции присвоили частоте 433,300


Mirliva или MНr-i livБ - звание в армии Оттоманской империи, соответствует современному званию генерал-майора.

Эфе?нди (перс. ??????, араб. ???????, тур. efendi, тат. ?ф?нде, ?f?nde -- "господин", "повелитель") -- титул и офицерское звание в Османской империи и некоторых других странах Востока в XV--XX столетиях.

Qaim Maqam или Qaimaqam или Kaymakam (also spelled kaimakam and caimacam) (араб. ???? ???? ) дословно - "помошник правителя провинции" - офицерское звание в армиях Оттоманской империи и Египта, примерно соответствующее званиям подполковника или полковника.

Кафиры Неверные, (араб. ??????????, аль-кяфиру?н) -- понятие в исламе для обозначения неверующих в Единого Бога и посланническую миссию хотя бы одного из пророков ислама. Этому понятию посвящена 109 глава Корана. Кафирами с точки зрения Корана являются все люди, которые не признают единственности Бога и пророческую миссию Мухаммада.

Вилайе?т (вилаят, вилайя) (тур. vilБyet, араб. ??????? -- wil?yah) -- основная административно-территориальная единица в некоторых странах Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока:


Оглавление

  • ТРИ КОЛЬЦА - ПОЛНОЕ (СИ)
  • Глава 1.
  • Глава 2.
  • Глава 3.
  • Глава 4.
  • Глава 5.
  • Глава 6
  • Глава 7.
  • Глава 8.
  • Глава 9.
  • Глава 10.
  • Глава 11.
  • Глава 12.
  • Глава 13.
  • Глава 14.
  • Глава 15.
  • Глава 16.
  • Глава 17.
  • Глава 18.
  • Глава 19.
  • ЧАСТЬ ВТОРАЯ Край Тьмы. Глава 1.
  • Глава 2.
  • Глава 3.
  • Глава 4.
  • Глава 5
  • Глава 6.
  • ***
  • Из "Энциклопедии Тёмных времён". Новый Ярославль, 2070 год.