Сами мы не местные... Часть 2 [Стая Диких Чебурашек] (fb2) читать онлайн

Стая Диких Чебурашек и Ейный Глюк Сами мы не местные… Часть 2

Глава 1

Ярош

Вот и подошло время каникул, уже завтра нам всем следовало разъезжаться по домам, чтоб явиться пред светлые очи наших родителей.

Только вышла небольшая загвоздка. Ну понятно, почему вамп решил, что домой ему без привязки соваться не следует и нужно обязательно чтоб я был рядом с ним. К тому же парень хотел познакомиться с моей семьей, по его словам — очень рассчитывал, что привязку так и оставят, а еще проговорился о своей мечте стать членом нашей семьи. Как он себе такое представляет, я так и не понял, ведь кровь поменять нельзя, и в любом случае он останется вампиром. Обещать Мару что-либо я вообще не хотел, ведь неизвестно, оставят ли меня самого в семье, как только узнают о том, что я не совсем тот сын, которого ожидают. Да и не хотелось его расстраивать заранее, ведь я привык к парню за эти полгода, он ненавязчиво всё это время умудрялся находиться где-то поблизости, а после наших совместных ужинов в свой номер он отправлялся одним из последних. Даже Миха, первое время ворчавший про дракул под боком, постепенно привык к вампу и даже стал нормально с ним контачить. Пожалуй, Мар ему даже по-своему нравился своей нагловатой и немного вызывающей манерой общаться, а возможно их объединяло то, что жизнь у обоих была не из радужных.

Зато Миха даже не заморачивался тем, чтоб меня предупредить, связался с родителями и поставил их перед фактом, что едет в гости к одногруппнику. Хорошо хоть мозгов хватило не говорить фамилию того, к кому намылился, ибо, зная о вражде наших семейств — не думаю, что его бы кто-нибудь так запросто отпустил. В принципе я и сам собирался его попросить, чтоб сначала заехали ко мне и пообщались с моими родителями, а потом уже попробовать напроситься в гости в его клан, но эта наглость, с которой он решил всё за меня, задела довольно сильно. Ему пришлось долго выслушивать о том, что я думаю об его самоуправстве, на что парень только пожимал плечами. Видите ли — зачем рассусоливать и что-то решать, если итак ясно, что меня одного он не отпустит к родителям, от которых неизвестно чего ожидать.

А вот наг устроил целое представление, пару дней задумчиво бродил вокруг меня, потом начал намекать, что никогда не был в Тиоре, так, оказывается, называется город, в котором заправляют мои родители, и всю жизнь, чуть ли не с самого рождения, мечтает там побывать. Затем, заметив, как я демонстративно не ведусь на эти намеки, начал жаловаться на несправедливость — видите ли его бросают одного, а сами едут веселиться. Поняв, что и эти жалобы не проходят, он все же в лоб попросил взять его с собой. Честно говоря, я за эти полгода привык к тому, что ребята всегда вертятся где-нибудь поблизости, поэтому даже не стал отпираться и согласился, чтоб парень составил нам компанию. Зато тут же возбухнул Миха, у которого за это время выработалась просто-таки антипатия к нагу. Не знаю, что их сдерживало, но у меня была уверенность — вскоре дойдет до настоящего мордобоя. Скорее бы… Может хоть тогда перестанут трепать нервы себе и окружающим? В течении всего этого времени приходилось лавировать между ними, будто по минному полю, ведь даже вскользь упомянуть в разговоре другого — выливалось в обиженные взгляды и чуть ли не рычания с обеих сторон, ибо я, оказывается, не вижу с каким гадом и сволочью общаюсь. Решив не вмешиваться в их затяжной конфликт, я просто ждал чем это закончится. В конце концов, они не дети и должны понимать — так долго продолжаться не может, ведь нужно хоть создавать видимость нормальных отношений, уже даже на уроках бросаемые ими друг на друга взгляды заметили преподы. Только наш боевик радовался как дитя и ставил парней постоянно в спарринг, затем чуть ли не силком отдирал их друг от друга и пинками загонял в медкабинет, ибо они явно не заморачивались тем, что это только учебные бои и мутузили друг друга в полную силу.

Вот с Гарришем оказалось трудней, вначале он принял в штыки нашу гоп-компанию, но вскоре махнул рукой, правда не сразу, пришлось с недельку поныть и поканючить, а затем еще и поугрожать, что если ребята не поедут со мной, то развлекать меня придется именно ему, тут уже он и сдался.

Но если честно, я до дрожи в коленях боялся встречи со своими новыми родителями, поэтому поддержка друзей для меня была очень важна.

Кстати, Сандру тоже предложил сопровождать нас, но здесь мы остановились на том, что ему все же будет лучше отправиться к своим родителям, заодно попытаться решить вопрос с тем, что пора бы уже разорвать нашу помолвку, ведь оба мы прекрасно понимали к этому времени — ни о каких романтических отношениях между нами даже речи быть не может, слишком мы разные. Даже не смотря на то, что за эти полгода мы и умудрились неплохо сблизиться, видимо совместные лежания в виде полутрупов в медпункте после наших бесславных уроков по боевухе, все-таки примирили нас друг с другом. А возможно и то, что парень постоянно держался где-нибудь поблизости от нас. Хотя, как догадываюсь — это не наша компания так его привлекала, а скорее возможность побыть рядом с моим братцем, отношения с которым у них были немного странными. Гарриш всячески пытался ничем не выделять моего женишка, но иногда я замечал задумчивые взгляды, которые братец бросал на Сандра, а тот, по-видимому, сам не мог понять, что именно ему нужно от Гара — просто дружба, или нечто большее.

Уже под вечер, после совместного прощального ужина, мы собрались в зале телепортации. Гар тотчас чуть ли не как цыплят пересчитал нас и стал добавлять какие-то руны в круг перехода, к сожалению на лекциях пока об этом нам не рассказывали, поэтому оставалось молча стоять и ждать. Вернее молчал только я, Миха с Китом снова что-то не поделили и сейчас полушепотом порыкивали друг на друга, пытаясь делать это не заметно для меня, помня, видимо, о том, как я утром пригрозил — если они и дальше так будут вести себя, то лучше пусть даже не суются за мной, мне и без их разборок хватает проблем. Жаль что не учли, что стоят по бокам от меня и как раз мне-то и приходится в первую очередь выслушивать все их шпильки друг к другу. Джинн в это время о чем-то снова скандалил с мухликом. Еле разобрался, что это они выясняют кто лучше из них знает какой я недотепа. При этом они перечисляли чуть ли не все мои слова и поступки, выворачивая их так, что и впрямь выглядело всё это не очень лестно для меня. Ну от джинна я ничего лучшего и не ждал, но видимо уже и мухлик решил, что ему всё позволено. Придется позже объяснить всё-таки кто из нас хозяин, сейчас на это ни времени, ни сил не было. Думал было обидеться хоть на джинна за такую бесцеремонность, но, кажется, за эти полгода стал привыкать к таким эпитетам от ифрита в мою сторону, и злости, как ни пытался нарыть в себе, так и не нашлось, поэтому и тут промолчал. Мар же внимательно наблюдал за Гаром и уточнял как именно нужно и в какую сторону заворачивать ту или иную руну, они на своем курсе как раз сейчас проходили это, но до практики еще не дошли.

Ну вот и дом, милый дом…очень на это надеюсь.

Сразу после перехода мы оказались в небольшой комнате треугольной формы, там-то нас и встречали мои родители, пытаясь при посторонних не выдать своего удивления при виде такой компании. Гар предупредил их только о наге, а остальных мы решили, что будет лучше уже на месте представить папикам. Не хотелось объяснять в кабинете вызова, где, как мы подозреваем, прослушивалось всё, про привязку вампира и отчего вдруг член враждебного семейства оборотней присутствует среди гостей дома. Тут же на выходе из комнаты с порталами, подскочили пара дядек, видимо слуг, и услужливо предложили показать гостевые комнаты ребятам. Мухликов наших сразу отправили в лакейскую, Кока, на прощание бросив на меня обиженный взгляд, поскакал куда-то вниз по лестнице. Я тоже попытался смыться вслед за ребятами, до последнего надеясь, что Гарриш возьмет объяснения на себя, но ухвативший меня за локоть братец, не оставил мне места для маневров, поэтому пришлось плестись за своим новым семейством в гостиную. Ольвид — старший отец, как-то странно посматривал на меня, но вслух пока мы кружили по коридорам, так ничего и не произнес. Рейв же, младший отец, весь чуть ли не светился от счастья, видимо и впрямь Ярош был для него очень дорог. Даже джинн примолк, видимо почувствовав мое напряжение и стараясь лишний раз не провоцировать.

Не успели зайти в гостиную, как Ольвид резко развернулся к нам с братом и требовательно бросил:

— Рассказывайте.

Рейв тут же сверкнул глазами в его сторону, но промолчал, видимо и сам уже стал догадываться по моему скованному поведению, что не всё у нас гладко.

Пока я пытался подобрать слова, Гарриш потерял терпение и, расхаживая вдоль камина, стал рассказывать о том, что произошло за эти полгода. Отцы его не перебивали, даже вопросов никаких не задавали, только меня сверлили такими взглядами, что появилась навязчивая идея научиться становиться невидимым. Интересно, это возможно? Пока рассуждал об этом, Гарриш подвел итоги:

— В любом случае — я признал его младшим, — заметив как напряженно переглянулись папики, он добавил: — Если вы откажетесь признавать Яра, то стану помогать ему даже если вы против.

Чувствуя, как начинают снова подрагивать коленки, я даже сначала не расслышал настойчивые просьбы джинна, видимо тот уже не первый раз повторял, потому как заорал во всю глотку, отчего у меня глаза чуть на лоб не повылазили и в ушах заложило.

— Говоряй Гару! Пусть открывай моя временная дом! Моя тоже хочет говоряй!

Пришлось, чуть заикаясь под взглядами Ольвида и Рейва, попросить Гара выпустить джинна, ибо по его разъяренным воплям стало понятно, что разбушевался он не на шутку и сейчас, если не выпустить его, он сам разнесет рукоять ножа и тогда уже утихомирить его вряд ли получится.

Как только брат произвел манипуляции над ножом, чтоб джинн смог выйти, тот моментально выскочил. Я даже отпрянул от него, когда заметил с каким взбешенным видом он глянул на опешивших отцов.

— Моя считай, что ваша не хотит Яра! Моя раньше думай, что Яр — глюпый дюрак! Моя ошибаться — взрослый еще глюпей! Моя требовай — моя и ваша делать сейчас обряд, потом моя забирать юный дюрак в своя семья!

Кажется, в ступор впали все. Я-то понятно почему растерялся, ведь за это время джинн уже столько раз успел высказать как ему не повезло, когда встретил меня. А уж про то, что для него избавиться от такого 'глюпого дюрака' — самое большое счастье на свете, я вообще выслушивал раз по десять на дню. К тому же стало интересно о каком обряде говорится.

А вот Гар и отцы явно сейчас думали о другом. Брат явно высчитывал варианты, что ему делать, если отцы сейчас согласятся и отделаются от меня таким способом. А вот сами папики как-то напряженно уставились на джинна и непонятно было то ли сейчас его размажут по стенке, то ли наоборот кинутся к нему на шею, как к избавителю от такого подарочка как я.

Вот только меня забыли спросить хочется мне или нет стать членом семьи джинна. К тому же, если для этого тоже придется стать духом — то тут даже не оговаривается — я против!

Пока прикидывал все за и против, ведь уже известное зло — лучше неизвестного, отцы вдруг разом заговорили, и я с удивлением услышал, что отдавать меня никто не собирается. Но и джинн не растерялся под таким двойным напором, еще больше разъяряясь и повышая голос до крика. Нам с Гарришем только и оставалось, как напряженно оглядываться то в одну сторону вопля, то в другую, а про себя молиться, чтоб они не забыли, что все же цивилизованные существа, и не набросились друг на друга.

В этот момент Рейв, который уже подскочил к джинну и схватил его за грудки, заметил мой взгляд и как-то растерянно оглянулся на Ольвида, при этом он зачем-то попытался сделать вид, что просто хотел поправить ворот халата у ифрита. Тот от такой фамильярности явно обалдел и тоже взглянул в мою сторону. Не знаю о чем они все подумали, но буквально тут же единогласно было решено, что разговор со мной откладывается до завтра, а взрослым нужно самим пообщаться. Честно говоря, не хотелось оставлять их, вдруг и впрямь прибьют друг друга и останусь сиротой, так и не успев почувствовать себя чьим-то сыном, но Гарриш, видимо, думал по-другому, и чуть ли не силком отконвоировал меня в комнату, в которой жил раньше Ярош.

Осмотрев свое новое жилище, я разочарованно вздохнул. Обычно ведь если кто-то живет долго в одном месте, то остаются какие-нибудь незначительные мелочи, которые могут рассказать о характере этого существа, его предпочтениях, мелких желаниях и тому подобное. Здесь же комната была какая-то безликая, словно не тут рос и взрослел молодой морф. Не скажу, что она была чем-то неуютной или отталкивающей, просто оставалось впечатление, словно тут вообще никто никогда не жил, а саму комнату поддерживали в нормальном состоянии, чтоб, если нагрянут гости, не пришлось краснеть перед ними. Ни одной царапинки на резных столбиках кровати, ни единого неправильно лежащего предмета, даже вещи на полочках в ванной все в идеальном порядке. Очень надеюсь, что просто после того, как прежний Ярош отправился в академию, тут навели такую стерильную чистоту, ибо если он и впрямь жил в этом музее, то становилось совсем грустно за парня.

Ну я уж точно аккуратностью никогда не отличался, так что буквально за полчаса пока умывался и переодевался ко сну, умудрился перевернуть всё вокруг вверх дном. Надеюсь, слуги не будут тихо проклинать меня, за этот бардак, творящийся в комнате и ванной. Но уж очень лениво было сейчас убирать за собой, поэтому просто отложил это благое дело до лучших времен. К тому же, наконец, я мог побыть хоть чуточку один, отчего за полгода совершенно отвык, даже немного растерялся. С одной стороны хотелось, как в том анекдоте заорать: 'одын, савсэм одын. И там тэбэ нэт — и тут тэбэ нэт', а с другой — было как-то непривычно и тоскливо находиться в чужой комнате одному. С трудом уговорив себя, что утром все равно увижу ребят, и не стоит к ним на ночь глядя ломиться, спрашивая как у них дела, я все же забрался в кровать.

Не успел устроиться, как дверь тихо приоткрылась, и внутрь скользнул Миха. Я даже офигел, только сейчас вспомнив, что по привычке не закрыл её на замок. Миха по-хозяйски осмотрелся и, не спрашивая, забрался ко мне на кровать. Только хотел возмутиться, как парень шикнул на меня и, пока я возмущенно хлопал глазами, потребовал:

— Рассказывай, что там нарешали твои родаки? — заметив, как я растерянно взглянул на него, Миха еще настойчивей рыкнул: — Меня почему не позвали?

Не успел открыть рот, как дверь снова приоткрылась и в комнату протиснулся Мар. Блин, прямо вечер открытых дверей, думал хоть тут можно будет побыть в одиночестве. Вамп ничуть не удивился, когда заметил Миху, тут же отчего-то решив, что раз оборотень так по-свойски устроился на моей кровати, то и ему можно, шустро забрался к нам и, облокотившись об столбик возле ног, сразу спросил:

— Про меня что-то говорили?

Пока я решал как бы одним махом согнать всех с моей кровати, дверь снова приоткрылась. Даже не удивился уже, когда к нам присоединился и наг, под возмущенное рыканье Михи, невозмутимо устроившись с другого бока от меня. Этот просто сказал, что, оказывается, решил мне пожелать приятных снов. Ну-ну…

А я жаловался, что мне будет одиноко самому в чужой комнате? Вот же идиотина. Мне вот интересно, они что на нюх искали мою комнату или все же у слуг узнавали? Не успел спросить, как отчего-то спиной вперед, будто руками что-то разматывая перед собой, в дверь вошел Гар, и, даже не оглядываясь, прошипел.

— Если сейчас решатся на обряд, лучше свалим по-тихому и поживем отдельно. Я на всякий случай кинул прослушку в гостиную, когда выходили, чтоб знать когда придется сматываться, — уже поворачиваясь к застывшим как статуи нам, он зачем-то добавил: — От двоих сразу отказаться не смогут.

Минута молчания, ребята видимо переваривали его слова, а сам братец пытался сообразить, что тут делают все остальные.

Первым опомнился вампир, тут же потребовав, чтоб ему объяснили, что происходит. Миха, кажется, и сам догадался, а Кит просто с любопытством взглянул на меня и брата, молча устроился на подушке, всем видом показывая, что не сдвинется с места, пока всё не узнает.

Гарриш задумчиво осмотрел еще раз ребят и будто размышляя вслух, произнес:

— Жаль, что их родственнички знают, куда направились, так бы можно было тихо…

Он не договорил, но от этих слов у меня даже мороз по коже прошелся, очень надеюсь, что братец не имел в виду того, о чем я подумал после такой фразы.

Взглянув еще раз на посерьезневших ребят, я все же решился.

— Гар, а есть клятвы, которые нарушить нельзя? Просто, чтоб не смогли рассказать или чем-то намекнуть никому о том, о чем узнают, без нашего разрешения.

Брат тут же заинтересованно взглянул на меня и уже сам дальше взял на себя руководство. Ни Мар, ни Кит, даже не подумали возмутиться и спокойно за Гарришем повторили слова клятвы. Миха только плечами пожал, уж он итак бы вряд ли проговорился, ибо самого всё это касается не меньше, чем меня. Как только прозвучали последние слова, как над их головами промелькнули самые настоящие молнии, даже тихие раскаты грома послышались, я тут же вжался в подушку, ожидая как сейчас ребят попросту прибьет, но всё обошлось. Те как ни в чем не бывало, уставились на меня. Пришлось брать себя в руки. Вздохнув поглубже, я вывалил на них всё то, что произошло с Михой и со мной полгода назад. Сказать, что нам поверили сразу, это соврать. Пришлось долго и нудно рассказывать и про небесную канцелярию, и про Актона, который, как теперь выяснилось, выглядел как бывший сатир, про саму аварию думал объяснить вкратце, как раньше Гарришу, но тут уже вцепились все — пришлось подробно рассказывать и про грузовик, и про всё остальное. Им хотелось знать каждую подробность, чуть ли даже не о том, о чем каждый из нас думал в этот момент. Уже чувствуя, что начинаю попросту звереть от такого напора со всех сторон, я не сообразил на какой из вопросов ответил, как все вдруг резко заткнулись и уставились на меня. Миха, судя по его виду, как и я, тоже пытался понять, что именно так ошарашило парней.

Гар, до этого спокойно сидевший в кресле в углу, вдруг встрепенулся и подскочил к кровати.

— Повтори, — требовательно рявкнул он.

— М?

Я на всякий случай попытался переползти на другую сторону кровати, а то уж слишком грозный вид был у братца, но тут меня притормозил Кит, в наглую прижав мою брыкающуюся тушку к себе, на что тут же отреагировал Миха и, не долго думая, врезал нагу между глаз. Чуть меня не задел! Разгорающуюся драку притормозил рыкнувший Гарриш, который, не церемонясь, раскидал парней по сторонам и снова навис надо мной.

— Я сказал — повтори! — чуть ли не по слогам прошипел он.

Знать бы еще о чем он спрашивает. Я жалобно посмотрел по сторонам, хоть бы какая зараза подсказала — чего им всем нужно от меня.

После небольшой паузы, все же Гарриш решил пояснить, что именно ему не понравилось в моем рассказе.

— Ты сказал — 'упалА возле лужи, а бабка орала про девку, которую убили'?

— Ну да… — осторожно отодвигаясь от братца, подтвердил я.

Что ему не понравилось? Может он старушек на дух не переносит? Бабкофобия какая-нибудь, или ещё что?

Брат как-то растерянно посмотрел на нага и вампа, которые ответили ему такими же ошеломленными взглядами. Да что тут происходит? Чувствуя, что начинаю заводиться, я возмущенно уставился на парней. Миха тут же успокаивающе сжал мое плечо, но судя по его лицу, как и я, был в полной непонятке — что именно так шокировало остальных.

Еще чуть помолчали, но тут уже я не выдержал и потребовал, чтоб сейчас же объяснили мне, с чего у них сейчас такие лица, будто их мешками по головам тюкнули.

Брат снова повернулся ко мне, и попытался подобрать слова, но вышло у него плохо, раздавались только какие-то невнятные звуки, и он снова замолчал. Мар, который все же быстрей всех умудрился взять себя в руки, заметил, что от Гарриша толку еще нет и сам спросил:

— Яр, ты девушка?

'Корнет, вы женщина?' — тут же пришло в голову, и я заржал. Кажется, наконец стало понятно отчего ребята так прореагировали.

— Вообще-то я парень, если не верите, могу даже раздеться, — с трудом успокоив нервный смех, стал бравировать я, сам же про себя молился, чтоб ребята после такой новости не отвернулись от меня, ведь в этом мире девушки и вправду считались существами чуть ли не второго сорта. Патриархат в чистом виде, итить вашу мать. Миха, заметив мой напряженный взгляд, тут же сжал еще крепче мои плечи, пододвинул поближе к себе, стараясь собой заслонить от парней.

Пока мы переглядывались, брат вдруг резко выпрямился и, сдавив что-то невидимое в своей руке, рявкнул, что сюда направляются наши отцы, судя по всему его прослушка все это время работала. Парни тут же занервничали и отчего-то стали напряженно оглядываться, я с трудом подавил смех, когда буквально за мгновение до того, как дверь открылась, ребята все шустренько, не сговариваясь, нырнули под кровать. Даже Гара видимо это рассмешило и он старательно пытаясь не заржать, отошел к облюбованному креслу.

Как не странно, но в комнату вошли не только отцы, но и джинн, который сейчас не парил как обычно в воздухе, а отчего-то покачиваясь, как и остальные, еле перебирал ногами по полу. Только тут я сообразил, что, кажется, все они в хорошем подпитии. Во всяком случае, их шатало ощутимо и приходилось то и дело хвататься друг за друга, чтоб не навернуться. Судя по округлившимся глазам братца, его это тоже впечатлило. Неужели никогда не видел отцов в таком состоянии? Интересно — это их джинн так умудрился напоить или они пытались накачать ифрита и не рассчитали силенок?

— Я же говорил! Копия! — зачем-то поворачиваясь в профиль к остальным, провозгласил гордо Рейв.

— А моя говорий — нет! Смотрей! У него глаза как моя… — тут видимо фантазия ифрита чуть застопорилась и он, заметив зеркало, резко рванулся к нему, при этом повалив все, что находилось рядом на столике. — Вах! Моя же говорий! Глаза как моя шарфик!

— Нет, — вступился за обиженно насупившегося младшего отца Ольвид, — У него нос такой же!

— А моя говорий — какая нос?! Ти на губи смотреть!

Еще пару минут попререкавшись друг с другом, они, будто не замечая моих судорожных попыток не заржать в голос, гордо выпрямив спины и покачиваясь, снова направились на выход, стараясь незаметно поддерживать друг друга. Уже на пороге Ольвид вдруг вцепился в косяк двери и спросил:

— А им разве ккомнаты не покказзали?

— Кому? — похрюкивая, все же выдавил из себя я.

— Твоим друззям, — задумчиво косясь под мою кровать ответил старший отец. — Их там целая сстая у тебя ссидит… Пуссть лучшше в ккомнаты идут… — с деловым видом кивнув сам себе, он отправился за уже отошедшими собутыльниками.

Смех в комнате стоял минут десять. Ребята даже не вылезая из-под кровати, ржали так, что выползти просто не выходило. Гар вообще скорчился в кресле и хохотал там как ребенок. Самым смешливым все же оказался вамп, именно он, то и дело перечисляя шарфики, носы, губы и стаи, при этом тыкая в меня пальцем, ржал так заразительно, что успокоиться долго ни у кого не получалось.

— Ладно, — чуть придя в себя, все же изрек братец. — Давай все-таки вернемся к тому, о чем говорили?

— Угу, — согласно кивнул я, наблюдая, как ребята снова рассаживаются на моей кровати.

— Так ты был раньше девушкой?

— Ну да, но думаю теперь это не имеет значение? — с вызовом взглянул ему в лицо.

— Удивительно, — все же покачал головой Гар. — А у вас там все девушки так себя ведут? — спросил он уже обращаясь к Михе.

Тот только плечами пожал.

— Неа, мелкий вообще-то спокойный, бывают такие оторвы, что за голову хватаешься.

— Странно, — вступил в разговор вамп, — а у нас девушка не имеет права в глаза смотреть, пока ей не разрешат.

— Говорю же — дебильный у вас мир! — тут же взвился я.

— У нас, — задумчиво поправил меня Кит. — Теперь хотя бы понимаю чем ты так отличаешься от остальных…

— И чем? — подозрительно уставился на нага.

— Ты не привык эмоции прятать, открыт слишком. — Тут же развернулся к Михе: — А отчего ты не такой?

Тот сразу набычился и видимо сейчас снова хотел что-то жесткое брякнуть нагу, пришлось мне вмешаться, чтоб снова не разгорелась драка.

— Жизнь у него не очень сладкая была, вот и привык в себе держать.

— Ладно, с этим решили, спать пора, рассвет скоро, — зевнул брат.

— Эй, — тут возмутился уже я, — Хотелось бы узнать — теперь я пария для вас, или нет?

— Что за пария? — тут же заинтересовался наг, зачем-то придвигаясь поближе ко мне, на что тут же раздался скрежет зубов со стороны Михи, я даже поежился.

— Имею в виду — будете теперь избегать меня?

— Сдурел? Мозги поотшибало? — тут же раздались возгласы парней, а у меня от сердца отлегло. Всё же побаивался, что после этого разговора, ко мне начнут относиться по-другому и приравняют к девушкам своего мира. Хотя, у них еще не было времени обдумать эту новость, очень надеюсь после этих рассуждений они не станут сторониться меня.

Дальше Гарриш вдруг засуетился, к чему-то прислушиваясь, и, не церемонясь с парнями, не дав им даже нормально попрощаться, быстро повыталкивал всех за дверь. Пока я пытался сообразить с чего вдруг он так подхватился, брат зачем-то прошел вглубь комнаты и стал водить рукой вдоль гобелена, висевшего с той стороны на стене. Мне оставалось только с любопытством наблюдать за ним. Каково же было моё удивление, когда через мгновение братец протянул руку и та по локоть словно утонув в этом ковре, тут же появилась снова, но уже поддерживая опирающуюся на нее невысокую миловидную женщину, с задорно вздернутым носиком.

— Ты ведь всё слышала? — тут же уточнил он, причем в его голосе послышались ласковые нотки, да и взгляд смягчился. С удивлением отметил, что парень весьма тепло относится к этой гостье. От любопытства я не усидел на месте и вскочил с кровати, только в этот момент вспомнив, что до пояса раздет, пришлось судорожно оглядываться в поисках рубашки. Женщина в это время с интересом рассматривала меня, даже смутился под её взглядом.

— Гар, можешь идти спать, я сама с твоим братом поговорю, — потрепав довольно зажмурившегося братца по волосам, она подтолкнула его к выходу.

Я уже чуть ли не лопался от любопытства — кто же это такая, что даже непрошибаемый Гарриш ведет себя рядом с ней как счастливый щенок. Впрочем я уже начал догадываться, когда дверь за братом закрылась и женщина, улыбнувшись, направилась ко мне.

— Ну, здравствуй, Яр, я — Виги, твоя мама.

Не получится, наверное, описать все эмоции, которые накатили на меня. Почему-то сразу вспомнилась моя собственная мать, о которой я все эти полгода старался не думать, чтоб не взвыть от тоски. К тому же не вовремя проснулось сознание прежнего Яроша, будто калейдоскопом начав прокручивать ворох воспоминаний о его детстве. Только когда почувствовал, что меня поддерживают и аккуратно усаживают назад на кровать, я стал приходить в себя. Не знаю, что на меня накатило, но я, прижавшись к этой вроде бы чужой мне женщине, расплакался как ребенок, со всеми полагающимися всхлипами и хлюпаньями носом.

Разговор у нас получился только через полчаса. Оказывается, я действительно соскучился по женскому обществу, когда можно запросто поперемывать косточки всем, кого вспомнишь, и не заморачиваться правильно это или нет. Выяснилось, что Виги живет на женской половине и именно с ней, а не с отцами в первую очередь связался Гарриш, когда узнал о том, что случилось с прежним Ярошем. Это было настоящим ударом для женщины, ведь младший был всегда её любимцем. По её, чуть подрагивающему, голосу чувствовалось, скольких трудов ей стоило смириться с происшедшим. Немного придя в себя, она-то и посоветовала не сразу выкладывать всё отцам, а вначале присмотреться ко мне и выяснить осталось ли что-либо от прежнего Яроша в моем сознании. Так же братец умудрился за эти полгода, как только выбирался из академии, связываться с ней и рассказывать новости. Поэтому она и была в курсе всех событий, но сегодня решила сама послушать, попросив сына кинуть прослушку на мою комнату и вывести меня снова на разговор о том, как всё произошло. Ему и стараться особо не пришлось, так что всё вышло как нельзя лучше. Похихикав над тем, что бедному братцу пришлось удерживать две прослушки, и над пьяными ночными похождениями отцов, мы как-то даже не заметили, когда успело наступить утро.

Виги засуетилась и сказав, что на женской половине её сейчас спохватятся, быстро направилась снова в сторону гобелена, как оказалось весь огромный дом был просто испещрен этими ходами, знали о которых только хозяева. Попросив на прощание под вечер навестить её, теперь уже моя мама, шустро исчезла в открывшемся проходе.

Не успел заснуть, как меня почти сразу принялись будить. Можно себе представить в каком шикарном настроении я распахнул дверь и как взглянул на слугу, который так бесцеремонно тарабанился в неё. Жаль, но видимо он привык уже к таким взглядам и даже не изменившись в лице, тут же сказал, что меня оказывается ждут к завтраку через десять минут. Вот кому жрать захочется в такое время? Не мне уж точно! Попробовал снова уснуть, но похоже наученный опытом слуга оказался хитрее, и только я уложил голову на подушку, как тот снова начал как дятел долбиться в дверь.

В общем к завтраку я вышел в таком прекрасном настроении, что, наверное, если б сейчас на молоко посмотрел, то оно тут же скисло. Радовало то, что не только я один так выглядел. Все, кто сидели за столом, проводили меня смурными взглядами и старались даже лишний раз головой не шевелить. Видимо как и в моей башке, у них сейчас тоже там звучали колокольные перезвоны. Кто придумал завтракать по утрам? Убил бы этого гада сейчас.

Ели все в гробовом молчании, даже вилками стараясь не звенеть лишний раз, потому что сразу на нарушителя тишины глядели все с плохо спрятанным желанием тут же придушить того на месте. Вернее ели — это громко сказано, скорее елозили еду по тарелкам, изображая, что при этом еще и все усиленно жуют. Ладно еще отцы и джинн, которые явно маялись с похмелья, но ребята же пару часов, в отличие от меня, умудрились поспать. Чего они-то такие кислые?

Как только слуги убрали со стола, Ольвид, поморщившись в очередной раз, предложил всем пройти в гостиную, как оказалось тут их было несколько. Вчерашняя, по сравнению с этой, выглядела закутком, здесь же царила показная роскошь. На камине всевозможные миниатюрные статуэтки, пара ваз по углам, явно дорогих, наполненных живописными букетами цветов. В нишах статуи грациозно изогнувшихся существ, определить расу которых я так и не сумел. Удобные диваны, стоявшие буквой П вокруг столика, с изящно выгнутыми ножками. Бежевые, в тон мебели, ковры на полу, в которых мы тонули по щиколотки. Два уютных кресла напротив камина.

— Ну что же, как сказал Гарриш, тут теперь все в курсе событий, — без церемоний начал Ольвид. — Не будем затягивать этот разговор. Начну с Факаса. С одной стороны неплохо для нас, что один из этого семейства сможет адекватно реагировать на наши предложения и, надеюсь, попытается втолковать своим родственничкам, что это так же выгодно и для них, — заметив как мы с Михой недоуменно переглянулись, отец сказал, что подробности расскажет позже и продолжил: — В клан я отправлюсь вместе с тобой, хочу еще раз попробовать провести переговоры, заодно если всё пройдет не так и тебя все же выгонят из клана, что для оборотней, считается самым сильным наказанием, то даже соглашусь принять тебя в нашу семью, такой сильный маг нам не помешает.

Я уже хотел было сразу предложить, без всяких поездок в клан, тут же принять Миху, но вспомнил, что сам тут сейчас на птичьих правах, и заткнулся.

Тут в разговор вступил Рейв, заявив, что к вампирам едет он, ибо давно уже работает с ними, когда нужны перевозки грузов через море, поэтому неплохо знает все нюансы общения.

Мар, набравшись смелости, все же попросил, чтоб его приняли в семью, заявив, что не желает даже на день возвращаться в клан, но на него тут же шикнул Рейв:

— Ты так словами не бросайся. Хочу эту семью — хочу другую. Сначала пообщаемся с твоими родственниками, возможно некоторые не в курсе действий твоего брата.

— Но ведь они меня бросили на Витуса, и за это время…

— Откуда знаешь? — тут же вступился Ольвид. — Брат вполне мог запретить им общаться с тобой, раз ты под его опекой. Поэтому, в первую очередь, узнаем кто поддержит нас, если мы возьмем попечительство над тобой до совершеннолетия на себя.

Если судить по округлившимся глазам вампира, он даже на такое не надеялся.

Видимо выражение его лица Рейв истолковал по-своему, и начал уточнять.

— Это не благотворительность. Нам не помешает в будущем лояльно настроенный к нам вампир из высших, поэтому…

— Нет, вы не поняли, я просто… — парень попытался что-то сказать, но голос дрогнул и он опрометью выскочил из гостиной.

Кажется, он и впрямь не ожидал, что так все быстро решится и от него сразу же не отделаются при первой же возможности. Я было уже направился за ним, но меня придержал Ольвид, сказав, что парню нужно побыть одному и не стоит мешать, пришлось подчиниться.

Судя по поведению Мара, за то время, что его знаю, парень вообще не очень привык к нормальному отношению к себе. Первое время стоило больших трудов приучить его не садится где-нибудь в отдалении, когда мы всей компанией ужинали в нашей комнате. Да и походы в город вначале выглядели так, как будто парень идет с нами, но в то же время демонстрирует всем, что он сам по себе. Либо боялся подпустить близко нас, поминутно ожидая удара в спину, либо просто переживал, что мы оттолкнем, заранее так себя защищая от разочарования.

— Теперь насчет помолвки, — продолжил Ольвид, будто ничего не случилось. — Как понял из рассказа Гарриша, ты уже договорился с младшим Морнио, чтобы тот поговорил с родителями о разрыве обручения?

Пришлось смущенно кивнуть, совершенно вылетело из головы, что тут затрагиваются интересы семьи и отцам вряд ли понравилось такое самоуправство.

Видимо мое лицо говорило за меня, поэтому отцы даже не стали пенять ни на что.

— Гарриш, сегодня же отправляешься в дом Морнио и попытаешься разобраться не повлияет ли это на отношение к нашей семье и на деловые партнерства с ними, — безапелляционно приказал Ольвид. — На месте разберешься о чем говорить, если что — мы всегда на связи.

Брат только послушно кивнул.

— Всё, все свободны, — бодренько подхватился Рейв и, даже не оглядываясь, направился в дальний угол, где как я заметил, находилась барная стойка. Джинн от него не отставал ни на шаг. То-то во все время разговора он косился в ту сторону, казалось даже не прислушивается к тому, о чем беседуем.

Ребята тут же выскользнули из комнаты, а я все же притормозил на пороге.

— Эм… - всё же вякнул я, заметив, что в мою сторону никто даже не смотрит. Меня тут же наградили тремя такими взглядами, что захотелось зарыться в ковер по уши и тихонечко уползти из комнаты, пока не прибили на месте. Все же набрался смелости и спросил, стараясь не показывать насколько меня волнует ответ. — А как же я?

— Тебе еще рано пить! — звеня бокалами, рявкнул на меня Рейв.

Стараясь не заржать, я попробовал пояснить.

— Я имею ввиду — оставаться мне тут или…

— Валяй отсюйда, — благосклонно махнув на дверь, разрешил джинн.

Пришлось делать новую попытку, пытаясь не сжиматься под тремя недоумевающими взглядами.

— Я про семью — мне оставаться или искать…

Джинн, как раз пригубивший из бокала, подавился и закашлялся, затем, возмущенно взглянув на меня, изрек.

— Моя говорий, что Яр — юный дюрак?

Рейв и Ольвид согласно покивали ифриту, затем в унисон рявкнули, чтоб я шел отсюда и не нервировал их больше.

Вот так я и познакомился со своей новой семьей.

Миха

Это были самые трудные полгода в моей жизни. Нет, в прошлом были конечно моменты когда не жрал по несколько дней, ибо просто не получалось ни украсть, ни выбить с какого-нибудь маменькиного сынка. Было и такое, когда чуть не загнулся в подвале от температуры одной зимой, тогда-то и отогревал меня приблудный пес, который потом еще пару месяцев был со мной, пока его не траванула добренькая дворничиха, которой пожаловались жильцы на облезлого пса, поселившегося в подвале. Наверное, именно тогда я и разучился плакать, когда держал его голову на коленях и выл вместе с ним, пока его крутило и ломало от боли. После этого я позволил себя отловить снова ментам и даже пожил пару месяцев опять в детдоме, казалось — лучше пусть будут побои от старших и фальшивые улыбочки воспитателей, чем эта ноющая боль, засевшая внутри. В армии тоже были моменты, когда хотелось просто плюнуть на всё и прибить зарвавшегося сержанта, возомнившего себя богом. Правда все же отложил это благое дело, пока не дембельнулся. Вряд ли тот придурок сообразил, благодаря кому ему пришлось несколько месяцев пролежать потом в больничке. Пожалуй, это был первый раз, когда я с трудом себя остановил, чтоб не забить насмерть.

Но никогда, сколько себя помню, мне не приходилось так ломать и копаться в себе, как за эти полгода. Меня бесило всё вокруг и в себе. Парни, которые не скрываясь, лижутся прямо в столовке и отбивают аппетит, преподы, которые выжидают когда же ты лоханешься, чтоб пульнуть в тебя какой-нибудь гадостью, после чего ты пару часов проваляешься в медпункте, зверь, которому не сиделось в клетке и хотелось постоянно вырваться на волю, даже мухлик. Этот бесил больше всего, не привык я, когда за мной постоянно таскается кто-то. Даже когда прямой приказ давал оставаться в номере, он то и дело мысленно ко мне обращался и узнавал, не передумал ли я.

Близнецы, дружки Гарриша, те вообще неизвестно благодаря какой счастливой звезде умудрились избежать моего зверя. Хотя, почему неизвестно… благодаря Яру. Именно он и был для меня маяком в этом мире, за который я ухватился и держался как утопающий. Ведь стоило его потерять хоть на полчаса из виду, как зверь снова начинал бешено рваться из клетки и рычать так, что всё нутро переворачивалось. Наверное, если бы Мелкий чуть агрессивней отнесся к близнецам, я бы точно себя не сдерживал и выпустил зверя, которому давно хотелось попробовать чьей-то крови. Кстати, заметил, что только Яр и мог успокоить это существо, живущее во мне. Стоило Мелкому подойти поближе, и зверь снова сворачивался клубком, еле слышно мурлыча, и довольно жмурился.

Не стал объяснять Яру, почему мне так важно находиться рядом в комнате, боялся на смех поднимет. Не рассказывал и того, как по полчаса лежал, пялясь в потолок, выжидая, пока он заснет, чтоб перебраться в его постель и прижать к себе теплое разомлевшее тельце. Ведь только тогда появлялась уверенность, что зверь не разбудит меня посреди ночи, рыча и воя, будто потерял что-то. Я даже научился выскальзывать из его кровати буквально за пару минут до того, как Мелкий начинал крутиться, просыпаясь. Сам от себя не ожидал того, что так легко буду чувствовать кого-то, а возможно это мой зверь так вовремя будил меня, заботясь, чтобы и следующая ночь прошла так же спокойно.

Правда, мухлик Яра, после первой же такой ночи, вздумал раскрыть хозяину глаза, чем занимается его сосед. Пришлось выискивать способы, чем бы подкупить эту дебильную зверюшку. Первое время ему таскал всякие блестящие безделушки, которые покупал в городе и выдавал по одной в день, мухлик оказался падкий на них как ворона. Потом все же пришлось подключить своего Пипа. Жаль, что угрозы помогли только в течение пары недель, потом снова пришлось задабривать всякими блестяшками. Стало полегче только тогда, когда показал зверюшкам как играть в карты, оказалось, что эти существа довольно азартны. Правда пришлось карты делать вручную из какого-то материала, слишком эластичного, отчего они выгибались в разные стороны, но не мне же играть, поэтому так и оставил. Хорошо хоть рисовать не пришлось, тут помогли уроки по ментальной магии. Нужно было просто детально представить картинку и передать ее другому, дальше уже мухлики сами на карточки накладывали иллюзии рисунков. Правда вышла небольшая проблема, когда оба, не сговариваясь, отложили дам в стороны и не пожелали ими играть, пришлось долго и нудно объяснять, что это не позорно, если королева бьет валета или покрывает короля. В общем, уже в течении пары месяцев, ночь проходит в согласии и любви, мухлики в цветастом домике Коки режутся в картишки, а я, прижав к себе Яра, наконец, сплю спокойно.

Что мне очень понравилось — в академгородке магически постоянно поддерживался теплый климат, и не приходилось натягивать на себя кипу одежды, когда нужно было из общежития выходить на занятия или в столовку. Зато, когда непоседливый Яр, каждые выходные вытаскивал нас на экскурсии по городу, тут уже приходилось одежду наугад подбирать, ибо за неделю погода вполне могла поменяться, а как тут выяснить её прогноз в нормальном мире, мы так и не удосужились выяснить. Стоило высунуть нос из территории академии, как нас часто поджидал неприятный сюрприз с очередным вывертом природы, то на дождь наткнулись, то на гололед, а последний раз вообще напоролись на снегопад. Пробовали даже мухликов отправлять на разведку, но ни от одного, ни от другого вразумительных ответов добиться оказалось нереально. Любая погода для них была — 'холодно и мокро'.

Кстати, оказалось, что в одном из задних двориков академгородка для оборотней находится неплохая площадка, эдакий мини-лес, где можно выпускать зверя, при этом даже между кустами, по зеленой травке, бегали какие-то мелкие зверюшки, похожие на наших зайцев, только уши не длинные, а заостренные, с кисточками на концах. Но охотиться на них мой зверь категорически отказался. Хотя, других оборотней, которых тут оказалось множество, такая дичь вполне устраивала, и они, довольно урча, рвали, и тут же сжирали этих зверюшек.

С трудом, но я все же научился, хоть и не совсем руководить, но, по крайней мере, направлять зверя туда, куда нужно мне, а не вздумается ему. Потихоньку мы начали привыкать друг к другу, и уже не было таких моментов, когда он полностью забирал контроль сознания на себя. Пришлось признаться себе, что стоит ему захотеть, и, как в тот раз, в лесу сатиров, он запросто выкинет моё 'я' на задворки сознания, чтоб у меня даже вякнуть не получилось. К сожалению сколько ни копался в библиотеках, так и не нашел толковых объяснений того, как именно оборотни управляются со своими зверями. Очень помогла в этом ментальная магия,благодаря которой можно было хоть и не всегда, но иногда, подчинить себе зверя, но зато после таких экспериментов он просто-таки бесился от ярости, после чего приходилось его успокаивать несколько дней, поэтому старался этим пользоваться пореже. Во всех книгах было написано, что оборотни в звериной ипостаси обладают двумя сознаниями. Пока удавалось только одному полностью управлять зверем, чаще не моему, мне же изредка направлять. Выяснить — как именно разделить его поровну, оказалось пока для меня непосильной задачей.

С парнями, которые крутились возле Яра, будто он им медом намазан, тоже отношения не со всеми сложились. Проще всего оказалось найти общий язык с вампиром. Того явно сейчас меньше всего интересовали все эти гейские закидоны. Он усиленно учился, даже после занятий. Именно он и показал мне дорогу в библиотеку, где просиживал до того времени, как все не начинали собираться в нашей комнате на ужин, который он никогда не пропускал. Первое время было заметно, что Мар сильно сторонится всех, кроме Яра. Но разве может деятельная натура Мелкого оставить это просто так? Где намеками, где дружескими тычками, где просто уговорами, но заставил вампира вылезти из угла, в который он сам себя загнал. По-моему парень просто боялся поверить, что его так запросто приняли в компанию, не требуя ничего взамен. Как же я его понимаю…

Правда, был один момент, когда я сам чуть его не размазал по стенке, хорошо, что получилось сдержаться. Оказалось, что вампиры довольно неплохо разбираются в запахах, чуть похуже оборотней, в чем убедился на себе, когда научился выискивать куда в очередной раз запропастился Яр, будто собака-ищейка нюхом улавливая след.

Вот через несколько дней после того, когда я, наконец, нашел способ как успокаивать зверя на ночь, ко мне и подошел Мар, присаживаясь рядом за библиотечный столик.

— Мият, это конечно не мое дело, но не стоит так явно метить Яра, — заметив как я непонимающе на него взглянул, вампир стал пояснять: — Ты не жених, не любовник — это, уж поверь, я чувствую, но при любом случае пытаешься оставить на нем свою метку, касаешься, дотрагиваешься до него, прижимаешь. По утрам это еще сильней ощущается, — здесь он примолк и задумчиво посмотрел на меня, явно желая узнать больше, но все же продолжил, не дождавшись от меня ни слова: — К нему ведь боятся подойти, издали наблюдая. Ладно еще чужие, но ведь видел вашу группу, все оборотни и даже вампиры чуть ли не по углам отскакивают, стоит Яру на горизонте появиться. Они ведь прекрасно понимают, что ты сильней, альфу всегда чувствуют. Но, может, ты позволишь парню самому выбирать — с кем ему общаться?

— С чего решил, что именно я не подпускаю к…

— Мне-то не ври, — перебил Мар. — Ладно рядом все время вертишься, но ведь ты как зверь с костью, сам не жрешь и другим не даешь. Даже меня ты подпускаешь только потому, что я не показываю заинтересованности….

— А она есть? — тут же спросил я.

— Врать не буду — есть, — заметив как я медленно начинаю вставать, он тут же уточнил. — Была, до того, как понял, что любовники расходятся и их забывают, а друзья всегда рядом. Я выбрал второе.

Не успел мой зверь снова успокоиться, как через мгновение опять зарычал, яростно скребя клетку, стоило услышать следующий вопрос вампира.

— Чем наг тебе не угодил?

Пока я подыскивал слова, пытаясь не скрипеть зубами даже при воспоминании о змеерыле, ведь и себе толком не мог объяснить, почему именно наг меня раздражает больше всех, вампир потерял терпение и продолжил:

— Он неплохой парень. Даже я чувствую, что Яра он не обидит.

— Перетопчется! — не выдержал я. — Эта сволочь только через мой труп дотронется до мелкого.

Мар только раздраженно передернул плечами и, молча развернувшись, ушел, оставив меня снова ковыряться в себе.

Со скрипом, но пришлось признаться, что Яр меня интересует не просто как друг. Но ведь это неправильно! Так не может и не должно быть! Ладно бы раньше, когда он был девчонкой, но сейчас я прекрасно уже видел и чувствовал, что передо мной парень, даже характер у него поменялся. Он стал более уверенным в себе, теперь если что-то не нравилось, он сразу в лоб говорил об этом, даже пару раз приходилось вмешиваться, чтоб вытащить его из драки, которую он же сам и затевал. Но все же еще ощущалась свойственная, наверное, только ему мягкость, которую он не стесняясь демонстрировал тем, кому доверял. Зато 'чужих', как он сам выражался, он умудрялся удержать одним взглядом на расстоянии от себя. Судя по всему, парень еще не знал, что его окрестили 'холодным кэро', да и вряд ли кто из ребят захочет ему это рассказать, уж не я точно. Поясню, что кэро — это солнце, в переводе со старого языка. Не знаю, почему его так прозвали. Ведь красавчиков тут и без него хватало, но Яр как-то умудрялся притягивать к себе внимание окружающих, даже если был полностью закрыт амулетом, и не все были в курсе, что перед ними сильный вэзето. Скорее всего, прозвище дали из-за цвета ауры, которую мы так пока и не научились скрывать, ведь, в отличие от остальных, она у него была и впрямь лучистой, даже глаза начинали слезиться, если долго всматриваешься.

Несколько дней после этого открытия я ходил как в воду опущенный, все еще надеясь, что это на меня повлияла окружающая обстановка, где повсюду можно было увидеть парочки обжимающихся парней, даже целоваться некоторые не стеснялись при всех. А может то, что только в городе издали можно было встретить девушку или женщину, которую неизменно сопровождал кто-то из мужчин, не подпуская и близко к ним. Пришлось успокоить себя, что это у меня от воздержания начинаются такие глюки, что я даже на Яра стал так реагировать. Хорошо, что он оказался 'совой' и не замечал, или делал вид, что не обращает внимания на мои стояки. Я уже задолбался под холодным душем стоять, и ведь помогало только на пару часов, потом снова. Хорошо, что занятия так выматывали, что не приходилось и вечером по несколько раз бегать в душ, ведь на это уж Яр бы точно обратил внимание, с чего вдруг я стал таким чистоплюем, что буквально из ванной не выхожу ни утром ни ночью.

Однажды все же решил обойтись без холодного душа, вспомнив извечное: 'помоги себе сам', к которому не приходилось прибегать уже много лет, ведь всегда находились желающие взять на себя это благое дело помощи страждущему. Вот только ни хрена не получалось, пока не плюнул и не представил перед собой Яра. Будто это его рука сейчас прикасается ко мне, легонько задевая подушечками пальцев кожу на животе, неспешно опускается ниже и, обхватывая ладошкой мой уже истекающий от желания член, чуть сжимая его и дразня, двигается вверх-вниз. Как прижимаю его к себе, а мои ладони медленно скользят по его спине, дотрагиваясь до гладкой теплой кожи, опускаясь все ниже… Вот тут уже и наступил для меня самый охрененный оргазм из всех, которые помню. Ни разу, даже в прошлой жизни, не бывало таких ярких кругов перед глазами и ощущения будто падаю куда-то. Сам не почувствовал, когда умудрился свалиться на пол ванной, так и провалявшись там пару минут, бессмысленно пялясь в потолок, пока отдышался и избавился от мельтешения перед глазами. Вот тут-то я и забил тревогу.

Окольными путями выяснил где отрываются адепты, которым не повезло и не нашли себе пару в академии. На вскидку мне назвали сразу несколько борделей, пришлось выбрать тот, который был поближе, слишком боялся надолго отлучаться, чтоб у Яра не возникло вопросов.

С трудом дождавшись выходных, пояснил удивленному соседу, что срочно нужно в библиотеке выяснить еще пару вопросов по оборотням, рванул из академгородка. Пока добирался до борделя, вдруг задумался, чего именно я ожидаю. А если даже там только парни, а девушек не будет. И вдруг следующее, о чем подумалось, чуть полностью не выбило из колеи, ведь меня даже не замутило при мысли, что если будет подходящий парень, то могу и с ним… Писец полный. Я ведь геев не выношу, и сам же…

Что тут дальше сказать… пожалуй это было самое большое мое разочарование, ибо даже притом, что тут можно было выбрать как парня, так и девушку, я, уже не удивляясь, сам себе признался, что только блондины вдруг стали мне интересны, а ведь раньше было совершенно пофиг с кем трахаться. Пнув себя мысленно, все же тыкнул в голографическое изображение на девушку, чем-то напомнившую мне Яра. В общем, лучше бы не тратил деньги и еще раз сходил бы и помог сам себе. Не могу сказать, что девочка не старалась, но, бля, ведь только после того, как представил вместо нее свою навязчивую проблему, в лице соседа по комнате, тогда уже и мой дружок решил показать, что он еще жив и вполне готов к подвигам, вот только мне уже стало совершенно пофиг на всё, и оттолкнул растерянную девчонку, выскочил из номера. Несколько часов бродил, как побитая собака по улицам. Только когда уже до нитки промок под дождем, а редкие прохожие с изумлением посматривали на мой расхристанный вид, я решился на то, что могу показаться в академгородок и не сгореть от стыда перед Яром, когда он посмотрит на меня.

Пару дней попытался избегать своего соседа, даже на ночь не перебирался к нему, но вдруг понял, что не только зверь всё это время беснуется от ярости, но и я начинаю на окружающих кидаться без причины, просто из-за того, что хочу их наказать, за то, что у меня не выходит быть таким же как они. Однако, за это время наг не терял время даром и умудрился еще сильнее втереться в доверие к Мелкому. Дошло до того, что когда вернулся в один из дней с площадки для оборотней, то застал валяющегося на кровати нага, полуобнявшего расслабленно лежащего на животе Яра, который тыча пальцем в лежащую перед ним книгу, ожесточенно спорил о чем-то с ухмыляющимся змеерылом. А ведь раньше Мелкий в нашу спальню вообще никого не пускал…

Не убил нага только благодаря вовремя заглянувшему к нам вампиру, который заметив мой взгляд, тут же вытолкал меня из комнаты под предлогом того, что я срочно кому-то нужен. Потом были долгие разговоры о том, что мне нужно от себя и от Яра. Наверное, благодаря этим беседам я и смог, наконец, себе признаться в том, что Яр для меня не просто друг.

Когда мелкий вдруг заявил, что даже домой пригласил с собой змеерыла, я чуть сам не дал ему по башке. Ведь так надеялся, что там, вдали от всех этих долбанутых, удастся поговорить с Яром и выяснить как именно он относится ко мне.

А вот когда его отец заявил, что согласен принять меня в семью, если пойдет что-то не так в клане, сначала даже чуть не заорал от радости, но тут пришедшая следом мысль, заставила по-другому на это взглянуть. Судя по всему даже если сейчас помолвку с Сандром разорвут, то рано или поздно снова придет время, когда его батяни, помешанные на том, чтоб все могли принести пользу семье, захотят Яра пристроить так, чтоб зятек был тоже не из простых. И что тогда я смогу противопоставить, сидя у них на шее? Нет уж, я сделаю все, чтоб в клане меня приняли и если получится, то стану тем, от кого папаши Яра не смогут воротить нос, если все же дойдет до выбора я или…

Главное сейчас все же вывести Яра на откровенный разговор, а то уж слишком он привык болтать о чем угодно, но при этом как-то умудряясь закрываться от всех и не рассказывать самого важного.

Глава 2

Сандр Морнио

Проходя сквозь академический портал, я терзался сомнениями. С одной стороны мне дико хотелось отправиться следом за всей честной компанией — Яром, его братом, оборотнем, вампиром и нагом. Потому что с другой стороны — дома мне предстояли нешуточные объяснения с отцами. И по поводу неудавшейся помолвки, наших злоключений в лесу сатиров и у джиннов, а как следствие — моему обретенному дару некроманта.

И если последнее в академии было сглажено докладом Гарриша о проведенном мною удачном Слиянии с некрой, то дома об этом еще никто не знал. Я как мог изворачивался на наших коротких беседах с Касэлом, излучая уверенность и стабильность. Хотя на самом-то деле…

За прошедшие полгода моя рациональность крепко пошатнулась. Мало мне было постоянного общения с дикой некрой — а часто мы с Яром на пару вели себя словно полудурки прямо на занятиях: он — споря с джинном, вторящим мухлику, я — сражаясь со своей черной тварью. Счастьем было для меня то, что мой мухлик, в отличие от Ярова — некру не слышал. Иначе, я бы давно свихнулся. Мне и так хватало.

А в академии, осчастливленные наличием юного 'живого' некроманта, полностью инициированного (как оказалось — эти…преподаватели планировали мое Слияние на 3–4 курсе провести) так вот, они порадовали меня тем, что раз Слияние прошло успешно — теперь с каждым разом я буду выходить из поединка(!!!) все более сильным магом. Убиться. Это я теперь всю жизнь буду эту черную падаль уламывать? Родите меня обратно!

Теперь я каждый день начинал с диких выкрутасов некры, а заканчивал жуткой головной болью и редкими сочувствующими взглядами Гарриша. И вот это стало моей проблемой номер два. Наши интересы с его младшим братом разошлись кардинально. И если о практической стороне нашего обручения можно было забыть, то его юридическая часть — вернее ее оформление, вызывало скрежет зубовный. Ведь разорвать помолвку юридически мог действительно только император. С подачи ходатайства главами наших семей. Я воочию представлял себе перекошенную 'счастьем' физиономию старшего моего отца и трагическую ухмылку младшего. Хорошо хоть мама не дожила. Зато дожил ее брат, Свияз, который гостил у нас дома вместе со своими отпрысками — Тайфунчиком и Ураганчиком — парой стихийных бедствий дошкольного возраста. По-видимому, их мамаша, Анкхильда и старший отец Битуд сослали к нам часть своего семейства, чтобы в спокойной обстановке отремонтировать остатки домашнего очага, пока их отпрыски под вялотекущим досмотром своего младшего папаши разносили по кирпичику наш дом. Как я все понял так быстро? Элементарно.

По выходе из портала, будучи сбитым и затоптанным парочкой двоюродных бедствий, скачущих по моей спине и одновременно пытающихся ощипать многострадального мухлика, сквозь их дикие вопли, я расслышал приветствие дяди Свияза. И полюбовался его лохматыми желтенькими тапочками. Почему только ими?

Ну, во-первых, лежа на полу, животом на полураздавленной сумке, я мог созерцать только дядины тапки. А во-вторых, Кед — Тайфунчик в это время старался открутить мне голову, которая к его величайшему сожалению оказалась крепко приделанной. И помогать я ему явно не собирался. Чем в конец обидел малыша. Правда, логика у него имелась — и, решив, что вдвоем такой фортель проделать проще, он воззвал к своему брату — Лэду — Ураганчику. Уронив мне на ноги мухлика (это чтоб я не уполз), они сели сверху и в две пары рук постарались избавиться от своего старшего двоюродного братца. Мда, а силенок — то у них точно прибавилось с прошлого раза! Как бы и впрямь без головы не остаться… Ну или по крайней мере, лысым… И без ушей…

Но меня спасли! Буквально за шкирки снятые, маленькие хищники, грозно рычали писклявыми голосами, телепаясь в мощных руках нашей домоуправительницы — моей молочной матери — Ойт. Дядюшка таким же образом соскреб меня с пола и старательно душил в объятиях. Слыша треск своих ребер, я попытался воззвать к его состраданию, но был предан…в руки младшего отца Седхада, после объятий которого, наконец, предстал перед лицом Касэла. Слава тьме, хоть один нормальный родитель в этой шебутной семейке…был. Потому что и старший отец не отказался от 'убийственного' приветствия.

И только окрик Ойт — доброй души, спас меня… Ой, у меня уже ребра кончились! Зачем же так сдавливать, тем более, что сквозь мощный бюст, куда меня вдавили лицом, воздух не проникает…

Спустя всего полчаса, немного оттоптанный и помятый, слегка хромая, я уже распаковывал в своей комнате изувеченную сумку. Кое-как справившись с этим несложным занятием, я внезапно ощутил, как черный источник внутри опять активировался.

'Мне убить их, хозяин? Они ведь пытались тебя прикончить…'

Да чтоб тебя! Нет! Конечно, нет. Эти…любвеобильные монстры — моя единственная родня. И никого приканчивать мы здесь не будем. Нам еще надо с расторжением помолвки решить вопрос. Да и рано мне становиться главой семьи. Я даже академию не закончил.

Насилу утихомирив черную тварь, я рухнул в кресло и хотел просто отдышаться пару минут. Как же, размечтался! В дверь тут же постучали.

Я тяжело вздохнул, предчувствуя надвигающиеся неприятности.

— Не заперто.

В комнату зашел Седхад. Хорошо хоть не с Касэлом сразу. Значит, он пришел узнать все и перед фамильным ужином подготовить старшего отца, отличающегося вспышками необузданного темперамента.

Уютно устроившись в кресле напротив меня, сложив пальцы, унизанные кольцами домиком под подбородком, он весь — от золотистых сандалий до алмазных шпилек, удерживающих густую копну светлых волос, лучился любопытством.

— Ну, малыш, рассказывай. Все с самого начала — про Яра, про свои необычные способности, про ваше путешествие.

Мое сердце глухо стукнуло в горле. Они все знают! Конечно, служба Касэла Морнио всегда отличалась въедливостью. Странно было бы предполагать, что за единственным сыном и наследником не следили. Ох, как все это неприятно и…вполне ожидаемо.

'Давай его высушим и уйдем порталом?' — опять активизировалась некра.

'А давай, ты заткнешься и не будешь мне мешать?' — тихо зверея, подумал я.

'Молчу, молчу…' — съехидничала она. — 'Дашь потом своим телом попользоваться?'

'Гррр!'

'….!'

Смирившись с неизбежным, короткими лаконичными фразами поведал Седхаду основные моменты нашей катастрофы. На мое описание действий Яроша, отец только многозначительно хмыкнул, да и про некротические способности он уже знал, так что особого удивления не испытал. А вот услышав, что в семье Солюмов теперь есть джинн, да еще и подчиненный, мой младший отец предвкушающее закатил глазки и, хищно сцепив пальцы, стал выведывать у меня малейшие подробности приобретения джинна. Да, техника ведения допроса у него явно на высоте, ибо я вспомнил такие подробности, о который даже и не подозревал…

Шшерт! И как мне ему теперь про разрыв помолвки сказать, когда он в мыслях уже чужого джинна ошкурил и повесил в гостиной вместо ковра? Но ведь придется…

— Э…м…отец!

Моментальный цепкий зеленый взгляд. Никакой мечтательности в лице уже и в помине не значится. Интересно, а мой папаша точно не ментат? Что-то я уже сильно сомневаюсь в отсутствии у него таких способностей. Ведь на все важные переговоры Касэл его с собой берет, разряженного как куколку. Мол, чтоб внимание отвлекал. Наш Седхад, не смотря на свою силу, во всех этих континентальных шелках и алмазных украшениях, с изумительно красивым лицом и потрясающей гривой волос, скорее похож на миловидную красавицу, чем на младшего отца богатейшего семейства. Я вспомнил про свои чуть не переломанные ребра и поежился. И откуда у него такая звериная хватка? Ведь он только на полголовы меня выше. По его внешности не скажешь, что он опасен, словно затаившийся в засаде ядовитый змеекрыл. Но я своего отца знаю, хоть он и спокоен и практически ни во что не вмешивается, но даже Касэл его старается никогда не раздражать. Помню я один скандал, когда Седхаду померещилось, что старший ему изменил… Дом потом два месяца ремонтировали — практически ничего не уцелело. Из вещей Касэла. Тогда у младшего отца и появились эти алмазные шпильки, стоимостью с небольшое поместье. А старший пару недель ходил с шикарными фингалами, специально их не залечивая, как бы в укор младшему.

После той разборки в доме настал покой и благоденствие. Вторую жену отцы так и не взяли. Ограничив при этом себя единственным наследником — мной. С одной стороны, конечно, скучновато было расти одному, но, когда брат матери обзавелся потомством, в нашем доме стали часто гостить 'стихийные бедствия'.

Увлекшись воспоминаниями, я как-то упустил из виду, что младший отец все еще ждет от меня продолжения речи.

— Э…я хотел сказать, что… — Проклятие, с чего это я стал таким косноязычным? — В общем, вы поспешили с помолвкой. Ни Ярош, ни я не горим желанием связать свои жизни брачными узами.

Ффух! Ну вот я и сделал это. Назад пути нет. Но почему отец молчит, окаменел что ли? Осторожно я поднял взгляд и наткнулся на абсолютно спокойную маску, излучавшую ледяной интерес. Что-то мне как-то нехорошо. Но ведь единственного наследника они убивать не станут? Или…

Тут он разжал губы и поинтересовался у потолка:

— Ты все хорошо слышал, Касэл?

Я проглядел прослушку! В собственной комнате. Абздец.

— Да, младший, новость замечательная. Сынок, ты хорошо все продумал? — Голос старшего отца вызывал яростное желание спрятаться под кровать и провести там остаток жизни.

'Сиротой стать не хочешь?' — вклинилась некра ненавязчиво.

'Изыди!!!'

'Молчу…'

Седхад рассматривал меня с болезненным препараторским интересом, словно редкую мерзкую гадину, которую собрался резать. Мурашки дружною толпою маршировали по моей спине, и комок в горле никак не желал проглатываться. От неминуемой погибели меня спас дядя, с громким шумом ввалившись без стука в мою комнату.

— Вот вы где, уже за стол пора сади… Э, а что тут происходит? — Поинтересовался Свияз, переводя удивленный взгляд с моего перекошенного паникой лица на ледяную маску Седхада.

— Да, вот, наш наследник объявил о расторжении помолвки с младшим Солюмом — мелодичным голосом пояснил мой отец. — Теперь мы с Касэлом раздумываем, а нужен ли семье такой наследник.

— А Солюмы знают?

— Уже должны… — проблеял я неуверенно, ругая себя на чем свет стоит.

— Значит оба против? — полюбопытствовал мой дядя, и, получив мой кивок, задумался ненадолго. — Ну так обратитесь с прошением к императору!

— ?…

— Только не о расторжении, а о перенесении обязанностей. — Видя наше недоумение, он пояснил: — Ну ведь у Солюмов и старший сын еще не обзавелся мужем! Вот и перенесите право заключения брака с одного на другого.

Гарриш! Стать его мужем — такая мысль мне в голову не приходила. Или приходила?… Чувствуя, как мои щеки внезапно загорелись от одной только мысли об этом, я услышал слаженное хмыканье Седхада и Свияза.

— Но он ведь тоже первый сын? Как оба наследника будут делить право старшего мужа в семье? — проснулась моя логика.

Дядя, видя молчаливое согласие младшего отца, с легкостью махнул рукой и ответил:

— Разберемся! Не проблема. Тем более, завтра Солюм Гарриш прибудет к нам с визитом. Так его отцы сказали буквально несколько минут назад по связи.

А я уже ничего не слышал. Завтра я увижу его. Завтра. Только одну ночь перетерпеть…

Кит

Ревность, наверное был прав отец, когда говорил, что это слабость, которую нужно выкорчевывать из себя всеми способами. Сколько знаком с этим белобрысым недоразумением, столько это чувство живет во мне, всё глубже пуская корни. Уже и забыл то время, когда не приходилось себя останавливать, то и дело уговаривая, что не имею на нее права. Ведь так и не удалось даже полного доверия добиться, не то чтобы любви. Вот еще интересное чувство, от которого я бы с удовольствием отказался, в пользу бедным. Если в первое время удавалось себе внушить, что я просто увлекся необычным мальчиком, то сейчас я уже прекрасно понимал, что это даже не влюбленность…. Как так получилось, что загоняя его медленно в силки, ни разу не отступившись от советов отца, который то и дело связывался со мной и раздражал вопросами про мои успехи, сам же стал этой самой дичью, которая, задрав лапки вверх, ждет, когда же охотник сжалится и наконец сожрет. Не знаю, что привлекало больше в Яре, его эмоциональность, граничащая с безрассудством или же то, что за все это время он умудрялся держать наши отношения на грани. На грани дружбы, на грани любви, на грани доверия. Это состояние неизвестности, когда понятия не имеешь, что в очередной раз выкинет это чудо, либо пошлет подальше, либо улыбнется так, что хочется растечься лужицей у ног. Как же я устал от этого. И ведь сколько пытался вывести его на откровенность, он всегда умудрялся вывернуть всё в шутку, будто не понимает чего от него хотят. Первое время я действительно верил, что не понимает, старался объяснить, а потом сообразил, что парень ведь даже сам не желает думать о том, что именно ему нужно от наших отношений, вот и меня тоже поэтому держит в подвешенном состоянии. Оставалось такое чувство, будто он постоянно пытается с чем-то примириться в себе, словно сам себя изучает, не зная как нужно реагировать в той или иной ситуации. До смешного доходило, но не об этом речь.

Как же меня раздражает, что зато оборотню Яр доверяет полностью. Казалось если этот котяра сейчас скажет, что нужно прыгнуть с окна, Яр не задумываясь сиганет, даже не спрашивая зачем, ведь от кошака плохого невозможно ничего ожидать. Почему? Из-за чего ему такое безграничное доверие, а мне то игнор, то просто равнодушная улыбка, будто с чужим. Первое время меня удивляла эта его разделение всех на 'чужих' и 'своих'. Вот как для морфа может стать вдруг 'своим' вампир? Это же нонсенс. Вампиры даже друг другу не доверяли, не то, что кому-то не своей расы. А вот блондинчику удалось медленно, со скрипом, но все же приручить Мара. Самое забавное, что он пользовался такими же методами, как и я с ним, но вот только почему у меня не вышло? Вампир теперь готов был чуть ли не из рук у Яра есть, почему же сам он никак не поддавался на все мои осторожные попытки медленно подтолкнуть его к себе?

Как я и думал, Сандр так и остался только на словах помолвлен с Яром, дальше же у них никак отношения не трогались с места. Хотя тут нечему удивляться, ведь женишок слишком сильно реагировал, когда рядом находился не сам предполагаемый будущий муж, а его братец. Он просто искрился в это время набором эмоций, от непонимания, до чуть ли не обожания, а потом снова будто бы ограждал себя какой-то стеной равнодушия. Самый большой всплеск был, когда мы только вышли из портала в академгородок после леса сатиров. Неожиданно возле нас оказался невысокий парнишка и кинулся к Гарришу на шею. Я даже замер, прислушиваясь к тому, столько недоверия, ревности и разочарования в этот момент начало фонить от Сандра. После этого было забавно за ними наблюдать — шаг вперед, три назад.

Нет уж, если Яр все же разберется в себе и решит, что я ему нужен не просто как друг, то меня точно никто не остановит, ни оборотень, со своей вечной ухмылочкой, ни женишок, со своими запутанными чувствами, ни вампир, которому вдруг вздумалось вмешаться, и он стал ломать мне всю игру. Ведь стоило чуть подловить блондина одного, как этот кровосос тут же оказывался поблизости, немигающим взглядом уставившись на меня, даже уже начали появляться сомнения, может ли быть такое, что в нашем мире появился первый полукровка — полувампир-полунаг. И ведь самое гадкое, что после того, как Яр взялся за его кормежку, вампир был постоянно в отличной форме, я теперь даже не был уверен, что если мы столкнемся, то именно я выйду победителем из схватки. Не удивлюсь, если он уже перешел на ту ступень, когда вампиры могут принимать форму тумана и становятся почти непобедимыми в бою. Ведь сколько жертв было во время войны с высшими, пока они не согласились стать частью империи, судя по истории, тогда всего десяток вампиров могли положить больше сотни противников за пару минут, хорошо, что потом у них все же наступал откат, иначе империя вряд ли бы выиграла, оставшись без жителей. Куда уж мне? Приходилось налегать на учебу, задатки у меня неплохие, осталось быстрей их развить, ибо если коснется того, что придется силой добиваться чего-либо, не уверен, что мне это удастся, если рядом будет этот кровосос.

Но самое противное, что охотников до Яра появилось еще больше, а самое непонятное было, что не только то, что он вэзето стало привлекать их. Ведь когда мы сопровождали парня в группу, где он дополнительно занимался с остальными вэзето, даже там я замечал заинтересованные взгляды адептов, бросаемые в сторону белобрысого. Скорее всего их все же привлекала недоступность Яра и то, что вокруг него всегда стоит кордон из нас и старших ребят, друзей его брата. Плюс еще и то, что если парень и излучал открытость, но ведь близко к себе кроме нас никого не подпускал, так и оставаясь для них тайной, а это всегда привлекает.

Когда узнал, что Факас все же добился своего и умудрился каким-то образом уговорить Яра, чтоб они жили вместе, это стоило мне ремонта моего номера, ибо пострадала не только комната, но и гостиная, сосед же вообще после моего буйства старался избегать меня, хотя до этого мы неплохо с ним ладили.

Никогда не думал, что способен на такую ревность. Меня просто скручивало по ночам, как только представлял, что сейчас Яр находится в одной комнате с оборотнем. А каждое утро я как угорелый несся к ним, чтоб убедиться, что все это просто мои фантазии и между ними за ночь ничего не произошло. Даже, чтоб отвлечься пробовал завести небольшую интрижку с нагом из соседнего номера, но все вылилось в мордобой, когда все же не сдержался и назвал его Яром, наги такое не прощают, теперь у меня среди своих же появился враг, который при первой же возможности обязательно попробует сделать мне гадость. Конечно, семье навредить не сможет, ведь наша — не из слабых, да и занимает не последнее место в клане, но вот меня лично будет пытаться подловить, это и к оракулу не ходи.

А еще, меня просто преследовало всё это время воспоминание о нашем поцелуе, особенно по ночам, когда не удавалось заснуть из-за разрывающей меня изнутри ревности. Как же я жалею, что тогда не настоял и не продолжил, ведь чувствовал и ощущал, что Яру понравилось и он не против повторить. Сколько раз уже себе представлял, что бы могло произойти дальше, если бы я тогда так не боялся напугать его еще больше.

Каким же откровением для меня стало то, что в прошлом Яр был девчонкой, и насколько запутанней всё стало. Я же понятия не имею как с ними обращаться, ведь даже мать, после рождения нага, полностью оставляет его на воспитание отца. Только на светских приемах и встречался с ними, обмениваясь любезностями под внимательными взглядами их отцов и братьев. Нет, понимаю, что сейчас Яр уже больше парень, чем девчонка, но насколько же легче всё было, если бы попробовал и с той стороны чуть поднажать на него.

А ведь ехал в дом Солюм с надеждой прояснить наши отношения и заодно попросить у отцов Яра рассмотреть возможность нашей помолвки, не думаю, что они бы отказались породниться с таким семейством как наше, осталось только самого блондина на это уговорить. А уж в чем-чем, а в упрямстве с ним мало кто может посоперничать, это я уж хорошо приметил за ним — стоит силой заставить, как он потом выворачивает все так, что и не рад становишься. Его легко можно уговорить на что-то, но заставить — ни-ни. Понятно, что до совершеннолетия никто на свадьбу не согласится, но как же хочется, чтоб все знали, что он только мой. А еще, просто до одури хочу иметь полное право дать в рыло этому зарвавшемуся оборотню, чтобы тот перестал при любой возможности дотрагиваться до Яра.

Ну что же, теперь зато знаю больше о нем. Вот бы еще получилось это использовать в свою пользу и отвадить его от кошака. Только не понимаю как блондин умудряется так доверять оборотню, ведь сам же сказал, что именно благодаря его тупости, в прошлом мире он и погиб. Наверное это и есть та самая женская логика? Как же я сейчас жалею, что не узнавал о женщинах более подробно. Самое скверное — ведь даже отец вряд ли смог бы мне тут что-то посоветовать.

Ярош

После завтрака все, не сговариваясь, отправились досыпать. К сожалению, уже знакомый мне 'дятел' начал долбиться в дверь казалось через несколько минут, как я заснул. С удивлением выяснил, что проспал до самого обеда. Невозмутимый дятло-слуга проконвоировал недовольного меня до самой столовой, так понимаю — подозревал, что снова вернусь в кровать, стоит ему отойти. Не доверяет, зараза! Правильно делает…

Обед прошел молча. Ребята видимо наконец обдумали все то, что утром узнали от моих отцов и сейчас сосредоточенно о чем-то размышляли, а сами же папаши обменивались с джинном репликами о каких-то сделках. Только к концу обеда не выдержал и спросил о чем они. Мне пояснили, что с джиннами очень мало кто решается торговать, а там слишком большой рынок деятельности, чтоб мои отцы могли пропустить такую возможность и на прямую не попытаться заключать сделки, минуя посредников. Сегодня они собираются связаться с родней нашего ифрита и попытаться договориться насчет доставки так любимых джиннами произведений искусства, от картин, до статуэток. Оказывается уже с утра секретари готовят каталоги для переговоров. К тому же выяснилось, что главная линия, которой занимаются отцы, это поставки камней подпитки, что для джиннов тоже очень важно, ведь сили не всегда могут собрать достаточно энергии. Ифрит весь лучился от самодовольства, видимо, эта идея на прямую торговлю исходила от него. Нам же велено было не мешаться сегодня под ногами и найти себе занятие, ибо уже на завтра запланирована поездка к вампирам. Мар тут же подобрался и попробовал возразить, но под взглядом Рейва примолк и согласно кивнул, хотя его и не привлекала поездка к родным, но проблему нужно было решать, не затягивая.

Как говорится — 'мы подумали, и я решил', что не стоит целый день сидеть в доме и очень хочется взглянуть на Тиор. Ведь тот городок, Дол, который расположен рядом с академией, разросся вокруг нее благодаря адептам, которым нужно было куда-то тратить деньги, поэтому преимущественно состоял из торговцев всевозможными товарами и услугами. Здесь же, по словам ребят, уже селились простые обыватели.

Не могу сказать, что город слишком впечатлил меня, отличий было мало, но зато существа, живущие тут, меня и впрямь ошеломили. Как пояснили парни, в Доле, живут в основном расы, которые так или иначе связаны с торговлей: морфы, крыланы, вампиры, оборотни и кендары. Тут я заинтересовался, ведь последних ни разу не встречал. На меня сразу посмотрели удивленно, но потом видимо вспомнили вчерашний наш рассказ.

Кит начал пояснять:

— Вспомни, на рынке везде носились и мелькали детишки. Невысокие такие, еще мордочки у них хитрющие, вечно таскают за собой палки, которые на конце раздвоены в виде рогаток, — я согласно кивнул, на что наг тут же усмехнулся и продолжил: — Это вполне взрослые существа, но зато чересчур любопытная раса, любят всё новое и еще обожают делать пакости, но даже не из злости, а ради смеха, как они это объясняют. Кстати именно они и занимаются на рынках воровством больше всего, но это, как говорят целители — не их вина, скорее тут зависимость. Кендары просто не могут пройти мимо, если видят, когда что-то не правильно лежит, по их мнению. Есть даже специальный указ императора, где разработаны наказания специально для кендаров, они намного мягче, чем для остальных.

— Стоп, они что, все поголовно клептоманы, что ли? — обалдело спросил я.

Миха в разговор вообще не вмешивался, стараясь демонстративно игнорировать нага, но все равно заинтересованно косил взглядом в нашу сторону и чуть не заржал, когда услышал о чем говорим.

В общем, мы еще с полчаса выясняли, что такое клептомания и с чем ее едят, пока я не плюнул. Затем подумал и решил — пока есть возможность, узнать побольше об остальных расах, живущих в этом мире, попросив ребят рассказать обо всем.

Дальше пояснения на себя уже взял вампир. Выяснилось, что в империи в основном живут те расы, с которыми я до этого сталкивался, но так же и множество других, для которых учебные заведения иные. Наша академия специализируется на стихийной и ментальной магии. А там учатся в основном природники. Наяды, эльфы, дриады, орки, феири, лепреконы, кентавры, гномы и паки.

— Что значит природники? — не выдержал Миха.

— Ну, мы работаем со стихиями огня, воды и воздуха, они же — земля. Энергетические жилы растений, управление погодой, подземные разработки… Там много всего, я не слишком вникал, но всё, что связано с природой — это к ним.

Устроившись в ближайшей кафешке, чтоб согреться, ибо на улице сейчас все же была зима и продрогли все довольно сильно, я продолжил допрос.

— Почти всех я примерно представляю себе какие они, а кто такие паки и фейри?

— Фейри — чаще их можно увидеть на цветах, маленькие такие, с крылышками…

— Феи? — тут же уточнил я.

— Ну это один из подвидов фейри, они разными бывают, но если нужно — вполне могут менять облик и становиться нормального роста, только энергии им для этого больше нужно. Не люблю я их, самая гадкая раса, вечно не знаешь, что от них ожидать, — поморщился Кит.

— А паки — подвид карликовых рас, ближе к гномам и лепреконам, но, в отличие от них, умеет изменять облик, никогда не поймешь — кто перед тобой, пока он сам не захочет. Есть конечно амулеты, благодаря которым видно истинную сущность, но они довольно дорогие.

— Охренеть, — сделал вывод Миха, подозрительно оглядывая зал кафешки. Видимо пытаясь тут же вычислить пака.

— Так, с этим выяснили. А кроме империи есть какие-нибудь государства?

Мар с Китом насмешливо фыркнули в унисон, видимо надеясь смутить, чтоб я отстал. Но не учли, что на меня сегодня напало желание выяснить об остальном мире как можно больше, так что пусть не надеются — так запросто не отступлюсь. Ведь наконец-то можно было не ковырять память прежнего Яроша и узнать всё из первых рук, не боясь, что кто-то просечет в нас иномирян.

— Империя сейчас занимает почти весь материк, Зойд, только небольшие кочевые племена степей не попадают под ее влияние и драконы с джиннами. В морях и океанах в основном живут русалы, но с ними у империи договор. Даже есть такие моря, где русалы помогают имперцам вылавливать контрабандистов. Там, поговаривают, и пиратства нет сейчас.

Пока я изумленно хлопал глазами, Мар продолжил.

— Вот на втором материке, Зейсе, живут уже исполинские расы и даже дикие племена фэйфэй там встречаются.

— А это что за звери? — уточнил Миха.

— Не звери, а разумные существа, но они каннибалы.

— Охренеть, — хором вынесли вердикт мы с Михой.

— Ладно, а поподробней про исполинские расы? — все же отойдя от удивления, продолжил допрос я.

— Циклопы, рефаимы, тролли, фенке и энты в основном.

— Энты — это такие здоровые деревья, разумные, правильно? — уточнил я. Парни кивнули. — А фенке и рефаимы?

— Рефаимы просто подвид великанов, с ними империя даже торгует. А вот фенке более дикие, живут в лесах, никогда не носят одежду. С мужчинами еще более менее можно договориться, а вот их женщины — это что-то. Мало того, что любительницы каннибализма, так еще и погоду менять могут по своему усмотрению, там вообще из-за этого постоянно держится аномальная зона и энергетические потоки земли все нарушены. Наши ученые даже уже обдумывали предложение отделить их территорию куполом, ибо если наступит какой-нибудь катаклизм, то эпицентр будет идти оттуда. Военные же предлагают более радикальный способ — уничтожить эту расу.

— Лучше бы весь материк закрыли, одни проблемы от них, — вздохнул Кит.

— Неа, — тут же возразил вампир. — Демоны и крылаты не дадут.

— М? Демоны? — тут же заинтересовался я. — Это такие красномордые, рогатые и с шипастыми хвостами? Еще когти у них есть длинные и закрученные, они жрут детей и таскаются с трезубцами в лапах?

Ржач стоял минут пять. Только мы с Михой не принимали участия в этом веселье.

А вот когда смех ребят чуть стих, я вдруг услышал, что у меня за спиной кто-то продолжает хохотать. Медленно развернулся и наткнулся взглядом на троих довольно симпатичных парней. Первый раз в этом мире заметил волосы неестественного цвета. Даже проморгался, надеясь, что показалось. Но нет — один был с заплетенными в косу темно-синими волосами, второй — с коротким ежиком изумрудно-зеленых, а третий вообще с нежно-розовыми, аккуратно зачесанными назад. Заметив, как я на них пялюсь, они все же перестали ржать и, кивнув как старому знакомому, жестами показали, что ждут продолжения нашего разговора. Сказать, что я смутился — это ничего не сказать. Я чуть сквозь землю не провалился от стыда. Совершенно забыл, что мы тут не одни и говорил в полный голос.

Пришлось отвернуться и продолжить допрос уже шепотом. Указав пальцем себе за спину, одними губами спросил:

— Это демоны?

— Ага, — подтвердил вампир, не смущаясь посмотрев в упор на троицу позади меня.

— Что скажешь про них? — поторопил я все еще пялившегося на демонов Мара.

— Нормальная раса, когда меняют ипостась, крылья и хвосты есть, но вот рога с трезубцами и детишки… — попытался снова заржать вампир, но получив тычок под ребра от меня, все же уже серьезней продолжил. — У них довольно сильная магия, ближе к вампирской, связана на крови в основном.

— Ладно, оставим их в покое…

— А меня интересует другое, — вмешался Миха. — Ведь сами же говорили, что крыланы живут в империи, как они затесались на второй материк?

— Неа, ты не понял. КрылаТы и крылаНы — разные расы. Крыланы — это дальние родственники драконов. Яр, ведь твой братец один из них. Лучше спроси у него, когда Гар вернется от Морнио? — заметив как я поморщился, уж очень не хотелось краснеть за свою безграмотность еще и перед братом, вампир продолжил: — А вот крылаты — существа с крыльями, которые могут для полетов не задействовать левитацию или менять для этого ипостась.

— Полуптицы, что ли? — все же уточнил я.

— Нет, просто могут вызывать крылья по желанию. Демонам для этого нужно менять ипостась, а крылатам даже на такое не приходится отвлекаться. Вот эти две расы и создали на втором материке свое государство, Дескрия. Но никаких конфликтов с империей пока вроде бы не было. Они нередкие гости у нас, а наши адепты часто отправляются на практику к ним, насколько слышал.

— Ясно, — заметив как парни облегченно вздохнули, я все же решил их добить контрольным выст… вопросом. — А как сам мир называется?

Вот нафиг спросил? Лучше бы и впрямь в библиотеку сходил или поглубже порыл память Яроша. Это они еще в начальной школе проходили и должны ведь остаться хоть какие-нибудь знания, нужно было просто подольше покопаться. Жаль, что все время откладывал это благое дело.

Так краснеть наверное мне еще ни разу не приходилось. Ржали даже те трое парней за моей спиной, но я стоически не поворачивался, чтоб взглянуть на них. Кто виноват, что у них такой острый слух оказался? Нефиг подслушивать чужие разговоры! Чувствуя, что начинаю заводиться, с трудом остановил себя, чтоб не вскочить и не устроить этим троим разгон с приземлением снаружи кафешки. Нехрен порядочным морфам мешать выяснять нужные для них вещи!

Наг первым заметил моё настроение, успокаивающе положив на плечоруку, даже Миха в этот раз не стал на него рычать, ибо сам уже заметил внимание этих парней и, кажется, тоже себя сейчас еле сдерживал, чтоб не пойти и не начистить им рыльца.

Развернувшись все же к ним, попытался показать взглядом, чтоб заткнулись. Двое вняли моему немому укору и притихли, но тут зеленоволосый, который, продолжая зубоскалить, ткнул в мою сторону пальцем и что-то сказал, явно нелицеприятное для меня, и они снова начали ржать. Эта фраза и решила всё. Слух у Михи и у Мара все же получше моего, а наги так вообще могут по нему ориентироваться даже в темноте. Вскочили все разом.

Жаль, но мне удалось только разик съездить по морде зеленоволосому, все же пошли на пользу уроки по боевухе, затем Мих и Мар, со своей запредельной скоростью, меня оттеснили. А вот дальше в ход пошла магия, к сожалению, тут эти трое явно могли нам дать форы. Уже через несколько секунд мы валялись обездвиженными на полу, а над нами возвышались эти три урода. Ехидно лыбясь, синеволосый предложил самим нам выбрать — что им с нами сделать. Только начал перечислять варианты, как его ждал сюрприз.

Оказалось, мы все забыли про наших мухликов, которые до этого времени резались в картишки на лестнице перед кафешкой. Уж кому не был страшен мороз — так это им, ведь стоило чуть похолодать, как наши зверюшки тут же обросли мехом, и сейчас больше напоминали разноцветные шарики на ножках. Они даже не заморачивались на то, чтоб использовать магию. Во всяком случае я точно видел Коку, а по дальнейшим событиям стало ясно, что и остальные зверюшки делали то же самое, что и он. Мухлики, подкравшись в невидимости, затем вскарабкавшись на стол, ибо по росту не дотягивались до этих верзил — тут же разом огрели эту троицу по головам табуретками, прихваченными при входе. 'Против лома нет приема, если нет другого лома' — в данном случае табуретки. Обездвиженность тут же отпустила нас.

Вскочив, чуть со злости не ударил с ноги бессознательного синеволосого парня, валяющегося ближе всех ко мне. Ненавижу когда пользуются грязными приемами, а ведь магию именно они стали использовать первыми, почуяв, что не справляются. И ведь гады прекрасно понимали, что в ней мы ещё слабоваты. Тут же вспомнил про дальнейшие события с участием мухликов, и смутился… ведь тоже не совсем честно… Хотя — молодцы! Ибо нефиг хозяев обижать! Потрепав Коку по хохолку, оглядел разрушения. Оказалось, что мы не успели даже слишком переломать мебель, чересчур быстро всё произошло.

— Сваливаем, — шикнул на нас вампир. — Скоро очухаются.

— А разве в участок нас не заберут? В прошлый раз… — уже на ходу спрашивал я, следом за другими подхватывая с вешалки свою шубу и шапку.

— Это не улица, тут только хозяин может вызвать, если ему не заплатят штраф за ущерб, — ответил наг, потом, торжествующе оскалившись в сторону начавших шевелиться демонов, добавил: — Вот пусть они и платят.

Уже спеша за остальными по улице, уточнил.

— Что-то не видел я ни разу хозяев и даже официантов. Там камеры слежения что ли?

— Можно и так назвать, — ответил Мар. — Охранки везде понавешаны, по-любому хозяин всегда в курсе того, что в зале творится.

Наг все это время задумчиво шедший рядом со мной, вдруг сказал:

— Зря так их оставили. Теперь же не успокоятся, пока не сделают нам какую-нибудь гадость. Не хотелось при них говорить, но это одна из самых злопамятных рас…

— Пусть попробуют найти, — отмахнулся я. — Завтра к вампирам, потом к Михе в клан, затем к оракулу и…

— Млять… — хором гаркнули все. Похоже мы с Михой за это время умудрились научить остальных матюгаться на чистом русском.

— Во дворце друг от друга не отходим. Эти будут обязательно там, — сделал за всех вывод Мар.

Пришли домой мы прямо к ужину, на котором все были погружены в свои мысли и почти не болтали. Только джинн с отцами изредка обменивался дальнейшими планами о сделках. Нас не трогали и хорошо. Я не уставал радоваться, что наконец-то ифрит нашел себе занятие и перестал меня терроризировать. Вот только боюсь, что ему тоже захочется отправиться с нами. Поэтому стоит морально приготовиться к тому, что скоро снова меня начнут поучать ежеминутно и рассказывать какая я бестолочь.

Уже когда по-тихому пытался смыться из столовой, джинн притормозил меня, пришлось его подкармливать. А я так надеялся, что ему хватает той еды, которую он в огромных количествах поедал за столом сегодня. Видимо тут такая же ерунда, как с мухликами — если простая пища — то нужно очень много, и все равно не наедаются, а если магическая энергия — то иногда даже на пару дней хватает.

Навестив мать на женской половине, даже обалдел от царившего там шума. Совершенно не ожидал увидеть столько девушек и женщин в одном месте. Да и отвык я уже от такого гвалта. Заметив меня, все сразу притихли и опустили глаза, при этом чувствовалось, что за каждым моим движением наблюдают. Пока растерянно хлопал глазами, стараясь не слишком пялиться на них, и пытался сообразить чего от меня ожидают, как раз вышла Виги. Видимо быстро поняла моё замешательство, и взмахом руки отослав девушек, утянула меня в отдельный небольшой флигель, пристроенный сбоку от основного здания. Мне пояснили, что хозяйка хоть и живет на женской половине, но дом у нее свой. Пока болтали, выяснилось несколько интересных подробностей.

Оказалось, что жен имеют право брать только уже женатые пары мужчин, когда приходит время обзаводиться потомством. Выбирают опять же из тех, кто ближе по статусу, а те которые ниже по положению могут быть только наложницами. Все договоры проводят отцы или братья невест, саму же будущую жену ставят просто перед фактом.

Чаще всего берут двух жен сразу, но мои папики решили, что их дети должны быть и по крови родными, хоть через мать.

Виги очень тепло отзывалась все время об Ольвиде и Рейве, и как ни странно никакого раздражения даже не проскользнуло ни разу в их сторону.

За болтовней не заметил, как наступила ночь. Обняв Виги и пообещав навестить сразу после приезда, отправился к себе в комнату.

Долго ворочался, перебирая все события дня, поэтому даже не удивился, когда кровать тихо скрипнула и рядом умостился Миха. Интересно, а как дверь открыл? Я ведь прекрасно помню, что сегодня не забыл ее на замок закрыть. Пришлось снова делать вид, что понятия не имею о его ночных походах в мою постель и выровнять дыхание, будто сплю. Покрутившись, кошак довольно вздохнул и, притиснув меня поближе, сладко засопел мне в макушку.

Самое забавное, что я и вправду первый месяц не замечал его своевольства. Даже отмахивался от зудящего в голове джинна, который возмущался нравами современных оборотней. Только когда чуть свыкся с нагрузками, которые давали нам в академии, обратил внимание, что сплю не один в кровати. Никаких других поползновений от Михи не было, а мне и впрямь было спокойнее, когда рядом сопит кто-то живой. Я даже в своем мире всегда спал с котом в обнимку. К тому же оказалось, что, как и в прошлом мире, я тут мерзну всегда и везде, так что собственная грелка мне совершенно не мешала. Сначала порывался его спросить — с чего вдруг ему приспичило переползать втихую ко мне, но парень каждое утро так шикарно изображал, что только проснулся, демонстрируя недюжинные актерские способности, что уж очень не хотелось обламывать его. А еще, неохота было лишать радости мухлика, который, просто сияя от счастья, каждый день демонстрировал мне новую безделушку, полученную от оборотня. Кока даже с джинном ругался, когда тот требовал выгнать кошака из моей кровати, в дрожащих лапках протягивая мне очередную блестяшку, и даже обещая поделиться остальными. Пришлось успокоить его, что мне они не нужны. В общем, так и оставил это до той поры, пока сам Миха не решится на объяснения.

Сандр Морнио

Семейный ужин.

Только одну ночь перетерпеть и я увижу Гарриша… Ага, дурак, я же забыл, что время имеет тенденцию тянуться вечно, особенно, если его усугубляют тихие семейные вечера за общим столом. Семейный ужин в моем доме давно превратился в некое священнодействие, отнюдь не облегченное присутствием пары малышей. Так как темой этого ужина стало мое счастливое возвращение в родные пенаты, обязанности досидеть до конца с меня никто не снимал.

А посему, едва отойдя от 'допроса с пристрастием' я вынужден был последовать за дядей и младшим отцом в столовую. Даже если бы я и не знал, где находится сердце нашего дома — то по дикому шуму, доносящемуся с первого этажа, даже слепой мог бы отыскать данную комнату.

При входе в столовую Седхад застыл, словно прекрасная статуя. Даже его уложенные в высокую прическу белокурые локоны встали дыбом, так что все шпильки повылезали. Рядом в позе 'горюющей вдовицы' замер мой дядя. Да что ж они весь обзор перекрыли? Кое-как протиснувшись между двух окаменелостей, я осторожно, буквально одним глазом, заглянул внутрь помещения.

Вы когда-нибудь становились свидетелями стихийных бедствий или боевых сражений? Нет? До сего дня я думал, что погром, который мы устраивали на занятиях боевой магии, или та бойня, что произошла перед порталом джиннов — это самое жесткое зрелище. Ну да, я просто давно не видел результаты деятельности моих двоюродных братцев. Апофеоз немыслимых разрушений. Как говорится — смерть и запустение царили там…

Нежные белые хлопья медленно скользили в воздухе, усыпая покривившийся стол, на котором восседали два мелких пушистых создания. Некогда дорогой сервиз королевского фарфора, гордость Седхада, передающаяся от отца к сыну — причудливой мозаикой устилал пол вперемешку с белоснежными перьями. Блюда, большей частью украшавшие стены разноцветными потеками, наслоились и на пацанятах. Теперь я наконец узнал вживую, как должна выглядеть казнь 'вывалять в смоле и перьях'. Ибо эти исчадия, изгвазданные соусами и едой, присыпанные сверху перьями, с недоумением созерцавшие дело рук своих, словно только что очнулись и никак не могли понять — КАК такое случилось?

Тихий всхлип, донесся сзади, и, резко обернувшись, я увидел, как Кэсел подхватывает синеющего Седхада. Дядя тоскливо простонал:

— Где они перья-то взяли, поганцы?

— Перину распотрошили, не иначе. — Задумчиво ответил мой старший отец, автоматически обмахивая младшего, почти повисшего на его руке. — У них в детской была красная перина. Вон — из-под стола ее уголок виднеется. Хорошая перина, не обманул торговец — из пуха настоящих лернейских гусынь.

Теперь посинел уже Свияз. Схватившись за голову, он взвыл:

— Дети! Что здесь случилось?!

Братцы неуверенно переглянулись, и Кэд, отфыркиваясь от перьев, лезущих ему в рот, прокашлял:

— Мы помочь хотели…кхе, стол сервировать…

— Только стол высокий, на него блюда ставить неудобно… — подхватил Лэд.

— Ага, ну я и говорю — давай ты на стул встанешь, а я тебе подавать буду…

— Только со стула тоже неудобно оказалось…

— Тогда я говорю — а давай, книгу потолще подложим, или сразу несколько…

Лэд чихнул и размазал красную подливу по круглой физиономии, от чего стал похож на вампира после охоты.

— А книжки неустойчивые… и я упал… на стол… и блюдо с подливой уронил…

— На меня. А я обиделся и в ответ его макнул прямо вон в тот сотейник… Только у него морда широкая, не влезла…

— А я в него вон тем паштетом кинул… но не попал, потому что на салате поскользнулся…

— Зато твой тапок отлетел прямо в пудинг и срикошетил в графин, который упал и всю скатерть залил.

— Ага, тогда я в Кэда другим салатом кинул, но он увернулся и бросил в меня мясную закуску…

— И тоже не попал… А левитировать еду у нас не получилось, управлять полетом тяжело…

Свияз взвыл повторно, на две октавы выше.

— А перина-то как здесь оказалась??!

Дети удивленно переглянулись, и хором ответили:

— А мы ее еще раньше принесли, чтобы в горных троллей играть.

— Под столом — пещера, только на камнях спать жестко, вот мы перину и принесли… — доходчиво пояснил Лэд.

— А потом брат сказал, что это не перина вовсе, а злой ухожор, который нас в сеть поймал, и его надо убить…

— Только он не убивался никак, и мы его мечом истины зарубили…

— ??

— Вон там, в дверях валяется, — показал предприимчивый маленький герой.

Фамильный меч, магический, с поисковиком из чистейшего лабрадора, весивший как раз треть Кеда, под невероятным углом торчал из пола в полушаге от входа на половину слуг. Где как раз и возникла Ойт с огромным блюдом дичи, украшенной зеленью. И застыла, округлив глаза, беззвучно открывая и закрывая рот.

В столовой повисла гробовая тишина, лишь только снег из перьев с легким шорохом все падал и падал… И потому, страшный лязг, с которым грохнулся на пол меч, прозвучал словно взрыв, заставив нас вздрогнуть. Ойт ахнула и выпустила блюдо из рук.

— Вот и поужинали… — подытожил Касэл, разглядывая причудливую композицию из румяной дичи в белоснежных перьях, в подножьи монумента бордово-красной от ярости Ойт.

— Сервиз… — слабым голосом простонал Седхад.

— Не волнуйся, милый, — бодро проворковал старший отец, нежно чмокнув младшего в шею, — Я предвидел, с какими…мм… трудностями сопряжено пребывание в нашем доме этой парочки, и запасся несколькими возвратными кристаллами. Сервиз будет как новенький, даже лучше. Только вот с едой могут возникнуть некоторые проблемы… Она плохо восстанавливается.

Седхад чуть порозовел, и принял вертикальное положение, все еще придерживаясь за плечо супруга и поправляя дрожащей рукой шпильки.

Интересно, а как они это объяснят, подумал я, глядя на портрет дедушки по материнской линии с двухзубыми вилками, торчащими из глаз и широкой полосой пюре, украшавшей его бороду. Хмм… Лучше не спрашивать — меньше знаешь, крепче спишь.

'Чудесные детки. Из них выйдут премиленькие чучела для бестиария академии…' — активизировалась некра.

'Нет, чучела мы из них делать не будем.'

'Жаль..' — протянула мерзавка, уютно сворачиваясь в черный клубок внутри меня. — 'Всего два узора и паутинка…Зато какая память для грядущих поколений…'

Спустя час, столовая сияла чистотой и роскошным сервизом, полностью восстановленным с помощью кристалла, дети были выпороты и оставлены без ужина в детской под присмотром старого слуги, а немного пришедшая в себя Ойт перетаскала с кухни уцелевшие блюда. Фамильный ужин начался. Перенервничав и оголодав, мы ели молча и быстро, стараясь соблюдать правила этикета, и не слишком громко урчать голодными желудками. Благо еды на четверых мужчин хватало, не смотря на минувшее разорение.

Наконец, все насытились, и Касэл, поднявшись первым, предложил перебраться в гостиную, дабы обсудить наше положение. При этом Седхад бросил на меня многозначительный взгляд.

Вот только не надо на меня так смотреть. Я понятливый.

— Ну что ж, — начал Касэл, когда мы все устроились в гостиной, — Думаю, сейчас для нас самое главное — это решить как быть с помолвкой. Ни ты у младшего Солюма, ни он у тебя, Сандр, взаимных чувств не вызвали, не так ли?

— Да, отец, — вздохнул я. — Мы не сможем ужиться вместе.

Седхад, подавшись вперед в кресле, тихо спросил:

— А предложение твоего дяди, насчет старшего Солюма, имеет под собой хоть какие-то основания?…

'Еще бы нож в спину воткнул и поковырялся…' — съехидничала некра.

'Ты о чем?'

'А, бъется сердечко — то? Голова того кучерявого красавчика неплохо смотрелась бы над камином…'

Я аж задохнулся. 'Т-ты, знай свое место!!'

Видно, что-то такое отразилось на моем лице, что Касэл и Седхад переглянулись, а Свияз закашлялся.

— Ясно, — подытожил старший отец. — Будем думать в этом направлении.

Они опять переглянулись, то же мне, тайны королевского двора… А то я не понимаю, что объединение фирм для Касэла на первом месте, а Седхада наличие в семье бесплатного джинна притягивает. Ох, и как они выкрутятся, если Гарриш их предложение отвергнет…

Пол ночи я вертелся на ставшей вдруг такой неудобной и колючей постели. С одной стороны, я не мог избавиться от волнения, зная, что завтра Гарриш будет в моем доме. И сердце билось с удвоенной скоростью, но с другой… Да, я уже понимал, почему мне так приятно стало его общество, почему меня так к нему тянуло, я вспоминал, как тогда в лесу, во время Слияния, он держал меня за руку, вспоминал редкие моменты близости, его легкую улыбку, столь редко даримую мне, и от того еще более драгоценную. И одна мысль об его отказе — разбивала мои хрупкие мечты вдребезги… Что-то будет завтра.

Глава 3

Гарриш

Родовое гнездо Морнио располагалось в сердце Глиа, неподалеку от нашего города. Порталом — краткий миг. Добраться наземным транспортом — полдня. Срочность, конечно, необходима, но как говорили мои предки: 'не торопи события — поживи еще'.

Стоило немного поразмыслить, прежде чем бросаться с головой в очередную авантюру, а иначе как авантюрой такое расторжение помолвки я назвать не смог бы. Сандр уже оповестил родных, но в наше время сам процесс заочной помолвки применялся настолько редко, что потенциальные супруги, участвовавшие в нем, уже не сомневались в своих предпочтениях. Расторжения за последние лет 100 не случалось. Тем более по инициативе стороны, объявившей о помолвке. Дети, а Сандр и Ярош вели себя как малолетние дети, этого у них не отнять, наотрез отказались от брака, но родителям Сандра и моим, и мне, как наследнику еще предстояла огромная работа по получению разрешения императора, юридическому оформлению и прочая и прочая. К тому же, я не был уверен в том, что семейство Морнио примет расторжение с восторгом. Нет, я вовсе не ожидал увидеть растерзанную тушку Сандра, но все же…

Перед дорогой старший отец свою прощальную речь закончил весьма двусмысленно:

— Сынок, не смотря на все приобретения в лице джинна и т. п., сам понимаешь, что портить отношения с Морнио нам не выгодно. Ты уж постарайся там…

Вот интересно, КАК я должен донести благую весть до Морнио, чтобы не подставиться? И как мы будем выглядеть пред светлыми очами императора?

Ладно, были бы наши семейства из простых, так нет же — обе семьи имели восходящие корни к императорскому дому. Это означало — ни шагу без уведомления нашего дражайшего родственника, уж не помню в каком колене.

Думаю, что и простое объединение фирм вполне вероятно могло бы иметь место, но родственная или брачная связь позволили бы семейным бизнесам глубже и безвозвратнее врасти корнями друг в друга. Мда, как говорится, как долг отдавать будешь…какой? Супружеский…

А Сандр неплохой мальчишка, жаль, что все так вышло. Только вот появление нового Яроша вкупе с Михом спутало все надежды и расчеты. Все, чего касался мой 'братишка' — переворачивалось с ног на голову.

Мысли крутились, и никак не укладывались в четкий узор. Внутренний голос навязчиво нашептывал, что разрыв отношений с Морнио превратится в достаточно большую ошибку, только вот во что она выльется… Об этом моя интуиция молчала. Нечто мелькало на периферии, неуловимое и такое знакомое. Но окончательно оформляться в решение не спешило. Так что время, затраченное на дорогу, я провел впустую, так и не решив для себя, каким образом придется действовать. Что ж, будем импровизировать.

Но импровизировать мне пришлось начать гораздо раньше. Не иначе, я все-таки заразился от Яроша. И забыл сменить аккумулирующий кристалл в своем децикле (в отличие от циклета — эта машинка использовалась для дальних переездов и обладала более высокой скоростью и прочностью), вследствие чего мое транспортное средство отказалось дальше со мной сотрудничать и сдохло. До дома Морнио оставалось полквартала. Вызывать дакси-циклет смысла не видел, потому решил пройтись. Не портал же строить, в самом деле. Пройдусь по старинке — ножками.

Спустя некоторое время я понял, что не забывчивость стала причиной моей прогулки, а все та же клятая интуиция. Пробираясь сквозь затейливо высаженный кустарник в парке у дома Морнио, я услышал детские голоса, довольно громко спорившие о чем-то. Ненавязчиво пробираясь в их сторону, активировал малую прослушку, и чуть в осколки не выпал.

— Нет, да тебе все показалось!

— Мне НЕ показалось. Ты, дырявая башка, только о своей поротой заднице и думаешь, ничего вокруг себя уже не замечаешь.

— Ха, посмотрите, кто там пищит! Вторая поротая задница!!!

— Не пукай, мелкий, и разуй глаза — братишка явно витает в облаках.

— И в чем причина, по твоему?

— А ты заметил, как он вздрогнул, когда наш папаня при нем произнес имя этого визитера?

— Ммм…Да вроде…

— Лэд, ты меня убиваешь своей невнимательностью! Сколько раз я тебе твердил, держи глаза нараспашку, уши — врастопырку, мозги — включенными!

— Слушай, ты, кролик — мутант, если ты еще раз…

Звуки затрещины прервали сей диалог, и я пролез чуть ближе к месту боевых действий, еще пока не подозревая, что мне предстоит услышать.

— Лэд, ты что ослеп? У Сандра даже лицо покраснело, когда папаша заявил, что 'Гарриша следует ждать не раньше обеда'. Тебе это ни о чем не говорит?

Опа! Ключевые слова 'Сандр' и 'Гарриш'. Спасибо тебе, провидение. Послушаем выводы не в меру наблюдательных отроков, не даром же все так удачно сложилось.

— Глаза горят, рожа розовая, ничего не слышит и не видит, на подначки не реагирует, стоит лишь назвать кодовое слово 'Гарриш' и кузен вылетает в астрал — КАКИЕ еще тебе подсказки? Лэд, ты меня пугаешь…

— Эээ, он что, влюбился?

— Слава Единому! Мой брат со мной! Его разум не покинул его пустую голову!..

— Кэд, хорош придуриваться. Когда Сандр гулял с Наисом — он НЕ розовел, и не тормозил.

— Ха, ты еще того придурка Карна вспомни. Нет, брат, это все фигня, вот приезжий — и есть наш объект!

— Да с чего ты взял…

— Малыш, ты меня огорчаешь, ты помнишь физиономию нашего старшего папаши, когда он отсылал нас к дядькам и остался вдвоем с матерью?

— О!

— Воот! А я о чем тебе тут толкую. Наш братишка попался, как последний идиот на блестючку. Его необходимо спасать!

Вот тут я немного отключился. 'Розовеет'? В академии Сандр, кажется, не 'розовел', но старался находиться в поле моего зрения, полностью игнорируя Яроша… Клац! Мозаика сложилась в стабильный узор. Давал ли я повод? Твою… Да предостаточно! Начиная с нашего квеста по джиннам и сатирам, и заканчивая ненавязчивой поддержкой в академии. Пока парень сражался со своим черным источником, каждое мгновение, я остро чувствовал и старался поддержать его хотя бы взглядом, ловя его упрямую надежду и дикую усталость в каждой черточке лица, в легком наклоне головы и сжатых губах. Он мог принять это за…

А я? Что он значил для меня? Почему вызывал интерес, только ли своей необычной силой некроманта? Ну-ну, пой птичка. Я прислонился к искореженному стволу и сполз вниз на густую траву. Так. Нужно все оценить, переоценить и еще раз взвесить. А хозяева подождут еще пару мгновений, ничего не случится.

Всю мою сознательную жизнь надо мной довлело бремя ответственности. Долг чести, долг наследника, долг члена приближенной к императору семьи, наконец, бремя старшего брата. Мое детство закончилось, так и не начавшись.

На первого ребенка, да еще и мужского пола, вдобавок — крылана, мои отцы накинулись, словно дикие ифриты. Учителя, тренеры, секции, дисциплина… Будь я Ярошем, давно бы сломался. Но когда он родился, отцы уже наигрались, и процесс воспитания мелкого резко отличался от моей дрессировки. А я уже вошел в колею — быть лучшим, быть умнее, сильнее, образцом для подражания, гордостью фамилии. И лишь мама, своими редкими визитами сумела скрасить мое одиночество. Те немногие мгновения тепла и уюта, душевного спокойствия и умиротворения — словно иной мир, отрезавший меня от отцовской финансовой машины, превращавший меня в простого ребенка, подростка, юношу, с сердцем и мечтами, а не углубленной аналитической машиной вместо мозгов. Рамки, в которые я загнал себя, словно спадали рядом с ней. И свежий воздух врывался в грудь, пусть на мгновение, но пьянящий глоток свободы компенсировал почти все проблемы и страдания, придавая сил.

Рядом с Сандром, в чем-то столь похожем на меня, только чуть моложе, чуть отчаяннее, я ощущал эту свободу. Он нашел в себе силы отказаться от навязанного еще до того, когда исправить станет практически невозможно. И в этом решении он оказался намного свободнее меня. Да, конечно, Сандр боялся гнева родителей. Но и класть свою жизнь на алтарь отцовского бизнеса не позволил. Достойный порыв. А что до предпочтений, так мы им не подвластны. Закрываясь от них, выстраивая свою жизнь по велению долга, можно утратить смысл. Поставив долг во главу угла, возведя его на пьедестал, отказываясь от себя, ради блага своей семьи — и честь, и глупость. Тем более, когда семья не испытывает явных проблем. Лишь страсть к накопительству и стяжательству. Достойная цель, ничего не скажешь.

Мы не бедны, банкротство нам не светит ближайшие три-пять поколений, даже если элементарно забросить бизнес и жить лишь на проценты. Только вот вести растительный образ жизни мне никто не позволит, и прежде всего, я сам. Не привык я к такому времяпрепровождению. Значит — деловые интересы семьи впрямую совпадают с моими. И отделить одно от другого я, увы, уже не сумею.

Тогда что я могу и к чему стремлюсь? Могу и должен соблюсти интересы отцов, а хочу…

Оформленная мысль четко легла в мою умозрительную мозаику. Я рывком поднялся на ноги и последовал дальше по дорожке, ведущей прямо к дому Морнио, стараясь двигаться легко и неслышно. Дети уже сделали свое дело, незачем их беспокоить.

Мне открыла полная высокая дама, внушающая уважение своими габаритами. Да, это не забитые жительницы женской половины нашего дома. Цепкий взгляд из под густых, сросшихся на переносице бровей, мог бы с равным успехом принадлежать и какому-нибудь высшему военному чину, впрочем, как и монументальная фигура…

Дама одарила меня приветственным кивком, достойным самого императора и глубоким звучным голосом спросила, не дав мне даже рот открыть:

— Вы — Гарриш Солюм? Добро пожаловать в дом Морнио.

— Э…

— Я - Ойт, домоправительница, мы вас ждали немного раньше. — Попеняла дама мне.

От удивления пополам с восторгом я онемел, что со мной случалось не так уж и часто. К такому обращению со стороны подчиненных женщин я не привык, и никогда не сталкивался с такими крупногабаритными…дамами.

Вдруг паузу прервал звенящий оклик:

— Ойт! Прекрати, лучше позови отцов.

Сверху по лестнице сбежал, вернее слетел, чуть касаясь ступенек Сандр. Встретившись со мной глазами, он споткнулся и едва не пролетел кубарем вниз, в последний момент вцепившись в перила. Радостное и чуть смущенное выражение его лица чудесным образом совпало с моими догадками. Он застыл у подножия, крепко сжав перила, словно не доверяя себе. Мне показалось, что он чуть не кинулся ко мне на шею. Вот это уже не шутки. Мы виделись недавно в академии, а он настолько счастлив, словно не видел меня целый год? Догадливые у него братцы. Еще один кирпичик в памятник, выросший на могилке несостоявшегося брака Яроша и Сандра. Хотя, теперь я знаю, что мне делать.

Дородная Ойт с состраданием посмотрела на Сандра и поплыла в сторону арки, видимо звать его отцов. Сандр наконец отклеился от перил и с шальным выражением лица подошел ко мне.

— Здравствуй, ты приехал… за расторжением помолвки?

— Здравствуй, Сандр. Ты как всегда прямолинеен. — Усмехнулся я, разглядывая его расширенные зрачки. — Да. Это один из поводов.

Ну же, парень, нельзя же так откровенно пялиться на мои губы, ты же ни слова не слышал.

— Сандр!

— …А?

— Я говорю, как твой источник? Все еще беспокоит?

Сандр наконец оторвал свой взгляд от меня и уставился в окно. Да, дела совсем плохи. Поговорили слепой с глухим. Даже не подозревал, что могу производить такое ошеломительное впечатление на кого-то с физиологической точки зрения. Правда, в академии мне удалось создать некий образ 'ледышки', чтобы не тратить время на все эти житейские мелочи. Работа и учеба, а потом еще и присмотр за малолетним недоразумением в лице Яра, не располагали к поощрению личной жизни. Нет, когда-то я конечно должен буду найти себе мужа, а затем и жену, или двух… Но все это — в глубокой перспективе, которая неожиданно приблизилась сегодня вплотную.

— Гарриш, я…

Но мне так и не суждено стало услышать, что хотел мне сказать Сандр, потому что в комнату вошел сначала крупный черноволосый мужчина — Касэл Морнио, с которым я несколько раз пересекался по работе нашей фирмы. Старший отец Сандра с широкой улыбкой подошел и пожал мне предплечье, в знак приветствия в своем доме. А за ним впорхнул стройный изящный молодой мужчина с копной густых светлых волос, забранных дорогими алмазными шпильками в сложную прическу. Очаровательный цветок, гибкий, нежный… плотоядный. Потому что в глубине его глаз, прикрытых густыми пушистыми ресницами, горел хищный огонь любопытства и острого ума. Предположив, что этот господин — скорее всего младший отец Морнио, я не ошибся. С Седхадом имел дело мой старший отец. Я лишь слышал о нем много интересного, но воочию, да еще и вблизи, как-то не доводилось увидеть. Удивительно красивый мужчина, и Сандр очень на него похож, думаю, с возрастом это сходство станет ярче. Сейчас Сандр еще не оформился окончательно, а вот через несколько лет…

Желая проверить свою догадку, я посмотрел на Сандра, словно сравнивая его с Седхадом, и на моих глазах краска бросилась юноше в лицо. Отследив мой взгляд, Седхад только ехидно усмехнулся, чем поверг своего отпрыска в еще большее смущение. Никогда не знал, насколько мило Сандр умеет краснеть. В академии парень явно старался держать себя в руках, а дома расслабился. У меня внутри потеплело. Думаю, проблем не будет. На этот раз честь семьи Солюмов не пострадает.

Тем временем мне предложили отдохнуть с дороги. Сославшись на некоторую срочность своей миссии, я вежливо отказался.

Устроившись в уютной гостиной в кресле напротив Касэла и Седхада, расположившихся на диване и в присутствии Сандра, словно птичка, готовая вспорхнуть, присевшего на самый краешек другого кресла, я внутренне усмехнулся и приступил непосредственно к делу.

— Уважаемые Касэл и Седхад, я наделен полномочиями представлять мою семью в этом деле, и так как именно инициатива Солюмов послужила оформлению обручения Сандра Морнио и Яроша Солюма, посему наша семья вынуждена с прискорбием сообщить вашей семье о дальнейшей невозможности полного оформления законного брака между Ярошем и Сандром. Предполагаю, что ваш сын, в некотором роде, уже уведомил вас об отсутствии обоюдного желания со стороны обрученных и это расторжение не станет для вас неприятным сюрпризом.

Касел неторопливо кивнул, подтверждая мои слова, а младший отец скорчил хитрую рожицу. Хмм. Нестандартная реакция. Ладно, идем дальше.

— В связи с необходимостью расторжения помолвки, и ввиду того, что наши семьи занимают не последнее место в империи, мы, заручившись вашим одобрением, собираемся подать ходатайство в императорский совет для получения разрешения. Хотя мои отцы просили передать вам, что этот прискорбный факт никоим образом не может повлиять на заключенные ранее деловые договоренности.

Тут мне послышался странный шорох, шедший словно из-за стены. Мыши? Не думаю. Из-за магии, пропитавшей стены дома Морнио, поисковичок не мог сработать точно, но присутствие как минимум пары разумных существ показывал. Мелких разумных существ. И явно не мухликов.

Седхад заметил, что я прислушиваюсь, и ехидно прищурившись, пустил легкую воздушную волну в сторону ковра, шикарным цветочным полем скрывающего стену. Волна, прихватив по дороге подсвечник, громко блямкнула в стену. В ответ стена неожиданно ойкнула и на ковре образовалась шишка, которая сползла на пол. У шишки имелись четыре тонких ножки обутые в тапки веселых расцветок.

— Касэл, в нашем доме завелись тараканы. — Легкомысленно заметил изящный блондин. — Крупные. Они прячутся по нишам и подслушивают.

Касэл ухмыльнулся и заметил:

— К тому же бракованные — четырехлапые, явно пары лап не хватает.

Шишка на ковре задергалась и попыталась поджать ножки, но неудачно. В итоге, спустя мгновение на полу лежали два пацаненка, в разноцветных тапках и с невинными физиономиями.

— Гарриш, позволь представить тебе наших племянников — тот, в зеленых тапках, что снизу — Лэд, а второй, лохматый и сверху — Кэд.

Дети синхронно покивали, сверля меня любопытными глазенками. Вот и та самая парочка не в меру наблюдательных родственничков. Ясно, что пищи для ума у них предостаточно с такими разведывательными талантами. Я улыбнулся.

— Приятно познакомится. Шустрые у вас племянники.

Пацанята притихли, явно ожидая взбучки, мы же с усмешками наблюдали, как их 'бутерброд' расплетает конечности, и осторожно отползает к двери. На лицах у проказников широким транспарантом читалась надпись 'нас тут не было, вам все привиделось'. Когда до двери оставалось пол метра, она внезапно широко распахнулась и в комнату влетел всклокоченный мужчина.

— Касэл, Седхад, дети пропа… О! — Застыл он, ошарашено оглядывая нас и заметив детей, облегченно выдохнул. — Вот вы где!

Седхад с мягкой улыбкой промурлыкал:

— Гарриш — а это наш шурин — Свияз, и отец обоих безобразников.

— Рад вас видеть. — Склонил я голову.

— Ох, простите, взаимно. Я заберу бандитов?

Касэл ухмыльнулся.

— Да, думаю, они нам больше не нужны, не так ли, Гарриш? Забирай.

Свияз, не долго думая, ухватил за шивороты детей как котят и выволок из комнаты.

Седхад задумчиво погладил Касэла по руке и спросил:

— Опять пороть будет?

— Думаешь поможет?

Оба обменялись ехидными улыбочками и в один голос заявили:

— Не-ет!

Согласен, этим детям явно уже ничто не поможет. Интересно, в кого они такие сорванцы? В Свияза, или их старшего отца? Но вернемся к нашим кристаллам. Касэл, видимо тоже понял, что пора разрулить ситуацию.

— Гарриш, думаю, что обряд обручения действительно придется отменить. Наш сын, — Сандр напрягся в кресле, — в категоричной форме отказался от брака с вашим младшим братом. А что касается деловых договоренностей…

— Гарриш, вы ведь еще не обзавелись супругом? — внезапно встрял Седхад, невинно покусывая кончик перламутрового веера. Сандр закашлялся.

Ясно, не одному мне пришла в голову такая идея. Интересно, как Сандр среагирует?

— Да, вы правы. Я тоже подумал об этом. И, если Сандр не против, я согласен принять сторону второго обручаемого вместо Яроша.

Сандр с треском продрал обивку на подлокотнике кресла. Испуганно ойкнув, он вытащил из ткани пальцы, с которых таяли следы черных когтей. Некру не сдержал. Перенервничал.

— Сандр? — поинтересовался Касэл.

Парень судорожно зажмурился, вздохнул и, распахнув ясные чистые глаза, мужественно посмотрел мне прямо в лицо.

— Д-да, я не…против.

Сказал, как в воду прыгнул. Словно ища подтверждения, он вглядывался в меня, все еще не веря, прося подтвердить, удостоверить, скрепить.

— Но тут возникает один вопрос, — промурлыкал Седхад, — вы оба являетесь наследниками рода. Каким образом это отразится на наших семьях?

— Дорогой, думаю, у Гарриша возможно есть ответ на этот вопрос.

— Кхм, вы правы, я думал над этим. Вы понимаете, что в такой ситуации требуется согласие моих отцов, но, подозреваю, они не будут против. Как вы отнесетесь к тому, чтобы объединить наши семьи?

Седхад с хрустом прокусил веер. Сандр вообще дышать перестал. Удивил я их. Такого они точно не ожидали. Слить семьи, объединить дома и фамилии. Против такого 'укрепления бизнеса' уже никто ничего не возразит. И если они не будут против, дело останется только за императором. Но, судя по задумчивому виду Касэла, они не будут против. Глядя на разгорающиеся энтузиазмом глаза старшего отца Сандра, я почувствовал, как огромный камень скатывается с моих плеч. Получилось, идея упала на благодатную почву.

В итоге, решено было продолжить беседу завтра, постаравшись связаться с моими отцами (как интересно мы это проделаем, если они собирались к вампирам и оборотням?). Я вынужден был задержаться в доме Морнио, тем более, что сюда наконец доставили мой децикл, который я поставил на подзарядку. Уехать отсюда теперь могу не раньше завтрашнего вечера. Ужин прошел тихо, возможно благодаря отсутствию детей, естественно опять выпоротых. Видимо, эти дети уже успели неоднократно отличиться, раз взрослые с облегчением вздыхают, глядя на пару пустых стульев за столом. За весь ужин Сандр не проронил и звука, и не поднимал глаз от своей тарелки, чем вызвал во мне сначала недоумение, а потом и опасение. Не нравится мне его реакция. Что-то с ним не так.

Но перемолвиться с ним мне не удалось, так как он после ужина ушмыгнул к себе, Касэла вызвали по делам фирмы, а меня взялся развлекать Седхад. За недолгий вечер я проникся к нему несказанным уважением. Подозреваю, что очень многими удачными решениями семья Морнио обязана именно ему. И Касэл всегда его слушал. Младший отец — явно теневой управляющий, во многом хитрее и изворотливее Касэла. Если наши семьи сольются, объединяя фирмы, такое пополнение будет весьма кстати. И если все удачно пройдет у вампиров и оборотней, наши семьи станут самыми сильными в империи. Единственное опасение у меня вызывало отношение императора к такому увеличению влияния. Хотя он проявил себя как мудрый правитель, но такая конкуренция…Как он ее воспримет? Раздираемый мыслями я отправился спать, но проворочавшись некоторое время, так и не заснул.

Даже если вы умираете от жажды, никогда не пытайтесь отыскать кухню ночью в незнакомом доме. Иначе рискуете напороться на неосторожных хозяев, застигнутых страстью прямо на диванчике в гостиной. Застыв в коридоре сквозь полуоткрытую дверь я наблюдал, как Касэл ласкает обнаженное тело Седхада. Младший отец Сандра воистину изумительно сложен. Я понимаю теперь, почему эти двое, овдовев столь рано, так и не ввели в дом новую жену. Они просто никак не могли пресытиться друг другом. И третья или третий здесь явно оказались бы лишними.

До меня доносились тихие стоны и всхлипы, и тени, в отсветах магических светильников плясали по потолку. Разметавшиеся длинные волосы расплавленным золотом стекали на пол. Алмазные шпильки, разбросанные повсюду, загадочно посверкивали. Я не страдал вуайеризмом, но чужая любовь, столь притягательно опустошающая, сбила меня с мысли, и я застыл, опасаясь потревожить их, и быть самому замеченным. Сбоку донесся легкий вздох, и резко повернувшись, я успел заметить мелькнувшую тень, скрывающуюся за углом. Кошмарр. Весь дом не спит. Ну нет, дорогой, так легко ты не сбежишь. Я знаю, что ты тоже наблюдал, чувствую твои мысли и панику. В два прыжка я настиг Сандра, притягивая его сопротивляющееся тело к себе, осторожно и бесшумно, словно рыбку, пойманную на крючок. Ты уже не рад, что твое обручение повернулось вот таким манером? Сейчас и проверим.

И лишь он открыл рот для протеста, как я поцеловал его. Возглас утонул в моих губах, так и не родившись. Легкое сопротивление растаяло как дым, и скоро я уже поддерживал ставшего внезапно таким податливым Сандра. Он закрыл глаза, и лишь тень от его ресниц трепетала на щеках. Проклятие! Я почувствовал себя сердцеедом, совращающим девственницу. Да, парень, пусть у тебя и были партнеры до меня, но так крышу срывает явно впервые. И сама мысль, что причиной тому я — заставила меня крепче вжимать в себя его тело, показавшееся вдруг таким хрупким.

Шевеление в гостиной побудило меня подхватить Сандра и отступить к выделенной мне комнате. Сандр, словно лунатик, придерживаемый моей рукой, без возражений перебирал подгибающимися ногами. Спустя мгновение мы оказались у меня. Я сел на кровать, усаживая и дрожащего парня. Перебирая его прямые светлые волосы на затылке, я приник к его податливым губам. Когда он уже не мог соображать, я уложил его рядом и, укрыв одеялом, прижал к себе. Не сейчас, не в этот миг, когда он просто ошарашен, я не собирался воспользоваться ситуацией и оскорбить его. Просто успокоить. Сандр поворочался, и затих. Слушая его размеренное дыхание, сам не заметил, как заснул.

Ярош

Утро началось как-то суматошно. Слуги носились туда-сюда очертя голову, то ли имитируя бурную деятельность, то ли и впрямь занимаясь делами. Даже дятло-слуга сегодня был какой-то взвинченный, с трудом удерживая спокойную маску на лице, вот только в искоса бросаемых в мою сторону взглядах, явственно проскальзывало нетерпение и еле скрытое желание пинками придать мне ускорение. Хотел было назло сделать, притормозив у лестницы, но тут же передумал, вдруг он не выдержит и все же даст по башке, а с утра она итак у меня всегда еле варит. К тому же — вдруг им вообще разрешены репрессивные методы к тем, кто не торопится спускаться к завтраку. Да уж, не знаю я как со слугами принято обращаться, придется и этому учиться.

За завтраком Ольвид что-то постоянно уточнял у джинна, записывая в лежащий рядом с тарелкой коммуникатор. Ребята только уныло ковырялись в тарелках. Видимо никого не привлекала сегодняшняя наша поездка к вампирам, только Рейв излучал полное довольство жизнью, с аппетитом поглощая всё, до чего мог дотянуться. На всякий случай предложил Киту и Михе остаться и подождать нас тут, но оба парня так на меня взглянули, что решил дальше не развивать эту тему.

Уже при выходе из столовой, заметил знакомый тычковый ножик, лежащий на камине, в который временно переселился джинн. Только протянул руку к нему, дабы вернуть свою собственность, как на меня тут же рявкнул Ольвид. Видите ли он с ифритом сегодня отправляются к джиннам для уточнения условий договора и нож ему может понадобиться. Мог же спокойно сказать, нафиг так орать? Я с утра нервный! Вот и не сдержался, гаркнув на него в ответ. Ведь он же сам виноват! Мой рявк явно поверг в шок Ольвида, при этом он так забавно выпучил глаза, как рыба хватая воздух ртом, что не выдержал даже младший отец, тихо фыркнув в кулак. Дожидаться, пока старший папик придет в себя, и все же решит, что перспектива стать детоубийцей не так уж страшна, я не стал, быстро выскочив вслед за ребятами из столовой.

Уже стоя возле круга портала, заметил приближение джинна и Ольвида. Сначала инстинктивно попытался спрятаться за спину Михи, но быстро взял себя в руки. Пока ифрит разбирался в настройках второго портала, старший папик молча принялся сверлить меня глазами, видимо, надеясь, что я сейчас сдуюсь и кинусь к нему с мольбой о прощении. Но тут он явно не учел моего поганого настроения. Уже к обеду я обычно вполне вменяемый, но сейчас еще не проснулся! Вариант — 'подняли, но не разбудили' — это мое вечноеутреннее состояние.

И не нужно так на меня угрожающе пялиться! Я тоже так умею! Нашел себе мальчика для битья? Фиг тебе! Нет у меня желания демонстрировать из себя эдакого супер-паиньку. 'Летят самолеты — привет Мальчишу, идут пионеры — салют Мальчишу, ползут наркоманы — ништяк Мальчишу' — это не про меня! Пусть уж я буду лучше для него 'Плохишем', чем тряпкой. Прекрасно же видно, что уважение Ольвида можно заработать только если вести себя с ним на равных. Стоит чуть поддаться, и ты уже ничто и зовут тебя никак. Наверное, поэтому прежний Ярош до дрожи в коленях боялся старшего отца. Ведь сдерживать свою колкость Ольвид не считал нужным даже перед собственным сыном, всячески придираясь и критикуя его. Может быть тогда, когда только оказался в этом мире — я и позволил бы такое обращение с собой посторонним, но сейчас — фигушки! Не подхожу как сын — ради бога. Не пропаду! Наши обмены взглядами прервал Рейв, за шкирку ухватив меня и не церемонясь толкнув к засветившемуся кругу портала. Пришлось послушаться и последовать за остальными.

К сожалению, через такие порталы можно перенестись только или же напрямую в свой дом, или к ближайшему, от нужного тебе места, стационарному телепорту. Вот и мы сейчас находились поблизости от ворот небольшого городка. Мерцающая стена вокруг него создавала какую-то таинственность, невысокие здания лишь смутно проглядывали в этой туманной дымке. Забавно смотрелись на фоне полупрозрачной стены кованые высоченные ворота входа. Интересно, а если стену отключить — они свалятся или так и останутся одиноко стоять? А еще заинтересовало — все ли города охраняются так магически, но спросить так и не решился, уж очень сосредоточенный вид был у моего младшего отца.

Мы направились не сразу в город, а почему-то в обход стены. Сначала порывался спросить, но потом решил, как все, молча, идти за отцом и остальными.

Рейв на ходу достал два амулета. Один вручил вампиру, который тут же повесил его себе на шею, второй же отчего-то протянул нагу. Не успел я спросить почему мне и Михе такой побрякушки не досталось, отец стал пояснять.

— Сначала отправимся на разведку. Не стоит сразу показывать к кому именно привязан Мартим. Пусть эту роль пока сыграет наг. С ними даже вампиры стараются не ссориться, зная — если обидят одного, то все кланы нагов будут мстить, — Кит только согласно кивнул, с трудом сдерживая самодовольную улыбку, которая так и просилась к нему на лицо, стоило ему взглянуть в сторону хмурого оборотня. — Я изображу посредника между семьей нагов и вампирами.

Рейв всем видом демонстрировал, что не замечает обмен взглядами между парнями, но довольная улыбка все же иногда проскальзывала, и почему-то он при этом одобрительно на меня посматривал. Пришлось сделать морду кирпичом, ибо я и впрямь не понимал этой вражды между моими друзьями, а показывать свою неосведомленность перед отцом не хотелось. Нет, я прекрасно понимаю, что у некоторых возникает антипатия с первого взгляда, вот и у ребят, по-видимому, такая же ерунда. Да ещё и, судя по тому, что читал в библиотеке, их вторые ипостаси на дух одна другую не переносят. Выливается это в конфликты между нагами и оборотнями даже на территории академии. Благо сами территории этих кланов находятся далеко друг от друга, иначе бы частенько, судя по истории, пришлось воевать этим расам. Но удивляло меня другое — ведь прошло уже столько времени, пора бы уже привыкнуть, притереться, или хотя бы научиться цивилизованно общаться, делить-то им нечего. Или все же из-за меня? Но за эти полгода ни один, ни второй, никак не выказывали, что хотели бы чего-то другого, кроме того, чтобы стать моими друзьями. Не понимаю я их. Неужели воюют за то, кто больше друг или меньше? Глупо. Ну я конечно знаю об извечном соперничестве между парнями, выше, сильней, быстрей, померяться пиписьками, и остальных милых шалостях. Неужели Кит с Михой тоже на такое способны из-за моей дружбы? Лестно, конечно, но в то же время неприятно. Жаль, что на разговор они не идут, ведь сколько раз уже за эти полгода усаживал их напротив друг друга и пытался заставить спокойно высказать свои претензии — фиг, оба набычатся и сверлят глазами друг дружку, будто прибить готовы. Снова придя к мысли, что им просто необходима хорошая драка, чтоб они наконец выяснили отношения, я чуть было не пропустил остальные распоряжения отца.

— Яр и Факас, вам пока в город не стоит заходить. Будете ждать нас возле порта, там у меня небольшой домик, — заметив мой удивленный взгляд, отец пояснил. — Иногда приходится некоторые сделки переносить, а ночевать в местных гостиницах… небезопасно, можно так сказать. Пришлось купить дом и поставить собственную защиту, — улыбнувшись на мой понятливый взгляд, он продолжил. — К сожалению там не предусмотрены порталы, поэтому приходится стационарным пользоваться.

Проходя по широкой мощенной дороге, тянущейся вдоль стены, пару раз пришлось с нее сходить, чтоб пропустить самодвижущиеся тележки, везущие какие-то коробки всевозможных размеров. Чем ближе к порту, тем больше их встречали. Самое удивительное, что их никто не охранял, во всяком случае из живых существ. Заметив, как я верчу головой, высматривая сопровождение, вампир все же снизошел до объяснений. Указав мне на светящиеся шарики, парящие невысоко над тележками. Над большими их было до десяти штук, над маленькими — по одной, а иногда две.

— Это охранки, пуляют во все, что посчитают угрозой для груза, в основном обездвиживающими разрядами, но иногда и боевыми, зависит от того, что везут. Как только срабатывают, сразу идет сигнал в контору и уже через пару минут тут будет целая толпа из портовой охраны.

Чем ближе подходили к порту, тем больше пахло солью и водорослями. Знакомый запах. Заметив такую же радостную улыбку у Михи, я чуть ускорил темп, чтобы быстрей увидеть всё своими глазами. Ребята и Рейв только удивленно взглянули на нас, но комментировать ничего не стали, лишь прибавили шагу.

Вскоре мы вышли недалеко от порта. Он бурлил, шумел ветром, спешкой, криками и топотом ног по деревянным доскам настила. На причалах вовсю кипела работа, бородатые мужики затаскивали на борт покачивающихся суденышек тюки с товарами, бочки и ящики, иногда при помощи магии, а чаще почему-то своими силами. Заметив мое удивление, отец пояснил, что на некоторые товары нельзя воздействовать магией, вот и приходится их вручную грузить. Но тут я обернулся и завис, уже не слыша дальнейшие объяснения. Как же я люблю море. Какое счастье снова увидеть его, такое неспокойное и изменчивое, то пугающее шумным прибоем, то замершее словно озеро, неизменно красивое и всегда разное. Сейчас я чувствовал, будто снова нашел себя. Встретившись с таким же ошалелым взглядом Михи, понял, что не я один соскучился по нему, ведь наш город, в котором жили в прошлом мире, находился рядом с морем. 'Что имеем — не ценим, а теряем — жалеем'. Теперь же меня радовал до безумия даже ленивый плеск волн о камни.

Присмотревшись, заметил стоявшие вдали на рейде корабли, чаще отчего-то парусные: триеры, кнорры, когги, шхуны и даже вроде бы увидел одну галеру. Но ведь читал в библиотеке, что рабства тут нет, а галеры только с рабами у меня и ассоциировались. Спросить не получилось, ибо отцу на коммуникатор пришло какое-то сообщение и он, поторапливая нас, быстро направился в сторону от порта, туда, где находился жилой сектор. Ожидая увидеть рыбацкие хибары, я был приятно удивлен, заметив множество небольших коттеджей, явно дорогих. Видимо не одному отцу в голову пришло, что не стоит селиться в гостиницах, и собственный домик у моря еще никому не мешал. Жаль, что мухликов пришлось оставить дома, думаю, моему Коке бы очень понравилось море, но, как мне объяснили — вампиры отчего-то их недолюбливали, а Рейву не хотелось их настраивать против себя.

Отец, предупредив, что скорее всего они задержатся, велел, чтоб мы с Михой далеко от дома не отходили, а если уходим, то брали с собой коммуникаторы. Указав на невысокий домик с красной крышей в конце улицы, он пояснил, что там находится таверна и мы сможем нормально перекусить. Затем Рейв, подхватив под локти бледного Мара и Кита, поспешил в город. Наг напоследок наградил оборотня таким грозным взглядом, что я поразился. Неужели думает, что Миха может меня обидеть? Странный.

Коттедж оказался двухэтажным. Прихожая совмещала оба этажа, поэтому и потолок там был очень высокий. На втором находилось три спальни, на первом же — небольшая кухня и гостиная. Быстро обследовав всё и не найдя ничего интересного, стал тормошить задумавшегося Миху, уговаривая пройтись к морю. Уж очень хотелось, пока есть возможность, побыть там подольше. Парень как-то странно все это время посматривал на меня, но все же согласился, а может быть сообразил, что если не пойдет со мной, то плюну и отправлюсь один.

Хотелось найти местечко подальше от портового шума, поэтому пришлось идти долго. Миха всё так же прибывая в задумчивости, молча шагал где-то позади. Ну и фиг с ним, философ нашелся.

Наконец, вышли к небольшой бухте, отгороженной от пристаней скалами. Ноги по щиколотку тонули в прибрежном песке, но я упорно пробирался к самой воде, на ходу собирая и запихивая в карманы разноцветные камушки и ракушки, дома переберу. По ходу наткнулся на какой-то большой обод, сделанный явно вручную из непонятного металла, украшенный всевозможными завитушками. На удивление он был легким, хоть на вид смотрелся очень громоздким. Прихватив его зачем-то с собой, направился к ближайшей скале, надеясь найти местечко и забравшись наверх, понаблюдать оттуда за морем.

Только уже примерился с какой стороны карабкаться на этот утес, как меня вдруг заинтересовали непонятные зазубрины сбоку. Поковыряв, но так и не отколупав ни кусочка, огорченно вздохнул. Даже от злости ударил по одной из зазубрин ногой, что удивительно — она отозвалась глухим перезвоном. Тут же попробовал так же бахнуть другую — звук был чуть тише.

— Мих, смотри, тут скала забавно звякает, — громко возвестил я. Но он моей радости не разделял, отчего-то осторожно подойдя, стал тянуть меня в сторону, при этом одними губами шепча, что нужно убираться отсюда. Причем на меня он даже не смотрел, пялясь куда-то мне за спину.

Проследив за его взглядом, даже застыл на месте, пытаясь сообразить, что именно напоминает мне скала.

— Рекс! — провозгласил я.

Миха, тащивший меня на буксире за собой все это время, от удивления даже выпустил мою руку. Пришлось пояснять:

— Ну вспомни — динозавр Рекс, из мультика. Здоровый такой, город рушил… — судя по скептическому взгляду парня, мульт он не смотрел. Ну и ладно. — Слушай, так может и впрямь динозавр? Только дохлый… Ведь не дышит?

Кажется, я обращаюсь к пустоте, ибо Миха отчего-то завис, уставившись на эту скалу. Ну и ладно, я решил продолжить мысль.

— А вот интересно, они как лягушки — просто высыхают на солнце, когда помирают? Или вонять будет? Брр… Представь какая бы тут вонища стояла от такой туши… А давай его похороним? — подергал я за рукав так и не двигающегося парня. — Только магией нужно, а то задолбаемся рыть яму…

— Ещё одно слово, мелкий заср… морф, и я тебя сам похороню, — раздался грозный басовитый рык за моей спиной. — Без ямы! — зачем-то уточнил голос.

А вот поворачиваться было страшно… На всякий случай уточнил у Михи шепотом:

— Оно живое?

— Я не оно! — раздалось прямо у меня над ухом, а волосы от его дыхания стали, кажется, дыбом. Причем он явно не мыл зубы и от него несло сырой рыбой. Меня даже замутило.

Опасливо втянув голову в плечи, я все же набрался храбрости и развернулся. Если умирать — то хоть буду знать что именно меня сожрало.

Проклиная мысленно свое любопытство, я в упор смотрел на… глаз. Это что-то… Глаз размером с половину меня. Но даже не это меня больше ошеломило, а сам черный зрачок на красной радужке, который складывался то в горизонтальную, то в вертикальную линию, будто гипнотизируя.

Рука сама потянулась пощупать, но тут же раздался громкий рык:

— Отвали, убогий!

Тут же отдернул руку и даже каким-то образом очутился за спиной у Михи. Либо парень меня затолкнул, либо я научился телепортироваться мгновенно, жаль что только на такие маленькие расстояния.

— Что вы забыли в моей бухте? — продолжало возмущаться это существо, застигнув меня посреди мысли о побеге и просьбы политического убежища у крылатов.

Не знаю какой черт дернул меня за язык, но я, стараясь, чтобы голос не слишком дрожал, ляпнул:

— А мы это… ветеринозавры. Лечить пришли…

— Кого? — изумился динозавр.

— Тебя, — для убедительности тыкнув в него пальцем и чуть не попав снова прямо в глаз, как можно уверенней возвестил я. Ведь главное заболтать, чтоб он забыл что хотел нас сожрать, а дальше — чуть отвернется, и мы сможем удрать. Жаль, Миха никак меня не поддерживал, явно сейчас пытаясь понять кого здесь следует больше бояться — динозавра или неадекватного меня.

— Я здоров, — фыркнул динозавр, отчего снова завоняло вокруг свежей рыбой.

— Точно? — понимая, что все мои попытки его заболтать напоминают больше разговоры в психушке, я всеми силами старался выглядеть как можно солиднее. — Ну мы тогда пойдем? Так и скажем всем — 'Динозавр здоров! Помощь не понадобилась!'

Зрачок снова поменял форму, а на меня рявкнули:

— Я не ди-но-завр!

— Ничего, — тут же нашелся я, вспомнив, что с психами нужно всегда соглашаться. А если они еще и таких размеров… — Ты главное не расстраивайся. Хочешь — не будь им.

— Он всегда такой? — задумчиво спросило это существо.

— Кто? — тут же полюбопытствовал я. Но меня злостно проигнорировали.

— Бывает хуже, — пожав плечами поведал динозавру Миха.

До меня не сразу дошло, о ком они говорят, все же страх иногда плохо влияет на мои мозги, но когда понял… Рррр

— Ладно, отдавайте кольцо и валите отсюда, — ненадолго задумавшись, все же сказал динозавр.

— Оно не снимается, — на всякий случай попятившись от этого психа, постарался объяснить я. Мало ли, вдруг сейчас решит оттяпать мне руку из-за джинова колечка.

Чудище издало какой-то странный звук, если б оно был человеком, то я подумал бы, что хихикает. Но ведь не может динозавр опуститься до такого?

— Забери кольцо и мне отдай, не хочу до него дотрагиваться, вдруг это заразно, — обратился к Михе этот псих, при этом ехидно косясь в мою сторону.

Самое обидное, что Миха и не подумал возмутиться, молча направившись ко мне. Пока в обалдении таращился на него, с интересом ожидая как он думает снимать кольцо, ведь даже ректор не смог, парень, не проронив слова, стащил с моего плеча железный обод, который я нашел на песке и таскал за собой, и протянул его динозавру. Зато я почувствовал себя полным придурком. Мог же сразу догадаться, что джиново кольцо ему даже на коготь не налезет.

Мы уже стали отходить, когда динозавр все же не выдержал и рявкнул в нашу сторону.

— Я - левиафан, а не ди-но-завр!

Только кивнув и сделав еще пару шагов, я сообразил о чем он. Левиафаны — это же вроде бы морские драконы? Ну нифига себе…

Так в молчании мы и вернулись в дом. Есть не хотелось, поэтому поход в таверну отложили до ужина. Миха странно посматривал в мою сторону, но явно не решался заговорить, а я все еще не мог прийти в себя оттого, что увидел самого настоящего дракона, хоть и морского.

Из задумчивости меня вывел Миха, умудрившийся незаметно подойти вплотную ко мне, отчего я даже вздрогнул.

— Яр, нам нужно… — начал он. — Я хочу понять…

И снова замолчал, заставляя меня все больше волноваться.

Жаль, но узнать, что он хотел, так и не удалось, ибо нас прервали ввалившиеся в прихожую ребята и Рейв. Все были какими-то мрачными и сосредоточенными.

Когда поскидывали шубы и шапки, нам с Михой все же пояснили, что ничего хорошего не узнали. Оказалось, что братец Мара неплохо за это время устроился в совете, и надавить на него никак не выйдет. Дальних родственников тоже почти никого не нашли, а тех, которых разыскали, судя по хмурому виду вампира, не стоило принимать в расчет.

— А на совет никак нельзя повлиять, чтоб они надавили сами на Витуса? — все же уточнил я. Рейв только насмешливо хмыкнул и ушел в гостиную.

Тут мне в голову пришла очередная бредовая идея, но сначала следовало уточнить, не ошибаюсь ли я.

— А порт очень важен для совета?

— Конечно, ведь вампиры и живут в основном за счет порта, — даже не удивившись моему вопросу, ответил отец.

— Значит, если порту что-то будет угрожать, совет всполошится, — пришел к выводу я.

Все удивленно уставились на меня, только до Михи, видимо, стало доходить, что я задумал. Он попытался запротестовать, но Остапа уже понесло.

На ходу крикнув, что скоро вернусь, я снова припустил к бухте.

Самый облом меня ждал, когда примчался туда, а дракона на месте не оказалось. Потоптавшись, тяжело вздохнул и устроился на ближайшем камне ждать пропажу. Надеюсь он все же вернется, иначе я тут себе всё отморожу. Вскоре подошел Миха и попытался уговорить отложить всё до утра, ибо под вечер становилось и впрямь очень холодно. Я только упрямо покачал головой. Парень, за полгода хорошо уяснивший, что спорить со мной, когда я упрусь — смысла нет, накинул на меня еще и свою шубу и куда-то умчался. Надеюсь не приведет сейчас тяжелую артиллерию в лице моего папика.

Ну и ладно, кутаясь в обе шубы, я не отрываясь смотрел на море, ожидая пропажу, поэтому и пропустил момент, когда сзади подошел невысокий коренастый мужичок.

— Ты опять тут? — недовольно проворчал он, устраиваясь рядом.

К этому времени у меня уже от холода зуб на зуб не попадал, а пальцы на руках начали синеть, так что сил не было даже удивляться вопросу. Вот только чуть внимательней взглянув на этого дядьку, вдруг заметил знакомые зрачки.

— Ппоговоррить пришшшел, — попытался объяснить я.

Мужичок недовольно сощурился, но буквально сразу меня окутало теплым воздухом, а снег вокруг начал медленно подтаивать. Эх, хорошее заклятие, нужно обязательно тоже выучить.

Не успел еще согреться, как вернулся запыхавшийся Миха. Подозрительно осмотрев моего соседа по посиделкам, и тоже приметив знакомые глаза, молча протянул нам бутылку, за которой, как выяснилось, бегал в трактир. Блин, тоже мне — 'способ согреться'.. лучше б еще шуб поприносил.

Что тут сказать… уламывали мы его долго. Вернее по его хитрой морде было видно, что идея ему очень даже нравится, но врожденная пакостность не давала согласиться сразу. Пришлось торговаться, даже песни петь, а Михе еще не один раз бегать в трактир за 'согревом'…

Заодно выяснилось, что даже русалы не смеют спорить с левиафанами, поэтому с той стороны нам мешать точно никто не будет. Но на всякий случай Рекс все же предупредил их. Кстати, имя ему очень даже понравилось. Вернее, не совсем сразу и не очень понравилось… В общем, после третей бутылки, мы его все же уговорили, что непроизносимое Лифринсановириекионс намного хуже звучит, чем Рекс. А еще мы узнали, что нам просто повезло застать его тут, ибо живут левиафаны вообще в океане, а здесь у него находился какой-то 'схрон', который он после четвертой бутылки всё время нам рвался показать. Но мы не поддались на провокацию — сначала дело!

Жаль, но дальше помню смутно. Кажется, Рекс все-таки заблокировал порт, согнав зачем-то туда еще и неимоверное количество косяков рыб. Вода просто бурлила от них, а я кому-то объяснял, что, если захочу, смогу как Чингачгук выловить всю рыбу, только мне для этого нужен томагавк. Кто-то мерзко загоготал сбоку, но я пригрозил, что если будут ржать, то мы с Рексом вообще выйдем на тропу войны, и они примолкли. Рядом Миха пытался вдолбить Мару как зовут левиафана, но быстро запутываясь, начинал снова, попробовал ему помочь, но у меня тоже не вышло выговорить. Потом почему-то запомнилось ошарашенное лицо отца, возле которого собралось много галдящих мужиков в роскошных нарядах. Но они быстро заткнулись… Зря они так перепугались и шарахнулись от меня… Это вовсе не я виноват, что бывают такие совпадения! Ведь я просто помахал Рексу, которого заметил вдали, а в это время один из кораблей, стоявших на рейде, пошел ко дну.

Отец что-то с самодовольным видом втолковывал мужикам, а я вдруг почувствовал, что меня подхватывают на руки и уносят. Попробовал сопротивляться, но обнаружил, что несет меня Кит, поэтому просто пристроил свою голову ему на плечо и вырубился.

Проснулся я от тяжести и ощущения, словно варюсь заживо. Не открывая глаз, попытался шевельнуть рукой — она недовольно фыркнула, нога вообще не пожелала двигаться, дернул ею — она матюгнулась мужским голосом, в это время сипло выругалась и вторая рука.

Пришлось открывать глаза, чтоб прекратить это безобразие. С трудом разлепив их, наткнулся взглядом на лежащего на моей руке нага. Чуть наклонив голову, с другого боку увидел помятое лицо Михи, уткнувшееся в мое плечо. Попытался взглянуть на ноги, но голова просто отказалась приподниматься с подушки. Оставил это дело на потом.

Как же мне плохо… Попробовал вспомнить что было, и… лучше бы я еще вчера умер. Стыдно-то как… теперь от меня точно вся семейка единогласно откажется, после вчерашней бузы на пристани.

Судя по пунцовому лицу Михи, он тоже припомнил всё, в большей или меньшей степени.

— Дела-а-а, — простонал я.

— Дела у прокурора, — тихо отозвался оборотень. — А у нас — задница.

Снова повернулся к нагу. На прощание хоть извинюсь.

— Кит, спасибо, что вчера помог отцу и Мару, боюсь сегодня меня…

— Я не им помогал, а тебе, — так и не выпуская моей руки, и еще ближе пододвигаясь, разулыбался Кит.

С другого боку раздалось недовольное фырканье оборотня.

— Ну да, и еще спасибо, что притащил сюда… А кстати, куда сюда? — попробовал снова приподнять голову, но и вторая попытка оказалась неудачной.

— В участке нары не такие, — продолжил мою мысль Миха, тоже старательно пытаясь оглядеться. У него вышло лучше, даже умудрился приподнять голову, но быстро уронив ее назад, больно ударив лбом мое плечо. Сил возмущаться не было.

Тут откуда-то снизу раздался голос Мара.

— Швах! Вы совесть имеете? Дайте же поспать!

Ну, теперь хоть знаю кто оккупировал мои ноги… Скосив взгляд в поисках окна, и впрямь обратил внимание, что на улице еще только начинает светать. Всего на минутку прикрыл глаза, и сам не заметил, как снова заснул.

Следующее пробуждение было еще болезненней — меня просто стянули с кровати, и я сильно стукнулся пятой точкой об пол. Оказалось, что это отец потерял терпение тормоша нас, и просто сбросил всех магическим захватом. Пока ошалело хлопал глазами, пытаясь понять, что происходит, Рейв расхаживал над нами и вещал.

— Храм подготовили, в главный — не стоит идти, а вот древний вполне сгодится. Кровь Витус хоть и дал добровольно, но явно под принуждением совета, поэтому боль будет все равно. Потерпите. Во время обряда главное помнить — раскрыться и принять! Не сопротивляйтесь. Оба!

— Какой обряд? — все же прервал разошедшегося папика голос Мара, который, судя по лицу, хоть что-то понял в этой белиберде.

— Мы не сможем взять над тобой опеку без оснований, по вашим законам — только кровные могут взять на себя попечительство, — наконец притормозил Рейв, который все это время не останавливаясь расхаживал вокруг нас, даже голова закружилась. — Ярош станет твоим побратимом.

Не успел я даже переварить эту мысль, а заодно обрадоваться, что меня оказывается даже после вчерашнего дебоша не собираются выкидывать из семьи, как Рейв, деловито оглядев наши помятые рожи, продолжил:

— Факас и Флок, вы останетесь тут? — парни тут же запротестовали. Рейв взмахом руки велел им заткнуться. — Внутрь храма вас не пустит. Туда ход только тем, кто принимает участие в обряде. В таком случае, Китнис пойдет со мной в порт, а Мият сходит к своему дружку в бухту и попросит(!) явиться на пристань. Договорились?

Наг кивнул, а Миха только согласно прикрыл глаза. Похоже его тоже до сих пор мучает похмелье.

Почему-то скептически взглянув на меня, отец продолжил:

— Ярош и Марим, после обряда может накатить сильное возбуждение, просто перетерпите, как только кровь успокоится — оно сойдет.

Ещё раз деловито оглядев наши помятые морды, он вдруг рявкнул:

— Встать! Привели себя в порядок! Даю минуту!

Вот откуда он знает любимые команды нашего боевика? Я и сам не понял — как и когда умудрился подхватиться и рвануть одним из первых в ванную. Даже забыл, что голова болит, а в животе всё будто в холодец превратилось.

Храм снаружи рассмотреть не успел, слишком спешили все. Только заметил белые колонны при входе, на которых восседали горгульи. Миленько.

Само полукруглое помещение впечатлило размерами потолков, уходивших куда-то ввысь, а стены были украшены витражами, изображающими битвы. В центре находилось возвышение, исчерченное рунами и пентаграммами. Вокруг него стояли странные статуи изображающие мужские фигуры. Откуда-то из памяти Яроша пришло понимание. Мужчина с развевающимися одеждами — воздух, с лепестками пламени в руках — огонь, с рыбьим хвостом — вода, волосы достающие до пола — земля. Рядом с каждой фигурой тренога с позолоченной чашей, в которой чадит огонь. Самое удивительное, что свет, еле пробивающийся от темных витражей, будто сосредоточился на этих фигурах, не освещая больше ничего.

Самое неприятное — оказалось, тут стоит полог молчания, даже спросить Рейва ни о чем не получилось.

Откуда-то из темноты отделилась невысокая фигура в капюшоне, приближаясь к нам медленной стелящейся походкой, будто паря над полом.

Отец тут же поклонился этому существу и, на прощание сжав мое плечо, молча вышел. А на меня накатил страх. Снова вляпался куда-то. И самое обидное — никто ведь не спросил, хочу ли я брататься с Маром. Взглянув на бледного вампира, сам себя тормознул. Ведь и ему выбора не предоставили, поставив перед фактом. Интересно, зачем это отцу нужно? Ведь уверен, что легко можно было найти другой выход… Судя по всему, наша семья итак имеет немаленькое влияние в империи. Неужели за счет Мара собирается еще укрепить его? Но как?

Пока раздумывал, фигура подплыла ближе и жестом указала, чтоб мы стали в центре возвышения.

Момент, когда это существо достало светящийся кинжал, я пропустил, зато очень даже заметил, как этот козёл полоснул им по моей руке. Хоть бы предупредил! Пока я возмущенно пытался зажать руку и остановить текущую кровь, этот гад умудрился и вампира покоцать, судя по негодующему лицу парня.

Затем это существо, вцепившись в наши руки ледяными пальцами, связало их какой-то красной тряпкой. Надеюсь, она стерильная.

Пока мы непонимающе пялились по сторонам, фигура достала, будто из воздуха, бокал с красной вязкой жидкостью, и начала разбрызгивать ее на руны под нашими ногами.

И вот тут меня накрыло чужими чувствами, от неожиданности едва не полетел наземь. Пришла боль, злость, одиночество и непонимание. Хотелось дернуться обратно, вырваться из опутавшего нас круга, кричать, стонать — все, что угодно, лишь бы избежать этого. Сам не понял как и когда вцепился в вампира, ведь так необходима стала опора, чтобы не чувствовать себя совершенно одиноким в этом водовороте боли и пустоты. Ощутил, как Мар тоже ухватился за меня, будто пытаясь впечатать свое тело в мое, теперь стало даже непонятно где я, где он. Пальцы запутались в его волосах, тело сотрясала дрожь.

А затем пришла она… жажда. Только сейчас я понял, какой это кошмар и почему вампир так радовался, избавившись когда-то от нее. Всепоглощающее чувство, которое не отпускало ни на секунду. Она стала наркотиком, все мысли и желания мгновенно сосредоточились только на ней. Она, словно живая, стала вытягивать из меня всю мою волю к сопротивлению. Чьи-то пальцы сдавили мои плечи сильней, с трудом, будто толчками, стала возвращаться память — я тут не один. Не отпускать, сильней обнять, покрепче стиснуть, уронить голову ему на плечо. Сейчас он — мой якорь.

Вспомнил последние перед обрядом слова отца и попробовал открыться и принять. Было страшно, по-настоящему, до зубного скрежета, до стиснутых кулаков, только услышав стон боли, сообразил, что, запутавшиеся в волосах вампира пальцы, сейчас чуть скальп с него не содрали. С трудом разжав их, сделал еще одну попытку открыться.

Чужие воспоминания, словно пыльным мешком ударили по мне, мельтеша перед глазами и по крупицам впитываясь в меня. Это жутко, страшно и в то же время невероятно интересно — очутиться в чужой памяти, ощущая, как она становится твоей. Ты будто теряешь себя и становишься совершенно другим. Он — это ты, ты — это он. Живешь чужой жизнью, чувствуешь, видишь всё то, что было, плачешь и смеешься, корчишься от боли и проваливаешься в эйфорию после того, как попробовал свою первую жертву. Не знаю сколько прошло времени, минута или вечность, когда, наконец, вся эта круговерть в голове прекратилась.

А затем пришло чувство полета, легкость во всем теле. Веки потяжелели, а дыхание снова перехватило, только сердце, как сумасшедшее, бешено колотилось у самого горла, словно пытаясь вырваться на свободу. Только чье-то, чуть подрагивающее тело рядом, вплотную прижимающееся к тебе, удерживало и не давало взлететь, забывая обо всем. С трудом разлепив тяжелые веки, взглянул в ошеломленные глаза вампира, зеркально отражающие и мои чувства.

Буквально сразу перед нами снова появилась та странная фигура, занимающаяся обрядом, жестом указывая на выход. Ну и ладно, не очень-то и хочется тут находиться. Еле передвигая ногами, последовал за вампиром.

Не успел переступить порог храма, как на меня жаркой волной, сопровождаемой струей мурашек вдоль позвоночника, накатило возбуждение. Даже ноги подкосились, пришлось привалиться к ближайшей колонне, чтобы не упасть.

Похоже, с вампиром творилась такая же ерунда. Он безумным взглядом скользнул по моему лицу, даже дернулся в мою сторону, но тут же упрямо сжав губы, рванулся в сторону и быстро исчез между деревьями, растущими вокруг храма.

Тело стало потряхивать от возбуждения.

Млять, где тот джинн, который всё это время умудрялся одной фразой угомонить мои гормоны?

Попытался мысли переключить на что-то другое, но куда уж там… Меня уже просто колотило, а внутри будто огонь пылал.

Через силу заставил себя подняться на ноги и сделать пару шагов в сторону от храма.

Твою ж мать! Прочти слово "либидо" наоборот — хочешь им стать?

Уговаривая себя таким образом, сделал еще пару шагов.

Сбоку заметил какое-то движение. Не успел даже понять кто это, как меня схватили и прижали к чьей-то груди. Млин, за что мне это всё?

Медленно повернул голову и встретился взглядом с Михой. Он еще крепче сжал мои плечи, напряженно выискивая что-то на моем лице. А после… резко ухватил за волосы и впился в губы жарким поцелуем. Мир поплыл перед глазами, сузившись до зеленых глаз, потемневших от желания. Он буквально вжался в меня, позволив почувствовать свое возбуждение. Поцелуй обжигал, в нем было столько желания, страсти и нежности. Так меня еще никто не целовал. Больше походило, что не меня, а его мучила жажда, а этим поцелуем он хотел утолить ее.

Но ведь это Миха! — пришла запоздавшая мысль. Попытался упереться руками ему в грудь, чтобы отстраниться. Но куда там… Недовольно промычав что-то, парень больно укусил меня за шею. Твою ж мать! Меня ведь итак трусит от возбуждения, еле удается сдерживать стоны, а он, вместо того, чтоб помочь, еще и разжигает его. Мало того, Миха еще и перехватил мои запястья, фиксируя руки за спиной. Теперь он уже неторопливо стал пробегать языком по моей нижней губе, чуть прикусывая ее. Нежно, медленно, будто растягивая удовольствие и подразнивая. Затем его язык настойчиво стал раздвигать мои онемевшие губы, углубляя поцелуй. Попробовал отодвинуться назад, но его ладонь снова легла на затылок, не давая шевельнуться, зато мои руки освободились. А вот вырываться уже почему-то не хотелось. Отстраненно отметил, что уже сам ухватился за его шею. И когда только успел?

Почувствовал, как его рука пробирается под куртку, продвигается к пояснице и замирает там, а холодные пальцы оставляют после себя мурашки на коже. Обезумев от страсти, начинаю сам его целовать, ловя губами его стоны.

Но тут где-то сбоку раздалось разъяренное шипение, и меня снесло в сторону. Потеряв опору, тут же шмякнулся на землю, с изумлением тараща глаза на откуда-то появившегося Кита, который сейчас мутузил Миху.

Млять. Им давно было пора выяснить отношения… Но не сейчас! Поднимаясь на все еще дрожащие ноги, раздраженно взглянул на этих придурков. Не могли потом устроить разборки? Рррр

Плюнув, медленно пошел в сторону дома. Надеюсь, не убьют друг друга, а хорошая трепка им обоим не помешает.

Глава 4

Ярош

Колотило меня знатно, хоть и уговаривал себя, будто это оттого, что замерз, как цуцик, но пока дошел до дома, пришлось признать — возбуждение не желало проходить. Нужно было что-то с этим делать, но кто бы мне сказал — что именно… Нет, примерно я себе представлял это действо, вот только себя в роли 'помоги себе сам' никак вообразить не выходило. Наверное, придется воспользоваться холодным душем, бррр. Снова вспомнились язвительные фразочки джинна, вот кто всё время успешно сбивал мои утренние 'стояки', последнее время стал даже подумывать, что благополучно становлюсь импотентом. Интересно, а с ифритом выйдет связаться, если он сейчас далеко? С радостью заметил, что чем больше думаю о нем, тем лучше мне становится. Меня уже меньше стало трусить, а возбуждение накатывало теперь не лавиной, как раньше, а неторопливыми волнами. Кажется, я всё-таки нашел для себя антивиагру!

А самый большой сюрприз меня ожидал, когда открыв дверь и войдя в гостиную, я увидел, как мой антивозбудин мило беседует с папиками и Рексом! Правда, он странно отреагировал на мой взгляд… Зачем сразу становиться полупрозрачным и прятаться за кресло?

— Моя нельзя жрать! Моя тьфу, гадость! Рейв, сказай своя сын — морф не кушай джинн! — опасливо выглядывая из-за спинки кресла, начал бормотать ифрит, а в его руке загорелся огненный шарик.

Вранье! И вовсе не так я на него смотрел!

— Так! — тут же фыркнул ифрит, видимо, прочитав мои мысли, затем гордо выпрямив спину проплыл назад на свое место. — Зачем смотрей так на моя? И глаза у твоя красный блик-блик!

Остальные похоже тоже заметили что-то у меня в глазах, ибо так же напряженно посматривали в мою сторону. Пока я раздумывал — стоит идти искать зеркало, или все же отложить это дело, не очень-то хочется себя лишний раз расстраивать, какое-то беспокойство все больше заполняло мое сознание. Никак не получалось от него избавиться. Ведь уже всё в порядке, с чего вдруг мне дергаться?

Отцы и джинн с левиафаном тем временем продолжили прерванный мной разговор, а я так и стоял столбом у порога. Понять, о чем говорили, не выходило — после беспокойства стало накатывать вообще что-то непонятное — боль вперемешку с яростью и, что странно, злость на беспомощность. Самое удивительное — я точно понимал, что это не мои чувства.

Растерянно оглянулся снова по сторонам, и напоролся на внимательный взгляд джинна. Похоже он тоже сейчас пытался понять, что со мной. Озарило нас одновременно.

— Мар!

Джинн тут же подлетел ко мне и стал давать указания как настроиться, чтобы понять, где именно сейчас находится вампир. Получилось на удивление быстро, а дальше меня уже вел внутренний компас, который четко указывал направление. Всё мое существо превратилось в один комок желания найти, помочь, спасти. Я несся так, будто от этого зависела моя жизнь, спотыкаясь и падая, сбивая колени и руки в кровь, кто-то помогал подняться, но все они были просто фоном для меня, сейчас было не до этого. На воротах города меня сильно ударила защитная пленка на входе, откинув на несколько метров назад, даже не понял сам, как умудрился снести ее ко всем чертям, как только поднялся. Кто-то оглушительно заорал о нападении, Ольвид что-то зло гаркнул о малолетних вандалах, меня попытались остановить, но тут вмешались отцы, судя по рассерженным голосам позади, разборки будут долгими. Уже на бегу почему-то пришло понимание, что зря снес защиту, нужно было просто жетон поднести, и меня бы пропустило, ну и ладно, в следующий раз.

У одного из домов пришло четкое понимание — здесь. Вот только и тут стояла защита на двери, которая хорошенько меня жахнула, радовало, что хоть не убила. Пока собирал глаза в кучку, левиафан оттолкнул джинна и сам стал водить руками вдоль замка.

Влетев в дом, сначала даже растерялся, чувства Мара куда-то пропали, будто его отключили от меня, но зато джинн уверенно указал куда-то в сторону. Сам я бы вряд ли нашел эту дверь в стене, ибо только когда ифрит снял морок, увидел ее.

Левиафан придержал меня, не дав первому рвануть внутрь. Не забыть бы сказать спасибо потом, ибо в таком состоянии я бы точно своей тушкой пересчитал все ступеньки, ведущие вниз. Почему-то даже не подумал, что дверь может вести в подвал.

Ифрит, первый заскочивший в проход, тут же попытался не пустить меня дальше, но сзади напирал левиафан, поэтому джинну пришлось смириться. Выглянув из-за его спины, я в шоке застыл. Комнату скорее напоминала средневековую пыточную, чем подвал. Повсюду цепи, хлысты, какие-то ржавые железяки, впечатление портил только небольшой уютный диванчик в углу и столик рядом, с напитками. Там кто-то сидел, видимо застыв на месте не без помощи джинна, который как раз в это время растопырив пальцы что-то шептал, зло прищурив глаза. Движение в другом углу привлекло внимание, и я тут же прикусил до крови губу, чтоб не заорать. Там, в паре сантиметрах над полом, раскачивался Мар, прикованный цепью за руки к потолочным балкам. Он являл собой жуткое зрелище — весь в крови, синяках и вздувшихся рубцах от ударов кнутом, валявшимся там же рядом в луже крови. Еще пару часов назад блестящие волосы, сейчас сбились в колтуны, а некоторые пряди явно были выдраны, оставляя после себя рваные раны на голове.

Голос полностью отказался меня слушаться, но может и к лучшему. Рванув к парню, я растерянно притормозил рядом, боясь к нему прикоснуться и про себя отчаянно молясь, чтоб он оказался жив. Меня тут же отстранил левиафан, который, не напрягаясь, разжал пальцами железные обручи, обхватывающие запястья вампира.

Подхватив Мара, я осторожно прижал его к себе, не давая упасть, чувствуя как его кровь, пропитывая мою одежду, теплым пятном расползается по животу. Постарался нащупать пульс, но руки так дрожали, а в ушах шумело, что сразу не вышло понять — жив или мы опоздали.

Тем временем левиафан уже что-то нашептывал, водя руками вдоль всего тела парня. Прямо на глазах раны закрывались, а рубцы начинали бледнеть, затем и вовсе исчезая. Через пару минут уже ничего, кроме засохшей крови на коже и залысинах на голове, не напоминало о происшедшем. Шум в ушах чуть притих и мне наконец удалось различить еле слышное дыхание вампира. От сердца тут же отлегло, с большим трудом получилось немного разжать оцепеневшие пальцы и привалиться спиной к стене, не выпуская из рук Мара.

Только сейчас я вдруг сообразил, что джинн так и не подошел к нам, оставшись рядом с тем, кто сидел на диванчике. Взглянув в ту сторону, я с изумлением увидел, как ифрит, достав откуда-то полупрозрачную тонкую плеть, проделывает какие-то манипуляции над так и застывшим в неудобной позе мужчиной. Присмотревшись внимательней, я, по недавним воспоминаниям Мара, признал в нем его брата Витуса. Вот же тварь.

Как раз в это время в подвал ввалились мои отцы, их сопровождали мужчины в форме. Ольвид быстро окинув взглядом всех нас, расслабленно прислонился к стене, а Рейв направился ко мне. Аккуратно разжав мои руки, он, сняв свою шубу, тут же завернув в нее вампира, взял парня на руки и направился к выходу. Вскочив, я поспешил за ними, только у выхода притормозил, когда услышал вопрос мужчины в форме.

— Что с ним?

— Умерла, — безмятежно выдал ифрит, невинно похлопав глазами.

— Следов магического вмешательства нет, физического тоже, — удивленно поведал остальным один из представителей правопорядка.

— Странно…

— Не мог же он просто так…

— Сердц слабый… — уже ступив на лестницу, услышал нарочито невинный голос джинна.

Уже оказавшись в доме, я немного начал приходить в себя. До этого все чувства будто были отделены в какой-то вакуум, только изредка прорываясь наружу, сейчас же все они разом накатили на меня. Сидя рядом с лежавшим на кровати парнем, я перебирал всё, что произошло. А если бы возбуждение и дальше приглушало чувства Мара, и я не смог бы услышать вовремя? Если бы не успели, если бы я не понял, если бы не получилось настроиться, если бы… Накатила злость на сволочизм некоторых существ, которые не умеют признавать поражения. Даже понимая, что Витус уже наказан, все равно хотелось вернуться и хоть труп пнуть.

В комнату вернулся Рейв.

— Мартим к вечеру придет в себя, не переживай. Левиафаны, как целители — одни из лучших, — взглянув на мой взъерошенный вид, пояснил отец. Остановившись напротив, он серьезно оглядел меня: — Яр, поясни как ты умудрился ощутить парня, хотя на нем были одеты оковы, предназначенные глушить всё?

— А я знаю? — пожав плечами, недоуменно посмотрел на отца.

— Странно… Ладно, оставим это на потом, — затем, усмехнувшись чему-то, осведомился: — Там твои друзья явились, не расскажешь кто их так пожевал?

— А сами что говорят? — тут же поинтересовался я.

— Оба упали. Похоже, несколько раз… По их состоянию можно добавить, что падали с крыши дома, потом забирались назад, и снова падали…

Я уже было хотел пойти проверить, но отец меня успокоил, что ребятами сейчас занимается левиафан.

— Они как узнали, что произошло с Мартимом, хотели сразу сюда идти, но это семейное дело, я запретил. Шумные они у тебя… — добавил Рейв, насмешливо взглянув в мою сторону.

— А Ольвид очень злится? — все же спросил я.

Рейв, устроившись в кресле у изголовья кровати, пристально взглянул на меня.

— О нем я и хотел с тобой поговорить. Он сейчас разбирается с представителями закона, — заметив как я вскинулся, тут же успокоил: — Всё в порядке, штраф заплатит за взлом защиты, заодно прояснит события, связанные с Витусом. Мару предстоит вступать в наследство, а мы, как опекуны, должны подписать некоторые документы, этим Ольвид и займется.

— Ты об этом поговорить хотел?

— Нет, о твоем отношении к нему, — со вздохом пояснил Рейв.

— Нормально я к нему…

— Не ври, — насмешливо прищурившись, перебил отец. — Ты его явно недолюбливаешь. Вот только понять не могу, почему?

— А что тут понимать? Именно Ольвид третировал прежнего Яроша, а сейчас пытается и на мнесвои фокусы с дрессировкой показывать, — стараясь, чтоб прозвучало не очень обиженно, попытался объяснить я.

— Зря ты так… Ольвид очень любил Яроша, просто открыто показывать свои чувства — не в его характере. Да и не третировал он его, скорее он таким способом пытался заставить мальчика, наконец, взглянуть на мир по-взрослому, слишком я и мать баловали малыша…

— Но я же вижу каким взглядом он провожает постоянно меня, — все-таки не удалось спрятать обиду, и прозвучало как-то по-детски.

Рейв устало прикрыл глаза и вздохнул.

— Пойми, нам обоим очень больно потерять сына… Да, пусть он и не был идеалом, но он был нашим малышом, которого любили все. Морфы всегда славились подвижной психикой, мне и Виги немного проще принять тебя, а вот Ольвиду… Дай ему время. Как только он поймет, что в тебе многое осталось от Яроша, он примет тебя.

— А разве осталось? — я по-настоящему удивился. — Ведь нам пояснили, когда вселяли, что старое сознание не сможет влиять на наши поступки, только память…

— Ты считаешь, что возможно, постоянно обращаясь к памяти разума и тела прежнего владельца, не перенять некоторые его привычки? У тебя даже жесты иногда проскальзывают такие же, не говоря уже о привычке накручивать прядь волос, когда нервничаешь, или прикусывать нижнюю губу… А сознание — подумай, ведь очень во многом ты полагаешься именно на мнение малыша, даже отношение к Ольвиду у тебя сформировалось главным образом под его влиянием.

Пришлось признать, что отец полностью прав. Теперь уже с трудом удавалось отделить свое сознание от прежнего Яроша, слишком свыкся с ним, приняв словно своё.

— Обещаю, что попробую лишний раз не злить Ольвида, — чуть подумав, все же попытался пояснить: — У меня ведь раньше была совсем другая семья. Отец вообще ни разу даже тон не повысил, а вот от мамы можно было схлопотать… Вот сейчас и не очень легко выходит принять всё это…

Видимо что-то было в моих глазах, что заставило Рейва вскочить с кресла и прижать меня к себе.

— Обещаю, что мы тоже постараемся не разочаровать тебя, — шепнул он мне в макушку.

Не могу объяснить откуда такое безграничное доверие, но именно в словах Рейва, я не усомнился ни разу. Всё же сознание прежнего Яроша слишком сильно влияет на моё отношение к окружающим.

Не знаю долго ли мы бы так стояли обнявшись, если бы со стороны кровати не раздался еле слышный стон. Тут же подскочив к Мару, я растерянно остановился, пытаясь понять, чем могу помочь.

— Не переживай, просто сейчас восстанавливаются внутренние органы. Левиафан ввел его в лечебный транс, поэтому до вечера можешь не ждать, что он придет в себя.

Снова устраиваясь на краю кровати, я все же решил спросить Рейва.

— А до каких пор вы будете опекунами у Мара? Когда он станет совершеннолетним?

— Высшие считаются взрослыми, как только могут принимать форму тумана, не спонтанно, а по желанию. Скорее всего, еще пару лет, и Мартим войдет в силу полностью, видимо, Витус поэтому так и спешил избавиться от него…

— А морфы? — тут же поинтересовался я.

Рейв усмехнулся, снова устраиваясь в облюбованном кресле.

— С нами всё проще, как только сможешь первый раз поменять ипостась — станешь совершеннолетним.

— Это тяжело? — тут же полюбопытствовал я.

— Не совсем. После пятидесяти лет внутренний резерв становится более стабильным. Затем всё зависит от желания, нужно по-настоящему хотеть, плюс четко представлять себе того, в кого тебе хочется превратиться.

— Я сколько в библиотеке не рылся, так толком и не разобрался — ипостась можно выбирать только из животных или…

— Увы, только из животных, из разумных могут выбирать себе лишь паки.

— А у тебя сколько их? — тут же не сдержался я.

— Три. После того, как принял ипостась, иногда уходят десятилетия, чтоб полностью свыкнуться с ней, каждый недостаток и оплошность поворачивая себе на пользу, — усмехаясь при виде моей разочарованной мины, пояснил Рейв. — Следующую ипостась сможешь принять только, когда полностью срастешься с уже выбранной.

— А наги и оборотни? Они-то меняют ипостась чуть ли не с рождения? Когда у них совершеннолетие?

— У этих рас очень похоже… Насколько знаю, им нужно доказывать, что они имеют право называться совершеннолетними. Кажется у оборотней — на ринге, а у нагов — в лабиринте. У первых иногда даже позволено приглашать посторонних в клан посмотреть на бои, а вот у вторых — только семья может наблюдать. В библиотеках лишь общие знания об этом, поэтому, если хочешь узнать подробнее, обратись к своим дружкам, пусть достанут тебе клановые книги…

— Да нет, я просто так…

Понимающе кивнув, Рейв напоследок потрепал снова меня по волосам и направился к выходу.

— Спасибо, — все же успел я поблагодарить до того, как он вышел, на что тут же заслужил сердечную улыбку, даже на душе теплее стало.

Сандр Морнио

Предупреждение: начинаем потихоньку повышать рейтинг

Куда девалась моя решительность? Считая себя всегда спокойным и рассудительным морфом, сегодня я побил все рекорды по бестолковым метаниям, в ожидании прибытия Гарриша. Выдержка отказала мгновенно, как тормоза циклета перед крутым поворотом. И, ослепленный сияющим взглядом Гара, я чуть не навернулся с лестницы, хотя и помнил каждую ступеньку с рождения.

Но невесомые бабочки, порхающие у меня внутри, придали сил и вцепившись клещом в перила, в самый последний момент, я остановился, готовый броситься ему на шею, забыв про гордость и элементарную воспитанность. Готовый прыгать вокруг него, словно глупый щенок.

Оглушенный бурей эмоций, впервые обрушившихся на безумную голову, я все не мог насмотреться на Солюма, буквально пожирая его глазами, и всячески ругая себя за бестактность.

Наконец, отклеив побелевшие пальцы от дерева перил, я попытался сделать очередную глупость, но, слава Единому, Ойт привела моих отцов.

Последующие события плавали в тумане, и только вопрос, заставший меня врасплох, наконец, обрушил на землю грешную. Сначала просто не поверил своим ушам. Мне показалось, что ослышался, но все уставились, ожидая ответа, значит — это реальность!

Слова согласия застревали в горле, в то время как безумная радость затопила все мое существо.

'Допрыгался, идиот!' — ворвался в сознание скептический голос некры.

'Ты о чем?' — не понял я, все еще паря в облаках.

'Тебя замуж выдают, а ты как не родной..'

'Да о чем ты?'

'У тебя мозги засохли?' — съехидничала стерва.

Я не догонял. Она пояснила.

'При слиянии родов ты лишаешься места наследника Морнио, тупица. И будут тебя иметь во все дырки…'

Странно, почему-то эта идея не вызвала отторжения в моей душе, зато поселила неадекватную улыбку на физиономии, которую я никак не мог прогнать. Кроме того, вполне определенная реакция в…чуть пониже лица…ну хорошо, намного ниже лица, вполне ощутимо давала понять, НАСКОЛЬКО я не против!

Чувствуя, как краска заливает щеки и даже шею, я промямлил нечто невнятное и выскочил из комнаты. В течение вечера Гарриш пытался меня отловить, но теперь мной овладела легкая паника, подначиваемая ехидными комментариями некры, распоясавшейся полностью. И весь вечер я боролся с собой и с ней. Одна часть меня рвалась поговорить с Солюмом, а вот вторая (поощряемая некрой) настоятельно рекомендовала держаться от него подальше, или вообще иссушить, невзирая на последствия.

Потому, нервно курсируя между своей комнатой (давящей стенами) и комнатой, выделенной нашему гостю, я и попался. Вполне ожидаемо, не так ли?

Мои отцы никогда не блистали излишней скромностью, потому то, что творилось в гостиной, когда Касэл застукал Седхада за тайным распитием обнинского вина из своего любимого бокала — не стало для меня неожиданностью. Но вот атмосфера, насыщенная возбуждением, пронизавшая и меня — адекватным реакциям вовсе не способствовала.

А посему, незаметно отступая, почти воткнувшись в спину моего (теперь!) жениха, и попытавшись тихо скрыться, я банально попался прямо ему в руки.

'Кулаком в морду и суши его!' — кровожадно взвыла некра.

'Заткнись, дрянь!' — взвыл я в ответ, стараясь выпутаться из крепких объятий.

Тщетно. Пока спорил с черной стервой, Гар уволок меня в свою комнату и усадил рядом с собой на кровать, так и не отпустив. Голова гудела, и от его кожи внутренний жар проникал прямо в мою кровь. Сопротивление Солюм погасил даже не моргнув. Ну, то, что он сильнее меня, я узнал еще в городе джиннов. Вот только, раздираемый противоречиями, на грани истерики (первой в моей недолгой жизни, но, видимо, не последней), я просто не мог сдаться вот так. Некра ехидно подвывала:

'Мой хозяин — идиот!

Задницу не уберег.

Как печать на договоре —

Его дырочка в фаворе!'

'Заткнись! Или я тебя заткну сам!…' — меня чуть удар не хватил от наглости черной стервы.

— Тшш, успокойся, — шептал мне на ухо Гарриш, прижимая к себе. Некра замолчала.

Постепенно, успокоившись и поняв, что ничего 'такого' сегодня не последует, я смог унять нервную дрожь. Расслабившись, задавался вопросом: 'Почему? Как такое могло случиться со мной?'. С рождения и до недавнего времени, уверенный в себе самом, своих чувствах я и не подозревал, насколько мучительно испытывать любовь, не зная толком, отвечают ли тебе взаимностью. Сейчас, другими глазами я оценивал страсть, поглощающую моих отцов. Спустя годы, она не угасла, а только разгоралась все ярче. Раньше старался игнорировать их внезапные 'приступы', а сейчас…завидовал.

Еще одно новое чувство. На радость некре.

Пока мирился сам с собой, не заметил, как уснул, прямо в одежде, согреваемый теплом Гарриша.

Утро обрушилось, выдернув из странных беспокойных снов, будто вынырнул с глубины. Но, бросив короткий взгляд в окно, понял, что еще слишком рано, рассвет только занялся и в доме стояла сонная тишина.

За ночь я сумел оплестись вокруг Гара, а он так и не отпустил меня, крепко прижимая к себе. Уж и не знаю, уютно ли было ему, но я прекрасно выспался. Да и мандраж прошел, не оставив и следа.

И да — я хотел Гарриша, о чем неоднозначно намекало мое проснувшееся естество. Вот только измятая одежда — моя и моего жениха и кое-какие естественные надобности останавливали. Осторожно, стараясь не разбудить, я выпутал пальцы из его светлых шелковистых кудрей, распутал ноги, и попытался аккуратно выбраться из его рук, сцепленных в замок на моем животе. Ага, как же. Так он меня и отпустил.

Ненадолго задумавшись, решительно протянул руку и, выбрав тоненькую прядку его волос, стал тихонько щекотать кончик его носа. Сильно увлекаться не стоило, так как он мог чихнуть и проснуться, а вот такая ненавязчивая щекотка… Спустя мгновение — вполне ожидаемый результат — нахмуренные брови и полусонный отмах от щекотки. Я свободен! Осторожно перенес вес на одно колено, и привстав, медленно выбрался из постели, даже почти не дышал.

Дилемму — идти через весь коридор или воспользоваться гостевой ванной комнатой — за меня решил организм. Потому, тихо прикрыв дверь, я быстро разобрался с проблемой и, почувствовав себя все еще толком не проснувшимся, решил по-быстрому принять душ, благо обилие полотенец и халатов не должно было стеснить моего…гостя. Во всем теле царила небывалая легкость, и почти неслышно напевая, я быстро избавился от измятой рубашки и изрядно пожеванных за ночь (интересно кем?) брюк, забрался в ванну, бесшумно задвинув за собой легкие непромокаемые ширмы, предназначенные защищать комнату от льющейся воды. Новомодная магтехника позволяла включать режим 'муссон' — когда вода била отовсюду — и сверху и снизу и с боков, напор можно было регулировать — от легкого массажного поглаживания до вполне ощутимых струй-бичей. Включив режим 'легкий ливень', я блаженствовал, закрыв глаза и представляя умиротворенное лицо Гарриша, оставленного там, за стеной, в спальне. Его золотистые локоны, рассыпавшиеся по подушке и воротнику рубашки, придавали ему беззащитный вид, а во сне лицо потеряло ледяную маску, так любимую своим хозяином и стало нежным, сразу сбавив несколько лет. Густые длинные ресницы, образовали тени на порозовевших от сна щеках, тонкая вертикальная морщинка на лбу, когда он нахмурился от моей невинной щекотки…И губы, во сне они не складывались в скептическую линию или сардоническую ухмылку, расслабленные, припухшие, они притягивали меня, словно магнит…

Проклятие! Эти мысли… я снова ощутил возбуждение, словно подросток, лишь от одной мысли о парне, крепко спящем в нескольких метрах от меня. Если бы он не утешал меня вчера, так и не воспользовавшись моим несколько неадекватным состоянием, если бы я не увидел его сегодня — настолько сонным, беззащитным, совершенно ИНЫМ… Этот резкий контраст послужил толчком для окончательного поражения моих сомнений. Да. Я влюбился в него еще там, в проклятом городе джиннов, а потом — для меня началась агония. С каждым часом, с каждым днем, я впитывал его отраву — эти веские всегда точные и ясные слова, короткие изучающие взгляды всегда переменчивых глаз — подобно небу — то голубых и ясных, при хорошем настроении, то — серых, грозовых, когда он бывал чем-то обеспокоен. И всякий раз, будто клинок в ножны — эти испытующие взгляды входили в мое тело, проникая до самого сердца, оставляя трепет и ужас и дикую, бесшабашную радость.

Я увязал в нем и своих чувствах все глубже и глубже. Пока не утонул окончательно. И эта ночь заставила меня смущаться от того, чего не произошло, от своего поведения, от сцены с моими отцами, свидетелями которой мы стали, от того, как легко и непринужденно моя голова покоилась на его плече, а пальцы гладили гладкий шелк его волос… Мои губы горели, все еще ощущая поцелуй, которым Гарриш наградил меня ночью в коридоре, единственный, породивший слабость в коленях… Зажмурившись и коснувшись кончиками пальцев своих губ, словно стараясь сохранить это ощущение, я не заметил легкого дуновения воздуха, проникшего сквозь воду.

И потому теплые сильные руки, обнявшие меня за плечи, вырвали из моего горла вскрик от неожиданности.

— Тшш, это я, не пугайся… — знакомый голос, возникший из моих мечтаний, внезапно вынул все кости из моего ослабевшего тела, и я вынужден был спиной опереться на обнаженное тело Гарриша, чтобы не упасть.

— Ты позволишь?

Шумно сглотнув, я с ужасом осознал, что возбужден как никогда, только от одного его голоса, и прикосновения ладоней к моим плечам, столь невинного. Только вот немного ниже, уже не настолько невинное прикосновение кое-чего другого не оставляло никаких сомнений в истинных намерениях парня.

Собирается ли он…? Да, без сомнения, но отчего мне так больно в душе? Зачем это ему, если я его не интересую? Я смолчал, сомневаясь в том, что мой голос прозвучит как надо. Гарриш спокойно взял губку, вылил на нее душистое мыло и с абсолютно невозмутимым выражением лица стал меня намыливать, старательно обходя вниманием… место, свидетельствующее о моей… небеспристрастности к его труду. Легко поворачивая, будто куклу, он прошелся повсюду, даже пятки помыл, присев и завесив свое лицо крупными мокрыми кудрями. Я поплыл, проклиная его методичность, хватаясь руками за его скользкие от мыла плечи. Момент, когда он сам намылился, как-то ускользнул из моего сознания. Возбуждение, бившее снизу мне прямо в голову, захватило все мое существо, заставляя еле слышно всхлипывать от безнадежной попытки удовлетворить себя самому, так как этот…банщик ненавязчиво отвел мои руки, заставив вцепиться в его предплечья. Наконец, он пристально посмотрел на меня и тихо произнес:

— Ты хочешь?

Он что, издевается? Нет, это я нижнюю мышцу тренирую для поднятия тяжестей!!! Конечно, я хочу его настолько сильно, что в глазах потемнело, но вот хочет ли он меня так же? Или это просто очередная интрига? Мое сердце болезненно сжалось, и сквозь постыдные всхлипы я вытолкнул из себя горькие слова, сам ужасаясь своему отчаянию:

— А ты? Почему ты захотел поменяться местами с Ярошем? Из-за бизнеса, или… — тут мой голос сорвался, и я чуть не прокусил губу, стараясь сдержаться от повторной истерики.

Что-то нужно делать с нервами. Из-за проклятого блондина, я превратился в тряпку. Таким несчастным я себе никогда не чувствовал. Безнадежность выплескивалась из меня вместе со словами.

— Это… твоя очередная тактика? Как завершить сделку с минимальными потерями…

— Тактика? — удивился он.

— А как я еще могу это воспринимать, — прорычал я, вывернувшись из его рук, благо, намыленный, больше походил на скользкого угря. — Ты рассчитал все верно — Ярош не подошел и ты решил, что от перемены мест слагаемых сумма не изменится! Один Солюм или другой — какая разница, если сделка состоится, не так ли?

Гарриш молчал. Я отодвинулся от него как можно дальше — к самой стене, ибо выход он перекрыл. От ярости меня замутило. Как он посмел! Так поступать, словно… словно я — товар, вещь, кристалл, не имеющая права голоса. Можно зарядить, можно продать или разбить — ему ведь не больно!

— Я поражен, что ты вообще решил меня позвать, когда делал свое предложение моим отцам. Ведь спрашивать меня ты и не думал, зачем? — Слова лились потоком, и я просто не мог, не хотел остановиться, благо под душем он не смог бы при всем своем желании разглядеть моих слез. — Мое мнение тебя не интересует. Только вот тебе надо было брать меня вчера и силой, а не растягивать удовольствие. Прости, но шок уже прошел и так просто я теперь не сдамся.

Он хмыкнул:

— Ты так уверен в том, что говоришь?

— А ты можешь как-то иначе все объяснить? — вскинулся я.

Он сделал маленький шаг ко мне.

'Отходи!' — взвилась некра. Я чуть передвинулся по стенке от него. На пространстве в три квадратных метра — глупо, конечно, но я надеялся переместиться поближе к ширме, а мыло на коже, правда уже почти смытое водой, придавало уверенности, что ухватить меня он не сумеет.

— Но ты же не возражал против брака с Ярошем, даже не зная его отношения.

Уел. Зараза, да тогда я был согласен, ведь еще не знал тебя…

— Это было раньше. Теперь все не так!

Он сделал еще шаг ко мне, а я — от него. Безумный вальс под дождем. Перед глазами у меня все прыгало, добраться бы до ширмы. Тогда будет совсем иной разговор!

— И что же изменилось? — его голос терялся в шуме воды, и мне приходилось вслушиваться, но отчего-то чем сильнее я прислушивался, тем больше мурашек, несмотря на теплую воду, бегало по моей спине.

— Может, это? — его рука недвусмысленно указывала на мою…реакцию. Проклятье! Я все еще возбужден, да и он…тоже. Ну ладно — меня клинит от одного его дыхания, но он…что так любит игры в 'поймай свою дичь', что готов… по малейшему поводу? Или у меня просто уже мозги едут?

— Не важно… Тебя это не касается! — шаг, и еще один, и я могу попробовать…

— Не касается? Ты думаешь, что для меня нет ничего важнее сделки?

— Да! — запальчиво выпалил я, осторожно делая шаг.

Но Гарриш просек мои маневры и, резко сдвинувшись в сторону, опять перекрыл путь к отступлению. Да чтоб тебя!

— То есть, ты настолько себя не ценишь, что даже не ждешь ответных чувств?

— О чем ты?…

— Ты красив, и станешь еще лучше, судя по твоему младшему отцу, умен, и учишься в престижном месте, обладаешь редким даром, и тебе этого мало?

Я не понимал. И пока недоверчиво сверлил его взглядом, он резко вытянул руку и схватил меня! Мыло, увы, уже не спасало, чистая кожа не скользила в его железном захвате.

'Останутся синяки' — подумал я, моментально притиснутый спиной к его груди.

'Кусай, дурак!' — завопила некра — 'Или все потеряно!'

Рука Гара, придерживающая меня за плечи… так близко… и я ВПИЛСЯ зубами в нее, рыча от отчаяния, и желания. Но он, даже не вздрогнув, молча зажал мне нос, крепко прижимая меня к себе другой рукой. Магия магией, но без воздуха морфы долго не живут. Закон природы, чтоб ее. И я выплюнул его руку, с удовлетворением видя свои следы на светлой коже. Почти до крови.

— Отпусти!

— Нет. И укусы тебе не помогут. — По моему плечу мазнули его мокрые кудри и на шее я ощутил его губы. Чудесно! Я кусаю, он…целует. Моя попытка ударить его в голень пяткой успеха не возымела.

Гарриш молчал, прижимая меня к себе, а потом…поцеловал вновь и вновь. Не давая вывернуться, лишь распространяя огонь по телу своими горячими губами. Меня уже начало поколачивать, когда он опустил руку и накрыл мой пах ладонью, полной пены.

— Ты глупый, — прошептал он, легко скользя пальцами по моему напряженному стволу. — Раздвинь ноги, я тебя еще не домыл, — другой рукой он проник мне меж ягодиц, нежно намыливая все, что смог нащупать.

'Да, поздняк метаться. Попал ты, парень' — констатировала некра и заткнулась. Впервые я вынужден был с ней согласиться.

От такого 'двойного' массажа, я мог только стонать, но Гарриш быстро сориентировался и заткнул меня самым приятным образом.

Я потерялся в ощущениях, в ласках его рук, уверенно меня растягивающих, в потоках воды, бьющих отовсюду, сам не понял, как вцепившись в его плечи, под гладкой кожей которых перекатывались сильные мышцы, обвивая его ногами, оказался приподнят и полностью заполнен его плотью, горячей и упругой. Мыло вместо смазки…Что ж, буду пускать пузыри задницей, после.

И между толчками, почти теряя сознание от невыносимого наслаждения, я взмолился:

— Ты…так и…Ахх!.. не ответил… мне…

— Глупый… я…никогда не…связал бы жизнь… с тем, кого не…люблю! — он чувствительно куснул меня за мочку уха. От неожиданности я бурно кончил, судорожно сжимая его, и увлекая за собой.

В себя пришел уже в постели, сознание вернулось вместе с картинами того как меня… Твою налево и синими искрами! Стыд навалился удушливой волной. Я спал с парнями, но всегда, ВСЕГДА был сверху! И менять свои позиции не собирался НИ ЗА ЧТО! А сейчас, после душа, мне показалось, что даже сами простыни горят подо мной. Судорожно задергавшись, попытался было сбросить руки Гарриша, сомкнутые в замок чуть пониже моей талии, но безуспешно. Кошмар повторялся! И этот кошмар томным шепотом, так, что у меня волосы встали дыбом на затылке, промурлыкал мне прямо в ухо:

— Ты куда-то торопишься, малыш? — и погладил меня там… где достал.

И что мне теперь делать со стояком?

Ярош

На ужин не было никакого желания спускаться, да и ребята сидели с такими хмурыми лицами, что не очень-то и хотелось находиться рядом. Все-таки я надеялся немного на другой результат их разборок… Сейчас оба демонстративно не замечали друг друга, а я так надеялся, что они всё же подружатся. Видимо, не суждено. Выглядели парни неплохо, либо левиафан постарался, либо регенерация помогла, но по ним уже нельзя было сказать, что они еще каких-то пару часов назад нуждались в помощи целителя.

Обслуживал нас незнакомый парень, видимо из официантов таверны, который доставил уже готовые блюда и, споро расставив их на столе, стал снимать с них стазис, который удерживал еду в горячем состоянии.

Взрослая часть ужинающих тоже не блистала радостными настроениями. Ольвид то и дело возмущался и хаял бюрократию вампиров, Рейв по мере сил его успокаивал, а джинн… Он вел себя немного странно, то и дело нетерпеливо поглядывал в сторону столика на другом конце комнаты, где лежал мой ножик, в котором он временно обосновался, и что-то бухтел про себя.

Взглядом с Михой не хотелось встречаться, хотя краем глаза и уловил настойчивые попытки привлечь внимание, слишком уж непонятным был его поступок там у храма. Может быть, он таким неординарным способом хотел мне помочь, но все же моя и его реакция на поцелуй немного напрягала. Даже если сбросить всё на моё ненормальное возбуждение, все равно приходилось признать — поцелуй меня впечатлил, а реакция парня — вообще удивила неимоверно, он-то точно не был под влиянием буйства после обряда.

Сразу после ужина Кит отозвал меня в сторону, что радовало — Миха никак не возмутился и спокойно пошел проведать вампира.

— Я связался с семьей… — начал наг, как только мы прошли в гостиную. — С завтрашнего дня начинаются дни солнцеворота.

Заметив мой непонимающий взгляд, он начал терпеливо пояснять.

— В эти дни те, кто собираются доказать, что уже готовы считаться совершеннолетними, проходят лабиринты.

— Это опасно? — тут же напрягся я. — Может, не стоит спешить и…

— Нет, для меня важно именно сейчас пройти это. Хочу, чтобы моё слово что-то значило в решениях клана, и не только…

— Ясно, — подавив расстроенный вздох, я искренне пожелал ему удачи.

— А поцелуй на удачу? — тут же хитро улыбнулся этот пройдоха.

— А в лоб за наглость?

В общем, поцелуй он все же выпросил. Хотя это скорее мне нужно было даже больше, чем ему. Хотелось понять — это у меня теперь такой фетиш — получать удовольствие от поцелуев всех подряд, ведь настолько помню, раньше я не очень-то любил целоваться, или только на некоторых такая реакция. Пришлось признать — да, я стал поцелуеманом. Или все же меня привлекает больше магия, которая, как и в прошлый раз, полностью накрыла меня, опаляя огнем всю мою сущность? Сравнивать поцелуи Михи и Кита даже не пытался, слишком разные, поэтому просто сделал морду кирпичом и еще раз пожелав удачи, потопал к своему побратиму. Голос нага догнал меня уже на выходе из гостиной.

— Пообещай, что один день во дворце будет только моим.

— В смысле?…

— Могу дать слово, что за этот день не сделаю ничего такого, чего ты сам не захочешь, — быстро подходя вплотную, заглянул мне в глаза Кит.

Блин, вроде бы просьба не так уж и невыполнима, но что-то смущало во взгляде нага. И ведь не могу не согласиться на такую малость — провести один день с другом, зная, что сейчас он отправится доказывать свое право считаться совершеннолетним в лабиринты, насколько понял, довольно опасные. А другом ли? Как-то слишком меня выводят из равновесия его вечные попытки поцеловать. Хотя, я мало с кем близко общаюсь, Мар и Миха не в счет. Возможно, в этом мире это вполне нормально.

В итоге, и на это я согласился, надеюсь, не пожалею потом.

Зато, как только наг отправился к стационарным телепортам, его вызвался проводить мой младший отец, сразу назрела другая проблема. Эту ночь нам предстояло провести ютясь всем троим в одной спальне, Мару, так до сих пор не пришедшему в себя, Михе, напряженно о чем-то задумавшемуся, и мне. Видите ли, одну спальню заняли отцы, а вторую зачем-то в свое пользование затребовал джинн. Вот нафиг ему спальня, если живет в ноже? Вволю наоравшись друг на друга, разбив пару статуэток и поломав один стул, но и так и не выселив ифрита, обиженно пыхтя, направился снова в комнату вампира. Ладно по пьяне спали все гурьбой в одной кровати, но сейчас-то как? Самое обидное, что Миха почему-то не разделял моего возмущения таким беспределом со стороны джинна, просто согласно кивнул на это, и молча направился принимать душ.

Меня довольно сильно напрягало то, что Мар так и до сих пор не пришел в себя, хотя по уверениям отца должен же был до вечера уже выйти из лечебного транса. Правда, Рейв объяснил, что, скорее всего, вступила в силу регенерация и парень не очнется, пока полностью не восстановится. Если судить по виду, то Мар уже был в порядке, но фиг его знает, что ему умудрился отбить братец, поэтому просто прилег рядом, прижавшись, авось моя энергия тоже чем-то поможет. Кстати, волосы у него на голове, там где были выдраны, уже довольно сильно отросли, теперь топорщась ежиком, надеюсь — это хороший признак выздоровления.

Сзади скрипнула кровать и со спины ко мне прижался Миха, я уже было хотел возмутиться. Мог же, как раньше, хоть дождаться того, чтобы я 'заснул'? Тут же подумал, что тогда придется разговаривать с ним, а я еще был не готов прояснять наши странные отношения, поэтому просто сделал вид, что всё нормально. И вовсе меня не напрягает то твердое, что сейчас упирается в мой зад, явственно демонстрируя неравнодушие ко мне! Самое гадкое, что мой ванька-встанька немедля продемонстрировал солидарность и встал. Твою ж мать! Теперь главное, чтобы вампир не вздумал в этот момент прийти в себя, боюсь тогда мои объяснения могут затянуться надолго.

Заснуть долго не получалось, а еще раздражал какой-то еле слышный звон за стеной, где находилась спальня, оккупированная джинном. Еще минут десять полежав, я не выдержал и отправился прекращать это безобразие. В конце концов — порядочные морфы спать собрались! Нефиг им по издерганным нервам звенеть!

Без стука ввалившись в комнату, я застыл на пороге, с раззявленным ртом наблюдая открывшуюся картину. Оказалось, что ифрит в спальне был не один… Расслабленно вытянувшись на кровати, он дирижировал…

По кругу, в центре комнаты, вихляя бедрами, прохаживался какой-то полупрозрачный мужик, одетый в почти ничего не закрывающие алые шаровары и коротенькую жилетку, расписанную золочеными нитями. А звон, как выяснилось, раздавался из-за висевших на его поясе гроздями кристалликов, которые перестукивались при каждом его движении. Заметив меня, мужик притормозил, на что тут же раздалась грозная команда со стороны дирижера.

— Моя сказай — не так! Моя ухи не слышать правильный звяк-звяк! — при этом ифрит взмахнул плеткой в руке, а мужик испуганно зажмурился, начав снова наворачивать круги.

— Эм… А что тут… — слова застряли в горле, как только сообразил, кого именно мне напоминает жертва дрессировки джинна.

Из заторможенности меня вывел голос Мара откуда-то сзади.

— Витус?

— Неть! Теперь его звай Тус! — тут же отреагировал ифрит, сладенько улыбнувшись при виде того, как еле заметно поморщился после его слов мужчина.

Пока я радостно пялился на наконец-то пришедшего в себя вампира, а тот удивленно оглядывал с ног до головы братца, джинн, не забывая дирижировать, начал объяснять:

— Моя статус не позволяй ходий без своя силь! Моя долго терпель. Сейчас моя ходий при народ, и моя было стыдиться. Теперь у моя есть снова силь. Старая умерла, пока моя сидей в ноже, — грустно шмыгнув носом, закончил ифрит. Затем подумав, он насмешливо взглянул на Мара и уточнил: — Родственник не будет возражай?

Витус притормозил, и жалобно взглянул на Мара. Вот же сволочь, неужели совести хватает после всего еще и о чем-то просить? Хотя кому-кому, а уж мне не нужно рассказывать, как джинн умеет морально издеваться, братцу вампира теперь не позавидуешь.

Мар только согласно кивнул на вопрос джинна и уточнил:

— Это навсегда?

— Моя уже запретий Тусу подходить к деревянный. Тус хороший силь и будет дооолго жить с ифрит.

Сначала не сообразил причем тут упоминание о деревянном, только уже входя назад в нашу спальню вспомнил, что силям хватает удара палки, чтоб развоплотиться.

Мар так и остался в комнате джинна наблюдать за дрессировкой, не смотря на все мои уговоры. Даже аргументы про то, что Тус у ифрита надолго и завтра парень вполне сможет в свое удовольствие налюбоваться на бывшего братца, не прокатили. Растормошив задремавшего Миху, поведал ему об увиденном, тот только хмыкнул, прижав меня покрепче и сладко засопел в мою макушку. Вот же соня.

Миха

Кому бы сказать — не поверят, какая злость меня взяла, когда змеерыл умудрился помешать самому охренительному поцелую из всех, которые помню. Я был просто готов убить нага в этот момент. Хотя, если признаться, поцелуев тех до этого момента было — 'кот наплакал'. Ну не любитель я обмениваться слюнями, не мое это. Нахрен, чтобы кто-то лез своим скользким языком в мой рот, к тому же для чужих ротиков итак находилась работа поинтересней. А вот оно как вышло, оказывается, нужно было правильно выбирать с кем… С Яром я готов был целоваться хоть сутками напролет.

Я даже рад, что мелкий ушел, не досмотрев то шоу, которое мы с змеерылом устроили. Уж в этот раз ни я, ни он, никак не сдерживались, оторвались на полную катушку. Кстати, мы не сговариваясь, не меняли ипостаси, хотя, не знаю как у нага, но мой зверь просто буйствовал внутри, требуя выпустить его. Только позже, когда без сил валялись на заляпанном нашей кровью снегу, пришли к решению не сталкиваться больше, по мере сил игноря друг друга. Понимаю, что надолго нас не хватит, но, надеюсь, доживем, не убив один другого, до того момента, как пропадет между нами 'яблоко раздора', и нам попросту нечего будет больше делить. Во всяком случае, теперь точно постараюсь, чтоб у этого 'яблока' вскоре даже мысли не возникло смотреть лишний раз в сторону змеерыла.

Не передать словами как я разозлился, когда узнал о событиях, которые произошли, пока мы с нагом фигачили друг дружку. Я должен был быть рядом, а вместо этого… Понимая сам, что не прав, но не винить в этом змеерыла не получалось. Ведь если бы наг не вмешался, я бы находился рядом с Яром и, хотя бы морально, смог бы поддержать его. С трудом дождался момента, когда Рейв, наконец, разрешил нам подняться в комнату вампира. Насилу взял себя в руки, когда заметил, как осунулся мелкий за эти пару часов, а восковая бледность вампира заставила сердце пропустить пару ударов, только по еле вздымающейся от дыхания груди, с облегчением понял, что он все-таки жив. Появилось идиотское желание пойти в тот долбаный подвал и разнести там к черту всё по кирпичику, а братца Мара вообще сжечь и развеять по ветру, чтобы от него даже холмика на могилке не осталось. Зверь солидарно взвыл внутри меня, требуя действий, еле удалось угомонить его.

Уже принимая душ, вспомнил слова Ольвида за ужином о каком-то солнцевороте. На всякий случай нырнул в память Мията и… появилось желание просто побиться головой об стену. Часто в мультфильмах и комедиях бывают такие сцены — герой летит с высоченной горы, бьется об камни, все мысли о том, что 'всё, конец, теперь точно умру'… Но каким-то макаром все же долетев до земли, остается жив. Истерически ощупывает себя и радостно орет: 'Аллилуйя!' И тут его переезжает каток. Вот так и со мной… Каток уже рядом.

Пару минут просто стоял в ступоре, пытаясь себя успокоить, что всё наладится, и не стоит раньше времени паниковать. Но как тут сдержаться? Еще раз перебрал то, что выяснил. Итак, солнцеворот — время доказывать право на совершеннолетие у оборотней. Проходит это действо на рингах, где разделяют только по ипостасям. Кошачьи, волчьи, медвежьи, даже, оказывается, в виде огромных насекомых бывают оборотни. Двулапые, четыре-шести-восьми-лапые, копытные, мелких размеров, крупных.

На ринге, против таких сопляков, как я, выходят те, кто прошел в прошлый раз и выиграл минимум три боя. Хотя делаются исключения — можно всё решить за один заход, но если уложишь победителя этих самых трех поединков. Кинуть ему вызов можно только до той поры, пока он не успел выйти за заграждение ринга, потом поздно.

А самое хреновое, что нужно полностью уметь управлять зверем, чуть ли не срастись на время боев с ним, иначе никак не получится увернутся от небольших игл, наполненных слабым наркотиком, который замедляет движение. Он хоть и быстро выветривается из организма, но на ринге каждая секунда может играть огромную роль. Насколько понял, иглы тоже летят с определенной периодичностью, и приходится совмещать инстинкты зверя на опасность от соперника, от этих железок, и свое умение направлять.

И вот дошли до самого интересного: если продуваешь, даже в двух из трех — любой из тех, кто тебя победил, может, вернее обязан, проигравшего просто-напросто трахнуть. 'Право сильного'. По древним обычаям это делалось принародно, сейчас для этого просто ставятся отдельные палатки. Цивилизация, итить твою мать.

Причем, тебя не спрашивают — хочешь или нет, просто одевают браслеты и ты становишься послушной марионеткой до утра. Вернее, это уже по желанию победителя, но прямой приказ ты нарушить не можешь. Притом, соитие должно произойти в обязательном порядке, оборотни это чувствуют, и если попытаться обмануть, то на следующую ночь уже не только на тебя, но и на победителя одевают браслеты.

Кстати, если 'твой' победитель от тебя отказался — на тебя имеют право другие, кто выиграл, как те, что в этот день, так и те, кто в прошлом году. Полный писец.

Почему-то это среди оборотней не считается зазорным, видимо слишком многие через такое проходят.

Правда дается второй шанс на следующий день снова испытать себя. Но не уверен, что после первого, у кого-то остается желание снова лезть в это дерьмо. Следующий шанс стать совершеннолетним предоставляется только через год, опять же на праздники солнцеворота.

Оказалось, последних два солнцеворота Мият просто сбегал из дома на это время, не желая рисковать, хотя уж кто-кто, но он точно получше управлялся со зверем, куда там мне… Вот же подстава.

Выбравшись из душа и прижав к себе Яра, я почувствовал как напряжение начинает потихоньку отступать, а о себе напомнили другие проблемы. Снова, что ли, под холодный душ топать? Пора с мелким всё выяснить… Жаль сейчас мы не одни, хоть вамп и без сознания, но кто его знает, когда он вздумает прийти в себя, с моей удачей — как раз в самый важный момент Мар и очухается.

Непоседа поворочался и, с деловым видом сжав кулаки, куда-то направился, по-моему его тоже раздражали звоны из комнаты ифрита. Пришлось делать вид, что уже сплю, не было желания лазить по коридорам с вздыбившимися штанами, а с джинном он и сам неплохо умеет разборки устраивать. Как ни странно, шумно в этот раз не скандалили. Видимо, оба боялись разбудить отцов. Через пару минут вскочил вампир и, будто лунатик, направился за Яром. Что-то не чисто с этим побратимством, нужно будет выяснить потом поподробнее об этом обряде.

Когда мелкий вернулся, я как раз только пришел в норму, прижав к себе этого неугомонного, вздохнул такой родной запах и сладко зевнул. Завтра, всё завтра, пусть хоть он поспит спокойно, а с утра придется рассказать ему о том, что меня ждет у оборотней. Ведь в любом случае захочет посмотреть, может быть получится его уговорить остаться с отцами дома… Эх, переживали об одном дерьме, а всплыло вовсе другое.

Пол ночи прикидывал и так и эдак — что делать. Плюсов, если стану считаться совершеннолетним, довольно много, но и минусов не меньше. Пожалуй, самый важный плюс — с моим мнением станут считаться в клане. А если всё же проколюсь, и новая семья поймет, что я не совсем тот Мият, которого ждут, то и тут плюс всплывет — ведь уже не полностью от них зависим буду. Но, как не прикидывал, пришлось признать — выиграть вряд ли выйдет, а перспективы побежденного меня вообще никак не привлекали. Сбежать как Мият, и оттянуть еще на год? А как это объяснить отцам Яра? Вряд ли после этого станут считаться с трусом. Да и потом, ведь оборотни с детства учатся ладить со зверем, кто даст гарантию, что я смогу всего за год справиться?

Заснуть получилось только под утро, зато решение было принято — 'кто не рискует, тот не пьет шампанского'.

Глава 5

Ярош

Разбудили нас раньше обычного, как раз тогда, когда сон самый сладкий, перед рассветом. Небо за окном только-только начало сереть, приобретая потихоньку светло-синий оттенок, но солнце еще не выглянуло. Непонимающе уставился на Рейва, стоявшего в дверном проходе. Но тот не спешил пояснять с чего такая ранняя побудка. Только удостоверившись, что мы, наконец, зашевелились, сонно таращась на него, одобрительно кивнув на это, велел приводить себя в порядок и спускаться в гостиную.

Вот и с чего теперь так недовольно смотреть на наши помятые морды? Дали бы еще часиков дцать поспать…

А я еще в академии жаловался на недосып? Знал бы, что на каникулах такой напряг со сном будет, лучше бы там остался!

— Сегодня очень много дел, — начал пояснять Рейв. — Планы немного поменялись. Ольвид не сможет сопровождать вас к оборотням, он останется с Мартимом, чтобы утрясти вопросы наследования. Ты уже нормально себя чувствуешь? — вампир согласно кивнул, молча устраиваясь на диване рядом со мной.

Отец задумчиво оглядел наши хмурые физиономии.

— Надеюсь, к обеду они к нам присоединятся, но загадывать не будем. Как выяснилось, несколько дней территории оборотней будут закрыты для чужих, из-за боев, на которых должен присутствовать и Мият.

Заметив, как стушевался Миха, отец понятливо кивнул. Эй, а мне пояснить?

Не успел я вякнуть, как отец продолжил:

— Ольвид сейчас связывается со своим другом, возможно, выйдет получить приглашение, чтобы и мы смогли присутствовать на боях, как зрители. Оттягивать посещение нет смысла, через несколько дней нашей семье надлежит явиться во дворец. Но в любом случае, придется пообщаться с родителями Мията. Ты готов?

— Можно подумать — это имеет значение… — криво усмехнувшись, ответил парень.

Рейв подошел поближе и заглянул ему в глаза.

— Ты же помнишь — о чем мы говорили? Даже если тебя выгонят из клана, ты один не останешься!

— Не в том дело… — начал было Миха, но сразу, будто одернув себя, уверенней добавил: — Справлюсь.

Отец одобрительно кивнул и потрепал оборотня по плечу.

К этому времени явился снова парень из обслуги таверны и бодренько направился в столовую, за ним следом тянулась небольшая белая коробка, как выяснилось — с нашим завтраком. Мы молча встали и направились туда же.

Вскоре в столовую ворвался и Ольвид, сияя, как начищенный чайник. Сразу захотелось нахамить, еле удержался, чтобы не ляпнуть — 'улыбаясь, вы оставляете зубы беззащитными'. Будто прочитав мои мысли, на меня строго взглянул Рейв. Вспомнил о своем обещании, пришлось сделать лицо попроще и выдавить ответную улыбку Ольвиду.

Следом за старшим отцом спустился зевающий ифрит. Неужели до утра занимался дрессировкой? Что-то я уже начинаю сочувствовать Тусу, непорядок.

А вот напряженность Михи мне совершенно не нравилась, поэтому, как только отцы после завтрака отправились в кабинет за какими-то документами, я сцапал парня и прижал его к стенке. Мар тактично сделал вид, что ничего не заметил и, устроившись возле джинна, стал ему что-то втолковывать.

Зато когда удалось все же у парня выяснить с чего он такой дерганный… лучше бы я оставался в блаженном неведении. Понятно, что в драке он может дать фору многим, это было хорошо заметно на уроках по боевухе, да и в простых стычках, которые часто случались в академии, он всегда выходил пусть и потрепанным, но победителем. Но не в звериной ипостаси. Там царствовали пока одни инстинкты, притом какие-то идиотские! Признаться, я до сих пор чуть побаивался его кошака, слишком непредсказуемо он всегда себя вел со мной, а самое противное — Михе не всегда удавалось заставить этого гада перестать меня пытаться то облизать, то обнюхать. Причем его постоянно тянуло тыкаться носом в самые мои стратегически важные места. А один раз я вообще чуть инфаркт не заработал, когда во сне Миха умудрился обратиться, и башка этой зверюги под утро оказалась рядом со мной на подушке.

Дауж, для парня, который всю сознательную жизнь находился в среде ярых гомофобов, пережить проигрыш и стать чьей-то игрушкой на ночь…. Пусть это нормально для этого мира, но ведь не значит, что оно приемлемо для нас.

Мне так хотелось ему помочь, поддержать, но я понятия не имел как в такой ситуации даже самому успокоиться, не то чтоб еще и ободрить парня. Сам не заметил как начал метаться по комнате, только когда Миха притормозил меня и прижал к себе, смущенно взглянул на удивленного Мара и понимающе кивающего джинна. Снова, зараза, мысли читал, уже задолбался ему объяснять, что это аморально лезть в чужую голову и копаться в ней, как у себя дома.

— Моя тоже думай — Мият проигрывать, — ничуть не смущаясь, поведал джинн. Млять, правдолюб нашелся. Я даже зубами от злости скрипнул, глядя как Миха после его слов снова приуныл.

Пока джинн объяснял вампиру с чего такой переполох, я попытался уговорить парня поступить как Мият, попросту — отсидеться у нас, пока не закончится этот их солнцеворот. Оказалось, что об этом он тоже уже подумывал и, когда объяснил причины, почему решил рискнуть, пришлось согласиться с ним. К тому же зверь у него хоть и молодой, но уж в силе и ловкости ему точно нельзя отказать, авось повезет и удача повернется лицом, а не задницей к нам.

Вот в таком унылом настроении мы и отправились к оборотням. Мар на прощание обнял нас по очереди, пообещав, если Ольвид и решит задержаться, в любом случае поторопить его, чтобы явиться вовремя к началу поединков.

Как выяснилось — по давней традиции считалось, что зверь должен отдохнуть после ночной охоты, поэтому бои проводились ближе к вечеру. Значит почти целый день будем на нервах, а ведь еще и встреча с родителями Мията, надеюсь, хоть там все более гладко пройдет.

Зато, когда уже стояли возле порталов, оказалось, что Миха не знает точного расположения рун. Там нужна была визуальная память, а ее у нас не имелось. Пришлось настраивать переход на центральный стационарный телепорт города оборотней. Благо перед отправкой Ольвид нам всем, кроме Мията, раздал тонкие цепочки-браслеты, на каждом из них болтался небольшой черный камушек, как пояснил отец — это пропуска от его друга. Теперь мы гости клана Растов, не забыть бы, если спросят.

Возле портала была еще одна заминка, когда ждали, пока слуги из нашего дома, переправят к нам Михиного мухлика. Неожиданно всплыло, что под шумок и мой Кока умудрился проскользнуть в телепорт, тут же повиснув на мне с таким визгом, что даже в ушах заложило. Стало ясно — два дня — это слишком мало для моей издерганной психики, чтобы я успел отдохнуть от его нескончаемых жалоб на то, что его никто не любит, забыли, бросили одного. Причем все эти несчастные всхлипы периодически прерывалось радостными визгами о том, как он счастлив меня видеть, и всё это мысленно, в моей многострадальной голове. За пару минут она у меня начала раскалываться на части. Стараясь не слишком морщиться, я с трудом отцепил от себя эту шумную зверюшку и удивленно взглянул на встречу Пипа с Михой, которые, словно 'не родные', стояли в сторонке, искоса, как-то застенчиво, поглядывая друг на друга. Под моим настойчивым взглядом, оборотень неловко потрепал своего мухлика по голове, а тот, так же смущенно, похлопал хозяина по… куда достал… Тут же раздался злобный рык Михи, и встречу быстро скомкали, еле растащив их в разные стороны.

Глядя на мое хмурое лицо, Рейв предложил Коку отправить назад, но мухлик посмотрел на меня таким несчастным взглядом, что я не выдержал и попросил отца его оставить, велев тому находиться в невидимости. Одно хорошо — джинн, кажется, решил отоспаться, сразу после завтрака нырнув в нож, и сейчас хоть он не вякал ничего в моей голове. Кстати, мою собственность, наконец, вернули. Правда, старший отец сделал это с таким видом, будто от сердца самое дорогое отрывает. Ну-ну. Пришлось снова напомнить себе об обещании, данном Рейву, посему молча засунул нож за пояс.

Вот в такой компании мы и отправились в город оборотней.

Выйдя из здания телепорта, я с интересом оглянулся. Как выяснилось, оборотни предпочитали двух-трех-этажные деревянные дома, украшенные замысловатой резьбой. Пока шли, я пару раз чуть не свалился, засмотревшись на все эти картины битв и пейзажи, вырезанные на стенах почти каждого дома. Красиво. Даже пару натюрмортов заметил, судя по шуму, доносящемуся из тех зданий, там находились таверны.

Несколько раз нас попытались остановить местные правоохранители, но отец тут же демонстрировал браслет-пропуск, и те молча отходили в сторону.

Уже подойдя к дому, где по заверениям Рейва, проживала семья клана Факасов, мы предупредили Миху, что будем находиться в здании чуть дальше по улице, где, насколько понял, находилась местная гостиница. Отец махнул рукой, велев не отставать, медленно направился дальше. Я же остался пожелать удачи. А вот кто ожидал, что как раз когда я обниму на прощание парня, дверь откроется и на порог выйдет высокий худощавый мужчина в распахнутой черной шубе. Он непонимающе оглядел нашу компанию, а я тут же попытался сделать вид, что мы вообще тут мимо проходили, и знать ничего не знаем. Зато Рейв, оглянувшись, и заметив новое действующее лицо, наоборот стал возвращаться обратно к нам. Подойдя поближе, он притормозил, и с вызовом уперся взглядом в этого, как понимаю, оборотня.

— Везет как утопленнику… Это один из батянь, младший, Кетиль, — тоскливо вздохнул Миха.

— Что Салюмы забыли возле нашего дома? Мало ваши прихвостни получили, теперь сами заявились на раздачу?

— Эм… бат… отец! Они со мной, — прикрыв меня собой от взбешенного взгляда мужчины, вышел вперед парень.

— Решил в дом заразу привести? — не отрывая взгляда от Рейва, поинтересовался его папик. — А мы уж надеялись, что ты повзрослел и перебесился…

Не знаю во что бы всё вылилось, если бы за спиной Кетиля не появился еще один мужчина. Судя по заметному сходству с Миятом, он являлся его биологическим отцом. Чуть выше первого. Сильное, жилистое, поджарое тело и широкие плечи, даже глаза такие же, как у сына, зеленые. Скорее всего, Миху через пару лет можно будет с трудом отличить от него, если конечно парень доживет… Что маловероятно с нашим умением попадать во всякие неприятности. Вот и сейчас, уж очень не понравился мне взгляд, которым наградил сынулю Кетиль.

Старший отец быстро оценил обстановку и, заметив, что возле нашей компании уже начинает собираться народ, пригласил всех нас в дом, не обращая внимания на то, как поморщился при его словах младший отец Михи.

Рейв язвительно хмыкнул и уточнил:

— А вынесут нас оттуда в каком виде?

По непроницаемому лицу мужчины вообще невозможно было понять о чем он думает, без каких-либо эмоций он ответил:

— Законы гостеприимства еще никто не отменял, уйти вы сможете в любой момент.

Меня так и подмывало уточнить — а далеко ли нам дадут уйти? Почему-то была уверенность, что сразу за углом дома и прикопают, но я усилием воли прикусил язык и промолчал.

А вот когда уже входили в дом, случилось еще кое-что… Кетиль, который и не подумал посторониться, так и оставшись стоять в проходе, вдруг вздрогнул всем телом и, принюхавшись, как собака, непонимающе уставился на Миху. Тяжело вздохнув, я подтолкнул застывшего парня и сам проскользнул вслед за ним в дом. Во попали… Хорошо, хоть Кетиль отвлекся и зашел за нами, как-то не было уверенности, что мой отец спокойно бы разминулся с ним в двери, и это бы не закончилось членовредительством с обоих сторон. Слишком уж Рейв был напряжен, не хватало только толчка, чтобы он взорвался.

Молча шествуя впереди, старший отец Михи провел нас в гостиную. Не предложив присесть, резко развернулся к парню и тихо, с угрозой в голосе, произнес:

— Мият, надеюсь — объяснение у тебя есть, иначе…

Его жестом прервал Кетиль. Отозвав старшего в сторону, что-то шепотом стал пояснять, искоса поглядывая на нас.

А ведь так надеялись, что не поймут. Почему-то даже не подумали о гипернюхе оборотней. Хотя ведь могли додумать, что не обязательно зверя демонстрировать, чтоб нас раскусили. Вечная привычка надеяться на авось…

Переглянувшись с Михой, который, на мой вопросительный взгляд, только успокаивающе положил руку мне на плечо, я пригорюнился. Рейв подошел к нам вплотную и неожиданно отвесил нам подзатыльники, мы дружно поморщились, а папик довольно хмыкнул. Зато эта сценка не осталась без внимания отцов Михи, старший тут же вперился в Рейва, и с угрозой произнес:

— Объяснения, кажется, следует ждать от Солюма, а не Мията, не так ли?

Как ни странно, отец не стал юлить, спокойно устроившись в ближайшем кресле и, сложив руки на груди, стал рассказывать про то, что произошло с нами. Мне же с Михой ничего не оставалось, как молча кивать и уточнять некоторые вопросы, которые иногда озвучивал хмурый Кетиль, старший же не сводил с парня взгляда, скоро дыру в нем протрет.

Только когда вопросы закончились, я вздохнул спокойнее, похоже убивать нас сразу не собираются. А я ведь уже и джинна разбудил, ибо думалось, что огневая поддержка может очень пригодиться. Правда, теперь в голове то и дело слышались зевки и недовольное бурчание, но как-то уверенней себя чувствуешь, когда у тебя в рукаве есть козырь. Заметив, что я ему не отвечаю, ифрит переключился на Коку, с которым вяло начал переругиваться. Мухлика я тоже уже настрополил, чтоб был готов помогать, если что случится.

От баталий в голове отвлек голос старшего Михиного отца:

— Пройдем в кабинет, хочу удостовериться, что ты не врешь.

Миха согласно кивнул и направился следом, я было пристроился позади, но Кетиль так рыкнул, что пришлось вернуться на место. Так и сидели в ожидании. Младшие отцы молча сверлили друг друга взглядами, а я выслушивал споры джинна и Коки. Нафиг разбудил?!

Вскоре в гостиную заглянул еще один мужчина, видимо слуга, который объяснил, что Рейва и Кетиля тоже зовут в кабинет. А я?!

Снова попробовал увязаться за всеми, но слуга сноровисто закрыл перед самым моим носом дверь, оставалось только метаться по комнате и нервно кусать губы. Где-то через минут пять притормозил, пытаясь понять, что меня так заинтересовало на стене. Пришлось взглянуть истинным зрением. С изумлением заметил, что все стены тут испещрены каким-то замысловатым магическим рисунком. Когда все же не выдержал и дотронулся, то ощутил вибрацию от него. Интересненько… Еще пару минут поводил пальцем по рисункам и с изумлением заметил как моя энергия голубоватой дымкой начинает вплетаться в рисунок. Изображение вроде бы осталось таким же, но теперь руны и завитушки будто искриться начали, красотища. Тут же одернул себя. Там наверное Миху распинают, а я тут фигней маюсь. Сразу куча мрачных сцен нарисовалось перед глазами, я даже зажмурился и головой пару раз мотнул, чтобы неприятные картинки исчезли, уж очень реально они выглядели. А вот когда открыл глаза, пришлось их срочно снова закрывать, ибо то, что увидел ни в какие ворота не лезло. Ноги перестали держать и я по стеночке опустился на пол, так и оставшись там, старательно пытаясь понять с какого перепуга гостиная так поменялась, и сейчас напоминала комнату Дракулы из фильма ужасов.

Камин напротив изменился, раньше он был из белого камня, напоминающего мрамор, а сейчас трансформировался в черный, со ржавой витой решеткой, внутри же тлело какое-то непонятный черное пламя. Стены, из светлых, окрасились в темно-красные, кровавые тона. Занавеси на окнах почернели, будто на глазах обугливаясь, теперь же повисли лохмотьями, еле шевелясь на откуда-то взявшемся сквозняке.

Кресла, столики и диванчики тоже начали изменяться. Ладно бы еще обивкой, но ведь ножки стилизовались под кости, а подлокотники теперь представляли собой позвоночники каких-то животных, явно не маленьких, с кокетливыми завитушками, нарисованными на них. Магические светильники тоже как-то притухли, погрузив комнату в полумрак. Надеюсь, черепа вместо плафонов все же бутафорные, иначе я сейчас от страху помру…. Картину дополняли еще и чучела жутковатых животных, перемотанными ржавыми цепями, всё это прямо на моих глазах из ниоткуда явилось на полках.

А всю эту сюрреалистическую картину дополнил гроб! Самый настоящий! Появившийся в самом центре комнаты.

Пока я в ужасе пялился на то, во что превратилась когда-то светленькая комната, мухлик, до этого даже не шевелящийся, вдруг громко возвестил:

— Коке нравится! Красиво! — я даже вздрогнул от его скрипучего голоса, который как-то слишком гармонично вписался в обстановку.

Тут же активировался джинн, которому любопытство не дало усидеть в ноже, и он наполовину высунулся из него. Наверное это забавно со стороны смотрелось — сижу я, на полу, вжавшийся в стену, и из пояса у меня торчит полупрозрачный мужик, который с интересом вертит головой, притом забавно выпучив глаза. Вот такими нас и застали ввалившиеся в комнату взрослые и Миха.

По выражениям лиц отцов Михи, я понял — писец мне. Может гроб не понравился, может я не приглянулся, но убивать будут долго и жестоко. И с чего решили, что это я виноват? Дом у них пришмаленный, лучше бы с ним сначала разобрались. Хорошо, что они отвлеклись на джинна, который и не подумал спрятаться в нож, или вылезти окончательно из него. Пока отцы прожигали меня взглядом, Рейв, пряча смешинки из глаз от остальных, сочувственно уточнил:

— Всё так грустно?

Пока я глупо хлопал глазами, ифрит решил вмешаться:

— Моя думай — в той угол нужна еще крюк!

Миха, еле удерживая серьезное выражение лица, присел рядом со мной и тихо спросил:

— Это ты натворил?

— Оно само, — тут же пожаловался я, шмыгнув носом для пущего эффекта. Должен же мне хоть кто-то поверить!

— Щенок! Ты зачем дом перенастроил под себя?! — навис над нами Кетиль, демонстративно не замечая ифрита, который скалился во все зубы.

— Я не щенок! — тут же возмутился я, обиженно толкнув в бок Миху, пусть сам своих отцов успокаивает, мне и моих за глаза хватает.

От порога раздался голос старшего:

— Все дети — щенки.

Рейв заметил, что я начинаю закипать, примирительно махнул рукой и пояснил:

— У оборотней все малыши считаются щенками, до тех пор, пока за себя не могут ответить. Это общеизвестно.

— Я не…

— Молчать! — тут же перебил меня Кетиль. — Ты зачем дом изуродовал?

— Я не…

— Он случайно, ведь правда, Яр? — скрестив руки на груди, стараясь не засмеяться, уточнил Рейв.

— Я не…

— Как можно случайно вытворить такое?! Дом теперь считает его своим хозяином! Как он обошел защиту?! — энергично жестикулируя, всё больше разорялся Кетиль. Нет, всё-таки старший Михин отец мне больше нравится, во всяком случае он не такой громкий.

— Я и говорю, от них можно всего ожидать, — спокойно пожал плечами Рейв. Вот же предатель! — А всё же, — подходя ко мне ближе, уточнил отец: — О чем ты думал? И что это за странная штуковина в центре? Кровать?

— Гроб, — шкирясь во весь рот, пояснил ему Миха. — В них хоронят…

— Странные обычай… А зачем, чтобы сжечь, нужен еще и этот ящик? — заинтересовался старший.

— У нас редко сжигают, обычно в гробах закапывают в землю, делают могилы и…

— Вы в своем уме?! Не вздумайте в нашем доме могилы устраивать! — разорался снова Кетиль.

— Это теперь наша дом! Хотей и делай могиль, — злорадно ухмыльнулся ифрит.

Младший папик Михи, кажется, был готов взорваться, судя по выпученным глазам и покрасневшему лицу. Благо старший вовремя подошел и прижав того к себе, спокойно заметил:

— Фактически дом действительно сейчас Яроша… Но ведь ненадолго, не так ли?

— Наверное, — осторожно кивнул я, уж очень не хотелось злить снова этого взрывоопасного младшего.

— И значит — ты сейчас перенастроишь его назад? — всё так же спокойно уточнил старший, при этом он исподтишка, чтобы младший не заметил, подмигнул мне.

Всё, мне нравится этот отец! Жаль на Ольвида нельзя поменяться, вот было бы суперски. Пока я замечтался, Миха шустро помог мне подняться и… Я стоял и тупо пялился на стену… Джинн наконец соизволил вылезти полностью из ножа и подплыв к креслу, тут же с гордым видом устроился в нем.

— Скажите хоть, что делать-то? — не выдержал я.

Сзади раздался синхронный вздох отцов. В общем, примерно через полчаса, у меня все же получилось вернуть завитушки в прежнее состояние. Оказалось нужно свою энергию забрать, а с этим были проблемы — отдавать я научился, а забирать — еще нет. Потом Кетиль что-то там настраивал в рунах, а я чувствовал себя как мокрая мышь. Ведь скинуть шубы так никто и не предложил, а у самого мозгов на это раньше не хватило. Пока младший Михин отец разбирался с настройками дома, я прислушивался к тихому разговору между Рейвом и старшим, как выяснилось, его звали Фастрид.

Насколько понял из этой беседы, весь затяжной конфликт между Салюм и Факасами произошел из-за каких-то источников, которые находились на территории клана оборотней и принадлежали их семье. Мои отцы не один раз предлагали выкупить, но оборотни не горели желанием расставаться со своей землей, даже на аренду не соглашались. Вскоре на тех участках стали попадаться опасные ловушки, от которых пострадали многие из клана Факас. Когда все же выловили одного из тех, кто расставлял магические капканы, тот назвал заказчиком саботажа Салюмов. Но по уверениям Рейва, а я ему верил безоглядно, наша семья тут не была замешана никаким боком. Зато оборотни тут же предприняли вылазки и разгромили пару складов, которые принадлежали моим отцам. Те тоже не захотели терпеть такое, и после этого взорвалось несколько предприятий, принадлежащих уже Факасам, благо там народу не было в это время. Короче говоря, эта затяжное вредительство уже длилась более пяти лет, но до смертоубийств пока не доходило. Кто же знал, что младшие, Ярош и Мият, вздумают тоже сцепиться между собой, из-за чего оба погибли, дав Актону возможность вселить нас в их тела.

Пока Рейв и Фастрид жарко спорили у порога, я отозвал Миху, чтобы узнать чем они там в кабинете занимались. Парень пояснил, что почти весь рассказ пришлось повторить, но уже держа руки на камне истины, который тут был не в кольце, как у Гарриша, а в кристалле, при этом он окрашивался в темный, если начинаешь врать и алый — если что-то пытаешься утаить.

— А что решили? — шепотом уточнил я.

— Не успели ничего решить, там Рейв и мой младший батяня сцепились. Как раз, когда мы их разнимали, кабинет начал меняться, — усмехнулся Миха. — Колись, о чем таком похоронном думал, когда готику везде замутил?

— Тьфу на тебя три раза, я ведь переживал! Откуда я знаю с чего вдруг дому вздумалось тоже в траур впасть? — обиженно взглянул на парня. Миха тут же изобразил раскаяние и обнял меня.

А вот как в нашу сторону посмотрели отцы — мне совсем не нравится! Не хватало еще, чтобы нас сейчас сватать друг за друга начали! Заметив мой возмущенный взгляд, Рейв снисходительно покачал головой и продолжил прерванный разговор с Фастридом. Кетиль тоже вернулся к прерванной работе над защитой.

Оглянулся на джинна, но тот безмятежно спал в облюбованном кресле, подперев щеку ладошками. Как же я ему завидую, мне бы такие железные нервы.

Мухлик же вообще пропал куда-то, только когда позвал его, выяснилось, что видите ли я мешаю ему резаться в карты с другом. Научить их что ли в шашки играть? Тогда точно тишь и гладь в моей голове будет гарантирована.

Следующие несколько часов нам пришлось отсиживаться в гостиной.

Просто, как только Кетиль, наконец, закончил восстанавливать защиту, объявился Ольвид. Как выяснилось чуть позже, старший папик, завершив дела у вампиров, явился с Маром в гостиницу, и не найдя там нашей компании, поднял настоящий кипишь, как только по коммуникатору отследил, что мы находимся в доме Факасов. Не долго думая, он на всех парах помчался нас выручать, ни в чем толком не разобравшись.

Всё тихо-мирно, мы с Михой спокойно попиваем чаек, отцы спорят о том, кто виноват в затяжном конфликте семей, джинн похрапывает, уютно свернувшись в кресле. И тут в гостиную врывается Ольвид, на буксире волоча за собой за шкирку слугу, которому не посчастливилось открыть дверь взбесившемуся папику. Этот горе-спасатель даже Мара умудрился раззадорить по дороге, тот вломился следом, готовый рвать и метать всех, кто помешает спасательной операции…

Картина — 'не ждали, а мы приперлись'. Ну ладно Ольвид, но Мар-то мог настроиться на нашу связь и удостовериться, что всё в порядке? А я еще присваивал себе лавры единственного паникера в семье…

Забавно было глянуть на их вытянувшиеся лица, как только они осмотрелись по сторонам. Забыл упомянуть — гостиной так до сих пор не вышло вернуть в первозданный вид. Как выяснилось, дом должен сначала восстановить энергию, после прошлой перестановки. В итоге, впечатлились они довольно сильно. Ржали во всяком случае долго, под недовольное бурчание Кетиля, после того, как Рейв объяснил из-за чего 'обстановочка' вокруг такая 'мрачненькая'.

В общем, нас оставили одних в гостиной. Сами же отцы отправились в кабинет, пригласив зачем-то с собой сонного ифрита. Кетиль специально для меня раз пять повторил, чтобы я ни до чего не дотрагивался. Так и захотелось сделать гадость, и снова настроить дом на себя. Жаль, не знаю как у меня это вообще получилось.

Поскучав чуть, я вслух произнес мучавший меня вопрос:

— Мне вот интересно, нафиг отцам сдался там в кабинете джинн?

И тут меня ждал очередной шок. Мар спокойно пояснил, что оказывается этот гад все время стучит на меня отцам, дятел блин. Оказывается, отцам хотелось побольше подробностей обо мне выяснить, а вместо того, чтоб подойти и открыто спросить, они для этих целей выбрали этого предателя! А гадский балабол рад стараться — тут же выложил всё, что обо мне знает! Причем джинн сам похвалялся вампиру прошлой ночью, как Рейв и Ольвид прислушиваются к его мнению. Вот же зараза… Представляю, что он им умудрился наболтать обо мне. То-то старший папик на меня крысится все время.

Кстати, обедать нам никто не предложил, видите ли, бои лучше проводить на голодный желудок. А как назло, когда нельзя — так хочется. Но из-за солидарности с Михой, решил не клянчить. Буду тоже тренировать выдержку!

Пока оборотень вводил Мара в курс дела о правилах боев, я умудрился задремать на диване, уютно устроившись на плече Михи и закинув ноги на вампира. Поэтому для меня стало неожиданностью, когда толпа папиков ввалилась в гостиную, шумно начав нас поторапливать, ибо скоро начало боев.

Гарриш

Я промурлыкал ему прямо в ухо:

— Ты куда-то торопишься, малыш? — и нежно погладил.

Сейчас даже магии не нужно применять и так ясно, что творится в его белокурой головке. Прижав его к себе покрепче, уткнулся в его шею. Такая нежная кожа и так восхитительно пахнет! Я не ошибся, когда обдумывал, стоит ли связать свою жизнь с Сандром Морнио. А Ярош все-таки идиот, отказаться от такого.

Я впитывал руками его дрожь и вспоминал, как он сопротивлялся мне в ванной комнате. Мокрый, чистый (моими стараниями, между прочим), и глаза сверкают. Сопротивлялся до последнего, даже покусать пытался, глупый, а сам от желания чуть на стенку не полез. И сейчас в глубоком шоке. Потому что сам от себя не ожидал такой реакции. Вот и старается опять построить между нами защитную стену, но никуда я тебя, милый мой не отпущу. Сначала необходимо разобраться в том бедламе, что крутится в твоих мыслях после столь яркого начала дня. Мы никуда не спешим, все в доме еще спят, время есть и нас никто не побеспокоит еще пару-тройку часов.

Потому, обдавая его заалевшее ушко теплым дыханием, я начал шептать ему, успокаивающе гладя по груди, спускаясь на живот и ниже, легкими касаниями, одними кончиками пальцев.

— Успокойся, все хорошо, тебе ведь понравилось, не так ли?

Дрожит и злится на себя, явно не собираясь успокаиваться. Нам такой стресс вовсе не нужен. Поэтому я продолжаю.

— Сандр, я никогда тебя не обижу, ты же знаешь. И никогда ничего не сделаю против твоей воли, — а сам медленно провожу рукой чуть выше паха. Сандр вздрагивает и начинает дышать чаще. — Ты был так прекрасен там, в душе, весь мокрый, гордый и такой желанный…Но и здесь, в постели ты не менее желанен мне, не отгораживайся, этим ты делаешь мне больно.

Он затихает, впитывая мои слова, и понемногу начинает расслабляться, но все еще настороже. Смешной. Рядом с ним я чувствую себя умудренным тысячелетним стариком, хотя разница в возрасте у нас не так уж и велика.

— Я говорил тебе, и буду повторять вновь и вновь, что не пошел бы на передачу прав по обручению, если бы не желал этого. Невзирая ни на какие выгоды или сделки, и ни за что не разделил бы брак с тем, к кому не питаю абсолютно никаких чувств. А ты притягиваешь меня, одним своим видом, знай я раньше, что ты можешь быть таким темпераментным… Первоначальное обручение Яру бы не доверил. — И вновь провожу рукой чуть ниже, по нежной бархатной коже, чувствуя, как юноша напрягается вновь.

И почему у меня такое ощущение, словно я мышь из норы выманиваю? Казалось вот только — она ела сыр из моих рук, а теперь недоверчиво косится бусинкой глаза из норки, не желая выходить? Я слышу ток его крови, бушующий огонь, он уже почти захватил все его существо, но парень упрям, и все равно сопротивляется. Или же…хотя догадка и настигла меня еще тогда, в ванной, но мысль, мелькнувшая словно тень, была прервана более приятными событиями. А сейчас я поймал беглянку и всячески повертев, понял, что опять оказался прав. Сандр…такой горячий и узкий, и моя догадка оправдывается, когда он вздрагивает опять, слыша мои слова…

— Я стал твоим первым?

Тонкий всхлип, когда я касаюсь его там… где уже отчетливо мною заинтересовались.

— Нет… да… — он с трудом выталкивает из себя слова, подаваясь моей ласке, и одновременно пытаясь оттолкнуть мою руку.

Я намеренно останавливаюсь. Решать тебе, мой милый, сейчас ты должен понять — настолько ли тебе неприятны мои прикосновения? Закусив губу, он выворачивается, стараясь различить что-то по моему лицу. Я не мешаю ему. Отпускаю, и он, чуть отодвинувшись, замирает. Так ярко сейчас в нем борются два чувства — сбежать или остаться, принять меня и себя — нас, или отказаться. И я не буду мешать его выбору. Согласие перед отцами — одно. Но сейчас и здесь он должен принять решения для самого себя, и в этом никто не сможет ему помочь. Как и тогда, с некрой… Я могу лишь предложить выбор и поддержать в любом случае. Либо он станет моим целиком и полностью, либо…я его отпущу, как бы больно мне не было.

Как же долго ты мечешься, хороший мой! Твои глаза испытующе смотрят, стараясь уловить нечто столь важное для тебя по моему спокойному лицу. Но я не дам тебе подсказки, ни намека. Мое лицо отразит лишь спокойную уверенность и умиротворение, такие необходимые сейчас для тебя эмоции. И на этом я тебя и подловлю. Ибо прекрасно осознаю — как тяжко нести бремя наследника. А для тебя это еще и двойная ноша, как единственного ребенка в семье. И некра, подтачивающая твою силу воли, исподволь. Я понимаю тебя. А ты?

Наконец, Сандр решается.

— Я не… — краснеет. Это уже интересно. — Я не девственник!

С трудом сдерживаю улыбку. Нельзя его спугнуть, фраза конечно не самая удачная, но по сумбурным выражениям, сменяющимся на его лице несложно понять, что он имел ввиду. Я терпеливо жду продолжения, и оно незамедлительно следует.

— У меня уже были… связи с парнями. — Сказал, как в воду прыгнул.

Думаешь, я не догадывался? Я все о тебе знаю, мой горячий мальчик. И даже то, что ты от себя прячешь. Но я подожду, пока до тебя не дойдет эта мысль. Я не спешу. И пока ты пытливо всматриваешься в меня, огорошиваю тебя:

— Я тоже, Сандр.

Дикий взгляд.

— Но ты… ты же старше, естественно… — он путается, теряя мысль и решимость.

А вот этого уже не стоит допускать, никаких самобичеваний и недомолвок. И я мягко говорю:

— Я знаю, что у тебя были связи. Но не такие, как со мной?

Он сглатывает и кивает.

— Я… меня еще… — он краснеет еще сильнее, и это так возбуждает, что я с трудом сдерживаю порыв сгрести его в охапку и…

Нельзя. Если я хочу завоевать малыша навсегда, сейчас нельзя. А он, не подозревая о моей реакции, все еще не может решиться. Единый! Парень, если бы ты так мялся в городе джиннов, мы оттуда бы не выбрались.

— Сандр…

— Нет, погоди, — говорит он, наконец. — Я спал с другими, их было не так много, но… я всегда был сверху… а теперь…

Да, я оказался прав в своих догадках. Я действительно первый. Конфликт интересов налицо. Единственный наследник, всегда ведущий, и в академии и в любви. Он просто не подозревал, насколько хороша может быть и оборотная сторона. И теперь, окончательно запутавшись в эмоциях, желаниях и долге, никак не может выбрать. Хотя… уже выбрал. Говоря мне это сейчас.

— Сандр, — добавляю в голос бархата, — это не важно — сверху или снизу, главное, чтоб было хорошо обоим, ведь так?

Ярош

Поединки проходили за чертой города, а оградой служили стены и небольшая роща, темнеющая неподалёку, с другой стороны.

К тому времени, как мы подошли, народу вокруг уже собралось довольно много. Стемнело, но магические фонари светили только над рингами, остальная часть площадки тонула в полумраке. Впрочем, сами эти площадки и без подсветки приковывали к себе внимание. Они были круглой формы, а по краям мерцал защитный контур, видимо, чтобы зрители не вздумали вмешаться в бой, или же не вознамерились помогать магически тем, за кого болеют. Напротив друг друга, по разным сторонам круга, находились резные столбы, как мне объяснили, возле них должны находиться противники, до сигнала рожка судьи. К тому же, именно оттуда и велся обстрел иглами с затормаживающим действием. Получается, стоишь возле столба, он каким-то образом запоминает твою ауру, и потом пуляет по тебе же? Сразу захотелось повыламывать их к чертовой бабушке.

Помимо судьи, возле каждого ринга был обязан находиться целитель. Насколько понял, тут был такой же принцип магической защиты от смертельных исходов, как и у нас в академии на уроках по боевухе, уж слишком рисунок расположения рун, нарисованных на полу, внутри кругов, напоминал те, что были начерчены в кабинете. Самих рингов было десять штук, симметрично расположенных друг напротив друга, но оставляя между собой большие проходы, для удобства зрителей. Кстати трибун или еще каких сидячих мест тут попросту не было. Судя по тому как народ бродил, тут привыкли перемещаться между рингами, наблюдая за разными поединками.

Заметил несколько палаток, явно с горячительными напитками. Еды нигде не было, жаль. А есть хотелось просто адски.

Всю дорогу до лагеря, где проходят поединки, я не выпускал руку Михи из своей. Стараясь хоть так поддержать. И плевать на то, как переглядывались между собой отцы. Им вряд ли понять, что сейчас с парнем творится, а я будто через себя сейчас пропускал его напряжение и неуверенность. Плохо. С таким настроем вряд ли что-то толковое выйдет. Попытался его заболтать, но у самого мысли все время вертелись вокруг поединков, посему просто заткнулся, чтоб не ляпнуть лишнего. Мар, чувствуя наше напряжение, тоже примолк, только встревожено поглядывал то на меня, то на Миху. Джинн и мухлик тоже будто взяли тайм-аут и сейчас даже шепотом в голове не напоминали о себе.

Выяснилось, что 'кошачьих' рингов тут два. Видимо, чтобы поединки быстрей проходили. Пока я вертел головой, Фастрид указал Михе на один из рингов. Не знаю, как он определил, какой именно нам нужен. Сколько ни всматривался в парней, которые стояли возле рингов, так и не разобрался как по ним можно понять — кто является их второй ипостасью. Может по нюху? Попробовал истинным зрением глянуть, но и тут ждал облом, магия на площадке была будто приглушена чем-то, даже ауры толком рассмотреть не удавалось.

Миха лихорадочно сжал мою руку, даже косточки затрещали.

— Хвост в лапы, и марш! Жду с победой! — изобразив улыбку, попытался подбодрить его.

Парень нервно хмыкнул, и вдруг рывком притянул меня к себе, впившись в мои губы поцелуем. Затем так же резко отпустил, и не оглядываясь направился к рингам. И что это было? Я покраснел вплоть до ушей, чувствуя спиной насмешливые взгляды папиков. Попыхтев чуть, остановился на том, что пусть парень сначала победит, а потом вернется, и тогда уже я его прибью, пока не стоит ему стучать по башке, там и без меня сейчас будут желающие ему набить морду. Отбросив лишние мысли, постарался подобраться поближе к рингу. Толпа нешуточная собралась, поэтому протискиваться пришлось с трудом, используя Мара вместо тарана. Что удивило — все вели себя довольно тихо, стараясь даже голос не повышать. Хотя, если вспомнить как маялся со своим звериным слухом Миха, когда мы на базары выбирались… Наверное, оборотни самая тихая раса, ибо гиперслух это тоже не ахти как хорошо. Искоса взглянул на Кетиля, младшего отца Михи, и понял, что даже среди оборотней случаются исключения. Тот, не понижая голоса, продолжал спорить уже с Ольвидом, не забывая жестикулировать, и не обращая внимание на недовольство соседей, которых умудрился задеть.

Вблизи выяснилось, что в метрах двух от ринга, тянется еще одна магическая линия, предназначенная служить границей, за которую не допускались зрители. Вот за ней и собирались участники боев. Позади одного столба те, кто тут находится впервые, или в прошлый раз не прошли, возле другого — прошлогодние победители. Их примерно было поровну, насколько понял, выбирались противники методом жеребьевки.

Тем временем парни шустро стали скидывать с себя верхнюю одежду, оставаясь на морозе в одних штанах. Сдурели? Я даже поежился. Холод стоял нешуточный. На мое тихое бухтение, из-за спины раздался лаконичный ответ Фастрида — 'традиция'.

Они тут по традиции решили мне Миху отморозить, что ли? Не уверен, что регенерация может спасти от воспаления легких!

Насколько понял, засчитывается только, если выиграть три раза, значит между ними дважды проигрыш простителен, больше — ни-ни.

Первыми на ринг вышли два парня, примерно одного роста, каждый дотронулся рукой до столба, и не мешкая обратились в двух диких котов. Выяснилось, что в зверином виде они очень различались комплекцией. Один был длинноногий и поджарый, больше напоминающий гепарда, второй же, кисточками на ушах и размерами, больше смахивал на рысь. Только расцветка отличалась от нашей, земной. На соседнем ринге раздался пронзительный звук, почти сразу наш судья тоже поднес к губам рожок, и дал сигнал к началу.

Что тут сказать… Оказалось — я не любитель таких зрелищ. Хотя зрители поддерживали парней подбадривающими выкриками и даже мои отцы принимали в этом участие, я прикрыл глаза, стараясь не смотреть как два зверя рвут зубами и когтями друг друга. Вырванные клочья шерсти то и дело ветром сметало в нашу сторону, а брызги крови даже иногда до толпы долетали. Хоть 'гепард' был быстрей и больше, но места для маневров было маловато, поэтому 'рысь' своей верткостью и резкими отскоками нанес слишком много ран ему, плюс от игл второй как-то легче уклонялся. В итоге — 'гепарда' очухивает целитель, а 'рысь' принимает поздравления, счастливо улыбаясь, с его ранами справляется регенерация.

Никто не пытался играть на публику или цацкаться друг с другом, поэтому еще пару боев прошли в таком же быстром темпе.

Наконец на ринг вышел Миха. Против него встал невзрачный паренек, вот только глаза у того были какие-то цепкие, почему-то, не смотря на показную беспомощность, он вызывал опасения. Вскоре это подтвердилось, противник оказался в звериной ипостаси мощнее и крупнее михиного кошака, плюс лохматый, что попросту не давало ему нанести какой-либо ощутимый вред, ибо шерсть забивалась в пасть, а когти скользили, не добираясь до кожи. Да еще и пару раз михин кошак попросту отвлекался на крики, доносящиеся со стороны зрителей, вместо того, чтобы уклоняться от игл и клыков. Вот и предсказуемый финал боя — проигрыш. Только уже когда парень спустился с ринга, я вспомнил, что нужно дышать. Еле разжал кулаки. Только сейчас ощутил, как Мар успокаивающе поглаживает по плечу, что-то шепча, жаль, из-за шума в ушах ничего разобрать не получилось.

Меня не настолько пугала сама кровь повсюду, к виду которой привык еще на лекциях по трансмутации, а именно агрессия, царившая вокруг. Выкрики толпы, звери, которые так и искали глазами на кого бы кинуться. Благо граница не только не пропускала зрителей ближе к рингу, но и раззадоренных зверей к ним. Как может нравиться такое?

Пока успокаивал себя, прошло еще несколько боев, таких же быстрых и жестоких. Одного парня пришлось чуть ли не с того света целителю вытаскивать, ибо его противник, кажется, оказался помесью бультерьера с крокодилом, а не кошачьим представителем. Вцепившись в горло, и не разжимая пасти, это нечто так и удерживало парня, не забывая когтями разрывать живот противника, откуда уже хлестала кровь. Его никак не выходило отодрать от уже задыхающейся жертвы. Только когда кинули усыпляющее заклятие, с трудом удалось разжать его челюсть.

Я уже раз десять проклял все эти бои, правила и традиции, хотелось попросту плюнуть и уйти, но не брошу же Миху среди этого зверья одного.

Когда мой кошак снова появился на ринге, я попросту зажмурился, про себя молясь — плевать на проигрыш, лишь бы не убили. За спиной раздавались выкрики моих и его отцов, Мар и джинн тоже орали что-то подбадривающее, а я стоял и боялся открыть глаза. Или мне показалось, или бой и вправду шел дольше обычного. Не выдержал и взглянул. Сразу бросились в глаза вырванные клочья шерсти на боках и кровь на морде моего кошака.

Сердце уже стучало где-то в ушах, кажется, так и теряют сознание. Во всяком случае мне не далеко до того, чтобы первый раз в жизни грохнуться в обморок, как истеричная девица. В этот момент кошак, извернувшись в воздухе, приземлился на противника всеми четырьмя лапами. Даже в этом гаме было слышно как у того что-то хрустнуло. Целитель тут же подскочил к судье, размахивая руками, и тот прекратил бой, засчитав Михе победу. Мне уже было пофиг выиграл или проиграл, главное — наконец эта схватка закончилась.

Следующие несколько боев снова прошли быстро, только отметил одного долговязого рыжеволосого парня, из прошлогодних победителей, по жеребьевке он уже несколько раз выходил на ринг, и ни одного поединка не продул. Зверь у него был ярко рыжий, кудлатый и юркий, ни с каким из земных зверюшек он у меня не ассоциировался, наверное поэтому и запомнился больше всего.

На четверых парней, которые умудрились проиграть подряд три боя, уже одели браслеты и повели куда-то. Почти сразу за ними следом направились четверо победителей. Насколько понял, на добычу имеет право только тот, кто одолел в третьем поединке, видимо этим уже своё перепало.

Снова выход Михи. Противник в этот раз попался медлительный, длиннолапый, и с мощной челюстью. Два зверя осторожно двигались вдоль краев ринга, не отрывая взгляда друг от друга. Первый же выстрел игл из столбов будто был сигналом к действиям, они словно стряхнули с себя сонливость и кинулись один на другого, сплетаясь в клубок, рыча и безжалостно вгрызаясь в противника. Михин кошак умудрился вывернуться и отскочить, тяжело дыша, из пасти у него капала слюна вперемешку с кровью, а на боку зияла глубокая рана от когтей. Зрелище не для слабонервных, то бишь не для меня.

Джинн и Мар зачем-то вцепились в мои руки, что-то успокаивающе шепча, сзади меня к себе прижал Рейв. Постепенно стук сердца чуть успокоился, дышать стало легче, а перед глазами перестали мельтешить разноцветные пятна. Кажется я снова, как тогда, на поляне, чуть не устроил выброс энергии. После лекций, уже себе немного представлял к каким последствиям он мог бы привести в такой толпе — живыми тут мало бы кто остался. Пожалуй, выжил бы я один, да еще пара тех, у кого самые мощные защитные амулеты. Только когда окончательно пришел в себя, выяснил у родителей Михи, что этот бой он проиграл. Твою ж мать. Два — один, это плохо, очень.

Возле ринга оставалось все меньше и меньше парней, кого-то уводили, одев браслеты, кто-то следом уходил. Некоторые, их, кстати, было меньшинство, выходили победителями, но даже улыбки у них сейчас больше напоминали оскалы, то ли адреналин в крови до сих пор играл, то ли зверя до конца не получалось загнать в себя, после того, как он почувствовал кровь. Толпа тем не менее не рассасывалась, всем хотелось зрелищ.

Еще один бой с участием михиного кошака я попросту не смотрел, уткнувшись носом в плечо вампира. Боюсь, что сорвусь и точно разнесу тут всё к черту. Мар сквозь зубы ругался, что наш зверь слишком часто отвлекается на крики толпы, и почти не уворачивается от игл, но как не странно, вскоре раздался его радостный крик над ухом — кошак победил. Фух. Успел как раз повернуться и встретиться глазами с Михой. Тот просто сиял. У меня у самого непроизвольно губы растянулись в ответной улыбке. Два — два. Остался один бой — 'или пан, или пропал'.

На следующие бои тоже уже не смотрел, стараясь просто не вслушиваться в рычания на ринге и выкрики из толпы.

То, что очередь снова дошла до Михи, понял по тихому ругательству Мара сквозь зубы. Что не так? Резко развернувшись, увидел, что в противники нашему кошаку все же достался тот рыжий, которого еще никому не удалось завалить. Вспомнил его неопознанного зверя, и совсем пригорюнился — длинношерстный, с ними тяжелей. Млять. Вот же гадство! Самое странное, что рыжик сейчас смотрел не на противника, а на меня, чему-то улыбаясь, затем перевел взгляд на Миху и что-то тихо сказал. Тот злобно матюкнулся в ответ, и тут же поменял ипостась.

А вот это уже фигово, рыжик как-то умудрился вывести парня из себя, теперь ему будет тяжелее управляться со зверем.

Рыкнув, михин кошак первым бросился на противника, в прыжке сбивая того с лап. Подмяв того под себя, попытался вцепиться в глотку, но шерсть по-видимому не давала добраться до нее. Рыжий, до этого вроде бы вялый, вдруг резко вывернулся, и острыми когтями ударил по незащищенному брюху кошака. Тот как-то тихо всхрапнул, и начал заваливаться на бок. Писец. Что дальше было, я уже плохо соображал. Кажется граница защиты трещала, а я каким-то образом оказался за ней, и плевать, что шуба дымится, а пара амулетов, раскалившись, рассыпались пеплом на шее. Вцепившись в михиного зверя, подгонял целителя, который, кажется, что-то втолковывал мне, до меня не сразу дошло, что он требует, чтобы я отпустил Миху, ибо не может настроиться на ауру, моя мешает. Чуть отстранившись, заметил как рядом на корточки присел рыжий. Рыкнув, попытался придушить его, но меня удержал судья, каким-то образом оказавшийся между нами.

— Я принимаю вызов, — вдруг спокойно заговорил рыжий, глядя на судью. — Если выиграю, он — мой доутра. — Затем указал кивком головы на Миху, возле которого до сих пор магичил целитель: — Если выиграет он — отдам ему этого.

— Он не оборотень. Это не по правилам, — тут же раздались возмущенные голоса Ольвида и Рейва.

— Нет, он вступил на ринг во время боя, до того, как победитель сошел с него, — спокойно уточнил судья. — К тому же морф, значит — зверь у него тоже вторая ипостась.

Только в этот момент туман в голове начал рассеиваться, и я попытался разложить то, о чем толковал рыжий и судья. Твою ж мать! Вот засада. А самое млятское — меня отпускать не собираются. То, что заскочил на ринг до того, как рыжий сошел с него, означало автоматически — я бросил вызов, хоть и не оборотень. Если сейчас откажусь драться, буду считаться по-любому добычей рыжего, ибо вызов был принят. Но ведь не могу выиграть никакого боя — зверя-то у меня в помине нет. Хотя…

— Если проиграю, его не тронут? — тихо уточнил.

Судья тут же покачал головой.

— По правилам: он будет считаться в отказниках, значит достанется кому-то из победителей.

Пока Рейв объяснял судье про то, что я несовершеннолетний и второй ипостаси у меня нет, я решился.

— Хорошо. Только мне нужно время, чтобы обратиться.

Рейв и Ольвид попеременно матюгались, Мар только глаза закатил, тяжело вздохнув, а рыжий, довольно усмехаясь, направлялся к столбу. Зато на лице джинна горел азарт, вот кому этот балаган приносит истинное удовольствие.

Я еще раз взглянул в сторону Михи. Того нигде не было видно. Пока лихорадочно оглядывался, вернулся целитель, объяснив, что парень только через полчаса придет в себя. Ну хоть одно приятно — не увидит моего позорного боя на ринге, если он конечно будет.

Заметил, как Рейв настойчиво машет мне, только подойдя поближе расслышал.

— Раздевайся до белья.

— Зачем? — не понял я.

— Только у оборотней одежда остается, при обращении. У всех остальных она испаряется, — заметил как я неуверенно повел плечами, он цыкнул: — Или ты предпочитаешь голышом потом бродить?

По его глазам было видно, что еле сдерживается, чтобы не наорать на меня при всех. Боюсь, потом меня ждет хорошая головомойка за мою выходку. Терпение у папика явно лопнуло. Хотя, я его очень понимаю, сам себя ведь сейчас проклинаю. Что мне стоило постоять на месте, и не ломиться на ринг? Кто же знал, что так вляпаюсь…

Молча скинул одежду, оставаясь в коротких штанах до колен, даже амулеты пришлось снять, не обращая внимания на раздавшиеся удивленные шепотки окружающих. Можно подумать вэзето никогда не видели.

Направляясь назад к рингу, пытался не ежиться. Фиг покажу им как мне страшно и холодно. К этому моменту, заклятиями, успели убрать следы крови, посему ничего вокруг не напоминало недавних событий. Пока подошел к своему столбу, меня просто уже колотило от стужи, а зубы выстукивали дробь. А еще я вспомнил, что ничего не ел с утра… Умру голодным, холодным и…

Тут же одернул себя, стараясь полностью отключиться от окружающего, как учили на лекциях по медитации, и начал вспоминать слова Рейва о смене облика для морфа. Что для этого нужно? 'Желание' — есть, 'четко представить' — а вот с этим проблемы. Знаю точно, что раз ринг 'кошачий', нужно и тело зверя соответствующее. А я виноват, что коты мне с недавних пор, совершенно не нравятся? Еще до этих идиотских боев, я вполне нормально к ним относился, но теперь… Стал перебирать всех известных мне зверей, так или иначе связанных с котами, в голове вообще воцарился полный бардак — четко представить себе кого-то не вышло.

Попытался обдумать сами качества, которые могут пригодиться, но тут ждал ещё больший облом, к тому же пристали слова дурацкой песенки из 'бременских музыкантов' — 'а нюх — как у собаки, а глаз — как у орла'. Вот же млятсво.

Ладно, снова попытался сосредоточиться, не отвлекаясь на выкрики из толпы. Настроился, уже и лапы кошачьи с когтями представил, потом вдруг мелькнула мысль, что нос у котов — самое болезненное место, или это у собак? Млять, но ведь безносых котов не бывает!

Понятия не имею как у меня всё-таки получилось, но когда раскрыл глаза… Лучше б я сдох!

Теперь я был ниже, вернее не так… Обзор поменялся, а я — теперь не я!

У меня холодок по коже прошел от ужаса, и тут же шерсть на загривке стала дыбом. Шерсть? Твою ж!

Так, спокойней. Вдох-выдох. Проведем инвентаризацию.

Шерсть — золотисто-коричневая, лапы — кошачьи, когти — имеются. И тут я оцепенел — носа у меня не было… Вернее — он был, но не совсем нос… Клюв! Настоящий! Пару раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Провел внутри клюва языком… Испуганно сглотнул… Заторможено отметил, что у меня теперь треугольные острые зубы есть тоже… У лопаток что-то шевельнулось на ветру, осторожно скосил взгляд, и полностью охренел — крылья, с перьями… Нафиг мне на ринге крылья были нужны?!

Пока пялился на них, вдруг заметил апофеоз всему — беличий хвост. Клянусь — про белок не думал! Мляяя…

Самое удивительно, что не только я один тихо охреневал, вся толпа вокруг ринга примолкла, с раскрытыми ртами пялясь на меня. По-моему они таких зверюшек еще не видели, я тоже…

Снова вдох-выдох. Итак, что мы имеем ещё? Судя по взгляду рыжего — имеем мы то, что меня, с моей клювобелкой, сейчас прямо тут будут активно…

Посмотрел на Мара, что удивительно — глаза у него горели от восторга, почти так же реагировал и Ольвид с Рейвом, только джинн, сосредоточенно нахмурившись, пытался, по-видимому, что-то вспомнить. И тут в голове у меня раздался его радостный возглас, я даже присел на все четыре лапы от неожиданности.

— Моя вспомний — грифон! Она вымереть давно!

Моя клювобелка оказалась грифоном? Ну нифига себе. Хочу зеркало!

Тык на картинку

Глава 6

Ярош

Пока я стоял и глупо хлопал глазами, пытаясь совместить в воображении образ своей клювобелки и грифона, Рейв что-то эмоционально доказывал судье. Тот ненадолго задумался, но, всё же, согласно кивнув, направился назад к рингу.

— У тебя есть десять минут на адаптацию к зверю.

Рыжий попытался возбухнуть, но судья жестом его остановил.

— Решил опуститься до избиения щенков? — одернул он парня, — Пусть хотя бы на лапах научится стоять!

Только тут я сообразил, что и впрямь понятия не имею, как двигаться на четырех лапах. Боюсь, если попытаюсь ползком — не оценят. С благодарностью взглянув на отца, который только расстроено покачал головой мне в ответ, я, не теряя времени, попытался пройтись по рингу, тут же, клювом, протаранив землю под лапами. Соответственно — прищемил язык. Раздраженно рыкнул. Тут же заложило в ушах. Зрители волной отшатнулись от защитной полосы. Неужели так громко вышло? Попытался еще раз подать голос. Публика не оценила — раздались недовольные крики, и даже свист. Пришлось отложить на потом испытания своих новых вокальных данных. Чувствую, что еще одна попытка будет уже суицидальной — меня попросту линчуют за это.

Снова постарался пройтись, в этот раз удалось получше. Заодно я нашел новое применение своим лапам — амортизаторы для клюва. И плевать, что зрители уже корчатся от смеха! Пусть сейчас это больше напоминает выступление клоуна на арене цирка, но совершенно беспомощным мне точно не хотелось оставаться.

Стараясь не обращать внимания на хохот, я пытался собрать в кучу разъезжающиеся лапы, а они, явно сговорившись, устроили полный бардак. Как назло не получилось сходу вспомнить очередность их перестановки. Запутался, и снова жахнулся. Интересно, а клюв может отвалиться, если им постоянно грохать об землю? Тут же успокоил себя — у дятлов же держатся, чем грифон хуже? Зато я научился не прикусывать язык, хоть какое-то облегчение.

Итак, еще одна попытка — ать-два, левыми лапами, правыми… Вспомнился детский стишок — 'идет бычок качается, вздыхает на ходу…' Эх, только теперь я начал понимать этого бедолагу.

Рыжий, который после слов судьи отошел назад к своему столбу, сейчас с извращенным удовольствием наблюдал за моими ковыляния по рингу. Причем он, в отличие от остальных, хотя бы не ржал в голос, за что я, если честно, ему был благодарен. Жаль, что и его надолго не хватило, и скоро рыжик просто отвернулся, а подергивающиеся плечи выдали его с головой. Вот же зараза, смешно ему. Ну и пусть! Сейчас я научусь, и мы еще посмотрим кто, а самое главное кого, будет иметь на этом ринге! Минут через пять у меня, наконец, начало получаться. Обрадовавшись этой маленькой победе, чересчур расслабился, и чуть не навернулся снова.

Вспомнил, что у меня есть еще и крылья. Взмахнул ими. Мля. Всё-таки отличный у меня клюв. Другой бы уже трещинами пошел, а мой — держится!

Десять минут все же маловато, для того, чтобы у меня полностью получилось уследить за всеми своими конечностями. Но я старался вовсю. Кажется судья оценил, и даже добавил время.

Вдруг краем глаза заметил что-то знакомое у столба, приостановившись, с удивлением опознал своего мухлика. А он как сквозь защиту прошел? А главное — когда? Взял себя в руки, то бишь в лапы, возобновил движение и, на ходу, попытался добиться у Коки вразумительного ответа. Тот невнятно что-то бурчал про джинна, который не ценит бедных мухликов и желает их смерти. Постарался добиться объяснения от ифрита, но тот прикинулся валенком. Плюнул на них обоих, и продолжил свои мытарства по кругу.

Вскоре публика начала роптать, и судья дал отмашку рыжику. Тот, не медля, обратился в зверя, грозно рыкнув на меня. Ну, и я в долгу не остался… Между прочим, у меня вышло громче и внушительней, рыжий зверь даже присел на все четыре лапы. Жаль, но и в этот раз зрители не оценили, послышались недовольные крики и заковыристые ругательства. Он первый начал, нефиг на меня валить!

Быстро просчитал свои шансы на победу. Вывод — они равны нулю. Зеро. Зато как звучит!

Только отвел взгляд от рыжего, как он прыгнул, явно целясь в горло! Его клыки почти достигли цели, но в этот момент активировался Кока, молниеносно кинувшись навстречу, сбил траекторию полета. Зверь взвыл и, суча в воздухе лапами, рухнул плашмя на ринг. Обалдело поблагодарив мухлика, я в первый раз понял, на что они способны, если захотят. А я-то его всё время воспринимал домашней зверюшкой. Ладно, потом разберусь.

Пора собраться. Не на прогулке! Меня, между прочим, только что загрызть пытались!

Хорошо, что во время прыжка рыжего, прикрывался лапой, и со стороны выглядело, будто это я отбросил зверя. Боюсь, зрители бы не оценили помощь со стороны. Только судья как-то подозрительно посматривал то на меня, то на место, где раньше находился мухлик. Наверное и невидимость можно как-то просечь, не стоит больше рисковать. Медленно двигаясь по кругу напротив рыжего, предупредил Коку, чтобы лишний раз не палился. Он согласно что-то пробурчал, но гомон толпы заглушал даже мои мысли, не то что его слова.

Рыжий снова попробовал тактику молниеносного прыжка, но я уже был готов, отпрыгнув в сторону. Жаль, но мою заднюю лапу его когти все же достали. Больно, млять.

Двигался он и впрямь весьма быстро. Без рычания, сразу бросаясь в атаку, мне остается только уворачиваться, не всегда успешно. Вспоротый бок горит от боли. То и дело припадая на немеющую лапу, мне все тяжелее становится уклониться от его зубов и когтей.

Снова он движется по кругу от меня. Мне остается только медленно поворачиваться вслед за ним, чтобы не пропустить следующую атаку. Опять припадает к земле, готовясь к прыжку. Бросок. Только чудом удается отскочить, и цапнуть его клювом за бок. Юркий, зараза. К сожалению рана несерьезная, хотя кровь хлещет, будь здоров как. Наверное, он, в азарте боя, даже не почувствовал, ибо новая атака. А у меня уже задняя лапа поджимается, последний прыжок, кажется, доконал ее.

В этот раз удалось избежать клыков с помощью невероятного кульбита. А я виноват, что случайно крыльями взмахнул? Вот и кувыркнулся через голову. Правда, приземление в этот раз было помягче. Только избавившись от мельтешения перед глазами, сообразил, что упал как раз на рыжего, хорошенько придавив его своей тушкой. А вот фиг теперь встану! На жестком, говорят, полезно лежать! Зверь пытается вывернуться, чтобы достать меня когтями, но мы уже умные грифоны, хрен дадим. Поудобней развалившись на нем, мне оставалось только уворачиваться от его клыков. Вот же зараза, извернулся все-таки.

Моя маленькая эйфория от победы быстро испарилась, нужно было срочно драпать, ибо рыжик, кажется, взбесился окончательно. И тут я вспомнил…. Твою ж мать! Я ведь все время пытался укусить или когтями задеть, как и остальные. А у меня же есть настоящий, бронебойный, проверенный клюв! Тут же, не мешкая, тюкнул им, как дятел, по башке рыжего. Офигеть. Надеюсь, он жив?

Почти сразу подскочил целитель, а я так и остался лежать на земле рядом с рыжиком, молясь про себя, чтобы он не помер тут у меня на глазах. Вдруг вспомнил, что пока нахожусь на ринге, мне могут снова кинуть вызов. Нет уж, второго такого боя я точно не потяну. Быстро проковыляв к выходу из круга, уже с безопасного расстояния остался наблюдать за тем, как целитель суетится вокруг рыжика. Только уверившись, что парень начинает приходить в себя, до меня медленно стало доходить, что победа все же осталась за мной. Подпрыгнув от радости, даже сам не понял, как, прямо в воздухе, обратился обратно в двуногого. Вот же млятство, а если бы я как раз полеты пробовал? То еще удовольствие — навернувшись, жахнуться вниз. И костей бы не собрали…

На ходу дотошно ощупывая каждый сантиметр своего тела, поковылял в сторону родителей. Мне даже не приходилось притворяться сирым и убогим, чтобы их разжалобить, я таким себя сейчас и чувствовал — голодным и холодным калекой. Всё тело ломило и болело, регенерация неплохо справилась с моим боком, зато нога почему-то до сих пор саднила, наверное вывих. Меня даже не смутила мысль, что я тут марширую полностью голышом перед всеми, ну их нафиг. Мороз пробирал до костей, зубы снова дробь начали выстукивать, еще раз случайно прикусил свой многострадальный язык. Что ж так не везет-то?

Меня так трусило от холода, что даже одеться самостоятельно не вышло, благо помогать ринулись все, как только защитный круг передо мной расступился. Самое удивительное, что и чужие, стоявшие рядом с родителями, зачем-то кинулись на подмогу. Каюсь, сначала подозревал, что втихую хотят стырить мою одежку, поэтому цепко ухватился за свои шмотки и не отпускал, но обошлось.

Желудок напомнил о себе недовольным бурчанием, я тут же взмолился, чтобы мне дали поесть. Меня проигнорировали, продолжая нахваливать моего грифона. Сдался он им, вот помру от голода — зверюшка подохнет со мной! Но тут из-за спины подошел еще один оборотень и настойчиво стал подталкивать меня куда-то в темноту. Я просто охренел от такой наглости. Мало того, Рейв тут же отвел глаза и сделал вид, что ничего не видит, а Ольвид вообще отошел в сторону, типа 'я не я, и хата не моя'. Пока отыскивал джинна и Мара в этой толпе, мужчина, заметив, что я не собираюсь за ним следовать, заявил:

— Тебя ждет трофей.

Мля. Совершенно вылетело из головы из-за чего всё началось. Там же Миха меня ждет! Вернее, не то, чтобы ждет, и не факт, что именно меня…

Кстати, он тоже голодный! Потребовал, чтобы показал где тут продается еда, ибо специально сейчас превращусь в грифона и тогда пусть он сам добывает себе жратву, а я умываю руки. Впечатлились — главное вовремя припугнуть. Они-то не знают, что я понятия не имею как снова обратиться. К тому же, видимо, судят по себе, забыв, что у морфов нет второго сознания зверя. Рейв только хмыкнул, но меня не сдал, и на том спасибо. Не может сам накормить голодающего сына, вот тому и приходится брать добычу еды на себя. Через пару минут я стал обладателем пакета не слишком аппетитно выглядевших пирожков и пары фруктов, очень похожих на наши яблоки. Ну, хоть что-то. Поблагодарив, отправился за мужчиной, жуя на ходу. Сбоку тут же пристроился Мар.

— Яр, — шепотом начал вамп, видимо боясь, чтобы идущий впереди оборотень не услышал. — У тебя всё в порядке?

— Вроде да, — старательно прислушиваясь к себе, ответил я. — Только нога побаливает, — тут же пожаловался.

Мар отмахнулся и начал пояснять:

— У меня что-то творится с энергетическим запасом и, кажется, уровень магии тоже увеличился. Джинну нужно было помочь защиту взломать, чтобы мухлика закинуть, а я чуть всё не испортил. Не ожидал, что такой поток пойдет от меня.

— Думаешь что-то не так с тем обрядом было?

— Угу. Даже не уверен радоваться или паниковать. Боюсь, у нас магия как-то переплелась. Попробуй-ка взглянуть истинным зрением на ауры, здесь уже нет амулетов, снижающих магфон.

А вот тут меня и впрямь ждал сюрприз. Ауры хоть и остались разноцветными, но теперь внутри них хорошо просматривались красные нити. Самое удивительное, что теперь видеть их стал намного дальше, чем раньше. Вот точно же знаю, что еще недавно сквозь преграды не мог ничего увидеть, а сейчас даже сквозь полотна палаток проглядывали красные нити движущихся, лежащих и… Тут же отвел глаза. Твою ж. Не хватало мне еще вуйеризмом, подсматриванием, увлечься.

Заметив мой испуганный взгляд, вамп только понятливо кивнул.

— Так и думал. Поздравляю, теперь можешь пользоваться, как вампиры и демоны, магией крови, — при этом радости в его голосе не слышалось. Млять, куда я снова вляпался?

— Только не увлекайся, эта магия опасней остальных, если что-то не так сделаешь — обернется против тебя, — добил меня Мар.

Как раз в этом момент наш сопровождающий остановился возле защитной полосы, которая тянулась вокруг палаток, и приглашающе махнул мне рукой на одну из них.

— Стой! — тут же дернул меня к себе Мар, как только я сделал шаг вперед. Попросив мужчину пару минут подождать в сторонке, он стал пояснять: — Я ведь шел с тобой, чтобы пояснить, а вместо этого… В общем, хочешь или нет, но переспать вам нужно, причем именно ты должен быть ведущим, как победитель, — не обращая внимания на мои возмущенные вяки, он зажал мне рот ладонью и настойчиво стал объяснять: — Попробуете удрать, больше на территорию оборотней вам никогда ходу не будет. Да и не даст никто уйти. Если не сделаешь этого, завтра на тебе будут такие же браслеты, как на Мияте. А затем, по жеребьевке, вас, уже двоих, отдадут кому-то из победителей.

Я тут же почувствовал, что у меня начинают слабеть ноги. Нефига себе заявочки. А почему перед боем мне этого Миха не рассказывал? Или я попросту проспал, когда он вампу это в гостиной пояснял? Твою ж… А ведь так надеялся утром просто смыться отсюда, забыв обо всем, как о кошмарном сне.

— Открой ментальный щит на минуту, — попросил Мар, не обращая внимания на мою начинающуюся панику.

Вот же гад, хоть бы предупредил — что именно он мне собирается показать! Будто порно в ускоренном режиме просмотрел!

Вот в таком раздрае чувств я и ввалился в палатку к Михе. И ведь самое обидно, что не на ком даже злость выместить! Сам себя загнал в ловушку, ну и Миху заодно.

Притормозив на входе в палатку, я осмотрелся по сторонам. Разочаровался. Могли бы хоть какой-нибудь романтик устроить тут — цветочки там, свечи или, на крайняк, поднос с едой. Здесь же всё по спартански — даже кровати не удосужились занести. Простая лежанка в центре из шкур, наверху тусклый светлячок, всё тонет в полумраке. Мне тут не нравится!

Разыскав в шкурах макушку Михи, я тут же вывалил на него всё свое возмущение. Видели бы вы его глаза. Надеюсь это он так впечатлился моими жалобами на обстановочку и всех оборотней вместе взятых, а не тем, что видит именно меня перед собой. Неужели так надеялся тут с рыжиком покувыркаться? Ррр… Прибью заразу! Слова с делом у меня редко расходятся — тут же ломанулся к парню, который хоть и офигел, но реакции не утратил, быстро скрутив меня, и придавив своей тушкой.

— Отпусти, амбал недоделанный! Хрен тебе, а не рыжий! Раскатал губу, сволочь! — возмущенно вопил я, отбрыкиваясь. Но куда уж там, весил он побольше моего, посему, минут через пять, когда немного выпустил пар, я уже взмолился, чтобы меня выпустили на свободу. Правда, пришлось это делать одними глазами и жалобными поскуливаниями, ибо он еще и рот мне ладонью заткнул, когда прижимал к себе. Как только парень чуть ослабил хватку, я, вывернувшись, откатился в сторону.

— А ты голый, — зачем-то просветил я Миху, будто он сам не знал об этом. Просто, пока брыкались, шкуры с него сползли и выяснилось, что под ними он находился в чем мать родила.

— Зато ты в шубе, — тут же хмыкнул Миха, все так же недоумевающе осматривая меня. — Мелкий, тебе нужно уйти, сейчас сюда… — парень не договорил, только мило покраснел, и затравленно взглянул на вход.

— Не переживай, я уже здесь. Больше никто не придет, — попытался его успокоить, еще больше запутывая.

В общем, пришлось еще минут пять уверять парня, что я тут по законному праву и никаких рыжиков не предвидится. Он не поверил.

— Или ты жалеешь, что не он сейчас с тобой тут? — возмущенно рыкнул я, устав доказывать очевидное. — Да пожалуйста! Сейчас пойду и отдам тебя назад ему! А не возьмет — найдем еще краше! Мир и счастье вам, голуби!

Пока Миха выпутывался из шкур, в которые успел снова завернуться, я шустро ломанулся к выходу. А вот тут меня ждала птица обломинго. Защита назад не выпустила! Что за млятство?!

Возмущенно попыхтев возле входа, я снова повернулся к парню, который уже стоял в полный рост за моей спиной, ничуть не стесняясь своей наготы. Впрочем и стыдиться там нечего было, мне б такие мышцы… Сразу почувствовал себя ущербным. Обидно, блин, ведь на боевухе пашу, как и остальные, а кроме небольших кубиков пресса, так и ничего не нарастил, ни бицепсов, ни трицепсов, эх.

— Придется меня потерпеть сегодня. Зато завтра тебе предоставят другой сервис. Ну и мне… — добавил тише. Млять, ну и вляпались.

— Яр, объясни толком, какой хер тебя сюда впустил и где рыжий?

Плюнув, велел ему снимать ментальные щиты и попытался перекинуть картинку происшедшего на боях, как до этого делал Мар. Кажется, получилось. Миха долго стоял в ступоре, забавно хлопая глазами и приоткрыв изумленно рот. Неужели и я так глупо выгляжу, когда зависаю?

Парень растерянно покачал головой, и молча направился назад к шкурам.

— Знаешь что непонятно? — не обращая внимания на хмурившегося оборотня, скинув шубу, начал рассуждать я. — Меня ведь ни разу иглы не ударили на ринге. Понять не могу, это они не на всех, что ли, действуют, или столб сломался?

— Прокрути себе еще раз бой, там ты краем глаза пару раз уловил мухлика, он что-то мутил у столбов, — задумчиво рассматривая меня, ответил Миха. — На тебя летели иллюзии, а не сами иглы.

— Думаешь, Кока смог бы сам? — изумился я.

— Он ломал, а ифрит подсказывал, — раздался спокойный голос парня со стороны лежанки, — Глянь, ведь джинн не наблюдал за боем, только на мухлика пялился.

— Сговорились, — облегченно вздохнул я. — Надеюсь теперь хоть перестанут скандалить в моей башке…

Тут же пришла радостная мысль, что, возможно, завтра или послезавтра получиться окончательно избавиться от ифрита с помощью оракула. Хоть что-то приятное намечается, а то каждый день — хуже прежнего. Скоро начну ненавидеть каникулы.

— Ты долго там будешь торчать, как свечка? — выдернул меня из размышлений голос Михи.

— Мешаю? — тут же взъярился я.

— Яр, не заводись, — устало промолвил парень. — Я же не ожидал…

— А я тебе поесть принес, — стараясь перевести тему, обрадовано продемонстрировал Михе пакет с пирожками. Он не оценил моего потенциала добытчика, обидно. Всё так же серьезно глядя на меня, оборотень похлопал рядом с собой рукой, приглашая устраиваться рядом, пришлось подчиниться.

— Что делать будем? — спросил я, разрывая напряженную тишину.

— Подумай головой, — спокойно вытягиваясь на шкурах, фыркнул парень.

— Я в нее только ем, — попытался отшутиться, но снова не оценили. Да что ж творится-то? Неужели считает, что я сейчас тут насиловать собрался его? Вот идиотина. Не медля, высказал ему, что об этом думаю, но парень будто не слышал меня, задумчиво рассматривая.

— Эти браслеты, — дернув его за руку привлекая внимание, — как действуют, не знаешь?

— Прямой приказ, и я как болванчик делаю, что велено, — грустно пожал плечами Миха.

— И что, уже были приказы?

Уж очень уверенно это у него прозвучало. Тут же закрались жуткие мысли, меня ведь долго не было, а вдруг его тут…

— Меня побрили, не заметил? Хорошо, что хоть не вручную, а магией, — грустно хмыкнув, откинул снова шкуру от себя парень. — Заодно в ту херню загнали, чистилку, как у нас в душе есть…

У меня даже от сердца отлегло. Подозревал уже самое худшее. Чувствуя, как начинаю краснеть, все же набрался смелости и взглянул. Ух-ты. Даже блядскую дорожку убрали, ни одной волосинки. Сразу ощутил себя не таким ущербным.

Наверное, стоит пояснить. Просто очень долго не мог понять отчего у меня щетина не растет и на теле никакой растительности не намечается, хотя вроде бы половозрелый парень. Только через месяц в этом мире, хватило ума забраться в библиотеку и выяснить, что для морфов это нормальное явление. Но осадочек остался. Ведь столько времени переживал, что я какой-то неполноценный.

— Яр, — будто на что-то решившись, вдруг резко притянул меня к себе Миха. — Как ты ко мне относишься?

— В смысле? — не дождавшись пояснений, пожал плечами, и откровенно ответил: — Ну, ты для меня тут самый родной человечек. Понятия не имею, как бы справился со всем, в этом долбаном мире, если бы не было тебя.

— Нет, я не об этом. Что чувствуешь ко мне?

— Блин, чего пристал? — возмутился я. — Что чувствуют к друзьям, братьям, родным, близким?

Странно, но ответ явно не понравился Михе. Я даже обиделся. Ему мало? Молиться мне на него, что ли?

— Признайся, ты ведь приревновал, когда думал, что хочу видеть здесь рыжего вместо тебя?

А вот этот вопрос меня по-настоящему смутил. Как-то до этого не задумывался, что веду себя немного неадекватно. Млять. Получается, что он мне нравится не только как друг и брат? Нет-нет-нет! Не хочу! Я на такое не готов! И вообще, я просто собственник! Ведь даже брата дома к маме и папе умудрялся ревновать!

Последнюю мысль озвучил парню, но, кажется, прозвучало неубедительно. Миха только фыркнул и притянул меня поближе.

— Поцелуй меня. Сам.

— Кстати насчет поцелуев, — тут же взъярился снова я. — С какого перепуга ты, последнее время, взял моду лизаться со мной?! Ладно, еще могу понять, что после обряда так неуклюже хотел помочь, но, бля, какого хрена при папиках? Ты представляешь, что они уже могли нафантазировать? Хочешь, чтобы сосватали, даже не спросив?!

Всё больше заводясь и накручивая себя, возмущался я.

— Хочу, — просто подтвердил этот обормот.

Твою ж мать! Я тут распинаюсь, а он… Слов нет!

Предупреждение: Рейтинг дальше повышен! Для тех, чья трепетная душа против нцы, советую следующий кусочек пропустить. Достаточно будет удовлетвориться одной фразой — 'секс был'.

— Поцелуй меня, — будто не слыша моих возмущенных пыхтений, тихо повторил Миха, настойчиво заглядывая в глаза.

Быстро наклонившись над ним, чмокнул в нос. Парень смешливо фыркнул, но не дав мне отстраниться, притянул поближе. Не удержав равновесие, я плюхнулся прямо на него. Хоть он и сдавленно вздохнул, но возмущений не последовало. Потянувшись к моим губам, он легонько куснул за нижнюю.

— Сам, — напомнил этот гад.

Вот же настырный кошак!

— Мих, ты ведь соображаешь, что я ни разу еще этого не пробовал и понятия не имею…

Парень только довольно мурлыкнул, ну прямо чеширская улыбочка! Ррр. Попытался пояснить еще раз, если до него не доходит с первого.

— Мар мне хоть и показал как именно нужно, но…

Меня мгновенно снесло с Михи и я оказался под ним. Нихрена себе реакция!

— Что показал?! — он сейчас не говорил, а рычал. Мне стало по-настоящему страшно.

Сквозь черты Михи явственно начал проглядывать его зверь, даже зрачки снова были вертикальными.

— Мих, отпусти, — осторожно, стараясь не злить, попытался выползти из-под него.

— Я спросил — что он показал?! — будто не замечая моих попыток, рыкнул парень, сильней вдавливая меня в шкуры.

— Порно, блять, он показал, — взорвался я, уже ногами и руками отпихивая от себя этого пришибленного Отелло.

— В смысле? — непонимающе моргнул этот слоняра. Млять, он сейчас задавит меня своим весом! Только когда кусанул его за плечо до крови, он наконец соизволил ослабить хватку, дав мне вздохнуть полной грудью.

Пришлось пояснить, ведь парень и не подумал выпустить меня, нависнув надо мной, как коршун.

— И вообще, — уже закончив объяснять про картинки, кинутые мне ментально Маром, стал рассуждать я: — Слышал, что если у парня в первый раз не получается — это травма на всю жизнь! Хочешь, чтобы я импотентом стал?! А еще, — уже тише добавил: — Он у меня, между прочим, один. Вдруг поломаю как-то, а целители…

Меня прервал самый настоящий ржач. Вот же сволочь бесчувственная! Я ему тут душу изливаю, а он…

— Яр, — отсмеявшись под моё недовольное бурчание, все же проговорил Миха: — Тебе не кажется, что это мне сейчас нужно мандражировать, а не тебе? Вроде это ты собираешься меня поиметь, нет?

Заметив, что не убедил меня, парень задумался, и вдруг широко улыбнулся.

— Обещаю его не ломать, тебя это устроит?

Неуверенно пожав плечами, фиг его знает — издевается или всерьез говорит, я все же решился, потянувшись к нему.

Миха судорожно вздохнул и тут же припал ко мне, жадно и страстно выцеловывая мое лицо, губы, шею. Отбросив все мысли, ловлю его язык своим, посасывая и прикусывая… Пальцы запутываются в его волосах, перебирая шелковистые прядки. Сжимаю их и с силой притягиваю к себе. Мрр… Какие у него все таки вкусные губы, твердые, нежные, ласковые… Я словно тону в водовороте чувств, накрывших меня. Не могу насытиться. Хочу его всего почувствовать, кожа к коже. Будто прочитав мои мысли, Миха быстро начинает помогать мне стягивать одежду, словно боясь, что передумаю. Раздался треск рвущейся ткани. Вот же нетерпеливый! Ощущаю осторожное движение его ладоней на своей груди.

Всё больше заводясь, я уже не сопротивлялся, когда почувствовал, как его пальцы бережно исследуют внутреннюю сторону моих бедер, гладят мошонку, дразнят уже стоящий член. Глаза закрыты, а я плавлюсь, растворяюсь в каком-то сладком тумане.

Тут на задворках сознания промелькнула мысль, что все должно быть не так. Не давая себе даже секунды на раздумья, резко вывернувшись, нависаю над ним. Нет уж, сегодня командовать парадом буду я.

Наклоняюсь, прихватываю губами мочку уха, вдыхаю его запах. Миху начинает потряхивать от возбуждения, вызывая ответную дрожь в моем теле. Вот и нашлось его слабое местечко… Лизнув раковину, чуть прикусил. Парня будто разрядом молнии подкинуло. Жаль, но дальше не дал мне изучать свои слабости, рыкнув, притянул и больно укусил за губу. Тут же его горячий язык, будто извиняясь, начинает вылизывать мою ранку.

Кончиками пальцев принимаюсь скользить по его груди, провоцируя, задевая бусинки сосков. Губами следую за ними. Оставляя влажную дорожку, двигаюсь ниже. Накрываю его пах ладонью, легонько сжимаю. Миха что-то невразумительно вскрикивает, но не отталкивает. Какая все же у него бархатистая кожа. Никогда бы не подумал. Продолжаю исследовать его живот, чуть подразнивая, прикусываю. Пока не потерял решимость, наклоняюсь ниже и провожу языком по шелковой коже внизу, обхватываю губами. Парень хрипло стонет, выгибаясь в ответ. Стараясь не обращать внимания на жар в своем паху, медленно провожу губами вдоль всего его ствола. Даже не думал, что парень такой чувствительный.

Быстро нашептываю заклинание, которое раз пять повторил вампир уходя. Тут же на пальцах появляется что-то скользкое. Не хочу ему делать больно. Миха что-то сбивчиво пытается говорить, а глаза уже потемнели от страсти. Как же меня это заводит. Стараюсь не обращать внимания на то, что вся моя кровь будто сейчас сосредоточилась внизу живота, пылая. Неуверенно нажимаю ладонями на его бедра, одними глазами прося, чтобы доверился. Парень судорожно вздохнул, но все же поверил, раскрылся. Вот бы еще самому иметь эту уверенность. Долго не решаюсь, уже даже готов отказаться от этой затеи, но выбор за меня сделал Миха, сам подавшись навстречу моим пальцам.

Я всё время раньше думал, что это будет за чувство. Теперь знаю — пьянящее, одурманивающее. Остается одно желание — стиснуть в объятиях, крепко, до боли, и не отпускать. Какой он узкий и горячий, сперва даже мне немного больно. А вот жару в моем паху требовался выход, еле себя сдерживал, чтобы не причинить лишней боли. Легкий толчок, и тут понимаю, что выражение его лица чуть изменилось — уже не такое напряженное. Тут же повторяю попытку, он выгибается, а его тело начинает отвечать. Дыхание сбивается, мы двигаемся вместе, слитно, не в силах оторваться друг от друга. Снова стоны, жаркие, громкие. Хриплый, невнятный шепот. Мы словно стали единым целым. Уже неважно кто ведущий, а кто ведомый, это такие мелочи. Мы оба сейчас отдавали и вели одинаково.

Сердце словно готово было вырваться из груди, экстаз накрыл меня с головой. В ушах шумело, удовольствие волной растеклось по всему телу, от кончиков пальцев ног до макушки. Кажется, даже волосы заискрились. Как-то отстраненно отметил, что Миха тоже кончил, почти в одно время со мной, хрипло что-то выкрикнув. А я ведь раньше считал, будто знаю прекрасно, что такое оргазм. Оказалось — мужской и женский разительно отличаются. Первый раз, пожалуй, с тех пор как мне выделили это тело, по-настоящему порадовался, что я парень.

Хочу еще! Вот только отдохну, и сразу захочу… чуть-чуть полежу… и захочу…

Сандр Морнио

Уже к вечеру этого долгого дня, начавшегося так шокирующее, я радовался, что не успел ответить Гарришу. Потому что события нарастали подобно снежному кому. И к вечеру лавина готовилась погрести меня под собой.

Гар сказал:

— Сандр, это не важно — сверху или снизу, главное, чтоб было хорошо обоим, ведь так?

И когда я открыл рот, чтобы…. В коридоре, прямо за дверями комнаты Гарриша раздался страшный грохот. От неожиданности я подпрыгнул, стукнувшись макушкой о челюсть нависшего надо мной Гара и, услышав лязг его зубов, понял, что сейчас не самое лучшее время.

Если бы мы участвовали в конкурсе на одевание на скорость — точно была бы ничья. Спустя пару секунд, мы уже одеты — Гар в свежее, я в свое мятое, и осторожно приоткрывая дверь в коридор, я уже начал догадываться о причине грохота.

В коридоре, кроме груды старинных доспехов — гордости коллекции моего старшего отца, ни одной живой души не наблюдалось. Только вот, прикрученные к стойке в нише доспехи весом с крупного долбоносца или мелкого слонопитека, сами по себе не падают.

Из глубины дома начали доноситься звуки, свидетельствующие о принудительной побудке остальных членов семьи, и я потянул было жениха в сторону его двери, когда на грани слышимости из угла, скрытого раскидистым декоративным деревцом в кадке донесся сдавленный шепот. Некра воодушевилась, и благодарно донесла до моего сознания:

— Я ж говорил, они вместе ночевали!

— Тихо ты, дебил, услышат.

— Ты продул, не шипи теперь!

Послышалась слабая возня, ажурные листья затрепетали, и на середину коридора, прямо в пятно света выкатился зеленый детский тапок. Куст замер. Даже Гарриш, прижавший меня к себе, перестал дышать. Все ясно. Заговор внутри семьи. Спокойным голосом я потребовал:

— Выходите, кошмарики, вы раскрыты.

С минуту мне казалось, что дети исчезли прямо сквозь пол. Только одинокий тапок доказывал, что нам не привиделось. Но потом зелень разомкнулась и Кэд с Лэдом вылезли в коридор из засады. Лэд с независимым видом пропрыгал к тапку и обулся.

— И что вы тут опять устроили? Макет вселенского погрома?

Ребята переглянулись, Кэд открыл было рот для вдохновенного вранья, но тут послышались шаги по коридору и из тени появились мои отцы. Я почувствовал, как Гарриш чуть дрогнул. Да, увидеть Седхада с распущенными волосами после вчерашнего (и их и нашего…) — нужно иметь железную силу воли. Красивая волна густых блестящих волос струилась до самого пола, тонкой кистью руки отец изящно придерживал этот бесценный водопад, норовивший упасть на лицо. Другой рукой Седхад опирался на предплечье Касела, который и в халате выглядел не хуже императора.

'Сказка в действии' — прокомментировала некра. И почему-то сейчас в ее тоне я не услышал ничего кроме восхищения. Впрочем, увидев сузившиеся глаза Касэла, рассматривающего место преступления, его любимые доспехи, на полу коридора больше всего напоминавшие сейчас кухонную утварь необычных форм, я тихо порадовался, что не являюсь причиной беспорядка.

— Что тут произошло? — У-у, таким голосом можно морозить на лету, причем без магии.

Проказники онемели, их лица отражали суровую борьбу с мозгами в попытке придумать нечто для отмены предстоящей порки. Но, по-видимому, слишком раннее утро и хронический недосып, все-таки сказались не самым благоприятным образом, потому что, когда Лэд робко выдавил, что они хотели доспехи почистить, я почувствовал, как Гар тихо затрясся, безуспешно пытаясь удержать смех. Седхад склонил голову и завесился волосами, очень подозрительно колыхавшимися. Один лишь старший отец в буквальном смысле метал молнии. Тут внезапно в коридоре появился и Свияз, узревший погром. Он застыл в трагической позе, словно потерял всю родню и прикрыл глаза. По-видимому, медитировал, представив себя на необитаемом острове, единственном наследстве, оставленном ему подросшими кошмариками в будущем.

Немая сцена, нагнетающая жуть обстановка, двое всхлипывают, один в коме, другой в бешенстве, уже практически неконтролируемом. И я, свидетель, перегруженный с утра своим изменившимся положением. По-моему, я тут один сохраняю трезвость рассудка, и чтобы не допустить смертоубийства, пришлось брать ситуацию в свои руки.

— Кэд? Что ты скажешь?

Мальчонка решился на подвиг, это стало понятно по его сжатым губам. Сейчас…

— Мы вели следствие. Но этот балбес — короткий взгляд на братца, — проспал, и мы пришли сюда уже под утро.

— Проспал? — переспросил я.

— Мы дежурили, — пояснил постреленок, — А потом, мы поругались.

— Поругались? — взвился отмерший Лэд, — да ты меня в спину стукнул!

— А нечего было на посту спать! — Рявкнул Кэд. — Кто ж знал, что ты такой неустойчивый. И на рыцаря упадешь!

— Да?! А кто ему штырь подпиливал, мол, гляди, как весело будет, когда этот металлолом на кого-нибудь рухнет?

Так, дела плохи, Касэл аж побелел, сейчас рванет! Нужно срочно разруливать ситуацию.

— А что вы тут вообще забыли, исследователи?

Лэд заткнулся и набычился. Кэд рассматривал свои тапки, но так ничего интересного не обнаружив, вздохнул и признался.

— Мы поспорили — будешь ты с Солюмом спать или нет.

Все присутствующие затаили дыхание, Гар сильнее сжал мое плечо. А я ощутил абсолютное спокойствие, навеянное мне некрой. Как-то странно она себя ведет с этого утра.

— Ну, вы ж вместе вышли из одной комнаты… — пояснил мелкий гаденыш.

— Естественно, мы вышли вместе, потому что еще с вечера Гарриш попросил меня разбудить его пораньше, что я собственно и делал. — Припечатал я хладнокровно. — И если бы вы не спали на посту, то смогли бы заметить, как я сюда заходил.

— Ага, еще и пуговички на рубашке ему застегнул бы, — ехидно протянул мой будущий покойный кузен.

— Да, — я абсолютно хладнокровно кивнул. — А попросил бы — и шнурочки завязал, первое правило гостеприимства — желание гостя — святое, или вам не вдалбливали правила хорошего тона, юные монстры?

Гарриш за спиной тихо хрюкнул, но я, протянув руку, аккуратно ущипнул его за живот, или куда там попал (на затылке у меня глаз нет пока), Гар дернулся и моментально затих. Ибо нефиг! Не все желания — закон, бывают и исключения.

Осторожно наблюдая за чудесной сменой цвета лица Касэла, я намекнул дяде, быстренько прибраться в коридоре, тот подхватил героев под мышку и поволок на очередную экзекуцию. Опять неделю сидеть не будут. Но хотя бы живы останутся. По крайней мере, сегодня.

Наконец, доспехи были убраны, дети выпороты и заперты в комнате, мы накормлены, а некоторые опять уединились было для 'общего успокоения нервной системы'. Некра, стерва такая, решила устроить мне прямую звуковую трансляцию из отцовской спальни. А у меня еще с пользой проведенная помывка из головы не выветрилась. Поэтому, прогуливаясь по саду в обществе Гарриша, в ожидании времени связи с его отцами, я, наверное, отвечал ему несколько однобоко и приземлено. Тяжело одновременно слушать: 'А-ах, Кас, ниже…ммм, еще…сильней!' и, не краснея при этом, отвечать Гару. Голова гудела, некра, ехидно хихикала и на угрозы не реагировала.

— Ты нормально себя чувствуешь? Нигде не…болит? — осторожничал мой будущий жених.

'- Ты мне руку поцарапал!

— Ну, прости-ии…Хочешь, залижу?

— Попробу…аа-х! Ты уверен, что моя… рука именно…здесь? О-ох…

Чмок. — Ну… она же где-то… тут крепится?… М-мм…

— Н-нн, чуть выше…Но можешь и тут…А-аа..' — транслировала некра.

'…ть!!!!! Заткнись!!!' — орал я стерве.

— Нет, не волнуйся… Все в полном порядке. — Это Гарришу.

'Шалунишка! А… осторож… ммм… глубже…Возьми меня…'

— Я не жалею о том, что произошло, и с удовольствием стану твоим мужем. — Гар остановился и развернул меня лицом к себе. — А ты… ты хочешь?

'Хозяин, может тебе еще и изображение показать из спальни?' — встряла некра.

— Нет!!!!

Только увидев расширенные серые глаза и несколько недоуменное выражение его лица, я понял, что крикнул это вслух. Убейте меня! Я склонил голову к его плечу и прошептал:

— Прости, конечно хочу, это… То, что я сказал — это вовсе не тебе предназначалось…

И услышал внутри себя переливчатый задорный смешок. Убью заразу!

Гарриш обнял меня и спросил:

— Некра?

Люблю понятливых блондинов! Особенно одного, того, кто сейчас гладит меня по спине… И плевать на все, подумал я, тАя в его поцелуе.

* * *

А потом нас окрикнула Ойт, пришло время связи. Честно, единственное, что я смог вынести из полуторачасовой беседы четырех отцов и нас с Гаром — что его родители не против перенесения права на заключение брака и всячески поддерживают слияние семей. Только Рейв обмолвился, как бы такой поворот не опечалил императора. Касэл и Седхад переглянулись с Гарришем и у меня внутри похолодело. Пребывая в состоянии влюбленности, я совсем выбросил из головы, что такое усиление рода вовсе не в интересах императорского дома. Одно дело — передать нам в семью младшего отпрыска Солюмов в качествевторого мужа. Тактически достаточно безопасно, ибо финансовые договоренности всегда можно расторгнуть. И другое дело — когда две ветви, имеющие отдаленное родство с самим правящим кланом усилятся при объединении наследников. Восьмая часть влиятельных семей, имеющих право на престолонаследие, пусть и не первой очереди, но при наличии у императора таких беспутных сыновей, прославившихся на всю империю своими неблаговидными поступками. Что может нам помешать, при удачном стечении обстоятельств и кончине самого императора претендовать на престол? Интересно, не потому ли все более или менее значимые семьи последнее время преследуют странные несчастные случаи, пожары на складах, гибель верных людей, не потому так поощрялась внутриродовая вражда, дабы не позволять укрепить свои позиции в борьбе за престол?

Ох, не нравятся мне все эти догадки. И никому из здесь присутствующих, судя по всему — тоже. Но отступать Морнио не привыкли. Значит, соглашению — быть!

Все оставшееся утро мои отцы совещались, вызвав некоторых из своих управляющих, а я мерял комнату в ожидании того момента, когда же они отпустят Гарриша. Не понимаю, почему как управлять делами, целые дни проводить в разъездах, контролируя наши предприятия — так я достаточно опытен. Лишь дело коснулось моей собственной судьбы — беспардонно выставили за дверь. Мол, ты еще слишком молод для интриг. Издевка? Или новая система воспитания?

И посоветоваться не с кем — не к мухлику же тащиться в лакейскую, жаловаться на судьбу. Хотя, я все понимал. Просто с утра весь день оказался настолько напряженным, что я мог себе позволить немного поворчать. Хотя бы некре. Стерва опять вела себя на удивление тихо, только поддакивала в нужных местах. Не понимаю ее. То ведет себя как враг народа, то — спасает вне зависимости от желания носителя. Интересно, как скоро я с ума сойду, успею дожить хотя бы лет до 200, или молодым устранять придут?

'Хозяин, ты будешь жить долго…' — мурлыкнула зараза.

'С чего ты так уверена?'

'Неужели ты так быстро забыл, как тебя Гарриш…целовал?'

В груди приятно екнуло. 'При чем здесь он?'

'Ты хочешь так быстро с ним расстаться? Больше не хочешь его объятий и…?'

Ффу, я даже покраснел немного, когда перед моим внутренним взором некра услужливо показала наше с Гаром утреннее омовение. И как она умудрилась так все красочно запомнить? Проклятие, она теперь всегда мне такие подробности будет демонстрировать? Ох, слишком… Это уже слишком! Прекрати!

Она моментально выключила картинку, а вот звуки в моих ушах стихали постепенно, и последнее, что я слышал — был мой жалобный стон и всхлип. Аж жарко стало.

Хорошо, убедила, только не делай так больше. 'Да, хозяин'. Что-то уж слишком покладисто. Чувствую, надо готовиться к очередной беде.

Наконец, совещавшиеся, по-видимому, пришли к каким-то выводам, и покинули гостиную. Касэл уехал по делам, Седхад отправился в свою комнату и через мгновение оттуда послышались лирические звуки. Ясно, после бурной ночи и усмирения старшего отца, опять музицирует и медитирует. А Гарриш… Подошел ко мне и попросту ошарашил.

— Сандр, как ты смотришь на то, чтобы сходить со мной на свидание?

— Прости? — Мне послышалось?

Гарриш устремил посветлевший взгляд в окно, словно любуясь цветущими кустарниковыми роллиями.

— Я понимаю, после сегодняшнего утра, все это слишком неожиданно, — Ох, не напоминай мне, я опять кажется краснею… — Тем не менее, мы ведь так с тобой толком и не встречались, и поговорить у нас возможности не было.

Я хмыкнул. Точно. Сначала Ярош в обнимку с Михом, потом туманный город силей и джинны… Свиданиями и не пахнет.

— Да, ты прав.

Гарриш вдохновился, и моментально сцапав мою руку, развернул меня и поцеловал. Твою… Все мрачные мысли мгновенно разбежались по темным углам, а в голове взорвалось маленькое солнце. Ну почему я так на него реагирую? Словно мозг плавится и вытекает из меня… в том самом месте, где ему быть абсолютно не положено…

— …ты пойдешь? — сквозь гул крови в ушах я расслышал, что он меня о чем-то спрашивает.

— Что?

— На свидание пойдешь со мной? — терпеливо повторил белокурый искуситель.

Если еще раз так сделаешь, пойду куда угодно. Он все понял по моим глазам.

Неподалеку от нашего поместья находился небольшой уютный ресторанчик. Туда мы и отправились. Одни, даже мухлика моего забыли, а Гарриш вообще мухлика не имел. Надо бы поинтересоваться — почему? Неужели в телохранителях не нуждается? Такой смелый, или такой бесшабашный? Всю дорогу он держал меня за руку, может потому мысли текли прерывисто и обрывались внезапно. Да, если так и будет продолжаться…

Додумать я не успел, потому что мы пришли, и устроившись за симпатичным столиком на двоих приступили к заказу. Боюсь, я так ничего и не услышал из перечня предлагаемых блюд, пока юркий слуга заливался певчей птахой, я просто пожирал глазами своего жениха. А Гарриш, откинувшись на спинку удобного кресла, прикрыл глаза и нежно водил пальцем по моей руке, которую так и не отпустил. Сколько мы так просидели, не знаю, но я очнулся, когда слуга стал уже похрипывать. Гарриш, мило улыбнувшись, заказал нам легкий обед, сладости и бутылку светлого вина, бесстыдно дорогого в этом заведении.

Золотистый Агран сверкал в фужерах, когда мы поднесли их друг к другу. Глаза Гара приобрели изумительный светло-бирюзовый оттенок, и я тонул в них, опять отключившись от мира. Потому, когда в поле моего зрения внезапно руки, нежно обвившие Гара сзади за шею и ручей светло-каштановых волос, стекший по его плечу и груди, я онемел.

— Милый, какая удача! Я не ожидал тебя здесь увидеть! Я так скуча-ал — протянул мелодичный противный голосок.

На меня словно гранитная глыба рухнула. Тем временем нахал продолжал чирикать, чуть не обслюнявливая МОЕГО жениха! И тут на меня снизошло прозрение — эта тварь, так нагло обхаживающая Гарриша — тот самый 'подопечный', который, как только мы через портал перенеслись от леса сатиров на территорию академгородка, сразу бросился блондину на шею. У меня в глазах все потемнело и во внезапно наступившей тишине хруст бокала в моей руке прозвучал как гром, а светлое вино брызнуло во все стороны, поливая меня, Гара и скатерть светлым вином и моей кровью.

— Сандр! — Гарриш вскочил, молниеносно сбрасывая с себя 'подопечного' и с салфеткой бросился ко мне, но я, уронив стул, так же молниеносно от него отскочил.

— Не подходи!

— Милый, брось его…

— Заткнись — прорычали мы хором на опешившего от такого отпора нахала.

Гарриш остановился, не делая больше попыток приблизиться ко мне.

— Сандр, ты себе руку распорол, нужно перевязать…

— Ты… после всего, с этой дрянью? — мой голос, как я не старался, жалко надломился.

Сердце болело, словно его вырезали из груди ржавым клинком. Некра клубилась и яростно терзала меня, и почти все свои силы я вынужден был тратить на ее обуздание. Даже если меня предали, это еще не повод, чтобы уничтожить весь пригород… Хотя, судя по концентрации, вполне возможно и пол-страны. Гарриш, как ты мог, за что?

— Сандр… — Его глаза, они жгли меня, и хотелось громко кричать. Какой я все-таки идиот, так купиться, если бы не влюбился, не закрывал глаза, сейчас мне не было бы так больно.

— Сандр, я с тобой. — Сказал тихо и спокойно, так, что хочется верить, всем сердцем, всей душой, и слезы наворачиваются, скрывая от меня того, кто причинил боль…

И я не вижу, лишь чувствую, как мою израненную руку берут в его теплые ладони, промывают и перевязывают. Верить? Или… Когда я проморгался, то ничего так и не увидел, так как меня прижали к груди, и покачивали, словно ребенка. Его тепло, его запах, только сейчас я ощутил, что вот оно — счастье, и вот этот парень, в чьих объятиях я сейчас плачу, только для меня, единственный, навсегда. Как бы это еще некре объяснить? Не хотелось бы вызвать на себя огонь имперских магов, так и не вкусив счастья супружества… Но черная мгла, переполнявшая меня, потихоньку стала успокаиваться, сворачиваться, словно в клубок наматываясь.

— Гарриш? А как же мы? Ты меня бросаешь?… — О, боги! Опять этот мерзавец.

Достал. Я вырвался из крепких объятий, Гарриша, игнорирующего ноющий голосок, чувствуя, как ярость затапливает, хоть некра и успокоилась.

— Ты, заср-ранец! Р-руки прочь от моего мужа! — прорычал я в ответ, хватая со стола серебряный поднос и со всей дури шарахнув по светло-каштановой макушке. С удовольствием убедился, как у нахала закатились глазки и он аккуратной кучкой шлепнулся на пол.

'Аут!' — резюмировала некра довольно.

'Что?' — изумился я.

'Э. м, говорю — вне игры!' — поправилась стерва.

И откуда таких слов набралась?

Все в ресторанчике просто онемели. Гарриш, бросив кошелек слуге, дернул меня за руку и мы спешно покинули поле боя. Остановились уже у нас в парке. Гарриш, держа меня за плечи, пристально разглядывал, словно обнаружил нечто интересное.

— Сандр, я ведь сказал тебе, что люблю только тебя. И никто между нами никогда не встанет. Что это было, с подносом?

— Думаешь, лучше было воспользоваться некрой, — нервно поинтересовался я.

Гарриш улыбнулся.

— Ты ревнуешь так мило… — провел пальцем по моей щеке. — Нет, думаю, что не хотел бы восстанавливать весь город после такого. К тому же, я не хочу тебя лишиться.

И он накрыл мои губы своими…

Вечером он забрал свой децикл и уехал. На все возражения и попытки его остановить, он лишь мягко улыбался и говорил, что делает это для нас. А меня грела его фраза, сказанная напоследок, что во дворец на зимние балы он поедет вместе со мной. Только вот почему мне так неспокойно на душе? Куда он так спешно уехал. Что придумал? Мне осталось только ждать. Или же…

Ярош

Кажется, в первый раз за все каникулы я, наконец, выспался. Чувствуя во всем теле удивительную легкость, сладко потянулся. Тут же наткнулся рукой на что-то теплое под боком. Калейдоскопом промелькнули все вчерашние события, и сонливость, как рукой, сняло. Ничего себе я дел наворотил. И как теперь в глаза Михе смотреть? Млять, по-видимому, вчера я лишился лучшего друга. Не удивлюсь, если сегодня пошлет в далекое эротическое путешествие, вычеркнув навсегда мое имя из своей памяти. И ведь самое непонятное, сколько ни копался в себе, так и не нарыл раскаяния. Совесть моя, по всей вероятности, издохла окончательно. А если совсем по-честному, то с удовольствием повторил бы… Вот же гадство, кажется, я вырастил в себе кролика, а грифон всего лишь видимость!

Конечно, можно всё свалить на безвыходную ситуацию, ведь если бы не всунулся на ринг… Сразу перед глазами возникла картинка, как Мих с рыжим… Чуть пар из ушей от злости не пошел. Нет уж, лучше пусть на меня злится, но я не готов делить его с кем-то!

Мысли начали хаотично метаться в голове.

Что делать дальше? Как объяснить Михе? Как теперь в глаза ему смотреть? И ведь знал о его отношении к геям, сколько раз слышал, как он бурчал по этому поводу — как я мог?! Писец, а ведь я теперь оказывается гей… Интересно, а девушки меня могут привлечь? Может я хотя бы би? И ведь все теперь знают, что тут происходило! Мля, почему же мне не стыдно?..

Пришлось стопорнуть себя. Панические мысли тут же притормозили, словно ожидая какую еще гениальную идею им могу подкинуть, кроме навязчивого желания пойти и постучаться башкой об ближайшую стену. Гений из меня аховый, поэтом вскоре плюнув, остановился на том, что нужно сначала понаблюдать за реакцией парня, а потом уже решать что-либо.

Медленно повернувшись, с облегчением заметил, что Миха до сих пор спит. Забавно, ведь обычно это я любитель проснуться позже всех. Пожалуй, в первый раз удалось полюбоваться на полностью расслабленное лицо парня. И как я раньше не замечал какой он все же красавчик? Нет, конечно, понимал, что не урод, не зря же и близняшки в академии так настойчиво добивались его расположения, но всегда накладывался сверху образ того братка, которого в первый раз увидел еще в своем мире. Хотя глаза ведь сразу отметил, еще возле участка… Интересно, а в нашем мире они были такими же? Почему тогда еще там не обратил на них внимания? Тот, первый, у меня кроме опаски и, какой-то непонятной жалости, ничего не вызывал, а этот… А ведь он изменился не только внешне… Вначале ведь и двух слов не мог связать. Занятно, это сознание Мията так на него повлияло, или все-таки раньше мало общался, не подпуская к себе близко никого, поэтому и не умел правильно донести свою мысль? Вчера его вопрос, насчет ревности, будто заставил на парня по-другому взглянуть, словно шоры у меня с глаз снял… Так что же я чувствую к тебе?

Мои размышления прервал Мар, заглянувший в палатку.

— Пустишь погреться? — широко улыбаясь, тихо спросил он, косясь на спящего Миху. Не дожидаясь согласия, быстро выдернул из-под меня одну из шкур и шустро замотался в нее, прямо поверх своей шубы. Не фига себе. А он что, всю ночь бродил на этом морозе? Не успел задать вопрос, как парень сам тихо начал рассказывать.

— До утра бои были. Как только молодняк ушел, на ринги взрослые оборотни повыходили. Зрелище, поверь, запоминающееся, я пару финтов запомнил, нужно будет Мияту скинуть. Если получится использовать, то победа будет в кармане. Твои отцы с джинном сейчас в гостиницу отправились поспать, а Миятовы — домой потопали. Меня попросили за вами приглядеть.

Пока парень рассказывал, я пытался, не вылезая из-под шкур, найти хотя бы свои штаны и натянуть их. Почему-то на утро стало стыдно за вчерашние вышагивания перед толпой в чем мать родила.

— А как ты сюда вошел? Защиты уже нет?

— Ага, на рассвете сняли вокруг всех палаток. Вон глянь, браслеты ведь на Мияте тоже расстегнуты.

Я тут же взглянул на Миху, ревниво при этом начав его прикрывать назад шкурами. Только уже когда закутал чуть ли не по самые уши, стопорнул себя. Что творю? С какого перепугу мне вздумалось прятать от Мара кошака? Вот же идиот… Нет, все же, помимо кролика, во мне поселился еще и хомяк.

Вампир только понятливо улыбнулся в ответ на мою смущенную мину.

— Слушай, с чего джинн стал отговаривать твоих отцов с отправкой к оракулу, не знаешь? — прервал затянувшуюся паузу Мар.

— В смысле? При мне никто об этом не говорил…

Глянув на мою растерянную физиономию, вампир продолжил.

— Вот и я об этом. Ночью, пока стояли возле ринга, ифрит упомянул о том, что можно и не спешить к оракулу, вроде как тебе еще рановато знать об остальном. Жаль, потом он заметил меня и примолк. Самое интересное, что твои отцы явно были не против, просто Рейв упомянул, что тебе уже пообещал, вот и…

— Что-то мне это уже не нравится. Думаешь что-то узнал о кольце и тянул резину? — заметив кивок Мара, я тяжело вздохнул. А ведь как хорошо утро началось… — И как теперь у него выведать? Ведь этот гад, если не захочет — фиг расскажет.

— Я тут подумал… Яр, он тебе хоть раз свое имя говорил?

— Ну да. Правда не сразу… Кажется, только через месяца два после того, как кольцо на пальце оказалось, он пытался заставить повторить его за ним. Чуть язык не сломал. Не поверишь, там имечко просто убойное. Какое-то пятиярусное. Даже левиафан может нервно курить в сторонке со своим. Попытался укороченным именем назвать, так неделю выслушивал какой я идиот.

— Ты в курсе, что джинны свои имена только членам семьи говорят?

Я даже замер, пытаясь осмыслить. Странно, ведь сколько раз ифрит мне повторял, как мечтает избавиться от меня, тогда зачем имя называл? Вот нутром чувствую — опять джинн темнит.

— Выходит уже тогда он считал тебя членом семьи… может будущим, но… — продолжал рассуждать вампир, пока я пытался сообразить куда снова вляпался и каким боком мне вылезут тайны мадридского двора ифрита.

— Ну ничего себе! — вдруг громко возвестил Мар, сбивая меня с мысли.

— Тише ты! — шикнул я, быстро оглядываясь на заворошившегося под шкурами Миху.

— Не переживай, его сейчас даже сирены не разбудят, — заржал вамп. После очередного моего шиканья, он предложил взглянуть на оборотня истинным зрением. Я просто офигел — аура Михи светилась такими яркими цветами, что даже глаза резало. А еще, от него ко мне тянулась тоненькая белая нить. Тут же попытался дотронуться, но пальцы прошли сквозь нее. Пока удивленно хлопал глазами, вамп все же снизошел до объяснений.

— Ты его энергией так накачал, что теперь, пока организм не освоится, не очнется.

— Так он не спит? — я тут же попытался растормошить своего кошака, но куда уж там, тот просто перевернулся на другой бок и, сладко улыбнувшись, засопел дальше.

— А что это за нить от него ко мне?

— Не вижу, значит не с кровью связано, — внимательно приглядевшись, пожал плечами вамп. — Хотя есть мыслишка… Он ведь у тебя первый, мало того — сразу после первого обращения!

Чувствуя, что начинаю заливаться краской, я возмущенно взглянул на этого наглеца. Ему-то какое дело?

— Не куксись, — подняв обе руки вверх, улыбнулся вамп. — По твоим воспоминаниям в храме, тогда ты еще ни с кем здесь не был.

— Не тяни, — попросил я, итак голова уже раскалываться начала от всего.

— Ты ведь не просто вэзето, а еще и такого уровня, что даже преподы шарахаются иногда… Разве не заметил, что теперь все вокруг тебя поголовно таскают на себе амули защиты от очарования? — услышав, как я начинаю уже пыхтеть от нетерпения, парень поднял обе руки вверх и продолжил: — Плюс маг — тоже не слабый, что вообще нонсенс. Бывают или вэзето, которые могут управлять только маленьким потоком энергии, на уровне бытовых заклятий, или же маги. А ты — смесь, непонятная. В общем, кажется ты дал парню больше, чем он мог взять, вот теперь и побочные эффекты, нити эти… Вполне может быть еще что-то…

— Что?

— Понятия не имею, — скидывая шубу и шкуру, с блаженной улыбкой растянулся рядом с Михой этот недоделанный Ватсон.

Вот как не стыдно? Заинтересовал и теперь выясняется, что и сам нифига не знает, и мне голову заморочил! Меня уже бесит то, что творится вокруг! А ведь никого не трогаю, зато всегда во всем виноват!

Проспал Миха аж до обеда, все это время мы с вампом, как верные псы, сидели рядом, охраняя его сон и страдая при этом от голода — на вчерашние пирожки, боюсь, теперь и помоечная кошка вряд ли бы обратила внимание, уж больно вид у них был не презентабельный. Вернее мучился только я, ибо вампу почему-то даже энергетическая подпитка не понадобилась, что он сам с удивлением мне и поведал, чуть прислушавшись к себе. Хватило простого прикосновения, чтобы он сыто зевнул и попытался уснуть рядом с кошаком. Но мне-то спать не хотелось! В общем, долго и нудно еще пытались разобраться в том, что именно скрывает джинн, и чем может грозить Михе наши ночные забавы. Так и ни к чему не придя, плюнули и решили, что в любом случае нужно идти к оракулу, даже если джинн против.

По ходу выяснил у вампа где именно можно привести себя в порядок. Палатка с душевыми кабинами и остальными, несомненно более важными устройствами, находилась невдалеке от нашей. Поэтому быстро проскакав на морозе туда и обратно, со спокойной душой стал ждать пробуждения своего кошака.

Зато его побудка ввела меня в полный ступор. Оказывается, я зря мандражировал. Врагом номер один я у оборотня явно не считался… Еще больше запутавшись во всем, я с изумлением наблюдал за его необычным поведением… Потянувшись и заметив нас, парень, не смущаясь вампира, дернул меня к себе, впившись в мои губы поцелуем. От удивления я даже рот открыл, чем он немедля воспользовался. Только насмешливое покашливание Мара, чуть привело меня в чувство, самое странное — сам не понял, когда кошак умудрился перевернуться и нависнуть надо мной. Оттолкнув этого настырного типа, я возмущенно взглянул на вампа. Вот же зараза — лежит и довольно скалится, будто умелая сваха любуясь успешными результатами своей работы.

— С тобой всё в порядке? — стараясь не встречаться глазами с кошаком, поинтересовался я. Все же мне не давала покоя та белая нить между нами.

— Та-ак, колитесь, что снова случилось, пока я дрых? — быстро просек Миха наши переглядывания с Маром. Пришлось и ему рассказывать все, что выведал вампир. Как ни странно, но парня совершенно не испугала угроза побочных эффектов, а от нитей он вовсе отмахнулся. Только поведение джинна его более менее заинтересовало.

Перекусить решили в городе, даже не заходя ни к одним, ни ко вторым родителям. Уж очень не хотелось встречаться с ними глазами после вчерашнего позорного ринга и того, что было после.

Пока вамп перекидывал картинки боев взрослых оборотней Михе, я пытался понять — что будет дальше с нами. Мы теперь пара или вчерашнее нужно постараться как можно скорее забыть? И еще этот поцелуй снова… А может быть лучше — сделать вид, что ничего не было? Пусть будет как прежде? Но ведь теперь у меня не выходит по-старому на него смотреть! Так и тянет дотронуться и пощупать, а лучше и вовсе повторить, чтоб удостовериться, что мне это точно не приснилось. А вот по парню вообще не было понятно как он видит теперь наше дальнейшее сосуществование рядом. Ведет себя так, как будто ничего не произошло! Правда, теперь он демонстративно держался рядом со мной, даже Мара пару раз оттиснул в сторону. Блин, и ведь смелости не хватает заговорить обо всем. А вамп, как назло, ехидно скалится и не отходит от нас ни на минуту. Вот же язва — понимает же, что нам нужно поговорить, почему не дает?

Оттянув Мара в сторону, и стараясь не обращать внимания на ревнивый взгляд Михи, я в лоб спросил парня чего он добивается.

— Не грузи его сегодня — у него бой вечером.

— Зачем? Ведь можно же через год повторить? — я шокировано уставился на парня.

Блин, а ведь даже не подумал к чему вдруг вампу так срочно нужно было кинуть картинки боев оборотню. Теперь вот сиди и снова переживай. Продует или нет? Второй раз на ринг я под страхом смерти не полезу. У меня воспоминаний на год вперед хватит об этом кошмаре. Меня, между прочим, покусали! А вдруг рыжий бешеный был?

Подскочив к кошаку, я попытался его отговорить, но куда уж там — он даже слушать не стал, тупо бурча — 'мне надо'. А мне? Мне оно надо? Рррр

— Ладно, попробуем хоть от игл избавиться. Только джинна уломаю… — попытался я хоть так облегчить ему бои. Но этот гад добил меня, видите ли — он справится и без этого. Слов нет…

— Колись, надеешься на трофей? Поэтому лезешь снова туда? — стараясь не показывать как меня это задевает, все же спросил я.

Миха недоуменно переглянулся с вампом, но все же ответил.

— Трофеи достаются только прошлогодним победителям, мне, слава богу, это не грозит.

Фух, даже на душе легче стало. Все же нужно быстрее разобраться, что я чувствую к этому невозможному типу, а то скоро стану параноиком.

Мар, с самым невинным видом, который по-видимому смог изобразить, тут же попытался обломать меня:

— Почему же? Если на ринге от кого-то откажется победитель, то по жеребьевке Мияту вполне может достаться…

Дальше уже договорить ему не дали наши с Михой одновременные подзатыльники этому скалящемуся ехидине.

Бои я не смотрел, молча развернувшись спиной к рингу и тупо пялясь в темноту. Даже повесил вокруг себя полог тишины, чтобы не слышать выкриков толпы. И вовсе я не подглядывал! Разве что иногда… Но ведь должен я был знать чем это закончится в этот раз!

Правда, уже через полчаса пришлось перебазироваться поближе к отцам, ибо слишком многим вдруг захотелось пообщаться со мной. Чем мешаю? Стою себе — никого не трогаю. Пару минут понаблюдав и почувствовав себя статистом из немого кино, я все же снял вокруг себя полог тишины. Меня тут же просветили — счет два-один. Даже не спросил проигрышей или выигрышей. Догадываюсь! Начал заранее просчитывать варианты как именно буду вытаскивать сегодня своего тупого кошака из очередной ж… неприятности. Уже примерно прикинул каким образом взломать защиту возле палаток. В аккурат когда высчитывал сколько времени займет пробраться к телепорту и кого просить снять с парня браслеты, как меня подхватили на руки и закружили. А я, между прочим, натура нервная! Не виноват я, что сходу не сообразил кто это и случайно(!) зафиндилячил в глаз.

Пришлось просить прощения у Михи. Хорошо, что тут нет зеркал и он не видел этого фингала, расплывшегося на пол лица, который сбивал весь мой покаянный настрой и пробивал на хи-хи. Благо регенерация быстро убрала улики.

Отцы Михи что-то стали радостно обсуждать по поводу празднования. Оказывается, совершеннолетие для оборотней это большое событие и приглашается обычно весь клан. Парень попытался откреститься от этого, но его мнения, похоже, никто и не спрашивал, просто поставили перед фактом. Мои папики вторили — выяснилось, что сразу после балов в нашем доме соберется вся родня — праздновать мое совершеннолетие. Полный писец… Я еще к этим родственникам не привык, а мне новых подсовывают!

Пока отцы жарко спорили кто выиграет в следующем бою, я отозвал вампира и Миху в сторону. Посовещавшись, победу решили отпраздновать уже после похода к оракулу. Как выяснилось, настройки телепорта к 'лестнице познания' есть в каждом стационарном портале, что значительно упрощало наше самовольное путешествие. Надеюсь, у оракула нет приемных часов, ибо идти решили ночью, пока папики и джинн заняты. Тут, оказывается, и тотализатор находился, который заработал, как только молодняк ушел с рингов. Взрослые тут же поспешили к открывшимся окошкам, чтобы сделать ставки на фаворитов, а мы, затерявшись в толпе, шустро направились к городскому порталу. Все это время приходилось удерживать самые сложные ментальные щиты, чтобы джинн не просек и не увязался следом, а еще хуже — не помешал. Мухлику тоже пришлось строго настрого приказать не вякать ничего ифриту, а то эта мелкая пакость так и порывалась похвастаться, что его с собой берут, а джинна — нет.

Пока топали к телепорту, я услышал вопрос вампа к Михе:

— Ничего не заметил?

— Ты о чем?

— Когда обратишься в следующий раз — глянь внимательней на спину…

Заметив мой заинтересованный взгляд, эти конспираторы тут же замолкли. Даже обидно — хоть бери и прямо тут заставляй парня снова перекидываться в кошака.

Из портала мы переместились в необычное место. Голая равнина, без единого деревца, покрытая снегом, который в темноте, под светом луны, переливался и сверкал, будто его повсюду припорошили блестками. Зато сами круги телепорта находились прямо у подножия полупрозрачной узкой лестницы, ведущей куда-то ввысь. Но что меня добило — там не было перил! А я, между прочим, еще и высоты боюсь!

Переглянувшись с ребятами, решил не рассказывать им о своей фобии, пусть будет сюрпризом.

Как мы забирались наверх — это отдельная история… Во всяком случае шубы пришлось скинуть еще на первых ступеньках, ведь чем выше поднимались, тем теплее становилось, не иначе магия. Мухлик остался их охранять, хоть какая-то польза будет, ибо, по-моему, он не меньше меня боялся этого восхождения.

Хотя взбирались — это не совсем верно… карабкались. Мар, в пояс которому я вцепился — впереди, а Миха прикрывал мой тыл, подпихивая, когда я в очередной раз глядел вниз и соскальзывал, при этом утягивая за собой матюгающегося вампира. Оба при этом старательно делали вид, что такое лестницелазание на полусогнутых вполне нормально, даже почти не орали на меня… А вот попробуй не смотреть вниз и не паниковать, если сквозь ступеньки видишь пропасть! Попытался с закрытыми глазами — получилось еще хуже, кувыркались втроем вниз ступенек двадцать. А сколько я нового услышал о себе… Зато выяснили, что хоть перил и нет, но что-то удерживает, чтобы мы не навернулись в бок.

В общем, когда мы, наконец, поднялись наверх, то просто молча повалились на землю, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Только минут через пять я смог более вменяемо осмотреться по сторонам. Летняя лужайка посреди неба, без перил(!), цветочки, заменяющие тут маленькие светлячки и огромная глыба в центре, что-то наподобие идолов индейцев майя.

— И что теперь? — опасливо косясь на жуткую морду в камне, шепотом спросил я.

— Садимся напротив и медитируем, если вопрос заслуживает внимания — нам ответят, — так же тихо отозвался вамп.

— А могут промолчать? — взъярился я. Столько мучений и впустую?! Слова нет… одни междометия!

— Могут. Поэтому и считается, что к оракулу стоит идти только, если вопрос действительно важный, — не обращая внимания на мое бурчание, спокойно пояснил вамп.

Погрузиться в себя долго не получалось. Все время отвлекали руки кошака, который, вместо того, чтобы нормально сесть и медитировать, устроился за моей спиной и, как мартышка, начал перебирать мои волосы. Блин, я тут сосредоточиться пытаюсь, а вместо этого мурчать хочется и, плюнув на оракула, заняться другими, не менее важными и интересными вещами.

Зато как только получилось — меня ждал сюрприз. Откликнулись мне почти сразу, причем голосов было два — мужской и женский. Вернее не совсем мне… В общем, пока я растерянно пытался сформулировать вопрос, который заранее забыл продумать, они между собой спорили о чем-то, вовсе не обращая на меня никакого внимания. Я даже оторопел вначале.

— Думаешь, не нужно?

— Ну почему же? Пусть познакомится. Девочку порадует…

— Уверен? Не рановато?

— Сойдет. А какие детишки будут…

— До них еще далеко…

— А какие способности, ты только представь…

— Всё-таки это ты приложил руку?

— Говорю же — не я… Случайно вышло…

— Эй! — возмутился я. — Ничего, что я вас слышу?

Голоса тут же примолкли.

— А я к оракулу пришел… Можно его на минутку позвать?

— Он занят… - ответил женский голос.

— Занят я, — одновременно проговорил мужской.

Я по-настоящему растерялся. Пару минут прошли в полной тишине.

— Думаешь он уйдет?

— Нет, сидит. Упрямый… А детки какие будут, — мечтательно протянул голос.

— Сдались они тебе… Может быть хоть что-то ответь?

— Про нити? — поинтересовался мужчина.

— Давай про них…

— Морф! Слышишь ли ты меня? — тут же грозно повысив тон, вопросил голос.

— Угу, — стараясь не ржать, покивал головой я.

— Нити судьбы переплелись. Тебе придется постараться, чтобы распутать их!

— Не слишком запутано получилось? — почти сразу поинтересовался он тише.

Я уже подумал что это у меня спрашивают и хотел попросить попонятнее излагать, но тут ответил женский.

— Сойдет, — хихикнула эта мадам.

— Ничего не сойдет, — возмутился я. — Что значит переплелись и как распутать?

Голоса снова замолчали, я уже было подумал, что спугнул их своим вяком, но тут шепотом заговорил женский.

— Он слышит второй уровень?

— Наверное…

— Ничего себе…

— А представь какие способности будут у деток…

— Чьих? — тут же полюбопытствовал я.

Вооот… теперь зато знаю как витиевато ругаются оракулы, или кто там сегодня их заменяет…

В результате, разговор оказался долгим…

В занудстве мы не уступали друг другу, хотя женский — мог дать фору нам обоим. Вот же язва, все время пыталась сбить с толку.

В конце концов узнал, что нить Ярославы, оборвавшаяся в прошлом мире, тут снова восстановилась, плюс осталась такая же прежнего Яроша, что запутывало все. Ибо по судьбе им предназначались разные партнеры. Вот теперь эти нити и не давали толком друг другу четко определить направление, отбрасывая друг дружку. Как выяснилось, теперь только от меня зависит с чем останусь, четкого пути, как у остальных, у меня нет.

Тут же поинтересовался про Миху. Там было все еще печальнее — у парня в прошлом мире не было нити, мать отказалась при рождении, оборвав ее. Ему суждено было там оставаться одиночкой, довольствуясь простыми интрижками. Здесь же, нить Мията, дала второй шанс. Когда я поинтересовался кому именно суждено стать второй половинкой парня, голоса хмыкнули и синхронно проигнорировали мой вопрос. Как ни пытался вызнать — толку не было. Вот же интриганы! А для меня, между прочим, это сейчас было насущной проблемой!

Когда спросил насчет джиннова кольца, голоса синхронно вздохнули. Кажется, я умудрился их замучить своими вопросами. А я виноват, что один — тут же заставлял всплыть другой, и так до бесконечности? Вот отвечали бы конкретно, давно бы отстал от них!

Еще через час, удалось добиться от них более менее понятных объяснений. Оказалось, что кольцо, приняв меня, как бы приглашало посетить. Пока я не наведаюсь — снять его не представляется возможным. Когда же спросил как именно проделать это, голоса как раз были в таком состоянии, что в ругательствах уже трудно было уловить конкретное направление поисков. Женский, кстати, оказался самым изощренным на маты, мужской то и дело повторялся, а вот она… Ну не будем о грустном. В итоге все же выяснил, что входным билетом кольца является истинное имя джинна, которому оно принадлежит. Нужно повторить его несколько раз, пока колечко не даст добро и не впустит. Задачка не из легких между прочим…

Тут женский голос ехидным шепотом поведал, что меня там давно уже ждут. На вопрос — 'кто именно', они оба интригующе похмыкали, но ответить не удосужились. Вот же сво… нехорошие оракулы!

На этом решил, что пора заканчивать, ведь итак увижу кто именно дожидается меня, а сил и дальше пытать этих несносных оракулов уже просто не оставалось, голова раскалывалась. Все же такое долгое ментальное общение — это довольно тяжело.

Уже когда прощался, мужской голос вдруг заявил строго:

— Опасность, грозящая семье — на пороге. Вспомнить забытое и слить кровь — вот выход.

Мляяя… пришлось снова садиться и пытаться вызнать о чем он талдычит. Вот тут зато уперлись сразу оба голоса, повторяя как заезженную пластинку одно и то же. Довелось смириться и снова попрощаться, поблагодарив. Пусть точно про нити и угрозу ничего не вызнал, но возможно когда-нибудь это всё пригодится.

Глава 7

Сандр Морнио

Несколько дней пролетели, словно во сне. Даже проделки малолетних бандитов мелькали по краю сознания, не зацепляя и не нервируя. Вот и сейчас, сидя на кровати и машинально расплетая рукава связанных ими рубашек (не подозревал, что их у меня такое количество), я все еще думал о Гаррише. Первый шок от его признания уже прошел, и теперь я мучительно пытался найти приемлемый выход из складывающегося положения. Ведь императору действительно мало выгоды будет от слияния наших и без того влиятельных семей.

Только вот поверить, что император решился на противоправные действия, все еще было сложно. Хотя, кажется, я слышал недавно о разграбленном и сожженном складе Солюмов. Или это у Факасов сожгли? А у Солюмов рабочие пострадали при странных обстоятельствах? Если вдуматься, создается полное впечатление, что монарший род решил перессорить всех, сколь-нибудь облеченных родственными связями с императорским домом.

Доказательств нет, прямых — по крайней мере. Но и в совокупности данные факты сами по себе уже говорят о многом. Хотелось бы знать, куда так срочно уехал Гарриш? Что-то такое он замыслил, но объяснять не стал. Впрочем, если взглянуть с другой стороны, то в большей степени это касалось именно его семьи. Пока мы не решим вопрос с помолвками, Яроша и моей, в официальном варианте, а не в тесном междусобойчике, резких ответных действий со стороны императорского двора не последует. А вот во дворце уже следует вести себя поосторожнее и более осмотрительно. Насколько я помнил, императорский дворец представлял собой некое циклопическое сооружение по типу 'лабиринт'. Так как основная часть дворцового массива строилась еще несколько десятков веков тому назад, и за все время становления и правления не один раз модернизировалась, улучшалась и достраивалась, то со временем старые планы дворцового комплекса потеряли свою актуальность. И гостей встречали специально обученные гиды, закреплявшиеся за каждой уважаемой семьей, чтобы гости императора не испытывали неудобств от созерцания всего великолепия главной резиденции страны.

Сам я, в отличие от Яроша, пару раз уже успел побывать на сезонных императорских балах, первый — на свое совершеннолетие, наступившее чуть раньше, и потом, кажется, на летнем балу. Но приобщением к высшим правящим кругам нашей империи проникся уже с первого раза. Ибо, любуясь невероятным убранством и великолепными картинами различных эпох, умудрился отстать от отцов и слегка заблудиться. Это я тогда так подумал. Потратив же пару часов на бессмысленные и безнадежные попытки выйти хоть куда-нибудь, впав в отчаяние, я наконец забрел в одну из многочисленных библиотек, где к вечеру того же дня и был обнаружен донельзя рассерженным слугой и препровожден к своим отцам, как ни странно, воспринявшим мою пропажу с неким пофигуистическим настроем.

Впоследствии я узнал, что Касэл, будучи впервые представлен пред очи тогдашнего императора, в свое время тоже умудрился отстать и заблудиться. Так что теперешним своим поступком, по словам Седхада, я только доказал, что являюсь сыном своего отца. То есть отягощенным излишним любопытством и увлеченностью. Про невнимательность я и сам догадался.

Первый бал, на который я собственно все таки попал, состоялся уже на следующий день, и, будучи представленным императорской семье в качестве наследника семьи Морнио, я имел счастье лицезреть как самого венценосного самодержца, так и троих его сыновей. Счастье еще то, подумал я, исподтишка разглядывая раздувшуюся от снобизма физиономию императорского наследника и его помирающих со скуки братцев.

Затем, за несколько дней насмотревшись на довольно злые проказы императорских отпрысков, сплотивших возле себя группу прихлебателей из отпрысков довольно высокопоставленных семейств, зарекся общаться с будущим нашим императором под страхом смертной казни. Нафиг, нафиг! До сих пор помню, как средний наследник умудрился незаметно подлить одному вполне почтенному господину в бокал нечто, отдаленно напоминающее приворотное зелье. Компания затаилась за соседней колонной и со смешками и ехидными комментариями вовсю любовалась делом своих рук, когда перебравший господинчик стал прилюдно разоблачаться и приставать к огромному гвардейцу почетной стражи, охранявшей один из входов в общий зал. Когда несчастный оставался уже практически в одном белье, а двухметровый предмет его неожиданной страсти приобрел окраску закатного неба после апокалиптического удара, в зал хлынула стража и увела отчаянно сопротивлявшегося буяна, невзирая на чины и должности, а так же кары, сыпавшиеся принародно из ничего не соображавшего бедняги. Я навсегда запомнил последний его вопль: 'Милый, стой здесь, я за тобой вернусь! Звезда моего сердца!!!'

Упомянутая 'звезда' с немного перекосившейся рожей так и отстояла вахту, постепенно теряя проникновенно бордовый цвет. Весь вечер приглашенные шушукались и перетирали кости бедняге, впоследствии, как я узнал, лишенном чинов и имущества и сосланном семьей на южные рубежи нашей огромной империи. Без права возврата. Императорским отпрыскам, разумеется, ничего за 'шалость', повлекшую позор и разорение одной из ведущих семей, так и не было.

Сейчас, спустя несколько лет, я раздумывал, а не было ли все специально подстроено? Сыграно как по нотам, и легкой рукой детей император спокойно воспользовался, дабы избавиться от неугодного семейства.

Летний сезон балов в императорском дворце застиг меня морально подготовившимся. После первого дня представления и выхода императорской семьи, все остальное время я провел в основном или в зале для юных отпрысков приглашенных семейств, или в библиотеке, или в императорском саду. Судьба на сей раз была более благосклонна ко мне, и, так и не потерявшись, и не став объектом для злокозненных шуточек. Отцы с удовольствием решали коммерческие вопросы в зале для более взрослой публики, несколько раз с их позволения и я участвовал в переговорах, чтобы иметь представление. В принципе, именно за этим большинство гостей и приезжало во дворец из разных концов империи. Отнюдь не для созерцания лика нашего пресветлого императора.

Кроме того, на балах заключались обоюдовыгодные помолвки, присматривались невесты и женихи, решались вопросы преемственности и наследия, объединения или банкротства различных крупных концернов и предприятий и много всего другого.

В то время я не увлекался еще поиском пары себе, посему лишь изредка становился свидетелем некоторых достаточно злых шуток двоих младших принцев. Причем принцы совершенствовались на глазах. Их шутки становились все более изощренными и недоказуемыми. Если император и дальше станет закрывать глаза на воспитание своих наследников, то остается только посочувствовать тем, кто станет подданными старшего принца после смерти их отца. Но до этого момента нам еще нужно дожить. Что в свете предстоящих событий, кажется, будет в достаточной степени сложно.

В подобных думах и прошли несколько дней до возвращения Гарриша. Еще перед его отъездом, на собрании семей решили, что мой жених отправится во дворец вместе с нами. Потому из дома Солюмов через портал к нам переправили его багаж, оказывается уже заранее упакованный предусмотрительным Гаром — небольшую сумку, вернее нечто типа сундучка с фамильными парадными драгоценностями. Отрядив слуг перенести сумку в комнату, где он ночевал, я на некоторое время застыл, глядя на застеленную постель, на вещи, оставшиеся в распахнутом из его дома гардеробе. Меня терзали смутные сомнения, словно в воздухе витала незримая опасность, но, как я не старался разобраться в тревожащих меня ощущениях, все оказалось тщетно.

Свияз с кошмарчиками отбыли домой, и теперь у нас царили благословенная тишина и покой. Даже некра вела себя на удивление молчаливо. Только на душе мирной благости не наблюдалось. По нескольку раз в день я ловил себя на том, что пытаюсь зайти в пустую комнату полюбоваться на вещи Гарриша, но дав себе мысленного пинка, упорно проходил мимо заманчивой двери.

Наконец, вернулся старший Солюм, немного взлохмаченный и еще более холодный, чем обычно. По-видимому, то, за чем он ездил, удовлетворило его не в достаточной степени. Я не стал допытываться — нужно — сам расскажет, тем более что особых прав пока ни я перед ним, ни он передо мной не имеем. Посему, проводив его в комнату, чтобы он мог отдохнуть и освежиться с дороги, я уже развернулся было к выходу, но был мгновенно пойман и прижат к стенке. Сердце опять заколотилось где-то в горле, когда я увидел его потемневшие глаза. Зрачки расширились и он медленно наклонился ко мне, и весь холод, излучаемый его аурой куда-то испарился, а по моим жилам потек жидкий огонь.

Поцелуй длился так долго, что у меня даже ноги ослабли и я бы сполз по стенке, если бы Гар меня не придерживал. Горьковатый привкусего губ, такой знакомый и волнующий, вышиб все мысли из моей головы.

Спустя вечность, он оторвался от меня, сделав видимое усилие и обведя мое лицо тонкими пальцами, с еле заметной усмешкой поинтересовался:

— Ты как? Во дворец отправиться готов?

Я призывно облизнулся и, прикрыв глаза, прошептал:

— С тобой? Да хоть на край света!

В-общем, собираться мы начали уже спустя пару часов. Раньше никак не получилось….

Хотя, собирать то оказалось особенно нечего, так как во дворце действовал тот же принцип открытых гардеробов, нужно было только позаботиться об огромном количестве соответствующей одежды, ибо по неписанным правилам дважды показаться в одном и том же одеянии значило просто нарываться на презрительное осмеяние. Хорошо хоть, имперские 'безопасники' после многочисленных скандалов разрешили открывать гардеробные из своих домов. Я даже в кошмарном сне не могу представить себе, как раньше почетные семейства с огромным количеством скарба располагались во дворце, трамбуя просто непомерные горы багажа, который вынуждены были везти на бессчетном множестве платформ. Ну, особо богатые могли, конечно, воспользоваться дворцовым порталом, дабы выгрузить все свое барахло, но четыре раза за год, это уж слишком расточительно. А отказаться от августейшей аудиенции могли только психи и самоубийцы.

Итак, настало утро нашей отправки. Гарриш, в парадном темно-синем одеянии, шитом серебром, Седхад, яркий, словно бабочка, блистающий миллионными алмазами, Касел, как всегда в 'трауре' (как шутил мой младший отец), и я, в сиренево-белой гамме, с мухликами, со слугами, обремененными драгоценными ящичками (вот тоже идиотская традиция — ценности несем с собой, чтобы всякий мог убедиться в размерах нашего состояния!), вошли друг за другом в портал, открытый прямо из гостиной в приемный зал императорского дворца. Этот зал, надо сказать, еще в первый раз просто покорил меня своей простотой и лаконичностью оформления, а так же непомерным количеством охранных систем и заклинаний, видимых сильным магом. Но сейчас, когда внутри меня теплым клубком свернулась тьма, я, наконец, сумел в полной мере оценить все то могущество, вплетенное в стены приемного зала. Здесь переплелись и старинные охраняющие системы, выделявшиеся своей прочностью и более тусклым цветом линий, и более свежие, искусные и хитроумные ловушки — душилки, парализаторы, сигнальные и убойные системы. Из-за вновь открывшегося магического зрения я толком не мог даже стены увидеть, и тем более не понимал, зачем здесь присутствует еще и часть дворцовой гвардии, причем не маленькая! Думаю, если бы кому болезному и пришло в голову устроить покушение на императора, пробравшись во дворец сквозь центральный портал, то охранная система попросту размазала бы потенциального самоубийцу по полу, а уж гвардейцам и кусочка хрипящей плоти врага не оставила бы. Мощные токи магии пробегали по переплетенным за века нитям, напомнив мне нижний город джиннов. Лишь цвета сети отличались. Кроме того, я теперь понимал, что для меня такая усиленная охрана проблемой не является. Предельно понятная и объяснимая, большая часть сети явно создавалась не без участия некромантов. Интересно, не безопасностью ли императора и его резиденции объясняется повальное уничтожение некромантов много лет назад? И сейчас в империи нас по пальцам одной руки сосчитать можно, все мы состоим на учете у внутренней безопасности, за всеми следят. А я, хоть и недоучка, уже успел привлечь к себе достаточный интерес. Мурашки пробежали по моей спине, прямо под легким шелком белоснежной рубашки. Гар, будто почувствовав мое смятение, ободряюще сжал мой локоть.

Пройдя стандартную процедуру маг-досмотра, мы получили своих сопровождающих, и вынуждены были расстаться на некоторое время. Гарриш узнал, какие покои отведены его семье, прибывшей чуть ранее и переглянувшись с Седхадом, и неожиданно подмигнув мне, распрощался с нами до полудня, когда собственно мы все и должны были собраться в аудиенц-зале, приветствуя своего императора и членов его семьи.

Отцы разбрелись по покоям своих деловых партнеров. Мне же велели без резкой необходимости нос пока не высовывать, до 'утрясания' всех проблем с помолвкой. Поначалу, мы должны были поселиться в фамильном особняке неподалеку от императорского дворца. Каждая семья, имевшая хоть каплю имперской крови, владела и своим жильем в столице. Но, насколько я знал, в этот раз, и Морнио и Солюмам особым императорским предписанием рекомендовалось остановиться во дворце. Естественно, не стоило пренебрегать изощренностью имперской тайной службы, и смешно предполагать, что император не в курсе всех наших перипетий.

Соответственно, и Гарриш, и Ярош, скорее всего тоже пока находились в своих покоях. До объявления перенесения помолвки. Мы уже посеяли ветер. Оставалось дождаться бури, и стойко игнорировать ее последствия. Но, думаю, отцы с обеих сторон в достаточной мере озаботились сохранностью своих семейных очагов. И не этим ли могла объясняться таинственная поездка Гара? Кто знает?

Промаявшись до полудня в отведенных покоях, щедростью императора словно кричащих о богатстве и благополучии, наконец дождавшись отцов, мы одели сбрую из тяжеловесных украшений, положенных по этикету к парадному выходу императорской семьи. Не знаю, как Седхад вообще может голову ровно держать? Волосы у него густые, тяжелые, покрылись теперь алмазными подвесками в дополнение к шпильками, гребнями и голова наверное теперь весила в два раза больше. Я бы точно шею себе свернул. Но, глядя, как сверкают глаза Касэла, останавливаясь на изящной шее младшего отца, где сзади кокетливо вился маленький сбежавший от тяжелой прически локон, я просто вздохнул. Понятно, если бы не прием, меня бы выставили в коридор, ловить мух, гонять слуг или… да впрочем, не важно, лишь бы не мешал двоим голубкам озабоченным. Что-то в последнее время они совсем распоясались, весело подумал я, поправляя тяжелое золотое ожерелье с огромными изумрудными накопителями. Как еще плечи не оттянул? Зато для защиты такое ожерелье — клад бесценный. Пришлось еще и колец пару десятков нацепить, хотя я терпеть не мог, когда что-то на пальцах мешается. Этикет, так его и разэтак!

Старый дворцовый анекдот: 'Что такое — пыхтит, блестит, и матерится? — Дворянин на императорском приеме!'. Некоторые, особо одаренные, умудрялись чуть не все свои богатства навешать, только задницы и оставались свободны. С удесятеренным весом прытко не побегаешь, да еще если и жирком зарос…

Наконец, вся толпа начала собираться в огромной аудиенц-зале. До приветствия императора и его семьи гости не имели права расползаться по залам для более старшего поколения и отпрысков благородных фамилий. Гомон стоял такой, что даже в паре метров ничего было не разобрать. Каким-то чудом мы нашли семью Солюмов, и пробившись к ним держались вместе. Парадно украшенная зала давила своим великолепием, но я не мог отвести глаз от Гарриша. Его костюм обогатился несколькими весьма дорогими украшениями, и алмазный аграф на шейном платке оттенял блеск его стальных глаз. Рядом ныкался (по-другому не скажешь) умученный донельзя Ярош. На моих глазах он неоднократно старался притулиться к братцу и немного поспать. Когда я его растормошил, бедный парень с синяками под глазами, немилосердно выворачивая челюсти в зевке, пожаловался, что накануне они праздновали совершеннолетие Михи, остановившегося в родовом доме в столице, да еще и у Оракула задержались, так толком и не выспавшись, беднягу буквально силком поволокли на прием, немилосердно отобрав у него кровать и подушку, в которые он вцепился как клещ. Но, с кроватью во дворец не пускали. Только с ценностями семьи. А выспаться на ходу, приложив щеку к жесткому сундучку — явно удовольствие ниже среднего.

Наш диалог прервал резкий протяжный звук труб. Таким образом всех оповестили о приближении Его Императорского Величества Мукетиса Стагиуса Третьего с семьей. Там еще с десяток имен было, но все запомнить — лет пять надо зубрить. Глашатаю хорошо — он со свитка зачитывает. Интересно, подумал я, а сам император-то свое имя без бутылки выговорить сумеет?

Тем временем, гул как отрезало, вся толпа резко поделилась на две группы, образовав по центру ровный коридор, по которому и выступал Его Императорское Величество. Высокий, моложавый мужчина, с лицом, несколько отягощенным властным выражением. Он двигался плавно, перетекая, будто кошка. За ним следовали принцы, в порядке очередности рождения, следом маялась свита близких родственников и прихлебателей. Все в аудиенц-зале склонились перед самодержцем. Выждав положенные 15 тактов сердца, приглашенные подняли свои лица, дабы узреть все великолепие императорской семьи. Мдя, Ярош, по-видимому все-таки решил вздремнуть, привалившись уже ко мне. А потому приветственной речи Мукетиса не слышал, а я, пробежав взглядом по вдохновенно снобистским ликам принцев, споткнулся о среднего, интимно подмигнувшего куда-то мне за плечо.

'Ага!' — проснулась некра, да так, что я вздрогнул. Резко обернувшись и поймав потерявшего устойчивость Яроша, я увидел Гарриша. Так вот кому предназначался знак внимания!

Твою… Чувствуя, как ярость поднимается во мне огненным шквалом, я резко обернулся к императорскому ублюдку, но тот уже равнодушно рассматривал некую даму справа.

Засранец! Он что, имеет виды на моего жениха? Да я его… 'Мы его сделаем! Как Тузик грелку!' — вклинилась со своим одобрением некра. От неожиданности я застыл. Какой такой 'Тузик'? Какую такую 'Грелку'? Не понимаю я ее!

'Э. э, хозяин, прости, сорвалось, тут у некоторых такие силлогизмы в голове, что удержаться трудно.' Объяснила. Ничего не скажешь! Пока я возмущался и цапался с некрой, Гарриш просто погладил меня незаметно по спине, от чего я внезапно успокоился. Некра заткнулась, император- тоже, так что его речи я так и не услышал. Не думаю, что она сильно отличалась от прошлой. Торжественный прием набирал обороты, народ потихоньку чередовался около императора. К нам подобрался слуга, передавший молчавшему Рейву надушенную записку. Спустя пару минут мы уже знали, что на завтра император приглашает обе наши семьи на личную аудиенцию. Началось!

Ярош

После того, как разорвал ментальный контакт с оракулами, я еще долго приходил в себя. Только минут через десять заметил, что лежу, уютно свернувшись на коленях Михи, который, облокотившись на идола, сладко посапывает, не забывая удерживать мою тушку. Мар тоже притулился сбоку, устроив голову на мои ноги, при этом забавно причмокивая губами во сне. А я, оказывается, умудрился не почувствовать своей передислокации, пока общался с оракулами. Скорее всего в этот раз ушел на слишком глубокий ментальный уровень, ведь эти хитрюги, пытаясь избавиться от меня, прыгали по ним раз пять. Все же постоянное общение с джинном и мухликом, неплохо развило мое ментальное восприятие. Может, стоит им спасибо сказать? Тут же одернул себя — фигушки, вечно измываются со своими разборками надо мной, а я их еще и благодарить за это буду? Обойдутся! Хотя стоит признать, последние два уровня еле осилил, голова начала попросту раскалываться. Только упрямство ведь не давало сдаться и плюнуть на этих интриганов. Вот что им стоило хотя бы на один вопрос четко ответить? Прямо зла не хватает! Судя по начинающемуся рассвету — всю ночь с оракулами промучился.

Растормошив парней, пообещал все рассказать, как только выберемся отсюда. Уж больно противная морда у этого идола, к тому же у меня было подозрение, что оракулы сейчас наблюдают за нами.

Спускаться по лестнице оказалось не менее страшно, чем подниматься. Но я настолько устал, что даже не очень вопил, пересчитывая в очередной раз своей пятой точкой ступеньки. Благо Мих оказался более цепкий и вовремя меня отлавливал, во всяком случае, шею я себе не успел свернуть. Мар только обреченно вздыхал, быстро примирившись со своей участью моей подушки безопасности.

Быстро переправившись назад в город оборотней, решили обосноваться в ближайшей таверне.

Попутно выяснил, что оракулы с ребятами были совершенно не многословны, отделавшись ничего не значащими фразами. Михе — 'не потеряй', а Мару — 'цени и береги'.

Попытался на ходу вычислить, что именно советовали не потерять оборотню, но, по-видимому, его самого это не слишком сейчас волновало, поэтому оставили пока этот вопрос на потом.

— А ты нас здорово испугал сначала, — пожаловался вампир, пока делали заказ, уже за столиком. Заметив мой удивленный взгляд, он начал пояснять: — Будто окаменел, сколько не дергали тебя, словно неживой…

Миха только согласно кивнул, но уточнять ничего не стал, зато его глаза говорили лучше всяких слов насколько сильно парень перенервничал. Да уж, интересно, это что-то значит, или он бы волновался так же о Маре и об остальных… Снова с трудом отделавшись от навязчивой идеи прямо сейчас начать выяснять с ним отношения, я попытался вкратце обрисовать свой разговор с оракулами.

Удивление вампира, пожалуй, описать затруднительно. Пару минут он был в полной прострации, сидя с выпученными глазами, так и застыв с вытянутой в мою сторону рукой. Пришлось даже подергать его, а то Мар и на наши подколки не реагировал. А когда я еще и пояснил насколько хитро эти оракулы прыгали по разным ментальным уровням, пытаясь сбить меня…

В общем, толку от вампира еще долго не было, все время пытался вычислить как я умудрился так развить свой ментал. Как оказалось, он сам только на первом уровне, почти дошел до второго, но там у него большие сложности с восприятием, то есть — слышать может, отвечать — нет. Я сразу предложил для тренировок отдать на вечное пользование джинна и мухлика, но финт не удался, от них тут же открестились. Видите ли, лучше оставаться на таком уровне ментала, чем иметь головную боль постоянно… Эх, вот и я об этом.

За завтраком долго обсуждали всё то, что мне удалось вытянуть из оракулов о нитях, кольце джинна и угрозе семье. Про 'девочку' и 'деток' я умолчал, все же надеюсь, что эти интриганы просто между собой обсуждали свои житейские мелочи, а не перемывали косточки моему будущему. Как ни странно, но вопрос о нити Михи, самого парня почти не заинтересовал. Когда я вслух начал предполагать о возможности появления второй половинки Мията, оборотень так на меня глянул, что даже не по себе стало, словно и впрямь сморозил несусветную глупость и сейчас имею наглость еще и озвучить ее. Обиженно попыхтев, ведь хотел как лучше, все же попытался предположить какая угроза нависла над семьей.

Пока суть да дело, решили чуть отметить наши совершеннолетия, заказав вина. Нормальную вечеринку по этому поводу отложили до возвращения в академию, вот где можно спокойно оторваться на выходных, не боясь, что папикам вздумается проверить где и как резвятся их чада. Вот только не ожидал, что уже после первого бокала меня потянет в сон, все же бессонная ночь сказалась.

Как раз в этот момент нас и нашел Рейв.

Дальше пришлось выслушать кучу наставлений, нотаций и поучений на тему того 'как нельзя поступать'. Кажется, папик все же не настолько злился на нас, сколько волновался куда именно мы могли пропасть, ведь ни коммуникатор, ни джинн не смогли уловить наше нахождение. Мы дружно изобразили раскаяние, он не менее профессионально продемонстрировал прощение. Затем я все же рассказал ему о цели нашей самоволки, повторив слово в слово всё, что услышал от оракулов об угрозе семье.

Задумчиво покивав, Рейв жестом велел нам следовать за ним. Как оказалось, Ольвид с отцами Михи тоже не сидели без дела, успев за ночь переворошить почти весь город и довести правоохранителей до нервного тика. Приятно, конечно, что за нас так волнуются, но мы же не младенцы, зачем поднимать такую панику?

Уже по дороге в гостиницу, мы напоролись на Кетиля, второго отца Михи. Тот, без разговоров, подскочил к не ожидающему подвоха сынуле, и отвесил ему смачную затрещину. Боюсь, если бы мне такую пришлось отловить, то меня вряд ли бы откачали даже целители. Пару минут парень постоял, собирая глаза в кучку, но потом… В общем, вывод — пока не заимел авторитета, не суйся со своими воспитательными методами. Только общими усилиями удалось растянуть их в стороны. Благо подоспел еще старший отец Михи, который и удерживал рычащего Кетиля, думаю, с двоими оборотнями мы вряд ли бы сами управились.

Дальше нам всем снова пришлось выслушать уйму упреков и поучений от Фастрида и подошедшего Ольвида, ибо со стороны Кетиля доносились только междометия. Уже начинаю сочувствовать старшему Факасу, это ж какое терпение нужно иметь, чтобы выдержать такого психа.

Параллельно мне пришлось узнать о себе много нового от джинна, пока я не уловил небольшую паузу между его нотациями и не всунулся с вопросом о кольце, ифрит тут же надолго заткнулся. Вот же доморощенный партизан! Стоит признать — увиливать от неугодных вопросов этот тип умеет просто великолепно, мне бы так…

А вот дальше всё понеслось, словно с вершины горы лавина. Как оказалось, именно сегодня нам предстоит явиться во дворец, поэтому сейчас все в ускоренном темпе отправляются в столичную резиденцию, чтобы привести там себя в порядок. Сколько мы с Маром не пытались уговорить Факасов отпустить Миху с нами, так ничего и не вышло. Сам же парень плюнул и молча направился за нами, вот только его притормозил Фастрид и что-то настойчиво начал объяснять. По-видимому убедил, ибо Мих грустно взглянул на меня и тяжело вздохнув, потопал за своим семейством. Даже не попрощался! Рррр

Пока через портал перебирались в резиденцию, на меня навалилась такая усталость, что, как только слуга распахнул передо мной дверь моей комнаты, я молча повалился на кровать, даже не раздеваясь. Жаль, но заснуть мне никто не дал. Не успел я поуютнее устроиться, как ворвался Мар, тут же развив бурную деятельность вокруг меня, видите ли, это очень важно произвести впечатление своим нарядом. А оно мне нужно? У меня сейчас одно желание — спать!

Меня чуть ли не пинками загнали в бассейн, вампир при этом плюхнулся рядом и видя что я не собираюсь особо напрягаться, пару раз хорошенько окунул меня с головой в воду. Вот же сво… Пока мы ныряли и пытались утопить друг друга, к нам ворвался Рейв, уже одетый и наряженный в стиле 'всё своё ношу с собой'. Даже присвистнул, я бы точно согнулся под тяжестью всех этих побрякушек, которые умудрился натянуть на себя мой папик, а он еще и осанку умудряется держать.

На нас грозно рявкнули, да еще так, что сам не сообразил как умудрился вылететь из бассейна и, в чем мать родила, метнуться в комнату. Открыв дверь гардеробной, растерянно завис, глядя на все эти шмотки. Понятия не имею, что принято одевать ко двору… Папик снова рыкнул, но видя, что реакции в этот раз нет никакой…. В общем, дальше начался мой персональный ад. По указке Рейва, ко мне в комнату вломились пятеро амбалоподобных слуг, которые вертели меня как им хотелось, при этом совершенно не заботясь успел я согнуть руку, чтобы засунуть ее в рукав, или нет. Насчет ног — отдельный разговор, их сгибали подсечками… Причем, оставалась уверенность, что если бы я не успевал за слугами, мои конечности бы попросту сломали, чтобы не отвлекаться. Дальше минут десять чувствовал себя бессловесным манекеном, вернее говорящим, но его явно никто не слышит. Судя по доносящимся матам из соседней комнаты, с вампиром тоже никто церемониться не собирался. А самое обидное, что пока слуги надо мной измывались, в кресле напротив сидел джинн, разряженный как павлин, и командовал этим беспределом. Как же я их всех сейчас ненавидел. Ну сказали бы, что срочно, я бы чуть поспешил, и не бултыхался лишний раз в бассейне. Вот нафиг принудиловку устраивать?

Назло всем, как только меня, наконец, оставили в покое и отпустили, попытался завалиться снова на кровать. Был жестоко обруган, и чуть ли не пинками вытурен из комнаты…

Объявив отцам и джинну вотум недоверия и линию отчужденности дальше трех метров от моей персоны, я гордо, стараясь не слишком звенеть всеми побрякушками, которые сейчас болтались на мне, направился к порталу. Правда возле самого телепорта, отцы посовещавшись, решили, что общественность лучше постепенно подготовить к тому, что среди нашего семейства присутствует ифрит. Мне тут же всучили назад мой ножик, а то, что он никак не вписывался в мой наряд, похоже вообще никого не волновало. Да ну их всех! Тут случайно заметил у себя в руке подушку… Стыдно стало… Блин, даже не заметил, когда ее прихватить умудрился… уж она точно в мой наряд сейчас не вписывалась никаким боком… Чтобы уж совсем не терять лица перед отцами, сделал вид, что так и нужно, подушки — наше всё, без них никуда! Они не оценили и забрали. Признаюсь, я почти не сопротивлялся, только для виду… Мару в это время Ольвид давал указания держаться сзади него. Бедного парня по-видимому так вымотали одевания, что он, даже не вякнув, молча встал на шаг сзади старшего папика. Эх, мне бы такое послушание в себе воспитать, почему-то сейчас хотелось делать всем назло, еле себя притормозил.

Перемещение во дворец ознаменовалось общим кипишем. Завыла сирена и прямо на меня понеслись здоровенные дядьки, с таким видом, будто я пронес на их территорию бомбу и, с криком 'Аллах акбар', сейчас собираюсь ее взорвать. Шахида нашли, твою мать… Бегаю я быстро, но их больше… В общем, пока мы метались по залу, отцы что-то эмоционально втолковывали так понимаю, что капитану, этих ненормальных громил. Пару раз меня попытались даже заклятием достать, еле увернулся. Когда я уже полностью запыхался и решил сдаваться, они как раз притормозили, под грозным окриком старшего. Оказалось, это их ввел в такой боевой азарт мой нож, в котором сейчас находился ифрит. Судя по всему, охранки тут не просто для отвода глаз повсюду висят, а ведь джинны до сих пор считаются чем-то вроде негласных врагов империи…

Дальше пришлось долго плутать по коридорам, чтобы оставить свой багаж в отведенных нашему семейству покоях. Показная роскошь просто-таки бросалась в глаза. Пару раз встретили придворных, которые льстиво улыбаясь, раскланивались с моими папиками.

Представление в аудиенц-зале запомнилось смутно. Я как раз был в состоянии 'накормите и спрячьте', желательно подальше и поглубже при этом заройте. Само действо мне не понравилось. Куча придворных, все разряжены словно попугаи, при этом никакого минимализма в украшениях. А самое гадкое, каждый, по-видимому, посчитал своим долгом вылить на себя по флакону духов, а то и больше. Духман стоял такой, что меня, говоря откровенно, попросту тошнило. При этом гул в зале был такой, что пришлось мысленно абстрагироваться от всего. Немного встряхнулся только, когда заметил, как к нам направляются Морнио. Сандр и Гарриш просто светились, по-видимому наконец-то они разобрались в своих отношениях. Я был по-настоящему рад за эту парочку, судя по всему скоро у меня станет еще на одного брата больше, дай бог бы только император не заартачился и спокойно согласился с разрывом старой помолвки, заменив ее на новую.

Спать хотелось немилосердно, попытался облокотиться об Гарриша, но того, то и дело, дергали, чтобы поздороваться, пришлось притулиться к Сандру, ибо Мар, по-моему тоже еле держался на ногах, боюсь еще и мою тушку он вряд ли бы удержал, а загреметь посреди этой толпы… не заметят и затопчут.

Жаль, но приветствие императора и его семейства я все-таки проспал, а ведь так надеялся хорошенько запомнить младшего принца. Врагов нужно знать в лицо, тем более сами они еще не в курсе, что обзавелись таковыми. Все же там наверху нам с Михой халтурщики попались, ведь что стоило Актону оставить нам еще и визуальную память? Теперь вот сиди и думай с какой стороны и от кого ожидать подвоха.

Зато после приветствия императора нам с Маром все же разрешили отправиться назад в свои покои и отоспаться. Правда, для этого пришлось отловить слугу, которому и предстояло провести нас до комнат, чтобы мы не заблудились. Нервный попался, не виноваты мы, что двоих упустили и когда заметили этого, то вцепились в него руками и ногами, чтобы он не успел смыться. И вовсе мы не орали на него в две глотки, мы просто перекрикивали шум в зале!

Как оказалось, проспал я до самой ночи. И ведь никакая зараза не разбудила на ужин! Попытался найти 'тревожную кнопку' или, на крайний случай, веревку, вызывающую слугу, но тут было столько всяких висюлек, развешанных на стене, что быстро бросил эту идею. Пришлось одеваться и идти на поиски кухни, в этот раз решил не натягивать на себя парадно-выходной наряд. Хотел было взять с собой за компанию вампира, но совесть все же проснулась, да и будить парня посреди ночи, чтобы отправиться на поиски хавчика… боюсь это бы стало моей последней идеей в жизни, меня бы просто прибили. Пару раз позвал джинна, но тот, по-видимому, тоже спал. Эх, не везет.

Как назло в коридорах не попадалось ни одного слуги. Встретил пару придворных, но те были явно в подпитии, решил их не трогать, да и вряд ли они знают где тут находится кухня. Попытался ориентироваться с помощью нюха. К сожалению, опыт не удался, снова позавидовал оборотням — вот бы мне сейчас их чуйку… Вспомнил Миху, жаль, но в зале так и не заметил Факасов. Интересно, они сейчас тоже во дворце или же в своей столичной резиденции? Размышляя о своем кошаке, не заметил, как случайно врезался в какого-то парня, на нем же и совершил спуск по лестнице на этаж ниже.

Пока парень собирал глаза в кучку, я с удивлением рассматривал на его голове разноцветные перья. Вот это да — индеец во дворце! Правда, чуть смутило то, что они должны быть смуглыми и черноволосыми, а этот весь из себя беленький и холеный… Быстро себя одернул — мало ли какие индейцы водятся во дворцах? Может он альбинос!

Тут заметил, что каждое перышко украшено еще и небольшими камушками, явно драгоценными… ничего себе пижонистые индейцы нынче пошли…

— Слезь с меня, — прошипело сквозь зубы это существо, старательно пытаясь струсить с себя мою тушку. А вот фиг тебе! Я, наконец, нашел проводника к кухне!

— Приветствую тебя, амиго! — гордо провозгласил я, устраиваясь на нем поудобнее и фиксируя его руки, которыми он пытался меня оттолкнуть. Упс, кажется 'амиго' — это из другой оперы…

Попытка два.

— Хой-хой тебе, бледнолицый брат!

— Я тебе не брат! — возмущенно пыхтя, снова попытался вывернуться из-под меня индеец. Зря старается, мы-то свалились между лестницей и стеной, так что пока я сам не встану с него, фиг он сможет подняться.

— Не важно. Слушай, пернатый, тут такое дело… — я попытался как можно проще сформировать свою просьбу, за что и поплатился, этот верткий гад почти вывернул руку из моей, даже замахнулся, чтобы жахнуть меня кулаком в глаз. А я, между прочим, обидчивый! К нему по-хорошему, а он…

Фингал на его белоснежной коже буквально на глазах разросся, отсвечивая всеми цветами радуги, а скула начала распухать. Красотища… Парень, судя по всему, не оценил моего авангардистского таланта визажиста… А я ведь почти раскаялся, но этот неуемный индеец попытался создать заклятие!

— Стоять! — рявкнул я, даже сам вздрогнул от своего крика, что уж говорить об индейце, с его хлипкой психикой… Эх, вырождается народ… Судя по его выпученным глазам, парень явно решил, что я псих. Пришлось взять себя в руки.

— Я всего лишь хотел, чтобы ты показал мне где тут у вас кухня, — изобразив на своем лице самую жалобную гримасу, которую смог, поведал я этому нервному типу.

Парень завис, остекленевшим взглядом уставившись на меня. Пришлось пошарпать его чуток, чтобы он вернулся в наш мир, а то я с такими темпами до кухни и к утру не доберусь.

В общем, отпустить его все же пришлось, правда, перед этим довелось стребовать с него клятву, что без обмана поможет мне найти кухню, ибо оказалось, что он и сам ни разу там не был. А я-то надеялся, что уж кто-кто, а индейцы просто обязаны знать где находится еда в этих дворцовых лабиринтах.

— Да и не дергайся ты так, обещаю, как только перекушу, даже смогу постоять на шухере, пока ты будешь скальпы добывать.

Пока шли, успокаивающим тоном пытался ободрить я задумчивого парня. Только когда уже произнес, представил себе это действо, и тут же исправился.

— Слышь, а тебе обязательно настоящие скальпы нужны? Может, обойдемся искусственными патлами? Я тут на паре придворных такие суперские парики видел… Тебе должны понравиться!

— Почему ты решил, что мне скальпы нужны? — начал оживать индеец, даже в глазах смешинки появились. — Насколько помню, только орки увлекаются этим… Я разве похож на них?

Честно говоря, я немного растерялся. На орка мой индеец явно ведь не похож…

— Но ведь твой народ…

— Сиды никогда не увлекались снятием скальпов, если ты об этом, — строго одернул меня парень.

Интересно, а сиды это подвид индейцев местных? Но вопрос задать не успел, ибо мы как раз вышли на более освещенное место и я заметил, что индеец все-таки постарше меня. Как-то сразу неудобно стало указывать парню на то, что положено и не положено делать индейцам, а уж расспрашивать и подавно. Да и жесты у него какие-то чересчур властные, может сын вождя какого-то?

— Ты к какому роду принадлежишь? Знакомое лицо, но вспомнить не могу…

Упс, нужно срочно уводить разговор на другую тему, не хватало еще, чтобы индеец оказался знаком с прежним Ярошем.

— Зови меня Яр… — все же пришлось ответить, под настойчивым взглядом этого парня. — А чего это мы обо мне, да обо мне? Давай о тебе — ты кто? — все же нашелся я.

Индеец, по-моему, снова завис, даже пришлось подтолкнуть его, ибо парень попросту перестал реагировать на окружающее, изумленно пялясь на меня. Странный какой-то.

— Зови меня Соул, — все же произнес он, при этом не сводя с меня ошеломленных глаз.

Решил дальше не пытать парня, слишком много странностей в нынешних индейцах. Вдруг, если попрошу рассказать о сидах, он вообще зависнет на час, тогда мы точно никогда не доберемся до вожделенной еды.

В общем, кухню мы все же нашли, правда пришлось долго сначала искать прислугу, которая словно мыши попряталась.

И ведь самое обидное — вижу в конце коридора слугу в ливрее, только указываю на него, как тот нырк куда-то, и нет его — зла не хватало. Зато тот, которого все же удалось отловить, трусился как осиновый лист, глядя на моего индейца, при этом умудряясь смотреть на Соула с таким благоговением и обожанием, что даже мне не по себе стало. Видимо, знатный папик-вождь у моего проводника, вон как слуги даже на сынулю реагируют.

Вот, с помощью этого обожателя индейцев и добрались до вожделенной кухни. Только и там получилась небольшая заминка на входе, ибо мало того, что всё вокруг охранками было занавешено, так еще и гвардеец стоял двухметровый. Неужели так переживают, чтобы гостей не потравили? Пока рассуждал, стоит отправляться назад не солоно хлебавши, либо все же попытаться уговорить вынести нам хоть чуть еды, индеец грозно зыркнул на охранника, и того будто подменили. Такого сервиса я уж точно не ожидал. Нам тут же вынесли целую корзину всяких вкусностей, у меня прямо слюнки потекли от запахов.

Стараясь не упустить из виду слугу, держащего мою с трудом добытую еду, я попытался отделаться от индейца. Мало ли, вдруг передумал и сейчас потащит скальпы добывать. Но тот все же увязался следом, попутно стараясь разговорить меня зачем-то. А вот фиг ему! Если желает узнать фамилию, буду молчать как партизан. Не хватало еще, чтобы он потом нажаловался моим папикам на меня. У них и без этого хватает поводов, чтобы надавать мне по ушам, вспомнить тот же ринг у оборотней. Благо на время забылось, но боюсь, Рейв мне еще это припомнит. Тут же помянул утреннее одевание не злым тихим словом… Интересно это было только цветочками или еще и ягодки от папика можно ожидать?

В итоге остановились на нейтральной теме — академии. Вот про нее я мог рассказывать долго. Парень даже заслушался. Как выяснилось, он очень хотел туда попасть, но его отец решил, что домашнее воспитание с наставниками намного лучше. Я тут же посочувствовал своему непутевому индейцу, да уж, мне-то в академии нравилось, не хотел бы оказаться на месте Соула. На этих словах парень снова завис. Вот же, блин. Что ж за народ у них нынче дерганный пошел, уже боюсь лишнюю фразу вякнуть. Когда парень более менее адекватно снова на меня взглянул, то пояснил мне, что он старший сын в семье, поэтому на нем особая ответственность, и академия ему не светит. Непонимающе глядя на парня, напомнил ему, что как раз там и учатся в основном наследники кланов и родов, только богатые семьи могут позволить себе еще и вторым сыновьям давать образование в академии. На это Соул только грустно хмыкнул, но отвечать ничего не стал. Блин, как-то мне даже жалко этого парня стало. Представил что бы сам делал, если бы мне попался такой папик, который не желая давать никакой свободы и самостоятельности, держал бы постоянно при себе, воспитывал, наставниками мордовал…. Я бы наверное взвыл!

Отделаться от парня тоже не удалось, вот же прилипала. Теперь будет знать где я остановился и легко вычислит семью, занимающую эти покои… Что такое не везет и как с ним бороться…

В таком минорном настроении мы и добрались до моей комнаты. Как только я распахнул дверь, слуга шустро поставил корзину на стол и ретировался.

Пока стоял и решал, приглашать ли индейца на ночную пожираловку, или потихоньку выпроводить его, соседняя дверь распахнулась, и оттуда выглянула заспанная мордаха Мара.

— Яр, а что ты… Ваше высочество?

Миха

Теперь я понимаю почему столько оборотней из прошлых победителей возвращаются на ринги снова — совершенно не из-за полагающихся трофеев, и даже не из-за лавров победителя. Азарт боя, вот что притягивает сюда, крики беснующейся толпы, и то чувство, когда ты остаешься один на один с противником, и только ловкость, сила, а иногда и простая удача, может решить всё — или пан, или пропал.

Но самое главное, пожалуй, было то, что среди орущей толпы, то и дело мелькала белобрысая макушка Яра. Вряд ли когда-нибудь признаюсь мелкому, насколько он мне помогал своим присутствием. Одно знание того, что мелкий сейчас смотрит на меня и верит, что я смогу, сумею… И ведь зверь будто послушнее становился, когда видел перед боем 'своего щенка', даже удавалось контроль удерживать, иногда. Хотя сознаюсь, несколько раз, когда зверь впадал в бешенство от рева толпы, мне только чудом удавалось удержать его, чтобы он не сиганул с ринга на эту ораву, и не начал наводить там свои порядки, какими он их понимал. А ведь уже одно то, что соскочил бы с ринга во время поединка, считалось бы уже проигрышем.

На иглы я вообще забил. Оказалось, что нереально держать зверя, при этом еще и следить за этими сволочными летучками, а как же они мешали… Зверь, то и дело, застывал на месте, заторможено пытаясь сквозь туман в голове не упустить противника, а удавалось это редко… Во всяком случае, даже если победа была за мной, с ринга уходил в таком состоянии, что впору лечь и сдохнуть. Удерживала одна мысль — мелкий смотрит на меня.

Бой с рыжим — мой косяк от начала до конца. Эта хитрая зараза на раз просек как можно вывести меня из себя. Моя слабость и моя сила — мелкий. И самое сволочное — я, как сопливый пацан, повелся, полностью утратив контроль над зверем, хотя не могу не признать, желание у меня с кошаком было общее — порвать на мелкие куски. Жаль, но действовал зверь в этот раз на одних инстинктах — повалить и растерзать, а я, вместо того, чтоб направить, еще и подзуживал его. И ведь видел же, что длиннющая шерсть не даст добраться до горла, а про незащищенное брюхо своего кошака вообще забыл… Предсказуемый финал — теперь я игрушка на ночь для рыжего…

Те несколько часов, пока меня очухивали после боя, одевали браслеты, 'приводили в порядок', стали настоящим адом для моих нервов. Пару раз пытался, не обращая внимания на боль во всем теле, выбраться из палатки — хрен. Помимо этих магических повязок на руках, от которых шли болевые импульсы по всему телу, еще и защита на выходе, отшвыривающая меня, словно мяч… А ведь так надеялся, что хотя бы поранит, и можно будет, во время прихода целителя, улучив момент, смыться. Пришлось лечь и притвориться спящим, терпеливо дожидаться рыжего. Главное, чтобы он не просек моего настроения и подошел поближе… В прямом приказе, при одевании браслетов, было — 'повиноваться'… А ведь до того, как рыжий озвучит свои желания, у меня есть шанс вырубить его. Лишь бы получилось с одного удара, чтобы не успел ничего вякнуть и приказать. Зато потом у меня будет целая ночь и полдня на то, чтоб поразмыслить каким образом выбираться дальше. Думаю, и ребята помогут, как только заметят, что утром я не появился… Яр… сейчас я всеми силами мысли о нем отгонял от себя… Даже думать страшно, как он отнесется ко мне, если рыжему все-таки удастся…

То, что случилось дальше, ни в какие рамки не лезет… Пожалуй, такое вытворить могло только моё белобрысое недоразумение. Грифон, настоящий… Сначала на меня накатило противное чувство какой-то непонятной зависти — вот бы мне в руки попала такая зверюшка, да я на ринге… эх. А потом пришла гордость за мелкого, которая просто-таки начала распирать меня. Еле удалось сдержаться, и не начать тискать это, до сих пор по-боевому настроенное, бегающее по палатке и ругающее всех на свете, чудо в перьях. И ведь теперь можно его так по праву называть! Моё пернатое чудо! Наверное, впервые в жизни, кто-то что-то делал ради меня и для меня. Неважно, что мелкий вляпался в это не соображая ничего, но ведь кинулся ко мне, переживал! А если бы ему не удалось? Бля, а я ведь и не узнал бы ничего, сидя в этой палатке! Зато, могу гарантировать, утром среди оборотней появились бы потери — за себя я еще могу простить, но за Ярку, порву любого.

А потом пришло понимание, Яр ведь тоже надеется, что утром всё образуется и мы запросто выберемся без потерь, но забывает, или же не знает — уже на рассвете, если между нами ничего не произойдет, на него тоже оденут браслеты. Если собой я согласен рисковать, то своим чудом в перьях — нет. Даже то, что мне придется быть снизу, перестало отталкивать, в конце концов — это же Яр! Только перед этим мне стало по-настоящему важно узнать как именно он ко мне относится, а это оказалось трудной задачкой. Мелкий просто-напросто не желал понимать. Ну да, я согласен, он ведь тоже для меня самое близкое существо не только в этом мире, но и в прошлом, но мне-то хотелось бо́льшего. Еле удалось его подловить на вопросе про ревность. Задумался, а это уже многое значит. Хотя тут же придумал какую-то глупую отмазку про собственника, но растерянное выражение мордахи выдавало с головой.

То, что произошло дальше… Меня раньше всегда пробивало на смех, когда при мне кто-то простой трах пытался называть занятием любовью. Каким же идиотом я был…

Противницы/ки нцы — пропускаем дружно следующий абзац

Впервые я чувствовал, что не один, будто наши души слились в одну. Это не механические толчки, чтобы побыстрей достигнуть разрядки, а что-то настоящее, то чего был лишен всегда… И оказалось, что уже совсем не важно кто сверху, кто снизу… Хотя нет, признаюсь, мне стоило неимоверных трудов себя сдержать, и не показать кто тут главный. А Яр словно понимал чего мне стоит подавить себя… Куда-то ушла настойчивость, оставив после себя только нежность и ласку, будто он так пытался заранее извиниться передо мной. Я растворился в наслаждении, ноги сами разошлись, хотелось почувствовать его ближе… Яр быстро сжимает мои бедра ладошками, не давая закрыться, свести их обратно. И вдруг застыл, словно и сам не уверен в том, что делает… А почему словно? Только сейчас пришла запоздалая мысль — для него это все же первый раз… Сам подаюсь навстречу, ведь остановиться уже ни я, ни он не в силах, так зачем же тянуть… Непривычное саднящее чувство боли гасит возбуждение, рефлекторно сжимаюсь, но стоит открыть глаза и увидеть раскрасневшуюся мордашку моего личного проклятия, его потемневшие глаза… Как клятву повторяю про себя — в следующий раз… Он задевает какую-то точку во мне и все тело тут же сжимается в сладкой судороге. Эта боль, спутанная с волнами невероятного наслаждения, я просто терялся в этих разных чувствах. Наши стоны мешаются, и уже непонятно, где чьи. Всё вокруг, кроме его глаз, теряет четкость, в голове шумит, а я как безумный насаживаюсь на него. Еще, сильней! Он входит в меня на полную, с размаху, заполняя собой, задевая то самое место, заставляя биться под ним. Сколько это безумство продолжалось — понятия не имею… Просто в какой-то миг я вдруг почувствовал, что взлетаю, падаю, раскалываюсь на много маленьких осколков, и собираюсь заново, но не один…

А вот на следующий день мне стало действительно страшно — а вдруг сейчас мелкий скажет, что всё было ошибкой и эта ночь совершенно не важна для него, и он жалеет… Прекрасно видел, что Яр пытается начать разговор и увиливал от него, как мог. Я был попросту не готов от него услышать, что нужно всё забыть и жить как прежде, а судя по его решительной физиономии, он как раз это и собирался объявить. Выручил вампир, который быстро сообразил чего я дергаюсь, и стал нашим буфером на этот день.

Вечерний бой прошел на ура. Обошлось одним проигрышем, может быть из-за того, что сегодня все противники были чуть уставшие после вчерашнего, а возможно это потому что меня переполняло чувство какой-то бесшабашности, словно сегодня просто не может случиться ничего плохого. И не важно, что мелкий демонстративно отвернулся от ринга и что-то выискивает в темноте, я же знаю, насколько сильно он переживает за меня.

Поход к оракулам… Сначала мелкий устроил настоящий цирк с подъема на лестницу, а потом перепугал нас так, что впору идти пить валерьянку ведрами. Я уже даже подумывал, что потерял его, когда парень застыл, словно статуя, даже удары сердца стали глуше, замедлившись. Пожалуй, не стоит ему знать как мы, вдвоем с вампом, массажировали его конечности, чтобы вернуть в них тепло, а один раз пришлось вообще делать искусственное дыхание, ибо Яр просто начал задыхаться. Только когда мелкий, наконец, расслабился, нормально задышал, и его мышцы перестало сводить судорогой, на меня накатило облегчение. Прижав к себе это недоразумение, я и сам не заметил, как вырубился.

Утром пришлось послушаться отца, который долго втолковывал мне, что явиться во дворец я могу только вместе с членами своего клана или семьи, иначе попросту охрана не допустит на переходе. А вот уже в столичном доме у меня состоялся интересный разговор с Фастридом.

Кетиль как раз ушел крыть матом нерасторопных слуг, а мы сидели в гостиной, когда старший отец задал вопрос.

— Скажи, я правильно понял — твой зверь запечатлен наЯроша?

Как выяснилось из дальнейшего разговора, когда зверь впервые появляется, то первый, кто попадается ему на глаза, становится его, своего рода, идеей Фикс. Только это существо впоследствии зверь воспринимает без агрессии, при этом оберегает его всю свою жизнь. Поэтому и не выпускают не обращенных оборотней за пределы дома, только родственники могут присутствовать при первой смене ипостаси…

С трудом вспомнил свое первое обращение… Тогда я разозлился на то, что змеерыл по свойски обнимает за плечи Ярку… Дальше вспышка ярости… Что же увидел потом? Лапы с когтями! На них я пялился долго… Потом привлекло движение рядом с лапами, под которыми оказался испуганный мелкий… Выходит поэтому мой зверь так реагирует на белобрысого нахаленка? Даже смешно стало, а я-то понять никак не мог с чего зверь от него отходить не желает.

— Не переживай, запечатление со временем чуть притупляется, — не совсем верно понял мое молчание Фастрид. — Хотя, в твоем случае, зверь появился не щенком, а вполне взрослой, хоть и молодой особью… Понятия не имею как в таком случае всё может обернуться… Скажи — кем он для себя сейчас считает Яроша?

— Своим щенком, — стараясь удерживать серьезное выражение лица, все же признался я.

Смех в гостиной стоял долго, оказывается еще и Кетиль умудрился подслушать последнее мое откровение.

— Да уж, — стирая с ресниц выступившие от смеха слезы, продолжил Фастрид. — Обычно зверь видит первым своего будущего вожака, которого и слушается в дальнейшем. В последствии тот, на которого запечатлен зверь становится наставником и помощником в обуздания зверя… В твоем же случае…

— Угу, мне вообще по жизни всегда везет, как утопленнику, — доверительно поведал, чем вызвал очередной смех своих батянь. — А кто был наставником у Миятова зверя? — все же поинтересовался я.

— Я, — лаконично ответил Кетиль, вот только что-то было в его голосе… Внимательней присмотревшись, вдруг сообразил, как не просто сейчас младшему примириться с тем, что Мията и его зверя больше нет. Наши взгляды столкнулись, похоже этот батя еще долго будет реагировать на меня агрессивно… Ну и ладно, набиваться в любимчики не собираюсь. Жил как-то без этого, и дальше вполне спокойно обойдусь.

Уже во дворце старший отец показал мне заклятие, которое немного притупляло слух и нюх, ибо находиться среди этой толпы было попросту невыносимо. Мало того, за целый день у меня так и не вышло найти ни Яра, ни кого-либо из его семьи. Хотя чему тут удивляться, среди такой оравы придворных это оказалось по-настоящему тяжело… Потом ночь… С трудом отогнал от себя навязчивую мысль, что змеерыл может воспользоваться моим отсутствием и подкатить к растерянному Яру… А как он будет утешать… В общем, полночи просто бродил по коридорам, стараясь успокоить себя и бьющегося во мне от ярости зверя, которому было похер на всё — подавайте ему его щенка! Как следствие, под утро столкнулся в коридоре с змеерылом. Все-таки про то, что мысль материальна, не зря говорят… Мы растерянно застыли друг напротив друга, и одновременно спросили:

— Где Яр?

Даже от сердца отлегло — значит наг не был всё это время рядом с мелким. Похожие мысли промелькнули на лице Кита.

В итоге уже под утро мы оба искали нашу потеряшку. Оказалось, в компании это делать намного интереснее. Во всяком случае, можно вслух матюгнуться на эти лабиринты и слуг-невидимок, а тебе вторят, причем предлагают еще и устроить отлов зазевавшихся, с применением самых изощренных пыток. Вот, как раз когда змеерыл описывал одну из своих больных фантазий, где он вкалывает иголки под пальцы слуге, требуя отвести нас к покоям Солюмов, мы и натолкнулись на нашу потеряшку, который мило беседовал с каким-то пернатым дебилом. От дальнейшего поведения змеерыла я попросту охренел, этот даунито дернул меня на себя и резко втолкнул в небольшую нишу в стене, при этом еще и попытался сам тоже вжаться туда. Пришлось хорошенько его стукнуть, чтобы он пришел в себя. Одними губами он прошептал:

— Принц, старший.

Да какая разница кто тот пернатый дебил? Нахер тискаться при этом ко мне?! Спас зарвавшегося, и, похоже, чересчур расслабившегося, змеерыла, как ни странно, высунувшийся из-за двери вампир, увидев которого принц быстро попрощался и смылся. Ну-ну… беги Воробьиное Перо, я тебя запомнил.

Глава 8

Ярош

То, что произнес Мар, когда увидел сопровождающего меня индейца, стало для меня шоком. 'Ваше Высочество', твою ж налево… Выходит, это я так панибратски себя сейчас вел со старшим принцем? Вот же…

Тут же испуганно осмотрел его челюсть и глаз. С облегчением перевел дух, вроде бы улик уже нет, даже следа от фингала регенерация после себя не оставила, фух. Благо, кроме слуги и охранника у кухни, больше никого не встретили, вот бы слухи ходить начали, и ведь не отмоешься потом… Что не знаю — то придумаю, вот кредо многих.

Пока я таращился на принца, тот внимательно наблюдал за мной. Придя к каким-то своим выводам, он многозначительно посмотрел мне в глаза, быстро попрощался и ушел.

И что он хотел дать понять мне этим взглядом? Ведь там явно сквозило еще и предупреждение, но вот о чем… Нет, понимаю, конечно, что я теперь должен молчать, и о происшедшем никому не болтать. Но чего ждать в дальнейшем от него? Надеюсь, до репрессий не опустится… Ну, начистил чуть ему фэйс, но ведь не со зла, да и разговаривали мы после этого вполне нормально… почти… о скальпах… Млять!

Остановившись на том, что все же лучше готовиться к худшему, я уже более осмысленно огляделся по сторонам. А посмотреть было на что… Вернее, сначала я заметил только заинтересованно пялившегося куда-то в коридор вампира, проследив за его взглядом, попросту охренел. Миха и Кит тискались в нише, почти прямо у меня на глазах! Убью!

В общем, огребли оба… И, даже ввязавшийся в наши разборки Мар, получил под раздачу… И нефиг мне заливать про то, что, видите ли, 'не хотели попасться на глаза принцу'! Как говорил Станиславский — 'не верю!' А уж свое поведение тем более не собираюсь объяснять! Я прав, и точка!

На шум из своей комнаты выглянули Ольвид и Рейв, оба заспанные и злобные… Уж они-то не разбирали нас на правых и виноватых, получили от них мы все…

Затем всех нас, скопом, за шкирку, как нашкодивших котят, впихнули в мою комнату. Напоследок велев мне быть через два часа готовым к аудиенции у императора, они удалились, при этом громко хлопнув дверью.

— Так кто мне объяснит… — тут же продолжил я наши коридорные разборки, но был прерван вампиром.

— Яр, сначала объясни — у тебя мало проблем? Зачем принца приволок к себе в комнату?

— Не волок я его, он сам…

А вот дальше получилась вторая часть марлезонского балета, только 'не верили' уже мне. И ведь даже представленное доказательство, в виде корзинки с едой, для них ничего не значило! Обиделся, сел, гордо отвернувшись от них, и молча стал поедать свою добычу.

Где-то минут через десять, они, наконец-то, заметили, что я их игнорирую. После этого было объявлено временное перемирие. Видимо, сообразили, что с такими темпами им из еды ничего не перепадет. Пришлось делиться.

Пока ребята молча уничтожали мои запасы, я пытался понять кого из них ревную, и к кому. Пришлось признать себе — именно Миху я ревновал.

Да как он вообще посмел, после всего?! Переведя взгляд на Кита, засомневался. А ведь целуется этот гад очень даже… Млять! Я ведь обоих ревную! Но кошака больше! Или? Снова появилось желание поубивать их, чтобы больше не мучаться. И ведь раньше у меня никогда не было криминальных наклонностей — это всё они виноваты! Даже такое мирное и доброе существо, как я, довели! Мар, всё это время пристально наблюдавший за мной, почему-то усмехнулся и с ходу начал расспрашивать нага о лабиринте. Как оказалось, Кит все же его прошел.

— Сильно тебе досталось?

— Не очень. Нас ведь готовят с детства к такому. Хотя на последних ловушках были небольшие проблемы… Хорошо, что на весь лабиринт, всегда дается одна запасная попытка пройти еще раз одну и ту же комнату, не возвращаясь к началу. Вот, в последней, и пришлось воспользоваться этим шансом.

— А что там вообще нужно делать-то? — все же поинтересовался я, заметив, что наг не собирается рассказывать подробности.

— Пять комнат с силовыми ловушками, пять с магическими, и пять с иллюзиями. При этом к каждой ведут по несколько дорог. Если свернешь не туда, то можешь оказаться снова в первых, и так далее.

— А что за иллюзии? — заинтересовался вампир.

— Они для испытания собственного 'я'. Комнаты считывают твои самые большие страхи и желания, после чего воспроизводят это всё так, как будто это происходит по-настоящему с тобой.

— И на какой ты засыпался? — не отставал Мар, чему-то продолжая улыбаться.

— Сердце и клан, — почему-то чуть покраснев, после небольшой заминки, все же ответил наг.

— Выбрал не то? — назойливо допытывался вампир.

— При втором заходе я исправился, — поигрывая желваками на скулах, ответил наг, почему-то пряча от меня глаза. А это уже любопытно… Но Мар, похоже, для себя уже пришел к каким-то выводам, и дальше расспрашивать не стал, а я из принципа не хотел выказывать свой интерес, лучше потом, наедине выведаю.

Сообразив, что большего от нага мы не добьемся сегодня, я все же решил выяснить у ребят про расу императорской семейки. Ну да, не люблю я, наверное, избавляться от собственных иллюзий, уж очень мне эти сиды напоминали по названию индейцев сиу…

Как оказалось, раса эта и впрямь очень древняя, чуть ли не наравне с драконами и джиннами. Считается, что именно они ощущают гармонию магических потоков земли, и поэтому среди них попросту не бывает слабых магов. Помимо стихийной магии, у каждого сида есть своя собственная, присущая только ему одному предрасположенность.

— Вот возьмем пример с твоего ночного 'индейца', - ехидно скалясь, пояснял вампир. — Это, вроде бы как держится в секрете, но сам понимаешь, знают все. Старший — своего рода живой кристалл истины. Ложь чувствует сразу, недоговорки тоже.

— А младший? — тут же полюбопытствовал я.

— Насколько помню из разговоров адептов, у него сильная магия очарования, которой пользуется напропалую. Даже защитные амулеты почти не помогают…

— Вот же тварь! — тут же взъярился я. Это выходит и любовь он Ярошу ненастоящую внушил? И держал поближе к себе только потому, что чем дольше находишься рядом, тем длительность воздействия больше… Уж я-то теперь о магии очарования знаю почти всё, не зря на дополнительных занятиях для вэзето каждую лекцию о ней талдычили… Бедный Ярош, а ведь он и впрямь считал, что был влюблен…

— Ну не думаю, что принц часто пользуется… — начал рассуждать наг.

— Пользуется! — рявкнул я, уже ничего не соображая от злости, накрывшей меня. — Эта сволочь пользуется очарованием направо и налево!

— Яррр, — сидевший до этого тихо Миха, вдруг резко подорвался и притиснул меня к стене. — Что у тебя с младшим? Он приставал? А ты что?

А вот вопросы кошак задавал таким тоном, что будь я самоубийцей, мне попросту нужно было кивнуть — меня бы сразу прибили, не задумываясь, а затем уже и до принца очередь дошла.

Спас меня вампир. Хорошо все же иметь побратима. Пусть он и любит зубоскалить надо мной, но зато всегда вовремя соображает, когда необходимо его вмешательство. Оттащив от меня разъяренного Миху, Мар все-таки уточнил.

— Так ты уже и с младшим успел познакомиться?

— Не совсем… — старательно делая вид, что меня вовсе не обидело поведение ненормального кошака, я устроился на подоконнике и начал рассказывать парням о том, что узнал из памяти прежнего Яроша о принце.

— А самое противное — ведь на приветствии, в аудиенц-зале, не запомнил как он выглядит. Теперь понятия не имею от кого ждать подлянки… — закончив свой рассказ, пожаловался я.

— Я его смутно помню, ведь тоже в первый раз видел. Знаю только, что зовут его Динайл, — задумчиво ответил на это Мар.

Миха тоже не порадовал памятью, оказывается, на приветствии его вовсе не интересовало семейство императора, он искал наше. Я даже оттаивать начал после этих слов. 'Искал' — значит все-таки волновался! Тут же одернул себя — только что этот гад хотел прибить меня, а я тут уже слюни распускаю. Ну искал, но ведь не нашел! И где-то пропадал почти весь день и ночь! Попытался себя успокоить тем, что не имею все-таки права на ревность, вот только напрасно старался, ничего не получилось…

Заметив, как пристально на меня смотрит Кит, я растерялся. Только в этот момент понял из-за чего всё это время не ладили между собой кошак и наг. Будто на себе почувствовал, как его скрутило изнутри, когда он заметил, каким взглядом я исподтишка наблюдаю за кошаком. Сейчас ему было по-настоящему больно.

А ведь он не закрывается! Первый раз Кит выпустил свои эмоции наружу…

Как выяснилось, я очень многое не знаю о своих друзьях. Наг оказался эмпатом! Только они умеют отзеркаливать свои чувства на окружающих….

Почему никогда не признавался в этом? Тайна нагов, или от меня шифровался? Блин, как же много снова вопросов… А нужны ли мне эти ответы?

— Я помню хорошо как он выглядит, — не сводя с меня взгляда, все же сказал наг. — Сейчас образ скину.

И откуда я такой доверчивый взялся?! Этот гад, помимо образа принца, еще и скинул все свои фантазии, где мы с ним… Мляяя! У меня даже коленки подогнулись, а разобрать где его возбуждение, где накатившее моё, не получалось… В стороны друг от друга нас откинул Миха. Я думал, что это раньше он злился… как же был не прав. Вот теперь уже кошак был в настоящем бешенстве. Пришло понимание — убивать меня будут медленно, и с наслаждением…

В этот раз в роли спасателя непутевого сына оказался Рейв. Как же я люблю своего папика!

Как раз во время умерщвления моей тушки, путем скручивания ее шеи в руках неадекватного оборотня, он ворвался в комнату, как потом выяснилось, чтобы проверить готовлюсь ли я к аудиенции императора. Вот только понять в этой куче, барахтающейся по полу, кто кого убивает, папик вряд ли смог с ходу. Наверное, поэтому, отец, не долго думая, шваркнул по всем сразу парализующим заклятием. Только когда слуги растащили наши неподвижные тела по разным углам комнаты, он снял его.

— Объяснитесь! Что происходит?!

Вот только объяснять никто не пожелал… У меня до сих пор саднило горло после пальцев кошака, поэтому сейчас я не мог издать ни звука, кроме хрипа и кашля. А остальные решили поиграть в 'партизаны на допросе'. Ну-ну… Вот начну снова говорить — и всех сдам нафиг! Этих двух придурков за то, что своими неуклюжими попытками спасти, больше мешали, чем помогали, а этого, пришмаленного на всю голову, сразу за все прошлые, настоящие и будущие грехи! Хотя нет, я хочу убивать его сам! Долго, медленно и со смаком!

Не дождавшись ответа, Рейв плюнул и велел слугам помочь мне привести себя в порядок, а остальным выметаться из моей комнаты.

Благодарно взглянув на папика, я без сопротивления отдался в руки прислуги. В этот раз со мной обращались бережнее, видимо, и впрямь видок у меня был не очень презентабельный, раз даже эти бесчувственные чурбаны решили поминдальничать со мной. Злость на Миху не проходила. Даже поставив себя в его положение и представив себе, что бы делал я, если бы он прямо при мне повис на ком-то, простить его не получалось. Хотя пришлось признать, я бы тоже долго не раздумывал, прибил бы его нафиг… Почему при этом требую от него другого отношения к себе? А потому что я это я, мне можно! Вот! На этом успокоившись, более осмысленно принял участие в одевании себя любимого. Уже когда закончили меня наряжать, сообразил, что голос наконец-то вернулся. Всё-таки хорошая эта штука — регенерация.

Подождав отцов у их комнаты, вместе с ними отправился к малой приемной императора. В этот раз Рейв не предпринял никаких попыток дознаться о том, что происходило у меня в комнате, видимо, сильно переживал о том, как пройдет аудиенция. По пути встретились с Гарришем, ему-то на всякий случай и поведал происшедшее ночью со старшим принцем. Мало ли, вдруг тот начнет меня прессовать, пусть хоть братик поможет… Правда, Гар меня успокоил, сказав, что старший не из тех, кто будет мстить по пустякам, но береженого бог бережет.

Принц, как ни странно, вел себя так, будто вообще меня знать не знает. Даже полегчало. А я уже испереживался весь, что он императора поставил в известность о наших мелких недоразумениях ночью.

И тут до меня дошло о чем говорит Ольвид… Какое к черту соглашение? Какие нафиг новые помолвки и влиятельные семейства?! Только от этой избавился! Попытался взглядом показать Рейву что обо всём этом думаю, но он только сверкнул на меня глазами. Пришлось дожидаться окончания аудиенции.

Гарриш Солюм

Малую приемную, в которую нас пригласили на личную аудиенцию Его Императорское Величество, на самом деле таковой назвать можно было лишь с очень большой натяжкой. Здесь свободно способен был разместиться имперский полк, но присутствовали лишь семьи Морнио и Солюмов, сам император, старший его сын — наследный принц Соулин и советник императора по особым вопросам, командир Тайной стражи Георсин Триумнор. Приближенный императора, и по неподтвержденным слухам — его молодой любовник. Тонкий, черноволосый, с чрезвычайно неприветливым выражением породистого лица, советник сидел в удобном кресле по правую руку императорского, и его прищуренные глаза внимательно рассматривали всю нашу делегацию.

Сам император растекся в позолоченном кресле — троне, наследный принц оккупировал подоконник, наплевав на правила этикета. Благосклонно кивнув в ответ на наши приветствия, Мукетис III-ий широким жестом предложил нашим отцам устраиваться поудобнее на низких разлапистых диванах, мы же, как младшее поколение, встали за их спинами, в знак почтения опустив глаза.

— Итак, — начал император, поглаживая позолоту кресельной ручки, — Мы получили ваше ходатайство о перенесении права заключения брака, чему немало были удивлены. Кроме того, вы ходатайствуете о слиянии семей, не так ли?

Ольвид склонив голову в знак согласия, начал пространно объяснять, почему наши семьи пришли к такому решению, что из этого вытекает и т. д. Даже зная всю подноготную, я восхитился, насколько запутанно можно изложить дело, если над ним соберутся четверо настолько изощренных отцов и ваш покорный слуга. На пятнадцатой минуте плавной речи, наследник откровенно зевнул, чем вызвал легкий укоряющий жест императора и острый взгляд Яра, все время отвлекавшегося на перья в короне наследника. И чем они его так зацепили, ума не приложу, редкость небывалая, конечно, птица Раух, свои перья не часто меняет, но… Ну конечно! Так обознаться вчера, жаль, я не застал торжественный момент знакомства братишки и принца. Следов от фингала на белоснежной коже наследника, естественно, не осталось, и лишь неосведомленному могло показаться полное отсутствие интереса наследника к моему брату.

Я мысленно хмыкнул, это ж надо было залепить принцу по физиономии! Жаль, охраны рядом не оказалось, по-видимому, Соулин свой визит к неизвестному без охраны решил не афишировать и так попал с Яром! Да, в другой ситуации, не сносить бы нам всем головы. Но долг остался.

Меж тем, Ольвид закончил дозволенные речи, чем разбудил императора. Но прежде проснулся сам принц:

— Так, если Вы получите высочайшее позволение, и объедините семьи, кто из наследников станет старшим мужем?

На сей раз ответ держал уже Касэл.

— Ваше Высочество, если Его Императорское Величество позволит нам слить семьи, то по решению наших семей, старшим супругом станет Гарриш Солюм, а в качестве компенсации, общая семья будет объединена под фамилией Морнио-Солюм.

— Значит, ваш младший сын останется незамужним? — тут же поинтересовался Триумнор, даже вперед подался.

Да, такой интерес вполне объясним, ввиду талантов моего младшего братишки. Краем глаза я увидел, как вздрогнул Яр. Ничего, мы и это уже предусмотрели.

— Увы, Ваше Величество, наш младший свободным пробудет не долго, сейчас ведутся переговоры с одной влиятельной семьей, и в ближайшее время, думаю, состоится оглашение.

Яр дернулся, с неверием глядя на Рейва. Принц с любопытством наблюдал за ним. Ясно, откуда ветер дует. Ох, Яр, тебе этот фингал точно боком выйдет…

Благословенная тишина, установившаяся на мгновение в Малой приемной, потрескивала разрядами напряжения источаемого как Яром, так и Сандром. Отцы сидели расслаблено, думаю, если бы предполагали, что сейчас вытворяет некра Сандра (с некоторых пор я мог слышать отголоски их общения, по-видимому, после того как мы с ним 'помылись' вместе), они монументальным спокойствием бы не разбрасывались. Я осторожно взял его за руку, видя, как маленькая капля пота стекает по его виску. Все никак не угомонится, черная ведьма.

Сандр, вцепившись в мои пальцы, как утопающий, внезапно успокоился и благодарно улыбнулся одними краешками губ.

Император вздохнул и как-то уж очень легко проронил:

— Ну что с вами поделать? Мы, Мукетис Стагиус Третий, волею, данной нам богами и Империей, разрешаем вашим наследникам перенесение права заключения брака, и так же разрешаем слияние семей. Документы получите после Императорской охоты. Кстати, она начинается завтра, посему — ваши сыновья должны быть готовы к отъезду с восходом солнца.

Нда, что-то уж очень легко он согласился, подумал я, переглядываясь с Ольвидом и Седхадом. Значит, завтра, а вернее всего, уже сегодня ночью стоит ждать неприятностей.

Чует мое сердце — не даром я свою поездку предпринял, только вот разобраться бы как все обкрутить с минимальными для семей потерями…

Ярош

После аудиенции, с отцами тоже разговор не получился. Отмахнувшись от моих вопросов и сказав, что это сейчас не важно, они прихватили мой ножик с ифритом, бодренько помчались к телепорту. Как пояснили на ходу, у них сегодня ещё назначена очень важная сделка с джиннами.

Только тут я вдруг вспомнил, что ифрит, которому всегда до всего в моей жизни было дело, так запросто проигнорировал нашу потасовку в моей комнате. Тут же попытался мысленно с ним связаться, но видите ли, ему не до меня сейчас… Офигеть… Меня хоть кто-то из старших принимает всерьез? Попытался выяснить о помолвке у Гарриша, но у того были только предположения, которые категорически отказался озвучивать. Слов нет… сплошной мат.

Пришлось не солоно хлебавши возвращаться к себе в комнату. Там-то и застал меня вампир, которому просто позарез я зачем-то понадобился, пришлось открывать дверь. Впустив парня, так и не дождался вразумительных объяснений. Оказывается, боится меня самого оставлять, наедине с собой я видите ли опасен…

— А чего ты хочешь? Видел бы ты свои глаза, когда нас Рейв выгнал из комнаты! Я, между прочим, переживаю за тебя!

— Угу. Сейчас. Только подожди — по-быстрому вскрою себе вены, чтобы ты мог меня спасти… — процедил я сквозь зубы.

Мар не оценил шутки, подозрительно уставившись на мои запястья. Млять, достали! Психанув, выскочил в коридор, заодно сбив с ног Кита, который как раз собирался постучаться ко мне в комнату. Не оглядываясь на него, понесся дальше по коридору. Как же меня все достали. Хочу просто побыть один и подумать!

Долго петляя в лабиринтах дворца, пару раз даже выскакивал в залы, полные народу. Благо меня никто не трогал, и вовремя удавалось улизнуть. Не хотелось привлекать к себе внимание.

Напоровшись еще на один зал, полный придворных, с изумлением заметил там старых знакомцев — демонов из таверны, которых мы бросили расплачиваться за поломанную мебель… Тут же попытался незаметно смыться. Но и они оказались глазастыми. Да что ж за день сегодня такой?!

А вот дальше начались настоящие гонки с препятствиями… Кажется, мы сшибали по ходу всё, что правильно и неправильно лежало, или стояло. Я-то прекрасно понимал, что один с этими тремя красавчиками вряд ли справлюсь. Даже если полностью выложусь — я им не соперник. А они явно получали удовольствие от погони… охотники, мать вашу.

В итоге оказалось, что они неплохо знают закутки дворца и загнали меня в один из тупиковых коридоров. Я уже было решился на то, чтобы снять амулет и жахнуть по ним очарованием, а пока будут пускать слюни на меня, возможно, удастся устроить прорыв и выскочить отсюда, но в этот момент зеленоволосый что-то начал нащелкивать в своем коммуникаторе. Это, если честно, меня заинтересовало. Кому я еще дорогу перешел? Ведь явно же сейчас оповещает кого-то о том, что получилось меня зацепить. Обвешавшись всеми щитами, которые только вспомнил, а уж знал их достаточно, уж больно уроки трасмутации научили ценить их, я облокотился о ближайшую стену, и стал молча ждать. Сорвать амулет всегда успею, а вот узнать в лицо еще одного своего недоброжелателя хотелось бы сразу. Да и на маньяков-убийц они не похожи, а с остальным я справлюсь. Успокоив себя этим, принялся наблюдать за парнями.

Демоны тоже не проявляли никакой активности, только шепотом переговариваясь иногда, а еще нетерпеливо то и дело посматривали в сторону лестницы за своей спиной. На всякий случай подергал за нить Мара, связывающую нас после обряда, авось поймет и попытается меня найти. Хотя в такой толпе, которая собралась во дворце, вряд ли есть возможность отследить кого-то даже с магией крови.

— Всех нашли? — раздался бодрый голос со стороны лестницы.

— Неа, только одного. Вот сейчас и узнаем где остальные, — разулыбался зеленоволосый.

Блииин, и чего же так не везет-то?! Как выяснилось, демоны ожидали никого иного, как младшего принца, судя по тому образу, что скинул мне наг, и стоявшему сейчас перед глазами красивому парню с белоснежными волосами. Внимательно присмотревшись, даже нашел сходство со старшим принцем — разрез глаз и упрямый подбородок.

— Солюм? — удивленно рассматривая меня, произнес тем временем этот тип.

Вот тут у меня мозги и заскрипели… Выходит он даже не знал кого тут увидит?

Как выяснилось из дальнейшего разговора между этими типами, в котором мне отводилась роль простого слушателя, демоны и впрямь искали нашу компанию. А еще они неплохо знакомы по прошлым визитам во дворец с Динайлом. Узнав о том, что приключилось с его 'друзьями', (конечно же, они вряд ли рассказали ему всё так, как было на самом деле, но не суть важно), принц тут же решил поучаствовать в травле нашей компании. Вот мне и повезло стать первым, кто попался им на глаза…

Пока они вели неспешную беседу, я, то и дело, улавливал на себе волны магии очарования от принца. Самое забавное, что у меня-то почти полный иммунитет теперь против нее, зато чувствовать ее потоки могу за версту, чем сильнее развивается мой дар вэзето, тем больше сила моего очарования. А уж за полгода медитаций удалось расширить запас энергии довольно-таки сильно. Теперь вряд ли даже тот сатир на поляне смог бы меня охмурить, не говоря уж о принце, дар которого, не спорю, был довольно сильный, но не больше моего. Да и ребята, которые постоянно находились рядом со мной, постепенно заимели иммунитет. Вот только показывать этого не стоит… Хотя, при желании, я бы мог… Быстро выбросив из головы недостойные способы мести Михе, переключился на насущные проблемы. Тут же попытался изобразить осоловелый влюбленный взгляд, которым окинул принца с ног до головы. Презрительно усмехнувшись, он поманил меня за собой. Демоны понимающе переглянулись, но ничего предпринимать или говорить не стали, только расступились, открывая мне проход к лестнице. Пришлось, удерживая то же дебильное выражение лица, молча проследовать за Динайлом. Любопытство меня точно когда-нибудь в могилу сведет. Уж очень интересно стало, что именно они мне приготовили.

Кружили по коридорам мы долго. По ходу принц не уставал закидывать меня волнами очарования, а я демонстрировал ему все более и более томный взгляд. Иногда парни останавливались даже с кем-то поздороваться, вот во время одной из таких заминок, я и заметил в тени ниши, притаившихся Мара с Китом. Как же я, оказывается, люблю этих недоделанных шпионов. Вот выберемся из этой заварушки, обязательно научу их правильно прятаться. Хорошо хоть ауры догадываются замаскировать под неживые предметы, когда в ниши ныряют. Но нафиг демонстрировать всем проходящим такие агрессивные морды? От них же даже слуги шарахаются. А с такими злобными лицами вообще никто не рассматривает цветочки в горшочках.

Почувствовав себя уверенней, я уже не так напряженно стал раздумывать как бы выбраться без потерь из этой катавасии, в которую вляпался по самые уши.

А вот дверь, возле которой мы, наконец, притормозили, меня порядком напрягла. Даже чуть было не забыл пожирать глазами принца. Вход в эти покои была просто-таки обвешена всевозможными охранками и щитами. В такую комнату, чтобы прорваться, нужен целый взвод гвардейцев, и то не уверен, что смогут пройти без потерь. Что уж говорить о моей небольшой группе поддержки, их охранки сразу уложат наповал. Эх, была не была — плюнув на все опасения, шагнул следом за принцем и демонами внутрь, не забывая придержать чуть дверь, чтобы она не вздумала захлопнуться за мной.

Что сказать, пожалуй напрашивается только одно слово — роскошно. Видно, что обставляя эту гостиную, никто не думал о деньгах. К тому же вкус у принца оказался довольно неплохой, никакой аляпистости, всё изыскано и с изяществом. Статуэтки на полочке над камином, изображающие каких-то мифических животных. Изумительный ковер на полу, явно ручной работы. Диваны по углам, с причудливыми изгибами, роскошные кресла по бокам от столика, на котором в разбросаны какие-то яркие шарики. Только присмотревшись, сообразил, что это самонакопители энергии. Один такой стоит целое состояние…

От рассматривания меня отвлек принц, который вальяжно развалившись в кресле, нарочито мягким голосом произнес, не забывая меня охмурять магией:

— Ты похорошел… — развернувшись к зеленоволосому, который, как понял, у демонов и был за главного, Динайл продолжил: — Пожалуй, я первый им займусь, вы не против?

— Может жребий? — усмехнулся синеволосый, при этом скользя по мне таким плотоядным взглядом, что еле удалось себя сдержать, чтобы тут же не жахнуть его чем-то по башке.

Принц посмотрел на него так, что будь я на месте синеволосого, давно бы уже бежал копать себе могилку, но тем не менее, заговорил он, обращаясь уже ко мне:

— Малыш, пройди в ванную, приведи себя в порядок… — и снова, на этот раз просто убойная, волна очарования. Я даже пошатнулся. Нефига себе силы, теперь уже не уверен, что справлюсь. Оказывается всё это время он еще и дозировал энергию… Профи, мать его.

Осторожно оглянулся на дверь. Там промелькнула напряженная физиономия вампира, который что-то попытался сказать мне одними губами. Блин, вот откуда я могу знать язык глухонемых? А ментальный щит ведь тут боюсь открывать, чтобы мысленно с ним связаться. Благо демоны и принц не обращали на меня уже никакого внимания, жарко споря, кому моя тушка должна достаться первым. Офигеть… Медленно, стараясь не привлекать внимания, сделал пару шагов по направлению к двери, мой маневр заметили. Динайл тут же задумчиво осмотрел меня, но, кажется, я вовремя успел продемонстрировать ему просто-таки коровий взгляд. Впечатлился, даже хмуриться перестал.

— Ну же, Малыш, я жду тебя. Поспеши.

Вот теперь уже от его очередной волны меня впрямь накрыло, даже коленки потряхивать начало.

Малыша нашел, Карлсон, бля, выискался. Если сейчас еще и добавит, что он лучше собаки, то я тут и сдохну от смеха. Фух, кажется, получилось отогнать от себя наваждение, а то уже появилось идиотское желание забраться к нему на колени и… дальше слава богу додумать не дали. Меня оглушила и свалила навзничь на пол силовая волна, несущаяся от двери. Писец, кажется, я оглох. А еще вывихнул кисть, когда падал.

За силовой, пошла какая-то другая волна, её я мог наблюдать только как красную вспышку. Первый раз такое вижу. И вот тут стало уже не до рассуждений о магии. Меня скрутило возбуждение. Сразу пришел на ум обряд в храме, вернее его последствия. Мар, твою ж… Теперь хоть знаю, как выглядит магия крови… Кажется, у меня встало не только в штанах, но и волосы на голове вздыбились… И самое гадское, даже пошевелиться не могу. Хочу, но не могу, как в том анекдоте… Со стороны кресел раздались стоны. Даже приятно стало, что не одного меня сейчас так скрутило. Так им всем! Ради этого могу и потерпеть! Наверное… А дальше случилось вообще непонятное, сначала внезапное ощущение невесомости, а затем меня приподняло над полом буквально на десяток сантиметров, и поволокло к выходу. Только сейчас сообразил, что ребята ведь не могли переступить порог без разрешения хозяина, из-за охранок, вот меня левитацией и таскают… Пообещав себе, что как только приду в себя, обязательно заставлю их научиться бережнее обращаться с габаритными грузами, я старательно сцепил зубы и терпел. Уронить меня три раза, а ведь до двери всего пара метров, эта безалаберность ни в какие ворота не лезет.

Как только я оказался у самой двери, меня в четыре руки выдернули из комнаты. Забыв при этом удерживать левитацию, отчего я больно жахнулся об пол копчиком. Нет, я сегодня точно инвалидом останусь. Кто только не пытался меня убить за один день, причем от своих же и доставалось. Сначала Миха, теперь вот эти двое. Интересно, а в этом мире есть варианты нашей пятницы 13ое? Если есть, то уверен, сегодня тут как раз такой день для меня. Самое противное было то, что теперь я и впрямь ничего не слышал из-за глухоты. Очень надеюсь, что она скоро пройдет. Хотя меня сейчас не волновали такие мелочи, меня больше заботило всё накатывающее и накатывающее волнами возбуждение. Умоляюще взглянув на Мара, но тот только головой покачал. Вот так, сделать сделал, а убрать последствия от своего любимого братика — фигушки? Об этом я уже думал, уткнувшись Киту носом в плечо, ибо он единственный догадался бережно взять меня на руки и унести отсюда. Вампир, как ни странно, с нами не пошел, устроившись на пороге комнаты принца, он что-то начал магичить. Ну и ладно.

Комнату, в которую меня принес наг у меня не было ни желания, ни возможности рассматривать. Перед глазами уже скакали мушки, а внутри, словно огонь пылал, сосредоточившись у меня в паху и медленно распространяясь по всему телу.

Противники нцы, пропускаем следующий кусочек, до следующего курсивного 'можно'.

Сам не сообразил, как и когда Кит усадил меня себе на колени, лицом к лицу. Попытался сползти на пол, но тело попросту перестало слушаться, оставляя в сознании только желание простого животного траха. Не важно с кем, не важно как, главное, чтобы был.

Сглотнув, шумно выдохнул, пытаясь хоть немного очистить мозги. Наг, тем временем тоже не сидел без дела — одной рукой он умудрялся перебирать мои волосы, вторая же вольно путешествовала по моей спине, ребрам, пояснице… Млять! Хочу, хочу, хочу! И плевать, что будет потом!

Поцелуй, такой яростный и жадный, мы словно два голодных зверя накинулись друг на друга. Только сейчас понял, что я уже откровенно трусь об него самым чувствительным местом, при этом не отрываясь от его губ. Судя по всему у него тоже стоял давно. Теперь уже не ясно где мое, где его возбуждение, похоже он решил больше не закрывать эмоции от меня, тут же отзеркаливая их мне.

Жадно срываю с него рубашку, хочу дотронуться до кожи. Коснуться языком нервно бьющейся жилки на шее… И откуда во мне появились вампирские замашки укусить и распробовать на губах кровь? Вкусно…Убью потом Мара обязательно… Наг вздрогнул и тихо застонал, но покорно подставил мне свою шею. Надеется, что и дальше буду тут прикидываться вампиром? Нет уж, меня совсем другое интересует сейчас.

Попытался дотронуться до него ниже, но Кит и тут меня опередил. Мимолетное прикосновение к моему паху, после которого у меня пробежались мурашки по всему телу, затем его рука скользит, и резко дергает завязки на ширинке… И вот уже его пальцы путешествуют по головке… Меня накрыло фейерверком эмоций. И ведь с ним не отличишь где мои, где его… В голове и до этого умные мысли редко наблюдались, после же этого, там поселился полный хаос. Осталось только уткнуться лбом в плечо нагу и сцепить как можно сильней зубы, ведь не могу же так опростоволоситься, сразу кончив. Я же смогу? Я же выносливый? Твою ж мать… Какой, нафиг, выносливый? У меня опыта с гулькин нос! Видимо, почувствовав мой перепад настроения, Кит чуть ослабил напор… Теперь уже и я потянулся рукой к его члену, и легонько, самыми подушечками пальцев, коснулся… Настала очередь нага, вздрагивать и стонать. Но и тут он быстро перехватил инициативу, прижав мой ствол к своему, медленно начал водить пальцами вверх и вниз. Выдавливая прозрачные капельки смазки и плавно смешивая их. Наше прерывистое дыхание слилось, тихие стоны, и удивительное чувство нежности… мое или его?

Оргазм накрыл нас обоих. Просто сумасшедшая вспышка перед глазами, и я уже лечу, а удерживают меня только руки, вцепившиеся в меня, словно в сокровище какое-то. И неважно сейчас, что эти пальцы оставляют после себя синяки на бедрах… Хорошо-то как — думал я, уткнувшись губами в его шею.

Можно

И вот в этот момент пришло понимание того, что мы натворили!

Млять! Меня словно ветром сдуло с колен Кита. Стыдно-то как… А Миха? Как я ему в глаза буду смотреть?! Да ладно еще кошак, мне перед самим собой стыдно!

Наг пытался что-то сказать, но мне сейчас было не до объяснений.

Паника, самая настоящая. От которой сводит скулы и внутри всё потряхивается от напряжения. Когда ноги подкашиваются от слабости и ты не знаешь, как успокоить дрожь в руках.

Как я мог довести всё до такого абсурда? Сначала Миха, теперь Кит. И ведь ни тот, ни другой не любят меня, уверен в этом. Если бы кошак любил, то не вел бы себя со мной, как скотина, и не увиливал бы от разговора. А наг — он ведь просто пожалел, увидев, как меня скрутило после магии крови! А я тут слюни, бля, распустил. Идиот!

Из этого состояния меня вывела хорошая оплеуха, полученная, как ни удивительно, от вампира. А он тут откуда? Как долго этот гад находится здесь? Бросил меня одного, а еще брат названный… Ненавижу, всех!

— Яр, всё в порядке! Сейчас всё придет в норму, просто потерпи еще пару минут, эти перепады настроения у тебя из-за последствия магии крови, — присев передо мною на корточки, стал увещать меня Мар. — Твоя магия пока сопротивляется, вот и выходит ерунда полная. Плюс воздействие моей… Кровь бунтует…

Наг попытался снова что-то сказать, но вампир не дал ему.

— Кит, пока не стоит тебе на глаза Яру появляться. Он придет в себя и всё поймет сам. Уйди к себе, пожалуйста.

Я затылком чувствовал напряженный взгляд нага, но боялся теперь с ним глазами встретиться. Что там увижу? Презрение, любовь, жалость? Но ни к одному из этих чувств с его стороны я не был пока готов. Как же всё запуталось.

Ощутил как ветерком по мне прошла магия, это вампир с помощью бытового заклятия убрал следы моего недавнего поведения… Самое удивительное, что теперь мне было стыдно перед всеми — собой, кошаком, нагом. Но не перед вампиром. Почему-то именно его я воспринимал как что-то незыблемое. Тот, кто никогда не подставит и не бросит, даже если буду вести себя, как полное дерьмо. Редко встречаются такие существа, которые не ждут от тебя чего-то особого, а просто принимают тебя таким, какой ты есть, не пытаясь переделать или исправить… Как же мне все-таки повезло, что у меня есть такой друг, вернее брат… Да, брат, самый настоящий, и не по крови, а по духу.

— Где мы? — заметив, как закрылась за Китом дверь, я уже более спокойно оглянулся.

— Я попросил Кита тебя в мою комнату отнести, не хотел, чтобы ты в таком состоянии, как был, наткнулся на Миху.

— Стоп-стоп-стоп… Ты знал, что мы с Китом будем…

— Да, — ничуть не смутившись, пожал плечами Мар. — У тебя должен был быть выбор. Ты ведь ничего еще не видел, считай заново родился. Зато теперь ты точно знаешь, что ожидать от одного, и от другого.

— Тебе не кажется, что сейчас рассуждаешь цинично? — попытался улыбнуться я, но получилось как-то жалко.

— А почему бы и нет? — хмыкнул вампир, помогая мне добраться до кресла, ибо ноги до сих пор плохо слушались меня. — Я ведь тоже за ними долго наблюдаю, даже сам иногда подзуживал их, на более активные действия…

— Ты хочешь сказать, что с самого начала они имели на меня виды? — я неверяще взглянул на довольную мордаху вампира. Будто это не я, а он пару минут назад получил улетный оргазм.

— Ну, Мият, слишком долго сомневался, пришлось иногда подталкивать его мысли в правильном направлении, — продолжая зубоскалить, начал откровенничать этот невозможный тип. — А Кит… Он ведь наг, они редко делают что-то, не продумав основательно. Зато потом остановить тяжело.

— И что ты думаешь о них обоих? — заинтересовался я.

— Мият более надежный, весь мир для него вертится вокруг тебя.

— Нифига себе вокруг меня. Ты считаешь это нормальным? Он чуть не убил меня сегодня!

— Не убил бы, — отмахнулся Мар. — Он не уверен в тебе, поэтому и бесится. А ты и не мог бы дать ему такой уверенности, пока сам в сомнениях. Вот теперь тебе будет намного проще выбирать.

— А Кит? — поторопил я, заметив что вампир не желает дальше продолжать.

Мар, пожал плечами.

— Тебе решать.

— А всё-таки?

— Вспомни, что он говорил о лабиринте. 'Пришлось проходить еще раз комнату, потому что выбрал не то…' Судя по тому, что знаю о кланах нагов, 'не то' — это означает первоначально выбрал не нужды клана, а сердце. То есть тебя. Но потом переиграл. Подумай, Мият бы пошел на такое? Ведь даже зная, что проиграет, он бы и не подумал выбрать клан вместо тебя…

— Это плохо или хорошо? — продолжил я допрос, который становился всё интереснее и интереснее.

Вампир по-настоящему удивил меня своими рассуждениями. Никогда бы не подумал, что сам не имея по какой-то своей прихоти, в которой так мне и не признавался всё это время, личной жизни, он до такой степени внимательно следит за моей.

— Мият живет эмоциями, как и ты. Ему плевать, что сделают и скажут на это окружающие. А у Кита на первом плане мозги, только потом сердце. Способен ли ты быть для любимого не на первом месте?

— Тебе не нравится наг. Ратуешь за Миху? — понял я, наконец.

Ну да, ведь и общался в академии Мар в основном только со мной и с кошаком, с нагом только по необходимости, чего уж теперь удивляться. А ведь сколько в академии было моментов, когда Мар попросту оттискивал в сторону нага, по-видимому блюдя интересы Михи. Зачем в таком случае позволил мне, пусть и не совсем по-настоящему, но быть сегодня с Китом? Нет, всё же никогда не пойму я вампирской логики…

— Мар, — сам подпрыгнул отвнезапной мысли. — А если бы меня не было, ты бы себе выбрал кого?

А вот тут мне ответили смехом, причем искренним. Только после третьего тычка с моей стороны, он, наконец, перестал ржать, и ответил, как он любит, вопросом на вопрос.

— Думаешь, что я влюблен в кого-то из них?

— Я серьезно!

— Яр, пойми, я за тебя волнуюсь, если бы не ты, то послал бы их обоих куда подальше.

— То есть?

— Ни один, ни второй, не стоят тебя. Во всяком случае, я так считаю. Но если ты выберешь, то будем лепить из того, что есть, такого, как надо… С Миятом будет проще, но и с Китом справимся… Первую работу я уже проделал, поэтому…

— Вот ты жук! — перебил я его. У меня просто слов не было. С одной стороны хотелось сесть и счастливо рассмеяться, от этой искренней заботы, а с другой, я уже начинаю побаиваться этого кровососущего купидона-интригана.

Пока я старался переварить то, что узнал от вампира, у него на коммуникаторе что-то зазвенело. Он тут же подхватился и куда-то умчался, успев пообещать, что скоро меня ожидает сюрприз.

Вот теперь не хватало еще начать бояться сюрпризов от вампира… Ведь понятия не имею, чего ожидать… Вдруг вообще приволочет мне замотанных в ленточки и бантики кошака с нагом, и прикажет выбирать? От него я теперь и такого вполне могу ожидать.

Вернулся Мар только через полчаса, довольный, как объевшийся орехов бурундук.

— Ты как? — с ходу спросил он.

— Вроде бы нормально уже… — осторожно ответил я, подозрительно рассматривая маленькие шарики в его руке. Уж больно они были похожи на те, которые мы часто использовали в академии на лекциях, когда нужно было записать какое-либо действие, а потом показать его преподавателю. Своего рода видеокамера здешняя, только без звука. Правда, они были одноразовыми, только единожды можно использовать шар, потом следовало отдавать на склад, для переработки, а взамен получали новые.

— Пошли, пора поразвлечься.

А вот тут я по-настоящему заволновался.

— Мар, колись, что в шарах?

— То, что они собирались проделать с тобой, но демонам пришлось заменить тебя на принца. Как по мне, неравноценный обмен, они явно прогадали, — продолжая паясничать, подталкивал меня на выход вампир.

— Ты записал?..

— Угу, — просто источая собой полное довольство жизнью, кивнул этот невозможный тип.

Как я ни уговаривал вампира оставить эту затею, он упрямо качал головой и шагал по направлению к залу, где обычно под вечер собиралась вся придворная молодежь.

Оказалось, что у него с собой целых десять шаров, которые он шустро рассовал по разным углам этой огромной залы.

Подойдя к фуршетным столикам, нашел тот, где находились спиртные напитки. Вытребовав у слуги самый крепкий, залпом выпил. Фух, теперь можно и кино посмотреть… Насколько понимаю, последнее в моей жизни… После него меня попросту убьют или демоны, или принц, со своими прихлебателями, кто первый доберется… Ату меня, ату!

Скажу откровенно, порно мне не понравилось, уж слишком переигрывали актеры, как на мой вкус… Выпив еще бокальчик, начал оценивать уже сами позы, причем комментировал все действия новых порно-звезд я в полный голос, даже не заметил, когда возле меня толпа собралась, ловившая каждое мое слово, и передающая тем, кто оказался позади, и не расслышал. А чего мне теперь бояться? Всё равно же прибьют, так хоть удовольствие получу перед смертью.

Третий бокал у меня вырвал неожиданно появившийся из-за спины Миха, я даже не обиделся, тут же попытался взять другой, но его отобрал Кит. Вот же поборники трезвого образа жизни. Может это последний мой день? А завтра бах, и нет Яра, убили в рассвете сил злобные демоны и принцы! Что самое обидное, но и вампир стал на сторону этих поборников сухого закона. Эх, нет в жизни счастья…

Записи хватило на часа полтора, не больше, зато какое эстетическое удовольствие получили зрители! Хотелось бы добавить, что аплодировали стоя, но увы, публика тут не очень привыкла к таким сеансам, поэтому половина попросту ржала, а остальные явно ловили кайф. Ну, каждому своё.

А бенефис для новых звезд порно-бизнеса наступил, как только они появились живьем в зале. Жаль, на сеанс они так и не успели, видимо, заняты были… Причем такого ажиотажа вокруг себя явно раньше никто из них ни разу не испытывал… Хорошо, что хоть им не сразу доложили, что произошло, у нас осталось время выскочить еще из зала…

Всё же, как повышает скорость желание выжить… Я оказался просто прирожденным спринтером, несся, во всяком случае, впереди всех! Оторвавшись на одном из пролетов лестницы, по-видимому преследователи не заметили в какую сторону мы повернули, я привалился спиной к стене и сполз по ней на пол. И что теперь делать? В комнаты возвращаться — считай самому идти на казнь, прятаться по коридорам — нас сдадут сами слуги… И тут я заметил их — перья!

Молча, никому ничего не объясняя, рванулся в ту сторону, куда повернули мои перья. Ребята, хоть и не понимали откуда во мне снова взялась такая прыть, кинулись за мной.

А вот перья меня явно узнали, даже дверь быстро попытались за собой закрыть. Жаль, что я так запыхался, что даже матюгаться не мог уже. Только жалобно смотреть на щелочку, оставленную в двери. Оттуда выглядывали мои перья! Они явно надеялись услышать, что мы уходим. А вот и нет. Сев на пороге, я спиной облокотился на дверь. Вот тут меня, кажется, и убьют. Сил идти искать новое пристанище попросту не было. Пусть им будет стыдно, когда возле двери старшего принца, найдут мой труп! Ребята молча пристроились рядом.

А перья оказались гнусными, сначала дождались, чтобы все сели, а потом только открыли дверь, из-за чего мы дружно повалились в комнату, а нас еще и защитное заклятие долбануло. Хорошо, что хоть не сильно, хозяин явно уменьшил силу удара. Обиженно приглаживая вздыбившиеся волосы, и даже не делая попытки встать с полу, я, на всякий случай, спросил:

— Соул, а можно мы войдем?

И как существо, с таким утонченным, аристократическим лицом, может ржать как конь? Это нонсенс!

В общем, нам все-таки разрешили войти. Вот только я в ступоре заклинился на пороге гостиной, пытаясь заставить себя сделать еще шаг… Ну не могу я! Не могу заставить себя идти в обуви по белоснежному ковру! Это же чистейший вандализм!

Да и вся гостиная тут была устроена в стиле 'а ля Снежная Королева'. Какие-то морозные узоры на стенах, мебель тоже вся в завитушках, больше похожих на снежинки. И везде этот режущий глаза белый цвет. Писец, как он тут находится? Или поэтому ему не сидится в комнате, и он носится ночами по коридорам, пытаясь из мозгов выветрить эту больничную белизну?

Пока я пытался в очередной раз проморгаться, принц как раз начал допрос с пристрастием. Видимо, сообразив, что от меня сейчас толку нет, он переключился на ребят. Откуда, куда, почему, зачем… Ребята старались выгородить меня и несли такую чушь, пытаясь не завраться в конец, что мне попросту стало стыдно. Пришлось вмешаться. Взял и рассказал Соулу всё как на духу. Вернее, про летнюю травлю Яроша чуть соврал, приписав себе, что принц сразу и просек, судя по его нахмурившейся физиономии, но в остальном рассказал всю правду, ничего не утаивая. И про демонов, и про то, как меня подловили в коридоре, про магию очарования, про то, как пытаясь меня защитить, пришлось воспользоваться магией крови, а вот про киносеанс довелось рассказывать уже осторожнее. Фиг знает, вдруг решится за братика отомстить и сейчас настучит мне и ребятам по мозгам. Упустил только последствия для самого меня после применения магии крови, судя по напряженному взгляду нага, его как раз эта часть рассказа больше всего волновала. А вот для Михи оказалось всё это новостью… Может быть принц и желал бы что-либо мне нелицеприятное высказать, но это сделал кошак, причем виноваты у него были мы все. Я — в том, что позволил себя загнать в ловушку, Мар — в том, что не остановил, Кит — в… а вот он был виноват во всём! Вампир обиделся, и начал высказывать уже кошаку претензии, что тот, вместо того, чтобы вести себя как положено взрослому парню, поступает так, словно у него сперма из ушей хлещет, поэтому слышит только то, что ему удобно, при этом еще у Михи, оказывается, прогрессирует ранний токсикоз мозгов, поэтому и кинулся на меня утром в комнате. Кит тоже вставил свои пять копеек, и понеслось.

Мы с принцем молча сидели и наблюдали за этими идиотами. Тут, можно сказать, наша жизнь висит на волоске, неизвестно, что ожидать от демонов и Динайла, а они разборки вдруг решили устроить… ну не дети ли? Или таким способом скидывают напряжение? Но тогда для этого есть же другие способы… Стоп-стоп… что-то я опять не о том подумал.

Тяжело вздохнув, уставился на принца, в ожидании вердикта — как жить дальше и чем душа успокоится. Может еще и по руке погадать попросить? Млин, вот почему мне, когда начинаю нервничать, в голову лезет всякая хрень? Меня же убивать собираются, а я фигней маюсь.

В итоге, было постановлено, что жить нам еще долго, ибо Соул решил вмешаться и притормозить своего братца. Во всяком случае, ранняя смерть мне вроде как пока не грозит. С моим-то умением попадать во все возможные и невозможные неприятности… Принц точно оптимист.

— Сегодня располагайтесь в моей гостиной, завтра охота. Надеюсь вы понимаете, что там не стоит расслабляться? — при этом он почему-то посмотрел не на меня, а на вампира, видимо сразу просек, что именно тот в нашей компании обладает зачатками разума, от остальных этого ждать нет смысла. Ну и ладно, я в гении интриг не рвусь, мне и бездарностью неплохо живется.

Нам даже постели не выдали, оставив одних в этих белоснежных кошмарах. Сам же принц спокойно отправился в спальню.

Чуть покрутившись, понял, что ночь будет длинной, ибо спать тут я попросту не способен. У меня от этой комнаты начинается уже мандраж. Улучив момент, когда ребята выясняли кто на каком диване будет спать, я шмыгнул в спальню к принцу.

— Эм… Соул… А можно я тут в уголочке… — радостно разглядывая теплые, пастельные тона спальни, на ходу начал присматривать себе угол, где смогу перекантоваться эту ночь. Не мазохист же я, в самом деле, оставаться в той жуткой гостиной, когда здесь так уютненько?

— И какой угол тебе больше нравится, — еле сдерживая смех, поинтересовался принц.

Блин, а ведь тут кроме кровати и примкнуть свою тушку некуда. Приволочь, что ли, сюда диван из гостиной? Упс, я, кажется, последнюю фразу сказал вслух. Судя по расширившимся от ужаса глазам Соула, он уже представил свою спальню забитую сверху до низу белыми диванами.

— Слушай, — все же решил успокоить я этого нервного наследника. — Кровать-то у тебя огромная, тут пятеро меня поместятся, не напрягаясь. Ты вот только подвинься в тот угол, а я…

Ну да, наглость — второе счастье… А что делать? Находиться в том белом аду я не могу!

В общем, не буду рассказывать все наши споры и ругательства в течение пары часов, к которым подключились вскоре ребята, когда, наконец-то, заметили мою пропажу. Но спать в этой комнате мы остались все. Мнение принца через два часа перестало волновать даже нага, который сам и пригрозил, что если Соул сейчас же не заткнется, то он сам его скрутит и засунет под кровать, чтобы не мешал спать. Пока принц приходил в себя после шока, в который ввели его эти слова, мы дружно попрыгали в его кровать и притворились трупиками. Ведь не некрофил же он, в самом деле, чтобы над трупами издеваться?

Через минут десять верчения, на меня начали шикать уже все… Ну не могу я спать, когда голодный! Это ведь не каникулы, а сплошное расстройство, сначала спать не дают, потом есть. Я вообще забыл, когда нормально питался! А я, между прочим, растущий организм! Высказав это все ребятам, я предложил им сходить со мной на кухню. Вот тут уже осатанел принц. Как же он орал…

В итоге, он победил, пришлось ложиться спать голодным и обиженным.

Гарриш Солюм

Отступление 1. Идет охота на волков…

В нашей империи правовая система имперских лесов была одним из немногих новых институтов, введённых в стране после темных войн, которые затронули практически всё общество. В поздний период также существовали леса, принадлежавшие императору, а Консуд Великий устанавливал наказания за охоту в его заповедниках, однако государство не выделяло лесное право в качестве самостоятельной отрасли права. В период монархии сидов отношения по поводу леса превратились в совершенно особый институт, выведенный из системы обычного права и регулируемый исключительно имперскими предписаниями. С самого начала лесное право Империи отличалось жёсткими наказаниями за нарушения императорских указов в отношении леса. По свидетельству Верасской хроники, Шобург Второй Кровавый установил, что за убийство с`леня в королевском лесу полагается ослепление. Наказания ещё более ужесточились при Стагиусе I и его преемниках. Важность лесного права была настолько велика, что при переиздании Великой доли справедливости в NNN7 г. её положения, касающиеся заповедных лесов, были выделены в отдельный закон — Лесную хартию Гудсиала III.

Особый статус имперских лесов был связан с тем, что охота являлась основным развлечением императора и аристократии в периоды между военными походами и заботами по управлению страной. Кроме того, пока империя постепенно и неукоснительно 'очищалась' от всякой нечисти, расплодившейся в неимоверных количествах заботами воюющих магов, некоторым, особо извращенным объектам магических экспериментов удалось найти убежище именно в имперских лесах, поскольку доступ в них для обычных охотников и населения был строго ограничен. Бистрексы, манусы, ксарды и прочая с превеликим удовольствием плодились в лесах, совершая безнаказанные вылазки в соседствующие с лесами селения и городки.

Потому, как разъяснил в свое время император Гудсиал III: 'Леса — это священные заповедники императоров и источник их высочайшего наслаждения, они приезжают в леса охотиться, оставив на время свои заботы и набираясь свежих сил. Леса являются естественным отдохновением от двора, и здесь правитель может вдохнуть глоток чистой свободы. Поэтому проступки против леса подлежат наказанию по воле императора'. А потом добавил, разглядывая выпавшие кишки егеря, убитого спустя мгновение когтем мануса: 'Развели тут рассадник! Чтоб к утру ни одного манула по лесу не рыскало! Да и дворянам пора жирок растрясти, что-то многовато их стало при дворе…'. Правда, насколько истинно слухи передавали последние слова императора — неизвестно.

Тем не менее, объектами охоты являлся довольно ограниченный круг монстров, под них подпадали те, что в одиночку даже охотник на нечисть устранить не мог. Мелочь же оставалась 'на развод' и для тренировок младшего имперского поколения.

Обычным способом охоты императора и аристократии, впоследствии юношей аристократического рода и наследников имперской семьи, стала 'кошная охота'. Свору охотничьих кошек возглавляла крепкая 'верхняя' кошка, которая находила и начинала преследование добычи из её логова и увлекала за собой остальных. За ней шли несколько кошек, ориентирующихся, в основном, по зрению и слуху, и большое количество других гончих, шедших по следу добычи. Организацией охоты монарха занимался целый штат служащих: лесничие, егеря, загонщики, кошкари. На территории лесного массива император обычно, имел свою усадьбу или достаточно вместительный охотничий дом, откуда он также мог руководить страной и где иногда проходили заседания имперского совета. Во главе имперской охоты стоял Хранитель имперского леса, обычно дворянского звания.

Ранее я порой принимал участие в имперской охоте, потому прекрасно знал, что в понятие 'имперского леса' входили не только лесные массивы, но и пустоши, луга и заболоченные территории, где могли кормится с`лени и другие объекты имперской охоты. На землях, объявленных заповедником, также могли находиться жилые поселения, вплоть до небольших городов, которые оказывались, таким образом, под действием лесной хартии. Территории, выделенные под имперские леса, располагались во всех частях страны.

А в болотах, случись нам попасть туда, водились уже совершенные монстры. Потому, всякий раз, имперская охота не проходила без жертв со стороны самих охотников. Так как и Яр и Сандр уже справили свое совершеннолетие, то отказаться от прямого приглашения самого императора никакой возможности не представлялось. Хорошо хоть, что Китнис, Мият и Мар с нами. Я сердцем чувствовал, что без пакости здесь не обойдется, видимо, поэтому нашим семьям так легко удалось получить согласие на слияние. Боюсь, что уже к вечеру (охота обычно длилась с рассвета до заката — один день), слияние окажется под угрозой. Что лучше всего сможет помешать браку и объединению семей? 'Случайный' огнешар в спину одного из участвующих — и проблема решена с имперским размахом. Виновных при таком столпотворении отыскать станет весьма проблематично. А страховать Яра и Сандра придется мне, так как отцы в охоте участия не принимали. После событий вчерашней ночи, когда мы толком и выспаться не сумели, весь день провести верхом в густых зарослях или болотах, кишащих монстрами, удовольствие ниже среднего.

Принцы, все трое, вместе со своими приближенными, сплоченной группой по сигналу начала охоты скрылись за деревьями. Я сказал ребятам, чтоб они не вздумали отставать, Сандр влюблено уставился на меня и кивнул, а вот Яроша немного скривило. Да, парнишка явно не любитель такой охоты. Тронув поводья, направил своего цлу вслед за загонщиками.

Да, цлу, конечно не циклет, с такой скоростью не скачет, но зато под деревьями и в кустах, да и на болотах — самое то. Везде пройдет, даже по скалам, но на это способны только молодые, у них еще когти не сточились. Так и скакали — придерживая короткие копья, мечи, и шакрамы.

Вскоре звук рога, разлившийся на весь лес, просигналил о первой дичи, загнанной кошками, и охотники устремились к нему. Я притормозил ребят, нам сегодня не до трофеев, протянуть бы до заката, а там, глядишь, и неделя закончится. Ну-ну, сколько раз я уже планы зарекался строить.

Вся толпа всадников уже схлынула, а мы неспешной рысцой постепенно пробирались к месту лова. И чем дальше в лес углублялись, тем бледнее становилось лицо Сандра. Тут и Кит подтянулся, они переглянулись и вывалили то, что уже пару минут я и сам чувствовал. Неподалеку засада, и вероятнее всего именно на нас. Чего и следовало ожидать.

Но среагировать мы не успели. Внезапно на небольшую прогалину, на которой мы оказались, из-за деревьев и густого кустарника высыпала группа, превосходящая нас раз в пять. Естественно во главе с Лисейном. Они быстро окружили нас, ребята вытащили оружие, а я на секунду завис, лихорадочно соображая, что предпринять. Живых нас отсюда не выпустят, это и так понятно. А вот то, что мы не сдадимся…С одной стороны, ребята не слабые, один некротический дар Сандра чего стоит, но… Убив или изувечив среднего принца, мы мира с императором вряд ли добьемся. А если учесть, что в его приспешниках юноши самых знатных семейств… хоть и выберемся из леса, междоусобиц с половиной империи наши семьи не потянут. Значит…

В полголоса велев ребятам не начинать первыми, в поисках верного решения я чуть промедлил, за что и был вознагражден. Метательным дротиком в левое плечо. Целились в сердце, но навыки не пропьешь, да и предчувствие у меня не отбило, так что, лишь чиркнув по рукаву и оставив царапину, дротик воткнулся в ствол небольшого деревца за моей спиной. Ощущая, как над Сандром сгущается черная волна, я схватил его за руку, судорожно сжимавшую копье, и, вонзив взгляд в Лисейна, проникновенно поинтересовался:

— Ваше Высочество? Раз я Вам не достался, решили добить? — Сандр вздрогнул и, кажется, дышать перестал.

Мих с шумом втянул воздух и подобрался поближе к Яру, который удивленно смотрел на меня, как на чудо природы.

— Гар?… — Сандр пылал праведным гневом, и только моя рука сдерживала его от выплеска некры. Если так и дальше пойдет, придется из страны бежать, усеивая свой путь покойниками…

Принц же побагровел и отвесил затрещину дворянчику, метнувшему в меня дротик. Пожирая меня огненным взглядом, он возмущенно вскинулся.

— Ты… Да с чего ты взял, что вообще меня интересуешь?

— Значит Вы нас перепутали со стаей с`леней? — Деланно удивился я.

Прекрасного принца перекосило. Зато теперь точно видно, что он — потомственный сид. Его банда зашипела на разные голоса, предлагая изобразить из нас натюрморты абстрактных форм, так как без рук, ног и… кое-чего еще, иначе и не назовешь. Но нашим взаимным планам по убийству не суждено было воплотиться. Заповедный лес, он ведь таков и есть, никогда не знаешь, где найдешь и что именно.

Внезапно на середину полянки с диким треском из кустов прямо между копыт цлу принца вывалился обезумевший соплюнь и, судя по тому, что нас он не заметил, мелкая тварюшка явно спасалась от кого-то покрупнее. Мы и опомниться не успели, как следом, буквально проломившись сквозь цепочку наших оппонентов, ворвалась пара огромных манусов, хлеща хвостами, и сея панику среди цлу. Молодые дворяне разлетались как пушинки, разбрасывая мечи, дротики и сапоги. Принц, вероломно подкинутый задом обалдевшего от нападения цлу, низко пролетев над полянкой, с кряком врезался прямо в живот Михи, но при такой скорости полета, оборотень в седле приплясывающего животного удержаться не смог, в результате чего удвоенный вес принца-оборотня изрядно проредил деревья с противоположной стороны полянки. Остальные, покинув седла с помощью хвостов манусов или безумной пляски перепуганных цлу, быстро расползлись по периметру.

Я заметил, как Сандр спрятался за толстым стволом, но тут мое внимание привлек Яр, с невнятным воплем бросившийся спасать Миху, и вовремя перехваченный Маром. Пока брат вопил, вампир с нагом запихали его за второй толстый ствол. Все вроде бы обезопасены, мельком подумал я, и тут же выругался. Потому что гадский соплюнь не нашел ничего лучше, чем прятаться за баррикадой из тел Лисейна и Мията, присыпанных ветками и тонкими стволиками. Неважное укрытие от пары оголодавших манусов. Это с моей точки зрения, а вот манусам понравилось до одури. Гулко топоча, они устремились к добыче, радостно выкашивая хвостами чудом уцелевшие кустики. Дело дрянь. Еще чуть-чуть и мы предстанем перед обвинением в убийстве среднего принца, если конечно отсюда выберемся. Да и оборотня жаль. То-то мой брат подвывает из-за куста.

Я, конечно не герой, и жертвовать жизнью очень не хотелось, но обстоятельства складывались не в нашу пользу. Быстро оглядевшись, я понял, что помощи ждать неоткуда — большая часть отряда принца валялась по кустам без сознания, остальные геройствовать за своего сюзерена почему-то не спешили. Выхода не оставалось, впрочем, как и времени. Все раздумья заняли долю секунды.

Напевая про себя длосский вариант песенки 'выходи-ка Вилли, чтоб тебя убили…', лавируя меж мечущихся хвостов и летящих во все стороны щепок, я попытался пробраться поближе к манусам. От переизбытка восторга при поимке добычи, сложенной кучкой, они никак не могли решить — кто жрет первым. Так как принц и оборотень весьма удачно попали в развилку огромных стволов, то просунуть туда мощные морды одновременно хищники не могли. А уступать друг другу просто не желали. Этим я и воспользовался. В конце концов, крылан я или погулять вышел?

Частично преобразовав руки в острые пики надкрыльев, и проявляя чудеса изворотливости, я подпрыгнул над мечущимися хвостами и вонзил пики прямо в затылочную часть монстров, меж двух заходящих друг на друга нижних рогов. Правая пика вошла успешно, парализовав мануса мгновенно, а вот второй монстр сумел чуть вывернуть морду и я промазал. Падая на спину недвижимого мануса, начал плести сеть, чтоб хоть немного притормозить второго, но тут он свалился в двух волосках от меня, чуть не раздавив при этом. В затылке у него торчало копье с обломанным древком, а позади стояла абсолютно белая статуя Мара с круглыми красными светящимися глазами.

— Спасибо, — одними губами выдохнул я, оскальзываясь на туше и цепляясь за ветки.

Мар похлопал глазами и с недоумением перевел взгляд с обломка копья на свою руку.

— Получилось? — неверяще спросил он.

Из-за стволов уже бежали Кит и Яр с Сандром, потихоньку на поляну выползли и пара-тройка молодых аристократов, утративших лоск и былую удаль. Я оглянулся и стал откапывать из-под веток принца и оборотня. Ребята лежали кучкой, тесно придавленные друг к другу, словно родные, присыпанные листьями, такие тихие, аж сердце защемило от умиления. Но тут до нас добрались братец с нагом и раскопки продолжились. Мигом отделив Лисейна от Мията, и удержав Сандра от попытки попинать принца, оборотня предоставил заботам ребят, а принцем решил заняться сам, тем более, кое-какие мысли только что поразили меня при взгляде на глубокую рану на боку последнего. Ярко-алая кровь буквально притянула мой взгляд. И предшествующая балу поездка вырисовалась совершенно в другом свете.

Отступление 2. Бразильский сериал.

'Проклятье вечное, что исстари гнетет,

Кровопролитьем сокращая древний род.

Из века в век, из уст в уста молва идет,

Что снять проклятье это может только тот,

Кто несоединимое сольет.

Основу жизни взяв из трех различных сил,

Смешав их в равных дОлях и отпив,

От покорителей небес и смерти черной,

И перворОжденных часть силы животворной,

Соединятся только добровольно.'

Истинно! Оракула никто никогда не обвинял в неверных пророчествах и советах. И зачастую именно потому, что истолковать пророчество, изощренно запутанное — практически не возможно вплоть до наступления самого события. А после оного выживали немногие.

Тогда, сразу после заключения соглашения наших с Сандром отцов, я решил на свой страх и риск съездить к Оракулу. И получил сие странное откровение. Первую часть я разгадал еще до дворца, а вот вторую… только сейчас, прямо на поляне в шаге от смерти.

Пока Яр заново знакомился с младшим наследным принцем, я решил поближе к вечеру посетить одно занимательное местечко во дворце. Еще первый раз, при своем совершеннолетии наткнулся на собрание имперских хроник. Там находилась история и нашей семьи, но нечто ускользнуло от моего внимания по молодости и неопытности. Впоследствии, в семейном архиве обнаружил один любопытнейший документ — письмо одного нашего предка своему близкому другу, в котором он поведал прелюбопытную историю. С трудом разбирая почти выцветшие буквы, поначалу усомнился в том, что сумел понять из письма. Но позже, стыкуя все факты на протяжении нескольких поколений нашей семьи и семьи Морнио, пришел к печальному выводу, что большая часть изложенного в письме — истинная правда.

Вкратце, неприглядная история семьи за версту разила некромантией. Судя по всему, брат написавшего письмо, в свое время слыл одним из самых красивых юношей столицы. И имел несчастье полюбить юношу из семьи Морнио. Дело, по-видимому, шло к законному браку, но на балу юный Солюм приглянулся тогдашнему императорскому сыну, потерявшему голову от ревности при известии о предстоящем бракосочетании Солюма и Морнио. Далее в письме весьма туманно шли одни намеки на различные козни, что устроил влюбленным ревнивый принц. Но добиться взаимности он так и не сумел. И тогда перекупил друга юного Солюма, дабы не делиться со счастливым соперником. Уж не знаю, как произошло, но Солюм без сознания очутился в постели принца в съемном поместье, а 'добрый друг' известил Морнио об измене возлюбленного. Глядя на обнаженное тело жениха в объятиях принца, Морнио потерял голову и устроил кровавые разборки с наследником, в результате чего Солюм погиб практически на глазах обоих, не вовремя придя в себя и пытаясь остановить бой. Из письма не совсем ясно было, кто конкретно поспособствовал смерти моего предка, но в итоге у Морнио проснулся дар некроманта.

В результате чего, тело юного Солюма пришлось сжигать, расчленив перед этим. Безутешный Морнио в конце концов узнал, что измена оказалась фальсификацией, и не мог упокоиться. Принц, лишенный своей игрушки, и изнемогая от гнева на Морнио и упрямого Солюма, воспользовался неким заклятием черной магии, причем в сердцах и неудачно, в связи с чем, фамильное проклятие обрушилось на три наших дома, навсегда связав наши семьи.

Уже почти пятьдесят поколений вражда то разгоралась, то стихала. Императорский дом, скорее всего не помнил о проклятии, как и наши семьи, но некромантия в империи после тех событий подвергалась гонениям на протяжении многих веков, вследствие чего некроманты стали большой редкостью. А союзы Морнио и Солюмов не всегда складывались удачно, вплоть до смертельного исхода.

Помимо этой запутанной истории в письме оказалась приписка, что заклятие, которым воспользовался принц, скорее всего, хранится во дворце. Тот самый 'подкупленный' друг, как-то напившись до безобразия, сам плакался брату убиенного, что императорский сынок размахивал в гневе небольшой книгой в черном переплете, украшенном белым знаком смерти.

Вот потому то, и решился на крайнюю меру — попытаться отыскать книгу. Приблизительно представляя, где она может храниться, а именно, в архиве редких книг, к которому я получил доступ через Академию, якобы для своей дипломной диссертации, вечерком я и решил приступить к поискам.

Лавируя по бесконечным коридорам, по вечерней поре полупустым, так как часть приглашенных на императорский бал уже удалилась в свои комнаты, только молодые аристократы еще не угомонились, я осторожно пробирался в архивную часть библиотеки. Даже имея на руках разрешение, все равно не следовало излишне привлекать к этому постороннее внимание. Не к чему.

Наконец, показалась и моя заветная цель — дверь в библиотеку. Осторожно ее открыв, просочился внутрь, так никем и не замеченный. Охранника или библиотекаря внутри не оказалось. Потрясающая безалаберность! Хотя, кого, кроме меня заинтересует книга во время балов? Да, а вот теперь предстоит самое печальное, думал я про себя, оглядывая бессчетное количество стеллажей, забитых раритетными изданиями. Здесь не только до утра, здесь всю жизнь будешь искать — и так от старости и скончаешься. Но у меня еще раньше появилась одна задумка, зная склонность императора к порядку, можно предположить и наличие каталога. Да вот и он, собственно. Приличная картотека занимала большой стол с десятком отделений для карточек. Умница библиотекарь расположил их в порядке тематики, и по алфавиту внутри тем. Несомненная удача, подумал я, перерывая отдел с 'темной магией смерти'.

Спустя полчаса я уже держал в руках заветную книжку, сам себе не веря, все в том же черном переплете с символом смерти на обложке. Найти соответствующее заклятье великого труда не составило. Мда, а вот снять его… Теперь ясно, что для снятия необходимы представители всех трех родов, только вот что точно с ними делать?

Поставив книгу на место, в глубокой задумчивости я направился в свою комнату. Коридоры уже опустели, потому мне все время казалось, будто я слышу чьи-то шаги, но сканируя пространство вокруг, ничего не обнаруживал.

Уже практически добравшись до своей двери, выйдя из-за угла, я попал в крепкие объятия среднего принца. Ясно, кто меня караулил.

— Милый, — с придыханием прошептал мне на ухо Лисейн, — ты почему не подошел ко мне после бала?

Ох, опять за старое! Еще с первого моего бала, средний принц начал свою игру, изображая влюбленного. Но мой отказ только раззадоривал его, что и вылилось в свое время в травлю Яроша младшим принцем. И если до этого бала я вел себя достаточно осторожно, то, в свете произошедших событий, совсем закрутившись в академии, с переобручением, Сандром, проклятием, совсем из головы выронил Лисейна.

Аккуратно освободившись из его цепких объятий, популярно объяснил возбужденному принцу, что являюсь женихом с позволения его батюшки, и его персона меня в качестве любовника не интересует. Пока говорил, вспоминал то письмо… Лисейн, сделав попытку меня поцеловать, получил по физиономии. Вероятно, не битым сегодня у нас останется только младший принц, ядовито подумал я, глядя вслед рассерженному среднему принцу. Да, ночью точно будет весело. Остался только незапланированный визит младшего.

* * *

И вот сейчас, на поляне, глядя на кровь, испачкавшую бок Лисейна, до меня дошло, что имел ввиду Оракул. Объединить нашу кровь — вот что могло снять проклятие. Причем добровольное, а что может возразить сид в обмороке? Правильно, ничего! Потому, сняв фляжку, я отпил из нее половину светлого вина, накапал из своей царапины немного крови внутрь, долил крови принца и, оглянувшись, поймал заинтересованные взгляды ребят. Мне нужен еще… Да вот он!

— Сандр, любовь моя, — я протянул в его сторону руку и он доверчиво подошел.

Один укол ножа и его кровь присоединилась к тем каплям в моей фляжке. Взболтав и тихо прочитав заклятье, взятое из черной книги, я мысленно обратился к богам и сделал несколько глотков. Прислушавшись к себе, ничего такого не заметил, значит — безопасно. Жестом велел сделать то же самое Сандру, тот без возражений выпил немного и, вернув мне фляжку с любопытством принялся смотреть, как я перевязав принца, вливаю немного вина с кровью ему в рот. Лишь только жидкость коснулась его горла, у меня в ушах словно магический взрыв раздался. Все потемнело, и я почувствовал, как по жилам прошла огненная волна. Потом все стихло, осторожно открыв глаза, я понял, что все еще сижу на корточках около ошарашено хлопавшего глазами принца, и Сандр и Ярош, и даже Мар, трясли головами, сидя на земле и дико оглядываясь.

Яр простонал:

— Предупреждать надо, придурок!

— А что было? — прокашлялся Сандр.

— Магия крови и не слабая, — вклинился Мар, приглаживая вставшие дыбом волосы.

Один Кит, словно к стене припечатанный сидел под деревом, молча открывая и закрывая рот. Да несколько молодых дворян, что попрятались за деревьями.

На мою вопросительно поднятую бровь, Кит наконец среагировал, и прорычал:

— Я чуть не ослеп тут из-за вас! Предупредить слабо? Как ты ему споил винца, так вы все и засветились, словно сверхновая, аж озоном в воздухе запахло.

— И все?

— Ну, потом погасло, смотрю — сидите все на земле, целые. Что за винцо-то? На будущее пригодится…

Сработало! Значит проклятие разрушено, и теперь… Я внимательно пригляделся к принцу. Действительно, от него теперь веяло чем-то родственным. Смешав кровь, мы упрочили свою древнюю родственную связь. Теперь у императорского дома рука на нас не поднимется. И не надо будет менять правящую династию. Эти мысли молнией пронеслись в моем сознании, когда меня окликнул голос Сандра.

— Гар! Твоя рана…

Странно, боли в руке я не ощущал. Взглянув на руку, увидел только рваную окровавленную дыру в рукаве и гладкую целую кожу. Ну-ка, посмотрим принца. Точно! Его голый бок, освобожденный от повязки, сверкал чистой белизной кожи. Целой. На Яроше тоже все царапинки от веток мгновенно зажили. Интересный эффект. Тут наконец включился Лисейн.

— А…что это было? И почему я вас ТАК ощущаю? — спросил он, перебегая взглядом от меня на Яра и Сандра.

— Ваше Высочество, Вы нас больше убить не жаждете? — едко поинтересовался Сандр.

Принц на мгновение задумался и отрицательно покачал головой в листьях. Поморщившись, он стал выбирать из остатков прически шуршащие 'украшения', не сводя с меня взгляда.

— Мы просто подтвердили родственную связь. Теперь вы чувствуете нас как братьев. И мы точно так же чувствуем Вас. Остальное — потом, пора убираться отсюда и прихватить всех раненых. Эй, там, — крикнул я за деревья, зовите егерей!

За кустами послышалась возня и немного помятый потомок аристократического рода со сконфуженной физиономией и протянул нам рог, сплюснутый в лепешку. Ясно. Вызывать нечем. А так как я применил магию, да еще и кровью залили всю полянку… Скоро вся лесная нечисть слетится и сползется на незваный пир с нами в качестве главного блюда. Лисейн, окинув разгромленную полянку взглядом, немного подумал, держась за голову, и оптимистично заявил:

— Тут неподалеку есть имперская усадьба, там мы можем дух перевести и вызвать лесников.

— Хорошо, собираемся!

Кое-как растолкав валяющихся в округе дворян с различной степенью тяжести повреждениями (у двоих оказался перелом ног), быстро соорудили носилки из поваленных веток и плащей, вскоре все были готовы выступать. Только Ярош сидел над Михой, все еще не пришедшим в сознание.

— Яр? — подошел я к нему, и он поднял страдающие глаза.

— Он никак не очнется…

Но предпринимать ничего не понадобилось, так как вдруг сбоку, оттуда, откуда мы вытащили принца и оборотня выскочил соплюнь, про которого мы все успели позабыть. От неожиданности, увидев такую большую группу людей и горы убиенных манусов, соплюнь заголосил и с перепугу тяпнув за руку того, кто оказался к нему ближе всех — Миху, дал стрекача и исчез в кустах. Спустя мгновение взвыл уже Миха, схватившись за руку. А потом радостно взвыл Ярош, повисая у оборотня на шее.

Но порадоваться и объясняться я им не дал, нужно было как можно быстрее найти укрытие, потому наскоро перевязав Миху, мы устремились вслед за средним принцем, показывающим дорогу к усадьбе.

Догнав его и волоча следом Сандра, вцепившегося в меня как репей, я поинтересовался у Лисейна, далеко ли еще.

— Нет, уже близко, там несколько домиков, думаю, все разместимся. Ох! — внезапно остановился он, — где-то там младший братишка в засаде сидит…

Да, так просто мы не сдаемся.

Глава 9

Ярош

Охота.

Нет, я, конечно, подозревал, что этот день приготовил мне много мелких подлянок… но не столько же!

Начну по порядку. Подъем для всех наступил слишком рано, если учесть, что заснули-то мы всего несколько часов назад. Не выспавшиеся, злые, помятые.

В ванной переругались с принцем в очередной раз. Он, видите ли, привык умываться один! А мы? Между прочим, сам орал на нас, когда будил, что времени нет, и на охоту нужно явиться вовремя! Ждать пока его высочество нахлюпается надоело уже минут через десять, пришлось принимать экстренные меры по взлому двери, он вроде как пытался еще и баррикадироваться, магию применял, но зато нас больше, и мы злее! В общем, ванну мы взяли приступом. А дверь? Так вызовет позже ремонтников, ему и починят, делов-то…

Затем все, пытаясь слиться с местностью, то бишь с коридорами, по которым лежал наш путь, пробирались к своим комнатам, чтобы иметь возможность переодеться перед охотой. Очень уж не хотелось напороться на младшего принца и его прихвостней, ведь старший братец пока еще не успел ему вправить мозги. Решили не рисковать и не разлучаться, к гардеробным заваливались всей толпой, предварительно проверив — не притаились ли там кто-нибудь из тех, кто желает нашей скорой смерти, поэтому к порталу мы все-таки опоздали. Получили втык от Гара. Не сговариваясь, устроили ему показательное выступление покаянных грешников, он впечатлился, и перестал на нас рычать. Только лыбился потом всю дорогу, видимо мы все же перестарались, и актеры из нас не ахти.

То, что происходило дальше, можно смело вписывать в аналоги книги 'Охота для чайников — как нельзя себя вести'.

В общем, сразу после перемещения, нам указали на одну из конюшен, в которой мы должны были взять себе то, на чем будем передвигаться. На мой удивленный вопрос:

— Почему конюшня не общая?

Мар пожал плечами и спокойно ответил:

— Чтобы их, если вырвутся, было легче отловить.

Вот тут бы мне неразумному и насторожиться… Но, видимо, полубессонная ночь на меня плохо подействовала, и я, как наивное дитя, поперся смотреть на свой новый транспорт.

А дальше… Если для Мара и Кита это было нормально, то нас с Михой пришлось уговаривать. Вернее, убалтывали только меня, кошак просто стоял в сторонке и делал вид, что его тут нет. Наверное, ему гордость не позволила сразу дать деру отсюда, как попытался это сделать я. А ведь драпать решился сразу, как только заглянул в эту импровизированную конюшню, вот только за мной внимательно следил Мар, не давая улизнуть.

А всё почему? Вот кто в здравом уме согласится сесть на это чудовище, которое сейчас косило на меня красным глазом и меланхолично клацало челюстями, словно так и ждало, чтобы какой-то зазевавшийся Яр утратил бдительность, и оно могло его без проблем схарчить, смачно перегрызая косточки своими здоровенными клыками? Описать его можно двумя словами — ящер плотоядный. Темно-зеленого цвета, выше меня в два раза. Передвигается явно на двух задних лапах, а вот передние, с длиннющими острыми когтями, безусловно служили для того, чтобы удерживать свою добычу, чтобы она не рыпалась лишний раз. На голове три коротких рога, видимо оно еще и бодаться умеет…

Эх, а я ведь еще и переживал, когда сюда шел, что на лошади не умею ездить… Как же я теперь о ней мечтал… Вспомнился пошловатый стишок:

'Если б я имел коня — это был бы номер,

Если б конь имел меня — я б наверно помер'

Так вот, к чему это я — хочу коня! От него хотя бы примерно знаю — чего можно ожидать, а вот от этого монстра…

Не буду описывать все те полчаса, которые у меня ушло на то, чтобы я приблизился к нему. И ведь какая подлюка! Стоило сделать шаг в его сторону, как он начинал ехидно щурить свои зенки. Потом застывал и ждал, чтобы я сделал еще один маленький шажок к нему, а далее неожиданно издавал такой рев, что у меня внутри что-то переворачивалось, а сердце тут же перемещалось куда-то в район пяток. Про волосы и не говорю — они у меня на голове встали дыбом еще когда я только увидел это уродище. Помог взять себя в руки только окрик Гара, который уже сидел на таком же чудовище и непонимающе спрашивал Кита — почему мы так долго копаемся. Нага Мар предусмотрительно оставил на стрёме у двери конюшни, (или правильней будет сказать ящерюшни?), чтобы мы не позорились еще и при посторонних.

В итоге, забраться верхом на этот кошмар все-таки пришлось, как я не обделался — ума не приложу. Благо седло у этой твари было сделано с таким условием, что соскользнуть или выпасть оттуда незадачливому ездоку было бы нереально, ведь только сел, как меня словно клеем прилепило к нему. Пришла паническая мысль, что навсегда останусь сидеть на этом ожившем кошмаре. Попытался успокоить себя — в крайнем случае штаны стяну, пусть себе они и остаются в седле. Благо вамп, заметив мои истеричные взгляды по сторонам, поинтересовался — с чего я снова переполошился, и тут же успокоил, пояснив, что седло удерживает только от случайных вылетов из него, если же сам пожелаю слезть, то меня этот мини-капкан для задницы сразу же отпустит.

Еще и Гар удивил — видите ли,я должен держаться с ним рядом. А как?! Моё транспортное средство оказалось стадное — куда все, туда и оно. Управляться оно не желало ни в какую, но я и не настаивал, уж очень жизнь мне была дорога, чтобы так рисковать.

Готовый в любой момент спрыгнуть с него, как только увижу, что разворачивает свою пасть в мою сторону, я почти всю дорогу уделял время только своему ездовому монстру, поэтому прозевал момент появления среднего принца со своими прихлебателями.

Дальнейшее вообще для меня слилось в сплошной кошмар. Миху чуть не убили! Самое жуткое, я начал чувствовать его, даже ощутил тот момент, когда от него повеяло холодом, а сердце на какое-то время остановилось. А затем случилось что-то непонятное, словно Миху теплом обдало, и почти сразу его сердце снова неторопливо забилось. Неужели выверты магии крови сыграли со мной такую злую шутку? Теперь я понимаю эмпатов, это жутко — чуять других, как себя. Словно это у меня сейчас была смерть в гостях. И ведь подойти к нему не давали.

Только уже позже, когда он пришел в себя, и мы смогли перекинуться парой слов без посторонних ушей, Миха признал, что мне не показалось — он и впрямь почти умер. Но Актон, тот самый, который закинул нас в этот мир, уже стоял рядом. Сатир наорал на кошака, затем предупредил, чтобы почем зря не вздумали больше выдергивать его. Видите ли — у него нет времени бегать и оживлять всяких придурошных, которые сами же и нарываются. Велел не появляться у него еще очень долго, ибо Илларион Борисович, тот самый старичок, который в морге ждал свою жену, развел бурную деятельность по поиску наших душ, поэтому нам следует не умирать сейчас ни под каким предлогом. Можно подумать мы прямо рвемся каждую минуту наведаться в небесную канцелярию. Сначала было подумал, что это Миха бредит, но уж слишком он уверенно описывал Актона и как тот на него орал. В общем, теперь я хотя бы знаю, что ближайшее время ранняя смерть, как бы мы не старались на нее нарваться, нам не грозит, ибо сатир, спасая свою шкуру, позаботится и о наших. Заодно узнал — кто теперь исполняет роль нашего с Михой ангела-хранителя. Даже не знаю радоваться или огорчаться.

Интересно, а если его переведут в другой отдел, что с нами станется? Решил не мучить себя этим вопросом, будь что будет, в конце концов, не каждому дается такой шанс прожить две жизни сразу, как нам.

Пока мы тихо перешептывались с Михой, мою спину жег взгляд Кита. Взглянуть на него в ответ мне было совестно, почему-то чувствовал себя предателем. Затем все же решился, и попытался направить своего монстра поближе к нагу, чтобы поговорить и объясниться… Ведь после случившегося с Михой, прекрасно уяснил для себя — кто именно мне дороже всех здесь, и ради кого готов пойти на всё. С трудом, со скрипом и остальными неприятными звуками, до моего сознания, наконец, дошло, что этот кошак для меня не просто друг, а моя вторая половинка, без которой я и вовсе не представляю себе зачем бы старался вписаться в этот мир. Зная себя — давно бы сложил лапки еще в академии, если бы не желание того, чтобы Миха мог мной гордиться, оно-то и заставляло меня быть постоянно в тонусе.

А сам Миха? Он всё это время был где-то рядом, надежной и непробиваемой стеной прикрывая меня, и оберегая. Что это, если не любовь? И уж не братская точно — фиг бы он по-братски окидывал меня таким пожирающим взглядом, когда я, по его мнению, не смотрю на него. Что-то ни от Гарриша, ни от Мара я такого ни разу не замечал. Эх, вот бы еще его заставить признаться, что я ему небезразличен. Вернее то, что он меня любит, я теперь вижу и чувствую в каждом его жесте и взгляде, но мне нужно услышать это. А уж если перед собой поставил эту цель, то добьюсь по-любому от него признания, или я буду не я!

Пока раздумывал, не заметил, что мой монстроящер повернул свою пасть и ощерился на меня, сейчас почему-то мне уже не казался он таким уж страшным. Что может быть ужаснее потери любимого? А это я сегодня чуть не пережил. В общем, сам не понял, как у меня хватило смелости протянуть руку и щелкнуть его между глаз. Ящер не просто охренел, он попросту завис на месте, так и задрав лапу для следующего шага, но не поставив ее на землю. Само собой, щелчок ему никакой боли не мог причинить, но такая бесцеремонность от еще недавно дрожащей тушки на своей спине… Судя по тому, как с этими тварюшками обращались остальные, эти монстрики привыкли к почтению. В общем, ящер надолго впал в меланхолию и мне даже удалось его ненавязчиво направить в сторону нага. Правда, все старания оказались напрасными. Кит, не успел я и рта открыть, произнес:

— Не говори ничего. Я всё понял. Но оставлю за собой право дальше находиться рядом с тобой, ты же не против?

— По-дружески? — на всякий случай переспросил я.

— Конечно, а как еще… Я же сказал — всё в порядке. И насчет обещанного мне дня не переживай, у нас еще будет время.

А вот тут я ему почему-то не поверил. Уж слишком сильно он попытался при этих словах изобразить беззаботность и искренность. Понимаю, что делаю ему больно, но ведь хуже было бы, если б и дальше давал ему какую-то надежду.

Меня очень напрягало, что наг не желал смотреть мне в глаза, рассматривая всё что угодно вокруг, лишь бы не встретиться со мной взглядом. Словно задумал что-то… Надеюсь, не затаил обиду и мне не стоит потом ожидать от него чего-нибудь плохого в отместку. Он для меня стал очень дорог за это время и, понимая, что у нас уже не получится общаться, как раньше, все же не хотел оставлять в его сердце обиду на меня. И не стоит ему знать, что не будь у меня кошака, я бы, даже не задумываясь, отдал свое сердце этому непонятному и скрытному существу. Рядом с ним мне всегда было хорошо, но не покидало чувство какой-то недосказанности, что интриговало и заставляло снова и снова пытаться разгадать его. За всё это время мне так и не удалось до конца понять нага. К тому же неимоверно подкупало то, что почему-то именно на меня никогда не распространялась его холодность, какую он демонстрировал всем остальным. Интересно, любит ли он меня, или все же придумал для себя эту любовь, за которой прячется от остальных, путая ее с чувством дружбы… Если в Михе я никогда не сомневался, он всегда был открыт со мной, если не в словах, так в поступках уж точно, то о наге я этого не мог сказать. В отношениях с ним всегда оставались сомнения в его искренности… и раньше, и сейчас. Сделав над собой усилие, попытался все же объясниться, но Кит только отмахнулся.

— Молчи. Не хочу, чтобы ты потом пожалел о своих словах… — с этими словами, всё так же, не глядя на меня, он пришпорил своего ящера и отъехал к остальным.

Решил его не преследовать, пусть остынет и подумает, а то даже за маской беззаботности хорошо было заметно — насколько сильно его задело то, что я все же выбрал не его. Надеюсь, выдастся еще момент для разговора, и мои подозрения напрасны.

Вместо пова Кита эта песня: Тык

Поступок Гара с кровью удивил неимоверно, никогда бы не подумал, что на наших родах какие-то проклятия. После обряда почему-то не хотелось уже злиться на принцев. Жаль, что этот ритуал не мог подправить им еще и характеры, уж младшему это точно не помешало бы.

Кстати, только о нем вспомнил — и вот, нарисовался. Точнее, сейчас вместо засады, про которую нас предупредил средний принц, на поляне, на которую выехали, творилось черт знает что. Куча монстров, таких же, как давешние, которые набрасывались на нас, сейчас наседали на сбившихся в одну кучу придворных, которые к этому времени уже утратили свой лоск, и, судя по всему, мечтающие в этот момент только об одном — выжить в этой катавасии. Всё смешалось. То там, то тут мелькали магические вспышки.

Хоть бы оборону какую наладили, с такими темпами они своим же и мешают больше всего, а сами чудовища продолжают переть как танки. Все, кто был в нашей компании, тут же понеслись на помощь. Наконец-то понял — для чего нас усадили на этих ящеров. Кажется, один такой умудрялся наносить своими клыками и когтями намного больше урона этим тварям, чем все маги вместе взятые. Попытался направить своего тоже в гущу этого безобразия. Надеюсь, летающие молнии и огненные шары меня все же не прибьют. Но тут какое-то движение сбоку и треск деревьев привлекло внимание, оглянулся и охренел. На меня несся самый огромный монстр из всех, которых до этого времени видел. Ростом со взрослого слона, сметая деревья и зазевавшихся собратьев, он с какого-то бодуна явно выбрал меня первой жертвой своего гнева, а может быть я просто стоял на его пути, пойми этих монстров… Самое жуткое, что ему и пасть-то не нужно открывать, он просто как бульдозер раздавит нас с моим ящером, даже не напрягаясь. А я уже начал привыкать к своему новому седлу! Попытался заставить своего ящера отбежать, но тот как раз в этот момент клацал своими челюстями, пытаясь отбиться от одного из буйствующих на поляне страшил, и на мои попытки вовсе не обратил никакого внимания. Судя по всему и удрать не выйдет на своих двоих, ибо если не этот громила, так другие уж точно закусят мной.

Что случилось позже — объяснить потом не мог ни себе, ни всем тем, кто мурыжили меня на допросах, пытаясь понять — по злому умыслу я это сделал, или нет.

А я знаю? Ведь единственной мыслью перед тем, как зажмуриться, было — 'как же я хочу оказаться за стенами дворца', из которого так неблагоразумно сегодня отправился на это долбанную охоту. Помню только, что отчего-то голова очень кружиться начала, скорее всего от страха, который сковывал мне всё тело, даже руки ведь дрожали.

Но давайте все же по порядку… Зажмурился значится я, уже подготавливаю пламенную речь для Актона, минуту жду, две… ничего. К тому же тишина такая, словно все резко вымерли. Видимо, от страха у меня еще и слух отняло. Сколько так просидел на переминающимся с лапы на лапу ящере — понятия не имею. Сердце колотилось, как бешенное. Через какое-то время все-таки решился взглянуть на то, что так задержала тараномонстра. И офигел вконец. Поляна была пуста! Вернее не так — все те потрепанные, перемазанные в крови своей и чужой, придворные, которые там раньше находились, так и остались на месте. Двое принцев тоже. Правда, оба сейчас были похожи больше на бомжей своими лохмотьями, оставшимися от их пышных нарядов. Даже наша компания оказалась в полном составе, сейчас непонимающе оглядываясь по сторонам и почему-то косясь на меня. А монстров — ни одного! Только утоптанная земля и выломанные с корнями деревья указывали на то, что это не было моей галлюцинацией, и я их и впрямь видел тут раньше.

— Яр, что ты сделал?! — раздался рядом со мной голос подъехавшего брата.

— А чего сразу я? — моему возмущению не было придела! — Чуть что — сразу Яр. Я вам что, мальчик для битья?!

— Яр, тут все видели, что после вспышки именно от тебя понесся тот вихрь, который всосал тварей в себя… — это уже голос Мара. Ну, хоть не наезжает, и то радует.

Оглянулся еще раз — монстров нет, все пялятся на меня. Вот и что им объяснять? Причем радости на лицах окружающих нет. А даже если и я, так наоборот похвалили бы за то, что избавил их от этих оживших ужастиков. Так нет же, все словно по лимону проглотили. Но ведь это не я! Или?..

Мои размышления прервал Гар:

— Ты хоть представляешь, что будет, если они сейчас переместились куда-то, где находятся мирные жители?

— Переместились? — я удивленно похлопал глазами. Почему-то думал, что это можно сделать только при помощи телепорта, и еще, как мы сделали тогда на поляне академгородка, когда был очень большой выплеск магии, моей и некры. Причем переместить только себя, а не кого-то еще, кого тебе не желательно сейчас видеть. А больше всего раздражало, что все почему-то считали, будто это сделал я. Ну да, плохо мне сейчас чуток, коленки и руки потряхивает, голова немного кружится до сих пор, но это после стресса! Я бы почувствовал выплеск магии! Или нет?

В итоге, так ничего не выяснив, ибо я ушел в несознанку, мы в молчании направились в сторону охотничьего домика.

Очень надеюсь, что нас оттуда заберут поскорее, ибо не нравятся мне те мрачные взгляды, которые младший принц изредка кидает в мою сторону. Судя по всему, даже после обряда его мстительные чувства ко мне не угасли, хотя с Гаром и Сандром он довольно-таки мило сейчас общается. Лишь бы Соул поскорее нашел время и вправил ему мозги, а то мне уже как-то не по себе становится. Вдруг и впрямь прибьет, а тут как раз землицы много, сразу и прикопает где-нибудь под деревцем. Задумался. Вспомнил об Актоне. Воспрял духом. Хрен тебе! Я выживу! Тут же притормозил себя — а вдруг Актон как раз в этот момент в туалет отлучится, или еще куда? Не всегда же он находится в своем кабинете. Мне тут уже нравится — у меня есть семья, два брата, даже мухлик. Да и Миху терять не собираюсь, значит — придется договариваться с сатиром, чтобы и его вытягивал отсюда, если что-то случится, чтобы мой кошак оставался при мне. Не хватало еще, чтобы на него пускали слюни всякие там близнецы с академии, и остальные неблагонадежные личности… А вдруг Актон не согласится? Ладно, постараюсь не нарываться лишний раз на младшего принца, буду поосторожнее, мало ли.

До охотничьего домика добирались долго. Сначала все были заняты перевязкой раненых, ибо оказалось, что на некоторые раны регенерация почти не действует, слишком много яда, который нужно было сначала вытянуть при помощи магии. Не все это умели, поэтому на это ушло довольно много времени. Благо из наших никто не успел пострадать, чересчур всё быстро произошло. Я на всякий случай проверил ранее укушенное плечо Михи на наличие яда, оказалось — не зря говорится, что заживает как на собаке, ну или на оборотне, раны уже и в помине не было.

Хоть он и возмущался тем, что я вдруг стал с ним слишком цацкаться, но блестящие от удовольствия глазки и довольная лыба говорили об обратном — парень просто тащился от того, что я так о нем пекусь. Стараясь не слишком краснеть под насмешливыми взглядами Гара и Сандра, изобразил бурную деятельность по помощи остальным раненым. Насчет неудавшейся засады уже все позабыли и теперь все бурно обсуждали происшедшее. Как оказалось, я был главной темой для разговоров — стоило мне подойти, как все тут же замолкали и с интересом пялились на меня, как на неизвестную природе зверюшку. Неприятно до чертиков. Почувствовав, что начинаю закипать, вернулся к своему ящеру, и начал жаловаться этому понимающему существу на всех ненормальных, с которыми мне теперь частенько по жизни приходится сталкиваться. Он, по-моему, впечатлился, и полез зачем-то обниматься… Ну или сожрать хотел, фиг этих монстров знает, поэтому срочно пришлось прекратить жалобы и взгромоздиться на его спину, чтобы у него не было возможности снова протянуть ко мне свои когтистые лапки. Правда, ящер попытался своей пастью ко мне дотянуться, целоваться он хотел что ли, ну или голову мне откусить, но я воспользовался проверенным методом и щелкнул ему между глаз. Кстати, как потом оказалось, я интуитивно нашел самое болезненное место у ящера. В общем, зверюшка снова завис, а я стал подгонять ребят — уж очень есть захотелось, скоро обед, а я даже не завтракал!

Почти у самого охотничьего домика столкнулись с небольшой компанией во главе со старшим принцем. Вот кто выглядел как настоящие охотники. Не оборванные, потасканные несправедливой судьбой бомжи, заблудившиеся в лесу, а именно охотники. Все собраны, держатся уверенно, и уж точно не жмутся друг к другу, как мы, периодически оглядываясь испуганно по сторонам, чтобы, если что, успеть вовремя дать деру. Во всяком случае, рядом с нашей нестройной и сбившейся толпой вокруг Гара и двух принцев, эти смотрелись истинными покорителями жизни.

Соул как-то сразу умудрился взять командование нашей сворой неприкаянных на себя. Впрочем, никто и не сопротивлялся. Вот что значит настоящий лидер, который умеет быстро организовывать толпу. Тех, кто более адекватный — он отправил в охрану, чтобы внимательно смотрели по сторонам и могли вовремя предупредить об опасности, остальных, в том числе раненных, затолкали в середину, и дальнейший путь до охотничьего домика прошел уже не так напряженно.

Сам же приют для охотников поначалу не впечатлил. Небольшой бревенчатый домик, притулившийся у подножья высоченной скалы. Но порадовало, что вокруг него всеми цветами радуги мерцала магическая защита. Хоть на многих этих монстров, как понял, магия и не действовала, но надеюсь, что и это продумали, когда ставили щиты. Меня мучили сомнения, что мы там все не поместимся, ибо желающих оказаться внутри было довольно-таки много, а домик не производил впечатления резинового теремка, уж очень маловат для этого. Но оказалось, что зря переживал.

Строители позаботились о том, чтобы внутри расширить его с помощью пространственной магии. Шагнул внутрь и застыл, только тычки в спину, чтобы не загораживал проход остальным, заставили взять себя в руки и подобрать челюсть. Высоченные бревенчатые потолки, стены тоже в таком же стиле. Само помещение скорее напоминало огромный зал-студию. Стен между комнатами вовсе не было, зато отделялись деревянными узорчатыми арками. В каждой комнате мебель отличалась стилем и цветом. В одной — синие тона, в другой — черные, в правом углу заметил даже золоченные. По-видимому, она для вип-персон, то бишь принцев, ибо слишком отдавала роскошью и изяществом стиля.

Еду тоже быстро организовали. Оказывается, в подвале хранились продукты, уже приготовленные и, с помощью магии, законсервированные в стазис, чтобы не испортились. В общем, все условия для жизни.

Вот только когда попытались связаться с дворцом, чтобы нам открыли доступ к порталу, и мы смогли вернуться, возникли какие-то неполадки. Сначала возмущенного принца чуть ли не послали, только сообразив с кем разговаривают, ответили, что пока телепорты открыть невозможно. Пояснять не пожелали, как принц не наседал на говорившего. Попросили подождать до утра, к этому времени вроде как всё должно наладиться. Соул попытался связаться с императором, но тот и вовсе рыкнул на него. У принца даже кончики ушей покраснели. Да уж, папик-император явно сейчас в той кондиции, когда не заботятся поддерживать имидж счастливой семейки. Интересно, что там произошло-то, если не только мы, но и принцы не могут вернуться назад?

Пришлось размещаться в охотничьем домике с условием того, что нам тут предстоит пережить ночь. Спальни тут не предусмотрены, а те узкие диванчики в комнатах, явно не были пригодны для сна.

Дальше все были заняты тем, чтобы организовать хоть какое-то подобие ночлежки из той мебели, которую начали стаскивать и сдвигать. Пристроившись рядом с Михой, я остался у стены наблюдать за этим муравейником. Боюсь, что спать мне сегодня придется на полу, уж слишком яро ругаются все за место под солнцем, точнее — импровизированные кровати. В углу так и вовсе затеяли потасовку за какие-то диваны. Благо принц, проходивший мимо, быстро прекратил распри, конфисковав диваны в свою пользу, и велев их доставить в золоченый угол.

Когда более менее все угомонились, пришло как раз время ужина. Вот тогда-то и выяснилось, что тут, оказывается, есть погреб, в котором большие запасы горячительного…

В общем, уже через несколько часов почти все были в состоянии: 'Дядьку, мэни бильш нэ наливать, бо я вже такый, як вам трэба'. Теперь никого уже не волновало — где кто спать будет, все вповалку сидели на полу и распевали какие-то незнакомые песни, обжимаясь и клянясь в вечной дружбе.

Я держался до последнего, стараясь пропускать тосты, и не упиться в зюзю. Достаточно уже умудрился за это время семью опозорить своими выходками, не хотелось, чтобы и во дворце обо мне сложилась репутация неадеквата… Хотя куда ещё больше — сначала выходка с просмотром порно во дворце, затем пропажа монстров… Мда, не выделяться из толпы у меня что-то не очень выходит. А уж то, что я могу вытворить в пьяном виде… Почему-то сразу возникает желание сделать что-нибудь хорошее, чтобы всем стало плохо…

Эх, была не была, почему всем можно, а мне нельзя?! Улучив момент, когда Миха был занят 'умной' беседой с Маром о том — отпадет ли у него хвост в образе пантеры, если он отрежет себе волосы, или нет, я налил себе полный бокал искристой жидкости и постарался влиться в коллектив…

Просыпаться было больно, причем буквально. Словно меня били, притом долго и с удовольствием. К тому же, по ощущениям, я сейчас лежал на чем-то колючем, холодном и неудобном. Может, я убил кого-то и меня в подвал закинули? Вспомнить не получилось. Попытался вычислить жертву методом исключения. Остановился на том, что все же прибил младшего принца, причем защищаясь. Ведь я весь вечер избегал его, стараясь не приближаться близко, даже в другом конце зала устроился, чтобы лишний раз ему глаза не мозолить. Значит, это он начал, а я, скорее всего, оборонялся…

Как же холодно… Ведь только с одного боку ко мне прижимается что-то горячее и живое, а с другого… Стоп. Получается я в подвале не один? Тут же пришла мысль, что это означает, что у меня был соучастник. А за групповое убийство, кажется, наказание побольше светит…

Ладно, хватит предположений, нужно попытаться открыть глаза и взглянуть на то, где я все же нахожусь.

Приоткрыл один глаз. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а дыхание перехватило. Тут же зажмурился и попытался спокойно посчитать до десяти.

Нет, я понимаю, что у каждого в голове свои тараканы, но моим, видимо, уже тесно там стало, и они решили наградить меня для полного счастья глюками. А как еще назвать то, что увидел вокруг?!

Да я, со своей боязнью высоты, даже в страшном сне бы себе не мог представить, что можно находиться на такой верхотуре, причем в огромном гнезде!

Снова открыл глаза. Так и есть. Высоченная скала, деревья где-то далеко внизу, на самой верхушке — гнездо, и там я сижу…

Благо не один, а со спящим Михой. Интересно, а это галлюцинации у нас теперь тоже общие? Или он просто пришел погостить в мой личный глюк, ну или я в его?

Потянулся к кошаку, чтобы разбудить, но тут ветки, из которых было сооружено гнездо, грозно затрещали. Я съежился. Не хватало еще, чтобы оно развалилось, и мы скатились со скалы. Решил больше не шевелиться, тихо позвав Миху. Будить парня пришлось долго, в конце моего терпения не хватило, и я даже набрался смелости для того, чтобы сесть, а то неудобно было его тормошить.

А вот дальше… испугу в его глазах мог бы позавидовать василиск, обнаруживший повсюду вокруг себя зеркала. Затем, по-видимому, память начала возвращаться к кошаку, и он громко выдохнул, так и не разжимая крепко сжатых челюстей.

Я старался не мешать этому процессу, авось вспомнит что-то дельное, или хотя бы то, как и с какого хрена мы тут вообще оказались.

В общем, лучше бы я не спрашивал. Во-первых пришлось минут десять выслушивать о себе много нелестных эпитетов, в которых то и дело мелькало 'романтик хренов', 'звездолюб долбанный' и 'мечтоёб пришмаленный'. С трудом сдерживал себя, чтобы не наорать на него в ответ. Во-вторых, минут пять мне объясняли, что шантажировать, чтобы услышать признания — это ненормально. Какие признания, мне так и не пояснили, а сам побоялся даже спрашивать. Хрен его знает чего мне там хотелось добиться по-пьяни от Михи, судя по всему — методы я выбирал не слишком правильные. Затем меня все-таки обняли, и в приказном тоне 'попросили', чтобы я так больше никогда не делал. В ответ согласно похрюкал ему в грудь, ибо прижал он меня слишком сильно, а вырываться я побоялся, гнездо итак на ладан дышит, не хватало, чтобы сейчас еще и развалилось для полного апофеоза всему.

Все же удалось выяснить из дальнейшего разговора, что я и впрямь идиот, причем вряд ли это излечимо. Не всё рассказывал именно он, некоторые детали вспоминались мне самому, уже по ходу его повествования… В итоге, мы все-таки восстановили всё то, что произошло ночью и даже разобрались почему сейчас кукуем в гнезде на такой верхотуре.

Мне, видите ли, захотелось романтики, да еще и звезд у крыльца дома было для меня мало, хотелось их видеть отчего-то ближе. В связи с тем, что почти все до этого момента уже упились в хлам, на прогулку под луной я потащил за собой Миху, который более или менее держался еще на ногах.

Почему-то на чудищ, бродивших вокруг и издающих жуткие рычания, я не обращал вовсе внимания. Только когда один подобрался слишком близко, я потребовал, чтобы Миха превратился в пантеру и порычал на него в ответ, защищая 'своего дама сердца', то бишь друга… Когда парень все же с третей или четвертой попытки поменял ипостась, то нас ждал сюрприз — у него на спине отчего-то оказались крылья. Миха обернулся назад в человека, и долго ругался почему-то на меня за то, что у него всё время после боев чесалась и болела спина, а я его не предупредил… Оказывается это у него таким образом прорезались крылья, как у детей зубы, поэтому и перепады настроения… Почему именно я должен был его предупреждать мы выясняли долго, потом решили проверить, вдруг крылья пропадут, если еще раз поменять ипостась. А позже я вспомнил, что тоже умею обращаться в крылатую клювобелку, но почему-то потребовал, чтобы Миха научил меня летать своим примером. Гордо взобравшись на его спину, я проорал — 'поехали'.

Самое странное, что мне было плевать на то, что парень и сам ни разу не пробовал этого делать… Вот теперь понятно отчего мы оба сейчас чувствуем себя так, словно нас били. Мы, оказывается и впрямь бились, только об деревья, когда взлетали. Вроде бы даже падали несколько раз… Но я упорно забирался снова на его спину и требовал, чтобы он меня научил летать. Почему-то в темноте отрываться от земли было не так жутко, да и боязни высоты у меня, как выяснилось, по-пьяни нет…

А потом сверху на нас спикировали какие-то летающие страшилища. Но в таком состоянии нас было не испугать даже чертом, поэтому уже через пару минут мы с азартом гонялись за ними прямо в воздухе. Я при этом умудрялся швыряться в них какими-то неопознанными заклятиями, держась за кошака одними ногами…

Вот же идиот… С когтями, да не птица, летит и матерится — это почти про меня. Так и учились летать…

А еще мы зачем-то выгоняли этих чудовищ с их гнезда. Те до этого времени так устали от гонок, затеянных нами, что не слишком-то и сопротивлялись. Уже в самом гнезде Миха вернулся в нормальную форму, а я вспомнил, что хочу, чтобы он признался мне в любви… Дальше у меня снова был провал в памяти, а парень категорически отказался рассказать — чем я его шантажировал, и получилось ли у меня добиться признания, или нет.

Как говорится, радует, что выжили, огорчает, что из ума…

Назад к домику решили возвращаться таким же образом, как добрались сюда. Не будем же мы вечно куковать в этом гнезде над пропастью! Правда, Миха долго сопротивлялся и уверял, что ему слишком болят мышцы спины, и он вряд ли осилит еще один полет. Даже предлагал, чтобы я обратился в грифона, но, посмотрев на мою скорченную физиономию, сжалился и перестал настаивать.

В общем, через час решение было принято — мы летим снова. Я тщательно ощупал его кожистые крылья, как у летучих мышей, и пришел к выводу, что готов им доверить свою драгоценную тушку. Затем храбро закрыл глаза и залез к нему на спину. Сам полет не видел, но по тому, как у меня что-то неприятное опускалось и поднималось внутри, можно сказать, что летели мы не очень плавно.

Все это время я с такой силой сжимал челюсти, чтобы не заорать, что разжать их не удалось даже у дома, когда мы приземлились возле самого крыльца.

Не успели мы приземлиться, как нас окружила толпа знакомых и незнакомых, при этом все ошеломленно пялились на михины крылья. Всем просто позарез нужно было знать — где мы пропадали, и что произошло. Оказывается, нас уже чуть ли не похоронили, посчитав, что мы стали жертвами тех монстров, которые то и дело появлялись возле магического щита вокруг домика.

— Пофффф ффсеее ффаа ффу — пробормотал я, не разжимая челюстей, и стараясь удержаться на подгибающихся после пережитого мной ужаса ногах.

— Что? — поинтересовался один из самых недогадливых.

— Пошел на х… - любезно ему перевел Миха, который как раз в этот момент вернул себе свой обычный образ.

Сандр

После 'удачной' охоты, впрочем, раз мы живы — она действительно оказалась удачной, спустя беспокойную ночь после возвращения Яроша и Мията столь неожиданным способом, старший принц, наконец, получил возможность открыть портал во дворец. Но лишь переступив на площадку в приемном зале, я чуть не упал. Если раньше зал буквально опутывался сложнейшими охранными заклятиями, сиял простотой своего оформления, то сейчас, спустя всего несколько суток после нашего первого прибытия, все стены его оказались обугленными и изрытыми, будто по залу прошлась орда магов — вредителей. Части сигнальных систем оказались искорежены и пережжены, глушилки и парализаторы, по-видимому — задействованы и опустошены, из убойных систем осталось не более пятнадцати процентов готовых к использованию. Лишь сеть самых старинных заклятий все еще висела вокруг нас, все-таки раньше умели на века создавать, особенно некроманты!

Помятые и похмельные 'охотнички', по очереди проходя в портал застывали, некрасиво отваливая челюсти, их в спины подталкивали очередные, напиравшие сзади, пока, наконец, не прошли все, и портал схлопнулся.

Изрядно прореженная дворцовая гвардия, с суровыми поцарапанными лицами направила на нас оружие, а маги, усилившие охрану, накинули сеть неподвижности.

'Класс! Ща будут убивать' — осчастливила некра, молчавшая всю дорогу. Думаю, она недалека от истины, уж больно вид у гвардейских мрачный и взгляды остро-недоверчивые.

Ну, это мы еще посмотрим, решил я про себя, разрывая сеть и осторожно беря Гарриша под руку. Впрочем, на него парализующая сеть тоже действия не оказала, так как он ободряюще сжал мою ладонь, легко погладив кисть. У меня внутри все потеплело. Несмотря ни на что, если он рядом, знаю, все будет в порядке.

Судя по смыкающимся рядам гвардии, одним маг-досмотром мы не отделаемся. Тут заклинание неподвижности со звоном лопнуло и старший принц, с перекошенным от бешенства лицом громко осведомился, что, собственно говоря, прах побери, здесь происходит? Да, дворцовые маги против разозленного Соула — что соплюнь против всей императорской охоты. А казался таким уравновешенным… Маги сбледнулись с лица, и торопливо поклонившись (гвардия так оружие и не опустила!), рассыпались в извинениях, но настоятельно порекомендовали ВСЕМ прибывшим проследовать на личный досмотр.

— Да что здесь случилось, в конце концов? — взвился уже средний наследник, придерживаемый за полы плаща младшим, Динайлом, с не менее озверелым выражением.

Один из магов, сглотнув, убил нас одной фразой:

— Вчера произошло покушение на Императорское Величество Мукетиса Стагиуса Третьего…

Немая сцена, прерываемая лишь судорожными вздохами.

— Отец жив? — резко бросил Соулин, оттесняя плечом одного из магов, вставших у него на пути.

— Да… — растерянно пробормотал маг ему в спину, потирая ушибленное наследником плечо. — Но всех прибывших нужно проверить…

Хлестнув волосами, наследный принц круто повернулся на одних каблуках и прошипел:

— И нас?

Магу сильно поплохело.

— Ну… Господин Триумнор велели…

— Госсподин Триумнор — всего лишь ссоветник императора! И не ему вмешиватьсся в дела императорсской ссемьи… — казалось Соул сейчас сожрет мага со всеми потрохами, даже нам стало жутко, но теплая ладонь Гарриша вернула меня к действительности.

— Д-да, Ваше В-высочество…

Принцы унеслись галопом. А вокруг нас сплотилась гвардия, образовав живой коридор в досмотровую комнату.

— Что вообще тут вчера было? — тихо поинтересовался я у Гара, но тот только плечами пожал, не отпуская мою руку.

А вот у Яроша вид был очень задумчивый.

Мои слова услышал один из магов и, решив проявить заботу, громогласно пояснил:

— Вчера прямо во дворце, минуя все порталы, появилась огромная стая озверевшей дикой нечисти, по-видимому, натасканной на императора. Хорошо еще, что самая большая часть стаи попала сюда, в приемный зал. Охранные заклятья не подвели. Но и та пара, что оказалась в коридорах дворца, шуму наделать успела. Несколько придворных потрепали на месте, повреждена отделка двух зал и отмечен обширный падеж дам в массовые обмороки.

Сзади донесся слабый истеричный смешок. И почему, оглянувшись, я не удивился, увидев перекошенную физиономию Яроша. Гар вздрогнул и прошептал что-то себе под нос, сдерживая улыбку. Некра услужливо озвучила: 'Так вот, куда ТА стая делась!'

Точно, думаю, Ярош и есть тот 'злоумышленник'. И за чудесное наше избавление еще придется ответить 'по всей строгости, от десяти до пятнадцати без права переписки'. Это опять некра подсказала. В последнее время ее речь странно изменилась, словарный запас обогатился таким количеством жаргонизмов, что я ее порой уже и понимать перестал. Откуда что берет?

Несостоявшихся охотников по одному разводили в три комнаты для допроса и досмотра. Так как мы оказались в первых рядах, соответственно и попали втроем — Гарриш, я и Мият, провожаемый тоскливым взглядом Яра. Ох, как же мне не хотелось размыкать наших рук, но пришлось. Войдя в небольшую комнату, я опешил. В абсолютно пустом помещении, не считая меня и досматривающих представителей Тайной стражи, находились еще пять гвардейцев, маг и небольшой столик, на котором в драгоценной коробке из редчайшего черного лииса лежал крупный камень истины, переливающийся всеми цветами от небесной сини до ультрамарина. Редкость необычайная, неужели во всех остальных комнатах они есть? За такой кристалл можно себе небедное королевство купить… Мельком подумал я, видя как напрягаются гвардейцы. Наивные… Они думают, что силой всего одного мага можно усмирить некроманта — стихийника? Пусть и недоучившегося?

И если бы Гар не шепнул мне перед расставаньем: 'Веди себя поспокойнее — быстрее отпустят', я бы… Ладно, посмотрим, что они мне скажут.

Маг, подобравшись, остро глянул и попросил меня выложить все, что можно классифицировать как оружие. Так у меня после двух побоищ и бессонной ночи, когда мы Яра и Миха искали, опаснее головной боли ничего с собой не оказалось. Жаль, я ее выложить не смогу.

'Я могу!' — опять некра вылезла.

'Погоди, если сильно доставать будут…' — притормозил я ее, ощущая предвкушение, клубившееся во мне черным сгустком.

Маг с сомнением посмотрел на кристалл истины, но тот цвет не поменял. Выражение лица мага чуть посветлело, но гвардейцы не расслаблялись. Усатый капитан Тайной стражи веско положив могучие ладони на столик, вежливо поинтересовался, что я знаю о вчерашнем покушении.

— Покушении? Да практически ничего…

Камень сменил свой цвет на бордовый, гвардейцы судорожно сжали мечи, а усы капитана грозно зашевелились, покорив мое воображение своей острой тараканоподобностью. Но, отмерев, я решил не поощрять стражников на членовредительство и продолжил фразу:

— …кроме того, что сказал маг в зале приема — дескать, ниоткуда появилась стая хищников и нанесла немалый ущерб дворцу…

Камень к моему удивлению вновь поголубел. Капитан, пристально глядя на него, перевел дух и опустил воинственно торчащие усы. Мдя, с таким украшением и оружия не надо, защекочет насмерть…

Тут проснулся маг и, поинтересовавшись для порядка, не собираюсь ли я злоумыслить против короны, получил мой вежливый отказ, сдобренный ехидным комментарием некры (типа — 'это предложение?') и голубым отливом камня истины.

— Ну что ж, — резюмировал маг, переглянувшись с капитаном Тайной стражи, — Если Вам нечего больше добавить — Вы свободны.

Ну, добавить то я многое мог, только оно им надо? Да и Ярош ведь не со зла… Посему, вежливо раскланявшись со стражей, я был отпущен к уже освободившемуся Миху, по физиономии которого гуляла полная торжества усмешка.

Понятливо переглянувшись, мы стали ждать Гара, выпущенного буквально через минуту. Абсолютно бесстрастное ледяное выражение лица моего жениха, стало неприятным напоминанием моей безответной влюбленности, но, подойдя поближе, в его глазах я увидел смешинки и меня отпустило. Гар положил мне руки на плечи и привлек себе, игнорируя бурчание Миха, что мол нафиг эти телячьи нежности у всех на глазах. А мне стало так спокойно.

— Кто тебя допрашивал?

— Маг и Тайный капитан, поросший шикарными усами… — пробормотал я, вдыхая горьковатый аромат Гарриша. — А тебя?

Гар сморщился, будто гадость какую-то съел и с отвращением выдавил:

— Георсин, советник императора.

До меня дошло, ЧТО он мне сказал, столько спустя мгновение. Задохнувшись, я осторожно поинтересовался:

— Что, так плохо? Но ведь тебя отпустили…

— Этот заср…заслуженный деятель Тайной стражи хотел провести личный досмотр.

Волна гнева охватила меня и взвыв, я рванулся было из рук Гара.

— Что? Да как он посмел?

— Не волнуйся, — усмехнулся мой возлюбленный, заправив прядь моих волос за ушко, которое моментально загорело. — Я его переубедил.

Но расспросить дальше я не смог, прерванный возгласом Мията, до того прислушавшегося к нашему разговору.

— О-оу!

Я тоже не удержался, увидев, как в ту же комнату, где допрашивали Гарриша, ввели Яроша. Что-то будет… Мы замолкли, старательно прислушиваясь. Жаль, что стены здесь настолько пропитаны магией, если запустить прослушку, включится охрана и нам несдобровать.

Придется умирать от любопытства, впрочем… Некра услужливо показала картинку и врубила звук. Отказаться я не смог, пришлось суфлировать Гару.

Аналогичная комната, украшенная пятью гвардейцами и черноволосым советником с магом и еще одним капитаном Тайной стражи, столик с камнем истины в драгоценной коробке. И основательно разъяренный Яр, жаль что мы начало пропустили…

— …Что? Да как вы…

— Юноша, так как вы отказались выложить свое оружие, что здесь может быть непонятного? — Издевательски поднял бровь изящный брюнет. — Раздевайтесь!

На это безапелляционное заявление Яр пошел красными пятнами, а у меня аж спина вспотела. Хорошо, Мих, кажется не слышит. Сейчас Яр взорвется и снесет весь дворец. Но Яр как-то внезапно успокоился и абсолютно спокойным тоном парировал:

— Я Вам еще раз ПОВТОРЯЮ! Никакого оружия у меня нет. И про покушение я ничего не знаю!

Камень порозовел, и Яр, мельком бросив на него взгляд, поправился:

— Кроме того, что сказал нам маг в зале перехода…

Кристалл все еще был розовым. Ярош вздохнул и тоскливо пробормотал:

— На младшего принца вчера в лесу напали.

Георсин отчетливо вздрогнул.

— Стая диких… — Яр пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить название, — манусов.

Теперь вздрогнула и стража. Маг напрягся, всматриваясь в камень, плавно начинающий голубеть. Лишь красные искры еще не пропали. Яр опять тоскливо вздохнул и продолжил, сверля клятый камень глазами.

— Я испугался и очень сильно пожелал оказаться во дворце, зажмурившись… А когда открыл глаза — никого кроме охотников и принцев на поляне не оказалось… Больше мне нечего сказать.

— И ты конечно не уверен, что стая, попавшая невесть как во дворец и та стая, напавшая на принца — одно и то же? — сардонически усмехнулся Георсин.

Яр упрямо выпятил нижнюю губу и отрезал:

— Понятия не имею!

Камень стал голубым. Все сказанное — истина. Догадки же к вранью не отнесешь. Так-то. Но рано я обрадовался, так как советник императора вкрадчиво протянул:

— И все-таки личный досмотр не помешает.

Мы с Гаром напряглись, и всполошили Мията. Но отвечать сейчас на его вопросы времени не было.

Я отчетливо видел, как распаляется Ярош, по его губам зазмеилась мерзкая усмешка, не чета ухмылке Георсина.

— Досмотр? Да еще и личный? А коронки золотые… Впрочем, как хотите. Начну стриптиз с этого…

Он повел плечами и соблазнительно отставив ножку в порванной брючине, поднял руки к шее и откинул свои волнистые волосы.

Твою мать! Только не ЭТО! Хотя… уже поздно, понял я, глядя, как амулет, скрывавший в нем силу везэто, звякнул о столешницу. Все в комнате замерли.

А Ярош, словно издеваясь, чуть задрал штанину, изящно обнажая щиколотку и томным голосом, так, что у меня вся шерсть дыбом встала, поинтересовался:

— Видите, господа? Вот это и есть мое оружие! Положить его на стол?

'Господа' замычали, пожирая алчными взорами нежную полоску открывшейся кожи.

— Ничего опасного, не так ли? — Не унимался мой несостоявшийся жених, — Я НЕ ЗАМЕШАН в покушении на императора! ВСЕ ЭТО одно большое НЕДОРАЗУМЕНИЕ. — Да, в силе внушения ему не откажешь, кажется, он научился пользоваться силой обаяния, подумал я, сглатывая слюну…

— Да… — выдохнули стражники во главе с советником.

— Это значит, что всех нас НУЖНО ОТПУСТИТЬ!

Яр мгновенно нацепил обратно амулет и звонко щелкнул пальцами перед расфокусированным взором Георсина.

— Итак, господа? Я свободен?

Приняв невнятное мычание за согласие, паршивец вежливо поклонился и вышел к нам в коридор. Некра тут же свернула изображение.

Ошарашенно глядя на счастливого Мията, обнимавшего Яра, я выдохнул. Это было нечто!

Гарриш покачал головой и прошептал:

— Растет братец. Хорошо, что у нас иммунитет…

Мар, вошедший в комнату следом за Яром, выскочил оттуда буквально в следующий миг. Следом оттуда высунулась прибалдевшая физиономия одного из стражей и, фривольно взмахнув рукой, пробасила:

— Следующий…

Скорость допросов резко увеличилась. Благодаря Яру мы, спустя всего каких-то пару десятков минут уже оказались в своих покоях. Через час нам с отцами были вручены разрешающие документы на заключение брака и слияние семей Морнио и Солюмов.

Покушение было признано недоразумением, и все гости в спешном порядке были вежливо, но убедительно отправлены по домам, так как требовалось восстановить дворец после 'нечаянного' нашествия манусов.

Проходя в портал я испытывал головокружение. Завтра наша с Гаром свадьба!

Пережить этот день, вдали, без Гарриша, мне помогала только мысль о том, что завтра мы соединим свои жизни навсегда. Касэл и Рейв озаботились, и пока мы путались в чувствах, монстрах и принцах, уже успели купить нам дом, пусть пока небольшой, но уютный и как раз на равном расстоянии от усадьбы Морнио и Солюмов. Как сказал Седхад — это справедливо, не так ли? А в глазах у него я заметил тоску. Конечно, он был безмерно рад тому, что я наконец нашел свою судьбу, но… Недаром даже Гар заметил, насколько я похож на младшего отца, пусть и рожден от обоих. Седхад любил меня сильнее и несколько иначе, чем Касэл, более нежно, что ли. А так как матери я не знал, то всю ласку и нежность мне компенсировал младший отец. Ойт же рыдала в голос, как ревун на корабле. Ох имощная женщина! Даже Касэл не рискнул пойти ее утешать. Потому досталось мне. Пока собирали фамильные украшения, что вручались вместе со мной супругу, памятные подарки и прочую необходимую мелочь, я успел вымокнуть весь, так как Ойт периодически обнимала меня как туча — березку, и вымачивала в потоках слез. К вечеру я просолился и похрустывал, словно селедка.

А когда Седхад тихо прокрался ко мне в спальню и презентовал инкрустированную шкатулку с алмазными (точь-в-точь как у него!) шпильками, я тихо взвыл. Неужели Гарриш будет настолько жесток, что заставит меня отращивать волосы и закалывать их этими тяжеленными монстрами?!

Седхад, словно мысли читая, погладил меня по голове и тихо промолвил:

— Поверь мне, сынок, твои волосы — это твое украшение, что согреет сердце твоего возлюбленного и подарит вам обоим неиссякаемое желание.

— Но, он и так… — я прикусил губу, вспоминая КАК меня мыл в душе Гар, КАК касался волос и…

— Поверь мне, малыш, если ты удался в меня, как уверяет твой старший отец, то длинные волосы для тебя станут не просто украшением. У нас в роду — они увеличивают магические силы как твои, так и твоего супруга, и это не пустые слова. А алмазы… лишние накопители ведь не помешают?

Накопители? Я с недоумением уставился на причудливую прическу Седхада и он, лукаво усмехнувшись сделал невидимое усилие, так что на самых кончиках его многочисленных алмазных шпилек засияли магические огоньки.

'Ешкин кот! Нехило твой папаша подзарядился!' Да, я и без некры чуть дар речи не потерял. Как такое возможно? Я что, жил в другой семье, что не знал, ЗАЧЕМ моему отцу такие волосы?! То-то Гар на него с таким любопытством смотрел, по-видимому — понял. А Касэл никогда не упускал возможности запустить пальцы в сложную прическу, разворошить, зарыться лицом в гладкие искрящиеся локоны… Сам себе зарядный кристалл… Придется шею накачивать, не то при таком грузе буду с головой набок бегать, развеселился я и с благодарностью принял ларчик со шпильками.

Почти всю ночь дом не утихал, сновали слуги, покрикивала Ойт на особо нерасторопных. Я же, полностью обессилев, рухнул на кровать уже далеко за полночь, и то после недовольного намека Касэла. Мол, если так убегаюсь, то супруг останется весьма недоволен первой брачной ночью с бессознательным телом. Мда, не думаю, что Гар — некрофил… Правда брачная ночь, вернее утро уже было… Но кто мы такие, чтобы пренебрегать традициями?

А поутру у меня начался самый настоящий мандраж. Всю ночь снился какой-то вязкий, выматывающий душу кошмар, утром превративший меня в трясущийся комок нервов. И вроде все уже решено, свадьбу по традиции гуляем в доме Солюмов, так как Гар — старший супруг. И список гостей утрясли, приглашения выслали, все готово и собрано, но… Единый, чего же меня так трусит?

Я стоял, вцепившись побелевшими пальцами в обнаженные плечи до боли, до синевы и бездумным взором скользя по опадающим цветам за окном. На измятой постели разложен свадебный наряд — узкие, в обтяжку белоснежные брюки, почти жесткие от серебряной вышивки, летящая в пол расклешенная рубашка — нежно сиреневая, вышитая у ворота, и белоснежный открытый на спине жилет, усыпанный вышивкой и алмазами. К этому хрустящему безобразию прилагались алмазные украшения на предплечья, пальцы щиколотки и… на пару-тройку килограмм — не меньше. Пора было одеваться, но с тоской взирая на костюм, на цветы, я чего-то ждал, не в силах заставить себя пошевелиться.

Рад ли я был предстоящему событию? Без сомнений — да. Когда на охоте Гарриш прыгнул на манусов, у меня сердце остановилось. Я, забыв как дышать, с ужасом молился Единому: 'Лишь бы ОН не пострадал! Лишь бы все получилось!' Потом все слилось в сплошной комок сражений, натянутых нервов, допрос еще этот… Но, получив разрешение самого императора, сняв проклятие, о котором нам поведал Гарриш, мы могли позволить себе жить спокойно хоть какое-то время. Так почему я нервничаю? Сомневаюсь в правильности своего решения? Нет. А Гарриш?…

Когда я уже захотел побиться головой об оконную раму, внезапно снизу раздался приглушенный звук, и, спустя мгновение, на моем подоконнике уже появился голубоглазый блондин.

— Скучаешь? — Нежно осведомился он, пока я тонул в его глазах.

Все стало на свои места. Вот чего мне не хватало. Гарриша. Ответить мне он не дал, сгреб в охапку и приник губами к моим, от чего весь мир закружился вокруг, и все стало таким неважным, все — кроме его горьковатого аромата, сильных рук и нежных, мягких губ.

Спустя какое-то время, немного опомнившись, я невнятно спросил, уткнувшись ему в шею:

— Что ты здесь делаешь?

Он провел пальцами по моей спине и звонко чмокнул в макушку.

— Выкупать тебя пришел.

Епрст! Я покраснел. Нет, я помалиновел и заискрился. Тетеря беспамятная, совсем позабыл, что младшего супруга и жену положено выкупать у родных. Ну, или… Решившись, взглянул ему в лицо и растаял от хищной широкой улыбки.

— Выкупать?!

— Да, но потом передумал.

Не понял? Он…передумал меня брать? Нет, в его глазах сияет любовь, он не мог передумать!

— Да, есть еще более древняя традиция… Похищение!

'И правильно! Нечего семейные деньги на ветер бросать!' — одобрила некра.

Твою… Растерянно наблюдая, как Гар молнией мечется по моей комнате, аккуратно складывая свадебный наряд, украшения, даже ларчик со шпильками в безразмерную суму, я все еще не мог поверить своим ушам. Меня — похитят?! А…

Внезапно в коридоре раздались шаги, приближающиеся к моей двери. Гар последний раз окинул взглядом погромленную им же комнату, потом подскочил ко мне, и властно впился в шею собственническим поцелуем. Закидывая голову назад, опираясь на его ладонь затылком, я провалился вместе с ним в наспех сляпанный портал. Последнее, что успел заметить — это совершенно круглые глаза Ойт, окаменевшей на пороге.

Похищение удалось на славу.

Портал вывел нас в главный зал дома Солюмов. На глазах почти у всего семейства! Гар с сумкой в одной руке и мной — в другой. И я, взлохмаченный и красный, в ночном одеянии, то есть почти раздетый… Кошмарр!

— Упс! Промахнулся… — опять портал, и мы уже в комнате для гостей.

— Прости! Я больше не могу…

Жаркий шепот вонзается прямо в мозг, сумка летит в одну сторону, мои короткие штаны — в другую… А я — на кровать… Сейчас из глубины его глаз на меня смотрит дикий изголодавшийся зверь, бороться с которым у меня нет ни сил, ни желания. Потому что внутри меня бьется такой же зверь, и он жаждет обладания, слияния, полного проникновения. Им не нужны традиции и ритуалы, клятвы и толпы гостей. Им достаточно друг друга. И если весь мир вокруг падет в пучину, они не заметят его гибели, увлеченные друг другом до умопомрачения.

Только его руки, только его губы везде и мои стоны, и его тяжелое дыхание… И тьма вокруг, расцвеченная яркими сполохами.

Лишь навязчивый звук на периферии. Монотонный и неуверенный. Он проникает в нас, заставляя расцепить объятия, это СТУК в дверь. И чей-то отчаявшийся тоскливый голос:

— Ребята, вас уже жрец Единого час ждет! Вы вообще помните, что у Вас свадьба сегодня? Ну потерпите еще немного и любитесь себе на здоровье.

Мы переглядываемся и начинаем ржать. Хороши, нечего сказать! Мало того, что Гар меня похитил, так еще и видок у нас теперь… Губы распухли, все в засосах, на голове — копна сена… Да и концерт мы гостям устроили, забыв полог неслышимости повесить. Сты-ыдно то как! Хотя… Что естественно — то не безобразно. У нас в конце концов свадьба, или как?

— Придется вставать, — с сожалением проворчал Гар. А сам уткнулся в мой голый живот и запах вдыхает, словно надышаться не может.

Перебираю его густые кудри и млею. Надо вставать, приводить себя в порядок, но как не хочется. Так бы и лежал здесь вечность.

А упорный Ярош все стучит в дверь, кажется, к нему и Мих подключился. Того и гляди дверь вынесут и на нас накинутся. О, слышу возмущенный голос Рейва. Гарриш дернулся, вскочил и, крикнув двери: 'Уже идем!', поволок меня в душ.

Скоростная помывка, просушка, перемежаемая горячими поцелуями. Потом, пока я одевался, а Гар исчез в свою комнату за одеждой, на меня набросились младшие отцы. За время укладки, я лишился, наверное, половины своих волос, а искры из глаз могли бы зарядить приличный боевой артефакт.

Ярош приплясывал рядом, подавая эти жуткие шпильки, хотя, что у меня там закалывать-то?

Касэл, хмурясь набросил на меня заклинание маскировки. Впрочем, сработавшее только со второй попытки почему-то. А то так и сиял бы засосами.

На щиколотки одели тяжелые браслеты, такие же на предплечья поверх летящих рукавов расшитой полупрозрачной рубашки. Потом пришел Гар и всех выгнал. Я задохнулся, увидев его в шикарном пурпурном свадебном костюме, шитом золотом и рубинами. И яркий рубиновый аграф в молочном шейном платке. Волосы, распущенные по плечам, свивались тугими блестящими локонами, и глаза…шалые. Когда он склонился надо мной, сидящем на низкой танкетке и, огладив мое лицо кончиками пальцев, одел искрящееся аметистовое ожерелье, я не дышал. Зеркальное отражение плыло и качалось, и лишь почувствовав его дыхание у себя на щеке, я очнулся.

— Любимый, как же ты прекрасен…

Мои слова… Ты тоже, любовь моя, настолько, что ослепляешь меня… И твои губы на моей шее, там, где щелкнул маленький замочек ожерелья…

— Ты отрастишь волосы для меня, как твой отец? — И еще один жгучий поцелуй.

И таю и на все соглашаюсь, с мимолетной печалью думая о том, что шею придется накачивать…

— До пола? — Но он улавливает тоску в моем голосе, широко улыбается и качает головой, задевая меня своими локонами. И я теряюсь в запахе осенних трав. Если любимый хочет до пола, пусть его. Будут ему волосы…

— Хотя бы до… — И он касается меня пониже спины, там, где совсем недавно так уверенно лежали его руки на обнаженной горящей коже.

— Да. — Комок застревает в горле. Комок счастья, переполняющий меня невыплаканными слезами. Нам срочно нужно будет завести жену, а то я расквашусь и стану бабой… Все мои нервы обнажены, я могу с закрытыми глазами сказать, где мой супруг. Мой без пяти минут супруг. И некра молчит уже почти целый день.

Наши семьи решили, как и подобает богатым семьям, проводить свадьбу, пригласив жреца, в доме старшего мужа. И наш обряд станет не совсем обычным, ведь кроме свадьбы, одновременно мы сольем роды Морнио и Солюмов. Одна семья — одна фамилия, составная.

Мы выходим в коридор и направляемся в главный зал, украшенный цветами, и битком забитый родственниками. Здесь все, кого я знал, все Морнио, в том числе и пострелята Кэд и Лэд с родителями, тихие и кроткие, все Солюмы. Наши друзья — Мият, Китнис, Мар, и Ярош с опухшими почему-то глазами.

Мы идем по коридору, образованному нашими родными, сталкиваясь с ними взглядами, даря и получая ответные улыбки. Я вижу Седхада, прижатого к груди Касэла, Рейва и Ольвида, крепко держащего его за руку. Лица, лица, все кружится передо мной, и лишь спокойная поддержка Гарриша заставляет идти ровно, гордо держа голову.

И мы у алтаря босиком на шелковом плате, прямо перед жрецом Единого в торжественном облачении.

— Мы собрались здесь, перед ликом Единого, дабы объединить роды и соединить священными узами брака эту пару юношей! Блажен всякий, боящийся Единого, ходящий путями Его! Вы будете есть от трудов ваших; блаженны вы и благо вам! В супружестве обретете вы жену, как плодотворную лозу в доме вашем! Благословит вас Единый и увидите вы благоденствие во все дни жизни вашей! Увидите сыновей у сыновей ваших!

Мы склонились перед алтарем.

— Старшие семейств, согласны вы объединить рода свои через бракосочетание ваших наследников?

— Согласны, — с поклоном ответили Ольвид и Касэл.

— Гарриш Солюм, имеешь ли ты искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть супругом Сандру Морнио, которого видишь здесь перед собою? — спрашивает жрец.

— Имею, честный отче.

— Не связан ли ты обещанием другому?

— Нет, не связан.

— Сандр Морнио, имеешь ли ты искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть супругом Гарришу Солюму, которого видишь здесь перед собою? — спрашивает жрец.

— Имею, честный отче.

— Не связан ли ты обещанием другому?

— Нет, не связан.

— Благослови брак сей: и подай рабам Твоим сим жизнь мирную, долгоденствие, любовь друг к другу в союзе мира, семя долгожизненное, неувядаемый венец славы; сподоби их увидеть чада чад своих, ложе их сохрани ненаветным. И даруй им от росы небесной свыше, и от тука земного; исполни дома их пшеницы, вина и елея, и всякой благостыни, так чтобы они делились избытками с нуждающимися, даруй и тем, которые теперь с нами, все, потребное ко спасению. Даруй им плод чрева, доброчадие, единомыслие в душах, возвысь их, как кедры ливанские, как виноградную лозу с прекрасными ветвями, даруй им семя колосистое, дабы они, имея довольство во всем, изобиловали на всякое благое дело и Тебе благоугодное. И да узрят они сыновей от сынов своих, как молодые отпрыски маслины, вокруг ствола своего и благоугодивши пред Тобою, да воссияют как светила на небе в Тебе, Едином нашем.

Потом жрец взял жертвенный нож, освященный специально для нашего обряда, и обратился к Гару:

— Старший супруг, облаченный властью и силой, предназначенный охранять семью и дом свой, покажи власть свою над супругом.

Гарриш обернулся ко мне и с легкой улыбкой медленно стал расстегивать на мне одежды. На шелковый плат падает мой жилет, аметистовая рубашка, пока я не остаюсь лишь в обтягивающих брюках, с обнаженным торсом и грудой украшений. Жрец протягивает ему жертвенный клинок. Гарриш принимает его с поклоном и вновь поворачивается ко мне.

— Сим клинком ввожу супруга моего в род мой, дарую ему силу и право мое над ним, и клянусь, что эта боль — первая и последняя, что примет он из рук моих.

Он ободряет меня взглядом и ловко надрезает кожу на моей груди, как раз напротив сердца. Я чувствую горячую кровь, стекающую по коже прямо в подставленную жрецом квадратную чашу.

Гар склоняется ко мне и зализывает рану, и она закрывается под его губами.

— Сим поцелуем затворяю твою кровь и беру твою боль себе. Отныне и навек.

Жрец принимает у него нож и передает его мне со словами:

— Младший супруг, облаченный подчинением и заботой о доме и семье вашей, покажи долг свой супругу своему.

О, как дрожат мои пальцы, как неловки они в борьбе с золотыми пуговицами на его одежде. В панике понимаю что сейчас, СВОИМИ РУКАМИ мне придется резать тело моего возлюбленного! Наконец он раздет и нож трясется в моих руках. В нарушение обряда, Гар накрывает мои пальцы своими и шепчет мне на ухо:

— Не бойся, любимый, из твоих рук я с радостью приму даже смерть, а это…всего лишь пустой обряд.

И я пойманный его теплым ободряющим взглядом, спокойно произношу положенные слова:

— Сим клинком ввожу супруга моего в род мой, дарую ему силу и право его надо мной, и клянусь, что эта боль — первая и последняя, что примет он из рук моих.

И вот, его кровь собирается в ту же чашу, и я, со слезами зацеловываю ранку, чувствуя, как шипит внутри меня черная сила, и ранка на его груди затягивается в мгновение ока.

Жрец высоко поднимает чашу и провозглашает, что священный союз свершился, родилась новая семья Морнио-Солюм, и нет больше двух родов, есть один — общий, навсегда. Единый благосклонен к словам жреца и наша кровь вспыхивает в чаше и выгорает до тла, оставляя за собой блестящие чистые стенки ритуального сосуда.

'Отпасть! Сколько сразу родственников!' — восхищается некра, а Гар дергается и непонятливо смотрит на меня. Он чувствует ее! Мою черную силу, упивающуюся сейчас свершившимся таинством. 'Малыш, нам будет где развернуться, думаю, что одним тобой не ограничусь!' Мои глаза упираются в Кэда и Лэда. О, нет! Одним некромантом в моем лице теперь не отделаемся. Бедная империя…

Гарриш смеется, закинув голову и кружа меня около алтаря. Седхад пытается докричаться до нас, чтоб мы хоть рубашки одели… Куда там! Кровь бурлит в венах, сердце полно счастья, какие рубашки, когда я в руках моего мужа…

'Уходим?' спрашивает он меня взглядом.

Да, киваю я в ответ, и мы бросаем всех, по-свински, не прощаясь, исчезаем в портале. В ушах гаснет заливистый свист Мията и громких хохот Рейва.

Мы оказываемся в саду, неподалеку от дома, и Гарриш скользя губами по моей шее, тихо спрашивает, готов ли я к дальнему свадебному путешествию.

— А вещи? Деньги-то хоть у нас есть?

Он с ехидной ухмылкой достает из-за толстого ствола сумку с вещами, там же, в отдельном кармашке — жетоны-кредитки.

— Как едем? И куда?

— К морю! А вот на чем… — Он отпрыгивает от меня и меняет облик.

Единый! У меня захватывает дух. Никогда так близко не видел обернувшегося крылана. Чудо чудное, диво… Дракон, вернее небольшой дракон, всего-то с домик величиной, весь покрытый изумительно сияющей в лучах солнца серебристой чешуей, с гигантскими блистающими крыльями, он подцепляет сумку когтем и радостно скалит огромные белоснежные зубы. И его глаза — глаза Гарриша, серо-голубые, так близко от меня. Он опускается на траву, предлагая мне свое плечо. Что ж, я видел тебя, любимый, посмотри и ты. И я оборачиваюсь, отражаясь алыми сполохами в его зеркальной чешуе. Огненный сокол, с траурной каймой по крыльям — подарком некры… Я не слабее тебя, любимый, и всегда смогу тебя защитить, мой зеркальный дракон!

В саду слышатся крики гостей, нас зовут, но пусть празднуют без нас, мы им больше не нужны, у нас — медовый месяц, а если получится, то и год.

Взмывая в голубую высь, вслед за своим драконом, я пою, подхватывая его победный рев своим клекотом. Прощайте… До встречи…

Ярош

Сразу после допроса во дворце, меня ждал такой же, но уже более дотошный, от отцов. Благо им хоть врать не пришлось, поэтому рассказал всё как на духу — и о своих подозрениях насчет моей помощи в доставке во дворец монстров, и про младшего принца, и даже про свой финт на допросе с советником императора. Как оказалось, к этому времени родителям уже донесли, что накануне охоты младший принц поставил весь дворец вверх дном, разыскивая нашу компанию. Так что юлить не было смысла. Как ни странно, но их больше всего напрягла именно реакция советника. Понятно, что тот был уже в курсе, что младший Солюм- вэзето, вот только вряд ли знал какой силы, а я, как идиот, взял и выложил все карты.

Пришлось выслушивать заслуженные упреки от родителей. Благо вскоре их прервал слуга, явившийся с документами по поводу брака Гара и Сандра. А еще, нам в культурной форме было велено выметаться из этого гадюшника, который, по непонятной для меня причине, до сих продолжал именоваться дворцом.

Как выяснилось, свадьбу решили не затягивать, видимо переживали, чтобы император не передумал, поэтому назначили её уже на следующий день. Зато ночь накануне у меня выдалась занимательная. Всё же подозреваю, что какая-то сволочь в академии меня прокляла на то, чтобы я все каникулы не мог ни поспать нормально, ни поесть.

Половина этой безумной ночи прошла у меня под девизом — 'Эй вы, сонные тетери, открывайте Ярке двери!', а дальше еще хуже…

Началось с того, что со всей этой предсвадебной суетой слуги забыли меня позвать на ужин, который я благополучно проспал. Проснулся, когда за окном уже смеркалось, а в животе бурчало от голода. Вспомнив, что хавчик нынче гордый пошел и за ним приходится самому идти, я быстро оделся и направился на поиски. А дальше были сплошные мытарства. Слуги бегали как заведенные, вовсе не обращая на меня внимания, с кухни меня попросту выгнали, не посмотрев на то, что я какой-никакой, но их хозяин. Хотя вряд ли они в царившем там угаре, разобрались, кого именно послали по известному адресу, и кому вслед запустили табуреткой, когда этот 'кто-то' попытался прорваться в наглую вовнутрь.

Не солоно хлебавши шел назад к себе, и тут, прямо у моей комнаты — о чудо! Стоит мой добытчик, то бишь Миха, и со всей дури лупит по двери ногами, а в руках у него поднос со всякими вкусностями. Я чуть лужицей умиления не растекся у его ног.

Единственный, кто не забыл — вспомнил про голодающего! Самый, самый лучший кошак на свете!

Пока я стоял и смотрел на него обожающим взглядом, парень все же оглянулся и растерянно моргнув, чуть не уронил поднос! А это самое настоящее кощунство — в такой тяжелый период, когда еда на вес золота, разбрасываться ею. В общем, про обожание пришлось срочно забыть, и в ускоренном темпе кинуться спасать свой ужин.

Как же я люблю тортики, кремы, пирожные и остальные вкусности, которые сейчас находились передо мной. Поначалу даже растерялся — за что первое хвататься. А Миха зачем-то еще пытался оправдаться, что получилось добраться только до десертного стола, глупый. В общем, ничего удивительного, что я на какое-то время выпал из реальности, старательно дегустируя все сокровища, которые притащил мой спаситель.

Как раз к тому моменту, когда я уже более вменяемо мог реагировать на окружающий мир, и облизывал последнюю пиалочку с кремом, меня привлек какой-то странный звук, похожий на сдавленный стон. Взглянув на кошака, я тут же запаниковал — похоже пока я был занят ночными чревоугодиями, ему плохо стало. Парень сидел бледный, ярко-зеленые глаза сейчас отчего-то потемнели, а взгляд какой-то отрешенный. Чёрт, его же спасать нужно!

Пока вспоминал способы оказания первой помощи, еще б понять — что у Михи за приступ, он вдруг судорожно сглотнул, и снова как-то заворожено посмотрел на мои губы. Так и есть — они у меня до сих пор измазаны в креме, машинально их облизнул.

— Ты нарочно? — хрипло прошептал он.

— О чем ты? Не поним…

И тут до меня, наконец, дошло. Я патологический кретин!

Чувствуя, что начинаю краснеть, попытался отодвинуться на более безопасное расстояние. Но не тут то было. Миха совершенно не собирался отступать так просто. Одним смазанным движением он подхватился с кресла, и тут же навис надо мной. А я перетрусил по-настоящему. Ведь и идиоту понятно, что в этот раз он не захочет быть снизу… А я… А мне… Страшно мне!

Настолько страшно, что губы пересохли, и я их еще раз облизнул. Поймав прерывистый вздох Михи и плавая в его расширенных зрачках, поглотивших радужку целиком. Какие у него губы… как нежный крем с того тортика… сладкие наверное… А в глазах желание плавится, и в меня перетекает. Ой, чего-то у меня ноги ослабели, а вот штаны — тесноваты стали. И сердце сейчас, кажется, из груди выскочит и прямо по подносу к кошаку в лапки само прыгнет! Да что ж такое? Меня от этого черноволосого мачо плющит не по детски, и без него так пусто становится, но…

Нет, я осознаю, что мне хочется быть с Михой, и рано или поздно, это свершится, просто уже не убежать. Но сейчас я НЕ ГОТОВ! Мля, да боюсь я! И хочется так что дышать темно, и колется, блин, да это должно быть БОЛЬНО, даже кошака ведь тогда в шатре пробрало, когда я вошел в него, что уж говорить обо мне? Да я от заусенца уже паникую, а тут, самое интимное место в организме, все-таки, не коленка… К тому же и у него не было подобного опыта, вдруг порвет? А я у себя один такой, новую задницу никто не выдаст… Нет-нет-нет! Так парень, да-да, тот, что в штанах бодрится, а вот хрен тебе сейчас! Пойду за льдом. Любовь любовью, задница — дороже!

Блин! Кажется, все это я бормотал вслух, то-то Миха окаменел и глаза как у беременного лемура стали. Шок — это по-нашему! Прикрывая 'восставшую гордость' на полусогнутых, по стеночке, я прокрался к двери, стараясь не терять из виду онемевшего парня, чтобы при первом же резком движении с его стороны — взять низкий старт.

Как только выскочил из комнаты, припустил так, словно за мной стая волков гналась. Только налетев на спешащего куда-то слугу, и услышав от него отборный мат, когда он собирал разбросанные мной по полу столовые предметы, которые он куда-то нес, я стал потихоньку отходить от панического возбуждения, захлестнувшего меня. Теперь, когда я уже не видел этих бездонных глаз и не вдыхал призывный аромат Михиной кожи, мозги постепенно стали возвращаться из 'головки' обратно в голову.

Чёрт, я все-таки идиот. Ведь нужно было спокойно ему всё объяснить, а я вместо этого… Не удивлюсь, если после таких финтов он раз двадцать подумает — подходить ко мне еще раз, или нет. А в худшем случае — бросит нафиг такого ненормального, и будет прав. А самое противное — что мое подсознание просто вопило: 'Вернись, идиот! Ты же его любишь!' Зато заместитель подсознания — внутренний голос уперся: 'А ради чего, собс-но? Нас, что — замуж позвали уже? Или на кратковременный трах? А как же гордость?' Нет, не могу я сейчас так просто вернуться и… черт, если я эти глаза опять увижу, будет как в том анекдоте: 'Здрахуйте вахуйте, лягайте и пидмахуйте!' Ять! Нет уж, вот чуть-чуть возьму себя в руки, а потом…

Но не буду же я прятаться всю ночь по углам? Нужно все же найти себе пристанище. К Мару не пойду, там придется отвечать на вопросы, а я и сам прекрасно знаю, что кретин, зачем мне еще и от брата это выслушивать. К мухлику в лакейскую? Не думаю, что мне там понравится… И тут внезапно вспомнил про джинна, который отвоевал себе одну из гостевых комнат, как только мы переступили порог дома. Видите ли, ему тесно находиться в ноже вместе с Тусом, простора не хватает… Ну-ну… подвинется, приютив меня на одну ночь, не облезет. Стараясь хоть чем-то занять свои мысли, чтобы не думать о своем позорном побеге, я вдруг вспомнил, что уже несколько дней не чувствую, чтобы ифрит копался в моей голове. А уж то, что он перестал меня доставать нравоучениями по поводу и без, так и вовсе странно. Наверное, стоит разобраться. Плюс, до сих пор оставался открытым вопрос об его кольце. А у меня тут идейка появилась как раз — как легче будет произнести его имя вслух.

С джинном как всегда было сложно общаться. Он словно специально задался целью вывести меня из себя, чтобы я психанул и свалил куда подальше.

Сначала долго не желал открывать дверь, стоя за ней и играя на моих нервах. А когда все же впустил, наше общение пошло и вовсе на уровне: 'твоя сказать — моя не понял'. Как же он вывел меня из себя… Еще и Тус, злорадно улыбаясь мне, пока ифрит не видит, подливал масла в огонь. А всего лишь и нужно было, чтобы джинн снова произнес свое истинное имя, уж очень мне захотелось избавиться поскорее от его кольца. Но, видите ли, он сомневается и считает что мне рано еще это знать. Что именно 'это' он отказался наотрез говорить. А еще, как выяснилось, мне вовсе не обязательно никуда спешить, успеется… А я сейчас хочу!

Ничего удивительного в том, что я впервые за эти полгода воспользовался своим правом. Всего-то и нужно было дотронуться до татуировки, заменяющей кольцо, и отдать четкий прямой приказ. Но как же это было противно моей натуре…

Как ни странно, но после этого ифрит впервые за все время посмотрел на меня уважительно. Сдается, этот народ только силу и понимает, даже как-то обидно стало — я ведь по-хорошему всегда старался с ним, а он…

Еще больше джинн удивился, когда я взял со стола письменные принадлежности и стал записывать. Зато после того, как гордо продемонстрировал ему бумажку с записью его имени, то меня впервые из извечного ранга 'дюрак' повысили на ступеньку выше. Теперь я стал гордо именоваться 'шайтан'.

Решил при нем не проделывать никаких манипуляций с кольцом — с него станется помешать мне. Посему быстро распрощавшись, шустро выскочил за дверь. К себе пока не решился возвращаться, вдруг Миха до сих пор там, а мне попросту стыдно смотреть сейчас ему в глаза, поэтому, найдя первую же пустующую комнату, начал читать вслух имя джинна, не забывая при этом поглаживать кольцо. Судя по словам оракулов — его вообще нужно было в это время вертеть на пальце, такого, чтобы оно в татуировку превратилось — еще не было.

Я и испугаться толком не успел, когда неожиданно меня окатило теплым воздухом и перед глазами замерцали какие-то разноцветные искорки.

Просто бац — и я уже совершенно в другом месте. Зато почти сразу татуировка раскалилась, от пальца дохнуло огнем, а на пол под мои ноги с громким звяком упало кольцо джинна, уже вполне осязаемое. Я даже отпрыгнул на всякий случай в сторону от него, вдруг снова начнет вести себя как-то ненормально.

Стукнувшись об какую-то высоченную статую, я чуть не растянулся на полу, благо успел ухватиться за нее. Зато когда понял за что именно держусь — покраснел с ног до головы. Твою ж мать, кто тут понаставил голых мужиков столько? Быстро отдернул руку, даже вытер ее на всякий случай об штанину, хоть он и статуя, но как-то уж очень натурально сделан…

Оглянувшись по сторонам, завис на некоторое время. Повсюду у стен такие же статуи обнаженных мужиков, причем всех явно лепили с натуры, слишком разные, хотя объединяло их одно — красавцы, как на подбор, один краше другого. В самом центре этого огромного зала, в котором сейчас находился, фонтан, почти такой же, как в нашей академии, только по размеру поменьше. Источник, что ли? Сдается, про него джинн и рассказывал, когда плакался, что его лишили самого главного — источника энергии.

Тут в противоположном конце зала заметил движение. Там явно кто-то был, причем живой. Присмотрелся — так и есть — молоденький парнишка.

Тот тоже в это время удивленно пялился на меня, затем что-то неразборчиво вякнул и, громко топая, галопом унесся куда-то, исчезнув из моего поля зрения.

Твою ж мать, судя по одежде того парня — я в гареме. Ведь на Тусе был точно такой же наряд — полупрозрачные шаровары и короткая жилетка, даже цвет одинаковый. Разве что на поясе кристалликов не было, слуга наверное…

Вот же джинн, вот же подлюка — подставил! И что теперь делать? Неужели придется снова кольцо на себя натягивать? А как же не хочется… Не хватало еще, чтобы теперь я из ранга временного хозяина ифрита, превратился в гаремного слугу… А он ведь со своей злопамятностью вполне может мне такое устроить. И найти-то меня тут будет в принципе невозможно… А я идиот полный — даже не предупредил никого, что именно затеваю…

Так, спокойней. Что я знаю о гаремах? Ничего конкретного, кроме наложниц не вспомнилось… Зато хорошо помню, что в гаремах нет плохих танцоров… А евнухом я себя сделать не дам!

Пока истерично разыскивал закатившееся под ноги статуи кольцо, услышал позади гулкие шаги множества ног. С облегчением нащупав свою потеряшку, я судорожно зажал его в кулаке, и все же оглянулся на встречающую меня делегацию. А по-другому и назвать нельзя то, что предстало перед моими глазами. Больше десятка полупрозрачных женских фигур, с ног до головы закутанных в яркие переливающиеся ткани, впереди них двое слуг-парней, вооруженных между прочим. Мне резко поплохело. И как им объяснять — что я тут делаю? Так и сказать — я к вам заглянул исключительно с мирно-захватнической целью?

Самое жуткое было, когда статуя за моей спиной неожиданно ожила и, больно схватив меня за плечи, притянула к себе. Писец котенку…

— Все свободны! — откуда-то из-за спин бабьего батальона раздался звонкий девичий голосок.

Фигуры тут же разом поклонились и молча стали удаляться. Даже статуя соизволила ослабить захват, хоть и отпускать меня, по-видимому, не собиралась. А я в это время старался рассмотреть свою спасительницу. Это было сложно из-за того, что она тоже с ног до головы была закутана в золотистые ткани. Смело можно было утверждать — она невысокая, максимум мне до плеча ростом. И еще могу уверенно добавить — у нее очень красивые подведенные глаза — черные, с длинными пушистыми ресницами. Черные! Как у Михи… Кажется, она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, судя по задорным искоркам в глубине глаз. Меня даже злость взяла — не нахожу в этой ситуации ничего смешного!

— Пойдем в мои покои, нам нужно поговорить, — по-видимому, заметив, что я вот-вот готов был взорваться, тихо произнесла она и, не дожидаясь моей реакции на свои слова, направилась к небольшой нише в стене, в которой я с удивлением заметил неприметную дверь, спрятанную за высокими растениями.

Статуя спокойно отступила в сторону, дав мне, наконец, свободу. Похоже, она повиновалась мысленным командам этой девушки.

Ничего не оставалось, как последовать за ней. Авось хоть выход потом покажет, а то я умудрился при переходе потерять бумажку с именем ифрита. Теперь фиг его знает каким способом выбираться отсюда. Спереди раздался приглушенный смех. Ох не нравится мне эта девуля… Тут же раздалось недовольное фырканье. Писец! Она еще и мысли мои читает!

— Успокойся, обещаю всё тебе объяснить, — приостановившись, попыталась успокоить девушка. Но я все больше и больше накручивал себя. Вот куда иду? Нафиг мне вообще всё это нужно было? Ну и была бы татуировка — в конце концов, она жрать не просит… Хотя нет, джинн как раз от дармовой энергии ни разу не отказывался… В общем, чувствую себя бараном, которого ведут на заклание.

Дойдя, наконец, до большой светлой комнаты, без единого окна, мне предложили присесть. Смущенно умостившись в уголке дивана, я с интересом огляделся. Ну что могу сказать — роскошно нынче в гаремах живут, можно сказать на широкую ногу. Во всяком случае, я бы от такой комнатки точно не отказался. Мебель вся в тон, подобрана со вкусом, изящные вазы заполненные цветами по углам. Тут меня привлекло квадратное темное пятно на одной из стен. Я даже изумленно охнул, когда сообразил, что именно мне оно напоминает — плазменный телевизор! Ибить…ся сердце перестало!… Хочу! Уже развернулся, чтобы спросить, как девушка звонко расхохоталась. Чуть угомонившись под моим рассерженным взглядом, она заявила:

— Не знаю, что такое телевизор, но если дашь заглянуть сейчас в свою память, скажу точно — оно или нет.

— Нет уж, давай я тебе на словах расскажу? Телевизор показывает изображение, которое… — а тут я застопорился, пытаясь сообразить как дальше объяснять об этой несомненно нужной вещи, за которой я просто до чертиков соскучился за эти полгода.

— Он показывает только то, что видишь сейчас ты, — решив не ждать пока я все же оформлю свои мысли в слова, согласно кивнула девушка, и тут же щелкнула пальцами. А я изумленно застыл. Обалдеть… Эта хренотень показывает не просто 'тень от хрена', а то, что вижу именно Я перед своими глазами! Чтобы увериться окончательно — передвинулся, стараясь не выпускать экран из виду. Что за ерунда! От изумления разжал кулак, и кольцо снова выскользнуло с руки. Изображение моментально потухло. Млять! Так всё это время это дебильное колечко не просто мысли мои давало читать, так еще и показывало всем, кому не лень, то, что Я вижу!

Я был не просто в ярости — я готов был сейчас убивать! Ррр… Мало мне Михи, так тут еще и эта 'глазастая пародия'…

Вот только объекта подходящего для кандидатов в покойники не нашлось, не буду же, в самом деле, свою злость на девчонке вымещать, а кольцо… не уверен, что оно, даже если сейчас буду его пинать, поймет всю свою неправоту, тут только гора Ородруин и подойдет, с хоббитом. Досчитав до десяти, уже более спокойно взглянув на притихшую девушку. По-видимому, утратив способность читать мои мысли, она растерялась, не зная, что делать. На всякий случай легонько подкатил ногой колечко к себе поближе, все-таки это моя единственная сейчас страховка, на случай, если меня не захотят возвращать назад.

— Ладно, начнем по порядку, — все-таки решил нарушить затянувшуюся паузу. — Ты кто?

Девушка явно задумалась — отвечать мне или нет. Пришлось поторопить её, на что она вдруг упрямо посмотрела мне в глаза и заявила:

— Твоя невеста.

Следующие минут пять мне на ум не приходило ни одного членораздельного культурного слова, сплошные междометия. Только- только с риском для жизни спас свою задницу, как уже и на 'гордость и достоинство' покушаются! Может, стоило с Михом остаться? Он ведь парень, с ним еще хоть как-то…

В общем, через какое-то время все же удалось добиться более внятных объяснений, с какого такого перепугу я вдруг обзавелся невестой, о которой понятия не имел.

Начну по порядку — она оказалась дочерью моего пришмаленного джинна, притом единственной. Второго отца у нее не было. Выяснилось, что ифриты живут немного не по таким законам, как другие расы. Здесь право выбора имели и джиннии, а именно так она себя и назвала. Жену ифрит мог завести даже если не состоял в браке с другим мужчиной. Вернее, ему не оставляли выбора — или бери ту, что есть, или навсегда лишаешься возможности иметь детей, ибо другая джинния никогда не положит глаз на того, кто уже выбран. Просто ставили перед фактом, а отказ не принимался. Судя по всему, ифриты смирились с таким положением вещей, и противников такой системы выбора не находилось.

Вот тут-то мы и подошли к главному — выяснилось, что Дай-нэ, а именно так звали эту девушку, выбрала меня, как только кольцо оказалось на моем пальце. И уже полгода у них с отцом идет чуть ли не война за то, чтобы он согласился ввести в семью представителя другой расы. Хотя тут скорее была даже не война, а противоборство двух одинаковых характеров. Джинния по секрету доложила мне, что я пришелся все-таки по душе ее папику, просто тому не хотелось так просто уступать дочери, вот и не желал признавать ее выбор. Когда я попытался ее отговорить от этой глупой затеи и даже мысленно похвалил джинна за то, что он так долго держался, ибо девчонка оказалась упрямая до невозможности, она просто рассмеялась мне в лицо и заявила, что джиннии выбирают один раз и на всю жизнь, и изменить ничего теперь невозможно. Я ее жених — и точка, права выбора мне не дается. Охренеть.

Тут же вспомнил о том, что слышал раньше — если у джиннов появляются дети от представителей других рас, то рождаются джАнны. А когда вспомнил тех уродов возле туннеля, которых видел когда-то, меня даже передернуло. Но и тут мне перекрыли пути отступления. Оказывается джАнны рождаются только если мужчина-джинн переспит с женщиной другой расы, а если же мать джинния, то такого произойти уже не может. Ребёнок будет такой расы, как отец, разве что способности джиннии могут ему передаться по наследству. Поэтому-то и не разрешалось джинниям до замужества покидать территории их расы, ибо только с ними у ифритов могли быть полноценные дети.

Я устал ей доказывать, что не гожусь на роль ее мужа. Уже почти все аргументы привел, но девчонка стояла на своем — я ее жених, и хоть ты тресни. А самое неприятное — ведь даже ее лица и фигуры толком рассмотреть не мог, пару раз намекнул, чтобы она стащила хоть с головы свою импровизированную паранджу, но она сделала вид, что вообще не догоняет, о чем я тут битых пару часов толкую. Право слово — глухарь на токовище! Нет, я понимаю, что дареной невесте под фату не заглядывают, но ведь и меня надо понять — может там такая 'Гюльчатай', что я лучше сразу Михе в вечной любви поклянусь и сам маслицем смажусь, только бы ночами ненаглядную (от слова не глядеть бы на нее!) невесту в кошмарах не встречать.

Как выяснилось, она уже прекрасно знала о том, что я раньше был тоже девушкой, поэтому попытался давить на то, что меня женщины вообще никаким боком не привлекают, но не тут-то было. Как в народе поется: 'Не хочешь — заставим, не умеешь — научим!'

Дай-нэ медленно встала, с какой-то кошачьей грацией потянулась (ох, и кого она мне напоминает?), плавно снимая свою вуаль с лица, затем, пока я в недоумении пялился на нее, она самодовольно улыбнулась и решилась доказать мне на практике — как именно она меня 'не интересует'. Даже у меня закрались сомнения после этого поцелуя, что уж говорить об удовлетворенно сверкающей глазами джиннии… Во всяком случае, тот предатель, которым обзавелся всего лишь полгода назад, недвусмысленно показал мне, что он тут со мной полностью расходится во мнениях о том, интересует меня девушка или нет. Вот так сидишь, никого не трогаешь, тут бац — переоценка системы ценностей. Теперь зато знаю, что я все-таки би… А от 'черноглазых', чувствую, еще придется побегать. Теперь точно знаю — все 'черноглазые' меня хотят! Даже если они и были зеленоглазыми…

Зато Дай-нэ оказалась не просто симпатичная, а настоящая красавица. Длинные черные распущенные волосы (Миха, мать твою…). Ладная фигурка, тонкие черты лица, чуть пухловатые губки, хищный, можно даже сказать блядский, взгляд из-под полуопущенных ресниц… К тому же она была мулаткой, вернее не совсем так — смуглая кожа с золотистыми переливами. Так и хочется дотронуться и проверить — настоящая или нет. Интересно, что за пенка для ванны у нее с таким матнявым эффектом? Попросить и для себя такую, что ли?

— Слушай, а почему у тебя нет такого акцента, как у твоего папика? — все-таки решился я перевести тему разговора, ибо не готов сейчас был принимать никаких судьбоносных выводов касательно моей дальнейшей жизни в качестве мужа этой напористой девчонки.

— Для тебя старалась, нравится? — довольно улыбнулась девушка, без всякого смущения устраиваясь под моим боком и запуская шаловливые ручки мне под рубашку.

— В смысле? — поинтересовался я, при этом пытаясь отодвинуться. Надеюсь, это не выглядит как попытка к бегству… Дай-нэ тут же последовала за мной, а диван-предатель, слишком быстро закончился, не оставляя мне простора для маневров.

— Как только поняла, что придется теперь общаться не ментально, образами, занялась изучением языка. Не хочу, чтобы ты стыдился меня, — чуть ли не мурлыкая в голос от удовольствия, и, не прерывая попыток стащить с меня рубашку, поведала мне девушка.

Пришлось срочно вскакивать с дивана, и делать вид, что меня заинтересовала вазочка, стоящая в другом конце комнаты. Блин, как выворачиваться-то? Ума не приложу. Если уже и джинн со своим характером смирился с закидонами своей дочки, то я-то ей и вовсе на один зуб. Тут пришла спасительная мысль — нужно срочно вернуться назад к Михе, уж он-то быстро разберется с этой захватчицей чужой собственности. Подумал, даже сам хмыкнул от мысли о том, что считаю себя уже собственностью кошака, вот бы он обрадовался, ревность это вам не фунт изюму, может и услышу от него то, что я для него единственный и все остальные побоку.

Пришлось долго уговаривать Дай-нэ отправиться со мной к кошаку, только когда уже махнул рукой и признался, что пока не услышу от Михи мнения об этом браке — ей ничего не светит, она наконец-то согласилась. Подхватив с полу забытое мной колечко, она всем телом прижалась ко мне и… мы уже в другом месте. Все-таки такой способ перемещения мне больше нравится. Никаких запоминаний рун, настроек и остальных ерундовин, присущих стационарным порталам.

А вот реакция Михи меня убила наповал… А если по порядку… Переместились мы все-таки в мою комнату, там-то и находился все еще ошарашенный кошак, который по всей вероятности решил никуда не уходить и дожидаться меня здесь. Ну или побродив по дому и не найдя,вернулся сюда, 'добить вопрос', не суть важно.

Нас он заметил сразу, попробуй тут не обрати внимания, когда прямо пред твоим носом из воздуха появляется парочка, один из которой то и дело пытается отпихнуть другого от себя, а вторая — всячески сопротивляется этому действу. Но вероятно со стороны это выглядело как страстные объятия, прерывающиеся только на то, чтобы полапать друг дружку за те места, до которых можно дотянуться.

Когда встретился с его взглядом, я поначалу подумал, что теперь уж точно хана. Мне и могилка не понадобится, ибо хоронить будет нечего, да и убивать будут долго… Но потом он посмотрел на Дай-нэ и тут уже я взъярился. Он просто-таки обжигал ее взглядом! Да как он смеет?! Мало того, что она моя 'невеста', так еще и он мой жених, хоть ещё не знает об этом. Какого хрена он сейчас чуть ли не трахает ее глазами в самой извращенной форме? Но буквально сразу меня посетили еще более жуткие мысли… А что Я могу ему дать взамен? Чем я лучше её? Она хоть ему ребенка родить может… Красивая, смелая, упрямая… А я? Мало того, что недо-парень, так еще и трус такой, что ещё поискать. Да и красавцем я себя не считаю, так… симпатичный и ладно… Раньше мне этого хватало, но по сравнению с Дай-нэ я проигрывал по всем пунктам… Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, я постарался сдержаться и не завыть в голос. Вот уйдет эта парочка, потом и смогу оплакать свою судьбу.

Но дальнейшее поведение Михи показало, что теперь уже я неправильно истолковал его взгляд…

— Сучка, если сейчас не отойдешь от него, урою нахер, — поигрывая желваками, произнес кошак таким тоном, что сомневаться в его словах не приходилось. Меня от его голоса просто склинило! Убивать будут, только начнут, кажется, с джиннии, а меня на закуску оставят, и, чувствую, перед убийством вволю попользуются. Пришлось играть роль щита для девушки, тут же затолкав ее за свою спину, хоть она тоже оказалась зубастой и попыталась было что-то вякнуть против Михи.

Заметив мои манипуляции по затыканию сопротивляющейся девушки, кошак и вовсе взбесился. Подскочив, попросту отшвырнул ее в сторону. Благо, она шмякнулась на диван, судя по ее дальнейшим словам, мата она не чуралась, даже заслушался, и чуть было не утратил бдительность. Увидев, как вновь полыхнул взгляд Михи, в этот раз спутать его с похотью уж точно невозможно было, быстро встал между ними. Авось Дай-нэ нормально соображает и не вздумает сейчас вмешиваться, иначе за сохранность 'невесты' я поручиться не могу. Уж я-то прекрасно знаю, какая сила скрывается в теле МОЕГО ревнивого оборотня.

Пока пытался сообразить, как именно угомонить пышущего праведным гневом Миха, тот вдруг резко подскочил впритык ко мне, толкнув к стене и упершись об нее ладонями по обе стороны, прикрывая тем все пути отступления для меня. И как искры от него полетели, меня зажигая, я уж было подумал, что вот и настал мне полный писец, а я ни одной молитвы не помню, как отрезало, только слово 'презервативы!' в пустой голове вертится… Надеюсь, Актон не слишком рассердится за то, что ему придется по второму кругу искать мне новое тело, со сквозной дырочкой снизу — до…(судя по жаркому взгляду оборотня) горла, не меньше… Но парень внезапно, словно сдувшись, опалил мои губы своим дыханьем:

— Яр, если ты привел эту шалаву только из-за того, что не хочешь, чтобы… — он судорожно сглотнул, но тем ни менее продолжил, не смотря на все мои попытки хоть слово вставить: — Так вот, я согласен, но обещай, что больше НИКОГДА никакая сука НЕ СТАНЕТ между нами…

— Ми-их! Остановись! — отчаявшись, заорал я, стараясь, чтобы если не слова, то сам голос дошел до его сознания. Похоже, парень вообще сейчас был в невменяемом состоянии. А мне так не хотелось, чтобы Миха наговорил чего-нибудь лишнего, особенно при навострившей свои ушки Дай-нэ, которая, уже вполне оправившись, сейчас стояла за его спиной, с интересом прислушиваясь к нашему разговору. Зато сама эта дурацкая ситуация вдруг перестала мне казаться такой уж и ужасной, даже появилось какое-то неясное чувство удовлетворения. Все-таки, какой он у меня славный, огненный! Вот, даже согласен и дальше терпеть мои закидоны…

— Миха, а ты меня любишь? — все же не сдержался я.

— Нет, бля, я просто так херней маюсь! — снова начал заводиться этот придурок.

Услышав тихий смешок девушки позади, и вероятно все-таки вспомнил из-за чего весь сыр бор, парень как-то сразу снова сник и взглянул на меня так, что мне больше и слов никаких не нужно было. Аж сердце екнуло. Ну не может сейчас признаться, ну и хрен с ним, главное я ведь знаю — любит! А слова… так это же ерунда. Будет и на нашей улице праздник! Рано или поздно, но я все равно заставлю его признаться.

Зато дальше все превратилось в полный балаган, когда я попытался объяснить кто такая эта Дай-нэ, и что именно она тут делает. Поначалу еще и Миха не верил, пришлось долго объяснять, хотя и сам плохо себе представлял всё это. Зато когда джинния, осмелев, прижалась ко мне с другого боку… Твою ж мать. Две кошки в одной комнате — это чересчур для моих издерганных нервов. Если бы не я, Миха бы раз пять выкинул бы ее из окна, а она бы раз десять выцарапала ему глаза!

Через час мне надоело быть буфером между ними, и я разъярился уже не на шутку, зато после моей вспышки все как-то быстро угомонились, и дальше разговор пошел уже более спокойный.

С трудом, но пришлось признать, что рано или поздно, но детей и ему и мне захочется. А единственный шанс их иметь — это Дай-нэ. Ибо другого она мне попросту не предоставит. Оказывается, джиннии ставят какую-то метку на ауру избранников, после которой ни одна другая женщина не сможет понести от него. Меня уже порядком стал напрягать этот магический мир со своими непонятными законами. Уже когда за окном стало светать, мы более менее пришли к компромиссу. Спешить мы никуда не будем, постаравшись поначалу просто привыкнуть друг к другу. Жить, пока мы учимся в академии, джинния будет все же у отца в гареме, на выходных навещая нас. Как-то так получилось, что, так толком и не признавшись друг другу в любви, у нас с Михой даже мысли не мелькнуло, что мы можем быть не вместе! Вторая жена нам не нужна, ибо оказалось, что джиннии необходимо быть только с избранником, а если она вселится в его партнера, то сможет взять и у того энергию, так же подарив ему ребенка. Не совсем поверил всему этому, но тут Дай-нэ решила продемонстрировать нам это действо, без предупреждения став полупрозрачной и плавно войдя в тело Михи. Охренели мы с ним оба. По-видимому, парень сейчас пытался свыкнуться с тем, что в его теле находится кто-то еще, кроме зверя, а я просто выпал в осадок, когда на лице моего кошака еле заметно проступили черты джиннии.

От шока отходили долго, под заливистый смех Дай-нэ. Благо она нас успокоила и призналась, что спешить нам и впрямь некуда. Ведь даже после нашей помолвки должно пройти минимум полгода до свадьбы, а уже жену в дом можно ввести еще через год после заключения брака. Короче говоря, период жениховства у нас будет довольно-таки достаточным для того, чтобы мы успели свыкнуться с этой невозможной девчонкой.

Не успели мы утрясти все вопросы, как дверь в мою гостиную внезапно распахнулась и туда влетела запыхавшаяся Виги, моя нынешняя мама. Она изумленно приостановилась на пороге и уставилась на нашу умиротворенную троицу. Было от чего удивляться.

Сижу, боком прижавшись к обнявшему меня Михе, с другой стороны ко мне притулилась Дай-нэ, при этом оба периодически кидают друг на друга такие злющие взгляды 'сквозь меня', что уже и волосы потрескивать стали, от 'статического электричества'…ЭХ, такую бы ревность — да в мирное русло! Артефакты там заряжать… Чувствую, семейная жизнь мне предстоит веселенькая… Нет, чтобы заиметь такую невесту вот как моя мать, тихая, незаметная… Мне и тут не подфартило, досталась настоящая фурия, притом и ревнивая… Хотя, за всю эту сумасшедшую ночь, понаблюдав за ее нарочитым поведением, пришел к выводу, что ей попросту нравится выводить Миху из себя. Она словно ребенок со спичками играет, с интересом ожидая — сверкнет, или спалит всё к черту… Да уж, не знаю смогу ли ей стать женихом, но то, что МНЕ придется Михе за эту ревность расплачиваться. Интересно, ходить потом вообще смогу? Ох, чую, дорого мне 'дружба' с Дай-нэ станет… Надо будет моего ревнивца попробовать 'на понты' взять и завалить…завалить и самому… Тэкс, не отвлекаться. О чем мы там…?

Как выяснилось, мама прибежала проверить, готовлюсь ли я к тому, что на церемонии должен быть в первых рядах, то бишь — одет ли надлежаще по этому случаю. Заметив, что я даже еще не приступил к поиску наряда, устроила настоящий бедлам в моей гардеробной! За пару минут она сотворила там настоящий погром — всё, что когда-то лежало на своих местах, сейчас перепуталось, перемешалось и сдвинулось. Теперь я и сам бы там не нашел нифига. В общем, пришлось звать слугу, чтобы тот, наконец, нашел 'вот такую красивую жилеточку с гербовыми пуговками' и 'вот такой переплетенный пояс с серебристыми ниточками'. Как ни странно, но слуга понял ее с первого раза, и уже через пять минут меня отправили переодеваться. Миху же вытолкали в его комнату, чтобы перестал меня задерживать, так как я все на него переключался. Позволили остаться только Дай-нэ, и то, только потому, что она чем-то пришлась по душе Виги и сейчас обе с одинаковыми лицами маньяков пытались нацепить на меня все цацки, которые только попались им под руку, при этом не обращая на мои вяки никакого внимания. Почувствовал себя рождественской елкой. Звеню, сверкаю и ходить не могу из-за той тяжести, которую на меня понавешивали. Поставьте в углу и любуйтесь. Пришлось брать дело в свои руки и под недовольные женские крики снимать с себя половину этих 'красивых штучек'. Еще и напоследок эти ненормальные решили, что я слишком бледный и попытались наложить мне румянец каким-то заклинанием. Вот только та пыль, которая на меня осела после этого, оказалась просто невыносимо чихательная. То ли я аллергик, то ли они перестарались… В итоге, попеременно апчихая и вытирая выступившие слезы, я понесся в ванну умываться. Ничего удивительного в том, что на обряд бракосочетания Гара с Сандром я явился в таком состоянии, что хоть в гроб клади.

Сама церемония меня впечатлила неимоверно. А счастливые лица Сандра и Гара просто-таки подбивали на то, чтобы повторить их подвиг и затащить Миху под венец как можно скорее. Но, столкнувшись с 'поплывшим' взглядом Михи, понял, что не его тащить придется, а самому притормаживать, а не то 'разложит' прямо на алтаре, не дождавшись окончания трагикомедии… Правда, чуть насторожило то, что ребятам пришлось друг друга пырнуть ножами, но вроде бы для остальных это было в норме. А я ведь поначалу стал судорожно вспоминать все известные мне целительские заклинания, мало ли, вдруг ребятки умудрились переругаться и сейчас таким образом решили прилюдно друг от друга избавиться. Пока их клятвы не услышал. А тут еще Мих мою руку сжал… и у меня опять коленки ослабли.

Как только они удрали, а по-другому их поступок и назвать нельзя, все родственники вдруг резко вспомнили, что я стал совершеннолетним и кинулись меня поздравлять. Очень быстро меня от оборотня оттерли. Как же я ненавидел в этот момент своего братца, который так подставил меня. Ведь все это назойливое внимание должно было достаться именно ему и Сандру! Я даже половины имен не запомнил, кивая как болванчик и мечтая провалиться сквозь землю, там то уж точно они бы меня не достали. В другом конце зала заметил смоляную макушку Михи и рванулся туда, авось хотя бы он найдет способ спасти мое тело от 'родственной давки', если еще хочет его получить… С трудом, но добравшись к кошаку, я наконец заметил, что он там не один, а вместе со своими родителями, которые что-то с улыбками ему втирают. Растерялся, фиг знает, тут со своими родственниками разобраться не могу, сейчас еще и Михины пристанут, тогда уж я точно сорвусь и сбегу отсюда, а вернусь только, когда буду точно уверен, что все гости убрались отсюда к чертовой бабушке. Но тут Мих заметил меня и радостно пошел навстречу, тут же не стесняясь обняв и заявив громким шепотом, что за помолвку он договорился, а родители оказывается уже давно подготовили все документы. Нам осталось только спросить позволение у какого-то кланового тотема. Думаю, ничего удивительного нет в том, что этот полукрик, который он посчитал шепотом, услышали почти все, кто находился рядом с нами на расстоянии примерно трех метров… Гвалт поднялся такой… Вот тут я уже не сдержался и рванул из зала, еще одну порцию поздравлений я попросту не переживу. Да и ошарашен оказался его скоростью и напором.

Всю оставшуюся часть дня я сначала отсыпался, а затем тупо прятался в своей комнате от нашествия гостей с поздравлениями. Только уже под вечер, совершенно изголодавшись, выглянул в поисках еды. Вот тут то меня и подловил Мар, который, как выяснилось, уже несколько часов ломился ко мне в комнату. Пришлось ему признаться, что я заблаговременно повесил полог тишины на свои апартаменты, поэтому попросту не слышал того, что творилось за дверью. Благо парень обладал магией крови и смог проследить, что со мной всё в порядке и не переполошил весь дом. Покаялся, пообещал в следующий раз обязательно предупреждать, если вздумаю еще раз такое учудить. Мар поначалу еще пытался удерживать на физиономии обиженную мину, но вскоре рассмеялся и что-то пробормотав о сумасшедших оборотнях, поволок меня в сторону внутреннего дворика. Я даже не сопротивлялся, уж больно хитрющая была мордаха у вампира, поэтому мне и самому стало интересно, что там меня поджидает.

Не успели мы показаться на пороге дворика, как вамп велел мне ждать, сам же ломанулся куда-то вглубь. Устроившись у стены, я подозрительно оглянулся. Уж больно не люблю я такие неожиданные сюрпризы. Обязательно же пакостью какой-нибудь заканчиваются.

И вот тут как жахнуло! Мои прогнозы сбылись… В воздух полетели клочья земли и обломки веток от ближайших деревьев. Плюс ко всему еще казалось отовсюду летят разноцветные искры, врезаясь в окна дома и разлетаясь на много мелких огоньков. Звон от разбитых стекол наверное был слышан на всю округу. Твою ж мать, неужели этот кошмар был таким и задуман? Или это у них что-то не так пошло? Рванул в сторону голосов. И почти сразу согнулся от хохота, стараясь не свалиться в ту копоть, которая была сейчас повсюду. Это неописуемо — стоят двое подкопченных со всех боков парней, почти не отличимых друг от друга своими черными от сажи лицами, у обоих волосы торчат строго наверх, при этом они сбивают с себя искры и не перестают ругаться, умудряясь ни разу не повториться. Пиротехники пришмаленные!

Почти сразу набежали слуги, затем и отцы появились, мои и Михины. Как позже оказалось, последние решили заночевать у нас, чтобы в полночь открыть нам портал к клановскому тотему. Поэтому объяснения пришлось выслушивать нам уже всем вместе. Вернее слуги пытались в это время хоть как-то привести то, во что превратился внутренний дворик, в божеский вид, но по их заинтересованным физиономиям, могу смело сказать — они не пропустили ни единого слова из объяснений ребят.

Как выяснилось, мой побег Миха расценил немного не так. Бедный парень решил — я удрал из-за того, что обиделся на него, ведь он, не предупредив меня, пошел договариваться с отцами насчет помолвки, а предложения мне так и не сделал. Вот и пришло к выводу это чудо, что мне нужно сделать сюрприз. А на ум ничего не пришло, кроме фейерверков… У нас ведь все всегда решалось огненными забавами — и свадьбы и похороны, и второе из первого с нашей широтой размаха частенько вытекало… В помощники был взят вампир, который понятия не имел о таких вещах, но вроде бы уяснив из слов кошака что именно требуется. Попытались сделать всё надлежащим образом.

Затем Миха уныло продемонстрировал мне какую-то обгорелую тряпку… По-видимому, там и впрямь было что-то важное написано до этого, ибо даже Мар расстроено вздохнул, увидев то, во что превратились их труды. Ну а сам фейерверк эти новоиспеченные пиротехники решили сделать из заклятий, которые попросту совместили. Вот только не учли, что некоторые при соприкосновении вызывают не совсем такую реакцию… Хорошо, что ребята хоть живы остались…

Я проникся, честно-честно, но вот смех оказалось не так-то просто остановить. Ну как такое чудо немытое не любить? Вспомнилось сразу про трубочиста из 'Летучего корабля':

'Говорить о любви

Я не мастак.

Ты меня извини,

Если что не так!'

На меня обиделись, теперь уже мне пришлось просить прощения. Кажется, у меня не очень убедительно получилось. Попробуй это сделать, если только взглянешь на эти чумазые мордашки и торчащие вверх волосы, и тебя тут же на хи-хи пробивает.

Отцы, все это время стоявшие с каменными лицами, просто покивали, и молча направились к двери, с о-очень ровными спинами и трясущимися плечами… Жаль, что забыли повесить полог тишины вокруг себя, потому как их ржач еще долго слышался в отдалении. Кони, право слово. Слуги оказались более сдержанными — они только икали, почти неслышно всхлипывая!

* * *

Если где-то нет кого-то,

значит, кто-то где-то есть,

ну и где же этот кто-то,

и куда он мог залезть?

То место, куда нас отправили отцы, очень напоминало поляну оракулов. Разве только лестницы в небо не наблюдалось. Такая же травка и цветочки, даже идол почти такой, однако тут он был все же высечен в форме какого-то непонятного животного.

Сначала было хотели сесть снова в медитацию, но парень вспомнил объяснения Фастрида — тут нужно просто держаться за руки и спросить разрешения. Очень редко тотем не дает никакого ответа, но если и впрямь промолчит, то в клане об этом будет известно и нашу помолвку остальные не примут. Ну-ну… Я не для того столько мучился. Попробует только промолчать! Да я его на измор возьму, жить тут останусь! И переквалифицируюсь в скульпторы. Интересно, если из идола 'девушку с веслом' изобразить, он сговорчивее станет?

Вот с таким боевым настроем мы и шагнули к тотему.

— Эм… уважаемый, — тихо позвал я.

— Слышь, мы это… — одновременно проговорил Миха.

Переглянулись. Шепотом уточнил у парня — сказали ли ему отцы, что именно нужно спрашивать. Тот только покачал головой. Да уж, печально.

Попытались еще раз дозваться — тишина. Мдя…

Что тут сказать, следующие полчаса мы уговаривали этот упрямый идол подать хоть какой-то знак, что он нас слышит. Про помолвку раз десять его спрашивали — молчит истукан проклятый, и хоть ты тресни. Устали, сели напротив него, периодически обзывая его то киской, то зайкой, ведь понятия не имели о том — кого именно должен обозначать этот тотем.

Кажется, я даже задремал под монотонный голос Михи, облокотившись на него спиной. Открыл глаза, ничего не изменилось — те же цветочки и светлячки, тот же каменный идол…

Самое неприятное, у меня какая-то странная форма религиозной импотенции — вроде бы и хочу верить, что в этом истукане кто-то живой, а не могу. Как-то тогда на поляне об этом не задумывался, наверное поэтому все проще прошло, а сейчас…

— Слушай, а если так и не ответит, ты меня бросишь, что ли? — на всякий случай уточнил я.

Кошак непонимающе на меня уставился и засмеялся. Видимо эта поляна заговоренная, и нужных ответов тут не дождешься ни от Михи, ни от тотема. От его чистосердечного смеха мне стало сразу так спокойно.

Еще раз взглянул на парня искоса. Какой он все-таки красавчик у меня… И мы одни наконец… Все мои глупые страхи словно теплой водой унесло, стоило лишь на его губы взглянуть. Когда нам еще представится такая возможность побыть наедине? Ведь уже послезавтра нужно явиться в академию, а там учеба, сил будет снова хватать только на то, чтобы доползти до кровати и вырубиться… Да и с 'невестой' проблемы утрясать, как пить дать, придется… А сейчас Мих тут, и смотрит прямо в душу, так, что крышу сносит. 'Дер-ржаться нету больше сил!'

Сам к его губам потянулся. Парень сначала недоуменно моргнул, но тут же на его лице проскользнула дьявольская улыбочка. В этот раз поцелуй не был таким уж чувственным и нежным, скорее он был агрессивным и напористым, словно кошак пытался им показать свое право на меня, ставя таким образом печать. И это сводило с ума. Уже через пару минут мне стало плевать на все тотемы вместе взятые. Вплотную прижавшись к нему, полностью отдался на его волю. Но этого мне казалось мало. Я хочу большего! Ощущая как его пальцы, едва касаясь кожи, скользят вдоль позвоночника, я плавился от желания.

Тут запоздалая мысль пришла в мою бедовую голову — что творю? Я же боюсь до чертиков, но, взглянув в его глаза, понял — ЕМУ верю, не обидит.

Тихий шепот:

— Ты уверен?

— Нет. Убеди меня.

Шало улыбнувшись, Миха неспешно начал выцеловывать изгиб моего плеча, шеи…

— Эй! Верю я, верю! — донесся до моего сознания чуть хрипловатый чужой голос. — Сейчас же прекратите из священного места устраивать бордель!

Мы с одинаково недовольными лицами повернулись в сторону голоса.

Тот же тотем, ничего не изменилось. Еще раз оглянулись по сторонам — никого. Показалось.

Плюнув, снова потянулись друг к другу. И вот тут уже голос взъярился по-настоящему. Он минут пять нас отчитывал как малолетних детей за сломанные игрушки.

— Всё, уходите! — закончив свою лекцию по нравственности, ехидно проговорил он.

— Нихрена себе, — возмутился наконец Миха. — А согласиться на нашу помолвку?!

Голос хмыкнул, по-видимому, решая что-то, затем все же произнес:

— Почему?

Мы непонимающе переглянулись снова. Кажется, тотем сообразил, что с такими темпами мы будем тут торчать вечно, поэтому все же уточнил:

— Почему выбрал именно его? Он не оборотень!

— А какая хер разница, кто он? — разозлился Миха, вскочив. — Он МОЙ Яр!

— Емко… — начал снова ехидничать голос. — А поточнее?

И вот тут я неожиданно услышал о себе столько приятностей, сколько за всю мою жизнь мне никто не говорил. Оказывается я самый умный, самый ласковый, самый противный, и много еще этих 'самый, самый, самый'. Обычно же — сам себя не похвалишь — сидишь как оплеванный, а тут… Сразу почему-то захотелось встать и распушить хвост, жаль, что его не было. Когда Миха, войдя в раж, стал рассказывать какой я страстный, нежный и так далее… решил — нужно срочно прекращать этот балаган, а то неизвестно до чего он может договориться.

— Вы ещё меня в драке не видели — меня так пиздят! — хвастливо произнес я.

Впечатлились оба, во всяком случае ржали долго. Зато после этого Миха наконец перестал меня расхваливать, как работорговец перед покупателями, а тотем прекратил свои ехидные замечания на каждое слово кошака.

— Подойдите и дотроньтесь до меня, — отсмеявшись, произнес голос. Нерешительно глянув друг на друга, мы проделали то, что он сказал.

Вот же гад! Хоть бы предупредил! Не успел я дотронуться до этой каменной глыбы, как руку обожгло, да так больно, что я взвыл в голос, стараясь отдернуть ее, но не тут-то было. Она словно приклеилась! Похоже, такие же проблемы были у моего кошака. Злобно ругаясь, он сейчас долбил ногами по тотему, пытаясь вырвать у каменюки свою руку. Отпустило нас как-то слишком резко, от неожиданности мы оба растянулись на земле у ног идола.

— Свободны, — елейно произнес голос.

Был бы он живым — убил бы! Рука болела и саднила просто неимоверно. И тут разглядел на тыльной стороне ладони черную татуировку кота. Вот теперь я разозлился окончательно. Да что ж это такое?! Только от одной с пальца избавился, так следом другая? Что от нее теперь ожидать? Еще одну невесту я не переживу!

Благо удалось не ругаться вслух, ибо стыдно потом было бы, оказалось, что эта татуировка — символ нашей помолвки, ее следует продемонстрировать всем желающим в клане Михи, чтобы не возникло вопросов. Ну-ну… Возможно и покажу потом, но сейчас у меня более важные дела!

Распрощавшись с тотемом, мы переместились ко мне в дом. Не давая обрученному и слова сказать, я потащил его в свою комнату. Нефиг отлынивать, начал дело — доводи до конца!

Захлопнув дверь и закрыв ее на все замки, я рявкнул:

— Если я всё это перетерпел зря, лучше заранее ищи себе место на кладбище!

— И что ты сделаешь? — хитро прищурился Миха.

— Убью нафиг!

— М-да? Ну… попробуй, — наклонился ко мне, и чуть коснулся кончиком языка моих губ.

И как на него теперь злиться? Еле сдержался, чтобы сразу не ответить ему. Упрямо поджав губы, спросил:

— Любишь? Если нет, то я…

— Люблю, — покладисто согласился этот невыносимый тип. Вот нафиг было столько времени мне нервы мотать?

А потом ему предстояло очень долго доказывать свою любовь. Но мой кошак оказался тоже не лыком шит, поэтому под утро убедил меня окончательно, так, что мне надолго хватит, хотя… Ему-то знать об этом не обязательно. Пусть убеждает меня всегда и везде, я не против…

Ты — рядом, и все прекрасно:

И дождь, и холодный ветер.

Спасибо тебе, мой ясный,

За то, что ты есть на свете.

Спасибо за эти губы,

Спасибо за руки эти.

Спасибо тебе, мой любый,

За то, что ты есть на свете.

Ты — рядом, а ведь могли бы

Друг друга совсем не встретить…

Единственный мой, спасибо

За то, что ты есть на свете!

(Друнина Юлия)

Просьба к тем, кто трепетно относится к паре Миха/Яр, эпилог не читать.

Эпилог

Судьбу — на мыло!

— И долго ты будешь стоять свечкой у моего окна? У тебя в комнате своё есть…

Мар присел на кресло и с интересом стал рассматривать нага, который уже несколько часов как пришел к нему в комнату, но за всё это время так и не соизволил объяснить с какой целью.

То, что Кит был неимоверно напряжен, стало заметно сразу. Прямая спина, лицо, словно маска неживая, губы плотно сжаты. Вот и пришлось вампиру молча ждать, пока его гость наконец решится, и расскажет зачем явился к нему посреди ночи. Но дожидаться пришлось долго, наг уже час не отходил от окна, уставившись в него невидящим взглядом. Хотя Мар и подозревал, что причина — его непоседливый братишка, но хотелось бы знать подробности. Судя по словам Яра, они с нагом все решили тихо и мирно, и вопросов не должно было оставаться. Хотя, это легко сказать… Тем более братишка ведь не знает, что для нага он не просто друг…

К тому же вампира очень интересовало где пропадал Кит целые сутки, его ведь и на свадьбе Гара с Сандром не было, а тут неожиданно явился, и молчит…

— Как он? — тихо спросил наг.

— Если ты про Яра, то отлично. Уже сутки не выходят с Миятом из комнаты. Даже слуг с едой не пускают… — вампир понимал, что делает парню больно такими откровениями, но считал, что лучше сразу оборвать у нага все надежды, чем медленно и болезненно мучить его недомолвками.

— Тотем признал помолвку? — снова такой же бесцветный голос.

— Вроде бы да, сам не видел, но перед тем, как они повесили полог тишины на комнату, сказали через дверь, что всё в порядке.

— Мне нужна твоя помощь… — тихо сказал наг, и впервые за всё это время взглянул вампиру в глаза.

Да уж, Мар и до этого знал, что тому не сладко, но чтобы так… Не ожидал. Все же вампир все это время придерживался мнения, что у нага простая влюбленность, которая со временем пройдет, но теперь уже он в этом засомневался.

— Если ты надеешься, что я буду с тобой, чтобы тебе легче было забыть… — с угрозой в голосе промолвил парень.

— Нет, — вяло улыбнулся наг. — Помощь нужна в другом. Помоги найти общий язык с Миятом.

— Э? — даже не скрывая изумления в голосе, Мар встал с кресла и, приблизившись к змею, попытался потрогать его лоб. Вдруг у того просто жар и из-за этого такой бред выдает?

Отмахнувшись от его руки, Кит тяжело вздохнул и прошел к опустевшему креслу.

— Я был в храме судьбы.

— Что, прости? — вампир растерянно провел ладонью по волосам. — Надеюсь, ты не сделал того, о чем я сейчас думаю…

— Сделал, — тихо ответил наг, и виновато взглянул на побледневшего вампира.

— Ипать… извини, — вампир прошел к барной стойке и, схватив первую же попавшуюся бутылку, прямо с горла хлебнул оттуда. Закашлявшись и отерев выступившие слезы, он уже более спокойно взглянул на непроницаемое лицо нага.

— Значит, мне не показалось. Там в охотничьем домике я все-таки проболтался о словах оракула про нити Ярки?

— Извини…

— Ты спецом мне подливал, чтобы разговорить?

Наг ничего не ответил, только устало прикрыл глаза.

— Ладно. Хоть скажи — ты привязал вторую нить к себе? — заметив как наг виновато кивнул, вампир с трудом удержался от того, чтобы не подойти и не дать ему хорошего пенделя. Глубоко вздохнув, он продолжил допрос: — Только его нить к себе, или…

— Свою к нему тоже.

— Идиот! Ты хоть соображаешь, что Яр не готов быть с вами двумя. Парень попросту не понимает, что можно любить обоих! У них в старом мире такое не принято было!

Наг упрямо поджал губы и взглянул на разъярившегося парня.

— Поэтому и прошу помочь мне найти общий язык с Миятом. Выхода нет, нити оборвать невозможно, ни одну, ни другую. Я узнавал.

— Яр тебе этого не простит, если узнает…

— А он и не узнает, ведь ты не захочешь портить брату жизнь?

Мар злобно взглянул на змея и, не сдержавшись, запустил в него бутылкой, из которой собирался себе только что снова налить. Увернувшись, наг вскочил с кресла и снова прошел к окну.

— Ты же знаешь — я никогда не обижу его. Я люблю Яра.

— То, что любишь я уже понял, только влюбленный идиот способен вытворить такую глупость. Но зачем ты принуждаешь его любить?! Хотя… теперь уже поздно махать кулаками, нужно решать как теперь подготовить ребят к тому, что их семья расширяется…

— Жрец сказал, что изменения будут не мгновенные, должно пройти несколько месяцев, чтобы связи между нашими нитями начали действовать…

Вампир устало посмотрел на парня, но слов возмущения так и не нашел.

— Пойми, у меня не было другого выхода! — неправильно истолковав его взгляд, попытался все же оправдаться наг.

— Был. Ты мог бы как я — пройти обряд побратимства, тогда чувства бы перешли на другую стадию… — рассеянно перебирая рюмки на барной стойке, проговорил Мар, и только тогда сообразил, что сболтнул лишнее. Испуганно взглянул на нага, в надежде, что тот не расслышал его бормотания, оказалось — зря уповал на невнимательность Кита. Тот сидел сейчас с ошеломленным лицом и изумленно пялился на вампира.

— Как ты смог отказаться? — все же спросил он тихо.

— Понял, что неспособен делиться его вниманием, мне подавай или всё, или ничего… А нити я видел еще раньше, чем оракулы про них сказали… Сначала не понимал что это, потом в библиотеке академии нашел про них более подробно… Не хотел Яру говорить. Рано или поздно нашелся бы кто-то второй, а я бы не смог… Я сам подкинул отцу Яра эту идею с побратимством. Они хотели только на документах стать моими опекунами…

— И что сейчас?

— Ничего, — пожал плечами вампир. — Я и дальше продолжаю любить парня, но это уже не то чувство. Он для меня сейчас действительно как брат.

Вампир подошел и, налив себе полный бокал искристой жидкости, залпом осушил его.

— А клан? Ты же знаешь, что Яр никогда не сможет принять ваши отношения, если он для тебя будет на втором плане… — все-таки поинтересовался Мар.

— Я теперь не завишу от клана. Вернее… если Яр согласится…

— Объясни толком, — рассерженно толкнув нага в кресло, и устроившись напротив, потребовал вампир.

— Знаешь, чем держат наши кланы?

— Нет.

— Потомством. Никто не способен родить от нага, кроме нагайны, а на женитьбу на ней может дать разрешение только совет, если ты постоянно доказываешь свою лояльность клану.

— И что изменилось? Или тебя не интересуют больше наследники? — вампир ехидно улыбнулся, и вдруг напрягся. — Ты же не хочешь сказать…

— Угу. Джинния. Это дух, ей не нужно даже иметь физический контакт, чтобы она могла подарить ребенка. Они единственные из всех способны подстроиться под любую энергию другой расы.

— Подожди, но Яр говорил, что она довольно-таки прозрачно намекнула, что собирается с ним…

— Хитрюга, — рассмеялся наг. — Понимаешь, наши территории находятся рядом, часто происходят стычки… Нам просто необходимо знать о джиннах всё, вот и… Кстати, носить ребенка им тоже не нужно, они помещают зародыш в свой источник, и там просто подпитывают его энергией… Я читал старые хроники войн с джиннами, так там первым делом нагам давали указания — разрушать такие источники.

— И что будем делать? — прервал затянувшуюся паузу вампир.

— Жить. Ну и любить, — весело подмигнул ему наг и направился к дверям. — Не забудь, ты обещал помочь мне с Миятом.

— Э… я ничего не обещал! — но возмущения вампира наг уже не услышал, он, улыбаясь, шагал по коридору к своей комнате и думал о том, что несколько месяцев ожидания против целой жизни с любимыми — это как роса на цветке против океана. Солнце взойдет и роса высохнет, а океан — он будет вечно. И проблемы — всего лишь волны, что накатывают и исчезают.

Конец

Поздравляю нас всех с окончанием этой эпопеи! Ураааа!!!

Оглавление

Стая Диких Чебурашек и Ейный Глюк Сами мы не местные… Часть 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Эпилог