Жребий № 241 [Михаил Николаевич Кураев] (fb2) читать постранично

М. Н. Кураев ЖРЕБИЙ № 241 Романтическая хроника

Ольге Николаевне Кураевой

«Всякий может фиглярствовать и изображать на подмостках честного человека, но быть порядочным человеком в глубине души, где все дозволено, куда никому нет доступа, — вот поистине вершина возможного».

Мишель Монтень

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Дано сие девице Кароле-Марие-Юзефе Шмиц в том, что она, как из представленных документов видно, дочь Прусского подданного, родилась 6 июля 1880 года в Белостоке и крещена в веру Христианскую Римско-Католического исповедания; образование получила во французской школе Св. Петра и Павла в Москве, от которой имеет свидетельство об учении.

Вследствие поданного ею прошения о желании вступить в домашние учительницы и его рассмотрения, предоставленных ею удостоверительных свидетельств, которые найдены удовлетворительными, допущена была к испытанию в Испытательном Комитете Московского Учебного Округа и показала во французском языке хорошие сведения и, сверх сего, в присутствии испытателей с успехом дала пробный урок по означенному предмету. А потому ей, ШМИЦ, дозволено преподавать французский язык на праве ДОМАШНЕЙ УЧИТЕЛЬНИЦЫ и исправлять сию должность, на что она, как не русская подданная, не может пользоваться выгодами и преимуществами сего звания.

В удостоверение чего дано сие свидетельство за надлежащим подписанием и с приложением печати Канцелярии Попечителя Московского Учебного Округа.

Января 15 дня 1897 года

Попечитель Московского Учебного Округа,

Заслуженный профессор, Тайный Советник и Кавалер

Н. Богаевский

Правитель канцелярии В. Карманов

Гражданский статус моей бабушки, Каролины Юзефы Марии Шмиц, долгое время определялся фактом ее прусского подданства. Бабушке еще только шестнадцать лет, а она уже (умеют немцы устраиваться!) имела профессию, обещавшую независимость и кусок хлеба. Почему бабушка не держала одновременно экзамен по немецкому языку, столь же ей близкому, как и русский, а также по английскому и по итальянскому, на которых писала и читала так же свободно, как по-немецки и по-русски, ответа мы уже никогда не получим.

Здесь можно было бы предъявить подлинник записной книжки, которую бабушка вела в заграничных вояжах: в Италии по-итальянски, во Франции по-французски, в Женеве, Лейпциге и Берлине по-немецки, в России книжка велась исключительно на русском языке.

Знание основных европейских языков позволило бабушке объехать всю Европу в качестве юной камеристки богатенькой госпожи Катуар, к счастью, иностранных языков не знавшей, несмотря на свою нездешнюю фамилию.

В конце прошлого века среди русских женщин распространилась мода на получение образования, мода же, как известно, не налагает иных обязательств, кроме обязанности быть модным. В этой связи есть резон предъявить еще одно свидетельство (из двух имеющихся), говорящее о том, что бабушка не зря занимала внимание Испытательного Комитета Московского Учебного Округа.

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Сим имею честь свидетельствовать, что домашняя учительница, Кароля Васильевна ШМИЦ в продолжениие времени с 1-го октября 1899 года по 1-ое июля 1902 года, при отличном поведении действительно занималась обучением детей моих Ивана, Андриеты и Петра 6, 7 и 8-летнего возраста; исполняла свои обязанности совершенно добросовестно и находилась при детях на постоянном жительстве.

А. П. Мусси

1902 года Октября 14 дня

Французский гражданин Андрей Петрович Мусси

Преображенка, Генеральная ул.

Тов-во Шелковой Мануфактуры

подпись его руки удостоверяю Лефортовской части 2 уч.

Пристав И. Языков

Прадед, Вильгельм Францевич, был человеком состоятельным и принадлежал цеху немецких мастеров, призванных в текстильную промышленность Москвы для сообщения ей европейского уровня технологий и производственной культуры. Не требуя веры на слово, прежде чем предъявить дышащий на ладан документ, необходимо сделать маленькое отступление, поскольку к сообщаемому тексту нет возможности прикрепить сам документ, непосредственно и в подлиннике.

Вид документа, ткань, на которой он исполнен, средства исполнения, шрифт, почерк выразительны до чрезвычайности и блещут то красноречием, то выдающимся косноязычием.

Они — дети, дети своего времени, и этим сказано все!

Семейный архив сохранил «Анализ мочи», выданный «Аптекой д-ра Пеля» 14 ноября 1907 года. Какая бумага! Какое количество вензелей, медалей, причудливых украшений, фундаментальностью своей он превосходит даже «Выписи из метрических книг» того же времени, не говоря уже о более поздних свидетельствах о рождении, аттестатах зрелости, почетных листах и грамотах за