Куда идем? Беларусь, Россия, Украина [Сергей Георгиевич Кара-Мурза] (fb2) читать онлайн

ПРЕДИСЛОВИЕ

С конца 80-х годов Советский Союз и все его подсистемы сорвались в тяжелый кризис. Он привел к расчленению страны и единого народнохозяйственного комплекса, всей социальной ткани прежнего общества. В постсоветских республиках кризис углубился, сегодня в научных кругах он признан самым тяжелым и продолжительным кризисом в истории индустриальной цивилизации.

Нынешние Россия, Беларусь и Украина составляли ядро Советского Союза. Плотность хозяйственных, социальных и личностных связей их народов была такова, что сам их разрыв нанес тяжелую культурную травму, которая усугубила кризис.

В первой половине 90-х годов политическое руководство России, Беларуси и Украины положило в основание своей социально-экономической стратегии неолиберальную доктрину. Объективные показатели зафиксировали, что результатом к середине 90-х годов стала хозяйственная катастрофа. Глубина и динамика спада производства не имеют прецедента в развитых странах в мирное время. Паралич хозяйства привел к социальному бедствию. Состояние, когда покупательная способность средней зарплаты снижается в три-четыре раза, как это было в некоторые годы в России и на Украине, означает социальный стресс колоссальной интенсивности. Это было тяжелейшим историческим испытанием стойкости характера и культуры наших народов.

Выход из тупика, в который завела постсоветские экономики неолиберальная модель, республики бывшего СССР прокладывают уже в основном с опорой на свои силы и на своей траектории, которую ищут методом проб и ошибок. Возникло разнообразие подходов и программ, хотя пространство для маневра к концу 90-х годов уже было весьма ограниченным. После 2000 г. можно стало говорить о трех проектах, которые с середины 90-х годов сложились в России, Беларуси и на Украине.

Дать объективное описание реализации этих проектов, найти элементы их сходства и различия, уловить тенденции массивных процессов в экономической и социальной сферах — профессиональный долг интеллигенции наших стран. Нет нужды говорить, насколько это важно для тех, кто влияет и пытается влиять на эти процессы, для общества в целом, для молодежи, на плечи которой ляжет основная тяжесть восстановления.

Работа это непростая. Все мы погружены в этот кризис и в эти процессы, взгляд «изнутри» искажен собственной болью, надеждами и разочарованиями наблюдателя. Кризис порождает мировоззренческий хаос, и рациональный взгляд затуманен мифами, которые общество порождает как необходимую анестезию. Нужны большие усилия и хладнокровие, чтобы описать реальность в беспристрастных, соизмеримых и понятных показателях.

Эта книга — результат таких усилий.

По своему жанру этот труд отличается от привычной литературы на экономические темы. Здесь нет теоретических рассуждений и идеологических оценок. Из официальной статистики трех республик взяты данные за длительный период (с 1980-го, 1990-го, а иногда и 1950 года) и наглядно представлены в виде графиков на временной шкале. График, в отличие от таблицы с множеством чисел, воспринимается в целом, как образ. Он почти не требует объяснений и комментариев. Читатель сразу видит, что происходило с тем или иным производством, с потреблением того или иного продукта, с распространением того или иного заболевания.

В советский период все эти динамические ряды в Беларуси, России и на Украине были очень похожи, эти республики объективно были частями одной страны. После 1991 года начинаются расхождения. Эти расхождения в динамике одних показателей, как и сходство в динамике других, снабжают читателя фактическим материалом, чтобы задуматься о сходстве и различии тех социально-экономических доктрин, которым следуют правительства наших стран. Это — важное подспорье в осмыслении нашего общего кризиса и в поисках эффективных методов его преодоления. У всех нас есть чему учиться друг у друга.

Эта книга, заставляющая задуматься о прошлом, помогающая понять настоящее и трезво взглянуть на избранный путь в будущее, будет полезна всем, кто чувствует ответственность за судьбу своего народа и народов, рядом с которыми ему суждено жить на Земле.

Академик Российской академии наук Г.В. Осипов

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Уважаемый читатель!

В этой книге собраны данные о том, как реформа, начатая в СССР в 1989-1990 гг. и продолженная после 1991 г. в Беларуси, России и на Украине, повлияла на их народное хозяйство, на жизнь населения и страны.

Книга эта белая. Так называют издания, в которых представлены фактические сведения, а не мнения и оценки действительности. Конечно, трудно комментировать цифры, отражающие драматические изменения нашей жизни, и никак не выразить своего отношения к ним, однако мы старались этого добиться. Фактические данные достаточно наглядны, чтобы каждый мог судить о них сам, исходя из своих интересов и представлений о добре и зле.

Составители не дают толкования этих фактов, ка- ких-либо политических оценок или выводов. Мы приводим почти исключительно количественные, однозначно измеримые показатели, объективно характеризующие реальные результаты экономической деятельности и уровень жизни. Это — производство и потребление важнейших товаров и услуг в физическом выражении, показатели состояния здоровья и воспроизводства населения, обладания конкретными материальными благами; а также показатели ресурсовооруженности хозяйственной деятельности, отражающие способность экономики к развитию.

По какому принципу мы отбирали показатели? Различают два типа хозяйственной деятельности, то есть производства и распределения продуктов и услуг. Их отличие сформулировал уже Аристотель. Один тип — натуральное хозяйство, или экономия, что означает «ведение дома», материальное обеспечение экоса (дома) или полиса (города). Это — производство и торговля в целях удовлетворения потребностей. Другой тип хозяйства Аристотель назвал хрематистика (сегодня говорят: рыночная экономика). Это — хозяйственная деятельность, целью которой является прибыль, накопление богатства.

Реформа, начатая в 1991 г., представляла собой попытку сменить тип всего жизнеустройства страны. В экономическом плане это означало перейти от хозяйства ради удовлетворения потребностей к хозяйству ради получения прибыли. Это сопровождалось сменой понятий, в которых нам объясняют экономические явления, а также показателей, в которых измеряются результаты хозяйственной деятельности. При этом возникли трудности в понимании. Люди, которые продолжают считать, что производство существует ради удовлетворения потребностей, ищут привычных натуральных показателей — сколько собрано зерна, сколько добыто нефти или построено жилья.

Из этого принципа исходило и советское планирование: зная, сколько в будущем году родится младенцев, планировали производство детских колясок. Если же производство ориентировано на прибыль, а не на потребность, то предприятие оценивает платежеспособный спрос. Потребность населения, не обеспеченная покупательной способностью, производителя не интересует. Поэтому главными показателями становятся не степень удовлетворения потребности, не обеспечение колясками младенцев, а движение денег. Оно выражается не натуральными, а расчетными показателями, такими как рентабельность (прибыльность), накопления, цена денег (кредита). Показателями для страны и государства становятся валовой внутренний продукт (ВВП), сбалансированность бюджета, размер долга. Все это показатели не абсолютные, а вытекающие из принятой в данный момент экономической теории и системы оценок.

В этой книге мы исходим из того, что с точки зрения общества, отдельной семьи или личности главная цель народного хозяйства — жизнеобеспечение граждан и страны. Другими словами, производство материалов, энергии, изделий и услуг в таком ассортименте и в таком количестве, чтобы были удовлетворены как минимум все жизненно необходимые потребности и гарантировано воспроизводство жизни граждан, их семей и будущих потомков, народов Беларуси, России и Украины. В какой степени достигается эта главная цель, можно судить только по абсолютным, не зависящим от теоретических интерпретаций показателям, то есть по показателям натуральным.

Тонна стали или удобрений, выпущенный заводом трактор или поданный в жилище киловатт-час электроэнергии — абсолютные, однозначно понимаемые количества вполне определенных жизненных благ. Они создают условия для существования людей и страны, не зависящие от господствующей идеологии или политического режима.

Разумеется, наличием этих абсолютных благ ни счастье, ни даже благосостояние людей еще не обеспечивается — потребности людей широки и растут безгранично. Когда удобрений, стали и энергии в стране достаточно, мы в нормальном состоянии даже не замечаем этих благ. Иное дело, когда их производство сокращается и все большее число предприятий или жилищ начинают терпеть их нехватку. Тогда именно эти, критически важные средства жизнеобеспечения становятся для нас главными, а потребности «более высокого уровня» отступают на второй план. Очень большая часть граждан в наших странах находится сегодня именно в таком положении, а главное, в таком положении находятся Беларусь, Россия и Украина как страны.

Поэтому в данной книге представлены прежде всего именно натуральные показатели производства базовых отраслей — своеобразного «скелета» народного хозяйства каждой страны. В небольшой книге невозможно представить весь набор даже важнейших производств, но все хозяйство настолько тесно связано в систему, что выбранный перечень критически важных продуктов дает грубую, но в целом верную картину общего состояния дел в хозяйстве Беларуси, России и Украины.

В книге представлены почти исключительно данные официальной статистики. Основу составляют статистические ежегодники СССР, БССР, РСФСР и УССР, а затем государственных комитетов или министерств статистики Беларуси, России и Украины. Насколько было возможно, использовались также специализированные справочники по отраслям, которые дают более подробную информацию. Для самых последних лет использовались также данные интернет-сайтов официальных статистических органов.

В целом, данные официальной статистики достаточно надежны. В публичной политике нередки манипуляции со статистикой, но они всегда имеют «точечный» характер — замалчиваются или выпячиваются отдельные цифры, искажается их смысл, дается неверное толкование. Невозможно целенаправленно исказить длинный временной ряд натурных показателей, поскольку все они взаимосвязаны.

Например, чтобы подтасовать за 30 лет сведения о жилищном строительстве, надо было бы все это время вести сложнейшие расчеты ложных показателей производства, экспорта и импорта цемента, оконного стекла, унитазов и т.д. Технически это невозможно — даже если бы правительство по какой-то причине решило вести двойную бухгалтерию в масштабах всего народного хозяйства.

Из огромного количества показателей, отражающих состояние хозяйства и жизнь страны, мы смогли отобрать и привести в книге лишь очень малую часть. Эта часть, однако, вполне отражает главные результаты воздействия реформы на народное хозяйство. Прежде всего потому, что динамика отобранных нами показателей является типичной для каждой страны.

Можно брать сотни и сотни других товаров, изделий, видов сырья или материалов — и динамика изменений их производства или добычи будет очень близка к той, которая характерна для нашей выборки. В ка- ком-то производстве положение чуть лучше или чуть хуже, но по своему типу диаграмма изменений будет та же самая. Особую группу составляют те отрасли и производства, которые работают на внешний рынок — добыча нефти и газа, производство металлов, удобрений, другие энергоемкие или грязные производства. Им было легче пережить катастрофу первой половины 90-х годов.

При отборе примеров мы исходили из двух критериев. Во-первых, брали ключевые, системообразующие производства, то есть такие, чья продукция необходима для работы большого числа других производств или даже всего хозяйства в целом. Это, например, добыча и переработка энергоносителей, производство электрической энергии, цемента или тракторов, железнодорожный транспорт.

Во-вторых, мы брали производства, которые самым очевидным образом составляют основу жизнеобеспечения людей, населения Беларуси, России и Украины. Производство зерна и молока, тканей и обуви, бумаги и книг, строительство жилья — вот примеры таких производств. В конце концов, первейшая цель хозяйства — обеспечить население страны совокупностью таких жизненно важных благ. По тому, как влияет реформа на их производство, можно судить о ее замысле и практической реализации.

В статистических ежегодниках и сборниках данные, ради экономии места, приводятся в компактной форме в виде таблиц. Мы же, в целях наглядности, представили их в основном в форме графиков, построенных из данных за много лет. Так получились достаточно длинные временные ряды, которые позволяют видеть состояние того или иного производства за 10—20 лет до реформы и в ходе ее проведения — вплоть до 2007 г., а в некоторых случаях и до 2008 г. включительно.

Для части производств данные за некоторые годы отсутствуют (иногда они сообщались в справочниках только за последний год пятилетки или в среднем за пятилетку), иногда было трудно найти справочники за нужные годы — после развала СССР единая библиотечная система распалась. В таких случаях приходилось заменять полную кривую, с ее неизбежными колебаниями от года к году, сглаженной прямой между двумя надежно установленными точками (например, между 1975 и 1980 гг.). Такие участки мы обозначали пунктирной линией или оставляли пробелы. При этом, конечно, теряются нюансы, но на общей форме кривой это не сказывается и выявить общую тенденцию не мешает. В этой книге информативна не отдельная точка, а графический образ, форма кривой в координатах времени.

В некотором числе случаев произошли изменения в методике национальных органов статистики (например, в классификации категорий продукта), и данные последних лет отличаются от данных, приведенных в старых справочниках. Сама система статистического учета в Беларуси, России и на Украине также пережила кризис, и в последние годы данные 90-х годов уточняются и корректируются. В таких случаях мы приняли за правило исходить, когда это удавалось, из классификации и данных новых справочников. Однако возникающие при таких коррекциях расхождения невелики и не влияют на форму кривых и на общий образ графиков.

Представляя «жесткие», натурные показатели, мы сопровождали их самыми минимальными комментариями, в которые включили полезные добавочные сведения, чтобы не усложнять этими сведениями графики и не увеличивать число рисунков. Мы избегали построения зависимостей между разными показателями и обсуждения неочевидных процессов и ограничений. Лишь в очень малом числе случаев мы включили сложные расчетные («непрозрачные») показатели — ВВП, инвестиции и покупательную способность заработной платы и доходов. Все они зависят от методики расчета инфляции, от выбора «корзины» товаров и услуг, которые принимаются в расчет, от социальной политики. Поскольку Беларусь, Россия и Украина с самого начала вели реформу по существенно разным траекториям, которые к тому же претерпели важные изменения, содержание таких расчетных показателей у них различается. Однако они полезны, чтобы увидеть, в какой мере и как быстро удается Беларуси, России и Украине преодолевать «свой» кризис 90-х годов. Этому служат графики, показывающие динамику индексов макроэкономических показателей относительно 1980 или 1990 годов.

Важно не впадать в ошибку и не принимать эти индексы за выражение абсолютных величин ВВП или покупательной способности доходов.

Модели антикризисных действий и социально-экономической политики в Беларуси, России и на Украине сильно различаются, это наглядно видно и по динамике многих приведенных в книге показателей. Опыт применения разных подходов и принципов представляет огромную ценность для народов наших стран. Несмотря на конъюнктурные расхождения и конфликты, народы наших стран связаны исторической судьбой, общим культурным ядром, взаимопониманием на уровне массового обыденного сознания и тесным переплетением хозяйственных систем. Эта книга — скромный вклад в освоение опыта друг друга.

Главное внимание в книге уделено «периоду реформы» — от 1990 г. до настоящего момента (в основном по 2007 год). Это период преобразований политической системы, хозяйства, социальной сферы и культуры после кризиса СССР конца 80-х годов. Это период, на последней стадии которого в хозяйстве наших республик происходил, в разных формах и разном темпе, восстановительный процесс. Завершилась эта стадия в конце 2008 г. втягиванием народного хозяйства Беларуси, России и Украины в общемировой финансовый и экономический кризис. Уже в ноябре появились данные о глубоком спаде производства в ряде важнейших отраслей в России и на Украине. Это, видимо, скажется и на экономике Беларуси. Но эти процессы остаются за рамками того периода, которому посвящена книга. Собранный в ней материал показывает, как Беларуси, России и Украине удалось пройти через трудности, порожденные кризисом начала 90-х годов. Через два года это материал можно будет дополнить данными о прохождении через этот новый кризис, который сегодня разворачивается на наших глазах. Вероятно, это дополнение будет очень поучительным.

Мы надеемся, что собрание фактических данных под одной обложкой поможет и более глубокому осмыслению драматической реальности наших народов в этот трудный, опасный, но и таящий большие возможности период нашей истории.

Составители с благодарностью примут все замечания и указания на ошибки и недочеты, которые допущены при подготовке материала книги.

Раздел 1 ВОЗДЕЙСТВИЕ РЕФОРМЫ НА ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И ЗДОРОВЬЕ НАСЕЛЕНИЯ

Население Беларуси, России и Украины в 80-е годы XX века возрастало практически в одинаковом темпе вплоть до начала реформ в 1991 г. Затем постоянное население во всех трех республиках стало сокращаться. В Беларуси сокращение идет в несколько более быстром темпе, чем в России (см. рис. 1-1). С момента наивысшей численности население Беларуси сократилось на 590 тыс. (на 6,7%), а в России на 6,5 млн. человек (на 4,4%)^[1]. Сильнее всего сократилось с начала реформы население Украины — с момента наивысшей численности (52,24 млн. человек в 1993 г.) на 5,87 млн. человек (до 46,37 млн. в 2008 г.), или на 11,2%.

Обращение к данным о естественном приросте населения Беларуси, России и Украины позволяет сделать вывод, что в 90-е годы в ходе реформы происходила демографическая катастрофа. Она связана с глубокой культурной травмой и изменениями в мировоззрении. Это инерционные процессы, и демографический спад еще не завершен.

Рис. 1-1. Индексы численности населения, 1979 = 100

Главная причина сокращения численности населения (депопуляции) — естественная убыль населения. Это понятие означает превышение смертности над рождаемостью. Динамика естественного прироста (и убыли) населения трех республик в расчете на 1000 человек населения представлена на рис. 1-2.

Как видно из графика, естественная убыль населения на Украине в последние два года намного превышает показатели Беларуси и России.

Из приведенных на графике данных можно сделать два вполне очевидных общих вывода. Во-первых, вопреки утверждениям некоторых специалистов по демографии, резкое падение прироста населения, совпавшее по времени с ликвидацией Советского государства и сменой общественного строя, вовсе не является следствием процессов, не связанных с реформой. В качестве таких процессов эти специалисты называют переход к городскому образу жизни и изменение типа семьи (сокращение числа детей в семье). Этот переход (урбанизация) произошел в СССР в 60-е годы, после чего соотношение городского и сельского населения стабилизировалось.

Рис. 1-2. Естественный прирост (убыль) населения Беларуси, России и Украины (на 1000 человек)

Действительно, урбанизация вызвала в Беларуси, России и Украины, как и на Западе, резкий спад рождаемости в 1960—1970 гг., что хорошо видно на рис. 1-3. Однако этот спад вовсе не привел ни к повышению смертности, ни к сокращению продолжительности жизни, ни к вымиранию населения. Ставшие в основном городскими странами, эти республики сохраняли стабильную демографическую динамику с весьма высоким ежегодным естественным приростом. В 1986 г. он составил в Беларуси 7,4 человека на 1000, в России 6,8 и на Украине 4,5 человек на 1000. На рис. 1-3...1-5 показана динамика показателя естественного прироста (убыли) населения для каждой республики.

Рис. 1-3. Естественный прирост (убыль) населения Беларуси (на 1000 человек)

Рис. 1-4. Естественный прирост (убыль) населения России (на 1000 человек)

Рис. 1-5. Естественный прирост (убыль) населения Украины (на 1000 человек)

Таким образом, происходящие в Беларуси, России и на Украине с конца 80-х годов демографические процессы не имеют никакого сходства со снижением рождаемости в западных странах. Проведение таких успокаивающих аналогий несостоятельно. На Западе не наблюдается и сокращения продолжительности жизни.

Второй вывод заключается в том, что являются ложными настойчиво повторяющиеся утверждения, будто «вымирание населения началось давно, еще в 70-е годы». В течение 20 лет — с 1968 по 1988 г. — показатель естественного прироста населения «славянских» республик СССР обнаруживает исключительную устойчивость и никакого демографического слома не предвещает.

Резкий перелом является прямым следствием реформы. Причем он является следствием реформы как целого, то есть следствием смены типа жизнеустройства и шкалы ценностей, а не краткосрочного потрясения на ее первой стадии. Так, даже в период 1999—2008 гг., который называют периодом «экономического роста», наблюдается вымирание населения РФ. Близкое сходство динамики этого процесса в Беларуси, России и на Украине при различной динамике социальных условий и материального благосостояния населения в последние десять лет говорит о глубоком сходстве мировоззренческой основы культур народов наших стран, независимо от идеологической конъюнктуры.

Рис. 1-6. Естественный прирост (убыль) населения в России и Таджикистане (на 1000 человек населения)

Для сравнения на рис. 1-6 представлена динамика естественного прироста населения в России и в Таджикистане — республике, которая в 90-е годы претерпела бедствие гражданской войны, где средний доход населения упал до 9% от уровня 1990 года. Трудно представить себе более тяжелые социальные условия, однако и речи не было о сокращении населения.

Показатель естественного прироста представляет собой результат сложения двух величин — числа смертей и числа рождений. Какова была динамика этих величин до перехода к радикальной фазе перестройки и реформы, можно видеть на рисунках, где представлены показатели трех республик по отдельности и вместе (динамика так схожа, что три кривых на одном рисунке почти сливаются).

Рис. 1-7. Рождаемость в Беларуси (на 1 тыс. населения)

Рис. 1-8. Рождаемость в Беларуси и России (на 1 тыс. населения)

Рис. 1-9. Смертность в Беларуси и на Украине (на 1 тыс. населения)

Из рис. 1-9 видно, что уровень смертности в Беларуси существенно ниже, и особенно это расхождение заметно начиная с 2005 года. Приведем также графики рождаемости и смертности на одном рисунке для каждой республики.

Рис. 1-10. Рождаемость и смертность в Беларуси (на 1 тыс. населения)

Из этих рисунков видно, что «ножницы» между рождаемостью и смертностью шире всего разошлись на Украине.

В качестве причин резкого превышения смертности над рождаемостью в 90-е годы в Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.», представленном Минздравом РФ и Российской академией медицинских наук, сказано: «Долговременное массовое накопление неблагоприятных изменений в общественном здоровье населения в сочетании с воздействием хронически высокого уровня стресса, снижения качества жизни в условиях неудовлетворительного состояния социальной сферы и базовой медицины, недоступности высокоэффективных средств лечения для подавляющей части населения, криминализация общества и рост преступности».

Рис. 1-11. Рождаемость и смертность в России (на 1 тыс. населения)

Рис. 1-12. Рождаемость и смертность на Украине (на 1 тыс. населения)

В годы реформы произошло значительное сокращение средней продолжительности жизни, особенно у мужчин. Ее показателем является т.н. ожидаемая продолжительность жизни при рождении. Резкое падение этого показателя произошло в первый год радикальной фазы реформы — 1992-й. В 1994 г. этот показатель составлял в России у мужчин 57,5 года и у женщин 71,1 года. Положение стало улучшаться в последние годы (см. таблицу 1).

Табл. 1. Средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении

1994 г. оказался самым тяжелым в демографическом отношении на первой стадии реформы. К этому моменту защитные силы людей, находившихся несколько лет в состоянии тяжелого стресса, иссякли и резко подскочила смертность именно от тех заболеваний или причин, которые связаны с нервным и эмоциональным состоянием человека. Например, за один только 1992 г. в России на 39,4% повысилась смертность от язвенной болезни.

Главной причиной смертей являются болезни системы кровообращения (от них в Беларуси, России и на Украине умирает около 0,5% населения ежегодно, что в 4 раза больше, чем, например, во Франции или Японии). Среди факторов, которые приводят к этим болезням, главенствует артериальная гипертония. Частота ее возникновения, особенно в детском, молодом и трудоспособном возрасте, резко возросла в ходе реформы.

В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.» на этот счет сказано: «Причиной ухудшения эпидемиологической ситуации по артериальной гипертонии в России за последнее время является одновременное воздействие комплекса крайне неблагоприятных социальных факторов, являющихся источником стрессовых напряжений и факторами риска возникновения артериальной гипертонии: падение жизненного уровня большей части населения, психологическая неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие механизмов, стимулирующих граждан к поддержанию достаточного уровня своего здоровья, снижение у большинства населения возможностей организации адекватного отдыха, занятий физической культурой и спортом, распространение курения, алкоголизма, наркомании.

Неблагоприятная ситуация усугубляется недостаточной работой органов и учреждений здравоохранения по снижению распространенности артериальной гипертонии... В последние годы резко снизились объемы профилактической работы, ориентированной прежде всего на организованные коллективы, количество которых из-за экономического спада и проводимой реструктуризации промышленных предприятий значительно уменьшилось... Несвоевременная диагностика и неэффективное лечение приводят к развитию тяжелых форм артериальной гипертонии и обусловленных ею сердечно-сосудистых заболеваний».

За годы реформы существенно возросла частота онкологических заболеваний (возникновения злокачественных новообразований) Этот рост, однако, различается у разных республик. С 1980 г. заболеваемость в Беларуси выросла в 2 раза, а в России и на Украине примерно в полтора раза, что можно видеть на рис. 1-13.

Рис. 1-13. Заболеваемость злокачественными новообразованиями в Беларуси, России и на Украине (больных с диагнозом, установленным впервые в жизни, на 100 000 человек населения)

Важным показателем воздействия реформы на здоровье населения стала вспышка заболеваемости «социальной» болезнью — туберкулезом.

В 1990 г. на 100 тыс. населения в Беларуси, России и на Украине было 29,8, 34,2 и 31,9 случаев заболевания активным туберкулезом с впервые установленным диагнозом соответственно, а в 2006 г. таких случаев было 49,1, 82,6 и 83,5 случаев соответственно.

Максимум пришелся на 2000 г. — в России 89,8 случаев впервые установленного диагноза туберкулеза на 100 000 человек населения. Существенно (в два раза) возросла заболеваемость туберкулезом детей в возрасте 0—14 лет. Динамика заболеваемости представлена на рис. 1-14.

Рис. 1-14. Заболеваемость активным туберкулезом в Беларуси, России и на Украине: выявлено больных впервые в жизни с установленным диагнозом (на 100 тыс. человек населения)

Из рисунка видно, что переломить ситуацию удалось только в Беларуси. В России и на Украине пока что продолжается распространение туберкулеза.

В упомянутом выше Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1999 г.» сказано: «В 1999 году в России эпидемиологическая обстановка по туберкулезу продолжала ухудшаться. Почти все показатели, характеризующие уровень противотуберкулезной помощи населению, снизились. В целом ситуацию с туберкулезом следует оценить как крайне напряженную... Максимальный уровень заболеваемости населения туберкулезом зарегистрирован в возрастной группе 25—34 года (155 на 100 ООО)».

Одним из главных ухудшений в оказании противотуберкулезной помощи населению стало резкое сокращение массовых медицинских обследований работников (диспансеризации), которые были важным направлением советской профилактической медицины.

Красноречивым социальным результатом реформы стала и небывалая вспышка заболеваемости венерическими болезнями.

Так, заболеваемость сифилисом в России выросла с 1990 по 1997 г. в 50 раз. Затем она, если судить по статистике, пошла на убыль, но все равно остается на исключительно высоком уровне. В Государственном докладе за 1999 г. сказано: «Среди причин, приведших к увеличению заболеваемости инфекциями, передаваемыми половым путем, следует указать, прежде всего, на происшедшие изменения социально-экономических отношений, приведших к расслоению населения, повлиявших на поведенческие, в том числе сексуальные, реакции людей...

Рост числа зарегистрированных больных также зависит от недостаточности первичной профилактики среди широких слоев населения, особенно среди подрастающего поколения, что зависит от слабого финансирования этой работы. Вместе с тем необходимо отметить, что регистрируемый уровень инфекций, передаваемых половым путем, не отражает истинной заболеваемости населения страны, так как коммерческие структуры и организации, а также частнопрактикующие врачи не заинтересованы (в основном по финансовым соображениям) в полной регистрации и сообщении сведений в органы здравоохранения о числе принятых ими больных».

Таким образом, в официальном документе подчеркивается, что в результате реформы не просто резко изменилась реальная эпидемиологическая обстановка, но и созданы условия, толкающие к сокрытию истинной заболеваемости населения. Это, в свою очередь, само становится фактором, ухудшающим положение. Можно предположить, что резкий излом кривой статистики заболеваний в 1996—1997 гг. связан именно с изменениями в механизме регистрации заболеваний.

В то же время ухудшилось положение с выявлением источников заражения. В России в 1990 г. по 60,2% случаев впервые установленного заболевания сифилисом были выявлены и привлечены к лечению лица, ставшие источником заражения. В 2004 г. таких лиц было выявлено и привлечено к лечению 20,2% и в 2006 г. 20,7%. На учете в лечебно-профилактических учреждениях стояло в 1990 г. 47,7 тыс., а в 2000 г. 732 тыс. больных сифилисом (в 2006 г. 371,6 тыс.).

Динамика заболеваемости сифилисом представлена на рис 1-15.

Рис. 1-15. Заболеваемость сифилисом в Беларуси, России и на Украине (выявлено больных впервые в жизни на 100 тыс. человек населения)

Таким образом, причины, по которым столь резко изменилась демографическая ситуация, являются социальными, то есть они вызваны изменениями в обществе. За рассматриваемый период времени биологическая природа человека не изменилась и не произошло никаких крупных природных катастроф, которые могли бы повлиять на рождаемость и смертность. Социальные причины роста смертности и снижения рождаемости грубо можно разделить на две группы: первая включает в себя неблагоприятные изменения в условиях жизни людей (доходы, питание, жилищные условия, духовные страдания и др.), вторая — ухудшение системы здравоохранения.

Рассмотрим обе группы причин по отдельности.

Здравоохранение

Система здравоохранения СССР базировалась на очень широкой сети лечебных и профилактических учреждений, в «узлах» которой находились крупные больницы и специализированные медицинские центры. В ходе реформы происходило сокращение сети больниц. В Беларуси число больниц сократилось на 19%, в России на 41%, на Украине на 26%. Динамика этого процесса представлена на рис. 1-16.

Сокращение сети больниц шло по-разному. В Беларуси оно не привело к концентрации: в среднем на одну больницу в 1990 г. приходилось 155 коек, а в 2007 г. 153. В России сеть сокращалась в основном за счет участковых больниц со средней мощностью около 30 коек. В среднем на одну больницу в 1990 г. в России приходилось 160 коек, а в 2006 г. 207. Участковые больницы находились в сельской местности. В 1990 г. в России имелось 4813 таких больниц, имевших в сумме 156,3 тыс. больничных коек, что составляло 7,7% всего числа больничных коек в стране. Эта система продержалась, с некоторыми сокращениями, до конца 90-х годов, а затем эта сеть была практически демонтирована. В 2006 г. в РФ имелось только 628 таких больниц, обладавших в сумме 18,1 тыс. коек. Это сокращение сильнее всего ударило по жителям удаленных от больших центров сел и деревень.

Рис. 1-16. Индексы числа больниц в Беларуси и России и на Украине, 1980 = 100

Во всех республиках снизился важный показатель — обеспеченность населения больничными койками. В Беларуси число больничных коек на 10 тыс. человек населения сократилось со 135 до 112, в России со 137 до 109. Особенно заметное сокращение произошло на Украине — со 135 до 95 (см. рис. 1-17). Мы не затрагиваем здесь территориальный аспект, хотя на большой территории России он особенно важен. Например, в Республике Ингушетия этот показатель снизился со 100 в 1990 г. до 39 в 2006 г. Сравнительная динамика изменения обеспеченности населения больничными койками приведена на рис. 1-18.

Рис. 1-17. Число больничных коек на Украине на 10 тыс. человек населения

Рис. 1-18. Число больничных коек Беларуси, России и на Украине на 10 тыс. человек населения

По динамике строительства и ввода в действие больниц (рис. 1-19) видно, что на первом этапе перестройки возникла явная тенденция к укреплению системы здравоохранения в стране, однако с началом реформы строительство больниц резко сократилось. При этом Беларусь продолжала строить существенно больше, чем в России и на Украине^[2].

Рис. 1-19. Индексы ввода в действие больниц в Беларуси, России и на Украине (числа больничных коек), 1980 = 100

Резкое прекращение строительства лечебных учреждений при первых же шагах рыночной реформы не может быть объяснено исключительно экономическими причинами. Это — следствие изменения принципов социальной государственной политики. В доктрине рыночной реформы предполагалось, что альтернативой государственной системе здравоохранения станут частные медицинские учреждения. Практика показала, что это предположение было ошибочным.

В 2004 г. в России платных медицинских услуг населению было предоставлено всего на 610 руб. на душу населения, а по материалам выборочного обследования домашних хозяйств (то есть с «отсевом» самой богатой части населения) — на 325 руб., то есть около 12 долларов. В 2006 г. в частных больничных учреждениях в России находилось 0,3% всех коек. В сельской местности в частных больницах в 2006 г. находилось всего 0,1% коек. Мощность негосударственных амбулаторно-поликлинических медицинских учреждений (выраженная в числе посещений в смену) составила в 2006 г. около 3% общей величины. В негосударственных учреждениях в 1994 г. работало всего 0,63% врачей, практикующих в РФ, к 1999 году эта доля выросла до 1,42%. Зарплата медицинских работников в частных учреждениях в 2006 г. была немного (на 4,1%) ниже, чем в государственных.

Официальных данных о состоянии частного медицинского обслуживания Беларуси и Украины мы не нашли. Видимо, частный сектор в медицине реально не оказывает на здоровье населения почти никакого влияния. Единственной отраслью медицины, в которой частный сектор оказывает значительную долю услуг, является стоматология. Однако с тех пор и до настоящего времени реального изменения в сети больничных учреждений не наблюдается. Ввод в действие новых больниц колеблется на очень низком уровне, а выбытие зданий из-за ветхости идет с ускорением.

Во всех трех республиках сокращение сети больничных учреждений в ходе реформы старались компенсировать увеличением числа амбулаторно-поликлинических учреждений. Особенно заметно это увеличение в Беларуси, где с 1990 г. число амбулатор- но-поликлинических учреждений выросло на 559, или на 38% (рис. 1-20). В России, напротив, и эта сеть в последнее время сокращается.

Рис. 1-20. Число амбулаторно-поликлинических учреждений в Беларуси

Сравнительная динамика этого процесса представлена на рис. 1-21.

Исключительно сильный удар в годы реформ нанесен по отечественной медицинской и фармацевтической промышленности. Многие производства практически прекратили существование, выпуск даже самых необходимых лекарств сократился во много раз. Характерным примером для России, где публикуются данные о производстве лекарственных препаратов и медицинской техники, может служить динамика производства сульфаниламидных и салициловых препаратов, уровень которого стабильно рос уже с 70-х годов и которое полностью обеспечивало потребности страны при достаточно высоком качестве и низких ценах на эти лекарства массового спроса (рис. 1-22).

Рис. 1-21. Индексы числа амбулаторно-поликлинических учреждений в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В России было создано большое и вполне современное производство почти всех витаминов и большинства антибиотиков. По своему качеству они соответствовали мировому уровню, а по стоимости были доступны всем слоям населения. В результате реформы производство антибиотиков упало к 2005 г. в 14,2 раза. На отечественном рынке они заменены импортными препаратами.

Рис. 1-22. Производство отдельных видов лекарственных препаратов в России, тонн: 1 — салициловые препараты; 2— сульфаниламидные препараты

Семья, материнство, детство

Реформа нанесла тяжелый удар по семье. Резкое обеднение, безработица, вынужденная миграция и утрата жизненных ориентиров подорвали экономические и культурные основания семьи. Эта реакция на реформу была исключительно быстрой, но ее преодоление потребует времени, поскольку реформа изменила важные установки массового сознания.

В годы реформы стало сильно снижаться число заключаемых браков и расти число разводов. Можно сказать, падала «рождаемость» семей и росла их «смертность». Динамика этого процесса существенно различалась в трех республиках. Ход его в Беларуси представлен на рис. 1-23.

Рис. 1-23. Динамика браков и разводов в Беларуси (на 1000 человек населения)

Рис. 1-24. Разность между числом браков и числом разводов в Беларуси, на 1000 человек населения

Но главный показатель — это превышение числа браков над числом разводов. В Беларуси этот показатель упал после 1991 года и стал устойчиво расти с 2000 г. (рис. 1-24).

Данные для России и Украины показаны на рис. 1-25... 1-28.

Рис. 1-25. Динамика браков и разводов в России, на 1000 человек населения

Реформа привела к резкому увеличению числа детей, рожденных вне зарегистрированного брака, — при общем снижении рождаемости. Так, в России в 1980 г. вне брака родилось 10,78% детей, в 1990 г. 14,6%, а в 2006 г. 29,16% детей. Динамика этих изменений представлена на рис. 1-29.

Рис. 1-26. Разность между числом браков и числом разводов в России, на 1000 человек населения

Рис. 1-27. Динамика браков и разводов на Украине, на 1000 человек населения

Рис. 1-28. Разность между числом браков и разводов на Украине, на 1000 человек населения

Рис. 1-29. Число родившихся у женщин, не состоявших в зарегистрированном браке, в России, в % от общего числа родившихся

На рис. 1-30 ход этого процесса в Беларуси, России и на Украине представлен в сравнении.

Рис. 1-30. Число родившихся у женщин, не состоявших в зарегистрированном браке, в Беларуси, России и на Украине, в % от общего числа родившихся

За время перестройки в Беларусивозросло число абортов: в 1985 г. было произведено 80,4 аборта на 1000 женщин (118,9 абортов на 100 родов), а в 1990 г. — 105,6 аборта на 1000 женщин (183 аборта на 100 родов). Затем, с появлением эффективных противозачаточных средств, число абортов стало снижаться, но остается высоким. Динамика этого показателя для Беларуси и России приведена на рис. 1-31... 1-33.

Вместе с некоторыми данными по Украине динамика числа абортов показана на рис. 1-33.

Рис. 1-31. Число абортов на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет в России

Рис. 1-32. Число абортов в Беларуси: на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет и в расчете на 100 родов

Рис. 1-33. Число абортов на 1000 женщин в возрасте 15—49 лет в Беларуси, России и на Украине

Однако в целом Беларусь, Россия и Украина переживают демографический кризис, который имеет фундаментальный характер. Видимо, он вызван ускоренной модернизацией всего жизнеустройства во второй половине XX века, что вызвало глубокие сдвиги в мировоззрении. Переход к городскому образу жизни, высокая социальная мобильность и перестройка системы потребностей отодвинули на второй план деторождение и воспитание детей. Патриархальная семья отошла в прошлое, а современная семья, обеспечивающая расширенное (или хотя бы простое) воспроизводство населения, еще не сложилась.

Так, Российская Федерация в 2006—2007 гг. вошла в пик численности женщин детородного возраста. Однако чистый коэффициент воспроизводства населения (нетто-коэффициент воспроизводства) остается очень низким. Этот показатель характеризует степень замещения поколения женщин их дочерьми при сохранении существующих уровней рождаемости и смертности. Он показывает, сколько в среднем девочек, рожденных одной женщиной на протяжении всей жизни, дожили бы до возраста, который мать имела при их рождении. В 2006 г. чистый коэффициент воспроизводства составил в России 0,613. Это ниже, чем в 2004 г. (0,633) и 2003 г. (0,621). Самое низкое значение этот показатель имел в 1999 г. (0, 542).

Этот показатель характеризует ситуацию данного момента, он изменяется быстро и не предопределяет перспективы: еще в 1988 г. он составлял в России 1,005, то есть женская половина населения воспроизводилась.

Более инерционный показатель — суммарный коэффициент рождаемости. Он показывает, сколько в среднем детей родила бы одна женщина на протяжении всего репродуктивного периода (15—49 лет) при сохранении в каждом возрасте уровня рождаемости того года, для которого вычислены возрастные коэффициенты. Этот показатель в Беларуси, России и на Украине уменьшается. Для России его динамика представлена на рис. 1-34, для Беларуси и Украины — в табл. 1-2.

Из рисунка видно, что уже в 1980 г. репродуктивное поведение населения России было таково, что в среднесрочной перспективе население постепенно стало бы сокращаться. Перестройка поначалу вызвала оптимистические ожидания, рождаемость выросла. Затем произошел срыв до очень низкого уровня. Положение в Беларуси и на Украине примерно такое же. Культурная травма, нанесенная реформой, потребует значительного времени для реабилитации населения и соответствующей социальной политики.

Рис. 1-34. Суммарный коэффициент рождаемости в России

Таблица 1-2. Суммарные коэффициенты рождаемости в Беларуси, России и на Украине

В этих условиях особое значение принимает показатель младенческой смертности. Сокращение потерь новорожденных детей становится важной задачей здравоохранения и всей социальной сферы.

На здоровье детей и подростков реформа сказалась самым страшным образом — от социального бедствия 90-х годов их организм и психика пострадали сильнее, чем у взрослых.

Рис. 1-35. Младенческая смертность в Белоруссии, России и на Украине: число детей, умерших до 1 года, на 1000 родившихся

Вот крайнее выражение этого процесса. В Государственном докладе «О состоянии здоровья населения Российской Федерации» отмечено: «Ухудшающееся состояние здоровья детей обуславливает нарастание инвалидизации детского населения». В 2005 г. уровень детской инвалидности составил 205 на 10 тыс. детей в возрасте до 16 лет (1995 г. — 119,3).

Таким образом, произошло пятикратное увеличение уровня детской инвалидности: в 1990 г. в РСФСР на 10 тыс. детей было 38,6 инвалида.

Как сказано в докладе, «неупорядоченные сексуальные контакты» у подростков вызвали рост заболеваемости гепатитом «В» и венерическими болезнями, в том числе сифилисом. В России в 1997 г. было выявлено более 2 тыс. девочек до 14 лет, заболевших сифилисом, — в 144 раза больше, чем в 1990 г.

Ухудшение здоровья детей в 90-е годы во многом предопределялось резким ухудшением условий жизни и особенно питания детей. Не менее важно и ухудшение питания женщин во время беременности. Известно, что рождаемость в ходе реформы упала, женщины отказываются от материнства, во многом из-за того, что опасаются за судьбу и здоровье ребенка. Те, кто решает завести ребенка, делают все возможное, чтобы он родился и рос здоровым. Прежде всего, для этого мобилизуют все ресурсы, чтобы будущая мать во время беременности лучше питалась. Несмотря на это, после 1990 г. в России стало быстро расти число рожениц, которые в момент родов страдали от анемии. Если в 80-е годы анемия к моменту родов наблюдалась у 4— 5% рожениц и это было вызвано в основном индивидуальными особенностями здоровья, в ходе реформы анемия рожениц стала социальной проблемой — в 2000 г. ею страдали 43,9% рожениц, а в 2006 г. — 41,6%. Причиной ее было плохое питание во время беременности.

Рис. 1-36. Состояние здоровья беременных и рожениц в России: из числа закончивших беременность страдали анемией, %

Динамика этих процессов дана на рис. 1-36.

В следующей главе рассмотрим воздействие реформы на одно из главных условий жизнеобеспечения людей — их питание.

Раздел 2 ПРОИЗВОДСТВО И ПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ

Одним из главных аргументов, которыми обосновывался отказ от плановой системы хозяйства, было неудовлетворительное обеспечение населения СССР продуктами питания.

В действительности, по оценкам организации ООН в области сельского хозяйства и продовольствия (ФАО), СССР в середине 80-х годов входил в десятку стран мира с наилучшим типом питания^[3]. Через 14 лет реформы, осенью 2004 г., Россия занимала по этому показателю 71-е место (согласно публикациям в прессе со ссылкой на Минсельхоз РФ). Строгого смысла такие точные оценки не имеют, поскольку точно оценить столь сложный многогранный показатель, как «качество питания», в принципе невозможно. Для нас здесь важно, что в СССР был достигнут тип питания, близкий к медицинским нормам, — тип питания наиболее развитых стран.

В 1985 г., по данным ФАО, приведенным в сводке этой организации в Интернете, житель СССР в среднем получал в день 51,5 г белка животного происхождения: в мясе 22,2 г, в молоке 15,2 г, в рыбе 9,5 г, в яйцах 4,6 г.

Особенно резко за советский период улучшилось питание крестьян. Согласно данным исследований дворовых бюджетов в последние годы перед Первой мировой войной и в 1986 г., средний рацион питания изменился следующим образом (табл. 2-1):

Таблица 2-1. Потребление продуктов питания в семьях крестьян (колхозников) в дореволюционный период и в 1986 г. (по материалам обследования семейных бюджетов)^[4]

Основой для обеспечения питанием на таком уровне было отечественное сельскохозяйственное производство (см. табл. 2-2).

Таблица 2-2. Производство основных продуктов питания на душу населения (в кг) в 1989 году

* 1990 г.; всего зерна и бобовых на душу населения 686 кг.

** 1990 г.

Граждане СССР имели основания быть недовольными системой распределения продуктов питания (перебои в снабжении, очереди, неравномерность в поставках некоторых продуктов по регионам и пр.). Кроме того, после достижения уровня питания, удовлетворяющего базовые потребности человека, в обществе возникли новые требования — к разнообразию продуктов, их расфасовке, упаковке и т.д.

Однако восприятие этих недостатков во многом зависело от идеологического давления. Например, в 1989 г. в среднем по СССР потребляли молока и молочных продуктов 396 кг в год на человека, что является исключительно высоким показателем (в США в тот год потребляли по 263 кг молока на душу), но при социологических опросах 1989 года 44% опрошенных жителей СССР ответили, что потребляют молока недостаточно. Более того, в Армении, где в тот момент велась сильная антисоветская пропаганда, недовольно своим уровнем потребления молока и молочных продуктов было 62% населения. А между тем потребление молока составляло в Армении в 1989 г. 480 кг на человека. И самый красноречивый случай — сахар. Его потребление составляло в СССР 45,2 кг в год на человека (в США — 28 кг), но 52% опрошенных считали, что потребляют слишком мало сахара (а в Грузии недовольных было даже 67%).

Как изменилось питание граждан Беларуси, России и Украины в результате реформы? Уже в 1992 г. произошло резкое и глубокое ухудшение питания большинства населения. Калорийность и состав продуктов питания, потребляемых в среднем за сутки, изменялись следующим образом.

В России она снизилась с 2590 ккал в 1990 г. до 2200 в 1996 г. К 2004 г. она повысилась до 2458 ккал и в 2006 г. составила 2554 ккал. Однако вследствие социального расслоения средние величины стали гораздо менее информативны. Существенно изменилась структура питания: в калорийности рациона снизилась доля продуктов, богатых белком (и особенно животным белком — мяса, рыбы, молока и яиц), возросла доля картофеля и круп. В 1990 г. продукты животного происхождения (не считая жиров) давали 35,2% калорий среднего суточного рациона, в 2000 г. только 24,8% и в 2006 г. 28,4%^[5]

На середине первого периода реформ уровень питания в России пересек критическую черту. В 1995 г. по сравнению с 1991 г. потребление мясопродуктов (включая импорт) в целом упало на 28%, масла на 37%, молока и сахара на 25%. В 1996 г. городское население в среднем получало менее 55 г белка в день. Здесь надо обратить внимание на исключительно важную вещь: спад потребления ценных продуктов питания сосредоточился почти исключительно в той половине народа, которая испытывала крайнюю бедность. Значит, в этой половине населения потребление самых необходимых для здоровья продуктов упало до крайне низкого уровня, при котором начинаются физиологические изменения в организме и деградация здоровья!

В 2001 г. потребление белка в среднем на душу населения в группе 20% семей с самыми низкими доходами составило 39,2 г, а в группе 20% семей с самыми высокими доходами 89,1 г. Соответственно, жиров 48,3 г и 118,8 г, а углеводов 244,8 г и 482,5 г.

10% «самых бедных» в 2006 г. потребляли в день 48,2 г белка, в том числе 23,2 г белка животного происхождения. А в 10% «богатых» 87,3 г белка, из них 52,8 г животного происхождения. Различия в уровне потребления всех продуктов питания столь велики, что речь неизбежно идет о систематическом недоедании 20% населения с низкими доходами.

Резкое расслоение населения России по типу питания в результате реформы произошло не только в качественном, но и в количественном отношении. Обедневшая часть населения стала потреблять всех продуктов гораздо меньше, чем зажиточная часть (табл. 2-3).

Таблица 2-3. Потребление основных продуктов питания населением России с разным уровнем доходов в 1997, 2001 и 2006 гг., кг в год в среднем на члена домашнего хозяйства^[6]

Главный государственный санитарный врач России, академик Российской академии медицинских наук Г. Они- щенко сообщил в сентябре 2007 г.: «За последние пять лет общая заболеваемость детей возросла на 16%. Более 32% шести-семилетних детей не готовы к систематическому обучению в школе. Еще совсем недавно мы толковали об акселерации, теперь же отмечается ухудшение показателей физического развития, нарастание процессов децелерации.

Причины? Их много. Одну из главных выявляют ежегодные эпидемиологические исследования. Это значительные нарушения, связанные с несоответствием между калорийностью пищи и фактическими энергозатратами, с разбалансировкой рациона по основным пищевым веществам. Результат? У 10% детей снижены показатели роста, веса, 7% страдают ожирением. В большинстве российских регионов в рационах питания детей дефицит витаминов, макро- и микронутриентов... К сожалению, многие беды питания школьников — результат недостаточного финансирования из бюджетов различных уровней. При средней стоимости завтраков в сельских районах 3—10 рублей, в городах от 7—15 рублей и обедов в сельских районах 5— 16 рублей, в городах 18—20 рублей, из местных бюджетов на организацию питания выделяются деньги только для детей из малообеспеченных и многодетных семей, и из расчета 1,5 рубля на ребенка»^[7].

Примерно так же обстоит дело на Украине, и речь идет о фундаментальном социальном явлении. Если в среднем снижается на треть потребление белка, причем благополучная половина не снижает потребления мяса, молока и яиц, то это означает переход к несбалансированному питанию очень большой части населения. На рис. 2-1 показано, как изменялось содержание белка в рационе питания на Украине, в среднем на душу населения.

Рис. 2-1. Потребление белка на Украине, г/день в среднем на душу населения

Даже в 2005—2006 гг., когда период острого массового обеднения населения миновал, расслоение общества по типу питания остается исключительно глубоким — мяса, молока и рыбы бедная часть населения потребляет в три раза меньше, чем зажиточная, и почти вдвое меньше, чем в среднем (табл. 2-4).

Таблица 2-4. Потребление продуктов питания на Украине в среднем и по квинтилям, кг в месяц на душу населения^[8]

Ниже приведены официальные статистические данные о динамике потребления различных продуктов питания в Беларуси, России и на Украине в конце советского периода и в годы реформы.

Важнейшим источником питания и особенно источником ценного белка животного происхождения является молоко и молочные продукты. В 90-е годы потребление молока стало быстро снижаться как в абсолютном измерении, так и относительно, в структуре потребляемых продуктов. В 1990 г. в России молоко и молокопродукты обеспечивали 17,1% калорийности среднего суточного рациона, в 2001 г. 9,9% калорийности среднего и в 2006 г. 11,2%.

Уже в 60-е годы в СССР был достигнут высокий уровень молочного животноводства, так что потребление молока возросло с 240 кг в 1960 г. до 307 кг в 1970 г. Этот уже весьма высокий, по международным меркам, уровень поддерживался до начала 80-х годов, а к концу 80-х годов поднялся почти до 360 кг в год. В Беларуси потребление молока было выше среднего по СССР. С 1980 по 2003 г. уровень потребления молока в Беларуси был намного выше, чем в России и на Украине, хотя стал снижаться с 1991 года (рис. 2-2).

В последнее время три республики сравнялись по этому показателю. Графики изменения по годам среднего душевого потребления молока и молочных продуктов (в пересчете на цельное молоко) в Беларуси, России и на Украине представлены на рис. 2-3.

Таким образом, после резкого спада 90-х годов вплоть до последнего времени не наблюдается признаков существенного роста — потребление молока стабилизируется на уровне, который в 1,7 раза ниже уровня конца 80-х годов.

Рис. 2-2. Потребление молока и молочных продуктов в Белоруссии (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг

Рис 2-3. Потребление молока и молочных продуктов в Беларуси, России и на Украине (в пересчете на молоко) на душу населения в год, кг

Развитие, начиная с 60-х годов, современной пищевой промышленности дало возможность перерабатывать значительную часть молока в ценные цельномолочные продукты питания. Вследствие того, что спрос на молочные продукты был всегда высок, при ликвидации планового хозяйства и либерализации цен именно эти продукты подорожали более всего и стали недоступны для большой части населения. В результате на первом же этапе рыночной реформы массовое производство цельномолочных продуктов было свернуто. В России оно стало выходить на стабильный режим лишь в 1995—1996 гг. и пока что выросло до уровня производства в два с лишним раза более низкого, нежели в 1990 г. (рис. 2-4). В Беларуси в 2007 г. это производство превысило уровень 1985 г. (рис. 2-5).

Рис. 2-4. Производство цельномолочной продукции в России (в пересчете на молоко), млн. т

Рис. 2-5. Индексы производства цельномолочной продукции в Беларуси и России (в пересчете на молоко), 1985 = 100

Из широкого набора потребляемых молочных продуктов особо выделим животное масло (сливочное и, в меньшей степени, топленое). В традиционной структуре питания в Беларуси, России и на Украине масло всегда занимало важное место как ценный продукт, уровень потребления которого многое говорил о благосостоянии семьи. Уже в 70-е годы был достигнут высокий и устойчивый уровень потребления масла, и оно как столовый продукт практически вытеснило маргарин.

Дальнейшее повышение уровня жизни в 80-е годы повлекло за собой значительный рост производства животного масла (рис. 2-6...2-8). В результате реформы уже начиная с 1990 г. наблюдался резкий спад производства.

Рис. 2-6. Производство животного масла в Беларуси, тыс. т

Рис. 2-7. Производство животного масла на Украине, тыс. т

Рис. 2-8. Индексы производства животного масла в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

С 1990 г. началось быстрое сокращение потребления сливочного масла — для большой части населения оно слишком дорого как продукт обыденного питания. Для примера дана динамика розничной продажи масла в России (рис. 2-9). Повышение средних доходов населения в 2000—2007 гг. в малой степени сказалось на среднем потреблении масла — за годы реформы стереотипы питания существенно изменились.

По-иному происходило реформирование производства растительного масла. На первом этапе реформы оно сократилось во всех трех республиках — сильнее всего в Беларуси — в 6 раз за 1991—1993 гг. (рис. 2-10). Затем это производство восстановилось и, начиная с 2000 г., резко выросло. То же произошло в России и на Украине. Самый большой рост наблюдался в России (см. рис. 2-11...2-13).

Рис 2-9. Розничная продажа масла животного в России, тыс. т

Рис. 2-10. Производство растительного масла в Беларуси, тыс. т

Рис. 2-11. Производство растительного масла в России, тыс. т

Рис. 2-12. Производство растительного масла на Украине, тыс. т

Рис. 2-13. Индексы производства растительного масла в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В структуре питания в Беларуси, России и на Украине мясо и мясные продукты занимают по своей важности примерно такое же место, как молоко. В 1990 г. они давали около 15% калорийности среднего суточного рациона. Уровень потребления мяса, свойственный развитым промышленным странам, был достигнут в СССР в 60-е годы. В 1989—1990 гг. этот уровень составлял (в пересчете на мясо) около 70 кг (в Беларуси 75 кг).

После 1990 г. потребление мяса в Беларуси, России и на Украине стало быстро сокращаться. Самый глубокий провал (с 70 до 30 кг на душу населения) произошел на Украине. Восстановление прежнего уровня потребления началось в последнюю пятилетку (рис. 2-14...2-17).

Рис. 2-14. Потребление мяса и мясопродуктов в Беларуси (в пересчете на мясо, без субпродуктов II категории и жира-сырца) на душу населения в год, кг

Рис. 2-15. Потребление мяса и мясопродуктов в России (в пересчете на мясо, без субпродуктов II категории и жира-сырца) на душу населения в год, кг

Рис. 2-16. Потребление мяса и мясопродуктов (с салом и субпродуктами) на Украине на душу населения в год, кг

На Украине статистика учитывает мясо вместе с салом и субпродуктами, поэтому в сравнимой форме динамика потребления во всех трех республиках представлена на рис. 2-17 в виде индексов, соотносящих потребление каждого года с уровнем 1980 года. Бросается в глаза тот факт, что в Беларуси удалось продержать высокий уровень потребления мяса в самый тяжелый период 1996—2000 гг.

В ходе урбанизации, которая проходила в СССР, с 60-х годов складывался современный «городской» тип питания большинства населения Беларуси, России и Украины. Одним из его важных признаков был рост масштабов промышленной переработки мяса и производства мясных изделий — полуфабрикатов и колбас.

Рис. 2-17. Индексы потребления мяса в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Потребление этих продуктов, облегчающих ведение домашнего хозяйства, стало рассматриваться как необходимое. Недостатки в снабжении ими приобрели даже символический смысл и вызывали острое недовольство населения.

Ускоренный рост их производства начался за несколько лет до перестройки. Изменение экономической системы уже на самом первом этапе реформы вызвало удивительно быстрый, обвальный спад производства колбасных изделий. Восстановление и рост производства колбасы наблюдается в 2000—2006 гг.

Динамика этого производства представлена на рис. 2-18...2-21.

Рис. 2-18. Производство колбасных изделий в Беларуси, тыс. т

Рис. 2-19. Производство колбасных изделий в России, тыс. т

Рис. 2-20. Производство колбасных изделий на Украине, тыс. т

Рис. 2-21. Индексы производства колбасных изделий в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Из рис. 2-18 видно, что в Беларуси стали наращивать производство колбасных изделий уже в 80-е годы, затем резко (судя по перегибу кривой, политическими средствами) остановили спад производства в 1995 г. и продолжили развитие отрасли. Деградация этого производства дальше всего зашла на Украине.

Составной частью питания в современном обществе стали консервы. Их крупномасштабное производство было налажено в 60—70-е годы. С самого начала реформы это производство претерпело глубокий спад, минимум пришелся в Беларуси и России на 1994—1995 гг. Затем в этих республиках произошла модернизация отрасли и развитие производства. На Украине спад был глубже, выходить из него начали с 1997 г. Динамика процесса представлена на рис. 2-22...2-24.

Рис. 2-22. Производство консервов в Белоруссии, млн. условных банок

Рис. 2-23. Производство консервов в России, млн. условных банок

Рис. 2-24. Производство консервов на Украине, млн. условных банок

На рис. 2-25 динамика производства консервов в Беларуси, России и на Украине представлена в сравнимой форме.

Рис. 2-25. Индексы производства консервов в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

К числу важнейших продуктов питания, богатых белком, относятся яйца. За советский период после Великой Отечественной войны в стране было создано крупное промышленное птицеводство, и производство яиц в СССР возросло с 7,5 млрд. в 1946 г. до 84,8 млрд. в 1989 г. (в 1913 г. в России в границах СССР было произведено 9,5 млрд. яиц).

Динамика потребления яиц показана на рис. 2-26... 2-29.

Рис. 2-26. Потребление яиц в Беларуси на душу населения в год, штук

Рис. 2-27. Потребление яиц в России на душу населения в год, штук

Рис. 2-28. Потребление яиц на Украине на душу населения в год, штук

Для сравнения три графика сведены воедино на рис. 2-29.

Рис. 2-29. Потребление яиц в Беларуси, России и на Украине на душу населения в год, штук

В СССР был создан большой океанский рыболовецкий флот, и в 1980 г. улов рыбы на душу населения составлял 36 кг (в США 16 кг, в Великобритании 15 кг). Более 70% улова в СССР приходилось на РСФСР. За 80-е годы улов рыбы в СССР вырос почти на треть, а в РСФСР достиг к 1987-1988 гг. 56 кг на душу населения. С 1989 г., когда началась рыночная реформа, величина улова стала быстро и резко падать. После временной стабилизации в 1995 г. на уровне, в два с лишним раза более низком, чем в конце 80-х годов, в 2000—2004 гг. падение уловов продолжилось (рис. 2-30).

Рис. 2-30. Улов рыбы и добыча других морепродуктов в России, млн. т

В советское время поставляемая отечественным рыболовецким флотом свежемороженая рыба была дешевым продуктом массового потребления. При либерализации цен в 1992 г. рыба подорожала относительно сильнее, чем мясо. Падение улова и повышение цены сопровождались сокращением потребления рыбы. По сравнению с 80-ми годами оно упало к 1994 г. более чем в два раза в России, в пять раз на Украине и в восемь раз в Беларуси. С 2000 г. наметился небольшой рост, и потребление вышло на уровень 1994 г., что в два раза ниже уровня середины 70-х годов. В последние годы потребление стабилизировалось в Беларуси на уровне середины 80-х годов, а в России и на Украине на более низком уровне.

Этот процесс представлен на рис. 2-31.

Рис. 2-31. Потребление рыбы и рыбопродуктов в Беларуси, России и на Украине на душу населения в год, кг

В Беларуси в 90-е годы практически не произошло спада в потреблении овощей и бахчевых культур (см. рис. 2-32).

Рис. 2-32. Потребление овощей и бахчевых продуктов в Беларуси на душу населения, кг в год

Рис. 2-33. Потребление овощей и бахчевых продуктов на Украине на душу населения, кг в год

Напротив, на Украине потребление овощей и бахчевых сократилось к 1994 г. в полтора раза, после чего вышло на прежний уровень к 2006 году (рис. 2-33).

Для сравнения данные по трем республикам сведены в один рис. 2-34:

Рис. 2-34. Потребление овощей и бахчевых в Беларуси, России и на Украине, в год на душу населения, кг

В начале реформы упало и производство, и потребление сахара в Беларуси, России и на Украине. Динамика производства сахарного песка представлена на рис. 2-35...2-38.

Рис. 2-38, на котором динамика производства сахара представлена в сравнимой форме, показывает, что сахарная промышленность Украины переживает депрессию.

Рис. 2-35. Производство сахарного песка в Беларуси, тыс. т

Рис. 2-36. Производство сахарного песка в России, млн. т

Рис. 2-37. Производство сахарного песка на Украине, млн. т

Рис. 2-38. Индексы производства сахарного песка в Беларуси, России и на Украине, 1990 = 100

В последние годы потребление сахара в Беларуси, России и на Украине стало возрастать, однако, видимо, уже не выйдет на прежний уровень — рацион за 20 лет модернизировался. Динамика потребления в сравнении представлена на рис. 2-39:

Рис. 2-39. Потребление сахара в Беларуси и России в год на душу населения, кг

Потребление кондитерских изделий и сладостей вместо чистого сахара — признак роста благосостояния и перехода к более современному типу питания. Вплоть до 1990 г. в Беларуси, России и на Украине наблюдался довольно быстрый рост промышленного производства сладостей (по сравнению с уровнем 1970 г. объем их производства вырос на 45%). После 1990 г. произошел исключительно резкий, обвальный спад производства кондитерских изделий, который продолжился, хотя и медленнее, до 1996 г. (рис. 2-40...2-43). Затем производство стало восстанавливаться. В Беларуси после резкого подъема в 1996—2000 годах дальнейшего расширения производства пока не происходит.

Рис. 2-40. Производство кондитерских изделий в Беларуси, тыс. т

Рис. 2-41. Производство кондитерских изделий в России, тыс. т

Рис. 2-42. Производство кондитерских изделий на Украине, тыс. т

Рис. 2-43. Индексы производства кондитерских изделий в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Важнейшим продуктом питания в Беларуси, России и на Украине был и остается хлеб. Его потребление в ходе реформы не претерпело больших изменений, несмотря на резкое повышение цены. Точные данные для первой половины 90-х годов получить трудно, поскольку в те годы производство муки и хлеба в большой мере «ушло в тень». Поэтому данные о количестве зерна, используемого на пищевые цели, количества произведенных муки и хлеба плохо стыкуются. Здесь эти данные не приводятся. Кроме того, потребление именно хлеба маскируется тем, что в статистике понятие «хлебные продукты» дается в сочетании с другими продуктами: «хлеб и макаронные изделия в пересчете на муку, мука, крупа, бобовые».

Важное место в питании занимают алкогольные напитки. Данные об их потреблении в 90-е годы ненадежны, поскольку в середине 90-х годов значительным был их теневой оборот. Например, до 1990 г. производство водки практически совпадало с объемом ее продажи. Иными словами, вся продаваемая на рынке водка была произведена легально, с соответствующим контролем качества. Уже в 1991 г. эти два показателя стали расходиться. Для примера приведем данные по России (рис. 2-44).

Как видно на графике, начиная с 1993 г. произошел резкий разрыв — легальное производство упало более чем в два раза, а объем продаж резко возрос при незначительном легальном импорте. В 1996 г. лишь треть продаваемой на российском рынке водки была произведена легально. После 1999 г. этот разрыв сократился, но продолжает оставаться исключительно большим. Между производством и продажей пива в ходе реформы, как и в случае водки, также возникали разрывы, вызванные значительными объемами теневого производства и импорта. В России начиная с 1999 г. все производство пива «вышло из тени», и его потребление выросло вдвое по сравнению с первой половиной 80-х годов.

Рис. 2-44. Производство (1) и продажа (2) водки и ликеро-водочных изделий (в натуральном выражении) в России, млн. дкл

Рис. 2-45. Индексы объемов производства в пищевой промышленности Беларуси и России, 1980 = 100

В целом пищевая промышленность Беларуси, России и Украины пережила кризис 90-х годов относительно благополучно. Более того, после 1995 г. в Беларуси эта отрасль переживает бурное развитие и уже в 1999 г. превзошла дореформенный уровень. Динамика реального объема производства (в постоянных ценах) представлена на рис. 2-45.

Для Украины данные за 1980—1984 гг. были недоступны, и график по всем трем республикам с временным рядом 1984—2007 гг. дан на рис. 2-46.

Рис. 2-46. Индексы объемов производства в пищевой промышленности Беларуси, России и Украины, 1984 = 100

Раздел 3 РЕФОРМА И БЛАГОСОСТОЯНИЕ НАСЕЛЕНИЯ

Материальное благосостояние человека (семьи) в современном обществе, где доля натурального хозяйства очень невелика, зависит прежде всего от соотношения между доходами и ценами приобретения главных жизненных благ, а также от величины и доступности общественных фондов потребления. В плановой экономической системе на это воздействуют также ограничения, накладываемые административными методами на очередность получения дефицитных благ (например, жилья). В 1992 г. в Беларуси, России и на Украине большинство административных ограничений были устранены, и вместо них стали действовать ценовые ограничения^[9].

Динамику благосостояния большинства населения можно в первом приближении выразить показателем покупательной способности среднедушевых доходов в отношении какого-то конкретного блага — жилья, хлеба, молока, проезда на автобусе и т.д.

В табл. 3-1 приведены данные о покупательной способности среднего душевого дохода в Беларуси, России и на Украине в отношении четырех товаров — говядины, цельного молока, хлеба пшеничного 1-го сорта и картофеля.

Таблица 3-1. Покупательная способность среднего располагаемого душевого дохода (в месяц, кг)

В ходе реформы кардинальным образом изменился принцип ценообразования. В рыночной экономике материальные блага производятся и предоставляются для обслуживания платежеспособного спроса, а не для потребления «всех слоев населения». Это наглядно отражается в структуре цен. Именно этим были вызваны резкие различия в структуре цен в СССР и на Западе — на Западе предметы первой необходимости были относительно дороги, но зато товары, которые человек начинает покупать только при более высоком уровне благосостояния, — дешевы. Хлеб, молоко и жилье очень дороги относительно автомобиля.

В СССР, напротив, низкие цены на самые необходимые продукты резко облегчали положение людей с низкими доходами, почти уравнивая их по фундаментальным показателям образа жизни с людьми зажиточными. Таким образом, бедность ликвидировалась, человек Ценами «вытягивался» из бедности, и СССР становился «обществом среднего класса».

В ходе реформы изменилась структура цен. Например, в России хлеб ржаной и ржано-пшеничный за 1992—2001 годы подорожал относительно автомобилей ВАЗ в 2,7 раза. По-разному изменились цены на непродовольственные товары. Например, курильщики не могут обойтись без сигарет, причем большинство курит относительно дешевые отечественные сигареты. На этот товар абсолютно первой необходимости (как бы мы ни относились к этой слабости) цены росли в несколько раз быстрее, чем на джемперы и жакеты. К 2005 г. цены на сигареты и хлопчатобумажные ткани выросли относительно джемперов в пропорции 5:2,9:1.

При таком принципе ценообразования обедневшая в начале реформ часть населения «запирается в бедности». Барьером становится инфляция. Как правило, цена «витальной корзины», то есть набора продуктов, необходимых для выживания, растет гораздо быстрее (иногда в несколько раз), чем инфляция в среднем. Цена «потребительской корзины» для среднего класса при вспышках инфляции повышается меньше.

Особенно резко выросли в 90-е годы (и продолжают повышаться) цены на жилищно-коммунальные услуги, без которых человек не может обойтись, — плата за содержание квартиры, водопровод, отопление, горячее водоснабжение и т.д. В СССР основную массу расходов по содержанию жилья несло государство. В 1989 г. на 1 рубль взимаемой с жильцов платы было 6 рублей государственных дотаций. У рабочих и служащих расходы по оплате квартиры в среднем составляли около 1% семейного бюджета, а со всеми коммунальными услугами — 3%. Таким образом, конституционное право на жилище включало в себя и его обслуживание по очень низким и доступным для всех ценам.

В ходе реформы это положение резко изменилось, и стали быстро расти цены на указанные услуги. В России только за 2000—2003 гг. плата за жилищно-коммунальные услуги выросла по сравнению с 1999 г. в 4,28 раза. Удельный вес расходов на оплату жилищно-коммунальных услуг в потребительских расходах домашних хозяйств составил в 2006 г. 8,7%. Жизненно важные услуги (на деле — неустранимые платы) выросли в цене гораздо больше, чем услуги, без которых в крайнем случае человек может обойтись. Так, цены на косметические услуги в России выросли в 10 раз меньше, чем квартплата.

Особенно резко менялась структура цен в 1992— 1995 гг. Например, в Беларуси за 1995 г. цены на холодильники выросли на 99%, а плата за водоснабжение и канализацию на 1738%, плата за отопление — на 1410%. Однако эта перестройка цен — длительный процесс, который подчиняется логике рынка. За 2000 год хлеб ржано-пше- ничный подорожал на 220%, а на мебель — на 74%.

В целом реальная заработная плата в Беларуси, России и на Украине изменялась в ходе реформ следующим образом (рис. 3-1).

Надо подчеркнуть, что на этом рисунке сравниваются не уровни покупательной способности средней зарплаты в разных странах, а динамика изменения покупательной способности зарплаты в каждой стране относительно 1990 года.

Сравнение стран по покупательной способности — вещь сложная, поскольку при разных моделях социальной политики в ходе реформы набор «потребительской корзины» определяется структурой потребностей в данной стране, и эти структуры в Беларуси, России и на Украине расходятся от сходного в прошлом советского типа. Но динамика изменения покупательной способности зарплаты в каждой стране важна как показатель эффективности социально-экономической политики. Эта динамика показывает, как та или иная страна проходит кризисы и спады.

Рис. 3-1. Индексы реальной заработной платы работников в Беларуси, России и на Украине (1990 = 100)

В графике поражает провал в покупательной способности зарплаты относительно уровня 1990 г. в России (до 35% в 1999 г.) и на Украине (до 33% в 1994 г.). А главное, поражает устойчивость общества, способного пережить такое неожиданное и глубокое обеднение. Беларусь смогла избежать такого спада, и этот опыт должен был бы стать предметом внимательного изучения.

Второй факт, который требует исследования, — резкое, в 2,4 раза, превышение индекса реальной зарплаты 2007 г. в Беларуси над российским индексом, несмотря на то, что по главным продуктам продовольствия покупательная способность среднедушевого дохода в Беларуси ниже (см. табл. 3-1). Первая причина заключается в том, что в России средний доход практически равен средней начисленной зарплате, а в Беларуси средняя зарплата на 38,4% выше среднего дохода. Другая причина, видимо, состоит в более низких ценах на непродовольственные товары и услуги (жилищно-коммунальные и транспортные).

А главное, что тянет вниз покупательную способность российских зарплат, это аномально высокие цены на рынке жилья^[10]. В России в стоимость «потребительской корзины» входит гораздо большая жилая площадь, чем в Беларуси, поскольку в России около 80% жилья распределяется через рынок. Напротив, в Беларуси восстановлено право на жилье, и основная часть новых квартир предоставляется тем, кто нуждается в улучшении жилищных условий. Так, согласно постановлению Совета министров и Национального банка, в 2008 г. для граждан, состоящих на учете как нуждающиеся в улучшении жилищных условий, запланировано выделить 2 млн. 131 тыс. м2 жилья в многоквартирных жилых домах в городах. Это составит 76% общего объема вводимых в действие построенных жилых домов. Исключение жилья из «потребительской корзины» резко увеличивает покупательную способность средней зарплаты или душевого дохода.

Динамика изменения средних располагаемых доходов населения в Беларуси и России относительно 1991 г. представлена на рис. 3-2. Данные о доходах по Украине стали публиковаться только с 1995 года, и в сравнимую форму их привести не удается.

Рис. 3-2. Индексы реальных располагаемых денежных доходов, 1991 =100

Однако средняя величина реальных зарплаты и дохода не отражает картины, поскольку в ходе реформы произошло изменение типа распределения доходов, в том числе через зарплату. Возникло качественно более глубокое расслоение общества по доходам.

Регулярный учет распределения рабочих и служащих по уровню доходов начал вестись в СССР с 1956 г. Из табл. 3-2 видно, как основная масса трудящихся в СССР передвигалась в зону средних доходов. С 1956 г. в СССР поддерживался стабильный и довольно низкий децилъный фондовый коэффициент дифференциации (отношение суммарных доходов 10% самых высокооплачиваемых граждан к доходам 10% низкооплачиваемых). Это — показатель расслоения общества по доходам, принятый в России.

Таблица 3-2. Распределение рабочих и служащих в СССР по размеру заработной платы (в % к общей численности)

Источник: В.С.Сычева. Измерение уровня бедности: история вопроса. — СОЦИС, 1996, № 3.

Для подавляющего большинства населения главным источником дохода является заработная плата (а также социальные выплаты — пенсии, стипендии и пособия), однако все более существенное значение стали приобретать и другие источники доходов. Этот процесс шел по-разному в Беларуси, России и на Украине.

В ходе реформы стали быстро нарастать нетрудовые доходы. В официальной статистике они объединены под рубрикой «доходы от собственности и предпринимательской деятельности». Вот как увеличивалась их доля в денежных доходах населения (табл. 3-3).

В результате снижения доли трудовых доходов и резкой дифференциации зарплаты работников в зависимости от профессии и должности началось глубокое расслоение населения по доходам. Официальные данные Госкомстата РФ о динамике фондовогокоэффициента распределения доходов в ходе реформы приведены на рис. 3-3.

Таблица 3-3. Структура денежных доходов населения в Беларуси, России и на Украине (в % от всех доходов)

1) С 1995 г. — включая скрытую (официально не учтенную) заработную плату.

2) Сопоставимые с Беларусью и Россией данные о доле доходов от предпринимательства и собственности в общей сумме доходов на Украине получить трудно, т.к. система учета менялась. В последние годы статистика дает вместо них такие показатели: «доходы от предпринимательской деятельности и самозанятости», «доходы от продажи сельскохозяйственных продуктов» и «денежная поддержка родственников, других людей и прочие денежные доходы».

В СССР в 1991 г. фондовый коэффициент стал равен 4,5 (в США был равен 5,6). Но уже к 1994 г. в РФ он, по данным Госкомстата, подскочил до 15,1. Официальные данные не учитывают теневых доходов, и в какой-то степени этот пробел восполняют исследования социологов. По данным бюллетеня ВЦИОМ «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения», в январе 1994 г. он был равен 24,4 по суммарному заработку и 18,9 по фактическому доходу (с учетом теневых заработков)^[11].

Рис. 3-3. Расслоение общества по доходам в России: фондовый коэффициент дифференциации

После 1996 г. разница в доходах снова стала возрастать, улучшение экономической конъюнктуры с высокими ценами на нефть и газ на мировом рынке не привело к смягчению социального расслоения по доходам. В Беларуси распределение доходов гораздо более уравнительное, здесь децильный фондовый коэффициент дифференциации составил в 2001 г. 6,1, в 2004 г. 5,2 и в 2006 г. 5,6.

В Беларуси и на Украине для измерения степени социального расслоения по доходам используется не децильный, а квинтильный коэффициент фондов, то есть отношение суммарных доходов 20% самых высокооплачиваемых граждан к доходам 20% низкооплачиваемых. Этот показатель изменялся в Беларуси и на Украине в сравнении с Россией следующим образом:

Рис. 3-4. Расслоение по доходам в Беларуси, России и на Украине: квинтильный коэффициент фондов — отношение доходов 5-й квинтили (20% с наивысшими доходами) к доходам 1-й квинтили (20% с самыми низкими доходами)

Как измеритель расслоения используется также коэффициент Джини (индекс концентрации доходов). Это степень отклонения кривой распределения доходов от прямой. Совпадение с прямой (коэффициент Джини равен 0) означает, что доходы у всех членов общества равны, а если коэффициент Джини равен 1, то это абсолютное неравенство — все доходы получает один человек. Судя по этому показателю, распределение доходов в Беларуси гораздо более уравнительное, чем в России. В России он вырос от 0,387 в 1995 г. до 0,410 в 2006 г. В Беларуси он снизился от 0,261 до 0,256 в 2005 г.

Сама программа реформы в России, судя по динамике обеднения, не предполагала механизмов, предотвращающих такое социальное расслоение населения. Исследователи ВЦИОМ пишут: «Процессы формирования рыночных механизмов в сфере труда протекают весьма противоречиво, приобретая подчас уродливые формы. При этом не только не была выдвинута такая стратегическая задача нового этапа развития российского общества, как предупреждение бедности, но и не было сделано никаких шагов в направлении решения текущей задачи — преодоления крайних проявлений бедности»^[12].

Исследователи подчеркивают важную особенность процесса обеднения в 90-е годы — происходило исчезновение «среднего класса» с образованием ничтожной прослойки богатых и беднеющего большинства. Академик Т.И. Заславская писала: «Процесс ускоренного социального расслоения охватывает российское общество не равномерно, подобно растягиваемой гармонике, а односторонне, — все резче отделяя верхние страты от массовых слоев, концентрирующихся на полюсе бедности»^[13].

Для оценки масштабов бедности в статистике приводят численность доли населения, имеющей денежные доходы ниже величины прожиточного минимума. Этот подход подвергается критике вследствие неопределенности понятия и произвольного определения той «потребительской корзины», которая составляет прожиточный минимум.

Дело не только в абсолютных показателях, аив том, что изменился смысл понятий и показателей, определяющих бедность. С начала 60-х годов в СССР был принят и выдерживался принцип, согласно которому минимальная заработная плата составляла не менее полутора минимальных потребительских бюджетов (этот бюджет и составлял прожиточный минимум) — так, чтобы обеспечивать воспроизводство работника и «половины» иждивенца. В конце 80-х годов прожиточный минимум был определен в размере 100 руб. в месяц, а минимальная зарплата — в 165 руб.

В 1992 г. в России «прожиточный минимум» был оторван от понятия минимального потребительского бюджета — он стал меньше него в 2,25 раза. Само понятие «минимальной зарплаты» потеряло свой социальный смысл — в январе 1999 г. она составляла 10,6% от прожиточного минимума и равнялась 3 долларам США в месяц. В начале 2005 г. минимальная зарплата в РФ составляла 22,9%, а в начале 2006 года 30,2% от прожиточного минимума. В 2001 г. прожиточный минимум в среднем по России составлял 1500 руб. в месяц, т.е. 1,7 долл. в день. Согласно принятым в ООН критериям, что уровень нищеты находится в диапазоне 2— 4 долл. в день^[14]. В результате по меркам последних советских лет в России в 90-е годы ниже уровня бедности оказалось 80% населения.

Тем не менее и этот несовершенный показатель полезен тем, что позволяет видеть динамику масштабов (хотя и не глубины) обеднения в стране. Эти данные приведены на рис. 3-5^[15].

Рис. 3-5. Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума в Беларуси, в России и на Украине, в % от численности населения

Чтобы потребление части населения с доходами ниже прожиточного минимума поднять хотя бы до этого минимального порога, требовалось, согласно данным Госкомстата РФ, перераспределить в их пользу в разные годы небольшую долю общего объема денежных доходов. Этого не делалось. В настоящее время глубина обеднения, то есть степень удаления доходов от прожиточного минимума, резко возросла. Если в 1997 г. совокупный дефицит денежного дохода населения с доходами ниже прожиточного минимума составлял 46,3 млрд. руб., то в 2004 г. он составил 225,6 млрд. руб. (2,1% объема всех денежных доходов населения), а в 2006 г. 275,5 млрд. руб. (1,6% всех денежных доходов населения).

Важным фактором расслоения населения по доходам стала резкая дифференциация работников разных отраслей производства и услуг. В советское время отраслевые различия в уровне оплаты труда, в общем, соответствовали затратам физических и нервных усилий и корректировались с помощью различных «коэффициентов» и льгот — при всех недостатках такого подхода. В первый же год реформ это равновесие было нарушено.

В России за время с 1990 по 1995 г. межотраслевая дифференциация среднего уровня зарплаты возросла с 2,4 до 5,2 раза (а если учесть резко выделяющуюся газовую промышленность, то до 10 раз). В 2004 г. средняя начисленная зарплата составляла по России в целом 6739,5 руб., в газовой промышленности 33376 руб., в сфере образования 4208 руб. и в сельском хозяйстве 2792 руб.

Динамика процесса профессиональной дифференциации по зарплате в России представлена на рис. 3-6 и 3-7.

Рис. 3-6. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников образования, науки и финансовой сферы в России к среднероссийскому уровню (в %): 1 — образование; 2 — наука и научное обслуживание; 3 — кредитование, финансы, страхование

Рис. 3-7. Отношение среднемесячной начисленной заработной платы работников сельского хозяйства, аппарата органов государственного и хозяйственного управления, сферы финансов, кредитования и страхования в России к среднероссийскому уровню (в %): 1 — сельское хозяйство; 2 — управление; 3 — кредитование, финансы, страхование

Расслоение профессиональных групп по зарплате в Беларуси и на Украине показано на рис. 3-8 и 3-9.

Рис. 3-8. Среднемесячная зарплата работников разных профессий в Беларуси, % от средней зарплаты по всей экономике

Рис. 3-9. Среднемесячная зарплата работников разных профессий на Украине, % от средней зарплаты по всей экономике

По укрупненным показателям различие в среднемесячной заработной плате работников разных отраслей в Беларуси, России и на Украине представлено в табл. 3-4.

Таблица 3-4. Максимальная разница в зарплате работников разных видов экономической деятельности

Заметим лишь кратко, что в ходе реформы происходила дифференциация доходов не только по профессиям, но и по территориям. Особенно стали выделяться столицы. Этот процесс можно проиллюстрировать отделением Москвы от остальных регионов России по средним доходам жителей (рис. 3-10).

Рис. 3-10. Региональная дифференциация среднедушевых денежных доходов населения (средний уровень по России = 100): 1 — Российская Федерация; 2 — Москва; 3 — Томская обл.; 4 — Нижегородская обл.

Как же сказались изменения в структуре доходов и в ценах на доступе к главным жизненным благам?

Первое условие благосостояния человека — жилье. Между человеком, имеющим крышу над головой, и бездомным — непроходимая пропасть.

Массовое жилищное строительство развернулось в СССР во второй половине 50-х годов, после форсированного восстановительного строительства (рис. 3-11^[16]).

Рис. 3-11. Жилищное строительство в СССР: ввод в действия жилых домов, млн. м2

В Беларуси в 1950 г. было построено 1,69 млн. м2 жилья, а в 1960 г. — 3,24 млн. м2, т.е. почти в 2 раза больше. То же самое можно сказать о России и Украине (см. табл. 3-5).

Вплоть до начала реформ в 1988 году темпы строительства были высокими, срыв этой программы в социальном плане был явлением регрессивным.

Таблица 3-5. Ввод в действие жилых домов в Беларуси, России и на Украине, млн. м2

В результате реформы строительство жилья сократилось от достигнутого максимума в Беларуси в 3,1 раза (1995 г.), в России в 2,4 раза (2000 г.) и на Украине в 3,8 раза (2000 г.). В Беларуси восстановление началось с 1995 года, в России и на Украине задержалось на 5 лет. Хорошо видно, что улучшение жилищных условий населения Беларуси, России и Украины быстро происходило именно во второй половине 80-х годов и было резко прекращено после 1990 г. Тот факт, что население в массе своей пассивно или даже благосклонно отнеслось к планам такой реформы, является труднообъяснимым.

Подробнее динамика жилищного строительства в Беларуси, России и на Украине в абсолютных величинах показана на следующих рисунках:

Рис. 3-12. Ввод в действие жилых домов в Беларуси, млн. м2

Рис. 3-13. Ввод в действие жилых домов в России, млн. м2

Рис. 3-14. Ввод в действие жилых домов на Украине, млн. м2

Сравнительная динамика жилищного строительства в ходе реформы представлена на рис. 3-15.

Рис. 3-15. Индексы жилищного строительства в Беларуси, России и на Украине (1980 = 100)

Из этого рисунка видно, что во второй половине 80-х годов темпы жилищного строительства в Беларуси существенно выросли относительно России и Украины, но зато и снизились более резко не первом этапе реформы. Положение было восстановлено при изменении общей доктрины реформ после 1995 года, и с тех пор в Беларуси идет быстрый рост строительства жилых домов. В расчете на 1000 человек населения в 2006 г. было введено жилых домов: в Беларуси 421 м2, в России 355 м2 и на Украине 185,5 м2 общей площади.

Однако дело не только в строительстве жилья, а и в системе его распределения и содержания.

В России положение таково. В 1989 г. в РСФСР было 39,2 млн. семей. Из них 63,7% проживали в отдельных квартирах и 24% — в индивидуальных домах. 6,1% семей проживали в коммунальных квартирах, 2,7% занимали части индивидуальных домов, 3,6% проживали в общежитиях (97,1% семей, проживавших в общежитиях, занимали 1 и более комнат).

Жилища государственного, общественного и кооперативного фонда в городах и поселках городского типа были в 1990 г. оборудованы: водопроводом 94%, канализацией 92%, центральным отоплением 92%, газом 72%, ваннами 87%, горячим водоснабжением 79%.

За шесть пятилеток (1961-1990 гг.) всего построено 37,9 млн. квартир общей полезной площадью 1814,2 млн. м2. За 1992—2006 гг. построено 7,4 млн. квартир общей полезной площадью 560,6 млн. м2.

Во второй половине 80-х годов на учете для улучшения жилищных условий ежегодно стояло около 9 млн. (то есть 25%) семей, включая одиночек. Нуждающимися в улучшении жилищных условий признавались граждане, имеющие жилой площади 5—7 м2 на одного человека. Ежегодно улучшали жилищные условия 12—17% от числа стоявших на учете (в 1987 г. 17%, в 1990 г. 14%).

В РСФСР улучшить жилищные условия можно было не только через постановку на учет в райисполкоме или в профкоме предприятия, но и путем вступления в жилищно-строительный кооператив (ЖСК). Государственные строительные организации продавали ЖСК готовые дома почти по себестоимости, с небольшой наценкой. За 1966—1990 гг. через ЖСК было построено квартир полезной площадью 86,3 млн. м2, что составило около 6% площади введенных в строй квартир.

На этом «первичном рынке» жилплощади через ЖСК 1 м2 стоил в 1986-1987 гг. в Москве 192 руб., что составляло 89% от средней месячной зарплаты по РСФСР. Таким образом, стандартная квартира из 2 комнат (18 и 12 м2) стоила среднюю зарплату за 3 года (при этом оплата жилья производилась в рассрочку на 15 лет без процента или под очень малый процент).

В результате реформы предоставление государством бесплатной жилплощади резко сократилось, а в большинстве регионов практически прекратилось. В 1990 г. получило жилье 1296 тыс. семей, а в 2006 г. — 139 тыс., или в 9,3 раза меньше.

Взамен возник рынок жилья. Ввиду того, что жилье — фундаментальное условие жизни, цены на жилье сразу установились очень высокие, и они продолжают расти. В 1996 г. в среднем по РФ 1 м2 стоил 418% от средней начисленной месячной заработной платы (при этом квартиры продаются без полов, окраски и оборудования). В 1999 г. средняя цена 1 м2 жилья составляла в РФ 460%, в 2000 г. 390% и в 2006 г. 341% средней месячной зарплаты по РФ.

В 1993 г. стандартная квартира из 2 комнат в среднем стоила на рынке в России 15,2 и в 1994 г. 26,1 средней годовой зарплаты. В 2006 г. квартира в новостройке общей площадью 44 м2 стоила, по средней по России цене, 1594 тыс. руб. Ее скромная отделка и оборудование стоили около 10% этой суммы, то есть такая квартира в пригодном для жилья виде стоила 1753 тыс. руб., что составляет 165 средних месячных зарплат 2006 года или зарплату за 13,8 года. Таким образом, квартиры подорожали относительно зарплаты почти в 5 раз (а если учесть стоимость кредита, то в 10 раз).

Для подавляющего большинства трудящихся доступ к получению жилья стал в результате реформы невозможен. Общество в России начинает делиться на два резко различных класса — тех, кто имеет жилье, и тех, кто вынужден прибегать к его найму, ухудшать свои жилищные условия или становиться бездомным. По данным на конец 1993 г., в России насчитывалось около 4 млн. бездомных^[17]. По данным МВД, около 4 млн. бездомных насчитывалось в России и в 1996 г.

Мы оставляем в стороне проблему разрушения в ходе реформы материально-технической базы жилищ- но-коммунального хозяйства. В недалекой перспективе именно это создаст для населения гораздо более тяжелые трудности, нежели рост тарифов на услуги. Износ всей инфраструктуры ЖКХ неуклонно увеличивается^[18]. По состоянию на 2006 г. степень износа основных систем оценивалась так: система газоснабжения — 40,7%, теплоснабжения — 43,4%, водоснабжения — 55,3%, канализации — 37,2%. Масштабы ремонта очень малы.

22,6% водопроводных систем полностью изношены, но за 2006 г. произведена замена всего 1,6% протяженности водопроводной сети.

Важной проблемой стало ветшание самого жилищного фонда и переход его в аварийное состояние. Это во многом вызвано тем, что в России начиная с 1980 г. стал быстро сокращаться объем капитального ремонта жилых домов — притом, что уже в конце 80-х годов нарастала потребность в ремонте домов, в массовом масштабе введенных в эксплуатацию в 1960—1970-е годы. Ход сокращения объема капитального ремонта представлен на рис. 3-16:

Рис. 3-16. Капитально отремонтировано жилых домов в России, млн. м2

Следующим условием создания и поддержания благосостояния является покупка товаров.

Покупки населением потребительских товаров длительного пользования по инерции возрастали до 1994 г. — категориями населения со средними и высокими доходами. Во многом это было связано с резким расширением импорта бытовой техники. Затем они стали быстро сокращаться^[19]. Вновь рост начался в 2002- 2003 гг. Динамика покупок товаров длительного пользования приведена на рис. 3-17 и 3-18

Рис. 3-17. Покупка телевизоров в России, тыс. шт.

Рис. 3-18. Покупка стиральных машин в России, тыс. шт.

Сходный вид имеет динамика покупки этих товаров и в Беларуси, однако заметно одно существенное отличие: население Беларуси уже в 1991 г. осознало тяжесть грядущего кризиса и резко, как по сигналу, сократило покупки дорогой бытовой техники. В России это осознание затянулось на три года: доля тех, кто ожидал от реформы общего повышения благосостояния, была в Беларуси намного меньше. Более широким был в Беларуси и провал между двумя пиками потребления — поведение было более осторожным и расчетливым.

Рис. 3-19. Покупка телевизоров в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 3-20. Покупка стиральных машин в Беларуси, тыс. шт.

Ниже всего упали покупки телевизоров на Украине — в 16 раз (рис. 3-21).

Рис. 3-21. Покупка телевизоров на Украине, млн. шт.

Рис. 3-22. Покупка стиральных машин на Украине, тыс. шт.

Сдвиг во времени в поведении покупателей телевизоров в России в сравнении и Беларусью и Украиной виден еще нагляднее, когда динамика представлена индексами покупок на одном рисунке (см. рис. 3-23).

Рис. 3-23. Индексы покупки телевизоров в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Тот же сдвиг во времени наблюдается и в динамике покупок стиральных машин. Для наглядности на рис. 3-24 оставлены лишь две кривые. Здесь также бросается в глаза большой рост покупок этих изделий в Беларуси в 80-е годы.

Если сравнить динамику покупок различных товаров длительного пользования, то вплоть до самого последнего времени была видна тенденция к росту покупок дорогих товаров зажиточной частью населения и сокращению объема покупок товаров массового спроса основными социальными группами. Например, за годы реформы значительно выросли (хотя и с большими колебаниями по годам) покупки автомобилей, но резко снизились покупки велосипедов и мопедов (рис. 3-25). Признаки изменения этой тенденции наметились только в 2000—2004 гг.

Рис. 3-24. Индексы покупки стиральных машин в Беларуси и России, 1980 = 100

Рис. 3-25. Продажа потребительских товаров длительного ис пользования в России, тыс. штук: 1 — легковые автомобили (ле вая шкала); 2 — велосипеды и мопеды (правая шкала)

Красноречиво сравнение динамики покупок автомобилей в Беларуси и России (рис. 3-26). Спад таких покупок в 1992—1993 гг., в самый трудный период «шоковой терапии», в России был очень неглубок, в отличие от Беларуси. Он быстро сменился в России большим подъемом, который был прерван неглубоким спадом после кризиса 1998 года. Рост покупок автомобилей в середине 90-х годов в России совпадает с глубоким спадом в Беларуси. Это, видимо, говорит о том, что в России с самых первых лет реформы сложилась гораздо более многочисленная прослойка богатых людей, имевших возможность покупать автомобили даже в моменты обострения кризиса.

Рис. 3-26. Индексы покупки автомобилей в Беларуси и России, 1985 =100

С другой стороны, в Беларуси начиная с 2001 г. социально-экономическое положение настолько стабилизировалось, что население с лихвой наверстало задержку 90-х годов в автомобилизации. Число автомобилей в личной собственности в Беларуси (в расчете на 1000 человек населения) в последние годы превысило российский показатель.

Абсолютные размеры покупок автомобилей в Беларуси представлены на рис. 3-27.

Рис. 3-27. Покупка автомобилей в Беларуси, тыс. шт.

Повышение благосостояния зажиточной части населения выразилось в годы реформы в увеличении числа личных легковых автомобилей. Число автомобилей в личной собственности в Беларуси (в расчете на 1000 человек населения) в последние годы превысило российский показатель. С 1996 года все заметнее отстает Украина.

Рис. 3-28. Наличие собственных легковых автомобилей на 1000 чел. населения в Беларуси, России и на Украине

Важнейшим показателем уровня благосостояния при современном быте является количество потребляемых населением услуг. Присущее городской жизни разделение производства и быта сделало для людей невозможным самостоятельное выполнение очень многих работ по их жизнеобеспечению — эти работы выполняются теперь за плату специализированным производством. В послевоенное время сфера услуг быстро расширялась, однако и эти темпы признавались неудовлетворительными и вызывали нарекания населения.

В ходе реформы произошло резкое, поразительное для таких больших инерционных систем, сокращение объема предоставляемых населению платных услуг. В быте большинства населения произошел огромный регресс (рис. 3-16).

Рис. 3-29. Индекс объема платных услуг населению в Беларуси, России и на Украине (1980=100)

Важнейшим, жизненно важным для современного общества фактором благосостояния людей является возможность перемещаться в пространстве. Пассажирский транспорт является не только важным производством услуг, обеспечивающих жизнедеятельность людей, но и системой, которая связывает страну в единое целое.

На первом этапе реформы перевозки пассажиров и пассажирооборот резко снизились в Беларуси и на Украине — см. рис. 3-30...3-33.

Пассажирооборот всех видов транспорта общего пользования в Беларуси снизился на первом этапе реформ почти в два раза (рис. 3-33).

Рис. 3-30. Отправление пассажиров транспортом общего пользования в Беларуси, млн. человек

Рис. 3-31. Отправление пассажиров транспортом общего пользования в России, млрд. человек

Рис. 3-32. Отправление пассажиров транспортом общего пользования на Украине, млрд. человек

Рис. 3-33. Пассажирооборот всех видов транспорта общего пользования в Беларуси, млрд. пассажиро-км

Обращает внимание тот факт, что после 1996 г. в Беларуси произошло форсированное восстановление социальных и технологических условий для широкого пользования общественным транспортом, хотя и на более низком уровне, нежели до реформы. На Украине перевозки пассажиров после 1996 г. выросли незначительно.

Совершенно по-иному развивался кризис пассажирского транспорта в России. Здесь спад был медленным, но ускорился именно на последнем этапе реформ — в последние 7—8 лет. Динамика этого процесса в трех республиках представлена на рис. 3-34.

Рис. 3-34. Индексы отправления пассажиров транспортом общего пользования в Беларуси, России и на Украине (1980 = 100)

Самым массовым общественным транспортом является автобусный. По числу поездок в автобусах общего пользования в расчете на 1 человека Беларусь в 1988 г. занимала второе место в СССР после Эстонии — 219 поездок в год на человека (в России 194 поездки, на Украине 165). Реформа привела к снижению и перевозок (т.е. числа отправленных пассажиров), и пассажирооборота (числа отправленных пассажиров, помноженного на расстояние перевозки).

В Беларуси перевозки снизились в 2,3 раза, а пассажирооборот автобусного транспорта в 2,6 раза (рис. 3-35 и 3-36), а в России в 3 раза (рис. 3-37)^[20]. На Украине перевозки пассажиров автобусами сократились к 1997 г. в 4 раза (рис. 3-38).

Рис. 3-35. Отправление пассажиров автобусами общего пользования в Белоруссии, млн. человек

Рис. 3-36. Пассажирооборот автомобильного транспорта общего пользования (автобусы) в Беларуси, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-37. Пассажирооборот автобусного транспорта в России, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-38. Перевозки пассажиров автобусами общего пользования на Украине, млн. пассажиров

Важным видом междугородного сообщения является железнодорожный транспорт (особенно для России). По пассажирообороту он лишь немного уступал автобусному транспорту. В ходе реформы перевозки пассажиров железнодорожным транспортом сократились во всех республиках, хотя динамика этого процесса различна. Она представлена на рис. 3-39...3-41.

Пассажирооборот железнодорожного транспорта междугородного сообщения в России сократился с 1990 по 1998 г. ровно в три раза. Хотя плата за проезд в поездах дальнего следования сильно выросла, в 2006 г. она компенсировала лишь 81% стоимости поездки (в 2000 г. эта доля составляла 55%).

Рис. 3-39. Отправление пассажиров железнодорожным транспортом в Беларуси, млн. человек

Рис. 3-40. Перевозки пассажиров железнодорожным транспортом междугородного сообщения в России, млн. человек

Рис. 3-41. Перевозки пассажиров железнодорожным транспортом на Украине, млн. человек

Огромное значение для жителей в основном городской страны, как Россия, имеет пригородное сообщение. До начала 90-х годов объем перевозок пассажиров железнодорожным транспортом пригородного сообщения равномерно повышался. Сокращение перевозок здесь началось с 1991 года и продолжилось непрерывно, за исключением 2000 г. (рис. 3-42).

Население не может в прежних масштабах оплачивать стоимость проезда даже при крупных государственных дотациях. В 1995 г. плата за проезд компенсировала только 17% расходов по содержанию и эксплуатации железнодорожного транспорта пригородного сообщения. До 2004 г. эта доля колебалась между 17 и 21%, а в 2006 г. была поднята до 50%. Удорожание этой услуги привело к тому, что те, кто мог, «пересели на автомобиль», со всеми сопутствующими социальными издержками (большой расход горючего, перегрузка дорог, высокий уровень травматизма и др.).

Рис. 3-42. Перевозки пассажиров железнодорожным транспортом пригородного сообщения в России, млн. человек

Учитывая размеры территории, в СССР особое значение в развитии пассажирского транспорта придавалось авиации. Быстро возрастало и число авиапассажиров, и средняя дальность поездок. Уже в 70-е годы использование воздушного транспорта стало обыденной частью жизни граждан — цены билетов были доступны средней семье. Пассажирооборот воздушного транспорта вырос с 1980 по 1991 год в Беларуси в 3,2 раза, в России в 1,4 раза и на Украине в 1,5 раза.

В годы реформы объем пассажирских перевозок обрушился поразительно быстро. Например, в России число пассажиров, перевезенных воздушным транспортом, сократилось в 4 раза.

Динамика пассажирооборота воздушного транспорта в Беларуси, России и на Украине в целом представлена на рис. 3-43...3-46.

Рис. 3-43. Пассажирооборот воздушного транспорта в Беларуси, млрд. пассажиро-км

Следует отметить, что после 1991 г. очень большую часть пассажирских перевозок воздушным транспортом составляют зарубежные перевозки, за счет чего сильно выросла средняя дальность полетов, что искажает показатель пассажирооборота. Поэтому для России после 1991 г. показан пассажирооборот внутри страны.

Рис. 3-44. Пассажирооборот воздушного транспорта в России (после 1991 г.— внутри страны), млрд. пассажиро-км

Рис. 3-45. Перевозки пассажиров воздушным транспортом на Украине, тыс. пассажиров

Рис. 3-46. Пассажирооборот воздушного транспорта на Украине, млрд. пассажиро-км

Сильно сократились за годы реформы перевозки пассажиров морским транспортом. Этот важный для России и Украины транспорт стал недоступен для основной массы населения, он используется теперь в основном для туристических круизов богатой публики. Динамика объема услуг морского пассажирского транспорта дана на рис. 3-47 и 3-48.

Ненамного лучше обстоит дело с использованием массового в прошлом пассажирского транспорта на внутренних водоемах страны — реках, озерах Беларуси, России и Украины (рис. 3-49...3-51). Надо подчеркнуть, что для многих регионов России, например Сибири, сообщение по водным путям является жизненно необходимой транспортной системой. Здесь резкое сокращение пассажиропотоков означает не просто снижение уровня благосостояния, а деградацию условий жизни.

Рис. 3-47. Пассажирооборот морского транспорта общего пользования в России, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-48. Перевозка пассажиров морским транспортом общего пользования на Украине, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-49. Пассажирооборот внутреннего водного транспорта общего пользования в Беларуси, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-50. Пассажирооборот внутреннего водного транспорта общего пользования в России, млрд. пассажиро-км

Рис. 3-51. Перевозка пассажиров внутренним водным транспортом общего пользования на Украине, млрд. пассажиро-км

За годы реформы обслуживание населения городским транспортом значительно ухудшилось. Статистика по этому вопросу очень скупа, а данные по России таковы. С 1990 г. по 2006 г. перевозки пассажиров городским наземным транспортом сократились в 2,2 раза. Это сокращение продолжается быстрыми темпами. Сильно изношен подвижной состав. Резко упало производство вагонов метрополитена, почти в 20 раз снизился выпуск такого экологически чистого транспортного средства, как троллейбусы. Произошло резкое старение парка городского транспорта. К концу 2004 г. более 10 лет находилось в эксплуатации 45% автобусов, 89% трамвайных вагонов, 66% троллейбусов, 87% вагонов метро (53% вагонов метро имели возраст более 20 лет). Сократилось число автобусов общего пользования (см. рис. 3-52).

Рис. 3-52. Число автобусов общего пользования в России, тыс.

Этот процесс происходил и в Беларуси, но в более мягкой форме, и был скорректирован гораздо раньше, чем в России.

В 1990 г. в Беларуси имелось 12,1 тыс. автобусов общего пользования, а к 1998 г. их число сократилось до 8,8 тыс.

Уменьшилась и степень использования парка автобусов — с 78% в 1990 г. до 57,2% в 1998 г.

Важным показателем благосостояния, с которым тесно связано и транспортное обслуживание, является строительство дорог с твердым покрытием. Это строительство очень дорогое, оно развернулось в СССР лишь начиная с 60-х годов и расширялось вплоть до 1991 года (табл. 3-6).

Таблица 3-6. Строительство автомобильных дорог с твердым покрытием в СССР по пятилеткам

В Беларуси за 1976-1991 гг. было построено 40,7 тыс. км автомобильных дорог с твердым покрытием, в том числе 29,8 тыс. км внутрихозяйственных дорог в сельской местности. Динамика строительства после 1991 года такова:

Рис. 3-53. Ввод в действие автомобильных дорог с твердым покрытием в Беларуси, км

Рис. 3-54. Ввод в действие в России автодорог с твердым покрытием общего пользования и внутрихозяйственных (с 1995 г.— включая «ведомственные и частные дороги в сельском хозяйстве»), тыс. км

Важнейшим видом услуг в современном обществе является связь. Самые массовые виды услуг в этой сфере предоставляет почта. Обмен письмами, телеграммами, посылками не просто является важным элементом благосостояния человека и семьи — этот поток «создает общество» и связывает страну в единую систему.

За 70-е годы почтовая и телеграфная связь превратилась в большое производство с очень интенсивным потоком отправлений. В результате реформы это производство было почти парализовано. Если можно было бы вычесть из числа отправляемых сегодня писем и телеграмм деловые, то мы увидели бы, что личная переписка между гражданами почти прекратилась.

Рис. 3-55. Отправление писем в Беларуси, млн.

Рис. 3-56. Отправление писем в России, млрд.

Рис. 3-57. Отправление писем на Украине, млн.

В сравнимой форме в виде индексов эта динамика представлена на рис. 3-58. Из него видно, что сообщение людей через письма в большей степени сохранилось в Беларуси.

Резко сократилось отправление телеграмм. При этом недоступность этого в прошлом очень важного средства связи для подавляющего большинства населения вовсе не компенсируется появлением факса, электронной почты или передачей сообщений через Интернет.

Рис. 3-58. Индексы отправления писем в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 3-59. Отправление телеграмм в Беларуси, млн.

Рис. 3-60. Отправление телеграмм в России, млн. шт.

Рис. 3-61. Отправление телеграмм на Украине, млн.

Эти графики совмещены в одной шкале в виде индексов (рис. 3-62). Она практически не различается в трех республиках.

Рис. 3-62. Индексы отправления телеграмм в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Обмен посылками, как особым видом сообщений между близкими людьми, за годы реформы резко сократился (например, в России к 1999 г. в 15 раз). В последние годы отправление посылок слегка выросло.

Таблица 3-7. Отправление посылок в Беларуси, России и на Украине, млн.

Резко возросли почтовые расходы при рассылке газет и журналов, в результате чего большое число граждан утратило возможность выписывать привычные в прошлом издания. Ликвидирован очень важный канал распространения продуктов культуры, который не вполне заменяется покупкой газеты в киоске. Надо считать, что отсутствие этой услуги сократило благосостояние существенной части населения всех трех республик (рис. 3-63).

Рис. 3-63. Индексы отправления газет и журналов по почте в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Отправления почты воздушным транспортом везде упало в десятки раз. Например, в Беларуси в 2000 г. было отправлено воздушным транспортом всего 23 т почты (затем этот показатель стал расти, достигнув в 2006 г. уровня 140 т). Для иллюстрации на рис. 3-64 представлена динамика почтовых перевозок авиатранспортом в России.

Рис. 3-64. Отправление почты авиационным транспортом в России, тыс. тонн

Пожалуй, единственным исключением во всей системе массовых коммуникаций является телефонная связь. В годы реформы продолжилось, хотя и с некоторой заминкой в 1992—1995 гг., расширение сети телефонной связи — в том же темпе, как и в 70—80-е годы. Относительно быстрее стало расти число междугородных и международных телефонных разговоров. В последние десять лет во всех трех республиках быстро развивается мобильная телефонная связь и связь через Интернет.

Качество жизни современного человека во многом определяется возможностью потреблять продукты культуры, в том числе своей национальной культуры — покупать и читать книги и журналы, видеть отечественные фильмы, ходить в театры. Все эти блага стали в СССР привычной и обязательной частью быта большинства населения.

Реформа нанесла по сфере культуры тяжелый удар. Главное, конечно, в том, что в начале 90-х годов изменилась ценностная шкала выпускаемой массовой печатной продукции, фильмов, театральных постановок. Этот кризис преодолевается с трудом и по- разному в Беларуси, России и на Украине. Однако в данной книге не дается оценки качественным изменениям, здесь приведены лишь количественные показатели.

За годы реформы сократились, хотя и по-разному в трех республиках, общие тиражи издаваемых книг и брошюр (см. рис. 3-65...3-68). Это означает, что уменьшается доля населения, имеющая доступ к книгам. Страны, которые в недавнем прошлом относились к категории «самых читающих» стран, сдвигаются в число периферийных обществ массовой культуры.

На этих графиках видно большое отличие Беларуси от России и Украины. Вызванный перестройкой всплеск издательской деятельности в Беларуси пришелся на 1993 год, когда в России и на Украине уже произошел спад. Но в динамике издательской деятельности Беларуси имеется и более принципиальное отличие: Беларусь смогла в 80-е годы упрочить, а в 90-е годы сохранить массовую культуру чтения. Это видно при совмещении трех графиков в сопоставимой форме на рис. 3-68.

Рис. 3-65. Тираж изданных книг и брошюр в Беларуси, млн. экз.

Рис. 3-66. Тираж изданных книг и брошюр в России, млн. экз.

Рис. 3-67. Тираж изданных книг и брошюр на Украине, млн. экз.

Рис. 3-68. Индексы тиража изданных в Беларуси, России и на Украине книг (1980 = 100)

С 70-х годов в Беларуси, России и на Украине поддерживался очень высокий уровень издания массового продукта культуры — журналов. В начале 90-х годов произошло резкое сокращение их тиража. Впрочем, всплеск тиража издаваемых журналов в конце 80-х годов был временным явлением, порожденным «гласностью» во время перестройки. На Украине после спада 90-х годов наблюдается новый всплеск издания журналов, как будто накал «перестройки» здесь сместился на десять лет.

Динамика издания журналов представлена на рис. 3-69...3-72.

Рис. 3-69. Годовой тираж журналов и других периодических изданий в Беларуси, млн. экземпляров

Рис. 3-70. Годовой тираж журналов и других периодических изданий в России, млн. экземпляров

Рис. 3-71. Годовой тираж журналов и других периодических изданий на Украине, млн. экземпляров

Рис. 3-72. Индексы тиража изданных журналов (1980 = 100)

Реформа в 90-е годы сузила такой важный для современного общества канал информации, как центральная печать. Это ослабляет ядро национальной информационной системы (известен афоризм: «Нацию создал печатный станок»). Благодаря центральным газетам одновременно до всего населения доводились актуальные вопросы национальной повестки дня, что и создавало возможность низового «каждодневного плебисцита». Печатный текст мобилизует диалогичное мышление, телеэкран такого эффекта не производит.

Динамика издания всех газет приведена на рис. 3-73... 3-76.

В России тираж газет упал намного сильнее. Сейчас в России на душу населения приходится в 7 раз меньше газет, чем до реформы, а общенациональных газет вообще нет (рис. 3-74). Резко снижается периодичность издания, возникло много мелких газет, выходящих редко и нерегулярно. Вплоть до 1990 г. поддерживалось постоянным соотношение: годовой тираж равен 250 разовых тиражей. К 2000 г. это соотношение уменьшилось в 5 раз — в среднем за год одна газета выходила всего 45 раз.

Рис. 3-73. Выпуск газет в Беларуси, годовой тираж, млн. экз.

Сравнение динамики издания газет в Беларуси и России дано на рис. 3-75.

Статистика Украины дает сведения о разовом тираже газет, поэтому сравнение с Беларусью и Россией затруднено. Но динамику издания газет на самой Украине эти сведения в какой-то мере показывают^[21].

Рис. 3-74. Годовой тираж газетв России, млрд. экз.

Рис. 3-75. Индексы издания газет (годового тиража) в Беларуси и России, 1980 = 100

Рис. 3-76. Издание газет на Украине, млн. экземпляров разового тиража

Уже с начала 70-х годов в Беларуси, России и на Украине поддерживался очень высокий уровень посещения театров. К этому уровню республики шли с разного исходного уровня. В послевоенной Беларуси, в 1950 г., число зрителей составило около 13%, на Украине около 30% и в России около 45%. К концу 50-х годов число зрителей в Беларуси возросло в 2,5 раза (на Украине и в России на 30%), затем продолжало расти в более умеренном темпе вплоть до перестройки. Эта сфера культурной деятельности сильно сократилась в результате реформы. На рис. 3-77 и 3-78 представлена динамика посещения театров в Беларуси и России начиная с 1950 г. (хотя по некоторым годам имеются пробелы, этот длинный временной ряд представляет интерес).

Рис. 3-77. Посещение театров в Беларуси, млн. зрителей

Рис. 3-78. Посещение театров в России, млн. зрителей

Рис. 3-79. Посещение театров на Украине, млн. зрителей

В сравнимой форме изменение числа посещений театров в ходе реформы показано на рис. 3-80.

Особым и едва ли не важнейшим фактором снижения благосостояния населения в ходе реформы стало отклоняющееся поведение существенной части общества. В первой половине 90-х годов одним из результатов реформ стал небывалый рост преступности, причем в тех ее формах, которые оказывают прямое воздействие как на объективные показатели благосостояния населения, так и на субъективное ощущение гражданами своей личной безопасности и безопасности своих близких.

В России в 1986—1990 гг. коэффициент преступности (число зарегистрированных преступлений на 100 тыс. населения) составлял в среднем 903 за год, но уже за первую половину 90-х годов он удвоился^[22]. До начала 90-х годов в УК РСФСР даже не было статей о терроризме, убийстве по найму и похищении людей — в этих статьях не было необходимости ввиду отсутствия таких преступлений.

Рис. 3-80. Индексы посещения театров в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Реформа породила крупномасштабную криминальную среду, которая «наступает» на законопослушное общество. По оценкам криминологов, в РФ совершается 12—15 млн. преступлений ежегодно, а официально регистрируется 15—20% от них. Согласно сделанному в марте 2004 г. заявлению главы МВД Р. Нургалиева, количество нераскрытых преступлений в 2003 г. увеличилось на 25% и превысило 1 млн. Среди них преобладают тяжкие и особо тяжкие. По данным НИИ МВД РФ, от преступных посягательств ежегодно страдает каждый третий житель РФ, при этом половина пострадавших не обращается в правоохранительные органы. Согласно опросам, более 70% жителей не чувствуют себя в безопасности на улицах своих городов и сел.

Снижение уровня благосостояния и ухудшение со- циально-психологического климата характеризовалось в 90-е годы ростом числа преступных посягательств на личность, здоровье и собственность граждан. Инерция воздействия этих факторов на подростков велика, и уровень преступности не снижается сразу же за улучшением материального благосостояния.

На рис. 3-81...3-83 представлена динамика числа тяжких и особо тяжких преступлений — разбоя и грабежа.

Рис. 3-81. Число зарегистрированных случаев разбоя и грабежа в Беларуси, тыс. за год

Рис. 3-82. Число зарегистрированных случаев разбоя и грабежа в России, тыс. за год

В форме индексов эта динамика в Беларуси и России показана на рис. 3-83. Из него видны отличия в общем, сходного процесса — пик преступности в России в годы «шоковой терапии» 1992—1994 гг. и более существенное снижение ее в Беларуси начиная с 2003 г.

Резко выросло в годы реформы число «неестественных» смертей в сумме — от несчастных случаев, травм, отравлений. Красноречивы волны этой динамики, на которых отражается и процесс привыкания людей к тяжелым условиям кризиса, и новые всплески, вызванные изменениями в ходе реформы, которые наблюдаются в России. В опубликованной статистике до 1991 г. есть пробелы, но динамика видна (см. рис. 3-84).

Рис. 3-83. Индексы числа зарегистрированных случаев грабежа и разбоя в Беларуси и России, 1985 = 100

Рис. 3-84. Число смертей от внешних причин (убийств и самоубийств, отравлений, травм и др.) в России, тыс.

Наконец, самый непосредственный показатель изменений в благосостоянии общества — число убийств. Динамика этого процесса в виде удельного показателя (число убийств на 100 ООО человек населения) для всех трех республик представлена на рис. 3-85.

Рис. 3-85. Число зарегистрированных убийств и покушений на убийство в Беларуси, России и на Украине, на 100 000 человек населения

Надо к этому добавить, что значительная часть жертв преступного насилия умирает через какое-то время от тяжелых повреждений, нанесенных преступниками, и учитывается в статистике по категории «умерших от травм». Например, в 2002 г. в России их число составило около половины жертв непосредственного убийства.

Раздел 4 МАТЕРИАЛЬНОЕ ПРОИЗВОДСТВО

В этом разделе будет рассмотрен ход развития промышленности, строительства, транспорта и сельского хозяйства в Беларуси, России и на Украине, который предшествовал реформе 90-х годов XX века, а также динамика изменений в этих сферах в ходе реформы и в последние годы.

Динамика натуральных показателей материального производства позволяет сделать ряд общих утверждений, в равной степени справедливых для всех трех республик, которые до 1991 года входили в единую народнохозяйственную систему СССР.

Во-первых, основная масса производственных мощностей, которые к середине 80-х годов служили средствами жизнеобеспечения Беларуси, России и Украины, была создана в послевоенное время (точнее, начиная с 50-х годов XX века). Всего за 25 лет были построены и отлажены большие социотехнические системы, которые обеспечили народам Беларуси, России и Украины условия труда и быта, присущие современному обществу высокоразвитых стран. Более того, эти социотехнические системы обеспечили стабильное воспроизводство таких условий, без тяжелых срывов и кризисов, с постоянным и неуклонным улучшением материально- технической базы жизнеустройства народов.

Во-вторых, социальная организация материального производства в Беларуси, России и на Украине непрерывно расширяла доступ всех социальных групп к техническим и культурным ресурсам, необходимым для труда и быта, присущих высокоразвитому обществу. Эта организация исключала возникновение массовой безработицы, застойной глубокой бедности, маргинализации социальных и возрастных групп с образованием «социального дна», бездомности и преступности. Эта сторона технологического уклада общественного производства Беларуси, России и Украины 80-х годов не возникла стихийно и не является автоматически присущей любому индустриальному обществу. Это плод социального творчества, испытания и отбора тех форм организации, которые отвечали природным, культурным и международным условиям жизни народов^[23].

В-третьих, вся система материального производства Беларуси, России и Украины подошла к середине 80-х годов XX века без каких-либо объективных признаков кризиса, который сделал бы необходимым и оправданным ее глубокую и болезненную переделку. Динамика инвестиций, обновления основных фондов, капитального строительства и текущего производства не обнаруживала признаков не только кризиса или рецессии, но даже стагнации. Прирост объемов производства и материального благосостояния населения был достаточен для того, чтобы гарантировать благополучие общества и держать под контролем риски и опасности социального, военного и техногенного характера^[24].

Приведем здесь только один показатель — динамику чистой продукции народного хозяйства Беларуси, России и Украины (рис. 4-1)^[25].

Рис 4-1. Индекс чистой продукции в Беларуси, России и на Украине в составе СССР, в постоянных ценах, 1979 = 100

Политическое решение о радикальном преобразовании системы материального производства Беларуси, России и Украины, а также пассивное согласие с этим решением со стороны влиятельной части общества — результат не экономического, а мировоззренческого кризиса. Эта сторона дела выходит за рамки тематики данной книги.

Прежде чем перейти к динамике показателей конкретных сфер материального производства, приведем несколько общих показателей, в том числе макроэкономического характера. В отличие от натуральных показателей они являются расчетными и выводятся исходя из неочевидных теоретических представлений. Однако их изменение, зафиксированное в рамках одних и тех же понятий, предположений и методов расчета, дает нам полезную информацию.

Первым фундаментальным изменением стала приватизация большой части производственной базы. Приватизация, то есть наделение одной социальной группы частной собственностью на средства производства, бывшие до этого в собственности нации и управляемые государством, была проведена без денационализации, то есть без общественного договора о компенсации прежнему собственнику стоимости изъятых ценностей. Это, казалось бы, чисто социально-правовое обстоятельство на деле имело огромные производственно-техноло- гические последствия. Они заключались, прежде всего, в катастрофическом сокращении инвестиций в основные фонды и даже их распродаже новыми собственниками «по цене металлолома» с оттоком выручки за рубеж. От собственности, которая не легитимирована, стараются избавиться, как-то отмыв вырученные за нее деньги.

Этот результат выражается в динамике инвестиций в основной капитал (рис. 4-2).

Рис. 4-2. Индексы капиталовложений в основные фонды, 1990 =100

Провал в инвестициях предопределил глубину и продолжительность кризиса материального производства. На уровень инвестиций 1990 года Беларусь вышла лишь через 15 лет, а Россия и Украина не вышли до сих пор. О том, чтобы компенсировать невложенные за это время средства, и речи пока нет, величина эта колоссальна.

Например, исходя из данных ЦСУ РСФСР (признанных Госкомстатом РФ) и данных Росстата, можно представить динамику капиталовложений за 1975—2006 годы и сделать такой расчет. Если принять за стандарт инвестиций в основные фонды России уровень 1990 года, — так, чтобы они до 2006 г. оставались неизменными, — то «недовложение» инвестиций за 1991—2006 гг. составило бы 86 230 млрд. руб. в ценах 2005 года. Это можно пояснить рисунком 4-3, на котором площадь «серой зоны» выражает сумму «недовложения» инвестиций.

Рис. 4-3. Капитальные вложения в России (в сопоставимых ценах, 1975 = 100)

Таким образом, даже если бы после 1990 года инвестиции не росли, как в 80-е годы, а были заморожены на этом уровне, недостача инвестиций за 1991—2006 годы составляет около 3519 млрд. долларов по курсу начала 2008 года. Три с половиной триллиона долларов!

Таковы изъятия из хозяйства средств, которые были предназначены для содержания (воспроизводства) и развития материально-технической базы России. Сокращение инвестиций в основные фонды означает соответствующий спад в темпе их обновления, то есть ввода в действие новых основных фондов и выбытия изношенных. Это неизбежное следствие сокращения инвестиций, одинаково реализующееся в любой стране. Иллюстрацией служит динамика обновления основных фондов в России.

Рис. 4-4. Ввод в действие основных фондов в России (в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

Результатом стало резкое ускорение износа основных фондов — как из-за плохого содержания, так и вследствие морального старения техники.

Во время приватизации слово «денационализация» было изъято из обихода и заменено эвфемизмом разгосударствление. Соответственно, статистика характеризует этот процесс долей основных фондов, теряющих свой статус государственной собственности. Динамика этого процесса в Беларуси и

России показана на рис. 4-5. Данные по России приведены по Российскому статистическому ежегоднику 2007 г.

Рис. 4-5. Доля основных фондов, находящихся в государственной собственности, в России и в Беларуси, %

Второй показатель «разгосударствления» — динамика численности занятых в государственном секторе. Эти данные приведены на рис. 4-6 и 4-7. На них показано уменьшение численности работников государственных организаций относительно 1990 г. и рост числа работников частных предприятий. Видны большие различия в динамике и глубине «разгосударствления» в Беларуси, России и на Украине.

Данные 90-х годов весьма условны и выражают лишь тенденцию. В ходе трансформации экономической системы строго разделить государственные и частные организации было нелегко, критерии классификации испытывали воздействие общих политических установок. Тем не менее сравнение данных официальной статистики трех стран полезно.

Рис. 4-6. Индекс числа работников в государственном секторе в Беларуси, России и на Украине, 1990 = 100

Рис. 4-7. Индекс числа работников в частном секторе в Беларуси, России и на Украине (без колхозов и кооперативов), 1990 = 100

При этом к 1997 г. государственный и частный секторы в сумме сократили большое число рабочих мест. Из предприятий и организаций Беларуси, России и Украины на первом этапе реформы были «выдавлены» 26,33 млн. работников. Наименьшие потери понес контингент трудящихся Беларуси, наибольшие — России (табл. 4-1). Численность занятых в экономике России сократилась к 1997 г. на 10,7 млн. человек по сравнению с 1990 г.

Таблица 4-1. Сокращение численности работников государственного и частного сектора в Беларуси, России и на Украине с 1990 по 1997 год

В целом государственный сектор Беларуси претерпел в результате реформы относительно меньшее сокращение (табл. 4-2).

Таблица 4-2. Доля занятых в государственном секторе, % от общей численности

Результатом этих изменений было резкое сокращение производства.

Наиболее достоверную информацию об этом дал бы максимально полный набор сведений о выпуске конкретной продукции в натуральном измерении — в тоннах, штуках, кВт-часах и пр. В этой книге будет дана выборка таких показателей производства важных продуктов массового потребления (в народном хозяйстве и в быту). Она достаточно представительна, но, конечно, включает в себя ничтожную часть из всего ассортимента выпускаемой продукции. Охватить взглядом более крупные выборки невозможно, поэтому используются обобщенные расчетные макроэкономические показатели. Сейчас в качестве такого показателя принят валовой внутренний продукт (ВВП).

ВВП отражает стоимость конечных товаров и услуг всех производителей-резидентов в ценах конечного покупателя. Это сумма валовой добавленной стоимости всех отраслей или секторов плюс чистые налоги на продукты (за вычетом субсидий). Однако ВВП, вычисленный в текущих ценах, отражает данный момент (квартал или год) и сильно зависит от конъюнктуры на рынке. Он не позволяет видеть динамику производства. Чтобы представить изменение производства во времени, производят переоценку ВВП в постоянные цены. Это сложный расчет, который делает показатель ВВП еще менее прозрачным. Нивелировать изменение цен на огромный комплекс продуктов трудно, надо каждый год производить вычисление дефлятора для каждой группы продуктов^[27].

Но для нашей цели годится и грубая оценка ВВП каждого следующего года в ценах прошлого года. Она позволяет видеть, как народное хозяйство проходит фазы спадов и подъемов, как будто цены «заморожены» в базисной точке (например, 1990 году). Глядя на такой график изменения ВВП, легко впасть в ошибку, приняв каждую точку за величину ВВП в конкретный год. Эта ошибка будет тем более грубой, если сравниваются динамические ряды стран с разной структурой производства (как это имеет место при сравнении Беларуси, России и Украины). Ясно, например, что пересчет в 2007 году стоимости добытой и проданной нефти в цены 1990 года многократно занижает реальный ВВП 2007 года. Напротив, массовый выпуск дешевых товаров, которые в 1990 г. были дороги (например, телевизоров), завышает ВВП, пересчитанный в ценах 1990 года.

Но полезно видеть и результаты производственной деятельности страны за годы реформы, «отфильтровав» такие явления, как скачок цен на нефть в последние годы. Такая динамика ВВП с 1990 по 2007 год «в ценах 1990 года» показывает, пусть грубо, как народное хозяйство прошло через кризис. Снижение такого «пересчитанного» ВВП наряду с сокращением «пересчитанных» таким же образом инвестиций служит свидетельством и мерой кризиса, порожденного реформой. Приводим на одном графике временные ряды ВВП, которые показывают, насколько успешно Беларусь, Россия и Украина прошли через кризис 90-х годов, если отсеять фактор колебания цен.

Резкий перелом в динамике ВВП после роста натуральных и расчетных (чистая продукция, инвестиции) показателей говорит о том, что кризис не «вызревал» в прежней хозяйственной системе, а был вызван конкретными решениями политической власти в 1991—1992 гг.

Перейдем к рассмотрению отдельных сфер материального производства.

Рис. 4-8. Индекс ВВП в Беларуси, России и на Украине, 1990 =100

Промышленность и транспорт

К 1980-м годам XX века СССР подошел как развитая промышленная страны. В Беларуси, России и на Украине было сосредоточено ядро советской промышленности. Промышленное развитие этих республик было прервано в начале 90-х годов, когда постсоветские страны вступили в период глубокого кризиса.

Этот процесс на последней стадии представлен на рис. 4-9...4-11.

Из этих графиков видно, что промышленность в Беларуси, России и на Украине развивалась до 1990 г. стабильно и неуклонно, и с точки зрения общественных интересов никакой экономической необходимости подвергать ее рискованным реформам не было. Апатичное отношение к действиям заинтересованных в этой реформе сил дорого обошлось населению и государству.

Рис. 4-9. Объем производства промышленной продукции в Беларуси (в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

Рис. 4-10. Объем производства промышленной продукции в России (в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

Рис. 4-11. Объем производства промышленной продукции на Украине (в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

Кризис 90-х годов Беларусь, Россия и Украина прошли по-разному. В сравнимой форме динамика изменений в уровне промышленного производства представлена на рис. 4-12.

Из этого рисунка видно, во-первых, что Беларусь на три года раньше, чем Россия и Украина, перешла к восстановлению и развитию промышленности и ведет его в гораздо более высоком темпе, чем соседние республики. Во-вторых, в восстановлении промышленности Россия с 2000 года стала существенно отставать от Украины. Надо учесть, что индексы объема производства вычисляются исходя из натурального объема произведенной продукции с пересчетом в постоянные цены, то есть нейтрализуя колебания цены (в частности, на нефть и газ).

Рис. 4-12. Индексы промышленного производства в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Реформа означала, прежде всего, приватизацию большей или меньшей части промышленных предприятий. Так в России к 1997 г. негосударственные предприятия составляли 95,6% общего числа предприятий и давали 89,6% продукции. С 1992 по 1999 г. численность работников государственных промышленных предприятий на Украине сократилась с 5,59 млн. человек до 1,17 млн., а объем продукции с 81,8% до 28,6%. В 2006 г. на Украине было 248,2 тыс. частных предприятий и 7,6 тыс. государственных. Из них в промышленности действовало 29 790 частных предприятий и 1331 государственное.

Динамика общей численности промышленно- производственного персонала в Беларуси (на предприятиях всех форм собственности) представлена на рис. 4-13.

Рис. 4-13. Численность промышленно-производственного персонала в Беларуси, тыс.

Вторым важным изменением было расчленение крупных государственных фабрик, заводов и комбинатов. В 1990 г. в РСФСР имелось 26,9 тыс. промышленных предприятий с 23,1 млн. человек промышленно-производственного персонала (в том числе 17 млн. рабочих), в 2004 г. 155 тыс. предприятий с 12,8 млн. человек персонала (в том числе 9 млн. рабочих). В 2006 г. имелось 269 тыс. предприятий, на которых было занято 12,09 млн. работников. Если считать, что доля рабочих среди общего числа занятых не изменилась с 2004 г., то в 2006 г. в промышленности России было 8,5 млн. рабочих.

Резкое сокращение и ухудшение демографических и квалификационных характеристик рабочего класса России — один из важнейших результатов реформы, который будет иметь долгосрочные последствия. Организованный, образованный и мотивированный промышленный рабочий — одно из главных национальных богатств индустриальной страны. Сформировать его стоит большого труда и творчества, а восстановить очень трудно. В России в ходе реформы контингент промышленно-производственного персонала и промышленных рабочих сократился вдвое, рабочих— на 8,5 млн. человек (рис. 4-14 и 4-15).

Рис. 4-14. Численность промышленно-производственного персонала в России, млн. человек

На Украине статистика численности работников в промышленности несколько противоречива, после пересчетов в некоторых точках временного ряда возникают нестыковки. Однако динамика процесса все равно хорошо видна (рис. 4-15). Из него следует, что в ходе реформы контингент промышленно-производственных работников на Украине сократился вдвое.

Рис. 4-15. Численность рабочих в промышленности России, млн. человек

Длительный глубокий спад производства практически во всех отраслях промышленности привел к деградации ее кадровой базы хозяйства. Возможности преодоления кризиса и развития промышленности, а не только «оживления» некоторых наиболее рентабельных производств, во многом определяются восстановлением контингента квалифицированных рабочих и инженеров, а также того отечественного научно-технического потенциала, на который опирается промышленность.

Рис. 4-16. Среднегодовое число нанятых работников в промышленности на Украине, млн. человек

Рис. 4-17. Индексы численности занятых в промышленности в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Показателем состояния дел здесь может служить выпуск квалифицированных рабочих учреждениями начального профессионального образования. Количественные данные дают лишь самую грубую оценку, требуется анализ профессиональной структуры выпускников училищ, поскольку за годы реформы подготовка рабочих для техноемких отраслей производства в существенной мере уступила место профессиям в сфере торговли и услуг. Например, в России еще в 1995 г. было выпущено 10,5 тыс. квалифицированных рабочих для химической промышленности, а в 2006 г. только 0,6 тыс. Однако и грубая картина валового выпуска молодых профессионально подготовленных рабочих дает полезную информацию. Эта картина представлена на рис. 4-18...4-21.

Рис. 4-18. Выпуск квалифицированных рабочих в системе начального профессионального обучения в Беларуси, тыс. чел.

Рис. 4-19. Выпуск квалифицированных рабочих в системе начального профессионального обучения в России, тыс. чел.

Рис. 4-20. Выпуск квалифицированных рабочих в системе начального профессионального обучения на Украине, тыс. чел.

В сравнимой форме индексов подготовка квалифицированных рабочих учреждениями начального профессионального образования в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 4-21.

Рис. 4-21. Индексы выпуска квалифицированных рабочих в системе начального профессионального обучения в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Развитие промышленности, особенно ее наукоемких отраслей, зависит не только от инвестиций и обновления основных фондов (прежде всего, машин и оборудования), но и от состояния отечественного научно- технического потенциала.

Речь идет о потенциале как целостной системе, включающей в себя проведение научно-исследователь- ских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР), опытное производство, внедрение новых продуктов и технологических процессов в массовое производство, подготовку соответствующих новым технологиям кадров и т.д. Вся эта деятельность составляет особый «срез» общества и хозяйства, в котором взаимодействует политика, экономика, культура. Что произошло с научно-технической сферой в Беларуси, России и на Украине в результате реформы?

Доктрина реформы, исходящая из идеи «разгосударствления» и передачи главных сфер деятельности под стихийный контроль рынка, в отношении науки и техники оказалась несостоятельной. Ни отечественный, ни иностранный капитал не смогли заменить государство как главный источник средств и главного «заказчика» НИОКР. Сложнейшая по структуре научно-техническая система в 90-е годы была оставлена почти без средств и без социальной поддержки. Восстановление идет медленно.

К сожалению, статистика Беларуси и Украины пока не выработала определенных индикаторов научно-техническо- го потенциала, и прежде всего его кадровой составляющей. В советское время статистика показывала численность «научных работников», имея в виду исследователей с высшим образованием. С1990 г. используется категория «исследователи и техники, выполнявшие НИОКР», но разделение на «исследователей» и «техников» начинается лишь с 1997 года. Но даже с большим пробелом рис. 4-22 показывает, что кадровая база НИОКР сильно сократилась.

В России к 1999 г. по сравнению с 1991 г. численность научных работников уменьшилась в 2,6 раза. Динамика этой численности приведена на рис. 4-23.

Ассигнования на гражданскую науку в России за 1990—1995 гг. снизились в 4,4 раза. С учетом того, что безотлагательно требуется финансировать поддержание научной инфраструктуры (здания, энергия, коммунальные услуги), затраты на собственно продуктивную исследовательскую работу сократились примерно в 10 раз. Пока большого роста затрат не наблюдается.

Рис. 4-22. Численность научных работников (исследователей) в Беларуси, тыс. человек

Рис. 4-23. Численность научных работников (исследователей) в России, тыс. человек

Рис. 4-24. Внутренние затраты на исследования и разработки в России, млрд. руб. в постоянных ценах 1989 г.

Примерно такая же картина в динамике численности ученых наблюдается на Украине (рис. 4-25).

Рис. 4-25. Численность специалистов, выполнявших научные исследования и разработки на Украине, тыс. человек

Важным показателем является и динамика инвестиций в основной капитал промышленности. Он составляет около трети всех основных фондов Беларуси и около четверти основных фондов России. В качестве примера того, как повлияли изменения первого этапа реформ на инвестиции в промышленность, приведем некоторые данные по России.

В России основные фонды промышленности составляют около 70% основных фондов «отраслей, производящих товары». Поэтому приводимый в статистических справочниках показатель «инвестиции в основной капитал отраслей, производящих товары» дает достаточно адекватное представление об инвестициях в промышленность. Динамика этого показателя приведена на рис. 4-26.

Рис. 4-26. Инвестиции в основной капитал отраслей, производящих товары, в России, в сопоставимых ценах (1969 = 100)^[28]

Рассмотрим динамику изменения объемов производства в главных отраслях промышленности.

Энергетика

Производство энергии является фундаментом индустриальной цивилизации и условием существования современной материальной культуры. Возможность извлечения солнечной энергии, накопленной в виде угля и нефти, и превращения ее в механическую работу стала одним из главных факторов промышленной революции. Новым скачком в развитии индустриального типа производства и жизнеустройства стала технология превращения разных видов энергии в электрическую, удобную в распределении и использовании с высокой интенсивностью. Состояние электроэнергетики в большой степени предопределяет уровень и эффективность народного хозяйства любой страны.

В 1917 г. производство электроэнергии в Российской империи составляло 2,2 млрд. кВт-часов, и именно создание сети электростанций стало ядром первой большой комплексной программы модернизации народного хозяйства страны — ГОЭЛРО. Создание большой энергетической системы, которая определяла облик экономики и культуры Беларуси, России и Украины конца XX века, началось в послевоенный период еще с очень низкого базового уровня. Энергетическая основа современного образа жизни наших народов создана за два десятилетия предыдущим поколением.

В 1960—1970 гг. была проведена централизация производства электроэнергии (в 1970 г. до 95,1%), что резко повысило экономичность и эффективность отрасли. Советский тип хозяйства позволил соединить электростанции и распределительные сети в Единую энергетическую систему — уникальное сооружение, связавшее страну надежными линиями энергообеспечения и давшее большой экономический эффект за счет переброски энергии по долготе во время пиковых нагрузок в разных часовых поясах.

Для обеспечения электроэнергией нового цикла индустриализации и формирования структур постиндустриального хозяйства в 1983 г. была начата Энергетическая программа СССР, которая должна была на целый исторический период создать энергетическую базу страны с гарантированным уровнем снабжения, как у самых развитых стран. К началу реформ в конце 80-х годов эта программа, выполненная наполовину, была прервана.

Из промышленных отраслей электроэнергетика была приватизирована в наименьшей степени (в 1997 г. в России 61,5% ее предприятий были негосударственными, но давали 86% промышленной продукции отрасли). В ходе реформы электроэнергетика понесла тяжелый урон.

Динамика производства электроэнергии в Беларуси начиная с 1950 г. приведена на рис. 4-27.

Рис. 4-27. Производство электроэнергии в Белоруссии, млрд. кВт-час

Из графика видно, что к 1998 г. производство электроэнергии сократилось на 40,5%. Кроме того, для работы в новых условиях пришлось увеличить производственно-промышленный персонал на 63%, что привело к огромному падению производительности труда. В 1990 г. на 1 работника приходилось 1,44 млн. кВт-час произведенной энергии, в 1996 г. — 0,54 млн. кВт-час и в 2005 г. 0,76 млн. кВт-час

В России также произошел резкий спад производства энергии и снижение производительности труда, который далеко не компенсирован в 2000—2006 гг. Динамика этого процесса представлена на рис. 4-28.

Рис. 4-28. Производство электроэнергии в России, млрд. кВт-час

Траектория непрерывного роста производительности труда в электроэнергетике была прервана исключительно быстро, скачкообразно, в первый же год рефор-

мы. Она упала значительно ниже уровня 1970 г. и вдвое ниже уровня 1990 г. Этот процесс показан на рис. 4-29 (считая, что численность персонала за 1970—1990 гг. в отдельные годы резко не менялась).

Рис. 4-29. Производительность труда в электроэнергетике РСФСР и РФ (выработка электроэнергии в млн. кВт-час на 1 работника промышленно-производственного персонала)

Однако главное отрицательное воздействие реформы на электроэнергетику заключается в том, что сразу же после 1990 г. резко снизился темп обновления основных фондов отрасли. В 1975—1985 гг. в России ежегодно вводились в действие основные фонды в размере 5-6% от существующих, с началом реформы этот показатель стал быстро снижаться и в 2001 г. опустился До уровня 0,8%. В 2004 г. он составил 1,7%. Большая и сложная технологическая система промышленности работает на износ и в недалекой перспективе станет давать все более тяжелые сбои и отказы.

Следует также принять во внимание тот факт, что в ходе реформы произошел общий технологический регресс, в результате которого сильно возросла энергоемкость производства. Так, затраты электроэнергии на производство единицы продукции промышленности к 1996 г. увеличились по сравнению с 1990 г. на 40,8%. В последние годы положение стало выправляться, но восстановить прежний уровень пока не удалось. В 2000 г. энергоемкость единицы продукции промышленности была на 26,7% выше, чем в 1990 г.

Электроэнергетика Украины также понесла тяжелый урон — спад производства составил 42,6%. Преодоление этого спада идет медленно (рис. 4-30).

Рис. 4-30. Производство электроэнергии на Украине, млрд. кВт-час

Индексы производства электроэнергии в Беларуси, России и на Украине представлены совместно на рис. 4-31.

Рис. 4-31. Индексы производства электроэнергии в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Другим важным условием стабильного развития народного хозяйства и благосостояния граждан является обеспеченность минеральными энергоносителями — нефтью, газом и углем.

За последние два десятилетия в массовом сознании укрепилось представление, будто и СССР издавна была «нефтяной державой». В действительности мощный нефтедобывающий комплекс был создан в нашей стране совсем недавно и в исключительно короткие сроки. Полезно сегодня оценить масштабы финансовых, трудовых и творческих усилий, которых потребовало создание такого предприятия. Вот динамика добычи нефти в СССР (рис. 4-32):

Рис. 4-32. Добыча нефти (включая газовый конденсат) в СССР, млн. т

Состояние добывающей промышленности в Беларуси, России и на Украине сильно различается. Сравнительно небольшие месторождения нефти в Беларуси в основном выработаны, и в настоящее время стабильно добывается около 1,8 млн. т нефти в год (рис. 4-33).

Однако в Беларуси было создано крупное производство по переработке привозной нефти. Оно претерпело спад в первой половине 90-х годов, затем стабилизировалось и имеет возможность расширения (рис. 4-34).

На рис. 4-35 показана динамика добычи нефти в России с 1950 г. В 80-е годы добыча нефти в РСФСР поддерживалась на уровне 550—570 млн. т. В годы реформы объем добычи упал до 293 млн. т в 1996 г., а затем, начиная с 2000 года, поднялся до 490,8 млн. т (с попутным газовым конденсатом) в 2007 г. (рис. 4-34).

Рис. 4-33. Добыча нефти (включая газовый конденсат) в Беларуси, млн. т

Рис. 4-34. Первичная переработка нефти в Беларуси, млн. т

Рис. 4-35. Нефтедобывающая промышленность в России: объем добычи нефти, млн. т

После начала реформы вплоть до 2002 г. происходило падение производительности труда в отрасли. В 1988 г. на одного работника, занятого в нефтедобывающей промышленности, приходилось 4,3 тыс. тонн добытой нефти, в 1998 г. — 1,05 тыс. т, в 2001 г. — 0,97 тыс. т. Динамика производительности труда в нефтедобыче приведена на рис. 4-36.

Таким образом, несмотря на существенный технический прогресс, который имел место в отрасли за 90-е годы, расчленение большого государственного концерна и передача этой самой рентабельной отрасли российской промышленности в частные руки привели к падению главного показателя эффективности производства примерно в 3,5-4 раза!^[29] Лишь после 2002 года положение несколько улучшилось — в расчете на одного работника в 2004 г. добыто 1,5 тыс. т нефти.

Рис. 4-36. Производительность труда в нефтедобывающей промышленности России, т добытой нефти на 1 занятого

В советское время было разведано и обустроено большое число месторождений, и пока что многие из них законсервированы, а эксплуатируются лишь самые рентабельные. Это создает иллюзию наличия больших разведанных запасов. Но с началом реформы глубокое разведочное бурение на нефть и газ резко сократилось. С 1990 года к 1998 году оно упало в 4 раза, а в 2006 г. было меньше в 4,4 раза (рис. 4-37). Эксплуатационное бурение на нефть сократилось с 1990 по 1998 г. в 6,2 раза, и подъем в 2000—2005 гг. не компенсирует этого спада.

Рис. 4-37. Глубокое разведочное бурение на нефть и газ в России, тыс. м

Объемы добычи нефти на Украине невелики, но имеется крупная нефтеперерабатывающая промышленность. На Украине перерабатывалось около 60 млн. т нефти. После развала СССР это производство сократилось более чем в 6 раз, однако после 2000 г. есть признаки оживления (рис. 4-38).

За 1970—1980-е годы в СССР был создан мощный комплекс по добыче и транспортировке природного газа — разведаны и обустроены месторождения, подготовлены кадры и вспомогательные производства, построены газопроводы. Большие месторождения газа были разведаны и обустроены в России. Динамика добычи представлена на рис. 4-38 также с 1950 года. Ее быстрый рост начался с 1975 года. Добыча газа в России с 1970 по 1990 г. увеличилась в 12 раз. В годы реформы этот рост прекратился. Динамика добычи представлена на рис. 4-39.

Рис. 4-38. Первичная переработка нефти на Украине, млн. т

Рис. 4-39. Добыча естественного газа (вместе с нефтяным) в России, млрд. м3

На Украине также имелись довольно крупные месторождения природного газа, большая часть их была выработана за 1960—1990 годы. С 1992 г. добыча газа поддерживается на уровне около 20 млрд. м3. Динамика добычи с 1950 г. показана на рис. 4-40.

Рис. 4-40. Добыча газа природного на Украине, млрд. м3

Добыча угля в России снизилась за годы реформы резко, примерно в 2 раза к 1998 г. (см. рис. 4-41).

В 1999 г. начался некоторый прирост добычи, и в 2001 г. она составила 269 млн. т, что, однако, ниже уровня 1960 г. (290 млн. т). В 2002 г. добыча угля вновь упала до уровня 1999 г., а затем в 2007 г. составила около 314 млн. т.

При этом в отрасли происходило быстрое выбытие основных фондов (8,8% в 1996 г. и 8,4% в 1997 г.) при резком снижении темпов обновления — ввода в действие новьдх основных фондов. Коэффициент обновления основных фондов в угольной промышленности, который с 1970 по 1985 г. поддерживался на уровне 11— 11,5%, упал к 1997 г. до 2%, а в 2003 г. до 1,7%. В 2004 г. он вырос до 2,7%.

Рис. 4-41. Добыча угля в России, млн. т

Большие угольные бассейны имеются на Украине, здесь находились первые шахты с промышленной добычей угля в Российской империи (Донбасс). Уже в 1950 г. на Украине добывалось около 80 млн. т угля. После начала реформы добыча к 1995 г. упала в 2,5 раза, а затем стабилизировалась на уровне 1950 года (рис. 4-42)

Чтобы подробнее представить состояние угледобычи на Украине в годы реформы, на рис. 4-43 приведен более короткий временной ряд, с 1985 г.^[30].

Рис. 4-42. Добыча угля на Украине, млн. т (с 1950 года)

Рис. 4-43. Добыча угля на Украине, млн. т

На рис. 4-44 динамика угледобычи в России и на Украине представлена в форме индексов. Из графика видно, что со второй половины 90-х годов в России добыча угля растет, а на Украине наблюдается стагнация отрасли.

Рис. 4-44. Индексы добычи угля в России и на Украине, 1985 =100

Конструкционные материалы

Для индустриальных стран производство стали традиционно рассматривается как важный показатель развития экономики. «Железо — фундамент цивилизации».

Сталь является основным конструкционным материалом для машиностроения, и по динамике ее потребления можно судить о развитии машиностроения и строительства, которые, в свою очередь, определяют инвестиционные возможности экономики. Российская империя в начале XX века по величине металлического фонда отставала от развитых стран. Динамика его величины относительно металлического фонда США приведена на рис. 4-45^[31].

Рис. 4-45. Динамика металлического фонда Российской империи и СССР относительно металлического фонда США, %

Основными производителями стали в СССР были РСФСР и Украинская ССР. Развитие черной металлургии в России (РСФСР) в послевоенный период шло ускоренным темпом, особенно с конца 50-хгодов. За 70-е годы производство стали выросло на треть, а затем достигло максимума (94 млн. т) в 1988 г. Начавшаяся в том же году перестройка экономической системы вызвала сокращение производства стали, которое приняло обвальный характер в 1991 г. К 1998 г. уровень производства снизился более чем в два раза (до 43,6 млн. т). В 1999— 2007 гг. наблюдается оживление производства.

Динамика производства стали в России представлена на рис. 4-46.

Рис. 4-46. Производство стали в России, млн. т

Таким образом, производство стали в России за годы реформы сократилось и пока не восстановило уровень конца 70-х годов. Кроме того, черная металлургия в большой мере стала работать на экспорт, так что для внутреннего потребления в народном хозяйстве России остается немного стали. В 2006 г. экспорт черных металлов и изделий из них составил около 50 млн. т (45 млн. т обозначенных металлов и проката и неопределенное количество изделий из черных металлов стоимостью 1 млрд. долл. США).

Столь малое количество стали, остающейся в России для внутреннего потребления в отечественном хозяйстве, является признаком того, что одним из главных результатов проводимой реформы стала деиндустриализация России.

На Украине в конце 80-х годов производилось 56 млн. т стали. После начала реформы к 1995 г. объем производства упал до 23 млн. т, потом стал быстро восстанавливаться и вышел в 2007 г. на уровень 1968 года. Динамика производства представлена на рис. 4-47 и 4-48.

Рис. 4-47. Производство стали на Украине с 1950 г., млн. т

Для сравнения изменение объема производства стали представлено на рис. 4-49 в форме индексов. Из графика видно, что, за исключением периода 1994— 1997 гг., влияние реформы на отрасль в России и на Украине было очень похожим.

В Беларуси в советское время большого производства стали не создавалось. Расширять его стали в середине 80-х годов. После расчленения единой хозяйственной системы и смены доктрины реформ в 1995 г. было признано целесообразным организовать и развить собственное производство стали. Результаты первого этапа реформы и динамика развития производства стали в Беларуси в последующие годы представлены на рис. 4-50.

Рис. 4-48. Производство стали на Украине с 1980 г., млн. т

Рис. 4-49. Индексы производства стали в России и на Украине, 1980= 100

Рис. 4-50. Производство стали в Беларуси, тыс. т

С конца 80-х годов в Беларуси стало расширяться производство проката, конкретно, стальных труб. Это было практически новое производство, до этого в Беларуси выпускали чугунные водопроводные трубы. Производство труб пострадало на первом этапе реформы, но после 1995 г. стало быстро расти (рис. 4-51).

Рассмотрим развитие главного многотоннажного производства изделий из стали — проката. На рис. 4-52 представлена динамика производства в России проката черных металлов. И здесь в результате реформы после 1989 г. объем производства упал к 1998 г. почти в два раза. Хотя положение выправилось в 1999—2006 гг., пока достигнут уровень производства, соответствующий середине 70-х годов.

Рис. 4-51. Производство труб стальных в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-52. Производство готового проката черных металлов в России, млн. т

Снижение производства рядовой стали и рядового проката уже отражает глубокие изменения в промышленности большой страны. Однако еще более тяжелый удар нанесла реформа по производству специальных видов продукции черной металлургии — тех, которые обладают особенно высокими техническими качествами и во многом определяют технологический прогресс в отраслях-потребителях.

Как пример на рис. 4-53 приведена динамика производства сортовой холоднотянутой стали. Это — необходимый для машиностроения высококачественный материал. Из него, например, производятся подшипники. Хотя в РСФСР к 80-м годам было создано крупномасштабное производство такой стали (в год свыше 2 млн. т), потребности отечественного машиностроения еще удовлетворялись не полностью и часть необходимой специальной стали импортировалась.

Рис. 4-53. Производство сортового холоднотянутого проката, включая подшипниковый, в России, тыс. т

В результате реформы к 1998 г. производство сортовой холоднотянутой стали сократилось в РФ в 8,4 раза, и существенного увеличения объема выпуска с тех пор не произошло. Производство чрезвычайно важного для современной промышленности проката из нержавеющей стали в ходе реформы было парализовано почти полностью — его уровень упал с 1990 по 1998 г. примерно в 20 раз. Некоторый подъем производства в 1999— 2004 гг. пока что не привел к перелому ситуации. Почти в 5 раз снизилось с середины 80-х годов к 1998 году производство проката с упрочняющей термической обработкой. В 2000 г. производство слегка возросло и стабилизируется на очень низком уровне.

Необходимым для строительства высококачественным материалом является упрочненный сортовой арматурный прокат. Его производство на новых прокатных станах быстро наращивалось в РСФСР в 80-е годы. Этот процесс был прерван реформой, и производство этого материала снижалось вплоть до 1998 г. Затем оно сохранялось на очень низком уровне, после чего испытало бурный рост в 2005—2007 гг. Динамика роста и падения производства представлена на рис. 4-54.

В настоящее время государственные расходы в России в большой степени обеспечиваются экспортом нефти и газа. А значит, работой нефте- и газодобывающей промышленности и больших трубопроводов. Для поддержания этой системы в рабочем состоянии и ее развития требуется большое количество труб. За 80-е годы в РСФСР было создано современное трубопрокатное производство. За годы реформы выпуск продукции резко упал. На рис. 4-55 показана динамика производства стальных труб. Несмотря на оживление производства после 1998 г., его объем достиг пока уровня середины 70-х годов.

Рис. 4-54. Производство упрочненной сортовой арматурной стали в РСФСР и РФ, тыс. т

Рис. 4-55. Производство стальных труб в России, млн. т

На Украине в ходе первого этапа реформы объем производства проката черных металлов упало в 2,5 раза. Динамика производства дана на рис. 4-56.

Рис. 4-56. Производство готового проката черных металлов на Украине, млн. т

Еще глубже оказался спад в производстве стальных труб (сокращение в 7 раз). Этот процесс представлен на рис. 4-57.

Кратко рассмотрим производство альтернативного металлам конструкционного материала — синтетических смол и пластмасс. Развитие промышленности этих современных материалов и изделий из них было одной из приоритетных задач в промышленной политике 70—80-х, и их производство в 80-е годы быстро росло в Беларуси, России и на Украине. Динамика производства показана на рис. 4-58...4-60.

Рис. 4-57. Производство труб стальных на Украине, млн. т

Рис. 4-58. Производство синтетических смол и пластических масс в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-59. Производство синтетических смол и пластических масс в РСФСР и РФ, тыс. т

Рис. 4-60. Производство синтетических смол и пластических масс на Украине, тыс. т

Для сравнения эти данные представлены в форме индексов (рис. 4-61). Развитие отрасли после спада первой половины 90-х годов идет очень по-разному в Беларуси, России и на Украине.

Рис. 4-61. Индексы производства пластмасс в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Машиностроение

Во время перестройки один из главных тезисов в новой хозяйственной политике заключался в том, что в советской экономике были недостаточны темпы развития машиностроения. Действительно, за истекший до 80-х годов период советское машиностроение не успело насытить хозяйство достаточным количеством машин необходимого технического уровня и ассортимента. Вопрос в другом — улучшила ли реформа обеспечение хозяйства машинами или ухудшила.

В ходе развития отечественного машиностроения до реформы происходило, прежде всего, обеспечение хозяйства страны теми видами машин и механизмов, которые брали на себя выполнение самых массовых трудоемких работ. Даже и на этих направлениях машиностроение не могло еще удовлетворить самые острые потребности хозяйства за очень короткий, по сравнению с промышленным Западом, срок советской индустриализации. Например, максимум, которого удалось достичь в СССР в насыщении сельского хозяйства тракторами, составил всего 11—12 машин на 1000 га пашни (1988 г.) — при среднеевропейской норме 120 машин на 1000 га.

Однако в целом машиностроение в СССР развивалось исключительно устойчиво и быстро. С 1985 по

год рост объема производства составил 25%. Индикатором может служить производство подшипников. «Насыщенность» подшипниками качения всех машин мало меняется со временем и мало зависит от смены моделей. Поэтому объем потребления подшипников в отечественном производстве соответствует объему производства в машиностроении. В СССР в целом, в Беларуси, России и на Украине с 1931 г. вплоть до реформы (исключая годы войны) наблюдался непрерывный и быстрый рост производства подшипников — от 500 тыс. в 1931 г. до 1,1 миллиарда в середине 80-х годов.

Начатая в 1990 г. реформа парализовала машиностроение. Крупные машиностроительные предприятия были расчленены, число работников, занятых в отрасли, сократилось. Снизилась доля продукции машиностроения в общем промышленном производстве: в Беларуси с 26,7% в 1991 г. до 20,5% в 2000 г.; в России с 23,5% в г. до 18,1% в 1996. В последние годы эта доля постепенно повышается.

На первом этапе реформы происходила деградация гражданского машиностроения, производство которого в России, например, сократилось к 1999 г. по сравнению с 1991 г. в шесть раз (без учета производства легковых автомобилей).

Наглядным драматическим примером служит производство в СССР и затем в странах СНГ тракторов — большой машины массового использования (рис. 4-62).

Рис. 4-62. Производство тракторов в СССР и СНГ, тыс.

Падение и рост уровня производства в машиностроении в Беларуси, России и на Украине представлены на рис. 4-63...4-65. Восстановление и рост производства начались с 1999 года.

Изменения в машиностроении видны и по динамике численности работников в этой большой отрасли.

Рис. 4-63. Индекс производства в машиностроении и металлообработке в Беларуси, 1980 = 100

Рис. 4-64. Индекс производства в машиностроении и металлообработке в России, 1970 = 100

Рис. 4-65. Индексы производства в машиностроении и металлообработке в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В Беларуси сокращение численности персонала в машиностроении наблюдается как в общем, так и в категории рабочих (рис. 4-66). Даже за период с 2000 по 2007 год среднегодовая численность промышленно- производственного персонала в машиностроении Беларуси сократилась на 107 тыс. человек, или на 25,2%.

В России в 1990 г. в отрасли «машиностроение и металлообработка» среднегодовая численность промышленно-производственного персонала составляла 9652 тыс. человек (из них рабочих 7496 тыс. человек). В 2006 г. численность работников сократилась до 3200 тыс. человек, или в три раза (рис. 4-67).

Крупных технологических изменений в производстве за это время не произошло, и производительность труда существенно вырасти не могла. Следовательно, и объем производства должен был сократиться в той же пропорции, что и численность персонала. Это вполне соответствует той картине, которая складывается из рассмотрения натурных показателей по большому перечню машин и оборудования.

Рис. 4-66. Численность промышленно-производственного персонала в машиностроении и металлообработке Беларуси, тыс. человек

Представление динамики производства в машиностроении индексом производства, который рассчитывается в стоимостном выражении в сопоставимых ценах, создает неопределенность. Машиностроение — отрасль динамичная, за 20 лет реформы очень сильно изменился ассортимент продукции, аналоги для расчета сопоставимых цен обладают недостаточным подобием. Во сколько оценить автомобиль «форд-фокус» выпуска 2007 года на автомобильном рынке России 1980 года? Стоимостной индекс производства может сильно искажать реальность сравнительно с отраслями, стабильно производящими технологически однородную продукцию (например, сталь, серную кислоту, ткань, зерно, молоко).

Рис. 4-67. Среднегодовая численность работников организаций в машиностроении (сумма подотраслей «производство машин и оборудования», «производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования», «производство транспортных средств и оборудования») в России, млн. человек

Рис. 4-68. Производство подшипников качения в СССР, млн. шт.

Чтобы оценить знак и примерную величину ошибки, полезно рассмотреть независимые от стоимости индикаторы в их натуральном выражении. Как говорилось выше, для машиностроения таким устройством-индикатором может служить подшипник.

В СССР производство подшипников стало быстро расти после 1945 г. и стабилизировалось с 1980 г., насытив потребность машиностроения (рис. 4-68).

Производство и рынок подшипников — объект постоянного мониторинга и маркетинговых исследований^[32]. В 80-е годы в РСФСР производилось ежегодно около 800 млн. подшипников, к 1995 г. производство в России упало до 304 млн., а за 2000—2006 гг. наблюдается постепенный спад с 257 до 155 млн. Уменьшение доли отечественного производства компенсируется импортом, однако она остается высокой и стабильной (в 2000—2002 гг. она превышала 86%, в 2005 г., по некоторым данным, снизилась до 70—72%).

В обзорах рынка разных лет сказано следующее: 1. «В 2002 и 2003 годах емкость внутреннего рынка России будет постепенно возрастать: если в 2001 году она составляла 196,1 млн. штук подшипников, то в 2003 году по предварительному прогнозу она составит 200—201 млн. штук подшипников, темп роста емкости рынка по сравнению с 1999—2001 гг. снизится». 2. «Кажущееся» потребление колеблется в пределах 185—215 млн. штук, составив в 2005 г. около 200 млн.» (позже было сделано уточнение: «Кажущееся» потребление колеблется в пределах 185—215 млн. штук, составив в 2005 г. около 188 млн.»). 3. «Около одной трети подшипников в России потребляется автомобилестроением и вторичным рынком для ремонта автомобилей. Объемы производства подшипников качения в России в последние годы имеют тенденцию к уменьшению».

Из этих данных следует, что за 2001—2005 гг. емкость внутреннего рынка подшипников не возросла. К тому же на этом рынке возник растущий спрос со стороны автомобилестроения и ремонта автомобилей, потребляющий около трети подшипников.

Динамика производства подшипников в Беларуси и на Украине на первом этапе реформы и в России показана на рис. 4-69...4-71.

Рис. 4-69. Производство подшипников качения в Беларуси, млн. штук

Рассмотрим динамику изменений в машиностроении в натуральном выражении на ряде примеров, выбирая для них именно ключевые (системообразующие) типы машин — те, от производства которых зависят целые отрасли хозяйства. Из этих производств здесь выбраны те, которые в большой мере развивались во всех трех республиках — в Беларуси, России и на Украине.

Рис. 4-70. Производство подшипников качения в России, млн. штук

Рис. 4-71. Производство подшипников качения на Украине, млн. штук

Первым таким типом машин можно считать те, которые создают энергетическую базу любого производства — обеспечивают его теплом, электричеством, механической силой. Каково положение в этой подотрасли машиностроения? Например, в течение 80-х годов ежегодно в среднем в России выпускалось паровых котлов (с производительностью свыше 10 тонн пара в час) суммарной мощности 45,6 тыс. тонн пара. К 1999 г. объем производства упал до 3,2 тыс. тонн — более чем в 14 раз. В 2000 и 2001 гг. он слегка вырос, но остается исключительно низким и неустойчивым (в 2006 г. всего 1,85 тыс. т).

Машин, применяемых в энергетике, много. Здесь приведем статистику производства тех машин, которые занимали важное место в промышленности каждой республики.

Важнейший тип энергетических машин — турбины. В конце 80-х годов в России производилось турбин общей мощностью 14—15 млн. кВт, а на Украине мощностью около 7 млн. кВт. Динамика их производства с 1980 г. показана на рис. 4-72...4-74.

Соответственно сокращению производства турбин снизился и выпуск генераторов к турбинам. После 1970 г. их ежегодный выпуск, вплоть до реформы, обеспечивал суммарную мощность около 13 млн. кВт, а в 2000 г. составил суммарную мощность 1,4 млн. кВт, то есть в 10 раз меньше, чем в 70—80-е годы. В 2005 г. он вырос — до 5 млн. кВт, а в 2006 г. слегка опустился, до 4,8 млн. кВт. В целом за 10 дореформенных лет (1980— 1989 годы) было выпущено генераторов к турбинам общей мощностью 114 млн. кВт, а за десятилетие 1992— 2001 гг. мощностью 32,5 млн. кВт.

Беларусь производила существенную долю электродвигателей переменного тока. Примерно поровну производили Россия и Украина. Динамика этого производства представлена на рис. 4-75...4-78.

Рис. 4-72. Производство турбин в России, млн. кВт

Рис. 4-74. Индексы производства турбин в России и на Украине, 1980= 100

Рис. 4-73. Производство турбин на Украине, млн. кВт

Рис. 4-75. Производство электродвигателей переменного тока с высотой оси вращения 63—355 мм в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-76. Производство электродвигателей переменного тока с высотой оси вращения 63—355 мм в России, тыс. шт.

Рис. 4-77. Производство электродвигателей переменного тока с высотой оси вращения 63-355 мм на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-78. Индексы производства электродвигателей переменного тока в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100.

Важной системой больших машин являются те, что выполняют наиболее трудоемкие работы в строительстве (дорожном, жилищном, капитальном и др.) — при выемке, перемещении и планировке грунта, подъеме тяжестей и т.д. Можно сказать в целом, что в этой подотрасли реформа нанесла машиностроению тяжелейший удар. Вместо той модернизации и обновления моделей, которые планировались начиная с середины 80-х годов, произошло свертывание и производства, и конструкторских разработок.

На рис. 4-79...4-81 показана динамика производства одной из главных массовых машин — экскаваторов. Уже к 1975 г. их производство в СССР вышло на стабильный уровень, достаточный для хозяйственной деятельности страны с ее ежегодным приростом около 3,5%. Этот уровень составлял выпуск 27—40 тыс. экскаваторов в год со средней емкостью ковша 0,6 м3. В результате реформы производство экскаваторов рухнуло обвально.

Главным производителем экскаваторов была РСФСР (более 27 тыс. в год), за ней шла Украина (11 тыс.). Уровень производства в ходе реформы изменялся таким образом:

Рис. 4-79. Производство экскаваторов в России, тыс. шт.

В сравнении производство экскаваторов в России и на Украине представлено в форме индексов на рис. 4-81.

Производство экскаваторов в России и на Украине стабилизируется на уровне, абсолютно не соответствующем масштабам потребностей, а чтобы заместить свое производство импортом требуются очень большие валютные вложения. Так, в России за 1996 и 1997 гг. в сумме импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил 802 машины, или около 2% от дореформенного уровня отечественного производства. За 2005 и 2006 годы импорт экскаваторов за вычетом экспорта составил в сумме 18,1 тыс. машин суммарной стоимостью 1,1 млрд. долларов.

Рис. 4-80. Производство экскаваторов на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-81. Индексы производства экскаваторов в России и на Украине, 1980 = 100

В этих условиях в Беларуси с конца 90-х годов стали налаживать собственное производство. Динамика его представлена на рис. 4-82.

Рис. 4-82. Производство экскаваторов в Беларуси, тыс. шт.

Главной большой машиной на строительстве зданий и сооружений являются башенные краны. В конце 80-х годов в СССР ежегодно выпускалось 3,8—4 тыс. кранов. Главным производителем была РСФСР (около 2,5 тыс. кранов).

Динамика их производства в России представлена на рис. 4-83. После того как в середине 80-х годов было освоено производство кранов нового поколения и объем выпуска был вновь доведен до 2,5 тыс. кранов в год, началась реформа и произошел катастрофический спад производства, которое в 1996—1999 гг. было практически прекращено — в 2000 г. было выпущено 36 штук. Затем производство стало понемногу восстанавливаться и достигло в 2005 г. выпуска 286 штук.

Рис. 4-83. Производство башенных кранов грузоподъемностью 5 т и выше в России, шт.

Ненамного лучше обстоит дело и с производством кранов на автомобильном ходу — незаменимой массовой машины в строительстве и на транспорте. Начиная с середины 70-х годов в России поддерживался стабильный уровень их производства около 15 тыс. машин в год. В результате реформы это производство было практически свернуто, упав в 1998 г. до 1,1 тыс. Начиная с 1999 г. имел место прирост производства — до 7 тыс. в 2007 г.

На Украине производство кранов на автомобильном ходу было освоено давно, в 1950 г. было произведено 2,74 тыс. таких кранов, а в 1990 г. 3,70 тыс. В 1996 г. выпуск этих кранов составил 93 штуки.

Необходимыми для строительства машинами являются бульдозеры. Главным их производителем в СССР была Украина (65% в 1990 г.), остальное почти полностью давала РСФСР. Это производство понесло примерно такой же урон в результате реформы, как и производство кранов и экскаваторов, а на Украине было практически свернуто. Динамика выпуска этих машин показана на рис. 4-84...4-86.

В Беларуси было две попытки организовать массовое производство бульдозеров, но, видимо, они не дали экономического успеха и были свернуты (рис. 4-87).

Украина в середине 80-х годов производила около 60% скреперов от общего объема их производства в СССР, а Беларусь — около 40%. В результате реформы это производство было свернуто к 1994 г. и на Украине, и в Беларуси. В 1985 г. Украина произвела 6 558 скреперов, а в 1994 г. 20 штук. Динамика производства скреперов в Беларуси показана на рис. 4-88.

Рис. 4-84. Производство бульдозеров в России, тыс. шт.

Рис. 4-85. Производство бульдозеров на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-86. Индексы производства бульдозеров в России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-87. Производство бульдозеров в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-88. Производство скреперов в Беларуси, тыс. шт.

Надо сказать, что импорт строительных машин лишь в очень малой степени компенсирует спад производства. В результате в строительстве в Беларуси, России и на Украине идет сокращение парка главных машин и быстрое старение тех, что остаются в действии.

Данные по Беларуси и России приведены в табл. 4-3.

Таблица 4-3. Доля машин с истекшим сроком службы в строительстве, % от общего числа машин

Данные по России даны также на рис. 4-89.

Рис. 4-89. Состояние парка основных строительных машин в строительных организациях Беларуси, России и Украины: удельный вес машин с истекшим сроком службы в общем количестве машин, %

Кроме того, парк строительных машин сокращается. Данные по России приведены в табл. 4-4.

Таблица 4-4. Наличие основных строительных машин в крупных и средних строительных организациях, тыс.

Наконец, самой важной и самой массовой машиной, главным элементом всей технологической системы сельского хозяйства, базой для многих специализированных машин (экскаваторов, бульдозеров и др.) является трактор. Развитие, начиная с 30-х годов, мощного отечественного тракторостроения стало одним из важных условий выхода всего народного хозяйства СССР на уровень, соответствующий жизненным потребностям страны, — как в сфере производства, так и в обороноспособности.

Одним из важнейших результатов реформы 90-х годов, который будет иметь долговременный характер и окажет большое влияние на судьбы постсоветских республик (за исключением Беларуси), является, несомненно, почти полная ликвидация отечественного тракторостроения. Смотрите рис. 4-90!

Динамика производства тракторов в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 4-90...4-93.

Рис. 4-90. Производство тракторов в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-92. Производство тракторов на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-91. Производство тракторов в России, тыс. шт.

Рис. 4-93. Индексы производства тракторов в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Здесь надо сделать важное дополнение. С 2000 г. в Беларуси было резко расширено производство энергонасыщенных тракторов. В 1999 г. средняя мощность выпускаемых тракторов составляла 74,8 л.с., а с 2000 г. она возросла до 86,2 л.с. В 2005 г. было выпущено 7 тыс. тракторов мощностью более 100 л.с. В России с конца 90-х годов в производстве также выросла доля энергонасыщенных тракторов, средняя мощность составила в 2004 г. 119 л.с.

Следует напомнить, что идеологи реформы в СССР загодя начали готовить общественное мнение к ликвидации отечественного тракторостроения. В СМИ и даже в научную литературу был запущен миф о том, что якобы колхозы и совхозы перенасыщены ненужными им тракторами, а их продолжают производить — вот он, дескать, абсурд плановой экономики. Реальность, однако, была такова: в 1988 г. на 1000 га пашни в РСФСР было 10,5 трактора, а в Японии 476^[33]. Грубое сравнение дано в табл. 4-5.

Таблица 4-5. Обеспеченность сельского хозяйства тракторами (без садово-огородных), на 1000 га пашни, штук

Длительный спад в производстве тракторов привел к деградации омертвленных производственных мощностей. Из данных о выпуске тракторов и о загрузке производственных мощностей можно грубо вычислить темп сокращения производственной базы.

Так, в 1990 г. в РСФСР имелись производственные мощности для выпуска 264 тыс. тракторов (в том году было выпущено 214 тыс. тракторов и, по данным ЦСУ, производственные мощности были загружены на 81%). По данным Госкомстата РФ, в 2004 г. было произведено 8,4 тыс. тракторов при уровне загрузки мощностей 9,3%. Из этого следует, что производственные мощности тракторостроения России, имевшиеся в наличии на 2004 год, позволяли выпустить только 90 тыс. тракторов в год. Следовательно, к 2004 г. они сократились в 2,93 раза.

Делая такой расчет для каждого года, по которому опубликованы данные, мы получаем график сокращения производственной базы данной отрасли за время реформы. Такой график для производства тракторов в России приведен на рис. 4-94. Из него видно, что за годы реформы производственные мощности сократились по сравнению с 1990 годом в 3,6 раза. Согласно этому расчету, к 2006 году российское тракторостроение утратило за годы реформы 72,3% своих производственных мощностей.

Согласно такому же расчету, Беларусь в конце 80-х годов обладала производственными возможностями для выпуска примерно 100 тыс. тракторов в год. К 1995 г. эти возможности сократились вдвое, так что теперь подъем тракторной промышленности требует создания новых производственных мощностей (рис. 4-95). Таким образом, результат реформы 90-х годов выражается не только в сокращении производства, но и в утрате производственной базы, восстановление которой потребует очень больших средств.

Рис. 4-94. Производственные мощности тракторостроения России (тыс. тракторов в год)

Рис. 4-95. Производственные мощности тракторостроения Беларуси (тыс. тракторов в год)

Очень красноречиво сравнение производства тракторов с динамикой выпуска и импортных закупок легковых автомобилей. Это сравнение многое говорит о приоритетах промышленной, экономической и социальной политики и о сдвигах в массовом сознании (рис. 4-96...4-99)^[34]. После острого кризиса первой половины 90-х годов в России и на Украине возник платежеспособный спрос на легковые автомобили, но был подавлен спрос на тракторы.

Для сравнения динамики производства двух типов машин сведем графики вместе.

Сходное с тракторостроением положение возникло в результате реформы и в производстве зерноуборочных комбайнов, которые до развала СССР выпускала Россия. Оно было практически парализовано, оживление производства, которое, однако, не превратилось в устойчивую тенденцию, наметилось только в 2000—2002 гг. Динамика выпуска в России приведена на рис. 4-100.

Рис. 4-96. Производство легковых автомобилей на Украине, тыс. штук

Рис. 4-97. Производство легковых автомобилей в России, тыс. штук^[35]

Начиная с 2000 г. Беларусь стала налаживать собственное производство зерноуборочных комбайнов. В 2005 г. их выпуск составил уже 1587 штук, в 2007 г. 1527.

В Беларуси производилось более 80% кормоуборочных комбайнов. Потребность сельского хозяйства в них была в основном удовлетворена в 80-е годы, и производство несколько снизилось. Но во время реформы оно было остановлено практически полностью (рис. 4-101).

Рис. 4-98. Производство тракторов и легковых автомобилей на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-99. Индексы производства тракторов и легковых автомобилей в России, 1980 = 100

Рис. 4-100. Выпуск зерноуборочных комбайнов в России, тыс. шт.

Рис. 4-101. Выпуск кормоуборочных комбайнов в Беларуси, тыс. шт.

Важнейшей машиной для всего народного хозяйства страны является грузовой автомобиль. С конца 60-х годов производство грузовиков в СССР быстро росло и в 1988 г. составило 862 тыс. машин. Главными производителями были РСФСР и БССР. В ходе реформы произошло резкое падение производства — в России в 5 раз. В 1999—2007 гг. началось оживление, а затем рост производства. В Беларуси он идет относительно быстрее. Динамика производства представлена на рис. 4-102...4-104.

В целом состояние производства всей сельскохозяйственной техники примерно такое же, как тракторов и комбайнов. Надо подчеркнуть, что на фоне сокращения отечественного производства в Беларуси, России и на Украине идет захват рынка зарубежными производителями техники. В 90-е годы он нередко сопровождался сильным идеологическим давлением, формированием отрицательного отношения к отечественным машинам, преувеличением их качественных недостатков при замалчивании важных для реальных условий достоинств.

Так, много говорится, например, что российские комбайны допускают повышенные, по сравнению с американскими аналогами, потери зерна при уборке. Но технические преимущества американских машин оплачены столь непропорционально большим завышением цены (более чем в 4 раза дороже отечественных аналогов), что массовые закупки этих машин становятся невозможными. Например, российское село может быть обеспечено только отечественными машинами. Их можно и нужно улучшать, но лишь на основе развития собственного машиностроения.

Рис. 4-102. Производство грузовиков в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-103. Производство грузовиков в России, тыс. шт.

Рис. 4-104. Индексы производства грузовиков в Беларуси и России, 1980 = 100

Скажем вкратце о транспортном машиностроении. Большая часть перевозок пассажиров общественным транспортом осуществляется автобусами. Россия была в СССР самым крупным производителем автобусов. После начала реформы производство удалось удержать, отрасль пережила очень небольшой спад, почти не имеющий аналогов в других крупных производствах (рис. 4-105)^[36]. На Украине, втором по значению производителе, объем производства упал к 1996 г. в 15 раз. Подниматься производство стало после 2004 г. (рис. 4-106).

Рис. 4-106. Производство автобусов в России, тыс. шт.

Рис. 4-105. Производство автобусов в Беларуси, тыс. шт.

В этих условиях Беларусь с 1996 г. стала расширять собственные производственные мощности, которые начиная с 2004 г. обеспечили быстрый рост выпуска автобусов (рис. 4-107).

Рис. 4-107. Производство автобусов на Украине, тыс. шт.

Важнейшей («системообразующей») для всего народного хозяйства отраслью машиностроения является станкостроение. Основу его составляет производство металлорежущих станков. Как и производство подшипников, крупномасштабное производство металлорежущих станков было создано в СССР в 60—70-е годы.

Крупные предприятия станкостроения были построены и в Беларуси, и в России, и на Украине. За годы реформы везде произошел обвальный спад производства. В России выпуск станков стал снижаться с 1985 г., а к 1998 г. сократился более чем в 15 раз с конца 80-х годов, на Украине производство практически прекратилось. В Беларуси выпуск станков стал сокращаться с 1980 г., а с началом реформы ускорился. Динамика этого процесса представлена на рис. 4-108...4-111.

Рис. 4-108. Производство металлорежущих станков в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-109. Производство металлорежущих станков в России, тыс. шт.^[37]

Рис. 4-110. Производство металлорежущих станков на Украине, тыс. шт.

Рис. 4-111. Индексы производства металлорежущих станков в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

После 2000 г. в России стал быстро расти импорт металлорежущих станков. В 2000 г. он составил (за вычетом экспорта) 15,6 тыс. штук, в 2004 г. 190 тыс., а в 2006 г. 315 тыс. штук. Это означает, что на рынке РФ станки отечественного производства практически полностью вытеснены импортными^[38].

Особо надо сказать о производстве станков высокой и особо высокой точности, а также станков с числовым программным управлением (ЧПУ). Это — технологически наиболее передовая область станкостроения. В 80-е годы она быстро развивалась, так что к концу десятилетия в РСФСР 23% выпускаемых металлорежущих станков были снабжены ЧПУ, а 11% относились к категории станков высокой и особо высокой точности. Это производство понесло самый большой ущерб. Если в 1990 г. в России было выпущено 16,7 тыс. станков с ЧПУ, то в 1996—1999 гг. их выпуск составлял по 100 штук в год — в 167 раз меньше. В 2001 г. производство таких станков составило 257 штук, а потом снова произошел спад. Аналогично, доля станков высокой и особо высокой точности в общем объеме производства металлорежущих станков упала с 22,8% (1989 г.) до 1,3% в 1999 году.

Важным направлением модернизации металлообработки в 70—80-е годы была замена резания другими способами обработки — ковкой и прессованием. С этой целью быстро развивалось производство кузнечно-прессовых машин. С середины 80-х годов выпуск этих машин стал снижаться, а в годы реформы это направление было практически свернуто и производство машин резко упало. Заметного оживления его не наблюдается до настоящего времени. Динамика этого процесса показана на рис. 4-112...4-114.

Рис. 4-112. Производство кузнечно-прессовых машин в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-113. Производство кузнечно-прессовых машин в России, тыс. шт.

Рис. 4-114. Производство кузнечно-прессовых машин на Украине, тыс. шт.

Надо подчеркнуть, что за время реформы был практически прекращен выпуск кузнечно-прессовых машин самого высокого технологического уровня — с числовым программным управлением.

Важной машиной в городском обществе является лифт. Это машина массового использования (в России действует около 440 тыс. лифтов, из которых 24% уже отслужили свой срок и нуждаются в замене). Главными производителями лифтов были Россия (выпуск 15,4 тыс. в 1990 г.) и Беларусь (14 тыс. в 1990 г.). Украина выпускала около 1,5 тыс. лифтов. Динамика производства в Беларуси и России дана на рис. 4-115 и 4-116.

Рис. 4-115. Производство лифтов в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-116. Индексы производства лифтов в Беларуси и России и на Украине, 1980 = 100

Химическая и нефтехимическая промышленность

Беларусь, Россия и Украина являются странами с развитой химической промышленностью. Реформа в разной степени повлияла на различные подотрасли химической и нефтехимической промышленности. В целом, как и в других отраслях, произошло дробление крупных, связанных единой технологической цепочкой химических комбинатов. Однако для энергоемкой химической продукции был открыт зарубежный рынок (экспорт ее может рассматриваться как скрытый экспорт энергоносителей). Такими продуктами являются металлы (особенно алюминий), а в химии — удобрения. Возможности экспорта позволили избежать катастрофического спада и в производстве самых массовых продуктов тяжелой химии — серной кислоты и кальцинированной соды.

В производстве серной кислоты после спада (начало 90-х годов) наблюдается рост производства. В Беларуси он выражен очень резко с 1995 г., в России восстановление началось после кризиса 1998 г. В последние годы динамика производства в Беларуси и России схожа. На Украине спад затянулся и производство стабилизируется на уровне примерно в 3 раза более низким, чем в 1990 г. Динамика приведена на рис. 4-117...4-120.

Россия и Украина — крупные производители кальцинированной соды. Это производство пережило глубокий спад, но быстро восстановлено. Динамика его представлена на рис. 4-121...4-122

Рис. 4-117. Производство серной кислоты в моногидрате в Беларуси, млн. т

Рис. 4-118. Производство серной кислоты в моногидрате в России, млн. т

Рис. 4-119. Производство серной кислоты в моногидрате на Украине, млн. т

Рис. 4-120. Индексы производства серной кислоты в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-121. Производство кальцинированной соды в России, млн. т

Рис. 4-122. Производство кальцинированной соды на Украине, млн. т

Рис. 4-123. Индексы производства кальцинированной соды в России и на Украине, 1980 = 100

Более глубокий и длительный спад переживает на Украине производство каустической соды (рис. 4-124).

Рис. 4-124. Производство каустической соды (гидроксида натрия) на Украине, тыс. т

Очень важным и ценным продуктом является синтетический аммиак, исходный материал для производства важных химических продуктов, в том числе азотной кислоты и азотных удобрений.

В Беларуси производство к 1994 г. сократилось вдвое, его восстановление идет медленно (рис. 4-125). На Украине спад в его производстве был сравнительно неглубоким (на треть), а затем выпуск продукции стал восстанавливаться и почти достиг дореформенного уровня (рис. 4-126).

Рис. 4-125. Производство аммиака синтетического в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-126. Производство аммиака синтетического на Украине, тыс. т

Рассмотрим положение дел, которое сложилось в ходе реформы в производстве минеральных удобрений. Динамика ихпроизводства в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 4-127...4-130.

Рис. 4-127. Производство минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) в Беларуси, млн. т

Из рисунка 4-130 видно, что в восстановлении производства минеральных удобрений Украина сильно отстала от России и Беларуси, здесь после 1994 г. прирост выпуска продукции очень невелик.

Надо отметить, что с конца 90-х годов Беларусь и Россия сильно расширили производство калийных удобрений, на которые имеется большой спрос на мировом рынке (рис. 4-131 и 4-132). Калийные удобрения стали для Беларуси важным экспортным товаром (2,84 млн. т в 2000 и 4,35 млн. т в 2006 г.) — при сокращении экспорта азотных удобрений до 236,4 тыс. т в 2006 г. Во многом благодаря этому минеральные продукты стали главной статьей экспорта, дающей 35,8% выручки (20,2% в 2000 г.), оттеснив на второе место продукцию машиностроения (22,2% выручки).

Рис. 4-128. Производство минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) в России, млн. т

Рис. 4-129. Производство минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ) на Украине, млн. т

Рис. 4-130. Индексы производства минеральных удобрений в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-131. Производство калийных удобрений (в пересчете на 100% К20) в Беларуси, млн. т

Рис. 4-132. Производство калийных удобрений (в пересчете на 100% К20) в России, млн. т

Рис. 4-133. Производство химических волокон и нитей в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-134. Производство химических волокон и нитей в России, тыс. т

Рис. 4-135. Производство химических волокон и нитей на Украине, тыс. т

Рис. 4-136. Индексы производства химических волокон и нитей в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-137. Производство синтетических волокон и нитей в России, тыс. т.

В производстве химических волокон и нитей, динамика которого показана на рис. 4-133...4-136, спад в Беларуси, России и на Украине был очень глубоким. Относительно лучше положение в Беларуси, где в 1996 г. удалось остановить спад и удержать производство на уровне около 50% от дореформенного.

Для России приведем также динамику производства синтетических волокон и нитей (это более узкая категория, не включающая в себя химически полученные волокна из природных материалов, например вискозу).

Это — пример тех секторов, продукция которых интересует иностранных покупателей в меньшей степени, чем энергоемкая и экологически неблагоприятная продукция типа минеральных удобрений.

Важным продуктом химической промышленности являются шины. Беларусь и Украина имели развитое производство этого продукта. Как это производство преодолело кризис 90-х годов, показано на рис. 4-138...4-141.

Рис. 4-138. Производство шин автомобильных, для сельскохозяйственных машин, мотоциклов в Беларуси, тыс. штук

Рис. 4-139. Производство шин автомобильных, для сельскохозяйственных машин, мотоциклов в России, тыс. штук

Рис. 4-140. Производство шин автомобильных, для сельскохозяйственных машин, мотоциклов на Украине, тыс. штук^[39]

Рис. 4-141. Индексы производства шин в Беларуси, России и на Украине, 1985 = 100

Важный продукт, необходимый для современного сельского хозяйства, — химические средства защиты растений. Его производство в СССР было освоено незадолго до реформы. В 90-е годы оно пережило глубокий спад, а на Украине и в России было практически свернуто (в России производство сократилось в 27 раз). Рынок этих продуктов был занят иностранными производителями. В Беларуси, напротив, после 2000 г. наблюдается быстрый рост производства, хотя количественные его масштабы еще невелики. Динамика процесса представлена на рис. 4-142...4-144.

Заметим, что глубокий спад переживает и промышленная биотехнология, в частности микробиологическая промышленность. Практически свернуто производство кормового белка. В 1990 г. объем его производства в Беларуси был равен 508 тыс. т, в 1995 г. 18, а в 2005 г. 24 тыс. т.

Рис. 4-142. Производство химических средств защиты растений (в 100%-ном исчислении по действующему веществу) в Беларуси, т

Рис. 4-143. Производство химических средств защиты растений (в 100%-ном исчислении по действующему веществу) в России, тыс. т

Рис. 4-144. Производство химических средств защиты растений (в 100%-ном исчислении по действующему веществу) на Украине, тыс. т

Производство потребительских товаров

Рассмотрим примеры из отраслей, производящих товары потребления.

Хотя идеологическим обоснованием рыночной реформы в большой мере служила концепция структурной перестройки экономики со сменой приоритетов в сторону повышения доли отраслей, производящих потребительские товары, на деле именно они понесли во время реформы самый тяжелый урон. Они в меньшей степени, нежели энергоемкое и экологически более грязное производство тяжелой промышленности, могли рассчитывать на получение своей ниши на мировом рынке.

Конкурировать с массовым производством дешевого ширпотреба в Китае и странах Юго-Восточной Азии для легкой промышленности постсоветских республик было трудно, либерализация внешней торговли неизбежно вела к свертыванию отечественного производства.

Наиболее массовым производством в легкой промышленности является текстильное. Производство тканей было довольно хорошо развито уже в дореволюционной России, и целые области (например, Ивановская) специализировались в текстильной промышленности.

Реформа 90-х годов вызвала тяжелый кризис всей отрасли, в России производство к 1996 г. упало в 6 раз, в Беларуси в 2,5 раза (ниже уровня 1970 г.). Сильнее всего пострадала текстильная промышленность Украины — объем производства снизился в 25 раз, восстановления не наблюдается. Оживление началось в Беларуси после 1995 г., а в России после 1998 г. Динамика процесса приведена на рис. 4-145...4-148.

Рис. 4-145. Производство тканей всех видов в Беларуси, млн. м2

Рис. 4-146. Производство тканей всех видов в России, млн. м2

Рис. 4-147. Производство тканей всех видов на Украине, млн. м2

Рис. 4-148. Индексы производства тканей в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Другим примером производства товаров массового спроса является обувная промышленность. В Беларуси и на Украине эта промышленность в основном была развернута в послевоенное время, быстрый рост производства наблюдался в 1965—1980 годы (рис. 4-149 и 4-150). В России уже с 1970 г. производство вышло на стабильный уровень производства 350—380 млн. пар в год.

Россия и Украина были крупными производителями детской обуви. Здесь были существенно иные традиции изготовления детской обуви, чем на Западе (например, в отличие от западных производителей, отдавалось предпочтение кожаной подошве). В результате реформы это производство было практически ликвидировано. Динамика объемов производства дана на рис. 4-155 и 4-156.

Чтобы показать динамику преодоления кризиса, подробнее представим более короткий период (рис. 4-151...4-154).

Рис. 4-149. Производство кожаной обуви в Беларуси с 1950 г., млн. пар

Рис. 4-150. Производство кожаной обуви на Украине с 1950 г., млн. пар

Рис. 4-151. Производство обуви в России, млн. пар

Рис. 4-152. Производство кожаной обуви в Беларуси, млн. пар

Рис. 4-153. Производство кожаной обуви на Украине, млн. пар

Рис. 4-154. Индексы производства обуви в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-155. Производство детской обуви в России, млн. пар

Рис. 4-156. Производство детской обуви на Украине, млн. пар

Особый вид товара резиновая обувь. Ею пользовалась большая часть населения, особенно в сельской местности. В Беларуси, России и на Украине было налажено массовое производство этой обуви. Оно сильно сократилось во время реформы, и потребность покрывается импортом (рис. 4-157...4-159). В Беларуси после 1995 г. идет восстановление производства, на Украине данных после 2000 г. не удалось найти.

Важным продуктом легкой промышленности являются трикотажные чулочно-носочные изделия. В Беларуси, России и на Украине было налажено их массовое производство, которое в каждой республике пережило тяжелый кризис 90-х годов (рис. 4-160...4-162).

Рис. 4-157. Производство резиновой обуви в Белоруссии, млн. пар

Рис. 4-158. Производство резиновой обуви в России, млн. пар

Рис. 4-159. Производство резиновой обуви на Украине, млн. пар

Рис. 4-160. Производство чулочно-носочных изделий в Беларуси, млн. пар

Рис. 4-161. Производство чулочно-носочных изделий в России, млн. пар

Рис. 4-162. Производство чулочно-носочных изделий на Украине, млн. пар

Рис. 4-163. Индексы производства чулочно-носочных изделий в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В отличие от динамики производства в 80-е и первую половину 90-х годов, после 1995 г. положение в этой подотрасли меняется по-разному (рис. 4-163).

Приведем данные о производстве потребительских товаров длительного пользования и влиянии на него рыночной реформы. Отечественная промышленность обеспечивала массовый спрос на телевизоры вполне приемлемого качества при низкой цене и отправляла значительную часть продукции на экспорт. В 90-е годы их производства резко сократилось, но быстрый, хотя и нестабильный, рост производства в Беларуси и России наблюдается начиная с 2001 г.

Рис. 4-164. Производство телевизоров в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-165. Производство телевизоров в России, тыс. шт.

Рис. 4-166. Производство телевизоров на Украине, тыс. шт.

Вот производство стиральных машин (рис. 4-167... 4-169). В Беларуси их производство было налажено буквально накануне реформы. Его динамика во время реформы описывается необычной кривой, но в самое последнее время наблюдается скачок объема производства. В России к концу 80-х годов производство вышло на уровень 5,5 млн. штук в год. В ходе реформы к 1996 г. произошло сокращение выпуска более чем в 7 раз. Необычные подъемы и спады наблюдаются в производстве стиральных машин на Украине.

Рис. 4-167. Производство стиральных машин в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-168. Производство стиральных машин в России, тыс. шт.

Рис. 4-169. Производство стиральных машин на Украине, тыс. шт.

Раз речь зашла о стиральных машинах, вспомним и о моющих средствах.

В 80-е годы в Беларуси, России и на Украине было создано крупное производство вполне современных синтетических моющих средств. Оно еще не вполне удовлетворяло потребность, так что его продукцию приходилось дополнять импортом, однако отечественная промышленность уже в основном обеспечивала надежный минимум.

В первые же годы реформы произошел спад этого производства — в России в два с лишним раза — на уровень ниже 1970 г. (рис. 4-170...4-172).

Рис. 4-170. Производство синтетических моющих средств в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-171. Производство синтетических моющих средств в России, тыс. т

Рис. 4-172. Производство синтетических моющих средств на Украине, тыс. т

Холодильники вплоть до середины 70-х годов были в СССР дефицитными предметами длительного пользования — промышленность не успевала за ростом платежеспособного спроса, несмотря на быстрый рост выпуска (около 6 млн. штук к концу 80-х годов). С 1970 г. начали быстро наращивать выпуск холодильников в Беларуси, выведя его к 1990 г. до 750 тыс. в год (на Украине — 900 тыс.). Это производство сравнительно успешно пережило кризис, модернизировало модельный ряд и сохранило отечественный рынок.

В России выпуск сократился в 4 раза, но затем спад стал быстро преодолеваться. В Беларуси производство холодильников представляет собой, возможно, уникальный пример промышленного производства, которое нисколько не сократило объем выпуска продукции в начале 90-х годов. Начиная с 1995 г. оно продолжило быстрый рост. На Украине произошел спад производства в 2,4 раза, но был быстро преодолен. Динамика производства в абсолютном выражении и виде индексов представлена на рис. 4-173...4-176.

Рис. 4-173. Производство холодильников и морозильников в Беларуси, тыс. штук

Рис. 4-174. Производство холодильников и морозильников в России, тыс. штук

Рис. 4-175. Производство холодильников и морозильников на Украине, тыс. штук

Рис. 4-176. Индексы производства холодильников и морозильников в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Важное изделие массового употребления — электролампы осветительные. Беларусь была их крупным производителем с выпуском около 300 млн. шт. в год. Производство пережило глубокий спад и восстанавливается начиная с 2000 года (рис. 4-177).

Очень важным предметом в современном обществе является велосипед. В 80-е годы производство велосипедов (без детских) в Беларуси, России и на Украине вышло на уровень 5 млн. штук в год и продолжало расти до 1990 г. включительно. С началом реформы начался спад, который достиг нижней точки в 1996 г., когда суммарный выпуск велосипедов упал по сравнению с 1990 г. примерно в 10 раз. Динамика производства велосипедов представлена на рис. 4-178...4-180.

Рис. 4-177. Производство электроламп осветительных в Беларуси, млн. шт.

Рис. 4-178. Производство велосипедов в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-179. Производство велосипедов в России, тыс. шт.

Рис. 4-180. Производство велосипедов на Украине, тыс. шт.

В сравнимой форме производство велосипедов в Беларуси, России и на Украине представлено на рис. 4-181.

Рис. 4-181. Индексы производства велосипедов в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Примерно то же самое можно сказать о мотоцикле. В отличие от велосипеда, уже серьезное транспортное средство, требующее от человека весьма сложных знаний и умений и высокой ответственности. Будучи предметом массового использования, мотоцикл сыграл важную роль в формировании современного молодого человека и современного образа жизни.

В послевоенные годы было создано довольно крупное производство мотоциклов. В Беларуси и России в 80-е годы его годовой суммарный выпуск составлял более 1 миллиона машин в год. В результате реформы это производство практически ликвидировано в России и переживает глубокий спад в Беларуси (см. рис. 4-182 и 4-183). Импорт мотоциклов незначителен.

Рис. 4-182. Производство мотоциклов и мотороллеров в Беларуси, тыс. шт.

Рис. 4-183. Производство мотоциклов и мотороллеров в России, тыс. шт.

Как предмет широкого пользования мотоцикл исчезает из обихода, что скажется на образе жизни менее обеспеченного большинства населения.

Важный товар широкого потребления — бумага. К концу 80-х годов в СССР производилось 6,3 млн. т бумаги, из них 5,3 млн. т изготовлялось в РСФСР.

В Беларуси производство бумаги наращивалось с 1950 г., но резко возросло начиная с 1970 г. (рис. 4-184). После 1990 г. оно испытало резкий спад и постепенно восстанавливается после 1995 г. Примерно так же обстоит дело на Украине (рис. 4-185). В России производство бумаги тоже испытало глубокий спад в середине 90-х годов, а сейчас стабилизируется на уровне 1970 года (рис. 4-186). Надо, однако, учитывать, что в абсолютном выражении масштабы производства бумаги в России и сейчас очень велики (4 млн. т).

Рис. 4-184. Производство бумаги в Беларуси, тыс. т

Рис. 4-185. Производство бумаги на Украине, тыс. т^[40]

Рис. 4-186. Производство бумаги в России, тыс. т

Сравнение динамики производства бумаги в Беларуси, России и на Украине дано в форме индексов на рис. 4-187.

Рис. 4-187. Индексы производства бумаги в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Важной отраслью является также мебельная промышленность. В РСФСР было не только налажено массовое производство доступной по цене мебели приемлемого качества, но и происходило явное улучшение продукции. Это массовое производство в результате реформы было резко сокращено или свернуто.

Для примера приведена динамика производства стульев и кресел (рис. 4-188 и 4-189). Спад производства примерно в 7 раз.

Рис. 4-188. Производство стульев и кресел в России, млн. шт.

Рис. 4-189. Производство стульев и кресел на Украине, млн. шт.

Наряду с машиностроением строительство определяет возможности развития экономики. Эта сфера производства тесно связана с промышленностью, которая обеспечивает ее машинами, строительными материалами и энергией. Выше уже были приведены графики, которые показывают, как в ходе реформы сократилось производство важнейших машин для строительства — экскаваторов, башенных кранов, бульдозеров и др.

Здесь кратко осветим положение дел в производстве строительных материалов. Одним из важнейших является цемент. Крупномасштабное производство цемента было развернуто в Беларуси в 60-е годы (рис. 4-190). Прохождение его через кризис первой половины 90-х годов показано на рис. 4-191. Изменение после 1995 г. доктрины реформ в Беларуси и социальной политики (жилищное строительство) предопределило существенно иной характер развития производства цемента, нежели в России и на Украине (рис. 4-192...4-194).

В России и на Украине динамика спада производства и его восстановления в основном схожа, только подъем начался в России на три года раньше.

Более глубокий, чем производство цемента, спад претерпело изготовление сборных железобетонных конструкций (изделий) (ЖБК или ЖБИ). Динамика этого производства в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 4-195...4-198.

Динамика этого производства на выходе из кризиса совпадает у Беларуси и России, Украина отстала (рис. 4-198).

Рис. 4-190. Производство цемента в Беларуси с 1950 г., млн. т

Рис 4-191. Производство цемента в Беларуси с 1980 г., млн. т

Рис. 4-192. Производство цемента в России, млн. т

Рис. 4-193. Производство цемента на Украине, млн. т

Рис. 4-194. Индексы производства цемента в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 4-195. Производство сборных железобетонных конструкций и изделий в Беларуси, млн. куб. м

Рис. 4-196. Производство сборных железобетонных конструкций и изделий в России, млн. куб. м

Рис. 4-197. Производство сборных железобетонных конструкций и изделий на Украине, млн. куб. м

Рис. 4-198. Индексы производства ЖБК в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В 70-е годы в СССР вышло на стабильный уровень производство оконного стекла. Страна обладала хорошо налаженным экономичным отечественным производством необходимого материала вполне хорошего качества. К концы 80-х годов выпускалось 250 млн. м2 (в натуральном исчислении). В Беларуси реформа привела к спаду производства, но с 1995 г. начался его быстрый рост. При этом технология была модернизирована, и с 2000 г. в Беларуси перешли на технологию производства полированного оконного стекла.

В России реформа почти задушила производство оконного стекла — уровень производства упал в 4 раза и признаков заметного восстановления нет до сих пор (см. рис. 4-200).

Рис. 4-199. Производство оконного стекла в Беларуси, млн. м2

Рис. 4-200. Производство оконного стекла в России, млн. м2

На Украине спад не был остановлен (рис. 4-201).

Рис. 4-201. Производство оконного стекла на Украине, млн. м2

Сравнение динамики производства в Беларуси, России и на Украине дано на рис. 4-202.

Рис. 4-202. Индексы производства оконного стекла в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Пиломатериалы учитываются в статистике как строительные материалы, хотя значительная их часть используется непосредственно гражданами не в производственной деятельности, а в потреблении — строительстве дач, садовых домиков и др. Беларусь, Россия и Украина — крупные производители пиломатериалов. В 1989 г. Россия (РСФСР) произвела 83 млн. м3, Украина 8,3 и Беларусь 3,3 млн. м3.

Эту отрасль реформа привела в глубокий упадок, например, производство в России снизилось в 5 раз. Динамика его представлена на рис. 4-203.

В Беларуси производство стало восстанавливаться с 1996 г., хотя на стабильный уровень еще не вышло (рис. 4-204).

Сравнительная динамика в Беларуси, России и на Украине показана на рис. 4-206.

Рис. 4-203. Производство пиломатериалов в России, млн. м3

Рис. 4-204. Производство пиломатериалов в Беларуси, млн. м3

Рис. 4-205. Производство пиломатериалов на Украине, млн. м3

Рис. 4-206. Индексы производства пиломатериалов в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Наконец, важным строительным материалом являются древесностружечные и древесноволокнистые плиты. Их прессуют из стружек или древесной массы, обработанных полимеризующимися веществами. Эти плиты используются в изготовлении дверей, перегородок, панелей для мебели. В СССР накануне реформы производилось 8,3 млн. условных м3 древесностружечных плит и 650 млн. м2 древесноволокнистых плит. Максимальный выпуск первых в Беларуси (1990 г.) составил около 0,5 млн. м3 и около 45 млн. м2 вторых. Это производство пережило спад, однако восстанавливается или даже растет (рис. 4-207 и 4-208). Такое же положение в России (Рис. 4-209).

Рис. 4-207. Производство древесностружечных плит в Беларуси, тыс. условных м3

Рис. 4-208. Производство древесноволокнистых плит в Беларуси, млн. условных м2

Рис. 4-209. Производство древесностружечных плит в России, тыс. условных м3

Транспорт

Транспорт — «кровеносная система» страны. Современное индустриальное общество нуждается в перемещении больших масс грузов и пассажиров на большие расстояния по всей территории страны и за рубеж. Сравнительная информация об изменениях в ходу реформы в пассажирском транспорте Беларуси, России и Украины дана в разделе 3. Здесь приведем данные о грузовых перевозках.

Транспортная система в советский период развивалась как единое целое в масштабах всего СССР. Грузы, отправленные транспортными предприятиями каждой республики, передвигались на большие расстояния вне республики, а по ней перевозились «чужие» грузы. Поэтому точно вычислить «грузооборот» транспорта каждой республики было трудно, более надежным показателем был объем «отправления» грузов^[41]. Но он, в общем, пропорционален грузообороту.

В СССР перевозки и грузооборот всех видов транспорта: автомобильного, авиационного, воздушного, водного, морского, трубопроводного — росли стабильными темпами. В годы реформы транспортная система погрузилась в кризис. Число работников в транспортных организациях сильно сократилось. В России с начала реформы суммарный объем перевозок сократился к 1998 г. почти вдвое. Признаки оживления в России появились начиная с 1999 г., в Беларуси с 1996 г.

Динамика суммарного объема грузооборота всеми видами транспорта представлена на рис. 4-210...4-211.

Рис. 4-210. Грузооборот транспорта общего пользования в Беларуси, млрд. тонно-км

Рис. 4-211. Грузооборот транспорта общего пользования в России, млрд. тонно-км

За годы реформы произошло резкое сжатие объема всех видов перевозок, изменение их структуры, переориентация на международное сообщение, причем в большой мере на «дальнее зарубежье» (на страны вне СНГ).

Главной причиной уменьшения грузопотоков стало сокращение промышленного и сельскохозяйственного производства в результате радикальной рыночной реформы и разрыва сложившихся за десятилетия хозяйственных связей между регионами и республиками СССР, представлявшими собой единый народнохозяйственный комплекс.

Другой причиной сокращения перевозок послужило резкое повышение тарифов на грузоперевозки, которое сделало убыточным многие виды производства и способствовало его спаду. Тем не менее в России даже в 2006 году 39,9% предприятий транспорта были убыточными (в 2004 году — 46,3%). Более всего убыточных предприятий насчитывается в городском электрическом транспорте (68,4% в 2006 году, хотя в тот год этот вид транспорта в целом получил прибыль в размере 775 млн. руб., в то время как в 2004 г. имел убыток 824 млн. руб.).

Финансовые ресурсы транспортных предприятий не обеспечивают необходимого технического переоснащения и даже не позволяют поддерживать основные фонды в целом и парк транспортных средств в надлежащем состоянии. Например, в России 96% электровозов находятся в эксплуатации более 10 лет и 40% — более 25 лет. Превысили установленный срок службы 28% электровозов, 35% магистральных тепловозов, 37% электросекций пригородных поездов. С 1990 по 2003 г. водоизмещение судов морского торгового флота РФ сократилось в 4,1 раза.

В качестве примера на рис. 4-212 приведена динамика парка грузовых вагонов в России.

Рассмотрим динамику перевозок и грузооборота разных видов транспорта.

Стабильный устойчивый рост грузооборота железнодорожного транспорта, который наблюдался в 80-е годы, с началом реформы сменился резким падением. Динамика процесса представлена на рис. 4-213...4-215.

В 70—80-е годы в СССР быстро росла перевозка грузов автомобильным транспортом. Еще быстрее рос грузооборот этого вида транспорта. Спад во время реформы был примерно таким же, как и в других подотраслях. Динамика его приведена на рис. 4-216...4-218.

Рис. 4-212. Рабочий парк грузовых железнодорожных вагонов (в среднем в сутки), тыс. штук

Рис. 4-213. Грузооборот железнодорожного транспорта в Беларуси, млрд. тонно-км

Рис. 4-214. Грузооборот железнодорожного транспорта в России, млрд. тонно-км

Рис. 4-215. Отправление грузов железнодорожным транспортом на Украине, млн. тонн

Рис. 4-216. Грузооборот автомобильного транспорта в Белоруссии, млрд. тонно-км

Рис. 4-217. Грузооборот автомобильного транспорта в России, млрд. тонно-км

Рис 4-218. Перевозки грузов автомобильным транспортом на Украине, млн. тонн

Динамика грузооборота морского транспорта в России и перевозок на Украине представлена на рис. 4-219... 4-221.

Развитие внутреннего водного транспорта в советский период происходило устойчивыми темпами, его грузооборот стабильно рос. В 90-е годы началось резкое его падение. Динамика грузооборота или перевозок видна на рис. 4-222...4-224.

В Беларуси отправление грузов внутренним водным транспортом составляет 0,4-0,5% от общих перевозок грузов всеми видами транспорта.

Перевозки грузов воздушным транспортом в Беларуси невелики. Динамика таких перевозок в России и на Украине представлена на рис. 4-225 и 4-226.

Рис. 4-219. Грузооборот морского транспорта в России, млрд. тонно-км

Рис. 4-220. Перевозки грузов морским транспортом в России, млн. т

Рис. 4-221. Перевозки грузов морским транспортом на Украине, млн. т

Рис. 4-222. Грузооборот внутреннего водного транспорта в России, млрд. тонно-км

Рис. 4-223. Перевозки грузов внутренним водным транспортом в России, млн. т

Рис. 4-224. Перевозки грузов речным транспортом на Украине, млн. т

Рис. 4-225. Перевозки грузов авиационным транспортом в России, млн. т

Рис. 4-226. Перевозки грузов авиационным транспортом на Украине, тыс. т

Раздел 5 СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО БЕЛАРУСИ, РОССИИ И УКРАИНЫ

Сельское хозяйство — системообразующая отрасль экономики и всего жизнеустройства практически любой страны. Вне зависимости от почвенно-климатических условий даже самые развитые промышленные страны вкладывают очень большие средства в развитие отечественного сельского хозяйства. Имеющиеся в стране земельные угодья представляют собой бесплатно данную Природой огромную производительную силу. «Труд — отец богатства, а земля — его мать» — этот постулат экономического учения физиократов был включен и в современную политическую экономию. В сельском хозяйстве земля, вода, воздух и растения соединены в огромную химико-биологическую машину, которая работает на бесплатной энергии Солнца. Количество этой энергии, поглощенное культурными растениями и превращенное в пищевые продукты, намного превышает энергию добываемого человечеством минерального топлива.

Кризис в сельском хозяйстве и спад его производства сразу наносят тяжелый удар по всей экономике, поскольку приводят к потере огромного количества бесплатных природных ресурсов, и эти потери приходится оплачивать при импорте продовольствия.

Россия, Украина и Беларусь различаются по почвен- но-климатическим условиям. Особенно благоприятны

условия для сельского хозяйства на Украине, сравнительно мягок климат в Беларуси. Большая часть территории России, напротив, лежит в зоне рискованного земледелия. На большей части ее пространства урожайность сильно колеблется в зависимости от погодных условий.

Тем не менее вплоть до радикальной реформы, начатой в 1988 г., сельское хозяйство РСФСР развивалось с высоким и стабильным темпом. Об этом говорят объективные показатели, не зависящие от идеологических оценок.

Реформа привела к тяжелейшему кризису всего сельского хозяйства — и растениеводства, и животноводства. По отношению к уровню 1990 г. в 1999 г. в РФ было произведено, в стоимостном выражении в сопоставимых ценах, 58% продукции сельского хозяйства, в 2000 г. 62,5% и в 2006 г. 75,5%. Динамика производства приведена на рис. 5-1...5-3.

Рис. 5-1. Индексы валового объема сельскохозяйственного производства Беларуси, 1970 = 100

Рис. 5-2. Индексы физического объема продукции сельского хозяйства России в сопоставимых ценах, 1980 = 100

Рис. 5-3. Индекс валовой продукции сельского хозяйства Украины, 1980 = 100

В сравнимой форме динамика сельскохозяйственного производства в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 5-4. Из него следует, что Беларусь лучше всего использовала 80-е годы для развития своего сельского хозяйства. В 1987 г. продукция сельского хозяйства на душу населения (во всех категориях хозяйств) составляла в постоянных ценах 1983 г.: в Беларуси 1271 руб., в РСФСР 691 руб., на Украине 958 руб., то есть в пропорции 1,84:1,39:1. В расчете на 100 га сельскохозяйственных угодий в Беларуси производилось в 3 раза больше продукции, чем в РСФСР, и в 1,15 раза больше, чем на Украине.

Беларусь не допустила такого глубокого спада производства, как в России и на Украине, в первую половину 90-х годов, а затем гораздо энергичнее восстанавливала аграрный сектор. Украина отстала сильнее России.

Рис. 5-4. Индексы сельскохозяйственного производства в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Институциональные изменения в сельском хозяйстве в ходе реформы

Реформа означала революционное изменение организации сельскохозяйственного производства и его отношений со смежниками, потребителями и государством. Реформа изменила общественный строй Беларуси, России и Украины в части сельского хозяйства и всего жизнеустройства деревни.

Прежде всего, произошло раздробление и уменьшение в размерах (и объеме располагаемых ресурсов) сельскохозяйственных предприятий — колхозов и совхозов. Структура этой системы была схожей в Беларуси, России и на Украине. Ее можно представить данными по России. До начала реформы, в 1989 г., в РСФСР действовало 12,9 тыс. государственных предприятий — совхозов — и 12,5 тыс. кооперативных предприятий — колхозов (без рыболовецких). В совхозах работали в тот момент 5,6 млн. человек и в колхозах 4 млн. человек.

Имелись также межхозяйственные предприятия и организации (2,8 тыс., 100 тыс. работников). У них было 45 тыс. участников из числа колхозов, совхозов и других организаций (многие из них участвовали в двух и более межхозяйственных предприятиях). Они выполняли ряд специальных функций (например, брали на откорм скот перед поставкой) и были очень рентабельными (так, в 1990 г. при производстве сельскохозяйственной продукции в этих предприятиях прибыль составляла 64%).

Небольшую группу составляли агропромышленные комбинаты типа «Кубань» (130 комбинатов) и агропромышленные объединения типа «Новомосковское (150 объединений). Особый тип представляли собой 14 тыс. подсобных сельских хозяйств городских предприятий. Им было предоставлено 4 млн. га сельскохозяйственных угодий, посевные площади составляли 1,9 млн. га (1989 г.). В целом на одного городского жителя подсобные хозяйства производили по 2,3 кг картофеля и овощей, 2,5 кг мяса и 8,1 кг молока (1990 г.).

Сельскохозяйственные угодья совхозов составляли 119 млн. га, из них посевная площадь 61,5 млн. га. Угодья колхозов составляли 85,4 млн. га, из них общественной посевной площади было 52,3 млн. га. Соотношение продукции растениеводства и животноводства в стоимостном выражении составляло в целом по всем предприятиям 1:1,6 (в совхозах 1:2). В 1989 г. сельскохозяйственные предприятия произвели, в стоимостном выражении, 77,6% продукции, а личные подсобные хозяйства населения (приусадебные участки, сады и огороды) — 22,4%.

В России было относительно больше совхозов, чем колхозов, на Украине была обратная пропорция. Общие данные приведены в табл. 5-1.

Таблица 5-1. Сельскохозяйственные предприятия в Беларуси, России и на Украине в 1987 г.

В 1992 г. в России была начата обязательная перерегистрация этих предприятий. К 1 октября 1992 г. прошло перерегистрацию 10,6 тыс. (42%) предприятий, причем их них 4,5 тыс. (43%) решили сохранить свой статус колхозов или совхозов. На 1 января 1994 г. перерегистрацию прошли 95% хозяйств, из них 34% сохранили свой статус.

В ходе реформы значительная часть и ресурсов, и производственной деятельности переместилась из предприятий в мелкое производство — в хозяйства населения и фермерские (крестьянские) хозяйства. Реформа привела к резкому сокращению объемов производства в сельскохозяйственных предприятиях. Особенно глубок был спад в животноводстве. Например, в России физический объем продукции сельского хозяйства предприятий составил в 1999 г. 37% от уровня 1990 г., в том числе 44,2% в растениеводстве и 32,5% в животноводстве.

Как выражались в начале 90-х годов в России, «село отступило на подворья». Разделение ресурсов предприятий по дворам дало некоторый прирост производства в хозяйствах населения. В относительных понятиях этот процесс представлен на рис. 5-5...5-7.

Рис. 5-5. Индексы валовой продукции сельскохозяйственного производства на предприятиях и в хозяйствах населения Беларуси, 1990 = 100

Рис. 5-6. Индексы валовой продукции сельскохозяйственного производства на предприятиях и в хозяйствах населения России, 1989 = 100

Рис. 5-7. Индексы валовой продукции сельскохозяйственного производства на предприятиях и в хозяйствах населения Украины, 1990=100

В сравнимой форме процесс изменения доли предприятий в сельскохозяйственном производстве в Беларуси, России и на Украине представлен на рис. 5-8. Из него видно, что в Беларуси сельскохозяйственные предприятия понесли в годы реформы гораздо меньший ущерб, чем в России и на Украине, и в последние годы развиваются гораздо быстрее.

Рис. 5-8. Индексы валовой продукции сельскохозяйственных предприятий и организаций в Беларуси, России и на Украине, 1990 =100

Изменение характеристик сельскохозяйственных предприятий в России выглядит так (табл. 2):

Таблица 5-2. Основные показатели деятельности с/х предприятий

Таблица 5-3. Сельскохозяйственные организации в Беларуси и средние размеры пашни, тыс. га

* 1994 г

В Беларуси сельскохозяйственные предприятия в радикальной фазе реформы смогли удержать главные ресурс — пахотные земли. Техника и скот наращиваются гораздо легче. Их состояние в 90-е годы представлено данными табл. 5-3.

Расчленение сложившихся крупных предприятий и их технологической базы — акция, необъяснимая с точки зрения хозяйственной эффективности^[42]. Система сельскохозяйственных предприятий была развивающейся во всех республиках, разумных экономических и социальных оснований для ее разрушения не было. За 1986—1989 гг. колхозы и совхозы Украины увеличили объем продукции на 14,2%, а личные хозяйства населения на 2,5%.

Спад производства в огромной отрасли народного хозяйства был, по меркам мирного времени, колоссальным. В 1995 г. сельскохозяйственные организации Беларуси произвели 55% продукции от уровня 1990 г. На Украине в 2000 г. сельскохозяйственные предприятия произвели 26,7% продукции от уровня 1990 г. (в 2005 г. — 35,5%). В России низшая точка была достигнута в 1998 г. — 38,3% от уровня 1990 года.

Уменьшение предприятий до уровня ниже «критической массы» сделало их экономически нежизнеспособными. В 1999 г. в России все группы сельскохозяйственных предприятий с численностью занятых менее 180 человек были убыточными. Их экономическое положение остается нестабильным и после 2000 года, что можно видеть на рис. 5-9.

Один из главных и в долгосрочной перспективе очень тяжелых ударов, которые нанеслареформа сельскому хозяйству, заключается в вытеснении большой массы сельского населения из крупных механизированных предприятий с последующей архаизацией хозяйства и быта этой части населения. К концу 80-х годов подавляющее большинство работников колхозов и совхозов имели квалификацию и навыки труда индустриального типа, были опытными трактористами, комбайнерами и водителями автомобилей, операторами на фермах. Этот кадровый потенциал представлял собой большое национальное достояние.

Рис. 5-9. Доля убыточных сельскохозяйственных предприятий в России, % от общего числа

В ходе реформы большая часть бывших работников предприятий занялась низкопродуктивным ручным трудом в «хозяйствах населения». Демонтаж колхозно-совхозной системы означал деиндустриализацию и демодернизацию сельского хозяйства. Этот массивный процесс характеризуется быстрым сокращением энергетических мощностей сельского хозяйства, резким снижением использования электроэнергии для производственных целей, катастрофическим уменьшением тракторного парка и сокращением числа работников сельскохозяйственных предприятий.

Динамика процесса представлена на рис. 5-10.

Рис. 5-10. Число работников в сельскохозяйственных организациях России, млн.

Статистика Беларуси и Украины по сельскохозяйственным предприятиям пока не пришла к постоянным и определенным индикаторам, так что точное сравнение проводить трудно. Например, в отличие от России в Беларуси и на Украине в число предприятий и организаций включаются фермерские хозяйства. Однако тенденции очевидны. Статистика Беларуси в категории «работники сельскохозяйственного производства» указывает такую численность по годам (тыс.): 1990 — 915, 1993 — 794, 1995 — 681, 1998 — 583.

В 1987 г. в сельскохозяйственных предприятиях Украины числилось 5,3 млн. работников. В 2005 г. на предприятиях и в организациях «сельского хозяйства, охоты и рыболовства» числились 1,42 млн. работников. А всего в этой области были «заняты» 3,97 млн. человек, т.е. 2,55 млн. человек были «самозанятыми» или сезонными работниками, не включенными в численность персонала.

Если так, то Украина в ходе реформы потеряла 3,9 млн. (74%) организованных в трудовые коллективы и большое профессиональное сообщество работников с их особым типом мотивации, квалификации, социальных норм. Количественные изменения такого масштаба ведут к качественным сдвигам — и те 1,4 млн. человек, которые сохранили свой статус штатных работников, стали иными.

Таково положение предприятий. На другом конце спектра сельскохозяйственных производителей находятся хозяйства населения (в основном их представляют приусадебные хозяйства бывших колхозников и рабочих совхозов; кроме того, в эту категорию входят коллективные и индивидуальные сады и огороды).

В единой колхозно-приусадебной системе ее части специализировались, и каждая часть производила то, что позволяло с наибольшей эффективностью использовать наличные ресурсы. Никто не сеял на приусадебном участке пшеницу — так как на больших полях колхоз производил зерно с затратами труда всего 1,2 человеко-часа на центнер. Не вели в хозяйствах населения и товарного производства яиц, оно не могло конкурировать с современными птицефабриками.

Приусадебное хозяйство специализировалось почти исключительно на картофеле — в 80-е годы почти половина картофеля выращивалась на «сотках». Это культура интенсивная, особых преимуществ ее возделывание на больших полях не имело, поскольку в СССР уборка приходилась на дождливое время и выполнялась в основном вручную. Усиление подворья с его низкой технической оснащенностью — признак разрухи. Здесь рыночная реформа привела к снижению товарности. Существенным потенциалом для развития производства, за исключением овощей, хозяйства населения не обладают.

Наконец, особой категорией являются фермерские (крестьянские) хозяйства. На первом этапе реформы они были представлены как главный тип хозяйства на селе в будущей рыночной системе — тогда подчеркивалась именно их природа как фермерских хозяйств. Многих важных черт капиталистической фермы они, однако, за десять лет не приобрели, поэтому к их названию в последующие годы добавилось определение «крестьянские».

В России в 2006 г. было 255,4 тыс. фермерских хозяйств с общей площадью земельных участков 21,6 млн. га (со средним размером земельного участка 81 га). Из этих угодий пашня составляла 15 млн. га. Из имеющихся фермерских хозяйств сельскохозяйственную деятельность осуществляли в 2006 году только 124,7 тыс. А 107 тыс. фермеров относятся к категории «прекративших сельскохозяйственную деятельность». Еще 21,4 тыс. хозяйств считаются «приостановившими сельскохозяйственную деятельность». В 2006 г. 50,6% всей земельной площади занимали фермерские хозяйства, владеющие более чем 1000 га земли. Таковых было 4466 хозяйств. Среди них выделяются 101 хозяйство, владевшее более 10 тыс. га каждое (в среднем по 56 тыс. га). 64% фермеров специализируются на производстве зерновых, 12,9% — на мясном и молочном скотоводстве. В 2006 г. фермерские хозяйства произвели 6,5% сельскохозяйственной продукции России.

Хозяйства в основном являются семейными. По сути дела, речь идет не о фермах капиталистического типа, а о трудовых крестьянских хозяйствах с очень малой долей наемного труда. Общее число работников, занятых во всех фермерских хозяйствах на 1 июля 2006 года, составляет 475,3 тыс. человек. В том числе наемных работников, занятых на постоянной основе, 82,7 тыс. человек, то есть в среднем приходится по одному работнику на 3 фермерских хозяйства. Еще привлекались временные или сезонные работники численностью 93,8 тыс. человек. Таким образом, за 90-е годы фермерские хозяйства в России в целом стали гораздо менее «капиталистическими».

Реформа и экономические условия для ведения сельского хозяйства

Продуктивное сельское хозяйство в современном мире не может существовать без участия государства. В разных странах оно организуется по-разному. В капиталистических странах основной механизм государственной поддержки — бюджетные субсидии. В СССР главным был государственный механизм планирования цен — как на оборудование и материалы, закупаемые колхозами и совхозами, так и закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию. Дотации служили для «тонкой настройки». Так, в 1988 г. дотации на покупку сельским хозяйством удобрений и машин составляли 1,8 млрд. руб., дотации убыточным хозяйствам тоже 1,8 млрд. руб.

Во время перестройки много говорилось, что советское сельское хозяйство дотируется и поэтому должно быть радикально реформировано. В какой же степени в то время дотировалось сельское хозяйство стран, которые ставились в пример отечественному?

Таблица 5-За. Бюджетные дотации сельскому хозяйству в зарубежных странах

Надо заметить, что сведения о масштабах государственной поддержки сельского хозяйства в развитых капиталистических странах оставались малоизвестными для широкой публики в годы перестройки и реформы. В 1989 г. ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса издал сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран» (для служебного пользования), в котором привел подробную сводку о величине и структуре государственных субсидий и дотаций на Западе. Мы приводим оттуда некоторые данные.

В 1984-1986 гг. в РСФСР использовалось 218,4 млн. га сельскохозяйственных угодий. Если бы сельское хозяйство РСФСР дотировалось в той же степени, что и в Западной Европе, расходы на дотации из госбюджета составили бы 240 млрд. долларов. Очевидно, что советское сельское хозяйство получало от государства несравненно меньшую экономическую поддержку, нежели в капиталистических странах. Это надо принимать во внимание при оценке эффективности сельского хозяйства.

При этом бюджетные ассигнования на сельское хозяйство возрастали во всех западных странах. Данные 1984—1986 гг. о бюджетных дотациях (в процентах к фермерской цене) в развитых капиталистических странах приведены в табл. 5-4.

Таблица 5-4. Бюджетные дотации в производстве разных видов продукции (в % к фермерской цене) 1984—1986 гг.

Источник: Информационно-аналитический сборник «Некоторые проблемы сельского хозяйства зарубежных стран». ВНИИ информации и технико-экономических исследований агропромышленного комплекса. Москва. 1989.

В США бюджетные ассигнования на сельское хозяйство составляют около 40% валовой продукции отрасли. В РФ в 2005 г. продукция сельского хозяйства (без учета работ и услуг) составила 1496 млрд. руб., а бюджетные ассигнования 5,25% от этой величины (в 2006 г. 6,47%).

Надо отметить, что государственная поддержка производства той или иной сельскохозяйственной продукции на Западе производится и через многие косвенные дотации, не отраженные в табл. 5-4. Например, производство говядины в США поддерживается через огромные дотации фермерам на закупку фуражного зерна для скота. В некоторые годы уровень бюджетной поддержки фермеров на Западе поднимается столь высоко, что о каких-то «рыночных механизмах» говорить вообще не приходится — государство содержит фермеров как важную часть национального потенциала, вроде науки или армии. От этой политики не отступают ни США, ни ЕС и Япония, вопреки нормам ВТО.

В СССР рентабельность сельскохозяйственных предприятий регулировалась через ценообразование.

Во второй половине 80-х годов существовало равновесие, при котором средний уровень рентабельности (т.е. отношения прибыли к себестоимости реализованной продукции) составлял в 1987 г. у колхозов 19%, а у совхозов 20%. В 1989 г. уровень рентабельности у колхозов и совхозов составил в Беларуси 40%, в РСФСР 37% и на Украине 35% и 31% соответственно.

Рентабельность производства разных видов продукции была различна, но в условиях планового хозяйства это не приводило к сокращению производства малодоходной или убыточной продукции, т.к. для хозяйства был важен общий результат. Данные по некоторым продуктам для 1990 г. приведены в табл. 5-5.

Таблица 5-5. Себестоимость производства 1 тонны сельскохозяйственных продуктов в колхозах и совхозах в Беларуси, России и на Украине и государственные закупочные цены в 1990 г., руб.

Из этих данных видно, что наиболее выгодной для колхозов продукцией были зерно и молоко, а яйца в колхозах России и Украины были убыточными. Совхозы, наоборот, производили яйца с низкой себестоимостью. Видно также, что государственные дотации для поддержания низких розничных цен давались в основном на картофель, мясо и молоко. Но даже наиболее выгодная для сельского хозяйства продукция — зерно — продавалась производителями по невысокой цене. Для сравнения отметим, что фермерская цена тонны пшеницы в 1987/88 г. была во Франции 207, в ФРГ 244, в Англии 210, в Финляндии 482 доллара.

В первый же год либерализации цен установившееся равновесие было сломано и открыт рынок для импортных сельскохозяйственных продуктов, производство и экспорт которых на Западе субсидируются государством. В 1992 г. правительство России даже оказывало поддержку зарубежным производителям, дискриминируя отечественных производителей! Оно закупило у российского села 26,1 млн. т. зерна по 11,7 тыс. руб. за тонну (что по курсу на 31 декабря 1992 г. составляло около 28 долларов), а у западных фермеров — 28,9 млн. т. зерна по 143,9 доллара за тонну.

Кроме того, приватизация торговли и перерабатывающих предприятий разорвала единую технологическую цепочку АПК и сделала сельскохозяйственные предприятия беззащитными перед диктатом перекупщиков и переработчиков. Например, овощные базы в России принимали осенью 1993 г. картофель по цене 30— 40 руб. за килограмм при себестоимости 50—70 руб.

Важнейшим фактором, сделавшим сельское хозяйство убыточным или почти убыточным, было резкое повышение цен на машины и материалы, закупаемые сельскохозяйственными предприятиями. В свою очередь, сельскохозяйственные предприятия не могли в той же мере поднять на рынке цены на свою продукцию, испытывая давление субсидируемого западными государствами импорта.

Разрыв цен в ходе реформы быстро достиг огромных масштабов — в России он уже в 1992 г. стал двукратным — за 1992 год цены на сельхозпродукцию выросли в 8,6 раза, а на покупаемую селом продукцию и услуги — в 16,2 раза. К 2001 г. разрыв составил 4,2 раза. В целом только за 1992-93 гг. закупочные цены на мясо в России возросли в 45 раз и на молоко в 63 раза, а на бензин в 324 раза, на трактор К-700 в 828 раз и на трактор Т-4 в 1344 раза! Разрыв в ценах продолжал расти и после 2000 г. В 2006 г. цены сельскохозяйственных производителей выросли на 4,3%, а цены на промышленные товары в среднем на 10,4%.

В результате некоторые отрасли сельского хозяйства на долгое время стали убыточными и производство в них сворачивалось. Вот пример: в 1992—1993 гг. в России рентабельность животноводства резко повысилась, что способствовало растаскиванию скота из сельскохозяйственных предприятий в личные подворья. Затем в течение одного года рентабельность была снижена до беспрецедентного уровня, что и привело к резкому снижению поголовья скота и уровню производства в животноводстве (рис. 5-11).

Рис. 5-11. Рентабельность продажи сельскохозяйственными предприятиями крупного рогатого скота на убой в России, %

Рис. 5-12. Рентабельность животноводства на Украине, %

Аналогичная картина наблюдалась на Украине. Здесь рентабельность животноводства уже 13 лет остается отрицательной (рис. 5-12).

Рентабельность животноводства в сельскохозяйственных организациях Беларуси составляла в 1990 г. 42,3%, в 1993 3,6%, а в 1995 г. -7,9%. Столь глубокого провала, как в России и на Украине, здесь не произошло, в 1998 г. животноводство еще было умеренно убыточным (-4,3%), потом вышло на рентабельный уровень.

Материально-техническая база сельскохозяйственного производства

Изменение в ходе реформы экономических условий деятельности сельскохозяйственных предприятий подорвало воспроизводство их материально-технической базы. До этого, особенно начиная с 70-х годов, эта база в СССР развивалась очень быстро — село насыщалось техникой и кадрами, энергетическими мощностями и другими основными фондами. Налаживалась система обеспечения и топливом, и удобрениями, развивались новые отрасли промышленности, производящие нужные для села материалы.

За 1970—1990 гг. материально-техническая база сельского хозяйства в СССР перешла на качественно новый уровень развития. Она обновлялась даже быстрее, чем в промышленности: в 1990 г. ввод в действие новых основных фондов (без скота) составлял в сельском хозяйстве 7%, а коэффициент выбытия 3,3% от наличия основных фондов на конец 1989 г. В промышленности эти показатели были равны 6,0% и 1,8% соответственно.

Основные фонды колхозов, совхозов и-межхозяйственных сельскохозяйственных предприятий РСФСР выросли с 1970 по 1990 г. в расчете на одного работника: с 3,7 до 27,3 тыс. руб., а в расчете на 100 га сельхозугодий с 19,3 до 129,8 тыс. руб. При этом и в ходе пятилетки 1985—1990 гг. продолжался быстрый рост основных фондов. За эту пятилетку, например, энергетические мощности в расчете на одного работника выросли с 40,3 л.с. до 50,5 л.с. Сводка по Беларуси, России и Украине дана в табл. 5-6.

Таблица 5-6. Фондовооруженность сельского хозяйства Беларуси, России и Украины в дореформенный период

По этим основным показателям советское сельское хозяйство вышло в число высокоразвитых. В 1989 г. в РСФСР на одного работающего приходилось 35,3 киловатт энергетических мощностей, а в Италии в 1988 г. 23 кВт, в Нидерландах 30,5, в Дании 39, в Венгрии 9,5 кВт. Сильно различались энерговооруженность труда в сельском хозяйстве у СССР и США — в США на одного работника приходилось 105 кВт. Но по этому показателю

США резко выпадали из общего ряда высокоразвитых стран — работники там снабжены избыточными энергетическими мощностями. В расчете же на 100 га пашни разница была не так велика — 259 кВт в СССР и 405 кВт в США.

С началом реформы, уже в 1991 г. практически прекратилось обновление материально-технической базы сельскохозяйственных предприятий. В России капиталовложения (инвестиции) в основной капитал сельского хозяйства в ходе реформы уменьшились по сравнению с 1990 г. в 35 раз и в последние годы остаются в 25 раз более низкими, чем в 1984 г. Динамика этого показателя приведена на рис. 5-13.

Рис. 5-13. Инвестиции в основной капитал сельского хозяйства России (в сопоставимых ценах, 1984 = 100)

Резко сократились инвестиции в сельское хозяйство и в относительном измерении, как доля от суммы всех инвестиций в основной капитал. В России это изменение показано на рис. 5-14.

Рис. 5-14. Инвестиции в основной капитал сельского хозяйства (в объекты производственного назначения) в России в процентах от всех капиталовложений в народное хозяйство

В Беларуси в сумме всех инвестиций в основной капитал инвестиции в сельское хозяйство составляли в 2006 г. 17,2%. Рост до этого уровня произошел начиная с 2002 года, в 2001 г. они составили 5%. В России инвестиции в сельское хозяйство, охоту и лесное хозяйство составляли в 2006 г. 4,9%. На Украине относительный рост инвестиций в сельское хозяйство также остается незначительным: в 2004 г. они составляли 4,3% всех инвестиций.

Рассмотрим теперь воздействие реформы на состояние основных элементов материально-технической базы сельского хозяйства.

Главная машина на селе — трактор. Динамика изменения тракторного парка в сельском хозяйстве Беларуси, России и Украины представлена на рис. 5-15...5-17.

Рис. 5-15. Парк тракторов в сельскохозяйственных предприятиях Беларуси, тыс. штук

Рис. 5-16. Парк тракторов в сельскохозяйственных предприятиях России, тыс. штук

Рис. 5-17. Парк тракторов в сельскохозяйственных организациях Украины, тыс. штук^[44]

Из рисунка 5-18 видно, что динамика сокращения тракторного парка в России и Беларуси аналогична, стабилизация положения в Беларуси за счет поступления новых машин началась лишь с 2003 года. Но к концу 2007 г. сельскохозяйственные организации Беларуси имели 45,8% тракторов от числа 1990 г., а Россия 32,2%. Надо при этом, однако, учесть, что в Беларуси в число сельскохозяйственных предприятий включаются фермерские хозяйства, а в России статистика их представляет отдельно.

На Украине удалось наращивать тракторный парк вплоть до 1996 г. И хотя затем сокращение парка происходило быстрее, чем в Беларуси и России, это накопленное преимущество перед Беларусью было истрачено лишь в 2005 г.

Рис. 5-18. Индексы числа тракторов в сельскохозяйственных организациях Беларуси, России и Украины, 1980 = 100

В результате резкого сокращения поставок техники ускорился ее износ и стала быстро расти нагрузка на машины. В 2000 г. в РФ нагрузка пашни на один трактор составляла 135 га, а в 2006 г. достигла беспрецедентной в современном хозяйстве величины — 187 га (рис. 5-19). Если бы не уменьшалась площадь вспахиваемых земель, то в 2006 г. нагрузка пашни на трактор в РФ составила бы 212 га. В сравнимых, причем более благоприятных, почвенно-климатических условиях Западной Европы нормальной является такая нагрузка пашни на трактор: в Великобритании — 13 га, Германии — 8, Италии — 6 га.

Рис. 5-19. Нагрузка пашни на один трактор в сельскохозяйственных организациях России, га/трактор

Обеспеченность тракторами сельского хозяйства Беларуси в советское время была намного выше, чем в России. Поэтому здесь нагрузка пашни на трактор и была, и остается более низкой. Число тракторов на 1 га пашни в Беларуси составляло 22 в 1993 г., 19 в 1995, 15 в 2000 г. и 12 в 2005 г. Как менялась нагрузка на трактор в сравнении с Россией, показано в табл. 5-7.

Видимо, примерно так же обстоит дело с комбайнами, статистика их парка имеется для России (рис. 5-20). В середине 80-х годов в хозяйства стали поступать комбайны нового поколения, и общее число их в 1986—1989 гг. сократилось. Но затем оно должно было стабилизироваться, однако реформа вызвала паралич производства (см. раздел 4) и сокращение парка.

Табл. 5-7. Нагрузка на один трактор в сельскохозяйственных организациях в Беларуси и России, га пашни

Рис. 5-20. Число зерноуборочных комбайнов в сельскохозяйственных организациях России, тыс. штук

В каком темпе сокращались энергетические мощности в сельском хозяйстве в ходе реформы, показано в табл. 5-8 и на рис. 5-21 и 5-22. В статистике за 1991- 1994 г. есть пробелы, однако динамика снижения мощностей в годы реформы очевидна. На 100 га посевных площадей в Беларуси имелось в 1990 г. 651 л.с. энергетических мощностей, а в 2005 г. 424 л.с. (65%). В России сокращение гораздо больше — в 2006 г. оставалась лишь треть мощностей 1990 года.

Рис. 5-21. Энергетические мощности сельскохозяйственных организаций Беларуси, млн. л.с.

Еще более тяжелый удар нанесла реформа по электроэнергетике сельского хозяйства. График рис. 5-23 говорит об огромном откате, о демодернизации сельского хозяйства России. Потребление электроэнергии в сельскохозяйственном производстве главного сектора сократилось в 4,2 раза!

Таблица 5-8. Энергетические мощности сельскохозяйственных организаций в Беларуси и России, на 100 га посевных площадей, л.с.

Рис. 5-22. Энергетические мощности сельскохозяйственных организаций России, млн. л.с.

Рис 5-23. Потребление электроэнергии на производственные цели в сельскохозяйственных предприятиях России, млрд. кВт-ч^[45]

Насколько резко и круто изменила реформа все жизнеустройство сельской местности, видно из динамики суммарного потребления электрической энергии в сельском хозяйстве Беларуси, без выделения использования ее в производственных целях (рис. 5-24).

Поражает разрыв непрерывности, который произошел между 1991 и 1992 годами. Началась новая жизнь.

Важен и второй изгиб кривой — в 1996 г., когда началось торможение инерции спада.

Главный материальный ресурс сельского хозяйства — земля, почва.

Рис. 5-24. Потребление электрической энергии в сельском хозяйстве Беларуси, млн. кВт-ч

Для поддержания ее в плодородном состоянии требуются постоянные усилия, в противном случае почва «дичает». До начала реформы большой и постоянной, хотя и незаметной работой было известкование (а также гипсование) почв — важная операция. О масштабах ее можно судить по тому, что только за три года (1985- 1987) в РСФР было проведено известкование на площади 15 млн. га (всего в России в известковании нуждаются 45 млн. га).

В ходе реформы известкование почвы было почти прекращено. С 1998 г. известкованию подвергается по 0,3—04 млн. га кислых почв в год. В 1990 г. было произведено гипсование 159 тыс. га солонцовых почв, а в 1999 г. 2,9 и в 2006 г. 0,6 тыс. га. В Беларуси в конце 80-х годов известкованию подвергалось ежегодно более 1 млн. га (в 1987 г. 1115 тыс. га). В 2004—2007 гг. все культуртехнические работы, не требующие осушения, проводились на площади от 100 до 700 га.

Прекращены и главные мелиоративные работы — строительство систем для орошения земель и осушения угодий. В 70-е годы были построены крупные оросительные системы, но и в течение 80- х годов вводились крупные площади орошаемых земель, несмотря на активную идеологическую кампанию против мелиорации. В середине 80-х годов на орошенных и осушенных землях производилось 15—16% всей валовой продукции растениеводства РСФСР. В 1990 г. в РСФСР посевные площади на орошаемых землях составляли 5,14 млн. га. Средняя урожайность зерновых культур была здесь 30,5 ц/га при средней по всем площадям 18,5 ц/га. В засушливый 1988 г. разница в урожайности была еще больше — 29 ц/га на орошаемых землях и 14,2 ц/га в среднем на всей площади.

В ходе реформы работы по мелиорации почти прекратились (рис. 5-25). Резко сократились и объемы орошения введенных ранее в действие орошаемых земель. В конце 80-х годов ежегодно на орошение и хозяйственные нужды в сельском хозяйстве расходовалось 24—25 км3 свежей воды, а в 2006 г. 8, 8 км3.

Рис. 5-25. Ввод в действие мелиорированных земель (орошение) в России, тыс. гектаров

Во многих районах России важным направлением мелиорации является осушение почв. Реформа привела к практически полному прекращению этих работ. За пятилетку 1985—1989 гг. было введено в действие 1296 тыс. га осушенной почвы, а за пятилетку 1996— 2000 гг. — 29 тыс. га, то есть в 45 раз меньше. В 1986 г. было введено в эксплуатацию 300 тыс. га осушенных земель, а в 2005 г. 5,8 тыс. га (в 2006 г. 21,4 тыс. га). Примерно такое же положение сложилось и в других видах мелиоративных работ — их объемы сократились за годы реформы в 20—25 раз.

В Беларуси главным мелиоративным строительством было осушение земель. В конце 80-х годов ежегодный ввод в действие осушенных земель составлял 103— 108 тыс. га, а в 2005—2007 гг. 0,2—0,5 тыс. га.

Условием плодородия почвы при интенсивном земледелии является регулярное применение минеральных и органических удобрений — для компенсации выноса питательных веществ с урожаем и для поддержания благоприятной структуры почвы. Известно, что естественное плодородие обеспечивает урожайность не выше 7-8 ц зерна с гектара (в 1909— 1913 гг. в среднем за год она составляла 6,9 ц). Именно начиная с середины 70-х годов, когда наконец была создана промышленность удобрений, сельское хозяйство стало быстро улучшать и экстенсивные, и интенсивные показатели.

В последние советские годы вынос питательных веществ с урожаем и сорняками в России достигал 124 кг с гектара, а вносилось с удобрениями 106 кг (в 1987 г.). Растениеводство только-только подошло к равновесию. Оно было резко сломано в ходе реформы.

Как изменялись объемы внесения минеральных удобрений в сельскохозяйственных организациях в Беларуси, видно из рис. 5-26.

Из рисунка видно, что уже в середине 80-х годов в Беларуси на гектар пашни вносилось в два с лишним раза больше удобрений, чем в РСФСР. После 1991 г. спад в применении удобрений был очень глубоким — в 3 раза к 1995 г. Однако восстановление началось уже в 1996 г. и велось очень энергично, так что в последние годы удалось выйти на уровень более 230 кг/га пашни.

Рис. 5-26. Внесение минеральных удобрений под посевы в сельскохозяйственных организациях в Беларуси, кг на 1 га пашни^[46]

Применение удобрений в сельскохозяйственных предприятиях РФ снизилось с 9,9 млн. т в 1990 г. до 1,5 млн. т в 1995 г., а в 1999 г. упало на уровень 1,1 млн. т (в 2000 г. вернулось на уровень 1,4 млн. т и колеблется на этом уровне).

Начиная с 1995 г. количество вносимых в почву удобрений в России не превышало 19-21 кг/га, начав возрастать лишь с 2004 г. и поднявшись до 27 кг/га в 2006 г. — в 9 раз меньше, чем в Беларуси (рис. 5-27).

Рис. 5-27. Внесение минеральных удобрений под посевы в сельскохозяйственных организациях России, кг на 1 га пашни^[47]

Россия начинает воспроизводить типичную «двойную структуру» сельского хозяйства «третьего мира» — есть небольшие оазисы относительного благополучия, а остальная земля дичает. В 1987 г. минеральные удобрения получали 74% площади посева, а в 1993 г. эта доля упала до 25%. В 2006 г. она составила 34% посевных площадей.

На Украине в 1990 г. удобрялось 83% пахотных земель, а к 2000 г. эта площадь сократилась до 22%. К 2006 г. она возросла до 55% пахотной земли. Соответственно, количество вносимых на 1 га удобрений составляло в эти годы: 141 кг, 13 и 40 кг.

Сильно уменьшилось в ходе реформы внесение в почву органических удобрений. До реформы в Беларуси вносилось 15—16 т навоза на гектар, в последние годы — по 5—6 т (рис. 5-28).

Рис. 5-28. Внесение органических удобрений в с/х предприятиях Беларуси, т/га пашни

В РСФСР во второй половине 80-х годов в колхозах и совхозах ежегодно вносилось 457—465 млн. т органических удобрений, т.е. около 3,6 т на гектар пашни. За годы реформы, к 2006 г., внесение органических удобрений в РФ упало до 47,8 млн. т или 0,9 т на гектар пашни. Динамика приведена на рис. 5-29. Данные неполны, однако тенденция хорошо видна.

Рис. 5-29. Внесение органических удобрений в с/х предприятиях России, млн. т

Резко сократилось за годы реформы применение авиации для проведения химических работ в сельском хозяйстве (подкормки минеральными удобрениями, обработки посевов инсектицидами и гербицидами). В Беларуси в 1990 г. авиахимические работы в сельском хозяйстве были проведены на площади 2433 тыс. га, но уже в 1993 г. объем работ составил 165 тыс. га и в 1995 г. 74 тыс. га.

Динамика объема авиахимических работ в сельском хозяйстве России представлена на рис. 5-30. В недавнем обзоре сказано: «Научные разработки показывают, что потребность сельского хозяйства России в авиационной обработке оценивается в 38—41 млн. га ежегодно... Резкое сокращение объемов авиахимработ привело к тому, что за последние 5 лет потери продукции растениеводства, только от вредных насекомых, достигли 95—100 млн. т».

Рис. 5-30. Объем авиахимических работ в сельском и лесном хозяйстве России, млн. га

Как сказано в разделе 4, за годы реформы в Беларуси, России и на Украине было почти ликвидировано производство химических средств защиты растений. Сейчас оно возрождается только в Беларуси. Резкое сокращение использования удобрений и средств защиты растений — явный признак регресса в технологии сельского хозяйства. Свертываются формы интенсивного производства.

Рассмотрим ниже воздействие реформы на результаты хозяйствования в натуральных показателях в обеих главных отраслях сельского хозяйства — растениеводстве и животноводстве.

Растениеводство

Главный показатель состояния земледелия — производство зерна. Оно является основой питания людей и важным условием для развития животноводства.

Считается, что производство 500 кг зерна на душу населения — порог продовольственной безопасности страны. Особенно это важно для крупных стран, тем более не имеющих больших валютных ресурсов для массовой закупки продовольствия на мировом рынке.

В Беларуси, России и на Украине от года к году сбор зерновых сильно колеблется из-за неустойчивости погодных условий. Но при сравнении средних урожаев за длительные периоды эти колебания сглаживаются.

При таких грубых сравнениях сразу видно, что реформа 90-х годов привела к значительному снижению производства зерна во всех трех республиках. В Беларуси за три предреформенные пятилетки, 1975-1990 гг., было собрано 96,2 млн. т зерна. За три пятилетки реформ, 1991—2005 гг., собрано 88,8 млн. т. Разница для Беларуси существенная.

В России за 21 год, с 1970 по 1990, в РСФСР было произведено 2103 млн. т. зерна или в среднем по 100,2 млн. т в год. За 17 лет реформы, с 1991 по 2007 г., было произведено 1319 млн. т зерна или в среднем по 77,6 млн. т в год. Разница в 22,6 млн. т в год очень велика даже для России.

За пятилетку 1986—1990 гг. в РСФСР было произведено в среднем по 714 кг зерна на душу населения в год. За пятилетку 1996—2000 гг. в РФ произведено по 444 кг зерна на душу населения. И сейчас бывают благодатные годы с высокой урожайностью, но в целом уровень производства неуклонно падает под воздействием непреодолимых для села экономических, социальных и технологических причин.

На Украине за три предреформенных пятилетки (1976—1990 гг.) было собрано 649,6 млн. т зерна, а за три пятилетки реформ (1991-2005 гг.) 506,4 млн. т. Разница в 143,2 млн. т очень велика. Производство зерна по пятилеткам представлено в табл. 5-9.

Таблица 5-9. Валовой сбор зерна в Беларуси, России и на Украине, млн. т^[48]

Производство зерна в Беларуси, России и на Украине по годам приведено на рис. 5-31...5-33.

Объем производства зерна и других продуктов растениеводства определяется двумя величинами — посевными площадями и урожайностью. Динамика посевной площади всех сельскохозяйственных культур в Беларуси, России и на Украине показана на рис. 5-34...5-36.

Рис. 5-31. Производство зерна в Белоруссии (в весе после доработки), млн. т

Рис. 5-32. Производство зерна в России (в весе после доработки), млн. т

Рис. 5-33. Валовой сбор зерновых на Украине, млн. т

Рис 5-34. Посевные площади в Беларуси в хозяйствах всех категорий, млн. га

Видно, что в 90-е годы посевные площади в Беларуси сохранились, к 2002 г. сократились примерно на 10%, а в последние годы снова начался рост посевных площадей.

Рис. 5-35. Посевные площади всех сельскохозяйственных культур в России в хозяйствах всех категорий, млн. га

Рис. 5-36. Посевные площади на Украине в хозяйствах всех категорий, млн. га

В 2005 г. посевные площади России составили 77,1 млн. га, сократившись по сравнению с 1988 г. на 42,6 млн. га. Таким образом, выведенные за годы реформы из оборота посевные площади составляют 55,2% от той площади, что засевается в настоящее время.

На Украине с 1990 по 2005 г. посевные площади сократились на 6,4 млн. га или на 20%.

Почвенно-климатические условия оказывают огромное влияние и на трудоемкость производства продукции растениеводства, и на ее себестоимость. Колхозы и совхозы на Украине и в Белоруссии были примерно одинаковы и по организации, и по трудолюбию. Но почвы и климатические условия разные, что отражается на издержках производства. В 1989 г. себестоимость тонны зерна была в РСФСР 102 руб., на Украине 69 руб., в Беларуси 125. Прямые затраты труда на производство одной тонны зерна были в РСФСР на 20% выше, чем на Украине.

Данные об урожайности важнейших культур у стран — крупных производителей продукции растениеводства — приведены в табл. 5-10. Из этой таблицы видно, что урожайность в Беларуси, России и на Украине была на уровне стран, обладающих гораздо лучшими почвенно-климати- ческими условиями для растениеводства, — таких, как Аргентина и Бразилия. Да и представление об отставании от США было сильно преувеличено в массовом сознании.

Таблица 5-10. Урожайность важнейших культур, ц/га (1990 г.)

В результате реформы урожайность зерновых в Беларуси, России и на Украине существенно не изменилась. В России и на Украине тенденции к снижению урожайности вследствие ухудшения технологии компенсировались выведением из оборота больших посевных площадей с более низкой продуктивностью. Но в целом реформа отрицательно повлияла как на экстенсивный (посевная площадь), так и на интенсивный (урожайность) факторы производства продукции растениеводства. Оба эти фактора обладают большой инерцией, и быстро выправить положение будет трудно.

Второй по значимости продукт растениеводства в России, Беларуси и на Украине — картофель. Очевидны тенденции к некоторому снижению его производства в России и Беларуси и сохранение на прежнем уровне на Украине (рис. 5-37...5-39). Тенденция к снижению не так выражена, как в случае зерновых, поскольку производство картофеля почти полностью переместилось «на сотки» — в «хозяйства населения», — и здесь тяжелым ручным трудом обеспечивается стабильная урожайность.

Тяжелый удар нанесла реформа по производству сахарной свеклы в России и на Украине. В Беларуси, напротив, дореформенный уровень удержался, а в последние годы производство стало резко расширяться. В 1991 г. в Беларуси под сахарную свеклу было отведено 0,7% посевных площадей, а в 2004 г. 1,6%. После 1998 г. восстанавливается и производство в России (рис. 5-40...5-42).

В сравнимой форме динамика производства сахарной свеклы в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 5-43.

Рис. 5-37. Производство картофеля в Беларуси в хозяйствах всех категорий, млн. т

Рис. 5-38. Валовой сбор картофеля в России в хозяйствах всех категорий, млн. т

Рис. 5-39. Производство картофеля на Украине, млн. т

Рис. 5-40. Производство сахарной свеклы (фабричной) в Беларуси, млн. т

Рис. 5-41. Валовой сбор сахарной свеклы в России в хозяйствах всех категорий, млн. т

Рис. 5-42. Производство сахарной свеклы на Украине, млн. т

Рис. 5-43. Индексы производства сахарной свеклы в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В годы реформы, после небольшого спада в 1992 году, в Беларуси стало быстро развиваться производство овощей (рис. 5-44). В России начиная с 1995 г. также наблюдается увеличение сбора овощей (рис. 5-45). На Украине с 1990 по 2004 г. в производстве овощей был провал, выходить из него начали в 2000 г. и сейчас восстановлен дореформенный уровень (рис. 5-46).

Драматически сложилась динамика производства льноволокна в Беларуси и России. Эта интенсивная отрасль растениеводства стала укрепляться в середине 80-х годов, но начавшаяся реформа обрушила производство — несмотря на то, что в это же время текстильная промышленность стала ощущать нехватку хлопка. Под лен-долгунец в Беларуси в 1991 г. было отведено 2% посевных площадей, а в 1999 г 1,2% (в 2004 г. 1,4%).

В сравнимой форме динамика производства овощей в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 5-47.

Рис. 5-44. Производство овощей в Беларуси, млн. т

Рис. 5-45. Производство овощей в России, млн. т

Рис. 5-46. Производство овощей на Украине, млн. т

Рис. 5-47. Индексы производства овощей в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 5-48. Валовой сбор льноволокна в Беларуси, тыс. т

Рис. 5-49. Валовой сбор льноволокна в России в хозяйствах всех категорий, тыс. т

Производство плодов и ягод в Беларуси и на Украине постепенно сокращается с конца 80-х годов — с постоянными колебаниями, вызванными большой зависимостью этих культур от погодных условий каждого года. В России, напротив, наблюдается постепенный рост (рис. 5-50...5-52).

Поскольку теперь в одну отрасль объединены сельское и лесное хозяйство, приведем важный показатель — лесовосстановление. В 1990—1996 гг. посадка и посев леса в Беларуси сокращались, зато затем они были резко расширены, как и на Украине (рис. 5-53 и 5-55).

Напротив, в России с 1988 г. наблюдается быстрое и непрерывное сокращение лесовосстановительных работ (рис. 5-54).

Рис. 5-50. Производство плодов и ягод в Беларуси, тыс. т

Рис. 5-51. Производство плодов и ягод в России, тыс. т

Рис. 5-52. Производство плодов и ягод на Украине, тыс. т

Рис. 5-53. Посадка и посев леса в Беларуси, тыс. га

Рис. 5-54. Посадка и посев леса в России, тыс. га

Рис. 5-55. Посадка и посев леса на землях лесного фонда Украины, тыс. га

Рис 5-56. Индексы лесовосстановления в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Представление динамики лесовосстановительных работ в Беларуси, России и на Украине в сравнимой форме (рис. 5-56) показывает, что в отношении лесных ресурсов реформа в России пошла по иному пути, нежели в Беларуси и на Украине.

Животноводство

В ходе реформы животноводство понесло более тяжелый урон, чем растениеводство. Как и в промышленности, в ходе радикальной реформы сильнее пострадало производство более высокого уровня передела (табл. 5-11).

Таблица 5-11. Доля растениеводства и животноводства в продукции сельского хозяйства в Беларуси, России и на Украине (в хозяйствах всех категорий), %

* 1991 г.

Таким образом, сама структура сельского хозяйства стран сильно изменилась, и характер этих изменений регрессивный.

В 2006 г. в Россию было импортировано продовольствия и сельскохозяйственного сырья (без текстильного сырья и без рыбы) на 12 млрд. долларов. Треть этой суммы пошла в уплату за продукты животноводства (мясо и молочные продукты).

Основной базой производства продуктов животноводства является поголовье скота и птицы. Это — основные фонды животноводства. Скот и птица — этс «биологические машины» для превращения растительного сырья в мясо, молоко, яйца, шерсть. Отправляемый на мясокомбинаты скот является и конечным продуктомживотноводства.

Таким образом, количество скота и птицы — первый абсолютный показатель состояния отрасли. Другой фактор — продуктивность скота и птицы — не испытывает столь сильных колебаний, как урожайность, поскольку меньше подвержен влиянию погодных условий.

Важнейшим показателем развития животноводства является поголовье крупного рогатого скота, и в частности коров. Это база для производства главных продуктов — мяса и молока.

Динамика изменения поголовья крупного рогатого скота (КРС) в России дает красноречивую картину развития большой отрасли отечественного сельского хозяйства в длительном историческом диапазоне и наглядно отражает воздействие рыночной реформы. Эта динамика приведена на рис. 5-57.

На этом графике отражены драматические периоды нашей истории в XX веке. Все крупные социальные изменения сразу сказывались на животноводстве. Мы видим спад поголовья в результате Первой мировой и Гражданской войн, его восстановление, с существенным приростом, в годы нэпа, затем катастрофический спад в первые годы коллективизации — с 37,6 млн. голов в 1928 г. до 21,4 млн. в 1933 — и очень быстрое восстановление поголовья при изменении устава колхозов — с одновременным укреплением подворий.

Затем наблюдается новый спад поголовья в результате Великой Отечественной войны и потом, с небольшой заминкой в 1953—1954 гг., неуклонный рост до уровня свыше 60 млн. голов в 80-е годы.

Рис. 5-57. Поголовье крупного рогатого скота в России в хозяйствах всех категорий (на 1 января, млн. голов)

То, что произошло с животноводством в ходе реформы после 1990 г., не имеет прецедентов в истории — мы в течение 17 лет наблюдаем безостановочное сокращение поголовья — в том же темпе, как за 4 года коллективизации, с той лишь разницей, что нет спасительного изменения и признаков роста. Поголовье скота упало за годы реформы в 2,9 раза — на 39 млн. голов, без войны и стихийных бедствий. В России сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 г.

и даже чем в 1923 г. — после того как страна пережила 9 лет тяжелейших войн^[49].

Надо подчеркнуть важное обстоятельство, которое обычно упускается из виду. Сегодня в РФ меньше скота, чем в 1923 г., а население (значит, и число потребителей продуктов животноводства) с тех пор увеличилось почти в полтора раза.

Таким образом, в расчете на душу населения тот удар, который реформа нанесла по животноводству, гораздо тяжелее, чем можно судить по уровню поголовья скота.

На рис. 5-58 представлена динамика числа голов крупного рогатого скота, приходящихся на душу населения. В течение 80-х годов РСФСР вышла на стабильный уровень 40 голов на 100 душ населения. За годы реформы этот показатель упал до 18.

Отдельно следует выделить число коров на душу населения. В 1996 г. Россия перешла рубеж, какого даже в войну не переходила, — стало меньше одной коровы на 10 человек. Перед реформой, в 1988 г., в РСФСР было 1,43 коровы на 10 человек. В 2001 г. уже осталось 0,89 коровы на 10 душ населения, а на 1 января 2006 г. — 0,67 коровы на 10 душ населения.

В Беларуси становление современного животноводства в части крупного рогатого скота началось в конце 50-х годов. С тех пор поголовье выросло за 25 лет в 2,6 раза (с 2,85 до 7,5 млн. голов). Спад поголовья КРС в ходе реформы был не таким глубоким, как в России, и гораздо менее резким. Поголовье стабилизировалось в 2002 г. (рис. 5-59).

Рис. 5-58. Число голов крупного рогатого скота на душу населения в России

Рис. 5-59. Поголовье крупного рогатого скота в Беларуси, млн. голов

В отличие от Беларуси на Украине спад поголовья КРС не остановлен и продолжается поныне (рис. 5-60). Надо отметить, что в 1940 г., после драматической коллективизации, на Украине имелось 11 млн. голов КРС (в 1915 г. 9,1 млн.), а к 2006 г. осталось 6,17 млн. С конца 80-х годов поголовье сократилось в 4,3 раза. В истории крупных хозяйственных реформ это исключительный случай.

В сравнимой форме динамика поголовья КРС в трех странах показана на рис. 5-61.

Поголовье свиней уменьшилось в Беларуси на 40%, но в последние годы восстанавливается (рис. 5-62).

Рис. 5-60. Поголовье крупного рогатого скота на Украине, млн. голов

Рис. 5-61. Индексы поголовья крупного рогатого скота в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рис. 5-62. Поголовье свиней в Беларуси, млн. голов

В России свиноводство испытало спад примерно такого же типа, как и поголовье крупного рогатого скота. Отличие в том, что динамика поголовья свиней испытывала при этом более резкие колебания — хозяйства легче сбрасывают поголовье свиней при изменении конъюнктуры и быстрее наращивают его, когда положение улучшается. После войны в РСФСР свиноводство быстро развивалось — с очень низкого (4,1 млн. голов) послевоенного уровня до стабильного уровня в 40 млн. голов в конце 80-х годов. В результате реформы к концу 2006 г. поголовье упало до 15 млн. Существенного роста пока не наблюдается (рис. 5-63).

Рис. 5-63. Поголовье свиней в России в хозяйствах всех категорий (на 1 января), млн. голов)

На Украине потеряно 2/3 поголовья свиней и стабилизации пока не произошло (рис. 5-64).

Рис. 5-64. Поголовье свиней на Украине, млн. голов

Представление динамики поголовья свиней в сравнимой форме показывает, что эта отрасль животноводства реформируется в Беларуси принципиально иным способом, нежели в России и на Украине (рис. 5-65).

Больше всего от реформы пострадало овцеводство. Поголовье овец и коз с 1958 по 1990 г. поддерживалось на уровне более 60 млн., поднимаясь иногда до уровня 67—68 млн. голов. С началом реформы оно стало снижаться, упав от максимальных значений почти в 5 раз — в 2001 г. в России оставалось всего 14,8 млн. овец и коз, а затем оно слегка приросло. Спад настолько глубок, что подробнее эту отрасль рассматривать не будем.

Рис. 5-65. Индексы поголовья свиней в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Крупной отраслью в сельском хозяйстве стало птицеводство, которое в большой своей части приобрело промышленный, интенсивный характер и стало базироваться на довольно высоких технологиях.

Поголовье птицы в СССР быстро росло в послевоенный период, что наряду с молочным животноводством позволило решить в стране проблему обеспечения животным белком (в виде яиц и мяса бройлеров).

Динамика поголовья птицы в Беларуси приведена на рис. 5-66. За годы реформы потеряно примерно половина поголовья.

В России в результате самых первых шагов реформы поголовье птицы, особенно на современных птицефабриках, зависящих от бесперебойных поставок сложных комбикормов, пришлось резко сократить. При этом больше всего пострадало поголовье в сельскохозяйственных предприятиях, то есть в наиболее продуктивной категории хозяйств. Здесь поголовье птицы сократилось в 2,2 раза. Однако сократилось в 1,4 раза и количество птицы на подворьях населения, а фермеры практически не стали заниматься птицеводством — в 2000 г. они содержали всего 0,5% общего поголовья птицы в РФ (рис. 5-67).

На Украине на первом этапе реформы поголовье птицы сократилось более чем в два раза. Восстановление началось с 2002 года (рис. 5-68).

В сравнимой форме динамика поголовья показана на рис. 5-69.

Рис. 5-66. Поголовье домашней птицы в Беларуси в хозяйствах всех категорий на конец года, млн. голов

Рис. 5-67. Поголовье птицы в России в хозяйствах всех категорий на конец года, млн. голов

Рис. 5-68. Поголовье домашней птицы на Украине, млн. голов

Рис. 5-69. Индексы поголовья домашней птицы в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Рассмотрим динамику производства конечных продуктов животноводства. Важнейший из них — молоко. Создание в СССР крупного современного молочного животноводства было одним из важнейших достижений экономической и социальной политики послевоенного периода. В 1945 г. производство молока в СССР составило 26 млн. т в год — как после Гражданской войны. В 70-е годы производство молока вышло на стабильный уровень 90 млн. т, а в 1989 и 1990 гг. его производилось по 108,5 млн. т.

Динамика производства молока в Беларуси, России и на Украине начиная с 1950 г. представлена на рис. 5-70... 5-72. Из них видно, что в Беларуси развитие начиналось с очень низкой базы, и к 1990 г. производство молока выросло по сравнению с 1950 г. в 4,6 раза. Спад во время реформы был относительно неглубоким — до уровня середины 60-х годов.

В России производство с 1950 по 1990 г. выросло в 2,6 раза. Реформа повлекла за собой быстрый и неуклонный спад производства — оно сократилось до валового уровня 1957 г. Такого низкого уровня производства, как в 1999—2000 гг. (220 кг на душу населения), в России не было с середины 1950-х годов, когда РСФСР вышла на уровень производства 280 кг молока на душу населения. На Украине производство увеличилось к 1990 г. в 3,6 раза, в годы реформы оно упало до уровня середины 50-х годов и в стадию роста пока не перешло.

Рис. 5-70. Производство молока в Беларуси с 1950 г., млн. т

Рис. 5-71. Производство молока в России с 1950 г., млн. т

На рис. 5-73 показаны индексы производства молока с 1980 г. Видно, что выход из кризиса в Беларуси совершается по иной траектории, нежели в России и на Украине.

Рис. 5-72. Производство молока на Украине, млн. т

Рис. 5-73. Индексы производства молока в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Производство мяса (в убойном весе) в Беларуси выросло с 1950 г. в 5,4 раза. Несомненно, это очень высокий темп развития. Пресекать его в 1991 году кажется удивительно неразумным. Длительная антиколхозная пропаганда создала в массовом сознании искаженное представление о якобы застойном характере или даже кризисе этой отрасли. Полная историческая панорама позволяет реалистично взглянуть на развитие мясного животноводства как в советский период, так и в ходе рыночной реформы, приведшей к ликвидации крупных сельскохозяйственных предприятий (колхозов и совхозов). В ходе реформы производство мяса в Беларуси сократилось в два раза и теперь с трудом набирает утраченный темп (рис. 5-74).

Рис. 5-74. Производство мяса в Белоруссии (в убойном весе), млн. т

В России спад был глубже — производство сократилось в 2,5 раза. С 2000 г. началось медленное восстановление (рис. 5-75). Состояние производства мяса на Украине схоже с российским.

Рис. 5-75. Производство скота и птицы на убой в России (в убойном весе) в хозяйствах всех категорий, млн. т

Рис. 5-76. Производство мяса на Украине (в убойном весе), млн. т

Сравнение динамики производства мяса на одном графике приведено на рис. 5-77.

Рис. 5-77. Индексы производства мяса в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Производство яиц в Беларуси перенесло кризис начала 90-х годов относительно благополучно (рис. 5-78).

Мы, кроме того, приведем здесь данные о динамике производства яиц за более длительный период — с 1959 г. Рис. 5-79 показывает, что современное крупно-масштабное производство яиц было создано в Беларуси всего за два десятилетия, с 1965 по 1986 г., объем производства вырос более чем в 3 раза.

Рис. 5-78. Производство яиц в Белоруссии, млн. штук

Таким образом, в производстве самых важных видов продукции сельского хозяйства в результате реформы произошел глубокий и затяжной технологический спад.

Рис. 5-79. Производство яиц в Беларуси с 1950 г., тыс. шт.

В сравнимой форме динамика производства яиц в Беларуси, России и на Украине представлена на рис. 5-82.

Реформа подорвала сельское хозяйство относительно сильнее, чем промышленность, что видно по резкому снижению доли села в структуре экономики страны. Так, в России в 1990 г. сельское хозяйство дало 16,4% ВВП, а в 2005 г. 5,1%. Реформа создала небывалую ситуацию: в стране происходила деиндустриализация, и в то же время она переставала быть аграрной страной.

Перейдем к рассмотрению того, как повлияла реформа на воспроизводство самих условий сельскохозяйственного производства — экономических, технологических, организационных и социальных.

Рис. 5-80. Производство яиц в России, млрд. штук

Изменения в социальной сфере села в ходе реформы

Первым и самым прямым следствием социальных изменений стало резкое падение заработной платы работников сельского хозяйства. Динамика ее представлена на рис. 5-83...5-85. Поскольку реальная стоимость денег в ходе реформы быстро менялась, зарплата сельских тружеников выражена относительно — в сравнении со средней зарплатой по всем отраслям народного хозяйства.

Рис. 5-81. Производство яиц на Украине, млрд. штук

Из рисунков видно, что в России в ходе реформы зарплата работников сельского хозяйства, которая в 1990 г. превышала среднюю по стране, опустилась до уровня 40% от средней. Это снижение никак не оправдано сокращением производства — по этому показателю сельское хозяйство мало отличается от промышленности. Ничуть не меньше стали в сельском хозяйстве затраты труда работников — напротив, тяжесть труда значительно возросла из-за деградации технологической базы и сокращения использования энергии. Следовательно, в результате реформы произошла глубокая дискриминация работников сельского хозяйства по сравнению с другими отраслями производства.

Рис. 5-82. Индексы производства яиц в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

В 1990 г. среднемесячная зарплата работников сельского хозяйства в СССР составляла 276,2 руб. при средней зарплате по всем отраслям народного хозяйства 274,6 руб. Средний совокупный месячный доход на душу в семьях колхозников был равен 147 руб., что составляло 82% от совокупного дохода рабочих и служащих. По среднедушевому доходу колхозники приблизились к горожанам. При этом доход от колхоза вместе с зарплатой членов семьи и с выплатами из общественных фондов составлял 77,4% всех доходов семьи колхозника, а доход от личного подсобного хозяйства — 25,6%.

Рис. 5-83. Зарплата работников сельского хозяйства в Белоруссии, % от средней по народному хозяйству

В 2006 г. средняя номинальная начисленная зарплата в сельском хозяйстве России была 4569 руб. в месяц, а у служащих банков и страховых компаний — 27 885 руб., то есть в 6,1 раза больше, чем у работников сельского хозяйства (речь идет именно о зарплате, а не о доходах собственников капитала).

В 1984 г. уровень зарплаты работников сельского хозяйства в РСФСР (в % от средней) был на 13% больше, чем в Беларуси, в 1990 г. уровни зарплаты во всех трех республиках сравнялись, а затем стало нарастать расхождение. В 2006 г. зарплата в Беларуси составляла 62,6% от средней по экономике, а в России 43,4% (на Украине 53,1%). Сравнение уровней зарплаты дано на рис. 5-86.

Рис. 5-84. Средняя зарплата в сельском хозяйстве, в % от средней зарплаты по всем отраслям народного хозяйства России

Сельское хозяйство — это не только производство, но и образ жизни. Здесь, как ни в какой иной сфере, производство и быт людей неразрывно связаны. В течение 70 лет центром жизнеустройства в советской деревне было крупное сельскохозяйственное предприятие — колхоз или совхоз. Реформа подорвала возможности этих предприятий или даже разрушила их. Это не могло не сказаться самым драматическим образом на социальной сфере села.

Рис. 5-85. Средняя зарплата работников сельского хозяйства на Украине, % от средней по всему народному хозяйству

Важнейшим жизненно важным благом и даже условием жизни является жилье. После войны в СССР выполнялась программа интенсивного жилищного строительства, в том числе на селе. Так, за 1981—1991 гг. в сельских населенных пунктах Белоруссии построено жилых домов общей площадью 15 млн. 473 тыс. м2. Из них 7,48 млн. м2 построено государственными организациями и предприятиями, 5,32 млн. м2 колхозами и 2,37 млн. м2 населением за свой счет или с помощью государственного кредита.

Рис. 5-86. Средняя зарплата в сельском хозяйстве, в % от средней зарплаты по всем отраслям экономики в Беларуси, России и на Украине

Реформа повлекла за собой резкое сокращение жилищного строительства в сельской местности — в России в три раза по сравнению с серединой 80-х годов, в Беларуси в шесть раз, на Украине в 5 раз^[50]. В Беларуси спад был резко, политическими средствами, остановлен в 1996 г., после чего была начата форсированная программа строительства. В России и на Украине таких целевых программ не ведется.

Рис. 5-87. Ввод в действие жилых домов в сельской местности в Беларуси, млн. м2 общей площади

Динамика строительства в Беларуси, России и на Украине приведена на рис. 5-87...5-89.

На рис. 5-90 динамика строительства жилья в сельской местности в Беларуси, России и на Украине представлена в сравнимой форме в виде индексов относительно 1980 года.

Рис. 5-88. Ввод в действие жилых домов в сельской местности в России, млн. м2 общей площади

Рис. 5-89. Ввод в действие жилых домов в сельской местности на Украине, тыс. м2

Рис. 5-90. Индексы строительства жилых домов в Беларуси, России и на Украине, 1980 = 100

Ухудшение жизни сельских жителей в результате кризиса сельскохозяйственного производства усугубляется тем, что на селе сворачиваются и многие государственные предприятия и социальные службы, так что сокращается возможность приложения рабочей силы вне собственно сельского хозяйства. В рамках сельского образа жизни к началу реформы примерно половина работников, живущих в селе, была занята уже не сельским хозяйством. В ходе реформы эти возможности сократились.

1

Эта разница компенсирована тем, что в 80-е годы в Беларуси наблюдался более высокий прирост населения, чем в России. Кроме того, в Россию в первой половине 90-х годов был значительный иммиграционный приток из ряда республик СССР.

(обратно)

2

Неравномерность ввода в действие больниц по годам на графике Беларуси вызвана небольшими объемами строительства, так что ввод в действие каждой больницы дает резкий скачок.

(обратно)

3

В некоторых официальных справках последних лет даже говорится, что «СССР занимал 7-е место» по качеству питания.

(обратно)

4

Примечание. Сравниваются семейные бюджеты семей крестьян (колхозников) Вологодской, Кировской, Воронежской и Харьковской областей. «Народное хозяйство СССР за 70 лет». М.: Финансы и статистика. 1987. С. 471.

(обратно)

5

В феврале 2005 г. на Всероссийском конгрессе экономистов-аграрников вице-президент Российской академии сельскохозяйственных наук и директор Института экономики сельского хозяйства И. Ушачев сказал: «В среднем объемы потребления продовольствия на душу населения с 1990 года сократились на 22%, а по отдельным видам продуктов, таких как мясо — в 1,4 раза, молоко — в 1,7 раза и рыбопродукты — в 1,8 раза... Значительная часть населения страны не может позволить себе питаться даже на уровне минимальной потребности, а средние рациональные нормы питания доступны лишь 10-20% россиян».

(обратно)

6

Данные за 1997 и 2001 гг. взяты из: А.Е.Суринов. Уровень жизни населения России. 1992—2002 гг. (По материалам официальных статистических наблюдений). М.: ИИЦ «Статистика России», 2003. Данные по 2006 г. из сборника «Здравоохранение в России. 2007». М.: Росстат. 2007.

(обратно)

7

Г. Онищенко. По ком звонит школьный звонок. «Российская газета». Федеральный выпуск, №4458, 5.11.2007.

(обратно)

8

1 квинтиль — 20% населения с самыми низкими доходами; 5 квинтиль — 20% населения с самыми высокими доходами.

(обратно)

9

Утверждение, будто от либерализации цен исчез дефицит потребительских благ, носит чисто идеологический характер. Нехватка (дефицит) в потреблении того или иного блага создается экономическими средствами (ценами) еще более неотвратимо, чем административными. Это наглядно выражается в динамике доступа к таким фундаментальным благам, как жилье и продукты питания.

(обратно)

10

В конце 80-х годов двухкомнатная квартира, купленная через кооператив (ЖСК), стоила столько же, сколько автомобиль ВАЗ-2105, сейчас за цену автомобиля в Москве можно купить 1 м2.

(обратно)

11

«Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 3. Согласно данным ученых РАН, которые учли скрываемые богатыми доходы, реально коэффициент фондов в России в 1996 г. был равен 23. А группа экспертов Мирового банка, Института социологии РАН и Университета Северной Каролины (США), которая ведет длительное наблюдение за бюджетом 4 тысяч домашних хозяйств (большой исследовательский проект Russia longitudinal monitoring survey), приводит коэффициент фондов за 1996 г. — 36,3 (Mroz Т, Popkin В. et al. Monitoring Economic Condition in Russian Federation: The Russian Longitudinal Monitoring Survey 1992—1996 / Univ. of North Carolina. Carolina Population Center. Agency for Nation Development. — Chapen Hill, North Carolina, 1997).

(обратно)

12

Зубова Л.Г. Социальное расслоение в России. — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 3.

(обратно)

13

Заславская Т.И. Доходы работающего населения России. Часть вторая. Динамика и дифференциация доходов. — «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1996, № 6.

(обратно)

14

В IV квартале 2004 г. прожиточной минимум в РФ был установлен в размере 80,6 руб. в день, т.е. около 2,8 доллара.

(обратно)

15

Здесь также следует подчеркнуть, что приведенные величины говорят лишь о динамике изменения показателей в трех странах, но не позволяют оценить глубину обеднения в каждой стране. Для такой оценки более важны натуральные показатели потребления.

(обратно)

16

С 1960 г. в общий объем построенных жилых домов стали включать дома, построенные за счет колхозов. Их доля уменьшалась, чем и вызван пик 1960—1963 гг.

(обратно)

17

Информационный бюллетень ВЦИОМ «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». М., 1995, № 4.

(обратно)

18

Так, в Национальном докладе «Теплоснабжение Российской Федерации» (М., 2001) сказано: «Сегодняшнее состояние системы теплоснабжения в стране можно определить как критическое, постепенно переходящее к уровню национального бедствия. К сожалению, в накопившемся клубке проблем нет такой спасительной ниточки, потянув за которую можно все распутать... Время для постепенного реформирования отрасли упущено. Система начала разваливаться, и если не принять срочных мер, то процесс станет необратимым».

(обратно)

19

Надо отметить, что начиная с 1990 года имел место значительный теневой импорт бытовой техники и ее продажа на неформальном (черном) рынке. Поэтому в последние годы Госкомстату РФ пришлось пересчитать данные по продаже ряда товаров, и в частности телевизоров. Так, в «Российском статистическом ежегоднике 1994 года» указан объем продаж телевизоров, равный 2102 тыс. штук, а с учетом теневого оборота он составил 5527 тыс. штук, как это и показано в ежегоднике 1998 г.

(обратно)

20

В декабре 2008 г., когда книга уже была в издательстве, на интернет-сайте Росстата была опубликована таблица, согласно которой пассажирооборот автобусного транспорта в России начиная с 2000 г. был существенно выше, чем сообщалось в официальных ежегодниках Росстата (например, в ежегоднике, изданном в 2007 г., говорилось, что в 2006 г. пассажирооборот автобусного транспорта составил 96,3 млрд. пассажиро-км, а на сайте была указана величина 126,4 млрд.). Поскольку основания для столь крупных изменений пока не известны, мы оставили в книге данные, приведенные в официальных изданиях.

(обратно)

21

Не зная величины годового тиража всех газет, нельзя определить, сколько экземпляров газет получает 1000 человек ежедневно.

(обратно)

22

СССР и страны СЭВ по этому показателю резко отличались от стран Запада. В 1985 г. этот коэффициент составлял во Франции 6507, в ФРГ — 6909, в Англии — 7258.

(обратно)

23

Хотя это выходит за рамки данной книги, надо отметить, что социальное и технологическое устройство советского промышленного или сельскохозяйственного предприятия, жилищно-коммунального хозяйства или энергетической системы настолько отличалось от устройства аналогичных систем западных стран, что многочисленные иностранные эксперты, которые работали советниками в начале 90-х годов в России, приходили в замешательство.

(обратно)

24

Надо отметить также, что именно радикальная трансформация системы материального производства порождала широкий спектр рисков и создавала систему угроз, к которым не было готово общество и государство. На этот счет специалистами делались обоснованные предупреждения. Напротив, идеологи реформы нигде явно не сформулировали утверждение, что реальная система материального производства, имевшаяся в наличии в середине 80-х годов может быть переделана по западным образцам без катастрофы.

(обратно)

25

Вот определение из словаря. Чистая продукция — показатель, характеризующий величину вновь созданной стоимости, его рост является важнейшим критерием эффективности производства. Чистая продукция отличается от валовой продукции на величину перенесенной стоимости, т.е. стоимости потребленных средств производства. Сумма чистой продукции всех отраслей материального производства составляет произведенный национальный доход страны.

(обратно)

26

Недостаточные темпы модернизации основных фондов были в 1988—1989 гг. аргументом в подтверждение необходимости радикальной хозяйственной реформы. Эта реформа вместо модернизации привела к катастрофической деградации основных фондов.

(обратно)

27

Например, в России только в 2003 г. выполнена работа по переоценке ВВП в сопоставимые цены за 1995—2002 годы. За 1995—2000 годы в качестве базисных приняты цены 1995 года, а за 2000—2002 гг. — Цены 2000 года.

(обратно)

28

С 2005 г. группировка производств в категорию «отрасли, производящие товары» в российской статистике отменена, и ряд прервался.

(обратно)

29

В 1990 г. в нефтедобывающей промышленности действовало 69 организаций, а в 2004 г. — 637

(обратно)

30

После 2001 г. в статистике Украины применяется показатель «готовый уголь». Чтобы не прерывать ряд, на рис. 4-43 этот показатель пересчитан в прежний с коэффициентом 1,29— в той же пропорции, какая была в 2000 г., когда давались оба показателя параллельно.

(обратно)

31

Зусман Л.Л. Металлический фонд народного хозяйства СССР. М.: Металлургия, 1975.

(обратно)

32

Примером открытых работ может служить обзор «Анализ российского рынка подшипников всех типов» — http://www.itkor.ru/marke- ting/free/2.phtml. Большие детальные обзоры предоставляются по высоким ценам.

(обратно)

33

Заметим, что хотя обычно сельское хозяйство СССР сравнивали с США, в отношении тракторов большим подобием обладает Западная Европа. В СССР основное производство зерновых было сосредоточено в Европейской части, а большие равнинные пространства, подобные американским, имелись лишь в Казахстане. Тем не менее в целом США имели в 1988 г. 34,4 трактора на 1000 га пашни — в три раза больше, чем СССР. Это огромная разница.

(обратно)

34

В 2006 г. в Россию было импортировано 1 млн. 52 тыс. легковых автомобилей на сумму 12,7 млрд. долларов

(обратно)

35

Данные за 70-е годы отрывочны, т.к. статистика по годам не публиковалась.

(обратно)

36

Резкое сокращение импорта автобусов с ликвидацией СЭВ привело к тому, что даже избежавшее глубокого спада отечественное производство было недостаточным и парк автобусов в России сильно сократился (см. раздел 3).

(обратно)

37

В 80-е годы из-за методических изменений в статистике произошел разрыв временного ряда

(обратно)

38

Вызывает сомнение классификация станков в статистике импорта — один станок в среднем стоит около 1 тыс. долларов, что слишком дешево для обычного среднего станка.

(обратно)

39

Данные за 1992—1994 гг. вычислены из объема валового продукта шинной промышленности.

(обратно)

40

С 2003 г. в статистике Украины бумага объединена с картоном, и ряд прервался.

(обратно)

41

Собрать единообразную статистику транспортировки грузов в Беларуси, России и на Украине сейчас трудно, но имеющихся данных достаточно, чтобы представить динамику перевозок в каждой республике и сделать качественные оценки.

(обратно)

42

В одном из последних отчетов Министерства сельского хозяйства США, сказано, например: «По переписи 1997 года в США насчитывалось 1,9 млн. ферм. Они делятся на мелкие семейные с размером реализации до 250 тыс. и крупные, свыше 250 тыс. долларов. Мелкие семейные фермы к началу нового века практически выпали из числа эффективных товаропроизводителей. И хотя таких сегодня в стране абсолютное большинство — 1,6 млн., или 82%, их вклад в общий доход не превышает 12%. Если бы не государственная поддержка в размере 1200 долл. на одну ферму, они еще в 1997 году оказались бы в убытке. Эти хозяйства существуют исключительно за счет внефермерской деятельности».

(обратно)

43

Из этого факта видно, что утверждения о неконкурентоспособности колхозов носят чисто идеологический характер и оторваны от реальности. Они не имеют смысла вне социального контекста. Если российский товаропроизводитель продает зерно по 28 долларов за тонну, а фермеры США по 143,9 доллара за тонну, то кого из них мы должны считать более конкурентоспособным?

(обратно)

44

Примечание: после 1993 г., в отличие от прежних лет, включены тракторы, на которых смонтированы поливальные и др. машины (они составляют около 10% общего числа тракторов).

(обратно)

45

С 2005 г. показатель включает в себя потребление электроэнергии также в отраслях «охота и лесное хозяйство», так что вычленить собственно сельское хозяйство невозможно. Однако доля охоты и лесного хозяйства в общем потреблении электрической энергии мала и не слишком сильно влияет на вид кривой.

(обратно)

46

Данные для 1981—1983, 1986—1989 гг. получены расчетным путем из приводимых в статистике данных о поставках минеральных удобрений сельскохозяйственным организациям и данных о внесении удобрений в последние годы пятилеток (1980, 1985, 1990 гг.). При расчете принималось, что доля внесенных в организации удобрений (она составляла от 69 до 71% поставок) равна доле, известной для ближайшего года. Например, в 1989 г. она равна 71%, как и в 1990 г. Вносимые при этом искажения невелики и практически не влияют на главные параметры графика.

(обратно)

47

Точки за 1981—1984 и 1986—1989 гг. получены расчетом, аналогичным для рис. 5-26.

(обратно)

48

В статистических источниках не всегда уточняется, считается ли вес зерна исходный или после доработки (разница около 6%). Поэтому столбцы таблицы дают представление об изменении сборов зерна по пятилеткам в одной и той же республике, но не позволяют точно сравнивать урожаи республик между собой.

(обратно)

49

Ссылки на то, что в 80-е годы в США тоже произошло сокращение поголовья крупного рогатого скота, несостоятельны, так как природа этого процесса в РФ и США различна. В США в ходе модернизации животноводства был сделан упор на интенсивность производства и резко повышена продуктивность скота. В РФ в ходе реформы сокращение поголовья происходило параллельно с технологическим регрессом и снижением продуктивности.

(обратно)

50

Надо к тому же отметить, что за годы реформы в сельской местности выстроено большое количество дач, загородных домов и коттеджей с очень большой, по сравнению с обычными жилищами, площадью. Данных статистика не приводит, однако если учесть эту компоненту, то объем строительства жилищ для сельских тружеников снизится еще больше.

(обратно)

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Раздел 1 ВОЗДЕЙСТВИЕ РЕФОРМЫ НА ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ И ЗДОРОВЬЕ НАСЕЛЕНИЯ

  Здравоохранение

  Семья, материнство, детство

Раздел 2 ПРОИЗВОДСТВО И ПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ

Раздел 3 РЕФОРМА И БЛАГОСОСТОЯНИЕ НАСЕЛЕНИЯ

Раздел 4 МАТЕРИАЛЬНОЕ ПРОИЗВОДСТВО

  Промышленность и транспорт

  Энергетика

  Конструкционные материалы

  Машиностроение

  Химическая и нефтехимическая промышленность

  Производство потребительских товаров

  Транспорт

Раздел 5 СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО БЕЛАРУСИ, РОССИИ И УКРАИНЫ

  Реформа и экономические условия для ведения сельского хозяйства

  Материально-техническая база сельскохозяйственного производства

  Растениеводство

  Животноводство

  Изменения в социальной сфере села в ходе реформы

*** Примечания ***