Еврейский вопрос – Взгляд очевидца изнутри [Сергей Баландин] (fb2) читать постранично, страница - 3

политиков, таких как рав Хаим Миллер, рав Шмуэль Альперт и пр., «русскими», «гоями» и даже «пятой колонной».

Здесь может возникнуть справедливое возражение, что мол трудности иммиграции свойственны для всех стран, и какое они, мол, имеют отношение к еврейской проблеме? Да, в основном, никакого, за исключением одного маленького нюанса. Успешность абсорбции новых репатриантов происходит в прямой зависимости от их приверженности, подлинной или показной, традициям иудаизма, и в обратной, в зависимости от приверженности демократическим ценностям и западной культуре. Потому ни у рава Миллера, ни у Овадьи Йосефа никогда не было никаких претензий к репатриантам — выходцам из Марокко, Эфиопии и восточных республик бывшего СССР. Только еврейская интеллигенция для них «пятая колонна», правда, они не уточняют, чья «пятая колонна». Не надо особой проницательности, чтобы понять: мы не агенты врагов Израиля Ясира Арафата или Саддама Хусейна, и даже не тоталитарной России, из которой мы уехали, мы представители цивилизованного мира, которому эти духовные лидеры пытаются противопоставить Израиль.

Сначала мы все думали, что трудности абсорбции — явление временное, и в конце концов все проблемы решатся сами собой. Но вот прошло уже десять лет, многие в совершенстве знают иврит, английский, овладели разными специальностями, поокончали кучу всяких курсов, но достойного места себе в этом мире так и не нашли. В частном предпринимательстве наши олим хадашим также наткнулись на непреодолимую стену, оказалось, что в любом бизнесе все уже давно схвачено и ни о какой честной и справедливой конкуренции не может быть и речи. Тогда в этих условиях части из них удалось освоить искусство спекулянтов, аферистов и даже проституток, причем преуспели здесь настолько, что весь коренной Израиль завопил о нашествии русской мафии. Может быть, отчасти сабры и правы, но мафия как форма «профсоюза» отнюдь не олимовское изобретение, ибо по законам плутократии (о слова плут) испокон веков жил и живет Израиль (и не только Израиль), а наша алия, как наиболее способная из всех стала усваивать эти законы для себя не хуже других.

Одним словом, оле хадаш должен был усвоить, чтобы преуспеть в Израиле мало обладать умом, высокой квалификацией и трудолюбием, можно приобрести все дипломы и характеристики и успешно работать с ними чернорабочим, но можно быть и полным идиотом и везде преуспевать, если сумеешь в нужное время оказаться в нужной компании. Второе, что ему необходимо, это избавиться от «пережитков» советской культуры, ибо здесь они совершенно никакой ценности не представляют, а только лишь своей чуждостью и непонятностью раздражают людишек из нужной компании. И наконец, признать над собой непререкаемый авторитет и абсолютную власть господствующих в его кругу национал-фюреров, отречься от всего, что им не любо, а если надо, даже возненавидеть свою мать.

Таким образом, интеллигенту-еврею пришлось через свой горький опыт преодолеть иллюзию еще одного мифа, будто Израиль его родина и дом, ибо на самом деле он оказался местом ссылки и пожизненных каторжных работ, как в том анекдоте: «Внимание! Внимание! Граждане, отправляющиеся в Израиль, ваш поезд Москва-Караганда подан на пятый путь». Однако многие здесь оказались в еще более унизительном положении, чем ссыльные в Караганде. Спасаясь от дискриминации, и надеясь на справедливость в своей собственной стране, многие евреи-репатрианты в итоге получили более низкий классовый статус, нежели они имели в странах исхода.

Израильский журналист Лев Авенайс нашел подходящее слово для характеристики существующих в этой стране неписаных общественных законов: «нашизм». Сей термин оказался, на мой взгляд, весьма удачным, ибо происходит от слова «наш», т. е. свой, близкий по-родственному, по идеологии, блатной, член тесного кружка, и в то же время напоминает по звучанию «фашизм» или «нацизм», ассоциирующимися в нашем сознании с чудовищными преступлениями и зверствами. Конечно, до нацистских зверств нашим «нашистам» еще далеко — кишка тонка, но нельзя не сказать, что израильский «нашизм» во многом напоминает именно ту среду, где вырос немецкий нацизм. Как здесь не вспомнить Гитлера: «Против способного руководителя сейчас же образуется общий фронт. Как же, ведь он вышел не из "наших" рядов. Мелкие людишки принципиально хотят быть только в своей собственной компании» («Моя борьба»). Здесь он явно противопоставляет себя «мелким людишкам», но в конце концов сумел-таки стать им «своим» и прибрать всю эту компанию к рукам. Впрочем, в последнее время многие журналисты и публицисты либерально-демократического направления стали все чаще употреблять термины неонацизм и нацизм, отнюдь не только в отношении последователей Адольфа Гитлера и тем, кто непосредственно виновен в преступлениях геноцида, но и ко всем проявлениям насилия и дискриминации по национальному признаку. Так, например, известный российский писатель и публицист