Следовая полоса [Александр Николаевич Смолин] (fb2) читать постранично, страница - 2

- Следовая полоса (а.с. Всё о собаках) 608 Кб, 53с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Александр Николаевич Смолин

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

восьмерыми такими же «ранеными». Через некоторое время он заговорил охотнее, даже указал место приземления и направление движения их группы. Начальник заставы принял необходимые меры, и все враги вскоре были задержаны.

В 1943 году, когда наша армия продолжала зимнее наступление, я был направлен на сборы снайперов. Вот где я понял, что меткий стрелок — хозяин боя!

Выехали мы на стажировку в один из районов Степного фронта.

Вышел я в первую свою снайперскую засаду. Темень, рассвет еле брезжит. Прополз с другом заминированную лощину, подбитый вражеский танк, замаскировались у полоски «ничейной» земли, стали вести наблюдение за противником.

Лежу, не шелохнусь. Нелегко пролежать день-деньской, не шевелясь, не выдавая себя, охотясь за фашистами! Затекают ноги, руки, все тело колет, словно иглами, а ты знай терпи.

Холодно, ветер завывает, нет-нет да взовьется ракета. С немецкой стороны доносятся изредка команды, звон металла. И снова тишина. Сколько тут еще лежать? Время тянется томительно.

Но вот над лесом закурилась сиреневая дымка, рассвело. В немецких окопах будто все вымерло. «Неужели так и уйду ни с чем?». И только так подумал, гляжу — идет фашист. Поймал его на мушку.

Выстрел был метким…

Лежу снова. Жду. Часов в двенадцать офицер появился, погоны на солнце блестят, весь ремнями перетянут, жестикулирует. Рядом три солдата.

Несмотря на предупреждение командира «Не увлекайтесь!» — выстрелил. Офицер упал, остальные разбежались.

И тут фашисты открыли по нашей обороне артиллерийско-минометный огонь, но позиций наших им все-таки не удалось засечь. За два дня снайперской охоты я убил шесть гитлеровцев. Счет был открыт.

Наши войска продолжали теснить врага. Степной фронт перешел в наступление и освободил Воронеж. Когда я вернулся на заставу, — а в то время это был либо блиндаж, либо сельская изба, — инструктор службы собак получил ранение, его отправили в госпиталь, а собака его, Ираком звали, осталась. Она никого не подпускала к себе. Мне предстояло приручить ее и нести о ней службу.

Это была долгая, кропотливая и настойчивая работа. Пожалуй, трудности заключались во мне: собака прошла курс общей дрессировки, несла сторожевую службу, я же не имел никакого представления о собаководстве.

Стал я понемножку приручать Ирака. Сначала пес не подпускал меня — очень скучал по старому своему хозяину. Бывало, принесу ему еду — он не подходит к миске, а я зачастую даже от своего пайка отрывал, чтобы расположить его как-то к себе.

В конце концов мне удалось установить с Ираком хороший контакт.

Вспоминается наше первое с ним боевое крещение.

Отделение красноармейцев, в которое входили и мы с Ираком, конвоировало с передовой 400 пленных. Остановились на ночлег. Человек пятнадцать пленных во главе с генералом незаметно от всех стали пробираться к лесу, а темно, ни зги не видно. Кто-то из пограничников заметил эту удаляющуюся группу и крикнул: «Давай сюда собаку! Уходят, гады!».

Я пустил Ирака по следу и метров через пятьсот наряд настиг беглецов.

С тех пор я более тридцати лет не расстаюсь со служебными собаками.

Эта работа стала делом всей моей жизни.

Я не представляю пограничную службу без умной, выдержанной, хорошо обученной собаки. Она своевременно известит о приближении нарушителя, десятки километров пробежит по невидимым запаховым следам, бесстрашно вступит в борьбу по первому сигналу инструктора, выручит в схватке с врагом.

Учились не только по учебникам

За все время службы на границе у меня было три собаки: Ирак, Джек и Аргон. С каждой связан определенный период в службе, определенные боевые операции.

Ирак хорошо проявил себя при охране тылов действующей армии, в поиске шпионов и диверсантов. К сожалению, служба с ним была недолгой. 5 июня 1943 года на Курско-Белгородском направлении под селом Малиновка меня ранило. Отправили в госпиталь, а Ирак остался на заставе.

После госпиталя я не попал в свою часть, а охранял тылы действующей армии под Волховом. Вот где пригодился опыт поимки диверсантов! Кого только не вылавливали мы в непроходимых чащобах! И вражеских лазутчиков, и гитлеровцев, пытавшихся вырваться из окружения! Но самым ответственным для меня делом в ту пору была служба в лыжном батальоне, который доставлял на Ленинградский фронт бойцам передовой линии боеприпасы и питание. Бывало, тащим и станковые пулеметы, и продукты, да норовишь побольше взять — ведь люди истощены до крайности, а им воевать надо… Откуда только силы брались? Наверное, от ненависти к фашистам.

Потом очень пригодилось мне в пограничных войсках это умение выкладываться и при преследовании нарушителя, и при выполнении других заданий командования. Думал: раз поручено мне — умру, а сделаю!

В самом конце лета 1944 года пришел приказ отобрать несколько обстрелянных пограничников на выполнение особого задания. Включили в этот список и меня. А через несколько дней мы были уже в