Мертвая петля [Вера Ивановна Крыжановская] (fb2) читать постранично, страница - 2

между какими–то делами, занятиями. Тогда она их прерывала и хваталась за бумагу и карандаш, как наиболее удобное средство для быстрой записи мыслей. В целом её описывают человеком самоуглублённым, даже застенчивым.

Многочисленные критики–недоброжелатели и их подражатели сумели оклеветать Веру Ивановну, представив ее едва ли не шовинисткой прописав ей связь даже с оккультизмом, что явно не соответствует действительности. Вера Ивановна писала в состоянии озарения азартно, на высоком духовном подъёме. Её девиз был – «Per aspera!» (лат. – «чрез бездны!»). И она, как это сейчас видится, действительно совершила подвиг, несмотря на многочисленные препятствия, доказав на личном опыте, что служение России как и отдание ей всех своих творческих сил есть пример и для будущего поколения.

В.И. Крыжановская происходит из старого дворянского рода Тамбовской губернии, но родилась 15 июля (новый стиль) 1861г. в Варшаве, где её отец в то время командовал артиллерийской бригадой. После смерти отца её отдали в Санкт–Петербургский Екатерининский институт. Но, из–за хрупкого здоровья, полный курс Института она не оканчивает и продолжает образование дома. Самостоятельными занятиями она в совершенстве овладевает французским языком и знанием французской литературы, изучила другие языки, в т.ч. и древние. Десять первых её романов впервые выходят на французском языке во Франции. А за роман «Железный канцлер Древнего Египта» Французская Академия удостоила автора почётным званием Заслуженного деятеля Академии по народному образованию. Впрочем, роман этот практически полностью уничтожен тёмной силой, – найти его в наше время почти невозможно.

Аналогичная участь была уготована и роману «Мёртвая петля». Написанный «одним духом» (т.е. – очень быстро) этот роман – живые страницы той эпохи. И они сейчас нам, просто, открывают на многое глаза, давая возможность по–иному, чем принято, понимать те тонкие механизмы, через которые восторжествовал 1917 год, хотя, казалось бы, опыт тушения организованной еврейством революции 1905 года уже был. Но и в наше время роман не потерял своего просветительного и воспитательного значения, как не потеряли актуальности, например, и слова Веры Ивановны, сказанные устами одного из христианских мучеников в её мистической повести «С неба на Землю» (1903 г.): «Слугам сатаны люди никогда не делают зла и не убивают тех, кто его почитает: а вот нас, так лишь зачуют, как начинают преследовать, и мы нигде уже не находим себе спасения, даже в церквах, которые, казалось, должны были бы служить нам убежищем и защитой».

Абсолютно убеждены, что возвращение на Родину творчество замечательной писательницы Веры Ивановны Крыжановской великой патриотки России – есть дань ее светлой памяти. И да упокоит Господь в селении праведных рабу Божию Веру!

Благодарный русский читатель.

Глава 1

«Я–то спою, исполню свой долг, сказал петух, – а рассветет или нет,

это – уж не от меня зависит».

(Грузинская пословица).

На Большом проспекте Петербургской стороны стоял старинный каменный двухэтажный дом с садом.

Очевидно, в нём давно не было никакого ремонта, и дом имел запущенный вид; из под обсыпавшейся штукатурки на стенах кое–где выглядывали кирпичи, а украшавшие ворота и поддерживавшие герб с княжеской короной кариатиды выветрились, почернели и стояли с отбитыми носами.

Был холодный и мглистый октябрьский день. Ворота дома были открыты настежь, а за ними виднелся большой мощёный двор и подъезд с двумя фонарями на каменных колоннах, бывших когда–то белыми, но теперь ставших грязно–серыми.

В глубине двора, у чёрного входа, собралось несколько человек прислуги, оживлённо разговаривавших. Там был дворник в полосатой шерстяной фуфайке и с метлой в руках, швейцар, лакей в сильно поношенной ливрее, конюх и повар в колпаке и фартуке сомнительной чистоты. Они окружили и слушали молодого плутоватого лакея, который громко разглагольствовал.

– А я вам повторяю, что то – правда. Голову даю на отсечение – не нынче завтра про то объявка будет. Кто хочет со мной об заклад биться на бутылку шампанского, которую я беспременно сопру в обручение? – нагло усмехаясь, закончил лакей.

– С ума ты спятил, Петр! Подумай только, что городишь. Статочное ли дело, чтобы князь Пронский, большой барин, вельможа, можно сказать, отец пятерых детей, и женился на жидовке? Ведь срамота–то какая, подумай, да стыд для всего семейства! Нет, про то подумать невозможно! Ты что–нибудь путаешь, – ответил старый лакей.

Его озабоченное, морщинистое лицо даже покраснело от негодования.

– Эх, Прокофий Емельяныч! Как вы, значит, тридцать с лишним лет в доме прожили, да лучшие времена видывали, так вот вы и не можете к разорению господ привыкнуть. А я вам то, верно говорю, что к свадьбе идёт. И дивиться тут нечему, когда об наших делах помыслишь. Всюду долги: дом заложен и последнее именьешко продано; а