Искатель. 1964. Выпуск № 05 [Владимир Дмитриевич Михайлов] (fb2) читать постранично, страница - 3

только шокирован, увидев в таком месте служителя церкви, переодетого во фланелевый костюм и с фотоаппаратом. Потом в лейтенанте проснулось профессиональное недоверие.

Преподобный О'Коннор, рассуждал Пуэрс, будучи духовным наставником эмигрантов, может подниматься на все прибывающие пассажирские суда и покидать их, не подвергаясь обычному таможенному и полицейскому контролю. Совсем не исключено, что он злоупотребляет своим положением и занимается контрабандой.

Лейтенант Пуэрс сообщил своему начальству о посещении портовым священником студии «Кавер-Герл». С этого момента преподобный отец находился под постоянным наблюдением. 16 сентября 1959 года на борту прибывшего океанского лайнера «Индепенденс» преподобный О'Коннор приветствовал группу переселенцев из Италии и задержал их благочестивыми речами, призывая вести в благословенной стране жизнь умеренную и порядочную. В благодарность за сердечный прием один из эмигрантов, очевидно глубоко тронутый, неожиданно протянул священнику полуметровую деревянную статую апостола Павла.

Еще остававшиеся на судне работники ведомства по делам эмигрантов позволили О'Коннору дочитать до конца «Отче наш», а затем, когда священник со статуей апостола торопливо направился с борта судна в свой баркас, задержали его.

Деревянная фигура оказалась полой: «тело» святого Павла было набито белым порошком — героином. Его здесь оказалось столько, сколько нужно было для изготовления семи миллионов ампул самого сильнодействующего и дорогого наркотика. Каждая ампула героина продавалась на черном рынке по крайней мере за три доллара. Следовательно, «внутренности» апостола стоили 21 миллион долларов.

Чарльз Сирагуза, узнав об этом неожиданном улове, удовлетворенно потер руки — неудача в отеле «Рул» была компенсирована. Затем выяснилось — после проверки отпечатков пальцев, — что мистер О'Коннор уже известен полиции по дюжине убийств и афер с наркотиками. Это был гангстер Элмер Бурке, и за ним, несомненно, стояла хорошо организованная и широко разветвленная сеть контрабандистов — одно лицо не могло осуществлять такие дела.

Вновь появилась надежда через Бурке добраться до стоящих за ним заправил этих дел. Элмер Бурке не был тем мелким, незначительным исполнителем, который не знает своих руководителей. Он служил самим Лаки Лючано, Альберту Анастасиа, Вито Дженовезе. Надо было заставить его заговорить.

Для того чтобы «длинная рука» преступного мира не принудила Элмера Бурке преждевременно замолчать, арест его был скрыт от печати. В тюремную книгу и полицейские протоколы Бурке занесли под фальшивым именем. Только очень немногие работники ФБР знали о нем правду. Арестованного поместили не в центральную тюрьму Нью-Йорка, а отправили в Канзас-Сити, в каторжную тюрьму, оснащенную самыми современными техническими усовершенствованиями.

Допрашивал его лично Чарльз Сирагуза. Через восемь дней Элмер Бурке назвал имена распределителей и торговцев-перекупщиков, указал адреса подпольных лабораторий, в которых изготовлялись ампулы героина, и, наконец, подтвердил, что заправилами этого бизнеса были все те же Лаки Лючано в Неаполе и Вито Дженовезе в Нью-Йорке.

Но самым важным была готовность Бурке подтвердить под присягой эти показания в присутствии прокурора и на суде. И раньше Сирагуза знал имена тех, кто контролировал торговлю наркотиками, но до сих пор у него не было нужных свидетелей, чтобы положить конец темным делам Лючано, Дженовезе и многих других гангстеров.

Своими признаниями Элмер Бурке купил себе свободу. Он мог больше не опасаться предусмотренного законом десятилетнего заключения. В американской уголовной практике принято не предъявлять обвинения преступникам, которые проявляют готовность выдать прокурору своих соучастников и выступать в качестве главных свидетелей на процессе.

Вито Дженовезе был арестован в своей пышной нью-йоркской вилле. Человек, который за 57 лет жизни не заработал честно ни одного цента и обладал состоянием в 30 миллионов долларов, добродушно улыбался, когда три агента ФБР вели его к черному «кадиллаку». Он весело махнул рукой подоспевшим фоторепортерам. «Небольшая формальность, мальчики, я скоро вернусь».

Разумеется, Дженовезе имел основания не принимать этот арест близко к сердцу. Его гангстерская карьера насчитывала одиннадцать арестов, равно как и одиннадцать судебных процессов. Четыре раза он был обвинен в подстрекательстве к убийству, дважды в злостном уклонении от уплаты налога и пять раз за торговлю наркотиками. Однако все одиннадцать раз присяжные заседатели были вынуждены оправдать его за недостатком доказательств. Не было еще свидетеля…

Два года назад один «маленький» гангстер, по имени Гарри Вэстен, выразил готовность выступить против Дженовезе свидетелем обвинения. Процесс состоялся. Однако когда Гарри Вэстена везли из тюрьмы к зданию суда в