Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов) [Виталий Иволгинский raudokyubu] (fb2) читать постранично, страница - 3

лежавшего на траве. Со стороны это выглядело так, словно хищные волки взяли в круг беззащитного ягненка с целью разорвать того на части — что по сути своей было не так уж далеко от истины, если вспомнить, насколько сильно развит в каждом человеке первобытный инстинкт уничтожения себе подобных.

— Опомнитесь, я не причинил вам зла! — внезапно раздался красивый молодой голос.

— Вы только послушайте, оказывается он умеет говорить! — сердито прошипел продавец кондитерской.

— Что ты там оправдываешься?! — злобно рявкнул торговец гончарными изделиями, обращаясь к едва видимой человеческой фигуре.

— Ребята, не отпускайте его! — кричал продавец тряпья.

— Тот-Кого-Нельзя-Увидеть не такой уж и невидимый! — изумленно сказал торговец игрушками.

Пока торговцы тратили время на разговоры, усталый дровосек, не сказав ни единого слова, храбро бросился вперед к полупрозрачному силуэту, неподвижно стоящему в высокой траве. Хорошенько размахнувшись, он обрушил своё оружие прямо на голову фигуры, которая будто бы была сделана из стекла.

— Прикройте глаза! — предупредил остальных торговец гончарными изделиями.

Продавец кондитерской и продавец тряпья последовали его советам и выставили руки, дабы прикрыть глаза, в то время как торговец игрушками, который руководстовался своими собственными представлениями об опасности стекла, заткнул уши. Однако каково же было удивление всех четырёх торговцев, когда полупрозрачная человеческая фигура не разбилась на тысячи острых осколков, но лишь бесшумно повалилась на траву.

— Получил по заслугам! — раздался радостный голос усталого дровосека, который был доволен своим результатом.

Спустя четверть минуты торговцы убрали руки со своих голов и подошли к спасителю, который, опустив свой топор, смотрел вниз на траву. Они последовали по направлению его взгляда и не поверили своим глазам.

— Ради всего святого… — простонал продавец кондитерской, увидев полупрозрачное тело взрослого человека, которое лежало на земле.

— Шедевр стеклоделия, — сказал торговец гончарными изделиями, глядя на идеально гладкие черты фигуры, которая создавала впечатление сделанной из стекла.

— Эй, он теплый и мягкий! — с удивлением воскликнул продавец тряпья, который протянул руку вперед и коснулся груди неподвижно лежащего человека.

— Ой, что это? — испуганно закричал торговец игрушками, когда полупрозрачная поверхность фигуры вдруг начала мерцать и покрываться темными разводами.

— Отойдите от этого сейчас же! — командирским тоном гаркнул усталый дровосек.

Торговцы вместе с зевакой попятились от лежащей в траве полупрозрачной фигуры человека, которая тем временем начала приобретать цвет — создавалось впечатление, будто чья-то невидимая рука наносила масляные краски на стеклянную статую. Сначала порозовели конечности, затем приобрели цвет грудь и живот человека, и в конце концов все пятеро зрителей замерли в благоговейном страхе, когда их глазам открылось красивое молодое лицо — в глазах недвижимого юноши не было ни тревоги, ни отвращения, он просто безмятежно смотрел прямо на небо, покрытое тучами.

— Так значит это был не зверь… — пробормотал продавец кондитерской, дрожа под холодными струями дождя.

— Это человек, такой же, как и мы с вами, — с грустью прошептал торговец гончарными изделиями, проглатывая комок, который подступил к его горлу.

— Совсем юноша… И какой у него мирный вид… — словно в трансе заметил продавец тряпья.

— Мы убили его! Он не дышит, его сердце не бьется! — закричал торговец игрушками, приходя в себя от шока.

Усталый дровосек воздержался от комментариев. Вместо этого он молча отбросил топор в сторону и, стянув со своей головы вязаную шапку, замер на месте, сжимая её в руках, после чего в воздухе воцарилась гнетущая тишина. Каждый из людей, стоявших рядом с покойным, чувствовал свою ответственность за свои действия. Вскоре прошло четыре минуты, и собравшиеся люди, решив, что с них хватит, начали было расходиться, но не успели они сделать и двух шагов, как земля вдруг задрожала у них под ногами.

— О Боже! Это… Землетрясение! — глотая слова, завопил продавец кондитерской, падая на землю.

В оглушительном грохоте, который сопутствовал тряске, никто не услышал его слов, но зато каждый из людей с ужасом заметил, как земля под их ногами начала расходиться в стороны и торговые палатки стали проваливаться во всё увеличивающиеся впадины. Торговцы вместе с зевакой метались в панике, но спасения не было — бежать было некуда, с каждой секундой в земле появлялись все новые и новые трещины, из которых кверху поднимались клубы пыли, и за каких-то полминуты вся ярмарка скрылась под землей.

Вскоре землетрясение прекратилось, и оглушительный рокот наконец стих. После того, как ветер разогнал висевшую в воздухе пыль, стало видно, что от всей ярмарки осталась лишь одна-единственная палатка торговца пряностями, которая по