Сквозь круг стальных небес [Кай Имланд] (fb2) читать постранично, страница - 2

начал с кряхтением спускаться. Его сердце скакало, как раненый олень: быстро, но спотыкаясь почти на каждом шагу. После любого из них животное могло рухнуть навсегда.

— Хах-хах-хах, — тяжело отдуваясь, Шац добрался до подножия холма и юркнул в глубокую расселину, на дне которой анакондами сплелись кабеля.

Не смотря на одышку, дряхлое тело двигалось на удивление расторопно: и откуда только силы взялись? Видно, страх пробудил скрытые резервы организма, который, хотя и уже давно глядел в могилу, но все еще высоко ценил жизнь. А вот юноша так и остался стоять на широкой плите с воздетыми руками. Видно, правду писали в умных книжках, что от религии мозги выворачиваются набекрень. Фанатики начинают считать черное белым и совершают откровенные глупости. Даже встреча со смертью для них становится не менее желанной, чем поцелуи возлюбленной.

А старуха с косой шла в ногу со временем, отбросив рубище и прочую нелепую атрибутику. И что же двигалось сейчас по высоченному уступу, окутанному завесой из утренних испарений? Теперь можно было попробовать разглядеть гостей. Шац подкрутил сложную систему линз — эдакий объектив старого фотоаппарата, торчавший над переносицей. Вообще-то, эта конструкция должна была настраиваться автоматически, но куда там: учитывая, из каких отбросов она собрана, хорошо, что еще работала!

Ага, орда насекомоподобных существ как раз вывернулась из-за гигантского трубопровода и шустро побежала вниз, перескакивая через похожие на овраги щели между плитами стены. Вот они добрались до груды мусора, перепрыгнули на иссеченную трещинами колонну: до деревни им оставалось не так и далеко, только спуститься на землю и обогнуть по топкому берегу мутное озерцо. Происходящее все еще казалось несерьезным, но стоило помнить, что рядом с этой стеной любой человек выглядел микробом, а подле груды хлама — мышью.

«Черт, как и следовало ожидать, жнецы, — мрачно подумал старик. — Все, конец нашей деревне!»

Он пристроился в дальнем углу расселины и попытался замаскироваться. Металлическими протезами, больше похожими на лапы птичьего скелета, чем на руки живого человека, он принялся строить из разного хлама нечто вроде укрытия.

Страх первых минут сменился мрачным унынием заключенного, давно осужденного на казнь. Ну да, преступник живет, действует, пытается находить какие-то развлечения. Но точно знает, что спасения нет, рано или поздно за ним явится палач, чтобы обратить его в холодный кусок мяса. И вот этот момент настал: первая из тварей, громко цокоча членистыми ногами-кинжалами, спустилась на вывалившийся из стены обломок размером со стадион, наподобие карниза нависавший над свалкой. Тот самый, на котором находился недавний собеседник Шаца — юноша.

На первый взгляд существо можно было принять за человека: те же пропорции, изгибы и габариты. Даже шесть жучиных лап, едва тварь закончила спуск, убрались внутрь туловища, а на их месте выросли вполне нормальные руки и ноги. Однако… кожу заменяли гладкие пластины из металла, пластиковое лицо походило на маску из театра Но, шею и суставы украшали головки болтов и кое-где между сочленениями торчали шланги гидросистемы. Глаза и вовсе пугали: такие два круглых провала, мерцавших адским пламенем. Жнец, издавая на каждом шаге легкое вжиканье, неспешно заковылял к юноше, который по-прежнему не двигался, будто один вид пришельца загипнотизировал его. Человека и монстра разделяло всего метра три, и вдруг, широко улыбнувшись, юноша восторженно произнес:

— Наконец-то! Как и говорилось в пророчестве, вы явились! Механические ангелы, которые вознесут человечество из грязи и сора в небеса! — на его длинных ресницах блеснули алмазы слез.

— Ой, дурак… — тихо простонал старик, хватаясь за лысую голову. — Наслушался этих фанатиков чертовых! Спасут они тебя, как же!

Похоже, в недавней беседе он заболтался, и нижняя челюсть, даром, что стальная, отозвалась ноющей болью: вернее, то саднили места, где в плоть были завинчены крепежные болты. Тело со всей уверенностью заявляло: не дружить механическому и живому…

Жнец покрутил головой, подвигал туловищем и его предплечья окутал искрящийся туман. Было хорошо видно: его пальцы и запястье потекли, как воск от сильного жара, и из них отлилась пара метровых лезвий. А юноше, казалось, окончательно мозги отшибло: он шагнул навстречу твари, широко распахнув объятия. Что за идиот! Руки-клинки сверкнули в бледном сиянии воткнутых тут и там фонарей, и…

— Агхх! — полувскрикнул, полупрохрипел юноша, с изумлением глядя на то, как из крестообразной раны на его груди ударил фонтан крови. Ноги юноши подломились, и он срубленной осинкой рухнул на убийцу.

А тот, нисколько не изменившись в лице, небрежно забросил труп себе на плечо. Пластины на боках жнеца отъехали, выпуская пучки полупрозрачных трубок. Голодными змеями они быстро опутали тело жертвы, излили некую студенистую жижу, которая на одежде и коже юноши немедленно застывала в подобие