Крушение «Пюхадекари» [Юхан Смуул] (fb2) читать постранично, страница - 3

свист ветра над головой отнимал охоту разговаривать.

Люди оттащили от берега первую лодку и сразу же вымокли, несмотря на то, что были в промасленной одежде и резиновых сапогах. Вода с ревом обрушивалась на пологий берег, затекала в сапоги и под воротник. Уровень повысился почти на два фута, продольные волны становились все круче, и лодки, большие и маленькие, со стуком бились о камни. Люди, уже привыкшие к темноте, молча выдирали их одну за другой из пасти моря.

Черный мрак стал заметно сереть, когда на берегу появились Яан Аэр и Йоосеп Саар, а следом за ними задыхающийся от спешки Мартин Пури. Всем им было не привыкать к непогоде, без приказов и просьб они всемером принялись теперь за боты.

— Раз-два — взяли! — кричал Рууди Аэр. — Раз-два — взяли!

И тяжелый бот, наполовину наполненный водой, медленно подвигался.

Наконец, когда вымокшие насквозь, усталые люди отправились в сторожевую будку лодочной пристани, за тонкими стенами которой можно спрятаться от ветра, начало по-настоящему светать. Папиросы у всех намокли, только Мартин Пури выудил из какого-то кармана сухую пачку «Кино». Закурив, Рууди Аэр посмотрел на море. Черно-серые волны, на которых смутно вырисовывались пенистые гребни, мчались с севера на юг, полукругом огибая берег. А на них плясало, вздымаясь и опускаясь, что-то длинное и темное. То был лучший мотобот колхоза, который вечером поставили на якорь в нескольких десятках саженей от берега. Мотобот подымал корму, зарывался носом в воду, опять поднимался и явно перемещался к югу. Якорь, очевидно, волочился по дну, и бот несло на камни.

— Уходит! — охнул Рууди Аэр и вцепился руками в скамью.

— Кто уходит? — спросил Стурм, вглядываясь в сумрак.

— Наш бот! Видишь, понесло, видишь! Ох, раззявы, ох, лопухи, — ругал он товарищей, которые, вернувшись вчера из районного центра, оставили бот на якоре.

— Погоди, — сказал Мартин, — надо сообразить.

— Что тут соображать? Видишь, на камни несет!

— Вытащим! — сказал Стурм.

— Вытащим! — И Рууди Аэр вскочил. — Не то одни щепки останутся.

Стурм, Аэр, Ряйм и Мырд начали сталкивать к морю лодку, которую они всего лишь четверть часа назад оттащили от воды.

Это было трудное, но не опасное для жизни предприятие. Мотобот медленно относило к камням, и там, где он плыл, глубина была примерно пять-шесть футов. Лодка с тремя гребцами, изо всех сил налегавшими на весла, и со Стурмом на корме плыла навстречу волне и то исчезала из глаз, то, подброшенная вверх, опять появлялась. Когда они почти добрались до мотобота, обращенного к ним штевнем, они не стали поворачивать лодку, а дали ей плыть по воле волн.

— Вытащат! — сказал сидевший в береговой будке Йоосеп Саар, не отрывая зорких глаз от ревущего моря.

— Как же! Там ведь Гарибальди Стурм! — с гордостью и в то же время с завистью ответил Мартин.

…Вода еще не успела залить высокий, крепко сколоченный мотобот. Рууди Аэр, знавший мотор, как свои пять пальцев, сумел его включить. Мотобот проплыл еще немного назад, потом остановился и, постепенно преодолевая могучее сопротивление волн и ветра, двинулся, грузно раскачиваясь, вперед и потянул на буксире лодку. Сначала он пошел прямо на север, навстречу шторму.

— Что это? — вскрикнул вдруг Эрвин Ряйм.

— Где? Что?

— Огонь! Видите, у мыса Кулли!

В этот миг мотобот нырнул в провал между волнами, и там, куда показывал Эрвин, были видны только серая мгла и кипение вспененной воды. Но как только мотобот вновь оказался на гребне, все увидели огонек, о котором говорил Эрвин. Он возникал над морем, над можжевельником мыса Кулли, и невозможно было понять, сам ли он качался на волнах или это так казалось качавшимся в боте…

Стурм, видно, захотел поскорее добраться до берега и слишком круто повернул руль. Волна с грохотом обрушилась на бот, оглушая гребцов. Стоя по пояс в воде, Аэр крикнул Стурму:

— Все-таки спасли!

Стурм не ответил.

Но когда все собрались на берегу, он сказал с простотой и серьезностью, с какими прибрежные жители сообщают о большом несчастье:

— Друзья, у мыса Кулли на косу налетел корабль. То, что мы видели, это был судовой сигнал, огонь на фок-мачте. Ничем другим это не могло быть.

Мартин, в уме которого все — и северный ветер, и мыс Кулли, и рельеф дна около мыса — мгновенно связалось в одно целое, прошептал:

— Они погибнут. Помоги им…

— Ничего не остается, как свистать всех наверх! — крикнул, перекрывая вой шторма, Рууди Аэр и побежал вверх по берегу.

2

Недоброе сулил робкий серый рассвет, встававший из шторма, в день двенадцатого ноября 1950 года.

Края туч на юго-востоке окрасились в ядовитый желтый цвет. Над морем, над островом, над деревней Сыгедате свистела и завывала буря. В воздухе летали листья, обломанные ветки и сорванный с кровель камыш. Сверху низвергался поток шума. И из дома в дом, в каждую семью, где были мужчины, перелетала короткая, как пожарный набат, весть:

— У мыса Кулли