О театре и не только [Борис Андреевич Шагаев] (fb2) читать постранично, страница - 2

этой книге. У каждого читателя об ушедших ТУДА имеется своё мнение, видение, понятие.

Единственно, что наличествует – радость графоманства и зуд писательства. Поэтому буду аккуратен в характеристике творцов и их помощников.

За время существования Калмыцкого театра творцы и их помощники внесли частицу духовного добра и знаний в мозаику развития калмыцкого искусства. И я имел честь вариться в этом котле созидания во имя духовного роста нашего многострадального калмыцкого народа. Извините за пафосность и нескромность письма.

ГЛАВА 1. О БРЕННОСТИ И ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ ВСЕГО

Годы, люди и народы

Убегают навсегда

Как текучая вода,

В гибком зеркале природы

Звезды – невод, рыбы – мы,

Боги – призраки у тьмы.

Велимир Хлебников

В Париже стоит вывезенный из Египта древний обелиск – шестидесятиметровая «Игла Клеопатры». Американский космогонист Джинс, автор популярной гипотезы об образовании нашей планетной системы, подсчитал, что, если все время существования живой материи на Земле изобразить в масштабе в виде этой иглы (60 метров), а сверху положить монету, в том же масштабе толщина монеты изобразит время существования человека на Земле. А если на монету положить и почтовую марку, то ее толщина представит так называемый исторический период жизни человечества. Что же тогда остается на долю даже целых исторических глав многих цивилизаций, всяких «измов» и пр.пр., которые исчезли? И уже подавно на долю отдельного промелькнувшего на Земле индивидуума вроде меня.

И еще, в наше атомное, непредсказуемое, ожесточенное время, неизвестно, сколько просуществует человечество. Дай-то Бог на многие века! Но у человечества всегда найдется ГЕРОСТРАТ (сжег храм, чтобы войти в историю). А еще ученые предположили, что Солнцу осталось светить несколько миллиардов лет. Потом оно погаснет. Вселенная расширяется, и вся Вселенная исчезнет. Даже нейтронов не будет. Всему, следовательно, определен срок: и человеку, и памяти, и цивилизациям, и эпохам, и Вселенной. И смешон субъект, не сделав гениального открытия, не создав спасительного лекарства для людей, не изобретя механизма, улучшающего жизнь людей, а написав никому не нужный опус, вроде меня, или что-то в этом роде, возомнит о себе и кричит на каждом углу – я останусь на века! Не то страшно, что он кричит о себе, а то, что становится невыносим для окружающих. Его потуги, претензии приносят не только вред ему, но и другим. Некоторые индивидуумы лезут из кожи вон, чтобы наследить в истории. Но надолго ли? К чему излишняя энергия пролезть, пробиться?

Все хотят наследить, оставить свой след при жизни, не думая о том, что этим занимаются Время и История, или Создатель. Только ОН знает все и вся, и кому остаться в Истории. Не все выдержат испытание Историей. Память избирательна. Тайну памяти никому раскрыть не дано. Сократ ничего не написал, а о нем помнят.

И еще витает в воздухе мысль многих ученых, что грядет семимильными шагами глобализация и к 3000 году человечество отбросит национальные и религиозные предрассудки и станет единым сообществом человеков. И сократит свою численность. Вот тогда выберут какой-то международный язык, и это сообщество человеков, мол, заживет гармонично, и каждый человек в нем станет развитой личностью. И тогда будет кирдык всем нашим писакам и знаковым фигурам. Но пока это – предположения ученых. А что делать с сиюминутным временем? Жить надо жизнью и наслаждаться Жизнью. Ну а если повезет, то принимай как должное и не очень мни о себе, и не гордись, и не зарывайся. Не ходи по трупам, не работай локтями. В застое, да и раньше, чтобы уничтожить конкурента, писали в высшие инстанции. Вверху поддерживали доносчиков, писак подметных опусов. Да и сейчас так. Хотелось бы жить, как все, да совесть не позволяет.

У каждого человека есть какая-то тяга к творчеству. Один любит мастерить, другой занимается собирательством – старины, марок, бутылок и т.д. У другого вдруг появляется зуд к писательству, рисованию и т.д. Наступает момент томления духа. Писание – это акция гипноза. Я начал писать всякие глупости в школьной стенгазете. Мне как-то поручили ее оформить. Все помощники отбоярились, и я вынужден был всю стенгазету выпустить один. Мне это понравилось. Первая полоса – это Спасская башня Кремля. Вторая – что происходит в стране. Потом – школьные события, и последняя полоса – карикатуры на школьную тему. Однажды я занял первое место в районе как лучший редактор газеты.

Я – калмык, восьмиклассник, занял первое место, в сибирской ссылке. Мать была горда, в школе пацаны и учителя зауважали. В то время голод уже был не так страшен. (Один профессор в Ленинграде в институте сказал: «Не будьте приложением к своему животу и гениталиям». В словаре посмотрел, что такое гениталии. Рисовать я любил с детства. Мама мне всегда покупала цветные карандаши и «Пионерскую правду». Оттуда я срисовывал и Спасскую башню, и шрифт, и карикатуры для стенгазеты.

Уже работая в театре, я потихоньку сочинял всякие опусы