Александр Миндадзе. От советского к постсоветскому [Мария Кувшинова] (fb2) читать постранично, страница - 76

обсуждали. В результате повесть претерпела большие изменения. Мне кажется, что он работал точно не для заработка. Мне кажется, что ему было интересно».

(обратно)

36

Анатолий Кузнецов в «Бабьем яре» вспоминает, как в довоенные годы отец-коммунист пресек попытку матери обучить ребенка английскому: «Это что такое? Буржуйскому языку ребенка учишь? Прекратить!» Не слишком дальновидно, с учетом того, что Кузнецов в 1969 году бежал из СССР и умер в Лондоне.

(обратно)

37

Режиссеры средних лет, снимающие кино о своих альтер эго, в нулевые столкнулись с нехваткой подходящих актеров: не востребованные в молодости из-за остановки кинопроцесса, выпускники актерских факультетов уходили в другие сферы, теряли профессию или форму. Те, кто остались, снимались слишком много, – большой удачей было найти свежее лицо этого возраста. На этой волне, например, в профессию вернулся Владимир Мишуков, который после ГИТИСа стал известным фотографом и снова оказался перед камерой ближе к сорока.

(обратно)

38

Короткометражные фильмы «Ядерные отходы» (2012) и «Люксембург» (2017); он также автор непоставленного сценария «Чернобыльский Робинзон».

(обратно)

39

Подробнее об этом см. в документальном фильме «Русский дятел» (2015), режиссер Чад Грасия.

(обратно)

40

На жаргоне Освенцима, заключенный, впавший в последнюю стадию психического и физического истощения и сохраняющий только вегетативные функции.

(обратно)

41

В 2017 году сценарий был номинирован философом Михаилом Немцевым на премию Пятигорского с формулировкой: «Сценарий, благодаря которому появился фильм о том, как развивается „война в головах“ и вскоре превращается в настоящую войну, заслуживает самого пристального философского рассмотрения. В фильме показана напряженно-мучительная духовная работа человека, не справляющегося с нарастающим напряжением, проистекающим как будто бы из самого окружающего пространства, – это напряжение разряжается катастрофами, помешательством, назревающей войной, но это напряжение и есть сама история. Фильм показывает мучительную невозможность дать полный отчет самому себе о происходящем изнутри самого происходящего – возможно, потому, что мощь события превышает способность сохранения ясного самоотчета любым отдельным его участником. Кроме того, этот фильм углубляет важнейшую тему философии А. М. Пятигорского – тему страха и возможности противостоять ему либо же, наоборот, вверившись тотально нарастающему страху, суметь обнаружить в себе неизвестные и ранее даже непредставимые формы сознания».

(обратно)