выбегая из кухни.
Солнце, наконец, залившее комнату, застало идеалистическую картину.
Двое сидели, на диване обнявшись и держась за руки, и казалось, навсегда застыли в долгом, нескончаемом поцелуе.
— Значит, я стою три тысячи?! — спросила Оля, с трудом отрываясь от губ Сергея.
— Я дам четыре! — счастливо предложил Сергей, пытаясь уложить жену на диван.
Ольга слабо сопротивлялась.
— Сергей, ну не надо сегодня. Ну, не то настроение. Давай лучше поговорим серьезно. Ну что мы будем делать!?
Разговор был долгим, закончился как всегда тем, что одежды были сняты и разбросаны по полу и двое обнявшись, слившись друг с другом как- то умудрились вместиться на узком и не разложенном (ни каких сил не было тратить на это время) — диване и звуки, которые они произносили, были понятны только им самим!
… Ты на работу идешь? — спросила Оля, с трудом отрываясь от мужа, так и не вставшего с дивана.
— У меня теперь нет работы!
— А у меня есть. А ты хотя бы надень трусы, завтрак я сейчас сделаю.
… Оля захлопнула за собой дверь и прежде, чем выйти на площадку, попыталась, как всегда, заглянуть в сумочку не забыла ли она мобильник.
Вдруг дверь квартиры новых соседей открылась, и Ольга даже сама не поняла откуда не ее лицо взлетели клубы пыли и мусора.
— Здрасти! — Сказала Мафа Семеновна, вытряхивая прямо в лицо Оли, старый рваный коврик,
Ольга оцепенела от потрясения.
— Что вы делаете?
— Ковер вытряхиваю! Не видишь, что ли!
— Прямо на лестничной площадке?
— А где же? На улицу что ли выйти? Я, девочка, инвалид, мне трудно!
— Может, Вы будете еще и мусор здесь вываливать? — возмутилась Ольга.
— Может, и буду! А тебе-то, дева, что, больше всех надо?
— Послушайте, давайте без скандала! Это место общего пользования, не ваше личное! Нельзя так делать!
Марфа Семеновна специально еще раз тряхнула прямо Ольге в лицо.
— А ты мне, девочка, не указывай. Иди себе по здорову!
— Слушайте, в конце концов, я сообщу в жилищную инспекцию!
— Ой, испугала, держите меня, я прямо умру сейчас от страха! Иди, говорю, отсюда! Мала еще старшим-то указывать!
На крики и шум вышел Сергей.
— Вот и хорошо! — облегченно вскрикнула Ольга, — Я на работу опаздываю, а ты разберись с ними! Сделай хоть что-нибудь, если не можешь других проблем решить.
Она ушла.
Марфа Семеновна, еще раз демонстративно тряхнула коврик теперь перед лицом Сергея.
— Пожалуйста, прекратите, — начал Сергей.
Он работал в бизнесе и понимал, что срываться в переговорах нельзя.
— Вас, кажется, Марфа Семеновна зовут?
— Ну?!
— Марфа Семеновна, мы теперь соседи, это надолго. Давайте не воевать, ведь иначе жить всем будет невозможно!
— Эх, голубь, — Марфа Семеновна опустила ковер на площадку и уперла руки в бока, — Мы на нашей улице всю жизнь друг с другом воевали. И ничего, выжили!
И она смачно плюнула прямо на пол, повернулась и захлопнула за собой дверь.
Кровь кинулась Сергею в голову. Не помня себя от злости, он запустил кулаком в закрытую дверь и заорал:
— Я убью тебя! Сука!
Дверь открылась, ухмыляясь, высунулся Николай Иванович.
— А! Угрожал убить! Так и запишем! Марфа, вызывай участкового!
***
— Где Олег? — голос Валентина не предвещал ничего хорошего.
— Пап, ну откуда я знаю! — ответила Настя, привычно, даже не отрывая головы от тетради с уроками на вопрос отца.
— Ты его сестра!
— Ну, что ему пятнадцать лет, и он должен у меня отпрашиваться погулять?!
— В одиннадцать ночи в пятнадцать лет еще гуляют?!
— В одиннадцать вечера гуляют!
— Ты как с отцом разговариваешь?! — Вылетела из кухни Ольга.
— Как спрашивает, так и отвечаю!
— Господи! — возмущается Ольга, на следующий год его будем по ночам искать!
— Такая, мам, горькая доля родителей, — засмеялась Настя.
… Так заканчивается обычно вечер, в квартире сто двадцать четыре, последней квартире на этой лестничной площадке.
— Знаешь, — сказала как-то Ольга мужу, — с переездом в этот дом я сразу как-то постарела!
— Почему?
— Ну, впервые соседи называют меня по имени и отчеству! А нам ведь всего по сорок лет!
И это было еще не самое плохое. Через два года после новоселья дети вошли в переходный возраст, и счастливая и дружная жизнь семьи закончилась.
Дети вечерами если и были дома, запирались по своим комнатам, благо квартира была трехкомнатной, а если и собирались вместе за ужином, то съедали все наскоро глотая и глядя в телефоны. А на вопросы отвечали коротко и нехотя.
— Ничего, Валь, это пройдет! — как могла, утешала ночью в постели Ольга, обнимая его, зная что близость излечивает у мужчины все мрачные мысли.
— Не надо, Оль, ну нет никакого настроения, — отодвинул ее руку Валентин.
— Ну, ты что, совсем импотентом стал, — пытаясь под одеялом рукой нащупать привычную твёрдость, шептала Ольга, — Или у мужчин тоже голова болит?! Что-то раньше за тобой я этого не замечала?
— А у тебя
Последние комментарии
4 часов 31 минут назад
12 часов 31 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 7 часов назад