Чашка кофе на двоих [Юлия Бузакина] (fb2) читать постранично, страница - 4

общалась.

Анатолий Копылов был фигурой известной, но довольно темной. Никто не знал, какие дела дядя Толя проворачивал под вывеской огромной продовольственной базы, но говаривали про него всякое. Конечно, у мамы с братом издавна были проблемы в отношениях. Она выбрала в мужья сотрудника правоохранительных органов, уехала в Петербург и поддерживала его во всем. Дядя был состоятельной темной лошадкой и своей деятельностью портил послужной список бравого, нищего милиционера. Поэтому Анатолия Копылова в добропорядочной семье не жаловали, а все его действия подвергались жесточайшей критике и осуждению.

Удивительное дело, дядька на просьбу о помощи живо откликнулся. Переслал по почте перевод на огромную сумму, благодарностей не принял – какие благодарности, если это родной племянник?

Миша тогда не знал, что у дядьки, оказывается, имелись свои виды на родного племяшу. В семье дяди Толи и тети Марины были одни девочки. Три дочки. Естественно, ни одна из девчонок не могла стать помощницей отцу в его нелегком теневом бизнесе. Нужен был мужчина. И этим молодым подспорьем вполне мог стать Михаил, у дядюшки попросту больше не было других родственников. А советник с юридическим дипломом был ой как нужен в его нелегких махинациях.

Миша отучился четыре года и поступил на работу в управление питерского уголовного розыска. Отныне он мог бороться с преступностью и делать прогнивший мир чуточку светлее. Навыки каратиста и передавшееся от отца логическое мышление казалось, могли бы сослужить ему хорошую службу в продвижении вверх по карьерной лестнице.       Спустя три года работы Миша начал понимать – при отсутствии должных связей и средств никакие навыки не помогут ему в продвижении. Да и незыблемые истины о справедливости, усвоенные из постулатов школы каратэ, в современной российской действительности работали слабо. Обычно правым оказывался тот, у кого было больше денег. И понятие нарушения закона тоже становилось призрачно-переменчивым. Невиновных незаконно держали под следствием, а виноватых очень часто отпускали.

Грянувшие перестановки и последующие сокращения в силовых структурах неумолимо указывали Мише на дверь. От лишних сотрудников нещадно избавлялись, а за него было некому просить – он слыл одиночкой даже среди своих.

Миша жестоко разочаровался в отцовских идеалах. Он корил себя за то, что ушел из профессионального спорта, ведь у него был коричневый пояс по каратэ, и до золотой полоски оставался всего один кю, и уже можно было заниматься тренерской работой, его бы обязательно взяли в помощники тренера.

На волне отчаяния он возобновил тренировки. Вот только найти работу у выброшенного на улицу полицейского никак не получалось. А смерть матери окончательно выбила почву у него из-под ног.

С легкой руки подельников по каратистской кухне Миша начал участвовать в подпольных боях. После службы в армии у него за плечами остался немалый опыт в подобных развлечениях. Бои без правил приносили ему мрачное удовлетворение. Здесь никто не делал друг другу одолжения. Стоило лишь взглянуть в суровые лица бойцов, ожидающих в темном углу, и становилось понятно – в кровавой бойне не будет правых и виноватых, этот подпольный мир вывернут наизнанку. В этом месте не было принято разговаривать с соперниками. Сквозь табачный дым и тусклый свет проступали силуэты бойцов, сошедшихся в схватке. Под рев разодетой толпы богачей они наносили друг другу удары, проливая кровь на холодный пол. Главный постулат – услуга за услугу. Мишу это очень устраивало – никакой ответственности и обязательств. Его очередной соперник с третьего удара получал нокаут и глухо валился на бетон – в жесткости и выдержке Мише не было равных. Толпа взрывалась восторженным воем. Он молча уходил за своими деньгами. Ему было плевать на этих жалких, радующихся чужой боли людишек.

В очередное хмурое сентябрьское утро беспрестанно трезвонящий телефон вытащил Мишу из постели. Он сел на разложенном диване и сонно уставился на экран. Если это очередной воротила подпольного бизнеса, будет очень неплохо. Мише нравилось участвовать в незаконно организованных мероприятиях с кровавым исходом, за которые платили деньги, которые сотрудникам уголовного розыска даже не снились. Он посмотрел на экран, и его губы, которые сводили с ума почти всех женщин вокруг, брезгливо скривились – снова звонил дядюшка из Анапы. Это был уже третий звонок за последнюю неделю, и Мише начало надоедать такое постоянство. Если Анатолий Копылов, пресытившись успешным бизнесом, решил участвовать в местных выборах депутатов в законодательное собрание Краснодарского края и думает, что ему теперь все можно, то он жестоко ошибается.

Человек, разговаривавший с Мишей по телефону, представлялся довольно дружелюбным – панибратский тон, проскальзывающие фразы: «рано или поздно пора возвращаться», «у нас с тобой только ты да я, больше никого не осталось», «у тебя будет столько денег, сколько