Пятый убийца, или Этюд в кровавых тонах [Андрей Себежский] (fb2) читать постранично, страница - 3

следить за состоянием врача и сообщать ему о любых значимых изменениях.

– Кажется, его еще лихорадит, но он в уме, сэр.

– Отлично, сестра Джейн. Ступайте и поговорите с ним, поймите, в каком состоянии не только его тело, но и бессмертная душа, будьте рядом с ним в это тяжелое для него время, как Вы рядом с другими страждущими. А если что-то произойдет из ряда вон выходящее, то, конечно, незамедлительно сообщайте мне или моему помощнику в любое время. Спасибо Вам, сестра! Я скоро спущусь к нему.

– Спасибо Вам, капитан Карпентер! – почему-то сестра Джейн обрадовалась его словам. – Я пошла к нему!

Карпентер кивнул. Когда она вышла, он достал трубку и закурил.

***

Джейн так быстро побежала по лестнице, что едва не упала, но вовремя ухватилась за перила. Внизу перемахнула сразу через несколько ступеней.

Раненых держали в трюме. Если бы вышло солнце, то их подняли бы на палубу, но такая пасмурная погода никаких просветов не предвещала. Джейн побежала мимо рядов организованных прямо на полу лежбищ, на которых, укрытые одеялами, лежали мужчины – кто тихо, кто продолжая стонать. Чуть не налетела на одну из сестер, которая вела куда-то раненого дедушку с перевязанной головой. Увидела, что у постели доктора кто-то сидит – конечно, сестра Лаура.

Джейн старалась гнать от себя греховные мысли, но почему-то она считала, что этот доктор возбуждал у Лауры греховные мысли. Она так и вилась вокруг него, явно предпочитая его другим больным, которые, на взгляд Джейн, были ничуть не хуже, и многие из которых нуждались в помощи острее, чем этот загадочный доктор. Ворковала ему что-то на ухо, обнимала, когда он вновь начинал видеть демонов и взгляд его становился безумным и страшным. Кормили больных неплохо, но Лаура – Джейн это пару раз видела – нет-нет да и старалась подсунуть доктору что-то из своих порций, хотя вряд ли он мог это запомнить. Вот и теперь сидела и поила его чем-то горячим.

Он, конечно, не был красавцем – да и кто тут из больных и раненых красавец? – но определенно что-то в нем было. Что-то волнующее и притягательное читалось в его молодом, но изможденном болезнью и прочими испытаниями лице. Какая-то тайна. Вот и Джейн, когда узнала, что он очнулся, очень обрадовалась. Несмотря на заунывные стоны больных и раненых, на всю эту кровь, кашель, утки, на это бесконечное плавание, на сырость, унылую погоду, весть о том, что доктору стало лучше, подняла ей настроение. Джейн сама не заметила, что, кажется, даже начала что-то напевать себе под нос. Хотя почему-то именно на нее доктор в бреду реагировал агрессивно: однажды закричал, что она демон и наставил на нее пистолет. Джейн тогда почему-то не начала молиться – а ведь в последние минуты положено молиться? И жизнь почему-то не пробежала у нее перед глазами – а ведь, вроде бы, так, говорят, бывает перед смертью? Она просто очень испугалась и застыла. И как будто со стороны наблюдала за тем, как она стоит словно столб и смотрит, как один мужчина прыгает на руку с пистолетом, а еще двое на больного, такого худого и беспомощного…

– Вы пришли в себя, доктор! – выпалила она совершенную глупость, когда подошла к его постели, и застеснялась сказанного.

– Да, сестра, – голос был довольно слаб, но чувствовалось, что доктор пытается бодриться. – Доброго Вам дня, сестра! Я благодарю Вас за все то, что Вы для меня сделали, и особенно прошу прощения за свои выходки. Поверьте, разум мой был затуманен болезнью тогда так же, как сейчас Вашей и Вашей – он кивнул Лауре – красотой.

Ах, не такая уж и вредина эта Лаура, раз рассказала про то, что доктор целил из пистолета в Джейн.

– Ну что Вы, и не такое бывает, – сказала глубоким голосом Лаура – явно старалась ответить быстрее, чем Джейн.

– Конечно, – вторила ей Джейн, забрав свои мысленные слова про «вредину» обратно.

– Мы рады, что теперь Вам полегчало, – продолжила своим чарующим голосом Лаура.

– Да, это все благодаря вам. Но не могли бы Вы рассказать поподробнее, что со мной произошло?

Он был довольно молод – ему, наверное, было в районе 30 лет. Видно было, что из-за выпавших на его долю испытаний доктор исхудал – но в обычной жизни он имел, наверное, довольно плотное телосложение. На обветренном осунувшемся лице неестественно выделялись усы.

– Ах, доктор, – Джейн присела рядом с Лаурой, – Вы были ранены, доктор… В руку, после этого переболели тифом.

***

Странный прилив головной боли внезапно на миг парализовал доктора. Он постарался не подать вида, чтобы не напугать этих милых девушек, которые наперегонки что-то ему пытались рассказать.

Чтобы из его груди не вырвался стон, он произнес:

– Джон… Меня зовут Джон… Ватсон.

– Джейн! Лаура! – хором ответили сестры милосердия.

При этом их лица вдруг почему-то исказились и стали черными, из ртов вылезли клыки, с которых начала капать кровь…

Спокойно, Джон, спокойно…

Все как будто застила кровавая пелена. Как будто брови его рассекли и глаза залила кровь… Абсолютно голое